Национальная государственность горских народов Северного Кавказа (1917 - 1920 гг.)(Автореферат)

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Месхидзе Джульетта Изаувовна Национальная государственность горских народов Северного Кавказа (1917 – 1920 годы) Специальность 07.00.02 – Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Санкт-Петербург – 2006

2

Работа выполнена на кафедре истории для преподавания на естественных и гуманитарных факультетах исторического факультета Санкт-Петербургского государственного университета Научный руководитель

– доктор исторических наук, профессор Даудов Абдулла Хамидович

Официальные оппоненты

– доктор исторических наук, профессор Козлов Сергей Александрович – кандидат исторических наук, доцент Османов Али Ибрагимович

Ведущая организация

– Чеченский государственный университет (г. Грозный)

Защита диссертации состоится « »

2006 года в

часов на заседании

диссертационного совета Д 212.232.57 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Санкт-Петербургском государственном университете по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Менделеевская линия, д. 5, исторический факультет, ауд. С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке им. А.М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета по адресу: 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, д. 7/9. Автореферат разослан «

»

2006 года

Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук

Петров А.В.

3

Общая характеристика работы Актуальность темы обусловлена необходимостью теоретического обобщения и объективного научного анализа исторического опыта народов Северного Кавказа периода 17–20-х годов XX века. Исследование политической истории региона в контексте международной политики, с учетом религиозного фактора не только дает возможность проследить исторические

корни

особенностей

современных

процессов,

но

и

представляет собой важный аспект в понимании ряда проблем в сфере национальных,

конфессиональных

и

федеративных

отношений,

существующих противоречий и конфликтов, крайним проявлением которых являются вооруженные столкновения. Комплексное раскрытие избранной темы видится тем более значимым, что попытка кавказских народов добиться национальной независимости повторилась в начале 90-х годов ХХ века: после распада Советского Союза, в соответствии с Декларацией о государственном суверенитете РСФСР и международно-правовыми актами. Преломляясь этнополитических

через и

призму

социально-экономических,

культурно-религиозных

характеристик

Северо-

Кавказского региона, события 1917–1920-х годов, являющиеся основным предметом данного исследования, несли на себе отпечаток всей истории российско-кавказского взаимодействия, и самым непосредственным образом – Кавказской войны. Круговорот «местных» реалий переплетался с противоборством разнородных политических сил внутри России и с многоплановостью «внешнего» фона: условиями Первой мировой войны, обострившей

противоречия

между

европейскими

державами,

столкновениями их интересов на Кавказе, Среднем и Ближнем Востоке, крушением Австро-Венгерской, Османской, Российской империй, и как следствие – переменами политического и социального строя ряда государств, изменениями

в

системе

международных

взаимоотношений,

4

обстоятельствами

послевоенного

переустройства

мира.

Объектом

исследования является национальная государственность северокавказских народов. Хронологические рамки охватывают период от Февральской революции 1917 года до провозглашения Дагестанской и Горской АССР, законодательно закрепленных Декретом ВЦИК РСФСР 20 января 1921 года. Для более полного раскрытия темы привлечены некоторые материалы, связанные с политической историей региона предшествовавшего февралю 1917 года периода и с событиями, последовавшими за включением народов Северного Кавказа в состав советской России. Территориальные рамки исследования включают как Северный, так и Южный Кавказ, поскольку военно-политическое

взаимодействие

между

ними

было

весьма

интенсивным. Большее внимание уделено событиям, происходившим на территории Северо-Восточного Кавказа: это обусловлено тем фактом, что государственные структуры и независимой Горской Республики, и СевероКавказского Эмирата реально действовали именно в данном регионе. Основная цель работы – историко-теоретическое исследование социально-политических

процессов

и

развития

национальной

государственности на Северном Кавказе в период от Февральской революции 1917 года до провозглашения Дагестанской и Горской АССР, с учетом всего доступного для автора объема документальных, исследовательских и публицистических материалов, их отражающих. Диссертация не охватывает полного круга имеющихся проблем, ее доминирующими задачами являются: выявление причин создания Союза Объединенных Горцев Северного Кавказа, Терской Народной Республики, Независимой Демократической Республики Горцев Северного Кавказа и Северо-Кавказского Эмирата; изучение

внутренней

и

внешней

политики

данных

национально-

государственных образований; определение причин падения (или перехода в другое качество) каждого из них; исследование роли религиозного (мусульманского)

фактора

в

процессах

государствообразования;

5

рассмотрение динамики развития общекавказской идеи; анализ влияния международной политики на социально- и военно-политическую ситуацию в регионе. Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что в ней предпринята попытка дать системный анализ процессов

формирования,

развития и функционирования таких социально-политических феноменов, как Союз Объединенных Горцев Северного Кавказа, Терская Народная Республика, Независимая Демократическая Республика Горцев Северного Кавказа,

Северо-Кавказский

Эмират.

Обобщенные

материалы

рассматриваются в трех плоскостях – внутренняя ситуация на Северном Кавказе, взаимодействие Северного Кавказа с Южным, Кавказ в контексте международной политики; особое внимание уделяется роли религиозного фактора в политических событиях. Методологическую базу диссертационной работы составляет принцип научного историзма, включающий в себя объективный анализ всей совокупности источников и имеющейся литературы, а также выявленных фактов, конкретной исторической ситуации, генезиса событий и их последствий в рамках рационально-логического

способа осмысления

действительности. Историография проблемы. Тема национальной государственности горских народов Северного Кавказа периода 1917–1920 годов остается до сих пор недостаточно изученной. И это несмотря на то что звучать в печати – и в периодических изданиях, и в отдельных публикациях – она стала с начала 20х годов ХХ века, то есть сразу по следам событий. Огромный фактический материал, зафиксированный их участниками и очевидцами – А. Тахо-Годи, Н. Самурским, Х. Ошаевым, С. Такоевым и др., – может служить достоверным источником при изучении всех граней жизни Северо-

6

Кавказского региона.1 Мемуары представителей Горского правительства, видных политических и военных деятелей – Г. Бамматова, П. Коцева, В.-Г. Джабагиева, А.Ф. Керенского, Н. Жордания, З. Авалишвили, Г. Квинитадзе, А.И. Деникина, А.Г. Шкуро, П.А. Половцова, А. Авторханова и др., изданные в разное время и в разных странах, представляют особую группу источников.2 Включенные в повествование конкретные подробности и детали, сопутствовавшие принятию тех или иных решений, окрашенный личным восприятием взгляд в прошлое, оценка своих поступков и действий других, штрихи к портретам лидеров различных движений, позволяют более рельефно представить все обстоятельства, определившие ход истории. Среди авторов 30-х годов XX века непосредственный интерес для рассматриваемой темы представляют работы И. Борисенко и Н. Буркина.3 Однако следует отметить, что в поле их зрения – уже преимущественно советская

государственность:

изучение

деятельности

представителей

демократической интеллигенции, священнослужителей, членов Горского правительства постепенно утрачивало объективный характер, а позже о них и вовсе «забывают». В последующем основные тенденции менялись медленно, и целостная картина национальной государственности горцев не представляла собой объекта исторических исследований. Анализируя социально-политические реалии на Северном Кавказе периода 1917–1920-х годов, следует помнить, как писал М.А. Магомедов, «о главном: победа, в конечном счете, досталась большевикам. Они получили не только право на уникальный в своей 1

Самурский Н. Дагестан. М.–Л., 1925; Ошаев Х. Очерки начала революционного движения в Чечне. Грозный, 1927; Тахо-Годи А. Революция и контрреволюция в Дагестане. Махачкала, 1927; Янчевский Н.Л. Гражданская война на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону, 1927; Гатуев Дз. Империя Узун-Хаджи // Революционный Восток. 1928. № 4–5. – С. 264–301; Ратгаузер Я.А. К истории гражданской войны на Тереке. Баку, 1928; и др. 2 Джабагиев В.-Г. Борьба Северного Кавказа за свободу // Свободный Кавказ. 1951. № 1; Жордания Н. Моя жизнь = My life / Пер. с груз. Инны Жордания. Stanford (California), 1968; Авторханов А. Мемуары. Франкфурт-на-Майне: Посев, 1983; Половцов П.А. Дни затмения (Записки главнокомандующего войсками Петроградского военного округа генерала П.А. Половцова в 1917 году). М.: ГПИБ, 1999 и др.

7

драматичности более чем семидесятилетний эксперимент, но и на монополию на историческое освещение прошлого».4 Хотя с конца 50-х–80-е годы данная тема и не находилась под запретом, исследователи, разрабатывавшие ее, не были свободны от политических пристрастий. Из публикаций тех лет хотелось бы выделить «хронику» важнейших событий в Дагестане 1917–1921 годов Г.А. Аликберова и монографию «Из истории военной интервенции и гражданской войны в Дагестане» Н.П. Эмирова, благодаря которым в научный оборот был включен обширный фактологический материал.5 В 1980 году в Махачкале состоялась региональная научная сессия «Гражданская война на Северном Кавказе»; затронутый в ее рамках круг тем и интерпретация событий нашли отражение в сборнике материалов.6 В 1988 году появилась коллективная монография ученых Кабардино-Балкарии, обобщивших всю отечественную историческую литературу по проблемам революции и гражданской войны в Северо-Кавказском крае.7 Новый подход к осмыслению истории горских народов Кавказа 17–20 годов ХХ века был предпринят на 1-й научно-практической региональной конференции.8 Вряд ли будет преувеличением сказать, что именно тогда проблема приобрела научный статус. Выпущенный в 1994 году сборник «Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана (1917–1918 гг.),

3

Борисенко И. Советские республики на Северном Кавказе. Ростов-на-Дону, 1927; Он же. Авантюристы в гражданской войне. Ростов-на-Дону, 1930; Буркин Н. Октябрьская революция и гражданская война в горских областях Северного Кавказа. Ростов-на-Дону, 1933. 4 Магомедов М.А. О некоторых особенностях Октябрьской революции и Гражданской войны на Северном Кавказе // Отечественная история. 1997. № 6. – С.89. 5 Аликберов Г.А. Революция и гражданская война в Дагестане. Хроника важнейших событий 1917–1921 гг. Махачкала, 1962; Эмиров Н.П. Из истории военной интервенции и гражданской войны в Дагестане. Махачкала, 1972. 6 Гражданская война на Северном Кавказе. Материалы региональной научной сессии. 23–24 декабрь 1980 г. Махачкала, 1982. 7 Гугов Р.Х., Козлов А.И., Этенко Л.А. Вопросы историографии Великого Октября на Дону и Северном Кавказе. Нальчик, 1988. 8 История горских народов Кавказа (1917–1920 гг.) и независимая Горская Республика 11 мая 1918 г. Сборник материалов 1-й научно-практической конференции. 18–19 мая 1992 г. Махачкала, 1992.

8

Горская

Республика

(1918–1920

гг.)»9

расширил

доступную

для

исследователей источниковедческую базу, что позволило преодолеть тенденциозность и восполнить пробел в освещении данного исторического периода. Причинно-следственную связь формирования и быстрого распада Горской АССР, содержание и опыт ее социально-экономической истории обстоятельно и глубоко проанализированы в монографии А.Х. Даудова.10 Изучению становления и функционирования Союза Объединенных Горцев Северного

Кавказа

и

независимой

Горской

Республики

посвящена

диссертационная работа И.С. Гусейновой.11 Первым (и пока единственным) комплексным исследованием развития национальной государственности и таких в частности образований, как Союз Горцев, независимая Республика Горцев и советская автономия в форме Горской Республики, стала монография В.Д. Дзидзоева «От Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана до Горской АССР (1917–1924 гг.)».12 Существенный вклад в изучение политического, экономического и военного сотрудничества между Северным и Южным Кавказом внесли работы

грузинских

историков

–

К.

Церцвадзе,

М.

Бахтадзе,

Н.

Джавахишвили.13 Нельзя не отметить, что в последнее время наблюдается повышенный интерес к проблемам политической истории региона и российско-кавказских отношений, к вопросам бытования ислама на Кавказе, его «вписанности» в

9

Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана (1917–1918 гг.), Горская Республика (1918– 1920 гг.). Документы и материалы. Махачкала, 1994. 10 Даудов А.Х. Горская АССР (1921–1924 гг.). Очерки социально-политической истории. СПб.: Издательство С.-Петербургского государственного университета, 1997. 11 Гусейнова И.С. Горская Республика: зарождение, становление и причины падения (1917–1920 гг.). Автореф. дисс. на соиск. уч. ст. канд. ист. наук. Махачкала, 2003. 12 Дзидзоев В.Д. От Союза объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана до Горской АССР (1917– 1924 гг.). Владикавказ: СОГУ, 2003. 13 Церцвадзе К., Бахтадзе М. Грузия и единый Кавказ (архивные документы 1918–1921 гг.). Тбилиси, 2000 (на грузинском языке); Они же. Документы об отношениях Грузии с Северным Кавказом в 1918–1921 годах. Тбилиси, 2000 (на грузинском языке); Джавахишвили Н.Г. Борьба за свободу Кавказа (Из истории военнополитического сотрудничества грузин и северокавказцев в первой половине ХХ века). Тбилиси, 2005.

9

историю «российского ислама» и мусульманского мира в целом, со стороны не только отечественных, но и зарубежных ученых.14 Научно-практическая значимость исследования заключается в том, что его основные положения и результаты могут быть использованы при подготовке как обобщающих трудов по истории Северного Кавказа, так и общих и специальных лекционных курсов в вузовском образовании. Апробация работы. Основные положения и выводы данного диссертационного

исследования

нашли

отражение

в

докладах

на

международной конференции «Muslim Culture in Russia and Central Asia from the 18th to the 20th Centuries» (С.-Петербург, 1996), на Лавровских (Среднеазиатско-Кавказских)

чтениях

(С.-Петербург,

1997–1999),

на

конференции «Историческая психология: Эпохи. Социумы. Этносы. Люди» (С.-Петербург, 1999), а также на VI и VII конференциях ESCAS (European Society for Central Asian Studies) (Венеция, 1998; Вена, 2000). Структура диссертации определена целью, задачами и принятым способом исследования и состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

14

См., например: Бобровников В.О. Дагестан // Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Вып. 1 / Сост. и отв. ред. С.М. Прозоров. (СПбФ ИВ РАН). М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1998. – С. 30–33; Месхидзе Д.И. Чечено-Ингушетия // Там же. – С. 105–108; Узденов Т.А. Карачай // Там же. – С. 42–44; Аликберов А.К. Эпоха классического ислама на Кавказе: Абу Бакр ад-Дарбанди и его суфийская энциклопедия «Райхан ал-хака’ик» (XI–XII вв.). М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2003. – С. 686–697; Исхаков С.М. Российские мусульмане и революция (весна 1917 – лето 1918 г.). М., 2004; Ланда Р.Г. Мусульманский мир и первая мировая война // Восток (Oriens). 2004. № 1. – С. 57–72; Доного Х.М. Нажмуддин Гоцинский // Вопросы истории. 2005. № 6. – С. 34–57; Матвеев В.А. Российская идентичность мусульман Северного Кавказа в условиях геополитических вызовов начала XX в. // Известия высших учебных заведений. СевероКавказский регион. Общественные науки. 2005. № 2. – С. 31–37; Bennigsen Broxup M. The last Ghazavat: The 1920–1921 Uprising // The North Caucasus Barrier. The Russian Advance towards the Muslim World / Ed. G.M. Bennigsen Broxup. London, 1992. – P. 112–145; Halbach U. Von Mansur zu Dudaev? Widerstandstraditionen der nordkaukasischen Bergvölker // Halbach U. und Kappeler A. (Hg.). Krisenherd Kaukasus. Baden-Baden, 1995. – S. 196–215; Meskhidze J. Die Rolle des Islams beim Kampf um die staatliche Eigenständichkeit Tschetscheniens und Inguschetiens 1917–1925 // Muslim Culture in Russia and Central Asia from the 18th to the Early 20th Centries. Vol. 2. Inter-Regional and Inter- Ethnic Relations / Ed. by Kügelgen von A., Kemper M., Frank A.J. Berlin: Klaus Schwarz Verlag, 1998. – S. 457–481; Gammer M. The Lone Wolf and the Bear: Three centuries of Chechen defiance of Russian rule. London: C. Hurst & Co. (Publishers) Ltd., 2005.

10

Основное содержание работы Во Введении обосновывается актуальность и значение избранной темы, выбор предмета и объекта исследования, определены цели и задачи, сформулированы основные положения, составляющие научную новизну и практическую значимость работы, указаны ее методологические основания и теоретические источники. В этой же части рассматривается степень изученности темы, дан обзор источников и историографии. В первой главе «От Союза Объединенных Горцев Северного Кавказа к независимой Горской Республике», состоящей из трех параграфов, рассмотрены предпосылки образования общегорской

государственности,

условия и причины провозглашения сначала Северо-Кавказской автономии в рамках российского государства, а затем – самостоятельной республики вне России. В

первом

параграфе

«Предпосылки

национальной

государственности народов Северного Кавказа» анализируется комплекс особенностей объединение

и

горцев.

обнаруживается территории

характеристик, во

Близость многих

расселения),

предопределивших

между

отношениях:

политическое

северокавказскими географическом

антропологическом,

народами (общность

этнопсихологическом,

культурно-историческом. В XVIII веке, несмотря на существование в окружении таких мощных государств, как Турция, Иран и Россия, различные кавказские общества, не скованные единой политической системой, имели возможность проявлять себя в выборе той или иной политической ориентации. В конце XVIII – XIX веках регион постепенно включался в новое политическое, социально-экономическое и культурное пространство – мир Российской империи. Освободительная борьба народов Северного Кавказа под руководством чеченского имама Шейха Мансура (1785–1791) положила начало долгой кровопролитной войне с Россией за независимость

11

под предводительством дагестанских имамов Гази-Мухаммада, Гамзат-бека и Шамиля. В ходе ее был создан имамат – теократическое государство на стыке Чечни и Дагестана, в котором действовали шариатские суды и исламское управление, а по ее окончании (21 мая 1864 года) – Кавказ был присоединен к России, что повлекло за собой преобразование всей социально-политической и хозяйственно-экономической организации в крае. Новая система политической, административной и судебной власти, получившая название «военно-народного управления», просуществовала вплоть до 1917 года. В конце XIX – начале XX веков Северный Кавказ включался в систему мирохозяйственных

связей.

Его

социально-экономическое

развитие

характеризовалось утверждением форм капиталистической организации в сфере промышленности, банковского кредита и транспорта, складыванием общего рынка, укреплением региональных связей. Как следствие этих процессов – росла экономическая консолидация северокавказских народов. Существенным политическим аспектом будущего объединения стала деятельность демократической интеллигенции: влившись в революционный поток борьбы с самодержавием, она заявила о необходимости установления в России федеративной демократической республики. В 1905–1906 годах в Петербурге проходили совещания, а затем – состоялась конференция «автономистов», принявшая резолюцию об автономном устройстве окраин России, в том числе и Кавказа. В то же время имела место и другая тенденция: определенные круги кавказской общественности искали пути свободного самоопределения, вне рамок Российской государственности. Немаловажным консолидирующим звеном являлся также религиозный фактор: несмотря на то обстоятельство, что представителей мусульманского духовенства арестовывали, ссылали, держали под постоянным негласным наблюдением, они сохраняли за собой все ключевые позиции в общественно-

12

политической жизни, и многие жизненно важные для горцев вопросы решались именно ими. Во втором параграфе «Союз Объединенных Горцев Северного Кавказа» анализируется деятельность местной интеллигенции и духовных лиц после Февральской революции 1917 года, знаменовавшей новый этап в динамике

социально-политических

процессов.

Состоявшийся

во

Владикавказе 1–10 мая 1917 года I съезд народов Северного Кавказа объявил о создании Союза Объединенных Горцев Кавказа как самоуправляющейся политической единицы, установил федеративное устройство и кантональное управление каждой национальной группы. В качестве руководящего исполнительного органа был сформирован Центральный Комитет во главе с А.М. Чермоевым. Главная задача Союза Горцев сводилась к созданию национально-территориальной Федеративной Демократической

автономии

в

составе

Российской

Республики, провозглашение которой

предполагалось на Всероссийском Учредительном собрании. В Программе констатировалось, что Союз призван сконцентрировать усилия национальной демократии по переустройству жизни на началах свободы и широкого самоуправления, и имеет целью сплотить горские народы Кавказа для защиты их политических, социальных и национально-культурных интересов. За период своего существования (май–ноябрь 1917 года) Союз Горцев выполнял

функции

законодательного

и

исполнительного

органа

на

территории Терской, Дагестанской и Кубанской областей, Ставропольской и Черноморской губерний, Закатальского округа Азербайджана и Абхазии (примкнула к Союзу Горцев в сентябре). 19 августа (2 сентября) 1917 года в дагестанском селении Анди состоялся съезд, на котором аварский шейх Узун Хаджи со своими многочисленными сторонниками провел обряд избрания Наджмутдина Гоцинского имамом; на всей территории Северного Кавказа было решено ввести нормы шариата. Делегаты II Общегорского съезда, проведенного 21

13

сентября во Владикавказе, выступили против установления шариатского правления, подтвердив приверженность светскому типу государства. Вместе с тем, они единогласно признали Н. Гоцинского в качестве духовного главы мусульман Северного Кавказа. Третий параграф «Независимая Демократическая Республика Горцев Северного Кавказа» посвящен исследованию причин провозглашения независимой Горской Республики, ее внутренней и внешней политике. После падения Временного правительства и вследствие возникших чрезвычайных обстоятельств, 15 ноября 1917 года было объявлено о преобразовании Союза Горцев в Республику Союза Горцев Кавказа со столицей во Владикавказе, а его Центрального Комитета – в правительство. Ограждение Северного Кавказа от гражданской войны и устройство жизни на демократических началах – декларировались первейшими задачами республики. Ее территория включала Дагестанскую область, шесть горских округов и Караногайский участок Терской области, а также ногайские и туркменские земли Ставропольской губернии. В отношении Закатальского и Сухумского округов Горское правительство распространяло свою компетенцию по вопросам национально-культурного и политического характера; вопрос же о распространении государственной власти на эти округа предоставлялся на разрешение Закатальского и Абхазского Народных Советов, которые оставались в сфере компетенции Временного Закавказского правительства. В отношении кубанских черкесов и карачаевцев Горским правительством была признана необходимость ведения переговоров с Кубанским казачьим правительством. Правительство Республики Союза Горцев отстаивало выдвинутую еще I съездом идею единения кавказских народов, обозначив своей целью полную самостоятельность и независимость республики, достижение жизненного благополучия и равенства ее граждан. В апреле 1918 года оно объявило об отделении Республики Союза Горцев Кавказа от России и

14

образовании

самостоятельного

государства.

11

мая

1918

года

на

международной Батумской конференции была провозглашена Независимая Демократическая Республика Горцев Северного Кавказа и Дагестана (Горская Республика) во главе с А.М. Чермоевым. Тогда же началась дипломатическая работа по вопросу признания ее независимости со стороны международного

сообщества.

8

июня

1918

года

Северо-Кавказское

государство было официально признано Турцией, что закреплялось заключением дружественного договора. В

Горской

Республике

была

сформирована

двухпалатная

парламентарная система с президентом в качестве главы исполнительной власти,

высший

соблюдением

государственный

Конституции,

а

на

суд,

наблюдавший

местах

были

над

созданы

точным народные

(кантональные) советы и воинские силы, ядро которых составляли полки, прежде входившие в Кавказскую Туземную Дивизию. Проблемы, связанные с Терской Народной Республикой, вопросы, сопряженные с вторжением на территорию Северного Кавказа армии А.И. Деникина,

а

также

материалы

о

Северо-Кавказском

Эмирате

рассматриваются во второй главе диссертации, названной «Северный Кавказ в системе общероссийских связей». В первом параграфе «Терская Народная Республика» дается анализ деятельности большевиков, искавших новые формы и методы борьбы за создание «единого революционного движения». На состоявшемся 15 января 1918 года во Владикавказе совместном совещании большевиков, членов осетинской партии «Кермен», представителей меньшевиков, эсеров и грузинских

федералистов

было

создано

межпартийное

бюро

–

социалистический блок. 25 января 1918 года в Моздоке открылся Терский областной съезд, который собрал делегатов от всех народов Терека, за исключением чеченцев и ингушей: их приглашению воспротивилась часть

15

казачества. Называя чеченцев и ингушей «преступниками, разбойниками, виновниками всех социальных зол и бедствий», казаки требовали наложить на

них

10-миллионную

контрибуцию

и

разоружить.

Большевикам,

выступившим против этих требований, удалось воспользоваться ситуацией и силами мелкобуржуазных партий, возглавить социалистический блок и в дальнейшем выступать уже от его имени. На II съезде народов Терека, открывшемся в Пятигорске 16 февраля, был принят «Закон о социализации земли», направленный на решение аграрной, наиболее сложной и острой для горцев, проблемы. 4 марта 1918 года съезд постановил признать власть Совета Народных Комиссаров РСФСР, и утвердил «Основные положения управления Терским краем». Провозглашение Терской Народной Республики (с центром во Владикавказе) в качестве автономной республики в составе РСФСР состоялось 4 мая 1918 года на III съезде народов Терека. По своему государственному устройству она была определена как «союз народов и племен» Северного Кавказа. Тогда же была принята Конституция и создано коалиционное правительство – Терский Народный Совет – из представителей различных партий и народов под председательством Н. Буачидзе. В составе правительства был учрежден Народный комиссариат по национальным делам. Когда в июле 1918 года вспыхнул мятеж во главе с Г.Ф. Бичераховым, Терская республика оказалась в кольце: со стороны Южного Кавказа стояли германо-турецкие вооруженные силы, со стороны Кубани – германские подразделения и войска генерала А.И. Деникина, со стороны Ставрополя и Пятигорска – отряды А.Г. Шкуро. В ноябре 1918 года советская власть на Тереке пала. Во втором параграфе «Белая армия и судьба Горской Республики» рассматриваются политика и действия Деникинской армии на территории Северного Кавказа. 9 февраля 1919 года Горское правительство направило к генералу А.И. Деникину Чрезвычайную делегацию, в задачи которой

16

входило выяснение его планов и намерений в отношении республики и предотвращение военных столкновений между Добровольческой армией и горскими народами. Делегации в приеме было отказано: желание горцев устроить государственную жизнь по собственному разумению генерал истолковал как «национальный большевизм», искоренение которого считал своим долгом. 20 мая 1919 года в Темир-Хан-Шуру, где заседал парламент Горской Республики, было передано сообщение А.И. Деникина о том, что его армия выступает под флагом «искоренения очагов большевизма», что он не признает

независимой

Республики

Горцев,

но

готов

считаться

с

правительством Дагестана, если дагестанцы отделяться от других народов Северного Кавказа и сформируют самостоятельный орган власти. 23 мая Совет Министров во главе с П. Коцевым объявил о сложении с себя полномочий, после чего генерал М. Халилов объявил о переходе Дагестана под власть А.И. Деникина. В итоге – парламент Горской Республики был распущен,

его

члены

разъехались.

«Расправившись»

с

Горским

правительством, которое эмигрировало в Тифлис, А.И. Деникин ввел новую систему

административно-территориального

деления

и

управления

Северным Кавказом: Дагестан объединялся с Терской областью в ТерскоДагестанский край, «главноначальствующим» и командующим войсками был назначен генерал-лейтенант В.П. Ляхов. 27 августа – 3 сентября 1919 года в Тифлисе проходил съезд находившихся

в

эмиграции

горских

деятелей.

Главным

предметом

обсуждения стал вопрос о вторжении белогвардейцев на территорию Горской Республики и необходимости объединения народов Северного Кавказа под знаменем независимости. Тогда же был учрежден «Союзный Меджлис Горских народов Кавказа», который взял на себя руководство всей политической жизнью горцев. По его просьбе верховное командование

17

войсками Северного Кавказа и Дагестана принял грузинский генерал Л. Кереселидзе. Горское правительство и Союзный Меджлис действовали по разным направлениям: по линии военной службы (под руководством А. Цаликова) и по линии международной дипломатии (ее возглавлял В.-Г. Джабагиев), но с одной главной целью – отстоять независимость Северного Кавказа и воплотить на территории республики принципы демократии. В начале 1920 года, когда Добровольческая армия уже терпела неминуемое поражение, генерал А.И. Деникин через своего представителя на Северном Кавказе И.Г. Эрдели обратился к горцам с призывом к совместной борьбе против большевизма и заявлением о признании – вплоть до созыва общероссийского Учредительного собрания – независимости Северного Кавказа. В третьем параграфе «Северо-Кавказский Эмират» анализируются причины создания теократического государства, его функционирование и падение, а также приводятся материалы, относящиеся к личности аварского шейха Узун Хаджи. В сентябре 1919 года был провозглашен Северо-Кавказский Эмират во главе с «Его Величеством Эмиром и Имамом Шейхом Узун-Хаджи ХайрХаном» и резиденцией в чеченском селении Ведено. В состав Эмирата входили общества Западного Дагестана, Чечни и Ингушетии; его военные силы подразделялись на шесть армий. Правительство, возглавляемое Великим визирем И. Арсанукаевым-Дышнинским, было представлено преимущественно служителями культа. Главными задачами государства обозначались: консолидация кавказских народов против армии Деникина, признание на международной арене независимости Северо-Кавказского Эмирата под протекторатом Халифа мусульманского мира Мехмеда Вахиддина VI, а затем – достижение полного самоопределения и подписание Союзного соглашения с правительствами республик Грузии и Азербайджана.

18

Сразу же после провозглашения Эмирата, в сентябре 1919 года, по инициативе белогвардейцев (и с помощью англичан) был создан «Комитет по очищению

Чечни

от

банд

большевиков

и

Узун

Хаджи»

под

председательством И. Чуликова. Большевики, для которых шейх представлял не меньшую опасность, чем сам генерал А.И. Деникин, стремились использовать

военные

силы

Эмирата

и

его

антиденикинскую

направленность, колоссальный авторитет Узун Хаджи и его влияние на горцев. После установления 24 марта 1920 года советской власти в Грозном и равнинной Чечне, Узун Хаджи направил в Штаб Красной армии делегацию с целью установить рамки и нормы мирных отношений Эмирата с Россией. Однако результатов встречи шейх не дождался: за несколько часов до возвращения своих посланцев он умер. Преемником Узун Хаджи стал, согласно одним сведениям, шейх Дебриш-Магомед Хаджи, другим – И. Арсанукаев-Дышнинский; в августе 1920 года обязанности главы Эмирата перешли к внуку имама Шамиля Саид-бею. В

третьей

главе

«Национальная

государственность

горцев

Северного Кавказа в контексте общекавказской и международной политики», содержащей три параграфа, рассматриваются проблемы, связанные с повстанческим движением горцев против советской власти, с политикой Антанты на Северном Кавказе и с идеей общекавказской государственности. В первом параграфе «Особенности установления советской государственности на Северо-Восточном Кавказе» приводятся материалы о восстании в горных областях Дагестана и Чечни под предводительством Наджмутдина

Гоцинского

и

о

чеченском

шейхе

Али

Митаеве,

контролировавшем горную часть Чечни и Ингушетии. В начале сентября 1920 года вспыхнуло восстание, основными очагами которого являлись Гунибский, Андийский и Аварский округа. Оно быстро

19

распространилось по Дагестану и по всей Терской области. Общее военное командование было сосредоточено в руках полковника М. Джафарова, подчинявшегося Саид-бею и Совету четырех шейхов – высшей духовной власти повстанцев; центральной же фигурой являлся имам Н. Гоцинский. 27 октября 1920 года во Владикавказе состоялось заседание Кавказского бюро РКП(б), которое постановило «считать своевременным образование Горской и Дагестанской горских советских республик». Декретом ВЦИК РСФСР от 20 января 1921 года образование Горской АССР и Дагестанской АССР было законодательно закреплено. (После падения демократического правительства в Грузии и образования Грузинской ССР, существование единой автономной республики горцев Северного Кавказа перестало быть «целесообразным»; начало распаду Горской АССР положило выделение Кабарды 1 сентября 1921 года.) Н. Гоцинский прилагал все усилия для организации дальнейшей борьбы против советской власти. Связующую роль в восстановлении прерванных контактов с эмигрантскими центрами играл бывший офицер «Дикой дивизии» Ахмед Хан Аварский: в 1922 году он возбудил перед Советом Лиги Наций ходатайство о признании Н. Гоцинского главой «будущего независимого государства на Кавказе» и об оказании ему действенной помощи. В августе 1923 года поднялась очередная волна антисоветских выступлений: толчком послужила подготовка восстания в Грузии. В 1923 году (вариант: 1924), по обвинению в подготовке «с грузинскими

националистами

совместного

чечено-грузинского

вооруженного восстания», чеченским отделом ОГПУ был арестован шейх Али Митаев. Поддерживавший тесные связи как с Горским правительством в эмиграции, так и с Н. Гоцинским, он был заключен в одиночную камеру Ростовского краевого ГПУ, где был задушен чекистами. В период с 25 августа по 11 сентября 1925 года специальная оперативная группа в составе главных сил Северо-Кавказского ОГПУ и частей Красной армии арестовала

20

имама Н. Гоцинского, а вместе с ним – около 300 повстанцев (15 октября 1925 года в Ростове-на-Дону суд приговорил Н. Гоцинского к расстрелу). К 1 сентября 1925 года границы Дагестана были блокированы войсками Кавказской армии, Чеченского и Терского отделов ОГПУ; вооруженное антибольшевистское восстание было подавлено. «Кавказской» политике западноевропейских держав и США и их позиции по отношению к «кавказскому вопросу» уделяется внимание во втором параграфе «Северный Кавказ и политика Антанты». После поражения австро-венгерско – германо – турецко – болгарского блока,

для

кавказских

лидеров

стало

необходимым

установление

дипломатических контактов с правительствами стран Антанты. 24 ноября 1918 года министр иностранных дел Горской Республики Г. Бамматов прибыл в Берн, где завязал отношения с зарубежными миссиями. Переговоры о признании независимости Горской Республики проходили и в Баку (27–29 ноября 1918 года): представители Союзных держав обещали поддержать правительство

горцев,

вопрос

же

«окончательного

закрепления»

независимости откладывался до Парижской конференции (открылась 18 января 1919 года). Позиция стран Антанты и США характеризовалась тем, что, с одной стороны, они поддерживали новые кавказские государства в стремлении к независимости и обретению статуса субъекта международного права, а с другой – решали «кавказский вопрос» в рамках «русского вопроса». Их политика определялась экономическими интересами и исходом гражданской войны в России. Дипломатическая миссия Горской Республики не была допущена на конференцию, хотя неофициальные переговоры и личные беседы с ее представителями велись постоянно. Одним из важных вопросов в Париже был вопрос о мандатах. Когда в июне 1919 года Великобритания решила эвакуировать дислоцированные на Кавказе с ноября 1918 года свои вооруженные силы, на обсуждение конференции ставился вопрос о замене их итальянскими войсками. Премьер-

21

министр В.Э. Орландо дал согласие направить войска на Кавказ, но в тот момент, когда военная экспедиция генерала Пеннелла в составе 40 тысяч солдат была готова пуститься в путь, произошла смена правительства. Новый премьер-министр Ф.С. Нитти, действия которого подчинялись логике экономической

целесообразности,

объявил

«недействительной»

проводившуюся прежним кабинетом политику интервенции. После отказа Италии в оказании военной помощи Кавказу, о чем было заявлено министром иностранных дел Т. Титтони 27 июня 1918 года, потенциальным мандатарием стали Соединенные Штаты, однако дать на то свое согласие они не торопились. Как только стало известно о разгроме армии Деникина, Антанта поспешила

признать

правительства

республик

Южного

Кавказа:

«Кавказский санитарный кордон» должен был служить буфером между нею и советской Россией. 11 января 1920 года Верховный Совет союзных держав признал правительства Грузии и Азербайджана правительствами de facto, а 18 января – было признано и правительство Армении (США к этому акту не присоединились). Горское правительство признано не было. В третьем параграфе «Об идее объединенного Кавказа» приводятся данные о совместной работе правительств Северного и Южного Кавказа в период их пребывания у власти и в период эмиграции. Идея

Кавказской

Федерации

как составной

части Российской

Демократической Федеративной Республики получила развитие после Февральской революции. Подписание Брест-Литовского мирного договора между Россией и Германией вынудило правительство Южного Кавказа самостоятельно защищать свои интересы, и главное – искать пути к выходу из войны. Еще до конференции в Трапезунде северокавказские лидеры вели переговоры

в

Тифлисе

с

представителями

Закавказского

Сейма

и

влиятельных политических партий об объединении всего Кавказа и о

22

совместных усилиях в поисках признания и реальной помощи со стороны иностранных государств и, в первую очередь, Германии. Когда победа Антанты в мировой войне уже не вызывала сомнений, стали разрабатываться принципы солидарного выступления народов Кавказа на всемирном конгрессе в Париже. Представители дипломатических миссий поддерживали идею Кавказской Конфедерации (Армения занимала особую позицию), однако несогласованность их действий на конференции в СанРемо 19–26 апреля 1920 года лишила кавказские государства последнего шанса на сохранение независимости. Последней из кавказских республик была оккупирована Грузия (25 февраля 1921 года). Правительства Горской Республики, Грузии, Азербайджана и Армении эмигрировали в надежде скорого возвращения. Их лидеры достигли единодушной договоренности о совместной борьбе против советской власти: 10 июня 1921 года была принята Декларация о необходимости установления братского Кавказского Союза. В сентябре 1924 года была подписана новая Декларация, гласившая, что формой политического объединения избрана конфедерация с тремя основными принципами: общие таможенные границы, оборона и внешняя политика. В начале 1932 года в «Проекте Пакта Конфедерации Кавказа» констатировалось, что конфедерация является единой политической и экономической единицей, а ее главное назначение – защита от опасности извне, в частности от России. Кроме того, были предусмотрены общие государственные органы, постоянный секретариат, конфедеративный суд и т.д. «Пакт Кавказкой Конфедерации» был подписан в Брюсселе 14 июля 1934 года. Возвращение к нереализованным идеям Горской Республики и Кавказской Конфедерации произошло на рубеже 80–90-х годов ХХ века, когда кавказоцентристские тенденции проявились в формировании и деятельности Ассамблеи горских народов Кавказа (преобразованной позже в

23

Конфедерацию горских народов Кавказа, а затем – в Конфедерацию горских народов) и Международного Форума Кавказский Дом. Заключение содержит итоги проведенного исследования. 1.

После Февральской революции проявились два подхода к пониманию форм самоопределения народов Северного Кавказа, которое имело политические, тенденции

экономические

отражали

и

исторические

устремления

предпосылки.

сторонников

Эти

демократического

развития и сторонников теократического государственного устройства. 2.

Шаги к обретению независимости в качестве теократического государства

–

Северо-Кавказского

Эмирата

–

горские

народы

предприняли в тот момент, когда стало очевидным, что признание Независимой Демократической Республики Горцев Северного Кавказа со стороны стран Антанты и США на Парижской мирной конференции затягивается. 3.

В период 1917–1920-х годов в действиях лидеров и Северного, и Южного Кавказа очевидна политическая ориентация на создание общего Кавказского государства на федеративных / конфедеративных началах. Основные положения диссертации отражены в следующих работах:

1.

Die Rolle des Islams beim Kampf um die staatliche Eigenständichkeit Tschetscheniens und Inguschetiens 1917–1925 // Muslim Culture in Russia and Central Asia from the 18th to the Early 20th Centries. Vol. 2. Inter-Regional and Inter-Ethnic Relations / Ed. by A. von Kügelgen, M. Kemper, A.J. Frank. Berlin:

Klaus

Schwarz

Verlag,

1998.

–

S.

457–481

(Материалы

международной научной конференции. Санкт-Петербург, 5–6 октября 1996 г.).

24

2.

Из истории политической культуры балкарцев: Комментарии к событиям ноября 1996 г. // Лавровские (Среднеазиатско–Кавказские) чтения. Краткое содержание докладов. 1996–1997 гг. СПб., 1998. – С. 13– 15.

3.

Об идее Кавказской Конфедерации: 1918–1921 // Историческая психология и ментальность. Эпохи. Социумы. Этносы. Люди. / Отв. ред. О.В. Защиринская, Ю.В. Кривошеев. СПб.: Институт социальной педагогики и психологии, 1999. – С. 217–224 (Материалы научной конференции. Санкт-Петербург, 13–14 мая 1999 г.).

4.

Северо-Кавказский

Эмират

(1919–1920):

Причины

создания

//

Лавровские (Среднеазиатско–Кавказские) чтения. 1998–1999 гг. Краткое содержание докладов. СПб., 2001. – С. 17–18. 5.

Кавказоцентристские тенденции: Союз Горцев и Горская Республика (1917–1920 гг.) // Там же. – С. 19–20.

6.

Русь и Кавказ (до XVI в.) // История России: Россия и Восток / Сост. Ю.А. Сандулов. СПб.: Лексикон, 2002. – С. 137–151.

7.

Imam Shaykh Mansur: a few stanzas to a familiar portrait // Central Asian Survey. Vol. 21 (3). 2002. – P. 301–324.

8.

Чечено-Ингушетия // Ислам на территории бывшей Российской империи. Энциклопедический словарь. Том I / Сост. и отв. ред. С.М. Прозоров. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2006. – С. 443–448.