Ольга Игоревна ВАРЬЯШ 1946-2003
РОССИЙСКАЯ А К А Д Е М И Я
НАУК
ИНСТИТУТ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ
СРЕДНИЕ ВЕКА ВЫПУСК
65
МОСКВА НАУКА 2004
УДК 94(100) "653" ББК 63.3(0)4 С75
Серия "Средние века" основана в 1942 году Ответственный редактор А.А. СВАНИДЗЕ Редакционная коллегия: Н.И. Б А С О В С К А Я , В.М. В О Л О Д А Р С К И Й , О.В. Д М И Т Р И Е В А , С П . К А Р П О В , Е.А. М Е Л Ь Н И К О В А , Л.П. Р Е П И Н А , П.Ю. У В А Р О В , В.И. У К О Л О В А , Б.Н. ФЛОРЯ, Н.А. Х А Ч А Т У Р Я Н , С.К. Ц А Т У Р О В А (ответственный секретарь) Бригадир Н.И. А Л Т У Х О В А Рецензенты: кандидат исторических наук М.С. Б О Б К О В А , кандидат исторических наук А.И. С И Д О Р О В Средние века / И н - т в с е о б щ е й и с т о р и и . - М.: Н а у к а , 1942 - . ISSN 0 1 3 1 - 8 7 8 0 В ы п . 6 5 / О т в . р е д . А . А . С в а н и д з е . - 2 0 0 4 . - 517 с. I S B N 5-02-008903-6 (в пер.) Очередной выпуск ежегодника сохраняет традиционные темы и рубрики и предла гает новые, отвечающие интересам широких кругов историков и гуманитариев. В цент ре внимания -статьи отечественных и зарубежных специалистов по актуальной теме пе реосмысления феодализма, где анализируются новейшие подходы во французской, анг лийской, итальянской и американской историографии. Продолжает сборник и изучение истории власти в Средневековье. По актуальной теме переходных периодов представле ны две статьи, посвященные раннему Новому времени, исследующие разные аспекты культуры, отмеченной эсхатологическими переживаниями. Как всегда, обширен и раз нообразен раздел, посвященный отечественной медиевистике: здесь не только портреты ученых, отметивших свои юбилеи (СМ. Стам, А.А. Сванидзе, В.И. Уколова), но и мате риалы дискуссий и реплики на предыдущие публикации. Особый раздел содержит воспо минания коллег и учеников о С.Д. Сказкнне. Неизменно интересны публикации источни ков. в том числе архивных. В помощь преподавателям создана рубрика "Вехи истории". Обширен раздел рецензий на отечественные и зарубежные публикации, представлена библиография за 1999-2000 гг. с дополнением к спискам за 1997-1998 гг. Для историков и широкого круга читателей-гуманитариев.
ТП-2004-1-№ 297 ISBN 5-02-008903-6
© Коллектив авторов, 2004 © Российская академия наук и изда тельство "Наука", серия "Средние века" (разработка, оформление), 1942 (год основания), 2004
ПЕРЕОСМЫСЛЯЯ ФЕОДАЛИЗМ
А.И. Решин ДАР И НЕКОТОРЫЕ АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ СТАНОВЛЕНИЯ ФЕОДАЛИЗМА В СОВРЕМЕННОЙ МЕДИЕВИСТИКЕ I Изначально данная статья была задумана как рецензия на из данную в 1999 г. книгу Э. Маньяни Соарес-Кристен "Монастыри и аристократия в Провансе середины X - начала XII в."1 Отсут ствие более своевременного отклика было обусловлено лишь субъективными причинами. Но впоследствии предварительный замысел трансформировался под влиянием недавних публика ций, посвященных различным аспектам проблемы феодализа ции общественного строя. Речь идет о работах К. Амадо о формировании лангедокских линьяжей, Э. Дебакс о феодальном Лангедоке эпохи Тренкавелей:, Б. Розенвайн об институте иммунитета в VI—XII вв.3, Д. Мею о Клюни и его окружении в X -XV вв., Ф. Мазеля о зна ти и церкви в Провансе конца X - начала XIV в.4, а также о раз личных публикациях М. Зиммерманна, Д. Бартелеми, П. Боннасси, М. Бурэн, К. Бушар, Х.-В. Гетца, Д. Йонья-Пра, 1
Magnani Soares-Christen Е. Monasteres el aristocratie en Provence, milieu Xе - debut XIIе siecles. Munster. 1999. - Duhamel-Amado C. Genese des lignages meridionaux. T. 1: L'aristocratie languedocienne du Xе au XIIе siecle. Toulouse. 2001: Debax H. La feodalite languedocienne. XIе—XIIе siecles. Serments. hommages et fiefs dans le Languedoc des Trencavel. Toulouse. 2003. Книга представляет собой сильно сокращенный вариант ее диссертации: Structures feodales dans le Languedoc des Trencavel (XI-XII siecles): These de doctoral. University de Toulouse-II le Mirail, 1997: Fiefs et feodalite dans l'Europe meridionale (halie, France du Midi, Peninsule Iberique) du Xе au XIIIе siecle / Ed. P. Bonnassie. Toulouse. 2002. 3 Rosenwein B.H. Negotiating Space. Power, Restraint and Privileges of Immunity in Early Medieval Europe. N.Y., 1999. 4 Mehu D. Paix et communautes autour de l'abbaye de Cluny (Xe-XVe siecles). Lyon, 2001; Mazel F. La noblesse et l'Eglise en Provence, fin Xе - debut XIVе siecles: L'exemple des families d'Agoult-Simiane, de Baux et de Marseille. P., 2002.
4
А.И. Решин
Р. Ле Жан, Ж.-П. Поли, Л. Феллера, К. Шрайнера и нескольких амбициозных международных проектах. Во-первых, я имею в виду два важных сборника: Французской школы в Риме о сдел ках с недвижимостью в раннее средневековье и Университета "Париж I Пантеон-Сорбонна" о современных тенденциях медие вистики во Франции и Германии5. Во-вторых, - четырнадцати томное но, вероятно, еще незавершенное издание под общим за головком "Трансформация Римского Мира"6. Из недавних пуб ликаций на русском языке следует отметить книги И.С. Филип пова о становлении феодализма в средиземноморской Франции и Ю.Н. Каняшина об аграрном пейзаже южной Бургундии7. История изучения взаимоотношений церкви и знати в Юж ной Франции насчитывает более трех столетий. До недавнего времени задача детального отражения обширного фактического материала здесь явно доминировала над постановкой теоретиче ских вопросов8. Как и в начале XX в., исследования раннесредне5
Les transferts patrimoniaux en Europe Occidentale VI1I-X siecles (I): Actes de la table ronde. Rome, 1999; Les tendances actuelles de l'histoire du Moyen Age en France et Allemagne: Actes des colloques de Sevres (1997) et Gottingen (1998) / Organises par le Centre National de la Recherche Scientifique et de Max-Plank-Institut fur Geschichte / Sous la dir. de J.-CI. Schmitt et O.G. Oexle. P., 2002. Zimmermann M. Ecrire et lire en Catalogne du IXе au XIIе siecle: These de doctoral. Universite de TouIouse-II leMirail, 1992. 6 Transformation of the Roman World. Leiden; Boston; Koln; Bril, 1997-2004. Vol. 1: Kingdoms of the Empire; 1997. Vol. 2: Strategies of Distinction; 1998. Vol. 3: The Sixth Century; 1998. Vol. 4: The Idea and Ideal of the Town between Late Antiquity and the Early Middle Ages; 1999. Vol. 5: East and West: Modes of Communication; 1999. Vol. 6: Topographies of Power in the Early Middle Ages; 2001. Vol. 7: Image, Text and Script. Studies on the Transformation of Visual Literacy (c. 400 AD с 800 AD). (In preparation); Vol. 8: Rituals of Power; 2001. Vol. 9: Towns and Their Territories Between Late Antiquity and the Early Middle Ages; 2000. Vol. 10: The Transformation of Frontiers; 2001. Vol. 11: The Long Eighth Century: 2003. Vol. 12: The Construction of Communities in the Early Middle Ages; 2003. Vol. 13: Regna and Gentes; 2003. Vol. 14: The Making of Feudal Agricultures 2004. 7 Филиппов И.С. Средиземноморская Франция в раннее средневековье. Проб лема становления феодализма. М., 2000: Каняшин ЮН. Структура аграрного пейзажа южной Бургундии в IX-XI веках. Алматы, 2000. 8 Помимо уже названных работ следует отметить: L'abbaye de Gorze au X siecle / Ed. par M. Parisse et O.G. Oexle. Nancy, 1993; Le concile de Clermont de 1095 et I'appel a la croisade: Actes du colloque universitaire international de ClermontFerrand, 23-25 juin 1995. Rome, 1997; Barthelemy D. L'An Mil et la paix de Dieu: La France chretienne et feodale. 980-1060. P., 1999; Nightingale J. Monasteries and Patrons in the Gorze Reform. Lotharingia с 850-1000. Oxford, 2001; Cluny ou la puissance des moines. Histoire de l'abbaye et de son ordre, 910-1790 // Dossiers d'Archeologie 269/270. Dijon, 2001; Romainmotier: histoire de l'abbaye / Publ. sous la dir. de J.-D. Morerod. Lausanne, 2001; Huschner W. Abt Odilo von Cluny und
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
5
вековой истории региона часто сводятся к анализу взаимоотно шений светской и церковной элит. Примерами могут служить монографии Р. Пупардена9 и Э. Манью-Нортье10. Магнетизм на сыщенных событиями эпох представляется обоснованным, хотя и лежащим на поверхности объяснением этого абсурдного, с на учной точки зрения, парадокса. Однако, повторяясь, парадокс превращается в требующую комментариев закономерность. Яркая и отраженная в источниках почти исключительно цер ковного происхождения, история земель к югу от Луары, дейст вительно, способствовала сохранению религиозно-политиче ских акцентов в изучении социальных отношений. Каролингское завоевание Midi, взаимодействие франкских и готских институ тов в Лангедоке, борьба с сарацинами в Провансе, григориан ская реформа - оказались среди процессов, которые не без осно вания, но порой слишком односторонне, рассматривались сквозь призму эволюции отношений церкви и знати. В любом их ракур се отражен феномен дарения - фермента развития сложной сис темы связей средневекового мира, института, возникшего в ре зультате взаимодействия политических и религиозных, институ циональных и социальных, имущественных и ментальных стру ктур раннефеодального общества. Новый импульс интереса к теме "знать и церковь" обуслов лен целым рядом предпосылок, в том числе и весьма далеких от науки. Во-первых, - влиянием конъюнктурных обстоятельств. Разностороннее изучение институтов власти, переоценка роли религии и церкви в общественной жизни, как мне представляет ся, во многом связаны с нравственными исканиями человечест ва, попытками осмыслить механизмы регулирования конфликт ных ситуаций11. Развитие отношений собственности и воздейстKaiserOtto III. in Italien und in Gnesen (998-1001) //Polen und Deutschland vor 1000 Jahren: Die Berliner Tagung iiber den "Akt von Gnesen" / Hrsg. von M. Borgolte. В.. 2002, S. 111-161. Подробнее см.: Bibliotheca Cluniacensis novissima®. 9 Poupardin R. Le royaume de Provence sous les Carolingiens. P.. 1901; Idem. Le royaume de Bourgogne (888-1038): Etudes sur les origines du royaume d'Arles. P., 1907. 0 Magnou-Nortier E. La societe lai'que et l'Eglise dans la province ecclesiastique de Narbonne de la fin du VIII a la fin du XII siecle. Toulouse, 1974. 1 Transformation of the Roman World. 6: Topographies of Power in the Early Middle Ages; 2001. 8: Rituals of Power, 2001; Les actes comme expression du pouvoir au Haut Moyen Age: Actes de la table ronde de Nancy. 26-27 novembre 1999. Tumhout, 2003. Одна из последних отечественных публикаций на эту тему: Власть, пра во, религия: взаимосвязь светского и сакрального в средневековом мире / Сб. ст. под ред. Н.А. Селунской. М., 2001.
6
А.И. Решим
вие Common law на современное континентальное право, усилив шееся в последние десятилетия благодаря экономической инте грации и законам бизнеса, также проецируются на тематику ис торических исследований12. Б. Розенвайн видит одну из причин возрождения интереса к институциональной истории в пересмо тре представлений о роли государства в общественной жизни в связи с завершением "холодной войны"13. Во-вторых, современ ная проблематика отражает неравномерное, но все же вполне ощутимое воздействие общественных дисциплин, прежде всего социологии, семиотики и антропологии права, на изучение иму щественных отношений и, в частности, социальной роли даров и обменов. Так, Д. Йонья-Пра в недавней статье "Клюни как цер ковная система"14 ссылается на сформулированные Э. Дюркгеймом еще в 1895 г. принципы комплексного изучения условий происхождения социального института и функций, выполнение которых обеспечивало его более или менее длительное сущест вование15. Труды Э. Дюркгейма, М. Вебера, О. Брюннера способство вали формированию представлений о религиозности как о соци альной практике и конституирующем элементе социальной ре альности. Исследования Ж. Дюби, Э. Маньяни, Ф. Мазеля свиде тельствуют о продуктивности этих идей на исторической почве, что встречает возражения современной немецкой историогра фии. Так, согласно исследованиям К. Шрайнера по истории позднесредневекового города, не существовало религиозных моде лей, присущих определенным социальным стратам; формы ре лигиозного почитания в среде знати и крестьянства оставались схожими, хотя, в зависимости от условий, порой дополнялись различными социальными атрибутами16. При всей тяжести и уязвимости этой конструкции (испытавшей несомненное влия12
Сложное взаимодействие прав на вещь, существующих вполне самостоятель но от нее, и различных производных инструментов (акций, фьючерсов) сего дня активно влияет на экономические отношения. 13 Rosenwein B.H. Negotiating Space... P. 6. 14 logna-Prat D. Cluny comme "systeme ecclesial" // Die Cluniazenser in ihrem politisch-sozialen Umfeld / Hrsg. G. Constable. G. Melville, J. Oberste. Miinster, 1998, P. 15. 15 Durkheim E. Les regies de la methode sociologique. P., 1895, P. 89-123. Эти идеи созвучны принципам его современников - медиевистов Н.Д. Фюстеля де Куланжа и Ж. Фляша. 16 См.: Schreiner К. La devotion comme pratique sociale, litteraire et visuelle. Acquis et centres d'interets de la medievistique allemande // Les tendances actuelles... P. 191-194.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
7
ние социологии, менее очевидное в религиозно-культурологиче ских исследованиях французских медиевистов) нельзя не заме тить в ней зерно здравого смысла: напоминание о единых для всего христианского сообщества ценностях (например, идеях служения и защиты, представлениях об обмене материальными и нематериальными дарами), отразившихся, в частности, в кон цепции Божьего мира. Основные тенденции в развитии социологии нашли отраже ние и в работах Л. Февра, Ж. Легосрфа и Ж. Дюби. Взгляды двух последних авторов испытали весьма существенное воздействие идей основателя структурной антропологии К. Леви-Стросса в об ласти изучения продуктов человеческого разума. По его мнению, на человеческую ментальность влияют два вида детерминизма: внешние, а именно природные, социально-экономические и тех нологические, и внутренние, создаваемые самими ментальными структурами17. Однако анализ взаимодействия этих факторов в трудах медиевистов не всегда был историчным. Ж. Дюби отмечал, что "история представлений, систем ценностей связана с эволюци ей материальных структур"18. Но его попытка реконструкции со циальных моделей средневекового сознания была слишком ори ентирована на сформулированную Ж. Дюмезилем теорию единых корней индоевропейских представлений о трехфункциональном делении общества. Ж. Дюби пришел к выводу о том, что схема "oratores-bellatores-laboratores", родившаяся из комбинации не скольких оппозитов, является вполне адекватной рефлексией со циальных представлений духовной элиты Франции XI в.19, не со поставив ее с отражением структуры общества в грамотах, норма тивных актах и иных документах, прежде служивших ему основ ными источниками. Таким образом, остался открытым важный вопрос о корреляции трехфункциональной схемы общественного устройства с восприятием имущественных отношений. Теоретические задачи современной медиевистики свидетель ствуют о более акцентированном воздействии на нее социологи7
Levi-Strauss С. La pensee sauvage. P., 1962; Idem. Structural Antropology. N.Y., 1963. Синтез социологических и исторических концепций в данном случае можно рассматривать и как пример косвенного влияния марксизма на взгля ды некоторых французских медиевистов и прежде всего Ж. Дюби. Формиро вание научного мировоззрения самого К. Леви-Стросса также проходило под влиянием марксистских идей. 8 Duby G. Problemes et methodes en histoire culturelle // Objet et methodes en histoire de la culture: Actes du colloque franco-hongrois de Tihany. P.; Budapest, 1982. P. 14. 9 Duby G. Les trois ordres ou l'imaginaire du feodalisme. P., 1978.
8
А.И. Реишн
ческих концепций имущественных, родственных и союзнических отношений, нежели экономических учений20. Так, К. ЛевиСтросс обратил внимание на неразрывность связей родства и со юза, задав тем самым ориентиры исследованиям англосаксон ской антропологической школы21. Эти воззрения, опиравшиеся на введенный в оборот в начале прошлого столетия богатый эт нографический материал, нашли отражение в монографиях Б. Розенвайн "Быть соседом Святого Петра" и "Переговорное пространство: власть, ограничение и привилегии иммунитета в раннесредневековой Европе"22. В последние годы влияние со циологии ощутимо во французских исследованиях по истории линьяжа. Э. Маньяни и в еще большей степени Ф. Мазель отме чают роль аристократических союзов в процессе феодализации общества. В-третьих, новый виток интереса к теме "церковь и знать" объясняется концептуальными изменениями, произошедшими за последние 50 лет в самой медиевистике. Олицетворение но вых веяний в науке 60-70-х годов XX в. - теория феодальной ре волюции - и вторая волна полемики о характере перехода от ка ролингского к посткаролингскому обществу, пришедшаяся на 80-90-е годы, стали важными вехами в историографии француз ского средневековья. И специфика перехода к развитому средневековью, и роль самой теории феодальной революции хорошо изучены23, что по20
21 22
23
Обзор англо-американской и, отчасти, немецкой литературы, касающейся современной экономической теории прав собственности представлен в ра боте: Капелюшников Р.И. Экономическая теория прав собственности. М., 1990. Guerreau-Jalaberi A., Le Jan R., Morsel J. De l'histoire de la famille a l'antropologie de la parente // Les tendances actuelles... P. 439. Rosenwein B.H. To Be the Neighbor of Saint Peter. The Social Meaning of Cluny's Property, 909-1049. Ithaca; L... 1989; Eadem. Negotiating Space... В первой рабо те автор уделяет серьезное внимание анализу теорий М. Мосса и Б. Малиновски (Malmowski В. Argonauts of the Western Pacific. L., 1922; Mauss M. Essai sur le don: forme et raison de l'echange dans les societes archaiques // L'Annee Sociologique. 1923, I. P. 30-186). Во второй книге она прибегает к сравнению раннесредневековых и полинезийских институтов юрисдикции. Duby G. La societe aux XI et XII siecles dans la region maconnaise. P., 1953; Bonnassie P. La Catalogne du milieu du X a la fin du XI siecle. Croissance et muta tions d'une societe. Toulouse, 1975-1976. T. 1-2; Poly J.-P. La Provence et la soci ete feodale. 879-1166: Contribution a l'etude des structures dites feodales dans le Midi. P., 1976; Bois G. La mutation de l'An mil. Lourhand, village maconnais, de l'Antiquite au feodalisme. P., 1989; Bournazel £., Poly J.-P. La mutation feodale: 2me ed. P., 1991; Wickham C. Mutations et revolutions de l'An mil // Medievales.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
9
зволяет мне ограничиться лишь несколькими тезисами. Разви тие социологии и политэкономии в XX в., безусловно, способст вовало появлению этой концепции, испытавшей серьезное воз действие марксизма. В то же время в ней различимо влияние представлений французской клерикальной историографии о ро ли и положении католической церкви в изучаемую эпоху24. Та кой симбиоз способствовал созданию образа церкви, страдавшей от притеснений и погруженной вместе с остальной частью обще ства в глубокий социально-политический кризис, закончивший ся окончательным утверждением сеньориальных структур. Од нако, как показал Ф. Мазель, переход церковных земель в руки мирян отнюдь не всегда был следствием насилия с их стороны, а объяснялся представлениями о соотношении индивидуальных и семейных, частных и публичных, светских и церковных прав на имущество25. Расхождения Ф. Мазеля и историков-мутационистов в дан ном случае отражают различное понимание имущественных от ношений в среде господствующего класса. Несмотря на хоро шую историко-правовую подготовку, многие сторонники теории феодальной революции под густым слоем темных красок, рису ющих картины феодального насилия, теряют следы механизмов, регулировавших эти отношения. В то же время, их усилия спо собствовали формированию взгляда на феодализм как на систе му - соответственно, институты средневекового общества и осо бенности их взаимодействия стали рассматриваться в качестве ее элементов и характерных черт. Так, например, Ж. Дюби и П. Боннасси обратили внимание на территориальное несовпадение земельной и баналитетной сеньории, а П. Тубер - на роль феномена incastellamento в про цессе феодализации общества и, в более узком смысле, в новой 1991. N 21. Р. 27-38; Bisson T.N. The Feudal Revolution // Past and Present. 1994. N 142. P. 6-42; Barthelemy D., White S. Debate. The Feudal Revolution // Ibid. 1996. N 152. P. 196-223; Reuter T. Debate. The Feudal Revolution // Ibid. 1997. N 155. P. 177-225; Barthelemy D. La theorie feodale a l'epreuve de l'antropologie: Note cri tique // Annales HSS. 1997. P. 321-341 (sur: Reynolds S. Fiefs and Vassals. Oxford, 1994); Idem. La mutation de l'An Mil a-t-elle eu lieu? Servage et chevalerie dans la France des Xе et XIе siecles. P., 1997. 24 Fliche A. La reforme gregorienne. Louvain; P., 1924-1937. T. I—III: Aman E.. Dumas A. L'Eglise au pouvoir des laTques (888-1057). P., 1948; Bligny B. L'Eglise et les orders religieux dans le royaume de Bourgogne au XI et XII siecles. Grenoble, 1960. Ср.: Mazel F. La noblesse... P. 66-67, 103. 25 Mazel F. La noblesse... P. 61, 107, 114, 119, 122.
10
А. И. Решин
организации социума и пространства26. Его выводы уравновеши вала концепция encellulement, предложенная Р. Фоссье27. Видя один из факторов становления феодализма в дроблении общест ва на своеобразные ячейки, в центре которых мог находиться не только замок, но и иные типы поселения, автор, по справедливо му замечанию современных критиков, не отрицал, а дополнял результаты исследования П. Тубера28. Развитие археологии, метрологии и топонимики также спо собствовало превращению пространства из фона исторических исследований в их объект, наделенный множеством социальных, сакральных, символических и ментальных признаков29. Однако, утверждая, что археология и тексты могут ставить независимые проблемы, многие авторы последнего десятилетия извлекают пользу из противопоставления письменных и архео логических источников вопреки традиционным, хотя и отнюдь не аксиоматическим представлениям об их взаимодополняемо сти. Продуктивность этого подхода раскрывается в размышле ниях над причинами "трений" археологических и текстологиче ских данных в коллективных трудах о топографии власти, о го родах и их территории в раннее средневековье30. Здесь ключ к пониманию многих нюансов отношений собст венности и господства: к примеру, проблем церковной редакции 26
Toubert P. Les structures de Latium medieval: le Latium medieval et la Sabinie du IX a la fin du XII siecle. Rome, 1973: L'Incastellamento: Actes des rencontres de Gerone (26-27 novembre 1992) et de Rome (5-7 mai 1994) / Publ. M. Barceld, P. Toubert. Rome, 1998. 27 Fossier R. Enfance de l'Europe. Aspects economiques et sociaux. P., 1982. 28 Bourin M., Zadora-Rio E. Analyses de l'espace // Les tendances actuelles... P. 500. 29 См., в частности: Uomo et spatio nell'Alto Medioaevo (t. I, II). Spoleto. 2003: L'environnement des eglises et la topographie religieuse des campagnes medievales: Actes du III Congres international d'archeologie medievale (Aix-en-Provence 1989) / Sous la dir. de M. Fixot, E. Zadora-Rio. P., 1994; Bourin-Derruau M. Villages medievaux en Bas-Languedoc: genese d'une sociabilite (Xe-XIVe siecle). P., 1987; Espace vecu, mesure, imagine. Numero en l'honneur de С Deluz / Sous la dir. de С Bousquet-Labouerie // Cahiers de Recherches Medievales. 1997; Durand A. Les paysages medievaux du Languedoc (X c -XII e siecles). Toulouse, 1998; Milieux natureles, espaces sociaux: Etudes offertes a R. Delort / Sous la dir. de E. Mornet, F. Morenzoni. P., 1998; Guerreau A. Espace social, espace symbolique: a Cluny au XIе siecle // Autour de J. Le Goff / Sous la dir. de J. Revel, J.-Cl. Schmitt. P., 1998. P. 167-191. Обширная библиография: Les tendances actuelles... P. 507-510. 30 Topographies of Power in the Early Middle Ages. 2001. P. 538-541, 543-545; Towns and Their Territories between Late Antiquity and the Early Middle Age. 2000. P. 373, 379.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
11
документов и своеобразия социально-экономической и полити ческой природы власти монастырей, их роли во взаимодействии города и сельской местности и в становлении институциональной структуры раннесредневекового общества. Так, сопоставляя кар тулярий аббатства Редон и "Gesta sanctorum Rotonensium", Дж. Смит доказывает, что aedificatio sancti loci вокруг монастыря в IX в. во многом происходило на пергаменте: хотя основание обители и изменило топографию власти в юго-восточной Брета ни31, аббатство не достигло того уровня институционального развития и оставалось чуждым политическим амбициям, кото рые отличали крупные монастыри империи Каролингов32. Дру гой важный результат подобного подхода к источникам заключа ется в утверждении о том, что интегрированное в структуры гос подства институциональное монашество не было нормой каро лингской эпохи33. Нечто подобное порой наблюдается в отношении источни ков по социально-экономической и политической роли города: тексты говорят о динамизме, пережитках муниципального строя, элитах; археологи вправе задать вопрос "Где они жили?"34. Экономически активный Дорестад в VIII в., согласно раскопкам, насчитывал не более 2000 жителей. По некоторым оценкам, за двадцать лет работы археологи не нашли подтверждения словам Паулина Перигорского о том, что Тур с VI в. являлся крупным религиозным центром. Таким образом, выясняется, что не все гда уместно оценивать важность того или иного города в жизни региона, исходя из простого суммирования всех функций, прису щих этим агломерациям35. Рынок в негусто населенном Дорестаде, епископская кафедра и религиозная топография Тура, собор в маленькой Женеве отражают их специфику, но не многофунк циональность. Подобное предположение подтверждает и отры вок из "Vita Willibrordi prosaica" Алкуина, аббата Св. Мартина Турского, отмечавшего экономическую значимость Пуатье, но считавшего сравнительно небольшой Тур более важным цент ром религиозной жизни36. Подобное "изменение шкалы ценно31
Aedificatio sancti loci: the Making of a Ninth-century Holy Place // Topographies of Power... P. 396. 32 Ibid. P. 369. 33 Ibid. P. 361. 34 Towns and Their Territories... Conclusions. P. 384. 35 Towns and Their Territories... Conclusions. P. 383. 36 Wood I. Topographies of Holy Power in Sixth-century Gaul // Topographies of Power... P. 139.
12
А.И. Решим
стей" необходимо для освещения проблемы "церковь-знать-го род", к историографии которой еще предстоит вернуться. С точки зрения пространственно-правовой тематики, несо ответствие текста и археологии пейзажа проявляется, в частно сти, в топосе об основании монастырей в "heremo" — дикой, за брошенной, невозделанной местности, который должен под черкнуть свойственное братьям стремление к уединению, уходу от мира и аскезе. Непонимание идеологических целей таких кли ше может привести к недоразумению в связи с описанием пожа лований земель, объектов недвижимости и прав, подразумевав шим весьма насыщенную инфраструктуру37. На мой взгляд, в своеобразной ситуации, сложившейся вок руг истории права, до недавнего времени в известной мере от гороженной от социальной истории'8, возрождение интереса к институту иммунитета отчасти было продиктовано модой на спациальную тематику и постановкой вопроса о пространстве и структурах власти39. Сосуществование двух точек зрения П. Тубера и Р. Фоссье - по поводу поляризации средневекового пространства представляется весьма плодотворным, особенно в свете их тесной взаимосвязи с проблематикой отношений церк ви и знати. Эволюция представлений об общественном строе средневековья подразумевала и новую интерпретацию социаль ных связей. Как известно, М. Блок распространял понятие "феодальное общество" на весь комплекс социальных отношений средневеко вья40. Согласно Б. Розенвайн, пересмотр взглядов М. Блока при вел к выводу о доминирующей роли горизонтальных, а не верти кальных связей в формировании структур средневекового обще ства41. Последствия этой ревизии проявились и в общих работах, нацеленных на комплексное изучение феодальных структур, и в узко специализированных - например, тех, что посвящены про37
' Zimmermann M. Ecrire el lire en Catalogne... P. 1 169-1 170. В Каталонии IX и. тер мин часто обозначал земли фиска. 38 См.: Le GoffJ. Histoire medievale et histoire du droit: un dialogue difficile. Milano, 1986. 39 См., например: Cardol F. L'espace et le pouvoir: Etude sur I'Austrasie merovingienne. P., 1987; Espace, sacre, pouvoirs au haul Moyen Age: Seminaire a l'Universite de Lille-3, du 21.XI.2001 au 15.V.2002 / Sous la dir. de R. Le Jan, S. Lebecq. Ret'.: www.revues.org/calenda/articles; www.univ-lille3.fr/Recherche/chreno; Pratique et sacre dans les espaces monastiques au Moyen-Age et a l'epoque moderne: Actes du colloque de Liessies-Maubenge, 26-28 septembre 1997. 2 Vols. Lille, 1998. w Bloch M. La societe feodale. P., 1968. P. 12, 208. 41 Rosenwein B.H. To Be the Neighbor... P. 6.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
13
блемам передачи собственности или регулированию конфликт ных ситуаций. Так, несколько лет назад в предисловии к сборни ку "Элиты и королевская власть в каролингской Европе" Р. Ле Жан подчеркнула, что горизонтальные связи в среде знати во многом определяли характер социального строя каролингской эпохи42, по сути развивавая мысль Ф.-Л. Гансхофа о феодализ ме как системе юридических институтов43, источником функци онирования которых оставалась знать, и отходя от утверждений М. Блока. Сосуществование двух этих точек зрения, по мнению Ж.-П. Поли, и определило развитие взглядов на феодализм в по слевоенную эпоху44. Масштабы личности и творческого наследия М. Блока45 лишний раз подтверждаются периодическими колебаниями ма ятника исторических доктрин между его взглядами на феода лизм и их критикой. Мне представляется, что эти более чем полувековые искания медиевистов одновременно и обогатили науку, и сузили ее проблематику. Как уже говорилось, социо логические исследования способствовали повышению интереса к некоторым феноменам средневекового общества - союзам, confratria, conjurationes, социальному смыслу понятия amicitia46. Тесная связь союзнических, родственных (биологических и ду ховных), дружеских отношений с общественными, как и соци ально-правовая проблематика истории семьи, выходят на пер вый план благодаря структурным методам анализа. Полагаю, здесь также сказывается "освобождение" от блоковских посту латов о вертикальной поляризации средневекового общества. Эти явления, внешне далекие от системы вассально-ленных от ношений, но на деле неразрывно с ней связанные, представля ют собой определенные аспекты длительного процесса консо лидации сословий. В то же время, согласно новейшим иссле дованиям, горизонтальные связи функционировали только во взаимодействии с вертикальными. Это создает определен42
La гоуашё et les elites dans 1'Europe carolingienne (du debut du IXе aux environs de 920) / Ed. par R. Le Jan. Lille, 1998. P. 18. 43 GanshofF.-L. Qu'est-ce que la feodalite? 5e ed. P., 1982. P. 11. 44 Bournazel £., Poly J.-P. La mutation feodale... P. 9; Les feodalites / Sous la dir. de E. Bournazel et J.-P. Poly. P., 1998. P. 3-4. 45 Об этом очень хорошо написал А.Я. Гуревич. См.: Гуревич А.Я. Историче ский синтез и Школа "Анналов". М., 1993. Гл. 2. С. 71-112. 46 Depreux P. Les societes occidentales du milieu du Vе a la fin du IXе siecle. Rennes, 2002. P. 20, Chap. VI: Alliances et solidarites. P. 185-201. См. также: Effros В. Creating Community with Food and Drink in Merovingian Gaul. N.Y., 2002.
14
А.И. Решим
ные трудности при типологизации личных связей. Не случайно, у историков нет единого мнения о том, являлись ли лангедокские и каталанские convenientia договорами равных или акта ми инфеодации47. Дискуссионной остается и проблема мона стырских иерархически организованных союзов, в частности Клюни первой половины XII в48. Те же затруднения порой сопутствуют изучению уз зависи мости, например, природы квазисерважа. По мнению Д. Бартелеми, этот институт, будучи актом инфеодации, олицетворял эво люцию представлений о феодальной верности и ограниченной правоспособности вассала по отношению к сеньору, отражав ших структурные изменения в обществе49. Однако учет социаль но-экономических факторов позволил И.С. Филиппову обнару жить здесь прежде всего свидетельства достаточно высокого статуса крестьянина и признания его активной роли в хозяйст венной организации сеньории50. Но я вовсе не хочу утверждать, что М. Блок пренебрегал многоликостью средневекового общества51, поэтому едва ли стоит говорить о полном концептуальном разрыве в данной об ласти. Живо реагируя на одни его идеи, современная медиевисти ка упускала другие. Как мне представляется, пересмотр блоковских взглядов на доминанту вертикальных связей в обществе совпал с постепенным ослаблением интереса французской меди евистики к экономической проблематике. Я не готов к аргумен тированному доказательству этого предположения, но считаю, 47
Первую точку зрения разделяет Э. Манью-Нортье; вторую, на мой взгляд, бо лее убедительную, Э. Дебакс. Это утверждение стало едва ли не единствен ным объектом полемических замечаний в ее диссертации: Debax H. Structures feodales... P. 168. См. также: Kosto A.J. Making Agreement in Medieval Catalonia. Power, Order and the Written Word, 1000-1200. Cambridge, 2001. 48 Neiske F. Das Verhaeltnis Clunys zum Papsttum // Die Cluniazenser...S. 279320. 49 Barthelemy D. La mutation... P. 177-182. 50 Филиппов И.С. Средиземноморская Франция... С. 654. Недавнее издание Французской Школы в Риме полностью посвящено проблеме повинностей: Les formes de la servitude: La servitude dans les pays de la Mediterranee occidentale chretienne // Melanges de l'Ecole Francaise de Rome. Moyen Age. Rome, 2000. T. 112(2). См., в частности: Bonnassie P. Le servage: une sous-feodalite? Le temoignage des documents Catalans (fin XIe-XIIIe siecle). P. 643-661. 5 ' Медиевистов до сих пор волнует блоковское понимание серважа - одной из магистральных тем его творчества. См., например: Panero F. Le nouveau ser vage et l'attache a la glebe aux XIIе et XIIIе siecles: Interpretation de Marc Bloc et de la documentation italienne // Les formes de la servitude... P. 551-561.
Пар и некоторые аспекты становления феодализма
15
что М. Блок и историки следующего за Ф. Броделем поколения по-разному понимали ее важность52. Призыв М. Блока отделять экономические факты от их юридической формы (1938 г.) ознаменовал конец целой эпохи и отразил раскол социальной и правовой истории во Франции, об стоятельства и последствия которого недавно удостоились об стоятельного анализа французских и немецких медиевистов. В ходе обсуждения была предложена следующая периодизация французской медиевистики прошлого столетия: сильное влия ние немецкой школы права в 1880-1914 гг.: успехи конвергенции социологии, права и социально-экономической истории вплоть до 30-х годов XX в.; разрыв между этими направлениями иссле дований, начиная с середины века53. Во многом верное, это ут верждение, на мой взгляд, излишне драматизирует ситуацию. "Трудности диалога" не воздвигли непреодолимых преград и, хо тя в 1988 г. призыв "Анналов" к историческому синтезу игнори ровал право как объект изучения, это отражало позицию опре деленной группы ученых, а не всей французской медиевистики; в частности, работы Ж.-Ф. Лемаринье и Ж.-П. Поли сочетали юридическую и социальную тематику. Можно согласиться с тем, что в последние годы это объеди нение осуществляется в рамках разработки сравнительно новых проблем политического менталитета, правовой истории семьи, насилия как фактора социальных отношений. Однако замечание о том, что, начиная с 50-х годов, историки предпочитали изучать не фьеф, а сеньорию как форму социально-экономической орга низации общества, не вполне адекватно отражает тенденции со временной медиевистики. Судя по обобщающему труду о феода лизме под редакцией Э. Бурназеля и Ж.-П. Поли, даже в работах, не нацеленных на изучение проблем институциональной исто рии, характеристика общественного строя значительно чаще опирается на оценку фьефных отношений, чем экономических процессов. Впрочем, сегодня П. Боннасси вспоминает суть спора
52
Разумеется, это не относится к работам Ж. Дюби о Маконнэ и средневековых деревнях. Э. Ле Руа Лядюри о крестьянах Лангедока и П. Боннасси о Катало нии. См.: Duby G. La societe au XIе et XIIе siecles...; Idem. L'Economie rurale et la vie des campagnes dans l'Occident medieval (France. Angleterre, Empire, IXe-XVe siecles). P., 1962. T. I—II; Le Roy Ladurie E. Les Paysans de Languedoc. P., 1966. T. 1-2; Bonnassie P. La Catalogne... 53 Gauvard C, Boureau A., Jacob R. Normes, droit, rituels et pouvoir // Les tendances actuelles... P. 463-^65.
16
А.И. Решин
между Р. Бутрюшем и X. Грасотти во время коллоквиума 1968 г. в Тулузе: "Нет фьефа - нет феодализма!"54 Естественно, в исследованиях с юридическим уклоном такой подход проявился еще ярче. Например, Э. Манью-Нортье объяс няла недостаточную развитость фьефных контрактов в Ланге доке XI в. слабостью феодального строя55. Несмотря на разли чия во взглядах на эволюцию феодализма, и Ж.-П. Поли, и Ж. Джорданенго стремились прежде всего выяснить глубину проникновения условных отношений в социальные структуры Прованса и Дофине. По справедливому замечанию Ж.-М. Сальрака56, Ж. Джорданенго несколько переоценивает роль институ циональных заимствований из других регионов в Провансе XI-XII вв. и его политической конъюктуры в процессе феодали зации социальных отношений. В результате он приходит к выво ду о юридическом характере провансальского феодализма, представлявшего собой систему личных связей57. Как мне представляется, понимание феодальной собственно сти как иерархической, условной и корпоративной позволяет рассматривать систему личных связей с иных позиций58. Развива ясь и взаимодействуя, вертикальные и горизонтальные связи в равной степени "участвовали" в процессе кристаллизации и функционирования феодальной собственности. В связи с этим особый смысл приобретает изучение института дарения как од ного из важнейших элементов социальных отношений в контек сте формирования феодальных структур. С одной стороны, осо бое место дара объясняется условным характером собственно сти и нечеткими границами между различными путями отчужде ния имущества59. С другой - представления о социальном прести же и религиозная практика60 оказывали еще не достаточно хоро шо изученное влияние на развитие экономических структур феодального общества. 54
Bonnassie P. Fiefs et feodalite... P. 12. Magnou-Nortier E. Fidelite et feodalite // Structures feodales et feodalisme dans 1'Occident mediterraneen (Xe-XIIIe siecle). Rome, 1980. P. 115-126. 56 Salrach J.-M. Les feodalites meridionales: des Alpes a la Galice // Les feodalites. P. 352-353. 57 Giordanengo G. Vocabulaire et formulaires feodaux en Provence et en Dauphine (XIIe-XIIIe siecles) // Structures feodales... P. 85-107. 58 Согласно И.С. Филиппову, развитие имущественных отношений являлось ключевым элементом процесса складывания феодализма. См.: Филип пов И.С. Средиземноморская Франция... Гл. VII. 59 Там же... С. 633-634. 60 Там же... С. 454-455. 55
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
17
В отличие от французской медиевистики американская исто риография 80-х и 90-х годов XX в. испытала довольно сильное воздействие этнологических теорий М. Мосса и Б. Малиновски о роли дара в формировании социальных отношений в древних об ществах61. В частности, оно проявилось в моделировании имуще ственных отношений Клюни и его окружения в монографии Б. Розенвайн "Быть соседом Святого Петра". Автор видит в пе реплетении экономических мотивов, религиозных верований и представлений о престижности имущественных отношений с мо настырем, запечатленных в частно-правовых актах, выражение социального смысла клюнийской собственности. Изучая небольшие комплексы грамот, отобранных по прин ципу территориальной или семейной принадлежности, Б. Розен вайн локализовала земельные массивы, служившие преимуще ственными объектами продаж, дарений или обменов62. Правда, методика разделения социальных и религиозных мотивов не яс на до конца, а понятие "экономика спасения"63 не раскрывает влияния представлений о собственности на политику самого мо настыря. Б. Розенвайн подчеркивает длительность и многогран ность отношений Клюни с соседями (дарение не исключало пос ледующего конфликта, а распри не уничтожали сложившиеся связи64), практически не касаясь их юридического содержания65. Вместе с тем она не уделила достаточно внимания источникам, отражавшим сеньориальную природу монастырского хозяйства второй половины XI в. и как следствие - соединению в руках монахов собственности и власти, основанной на баналитетных правах и иммунных привилегиях66. Налицо своего рода "социо логический детерминизм", приведший к недооценке социальных и аграрных условий развития института дарения. Тонкие звенья в цепи рассуждений Б. Розенвайн особенно за метны на фоне ее собственных публикаций последнего десяти6i
Goetz H.-W. La circulation des biens a I'inteYieur de la famille: Rapport introductif// Les transferts patrimoniaux... P. 874. 62 Rosenwem B.H. To Be the Neighbor... P. 5-6, 78-79, 49-108. 63 Ibid. P. 108. См. также: Little L.K. Religious Poverty and the Profit Economy in Medieval Europe. N.Y., 1978. 64 Rosenwein B.H. To Be the Neighbor... P. 144-201. 65 К сожалению, формат и цели данной статьи не позволяют углубляться в рас суждения о прямом или косвенном влиянии Броделевской концепции долго вечных структур и времени большой протяженности на теоретические по строения Б. Розенвайн. 66 Последнее обстоятельство недавно подчеркнул Д. Мею. См.: Mehu D. Paix et communautes... P. 9.
18
А.И. Решим
летия. Так, исследования, посвященные иммунитету67, в значи тельной мере компенсируют недостаток внимания к юридиче ским аспектам проблемы эволюции имущественных отношений в монографии "Быть соседом Святого Петра". К юридической проблематике она приходит через изучение конфликтов, пред ставлений о роли дара и социального содержания религиозности одновременно как факторов организации пространства и меха низмов регулирования имущественных отношений. Но из-за ха рактерного для многих трудов современной медиевистики пре небрежения экономическими факторами этот анализ едва ли можно считать всесторонним. Европейская историография традиционно рассматривает представления о роли дара, вражде, дружбе, путях решения кон фликтов в свете экономических и юридических категорий с не сколько иных позиций. Исследования по древнеанглийской и древнескандинавской истории, различающие в источниках под тонким пластом христианства черты германских представлений об отношениях собственности и о взаимосвязи богатства с вла стью, способствовали возрождению интереса к варварским кор ням этих связей в романских областях Европы. Поэтому подчер кивая тесную взаимосвязь индивида и групп с домом, землей и, особенно, вотчиной в средневековой картине мира, Р. Ле Жан сочла целесообразным сослаться на А.Я. Гуревича68. Изучая вза имодействие каролингской и присредиземноморской правовой культуры, специалист по истории Прованса Ж.-П. Поли допуска ет возможность воссоздания фрагментов имущественных отно шений германцев на материале "Беовульфа"69. Справедливая высокая оценка сравнительной методики А.Я. Гуревича в западной историографии не должна помешать осторожному отношению к соответствующим построениям только что упомянутых авторов. Данные саг христианизирован ной Скандинавии и древнеанглийского эпоса нельзя безогово рочно переносить на правовые отношения меровингской и раннекаролингской эпохи. Здесь следует усматривать уже отмечен ное в начале статьи влияние этнологических методов реконст рукции отношений первобытнообщинного строя на основании 67
Rosenwein B.H. Negotiating Space...; Eadem. Cluny's Immunities in the Tenth and Eleventh Centuries. Images et Narratives // Die Cluniazenser... P. 133-164. 68 LeJan R. Malo ordine tenent. Transferts patrimoniaux et conflits dans le monde franc (VII-Xe siecle) // Les transferts patrimoniaux... P. 953. 69 Poly J.-P. Vocabulaire "feodo-vassalique" et aires de culture durant le haut Moyen Age // La lexicographie du latin medieval. P., 1981. P. 176-184.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
19
наблюдений за племенами Африки, Полинезии и бассейна Ама зонки. Сегодня медиевистика рассматривает сделки как сложное социальное явление, неразрывно связанное с ментальными стру ктурами общества. Эти идеи возникли не на пустом месте: связь между определенным типом имущественных и производствен ных отношений и идеологией общества отмечал еще М. Вебер. В исторической науке это направление начало развиваться еще до второй мировой войны усилиями ученых Школы "Анналов" (в первую очередь, Л. Февра70), а в послевоенное время обогати лось исследованиями Ж. Легоффа и Ж. Дюби, в которых имуще ственные отношения средневековья рассматривались сквозь призму системы личных связей71. Впрочем, М. Кастен-Сикар в 1959 г. отмечала, что контракт является проблемой на уров не цивилизаций, где соприкасаются юридические и мораль ные концепции общества72; однако вплоть до последних лет в изучении сделок преобладал все же формально-юридический подход. "Подхватив" эти идеи, медиевистика мало развивала их до недавнего времени. Изучение взаимодействия феодализма как системы и христианства как религии феодального общества еще недавно находилось в тени работ Ж. Дюби, Ж. Легоффа. Б. Розенвайн отмечает, что земля и христианство являлись двумя важ нейшими элементами жизни раннесредневекового общества73, абсолютно не касаясь вопроса об эволюции форм и механизмов распределения ренты, хотя церковь играла самую активную роль в этом процессе. Подобно К. Бушар и Э. Маньяни, она упу скает из виду отношения церкви и крестьянства. Однако Б. Розенвайн верно оценивает причины и характер колебаний исто риографического маятника. По ее мнению, интерес Школы "Ан налов" к массам и массовому сознанию отразил реакцию на по вышенное внимание позитивистской школы к истории элит, но 70
Febvre L. La sensibilite et l'histoire. Comment reconstituer la vie affective d'autrefois // Annales d'histoire sociale. 1941.№ 3. P. 5-20. См. также: Wallon H. La vie mentale // Marc Bloch aujourd'hui: Histoire comparee et sciences sociales / Ed. H. Atsma et A. Burguiere. P., 1990. 71 В отечественной медиевистике ту же тематику развивает А.Я. Гуревич. См.. например: Гуревич А.Я. Проблемы генезиса феодализма в западной Европе. М., 1970; Он же. Исторический синтез и Школа "Анналов". М., 1993. 72 Castaing-Sicard M. Les contrats dans le tres ancien droit toulousian, X-XIII siecles. Toulouse, 1959. P. 8. 73 Rosenwein B.H. Negotiating Space... P. 8.
20
А.И
Решиы
отделяя идеи от эмоций, входящих в широкое понятие mentalites, "анналисты" изображали массы как пассивных рабов собствен ных ментальных структур 74 . На мой взгляд, это замечание, хотя и слишком резкое, при менимо не только к этапу становления данной области медиеви стики - как уже говорилось, Ж. Дюби в своих работах порой из меняет принципу "вненаходимости" историка. С другой стороны, понятие "экономика спасения", которое в англоязычной медие вистике продолжают разрабатывать Л. Литтл, Б. Розенвайн, К. Бушар, а во французской - прежде всего Ж. Челини 75 , не рас пространяется на низшие слои раннесредневекового общества. Возможно, в этом проявилась "пресыщенность" проблематикой Школы "Анналов", в том числе поиском глубоко скрытой в ис точниках информации о мировосприятии народных масс. В то же время история ментальностей раскрыла широкие возможно сти синтеза юридических и социально-экономических парамет ров анализа социальной стратификации с ментальными и психо логическими. Грех, страх, раскаяние, благочестие и иные мо рально-этические категории обрели в глазах историков социаль ную окраску, проявлявшуюся, в частности, в имущественных от ношениях76. Методы изучения массового сознания по нарративным ис точникам нашли применение в исследованиях представлений о семейной собственности и наследственных правах, на материале частно-правовых актов. Есть основания полагать, что история ментальности вывела на качественно новый уровень проблема тику репрезентативности текста в целом: именно в последние годы отбор и организация материала в архивах и картуляриях, как и "расслоение" текста на несколько "авторских пластов" 77 , становятся самостоятельными темами исследований. В связи с 74
Hosenwein ВЦ. Worrying about Emotions in History // The American Historical Review, 2001. Vol. СУП. Р. 829. 7:1 Chelini J. L'aube du Moyen Age. Naissance de la chre-tiente occidentale. La vie religieuse des laics dans l'Europe caroiingienne (750-900). P., 1997. 76 Ср.: Delumeau J. Le peche et la peur: la culpabilisation en Occident (XIII е '-XVIII е siecles). P., 1983. 77 logna-Prat D Agni immaculati: Recherches sur les sources hagiographiques relatives a saint Maieul de Cluny (954-994). P., 1988; Les cartulaires: Actes de la table ronde. Paris. 5-7 decembre 1991 / Ed. O. Guyoljeannin, L. Morelle. M. Parisse. P., 1993; Auctor et auctorilas. Invention et contormisme dans 1'ecriture medievale: Actes du colloque de Saint-Quentin-en-Yvelines (14—16 juin 1999) / Reunis par M. Zimmermann. P., 2001; Chastang P. Lire, ecrire, transcrire. Le travail des redacteurs de cartulaires en Bas-Languedoc (XI—XIII siecles). P., 2001.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
21
этим абсолютно логичным представляется многогранный ана лиз частноправовых и публичных актов как выражения господ ства, недавно предпринятый под эгидой Центра по исследова нию средневековых текстов в Нанси. Ученые доказали, что не только содержание или формуляр, но и шрифт, и характер рас положения на пергаменте различных частей грамоты, и упоми нания свидетелей78, и сама форма листа79, - символы, понятные авторам и составителям документов, а потому нередко служив шие моделью для подражания, - могут многое рассказать о фор мировании структур власти. К примеру, таковы акценты в статье Ю. Фламмариона о стратегии епископов Лангра в IX в., направленной на укрепление их политической, церковной и территориальной власти. Крите рии оценки ее эффективности весьма красноречивы. До 880 г. в епископском делопроизводстве прослеживается единая ось "Лангр-Дижон", свидетельствовавшая о развитии отношений прелатов преимущественно с монахами Сен-Бенинь, Безе и дижонскими канониками. Затем она сместилась к западу епископ ства. Между 885 и 889 годами канцелярия епископа Желиона сфабриковала фальшивку на основании каролингского диплома об иммунитете 814 года, существенно расширившую его приви легии. Наконец, Желион использовал ассамблею прелатов дио цезов "ронской оси" в Шалоне-сюр-Сон (887 г.), собравшихся по вопросу коронации Гвидо Сполетского, для подтверждения че тырех составленных по его приказу актов - о владениях мона стырей Сент-Этьен-де-Дижон и Безе, о выборах аббата аббатст ва Шарлье (диоцез Макона) и о совокупности владений его episcopium. Автор статьи находит доказательства бережного отно шения лангрской канцелярии к уже, казалось бы, утратившим реальную юридическую силу, но необходимым для обоснования епископских притязаний в их тяжбах с вассалами в XI в. аутен тичным каролингским дипломам. Таблицы и карты демонстри руют запечатленную в оригинальных грамотах, копиях и фаль шивках динамику получения епископом графских прав в различ ных точках его диоцеза80. 78
Casse-Grandjean M.-J., Tock B.-M. Peul-on mettre en relation la qualite de la mise en page des actes avec le pouvoir de leur auteur? // Les actes comme expression du pou voir... P. 102, 109, 112, 114-118. 79 Flammarion H. Les texles diplomatiques langrois et le pouvoir de eveques au IX et XI siecles // Les actes comme expression du pouvoir... P. 56-57. Об актах королей и епископов. 80 Ibid. P. 55, 56-59, 63-68.
22
А.И. Решим
Не менее интересны, с этой точки зрения, акты лотарингских монастырей. Так, intitulationes и inscriptiones нескольких грамот монастыря Горц второй четверти IX в. подтверждают данные об интеграции монастырской собственности в собственность диоце за и о полном контроле над первой со стороны епископа Дрогона, который в течение тринадцати лет после смерти аббата Халдина в 835 г. сам носил этот титул81. Однако и позднее грамоты епископских монастырей в основном сводят описание функций аббата к управлению монастырской собственностью (заключе нию прекарных и обменных сделок). Это особенно заметно на фоне более информативных агиографических источников и "'Gesta episcoporum"82. В то же время тексты указывают на разли чия в характере королевского вмешательства в дела частных, епископских и королевских монастырей. В первом случае редак торы акта ссылаются на соответствующую просьбу собственни ков монастыря или аббата; во втором - на просьбу епископа; и лишь в третьем - король выступает в качестве суверена83. Судя по всему, обладание грамотой служило веским аргумен том в решении конфликтных ситуаций. Как свидетельствуют до кументы IX-X вв. из Швабии, Франконии и Бургундии, предъяв лявшая подобные доказательства сторона редко проигрывала де ло (за исключением случаев, когда то же самое могла сделать и другая). Однако победы в "placitum", как правило, оборачивались компромиссом на практике. При этом монастыри не слишком стремились маскировать собственные уступки84. Например, на следники одного из благодетелей аббатства Виссембург в 785 г. оспаривали пожалование 717 г., не отдавая землю. Но вслед за графским решением в пользу монастыря составитель картулярия сразу же скопировал в него грамоту, согласно которой монахи ус тупали объект тяжбы проигравшим мирянам в прекарий85. 81
Gaillard M. Monasteres et pouvoir a travers les actes en Haute-Lotharingie au IXе siecle et au debut du Xе siecle // Les actes comme expression du pouvoir... P. 72-73. 82 Ibid. P. 95. 83 Ibid. P. 94-96. 84 По моим наблюдениям над клюнийскими грамотами монастырь не любил оставлять память о проигранных тяжбах. 85 Heidecker К. Emploi de l'ecrit dans les actes judiciaires. Trois sondages en profondeur: Bourgogne, Souabe et Franconie (VHP-debut XIIе siecle) // Les actes comme expression du pouvoir... P. 132-135. Автор статьи подчеркивает, что по следняя грамота не содержит ссылок на акт самого placitum, однако я не ви жу здесь ничего примечательного. Поскольку речь идет о картулярии, логич но предположить, что писец мог скопировать текст второй грамоты с сокра щениями, избегая ненужных повторов.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
23
Обилие компромиссных договоренностей на фоне четких су дебных решений лишний раз доказывает необходимость изуче ния комплекса всех сделок монастыря с гомогенной группой традентов. Они отражают многогранный характер имущественных отношений мирян и церкви и объясняют условность границ ме жду различными типами сделки. Остается открытым вопрос, в какой мере эта условность свя зана со светской или церковной редакцией документов. Однако говорить о монополии клира в составлении судебных актов мож но лишь с некоторыми оговорками: в отличие от Франконии и Швабии в Бургундии каролингской эпохи и Каталонии86 грамо ты такого рода иногда составлялись мирянами87. Как отмечал М. Зиммерманн, письмо поддерживало соци альный динамизм каталанского общества. Композиция текста и его содержание являются признаками социальной эволюции каталанские документы IX в. отличались возросшей остротой взгляда на вотчинное имущество, вниманием к крестьянскому труду, расширению и диверсификации сельскохозяйственной активности. Развитие имущественных отношений отразилось, в частности, в новой последовательности перечисления объектов собственности. В начале X в. термин vineas открывал эти опи си, свидетельствуя о распространении виноделия; писцы еще не знали, где расположить это слово, поэтому данный род занятий упоминался после традиционных злаковых культур. По сравне нию со старой схемой vinea занимал место terras incultas, т.е. это действительно были пустоши, занятые виноградниками. С 1000 г. и более систематически с 1050 г. дом в описаниях ото двигался в глубь инвентаря, а затем и вовсе исчез - по мнению автора, это передает новое восприятие феодальной собствен ности. Прогрессирующая феодализация общества минимизиру ет важность символических элементов власти (таких, как дом), - теперь внимание концентрируется на пользовании зе мельными доходами88. Изучение правосознания, мотивации и социальных аспектов религиозности во многом способствовало возрождению интере са к истории имущественных отношений внутри семейных 86
Zimmermann M. Ecrire et lire en Catalogne... P. 153. Heidecker K. Emplo; de l'ecrit... P. 131. 88 Zimmermann M. Ecrire et lire en Catalogne... P. 248-251. Изначально аллод опи сан как триптих: domos-curtes-terras или квадрум: domos-curtes - terras-cultas-terras incultas, что, впрочем, могло отражать его идеальную, воображае мую структуру. 87
24
А.И. Решин
групп89. Семья и родственные узы - не новая тема в медиевисти ке. Однако в последние годы внимание историков смещается от ее демографических аспектов к правовым и имущественным. Очевидно, здесь сказывается влияние нескольких различных по методам и задачам научных течений: исторической демографии, кембриджской школы по изучению домовых групп, идей немец кого автора К. Шмида, воспринятых Ж. Дюби, и французской антропологии90. В новейшей историографии Франции самым значительным обобщающим трудом в этой области стала моно графия Р. Ле Жан "Власть и семья во франкском мире (VII—IX вв.)"91. Несколько иное освещение проблема получила в книге Ж.-П. Поли "Дорога любви варваров"92. Одновременно появились важные работы К. Амадо, М. Ауреля93, Э. Дебакс, Ф. Мазеля о становлении южно-французской сеньории на при мере истории отдельных линьяжей. Плодотворность этого подхода подтверждена последними публикациями. Эволюция имущественных отношений внутри се мейных групп прослеживается в преломлении нескольких клю чевых тем: правоспособность женщины94, сделки внутри семьи95, конфликты с новым собственником или владельцем имущест ва96, которым, как правило, выступала церковь. Предметом ис следования становятся и более частные вопросы. Так, одно из последних изданий Французской школы в Риме посвящено ин ституту dotalitium (приданому и имущественным правам замуж ней женщины), важному с точки зрения механизмов движения собственности и создания сетей корпоративной власти господ89
В частности, отмечается, что осмысление родства, прежде всего как феноме на представлений, а не биологического явления, показало себя новым плодо творным направлением институциональной истории. См.: Jussen B. Famille et parente. Comparaison de recherches franchises et allemandes // Les tendances actuelles... P. 454. 90 Guerreau-Jalaberi A., Le Jan R., Morsel J. De I'histoire de la famille... P. 434. 91 Le Jan R. Famille et pouvoir dans le monde franc (Vlle-IXc siecle): Essai d'anthropologie sociale. P., 1995. 92 Poly J.-P. Le chemin des amours barbares. Genese medievale de la sexualitd europeene. P. 2003. 93 Aurell M. Une famille de la noblesse provencale au Moyen Age, les Porcelet. Avignon. 1986. 94 См., в частности: Veuves et veuvage dans le haut Moyen Age / Etudes reunies par M. Parisse. P., 1993; Le Jan R. Femmes, pouvoir et societe dans le haut Moyen Age P., 2001 (сб. ст.). 95 Goetz H.-W. La circulation des biens... P. 875. ^LeJan R. Malo ordine tenent... P. 951-972.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
25
ствующего класса97. Коллективный труд о взаимоотношениях королевской власти и элит каролингской эпохи также отмечен вниманием к переплетению родственных и социальных связей в процессе консолидации региональной аристократии98. Исследования в области концептуальной истории указывают на достаточно большой теоретический и практический опыт со временной медиевистики по определению границ семейной груп пы и баланса коллективной и индивидуальной правоспособно сти. Возможно, поэтому в настоящее время проблематика взаи моотношений знати и церкви несет на себе отпечаток полемики вокруг нескольких ключевых вопросов антропологии семьи. В Германии внимание фокусировалось на самоидентификации социальной группы и ее самосознании, тогда как во Франции на имущественных отношениях и матримониальной стратегии (что, по-видимому, объясняется ориентацией национальной ис ториографии на социально-историческую тематику)99. В запад ногерманской историографии второй половины XX в. доказы валось преобладание агнатической системы родства в раннее средневековье, а во французской медиевистике - когнатиче ской100. К такому выводу приходит Р. Ле Жан, основываясь, в ча стности, на завещании вдовы лотарингского графа Нитарда Эрканфриды, составленном в 853 г.: в отсутствие прямых наследни ков она завещала имущество родственникам мужа101. По мнению французских исследователей, патрилинейная структура оставалась предпочтительной, но не юридически уста новленной моделью, хотя влияние двух элементов социальных отношений - связи между землей и властью и патримониализацией механизмов социального господства, с одной стороны, и господства мужчины над женщиной, - порой порождает сомне ния на этот счет. Примечательно, что современная антрополо гия семьи учитывает рефлексию в источниках двух групп крите риев - ментальных и юридических, - влияющих на определение характера родственной группы. По мнению Г. Алтхоффа, боль97
Dots et douaires dans le Haut Moyen Age / Sous la dir. de F. Bougard, L. Feller et R. Le Jan. Rome, 2002. 98 La royaute et les elites dans l'Europe carolingienne... "Jussen B. Famille et parente... P. 450-453. Сближение наметилось лишь в пос ледние годы после ревизии ранее преобладавших в ФРГ взглядов К. Шмида. 100 При этом отмечается ограниченное применение термина agnati, по сравнениию с cognati в средневековой латыни. См.: Guerreau-Jalabert A., Le Jan R., Morsel J. De l'histoire de la famille... P. 438. 101 Le Jan R. Famille et pouvoir... P. 238.
26
А.И. Решин
шая агнатическая семья- Sippa- скорее являлась феноменом се мейной identite, чем юридически зафиксированной общно стью102. Таким образом, следует различать ментальные структу ры и правовую практику. Вместе с тем, судя по последним рабо там, узы крови не гарантировали полной лояльности родствен ников друг другу и поэтому при необходимости дополнялись клятвой - как в вестготской Испании, так и в Лангедоке XI-XII вв. юз Ф. Мазель считает, что переход к линьяжу во второй полови не XI в. означал торжество когнатической системы родства, но с четким патрилинейным уклоном, выражавшемся в передаче старшему сыну замка-эпонима. К. Амадо характеризует струк туру знатных семей X-XI вв. как "ветвящийся линьяж", уравно вешивавший власть вертикально и горизонтально организован ных общностей104. Темпы становления линьяжа различались в зависимости от региона: в нижнем Лангедоке этот процесс про текал медленнее, чем в Северной Франции или Бургундии. Со гласно Ф. Мазелю, предлиньяжная и линьяжная формы семьи отличаются по организации власти и собственности. Первая (Cunna, Sippa) основывалась на идее союза, в то время как вто рая - на контроле за передаваемыми территориями105. К. Бушар, напротив, доказывает, что патрилинейная семья, которую ино гда считают феноменом докаролингской Европы, и в последую щие столетия оставалась основным, хотя и не единственным ти пом родственных групп. Причины нарушений в системе наследо вания коренились в политических сдвигах IX-X вв., а не в изме нении семейной стратегии106. Я не вижу существенных противоречий между двумя послед ними точками зрения. Обе они отражают проблему соотноше ния правовых норм и правовой практики, хотя и оценивают его несколько по-разному. Не случайно, французские авторы отме чают, что в отличие от каролингской эпохи, когда функции госi02
Jussen В. Famille et parente... P. 448; Depreux P. Les societes... P. 192. Martin С Un conflit de serment en Espagne wisigothique // Le reglement des conflits au Moyen Age. P., 2001. P. 83-96; Duhamel-Amado C. Infeodations entre les parents dans le Languedoc mediteraneen (XIе et XIIе siecles) // Fiefs et febdalite... P. 145-166. 104 Duhamel-Amado С Genese des lignages meridionaux... Chap. VIII. Fonder: le lignage arborescent (XIе siecle). P. 295-320. 105 Mazel F. La noblesse... P. 53. 106 Bouchard C.B. Those of My Blood. Constructing Noble Families in Medieval Francia. Philadelphia, 2001. P. 11, 178. 103
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
27
подства были связаны с рассредоточенными по всему государст ву поместьями, в XI в. власть над землей и людьми осуществля лась на более компактном пространстве. В это время аристокра тия выбрала стратегию, подразумевавшую преимущественные права старших сыновей и исключение женщин из круга наслед ников ядра вотчинных земель107. Таким образом, тема правоспособности женщин приобрета ет особый смысл в контексте социально-юридической эволюции линьяжа как элемента социальной стратификации. Еще Ж. Дюби предлагал отойти от представлений о маргинальной роли женщины в эпоху раннего средневековья, не уделяя, впрочем, достаточного внимания юридическим аспектам проблемы108. Однако исследования последних лет - в их числе статья Э. Маньяни о провансальских dominae - выявили весьма широ кие имущественные права представительниц знатных семей109. Одновременно "всплывают" ранее мало значившие для истори ков факты. Например, М. Буран обратила внимание на исполь зование материнских имен в римской системе tria nomina110. Со гласно разительному наблюдению Э. Дебакс, в лангедокских клятвах верности ХП-ХШ вв. критерием семейной принадлеж ности служило исключительно имя матери111. История женских монастырей меровингской Галлии раскры вает важную роль представительниц высшей знати в становле107
Guerreau-Jalabert A., Le Jan R., Morsel J. De I'histoire de la famille... P. 439. О на следовании terra salica у франков только по мужской линии. 108 Duby G. Structures de parente et noblesse dans la France du Nord aux XIе et XIIе siecles: Remarques sur la litterature genealogique en France aux XIе et XIIе siecles // Hommes et structures du Moyen Age. P., 1973. Пример Дуоды Септиманской подчеркнул признание современниками высокого интеллектуального по тенциала женщины знатного сословия. См.: Dhuoda. Manuel pour mon fils/ Introduction, texte critique et notes par P. Riche. P., 1976; Бессмертный ЮЛ. Мир глазами знатной женщины IX в. // Художественный язык средневеко вья. М., 1982. С. 83-107. 109 Magnani Soares-Christen E. La devotion monastique feminine en Provence (fin X-XI siecles)" // Saint Mayeul et son temps. Digne-les-Bains, 1994; Aristocratic Women in Medieval France / Ed. T. Evergates. Philadelphia, 2002; Dots et douaire dans le Haut Moyen Age: Bouchard C.B. Those of My Blood... P. 135-154. ll0 L'Anfhroponymie. Document de I'histoire sociale des mondes mediterraneens medievaux: Actes du colloque international (Rome, 6-8 octobre 1994) / Rec. par M. Bourin, J.-M. Martin, F. Menant. Rome, 1996. В то же время Ф. Депре вслед за М. Хайнцельманом отмечает иное проявление социальной эволюции - ис чезновение обычая tria nomina под давлением германской системы единого имени. См: Depreux P. Les societes... P. 151. 111 DebaxH. Structures feodales... P. 454-458.
28
А. И. Решин
нии структур семьи и власти сразу с нескольких точек зрения. Во-первых, эти обители становились оплотом влияния аристо кратических кланов. Во-вторых, в коллективном сознании они объединяли два полюса родственной группы - мужской и жен ский - и в каком-то смысле способствовали ее консолидации. Втретьих, они способствовали сакрализации семейной власти112. Наиболее могущественные семьи добивались доступа к священ ному с помощью основания монастырей на собственной терри тории. Реликвии представляли собой неотчуждаемую часть се мейного имущества"3. О значимости женских монастырей сви детельствует тот факт, что в ходе конфликтов они неизбежно становились мишенью врагов семьи основателя: вотчина Фаронидов Фармутье в 630-640-е годы подвергалась преследованиям мажордома Эги; недруги Пипинидов в большей степени стреми лись нанести ущерб принадлежавшей им женской обители Нивелль в Брабанте, чем мужскому монастырю Фосс114. В меровингской Галлии, по словам Р.Ле Жан, обмен актами насилия был столь же естественным механизмом социального регулирования, как и обмен дарами. Олицетворяя слияние собст венности и религиозно-политического влияния, женские мона стыри являлись одним из важнейших элементов этих отноше ний, поскольку увековечивали родовую память. Будучи частью семейного honor, оставшейся за рамками обычных правил насле дования115, они служили одним из параметров идентификации родственной группы в "предлиньяжную" эпоху. На стыке социально-юридической и демографической проб лематики в последние годы появляются новые параметры изуче ния линьяжа: в частности, отмечается усиление роли духовного родства в изучаемый период, включение в орбиту семейных свя зей политических союзов, проникновение этических ценностей семейного самосознания и даже соответствующей лексики в структуру социальных связей116. Осмысление этих факторов в настоящее время способствует интерпретации семейных уз и стратегии как особого типа соци альных отношений. В результате уходит в лету и противопоста вление якобы доминировавших в раннее средневековье горизон112
Le Jan H. Convents, Violence and Competition lor Power in Seventh-Century Francia// Topographies of Power... P. 247, 248, 251 259 266 113 Ibid. P. 267, 268. 114 Ibid. P. 268, 269. 115 Ibid. P. 246, 247. 116 Guerreau-Jalabert A, Le Jan R., Morsel J. De l'histoire de la famille... P. 440-443.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
29
тальных связей вертикальным связям более поздней эпохи"7, и старый вывод о преобладании последних даже внутри господ ствующего класса'18. Так, согласно наблюдению М. Ауреля, в Каталонии X в. братские узы служили важным инструментом се мейной приватизации публичных функций, изначально являв шихся прерогативой одного из родственников"9. Своеобразным прологом к утверждению в научном словаре термина "стратегия" послужили работы Д. Херлихи и Ж. Дюби, посвященные социально-правовым аспектам истории семьи120. Отношения с церковью занимают центральное место и в изуче нии политики и моделей поведения знати. В то же время, очевид но, что, во-первых, эти отношения являются лишь частью стра тегии аристократии а, во-вторых, они выходят за рамки имуще ственной и социальной сфер. Так, внимание Л. Феллера привле кла связь матримониальной стратегии гастальдов и их взаимоот ношений с монастырями в центральной Италии IX в.'2' К. Амадо и А. Катафо показали на лангедокском материале IX-X вв., что брак являлся ключом к власти еще до становления линьяжей122. Опираясь на исследования Н. Куле, Ф. Мазель отметил эволюцию роли перекрестных браков в аристократической сре де Прованса: в X-XII вв. они служили укреплению союзов; в XIII-XIV вв. - экономии приданого123. " 7 Ibid. Р. 440. 118 Toubert P. Conclusion // La royaute et les elites... P. 522-533. ' : 9 Aurell M. Pouvoir et parente des comptes de la marche hispanique (801-911) // La royaute et les elites... P. 480. Автор считает, что значимость вертикальных свя зей была невысокой до распространения в начале XI в. представлений о пра ве первородства. ' 2 0 Herlihy D. Land, Family and Women in Continental Europe, 701-1200 // Traditio. 1962. N 18. P. 89-120; Duby G. Lignages, noblesse et chevalerie au XIIе siecle dans la region maconnaise: Une revision // Annales ESC. 1972. P. 803-824; BuhrerThierry G. Formes des donations aux eglises et strategies des families en Baviere de VIII siecle au X siecle // Les transferts patrimoniaux... P. 675-699; Balzaretti R. The Politics of Property in Ninth-Century Milan. Familial Motives and Monastic in the Village of Inzago // Ibid. P. 747-770; Bouchard C.B. Sword, Miter and Cloister: Nobility and the Church in Burgundy, 980-1198. N.Y., 1987; Le Jan R. Famille et pouvoir... P. 287. 121 рецег i. Aristocratie, monde monastique et pouvoir en Italie centrale au IXе siecle // La royaute et les elites... P. 325-346. 122 Catafau A., Duhamel-Amado C. Fideles et aprisionnaires en reseaux dans la Gothie des IXе et Xе siecles. Le manage et l'aprision au service de la noblesse meridionale // La royaute et les elites... P. 437-465. >23 Mazel F. La noblesse... P. 35; Coulei N. Affaires d'argent et affaires de famille en Haute-Provence au XIVе siecle. Rome, 1992.
30
А.И. Решин
Эти наблюдения подтверждают важный для понимания от ношений церкви и аристократии вывод Э. Дебакс о том, что и до утверждения Божьего мира, и позднее знать располагала собст венными механизмами поддержания социальной стабильности, отличными от церковных124. Такая оценка влечет за собой по становку вопроса о противоречиях между матримониальной и патримониальной стратегией знати, с одной стороны, и канони ческим правом, с другой. Л. Феллер приводит примеры браков гастальдов со вдовами-монашками, практики, встретившей в 70-е годы IX в. сопротивление со стороны папства и Людовика II125. Развенчивая миф о приверженности Раймона де Сен-Жиль делу григорианской реформы, Ф. Мазель попутно отметил, что запрещенный церковными канонами брак стал причиной его от лучений в 1076 и 1078 гг.126 По замечанию М. Ауреля, в IX в. гра фы Испанской марки в обход церковных законов использовали для расширения своих союзов конкубинат с представительница ми знатных родов; не соблюдались и канонические правила, счи тавшие инцестом браки до седьмой степени родства127. Таким об разом, гипергамный брак продолжал рассматриваться как инст румент создания иерархии аристократической власти128. Судя по характеру соответствующих исследований, анализ имущественно-правовой стратегии линьяжа и его отношений с церковью предстает проекцией проблемы становления феода лизма в Западной Европе. К примеру, основание бретонского монастыря Редон в середине IX в. привело к активизации движе ния собственности внутри семейных групп на протяжении 40-50 лет, особенно заметной в 50-60-е годы этого столетия129. М. Инне называет изменения локальных моделей власти на Рей не после основания монастыря Лорш (764 г.) драматическими. Рушится иерархия, во главе которой находились локальные цен тры Ладенбург, Манхейм и Вейнхейм. Новые модели социабильности складываются вокруг аббатств Горц и Фульда после их ос нования130. Дарения аламанских аристократических родов мона124
Debax H. Structures feodales... P. 454-458. Feller L. Aristocratic.. P. 333-334. Ср. его замечание о morgengabe как элемен те социальной защиты: Ibid. P. 330-333. 126 Mazel F. La noblesse... P. 243. 127 Aurell M. Pouvoir et parente... P. 478^479. 128 Guerreau-Jalabert A., Le Jan R., Morsel J. De l'histoire de lafamille... P. 441. 129 Davies W. Intra-Family Transactions in South-Eastern Brittany // Les transferts patrimoniaux... P. 893-894. 130 lnnes M. People, Places and Power in Carolingian society // Topographies... P. 413. 125
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
31
стырю Сен-Галлен в VIII в. были вызваны стремлением обезопа сить свою собственность от каролингской конфискации131 и объ ективно способствовали появлению новой иерархии имущест венных прав в регионе, в которой церкви была уготована более важная роль, чем прежде. Иные мотивы отразились в сделках се мьи Rodoin - контрагентов аббатства Вайсенбург, поскольку эти отношения фактически послужили базой для создания линьяжа. Вместе с тем известны случаи разорения семьи из-за неправиль но выбранной имущественной стратегии1'2. По мнению Х.-В. Гетца, стремление объединить все права и имущество различного происхождения и юридического статуса в вотчину является отличительной чертой раннесредневекового общества133. Полагаю, этот, в целом, предсказуемый вывод слишком безапелляционно характеризует процесс, который не был ни однонаправленным, ни непрерывным. Патримониализация условных прав и владений в эпоху угасания институтов пуб личной власти проходила на фоне '"игры благочестивых дарений и обменов" и менявшейся правоспособности членов семьи и за висела от баланса центробежных и центростремительных сил в том или ином регионе. Недостаточное внимание к экономическим реалиям, несом ненно, обедняет исследования, затрагивающие тему линьяжной стратегии. Парадоксальным образом интерес к субъективным факторам (личным связям, целям, в какой-то степени, правово му статусу участников сделок) привел к недооценке объектив ных условий и прежде всего эволюции социально-экономиче ской природы собственности и ренты. На мой взгляд, эвристиче ский вакуум, о котором говорилось чуть выше, объясняется тем, что многие авторы не видят в стратегии знати и в ее связях с цер ковью отражение эволюции рентных отношений. Это отнюдь не означает, что социально-экономические вопросы являются на учным императивом любого исследования, но их практически постоянное отсутствие представляется мне печальным парадок сом современной медиевистики. В отечественной историографии экономические аспекты становления феодализма традиционно находились в центре вни131
Depreux P. L'apparition de la precaire a Saini-Gall // Les transferts patrimoniaux... P. 649-673. I3 - Rosenwein B.H. Property Transfers and the Church, Eighth to Eleventh Centuries: An Overview // Les transferts patrimoniaux... P. 563-575. 33 1 Goeiz H.-W. La circulation des biens... P. 861-879.
32
А.И. Решин
мания историков раннего средневековья: Н.П. Грацианского, А.И. Неусыхина, Л.Т. Мильской, Я.Д. Серовайского, С.Д. Сказкина, А.И. Данилова, Ю.Л. Бессмертного134, И.С. Филиппова и Ю.Н. Каняшина. Суммируя их итоги, следует отметить, что соци ально-экономическая составляющая дарений в пользу церкви получила в них, пожалуй, даже более рельефное отражение, чем в некоторых специализированных исследованиях западной меди евистики. Так, несмотря на спорный характер некоторых поло жений Ю.Н. Каняшина135, его вывод о тесной связи между зе мельной политикой бургундских сеньоров и меняющимися спо собами присвоения ренты представляется очень убедительным. В условиях дисперсии земельной собственности в конце XI в. оно было осуществимо только в форме баналитетной сеньории, что привело к смещению акцентов в системе ценностей феодально го общества от земли к баналитетным правам136. Данная точка зрения совпадает с упомянутыми выше заключениями М. Зим134
Грацианский Н.П. Бургундская деревня в Х-ХП столетиях. М; Л., 1935; Неусыхин А.И. Возникновение зависимого крестьянства как класса раннефео дального общества. М., 1956; Данилов А.И. Проблемы аграрной истории раннего средневековья в немецкой буржуазной историографии конца XIX начала XX в. М., 1958; Мильская Л.Т. Светская вотчина в Германии VIII—IX вв. и ее роль в закрепощении крестьянства. М , 1957; Она же. Очер ки по истории деревни в Каталонии Х-ХП вв. М., 1962; Серовайский Я.Д. К вопросу о распределении прав собственности среди бургундских феодалов в Х-ХИвв.//СВ. 1965. Вып. 28. С. 38-51; 1966. Вып. 29. С. 16-27; Он же. Мане и надел зависимого крестьянина во Франции по материалам клюнийских грамот (Х-ХП вв.) // Учен. зап. Казахстан, ун-та, 1960. Т. 47, вып. 6. С. 79-105; Сказкин СД. Очерки по истории западноевропейского крестьянст ва в средние века. М., 1968; Бессмертный ЮЛ. Феодальная деревня и рынок в Западной Европе ХИ-ХШ вв. М., 1969; Он же. Основные формы зависимо сти крестьянства в Европе раннего средневековья и их особенности в запад ном и средиземноморском регионах // Страны Средиземноморья в эпоху феодализма. Горький, 1975. Вып. 2. С. 29-59; Он же. Французское крестьян ство в Х-ХШ вв. // История крестьянства в Европе. М., 1986. Т. II. С. 94-114. 135 В частности, я не могу согласиться с тем, что чресполосная структура зем левладения свидетельствует о большой плотности собственников и об ис ключительно высоком социальном статусе традентов. (Каняишн Ю.Н. Структура... С. 60-68). Это утверждение автоматически и абсолютно не обоснованно снимает ряд важных для понимания природы социально-эконо мических отношений в раннее средневековье вопросов. Например, неясно, как интерпретировать сделки крестьян, правоспособность которых ограни чивалась разрешением сеньора. Кроме того, на мой взгляд, автор не до кон ца учитывает, что документы более ранней эпохи также описывают баналитетные права, порой подчеркивая их публичное происхождение. См.: Poly J.-P. La Provence... P. 110. 136 Каняшин Ю.Н. Структура... С. 202-216.
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
33
мерманна о характере эволюции института собственности в Ка талонии XI в. Изучение сгратегии знати и взаимоотношений внутри гос подствующего класса в период его формирования в свете "узкой трактовки феодализма" очень плодотворно. Оно фокусирует внимание на динамизме кристаллизации феодальной собствен ности, на характере взаимодействия социально-правовых и мен тальных механизмов и влиянии христианства на представления об имущественных правах. По сути, история отношений аристо кратии и церкви является сегодня историей фрагментации и территориализации власти и ее соединения с земельной собственно стью. Этот процесс нашел отражение в ряде современных иссле дований, объединенных выводом об огромной роли локальных социальных сил (а не имперской аристократии) в образовании принципатов посткаролингской эпохи137. Наряду с местной знатью эту силу во многом олицетворяли религиозные учреждения, являвшиеся одним из полюсов феода лизации. Возможно ли говорить о своеобразии эволюции их со циально-политического статуса по сравнению с институтами светской власти? Яростная критика теории "феодальной революции" в рабо тах Д. Бартелеми опирается на тексты VII—IX вв. - эпохи, мало удостоенной вниманием историков-мутационистов. На примере грамот освобождения сервов он отмечал определенную авто номность всех процессов, протекавших на церковных и мона стырских землях118. Д. Мею привносит иные оттенки в картину своеобразия церковной сеньории: он называет сеньориальную власть клюнийцев в Маконнэ властью особого типа139, посколь ку она основывалась на "уходе от мира". По его мнению, пред ставления о сути дара, составлявшего материальную основу этой власти, разнились по обе стороны монастырских стен: в отличие от монахов, траденты считали, что дарение не означает оконча тельную утрату всех их прав на объект сделки140. На мой взгляд, здесь более уместно говорить о столкновении интересов, а не о концептуальных различиях, тем более, что практика сохранять имущество даря получила широкое распространение в раннее 137 В т о м или и н о м виде э т о т вывод фигурирует практически во всех статьях сборника о каролингских элитах под ред. Р. Л е Жан. 138 Banhelemy D. La mutation de l'An Mil... P. 1 1 9 - 1 2 2 , 123-144. 139 Mihu D. Paix et communautes... P. 14, 18. 140 Ibid. P. 4 6 . 2. Средние века. Вып. 65
34
А.И. Реишн
Средневековье. С другой стороны, идея обязательного контрда ра, наиболее ярко отразившаяся в практике лангобардского launegild, открывала для церкви возможности получать матери альные блага в обмен на нематериальные. Полагаю, что поиск специфических черт светской и церковной сеньории зачастую диктуется общим интересом к влиянию христианства на про цесс феодализации общественных отношений. В частности, Д. Йонья-Пра отмечает роль религиозно-идеологической поли тики Клюни в процессе становления его социально-политиче ского господства141. Возможно, этим объясняются "страсти" историков по свет ским источникам. К примеру, Э. Маньяни жалуется на отсутст вие в Провансе документов наподобие картулярия семьи Guillems - сеньоров Монпелье142. Напротив, Ф. Мазель усматри вает здесь повод для глубоких размышлений, а не для сетований: так, виконты Марселя фактически считали архив аббатства СенВиктор семейным (хранилищем родовой памяти) и не испытыва ли нужды в ведении отдельного светского архива. Кроме того, он полагает, что история светской власти ярко раскрывается в агиографической литературе143. Эту точку зрения разделяет и П. Боннасси. Одна из его статей посвящена ранней истории фео дальных замков по агиографическому повествованию - "Чудеса святой Веры из Конка", другая - образу milites в житиях pays d'Oc144. Вспомним и замечания Д. Бартелеми о том, что в церков ных каролингских текстах знать изображена в более ярких то нах, нежели клир145. По мнению Б. Розенвайн, именно к концу XI в. фактор "сверхъестественности" утрачивает влияние на процесс феода лизации церковных структур: ко времени окончательного скла дывания сеньориальных институтов постепенно стираются представления о сакральном смысле собственности, о социаль141
logna-Pral D. Cluny comme "systeme ecclesial"... P. 84. 88-89. Mugnani Soares-Christen E. Monasteres... P. 11. Not. 38: Liber instrumentorum memorialium ou Cartulaire des Guillems de Montpellier / Ed. par A. Germain el С Chabanneau. Montpellier, 1884-1886. Любопытно, что при этом она не упо минает картулярий Тренкавелей - главный источник диссертации Э. Дебакс. 143 Mazel F. La noblesse... P. 125, 133. 144 Bonnassie P. Les descriptions des fortteresses dans le Livre des Miracles de Sainte Foy de Conques; Idem. Les milites en pays d'Oc au XIе siecle. d'apres les sources hagiographiques // Idem. Les societes de l'An Mil. Bruxelles, 2001. P. 435-452; 453^82. 145 Barthelemy D. La chevalerie carolingienne: prelude au XIе siecle // La royaute et les elites... P. 159-160. 142
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
35
ном престиже поземельных отношений с религиозными учреж дениями, что приводит к ослаблению потока дарений и обме нов. Иными словами, отношения, основанные на обмене дарами (в том числе и нематериальными, как то: дарения на помин ду ши, в обмен на право быть похороненным на монастырском кладбище и т.д.) и во многом влиявшие на структуру раннесредневекового общества, на рубеже XI—XII вв. уже не так хорошо вписывались в социально-правовую систему координат сложив шегося сеньориального строя. Автор иллюстрирует этот вывод сравнением связей Клюни с двумя группами традентов - соседя ми и землевладельцами из других регионов, прежде всего, из Оверни. Первая группа - по большей части, мелкие и средние собственники - в 40-50-е годы XI в. оказалась втянутой в сень ориальную структуру монастыря. Вторая состояла из предста вителей знатных линьяжей; для нее земельные отношения с мо настырем стали, в отличие от каролингского времени, уже не средством поднятия престижа, а инструментом консолидации семейных групп и сеньориальной власти над зависимым кресть янством146. На это можно возразить, что географические крите рии классификации традентов не совпадают с социально-иму щественными. Как показала К. Бушар, местная аристократия в X в. щедро одаривала Клюни147. Избирательность благодея ний - традиционная черта многовековых отношений церкви и знати; в то же время осмысление мотивов и моделей поведения последней всякий раз требует индивидуального подхода: напри мер, структура собственности двух могущественных монасты рей каролингской эпохи в деревне Dienheim в долине Рейна от ражает разделение земельных собственников на две группы, од на из которых предпочитала одаривать расположенный побли зости Лорш, а другая - более отдаленную Фульду148. Кроме того, Б. Розенвайн недостаточно освещает связь меж ду становлением линьяжа, сеньории и дарениями с точки зрения баналитетных прав. Нельзя отрицать того, что социальный смысл дара постепенно размывался. Ж. Дюби объяснял этот бес спорный, судя по материалам грамот, факт обеднением основ ной массы традентов и появлением новых представлений о слу жении Господу, воплотившихся в идеологии крестоносцев149. Од146
Rosenwein В.Н. To Be the Neighbor... P. 202-207. Bouchard СВ. Sword, Miter and Cloister... P. 102-124. 148 Depreux P. Les societes ... P. 140-141. 149 Duby G. La societe... P. 171-208. 2* 147
36
А.И. Решим
нако такая оценка представляется неполной, когда речь идет об обществе, где дарение монастырю становилось источником от ношений власти. Остается открытым вопрос, насколько измене ния в процессе движения имущества влияли на ее социальную и идеологическую опору. Возможно, одна из причин слабого внимания послевоенной французской медиевистики к социологическим теориям М. Мосса и Б. Малиновски и к моделям взаимоотношений, возникаю щих в результате дара или обмена, заключается в абсолютиза ции изменений в эпоху, по мнению Б. Розенвайн, снизившую роль дарения. Период, интересующий сторонников теории "фео дальной революции", слишком узок, чтобы проследить логику эволюции структур власти в связи с изменениями природы соб ственности. Э. Маньяни уделяет основное внимание религиозно-полити ческим механизмам, способствовавшим консолидации господ ствующего класса Прованса XI в. - по ее мнению, эпохи кризиса и резких перемен в общественном строе. Видя в аристократиче ских пожертвованиях монастырям один из элементов соедине ния власти и собственности, она понимает связь данного сюже та с более широкой проблемой становления феодализма, но пра ктически не затрагивает юридические и особенно социальноэкономические аспекты этого процесса. Соглашаясь с К. Бушар, она говорит о необходимости преодоления сложившегося в исто риографии подхода к раздельному изучению церкви и знати150. Данный тезис представляется спорным и больше похожим на не нужное оправдание: научная ценность обеих монографий состо ит не в теоретической новизне, а в многогранном анализе боль шого фактического материала, отражающего сеньориализацию отношений знати и церкви в Провансе и Бургундии в эпоху мо настырских и григорианской реформ. Рассматривая дарения монастырям в общем контексте дви жения имущества - одного из проявлений социальной практики наравне с браком, правилами наследования и эволюцией вас сальных связей - Э. Маньяни стремилась выявить некоторые особенности формирования феодальной собственности в Про вансе. Ее работа охватывает период с середины X в. - заверше ния цепи политических конфликтов в регионе - по начало XII в., отмеченное постепенным ослаблением потока дарений бене диктинским аббатствам. Примечательно, что последняя дата Magnani Soares-Christen E. Monasteres... P. 5, 7.
МОНАСТЫРИ ЗАПАДНОГО ПРОВАНСА И ЛАНГЕДОК-РУССИЛЬОНА [X] Аббатство [д] Прнорство
Ё
N
Ч ^ Е
S
Карта I. Монастыри западного Прованса и Ла
TOULON
. Границы графства Прованс
Границы диоц
Карта I I . М у ж с к и е монастыри Прованса X - X I вв
Дар и некоторые аспекты становления феодализма
39
является лишь промежуточной точкой исследования Ф. Мазеля. Оно простирается до начала XIV в., поскольку эпоха григориан ской реформы не прервала интересующую его историю аристо кратических линьяжей. Таким образом, Ф. Мазель раскрыл ха рактер эволюции отношений церкви и знатных родов с точки зрения последствий григорианского кризиса для истории регио на XII-XIV вв. Франкфуртский собор 784 г. подтвердил деление Прованса на три диоцеза, существовавшие еще в римскую эпоху: Арль, Эх и Амбрэн. Наиболее крупными земельными собственниками в X в. являлись церкви Арля и Марселя, хотя определение разме ра церковных доменов в Провансе в IX-X вв. довольно затруднительно15'. История монастырей западного Средиземноморья в раннее Средневековье известна нам не в равной мере и не столь хорошо документирована, как в период с конца X в. по начало XII в. Но и к середине X в. монастырская топография Midi была довольно насыщенной152. Таким образом, к началу монастырских преоб разований в Провансе в этих регионах уже созрели предпосылки для основания религиозных сообществ. Однако по монографии Э. Маньяни весьма сложно судить о своеобразии Прованса в этом отношении. Пренебрежение компаративистикой сужает пространствен ные и временные рамки ее исследования. Трудно требовать от ав тора одинаково глубоких познаний об отношении монастырей и светских элит в различных областях каролингской и посткаро лингской Европы. Однако более или менее скудные сведения о ситуации в Каталонии, Аквитании, Оверни и Лангедоке, в конеч ном счете, обедняют ее выводы. Поэтому естественным образом напрашиваются некоторые вопросы: по какому пути развивались связи монастырей и аристократии в период между VIII—IX вв. и 151 152
PolyJ.-P. La Provence ... P. 79-85. В 999 г. основан монастырь Сент-Андре-де-Вилльнев, через несколько летСен-Роман де л'Эпой, в начале VIII в. Сен-Жиль, в 782 г. Аниан, в 804 г. Сент-Гийем-ле-Дезер, в 805 г. приорство Кассан, в 90-е годы VIII в. Кон в Минервуа, в VIII в. Сент-Папуль, в 780 г. Сен-Поликарп, к 825 г. уже суще ствовал Сен-Илер, к 844 г. - Сен-Сернен-де Тулуз, еще до 800 г. Сент-Мариде-ля-Грасс, Сент-Жени-де-Фонтен, Сент-Андре-де-Соред. в 940 г. основан Леза, в 778 г. Сент-Мари-д'Арлес, в 840 г. Сен-Мишель-де-Куша, в 878 г. Сант-Пер-де-Рода, в 879 г. Санта-Мария-де-Риполль, в 945 г. Сант-Пер-деПуэлль возле Барселоны, в 945 г. Сант-Пер-де-Компрадон , до 992 г. СантПер-де-Галлиган.
40
А.И.
Решин
Х-ХП вв.? Насколько эта эволюция вписывалась в общее русло течения соответствующих процессов в других регионах Европы в начале второго тысячелетия? Выбор хронологических и географических рамок исследова ния с их "привязкой" к конкретным событиям - безусловная пре рогатива автора. Мало интересуясь каролингской эпохой, Э. Маньяни ведет отсчет от основания аббатства Монмажур в 954 г. К. Бушар руководствуется теми же принципами в опреде лении временных границ своей монографии о Бургундии: 980 г. начало церковных реформ епископа Лангра Бруно - и 1198 г. появление первых признаков ограничения локальной церковной автономии после избрания Иннокентия III153. В результате семи десятилетний период от основания Клюнийского аббатства оста ется практически незатронутым. В обоих случаях причина сужения хронологических горизон тов кроется в специфике взглядов на становление феодализма и, следовательно, на его периодизацию. 'Тирания конструкции" не позволяет многим историкам выйти за пределы эпохи "феодаль ной революции". Выводы самой Э. Маньяни о каролингской правовой основе отношений монашества и аристократии вплоть до 30-х годов XI в., казалось бы, противоречат концепции резких изменений в середине X столетия, убеждая в целесообразности использования документов VHI-IX вв. Однако, видя в фактах ос нования и реставрации монастырей не результат, а отправную точку развития социально-политических процессов, она пренеб регает более ранней эпохой. С другой стороны, как показывает Ф. Мазель, выделение Х-ХП вв. в особый период провансальской истории отнюдь не обязательно обусловлено приверженностью теории "феодаль ной революции". Автор считает, что эволюция отношений знати и церкви в данном регионе, в целом, отражает преемственность каролингских и посткаролингских социальных структур. Эта Карта III. Les domains carolingiens de St. Victor de Marseille A) villa Nonus. B) v. Domadus. C) v. Lambiscum. D) v. Bedada. E) v. Marciana. F) v. Betorrida. G) v. vel ager Sinaca. H) ag. Galadius. J) v. Virgonis. K) v. Trcgentia. L) v. Rovagonis. M) v. Bargemulum. N) ag. Cilianus. Donation de Teveque Honorat (977): 1) terra in giro beati Victoris 2) eccl. St. Damiani 3) v. Lainarolas 4) eccl. St. Victori in terminio de castro Marignana 5) v. Judaica 6) vineas in Prato Longo 7) eccl. St. Victoris in term, de castro Lambisco 8) valle Vallavense 9) terra b. Victori in term, de castro Castellana 10) v. Filciaco 11) terra b. Victori in term, de castro Grundignone 12) v. Agnaniga 53
Bouchard C.B. Sword, Miter and Cloister... P. 35.
Дар и некоторые
аспекты становления
феодализма
41
Границы графства Прованс
Границы диоц
Дар и некоторые
аспекты
становления
феодализма
43
идея получает дальнейшее развитие в анализе становления трех линьяжей: Агу-Симиан из Апта, Бо-Риан, чьи владения концен трировались близ Арля, и виконтов Марселя. Ф. Мазель сумел решить несколько задач в области изучения знати, не поставленных или полностью не решенных Э. Манья ни. Прежде всего его анализ происхождения имущественных прав упомянутых семей вскрывает различия в динамике соци альных и политических процессов и корректирует вывод об об щем кризисе системы на рубеже двух тысячелетий. В частности, Ф. Мазелю удалось опровергнуть упрощенный взгляд на пробле му перехода церковной собственности в руки мирян в IX-X вв. как на результат узурпации и насилия155. Видя здесь отражение социально-правовой практики раннего средневековья, он нашел иное, нежели Э. Маньяни, объяснение специфики отношений светской и церковной элиты Прованса. Первые четыре главы ее монографии посвящены истории монастырей, игравших наиболее заметную роль в социально-по литической жизни Прованса X-XI вв.: Клюни, расположенного близ Арля Монмажура, Сент-Андре-де-Вилльнев под Авиньоном, марсельского аббатства Сен-Виктор и монастыря Сен-Онорат на острове Лерин. Процветание Клюни в X в., особенно замет ное на фоне упадка и запустения других обителей, его продуман ная имущественная политика объясняют приоритетное внима ние к взаимоотношениям аббатства с провансальской знатью. Не менее важно, что Клюни принес дух монашеской реформы на провансальскую землю еще до укрепления местных аббатств: к середине X в. именно бургундский монастырь и его ответвле ния обладали самыми могущественными позициями в регионе. Далее внимание автора переключается на политику знати по отношению к менее значимым образованиям - мелким муж ским и женским конгрегациям, подолгу сохранявшим зависи-* К а р т а IV. Les dependences provensales de Saint-Victor de Marseille d'apres la confir mation de Gregoire VII (1079) 1 5 4 . Diocese d'Arles: 1-6. D. de Cavaillon: 7-10. D. de Carpentras: 11. D. de Marseille: 12-18. D. De Toulon: 19-25. D. De Vaison: 26-58. D. D'Apt: 59-61. D. De Frejus: 62-73; 90. D. DeGap: 74-81. D de Riez: 82-89; 91. D. De Sisteron: 92-94. D. d'Embrun: 95-97. D. D'Antibes: 98,99. D. de Digne: 100-103. D. de Glandeves: 104-108; 115. D. De Senez: 109-112. D. De Vence: 113-116. 154
К а р т а I составлена по гиду: Barbut F. " L a route des abbayes en LanguedocRoussillon. Rennes, 1999. К а р т ы II—IV в з я т ы из м о н о г р а ф и и Э. Маньяни: Magniani E. Monasteries... P. 515, 528, 530. 155 Mazel F. L a noblesse... P. 107-115.
44
А.И. Решин
мость от семьи основателя (в частности, Сен-Веран-де-Ванс, Сен-Жерве-де-Фос, Сент-Эвсев-де-Сеньон), сообществам кли риков и коллегиям каноников (например, Сен-Руф-д'Авиньон, Сен-Мишель-де-Фриголе, Шардавон). В завершающей части работы набожность и почитание монастырей рассматриваются как проявление социальной практики. Такой подход, по мне нию Э. Маньяни, позволяет раскрыть специфику провансаль ской модели взаимоотношений аристократии и монастырей, предопределяя три ключевых вопроса ее исследования: харак тер монашеских организаций, отношения монашества с папст вом и с аристократией156. Поскольку речь идет о взаимодействии крупнейших зе мельных собственников - монастырей и знати, выбранный Э. Маньяни сюжет фактически является одним из аспектов проблемы становления феодальной собственности в Прован се157. В контексте узкой трактовки общественного строя IX-XII вв. формулу "провансальская модель отношений мона стырей и аристократии" можно заменить понятием "прован сальская модель феодализма". Избегая теоретизации, Э. Маньяни во введении не обмолви лась о многих серьезных вопросах, на которые ей удалось отве тить или обратить внимание. Поэтому фактическая история провансальских аббатств в большей степени, нежели проблем ный подход, определила структуру работы. В ней освещены из менения в стратегии знатных семей в контактах с монастырями, влияние монашеских и григорианской реформ на имуществен ные отношения и систему личных связей в аристократической среде и роль монастырей в создании новых сетей власти. Нако нец, автор коснулся очень важных для понимания характера мо настырской собственности юридических и имущественных аспе ктов auctoritas аббата. Однако социально-политический фон этих процессов и явлений - эволюция имущественных прав се мейных групп и структуры собственности - изображен достаточ но бледно. Преимущественное внимание уделяется уже 300 лет волнующей исследователей Midi проблеме идентификации род ственных и союзнических связей традентов. 156 Magnani Soares-Christen E. Monasteres... P. 2-3. 157 Возможно, именно по этой причине она не выделяет третью социальную си лу - епископат: отличительные черты в трансформации собственности епископств с трудом различимы из-за ее нечетких очертаний и небольших раз меров. Социально и биологически прелаты были неотделимы от среды про исхождения.
Стивен Д. Уайт ПЕРЕОСМЫСЛИТЬ НАСИЛИЕ: И З ДВУХТЫСЯЧНОГО ГОДА В ТЫСЯЧНЫЙ" Рассматривая так называемое "сеньориальное насилие" (или насилие со стороны "воинов") как одновременно движу щий фактор сеньориальной революции около 1000 г. и харак терную особенность послереволюционного сеньориального строя, историки французского общества X - начала XI в. по преимуществу обходят вниманием теоретические вопросы, многократно поставленные пишущими о насилии в современ ных обществах, и особенно горячо дебатируемые с приближе нием 2000 г. Что же, собственно, такое насилие? Является ли противоправность его неотъемлемым признаком? Если да, то противоправность - определяемая кем? Какие формы прини мает насилие в разных обществах, для чего используется и ка кие последствия имеет? Подконтрольно ли насилие публич ным институтам (и только им) и, когда их нет, является ли оно безудержным и неконтролируемым? Или же решающая роль государства в деле контроля над насилием - всего лишь спор ный идеологический постулат, присущий некоторым направ лениям политической теории и эволюционной социологии? Всегда ли насилие непременно подразумевает прямое приме нение физической силы? Или лучше отдать должное сходст вам между так называемыми "прямыми" и "непрямыми" фор мами принуждения и власти - говоря, например, о насилии вер бальном, символическом, психологическом или "мягком", ко торое кому-то покажется незаметным или даже мнимым? Яв ляется ли всякая форма принуждения формой насилия? Какие цели преследует разоблачение насилия со стороны современ ных ему наблюдателей или провозглашаемых жертв? Всегда ли это чисто дескриптивный, политически нейтральный акт? Питают ли некоторые люди или некоторые классы людей большую склонность к насилию, чем другие? Если это так, то по какой причине? Являются ли одни общества в доказуемо большей степени построенными на насилии, нежели другие? Если да, как возможно подобные различия измерить и объясВпервые опубликовано во французском переводе в кн.: L'an mil en 2000 / Ed. M. Mourin, B.H. Rosenwein // Medievales. 1999. 37. P. 99-114.
46
С.Д. Уайт
нить? Если нет, то потому ли, что на практике насилие нельзя подсчитать, потому ли, что уровень насилия всегда один и тот же? Или потому, что насилие переживается разными индиви дами настолько по-разному и в социальном и культурном отно шении бывает настолько своеобразным, что не может быть продуктивно использовано в качестве транскультурной, тран систорической категории анализа? Поскольку обсуждение подобных теоретических вопросов, касающихся насилия, зачастую сопряжено с актуальной поли тической полемикой, они, возможно, покажутся далекими от предметов интереса историков, изучающих насилие на рубеже второго тысячелетия. Тем не менее применительно к изучению средневековой Европы они на поверку уместны, ибо обнаружи вают, что какое бы общество или какую бы форму так называ емого насилия мы ни взяли, понятие оказывается много слож нее и проблематичнее, нежели медиевисты о нем думают. Сов ременная полемика вокруг насилия квалифицирует в этом ка честве некоторый набор практик (скажем, брань, порногра фию, насилие над супругом или ребенком, насилие ритуальное, психологическое, войну, террор, государственный или экологи ческий терроризм и т.д.), традиционно таким способом отнюдь не характеризуемых в силу того, что национальным государст вом подобное не характеризуется как сопряженное с насилием преступление. К тому же, поскольку данная полемика открыва ет, как часто насилие реифицируется и мистифицируется ради создания образа политического врага, претензии на статус жер твы и обнародования того или иного политического требова ния2, упомянутые практики в результате ставят под вопрос ис ториографическую условность простого приравнивания наси лия к противоправному открытому применению силы и выво дят на первый план оценочные вербальные образы насилия как описания политической борьбы3. Согласно Уильяму Йену Мил леру (он один из немногих медиевистов, исследующих насилие в теоретическом плане), "насилие может быть просто в том, что мы обвиняем другого, имея конкурирующие интересы". "Это может быть немногим больше, чем риторический ход в игре самооправдания или развенчания другого. Во всяком слу- О стратегиях придания официального характера см. русск. пер.: Бурдье П. Практический смысл. СПб., М., 2001. С. 215-216. 3 См., например, работы в кн.: The Anthropology of Violence / Ed. D. Riches. Oxford, 1986; La Violence // Etudes rurales. 1984. 95/96.
Переосмыслить насилие
47
чае. слово "насилие" - склад огромного числа абсолютно несо измеримых практик, каждая со своей собственной социологией и психологией"4. Как Миллер, кроме того, отмечает, "насилие - это взгляд, и не на уровне ученого рассуждения о насилии, а на почве са мого события", где "и решается вопрос о самом определении действия как насилия"5. В таком случае то, как мы станем ин терпретировать "сеньориальное насилие", в большой мере бу дет зависеть от усвоенной нами перспективы рассмотрения от крытого физического насилия, которое монахи XI в. неизмен но приписывают своим оппонентам из числа мирян, но кото рое их оппоненты запросто могли понимать как правомерный ход в игре вражды. Историографические импликации выбора некой точки зрения скорее, нежели иной, станут, с другой сто роны, очевидны, если наряду с открытым физическим насили ем сеньоров и рыцарей, мы рассмотрим различные формы мо нашеского насилия, включая сюда не только физическое наси лие, но и вербальное (например, угрозы, оскорбления), риту альное насилие (например, проклятье) и насилие со стороны сверхъестественных сущностей, которые предположительно приходят на помощь монахам6. С этой новой и выигрышной точки зрения сходства между сеньориальной и монашеской культурами вражды оказываются разительными. Целью дан ного опыта переосмысления насилия около 1000 г. является не преуменьшить жестокость светской знати, различие между мо нахами и рыцарями и масштаб политических перемен в этот период, а скорее исследовать вопрос, чем насилие XI в. было и чем оно не было. Для этого нам надо поместить насилие в рам ки культурно сконструированной игры во вражду, где приме нение насилия и репрезентация насилия, приписываемого вра гу, были одинаково признанные ходы7. И можно спросить се бя, неужели эта политическая игра и составляющая ее культу ра вражды могли внезапно возникнуть из одного сеньориаль ного насилия около рубежа 1000 г.? 4
Miller W.I. Getting a Fix on Violence // Humiliation and Other Essays on Honor. Social Discomfort, and Violence. Ithaca (NY.), 1993. P. 53-92. Цнт. р. 77. 5 Ibid. P. 55; Ср.: Ric!:es D. The Phenomenon of Violence // The Anthropology of Violence. P. 1-27, esp. p. 3-7. 6 Здесь я оставляю в стороне важный вопрос использования монахами, наряду с прочим, "мягкого насилия", по определению Бурдье (Указ. соч. Кн. 1, гл. 8). 7 О достоинствах метафоры игры: Там же. С. 128-132.
48
С Д. Уайт
СЕНЬОРИАЛЬНОЕ НАСИЛИЕ И МЕЖДОУСОБИЦА Отождествляя насилие лишь с открытым применением фи зической силы со стороны рыцарей и шателенов и рассматривая этот род насилия в качестве выражения военной агрессии и за хвата, историки сеньориальной революции рисуют сенсацион ную и притом черно-белую картину Франции конца X-XI в.8 Из этой картины они в значительной степени исключают насилие со стороны других лиц и обходят вниманием теоретическую про блему интерпретации насилия в обществе, где, по замечанию Марка Блока, "насилие проистекало также из самой глубины со циальной структуры и склада ума"; где насилие еще и неотдели мо присуще экономике, праву и "нравам"9; и где убедительные разграничения между законным и противозаконным применени ем силы зачастую нельзя провести постольку, поскольку поли тическая власть не претендовала на монополию в сфере закон ного применения физической силы, в котором фактически всем и каждому виделся законный способ отстоять права, отплатить за несправедливость, заявить притязания и продолжить спор10. Поскольку о сеньориальном насилии мы знаем почти исключи тельно со слов его жертв из числа монашества, его изучение ста вит перед нами тот же вопрос, которым задается Отто Бруннер, исследовавший представления о насилии мирян в сочинениях позднесредневековых клириков, чьи «стереотипные жалобы на "воров и разбойников", "поджог и грабеж" [и другие] подобные выражения морального осуждения», утверждает он, "скрывают от нашего взгляда необычайно сложную реальность". Если в та ких текстах, указывает Бруннер, «оппонент называется "разбой ником", ... это в принципе не подразумевает ничего большего, нежели то, что его действия признаются неправомерными»11. Настоятельно советуя «иметь это в виду в бесчисленных случа ях, когда "разбойник" появляется в наших источниках», Бруннер 8
См., например: Bois G. La mutation de l'an Mil. P., 1989, esp. chap. 5; некоторые работы в кн.: The Peace of God: Social Violence and Religious Response in France around the Year 1000 / Ed. T. Head, R. Landes. Ithaca (NY.), 1992; Bisson T.N. The "Feudal Revolution" // Past and Present. 1994. 142. P. 6-42. 9 Block M. La societe feodale. P., 1994. P. 567-568. 10 Ibid. P. 188: "снизу доверху общества торжествуют одни и те же нравы [фай лы]". 11 Вгиппег О. Land and Lordship: Structures of Governance in Medieval Austria. Philadelphia, 1984. P. 4-5, 7.
Переосмыслить насилие
49
писал: «Все источники, возникшие в среде клира, неизбежно представляют точку зрения церкви, порицая междоусобицу как отвратительный "разбой" - за исключением, разумеется, обсто ятельств, когда они имеют дело с междоусобицами лиц, к кому питают симпатию. По этой причине они скорее готовы говорить о последствиях вражды в виде грабежей и поджогов, нежели об их причинах и оправданиях. Для средневековых [церковных] ис ториков поистине типично не пускаться в политическую и пра вовую подоплеку вражды, но скорее сокрушаться по поводу ак тов "разбоя", наверняка вполне доступных оправданию»12. Что бы воссоздать "комплексную реальность", искаженную, трудно узнаваемую, а то и совсем скрытую возникшими в клерикальной среде образами грабежа и разбоя, нам необходимо исследовать тексты, в особенности грамоты, которые не просто сетуют на сеньориальное насилие в стереотипных драматических выраже ниях, но еще и открывают то, какие специфические формы сень ориального насилия были употреблены в конфликтах, кто ис пользовал их против кого, на каком основании и почему. Как я высказывался в другом месте, изучение подобных сви детельств проливает свет на "сеньориальное насилие" как не сколько искусственный конструкт, который мистифицирует сеньориальную политику, объединяя разнородные действия, включая те, что рассматриваются действующими лицами в каче стве правомерного способа покарать несправедливость, заявить и добиться осуществления притязаний, которые так же можно отстаивать в правовом споре, как и посредством насилия13. Во многих случаях насилие, к которому прибегают, подразумевает лишь присвоение земель, захват определенного рода имущества, вторжение на отдельные земельные участки и усилия, направ ленные на то, чтобы уничтожить или причинить ущерб движи мому имуществу, в прямой связи с конкретными правовыми при тязаниями. Убийства и другие преступления против личности, похоже, были редки и обычно имели место в результате попы ток присвоить землю или захватить имущество. Непосредствен но ответственными за акты насилия, совершаемые от имени сеньоров, были не одни рыцари, но еще и мелкая сошка, вроде управляющих и лесничих, кто в границах территорий действия своих административных полномочий творил насилие главным 12 13
Ibid. Р. 71. White S.D. Debate: The "Feudal Revolution": II // Past and Present 1996. 152. P. 205-223.
50
С.Д. Уайт
образом ради насаждения и расширения существующих повин ностей, налагаемых на крестьян. Такое тактическое применение насилия - близко напоминающее формы судебного взыскания после 1100 г. - было не безумное, неконтролируемое выражение необузданной агрессивности и жадности, и не сказать чтобы оно производило бреши в том, что Бруннер называет «мирной жиз нью и "гражданским" правопорядком в современном смысле»14. Следует ли думать, что сеньориальное насилие драматически возрастает и приобретает абсолютно новое политическое значе ние около 1000 г.? В отсутствии статистических данных истори ки могут попытаться схематично представить историю насилия в период высокого Средневековья, утверждая следующее. Во-пер вых, поскольку публичные институты - и по определению они одни - ограничивают и контролируют насилие, их крушение около 1000 г., должно быть, и привело к взрыву насилия. Во-вто рых, следующие за их крушением соборы божьего мира - долж но быть, ответ на новый драматический рост сеньориального на силия, ибо в отсутствии такого роста не было бы и повода для создания и поддержания новых организационных форм контро ля над отдельными формами насилия. Оба эти суждения, однако, спорны, ибо как таковые зависят от спорных предположений от носительно существа насилия в это время. Поскольку нет непре менной связи между чувствительностью к насилию и его дейст вительной распространенностью, с одной стороны, и способно стью организовать политическое противодействие насилию - с другой, и поскольку противодействие насилию в соборных по становлениях божьего мира являлось избирательным, характер ным образом не касалось определенных форм насилия, мы не обязаны верить ни в то, что внезапный рост сеньориального на силия автоматически должен был вызвать спонтанное движение божьего мира такого ограниченного рода, ни в то. что подобное движение могло быть вызвано единственно внезапным возраста нием сеньориального насилия и радикальной переменой его при роды15. В конце концов, даже если каролингские публичные ин ституты в самом деле внезапно разрушились на территориаль ном уровне только около 980 г., не раньше, тот довод, что их раз рушение должно было кончиться внезапным драматическим ро стом насилия, целиком основывается на не подтвержденном ис14 15
Вгиппег О. Op. cit. P. 9. Barthelemy D. La mutation de I'an mil, a-t-elle eu lieu? Servage et chevalerie dans la France des Xе et XIе siecles. P., 1997. P. 297-361.
Переосмыслить насилие
51
точниками и малоубедительном умозаключении, согласно кото рому путем, ставшим впоследствии уже немыслимым, каролинг ские публичные власти разрешали силовые столкновения, эф фективно санкционируя и контролируя именно те формы сеньо риального насилия (в том числе междоусобицу, самозащиту и на сильственное насаждение притязаний в отношении крестьян), которые являлись особенно распространенными во Франции XI в > Однако если есть достаточные основания отбросить функционалистские теории, касающиеся разрешения столкнове ний и поддержания общественного порядка после предполагае мого упадка каролингских институтов, то также есть все основа ния усомниться в прилагающейся разновидности крипто-функционализма - теории, в соответствии с которой средневековые публичные институты, каролингские в том числе, по определе нию стоят вне общества, управляют им, разрешают социальные конфликты и своим главным предназначением имеют поддержа ние "мира и гражданского порядка", в котором нет места для усобиц, влекущих открытое применение физической силы со стороны частных лиц. Если данная модель средневековой госу дарственности, включая Каролингов, - некоторый анахронизм (а такое может быть, если усобица является "базовой структу рой средневековой политической жизни"), то тогда рушится те зис о том, что уровень насилия в средние века обратно пропор ционален силе средневековых публичных институтов17. МОНАШЕСКОЕ НАСИЛИЕ, СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ НАСИЛИЕ Хотя монахи XI в., разыгрывая свою роль, изображали себя беспомощными жертвами насилия своих врагов, они были менее беспомощны и сами не настолько чужды насилия, нежели эти со зданные ими и для себя образы имели в виду продемонстрировать. Как отмечает Барбара Розенвейн, тяжущиеся монахи черпали из "широкого арсенала" наступательных тактик, включая "прокля16 17
Reuter Т. Debate: The "Feudal Revolution": 111 // Past and Present. 1997. 155. P. 177-195. Brunner O. Op. cit. P. 23; Beik W. Absolutism and Society in Seventeenth-Century France: State Power and Provincial Aristocracy in Languedoc. Cambridge, 1985. Последний автор выступает с веской критикой подобной "институционалистской" модели применительно к французской государственности раннего но вого времени.
52
С.Д. Уайт
тье, договор, компромисс, обращение к политическим и сверхъес тественным силам, поиск посредников [и] совершение ритуа лов"18. Поскольку монахи, подобно рыцарям и шателенам, рас сматривали различные формы насилия в качестве правомерных средств покарать несправедливость, заявить претензии в адрес тех, кто им равен или кто стоит ниже них, их частично эвфемизированная культура вражды фактически ничем не отличалась от соответствующей культуры светской знати. В земельных спорах монашеское самоуправство напоминало самоуправство тяжущих ся мирян. Временами монахи просто захватывали земли, на кото рые претендовали; временами заходили еще дальше. Так, в ходе столкновений противоборствующих религиозных общин по пово ду прав на погребение некоторых лиц либо категорий лиц насиль ственный захват покойников, видимо, был обычным делом. Нако нец, если возможно делать обобщения на основе разрозненных свидетельств по упущенной исследователями проблеме, похоже, разные формы насилия, которые ассоциируются с баналитетной сеньорией, практикуются также монастырями и епископами в ка честве сеньоров своих собственных держателей19. Другие формы монашеского насилия, хотя и непрямого и символического, все же напоминают насилие мирян, практикуе мое враждующими сторонами друг против друга. Не прибегая непосредственно к физической силе, монахи пускали в ход риту алы как угрозу силы и как насилие против своих врагов посред ством чуда силового вмешательства Бога и святых. Ритуалы та кого рода были, помимо того, способом утвердить или вновь про18
Rosenwein В.Н., Head Т., Farmer S. Monks and Their Enemies: A Comparative Approach // Speculum. 1991. 66. P. 764-796. См. р. 766, 767-768, 769. См., кроме того: Geary P.J. Humiliation of Saints // Living with the Dead in the Middle Ages. Ithaca (NY.), 1994. P. 95-115; esp. P. 96. 19 Можно привести лишь несколько примеров. См., в частности: Cartulaire de I'abbaye de Saint-Aubin d'Angers / Ed. B. de Broussillon. P., 1903. Not. 107, 108, 181. О завладении покойниками см.: Bienvenu J.-M. Les conflits de sepulture en Anjou aux XIе et XIIе siecles // Bulletin philologique et historique. 1966; esp. P. 679-685; Tuten B.S. Disputing Corpses: Le Ronceray d'Angers versus SaintNicolas d'Angers, ca. 1080-1140//Medieval Perspectives. 1995. 10. P. 178-188. По поводу одного казуса IX в., когда зависимые от монастыря Сен-Дени жалу ются на некоего монаха, "задумавшего несправедливо подчинить их низкой службе и угнетать их", см.: Nelson J.L. Dispute Settlement in Carolingian West Francia // The Settlement of Disputes in Early Medieval Europe / Ed. W. Davies, P. Fouracre. Cambridge, 1986. P. 45-64; esp. P. 51. О существенно более поздних случаях использования епископами вооруженной силы против монастырских сервов см.: Rosenwein B.H., Head Т., Farmer S. Op. cit. P. 780.
Переосмыслить насилие
53
демонстрировать особую власть, приписываемую себе и призна ваемую другими, отмечать своих врагов в качестве мишени для мести потусторонних сил, включая посмертную кару, и называть своих друзей как сосуд достойный божьей милости, включая вечное воздаяние. Практикуя род "праведного гнева", в чем ми ряне соучаствовали своим признанием за монахами власти его практиковать, монахи угрожали своим врагам и потенциальным врагам физической расправой, которой, утверждали они, святые и Бог по их указке подвергнут оппонентов до или после смерти20. В клюнийских текстах угрозы чудесного силового наказания за шифрованы в ссылках на "дурных монахов, врагов клюнийских реформ, кто гибнет от рук посланных с небес ангелов", на "без нравственных людей, гонителей бедных, кто поражен за свои преступления", на "лихих людей, кто нападает на безоружных крестьян и захватывает земли и кто разбит в чудесной битве"21. Прямое ответное насилие, которое монахи стремились причи нить своим врагам главным образом через посредство сверхъес тественных мстителей, представлено в житиях святых, прокля тиях, анафемах, провозглашаемых в дарственных грамотах, и в ритуалах отлучения, в том числе связанных с соборами божьего мира22. В проклятиях монахи упрашивали Бога применить силу против их врагов: "Напади на тех, кто нападает на нас, и сломи гордыню тех, кто изводит нас и наш монастырь". В похожих ри туалах, связанных с унижением реликвий, "монахи призывают Господа истребить надменного"23. Ритуалы отлучения в боль шой мере состояли из проклятий: "Да будут они распяты вместе с Датаном и Абироном, Иудой и Пилатом... и с теми им подоб ными, кто пострадал за свои нечестивые дела и вечно распинает ся без конца... аминь"24. Анафемы в дарственных грамотах гро20
О "праведном гневе" см.: Barthelemy D. Op cit. P. 330. О соучастии в ритуаль ном насилии см.: Bourdieu P. Le language authorise. Note sur les conditions sociales de l'efficacite du discours rituel // Actes de la recherches en sciences sociales. 1975. N 5/6. P. 183-190; перепечатано в кн.: Idem. Се que parler veut dire: Гёconomie des echanges linguistiques. P., 1982. P. 103-109. 21 Rosenwein B.H., Head Т., Farmer S. Op. cit. P. 770. 22 Об угрозе отлучения, адресованной тем, кто попирает положения актов со бора в Эльне-Туланже (1027 г.) см. док. 7 в прилож. А к кн. The Peace of God... P. 334-335. 23 Little L. Benedictine Maledictions: Liturgical Cursing in Romanesque France. Ithaca (NY.), 1993. P. 226. 24 Edwards G.S. Ritual Excommunication in Medieval France and England, 900-1200: (Stanford University Doctoral Dissertation). P. 207: Appendix. P. 2. См. Также: Little L. Op. cit. P. 36.
54
С.Д. Уайт
зили каждому, кто покусится на дарение, ужасными посмерт ными карами, каким подвергнут Иуда и другие богоотступни ки. В рассказах о чудесных наказаниях угрозы монахов в адрес их врагов приводятся в действие святыми, которые подчас со блюдают базовый принцип мести, делая ответственными за злодеяния своих врагов их друзей. Мало того, святые воздавали насилием не только знати, прибегавшей к сеньориальному на силию в отношении монахов, но всем врагам, включая сервов25. Так как эти истории имеют в виду показать, что те, кому мона хи угрожают возмездием, могут поплатиться или быть уничто женными силой святых из мести за перенесенные монахами не справедливости, воздающее насилие определенно является со ставной частью того, что Томас Хед называет "логикой" свято го заступничества - логикой, которая требовала от святого си лового вмешательства и временами со смертельным исходом26. Подобно светским сеньорам, являвшимся порукой для своих людей, святые покровители отстаивали собственную честь, мстя за обиды своих монахов. Творящий насилие, мстительный святой причастен к культуре вражды XI в. в той же полной ме ре, что и рыцари и сеньоры, которые чинят сеньориальное на силие. Монахи, враждующие так, как это делает светская знать, хотя и прибегая к иным тактическим приемам, действу ют в широком политическом поле, включающем внеземные сферы, и временами стремятся расквитаться со своими врагами еще до Страшного суда.
25
26
См.: Certain E. de. Les miracles de saint Benoit ecrits par Adrevald, Aimon, Andre, Raoul Tortaire et Hugues de Sainte Marie, moines de Fleury. Societe de I'Histoire de France. P., 1858. (I. 24, 25, 27, 35; II. 2, 5, 6-8, 14; III. 5, 8, 10, 13, 16; IV. 2, 4, 5; V. 7, 8, 10, 12, 13, 17; VI. 2-5, 7, 9, 12). Bouillet A. (ed.) Liber miraculorum sancte Fidis; (Collections de textes pour servir a l'etude et a l'enseignement de l'histoire, fasc. 21). P., 1897. (I. 5, 6, 10, 11, 12; III. 10, 13, 14, 16, 17, 21). О подобных ис ториях см.: Leclercq J. Violence et devotion a Saint-Benoit-sur-Loire au Moyen Age // Etudes ligeriennes d'histoire et d'archeologie medievales / Ed. R. Louis. Auxerre, 1975. P. 247-254; Rollasson D.W. The Miracles of St Benedict: A Window on Early Medieval France // Studies in Medieval History Presented to R.H.C. Davis / Ed. H. Mayr-Harting, R.I. Moore. L., 1985. P. 73-90; Head T. Hagiography and the Cult of the Saints: The Diocese of Orleans, 800-1200. Cambridge, 1990. P. 172-187. По по воду ревизионистского прочтения чудесных историй см.: Barthilemy D. Antichrist et blasphemateur // L'an mil en 2000... P. 57-70. Head T. Hagiography and the Cult of the Saints... P. 187-201.
Переосмыслить насилие
55
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ НАСИЛИЯ В толках о междоусобице публичное представление насилия противоположной стороны является одновременно важным по литическим шагом и хитроумным риторическим маневром. Зна чение этих обстоятельств в наш период было поистине отличным от значения, какое несет акт представления насилия в обществах, где усобица и, соответственно, взаимное насилие противоправны. Обе стороны, вовлеченные в конфликт, сталкивались с пробле мой риторической репрезентации - фабрикации - насилия оппо нентов, а также оправдания собственного ответного насилия, ко торое должно быть непохоже на насилие другой стороны, даже если действия идентичны27. Эта риторическая задача часто ус ложнялась вследствие необходимости так или иначе оставить шанс для того, чтобы со временем разрешение конфликта сдела ло противоположную сторону союзной. Такую перспективу мо нахам важно учитывать, поскольку к числу их оппонентов зачас тую относились члены аристократических семейств, от чьей под держки монашеская община зависела. Монашеским решением риторической задачи в общих чертах было драматически изобра зить насилие противоположной стороны, однако без того, чтобы осудить насилие вообще или - за исключением случаев, когда по добное являлось последним средством давления, - отказать обид чикам в возможности раскаяться и возместить ущерб. Вместо бу квального описания насилия и тем самым демонстрации противо правности действий, квалифицируемых в качестве определенно го рода преступления или попрания справедливости, заслуживаю щего определенного наказания, монахи включали своих оппонен тов и чинимое ими насилие в религиозный дискурс, подвергая развенчанию как врагов своей общины, своего святого покрови теля и Бога. Что объясняло обращение монахов к такому строю развенчания, так это состояние вражды и неприязнь между ними и их противниками, но никак не специфические формы насилия, к которым в ходе конфликта прибегали оппоненты. Если эти не приязненные отношения сменялись дружескими, то тогда монахи могли черпать из набора совершенно иных образов, чтобы изо бразить своих былых врагов, чьи дурные наклонности, должно быть, чудом сменились самыми благостными. Об усобицах мирян и о том, какими монахи их выставляют, см.: White S.D. Feuding and Peace-Making in Eleventh-Century Western France. P. 246-257 (в пе чати).
56
С.Д. Уайт
Обвинительная речь, заключенная в монашеские ритуалы, представляет три различные personae: беспомощную жертву на силия, насильника, кого ожидает законное возмездие, и сверхъес тественного мстителя, который должен быть подвигнут и побуж ден смиренной, слезной просьбой жертвы отстоять ее или свою собственную честь, воздав насилием врагу жертвы. Отводя себе роль жертвы, монахи драматизировали не только неприкрытую агрессию, направленную против них и их собственности, но и обычные земельные тяжбы, перенося сказанное о неправедности дела противной стороны на социальную идентичность врага, мо тивы, эмоциональное состояние и поведение в конфликтной си туации. Кто бы ни был их враг, он представлен "человеком злым и надменным"28. В ритуалах отлучения таковые - предатели, кто вместо того чтобы защищать божью церковь в обмен на спасе ние Христово, сделался "захватчиками церковной собственно сти", "нарушители святых устоев", "самые свирепые враги и бес совестные тираны, худшие из противников и гонителей божьей церкви". Что бы ни случилось, враги монахов всегда имеют одни и те же мотивы. Согласно ритуальным отлучениям, они "впали в бешенство и возбуждены до дикого иступления, будучи отравлен ными дьяволом", "оставили всякий страх божий". Действуя под дьявольским влиянием, они творят однообразные зверства, и мо нахи разыгрывают трагедию, преувеличивая насилие своих вра гов, ссылаясь на собственную беззащитность перед лицом зла, рисуя это оскорблением Бога и всех святых и приписывая собст венную мстительность и склонность к насилию потусторонним силам. Если верить монахам, их враги - и "гонители членов Хри стовых", и "поднимаются войной на создателя и сеньора всех тво рений собственной персоной", "разрушают данные от Бога церк ви", "насильственно узурпируют то, что должно быть возвраще но святой божьей церкви". Враги "причиной тому, что бедные монахи должны жить в тоске, голодными и раздетыми; они каз нят их муками и оружием"29. Согласно одной анафеме, "неизме римая скорбь заставляет нас воздыхать и несказанная печаль по вергает в слезы"30. Обращаясь к Богу, монахи жаловались на сво их врагов: "Они похитили нашу собственность, с которой мы, служа тебе, должны жить и которая дана этому монастырю ради их спасения и теперь насильно у нас отнята". Как поясняет Гири, 28 29 30
Little L. Op. cit. P. 226. Geary P. Op. cit. P. 101. Edwards GS. Op. cit. App. A. 5.
Переосмыслить насилие
57
"нанесенный монастырю ущерб рисуется злом прежде всего в том смысле, что лишает монахов средств к существованию, необ ходимых для служения Господу". "Твоя, Господь, церковь, кото рую ты основал и некогда высоко вознес к чести твоих святых... теперь удручена". "За исключением тебя, Господи, некому уте шить и освободить". Поэтому насилие Бога и святых в отноше нии врагов монастыря может изображаться одновременно как помощь, поданная монахам, кара за вероломство и месть за оби ду, причиненную Богу и святым наряду с монахами31. Хотя эти литургические тексты, изображая врагов монасты ря и насилие с их стороны, используют самые мрачные метафо ры, на деле они не осуждают насилия вообще, понимают его не как вину, которую нельзя исправить, не представляют практику насилия неизгладимым клеймом порочной натуры. Другими сло вами, в данном случае насилие не подразумевает того же, что и разные современные рассуждения. Так, согласно одному недав нему комментатору, "акт насилия ставит совершившего его вне общества, он за пределами не только морали, но и нашего раци онального понимания". "Насилие - сфера чужого", - заключает он32. Напротив, спектакль монашеских текстов оправдывает и прославляет ответное насилие со стороны святых и Бога в отно шении врагов монастыря. Мало того, на практике монахи обык новенно готовы забыть, что их враги прибегли к насилию, как это явствует из монашеских повествований о конфликтах; обра зы того же обличительного дискурса, что и в литургических тек стах, включены в существенно отличный сценарий, что делает их поистине другими образами. Подобно формулам отлучения, грамоты рутинно представляют монашеских врагов раздражен ными, "выведенными из себя духом злобы", движимыми "жадно стью", демонстрирующими в отношении монахов враждебность, прибегающими к "дерзостному насилию" против них33. Вторя формулам отлучения, грамоты обвиняют врагов монастыря в том, что они досаждают, гонят, изводят, чинят поношение и ма териальный урон, смущают покой и вредят монахам и - в расши рительном смысле - их святому патрону и Господу Богу34. 21
Geary P. Op. cit. P. 101-102. McGowan R. Punishing Violence, Sentencing Crime // The Violence of Representation: Literature and the History of Violence / Ed. N. Armstrong, L. Tennenhouse. L., 1989. P. 140-156, esp. P. 140. 33 Cartulaire de l'abbaye de Saint-Aubin d'Angers. Not. 152, 389, 636, 640, 650, 792, 852, 887. 34 Ibid. Not. A 112, 303, 135, 220, 270, 750, 780, 826. 32
58
С.Д. Уайт
Но в отличие от ритуальных отлучений и других литургиче ских текстов, которые последовательны в изображении монаше ских врагов наученными дьяволом насильниками и грабителями, некоторые грамоты, первоначально представив тяжущихся ми рян таким образом, затем представляют их иначе, совсем не та кими. После вводного стереотипа врага, беспардонно разбойни чающего на землях беззащитных, страдальческого вида мона хов, пишущий наделяет то же самое лицо совершенно другой со циальной характеристикой. Враг оборачивается другом. Дья вольское наущение в мотивах поступков замещается на боговдохновленность, любовь сменяет ненависть. Вместо того чтобы брать, враг дает; вместо враждебности и недоброжелательства грабежа - дружественный, великодушный акт дарения или отка за от прав. Больше нет угроз ответить насилием со стороны сверхъестественных сущностей, бывшему разбойнику и его дружкам обещан дар разделить монашеское общество и дружбу и вечное воздаяние на небесах через друзей на том свете. В ма гических рамках официального религиозного дискурса и ритуа ла одна стереотипная религиозная характеристика оставлена и заменена на другую. Сопоставление грамот XI в. с формулами отлучения, прокля тия и тому подобного открывает, в каком ложном свете монахи подчас представляли как насилие их противников в правовых спорах, так и природу подобного отношения к монашеской об щине. В той мере, в какой грамоты окрашены колоритом рас смотренной выше литургики осуждения, они превратно предста вляют насилие мирян в отношении монахов и ссылаются на не го, как предугадал Бруннер, в знак неправоты действий оппонен тов35. Сходным образом когда грамоты заимствуют тот же дис курс, чтобы изобразить оппонентов, к примеру, наглыми граби телями, соучаствующими в космической драме, они замалчива ют, по крайней мере в этот момент, сложную политическую ре альность человеческой вражды. Стереотипные фигуры тяжу щихся с монахами до того имеют длительные и временами дру жеские отношения с аббатом. Как показано в работе Розенвейн о Клюни и подтверждается западнофранцузскими материалами о монашеских тяжбах, тяжущиеся включают многих членов со седних родственных групп, чьи отношения с аббатами, против которых они временами используют насилие, сложны и многоСм. также: Barthilemy D. La societe dans le comte de Vendome de Г an mil au XIVе siecle. P., 1993. P. 350. Not. 526.
Переосмыслить насилие
59
плановы36. Поскольку монахи склонны характеризовать одних и тех же людей в терминах, взятых из двух наборов противопо ложных стереотипов в зависимости от того, состоят ли они с ни ми в дружеских отношениях либо во враждебных, ни тот, ни дру гой род репрезентации нельзя принимать за чистую монету. Сколь бы монахи не клеймили и не преувеличивали допущенное в отношении их монастыря насилие, а равно тех, кто его таким образом допустил, они последовательно не осуждают знать за применение силы. В монашеском варианте этой культуры враж ды - как и в мирском варианте, особенно живо запечатленном в chansons de geste, - представление насилия полностью зависит от того, кто его пускает в ход и с чьей точки зрения он именно это и делает. Как раз потому что монашеский дискурс в значительной ме ре искажает насилие в отношении монашеских общин, но ясно описывает ответное насилие со стороны их сверхъестественных заступников, он документально фиксирует монашескую культу ру вражды, сопрягающуюся с культурой вражды знати, которая то одаривает монахов, то враждует с ними. Ни культура вражды, ни монашеский дискурс не возникают внезапно около 1000 г. Не которые аспекты дискурса положительно имеют место в IX в. Оппонентов из числа мирян клирики давно обрядили в стерео тип врага, изобличая в качестве "грабителей, захватчиков, узур паторов. угнетателей церквей и бедных и тому подобного"37 тех из них, кто удерживает или оспаривает собственность, на кото рую претендует церковь. Когда появляются свидетельства заме шанности монахов в междоусобицах и причастности мирян к раз вертыванию символического насилия со стороны монахов? Со гласно Лестеру Литтлу, "переломным моментом в возникнове нии формул отлучения были десятилетия, непосредственно предшествовавшие 900 г. и следовавшие за ним"; и хотя новей шее исследование указывает, что самая бранная формула дела ется во Франции общеупотребительной после 1000 г., она дати руется X в., как и та, что помягче38. То же можно сказать и о чу десах наказания. Хотя они множатся после 1000 г., повествова36
Rosenwein В.Н., Head Т., Farmer S. Op. cit. P. 773, 777; Rosenwein B. To Be a Neighbor of Saint Peter: The Social Meaning of Cluny's Property, 909-1049. Ithaca (NY.), 1989. Близкие Розенвейн выводы относительно споров мирян на Запа де Франции содержаться в кн.: White S.D. Feuding and Peacemaking... 37 Magnou-Nortier E. The Enemies of the Peace: Reflections on a Vocabulary, 500-1100 // The Peace of God... P. 58-79. esp. P. 59. 38 Little L. Op. cit. P. 34; Edwards G.S. Op. cit. P. 122.
60
С Д. Уайт
ния этого рода в ходу до 900 г. Иначе говоря, задолго до 1000 г. монахи, как и знать, по словам Марка Блока, жили "под знаком частной мести" в том смысле, что активно соучаствовали в неко ей культуре вражды, оправдывавшей и ограничивавшей насилие одновременно39. Формы насилия, которые монахи и знать ис пользовали и себе воображали, практиковались, представля лись, искажались характерным образом. И светская знать, и мо нахи наделяли насилие множественными значениями, куда более сложными и многосмысленными, нежели простой и точный смысл, конвенционально приписываемый сеньориальному наси лию. Перенимая современный юридический взгляд на насилие, избирательно сосредотачивая внимание на частном применении физической силы в публичной сфере, мы либо искажаем, либо замалчиваем стили насилия - включая возмездие, самозащиту, господство над нижестоящими и символическое насилие, - кото рые и светская знать, и монахи стали практиковать около 1000 г. Зависимый от дистинкций законной и противоправной силы, ча стного и публичного, физического и психологического ущерба, этот путь видеть и не видеть насилия - сам по себе продукт сов ременного государственного дискурса, который открывает мало и многое скрадывает в насилии 1000 г. Данный дискурс мало-по малу лишился своей идеологической силы, и теперь мы способ ны его демистифицировать, деконструировать и жить дальше без него, приближаясь к 2000 г. Пер. ИВ. Дубровского
» Bloch M. Op. cit. P. 186.
Н.А. Селу некая ЭТА Б А Н А Л Ь Н А Я БАНАЛЬНАЯ СЕНЬОРИЯ (специфика итальянской историографии вопроса) XXXV Неделя Исследований, крупнейшего конгресса по экономической истории, ежегодно проводимого институтом Датини в Прато (Италия), в мае 2003 г., была посвящена проблеме рынка недвижимости и поземельных отношений. В числе высту плений известных историков прозвучали сообщения таких авто ритетных итальянских ученых как Сандро Кароччи и Альдо Кортонези, (Alfio Cortonesi. Terre incolte, proprieta collettive e regime fondiano nella Italia tardomedievale; Sandro Carocci. Signoria e mercato della terra sec.XII-XV), которые много лет проводили исследования социальной истории Папской области. Хотя обе темы докладов были заявлены достаточно широко, но основные тезисы были посвящены не столько проблеме мобилизации зе мли, сколько, казалось бы, частному вопросу развития сельской сеньории в средневековой Центральной Италии, прежде всего в Лации. Причем каждый из выделенных мной докладчиков обра щался к значимому (в отношении развития сеньории) XII столе тию. Несмотря на то, что по регламенту конференции обсужда ются феномены XIII—XVIII вв., Кароччи даже обозначил в загла вии доклада период XII-XV вв. Есть веские основания утверждать, что данная тема итальян ской сельской сеньории ХП-ХШ вв. не является ни узко специ альной, ни региональной, но показывает некоторые условия, при которых потенциальная мощь сеньориального влияния и роль сельской сеньории как системы территориальной организа ции проявились наиболее ярко. Я постараюсь показать, что изучение феномена сеньории раскрывает важный комплекс вопросов, связанных с историей города и замка, взаимосвязи города и контадо. Не удивительно, что анализ проблем сеньории в итальянской историографии формирует весьма сложное по составу исследований направле ние, что не противоречит определенной целостности, внутренне му единству данной традиции. Направление это не декларирова ло себя как некую школу или систему подходов и методик. Тем не менее ее внутренняя единая основа проявляется при сопоста влении воззрений, господствующих в англоязычной и француз ской историографии с линией исследований ряда итальянских
62
Н.А. Селунская
ученых последних пяти-шести десятилетий. Мало известный на учной общественности России, но, на мой взгляд, несомненный успех итальянской историографической школы последнего деся тилетия выводит исследования исторических реалий Западной Европы после тысячного года на важный рубеж понимания уни версальных механизмов подчинения и систем связей, как внутри социума, так и между различными социумами Средневековья. Рассмотрим вначале некоторые общие положения и определе ния, принятые в современной историографии проблемы сеньории. Тем не менее ее внутренняя единая основа проявляется при со поставлении воззрений, господствующих в англоязычной и французской историографии с линией исследований ряда италь янских ученых последних пяти-шести десятилетий. При разборе вопроса о сеньории обычно прибегают к следу ющей классификации подвидов: 1) Signoria domestica; 2) Signoria fondiaria; 3) Signoria territoriale (di banno). Названия отражают об ласть распространения сеньориальных прав. Первый случай не большой и патриархальной сеньории не вызывает споров и не так интересен нам. Важно отметить, что, согласно данной клас сификации, во втором случае, который представляет собой "сеньория фондиариа", сеньор имеет права лишь в отношении держателей, получивших от него земельные участки. Третий же тип характеризуется тем, что под сеньорию бана подпадает все население окрестных земель (обычно это была округа замка). Используемый термин "территориальная" сеньория отражает тот момент, что в сеньорию вовлечена определенная округа и ее жители (вне зависимости от характера их земельных держаний). Термин "сеньория бана" показывает, что в сеньорию привнесен определенный момент публичности. Иногда используется слово сочетание "территориальная сеньория бана" (signiria territoriale di banno), что подчеркивает сочетание указанных принципов в осу ществлении сеньории1. Это различие типов сеньории, наиболее распространенных после рубежа тысячелетий, и составляет проблему, которую не обходимо обсудить. Классификация видов сеньории представля ется вполне стройной и логичной, универсальной. Остается лишь вопрос, существовал ли такой прогресс сеньории в исторической реальности или это схоластическое допущение, абстракция? 1
О сложностях соотнесения этих принципов классификации сеньории с истори ческими реалиями Италии 12 и 13 в. см.: Carocci S. Baroni di Roma. Dominazioni signorili e lignaggi aristocratici nel Duecento e nel primo Trecento. Roma, 1993. P. 201-202.
Эта банальная "банальная" сеньория
63
Действительно, условное деление подвидов сеньории служит более или менее удачной для описания схемой. Но, кажется, толь ко итальянские историки помнят об этой условности. Именно ли тература на итальянском языке заставляет задуматься об истори ческих реалиях. Например, что любой сеньор должен был стре миться распространить свою власть на всех жителей территории, а не только на непосредственных держателей земельных участ ков, коль скоро это сулило весьма ощутимые выгоды. При этом был задействован арсенал доступных данному сеньору средств экономического и внеэкономического давления и принуждения. Вопрос в том, почему в некоторых случаях (так называемой "сла бой сеньории") эта тенденция не могла успешно осуществиться. Итальянская историография по большей части состоит из региональных исследований, однако, ее представители осознают ограниченность поля определения своих результатов. При этом европейские историки нередко также имеют дело с определен ным казусом сеньории, например, французским, но придают ему всеобщее значение. В европейской исторической науке изобре татели классификаций, играя словами и терминами, верят в них все больше и больше. К сожалению, эта тенденция нередко про являлась и в России. Помимо вопросов классификации, важнейшей проблемой является периодизация развития сеньории. Именно в этом пунк те мы находим второе общее отличие исследований итальянских историков от общеевропейского стандарта. Хронология процес са формирования сеньории в представлениях итальянских иссле дователей различных казусов сеньорий весьма отлична от пери одизации, принятой во французской историографии2. Речь идет не о нескольких десятилетиях, а о веках. Этому есть объяснения в исторической специфике эволюции отдельных областей Фран ции и Италии. Итальянская историография прослеживает фор мирование сеньории с рубежа VIII—IX до XIII—XIV вв. При этом с ранних веков ее существования исследователи отмечают чер ты, характерные для французского варианта развития террито риальных структур организации сельского мира со второй поло- Тезисы, сформулированные Ж. Дюби, все еще остаются в активе современной европейской, прежде всего, французской историографии, поэтому сошлемся на такую классическую работу как: Duby G. L'economie rurale et la vie des campagnes dans l'Occident medieval (France, Angleterre, Empire, IX-XV siecles). P., 1962. Полемика, выстраивающая линию защиты иной позиции итальянской историографии кратко выражена С. Кароччи. См.: Carocci S. Signoria rurale e mutazione feudale. Una discussione // Storica. 1997, N 8. P. 49-91.
64
Н.А. Селунская
вины XII в., который французская историография определяет как "второй период сеньории бана"3. Различия результатов изучения итальянской сеньории евро пейскими учеными, в принципе, могут объясняться тем, что италь янские историки владеют более репрезентативной выборкой дан ных архивных материалов, которые остаются вне поля зрения их коллег, ведущих исследования за пределами полуострова. Дейст вительно, такой важный вид источников, как статуты общин На ция, доступен в публикациях, содержащих лишь документы конца XIII столетия и Треченто. Таким образом, по данным опублико ванных источников нельзя определить развитие сеньории предше ствующего периода. Однако и некоторые итальянские ученые, на пример, Кортонези, концентрируют внимание именно на исследо вании замковых статутов Лация конца XIII—XIV вв., находя в них богатый материал и разнообразие вариантов развития сеньории, которые ускользают от иных исследователей4. При том что разви тие сеньории явно не было линейным, одноплановым, на любом этапе ее эволюции прослеживается определенное смешение раз личных форм и принципов осуществления сеньориальной власти, в том числе и достаточно патриархальных. Видимо, различия интерпретаций одного и того же феноме на следует искать прежде всего в специфике развития школ ис ториографии, их общих представлений и подходов, а не только в выборке данных источников. Точнее, общий подход и диктует избирательность ученых при работе с базой данных источников. Анализ проблемы сеньории, на мой взгляд, должен вклю чать исследование по крайней мере трех ключевых тем: 1) фено мена развития замка, как центра юрисдикционного, администра тивного и военно-политического господства; 2) форм и условий вовлечения жителей, группирующихся вокруг замка, в систему вассальных отношений; 3) роли города и городской элиты в рас пространении системы вассалитета. Определенную роль также играли отношения нобилитета с церковными институтами, ус тупкой земель со стороны последних в пользу нобильских фами лий на определенных условиях и после ритуала принесения при сяг верности. Эта модель в дальнейшем становилась образцом для подражания новых сеньоров при установлении системы от ношений с зависимыми держателями земель. 3 4
Barthelemy D. Les deux ages de la seigneurie banale. Coucy (XIe-XIHe siecle). P., 1984. Работы Кортонези будут охарактеризованы ниже более подробно.
Эта банальная "банальная" сеньория
65
На мой взгляд, итальянская историография в течении всего прошлого века шла к такому комплексному исследованию и представлению исторического разнообразия источников и путей развития сеньории. Русло развития итальянской историографии сеньории необходимо проследить по публикациям различного характера и масштаба. Важным моментом в историографии во проса о сеньории, как мне кажется, явились исследования М. Дель Треппо и Дж. Фазоли. Дель Треппо еще с середины 50-х годов XX в. занимался раз работкой локальной проблематики: характеристикой крупного монастырского хозяйства Сан Винченцо в Вольтурно на юге Италии. В своих работах Дель Треппо основное внимание уде лил периоду формирования сеньории X-XI вв. Обобщив позднее данные этих изысканий, Дель Треппо смог сформулировать представление о роли замка, а также об отличиях замковых цент ров периода раннего Средневековья от того характера, кото рый они приобрели после начала нового тысячелетия5. На юге полуострова это был переход от военно-стратегических к соци ально-экономическим функциям замкового центра. Замки, воз веденные в ходе активной аграрной колонизации, способствова ли интеграции населения, возобновлению хозяйственных связей на заброшенных территориях. Дж. Фазоли, вела разработку проблемы феодальных отно шений, их специфики в средиземноморском регионе. В данном случае под феодальной системой имелась в виду структура вас сальных отношений. Кроме того, в работе Дж. Фазоли с 1945 г. появилась тема, к которой исследовательница неоднократно возвращалась в последующие годы: проблема развития европей ского замка. В публикации "Венгерские набеги на Европу в X в."6 Фазоли обратилась к поиску причин процесса "озамкования", охватившего Европу. Замки, по представлениям исследова тельницы, становились центрами административного деления и юрисдикционной власти, а затем вписывались в систему вассаль ных отношений. По вопросу о соотношении феода и замка Дж. Фазоли высказывала следующее мнение: феод не всегда располагал замковым центром и наоборот, не всякий "каструм" представлял собой феод7. 5
Del Trepo M. Franzionamento dell'unita curtense, incastellamento e formazioni signorili sui beni dell'abbazia di S.Vincenzo al Volturno // Forme di potere e struttura sociale in Italia nel Medioevo / A cura di G. Rossetti. Bologna, 1977. P. 286. 6 Fasoli G. Le incursioni ungare in Europa nel secolo X. Firenze; Sansoni, 1945. 7 Fasoli G. Feudo e castello // Storia d'ltalia. Torino, 1973. Vol. 5; I documenti. 3. Средние века. Вып. 65
66
Н.А. Селу некая
С именем Фазоли связан также момент тесного сотрудниче ства итальянских ученых с группой французских историков для выработки синтеза идей о развитии феномена феодализма в мас штабах средневековой Западной Европы, прежде всего региона Средиземноморья8. Работы Фазоли 70-х годов стали классическими, но в этот же временной отрезок вписан ряд крупных коллективных исследо ваний итальянских ученых. Г. Россетти обратилась к исследова нию процессов, шедших в тот же период (X-XI вв.) на севере Ита лии, в Лангобардии. Россетти были изучены аспекты формирова ния сеньории замка, его роль в социально-политической органи зации Лангобардии, отмечены такие новые функции замкового центра, как юрисдикционная и социально-политическая, помимо существовавшего ранее военно-стратегического значения9. Весьма интересными были исследования Дж. Табакко, пред принятые в эти же годы, в том числе и для коллективной моно графии под общей научной редакцией Г. Россетти, посвященной формам организации власти и социальной структуре средневе ковой Италии. Изучая взаимоотношения сеньориальной власти и сельских сообществ (так называемый процесс формирования "сеньории бана"), Дж. Табакко, как и Дель Треппо, подчеркивал, что замок способствовал концентрации населения (сеньориаль ное укрепление могло превратиться в достаточно крупное посе ление, включавшее в себя и прежний сеньориальный центр и его сельскую округу)10. Табакко показал также трансформацию по нятия "куртис" (curtis). Первоначально обозначавшее "сеньори альный хозяйственный комплекс", в ходе процесса "озамкования" оно приобрело значение "сельская территория, подпадаю щая под сеньориальный бан владельца замка"11. Итак, 608
Fasoli G. Citta e feudalita // Structures feodales et feodalisme dans 1'Occident mediterranean (Xe-XIIIc siecles) // Bilan et perspectives de recherches (Collection de l'Ecole francaise de Rome, XLIV). Roma, 1980. Интересно, что и в дальнейшем публикации итальянских ученых издательством французской школы в Риме часто становились классическими, причем именно в этой серии с грифом Па лаццо Фарнезе вышла в свет работа С. Кароччи "Бароны Рима", идущая в разрез с основными представлениями французской школы историографии. 9 Rossetti G. Formazione e caratteri delle signorie di castello e dei poteri territoriali dei vescovi sulle citta nella Langobardia del sec. X // Forme di potere e struttura sociale in Italia nel Medioevo / A cura di G. Rossetti. Bologna, 1977. P. 113-148. 10 Tabacco G. Lo sviluppo del banno signorile e della comunita rurali // Forme di potere e struttura sociale in Italia nel Medioevo / A cura di G. Rossetti. Bologna, 1977. P. 210-211. 11 Ibid. 211.
Эта банальная "банальная" сеньория
67
70-е годы прошлого столетия стали поворотным пунктом разви тия итальянской и всей европейской историографии, именно то гда было осознано и отражено в исследованиях единство соци альных процессов города и округи, которые составляли единую систему. Интересно, что тот большой вклад в разработку проблем ис тории Южного Лация и Сабины IX-XII вв., который внес фран цузский историк П. Тубер, сказался прежде всего в активизации исследования региона и изучении механизмов процесса "озамкования" в итальянской историографии. В фундаментальном (что обычно означает: постоянно цитируемом и мало кем прочитан ном) исследовании "Структуры средневекового Лация: Южный Лаций и Сабина от IX до XII в." в числе системообразующих структурных элементов рассмотрены такие характеристики, как аграрный пейзаж, динамика демографических процессов, соци альные структуры12. Однако (и в этом чувствуется влияние тра диции французской историографии вопроса) Тубер ни единым тезисом не отражает присутствие феномена вассальных связей, существовавших по соглашению простолюдинов и сеньоров в XI и в XII столетиях13. Последующие моменты научной активности Тубера мало известны в целом в Европе и России, возможно, именно потому, что эта активность была ближе к итальянской почве историографии. К духу исследований Тубера в итальянской школе исследова ний ближе всего работы, которые вел А.А. Сеттиа14. Он обра тился к проблеме замковых центров в контексте изучения демо графических и социально-экономических процессов развития итальянской деревни периода IX—XII вв. Им была рассмотрена роль замка в миграционных процессах (концентрация населе ния), внутренней структуре и эволюции не городских поселений, территориальной организации. Исследования проведены в ос12
Toubert P. Les structures du Latium medieval: Le Latium meridional et la Sabine de IX a la fin du XII siecle. Roma, 1973. 13 На это умолчание обращает внимание Кароччи и при этом приводит убеди тельные архивные свидетельства принесения присяг верности простолюди нов из окрестностей Субъяко: Carocci S. Baroni di Roma... P. 207. Not. 54. 14 Sertia A.A. Villam circa castrum restringere. Migrazioni e accentramento di abitati sulla collina torinese nel basso medio evo // Quademi storici. 1973. N 24. P. 906-913; Idem. Lo sviluppo degli abitati rurali in alta Italia: villagi. castelli e borghi dell'alto al basso medioevo// Medioevo rurale: Sulle tracce della civilta contandina / A cura di V. Fumagalli , G. Rossetti. Bologna,1980; Idem. L'incidenza del popolamento sulla signoria locale nelF Italia del Nord: DAL VILLAGIO FORTIFICATO AL CASTELLO DEPOSITO / Structures feodales... P. 263-284. 3*
68
НА. Селу некая
новном на материале Севера Италии. Однако в обобщающей ра боте "Развитие сельских поселений Верхней Италии: деревни, замки и бурги от раннего к позднему Средневековью" А.А. Сеттиа сделал принципиальное заключение о том, что причины, сроки и методы осуществления процесса "озамкования" на Юге и на Севере полуострова кардинально различались, в то время как последствия осуществления этого процесса были одинаково глубокими, революционными, принципиально изменяющими структуру народонаселения и территориальную организацию сельского мира. Дж. Киттолини15, трактуя проблемы трансформации сель ской сеньории, развития и распространения феодальных отно шений в период конца XIV-XV в., рассматривает замок в качест ве военно-политического центра господства новых феодальных сил. При этом процесс расширения юрисдикционной и сеньори альной власти владельцев замков Дж. Киттолини понимает как "феодализацию в собственном смысле слова". В работах, опубликованных в начале 80-х годов XX в., В. Фумагалли16 обобщил опыт предыдущих исследований замка как центра трансформирующейся сельской сеньории. Эти сень ориальные центры, по его мнению, играли первостепенную роль в экономической, административной и религиозно-культурной организации жизни сельского мира. Такую "аристократизацию" структур экономики, политики и культуры исследователь счита ет прогрессивным явлением. В 90-е годы прошлого века внимание итальянских исследова телей стало фокусироваться на структурах контадо XIII столетия, хотя прежде внимание историков занимал рубеж тысячелетий, когда начался процесс озамкования, и период так называемой "новой феодализации" XIV-XVI вв. Собственно, можно выделить в итальянской историографии два крыла: исследования сеньории рубежа тысячелетий (Виоланте, Россетти, Серджи, Фазоли)17 и 5
6 7
Chittolini G. La crisi degli ordinamenti comunali e le origini dello siato del Rinascimento. Bolona, 1979. Introduzione; Idem. La formazione dello stato regionale e le istituzioni del cotado sec. XIV e XV. Torino, 1979. P. 20. Fumagalli V. Civilta curtense in Italia. Pistoia, 1981. Violante С La signoria rurale nel secolo X: Proposte tipologiche // И secolo di ferro: mito e realta del secolo X. Spoleto 1991 (Settimane CISAM, 38). P. 329-385; Sergi G. Lo sviluppo signorile e l'inquadramento feudale // La storia. Torino, 1986. II. P. 367-393; Strutture e trasformazioni della signoria rurale nei secoli X-XIII / A cura di G. Dilcher, С Violante. Bologna 1996; La signoria rurale nel medioevo italiano: 2 voll. Pisa, 1997-1998.
Эта банальная "банальная" сеньория
69
изыскания, посвященные XIII—XIV вв. (Каммарозано, Киттолини, Кортонези, Кароччи)18. В 70-е - начале 80-х годов встре чи российских и итальянских историков были достаточно ре гулярными. Это означает, что не только публикации на итальянском языке были доступны в России, но и темы, акту альные для итальянской историографии, разрабатывались нашими историками. Некоторые из этих проблем, например, история больших и малых коммун средневековой Италии, всегда являлась притягательной для отечественной историо графии, другие, например, взаимосвязь города и контадо, феодальных отношений и городской истории, стали активно разрабатываться в 70—80-е годы19. Особое место в этом про цессе взаимодействия занимают труды Л.А. Котельниковой, которые были высоко оценены в Италии и переведены на итальянский язык. Нельзя не заметить сходства сюжетов, анализировавшихся на сиенском материале Каммарозано и Котельниковой20. Подчеркнем, что 90-е годы в Италии стали расцветом иссле дования Папской области, где, как оказалось, встречались и ва рианты сеньории, известные по истории Севера, Центра и Юга, и совершенно иные способы организации власти в контадо. К со жалению, в России постсоветского периода публикации эти бы ли совершенно недоступны, и до сих пор именно прорыв 90-х в нашей стране остается наименее известной страницей европей ской историографии. 8
Cammarosano P. Le campagne nell'eta comunale. (XI-XIV).Torino, 1974; Chittolini G. Signorie rurali e feudi alia fine del medioevo // Comuni e Signorie: Istituzioni, societa e lotle per l'egemonia. Torino, 1981 (Storia d'ltalia Utet, IV). P. 591-676: Carocci S. Una nobilta tripartita: Rappresentazioni sociali e lignaggi preminenti a Roma nel Duecento e nella prima meta del Trecento // Bullettino dell'Istituto storico italiano e Archivio muratoriano. 1989. Vol. 95. P. 71-122; Idem. La signoria rurale nel Lazio (secoli XII e XIII) // La signoria rurale in Italia: Atti del seminario di Pisa, 3^1 marzo 1995 / A cura di A. Spicciani, С Violante. Pisa, 1997. Vol. 1. P. 167-198; Cortonesi A. Terre e signori nel Lazio medioevale. Un'economia rurale nei secoli Xlll-XIV. Napoli. 1988; Vendittelli M. "Domini" e "universitas castri" a Sermoneta nei secoli XIII e XIV: Gli statuti castellani del 1271 con le aggiunte e le riforme del 1304 e del secolo XV. Roma, 1993. 9 Абрамсон МЛ. Влияние торговли на дрормирование феодальных отношений в Южной Италии (IX—XIII) // СВ. 1968. Вып. 31; Котельникова Л.А. Феода лизм и город в Италии в VIII-XV вв. М., 1987; Гусарова Т.П. Город и дерев ня Италии на рубеже позднего средневековья. М., 1983. !0 Котельникова вскользь касается и сеньории в Лации по единичному примеру замка Дженаццано.
70
ИЛ. Селу некая
А. Кортонези в конце 80-х годов XX в. провел исследования аграрной сферы экономики Лация XIII—XIV вв.21 Им был иссле дован и отражен постепенный характер втягивания различных групп населения замка в сеньориально-вассальные связи (в част ности, на примере замка Сальвамолле и Нинфы). Труды С. Кароччи (и увидевшие свет в 90-е годы и привлекшие внимание академических кругов на рубеже веков), прекрасно синтезируют и продолжают традиции исследования социальной и правовой истории итальянской медиевистики и дают трактовку развития замка в рамках картины взаимоотношения город-контадо22. В основной монографии Кароччи, озаглавленной "Бароны Рима", не просто постоянно упоминаются замки округи, но объ ясняется, что основу могущества римской элиты составляли сеньориальные права и возникавшие вследствие этого системы персональных связей. Исследования Кароччи и Кортонези тесно взаимосвязаны, их интересовали не только сходные темы, но и казусы и вариан ты развития сеньории (например, сеньориальные права рода Каэтани). Я, однако, предполагаю сосредоточить внимание на тру дах Кароччи, так как именно их автор не только является выра зителем определенной тенденции в итальянистике, но и осмели вается обобщить и противопоставить линию итальянской исто риографии (в некоторых случаях имплицитно, а в других откры то) научным школам французского, англоязычного и иберий ского мира. Даже если эта позиция небезупречна, то в любом случае очень важна для развития историографии. Кроме того, Кароччи отличает несколько неожиданная для носителей ро манских языков манера изложения, которую можно с облегче нием назвать не "дискурсом", а простой речью. Если бы Кароччи лишь обосновывал свой выбор исследова ния варианта сильной сеньории, характерной для исторической области Лация, как противовес исследованиям зон слабой сеньо21
22
В рамках изучаемой темы важен и его обобщающий труд "Земли и сеньоры в средневековом Лации: аграрная экономика", и еще более разработка част ного вопроса формирования сеньории рода Каэтани над замком Сальвамол ле, начало которым положило превращение старинных владельцев замка в вассалов Каэтани, а затем уже и других групп населения. См.: Cortonesi A. Тегге е signori nel Lazio medioevale: Un'economia rurale nei secoli XIII-X1V. Napoli, 1988; Idem. L'affermazione della signoria dei Caetani sul castello di Salvamolle // II Lazio meridionale tra papato e l'lmpero. Roma, 1991. P. 169-185. Carocci S. Baroni di Roma... P. 69-104, 105-142, и особенно в разделе: L'incastellomento duecentesco. P. 146-154.
Эта банальная "банальная" сеньория
71
рии, вряд ли стоило бы приводить эту позицию в качестве наибо лее интересной. Но Кароччи показывает поливариантность раз вития сеньории в каждом регионе, сосуществование в Лации сильной сеньории баронов (могущественных аристократических родов) и достаточно распространенного в Италии и Европе типа небольших центров сеньории с более слабым сеньориальным контролем, который удавалось преодолеть нарождающимся сельским коммунам или, по крайней мере, ослабить экономиче ское влияние сеньора. Кроме того, "Кароччи критикует не толь ко общие принципы, на которых строится исследование сеньо рии в Европе, (в особенности итальянской сеньории), но и узость региональных и хронологических рамок источниковой базы ис ториков сеньории. Будучи прекрасным знатоком неизданных ар хивных материалов, прежде всего архивов родов Колонна и Орсини, церковных архивов, неизданных статутов малых коммун, Кароччи имеет на то основание и моральное право. Однако Ка роччи настойчиво поясняет, что именно источниковая углублен ность и локальная направленность исследований итальянских ис ториков объясняют их непопулярность. Отличные кропотливые исследования итальянских историков по такому интересному во просу как эволюционирование форм сельской сеньории на про тяжении пяти веков вплоть до позднего Треченто на микроисто рическом уровне показывают взаимосвязи частного и публично го, отношений покровительства и принуждения. Но особенности изысканий итальянской историографии не так просто выразить в однозначном определении, как общий дух тренда французских медиевистов по той же теме. В результате с 50-60-х годов про шлого века господствуют историографические концепции сень ориальной революции, произошедшей, как будто бы, за несколь ко десятков лет. Итальянская историография сумела сохранить представление о неразделимости в исторической реальности экономических и юрисдикционных аспектов сеньориального господства, постепенности и многоплановости процесса форми рования сеньории. Все эти изложенные выше положения сбли жают итальянскую историографию вопроса с российской тради цией исследований. Но вопрос о сеньории баронов, столь неизбежный для пони мания исторических особенностей развития и сохранения сеньо рии в итальянских землях, до последнего времени не был пред метом изучения отечественных историков, что, впрочем, можно сказать и о ситуации, сложившейся в большинстве националь ных школ медиевистов за пределами Италии. Именно Кароччи,
72
Н.А. Селу некая
выделив как особый тип сеньорию баронов, способствовал про яснению общей картины развития сеньории и принципов ее изу чения. Эта сеньория, действительно, весьма специфична. Дело в том что, несмотря на общепринятое значение терми на, "баронство Рима" не было связано с уступкой земель в феод непосредственно от верховной власти. Власть баронов распро странялась не в землях и замках, уступленных как феодальное владение, а в тех, что на протяжении веков принадлежали могу щественным фамилиям римлян на правах собственности или эмфитевзиса. В периоды понтификатов пап из числа отпрысков римских фамилий или понтификов, происходивших из знати На ция, значительно усилили позиции верхушки нобилитета и снаб дили этот слой баронов дополнительными ресурсами для сохра нения сеньориального господства в огромном числе локальных центров региона. Именно в этих сеньориях сочетались экономи ческие и юрисдикционные моменты проявления сеньориальной власти, а система вассальных связей, распространенная и на при вилегированных жителей, и на простолюдинов, соединяла функ ции подчинения и защиты населения. Распространение типа сильной сеньории в Нации напрямую было связано с политиче ской историей Рима, политикой отдельных понтификов. Думает ся, при кажущейся множественности правовых основ, сказыва лась определенная традиция права свободного земледельца. К той же традиции можно отнести и практику исполнения воин ской службы сеньору не только со стороны нобилей-рыцарей, но и простолюдинов. Применение вооруженного ополчения сво бодных крестьян было весьма распространенным в землях рим ских баронов Орсини, Колонна, Аннибальди23. Принципиально важным вопросом, который нельзя не за тронуть, является пресловутое сеньориальное насилие и воз можность прикрепления зависимых к земле. Видимо до середи ны XII в., (т.е. рубежа первого и второго периода сеньории бана, согласно французской классификации) вопрос о запрете перехо да держателей на новое место вообще не был актуален. Такая На русском языке пока не существует выбора литературы, посвященной данно му вопросу, поэтому позволю себе сослаться на собственные работы. См.: Селунская Н.А. Сеньориальный нобилитет и замковая община // СВ. 1997. Вып. 59; Она же. Военная организация и право общин средневековой Римской Провин ции // Власть. Право. Норма: Светское и сакральное в античном и средневеко вом мире. М., 2003; Она же. Castrum Римской провинции: социально-правовые аспекты. Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1994. Важнейшими работами (на итальянском языке) являются уже цитировавшиеся исследования С. Кароччи.
Эта банальная "банальная" сеньория
73
проблема возникает именно в указанном столетии в связи с уси лением мобильности населения контадо. И именно сеньория ба ронов не знает запрета переселения на новое место для жителей замков Лация. Эта важнейшая характеристика сеньории, кото рую можно обнаружить в отдельных регионах Италии, судя по правовым источникам, прежде всего статутам замков, совершен но отсутствует. С другой стороны, статуты самого Рима допуска ют вмешательство городских властей в конфликт между сеньо ром и пустившимися в бега массариями - жителями окрестных замков, если их переход на новое место не был санкционирован локальным статутным правом. Такая ситуация представляется весьма логичной, так как для самого сеньора могло оказаться де ликатной и даже непосильной задачей принуждать к покорности своих зависимых простолюдинов. Ведь то были не просто кре стьяне, но вооруженные и закаленные в военных экспедициях воины pedites, чью силу сеньор не раз имел случай по достоинст ву оценить в боях. Не стоит думать, что в землях богатых баро нов Рима не происходило ухудшения положения держателей. Но с другой стороны, для сильной сеньории, для всемогущих рим ских баронов, сочетавших в своих руках полноту юрисдикционой власти, экономические рычаги, военную силу, применение прямого насилия по отношению к актуальным и потенциальным зависимым - совершенно не свойственно. Мощь и ярость баро нов выплескивалась в междоусобных конфликтах различных нобильских родов, но для каждого конкретного поселения то была и надежная защита от соседей, а не угроза. Наверное, стоит при вести излюбленное выражение С. Кароччи, которое исследова тель часто использует (особенно в устных выступлениях). По мнению Кароччи, сеньория вообще и сеньория баронов в част ности - это двойственный образ Джекил-Хайд, амбивалентно сочетающий в себе добро и зло. Исключительно негативная или же позитивная оценка сеньории были бы в равной мере неточ ными. Итак, очевидно, что изучение феномена сеньории решает важный комплекс вопросов, связанных с историей города и кон тадо, историческими формами их взаимосвязи. При этом италь янская сельская сеньория Средневековья показывает в реализо ванном виде некоторые возможности, остававшиеся потенци альными в развитии европейской сельской сеньории. Важно также обратить внимание на особенности историче ского анализа данных вопросов развития сеньории в различных странах Европы, в особенности, проследить, не становится ли
74
Н.А. Селунская
изучаемая региональная специфика предпочтительной историо графической тенденцией. Учитывая престиж французской наци ональной школы исторических исследований и важность изуче ния источниковой базы по истории отдельных исторических ре гионов Франции, не удивительно, что общепринятое в Европе изложение данной проблематики строится по лекалам, годным для работы именно с этим историческим материалом. Но не пра вомерным представляется, чтобы в нашей стране именно фран цузской модели описания феодализма, сеньории и всего Средне вековья в целом отдавалось некое предпочтение24. Приведенный выше разбор трудов представителей итальян ской школы историографии дан не с целью предложить проти вовес тезисам их французских коллег или ввести в моду данное направление. Но в работах итальянских ученых рассматривают ся такие казусы, которые делают несостоятельными утвержде ния о принципиальном различии и несовместимости тех отноше ний с сеньором, которые называются личными и поземельными. Линия итальянской историографии, на мой взгляд, заслуживает внимания российского сообщества медиевистов и потому, что она находит точки соприкосновения с традицией отечественных исследований в области итальянистики. Представляется, что раз витие данной темы исследований в России, в обозначенной пер спективе было бы актуальным и органичным для отечественной медиевистики*.
24
Тенденция к этому сохранилась, например, в весьма успешном и принятом на вооружение многими преподавателями изд. "Средневековая Европа глазами современников и историков" из серии "Обновление гуманитарного образова ния", хотя авторы этого труда и упоминают о значении региональных разли чий: Средневековая Европа глазами современников и историков. М., 1994. Ч. 2. С. 36-45, 52-57. * Выражаю глубокую признательность профессору Сандро Кароччи за предо ставленные библиографические материалы.
М.В.
Винокурова
АНГЛИЙСКИЙ МАНОР XVI - НАЧАЛА XVII в.: НОВЫЕ ПОДХОДЫ К СТАРЫМ ПРОБЛЕМАМ Эта статья посвящена проблемам аграрной истории Анг лии - сюжетам, почти забытым ныне. Нередко приходится слы шать: нужна ли аграрная история 'сегодня, в период крушения традиционных ценностей, низвержения авторитетов и целых на учных школ, появления новых исследовательских парадигм? И каково ныне ее место в общей системе исторического знания; в том числе и в ряду не столь уж давно привившихся на российской почве направлений в науке - таких как историческая антрополо гия, микроистория, гендерная история и т.д.? Изучение аграрной истории сегодня (впрочем, как и встарь) необходимо прежде всего потому, что без него невозможно по нять эпоху Средневековья. Ведь в средневековом обществе и власть, и социальный престиж, и личные связи, и система поли тического устройства базировались на обладании земельной собственностью в том или ином ее виде. Очень часто (хотя и не всегда) действовало правило: чья земля, того и власть. Поэтому важно иметь в виду, что аграрная история - это вовсе не только и не столько история агрикультуры, сколько социальная исто рия. Исследователи, занимающиеся аграрной историей, изучают прежде всего общество и его социальную анатомию сквозь приз му отношений членов этого общества по поводу земли. Аграрная история Средневековья, в сущности, - история то го, как возник, развивался и умирал феодализм. Как и история политическая, социальная, демографическая и всякая другая, она отражает жизнь средневекового общества во всем многооб разии составляющих его связей. Ибо как можно, например, ответить на вопрос о том, что та кое феодализм без опоры на конкретные данные источников по аграрной истории, которые фиксируют земельные "передвиж ки" и отношения разных групп людей, связанные с динамикой земельной собственности? Как можно, далее, понять, когда и как он стал умирать. Был ли этот процесс медленным, затяж ным, тихим, или Средневековье уходило в агонии, яростно со противляясь всему новому... А может быть, в разных странах Западной Европы это процесс проходил с различной степенью интенсивности и имел, следовательно, свою национальную спе-
76
М.В. Винокурова
цифику? Изучая на основе источников по аграрной истории эту динамику в сфере земельной собственности в каждой из стран, можно способствовать появлению компаративных, типологиче ских исследований по истории феодализма - его генезиса, разви тия и упадка. В области аграрной истории в отечественной историографии существует, как известно, плодотворная традиция, начало кото рой было положено еще в последней трети XIX столетия. Заро ждение этой традиции связано с именами таких выдающихся ис следователей в указанной области, как М.М. Ковалевский, П.Г. Виноградов, А.Н. Савин, Д.М. Петрушевский. Ряд самых высоких требований, которым удовлетворяли их творческие изыскания, и которые проявились в работах их последователей: подлинная научность, основанная на скрупулезной работе с ис точниками, внеконъюнктурный подход к исследованию истори ческого процесса, опора на проверенные и строго объективные факты, разработка и развитие сравнительно-статистического метода исследований, углубление лучших достижений европей ской исторической мысли - действительно позволяют говорить о формировании особой школы в отечественной историогра фии. Традиция, заложенная трудами указанных исследователей, была в дальнейшем развита целой плеядой блестящих истори ков - специалистов по социально-экономической и, в частности, аграрной истории Англии: Е.А. Косминским, СИ. Архангель ским, В.Ф. Семеновым, В.М. Лавровским, М.А. Баргом, К.Д. Ав деевой. Чрезвычайно важным представляется последующее творческое развитие этой традиции, сохранение преемственно сти в области социально-экономической истории Англии. Ведь чем плодотворнее исследования "первопроходцев" в той или иной области науки, тем больший простор в постановке и разре шении новых задач остается на долю тех, кто приходит в эту об ласть в дальнейшем. Чем же объяснялся целенаправленный интерес русских ис ториков последней трети XIX в. к такой специальной и, казалось бы, далекой от российской действительности того времени теме, как аграрная история Англии? Дело в том что направление на учных интересов представителей школы аграрной истории Анг лии развивалось в обстановке, возникшей в России после рефор мы 1861 г. В далеком прошлом хозяйственного развития Запад ной Европы русские историки конца XIX - начала XX в. искали ответы на волновавшие их вопросы, в том числе и на вопрос о "будущем русского деревенского уклада". Вот как писал об этом
Английский манор XVI - начала XVII в.
77
А.Н. Савин: "Специальный вопрос о жизнеспособности русской деревенской общины после крестьянской эмансипации... волно вал умы, пламенил сердца, наполнял слезами умиленные глаза, сплетался с жгучими вопросами об особности русской судьбы, о русской, особенно русской крестьянской душе, об обходе злой страды капиталистического своекорыстия и насилия... В на строениях русской и московской среды 70-80-х годов приходит ся видеть важный источник этой прочной ученой привязанно сти,... источник склонности в трудных и спорных случаях стано виться на сторону ученых приверженцев общинного начала"1. Однако в конце XIX в. стало ясно, что "общинное начало" русской деревни неизбежно должно было подчиниться проник новению в сельскую действительность капиталистических отно шений. Разложение общины, дифференциация крестьянства, возникновение крупного хозяйства нового типа - вот те пробле мы, которые неизбежно возникали перед русскими историками. Так что "специфика развития российского обществоведения вто рой половины XIX в. состояла в том, что все общественные нау ки ...интегрировали свои усилия, ведя дискуссии вокруг проблем необходимости и возможности... капиталистической эволюции России по западной модели"2. Разрешение этих проблем законо мерно должно было связываться с изучением аграрной истории Англии, и более всего переходных ее этапов, отмеченных гене зисом феодализма, и особенно - капитализма, периода, предста влявшего собой наиболее яркий образец движения этой евро пейской страны по пути прогрессивного развития. Сравнитель ная однотипность и совершенная, классическая отчетливость этого развития, а также хорошая сохранность источников по аг рарной истории в английских архивах являлись основой для по становки общих вопросов теоретического характера и выбора наиболее точного метода для их разрешения. Имена представителей "русской школы" аграрной истории Англии до сих пор почтительно упоминаются не только в отече ственной, но и в зарубежной историографии, их книги цитируют ся и переиздаются, на их исследования ссылаются. Поистине это школа мировой значимости. Но, к сожалению, ныне тради ция прерывается, и мы являемся свидетелями того, что все мень1 2
Савин А.Н. Ковалевский как историк // Исторические известия. 1916. № 1. С. 175-176. Мягков Г.П. Научное сообщество в исторической науке: опыт "русской исто рической школы". Казань, 2000. С. 159.
78
М.В. Винокурова
ше молодых исследователей связывают свое научное будущее с разработкой классических сюжетов аграрной истории вопреки очевидной познавательной важности этих сюжетов. И если при ток молодых специалистов в указанную область не увеличится, то может всерьез возникнуть опасение, что в ближайшем буду щем аграрные исследования в нашей стране будут полностью свернуты. Почему в нашей историографии возникла такая ситуация? Ответить на этот вопрос одновременно и просто, и сложно. Во-первых, заниматься аграрной историей ныне стало, види мо, не столь уж интересно - в историографии появились новые отрасли знания, которые все более привлекают взоры молодых исследователей. Во-вторых, теперь, похоже, это считается не таким уж важ ным, и не в последнюю очередь в связи с тем, что в настоящее время в глазах значительной части наших историков утратил привлекательность марксистский подход, в основе которого ле жал незыблемый интерес к социально-экономическим сюжетам и в особенности к процессам генезиса капитализма в Англии XVI в. Именно на этом подходе во многом и базировались изыскания отечественных историков-аграрников советского периода, в то время как ныне смена исследовательских парадигм уводит меди евистику от классических сюжетов социально-экономической истории феодальной эпохи. В-третьих, заниматься аграрной историей очень сложно: исследователю приходится производить массу подсчетов, опе рировать десятками тысяч цифр, сводить цифровые данные в бесчисленные таблицы, разгадывать истинное значение терми нологии источников, вскрывать противоречие между этой тер минологией и реальным положением дел, уметь разбираться в мудреных правовых понятиях и т.д. К сожалению, эта специфи ка исследований по аграрной истории отпугивает молодых ис ториков, не привыкших "карабкаться по каменистым тропам" подлинной науки. Между тем усилия отдельных энтузиастов в сфере аграрной истории не равносильны тем огромным задачам, которые вста ют сейчас перед отечественной историографией. Стоит заду маться хотя бы над тем, что у нас в течение почти полувека, со времени опубликования в 60-е годы XX в. монографий М.А. Барга и В.М. Лавровского по аграрной истории средневе ковой Англии и Англии раннего нового времени, практически не появлялось фундаментальных исследований в указанной об-
Английский манор XVI - начала XVII в.
79
ласти. Думается, что настала пора продолжить традицию изуче ния аграрной истории. Это нужно нам всем. Это нужно самой на уке. Вот почему в этой статье мне хотелось бы предпринять по пытку привлечь внимание коллег и прежде всего молодых иссле дователей к некоторым проблемам аграрной истории Англии XVI-XVII вв. Почему избрано именно это время? Во многом, потому что исследование социально-экономического развития стран Запад ной Европы в период их перехода Ът Средневековья к новому, буржуазному, строю представляет особую научную и методоло гическую важность, поскольку дает основание для предметного рассмотрения экономических изменений в обществе на стыке эпох. В их число в указанный период несомненно входили и из менения в аграрных структурах. Наиболее динамичным и бурным было аграрное развитие Англии XVI-XVII вв. Общеисторические закономерности пере хода европейского средневекового общества к буржуазному строю ярко проявились в экономической (и особенно аграрной) истории именно этой страны, раньше других вступившей на путь капиталистического развития. Начавшаяся в ней в XVI в. экс проприация крестьянства явилась главным движущим рычагом процесса так называемого первоначального накопления капита ла. В борьбу за землю на стороне дворянства вмешалась англий ская буржуазия, поскольку земля в то время все еще была объек том наиболее прибыльного вложения капитала и во многом основой социального престижа. То обстоятельство, что "ломка" средневекового способа производства, ввиду исторически сло жившейся весьма стойкой, ориентации Англии на европейский рынок шерсти, началась в этой стране раньше в земледелии, чем в промышленности, и происходила в этой сфере наиболее интен сивно, предопределив в том числе локализацию именно в дерев не (а не в городе) рассеянной шерстяной мануфактуры, придало особую остроту аграрному вопросу в канун и в ходе революции середины XVII в. Содержание этого социального конфликта по этому может быть исследовано во многом путем изучения аграр ной революции в Англии и особенно проблемы копигольда в ней. Ведь от того, могли ли быть превращены крестьянские дер жания на воле лорда в свободную собственность на общем праве (фригольд) в ходе революции, зависели судьбы английского кре стьянства в целом. В этой связи все более важной становится задача обработки массовых источников по аграрной истории Англии (манориаль-
80
MB. Винокурова
ных описей, протоколов курий, сводов обычаев) по отдельным ее регионам и локальным зонам. Дело в том, что в отечествен ной историографии наилучшим образом исследованы централь ные и восточные области Англии периода аграрной революции, в то время как периферийные, "маргинальные" ее зоны долгое время оставались и на периферии внимания историков. В трудах А.Н. Савина3, С И . Архангельского4, В.М. Лавровского5, М.А. Барга6, освещающих, преимущественно в связи с проблемой копигольда и его исторической судьбы, основные этапы аграрной революции в Англии XVI - конца XVIII в. и народные восстания указанного периода, манор раннего нового времени рассмотрен в основном на материале источников, относящихся к наиболее "продвинутым" в отношении буржуазного развития графствам Востока, Юго-Востока и Центра Англии7. Другие регионы стра ны ввиду недоступности ряда материалов оказывались порой вне поля зрения исследователей. Таким образом, картина жизни ан глийского крестьянства эпохи раннего нового времени долгое время оказывалась "урезанной", исследованной далеко не пол ностью, прежде всего с точки зрения ее локальной специфики. Между тем сведения, которые можно получить путем изучения аграрных распорядков в так называемых маргинальных зонах страны, характеризующихся явно выраженной "феодальной со ставляющей" их социально-экономического развития, способст вуют получению более адекватного представления о том, как протекал процесс генезиса капитализма в стране в целом, чем 3
Савин А.Н. Английская деревня в эпоху Тюдоров. М., 1903; Он же. История двух маноров // ЖМНП. 1916. № 4; Он же. История одного восточного манора // Сб. ст. в честь М.К. Любавского. Пг.,1917. 4 Архангельский СИ. Аграрное законодательство Великой Английской рево люции. М., 1935-1940. Ч. 1-2. 1643-1660; Он же. Крестьянские движения в Ан глии 40-50-х гг. XVII в. М., 1960. 5 Лавровский В.М. Парламентские огораживания общинных земель в Англии конца XVII - начала XIX в. М.; Л., 1940; Барг М.А., Лавровский В.М. Англий ская буржуазная революция. М., 1958; Он же. Исследование по аграрной исто рии Англии XVII-XIX вв. М., 1966. 6 Барг М.А..Лавровский В.М. Английская буржуазная революция. М., 1958; Он же. Народные низы в Английской буржуазной революции XVII века. М., 1967. 7 В исследованиях В.Ф. Семенова, правда, содержится некоторый обзор эконо мического развития юго-западных и северных регионов Англии. См.: Семе нов В.Ф. Огораживания и крестьянские движения в Англии XVI в. М., 1949; Он же. Положение обычных держателей Юго-Западной Англии во II полови не XVI - начале XVII в. // СВ. 1964. Вып. 25. Однако исследователь не ставил перед собой задачу рассмотреть аграрное развитие этих регионов по всем воз можным и необходимым параметрам.
Английский манор XVI - начала XVII в.
81
результаты исследования этого процесса в тех областях, где эти условия относительно рано были нарушены развитием товарноденежных отношений. Именно по этой причине основными регионами для наблю дения за эволюцией английского манора в условиях генезиса ка питализма мною были избраны Юго-Запад (графство Уилтшир) и Северо-Запад (графство Ланкашир) - практически не изучен ные в нашей историографии части Англии, характеризующиеся относительно замедленными темпами аграрного развития, и, следовательно, представляющие собой максимально репрезен тативное поле для исследования. Особенно заманчивой предста влялась перспектива исследования компаративно-статистиче ского характера: мне хотелось провести некий эксперимент, ос нованный на статистической обработке манориальных описей целого ряда (измеряемого не единицами, а десятками) поместий Англии периода аграрной революции в указанных ее регионах, выявить их специфику, а потом сравнить их между собой, с тем чтобы определить конкретные особенности процесса аграрного развития этих регионов (и, в частности, процесса экспроприации крестьянства), отличающие их от классического протекания ге незиса капитализма в центральных и восточных частях страны. Однако задачи исследования этим не исчерпывались. В нем предпринята попытка на основании анализа обширного комплек са источников по аграрной истории показать социально-эконо мическую и правовую специфику английского манора как хозяй ственной и политико-юридической организации, присущей анг лийской деревне периода Средневековья и раннего нового вре мени. Представлялось важным показать манор как правовой фе номен, имеющий в основе эволюцию внутрипоместного обычая, как реальный и динамичный мир повседневности, как бытова ние особой формы социальной общности. Эта необходимость соединения макро- и микроисторического подходов в изучении такого сложного социального явления как английский манор, тем более манор раннего нового времени в его переходном со стоянии, в нашей историографии давно назрела. Между тем этот феномен аграрного строя Англии до сих пор интерпретировался в ней в основном в качестве особой формы для реализации фео дальной ренты. Основными источниками для решения поставленных задач послужили манориальные описи и рентали: своды земельных ка дастров 29 маноров, составленные в 60-е годы XVI - 30-е годы XVII в. в поместьях графов Пемброков в Уилтшире, и 20 маноров
82
М.В. Винокурова
земельного комплекса Рочдейл, составленные в 20-е годы XVII в. и принадлежавшие на момент описи генеральному поверенному английской короны Роберту Хиту, а затем перешедшие к семей ству Байронов - предкам знаменитого английского поэта8. Кроме того, были использованы также и источники иного типа: прото колы манориальных курий, своды обычаев, правовые трактаты9. Каковы же конкретные итоги изучения источников по аграр ной истории (в том числе, манориального комплекса Рочдейл в се веро-западном графстве Ланкашир) - и каким образом они соотно сятся с локальными особенностями юго-западной части Англии, отраженными в описях уилтширских поместий графов Пемброков? Так, в частности, удалось выявить специфику свободного держания в Ланкашире как комплекса земельных владений, пре имущественно представлявших собой дворянский фригольд, часть которого, принадлежа к королевскому домену, вела свое происхождение со времен Книги Страшного Суда. Согласно произведенным подсчетам выяснилось, что благородные фри гольдеры поместья Рочдейл, в численном отношении составляв шие в манорах 29,1%, владели земельной площадью, удельный вес которой в общей площади свободного держания составлял 70%. В рамках работы, направленной на решение проблемы ти пологии держательской структуры, удалось также выявить рас пределение фригольда по манорам, его пропорциональное соот ношение с общинной землей, с землей копигольда и т.д. х
Survey of the Lands of William the First Earl of Pembroke, 1566-1567. Oxford, 1909; Survey of the Manors of Philipp the First Earl of Pembroke and Montgomery. 1631-1632. Devizes, 1953. К изучению этих описей эпизодически обращались Р.Г. Тоуни, СИ. Архангельский, В.Ф. Семенов, Э. Керридж. Однако никем из названных исследователей полный сравнительно-статистический анализ этих объемных источников не проводился. См.: The Survey of the Manors of Rochdale in the County of Lancaster, Parcel of the Possessions of the Worshipful Sir Robert Heath, Km., His Majesty's Attorney General, made in 1626 / Ed. by Henry Fishvvick. The Chetham Society. M., 1913. Описи маноров Рочдейла введены в научный оборот впервые в историографии. 9 Court Rolls of the Manor of Braces, Dawbcneys, Pembrokes: 1377-1399 // Manor of Tottenham Series. Tottenham, 1961; Borough Customs. Seldon Society / Ed. by M. Bateson. 2 vols. L., 1904-1906; The Vicars of Rochdale//Ed. by H. Howorht. PtI: Printed for the Chetham Society. Manchester, 1883. Littleton T. Tenures. L., 1581; Norden J. The Surveyor's Dialogue. L., 1618; Coke Ed. The First Part of the Institutes of the Laws of England or a Commentarie upon Littleton. L., 1628. Book 1. Ch. 9. Section 73; Wilson T. The State of England. A.D. 1600 // Camden miscellany. 3d ser. L., 1936; Blackstone W. Commentaries on English Laws. L., 1765-1769; Fleta. Of the Offices (in the Manor) // Fleta. Vol. 2: Book 1-2 / Ed. and transl. by H.G. Richardson, G.O. Sayles. L., 1955.
Английский манор XVI - начала XVII в.
83
В русле методики, классической для аграрных исследований, был изучен и вопрос о дифференциации свободных держателей по земельной площади и уровню доходности их держаний. С этой целью весь состав фригольдеров-дворян был разделен на шесть категорий согласно той земельной площади, которая на ходилась в руках его представителей. В итоге в среде благород ных фригольдеров был выявлен реальный (хотя и завуалирован ный описями) процесс интенсивной социально-экономической дифференциации, выражавшейся в размывании их "среднего" ядра. Выяснилось, что верхушка фригольдерскои аристократии могла владеть земельными поместьями, порой равными целым манорам (иногда такие поместья достигали 5 тыс. акров), в то время как находившимся на противоположном "полюсе" пред ставителям обедневшего дворянства подчас приходилось до вольствоваться земельными участками всего в несколько десят ков акров. Особенностью северо-западного региона явился выявлен ный в ходе исследования процесс "собирания" земель представи телями крупного "благородного" фригольда, в то время как, на пример, на Юго-Западе страны манориальные лорды с целью из влечения максимальной прибыли превращали его, нарушая при этом и обычай, и общее право, в более выгодные с экономиче ской точки зрения копигольд и аренду. Итак, специфика дворянского фригольда в графстве Ланка шир в раннее новое время по сравнению, в частности, с юго-за падным регионом страны, состояла прежде всего в наличии ог ромных блоков земли этого юридического статуса, площадь ко торых подчас достигала не сотен (как в Уилтшире), а тысяч ак ров. Думается, что этот факт можно объяснить не только тем, что в нем в какой-то мере мог проявляться итог субинфеодации королевского домена, длившейся на протяжении Средневековья и выражавшейся в росте маноров и появлении "блоков" дворян ского фригольда - процесс, конечный результат которого, веро ятно, фиксируют описи поместья Рочдейл. Особенность отме ченного явления состояла еще и в том, что внутренним импуль сом процесса генезиса крупного "благородного" фригольда за счет собирания среднего и мелкого в данном регионе в период аг рарной революции являлись земельные передвижки внутри ма норов, инициируемые фригольдерскои аристократией, и прово димые, по всей видимости, под покровительством манориальной администрации. О "разрешающем" участии последней в процес се внутренних перемещений земельной собственности свиде-
84
М.В. Винокурова
тельствует тот факт, что подобного рода операции с фриголь дом, заключавшиеся в недопущении мелких и средних фриголь деров, благородных по происхождению и защищенных общим правом страны (а не "низких" держателей по обычаю), в глуби ны маноров, могли производиться крупной фригольдерской ари стократией лишь с ведома лорда или замещающего его стюарда, решение о чем принималось в курии. Таким образом, "внутрипоместная демократия" в среде фригольдеров, которая издавна, ка залось бы, основывалась на их свободном состоянии, принадлеж ности к сфере общего права и включенности в число "всех гра ждан королевства", оказывалась в реальной жизни манора весь ма относительной, если не иллюзорной, а на самом деле полно стью зависела от "материального фактора". Очевидно, что хозяйственная деятельность фригольдеровдворян на огромных участках свободной земли, по размерам приближавшихся подчас к крупным манорам, была прежде все го выгодна им самим - достаточно высокий доход с этого фри гольда (при низких рентах) дает основание предположить ком мерческую направленность этой деятельности, а занимавшихся ею людей отнести к представителям крупного джентри указан ного региона. Но была ли такого рода хозяйственная деятель ность выгодна лордам поместья Рочдейл? Низкие ренты круп ных фригольдеров-дворян свидетельствуют о том, что манориальный бюджет пополнялся явно не за счет благородного фри гольда, а скорее (хотя тоже совсем незначительно) за счет копи гольда. Очевидно, терпимое и покровительственное отношение администрации к процессу собирания земель отдельными пред приимчивыми фригольдерами-дворянами за счет ущемления ма териальных интересов мелких и средних - причем тоже благо родных - фригольдеров внутри самих маноров, могло объяс няться вовсе не особой доходностью этого типа фригольда для собственников земли, а высоким, "выше обычного", сословным статусом тех, кто занимался выявленной в исследовании концен трацией земли. И действительно, это подтверждается текстом источников. Итак, мы не наблюдаем в Ланкашире 20-х годов XVII столе тия тех активных операций с фригольдом, которыми была отме чена в это же время деятельность графов Пемброков в Уилт шире по превращению обширного свободного держания, причем преимущественно дворянского, в более выгодные им копигольд и аренду, где ренты регулировались не столько традицией, сколько рыночной конъюнктурой.
Английский манор XVI - начала XVII в.
85
Операции с фригольдом, согласно "северному" их типу, про ходили не на стыке "статусного состояния" земель (фри гольд-копигольд; фригольд-аренда), а на "внутристатусном" уровне - в форме роста крупного "благородного" фригольда за счет среднего и мелкого: свободное держание в 20 манорах по местья Рочдейл в Ланкашире перед революцией не исчезает (как именно в эти же годы Уилтшире), а процветает, свидетельствуя об особых условиях его развития в указанный период. Однако наличие здесь гораздо более крупных блоков дворянского фри гольда (по сравнению с Юго-Западом) и отсутствие данных о превращении его в другие виды держаний свидетельствует все же не о статике аграрного развития на Северо-Западе Англии, а просто о динамике иного рода, которая была не явной, а скры той, протекая внутри самого фригольда и способствуя превра щению в данном регионе этого вида держания в источник значи тельных доходов для его непосредственных владельцев. Помимо дворянского фригольда на основе соответствующей методики был изучен также и "городской" его тип, в результате чего, в частности, появилась возможность сравнить уровень до ходности различных видов этого вида держания в целом. Так, на основе анализа описей маноров Рочдейла, например, выясни лось, что наиболее выгодным с точки зрения его владельцев мог быть внутригородской "благородный" фригольд (уровень дохо да на акр земельной площади этого вида держания был равен ог ромной цифре: 16,2£). Затем следовал внутригородской фри гольд крестьянского типа (доход на акр: 6£), за ним - внегород ской крестьянский фригольд (0,7£) и, наконец, фригольд "манориального" типа (0,3£). Таким образом, оказалось, что традици онно считавшийся в историографии прибыльным типичный дворянский манориальный фригольд не мог соперничать (во вся ком случае, в северно-западном регионе Англии первой трети XVII в.) по уровню доходности с "городскими" видами свободно го держания. Оказалось, что маленькие держания внутригород ского фригольда были подчас несравненно более выгодными для его благородных владельцев, нежели их безбрежные владе ния, раскинувшиеся на просторах типичных маноров. Недаром, как показывает проведенное исследование, крупное дворянство (в частности, в Ланкашире) стремилось к повышению общего уровня доходности своих поместий не только за счет обозначен ной выше концентрации владений манориального типа или про никновения на территорию обычного держания, но и за счет внедрения на внутригородской фригольд - фактор очень важ-
86
М.В. Винокурова
ный, хотя до сих пор и не слишком-то принимавшийся в расчет в историографии при анализе "роста джентри" в эпоху аграрного капитализма. Причем, видимо, сам факт наличия высокого годового дохо да при относительно малой площади "городских" держаний не зависел от сословного статуса держателей. Дворянин или кре стьянин, жившие внутри поселения городского типа раннего но вого времени, получали с малых участков земли (иногда измеря емых долями акра) значительный доход, о чем прежде всего сви детельствовало обратно пропорциональное его соотношение с годовой рентой и его высокий уровень, получаемый с акра дер жания на общем праве. Возможность получения такого дохода определялась не сословным статусом держателей, а идентичным ("городским") типом их хозяйственной деятельности. Однако различия в сословном статусе могли влиять если не на сам факт получения высоких доходов с "городских" держаний, то, очевид но, определяли приоритеты в возможностях и путях их достиже ния. Человеку благородного происхождения было, несомненно, легче, чем простолюдину, достичь определенных высот в реали зации своей хозяйственной активности. Вопрос о специфике внутригородского фригольда связан в исследовании с рассмотрением такого социального феномена как манор городского типа периода раннего нового времени (или просто: "манор-город"), определяемого в источника манориалъной истории (описях и ренталях) термином borough, ко торый обычно применяется для обозначения поселений город ского типа. Вопрос о соотношении манора и города раннего нового вре мени в историографии не поставлен основательно (так, традици онно проводилось скорее сравнение между деревней и манором; деревней как базисным организационным началом крестьянско го мира (общины) и манором как административной надстрой кой поместных институтов; кроме того, в отечественной исто риографии основательно проработана проблема соотношения города и деревни. Как представляется, вопрос о корреляции между "манором" и "городом" может быть предметно рассмотрен прежде всего на основании такого рода источников, как документы именно манориальной истории раннего нового времени, которые содержат сведения как о землях и рентах, так и о манориальной организа ции, базирующейся на средневековых обычаях и традициях. Так, в частности, в работе этот вопрос исследован на примере двух
Английский манор XVI - начала XVII в.
87
маноров "городского типа", представленных в изученных сводах источников: один из них, Вилтон, являлся центром манориальных владений графов Пемброков в Уилтшире, а второй, Вардлверф, - центром группы маноров Рочдейл в Ланкашире второй половины XVI - первой трети XVII в. Если мы попробуем подвести некоторые итоги по проблеме английского "манора-города" раннего нового времени на приме ре изучения Вилтона и Вардлверф, которые обозначены в доку ментах манориальной истории "городскими" терминами и пред ставляют юго-западный и северо-западный типы локального развития, то, пожалуй, наши наблюдения в этой области могли бы быть сведены к следующему. Во-первых, представляется до статочно важным самое наличие феномена "манора-города" в сельской действительности Англии указанного времени, свиде тельствующее, наряду с другими факторами, уже отмеченными ранее в отечественной историографии (раннее развитие англий ского капитализма именно в деревне, а не в городе; локализация в ней рассеянной мануфактуры раннекапиталистического типа), о переходном характере эпохи. Во-вторых, проведенное иссле дование дает основание считать яркой чертой указанного фено мена его двойственность, "незавершенность" основных структу рообразующих характеристик, отмеченных чертами одновре менно города и манора. Еще и еще раз подчеркну в качестве под тверждения то обстоятельство, что недаром этот феномен тер минологически характеризуется источниками по аграрной исто рии как поселение городского типа, хотя сам факт его наличия в описях среди типичных маноров свидетельствует о генетически деревенском, сельском его происхождении. В качестве основных черт указанного феномена, характери зующих его как манор, можно было бы выделить следующие: а) значительная роль сельскохозяйственных занятий населения; б) наличие домена, хотя и сданного в аренду или фригольд; в) на личие копигольда и копигольдеров - держания и держателей ти пично внутриманориального типа; г) организация хозяйственной жизни по типу манора, т.е. специфические, характерные именно для манора, операции с землей (превращение фригольда и копи гольда в аренду); д) правовая и административная организация внутренней жизни по типу манора: наличие курии (а не город ского совета, например), роль манориального обычая как регу лятора внутренней жизни. В качестве специфически "городских" черт исследованного феномена можно было бы выделить такие: а) относительно не-
88
М.В.
Винокурова
значительная площадь поселения, несоизмеримая с просторами манора; б) дополнительные неземледельческие занятия населе ния - ремесло, торговля, совмещаемые с сельскохозяйственным трудом; в) наличие рынка; г) топография скорее городского, чем сельского типа; д) небольшая, в основном, площадь земельных наделов; е) высокая рентабельность городских участков - годо вой доход, в десятки и сотни раз превышающий ренты за держа ния, - фактор, являвшийся особенно притягательным для держа телей различных сословных статусов, в том числе и для "благо родных" фригольдеров. В работе рассмотрена также и проблема крестьянского фри гольда, основу представителей которого, как принято считать в историографии, составляли в исследуемое время владельцы од ной - двух виргат земли, имевшие минимальный 40-шиллинговый доход, на этой основе ведшие полноправное гражданское су ществование (вплоть до возможности участвовать в выборах представителей от графств в Палату общин). Внести некоторые коррективы в указанную концепцию пред ставилось возможным преимущественно на основе анализа ис точников манориальной истории, относящихся к графству Ланка шир (в уилтширских манорах Пемброков крестьянский фригольд по сравнению с дворянским - являлся "чужеродным элемен том", т.е. практически не был развит: свободные держатели кре стьянского типа составляли лишь 5,9% всего держательского со става, а площадь земли, находившейся в их руках, не достигала и 3% общей площади маноров). Оказалось, что в манориальном комплексе Рочдейл крестьянский фригольд по численности его представителей явно преобладал над фригольдом "благород ным", хотя и уступал последнему в отношении земельной площа ди. Так, если соотношение держателей крестьянского и дворян ского фригольда выражалось пропорцией 66,9:21,9%, то соотно шение площадей было обратным: 28,6:70%. Однако в результате работы над проблемой дифференциации фригольдеров кресть янского типа выяснилось, что, несмотря на небольшую площадь наделов, мелкое (владельцы участков до 15 акров) и среднее (до 60 акров) крестьянство графства Ланкашир предреволюционной поры было вполне обеспеченным, что выражалось, в частности, в высокой доходности их участков (при практическом отсутствии рент и вступных файнов). Так, например, на основании соответ ствующих подсчетов удалось показать, что "классический" для фригольдеров доход в 40 шиллингов в Ланкашире могли прино сить даже не участки в 1-2 виргаты, а совсем небольшие, чуть ли
Английский манор XVI - начала XVII в.
89
не коттерские, наделы, не превышавшие 7 акров. Фригольдеры же "виргитарии", а тем более обладатели двух виргат земли, по лучали доход, уровень которого измерялся десятками фунтов. Таким образом, как удалось выяснить, участки земли в 1-2 виргаты вполне могли служить материальной основой для извлече ния годового дохода, в десятки раз превышавшего 40-шиллинговый ценз, служивший допуском в ряды "полноправных граждан". Похоже, что к их числу, во всяком случае, в Ланкашире, могло принадлежать вполне значительное количество фригольдеров, не отягощенных крупными земельными наделами, что, разуме ется, расширяет наши представления о материальных "преде лах" демократии. Разумеется, что мы вынуждены принимать во внимание относительный характер всех "измерений", связанных с проблемой корреляции доходов и земельной площади - корре ляции, колебания которой зависели от превратностей рыночной конъюнктуры, цены и качества земли, "регионального фактора" и пр. Однако, как представляется, и с учетом указанных факто ров выявленная зависимость между высотой доходов фригольде ров крестьянского типа и земельной площадью, с которой посту пали эти доходы, вносят некоторые нюансы в наши представле ния о специфике не только аграрной, но и социальной истории Англии раннего нового времени в целом. О достаточной обеспеченности мелкого и среднего свободно го крестьянства северных территорий свидетельствует также и то обстоятельство, что, владея в совокупности относительно меньшими размерами земли (по сравнению с зажиточным кре стьянством - обладателями участков в 90-120 акров и выше), "низшая" по имущественному положению категория свободного крестьянства (наделы представителей которого не превышали 15 акров), получала с них относительно больший совокупный годо вой доход, который в 1,2-1,4 раза превышал "барыши" предста вителей фригольдерской верхушки. Этот факт является еще од ним подтверждением не только общей высокой доходности зе мель поместья Рочдейл, но по-особому значительной доходности небольших по площади участков земли свободного крестьянства предреволюционного Ланкашира. Таким образом, наши данные, относящиеся к этому типу землевладения и землепользования в указанном регионе, свидетельствуют о каких-то особенных усло виях функционирования крестьянских хозяйств в эпоху аграрной революции; условиях, благоприятствовавших развитию не толь ко крупного дворянского, но и крестьянского фригольда. И дей ствительно, мы видим, например, что на крестьянский, "неблаго-
90
М.В.
Винокурова
родный", фригольд (как мелкий, средний, так и крупный), как это ни странно, совсем не посягали фригольдеры-дворяне, те самые "собиратели земель", которые хозяйствовали на фригольде "бла городном", сосредотачивая в одних руках сотни и тысячи акров земель. Я так и не смогла найти среди крупных "благородных" фригольдеров-скваттеров тех, кто вторгался бы не на "дворян ский", а на крестьянский фригольд. Таким образом, создается впечатление, что свободное кре стьянство северных территорий берегли, очевидно, для выпол нения какой-то важной функции, причем не последнюю роль в этом процессе могла играть и манориальная администрация. Ду маю, что данный факт вполне можно связать с установившимся в нашей историографии мнением о роли свободного крестьянст ва северных территорий как традиционно, на протяжении столе тий, с успехом использовавшегося короной "коллективного за щитника" границ государства в его многочисленных междуна родных конфликтах, в том числе и с соседней Шотландией. В связи с этим представляется очень важным еще раз упомянуть о том, что наши манориальные описи совершенно не фиксируют на своих страницах такого важного для крестьянского землевла дения и землепользования "показателя", как вступные файны те самые платежи, которые повсеместно требовали с крестьян при вводе их в держание. Это досадное, с точки зрения исследо вателя, "упущение" манориальных клерков, не дающее, как ка залось бы, ему возможности развернуть во всю ширь анализ со циальных отношений внутри английского манора эпохи аграр ной революции, на самом деле вовсе не является упущением. Отсутствие фиксации файнов в описях на самом деле предста вляло реальное их отсутствие: их просто не взимали с кресть ян северных территорий, способствуя тем самым наиболее ус пешному функционированию их хозяйств, что представлялось, очевидно, на локальном уровне "внутриманориальной стратеги ей государственного значения". Очень важной является также представленная в работе про блема копигольда - держания на воле лорда и по обычаю мано ра, которое закреплялось за крестьянами на основании копии манориального суда. Копигольд исследован не только как соци ально-экономический, но и как правовой феномен истории Анг лии. Копигольду уделено, возможно, наибольшее внимание на страницах работы и прежде всего потому, что держатели по ко пии составляли наиболее значительную часть крестьянства предреволюционной Англии в целом.
Английский манор XVI - начала XVII в.
91
Важную роль в жизни этих держателей играл манориальныи обычай - "душа и жизнь" копигольда, средоточие памяти целых поколений. В связи с этим проведенное исследование копиголь да как правового феномена представляется необходимым. Без изучения влияния обычая как основного регулятора местного права на внутреннюю жизнь манора, включая как взаимоотно шения между держателями и лордами, так и между членами са мого крестьянского мира, сама эта жизнь предстает статичной. Между тем до недавнего времени в отечественной историогра фии дело обстояло именно так: после работы А.Н. Савина по ис тории английского крестьянства эпохи Тюдоров (1903 г.), эво люция английского манора "исследовательски" была представ лена лишь с точки зрения раскрытия ее социально-экономиче ского содержания, т.е. на основе анализа преимущественно та ких проблем, как рентные отношения, дифференциация кресть янства, сроки держаний, зависимость изменения структуры ма нора от эволюции форм феодальной ренты и т.д. А ведь домены и держательские земли, службы и ренты еще не составляли все го манора, хотя и являлись его экономическим фундаментом. Существовала, как уже указывалось, не менее важная грань внутрипоместной истории - манориальныи обычай, являвшийся, с одной стороны, материальным правом обычного держания, а с другой - его внутренним нравственным законом, этическим ре гулятором средневековой деревенской общности, ее цементиру ющим началом. Эта сторона манориальной истории, так сильно повлиявшая на ее эволюцию, исследована в современной отече ственной историографии далеко недостаточно. Обычай действительно можно считать душой копигольда. Регулирующая и направляющая его роль, как показано в иссле довании, проявлялась повсюду, обеспечивая определенные, по вседневно закрепляемые традицией нормы: 1) в области матери альной жизни; 2) в сфере наследования; 3) в сфере управления манором; 4) в области манориальной юрисдикции (обеспечение судебной защиты в тяжбах с лордом и межкрестьянских тяжбах; 5) в соблюдении этических норм. Наиболее интересной и важной для понимания процесса "фиксации" статуса копигольдера мест ным правом являлась, как удалось показать, проблема условий его держания, т.е., во-первых, сроков этого держания, и, во-вто рых, высоты различного рода платежей лорду, которые требо вались с копигольдера. Проблема сроков держания по копии, напрямую зависевших от обычаев передачи недвижимости внутри манора, представле-
92
М.В.
Винокурова
на в исследовании как отражение специфичной терминологии источников манориальной истории, в свою очередь, отражаю щей тонкости манориального права в области наследования. Так, в частности, считавшиеся ранее в историографии идентич ными термины "копигольдер" и "обычный держатель", как ока залось, были весьма неодинаковы в повседневности английского манора, отражая различные правила и нормы передачи земель ных участков по линии кровных или, напротив, некровных род ственников. Что касается держательских платежей, то в исследовании систематизируются данные источников по указанной пробле матике и на этой основе - многолетние наблюдения автора в этой области. Так, представлена не только классификация пла тежей, но и факторы, определявшие их высоту в реальной жиз ни манора. В очень обобщенном виде можно отметить, что их высота в период аграрной революции могла зависеть от следу ющих факторов: 1) от экономических потенций земли, в том числе от наличия или отсутствия "коммерческих" типов угодий (например, пастбищ для овец) в составе держаний; 2) от имуще ственного положения держателя; 3) от сословного его положе ния (так, по моим наблюдениям, дворяне и горожане, "прони кавшие" на копигольд, нередко платили ничуть не более высо кую ренту, чем обычные держатели, а во многих случаях - бо лее низкую, или не платили ее вовсе, чем, кстати, не в послед нюю очередь и объяснялось стремление "благородных" на ко пигольд); 4) от того, был ли копигольд "срочным" или наслед ственным (нередко более привилегированные copyholders by inheritance платили относительно более низкие ренты, чем дер жатели "на жизнь" или "жизни"); и, наконец, 5) от разновре менности складывания обычая. В связи с последним утверждением отметим, что ренты копи гольдеров, при всем различии их природы и уровня, объединяло то важное обстоятельство, что они были определенными, фик сированными, "твердыми", т.е. не могли меняться из года в год по воле лорда. В данном случае воля лорда, от которой во мно гом действительно зависела судьба копигольдеров, отступала перед манориальным обычаем, который как раз и был тем са мым "цементирующим началом", скреплявшим права крестьян в сфере выплаты ими ежегодных рент. Чем дальше в глубь веков уходил обычай, тем тверже могли быть ренты, фиксируемые им. Ведь именно незапамятность обычая являлась критерием его ле гитимности в английском маноре. Если по отношению к средне-
Английский манор XVI - начала XVII в.
93
вековому английскому крестьянству и можно говорить об от носительной его обеспеченности, то только потому, что в ре альной жизни манора существовал такой важный феномен как обычай твердых рент. Не в последней степени именно это об стоятельство в свое время позволило Д.М. Петрушевскому ут верждать, что английские крестьяне с точки зрения местного, манориального права, обладали сейзиной (собственностью) на те участки земли, на которых они хозяйствовали (хотя с точки зрения права господ или общего права Англии, они являлись лишь держателями этой земли от лорда). Малая подвижность ежегодной ренты была и по мнению А.Н. Савина наиболее бла гоприятной чертой экономического и юридического положения копигольдеров. Итак, еще раз подчеркнем, что вне зависимости от времени складывания обычая, наличие его самого влияло на неизменный характер рент - они, как правило, были стабильны ми, постоянными. Время же складывания обычая, очевидно, могло влиять на высоту рент: если в том или ином маноре обы чай, регулирующий отношения между крестьянином и лордом в указанной области, возникал и укреплялся в период невыгодной для крестьянства экономической конъюнктуры (скажем, в эпо ху "феодальной реакции" в Англии XIII в.), то ренты могли за крепляться как высокие. Если же обычай, напротив, складывал ся во времена, с экономической точки зрения тяжелые для гос под, то ренты могли быть зафиксированы обычаем как относи тельно низкие для крестьянства. Эта, практически совсем не изу ченная зависимость рент от времени складывания обычая, тре бует дальнейшего тщательного исследования на материале пер воисточников по различным регионам Англии. В ряду держательских платежей важную роль играли взно сы за допуск к держанию или вступные файны. В отличие от фиксированных обычаем годовых рент файны являлись наибо лее подвижной частью держательских платежей, так как зави сели от воли лорда. Анализ источников манориальной истории показывает, что в период формирования копигольда как осо бой формы крестьянско-парцеллярного хозяйства в эпоху ком мутации рент и "спонтанного" освобождения крестьянства файны могли быть относительно низкими или, по крайней ме ре, разумными. Критерий "разумности" подразумевал, что их высота не должна превышать уровня двухгодичного дохода с участка земли с тем, чтобы не привести крестьянское хозяйст во к экономическому "дисбалансу" и обеспечить хотя бы его простое воспроизводство.
94
М.В. Винокурова
Что касается эпохи бурных перемен XVI-XVII вв. в жизни английской деревни, то, как удалось показать, именно файны яв лялись тем самым "компенсационным фактором", с помощью которого лорды стремились уменьшить свои так называемые убытки, связанные с неподвижностью обычных рент. По сути, именно вступные файны, многократно "взвинчиваемые" лорда ми маноров, играли роль "улучшенной ренты" или "ренты-меч ты". Именно в указанное время ориентированная на рыночную конъюнктуру "воля лорда" наиболее явственно деформировала обычай. Фактор повышения файнов за допуск к держанию яв лялся одним из важных механизмов экспроприации крестьянст ва, особенно в юго-западной части Англии (в отличие от ее севе ро-западного региона, где, как указывалось, крестьяне практи чески не платили вступительных взносов). В работе, далее, име ются также конкретные данные (по обоим исследуемым регио нам) о таких повинностях крестьян, как гериоты (посмертные платежи), все еще практиковавшиеся в XVI-XVII вв., "отработ ки", натуральные ренты и т.д. Важной страницей в проведенном исследовании копигольда можно считать и такие проблемы (имеющие непосредственное отношение как к правовым аспектам держания по обычаю, так и к внутренней, повседневной жизни английского крестьянства), как проступки и преступления крестьян в маноре (равно как и наказания, следующие за них); специфика правового и матери ального положения "последних вилланов" - крепостных, сохра нявшихся в порах владельческих комплексов обоих исследован ных регионов; имущественное положение женщин (в частности, вдов) в связи с земельными "передвижками" внутри маноров, а также специфика их прав, охраняемых, с одной стороны, обыча ем, с другой - нарушаемых проявлениями "злой" воли лорда. Возможность изучить все эти проблемы (с привлечением, вдоба вок к основным, и дополнительных источников типа сводов ме стных обычаев Англии - так называемых borough customs) явля ется, безусловно, важной с научной точки зрения. Так, в работе показано, что, поскольку в раннее новое время в Англии имела место упомянутая выше насильственная дефор мация обычая манориальными лордами с помощью особых "ры чагов" экспроприации крестьянского хозяйства, крестьяне в сво их тяжбах с лордами начинают обращаться в суды общего пра ва Англии, стремясь к тому, чтобы упомянутые суды при разбо ре этих тяжб опирались на обычай каждой данной местности (в чем и могла бы выражаться рецепция манориального обычая су-
Английский манор XVI - начала XVII в.
95
дами общего права). Однако, как показали еще исследования А.Н. Савина, указанные суды принимали, но полноценно не рас сматривали жалоб обычных держателей, лишь имитируя, таким образом, стремление пойти навстречу крестьянству в деле под держки его притязаний на ведение самостоятельного хозяйства. Очевидно, что речь могла идти лишь об имитации рецепции обычая судами общего права страны, что, по моему мнению, вполне могло входить в представления господствующих классов (старавшихся создать иллюзию сЪблюдения интересов масс дер жателей) о стратегии отношений с крестьянством в предрево люционную эпоху. В исследовании показано также, каким был мир английско го манора с точки зрения местного закона, "сконцентрированно го" в курии и ответственного за крестьянские преступления и на казания. Таким образом, исследуется роль обычая как инстру мента местной полицейской юрисдикции, исходившего прежде всего из принципа разумности в его стремлении максимально об разцово организовать повседневную жизнь манора. Так, на осно ве анализа различных видов проступков и преступлений в кре стьянской повседневности, в работе показано, что обычай, играя роль этического регулятора этой повседневности, минимизиро вал дестабилизирующую нормальное течение жизни крестьян скую "поведенческую анархию". Кроме того, он во многом спо собствовал и правильному управлению манором, закрепляя, как, в частности, показано на основе анализа трактата Флеты "Об обязанностях в маноре", за представителями администрации ма нора (стюардом, бейлифом, старостой) их повседневные обязан ности, усиливая тем самым роль каждого из них внутри кресть янского мира, - что в конечном итоге приводило к относительно образцовому ведению господского хозяйства и повышению его доходности. Выдвинутая в исследовании проблема "последнего вилланства", изучена, как минимум, в двух отношениях. Во-первых, с точ ки зрения конкретного, "прикладного", исследования условий жизни крепостных-вилланов, все еще остававшихся в порах ма нора эпохи аграрного капитализма - на примерах 12 маноров владений Пемброков в графстве Уилтшир и двух маноров вла дельческого комплекса Рочдейл в Ланкашире. В обоих регионах было обнаружено значительное количество "последних вилла нов", в функционировании хозяйств которых были заинтересо ваны владельцы поместий со своей администрацией, которые взимали с этих хозяйств довольно высокую ренту, подчас даже
96
М.В. Винокурова
создавая особые условия для их функционирования в виде неких "колоний", состоявших из крепостных (северо-западный манор Россендейл), и скрывая от правительственных комиссаров, на значаемых короной для проведения выкупа такого рода крепо стных (нередко весьма зажиточных), наличие этого дополни тельного - пусть не такого уж изобильного, но зато постоянно го - источника доходов. Во-вторых, на основе изучения конкрет ных данных источников по указанному вопросу в исследовании выявляются, помимо терминологических нюансов, различия и сходные черты юридического и социально-экономического ста туса "последних вилланов". Так, в частности, показано, что в от личие от "классических" копигольдеров "последние вилланы" не имели документальных подтверждений своих прав на землю (в виде копии протокола о держании); при реверсиях (на кото рые, строго говоря, они также в отличие от копигольдеров не имели права, так как наследником их земли в теории являлся лорд манора) переход их участков из рук в руки фиксировался соломинкой или прутом, как в период раннего и классического Средневековья. "Последние вилланы" обычно платили более высокие денежные ренты и были обязаны большим количест вом натуральных и отработочных (особенно "низких", "гряз ных" - вроде чистки выгребных ям и канав) повинностей. Им также назначали более высокие, чем обычным держателям, вступные файны (как, например, в манорах Пемброков 60-х го дов XVI в.). И, конечно, "последние вилланы" не могли даже ду мать о том, чтобы апеллировать в случае тяжб с лордом в суды общего права, в то время как копигольдеры постепенно (с конца XV в.) начинают инициировать этот процесс. В исследовании представлена, далее, совершенно не изучен ная и даже не поставленная ранее в отечественной историогра фии проблема имущественных прав женщин в средневековой Англии - точнее, тот весьма важный аспект этой проблематики, который связан с перемещением недвижимости внутри локаль ных общностей и в том числе внутри мира английского средне векового манора. Специфика изучения указанной проблемы со стоит в том, что она исследуется не только на основании манориальных описей (которые являют для данного случая пусть и ин тересные, но все же немногочисленные примеры), но прежде всего - на введении в научный оборот таких источников, как упомянутые выше borough customs - своды местных обычаев (имеющихся практически для большинства регионов сельской средневековой Англии и Англии раннего нового времени, вклю-
Английский
манор XVI - начала XVII в.
97
чая ее Север и Запад). В работе исследуются имущественные права как замужних женщин, так и вдов (например, специфика назначения вдовьей доли и приданого, выраженных в недвижи мости, наследственные права вдов, особенности таких феноме нов, как "вдовье право" и "право вдовца", специфика перемеще ния недвижимости при рождении и смерти ребенка и многие дру гие проблемы). При этом делается вывод, что обычай в большей степени (нежели нормы общего права) защищал вдов и даже за мужних женщин в сфере реализации их имущественных прав, так как он распространял свое влияние на лиц, непосредственно участвовавших в хозяйственной деятельности, регулируя таким образом нормы жизни женщин низших сословий. Обычай, сле довательно, не ставил вне неписаного закона хозяйственной жизнедеятельности (как практически, так и юридически) не только вдову, но и замужнюю женщину именно на основании то го, что она работала. Обычай не игнорировал такую женщину, не молчал по поводу ее возможностей, свидетельством чему, кстати, служит и самое наличие в своде borough customs много численных разделов, посвященных имущественным правам за мужних и вдов. Все перечисленные выше сюжеты истории копигольда, от носящиеся по большей части к правовым аспектам его развития, дополнены и углублены в работе на основе "прикладного" ис следования обычного держания предреволюционной поры в юго-западном и северо-западном регионах Англии. Этому аспек ту уделено особенно пристальное внимание - ведь именно исто рия копигольдеров, преобладающих по численности и нередко по суммарной площади земли, сосредоточенной в их руках, сов падала на большей части территории Англии с историей англий ского крестьянства в целом. В предреволюционную эпоху имен но копигольд являлся преобладающим видом крестьянского дер жания. И если мы заинтересованы в том, чтобы иметь представ ление о развитии судьбы английского крестьянства как класса в эпоху аграрной революции, то наше внимание несомненно долж но быть сосредоточено на реальном землевладении копигольде ров и условиях их держаний. В работе показано (на примере исследования поместий Пемброков, в которых копигольд составлял до 63-69% земельной площади и до 80% численного состава держателей), что в югозападной части Англии ведущим процессом "расшатывания" традиционных отношений на копигольде был не процесс захвата его дворянами или горожанами (их присутствие на этом виде зе4. Средние века. Вып. 65
98
М.В. Винокурова
мельного держания измерялась единицами), а внутренняя диф ференциация, происходившая в среде держателей на обычном праве. Так, около 12% держателей, зафиксированных в описях указанного времени в качестве копигольдеров, ничего общего с крестьянством не имели, так как их участки намного превышали 120 акров - площадь, которая традиционно считается в отечест венной историографии верхним пределом земельного надела крестьянского хозяйства, не прибегавшего к использованию на емного труда. Эти богатые крестьяне сосредоточили в своих ру ках около 32% общей площади копигольда, по-видимому, прибе гая с целью ее обработки к использованию труда субдержате лей. Это была как раз та сельская аристократия периода аграр ного капитализма в Англии, которая еще не обладала дворян скими титулами (хотя и легко могла приобрести их за деньги), но являлась настолько привилегированной по своему материально му положению, что породниться с кем-нибудь из ее среды в те времена было не зазорно и джентльменам. Таким образом, как показало наше исследование, копи гольдерам собственно крестьянского типа фактически уже не принадлежала третья часть земли, зафиксированной манориальными описями в качестве обычного держания. Этот факт заслуживает пристального внимания. В нем, с одной стороны, отразился итог борьбы за землю в манорах юго-западной Анг лии между заинтересованными в ней прослойками общества, с другой - стержневая линия этой борьбы, которую в нашей ли тературе традиционно связывают с огораживаниями и их пос ледствиями для крестьянства. Однако анализ наших манориальных описей показывает, что в некоторых регионах Англии периода аграрной революции огораживания играли далеко не решающую роль, были незначительными и не имели в качест ве последствий массовых эвикций и депопуляции населения, ха рактерных, пожалуй, лишь для центральной части страны. Так, на Юго-Западе огораживания были эпизодическими, носили "кусковый" характер; площадь огороженных участков в раз личных манорах, колебалась, согласно нашим данным, между 3 и 6% пахоты. Неизмеримо большей угрозой для стабильности крестьянского землевладения являлся процесс постепенного вытеснения трудовых крестьянских семейств с копигольдерских держании, внедрение на эти держания представителей тех общественных прослоек, которые не стремились "крестьянст вовать" на этой земле, а хотели превратить ее в источник рент ных доходов (сдавая субдержателям) или коммерческой прибы-
Английский манор XVI - начала XVII в.
99
ли (применяя труд наемных рабочих, зачастую из числа тех же субдержателей). Обычно это "внедрение" происходило в тот момент, когда сроки крестьянского держания истекали, а лорд манора, нарушая обычай, требовал при реверсии после смерти держателя (или просто в момент смены копий) столь высокий вступной файн, в десятки, а иногда (как мы увидим далее) и в сотни раз превыша ющий установленные обычаем размеры, что "принимающий" зе млю в курии был вынужден отказываться от нее. Тогда-то и по являлся толстосум, для которого никакой файн не был чрезмер ным. Им мог быть дворянин или купец из ближайшего (или отда ленного) города, но чаще всего - сосед-богатей, собиравший зем лю в манорах и не гнушавшийся тем, чтобы лишить средств к су ществованию своего же в недавнем прошлом брата-крестьянина. Вот эта-то угроза, связанная с фактором повышения файнов за допуск при смене копий, неизмеримо более реальная по сравне нию с огораживаниями той поры, оставалась почти незамечен ной не только современниками, но и последующими исследовате лями вопроса. И в самом деле, на первый взгляд, традиционные устои английской деревни, казалось бы, не претерпевали дефор мации: ведь "некрестьянский элемент" действительно, как прави ло, внедрялся в крестьянский копигольд в рамках манориального обычая (при смене копий, во время установленной обычаем ре версии), а не наперекор ему. Однако по сути это был процесс скрытого, неявного обезземеливания английского крестьянства, узурпации его держательских прав так называемыми "мирными" средствами, применяемыми в рамках манориального обычая (при реверсиях), но в то же время средствами, ломавшими этот обы чай (ведь, согласно ему, как мы помним, размер файна не должен был превышать двухгодичного дохода с земли). Эта скрытая, и потому еще более "изощренная" экспроприация английского крестьянства, не оставалась, естественно, незамеченной самим крестьянством - той страдающей стороной, которую разоряли непомерные файны, являвшиеся, повторю, куда более мощным фактором экспроприации (во всяком случае, на Юго-Западе Ан глии), чем процесс огораживаний. Наши источники как бы под водят практический итог этому процессу, и итог довольно пе чальный для судеб крестьянского землепользования. Несомнен но, что положить предел этому процессу можно было бы лишь превращением копигольда в свободное держание на общем пра ве, что сделало бы процесс распоряжения наделами со стороны самого крестьянства независимым от воли лорда. 4*
100
М.В. Винокурова
Между тем до недавнего времени по отношению к эпохе аг рарной революции в отечественной историографии преобла дал тезис о решающей роли огораживаний как основного фак тора экспроприации крестьянства. Этот тезис был основан на сугубом внимании историков-аграрников советского перио да к концепции К. Маркса, высказанной им в 24-й главе I тома "Капитала". Однако практика исследования таких репрезен тативных (именно ввиду их массового характера) источников, как манориальные описи, показывает, что в маргинальных, от стоящих от центра регионах Англии, дело обстояло совер шенно иначе. В работе показано также, что специфическим фактором экс проприации крестьянства на Юго-Западе был "срочный" харак тер держаний по копии. Причем в ходе исследования этого сю жета пришлось столкнуться с выявленным на основе цифрового анализа описей довольно труднообъяснимым и совсем нехарак терным для периода аграрной революции явлением: оказалось, что, вопреки "общеанглийской" тенденции, традиционно под черкиваемой в историографии, к сокращению манориальными лордами сроков обычных держаний, в манорах Пемброков на Юго-Западе эти сроки за исследованные три четверти века не сколько возросли. Так, описи 30-х годов XVII в., в отличие от описей 60-х годов XVI в. фиксируют уже преимущественно дер жания не на одну жизнь (7 лет), а на 3 (21 год). К тому же появ ляется и наследственный копигольд. Все, что можно было бы предположить в связи с интересующим нас сюжетом, состоит в следующем. Возможно, сроки копигольда в течение тех 70 с лишним лет, которые разделили наши описи, постепенно увели чивались именно по той причине, что в манорах Пемброков за этот период возросло количество крупных крестьянских держа ний, которыми владели представители зажиточной крестьян ской аристократии, чье хозяйственное положение было обрисо вано выше. И действительно, почти все они держали на сроки трех жизней, хотя и гораздо реже являлись владельцами наслед ственного копигольда. Очевидно, манориальная администрация в какой-то степени была вынуждена идти на уступки в определе нии сроков держаний этим "крепким хозяевам", будучи заинте ресована в денежных поступлениях в манориальный бюджет с их участков. Конечно же, покровительственное, "разрешающее", участие администрации не могло простираться так далеко, что бы в период бурных изменений в хозяйственном строе позволить повсеместно "учредить" наследственный копигольд. Однако ко-
Английский
манор XVI - начала XVII в.
101
пигольд на три жизни, очевидно, был вполне приемлем, как и в большинстве регионов страны, для более или менее нормально го хозяйственного функционирования маноров Пемброков. В этом предположении нас укрепляет и анализ сроков дер жаний на '"чисто" крестьянском копигольде. Наиболее краткие сроки, на одну жизнь, позволявшие лордам максимально дина мично "расправляться" с крестьянами путем инициации эвикций при смене копий, были присущи держаниям, наименее обеспеченным с социально-экономической точки зрения. На значение же типичных сроков держаний "на три жизни" в эпо ху аграрной революции имело, очевидно, своего рода "поощря ющий" оттенок; эти сроки могли "присваиваться" наиболее за житочным элементам в маноре. Так что срочный характер дер жаний в указанное время четко дифференцировался. Думается, что наибольшую угрозу для английских землевладельцев на Юго-Западе страны представляли уже не держания на три жиз ни, как было принято считать в отечественной историографии, а на одну жизнь. Итак, основной путь развития капиталистических отноше ний в уилтширской деревне предреволюционного периода про легал под покровом наиболее традиционной формы земельного держания - копигольда, территория которого не сокращалась за счет огораживаний и эвикций, а даже несколько расширялась за счет свободного держания, хотя и подвергалась кардинальной внутренней ломке в результате формирования мощного слоя за житочного крестьянства, приближавшегося по своему имущест венному положению к мелкому джентри, и сокращения земле владения среднего и особенно - беднейшего крестьянства, разо ряемого непомерными файнами (в десятки и даже сотни раз пре вышавшими традиционные) и обреченного на сокращение сро ков держаний до одной жизни. Для массы копигольдеров, не за щищенных в отличие от свободных держателей, общим правом Англии, этот путь означал крестьянское парцеллярное беспра вие, процесс постепенной узурпации (причем задолго до Велико го мятежа) их возможностей реально хозяйствовать на земле ко пигольда. В отличие от юго-западного региона Англии предреволюци онной эпохи (не говоря уже о центральных регионах страны с их высоким "процентом" обычного держания) копигольд СевероЗапада Англии и, в частности, исследованного в работе графст ва Ланкашир, не являлся наиболее широко распространенной формой землевладения и землепользования - в этом смысле пер-
102
М.В.
Винокурова
венство здесь, как уже упоминалось, принадлежало держанию на общем праве (фригольду). Согласно описям маноров поместья Рочдейл, удельный вес копигольдеров составлял в них 41,5% численности всего держательского состава; еще меньше была площадь земли, находившейся в хозяйственном распоряжении копигольдеров: она приближалась лишь к 20% общей площади держательского клина и составляла 14,7% всей площади мано ров (с учетом общинной земли). Так что история обычного дер жания не так явно, как это было в других регионах страны, сов падала здесь с историей крестьянства в целом - часть этой исто рии вполне можно было проследить, как это было сделано в ис следовании, и на основе развития крестьянского фригольда. Однако особенность развития аграрных отношений на Севе ро-Западе (в отличие от Юго-Запада) в исследуемое время за ключалась в проникновении на копигольд маноров поместья Рочдейл весьма компактной группы "благородных", состоявшей в целом из дворян-фригольдеров этого же комплекса. Составляя по численности 18,4% общего состава держателей по обычаю, дворяне сосредоточили в своих руках почти 50% площади этого вида держания. Так что угроза стабильности крестьянского зем левладения в указанном регионе заключалась вовсе не в интен сивной внутренней дифференциации, протекавшей в среде обычных держателей, как это было в Уилтшире, а в проникно вении на территорию копигольда "чуждых социальных элемен тов" в лице представителей джентри. В этой выявленной в работе тенденции не было бы ничего необычного (она и раньше отмечалась в историографии), если бы не несколько обстоятельств. Во-первых, процент "дворян ского" землевладения на копигольде Рочдейла был очень высок (мы помним, насколько невелик он был в манорах Пемброков в Уилтшире). Во-вторых, "благородные" проникали на террито рию очень "скудного", весьма необеспеченного крестьянского копигольда, с которого они получали совсем невысокий доход. Так, в частности, согласно произведенным подсчетам, оказа лось, что доход с акра "дворянского" копигольда поместья Роч дейл составлял в среднем по всему комплексу маноров лишь 2s/aKp, в то время как (напомню) средний уровень дохода с дво рянского фригольда манориального типа составлял 6,7s/aKp (0,3£) - не говоря уж о чрезвычайно высоком доходе с акра вну тригородского дворянского фригольда, составлявшего 16,2£ (324s.) с акра. Эти цифры свидетельствуют о том, что проникно вение "благородных" на копигольд было не особенно выгодно
Английский манор XVI - начала XVII в.
103
для них самих. "Классические" фригольдерские держания манориального и внутригородского типа приносили куда больший до ход. И наконец, в третьих, оказывается, что на копигольд мэно ров поместья Рочдейл стремились, как показывает изучение именного состава держателей, не "пришельцы извне", а зажи точные эсквайры - "собиратели фригольда" в этих же манорах. В связи с указанными особенностями процесса проникнове ния "благородных" не только на территорию среднего и мелко го дворянского фригольда, но и совершенно необеспеченного, "низкого", к тому же явно бездоходного в данном регионе копи гольда, в работе представилось возможным сделать следующий вывод. Очевидно, в исследуемый период копигольд северо-за падного региона привлекал джентльменов вовсе не как какой-то особый, а как дополнительный источник дохода, которым от нюдь не пренебрегали местные сквайры-фригольдеры, настро енные на максимальное использование земли любого юридиче ского статуса. Причем в Ланкашире проникновение дворян на копигольд вовсе не носило насильственного характера (как, на пример, в Средней или Восточной Англии), оно не было связано с движением огораживаний, а, следовательно, не провоцировало многочисленных и бурных эвикций. В менее продвинутых с точки зрения развития огоражива ний, и в частности, в "маргинальных", отдаленных от Цент ра, регионах страны, к каковым относились и Юго-Запад, и Се веро-Запад, специфика проникновения дворян на копигольд была иной. Она носила более "мирный", ненасильственный ха рактер, связанный, как подчеркивалось выше, или с повышени ем вступных файнов в момент смены копий (Уилтшир), или с разрешающим участием манориальнои администрации на до пуск благородных к обычному держанию (Ланкашир) - факто ры, до настоящего времени не учитывавшиеся в нашей исто риографии. Так, в манорах Рочдейла именно "свои", местные сквайры получали у манориальнои администрации разрешение на смену владельцев участков копигольда (в период реверсий) и фиксиро вали "сделку" в манориальнои курии, клерки которой отмечали в протоколе точную дату "приобретения" участка, имя и сослов ный статус нового владельца. Таким образом, для северо-запад ного региона был характерен не столько "великий исход" ком мерчески настроенного дворянства из города в деревню, о кото ром писал еще Р.Г. Тоуни, сколько гораздо менее энергичный, но зато более основательный и эффективный переход к новым
104
М.В. Винокурова
видам хозяйственной деятельности тех самых поместных осед лых сквайров, которые не пренебрегали ни единым клочком зе мли любого юридического статуса. В этом упорстве и "непри метности" внедрения джентри на обычное держание, происхо дившего, в сущности, в рамках традиционной, "обычной", проце дуры вступления в держание по копии, и могла состоять в дан ном регионе основная угроза этому виду землепользования. Анализ источников показывает, что в этом своем непримет ном, почти законном (через посредство курии) проникновении на копигольд (к тому же в целом нерентабельный для них!) сквайры Ланкашира не платили вступных файнов. Мы не на блюдаем здесь их разрушительного воздействия, как, например, на Юго-Западе Англии периода аграрного капитализма. Но тог да возникает вопрос: чем же можно объяснить полное отсутст вие файнов при значительной концентрации крестьянского ко пигольда в руках "благородных" местных сквайров? Ведь из вестно, что традиционно допуск "дворян" на копигольд осущест влялся при условии выплаты ими тех самых повышенных фай нов, которые были не в состоянии вносить крестьяне при смене копий. Очевидно, выявленное нами противоречие (полное от сутствие файнов при значительной концентрации крестьянского копигольда в руках джентри) являлось отражением своеобраз ной политики местных магнатов вроде манориальных лордов Рочдейла, острие которой вполне сознательно могло быть на правлено против наплыва в их маноры "пришельцев извне". В какой-то степени этот процесс мог отражать (на практиче ском уровне) предпосылки формирования того самого феноме на, который А. Эверитт, создавая свою концепцию, именовал "локальной автономией". Понятно, что в виду вовсе не имеется процесс формирования какой-то автономной, иерархической социальной структуры Ланкашира в предреволюционные годы - для того чтобы гово рить об этом, я не располагаю достаточным количеством подхо дящих источников; да и анализ этих широких социальных про цессов никогда даже отдаленно не входил в мои планы. Нет, речь идет о достаточно скромном, "микролокальном" процессе созда ния некой провинциальной, внутрипоместной элиты, состоя щей из местного дворянства, в ряды которой не допускались чужаки. И действительно, как уже показывает наше подробное описание дворянского копигольда, и особенно именной состав тех, в чьих руках он находился, - на территории обычного дер жания допускались только свои, местные, хорошо знакомые ма-
Английский манор XVI - начала XVII в.
105
нориальной администрации (и нам - в процессе изучения описей) "благородные", владевшие к тому же не одной сотней акров фригольда в близлежащих манорах. Видимо, что и в процессе проникновения джентри на копигольд сказалось то самое "соз нательно-разрешающее" участие манориальной администрации, о котором речь шла выше, когда мы анализировали процесс концентрации в руках немногих дворянского фригольда. Итак, небольшая группа местного джентри, не превышаю щая двух десятков человек, собирает, при покровительственном отношении манориальной администрации, во многих манорах комплекса не только свободную по своему статусу землю, но и землю "обычную". Причем, судя по всему, в обнаруженном нами процессе укрепления материального благосостояния этой мест ной элиты были заинтересованы не только ее рядовые предста вители, но и владельцы маноров вместе со своей администра цией, также - под самыми первыми номерами - входящие в эту элиту. Возможно, что сам факт создания такого мощного слоя зажиточного джентри в трудные и тревожные времена перед "Великим мятежом", наступление которого предчувствовалось на всех уровнях общества того времени, искупал для владельцев поместного комплекса некоторые потери материального плана, связанные в том числе с отсутствием файнов при вступлении "благородных" на копигольд. Тем более что номинальные собственники этого огромного комплекса маноров, к которым относились как короли Англии (ведь Рочдейл зафиксирован в описях в качестве королевских владений), так и те представители феодальной знати (включая генерального атторнея короны Роберта Хита, при котором в 1626 г. были составлены описи, и предков английского поэта Дж. Байрона, к которым эти поместья отошли в дальнейшем), которые являлись "реципиентами" земель от короны, имея пра во собственности на десятки тысяч акров вполне плодородных земель, приносящих их держателям неплохой доход, сами не реализовывали этого права реально. De facto они делегировали ре ализацию этого права (через администрацию маноров) предста вителям второго ряда собственников, той самой местной элите, состоявшей из благородных фригольдеров, о которой идет речь. Именно представители этой провинциальной элиты составляли особый, "ланкаширский", вид нового дворянства Англии перио да аграрной революции. Еще и еще раз подчеркну, что они бы ли значительно скромнее своих собратьев из других регионов страны. Не являясь членами заморских компаний, не вкладывая
106
М.В. Винокурова
капиталов в корпорации национального масштаба, не насаждая мануфактур и даже не проводя заметных огораживаний, они, тем не менее, упорно округляли свои владения, акр за акром собирая вполне легальным путем, через манориальную курию, земли самых разных юридических статусов, включая крестьян ский копигольд и земли "последних вилланов". Ввиду наличия выявленного нами процесса проникновения местной элиты на крестьянский копигольд, описи являют карти ну необычной "скудости" этого копигольда в Ланкашире (осо бенно если сравнивать его с относительно процветающим копи гольдом владений графов Пемброков в Уилтшире). Несмотря на значительное количество держателей крестьянского типа, кото рые составляли в Рочдейле 80,8% всех копигольдеров, в их руках было сосредоточено всего 49,8% площади держания по обычаю. Уже эта, весьма явная диспропорция между численностью дер жателей крестьянского копигольда и размерами их земельной площади, свидетельствует о неблагополучии в среде ланкашир ского крестьянства, если критерием благополучия считать пусть уж не верхнюю границу крестьянского землевладения в 120 ак ров, то хотя бы надел в две виргаты (60 акров), традиционно рас ценивающийся в отечественной историографии в качестве верх него предела среднего по размерам крестьянского держания. Свидетельством скудости наделения крестьян Ланкашира зем лей является и такой "техничный" показатель как средняя пло щадь крестьянского участка по всему комплексу маноров. Со гласно произведенным расчетам, в Рочдейле он был равен всего лишь 14,8 акра (в то время как идентичный "показатель" в мэно рах Пемброков того же времени равнялся 62 акрам - и это при том, что мы считали и крестьянство юго-западной Англии, вви ду явно проявлявшейся в его среде дифференциации, не вполне "благополучным" с точки зрения обеспеченности землей). Но удивительна не только сама по себе выявленная в иссле довании "скудость" землевладения и землепользования кресть ян-копигольдеров Ланкашира, но и весьма специфичная диффе ренциация, имевшая место в их среде. Эта дифференциация про текла совсем не классически, не так, как в других регионах стра ны, включая и Юго-Запад. Ведь мы привыкли к процессам клас сического типа, влекущим за собой возможность фиксации в ис точниках хотя и "размытого", но довольно стабильного слоя се реднячества и, при наличии значительных пластов малоимущих, присутствие также и основательного слоя зажиточного кресть янства. В манорах же Рочдейла вместо этого мы выявили "урод-
Английский манор XVI - начала XVII в.
107
ливую", однобокую поляризацию крестьянской деревни: чрез мерное преобладание бедноты, немногочисленный и слабый слой держателей-середняков и почти полное отсутствие сель ских богатеев-крестьян. Так, в целом слой зажиточных кресть ян-копигольдеров, хозяйствовавших на земельной площади в 60-120 акров, составлял всего 4,2% общей численности обычных держателей крестьянского типа; при этом они сосредоточили в своих руках лишь 28,8% всей площади копигольда. В манорах же Пемброков на Юго-Западе данный слой был куда более плот ным, составляя 34,8% численности представителей крестьянско го копигольда, которые сосредоточили в своих руках целых 62% этого вида держания. В то же время, если обратиться к обычным держателям Роч дейла, чьи участки не превышали 15 акров, то окажется, что та ковых в манорах насчитывалось до 71% всего состава крестьянкопигольдеров, в руках которых находилось лишь 25,8% площа ди копигольда. О чем свидетельствует столь явная диспропор ция? О том, что представителям указанной категории явно не хватало земли, их душил земельный голод. Напомню, что в ма норах Пемброков на Юго-Западе Англии в 30-е годы XVII в. на считывалось лишь 26,1% держателей, чьи наделы не превышали границы в 15 акров. Такая однобокая поляризация (по сути - коттеризация) лан каширской деревни тем более удивительна, что она не была свя зана, как в центральных регионах страны, с разрушительным воздействием огораживаний или, как на Юго-Западе, - с "ненор мированным" повышением файнов за допуск к держанию в мо мент смены копий. Вполне очевидно, что наличие такого мощ ного слоя малообеспеченного землей крестьянства в поместье Рочдейл было напрямую связано с проникновением на копи гольд представителей местной владельческой элиты. Благород ные фригольдеры, те самые "легальные скваттеры", о которых речь шла выше, оформляя в курии документы на те или иные участки копигольда, тем самым лишали значительной части земли самих держателей по обычаю. Недаром землевладение джентри на копигольде Рочдейла достигало почти 50% его пло щади! Более того, подчас эти, пользовавшиеся широкими права ми в манорах представители локальной владельческой элиты, "капризничали", иногда возвращая (через курию) крестьянам участки "обычной" земли, приносившей недостаточно высокий доход. Этот выявленный процесс обратной сдачи в курии участ ков нерентабельного копигольда, отказа от него лицами благо-
108
М.В. Винокурова
родного происхождения - процесс, который, очевидно, не являл ся массовым и повсеместным (судя по достаточно эпизодическим проявлениям его в описях), мог тем не менее вносить некоторые коррективы в земельные "передвижки" и тем самым влиять на специфику реального обеспечения землей в манорах. Делегированные номинальными собственниками Рочдейла представителям местной элиты (в составе которой была, по всей видимости, и администрация маноров) права были столь высоки, что в их число входило, как выяснилось на основе анализа рент ных отношений в среде держателей, и право освобождать этих держателей от выплаты в курию ежегодных денежных взносов. Так, в частности, от выплаты ежегодных рент были освобожде ны целых 2/3 всех крестьян копигольдеров Рочдейла. Это весьма необычное явление явно локального "масштаба". Мы не наблю дали массового характера подобного явления в процессе иссле дования огромных земельных массивов графов Пемброков в юго-западной Англии, на территории которых ренты, наоборот, поднимались косвенным образом (за счет "взвинчивания" файнов за допуск) до уровня рыночных цен. Не свидетельствуют о практике массового освобождения от рент в период аграрной ре волюции и данные исследований, относящихся к центральной и восточной Англии. Напротив, для указанного периода распро страненной была практика либо "консервации" рент (процесс, в котором проявлялась сдерживающая, охранительная роль обы чая), либо прямого или скрытого их повышения (в последнем случае - также за счет увеличения файнов). Наше исследование показывает, что в ланкаширских мано рах Рочдейла крестьянство могло быть освобождено от рент в следующих случаях: 1. От выплаты рент в указанном регионе Англии освобожда ли копигольдеров крестьянского типа, связанных реверсией или передачей земли через курию с представителями местной "держательской" элиты, состоявшей из лиц благородного происхож дения, чей основной социальный статус в маноре к тому же осно вывался, как правило, на владении крупными участками фри гольда. Очевидно, отношения патронажа и покровительства, связывавшие владельцев этих крупных "локальных вотчин" (своего рода "маноров внутри маноров") со скромными в имуще ственном отношении копигольдерами могли являться для пред ставителей манориальной администрации побудительным моти вом для проявления избирательного отношения к последним в отношении исполнения ими служб и повинностей в маноре.
Английский манор XVI - начала XVII в.
109
2. От выплаты рент нередко освобождали также тех копи гольдеров, держания которых характеризовались низким уров нем годового дохода. Анализ источников позволяет выявить уже отмеченный выше скрытый процесс "обратной сдачи" в курии "нерентабельного", бездоходного копигольда, процесс отказа от него лицами благородного происхождения. Вполне вероятно, что после оформления таких "передач" в курии, реципиентов (держателей по обычаю) и могли освобождать от повинностей с тем, чтобы способствовать хотя"бы простому воспроизводству их хозяйств. 3. Основанием для освобождения от выплат могло являться и совмещение "держательских" статусов внутри манора. Так, держатели по копии манориального суда могли не выплачивать рент в тех случаях, когда "добавочный" статус крестьянина осно вывался на договоре об аренде, а тем более - в случае фриголь да - базировался на фундаменте общего права. Совмещение ста тусов, таким образом, могло прибавлять держателю "крестьян ской свободы" в отношении несения повинностей. 4. От выплаты годовых рент освобождались также вдовы, что не противоречило нормам местного обычая, включавшего в качестве одной из "позиций" так называемое "право вдовы", ос новой которого и являлась свобода от несения части повинно стей для тех, кто оставался без кормильца. В наших манорах оно достаточно очевидно превалировало над "волей лорда". 5. Можно также считать, что освобождению от выплаты рент подлежали больше "срочные" копигольдеры, чем те, чьи держания носили наследственный характер. Очевидно, "сроч ный" копигольд, который по сравнению с наследственным был более подвержен переходам из рук в руки, в глазах администра ции манора мог представать как наиболее слабое звено в "держательской цепи", которое также нуждалось в охранительном отношении со стороны тех, кто на самом деле заботился не столько о крестьянском, сколько о господском хозяйстве. Итак, еще раз подчеркну, что 2/3 ланкаширского крестьян ства были освобождены от выплаты рент, а также файнов, гериотов, натуральных рент и отработок. Выплачиваемые одной третьей частью крестьян ренты были абсолютно невысоки: их уровень составлял лишь 1,5 d/акр (в манорах Пемброков эта цифра - при массовом характере выплат - равнялась целым 3,3 d/акр). Так что, как выяснилось, данное имение было бездо ходным для его собственников, хотя очень даже доходным для держателей, хозяйствовавших на землях Рочдейла, особенно
по
MB. Винокурова
для представителей местного джентри. Если доход короны, по ступавший с указанных земель в виде рент, составлял лишь 55,5 фунтов, то доход самих держателей превышал его в 150 раз, составляя почти 8400 фунтов. Возникает впечатление, что но минальные владельцы Рочдейла спешили избавиться от своих бездоходных поместий, не имея возможности (или не желая), подобно графам Пемброкам в их образцовых манорах на ЮгоЗападе, заниматься капитализацией этих поместий. Так, вдоба вок к вышеизложенным фактам в Рочдейле - вопреки "общеан глийской" тенденции периода аграрного капитализма - не сда вали земель в аренду. Поместье часто передавали из рук в руки, а многие важные вопросы внутриманориальной жизни (вклю чая вопрос о "назначении" рент) отдавали на откуп администра ции маноров. В то же время (хочется подчеркнуть это еще раз) сама бездо ходность огромного комплекса ланкаширских земель была, оче видно, для короны и ее "адептов" (в лице Хитов и Байронов) не столько причиной, сколько следствием целенаправленной поли тики формирования сверхзажиточной, властной локальной эли ты, на которую можно было опереться. Ради формирования мощного слоя земельных собственников, весьма лояльно отно сящихся к крестьянству данного региона, можно было пожерт вовать доходностью королевского домена. Так что, возможно, стратегия "землеустройства" короны в период пролога "Вели кого мятежа" включала не только практику продажи доменов с целью пополнения казны, что неоднократно отмечалось в ис ториографии, но и практику реальной и почти безвозмездной сдачи их в распоряжение дворянских локальных элит, в укрепле нии которых королевская власть вполне могла быть заинтересо вана, тем более в период конфликтов с Парламентом первой трети XVII в. Недаром впоследствии, в период гражданских войн, северные графства Англии поддержали Карла I - законно го короля Англии. Между прочим, сама возможность подобных выводов, сделанных на основе анализа таких источников, как описи и рентали, свидетельствуют, как представляется, о том, что документы манориальной истории, при условии применения к ним специальной методики исследования, могут являться бо лее чем надежными и репрезентативными источниками для обобщений не только чисто "экономического", но и социальнополитического характера. Что же касается юго-западного региона Англии и в том чис ле владений графов Пемброков в графстве Уилтшир практиче-
Английский манор XVI - начала XVII в.
111
ски в то же самое время (30-е годы XVII в.), то пропорции меж ду доходами собственников земли и доходами ее держателей бы ли там совершенно иными (несмотря на почти одинаковую пло щадь исследованных манориальных комплексов)10. Пемброки, в сословном отношении принадлежавшие к выс шей титулованной аристократии, но по типу хозяйственного ис пользования земли тяготевшие, скорее, к новому дворянству Ан глии, с такого традиционного вида держания, каким являлся ко пигольд, получали доход (в виде одних лишь "обычных" рент), составлявший 296,5 £. Баснословный доход поступал в их бюд жет и в виде вступных файнов, общая сумма которых лишь на копигольде составляла в указанное время 12 568,5 £. Таким образом, в виде годовых денежных рент и файнов (без учета стоимости гериотов и рент натуральных) Пемброки полу чали доход, выражавшийся в сумме 12 865 £. Кроме того, 5627,3 £ ежегодно приносила аренда. Следовательно, совокуп ный доход с земли 17 маноров владельческого комплекса рав нялся сумме 18 492,3 £; она более чем в 333 раза превышала до ходность владений короны, сосредоточенных в манориальном комплексе Рочдейл в Ланкашире. Совокупный же доход держателей (копигольдеров и аренда торов) владений Пемброков составлял в 30-е годы XVII в., сог ласно нашим подсчетам, цифру 8248,2 £". Таким образом, крат ность между доходностью земли владельцев маноров и доходно стью земли их держателей составляла цифру 2,2. Баланс склады вался определенно в пользу Пемброков как образцовых хозяев владений частновотчинного типа, не забывавших, однако, впол не рационально подходить и к проблеме "воспроизводства" хо зяйств собственных держателей (о чем, несомненно, свидетель ствует очень высокий доход хозяйств самих крестьян). Таким образом, мы не наблюдаем в Уилтшире "многосту пенчатой" владельческой иерархии, как это было в Рочдейле. От ношения прямой зависимости в частновотчинных владениях, ор ганизованные по типу "лорд-крестьянин", были, пожалуй, более эффективными в отношении развития аграрного капитализма, Площадь владельческого комплекса Рочдейл составляла, по нашим подсче там, в общей сложности более 38 тыс. акров, а площадь владений Пемброков в Уилтшире - около 35 тыс. акров. Он был почти идентичным доходу держателей Рочдейла (8400 £). Разница со стояла, однако, в том, что в последнем случае доход формировался в основ ном за счет поступлений с фригольда, а не с копигольда и аренды, как в мэ норах Пемброков.
112
М.В. Винокурова
нежели сложная владельческая иерархия на коронных землях в ланкаширском поместье Рочдейл. Думается, с этими обстоятельствами в определенной мере была связана и специфика протекания указанного процесса в каждом из изучаемых регионов. Нам осталось остановиться еще на арендных отношениях раннего нового времени. Как уже указывалось, в Рочдейле, вви ду отмеченных особенностей "держательской ситуации", совер шенно не зарегистрировано аренды (имеется лишь несколько случаев таковой), в то время как этот вид поземельных отноше ний вполне процветал во многих ареалах предреволюционной Англии, включая ее юго-западный регион. Наши источники по Уилтширу позволили нарисовать любопытную картину разви тия аренды в этом регионе. Так, в частности, выяснилось, что главным проводником от ношений договорного типа в уилтширской предреволюционной деревне являлось местное дворянство. На долю дворянской аренды, расположенной преимущественно, на домениальном клине, приходилось до 70-90% общей площади земель, зарегист рированных в описях в качестве лизгольда. В состав таких круп ных аренд (средняя площадь которых по комплексу маноров со ставляла 500 акров) входили не только пахотные, но и пастбищ ные земли, позволявшие вести хозяйство, связанное с выпасом овец и использованием их шерсти в коммерческих целях. Сроки такой крупной аренды были еще достаточно длительными для того, чтобы приносить доход не только манориальным лордам, но и самим благородным арендаторам, которые могли присваи вать себе избыток над относительно неподвижной рентой, обра зовывавшейся вследствие отсутствия стабильности рыночных цен. Иногда эти сроки достигали 50-70-99 лет. И это в то время, когда на арендах краткосрочных (7-21 год) хозяйствовал мелкий люд - крестьяне, обладатели незначительных наделов земли. То есть можно говорить об определенном соответствии между со словным статусом арендаторов и длительностью сроков аренды. Джентльмены не просто стремились к крупной аренде пастбищ ного типа; они обеспечивали себе максимально удобные "вре менные условия" для хозяйствования, стараясь "врастяжку, т.е. в течение весьма длительных сроков, достигавших 99 лет, выпла чивать фиксированные договором ренты, которые, ввиду этой долговременной "фиксации", оставались невысокими. Терпеть превратности скачков рыночной конъюнктуры приходилось крестьянам - обладателям краткосрочных аренд.
Английский манор XVI - начала XVII в.
113
В обширных владениях Пемброков в графстве Уилтшир по степенное развитие капиталистических отношений выражалось не столько в форме проникновения дворян на территорию фри гольда и особенно копигольда (как это было в манорах поместья Рочдейл в Ланкашире), сколько в форме внедрения "благород ных" на сдаваемый манориальными лордами в аренду домениальный клин, на земле которого они и устраивали свои хозяйст ва. Речь в значительной мере идет о том процессе, который Р.Г. Тоуни назвал "ростом джентри", имея в виду усиление эко номического могущества части дворянства Англии, совмещав шего получение традиционной ренты с интенсивным накоплени ем раннекапиталистической прибыли - и прежде всего на осно ве развития крупной коммерческой аренды. Однако специфика развития отношений договорного типа в предреволюционной Англии в целом и на ее Юго-Западе в част ности, могла состоять и в развитии крестьянской аренды на держательском клине. Так, выяснилось, что за прошедшие между составлением двух сводов описей поместий Пемброков годы крупную аренду несколько потеснил средний и мелкий лизгольд крестьянского типа. Эта "демократизация" аренды, свидетельст вовавшая о дальнейшем развитии ее коммерческого характера, как выяснилось на основе подсчетов, явилась итогом превраще ния в лизгольд копигольда (и даже, как мы отмечали выше, фри гольда), причем преимущественно в двух крупных манорах вла дельческого комплекса - Балбридже и Уайли. Очевидно, в инте ресующий нас период у манориальных лордов имелся в наличии некий механизм, с помощью которого можно было, невзирая на многовековые обычаи, "модернизировать" аграрные отношения по капиталистическому образцу, насильственно низводя держа телей по обычаю в ранг арендаторов "на воле лорда". При этом в качестве вознаграждения, компенсации за "согласие" сменить статус держаний бывшим копигольдерам, как выяснилось из ра боты, связанной со сравнительным анализом сроков лизгольда, "назначались" весьма длительные сроки аренды, подчас дохо дившие (как и в случае крупной домениальной арендой "благо родных) до 99 лет. Анализ рентных отношений как на клине дворянского лиз гольда, так и на клине крестьянской аренды показал, что меха низм приведения арендных платежей в соответствие с колебани ями рыночной конъюнктуры моделировался в изученных мано рах Юго-Запада Англии по типу соответствующих "операций", характерных для традиционных держаний по обычаю. Для бес-
114
М.В. Винокурова
перебойной работы этого механизма огромную роль (так же, как на копигольде) играло произвольное повышение файнов за допуск, с помощью которых, в сущности, и происходила "ком мерциализация" земельных отношений в предреволюционной английской деревне. Возрастание и арендных плат, и файнов арендаторов за три четверти века в манорах Пемброков почти в 8 раз свидетельствует, несомненно, о повышении "коммерче ской ценности" нетрадиционных, договорного типа отношений в аграрном строе юго-западного региона - отношений, которые позволяли лордам (и именно при условии "взвинчивания" вступных платежей) наиболее динамично реагировать на изменение рыночной конъюнктуры. Наш анализ развития арендных отношений на Юго-Западе имел не только "прикладной" характер. На основе конкретных исследований источников манориальной истории по поводу эво люции лизгольда, удалось, как кажется, сделать и некоторые обобщения теоретического характера, систематизация которых может оказаться вполне полезной для дальнейших изысканий в этой области. Так, в частности, удалось показать, что развитие аренды ран него нового времени уместно изучать не столько на основании использования такого критерия как площадь лизгольда, сколько на основании анализа основного (в аграрной сфере) производст венного отношения - рентного. Как представляется, ренту арендаторов периода аграрной революции в Англии (XVI - первая треть XVII в.) рано имено вать "избытком над средней прибылью". Эта рента, похоже, просто все еще была денежной формой феодальной ренты, т.е. тяготела к тому, чтобы являться, как и в случае копиголь да, "нормальной формой прибавочной стоимости". Что имеет ся в виду? Как показано в исследовании, ренты арендаторов можно бы ло бы считать "чисто капиталистическими", если бы они факти чески оказывались твердыми, фиксированными, т.е. выплачива емыми лорду в пределах той суммы, которая была фиксирована в договоре. Но в нашем случае, ввиду того что дополнительно к фор мально фиксированной договором арендной плате (ренте) арен даторы, как будто бы они являлись копигольдерами или даже средневековыми вилланами, должны были выплачивать лорду еще и чрезвычайно высокие файны, сама природа "капиталисти ческой арендной платы" искажалась, поскольку практически
Английский манор XVI - начала XVII в.
115
рентные отношения между арендатором и лордом низводились до уровня феодальных. Получалось, что, подобно средневеково му крестьянину, который был вынужден отдавать лорду в виде ренты не только прибавочный, но нередко и часть необходимо го продукта, арендатор первой трети XVII столетия также, вви ду наличия файнов, дополнительно к фиксированной договором ренте, выплачивал лорду то, чем не был обязан (во всяком слу чае, не должен бы был быть обязан как арендатор капиталисти ческого типа), поскольку высокие суммы файнов '"вмещали" и ту часть прибавочного продукта, которая могла бы быть использо вана на личное потребление арендатора, на расширение произ водства и, в частности, - на оплату наемных рабочих. Ренты арендаторов были, таким образом, по характеру и типу их взи мания, все еще "генетически" близки платежам традиционных держателей. Видимо, фактор внеэкономического принуждения в отношениях между арендаторами и лордами в изучаемое вре мя, как и встарь, продолжал играть весьма значительную роль, - иначе арендаторы не соглашались бы на выплату фай нов, а тем более гериотов и даже несение отработок, зафикси рованных в источниках в качестве ах повинностей. Конечно, не отработки определяли содержание арендных отношений в указанное время, но самое наличие упомянутых выше повинностей в среде арендаторов свидетельствует о том, что до "чистого" капитализма в аграрной сфере было еще очень далеко. "Поворотный момент", который мог бы свидетельство вать о превращении феодальной ренты арендаторов в ее денеж ной форме в ренту капиталистическую, или был явно впереди, или лишь намечался в исследуемый период. Ясно, что в XVI первой трети XVII в. ренты арендаторов еще не представляли собой избытка над средней прибылью. Я думаю, мы не должны модернизировать этот период аграрной и социальной истории Англии: ведь мы только что видели, что в сфере основного про изводственного отношения - рентного - все еще действовали ме ханизмы, характерные, скорее, для феодального времени. Во всяком случае, рентные отношения на аренде моделировались явно по типу копигольда - этого традиционного, ведущего свое происхождение от средневекового вилланства, вида держания. Несомненно, поэтому, что без уничтожения средневекового наследия в аграрной сфере, т.е. без уничтожения самой "моде ли" - копигольда - (другими словами - без превращения его в свободное держание на общем праве) не только обычные держа тели не могли обезопасить себя от угрозы экспроприации, но и
116
М.В. Винокурова
капиталистические отношения, постепенно прививавшиеся в предреволюционной английской деревне, не могли полностью развиться в условиях сохранения господства "воли лорда". Итак, в ходе анализа арендных отношений на Юго-Западе Англии как будто бы удалось показать, что они не имели во вто рой половине XVI - первой трети XVII в. чисто "капиталистиче ского" характера - и во многом по той причине, что арендные платы лизгольдеров были "отягощены" платежами феодально го происхождения. Действительно, с одной стороны, нельзя не констатировать явного укрепления позиций раннекапиталистического лизгольда в юго-западной части предреволюционной Англии. Об этом сви детельствуют следующие наблюдения, полученные на основа нии исследования источников: 1) "демократизация" аренды сдача по договору не только домениальной земли (хотя на ней и расположены крупные дворянские аренды), но и держательского клина, по преимуществу "обычной" земли, что являлось "ма териальной основой" для закрепления тенденции к превраще нию крестьянства в арендаторов на воле лорда; 2) наличие крат косрочных договоров; 3) высокий удельный вес пастбищного хо зяйства в составе аренды; 4) использование в значительных мас штабах наемного труда (коттеров, субдержателей); 5) вторже ние "джентри" на территорию аренды, по преимуществу "ново дворянский" ее характер. С другой стороны, этот вид поземельных отношений был в значительной степени отмечен реликтами феодального прошло го, нередко напоминая традиционное держание по обычаю манора. Об этом свидетельствуют, во-первых, однотипный с копи гольдом механизм взимания рент и вступных файнов; во-вторых. наличие натуральных рент, гериотов и даже отработок; в-треть их, нередко - моделирование сроков аренды по типу копигольда на "сроки жизней"; в-четвертых, значительный "процент" дол госрочных договоров; в-пятых, частично домениальный харак тер аренды и т.д. Очевидно поэтому, что капиталистические отношения, кото рые развивались в английской предреволюционной деревне, от личаясь в изучаемый период переходным характером, не могли полностью раскрыть свои возможности в условиях юридическо го и политического господства воли лорда12. 12
Более подробно с результатами исследования можно ознакомиться в кн.: Ви нокурова М.В. Мир английского манора. М.: Наука, 2004.
ИНСТРУМЕНТЫ ВЛАСТИ
А.В.
Бусыгин
И З ИСТОРИИ -СИМВОЛИКИ КОРОЛЕВСКОЙ ВЛАСТИ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ НОРВЕГИИ (К истолкованию одного сна в "Саге о Сверрире") Описание и истолкование различных форм репрезентации власти, изучение ее материальных символов - инсигний и поли тического ритуала, в частности таких его важнейших элементов, как коронации и похороны, - на протяжении последних десяти летий занимает важное место в работах, посвященных идеоло гии королевской власти в средневековой Европе. Благодаря ис следованиям в этой области становится ясно, что мир представ лений, которыми была окружена средневековая монархия, отли чался большим богатством и разнообразием, чем можно было бы заключить на основании обыкновенно привлекаемых источ ников1. С этой точки зрения исследователи норвежского Средневе ковья находятся в довольно трудном положении: сообщения имеющихся в их распоряжении источников в этом отношении настолько скудны и разрознены, что, как правило, приходится ограничиваться предположениями и допущениями. Даже косвен ные свидетельства источников в подобной ситуации могут иметь существенное значение в изучении вопроса. Несомненный инте рес в этом смысле представляют некоторые эпизоды "Саги о Сверрире"2, рассказывающей о перипетиях гражданских войн и 1
2
Этому кругу вопросов посвящен ряд статей в недавно вышедшем под общей редакцией А.Я. Гуревича "Словаре средневековой культуры" (М., 2003). См. статьи "Власть правителя" (М. Бойцов), "Инсигний" (Я. Бак), "Коронации им ператоров и королей" (Р.А. Джексон), "Ритуал" (Ж.-К. Шмитт). Там указана и основная библиография. Sverris saga etter Cod AM 327 4° / Utg. ved G. Indreb0. Kristiania, 1920; Сага о Сверрире / Издание подготовили М.И. Стеблин-Каменский, А.Я. Гуревич, Е.А. Гуревич, О.А. Смирницкая. М., 1988.
118
А.В. Бусыгин
о судьбе Сверрира, выходца с Фарерских островов и предводите ля восстания так называемых "берестеников", которому в ре зультате долгой и ожесточенной борьбы удалось утвердиться на норвежском престоле (1177-1202). В Прологе к саге рассказывается, что ее начало было напи сано на основании книги, которую исландский аббат Карл Йонссон писал под руководством самого Сверрира. Насколько можно судить, эта книга должна была рассказать о первых, покрытых мраком годах Сверрира в Норвегии и показать тем, кто сомне вался в справедливости его дела, что он избранник Божий и св. Олава, короля-мученика и небесного покровителя страны. Восстановить это сочинение в его первоначальном виде теперь невозможно, не вполне понятно, в частности, как выделить в имеющемся тексте саги ту часть, которая основана на книге аб бата Карла, и все же начальные главы саги несут на себе явст венный отпечаток этого предвзятого и местами прямо пропаган дистского сочинения. Много места в начальных главах саги занимает описание ве щих снов. По мнению исследователей, эти сны были призваны стать решающим свидетельством избранности Сверрира, пред определенности его стать королем3. Среди них наше особое вни мание привлекает тот, в котором Сверрир встречает св. Олава и впервые противостоит своему будущему врагу - королю Магну су Эрлингссону: "Ему (Сверриру. - А.Б.) привиделось, что он приехал в Норвегию с запада из-за моря, чтобы получить какойто сан, и он думал, что избран епископом4. Но в стране, как ему виделось, было большое немирье из-за распри между конунгами, 3
Ср.: Koht H. [nnhogg og utsyn i norsk historie. Kristiania. 1921. S. 167; Paasche F. Sverre prest // Edda. 1915. Bd. 3. S. 201 ff.; Holm-Ohm L. Studier i Sverres saga // Avhandlinger udg. av Det Norske Videnskaps-Akademi i Oslo. 1952. II. Hist.-Filos. Kl. N 3. Oslo, 1953. S. 95 ff.; Гуревич А.Я. Сверрир в саге и в истории // Сага о Сверрире. С. 215 и след.; Смирницкая О.А. Исландские саги в работах М.И. Стеблин-Каменского и "Сага о Сверрире" // Сага о Сверрире. С. 242-243. Важность этих снов подчеркивает и сам автор саги: "Сверрир ви дел сны, предвещавшие ему великое будущее (st6ra drauma)" (Sverris saga. S. 3; Сага о Сверрире. С. 8). 4 Перед этим в саге рассказывается о другом сне Сверрира, в котором он пред стает в виде огромной птицы. Ее клюв касается восточных пределов страны, хвост достигает земель финнов на севере, а крылья покрывают всю страну. Человек, к которому Сверрир обратился, чтобы тот истолковал сон, говорит, что сон, наверное, предвещает какую-то власть (riki), а раз Сверрир - священ ник, то быть ему, видно, архиепископом (Sverris saga. S. 3; Сага о Сверрире. С. 8).
Из истории королевской символики в Норвегии
119
конунг Олав Святой боролся против Магнуса конунга и Эрлинга ярла, и Сверрир колебался, к кому из них примкнуть. Он решил, что лучше поехать к Олаву конунгу, и когда он явился к нему, его там очень хорошо и дружелюбно приняли. После того как он недолго там пробыл, однажды утром, как ему снилось, при ко нунге было мало людей, не больше пятнадцати или шестнадца ти, и конунг умывался у столика в опочивальне. Когда он умыл ся, другой человек подошел к столу и хотел умыться в той самой воде, в которой умылся конунг. Но конунг оттолкнул его рукой, не позволяя ему этого. Затем он назвал Сверрира Магнусом и велел ему умыться в этой воде (Si6an naefndi hann SvaeRi Magnus ос Ьаб hann pva ser i pvi sama vatni). Тот сделал, как ему велел ко нунг"5. Подобный мотив - король нарекает мальчика или взрослого человека новым именем - встречается и в некоторых других са гах, причем смена имени может порой отмечать приобретение этим человеком нового социального статуса6. Отметим также, что имя Магнус, которое Сверрир получает во сне, занимало, как кажется, особое место в именослове7. Сын самого Олава, король Магнус Добрый, был будто бы первым его обладателем в Норвегии. "Круг Земной" содержит любопытный рассказ о том, как при чрезвычайных обстоятельствах новорож денный сын короля был без ведома отца наречен в честь импе ратора Карла Великого (eptir Karla-Magnusi konungi)8. Независи мо от степени историчности этого эпизода, ясно, что он призван 5
Sverris saga. S. 4; Сага о Сверрире. С. 9-10. Успенский Ф.Б. Имя и власть: Имя как инструмент династической борьбы в средневековой Скандинавии. М., 2001. С. 77. 7 В последнее время история этого имени подробно обсуждалась в работах: Ус пенский Ф.Б. Указ. соч. С. 21-55, 69-79; Джаксон Т.Н. Карл Великий, Магнус Добрый и Сверрир Магнус: К вопросу о происхождении и семантике сканди навского имени Магнус // Карл Великий. Реалии и мифы. М., 2001. С. 144-156, - на которые мы во многом опираемся в дальнейшем изложении. 8 Snoiri Sturluson. Heimskringla / Bjarni AOalbjamarson gat' iit. Reykjavik, 1941-1951. B. 2. Bis. 209-211; Снорри Стурлусон. Круг Земной / Изд. А.Я. Гуревич. Ю.К. Кузьменко, О.А. Смирницкая, М.И. Стеблин-Каменский. М., 1980. C. 272-273. Особая природа этого имени подчеркивается также в другой ис ландской саге о Магнусе Добром. Там рассказывается, как перед смертью Магнуса к нему явился его дружинник, исландец Торстейн. Он просил короля о подарке - имени Магнус для собственного сына. Король сказал, что прось ба кажется ему самонадеянной, ведь Торстейн человек незнатный (otiginn), но все же согласился. Затем он добавил, что знатность и злоключения (harmr og tign), как он предчувствует, будут всегда сопутствовать этому имени (Morkinskinna / Udg. af Finnur J6nsson. K0benhavn, 1932. S. 142-143). 6
120
А.В. Бусыгин
выделить имя Магнус среди прочих имен, которые носили нор вежские короли. В дальнейшей истории этого имени достаточно отметить два существенных момента. Прежде всего, оно становится одним из наиболее характерных династических имен норвежского коро левского дома: противник Сверрира, Магнус Эрлингссон, был уже пятым королем с этим именем на престоле. Кроме того, оно могло порой использоваться в борьбе за престол, как это отчет ливо видно на примере датского короля Свена Эстридсена (1047-1074), принявшего в качестве второго имя Магнус. Какое место занимает Сверрир в этом ряду? Судя по всему, он придавал большое значение новому имени, мистически полу ченному им. Известно, что в официальном употреблении оба его имени стояли рядом. В документах, составленных на норвеж ском языке, он именовал себя Sverrir Magnus konongr sun Siguroar konongs (Сверрир Магнус конунг сын Сигурда конунга)9. На мо нетах его времени была выбита латинская легенда: REX SVERVS MAGNVS (король Сверрир Магнус)10. Надпись на коро левской печати гласила: Suerus rex Magnus, ferus ut leo, mitis ut agnus (Король Сверрир Магнус, свирепый, как лев, кроткий, как агнец)и. С какой целью Сверрир вступил в эту игру именами? Историк того времени датчанин Саксон Грамматик высказал свое мнение на этот счет: "И чтобы не показалось, будто ему не достает прав [королевского] рода, он выдумал себе родословную (originem) и заявил, что он-де внук Харальда Ирландца и сын Си гурда, чьим именем он нарек также собственного сына, которо го прежде он назвал Унасом по имени своего отца. И чтобы сте реть всякое воспоминание о своем прежнем состоянии, а также 9
Norges gamle Love indtil 1387 / Udg. ved R. Keyser et al. Christiania. 1846-1895. Bd. I, S. 409. В документах последующего времени Сверрир также может упоминаться как Sverrir Magnus. См.: Norske diplomer til og med ar 1300 / Utg. av F. H0dneb0. Oslo, 1960. N 4 (circa 1225). 10 Вариант: REX MAGNVS SVERRVS. См.: Schive 1С. Norges Mynter i Middelalderen. Christiania, 1865. Tab. VI. N 73-77, 79. 1 ' Печать Сверрира не сохранилась, но известна по описанию Вильяма Ньюбергского: Willelmi Parvi, canonici de Novoburgo Historia rerum Anglicarum // Chronicles of the Reigns of Stephen, Henry II and Richard I / Ed. by R. Howlett. L., 1884-1889. Vol. 1. P. 232. Символика льва и агнца имеет библейское происхо ждение, она традиционно относится к Христу Победителю и Триумфатору (Paasche F. Kong Sverre. Kristiania, 1920. S. 232-233). Сверрир, по-видимому, позаимствовал этот мотив у английских или шотландских королей; в XIII-XIV вв. он стал традиционным в норвежских королевских печатях и ге ральдике (Koht H. Kong Sverre. Oslo, 1952. S. 76).
Из истории королевской символики в Норвегии
121
чтобы люди думали, что слава рода, к которому он себя причис лил, представлена в нем именем прадеда, он дерзнул присвоить себе новое имя и постановил во свидетельство происхождения звать его Магнусом"12. В самом деле, имя Сверрир, произошедшее из прозвища и, должно быть, еще не вполне от него обособившееся13, никак не годится королю; тому положено носить освященное традицией родовое имя. Датский историк полагает, что самозванец назвал себя Магнусом по королю Магнусу Голоногому, последнему но сителю этого имени на норвежском престоле перед Магнусом Эрлингссоном. Само по себе такое толкование могло бы пока заться вполне правдоподобным, но рассказываемый в саге сон недвусмысленно указывает на другое. Сверрир получает имя не посредственно от Олава, это имя его сына, Магнуса Доброго. "Имя Магнус ... подразумевает, - пишет Ф. Поске в этой связи, что у святого короля он на правах сына"14. Но сон Сверрира на этом еще не заканчивается: «Когда он умылся, вдруг вбежал человек, призывая немедленно взяться за оружие и говоря, что враги конунга у ворот. Конунг не смутил ся, велел людям взять оружие и выходить, и сказал, что он возь мет свой щит и защитит их всех. Они сделали, как велел конунг. Затем он взял свой меч и дал его этому юноше, Сверриру, и вру чил ему свой стяг (merki) и сказал: "Возьми этот стяг, господин (herra), и знай, что этот стяг ты будешь нести всегда впредь". Ему почудилось, что он взял стяг, хотя и с некоторым ужасом. Затем конунг взял щит, и они все быстро вышли. Ему показалось, что выход, через который они шли, был очень длинным, не меньше шестидесяти локтей длиной, и что он не мог нести стяг достаточ но высоко, пока они были в доме. Когда они подошли к дверям и должны были выходить, навстречу им бросились семь человек с оружием и хотели зарубить знаменосца (merkismaNinn). Но ко нунг вышел вперед и защитил его и всех их, так что все обош лось благополучно. Затем они вышли на широкое и красивое по'2 Saxonis Gesta Danorum / Ed. A. Olrik, H. Raeder. Hafniae, 1931. P. 502. 13 Буквально оно означает "вертун", "непоседа" (de Vries J. Altnordisches etymologisches Worterbuch. Leiden, 1977. S. 568, s.v. "sverra") и, судя по всему, имеет в это время крайне узкое распространение (Lind E.H. Norsk-islandska dopnamn och fmgerade namn fran medeltiden. Uppsala; Leipzig, 1905-1915. Sp. 999-1000). 14 Paasche F. Sverre prest. S. 204. Мнение Ф. Поске было поддержано многими исследователями. См., например: Koht H. Kong Sverre. S. 75; Holm-Olsen L. Kong Sverre i sokelyset // Nordisk tidskhft for vetenskap, konst och industri. Stockholm, 1957. Bd. 34. S. 181; Гуревич А.Я. Указ. соч. С. 216.
122
А.В. Бусыгин
ле. После этого ему привиделось, что он поднял стяг и понес его против войска Магнуса конунга и Эрлинга ярла, и это войско стало отступать по мере того, как он наступал»15. Передача Сверриру меча и стяга явно имеет символическое значение. По давней традиции королю во время помазания и ко ронации вручался меч, возлагавшийся прежде на алтарь и благо словлявшийся. В этом контексте меч должен был в первую оче редь означать вооруженную власть, которой наделен король, власть принуждения; но одновременно он служил напоминанием об обязанности короля поддерживать внешний и внутренний мир, защищать церковь, вдов и сирот16. Еще в IX в. обряд пере дачи королю меча появился во Франкском государстве. В Нор вегию он попал вместе с коронацией Магнуса Эрлингссона в 1163/1164 гг., как это следует из слов, приписываемых Магнусу в "Саге о Сверрире": "Я поклялся при моем посвящении соблю дать законы и защищать мечом, который я принял при посвяще нии, эту страну от посягательств и нападений злых людей"17. Однако значение меча как символа королевской власти нис колько не ограничивалось церковным обрядом. Так, например, в тех случаях, когда германский император передавал своим васса лам королевское достоинство, его знаком мог служить все тот же меч. Рассказывая об одном из таких эпизодов в "Деяниях им ператора Фридриха" (Кн. II, гл. 5), Оттон Фрейзингский утвер ждал даже, что эта функция меча вошла в обычай при импера торском дворе18. Последние сомнения в том, какой смысл сага вкладывает в жесты Олава, нарекающего Сверрира новым именем и передаю щего ему инсигнии, исчезают, когда святой король обращается к нему словом herra {господин). В эту эпоху в Норвегии им привет ствовали короля и, насколько можно судить, никого более19. Мы видим, как ожидания Сверрира, о которых сказано в самом нача ле: "ему привиделось, что он приехал в Норвегию..., чтобы полу15
Sverris saga. S. 4—5; Сага о Сверрире. С. 10. Флори Ж. Идеология меча: Предыстория рыцарства. СПб., 1999. С. 138-139, 151-163, 166-167. 17 Sverris saga. S. 67; Сага о Сверрире. С. 64. 18 См.: Schramm P.E. Herrschaftszeichen und Staatssymbolik: Beitrage zu ihrer Geschichte vom dritten bis zum sechzehnten Jahrhundert. Stuttgart, 1954—1956. Bd. 2. S. 651. Стоит заметить, что в данном случае, произошедшем в середи не XII в., речь шла о претендентах на датский престол. 19 Hamre L. Herretitel. Norge // Kulturhistorisk leksikon for nordisk middelalderen fra vikingetid til reformationstid. Oslo; K.0benhavn; MalmS, 1956-1978. Bd. 6. Sp. 509. 16
Из истории королевской символики в Норвегии
123
чить какой-то сан", воплощается, но с неожиданным отклонени ем: Сверрир становится не епископом, он возведен св. Олавом в королевский сан. Из рук святого он принял стяг (merki) и стал его знаменосцем (merkisma6r). Ему как королю хорошо подходит эта роль. Как известно, и в других странах средневекового Запада короли с большой охотой представали в облике знаменосцев небесных сил. Так, нередко можно встретить изображения короля, прини мающего хоругвь (labarum) из рук^Христа20. В XII в. во Франции и Кастилии конкретные знамена начали почитаться как знамена святых-покровителей страны и одновременно служили боевым стягом короля. Французский король в качестве преемника гра фов Вексена стал знаменосцем св. Дионисия21. Кастильский ко роль сделался beati Iacobi vexillifer (знаменосцем св. Иакова)22. Эти религиозно-правовые конструкции приобрели большое зна чение в политической жизни обеих стран. Тому, что в Норвегии подобные представления не воплоти лись в столь законченные формы, было много причин. Королев ские знамена обычно не переходили из поколения в поколение от одного представителя династии к другому, но каждый король имел свой боевой стяг. Не были устойчивыми и имена знамен. Ни знамена прежних королей, ни боевой стяг Сверрира, "Муха победы"23, в имеющихся источниках не имеют никаких ассоциа ции со св. Олавом. Ничего не известно и об употреблении на вой не церковных хоругвей, как это нередко практиковалось в дру гих странах24. На этом фоне несколько загадочно выглядит эпизод, кото рый, согласно "Саге о Сверрире", произошел во время похода Сверрира на Нидарос в июне 1177 г. Горожане выступили мно гократно превосходящими силами против берестеников: "Хотя среди них были только бонды и лендрманны, они решились на 20 21 22
23 24
Schramm P.E. Herrschaftszeichen... S. 652. Schramm P.E. Der Konig von Frankreich. Weimar, 1960. Bd. i. S. 139. Berbers K. Politik und Heiligenverehrung auf der Iberischen Halbinsel: Die Entwicklung des "politischen Jakobus" // Politik und Heiligenverehrung im Hochmittelalters / Hrsg. von J. Petersohn. Sigmaringen, 1994. S. 242 u. folg. По-видимому, поэтическое обозначение ворона. Известно, что в других странах Европы в это время знамением того или ино го святого могла называться хоругвь, хранящаяся в церкви данного святого. Она могла использоваться и как боевой стяг, что неизменно придавало ситу ации особый пафос. См.: Erdmann С. Die Entstehung des Kreuzzugsgedankens. Stuttgart, 1935. S. 40-44; Gaier CI. Le role militaire des reliques et de l'etendard de saint Lambert dans la principaute de Liege // Le Moyen Age. 1966. T. 72. P. 240-249.
124
А.В. Бусыгин
такую дерзость: взяли стяг конунга Олава Святого (merki hins helga Olafs konungs) и велели нести его навстречу Сверриру ко нунгу"25. Но знаменосец горожан вместе со стягом свалился с ко ня на землю. Знамя досталось берестеникам и было затем в знак победы внесено в город. Совершенно неясно, о каком знамени идет речь в этом рас сказе. Был ли это настоящий боевой стяг короля Олава, возмож но, сохранявшийся в качестве реликвии в церкви Христа, где по коились мощи короля? Или перед строем горожан несли церков ную хоругвь? Может быть, ни то ни другое. Знамя, которое в са ге названо merki hins helga Olafs konungs, могло не иметь прочной связи со святым королем до того самого дня, когда Сверрир дал ему это имя. Он был готов использовать всякую возможность, чтобы подчеркнуть свою близость св. Олаву. Этот случай со стя гом оказывался, по сути дела, исполнением вещего сна, свиде тельством законности притязаний Сверрира на престол и, нако нец, утверждением его исключительных прав на определенные символы власти, не исключая и тех, что существовали только потенциально.
25
Sverris saga. S. 15; Сага о Сверрире. С. 19.
ЧЕЛОВЕК В ОЖИДАНИИ КОНЦА ВРЕМЕН
77.fi. Лаврова ДОСТИГНУВ ПРЕДЕЛОВ СВЕТА: ТЕМА АПОКАЛИПСИСА В "МОСКОВСКИХ" ЗАМЕТКАХ АНГЛИЙСКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ XVI-XVII вв. Когда англичане впервые вступили на русскую землю в авгу сте 1553 г., Россия была для них экзотической страной. Деловые интересы и безумное любопытство побудили этих преимущест венно торговых людей за первые пятьдесят лет разведать нема ло интересного о самых разных сторонах устройства страны и жизни русских. То, что они отправлялись в путь по необходимо сти, не мешало им быть настоящими путешественниками - от важными, наблюдательными, открытыми для познания нового. Их наследие - любопытнейшие заметки, приоткрывающие не только тайны коммерции и политики, но и скрытые от посто ронних глаз движения их души. О коммерческих успехах англичан в России в XVI и XVII сто летиях написано много. Мы же хотим обратить внимание на эс хатологическую тему в известных всем русистам сообщениях Дженкинсона, Горсея, Флетчера и других англичан, побывавших в России с 1553 г. до середины XVII в., когда события Английской революции прервали интенсивные англо-русские контакты. Эти путевые заметки создавались людьми, остро осознавав шими предельность мира. Англичане рассматривали свое про никновение в Россию как важное географическое открытие не ведомых земель. Русский север, с которого, как известно, начи налось английское освоение Московии, представлялся англича нам краем земли. Россия была пределом известной территории, границей цивилизованного, христианского мира и угрожающего мира варваров. Сообщения англичан весьма часто включают указания на "варварские", т.е. невозможные в "нормальном ми ре", обычаи местных жителей (не только русских, но и самоедов
126
П.В. Лаврова
и татар)1. На "предельность" посещенных англичанами мест ука зывали и приводимые ими различные исторические и природ ные аномалии - странные животные, подобные баранцу, соче тавшему в себе черты растений, леденящий холод, в котором ды хание превращалось в лед, экзотическая речь. Религиозные обы чаи также часто описывались как аномальное явление. Предста вление о "чужом" как о странном и неправильном - известный феномен сочинений путешественников. Однако для англичан раннего нового времени экзотические явления имели не только географический аспект. Аномалии были свидетельствами так называемого упадка мира, его постепенного ухудшения и непре одолимого стремления к концу2. Драматичность их собственного положения заставляла путе шественников с особой чуткостью реагировать на природные и исторические "аномалии" и видеть мир в крайней степени поляр но. Согласно популярному изречению того времени, странник находился между небом и землей (жизнью и смертью, Богом и дьяволом - продолжать список можно долго). В европейской ли тературе путешествия, и особенно в английской литературе, страшная опасность путешествия привлекала гораздо больше внимания, чем его приятность. Путешественник постоянно нахо дился на грани погибели. Сообщения англичан из России свиде тельствуют и об их особом внимании к этой теме. Хотя в неко тором роде эти сообщения придавали "путешествиям" занима тельность, они ни в коем случае не были лишены устрашающей, поучительной и даже пророческой роли. Путешественники по вествовали о страшном конце Хью Уиллоуби, замерзшего со всей командой во льдах, сообщали об удивительной гибели от удара молнии английского гонца Сильвестра или о чудесном спа сении шотландцев от гнева русского царя, либо описывали странные казни, свидетелями которых они стали. ' Традиционно в литературе эти указания рассматриваются с точки зрения по литической теории, в связи с представлением о русском государстве как о ти рании. См., например: Kappeler A. Ivan Groznyj im Spiegel der auslandischen Druckschriften seiner Zeit: Ein Beitrag zur Geschichte des westlichen Russlandbildes. Frankfurt, 1972. Однако "варварство" имеет и религиозный смысл, как антите за "христианскому миру" и тесно связано с понятием "идолопоклонства". 2 О теории упадка мира см.: Dreher D.E. The Fourfold Pilgrimage. The Estates of Innocence, Misery, Grace, and Glory in Seventeenth-Century Literature. Wash. (D.C.), 1982; Milton A. Catholic and Reformed. Cambridge, 1995. С точки зрения раннего нового времени, настоящим историком был очевидец, поэтому путешествен ники вполне могли рассматриваться как исторические свидетели завершения истории. См.: Shapiro В. The Culture of Fact. Ithaca, 2001.
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
127
Опасности путешествия не исчерпывались физическими ли шениями. Самым страшным испытанием было искушение сове сти при встрече с чужой религией. На своем опыте путешествен ники осваивали не только географические, но и этические и ре лигиозные пределы мира. Если свое рассматривалось как этиче ская и религиозная норма, то контрасты нового неизбежно каза лись свидетельством дурного. Первопроходцы представлялись слабым звеном своего общества и своей церкви - под воздейст вием чужих нравов и даже прямого насилия они могли потерять свое доброе имя и веру. В письме 1586 г. английский торговый представитель в России Роберт Пекок вспоминал данное ему на путствие лорда Уолсингема "следить за тем, чтобы поддержать и сохранить то доброе имя человека чести, которым, как Вы со благоволили выразиться, я тогда обладал ... И заверяю вашу честь, что, пока Господь не перестает простирать на меня свою милость (без которой и сильнейшие неизбежно падают), Россия не испортит меня никоим образом; она не обогатила меня, и не запятнает мое доброе имя"3. Нравственное падение (в чем часто подозревали путешест венников, особенно тех, кто долго пробыл в чужедальней стра не) и, тем паче, принятие иной религии рассматривались англи чанами как переход в мир грешников, своевольно оставивших союз с Богом, иной мир. Недаром Флетчер с гордостью отмечал, что за все время пребывания англичан в России не нашлось ни одного, кто бы оставил своего Бога, веру и страну4. Отступление от веры было для путешественников прелюдией к Судному Дню и вечному проклятью, актуализируя для них эсхатологическую перспективу. Записки путешественников не ограничивались их личными переживаниями. Сообщения воспринимались как ценный источ ник информации. Путешественнику были открыты тайны мира, недоступные простым смертным. Постижение природы и уст3 4
Pecok's Letter to Walsingham, Moscow, 07.02. 1586 [1587) // Russia at the Close of the 16th Century / Ed. E.A. Bond. L., 1856. Единственный англичанин, принявший православие, как пишет Флетчер, до того как принял православную веру "занимался нечестивым (греховным) ре меслом, ибо держал кабак (вопреки закону той страны) и будучи отстранен от этой торговли и потеряв усилиями царских чиновников все, что имел, в про шлом году принял русское исповедание: и так был перекрещен, и живет те перь таким же идолопоклонником, как прежде был смутьяном и расточите лем". См.: Fletcher Giles. Of the Russe Commonwealth // The Works of Giles Fletcher, the Elder / Ed. Lloyd Berry. Madison, 1964. P. 280-281.
128
П.В. Лаврова
ройства государств, с точки зрения англичан XVI-XVII вв., были дополнительным к изучению Св. Писания способом проникнове ния в божественный замысел мироустройства. Знаменитый английский собиратель путешествий Ричард Га клюйт еще в детстве дал обет положить всю свою жизнь на рас пространение географических знаний. Этот благочестивый путь, как он считал, указал ему сам Господь. Однажды, когда Га клюйт еще учился в школе, старший кузен показал ему карту мира "со всеми морями, заливами, проливами, реками, империя ми, царствами, княжествами", а потом раскрыл перед заворо женным мальчиком CVII (в славянской Библии CVI: 23-24) пса лом: "Отправляющиеся на кораблях в море, производящие дела на больших водах видят дела Господа и чудеса Его в пучине"5. Пророческие слова положили начало многотрудной работе Гаклюйта, изучению языков, беседам с мореплавателями и торгов цами, поискам в библиотеках и у частных лиц карт и географи ческих сочинений. Подобно медоносной пчеле, географ объеди нял многочисленные крупинки знаний, создавая "совершенную космографию", позволяющую проникнуть в тайны земного бы тия и в некоторой степени расшифровать замысел Божий отно сительно человеческой истории и будущего. Включавшая в себя максимальное количество проверенных сведений космография, по мнению Гаклюйта, была способна открыть человечеству со вершенное познание мира. Недаром продолжатель дела Гак люйта, Пёрчас, был священником, также движимым сознанием религиозного долга. Причастность к тайне налагала на путешественника огром ную ответственность. Он должен был детально и правдиво ото бразить все увиденное и донести эту информацию до соплемен ников. Он был очевидцем, и потому, с точки зрения современни ков, его свидетельствам можно было верить. Однако, при всей подчеркнутой правдивости авторов-путешественников, пристраст ность их отчетов оказывалась неизбежной. Путешественники были убежденными протестантами, и в вопросах спасения боль шинство были кальвинистами. Весь мир делился для них на спа сенных и отверженных. Путешественники свидетельствовали о своей вере и своей церкви, выступали в качестве ее адвокатов и воинов. Расспрашивая, они полемизировали, передавая мнение, они выносили вердикт - виновен или невиновен, греховен или 5
В 1589 г. Гаклюйт сообщил об этом всем читателям своего труда. См.: The Epistle Dedicatorie // The Principal Navigations. L., 1589.
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
129
чист, проклят или спасен. Наблюдения путешественников были деталями мировой космографии, но космографические предста вления в свою очередь определяли характер путевых заметок6. Ожидание Апокалипсиса, охватившее все круги населения в XVI-XVH вв., неизбежно должно было отразиться в сочинениях путешественников, как по личным мотивам, так и вследствие их общественного положения. * *^ * В представлении англичан XVI - начала XVII в. мир находил ся на грани финальной катастрофы. Так должна была завер шиться борьба истинной и ложной церквей, церкви Христа и церкви Антихриста7. С 60-х годов XVI в. до 20-х годов XVII в. в среде англикан господствовало почти единодушное мнение о том, что глава ложной церкви - римское папство - и есть пред сказанный миру Антихрист, разоблачение которого Лютером возвещало скорый конец света. При Елизавете истинная церковь, согласно официальной доктрине, воспринималась как исключительно небесная, не свя занная с каким-либо земным сообществом. Однако в популяр ном варианте она приобрела четкие земные границы, ассоцииру ясь именно с протестантской церковью и даже церковью Анг лии8. Противостояние папству-Антихристу представлялось на чертанной свыше задачей английской церкви и английской на ции. Борьба велась по всем направлениям. Праведным деянием считалось разоблачение папства в печати. В 1588-1628 гг. англи6
Greyerz К. von. Vorsehungsglaube und Kosmologie: Studien zur Englishen Selbstzeugnissen des 17. Jahrhunderts. Gcittingen, 1990; Stag! J. The Methodising of Travel in the 16th C: A Tale of Three Cities // History and Anthropology. 1989. N 4. S. 303-338. 7 Подробнейшее рассмотрение этого вопроса можно найти в соч.: Bauckham R. Tudor Apocalypse. Abingdon. 1978; Сарр В. The Political Dimension of Apocalyptical Thought // The Apocalypse in English Renaissance Thought and Literature / Ed. C.A. Patrides, J. Wittreich. Manchester, 1984; Facey J. John Foxe and the Defence of the English Church // Protestantism and the National Church in Sixteenth-Century England / Ed. P. Lake, M. Dowling. 1987; Wadkins Т.Н. The Percy"Fisher" Controversies and the Ecclesiastical Politics of Jacobean Anti-Catholicism, 1622-1625 // Church History. 1988. Vol. 57; Lake P. Anti-Popery: the Structure of a Prejudice // Conflict in Early Stuart England / Ed. R. Cust, A. Hughes. Harlow, 1989; Milton A. Catholic and Reformed. Cambridge, 1995. 8 В XVII в. представление о невидимой церкви разделилось. Если традициона листы трактовали ее все больше как небесное сообщество, то радикалы (на пример, пуритане) все более ассоциировали ее с отдельными группами внутри английской церкви. 5. Средние века. Вып. 65
130
П. В. Лаврова
чанами было опубликовано более ста специальных сочинений только по вопросу о папе-Антихристе. При Иакове был создан целый институт, занимавшийся исключительно разоблачением антихристианской роли папства. Другой масштабный проект по собранию всех свидетельств об инспирированных папством под логах в документах церкви осуществлял в Оксфорде первый би блиотекарь Бодлеянской библиотеки Томас Джеймс. Заметим, что он был дядей Ричарда Джеймса - составителя подробного русско-английского словаря (и одновременно дневника о своем пребывании в России). В это время апокалиптика интересовала представителей всех слоев общества и всех религиозных направлений. Хотя анг лийская церковь призывала относиться с осторожностью к биб лейским пророчествам, в частности к новозаветной книге От кровения, не только пуритане, но и многие церковные иерархи и государственные мужи открыто называли папу Антихристом. В начале 80-х годов XVI в. напряженное ожидание приближав шегося Апокалиписа достигло своего апогея. Астрологические и астрономические вычисления с указанием точных дат конца света вызывали огромный общественный резонанс. В 1581 г. англичане преподнесли русскому царю Ивану Гроз ному, желавшему знать основы англиканского вероучения, трак тат, доказывавший тождество папства с Антихристом. Подроб ности этой истории мы узнаем из "'Московии" (1586 г.) папского посланника Антонио Поссевино. По словам иезуита, Грозный велел перевести трактат на русский язык и читать его всем при дворным. Связь внезапной передачи трактата с появлением в России Поссевино вполне очевидна. Во время теологического диспута с царем в феврале 1582 г. иезуит опроверг тезисы трак тата, называя именно англикан еретиками и представителями са таны. Одновременно с этим он пытался поколебать утвердивше еся в России представление об англичанах как непримиримых противниках папства, указывая на то, что многие англичане ос таются католиками9. Папская сторона подчеркивала этот факт и в Риме, когда члены русского посольства во главе с Шевригиным выказали свое немалое удивление при виде английского коллед жа иезуитов. 9
В 1604 г. Поссевино уже в Венеции вел письменный диспут с английским по сланником Джоном Уоттоном и английским священником - капелланом Уоттона. Этот священник был племянником Джильса Флетчера, посла в Моско вии в 1589 г. и автора знаменитого трактата "О государстве русском".
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
131
Объявление папы Антихристом перед лицом русского царя, безусловно, имело политическую сторону. В национальном соз нании англичан папство было не только растлителем церкви, но и центром враждебной Англии международной политики, на правленной в частности на ниспровержение самого государст венного строя Англии. В 1580-1610-е годы в стране царила на стоящая антикатолическая истерия. Разоблачения католиче ских заговоров и победы над католиками отмечались как наци ональные праздники10. И ведь трактат был подан в преддверии переговоров об антитурецком союзе русского царя с папой и ав стрийским императором. Несомненно, этот единый союз вызы вал у англичан тревогу11. Интересно, что на следующий год по сле миссии Поссевино в Московию было направлено англий ское посольство (Джерома Бауса), главной целью которого бы ли переговоры о военном союзе России и Англии. Тогда по по ручению посла посольский священник Хамфри Коул и доктор Якоб, служивший при русском дворе, составили для Грозного изложение английского вероучения - своеобразный ответ Пос севино. Религиозные трактаты, несомненно, были частью прак тической дипломатии. Однако, как известно, миссия Поссевино не ограничивалась только заключением мира между Россией и Польшей и вовле чением России в антитурецкие действия. Как видно из записок английских путешественников, прежде всего Горсея, англича нам было вполне известно о планах папы Григория XIII скло нить Россию к религиозной унии и тем нанести удар по протес тантизму. Поссевино пытался представить религиозную раз дробленность англичан как указание на слабость их церкви. Та ким же образом известие о крушении Великой Армады, с три умфом преподнесенное Флетчером в 1589 г., должно было не только показать политическую слабость испанцев и могущест во английской монархии, но и засвидетельствовать религиоз ную правоту английской церкви и единство всей нации в ее борьбе с Антихристом. Джильс Флетчер по поручению Тайного Совета сам дважды вел допросы ка толических священников и распространителей католической литературы (в 1591 г.). В 80-е годы XVI в. Англия предпринимала попытки торговой экспансии в пределы Османской империи и не ослабляла своего внимания к попыткам русско-австрийского союза против турок и в последующие годы. О этих пла нах сообщал Флетчер в 1589 г. и писал англичанин и посланец персидского шаха Энтони Шерли в 1601 г. 5*
132
П.В.Лаврова
*
*
*
Трактат об Антихристе, преподнесенный Ивану Грозному, был, несомненно, продуманной и организованной акцией. Но апокалиптические образы возникали вполне независимо и в со чинениях отдельных английских путешественников в России. Путешественники из самых разных социальных слоев - от ари стократа и ученого до слуги и военного наемника оставили на блюдения о России. Рассказы большинства из них были включе ны и в обширные собрания Гаклюйта и Пёрчаса12. Немалое место в этих многотомных "коллекциях" отведено рассуждениям о вере и религии местных жителей, о благостности английского религиозного устройства и о религиозной миссии англичан. Этот факт отражает не только эсхатологический за мысел издателей, но пламенную религиозность путешественни ков. Впрочем, именно в собраниях Гаклюйта и Пёрчаса религи озные заметки имели больше всего шансов быть опубликован ными. Необходимо заметить, что в вопросе о донесении до сооте чественников-домоседов правды об иных мирах позиции религи озности и прагматизма нередко сталкивались. Так, еще в 1553 г. инструкции Московской торговой компании специально указы вали на недопустимость разговоров с местными жителями о ре лигии или убеждениях (из-за боязни вызвать к себе неприязнь и тем повредить торговле). Ярким примером цензуры Московской компании служит история с изъятием из обращения книги Флетчера "О государстве русском". Компания обосновывала свои дей ствия недовольством русских из-за чересчур дерзких замечаний Флетчера о характере народа и государя. Даже в начале XVII в., когда судьбы английской коммерции не столь сильно зависели от мнения отдельных английских авторов, многие путешественники колебались, стоит ли им придавать свою информацию огласке. Надо отдать должное Гаклюйту и Пёрчасу, всеми правдами и не правдами выманивавшими заметки у их ленивых, опасливых или запрещенных (как, например, Флетчер) авторов и публиковав ших эти сочинения с минимальными коррективами. 12
Haklyut Richard. The Principall Navigations, Voiages, and Discoveries of the English Nation made by Sea or over Land to the Most Remote and Fartherst Distant Quarters of the Earth, at Any Time within the Compass of these 1500 Years. 1589. Это издание было расширено и вышло в свет в 1598-1600 гг. После смер ти Галюйта в 1616 г. собранные им, но неопубликованные свидетельства путешественников вошли в состав собрания Пёрчаса. См.: Purchas Samuel. Purchas His Pilgrimes. L., 1625. Оба собрания были переизданы в начале прошлого века.
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
133
Сочинения путешественников сыграли немалую роль в формировании в Англии более верной картины православия и служили источниками для практиков и поэтов, географов и историков, апологетов английской церкви и литургистов. Гаклюйт признавался в том, что "путешествия наших людей" про лили для него "больше света на некоторые вопросы, чем все наши историки .., за исключением только Бейля, Фокса и Идена". В контексте настоящей статьи первые из приведенных Гаклюйтом авторитетов заслуживают особого внимания11. Джон Бейль и Джон Фокс были отцами-основателями англи канской апокалиптики. Бейль разработал учение об истинной и ложной церквах, а Фокс составил монументальную историю их борьбы14. Нельзя переоценить значение последнего сочи нения для многих поколений англичан. Достаточно сказать, что каждой английской церкви было официально рекомендо вано иметь копию "Актов" Фокса наряду с Библией. Появле ние имен Бейля и Фокса в рассуждении Гаклюйта о сочинени ях путешественников подчеркивает религиозный характер пу тевых заметок и значение их сведений в апокалиптической перспективе. В середине XVI в. английская церковь не имела какой-либо определенной позиции в отношении Православных церквей, рус ской или греческой. Красноречиво характеризует ситуацию при знание крупнейшего апологета английской церкви и видного церковного деятеля епископа Джуэла в полном неведении о со стоянии современной греческой церкви. Вероучительный сбор ник англикан, 39 Статей, в характеристике христианских патриархатов просто пропустил Константинопольскую кафедру. Что уж говорить о русской церкви, о существовании которой крайне редко вспоминали и в описании всех "христианских сект"! После проникновения англичан в Россию сведения о русской церкви на чали быстро прибавляться. "Первооткрыватель" Московии Ри чард Ченслор уделил религии несколько страниц в своей запис ке 1553 г. За ним в 60-70-е годы XVI в. последовали рассказы пе реводчика Роберта Беста, Дженкинсона и его слуги Джонсона, Ричард Идеи был переводчиком, редактором и издателем первого в Англии собрания путешествий "The Decades of the Newe Worlde or West India" (1555). В приложении он первый опубликовал сведения об открытии Ченслором России. См.: The First Three English Books on America / Ed. Ed. Arber. Birmingham, 1885. Foxe John. Acts and Monuments of Matters Happening in the Church. L., 1563; Bale John. The Image of bothe Churches. Antwerp, 1545.
134
П.В. Лаврова
Турбервилля, а также многочисленные беглые замечания о раз ных сторонах русской религиозности других англичан, побывав ших в Московии. Их оценки русской церкви колебались между двумя полюса ми - признанием ее союзницей протестантов (в деле ниспровер жения Рима) и сомнением в ее авторитете из-за, как казалось ан гличанам, множества расхождений с доктриной и практикой первоначального христианства. Хотя уже Ченслор (в 1555 г.) сообщал о существенных расхождениях во мнениях русской и "латинской" церквей, по добная интерпретация роли и места русской православной церкви в христианском мире формировалась в рамках кон цепции Джона Фокса15. Фокс считал, что во времена полного господства папства истинная церковь (вненациональная и ис тинно единая) сохранилась во всех течениях, отрицавших уни версалистские притязания римского понтифика. Именно так было осуществлено преемство от апостолов до Лютера. Ос новное внимание Фокса было направлено на западные ерети ческие движения - вальденсов, гуситов, виклифитов. Но его трактовка оставляла место и для восточных церквей, в част ности греческой и русской. Таким парадоксальным образом, воспринимаемая католиками как еретическая, Православная церковь утвердилась в английской традиции как союзная про тестантам. Представление о схизме между восточной (греческой) и западной (римской) церквами было характерным элементом путевых сообщений англичан. Все английские свидетельства указывали на то, что русская церковь ведет свое происхожде ние от греческой и всегда отказывалась признать супрематию римского папы. Многие английские путешественники отмеча ли ненависть к католикам как в правящих кругах, так и среди простого народа. Ненависть к папе представала как историче ская характеристика русской церкви. С неизъяснимым удо вольствием Джон Мерик, английский агент, проведший в Мо скве не один год, передает, что в беседе с ним царь Борис Го дунов «называл папу "собакой", "чудовищем" и "подлым лиВ лютеранской церкви, оказавшей немалое влияние на английскую, попытки диалога с греками предпринял еще Меланхтон. Переписка виттенбергских теологов с константинопольскими патриархами была известна в Англии. См.: Hering G. Orthodoxie und Protestantismus // Jahrbuch fiir Osterreichische Byzantinistik. 1981. Bd. 31/2. S. 823-874.
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
135
цемером"»16. Об особой нетерпимости к католикам (вплоть до их сожжения) сообщали англичане, посетившие Россию в смут ное время. При этом они отмечали, что резкая реакция на като ликов была связана с надругательством последних над русской религией и нравственностью. Сообщения о религиозных интере сах Лжедмитрия I были противоречивы, однако в собрании Пёрчаса мы находим переведенную речь Шуйского, в которой казнь Самозванца, как католического ставленника, представляется ак том ''религиозного возмездия" и'праведным деянием. Как следует из их сочинений, елизаветинские путешествен ники в Московии, несомненно, считали русскую церковь христи анской религией и не причисляли ее в разряд пособников Анти христа. Впрочем фоксеанская традиция фактически не оставляла возможности положительно оценить Православную церковь вне рамок эсхатологической перспективы. В этой перспективе рус ская церковь скорее занимала пассивное, не вполне определен ное положение. Так, англичане очень редко использовали в от ношении русского православия понятие "веры", т.е. активного следования Божественному Откровению. Из всех английских путешественников в Московии мысль об эсхатологическом предназначении России наиболее четко и раз вернуто выразили Джером Горсей и Джильс Флетчер. Ход рассуждений обоих авторов сходен. Вероятно, лучше ин формированный Горсей оказал влияние на своего более ученого коллегу. Оба автора были связаны семейными узами с судьбами протестантизма в Англии, но Флетчер был непосредственно причастен традиции английской апокалиптики и четче высказал понимание эсхатологической роли русской церкви. Отец Флетчера получил священный сан одновременно с Джоном Фоксом из рук епископа Николаса Ридли - знаковой фигуры английского протестантизма. После мученической смерти Ридли в царствование Марии Кровавой Флетчер старший отказался от пасторского служения, а Фокс бежал в Страсбург. С воцарением Елизаветы Флетчер-отец был восстановлен в сво ем приходе, Фокс же прославил Ридли в "Актах и монументах". Здесь он не преминул дважды упомянуть Флетчера старшего. 16
Certaine Notes Unperfectly Written by Richard Johnson // The Principall Naviga tions / Ed. R. Hakluyt. L., 1989. Отчет Мерика см.: Gentleman's Magazine. 1824. XCIV, pt. II. P. 228; Brereton Henry. Newes of the Present Miseries of Russia: Occasioned by the Late Warre in That Countrey ... Together with the Memorable Occurencies of Our Owne Nationall Forces, English, and Scottes, under the Pay of the Now King of Swethland. L., 1614. P. 9-10.
136
П.В. Лаврова
Флетчер-сын в свою очередь написал к "Актам" стихотворный панегирик, печатавшийся вместе с трудом Фокса, начиная со второго издания. По возвращении из России Флетчер предпола гал написать свое собственное историческое сочинение о торже стве английского протестантизма - историю королевы Елизаве ты и ее царствования. Хотя его планам не суждено было сбыть ся, письмо Флетчера лорду Берли указывает, что автор собирал ся подробно осветить противодействие Елизаветы' агрессивной религиозной (если следовать логике Флетчера, антирелигиоз ной) политике папства. Исходя из всего вышесказанного, несомненно, что интерес Флетчера (в его трактате "О государстве русском" и позже пос ле возвращения из России) к проблемам истории русской церкви был тесно связан с вопросами анокалиптики. Флетчер указывал на то, что русская церковь "строится в це лом по образу греческой" и, "будучи частью этой церкви,... ни когда не признавала юрисдикцию латинской церкви, узурпиро ванной папой". Однако в отличие от других англичан Флетчер сомневался в чистоте апостольской преемственности в русской церкви. Он отвергал идею принятия русскими христианства не посредственно из рук апостолов и подчеркивал, что в X в., когда русские приняли христианство, греческая церковь уже утеряла чистоту веры. "Русские были обращены в христианство и одно временно отвращены от него, так как получили учение Еванге лия, загрязненное суевериями с самого начала, когда они приня ли его от греческой церкви, которая тогда сама по себе была греховной и загрязненной многими суевериями и грязными ошибками, как в вероучении, так и в организации церкви"17. Флетчер подробно рассматривает "ошибки", многие из которых являются с его точки зрения действительно существенными. И все же на данном этапе "загрязненность" греческой церкви матери не дает оснований для отрицания апостольской преемст венности в русской церкви. Все земные церкви ошибались, гла сили 39 Статей. Только папство полностью опровергло апо стольское основание, и только признание власти папы могло ли шить церковь ее христианской сущности. Однако далее, в рассказе об учреждении патриаршества, Флетчер весьма четко проводит мысль об отпадении греческой церкви от христианства из-за заключенного в ней союза с папой, 17
Fletcher Giles. Of the Russe Commonwealth // The English Works of Giles Fletcher, the Elder/ Ed. Lloyd Berry. Madison, 1964. P. 261.
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
137
и вследствие этого не вполне надежном основании русской цер кви. С его точки зрения, поставление русского митрополита на патриаршество не имело силы, ибо передавший ему свой посох константинопольский патриарх Иеремия был изгнан греками со своей кафедры и, более того, заключил союз с папой. Обман в учреждении русского патриаршества, по мнению Флетчера, был частью зловещих планов папы-Антихриста. Из-за лжи все наде жды русской церкви стать правопреемницей Константинополя и возглавить восточную церковь потерпели крах. Вместе с тем возникла возможность схизмы неразлучных до этого греческой и русской церквей и ослабления восточной церкви в целом. Бла годаря этому, по мнению Флетчера, римский папа, наконец, по лучал реальную возможность приобрести давно желанную юрисдикцию над русской церковью, а вместе с тем и над всеми восточными церквами, подчинявшимися Константинопольскому патриарху. Ведь после переноса патриаршества в Москву юрис дикция над ними формально перешла к патриарху Московскому. События 1589 г. в рассказе Флетчера выдвигали русскую цер ковь в центр апокалиптической борьбы. Константинопольский патриархат, извративший, по мысли Флетчера, суть передавае мого им другим христианства, представлялся в виде своеобразно го религиозного тирана и даже (!) такого же антихриста для рус ской церкви, как папство для национальных церквей на Западе. Как уже говорилось выше, одновременно с Флетчером тему апостольского основания и апокалиптической миссии русской цер кви затронул другой любопытный английский путешественник в Московии, торговец, дипломат и авантюрист Джером Горсей. Горсей возводил историю русской церкви к апостолу Андрею и св. Ни колаю. Однако, как и Флетчер, он оценивал греческое влияние на русскую церковь как дурное, неправильное "в существенных пунк тах, как в сути вероучения, так и обрядов". Незаметно Горсей сбли жал греческую церковь с папством. Он проводил явную параллель между русскими приношениями на нужды греческой церкви с аннатами в пользу папы. В духе антипапской риторики звучит обвине ние патриарха Иеремии во лжи, а русская церковь предстает как объект вселенских притязаний папства и Константинопольского патриархата. Однако относительно характера самой русской церк ви Горсей не высказывает сомнений. Учреждение самостоятельно го патриаршества в России рассматривается им как промыслительное обретение русской церковью самостоятельности. Что же заставляет Горсея столь благостно смотреть на сов ременное ему состояние русской церкви? Конечно, то, что отме-
138
П.В. Лаврова
ченные им церковные реформы он трактует как влияние анг лийской реформации. Горсей вкладывает в уста Грозного высту пление против духовенства, вдохновленное примером "храброго короля Англии Генриха VIII". И действительно, в речи русского царя (в цветастом изложении Горсея) снова и снова звучат пара фразы из антиклерикальной полемики времен Реформации, яв ное недоверие к "святым угодникам и чудотворцам". Грозный напрямую восхваляет цветущее состояние английского государ ства после "реформ" Генриха. Утверждение русской веры на твердом апостольском основании, если верить Горсею, также было заслугой правителя-реформатора Ивана Грозного. Пос ледний "учредил и опубликовал одно общее исповедание веры, доктрины и дисциплины церкви, созвучное трем символическим, как они это называют, или православным символам веры, наи более близкое к апостольскому правилу, которое употреблялось в первоначальной церкви, дозволенному во мнении лучших и древнейших отцов, Афанасия и других, на их Никейском, луч ших и всеми признанных соборах"18. Хотя Флетчер далек от подобного энтузиазма в отношении русской церкви, он, рисуя страшную возможность торжества ан тихриста над восточной церковью, далек от того, чтобы лишить исповедующих православие надежды на спасение. Русская же церковь, по его мнению, все еще не пала окончательно - в ней кое-как брезжит свет христианства, преподается Евангелие и есть стремление к истине. Истина и для Горсея, и для Флетчера покоилась в английской церкви. И Флетчер дает понять, что спасение для русской церк ви несут некоторые диссидентствующие группы, якобы ориен тирующиеся на английскую церковь как на светоч истины. Позиции Горсея и Флетчера сходятся в главном. Оба рисуют русскую церковь в качестве объекта борьбы греческой и латин ской (одинаково ложных) церквей. Формально покинув грече скую церковь, русское православие как будто стоит на перепу тье, присматриваясь, остаться ли ей в плену ложной традиции или пойти на свет истинной веры (англиканства). *
*
*
То, что виделось Горсею и Флетчеру только в мечтах, - ре лигиозное просвещение народов - не раз формулировалась как благочестивая составляющая деятельности английских торго18
Horsey Jerome. Travels // Russia at the Close of the 16th Century / Ed. E.A. Bond. L., 1856. P. 176, 207.
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
139
вых агентов за рубежом19. Размышляя о масштабах английского проникновения во все края земного шара, Гаклюйт писал: "я считаю это указанием свыше на милость Господа к нам и к ним [местным жителям], а особенно к ним, ибо к их порогу несомнен но в некотором времени мы принесем несравненное сокровище истины христианства и Евангелия, пока мы пользуемся и зани маемся обоюдной торговлей с их купцами". Как известно, вести непосредственную миссионерскую деятельность англичанам за прещали указания торговых компаний, пекущихся о том, чтобы религиозные распри не мешали мирным взаимоотношениям с местным населением. Религиозная пропаганда была запрещена и установлениями Московского государства. С 1569 г. (подтвер ждено в 1587 г.) англичане пользовались свободой домашнего богослужения, но общение их с русскими людьми строго ограни чивалось. Время от времени англичане умудрялись и расспраши вать своих русских знакомых об их вере, и даже спорить с ними. Но, несмотря на надежды, на практике все попытки англичан ве сти вероучительные беседы с русским людьми оканчивались не удачей. Свидетельства об обидных прозвищах не столь часты в их рассказах, однако до нас дошли сообщения, что англичан, не носящих нательного креста и не признававших крестного знаме ния, русские называли нехристями. Один несчастный даже удо стоился звания "анцифера"! Более того, некоторые англичане обращались в русскую веру, проходя при этом полный обряд крещения. Последнее, пожалуй, еще красноречивей говорило англичанам об истинном отношении русских к их церкви. Со смертью Грозного (этого "английского царя", как назвал его Щелкалов) англичане должны были на время отложить даже мечты об обращении русских. Кончина христолюбивой прави тельницы Елизаветы. Тридцатилетняя война и русская Смута, воспринимаемые как знаки Божественного гнева, способствова ли новому всплеску апокалиптических ожиданий в Англии в на чале XVII в. С этим временем связаны новые попытки англичан обратить русских. Судя по запискам, отношение англичан к фи гуре Лжедмитрия I было неоднозначным, но на удивление терпи мым. С одной стороны, тревогу вызывало его явно прокатоличе ская ориентация. С другой стороны, англичане отмечали инте рес Самозванца и к протестантизму и, видимо, возлагали на него какие-то надежды (прежде всего коммерческого характера). Wright L.B. Religion and Empire, the Alliance between Piety and Commerce in English Expansion, 1558-1625. Chapel Hill, 1943.
140
П.В. Лаврова
В те же годы королю Англии Иакову I был представлен уди вительный проект присоединения России к Альбиону. В исто риографии авторство проекта приписывалось английскому куп цу и дипломату Джону Мерику и Томасу Чемберлену, воевавше му в России в смутное время20. Проект не получил развития, од нако отражает распространенные в то время ожидания, возла гавшиеся на Иакова I. Монарх одновременно представал как ми ротворец, призванный положить конец политическим и религи озным распрям (в этом же ряду вспоминается призыв Иакова со звать всеобщий собор христианских церквей) и одновременно как последний император, "Северный Лев" - предсказанный в пророчествах освободитель мира от власти Антихриста. В XIV томе своего собрания путешествий Пёрчас рассматри вал российскую Смуту как часть всеевропейского бедствия Тридцатилетней войны. При этом, конечно, Англия представля лась автору оазисом благоденствия, а Иаков - столпом истинной религии и мира. Пёрчас писал: "Мы, англичане, под руководст вом его Величества всегда пользовались и пользуемся таким солнечным сиянием мира, что наш летний день многим показал ся скучным. Им опротивела их манна, и они взалкали, не знаю уж каких, египетских горшков с мясом. Ибо что еще являют собой войны, как не горшки, поставленные на огонь злобы (и часто ярости, да, даже ада, ярости дьяволов, раздувающих угли), в ко торых варится людская плоть? Целые семьи, деревни, городки, города, графства, провинции не только вовлекаются в сумятицу государств, разграбляются и поджигаются, а их добро и товары сгорают, но плоть мужчин, женщин и детей, невообразимо раз нообразными способами умерщвления как бы поджаривается и вываривается до костей, до пара, пены, накипи, хаоса, так что ничего и более чем ничего не остается в них человеческого! Та кова бесчеловечность, могущественность, бессодержательность войн! И такие войны наложили свой отпечаток на все соседние страны (пока мы находимся под крылом благодатного миро творца), сверкнули над Турцией и потрясли сераль, как громом поразили Берберию ... и поколебали швейцарские Альпы в Ев ропе; всколыхнули Францию землетрясениями, возбудили штор мы в Бельгии, смятение в Богемии, ветры в Венгрии, смерчи в Германии (т.е. гражданские, самые ужасные, не соблюдаю20
Thomas Chamberlayne's Description of Russia (1631) // Oxford Slavonic Papers. 1954. Vol. 5. P. 107-116; Duning CI. James I, the Russia Company, and the Plan to Establish a Protectorate over North Russia // Albion. 1989. 21. P. 206-226.
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
141
щие никакие правила бойни и наихудшие из войн), я уж не упо минаю наводнения и затопление Польши, снега и туманы Шве ции, датский град и мороз. Но все они и даже больше, чем эти бу ри, торнадо и тайфуны объединились в России и там воцарились как в устах ада, там раскинули шатры разрушения, там воздвиг ли троны опустошения". Смута драматически собрала в себе всевозможные бедст вия, обрушившиеся на Европу, и трактовалась как Божествен ное возмездие за грехи и даже "уста ада". Однако одновремен но она представлялась перстом Божиим - указанием благочес тивым на милость к ним Господа. Подобная вера англичан XVII в. в избранность английской нации и видимое благоденст вие Англии на фоне разоренной Тридцатилетней войной и дру гими бедствиями Европы способствовала более оптимистично му, по сравнению с XVI в., взгляду английских апокалиптиков на конец времен. В 1602 г. пуританский теолог Томас Брайтман написал рабо ту о финальном Апокалипсисе ("Apocalypsis Apocalypseos"). Ра бота была опубликована посмертно в 1609 г. во Франкфурте. В Англии это сочинение было запрещено, так как автор позво лял себе критиковать английское церковное устройство. Тем не менее трактат был очень популярным среди англичан и разо шелся в переложении его читателей. Брайтман предсказывал крещение иудеев и падение Рима в 1650 г., а окончательное кру шение Антихриста - в 1686 г. После Страшного суда он прори цал приход тысячелетнего золотого века. Среди многочисленных поклонников Брайтмана был и Флетчер. Как мы видели, апокалиптика входила в сферу его осо бых интересов. Получил ли Флетчер напечатанный экземпляр, читал ли он рукопись или только предисловие автора, неизвест но. Но неподдельный восторг, с которым он пишет о книге, вы дает в нем знакомство с ее текстом и согласие с эсхатологиче ской картиной, нарисованной Брайтманом. "Apocalypsis" заста вил седеющего поэта встрепенуться и освежить в памяти замет ки 1589 г., сделанные во время посольства в Россию. Между 1609-1611 гг. Флетчер написал свое последнее сочинение "Тата ры Десяти Колен"21. Основываясь на пророчествах Ветхого Завета, книге Откро вения (Откр. 16), апокрифической книге Ездры и сочинении Ио21
The Tartars of Twelve Tribes // The English Works of Giles Fletcher, the Elder / Ed. Lloyd Berry. Madison, 1964.
142
П.В. Лаврова
сифа Флавия "Иудейские древности", а также на собранных им в Московии материалах, Флетчер доказывал, что татары являют ся пропавшими еще в древности 10 коленами Израиля22. Отождествляя татар с потерянными израильскими племе нами, Флетчер указывал на их языковое сходство с евреями (!), призывал себе в помощь географию, древних авторов (Птолемея и Страбона), греческих писателей (Халкокондила). Следуя давней традиции, он объединил размышления о судь бах Израиля с пророчествами о Гоге и Магоге - народах, ко торые в конце времен должны перейти Евфрат и разрушить привычный европейцам мир. В самом названии "Татария" ему виделось указание на "Тартар", т.е. Ад, куда Господь должен был низвергнуть грешных израильтян. Как на справедливую Божественную кару автор указывал на их ужасный образ жизни, по его мнению, сделавший эти народы синонимом все го самого отвратительного, что можно себе представить сре ди людей. Изображение татар в качестве божественного орудия, Гога и Магога, разрушителей христианства заимствует риторику гроз ных пророчеств о гневе Господнем и адресует читателя к совре менной автору истории. В английской эсхатологии представление о папе как об Антихристе оттеснило на задний план (но не вытес нило окончательно) другие апокалиптические образы Св. Писа ния, традиционно отождествлявшиеся в средневековой (и совре менной им католической) церкви с исламскими завоевателями. Последние чаще всего попадали в поле зрения английских апокалиптиков из-за спора с католиками: "Кого все же стоит считать истинным Антихристом?" В конце концов в английской полеми ческой литературе завоеватели с востока, обычно турки, были обозначены как псевдо-антихристы, марионетки в руках Господа и орудие его гнева - одним словом, розга для грешников. В рассуждении Флетчера о татарах как о Гоге и Магоге роз гой были татары, а грешниками - русские христиане. Однако, как кажется, для Флетчера роль русских состояла не только в том, чтобы своим горьким опытом демонстрировать судьбу не честивых, но и до указанной поры служить стеной между татара22
Отождествив татар с потерянными коленами Израилевыми, Флетчер не был оригинален. Вероятно, поэт не был знаком с сочинениями средневекового путешественника Туделы, собирателей путешествий Постеля и Ботеро, а также и с сочинениями некоторых европейских протестантов, высказывав ших ту же мысль.
Достигнув
пределов света: тема Апокалипсиса
143
ми и истинным христианством. Ведь, по его мнению, колена Израилевы должны были принять христианство разом и в строго определенный срок. Еще в трактате "О государстве русском" Флетчер отмечал упорство татар в своей вере и указывал на то, что именно дурные нравы русских и их антихристианское пове дение являются основным препятствием для принятия татарами христианства. Возможно, он повторил наблюдение Дженкинсона, сделанное им в Астрахани в 1558 г., а именно, что русские не могут обратить татар, так как сами* не являются хорошими хри стианами. Вот если бы татары получили хороших учителей, то гда эта задача была бы выполнима! - писал Дженкинсон, гордо развернувший на Каспии красный крест св. Андрея. Под подхо дящими учителями он, конечно, подразумевал англичан. Флет чер знал сочинение Дженкинсона. Он пользовался его картой и в "Татарах" несколько раз скрытно цитирует его путешествия. Однако если Дженкинсон высказал свое мнение мимоходом и тут же отвлекся на описание деталей своего плавания, то Флет чер развил мысль. В его интерпретации неспособность русских обратить татар в христианство выступает как часть эсхатологи ческого замысла, ибо время для их обращения и, следовательно, Страшного суда еще не настало. Как потерянный Израиль татары служили для Флетчера и примером Божественного милосердия к избранным, под кото рыми, несомненно, подразумевались члены английской церкви. Здесь в согласии с Брайтманом Флетчер обращался к благост ному обетованию, данному Господом своим истинным детям, и оптимистичным пророчествам о будущем конце света. В этом плане роль татар-иудеев в новые времена виделась автору не в разрушении Европы, а в демонстрации беспредельной милости Божией. *
*
*
Рассказы английских путешественников о России отразили апокалиптические ожидания в английской церкви. Однако в XVII в. параллельно с апокалиптикой в английской экклезиологии и апологетике развивалось, подчас странным образом соеди нясь с апокалиптикой, подчас полностью ее отвергая, примирен ческое направление, отошедшее от фоксеанской традиции. Дви жение "примиренцев" довольно четко выразило свой особый подход к православной церкви. Именно поэтому без краткой характеристики этого направ ления английской религиозности наш рассказ об английском
144
П.В. Лаврова
восприятии русской церкви в апокалиптической перспективе был бы неполным. Итак, начиная с 90-х годов XVI в. в недрах английской церк ви вызревало движение, полностью перевернувшее фоксеанскую традицию апокалиптики и экклезиологии. Вместо кон фронтации земных видимой и невидимой церквей сторонники этого движения предлагали искать положительные основы хри стианского взаимодействия. Новое движение видело большую опасность в апокалиптических призывах свести невидимую цер ковь к небольшим сектам избранных. Официально английская церковь всегда весьма сдержанно относилась к апокалиптиче ским размышлениям, признавая библейские пророчества весьма смутными и искусительными. По мере радикализации апокалип тических идей и критики епископального устройства самой анг лийской церкви началось и открытое осуждение апокалиптиков со стороны духовных властей. В умеренных кругах английской церкви получило распро странение широкое движение, связанное с положительной пере оценкой церковного предания, тщательным изучением отцов церкви, поисками основ христианского единства. Увлеченность апокалиптикой и интерес к новой традиции подчас неразделимо сплетались в одном человеке. Так, король Иаков на протяжении всего одного десятилетия основывал антипапский институт, примерял на себя роль "северного Льва" - миротворца - и покро вительствовал проектам объединения английской и греческой церквей. В рамках этого широкого "экуменического" движения, включавшего как лодиан, так и кальвинистов, была произведена более позитивная, чем в XVI в., оценка православной церкви. Планы короля Иакова по созданию нового авторитетного изда ния Библии подтолкнули англичан к поискам рукописей восточ ных отцов церкви. 1605-1620-е годы ознаменовались довольно тесными контактами английских и греческих иерархов. Эти от ношения были основаны на идее вселенской церкви. Признава лись расхождения в "несущественных" моментах обрядовости и вероучения. Но основой единства, "существенным", признава лись кальвинистские взгляды. Именно интерес Константино польского патриарха к кальвинизму и его борьба с католиче ским влиянием в греческой церкви был осью как межцерковных контактов, так и многих сочинений, вводящих православную церковь в универсальную церковь протестантов. Именно так, а не иначе, виделась англичанам-замирителям картина единой
Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса
145
церкви23. И все же в основе сочинений этого направления лежа ло стремление к единству, а не разобщенности, к поискам точек соприкосновения, а не проведению непреодолимых границ. Та кие космографы и описатели религий мира, апологеты англика низма, как, например, Сандис или Пэйджит24, подчеркивали в своих сочинениях древность, мощь и потенциальное единство "вселенской" церкви и отзывались о православных церквах с симпатией и уважением. "Московиты - великая церковь, свободная и могучая, не в схизме с греческой церковью, как некоторые думают, к бесче стию обеих церквей, хотя, вероятно, они не полностью совпада ют в некоторых пунктах. Также неправильно полагать, как гласит достославное неправильное мнение, что патриарх Кон стантинопольский перенес свой престол в Москву, тогда как он приезжал только для того, чтобы возвести эту кафедру в архиепископию, которой она до этого не являлась, и с тем вернулся. Однако турки, чтобы удержать московитов от выступления против себя, подстрекают-таки татар совершать частые набеги и вторжения в их страну, чтобы таким образом, пока они чув ствуют внутреннюю угрозу с другой стороны, у них бы остава лось меньше досуга и вместе с тем меньше мужества помыс лить о каких-либо действиях вовне или об объединении с дру гими христианами против него..." Так писал в своем "Отчете о состоянии религии" в 1605 г. Эд вин Сандис. Насколько перекликается и одновременно разнится это мнение с размышлениями о судьбах России его старшего со временника Джильса Флетчера! Английская апокалиптика не исчезла в XVII в., но она поте ряла былое единодушие и влияние на всех членов английской церкви. Отношение к православной церкви также усложнилось. Этому не в последнюю очередь способствовали путешественни23
24
Отдельного упоминания заслуживает позиция лодиан в отношении Право славной церкви. Их взгляды вызывали в английской церкви яростные споры и были достаточно маргинальны. Однако в 30-е годы XVI в. партия Лода до билась лидирующих позиций в церковной иерархии и приобрела влияние на всю английскую церковную жизнь. В 1622 г. Лод решительно оправдал Пра вославную церковь. Но главной отличительной особенностью в лодианском подходе к Православной церкви было отношение к ней как к самостоятель ному литургическому авторитету. Sandys, Sir Edwin. A Relation of the State of Religion, and with What Hopes and Policies It Hath Beene Framed and Is Maintained in the Severall States of the Western Parts of the World. [Anon.] L., 1605; Pagitt Ephraim. Christianography. L., 1635.
146
П.В. Лаврова
ки. Созданные ими отчеты действительно раздвинули рамки ми ра. Однако вместе с новым знанием пришли и новые беды. Анг лийская церковь была поляризована как никогда прежде. Дви жение экуменистов охватило отдельную часть интеллектуалов и деятелей церковной иерархии. Апокалиптика продолжала со хранять свою необычайную популярность в широких массах ан гличан, но постепенно радикализировалась. Вопреки оптими стичным предсказаниям Англия стояла на пороге собственного апокалипсиса. Это состояние было знакомо путешественникам в Московии. На своем собственном опыте они познали полярность мира и не возможность религиозного примирения. Может быть, именно поэтому экуменические взгляды не нашли среди путешественни ков в Московии ни одного сторонника.
Е.Е. Бергер "НЕХОРОШО, ЧТО МОНСТРЫ ЖИВУТ СРЕДИ НАС" (Амбруаз Паре о причинах врожденных аномалий) "Знамения последних времен, ^.все предрекает близкий и ужасный конец" - в таких терминах историография характери зует психологический климат Франции эпохи религиозных войн1. Признаки грядущего конца времен усматривались в са мых разнообразных природных явлениях2. Любое отклонение от обыкновенного положения вещей, будь то пожар, комета, необычная конъюнкция планет, понимались как знак скорой катастрофы. Традиционно одним из пророчеств грядущей гибе ли мира считалось и рождение монстров. Предметом настоя щей статьи является трактат о врожденных патологиях, напи санный знаменитым французским хирургом Амбруазом Паре. Специфика этой работы позволяет задаться вопросом: каково мировоззрение врача в обезумевшем мире религиозных войн и какой отпечаток накладывает его профессия на восприятие проблем эпохи. В 70-е годы в западной литературе появилось большое коли чество работ, посвященных средневековым описаниям чудо вище. Действительно, интерес к монстрам весьма характерен для средневековья, хотя берет начало еще в античности, прежде всего в трактатах Аристотеля и Плиния Старшего. Географиче ские сочинения, начиная с Геродота, населяли чудовищами окра ины мира. Монстры описывались как зверообразные, так и ан тропоморфные. Монстры в средневековой традиции понимались как некий культурный код или символический ряд, подлежащий прочтению. Их рассматривали как предсказания, как наказания за грехи, вводили в теологический и политический контекст. Ро ждение уродов, безусловно, связывалось современниками с вой нами и природными катаклизмами - и как предзнаменование, и 1 2 3
Уваров ПК). От эсхатологии к королевскому мифу Нового времени //Сред невековая Европа глазами современников. М., 1994. Ч. 5. С. 12-13. Crouzet D Les guerriers de Dieu. Champ Vallon, 1990. Vol. 1-2. Обзор этой литературы см.: Brammal KM. Monstrous Metamorphosis: Nature, Morality, and the Rhetoric of Monstrosity in Tudor England // The Sixteenth Century Journal. Vol. XXVII, N 1. Spring 1996. P. 3-22.
148
Е.Е. Бергер
как последствие. В XVI в. интерес к монстрам не только не угас, но и приобрел новые аспекты. О смысле существования чудо вищ задумывались и Монтень, и Фр. Бэкон, и Джон Нокс. Зада вались вопросами о связи чудовищной внешности и чудовищно го поведения4. Но как это ни странно, в меньшей степени чудо вищами интересовались врачи. Для меня принципиально важно, что эта проблема стала предметом изучения хирурга Амбруаза Паре. Его перу принадлежит трактат о врожденных уродствах, который историк хирургии Ж.-Ф. Мальген называет одной из са мых любопытных книг французского Ренессанса. Амбруаз Паре - имя в истории медицины хрестоматийное. Придворный хирург четырех французских королей, создатель новой хирургии, он был в высшей степени врачевателем, считая своей главной задачей облегчение человеческих страданий. В литературе о нем традиционно отзываются как о враче, "при надлежавшем не столько культуре, сколько практике"5. Его жизнь была посвящена тому, чтобы возвести ремесло хирурга в статус врачебной науки. По-видимому, и в самом деле он был ве лик в первую очередь не в словах, но в тяжелом, ежедневном ручном труде, и оставленные им трактаты по медицине дают да леко не полное представление о масштабе его личности. Все же оставленное им письменное наследие вызывает немалый интерес. В середине 70-х годов XVI в. Паре приступил к изданию об щего свода своих работ, в который вошел и трактат "О монст рах". Это издание было посвящено Генриху III и имело цель по ставить хирургию в ряд медицинских наук, вызвав тем самым крайне резкую негативную реакцию со стороны медицинского факультета6. Для данной статьи было использовано второе изда ние, вышедшее в свет в 1579 г.7 Кроме этого, был использован комментированный перевод, выполненный американской иссле довательницей Дж. Паллистер по первому изданию8. К изучению монстров Паре также пришел чисто медицин ским путем: его трактат "О монстрах и чудесах" стал продолже нием трактата "О рождении", посвященного родовспоможению. 4 5 6 7 8
Ibid. P. 6. Pare A. Textes choisis. P., 1953. Marcel Sendrail. Preface. P. 2. Doe J. A Bibliography of the Works of Ambroise Pare. Chicago University press, 1937. P. 102. Pare A. Les Oeuvres d'Ambroise Pare. Paris; Buon, 1579. Ambroise Pari. On monsters and marvels / Transl. with an introd. and notes by J.L. Pallister. Chicago; L., 1982. (Далее: Pallister.)
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
149
Этот факт сам по себе ставит проблему уродов в медицинский контекст. Впервые трактат был опубликован в 1573 г. вместе с трудом "О рождении" (2 книги по хирургии)9 под заглавием "О монстрах, как земных, так и водных" (De monstres tant terrestres que marins, avec leurs portraits). В предисловии указано, что книга предназначается для молодых студентов хирургии, а не для уче ных докторов. Иллюстрации частично выполнены самим Паре, другие взяты из трактатов его предшественников. Трактат был посвящен герцогу д'Юзес, предложившему автору изложить письменно содержание их устных бесед. В трактате "О монстрах" Паре сделал попытку свести воеди но сведения обо всех известных ему природных аномалиях. Ос новную его часть составляют сведения о врожденных патологи ях, которые его как врача интересовали в первую очередь. Но речь идет не только о человеческих патологиях: в разряд чудо вищ у Паре попадают самые разноплановые явления, от сиам ских близнецов10 до хамелеона, в разряд чудес - природные явле ния, такие как кометы, вулканы, землетрясения и др. Книга по лучилась внутренне противоречивой именно потому, что в ней нашли отражение отголоски самых разных традиций и теорий, причем не только медицинских. Трактат, если можно так выра зиться, поет на разные голоса. Весь собранный материал увязы вается в несколько блоков: человеческие уродства; медицинские казусы; притворство и симуляция; бестиарий; метеорологиче ские явления; демонология. Дж. Паллистер отмечает, что трак тат делится на четыре части (человеческие и животные чудови ща, как физические, так и моральные; летающие, земные, не бесные) в соответствии с учением о четырех элементах. Но это не совсем точно: Паре ломает классическую средневековую классификацию по четырем элементам, убирая стихию огня (са ламандра) и заменяет ее на "небесных чудовищ", т.е. кометы и пр. Все же основное место в трактате занимает феномен врож денных патологий. Разумеется, Паре явно не первый среди врачей заинтересо вался этой темой: из текста самого трактата явствует, что у него были корреспонденты среди коллег, которые, как и он сам, фи ксировали факт аномальных рождений, пытались сохранить 9 0
Deux livres de Chirurgie: Par Ambroise Pare. P.: Andre Wechel, 1573. Разумеется, расхожее название сросшихся детей "сиамские близнецы" появи лось значительно позже XVI в., автор статьи использует этот термин как наиболее общеупотребительный.
150
Е.Е. Бергер
наиболее необычные экземпляры. На эту тему врачи вели ак тивную переписку. Вести об удивительных рождениях приходи ли к нему со всей Франции, из Италии, Германии, Швейцарии, Польши. У самого Паре была целая кунсткамера: особый "каби нет", где он "хранил для памяти чудовищные вещи" (гл. 15). (В этом "кабинете", например, среди прочего хранился скелет тука на, привезенный из Нового света.) Факт рождения уродов интересовал отнюдь не только вра чей и даже не в первую очередь их. Сам Паре в качестве одного из основных источников ссылается на Ликосфена - швейцарско го гуманиста, своего современника, подлинное имя которого Те обальд Вольфхарт (1518-1561), его книга о монстрах вышла в Базеле в 1557 г.11 Значительная часть иллюстраций также взята Паре из трактата Ликосфена. Сопоставление текста Паре с текстом его предшественника позволяет прийти к следующим выводам. У Ликосфена это именно "Хроника": перечисление по годам всевозможных ката строф и природных катаклизмов: солнечных затмений, комет, потопов и пожаров; в этом списке фигурирует и рождение мон стров. Перечень источников, использованных Ликосфеном, за нимает несколько страниц; среди них и Священное писание, и ан тичные авторы (Гиппократ, Аристотель, Диодор, Дион Кассий), и средневековые (Беда Достопочтенный), и Петрарка, и Флавио Бьондо. На первых страницах труда является двуликий Янус самый ранний известный автору монстр. Иногда автор отмечает факт рождения монстра и никак не комментирует его, но во мно гих случаях рождение монстров понимается Ликосфеном как предзнаменование грядущих катастроф. (Так, в 1105 г. появле ние множества уродов было знаком начала большой войны'2: не только родились двухголовые младенцы, но куры и другие до машние птицы внезапно одичали и сбежали в леса). На первый взгляд и Паре остается в рамках той же традиции. Чудовищами (monstres) он называет тех, кто появляется на свет вопреки природе (outre le cours de nature) и чаще всего несет зна ки какого-нибудь грядущего несчастья: например, ребенок, ро дившийся с одной рукой или с двумя головами, или подобное. Чу деса (prodiges) - это вещи противоестественные, такие как жен щина, родившая змею или собаку. Но при кажущемся внешнем сходстве подход Паре к данной проблеме существенно иной. 11 12
Lycosthenes. Prodigiorum ас ostentorum chronicon. 1557. Ibid. P. 393.
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
151
В отличие от "Хроники чудес" Ликосфена, трактат Паре структурно выполнен именно как медицинский: его краеуголь ным камнем является вопрос о причинах рождения монстров, а не об их символике. Автор интересуется не хронологической по следовательностью появления монстров, но их классификацией. Ж. Сеар13 справедливо отмечает, что Паре, хотя и называет мон стров знаками грядущих несчастий, не фокусируется на этом, ему это не интересно. Он также не задается целью дать строгое определение монстра. Подлинный интерес он проявляет к при чинам их появления. Таких причин Паре называет 13. Это слава Господня; гнев Господень; чрезмерное количество семени; слишком малое количество семени; воображение; большая или малая величина матки; поза беременной; удары по животу бере менной; наследственные болезни; порча или гниль (семени); сме шение семени; действия злобных нищих; демоны или дьяволы14. Каждому описанному фактору соответствует определенный тип врожденной патологии. Историки медицины (например, Дж. Паллистер) предпринимали попытки идентифицировать все эти поражения и врожденные аномалии с точки зрения совре менной медицины. По-видимому, это не всегда продуктивный путь: при всей своей наблюдательности Паре не всегда шел пу тем натуралиста нового времени, верящего только своим глазам. Интересно, что именно трактат "О монстрах" упоминает Марк Блок, приводя примеры эволюции восприятия: "Хвост кометы, которую наблюдал великий Амбруаз Паре, вероятно, нисколько не отличался от тех, что движутся по нашим небесам. Паре, од нако, чудилось, что он видит там щиты со странными гербами. Предрассудок одержал верх над обычной точностью глаза, и его свидетельство... говорит нам не о том, что он наблюдал в дейст вительности, а о том, что в его время считалось естественным видеть"15. Все же наиболее часто встречающиеся случаи подда ются идентификации - это сиамские близнецы (причина, по Па ре - чрезмерное количество семени при зачатии), гермафродиты (рождающиеся вследствие "смешения семени", см. ниже), кож ные болезни (происходящие от "воображения" беременной жен щины). Сам по себе этот каузальный ряд имеет отклики во многих культурных традициях. Видно, что среди факторов, ведущих к 13 14 15
Jean Ceard. La nature et les prodigues // Цит. по Дж. Паллистер. Pare A. Op. cit. P. IX, CXXIII. Блок М. Апология истории или ремесло историка: 2-е изд. М., 1986. С. 61-62.
152
Е.Е. Бергер
рождению уродов, есть теологические, демонологические, есть и такие, которые вполне будут одобрены (или, по крайней мере, рассмотрены) современной медициной: тугая шнуровка при бе ременности, некоторые позы и положения тела (гл. 11): если женщина во время беременности сидит, скрестив ноги, как часто делают портнихи, или на коленях, как вышивальщицы ковров, или слишком сжимают живот. Среди причин врожденных ано малий Паре известен малый размер матки (гл. 10), травмы бере менной (гл. 12) и даже наследственные болезни (гл. 13): "От гор батого рождается горбатый, от кривобокого - кривобокий, от людей маленького роста родятся карлики, причем без всяких других дефектов. От дураков (fol) редко родятся мудрые, от про каженных родятся прокаженные, как всем известно. Так бывает не всегда, но чаще всего". Лишь первые две причины появления монстров в списке Па ре можно отнести к разряду собственно теологических. Так, на зывая причиной появления монстров "славу Господню", Паре цитирует стих Писания о слепорожденном: "Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Бо жьи" (Иоанн. 9.3). Этот стих Писания дает возможность дистан цироваться от объяснения рождения монстра исключительно индивидуальной греховностью. Этот пример из Писания остает ся единственным. Вторая теологическая причина, гнев Господень, рассматри вается более подробно. Это единственный разряд монстров, по явление которых, согласно Паре, всегда знаменует грядущие не счастья. Более того, таких примеров у Паре очень мало; все они взяты из Ликосфена. (В Италии в 1254 г. во время войны между флорентийцами и пизанцами видели жеребенка с человеческой головой. Когда папа Юлий II причинил бедствия Италии, воюя с Людовиком XII, в 1512 г. в городе, где была битва, родился монстр с рогом на голове, двумя крыльями, одной ногой, покры той чешуей, и с глазом на колене (гл. 2). К этому разряду Паре относит уродства наиболее ужасающие: младенец с собачьей мордой или птичьей головой, с четырьмя рогами на голове, осо быми знаками на лице. Гнев Божий проявился из-за того, что ро дители совокуплялись, как дикие звери, не соблюдая ни времени, ни законов Бога и природы. В трактате Паре весьма заметное место занимают отзвуки античных медицинских и философских теорий. Так, он разде ляет мнение Аристотеля, что от слишком большого или слишком малого количества семени при зачатии рождаются
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
153
сиамские близнецы, а также бывают случаи недоразвития, гермафродитизма, чрезмерное количество близнецов и другие аномалии. Паре напоминает, что от чрезмерного количества семени при зачатии, по словам Гиппократа, рождаются дети с лишними органами: с двумя головами, с четырьмя руками, шестипалые. Если семени мало, говорит Августин, рождаются однорукие де ти или у них совсем не будет кистей или ступней. В ряду монст ров, рожденных из-за малого количества семени, фигурирует да же человек без головы, с лицом, помещенным в область грудной клетки. Впрочем, существование такого монстра Паре не счита ет полностью доказанным: доктор Режан на медицинском фа культете Парижского университета "заверял меня, что видел это" (гл. 8). От чрезмерного количества семени при зачатии, по словам Паре, могут появиться на свет и несколько детей одновременно (гл. ЗЗ)16. Аристотель утверждает, что женщина не может ро дить одновременно больше пяти детей. Абул-Касис повествует о рождении семерых. Плиний пишет о случае на Пелопоннесе, ко гда женщина рожала четыре раза, каждый раз по пять детей, причем большинство из них выжило. Ж. Делешан во "Француз ской хирургии" описывает рождение семерых детей одновремен но, из них четверо были крещены. Паре указывает имя и место жительства женщины, которая в первый год после свадьбы ро дила двойню, во второй год - тройню, в третий год - четверых, далее, соответственно, пятерых и шестерых детей и в последних родах умерла. В Бофоре женщина родила ребенка, а через 8 или 10 дней - второго, его пришлось вынимать из чрева, при этом она умерла. В античной и средневековой традиции рождение нескольких детей одновременно объяснялось тем, что женская матка состо ит из семи полостей: три справа для мальчиков, три слева для де вочек и одна в середине для гермафродитов. Паре решительно опровергает это традиционное представление: так считают лишь те, кто не знает анатомии! Правда, Паре изучал только анатомию человека, поэтому он вслед за Гиппократом считает, что у женщин в матке только одна полость, а у самок животных 16
В книге рекордов Гиннеса отмечено рождение семи живых детей (1997), ро ждение одновременно девяти детей, из которых 7 выжили, а также извлече ние из матки 15 зародышей одновременно, что стало результатом приема фертилизирующих лекарственных препаратов (М, 2000. С. 155).
154
Е.Е. Бергер
(собаки, свиньи) несколько ячеек, поэтому они приносят не сколько детенышей17. Проблема появления гермафродитов также находит свое ме сто в трактате (гл. 6). По мнению Паре, они рождаются из-за то го, что при зачатии было поровну мужского и женского семени (формообразующая сила создает по подобию). Из нескольких разновидностей гермафродитов Паре особенно подробно описы вает тех, у которых хорошо сформированы анатомические при знаки обоих полов и оба могут служить для размножения. Это те, кого древние и современные законы заставляли и заставляют выбрать, какой пол использовать, запрещая под страхом смерти использовать другой. В некоторых случаях каноническое право предусматривало официальное изменение пола, как доказывают примеры, приведенные Паре (гл. 7: "Достопамятные истории о некоторых женщинах, переродившихся в мужчин")- Так, в Пор тугалии у одной девушки в переходном возрасте появились при знаки мужского пола, с позволения церкви она стала одеваться в мужское платье, и ее имя Мария изменили на Эммануил. Он дол го путешествовал по Индии, разбогател, по возвращении женил ся. Автор не знает, были ли дети, но борода не выросла. (Случай смены пола описан и у Монтеня.) Этот казус не был единствен ным. Но, утверждает Паре, нет достоверных историй о том, как мужчина стал женщиной, так как природа всегда стремится от менее совершенного к более совершенному, и никогда наоборот. На первый взгляд Паре кажется совершенно свободным от самых цветущих теорий XVI в.: магии и астрологии. Внутренняя логика магии, столь внятная многим его современникам и колле гам, для Паре не существует. По отношению к магии он высту пает как недобросовестный критик, намеренно выставляя как абсурдное то, чему сами маги предложили бы объяснение. Он пишет о магах: "Одни изгоняют неизвестно каких духов бормо танием, экзорцизмом, молитвами, заклинаниями и прочим. Дру гие носят на шее или иначе на себе некие письмена, вещи, изо бражения, кольца; иные используют пение и танцы" (гл. 30). Много внимания Паре уделяет шарлатанам, которые уверяют, что лечат лягушками, крысами, словом "абракадабра" и др. «Я видел, как желтуха исчезла с поверхности тела за одну ночь посредством маленького письма, повешенного на шею истерич ке. Я видел, как лихорадки излечивались молитвами и разными церемониями, но потом возвращались еще хуже. Я спрашиваю 17
Гиппократ. Соч. М., 1994. С. 255.
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
155
вас: не суеверие ли говорить, что те, кто носят имена трех вол хвов (Гаспар, Мельхиор, Балтазар), излечивают от эпилепсии, что зубная боль проходит, если во время мессы произнести сло ва "Os non communietis ex eo" и прочее» (гл. 30). Дьявол не может изменить вещи, которые он не мог бы никак создать; он только портит ум человека; именно поэтому оценка магической, т.е. "дьявольской", медицины в трактате предельно резка: болезням дьявол не может дать настоящее и полное излечение, а только ложное и паллиативное. Магия в его представлении, бесспорно, связана с делами де монов. Но маги - не проводники дьявольской силы на земле, а просто обманщики. Магия есть порождение дьявола именно по тому, что дьявол - отец всякой лжи. Внутреннее родство магии с силами зла - это ложь. Есть разные виды магов, говорит Паре: некроманты, хироманты, геоманты и пр. Все они только обма нывают и морочат (гл. 29). Так, некоторые утверждают, что ви дели ужасающие вещи: маги, которые погружают руки в распла вленный свинец. Но "секрет фокуса" заключается в том, что пе ред этим руки моются в ледяной воде или же в уксусе: в послед нем случае свинец свертывается и не достигает рук (гл. 31). При этом Паре, не признавая "магов-ремесленников", при емлет многие элементы магической системы объяснения ми ра. Самый яркий пример - "Монстры, созданные воображени ем" (гл. 9). Древним, кто изучал тайны природы, были известны монст ры, созданные воображением. Нужно знать, о чем думает жен щина во время зачатия (вещь, фантазм, ночные видения). В Св. Писании приведена история Иакова (Быт. 30, 37.4), кото рый клал прутья в корыта для водопоя, чтобы скот родился пе стрым. Дамасцен рассказывает о девочке, родившейся косматой, как медведь, поскольку мать во время беременности часто смот рела на изображение Иоанна Крестителя в шкуре18. Гиппократ спас женщину от обвинения в прелюбодеянии, когда она родила ребенка, черного, как мавр: было доказано, что во время бере менности она созерцала предметы черного цвета. F-сли крольчих запереть в белой комнате, они рождают белых крольчат. Поэто му, пока ребенок не сформировался (35 дней мальчики, 42 дня девочки) нельзя смотреть на страшные предметы19. В 1517 г. около Фонтенбло родился ребенок с лицом лягушки. Муж объ18 19
Pallister. Р. 38. Ibid. P. 40.
156
Е.Е. Бергер
яснил, что у жены была лихорадка и ей советовали держать в ру ке лягушку. С этой лягушкой в руке она зачала. Когда на лице или на теле новорожденного оказываются пятна в форме вишни, груши, фиги или других плодов, их причина - воображение бере менной или результат того, что ей хотелось этих фруктов, а есть их было нельзя. Вот как опасно, пишет Паре, раздражать бере менных, показывать им еду, которую они не могут сразу съесть, и показывать им страшных животных, даже изображения их20. В гл. 2 трактата "О рождении" Паре также касается этого вопро са, приводя пример о царице эфиопской, которая во время сово купления с мужем думала о белом цвете и вследствие этого ро дила белого сына. Такое объяснение явно относится к контаги озной магии, хотя Паре не считает ее таковой. Астрология как система объяснения мира его также не при влекает. Приводя суждение Аристотеля, что монстры встреча ются в природе из-за расположения звезд, Паре замечает на по лях: суждения астрологов очень спорны, я предоставляю им спо рить и доказывать. Далее описывается следующий случай. Во времена Альберта на свет появилась полукорова, получеловек. Крестьяне обвинили в этом пастуха, решив, что он сожительст вовал с коровой, и хотели его сжечь, но Альберт, имея некото рый опыт в астрономии, понял (как он утверждает), что причи ной происшествия стало расположение звезд. С пастуха были сняты подозрения. Паре помечает на полях: Я сильно сомнева юсь, что суждение Альберта было верно (гл. 19). Демонология Паре представляет особый интерес. Он не сом невается в существовании демонов и доказывает это как автори тетами, так и эмпирически. Ссылаясь на римские законы 12 таб лиц, где установлены наказания против колдунов, одержимых демонами, Паре делает вывод: не может быть закона о вещи, ко торой никто не видел и не знал (гл. 25). В Священном Писании также говорится о существовании злых духов, которые называ ются демонами или дьяволами. Именно дьявол вселил в сердце Иуды предательство. Есть дьяволы, которых много в человеке: о таких говорится: имя им легион. "Они по природе своей всегда стараются навредить человеческому роду делами, ложными ил люзиями, обманами и ложью. Если бы им было позволено осу ществить все, чего они желают, воистину вскоре род человече ский погиб бы, но они творят лишь то, до чего Богу угодно их до пустить. Когда их изгнали из рая, одни поселились в воздухе, дру20
Ibid. P. 54.
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
157
гие на земле, третьи под землей, четвертые - в самых глубинах" (гл. 25). Но когда Паре переходит к описанию конкретных действий демонов, перед нами встает картина не грядущей гибели мира, а лишь некоторых странностей и курьезов. Он убежден, что суще ствуют явные и осязаемые следы их деятельности. Что же спо собны сотворить демоны? "Они вопят по ночам и шумят, словно скованные цепями, они сдвигают скамьи, столы, книги, укачива ют детей, играют в шахматы, запутывают веревки, считают деньги, слышно, как они гуляют по комнате, открывают двери и окна, бросают на землю посуду, бьют горшки и стаканы и про изводят другой беспорядок, а с утра не обнаруживается ничего сдвинутого с места, ничего разбитого, ни открытых окон и две рей" (гл. 25). Паре рассказывает со слов очевидцев о немецких шахтах, в которых появление демонов - обычная вещь. Там ино гда слышатся страшные крики или звуки, подобные звону канда лов, или как бы жалобы и стоны, а иногда звук артиллерийской канонады, очень отдаленный, тамбурины, стук колес, конский топот, звон пик, шпаг, алебард, словно отзвуки большой битвы. В одной шахте дух приходил по пятницам и менял местами ме таллы. Однажды он шумел больше, чем обычно. Рабочий по слал его в преисподнюю, тот схватил его за шею и вывихнул по звонки, рабочий, однако же, не умер, а долго после этого жил и всем рассказывал о случившемся с ним. Похоже, что все это без обидные, почти "домашние" демоны, бесенята, а не бесы, совсем не те, о которых классический труд по демонологии сообщает, что "они извращают чувства, исследуют потребности, мешают бодрствующим, вспугивают спящих в сновидениях, приносят бо лезни, вызывают бури, превращают себя в ангелов света, всем несут ад, требуют от ведьм божеского почитания, с их помощью совершаются чародейства. Они хотят господствовать над добры ми и теснить их по мере сил... Они всегда ищут путей сократить жизнь человека... Дьявол знает тысячи способов вредить лю дям... старается... разрушить единство церкви, оскорблять лю бовь, забрасывать желчью зависти деяния святых и всячески унижать род человеческий"21. Таким образом, в труде Паре мы можем наблюдать сужение сферы дьявольского. Это становится еще заметнее, когда речь заходит об одном из основополагающих вопросов демонологии: могут ли рождаться живые существа от сношения человека с Молот ведьм. С. 99.
158
Е.Е. Бергер
дьяволом. Нельзя ли это поставить в ряд причин появления ано мальных рождений? В "Молоте ведьм" рассматривается возмож ность порождения людей через посредство инкубов и суккубов22; однако в трактате Инститориса и Шпренгера мы не находим све дений о том, что от такого сожительства родятся чудовища. Паре в главе о демонах решительно утверждает, что размно жаться в людях они не могут. Мнение, что дьяволица может при нять в себя семя мужчины, как живого, так и мертвого, и родить, ошибочно. Чтобы опровергнуть это, Паре напоминает, что семя возникает из крови и духа, способного к зарождению; его почти нельзя переносить, оно испортится (гл. 27). Поэтому он, в част ности, решительно отвергает мифы о том, что женщина может зачать от человека, с которым вместе купалась и проч. (там же). Зачатие относится к функции живого тела, а демоны живого те ла не имеют. Взятие семени и его передача было бы связано с перемещением в пространстве, а демоны не могут производить перемещения в пространстве. Душа - духовная субстанция, как и демон, духовная субстанция не может производить перемещение в пространстве. И не надо верить, что демоны или дьяволы ду ховной природы могут плотски познавать женщин - для этого требуется плоть и кровь, чего у демонов нет. Невозможно, что бы духи совокуплялись с женщинами - у них нет половых орга нов. Кроме того, демоны бессмертны и вечны, им не надо раз множаться. Сатана не размножается. Монстры, следовательно, не возникают в результате действий демонов, от сожительства демонов с людьми. Бывают, впрочем, примеры другого рода. В Констанце некая девица, служанка богатого горожанина, всем рассказывала, что понесла от дьявола, явившегося к ней ночью. Городские власти заключили ее в тюрьму, чтобы дождаться ро дов. Начались схватки, и из ее утробы стали выходить железные гвозди, куски дерева, стекла, камни и другие странные вещи, ко торые дьявол туда вложил (гл. 28). Есть и другие подобные исто рии: ведь демоны - docteurs de mesonge, профессора лжи. Но при этом Паре считает возможным связь демонов с патологиями ро ждения: "Они притворяются чем угодно: гвоздями, нитками, ку сками дерева, змеями, часто монстрами, выходящими из жен ской утробы" (выделено мной. - Е.Б.) (гл. 28). Какие именно уродства возникают от притворства демонов, Паре не сообщает. Описанное явление возникает не в результате сношения дьявола с женщиной, а "путем притворства". В издании 1585 г. Паре 22
Молот ведьм. С. 96.
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
159
уточняет: "Что касается меня, я верю, что это сношение вообра жаемое, происходящее от иллюзорного впечатления Сатаны"23. В завершение темы обнаруживается потрясающая глава (31) "Об инкубах и суккубах": инкубом, по словам Паре, называется болезнь, при которой человека мучает какая-то тяжесть в теле, как правило, по ночам. Причина этой болезни - употребление мяса, вызывающего приток вредных паров к желудочкам мозга. Тогда ощущается давление на диафрагму и легкие, дыхание за труднено. И тогда больной начинает звать на помощь. Для лече ния инкуба следует избегать употребления такого рода мяса и крепких вин, как и других вещей, приводящих пары к мозгу. Можно предположить, что речь идет о некотором особом меди цинском жаргоне. Был ли в XVI в. специфический врачебный юмор? Внутренняя противоречивость и непоследовательность трак тата Паре выступают наиболее ясно в той его части, которая по священа колдовству. Хотя автор называет большую часть магов шарлатанами и обманщиками, но все же и колдуны, и колдовст во для Паре - объективно существующие вещи. Это люди, кото рые изначально отвергли Бога как Творца и Спасителя и заклю чили договор с демонами, сделавшими их рабами и подданными (esclaves et vassaux) (гл. 25). Никто не может отрицать или сомне ваться, что колдуны существуют, ибо это подтверждается авто ритетом многих ученых, как древних, так и современных. Есть колдуны и одержимые, которые средствами тонкими (subtils), дьявольскими и неизвестными портят тело, разум, жизнь и здо ровье людей и других созданий: животных, деревья, травы, воз дух, землю и воду. Соответственно, такие колдуны могут и насы лать на людей болезни. И при этом "Колдуны не могут лечить естественные болез ни, а врачи - те, что вызваны колдуном"24. Такое "разграничение полномочий" - свидетельство очень трезвой оценки состояния медицины и возможностей врача. Паре реалистически смотрит на возможность излечения, признавая, что все бывает: выздора вливают после тяжелейших ранений, умирают от самых легких. "Скажу вместе с Гиппократом, что в болезнях есть нечто боже ственное, чего человек не может объяснить". Не поддаются из лечению болезни, насланные демонами, но что есть и такие не дуги, которые насылаются на людей по изволению Божию и не 23 24
Paccard Fr. Life and Time de Ambroise Pare. N.Y., 1925. P. 94. Ibid. P. 95.
160
Е.Е. Бергер
могут быть вылечены обычными средствами, что подтвержда ется и Писанием: чума, ниспосланная за грехи Давида, язвы, по крывшие Иова. Паре постоянно напоминает, что не все природные явления поддаются объяснению и анализу. Несколько страниц его труда (гл. 14—17) посвящены описаниям различных медицинских курь езов: пуля, которая через некоторое время вышла из раны сама, без операции (гл. 14); сообщение флорентийского медика Антонио Бенивьени о том, как женщина проглотила иглу, целый год ее не чувствовала, потом начались боли, и игла сама вышла (в современной хирургии описано много подобных случаев); жен щина потеряла все зубы, другие выросли в 80 лет. Одна из глав, посвященная описаниям таких казусов, называется "Странные вещи, которые допускает природа в своей непостижимости (providence)". Отметим, что Паре отдает дань знаменитой теории самозарождения, рассказывая о случаях возникновения камня в человеческом сердце ("одним словом, камни могут зарождаться в любой части нашего тела" - гл. 16) и о том, как при вскрытии умершего в его мозгу был найден скорпион25. Из длинного ряда трактатов о монстрах данный труд суще ственно выделяется еще и тем, что Паре анализирует отноше ние окружающих к этим врожденным аномалиям. Отношение это колеблется между отвращением и любопытством. Всегда вызывает интерес, реже - ужас (в городке около Турина поч тенная дама родила монстра 17 января 1578, в 8 часов вечера. Лицо его было пропорционально, на остальной же голове было пять рогов, а сзади - длинный кусок плоти, висевший вдоль спи ны, концы же пальцев были похожи на когти грифа. Повиваль ная бабка закричала и в ужасе убежала - гл. 3). Неудивительно, что отмечая необычный срок жизни одного из монстров (25 лет), Паре поясняет, что жизнь их, как правило, коротка: они печалятся и впадают в меланхолию, поскольку все их при тесняют. В описанном случае (сросшиеся девочки) две головы одновременно изъявляли желание есть, пить, спать, говорили похоже, и им давали приют, так как "это было любопытнейшее зрелище" (гл. 3). Герцогиня Баварская поселила их у себя, что бы понять, могут ли добродетели скрываться под столь устра шающей внешностью. Паре помечает на полях: это нехорошо, что монстры живут среди нас. Описаны случаи, когда монстров возят по стране и показывают за плату (гл. 3). Ими интересова25
Ibid. P. 37.
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
16!
лись сильные мира сего, короли и папы. Так, в 1569 г. в доме ад воката Бушрона в Отене (Бургундия) обнаружился монстр с че ловеческим лицом и змеями на голове. Он находился в яйце и был обнаружен служанкой, которая разбивала яйца, чтобы до бавить их в масло. Он сразу умер. Яйцо послали королю Карлу, бывшему тогда в Меце. Не всегда уродства подвергались осмеянию. Всеобщее сочув ствие вызывала женщина, которая говорила, что у нее в животе змея: ей не только давали приют, но и пригласили врачей (среди них и сам Паре), чтобы избавить ее от страданий. К возмущению докторов, она оказалась симулянткой (гл. 23 - о женщине в Нор мандии, носившей в чреве змею). Дети с врожденными патологиями вызывали порой затруд нения в сфере канонического права. Чрезвычайно важно, что рожденных монстров всегда крестили, если они не были мертво рожденными. В случае с сиамскими близнецами вставал вопрос: крестить их как одного или как двоих. Как правило, их крестили как двоих ("И они получили имена Луи и Луиза" - гл. 3). Быва ют и другие случаи: в 1546 г. в Париже женщина родила монст ра с двумя головами, четырьмя ногами и т.п. Он сразу умер, и при вскрытии Паре нашел только одно сердце и сделал вывод, что это один ребенок - так говорит Аристотель. Если бы приро да хотела создать двух детей, было бы два сердца. В случае рож дения гермафродитов, когда половая принадлежность вызывает сомнения, церковь, как было сказано выше, разрешала переме нить пол, имя, одежду. Как же относится к монстрам сам Паре? Прежде всего рож дение монстров - это не наказание за грех роженицы, напротив, он часто подчеркивает, что тот или иной урод появился на свет во вполне почтенной семье. Исключение составляет группа ро жденных от "смешения семени", но и это понимается не как ка ра и божий гнев, а как естественное последствие. Этому вопросу посвящена глава 19 трактата, причем в ней Паре явно отходит от общего беспристрастного тона. От смешения семени, утвержда ет Паре, рождаются полулюди, полуживотные. "Так бывает у содомитов и атеистов, которые противоестественно совокупля ются с животными... От этого получаются уродливые звери. Стыдно их видеть и о них говорить". Подобные случаи встреча ются и от совокупления животных разных видов, так как "при рода всегда хочет произвести свое подобие". Примеры с иллюст рациями: ягненок с головой поросенка, появившийся, когда ка бан покрыл овцу; полуребенок-полусобака, от соития женщины 6. Средние века. Вып. 65
162
Е.Е. Бергер
с псом (1493), свинья с человеческой головой, кистями и ступня ми (Льеж, 1110 г.) и пр. Но наибольшее негодование у Паре вызывают не содомиты и даже не козни дьявола, а поддельные болезни у нищих. Это ли повые уродства. Описывая "монстров", Паре не упоминает урод ства, нанесенные руками человека. Но есть одно исключение. Нанесение себе намеренного вреда интересует его, по-види мому, не как "моральные уродства", говоря словами Дж. Палистер (Паре едва ли оперирует подобными категориями), а имен но как действия "против природы". Из всех видов нанесения вре да человеком намеренно Паре выделяет только этот: причине ние вреда себе в корыстных целях. Мало ли уродов и калек дава ли пытки, войны, бытовые травмы, наконец. Но все это к дейст виям "против природы" автор не относит. Паре приводит примеры такого "искусства злых нищих", вы ступая здесь как незаурядный бытописатель. Так, он рассказы вает о случае, происшедшем в 1525 г. в Анжере (гл. 20). Там мо шенник отрезал руку у повешенного, приделал ее, как свою, а свою спрятал под плащом за спину и просил милостыню на па перти. В страстную пятницу все ему подавали, видя его гнилую руку, но как-то он упал на землю, вся эта конструкция рассыпа лась, и все увидели, что у него две здоровые руки. Его посадили в тюрьму, наказали кнутом, повесив ему на шею эту руку, и про гнали из города. Брат Паре Жан, хирург из Витре, видел толстую бездельни цу, которая просила подаяния на паперти. У нее была страшная язва на груди. Хирург посмотрел на ее лицо, сиявшее здоровым румянцем, на кожу вокруг язвы - белую, хорошего цвета, и пред положил, что женщина вполне здорова, а язва поддельная. Маги страт разрешил привести ее в дом и осмотреть. Язва оказалась нарисованной. Ее разоблачили и посадили в тюрьму (гл. 20). Особенно яркий пример такого "уродства" Паре приводит также со слов брата (гл. 22). Мошенник, который притворялся прокаженным, подошел к храму в балахоне, с колокольчиком. Его лицо было покрыто язвами, и вид он имел устрашающий. На вопрос, давно ли он болен, нищий ответил, что с рождения, ро дители его умерли от проказы, их члены распались на куски... Горло этого нищего было замотано, чтобы кровь приливала к лицу и вид был еще страшнее. Но он не мог оставаться в таком положении долго, удавку надо было периодически разматывать, чтобы восстановить дыхание. Жан Паре заметил это и, заподоз рив неладное, поделился своими сомнениями в магистрате. Ни-
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
163
щему сняли веревку с шеи, вымыли лицо горячей водой, и все яз вы исчезли. Его раздели догола, и на теле не обнаружилось ни каких следов проказы. Его допросили, он сказал, что не знает иного ремесла, как только притворяться больным. По пригово ру его должны были бить кнутом три субботы. Люди кричали палачу: "Бей его, бей сильнее, он ничего не чувствует, он прока женный". Его посекли так, что через некоторое время умер. "Одни заматывают голову тряпкрй, ложатся там, где все хо дят, просят подаяния тихим голосом, дрожат, словно у них начи нается лихорадка, все их жалеют. Есть особый жаргон, по кото рому они узнают и понимают друг друга, чтобы лучше надувать нас. Женщины притворяются беременными, просят пеленки и прочие вещи для младенцев. Иные притворяются истеричками, те желтушными - раскрашиваются. Но это легко разоблачить, посмотрев на белки их глаз, ведь они остаются белыми" (гл. 22). Кроме тех, кто уродует свое тело, есть такие, кто уродуют детей, ломают им руки и ноги, выкалывают глаза, отрезают язык. Иные ходят с детьми и кричат, что дом у них сгорел. Те говорят, что идут из Иерусалима и продают какую-то чепуху как релик вии. Здесь же Паре повествует о женщине, носившей в чреве змею (гл. 23). В 1561 женщина в возрасте около 30 лет ходила по домам и просила подаяние, уверяя, что у нее в животе змея: заползла, по ка она спала. Она давала положить руку на живот, чтобы почув ствовать змею. Все ей сострадали и давали милостыню. Паре с двумя другими докторами был приглашен, чтобы понять, есть ли средство изгнать дракона из тела бедной женщины. Ей прописа ли лекарство (по-видимому, для изгнания плода). По свидетельст ву Паре, он ввел ей зеркало в шейку матки, но зверя не нашел, так как это были просто намеренные движения мускулов живо та. Чтобы окончательно доказать мошенничество, ей предложи ли более сильное лекарство, но она побоялась его принимать и сказала, что змеи больше нет. Отметим, что сама по себе идея змеи в женщине вполне правдоподобна для него: в определении чудесного он приводит именно этот пример: "Чудеса - это вещи противоестественные, например, женщина, родившая змею или собаку, или что-нибудь подобное" (гл. 1). Его возмущает это именно как притворство: старый врач, всю жизнь излечивавший тяжелые страдания, не может без возмущения говорить об их си муляции. Разумеется, перед нами гораздо большее, нежели просто трактат о врожденных аномалиях. Здесь мы видим многие сов6*
164
ЕЕ. Бергер
ременные науки в зачаточном состоянии. Паре переводит загад ку появления врожденных аномалий из контекста пророческого в контекст медицинский. Сам факт классификации монстров по причинам их появле ния представляется чрезвычайно важным. Паре относит на задний план вопрос о том, зачем появляются в природе монстры, заменяя его на вопрос о том, почему они появляются. Он выво дит монстров из устоявшегося, прочного мира символов и смы словых аналогий: через весь текст отчетливо проходит мысль о том, что если монстры порой и знаменуют несчастье, то не все и не всегда. Конечно, бывают ситуации, когда они предположи тельно являются символом (предзнаменованием или последст вием) какого-либо события. "В тот день, когда венецианцы и генуэзцы вступили в союз (reconcilier), в Италии (ссылка) ро дился монстр: с четырьмя руками, четырьмя ногами и одной го ловой, был крещен и некоторое время жил..." В средневековой традиции рождение сиамских близнецов часто символизирова ло объединение, о чем несколько позже сообщал Монтень; он же более последовательно и решительно, чем Паре, выразил сомнение в подобной символике: "Это двойное тело, имевшее отдельные члены и заканчивавшееся одной головой, могло слу жить для нашего короля благоприятным предзнаменованием того, что под эгидой его законов могут объединяться различ ные части нашей страны; но дабы не впасть в ошибку, пусть лучше вещи идут своим путем, ибо предпочтительно гадать о том, что уже произошло"26. Чувство Паре по отношению к монстрам - не брезгливость, не опасение, не отторжение, а скорее любопытство. Монстры стали предметом медицинского анализа, и именно этот анализ неотъемлемая ступень на пути от ужаса и неприятия их к пере осмыслению человеческой природы, а значит, и мира в целом. Позже Монтень: "Те, кого мы называем уродами, вовсе не уро ды для Господа Бога, который в сотворенной им вселенной взи рает на неисчислимое множество созданных им форм; можно по этому полагать, что удивляющая нас форма относится к какойто другой породе существ, неизвестных человеку. Премудрость Божия порождает только благое, натуральное и правильное, но нам не дано видеть соотношения всех вещей"27. 26
Монтень М. Об одном уродце // М. Монтень. Опыты. М., 1979. Т. 1. С. 632-633. 27 Там же. С. 633.
"Нехорошо, что монстры живут среди нас"
165
Незаурядность мышления А. Паре, быть может, наиболее явственно видна при его анализе именно этой проблемы. Обычный спор историков: кем был Паре по вероисповеда нию - возможно, разрешается именно в контексте его профес сии. Паре не делил мир на католиков и гугенотов и не питал от крытой враждебности к людям иной конфессии. Но он болез ненно ненавидел ложь - и магов-шарлатанов, и нищих с под дельными язвами. Он воспринимал мир прежде всего с меди цинской точки зрения, и поэтому помещал монстров не в сфе ру зла, а в сферу анализа.
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ МЕДИЕВИСТИКА ВЧЕРА И СЕГОДНЯ
Н.И.
Девятайкина
З А С Л У Ж Е Н Н Ы Й ПРОФЕССОР СГУ С М . СТАМ И ЕГО КАФЕДРА (к 90-летию со дня рождения) Больше полувека Соломон Моисеевич Стам, историк-меди евист, доктор исторических наук, заслуженный профессор от дал Саратову и университету. Из них, в свою очередь, более 40 - заведованию кафедрой истории средних веков, которую, собственно, сам и сформировал, укрепил научными кадрами, сделал известной всей стране. Ныне он встречает 90-летие, от мечая его завершением новой книги, серьезным, как всегда остро полемическим, докладом о судьбах медиевистики для конференций, которые проводятся в ноябре 2003 г. в его честь сразу в двух центрах - Москве и Саратове. Он продолжает охотно встречаться с коллегами и долгими часами вести уче ные беседы, активно редактирует тексты по поручениям изда тельств, размышляет над новой научной темой. Словом, как и прежде, не теряет ни дня. Родился СМ. Стам в Казани 21 ноября 1913 г. В школьные годы увлекался историей и обществоведением, литературой и рисованием; в старших классах - трудами Гельвеция, затем Чер нышевского. В 1930 г., после окончания средней школы с педа гогическим уклоном, два года проработал в деревне. В 1932 г. поступил на Исторический факультет Московского Историко-философского института (позднее МИФЛИ - Мос ковского Института истории философии и литературы). С само го начала он был захвачен лекциями по истории средних веков, которые читал профессор (позднее академик) Е.А. Косминский. В 1934 году был направлен для обучения на Особый Япон ский сектор (при Московском институте Востоковедения), ка ковой и окончил в 1935 г. В течение года работал переводчиком (литературным) в Коммунистическом университете трудящихся
Заслуженный профессор СГУ СМ. Стам
167
Востока (КУТВ). В 1936 г. вернулся на Истфак в МИФЛИ и окончил его с отличием в 1939 г. В том же году он женился на однокурснице. Супруга - Ряза нова Екатерина Михайловна: сначала преподаватель, затем жур налист, с 1954 г. - член Союза писателей СССР, автор ряда по вестей и сборников рассказов. Она, как и СМ., была видной для Саратова общественной личностью, возглавляла писательскую организацию. В конце жизни написала и опубликовала автобио графический роман "Три Екатерины", который яркими краска ми рисует портрет СМ. Стама как мужа, друга, советчика, уче ного. Интересны страницы, где рассказывается о Соломоне Ога ме как студенте, который "всегда знал все" и всегда был готов разъяснить товарищам трудные вопросы. Сквозь строки романа проступает картина насыщенной творческой четы, полной вза имных чувств, забот, помощи жизни. Кафедра считала Е.М. Ря занову своим действительным членом. Нередко ученые беседы велись в уютной квартирке Стама, и Е.М. не только потчевала чаем, но и активно участвовала в обсуждении кафедральных дел и проблем. Случалось нередко, что и дочь Инна, преподаватель английского языка в МГУ, переводчица англоязычной художе ственной литературы, член Союза писателей РФ, оказывала помощь и поддержку начинаниям отца и кафедры, а ныне еже дневно и ежечасно продолжает заботиться о нем и интересовать ся саратовскими делами. (Сейчас СМ. Стам живет в Москве с дочерью.) Становление СМ. Стама как ученого шло под влиянием ака демика СД. Сказкина. Он-то и привлек способного и основа тельного ученика к сложным проблемам идейного развития Средневековья. СМ. был оставлен в аспирантуре. Но вскоре гря нула война. СМ. Стам пошел на нее добровольцем; начал рядо вым, закончил капитаном. Награжден двумя Орденами Отечест венной войны (I и II степени) и 15 медалями. После демобилизации в 1946 г. вернулся в аспирантуру и в декабре 1947 г. на Ученом Со вете истфака МГУ защитил кандидатскую диссертацию: "Соци альная сущность учения Иоахима Калабрийского". Пожалуй, это была одна из немногих диссертаций 40-х годов, связанная с историей церкви и христианства. Как вспоминал СМ., ее обсуж дение, которым руководил Е.А. Косминский, шло спокойно, и только под конец "из-за занавеса" (в прямом смысле, так как за седание шло в зале со сценой и часть припоздавших участников сидела за занавесом) раздались критические реплики Н.А. Сидо ровой по поводу методологической составляющей работы.
168
Н.И. Девятайкина
Серьезных аргументов она не приводила, диссертацию все-таки рекомендовали, и она была с успехом защищена. Одним из глу боких и блистательных официальных оппонентов был А.И. Неусыхин. Позже статьи по материалам диссертации опубликовали центральные и саратовские научные издания, а еще позже она попала в японский исторический журнал. С 1947 по 1949 г. СМ. Стам работал старшим научным реда ктором Исторической редакции Государственного издательства иностранной литературы. Редакторская "закваска" оказалась крепкой и очень помогала СМ., без устали правившему многие годы диссертации, статьи и монографии коллег и учеников. В 1949 г. СМ. принял предложение Саратовского универси тета возглавить воссоздаваемую кафедру истории средних веков (с предоставлением двухкомнатного жилья). Кроме него на ка федре в тот момент работало еще два человека. Он читал лекци онные курсы по истории средних веков, историографии средних веков, источниковедению, латинской палеографии, вел специ альные семинары и читал спецкурсы по истории Реформации и Крестьянской войны в Германии, истории Великих географиче ских открытий, итальянского гуманизма эпохи Возрождения, проблеме идейного содержания искусства итальянского Ренес санса. По тематике и по уровню они отвечали самым высоким столичным меркам, очень привлекали студентов, один из кото рых написал небольшой, но прочувствованный стих в стенгазету о любимом преподавателе: "Никто не слушает звонка, На кафедре поэт. Продлить бы средние века Еще на триста лет".
Педагогическое мастерство СМ. Стама особенно ощутимо раскрывалось в специальных семинарах, где он часами читал со студентами исторические источники. Учил проникать в их суть, улавливать не только текст, но и подтекст, обоснованно обоб щать полученные данные. Долго и бурно обсуждались студенче ские доклады, одобрялось всякое свежее слово, поддерживалась всякая интересная мысль. А в заключение обязательно следова ло веское и глубокое слово руководителя семинара - как итог, как побуждение к дальнейшим поискам. С этой же целью дела лись многие заметки, подсказки, вопросы на полях (точнее, на обратных сторонах, так как полей не хватало) скромных студен ческих работ. Многому учились и коллеги, нередко посещая цели-
Заслуженный профессор СГУ СМ. Стам
169
ком те или другие курсы его лекций. По сути, все лекции про фессора СМ. Стама были открытыми. Эта традиция сохраняет ся на кафедре и ныне: лекции профессоров открыты для коллег, для аспирантов, для молодых преподавателей. СМ. Стам сразу же начал руководить подготовкой диссерта ций и делал это со всем жаром души: на кафедре было воспита но 10 кандидатов и четыре доктора исторических наук. Для не столичной кафедры с такой особой и узкой специальностью, как "средние века", это очень весомый показатель. Занятия средневековыми еретическими движениями приве ли СМ. Стама к истории альбигойства ХП-ХШ вв. (Южная Франция), а это потребовало обратиться к изучению социальноэкономического развития городов Прованса. Вскоре тема пере росла в самостоятельную. СМ. Стам начал разрабатывать про блемы возникновения, а затем экономического и социального развития крупнейшего и наиболее исторически значимого цент ра Южной Галлии - города Тулузы. Потребовалось тщательное изучение широкого круга источ ников на латинском языке, большая часть которых добывалась всеми доступными в 60-е годы способами из французских книго хранилищ, а также научной литературы на четырех европейских языках. Результатом почти 20-летней упорной работы явилась большая серия статей, а затем монография "Экономическое и социальное развитие раннего города (Тулуза XI-XIH вв.)", (Са ратов, 1969), каковая в мае 1970 г. была успешно защищена как докторская диссертация на Ученом Совете истфака Московско го Гос. пед. института им. Ленина (ныне госпед. ун-т). Главным и блестящим оппонентом был СД. Сказкин. Он явно гордился учеником и разработанной им концепцией возникновения и раз вития раннего города. Защита получилась многолюдной, яркой и научно насыщенной. Свою "городскую" концепцию СМ. Стам излагал и защищал в ряде жарких научных дискуссий и статей 1960-1970 гг. Ее же продолжают разрабатывать и насыщать конкретным материа лом ученики, которые составляют "саратовскую школу урбани стов", признанную всем научным сообществом России. Особенной стороной научного творчества СМ. Стама мож но назвать методологические статьи, в которых ученый всесто ронне обосновывает свои главные теоретические подходы и по нимание важнейших моментов развития средневекового города. Он сумел творчески развить замечания Маркса и Энгельса отно сительно истории города, их представления о роли товарного
170
Н.И. Девятайкина
производства и его влиянии на развитие города и феодализма. В ряде статей СМ. обосновывает тезис о противоречивости город ского развития и нефеодальной экономической природе город ского производства. Коротко суть всей концепции сводится к следующему: сред невековый город был вызван к жизни подъемом производитель ных сил земледелия и развитием противоречий феодализма, то го внутривотчинного антагонизма, который в XI в. привел к зна чительному бегству из поместий крестьянской бедноты. Но, бу дучи порожденным феодальной вотчиной, город не стал ее по вторением или разновидностью. Антифеодальная тенденция, за ложенная в экономике средневекового города, качественная новизна самостоятельного мелкотоварного производства вызы вали к жизни и освободительную борьбу горожан, и антицерков ные ереси, и оппозиционную феодализму городскую культуру. Однако эта антифеодальность была ограниченной. Силой об стоятельств город приспосабливался к феодальной среде, но не растворялся в ней. С феодально-поместным окружением город был сопряжен сложными диалектическими отношениями. СМ. Стам не только сам вел неустанные научные поиски, не только горячим образом поддерживал изыскания сотрудников кафедры, но и стремился ввести результаты всех трудов в учеб ную практику, в широкий научный оборот. В результате самим СМ. Стамом, а также В.А. Ермолаевым, Т.М. Негуляевой, М.М. Ябровой, А.Н. Галямичевым, Т.В. Мосолкиной и Л.Н. Чер новой были подготовлены и изданы сборники документальных, публично- и частноправовых источников по истории средневеко вых городов разных регионов Европы, впервые переведенных на русский язык. И, разумеется, было написано и издано в раз личных научных журналах и сборниках множество научных ста тей по средневековой урбанистике, а в издательстве Саратовско го университета вышла серия монографий на эту тему. Работа продолжается и в настоящее время. В 1970 г. Минвуз СССР поручил СМ. Стаму и кафедре орга низовать выпуск межвузовского научного сборника "Средневе ковый город", который продолжает выходить и теперь (на оче реди 17-й выпуск), превратившись в международный. Когда Фонд Сороса в 1997 г. объявил о Конкурсе научных школ (Программа "Высшее образование"), проект "Саратов ская школа историков средневекового города", написанный проф. СМ. Стамом и поданный на грант, выиграл. (Позже вы яснилось, что рецензировала заявку один из ведущих отечест-
Заслуженный профессор СГУ СМ. Стам
171
венных медиевистов А.А. Сванидзе, которая несмотря на мето дологические расхождения дала ему высокую оценку.) Грант помог осуществить издание целого ряда подготовленных ра бот - монографий, учебных пособий, публикаций переводов ис точников, в том числе и солидного сборника трудов самого СМ. Стама. Портрет СМ. Стама как ученого будет незавершенным, ес ли лишить его "ренессансных красок". Дело в том, что благода ря СМ. на кафедре сложилось и второе научное направление, ориентированное на изучение культуры Возрождения и ренессансного гуманизма, гуманистического свободомыслия и его во площения в искусстве итальянского Ренессанса. СМ. начал ис следования по данной проблематике с изучения творчества и ми ровоззрения Леонардо да Винчи, в 1952 г., и затем постоянно расширял круг рассматриваемых вопросов. Главное внимание при этом сосредоточивалось на наименее изученных или обой денных наукой трудных, спорных проблемах идейного содержа ния искусства итальянского Возрождения. В академических сборниках, московских и ленинградских журналах, в саратовских сборниках стали появляться его статьи (одна из них в 1980 г. бы ла переведена на английский и вышла в Нью-Йорке в журнале "Soviet Studies in History"). Чуть позже увидела свет небольшая монография "Флорентийские мадонны Рафаэля (вопросы идей ного содержания)", а затем фундаментальное двухтомное иследование "Корифеи Возрождения: искусство и идеи гуманистиче ского свободомыслия" (Саратов. 1991. Кн. I; 1993. Кн. II). По заказу саратовского издательства "Слово" была написа на и опубликована книга «Загадочный шедевр: "Джоконда" Ле онардо да Винчи и культура Возрождения» (1999). Это учебное пособие для студентов, преподавателей и старшеклассников ли цеев, колледжей, гимназий, где изучается история культуры. Особенность книги состоит в том, что в ней (едва ли не впервые) в органическом единстве рассматриваются развитие искусства Ренессанса и развитие ренессансной гуманистической идеоло гии. Недавно СМ. Стам завершил монографию о Данте, которая обещает увидеть свет к его юбилею. Это историко-идейное, "ренессансистское" направление по лучило на кафедре развитие в форме спецсеминаров, диссерта ций, статей и книг учеников (Н.И. Девятайкина, В.А. Постников, А.В. Астахова), а также в виде публикаций переводов сочинений итальянских гуманистов, редактированием которых и написани ем больших и оригинальных вводных разделов к которым также
172
Н.И. Девятайкина
занимался СМ. Так появился на свет сборник текстов из двух книг "Итальянский гуманизм эпохи Возрождения". В его подго товке участвовал коллектив авторов - СМ. Стам, Л.М. Лукьяно ва, Н.И. Девятайкина, В.В. Полев и проф. Ивановского универ ситета Н.В. Ревякина. Ныне СМ. Стам ожидает выхода своих статей, книг, защит кандидатских диссертаций своих младших учеников-спецсеми наристов, ставших потом учениками учеников, и докторских тех, кто писал прежде кандидатские под его руководством. Все они благодарны судьбе, которая дала им такого прекрасного Учителя. НЕКОТОРЫЕ ТРУДЫ СМ. СТАМА, ОТОБРАННЫЕ ИМ САМИМ КАК НАИБОЛЕЕ ЗНАЧИМЫЕ Всего перу СМ. Стама принадлежит более 160 книг, статей, рецензий. МОНОГРАФИИ И ПУБЛИКАЦИИ ИСТОЧНИКОВ Экономическое и социальное развитие раннего города (Тулуза XI—XIII веков). Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1969. 429 с. Флорентийские мадонны Рафаэля (вопросы идейного содержания). Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1982. 80 с. Корифеи Возрождения: искусство и идеи гуманистического свободо мыслия. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та. 1991. Кн. I. 384 с. Корифеи Возрождения: искусство и идеи гуманистического свободо мыслия. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та. 1993. Кн. II. 381 с. Избранные труды. "Средние века: город, ереси, Возрождение, Рефор мация". Саратов: Научная книга, 1998. 341 с. Загадочный шедевр: "Джоконда" Леонард да Винчи и культура Возро ждения. Саратов: Научная книга, 1999. 248 с. Картулярий Тулузского консулата (ХП-ХШ вв.) / Пер с лат. Л.М. Лукьяновой; ред., примеч., вступ. ст., указат. С М . Стама. Саратов: Научная книга, 1998. 219 с. СТАТЬИ
Движущие противоречия развития средневекового города // Вопросы истории. 1965. № 7. С. 93-105. Культура Возрождения: вопросы содержания, эволюции, периодиза ции // Вопросы истории. 1977. № 4. С. 75-93. Гуманизм и церковно-реформационная идеология // Культура Возрож дения и реформация. Л.: Наука, 1981. С. 29-39. Высокое Возрождение: идейное содержание, социальные истоки, об щественное значение // Культура Возрождения и общество. М.: Наука, 1986. С. 110-119.
Заслуженный профессор С ГУ СМ. Стам
173
Диалектика общности и личности в средние века // Вопросы истории. М., 1993. № 3. С. 34-47. О научном методе А.И. Неусыхина // Традиции и новации в изучении западноевропейского феодализма. М.: Наука, 1995. С. 45-54. Место культуры Возрождения в историческом процессе секуляриза ции мысли и знания // Культура Возрождения и религиозная жизнь эпохи. М.: Наука, 1997. С. 76-87. ЛИТЕРАТУРА О СМ. СТАМЕ И ЕГО ИССЛЕДОВАНИЯХ
1. Сказкин С.Д. Рец. на монографию: С М . Стам. Экономическое и со циальное развитие раннего города (Тулуза Х1-ХШ веков). Саратов, 1969. 429 с. // Вопросы истории. М., 1970. № 5. 2. Серовайский С.Д. Рец. на ту же кн. // Средние века. М., 1979. Вып. 36. С. 215-221. Ъ.Далин В.М. Историки Франции Х1Х-ХХ веков. М., 1981. С. 265-267. 4. Водонос Е. Рец. на монографию: Стам СМ. Корифеи Возрождения: Искусство и идеи гуманистического свободомыслия. Саратов, 1991. Кн. I. 384 с; Саратов, 1993. Кн. II. 381 с.//Волга. 1995. № 1. С. 151-153. 5. Негуляева Т.М. Рец. на ту же монографию // Средние века. М., 1997. Вып. 60. С. 470-474. 6. Девятайкина Н.И., Негуляева Т.М. Видный советский историк (к 70-летию СМ. Стама) // Средневековый город. Саратов, 1987. Вып. 8. 7. Девятайкина Н.И. Новое десятилетие в научном творчестве про фессора С М . Стама // Средневековый город. Саратов, 1998. Вып. 13. 8. Аврус А.И. Стам С М . // Энциклопедия Саратовского края. Саратов, 2002. С. 601. 9. Сванидзе А.А. Проблемы истории средневекового города в темати ческом межвузовском сборнике // Средние века. 1982. Вып. 45. 10. Девятайкина Н.И., Яброва М.М. Кафедра истории средних веков Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского // Средние века. 1982. Вып. 45. 11. Научные труды С М . Стама // Средние века. 1985. Вып. 48. 12. Галямичев АН., Девятайкина Н.И. Проблемы городской истории и культуры Возрождения на страницах сборника "Средневековый город" // Средние века. 1992. Вып. 55. 13. Список научных трудов доктора исторических наук профессора СМ. Стама // Стам С. Средние века: город, ереси, Возрождение, Реформа ция. Саратов, 1998. С. 333-341.
П.П.
Шкаренков
"TRANSLATOR TEMPORIS". ВИКТОРИЯ И В А Н О В Н А УКОЛОВА ЧЕЛОВЕК, У Ч Е Н Ы Й , ПЕДАГОГ Доктор исторических наук, профессор Виктория Ивановна Уколова не только крупный специалист по истории античной и раннесредневековой культуры, но культуролог и философ, та лантливый переводчик труднейших латинских текстов, основа тель научной школы, автор учебников и учебных пособий, бле стящий лектор. Формальное свидетельство значимости фигуры В.И. Уколовой - послужной список. Долгие годы: научный сотрудник, заве дующий сектором, заведующий отделом, заместитель директора ведущего отечественного исследовательского центра по всеоб щей истории - Института всеобщей истории АН СССР (РАН), заведующий кафедрой всемирной и отечественной истории МГИМО(У) МИД РФ, профессор РГГУ, председатель редколле гии академической серии "Памятники исторической мысли", член экспертного совета по всеобщей истории ВАК Минобразо вания РФ, член бюро Всероссийского общества медиевистов, Всероссийской ассоциации антиковедов, член редколлегий "Ве стника древней истории", ежегодников "Средние века", "Одис сей", журнала "Преподавание истории в школе", второго и тре тьего томов "Истории Европы", первого тома "Культуры Визан тии" и др. Много лет В.И. Уколова была председателем эксперт ного совета секции исторического образования Министерства образования России. Но гораздо убедительнее о роли В.И. в раз витии современной исторической науки свидетельствует список ее трудов: более 200 работ, в том числе семь монографий и шесть учебников и учебных пособий; часть которых отмечена различными премиями в нашей стране, а некоторые переведены на иностранные языки и уже успели выдержать переиздания. Как исследователь античной и средневековой культуры В.И. не изучает ее как "вещь в себе", т.е. вне предшествующего, совре менного и последующего контекстов, но как часть культуры ми ровой, не существующей вне общего развития европейской ци вилизации. Виктория Ивановна Уколова обладает блестящим стилем, в глубине которого лежат широкая эрудиция и импровизацион-
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
175
ность. В ее трудах, всегда безупречных по языку, нет никакой внешней усложненности, но нет и неопределенности или рас плывчатой эмоциональности: ее перо подчинено чистой, систе матичной, строго терминологически оснащенной мысли. И еще одна особенность стиля ученого: мышление целым, крупными блоками, а не отдельными проявлениями или деталями процес са: не случайно В.И. - один из наиболее глубоких интерпретато ров концепции Арнольда Тойнби. Виктория Ивановна родилась П мая 1944 г. в Самарканде, откуда семья вскоре переехала в Омск. Детство и раннюю юность она провела в городе Ромны, который считает своей "малой родиной". Переезды были связаны с тем, что отец Вик тории Ивановны - Иван Никитич Кудннов - был офицером. Он воевал на фронтах Великой Отечественной войны, награжден орденами и медалями. В 1941 г. недолго лежал в госпитале в Ромнах, не предполагая тогда, что проживет здесь вторую по ловину жизни и здесь же будет похоронен. Мать - Кудинова Елизавета Давыдовна - в молодости написала кандидатскую диссертацию о Семеновом-Тяныпанском, но ради семьи броси ла научные занятия. Много лет она проработала в районом до ме культуры. Мать привила В.И. интерес и любовь к литерату ре. Именно тогда были заложены основы той высокой культу ры общения, того тончайшего душевного склада, которые сра зу чувствуют все встречающиеся с В.И. Другом семьи был пи сатель Николай Данилович Бажанов, общение с которым так же повлияло на формирование литературных вкусов Виктории Ивановны. В.И. Уколовой присуще необычайно интенсивное переживание культуры. Не случайно Виктория Ивановна рано проявила склонность к гуманитарным наукам, особенно к литературе и истории. С детства ее учили французскому языку, рисованию и музыке. На формирование В.И. большое влияние оказала Софья Нико лаевна Синяговская - блестяще образованный педагог, благода ря которой Виктория Ивановна не только овладела француз ским языком, но и увлеклась историей, узнала о многих тайнах и загадках прошлого. Повезло В.И. и со школой. Многие учителя в ее 2-й средней роменской школе начинали свой путь еще в классических гим назиях и давали своим ученикам прекрасное, фундаментальное образование. Признательную память о своих школьных учите лях Виктория Ивановна хранит всю жизнь. Окончив в 1961 г. с золотой медалью среднюю школу, В.И. год проработала ак-
176
П.П. Шкаренков
компаниатором в детской музыкальной школе, где до этого она училась сама. Следующий этап обучения В.И. - Московский университет, где ее учителем стал выдающийся российский ученый-медиевист академик Сергей Данилович Сказкин. В.И. не раз говорила, что встреча с ним определила ее научную, а во многом и человече скую судьбу. С увлечением прочитав популярную книжку С.Д. Сказкина "История - увлекательная наука", В.И. дерзнула написать ему письмо и получила ответ: рекомендацию учиться на историческом факультете МГУ. Письма С.Д. Сказкина и его супруги Веры Владимировны В.И. всю жизнь хранит как драго ценные реликвии. В 1962 г. она поступила на исторический фа культет МГУ. Училась отлично. Специализировалась по кафед ре истории средних веков, одной из самых сильных на факульте те. Ее возглавлял С.Д. Сказкин, а работали на кафедре такие выдающиеся ученые и педагоги, как А.И. Неусыхин, М.М. Смирин, А.Р. Корсунский, Е.В. Гутнова. Что касается выбора специ альности, то бывшую провинциальную школьницу скорее всего привлекал романтизм Средних веков. Однако уже на первом курсе Виктория Ивановна проявила стремление заниматься ме диевистикой серьезно и глубоко. Особенно ее привлекала исто рия средневековой культуры, ее интеллектуальные аспекты. Это было не совсем обычно для начала 60-х годов XX в., когда "оттепель" заканчивалась, а идеологический диктат усиливался. В исследованиях по истории культуры западноевропейского сре дневековья (за исключением проблем Возрождения) официаль ные власти усматривали увлечение "поповщиной", даже "като лическим мракобесием". Достаточно заглянуть в советские эн циклопедии тех лет, чтобы увидеть там "зубодробительные" оп ределения, касающиеся схоластики и выдающихся мыслителей Средневековья. Тем не менее С.Д. Сказкин, сам интересовавшийся средневе ковой культурой, считал, что необходимо готовить молодых ис следователей по данной проблематике. Конечно, далеко не все были готовы заниматься этими трудоемкими темами. Успеха в изучении латинского аверроизма достигла талантливая Г.В. Шевкина, к сожалению рано ушедшая из жизни. С одобре ния С.Д. Сказкина средневековой культурой занялась и Викто рия Ивановна Уколова. Дипломная работа, защищенная в 1967 г., называлась "Спор Фомы Аквинского и аверроистов о единичности интеллекта". Она была посвящена теме, относящейся к главному философ-
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
177
скому конфликту западноевропейского Средневековья. И хотя Фома Аквинский значился тогда среди "мракобесов", дипломная работа была защищена на "отлично" без каких-либо "идеологи ческих осложнений". Следует отметить, что проблема интелле ктуальной субстанции продолжала занимать В.И. Уколову и позднее, когда она соприкоснулась с изучением современных философских концепций, в частности развертывания ноосферы. Итогом дипломных разработок стал также и перевод трак тата Фомы Аквинского "О единстве интеллекта против аверроистов" и позднее статья о рациональном и иррациональном в учении Фомы Аквинского, о специфики томистского понима ния реальности и характере философского дискурса у "ангелического доктора"'. Проблема реальности стала одной из сквоз ных в размышлениях Виктории Ивановны, как научных, так и человеческих. Одаренная выпускница кафедры была оставлена в аспиран туре, где занялась проблемами раннесредневековой культуры, в 1970 г. В.И. представила диссертацию на тему "Боэций и его вре мя: к истории образованности раннего западноевропейского Средневековья". Это была первая в отечественной историогра фии исследовательская работа о "последнем философе антично сти" и "отце схоластики". Выдающийся русский философ А.Ф. Лосев оценил эту работу как "значительное достижение" в мировом боэциеведении2. Об одной из статей В.И. Уколовой он же написал: "Характеристика Боэция, даваемая здесь В.И. Уко ловой, особенно отличается верным, а иной раз даже художест венным отражением подлинного и в ее изображении лишенного всяких односторонностей творчества Боэция"3. Виктория Ивановна не только познакомила соотечественни ков с этой выдающейся фигурой западной культуры, но и от крыла определенный этап новых исследований в нашей стране: изучение культуры эпохи перехода от античности к Средневе ковью. Дело в том, что по этому поводу в советской историогра фии тех лет господствовало мнение, обусловленное высказыва нием Ф. Энгельса о том, что Средневековье смело с лица земли античную культуру, заменив ее "христианской поповщиной". 1
Уколова В.И. Некоторые аспекты мировоззрения Фомы Аквинского // Бахрушинские чтения. Новосибирск, 1972. 2 Лосев А.Ф. История античной эстетики. Итоги тысячелетнего развития. М., Искусство, 1992. С. 204. 3 Там же. С. 206.
178
П. П. Шкаренков
Однако тщательно исследовав источники, В.И. пришла к вы воду, что в Остготской Италии в сфере начинаний культурного характера все еще господствовала ориентация на римские тради ции. В первой четверти VI в. относительная экономическая и по литическая стабилизация в Италии способствовала подъему куль туры, что дало основание называть этот период "остготским" или "теодориканским" возрождением. В этой связи В.И. Уколова под няла проблему так называемых средневековых ренессансов. Конечно, сущность культурных процессов, наблюдавшихся в Остготской Италии VI в., была совершенно иной по сравнению с "классическим" итальянским Возрождением. Однако именно здесь впервые обращение к античному наследию стало фунда ментальным принципом нового культурного подъема. В духов ной жизни общества шла активная переработка и усвоение "мыслительного материала" античности, в котором латинский элемент, естественно, сохранял приоритет. Так В.И. Уколова вышла за рамки традиционного понимания континуитета и дисконтинуитета в культуре, обратив внимание на то, что контину итет не имеет характера прямого и непосредственного усвоения, он предполагает переструктурирование и трансформацию куль турного материала предшествующей эпохи, делает его "своим", переплавляя порой до внешней неузнаваемости, и сочетает с элементами "новой" культуры, которая является становящимся феноменом. В.И. удалось показать, что взгляды Боэция выстраиваются в оригинальную философскую систему. Поставив задачу осущест вить синтез учений Платона и Аристотеля, Боэций в онтологи ческих и этических аспектах своего учения выступил как неоп латоник, а в логико-гносеологических он близок к Аристотелю. Произведения Платона и Аристотеля, по мысли Боэция, призва ны были составить основу всего интеллектуально-культурного универсума наступающей эпохи, а Боэций остро ощущал эту пе ремену времен. К сожалению, этот многообещающий проект так и не был осуществлен. Исследовательница показала, что уже в самой формулиров ке задачи Боэций проявил себя как сторонник доступной, не замкнутой в самой себе мудрости, но в то же время и как против ник интеллектуальных "заменителей". И в этом он возвышается над своей эпохой, отдававшей предпочтение компендиуму перед оригиналом. С особой тщательностью В.И. распутывала узел проблем, связанных с христианством Боэция. Она показала сложность
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
179
переплетения христианских и языческих элементов в его миро воззрении и своеобразное возвращение в конце жизни к нехри стианским неоплатоническим истокам. Вместе с тем В.И. рас крыла значение деятельности Боэция, который впервые заста вил теологию говорить философским, неспецифическим для нее языком, на заре Средневековья показал плодотворную воз можность не авторитарно-догматического подхода к самым об щим и "высоким" проблемам бытия и мышления, примирения веры и разума. Разум, воплощенный в философии, указал ему выход не только из лабиринта теологии и логики, но и из мук и страданий, сопряженных с личной трагедией, внезапно обру шившейся на него. В.И. убедительно доказала, что своим творчеством Боэций решал задачу, поставленную его временем, которое требовало синтеза прошлого и прозрения будущего. Под пером Боэция элементы античного знания и философии превращаются в строительный материал для новой системы мышления, новой культуры. Философ не только охвачен предчувствием этого бу дущего, но и реально помогает ему взрасти не на вытоптанном поле, но на ниве, подготовленной сложной духовной работой многих поколений. Боэций был сыном своего времени, но бла годаря ощущению будущего стал "своим" и для Средневековья. Этому способствовали многие причины, однако в значительной степени и то, что в Боэции не было непонятности, неразгадан ности гения, но была строгая логика, доступность в изложении сложнейших философских проблем, универсальность в поста новке и решении кардинальных вопросов бытия, мира и чело века, которой способствовали художественная образность и ал легоризм его стиля. Итак, кандидатская диссертация В.И. по существу опровер гла устоявшийся в советско-марксистской историографии взгляд на историко-культурные аспекты перехода от антично сти к Средневековью. Сформулировав свои выводы четко и корректно, убедительно подкрепив их анализом конкретного материала, В.И. представила глубоко обоснованную картину интеллектуальной жизни переходной эпохи, избежав демонст ративной полемики с устоявшимися идеологемами. Защита прошла блестяще. Книга же о Боэции вышла лишь через шестнадцать лет, уже в годы перестройки, и сразу привлекла внимание. Книга «"Пос ледний римлянин" Боэций» была издана 100-тысячным тира жом, который быстро разошелся. В.И. получила первую пре-
180
П. П. Шкаренков
мию на Всесоюзном конкурсе научно-популярной литературы, много писем от читателей, а журнал "Знамя" опубликовал в раз деле "Рекомендуем прочитать" заметку, в которой был отмечен особый гуманизм книги В.И. Уколовой, ее демократическая на строенность, устремленность к идеалам свободы и человеческо го достоинства4. Виктория Ивановна получила много писем от читателей, что не так уж обычно для автора книги научно-попу лярного жанра. Несколькими годами раньше (в 1984 г.) вышел в свет выпол ненный В.И. Уколовой перевод сочинения Боэция "Об утеше нии философией", снабженный научной статьей и соответствую щими комментариями5. Достоинство перевода - его точность, соответствие образной системе оригинала, сохранение "прозрач ного" боэциева стиля, ритмизированного текста. Впоследствии этот перевод был переиздан в серии "Философское наследие"6. В декабре 1970 г., после окончания аспирантуры, В.И. уеха ла вслед за своим мужем, который был ученым-физиком, в Но восибирск, в Академгородок. Отъезду в Новосибирск предшест вовало болезненное расставание с кафедрой. Задерживалась за щита, хотя диссертация была представлена на обсуждение во время, что в 50-60-е годы для кафедры истории средних веков было необычно. Затянулось и утверждение кандидатской дис сертации. По приезде в Новосибирск В.И. пришлось долго ис кать работу: в то время устроиться на преподавательскую рабо ту в вуз было сложно. Суровой сибирской зимой она возвраща лась в Новый поселок, в полуразвалившуюся избу, которая то пилась по черному, с трудом снимала свое осеннее пальто. Наконец, повезло. Вновь образованному отделу философии Института истории, филологии и философии, под руководством члена-корреспондента АН СССР Г.А. Свечникова в Сибирском отделении АН СССР, понадобился человек для перевода с ино странных языков философской литературы. В.И. дали для про бы работу - переводы с английского и польского; потом на ме тодологическом семинаре поручили сделать доклад о Фоме Аквинском. В конце концов, взяли на работу младшим научным со трудником. Это было несказанное счастье. По совместительству 4 5 6
"Знамя". 1988. № 11. С. 234-236. Боэций. Об утешении философией / Пер., вступ. ст. и коммент. В.И. Уколо вой // Средневековье глазами современников. М., 1984. С. 4—158. Боэций. Об утешении философией // Боэций. "Утешение философией" и дру гие трактаты. М , 1990. С. 190-240.
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
18!
В.И. преподавала философию в Новосибирском государствен ном университете. В 1973 г. В.И. стала лауреатом Всесоюзного конкурса молодых ученых по общественным наукам за работы о Боэции7. В том же году она участвовала в Международном фи лософском конгрессе в Варне, где выступила с докладом о де терминизме в исторической науке. В 1974 г. В.И. была пригла шена на работу в Москву в ЦК ВЛКСМ. Но пока жить было негде. В сложных условиях писалась ра бота, за которую Виктория Ивановна позже получит звание ла уреата Всесоюзного конкурса молодых ученых. Пришлось пере жить и обвинение (по доносу) в немарксистских взглядах. Через три десятилетия один из первых учеников В.И. Николай Шиляев обнаружил донос в архиве и привез ей копию. А тогда едва не выгнали с работы по идеологическим соображениям. Впоследствии на В.И. не раз писали анонимные доносы в партийные органы. Обвиняли то в масонстве, то в русском наци онализме. В результате с 1979 по 1985 г. В.И. ни разу не выезжа ла за рубеж, ей даже не удалось попасть на конгресс по средне вековой философии в Лувен, где был принят ее доклад. В Ита лию, которой она занимается с 1968 г., В.И. впервые попала в 1991 г. Выхода своей первой монографии, рекомендованной к печати в 1971 г., пришлось ждать шестнадцать лет8. При этом, в отличии от многих, В.И. не считает, что ее оби жала власть, что ее "не пускали", "держали", "обижали". И хотя В.И. в жизни все доставалось с трудом, через большие препятст вия, но она не видит в этом повод для поиска виноватых: такая жизнь и такое время достались, и нечего сетовать. Ее жизненное кредо: "Надо держаться". В.И. часто повторяет, что ее "основ ное выдающееся качество - терпение". Терпение к физической боли, терпение к боли душевной - иначе не жить. Терпела и мол чала, соглашаясь с Метерлинком, что молчание - великая вещь. Человеку, который пытался похитить у нее некоторые науч ные идеи, надеясь, что она никогда больше не вернется из Сиби ри, увидев его снова в стенах МГУ, В.И. не сказала ни слова уп река. Она никогда не жалеет своих идей. Характерно, что этот человек позднее сказал В.И., что ей эти идеи не нужны, так как в ее жизни все замечательно, можно и поделиться. Ей не раз при ходилось слышать: "У Вас нет проблем в жизни, это сразу вид7
Уколова В. И. Человек, время, судьба в трактате Боэция "Об утешении фило софией" // СВ. М , 1973. Вып. 37. С. 9-27. 8 Уколова В.И. "Последний римлянин" Боэций. М., 1987.
182
П. П. Шкаренков
но". А между тем ее молодость была полна лишений, проходила в непрерывных и упорных трудах. В.И. никогда не работала в од ном месте, всегда - на двух-трех работах и еще подрабатывала переводами. Сколько-нибудь комфортных условий для научной деятельности - спокойствия, времени, обеспеченности - не было никогда, все это надо было преодолевать и даже находить в себе силы выглядеть "успешной". В.И. "держала лицо" даже тогда, когда еще молодой похоронила мужа, который умер у нее на ру ках. А до этого была гибель первого ребенка (после восьмилет него ожидания этого ребенка). Просто Виктория Ивановна нико гда не позволяет себе "вешать" свои заботы и несчастья на дру гих. Она всегда говорит, что плакать надо при закрытых дверях. В 1974-1979 гг. В.И., переехав в Москву, работала в ЦК ВЛКСМ руководителем лекторской группы. Результатом этого явилось написание ряда статей о советской молодежи, положе нии женщин и детей в СССР, о молодой семье. И, наконец, давно желанный Институт всеобщей истории АН СССР (ныне Институт всеобщей истории РАН). В.И. начала работать там старшим научным сотрудником (с 1979 г.), затем заведовала сектором истории культуры, отделом междисципли нарных исследований. С 1988 г. В.И. - заместитель директора Института всеобщей истории. В 1987 г. В.И. защитила доктор скую диссертацию, которая легла в основу новаторской моно графии "Античное наследие и культура раннего средневековья (конец V - середина VII в.)". Защитилась по тем временам "мо лодой" - в 43 года, хотя могла бы и раньше, и очень успешно. При обсуждении диссертации выступило 24 специалиста, пред ставлявших разные направления истории общественной мысли: от А.Э. Штекли до Л.М. Баткина. Логичным продолжением исследований судеб античной культуры в эпоху перехода от античности к Средневековью ста ла вышедшая в 1989 г. на английском и испанском языках моно графия "The Last of the Romans and European Culture" (Moscow: Progress, 1989). На русском языке эта монография не публикова лась. В книге поставлена проблема "конца" античной эпохи, ментальности людей, в ней живущих и творящих. В.И. Уколова показала, что существовало ощущение "конца времени" и необ ходимости сохранения и облачения в возможную для передачи форму интеллектуального достояния. Кстати, до этого в отече ственной историографии господствовало мнение, что люди эпо хи, которую мы называет переходной от античности к Средневе ковью, не ощущали ее "конечности" и "переходности".
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
183
Эта книга о людях - поэтах закатной поры - историках, фи лософах, теологах, об их жизни, мироощущении, наследии. В то же время это книга о преодолении распада государства, культу ры, наконец, цивилизованного мира; о вспомоществовании рож дению нового мира и новой культуры, которое осуществили ин теллектуалы, сумевшие - нет, не остановить разрушение, но в этих условиях в определенной мере "переплавить" знание, пере осмыслить систему образов, заставить служить слово созиданию нового культурного пространства и в конечном итоге убедить варваров - новых хозяев истории - в том, что им необходимо на следие великой цивилизации, чтобы преодолеть хаос и дать бу дущее своим молодым народам. В.И. исследует константы, формирующиеся в переходной культуре, которым предстояло войти в основания средневековой культуры. Она рассматривает судьбы риторической традиции, начало формирования нового исторического мышления (в столкновении с устоявшимися античными образцами трактовки истории), трансформацию христианства и его роль в созидании нового христианского культурного и политического пространст ва будущей Европы; попытки создания "универсальных моде лей" этого мира и идеальных человеческих типов для него. Автор показывает, какую роль в процессе становления раннесредневековой Европы играет культурная преемственность, какими путями она может осуществляться. И в конечном счете как традиция становится одним из важнейших исходных меха низмов формирования европейской культуры, особенно ее цен ностных ориентации. В книге уделено особое внимание рукописям сочинений "по следних римлян", хранящимся в Отделе древних рукописей Рос сийской национальной библиотеки им. М.Е. Салтыкова-Щедри на в Санкт-Петербурге. Монография получила очень высокую оценку таких выдаю щихся историков, как Ж. Дюби, Ле Руа Лядюри и Т. Баркер, ко торые отметили строгую логику исследования, убедительность и новизну выводов автора. Особенно тронута В.И. была письмом, пришедшим из Швеции и подписанным "музыкант Йенсен", в ко тором были удивительные слова: "я счастлив, что мне в руки по палась эта книга, которая открыла мне новый мир". В своих работах по истории поздней античности В.И. показа ла сложность религиозной борьбы IV-V вв., представив борьбу язычества и христианства не только как бескомпромиссное про тивостояние, но и как особого рода взаимодействие, в котором
184
П.П. Шкаренков
делалась первая попытка самоидентификации христианского мира. Ею написаны оригинальные и фундаментальные в своих выводах работы об ораторе Симмахе, "отце европейского тайнознания" Макробии, риторе и создателе "великого" учебника Марциане Капелле, о поэтах поздней античности. В.И. удалось найти свой, очень интересный ракурс рассмотрения наследия от ца церкви Августина Блаженного, в особенности его теологофилософской интерпретации истории. Ею проанализированы специфика понимания Августином исторического времени и пе риода, ему предшествовавшего, когда уже был сотворен чело век, но он еще существовал "вне времени", в особом состоянии мира "секулум". В.И. сопоставила концепцию времени у Авгу стина с учением Боэция о времени и вечности и показала как точки соприкосновения их взглядов, так и принципиальные раз личия, подчеркнув историчность и человеческое наполнение времени у Августина. Собственно, если "отец истории" - Геро дот, то Августин - "отец европейского понимания истории". Для него люди - "работники" Бога, творцы истории, ведомые Прови дением, а в пределе - побуждаемые к действию и "гонимые" Предопределением. Что касается исследования наследия Макробия, то в 70-е го ды это не приветствовалось; первую статью о нем отказались печать в институтском сборнике, пришлось тезисы опублико вать в Институте славяноведения и балканистики. Впервые в отечественной историографии был дан комплексный очерк на следия Макробия и показана его роль в становлении раннесредневековой культуры, тех ее сторон, которые связаны с "тайным знанием"; выявлена специфика интерпретации Макробием не оплатонизма. Впоследствии изучение Макробия продолжила ученица В.И. Уколовой М. Петрова. В.И. также впервые в нашей стране начала исследовать творчество "отца переписчиков и библиотекарей" Кассиодора и первого средневекового энциклопедиста Исидора Севильского. В связи с изучением наследия Кассиодора В.И. была предложе на оригинальная интерпретация "Варий", поставлена проблема риторического "конструирования" исторической реальности. Впервые были глубоко проанализированы "Комментарии к Псалмам". Одна из ее статей о Кассиодоре была переведена и опубликована в Китае9. 9
Ukolova V.I. Three Defeats or the Happy Life of Flavius Cassiodorus // Journal of Ancient Civilizations (China). 1993. Vol. 3.
"Tpanslalur temporis". В.И. Уколова
185
В.И. показала особую роль энциклопедической традиции в становлении европейской культуры, рассмотрела концепцию культуры Исидора Севильского, созданную им "модель" куль турного универсума. При этом она много внимания уделила те ме "Исидор Севильский и античная философия", ранее практи чески не исследовавшейся10. В результате ей удалось сделать ряд открытий, например, она первая обратила внимание на то, что Исидор считал мир созданным Богом не из "ничего", но из "вто рой материи". Опоре Севильца на античные социальные и куль турные структуры способствуют тому, что его концепция сохра няет не только "мнения" и образ, но и реалии предшествующей культуры, утверждает необходимость преемственности, важной для будущего подъема средневековой цивилизации. Исидор ут верждает необходимость энциклопедического охвата знаний, образования и культуры как неотъемлемых, определяющих со ставных жизни общества. Наконец, Исидор в определенной сте пени снимает противоречие между различными уровнями куль туры - материальной и духовной, интеллектуальной и охватыва ющей другие виды деятельности, усматривая в каждой из них на личие созидательного элемента. Так, Исидор не только выражал свое время, но и возвышался над ним. Для собственных философско-исторических взглядов В.И. характерно тяготение к акцентированию устойчивых истори ческих структур, фундаментальных оснований исторического процесса и природы человека как субъекта истории. При оче видной любви и историческому факту, деталям, умении ярко передать форму событий, особенности личностей В.И. умеет точно и убедительно раскрыть общее, законосообразное, пара дигматическое. Среди парадигм средневековой культуры, идущих от "пос ледних римлян", она усматривает схоластический образ мыш ления и философский язык, концепцию универсалий, концент рацию интеллектуального пространства вокруг проблематики "Бог-мир-человек" (это его ось); форму функционирования христианской культуры и попытки их реализации; определен ное соотношение в интерпретации божественного и светского знания; место образования в христианской культуре; характер организации центров этой культуры; идею "истинной науки" в свете взаимоотношений веры и знания; концепцию и образ 10
Уколова В.И. Исидор Севильский и античная философия // СВ. 1985. Вып. 48. С. 27-37.
186
П.П. Шкаренков
культуры со своими основаниями, иерархией, законами, фор мами выражения. Принципиальное значение имеет статья В.И. Уколовой "Го род как парадигма средневековой культуры"11, в которой она объясняет свой подход к понятию "парадигма". Она пишет: «Прежде всего понятие "парадигма" я употребляю не в совре менном смысле (парадигма как элемент научного знания), а в первоначальном - античном, а затем усвоенным средневековь ем - парадигма как особая характеристика отношения духовно го и реального, точнее - материального, - миров, ибо оба мира несомненно реальны... Собственно, если в этой связи сформули ровать исходную философско-историческую посылку, то речь идет о тотальной, сквозной пронизанности существования чело веческого общества сознанием»12. В.И. поддерживает выдвинутую в это время в отечественной литературе идею, направленную против консервативного посту лата медиевистов о том, что понятия "город" и "культура" начи нают активно и всерьез сопрягаться лишь в отношении зрелого и позднего Средневековья. Это несправедливо с точки зрения ис торической конкретики и абсолютно недостаточно для понима ния широко взятой исторической реальности Средневековья как особого типа цивилизации. Рассматривая Средневековье и в "вер тикальном" движении человечества в потоке исторического вре мени, и в "горизонтальном" - историко-пространственном отно шении, В.И. подтверждает, что в ментальной сфере наиболее от крытым каналом преемственности между античностью и Сред невековьем оказалась парадигма города как наиболее организо ванной формы устройства общественной жизни и цели будуще го, придающей смысл существования человечества. Дело, конеч но, не столько в усвоении слов, сколько в укоренении смыслов. В.И. показывает, что поскольку политическое пространство европейского Средневековья, особенно в ранний период, было "римоцентричным", ибо образ Рима придавал ему смысл, связь и трансляцию власти, постольку оно было и "градоцентричным", так как выход из социального хаоса связывался с властью Града, который противостоял анархии и распаду. Огражденный рим ской традицией мир образует "свое пространство", "пространст во людей", земную "цивитас", "град-мир" во времени. В христи11 12
Уколова В.И. Город как парадигма средневековой культуры // СВ. 2000. Вып. 6. С. 154-168. Там же. С. 154.
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
187
анской традиции, разработанной Средневековьем, эта связь го рода, времени и человека еще более очевидна. Великая христи анская утопия противостоит раннесредневековой реальности, но, кто знает, не будь ее, имели бы мы блестящую городскую ев ропейскую цивилизацию зрелого Средневековья. В.И. напоми нает рассуждение Данте во второй книге "Пира" о том, что для того, чтобы понять, нужно рассмотреть толкование по крайней мере в четырех смыслах: буквальном, аллегорическом, мораль ном и аналогическом (сверхсмысловом). Можно сказать, что средневековая культура "'переживала" город во всех этих смыс лах, описывая его как реальность, рассматривая как аллегорию, извлекая моральные уроки и усматривая в нем божественное на чало, а в пределе - цель. В.И. Уколова была одной из первых в отечественной истори ческой науке, кого привлекло не только конкретно-историче ское, но и теоретическое осмысление проблемы империй. Она предложила интересную концепцию кризиса III века в Римской империи, проанализировала и обобщила материал, относящийся к последним векам существования Римской империи, в моногра фии "Античность: история и культура"13 (в соавторстве с А.И. Немировским и Л.С. Ильинской). Для создания новаторской концепции не всегда нужно писать объемные тома. Доклад Виктории Ивановны на XVIII Междуна родном конгрессе исторических наук в 1995 г. в Монреале "Па дение Римской империи как историческая парадигма"14 привлек внимание не только антиковедов и медиевистов, но даже совето логов, которых заинтересовали прежде всего теоретические ас пекты доклада. В.И. Уколова поставила проблему понимания империи не только как определенного типа государственно-политического устройства, но как особого типа организации исторического пространства, его смысла; попытки реализации важнейшей культурной интенции человеческой истории - ее универсализма; империи как горизонта политических, цивилизационных и куль турных коммуникаций; роли элит в империи; взаимоотношений власти и человека в империи. Она выявила процессы, определя ющие распад империи и существование имперского пространст3 4
Античность: история и культура: в 2-х т. М., 1994. Ukolova V. The Fall of the Roman Empire as the Historical Paradigm // Actes: Proceedings of the XVIIIth International Congress of the Historical Sciences. Monreal, 1995.
188
П.П. Шкаренков
ва "после империи". В.И. обратила внимание на то, что процесс translatio imperii гораздо более сложный, чем передача власти или филиация государственной формы. Это непрекращающееся воспроизведение исторического смысла, универсализма, вопло щенного в империи, в частности, доказывается тем, что Римская империя на протяжении всей постримской истории продолжала оставаться важной составной частью фона развития и смыслово го горизонта европейской, а в известной степени и мировой ци вилизации. В связи с проблемой распада империй В.И. Уколова заинте ресовалась фигурой императора Диоклетиана, который при влек ее и тем, что в зените своего могущества отказался от не обозримой власти, выполнив данное при вступлении на престол обещание. Возможно, в этом интересе был не только научный аспект, но и отзвук переломного времени, который пережива ло наше отечество. В элитарном издании "Падающий зиккурат" была опубликована статья В.И. "Избранник власти"15. В.И. говорила, что она хотела назвать ее "Возлюбленный вла сти", ибо ей было близко почти мистическое представление, что власть как некая надмирная сила сама может возлюбить того или иного человека и поднять его до своих вершин, а за тем уже этот избранник может соответствовать или не соот ветствовать высочайшему выбору. Автору удалось показать, какую роль может сыграть совпав ший со временем правитель, как личность правителя может по влиять на приостановление процесса государственного распада. Виктория Ивановна попыталась понять и психологические осо бенности поступков Диоклетиана, раскрыть специфику взаимо отношений личности и власти. Проявляя интерес к истории общей культуры средневековой Европы, В.И. написала главы "Культура Западной Европы" и "Распространение христианства, церковь и ереси в средневеко вой Европе" (эта глава в соавторстве с З.В. Удальцовой и Я.Н. Щаповым) для 2-го тома "Истории Европы" в 8-ми томах, подготовленной ИВИ РАН (М., 1992). В этих главах В.И. дала глубокий анализ становления и раз вития средневековой культуры, ее специфики и значения для формирования новой Европы. Более того, ею создан объемный художественный образ средневековой культуры, раскрыты Уколова В.И. Избранник власти // "Падающий зиккурат": Альманах. СПб., 1995. С. 15-20.
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
189
сложность средневекового христианства, его многослойность, особенности народной религиозности и природа ересей, показа на деятельность католической церкви как особого института. Со временем работы над "Историей Европы" В.И. все боль ше привлекает компаративистика. Она много размышляла над синхронностью и асинхронностью возникновения и развития средневековой цивилизации в Западной Европе и на Руси, о сход стве и различии социальных структур и политических процессов Средневековья в разных регионах мира, об исторических ритмах Западной Европы и российской ойкумены, об империях Востока и Запада, о формах и образах культуры в их сравнительном со поставлении, о формах событий и человеческих, культурно-ис торических типах в западном и российском Средневековье. Одно из ее исследований было посвящено истории культур ных связей Западной Европы и Византии в средние века, анали зу культурных взаимодействий католической и православной ци вилизаций16. В.И. была активным участником международного проекта "Пацифизм в истории". Она посвятила свое исследование исто кам пацифизма, идеям мира в античности, в средние века и ран нее новое время. Она показала, что пацифизм как комплекс тео ретических воззрений и идейных устремлений, как особый тип отношения к существованию человечества и человека, указую щий на возможность и необходимость разрешения политических конфликтов ненасильственным путем и установления общего согласия, зародился за тысячи лет до того, как появилось слово, его обозначающее, и прошел очень сложный путь, прежде чем окончательно оформился в европейском сознании17. Очевидно, что спектр научных интересов В.И. Уколовой очень широк. Одним из ее научных увлечений была история ма сонства - тема, в советское время практически запрещенная. Еще в начале 80-х годов Виктория Ивановна подготовила к из данию перевод книги итальянского автора Микеле Морамарко "Масонство в прошлом и настоящем", но увидело свет это изда ние лишь в 1990 г. Вступительная статья к этому изданию, напи санная В.И. Уколовой, может служить образцом неидеологизированного, объективного подхода к такому сложному и отягченУколова В.И., Бородин О.Р. Византия и Запад: культурные отношения в VII-XII вв. // Византия между Западом и Востоком. СПб., 1999. С. 105-139. Уколова В.И. У итоков пацифизма // Пацифизм в истории. Идеи и движения мира. М., 1998. С. 9-27.
190
П. П. Шкаренков
ному множеством сознательных и бессознательных заблужде ний и исканий феномену, как масонство18. Через четыре года вышла монография "Свет звезд, или Пос ледний русский розенкрейцер", написанная В.И. Уколовой сов местно с А.И. Немировским, и посвященная исследованию на следия выдающегося эрудита, поэта и главы розенкрейцеровского кружка Бориса Зубакина, расстрелянного в 1937 г. Викто рия Ивановна предприняла попытку реконструировать духов ный мир русского интеллигента, до конца жизни развивавшего интенции "серебряного века"; выявить смысл его интеллекту альных исканий, эзотерических увлечений. Это позволило авто ру сделать оригинальные философские наблюдения, касающие ся природы и функционирования того, что принято называть тайным знанием. В книге она писала: «Ибо что есть метафизи чески ситуация игры? Прежде всего соотношение между реаль ностью и как бы реальностью, которая аналогична реальности, построена по ее модели, но не обладает истинным бытием, а лишь уподобляется ему. В сущности таковая ситуация между со здателем мира и его творением, даже если создатель не персони фицирован, а является неопределимым, вечным, совершенным, непознаваемым источником всего сущего... Мир, макрокосм - не пребывание, а становление, стремление, цель которого - уподобление совершенству и обретение покоя, предельной устойчивости. Отсюда все происходящее с миром и в мире происходит "как бы" ибо отражает высший архетип... Отношение божественного начала к миру и человеку игро вое прежде всего не потому, что Бог создает их как игрушку и управляет ими - эта метафора достаточно очевидна и много кратно осмыслена и использована, - а потому, что в нем опреде ляющее значение имеет уподобление, влекущее за собой то, что не-реальность "представляется", если угодно - надевает маску реальности. Эта "не-реальность" обусловлена временем, кото рое есть подобие вечности, пространство ее игры, отсюда и мир, существующий во времени, тоже объект игры»19. Под руководством В.И. Уколовой были защищены диплом ные работы и кандидатская диссертация, посвященные истории Уколова В.И. Под сенью королевской арки // Морамарко М. Масонство в прошлом и настоящем / Вступ. ст. и общ. ред. В.И. Уколовой. М., 1989. С. 5-21. Уколова В.И. Свет звезд, или Последний русский розенкрейцер. М., 1994. С. 33-34.
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
191
русского масонства, раннему этапу развития масонства в Анг лии. Она опубликовала очерк истории герметической традиции в европейской культуре "тайного знания", исследование о мисти ческих эссе М. Метерлинка. С первых шагов в науке Виктории Ивановне была присуща рефлексия по поводу характера познавательной деятельности в истории. Еще в начале 70-х годов появляются ее статьи, посвя щенные методологическим проблемам истории, она читает спецкурс "Философские и методологические проблемы в исто рии" в Новосибирском государственном университете. В.И. Уколова рассматривает природу исторического факта, интерпретируя его как особую систему, в которой связаны во едино объективные и субъективные составляющие, взаимодей ствующие как по вертикали, так и по горизонтали, что неизбеж но приводит к многоуровневое™ любого факта, даже если он представляется простым и неделимым20. Исторический факт мо жет рассматриваться в статическом аспекте, отражающем некое определенное состояние. Однако любой факт, являясь системой, вписывается как микросистема в макросистему исторической реальности и, следовательно, в историческую динамику. При этом факт в свою очередь раскрывается в развитии, взаимодей ствуя с другими фактами, подвергается субъективации. Не меньший интерес вызывает у В.И. и проблема детерми низма в истории. Она отмечает многообразие причинных воз действий в истории, отсутствие жесткой однозначной зависимо сти между причиной и следствием, нередко вероятностный ха рактер причинных связей, приводящих к возможности на опре деленном этапе возникновения альтернативных вариантов раз вития21. В.И. также подчеркивает, что для историка важно не только раскрытие причинных связей, но и определение "состояния" со бытия, общества, человека - словом, исследуемого предмета. Понятия "состояние" и "связь состояний" отражают наличие об ладающих качественной определенностью степеней в развитии социальных объектов. Изучая прошлое, воспроизводя предше ствующие этапы исторической реальности, историк восстанавУколова В.И. Исторический факт как система // Системный метод и совре менная наука. Новосибирск, 1973. Уколова В.И. Методологические функции понятий "причинность" и "связь состояний" в историческом познании // Методологические проблемы науки. Новосибирск, 1973.
192
П.П. Шкаренков
ливает их как специфические состояния социальных систем, свя занные генетически. Невозможно создать историческую карти ну развития какой-либо системы, рассматривая изолированно ее состояния и элементы. На каждое новое состояние общества с необходимостью влияют прежние состояния, более того, фрагментарно они со храняются и трансформируются в последующих состояниях, что позволяет идентифицировать разные состояния в рамках одного исторического объекта. Рассмотренные "связи состояний" так же дают возможность определять движение и качественное со держание исторического времени, поскольку конкретное исто рическое состояние социального объекта связано с направлен ностью, длительностью, темпом и ритмом протекания процес сов. Это позволяет учитывать не только объективное хроноло гическое время исторического объекта, но и его "собственное" историческое время. Подводя некоторый итог своим методологическим и философско-историческим штудиям, В.И. заметила: «Не только дог матизм, но и кажущаяся беспредельной свобода интерпретации не дает "совпасть" (насколько это вообще возможно) "тому, что было" (как "то, что было" отразилось в источниках) и его реконструкции. Историческая реальность уподобляется мифи ческому Протею, бесконечно меняющему свой облик и не даю щему ухватить собственную сущность. В конечном итоге кри терием истинности оказывается корпоративная честность и че ловеческое достоинство историка. И с этой позиции история должна быть в высшей степени нравственной наукой. Для исто рика быть субъективно точным значит быть профессионально нравственным»22. Будучи ныне одним из крупнейших специалистов по исто рии и культуре поздней античности и раннего Средневековья, В.И. представляет собой тот редкий тип ученого, для которого античное и средневековое наследие - не "мертвые языки", а свидетельства живой и действенной культуры. Именно поэтому для Виктории Ивановны столь естественными являются все "живые" формы академической и научно-организационной де ятельности. В конце 80-х годов, когда ухудшилось положение Академии наук и прекратили существование многие научные издания, В.И. 22
Уколова В.И. Исторические судьбы познания истории // Проблемы истори ческого познания. М.: Наука, 1999. С. 184.
"Tpanslatoi tempohs". В.И. Уколова
193
стала инициатором введения в Институте практики ротапринтных публикаций - "малой печати", весьма мобильной и значи тельно облегчавшей процесс быстрой публикации новых, ориги нальных, проблемных трудов. С тех пор эта практика не только укоренилась, но и расширилась. В начале 90-х годов В.И. была избрана председателем редколлегии одной из наиболее автори тетных академических научных серий "Памятники историче ской мысли". Она приложила немало усилий, чтобы сохранить это издание. Были найдены новые источники финансирования. Несмотря на сложности за истекшие годы увидели свет десятки памятников исторической мысли, среди которых сочинения Ти та Ливия, Прокопия Кесарийского, Николло Макиавелли, сред невековые хроники, книги Й. Хейзинги, С.Ф. Платонова и др. Традиция этого авторитетнейшего издания продолжается. Особо следует сказать о публикаторской деятельности В.И. Уколовой. Она стала одним из инициаторов первой публи кации на русском языке сочинений известного английского исто рика и философа А. Тойнби, которые в СССР находились под за претом. Ей принадлежит и русский вариант названия основного произведения А. Тойнби "Постижение истории". В.И. сочла, что концептуальным построениям А. Тойнби оно больше соответст вует, чем слово "изучение", ибо предполагает прежде всего ин теллектуальную реконструкцию исторической реальности и ее преобразование исследующим субъектом. Статьи В.И. Уколовой открыли новый этап изучения в на шей стране наследия А. Тойнби - мыслителя, бывшего одним из властителей умов на Западе, который у нас рассматривался ис ключительно с критической точки зрения. В.И. попыталась объ ективно взглянуть на сделанное А. Тойнби. Это произошло тог да, когда на Западе А. Тойнби уже "вышел из моды". Философия истории была потеснена исторической антропологией. "Анна лы" на некоторое время выиграли сражение у историков-кон цептуалистов типа А. Тойнби23. Но В.И. сумела возродить инте рес к этому выдающемуся ученому, методологу истории. Последнее десятилетие XX в. стало в России периодом увле чения теорией цивилизаций. В.И. Уколова в своих статьях пока зала те стороны тойнбианской цивилизационной теории, кото рые долгое время находились вне поля зрения других исследова23
Уколова В.И. "Старомоден" ли профессор Тойнби // Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. М., СПб., 1995. С. 5-18; Она же. Арнольд Тойнби и по стижение истории //Тойнби А. Постижение истории. М., 1996. С. 5-12.
7. Средние века. Вып. 65
194
П.П. Шкаренков
телей, раскрыла оригинальность понимания им исторического времени и особого "пространства" истории в их взаимодействии с человеческим фактором, вызова-ответа в человеческой исто рии. Она отметила созвучие тойнбианского осмысления истории с русским космизмом, раскрыла связь его теоретических постро ений с современными философско-теологическими теориями С. Хантингтона и Ф. Фукуямы24. В.И. Уколова совместно с Б.С. Поповым осуществила одно из первых научных переизданий - после огромного перерыва сочинения Э. Гиббона "История упадка и разрушения Римской империи", создав его дайджест25. Культурологические увлечения В.И. отразились в новом издании сочинений Й. Хейзинги26. Уси лиями В.И. читатели еще в советское время получили возмож ность ознакомиться с интереснейшим исследованием итальян ского историка Ф. Кардини, вызвавшим в свое время широкую научную полемику неординарностью интерпретации становле ния рыцарства, поисками его древнейших истоков27. В.И. Уколова является ответственным, редактором русского издания исследования французских религиоведов "История рели гий в Европе: иудаизм, христианство, ислам". В.И. является (сов местно с Н.А. Хачатурян) научным редактором издания Ж. Бодена "Метод легкого познания истории". Она научный редактор и автор вводной статьи издания "Человек и его душа" Александера и Селесника, посвященного истории учений о душе и психике. В.И. не только исследователь, но и популяризатор науки. Большим успехом пользовалась ее книга о Боэции. Широкий от клик вызвала монография "Поздний Рим: пять портретов", вы шедшая в 1992 г. и, возможно, позволившая читателям подумать о некоторых исторических аналогиях, касающихся и современ ности. Она охотно пишет рассказы для детей на исторические темы. Эти рассказы вошли в книги для чтения по истории, исто рический календарь. В настоящее время В.И. Уколова готовит авторскую книгу для чтения по истории древнего мира. Уколова В.И. Суд истории как поиск истины //Тойнби А. Цивилизация перед судом истории. М., 2002. С. 5-20: Она же. Историк в поисках ответа на вызов // Тойнби А. Постижение истории. М, 2001. С. 5-17. Гиббон Э. История упадка и разрушения Римской империи / Сост. и вступ. ст. Б.С. Попова и В.И. Уколовой. м'., 1994. Хейзинга Й. Осень средневековья / Вступ. ст. и общ. ред. В.И. Уколовой. М, 1995. Кардини Ф. Истоки средневекового рыцарства / Вступ. ст. В.И. Уколовой; общ. ред. В.И. Уколовой и Л.А. Котельниковой. М., 1987.
"Tpanslalor lemporis". В.И. Уколова
195
В.И. Уколова автор статей в популярных журналах "Наука и жизнь", "Знание-сила", "Родина" и др. Она участник радио- и те лепередач на исторические темы. Особой популярностью поль зовалась ее статья в журнале "Знание-сила" - "В год рождения Москвы", в которой дан набросок того, что происходило в раз ных частях мира в условный год рождения нашей столицы, рас сказано о современниках этого события. Не следует забывать, что Виктория Ивановна Уколова одно временно и университетский лектор с огромным опытом пуб личного общения со студенческой аудиторией, и потому для ее работ характерен простой тон живого разговора с читателем. Действительно, деятельность В.И. Уколовой в течение многих лет связана с образованием. Уже говорилось выше, что ее тру довая жизнь началась с работы аккомпаниатором и преподава телем "слушания музыки" в музыкальной школе. Автор интересных исследований по истории образования в средние века и в эпоху Возрождения, статей в "Педагогической энциклопедии", В.И. неизменно остается практиком школьного и высшего образования. В годы коренной перестройки отечест венной школы В.И. Уколова являлась председателем Эксперт ного совета секции исторического образования Министерства образования Российской Федерации и была одним из авторов концепции нового поколения учебников по истории. В.И. отме чала, что "радикальные сдвиги, происшедшие в последние де сять лет в нашей стране и в мире, настоятельно требуют... вос питания у подрастающего поколения обновленного историче ского мышления, опирающегося на классические основы, но в то же время позволяющего быстро и адекватно реагировать на метаморфозы стремительно меняющегося современного мира... и с наибольшей полнотой выявлять себя как личность в общест венной жизни"28. В.И. Уколова была одним из разработчиков российской про граммы непрерывного гуманитарного образования, специализи рованных программ для общеобразовательной школы. Она на учный руководитель линии учебников по истории, выпущенной издательством "Русское слово"; ответственный редактор учеб ника В.М. Хачатурян "История мировых цивилизаций" для стар шей школы. Вот уже многие годы Виктория Ивановна является Современная реформа школьного исторического образования в России: По собие для учителей и студентов / Вяземский Е.Е., Стрелова О.Ю., Уколо ва В.И. М., 2000. С. 96. 7*
196
П.П. Шкаренков
членом редколлегии журнала "Преподавание истории в школе". Она автор учебников по истории древнего мира и истории сред них веков для 5 и 6 классов школы, научный руководитель про граммы "Мировая художественная культура" для школы, науч ный руководитель учебника по Мировой художественной куль туре для 5 класса. С 1971 г., еще с Новосибирского государственного универси тета, В.И., как уже говорилось, ведет преподавательскую дея тельность в вузах страны. Она автор глав по истории церкви и истории культуры в университетском учебнике "История сред них веков" под редакцией СП. Карпова. В соавторстве с А.И. Немировским и Л.С. Ильинской написаны учебники "Исто рия Древней Греции" и "История Древнего Рима" (издательство "Дрофа"). Многие годы В.И. Уколова являлась профессором Российского государственного гуманитарного университета, где читала курсы "История средних веков", "История мировых ци вилизаций", спецкурсы "Проблема перехода от античности к средним векам", "Философы и святые". В 1998 г. В.И. Уколова перешла на работу в МГИМО(У) МИД РФ, где заведует кафедрой всемирной и отечественной ис тории. Она читает курсы всеобщей и отечественной истории; студентов привлекают читаемые ею спецкурсы "Библия - две тысячи лет в европейском искусстве", "История западноевро пейского искусства". В.И. издала серию слайдальбомов, посвя щенных истории и культуре Древнего мира, Ренессанса, Европы эпохи Просвещения. В.И. Уколовой очень близко определение историка, встреча ющееся у Кассиодора: историк - это "translator temporis", т.е. че ловек, связующий времена, а точнее - тот, кто "переводит", "пе редает" одно время для другого, прошлое - для настоящего и бу дущего. Ей близко стремление связать, а не разорвать, постро ить, а не разрушить. Это определяло и характер ее научного по иска и жизненных установок: настрой на достижение, насколько это возможно, гармоничного знания и гармоничных человече ских отношений. Задача вполне идеалистическая и в сущности недостижимая, но есть, куда идти. Сделать имя на критике, раз рушении намного легче, и это более быстрый и легкий путь к до стижению известности, но В.И. это глубоко чуждо. При этом она спокойно относится к критике в свой адрес, признается, что редко читает рецензии на собственные работы, иногда узнает о них через несколько лет после их выхода. Сама она старается не писать отрицательных рецензий, и если работа ей не нравится,
"Tpanslator temporis". В.И. Уколова
197
просто отказывается ее рецензировать: В.И. всегда опасается оказаться неправой в оценке, не увидеть и не отметить талантли вое, но, быть может, ей не близкое или непонятное. Даже оцени вая студенческую работу, она порой перечитывает ее не один раз, стремясь поставить справедливую оценку. Ей не по душе обижать людей. Однако миролюбивость, доброжелательность и тактичность сочетаются у В.И. с решительностью и смелостью, о чем свиде тельствует полный резких поворотов и трудностей жизненный путь и разносторонняя творческая деятельность, в которой В.И. не раз выступала как создатель нового знания, открывала новые направления исследований, вместе с тем всегда с уважением от носясь к российской исторической традиции. Разрабатывая свои идеи, В.И. далеко не всегда встречала поддержку коллег, ей не раз приходилось упорно доказывать свое право на занятия интересующими ее научными проблемами и вообще на занятия наукой. Будучи приверженцем классиче ских методов в исследовательской работе, она не чужда роман тизма и парадоксов в своих идеях и теориях. Но ее романтизм всегда имеет под собой твердое научное основание. В.И. не стре мится двигаться в русле исторической моды. И, тем не менее, она почти всегда оказывалась у истоков новых направлений ис следований в российской медиевистике и антиковедении послед них десятилетий. Небольшой пример. Еще в середине 90-х гг. Виктория Ива новна выступила на заседании Ученого совета ИВИ РАН с сооб щением, в котором отметила необходимость развития такого на правления, как интеллектуальная история. Это было встречено без энтузиазма, а Ю.Л. Бессмертный даже высказал сомнение в том, можно ли и нужно ли выделять такой предмет исследова ний, когда существует история ментальности. Дальнейший ход событий подтвердил правоту В.И. Интеллектуальная история заняла прочное место в кругу важных современных исследова тельских направлений, создано общество историков, занимаю щихся интеллектуальной историей, специальное подразделение в ИВИ РАН, выходят многочисленные издания. Интеллектуаль ная история развивается. Для В.И. Уколовой принципиально важно: история всегда с человеческим лицом. В то время, когда многие отечественные медиевисты были увлечены изучением типических феноменов длительного времени, при этом общее, массовое доминировало, а ментальность интерпретировалась в обобщенном виде, В.И.
198
П. П. Шкаренков
всегда была сторонницей изучения индивидуального, нестан дартного в истории, собственно и определяющего меру свободы индивида и его выбора, а через этот выбор и специфику культур ной жизни эпохи, ее творческого начала; не вообще человека, его обобщенного образа мыслей, но человека творящего и через это раскрывающего свое время. В.И. полагает, что показать культурный космос через незаурядного индивида не менее важ но, чем выявить общий тип усредненной ментальности. Незау рядные индивиды обычно не соответствуют своему времени, что дает им возможность опережать свою эпоху и, тем самым пере давать ее наследие будущему. С этим связано и особое, можно сказать почти художествен ное переживание истории, свойственное В.И. В процессе иссле дования у нее происходит определенное отождествление с его объектом, как бы вживание в образ, при котором только и мож но почувствовать вкус времени, достичь желаемой полноты ис следования. Для В.И. история несомненно соединяет в себе нау ку и искусство, в чем, быть может, отразилась артистичность ее натуры, хотя ее работам присуща строгая логика и отточенность формы и даже некоторая "мужественность" мышления и стиля. Ученый, стремящийся последовательно отстаивать некую центральную идею и в то же время подкрепляющий ее разнооб разным и разнородным материалом, неизбежно подвержен по лемике и упрекам. Но всякое обобщение всегда уязвимо, а глав ное, что отличает труды Виктории Ивановны, - это стремление выстроить именно целостную и систематическую картину, опи сывающую не просто тот или иной текст или исторический факт, а стоящий за ним тип культуры и мышления. Представля ется, что это стремление создать целостную картину и, конечно, талант, эрудиция, уникальное трудолюбие и исключительная трудоспособность, неукротимая энергия и инициативность - сде лали возможными те открытия, которые связаны с именем Вик тории Ивановны. Все их еще рано называть, ибо В.И. Уколова находится в расцвете творческих сил, переживает то, что назы вают "акме". Не будем пока пытаться и окончательно опреде лить ее роль в развитии нашей науки - предоставим все это вре мени и тому сочувствию, которое невозможно предугадать, но в расчете на которое пишет каждый из нас.
75 ЛЕТ АДЕЛАИДЕ АНАТОЛЬЕВНЕ СВАНИДЗЕ В июне 1999 г. на Ученом Совете Института всеобщей исто рии РАН отмечали юбилей Аделаиды Анатольевны Сванидзе заведующего Центром (ныне Отдел) истории западноевропей ского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН, от ветственного редактора ежегодника "Средние века", вице-пре зидента отечественной Ассоциации ученых нашего цеха. Вид ный ученый и энтузиаст медиевистики, доктор исторических на ук, профессор МГУ и РГГУ, педагог, организатор и популяриза тор науки, она - автор более 300 научных работ разного жанра, создатель отечественной школы медиевистов - скандинавистов, инициатор и организатор многих начинаний и трудов отдела. Быстро прошли пять лет - и вот ежегодник "Средние века", коллеги и ученики поздравляют Аделаиду Анатольевну, ныне научного руководителя родного отдела, с 75-летием. Эту дату она встречает в расцвете творческих сил, по-прежнему в посто янных поисках, полная новых идей и планов, неустанного труда и свершений. Аделаида Анатольевна - ученый широкой эрудиции и об ширных интересов. Ей удалось восполнить существенные про белы в отечественных исследованиях по скандинавской исто рии (Швеция, Дания) от раннего Средневековья и по XVI-XVII столетия, включая проблемы собственности и соци альных отношений, торговли, ремесел и промыслов, демогра фические, политические и культурные аспекты, историю горо да и горожан, деревни и крестьянства, монархов и дворянской элиты, международных отношений и народных движений, по ходов викингов, возникновения и развития государства. Под ее руководством выросли, возмужали талантливые, перспектив ные специалисты по разным аспектам истории средневековой Швеции, а также Дании; а в настоящее время она работает с мо лодым исследователем норвежской истории. Вместе с ученика ми она успешно публикует источники по средневековой исто рии Швеции, инициирует и направляет их талантливые стихо творные переводы, в том числе знаменитых рифмованных хро ник. Её заслуги отмечены в Швеции: в 2003 г. она избрана "зару бежным членом" старинного и весьма престижного "Королев ского общества издания рукописей по истории Скандинавии". Среди ее успешных питомцев есть также англоведы и ирландо-
200
75 лет Аделаиде Анатольевне Сванидзе
веды, специалисты по духовно-рыцарским орденам и немецко му городу. Постоянно выходя за пределы скандинавского региона, А.А. Сванидзе внесла творческий вклад в теорию средневеково го города Западной Европы, доказав положение о его системной принадлежности средневековой цивилизации и органичной, обя зательной, структурной роли сначала в ее складывании, а затем и развертывании (в обширной работе о типологии генезиса сре дневековых городов в Западной Европе, в коллективном четы рехтомном труде "Город в средневековой цивилизации Западной Европы" и др.). Немалое значение имеет ее пристальное внима ние к средневековой торговле, долгое время остававшейся на пе риферии интересов российских медиевистов. А. Сванидзе пока зала: отношения товарного обмена включали все социальные слои средневекового общества Западной Европы, что определи ло их чрезвычайно важную роль во всех - не только экономиче ских - сферах тогдашней жизни. Так же точно она выявила, что простое товарное производство на протяжении всего европей ского Средневековья было характерно не только для города, но развивалось в монастырях и поместьях, а особенно широко рас пространилось в деревне, в крестьянской среде, что составляло существенную часть народного быта той эпохи, а затем сыграло столь заметную роль в развитии мануфактурного капитализма, его рассеянных и смешанных форм. Интересны и ее новаторские разработки относительно характера наемного труда при феода лизме, включая как чисто экономические, так, например, и вос питательные отношения в этой сфере. А.А. Сванидзе все чаще выходит и за пределы своих перво начальных социально-экономических сюжетов. По периоду ран него Нового времени она - один из авторов и редакторов вышед шего сборника "Человек XVI в.", подготовленного к печати сб. "Человек XVII в.", участвуя (совместно с В.А. Ведюшкиным) в реализации инициированного ею долгосрочного проекта "Чело век и его столетие". По раннему Средневековью она проводит "круглый стол" и выпускает сборник о Карле Великом и его вре мени, а затем, для совместного с Казанским университетом про екта, составляет и комментирует обширный, самый полный из имеющихся сборник документов по меровингско-каролингскому периоду, который представлен там в аспекте становления всего западноевропейского Средневековья. Увлекается проблемами дихотомии группы и личности, этноконфессионального взаимо действия, политических игр в процессе отношений "свой-чу-
75 лет Аделаиде Анатольевне Сванидзе
201
жой", повседневной культурой, в том числе Возрождения. В по следние годы исследует наследие западного Средневековья в культурной жизни России, в частности, его роль в поэтическом творчестве Пушкина. Свою лепту внесла А. А. Сванидзе и в множество коллектив ных трудов. Начиная от "Истории Швеции" и "Истории Дании", "Истории крестьянства" и "Истории Европы" - и до нескольких редакций вузовского учебника по истории средних веков, школь ных "Книг для чтения", а недавно переработала и вернула к жиз ни популярный старый школьный учебник. Никогда не жалела А.А. Сванидзе времени и сил, чтобы от дать благодарную дань памяти своим учителям, коллегам. Изве стны ее статьи о Левицком, Гутновой, Смирине, обширная пуб ликация писем Косминского к Гутновой, заметки об ушедших из жизни товарищах. В этом номере нашего ежегодника помещены ее воспоминания о Сказкине. Она может гордиться также и тем, что за полтора десятилетия ее научно-организационной работы в отделе при ее доброжелательном содействии защищены четы ре прекрасных докторские диссертации, более 12 - кандидат ских, выросли талантливые, зрелые ученые, зазвенели голоса перспективной молодежи. Сверх всяких планов и неожиданно для коллег Аделаида Ана тольевна составила и отредактировала, снабдила комментариями и предисловием необычную книгу "Вторая муза историка", где со браны стихи, рисунки, рассказы 42 российских историков за все XX столетие (книга выпущена издательством "Наука", 2003 г.). Одновременно в последние годы она выпустила третий сборник собственных стихотворений: "Наедине с собой" (2001), сдала в пе чать два следующих томика: "Подруга Жизнь" и "Вдали от суеты дворца". А.А. Сванидзе - член Московского союза писателей. Основательная статья профессора Н.А. Хачатурян "А.А. Сва нидзе - личность, труды, поколение", вышедшая в сборнике "Средние века" (вып. 61), делает излишним более детальное уг лубление в жизнь и научное творчество юбиляра. Ежегодник же лает своему ответственному редактору и коллеге, а мы, учени ки, - нашему заботливому наставнику доброго здоровья, долголе тия, новых идей и свершений. Ежегодник "Средние века". АД. Щеглов, В.В. Рыбаков, А.В. Фоменкова, М.Б. Бессуднова, В.А. Антонов, Е.А. Сорокина, СЮ. Агишев
202
75 лет Аделаиде Анатольевне Сванидзе
ТРУДЫ, ОПУБЛИКОВАННЫЕ А.А. СВАНИДЗЕ С КОНЦА 2000 г. "Сказка - ложь, да в ней намек..." // Знание-сила. 2000. № 1. С. 92-100. Я иду на урок истории: Материалы по истории средних ве ков. Книга для учителя / Сост. и общая ред. М., 2000. 382 с. Средневековье - далекое и близкое (вместо введения) // Там же. С. 3-6. Вопросы и задания // Там же. С. 376-379. О юбилеях городов // Там же. С. 374-375. Введение в род // Там же. С. 55-65. День "Пестрой коровы" // Там же. С. 212-225. Ученик ювелира // Там же. С. 242-254. Вслед за героями Дюма - во Францию XVII века // Домашний лицей. М., 2000. № 3. С. 79-91. Карл Великий: реалии и мифы. М., 2001 (отв. ред.). Карл Великий в европейской истории: .вместо введения // Там же. С. 5-8. Евгения Владимировна Гутнова // Портреты историков: вре мя и судьбы. М.; Иерусалим, 2000. Т. 2: Всеобщая история. С. 258-264. Наедине с собой: Стихи. М., 2001. Из истории социальных конфликтов и народных движений в средневековой Европе. М., 2001. (Член редк.) Требования шведских крестьян в восстании XV века // Там же. С. 58-64. А.Я. Шевеленко: историк-медиевист // Средние века. 2001. Вып. 62. С. 325-327. Юрий Львович Бессмертный (1923-2000) /Там же. С. 328-329. Абсалон // Российская католическая энциклопедия. Т. 1. Св. Ансгарий // Там же. Дихотомия "я и другие" в процессе политических игр // От средних веков к Возрождению. СПб., 2003. "Люди Севера" в творчестве Пушкина (беглые заметки) // Норна у истоков судьбы. М , 2001. С. 340-346. Письма академика Е.А. Косминского Е.В. Гутновой // Новая и Новейшая история. 2002. № 1/2. Западное Средневековье в сказках А.С. Пушкина // Средние века. 2002. Вып. 63. С. 109-134. Несколько слов об исторической памяти в связи с биографи ей историка // Там же. С. 359-361.
75 лет Аделаиде Анатольевне Сванидзе
203
Русь и Швеция в "Хронике Эрика". Выборг, 2002. С. 3-33. Хроника Эрика / Пер. А. Желтухина: 3-е изд. / Научн. ред. пер., коммент. Выборг. 2002. Кн. 1-2. Каролингская эпоха. Из истории Западной Европы в раннее Средневековье: Сб. док. / Сост., ред. (совм. с Г.П. Мягковым). Казань, 2002. 422 с. Введение // Там же. С. 3-6. Агибалова и Донской. "История средних веков". Учебник для 6 кл. общеобразовательной школы / Отв. ред. Введение: Изд. 9-е, перераб. М: Просвещение, 2002. 272 с; Изд. 10-е. 2003. 272 с. Хроника Энгельбректа / Пер. со среднешвед., послесловие и коммент. А.Д. Щеглова. М., 2002. (Отв. ред.) [Рец.] И.С. Филиппов. Средиземноморская Франция в раннее Средневековье: проблема становления феодализма. М., 2000 // Средние века. 2003. Вып. 64. С. 382-388. Философия и общество. Научно-теоретический журнал // Там же. С. 407-^09. Общественная роль пира в средневековой Швеции // Север ная Европа. 2003. Вып. 4. С. 248-260. Вторая муза историка: Неизученные страницы российской культуры XX столетия / Идея, сост., ред. и коммент. М., 2003. 782 с. Средневековый город // История средних веков: Учебник для ист. ф-тов гос. ун-тов / Изд. перераб. и дополн. М., 2003. Т. 1. С. 186-211. Производительные силы общества Западной Европы в V-XV вв. // Там же. С. 402-416. Человек XVII века / Отв. ред. (в печати). Король Швеции Густав II Адольф, редактор и воин, на фоне Швеции и династии Ваза // Там же. Сельский пастор в средневековой Швеции // Historia animata: Сб. памяти О.И. Варьяш (в печати) (0,5 п.л.).
С.К. Цатурова, Н.И.
Алтухова
АССАМБЛЕЯ МЕДИЕВИСТОВ В ИВИ РАН: "ГЛЯНЦЕВОЕ С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е " Отдел западноевропейского Средневековья и раннего Ново го времени ИВИ РАН выступил с инициативой объединения отечественных медиевистов, предложив новый формат научных заседаний - периодические Ассамблеи, первое собрание которой состоялось 9 июля 2003 г . Далеко не случайно, что оно было по священо выходу в свет очередного, 64-го выпуска ежегодника "Средние века" и обсуждению тенденций последних пяти лет, на чиная с юбилейного 60-го выпуска. Ведь несмотря на все разно образие и многоплановость появившихся за последнее десятиле тие ежегодников, равно как и на тот бесспорный факт, что в большинстве изданий по всеобщей истории тон задают медиеви сты, "Средние века" остались по-прежнему единственным в Рос сии специализированным сборником по истории западноевро пейского Средневековья. И именно это издание способно сыг рать роль объединителя и координатора научных изысканий уз кого круга отечественных медиевистов. Правда, по огромному числу пришедших на первое заседание Ассамблеи этого никак не скажешь: большая аудитория в ИВИ РАН едва вместила всех желавших принять участие в обсужде нии. Среди участников были представлены не только все подраз деления ИВИ, в различных аспектах изучающие историю сред них веков (Центр исторической антропологии, Центр интеллек туальной истории, Центр истории частной жизни, Отдел визан тиноведения, Новой истории и др.), но и медиевистов из других институтов и вузов страны, прежде всего МГУ, а также РГГУ, МПГУ, ГУДН и др. Открывая заседание, П.Ю. Уваров (ИВИ РАН) обосновал назревшую необходимость после длительного и плодотворного периода дробления подразделений, направлений исследований, тем и подходов перейти к некоей форме объединения или диало га, в рамках которого могли бы решаться наиболее актуальные, злободневные и общие для большинства медиевистов проблемы. Такой формой диалога и призваны стать Ассамблеи. Решили на чать с себя - обсудить нынешнее состояние "Средних веков". В ближайших планах намечается обсуждать крупные события, например, выход в свет "Словаря средневековой культуры", или
Ассамблея медиевистов в ИВИ РАН
205
актуальные проблемы медиевистики, например, новые подходы к Нидерландской революции. Собственно обсуждение ежегодника "Средние века" откры ла его ответственный редактор А.А. Сванидзе (ИВИ РАН), рас сказавшая об основных принципах формирования и идейного со держания издания. Напомнив, что сборнику в этом году испол нился 61 год, А.А. призвала участников высказать свои суждения о его настоящем и будущем ради выработки линии развития, где сочетались бы традиции и новаций. Меняясь внешне (трижды менялся переплет ежегодника), отражая все многообразие те матики современной медиевистики (от Великого переселения народов до стратификации общества раннего Нового времени, от двора монарха до крестьянского двора) он следовал своему глав ному девизу "Верность!" как в плане сохранения культурных традиций, так и в организационном плане, ни разу не изменив из дательству "Наука". В отборе статей Редколлегия всегда следу ет одному принципу - научность исследования. Ни возраст авто ра, ни его звания, ни место жительства, ни имя его учителя не принимаются в расчет, важен только текст. Редколлегия катего рически против групповщины, сведения счетов, односторонно сти и предвзятости. Прелесть нашей жизни обеспечивает высо кая квалификация отечественных медиевистов; и Редколлегия ничего ни за кого не дописывает и не переписывает. Еще одна удача сборника-великолепная Редколлегия. Поблагодарив чле нов Редколлегии, А.А. напомнила и всех ее ответственных сек ретарей (Л.Т. Мильская, В.Н. Малов, А.Н. Чистозвонов, В.И. Уколова, О.И. Варьяш, С.К.. Цатурова). В чем сложность нынешнего этапа? А.А. видит ее прежде всего в быстрой смене парадигм. После краха марксистско-ленинской методологии не посмотрели, что можно было из нее сохранить, использовать что-то хорошее. Мы не проделали эту работу, отмахнулись от этой идеи гораздо грубее, мысля этих авторов "вне времени". С другой стороны, годами насаждались идеи школы "Анналов", затем - достижения блистательной английской социальной школы, интерес к повсе дневности, к биографии; вскоре появилась "интеллектуальная школа". Наконец, постмодернизм грозит теперь поставить под вопрос саму науку истории. Все эти влияния не были переосмыс лены, не был выработан общий язык историков, не уточнены понятия и термины. Сегодня анализ текста выдается за анализ явления; "истории не было, ее пишут историки", - таков пафос современности. В итоге наша историческая наука просто разва ливается, так как неясно, наука ли она. Наша Ассамблея призва-
206
С.К. Цатурова, Н.И. Алтухова
на разобраться, что такое Средние века, какова их хронология, что такое феодализм, что такое средневековая цивилизация, формация и нужно ли от нее отказываться, поскольку все эти во просы относятся к нашему ежегоднику, остающемуся единствен ным в стране универсальным изданием по истории западного Средневековья. За кулисы подготовки ежегодника пригласила ответствен ный секретарь ежегодника С.К. Цатурова (ИВИ РАН), расска зав об основных проблемах и тенденциях последнего времени. Прежде всего было обращено внимание собравшихся на небыва лую прежде оперативность этого издания: от предоставления ру кописи и утверждения ее на Редколлегии в конце мая до выхода в свет через год в июле проходит чуть больше года, притом что в издательстве "Наука" сохранили академический уровень под готовки рукописи (редактура, корректура и т.д.). При очевидных плюсах, в таком положении есть и свои минусы: у издания прак тически нет "портфеля"; работы или издаются сразу, или не из даются вовсе по причине их несоответствующего уровня. Кста ти, немалая и важнейшая часть работа Редколлегии остается вне поля зрения публики: в отличие от общепринятых норм, здесь рукописи рецензируются и возвращаются авторам с подробны ми, иногда превышающими объем присланной статьи, замечани ями. И в этом Редколлегия видит свою миссию центра медиевистических исследований. Отсутствие у издания "портфеля" вы звано также тем, что лишь часть статей Редколлегия заказыва ет авторам, но основной объем отдан на волю исследователей. Такая позиция обусловлена тем, что ежегодник призван отра жать интересы медиевистов, а не навязывать их им. Еще одна ха рактерная черта данного издания - отсутствие снобизма, проти вопоказанного истинной науке: здесь соседствуют статьи ученых с мировым именем и аспирантов, подчас студентов. Единствен ным непререкаемым критерием отбора был и остается научный уровень работы. Говоря о приоритетных направлениях ежегод ника, были особо отмечены публикации источников, которые не только расширяют контекст отечественной медиевистики, но и служат хорошей школой для историка. Возможно, стоит изда вать тематические дайджесты из прошлых публикаций источни ков в форме приложения к ежегоднику. Традиционно большое внимание уделяется в ежегоднике истории отечественной и ми ровой медиевистики. Здесь также нужна помощь сообщества ме диевистов - какие имена, события, эпизоды в историографии Средних веков стоило бы осмыслить и осветить. В этом с особой
Ассамблея медиевистов
в ИВИ РАН
207
ясностью видна функция корпоративного издания, выполняемая "Средними веками". Этим же целям по существу призван слу жить раздел рецензий и обзоров. Но и здесь проглядывает пе чальная тенденция последних лет: мы мало читаем друг друга. Между тем, в мировой практике принято примерно половину объема издания отдавать рецензиям и обзорам. Увы, мы с тру дом формируем этот раздел, хотя при огромном интересе пос ледних лет к истории, в том числе Средних веков, выходит боль шое количество отечественных исследований, переводов класси ки мировой медиевистики, популярных и массовых изданий, сло варей и справочников. Почему бы не рецензировать также спек такли, теле- и кинофильмы? Одним словом, "Средние века" должны в большей степени отражать современное состояние отечественной медиевистики и быть трибуной для выражения мнения корпорации медиевистов о себе и мире. Предваряя обсуждение, П.Ю. Уваров зачитал пришедшие в адрес Ассамблеи письма. В.И. Мажуга (СПГУ), в ответ на вы сказываемые сожаления по поводу разорванных в последние го ды связей между городами и научными центрами, высказал оп тимистический прогноз, что время разброда и шатаний заканчи вается. Относительно будущего "Средних веков" он настаивает на сохранении строгого научного стиля, за которым будущее. К тому же, вряд ли удастся соперничать с "глянцевыми обложка ми", где могут печататься и глубокие оригинальные исследова ния, но цель таких изданий принципиально иная. В письме СЮ. Хатунова (Ростовский юридический институт РПА Миню ста России) высказывается пожелание увеличить периодичность нашего издания за счет выпуска приложений и тематических сборников к нему. Обсуждение было весьма бурным и оживленным. Тон ей за дала, взявшая слово первой, Л.Г. Мильская (ИВИ РАН), напом нив драматичную историю возникновения ежегодника. Он вы шел после долгой подготовки и большого сопротивления в тра гическом для страны 1942 г. и явился для рассеянных по стране медиевистов символом стойкости и высокого призвания нашей науки. В нем были представлены имена всех выдающихся меди евистов. Легендарный второй выпуск сборника, посвященный Д.М. Петрушевскому, подвергся жесткой критике в печати. Осо бенно раздражило критиков выражение "гуманный разум" в статьях нескольких его учеников, так контрастировавшее с эпо хой. История "Средних веков" - замковый камень медиевистики; первая публикация в нем была всегда для медиевиста посвяще-
208
С.К. Цатурова, Н.И. Алтухова
нием в профессию. Признавшись, что читала все сборники "Средние века", Л.Т. с уверенностью заявила, что последние вы пуски нисколько не уронили авторитета издания, и высказала свои претензии и пожелания. Прежде всего, здесь не хватает ста тей по философии истории, по герменевтике и т.д. Такие статьи стоило бы заказывать, например, о Дильтее. Поддержав, что из данию нужны и библиография, и рецензии, она заметила, что ме диевистов не так уж и мало, но мы о них не знаем, как и много го из того, что делается в современной науке. Этим целям мог бы служить список защищенных в стране диссертаций (и их кратких аннотаций) по медиевистике: стоит обратиться во все вузы и просить присылать такие списки, с тем чтобы регулярно их публиковать в ежегоднике. Очень ярко, резко и эмоционально выступил В.М. Володар ский (ИВИ РАН). Пафос его речи определило утверждение: по сле того, как существовали Е.А. Косминский и М.М. Смирин, стыдно писать плохо. И недопустимо в таком издании скаты ваться к популярщине. Столичные издания позднее доходят до "провинции", и там отзываются спорами, а иногда и возмущени ем. Проблема номер один - поддержание научного уровня изда ния. Так, рецензии, являющиеся серьезным испытанием на про фессионализм, не должны быть исключительно комплиментар ны. Другая претензия - полиграфическое исполнение. Сегодня, при имеющихся в стране возможностях полиграфии, издание вы глядит отсталым. В нескольких номерах появились иллюстра ции к публикации из архива А.Л. Пастернака, что весьма обра довало В.М. Следует найти способы публиковать и иллюстра тивный материал, тогда сразу появятся новые темы исследова ний. Переводы иностранных авторов представляются не всегда оправданными, не должны быть самоцелью. В то же время есть ряд очень ценных публикаций переводов источников, например М.А. Бойцова. Еще одна проблема: как отмечать юбилеи кол лег. Образцовым примером он считает статью Н.А. Хачатурян, посвященную анализу творческого и жизненного пути А.А. Сва нидзе. Именно такой подход следовало бы сохранить. Важным "нововведением" считает В.М. рубрику "Коротко об авторах", возвращенную в последних выпусках ежегодника, поскольку по является много новых имен, доселе неизвестных. Хотя, как при знался выступающий, 4/5 номера он не читает, ибо статьи посвя щены очень узким темам, далеким от его интересов. Правда, та кая ситуация везде: люди не читают друг друга. Как следствие снижение тиража издания. Выпуск второго ежегодника вышел
Ассамблея медиевистов
в ИВИ РАН
209
тиражом в 2 тыс. экземпляров. Нынешний 64-й выпуск - 650 эк земпляров! В.М. считает необходимым увеличить тираж. С одо брением отнесся он и к идее издавать приложения, которые вполне можно было бы издавать на полиграфической базе ИВИ РАН. Однако В.М. противник изданий по методологии истории, поскольку в этой области свой "птичий язык" и "сосед не пони мает соседа". К тому же каждый год возникает новое направле ние, вскоре объявляющее себя "школой". Но никто не обязан за ними бегать, достаточно просто быть в курсе. Что важнее: мето дология или мы должны "плясать от источника"? На последнее В.М. настраивает своих студентов, правда пока безуспешно. Вот в Томске существует целая школа изучения историографии, это особое направление. В этой связи, В.М. предложил Редколлегии выступить с инициативой: добиться отмены устаревшей, по мне нию В.М., формулы, обязательной до сих пор в авторефератах указания на то, какой методологией пользовался диссертант при написании работы. До каких пор будет это сохраняться и зачем? И зачем нам бегать по "западным задам", представляя школу "Анналов" как свет в окошке? И почему в России нет школы, которая также могла бы повлиять на западную историографию? На последнее высказывание ответила в своем выступлении И.С. Пичугина (ИВИ РАН). Она напомнила, что русская аграр ная школа внесла вклад в мировую историографию. К 1860 г. в России не существовало даже предмета всеобщей истории в гим назических курсах, однако за 40 лет была создана своя нацио нальная школа, получившая мировое признание. На нее ориен тировались зарубежные ученые. И задача "Средних веков" сберечь это наследие, достойно оценив его и развивая дальше. Все годы своего существования, а особенно в последнее десяти летие, ежегодник был воплощением порядка в беспорядке. Он занимал достойную позицию, сохранял свое "лицо". Надо дер жаться той же линии. Сейчас есть все возможности быть не только ведомыми, но и ведущими. Основой, объединяющим на чалом должен оставаться наш ежегодник. В этой связи, И.С. от метила, что раньше была традиция привлекать к работе над под готовкой очередного выпуска молодых сотрудников, так что в издательство поступала рукопись, практически не требующая редактирования. Своими соображениями поделилась и ЕЛ. Мельникова (ИВИ РАН). Первая проблема - отсутствие портфеля. Это хоро шо для авторов, но плохо для сборника. Статьи публикуются практически моментально, и это мешает сделать сборник более
210
С.К. Цатурова, НИ. Алтухова
проблемным. Как увеличить портфель? Она видит один из путей в укрупнении тематики. Для этого следовало бы увеличить заказ авторам, наметив ряд проблем, дискуссий, с перспективой на бу дущее (на два-три года вперед). Как положительный фактор Е.А. отмечает само наличие информационного раздела. Его сто ило бы расширить: обратиться в основные центры медиевистики в стране (даже туда, где есть два-три медиевиста) и просить у них информацию о том, что там делается, какие темы разрабатыва ются. В плане подготовки издания рекомендовано активнее при влекать аспирантов, на вспомогательную техническую работу, поскольку они должны получать не только научное образова ние, но и учиться вести научно-поисковую, организационную ра боту, вносить правку и т.д. В выступлении Н.А. Хачатурян (МГУ) было обращено внима ние, что на Ассамблею вынесена двуединая тема: сборник "Сред ние века" и отдел западноевропейского Средневековья ИВИ РАН как научно-организационный центр, чья работа отражается на страницах сборника. Полнокровность, толерантность, открытость научного поиска в ежегоднике - все это результат позиции отдела, которую необходимо сохранить. Н.А. присоединилась к тем, кто уже высказывал пожелание больше внимания уделять вопросам теории, методологии истории, в том числе марксистской, а также проблемам преподавания. В этой связи требования ВАКа не кажут ся ей бессмысленными. Эти проблемы должны занять место на страницах сборника. Касательно позиции "ведомые или ведущие" Н.А. предупреждает: не стоит себя недооценивать. У нас хорошая школа. Ни одна национальная школа за рубежом не имеет столько специалистов по "чужой" истории, такой широты научного поиска, как у нас. Слабое место - проблема научности, проблема источни ков, архивов. Еще одна проблема - они нас не знают, не переводят. В выступлении В.А. Ведюшкина (ИВИ РАН) упор был сде лан на проблемах преподавания истории Средних веков в вузах и школах. Он настаивает на сохранении на страницах ежегодника различных материалов, затрагивающих эти темы. С другой сто роны, он обратил внимание, что преподаватели читают "Сред ние века", черпают здесь новые темы и сведения. Поэтому долж ны быть и обзоры, где преподаватели делились бы своим опы том и находками. К тому же многие медиевисты также занима ются преподаванием. Относительно "портфеля" было высказа но предложение заранее объявлять, какие проблемы будут в центре внимания нескольких ближайших сборников, чтобы спе циалисты могли принять в этом участие.
Ассамблея медиевистов
в ИВИ РАН
211
В несколько иное русло перевел дискуссию П.Ю. Уваров, за явив, что все выступления представляют собой типичный власт ный дискурс. Во-первых, "Средние века" всегда были востребо ваны властью в России (история создания ежегодника в 1942 г. лишь подтверждает это). Вынося на обсуждение широкой ауди тории медиевистов нынешнюю ситуацию с ежегодником, он предполагал услышать и сомнения в необходимости такого изда ния, поскольку сохранение "Средних веков" сегодня вовсе не так очевидно, как кажется. Медиевистика должна теперь постоянно завоевывать себе место в сообществе историков. Во-вторых, он обратил внимание на любопытный феномен этого ежегодника: он четко воспроизводит академическую структуру. Например, отсутствие на страницах ежегодника истории Византии объясня ется наличием в ИВИ РАН отдельного подразделения византи новедения со своим изданием "Византийский временник". Меж ду тем. повсюду в вузах России византинисты составляют боль шинство медиевистов. И даже в двух ведущих университетах МГУ и СПГУ во главе Исторических факультетов стоят визан тинисты. Что же говорить о других вузах, где даже нет отдельно кафедр по истории Средневековья. Надо помнить, что большин ство читателей ежегодника - преподаватели вузов, которым приходится в своей практике читать более широкие курсы. Эту тему поддержал и О.В. Ауров (РГГУ), чье "объектив ное" мнение подкрепляется тем, что он ни разу не печатался на страницах ежегодника и работает не в РАН, а в системе образо вания. Во-первых, он поставил вопрос, почему это не журнал, почему не выходит чаще раза в год, по примеру "Вестника древ ней истории"? Во-вторых, хотя "Средние века" - общенацио нальное издание, московские авторы, по его мнению, преоблада ют. Не отражены даже питерские медиевисты, например, их ис следования по палеографии. В-третьих, академический статус издания диктует определенную сдержанность тона статей, но можно в более непринужденной и смелой манере писать рецен зии и аннотации, и их должно быть больше, особенно на русские издания. Напомнив выражение Фортинского "исследователь ские рецензии", он привел в качестве образца серию рецензий М.А. Бойцова на очередные тома Monumenta Germaniae Historica (выпуски 58-62 ежегодника). Предлагая найти стабильное назва ние для рубрики, посвященной истории отечественной медиеви стики, он порекомендовал вспомнить о петербургской школе ме диевистики, ее истории и лучших именах. Тем более, что одна из главных функций ежегодника - соединять времена и людей.
212
С.К. Цатурова, Н.И. Алтухова
Несколько предложений сделал ВВ. Гончаров (МПГУ), по сетовав на отсутствие в ежегоднике исследований но истории славянских государств Европы, например, Польши, Чехии, но также и Венгрии. Ведь это не просто "соседи" России, эти стра ны органично входят в курсы истории Средних веков в большин стве вузов. Выступление П.Ш. Габдрахманова (ИВИ РАН) было весьма полемичным и эмоциональным. "Средние века" отражают, по его мнению, сегодняшнее состояние медиевистики. Оно печаль но. Сокращается число медиевистов, практически нет специали стов по Высокому Средневековью. Собрание следовало бы на звать не "глянцевое", а "исчезающее Средневековье". Хотя на дежда есть: приходят молодые ученые, и их работы публикуют ся в ежегоднике. Но надо задаться вопросом: нужен ли нам сбор ник в его теперешнем виде? Тем более, что в 1942 г. он был ос нован для решения вполне определенных задач. Издания долж ны постоянно меняться, чтобы выжить. Сегодня проблемно-ис торические и тематические сборники более популярны, чем уни версальные. Это связано с другой проблемой: дроблением исто рической науки и медиевистики; в результате каждый читает только по своей теме. Назрела необходимость интеграции, и миссия объединителя бесспорно принадлежит "Средним векам". В этой связи, хорошо бы было давать подборки, где сталкива лись бы разные подходы к одной и той же теме, междисципли нарные диалоги. В нынешнем нашем не очень хорошем положе нии должна, по мнению выступающего, превалировать инфор мационная часть. Библиография не должна так отставать по времени, как сейчас. К тем предложениям, что уже были сдела ны, он прибавил пожелание сделать рубрику "виртуальное Сред невековье" постоянной, где давать обзоры сайтов в Интернете, которые могли бы заинтересовать медиевистов. Для этого шире привлекать аспирантов, студентов ГУГНа. Не менее ярким было выступление и В.П. Будановой (ИВИ РАН), пожелавшей ответить на "провокационное выступление" П.Ш. Габдрахманова. Может быть он и прав, и "Средние века" не доживут до своего 100-летия. Но это зависит не только от ме диевистов, а в целом - от судьбы фундаментальной науки в Рос сии. Мы говорим сегодня о лице сборника. Разумеется, каждый специалист пишет и ищет на страницах ежегодника то, что его интересует. Но главное остается: это единственный сборник фундаментальных исследований по медиевистике. В то же вре мя, В.П. поставила перед собравшимися две животрепещущие,
Ассамблея медиевистов в ИВИ РАН
213
на ее взгляд, проблемы, которые требуют обсуждения. Во-пер вых, что такое западноевропейская средневековая цивилизация? Чем мы в конце концов сегодня занимаемся - формацией или ци вилизацией? Вторая проблема, связанная с первой, - хронология в контексте цивилизационного подхода. Ведь XVI-XVII в. уже не средневековая цивилизация. Некоторые итоги обсуждения подвела АЛ. Сванидзе, побла годарив организатора Ассамблеи, П.Ю. Уварова, и ее участни ков за идеи и предложения, касающиеся ежегодника "Средние века". Часть высказанных пожеланий уже претворены в жизнь: в частности, по всем вузам разосланы были предложения присы лать нам сведения о защищенных диссертациях и проводимых научных мероприятиях. Однако всякая инициатива, как извест но, упирается в часто непреодолимое препятствие, а именно: кто готов реализовать даже свои собственные предложения? По общему признанию, состоявшееся обсуждение было по лезно и значимо не только с точки зрения перспектив издания ежегодника "Средние века", но и для оценки общего состояния медиевистики в современной России.
Л. Т. Мильская З А М Е Т К И НА ПОЛЯХ (по поводу статьи А.Я. Гуревича "Историк среди руин: Попытка критического прочтения мемуаров Е.В. Гутновой" // Средние века. 2002. Вып. 63. С. 362-393) Учитель А.Я. Гуревича Е.А. Косминский, как-то задержав шись после занятий на кафедре (он любил иногда побеседовать с величавой дамой, убеленной сединами лаборанткой кафедры истории средних веков Валентиной Сергеевной Саракеевой, не имеющей каких-либо научных познаний, но человеком по воспи танию и жизненным правилам принадлежащим к тому же кругу, что и профессора кафедры), высказал один из своих афоризмов: "Каждый порядочный человек должен иметь некоторое чувство иронии по отношению к самому себе". Я эти слова запомнила и, обдумывая их, поняла так, что человек не должен в своих оцен ках и поступках исходить только из своей личной судьбы, своих личных обид, которых почти у каждого бывает в жизни предос таточно. Но именно эти позиции - в одинаковой мере - служат отправным пунктом и мемуаров Е.В. Гутновой, и мемуаров А.Я. Гуревича: для него книга Гутновой (о своем отношении к ней я высказалась в том же выпуске сборника "Средние века") послужила лишь поводом посчитаться со своими недругами... и со своими учителями и кафедрой, которая дала ему образование, несмотря на то что наш общий учитель А.И. Неусыхин называл в письмах к друзьям "тяжестью эпохи". А.Я. Гуревич пришел на III курс очного отделения Истфака осенью 1944/45 учебного года и начал работать у Е.А. Косминского, параллельно занимаясь в спецсеминаре А.И. Неусыхина. Я поступила, вернее, была восстановлена на II курсе в 1943/44 г. Осень 1943 г. - время возвращения Университета из эвакуации, возвращения профессоров, возобновления нормальной работы кафедр. Этот год был годом некоторых иллюзий и надежд на оз доровление общества, на какие-то изменения в развитии культу ры... Все эти надежды очень скоро рухнули, но 43-й год был пло дотворным в жизни кафедры медиевистов - кафедры, которая представлялась мне оазисом подлинной науки, глубокой поря дочности, ума и доброты. Поступая на истфак, я шла именно на кафедру истории средних веков и под влиянием старших друзей надеялась работать у С.Д. Сказкина; первая же лекция А.И. Не-
Заметки на полях статьи А.Я. Гуревича
215
усыхина изменила мои планы - я бросилась переписаться из про семинария Ф.А. Коган-Бернштейн (она на меня не обиделась и одобрила мой шаг) в семинар А.И. Неусыхина - и это определи ло в дальнейшем и всю мою жизнь, и мое отношение к людям. Я не была исключением - многие студенты шли не столько на средневековую кафедру, сколько к Е.А. Косминскому, С.Д. Сказкину, Н.П. Грацианскому, В.М. Лавровскому и др. - на стоящим ученым и благожелательно требовательным и самоот верженным педагогам. А.Я. Гуревич пишет о страхе, который якобы всецело владел нашими учителями и определял их поступки; смелость, по его мнению, не входила в число достоинств Сказкина. Не во всех случаях жизни это было так. С конца 20-х годов и до середины 60-х гражданская смелость как черта характера, действительно. не была достоянием нашего больного общества, но были люди, которым (обычно за счет известных отказов от жизненных успе хов) удавалось "сохранить лицо" и человеческое достоинство, даже благожелательность и способность помогать людям, в том числе и своим ученикам - и благодарным, и неблагодарным. К этим людям относился и С.Д. Сказкин. Когда у Гуревича воз никли трудности с поступлением в аспирантуру, то хлопотать о месте для него в ЦК ездили Е.А. Косминский и С.Д. Сказкин. Психическое заболевание С.Д. Сказкина не было ни для ко го секретом, как это изображает А.Я. Гуревич: об этом говорил сам Сергей Данилович на своем юбилейном торжестве; он бла годарил В.М. Лавровского за преданную помощь в дни, когда он находился в лечебнице. Но у этой истории есть и другая версия, о которой А.И. Неусыхин не счел нужным сообщать Гуревичу: в 30-е годы в разгар арестов знакомый врач укрыл Сергея Дани ловича у себя в клинике. Это было одним из способов спастись (или спасти другого): об исчезнувших из поля зрения иногда и за бывали. Так, знаменитую пианистку М.В. Юдину предупредили. чтобы она немедленно, ранним утром уехала из тогдашнего Ле нинграда: она бросила все, несколько лет скиталась в Москве по знакомым, но в лагерь, благодарение Богу, не попала. Эти ве домства не всегда обменивались друг с другом своими планами. Иногда российский беспорядок бывал спасительным. У Сергея Даниловича, по-видимому, была даже более основательная при чина бояться ареста, чем у многих других людей: за ним числи лись антибольшевистские публикации в местной печати Росто ва-на-Дону в 1919 г. Если к этому прибавить, что он был сыном казачьего офицера и кончил кадетский корпус (чего вовсе не
216
Л.Т. Мильская
скрывал), то у него были основания для сугубых опасений. К то му же многие люди боялись не за самих себя, а за своих родных, которые оказывались под страшной угрозой. И вот, в августе 1943 г. была арестована, осуждена и высла на в Сибирь на пять лет на поселение одна из многообещающих учениц С.Д. Сказкина, аспирантка М.Ш. Увлекли ее не беседы с руководителем о католическом богословии (она занималась Сигером Брабантским), якобы склонившие ее принять католичест во, а пример молодого профессора B.C. Печерина (1807-1885), который, не вынеся обстановки в николаевской России, уехал за рубеж (1833-1835, с 1836 - навсегда), принял там католичество, постригся в монахи и кончил жизнь католическим священником при больнице в Ирландии. Его жизненный путь ярко и увлека тельно изображен замечательным литератором М.О. Гершензоном в книге "Жизнь B.C. Печерина" (1910, переиздана в 2000 г. в составе 4-томного издания "Избранное" М.О. Гершензона). На аспирантку Сказкина эта книга произвела сильнейшее впечатле ние, она увидела в жизненном пути B.C. Печерина пример для подражания. Личное обаяние патера московского католическо го собора довершило дело. Ее вызывали в тогдашний КВШ (Ко митет по делам высшей школы), увещевали... Я вернулась в Мо скву в сентябре 1943 г. и первое, что я узнала от ее матери - о ее аресте на трудфронте в августе. Для меня это было страшным ударом (увы, не первым). Это в те годы была моя лучшая и стар шая подруга, мы не виделись более года; в годы ее ссылки я бы ла единственной из ее многочисленных друзей, кто вел с ней пе реписку и регулярно бывал у ее матери. По ее делу во время следствия вызывали Ф.А. Коган-Бернштейн, В.Д. Королюка и некоторых других, С.Д. Сказкина туда не приглашали. Меня это тоже минуло, так как меня в Москве не было, а на вопрос о мо их письмах из Горького, которые все оказались у следователя, В.Д. Королюк отозвался обо мне как о глупенькой, очень глу пенькой девчонке, тремя годами младше подруги, уверовавшей в Бога, что меня избавило от знакомства с этим заведением. Многие расспрашивали меня тогда, нет ли хоть каких-нибудь сведений о М.Ш. И вот следствие кончилось, матери сообщили приговор. Через месяц приходит затертое, написанное каранда шом мятое письмо, выброшенное из вагона. Какое счастье! За тем приходит второе письмо, уже по почте, в нем небольшой, гу сто исписанный листок с обращением "Дорогой учитель!" и с просьбой передать его по назначению. С.Д. Сказкин как раз чи тал нам, уже в Коммунистической (бывшей Богословской, не
Заметки на полях статьи А.Я. Гуревича
217
знаю, как она теперь называется) аудитории, где мы слушали об щие курсы после возвращения Истфака с Большой Бронной в свое здание. Я подошла к нему в перерыве и молча протянула ему письмо (у меня от волнения голос пропал). Он, тоже молча, кивнул головой и отошел. Через два дня была следующая лекция Сергея Даниловича. Он сам остановил меня в перерыве и спро сил: "Вы можете прийти ко мне домой на Шубинский, мне нуж но с Вами поговорить". Через несколько дней я шла к Сергею Даниловичу с большим волнением: вот если он меня сейчас от читает и попросит больше ему таких писем не носить, то как я буду учиться на этой кафедре. Сергей Данилович пригласил ме ня в свой кабинет (жил он тогда в деревянном полуразвалившем ся доме у Смоленской пл.) и спросил, знаю ли я, зачем он меня вызвал. "Нет, не знаю, но догадываюсь". "Во-первых, спасибо. А еще какие-нибудь письма Вы получали?" "Да, уже третье письмо пришло", - и протягиваю ему первое, выброшенное из вагона. В это время вошла Вера Владимировна. Наслышанная о ее "жесткости", я смутилась. Сергей Данилович передал ей пись мо и сказал, как оно дошло. Она вдруг перекрестилась и сказала "Вот есть же на свете добрые люди!" Она очень жалела мою подругу: "Боже мой, что же она с собой сделала, такая яркая, способная, трудолюбивая". До позднего вечера мы проговорили. Еще не раз приглашал меня С.Д. Сказкин, уже на Калужскую рассказать о его ученице. И тогда я почувствовала полное дове рие к нему - я ведь слышала, как люди закрывали двери перед близкими родственниками, оставляя их порой глухой ночью на улице, если у них кто-то был арестован. Не знаю, обращал ли кто-нибудь внимание на то, что на Истфаке, и в МИФЛИ (знаю по рассказам), и в МГУ (сама ви дела) было очень много студентов из семей арестованных (кто их принимал, когда Сказкин был деканом?), но знаю и видела. как наши профессора старались ободрить их человеческим со чувствием и участием, похвалить за успешную работу, сказать доброе слово. В 1956 г., когда стали возвращаться из лагерного небытия, к кому приходили люди за участием и помощью? К Сергею Дани ловичу, и их надежды не бывали обмануты. Знаю об этом не от него, а от тех, кто к нему приходил. Через несколько месяцев по сле моего первого визита Сергей Данилович в одном из разгово ров, как бы между прочим, сказал мне, что прежде чем отказать ся от деканства, он убрал с факультета двух доносчиков, погубив ших его аспирантку (их имена он мне сообщил и я их не забыла).
218
Л.Т. Милъская
Эта тяжелая история не парализовала его волю к исследова тельской работе. Он продолжал давать темы о средневековых мыслителях своим ученикам: у него блестяще защитила диплом очень талантливая студентка Н.М. Соболева, с большим успе хом работала рано умершая Г.В. Шевкина, позднее - В.И. Уколова, наиболее удачливая ученица Сергея Даниловича, доведшая свою работу о Боэции до кандидатской защиты и позднее плодо творно продолжившая свои исследования позднеантичной и сре дневековой культуры. Но как можно было работать в этой, наиболее интересной для Сказкина области, когда во втором издании БСЭ Августина Блаженного трактовали как "средневекового мракобеса". Не у него одного руки опускались. Утверждение, что Сергей Данилович работал над переводом Трёльча в конце 40-х годов неверно - он делал этот перевод в 30-е годы, чтобы занять себя душевно, спасаясь от отчаяния, по нимая, какая завеса опускается на культуру. Он перевел лишь одну главу (правда, самую большую), книга требовала дополни тельной работы, на которую уже не было ни сил, ни времени. Это издание не осуществилось даже в 80-х годах (и содействие А.И. Данилова не помогло), и появилось лишь в 1994 г. А.Я. Гуревич отмечает, что С.Д. Сказкин мало печатался. Да, все наши учителя имели очень ограниченные возможности для публикаций. Даже сборник "Средние века" потребовал боль ших усилий, чтобы отвоевать право на периодический выпуск. А разве Е.А. Косминский так уж много написал? Две книги, тесно между собой связанные. Книги прекрасные (наиболее ин тересная, вторая, была подвергнута несправедливой критике), но разве ученый такого калибра, как Косминский при более бла гоприятных условиях остановился бы на этом? Н.П. Грациан ский одну книгу написал еще студентом, а после 1917 г. издал еще лишь одну книгу - "Бургундскую деревню", - за которую был всячески изруган - так, что ему неприятно было брать ее в руки (он писал об этом в письме И.Н. Бороздину). А теперь этой книгой вновь интересуются французские историки - более чем через 60 лет после ее издания. Какие силы "съели" остальные книги Грацианского, которые он в высшей степени готов был написать? Такой высокообразованный человек, как М.Я. Сюзюмов, не смог выпустить ни одной монографии (хотя комментированная публикация "Книги Эпарха" стоит иной монографии). В провин ции люди вообще были обречены на молчание.
Заметки на полях статьи А.Я. Гуревича
219
Вернемся к Сказкину. Кроме спецкурса о средневековом крестьянстве, который был издан, он читал еще очень интерес ный спецкурс "Франция в XVI в."; можно только сожалеть, что его не удалось напечатать - это была бы очень интересная и нужная (и теперь еще нужная) книга. Да и еще можно назвать ряд спецкурсов, читанных на кафедре другими профессорами, которые очень украсили бы нашу медиевистику ... или откры ли бы интересные дискуссии. Я слушала на кафедре почти все спецкурсы, которые там читались (прогуливая, каюсь, ряд об щих курсов) - вот эти спецкурсы, которые совсем не отличались "робостью мысли", и остались "в столах" наших учителей, и хо рошо еще, если они сохранились в архивах, а не просто канули в небытие. И еще об одном эпизоде. С.Д. Сказкин традиционно читал позднее Средневековье в общем курсе (после А.И. Неусыхина и нескольких лекций Е.А. Косминского). Заканчивая читать Ре формацию, вдруг, даже как бы нарушая связь изложения, он ка ким-то особенным, "звенящим" голосом произнес следующее: "Бывают в истории эпохи яркие, продуктивные, которые подни мают человека даже выше его возможностей, открывают перед ним новые пути, дают ему радость новых свершений... Но быва ют эпохи, когда целые поколения сходят в могилу неузнанными, не совершив того, к чему предназначала их природа и чего мог ло ожидать от них общество, и вот жизнь тускнеет и замирает..." Не знаю, все ли его услышали и поняли, но аудитория букваль но разорвалась от аплодисментов. С.Д. Сказкину не дали в полной мере совершить то, к чему он был зван и призван. Но и того, что сделал он и другие профес сора кафедры достаточно, чтобы младшие коллеги и потомки не обвиняли их за "робость мысли" и за неумение (скорее, невоз можность) преодолеть грубое интеллектуальное насилие. "Нет печали печальнее, чем печаль молчания". - писал в ча стном письме А.И. Неусыхин, обладавший особенно ярким да ром слова. Ф.А. Степун, известный, высланный из России рус ский философ и литератор, понимал и писал о том, что в совет ской России нужна была смелость и для того, чтобы молчать {Степун ФА. Соч. М., 2000. С. 536-537). Лозунг: "Кто не с нами, тот против нас" - действовал в полной мере. Когда в середине 60-х годов завеса молчания стала протираться до дыр, люди по коления конца XIX - начала XX в. уже сходили со сцены. А.И. Неусыхин, блестяще начавший свою научную карьеру в 20-е годы, рано заявивший себя как один из самых талантливых
220
Л. Т. Мильская
учеников Д.М. Петрушевского, уже публикацией статей о Мак се Вебере снискал себе репутацию "еретика", а его выступление в защиту учителя на дискуссии по книге Д.М. Петрушевского "Очерки из экономической истории средневековой Европы" (М.; Л., 1928) подарило ему титул "печального представителя школы Петрушевского". Его книга "Общественный строй древ них германцев" вышла в 1929 г.; задуманная серия статей о Мак се Вебере была оборвана после второй статьи, рецензия на кни гу А. Шельтинга о Максе Вебере (1934, в том же году была на писана и рецензия А.И. Неусыхина) осталась неопубликованной и была издана посмертно, в 90-е годы журналом "Новая и новей шая история" (1992. № 3. С. 155-159). Следующая книга А.И. Не усыхина появилась в печати только в 1956 г. в обстановке все возможных препон, чинимых заведующей сектором Н.А. Сидо ровой. Между двумя книгами легло 27 лет! Кто в этом вино ват -"робость мысли", которой не было? Или обстановка духов ного и физического террора? У медиевистики были и другие злые гении, кроме Н.А. Сидоровой - А.Д. Удальцов и З.В. Мосина, они тоже внесли свою лепту и в осуждение второго выпус ка сборника "Средние века", выпущенного в 1946 г. в память Д.М. Петрушевского, и в другие препятствия, которые почти беспрестанно приходилось преодолевать людям, стремящимся и умеющим работать в науке. А.Я. Гуревич задает вопрос, почему А.И. Неусыхин нико гда не ссылался на свои работы 20-х годов. Это не так. Я слу шала его лекции на II курсе (общий курс) в 1943/44 учебном го ду, два спецкурса в следующие семестры. Перед началом лек ции он обычно писал мелом на доске список рекомендуемой ли тературы. В этом списке была и его книга "Общественный строй древних германцев", и статья "Военные союзы герман ских племен около начала нашей эры" (1929); позднее он со брал свои статьи в три сборника и переплел их (включая статьи о Максе Вебере и о Д.М. Петрушевском) и в таком виде давал их студентам. Я получила два из них из рук А.И. Неусыхина еще на III курсе, третий позже. Эти "сборники" сейчас хранят ся у меня (мне их подарила вдова А.И. Неусыхина), а затем я пе редам их в Архив РАН, где хранится его фонд; печатный сбор ник, в котором были бы собраны его статьи, так и не появился. Рекомендовал он в своих лекциях и труды, и издания источни ков расстрелянного в период Гражданской войны А.С. Вязигина (Харьков), к которому относился с большим уважением; все гда ссылался на труды погибшего в ссылке Д.Н. Егорова, хотя
Заметки на полях статьи А.Я.
Гуревича
221
личные отношения его учителя Д.М. Петрушевского и Д.Н. Егорова были, мягко выражаясь, натянутыми (не принято было в тех поколениях вмешивать в научную повседневность личные отношения). Имя Л.П. Карсавина с высокой оценкой его трудов я впервые, и еще в студенческие годы, услышала от А.И. Неусыхина. Эти примеры можно умножить. Что касается изменения концепции, то ведь это право учено го. Взгляды меняются не только принудительно, но развиваются и органически. Под принуждением А.И. Неусыхин скорее бы промолчал, но пропасть лежит не только между двумя концеп циями (да и есть ли она - пока это еще не доказано), пропасть ле жит и между обществом древних германцев эпохи Цезаря и Та цита и обществом франков эпохи Хлодвига и Салической прав ды. Оставил же А.И. Неусыхин древних германцев не под нажи мом, а потому что внутренне отошел от этой темы, тесно связан ной с археологией, в которой он не считал себя специалистом. Он писал Д.М. Петрушевскому в ответ на призыв продолжить работу: "Меня внутренне это более не занимает, мне бы хоте лось заняться, например, Дж. Вико или экономическим учением Фомы Аквинского... но ведь это невозможно". Сохранился про ект книги (с горькой надписью: "Книга, которая никогда не бу дет напечатана") "Проблемы исторического мышления" (1931 г.). Вот это и было подлинной трагедией А.И. Неусыхина не необходимость приспосабливаться - этого он не умел, и не до пускал для себя такой ситуации, а полная невозможность на не обходимом для него уровне заниматься тем, для чего он был "предназначен" - историей культуры в широком ее понимании, природой исторического мышления, философией и методологи ей истории. А когда А.И. Неусыхин получил определенную сво боду писать и публиковаться (не без помощи А.И. Данилова), в последние свои годы, он уже был серьезно болен и дни его были сочтены. Все богатство его ума и души осталось в устных бесе дах, которые мы не догадались записывать, и в его частной пе реписке, лишь небольшая часть которой до сих пор опубликова на в нескольких журналах и изданиях. Что касается отношений А.И. Неусыхина и А.И. Данилова, его ученика еще с ифлийских времен, то они не были простыми. А И. Неусыхин ценил необыкновенное трудолюбие и способно сти своего аспиранта, который пришел к нему в ИФЛИ (1940) после окончания Тамбовского заочного пединститута со слова ми: "Профессор, я языков не знаю, латыни не знаю, но мне очень хочется заниматься ранним средневековьем и именно у
222
Л.Т. Мильская
Вас. Как мне наверстать все это?" "Поступите, как все взрослые люди - берите тексты и грамматики, немецкие книги - вот спи сок - и читайте с утра до вечера". Молодой учитель за несколь ко месяцев преодолел все трудности, поражая руководителя упорством, большой увлеченностью, ясностью и отчетливостью ума. А.И. Неусыхин всегда старался развить в своих учениках та кие качества и всегда рад был помочь. После длительного пере рыва в занятиях (он прошел всю войну и был демобилизован из армии по ходатайству А.И. Неусыхина в 1946 г.) Данилов старал ся не потерять ни одного дня и в июне 1947 г. уже защищал хо рошо написанную диссертацию, удостоившись от одного из оп понентов замечания, крайне удивившего А.И. Неусыхина: его питомца критиковали за неумеренное цитирование немецких ав торов. Но, разумеется, статья о Д.М. Петрушевском не обрадо вала Александра Иосифовича, да и статья в "Коммунисте" тоже. Первая статья была вынужденной, никто теперь ее не читает; однако, как курьез, могу отметить, что многие пассажи из нее, которые в те времена воспринимались как грозные критические замечания, теперь смело могут рассматриваться как комплимен ты Д.М. Петрушевскому, историку, одному из немногих, кто со знанием дела разбирался в социологии и философии истории, был одним из первых в России знатоков построений Макса Вебера и т.д. Эту направленность от него в полной мере воспринял А.И. Неусыхин, лучше всех его учеников знавший европейскую философию и социологию. Вторая статья имела своим происхо ждением недозволительное для ученого критика чувство мести правда, не за себя, а за А.И. Неусыхина, в адрес которого А.Я. Гуревич позволил себе несколько "кавалерийских" нале тов, не слишком вежливых и не слишком обоснованных. Этим объясняется накал статьи. На замечание А.И. Неусыхина. что эта статья может повредить людям, а он привык им помогать. Данилов ответил: "А я что же, не помогаю людям? Разве я как оппонент не поддержал его (т.е. А.Я. Гуревича) на докторской защите? И почему он может всех критиковать, а мне это воспре щено. Пусть отвечают. Никакого вреда никому не будет". Труд но отрицать, что Данилов был человеком пристрастным и не всегда ограничивал себя в своих симпатиях и антипатиях. Впро чем, не он один. Но карьеристом он не был, как не был ни антисемитом (весь круг его общения говорит против этого), ни мракобесом. Здесь А.Я. Гуревич проявляет не меньшую пристрастность, чем Дани лов, который мог быстрее и проще устроить свою карьеру и вер-
Заметки на полях статьи А.Я Гуревича
223
нуться в Москву гораздо раньше: нужно было только сподли чать и выступить против своего учителя, как ему (прежде, чем всем другим) и предлагали. Он пренебрег карьерными сообра жениями и уехал в Томск, не позволив себе ударить учителя, ко торого искренне, глубоко и благоговейно любил до седых волос. Д.М. Петрушевский, которого он никогда не видел, был для не го скорее явлением историографии, а не живым человеком, ко торому он и не мог, и не хотел чем-то повредить. Тогда это бы ло одним из "защитных" приемов: чтобы не ударить живых лю дей. критиковали уже ушедших. Так, крупный ученый, человек, известный глубокой порядочностью, академик Н.М. Дружинин. по своему положению в Институте истории не мог просто про молчать в ходе "космополитской" кампании - он выступил с кри тикой Чаадаева, прекрасно понимания, что уничтожить огром ное обаяние Чаадаева в кругу людей русской культуры невоз можно. Но он не назвал ни одного имени из среды своих коллег и никому не повредил. Бывало и так. Надо сказать, что и сам Гуревич также позволил себе ряд ре плик в адрес своего "любимого" учителя, которые и необосно ванны по существу, и грубы по стилю. Самое неприятное впечат ление произвела на меня статья Гуревича, содержащая критиче ские замечания в адрес М.М. Бахтина и А.И. Неусыхина (Исто рические записки. Вып. 1 (119). М., 1995). Неусыхин был знаком с Бахтиным, высоко ценил его книги, радовался их переизданию, и по поводу объединения его с Бахтиным для "критических на ставлений". вероятно, сказал бы: какая прекрасная компания! Лучшего объекта для критики, чем эти одаренные люди, дейст вительно пострадавшие от советской действительности - жизнь их в большой степени была сломана, - А.Я. Гуревич не нашел. Я получила в свое время предложение на эту статью ответить. но на нее нельзя отвечать, настолько она необоснованна и пол на грубых, иначе не скажешь, поучений, как Бахтину и Неусыхину нужно было писать свои работы. Эта статья не украшает спи сок трудов Гуревича, и в пристрастности он ничуть не уступает Данилову. Несколько слов об отношении вдовы А.И. Неусыхина М.Н. Неусыхиной к А.И. Данилову. Маргарита Николаевна, ко торую я очень близко знала, была человеком больших духовных достоинств, совершенно неспособным к двоедушию. Ни о какой "метле", которой она якобы собиралась "выгнать Данилова", не могло быть и речи, это, так скажем, аберрация памяти у А.Я. Гу ревича или стремление выдать желаемое за действительное.
224
Л.Т. Мильская
Маргарита Николаевна никого из посетителей А.И. Неусыхина или его учеников, даже В.В. Дорошенко, не выгоняла, это вооб ще не ее словарь и не ее манера себя вести. Данилов одним из первых приехал к ней после кончины Александра Иосифовича, она изредка по его просьбе навещала его мать, А.А. Данилову. Само собой разумеется, что она никогда бы не стала бывать в доме, хозяина которого она собиралась "выгнать". Она не подо зревала, что та материальная помощь, которую я ей привозила ежегодно после кончины А.И. Неусыхина и которая заметно увеличивала их средства (дочь-инвалид тогда получала пенсию в 28 руб.), исходила от Данилова: он каждый год в октябре - в го довщину смерти Александра Иосифовича - приглашал меня в министерство и передавал деньги для Маргариты Николаевны, и каждый раз напоминал мне, что я дала ему слово никогда не го ворить М.Н. Неусыхиной о происхождении этих денег. "Марга рита Николаевна такой щепетильный человек, ей тяжело будет принимать помощь от частного лица. Пусть думает, что это от Института и Президиума". Я свое слово сдержала. А вот Е.В. Гутнова, которую он, очевидно, посвятил в эту операцию, предала ее гласности. Бог ей судья! Уже давно из семьи Неусыхиных никого нет в живых... Маргарита Николаевна была благо дарна Данилову за то, что он помог выходу посмертного издания трудов А.И. Неусыхина. Этому у меня есть письменное свиде тельство. Благодарна ему за это и я - без его предстательства (и помощи Е.С. Лихтенштейна в РИСО) подготовленная нами кни га могла и не выйти. Неудачны психологические домыслы А.Я. Гуревича по пово ду мотивов действий Данилова - он вступил в конфликт и дли тельную борьбу с секретарем обкома совсем не потому, что "ме тил на его место", а потому, что у них были совершенно разные взгляды на развитие Томского университета, который составлял очень важный предмет его забот. В министерском кресле он пребывал достаточно долгий срок (12 лет!) и хотел оттуда ухо дить, чтобы вернуться к науке: "Не век же мне здесь сидеть!" не раз говорил он мне. Он лишь урывками мог читать труды по философии истории и социологии, что занимало его более всех остальных проблем, особенно в последние годы. Можно только удивляться, как такой занятой, усталый, больной человек успе вал столько читать. Он свободно ориентировался в немецкой философской и социологической литературе - от Макса Вебера до наших дней - и задумывал новую книгу. Преждевременная смерть оборвала его надежды.
Заметки на полях статьи А.Я. Гуревича
225
Странно звучит реплика Гуревича, что должность ректора не совместима с научной работой. Простые исторические фак ты, которые существуют как "данность", свидетельствуют про тив этого: достаточно вспомнить имена известных ректоров - от Лобачевского до Несмеянова, при котором мы кончали универ ситет. Излишне говорить о временах, более к нам близких. Если бы Данилов "рвался" к административным постам, то ему было бы очень легко прийти на место С.Д. Сказкина, не до жидаясь его кончины. Надо сказать "что ни он, ни А.Н. Чистозвонов себе этого не позволили. Легенду о визите к А. Допшу создала Гутнова, чего-то не по няв или забыв, хотя письма Данилова к А.И. Неусыхину были опубликованы при ее жизни: из них ясно, что Данилов успел оз накомиться с библиотекой Венского университета и дошел до дверей Отдела, которым руководил Допш, но услышал в ответ: "Господин профессор выехал из Вены"; кстати сказать, желае мая встреча ничем Данилову не грозила - его начальство слыхом не слыхало об австрийском историке, так рьяно критикуемом в СССР. Другие ифлийцы не раз помогали в первые дни после окончания войны поверженным "врагам", и никто их за это не преследовал. Неверно, что Данилов начал свою научную карьеру с крити ки буржуазных историков, а не с исследования источников: его кандидатская диссертация построена на источниках (она почти полностью напечатана в Томских ученых записках). Позже, пре жде чем писать большую работу по историографии (что вполне органично для ученика А.И. Неусыхина, который не раз гово рил, что студентам очень мешает двигаться вперед "историогра фическая безграмотность" и отсутствие философской подготов ки), Данилов исследовал огромный корпус источников, на кото рых базировались концепции разбираемых им историков. Рабо та Данилова по фундированности источниками представляет со бой редкое исключение; она и сейчас, если снять с нее флёр вре мени, требовавшего обязательной критики, полезна, и многими, в том числе и специалистами по отечественной истории, читае ма. Я занималась почти тем же кругом источников и могу об этом судить. Мы разошлись в конечных выводах, у меня лежит оттиск статьи, подаренной мне Даниловым, с надписью: "Моему научному противнику...", но появлению моей работы в печати он не препятствовал и написал о ней интересную статью-рецензию. Многое еще можно сказать по поводу инвектив Гуревича. Не все умеют забывать личные обиды и трудности. Оставим это для 8. Средние века. Вып. 65
226
Л.Т. Мильская
мемуаров, если я успею их написать. Однако некоторые неточно сти отмечу: Н.А. Сидорова не была главным редактором сборни ка "Средние века", с 1946 г. по день своей кончины (1959 г.) его редколлегию возглавлял Е.А. Косминский, которого Сидорова вытеснила с должности заведующего сектором истории средних веков в 1952 г. (она была ответственным редактором лишь юби лейного выпуска (XVII, 1960) в честь С.Д. Сказкина). Главная заслуга наших учителей, их научная заслуга, в том, что они в тех ужасных условиях, в которых им довелось жить, сумели сохранить высокий уровень исторического образова ния, насколько это было возможно при имеющейся подготовке тогдашних школьников, поступавших в ИФЛИ и Московский университет. Их отношение к студентам было на редкость благожела тельным: не равнодушие (не этот, так другой), а заинтересован ность и ответственность за судьбу своих питомцев; и год за го дом каждый выпуск, снова и снова хлопоты об аспирантских вакансиях, искреннее огорчение, если не удавалось принять способного и интересующегося наукой студента. Удивительно, как эти, уже очень немолодые люди не очерствели душой, не погрузились в собственные разочарования, беды и трудности, а были щедры на помощь. В каждом человеке можно найти слабые стороны, какие-то недостатки, можно отыскать их и у Арона Яковлевича, напри мер, его отношение к коллегам. (Мне не хочется подробно изла гать, как выжили из редколлегии "Истории крестьянства..." та кого образованного, деятельного в науке человека с достаточно сложной биографией, что не помешало ему сохранить незлоби вую душу и не опустить руки, как А.Р. Корсунский. Он потратил много сил и нервов на эту работу, относясь к ней очень серьез но, как и ко всему, за что он брался. Эта неприглядная история на совести А.Я. Гуревича и Ю.Л. Бессмертного. Я этому - живой свидетель.) И откуда знает А.Я. Гуревич, что осталось в столах у ушед ших ученых. Куда делся, например, архив Н.П. Грацианского, который не страдал "робостью мысли" и на словах тоже был со всем не робок? Чтобы делать такие заключения, нужно пере брать не один фонд в разных архивах. Но гораздо проще высо комерно осудить. Те профессора, которых я застала на кафедре (и в секторе тогда по составу сотрудников сектор и кафедра почти полно стью совпадали) были замечательными, высоко интеллигентны-
Заметки на полях статьи А.Я. Гуревича
227
ми и порядочными людьми, которые самим фактом своего суще ствования помогли нашему поколению выжить, не впасть в пол ное отчаяние, не извериться в людях и жизни. Их доброе внима ние, их гуманный разум (за это невинное выражение изругали сборник памяти Д.М. Петрушевского), их историческое чутье и глубокий интерес к людям, интерес благожелательный, делали жизнь возможной и интересной, ибо те духовные дары, которы ми они успели запастись в прежние времена, они щедро предла гали научной молодежи. Да, им пришлось жить в атмосфере по стоянного страха - как и всем людям, включая тех, кто создавал эту атмосферу, - но человеческое достоинство, достоинство уче ных они сохранили, хотя им и не довелось полностью осущест вить все, к чему они были призваны. Не суждено им было и до жить до обновления страны. Память их да будет с похвалою! А ломать стены и резать ко лючую проволоку природа их не предназначала. Да и А.Я. Гуревич, которому Данилов, не желая этого, создал репутацию дис сидента (он им не был), тоже стены не ломал и на площади не выходил. И еще одно замечание. А.Я. Гуревич пишет об ограничен ности и второсортности вклада советских историков в мировую науку. Я думаю, что это - несправедливый упрек. Ведь на Запа де (за исключением американцев, которые могут позволить се бе годами работать в европейских архивах) занимаются преи мущественно своей отечественной историей, и она - на первом месте (а это прежде всего драгоценное достояние - родной язык). Отечественная история в любой стране - как и у нас всегда занимала, занимает и будет занимать первое место. Но в России всегда находились - и будут находиться - люди, кото рым Россия представляется европейской страной, и которые считают, что ее культура обрела свои вершины тогда, когда она стала европейской культурой. Когда-то А.П. Каждан, шу тя, сказал: '"Медиевистика - наука очень сложная и трудоемкая, но не хлебная", и притом, добавим, очень интересная - она не только дает хороший фундамент для работы в других истори ческих специальностях, она рисует мир многообразным, ярким, позволяет своим адептам видеть глубины и корни развертыва ющихся свитков истории. Без догматизма жить стало, конечно, легче, но не надо соз давать новый догматизм. Со старым мы, худо-бедно, научились справляться, научились и писать, и читать книги, отбрасывая обязательные цитаты - сертификат благонадежности, что-то 8*
228
Л.Т. Мильская
вроде свидетельства об исповеди - если сам не напишешь, то все равно редактор вставит. Новый догматизм изощреннее, и воспитает ли он интеллектуальную честность? Здесь есть о чем подумать. Но никакой "догматизм" не помешал европейскому призна нию (да и до Америки стали доходить наши книги) трудов Е.А. Косминского, М.А. Барга, А.И. Неусыхина, А.Д. Люблин ской и многих других; в связи со столетием со дня рождения Андрэ Делеажа во Франции оживился интерес к "Бургундской де ревне" Н.П. Грацианского; не раз мне приходилось посылать книги А.Р. Корсунского испанским и итальянским ученым по их просьбе. Этот список далеко не полон. И это - не второй сорт. В своих, правда, кратковременных, поездках в некоторые европейские страны я слышала совсем другие отзывы о трудах наших ученых.
CONGRATULATIO
Редколлегия ежегодника "Средние века" сердечно поздрав ляет с 80-летним юбилеем сотрудников Института всеобщей истории РАН Лидию Тихоновну Мильскую - истинного эрудита и человека, ни когда не изменявшего своим принципам, выдающегося специали ста в области аграрных отношений Германии и Каталонии в сред ние века, великолепного знатока истории отечественной и зару бежной медиевистики, одного из основателей и соредакторов се рии "Портреты историков: Время и судьбы", на протяжении мно гих лет - ответственного секретаря ежегодника "Средние века" Арона Яковлевича Гуревича - крупнейшего отечественного ме диевиста, специалиста по истории Англии и Скандинавии, внес шего большой вклад в изучение становления феодальных отно шений в Западной Европе, родоначальника направления истори ческой антропологии в отечественной историографии, ученого, чьи труды переведены на десятки языков мира; основателя и бессменного главного редактора альманаха "Одиссей. Человек в истории", вокруг которого сплотилась оригинальная школа междисциплинарных исследований культуры и общества Альфреда Энгельбертовича Штекли - ученого и человека высо кой судьбы, который в тяжелых обстоятельствах, выпавших на его долю, отстоял свое право заниматься любимым делом - исто рией культуры и общественной мысли; бережно храня традиции отечественной историографии, в большом ряде фундаментальных трудов поставившего на прочную базу строгого историзма изуче ние ренессансной мысли, общественно-политических теорий Но вого времени; для исследования этих проблем сумевшего объеди нить значительную группу ученых и воспитать научную школу и желает им здоровья, счастья и новых творческих свершений
ВСПОМИНАЯ С.Д. СКАЗКИНА К 30-ЛЕТИЮ СО ДНЯ КОНЧИНЫ (Подготовка и вступление И.С. Пичугинои)
Опубликовать воспоминания о Сергее Даниловиче Сказкине нас побудила дата - 13 апреля 1973, скорбно свидетельству ющая о том, что со дня кончины выдающегося историка про шло 30 долгих лет и что все меньше и меньше остается людей, учеников и тем более коллег, которые имели возможность че ловеческого и научного общения с этим во всех отношениях не заурядным ученым. Бывшие студенты, слушатели лекционных курсов, сами те перь убеленные сединами и умудренные жизненным и научным опытом, неизменно выражают сожаление, что не было в то да лекое скудное время ни аудио-, ни видеоаппаратуры, чтобы за печатлеть для потомков эти минуты и часы лекторского вдох новения. С.Д. Сказкин принадлежал к поколению ученых, которые олицетворяли связь двух миров и двух эпох и которым удалось воплотить, сохранить и донести до грядущих поколений все лучшее, что отличало дореволюционную интеллигенцию Рос сии XIX - начала XX вв. Глубокий знаток истории, человек эн циклопедической образованности, наделенный самобытным, живым умом, разносторонними талантами, - Сергей Данило вич Сказкин вошел в отечественную историческую науку как один из наиболее достойных ее представителей и продолжате лей традиций русской исторической школы, оставившей глубо кий след не только в отечественной, но и в европейской исто риографии. Его исследования охватывают историю Франции, Италии, Германии, Испании, Австрии, Венгрии, Польши, Че хии, а также России в эпоху средних веков и нового времени. Перу С.Д. Сказкина, крупнейшего специалиста в области все общей истории, принадлежат работы по самому широкому кру гу проблем: аграрная история стран Западной и Восточной Ев ропы, история крестьянства, народных движений в XII—XVIII вв., история международных отношений и диплома-
Вспоминая С.Д. Сказкина
231
тии в средние века и новое время, история средневековой куль туры и идеологии, гуманизма и Возрождения, история феодаль ного государства и права, католической церкви, вопросы мето дологии истории, историографии и источниковедения. Даже этот лишь самый общий и далеко не полный перечень проблем, занимавших ученого, дает представление о его масштабности и вкладе в развитие исторической науки в России1. С.Д. Сказкин родился 19 октября 1890 г. в г. Новочеркасске в семье казачьего офицера. Отказа'вшись от военной карьеры после завершения учебы в кадетском корпусе, он в 1909 г. посту пил на историко-филологический факультет Московского уни верситета, где учился под руководством выдающихся историков: А.Н. Савина, Р.Ю. Виппера, Д.М. Петрушевского, П.Г. Виногра дова. С тех пор весь жизненный путь и творческая биография С.Д. Сказкина связаны с Московским университетом. Блестяще завершив учебу в 1915 г. и успешно сдав магистрские экзамены, С.Д. Сказкин с 1920 г. - преподаватель факультета обществен ных наук, с 1923 г. - доцент этнологического факультета, а с 1935 г. - профессор исторического факультета МГУ. В трудное время Великой Отечественной войны С.Д. Сказкин был деканом исторического факультета (1940-1943 гг.), а с 1949 г. и до пос ледних лет жизни возглавлял кафедру истории средних веков. Преподавание С.Д. Сказкин всегда совмещал с исследователь ской работой в научных учреждениях: в 20-е годы XX в. в Инсти туте истории РАНИОН, а с 1936 г. - в Институте истории АН СССР, с 1961 г. - до самой кончины был заведующим Сектором истории средних веков Института всеобщей истории АН. Посто янное сочетание на протяжении всего жизненного пути научной и просветительской, преподавательской деятельности очень ха рактерно для С.Д. Сказкина, так как в нем на редкость удачно сочетается дар исследователя с талантом педагога, лектора и по пуляризатора исторических знаний. Его яркий научный темпе рамент, своеобразный артистизм лектора, умение самые слож ные сюжеты облекать в доступную форму завораживали слуша теля. В лекциях он даже близко не повторял учебника (хотя он был одним из его авторов и вдохновителей). Его широчайшая Библиографию трудов академика С.Д. Сказкина, данные о его творческом пу ти см. в кн. Сергей Данилович Сказкин [серия "Библиография ученых СССР"]. М., 1967; см. также: Вопросы истории. 1966. № 4; Европа в средние века: экономика, политика, культура: сб. ст. к 80-летию академика С.Д. Сказ кина, М., 1972; Средние века. М., 1973; Вып. 37; Портреты историков. Время и судьбы. Т. 2: Всеобщая история. Москва; Иерусалим, 2000. С. 197-206.
232
Вспоминая С.Д. Сказкина
эрудиция - обязательное условие творчества историка, дающая ключ к сравнительно-историческим исследованиям, была осно вой его неизменного увлечения отечественной историей. Для не го образцом были такие российские историки, как СМ. Соловь ев, В.О. Ключевский, СВ. Ешевский. В контексте научного наследия важна значимость личности ученого. В глазах многих С.Д. Сказкин был олицетворением порядочности в жизни и науке, потому что личные черты уче ного так или иначе проецируются на его творчество, и отде лить одно от другого подчас невозможно. Интеллигентность С.Д. Сказкина проявлялась во всем, в том числе и в подлинном демократизме. Он был одинаково любезен как с высоким чи новником и титулованным коллегой, так и с шофером и гарде робщицей. С.Д. Сказкина отличала доброжелательность и ува жительное отношение к студентам и аспирантам. Это выража лось и в старомодном обращении к ним на "вы" и по имени-от честву, и в желании поддержать, защитить, наконец обогреть и накормить (дом был неизменно хлебосольным). Сказкины были на редкость гармоничной парой. Его жена, энергичная и красивая Вера Владимировна, исповедующая фи лософию активной доброты, была прекрасным дополнением му жа. Она считалась одним из известных и талантливых препода вателей истории в московских школах. Среди ее многочислен ных учеников был и С.С Аверинцев, которому, еще мальчикушкольнику, она предрекала блестящее академическое будущее. Долгое время Сказкины жили в одном из переулков Арбата, принадлежа по месту проживания и по духу к "арбатской циви лизации", по образному выражению Г.С. Кнабе2. К ней же при надлежали и его коллеги по МГУ - Е.А. Косминский, А.И. Неусыхин, В.В. Стоклицкая-Терешкович, Ф.А. Коган-Бернштейн, антиковед К.К. Зельин. На кафедре средних веков, в частности и благодаря старани ям С.Д. Сказкина, была создана непринужденная дружественная атмосфера, которая не только способствовала работе, но и по могала переносить невзгоды того непростого времени (эти тра диции сохраняются и поныне). По словам замечательного исто рика СО. Шмидта, "именно кафедра средних веков" оказалась тогда средоточием не только интеллигентской образованности, но и интеллигентности поведения, и в пересудах (отзвуки кото2
Кнабе Г.С. Арбатская цивилизация и арбатский мир. Москва и "московский текст русской культуры": Сб. ст. М., 1998. С. 169-170.
Вспоминая С.Д. Сказкина
233
рых доходили, конечно, и до студентов) не было ничего, темня щего облик Косминского, Сказкина или Неусыхина"3. Был ли Сергей Данилович религиозным? Не знаю, но точно уверена, что жил он по заповедям. Был ли человеком церкви? Думаю, скорее нет. Но богословием интересовался, и, как все его современники, прекрасно знал его основы. Сказкины очень любили рождественские праздники, и имен но в дни Рождества в знаменитом академическом доме номер 13 на Ленинском проспекте собирали учеников (бывших и настоя щих) с их детьми и устраивали праздник. Вера Владимировна и Сергей Данилович сидели в креслах и с удовольствием наблюда ли за детворой, и их не раздражали шум, суета и возня, воцарив шаяся в доме. Все это напоминало старинные иллюстрации до революционного журнала "Нива". Особенно в последние годы жизни он с энтузиазмом делал переводы философских, в том числе - богословских, трудов, без условно отдавая себе отчет в том, что при его жизни они не бу дут напечатаны. Может быть, он искал и нашел утешение в изу чении философии. С.Д. Сказкин проявлял настоящее мужество и отвагу, когда вставала необходимость защищать студентов и аспирантов от преследования властей. Мне рассказывала талантливая ученица академика Б.Д. Грекова, Ирина Перельман (в 1949 году она вела исторический кружок для школьников на истфаке), как С.Д. Сказкин защищал ее от партийных функционеров, обвиняв ших ее в религиозности. К сожалению, спасти ее не удалось, и она трагически погибла, покончив жизнь самоубийством. Рефе рент академика Волгина, всезнающий В.В. Альтман, рассказы вал мне и мужу, как Сергей Данилович, рискуя всем, отважно пытался избавить от ареста младшего брата академика М.В. Келдыша, Михаила, одаренного студента второго курса ка федры истории средних веков. Он погиб в ГУЛАГе, и даже мо гущественный брат-академик так и не смог спасти его. С.Д. Сказкин проявлял особый интерес к аграрной истории, так как считал аграрные отношения стержнем социально-эконо мической истории европейского Средневековья, в конечном сче те основой истории Европы в средние века. Эту же точку зрения впоследствии исповедовал и утверждал выдающийся специалист по аграрной истории Англии М.А. Барг. Сергей Данилович был наделен многообразными талантами. Он был хорошим художником-пейзажистом, был музыкально 3
Мир Александра Каждана. СПб.: Алетейя, 2003. С. 21.
234
Вспоминая С.Д. Сказкина
одаренным, играл на фортепиано (на экзамене в школе им. Гнесиных он исполнял любимого Баха) и кларнете, великолепно знал изобразительное искусство разных эпох. Иногда слышатся упреки, что общее число опубликован ных Сказкиным работ сравнительно невелико. Это, отчасти, и так. Но ведь масштабность ученого далеко не всегда изме ряется количеством написанных страниц. К тому же надо все гда помнить о времени, в котором приходилось жить и рабо тать ученым поколения Сергея Даниловича. Это было поко ление "великих молчальников", чем и объясняется то, что ог ромная часть сделанного и задуманного не получила отраже ния в публикациях. И С.Д. Сказкин не был в этом смысле ис ключением. Сейчас иногда вспоминают о "проступке" Сергея Дани ловича в связи с реакцией на ввод советских войск в Чехосло вакию в 1968 г. В день публикации в газете "Правда" статьи по поводу этого события за подписью С.Д. Сказкина я при шла (вернее, прибежала) к нему на дачу, на "42-й км" в по селке Кратово (там же моя семья снимала дачу), так как то же была взволнована прочитанным, тем более, что из пре дыдущих бесед я точно знала, что он осуждает столь грубое, агрессивное вторжение в дела казалось бы суверенного госу дарства. Объясняя ситуацию, он огорченно, но беззлобно и как бы обреченно посетовал, что опять использовали его имя. И тут же прибавил в отношении случившегося: "это на чало краха империи" (имея в виду СССР и его ближайших со юзников). Прогноз его оказался провидческим. Я полагаю, что он не раскрыл членам семьи (и не только им) истинного авторства (или "не-авторства") статьи, потому что оберегал их покой (а может быть, и жизнь), заботился о том, чтобы ни один из них, особенно молодых, не имел "сложностей" с вла стями. Сергей Данилович был прежде всего личностью уникаль ной, и грани этой личности и ее проявления представят, по на шему убеждению, интерес для тех, кто молод и у кого не было возможности знать ученого и учиться у него. Деятельный, не изменно вызывающий уважение окружающих, поистине ска зочного обаяния человек, он дарил радость дружеского и ин теллектуального общения всем, кому посчастливилось быть знакомым с ним. С.Д. Сказкин был достойным восприемником могучего на следия русской исторической школы всеобщей истории, про-
Вспоминая С Д. Сказкина
235
славившей себя серией блистательных работ, признанных классическими. Они оставили глубокий след не только в оте чественной, но и в европейской историографии. Эта преемст венность, смысл которой был так близок Сказкину, ярко про явилась в его творчестве.
СМ. Стам ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ Особый интерес представляют воспоминания замечательно го ученого, бывшего заведующего кафедрой древнего мира и средних веков Саратовского государственного университета, до ктора исторических наук, профессора Соломона Моисеевича Стама, который недавно отметил свой девяностолетний юбилей и был одним из первых учеников С.Д. Сказкина. До поступления в 1932 г. в ИФЛИ он работал в областной комсомольской газете, учителем истории в селе "Красный Бор", в Школе-семилетке колхозной молодежи (1931 г.), увлекался философией, но на фи лософский факультет не прошел по конкурсу документов и был принят на исторический, о чем никогда не жалел, так как исто рия оказалась его истинным призванием. На III курсе был объя влен спецкурс С.Д. Сказкина по истории Франции позднего Сре дневековья. Поскольку на первых курсах лекции блистательно читали Е.А. Косминский и П.Ф. Преображенский, было опасе ние, что студентов ждет что-то скучное и традиционное. Однако к счастью эти опасения не оправдались. Лектор, С.Д. Сказкин, входил в аудиторию с рукописью в руках, в которую почти не за глядывал, и заранее не объявлял порядок изложения. Но когда он начинал говорить своим негромким голосом, аудитория, зата ив дыхание, ловила каждое его слово. С.Д. Сказкина отличала способность самые сложные сюжеты облекать в доступную форму, он обладал редким даром создавать словесные портреты исторических деятелей, которые были ярки и живописны. Осо бенно запомнилась лекция, посвященная изобретателю севрско го фарфора Полней, разгадавшего формулу китайского фарфо ра. Через показ судьбы Полней С.Д. Сказкин описывает процесс возникновения фарфоровой мануфактуры с элементами капита листической мануфактуры. Так незаметно от личности Полней лектор переходил к проблемам политики, экономики, жизни
236
Вспоминая С.Д. Сказкина
французского общества, королевского двора. Затем он органич но подводил к проблеме абсолютизма, его историческим досто инствам, неоднозначности, теневым сторонам. СМ. Стама-ученика и слушателя лекций покоряло порази тельное умение С.Д. Сказкина анализировать смысл политиче ских теорий, видеть и глубинный смысл, и подоплеку позиций из бранных "героев" (например, Ришелье) или протестантов и ка толиков, раскрывать политическое и социальное содержание ре лигиозных канонов и лозунгов. С.Д. Сказкин был настоящим полемистом, уважал оппонен та, отстаивающего свою точку зрения и умел во имя истины признавать свое поражение. Так в споре о природе деспотизма папы римского Иннокентия III С.Д. Сказкин через два года при знал правоту СМ. Стама, объяснявшего жестокость папы глу боким кризисом церкви, когда, по выражению СМ. Стама, "дом загорался со всех сторон". По рекомендации С.Д. Сказкина СМ. Стам был оставлен в очной аспирантуре для написания кандидатской диссертации, посвященной Иохиму Флорскому. Окончив второй год аспи рантуры, СМ. Стам пошел добровольцем на фронт, но попал в ополчение и был отправлен на Дальний Восток. Диссертация была им написана, защищена лишь в 1947 г. не без сопротив ления некоторых членов кафедры, которое сломил С.Д. Сказ кин. Оппонентами на защите были А.И. Неусыхин и А.Д. Эпштейн. Любопытная деталь: книга-публикация сочинений Иохима Флорского, которую С.Д. Сказкин дал автору для написа ния диссертации, смогла быть возвращенной ему лишь после войны. Новым научным направлением, которое избрал СМ. Стам и одобрил С.Д. Сказкин, стало изучение средневекового горо да. На защите докторской диссертации главным оппонентом был С.Д. Сказкин, который, упрекнув автора в некоторой мо дернизации, высоко оценил работу, которая была успешно за щищена. И в последующие годы, вплоть до самой кончины Сергея Да ниловича, как отмечает Соломон Моисеевич, он ощущал его дружескую поддержку и искреннюю заинтересованность во всех научных начинаниях - его и сотрудников возглавляемой им ка федры Саратовского государственного университета. Записано со слов СМ. Стама И.С. Пичугиной
Вспоминая С.Д. Сказкина А.А.
237
Сванидзе
СВЕТЛЫЙ ЧЕЛОВЕК В СЛОЖНЫЕ ВРЕМЕНА
Сергей Данилович Сказкин не был моим учителем в узком, специальном смысле, но мне посчастливилось слушать его кур сы и доклады, довольно долго работать под его руководством, наблюдать его в разных ситуациях. Сказкин относился к лучшим университетским профессо рам старой школы - подлинно интеллигентным, прекрасно воспитанным, корректным и толерантным, преданным науке, широко эрудированным, брезгливым в отношении скандалов и подлостей. Он привлекал спокойным доброжелательством и вообще каким-то особым обаянием своей личности, не говоря уже о том, что помогал многим и многим в трудных обстоя тельствах. Со временем я поняла, что за демократичностью, простотой, даже обыденной манерой его поведения скрывалась натура очень сложная, с выработанной философией жизни и тактикой жизни собственной, с достаточно жестким внутренним стерж нем, что далеко не всегда и не скоро разгадывалось окружающи ми. Его жизнь повернулась так, что ему, убежденно беспартий ному, не довелось прожить ученым-анахоретом, вдали от повсе дневной научной и даже дворцовой суеты. Он оказался очень востребованным в силу какого-то естественного авторитета, очевидной порядочности, обаяния светлой натуры, ума и здраво го смысла, такта, разумеется - эрудиции и других свойств, о ко торых отчасти уже сказано выше. И он до конца своих дней был принужден вариться в котле научной и околонаучной жизни уставая и напрягаясь, маскируясь и не очень, уступая назойли вым и обороняясь от скандальных, втайне гордясь признанием и авторитетом, наградами и положением, но никогда ничего из этого лично не добиваясь, не унижаясь до происков, лести, помо щи сильной руки. Он был действительно очень светлым, но и, по жалуй, самым сложным, и если не загадочным, то закрытым че ловеком на моем ученом пути. И не сразу, но впоследствии я вполне осознала его не только как человека светлого и сложно го, но и как интересный тип личности среди тех, что были ха рактерны для советской жизни, в том числе тогдашней ученой среды. Однако - по порядку.
238
Вспоминая С.Д. Сказкина
Первые впечатления о Сергее Даниловиче возникли у ме ня во время его лекций. На истфаке курс средних веков слу шался тогда, как и теперь, на втором году обучения. Вели его выдающиеся профессора. Первую половину курса читал бле стящий эрудит А.И. Неусыхин - интересно, содержательно по сути, доходчиво, но по форме несколько академично. Помнит ся, он заметно оживился лишь когда толковал некий казус из Салической правды, который не позволял с уверенностью по нять характер системы полей и вообще собственности у древ них франков, - даже рисовал схему на доске. По моему, этот казус запомнился всем слушателям надолго. С февраля 1949 г. вторую половину курса начал читать С.Д. Сказкин. Немоло дой и отнюдь не молодящийся, в недорогом и несколько помя том костюме, с обыкновенной, вовсе не профессорской внеш ностью "любого прохожего", но с очень умными, зоркими, не большими светлыми глазами, он, однако, сразу захватил ауди торию - а она была тогда немалая, чуть не 240 студентов. По мимо глубины погружения в предмет и ясного его изложения (что, как стало мне понятно позднее, было вообще характерно для медиевистов-"стариков") он покорял ярким, образным, да же неожиданно страстным отношением к событиям, столь да леким. Особенно запомнились всем слушателям его рассказы о Жанне д'Арк. Видимо, несколько вольно распорядившись лекционной программой, он посвятил Столетней войне и осо бенно Деве Жанне несколько лекций. Расхаживая, как обыч но, по аудитории перед слушателями, останавливаясь около окон в острые моменты рассказа, Сергей Данилович подроб но, зримо описал перипетии неправого суда над Девой, ее до прос. Он заразил нас своим восхищением тем, как эта, соглас но исторической традиции, безграмотная крестьянка умело от ражала нападки опытных инквизиторов. Еще и сегодня помню его вдохновенное лицо в эти минуты. В конце 1948 г. был репрессирован по политической статье мой отец, встал вопрос о заработке. Весной 1949 г. удалось до говориться о месте пионервожатой на все лето. Первая смена выезжала в начале июня, и мне пришлось сдавать экзамены до срочно, в мае. Я робко (ведь профессора для нас были кем-то вроде небожителей) объяснила свои обстоятельства Сказкину, который как лектор должен был принимать экзамены по сред ним векам, и он сразу же согласился принять их у меня, соответ ственно затратив пару часов своего дефицитного времени. А как стало мне ясно позднее, в те годы он много работал, так
Вспоминая С.Д. Сказкина
239
как уже был заведующим кафедрой истории средних веков в МГУ, читал, помимо общего курса, еще и спецкурсы, вел семи нары, имел дипломников и аспирантов, преподавал также в Высшей партийной школе, работал над докладами, учебниками и пособиями и т.д. В большой, без окон, центральной аудито рии старого помещения истфака (на ул. Герцена, ныне Боль шой Никитской, где располагается издательство МГУ) я, заняв первый столик, стала готовиться к экзамену. С.Д., стоя боком почти вплотную к моему столику, в это время беседовал с ла боранткой кафедры, весьма стильной седовласой дамой, как говорили когда-то, "из бывших", Валентиной Сергеевной Саракеевой (которая была центром и отчасти даже "пружи ной" кафедры и которую уважали и помнят все кафедралы тех лет). Среди окружающей меня непрерывной, шумной, подчерк нуто бодрой суеты мне вдруг увиделся какой-то другой мир. Бе седовали они негромко, неспешно, серьезно, без жестикуляции и аффектации, по-французски - и так органично, естественно, как "свои", почти как в уголке салона м-м Шерер! Этим зрели щем я была так увлечена, что совершенно отвлеклась от того, за чем пришла. Минут через сорок С.Д., спокойно осведомив шись, готова ли я, выслушал мои рассуждения, задал несколько вопросов, поставил мне "пятерку" и пригласил учиться на ка федру средних веков. Это предложение, вкупе с увлекшими ме ня лекциями по предмету и с семинаром по средневековому го роду у В.В. Стоклицкой-Терешкович, определило мою специа лизацию и в конечном счете судьбу в науке. Поскольку я посещала все возможные кафедральные спец курсы, фигуру каждого преподавателя помню до мелочей. Но годы, когда я училась в МГУ (1947-1952), и которые, согласно расхожему мнению, должны были стать счастливым временем беззаботной юности, на самом деле были очень страшными. За их перипетиями, вполне отчетливыми и на истфаке, за непри глядностью своего бесправного положения и отрадой романа с будущим мужем, за усиленными, запойными занятиями, борьбой за заработок и выживание, я вообще не очень-то присматрива лась к внутренним кафедральным делам. Помню, однако, что во время жуткой кампании против космополитов после гнусной фа культетской проработки кафедра лишилась своей жемчужины А.И. Неусыхина и тогда же была как-то злорадно изгнана специ алист по Возрождению Ф.А. Коган-Бернштейн. Но Сергею Да ниловичу вкупе с Е.А. Косминским все же удалось отстоять сов сем молодую тогда Е.В. Гутнову, тем более что она лишь час-
240
Вспоминая
С.Д- Сказкина
тично работала на истфаке, поскольку проходила докторантуру в академическом Институте истории. Под требовательным ру ководством Е.В. я писала затем дипломную работу. Данную мне кафедрой рекомендацию в аспирантуру этого Института истории АН СССР (ныне Институт всеобщей исто рии РАН) реализовать не удалось из-за "осложненной", как тог да говорили, биографии. С трудом найдя работу в средней шко ле, я на последующие восемь лет стала учителем истории. Тем самым, к моей гордости, прошла этап, который прошли почти все профессора кафедры старшего поколения, включая и Сказ кина. Но тосковала по научной работе. Вследствие этого реши ла стать "соискателем ученой степени" на родной кафедре. На писала заявление на имя С.Д. Сказкина с просьбой разрешить мне экстерном сдавать кандидатские экзамены. Выяснилось, что эту просьбу надо обращать к декану. Декан, известный по удач ным раскопкам в Новгороде профессор А.В. Арциховский мой вопрос решить не осмелился. Сказали Сказкину. Сергей Данило вич взял мое заявление, записался на прием к ректору И.Г. Пет ровскому, высидел в его приемной положенное время и получил "добро". (Не могу не отметить, что могилы этих людей, связан ных при жизни дружескими отношениями, на Новодевичьем кладбище расположены буквально по соседству.) Постепенно я сдала все кандидатские экзамены. На последнем, по истории позднего Средневековья, присутствовал С.Д. и делал все воз можное, чтобы меня поменьше "грызли". С.Д. по существу знал меня поверхностно. Возможно, имея значительный жизненный опыт, что-то угадал в моем характере, как-то сумел распознать преданность науке, известные способ ности и неагрессивность. Очень возможно - сочувствовал. Так или иначе, он помогал мне, как говорится, "оказываясь в нужное время в нужном месте". Уже в Институте, перед защитой мною кандидатской диссертации (1965 г.), кому-то показалось, что один из оппонентов вроде бы не корректен. Сказали С.Д. Тогда Сказкин, редко бывавший в Институте, неожиданно для меня приехал к началу защиты и демонстративно уселся в полупустой первый ряд, как бы прикрыл собою. В прикрытии на самом де ле нужды не было, но он ведь этого не знал. И опять старался по мочь моей судьбе. Да только ли моей... Многим, очень многим ученикам и кол легам помогал Сергей Данилович, делясь своими обширными познаниями и книгами из личной библиотеки, щедро раздавая оригинальные научные идеи, способствуя, где возможно, трудо-
Вспоминая С.Д- Сказкина
241
устройству, защите диссертации. Думаю, мои соавторы по этой подборке воспоминаний немало пишут об этом, как о примере для подражания и объекте искренней признательности. Помню, со мной поделился своим восхищением и благодарностью рефе рент С.Д., милый человек и специалист по произведениям Тома са Мора - И.Н. Осиновский. Он как-то дал на просмотр С.Д. часть своей будущей докторской диссертации - и получил ее об ратно с такими тонкими, мудрыми, меткими, яркими замечания ми и суждениями, что в результате обрел совершенно новые, многообещающие перспективы своего исследования. Следующий и совсем иной период наших с С.Д. отношений период непосредственной связи по работе и взаимного позна ния - относится уже к Институту. Поэтому вернемся на несколь ко лет назад. В 1960 г., после реабилитации отца и вообще в совсем иные времена, в разгар "оттепели", меня пригласили на работу в Сек тор средних веков Института в качестве "младшего научного со трудника без степени". Вскоре ученый секретарь сектора Я.А. Левицкий защитил докторскую диссертацию, и меня назна чили на его место. А еще через полгода, после скоропостижной, трагической кончины руководившей сектором профессора Н.А. Сидоровой, заведующим почти на полтора десятилетия стал Сергей Данилович, сохраняя и руководство кафедрой. Эти посты, положение ответственного редактора ежегодника "Средние ве ка", многих и самых разных изданий, разумеется, академическое звание, престиж и личный авторитет сделали его абсолютным главой отечественной медиевистики, со всеми вытекающими от сюда почестями и тяготами и прежде всего обязательствами. Как уже говорилось выше, почести, титулы и награды, как и вскоре последующее (юбилейное) звание Героя Социалистиче ского Труда, он принимал и примечал, но никогда их не органи зовывал, не добивался и внешне даже как бы не придавал им зна чения, "нес" их скромно, без помпы, оставаясь все тем же демо кратичным, сдержанным и тактичным человеком. А вот тяготы были для него обременительными, поскольку сказывались и со лидный возраст, и болезни. Позади остались деканство на истфа ке МГУ в военные годы, публичные и программные лекции. Но сохранились сложные административные хлопоты, множество учеников, с которыми надо было как-то заниматься: умным что-то подсказать, бездарным тактично "указать". Не очень-то любил С.Д. и бесконечные тогдашние заседания, терпеливо вы сиживая (и подчас подремывая с открытыми глазами) на тех из
242
Вспоминая С.Д. Сказкина
них, к которым безусловно обязывал сан. Повседневную же, те кущую работу вели те коллеги, на квалифицированность, поря дочность или преданность которых он полагался: на кафедре Е.В. Гутнова, а в секторе положенный академику заместитель, которым стал Я.А. Левицкий. После преждевременной кончины Я.А. в 1970 г. я сменила его на посту зам. зав. сектором - до ухо да из жизни Сказкина в 1973 г. Поручения, необходимые по ходу собственной научной работы академика, выполнял его рефе рент. Все стояли по своим местам, согласовывая с шефом теку щие и планируемые дела и их решения. Современному институтскому человеку трудно даже пред ставить себе, насколько сложной была тогда жизнь нашего на учного сообщества. Помимо общих, системно-ситуационных сложностей, которыми была так богата общественная жизнь страны второй половины прошлого столетия и в которые актив но вовлекались историки ("работники идеологического фрон та"), тяжело доставалось нашей дисциплине, которая на протя жении долгих лет оставалась "неактуальной" и .имела право на существование преимущественно лишь постольку, поскольку (далее практически руководящая цитата тех времен) "из недр феодализма вырастал капитализм, а с ним - его могильщик-про летариат, носитель пролетарской революции". Постоянные на падки на медиевистов и историю Средневековья были правилом. Напомню, что у "классиков марксизма-ленинизма" этот период рассмотрен преимущественно в противопоставлении средних ве ков "прогрессивному" последующему капиталистическому пери оду. что и служило в немалой мере как бы научной базой таких нападок. Их приходилось достойно, аргументировано и, главное, результативно отбивать, доказывая самоценность средневеко вой эпохи, важность всего ее общего наследия для судеб Европы. И восстановление, укрепление авторитета отечественной медие вистики уже с первых этапов происходило при непосредствен ном, деятельном участии Сергея Даниловича. А это означало прежде всего разработку целостной (и соответствовавшей при нятой идеологии и периодизации истории) системы взглядов на этот период, на его общественное содержание, доказательное выявление его богатейшей - событийной, экономической и со циальной, идейной и политической, культурной - созидательной канвы. Приспело время целенаправленно создавать солидные вузовские учебники и внушительные общие труды, основанные на конкретных фундаментальных разработках. Одновременно приходилось составлять убедительные записки и обращения, до-
Вспоминая С.Д. Сказкина
243
биваться расширения или хотя бы сохранения сетки часов, отве денной для преподавания истории средних веков в школах, уни верситетах и педвузах, создания необходимых для преподавания хрестоматий и других пособий, восстановления и увеличения квалифицированных кадров, в том числе для периферийных ву зов. Столь огромная созидательная работа неизбежно сопрово ждалась ошибками и перехлестами, тем более неизбежными в условиях идейных и научных ограничений. Но работа эта была насущно необходимая, заложившая основы серьезнейшей, впос ледствии столь плодотворно ветвившейся и плодоносившей на шей науки. Конечно, этим делом занимались десятки ученых, у С.Д. были грамотные и увлеченные единомышленники и по мощники. Но представительствовать, ходить по инстанциям, до биваться и побеждать должен был он сам. Это был титаниче ский и в то же время требующий огромной тонкости труд, кото рый Сказкин выполнял во имя нашей науки, выполнял в полной мере и тогда, когда ему вроде бы уже нечего было желать и ждать для себя лично. Но дело в том, что для него общественные проблемы науки являлись личными. И за эти чувства и деяния, за восстановление, сохранение и повышение авторитета, зна чимости медиевистики не только в рамках исторической нау ки, но в развитии общественных наук нашей страны в целом С.Д. Сказкин заслуживает глубочайшее уважение и благодар ную память. А внутри Института кипели еще и свои, специфические страсти. Все сколько-нибудь заметные сотрудники принадле жали к какой-нибудь группировке, подгруппе или группочке, которые складывались на основе мало примиримых расхожде ний идейно-политического, научного, личного характера - или, чаще всего, на перекрещении, совмещении этих основ. Группи ровки были достаточно стабильными, хотя время от времени их состав варьировал. В годы "оттепели" несколько сникли, но затем быстро при шли в себя сталинисты, которые составляли большую, самую сплоченную и мало приятную группу сотрудников. Среди них мелькали и весьма неглупые, а в личном плане добросовестные люди. Ученые-интеллигенты как бы противостояли им, однако далеко не все и не всегда их чурались и тем более вступали с ни ми в конфликты, что было опасно. Оживившись во второй поло вине 60-х, активизировав доносы, эта группа яростно обруши лась на первое в институте прогрессивное, принципиальное пар тийное бюро.
244
Вспоминая С.Д. Сказкина
Директор института академик В.М. Хвостов предпочел оста вить свой пост и возглавил Министерство просвещения. Инсти тут решили распустить, а затем набирать сотрудников, так ска зать, в индивидуальном порядке, критерии которого были зара нее известны. Институт удалось сохранить, разделив его в 1968 г. на Институт истории СССР и Институт всеобщей истории. Руко водить последним, т.е. и нами, медиевистами, пригласили акаде мика-востоковеда - Е.М. Жукова. Это и последующее отступление мне представляется оправ данным в том смысле, что дают представление об общих услови ях, в которых работал Сказкин и все мы: затравленные великие историки Н.И. Кареев и Д.М. Петрушевский, погибшие в лаге рях медиевисты И.С. Макаров, Л.П. Карсавин, М.В. Келдыш и другие, при странных обстоятельствах убитый талантливый Н.П. Грацианский, изгнанный с факультета А.И. Неусыхин и другие известные профессора; в Институте уже при Е.М. Жуко ве - разгром группы методологов М.Я. Гефтера-Л.В. Данило вой, изгнание осмелившегося сказать правду о Финской войне В.В. Холодковского, "дело A.M. Некрича", "невыездные" уче ные, не имеющие возможность приобщиться к мировой науке и т.д. и т.п. Для "осмелевших" - гибель буквальная, мало отличная от нее - принудительная эмиграция либо смерть научная... В этой обстановке всем думающим ученым приходилось дер жаться все время начеку, с оглядкой, не подставляться, не давать силам зла превратить себя в бессмысленную жертву - и в то же время стараться честно заниматься своей наукой, по возможности принося минимальные жертвы идеологическим формулам, тупо му цитатничеству и не поддаваясь фразерскому авантюризму. Наша среда, достаточно "битая", на поверхности выглядела вполне конформистской, выдерживала положенные каноны, но стремилась соблюдать высокую научную планку и традиции коллегиального общения, хотя научно-методологические битвы нередко и у нас принимали личный характер. Из уже сказанного видно, сколь нелегкой была ноша того, кто пытался сохранить не только жизнь, место в науке, но и свое лицо. С другой стороны, очевидно, что в медиевистике даже орга нично спаянные с режимом ученые знали свое ремесло, особенно в пределах специализации. А вся медиевистика тех лет создала не мало солидных трудов, в значительной мере сохраняющих науч ное значение, во всяком случае на уровне их замысла, смыслово го ядра и аргументации. Сегодня они подчас выглядят скучными из-за известного однообразия тематики, немодной сугубой серьез-
Вспоминая С.Д. Сказкина
245
ности, сжатого и строгого стиля. Некоторые из них (конечно, в разной мере) потрясают цитатной начинкой из "классиков" (включая, разумеется, последние писания Сталина по проблемам языкознания и экономики, обязательные для цитирования). Привычность (а подчас, если угодно, известное удобство) кли ше приводила к тому, что медиевисты, как уже говорилось, буду чи в массе своей вполне профессионально грамотными, также нередко - когда более, когда менее откровенно - сопротивлялись научным новациям. Что же касается собственно классического марксизма, то и с ним у старшего поколения дело обстояло вообще довольно сложно. Сергей Данилович Сказкин, как всякий российский ин теллигент с предреволюционным прошлым, был склонен к мар ксизму в истории. Ведь в этой среде на рубеже XIX и XX столе тий исторический материализм был распространен, популярен, моден как передовое течение в науке об обществе. Историки и философы особенно приветствовали в нем мощно разработан ную систему подхода к истории как к науке, выводящего ее из жанров жизнеописаний и событийной круговерти, упражнений пера и игры в бисер. Они видели здесь и удобный инструмент практического познания исторического прошлого, и уверен ность в возможности этого познания. Такими были и С.Д. Сказ кин и Е.А. Косминский, позднее - М.А. Барг, А.Д. Люблинская, М.М. Смирин, А.И. Неусыхин, А.Р. Корсунский, В.И. Рутенбург, А.Н. Немилов, А.П. Каждан, Е.В. Гутнова, З.В. Удальцова. От давая необходимую дань советским клише, они в большинстве своем были все же марксистами широкого плана. Уже первые работы С.Д., отмеченные его блестящими спо собностями как историка, вполне обнаруживают этот факт. Со храняя традиционную для отечественной историографии привя занность к истории крестьянства и аграрной истории вообще, Сказкин разрабатывает теорию феодальной ренты и, одновре менно, со вкусом занимается политической историей и междуна родными отношениями, исследует казусы с личностями вроде "февдиста Эвре", Жанны д'Арк и другими. Он блестяще высту пает на международном конгрессе с докладом о восстании Дольчино, где отдает дань народному самосознанию, ведет курсы лекций и семинары по истории культуры, в том числе культуры Возрождения. Занимается с учениками проблемами философии и народными, особенно еретическими движениями, историей Италии, Франции, Австрии, да и всей средневековой и ранней новой Европы.
246
Вспоминая С.Д. Сказкина
Глубинные склонности Сказкина принадлежали средневеко вой философии и богословию, точнее, их соединению (с извест ного периода эпохи), истории развития христианской религии и церкви в средние века. Но эти темы - в том подлинно научном ви де, в котором они только и могли разрабатываться Сказкиным, были жестко табуированы. Он ухитрился все же подготовить не скольких специалистов по этим вопросам (Г.А. Шевкина, В.И. Уколова). Но в основном С.Д. занимался официально не одобряемыми, но для него привлекательными проблемами дома, для себя, "в стол": раздумывал, переводил средневековых и но вых философов, книги зарубежных новейших исследователей. Поэтому в последние годы он публиковал не так много нового. Его книга о крестьянстве - это публикация читанных в МГУ лек ций (в ее оформлении помог покойный ученик Сергея Данилови ча В.В. Самаркин). На издание юбилейного сборника своих тру дов Сказкин едва согласился, и мы готовили его "всем миром". Самого автора это не волновало. Он не без удовольствия писал для "Всемирной истории". По-прежнему редактировал учебники, учебные пособия и писал для них, охотно работал для "Детской энциклопедии", для всевозможных словарей и справочников. Другая очевидная причина все более редкой публикации Сказ киным новых серьезных работ - то, что он был все-таки невероят но перегружен. Его теребили все, с разных сторон. Это был мощ ный, постоянный, не иссякающий поток требований всякого рода. В результате Сказкин безумно уставал, в том числе от житейской суеты. Все же он был уже достаточно старым человеком... Семья неоднократно интересовалась: не уйти ли ему от дел, ведь он уже не может полноценно "управлять". От нас ожидался отрицатель ный ответ - и мы его охотно давали: ведь в случае ухода С.Д. к вла сти на кафедре и в секторе пришли бы весьма тяжелые, трудные, даже опасные люди, что в конце концов и получилось. Как же оборонялся, как выживал Сергей Данилович под этим ураганным напором? А поступал он просто. Если человек был ему симпатичен, он мог похлопотать за него лично. Чаще же всего подписывал почти любое ходатайство, подчас не вчи тываясь. Левицкий даже говаривал, что С.Д. "когда-нибудь вот так подпишет свой смертный приговор". Но С.Д. прекрасно знал, с кем имеет дело и что происходит вокруг - просто не вы носил скандалы, разборки, грубый нажим. Берите, что вам надо, и побыстрее уходите - так он поступал. Враги у С.Д., конечно, были, прежде всего завистники. Им казалось, что слишком легко доставались Сказкину его звания,
Вспоминая С.Д. Сказкина
247
должности, награды, авторитет. На него писали доносы. Ему вменяли в вину то равнодушие, то двоедушие, да мало ли что еще. Посылали грубые, полные упреков письма, из-за которых у С.Д. случались сердечные приступы. Но Сказкин никогда не за цикливался на своих недоброжелателях, не снисходил до них. Он был человеком самодостаточным и оборонялся не спорами и уж никак не местью... К тому же помимо науки у Сергея Даниловича были еще и художественные интересы. Он любил и собирал хорошую живо пись, его собственные акварели обнаруживают неплохие спо собности, романтизм, умение передать настроение. Он любил и знал поэзию, музыку. И еще: он умел видеть талантливое, просто хорошее, не за видуя, а любуясь. Я убедилась в этом, неоднократно присутствуя на заседаниях, которые он вел, когда обсуждалась чья-либо ра бота. Все мы старательно фиксировали ее плюсы и минусы. Он спокойно выслушивал. А в заключение произносил что-то в та ком духе: мол, да, все это верно, нужно и то, и это доделать. Но главное - в другом: ведь автор - что заметил, что углядел, что выявил. И далее следовало наблюдение самого С.Д., сделанное им на основе исследования героя дня, о котором сам герой и большинство участников дискуссии часто не подозревали. А он и увидел, и хвалил, и явно получал удовольствие от увиденного и от возможности похвалить. Щедрость его души, проявлявшаяся в подобных и во многих других случаях, это щедрость подлин ного таланта, который не боится соперников, но приветствует творческие удачи других, даже если они едва пробиваются сквозь кору банальности. И никогда у него не было в отношении учеников, подчиненных, сотрудников тона классной дамы, ни в ком не хотел он видеть трепетания перед своей персоной. И всем знал истинную цену. После кончины Сергея Даниловича в секторе уже никто не целовал замужним дамам разного возраста и статуса ручку, не вставал при их появлении... ...Содержательный архив Сергея Даниловича Сказкина про анализирован Н.А. Хачатурян, а результат изучения опублико ван. Статьи о нем - при жизни и после кончины - писала Е.В. Гутнова и не только она. Но все это, как и опубликованные его тру ды, - отражение скорее формальной стороны этой долгой жизни. Дневники же, которые С.Д. вел годами и которые многое могли бы рассказать о его внутреннем мире, хранятся в семье и вряд ли в ближайшее время станут достоянием гласности. Во многом он
248
Вспоминая С Д. Сказкина
был и остается загадкой. Но в тяжкие времена он был светлым человеком. И главным для него был принцип, по иному "адресу" сформулированный Станиславским: "наука - в нем, а не он - в на уке". И он спасал нашу медиевистику всеми отпущенными ему судьбой и исторической обстановкой возможностями. Так хочет ся верить, что мне удалось у него хоть немного научиться тому, что в нашем холодном мире гораздо нужнее преходящей славы... Еще и еще раз - низкий поклон его светлой памяти. УЧИТЕЛЯМ
Вы ушли в холодильник истории, Где хранятся на полках имена и идеи. Все уже повторялось и будет повторено. Вот и я скоро заиндевею. И что так волновало и вздымало цунами В столкновениях мнений, амбиций и позы, Тоже смерзнется и уляжется там, меж рядами, Где достаточно места для тех, кто попозже. Но пока я пронизана соками жизни И река моей памяти плещет волнами Я люблю вас, мое вы гнездо и отчизна, И душа моя все еще связана с вами...
В.И.
Уколова
ВСТРЕЧИ С УЧИТЕЛЕМ
История моего знакомства с Сергеем Даниловичем Сказкиным довольно необычна. В школьные годы у меня было два ув лечения - история и астрономия. Увлечение астрономией выли лось в сооружение школьного планетария и победу во всесоюз ной игре "Юные разведчики Вселенной". Увлечение историей было менее ярким с внешней стороны, но более глубоким, "по вседневным". Город Ромны на северо-востоке Украины, в кото ром прошли мои школьные годы, был основан еще в конце XI века, но задолго до строительства города здесь находились древние славянские поселения. С этим городом связаны замет ные события отечественной истории и судьбы выдающихся лю дей - от Петра I, направлявшегося на Полтавскую битву, до из вестного физика академика А.Ф. Иоффе, учившегося до рево-
Вспоминая С.Д- Сказкина
249
люции в той же школе, что и я. Роменский воздух был пропитан историческим духом. Школьники участвовали в краеведческих исследованиях. Моим любимым чтением была многотомная "Всемирная история", подготовленная Академией наук СССР. Эти огромные тома в массивных переплетах казались мне хра нилищем исторических знаний, особенно же притягивал меня третий том, в котором речь шла о Средневековье и Возрожде нии. Самые интересные главы здесь были написаны академи ком С.Д. Сказкиным. И Сказкин моему отроческому воображе нию представлялся огромным, мудрым, знающим об истории все. Это впечатление еще больше упрочилось после чтения "Ис тории дипломатии" с захватывающими главами, написанными С.Д. Сказкиным. Мне все больше хотелось стать историком, заниматься ис торией Средних веков, как мне казалось, эпохой романтиче ской. Важную роль в принятии решения сыграла популярная, но мудрая книга С.Д. Сказкина "История - увлекательная нау ка". Перечитав ее не менее десятка раз я подумала,что С.Д. Сказкин - единственный человек, с которым можно посо ветоваться, как стать профессиональным историком. Поколе бавшись несколько недель, я втайне от родителей и ближай шей подруги совершила решительный поступок, - написала письмо С.Д. Сказкину. Сейчас я понимаю, что это было боль шой дерзостью, но тогда во мне жила надежда, что может слу читься чудо и великий историк мне ответит. И чудо произош ло. Я получила большое письмо, одна часть которого была на писана Сергеем Даниловичем, а другая - его женой Верой Вла димировной. Мне, провинциальной школьнице, эти очень за нятые люди дали много советов, расспрашивали о школе, о за нятиях краеведением. Завязалась переписка. Сергей Данило вич и Вера Владимировна настолько тепло, по отечески отне слись ко мне, что это подарило мне веру в будущее и стало под держкой на всю жизнь. Решив поступить на исторический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, я приехала в Москву. Сергей Данилович пригласил меня в гости. От волнения вышла не на той останов ке - у Калужской заставы, а дом № 13, в котором жил Сказ кин, - почти у Октябрьской площади. В полном смятении не се ла в следующий троллейбус, а пошла пешком, точнее - побежа ла, так как боялась опоздать. Взъерошенная с растрепанным бу кетиком цветов наконец добралась до квартиры Сергея Данило вича. Дверь мне открыла сама Вера Владимировна. Она привет-
250
Вспоминая СП.. Сказкина
ливо расспрашивала меня о делах, я что-то лепетала в ответ и наверное выглядела очень глупо. Вера Владимировна пригласила меня в кабинет Сергея Дани ловича. Навстречу мне шел добрый старичок из сказки, неболь шого роста, весь какой-то мягкий, уютный, с улыбкой, удиви тельно к нему располагающей. Фамилия Сказкин замечательно ему подходила. Сергей Данилович разговаривал со мной доволь но долго. Я была зачарована его речью. Эрудиция Сергея Дани ловича была безбрежной, но говорил он всегда просто и образ но, ничего не усложнял, что, как я поняла много позже, свиде тельствовало о ясности и логике его мысли. Классическая ясность как результат предельно тщательного и точного исследования характерна и для научных работ Сергея Даниловича. Он писал тонко и умно, не стремясь поразить или "затуманить" восприятие читателя, что весьма в моде у некото рых современных гуманитариев, которые нарочитой запутанно стью толкования и терминологическим напором пытаются скрыть отсутствие подлинного исследования. . Поскольку я сдала вступительные экзамены на "отлично", мне предложили пойти сразу же на кафедру новой и новейшей истории, которая "ангажировала" студентов уже с первого кур са. Я отказалась, мой выбор в пользу кафедры истории сред них веков был сделан окончательно и бесповоротно. Сергей Данилович поддержал меня в этом решении. На втором курсе он дал мне тему курсовой работы, посвященную проблеме цензивы во Франции. Исследованию этого явления была посвяще на его блестящая статья "Февдист Эрве и его учение о цензиве", которую я перечитала не один раз. Главным было то, что мне удалось перевести несколько фрагментов из французских источников и поработать с сочинениями русских и французских историков. "Романтические" представления о Средневековье и Новом времени несколько потускнели, я поняла, сколь нелегок труд исследователя-медиевиста. Но я не разочаровалась. Сер гей Данилович положительно оценил мою работу, однако я уже знала, что он очень щедр на оценки, поэтому сама к своему первому "научному произведению" отнеслась критически. Вме сте с тем я почувствовала, что экономическая история меня не очень привлекает. Сергей Данилович тоже это заметил. На третьем курсе он предложил мне заняться историей интеллек туальной культуры Средневековья, что в то время (шел 1965 г., "оттепель" закончилась) было с официальной точки зрения не актуально. Проблемами западноевропейской средневековой
Вспоминая СМ- Сказкина
251
культуры тогда почти не занимались, а те работы, которые всетаки появлялись, нередко носили ярко выраженный идеологи ческий характер. Тем не менее С.Д. Сказкин придавал большое значение исследованию средневековой культуры, он переводил сочинения средневековых авторов, а также работы немецких, французских и итальянских ученых, например, фундаменталь ный труд Ч. Вазоли по истории философии, запрещенные про изведения томистов. Своим авторитетом Сергей Данилович от крыл для российских ученых возможность развить изучение средневековой культуры Западной Европы, исследовать проб лематику "человек в истории". Сергей Данилович был очень внимательным научным ру ководителем. Он беседовал со мной о схоластике, об особенно стях средневекового мышления. Сергей Данилович в силу су ществовавших тогда идеологических ограничений не мог опуб ликовать свои глубокие и смелые размышления о средневеко вой культуре, о западноевропейском интеллектуализме, о фи лософии истории. Эти размышления во многом предвосхищали то, что вскоре стало "новым словом" в медиевистике. Беседы наши прерывала Вера Владимировна, которая звала нас пить чай. Эти беседы были моей Сорбонной. Из них я узнавала о но вых течениях в историографии, об обсуждаемых на Западе про блемах истории средних веков, о новых, самых острых зару бежных исследованиях. Сергей Данилович конкретизировал круг моих исследова ний, обратив внимание на учение Фомы Аквинского и его борь бу с аверроистами. В это время другая ученица Сергея Данило вича Г. Шевкина, учившаяся в аспирантуре, писала работу собст венно об аверроистах. Она к несчастью очень рано ушла из жиз ни. Г. Шевкина была очень талантливым исследователем и до вольно резким в оценках человеком. Уже после ее смерти вы шла ее блестящая книга о латинских аверроистах. При написа нии мною дипломной работы она очень помогла мне своими точ ными замечаниями. Сергей Данилович, однако, смущаясь, предупредил меня. чтобы я не слишком при исследовании учения Фомы Аквинско го увлекалась его теологическими аспектами и католицизмом, а больше обратила бы внимание на специфику средневекового ин теллектуализма. Это было связано с тем, что одна из его учениц приняла католичество и совсем ушла из науки. Для начала Сергей Данилович предложил мне перевести фрагменты из "Суммы теологии" Фомы Аквинского и его трак-
252
Вспоминая С.Д. Сказкина
тат "О единичности интеллекта против аверроистов". Работа эта была очень нелегкой, в ней мне помогла наша замечательная латинистка Л.М. Попова. Но естественно главным консультантом был Сергей Данилович. В это же время С.Д. Сказкин вел, как он выражался, "просе минарии" по истории средневековой культуры для студентов-ме диевистов. Он читал нам лекции и разбирал с нами источники, сочинения средневековых авторов. Каждое занятие было ин формативно насыщенным и творческим. С Сергеем Данилови чем мы становились исследователями. С.Д. Сказкин пользовал ся у студентов не только огромным авторитетом, но и любовью. Потрясали его знания, его филигранное мастерство лектора. На его лекции приходили студенты с разных факультетов. Читал он тихим голосом, но в зале стояла такая тишина, что слышно бы ло каждое слово. После лекции зал нередко аплодировал. Осо бенно подкупающим было то, что Сергей Данилович с уважени ем относился к каждому студенту. К каждой студенческой рабо те он подходил как к настоящему исследованию. Поэтому сту дентам было стыдно писать плохие работы или не готовиться к экзамену у Сергея Даниловича. Маленькая деталь, но много го ворящая о человеке. Сергей Данилович в буфете или в раздевал ке никогда не становился впереди студентов. Его милая фигура с маленьким чемоданчиком с обитыми железом углами почему-то всегда оказывалась в конце очереди, но студенты как правило спохватывались и с большими усилиями и уговорами перемеща ли Сергея Даниловича вперед. Дипломную работу под руководством Сергея Даниловича я написала на весьма "экзотическую" в те годы тему: "Спор Фомы Аквинского и аверроистов по вопросу о единичности интеллек та". Я уверена, что если бы не авторитет С.Д. Сказкина, такая работа вообще бы не могла появиться в то время. То, что Сер гей Данилович стал давать своим ученикам темы по истории сре дневековой культуры, по существу открывало новое направле ние в отечественной медиевистике, соответствовавшее тенден циям развития мировой исторической науки. В аспирантуре Сергей Данилович предложил мне заняться культурой раннего Средневековья. Я и сама чувствовала необ ходимость обратиться к истокам, проанализировать связи сред невекового интеллектуализма с античностью, проследить судь бы античной образованности в первые столетия Средневеко вья. Сергей Данилович не разделал господствовавший маркси стский взгляд, будто бы Средневековье смело с лица земли ан-
Вспоминая С.Д. Сказкина
253
тичную культуру, оборвало на века интеллектуальное развитие западноевропейского общества. Сергей Данилович считал осо бенно перспективным для понимания трансформации культу ры в эпоху перехода от античности к Средневековью изучение наследия "последнего мыслителя античности" и "отца схола стики" - Боэция. За работу я принялась с энтузиазмом. Перевела часть "школьных" трактатов Боэция, которые учили "мыслить дисци плинированно" - наставление, полезное и сейчас. Нелегко было переводить его главное сочинение "Об утешении философией", написанное прозой и стихами, особенно пятую книгу, в которой речь идет о времени и вечности. В этой связи вспоминается за бавный эпизод. Я пришла к Сергею Даниловичу и заявила, что не могу представить себе бесконечность и вечность. Он засмеял ся и сказал, что он тоже не может, как впрочем и многие другие люди. Пристыженная, я налегла на перевод и все-таки сделала его вразумительным. Сергей Данилович был доволен: "Вот ви дите, вы все-таки смогли. Теперь и я буду ссылаться на Ваш пе ревод в своих работах". Сергей Данилович предполагал написать большой труд о средневековой культуре, делал для него заготов ки, но смерть прервала эту работу. Отношение Сергея Даниловича и Веры Владимировны ко мне всегда было очень теплым. Когда я болела, они передавали мне в общежитие фрукты. Всегда интересовались моей жизнью со свойственным им тактом. Когда я написала свою первую ста тью об эстетических взглядах Боэция, мне для публикации была нужна рекомендация Сергея Даниловича. Я приехала к Сергею Даниловичу домой, он в это время болел тяжелым гриппом. Тем не менее Вера Владимировна передала ему статью, он тут же прочитал ее и написал рекомендацию, ни на минуту не подумав о своем плохом самочувствии. Диссертацию "Боэций и его время: к истории западноев ропейской образованности в раннее Средневековье"я пред ставила вовремя, кафедра ее положительно оценила. Сергей Данилович повел меня к ученому секретарю Совета "ста вить на защиту". Можно ли описать те чувства, которые ох ватили меня во время этого "перехода" по коридору истфа ка уже в новом корпусе гуманитарных факультетов на Ле нинских горах. После аспирантуры я уехала в Новосибирск, где в Академго родке работал мой муж-физик. Найти работу историку там бы ло очень непросто. Но и тут на помощь пришел Сергей Данило-
254
Вспоминая С.Д- Сказкина
вич. Он написал письмо академику А.П. Окладникову, директо ру Института истории, филологии и философии Сибирского от деления АН СССР. Моя судьба была решена, меня взяли в ин ститут младшим научным сотрудником. Могу сказать, что моя жизнь, научная и просто человече ская, во многом определена встречей с Сергеем Даниловичем Сказкиным. Сергей Данилович был мудрецом, не в расхожем, а в самом истинном смысле этого понятия, в каком мудрецами бы ли Сократ или Боэций. Мудрость бытия пронизывала его лич ность, масштаб которой ощущался сразу же при первой встрече. Сергей Данилович не подавлял, а, напротив, поднимал человека, общавшегося с ним. Сергей Данилович много сил отдал постоянной защите оте чественной медиевистики, страдавшей от нападок "сверху" и об винений в неактуальности. В то же время Сергей Данилович не любил "борьбу" внутри самой науки. Он был выше, всем своим существом постигнув, что познание значительнее этой сиюми нутной "борьбы", что истина все равно утвердится в то время, которое для этого предназначено, ибо "всему свое время и вре мя всякой вещи под небом". Огромное счастье, что в моей жизни был человек, которого я считаю Учителем жизни и профессии - трудном и прекрасном ремесле историка.
С.Н. Бурин С.Д. СКАЗКИН, КАКИМ Я ЕГО ПОМНЮ Боюсь быть банальным, но все же скажу: неодномерность, избирательность нашей памяти порой поразительна. Почему иногда бывает не так просто вспомнить в полном объеме те или иные детали того, что было совсем недавно, и вместе с тем вдруг отчетливо встают перед нами события многолетней дав ности? Не слишком ли наивны мы бываем, считая примерно так: да, что-то из минувшего помнится нам лучше, что-то ху же, но, как правило, уж общую-то панораму мы видим ясно и, стало быть, можем делать выводы? Говорю это потому, что и я в этих коротких заметках пишу о хорошо мне знакомом, о том, в чем, казалось бы, не сомневаюсь. Неужели и это - все го лишь мой взгляд?
Вспоминая С.Д- Сказкина
255
Сергей Данилович Сказкин для одних ныне действующих ис ториков был учителем в буквальном смысле слова, другие учи лись по его книгам и статьям. К сожалению, все меньше и мень ше остается тех, для кого он был еще и старшим коллегой. А для меня он был просто дедушкой, постоянно чем-то занятым и до ма, и за его пределами, а в минуты и часы общения добрым, не изменно улыбающимся в седые усы. Правда, дедушкой он мне был не кровным. Моему будущему отцу было четыре года, когда в далеком 1923-м году его мать, Вера Владимировна, и С.Д. на полвека связали свои судьбы. Де душка всегда относился к сыну жены как к родному, - это отно шение, разумеется, распространилось и на следующее поколе ние, внуков, появившихся на свет в 1940-м (Наташа), 1945-м (я, Сергей) и 1950-м (Лена) годах. Жили мы все, начиная с 1947 г., на Большой Калужской улице (теперь начало Ленинского проспекта), в просторной по тем временам квартире. Впрочем, в ней всегда так или иначе находилось человек 10. Отдельного кабинета у С.Д. не было ни там, ни в другой квартире того же "академического" дома, в которую мы перебрались в 1960 г. Его огромный письменный стол с массивными резными тумбами соседство вал со старинным бюро-комодом, диваном и кроватью: в этой комнате обычно принимали гостей, там же часто собирались и коллеги С.Д. по кафедре истории средних веков МГУ и Ин ституту истории (с 1968 г. - всеобщей истории). В последние годы его жизни, когда здоровье С.Д. стало сдавать, эти рабо чие встречи нередко превращались в заседания, "техниче скую" сторону которых (т.е. чай, печенье и пр.) обеспечивали бабушка и сестры. Вторым домом для семьи стала дача в подмосковном Крато ве. В 1940 г. С.Д. купил там половину довольно большого участ ка и дом. Доставшаяся нам часть дома вскоре оказалась тесной для разраставшегося семейства и спустя несколько лет после окончания войны С.Д. и бабушка принялись расширять дачу. За нятие это было для них непривычным, и хорошо понимавшие это строители беззастенчиво пользовались их доверчивостью. И все же в начале 50-х годов появилась большая веранда, над ней и старой частью дома вырос второй этаж, построили и отдельное здание кухни. Все это продолжает служить нам до сих пор, и мы уже давно поняли, сколь дальним и прозорливым был "прицел" С.Д. и бабушки, думавших не столько о себе, сколько о внуках и их будущем потомстве.
256
Вспоминая С.Д- Сказкина
Впрочем, и им, нашим дорогим старикам, Кратово успело со служить добрую службу. Они любили дачу, проводили там каж дое лето, а иногда на некоторое время уезжали туда зимой, и С.Д. с удовольствием растапливал печку. Помню, что летом он любил что-нибудь вскопать на участке, не чурался и других ра бот по хозяйству (конечно, пока позволяло здоровье). Любимым занятием С.Д. в свободное время была живопись, он подолгу си дел с вполне профессиональным этюдником за мольбертом, ус тановленным на большой веранде (иногда и в саду). Часть его картин до сих пор хранится на даче, - в основном это цветы и бесхитростные, но написанные с хорошим вкусом пейзажи. Летом свободного времени у С.Д., как правило, было боль ше, часть его доставалась и нам, младшему поколению. Еще тол ком не научившись читать, я именно на даче услышал в переска зах С.Д. различные сюжеты из русской классики, стихи Пушки на, Некрасова... Рассказчиком он был мастерским и как-то раз порядком напугал меня, рассказав на ночь гоголевского "Вия". Я рано начал читать книги по истории, которыми, естественно, был полон дом, и когда встречалось что-нибудь неясное, дедуш ка давал необходимые справки, а порой и читал небольшую лек цию. Еще больше времени он уделял "домашнему образованию" моих сестер, особенно старшей, Наташи. И здесь на первом мес те тоже была русская литературная классика. Постоянно работая на истфаке МГУ и в Институте истории, состоя (отнюдь не только формально) в ряде редакций, редкол легий, научных советов и пр., С.Д. вместе с тем не был классиче ским, как сказали бы сейчас, трудоголиком. Он умел оптималь но распределять время между научной работой, прочими слу жебными нагрузками и отдыхом. Хорошо помню его слова: "На до стараться писать по пять страниц в день, но страниц настоя щих, полновесных". Мне тогда по наивности казалось, что пять страниц мало, но в конце концов каждый сам это решает за се бя. Сумасшедшая работа "на износ" мало кого доводила до доб ра. Хотя в других обстоятельствах жизни своей и общества С.Д., вероятно, мог бы сделать и больше. Впрочем, вряд ли я могу добавить что-либо существенное к тому, что уже много раз писали коллеги и ученики С.Д. о его высочайшем профессионализме, многосторонней эрудиции, мастерстве педагога и лектора. С другой стороны, не могу ни чего возразить и тем, кто сожалеет о вынужденном ограниче нии самим С.Д. тематики своих исследований. Да, в ситуации 20-х и особенно 30-х годов, когда репрессии коснулись истори-
Вспоминая С.Д. Сказкина
257
ков и гуманитариев в целом, не только С.Д., но и многим дру гим приходилось проявлять предельную осторожность, порой выверять каждое слово. Напомню, что у С.Д. "подкачало" и происхождение: он был сыном казачьего офицера, войсково го старшины, сам учился когда-то в кадетском корпусе. При ходилось помнить и о том, что первый муж Веры Владимиров ны был офицером (военным инженером) царской, а затем бе лой армии. С ее отрядами он отступал из взятой красными ча стями Казани в Сибирь, где и погиб (видимо, осенью 1918 г.). Конечно, все эти биографические "дефекты" С.Д. не мог не учитывать. Не спорю, многие были вынуждены жить и работать в более (куда более!) сложных обстоятельствах. Но людей не штампу ют, и то, что в состоянии выдержать одни, другим перенести не под силу. Как известно из публикаций последних лет (для род ных С.Д. это и прежде не было секретом), в 30-е годы С.Д. стра дал нервным расстройством. Лечение в принципе помогло, одна ко страх перед арестом, перед вытекающими из этого, мягко го воря, неприятностями для семьи, оставил след в сознании С.Д. Это, к сожалению, давало себя знать и в более поздние годы, ко гда вопрос о физическом уничтожении непокорных и неугодных уже не стоял. В этом (вряд ли в чем-либо ином, полагаю) и кро ются причины недостаточной решительности С.Д. в каких-то во просах, в частности когда он сталкивался с серьезным давлением "сверху". Особо следует сказать о появившейся в конце сентября 1968 г. в "Правде" статье за подписью Сергея Даниловича. Она касалась тридцатилетия Мюнхенского соглашения и содержала положительную оценку недавнего введения войск СССР и его союзников в Чехословакию. Разумеется, это не могло не вы звать неудовольствия у ряда знакомых и коллег. Многие и тогда, и позднее полагали, что Сергей Данилович просто подписал предложенный ему вариант статьи (или даже не стал подписы вать, а его подпись все равно была поставлена). Что ж, наверное, считать так было бы спокойнее: проявил, мол, слабость, с кем не бывает. Нет, все это было не так просто. Сергей Данилович дей ствительно считал, что вторжение советских войск в ЧССР с го сударственной точки зрения было в каком-то отношении оправ данно. Можно, конечно, квалифицировать это как своего рода спасительный самообман - простор для рассуждений достаточно широк, но называть это осознанной хитростью, сделкой с сове стью я бы не стал. 9. Средние века. Вып. 65
258
Вспоминая С.Д.
Сказкина
Вместе с тем во многих научных и житейских ситуациях С.Д., как хорошо помнят знавшие его, проявлял не просто принципи альность, но порой даже упорство. Не буду приводить примеры и ссылаться на чьи-либо свидетельства именно потому, что еще сохраняется живая память об этом. Вспомню разве что, как он без малейших колебаний подписал коллективное письмо вла стям с протестом против намечавшейся частичной реабилитации имени Сталина (если не ошибаюсь, это было в 1966 г., перед XXIII съездом КПСС). Нельзя, конечно, сказать, что в те годы это было каким-то особенным подвигом, но хорошо помню, ка кую нерешительность проявляли в связи с подобными предло жениями куда более молодые и здоровые люди. В быту С.Д. был чрезвычайно прост, никогда не козырял своими званиями и заслугами. Мне нередко доводилось слышать от самых разных людей о его бескорыстной помощи нуждав шимся, оказавшимся в трудном положении. В послевоенные го ды, в частности, С.Д. поддерживал людей, подвергшимся слу жебным гонениям, оказавшихся в ссылке и просто в тяжелом материальном положении (об одном таком случае моему пле мяннику - правнуку С.Д., тоже историку - рассказывал его науч ный руководитель А.А. Левандовский). Правда, его готовно стью помогать людям нередко пользовались и лица недобросо вестные, обращавшиеся к С.Д. с просьбами о рекомендациях, от зывах, а то и о денежном займе. В последних просьбах С.Д., как правило, не отказывал, хотя с ними порой обращались совер шенно незнакомые люди, рекомендовавшиеся чьими-то родст венниками или знакомыми. Разумеется, эти ссуды обычно к не му не возвращались. А вот в вопросах научных С.Д. такой снис ходительности не проявлял, и формально, "за здорово живешь" получить его подпись было нельзя. Несколько слов о последних месяцах и днях С.Д. На рубеже 60-70-х годов его здоровье стало ухудшаться. Он все реже и ре же бывал в МГУ и в Институте всеобщей истории, меньше стал работать и дома. Думал он в те годы и об уходе с работы, но кол леги и начальство отговаривали его от этого, поскольку исклю чительно высокий научный и человеческий авторитет С.Д. зна чил много сам по себе. И, хотя благодаря поддержке коллег ра бочие нагрузки С.Д. были сведены к минимуму, в его возрасте (82 года) необратимо сказывался напряженный рабочий режим многих десятилетий, сильнейшие психологические стрессы (осо бенно довоенные), уже приводившие к микроинсульту... В апреле 1973 г. у С.Д. произошел обширный инсульт. Слу-
Вспоминая С.Д. Сказкина
259
чилось это вечером, когда С.Д. у себя в комнате слушал по радио инсценировку одной из пьес Островского. Его срочно доставили в больницу Академии Наук, но ничего сделать уже было нельзя. Спустя несколько дней, утром 14 апреля, С.Д. умер, так и не при дя в сознание. Несмотря на его возраст и ухудшившееся в пос ледние годы жизни состояние, для нас, родных, столь быстрый исход все-таки оказался неожиданным. Снова и снова вспоминая о том., что дал, что оставил нам, трем своим внукам, С.Д., я понимаю всю важность наследства материального (дача, квартира, скромные сбережения). И всетаки главным наследием для нас - думаю, как и для большинст ва из тех, кто так или иначе знал его - стала сама его жизнь: и та ее часть, которая была у нас на виду; и то, о чем мы по причинам временного порядка и иным не можем говорить наверняка, но суждение свое иметь вправе. Да, С.Д. не так уж редко предпочи тал конфликту компромисс, старался обходить острые углы, не принадлежал к числу борцов, готовых идти на костер. Но мир не может состоять из одних только героев и борцов. С.Д., никогда не отличавшийся крепким здоровьем, обремененный заботами о большом семействе, к таким борцам не относился. Однако то, на что хватало его физических и нравственных сил, он делал чест но и искренне. Именно поэтому так много людей бережно хра нят память о нем и о том многоаспектном наследии, которое ос тавил Сергей Данилович Сказкин.
А.Б. Каплан ВОСПОМИНАНИЯ О СЕРГЕЕ ДАНИЛОВИЧЕ СКАЗКИНЕ Осенью 1944 г. я и мой приятель Сергей Семенов, будущий известный специалист по Латинской Америке, посетили кафед ру истории средних веков Исторического факультета. Мы наде ялись написать небольшие рефераты по средневековой темати ке. В комнате, заставленной со всех сторон книгами, никого не было. Мы решили подождать, вскоре появился человек чуть ни же среднего роста с открытым симпатичным лицом, украшен ным серебряными усиками. Он ласково улыбнулся нам и спросил "Что вам угодно, мо лодые люди?" "Я бы хотел, - сказал Сережа Семенов, - изучать религию болгарских богомилов". "Ну тогда это не ко мне,-от9*
260
Вспоминая С.Д.
Сказкина
ветил наш собеседник, - я, Сказкин, мой домен - средневековая западная Европа, вам надо обратиться к профессору Пичете. А Вы чем интересуетесь, коллега?" - обратился Сказкин ко мне. - "Меня интересуют иезуиты", - пролепетал я. Профессор оживился: "Вам, молодой человек, прежде всего надо ознако миться с либеральной протестантской литературой. Ученые это го направления наиболее объективны, они всесторонне освеща ют проблему, раскрывая и агрессивно-католическую стратегию, и тактику этого ордена, но они и воздают должное трудолюбию иезуитов, их научным заслугам, особенно в педогогике. Почи тайте, например, Бемера". За эти несколько секунд у меня в го лове все перевернулось. Иезуиты, которых я считал свирепыми фанатиками, ненавидящими всех и вся, могли быть трудолюби выми учеными. Это было потрясение основ. Кроме того, я бес сознательно оценил доверительное отношение Сказкина ко мне, к случайно попавшему ему на глаза школьнику. Мысли ученого я хранил в себе, не рассказывая о них своим одноклассникам. Вторая встреча со Сказкиным произошла спустя шесть лет в 1950 г., когда я, второкурсник, слушал его лекции по истории средних веков. Время было лихое, агитпроповские стереотипы мышления пронизывали всю официальную гуманитарную мысль. Число идеологических надсмотрщиков росло. Но сила контроля часто сводилась на нет, благодаря их дремучему неве жеству. Лекции Сергея Даниловича были явно не по зубам идео логическим разоблачателям. Сказкин читал быстро, он как бы подчинял время содержа нию. Мастерство лектора заключалось в том, что внимательный слушатель не тяготился этой быстротой. Она искупалась хорошей дикцией, богатством языка и отточенностью мысли. В центре внимания Сергея Даниловича была реформация в Германии. Что мы знали о трудах Вебера, Трельча, Зомбарта в то время. А Сказ кин смог познакомить нас с их взглядами, искусно соединяя их концепции с цитатами о протестантизме из Маркса и Энгельса. Я навсегда запомнил красочный рассказ об эволюции рели гиозной доктрины Лютера. Знакомя нас с биографией великого реформатора, Сказкин излагал концепцию призвания у Лютера в трактовке Макса Вебера. Термин "призыв" (Beruf), в котором находит свое выражение центральный догмат протестантства, всесторонне анализировался Сергеем Даниловичем исторически и содержательно. Впервые я услышал тезис о богоугодности лю бого честного труда как для предпринимателя, так и для рабоче го, и понял, как религиозная психология может влиять на произ-
Вспоминая С.Д- Сказкина
261
водительность, и следовательно, нажива не единственный сти мул в жизни капиталиста. Последняя мысль поражала в рассуж дении Сергея Даниловича. Я вспоминаю, что придя домой, я рас крыл первый том "Капитала", где прочитал слова, которые нам повторяли без конца, как абсолютную истину на лекциях полит экономии и истмата: "Капитал... при 100 процентов (прибы ли)...попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое OH* не рискнул". И тут впервые осмыслил тот факт, что эти слова принадлежат не Марксу, а ма ло известному публицисту Т. Дж. Даннингу, даны в примечании, и никаких точных данных по этому вопросу нет. Это породило определенные сомнения в аксиоматичности всех положений Маркса, но тогда сомнения остались в тайниках моей души. Надо сказать, что меня в большей степени привлекала кра сочность лекций Сергея Даниловича портреты религиозных де ятелей: Лютера, Кальвина, Лойолы; гуманистов: Эразма, Мора. Но особенно запомнились портреты монархов первой половины XVI в.: Генриха VIII, Карла V, Франциска I. Рассказывая об этих людях, Сказкин остроумно указывал, как призрачны были наде жды гуманистов на наступление мира и благоденствия в XVI в. Сергей Данилович был мастер психологического портрета ис торических персонажей. Его слушатель явственно видел, как об разованный, воспитанный юный английский король Генрих VIII превращался в необузданного тирана, как, старея, обаятельный Франциск I становился капризным и лицемерным властелином. Особенно интересно Сергей Данилович рассказывал о судьбе госу даря полмира Карла V. Этот небольшого роста некрасивый чело век, наделенный талантом и энергией, должен был решать судьбы всей Западной Европы, все больше погружавшейся в пучину рели гиозных и межгосударственных войн. Карл одержал немало побед, но силой обстоятельств они превращались в поражения. Напри мер, взятие Рима. На фоне исторических событий разыгрывалась трагедия власти. Император устал. Власть все больше становилась непереносимым грузом. Подробный рассказ Сергея Даниловича о добровольном уходе императора в монастырь мог заставить ду мать о природе власти в наше время, в XX веке. Так незаметно на ше мировоззрение могло приобретать новые черты. К сожале нию, я был сравнительно далек от академика Сказкина. Моим ру ководителем был А.И. Неусыхин, который мне дал очень много. Но Сергей Данилович являлся великим учителем, несущим нам не только знания, а еще нечто большее, его лекции предста вляли собой школу нравственности.
262
Вспоминая С.Д.
Сказкина
Н.В. Ревякина УЧЕНЫЙ, НАСТАВНИК, ДРУГ Свою судьбу с медиевистикой я связала в 1954/55 г., слушая в Московском университете, где училась в это время, лекции Сер гея Даниловича Сказкина по истории западноевропейского Средневековья. Записывать эти лекции было невозможно, слу шать - огромное наслаждение. Это было не сухое, равнодушное, нанизанное на логическую нитку изложение материала, а глубо кое размышление по поводу происходящего в далекую эпоху. При этом Сергей Данилович позволял себе экспромты, эмоцио нальные оценки, уходы в сторону с неизменным возвращением к прерванному рассказу. И каким-то удивительным образом все слушатели оказывались причастными к этому мыслительному процессу, вовлеченными в него так, что трудно было оторваться и не хотелось отвлекаться на записи. Перенять такую манеру чтения лекций было, увы, невозможно. За всем этим стояли глу бокий и ясный ум, высокая культура, трудный жизненный опыт и что-то еще такое, что дано от природы далеко не всем, талант, наверное... Словом, лекции меня покорили, и я решила пойти специали зироваться на кафедру истории средних веков и работать у Сер гея Даниловича. Курсовую писала по русской школе аграрной французской истории, конкретно по взглядам Лучицкого. Эта тема и спецкурс Сергея Даниловича по истории западноевропей ского крестьянства открыли для меня основного субъекта сред невековой истории - скромного труженика-крестьянина, трудом которого создавалась средневековая цивилизация. С какой лю бовью и вдохновением рассказывал об этом Сергей Данилович! В историю он ввел человека, она переставала быть историей аб страктных социально-экономических отношений. Эти уважение и благодарность к сельскому труженику появились у Сергея Да ниловича и j ясного понимания исторической роли крестьянина в средневековом обществе. А особую окраску всем его размышле ниям на темы аграрной истории придавало, мне думается, его собственное происхождение - из донских казаков, о чем Сергей Данилович всегда говорил с особой гордостью. И общинные рас порядки, и разведение винограда, и коневодство - все ему было знакомо. Такое отношение к крестьянству не могло не влиять на слушателей. Во всяком случае, я полюбила эту тему и в лекциях по аграрной истории всегда вспоминаю учителя и стараюсь вну-
Вспоминая С.Д. Сказкина
263
шить своим студентам любовь и уважение к сельскому тружени ку. На лекциях Сергея Даниловича по аграрной истории Средне вековья воспитывалось не одно поколение историков; уже в 1955 г. данный нам на кафедре рукописный текст этих лекций был основательно потрепан, побывав в руках многих студентов. А потом был удивительный спецсеминар (немного похожий на спецкурс) по средневековой культуре, конкретно - по теме "Като лическая церковь и Парижский университет в XII—XIII вв.", - са мый интересный и самый трудный из всего, что я слушала на Ис торическом факультете МГУ. Поражала глубина подхода Сергея Даниловича к теме: прежде чем заниматься столкновениями фран цисканцев с Фомой Аквинским, мы должны были уяснить себе, как формируется христианское мировоззрение, какую роль сыгра ло в его становлении античное наследие и прежде всего идеи Пла тона и Аристотеля. Сергей Данилович терпеливо разъяснял нам сложные философские вопросы, но он не делал скидок на наше не знание и непонимание ряда вещей и предлагал литературу для чте ния: работы Челпанова, Трубецкого, Штекля, Крауса, Трёльча, Котляревского, Карсавина, Ренана и др. Очень любил ссылаться на работу Вернера Егера о Платоне, широко использовал труд П. Мандоннэ, впервые опубликовавшего ряд трактатов Сигера Брабантского и серьезно исследовавшего его творчество. В спец семинаре использовались и оригинальные источники (сочинения Сигера Брабантского, Фомы Аквинского, неизвестного автора, чью работу опубликовал Мандоннэ), которые мы вместе с Серге ем Даниловичем читали и комментировали. Кажется, тогда я поня ла, что такое научный анализ источника. Из этого спецсеминара вышли дипломная работа Г.В. Шевкиной, посвященная главе па рижских аверроистов Сигеру Брабантскому, и моя дипломная ра бота "Радикальное крыло францисканцев в ХП-ХШ вв." Помню, что защита была интересной, оппонентом выступал М.М. Смирин, а Н.А. Сидорова критиковала меня за излишнее увлечение анали зом теологических работ спиритуалов-францисканцев, с чем, ко нечно, ни в коей мере не мог согласиться Сергей Данилович. Нем ного позже, когда Нина Александровна обсуждала в Институте всеобщей истории проспект своей новой работы, посвященной на родным еретическим движениям, и говорила, что в догматику и теологию она не будет углубляться, ибо главное - показать связь ересей с народным протестом, Сергей Данилович выразил свое принципиальное несогласие, произнеся яркую и эмоциональную речь. Присутствовавшие на этом заседании аспиранты и студенты кафедры едва удержались от аплодисментов.
264
Вспоминая
С.Д.
Сказкина
Занимаясь со студентами средневековой философией, Сер гей Данилович одновременно размышлял и над проблемами Возрождения. Его статья "К вопросу о методологии истории Возрождения и гуманизма", опубликованная в сборнике "Сред ние века" (1958. Вып. XI), лучшее, на мой взгляд, марксистское прочтение этого культурного феномена в жизни Европы. Мар ксизм стал методом, который Сергей Данилович, выученик до революционной школы, принял, усвоил и использовал в своих исследованиях, но он никогда не толковал его догматически и не вульгаризировал. Проблемами Возрождения Сергей Данилович увлек и своих учеников; надо отдать должное его глубокой про ницательности: из многочисленных итальянских гуманистов он выбрал и предложил для изучения двух наиболее значительных и интересных - Лоренцо Баллу, исследование взглядов которого стало темой моей кандидатской диссертации, и Пико делла Мирандола (им стала заниматься Л.М. Брагина). Сергей Данилович был совершенно чужд школярской работы с учениками. Он никого не заставлял заниматься, ничего не тре бовал, он с учениками просто беседовал, а в ходе беседы вдруг раздвигались горизонты, появлялись новые подходы, возникали свежие мысли. Н.В. Сивачев (тогда аспирант) говорил: "Сергей Данилович ничего не требует, а вы работаете, как одержимые". Так это и было. Он очень доверял своим ученикам, считал естест венным, что если аспирант взял тему, то доведет ее до конца. И не оправдать такое доверие было стыдно, да и работать над темой было так интересно! Широкий кругозор учителя, его высокая культура, замечательная способность к теоретическим построе ниям наряду с любовью к источнику выделяли его из круга других преподавателей. Но его отличали еще и доброжелательность и доброта, стремление помочь человеку, он был частым ходатаем в различные инстанции по делам других, и он реально помогал мно гим. Я лично на протяжении 20 лет общения с Сергеем Данилови чем ощущала его внимание к моим делам, поддержку и помощь. В конце 60-х годов, когда в Новосибирском академгородке, где я ра ботала, начались преследования ученых в связи с подписанием коллективного письма в защиту А. Гинзбурга и др., я получила не ожиданное и для меня в тех условиях очень важное предложение из "Вопросов истории" от А.Я. Шевеленко написать для журнала очерк о "Константиновом даре"; позже я узнала о том, что эту идею подал журналу Сергей Данилович, знавший о моих неприят ностях. Он же в начале 70-х годов предлагал мне вернуться в Мо скву и обещал помочь с работой. В тех условиях я не считала воз-
Вспоминая С Д. Сказкина
265
можным воспользоваться этим предложением, расценивая свой отъезд, как бегство. Но как я была благодарна Сергею Данилови чу за такое участие в моей судьбе! С любовью вспоминаю гостеприимный и хлебосольный дом Сергея Даниловича, его милых внуков, откровенные разговоры о жизни, политике, литературе. От Сергея Даниловича я узнала о Бласко Ибаньесе, под его влиянием начала читать Бунина. Сергей Данилович занимался живописью, и мне очень нравились его работы, которые он часто писал на даче. А в молодости он занимался музыкой и даже выступал с концертами в Ростове. Помню, что однажды подарила ему пластинку с концертом Гри га, которого он любил. Из коллег Сергей Данилович говорил с теплотой об А.И. Неусыхине, B.C. Соколове, В.М. Лавровском, К.К. Зельине, И.С. Галкине, очень уважительно высказывался о работах, по его словам, "ученой дамы" А.Д. Люблинской, с сим патией рассказывал о А.Ф. Лосеве, с которым вместе ездил чи тать лекции, кажется, в Горький (точно не помню). Жизнь наших учителей в условиях тоталитарного режима была драматичной, подчас трагичной. Ведь некоторые были ре прессированы, и часть из них погибла в лагерях. А те, кому уда лось сохранить работу, трудились в обстановке подозрительно сти и страха, угрозы проработок и преследований. И тем не ме нее они пытались работать, иметь учеников, сохранять связь с лучшими традициями прошлого, развивать науку в той мере, в какой это было возможно. Благодаря им наша медиевистика ("родная советская медиевистика", как любил говорить Сергей Данилович) не погибла, в 50-70-е годы она занимала ведущее ме сто среди других отраслей исторического знания в нашей стране. Нашим учителям приходилось нелегко, и не нам, кого не кос нулись жестокие репрессии с перспективой погибнуть в лагерях, их судить. Можно лишь сожалеть относительно некоторых их оценок тех или иных событий и их поступков во времена чуть более либеральные. Помню, как остро я переживала и долго не могла успокоиться по поводу статьи в "Правде", подписанной Сергеем Даниловичем, с осуждением чешских событий. Последний раз я видела Сергея Даниловича зимой 1973 г. Мы с СМ. Раскиной были у Сказкиных в гостях и возвращались в радостном настроении: Сергей Данилович хорошо себя чувст вовал, говорил о своих планах. Тем тяжелее было получить ап рельскую телеграмму... О моем учителе остается в душе память с чувствами любви, благодарности и преданности.
266
Вспоминая С.Д. Сказкина
Перед своим отъездом в Новосибирск в 1964 г. я получила от Сергея Даниловича машинописный текст курса лекций по исто рии средних веков (в десяти папках). Текст содержит много ру кописных вставок, сделанных на полях, на оборотной стороне листа, на отдельных листах. Это краткие конспекты и планы лекций, хронология, выписки из источников, литературы и клас сиков марксизма-ленинизма, вставки в текст лекций и т.п. Ис точники, откуда берется материал вставок, за исключением больших фрагментов чаще всего не указаны. Названия на пап ках, как правило, соответствуют их содержанию, но иногда в них обнаруживаются дополнительные материалы. Привожу краткое описание материалов папок. 1. Германия IX-XI вв. В этой папке имеются обширные рукописные вставки к тексту лекций: о Григории VII, Иннокентии III, Франциске Ас сизском, Фридрихе II, о полабских и поморских славянах, о "Дранг нах Остен", о Ганзе, о Чехии XIV-XV вв. Здесь же полстраницы краткого набро ска выступления на симпозиуме 1958 г. 2. Германия XI-XV вв. Большая правка в тексте, вставки; видимо, это первоначальный вариант лекции по истории Германии. Здесь же текст ре цензии А.И. Неусыхина (1950 г.) на лекцию "Германия, Италия к папство в IX-XI вв.". 3. Франция XI-XV вв. В тексте лекции - вставки о катарах, о военной технике (конспект из книги Дельбрюка с оценками автора Сергеем Дани ловичем, 6 с), выписки из французских работ о Жанне д'Арк и отдельно 18 с. материалов к статье (?) "Жанна д'Арк как историческая проблема", машинописная вставка о Людовике XI (5 с). В этой же папке рукописных краткий конспект лекции "Крестовые походы". 4. Англия. Краткий конспект раннего периода истории Англии (4 с). Небольшие вставки в основной текст лекции - о Виклифе. лоллардах. Краткий рукописный конспект лекций (1937 г.): История Англии XIII-XV вв. (4 с). История Англии XIV-XV вв. (5 с). 5. Италия и папство XIII-XV вв. Вставки к Кола да Риенцо, движению чомпи; план лекции по истории папства: краткие рукописные конспекты: Италия XIII—XIV вв. (4.5 с), Испания XII-XV вв. (3 с ) . Великие (географи ческие) открытия (1 с). В этой же папке перевод из кн.: Daren. Italienische Wirtschaftsgeschichte. 1914. Bd. I. 33 S. 6. Испания XI-XV вв. Испания XVI-XVII вв. В этой папке лекция по первому периоду названа иначе: "Испания и Португалия в X-XV вв." К ней большие вставки относительно характера арабского завоевания и состоя ния халифата, а также вставки о Сиде, о кортесах, о движении крестьян в Каталонии XV в. В этой же папке имеется лекция: "Введение. Генезис ка питализма в Западной Европе". 7. Голландия. Кроме машинописного текста имеется аналогичный ру кописный текст по Голландии XVII в. Выписки из сочинений Маркса и Эн-
Вспоминая С.Д. Сказкина
267
гельса, выдержки из источников, переводы. Эти фрагменты были опубли кованы в "Хрестоматии по истории средних веков" под ред. Н.П. Грациан ского и С.Д. Сказкина (М, 1938. Т. 2, Ч. 2) за исключением трех текстов: 1) Показания испанского советника дель Рио об инструкции Филиппа II герцогу Альбе (из книги Мотлея "Нидерландская революция", 0,5 с); 2) Компромисс 1565 г., подписанный Марниксом де Сент Альдегондом и 11 дворянами и учреждающий св. Лигу борьбы с испанцами (из Анонимной Хроники в Histoire generale des Provinces Unies. Paris, 1760); 3) Петиция гёзов 5 апреля 1566 г. (4 с.) не указано, откуда сделан перевод, и, кажется, он не закончен. 8. Великие открытия. Варианты текста. Выписки из статьи: Hennig R. Atlantische Fabelinsel und Entdeckung Americas // Hist. Zeitschr. 1936. Bd. 153, H. 3. P. 469-500 (3 a). 9. Польша и Чехия V1I-XVII вв. Машинописные вставки по Чехии из книг: Палацкий. История Чехии; Каутский К. Предшественники новейше го социализма, - вставки к тексту о Яне Гусе из Флейшганса, к таборитам из Мах lahns - данные из него сопоставляются Сергеем Даниловичем с дан ными Дельбрюка (11 с). В этой же папке находится лекция "Развитие тех ники и естествознания в XVI - первой половине XVII века в Европе". 10. Венгрия и балканские страны. Скандинавские страны. Культура. Здесь вставок нет, только приложен краткий план лекций по культуре.
ВЛ. Керов УЧИТЕЛЬ С БОЛЬШОЙ БУКВЫ Если не считать родителей и ближайших родственников, на верное, ни один человек не сыграл в моей жизни такую большую и плодотворную роль, как Сергей Данилович Сказкин. Это и профессиональная подготовка историка и в облике ученого, и в облике преподавателя, и воздействие в интеллектуальном плане, в самом широком смысле этого понятия, это и приобщение к вы сотам мировой культуры и к тонкостям международной полити ческой кухни и многое, многое другое. Забегая вперед, прежде чем рассказывать обо всем об этом конкретно, напомню то, что знают все, так или иначе соприкасавшиеся с Сергеем Данилови чем, а именно: это был человек-гигант. Его знания (причем, на верное. во всех областях истории) были поистине энциклопеди ческими, и, главное, он отлично знал место каждого факта, о ко тором сообщал, в цепи событий, место самих этих событий в общеисторической картине. С.Д. Сказкин прекрасно видел и понимал эту связь, связь единичного, конкретного и общего. В этом отношении его лекции, монографии и даже газетные ста-
268
Вспоминая С.Д.
Сказкина
тьи (он глубоко чувствовал пульс политической жизни в нашей стране, и в целом на международной арене) выгодно отличались и отличаются от произведений многих нынешних авторов на ис торические темы. Первое знакомство с Сергеем Даниловичем - это общий курс по истории западноевропейского Средневековья, который был предназначен для всех студентов независимо от специализа ции (на нашем курсе 1946-1951 гг. обучения число студентов равнялось 250 чел., и так было все послевоенные годы). Акаде мик С.Д. Сказкин стал для всех нас кумиром из кумиров, кото рыми был так богат послевоенный исторический факультет Московского университета. На втором курсе по европейскому Средневековью проходили также семинарские занятия (просе минарии, как их иногда называют в МГУ на старинный лад). Здесь также Сергей Данилович был непревзойденным масте ром. Естественно, прежде всего к нему стремились специализи рующиеся по истории средних веков. С III курса - уже спецсеми нары и спецкурсы. Один из специальных курсов, который читал Сергей Данилович, был посвящен аграрным проблемам запад ноевропейского средневековья. Этот курс вызывал огромный интерес у студентов разных специализаций. Его популяризации и изучению помогало то обстоятельство, что он был издан ротапринтным способом. Я присутствовал при встрече группы сту дентов курса, который шел сразу же вслед за нами, - мы все бы ли хорошо знакомы. Это были - будущий академик Иван Ковальченко, Анатолий Горский и Константин Тарновский, специа лизировавшиеся по отечественной истории. Так вот, они проси ли у С.Д. Сказкина разрешения перепечатать текст его спецкур са, который, как они говорили, им совершенно необходим для понимания проблем аграрной истории России. Естественно, такая просьба только обрадовала Сергея Даниловича. В конце 60-х годов этот курс вышел в свет значительно переработанным, в виде интереснейшей монографии об истории аграрного строя западноевропейского Средневековья, истории крестьянства того времени. Взялся за гуж - не говори, что не дюж. Записался на специа лизацию у С.Д. Сказкина - надо было стать достойным своего учителя. И сразу, будучи еще студентом, я познакомился с методой обучения (и одновременно воспитания), применяемой Сергеем Даниловичем. Он не пользовался раз и навсегда опреде ленным набором тем для курсовых и дипломных работ, перехо дящих из года в год. Он предлагал своим студентам такие темы,
Вспоминая С.Д. Сказкина
269
которые еще нужно было исследовать (по крайней мере углу биться в исследование) и которые с этой точки зрения интересо вали его самого. Мне для курсовой работы, впоследствии пере росшей в дипломную (формально темы не совпадали, но в сущ ности это была одна проблема), С.Д. Сказкин дал тему, очень сложную, но и одновременно чрезвычайно интересную, если не сказать, захватывающую. Речь шла о международном аспекте Религиозных войн во Франции. Разработка этой проблемы пред полагала детальное изучение всего среза тогдашнего француз ского (а по некоторым вопросам - не только французского) об щества. Отнюдь не навязывая своей точки зрения, Сергей Дани лович стремился познакомить меня со своим видением широко го комплекса вопросов, которое чуть позднее и в неполном виде было обнародовано в новом издании вузовского учебника по ис тории средних веков. Вспомним, например, новую и оригиналь ную постановку С.Д. Сказкиным проблемы гугенотов: его вывод о различении гугенотов религиозных и политических. Но гуге ноты были протестантами, их религиозные воззрения были близки к кальвинизму. И в том же издании учебника студенты (в первую очередь) в главе, написанной С.Д. Сказкиным, могли по знакомиться с его блестящим анализом и выводами о сущности кальвинизма, которые остались непревзойденными до настоя щего времени. Об этих проблемах Сергей Данилович со мной "просто" беседовал, отнюдь не стремясь продиктовать мне свои впечатления и выводы. Естественно, такая благожелательная манера работы, а точнее подготовки, обучения и воспитания сту дента действовала в десятки, если не в сотни раз эффективнее прямолинейного "руководства" (например, путем редактирова ния текста, составленного студентом. Хотя, в общем-то, это то же необходимо - но важно, чтобы такая форма работы не была превалирующей). Но начинать исследование надо было с эконо мики. Это ведь сейчас широко переизданы труды Макса Вебера, включающие разработку его знаменитого тезиса: "Протестан тизм - этика капитализма". Тогда же, в 50-е годы XX в., в своей интерпретации об этом говорил С.Д. Сказкин; еще ранее, в 20-е годы, с популяризацией идей Вебера в нашей стране выступил молодой ученый, позднее маститый коллега С.Д. Сказкина по кафедре в МГУ и по работе в Институте истории АН СССР А.И. Неусыхин. Короче говоря, мне надлежало изучать появле ние ростков капитализма во Франции и его связь с движением гу генотов, социальный и политический строй этой страны, роль и значение абсолютистской монархии и т.д. и т.п. А в плане изуче-
270
Вспоминая С.Д. Сказкина
ния международных проблем нужно было найти какие-то новые документы, по-новому освещающие определенные проблемы. Московских библиотек оказалось недостаточно. По совету С.Д. Сказкина во время зимних каникул 1950 г. я отправился в свою первую научную командировку - в библиотеки Ленингра да (где я был впервые в жизни), прежде всего в Публичную биб лиотеку, а также в библиотеки Академии наук и Ленинградско го университета. Хорошо помню, что одним из важных объек тов моих розысков стали документальные материалы о деятель ности Фр. Уолсингема, одного из видных английских политиче ских деятелей, советника королевы Елизаветы I. Примерно в это же время под руководством С.Д. Сказкина защитил кандидатскую диссертацию его "старший" ученик А.Н. Чистозвонов, разработавший совершенно новую пробле му - о так называемой Нидерландской революции. Отношение к событиям в Нидерландах французских властей, правительства Карла IX также являлось одной из задач моего исследования. Я не случайно употребляю термин '"исследование". Для С.Д. Сказ кина научно-исследовательская работа должна была начинаться со студенческой скамьи. Для меня такая постановка вопроса бы ла особенно важна. Ибо жизнь моя оказалась как бы переверну той. Ведь как происходит процесс обучения и познания в наше время? Школьник, студент скрупулезно что-то изучает, а затем (или одновременно) знакомится с применением на практике, осу ществлением в жизни тех теоретических, абстрактных понятий, которые ему преподносились. У меня же получилось все наобо рот. В 19-20 лет (в 1944-1945 гг.) с восьмилетним образованием (правда, полученным в московской школе, созданной на основе знаменитой в дореволюционную эпоху Медведниковской гимна зии) я (в качестве советского солдата) "'побывал" в Польше, Гер мании, Чехословакии, Австрии, мимолетно в Венгрии. Там еще до получения университетского образования я познакомился и с капиталистическим образом жизни, и со свойственным ему мыш лением. Познакомился, в частности, и с религиозной жизнью. Еще в Западной Белоруссии я часто беседовал с православными священниками, в Польше - с католическими ксёндзами, в других странах - с протестантскими пасторами. В Южной Чехии в тече ние длительного времени (уже после 9 мая 1945 г.) наше воинское подразделение дислоцировалось в окрестностях г. Табора - роди ны и центра деятельности знаменитого еретика Яна Гуса. Отсюда ясно, какое огромное интеллектуальное значение имели для меня беседы - не обязательно на научные темы - с
Вспоминая С.Д- Сказкина
271
Сергеем Даниловичем и с его мудрейшей и добрейшей супругой Верой Владимировной. Все это - и умелое приобщение меня к научной работе, и ин теллектуальное воспитание - получили свое развитие, и весьма, можно сказать, приумножились на новом этапе - в аспирантуре той же кафедры истории средних веков. В самом факте моего вступления в ряды аспирантов роль Сергея Даниловича была ре шающей. Дело было не только в научной рекомендации. Аспи рантское место на кафедре было только одно, а претендентов два. С.Д. Сказкин добился в Министерстве, чтобы приняты бы ли мы оба: и я, и мой сокурсник, ученик профессора З.В. Удальцовой Геннадий Литаврин. Тема кандидатской диссертации также была предложена Сер геем Даниловичем. Речь шла об очень интересном событии, явле нии в истории средневековой Франции - так называемом восста нии пастушков 1251 г., которое одновременно было еретическим движением. Метод моей работы внешне оказался (должен был оказаться) прежним. Опять срез жизни французского общества (на этот раз XIII в.): от экономики до религии, но со значительно более глубоким (с точки зрения анализа проблем) и широким (не обходимо было анализировать положение во многих других стра нах) подходом, анализом всех проблем. Особенно хочется сказать об изучении религиозных вопросов, их своеобразия, их тонкости. В отношении изучения религиозных проблем, истории различных конфессий (в том числе и в эпоху Средневековья) в последние 10-15 лет в научной печати можно встретить немало кривотол ков. Некоторые авторы утверждают, что изучать эти проблемы "было запрещено". Это не так. Историей религий заниматься не возбранялось, а в случае если речь шла об еретических движени ях, поощрялось. Дело состояло в другом. Существовала недооцен ка изучения религиозной догматики, сугубо богословских вопро сов. Сергей Данилович на эту тему не высказывался. Но вся его метода научного (да и не только научного) руководства подводи ла к тому, что нужно взять в руки Библию - Ветхий и Новый За вет - и хорошенько изучить многие их тексты, отрывки, положе ния. Это в определенной мере относилось и к мусульманству, к Корану. Вождь "пастушков" побывал до появления во Франции в философской школе в Толедо, где происходили контакты между мусульманскими и христианскими писателями и теологами. С.Д. Сказкин в связи с этим порекомендовал мне целый ряд про изведений испанских историков и философов (а он эти труды пре красно знал), занимавшихся упомянутыми проблемами.
272
Вспоминая С.Д. Сказкина
При решении аспирантских задач большую роль играла ка федра истории средних веков, во главе которой вот уже много лет стоял С.Д. Сказкин, та благожелательная, соединенная с высокой научной взыскательностью атмосфера, которая цари ла на нашей кафедре. Сергей Данилович всячески поддержи вал этот настрой, развивая то наследство, которое он получил от своего предшественника по руководству, старшего коллеги, академика Е.А. Косминского. В жизни и деятельности кафед ры, во взаимоотношениях профессуры между собой, а также с аспирантами и студентами господствовали идея и практика до верия и взаимозаменяемости, начисто исключавшие даже эле менты какой-либо ревности друг к другу. Так, один из канди датских минимумов по специальности (в виде письменного ре ферата) я выполнял по поручению С.Д. Сказкина под руковод ством профессора А.И. Неусыхина (речь шла о Салической правде), - естественно, по договоренности двух мэтров между собой. Несомненно, была договоренность С.Д. Сказкина с про фессором Н.А. Сидоровой - я регулярно посещал ее лекции (она читала общий курс по истории средних веков) и вел за нее студенческий семинар. Ничего подобного ни на одной кафедре я ни до этого, ни после не видел. Я уж не говорю о чрезвычай но благожелательных и весьма продуктивных для авторов об суждений диссертаций и прочих работ. У Сергея Даниловича удивительным образом сочетались вы сокий полет мысли, осуществление намеченных ранее научных планов с практическим подходом к реальной жизни. Я уже упоминал о выделении на кафедру двух аспирантских мест. Моя кандидатская диссертация о "пастушках" (я ее защи тил осенью 1954 г.) очень понравилась и самому Сергею Дани ловичу, и оппонентам (были приглашены А.И. Неусыхин, а также известный специалист по истории средневековой Фран ции М.М. Себенцова), и многим другим специалистам. По реко мендации С.Д. Сказкина я передал (еще до защиты) авторефе рат диссертации его коллеге и оппоненту профессору Б.Ф. Поршневу, на которого моя работа также произвела благопри ятное впечатление. С.Д. Сказкин сразу же после защиты при гласил меня на беседу и предложил срочно написать по пробле мам диссертации две статьи - одну для журнала "Вопросы исто рии" (его главным редактором была тогда A.M. Панкратова) и в сборник "Средние века", которым руководил он сам. В жур нале статья была опубликована летом 1956 г., а в сборнике ответственный секретарь А.Н. Чистозвонов так успешно со
Вспоминая С.Д. Сказкина
273
мной сотрудничал, что моя статья в нем вышла в свет менее, чем через год (а это были просто бешеные сроки), осенью 1956 г. в VII выпуске. С.Д. Сказкин внимательно следил за моей дальнейшей судь бой и творческой деятельностью. Он был очень рад моему по ступлению на работу в Университет дружбы народов. Во время более чем 40-летней преподавательской (да и различной организационной) деятельности, работы в этом Университете, на двухлетней преподавательской работе в Мадагаскарском университете, во время поездок с лекциями в различные страны Африки и в Кампучию я вольно или не вольно использовал, перенимал манеру поведения и образа мыслей Сергея Даниловича с новыми людьми, в новых обсто ятельствах (в моем случае - с иностранными студентами и во обще иностранными гражданами с их специфической психоло гией и образом мышления). Короче говоря, я испытывал то, что обычно получается от частого, регулярного общения с вы дающимися интеллектуальными личностями, обладающими высочайшей культурой и необыкновенно широкими познания ми в самых различных областях науки и жизни в целом. Осо бое значение имела "школа" С.Д. Сказкина - научная и педа гогическая. Ведь необходимо было быть готовым читать об щие и специальные курсы по истории разных стран на самые необычные темы. По его указанию для университета кафедрой была выделена, можно сказать, небольшая библиотечка, составленная из трудов выдающихся отечественных историков, - а я этим занимался по поручению Ректората УДН. Еще до этого, в конце 50-х годов, когда я, будучи редактором Соцэкгиза, занимался новой моно графией о средневековом городе выдающегося советского меди евиста В.В. Стоклицкой-Терешкович, а дирекция издательства расценила эту тему как не актуальную, С.Д. Сказкин вместе с Е.А. Косминским написал директору рекомендательное письмо, и книга вышла в 1960 г. Когда где-то в начале 60-х годов (много сил у меня уходило на участие в работе по становлению и развитию нового Уни верситета) наконец-то зашла речь о моей докторской диссер тации, С.Д. Сказкин опять-таки предложил тему, которая вы зывала у него большой личный интерес. Речь шла о знамени том оппоненте Фомы Аквинского, лидере францисканцев-спиритуалов, выступавших против руководства францисканского ордена, Петре-Иоанне Оливи, деятельность и взгляды которо-
274
Вспоминая
С.Д. Сказкина
го в отечественной историографии были мало изучены. Это еще один "срез" французского общества XIII в., но только - и это естественно - на еще более высоком уровне. Эта работа практически была готова к началу 70-х годов. Но кончина Сергея Даниловича нарушила, если так можно сказать, мой жизненный график, и диссертация была защищена там же, на кафедре, на историческом факультете МГУ лишь в начале 80х годов, уже после моей двухлетней преподавательской коман дировки на Мадагаскар. Каждая встреча с Сергеем Даниловичем была интеллекту альным праздником. Его очень интересовала деятельность Уни верситета дружбы народов, жизнь и учеба студентов из разных стран. Я регулярно встречался с ним и с Верой Владимировной после своих зарубежных поездок. Зимой 1965 г. после моего пер вого посещения Франции, Парижа и, естественно, Лувра мы дол го беседовали о Франции, ее истории, ее искусстве, о русско-со ветско-французских отношениях и культурных связях. Я упоми нал об интересе С.Д. Сказкина к политическим вопросам. Это относилось не только к Франции. Как-то (это было в 1951 г.), во время очередной встречи с ним (как правило, они проходили в его квартире на Ленинском проспекте) он с досадой высказал мне свое удивление позицией английских избирателей, которые предпочли лейбористам консерваторов во главе с Уинстоном Черчиллем. Сергей Данилович Сказкин был живым воплощением тех неразрывных связей, которые существовали между дорево люционной медиевистикой и советской. Вопреки досужим до мыслам некоторых авторов о каком-то давлении на наших крупнейших ученых-гуманитариев "марксистских формул", в научном творчестве академика С.Д. Сказкина, в его поведе нии как ученого и Педагога с большой буквы не просматрива лось даже мельчайших следов какого-либо давления, не видно даже намека на него. С.Д. Сказкин одинаково виртуозно ис следовал, подвергал тщательному анализу как экономические и политические проблемы, так и буквально нюансы духовной жизни общества, включая религию. Он занимался анализом и классовой, социальной борьбы, хотя и не считал ее ключом к пониманию всех проблем. Это была фигура, подобная выдаю щимся деятелям западного и русского Возрождения. Его дея тельность, его труды стали неразрывной частью духовной жизни советского общества, духовных достижений русского народа.
Вспоминая С.Д. Сказкина
275
Н.И. Запорожец О НЕЗАБЫВАЕМОМ Сергей Данилович Сказкин останется в моей памяти как че ловек, излучавший свет добра и справедливости. Его доброжела тельность распространялась не только на собственных учени ков. Будучи деканом исторического, факультета МГУ в самые трудные, голодные военные годы, он всегда отзывался на прось бы студентов, помогая получить зимой теплую одежду и обувь, через местком, а часто из своей зарплаты оказывал им денеж ную поддержку. Если узнавал, что одинокий студент не посеща ет лекции из-за болезни, доставал необходимые лекарства (так он передал мне пенициллин, которого тогда еще не было в от крытой продаже), делился скудным продовольственным пайком военного времени. Наконец, для тех, у кого не было родителей и не хватало стипендии, даже повышенной, чтобы дотянуть до конца месяца, Сергей Данилович находил платные частные уро ки (главным образом, иностранных языков). Для нас, аспирантов и студентов Сергея Даниловича, еще важнее была его моральная поддержка. Студенты нашего поколения - те, кто пришел поступать на истфак в годы Великой Отечественной войны, и те, кто досроч но вернулся в alma mater с фронта инвалидами и в 1945-1947 гг., после Победы - прежде всего жаждали правды. Мы ожидали от своих педагогов откровенного ответа на наболевшие вопросы нашего бытия. Однако и в годы войны, и в первые послевоенные годы, когда рушились наши надежды на демократизацию обще ства, лишь немногие профессора-историки имели смелость отве чать на эти "проклятые" вопросы, прямо, косвенно или прибегая к историческим аналогиям. Такими отважными людьми были медиевисты: С.Д. Сказкин, Н.П. Грацианский, А.И. Неусыхин, Е.А. Косминский. Они стали властителями наших дум. потому что на своих лекциях и семинарских занятиях раскрывали не только суть исторических процессов, но и систему общечелове ческих нравственных, этических ценностей на примере людей Средневековья и эпохи Возрождения. На лекциях Сергея Даниловича, когда он читал общий курс истории средних веков в актовом зале, почти никогда не было свободных мест. Как только он входил в аудиторию, не спеша и улыбаясь нам, начинал негромко говорить, все замолкали, забы вая о холоде и голоде военных лет. Мы занимались тогда в ста-
276
Вспоминая С.Д.
Сказкина
ром здании истфака на улице Герцена, зимою - в обледенелых классах, не раздеваясь, немногие в сапогах и валенках, а большая часть в туфельках, а то и в "сабо" - опорках на деревянной по дошве, крытых брезентом. И несмотря на все это, нас покоряли и эрудиция, и логика, и артистизм, и человеческое обаяние С.Д. Сказкина. Только он мог так сильно увлечь студентов и за ставить их, переживших гибель родных и близких, ежедневно слышавших по радио об отступлении Советской армии и бедст виях нашего народа, сопереживать судьбам средневековых кре стьян, сострадать гонимым еретикам и свободомыслящим уче ным. Чаще всего мы, бывшие студенты, вспоминаем лекции о средневековом религиозном мировоззрении, об идеях и идеалах эпохи Возрождения, когда нам открывались тайны воздействия искусства на человека, особенно живописи и поэзии, знатоком которых был С.Д. Сказкин. В то время он и сам воспринимался нами как человек эпохи Возрождения - гуманист, просветитель, ученый, полиглот, музыкант, художник. В 1948-1949 гг. началась новая организованная кампания против научной и творческой интеллигенции. Докатилась она и до профессорско-преподавательского состава истфака МГУ. И однажды в актовом зале состоялось (помнится, весной 1948 г.) общее собрание кафедры истории средних веков. За столом, на крытым красным сукном, сидели на этом судилище представи тели партбюро факультета, руководившие "обвинением", под готовленным заранее, и статисты. Естественно, что у нас, сту дентов С.Д. Сказкина, невольно возникала аналогия с процес сом Жанны д'Арк. Обвиняли профессора А.Н. Неусыхина, к то му времени уже известного историка, в философском и истори ческом идеализме и в том, что работы "безродного космополи та" печатались за рубежом и что они вредно влияют на наших студентов. Припомнили и одну его статью, напечатанную еще до 1917 г. в Германии, в ней обнаружили "идеалистическую по зицию". А.И. Неусыхин блестяще опроверг все обвинения, на помнив, что в то далекое время необязательно надо было стоять на марксистских позициях. Раздался гул аплодисментов (после собрания всех аплодировавших поименно вызывали в партбюро для нахлобучки). Последним обвинителем выступал В.Б. Доро шенко, способный и любимый ученик гонимого. Не вспомню, какие грехи он приписывал своему учителю, сделавшего учено го из этого деревенского парня. Раздались возгласы: "Иуда", "стыдно тебе". Собрание подходило к финалу, когда С.Д. Сказ кин и Е.А. Косминский попросили слова. Оба они энергично от-
Вспоминая СМ- Сказкина
277
стаивали коллегу как выдающегося ученого-марксиста и педа гога. Мне тогда запали в память заключительные слова, произ несенные Е.А. Косминским спокойно и твердо: "Я, как заведу ющий кафедрой, не позволю уволить ни одного человека с на шей кафедры". Благодаря дальнейшим его и С.Д. Сказкина хло потам, А.И. Неусыхин остался на кафедре. Но ненадолго... Не без участия Сергея Даниловича он стал работать в Институте истории АН СССР, и С.Д. Сказкин вместе с учениками Алек сандра Иосифовича не переставал поддерживать коллегу до конца его дней. В том же 1948 г. вынуждена была покинуть истфак талант ливая аспирантка С.Д. Сказкина Наталья Соболева, работавшая над диссертацией о средневековом мыслителе Сигере Брабантском. Кто-то, видевший ее в церкви, сообщил об этом в партий ное бюро. Допрос был краток. - "Что вы там делали? Вы вери те в Бога?". - "Молилась. Я верующая с детства", - ответила Н. Соболева. Ей еще раз предложили крепко подумать о своем по ведении. Вечером она приехала к Сергею Даниловичу и сказала, что выбирает церковь. А истфакт потерял талантливого иссле дователя, подающего большие надежды. Сергей Данилович, ко нечно, устроил ее на работу. Но она уже не вернулась больше к своей диссертации. Мне посчастливилось заниматься у С.Д. Сказкина в двух се минарах. Первый из них по истории крестьянства в средние века (1942 г.). Те, кто учился в годы Отечественной войны, помнят зал истфаковского деканата, с огромным, нетопленным в то вре мя камином. Здесь собирались "аграрники", в теплых платках, ушанках, и не снимая шуб и пальтишек, осваивали азбуку исто рического исследования. На одном из первых занятий мы увиде ли на столе несколько ящиков с карточками, которые принес Сергей Данилович, чтобы познакомить студентов с библиогра фией проблемы. Доставая каждую из них, он рассказывал об ав торе книги, его роли в исследовании аграрной истории, о различ ных научных школах, их представителях, в том числе и о И.А. Лучицком. Он говорил о нем со светлой улыбкой и почте нием, как об одном из родоначальников российской аграрной школы. Постепенно Сергей Данилович знакомил нас с адапти рованными для первокурсников текстами. Уже тогда он приви вал нам вкус к самому процессу исследования, интерес и уваже ние к источнику, учил взвешивать, сопоставлять и оценивать ка ждый факт и не поддаваться искушению делать скороспелые выводы.
278
Вспоминая С.Д. Сказкина
На втором и третьем курсе С.Д. Сказкин впервые вел семи нар, посвященный Столетней войне и подвигу Жанны д'Арк. Когда он объявил об этом семинаре, в него записалось пример но тридцать студентов. Сергей Данилович принес на занятия и разбросал на столе множество библиографических карточек и время от времени доставая то одну, то другую, произнес блестя щий монолог об ученых-историках, беллетристах, публицистах, поэтах, воздавших дань уважения (или неуважения, как Воль тер) Орлеанской Деве. Для нас это был праздник. А затем на ступили трудовые будни. Одно из таких занятий нашего семина ра состоялось уже зимой 1943 г. в доме у Сергея Даниловича в Шубинском переулке. Первые посетители (Нина Гюрджан и я) застали профессора, сидящим на коленях перед маленькой же лезной печкой-буржуйкой, на которой стоял закопченный чай ник. Сергей Данилович раздувал огонь, бросая в него пачки га зет. Из этого чайника нас потом будут поить чаем с бутерброда ми, а иногда и домашними пирожками - всякий раз после заня тий гостеприимные Сергей Данилович и Вера Владимировна, его жена, тоже историк - педагог средней школы вот так под кармливали нас. Увидев посетительниц, Сергей Данилович встал, извиняясь, и тотчас же вручил каждой из нас уже приго товленные материалы для участников семинара. Это были про токолы допросов следствия и суда над Жанной д'Арк, отобран ные из первого тома "процесса" под ред. Кюшера и адаптиро ванные для начинающих исследователей (он сам распечатал их на машинке на языке оригинала). Нам было так уютно сидеть и работать в комнате, где все стены были заполнены полками с книгами, а в простенках висели картины. Две из них поразили меня: туманное бесконечное море кисти Дубовского и неболь шой радостный морской этюд, написанный С.Д. Сказкиным (о чем мы узнали много позже). Начиная занятие, Сергей Данилович строго предупредил нас, что перевод текстов будем делать мы сами. Первое требование усиленно заниматься языками, второе - обзавестись словарями и приносить их с собой на занятие, третье - переводить тексты протоколов допросов не только вместе с ним, но и самостоятель но, дома. Когда ленивые, не выдержав нагрузки, уходили, наш учитель не жалел об этом. Зато как увлеченно занимались ос тавшиеся. Порой мы отчаянно спорили, а Сергей Данилович, улыбаясь, подкидывал нам свои возражения, довольный нами. Весной 1944 г. мы уже сопоставляли протоколы процесса осуж дения Жанны д'Арк с протоколами процесса по реабилитации
Вспоминая С.Д- Сказкина
279
Девы, состоявшегося двадцать пять лет спустя после ее сожже ния. Наш учитель предлагал нам искать рациональный путь ис следования. И он был найден. Сравнивать показания одних и тех же людей, знавших и помнивших героиню, имена которых встре чаются в протоколах того и другого процесса, начиная с солдат и полководцев и кончая крестьянами деревни Домреми, ее род ными и близкими. Конечно, мы не ограничивались только одни ми этими методами. Каждый уже через какое-то время должен был определить тему своего доклада. Не все еще были к этому готовы. Тогда Сергей Данилович составил список докладов. Помнится, в нем были интересные темы, которые требовали творческого подхода. Например, доклад "Жанна д'Арк и артил лерия". За него взялась Светлана Антонова. Через полгода этот доклад лег в основу ее великолепной дипломной работы. А для Нины Гюрджан ее доклад "Жанна д'Арк и Парижский универси тет" стал основой премированной курсовой работы. Я готовила доклад "Жанна д'Арк и нищенствующие монашеские ордена". В процессе работы я заинтересовалась личностью Франциска Ас сизского. Позже, когда я уже стала перед выбором темы диссер тации, мне хотелось заняться исследованием жизни и духовного подвига этого человека, в XIII в. задумавшего пробудить цер ковь во имя евангельского идеала, поэта, мечтателя, борца с ре лигиозными догмами. С.Д. Сказкин одобрил выбор темы, но на собрании кафедры она была отвергнута большинством присут ствовавших. А книга П. Сабатье "Жизнь Франциска Ассизско го", подаренная мне Сергеем Даниловичем, всепоннмающим на шим учителем, продолжает помогать мне преодолевать сомне ния и тернии на жизненном пути. Сергей Данилович очень выручил меня сразу после оконча ния истфака. Тогда для меня, как и для А.Э. Штекли, главным препятствием на пути в аспирантуру были анкетные данные. У дверей комнаты, где заседала комиссия по распределению на ра боту, Сергей Данилович отобрал у меня анкету. Один Бог знает. что написал он в графе "социальное происхождение" о моих ре прессированных родителях. Так я поступила в аспирантуру. Бла годаря хлопотам С.Д. Сказкина и Е.А. Косминского, Альфред Энгельбертович Штекли тоже оказался в числе аспирантов. После того как Сергей Данилович убеждался в самостоя тельности своих учеников, то отправлял их в большое плавание на поиски своего пути, но еще долгие годы ощущали мы на се бе его отеческую заботу, внимание, интеллектуальное и нрав ственное воздействие. Он умел радоваться успехам своих уче-
280
Вспоминая С.Д- Сказкина
ников и никогда не покидал нас в беде. Многим своим учени кам, особенно тем, у кого были репрессированы родители, он помогал найти работу. Так, например, преодолев сопротивле ние деканата истфака, он устроил на скромную должность ла борантки кафедры истории средних веков Наталью Владими ровну Ширяеву, дочь репрессированного меньшевика-историка В.К. Икова. Почти сразу же после окончания аспирантуры я была аре стована и отправлена в ссылку в Северный Казахстан. Сергей Данилович и Вера Владимировна поддерживали меня и мою се мью, не только морально, но и материально. Сергей Данилович нередко оплачивал стоимость железнодорожных билетов для поездки моего мужа на место ссылки (в "экспедицию", по выра жению С.Д. Сказкина). В первый же приезд мужа он передал ис точники и литературу, необходимые для окончания диссертации, и очень теплое письмо с призывом не падать духом и продол жать писать стихи. Преподавать историю в школе во время ссылки мне было запрещено. После пяти лет в Казахстане я вер нулась в Москву, где мне разрешили учить детей. С.Д. и В.В. Сказкины посоветовали мне написать диссертацию по ме тодике преподавания истории средних веков в школе (тема моей прежней диссертации, учитывая обстановку начала 1950-х годов, оказалась абсолютно неактуальной). Сергей Данилович предло жил быть руководителем моей новой диссертации, защищенной в 1963 г. По его же рекомендации я стала научным сотрудником Академии пед. наук. Сергей Данилович привлек меня к активно му участию в создании новой "Книги для чтения по истории сред них веков". Сначала вместе с А.Д. Эпштейном, а позднее А.А. Сванидзе, мы приняли эстафету и на протяжении двадцати лет продолжали обновлять и совершенствовать это популярное издание. В мыслях я часто возвращаюсь к студенческим временам. Грустно и одновременно весело было на выпускном вечере сту дентов нашей кафедры, на который мы пригласили наших лю бимых профессоров. После застольных речей был небольшой концерт. Профессор Владимир Михайлович Лавровский испол нил вступление к Первому концерту Грига для фортепиано с ор кестром. Его сменил Сергей Данилович. Александр Иосифович Неусыхин превосходно читал стихи Блока и особенно прочувст венно "Равенну", столь близкую медиевистам. Я же от имени всех выпускников прочитала свой сонет, посвященный Сергею Даниловичу.
Вспоминая С.Д. Сказкина
281
СОНЕТ С.Д. СКАЗКИНУ ОТ ВЫПУСКНИКОВ КАФЕДРЫ ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ 1946 г.
В Саратовской глуши, нисколько не унылы, И звучную латынь сменив на шумный класс, Вдали от Ваших книг, вдали от Ваших глаз Мы вспомним с теплотой о Вас, Сергей Данилыч, Учитель добрый и навечно милый. Пришкольный наш надел картошкой засадив, Вновь вспомним мы Эрве, условия цензив, Аграрный семинар и Вас, Сергей Данилыч. Когда ж долги платить настанут сроки, Вновь вспомним Ваши мудрые уроки.
НА.
Хачатурян
О Ц Е Н И Т Ь И ПОНЯТЬ
Редколлегия сборника "Средние века", решив отметить го довщину со дня смерти Сергея Даниловича Сказкина, не предпо лагала серьезного академического анализа научного творчества ученого, желая ограничиться воспоминаниями его ближайших коллег и учеников, которые могли бы воспроизвести и сохранить живой облик мэтра отечественной медиевистики и человека. Понимая, что моя лепта в реализацию этой благородной це ли несколько нарушит задуманную картину, я тем не менее поз волила себе привнести в нее некоторые дополнительные штри хи, связанные не только с Сергеем Даниловичем, но и с нами, живущими сегодня и смотрящими в прошлое нашей науки с по зиции сегодняшнего дня. Поводом для подобного намерения ста ла не бытующая, - сказать так было бы преувеличением, - но часто встречающаяся в научном сообществе негативная оценка советской медиевистики и ученых, чья жизнь и творчество при шлись на эту эпоху. Тогда ими было получено или завершено об разование, созданы основные труды, взяты научные и админист ративные высоты. Участи такого отношения не избежали твор чество и личность Сергея Даниловича Сказкина. Подобно Е.А. Косминскому, А.И. Неусыхину, М.М. Смирину и многим другим - время не предоставило ему шанса заглянуть в будущее. Даже такой рубеж в более чем 70-летней советской истории, как неустойчивая оттепель 60-х годов, если и рождала надежды на
252
Вспоминая С.Д Скаэкина
перемены, то только в рамках существовавшей в то время жест кой политической и идеологической системы. Следует иметь в виду, что отмеченная оценка стала результатом отнюдь не серьёзного мотивированного анализа отечественной медиеви стики, но эмоций, связанных с не всегда объективным мнением некоторых ученых, знавших ситуацию "изнутри", и плохим зна нием вопроса у молодых коллег. Но в любом случае отношение к прошлому нашей науки осталось политизированным. Политизированость и сопутствующая ей нетерпимость - од на из банальных и неизменно повторяющихся особенностей раз вития исторического знания. Историки-гуманисты, делая пер вые шаги на пути рационального анализа, не принимали всерьёз средневековых хронистов и сами стали объектом неприятия со стороны представителей "социальной физики', претендовавших на открытие законов общественного развития; позитивисты в середине XIX в. критиковали абстрактные схемы идеологов Просвещения за отсутствие в их сочинениях "почвы" - и так, вплоть до сегодняшнего дня, - явление, казалось бы, невозмож ное в условиях, когда принцип относительности стал признанной нормой исторического анализа, подобно гегелевской триаде, подчеркнувшей исключительное значение синтеза в развитии любого явления, включая познание. Острота, какую приобрел этот вопрос в наших условиях, лег ко объясняется, действительно, исключительной ситуацией, в которой марксизм приобрел статус монопольной официальной идеологии. Признание в начале 90-х годов преходящего характе ра этой, подобно любой другой методологии, оказалось недоста точным, чтобы успокоить страсти, подогреваемые радикально стью социально-политических перемен в стране, кризисом, пере живаемым отечественной наукой, понятным стремлением зна чительной части общества порвать с трагическим прошлым. Признание свободы методологического выбора автоматически не создало атмосферы толерантности в научном сообществе, может быть, в частности именно потому, что мы не разобрались открыто и честно в том, от чего мы в нашем научном прошлом отказываемся и что берем с собой. В качестве первого шага на пути преодоления гиперкритиче ского отношения к советской медиевистике и ее отдельным представителям я бы хотела напомнить о чувстве историзма неизменном качестве профессионала-историка. Кому как не нам знать, что среда бытования, которую, как и время, мы не выби раем, - всегда и неизбежно диктует нормы существования и свя-
Вспоминая СМ- Сказкина
283
занные с ними общественные иллюзии, весьма затрудняет, что бы не сказать больше, не только задачу неприятия предлагае мых условий, но даже грамотного их осознания, тем более, что эти условия не бывают однозначно хорошими или плохими. Ко нечно, существует критерий, с помощью которого можно и должно оценивать общественное лицо человека, в том числе ученого - это соблюдение им чести и достоинства, непринесения вреда ближнему. Однако ригоризм в таких вопросах не только несправедлив, но как сказали бы представители естественных наук, не соответствует условиям эксперимента. Не соответству ет необычно причудливому и меняющемуся рисунку отношений и поведения человека в обществе. Не все шли на баррикады, но не все выступали в роли палачей. Ученый мог подписать письмо, одобряющее антидемократические действия правительства, од нако отрицательный ответ на официальное обращение, которое являлось ничем иным, как проверкой на "лояльность", чаще все го был невозможен. Подпись служила своеобразной данью за право трудиться. В другой ситуации этот же ученый, мужествен но защищая науку от упрощенных спекуляций и содействуя со хранению научной преемственности, рисковал, так как его дей ствия находились под контролем идеологического отдела ЦК и легко могли стать аргументом для политического обвинения. Некоторые ученые смогли остаться вне членства в партии - ус ловия, которое мыслилось как бы непременным для "работни ков идеологического фронта". Другие, долгое время оставаясь вполне дисциплинированными и благонадежными комсомольца ми и коммунистами, на каком-то этапе (это чаще всего случа лось только на позднем этапе советской истории) - оказывались в ряду активных оппонентов монополии партии в области идео логии. Хотелось бы напомнить, что насилие над личностью, мо гущее иметь для нее самые печальные последствия, вовсе необя зательно становилось результатом акции тоталитарного госу дарства в виде ареста, ссылки, публичных проработок, запрета публикаций, изгнания с работы. - но в виде безжалостности и предвзятости коллег; предательства коллег-друзей и просто дру зей; сознательного игнорирования и замалчивания творчества "другого". Не случайно, известный французский социолог XX в. Мишель Фуко, способный на общественный вызов и посвятив ший значительную часть своего творчества изучению проблемы существования человека в пространстве, контролируемом "вла стью" - государства, религии и морали, производственной и об щественной дисциплины, обычая, привычек, - оставляет для не-
284
Вспоминая
С.Д.
Сказкина
го возможность реализовать "свободу" только в сфере сугубо личной жизни. Предвзятость к научному творчеству советских медиевистов является, как правило, отражением отношения к марксизму, об щественная судьба которого помешала ему остаться только на учной методологией, осложняя проблему его объективной оцен ки и провоцируя сомнения в возможности искреннего увлечения или приверженности этому учению. Марксизм возник как некий итог в развитии исторических и философских знаний, имея свои достижения в предложенном варианте видения исторического процесса и свои лимиты, обу словленные временем. Главными из его достижений явились комплексное и системное видение исторического процесса, признание органического характера его развития и наличия в нем закономерностей; признание познавательных возможно стей науки. Все они сыграли созидательную роль в выходе оте чественной исторической науки из кризиса на рубеже XIX-XX столетий и в оформлении новой картины мира. Однако марк сизм остался в плену позитивистской теории "отражения", ко торая недооценивала роли сознания в эпистемологии. Значение провозглашенного им принципа комплексного развития снижа лось идеей экономической доминанты, которая толковалась в контексте традиционного противопоставления роли экономи ческого и духовного факторов и идеи "вторичности" сознания. Акцент на экономическом факторе, столь заметный в отечест венной историографии начального периода советской истории, был, кстати, тоже стимулирован полемическим настроем про тив историографии XIX в. с характерным для нее культом по литического и культурного факторов в истории. Последующая консервация марксизма в отечественной медиевистике и изоля ция последней от мировой исторической и философской науки неизбежно обрекали ее на отставание по ряду показателей, ре зультаты которого стали сказываться к середине и особенно во второй половине XX в. И тем не менее в рамках марксизма в отечественной медие вистике была разработана концепция феодального общества, существенно продвинутая по сравнению с предшествующей ис ториографией, особенно в части экономической структуры. К ее разработке самое непосредственное отношение имел Сергей Данилович Сказкин, который был в ряду первых медиевистов, принявших марксизм - А.Д. Удальцова, В.М. Лавровского, А.И. Неусыхина, Е.А.Косминского, В.В. Стоклицкой-Терешко-
Вспоминая С Д. Сказкина
285
вич. На протяжении всей своей жизни он сохранял к нему инте рес, который подогревался вкусом историка к философии исто рии и выраженной способностью к теоретической рефлексии. Крупные монографические сочинения С.Д. Сказкина - с анали зом специальных проблем и тем и использованием массового архивного материала, - относятся к новой истории (его канди датская диссертация, посвященная положению французского крестьянства в Шампани накануне Революции; монография "Конец австро-русско-германского союза. Исследование по ис тории русско-германских и русско-австрийских отношений в связи с восточным вопросом в 80-е годы XIX столетия") (М., 1928; 2-е изд. М., 1974). И если определять основной вклад ученого в медиевистику, то его составили как раз теоретические разработки по экономи ческой, социально-политической и культурной истории феода лизма. Его талант историка, который отличали ясность ума, умение увидеть за фактами и событиями - явления и проникнуть в их суть, способность равно чувствовать и ценить как трагедию и подвиг человеческой судьбы, так и красоту системной карти ны, - всё это обеспечивало творческое восприятие и использова ние им марксистского метода. В анализе Сергея Даниловича Сказкина экосистемы феода лизма особое значение имело толкование им проблемы фео дальной собственности и ее соотношения с внеэкономическим принуждением как средством реализации этой собственности. Толкование давало выход в современное понимание связи эко номического и личностного или политического факторов в экономическом механизме средневекового общества. Другое дело, что в тех условиях исключительная роль политического фактора на многие годы была забыта, точнее, решалась в кон тексте дуальной системы базиса и надстройки, т.е. "вторичности" последней. Однако в те годы С.Д. Сказкин отстоял медие вистику от бытующего в советской науке спекулятивного пред ставления о внеэкономическом принуждении как основе фео дальной структуры, к тому же трактуемом как явление наси лия, лишенное экономического содержания. В характеристике Сергеем Даниловичем социально-экономической эволюции феодального общества (смена формы ренты, изменение эконо мического и социального статуса крестьянства и т.д.) специаль ный интерес представляла оценка так называемого "второго издания крепостничества", выходящая за рамки только запад ноевропейской истории.
286
Вспоминая С.Д. Сказкина
В характеристике Сказкиным абсолютизма заслуживает быть отмеченным более корректное по тем временам исполь зование ученым "социального подхода" к политической исто рии в целом и в частности в оценке им социальной природы этой формы феодального государства, возникающего на этапе позднего Средневековья, и связанной с этим специфической расстановкой сил - подвижного баланса меняющегося дворян ства и формирующейся буржуазии. И хотя последующие кон кретные исследования будут корректировать картину социаль ной природы абсолютизма, уточняя и углубляя ее, последняя останется в рамках, обозначенных Сказкиным. Особый инте рес представляет попытка толкования ученым вопроса о степе ни зависимости или, наоборот, автономизации власти от обще ства, имеющая более общее значение для понимания особенно стей не только абсолютизма, но и эволюции средневековой го сударственности в целом. По инициативе Сергея Даниловича Сказкина в МГУ и Ин ституте истории АН СССР стало возрождаться культурологи ческое направление в отечественной медиевистике, уравнове шивая выраженную тенденцию в 30-50-е годы к преимущест венному изучению социально-экономической истории и утвер ждая комплексный подход к постижению средневековой исто рии. Его личный интерес к этой проблематике нашел публич ное отражение в специальных статьях, в частности, посвящен ных проблеме гуманизма и культуры Возрождения, а также в читаемых им в МГУ общем лекционном курсе по истории За падного Средневековья и спецкурсе по Религиозным войнам и культуре Возрождения во Франции. В научных спорах о приро де культуры Возрождения и идеологии гуманизма Сергей Да нилович отмечал широкую социальную базу процесса их оформления и развития. Стремясь, тем не менее, подчеркнуть качественные отличия гуманизма от средневековой, в частно сти, городской культуры, он видел его основные истоки в воз никновении буржуазии, преувеличивая уровень и масштаб оформления этой социальной силы в Италии XIV-XV вв. Свет ская направленность и оппозиционный по отношению к като лической церкви настрой гуманизма в условиях жесткого идео логического контроля в нашей стране служили для Сказкина столь необходимым тогда оправданием его занятий. Однако тайной страстью Сергея Даниловича были исследова ния темы духовного миросозерцания в средневековом обществе, с особым вниманием к теологии и религии. Только в 60-е годы этот
Вспоминая С.Д. Сказкина
287
интерес получил частичный выход в спецкурсе по истории средне вековой культуры. Трагично, но от задуманной им специальной монографии в архиве остались только впечатляющие по масшта бу и характеру материала заготовки и отдельные ее части. Конечно, С.Д. Сказкин разрабатывал и утверждал марксист скую концепцию феодального общества, и взгляд из сегодняшего дня безошибочно выделит некоторую упрощенность или ус тарелость ряда оценок, подходов, исследовательских приемов и даже поисков, - примером могут служить попытки отыскать "ос новной закон феодальной формации". Но кому придет в голову сегодня упрекать представителей политического или позитиви стского направлений и тем более вменять им в вину недостаточ но правильное, недостаточно глубокое или одностороннее тол кование того или иного процесса. Соблюдая грамотность исто риографического анализа, это можно констатировать, фиксируя изменения в историческом знании. Марксизм Сергея Даниловича Сказкина был окрашен выра женной творческой индивидуальностью ученого, которая не ук ладывалась в выстраиваемые официальной наукой рамки. Он был открыт европейской культуре - в границах возможного по тем временам и в лучших традициях российской интеллигенции, сам, являясь ее великолепным представителем. Никогда не счи тая формационный стадиальный подход единственной мерой ис торического развития, он соединял его с научным интересом к цивилизационной теории и в связи с этим к творчеству А. Тойнби. С.Д. Сказкин увлекался европейской философией и социоло гической мыслью, в частности, произведениями М. Вебера, Дильтея, Трёльча, чье творчество сыграло огромную роль в формировании нового мировидения и новых подходов к позна нию, хотя это "новое" слово в отечественной медиевистике бы ло сказано спустя много лет после ухода ученого из жизни. Сергею Даниловичу Сказкину удалось избежать многих ка залось бы неизбежных на пути историка того времени потерь благодаря личным качествам доброжелательного, глубоко по рядочного и легкого (я бы даже осмелилась сказать - веселого) человека. В течение длительного времени являясь руководителем ве дущих научных подразделений отечественной медиевистики - в МГУ и в Институте истории Академии Наук, - он был лишен властной гордыни и высокомерия, никогда не злоупотреблял своим положением, стремясь использовать его во благо науки. Сам страстный спорщик, он пытался в меру своих сил и ситуации
288
Вспоминая С.Д. Сказкина
перевести споры в сугубо научную сферу и избавить коллег от административных последствий. В спорах и расхождениях ему не изменяли чувство юмора и терпимости. Как мудрый руководи тель он хорошо чувствовал несправедливость, неблагодарность, беспринципность, вообще человеческие слабости, умея сохра нить во взаимоотношениях достоинство и выдержку интеллиген та. Наконец, он был способен признать свою ошибку и отказать ся от прежних взглядов, как случилось с первоначально упро щенно понимаемой им проблемой классовой борьбы. Я глубоко благодарна ему за ту школу - научную и "челове ческую", которую прошла у него, работая с ним уже на этапе подготовки кандидатской диссертации в качестве его ученицы; и в течение ряда лет - до его ухода - в качестве заместителя по ка федре и младшего коллеги. Я старалась написать и сказать только о том, что мне каза лось важным для понимания научного и общественного значе ния творчества и жизни Сергея Даниловича Сказкина, не затра гивая ничего из его личной судьбы, что подлежит, как мне ка жется, правилу, сформулированному древними - о мертвых или хорошо, или ничего.
AD FONTES
M.C. Петрова ЭЙНХАРД И ЕГО СВЯТЫЕ МЕРТВЕЦЫ* Из литературного наследия Эйнхарда (770-840)1 читателю хорошо из вестно лишь составленное им жизнеописание Карла Великого2. Цель этой статьи - привлечь внимание к другой работе историка, озаглавленной "Пе ренесение мощей и чудеса святых Марцеллина и Петра" (Translatio et miracula sanctorum Marcellini et Petri), появившейся в конце 830 - начале 831 г. Если Жизнь Карла кратка и лаконична, то "Перенесение мощей", на против, фантастично, странно, причудливо и эксцентрично3. И ничто не может подготовить исследователя, работающего с великолепной биогра фией Карла, к истории, рассказывающей о "прибытии" (adventus) святых во Франкию, об интригах и жульничестве, о том, что сам Эйнхард и святые мученики претерпели. Описанные Эйнхардом события происходили в ок тябре 827 г. "Анналы королевства франков" упоминают о них так, как ес ли бы это имело значение для всего франкского государства4. Факт перенесения мощей Марцеллина и Петра 5 отмечает новый этап * Эта статья является расширенным вариантом доклада, прочитанного на кон ференции "Историческое знание и интеллектуальная культура (Москва, 2-6 декабря, 2001 г.)". См.: Материалы научной конференции. М.: ИВИ РАН, 2001. С. 187. 1 Об Эйнхарде см. нашу ст.: Эйнхард - биограф Карла Великого // Карл Вели кий. Реалии и мифы. М.: ИВИ РАН. С. 57-74. 2 Наш комментированный перевод "Жизни Карла" и пролог Валафрида Страба см. в кн.: Историки каролингской эпохи. М.: Росспэн, 1999. С. 7-34, 223-228. 'Такую характеристику сочинению Эйнхарда дал П. Датон. См.: Dulton P. Charlemagne's Courtier. Broadview press, 1998. P. XXIV. 4 Annales Regni Francorum / Ed. G.H. Petz, F. Kurze // Monumenta Germaniae Historica: Scriptores. (Далее: MGH SS). Scriptores rerum Germanicarum in usum scholarum. Hanover: Hahn, 1895. Vol. 6. 5 Согласно "Римскому мартирологу" (1781'; 1969), известные своим благочес тием Марцеллин (ум. в 304 г.) и Петр называются святыми. Во время правле ния Диоклетина они были схвачены и осуждены на смерть за веру. Палач по вел их в лес, чтобы христиане не услышали и не узнали ни об их смерти, ни о месте их захоронения. Они еще не достигли заросшей колючими растениями и шиповником чащи, что в трех милях от Рима, когда он объявил им о смерт ном приговоре. Совершенно не испугавшись, святые принялись за работу. Они расчистили себе место для могилы. Затем они были обезглавлены, а их тела 10. Средние века. Вып. 65
290
М.С. Петрова
в жизни писателя. Похоже, что в то время Эйнхард, с энтузиазмом восполь зовавшись культом святых, желал освободиться от двора и от активной ко ролевской службы. Возможно, он все больше осознавал собственную нуж ду в святой помощи из-за болезни, о которой сообщает в письме (апрель 830 г.) к другу (скорее всего Герварду, библиотекарю Людовика). Эйнхард пишет, что очень встревожен недугом, явившимся следствием заболева ния, случившегося с ним в прошлом году: то есть постоянно повторяющи мися приступами онемения в правом бедре и невыносимой болью в селе зенке 6 . Однако заболевание, весьма удобно совпавшее с мятежом в 830 г. и низложением Людовика, позволило Эйнхарду спрятаться и пожить в оди ночестве, начать, а затем продолжить работу над "Перенесением мощей"7. Причины для написания Эйнхардом "Перенесения мощей" более чем просты и совершенно не связаны с составленной им около десяти лет до этого "Жизнью Карла" 8 . Только что построив собственную церковь в по даренном Людовиком поместье (в Михленштадте) (I. 1. 40), Эйнхард по всюду разыскивал мощи для обеспечения прихода. Он также хотел иметь постоянный доход и от своего недавно основанного монастыря в Муленхайме. Кроме того, он завидовал Гильдуину (первая половина IX в.)9, уже были погребены вместе. Спустя какое-то время благочестивые женщины об наружили могилу Марцеллина и Петра. Их с почестями перезахоронили ря дом со святым Тибуртием. в катакомбах на Лабиканской дороге "у двух лав ров". Недостоверные предсмертные записи свидетельствуют о том, что они обратили своего тюремщика и его семью в христианскую веру, в то время как находились в заключении, и что судью, приговорившего их к смерти, звали Севером. Свидетельства их культа многочисленны и являются ранними, включая не только религиозные праздники, отмеченные в Сакраментариях и календарях, но и хорошую сохранность их надгробий. Папа Дамаск (304-384) сообщает, что в детстве он услышал подробности этой истории из уст самого палача. Дамаск включил их имена в эпитафию, которой он украсил их гроб ницу. Анастасий Библиотекарь свидетельствует, ссылаясь на древние книги, что Константин Великий построил церковь в честь этих мучеников, в которой была похоронена его мать. св. Елена (250-330). Он пожаловал этой церкви зо лотой диск, весящий 35 фунтов, вместе с другими богатыми дарами. Позднее, Гонорий I и Адриан I восстанавливали эту церковь и кладбище св. Тибуртия. 6 См.: Epistola XLI. Ad amicum, 526B-526D // Patrologia Latina. (Далее: PL) / Ed. J.P. Migne. Vol. 104. 7 Видимо, поэтому Эйнхард при написании сочинения преследует не только две цели (личную и политическую), но и дает рекомендации политических и соци альных реформ. Об этом см.: Translatio III. 13-14 (о составленных эдиктах, ко торые необходимо показать королю). 8 Мы придерживаемся мнения о раннем написании Эйнхардом "Жизни Карла" (т.е. до 820 г.). Об этом см. нашу ст.: Эйнхард - биограф Карла Великого. С. 63, примеч. 14. Там же см. о причинах и целях Эйнхарда при создании "Жиз ни Карла". 9 Гильдуин (Hilduinus) или Гильдоин (Hildoinus) - архикапеллан Священного Дворца при Людовике Благочестивом, аббат монастырей Сен-Дени, Сен-Жермен-де-Пре и Сен-Медар-де-Суассон.
Эйнхард и его святые мертвецы
291
обладавшему мощами св. Себастьяна10, которые принесли его приходу, мо настырю Святого Медарда в Суассоне, не только огромнейшие богатства, но и славу", ибо "вести о происходящих там чудодейственных исцелениях прихожан и о прочих чудесах-событиях распространялись по всей террито рии Франкии"12. В 827 г. Эйнхард нанимает к себе на службу Деусдону13 (I. 1. 5), прие хавшего ко двору Людовика по своим делам (I. 1. 40), отправляет с ним за мощами слугу Ратлега, намеревающегося, по собственному обету, идти в Рим на поломничество, и в итоге получает реликвии. Но ходили слухи, что не все реликвии Эйнхарда настоящие, что от праха святых отделена значи тельная часть и что у Эйнхарда вообще ничего не осталось (II. 1). В ответ на них историк пишет свой трактат. Эйнхард не был легковерен и понимал возможность обмана (намерен ного или нет) при торговле реликвиями. Это было связано с тем, что. с од ной стороны, выступающие в роли заказчиков франки осознавали, что ос танки могут быть поддельными. В документах (в частности, в "Жизнеопи саниях мучеников" Усуарда и "Итинерариях"14) могли не совпадать записи о месте захоронения одного и того же святого. Например, мощи св. Алек сандра, согласно "Итинерариям", покоились у Соляной дороги (Via Pinciana Salaria); согласно Усуарду - у дороги Клавдия (Via Claudia). С другой сторо ны, подобные неясности и разночтения вводили в заблуждение и Деусдону, опытного торговца мощами, всегда обеспокоенного тем, чтобы "достать" подлинные останки с подлинных мест их захоронений. Кроме того, зачас тую он и его люди брали то, что подворачивалось под руку, и не всегда они знали, что именно взяли, чьи именно останки получили, а затем продали. Характерный пример дает Эйнхард в "Перенесении". Так, когда Ратлег и 10
Перенесение останков св. Себастьяна из Рима в монастырь св. Медарда в Су ассоне происходило в 826 г. Мощи были внесены в церковь и размещены в ней в воскресенье, 9 декабря упомянутого года. 1 ' Гильдуин получил разрешение от Папы Евгения II (824-827) перенести мощи св. Себастьяна из Рима во Франкию. '- Одилон из монастыря св. Медарда: Translatio S. Sebastiani // MGH. SS. Vol. XV. P. 386 (P. 379-391). Об этом см.: Geare PJ. Furta Sacra. Thefts of Relics in the Central Middle Ages. Princeton (New Jersy), 1990. (1st ed. 1948). P. 41. 13 Диакон римской церкви Деусдона был самым известным в IX в. продавцом святых реликвий и главой хорошо организованной группы торговцев. Он и его спутники в качестве действующих лиц фигурируют не только у Эйнхар да, но и в "Чудесах святых в храмах Фульды" (см.: Miracula Sanctorum in Fuldenses ecclesias translatorum // MGH. SS. Vol. XV. P. 329-341). Причастность Деусдоны к продаже останков не была однократным или эпизодическим со бытием. В 835 г. он "поставил" франкским заказчикам останки 13 мучени ков. в 836 г. - останки 8 мучеников, в 838 г. - 13, что следует из записей, име ющихся в "Жизнеописаниях мучеников" Усуарда (см.: Usuardus. Le martyrologe d'Usuard, texte et commentaire / Ed. J. Dubois. Brussels, 1965) и из "Итинерарий" (Путевые заметки или Путеводитель). См.: Itineraria et alia geographica // Corpus Christianorum Series Latina (Далее: CCSL). 2 vol. 175. Tumhout, 1965. 14 См. выше, примеч. 13. 10*
292
М.С. Петрова
его кампания находит чей-то прах в углублении гробницы Марцеллина и Петра, они договариваются между собой собрать его и выдать за останки святого Тибуртия (I. 5. 15-25). Укажем и на тот факт, что в средние века подлинность останков под тверждалась фактом их хищения. Причина была в том, что согласно Пос тановлению собора 813 г. в Майнце запрещалось переносить останки с ме ста на место без разрешения короля или аббата и самого собора15. Прак тически не оставалось никакой возможности получить мощи честным пу тем, например, посредством купли-продажи. В этой связи акты хищений и перенесения останков святых приобрели массовый характер 16 . Сам Эйнхард просит Деусдону посодействовать ему в приобретении именно под линных мощей (I. 1. 10), что подразумевает существование поддельных. Неспроста слуга Эйнхарда Ратлег в конце концов находит настоящие рели квии по собственной инициативе. Эйнхард же оказывается в сложном по ложении. С одной стороны (в ответ на слухи), он должен доказать подлин ность своих останков, указав на то, что их похитили. С другой - описание явного, открытого воровства могло повредить его карьере хранителя ре ликвий. Как же Эйнхард выходит из столь затруднительного положения? Здесь интересно обратить внимание на способы изложения событий ав тором. Он прекрасно понимает, что планирует воровство, что его торго вая сделка - дело недозволенное. Ему необходимо оправдать не только свое действие, но и дальнейшие поступки Деусдоны. Не случайно в самом начале произведения следует утверждение о том, что могилы мучеников в Риме заброшены и оставлены без всякой заботы (I. 1. 5). Кроме того, Эйнхард знает, что устраивавший сделки Деусдона - обманщик. Наш ав тор говорит об этом, но между прочим, когда описывает замысел Деусдо ны обмануть Ратлега. Так, после того как Деусдона узнал, что Ратлег со своими спутниками побывал на кладбище (I. 4. 30-35) и нашел мощи св. Марцеллина (I. 4. 45), он настоятельно советует ему везти останки всех святых вместе, "в одном свертке" (I. 6. 30-35), что впоследствии влечет за собой новую кражу. Кроме того, Эйнхард, следуя своему замыслу, специ ально подробно описывает те события, которые происходят с его послан никами во время обратного пути во Франкию: краткость информации о путешествии его героев в Рим за останками святых восполнена подроб ным описанием их возвращения в Михленштадт, сопровождаемым интри гами и вероломством. Итог пути - триумфальное прибытие святых в ме сто назначения. Необходимость перенесения, согласно Эйнхарду, отмечена как раз личными религиозными видениями [указание места на кладбище, где поко ились святые (I. 2. 35-50), обоснованность их переноса в Муленхайм и же лание мучеников там остаться навсегда (I. 9. 25-30; I. 11. 5-10; I. 11,20-25)|, 15 16
См.: MGH. Concilia. Vol. II. P. 272. Согласно П. Жери (Geary PJ. Furta Sacra. Appendix В. Р. 149-156), с 800 по 1100 гг. насчитывается более 50 подобных случаев. Но исследователь не пре тендует на полноту перечня, приведенного по агиографической литературе.
Эйнхард и его святые мертвецы
293
так и чудесами [истечение крови из ларца, в котором хранились останки мучеников (I. К). 40-55), исцеление парализованной монахини (I. 13. 50-55) и исчезновение горба у мальчика (I. 14. 10)J. Следует обратить внимание и на то, что у Эйнхарда прослеживается мысль о том, что святые не могут быть доставлены туда, куда они не хо тят. Автор постоянно указывает читателю на тот факт, что это правед ное путешествие, это - возвращение мучеников домой, это то, что они са ми пожелали. Так, они отказываются находиться в построенной Эйнхардом часовне (basilica) в Михленштадте, где, как сначала полагал Эйнхард, святые должны были остаться навсегда (1. 8. 15-20). Они желают пере ехать в другое место (I. 9. 30; 1.11. 15-25). в Муленхайм. которое в то вре мя еще не было столь славным. Похоже, что Эйнхард думал о своих муче никах как об активных, действующих и живых людях, и что он тщательно собирал свидетельства их силы и вмешательства в повседневную жизнь простого человека (книги 111 и IV). Факт, что святые "присутствуют" в сво их останках, означает, что технически их невозможно было украсть. Ведь они могут "идти" только туда, куда пожелают, находиться там, где хотят, и тогда, когда их просят об этом. Так, Эйнхард косвенно намекает на то, что он испрашивает у Бога разрешение на их перенесение. Чтобы убедить в этом читателя, он в начале своего трактата рассказывает о видении маль чиком Регинбальдом (слугой Ратлега) римской гробницы на пути в Рим, в которой находились останки святых мучеников, когда чей-то голос сказал, что их надо оттуда взять и перенести (1. 2. 35-50). Но, несмотря на столь "хорошие" причины для кражи святых останков, сами воры также превос ходно осознают, что это грабеж. Поэтому посланец Эйнхарда Ратлег встраивает акт хищения в череду благочестивых поступков - трехдневный пост (I. 4. 40) и молитвы у дверей церкви (I. 5. 10). которую он вместе со своими спутниками ограбил. Тем не менее Ратлег знает, что его для этого воровства наняли. Он заинтересован в том, чтобы выполнить свою работу. Ратлег осторожен в своих действиях: он прячется в Риме (I. 3. 5), незаме ченным проникает в крипты (I. 5. 5-10), прислушивается - не обнаружит ли кто пропажи (1. 6. 35), боится - не произойдет ли раскола среди его спутников, когда они покинут Город (I. 7. 55), опасается, как бы ему не по мешали возвратиться с награбленным (I. 7. 45). Но Ратлег не профессио нальный жулик, ибо он не понимает, как Деусдона узнал, что могила бы ла вскрыта без его участия (I. 4. 30-35). Лишь когда вся кампания перешла через Альпы и больше не боялась, что их поймают, Ратлег может демон стрировать мощи святых и нести их открыто (I. 7. 55). С этого времени об щественная роль тех, кто совершил воровство, стремительно возрастает. Из простых жуликов они становятся посланиками Божиими и церковны ми сановниками (I. 8. 10-15). Теперь это - триумфальная процессия, со провождаемая большим количеством людей (I. 8. 10-15; I. 12. 30; I. 12. 40; I. 15. 55), которую у каждого поселения встречают торжественным бого служением (I. 14. 5). Они же несут мучеников на север, к Эйнхарду, и в этом их окончательная цель. Эйнхард, в свою очередь, срочно отправля ется к ним навстречу (I. 9. 20), тем самым становясь не только участником описываемых события и главным действующим лицом, но и хранителем святых останков. Именно ему слуги передают услышанные ими во сне
294
М.С. Петрова
"указания свыше" о том, что реликвии следует перенести в другое место (e.g. I. 9. 20-30; I. 11. 5). Эйнхарду же необходимо принять решение об их переносе (I. 9. 35; I. 11. 5-25), на которое он вначале никак не может отва житься (I. 11. 15; I. 12.25). Отметим и еще один момент, который остается почти незамеченным. Эйнхарду надо убедить читателя в другом хищении - воровстве части по лученных Ратлегом реликвий. Эйнхард сам обнаружил эту пропажу, заме тив что останков блаженного Марцеллина по количеству намного меньше, чем Петра и предположил, что Марцеллин был меньше ростом (I. 9. 35-40). Перед Эйнхардом вновь стоит трудная задача. Ему надо сде лать так, чтобы отделить нынешнее воровство, совершенное уже у него, от предшествующего, исполненного Ратлегом. В этой связи, он выставляет новое хищение в ином свете: как противоестественное разделение мучени ков, которые при жизни и после смерти были вместе (I. 5. 55). Эйнхард не останавливается на этом подробно, обещая рассказать о случившемся в бо лее подходящем месте. Он возвращается к этой теме в начале второй кни ги, при описании своей встречи с Гильдуином во дворце Людовика, во вре мя которой аббат рассказывает ему о распространяющихся слухах относи тельно того, что будто от праха тел Марцеллина и Петра отделена изряд ная часть и что у самого Эйнхарда практически ничего не осталось (II, 1). Эйнхард договаривается о возвращении украденного за плату в 100 золо тых монет (II, 1-3). Таким образом, он реагирует на слухи и показывает, что его святые соединены вновь. Описание указанных действий в "Перенесении мощей" не мешает Эйн харду оставаться королевским придворным. Писатель сознательно пользу ется доброй славой своего имени. Так, во-первых, он намекает на то, что сохранил память о Карле Великом (Praef.), во-вторых, посредством собст венной личной связи со святыми (I. 9. 30-35; I. 11. 5-10; I. 11. 20) - через сны, видения своих слуг и знамения - он обеспечивает безопасность дейст вий своих посланников, выступая в роли движущей силы перенесения му чеников (e.g. I. 8. 5-10). Это служит его своеобразным "оправданием" пе ред читателем, соблазненным мыслью подумать, что и Эйнхард был лице мерным торговцем. Ведь он был готов организовать целую экспедицию, чтобы приобрести мощи и обладать ими, несмотря на огромнейший риск и общественное осуждение в случае неудачи. В заключение, скажем о композиции всего сочинения. Трактат, сопро вождаемый общим введением, делится на четыре части (книги). Вначале содержится; традиционное уничижительное обращение писателя к почита ющим Господа читателям: "Грешный Эйнхард добродетельным верующим и искренне любящим истинного Бога, Господа нашего Иисуса Христа и его святых"; намек писателя на его авторство "Жизни Карла" (это мы уже от метили выше); желание восславить Господа и наставить людей на путь вос хваления создателя и выражение надежды, что для читателя это произве дение окажется не только серьезным. Первую книгу (гл. 1-15) вполне мож но рассматривать как законченное произведение, ибо цель достигнута: ос танки святых "прибыли" во Франкию, к Эйнхарду, сначала в часовню, по строенную в Михленштадте, затем в Муленхайм (Зелигенштадт). Вторая книга (гл. 1-11) посвящена раскрытию кражи части реликвий у Ратлега
Эйнхард и его святые мертвецы
295
слугой Гильдуина Гуном, случившейся во время их переноса во Франкию (II. 1); описанию возвращения украденных св. мощей Эйнхарду Гильдуином (I. 3); перенесению останков из монастыря св. Медарда в Муленхайм, к Эйнхарду (И. 4-8) и чудесам, произошедшим во время пути (И. 9-11). В последних двух книгах (III. 1—20 и IV. 1-18), предваряемых не большими введениями, как и во всех агиографических произведениях17 идет речь о происходивших чудесах в Муленхайме, в Ахенском дворце, или в других местах франкского королевства. Эйнхард описывает как те удивительные явления, которым сам был свидетелем, так и те, о кото рых ему рассказали другие. В этих частях своего произведения Эйнхард выступает в иной роли - роли собирателя информации об исцелении простых людей (хромых, слепых, глухих и тех, в кого вселилась злая си ла, и т.д) теми святыми, останки которых он хранит. И в этом, похоже, он желает видеть свое предназначение после освобождения от королев ской службы. *
*
*
Ниже публикуется перевод первой книги из Translatio et miracula sanctorum Marcellini et Petri auctore Einhardo, выполненный по изд.: G. Waitz II MGH. SS. Vol. 15, 1. Hannover: Hahn, 1888. P. 239-264. Liber primus. P. 239-245). При переводе нами учтен опыт зарубеж ных исследователей [см. В. Wendell (1926) и Р.Е. Dutton (1993)]. В основу примечаний (ко торые расширены и дополнены) положено указанное издание латинского текста, а так же Oeuvres Completes D'Eginhard, ed. A. Teulet, P., 1843. T. 2. P. 379-396.
Эйнхард ПЕРЕНЕСЕНИЕ МОЩЕЙ И ЧУДЕСА СВЯТЫХ МАРЦЕЛЛИНА И ПЕТРА КНИГА 1
1. Находясь при дворе и занимаясь мирскими делами, я час то помышлял об отдыхе, желая когда-нибудь им насладиться. Благодаря щедрости короля Людовика, я стал невольным обла дателем некоего уединенного поместья, весьма удаленного не только от людской суеты, но и от самого короля, которому то гда служил. Это поместье находится в Германии, в лесах, что простираются между реками Некрумом и Майном. В наше вре мя оно получило название Оденвальд1 от обитающих вокруг него жителей. Там, соразмерно своему состоянию и [возможным для меня] расходам, я построил не только дома и обиталища для ночле га, но и часовню, предназначенную для несения божественной 17
См.: Bibliotheca Hagiographica Latina: 2 vols. Brussels, 1898-1911.
296
Эйнхард
службы, соорудив ее в изящном стиле. Я долго сомневался чьим именем - святого, или мученика - ее назвать и кому из величайших святых посвятить. После того как я, пребывая в душевных терза ниях, обдумывал это в течение длительного времени, случилось так, что некий диакон римской церкви по имени Деусдона приехал ко двору2, дабы молить короля о помощи [в разрешении] собствен ных нужд. Он замешкался там на какое-то время и, завершив дела, ради которых прибыл, намеревался возвратиться в Рим. Однажды, ради учтивости, я пригласил чужеземца к себе, да бы разделить с ним нашу скромную пищу. Переговорив о многих [вещах] за трапезой, мы в [нашем] разговоре подошли к теме, в которой упоминалось о перенесении тела блаженного Себастья на. Было сказано и о забытой могиле мучеников, находящейся в Риме среди многих других, [оставленных без внимания]. Затем повернув разговор [к вопросу], касающемуся освящения моей новой часовни, я стал расспрашивать [Деусдону], как бы мне по лучить для [нее] нечто из подлинных останков святых, которые покоятся в Риме. Сначала он колебался и отвечал, что не знает, как можно это сделать. Но затем, когда заметил, что я одновременно и взволно ван, и заинтересован этим делом, пообещал ответить на мою просьбу на следующий день. После того, как я вновь пригласил его к себе, он достал из кармана свиток (libellum) и протянул мне, попросив, чтобы я, оставшись наедине с собой, прочитал его и соблаговолил указать, что я думаю относительно написанного там. Я принял свиток и, как было сказано, оставшись один, тай но прочитал его. В нем говорилось о том, что у него самого, в его доме, есть множество святых останков, и что он желает по дарить их мне, если благодаря оказанной мною помощи сможет вернуться в Рим. Он знал, что у меня есть два мула. Если я дам ему одного из них и пошлю с ним верного человека, могущего получить от него эти останки и переправить мне, то сам он [как только вернется домой] тотчас вышлет их мне. Предложенный план мне понравился и я решил как можно скорее проверить истинность этого сомнительного предложе ния. А потому, после того как я дал ему вьючное животное, о ко тором тот просил, и еще добавил денег на путевые расходы, я приказал отправиться с ним своему секретарю (notarium) Ратлегу, который согласно принятому обету намеревался следовать в Рим на молебен. Итак, они выехали из Ахенского дворца - ибо там в то вре мя находился со своим двором император [Людовик] - и напра-
Перенесение мощей и чудеса св. Марцеллина и Петра
297
вились в святой Суассон3. Там у них состоялся разговор с Гильдуином, аббатом монастыря Сен-Медар, во время которой упо мянутый диакон [Деусдона] пообещал, что сможет устроить (in eius potestatem) передачу в собственность Гильдуина тела бла женного мученика Тибуртия. Соблазненный этими обещаниями Гильдуин послал с ними некоего пресвитера4, хитреца по имени Гун, приказав ему привезти тело упомянутого мученика, как только он получит его от [Деусдоны]. Итак, выступив в путь, они направились к Риму и шли так быстро, как только могли. 2. Когда они вошли в Италию, случилось так, что мальчикслуга (puer) моего секретаря, по имени Регинбальд, заболел ли хорадкой, приступы которой случались на каждый третий день (terriana febre). Его болезнь стала немало мешать их продвиже нию, поскольку в то время, когда его одолевали приступы лихо радки, они не могли продолжать свой путь. Ведь численность их [отряда] была и так невелика, и потому они не хотели отделять ся друг от друга. И хотя из-за недуга [мальчика] путь их был зна чительно замедлен, они не взирая на это пытались двигаться вперед так быстро, как только могли. За три дня до того, как они достигли Города, охваченному лихорадкой [мальчику] явилось видение, в котором некто в оде янии диакона спросил его, по какому делу господин его [Ратлег] торопится попасть в Рим. Когда [мальчик] поведал ему, на сколько сам был осведомлен, и об обещании диакона [Деусдо ны] послать мне останки святых, и о том, что Деусдона обещал аббату Гильдуину, [некто] сказал: "Все случится не так, как вы полагаете, а иначе, однако, цель, ради которой вы прибыли, бу дет достигнута. Тот самый диакон, который просил вас прибыть в Рим, либо вообще не исполнит обещанного, либо [исполнит лишь] малую часть. А потому я желаю, чтобы ты последовал за мной и обратил самое пристальное внимание на то, что я тебе покажу и расскажу". Затем, как показалось мальчику, сей нек то обнял его рукой и заставил подняться вместе с собой на вер шину высочайшей горы. Когда они встали там вместе, [некто] сказал: "Обернись на восток и внимательно посмотри на раски нувшуюся перед твоим взором равнину". Когда [Регинбальд] обернулся и посмотрел вниз на равнину, о которой было сказа но, он увидел возведенные там здания огромных размеров, уст ремляющиеся ввысь, словно какой-то большой город. Некто спросил мальчика, знает ли тот, что это, и [мальчик] отвечал, что не знает.
298
Эйнхард
"То, что ты видишь, - Рим", - сказал некто, и тотчас же доба вил: "Пред твоим взором предстали отдаленные части Города. Вглядись, не увидишь ли ты в тех местах какую-нибудь церковь". После его слов [мальчик на самом деле] заметил некую церковь. Затем [некто] сказал: "Иди и передай Ратлегу, что в той церкви, которую ты только что увидел, сокрыты [те] останки (res), кото рые ему следует перенести своему господину. И пусть он прило жит [все] усилия, чтобы получить их так быстро, как только смо жет, и вернется к своему господину". Когда [мальчик] ответил, что никто из следовавших [вместе] с ним не поверит его словам, [некто] отвечал: "Ты знаешь, что те, кто держит с тобою путь, видят, что уже много дней ты страдаешь от трехдневной лихорад ки, и что ты все еще не поправился от нее". [Мальчик] согласил ся, сказав: "Все так, как ты говоришь". [Некто] продолжал: "По этому я хочу, чтобы и у тебя, и у тех, кому ты должен передать сие, был бы знак, а именно, с этого часа ты милостью Божией из лечишься от лихорадки, что одолевала тебя вплоть до нынешне го времени, дабы она более уже не беспокоила тебя в этом пути". При этих словах [Рэгинбальд] проснулся, позаботившись тщательно передать Ратлегу все, что видел и слышал. Когда Ратлег поведал все это шедшему с ними пресвитеру [Гуну], они ре шили, что правдивость сна будет доказана подлинностью исце ления, ибо вследствие особенностей лихорадки в тот самый день у видевшего сон [мальчика], должен был случиться очередной приступ. Но как оказалось, сон был не пустым наваждением, а лучше сказать, был истинным откровением, поскольку ни в этот день, ни в последующие [мальчик] не ощущал в своем теле ника кого признака привычной болезни. Так случилось, что они пове рили видению [Рэгинбальда], и [уже] не полагались на обещан ное диаконом [Деусдоной]. 3. Итак, по прибытии в Рим, они получили приют возле ча совни блаженного апостола Петра, которая называлась [Св. Петром]-в-оковах (Ad Vincula), в доме того самого диакона, с кото рым пришли. Там они находились в течение нескольких дней, ожидая исполнения его обещаний. Но он, как те, кто не в силах выполнить обещанного, скрывал свою неспособность за прово лочками. В конце концов, они обратились к нему и спросили, по чему он пожелал обмануть их подобным образом. Одновремен но они просили его не задерживать их более обманом, и не отда лять их возвращение [домой], сея пустые надежды. Выслушав их, он понял, что больше не сможет водить их за нос разного ро да увёртками.
Перенесение мощей и чудеса св. Марцеллина и Петра
299
Сначала он признался моему секретарю, что не может пере дать обещанные мне реликвии, поскольку его брат, которому он оставил на время своего отсутствия дом и все имущество, отпра вился по делам в Беневент. Сам же он-де совершенно не знает, когда брат вернется. Те самые реликвии вместе с прочим имуще ством он [тоже] отдал брату на хранение и не имеет представле ния о том, что с ними сделал его брат, поскольку так и не нашел их в доме. Посему он [не] знает, что и предпринять, ибо от его части [реликвий и имущества], не осталось ничего, на что мож но надеяться. После того как он высказал все это моему секретарю, [Ратлег] выразил недовольство тем, что Деусдона ввел его в заблуж дение и плохо к нему отнесся. Я не знаю, с какими пустыми и бессмысленными словами Деусдона обратился к пресвитеру Гильдуина, но последний ушел от него, воодушевленный надеж дой, подобной [той, что раньше была у нас]. На следующий день [Деусдона], увидев, как они опечалены, убедил их всех пойти с ним к местам захоронения святых. Ему казалось, что там можно найти что-то такое, что удовлетворит их желания, и им не при дется возвращаться на родину с пустыми руками. Поскольку этот план им понравился, они захотели как можно скорее при ступить к тому, к чему их побуждал Деусдона. Однако в своей обычной манере тот пренебрег этим делом и бросил их, на ко роткое время воспрянувших духом, в состоянии такого отчаяния от нового промедления, что оставив его, они решили вернуться на родину, несмотря на то, что их дело не было выполнено. 4. Однако, мой секретарь, припомнив сон, виденный его слу гой, принялся побуждать своего спутника [Гуна], идти осмотреть кладбища и без приютившего их Деусдоны, который [прежде] обещал сам отвести их туда. Итак, найдя провожатого, который бы показал им те места, они сначала пришли к часовне блажен ного мученика Тибуртия на Лабикийской дороге5, которая была расположена в трех милях6 за Городом. Они обследовали гроб ницу мученика столь тщательно, как только могли, и вниматель но изучили ее, чтобы понять, смогут ли они вскрыть ее так, что бы никто не заметил. Затем они спустились в примыкавшую к той часовне крипту, в которой были погребены тела блаженных мучеников Христовых Марцеллина и Петра. Осмотрев состоя ние и этой гробницы, они удалились, полагая, что смогут утаить свои действия от Деусдоны, но [все] произошло не так, как они предполагали. Тот быстро прознал об их деяниях, хотя каким об разом, они и сами не знали. А Деусдона, опасаясь, что они смо-
300
Эйнхард
гут достичь своей цели без него, поспешил упредить замысленное ими. Любезно с ними поговорив, он побудил их идти туда вместе с ним, сказав, что обладает полным и всесторонним зна нием тех мест. И если де Господь соблаговолит услышать их мо литвы, они вместе выполнят намеченный план, чего бы им для этого не показалось необходимым сделать. Они откликнулись на его пожелание и при общем согласии установили время, в ко торое им надлежит отправиться. Затем, выдержав трехдневный пост, они ночью, чтобы ни кто из жителей Рима их не заметил, отправились к тому месту. Войдя в часовню святого Тибуртия, они попытались сначала от крыть тот алтарь, под которым, как они полагали, располага лось священное тело. Однако их сил в начатом деле оказалось недостаточно, ибо гробница была сделана из наипрочнейшего мрамора и легко противостояла попыткам вскрыть её безоруж ными руками. Поэтому, оставив могилу этого мученика, они спу стились к могиле блаженных Марцеллина и Петра, и там, воз звав к Господу нашему Иисусу Христу и поклонившись святым мученикам, они с усилием сдвинули с места камень, закрывав ший верх гробницы. После того как тот был снят, они увидели священнейшее тело святого Марцеллина, помещенное в верхней части гробницы и мраморную доску, расположенную возле его головы. Надпись на ней ясно указывала, члены какого мученика покоились в этом месте. Они подняли тело, как и подобало, с величайшим почтением и, поддерживая, обернули в чистое полотно. Затем они передали его диакону Деусдоне, чтобы тот перенес его и сохранил. А что бы не осталось никаких признаков изъятия тела, они вернули ка менную крышку на место и возвратились в Город, туда, где оста новились. А диакон, уверяя, что может и желает сам хранить по лученное тело блаженнейшего мученика возле часовни блажен ного апостола Петра, называемой [Св. Петр]-в-оковах, где у не го был дом, передал его на хранение своему брату по имени Лунизон. Полагая, что сего моему секретарю достаточно, [Деусдона] начал побуждать его вернуться на родину, забрав тело бла женного Марцеллина. 5. Но [Ратлег], обдумывал и вынашивал в уме нечто совсем иное. Ибо - как после он сообщил мне - ему казалось, что не по добает возвращаться на родину только с телом блаженного Мар целлина. Было бы почти грехом переместить эти останки, но ос тавить тело блаженного мученика Петра, который разделил с Марцеллином смерть и пятьсот с лишним лет покоился рядом с
Перенесение мощей и чудеса св. Марцеллина и Петра
301
ним в одной гробнице. Как только в его душе поселилась эта мысль, его ум одолели такие мучения и терзания, что он, как ка залось, был не в состоянии ни принимать пищу, ни забыться в сладком сне, пока тела мучеников, вместе принявшие смерть и вместе лежавшие в гробнице, не соединятся [вновь], чтобы от правиться в чужие края. Однако, Ратлег долго не мог решить, как это можно сделать. Ведь он понимал, что не удастся найти римлянина, кто оказал бы ему в этом деле помощь, да и не было такого человека, кому он решился бы открыть свои тайные замыслы. Пребывая в таких сердечных терзаниях, он разыскал некое го странствующего монаха по имени Василий, двумя годами ра нее прибывшего в Рим из Константинополя. Тот, вместе с че тырьмя своими учениками, нашел приют на Палатинском холме, вместе с другими греками, тоже монахами. [Ратлег] пошел к не му и открыл тому свои терзания. Воодушевленный его советом и полагаясь на его молитвы (orationibus), он обрел в сердце сво ем такую уверенность, что решил как можно скорее взяться за дело, которое могло стоить ему головы 7 . Призвав своего спутника, гильдуинова пресвитера Гуна, он стал говорить с ним о том, чтобы еще раз тайно пойти к часовне блаженного Тибуртия, как это было сделано раньше, и попы таться вновь открыть гробницу, в которой, как полагали, было погребено тело мученика. План был принят и в сопровождении слуг-мальчиков, которые прибыли с ними в Рим, они тайком но чью отправились в путь. Хозяин дома совершенно не знал, куда они идут. Придя на место и помолившись за успех своего пред приятия перед дверью храма, они вошли внутрь. Там сообщники разделились. Пресвитер Гун остался с несколькими людьми, что бы разыскать тело блаженного Тибуртия в самой часовне, а Рат лег с остальными [спустился] в прилегающую к той же церкви крипту и приблизился к телу блаженного Петра. Открыв погре бение (sepullchro) без всякого труда, он беспрепятственно извлек священные члены святого мученика и осторожно положил их на шелковую подушку, которую заранее приготовил для этого. Тем временем пресвитер, который разыскивал тело блаженного Ти буртия, после того как все его усилия оказались напрасными, по нял, что ничего не может добиться. Оставив это дело, он спус тился в крипту к Ратлегу и стал спрашивать его, что ему следует делать. Ратлег ответил, что по его мнению останки (reliquiae) свято го Тибуртия уже найдены, и показал пресвитеру то, о чем гово-
302
Эйнхард
рил: незадолго до того как этот пресвитер пришел к нему в крип ту, Ратлег обнаружил в том самом погребении, в котором лежа ли священные тела святых Марцеллина и Петра, какое-то выры тое внутри углубление, имевшее округлую форму и размер поч ти три фута в длину и один фут в глубину, в котором хранилось немалое количество мелкого праха. Им обоим показалось воз можным, что то был прах, оставшийся от тела блаженного Тибуртия после того, как отсюда были извлечены его кости, и что для того, чтобы его было труднее найти, [тело Тибуртия] неко гда положили между блаженными Марцеллином и Петром в той же могиле (tumba). Они сошлись на том, что пресвитеру надле жит собрать этот прах и забрать с собой в качестве останков блаженного Тибуртия. Покончив с этим и распределив [остан ки], они вернулись с тем, что добыли, в свой дом. 6. После этого Ратлег обратился к хозяину дома и попросил его вернуть священный прах блаженного Марцеллина, ранее от данный ему на сохранение. Он также просил не задерживать его, желающего возвратиться на родину, посредством всяких пустя ковых проволочек. Деусдона не только без промедления вернул Ратлегу то, о чем тот просил, но даже предложил немалую часть других святых останков, собранных в единый сверток, для того, чтобы они были переданы мне. Когда Ратлег спросил его об именах этих святых, Деусдона ответил, что сам сообщит их, ко гда приедет ко мне. Впрочем, он предупредил, что с этими рели квиями следует обращаться с таким же почтением, что и с остан ками других святых мучеников, ибо заслуги их перед Богом бы ли не меньше, чем у блаженных Марцеллина и Петра, и что я сам поверю в это, как только мне станут известны их имена. Ратлег принял предложенные дар и, послушавшись Деусдоны, присоединил его к телам святых мучеников. Посовещавшись с хозяином дома, он распорядился, чтобы спрятанные и опеча танные в ларцах святые и желанные сокровища до Павии везли упомянутый выше Лунизон, брат Деусдоны, и прибывший с ним в Рим пресвитер Гильдуина. Сам же Ратлег вместе с хозяином дома оставался в Риме в течение семи последующих дней, выжи дая и прислушиваясь, не узнают ли чего о переносе тел мучени ков граждане Рима. Убедившись, что никто из посторонних не упоминает о свершившемся, и посчитав, что все осталось в тай не, Ратлег, взяв с собой хозяина дома, последовал за теми, кого выслал вперед. А те ожидали их прибытия в Тицине8, в часовне блаженного Иоанна Крестителя, которая в народе называется "Господской", и которая тогда относилась к моим владениям,
Перенесение мощей и чудеса св. Марцеллина и Петра
303
как бенефиций от королей [Людовика и Лотаря] 9 . [Встретив шись], они решили, что задержатся там на несколько дней, что бы и лошади, на которых они ехали, отдохнули, и сами они под готовились к долгому пути домой. 7. И тут, в период их пребывания [в Тицине], прошел слух, что туда вот-вот должны прибыть послы святой Римской церк ви, отправленные Папой к императору. И тогда опасаясь, что от прибытия послов, если те застигнут их в Тицине, может им вый ти какое-нибудь неудобство или даже препятствие [к возвраще нию], они решили, что некоторые из их [компании] упредят при бытие послов, поторопившись уехать, тогда как остальные оста нутся на месте, чтобы, тщательно разведав то, что их тревожи ло, после отъезда этих самых послов поспешить последовать за своими высланными вперед спутниками. Когда они договори лись между собой об этом, Деусдона с гильдуиновым пресвите ром упредили ехавших из Рима послов; так спешно, как только было возможно, они устремились в Суассон, где, как полагали, находился Гильдуин. А Ратлег с сокровищем, которое держал при себе, остался в Павии, дожидаясь, пока послы Апостольско го Престола 10 не проедут мимо, чтобы, после того как те перей дут через Альпы, можно было с большей безопасностью про должить путь. Однако, Ратлег решил идти другой дорогой, по скольку опасался, как бы шедший впереди вместе с Деусдоной пресвитер Гильдуина, который полностью и в совершенстве знал обо всем, что ими делалось и о чем они уславливались, и ко торый казался плутом и ненадежным человеком, не смог устро ить для него какое-нибудь препятствие в пути, которым он наме ревался следовать. Он послал ко мне мальчика-слугу нашего уп равляющего Аскольфа с письмом, в котором извещал меня и о своем возвращении, и о доставке сокровища, найденного с Божией помощью. Сам же Ратлег, когда он на основании подсчета ночлегов, приготовленных для римлян, прикинул, что те уже пе решли через Альпы 11 , оставил Павию и через шесть дней при был к монастырю святого Маврикия. Приобретя там все, что представлялось для того необходимым, он возложил запертые в ларец святые тела на погребальные носилки и, двинувшись отту да дальше, стал нести их при помощи стекающегося люда от крыто и не таясь. 8. Однако, придя к поселению, которое называется Глава Озера (Caput-laki)12, он оказался на развилке, где ведущие во Франкию пути расходились. Выбрав дорогу направо, он пошел через земли аламаннов до бургундского города Золотурна 13 . Там
304
Эйнхард
его встретили люди, которых я, после того, как получил донесе ние о его прибытии, выслал к нему из Траекта14. Ибо я в то вре мя находился в монастыре святого Бовона15, что на реке Скалдий16, куда мне доставили письмо от моего секретаря, отправлен ное с мальчиком-слугой нашего управляющего [Аскольфа], о котором мы упомянули выше. Прочитав донесение и узнав о прибытии святых, я тотчас же приказал одному из наших при ближенных ехать в Траект и, собрав там пресвитеров, прочих клириков, а также мирян, поспешить встретить приближающих ся святых сколь можно раньше. А тот безо всякого промедления, вместе с людьми, которых вел с собой, через несколько дней встретил в упомянутом месте [в Золотурне] тех, кто нес святых. Тотчас же соединившись, и сопровождаемые с этого времени стекающимися отовсюду толпами людей, распевавших псалмы, они, к вящей радости всех, вскоре прибыли в город Аргенторат, который теперь называется Страсбург. Оттуда они плыли вниз по Рейну, пока не прибыли к месту, которое называется Порт17. Там они высадились на восточном берегу реки, и через пять ноч легов, с неисчислимым множеством ликующих людей, восхваля ющих Господа, прибыли к месту, именуемому Михленштадт. Оно расположено в лесистой местности Германии, которая в на ше время называется Оденвальд, и находится на расстоянии око ло шести лиг18 от реки Майн19. Там они нашли часовню, постро енную мною недавно, но еще не освященную, в которую внесли сей священный прах и положили его так, словно ему надлежало оставаться там навсегда20. 9. Когда вести об этом достигли меня, я немедленно поспе шил отправиться туда так быстро, как только мог. Спустя три дня после нашего прибытия туда, Ратлег приказал одному из мальчиков-слуг остаться в церкви после завершения вечерней службы, когда все остальные уйдут. Когда двери были закрыты и мальчик остался один, он уселся на небольшом стульчике под ле этих священных тел для ночного бдения. Внезапно на него на валился сон, и он увидел, как показались два голубя, которые влетели справа в окно на хорах (absidae) и сели на крышку ката фалка, прямо над телами святых. Один из голубей казался совер шенно белым, а цвет другого был смесью серого и белого. Они довольно долго прохаживались по верху катафалка и, словно разговаривая друг с другом, испускали клекот, как свойственно голубям, а затем вылетели через то же окошко и больше уже не появлялись. Вслед за тем над головой мальчика раздался голос: "Иди, - произнес он, - и скажи Ратлегу, чтобы тот сообщил сво-
Перенесение мощей и чудеса св. Марцеллина и Петра
305
ему господину, что сии святые мученики не хотят, чтобы их те ла покоились в этом месте, ибо они избрали другое, в которое намерены перейти как можно скорее". Обладателя голоса маль чик не мог видеть, но когда тот смолк, мальчик пробудился и, от ряхнув сон, рассказал все, что увидел, вернувшемуся в часовню Ратлегу. А тот назавтра позаботился сообщить рассказ своего слуги мне, едва смог увидеться со мной. Что до меня, то хотя я не смел пренебречь таинством сего видения, но все же решил подо ждать указания какого-нибудь более явного знака. Тем временем я распорядился извлечь этот священный прах из льняного савана, в который он был обернут, когда переносил ся, и зашить его в новые шелковые подушки. Когда, осматривая их, я заметил, что останков блаженного Марцеллина по количе ству меньше, чем останков святого Петра, я подумал, что [Марцеллин] обладал меньших размеров телесной статью, чем святой Петр. Но то, что это было не так, доказала раскрытая позже кража. Где, когда, кем и каким образом кража была совершена и затем обнаружена, я расскажу в свое время, а сейчас нужно плести и тянуть нить начатого повествования. 10. Итак, после того как я осмотрел это великое и изуми тельное сокровище, которое было дороже любого золота, мне совершенно разонравился ларец, в котором оно находилось, по скольку тот был изготовлен из дешевого материала. Стремясь улучшить его, однажды, после завершения вечерни, я послал од ного из ризничих, чтобы тот узнал для меня размеры ларца, из мерив его линейкой. Когда, намереваясь сделать это, он зажег восковую свечу и приподнял завесы, со всех сторон закрывав шие ларец, то заметил, что из ларца отовсюду чудесным образом сочится кровавая жидкость. Придя в ужас от необычайности происходящего, он позаботился тотчас уведомить меня о том, что увидел. Тогда я вместе с присутствовавшими священниками пришел туда и узрел это поразительное и достойное всяческого поклонения чудо. Ибо, как колонны, плиты или мраморные ста туи, когда идет дождь, обыкновенно покрываются каплями и ис точая влагу, так оказалось, что этот ларец, заключавший в себе священнейшие тела, весь напитался настоящей кровью, соча щейся из него. Необыкновенность зрелища, о котором прежде никогда не слышали, устрашила нас, никогда раньше не слышав ших и не видевших [подобное]. Поэтому, посовещавшись, мы ре шили держать трехдневный пост и молиться, чтобы удостоиться узнать посредством божественного откровения, что сие великое и несказанное чудо означает и к какому деянию побуждает нас.
306
Эйнхард
И вот, по прошествии трех дней поста, когда уже вечерело, та ужасавшая нас кровавая жидкость внезапно начала подсы хать, и удивительным образом, жидкость, которая сочилась без перерыва семь дней подряд, словно неиссякаемый источник, вы сохла за несколько часов так, что в тот ночной час, когда коло кол позвал нас служить утреню (ведь было воскресенье)21 и мы вошли в церковь, на ларце от нее уже нельзя было обнаружить ни следа. А льняные покрывала, которые со всех сторон занаве шивали ларец и которые жидкость окропила так, что в них впи тались кровавые пятна, я приказал сохранить. И по сей день на них видны свидетельства этого неслыханного знамения. Ведь из вестно, что на вкус та жидкость была солона, как слезы, и не гу ста, как вода, однако, у нее был цвет настоящей крови. 11. В ту же ночь, один из наших мальчиков-слуг по имени Хроланд увидел во сне, что подле него стоят двое юношей, кото рые, как он клятвенно заверил, поручили ему сказать мне мно гое о необходимости перенести тела святых. Они также откры ли в какое место и каким образом надлежит это сделать. И, что бы все было передано мне незамедлительно, они пригрозили ему ужасными карами, а мальчик, так быстро, как только мог, при бежал ко мне и позаботился поведать мне все, что ему было ве лено. После того, как я выслушал его, то потерял покой от вели ких забот и в душе стал размышлять о том, что надлежит делать: нужно ли снова поститься и служить молебны, вновь прося Бога разрешить наши сомнения, или же следует разыскать того, кто служит Богу самозабвенно и всецело, чтобы открыть ему наши сердечные тревоги и посетовать на наши заботы, просить, что бы своими молитвами он просил у Бога прояснить происходя щее? Но где и когда, особенно в тех краях, можно было оты скать подобного слугу Господа нашего Христа? Ведь, хотя и бы ло известно, что неподалеку от места, в котором мы находились, располагались некие киновии, однако, вследствие неважно уст роенной монастырской жизни в тех местах, люди, о святости ко торых молва донесла бы нечто подобное - хотя бы самую ма лость - были редки или вовсе отсутствовали. Между тем, пока меня тревожили эти заботы, и я слезно мо лил святых мучеников о заступничестве, усердно побуждая тех, кто был вместе с нами, делать то же самое, вышло так, что двена дцать суток кряду не проходило ни одной ночи, когда одному, двум или даже трем из наших спутников не открывалось бы во сне, что тела святых нужно перенести из этого места в другое. А в конце одному из пресвитеров по имени Хилтфрид, который был
Перенесение мощей и чудеса св. Марцеллина и Петра
307
там с нами, явился в видении, как он сам признался, некий муж в обличье священника, отмеченный благородной сединой, облачен ный в белоснежное одеяние. Он обратился к Хилтфриду с такими словами: "Почему, - сказал он, - Эйнхард так бессердечен и так упрям, что не верит столь многим откровениям, полагая возмож ным пренебрегать посланными ему свыше предупреждениями? Иди и скажи ему, что то, что по желанию блаженных мучеников должно быть сделано с их телами, не может оставаться неиспол ненным, хотя он до сих пор медлил исполнить их волю в этом де ле. А потому теперь, если он не хочет, чтобы заслуга в этом дея нии перешла к другим, пусть поспешит исполнить их повеление и позаботится увезти их тела к месту, которое они сами избрали". 12. После этих и разного рода других дошедших до меня пре дупреждений, мне показалось, что не следует долее откладывать перенесение священного праха (cinerum). А потому, посовещав шись, мы решили, что должны постараться совершить перенос так скоро, как только возможно. Когда все, что представлялось необходимым для этой перевозки, было быстро и с величайшим тщанием подготовлено, мы, совершив утреню, и при великой скорби и печали тех, кто должен был остаться [в Михленштадте], подняли на рассвете это священное и бесценное сокровище [на носилки] и, выступив в путь, понесли его, сопровождаемые толпой нищих, которые собрались в те дни туда отовсюду, что бы получить милостыню (elemosinam). А окрестные жители со вершенно не ведали, что у нас происходит. Небо набрякло от хмурых туч, которые были готовы разра зиться сильнейшим дождем, не препятствуй тому божественная сила, ведь всю ночь напролет лило так, что нам представлялось едва ли возможным выступить в путь на следующий день. Но эти наши сомнения, происходившие от нетвердости веры, милостью свыше по заслугам наших святых были обращены в нечто про тивоположное тому, что мы ожидали, когда увидели, что обста новка на дороге, по которой мы шли, стала уже не той, которой мы опасались. Мы увидели, что и грязи совсем немного и почти совсем не разлились потоки, которые обыкновенно вздуваются от такого сильного и продолжительного ливня, как тот, что был прошлой ночью. Когда мы вышли из лесов и достигли ближайших деревень, к нам часто присоединялись толпы людей, выходивших нам на встречу и возносящих хвалы Господу. Они сопровождали нас поч ти восемь лиг, преданно помогая нам и нашим спутникам нести святую ношу и усердно воспевая вместе с нами хвалы Господу.
308
Эйнхард
13. Увидев, что в тот день мы не сможем достичь назначен ного места, мы завернули в деревню, именуемую Остхайм, кото рую приметили рядом с нашей дорогой. Когда уже вечерело, мы внесли святые тела в находившуюся в той деревне часовню бла женного Мартина. Оставив там наших спутников нести караул, я вместе с несколькими людьми поспешно отправился вперед, к месту нашего назначения, и за ночь приготовил то, что обычай требовал для принятия святых тел. А в часовню, в которой мы оставили то священное и святое сокровище, привезли на повозке некую парализованную мона хиню, по имени Хруодланг. Друзья и родственники доставили ее из монастыря Мосбах, отстоявшего от той церкви (ecclesia) на расстояние одной лиги. После того как вместе с другими бодрст вующими и молящимися она провела ночь подле носилок свя тых, здоровье вернулось во все ее члены, и назавтра она верну лась к месту, из которого прибыла, собственными ногами, без всякой поддержки или какой-либо помощи. 14. Мы же, едва засветлилось небо, поднялись и пошли на встречу нашим прибывающим спутникам. С нами шло немалое количество окрестных жителей, взволнованных молвой о при бытии святых. На рассвете они собрались перед дверями нашей [церкви], чтобы вместе с нами выйти навстречу святым. Мы встретили их в том месте, где речка Гершпринц впадает в Майн22. Оттуда, вместе шествуя и восхваляя милосердие Господа нашего Иисуса Христа, мы перенесли священные останки (ехиvias) блаженнейших мучеников в Верхний Муленхайм23 - ибо так это место называется в наше время - к великой радости и ли кованию всех, кто смог при этом присутствовать. Но поскольку великое множество народа, идущего впереди нас, заполнило все пути, мы не смогли ни подойти к церкви, ни внести туда носил ки. Поэтому на близлежащем поле, на возвышенном месте мы воздвигли алтарь под открытым небом и, поставив носилки по зади алтаря, отслужили торжественную мессу в честь святых. После того как она завершилась и толпа разошлась по домам, мы внесли священнейшие тела в церковь, указанную самими блаженными мучениками, и разместив носилки рядом с алтарем, позаботились отпраздновать мессу еще раз. И тут, во время службы, к носилкам приблизился некий от рок пятнадцати лет по имени Даниил, из пага Порто24. Вместе с прочими бедняками он пришел туда просить подаяния и был он столь скрючен, что увидеть небо мог только ложась на спину. Внезапно он рухнул наземь, словно кто-то толкнул его. Проле-
Перенесение мощей и чудеса св. Марцеллина и Петра
309
жав довольно долго, подобно спящему, он поднялся у нас на гла зах здоровым: все члены его тела выпрямились, а мускулы (ner vorum) вновь обрели силу. Произошло это в шестнадцатый день перед февральскими Календами25, и день тот был таким ясным, что по светлости мог сравниться с сиянием летнего солнца, а воз дух был столь мягок и приятен в своей безмятежности, что лас ковостью разливающегося тепла превосходил весенний. 15. На следующий день мы разместили священные тела бла женных мучеников, уложенные в новый ларец, в апсиде часовни и, как принято у франков, соорудив поверх них деревянный ша тер, мы украсили его, завесив льняными и шелковыми покрова ми. Водрузив рядом с алтарем, по обе его стороны, две хоругви с изображением страстей Господних, которые мы обыкновенно несли перед носилками в дороге, мы постарались в меру наших скудных средств сделать это место достойным и пригодным для отправления божественных служб. Были назначены клирики, которые бы там постоянно несли стражу и посвящали себя все сторонней заботе по вознесению хвал Богу. Их призвала не только наша воля, но и королевский указ, полученный нами в дороге. Господь покровительствовал нам в пути и мы с великой радостью возвратились во дворец26. 1
Написание различно. Это произошло в 827 г. 3 Послы Эйнхарда отправились в Суассон спустя некоторое время после размещения в этом городе мощей св. Себастьяна. Возможно, это было в конце весны 827 г. 4 Пресвитер (грен.) - в христианской церкви священный сан между еписко пом и диаконом. 5 Эта дорога (Via Lavicana) вела из Эсквелина в Лабики (Labici), старола тинский город в Лации. между Тускулом и Пренестой. Справа, между до рогой и акведуком Клавдиана, к юго-востоку от Рима была расположена круглая в основании церковь св. Марцеллина и св. Петра. Скорее всего. это та самая церковь, что была основана св. Еленой и возведена Констан тином, чтобы служить мавзолеем для его матери Елены. Руины этой цер кви были открыты в 1594 г. и известны в той местности под именем Torre pignattara. Церковь св. Тибуртия, построенная еще раньше, до наших дней не сохранилась. Под двумя этими церквами находилась крипта, о которой говорит Эйнхард и которую он называет кладбищем святых мучеников Марцеллина, Петра, Тибуртия и св. Елены (см.: Bosio. Roma subterranea. II. Lib. IV. Cap. IX. P. 31; Cap. XIV. P. 47). 6 Римская миля равна 1478,7 м. 7 По действующему в Риме закону пойманным грабителям гробниц предна значалась смертная казнь. Это наказание, существовавшее еще в древне2
310
Эйнхард
римском законодательстве, было восстановлено во всей своей строгости во времена Эйнхарда. 8 Т.е. в Павии. 9 В Западной Европе в раннее средневековье бенефиций - условное по жизненное пожалование (преимущественно земельное) за выполнение военной или административной службы. В случае смерти владельца бе нефиций возвращался своему первоначальному собственнику, или же бенефиций мог быть отобран, если не выполнялись условия его жалова ния. Постепенно бенефиций превращался из пожизненного в наследст венный. В католической церкви бенефиций - вознаграждение клирика доходной должностью. 10 Апостольский Престол - папский престол в Риме, поскольку, согласно цер ковной традиции, в Риме пребывали два апостола - Петр (в 42 г.) и Павел (между 59-61 гг.). 11 Это расстояние равно приблизительно 150 миль или 240 км. 12 Совр. Вильнёв (Швейцария), на западном берегу Женевского озера. 13 Город в Швейцарии. 14 Mosa Traiectum - совр. Маастрихт. 15 Монастырь св. Бовона (Бельгия) расположен около г. Гент. 16 Шельда. 17 Предположительно (рядом с совр. Мангеймом). 18 leuca (leuga), f. - галльская миля 2, 25 км сравнима с французским лье. 19 Это то самое место, о котором говорит Эйнхард в самом начале своей ра боты (I. 1. 40). 20 Для этой часовни Эйнхард первоначально хотел получить мощи (I. 1). 21 Эйнхард дает понять, что утреня служилась только в воскресный день. Antelucanum, переведенное нами как "утреня", соответствует четвертой римской страже, т.е. периоду времени с трех до шести утра. Ср. Фома Аквинский //Threnos Jeremiae expositio. II. 19: Vigiliae noctis distinguebantur secundum custodias illorum qui civitatem custodiebant... Et erant quatuor. Prima vocatur conticinium, quando tegitur ignis. Secunda vocatur intempestum circa mediam noctem, quia tempus illud non est opportunum ad aliquid faciendum: dicitur enim tempestum apud antiquos, opportunum. Tertia galli cantus. Quarta dicitur antelucanum. 22 Около современного Ашаффенбурга. 23 Впоследствии - Зелигенштадт. 24 В Кампании, Италия. 25 17 января 828 г. 26 В Ахен. См.: Annales Regni Francorum. Vol. I. P. 392 (запись 828 г.). Перевод
и примечания
М.С.
Петровой
А.В. Бусыгин, В.В. Рыбаков ШВЕДСКИЕ ДОКУМЕНТЫ XIV-XVI вв. ИЗ СОБРАНИЯ П.И. ЩУКИНА В отделе письменных источников Государственного Исторического музея (далее: ОПИ ГИМ) хранится коллекция известного собирателя древностей Петра Ивановича Щукина (1853-1912)1. В фонде 407 этой коллекции под номерами 102-110 находятся грамоты частноправового характера, относящиеся к XIV - первой половине XVI в. и написанные на среднешведском языке. Они были впервые прочитаны в 1999 г. авторами настоящей публикации. Так как биография П.И. Щукина изучена недос таточно, трудно сказать, от кого и в какой период своей деятельности он получил данную группу грамот. Однако интерес коллекционера к Шве ции был явно не минутным: в том же фонде мы обнаруживаем еще ряд документов, относящихся к шведской истории, правда, более поздним ее периодам2. В настоящую публикацию включены пять грамот данного фонда (№ 102, 105, 106, 109, ПО). При публикации текстов приняты следующие обозначения: топонимы, которые не удалось идентифицировать, выделе ны полужирным шрифтом; раскрытые сокращения обозначены курсивом; конъектуры даны в квадратных скобках; слова, которые писец пропустил, а затем приписал сверху или на полях, вносятся в строку и отмечаются зна ком " ; косая черта отмечает конец строки в оригинале. Ф. 407. Ед. хр. 102. Helgenas. 17 ноября 1392 г. Пергамен, 28,5 х 9 см. Позднеготическое письмо. Дата на латыни. Три вислые восковые печати. Сохранность грамоты хорошая. Особенности письма: использование зна ков препинания в виде точек посредине строки; точка над буквой у дата на писана частью словами, частью-римскими и арабскими цифрами3. Список грамоты, выполненный в XIX в., хранится в архиве Vitterhets Historie och Antikvitets Akademi (Стокгольм), Schmidt V-VI, Anteckningar 1870-90. " Авторы выражают искреннюю благодарность д-ру Р. Андерссону (Сток гольм) и д-ру филол. наук А.В. Циммерлингу за помощь при подготовке пуб ликации. 1 Библиографию см.: Горбушина Н.В. П.И. Щукин и его документальная кол лекция // Письменные источники в собрании ГИМ. Ч. II: Материалы по исто рии культуры и науки в России / Отв. ред. А.К. Афанасьев. М., 1993. С. 129. Там же, на с. 130-133, перечень фондов Щукинской коллекции. 2 Самый ранний из этих документов (№ 32) относится к 1553 г. Он, подобно № 102-110, оформляет земельную сделку частных лиц и происходит из того же херада (административного округа), что и № 105-109. 3 Примеров использования арабских цифр в шведском актовом материале этого времени известно очень мало, ср.: Jansson S. Latinska alfabetets utveckling i medeltida svensk brevskrift // Аса Philologica Scandinavica. 1954. Vol. 22. S. 142, 143.
312
А.В. Бусыгин, ВВ. Рыбаков
Ф. 407. Ед. хр. 110. 24 февраля 1409 г. Пергамен, 23 х 9 см. Позднеготическое письмо. Дата на латыни. Три вислые восковые печати. Сохран ность документа хорошая, утрачены только отдельные буквы на двух сги бах. Особенности письма: использование знаков препинания в виде точек посредине строки. Ф. 407. Ед. хр. 105. Приход Skarkind, 26 декабря 1459 г. Пергамен, 29,5 х 9,5 см. Позднеготическое письмо. Дата на латыни. Две вислые вос ковые печати (третья печать утрачена). Сохранность грамоты хорошая, утрачены только отдельные буквы на сгибах. На обороте надпись каран дашом: stymble (имеется в виду совр. Stymla, приход Skarkind, херад Skarkind). Особенности письма: использование в конце строк знаков пере носа в виде двух параллельных линий (=). Ф. 407. Ед. хр. 106. Hannebjorke, 27 февраля 1505 г. Пергамен, 23 х 16 см. Позднеготическое письмо. Две вислые восковые печати (еще две печати утрачены). Сохранность грамоты хорошая, утрачены только отдельные буквы на сгибах. Особенности письма: употребление одного и того же зна ка сокращения для обозначения ta, n и га. Ф. 407. Ед. хр. 109. Приход Skarkind, 4 мая 1532 г. Пергамен, 19,5 х 11,5 см. Позднеготическое письмо. Печать утрачена. Сохранность грамоты хоро шая. Особенности письма: использование знаков препинания в виде двое точий.
Ф. 407. Ед. хр. 102. Alia the maen therta breef h0ra hella see heelsar iak lauraens aeskilsson aeuerdheligha heelso maedhir gudhi • g0r iak the/ allom / таяпот viterlikt maedhir thesso mino naeruarande opno breue • thet iak hauar giuith minne aelskelighe husfrw / Crijstine til morghongawo atta tolftynga ok aen thrydhiwngs t0lfting ligiande i hasgrastadhwm i thywsta / haeridhe ok j hannanaes sokaen • ok i 0nda kuaern vj paeninga afradhe i hananes sokn • thasnna fornaemda / joordh i haegrastadhwm hon агг givin i akrom aengiom skoghom ok fiskeuatnwm naer by ok fiaerran • ok j / aengiom stykkiom wndantagnom som thenna fornaemda by tilh0rt haw/V hella nw til h0ra kan • aeptir thy ther/ laghin wtuisa at hwilkit vara aept/r annat liwar skal the morghongaua bihalla vtan l0sn thesson / morghongaua var giuin a Raettom hindra diagh Datum in haelgho naes dorrwm'ca proxima post festum sancti / martinj Anno domini m° ccc° nonagesimo 2° Meo proprio sub sigillo Jn cums Rei testimonium sigilla discreton/m viroraw Petrj / thomasson vna cum domini hemwingi cwratj de eedh swnt appensa *
*
*
Всем, кто эту грамоту читает или слушает, я, Лауренс Эскильссон, шлю привет навечно с Богом. О том я всех извещаю этой открытой грамотой, что я дал моей любимой жене Кристи-
Шведские архивные документы XIV-XVI ев
313
не в утренний дар4 восемь тольфтунгов и еще треть тольфтунга [земли], находящихся в Hagerstad в хераде Tjust и в приходе Hannas да мельницу с оброком в шесть пеннингов в Onda в при ходе Hannas. Эта упомянутая земля в Hagerstad дана в виде полей, лугов, лесов и мест рыбной ловли, которые к этому селению прилежали или теперь могут прилежать, рядом с жильем и поо даль, без всякого исключения, все, как предписывает закон: кто из нас переживет другого, должен без выкупа сохранить за собой утренний дар. Этот утренний дар был, как и положено, дан на следующий день [после свадьбы]. Дано в Helgenas5 в первое вос кресенье после дня святого Мартина в год [от воплощения] Гос подня 1393 за моей собственной печатью. Во свидетельство чего привешены печати достойных людей Петера Томассона и госпо дина приходского священника Хемминга из Ed. Ф. 407. Ед. хр. 110. Jach Abram brothersson Riddare Helsa alia the therta breff H0re aller see asuerdelicha medh gudh / The/ seal alia man witerlikt wars swa kowmascula[n]de som the nw aero ath jach hauer wnth / och wplatit hustrw ЕНпаг ^ndris skytto aspter liwande myth g0z j hwlakrarydh / Ther jach medh kop Och raetto fik Aff them oc flere thera arffuirtga 4 aerae' till fran mik / Och minom ajrffuom Vndher for««mdo Elinae Och haennas arffuinga til Ewinnaslika / Egho til hwars breff[s] stadfestilse Oc mere forwaringh hangher jach mith Jnsigle / fore thefta breff medh goda maens Jnsig/e som asr jonis bentsso/г horac/zhoffdinghe 4j kindh' Och / styrlos A wapn "til winnisbyrd' Datum Anno domini M° cd° nono in domimca. quadragesime. *
*
*
Я, рыцарь Абрам Бродерссон, всем, кто эту грамоту читает или слушает, шлю привет навечно с Богом. Да будет известно всем, и в будущем, и ныне живущим, что я уступил и передал от своего лица и от лица своих наследников госпоже Элине, вдове 4
"Утренним даром" назывался дар, который муж обязан был сделать жене на утро после первой брачной ночи (будучи дан позднее, он не имел законной си лы). "Утренний дар" составлял часть тех средств, на которые вдова должна была содержать себя после смерти мужа. Если у супругов были общие дети. они получали "утренний дар" в составе наследства со стороны матери. Если общих детей не было, то после смерти одного из них он отходил ко второму, а затем - к его наследникам. См.: Ландслаг короля Магнуса Эрикссона / Пер. С.Д. Ковалевского // СВ. 1964. Вып. 26. С. 191. 5 Приход Vastra Ed, херад Sodra Tjust, лен Кальмар.
314
А.В. Бусыгин, В.В. Рыбаков
Андерса Шютте, мое имение в Hulakra6, которое я [ранее] закон ной куплей приобрел у них же и всех их наследников, [какие, воз можно,] имеются, на вечное владение упомянутой Элине и ее на следникам. В удостоверение данной грамоты и для большей на дежности я привешиваю к этой грамоте свою печать вместе с пе чатями достойных людей Йониса Бентссона, херадсхёвдинга7 в Kind, и вэпнара8 Стюрлы во свидетельство. Писано в год [от во площения] Господня 1409 в [первое] воскресенье Великого по ста. Ф. 407. Ед. хр. 105. Alia men som thettha breff h0ra heller see helsom wi botolff holmstensson a wapn oc jngegerdh thoresdotter kaerlika medh varom / he/та Bekaennomps vi oc g0rom vitherlighit medh thesso varo nsrwarartdhe opno breffwe at wi medh fri godhwilia fullow fortankka oc be=/radhno modhe laglika saalt oc saeliarcdes oplatet haffwom skaelikom таяпе Jnga dyekn varow maagh thessa eptirscr/pna vara jordh forst / sexton spa/zsaffgel j free som skifftis aaff haesistadhom oc til free oc in fierdurcgs attmgh j hsrsabaerghom oc j stimble vaestan vaeghin / thorph oc akir oc bakkan j asngy/me naest stimble hvsom til wtrimj at biggia oc halffth kambaratorph j skaerkmdha sokn ligian=/des ath anama stira oc radha oc hans arwa for os oc varo/rz arwum for sex mark oc thivghv swenska oc thwa godha gilla k00r / Hvilka psnircgha wi kaennowps os haffwa opburit medh fullo naeghio Medh swa dana forordh oc forskasl at jak botolff vidhirtorpthe / at k0pa fornewpdha gosz for sama pasningha j gen tha skulle thef mik wara til radha oc ohindrat for sama peningha summo Thil mera / visso oc vitnisbirdh bedomps wi haedhirliks mans insigle herra niclas kirkio herra i skaerkmdh ha?ngia«des nidhan for thera breff medh I varom eghnom Scr/ptuw parrtochie Skaerkindh Anno domini m°cd° lix° feria secwnda infra octavas natiWtatis Domini.
Всех людей, которые слышат или видят эту грамоту, привет ствуем мы - вэпнар Ботольв Хольмстенссон и Ингигерд Торесдоттер9 - в согласии, с нашим Господом. Посредством этой на шей настоящей открытой грамоты мы сообщаем и делаем из6 7 8 9
Приход Ullasjo, херад Kind, лен Вестеръётланд. Херадсхёвдинг - судья, область юрисдикции которого составлял херад. Низший разряд служилого дворянства. Ингегерд была матерью Ботольва, см.: Svenska medeltidsregester. Forteckning over urkunder till Sveriges historia 1434-1441 / Utg. av S. Tunberg et al. Stockholm, 1937. N 849.
Шведские архивные документы XIV-XVI вв.
315
вестным, что мы по доброй воле, по здравом размышлении и об думав [наше] намерение, законно продали и проданное передали уважаемому человеку Инге Дьекну, нашему свояку, сию ниже описанную нашу землю: прежде всего, [владение, приносящее] шестнадцать спанов10 дохода в [местечке] Fro, которое по обме ну перешло от Hestad к Fro, четверть аттунга в Herseberga и в Stymla к западу от дороги: выселок, и поле, и холм на лугу у самых домов в Stymla, - чтобы поднимать пустошь, и половину Kambaratorph (совр. Karantorp?), лежащего в приходе Skarkind, чтобы взять [это хозяйство] в своих руки, распоряжаться и за правлять [там] - и его наследникам от нас и наших наследников за двадцать шесть шведских марок и две хорошие, добрые коро вы. Мы сообщаем, что эти деньги мы получили сполна с такой оговоркой и условием, что если бы мне, Ботольву, понадобилось за те же деньги выкупить вышеописанные владения, то я мог бы сделать это когда угодно и без помех, за ту же денежную сумму. Для большей верности и в подтверждение [этого] мы привеши ваем к этой грамоте печать достопочтенного человека господи на Никласа, приходского священника в Skarkind, и наши собст венные [печати]. Писано в приходе Skarkind. В год [от воплоще ния] Господня 1459, на другой день после Рождества Христова. Ф. 407. Ед. хр. 106. Alle the som metta breff see eller hora laesas Helsar jak nils bagge pa haendaberke k^rligen / medh waare h^/та B0r vetherligith medh ihetta opna breff at min kaera moder hustrv / maertha halstens bagga eptherliffwerska och jak haffwowi vnth och giffuit gudi / til loff heder och aero jomfVv marie och riddara sancu prien ft'or waara forasldra siaelas / salughet och for oss siaelffwa ii gaarda i dagetorp i fryndarydh sokin i smaaland i / norvidbo haerad som aarlige/i gaar aff til affrath fira pund sm0r medh gengaerd och etz / gooz i saerestada i gislastada sokin i skaerkiAma hasrad som aarlige giffs aff til affrat / fira toner korn oc xiiii skelingha medh alia the tillaagor som thfl?r til aff aldhcr / legath haffwa i aaker och aeng skog och skyul och fiskewatn ingo vndantakno / Thy affhaendom wi os min kaera moder och jak och waare arffwom fwna-mda iii gooz / och tilegnom then sa^cti 0riens spetal vtha/г for suderC0pmg til aewerdeliga asgo Til / thes ythermere visso och h0gre f0rwarning bedis jak eerliga och velbyrdugha / maens insigle bencth abiornsons och lindorm matsons medh mins kae/a mode/s / och mith egith Спан - мера сыпучих тел, предположительно равнявшаяся в Эстеръётланде 60 л.
316
А В. Бусыгин, ВВ. Рыбаков
insigle haengiande nieda« for thetta breff som giffet агг i f0rn£emda haenda- / berke Aaren epther gudz byrd tusanda faemhiuidrada pa the/ faernpta torsdagen for midfasto synne dagh Всех тех, кто видит или слышит эту грамоту, приветствую я Нильс Багге в Hannebjorke"- в согласии, с нашим Господом. Пусть будет известно из этой открытой грамоты, что [мы,] моя любимая мать госпожа Мэрта, вдова Хальстена Багге, и я [сам], передали и от дали во хвалу [и] славу Бога, и к чести девы Марии и святого воина Эрьяна12 - во спасение душ наших родителей и нас самих - 2 двора в Dagetorp, в приходе Frinnaryd, в Смоланде, в хераде Norra Vedbo, ко торые ежегодно дают доход [в виде] четырех фунтов масла, вместе с гэнгердом13, и один двор в Segersia, в приходе Gistad, в хераде Skarkind, который ежегодно дает доход [в виде] четырех тунн14 зерна и 14 шиллингов15, вместе со всеми угодьями, которые с давних пор к нему принадлежали: поле и луг, лес и скрытые места16, и рыбные ло вли - все без исключения. Этим мы - моя любимая мать, и я, и наши наследники - отчуждаем вышеупомянутые три двора и передаем их госпиталю святого Эрьяна, [находящемуся] невдалеке от Сёдерчёпинга, на вечное владение. Для большей верности этого и большей надежности привешиваю я к этой грамоте печати уважаемых и бла городных мужей - Бенгта Асбьёрнссона и Линдорма Матссона - вме сте с печатями моей любимой матери и моей собственной. Дано в вы шеупомянутом Hannebjorke. В год от Рождества Христова 1505, в четверг перед воскресеньем в середине Великого поста17. Ф. 407. Ед. хр. 109. Alia the goda men ihetta breff h&nder fore komma : bekennis jac Anders i Aaby : ath /jac mtder fry wilia oc beradna mode : wplatit haffwer oc salth туп elskelig / brodtr J0ns i Halaby : myn diell i Hag : for tridie partin i XL mark swenska / som han mik fordrog : och thrtTtill gaf han mik VIII mark swenska : Ligger / oc fornewde gard i Slaka sokn : i 1
' Приход Gistad, херад Skarkind, лен Эстеръётланд. Orjan - шведская форма имени "Георгий". Род натуральной повинности, которой мог облагаться арендатор в дополне ние к оброку. 14 Тунна - мера сыпучих тел (=6 спанов). 15 В Швеции шиллингом называли ходившую в стране нижненемецкую и дат скую золотую или серебряную монету. 16 Точное значение термина неизвестно. 17 "Воскресенье в середине Великого поста" - четвертое воскресенье Великого поста. 12
13
Шведские архивные документы XIV-XVI вв.
317
Hanakinna hsrade : meder hws aker och aeng / skog och skywll : och kvarnastr0m : ingen diell wndan tagande : som aff aller / tillegad haffwer: Och thetta k0p war stadeliga giort : in wppa och saety haeradz : / ting : Mgerdagin epther sanctc Walbwrge dag : Tesse XII sathe i vetthen thaen tid / koped giord : Jowan i Tackatorp : Mons i Skog : Esby0rn i Torp : Karll i Wllaste/ma : /Tidika i Onestada : Loffe i Harg : Karll i Sonaholm : Mons i Smacka : Olef i Ryd : / Jowan i Medlabre/minga : oc Jowan i Kolstada Till ythmnera wissa och baetre / f'0rwarnircg : tha bedis jac erlig ok welbyrdig mans insigle : Lassetidemans i Forsa [...]18 waar haeradzh0fdinge : hengiandis riidan i0r / thetta bref : som giffid oc sc/iffiit a;r arom epther gwdz byrd MDXXXII : l0gev-/dhagin epther sancta Walbwrga dag : * * * Всем добрым людям, к кому случится попасть этой грамоте, я, Андерс из АЬу19 делаю известным, что я по доброй воле и об думав [свое] намерение передал и продал моему любимому бра ту Йонсу из Halaby20 мою долю [владений] в Hag21 - третью [их] часть - за 40 шведских марок, которые он мне предложил. А сверх того он дал мне еще 8 шведских марок. Поименованный двор лежит в приходе Slaka в хераде Hanekind вместе с домом, по лями и лугами, лесами и скрытыми местами, рекой, на которой стоит мельница, не исключая ничего [из того], что с давних пор к нему принадлежит. Эта сделка была законно заключена в должном порядке на херадстинге в субботу после дня святой Вальпургии. Эти 12 были свидетелями в то время, когда совер шалась сделка: Йован в Tackatorp, Монс в Skog, Эсбьёрн в Тогр, Карл в Wllastenna, Тидик в Onestada, Ловве в Harg, Карл в Sonaholm, Монс в Smacka, Олав в Ryd, Йован в Medlabrenninga и Йован в Kolstada. Для большей верности и надежности я при вешиваю печать знатного и благородного человека Лассе Тидеманссона в Forsa22, нашего херадсхёвдинга, к этой грамоте, кото рая дана и записана в 1532 год от рождества Христова в субботу после дня святой Вальпургии. 18
Далее три слова зачеркнуто. Приход Skarkind, херад Skarkind, лен Эстеръётланд. 20 Йонс также выступает контрагентом в грамотах № 107 и 108. 21 Теперь Norra Hag, приход Slaka, херад Hanekind, лен Эстеръётланд. 22 Современный Sturefors, херад Hanekind, лен Эстеръётланд, или современный Slattefors, херад Bankekind, лен Эстеръётланд. В начале XVI в. оба владения, расположенные недалеко одно от другого, принадлежали одному лицу, см.: Styffe C.G. Skandinavien under unionstiden, med sarskildt afseende pa Sverige och dess forvaltning aren 1319 till 1521. Ett bidrag till den historiska geografien: 3. uppl. Stockholm, 1911. S. 253, 255. |у
А.Ю. Кузина, АД.
Щеглов
"ШУТКА ОБ А Б Б А Т А Х " На протяжении поколений многие исследователи шведского средневековья были очарованы маленьким произведением, ко торое начинается словами "Вот добрая шутка о всех аббатах" (Наг sigx aff abotum allum skemptan mykla). Эта сатирическая ми ниатюра, которую именуют "Герр аббат" или "Шутка об абба тах" по праву принадлежит к числу шедевров средневековой шведской литературы. Закономерно, что в последнее время "Шуткой" заинтересовались ученые за пределами Швеции1. В 1993 г. в Уппсале прошел международный семинар, по итогам которого в 1997 г. был выпущен научный сборник, целиком по священный данному произведению2. Популярность "Шутки об аббате", ее художественные досто инства, полезность для изучения истории и культуры скандинав ского и вообще западноевропейского средневековья делают необ ходимой первую публикацию русского перевода этого сочинения, которое отечественные ученые ранее специально не изучали3. Миниатюра сохранилась в двух списках, входящих в рукопис ные сборники средневековых художественных и исторических произведений - "Книга фру Мэрты" и "Книга фру Элин", Эти книги, принадлежавшие, как следует уже из их названия, знат ным дамам4, содержат рыцарские романы, легенды и хроники, в том числе знаменитую "Хронику Эрика"5. Согласно новейшим 1
См. особенно: Morns В. Sources for a Swedish satire // Scandinavian Studies. [Hull], 1991. Vol. 63:2. P. 199-213. Master Golyas and Sweden. The Transformation of a Clerical Satire / Ed. O. Fenm, B. Morris. Stockholm, 1997. 1 Исключение составляет работа: Щеглов А.Д. Густав Ваза и начало Реформации в Швеции. Дисс. ... канд. нет. наук. М., 1999. С. 55. "Шутка" упоминается там как пример антиклерикальной культуры в эпоху, предшествующую Реформации. 4 В настоящее время обе рукописи хранятся в Королевской библиотеке (Kungliga Biblioteket, Stockholm). Палеографическое изучение рукописей поз волило предположить, что первый манускрипт был составлен стренгнесским архидиаконом Сипе Ульфссоном для своей сестры Мэрты Ульфсдоттер, же ны рыцаря Густава Альгутссона. Второй кодекс принадлежал дочери госпожи Мэрты - Элин Густавсдоттер, мужем которой был член Государственного со вета Швеции рыцарь Эрик Аксельссон Тутт. См.: Wiklorsson P.-A. On the Scribal Hands // Master Golyas and Sweden. P. 257-266. 3 Ср.: Желтухин А.Ю. Литературные и языковые традиции "Хроники Эрика" // Хроника Эрика / Пер. А.Ю. Желтухина, ред. А.А. Сванидзе. М., 1999. С. 173. 2
"Шутка об аббатах"
319
исследованиям, "Книга фру Мэрты" была составлена около 1448 г., а "Книга фру Элин" - в 1487-1488 гг. (ранее датирова лись соответственно 1457 и 1476 гг.)6. Первым публикатором "Шутки об аббате" был известный библиограф Г.Э. Клемминг, включивший ее в сборник средне вековых шведских "стихотворений в прозе". Обратив внима ние на сходное по содержанию, но большее по объему латиноязычное английское сочинение XII в. "Magister Golyas de quodam abate" ("Магистр Голиас о неком аббате"), Клемминг предположил, что шведская сатира является вольным перево дом некоего произведения, подобного вышеназванному7. Дру гой крупный ученый того времени Хенрик Шюк считал "Шут ку" сокращенным переводом непосредственно с латинского текста8. Последующие исследователи в основном придерживались мнения, что шведская сатира прямо или опосредованно восхо дит к упомянутому латинскому прототипу (либо, по крайней мере, принадлежит к той же традиции), однако существенно отличается от него но стилю и объему, и потому вправе счи таться самостоятельным произведением9. Шведский текст на много короче, в нем отсутствуют громоздкие и маловырази тельные пассажи, характерные для латинского сочинения10. В свою очередь, шведским автором добавлены красочные де тали, такие как тосты за "большой колокол в Лунде" и за Ва вилонскую башню. Благодаря удачной литературной отделке образ аббата и описание его замечательной трапезы стали ближе к жизни, реалистичнее, добродушнее и смешнее. На конец, произведение сильно выигрывает от того, что швед ский автор в отличие от своего английского предшественни ка формально не осуждает аббата, а, напротив, как бы восхи щается им. 6
Astrom P. The Manuscripts of Skemptan // Master Golyas and Sweden. P. 242-246. Klemming G.E. Prosadikter fran Sveriges medeltid, Stockholm. 1887-1889. S. 351355, 362-363. 8 Schiick H. Svensk litteraturhistoria, Stockholm, 1890. S. 193. 9 См.: Noreen E. Skamtan om abbotar // Svensk litteraturtidskrift. Stockholm. 1941. Bd. 4; Wahlund P.E. Frandskaper. Aderton essayer. Stockholm, 1979. S. 68-70. Ср.: Stdhle C.I Medeltidens profana litteratur // Ny illustrerad svensk litteraturhistoria. Stockholm, 1967. Bd. 1. S. 113-144; Ferm O. Introduction // Master Golyas and Sweden. P. 295-317. 0 Ср.: Magister Golyas de quodam abate / Ed. A. Piltz // Master Golyas and Sweden. P. 159-217. 7
320
А.Ю. Кузина, АД. Щеглов
Исследуя и комментируя текст произведения, ученые обна ружили кощунственные аллюзии на библейские тексты11. Одна ко, как и многие подобные произведения, "Шутка" - сатира не на христианское учение, а на духовенство, прежде всего его вер хушку. Не случайно данная миниатюра подчас рассматривалась как пример социального протеста, направленного против выс шего духовенства12. Как хорошо известно, подобный антикле рикализм являлся распространенным явлением в культуре за падноевропейского средневековья, начиная по меньшей мере с XII в. - эпохи развития городов и формирования городской культуры. Сравнительно недавно попытку прочтения данного текста в духе современной интеллектуальной истории сделала британ ская исследовательница Б. Моррис13. Ее работа представляет со бой подробный комментарий к "Шутке". Моррис видит в "Герре аббате" пародию на монастырские уставы, религиозные диспу ты и другие реалии общественной и культурной жизни средневе ковья. При всей полезности своего комментария, Моррис подчас чрезмерно увлекается частными деталями и гипотезами, пыта ясь в точности установить, что именно пародировалось в том или ином эпизоде. При этом упускается из виду, что сила "Герра аб бата", как и многих других подобных произведений, заключает ся прежде всего в сатирическом обобщении. Поэтому нет особой надобности выяснять, например, что имелось в виду под Вави лонской башней, за нерушимость которой пьет аббат: подобные детали смешны именно в силу своей абсурдности. Большинство специалистов считали "Шутку" позднесредневековым произведением, созданным в XV в. Согласно новой ги потезе, выдвинутой Л. Вуллином14, "Шутка" появилась раньше, в первой половине XIV в., когда в скандинавской культуре в зна чительном количестве создавались вольные переложения зару бежных литературных произведений. Однако следует отметить, что подобные тексты того времени в основном принадлежали к рыцарской, куртуазной культуре либо носили ученый, духовный или дидактический характер. "Герр аббат" же по духу близок именно культуре XV в., когда, отчасти под влиянием бюргерской 11 12 13 14
См.: Noreen Е. Op. cit. S. 194; Wahlund P.-E. Op. cit. S. 65-67. См.: Silven-Garnet E., Sodertind I. Ett annat Sverige. Dokument om folkets kamp. 1200-1720. Stockholm, 1980. S. 109-110. См.: Morris B. Op. cit. Wollin L. The Lord-Abot and His Texts // Master Golyas ans Sweden. P. 319-359.
"Шутка об аббатах"
321
идеологии и менталитета, имел место отход от куртуазных тра диций. Именно в это время шведы вообще и представители ме стной элиты в частности стали особенно ценить меткую грубую шутку, натуралистические подробности, начали проявлять инте рес к социальной тематике. В связи с вышесказанным можно констатировать, что не по следнюю роль в создании комического эффекта играет специ фический язык "Шутки". В подлиннике употреблены архаичные древнескандинавские слова, устаревшие падежные формы, а также определения, по-старинному поставленные после опреде ляемых существительных. Характерной чертой "Шутки" являет ся ее ритмичность, свойственная многим памятникам шведской литературы - как древней, так и новой. Предлагаемый перевод выполнен с древнешведского подлинника по изданию Г. Клемминга15, основанному на кодексе D4a Королевской библи отеки ("Книга фру Мэрты"). В ходе работы использовались также перево ды на современный шведский и английский языки, осуществленные Э. Нуреном, П.-Э. Валундом и Б. Моррис16. [ГЕРР АББАТ/ ВОТ ДОБРАЯ1 ШУТКА О ВСЕХ АББАТАХ Входит герр аббат в монастырь, смотрит - монахи его хорошо одеты. Откинул капюшон - на весь монастырь засияло чело. Туда-сюда походил; добрался до кельи. Славно обут: в полусапожки2 и прочую обувь. Славно одет герр аббат: две на нем меховые рясы 3 - одна из овчины, другая из бел ки, четыре наплечья, четыре сутаны. И вот накрывают на стол. Ничей язык не в силах перечислить яств, что подают герру аббату. Герр аббат не ест мяса четвероногих. Ест он гу сей и кур, и уток, и всякую прочую птицу. Ест он и рыбу: щуку, лосося, ле ща, и восемь рыб вареных, и шестнадцать жареных, и девять приправлен ных перцем. Потом съедает еще десять рыбин и еще десять раз по десять рыбин. Свинину нельзя ему есть: свинья - четвероногая. Потому свинину ему томят в котле, чтобы вышел весь сок. Затем этот сок наливают в блю до. Герр аббат снимает пробу, потом подносит блюдо ко рту и выхлебыва15
Prosadikter fran Sveriges medeltid. S. 353-355. Noreen E. Op. cit. S. 191-192; Wahlund P.-E. Op. cit. S. 61-63; Morris B. Op. cit. P. 199-200. 1 В подлиннике mykla - великая, немалая. 2 В подлиннике: bozskom. Значение этого слова является дискуссионным. По другой версии речь идет о войлочных ботинках. Ср.: Wahlund P.E. Frandskaper. S. 63. 3 Традиционное для монахов теплое одеяние (мехом внутрь). 11. Средние века. Вып. 65
16
322
А.Ю. Кузина, А.Д. Щеглов
ет все до последней капли, ибо то - превосходный соус. Не годится герру аббату есть и лепешку: безвкусна она4. Подают ему яйца. Герр аббат съе дает пять яиц жареных, и пять вареных, и пять сваренных в горшке, и пять в котелке, и пять приготовленных в супе капустном, и пять на углях испе ченных5. Сверх того съедает герр аббат еще пять яиц и пять раз по пять яиц: больше нельзя ему есть. Пить ему дозволяется. Вносят герру аббату две больших кружки. Од ну он ставит по левую руку, другую по правую 6 . Взяв обе кружки, отпи вает немного из каждой: пробует, по вкусу ль придется. Затем обращает ся герр аббат к той, что по левую руку (ибо худое в ней пиво): "Вон про клятую кружку!" Другой же, той, что по правую руку и в которой медо вое зелье 7 либо доброе пиво хмельное, говорит герр аббат: "Иди ко мне, моя милая крестница!" и крепко обняв ее, делает добрый глоток, достой ный мула. Затем герр аббат пьет за святую церковь - чтоб Господь даро вал ей спасенье. Во второй раз пьет герр аббат за хороший год - чтобы Бог крестьянам послал урожай добрый. В третий раз пьет герр аббат за грехи и нерадивость всей братии. В четвертый раз пьет герр аббат за башню, что стоит в Вавилоне - чтоб ей не упасть. В пятый раз пьет герр аббат за большой колокол в Лунде8 - чтоб он не разбился. Так пьет герр 4
В тексте употреблено слово kaka - здесь: лепешка, оладья, каравай. Б. Мор рис сомневается в том. что такая еда могла казаться безвкусной и предлагает иное толкование термина - вываренное мясо, из которого приготовлен соус (Morris В. Sources... P. 204—205). Однако данная версия маловероятна. Следует иметь в виду, что в средние века упомянутые разновидности хлеба, выпекае мые из ржи. ячменя и других злаков - простая, повседневная, преимуществен но крестьянская пища - действительно считались грубой, бедной едой. Хара ктерен эпизод из средневековой шуточной песни: жена крестьянина потчует незадачливого муженька грубым хлебом и кислой селедкой, а для господ при берегла говядину и свинину: Vad skall herrarna ata? - sa bonden. / Kott och flask smakar bast, - sade bondens hustru. // Vad skall jag da sjalver ata? - sa bonden. / Stampekaka. surer sill, - sade bondens hustru. См.: Jonsson B.R., Jersild M. Den medeltida balladen. Stockholm. 1995. S. 37. •, В оригинале: kolhuppad. Возможно также, что употребленное причастие обра зовано от староанглийского colhope (совр. collop) - разновидность яичницы. См.: Wahlund P.E. Op. at. S. 74. 6 ...tha taker herra abota och sater adhra a vinstre hand sin och andra a hogro.. Пер. Моррис: Then the abbot takes one of them and places it in his left hand and the other in his right hand ("Тогда аббат берет одну из них в левую руку, а другую в пра вую" ) - представляется менее предпочтительным. 7 В подлиннике - мёльска (древнешв. mylska), старинный крепкий напиток, сва ренный из пива, меда и болотного мирта. Кроме того, так называли смесь пи ва и хмельного меда. См.: Wahlund P.E, Op. cit. S. 76. 8 У слова klokka. употребленного в подлиннике, два значения: колокол и часы. В данном случае невозможно определить, что именно имелось в виду. И боль шой колокол "Мария Лаура", висевший в Лундском кафедральном соборе, и башенные часы того же собора являлись местными достопримечательностя ми, а потому в равной мере могли подразумеваться автором. См.: Noreen E. Skamtan om abotar. S. 193.
323
"Шутка об аббатах"
аббат семь раз и еще семьдесят. Затем герр аббат выходит из-за стола, произносит со вздохом: "Miserere mei deus"9 и благодарит Бога, что слав но наелся и славно напился. Затем, прочитав молитвы 10 , велит пригото вить особое зелье от одышки из вина, перца и имбиря. От них прошиба ет его такой жар, что пот капает с каждого волоса. Тогда пар, что исхо дит из горла герра аббата, обволакивает ему лоб и всю голову. И воисти ну из-за этого пара вылезают у герра аббата все волосы. Потому-то все аббаты и лысы. На том и сказке конец". Перевод
9
А.Ю. Кузиной,
А.Д.
Щеглова
Смилуйся надо мной, Боже! (лат.)В оригинале: молитвы из часослова, "часы" (tiider). 1 ' В более позднем списке ("Книга фру Элин") вместо заключительного пред ложения стоит "Аминь" (Amen). 10
11*
ВЕХИ ИСТОРИИ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
АД.
Щеглов
СВЯТАЯ БИРГИТТА ...В то время жила Святая Биргитта, невеста Христова, и получала от Христа множество откровений... Вадстенский диарий'
Биргитта (около 1303-1373) - одна из наиболее почитаемых в Скандинавских странах святых, основательница биргиттинского ордена, уже при жизни получила широкую известность у себя на родине в Швеции, а также за пределами страны2. Появ ление такой деятельницы и становление ее культа было законо мерно. К началу XIV в. в Швеции, со значительным опозданием по сравнению с более развитыми европейскими регионами в ос новном завершились процессы социальной дифференциации и формирования характерного средневекового (по мнению ряда историков, феодального) общества в его специфическом мест ном варианте. Неотъемлемой частью этих процессов являлось возникновение и юридическое оформление духовной и светской элит. Национальное духовенство и светская аристократия в борьбе за свои интересы нуждались в доказательствах того, что их действия и требования соответствуют воле Бога. Это в зна чительной степени послужило причиной того, что видения Биргитты, содержавшие подобные доказательства, широко пропа гандировались, а ее деяния получили значительную поддержку. Кроме того, церковь, светские магнаты и корона были заинте ресованы в формировании культов шведских святых - покрови телей страны. Биргитта, которая как при жизни, так и после 1
Vadstenadiariet. Latinsk text med oversattning och kommentar / Utg. C. Gejrot. Stockholm, 1996. S. 30. 2 Биографические сведения на русс. яз. см.: Сванидзе А.А. Бригитта (Биргитта) Шведская // Католическая энциклопедия. М., 2002. Т. 1. С. 758-759; Щег лов АД. Биргитта // Православная энциклопедия. Т. 5.
А.Д. Щеглов. Святая Биргитта
325
смерти была популярна в обеих исторических частях Шведско го королевства - Свеаланде и Ёталанде, как нельзя более подхо дила для этой цели. У деятельности Биргитты имелось множество предпосылок. Складывание поместий крупных магнатов и земельных владе ний короны позволило делать крупные земельные пожалования в пользу монастырей нового ордена и таким образом обеспечить их процветание. В культурной области формирование местной литературной традиции и переводы зарубежных произведе ний - как светских, гак и духовных, благоприятствовали появле нию национальной религиозной литературы - откровений, жи тий, церковных гимнов, стихов, сборников проповедей. Этому способствовал и общий интерес к богословию, гомилетике, мис тическим откровениям, а также складывание культов местных святых, почитаемых в отдельных регионах страны. Детские годы Биргитты совпали с заключительным этапом длительной и ожесточенной борьбы за шведский престол, завер шившейся возведением в 1318 г. на трон малолетнего Магнуса Эрикссона (самостоятельно правил с начала 30-х годов XIV в. по 1361 г.)3. По происхождению Биргитта принадлежала к верхуш ке шведского общества. По материнской линии она наследовала боковой ветви правящего королевского рода Фолькунгов. Отец Биргитты - Биргер Перссон был лагманом (верховным судьей и главным административным лицом) Упланда, важнейшей про винции страны. Он являлся крупным землевладельцем, одним из лидеров шведской аристократии и членом регентского совета при малолетнем короле; в прошлом прославился как один из во ждей оппозиции короля Биргера Магнуссона (1298-1318). Биргитта рано потеряла мать и воспитывалась у мачехи жены Кнута Йонссона, лагмана и члена Государственного сове та Швеции, соратника Биргера Перссона по политической борь бе против свергнутого короля Биргера. В прошлом он также яв лялся дротсом - первым в стране должностным лицом. Вообще, в родне Биргитты было немало аристократов-оппозиционеров, и, возможно, впоследствии это отчасти обусловило ее собствен ную позицию по отношению к правящему королю4. Два других обстоятельства детства Биргитты могли иметь большое значеОб этой борьбе подробно см.: Хроника Эрика / Пер. А.Ю. Желтухина, ред. А А. Сванидзе: 2-е изд. М., 1999. Swipe S. Fran runsten till ballad. Svenska folkets litteraturhistoria. [Stockholm], 1972. S. 114-116.
326
Вехи истории Средневековья
ние для ее будущей деятельности - благочестие матери и маче хи, а также многочисленные контакты со светскими и духовны ми аристократами. Уже в те годы Биргитту посещали видения. В возрасте семи лет ей явилась Богородица. Десяти лет от роду, услышав в церк ви проповедь о страданиях Христа, девочка на следующую ночь, во сне, увидела распятого Спасителя. "Вот так Я мучаюсь", сказал Он ей. "Господь, кто же сотворил это с тобой?" - спроси ла растроганная Биргитта. "Те, кто презрели меня и пренебрег ли моей любовью", - ответствовал Христос5. В возрасте 13 лет Биргитта вышла замуж за аристократа Ульфа Гудмарссона, лагмана провинции Нэрке. По-видимому, она вступила в брак против своей воли: изначально она хотела остаться девственницей и служить Богу6. Так или иначе, супру жеский союз в конечном итоге оказался счастливым. Биргитта проявила себя добродетельной супругой, родила восемь детей. Одна из дочерей, Катарина, в дальнейшем стала сподвижницей матери и продолжательницей ее дела. Впоследствии она также была канонизирована. В замужестве Биргитта активно занима лась благотворительностью, помогала обездоленным и падшим людям, особенно проституткам. Им она давала приют, призыва ла оставить свое ремесло, и либо убеждала уйти в монастырь, либо прилагала усилия, чтобы выдать замуж. Под влиянием супруги Ульф Гудмарссон стал в высшей сте пени благочестив и разделил ее добродетельный образ жизни. Биргитта, совершившая в своей жизни немало паломничеств и горячо пропагандировавшая такие путешествия, уговорила му жа сопровождать ее в Испанию, к монастырю Сантьяго-де-Компостелла - одной из главных католических святынь. Паломниче ство началось в 1341 г. На обратном пути Ульф Гудмарссон за болел. Случилось это на севере Франции, и Биргитта, обеспоко енная состоянием мужа, обратилась с молитвами к Святому Ди онисию, небесному покровителю этой страны. Святой пообещал паломнице свою помощь и предсказал: "Бог через тебя будет яв лен миру"7. Касательно супруга Дионисий заверил: от текущей болезни он не умрет. Происшествие было воспринято Биргит5 6 1
Klockars В. Medeltidens religiosa litteratur // Ny illustrerad svensk litteraturhistoria. Stockholm, 1967. S. 167-168. Stolpe S. Op. cit. S. 118. Birgitta, den heliga. Revelaciones extrauagantes / Utg. L. Hollman. Uppsala, 1956. S. 216.
А.Д. Щеглов. Святая Биргитта
327
той как призыв способствовать духовному возрождению челове чества. У этого случая имелось и другое важное последствие. Биргитта стала призывать к прекращению Столетней войны, разрушительные последствия которой лицезрела, проезжая по Франции. Муж действительно еще прожил некоторое время, однако по возвращении домой, в 1344 г. скончался. Смерть супруга оказала большое воздействие на Биргитту. Она поселилась вблизи цистерцианского монастыря Альвастра на юге Швеции, куда неза долго до смерти удалился Ульф Гудмарссон. Экстазы подвижни цы участились и стали особенно глубокими. Вдова то слышала голоса, то воочию видела Христа и Деву Марию. В одном из та ких откровений раздался голос Христа, повелевшего ей стать его "невестой" и провозвестницей Его учения ради спасения лю дей"8. Биргитта тем не менее некоторое время испытывала сомне ния относительно характера своих видений. В связи с этим ее, по собственной просьбе, во время очередного экстаза освидетель ствовала комиссия, в которую входили духовный глава Швеции архиепископ Упсальский, три епископа, один аббат, а так же не кий магистр теологии. Они подтвердили: откровения истинные, и являются результатом ниспослания особой благодати9. Виде ния стали записываться исповедниками и секретарями Биргитты, переводившими их на латынь. Устранив сомнения, Биргитта стала действовать еще более решительно. Она даже выбросила обручальное кольцо - в знак верности своему небесному жениху. Христос, многократно яв лявшийся ей, объяснил, что избрал ее своей невестой за самоот верженность и преданность. Невесте, согласно наставлениям Христа и Богородицы, предстояло приготовиться к свадьбе: очи ститься от грехов, облечься в добродетели, возлюбить жениха и воздать Ему хвалу10. Во время одного из таких поучений появился дьявол. Хри стос повелел ему исследовать сердце Биргитты и оценить ее лю бовь к жениху. Дьявол подтвердил, что сердце этой женщины целиком принадлежит Христу, что она скорее готова претерпеть 8
Swipe S. Op. cit. S. 132. Birgitta, den heliga. Opera minora. Regula Salvatoris / Utg. S. Eklund. Lund, 1975. P. 100. 10 Sanaa Birgitta. Revelaciones. Lib. 1 / Ed. C.-G. Undhagen. Uppsala, 1978. P. 245-246, 257-259; Heliga Birgitta. Uppenbarelser / Utg. G.E. Klemming. Stockholm, 1857-1858. Bd. I. S. 7-8, 19-20. 9
328
Вехи истории Средневековья
любые муки, нежели потерять жениха, и что Христос, в свою очередь, возлюбил ее так, что лучше примет муку, равную муче ниям на кресте, нежели потеряет невесту11. В числе откровений этого периода Биргитта получила пред писание относительно того, каким образом следует разрешить спор, приведший к Столетней войне. Согласно текстам открове ний, Святой Дионисий, удрученный участью Франции, попросил помощи у Богоматери. Та повелела ему обратиться к Христу та ким образом, чтобы ответ был услышан Его невестой12. Выслу шав Дионисия и Богородицу, Христос возвестил: в споре между французским и английскими королями справедливость на сторо не второго из них - то есть Эдуарда III. Мир должен быть достиг нут благодаря династическому браку между представителями враждующих домов, "дабы [французское] королевство доста лось законным наследникам". Кроме того, для установления ми ра [королю Франции] следует отменить непосильные налоги и прекратить злые козни, а также возлюбить души подданных. "Если же тот король, который ныне владеет [французским] ко ролевством, не подчинится, то да будет ему известно, что он не будет иметь успеха в своих деяниях, окончит жизнь в печали и оставит после себя королевство в скорби, и его сын и [весь] его род навлекут на себя гнев, разорение и позор, так что все изумят ся... Только если [государственные] мужи Франции смиренно примут истину, королевство получит законных наследников и добрый мир"13. В 1348 г. Магнус Эрикссон направил королям Англии и Франции, а также папе Клименту V послания, в кото рых сообщил об услышанном Биргиттой предписании относи тельно разрешения конфликта. Так было положено начало ме ждународной известности Биргитты, обретшей немало против ников среди французов и сторонников среди англичан. Впослед ствии, в ходе канонизационного процесса, именно кардиналы и епископы из числа англичан защитили Биргитту от нападок французских богословов14. Согласно источникам, Биргитта активно проповедовала сре ди населения Швеции. В частности, она боролась за искоренение магических обрядов и других пережитков язычества. Так, по 11
Revelaciones. Lib. 1. P. 338-343; Uppenbarelser. Bd. 1. S. 102-107. Heliga Birgitta. Uppenbarelser / Utg. G.E. Klemming. Stockholm, 1961. Bd. III. S. 355. '3 Ibid. S. 359-360. 14 Swipe S. Op. cit. S. 126 u folg. 12
А.Д. Щеглов. Святая Биргшпта
329
преданию, однажды ей случилось остановиться в доме, где дья вол говорил с людьми, отвечал на вопросы и предсказывал буду щее всем, кто приходил в дом. Биргитта во время молитвы услы шала повеление с небес: ее исповедник должен созвать всех жи телей дома и передать им следующее: "Един Бог и триедин; по Его воле все было создано, и без Его воли ничто не может суще ствовать. Дьявол же - тварь, которая не может пошевелить со ломинку у ваших ног без дозволения Бога. Но поскольку вы воз любили творения и мир больше, чем Бога, дьяволу, по справед ливому Божьему дозволению, надлежит владеть вашими душа ми и посылать вам успех в мирских делах. Посему уверуйте в Бо га, и оставьте змей, которым вы приносите в дар молоко. И Мою десятину - [рогатый] скот, свиней, хлеб, вино и другие приноше ния перестаньте отдавать гномам; и не говорите, что удача при несла что-либо, но верьте, что все послано Богом. И не говори те, что то, что предлагается на алтаре, есть не более, чем кусо чек хлеба; верьте твердо, что это - истинная плоть Христа, рас пятого на кресте... Тогда дьявол покинет вас". Едва все собрав шиеся воскликнули: "Мы веруем и хотим исправиться!", раздал ся голос: "Больше мне здесь не будет прибежища!" После этого нечистый дух исчез и более не появлялся15. Главной задачей "невесты христовой" стало духовное испра вление человечества. В явленных откровениях Спаситель сето вал на нравственный упадок как мирян, так и священников, ко торые являются предателями Христа и обречены проклятию16. За такими священниками неотступно следует дьявол17. Высшее духовенство не заботится о Боге и не читает Библию, а занима ется исключительно изучением церковного права, делая это ра ди наживы18. Для исправления человечества следует неустанно проповедовать учение Христа19. Осуществлять эту проповедь должен новый монашеский орден. Биргитте, согласно велению Спасителя, надлежало стать основательницей ордена - "стеб лем" новой лозы, от которой произрастут плодоносные побеги20. По уставу, который согласно Биргиттинской традиции, был продиктован самим Спасителем, монастыри нового ордена состо яли из двух частей - женской и мужской. В женской обители, со'5 Uppenbarelser. Bd. III. S. 197-198. < ' > Revelaciones. Lib. I. P. 389; 391-398; Uppenbarelser. Bd. 1. S. 150; 152-161. '7 Uppenbarelser. Bd. III. S. 12-15. '8 Ibid. S. 26-28. 19 Ibid. S. 9-10. 20 Regula Salvatoris. P. 177-178.
330
Вехи истории Средневековья
гласно уставу, находилось 60 монахинь. Мужское биргиттинское братство объединяло 13 монахов, рукоположенных во пресвите ров, четырех диаконов и восемь братьев-мирян21. Во главе всего монастыря стояла аббатиса. Руководитель братства - так назы ваемый общий исповедник (confessor omnium) подчинялся ей, но со хранял самостоятельность в духовных вопросах. Покровительст во монастырю должны были оказывать епископ диоцеза, на тер ритории которого расположен монастырь, правитель соответст вующей страны и папа римский—. Членам мужского братства надлежало исполнять обязанности духовных наставников мона хинь и проповедовать на их родном языке23. Особенностью орде на являлись богослужения (так называемое пение сестер - cantus sororum) недельного цикла, главной темой которых являлось вос хваление Девы Марии и благочестивые размышления о ней. Вначале дело шло успешно. В 1346 г. Биргитта получила от короля щедрое земельное дарение для строительства монасты ря. Затем последовала неудача: папа Климент VII отверг проше ние об утверждении ордена. Формально проигнорированными оказались также обращенные к главе католической церкви при зывы более ревностно содействовать примирению Англии и Франции, а также вернуться из Авиньона в Рим. Выход из поло жения был подсказан в одном из откровений: Биргитта должна отправиться в Рим, дабы дождаться прибытия туда папы и лично добиться утверждения устава24. Рим, кроме того, привлекал Биргитту и как духовный центр, посещение которого является боль шой заслугой перед Богом. Достигнув цели своего путешествия, паломница повела привычный для себя образ жизни, посещая храмы и другие святые места, творя чудеса и, среди прочего, об личая пороки жителей города (чем возбудила недовольство мно гих римлян и даже подвергла себя опасности). Она также осно вала приют для пилигримов из Швеции и других скандинавских стран - "дом Биргитты", впоследствии ставший пристанищем многих представителей интеллектуальной и духовной элиты Се верной Европы. В 1370 г. основная цель поездки в Рим была достигнута. Папа Урбан V одобрил учреждение нового ордена. Биргитте предстоя21 22 23 24
Ibid. Р. 118, 159, 195. Ibid. Р. 131, 170,207-209. Ibid. Р. 121. Revelaciones extrauagantes. S. 120-122. Ср. Ibid. S. 158-159: Regula Salvatoris. P. 138-139:216-218.
А.Д. Щеглов. Святая Биргитта
331
ло последнее грандиозное предприятие. В 1371 г. в очередном от кровении она получила предписание совершить паломничество в Святую землю. Вместе с матерью в путь отправились дочь Ката рина и сыновья - рыцари Карл и Биргер. Карл умер по дороге; на обратном пути в Рим скончалась и сама Биргитта25. В 1374 г. ее мощи были перевезены в Швецию в основанный ею Вадстенский монастырь и стали его реликвией. 7 октября 1391 г. шведская под вижница была канонизирована папой Бонифацием IX. После ка нонизации Биргитты в различных регионах Европы стали возни кать монастыри ее ордена: обитель Парадизо во Флоренции (ут верждена в 1392 г.), Сайон-Эбби (графство Мидлсекс, Англия, основана в 1415 г.), Мариендаль в бухте Пирита близ Ревеля (Эстония, основана в 1407 г.), Нодендаль (Финляндия, основана ок. 1440). Биргиттинские монастыри были основаны также в Да нии, Норвегии, Германии, Нидерландах, Испании и Польше. Наибольшее культурное и духовное значение орден имел для Скандинавских стран, особенно для Швеции. В главной обители биргиттинцев Вадстенском монастыре была собрана внушитель ная библиотека. Там же на латинском языке был составлен самый замечательный памятник средневековой шведской анналистики "Вадстенский диарий". Члены братства переводили богословскую и религиозно-просветительскую литературу, создавали молитвен ники, сборники проповедей, где пропагандировались "добрые дела" и упование на Бога: "Наша награда на небесах многая, великая, до рогая, бесценная; она многая, ибо никто ее не может исчислить; она великая, ибо никто ее не может вообразить; она дорогая, ибо ее никто не может оценить или взвесить какой-либо мерой; она бесценна, ибо никогда не сможет кончиться или истощиться..."26 Заслугой биргиттинцев являлось формирование церковных литературных норм скандинавских диалектов (так называемый "вадстенский шведский" - Vadstenasvenska, "биргиттинский нор вежский" - Birgittinemorsk). Для созданных в монастырях перево дов и собственных сочинений были характерны активное исполь зование архаической древнескандинавской лексики, влияние ла тинского синтаксиса, красивый ритм, обилие параллелизмов. Важной частью биргиттинского духовного и культурного насле дия являются личные рукописные молитвенники монахов и мона25 26
Cornell H. Den heliga Birgitta // Den svenska historien. Stockholm, 1966. Bd. 2. S. 37-39. Svenska medeltidspostillor atg. af Svenska fornskrift-sailskapet. Stockholm, 1905-1906. Bd. IV. S. 153-154.
332
Вехи истории
Средневековья
хинь. Там содержатся прозаические и стихотворные произведения религиозного содержания на шведском и латинском языках. Эти книги позволяют судить об индивидуальной духовной практике биргиттинцев27. В молитвах и других духовных текстах нередки упоминания скандинавских святых: Олафа, Эрика, Эскиля, Кнута, Хенрика, Сигфрида, и, конечно, Биргитты28. Содержание молит венников разнообразно: в одном из них в числе прочего присутст вует даже формула для изгнания бесов. Первая часть ее состоит из магических заклинаний: pirton pirpiton didron, вторая - из латин ских фраз: christus vincit, christus imperat, christus regnat (Христос побеждает, Христос повелевает, Христос правит)29. Неоценимое значение биргиттинское движение имело для Финляндии. Достаточно сказать, что биргиттинцем являлся про поведник, переводчик и сочинитель Ион Будде, которого приня то считать первым шведоязычным писателем этой страны30. Биргиттинские монастыри были не только духовными и ин теллектуальными центрами. В них происходили судьбоносные со бытия - вплоть до интриг и политических убийств. Члены ордена, особенно его руководители, играли в позднесредневековой Скан динавии важную общественно-политическую роль, имели тесные контакты с королями и правителями североевропейских стран, делавших щедрые дарения в пользу биргиттинских монастырей. Ряд обителей, имевших значительные земельные владения, вели собственное хозяйство, активно занимались торговлей31. В эпоху Реформации многие монастыри, включая Вадстенский, сохранившие верность католической церкви, были закры ты. Однако впоследствии, в XVII-XVIII веке в ряде стран возни кли новые обители. Благодаря нескольким сохранившимся и но вым монастырям орден действет и поныне32. 27
28
См.: Schmid Т., Nygren E. En bonbok fran Vadstena kloster. Tvenne uppsatser om en ar 1950 nvupptackt handskrift. Stockholm. 1952.
См.: Ibid.'s. 13.29.
29 Ibid. S. 12. 3n См., например: Lauren С. Predikanten som oversattare. Mechtilds uppenbarelser i Jon Buddes fornsvenska version-handskrift och oversattningsteknik. Borga, 1972. 31 См., в частности: Сванидзе А.А. Хозяйство Вадстеновского монастыря в XV в. // Скандинавский сборник. Таллин, 1966. Вып. 11. С. 111-123. 32 Подробно об истории биргиттинского ордена см.: Hojer T. Studier i Vadstena klosters och birgittinordens historia intill mitten af 1400-talet. Uppsala, 1905; Brilioth Y. Predikans historia. Lund, 1945; Cnattingius H. Studies in the Order of St. Bridget of Sweden. Uppsala, 1963; Klockars B. I Nadens dal. Klosterfolk och andra с 1440-1590. Helsingfors, 1979; Studies in St. Birgitta and the Birgittine Order. Salzburg, 1993; Der Birgittenorden in der Fruhen Neuzeit / Hrsg. W. Liebhart. Fr. a. Main, 1998.
А.Д. Щеглов. Святая Биргитта
*
*
333
*
Специальная литература, посвященная Биргитте, достаточ но велика. В первую очередь, это источниковедческие исследо вания ее наследия и критические издания самих текстов, а так же работы, посвященные различным - социально-историче ским, искусствоведческим, культурологическим проблемам, связанным с историей культа святой33. Что касается научной оценки личности Биргитты, то, с одной стороны, существуют вопросы, в отношении которых специалисты солидарны. Это, например, признание того факта, что Биргитта являлась неза урядной личностью. Это и констатация ее политической и культурной роли в истории североевропейского региона. Это, наконец, вывод о влиянии аристократического окружения Бир гитты на ее богословские и политические взгляды. С другой стороны, по интерпретации откровений знаменитой шведки и по исследовательским ракурсам авторы подчас существенно различаются. Крупному историку и культурологу прошло го X. Шюку Биргитта представлялась психически больной женщиной, одержимой галлюцинациями34. Литературовед С. Стульпе узрел в ней утонченную поэтическую натуру, чело века, которому любовь к Христу и Богородице как бы замени ла привязанность к рано ушедшей матери35. Католические ав торы видели в Биргитте выдающегося духовного лидера, при мер для подражания36. По мнению некоторых современных ис следователей, Биргитта являлась религиозным новатором, предшественницей реформаторов XVI в." В трудах одного из крупнейших специалистов, Б. Клокарс, исследована интеллек туальная среда откровений Биргитты. влияние на них библей ских текстов и другой религиозной и светской литературы38. Внимание историков неоднократно привлекали политические мотивы наследия Биргитты - осуждение ею внутренней и внешней политики Магнуса Эрикссона, утверждения о право31
См. например коллективную монографию: I Heliga Brigittas trakter / Red. G. Dahlback. Uppsala, 1990. 34 Schiick H., Warburg K. Illustrerad svensk litteraturhistoria: 3-е omarb. uppl. Stockholm, [193-]. D.I. S. 359. 35 Stolpe S. Op. cit. S. 110-112 и др. 36 Hennes rost skall horas. Om den heliga Birgitta. Uppsala, 1973. 37 Nyberg T. Birgittinsk festgava: Studier om Heliga Birgitta och Birgittinorden. Uppsala, 1991. S. 63. 38 Klockars B. Birgitta och bockema: En undersokning av den heliga Birgittas kallor. Stockholm, 1966; Idem. Birgittas varld. Uppsala, 1973.
334
Вехи истории Средневековья
мерности свержения неблагочестивого короля39, неоднократ ные призывы к крестовым походам на Русь под предлогом борьбы с язычеством (к которому в средневековой Швеции причисляли также и Православие)40. В целом сегодня, несмотря на множественность подходов и исследовательских интересов, очевидно: Биргитта являлась одной из наиболее ярких лично стей средневековья, чья деятельность имела огромное общест венно-политическое и культурное значение.
39
40
Ferm О. Heliga Birgittas program for uppror mot Magnus Eriksson: En studie i politisk argumentkonst // Heiiga Birgitta - budskapet och forebilden. Stockholm, 1993. S. 125-143. LindJ.H. Magnus Eriksson som birgittinsk konge i lyset af russiske kilder // Birgitta, hendes vaerk og hendeskloster I Norden. Odense, 1991. S. 103-128. Ср.: Линд Д. Ре лигиозно-политические предпосылки "Рукописания короля свейского Магнуша" по шведским и русским источникам // Древнешие государства Восточ ной Европы. М., 2001. С. 223-227.
Е.Е.
Бергер
"ЧЕРНАЯ
СМЕРТЬ"
Горе приходит к нам чаще всего с востока И. Бродский
В отношении эпидемиологической картины в средневековой Европе это кажется верным. Среди бесчисленных последствий контактов Европы с Востоком нельзя не назвать и изменения эпидемиологической картины. Крестовые походы принесли проказу. Процветающие генуэзские купцы в XIV в. вместе с шелками и пряностями доставили в Европу чуму. В XIV в. чума явилась в Европу не впервые - известно о так называемой "юстиниановой чуме" раннего Средневековья. О ней сохранилось поразительно мало источников, но как бы прочно ни казалась стерта память о ней, новую пандемию узна ли сразу. Чума XIV в. зародилась в Центральной Азии (археологиче ские данные указывают на побережье озера Балхаш) и распро странялась по караванной дороге на севере Каспия, дошла до черноморского побережья, где поразила татар, нападавших на итальянских купцов в Крыму. Габриэль де Мюсси, живший на Востоке в годы начала чумы, сообщает, что христиане искали убежища в крепости Каффа. Чума вынудила татар снять осаду, но при этом они "изобрели биологическое оружие", по выраже нию английского историка Р. Портера, перебрасывая через сте ны крепости трупы умерших от чумы1. В 1346 г. чума объяви лась в Астрахани, в 1347 г. - в Константинополе. В этом же году начало пандемии отмечается на Кипре, в Греции, на Сицилии. В 1351 г. повальный мор отмечают русские летописи: Новгород, Псков, Смоленск, Киев. В октябре этого же года 12 генуэзских галер с Ближнего Во стока причалили в порту Мессина. Их экипажи пребывали в пла чевном состоянии, многих уже не было в живых, остальные тя жело больны. Смертоносные корабли отказывались принять во всех портах Средиземноморья, в том числе и в самой Генуе. На конец, они бросили якорь в Марселе. Епископ, исповедовавший умирающих, вскоре скончался, а вместе с ним и его каноники. 1
Porter R. The Greatest Benefit to Mankind. L., 1999. P. 123.
336
Вехи истории Средневековья
К проклятым кораблям никто не осмелился приблизиться, хотя они были полны шелка и драгоценностей. Из города чума рас пространилась по Провансу и далее по всей Европе. Клиническая картина заболевания описана различными ав торами весьма подробно2. Предвестниками заболевания были озноб, лихорадка, головная боль, упадок сил. По-видимому, эпи демия сочетала две формы болезни: легочную и бубонную. Джованни Боккаччо разделяет их географически, указывая, что на Востоке превалировала легочная форма чумы ("кровотечение из носа было явным знамением неминуемой смерти"), в Европе же "в начале болезни у мужчин и женщин показывались в пахах или подмышками какие-то опухоли, разраставшиеся до величи ны обыкновенного яблока или яйца, одни более, другие менее: народ называл их gavoccioli (чумными бубонами); в короткое время эта смертельная опухоль распространялась от указанных частей тела безразлично и на другие, а затем признак указанно го недуга изменялся в черные и багровые пятна, появлявшиеся у многих на руках и в бедрах, и на всех частях тела, у иных боль шие и редкие, у других мелкие и частые. И как опухоль являлась вначале, да и позднее оставалась вернейшим признаком близкой смерти, таковым были пятна, у кого они выступали". Знамени тый французский хирург Ги де Шолиак также выделяет чуму, со провождаемую лихорадкой и кровохарканием (легочная), и с по явлением бубонов, и отмечает, что первая является более зара зительной. Если при заболевании бубоны появлялись до начала лихорадки, это считалось хорошим знаком: природа сильна и со противляется болезни. Благоприятный прогноз был также воз можен, если бубоны прорывались самопроизвольно и гной вы ходил из них. Причиной эпидемии современники (как христиане, так и му сульмане) считали в первую очередь гнев Всевышнего. Но на зывались и другие факторы, например астрологические. Так, Ги де Шолиак объяснял начало эпидемии неблагоприятным сочета нием планет, а постановление профессоров Сорбонны 1348 г. гласило, что мор произошел от "дурного воздуха". С этим была связана и обычная методика лечения. Разведение огня практико валось не только с целью оградить зачумленный район, но в пер вую очередь - для "очищения воздуха" от миазмов, переносящих заразу. Практиковалось также окуривание смолами, вдыхание 2
Из зарубежных исследований см., например: Marks С , Beatty W.K. Epidemics. N.Y., 1976; Ruffle J., SourniaJ.C. Les epidemies dans l'histoire de l'homme. P., 1984.
Е.Е. Ёергер. " Черная смерть"
337
паров селитры3. Еще Гален, переживший "чуму Антонинов" в II в. н.э., предостерегал от использования кровопусканий при чу ме, и средневековые врачи следовали его совету. Некоторый ус пех приносило порой вскрытие нарывов. Все же пораженный был практически обречен: смертность при заболевании доходи ла до 90%. Страшнее всего была скорость распространения эпи демии: чуму сравнивали с пожаром. Если при борьбе с проказой жесткие меры сегрегации приносили свои плоды и проказа по степенно покидала Европу, то для "черной смерти" это оказа лось явно недостаточным. Меры, предпринятые для борьбы с эпидемией, различались4, но основным способом повсюду стал cito, longe, tarde (бежать быстрее и дальше, возвращаться поз же). Паническое бегство людей из зараженных районов, естест венно, способствовало дальнейшему распространению заболева ния. И главной задачей местных властей стали меры, препятст вующие развитию болезни: именно чуме Европа обязана появле нием карантинной службы и основ городского здравоохранения. В портовых городах Италии экипажи кораблей, прибывавших с востока, в течение 40 дней не сходили на берег, чтобы предот вратить возможное заражение. Последствия чумы неизмеримы в плане демографическом, экономическом, социокультурном, религиозном, социально-пси хологическом. Известный историк медицины Ж. Сурниа утвер ждает, что они сравнимы с атомной войной. Пандемия привела Европу в состояние демографической катастрофы. В особенно сти пострадали города, ибо в условиях городской скученности болезнь распространялась быстрее. Но аграрный мир Европы также пришел в критическое состояние: земля осталась невозде ланной, нехватка рабочих рук в сельском хозяйстве привела к массовому падежу скота и эпизоотиям. Попытки преодоления экономического кризиса путем законодательного регулирова ния вызывали к жизни жесточайшие меры, например англий ское рабочее законодательство Эдуарда III и Ричарда II, запре щавшее бродяжничество и попрошайничество. Здесь следует вспомнить классический труд Д.М. Петрушевского - образцовое исследование, посвященное социально-экономическим послед ствиям эпидемии и восстанию Уота Тайлера в этом контексте5. 3 4
5
Гезер Г. История повальных болезней. СПб., 1867. См.: Репина Л.П. "Черная смерть" и демографический кризис XIV-XV веков // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. М., 1999. Т. 1. С. 195-198. Петрушевский Д.М. Восстание Уота Тайлера. М., 1913.
338
Вехи истории Средневековья
"Черная смерть" показала, как изменяется поведение челове ка в критической ситуации. С 1348 г. в Европе наблюдаются эпи зоды коллективной паники, массовые психозы, галлюцинации. "Почетный авторитет как божеских, так и человеческих законов почти упал и исчез", - с горечью отмечает Боккаччо. Для "чело века перед лицом смерти" девальвировались религиозные и нрав ственные нормы: "Не станем говорить о том, что один горожанин избегал другого, что сосед почти не заботился о соседе, родствен ники посещали друг друга редко или никогда, или виделись изда ли: бедствие воспитало в сердцах мужчин и женщин такой ужас, что брат покидал брата, дядя племянника, сестра брата и нередко жена мужа: более того и вероятнее: отцы и матери избегали наве щать своих детей и ходить за ними, как будто то были не их дети". По многим линиям происходил разлом отношений человека с официальной церковью, на которую возлагалась вина за Господ нюю кару. Чума вызвала к жизни новые еретические течения. По городам Франции и Германии двигались процессии флагеллантов. "Черная смерть" повлекла за собой вспышку антисемитизма: евреев обвиняли в злонамеренном отравлении колодцев с целью вызвать мор. В булле Климента IV говорилось, что евреи так же, как и христиане, умирают от чумы, а следовательно, не явля ются ее виновниками. Но эта булла не положила конец пресле дованиям. Историография чумы необозрима: болезнь, похоже, завора живает исследователей, как настоящая чума завораживала их предшественников. Историография чумы начинается с Боккач чо. В знаменитом прологе к "Декамерону" дано и клиническое описание чумы, и указание на культурную катастрофу, к кото рой она привела. С чумы, стало быть, начинается европейская литература нового времени. В фундаментальном исследовании Ж.Н. Бирабена 6 список литературы занимает более 200 страниц. но и он не полон. В исторической антропологии вызвал интерес вопрос о механизме страха. Страшная пандемия не могла не найти свое отражение в изо бразительном искусстве и литературе. Весьма популярным стал сюжет "Пляска смерти". Мироощущение человека приговорен ного, человека за гранью отчаяния приводило к различным экс цессам: в художественной литературе прочно утвердилась тема "пира во время чумы". 6
Biraben J.N. Hommes et la peste en France et dans les pays europiennes: 2 vols. P., 1975-1976.
Е.Е. Бергер. "Черная смерть"
339
Как ни странно, последнее слово не сказано эпидемиолога ми. Последние исследования (www.gradusnik.ru) подвергают сом нению первоначальный диагноз: в хрониках нет указаний на мас совую гибель крыс, которая считается неотъемлемой частью картины; эпидемия легко распространялась через дороги и реки, что для чумы нетипично. Механизм передачи инфекции - толь ко от человека к человеку, инфекционный агент точно назвать нельзя. Профессор Джеймс Вуд (университет Пенсильвании, США) предполагает, что возбудителем стала предшественница бактерии, которая вызывает бубонную чуму в настоящее время. Горе с Востока - но следующая пандемия, возможно, явилась с Запада: массовая вспышка сифилиса совпала по времени с эпо хой Великих географических открытий, что дает многими иссле дователям возможность предполагать, что он был завезен в Ев ропу из Нового Света.
Н.В.
Иванова
550-ЛЕТНЯЯ Г О Д О В Щ И Н А ПАДЕНИЯ КОНСТАНТИНОПОЛЯ Захват Константинополя Махмедом II, прозванным Завоева телем, стал финалом долгой агонии Византийской империи. Хо тя ослабленное государство давно не представляло значитель ную политическую силу, крушение столицы Византии, наследни цы Римской империи, символизировало для Европы перемены. В XV в. Византия с трудом сдерживала натиск восточных и западных соседей. Ее военные ресурсы истощила непрерывная война на восточных рубежах. Деятельность итальянских купцов, взявших под контроль торговые связи со странами Востока, по дорвала ее экономику. Генуэзцы и венецианцы монополизирова ли вывоз и ввоз в столицу продовольствия, от которого зависело существование города с многочисленным населением. Констан тинополь сохранял следы разрушений, оставленных крестонос ным войском, в 1204 г. опустошившим столицу Византии: путе шественники, посетившие город в XV в., описывали развалины императорского ипподрома, разрушенного в начале XIII в. В Константинополе частыми гостями были голод и чума, девять вспышек которой город пережил с 1348 по 1439 г. Турки-османы появились на восточных границах империи в XIV в. К 60-м годам XIV в. они захватили большую часть Малой Азии и подошли к Балканам. В 1389 г. в битве на Косовом поле было разгромлено сербское войско. В 1422 г. султан Мурад II по пытался захватить Константинополь. В 1430 г. его войсками бы ли заняты Фессалоникн, третий по величине и значению город империи, в 1423 г. захваченный у Византии Венецией. Собранная Византией коалиция в составе Польши, Венгрии, Трансильвании и государств Адриатики после нескольких побед, одержанных трансильванским воеводой Яношем Хуньяди, 10 ноября 1444 г. была разбита войсками Мурада II под Варной. Константинополь оказался окруженным. В 1452 г. преемник Мурада II Мехмед II, вернувшийся из экспедиции в глубь Малой Азии, начал осаду Константинополя. 29 мая 1453 г. Константинополь пал, послед ний византийский император Константин XI Палеолог погиб. В 1456 г. османами были завоеваны Афины, в 1460 г. захвачены последние осколки Византийской империи - Морейский деспотат и Трапезунд.
Н.В. Иванова. 550-я годовщина падения Константинополя
341
Весть о падении Константинополя вызвала в Европе шок. Эней Сильвио Пикколомини, будущий римский папа Пий II, один из самых активных пропагандистов крестового похода про тив турок, писал Николаю Кузанскому: "Утверждают, что импе ратор нового Рима был схвачен и тут же обезглавлен. Священ нослужители и все монахи были подвергнуты различного рода пыткам и убиты, остальной люд предан мечу... То звание столи цы наук, которое во время Рима носили Афины, в наше время, как казалось, имел Константинополь. Оттуда нам возвращены Платон, оттуда многие сочинения Аристотеля, Демосфена, Ксенофонта, Фукидида. Василия, Дионисия, Оригена и другие явлены в наши дни, а многие, как мы надеялись, должны были быть явлены в будущем...теперь под властью турок все будет иначе, так как они наиболее свирепые из людей, враги нравст венности и словесности"1. Попытки организовать для освобождения Константинополя крестовый поход не удавались: никто из организаторов не смог собрать сколько-нибудь значительную европейскую коалицию. Папа Николай V в булле от 30 сентября 1453 г. предписывал хри стианским государям принять участие в крестовом походе про тив осман. Но, несмотря на все усилия, ему не удалось найти по мощи ни у итальянских государств, ни у Священной Римской им перии. Результаты таких же попыток его преемника Каликста III были не намного более успешны. Кампания, предприня тая Пием II, обещала успех. 14 января 1460 г. он объявил о нача ле крестового похода. По его поручению кардинал Виссарион Никейский в 1461-1462 гг. совершил поездку в Священную Рим скую империю для поиска союзников по будущей коалиции. В это же время Пий II направил Мехмеду II письмо, предлагая ему по примеру Константина Великого принять христианство, и суля в обмен титул императора. После возвращения из Германии кардинал Виссарион направился в качестве легата в Венецию. где добился решения о вступлении Венеции в войну против ту рок. Аналогичный договор был заключен и с Генуей. В 1464 г., незадолго до своей смерти, Пий II объявил себя главой похода, который тем не менее так и не состоялся. В конце XV - начале XVI в. под натиском осман юго-восточ ные границы Европы стали смещаться к северу. В 1484 г. туркаЭней Сильвио Пикколомини Николаю Кузанскому, 21 июля 1453 г. (Пер. И.П. Медведева). См. в: Падение Константинополя в греко-итальянской пуб лицистике XV в. // Византия между Востоком и Западом. СПб., 1999. С. 293.
342
Вехи истории
Средневековья
ми был взят Белград. В 1526 г. венгерские войска были разбиты в Мохачской битве, вскоре после этого Венгрия попала под власть Османской империи. В 1529 г. турецкие войска впервые осадили Вену. Акватория Средиземного моря на два столетия превратилась в арену морских сражений с турецким флотом, усовершенство ванным после захвата портов Византии, давших в распоряжение Османской империи новые корабельные верфи. В 1462 г. турка ми был занят о. Лесбос, в 1464 г. - о. Лемнос, отвоеванный вене цианцами в том же году. В 1522 г. орден Св. Иоанна потерял свою базу, остров Родос, и после восьми лет скитаний обрел убе жище на Мальте, отданной ему императором Карлом V Габсбур гом. Рыцари ордена, с тех пор носящего название Мальтийского, были обязаны охранять средиземноморские границы владений Габсбургов от турецких набегов. В 1556 г. Генуя лишилась о. Хи оса, а в 1571 г. Венеция - о. Кипра. Крит, полностью перешед ший под власть турок только в 1715 г., в XV-XVI вв. подвергал ся постоянным набегам. За столетие с середины XV до середины XVI в. туркам удалось овладеть всем североафриканским побе режьем, за исключением Марокко. Турецкие пираты опустоша ли средиземноморские острова и южные берега Европы. В Среднеземноморье турки возродили работорговлю - один из источников пополнения казны Османской империи. В ответ рас цвело европейское пиратство и торговля рабами-мусульманами. Итальянские купцы лишились своих привилегий на террито рии бывшей Византийской империи. Были срыты генуэзские ук репления в Галате, в бухте Золотого Рога, снесены стены, окру жавшие итальянские колонии в Константинополе, хотя султан Мехмед II, заинтересованный в доходах от торговли, поначалу гарантировал итальянцам только личную неприкосновенность, сохранность имущества и право торговать на территории своего султана. Вскоре итальянцы лишились и этих гарантий, а после конфликта султаната с Венецией были изгнаны из страны. Ле вантийская и черноморская торговля в результате турецких за воеваний в конце XV в. пережили серьезный кризис. Со време нем европейским государствам удалось наладить торговые отно шения с Османской империей, и до конца XVI в. Средиземное море сохраняло прежнее значение в торговле между Западом и Востоком, но в XV в. опасность маршрутов, проходивших через восточное Средиземноморье и Северный Каспий, который, как и Волжский речной путь, до середины XVI в. был в руках госу дарств-наследников распавшейся Золотой Орды, вынудила мор-
Н.В. Иванова. 550-я годовщина падения Константинополя
343
ские державы искать обходные пути на Восток. Не в последнюю очередь это обстоятельство способствовало началу Великих географических открытий. Еще в XIV в. венецианские галеи линии направлялись во Фландрию и Англию по атлантическим водам. Однако итальян ские суда и в Атлантике держались берега, так же как в Среди земноморье, где они до конца XVI в. перебирались от острова к острову. Эти моряки боялись отрытого моря. Португалия в сере дине XV в. первой начала серьезное освоение Атлантического океана, чему предшествовала революция в кораблестроении, произошедшая в конце 40-х годов XV в., - появление каравеллы, нового типа судна, способного справляться с морским штормом, морским ветром и морскими течениями и перевозить значитель ные грузы на большие расстояния. После кругосветного путе шествия Магеллана (современникам не вполне известного и не сразу по достоинству оцененного) каботажное плавание уступи ло место движению в открытом море. Как хорошо известно, в поисках Индии Колумб открывает для европейцев Америку, первоначально "Вест-Индию". В ходе дальнейших путешествий, завоевательных походов и открытий европейцев в раннее новое время основываются их колонии в Се верной и Южной Америке, прокладывается собственно путь в Индию. Начиналась колониальная эра. Ее спутники - миграция европейцев в Новый Свет, работорговля, ограбление колоний, приток в Европу награбленного серебра, колониальные войны, в том числе - за морское господство в Атлантике (англо-испанское и другие), "'революция цен" и "второе закрепощение крестьян". роскошь абсолютных монархий, строительство морских флоти лий, бурное развитие мореплавания, морского дела и, разумеет ся, торговли. Начиналось складывание мирового рынка. Другим перспективным направлением оказалась русское, да вавшее возможность транзитной торговли с Востоком в обход зе мель, занятых турками. Увеличение объема товаропотока, шед шего с Востока на Запад и с Запада на Восток через Смоленск и Новгород, а позже поиск пути на Восток, прежде всего к Каспию, через русские земли, предпринятый англичанами в XVI в., как за мечает Ф. Бродель, активизировал включение русского государ ства в сферу общеевропейского рынка: в XVI в. оно пережило все подъемы и спады цен, которые переживает в это время Европа2. 2
Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II. М., 2002. Ч. I. С. 267.
344
Вехи истории Средневековья
Великое княжество Московское получило возможность по чувствовать последствия происходящих изменений и воспользо ваться ими. В 1439 г. Византия заключила унию с католической церковью. Часть делегатов Базельского собора, переместивша яся в 1438 г. в Феррару, а в январе 1439 г. (после начала в Фер раре эпидемии чумы), - во Флоренцию, признала объединение католической и православной церквей. Последняя, в лице деле гаций от православных митрополий, приняла догмы об исхождении Св. Духа от Бога-Сына, о чистилище, совершении евхари стии на пресном хлебе и главенстве папы римского. Московскую митрополию представлял ставленник константинопольского па триарха митрополит Исидор. Но по возвращении с собора Иси дор был изгнан из Московского княжества, его место занял епи скоп Рязанский и Муромский Иона - первый русский митропо лит, назначенный без согласия Константинополя. Этот поступок молодого государства закрепил серьезные политико-религиоз ные последствия падения Византии: политический центр право славия переместился на северо-восток, на Русь. Вскоре последо вал другой решительный шаг. Великий князь Василий II первым из московских князей заявил о притязаниях Руси на преемствен ность от Византии. В 1472 г. его сын Иван III закрепил этот пе реход династически, вступив в брак с племянницей Константина XI Палеолога Софьей. В результате турецкой экспансии из Восточного Средизем номорья в Европу начался приток греческих эмигрантов. Им Ев ропа оказалась во многом обязана расширением своих знаний в области культурного наследия античной Греции и Византии. Часть эмигрантов приобретала на Востоке греческие рукописи для их дальнейшей перепродажи на Западе. Обосновавшийся во Франции gentilhomme grec Антоний Эпарх, подаривший собран ную им в монастырях Леванта коллекцию рукописей Франциску I, стал главным поставщиком на итальянский рынок вывозимых с Востока его агентами греческих книг. Протеже кардинала Вис сариона, Иоанн Ласкарис, начал свою карьеру с руководства биб лиотекой Лоренцо Медичи, а позже, сблизившись с француз ским королем Карлом VIII, стал послом Франции в Венеции, по том советником Франциска I по пополнению библиотеки Фон тенбло греческими книгами. Эмигранты правили старые перево ды и переводили неизвестные Европе греческие античные и сре дневековые тексты. В числе переводчиков можно упомянуть Михаила Хризолорма, Георгия Германия, Георгия Трапезундского, самого кардинала Виссариона. Наконец, вывоз с востока
Н.В. Иванова. 550-я годовщина падения Константинополя
345
рукописей, исправление старых и появление новых переводов стимулировали издание сочинений греческих авторов и даже со здание типографий, специализирующихся на публикации ориги нальных греческих текстов. Спустя более века после падения Константинополя про изошло событие, символизирующее произошедшие перемены: Франция заключила направленный против императора Карла V договор с мусульманской Османской империей. Впервые круп ное христианское государство вступило в союз с иноверцами против христианского государства. Османская империя станови лась частью Европы.
MEMORIA
ПАМЯТИ ОЛЬГИ ИГОРЕВНЫ ВАРЬЯШ (01.10.1946-16.04.2003) Ежегодник "Средние века" с глубоким прискорбием извеща ет о преждевременной кончине Ольги Игоревны Варьяш. Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Отдела западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН, исследователь-новатор и блестящий педа гог, автор множества статей, переводов, обзоров и очерков, ак тивный член редколлегии нашего Ежегодника, инициатор мно гих научных начинаний, Ольга Игоревна прожила короткую, но яркую жизнь, насыщенную трудами и плодотворным общением. Родилась она в Москве в 1946 г. В 1970 г. окончила истори ческий факультет МГУ. Ее специализацией стала история сред невековой Испании, а учителем - известный своими трудами профессор А.Р. Корсунский. В 1979 г. Ольга Игоревна защитила кандидатскую диссертации на тему: "Крестьянство Астуро-Леонского королевства в IX-XI вв." Сотрудник ИВИ РАН с 1977 г. Ольга Игоревна интересовалась разными аспектами истории европейского Средневековья, но особенно плодотворной стала ее работа в области аграрной и социальной истории, истории права, а также культуры и образования. В последние годы Оль га Игоревна заинтересовалась правовой историей средневеко вой эпохи, которая, как известно, была временем активного пра вотворчества. Рассматривая право не только в качестве фикса тора социальных отношений, но как один из важнейших систе мообразующих факторов общественной жизни, как фактор со циализации, она стала инициатором восстановления в отечест венной медиевистике специального интереса к истории права и расширения исследований в этой области на уровне современ ных научных запросов. Она организовала ежегодные "круглые столы" по общей теме "Право в средневековом мире", посвя щенные формированию и типологии права, понятиям виновно сти и невиновности в общественном сознании того времени, гра-
Памяти Ольги Игоревны Варьяш
347
ницам между ними, общим историко-правовым вопросам. При этом Ольга Игоревна неизменно подбирала для каждого кругло го стола увлекательные и научно значимые проблемы. Это, в ча стности, "Обычай и закон", "Преступление и наказание", "Пра во, власть, общество", "Городское право", "Человек перед су дом", "Понятие вне закона" и др. Материалы этих форумов во шли в тематические сборники, вызывающие большой интерес в среде медиевистов. Последний организованный Ольгой Игорев ной "круглый стол", состоявшийся осенью 2002 г., - "Без вины виноватые" - был посвящен феномену судебной ошибки в сред невековой юридической практике. Оставаясь одним из ведущих отечественных медиевистов-ис панистов, Ольга Игоревна успешно начала разрабатывать исто рию средневековой Португалии. Ее книга "Португалия: Дороги истории", вышедшая в 1990 г. (в соавторстве), заполнила образо вавшуюся в отечественной историографии за последние годы досадную лакуну в пиренейских исследованиях. Ольга Игоревна была и одним из организаторов "Пиреней ской группы" - объединения историков, этнологов, филологов и других ученых-гуманитариев, занятых изучением стран Пире нейского полуострова. Прекрасно зная источники и специаль ные труды по средневековой пиренейской истории, она много внимания уделяла изданию сборников "Проблемы испанской ис тории", а также организации двусторонних встреч с испанскими и португальскими учеными, многие из которых высоко ценили ее доклады и публикации, относились к ней с большой личной симпатией. Среди научно-организационных дел Ольги Игоревны важ ное место занимали те, которые были связаны с исследованием западного Средневековья в целом. Долгие годы она была ответ ственным секретарем и душой ежегодника "Средние века" и раз личных тематических сборников, входила в оргкомитеты меж дународных коллоквиумов и других форумов медиевистов в на шей стране. Ее исследования не ограничивались эпохой Средневековья. Во время последней командировки в Португалию она занима лась изучением находящихся в португальских архивах докумен тов, освещающих отношения между Россией и Португалией в Новое время, начала готовить интересные публикации. Работу прервала болезнь... Ольга Игоревна отличалась большой общей эрудицией в об ласти нашей специальности и блестящей языковой подготовкой.
348
Memoria
По окончании МГУ она преподавала латынь на кафедре древних языков исторического факультета, а позднее, уже в ИВИ РАН, вела занятия по латинскому языку с аспирантами-медиевистами. Значительную часть ее научного наследия составляют много численные переводы и публикации источников - в хрестоматиях по истории средневековой педагогики, в сборниках "Средневе ковая деревня", "Суд и судопроизводство в средние века" и др. Ее переводы не только точны и выверены, их отличает прекрасный русский язык, как, впрочем, и все принадлежащие перу Ольги Игоревны труды. Не случайно она была одним из желанных ав торов в "Книге для чтения" по истории средних веков для школь ников и в других научно-популярных изданиях, великолепным переводчиком, требовательным и тактичным редактором и ре цензентом, работа с которой для авторов была хорошей школой. Ольга Игоревна известна как прекрасный, одновременно требовательный и самоотверженный педагог. Не жалея времени и усилий, воспитывала она многих дипломников и аспирантов, преподавала в МГУ, РГГУ, ГУГН и других вузах, в том числе чи тала курсы по истории средневековой культуры. Она терпеливо, методично и успешно создавала школу отечественных медиевистов-пиренеистов, часть которых пополнила кадры МГУ и ИВИ РАН. Одним из примечательных новаторских направлений ее школы стала разработка этно-конфессиональных отношений в средневековой Испании - одного из основополагающих проб лемных комплексов истории страны в то время. Красивая, изящная, всегда со вкусом одетая и легкая на подъем, Ольга Игоревна была разносторонним человеком, с ши роким кругом интересов и знакомств, умела понять и оценить многообразие жизни. Она писала стихи, интересовалась музы кой и живописью, обшивала себя и дочерей, могла отремонтиро вать квартиру и починить мебель, хорошо готовила. Любила пу тешествовать, а свой отпуск нередко проводила в составе архео логических экспедиций. В ее жизни были сложные моменты и трагические периоды, но она переживала их "в себе", не обреме няя окружающих своими бедами и недугами. Никакой труд, ка залось, не был ей в тягость или в неудовольствие. Удивительно светлый человек, мудрый и терпимый, добро желательный и гостеприимный, она всегда была готова прийти на помощь словом и делом, поддержать коллег и учеников, наве стить больных и загрустивших, подставить свое верное плечо, предоставить в распоряжение приезжих товарищей стол и ноч лег в своей небольшой квартире. С каждым человеком она нахо-
Памяти Ольги Игоревны Варьяш
349
дила нужный тон, и каждый из нас считал свои отношения с ней особенными и неповторимыми. Ольга Игоревна Варьяш, находясь в расцвете творческих сил, полная замыслов и трудов, окруженная любовью и глубо ким уважением со стороны всех, ее знавших, ушла из жизни 16 апреля 2003 г., сраженная долгой и тяжкой болезнью. Это по трясение, горе, невосполнимая утрата не только для семьи, дру зей и учеников Ольги Игоревны, но для многочисленных коллег и, прежде всего, сотрудников но отделу. Трудно смириться с тем, что ее больше нет с нами... ...1 октября 2003 г., в день рождения Ольги Игоревны, про шли "Чтения" ее памяти на широкую тему "Historia animata". Их материалы, наряду с библиографией трудов О.И. Варьяш, во шли в мемориальный сборник. Коллеги и ученики планируют продолжать ежегодные "круглые столы" по истории средневе кового права, так красиво и плодотворно проводимые ею... Мы всегда будем помнить об Ольге Игоревне Варьяш, пре красном ученом, дорогом коллеге и любимом друге. Редколлегия
ПАМЯТИ ГЕОРГИЯ ЛЬВОВИЧА КУРБАТОВА (16.05.1929, Ленинград - 6.02.2003, Санкт-Петербург) Ушел из жизни Георгий Львович Курбатов - выдающийся ученый и педагог, заслуженный деятель науки, автор фундамен тальных трудов*, пользующихся признанием у нас в стране и за рубежом... Его многогранная деятельность была прочно связана с исто рическим факультетом Ленинградского - Санкт-Петербургско го государственного университета, который он окончил в 1952 г. и на котором трудился до последних своих дней. В студенческие и аспирантские годы Георгию Львовичу довелось учиться у та ких наставников, как византинист М.В. Левченко, русист Б.А. Романов, востоковед Н.В. Пигулевская, антиковед М.Е. Сергеенко. Самостоятельную преподавательскую и иссле довательскую работу он начал в 1955 г., когда после кончины его научного руководителя профессора М.В. Левченко при шлось прервать занятия в аспирантуре. ГЛ. Курбатов был за числен в штат кафедры истории средних веков ЛГУ. Спустя год стал кандидатом наук, в 1962 г. - доцентом. В 36 лет блестяще защитил докторскую диссертацию - в те времена такое случа лось нечасто, он оказался одним из самых молодых докторов-ис ториков. Вскоре, в 1968 г., ему было присвоено звание профес сора. На протяжении двух десятилетий - с 1970 по 1989 год - он возглавлял кафедру. За этим суховатым перечнем успехов стояли годы неустан ного, изнурительного - и в то же время чрезвычайно плодотвор ного труда. Главное направление своих интересов Георгий Льво вич определил рано, еще в студенческую пору, сосредоточив под влиянием М.В. Левченко усилия на изучении типологии ранневизантийского общества. Углубленное продолжение эта тема по лучила. в частности, в монографиях "Ранний византийский город (Антиохия в IV в.)" (Л.. 1962) и "Основные проблемы внутренне го развития византийского города в IV—VII вв." (Л., 1971). Не ог раничиваясь исследованием социально-экономических аспектов проблемы, он выступил с циклом работ по истории обществен но-политической мысли ("Византийские портреты". Л., 1991 * Список печатных работ Г.Л. Курбатова опубликован в томе "Византийского временника". М„ 2003. Т. 62 (87).
Памяти Георгия Львовича
Курбатова
351
и др.)- Параллельно с этим им активно разрабатывались лекци онные курсы по истории Восточной Римской империи, византий ской историографии и пр., готовились учебные пособия по этим предметам. Центр тяжести в научной и педагогической работе Георгия Львовича, естественно, лежал в области византиноведения. Но ученый отнюдь не замыкался в кругу чисто византийской проб лематики. Многие поколения студентов истфака ЛГУ слушали его общий курс истории средних веков. Глобальным проблемам средневековой урбанистики, истории европейской культуры он посвятил ряд специальных курсов. На филологическом факуль тете читал историю Албании, Болгарии, Югославии, Венгрии. Много сил и времени отдал подготовке курса "Запад и Восток в эпоху Средневековья", который читался студентам восточного факультета. Столь широкий тематический, проблемный охват отчасти диктовался производственными надобностями: нужно было обеспечивать учебный процесс. Но вместе с тем такой охват все цело отвечал и стремлению самого Георгия Львовича к комп лексному, целостному подходу к явлениям, наблюдаемым в стра нах средневековой Европы и Ближнего Востока. Недаром историко-сравнительные изыскания занимают весомое место в его научном наследии. Ярким примером тому может служить напи санная им в 1969 г. совместно с В.И. Рутенбургом статья "Зило ты и чомпи". По его глубокому - и, безусловно, справедливому - убежде нию, истолковать так занимавшую его внутреннюю эволюцию византийского общества невозможно без всестороннего сопос тавления процессов, протекавших во владениях Константинопо ля, с тем, что происходило в землях к западу и к востоку от них. С другой стороны, Георгий Львович, говоря о позднеантичной стадии развития византийского общества, настойчиво напоми нал: "Ее рассмотрение представляет и общетеоретический, об щеметодологический интерес для понимания процессов перехо да от античности к феодализм}... Для медиевиста-западника рас смотрение проблем раннефеодального развития Византии мо жет представить несомненный интерес в связи, например, с по пытками рассматривать франкское общество VIII—IX вв., эпоху Карла Великого как позднеантичную". Огромная эрудиция, помноженная на зоркий и точный ана лиз разнотипных, разноязычных памятников, позволяли ему ав торитетно судить о самых сложных вопросах медиевистики. Так,
352
Memoria
Георгий Львович без предубеждения, но с известным скепсисом относится к этатистским концепциям, приверженцы которых ссылались на опыт Византийской державы в подтверждение те зиса об определяющей роли государственного аппарата в судь бах народов. Он вполне резонно подчеркивал, что развитие Ви зантии во многом оценивается историками сквозь призму зако нодательного, официального правового материала и именно в силу этого предстает как прямой результат деятельности госу дарства, его политики. Нельзя хотя бы кратко не сказать об интенсивной учебнометодической и научно-организационной работе Г.Л. Курбато ва. В течение долгих лет он был членом Головного совета по ис тории при Минвузе России и в качестве председателя секции средних веков по мере сил способствовал поддержанию должно го уровня медиевистики в старых университетских центрах и ее становлению во вновь создаваемых университетах. Не менее по лезным было его участие в Редакционно-издательском совете Минвуза, открывшее дорогу целому ряду публикаций и серий ных изданий. Дело Георгия Львовича продолжают его питомцы, работаю щие в высших учебных заведениях, академических институтах, библиотеках, архивах России, нынешнего ближнего зарубежья, да и зарубежья дальнего - под его руководством писали диплом ные работы, готовили диссертации, проходили стажировку ис следователи из Польши, Франции, Америки, Сирии, Кубы. Светлая память о Георгии Львовиче сохранится в сердцах знавших его. Коллеги, ученики
РЕЦЕНЗИИ И ОБЗОРЫ
ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКАЯ КУЛЬТУРА В РУКОПИСЯХ И КНИГАХ РОССИЙСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ БИБЛИОТЕКИ // Под ред. Л.И. Киселевой. СПб.: Изд. "Дмитрий Буланин", 2001. 314 с, ил. Выход сборника "Западноев ропейская культура в рукописях и книгах Российской националь ной библиотеки", посвященного памяти двух замечательных уче ных - Александры Дмитриевны Люблинской (1902-1980) и Вла димира Сергеевича Люблинско го (1903-1968), - безусловно, со бытие в нашей научной жизни, мимо которого не пройдут ни специалисты, ни любители исто рии. Если, конечно, книга попа дет к ним в руки: тираж-то всего 500 экз. Читатель, уверены, по досто инству оценит помещенный там блок статей об уникальных куль турных памятниках Западной Ев ропы из собраний РНБ и других хранилищ Санкт-Петербурга и Москвы. Добытую авторами ин формацию отличает основатель ность. Примером тому очерк "Библия Гутенберга в России" А.Х. Горфункеля. Продолжив свои давние разыскания, исследо ватель впервые столь детально проследил, в частности, историю того экземпляра знаменитой 42-строчной Библии Гутенберга, что был в 1858 г. приобретен Им ператорской Публичной библио12. Средние века. Вып. 65
текой и 70 лет спустя продан со ветской властью (наряду с многи ми другими бесценными сокрови щами) за границу. Если в данном случае еще можно утешаться тем, что редчайшая книга все-та ки не погибла и не выпала из на учного обращения, то, как под черкивает Горфункель, куда пе чальнее и постыднее случивше еся с инкунабулами, в том числе с двумя гутенберговыми Библиями из библиотеки Лейпцигского университета, которые после разгрома гитлеровской Герма нии очутились в СССР в виде "трофеев". Их засекретили, уп рятали подальше от людских глаз, а то и попросту сгноили гденибудь в подвале... Помещенные в этом разделе сборника статьи: О.Н. Блескиной ("Западноевропейские руко писи сочинений античных исто риков об Александре Македон ском"), М.Г. Логутовой («Автор ство книги "о подражании Хри сту" и рукописи Российской биб лиотеки»), В.И. Мажуги («Пе тербургский список IX в. "Исто рии против язычников Орозия"») и др. - по своему содержанию глубоко созвучны идеям и иссле-
354
Рецензии и обзоры
довательской практике четы Люблинских. В ряде случаев А.Д. и B.C. (ради экономии места поз волим себе пользоваться инициа лами) непосредственно приложи ли руку к разработке рассматри ваемых в статьях сюжетов. Так, B.C. - великий знаток первопе чатных книг, который стал на ставником А.Х. Горфункеля в инкунабуловедении, сам изучал судьбы Библий Гуттенберга. Он же в бытность свою главой Отде ла редких книг Публичной биб лиотеки делал все, что было в его силах, ради спасения злосча стных "трофеев". Именно А.Д. ввела в научный оборот долгие годы пребывавшую в безвестнос ти в недрах Центрального госу дарственного архива древних ак тов так называемую коллекцию Ламуаньона, каталогизацию ко торой в 1960-е годы начала И.С. Шаркова, а затем продол жил В.Н. Малов (см.: В.Н. Ма лое. "Новое о Коллекции Ламу аньона: итоги каталогизации"). Так что в целом этот раздел сборника - весьма содержатель ный сам по себе - неразрывно связан и, так сказать, персональ но (многие из его авторов учи лись у А.Д. и B.C.), и по существу дела с основной частью тома, ка ковую составляют материалы о жизни и творчестве А.Д. и B.C. Люблинских. Среди материалов - их собст венные работы. Перепечатана ранняя статья А.Д. "Петух на го тическом соборе". В.В. Шишкин опубликовал сделанную ею транскрипцию французской гра моты 1578 г. из Отдела рукопи сей РНБ. Архив B.C. представ
лен, во-первых, филигранно вы полненной работой о хранящемся в РНБ манускрипте - трактате о военном искусстве, который вы шел из-под пера доктора прав Катона Сакко (1438 г.), и, во-вторых. запиской "О питательных свойст вах гречихи". В записке, датиро ванной 1967 г., ученый предстает в несколько неожиданном ракур се: речь в ней идет о том, как в по реформенной России фактически бесцензурный порядок издания диссертаций по медицине был ис пользован для того, чтобы пуб лично заявить о печальном состо янии земских больниц. Записка эта света не увидела - кто-то убо ялся, что рассуждения B.C. о цар ской цензуре и тогдашнем меди цинском обслуживании вызовут у советских читателей нежелатель ные ассоциации. Похоже, воз можность таких ассоциаций была заложена в тексте B.C. не непро извольно. К этим публикациям тесно примыкает ряд исследователь ских статей сборника, где в от рывках или полностью воспроиз ведены личные письма и офици альные бумаги. Из обширной пе реписки эвакуированной из Ле нинграда летом 1941 г. А.Д. с ос тавшимся в блокадном городе B.C. (за период с сентября 1941 г. по май 1944 г. - около 400 единиц хранения! Л.Б. Вольфцун извлек ла и обработала комплекс писем А.Д. из пермской деревни ("А.Д. Люблинская в Вавилово"). В свою статью она включила также большое по объему и крайне важное для понимания гражданской, житейской, науч ной позиции А.Д. письмо, отпра-
Рецензии и обзоры
вленное 23 августа 1942 г. Е.Э. Гранстрем. Отвечая своей младшей коллеге, которую все происходящее тогда в мире при водило в полное отчаяние, А.Д. говорит о принципах, отступать от коих историк не имеет права, о необходимости всегда разли чать закономерные и случайные явления, отделять видимость от сути. Из аналогичных работ упо мянем подборку писем Е.В. Тарле к А.Д., основательно, со зна нием контекста прокомментиро ванную Б.Г. Кагановичем, кото рому принадлежит еще и справка "Архив B.C. Люблинского в От деле рукописей РНБ". Особое место в книге занимает статья Л.И. Киселевой "О запис ных книжках А.Д. Люблинской". Их около 40. Первая относится к 1910 г., последняя - к 1979 г. Це нившая аккуратность и методич ность в любом деле, А.Д. фикси ровала в них семейные доходы и расходы, делала выписки из по любившихся книг, подсчитывала листаж отрецензированных дис сертаций и т.п. В свое время Ар хив Ленинградского отделения Института истории АН СССР не пожелал взять записные книжки к себе, сочтя содержащуюся в них информацию мелочной и беспо лезной. Л.И. Киселева бережно сохранила их, изучила - и теперь мы можем убедиться, что в уме лых руках эти записи оказывают ся по-своему незаменимым исто рическим источником. В отдельном разделе состави телями сборника собраны вос поминания учеников и друзей Люблинских. Впрочем, когда за мемуаристику берутся такие 12*
355
профессионалы-историки, как Е.В. Вернадская, А.Д. Ролова или Л.М. Баткин, грани стирают ся. Их насыщенные колоритны ми подробностями рассказы это одновременно и подлинные исторические исследования. Во скрешая эпизоды, которые иначе пропали бы бесследно, рисуя жи вые портреты двух ученых и лю дей из ближнего и дальнего окру жения, авторы воспоминаний по рой сумели подойти и к деликат ной теме личных взаимоотноше ний, пристрастий (у кого их нет?). Они, эти пристрастия, ощутимо сказались и на научной работе, и на людских судьбах. Книге обеспечена заслуженная популярность. На нее наверняка будут опираться, как на надежный авторитет. А потому есть опасе ние, что вместе с достоверной ин формацией и обоснованными вы водами получит распространение формула, которая, на наш взгляд, сильно искажает историографи ческую перспективу. Имеем в ви ду пассаж из блистательных, ниче го не скажешь, воспоминаний Л.М. Баткина. "Начинающий ме диевист из провинции - в гостях у Люблинских", ранее публиковав шихся в "Одиссее", а теперь во шедших в сборник. "Не случайно. - утверждает автор (с. 122). - А.Д. написала первый русский вузовский специ альный учебник по источнико ведению средних веков. И ее со вершенно невозможно предста вить в роли создателя - неизбеж но грубо-идеологического совет ского учебника по медиевистической историографии (т.е. на мес те О.Л. Вайнштейна)".
356
Рецензии и обзоры
Эффективное противопостав ление построено на песке. Л.М. Баткин, познакомившийся с А.Д. в 1954 г., должно быть, спроецировал свои позднейшие впечатления на годы, когда соз давалось "Источниковедение ис тории средних веков" (книга из дана в 1955 г., но путь рукописи в печать был долог). Тогда же, в послевоенную пору принципи альные расхождения А.Д. с О.Л. Вайнштейном были, на сколько мы можем судить, мини мальными. Да, она не писала учебника по историографии, но читала с начала 1950-х годов лек ции по этому курсу, заменив Вайнштейна, уволенного из Ле нинградского университета и от правленного в Среднюю Азию растить национальные медиевистические кадры. И читала в том же ключе, что ее предшествен ник. Документально подтвердить это затруднительно. Однако есть стенограммы ее публичных вы ступлений и рецензии тех лет с разгромной критикой "идейно порочных" работ. Да и в "Источ никоведении" содержатся нели цеприятные характеристики "ре акционной историографии" в ли це Фюстель де Куланжа и др. Честь и хвала А.Д., которая сумела постепенно выбраться из идеологического тумана. Но та кой печальный период в ее твор ческой биографии имел место. Святая обязанность историогра фа - не умалчивать о нем, не соз давать новые мифы, а разбирать ся в корнях массового психоза и его индивидуальных проявлени ях. Факторы тут были разные, очевидно не последнюю роль иг
рали особенности психического склада. Иначе чем объяснить, что B.C., в отличие от импуль сивной по натуре А.Д., плохо поддавался поветрию, со свойст венным ему скепсисом восприни мая насаждавшиеся в стране при помощи кнута идеологические новации. Воспользуемся случаем, что бы обратить внимание на вкрав шуюся в сборник фактическую ошибку. Трижды (с. 9, 40, 131) повторено, что А.Д. покинула Ленинградский университет в 1957 г. На самом деле, она про должала руководить кафедрой истории средних веков еще года два. Ушла на рубеже 1960 г., ко гда настрого запретили совмес тительство и пришлось выбирать между Университетом и Ленин градским отделением Института истории. Выбор был сделан в пользу второго. * * * Собранные в книге разнород ные материалы - публикации, мемуары, исследования - в итоге складываются в красочную и выразительную картину интел лектуальной жизни страны на протяжении десятилетий. Исто рия жизни и многогранной дея тельности четы Люблинских это практически история совет ской медиевистики (включая в данное понятие, как и было при нято в те годы, также раннее но вое время). Материалы книги суммируют и существенно дополняют на блюдения, позволяющие утвер ждать, что масштабные, даже ве личественные фигуры А.Д. и
Рецензии и обзоры
B.C. Люблинских - фигуры зна ковые. Они олицетворяют собой неразрывную, несмотря на все политические потрясения XX в., связь послеоктябрьской историо графии с традициями русской науки XIX - начала XX в. Если эти традиции остались и остают ся живы, то здесь велика их за слуга. Сохранив верность идеа лам, какие завещали им учите ля - И.М. Гревс, Л.П. Карсавин, О.А. Добиаш-Рождественская, они передали их своим ученикам. СО. Шмидт имел полное пра во сказать в Предисловии: "Эта книга об общественном сознании и нравственном достоинстве луч ших представителен петербург ской интеллигенции, убежденно сохранившей в трудные годы идеологического диктата четкие
357
представления о важности и цен ности традиций преемственности в науке и культуре и долге уче ных воспитывать именно в этом духе молодых" (с. 7). Поставленные в книге проб лемы, разумеется, далеко не ис черпаны. в ряде случаев пока лишь намечены направления по исков. Необходимо продол жить - и поскорее - так успешно развернутую работу. "Дмитрий Буланин" держит марку - книга издана превосход но. Жаль только, что в ней по ка ким-то причинам, не оказалось именного указателя. В изданиях такого рода, не надо объяснять, он просто необходим. Г.Е. Лебедева, В. А. Якубе кий
РепинаЛ.П. ЖЕНЩИНЫ И МУЖЧИНЫ В ИСТОРИИ: НОВАЯ КАРТИНА ЕВРОПЕЙСКОГО ПРОШЛОГО. Очерки. Хрестоматия. М.: РОССПЭН, 2002. Книга "Женщины и мужчины в истории: Новая картина евро пейского прошлого" - итог мно голетней работы известного ана литика в области гендерной исто рии. Одной из основных целей создания данной книги является демонстрация возможностей прочтения истории Западной Ев ропы в соответствующем ракур се. Другая цель, которую ставит перед собой и успешно реализует автор, - показать возможности преподавания гендерной исто рии, причем не только в специ-
альных курсах, которые читают ся в немногих вузах России и тем более редко где являются частью образовательных программ, а че рез ее включение в общеистори ческие курсы. Указанные цели определили построение работы, состоящей из двух разделов. Первый из них (озаглавленный "Очерки"), соб ственно, и проясняет для читате ля основные проблемы гендерно го прочтения западноевропей ской истории через обращение к их разработкам в историогра-
358
Рецензии и обзоры
фии. Такой подход позволяет об рисовать изменчивую и много плановую картину развития ген дерных отношений на хроноло гически и географически напря женном материале. По сути, уже данные материалы первых час тей "Очерков", обозначая клю чевые проблемы гендерной исто рии, работают и на достижение второй цели. Не ограничиваясь этим, автор также предлагает методические материалы и раз работки, в том числе программу соответствующего курса. Структура "Очерков", в свою очередь разбита на три части. Первая призвана познакомить читателя с тем, что представля ют собой гендерные исследова ния сегодня, как складывалось и развивалось это научное направ ление. Его возникновение рас сматривается как результат со циокультурных изменений в об ществе и развитие на этом фоне "истории женщин". Естествен но, пристальное внимание уделе но самому понятию "тендер", его смысловым наполнениям, возможностям гендерного ана лиза и его особенностям. Специ альное внимание в этой связи уделено анализу модели гендер ного анализа, разработанного Джоан Скотт. Одной из ключевых проблем в связи с "реинтерпретацией" исто рии с позиции гендерных иссле дований становится историче ская периодизация. В этой связи анализируются работы Моник Пьеттр, Бонн Андерсон и Джу дит Циннсер, Джоан Келли, Джу дит Беннет и др. Обзор их кон цепций отчетливо демонстрирует
неубедительность существую щей периодизации истории, ее асимметричный характер, связан ный с исключенностью женщин. При этом критический ракурс их работ лишь "расчищает" поле для будущих исследователей, по скольку не предлагает убеди тельной альтернативной перио дизации. Л.П. Репина подчерки вает неплодотворность изоляции гендерных исследований, спра ведливо полагая, что будущее гендерной истории "в определе нии ее места в новом историче ском синтезе". И именно в этом состоит основной пафос предста вленной книги. В центре внима ния автора - возможности и про блемы "нового исторического синтеза". Среди выделяемых в первую очередь трудностей проблема включения в историю Европы на равных правах не только "истории женщин", но и "истории мужчин". Сложности. стоящие на этом пути, во многом связаны с отделением социаль ных и гендерных различий при проведении конкретно-историче ских исследований. Другая отме ченная трудность, возникающая на пути "нового исторического синтеза", связана с давно обсуж даемой (в значительной мере и автором представленной книги) проблемой сочетания макро- и микроисследований. Решение проблемы соединения индивиду ального и коллективного в исто рическом исследовании связыва ется Л.П. Репиной в том числе и с внедрением методов гендерной истории. "История европейского про шлого", главным образом, сосре-
Рецензии и обзоры
доточена во второй части "Очер ков". Она представлена через че тыре ключевых аспекта: гендер ные представления и идеологию, тендер в экономике и праве, сфе ре власти и семьи. Каждый из них освещается через обращение к дискуссионным вопросам ген дерных исследований. Помимо ставшего уже тради ционным элемента гендерных ис следований - гендерных предста влений, Л.П. Репина обращается к рассмотрению такого феноме на как гендерная идеология, об рисовывая механизмы и источни ки ее формирования и распро странения в европейской культу ре. Естественно, основное внима ние при этом уделяется транс формации гендерной идеологии и представлений в переломные эпохи, например Реформации. Складывание западноевропей ской модели семьи анализирует ся в главе "Гендерная асиммет рия в браке и семье". Тема рас крывается через обозрение брач ных моделей, существовавших в Европе на протяжении Средневе ковья и раннего нового времени. Взаимосвязь между моделями се мьи и отношениями собственно сти становится предметом рас смотрения в главе 'Тендер в эко номике и в праве: разделение труда и контроль над собственно стью". Анализируя эти два аспек та, автор справедливо указывает на недостаточный учет исследо вателями демографического фа ктора, существенным образом сказывавшегося на "положении женщин на рынке труда и на формировавшихся... семейных отношениях". Л.П. Репина не
359
только представляет обзор суще ствующих теорий по этому воп росу, но и показывает то, как конкретно правовое положение женщин обусловливается проб лемами женского труда и собст венности в эпоху экономических и социокультурных изменений на примере начала нового времени. Автор убедительно демонстриру ет, каким образом и в каких усло виях сформировалась та модель гендерной асимметрии в области экономики, которая до сих пор господствует в Европе. Ключевым вопросом темы тендера и власти является распре деление властных полномочий между мужчинами и женщинами в публичной и частной сферах. Именно "исторические изменения в [их] конфигурации", по мнению автора, были важным фактором изменений гендерных отношений и представлений. Уделяется вни мание причинам и способам вы теснения женщин из публичной сферы и вместе с тем формирова нию специфических механизмов осуществления ими власти в рам ках сферы приватного. Программа спецкурса "Исто рия Западной Европы в гендер ном измерении" разработана для студентов старших курсов исто рических факультетов. Ее назна чение - познакомить студентов с основными понятиями и моделя ми гендерного анализа, с метода ми и возможностями гендерной истории, в том числе - возможно стями ее интеграции в историю всеобщую. Программа, сочетаю щая теоретические и практиче ские разделы, устроена так, что может как читаться в качестве
560
Рецензии и обзоры
самостоятельного курса, так и включаться (и полностью, и на уровне отдельных тем) в общие исторические курсы. Как и в других работах Л.П. Репиной, специальное вни мание уделяется библиографии, что представляет значительное подспорье для разработки специ альных курсов. Помимо отсылок к литературе в каждом из разде лов, книга снабжена отдельным обширным указателем библио графии. Она сгруппирована по одиннадцати темам, среди кото рых: теоретические и методоло гические проблемы гендерных исследований, общие работы по гендерной истории и истории женщин, литература по гендер ным представлениям, идеологии, тендеру в сферах экономики, права, политики, властных отно шений, телесности и сексуально сти, религии, образованию и культуре и др. Второй раздел, включающий хрестоматию, с одной стороны, позволяет читателю самому поз накомиться с материалами, ил люстрирующими проблему, с другой - будучи специально по добран к предложенной програм ме, может использоваться препо давателями при чтении специаль ных курсов. Они сгруппированы по трем позициям: отражают сте реотипы "мужской культуры", женский взгляд, специально вы делена сфера образования.
Для иллюстрации мужских представлений о женщинах, не случайно составляющих наибо лее обширный раздел хрестома тии, отобраны разнообразные по жанру и времени создания произ ведения авторитетных авторов, формировавших и отражавших гендерные стереотипы своего времени. Среди них епископ Ав густин Аврелий, поэт Марбод Реннский, инквизиторы Яков Шпренгер и Генрих Инститорис, писатели Джеффри Чосер, Ми шель Монтень, Даниэль Дэфо, Бернард Мандевиль, теоретик марксизма Фридрих Энгельс и Н.А. Бердяев. По понятным при чинам женский голос, выходя щий из уст поэтесс и писательниц от Коринны, Эринны, Аниты, Хротсвиты Гандерсгеймской, аб батисы Хильдегарды Бингенской, Кристины Пизанской, Мар гариты Наваррской до Симоны де Бовуар, звучит слабее. Исто рия гендерного воспитания отра жена в авторитетных текстах Винсента из Бове, Филиппа Наварского, Эгидия Римского, мыс лителей эпохи Ренессанса и То маса Мора. Благодаря такому сочетанию материалов и, одновременно, до ступному изложению книга пред ставляет интерес как для специа листов, так и для всех интересую щихся данной проблематикой. А.Г. Суприянович
Рецензии и обзоры
361
Карсавин Л.П. ОСНОВЫ СРЕДНЕВЕКОВОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ в XII-XIII вв. / Подгот. текста, примеч. и послесл. А.К. Клементьева, СЮ. Клементьевой // Карсавин Л.П. Сочинения / Под ред. А.К. Клементьева, СЮ. Клементьевой. СПб., 1997. Т. II. Впервые после выхода в свет в 1915 г. переизданная моногра фия замечательного петербург ского ученого, историка и рели гиозного мыслителя предназна чалась и была весною 1916 г. за щищена в качестве докторской диссертации в Петербургском Императорском университете. В первом издании она имела под заголовок: "преимущественно в Италии", от коего автор при под готовке последующего издания отказался. Непосредственным подготовительным трудом была книга "Очерки религиозной жиз ни в Италии XII—XIII веков", представленная в качестве маги стерской диссертации и увидев шая свет в 1912 г. Она включала солидный справочный аппарат и массу приложений - публикаций источников. В ней автор преиму щественно анализировал найден ные источники и занимался по строением картины эпохи, не претендуя еще на широкие сопос тавления и стремясь, главным об разом, представить исторические факты в их временном развитии и взаимосвязи, подобно своему учи телю, профессору И.М. Гревсу, в значительной мере следуя высо ко ценимому Гревсом Шарлю Ланглуа. Докторская диссертация была как бы прорывом в неизве данные пространства и на непро торенные еще тогда пути в науке.
Поэтому дискуссия при защите Карсавина происходила весьма бурно и далеко не благоприятно для него. Впрочем, можно лишь восхищаться высоким уровнем не только научной культуры и эру диции, но и настоящей этики пе тербургских ученых того време ни: еще не разбросанные по свету и не раздавленные "красным ко лесом" последующего десятиле тия - в споре они отдавали долж ное таланту и самостоятельности мысли молодого ученого, полу чившего как ученую степень, так и возможность осуществить мно гие из дальнейших научных и пе дагогических своих планов. При издании докторского со чинения Карсавина, явившегося по существу основным его капи тальным историческим трудом, составители осуществили огром ную работу по подготовке и ре дактированию текста на основе разысканных ими в Швейцарии листов дополнений и правки, ко торые делал сам Карсавин, уже в эмиграции готовя новое издание книги. Они нашли прекрасную возможность изложить в "После словии" обстоятельства создания монографии, и подробно расска зать о последующей диссертаци онной дискуссии. Светлана и Александр Клементьевы тактич но и профессионально связали все многообразные и необходи-
362
Рецензии и обзоры
мые данные комментария с ос новным текстом монографии. Книга обладает не только ценно стью нисколько со временем не утратившего значения ценней шего исследования важнейшей сферы культуры и общественной мысли центрального периода за падноевропейского Средневеко вья, но и самостоятельным под ходом к этому материалу. Она является тщательно разобран ным и детально аргументирован ным итинерарием в медиевисти ку, с полным правом выступаю щим в арсенале историков рядом с трудами возникших в те годы исторических школ - француз ской школы "Анналов", англий ской "Кембриджской" школы со циально-экономических исследо ваний и германской историкокультурной, для которой период после первой мировой войны оказался столь же трагическим, как и для школы, едва зародив шейся в трудах самого Карсавина и лишь отчасти немногих его последователей, судьба коих бы ла столь же печальна, как и само го Льва Платоновича. Именно приоритет проблема тики религиозного мышления и в особенности мистики лежит в ос нове исторического метода Кар савина. "Мистика в собственном смысле слова, т.е. как восприятие сверхчувственного (а не в смысле развитых мистиками учений), не вносит в религиозность новых идей, сама определяя метафизи ческое теми или иными момента ми традиции. Значение мистики для религиозности заключается в эмоциональном оживлении, удо стоверении и обострении тради
ционных идей и их взаимопроти воречивости, а также - в предрас положении мистика (преимущест венно в области религиозной дея тельности) к некоторым направ лениям, родственным ее психоло гической природе (пассивность, обезволивание, преображение и обожествление)", - так характе ризует свое понимание этого важ нейшего момента средневековой религиозности сам Л.П. Карсавин в тезисах своей диссертации (с. 391-392). Эти тезисы весьма уместны в книге, поскольку дают в самой сжатой форме основы по нимания Средневековья. Метод исследования путем нахождения типа "среднего религиозного че ловека" (с. 391) в известной мере, нам представляется, раскрывает и неисполненное (или, точнее, ис полненное не Карсавиным) даль нейшее развитие его методоло гии. Подобно своему современни ку, Густаву Шпету, Карсавин при ближался к немецким последова телям Дильтея и во многих отно шениях предвосхищал идеи Ясперса и Хайдеггера. Это направ ление мысли Карсавина в извест ной мере проявилось уже в его "Философии истории", вышед шей в 1923 г. в Берлине. К сожа лению, нам пока не доступен мно готомный труд Л.П. Карсавина "История европейской культуры" (он существует только на литов ском языке, новое издание 1991-1997 гг.). Хочется верить, что предпринятое издание Собра ния трудов великого историка впоследствии включит и это его сочинение в русском переводе. А.Н. Немилое
Рецензии и обзоры
363
"КОРИЧНЕВЫЙ ШОСС, АЛОЕ СЮРКО..." БОЛЬШАЯ ШКОЛЬНАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ. ИСТОРИЯ СРЕДНИХ ВЕКОВ. М.: Олма-Пресс, 2000. Справочная литература поль зуется заслуженной популярно стью публики - мы любим точ ное знание, особенно поданное в доступном и компактном виде. К тому же энциклопедия, - это мос тик между наукой и обществом, а историческая энциклопедия, сво ей природой предназначенная для образования и воспитания, приобретает двойную важность, если она написана специально для юношества. Этого, я думаю, достаточно, чтобы оценить за мысел издательства "ОлмаПресс", публикующего Большую Школьную Энциклопедию (да лее: БШЭ) и уже выпустившего в свет том, посвященный истории средних веков. Издатели собрали солидный коллектив авторов, ко торые, судя по всему, имеют хо рошую специальную подготовку и в большинстве случаев дейст вительно неравнодушны к тому, о чем пишут. Правда, в школьной энциклопедии хотелось бы ви деть еще больше ярких сюжетов и живых подробностей, пробуж дающих эмоции читателя, а не только пополняющих копилку его знаний. Но и справочное из дание, каковым по преимуществу является данный том, посвящен ный главным образом политиче ской истории, отчасти культур ной и истории церкви, полезно, тем более что это если не первая, то одна из первых попыток пуб ликации общей справочной кни
ги по истории средних веков на русском языке. Вполне вероятно, что к этой книге, которая несомненно пре тендует на известную полноту и широкий охват своего предмета, будут обращаться в дальнейшем составители подобных же и ме нее специализированных изда ний. Поэтому, исходя из нужд возможных пользователей БШЭ, я попробую оценить основные качества данного тома по пяти балльной системе. 1. Степень ее занимательности я оцениваю на три, хотя в отдель ных статья, например, посвящен ных португальским сюжетам, не которым памятникам литерату ры, есть попытки рассказать дос тупно о привычно сухих материях. 2. В книге собрано немало по лезной информации, которая за частую может уберечь читателя от долгих поисков в библиотеке (о качестве - ниже). Но нет ста тьи о том, что такое средние ве ка, откуда взялось это понятие, каковы его хронологические рамки (они рассматриваются ис ториками по-разному), чем про диктован их выбор в данном слу чае. В ряде статей повествование доводится до конца XVI, а то и до XVIII в., что вполне оправданно, не говоря об отсылках к совре менности. Проблема в том, что такие достаточно искусственным рубежи, как 1453 год - дата паде ния Константинополя (с. 436) или
364
Рецензии и обзоры
просто конец XV в., как в боль шинстве статей, часто грубо раз рывают историческую ткань. На этот том приходится только по ловина Возрождения, нет статьи о Гуманизме, отсутствуют такие исторические личности, как Васко да Гама и папа Александр VI. Если все это оставлено для тома о "Раннем новом времени", то следовало бы обосновать такое решение. Вообще в книге много непонятных диспропорций. Ми зерные статьи о Фоме Аквинском и средневековой филосо фии и превышающие их биогра фии североевропейских подвиж ников (например, Абсалон, Брендан Клонфератский); статья о Норвегии на 4,5 с. (не считая ил люстраций) и почти такая же по объему статья об Италии - по Сицилии и Неаполитанскому ко ролевству даны лишь небольшие заметки. Фридриху II можно бы ло бы уделить больше объема, нежели полторы колонки (нарав не с Хаконом Хаконарсоном, при всем уважении к последнему). Статья о Константинополе зани мает две страницы с небольшим, в то время как о Конке - 1,5. Итак, оценка концепции и охвата материала - три. 3. Полнота и оригинальность. Как явствует из предыдущего пункта, не всегда ясно, чем руко водствовались публикаторы при отборе - то ли наличием уже го товых статей, то ли необходимо стью их сокращения. Я бы вклю чил некоторые указания на основные издания, хотя бы пе реводы памятников, имеющие ся на русском языке, учитывая что серия называется "Руссика".
Нет статьи о готическом стиле, вообще о художественных сти лях и о средневековом искусстве в целом. Есть отсылка от Сор бонны на Парижский универси тет, но статьи о нем также нет. Только упомянута битва при Куртрэ. Нет ни статьи о Давиде Строителе, ни дат его правления в статье о Грузии, нет ничего кроме упоминаний о Кристине Пизанской, Бернардино да Сие на, Марсилии Падуанском, Инес се де Кастро (только где убита и дата надгробия), в статье о Монтефельтро пропущен великий Федерико - он упомянут лишь как отец Гвидобальдо. В статье о Монтекассино говорится о неко ем капитане Консальво - это яв но главнокомандующий испан ской армии Гонсало или Гонсальво де Кордова. Здесь же опущено имя автора сохранившейся в мо настыре рукописи "Анналов" Тацита. Несколько раздражает манера употреблять массу нигде не объясняемых необиходных понятий, особенно удивительная в школьной энциклопедии: ана фема, консистория, ипат, лого фет и много других византийских чинов; азнаури, коннетабль, обычное и вульгарное (?) право, фуэро, энколпий, аквамания, па никадило, инсигнии, непотизм, автокефалия, несторианство, пэр, муниципий, плебисцит, глос са, пробст, иммунитет, кабошьены, иоахимиты, филиды, целестинцы, и пр., и пр. Вершина алое сюрко и коричневый шосс из гардероба рыцарей, оставляю щие большой простор фантазии читателей (с. 620). Что до ориги нальности, то некоторые статьи
Рецензии и обзоры
(Екатерина Сиенская, Григорий Турский) позаимствованы в зна чительной части прямо из слова ря Брокгауза и Эфрона, на кото рый следовало бы сослаться. Об щая оценка - три с натяжкой. 4. Наличие многочисленных иллюстраций издатели справед ливо ставят себе в заслугу, и это вполне оправданно в контексте богатой образами культуры пе риода. К сожалению, иллюстра ции мало связаны с текстом. Так, невозможно угадать, к чему относятся миниатюры евангели стов и другие изображения IX в. на с. 392-393, неужели к "Каролингам" (с. 390)? Ошибок много: розы в гербах перепутаны цве том (с. 29), а также с лилиями (с. 614), покровитель Генуи св. Георгий назван св. Теренти ем, на рис. печати Генриха I не ясно, к какому из двух Генрихов она относится. Есть золотой нобль Эдуарда III (с. 752), хотя о нем статьи нет и поблизости идет речь о совершенно других Эдуардах. На с. 307 и 380 - один и тот же портрет Карла VII. К статье "Энрике Мореплаватель" даны зачем-то два по сути оди наковых изображения. Оценка четыре. 5. Примерно то же можно сказать и о картах. Как правило на них стрелками показаны то понимы, стоящие в заголовках статей. Но в тексте наличеству ет масса географических назва ний, которые нужно было бы проиллюстрировать и на кар тах, чего в большинстве случаев не сделано или сделано с расхо ждениями по сравнению со статьями (например, Нидерлан
365
ды). Ошибки встречаются и здесь. На с. 317 перепутаны цве та Антиохийского и Кипрского королевства. На с. 526 вместо Норвегии выделена Дания. На карте Рима даны странные обо значения - ворота св. Паоло и т.п. вместо Порта Сан Паоло или уж ворота св. Павла. Общая оценка - три. 6. В книгах о западном Сред невековье обращает на себя вни мание, естественно, точность и последовательность передачи иноязычных названий и понятий. В этом смысле БШЭ, к сожале нию, также не преодолевает барьера тройки. В ряде случаев наблюдаются разночтения в на писании одних и тех же имен в рамках одной статьи: АжанАжен, Нортгемптон-Нортхэмптон, Аквинский-Акуино, Витекинд-Видукинд, стратег-стратиг, Аккра-Сен-Жан-д'Акр (ил. с. 320), Каталунские-Каталаунские поля и др.; разночтениями же во всей книге несть числа: на пример, Баннокбурн-Бэннокберн, Килидж-Арслан-КылычАрслан, Олаф-Олав (с. 262); и не всегда они сведены в указателе Лиутпранд и Луитпранд даны там отдельно. Некоторые термины употреб лены анахронистически - саксон цы вместо саксы, "дивизии" на с. 26. Астразия названа немецкой территорией. Выражение "спиритуальная и темпоральная власть" следовало перевести на русский язык. Смысл некоторых поясне ний непонятен. Название замка Габсбургов Habichtsburg (пример но: "Гнездо ястреба") не переве дено. Приходится верить на ело-
366
Рецензии и обзоры
во, что прозвище Цимисхий дано императору за малый рост. В итальянских транскрипциях: Адзо вместо Аццо, Лучино вм. Лукино, Делла Торе вм. Делла Торре, Баччильоне вм. Баккильоне (с. 553). Вместо Гонзага везде стоит Гонзаго, итальянское назва ние Фумоне почему-то приведено во французской транскрипции: Фюмон (с. 134). Итальянский тер мин "Возрождение" приведен в соответствующей статье как Rinascita, хотя он всегда передает ся словом Rinascimento. Трижды написано о Яне Жижке, что он "из Троцпова", и один раз правиль но - Троцновский. Орден кларисс назван еще орденом клариссок и кларисток. Очень много ошибок связано с латинским языком, почти родным для медиевистов, что вызывает особое беспокойство. Приведу не которые места: Praemonstaranti вместо praemonstrantes (здесь же невнятная ссылка на выражение Pratum monstratum как якобы "чу десный сон"), constitutia вместо constitutio, praescintiae et praedestiones вместо praescientiae et praedestinationis, Cistercius вместо Cistercium, minoriti вместо fratres minores. Кстати, слово минориты спутано, видимо, с mendicantes и в словаре обозначает статью, по священную нищенствующим ор денам. Зато нет латинского назва ния доминиканцев: fratres praedicatores, латинского имени Льежа: Lugdunum, слова vescomes и Stratsburgum выдаются за латинские (в первом случае слово искажено, во втором - корни германские); два жды повторенный перевод semperaugustus как "вечный август"
неудачен; Procopius Ca как Прокопий Кесарийский. Оценка - три, за латынь - два. 1. Многое из приведенного выше мог бы поправить редак тор, если бы он приложил усилия в этом направлении, да еще при влек бы на помощь корректора. Следы редакторской работы вид ны скорее в том, что части неко торых статей перепутаны: Вест готы, Тур, Гибеллины (оборвана на полуфразе) - их то ли сокра щали, то ли неудачно поправля ли. Вообще во множестве статей есть неудобочитаемые, непонят ные места, грамматически несог ласованные фразы: "Первона чально использовали только че тыре цвета: красный, синий, бе лый" (с. 244). Некоторые хронологические неувязки и путаница: 2 пол. - нач. 10 вв. (с. 246). Сражение при ЛасНавас-де-Толоса на с. 395 дати ровано 1212 г., но не упомянуто, кто с кем сражался и победил; в указателе имеется отсылка на с. 348 - ошибочная; на с. 353 све дения подробнее, но неверная да та - 1210 г. и правописание - На вое. На с. 605 и в Хронологиче ской таблице даты правильные, только в последней из названия убраны все дефисы. Сказано, что Аццо Висконти правил до 1339 г. и в то же время умер в 1239-м. Перепутаны Людовики VII и VIII (с. 477-478), Лотарь I со II (с. 481), Клименты VIII и VII (с. 497 и указатель), Григорий IX и Григорий VII (с. 707), Генрих VI и Генрих VII (с. 753), Вальдемар I с IV, Вильгельм II, король Сици лии (его нет в указателе) с Виль гельмом II Английским. Кстати,
Рецензии и обзоры одноименные статьи располага ются обычно по титулам и стра нам: все императоры, короли. прелаты и т.п., а не по возраста нию: все Генрихи Первые, затем Вторые... - как в БШЭ. О Данте говорится, что он принадлежал к гибеллинам (с. 373) и к "белым гвельфам" (с. 287). Папа - "воспреемник" св. Петра вместо "'преемник" (с. 606). Герцог Леопольд Авст рийский назван императором (с. 694). Непонятно, слово chape все-таки "мантия" или головной убор (с. 272 и 676)? В статье о ба роне сказано, что этот титул среднее между графом и викон том, а в статье о виконте - что это средний титул между графом и бароном. В Указателе много путаницы, например, курфюрсты и элек-
367
торы упомянуты независимо друг от друга, так же как венды и венеды. Все это, увы, лишь малая толика нареканий, которые мож но предъявить к данному тому БШЭ. Оценка работы редактора единица, корректора - двойка, обе с натяжкой. Понятно, что требованиям подробности, точности, ком пактности и еще занимательно сти трудно удовлетворить одно временно. Но существуют низ шие границы этих требований, до которых БШЭ, к сожалению, часто не дотягивает. В целом этому изданию можно поста вить тройку, хотя боюсь, что не все эксперты выставили бы ее без натяжки. М.А. Юсим
PERSONAL NAMES STUDIES OF SOCIAL IDENTITY AND FAMILY G.T. Beech, M. Bourin and P. Chareille Medieval Institute Publications. Studies Kalamazoo, 2002. XVI, 205 p.
MEDIEVAL EUROPE: STRUCTURES / Ed. by (Western Michigan University. in Medieval Culture, XLIII).
ИССЛЕДОВАНИЯ ЛИЧНЫХ ИМЕН СРЕДНЕВЕКОВОЙ Е В Р О П Ы : С О Ц И А Л Ь Н А Я И Д Е Н Т И Ч Н О С Т Ь И СЕМЕЙНЫЕ СТРУКТУРЫ / Под ред. Дж.Т. Бича, М. Бурэн и П. Шарейя (Университет Западного Мичигана. Публикации Института Среднемековья. Исследования по средневековой культуре, XLIII). Каламазу. 2002. XVI, 205 с. Рецензируемый сборник ста тей опубликован по материалам конференции, состоявшейся в университете Западного Мичига на, в г. Каламазу, в мае 1997 г. В ней приняли участие десять
французов и три испанца, амери канцы же ограничились выступ лениями в прениях (к сожале нию, не отраженных в сборнике) и устройством конференции. Це лью ее было познакомить амери-
368
Рецензии и обзоры
канскую аудиторию с достижени ями европейской медиевистики в области средневековой антропо нимики, поскольку в США она почти не исследуется специаль но. Наиболее очевидное исклю чение составляет Дж. Бич - орга низатор конференции и автор ин тересных работ по антропонимии Пуату, изданных, впрочем, в основном на французском1. Он автор содержательного преди словия к сборнику; на его же до лю выпал нелегкий труд по редак тированию английских версий представленных докладов. Пони мая его мотивы, хотел бы все же высказать сожаление, что ни он сам, ни другие американские ис торики, которым было бы что сказать по данному вопросу, на пример К. Бошар и П. Гири, не дали в сборник свои статьи. В отличие от американской, русскоязычная литература по средневековой антропонимике не так уж мала. Насколько я мо гу судить, начало изучению лич ных имен у нас положил А.Б. Каплан. В контексте истории семьи этой проблематикой успешно за нимался Ю.Л. Бессмертный, пе редавший свое увлечение неко торым ученикам, прежде всего П.Ш. Габдрахманову. Антропонимические штудии достаточно популярны также среди отечест венных скандинавистов, примеВ том числе см.: Beech С. Les noms de personne poitevins du IX au XII siecle // Revue Internationale d'onomastique. 1974. Vol. 26. P. 81-100. Автор занимается очень раз ными сюжетами; в печати находятся две его книги: о "Ковре из Байе" и о социо культурной жизни Сарагоссы в послед ний века мусульманского владычества.
ром чему недавние работы Т.Н. Джаксон и Ф.Б. Успенского. Но большинству российских ме диевистов историческая антропо нимика остается малоизвестной областью знания. Думаю поэто му, что знакомство с данным сборником статей будет небеспо лезно и нашему читателю. Сборник отличает широта те матического, географического и хронологического охвата. От крывают его две методологиче ские статьи: М. Бурэн о корреля ции между изменениями в имяна речении и социальными процес сами и П. Шарейя о проблемах количественного анализа антропонимических данных. Раннее Средневековье представлено, по мимо экскурсов, имеющихся у большинства авторов, статьей Р. Ле Жан о связи личного имени и семейных структур во Франк ском государстве VI-X вв., позд нее Средневековье (XIVXV вв.) - статьями П. Бека об именах французских крестьян, Ж. Морселя о женских именах во Франконии и, отчасти, статьей П.М. Сопена об аристократиче ской антропонимии Кастилии, охватывающей период с XII по XIV в. Остальные статьи: Б. Кюрсента о Южной Франции, Р. Дюрана о Португалии, Ж.-М. Мартена о Южной Италии и Сицилии, М.-А. Нилен об Ие русалимском королевстве, как и более специальные исследования Ф. Менана об именах горожан Северной и Центральной Ита лии, Л. То Фигераса о сельской антропонимии христианской Ис пании и К. Лалиены о "франк ских" и мусульманских именах
Рецензии и обзоры
Арагонского королевства, посвя щены развитому Средневеко вью, наиболее активно изучаемо му сегодня с ономастической точки зрения. Для всех, сведущих в who's who современной историогра фии, должно быть очевидно, что Дж. Бича и М. Бурэн (координа тора проекта с европейской сто роны) следует поздравить с удач ным подбором авторов. Боль шинство из них принадлежит к числу лучших медиевистов наше го времени и как нельзя лучше подходит на роль гидов во все бо лее сложном мире исторической антропонимики. В последние 10-15 лет эта дис циплина развивалась на редкость динамично. Что касается публика ций, на первое место по важности следует поставить вышедшее в Туре под редакцией М. Бурэн, П. Бека и П. Шарейя многотомное издание "Средневековый генезис современной антропонимии"2. К нему логически примыкают ма териалы четырех международных Genese medievale de l'anthroponymie moderne. T. I (без специального названия, с акцентом на географическом разнооб разии данных). Tours, 1990; Т. II: Persislances du nom unique, pt 1: Le cas de la Bretagne. L'anthroponymie des clercs; pt 2: Designation et anthroponymie des femmes. Methodes statistiques pour l'an throponymie. Tours, 1992; T. III. Enquetes gdnealogiques et donnees prosopographiques. Tours. 1995; T. IV. Discours sur le nom: normes, usages, imaginaire (VIXVI siecles). Tours, 1997; T. V. pt 1: Inte gration et exclusion sociale. Lectures anthroponymiques. Serfs et dependants au Moyen age, VIII—XII siecle; pt 2. Integration... au Moyen Age (le nouveau servage). Tours. 2002. Этот том завершает издание, о чем можно только пожалеть.
369
конференций, организованных со вместно с турской бригадой иссле дователей Французской школой в Риме, с участием многих ино странных ученых, прежде всего итальянских, испанских и немец ких3. Необходимо отметить также публикации материалов несколь ких региональных или страновед ческих конференций4. Наконец целый ряд диссертаций, моногра фий и отдельных статей, перечис лить которые в рамках рецензии просто нереально5. Самая важная из них состоялась в 1995 г.; ее материалы опубликованы как: L'anthroponymie. Document de I'histoire sociale des mondes mediterraneans medievaux / Ed. par M. Bourin, J.-M. Martin et F. Menant. Rome, 1996. См. также: Melanges de 1'Ecole francatse de Rome. Moyen Age, temps modernes. T. 106/1 (1994): T. 106/2 (1995); T. 110/1 (1998). Antroponymia у sociedad. Sistemas de identificacion hispano-cristianos en los siglos IX a XIII / Ed. P.M. Sopena. Santiago de Compostela; Valladolid, 1995; Family Trees and the Roots of Politics. The Prosopography of Britain and France from the Tenth to the Twelfth Century / Ed. K.S.B. KeatsRohan. Woodbridge (Suffolk), 1997; Nomen et gens: Zur historischen Aussagekraft friimittelalterlichen Personnennamen / Hsg. D. Geuenich, W. Haubrichs, J. Jarnut. В.. 1997; Personnennamen und Identitat. Namengebung und Namengebrauch als Anzeiger individueller Bestimmung und Gruppenbezogener Zwordnung / Hsg. R. H arte I. Graz. 1997. Несколько примеров: Lefebvre-Teillard A. Le nom. Droit et histoire. P., 1990; Mitterauer M. Ahncn und Heilige. Namengebung in der europaische Geschichte. Munchen, 1993; Le Jan R Famille et pouvoir dans le monde franc (VII-X siecle): Essai d'anthroponymie sociale. P., 1995; To Figueras L. Famflia i hereu a la Catalunya nord-orienlal (segles X-XII). Abadia de Montserrat, 1997; Duhamel-Amado C. Genese des lignages meridionaux. Toulouse, 2001. T. I: L'aristocratie languedocienne du Xе au XIIе siecle.
370
Рецензии и обзоры
Смысл исторической антропо нимики, разумеется, никак не ис черпывается содействием в ре конструкции внутрисемейных связей. Имя человека имеет так же чисто культурный аспект, оно может служить источником для изучения этнической истории, ис тории культов, профессиональ ных и иных социальных групп. С другой стороны, история семьи предполагает обращение не толь ко к антропонимическому, но и к совсем другим материалам, в пер вую очередь нормативных источ ников. Однако в современной ме диевистике едва ли не большин ство исследований по истории се мьи строится именно на антропонимических данных - во многом потому, что это наиболее массо вый (и, кстати, иначе достаточно маловразумительный) материал, позволяющий заглянуть далеко в прошлое, вплоть до истоков Средневековья. В рамках рецензии подробное изложение выводов и наблюде ний, касающихся столь разнород ного материала, разумеется, не возможно. В целом же, сборник позволяет составить представле ние об основных чертах и вехах эволюции средневековой запад ноевропейской антропонимии. Отсутствие данных о кельтском мире, Англии и Скандинавии, в какой-то мере обусловленное са мим состоянием исследований, достойно сожаления, но никак не умаляет ценность сборника: как и любую книгу, его следует оце нивать по тому, что в нем есть. Предложенная нам история средневековой антропонимии выглядит следующим образом.
Раннее Средневековье было вре менем господства одинарного личного имени. Это господство было особенно очевидным в гер манских странах, где в ходу было огромное количество имен, со стоявших, как правило, из двух лексем, обозначавших социально важные понятия и заимствован ных из имен родителей или дру гих старших родственников; вполне вероятно, что многие гер манцы никогда не встречали те зок. В романских странах именник был менее богат, в том числе из-за растущей притягательности некоторых библейских и особен но новохристианских имен. Тем не менее разнообразие имен име ло место и здесь, причем в отли чие от римской эпохи с ее трех членными, позднее - двухчлен ными именами, раннее Средневе ковье было отмечено преоблада нием одинарного имени, оказав шегося достаточным для иденти фикации человека. Исключение составляли греческие и баскские земли, где наряду с личными име нами широко использовались па тронимы. Новый этап наступил в XI в., раньше всего, как будто, в Юж ной Франции и Каталонии; в дру гих странах и областях он датиру ется более поздним временем: например, в Ломбардии - XII в.. в Тоскане - и вовсе XIII в. Суть его, во-первых, в стремительном обеднении именника и парал лельной популяризации сравни тельно небольшой группы имен, как германского, так и библейско-христианского происхожде ния; во-вторых, в возникновении новых представлений о том, как
Рецензии и обзоры
следует выбирать имя ребенку; в-третьих, в появлении дополни тельного имени. Чаще всего старший сын получал имя отца (реже деда по отцовской линии; в этом случае два имени чередова лись), другие сыновья - имена старших родственников отца, за метно реже - материнской род ни. Выбор имен для дочерей был менее регламентирован, но, в це лом, и в этом случае ориентиро ван по преимуществу на имена родственниц со стороны отца. О причинах этого переворота (в специальной литературе его даже называют антропонимической революцией) есть разные мнения, необязательно несовмес тимые. Авторы рецензируемого сборника достаточно едины в том, что важнейшим фактором стала победа когнатического принципа семейной организации и становление линьяжа, в рамках которого происхождение от об щего знатного предка по линии отца оказалось более важным, чем возможность опереться на родичей по женской линии. С собственно ономастической точки зрения, этот переворот вызвал к жизни новые способы идентификации, в том числе мас совое распространение патрони мов (точнее, nomina paterna, упот реблявшихся как в генитиве, так и в номинативе), а иногда и ма тронимов как едва ли не самого надежного средства различать деда, отца и сына, носящих одно и то же имя. Последний способ обозначения особенно характе рен для клятв верности сеньору. Начало третьего этапа отно сится, во всяком случае во Фран
371
ции, уже к XII в. - времени безус ловно победившего линьяжа и умножения числа семей, органи зованных по когнатическому принципу. В условиях прогресси рующего сокращения числа ре ально используемых имен допол нительная идентификация чело века при помощи nomen paternum оказалась уже недостаточной. Исключением была Португалия, где описанная выше конструкция оставалась в ходу, по крайней ме ре, до конца XV в. В других стра нах появляется третий компо нент - как правило, указание на семейный замок или какое-то другое принадлежащее семье владение; вскоре этот топоними ческий компонент вытесняет nomen paternum. Подавляющее большинство дворянских фами лий выросло именно из таких то понимических обозначений. Фа милии простолюдинов (возник шие, в массе своей, заметно поз же, нередко уже в позднее Сред невековье) порой также обязаны своим происхождением названию семейной усадьбы, хотя в этом случае важную роль играли и другие дополнительные онимы, например связанные с ремеслом, личными качествами или биогра фией предка. Такова в общих чертах схема развития средневековой антропонимии, естественно, нарушае мая локальными отличиями и всевозможными исключениями и оживляемая многочисленными и очень любопытными нюансами (о соотношении имен общеевро пейских и местных святых, об об разовании квазихристианских женских имен от христианских
372
Рецензии и обзоры
мужских имен, о запоздалом при ходе в сельскую местность моды на новые имена и новых спосо бов антропонимической иденти фикации, о распространении имен литературного происхожде ния и т.д.), осветить которые в рецензии, к моему искреннему сожалению, не удается. В книге аккумулирован вну шительный фактологический и теоретический материал, собран ный и обработанный в десятках специальных исследований, по преимуществу локальных. Без обращения к источникам, послу жившим им основой, любая кри тика была бы поверхностной и самонадеянной. Ограничусь поэ тому двумя общими замечания ми, одно из которых носит мето дологический, другое - библио графический и оба - сугубо реко мендательный характер. На мой взгляд, некоторым ав торам сборника свойствен не сколько упрощенный подход к топонимическим компонентам личных имен. По сравнению с антропонимическими компонента ми, они предстают чем-то само собой разумеющимся и практи чески лишенным собственной ис тории. Такой подход связан, повидимому, с тем обстоятельст вом, что среди перечисленных авторов нет профессиональных лингвистов и что все они (не ис ключая и математика П. Шарейя) пришли в ономастику из социальной истории, движимые интересом к истории семьи или же народной культуры. В запад ноевропейской медиевистике то понимия редко является объек том внимания историков и оста
ется, по большей части, доменом языковедов, для которых важно, в первую очередь, происхожде ние, развитие и функционирова ние имени как такового. По чис лу публикаций и общенаучному резонансу антропонимика сегод ня заметно опережает (во всяком случае, в романских странах) то понимику, многие аспекты кото рой почти не изучаются. Вместе с тем совместными усилиями ис ториков и лингвистов накоплен немалый опыт исследования сре дневековых топонимов, который было бы небесполезно учесть и специалистам по антропонимике. Многое, как всегда, упирается в контекст. Так, конструкции типа Petrus de Villanova, которые в сборнике трактуются практиче ски однозначно как: Петр из рода сеньоров Вилланова, могут озна чать также: Петр, житель Виллановы или (что отнюдь не одно и то же): Петр, родом из Виллановы. Для отнесения его к роду сеньоров Виллановы нужны дополнитель ные основания. У авторов сборни ка они обычно есть, но вопрос не так прост, как это может пока заться, поскольку источники сооб щают не только о представителях знатных линьяжей (сегодня в цен тре внимания именно они), но и о простолюдинах, необязательно разъясняя, кто есть кто. Если в ис точнике речь идет о сделках или судебных разбирательствах, про исходящих в другом, нежели Вил ланова, местечке, где в данный момент находится всего один жи тель Виллановы, идентификация его через этот топоним будет ин формативной, а значит, и доста точно вероятной. Другое дело, ее-
Рецензии и обзоры
ли бы события разворачивались в самой Вилланове, - в этом случае ее жителей было бы гораздо ра зумнее идентифицировать при по мощи каких-то других онимов, на пример, указывающих на их лич ные характеристики или профес сии. Или другой топоним, в том числе название урочища, где нахо дилась усадьба интересующего нас человека (при рассредоточен ном типе поселения) или же назва ние самой усадьбы, если таковое существовало. Эта особенность средневековой идентификации простого люда становится особен но ясной при сравнении актового материала с материалом земель ных описей, с той лишь оговор кой, что в описях название усадь бы (или держания) предшествует перечислению живущих в ней лю дей и потому не является, как пра вило, компонентом их личных имен''. Иногда топоним не имеет отношения ни к месту жительства, ни к происхождению человека, ни к его владельческим правам. При мером может служить имя Guillelmus de Pictavi, встречающееся в XII в., по крайней мере, в двух по колениях знатной лангедокской семьи Fabrezan, никак с Пуатье не связанной; бесспорного объясне ния этому факту пока не найдено, но вполне очевидно, что в данном случае топоним воспринимался как неотъемлемая часть личного имени7. См.: Филиппом И.С. Средиземноморская Франция н раннее средневековье. Проб лема становления феодализма. М.. 2000. С. 694-699. Cheyelte F L. Ermengard of Narbonne and the World of the Troubadours. Ithaca; L., 2001. P. 179.
373
Следует также иметь в виду намного менее систематическую и в целом более произвольную манеру локализации земельных объектов, принятую в средние ве ка. Один и тот же топографиче ский объект мог называться и описываться по-разному даже в пределах достаточно однородной группы документов. Так, усадьбу могли идентифицировать и по "вилле", и по приходу (они не все гда совпадали), и всего лишь по графству, в пределах которого она находилась, что влияет на обозначение владельца усадьбы. а значит и на попытки современ ных исследователей определить по имени круг его родства. В принципе, это понятно; недос тает специальных исследований. позволяющих разобраться в ло гике обозначений. Одна из не многих работ на эту тему, опуб ликованная недавно американ ским медиевистом Д. Смэйлом, свидетельствует, что даже в позд нее Средневековье, притом в го роде, человека могли обозначить и по названию дома, где он жил. и по названию улицы, на которой находился этот дом. и по назва нию квартала, через который проходила эта улица, и по назва нию самого значимого из распо ложенных по соседству с домом объектов (например, храма или ворот), что, с другой стороны, улица могла иметь одновременно два разных названия, в том числе образованное от имени одной из проживающих здесь семей 8 . Small D.L. Imaginary Cartographies: Pos session and Identity in Late Medieval Mar seille. Ithaca; L„ 1999. P. 65-79 et passim.
374
Рецензии и обзоры
Многообразие топонимических обозначений, наверняка, имело место и в предшествующий пе риод, применительно к которо му у нас меньше данных, а сле довательно больше шансов ошибиться, реконструируя се мейные связи по личным име нам. Второе замечание сводится к тому, что, при всех его достоин ствах, сборник все же не дает полного представления о совре менных исследованиях в облас ти средневековой европейской антропонимики. Я отдаю себе отчет в том, что исчерпываю щий перечень соответствую щих публикаций не входил в ос новные задачи авторов. Тем не менее, имея в виду заявленную цель познакомить читателя с последними достижениями в этой области, было бы все же оправдано упомянуть некото рые работы, демонстрирующие иные подходы к проблеме "имя и семья". Такова, например, статья Ж.-П. Поли "Другое имя графа Рамона", интересная ана лизом параллельного использо вания языческих и христиан ских имен и в более широком плане приверженности раннесредневекопой элиты опреде ленным христианским (а не только языческим) именам9. Не менее удивительным представ ляется отсутствие ссылок на Ю.Л. Бессмертного, активно и новаторски занимавшегося кре-
Poly J-P. L'autre nom du comte Ramon // Catalunya i Franca Meridional a I'entorn de l'any mil. Barcelona, 1991. P. 66-95.
стьянской антропонимией ка ролингской эпохи в ее отноше нии к истории семьи и народной культуре, позднее - формиро ванием линьяжей и рядом дру гих вопросов, имеющих непо средственное отношение к те матике сборника. Отмечу, что некоторые из этих работ опуб ликованы на французском, как правило, в общедоступных из даниях10. Тем не менее сборник, бес спорно, удался. Не сомневаюсь, что он сослужит хорошую службу читателю и будет содей ствовать привлечению в исто рическую антропонимику но вых исследователей и тем са мым углублению и конкретиза ции наших представлений о прошлом. И.С. Филиппов
Bessmermy J. Les structures de la famille paysanne au IX siecle dans les villages de la Francia au IX siecle: Analyse anthroponymique du polyptyque de I'abbaye de Saint-Germain-des-Pres // Le Moyen Age. 1984. T. 90. P. 165-193; Idem. Le monde vu par une femme noble au IX siecle: La perception du monde dans 1'aristocratie carolingienne // Le Moyen Age. 1987. T. 93. P. 161-184; Idem. Contribution а Г etude du comportement matrimonial en France. XI—Х1П sidcles // L'homme et l'histoire. Moscou, 1990. P. 134-156; Idem. La demo graphic historique de 1'Europe: l'6tat des recherches en URSS // Annales de de'mographie historique. 1990. P. 411-422; Idem. La vision du monde et l'histoire demographique en France au Moyen Age. P.. 1991; Idem. La mentality et l'histoire demographique // Georges Duby: L'ecriture de l'histoire: Sous la dir. de C. DuhamelAmado et G. Lobrichon. Bruxelles, 1996. P. 279-284.
Рецензии и обзоры
375
Cheyette F.L. ERMENGARD OF NARBONNE AND THE WORLD OF THE TROUBADOURS. Ithaca; London: Cornell University press, 2001. XV, 474 p. Шейет ФЛ. ЭРМЕНГАРДА НАРБОННСКАЯ И МИР ТРУБАДУРОВ. Итака; Лондон: Изд-во Корнельского университета, 2001. XV, 474 с. Монография американского медиевиста Ф. Шейета - в недав нем прошлом профессора Амхерстского колледжа, что в штате Массачусетс, - принадле жит к числу тех редких книг, ко торые пишут всю жизнь. Об этом догадываешься с первых же страниц - по особой спокойной уверенности, с какой автор опе рирует материалом и по не на игранной готовности допустить, что какие-то источники все же не попали в поле его зрения, по ши роте кругозора и богатству исто рических и общенаучных аллю зий, по отточенности стиля и жи вому полнокровному языку... Неплохо и достаточно давно зная автора, как и многих его коллег по обе стороны океана, я готов засвидетельствовать, что эта книга писалась с любовью и что ждали ее с нетерпением, справедливо полагая, что она отобразит разнообразные знания и таланты автора, снискавшие ему заслуженную, хотя и негром кую известность. Ф. Шейет не стремился публиковаться часто и, похоже, не придавал значения "раскрутке" своих публикаций; гораздо больше его интересовал сам процесс исследования. Пара доксальным образом, в России лучше всего знают вышедший под его редакцией сборник
"Lordship and community", вобрав ший в себя статьи лучших евро пейских медиевистов, но не даю щий никакого представления о творчестве самого Ф. Шейета, поскольку его участие в нем ог раничилось коротким предисло вием1. Между тем его вклад в науку достаточно велик. Отмечу четыре направления, где он осо бенно заметен. Во-первых, Ф. Шейету принад лежит заслуга введения в науч ный оборот картулярия семьи Тренкавелей - могущественных правителей Альби, Безье, Каркассона, Нима. некоторых других лангедокских сеньорий, играв ших видную роль в XI—XIII вв. Доступ к этому уникальному ис точнику (одному из очень немно гих сборников грамот светского происхождения, дошедших до нас от этого времени), долгое время считавшемуся утерянным, а с 1858 г. хранящемуся в архиве "Археологического общества Монпелье", был до недавнего времени по непостижимым при чинам ограничен. Ф. Шейет полу чил возможность с ним работать в 1969 г. История этого археогра фического прорыва читалась бы, Lordship and Community in Medieval Europe: Selected Readings / Ed. F.L. Chey ette. N.Y., 1968.
376
Рецензии и обзоры
едва ли не как авантюрный ро ман, но, судя по тому, что автор пожелал ограничиться намеками, время обнародовать ее еще не пришло. Ограничусь замечанием, что без обращения к данному ис точнику ни рецензируемая книга, ни некоторые другие исследова ния последних лет попросту не были бы возможными. Во-вторых, Ф. Шейет оказался одним из создателей современ ной южнофранцузской кастеллеологии. Во всяком случае, он одним из первых обратился к проблеме возникновения лангедокских замков и других концен трированных поселений. Особо следует отметить его вклад в ис пользование методов воздушной археологии. В центре его внима ния находились замки Тренкавелей, хорошо знакомые ему по до кументам2. В-третьих, он был фактически пионером в разработке особого направления социальной исто рии, известного сегодня как исто рия урегулирования конфлик тов3. В последние годы это на правление стало популярным, да же модным; в его рамках прошла уже не одна международная кон ференция, и многие уже не дога дываются, что зачинателем его Cheyetle F. The Castles of the Trencavel: a Preliminary Aerial Survey // Order and Innovation in the Middle Ages: Essays in honour of J.R. Strayer. Princeton, 1976. P. 255-272; Cheyetle /="., Duhamel-Amado C. Organisation d'un terroir et d'un habi tat concentre: un exemple languedocien // Habitats fortifies et organisation de l'espace en Mediterranee mddievale. Lyon, 1983. P. 35-44. Cheyetle F.L. Suum cuique tribuere // French Historical Studies. 1970. Vol. 6. P. 287-299.
был именно Ф. Шейет, тем более что сам он давно переключился на другие проблемы. В-четвертых, он внес важный вклад в изучение имущественных правоотношений средневекового общества. Применяя методы юридической антропологии, он показал, что природа и дарения, и купли-продажи была в Ланге доке XI—XIII вв. существенно иной, чем в наши дни, и что, в ча стности, полноценное (казалось бы) отчуждение имущества не было тогда ни полным, ни безус ловным, ни безвозвратным4. Ин терес к этой проблематике так же обозначился лишь в самые последние годы. Были и другие публикации, те матически более близкие к книге, но посвященные частным, в том числе гендерным сюжетам5. Од нако писать об отдельных проб лемах неизмеримо проще, чем об обществе в целом, даже если об щество показано через одну, пус кай, очень незаурядную жизнь. Эрменгарда была одной из са мых прославленных женщин своCheyette F.L. The "Sale" of Carcassonne to the Counts of Barcelona (1067-1070) and the Rise of the Trencavels//Speculum. 1988. Vol. 63. P. 826-864; On the fief de reprise II Les societes meridionales a I'age feodal: F.spagne, Italic et Sud de la France, X—XIII s.: Hommage a Pierre Bonnassie. Toulouse, 1999. P 319-324. См. также его рец. на кн.: Reynolds S. Fiefs and Vassals. Oxford, 1994 (Speculum. 1996. Vol. 71. P. 998-1006). Cheyetle F.L,, Switten ML. Women in Troubadour Song: of the Contessa and the Villana // Women and Music. 1998. Vol. 2. P. 26-45; Cheyetle F.L. Women, Poets, and Politics in Occitania // Aristocratic Women in Medieval France / Ed. Th. Evergates. Philadelphia, 1999. P. 138-177, 225-233.
Рецензии и обзоры
его времени. Не случайно, имен но ее, наряду с Элеанорой Аквитанской и дочерью последней от Людовика VII, знаменитой по кровительницей поэтов графи ней Марией Шампанской, избрал в воображаемые арбитры своего суда любви Андре Шаплен. Хотя конец ее был горьким (у нее не было детей, а избранный ею по доброй воле в наследники пле мянник, кастилец Педро де Лара, бесцеремонно выжил ее из Нарбонны), в памяти поэтов она оста лась прекрасной, благополучной и величественной. При жизни к ней обращались или о ней писали многие трубадуры, среди них Бернарт де Вентадорн, Гираут де Борнель и Пейре Роджьер. Пос ледний был, по-видимому, ее лю бовником; опасаясь молвы, она велела ему покинуть свой двор, за что он называл ее Tortn'avei/ - "Вы не правы", или, как предлагает М.Б. Мейлах, "Ошибка Ваша". О нарбоннской виконтессе знали далеко за пределами Фран ции. "Оркнейская сага" повеству ет о том, как по пути в Святую землю, златокудрую деву Эрмингерду посетил в Нарбонне суро вый ярл Рогнвалдр; их встреча не вылилась в роман, но еще долго скандинавских девочек называли ее именем. Эрменгарда была хо рошо известна и в Испании. Об наруживая редкую осведомлен ность о нарбоннских делах, ев рейский писатель середины XII в. Абрам бен Давид из Толедо сооб щает, что после гибели ее отца при осаде Фраги (1134 г.) донья Эсменерас отдала было свою ру ку, а с нею и Нарбонну, тулузско-
377
му графу Альфонсу, но потом прислушалась к совету своего ро дича, барселонского графа Рамона Беренгера (потомственного врага тулузской династии) и вы шла замуж за дона Бернарда де Андуз, что вызвало войну и разо рение еврейской общины Нарбонны, судьба которой его, соб ственно, и волновала. Этот текст, ставший доступным лишь в 1966 г., позволил разгадать загад ку, занимавшую историков Midi с начала XVII в., так как ни один из документов, содержащих упоми нание об Эрменгарде, не исклю чая и сам брачный контракт 1142 г., не позволял ответить на вопрос, кем же был этот Аль фонс, которому она так опромет чиво пообещала быть верной же ной. Между тем по меркам XII в. таких документов совсем немало: работая как с печатными издани ями, так и с архивными собрания ми (в Альби, Барселоне, Каркассоне, Марселе, Монпелье, Ниме, Париже, Перпиньяне и Тулузе) Ф. Шейет выявил 64 соответству ющих грамоты - по его оценке. примерно, 10% от числа изна чально существовавших. Пробле ма в том, что эти грамоты, как и другие имеющиеся в его распоря жении источники, сообщают ма ло конкретных сведений о его ге роине. Даже точные годы ее жиз ни неизвестны (приблизительно с 1129 по 1196 г.), несколько лучше обстоит дело с датами военных конфликтов и дипломатических переговоров, в которых она уча ствовала, а также завещательных распоряжений, актов инфеодаций и дарений, сделанных ею или ей.
378
Рецензии и обзоры
По большей же части мы распо лагаем лишь глухими упоминани ями о ней, свидетельствующими, что в такой-то момент она была в таком-то месте. Автора же инте ресовала повседневная жизнь Эр менгарды, ее мысли и чувства, от ношения с окружающими людь ми, то, как она принимала реше ния, торжествовала свои победы и горевала о просчетах и пораже ниях... Рецензируемая книга не явля ется биографией. И в силу состо яния источников, затрудняющих установление многих важных биографических фактов, и в силу самого авторского замысла, со стоявшего в том,чтобы показать мир знатной женщины XII в. - ее глазами и глазами знавших ее людей: родни, слуг, рыцарей, су дей, купцов, крестьян, клириков, сеньоров, монархов и, конечно, трубадуров. Ф. Шейет начинает с рассказа о семье Эрменгарды и о других знатных семьях, с которыми она состояла в родстве и в союзе или вражде. Далее следует живой очерк о Нарбонне ее времени: что представлял собой город в топо графическом, архитектурном. демографическом и социальном отношении, как выглядел ее дво рец и что видела она из своего окна. Нарбонна XII в. была слож ным образованием, в ней было фактически два города: виконта и архиепископа, плюс быстро растущие ремесленные кварта лы. Это был важный торговый центр, и доходы Эрменгарды в немалой мере состояли из всевоз можных сборов и пошлин, упла чиваемых жителями и посетите
лями города. Вслед за этим автор реконструирует облик сельской округи Нарбонны, ее природные и хозяйственные особенности, церковную и военную организа цию, уделяя особое внимание ук репленным замкам. Переходя к политической обстановке, он по казывает, как тесно политика была переплетена с экономикой, в первую очередь что касается торговли (например с Генуей и Барселоной) и чеканки монеты, а во вторую - с родственными от ношениями в среде знати. Так, архиепископ Нарбонны был под час злейшим врагом нарбоннских виконтов, но чаще - что бы там ни говорили о результативности григорианской реформы - он происходил из их семьи. Анализ сеньориальных прав Эрменгарды, как в городе, так и в сельской местности, логично переходит в анализ форм зависи мости, с акцентом на "втором" серваже и причудливом южно французском явлении, известном как крестьянский оммаж. Сразу же за очерком о крестьянах сле дует рассказ об их господах - не только как о землевладельцах и получателях всевозможных сень ориальных платежей, но в еще большей мере как о людях из ок ружения виконтессы, состав и организацию которого Ф. Шейет анализирует со знанием и вку сом. Насколько позволяют ис точники, он показывает (в этой и других главах), как переплетение родственных, сеньориальных и вассальных связей окситанской элиты влияло на ее политиче ские и религиозные предпочте ния, в том числе в ходе Альби-
Рецензии и обзоры гоиских воин, тень которых так или иначе лежит на всей книге. Далее читателю открывается большой раздел, озаглавленный "Культура верности", в рамках ко торого последовательно рассмат риваются вопросы принятия клятв, возникновения и урегулиро вания конфликтов, обмена дарами (в том числе передаваемыми за службу замками), наконец поня тию "любви" в отношениях васса ла и сеньора - о любви к сеньору говорится не только в песнях тру бадуров, но и в документах, удо стоверяющих принесение оммажа. Это одна из лучших и наиболее оригинальных частей книги. Заключительный раздел посвя щен политической истории Midi второй половины XII в. Распола гая лишь очень разрозненными и зачастую косвенными данными о политических акциях самой Эрменгарды, Ф. Шейет помещает их в широкий контекст политиче ской борьбы ее времени, в кото рой первые роли играли люди, безусловно, гораздо более влия тельные, чем она: Фридрих Бар баросса. короли Франции и Анг лии, римские папы, графы Барсе лоны, Тулузы и Прованса... Ока зывается. однако, что Эрменгарда была совсем недалеко. Лавируя между великими мира сего и ре шая свои собственные, подчас до статочно скромные, задачи (на пример, справиться с непокорным вассалом), она была вовлечена в события поистине европейского масштаба. Так, в 1159 г., когда Генрих Анжуйский пытается взять Тулузу, оборону которой возглавляет сам Людовик VII Капет, она принимает сторону ан-
379
жуйца, точнее его союзника и сво его покровителя (но не сеньора) графа Барселоны и Прованса Ра йона Беренгера IV. После неожи данной смерти последнего в 1162 г., она ищет поддержки уже у французского короля. С ним она давно знакома: в 1154 г. он остано вился у нее по пути в Сантьяго-деКомпостела. Но предполагая, что тот не забыл о ее прежних альян сах, Эрменгарда просит рекомен дацию у папы Александра III, ко торый немногим ранее, когда ему пришлось покинуть Рим, нашел у нее пристанище и об этом не за был. Ф. Шейет мастерски собира ет мозаику такого рода и создает поразительно яркую картину по литической жизни того времени. В предисловии автор замеча ет, что его книга предназначена для чтения, а не для изучения. Что ж, в отличие от многих мо нографий, ее действительно можно читать, притом с удоволь ствием; называя вещи своими именами, скажу, что оторваться невозможно. Тем не менее это не научпоп, а именно монография, затрагивающая комплекс серьез ных научных проблем и осна щенная солидным аппаратом. Я уверен, что даже те. кто по праву считают себя специалиста ми в южнофранцузской истории, найдут в книге свежие факты, не говоря уже об интересных на блюдениях и идеях. Не чураясь обобщений и тео рии, Ф. Шейет достаточно без различен к некоторым аспектам исторической социологии, в ча стности к понятию "феодализм". которое в книге встречается лишь в цитатах из чужих работ.
380
Рецензии и обзоры
Придерживаясь иного направле ния в историографии и считая это понятие безусловно полез ным, я все же должен поздравить автора с тем, что это обстоятель ство не бросается в глаза - разве что в главе об обмене дарами, в которой речь по большей части идет об инфеодации замков и вы текающих из нее отношений ме жду сеньором и вассалом. Позд равить потому, что, коль скоро неупотребление этого термина практически незаметно даже профессиональному историку, Ф. Шейет доказал, что, по край ней мере в книге избранного им жанра, без него можно вполне обойтись - а именно этого он и добивался, оставляя "феодаль ную" проблематику другим ис следователям. Главная ценность его книги состоит, на мой взгляд, в удиви тельном проникновении в мир другой эпохи, в умении посмот реть на нее изнутри и распознать в мельчайших нюансах источни ков проявления индивидуально сти и отблеск общественно важ ных событий и процессов. Серв, призывающий в свидетели своей правоты сиятельную виконтессу; сеньор, обязующийся посылать каждой выходящей замуж кре стьянке оседланную лошадь, что бы она могла въехать на ней в двор жениха; вассал, клянущийся сеньору в верности в выражени ях, более приличествующих объ яснению в любви прекрасной да ме... Перечень таких жемчужин занял бы не одну страницу. Не сомневаюсь, что богатейший ма териал, собранный и так удачно преподнесенный нам в этой мо
нографии, станет предметом раз мышлений и арсеналом фактов очень многих историков. Как и любая другая, книга Ф. Шейета не свободна от по грешностей и недостатков. Оши бочным, например, является ут верждение о том, что архивы аб батства Ла Грасс. которому по кровительствовала Эрменгарда. известны нам лишь по копиям эрудитов XVII-XVIII вв. (с. 365). Так обстоит дело с архивами многих лангедокских монасты рей, но только не этого: средне вековая документация Ла Грасс представлена большим количест вом старинных грамот, притом именно подлинников. Любые со мнения на этот счет развеялись бы, обратись автор к современ ному изданию этой документа ции6. Однако Ф. Шейету оно ока залось в нужный момент неиз вестным либо, что более вероят но, недоступным. К слову, это от носится и к некоторым исследо ваниям последних лет, в первую очередь, естественно, к неопуб ликованным диссертациям. Так, автору бы очень помогло зна комство с диссертациями Э. Дебакс о роде Тренкавелей7 и й
7
Recueil des chartes de I'abbaye dc La Grasse. T. I: 779-1119 / Publ. par E. Magnou-Norticr. A.-M. Magnou. P.. 1996; T. II: 11 17-1279 / Publ. par CI. Pailhes. P.. 2(XX). Dehax H. Structures feodales dans le Languedoc des Trencavel (Xl-Xll sieclcs): These de doctoral. University de Toulouse-ll le Mirail, 1997. В переработанном, но, к сожалению, заметно облегченном виде работа недавно опубликована в виде мо нографии: La feodalite languedocienne, Х1е-ХИе siecles: Serments. hommages et fiefs dans le Languedoc des Trencavel. Toulouse, 2003
Рецензии и обзоры
Л. Масэ об окружении графов тулузских8, равно как с недавними работами Э. Маньяни о статусе провансальских аристократок или М. Мунье о позднем южно французском серваже, но по тем или иным причинам в работе они не учтены. Одна из них, похоже, состоит в том, что книга доволь но долго находилась в издатель стве, причем возможности авто ра вносить добавления были стеснены. Но стоит напомнить и о том, что Нарбонна отстоит от Амхерста еще дальше, чем от Москвы, и что, вопреки расхо жим представлениям, доступ к новейшей французской историо-
381
графии для американского иссле дователя зачастую лишь немно гим менее затруднен, чем для российского. Как бы там ни было, подоб ные неточности и упущения ни как не ставят под сомнение об щую, безусловно, очень высокую оценку книги Ф. Шейета. Благо даря его за редкое удовольствие, доставленное читателю, хотел бы выразить надежду, что вслед за французским переводом "Эрменгарды", или опережая его, появится и русский: она того не сомненно стоит. И.С. Филиппов
Варьяш И.И. ПРАВОВОЕ ПРОСТРАНСТВО ИСЛАМА В ХРИСТИАНСКОЙ ИСПАНИИ XIII-XV вв. М.: УРСС, 2001. 188 с. В современной политиче ской, общественной, научной и даже повседневной жизни нет, пожалуй, проблемы более ост рой и дискутируемой, чем проб лема Восток-Запад (или За пад-Восток). Именно поэтому с таким интересом воспринимает ся появление книги И.И. Варь яш - молодого, талантливого исМисё /,. Lcs comics de Toulouse ct leur entourage (I I 12-1229): These de doctorat. University de Toulousc-ll le Mirail, 1998. Монография Л. Масэ (Les comtes de Toulouse et leur entourage. XII—XIII siecles. Toulouse, 2000), как и многие другие французские книги последних лет, соз данные на основе диссертаций, может быть охарактеризована в тех же словах.
следователя, преподавателя ка федры истории средних веков Исторического факультета МГУ им. MB. Ломоносова. Она посвя щена раскрытию механизма вза имодействия в области права раз личных национальных и конфес сиональных групп населения христиан и мусульман, вынуж денно или добровольно разме щенных на единой территории и входящих в единое государствен ное образование - в данном слу чае в Арагонское королевство XIII—XV вв. Это и часть глобаль ной проблемы реальности сосу ществования христианства и ис лама (иудаизм в работе не рас сматривается). Средневековые
382
Рецензии и обзоры
государства Пиренейского по луострова, где встретились и 800 лет то враждовали, то мирно жили представители той и другой конфессии, во многих отношени ях являются как бы опытным по лем для подобного рода наблю дений и теоретических построе ний. Однако это далеко не сразу было осознано мировой истори ческой наукой. Работу открывает введение (обзор специальной литературы и источников), занимающее поч ти четвертую часть всего текста и представляющее самостоятель ную научную ценность. В нем со держится характеристика наибо лее значимых концепций (в пер вую очередь испанских) взаимо действия христианской и мусуль манской культур на территории Испании эпохи Реконкисты, формирования особой пиреней ской общности (цивилизации) и ее вклада в мировую цивилиза цию прежде всего европейскую и латиноамериканскую. Это так называемая идея иберизма, со хранившая (и даже упрочившая) свои позиции до наших дней. Автор дает анализ испанской медиевистики, начиная с XIX в., особо отмечая тенденции ее раз вития в современной Испании (интерес к социально-экономи ческим проблемам, националь ным конфликтам и особенно внимание к локальной истории). В отличие от ряда представите лей испанской историографии в работах французских исследова телей-арабистов 80-90-х годов прошлого столетия отрицается возможность гармоничного сосу ществования двух конфессий.
Одной из первых в отечест венной испанистике И.И. Варьяш предложила читателям обзор, хотя и краткий, работ испани стов-медиевистов США, занима ющихся этой проблемой. Дума ется, что подобный интерес (в Америке вышло самое большое после Испании количество иссле дований по данной теме) возник еще и потому, что проблема складывания многонационально го общества была и по сей день остается одной из самых злобо дневных для США (дилемма "плавильный котел" или "мультикультурный социум"). Завер шают историографическую часть введения краткие заметки о работах отечественных истори ков - медиевистов-западников и арабистов, имеющих отношение (хотя подчас и опосредованное) к рассматриваемым вопросам. Территория королевства Ара гон, включающая земли Катало нии, Валенсии и Мурсии, избрана автором потому, что там после отвоевания оставалось значи тельное мусульманское населе ние и, что очень важно, степень сохранности источников оказа лась более высокой по сравне нию с другими средневековыми королевствами Испании. Период XIII—XV вв. не случайно положен в основу исследования. Он осо бенно интересен, поскольку именно в это время завершились "великие завоевания" Реконки сты и решался вопрос - или инте грация, ассимиляция, или оттор жение "мусульманских общин формирующимся централизован ным христианским государст вом" (с. 6).
Рецензии и обзоры
Основной источниковой базой для написания первой главы ста ли правовые источники - грамо ты мудахерских общин-альхам*, короны Арагона в Барселоне, опубликованные в качестве при ложения в различных исследова ниях испанских историков (841 диплом Арагона, Каталонии, Ва ленсии и Мурсии)- Языки гра мот - латинский, старокаталан ский и старокастильский. В силу специфики источника применить статистический метод исследова ния автор не имела возможности, поэтому она прибегла к качест венному анализу и сравнительно историческому методу. Ею так же привлечены дополнительные источники - фуэро Валенсии и фуэрос арагонских и каталон ских городов. Вторая глава построена на анализе мусульманского судеб ника "Книга Суны и Шары мав ров", состоящего из 360 глав и титулов и записанного на валенсийском диалекте старокаталон ского языка. Этот текст, кото рый не имеет аналогов, был транскрибирован и издан в Кор дове в 1989 г. испанской исследо вательницей Кармен Барсело. И.И. Варьяш ставит вопросы об авторстве и причинах создания кодекса, о его языке (был ли это перевод с арабского или "часть книги была записана и оформле на христианином"), точной дати ровке и т.д. Она предельно осто рожна в анализе и критике судеб ника, справедливо полагая, что ответы на многие вопросы, воз* Мудахера - мусульмане, живущие на территории христианских королевств.
383
никавшие в ходе работы, воз можны лишь при изучении само го манускрипта судебника, его языка и структуры рукописи с точки зрения палеографии и фи лологии. На основании скрупулезного и остроумного анализа правово го статуса мусульманских об щин альхам Арагона И.И. Варьяш делает вывод о ре альном статусе мусульман, кото рые далеко не всегда были стра дающей стороной. Автор рас сматривает их правовое положе ние в динамике и приходит к вы воду, что взаимоотношения му сульман с христианским общест вом были достаточно противоре чивыми и во многом зависели от социального и экономического статуса сторон, конкретной си туации в том или ином городе или селении, от сложности и многообразия взаимоотноше ний, которые существовали в Арагонском королевстве в X1II-XV вв. между королевской и местной властью (с. 83). Очень интересны ее наблюдения по во просам брачных отношений и принципиальной разнице в под ходе к ним христианской и му сульманской сторонами (в про тивоположность христианскому мусульманское право не отрица ло возможность существования смешанных браков) (с. 106). И.И. Варьяш справедливо уп рекает некоторых современных испанских историков, работаю щих в "русле локальной истории", в том, что они не ставят "широких задач" и что они не имеют "поля для сравнения" (с. 17). Однако сам автор, хотя и не избегает задачи
384
Рецензии и обзоры
вписать изучаемую ею проблему в исторический контекст, в книге эта часть исследования нуждается в более глубокой и детальной проработке. Одна из примечательных осо бенностей авторского почерка И.И. Варьяш - это способность при довольно скудных сведениях, которые содержат источники, воссоздавать полную, как бы за вершенную картину жизни столь отдаленной эпохи. Существует расхожее мнение, что исторический опыт (особен но отдаленных эпох) мало про дуктивен, но это утверждение верно лишь для тех обществ, где он мало или вообще не востре бован.
Книга И.И. Варьяш вносит су щественный вклад в формирова ние наших представлений о воз можности и реальности сосуще ствования и взаимодействия в рамках единого государственного образования иноконфессиональных и этнически различных пла стов населения и о тех трудно стях, которые стоят на этом пути. Высокий профессионализм, прекрасная лингвистическая под готовка (автор владеет нескольки ми, в том числе древними, языка ми) позволяют надеяться, что ре шение проблем, поднятых в книге И.И. Варьяш, найдет продолжение и развитие в ее будущих работах. И.С. Пичугина
Лучицкая СИ. ОБРАЗ ДРУГОГО: МУСУЛЬМАНЕ В ХРОНИКАХ КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ. СПб.: Алетейя, 2001. 398 с. Монография С И . Лучицкой посвящена практически неразра ботанной как в отечественной, так и в зарубежной историогра фии теме "образ Другого" в сис теме представлений христиан - в частности, участников кресто вых походов (1099-1291 гг.). Кни га написана на основе анализа данных источников разных жан ров - прежде всего хроник, но также поэтических произведений и иконографии, трактатов путе шественников и паломников XIII-XIV вв. СИ. Лучицкая в полной мере сознает сложность и многоас-
пектность своей темы и связан ных с ее изучением задач. Собст венно, само по себе понятие "об раз Другого" в современной ис ториографии, пишет автор, обре менено большой смысловой на грузкой и, соответственно, мно гозначно. Фигурируя в историче ских и историографических кон текстах, оно может быть приложимо к иноплеменнику, иновер цу, политическому противнику, представителю иной культуры, цивилизации. В более широком эпистемологическом плане оно вписывается в контекст одной из ключевых в современной фило-
Рецензии и обзоры
софии, социологии, психологии проблемы "Я" и "Другой", "свойчужой" и осмысляется как фено мен "Иного". Хотя автора безусловно инте ресует прежде всего конкретноисторический аспект проблемы, ситуационно С И . Лучицкая в процессе своего исследования учитывает и не обходит внимани ем все названные и так или иначе "работающие" на ее тему и зада чи нюансы понимания интригую щего сегодня исследователей по нятия "образ Другого". И это можно только приветствовать. СИ. Лучицкая в полной мере также сознает особую остроту и актуальность проблемы "образ ислама" в наши дни. Это заявляет о себе и в тщательности отбора материала источников, и в стрем лении к точности аргументации, в продуманности, аккуратности формулировок и обобщений, не говоря уже, - и это важно под черкнуть особо, - в стремлении автора к выработке адекватного поставленной задаче методикометодологического инструмента рия, соответствующих исследо вательских подходов. СИ. Лучицкая избирает для изучения переломную в истории мусульмано-христианских контак тов эпоху крестовых походов, когда эти контакты приобрета ют непосредственный и личност ный характер. Автор подчерки вает, что выбор ею именно дан ного хронологического периода (к. XI - к. XIII вв.) обусловлен следующими обстоятельствами. Прежде всего именно тогда сформировавшиеся ранее идео логические стереотипы прошли 13. Средние века. Вып. 65
385
апробацию на "эмпирическом опыте", что открывает исследо вателю возможность осущест вить сравнение реальностей с формировавшимися a priori мен тальными представлениями. Кроме того, - и в этом также со стоит новаторство данной моно графии, - избранный хронологи ческий период позволяет автору оценить и сопоставить взаимные представления друг о друге каж дой из сторон - мусульман и хри стиан - в ситуации непосредст венного общения и столкнове ния, как "конфликт двух миров". Именно это обстоятельство ставит СИ. Лучицкую перед не обходимостью выработки адек ватного исследовательского под хода к материалу и смещения центра тяжести с традиционного описания реалий как таковых на выявление того, как эти послед ние осмыслялись современника ми и участниками событий, пре ломляясь в их субъективном соз нании. Как раз в этом и заключа ется методологический пафос книги и новаторство авторского исследования. Дело в том, что метод анализа текстов, привле ченных СИ. Лучицкой, лишь от части включает в себя традици онную верификацию сведений средневековых авторов, сопоста вление хроник и других источни ков, повествующих об "иновер цах". В центре ее внимания нахо дится как главный объект изуче ния повествовательная, языко вые приемы манера хронистов, используемые ими для изображе ния иноверцев. Опираясь на труды зарубеж ных ученых - западных пост-
386
Рецензии и обзоры
структуралистов и лингвистов (Р. Барта, Ц. Тодорова, Э. Бенвенист), а также отечественных семиотиков (в том числе М.М. Бах тина, Ю.М. Лотмана и др.), С И . Лучицкая разрабатывает аналитические процедуры, поз воляющие ей выявить содержа щиеся в сочинениях хронистов и поэтов клише и топосы, ритори ческие фигуры и литературные тропы, посредством которых, собственно, и формируется в ис точниках, в том числе в хрони ках, "образ ислама". По существу СИ. Лучицкая стремится (на мой взгляд, весьма успешно) посред ством семиотического подхода вскрыть наряду с определенными ментальными стереотипами, ка сающимися ислама, и те "лингви стические принуждения", кото рыми был скован средневековый автор в процессе описания му сульманского мира. В исследова нии широко использован также и разработанный немецким исто риком Р. Козеллеком метод се мантического анализа понятий и терминов, обозначающих социальные реалии (т.н. Begriffsgeschichte). СИ. Лучицкая вполне обоснованно полагает, что употребление определенных терминов, обозначающих му сульман, служило одним из важ ных элементов и способов рекон струкций современниками пред ставлений об исламе. Отсюда то особое внимание, которое прояв ляет автор книги к анализу лек сических форм и содержания хроник крестовых походов. В своем исследовании СИ. Лу чицкая использовала три типа ис точников. Это прежде всего ла
тинская хронография - 11 хроник Первого крестового похода (Фульхерия Шартрского, Петра Тудебода и пр.) и хроника Гийома Тирского. Второй комплекс источников представляют собой произведения средневекового французского героического эпо са - "песни о деяниях" королев ского цикла и цикла Гийома ("Песнь о Роланде", "Фьерабрас" и др.) и chansons de geste первого и второго циклов крестовых по ходов. Обращаясь к этому комп лексу памятников, СИ. Лучиц кая практически выходит за хро нологические рамки крестовых походов. Специфическую группу исследуемых памятников состав ляют миниатюры иллюминиро ванных хроник крестовых похо дов. Важно подчеркнуть, что ху дожественные произведения в книге СИ. Лучицкой привлека ются не в качестве иллюстрации, но как самостоятельный специ фический исторический источ ник, и это важно отметить как несомненное достоинство и нова торство исследовательского под хода автора. Привлечение разно плановых по жанру источников и их сравнительный анализ позво лили автору обнаружить и про следить взаимодействие и прело мление друг в друге разных тра диций - исторической (хроники крестовых походов), устной (chansons de geste) и иконографи ческой (иллюстрированные ру кописи) в процессе трансформа ции и формирования специфики "образа ислама" в эпоху кресто вых походов. Исходя из общей посылки изучать историческую реаль-
Рецензии и обзоры ность "изнутри", исходя из адек ватных средневековой культуре критериев, - СИ. Лучицкая на чинает свое исследование средне вековых представлений о мусуль манах с анализа лексики хроник крестовых походов (глава "Об раз ислама: семантический ана лиз"). Автор книги анализирует ключевые в словаре хронистов термины, с помощью которых они обозначали мусульман (gen tiles, pagani, perfidi, barbarae nationes, infidels etc.); выявляет разнообразные коннотации (от политических и этнических до религиозных, моральных и идео логических) понятий, обознача ющих мусульман. Исходя из тех значений, которые ключевые термины обретают в разных кон текстах, СИ. Лучицкая разраба тывает анкету исследования список тем, по которым далее в ходе анализа ею задаются вопро сы источникам - религиозный культ и традиции, мораль, война, повседневная жизнь и пр. В соот ветствии с выработанной в этой вводной главе анкетой анализи руются представления средневе ковых хронистов и поэтов о му сульманах. СИ. Лучицкая рассматривает встречающиеся в хрониках и chansons de geste фантастические сюжеты о мусульманах, вообра жаемые монологи и диалоги, бас нословные рассказы хронистов о конфликтах мусульман и христи ан. Современного читателя пора жают часто появляющийся на страницах хроник сюжет об идо лопоклонстве мусульман, а так же порочащие пророка ислама рассказы хронистов о "недостой13*
387
ной" жизни Мухаммада, сообща емые ими искаженные сведения о политической структуре му сульманского мира, мнения хро нистов и поэтов о коварстве му сульманских воинов и пр. Фигурирующие в источниках небылицы и фантастические де тали автор книги, не списывая их в разряд предрассудков, стремит ся объяснить "изнутри", включая в анализ присутствующий в хро никах легендарный фантастиче ский контекст. СИ. Лучицкая по казывает, что средневековые представления о мусульманах были опосредованы различными культурными традициями. Хро нисты соотносили все сообщае мое ими о мусульманах с этими традициями, стилизуя свой рас сказ в соответствии с разделяе мыми средневековым обществом представлениями о правдоподоб ном и тем самым наделяя свое повествование смыслом. На ма териале исследования хроник и chansons de geste СИ. Лучицкая показывает, что хронисты, изо бражая мусульман, обращались к различным символическим тра дициям Средневековья: церков ной, античной, библейской, лите ратурной и др. Главную роль в восприятии ислама, полагает СИ. Лучицкая, играли сложившиеся в церков ной литературе стереотипы, сле дуя которым христиане приписы вали мусульманам многобожие, демонолатрию и пр. (см. главу 2 «Мусульманские "идолы"»). Вет хозаветная традиция также пита ла христианские миф об идоло поклонстве и моральном несо вершенстве иноверцев. Под пе-
388
Рецензии и од.юры
ром хронистов и поэтов, хорошо знавших античный мир, мусуль мане нередко помещаются в чис ло древних народов - парфян или ассирийцев, либо в число вы мышленных народов - гипербо рейцев. Точно так же христиан ские хронисты постоянно антикизируют политическую реаль ность мусульманского Востока, и в их описаниях иерархии ислам ского мира появляются сатрапы, префекты, прокураторы и принцепсы (см. главу "Политическая иерархия мусульман"). Особое место С И . Лучицкая, как уже отмечалось, отводит ли тературной традиции, сопостав лению хроник крестовых похо дов с французским героическим эпосом, обращая внимание чита телей на параллели между хро никами и chansons de geste. Дело не только в том. что хронисты Первого крестового похода в своих сочинениях фактически более, чем часто, воспроизводят те же сюжеты и мотивы, кото рые характерны для француз ских героических песен (многие из них в исследуемую эпоху еще бытовали в устной форме), а свои рассказы о мусульманах средневековые писатели стили зуют в духе литературных сочи нений, но и в том, что в хрониках вообще весьма ощутимо влия ние устной традиции. Об этом свидетельствует, как отмечает С И . Лучицкая, наличие в хрони ках монологов, диалогов, пря мой речи. Влияние этой тради ции на хроники Первого кресто вого похода автор прослеживает на протяжении всего исследова ния. Автор книги даже допуска
ет возможность того, что песни о деяниях" пелись в рыцарском лагере, и из этого "культурного фонда" писатели черпали для своих хроник сюжеты и образы. Хронисты моделируют свои со чинения на основе литератур ных форм и риторики с целью создания "эффекта реальности". т.е. правдоподобности рассказа. используют целый ряд стилисти ческих средств, своего рода ри торику инаковости - инверсию сравнение, аналогию. Чаще все го можно говорить об инверсии: смирению (humililas) христиан противопоставляется гордыня (superbia) иноверцев, вере (fides) христиан - идолопоклонство (idolatria) мусульман, религиоз ный культ христиан (religio) - су еверие (superslitio) мусульман. Автор книги проводит сравни тельный анализ хроник Первого крестового похода, написанных по большей части в первой дека де XII в.. и хроники Гийома Тирского, сочиненной в сер. XII в.. и обращает внимание, насколько различаются эти сочинения по своему содержанию и стилю. Как показало исследование С И . Лучицкой, образ ислама, запечат ленный в хронике Гийома Тирского. имеет двойственный ха рактер. С одной стороны, в сочи нении средневекового писателя встречаются традиционные сте реотипы, связанные с изображе нием ислама как извращенной христианской догмы и религии насилия, с другой, - хронист пе редает вполне адекватные сведе ния о религиозных обычаях му сульман и истории раскола в му сульманском мире. Если хрони-
Рецензии и обзоры
сты Первого крестового похода соотносят сообщаемые ими све дения с символической традици ей. и их рассказы следует пони мать в переносном смысле, то в хронике Гийома Тирского мы ча сто наблюдаем основанную на эмпирических наблюдениях кар тину. Тенденция изменения в по вествовании от символизма к ре ализму - характерная черта его хроники, обоснованно утвержда ет С И . Лучицкая. Автор иссле дования отмечает и другие изме нения в повествовательной мане ре хронистов того времени. Так, например, если в хрониках Пер вого крестового похода весьма ощутимо влияние устной тради ции, chansons de geste. то описа ние ислама в хронике Гийома Тирского основано помимо непо средственного личного опыта пи сателя и на письменных текстах, в том числе на его ныне утрачен ном труде, посвященном истории ислама. Повествовательная ма нера хрониста, весьма значимая для уяснения смысла его сочине ния. изменяется по сравнению с хрониками Первого крестового похода. Для Гийома характерно употребление третьего лица. прошедшего времени и безлич ных оборотов. Типично для него и использование иных, чем в хро никах нач. XII в.. риторических фигур - не столько инверсии. сколько аналогии, сравнения и параллели как одного из видов сравнения. С И . Лучицкая прихо дит к аргументированному выво ду, полагая, что отмеченные особенности описания ислама результат более толерантной в сравнении с хронистами
?89
нач. XII в. позиции Гийома в от ношении к исламу. Особый интерес в книге пред ставляет раздел, посвященный анализу визуальных аспектов об раза ислама. Это, пожалуй, наи менее исследованный аспект рас сматриваемой в книге С И . Лучицкой темы. В основу авторско го анализа положены миниатю ры иллюстрированной хроники Гийома Тирского. Особенность анализа изображений состоят в том, что автор книги исследует не только визуальные образы са ми по себе, как таковые, но и ху дожественные приемы миниатю ристов (см. главу "визуальный код ннаковости"). Иконография. приходит к выводу С И . Лучиц кая, в отличие от самой хроники толерантного писателя, каким был Гийом Тирский, представля ет исполненную идеологическо го пафоса версию истории кре стового похода. Миниатюры в основном фиксируют ситуацию противостояния христианского и мусульманского миров. С И . Лучицкая анализирует главным образом визуальный код инаковости. прежде всего си стему условных знаков, служа щих для обозначения принадлеж ности к другой вере. Вместе с тем автор книги показывает, что приемом обозначения иноверца может быть и цвет. Ту же функ цию выполняет н иконографии и воображаемая геральдика: С И . Лучицкая показывает, что изображаемые на миниатюрах геральдические эмблемы мусуль ман - плод фантазии художника. Мусульманская геральдика име ет вид "искаженной" христиан-
390
Рецензии и обзоры
ской геральдики, что подчерки вается нарушением принципов цветовой гаммы. Такой же нега тивный смысл несут в себе и фи гуры мусульманской геральдики (дракон, леопард, звезда и полу месяц как символы Востока и ис лама), противопоставляемые фи гурам и цветам геральдики хри стианской (лев, орел, крест). По мимо цветовой символики в дан ном разделе автор анализирует фронтальное и профильное изо бражение персонажей миниа тюр, а также используемые ху дожниками пропорции изобра жения. Как обнаруживает исследова ние, во многих случаях иконогра фическая и литературно-истори ческая модели совпадают. В це лом же, характеризуя инаковость мусульман, миниатюристы, так же, как и историки и поэты, пола гает СИ. Лучицкая, не выходят за пределы собственного видения мира. "Чужой" мир рисуется ими либо по принципу аналогии, либо путем приписывания мусульма нам фантастических черт. Все визуальные знаки инаковости цвета, пропорции и размеры, оде жда и жесты - символичны и ус ловны и служат средством обо значения иноверца. Эта часть работы СИ. Лучин кой, несомненно, оригинальна. Иконографический анализ, как убедительно показывает автор, открывает чрезвычайно широ кие перспективы в изучении и ос мыслении, оценках визуального образа ислама и процессов его трансформации. Новаторский характер при сущ и монографии СИ. Лучиц-
кой в целом, что однако не ис ключает вопросов и некоторых замечаний. С И . Лучицкая опирается на внимательно прочитанные ею работы лингвистов и литерату роведов: Э. Бенвениста, Ц. Тодорова, Р. Барта и др. Так, автор книги обнаруживает различия между нарративной стратегией хроник Первого крестового по хода и хроники Гийома Тирского, которые она, следуя концеп ции Э. Бенвениста, уподобляет различиям между планом речи и планом повествования, выявлен ным известным лингвистом при анализе текстов, написанных на французском языке. Но в какой мере и правомерно ли вообще такое отождествление манеры повествования средневековых и современных авторов? Следует также иметь в виду, что Ц. Тодоров, разработавший принципы анализа нарративной структуры текста, которые С И . Лучицкая использует в своей книге, также изучал преимущественно совре менные литературные тексты. В связи с этим у читателя может возникнуть вопрос: в какой ме ре разработанные на материале современных языков или лите ратуры методы анализа приме нимы к средневековым источни кам? Здесь следовало бы еще раз подчеркнуть, что предпри нятая С И . Лучицкой попытка овладеть эвристическими прие мами новой лингвистики и сов ременной филологии, на самом деле, связана с ее стремлением разработать такой исследова тельский инструментарий, кото рый сделал бы возможным бо-
Рецензии и обзоры
лее глубокое проникновение в сознание средневековых людей. Опираясь на высказанные в ра ботах постструктуралистов идеи о том, что язык непрозрачен и вовсе не является простым ору дием мысли, что нарративные структуры воздвигают между историческим дискурсом и исто рической реальностью непро зрачную преграду в виде топосов, клише, риторических фи гур, С И . Лучицкая стремится выявить не только мировоз зренческую, но лингвистиче скую зависимость авторов ис следуемых ею памятников. Но эти особенности методологиче ского подхода следовало бы еще более внятно пояснить и обос новать их значение для избран ного в книге ракурса исследова ния. Далее. При знакомстве с кни гой у читателя возникает и дру гой вопрос. С И . Лучицкая срав нивает 11 хроник Первого кре стового похода и хронику Гийома Тирского и приходит к выво ду о том, что топосы и стереоти пы в последней хронике оттес няются конкретными наблюде ниями и сведениями, а влияние устной традиции, которая еще преобладает в текстах нач. XII в., становится менее значи тельным. и в целом мы наблю даем постепенный переход от символизма к реализму. Сама аргументация автора книги не вызывает больших возражений. Однако столь выраженная плав ность эволюции жанра хронографии XII в. вызывает некото рые сомнения. Вряд ли этот процесс был столь прямолиней
391
ным и не знал зигзагов и момен тов движения вспять. Конечно, книга СИ. Лучицкой не свободна от стилистических погрешностей и повторов. Но это, возможно, лежит на совести издательского редактора и фак тически не затрагивает главного: актуальности и своевременности темы данной монографии и нова торского историко-антропологического полидисциплинарного подхода к ее изучению. В целом СИ. Лучицкая проде монстрировала в своей работе высокий профессионализм ана лиза разных типов источников и исторических традиций (хроник крестовых походов, устной тра диции, иконографии) в их взаи модействии и влиянии на процесс формирования образа ислама в эпоху крестовых походов. Это позволяет ей проникнуть в мир воображения христианского сре дневековья и выявить постоян ные и универсальные модели инаковости. Стремление автора сочетать конкретно-историче ский анализ с общими эпистемо логическими подходами - одно из важных достоинств исследования автора. В целом же монография СИ. Лучицкой безусловно заслу живает внимания и высокой оценки как фактически первый в отечественной науке оригиналь ный и, конечно же, удачный опыт культурологического поли дисциплинарного исследования столь сложной и многогранной проблемы, как феномен инако вости. А. Л. Ястребицкая
392
Рецензии и обзоры
Риклин А. НИККОЛО МАКИАВЕЛЛИ ИСКУССТВО ВЛАСТВОВАТЬ/ Пер. с нем. Т.П. Гусаровой. СПб.: Алетейя, 2002. Знаменитый политический мыслитель, как и прежде, привле кает внимание историков, популя ризаторов, политологов, а то и са мих политиков. Отдельные образ чики из потока литературы о Ма киавелли нет-нет да и доходят до отечественного читателя. Так, издательство "Алетейя" опубликовало сжатый очерк уче ния флорентийского секретаря, принадлежащий перу Алоиса Риклина, известного политолога, о публикациях которого можно су дить по вступлению к книге. Ее содержание строится на критике использования Макиавелли в преподавании менеджмента, точ нее на критике поверхностно ис толкованного "макиавеллизма", на котором строится обычно та кое преподавание. Проблема вполне актуальная, поскольку се годня методы эффективного уп равления предприятиями все больше внедряются в политикоадминистративную практику1. Но все же наиболее оригиналь ной и интересной частью работы мне представляется раздел, оза главленный "Амбивалентность Макиавелли", где автор, предва рительно разобрав доводы за и См.: Borgonovi E Principi e sistemi aziendali per le amministrazioni pubbliche. Milano, 1996; Farnhum D.. Honon S.. Barlow J. New Public Managers: Public Servants in Transition. L., 1996; Moore MH. Creating Public Value: Stragegic Mana gement in Government, Cambridge, 1995.
против практического изучения концепций своего героя, перехо дит к сопоставлению его с антич ными авторами, высказывания ко торых явно перекликаются с на званными концепциями - Аристо телем, Сенекой и Цицероном. По мнению А. Риклина, Маки авелли, в отличие от своих пред шественников, отдает явное предпочтение utile перед honesturn, понимая это utile как обще ственное благо. Подобный ути литаризм2, как считает автор, мог бы довести Макиавелли - до живи он до нашего времени - до оправдания тех форм массового уничтожения, с которыми позна комил человечество XX в. Это не мешает А. Риклину называть флорентийца"очень строгим мо ралистом" и "глубоко разочаро ванным моралистом" (с. 65 и 25), - впрочем, здесь нет большо го противоречия, так как нравст венный ригоризм, вероятно, вполне может сочетаться с ис правлением человечества путем сокращения худшей его части. Тем не менее отдельные аргу менты А. Риклина можно оспо рить: например, он считает, что понятие giustizia у Макиавелли от сутствует, но это не так, ведь фло рентиец вводит его в важный от- Похожая характеристика в нашей литературе высказывалась еще в монографии: Алексеев АС Макиавелли как политический мыслитель. М., 1880.
Рецензии и обзоры рывок о происхождении морали (Рассуждения. II.2). Что до отно шения флорентийского секретаря к Чезаре Борджиа, то оно не было однозначно идеализирующим (см. Деченнале I); описание рас правы с заговорщиками-кондоть ерами в Сенигаллии, якобы восхи щавшее Гитлера, и убийство Рема Ромулом, не столько свидетельст вуют о кровожадности Макиавел ли, сколько характеризуют его понимание милосердной, или во всяком случае необходимой жес токости. Если он и не указывает, как пишет А. Риклин, допустимых пределов этой необходимости, то, вероятно, потому, что не находит их в природе (думаю, что подходя щее слово, если рассматривать его как натуралиста). Что касается перевода, выпол ненного Т.П. Гусаровой, то в нем немало удачных мест, но вопросы вызывают цитаты из Макиавел ли - они оставляют впечатление некоего сплава существующих пе реложений сочинений флорентий ца на русский язык, приведенной в книге немецкой версии и собст венного варианта переводчика. Жанр книги А. Риклина, скорее, популярный, хотя она. безуслов но, обладает научной основатель ностью. Издатели, однако, види мо, не удовлетворились степенью этой основательности и задали чи тателю загадку, поместив в этой переведенной с немецкого книге о Макиавелли полный итальян ский текст его трактата "Госу дарь" - может быть затем, чтобы ученые читатели могли предаться сличению цитат, приведенных здесь в русском переводе, с немец кими (в книге, к сожалению, опу
393
щенными), итальянскими, а то и доступными уже в немалом коли чество русскими текстами. Прав да, предшествующий названному приложению репринтный титуль ный лист, содержащий, кроме "Государя", еще три названия со чинений Макиавелли, (в книге, увы, не поместившихся), и отсут ствие каких бы то ни было указа ний на то, в какой же редакции приведен итальянский текст (а их немало), заставляют заподозрить, что эта часть публикации отно сится к рубрике "художественное оформление", и служит, в частно сти, заполнению оставшихся сво бодными листов (итальянский текст занимает чуть ли не полови ну книги). Как бы то ни было, если уж речь идет о научном издании, не худо было бы привлечь к нему редактора и корректора, дабы исключить ошибки и неточно сти, например, Discorsi в одном месте названы "Речи", в других местах, как принято ныне, "Рас суждения"; одна и та же цитата (Discorsi. III.41) приведена дваж ды (с. 69 и 112) в разном перево де. Карл VIII назван VII (с. 79). Наконец, на обороте титульного листа издательство "Алетейя" не нашло места ни для имени авто ра. ни для названия на немецком языке - указаны только издатель и распространитель, а также год и место публикации. Последнее вызывает определенные гастро номические и географические ас социации - Wein (Frankfurt-amWein?). Но не идет ли речь о бо лее привычном Wien? МЛ. Юсим
394
Рецензии и обзоры
КНИГА В КУЛЬТУРЕ ВОЗРОЖДЕНИЯ. М.: Наука, 2002 В основу сборника статей "Книга в культуре Возрождения" положены материалы Всероссий ской научной конференции, кото рую организовала Комиссия по культуре Возрождения. Это во семнадцатый из выпущенных Ко миссией сборников. Уже многие годы по инициативе коллектива единомышленников под руковод ством Л.М. Брагиной специали сты по самым разным проблемам Ренессанса объединяются для ос вещения определенных тем, представляющих общий интерес. В качестве проблем для изучения избирались такие важные сюже ты. как. например, роль природы и античного наследия в культуре Возрождения, проблема периоди зации, религиозная жизнь в куль туре Возрождения... Иногда сборники организуются вокруг изучения персоналий "титанов Возрождения" - Томаса Мора, Леона Баттиста Альберти или Эразма Роттердамского. Однако впервые в качестве темы избрана не выдающаяся личность и не проблема соотно шения идей и традиций, а матери альный предмет - книга. Это не совсем традиционный поворот для данной серии. В фокусе уча стников сборника в данном слу чае находится история идей, рас смотренных в комплексе с их "материальным носителем". Интерес к истории ренессансной книги совершенно закономе рен и имеет славную традицию, в
том числе и в отечественной нау ке - достаточно вспомнить бле стящие работы А.Х. Горфункеля. Но есть и дополнительные обсто ятельства, повышающие актуаль ность избранной темы. Выросло первое поколение исследовате лей, для которых сдача дипломной работы в электронном, а не маши нописном виде, впервые стало обязательным требованием. Без раздельное господство книги как единственной формы существова ния текстов закончилось, нако нец, и в нашей стране, и некото рые особенности ее функциони рования в культуре и социуме за кономерно начинают осознавать ся как объект отстраненной реф лексии со стороны гуманитарного сообщества. Об этом свидетельст вует внимание к этой теме запад ных специалистов, для которых "компьютерная эра" началась ми нимум на 20 лет раньше1, а разго воры о конце "Галактики Гутен берга" стали вестись уже в 50-е го ды. Книга оказалась намного бо лее живучей, сохранив свои пози ции и в начале XXI в. Но то, что закончился определенный период ее истории - не вызывает сомне ний. И обращение к началу этого периода вполне закономерно. Laufer R L'acces au contenue du livre, nier et domain // La presentation du livre: actes du Colloque de Paris X - Nanterre (4, 5. 6 decembre 1985). P., 1987. P. 25-40; Chartier R. Lecteurs dans la longue duree: du codex a l'ecran // Histoires de la lecture: un bilan des recherches. P.. 1995. P. 271-283.
Рецензии и обзоры
Публикация на страницах на шего ежегодника отчета о самой конференции2 значительно об легчает задачу рецензирования сборника, позволяя сконцентри ровать внимания на основных проблемах, вместо того чтобы передавать содержание каждой из его многочисленных статей. Хронологически большая часть составляющих его работ укладывается в промежуток с се редины XV по XVII в.3 Иными словами, относится к "осевому" времени, когда формируется тот облик, способ использования и формы бытования книги, кото рые привычны для нас сейчас, но существовали не всегда, и может со временем исчезнуть. Именно в эти годы в связанных с книгой практиках происходили принци пиальные сдвиги, в какой-то ме ре отраженные в статьях сборни ка. в котором есть специальные разделы, посвященные не только созданию текстов, но и библио текам (т.е. проблеме употребле ния книг, взятой в специфиче ском ракурсе), книгопечатанью (т.е. проблеме производства книг), а также распространению и цензурированию книг. Надо отметить, что особенно стью книги этого периода было одновременное обращение мас сы печатных и рукописных книг. Отечественные специалисты в - Воскобойников ОС, Уварова О А К истории книги в эпоху Возрождения // _ СВ. 2002. Вып. 63. С. 468-475. J Исключение составляют статьи ОС. Воскобойникова о двух версиях трактата Фридриха И и Н.И. Девятайкиной о библиотеке Петрарки, относящих ся к началу XIV в.
395
лице Л.И. Киселевой подчерки вали необходимость комплексно го изучения этих двух разновид ностей книг для данного периода, так как для читателей того вре мени между ними не было столь принципиальных различий, как это зачастую представляется нам4. Если бы тема рукописных книг была представлена шире, чем единственной статьей О.С. Воскобойникова, сборник полнее бы отражал специфику ренессансной книги. И здесь сборник показывает невеселый в жизни нашего профессионально го сообщества если не разрыв, то ослабление научных контактов между Москвой и Санкт-Петер бургом. В данном случае он осо бенно чувствителен - ведь север ная столица по праву гордится школой О.А. Добиаш-Рождественской, А.Д. Люблинской, B.C. Люблинского и их учеников. Кстати, фактически одновремен но с рецензируемым сборником Санкт-Петербургское отделение Института истории РАН и архео графическая комиссия подгото вили очередной выпуск сборника "Вспомогательные исторические дисциплины", в котором публи куются материалы конференции памяти О.А. Добиаш-Рождественской5. Часть работ, таких как статьи Н.А. Елагиной, О.Н. Блескиной. Л.И. Киселевой, И.П. Мокрецовой, посвящены книгам Возрождения. Правда 4
5
Киселева Л.И. Западноевропейская ру кописная и печатная книга: Кодикологический и книговедческий анализ. Л.. 1985. С. 37-38. Вспомогательные исторические дисцип лины. СПб., 2002. Вып. XXVIII.
396
Рецензии и обзоры
они, "по-питерски скрупулезно освещая исследования отдельных кодексов и связанных с ними кни говедческих проблем, не предла гают путей встраивания этих блестящих конкретных исследо ваний в общую картину периода, оставляя некоторое ощущение пестроты, вопреки единству под хода к изучению книги, деклари рованного участниками петер бургского сборника. В значительной мере это может быть отнесено и к сборнику "Кни га в культуре Возрождения". Ко нечно, в нем нет статей, которые были бы "не по теме". Ведь люди, которых изучают специалисты по Возрождению, практически все или писали или читали книги, в крайнем случае были героями книг. Неудивительно, что значи тельная часть статей сборника со средоточена не столько на специ фике истории книги этого перио да, сколько на человеке Ренессан са, таким, каким его можно уви деть через книгу, либо на культур но-политических аспектах исто рии, в которых книга играет при кладной характер - распространя ет гуманистические, реформационные или контрреформационные идеи, является объектом королев ского законодательства и т.д. При том что диалог между ис кусствоведами, филологами и ис ториками в сборнике налажен, де фицит общения с книговедами ощущается довольно остро. Вооб ще, несмотря на блестящие пасса жи отдельных историков, работ, посвященных ренессансной книге у нас сравнительно немного, и по ка можно говорить лишь о неко тором зондаже проблемы. Это
вызывает удивление по крайней мере по двум причинам. Во-первых, в нашей стране, ко торая не может похвастаться оби лием первоисточников, число ру кописных книг, инкунабул и палеотипов, хранящихся в библио течных собраниях, исчисляется в общей сложности тысячами. И ка ждый из этих библиотечных эк земпляров хранения достоин стать отдельным сюжетом дипломного, а то и диссертационного исследо вания, причем не обязательно книговедческого или искусство ведческого, но и исторического характера. Энтузиасты подобных подходов имеются, но их усилия пока остаются разобщенными и специальной школы социальнокультурной истории книги, в том числе и книги ренессансной у нас, кажется, так и не возникло. Во-вторых, осознание важно сти периода Возрождения для ос мысления феномена книги и ин формационной революции спо собствовало появлению на Западе нескольких интереснейших школ. Начало поискам новых систем ных подходов в свое время было положено в трудах Люсьена Февра и Анри-Жана Мартена. Новый поворот связан с именем Роже Шартье, под редакцией которого вышло несколько сборников по истории книги и чтения "при ста ром порядке". Школа Шартье со средоточена на исследованиях в области изучения "практик чте ния" и "прагматики книги"6. НеО школе Р. Шартье см. подробнее вступи тельную заметку И.К. Стафф к переводу статьи: Шартье Р. Автор в системе книго печатания//НЛО. № 13. С. 189-124.
Рецензии и обзоры
обходимо упомянуть также авто ритетные работы Элизабет Айзенштайн7 и ее последователей, которые разрушают привычные клише восприятия так называе мой "гуттенберговской револю ции", изображая ее не как едино временное, но как долго длящееся и неоднозначное событие. Мы остановимся лишь на не которых статьях рецензируемого сборника, которые, на наш взгляд, демонстрируют возмож ности новых подходов, связан ных с обращением к идеям эпохи через материальное воплощение этих идей. Учет конкретных об стоятельств и форм материаль ного "бытования" той или иной идеи в момент ее возникновения иногда приводит к новому углу зрения на саму идею. На примере статьи Т.В. Сониной о рисунках Боттичелли к "Божественной комедии" Данте мы убеждаемся, что сама неза вершенность работ над оформле нием книги, прерванным по сте чению внешних обстоятельств, может стать для художника ис точником поисков новых прие мов и новых подходов к подбору визуальных образов к знамени тому произведению. Анализ си туации с не полностью раскра шенными рисунками на фоне сведений о приемах изготовления иллюстраций к книгам и истории кодекса, из которого происходят данные рисунки, интересен воз можностью приотворить дверь Eisenstein Е. The Printing Press as an Agent of Change. Communication and Cultural Transformations in Early Modem Europe, Cambridge, 1979.
397
на "кухню" одного из великих мастеров Возрождения. В про цессе творчества появлялись но вые формы, обладавшие собст венным смыслом, который влиял на восприятие текста современ никам. В статье И.К. Стафф объек том анализа и описания становят ся некоторые детали миниатюр, которыми начинаются книги па рижского издателя Антуана Верара, предназначенные для под несения Карлу VIII. Незначи тельные и случайные на взгляд досужего зрителя различия и от тенки смыслов, "разгадываются" автором при помощи привлече ния данных о традиции миниа тюр вручения и об особенностях бытования изучаемых книг. При емы, разработанные школой отечественной семиотики, в со четании с остроумным выбором объекта анализа, подсказанным достижениями школы Шартье, дают нам короткую, но чрезвы чайно содержательную статью. Оказывается, разница между от крытой и закрытой книгой на ил люстрации может свидетельство вать об изменении самосознания создателя книги. Часто авторам удается найти индивидуальный ракурс в освяще нии вполне традиционных сюже тов. В статье О.В. Дмитриевой описание возникновения крупной библиотеки, (что вполне традици онно для библиотековедения), выстроен таким образом, что на первый план выходит незауряд ная личность английского книго люба. Речь идет о возникновении первой публичной библиотеки в Англии и роли Томаса Бодлея,
398
Рецензии и обзоры
которому удалось то, что не уда валось другим, - сформировать престиж библиотечной деятель ности, когда он, "исследуя пути в жизненном лесу, решил присло нить свой посох к дверям окс фордской библиотеки". Элегант но прописанный исторический контекст и профессиональное знание реалий делает описание рождения института публичной библиотеки захватывающим. Мы следим за тем, как неутомимый энтузиаст нашел подход к мецена там, реставрировал и обустроил обветшавшее здание, рассылал тысячи писем с увещеваниями и агитацией, привлек множество дарителей, создал систему надзо ра за сохранностью книг и первые систематические каталоги. Личное переживание объекта исследования вдохновило статью Н.А. Багровникова, посвящен ную замечательному и увлека тельному описанию одной един ственной книги, Библии Людвига Дитца. Подробность описания приоткрывает особенное лицо книги Ренессанса, представлен ное не в типическом, а в индиви дуальном ракурсе. Иногда автор, например, в своих суждениях об изменении отношения издателей к своей работе и ее результатам, перенимает даже сам стиль изу чаемой эпохи, сетуя по поводу "девальвации слова и печатного текста", по поводу "утраты ав торской ответственности за не го". Восхищение автора статьи печатным искусством изучаемой Библии приводит к "одушевле нию" отдельных деталей текста, например, он описывает обык новение печатников чуть ниже и
правее последней строки листа печатать первые слова следую щей страницы. Автор объясняет его появление "заботой издателя о визуально-смысловом воспри ятии текста", в результате кото рой на "уровне зрительной памя ти читателя осуществляется пре емственность между его отдель ными частями", наделяя эту тех ническую пометку глубоким смыслом и самостоятельным зна чением. Вообще-то в учебниках по истории книжного дела эта практика описана довольно под робно - такой знак назывался "кустод" и имел чисто производ ственную функцию, помогая из бежать путаницы при фальцовке печатного листа и последующей брошюровке. Но, быть может, традиционный подход слишком технологичен и непосредствен ность авторского восторга ока зывается ближе к истине? Отсутствие некоторых пропи санных в предисловии конвенций привело к погружению большин ства авторов в детали. Но и кон центрация на деталях в отдельных случаях также является весьма плодотворной, так что "пестрота" сборника превращается в изо бильное разнообразие, присущее эстетике Ренессанса, остроумно определенное в свое время Л.М. Баткиным как "варьетта". Поскольку книга представляет собой полисемантичный объект, каждая деталь ее облика или ис тории может быть рассмотрена самостоятельно как значимая и информативно насыщенная. Хо роший вкус к выбору и трактовке деталей демонстрирует О.С. Воскобойников в статье о двух руко-
Рецензии и обзоры
писях трактата об искусстве соко линой охоты Фридриха II. Череда описаний различных владельцев двух рукописей сменяется чере дой описаний иллюстраций с изо бражением птиц: лебедей, пели канов, цапель, сгрепетов, сов, пав линов, журавлей, и, конечно, со колов. Статья построена на сопо ставлении северного и южного стиля оформления книги иллюст рациями, что позволяет просле дить как одна и та же сумма идей может воплощаться по-разному. Это позволяет по-новому взгля нуть на само содержание трактата Внутри сборника, как на яр марке, часто происходят случай ные контакты и встречи, зачас тую плодотворные. Парадок сально, что помимо воли создате лей этого пространства, возник своеобразный эффект, когда са мо изобилие подходов и сюжетов внутри большой темы порождает приращение знания, обнаружи вая неожиданные для самих авто ров взаимосвязи. Так, например, не тот ли самый типографский шрифт из статьи Г. П. Мельнико ва, изъятый иезуитами в ходе по давления антигабсбургского вос стания в 1618-1620 гг. у протес тантского владельца одного из пражских издательских домов, появляется вновь в статье Т.П. Гусаровой? В 1628 г. секре тарь Венгерской королевской канцелярии, библиофил Лёринцем Ференцфи приобрел для за ведения собственной типографии шрифты, конфискованные у пра жан после битвы при Белой горе, и стал выпускать книги во славу восстановления католицизма. Как пишет Фриц Функе, на ран
399
ней стадии развития словолитно го дела, когда специалистов по изготовлению шрифтов в Европе было сравнительно немного, слу чаи обмена, покупки и передачи шрифтов из одной мастерской в другую были скорее правилом, чем исключением8. Перемеще ние шрифта от гуситов к право верным католикам в ходе восста ния выглядит вполне правдопо добным и самостоятельным сю жетом, родившимся на границе двух независимых статей. Вот тут бы и применить книговедче ский подход, сопоставив издания чешской и венгерской типогра фий, ведь методика идентифика ции шрифтов давно разработана. Будем надеяться, что само бытный аспект изучения ренессансной книги, контуры которо го намечены в данном сборнике, станет чем-то большим, чем про сто сюжет очередной конферен ции, одной из многих других. Из плодотворного разнообразия сможет родиться сложение при лагаемых усилий в избранном на правлении. Новый сборник про демонстрировал, что для рожде ния нового подхода есть все усло вия: наличие источников, интел лектуального потенциала и инте реса к теме, приобретающей но вую актуальность для многих ис следователей. Главное, что по казало издание - без истории книги (и, следовательно, без уче та достижений книговедения) по нимание Ренессанса заведомо ос танется ущербным. АЛ. Котомина, П.Ю. Уваров 8
Функе Ф. Книговедение. М.. 1982. С. 184.
400
Рецензии и обзоры ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ: СОБЫТИЕ И СПОРЫ. СБОРНИК СТАТЕЙ / Отв. ред. П.Ю. Уваров. (Серия "История и память"). М.: РГГУ, 2001. 250 с. Трагедия - излюбленный жанр истории. Иосиф Бродский. "Катастрофы в воздухе"
Весной далекого 1997 г. в Ин ституте всеобщей истории РАН состоялась необычная междуна родная конференция. Дело не столько в предмете обсуждения Религиозные войны во Франции и самое знаменитое их событие Варфоломеевская ночь, - хотя избрать темой обширной конфе ренции одну ночь было смелым и новаторским шагом, предвосхи тившим позднейшее увлечение отечественных историков "казу сами", микроисторическими шту диями. И даже не только в том, что была найдена редкая тема, в которой отечественная медиеви стика имеет и свою традицию, и ее многочисленных продолжате лей, способных на равных гово рить с французскими и другими зарубежными коллегами. Глав ным достижением организатора конференции П.Ю. Уварова, обеспечившим ее плодотвор ность и успех, мне представляет ся сама идея: собрать специали стов по одной узкой теме из раз ных стран, школ и направлений и предоставить им возможность ве сти друг с другом диалог, где де монстрация разности подходов, методик и идей успешно конкури рует с "обменом информацией", составляющим предмет боль шинства научных собраний.
Эта идея применительно к данному предмету тем более важна, что последние десятиле тия XX в. в мировой медиевисти ке были временем обновления политической истории, пережив шей период неприятия и оттор жения как "историзирующая ис тория", не способная абстрагиро ваться от "событий" и деяний "великих людей". И хотя со вре менем даже историки школы "Анналов" готовы были разгля деть в "политическом" явление большой длительности, напри мер, в области потестологии и истории государства, а Жак Ле Гофф, задавшись вопросом, яв ляется ли политическая история становым хребтом историческо го процесса, в итоге написал о "великом человеке", Людовике Святом, внушительный по объе му труд, тем не менее участники конференции, сделав именно "со бытие", Варфоломеевскую ночь, центральным предметом обсуж дения, сумели показать, насколь ко многообразны современные подходы к анализу политическо го фактора в истории. Изданный по материалам этой конференции сборник, хотя он и вышел спустя четыре года, не только не утратил своей новиз ны, но выглядит как квинтэссен-
Рецензии и обзоры
ция наиболее актуальных и пер спективных направлений совре менной медиевистики. Прежде всего, продемонстирована неисчерпанность сочета ния событийного и психологиче ского подхода, метода "вжива ния" историка в атмосферу эпо хи, путем которого он ищет аргу ментацию поступков персона жей. Р. Кнехт (Бирмингем) и В.В. Шишкин (Санкт-Петербург) рисуют психологические портре ты двух ключевых героинь собы тия - Екатерины Медичи и Мар гариты Валуа. Привлекая новые материалы (статью В.В. Шишки на сопровождает также публика ция архивных материалов - поче му бы не дать их подстрочный перевод на русский?) и споря с ус тоявшимися стереотипами, оба ищут в обстоятельствах ключ к мотивации поведения "Черной королевы" и "королевы Марго". Однако, на мой вкус, пассажи вроде "Маргарита готова была принести себя в жертву... и на бралась терпения" (с. 36) выгля дят малоубедительным дискур сом. Скорее всего, мы не узнаем, что именно думал человек 400 лет назад, и даже его мемуа ры весьма ненадежный для этой цели источник, но так ли это важно? Не разумнее ли идти по пути поиска соотношений между поступком человека и тем выбо ром, который был ему предоста влен, ибо так можно уловить "культурный контекст эпохи", определяющий границы про странства личности. На первый взгляд, статья О.В. Дмитриевой (Москва), по священная влиянию Варфоломе
401
евской ночи на матримониаль ные затеи французского двора и Елизаветы I, находится в русле того же событийно-психологиче ского подхода. Однако здесь поя вляется весьма актуальная в сов ременной историографии поли тической истории и значимая с точки зрения технологии власти и методов принятия решений те ма - общественное мнение. Со всей убедительностью показано, как общественная полемика, дав ление на корону различных по литических сил с их агрессивны ми методами пропаганды влияют на выбор, который в итоге выну ждена сделать верховная власть. Тема "общественного мне ния" становится ключевой в ста тье И.Я. Эльфонд (Саратов), по священной рождению мифа о резне в ночь св. Варфоломея. Автор показывает, как и из ка ких "блоков" строились два про тивоположных мифа - католиче ский и протестантский, уделяя больше внимания последнему. И это вполне объяснимо: кальви нисты использовали агрессив ную по тону и лавинообразную по объему пропаганду в качестве неотразимого оружия в борьбе за новую веру, поэтому исследо вателю здесь есть чем "полако миться". В качестве и количест ве пропагандистской продукции автор усматривает и причины ее успеха, определившие устойчи вые стереотипы восприятия это го события на протяжении не скольких веков. Конечно, с этим трудно не согласиться. Однако успех протестантского мифа, на мой взгляд, имеет и иные корни. Действительно, почему протес-
402
Рецензии и обзоры
тантский миф оказался более востребован в оставшейся, в це лом, католической стране? Од ного "романтизма", как замечает автор, мало; а литературный та лант А. Дюма не делал его анти монархистом. Стоит учитывать, что это была сторона потерпев шая, и психологически обвинять "палачей" легче, чем им оправ дываться. К тому же, неловкая теория заговора протестантов против персоны короля, выдви нутая авторами католического мифа в качестве оправдания рез ни, не убедила даже современни ков, и ясно почему: заговора не было (см. об этом, в частности, статью Д. Крузе здесь же). В этой связи стоит заметить, что большинство статей, и это еще одна привлекательная черта сборника, отличает взволнован но-заинтересованный тон, от крытый полемический характер, показывающий актуальность и даже злободневность затрагивае мых проблем. И главной из них трудного пути к веротерпимости. Именно сложность утверждения толерантности в не готовом к этому обществе частично объяс няет тот всплекс насилия, верши ной которого явилась Варфоло меевская ночь. Возмутителями спокойствия бесспорно являются на разных полюсах темы Жан Луи Буржон с его обвинениями в адрес твердолобых магистратов и переусердствовавших католи ков, предпринявших чуть ли не атаку на королевскую власть в ночь св. Варфоломея, этим час тично обеляющего корону; и Дени Крузе с его обращением к пси хологической атмосфере ожида
ния конца света во французском обществе этого периода, с по пыткой вернуть историков на по ле изучения собственно религи озных проблем, благополучно забытых ими в пользу анализа политических и социальных про цессов. Последнее кажется мне осо бенно многообещающим, равно как и показательным для совре менных подходов к изучению по литических процессов, посколь ку атеистическая в своей основе вековая историография "забыла" как несущественную деталь про блему веры - краеугольную в ис тории Религиозных войн. Весьма ценно в этой связи помещение в сборнике очень интересного об зора В.И. Ивановой (Москва) по лемики по вопросу религии в Ре лигиозных войнах, развернув шейся на страницах журнала "Французские исторические ис следования". По существу две статьи - час тично М.П. Холта (Ферфакс, Вирджиния) и полностью Б. Дифендорф (Бостон) - полемиче ски направлены против исследо вания Буржона и с этой целью концентрируют внимание на со циально-политической ситуации во французских городах и проб леме народного насилия. М.П. Холт задается простым во просом: если неприятие королев ских указов о веротерпимости было источником раздражения, вылившемся в итоге в Варфоло меевскую ночь, то почему же из биения не были повсеместными? Беря как пример город Дижон, он доказывает, что продуманная политика городских властей, по
Рецензии и обзоры существу саботирующих указы короля, спасла местных гугено тов от резни. Любопытно при этом, что автор усматривает в анализируемых 287 отречениях гугенотов Дижона тот же праг матизм, что двигал и городскими магистратами, поскольку лишь в двух случаях есть ссылки на док трину. Б. Дифендорф исследу ет роль парижской буржуазии и открыто полемизирует с Ж.-Л. Буржоном. Не будучи спе циалистом по Религиозным вой нам, воздержусь от роли третей ского судьи, однако замечу, что, исходя из моих изысканий по ис тории Парижского парламента, мне представляются убедитель ными аргументы Б. Дифендорф относительно сложной смеси мо нархизма и оппозиции короне, характерной для парламентской корпорации, а также извечной фронды парижан, хорошо знако мой и по событиям 1356-1358 и 1413 гг. Для меня так же очевид но, что ни верховная судебная па лата, ни городские магистраты не помыслили бы действовать против персоны короля - источ ника их легитимности. Скорее, ситуация вышла из-под контро ля, а радикальные слои парижан, наводнившие ряды городской ми лиции (как в 1413 и 1418 г.), дали выход накопившемуся социаль ному раздражению. В этой связи стоит обратить внимание на при веденные факты корпоративной солидарности: так, Жан Ле Шаррон спасает гугенота Пьера де Ла Пласа, своего коллегу по Палате косвенных сборов (с. 93). В це лом, это направление современ ной историографии ставит Рели
403
гиозные войны в сложный кон текст социально-политической трансформации французского общества XVI в., подчеркивая не уклонно возрастающую роль ад министративного аппарата и формирующихся властных элит, для которых мир, порядок и за конность перевешивали религи озные и нравственные ценности. В этом же русле строит свое исследование крупнейший специ алист по Франции XVI в. Р. Десимон (Париж), обратившись к од ной из наиболее актуальных и новаторских областей изучения политического - к отражению социальной трансформации об щества в политических ритуалах, главным образом, в церемониале парадного въезда короля в Па риж. Попутно замечу здесь, что переводы, а их более половины сборника, не всегда удачны. Как человек, имевший некоторое ка сательство к переводу статьи Д. Крузе, признаюсь: эта всегда непростая задача усложняется в данном случае новизной многих терминов и понятий, попросту отсутствующих в русском языке, что сообщает изданию еще одну ценность - обогащение научного словаря отечественного истори ка. И все же, в названии данной статьи термин "ритуальная рево люция" применительно к рево люции в ритуале представляется неудачным: прилагательные в русском языке вообще весьма двусмысленны, а уж в контексте Варфоломеевской ночи это сло восочетание вызывает нежела тельные ассоциации. В завуалированной форме ста тья Р. Десимона имеет полемиче-
404
Рецензии и обзоры
скии характер, вступая в спор с выводами и методикой анализа американской школы так назы ваемых нео-церемониалистов, в особенности Л. Брайана, напи савшего исследование о парад ных въездах королей в города Франции эпохи раннего нового времени. Десимон предлагает взглянуть на события Религиоз ных войн как на проявление кри зиса корпоративного католициз ма и органицистско-корпоративной концепции французской мо нархии. Будучи непревзойден ным знатоком парижских реалий и оперируя огромным материа лом, автор показывает сложную картину эволюции парижской го родской структуры. Однако, на мой взгляд, стройной концепции не получилось, и богатства зна ний оказалось для спора недоста точно. Прежде всего, неясно, в чем автор усмотрел глобальную революцию в устройстве город ской корпорации, поскольку многое, о чем он пишет, имеет глубокие корни. Так, обязатель ный обед во Дворце правосудия в Ситэ связан не с делегирова нием полномочий Парламенту (с. 146-147), а с изначальной сим воликой этого дворца - символа верховной королевской власти, и все парадные обеды здесь - древ няя традиция. Секрет политиче ского успеха шести корпораций Парижа автор видит в их ранней включенности в церемониаль ную систему (с. 173), как будто сама эта ранняя включенность не обусловлена их статусом первых профессиональных объедине ний, составивших ядро городской общины. Десимон не поясняет, в
чем разница между процессиеймессой и Те Deum и не дает здесь описаний их церемониала, а ведь в его концепции она выражает суть революции в ритуале (с. 158-159). Не всегда автор объ ясняет истоки споров вокруг це ремониала. Так, на мой взгляд, конфликт "купеческой гвардии" и квартальных в 1596 г. возника ет не из-за непонимания ими "старого корпоративного поряд ка" (с. 173-174), а из-за желания изменить его в соответствии с эволюцией городских админист ративных структур. Очень любо пытен в этой связи приведенный автором эпизод, связанный с же ланием Палаты счетов идти не вместе с другими суверенными куриями, а вместе с городским корпусом (с. 174—175). Мое зна комство с социальным составом и комплектованием этого инсти тута убеждает в органичности и внутренней логике такой акции, поскольку эта палата сильнее ос тальных органов верховной вла сти была связана с парижскими финансовыми кругами, черпая оттуда свои кадры. И хотя появ ление societe d'ordre представля ется мне иным этапом в эволю ции корпоративной системы, а не ее разрушением (с. 176), в глав ном автор прав: ритуал не столь ко отражает, сколько сам строит социальную реальность. Несколько особняком, хотя и в связи с большинством статей сборника, стоит работа Д. Крузе (Париж), точно отражая положе ние автора среди специалистов по Религиозным войнам. На мой взгляд, это центральная статья всего сборника, и благодаря не-
Рецензии и обзоры
большому участию в ее переводе мне удалось глубже и точнее по нять ее содержание и ход рассуж дений автора. Д. Крузе погружа ет нас в культурный контекст эпохи, заостряя внимание на по литических идеалах и иллюзиях власти и общества, разрушенных их конфликтом и драматическим стечением обстоятельств в ночь св. Варфоломея. Главное дости жение автора в том, что он вы страивает на этой основе более логичную и убедительную интер претацию интриги, в результате которой верховная власть, дабы спасти свой образ ответственно го главы политического тела и хотя бы часть долго выстраивае мых и выстраданных политиче ских идеалов, вынуждена задним числом санкционировать безот ветственное, продуманное Гизами и стихийное в массах парижан насилие над гугенотами. Здесь автору удается прикоснуться к извечному таинству власти и до казать, в частности, что четыре ста лет споров о виновниках и злоумышленниках резни были задуманы и предусмотрены дву смысленным поведением короны ради сохранения, как ни парадок сально, мира и порядка в общест ве. Этот вывод Крузе значим в более широком контексте совре менной потестологии, в том чис ле в изучении механизма приня тия политических решений и вы явлении той высшей несвободы, которая определяет положение главы государства. Выводы этой статьи, как и многих других в этом сборнике, выходят за рамки истории Рели гиозных войн, заставляя раз
405
мышлять о "перекличке эпох" и особой актуальности этого "тра гически современного периода", по выражению П. Шеро, еще од ного возмутителя спокойствия, на этот раз в области массового общественного сознания. Пре красно и вполне закономерно, что в ходе конференции и на страницах сборника уделено вни мание современному массовому восприятию Варфоломеевской ночи, тому, что в одном из недав них выпусках "Средних веков" мы назвали "Живое Средневеко вье". Авторы ряда статей, в том числе П.Ю. Уваров в своем пре дисловии к сборнику, говорят о складывании образов Варфоло меевской ночи в массовом созна нии, отражающих в значитель ной мере само это сознание и его приоритеты. Если в статье И.Я. Эльфонд речь шла о рожде нии мифа и его доминантах, то еще две статьи специально раз бирают опыт экранного вопло щения этого события в наши дни во Франции (М. Слуховски, Ие русалим) и в России (М.С. Бобкова, Москва). В первом случае автор анализирует фильм П. Ше ро "Королева Марго", в другом автор сама была участником (на учным консультантом)телевизи онного фильма "Графиня де Монсоро" и посмотрела на эту работу изнутри. Скажу сразу: второй вариант оказался удач нее и содержательнее. М.С. Бобкова не судит свысока, на правах эксперта, чужую весьма специ фическую работу, а ищет воз можности для диалога, призывая историков не пренебрегать та кой формой апробации своих
406
Рецензии и обзоры
знаний и влияния на обществен ное сознание. Тем более, что по добный опыт небесполезен и для самооценки историка, обнару живающего границы своих поз наний и вынужденного вместо построения амбициозных теорий погрузиться в реалии быта и по вседневной жизни людей изучае мой эпохи. В случае с М. Слуховски отстраненный взгляд экспер та выглядит менее убедитель ным. Здесь стоит пожалеть, что сборник не снабжен хотя бы краткими сведениями об авто рах: трудно судить, является ли М. Слуховски специалистом в области культурологии. Одно яс но: нельзя заниматься высшей математикой, не зная арифмети ки. Не стоит анализировать ки нопроизведение, особенности трактовки, подбора актеров, ки ноязыка режиссера, не зная азов этого вида искусства. Между тем, описывая успех фильма П. Шеро, автор приводит список призов - "пять Сезаров в Канне" (с. 198). Мало-мальски грамот ный в киноискусстве человек знает, что "Сезар" - это нацио нальная кинематографическая премия Франции, в то время, как Канны - "кинематографическая Мекка или ярмарка тщеславия", просто место проведения между народного кинофестиваля. Если уж говорить о кинорегалиях фильма П. Шеро "Королева Марго", то это две премии в Кан нах, пять "Сезаров" и семь номи наций на "Оскар" (получен один). Фильм имел успех, что помимо таланта его создателей говорит об отражении в нем современ ного массового восприятия исто
рических событий, его стереоти пах и новациях. М. Слуховски из брал снобистский тон эксперта, негативно оценивая созданный образ королевы Марго 90-х го дов XX в., вместо анализа хотя бы причин его успеха. В сочета нии с неточностями (Огюст Ма ке вовсе не был вымышленным персонажем, а Александр Дюма уж никак не угодливый борзопи сец на потребу публике, с. 198199) эта статья в целом дает поч ти типичный пример неготовно сти ученых к диалогу с более широкой, чем "ближний круг", аудиторией. В значительной степени дан ная рецензия является коммента рием и дополнением к двум раз делам - введению и заключению, написанным составителем сбор ника П.Ю. Уваровым, где он сна чала очерчивает круг проблем, предложенных к обсуждению, и общий историографический и об щественный контекст темы, а в конце точно и умело подводит итоги, выделяя новизну подходов участников конференции к изу чению событий Вафоломеевской ночи и вокруг нее. Помещенная в конце сборника статья Н.И. Ба совской выглядит на этом фоне несколько излишней, хотя она и пытается добавить некоторые факты с целью расширения об щего контекста темы. В частно сти, напоминает удачный опыт экранного воплощения сложней шего образа Жанны д'Арк в оте чественном фильме Г. Панфило ва "Начало" как пример плодо творного сотрудничества с уче ным В.И. Райцесом. Другое до полнение в виде напоминаний о
407
Рецензии и обзоры
матримониальных связях Фран ции и Англии задолго до Религи озных войн представляется менее удачным: у этих двух государств такие долгие и сложные "контак ты", что не стоит браться описы вать их в нескольких словах.
В заключении повторю, что в данном случае мы имеем образец удачного, содержательного и но ваторского издания по обновлен ной политической истории. С. К. Цатурова
ШПИОНСКИЕ СТРАСТИ ПО ДЖОРДАНО БРУНО Исполнившееся 17 февраля 2000 г. 400-летие со дня казни Джордано Бруно получило, как и следовало ожидать, достаточно широкий отклик в печати, преж де всего в итальянской, но также и в других странах. Наряду с серьезными откликами на это со бытие, немаловажное для италь янской и европейской культуры, с публикациями статей профес сиональных историков (прежде всего историков философии и науки) или опирающихся на их мнения и исследования, появи лись - и в этом тоже не было ни чего неожиданного - и скандаль ные публикации, особенно в Рос сии, где низвержение вчерашних кумиров стало излюбленным за нятием прессы, как желтой, так и других цветов политической и идеологической радуги. Пафос ниспровержения (особенно в ду хе антимасонской пропаганды при том что итальянский мысли тель жил задолго до возникнове ния первых ассоциаций "вольных каменщиков") оказался слишком соблазнительным. На одно из та ких особенно злобных выступле ний, перепечатанное в американ-
ской русскоязычной газете, мне пришлось ответить1. Но вся эта полемика находится далеко за пределами науки и представляет интерес разве что для специали стов по социальной психологии и патологии; спор с невежествен ными публицистами, опроверже ние ни на чем на основанных дек лараций, выдумок и прямого вра нья - все это может быть и целе сообразно на страницах ежеднев ных изданий; однако такого рода геростратовы игры не заслужи вают серьезного профессиональ ного разговора. К сожалению, помимо собст венных выдумок и развязной руга ни и поношения, авторы обличи тельных статей, сильно напомина ющих своим разгромным тоном и стилем идеологические кампании былых времен, ссылались и на вполне профессионального квали фицированного историка, исслеЖеребцова О. Джоржано Бруно полу чил по заслугам // Новое русское слово. 2000. 16 марта (перепеч. из газеты «Пос ледние новости»); Горфункель А. Джор дано Бруно: мелкий пакостник или вели кий мыслитель?) // Новое русское слово. 2000. 7 апреля.
408
Рецензии и обзоры
дование которого, основанное на обнаруженных им архивных доку ментах, ставило целью показать сокрытую дотоле сторону дея тельности итальянского филосо фа. Проповедник идей бесконеч ной вселенной и множественности миров представал перед читателя ми в качестве тайного агента бри танских спецслужб, который, на ходясь в недрах французского по сольства в Лондоне, регулярно ин формировал своих хозяев о като лических интригах, направленных на изменение английской внешней и внутренней политики, о загово рах, имевших целью свержение королевы Елизаветы, и возведе ние на английский престол Марии Стюарт. Книга известного своими тру дами по истории католицизма ан глийского историка Джона Босси "Джордано Бруно и посольский заговор"2 была издана в 1991 г. и сразу же обрела редкую для ака демических трудов известность; уже в следующем году она была опубликована в итальянском пе реводе3. И хотя главный вывод исследования не получил ника кой поддержки со стороны про фессиональных историков и на страницах научных изданий поя вились резко отрицательные от зывы4, выходу в свет книги со' Bossy J. Giordano Bruno and the Embassy Affair. New Haven; L., 1991. 3 Bossy J. Giordano Bruno e il mistero deli'ambasciata / Trad, di L. Salerno. Garzanti ed., 1992. 4 Trevor-Rooper H.R. Was Giordano Bruno a Mole? // New York Review of Books. 1991. Dec. 19. P. 3, 6, 8; Kraye J. John Bossy on Giordano Bruno // The Haythrop Journal. 1992. N. 3. Third quarter. July. P. 324-327. Крупнейший исследователь жизни и
путствовал сенсационный успех в прессе. Достаточно привести за головки газетных откликов на монографию Дж. Босси: "Предал католиков: Джордано Бруно шпион?" (La Stampa. 31 августа 1991 г.); "Джордано Бруно был шпионом, предавшим Марию Стюарт" (Corriere della Sera. 31 августа 1991 г.); "Враг всякого закона, всякой веры" ("Новое русское слово". 11 октября 1991 г.); и, наконец, самый про стой и выразительный из всех, звучащий как окончательный приговор, в солидной лондонской газете (Observer. 15 сентября 1991 г.) - Spy master: речь идет не о мелком агенте, а о крупном разведчике; недаром для его ра зоблачения понадобилось почти 400 лет. Действительное и несомнен ное открытие исследователя за ключалось в обнаружении им в английских архивах секретных донесений тайного английского агента, служившего священни ком во французском посольстве в Лондоне в 1583-1585 гг., т.е. в то же время, когда там, на правах гостя французского посла Мише ля Кастельно, находился Джортворчества Джордано Бруно проф. Джованни Аквилеккья, открывший и опуб ликовавший неизвестные ранее произ ведения итальянского мыслителя, ран ние редакции сочинений известных, а также ряд новых документов его инкви зиционного процесса, в частном письме автору этой статьи (от 18 декабря 1998 г.) писал: «Что же касается Босси, то, помимо интервью газете "Нью-Йорк Тайме" и радиостанции Би-Би-Си, я не считал нужным создавать ему дополни тельную рекламу, хотя бы и негатив ную».
Рецензии и обзоры
дано Бруно. На основании ряда хронологических и лингвистиче ских совпадений Дж. Босси при шел к решительному выводу о тождестве этих лиц - итальян ского философа и священникашпиона, подписывавшего свои донесения вымышленным име нем Henry Fagot. Подобное от крытие, окажись оно убедитель но доказанным, неизбежно про лило бы новый свет не только на факты биографии Джордано Бруно и на его моральный об лик - хотя автор книги в после словии к итальянскому ее изда нию подчеркивает, что он с боль шой симпатией относится к объ екту своего исследования, даже с большей, чем к иным своим еди новерцам-католикам, погибшим мученической смертью в резуль тате преследований со стороны правительства королевы Елиза веты5. Оно неизбежно потребовало бы пересмотра и критической пе реоценки его взглядов - если не научных и философских, то во всяком случае религиозных и этико-политических. Прекрасно отдавая себе в этом отчет, автор книги не обходит и некоторых проблем мировоззрения Джорда но Бруно в свете сделанных им наблюдений и открытий. Разумеется, проверка обосно ванности главного итога исследо ваний Дж. Босси требует от кри тика полного отвлечения от его собственного взгляда на лич ность и воззрения итальянского философа. В ходе рассмотрения Bossy J. Giordano Bruno e il mistero delI'ambasciata. P. 333.
409
приведенных в исследовании фактов нет места традиционным представлениям о Бруно - "герое и мученике науки", равно и о Бруно - герое-предтече итальян ского Рисорджименто (нацио нального воскресения, связанно го с борьбой за национально-го сударственное единство Италии), на волне которого был воздвиг нут в 1889 г. знаменитый памят ник на Поле Цветов в Риме - ме сте казни великого мыслителя, "от века, который он предвидел". Ряд возражений против концеп ции Дж. Босси был выдвинут в упомянутых выше критических отзывах. Я постараюсь учесть их, но по возможности не повторять уже сказанного, и привести аргу менты, опущенные или недоста точно развитые моими предше ственниками. В этой полемике нет места идеологическим, рели гиозным и моральным предпоч тениям: речь пойдет только о фактической обоснованности или необоснованности - выводов, представленных исследователем. Итак, бесспорно установлено следующее. Неизвестный агент, завербованный английским пра вительством, принадлежал к французскому посольству в Лон доне и был священником, регу лярно служившим, как положе но, обедню, исповедовавшим по сла и его окружение. Его италь янское происхождение Дж. Босси считает доказанным на основа нии некоторых итальянизмов в его донесениях, написанных пофранцузски. Так как время дея тельности неизвестного нам по его подлинному имени агента совпадает со временем прожива-
410
Рецензии и обзоры
ния Бруно в Лондоне и так как он был священником и итальян цем, тождество этих двух лиц, по мнению Дж. Босси, очевидно и неоспоримо. При этом автор ис следования совершенно убеж ден, что одновременно в посоль стве не могли находиться два священнослужителя. Этот аргу мент является самым важным во всей системе приведенных в кни ге доказательств. Но он же, при внимательном рассмотрении, оказывается и наиболее спор ным. Для столь решительного вывода необходимо было бы предположить, что во француз ском посольстве ни при каких обстоятельствах не могло быть двух лиц духовного звания одно временно. Но эта посылка ни на чем не основана. Во-первых, из вестно (и это признает и Дж. Босси), что за два года до прибытия в Лондон Джордано Бруно во французском посольст ве уже имелся священник (прав да, имя его в сохранившихся до кументах не обозначено). Вовторых, когда на смену отозван ному во Францию Мишелю Кастельно в Лондон прибыл новый посол, Гийом де Л'Обепин, ба рон Шатонеф, он привез с собой двух священников, один из кото рых был итальянцем. Поэтому заранее исключить присутствие во французском посольстве в Лондоне двух лиц духовного зва ния одновременно никак невоз можно, а стало быть, отождеств ление завербованного англича нами священника с Джордано Бруно остается недоказанным и достаточно произвольным допу щением.
Но главное возражение каса ется статуса самого Джордано Бруно в составе посольства. Де ло в том, что итальянский из гнанник, беглый монах-домини канец, сразу же после бегства из Рима снявший с себя монашеское облачение, не мог занимать мес та, столь важного для посольства христианнейшего короля Фран ции во враждебном протестант ском окружении. В качестве бег лого монаха-расстриги Джорда но Бруно не имел права не толь ко служить обедню, на даже и присутствовать на подобном бо гослужении. Это был вопрос чрезвычайной важности. В своих показаниях во время инквизици онного процесса Бруно особо объяснял, что он не мог стать в Париже штатным профессором Сорбонны, ибо все штатные про фессора обязаны были регулярко присутствовать на богослуже нии. Даже покровительствовав ший Джордано Бруно король Генрих III не мог нарушить столь строгие канонические правила и вынужден был предоставить ему должность профессора экстраор динарного, читавшего лекции, но не принадлежавшего к офици альной университетской профес сорской корпорации. Зная это обстоятельство, мог ли король направить беглого мо наха, не получившего прощения от церковной иерархии (чего без успешно пытался добиться Бру но во время своего повторного пребывания в Париже) в свое по сольство на важную должность посольского священника? Мог ли покровительствовавший Бруно Мишель Кастельно пойти на та-
Рецензии и обзоры
кое опасное с точки зрения цер ковных уставов нарушение опять-таки во враждебном ино верческом окружении, где он представлял католическую стра ну? Не только официальное поло жение Бруно при посольстве дворянина в свите, личного гостя посла, лишало его возможности выполнять обязанности священ ника и духовника, но и его образ жизни и занятий: он длительное время отсутствовал, отправляясь для участия в диспуте в Оксфорд, где надеялся преподавать, что было бы несовместимо с должно стью посольского священника. Увлеченный своим предполо жением, Дж. Босси упустил из вида еще одно важное обстоя тельство, явствующее как из ра нее известных, так и из откры тых им документов. Когда в Лон дон прибыл новый посол, Шатонеф, он подробно расспрашивал посольского священника, извест ного нам под агентурной клич кой Анри Фаго, о том, как реаги ровала лондонская толпа на его появление на улицах в облачении католического духовного лица. О враждебном отношении лон донской черни к иноземцам пи сал и Джордано Бруно, но мы точно знаем, что это не было связано с его одеянием: оно было светским. Это известно не толь ко из показаний Бруно во время следствия в инквизиции, но и из литературного автопортрета, приведенного в первом из лон донских итальянских диалогов Ноланца "Пир на пепле" ("Вели копостная вечеря"). Теофил, иронически противопоставляя
411
надутой важности украшенного золотой цепью оксфордского профессора скромный вид Но ланца, рассказывает, как Торквато уставился в грудь заезжего итальянского философа, где он не мог обнаружить дорогих укра шений, разве что нехватку обор ванной пуговицы; эта деталь со ответствует светскому характеру одежды, но никак не облачению католического священника и мо наха-доминиканца6. Весьма произвольным оказы вается в связи с этим и истолкова ние автором книги известной ха рактеристики Бруно в донесении английского посла в Париже Ген ри Кобхема; сообщая о предстоя щем прибытии Бруно в Лондон, он счел нужным предупредить английские власти: его "религи озные воззрения я не могу одоб рить" (whose religion I cannot com mend). Характерно при этом, что английский дипломат ни словом не обмолвился о духовном звании Ноланца, как и о том, что тот мо жет занять при французском по сольстве должность священника; он именует его "профессором философии" (р. 13; здесь и далее ссылки на страницы книги Дж. Босси приводятся в тексте). Из слов английского посла иссле дователь делает вывод, что Бру но направлялся в Англию "как католик" (р. 14); однако странно было бы, если бы дипломат счел необходимым особо предупреBruno G. Dialoghi italiani / Terza ed. a cura di G.Aquilecchia. Firenze, 1958. P. 127. О привычке Бруно одеваться скромно и однообразно свидетельствует и его лон донский друг Джон Флорио. См. Ibid. Not. 3.
412
Рецензии и обзоры
дить свое правительство, что ли цо, направляющееся в посольство католического государя, принад лежит католическому исповеда нию; речь несомненно идет о неодобряемом им религиозном вольнодумстве философа. Вторая проблема, возникаю щая в связи с системой доказа тельств в монографии Дж. Босси, связана с хронологией. Мы зна ем, что посол Генри Кобхем пи сал о предстоящем отъезде Бру но из Парижа 7 апреля 1583 г. Но уже 18 апреля тайный агент по кличке Анри Фаго пишет свое первое известное нам датирован ное секретное донесение сэру Френсису Уолсингему, обнару живая в нем незаурядную и дос таточно полную осведомлен ность о состоянии дел во фран цузском посольстве, о получен ной послом секретной коррес понденции, о лицах, прибываю щих в посольство и отъезжаю щих из него. Даже если предпо ложить, что Кобхем использовал в официальной переписке приня тый к этому времени во Франции григорианский календарь (что крайне сомнительно, поскольку писал он в Лондон, где еще не признали это недавнее католиче ское нововведение), между этими двумя датами не могло пройти более трех недель - время явно недостаточное даже для специ ально подготовленного к своей секретной миссии профессио нального разведчика. В этом слу чае пришлось бы предположить, что Бруно был завербован анг лийскими секретными службами еще в Париже, получив там ис черпывающую информацию, не
обходимую для своей шпионской деятельности. Более того, стремясь подог нать время деятельности "Анри Фаго" ко времени нахождения Бруно в Лондоне, Дж. Босси, как это было уже отмечено рецен зентами его книги7, позволяет се бе напрямую пренебрегать дан ными используемых им источни ков. Существует письмо тайного агента британских властей, рас положенное в начале переписки; оно не датировано, но на обороте донесения секретарь Уолсингема записал: "Апрель 1583 г." В нем он сообщает о вербовке секрета ря посольства Никола Курселя, что объясняет его последующую осведомленность в тайных по сольских делах. Так как донесе ние начинается словами: "Я дав но не писал вам" - принятие ука занной даты означало бы, что, как признает и автор книги, "это не мог быть Бруно" (р. 199). По этому, пренебрегая прямым сви детельством источника, исследо ватель предпочитает дать собст венную датировку документа, от неся его к концу апреля - началу мая 1583 г. Подобный произвол ставит под сомнение всю хроно логическую часть аргументации Дж. Босси. Другие известные из обнару женных английским исследовате лем документов факты жизни и деятельности тайного агента британских спецслужб не только не совпадают с известными об стоятельствами биографии Джордано Бруно, но и прямо им противоречат. Судя по сохранив7
Кгауе J. Op. cit. P. 326.
Рецензии и обзоры
шимся донесениям в февра ле-марте 1585 г. "Анри Фаго" на ходился в Париже, где выполнял данные ему агентурные поруче ния. Нет никаких сведений об од новременном пребывании в Па риже Джордано Бруно, а он был лицом достаточно известным в придворных, церковных и уче ных кругах, и его приезд вряд ли бы мог остаться незамеченным. Кроме того, в это время он был занят в Лондоне изданием двух последних итальянских диалогов, "Тайна Пегаса" и "О героиче ском энтузиазме". Печатание книг требовало активного уча стия автора, его постоянного присутствия в типографии: он сам должен был держать коррек туру. Позднее, когда Бруно уже оставил Париж и после несколь ких неудачных попыток обосно ваться в немецких университе тах, получил возможность препо давания в Виттенберге, его "двойник" снова оказывается в Париже и пишет новые письма в Англию. Дж. Босси полагает, что Бруно тайно вернулся на время во Францию; между тем его бег ство оттуда было связано со скандальным диспутом в колле же Камбре, у него были там вли ятельные враги, и даже времен ное возвращение было бы сопря жено для него с немалым риском. При этом противники Бруно при надлежали как раз к тем кругам католической партии во Фран ции, с которыми сблизился анг лийский шпион. Именно мести с их стороны вынужден был опа саться Бруно, на Гизов опирался его противник математик Мор денте, оскорбленный полемиче
413
скими диалогами Бруно, издан ными во время его вторичного пребывания в Париже. Отсутст вие каких бы то ни было сведе ний о пребывании итальянского философа в Париже в то время, когда там находился агент Уолсингема, Дж. Босси объясняет шпионской конспирацией; но из донесений следует, что их автор достаточно открыто общался с представителями партии Гизов; получается, что враги Бруно были превосходно осведомлены о его приезде, и только друже ски расположенные к нему биб лиотекарь Гийом Котен и итальянский ученый Якопо Корбинелли ничего об этом не знали. Одной ссылки на "шпи онские тайны" явно недостаточ но для объяснения столь оче видных противоречий. Агент Уолсингема незадолго до своего окончательного отъез да из Лондона был арестован и провел некоторое время в тюрь ме. Никто из английских совре менников - как друзей, так и не доброжелателей Джордано Бру но - не упоминает об этом досад ном обстоятельстве; сам он тоже не вспомнил об этом во время следствия, хотя сведения о подоб ных неприятностях в протестант ской стране никак не могли бы повредить ему в глазах инквизи торов. Дж. Босси признает полное несовпадение почерка, каким на писаны донесения, и всех извест ных образцов почерка Джордано Бруно, но объясняет это созна тельным стремлением шпиона исказить свой почерк, дабы избе жать разоблачения. Подобное
414
Рецензии и обзоры
намерение со стороны тайного агента вполне естественно, одна ко не только общий характер его манеры писать не похож на по черк философа; тщательная сверка не позволяет обнаружить графического сходства в начер тании отдельных букв и элемен тов письма. Есть и еще одно важ ное обстоятельство, не принятое во внимание Дж. Босси, что ка жется странным, учитывая его опыт архивных разысканий. Найденные им донесения написа ны типичным курсивом француз ских канцелярий того времени, рукой, привычной к такого рода документам; кто бы их ни писал, француз или итальянец, длитель ное время проживший во Фран ции, он обнаруживает близкое знакомство с утвердившимся в них стилем письма. Джордано Бруно был воспитан и обучен в совершенно иной графической традиции: это был мир итальян ского доминиканского монасты ря, где преобладала традиция гу манистического курсива или ми нускульного книжного письма. Кроме того, почерк Джордано Бруно, поэта, драматурга, фило софа отличается сугубо индиви дуальными особенностями, глу боко личным характером, он принадлежит не переписчикуканцеляристу, а мыслителю и ху дожнику. Донесения тайного агента на писаны по-французски. Проведя несколько лет во франкоязыч ной Швейцарии и во Франции, Бруно, очевидно, знал француз ский язык, но нет никаких дан ных, что он по-французски пи сал. В своих университетских
лекциях и в ученом общении он пользовался латынью, книги пи сал по-латыни или по-итальян ски, в тогдашней Франции и Анг лии он мог найти достаточно со беседников, владевших его род ным языком. Дж. Босси обнаружил в пись мах шпиона некоторые италья низмы. В то же премя последнее по времени донесение содержит разделы, написанные на очень скверном итальянском; исследо ватель объясняет это сознатель ным стремлением агента скрыть свое итальянское происхождение; довод странный, для этого доста точно было вообще обойтись без итальянских вставок. Что касает ся языковых особенностей шпи онских донесений, стоит обра тить внимание на одно встречаю щееся в них слово. Говоря о като ликах, автор писем именует их "папистами". Это типичный тер мин гугенотской антикатоличе ской полемики эпохи Религиоз ных войн во Франции, но он был абсолютно чужд языку и стилю Джордано Бруно и ни разу не встречается в его сочинениях и в устных высказываниях, зафикси рованных современиками, таки ми как библиотекарь Сен-Викторского аббатства Котен, вене цианский аристократ Мочениго или сокамериники в Венециан ской тюрьме, в разговорах с ко торыми он достаточно откровен но высказывался о церкви и о ка толическом духовенстве. Легкость, с какой Джордано Бруно пошел на предательство своих высоких покровителей, ко роля Генриха III и Мишеля Кастельно, Дж. Босси объясняет, в
Рецензии и обзоры частности, его ненавистью к ка толицизму; однако не менее вра ждебно итальянский мыслитель относился к деятелям Реформа ции, особенно - к их учению о предопределении; полемика эта нашла полное отражение в его сочинениях, в том числе и в из данных в Лондоне Диалогах. Из вестно, что королева Елизавета получила в дар от Бруно его со чинения и удостоила его приема. Однако к суждениям итальянско го философа она отнеслась резко неодобрительно; современники приводят ее высказывание о нем, как о богохульнике, безбожнике и нечестивце. Эти факты англий ский исследователь толкует весь ма произвольно; он полагает, что Бруно преподнес королеве свои книги, чтобы напомнить о себе и о своих шпионских заслугах. Сре ди писем шпиона имеется письмо к королеве Елизавете, в кото ром, помимо агентурной инфор мации, содержится просьба-напо минание о денежном вознаграж дении (но нет ни слова о подне сенных им книгах). Представля ется крайне сомнительным, что бы в конце XVI в., как впрочем и в последующие века, коронован ная особа предоставляла личную аудиенцию платному агенту сво их секретных служб. Автор изученных и опублико ванных в книге Дж. Босси бумаг не только сообщал своим хозяе вам секретные сведения о дея тельности французского посла и его окружения, но, в последнем письме, позволял себе давать им советы политического и военно го характера. Если бы не очевид ный анахронизм, можно было бы
415
подумать, что его писал другой мятежный доминиканец, Томмазо Кампанелла. Все затронутые в этом письме проблемы совер шенно чужды политическим ин тересам Джордано Бруно. У не го, несомненно, были определен ные политические взгляды, на шедшие свое отражение в его со чинениях. Его политическая ориентация (симпатия к партии "политиков" во Франции, к венецианской пра вящей элите, поддержка коро левского абсолютизма во Фран ции и Англии, надежды на мир исповеданий после коронации Генриха Наваррского) основа тельно исследована в новейшей научной литературе. Но он нико гда не был политиком в узком смысле слова и не выступал в ро ли советника государей. Представленная в книге Дж. Босси предполагаемая тай ная деятельность Джордано Бру но не нашла никакого отражения в его сочинениях, не говоря о свидетельствах современников и материалах инквизиционного процесса. Обилие откровенных натя жек, логических несообразно стей, произвольных трактовок в исследовании Дж. Босси не поз воляют согласиться с главным выводом его книги. То, что со ставляет его действительную на учную заслугу - открытие и об народование ранее неизвестных документов, бросающих свет на некоторые обстоятельства внешней и внутренней политики Англии в первой половине 80-х годов XVI в., могло бы явить ся предметом серьезной статьи в
416
Рецензии и обзоры
историческом журнале. Для сен сационных выводов относитель но тайного облика Джордано Бруно этого явно недостаточно. Приведенные им факты имеют к биографии Джордано Бруно от ношение не большее, чем выне сенный на суперобложку книги портрет венецианского аристо крата 10-х годов XVI в. работы Тициана. Книга же в целом ока зывается продуктом смешения жанров исторического исследо
вания и полицейско-шпионского романа, явлением не историче ской науки, а современной мас совой культуры с ее интересом к скандально-сенсационным разо блачениям, что ставит ее в один ряд с модными книгами о коро левском происхождении Жанны д'Арк или об очередном канди дате в авторы произведений Уильяма Шекспира. А.Х.
Горфункель
БИБЛИОГРАФИЯ
ЛИТЕРАТУРА ПО ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ И РАННЕГО НОВОГО ВРЕМЕНИ, ВЫШЕДШАЯ В РОССИИ В 1999 ГОДУ* I. С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е И Р А Н Н Е Е Н О В О Е ВРЕМЯ В ЦЕЛОМ
а) Общий раздел I) Общие
работы
1. Бойцов М.А. Вперед, к Геродоту! // Казус, 1999. Индивидуальное и уни кальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 1999. Вып. 2. С. 17—41. Дискуссия по статье М.А. Бойцова: Выступление И.С. Свенцицкой, С.А. Экштута, Н.А. Хачатурян, О.И. Тогоевой, М.Л. Абрамсон, Л.П. Репиной, А.А. Котоминой, О.Е. Кошелевой, П.Ю. Уварова, Ю.Л. Бессмертного; Заключительное слово М.А. Бойцо ва. С. 42-75. 2. Галяличев А.Н. Место средневековья во всемирно-историческом про цессе // История России и мировых цивилизаций: Учеб. пособие / Под ред. А.Ф. Бигехвоста. Саратов. 1999. С. 59-79. 3. История средних веков. 6-й класс: Книга для чтения / Под ред. В.П. Бу дановой. М.: Эксмо-Пресс, 1999. 624 с. 4. Источниковедение истории южных и западных славян (феодальный пе риод): Учебник / Отв. ред. Л.П. Лаптева. М.: Изд-во МГУ, 1999. 252 с. (Труды ист. ф-та МГУ: Вып. 7; Сер. III. Instrumenta studiorum). 5. Периодизация в истории: Из материалов круглого стола, проведенного в Институте всеобщей истории РАН // Одиссей. Человек в истории, 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 251-281. Из содерж.: Гуревич А.Я. Вступительное слово. С. 251-255; Брагинская Н.В. Идея периодизации: Миф - наука - учебник. Фельетон на теоретическую тему. С. 255-264; Данилевский И.Н. Тупики периоди зации, или Периодизация в тупике. С. 264—270; Гордон А.В. Новое вре мя: Эпоха и цивилизация. С. 270-277; Михина ЕМ. Конвенция учёных или историческое сознание? С. 277-280; Гуревич А.Я. Разговор должен быть продолжен. С. 280-281. * Библиография выполнена по научному плану кафедры истории средних веков Ис торического ф-та МГУ им. М.В. Ломоносова и в рамках Всероссийской ассоциа ции медиевистов и историков раннего Нового времени. 14. Средние века. Вып. 65
418
Библиография
6. Уколова В.И. Исторические судьбы и познание истории // Проблемы исторического познания: Материалы междунар. конф. Москва, 19-21 мая 1996 г. / Отв. ред. Г.Н. Севостьянов. ИВИ РАН. М., 1999. 7. Басовская Н.И., Безрогое ВТ. [Рецензия] // ВИ. 1999. № 7. С. 160-163. Рец. на кн.: Историко-культурный альманах "Одиссей". 2)
Историография
8. Боткин Л.М. Начинающий медиевист из провинции - в гостях у Люб линских // Одиссей. Человек в истории, 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 223-245. 9. Юрию Львовичу Бессмертному - 75 лет // Одиссей. Человек в истории, 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 383-384. 10. Василенко Ю.В. Понятие "материальная жизнь" Ф. Броделя и пробле ма исторического процесса // Новые идеи в философии: Межвуз. сб. на уч. трудов / Перм. гос. ун-т. Пермь, 1999. Вып. 8. С. 193-198. 11. Гуревин А.Я. Двоякая ответственность историка // Проблемы истори ческого познания: Материалы междунар. конф. Москва, 19-21 мая 1996 г. / Отв. ред. Г. Н. Севостьянов. ИВИ РАН. М., 1999. С. 11-24. 12. Гуревин А.Я. История ментальностей и социальная история // Вестн. РГНФ. 1999. № 3 . С. 94-101. 13. Гуревин А.Я. "Одиссею" - 10 лет // Одиссей. Человек в истории. 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 5-7. 14. Девятова Ю.Н. Алексей Карпович Дживелегов: Общественно-полити ческий деятель, историк, педагог: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / Твер. Гос. ун-т. Тверь, 1999. 21 с. 15. Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 1999. № 1. Из содерж.: Айзенштат МП. Исторические взгляды британских утилитаристов. С. 139-151; Патрушев А.И. Курт Блейзиг - еретик исторической нау ки. С. 201-214; Ляляев СВ. Эстетика истории. "История Англии" Т.Б. Маколея. С. 223-231; Рубинштейн Е.Б. (Казахстан). Роберт Дарнтон: Интеллектуальная история снизу. С. 266-278. 16. Дунаева Ю.В. Исторический опыт Запада и российская действитель ность в трудах Н.И. Кареева // Плехановские чтения. Исторические судьбы России (29.05-30.05.1999). М., 1999. С. 67-70. 17. Историческая наука на рубеже веков: Материалы Всерос. науч. конф. / Отв. ред. Б.Г. Могильницкий. Томск: Изд-во ТГУ, 1999. Т. 1. 373 с. Из содерж.: Шаляева Ю.В. Кризис современной отечественной историо графии и проблемы изучения истории раннего христианства. С. 164-174; Халфина ЮЛ. Kulturgeschichte Якоба Бурхардта с точки зрения антропоцентричной историографии. С. 202-207; Карнанук Н.В. Изучение ведовства и пути исторической науки. С. 244-252; Му хин О.Н. Политические проблемы средневековья: возможности анали за на микро- и макроуровне исторического исследования. С. 253-259; Павленко ВТ. Проблемы социальных революций позднего средневеко-
Библиография
419
вья в германской историографии 90-х гг. С. 273-278; Устьянцева О.Н. Изучение менталитета средневекового человека в отечественной меди евистике в первой четверти XX в. С. 287-292. 18. Каганович Б.С. Письма академика Е.В. Тарле к А.Д. Люблинской [1943-1954] // НИИ. 1999. № 3. С. 153-161. 19. Карпов СП. Материалы А.А. Васильева в архиве Dumbarton Oaks (Ва шингтон) // ВВ. М., 1999. Т. 58. С. 117-127. 20. Кудрявцев О.Ф. Над чем работают исследователи западноевропейско го средневековья // Вестн. РГНФ. 1999. № 3. С. 36-43. 21. Лаптева Л.П. Н.И. Кареев и его связи с чешскими учёными // ВМУ. Сер. 8. История. М., 1999. № 2. С. 51-69. 22. Репина Л.П. "Персональная история": биография как средство истори ческого познания // Казус, 1999. Индивидуальное и уникальное в исто рии / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 1999. Вып. 2. С. 77-100. 23. Репина Л.П. Смена познавательных ориентации и метаморфозы соци альной истории (Ч. II) // Социальная история: Ежегодник, 1998/99. М., 1999. С. 7-38. 24. Серовайская Ю.Я., Каняшин ЮН. Яков Давидович Серовайский (1912-1997)//НИИ. 1999. № 6 . С. 167-184. 25. Уколова В.И. Историко-культурная концепция Иохана Хейзинги // Проблемы исторического познания: Материалы междунар. конф. Мо сква, 19-21 мая 1996 г. / Отв. ред. Г.Н. Севостьянов. ИВИ РАН. М., 1999. С. 290-298. 26. Хряков А.В. Проблемы развития западноевропейского средневекового города в послевоенной историографии ФРГ: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / Томск, гос. ун-т. Томск, 1999. 20 с. 27. Юбилей Аделаиды Анатольевны Сванидзе [9 июня 1999 г. ИВИ РАН] // ННИ. 1999. № 5. С. 246-248. 28. Жигулин В.Д.. Мягков Г.П. [Рецензия] // ННИ. 1999. № 6. С. 185-186. Рец. на кн. Репина Л.П. "Новая историческая наука" и социальная исто рия. М.: ИВИ РАН, 1998. 282 с. 29. Эксле О.Г. Миф о средневековье (К проблеме медиевализма в новей шей истории) // Одиссей. Человек в истории. 1999. Трапеза. М., 1999. С. 271-284. 3) Социальная, экономическая
и политическая
история
30. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Древ ность и Средние века) / Сост. В.А. Томсинов; МГУ им. М.В. Ломоносо ва, Юрид. фак-т. М.: Зерцало, 1999. 480 с. 31. Рябова Т.Б. Женщина в истории западноевропейского средневековья / Иван. гос. ун-т. Иваново: Изд. центр "Юнона", 1999. 211 с. 32. Сивкова О.С. Эволюция отношения к женщине в средние века // Моло дёжь и наука: Проблемы и перспективы: Доклады III Межвуз. науч. конф. студентов, аспирантов и молодых учёных. Томск, 13-14 апр. 1999 г. Томск, 1999. Т. 3. С. 64-69
420
Библиография
33. Урбанизация в формировании социокультурного пространства / РАН. Науч. совет по истории мир. культуры; Отв. ред. Э. В. Сайко. М : Нау ка, 1999. 285 с. 34. Лапицкий ММ. [Рецензия] // ННИ. 1999. № 1. С. 238-241. Рец. на кн.: Этика и организация труда в странах Европы и Америки: Древность, Средние века, современность. М.: ИВИ РАН, 1997. 350 с. 35. Ястребицкая АЛ. [Рецензия] // ВИ. 1999. № 8. С. 155-159. Рец. на кн.: Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Европе до начала нового времени. М.: РГГУ, 1996. 376 с. 36. Арьес Ф. Ребёнок и семейная жизнь при старом порядке / Пер. с фр. Я.Д. Старцева. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. 416 с. 37. Виоллс-ле-Дюк Э.Э. Жизнь и развлечения в средние века: Пер. с фр. СПб.: Евразия, 1999. 378 с. (Культура средних веков в памятниках ист. мысли Франции). 38. Фуко М. Надзирать и наказывать: История тюрем и наказаний: Пер. с фр. М.: Ad Marginem, 1999. 483 с. 4) Религия и церковь 39. Журавский А.В. К вопросу об использовании полумесяца (Луны) в хри стианской символике // Ежегодная Богословская конференция Право славного Свято-Тихоновского богословского института: IX, 1-3 февр. 1999 г.: Материалы. М , 1999. С. 31-35. 40. Керов ВЛ. Православие, католицизм, протестантизм и 2000-летие хри стианства // Вестн. МАН ВШ. М., 1999. № 4(10). С. 96-105. 41. Очерки истории христианской церкви в Европе (Античность, средние века, Реформация) / Под ред. Ю.Е. Ивонина. Смоленск, 1999. 42. Безансон А. Запретный образ: Интеллектуальная история иконоборче ства / Пер. с фр. М. Розанова. М.: МИК, 1999. 424 с. 43. Гризингер Т. Иезуиты: Полная история их явных и тайных деяний от осно вания ордена до настоящего времени: Пер. с нем. СПб: Лань, 1999. 576 с. 44. Джероза Л. Каноническое право в католической церкви / Пер. с итал. Г. Вдовина. М.: Христианская Россия, [1999]. 379 с. 45. Маритен Ж. Знание и мудрость [Сб. трудов]: Знание и мудрость. Рели гия и культура. О христианской философии. Фома Аквинский, апостол современности / Пер. с фр. Л.М. Степачёва; науч. ред. И.С. Вдовина. М.: Научный мир, 1999. 244 с. 46. Элиаде М. Очерки сравнительного религиоведения: Пер. с англ. / Отв. ред. В.Я. Петрухин. М.: Науч.-изд. центр "Ладомир", 1999. 488 с. 47. Элиаде М. Трактат по истории религий: Научное издание / Пер. с фр. А. А. Васильева. СПб.: Алетейя, 1999. Т. 1.391 с ; Т. 2. 415 с. (Сер. Миф. Религия. Культура) 5) Культура 48. Герметизм, магия, натурфилософия в европейской культуре XIII— XIX вв.: [Второй том антологии переводов ориг. филос, науч. натурфилос.-герметич. текстов XIII-XIX вв.] / Под ред. И.Т. Касавина. М.: Ка нон-)-, 1999. 864 с.
Библиография
421
49. Шедевры западноевропейской гравюры XV-XVIII веков из собрания Гос. Эрмитаж;): От Шонгауэра до Гойи: Каталог временной выставки / Р.Г. Григорьев и др. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1999. 298 с. 50. Акимова Л.И. Жертвоприношение: Миф и ритуал в культуре и искусст ве от древности до наших дней. М.: Языки рус. культуры, 1999. 800 с. 51. Бахтин М.М. Лекции по истории зарубежной литературы: Антич ность. Средние века / Подгот. текста И.В. Клюевой, Л.М. Лисуновой. Саранск: Изд-во Мордов. ун-та, 1999. 212 с. 52. Гуревич А.Я. Избранные труды: В 4-х т. М.: ИНИОН РАН; СПб.: Уни верситетская кн., 1999. Т. I: Древние германцы. Викинги. 350 с; Т. 2. Средневековый мир ["Категории средневековой культуры", "Культура безмолвствующего большинства"]. 559 с. 53. История западноевропейской литературы: Средние века и Возрожде ние / М П . Алексеев, В.М. Жирмунский, С.С. Мокульский, А.А. Смир нов. 5-е изд., испр. и доп. М.: Высшая школа; Издат. центр "Академия", 1999. 462 с: илл. 54. История книги: Учеб. для вузов / Говоров А.А. и др. М.: Мир книги, 1999. 245 с. 55. История политических и правовых учений / Воротилин Е.А. и др. МГУ им. М.В. Ломоносова. Юрид. фак-т. М.: Зерцало, 1999. 677 с. 56. Кобрин К. История души в избранных сюжетах: От Тацита до Фомы Аквинского //Логос. 1999. № 6. С. 12-22. 57. Левин Г.Д. Проблема универсалий в средние века и сегодня // Филос. исслед. 1999. № 3. С. 39-50. 58. Марчукова СМ. Естественнонаучные представления в средневековой Европе: Учеб. пособие. СПб.: Европ. дом, 1999. 191 с : илл. 59. Репина Л.П. Что такое интеллектуальная история? // Диалог со време нем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 1999. № 1. С. 5-12. 60. Соловьёв Н.К. Очерки по истории интерьера. Древний мир. Средние века. М., 1999. 319 с. 61. Харитонович Д. Антисемитизм в прошлом и настоящем: Размышления над книгой Джошуа Трахтенберга [Трахтенберг Д. Дьявол и евреи: Сред невековые представления о евреях и их связь с современным антисеми тизмом. М.: Иерусалим, 1998. 293 с ] . // НЛО. 1999. № 39. С. 385-398. 62. Шестаков В.П. Эрос и культура: Философия любви и европейское ис кусство. М.: Республика, ТЕРРА-Книжный клуб, 1999. 464 с , 48 с. илл. Прилож.: Философские тексты о любви [Пьер Абеляр, Марсилио Фичино, Франсуа де Ларошфуко, Бенедикт Спиноза, Жан де Лабрюйер, Г.В. Лейбниц, Шарль Монтескье, Жюльен Офреламетри, Д. Юм, К.А. Гельвеций и др.]. С. 182-453. 63. Шукуров P.M. Предварительные замечания о Чуждости в истории // Чужое: Опыты преодоления. Очерки из истории культуры Средизем номорья. М., 1999. С. 9-30. 64. Арнаутова Ю.А. [Реферат] // Одиссей. Человек в истории, 1998. Лич ность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 356-370.
422
Библиография Реф.: Montanari M. Der Hunger und der Uberfluss: Kulturgeschichte der Ernahrung in Europa. Miinchen, 1993.
65. Панофски Э. Idea: К истории понятия в теориях искусства от антично сти до классицизма / Пер. с нем. Ю.Н. Попова. СПб.: Аксиома, 1999. ХП, 228 с. 66. Панофски Э. Смысл и толкование изобразительного искусства: Статьи по истории искусства / Пер. с англ. В.В. Симонова. СПб.: Гуманит. агенство "Акад. проект", 1999. 394 с. 6) Методика
преподавания
67. Практикум по истории средних веков. 4 . 1 . Раннее западноевропейское средневековье. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1999. 240 с. 68. Чиплакян И.Э. Методические условия формирования знаний учащихся о роли христианской церкви в жизни средневекового общества (На ма териале курса истории ср. веков VI (VII кл.): Автореф. дис.... канд. пед. наук / МПГУ. М., 1999. 16 с. 69. Карсель Орти М.М. (Валенсия). Преподавание палеографии и дипло матики в Испании. Пер. с исп. Р.Ф. Иглесиас Алонсо // Россия в IX-XX веках: Проблемы истории, историографии и источниковедения. М., 1999. С. 172-176. 7) Библиография.
Справочники
70. Указатель статей, опубликованных в ежегоднике "Одиссей" за 1989-1998 гг. // Одиссей. Человек в истории, 1998. Личность и общест во. Проблемы самоидентификации. М , 1999. С. 386-392. 8) Хроника 71. Мастыкова А.В. Франко-российское сотрудничество в области раннесредневековой археологии // РА. М., 1999. № 4. С. 241-244. 72. Стогова А.В. Заседание Ученого Совета ИВИ РАН в связи с 75-лети ем Арона Яковлевича Гуревича // ННИ. 1999. № 5. С. 244-245.
б) Специальные исторические дисциплины / ) Архивоведение.
Археография.
Кодикология.
Палеография
13. Бибиков М.В. Византийская рукописная книга на Западе и на Востоке // Византия между Западом и Востоком: Опыт исторической характе ристики / Отв. ред. Г.Г. Литаврин. СПб., 1999. С. 193-206. 74. Долгодрова Т. "Сон Полифила" - самая знаменитая книга эпохи Возро ждения // Библиотековедение. М., 1999. № 7/12. С. 128-131. 75. Долгодрова Т.А. Экземпляр нидерландской "Библии бедных" из Рос сийской государственной библиотеки // Книга: Исследования и матери алы. М , 1999. Сб. 77. С. 203-220. 76. Немецкая первопечатная книга: Декорировка и иллюстрации. СПб.: РХГИ, 1999. 336 с.
Библиография
423
11. Рыбина С. Французские [книжные] собрания эпохи Ренессанса // Биб лиотека. 1999. № И. С. 84-85. 78. Салоников Н.В. Западноевропейские издания XVI в. в библиотеке Нов городской духовной семинарии // Эпоха средневековья: Проблемы ис тории и культуры: Тез. докл. XVIII Всерос. конф. студентов и аспиран тов и мол. учёных. Санкт-Петербург, 23-27 нояб. 1998 г. / СПбГУ. СПб., 1999. С. 61-62. 2)
Археология
79. Валуев А.А., Кулаков В.И. Тевтонский крест и бог Перкуно // Наука в России. М., 1999. № 6. С. 80-85 [Материалы исследований 1993 г. мо гильника пруссов 13-14 вв. в Велува Калининградской области]. 80. Великий Новгород в истории средневековой Европы: К 70-летию В.Л. Янина: [Сб. ст.] / МГУ им. М.В. Ломоносова. М.: Рус. словари, 1999. 467 с. Из содерж.: Янсон И. Скандинавские находки IX-X вв. с Рюрикова городища / Пер. Е.Н. Носова. С. 18-38; Хвощинская Н.В. Подково образные фибулы Рюрикова городища [IX—XIII вв.]. С. 39-50; Соро кин А.Н. "Троицкий" мастиф [западноевропейская булавка ХШ в., най денная на Троицком раскопе в Новгороде]. С. 76-84; Рыбина Е.А. Зер кала [западноевропейского происхождения] в средневековой Руси (Проблема атрибуции, публикация оправ с изображениями). С. 101-119; Дубровин Г.Е. Взаимодействие судостроительных традиций в средневековом Новгороде. С. 135-143; Покровская Л.В. Ювелирные украшения Новгорода X-XI вв. (По материалам Неревского и Троиц кого раскопов) [Среди находок - скандинавские, балтийские и финноугорские украшения]. С. 144-148; Щапова ЮЛ. Византия и Север (По находкам византийских стеклянных изделий за пределами империи). С. 149-156. 81. Давидан О.И. Новые находки гребней в Старой Ладоге [Фризские и скандинавские гребни VIII-IX вв.] // ОА. 1999. № 1. С. 167-174. 82. Жилина Н.В. Искусство золотой филиграни по древнерусским кладам (автохтонность и влияния) [Проблема византийского и западноевро пейского влияния] //Древнерусская культура в мировом контексте: Ар хеология и междисциплинарные исследования: Материалы конф. Мо сква, 19-21 нояб. 1997 г. / РГГУ; Ин-т археологии. М., 1999. С. 158-183. 83. Измайлов И. Викинги на Вяземском Волжском пути // Казань. Казань, 1999. № 5/6. С. 21-23 [Курганы 9-11 вв. близ Балымеры, клады монет и оружия викингов]. 84. Каргопольцев СЮ. Двушипные наконечники дротиков как индикатор синхронизации древностей римского и раннесредневекового времени (К проблеме хронологии Северо-Запада Восточной Европы) // Сканди навские чтения 1998 года: Этногр. и культ.-ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). СПб., 1999. С. 29-35. 85. Пушкина Т.А. Об одной группе скандинавских фибул на территории Древней Руси // Древности Пскова: Археология, история, архитектура: К юбилею И.К. Лабутиной. Псков, 1999. С. 81-83.
424
Библиография
86. Раннесредневековые древности Северной Руси и её соседей / Ин-т исто рии материальной культуры РАН. СПб., 1999. 256 с. Из содерж.: Ду бов И.В. Погребения с мечами в Ярославских могильниках: К этниче ской и социальной оценке [Скандинавские погребения X в.]. С. 26-34; Каинов СЮ. Ланцетовидные наконечники стрел из раскопок Гнёздова [скандинавского происхождения, X-XI вв.]. С. 49-62; Седов В.В. Стано вление первых городов в Северной Руси и варяги. С. 206-210. 87. Седов В.В. Миграция готов в Причерноморье (Археол. коммент. к тру ду Иордана "Гетика") // Геннадиос: К 70-летию акад. Г.Г. Литаврина: Сб. ст. / РАН. Ин-т славяноведения. Отв. ред. Б.Н. Флоря. М., 1999. С. 156-169. 88. Тодорова СМ. Орнаментика рунических камней от символов к образу (На материалах Швеции, XI век) // Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.-ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). СПб, 1999. С. 35-40. 89. Гири П. Использование археологических источников в истории рели гии и культуры / Пер. с англ. Л. С. Азарха // Одиссей. Человек в исто рии, 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 188-203. 3) Генеалогия. Геральдика. Дипломатика. Сфрагистика. Хронология. Эпиграфика 90. КлимановЛ.Г. Памятники западноевропейской и византийской сфраги стики VII-XX вв.: Коллекция Н.П. Лихачёва в западноевропейской сек ции Архива Санкт-Петербургского филиала Института российской ис тории РАН. СПб.: Алетейя, 1999. 400 с. 91. Ковригина В.А. Значение генеалогических сведений для изучения исто рии "московских иноземцев" XVII - первой половины XVIII в. // Россия в IX-XX веках: Проблемы истории, историографии и источниковеде ния. М., 1999. С. 198-200. 92. Муха М.В. Английские серебряные монеты Эдуарда III в Эрмитаже // Эрмитажные чтения памяти Б.Б. Пиотровского: Тез. докл. / Гос. Эрми таж. СПб., 1999. С. 60-62. 93. Пчелов ЕВ. Предки Рорика Ютландского [IX в.] // Россия в IX-XX ве ках: Проблемы истории, историографии и источниковедения. М., 1999. С. 367-370. 94. Пчелов ЕВ. Скандинавские имена в династической традиции Рюрико вичей домонгольского периода // Древнерусская культура в мировом контексте: Археология и междисциплинарные исследования: Материа лы конф. Москва, 19-21 нояб. 1997 г. / РГГУ; Ин-т археологии. М., 1999. С. 130-133. 95. Седьмая Всероссийская нумизматическая конференция (Ярославль, 19-23 апр. 1999 г.): Тез. докл. и сообщ. М., 1999. 286 с. Из содерж.: Стукалова Т.Ю. Несколько замечаний о двух известных денариях сеньории Деоль (Франция, XII в.). С. 80-83; Черных А.П. Геральдический компо нент трактата О. Де Бонэ "Дерево битв" (XIV в.). С. 83-85; Яровая Е.А.
Библиография
425
Загадка "portalo dei genovesi": О символике врат на генуэзских монетах XII-XVII вв. С. 97-100; Алексеенко НА. Находки монет на террито рии генуэзской крепости Чембало (XIV-XV вв.). С. 174—177; Векслер А.Г., Зайцев В.В. О находках западноевропейских товарных пломб при раскопках на Гостином дворе в Москве [XV-XVIII вв.]: Начало формирования нумизматической коллекции Рязанской учёной архив ной комиссии (1884-1890). С. 252-253. 96. Соловьёва Е.В. Специфика и происхождение испанского фамильного именника // Материалы Международной конференции студентов и ас пирантов по фундаментальным наукам "Ломоносов" [1998] / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. Вып. 3. С. 194-196. 97. Степаненко В.П. Печати Латинского Востока в собраниях Санкт-Пе тербурга. Печати Балдуина II (1240-1261) // ВВ. М., 1999. Т. 58. С. 212-219. 98. Степанова Е.В. Изменение сюзеренного статуса гербов во 2-й пол. XII - 1-й пол. XIII вв. (На примере гербов Штауфенов и Вельфов) // Историческая наука на рубеже веков: Материалы Всерос. науч. конф. / Отв. ред. Б.Г. Могильницкий. Томск, 1999. Т. 1. С. 285-286. 99. Стукалова Т.Ю. Монетная чеканка в Шиноне в X в.: Предыстория Блуа-Шартрского монетного типа // Нумизматика и эпиграфика. Сб. науч. трудов / ГМИИ им. А.С. Пушкина; Ин-т археологии РАН. М., 1999. С. 265-280. 100. Хлевов А.А.. Безрогое ВТ. Англо-саксонская руническая надпись из собрания Российской Национальной библиотеки: Опыт предваритель ного анализа // Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.-ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Велико го (Кунсткамера); Отв. ред. А.С. Мыльников. СПб., 1999. С. 363-370. 101. Шувалов П.В. Монеты между археологией и нумизматикой [На при мере материалов из Рима и Остии] // Археологические вести. СПб., 1999. № 6 . С. 374-^03. 102. Эпоха средневековья: Проблемы истории и культуры: Тез. докл. XVIII Всерос. конф. студентов, аспирантов и мол. учёных. Санкт-Петербург, 23-27 нояб. 1998 г. / СПбГУ. СПб., 1999. Из содерж.: Караськова О.В. Некоторые аспекты геральдического права в трактатах J. Scopier и V. De la Colombiere (XVI-XVII века). С. 74-76; Яровая Е.А. О феноме не генуэзской родовой геральдики. С. 76-77. 4) Историческая
география.
Топонимика
103. Гусарова Т.П. Город и ландшафт // Город в средневековой цивилиза ции Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред., предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 140-161. 104. Денисов А.П. Межцивилизационная коммуникация в средневековой Европе // Материалы международной конференции студентов и аспи рантов по фундаментальным наукам "Ломоносов" / МГУ им. М.В Ло моносова. М., 1999. Вып. 3. С. 162-163. 105. Древнейшие источники по истории Восточной Европы: Картография христианского средневековья. М.: Вост. лит. РАН, 1999. 224 с.
426
Библиография
106. Калинина Т.М. Водные пространства Севера Европы в трудах араб ских учёных IX-XII вв. // Восточная Европа в исторической ретроспек тиве: К 80-летию В.Т. Пашуто / ИВИ РАН. М , 1999. 107. Подосинов А.В. Ex oriente lux! Ориентация по странам света в архаи ческих культурах Евразии. М.: Языки рус. культуры, 1999. 960 с. 108. Подосинов А.В. Северо-Восточная Европа в "Космографии" Равеннского Анонима [конец VII в.] // Восточная Европа в исторической ре троспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто / ИВИ РАН. М., 1999. С. 227-236. 109. Подосинов А.В. Чёрное море в картографической традиции антично сти и раннего средневековья // Древнейшие государства Восточной Европы, 1996-1997 гг.: Северное Причерноморье в античности: Во просы источниковедения / Отв. ред. А.В. Подосинов; ИВИ, ИРИ РАН. М., 1999. С. 237-252. 110. Чекин Л.С. Картография христианского средневековья VIII—XIII вв.: Тексты, перевод, комментарий / ИВИ, ИРИ РАН. М.: Вост. лит. 1999. 366 с. 5)
Этнология
111. Маркарян С.А. К вопросу о локализации топонима "Серкланд" скан динавских рунических надписей и саг (Грузия как вариант локализа ции) // Восток. 1999. № 2. С. 16-26. 112. Рождение ребёнка в обычаях и обрядах: Страны зарубежной Европы / РАН. Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая; Отв. ред.: Н.Н. Грацианская, А.Н. Кожановский. М.: Наука, 1999. 518 с. 113. Соболева Е.С. Остров Фёр и его население [Северо-Фризские остро ва, Германия] //Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.-ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Велико го (Кунсткамера). СПб., 1999. С. 91-102. 114. III Конгресс этнографов и антропологов России. 8-11 июля 1999 г., Москва: Тез. докл.. М., 1999. Из содерж.: Кузнецова А. П. Социальная организация воспроизводства общин в России и Западной Европе (XIV-XVII вв.). С. 203; Пушкарёва НЛ. От исторической феменологии к гендерным исследованиям (Историогр. ситуация на рубеже ве ков). С. 211-212. 115. Шрадер Т.А. Экспонаты из Скандинавии в музеях Санкт-Петербурга // Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.-ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткаме ра); Отв. ред. А.С. Мыльников. СПб., 1999. С. 356-363. 116. Тушина Е.А. [Рецензия] // Одиссей. Человек в истории, 1999. Трапеза. М., 1999. С. 301-310. Рец. на кн.: La sociabilite a table: Commensalite et conviviality a travers les ages: Actes du Colloque de Rouen. Rouen, 1992. 117. Шевеленко А.Я. [Рецензия] // ВИ. 1999. № 3. С. 172-173. Рец. на кн.: Шушарин В.П. Ранний этап этнической истории венгров: Проблемы этнического самосознания. М.: РОССПЭН, 1997. 512 с.
Библиография
427
в) История отдельных стран 1) Англия. Шотландия.
Ирландия
ХМ.Лынагин А.В. Этапы изучения истории английских университетов в современной зарубежной историографии // Древние и средневековые цивилизации и варварский мир: Сб. науч. ст. / Ставроп. гос. ун-т. Став рополь, 1999. С. 210-223. 119. Михайлова Т.А. Персонификация смерти в ирландской эпической и фольклорной традиции: "банши" // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М., 1999. С. 261-271. 2) Германия. Австрия.
Венгрия
120. Левкиевская Е.Е. Славяно-германские мифологические параллели // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9: Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 77-82. 121.Липатов А.В. Польско-немецкие культурно-литературные отноше ния от средневековья до романтизма: История-типология-связи // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9: Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 68-76. 122. Крейг Г. Немцы / Пер. с англ. С.Л. Никольского. М.: Науч.-изд. центр "Ладомир", 1999. 379 с. 3) Италия 123. Муратов П.П. Образы Италии. М.: ТЕРРА; Изд-во "Республика", 1999. 592 с. 4) Скандинавские
страны. Финляндия.
Прибалтийские
народы
124. Кан А.С. Швеция и Россия в прошлом и настоящем. М.: РГГУ, 1999. 360 с. Рец.: Борисёнок Ю. // Родина. 1999. № 12. С. 122-123. 125. Коваленко Г.М. Кандидат на престол: Из истории политических и культурных связей России и Швеции XI-XX веков. СПб.: БЛИЦ, 1999. 206 с. 5) Франция 126. Зайцева Т.И. Королевская власть в похоронных ритуалах // Историче ская наука на рубеже веков: Материалы Всерос. науч. конф. / Отв. ред. Б.Г. Могильницкий. Томск, 1999. Т. 1. С. 235-243. 127. Куклинова И.А. История музейного дела во Франции (XIV-XIX века): Автореф. дис... канд. культурол. наук / С.-Петерб. гос. ун-т культуры. СПб., 1999. 18 с. 128. Польская С.А. Сакральность королевской власти во Франции середины VIII-XV вв.: Церемониальный и символический аспекты проблемы: Автореф.... канд. ист. наук / Ставроп. гос. ун-т. Ставрополь. 1999. 34 с.
428
Библиография
129. Замятин Д.Н. Образ страны [Рецензия] // Вестн. ист. географии. 1999. № 1.С. 143-148. Рец. на кн.: Бродель Ф. Что такое Франция?: Пер. с фр.: в 2-х кн. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1994—1995. Кн. 1-2. 130. Франция - память / Пер. с фр. Д. Хапаевой. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1999. 326 с. Из содерж.: Нора П. Предисловие к рус. изд. С. 5-14; Нора П. Между памятью и историей: Проблематика мест памяти. На ция - память. Как писать историю Франции? Эра коммемораций. С. 16-148; Хапаева Д. Прошлое как вызов истории: Послесл. пере водчика. С. 296-324. II. Р А Н Н Е Е С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е (IV-XI вв.)
а) Общий раздел 131. Бармин А.В. Столкновение 1053-1054 [Между Западной и Восточной церквами] // Византия между Западом и Востоком: Опыт истор. харак теристики / Отв. ред. Г.Г. Литаврин. СПб., 1999. С. 140-159. 132. Беляев Л.А. Древняя Русь в кругу средневековых цивилизаций и куль тур // Древнерусская культура в мировом контексте: Археология и междисциплинарные исследования: Материалы конф. Москва, 19-21 нояб. 1997 г. / РГГУ; Ин-т археологии. М., 1999. С. 40-47. 133. Гудимова С.А. Музыка в системе символико-аллегорического мышле ния средневековья // Культурология: Дайджест / Гл. ред. и сост. И.Л. Глинская; РАН. ИНИОН. М., 1999. № 3. С. 111-123. 134. Древняя Русь в свете зарубежных источников: Учеб. пособие для ву зов /Под ред. Е.А. Мельниковой; Ин-т "Открытое общество". М.: Ло гос, 1999. 606 с. 135. Казаков А.В., Сазонов О.Н. Древняя Русь и западная цивилизация в ус ловиях раннего средневековья // Русь, Россия и мировая цивилизация: Материалы Всерос. заоч. науч. конф. / Науч. ред. С.Н. Полторак. СПб., 1999. С. 12-15. 136. Крянов А. Сакральное в военном искусстве кельтов // Варвары: Сб. / Сост. П.В. Тулаев. М., 1999. С. 152-162. 137. Лебедев А.П. История разделения церквей в IX, X и XI веках / Под на уч. ред. М А . Морозова. СПб.: Алетейя, 1999. 308 с. (Серия "Византий ская библиотека: Исследования"). 138. Матюшина ИГ. Древнейшая лирика Европы. М.: Издат. центр РГГУ, 1999. Кн. 1. 244 с. Кн. 2. С. 245^93. 139. Нагих СИ. Происхождение властных структур предгосударственного общества в свете исследований политической антропологии // ВМУ. Сер. 11: Право. М., 1999. № 2. С. 105-113. 140. Неретина С.С. Средневековое мышление как стратагема мышления современного // ВФ. 1999. № 11. 141. Уколова В.И., Бородин О.Р. Византия и Запад: Культурные отноше ния в VII—XII вв. // Византия между Западом и Востоком: Опыт ист. ха рактеристики / Отв. ред. Г.Г. Литаврин. СПб., 1999. С. 105-139.
Библиография
429
142. Филиппов И.С. Римское право и Вульгата: Право, закон, справедли вость//Древнее право. 1999. № 1(4). С. 144-166. 143. Флоры Ж. Идеология меча. Предыстория рыцарства / Пер. с фр. СПб.: Евразия, 1999.320 с.
б) Кризис и падение Римской империи. Варварские государства на территории Западной, Центральной и Южной Европы 144. Августин Аврелий. Против академиков / Пер. и коммент. О.В. Голо вой; Ин-т философии. РАН. М.: Греко-лат. кабинет Ю.А. Шичалина, 1999. 191 с. 145. Боэций. Введение в категорические силлогизмы / Пер. А.В. Апполонова // ВФ. 1999. № 1. С. 145-171. 146. Боэций. Комментарии к "Категориям" Аристотеля / Вступ. ст., пер. с лат. и примеч. А.В. Аполлонова // Вестн. РХГИ. СПб., 1999. № 3. С. 117-150. 147. Из "Этимологии" Исидора Севильского / Вступ. ст., пер. и публ. Е.М. Леменевой // Одиссей. Человек в истории, 1998. Личность и об щество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 303-347. 148. Историки эпохи Каролингов / Сост. М.А. Тимофеев; Отв. ред. и авт. науч. ст. А.И. Сидоров. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1999. 287 с. 149. Буданова В.П. Варварский мир эпохи Переселения народов: Опыт ти пологической реконструкции // Вестн. РГНФ. 1999. № 3. С. 112-120. 150. Буданова В.П., Горский А.А., Ермолова И.Е. Великое переселение на родов: Этнополит. и социал. аспекты / РАН. Ин-т рос. истории. М , 1999. 347 с : табл. 151. Буданова В.П. О трансформации "готицизма" // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9: Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 13-32. 152. Донченко А.И. К вопросу о пережитках язычества у древних герман цев меровингской эпохи //Теория и методология познания: Междунар. сб. науч. трудов гуманит. кафедр МПГУ / Под ред. Т.Ф. Кузнецовой. М., 1999. С. 52-60. 153. Донченко А.И. К вопросу о различиях между агиографической леген дой и фольклором // Теория и методология познания: Междунар. сб. науч. трудов гуманит. кафедр МПГУ / Под ред. Т.Ф. Кузнецовой. М., 1999. С. 28-51. 154. Донченко А.И. Роль агиографии эпохи Меровингов в становлении за падноевропейской христианской культуры: Автореф. дис. ... докт. культурологии/ Благовещ. Гос. пед. ун-т им. М.И. Калинина. М., 1999. 37 с. 155. Донченко А.И. Фольклор и ученая традиция в агиографической лите ратуре эпохи Меровингов. Благовещенск: Изд-во Амур. Гос. ун-та, 1999. 363 с.
430
Библиография
156. Дряхлое В.Н. В священных рощах Вотана: Очерк из истории древнегерманских верований. Киров: Вятское слово, 1999. 158 с. 151. Дряхлое В.Н. Языческие реликты в судебных обычаях франков по "Салической правде" // Тр. Киров, фил. Моск. гос. юрид. акад. Киров, 1999. № 3. С. 234-239. 158. Ермолова И.Е. Аммиан Марцеллин и античная традиция о Северном Причерноморье // Древнейшие государства Восточной Европы. 1996-1997 гг.: Северное Причерноморье в античности: Вопросы ис точниковедения / Отв. ред. А. В. Подосинов; ИВИ, ИРИ РАН. М., 1999. С. 336-347. 159. Ильина СВ. Понятие греха, добродетели и свободы воли в раннее и классическое Средневековье // Историческая наука на рубеже веков: Материалы Всерос. науч. конф. / Отв. ред. Б.Г. Могильницкий. Томск, 1999. Т. 1. С. 293-300 [Августин, Абеляр]. 160. Карачинский А.Ю. "Vita Hludovici" Тегана Трирского // Вестн. Все общ. Истории: Межвуз. сб. / РГПУ им. Герцена. СПб., 1999. Вып. 2. С. 3-7 [Франкское государство IX в.]. 161. Каштанов СМ. Исторические параллели: Иван III и Карл Мартелл // Россия в IX-XX веках: Проблемы истории, историографии и источни коведения. М., 1999. С. 180-181. 162. Левандовский А. Карл Великий. М.: Мол. гвардия, 1999. 244 с , ил. (ЖЗЛ. Сер. Биогр.). 163. Метелев А.В. Некоторые проблемы социокультурного синтеза за падноевропейского раннего средневековья (V-IX вв.) (На примере франкского государства) // Дефиниции культуры: Сб. трудов участни ков Всерос. семинара мол. учёных. Томск, 1999. Вып. 4. С. 128-132. 164. Парамонова М.Ю. Славянский Восток в хронике Титмара Мерзенбургского: Образ "иного" на пересечении идеологии и риторики // Одиссей. Человек в истории, 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 26-55. 165. Перлов A.M. Представления Рудольфа Фульдского о власти в контек сте политической и культурной действительности середины IX века: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. 23 с. 166. Петров В.В. Каролингские школьные тексты: Глоссы из круга Иоан на Скотта и Ремигия из Осерра // Философия природы в античности и в средние века / Ин-т философии. М., 1999. Ч. 2. С. 233-292. 167. Петрова М.С Грамматическая наука в поздней античности и в сред ние века: "Ars minor" Доната [IV в.] // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 1999. № 1. С. 60-83. 168. Плеханов С Север против Юга: Неизвестная война: [О религиозных войнах христианского Юга Европы с языческим Севером VIII-XV вв.] // Варвары: Сборник / Сост. В.В. Тулаев. М., 1999. С. 232-245. 169. Польская С.А. Влияние канонического и династического права на практику церемонии королевского посвящения во Франции IX-X вв. // Древние и средневековые цивилизации и варварский мир: Сб. науч. статей / Ставроп. гос. ун-т. Ставрополь, 1999. С. 180-189.
Библиография
431
170. Рыбаков А. Золотой саркофаг Карла Великого (Памятники земли Рейн-Вестфалия IX-XV вв. и их реставрация) // Мир музея. 1999. №6(171). С. 47-53. 171. Селицкий А.И. К вопросу о генезисе королевской власти у древних германцев//Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.-ист. ас пекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). СПб., 1999. С. 58-81. 172. Сидоров А.И. Формирование новой традиции наследования трона Восточнофранкского королевства в Оттоновскую эпоху // Эпоха средне вековья: Проблемы истории и культуры: Тез. докл. XVIII Всерос. конф. студентов, аспирантов и мол. учёных. Санкт-Петербург, 23-27 нояб. 1998 г. / С.-Петерб. ун-т. СПб., 1999. С. 63-64. 173. Топорова Т.В. Об антропоцентризме древнегерманского космогони ческого мифа // Логический анализ языка: Образ человека в культуре и языке / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, И.Б. Левонтина. М., 1999. С. 252-260. 174. Усков Н.Ф. Убить монаха...: [Загадочные смерти монахов по хронике Санкт Галленского монастыря Эккехарда] // Казус, 1999. Индивиду альное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 1999. Вып. 2. С. 199-235. 175. Фрик О.В. Источники изучения духовной культуры древних герман цев // Омский научный вестник. Омск, 1999. Вып. 7. С. 24—27. 176. Фрик О.В. Культурный архетип Одина (Водана) в германской духов ности // Немцы Сибири: История и культура: Сб. резюме докл. III междунар. науч.-практ. конф. Омск, 1999. С. 82-83. 177. Шувалов П.В. Немощь Аттилы (Властитель гуннов глазами герман цев) // Чужое: Опыты преодоления: Очерки из истории культуры Сре диземноморья. М., 1999. 178. Юрасов М.К. Внешнеполитические акции венгров в Центральной Ев ропе во второй половине IX века // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9: Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и кон фликты. С. 47-54. 179. Яковлев ВВ. Модель дифференциации знамений и чудес в раннесредневековых исторических произведениях: [На материале "Истории франков" Григория Турского и "Истории лангобардов" Павла Диако на] // Рубеж веков: Проблемы методологии и историографии истори ческих исследований: Сб. ст. Тюмень, 1999. С. 127-134. 180. Яковлев В.В. Signum, portentum и miraculum в раннесредневековых хро никах // Точное гуманитарное знание: Традиции, проблемы, методы, результаты: Тез. докл. и сообщ. научн. конф. (Москва, 4-6 февр. 1999 г.). М., 1999. С. 158-159. 181. КрукДж. (Великобритания). Материалы к докладу "Культ святых и его воздействие на архитектуру раннесредневекового Запада" / Пер. Л.А. Беляева // Древнерусская культура в мировом контексте: Ар хеология и междисциплинарные исследования: Материалы конф. Москва, 19-21 нояб. 1997 г. / РГГУ; Ин-т археологии. М., 1999. С. 141-148.
432
Библиография
182. Монастырская культура: Восток и Запад / Сост. Е.Г. Водолазкин; ИРЛ РАН (Пушкинский дом). СПб., 1999. Из содерж.: Пикассо Дж. (Ми лан). Scienter nescius et sapienter indoctus: Монашеская традиция и гума нистическая культура на заре средневековья. С. 9-17; Романчук Р. (Лос-Анджелес). Lectio Divina: Монашеское чтение на Востоке и на Западе: [На примере описания lectio у блаж. Августина и Иоанна Зла тоуста]. С. 36-43; Грегуар Р. Литературные и богословские модели в западной агиографии. С. 75-85; Бьянки Э. (Италия). Корни западного монашества и восточное наследие: [Устав св. Бенедикта]. С. 111-121; Марин Б. (Италия). Правило святого Бенедикта. Общий взгляд. С. 136-152. 183. Поньон Э. Жизнь Европы в 1000 году / Пер. с фр., коммент. Э.М. Драйтовой; Предисл., науч. ред. А.П. Левандовского. М.: Мол. гвардия; Полимпсест, 1999. 383 с. 184. Фодор И. (Будапешт-Сегед). Торговые связи Волжской Булгарии с Венгрией [X в.] // Международные связи, торговые пути и города Среднего Поволжья IX—XII веков: Материалы Междунар. симпозиу ма. Казань, 8-10 сент. 1998 г. Казань, 1999. С. 176-177.
в) Северная Европа 185. Из ранней истории шведского народа и государства: Первые описания и законы / РГГУ, Рос.-швед. центр; Отв. ред. и сост. А.А. Сванидзе. М., 1999. 334 с : факс. Содерж.: Сванидзе АЛ. Первые письменные свиде тельства о шведах и возникновении Швеции. С. 5-12; I. Древнейшие сведения о племенах, населявших территорию современной Швеции: Тацит Корнелий. О происхождении германцев и местоположении Германии; Прокопий из Кесарии. Война с готами; Иордан. О происхо ждении и деяниях гетов. (Сост. и примеч. В.В. Рыбакова). С. 15-20; II. Из "Жития святого Ансгария" (Пер. с лат., предисл. и примеч. В.В. Ры бакова). С. 20-55; III. Из "Деяний архиепископов Гамбургской церкви" Адама Бременского (Пер. с лат., предисл. и примеч. В.В. Рыбакова). С. 56-110; Первые своды законов: IV. Гуталаг (пер. с древнегут. и пре дисл. Г.Э. Александренкова). С. 112-171; V. Вестгёталаг: Старшая ре дакция (Пер. со старошвед. и предисл. А.В. Фоменковой). С. 172-277. VI. Бёркёарэттэн (Пер. со старошвед. и предисл. Н.С. Калашниковой). С. 279-331. 186. Васильева Н.И. Русь и варяги // Русь и варяги: Новый взгляд на исто рию Европы и Руси: [Сб. ст.]. М., 1999. С. 7-201. 187. Зверева В.В. Беда Достопочтенный в историографической культуре XIX-XX вв.: Четыре интерпретации // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой, ИВИ РАН. М., 1999. № 1. С. 232-249. 188. Атлантика: Записки по исторической поэтике. Вып. IV. М.: Изд-во МГУ, 1999.246 с. Из содерж.: Гвоздецкая Н.Ю. Семантика имени Хель в "Старшей Эдде". С. 3-32; Шенявская TJI. Поэтическая традиция по
Библиография
433
сведениям "саг об исландцах". С. 59-73; Гуревич Е.А. О макрологии [О скальдических панегириках]. С. 74-89; Симмс К. (Ирландия). Средневе ковая Ирландия: История, язык и литература. С. 90-106; Михайло ва Т.А. Зыбкий лик безумия: К вопросу о происхождении и семантиче ском развитии древнеирландского тег. С. 107-121; Мурадова А.Ф. Бре тонский Анку: Персонификация, вестник или орудие смерти. С. 122-140; Ненарокова М.Р. Беда-"редактор": "Житие св. Феликса" и его источник. С. 155-164; Ганина Н.А. Geimania Romana: Дуода - гра финя Септиманская. С. 166-180; Смирницкая О.А. Прорицание вельвы: Заметки к семинару по исторической поэтике. С. 181-207; Никола ева Н.А. Смерть Келт-хара, сына Утехара (Введ., пер. с ирл. и коммент). С. 208-221; Песнь о Трюме (Пер. О. А. Смирницкой). С. 222-233. 189. Восточная Европа в древности и Средневековье: Контакты, зоны кон тактов и контактные зоны: XI Чтения памяти чл.-кор. АН СССР В.Т. Пашуто. Москва, 14-16 апр. 1999 г.: Материалы к конференции / ИВИ РАН. М., 1999. Из содерж.: Мельникова Е.А. К типологии кон тактных зон и зон контактов: скандинавы в Западной и Восточной Ев ропе [IX-X вв.]. С. 19-27; Глазырина Г.В. "Ингвар будет полагаться на веру тех, кого он ведет к богу" ("Сага об Ингваре": О походе по боль шой реке). С. 151-158; Успенский Ф.Б. К одной из древнескандинав ских версий крещения Руси (Конунг Олав Трюгтвасон как "апостол норманнов" в саге монаха Одда). С. 158-163. 190. Гвоздецкая Н.Ю. Эпическое сознание на стыке культурных парадигм (О соотношении языческих и христианских элементов в "Беовульфе") // Человек в культуре обществ древности, средневековья и Возрожде ния: Межвуз. сб. науч. трудов / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1999. С. 4 2 ^ 9 . 191. Губанов И.Б. Структура древнескандинавского общества по материа лам родовых саг // Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Ве ликого (Кунсткамера). СПб., 1999. С. 40-48. 192. Гуревич А.Я. От пира к лену // Одиссей. Человек в истории, 1999. Тра пеза. М., 1999. С. 7-13 [О роли пиров в Скандинавии в раннее средне вековье]. 193. Гуревич Е.А., Матюшина И.Г. Поэзия скальдов / Отв. ред. Е.М. Мелетинская. М.: РГГУ, 1999. 752 с. 194. Джаксон Т.Н. Елизавета Ярославна, королева Норвежская // Восточ ная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто / ИВИ РАН. М., 1999. С. 63-71. 195. Дряхлое В.Н. Миссия Ансгария: [К истории христианизации Дании и Швеции в первой половине IX в.] // Европейский север в культурно-ис торическом процессе (К 625-летию города Кирова): Материалы междунар. конф. [22-24 янв.1999 г., Киров]. Киров, 1999. С. 206-210. 196. Журавлева Е.В. Судьба, страх и суд богов в раннесредневековом об ществе на примере Северной Европы // Историческая наука на рубе же веков: Материалы Всерос. науч. конф. / Отв. ред. Б.Г. Могильницкий. Томск, 1999. Т. 1. С. 260-265. 197. Калыгин В.П. Кельтская мифология глазами лингвиста // ИАН: Се рия лит. и яз. 1999. Т. 58. № 5. С. 53-59.
434
Библиография
198. Конецкий В.Я., Самойлов К.Г. К вопросу о влиянии скандинавов на формирование раннехристианской культуры Древнего Новгорода // Древнерусская культура в мировом контексте: Археология и междис циплинарные исследования: Материалы конф. Москва, 19-21 нояб. 1997 г. / РГГУ; Ин-т археологии. М., 1999. С. 134-137. 199. Марченко М.Н. Основные источники англосаксонского права: поня тия, прецедент // ВМУ. Сер.11: Право. 1999. № 4. С. 26-41. 200. Медведева О.Г. Восприятие островными кельтами мифологического пространства // Путь в науку: Сб. науч. раб. аспирантов и студентов ист. фак-та / Под ред. A.M. Селиванова; Яросл.гос.ун-т. Ярославль, 1999. Вып. 5. С. 133-135. 201. Мельникова Е.А. Скандинавские личные имена в новгородских бере стяных грамотах // Славяноведение. 1999. № 2. С. 10-15. 202. Мельникова Е.А. Скандинавские рунические надписи на территории Древней Руси. Древнейшие источники по истории Восточной Европы. М.: Вост. литература РАН, 1999. 384 с. 203. Минасян Р.С. Опыт реконструкции викингской и древнерусской тех ники филиграни // Эрмитажные чтения памяти Б.Б. Пиотровского: Тез. докл. / Гос. Эрмитаж. СПб., 1999. С. 54-58. 204. Монакова Е. Пространственная картина мира в кельтской мифоло гии // Материалы международной конференции студентов и аспи рантов по фундаментальным наукам "Ломоносов" [1998] / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. Вып. 3. С. 185. 205. Моховикова Н.В. "Жития святых" Эльфрика как памятник Бенедик тинского возрождения [сер. Х-нач. XI в.]: Автореф. дис. ... канд. филол. наук / МПГУ. М., 1999. 17 с. 206. Моховикова Н.В. Черты кроссжанровости в "Житии св. Свизина, епи скопа" [X в.] // IV Державинские чтения. Серия: Материалы науч. конф. молод, ученых. Февраль 1999 г. Тамбов, 1999. С. 98-99. 207. Никольский СЛ. Наследование и кровная месть (По материалам раннесредневековой Скандинавии) // Восточная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто / ИВИ РАН. М., 1999. С. 202-208. 208. Петров В.В. Эпилог Aulae siderea Иоанна Скотта (№ 72-101) и пред шествующая поэтическая традиция // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 1999. № 1. С. 46-59. 209. Попенсков АС. К образу пира в средневековой ирландской литерату ре [VIII—XII вв.|//Одиссей. Человек в истории. 1999. Трапеза. М., 1999. С. 100-108. 210. Сванидзе Д.В. Значение скандинавских источников для реконструк ции истории взаимоотношений Скандинавии и Древней Руси // Россия в IX-XX вв.: Проблемы истории, историографии и источниковедения. М., 1999. С. 410-412. 211. Скандинавские языки: Диахрония и синхрония / Отв. ред. Т.В. Топо рова. М.: РГГУ, 1999. 404 с. Из содерж.: Матюшина И.Г. Католиче ские драпы скальдов. С. 14—48; Гуревич Е.А. Искусство кеннинга, или о двух фигурах скальдической поэтики: nykrat и nygerving.
Библиография
435
С. 49-65; Бабушкина А.Д. О функционировании паремии в исланд ских родовых сагах. С. 66-80; Топорова Т.В. "Заклинание Грои": К проблеме жанра. С. 81-104; Михайлова Т.А. Об ирландских "дикови нах" в норвежском "Зерцале": Источники и параллели. С. 105-121; Топорова ТВ., Успенский Ф.Б. Об образе коровы в древнегерманской космогонии и его трансформации в сагах. С. 122-159; Успен ский Ф.Б. К описанию юридического аспекта древнескандинавского концепта святости. С. 160-188; Танина Н.А. К реконструкции семан тики готских ритуальных лексем в свете древнескандинавских дан ных. С. 189-205; Пименова Н.Б. Семантическая аттракция синони мов gumi и verr "муж, воин" в "Старшей Эдде". С. 227-246; Огуречникова НЛ. Семантика определенности и типы референции в "Стар шей Эдде". С. 247-287. 212. Смольская Н.Б. К вопросу о формульности языка англосаксонских эпических памятников //Текст как объект изучения и обучения: Межвуз. сб. науч. тр. Пермь, 1999. С. 47-50. 213. Сурков А.И. Основные тенденции развития королевской власти в раннесредневековой Англии // Новик. Воронеж, 1999. Вып. 2. С. 18-28. 214. Топорова Т.В. О древнеисландском Мимире и его германских парал лелях // И АН: Сер. лит. и яз. 1999. Т. 58. № 1. С. 45-55. 215. Хлевов А.А. Дружина Севера как исторический феномен // Сканди навские чтения 1998 года: Этногр. и культ.-ист. аспекты /РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). СПб., 1999. С. 49-58. 216. Широкова НС. Другой мир кельтов // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 2. История, языкознание, литературоведение. СПб., 1999. Вып. 3. С. 24—32 [Представление о загробном мире в эпосе и фольклоре]. 217. Расмуссен Н. Новгород и Скандинавия [X-XI вв.] / Пер. Н. ОхотинойЛинд // Новгородский исторический сборник. СПб., 1999. Вып. 7(17). С. 310-317. 218. Рис А.. Рис Б. Наследие кельтов. Древняя традиция в Ирландии и Уэльсе / Пер. с англ. и послесл. Т.А. Михайловой. М.: Энигма, 1999. 480 с. 219. Янссон И. (Упсала). "Восточный импорт" в Скандинавию VIII—XII вв. и Волжская Булгария // Международные связи, торговые пути и горо да Среднего Поволжья IX—XII веков: Материалы Междунар. симпози ума. Казань, 8-10 сент. 1998 г. Казань, 1999. С. 123-124.
III. К Л А С С И Ч Е С К О Е СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (XI-XV вв.)
а) Общий раздел 220. Гайденко П.П. К предыстории становления новоевропейской науки [XIV-XVI вв.] // Философия, наука, цивилизация / Отв. ред. В.В. Казютинский. М., 1999. С. 6-30.
436
Библиография
221. Город в средневековой цивилизации Западной Европы / Отв. ред. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. Т. 1: Феномен средневекового ур банизма / Предисл. А.А. Сванидзе. Из содерж.: Сванидзе А.А. Средне вековые города Западной Европы: некоторые общие проблемы. С. 9—41; РепинаЛ.П. Население городов. С. 169-213; Юсим М.А. Евреи в средневековых городах европейского Запада. С. 225-231; Цатурова С.К. Замок сеньора и город. С. 251-272; Селунская Н.А. Каструм и урбанизационные процессы. С. 272-284; Усков Н.Ф. Монастыри в го роде. С. 284-312; Хачатурян Н.А. Политическая организация средне векового города. С. 313-341; Т. 2: Жизнь города и деятельность горо жан / Предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М.: Наука, 1999. Из со держ.: Сванидзе А.А. Торговля и купечество: Контуры "общественно го обмена веществ" западноевропейского Средневековья. С. 8-26; Го лова А.Д. Торговое делопроизводство: Бухгалтерия, торговые книги, переписка. С. 26-30; Бойцов М.А. О весах и мерах. С. 30-33; Сванид зе А.А. Ярмарки. Торговые компании. С. 33-46; Гуревич А.Я. Средне вековый купец. С. 46-79; Харитонович Д.Э. Ремесло, цехи и миф. С. 118-124; Шевеленко А.Я. Техника городских ремесел. С. 124—142; Россер Дж. (Оксфорд). Ремесленные гильдии и организация труда / Пер. с англ. В.А. Ведюшкина. С. 142-156; Усков Н.Ф. Монашество в духовной жизни города. С. 197-221; Уваров П.Ю. Интеллектуалы и ин теллектуальный труд в средневековом городе. С. 221-264; Шевелен ко А.Я. Наука и техника в средневековом городе. С. 264-276; Бер гер Е.Е. Лекари, аптекари и цирюльники. С. 276-278; Тушина Е.В. Го родское землевладение. С. 279-289; Ястребицкая А.Л. "Низшие соци альные слои": Бедность и бедняки. С. 294—317; Бергер Е.Е. В больни цах и лепрозориях. С. 317-318. 222. Керов ВЛ. Католическая церковь в Западной Европе в XI-XV вв. // Очерки истории христианской церкви в Европе (Античность, средние века. Реформация) / Под ред. Ю.Е. Ивонина. Смоленск, 1999. С. 68-89. 223. Кирабаев Н.С. Классическая арабо-мусульманская философия в зер кале западноевропейской схоластики // Вестн. РУДН. Сер. Филосо фия. М., 1999. № i . e . 179-183. 224. Литошенко Д.А. Основные тенденции эволюции средневековой евро пейской системы университетского образования // Актуальные проб лемы всеобщей истории. Владивосток, 1999. С. 53-74. 225. Смирнова И.А. Экология средневекового города // Путь в науку: Сб. науч. раб. аспирантов и студентов ист. фак-та / Под ред. A.M. Селива нова; Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 1999. Вып. 5. С. 147-148. 226. Тихомиров М.Н. Древняя Москва XI1-XV вв. Средневековая Россия на международных путях XIV-XV вв. / Под ред. и послесл. С. Шмидта. М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 1999. 432 с. (Славяне). 227. Лучицкая СИ. [Рецензия] // Одиссей. Человек в истории, 1998. Лич ность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 348-356. Рец. на кн.: Camille M. The Gotic Idol: Ideology and ImageMaking in Medieval Art. Cambridge; N.Y., 1989; Camille M. Image of the Age (the Margins of Medieval Art). L., 1992.
Библиография
437
1) Крестовые походы. Государства крестоносцев на Востоке 228. Антоненко С. Кинжал веры: [К истории взаимоотношений Руси с го сударствами крестоносцев] // Родина. 1999. № 7. С. 20-22. 229. Близнюк СВ. Крестоносцы позднего средневековья: Король Кипра Пьер I Лузиньян: Учеб. пособие / МГУ им. М.В. Ломоносова. Ист. фак-т. М., 1999. 143 с. (Труды ист. фак-та МГУ; Вып. 9. Сер. 3. Instrumenta studiorum. Вып. 4). 230. Качанов Р.Ю. Городское право орденских городов // Проблемы источ никоведения и историографии: Сб. науч. тр. / Калинингр. ун-т. Кали нинград, 1999. С. 4-13. 231. Колотова О.Е. Пиратство Ордена госпитальеров в Родосский пери од // Эпоха средневековья: Проблемы истории и культуры: Тез. докл. XVIII Всерос. конф. студентов, аспирантов и мол. ученых. Санкт-Пе тербург, 23-27 нояб. 1998 г. / СПбГУ. СПб., 1999. С. 73. 232. Кучкин В.А. Борьба Александра Невского против Тевтонского орде на // Восточная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто / ИВИ РАН. М., 1999. С. 130-137. 233. Лучицкая СИ. Мусульмане в иллюстрациях к Хронике Гийома Тирского: Визуальный код инаковости [XIII в.] // Одиссей. Человек в ис тории, 1999. Трапезы. М., 1999. С. 245-270. 234. Матузова В.И. Кенигсберг - город-крепость Тевтонского ордена XIII-XIV веков // Город в средневековой цивилизации Западной Евро пы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 360-363. 235. Матузова В.И. Тевтонский орден во внешней политике князя Дании ла Галицкого // Восточная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто / ИВИ РАН. М., 1999. С. 145-152. 236. Назарова ЕЛ. Крестовый поход на Русь 1240 г. (Организация и пла ны) // Восточная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто/ИВИ РАН. М., 1999. С. 190-201. 237. Назарова ЕЛ. Шведские интересы в крестоносном наступлении на Эстонию (вторая половина XII века) // Северная Европа: Проб лемы истории. Вып. 3 / Отв. ред. О.В. Чернышева. М., 1999. С. 24-30. 238. Саганович Г.Н. Русь в прусских хрониках XIV-XV веков // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9. Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 100-104. 239. Куликов В.И. [Рецензия] //ФА. 1999. № 1. С. 229-232. Рец. на кн.: Петр из Дусбурга. Хроника земли Прусской / Изд. подгот. В.И. Матузова. М.:Ладомир, 1997.383 с. 240. Мельвиль М. История Ордена Тамплиеров / Пер. с франц. Г.Ф. Цыбулько; Науч. ред. и коммент. М.Ю. Медведева. СПб.: Евразия, 1999. 413 с.
438
Библиография
б) История отдельных стран 1) Англия.
Шотландия.
Ирландия
241. Ансельм Кентерберийский. Почему бог стал человеком / Науч. ред. В. Василик; Пер. с латин. Е. Начинкина // Искупление: Материа лы междунар. симпозиума христиан, философов. СПб., 1999. С. 11-133. 242. Роберт Гроссетест. Об истине / Вступ. ст., пер. с лат. и примеч. А.В. Апполонова // Вестн. РХГИ. СПб., 1999. № 3. С. 185-201. 243. Дуне Скот. Естественное знание о Боге. Извлечения из "Оксфордско го сочинения" (Opus oxoniense, I dist. Ill, q. I) // Филос.-культурологиче ский журнал / Филос. фак-т МГУ. М., 1999. № 1. С. 52^69. 244. Челлини К.Г. Проблемы политической и культурной истории Шот ландии XV-XVI вв. в современной британской историографии // Мате риалы Международной конференции студентов и аспирантов по фун даментальным наукам "Ломоносов" [1998] / МГУ им. М.В. Ломоносо ва. М., 1999. Вып. 3. С. 264-266. 245. Бегиашвили Ф.Н. К вопросу о национальной судебно-правовой систе ме в Англии после норманнского завоевания // Проблемы совершен ствования законодательства в условиях правовой реформы. Ставро поль, 1999. 246. Бегиашвили Ф.Н. Церковные суды в Англии // Проблемы совершен ствования законодательства в условиях правовой реформы. Ставро поль, 1999. 247. Губанова О.В. Рыботорговцы Лондона в XV веке // Перспектива: Сб. науч. тр. аспирантов, соискателей и молодых ученых Арзамас, гос. пед. ин-та им. А.П. Гайдара. Арзамас, 1999. С. 43^47. 248. Золотое В.И. Горизонтальные связи социальных общностей в средне вековой Англии // Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 63-72. 249. Золотое В.И. Операции с недвижимостью и социальные ориентации английского бюргерства и купцов в первой половине XV века // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 289-293. 250. Кобрин К.Р. Основные направления деятельности Эдуарда I в Уэльсе после 1283 г. // Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 4—11. 251. Кобрин К.Р., Кузнецов Е.В., Минеева Т.Г. Уэльсская граница и нача ло "Войны роз" // Проблемы английской и валлийской истории в позд нее средневековье. Арзамас, 1999. С. 38—45. 252. Кратасюк Е.Г. Трансформация образа Мерлина в современной массо вой культуре (На материале романа Томаса Мэлори "Смерть Арту ра") // Культурология: Дайджест / Гл. ред. и сост. И.Л. Глинская; РАН. ИНИОН. М., 1999. № 3. С. 196-211.
Библиография
439
253. Кузнецов ЕВ., Сагателян Г.Ш. Нонконформизм и толерантность в трудах Томаса Брауна // Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 100-102. 254. Кузнецов ЕВ., Лукьянов В.В., Романовская В.Б. О влиянии лоллардов на революционные события 1450-1451 гг. / Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 46-54. 255. Маханева СВ. Процесс формирования самосознания шотландского народа в XIV веке //Труды науч. конф. студентов и аспирантов "Ломоносов-99": История / Ред. А.Ю. Андреев и др. М., 1999. С. 159-162. 256. Меркулова Т.Е. Нортамберлендская война 1461-1464 гг. // Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 72-75. 257. Меркулова Т.Е. Север Англии в политической жизни страны второй половины XV века: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / Нижегород. гос. ун-т им. Н.И. Лобачевского. Н. Новгород, 1999. 21 с. 258. Минеева Т.Г. Восстание Оуэна Глендуэра: Факты и интерпретации // Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 21-33. 259. Михайлова Т.А. "Безумие Суибне" - памятник XII века: Автореф. дис. ... докт. филол. наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. 48 с. 260. Михайлова Т.А. Зыбкий лик безумия: К вопросу о происхождении и семантическом развитии древнеирландского тег // Атлантика. М., 1999. Вып. 4. С. 34-46. 261. Михайлова Т.А. Ирландское предание о Суибне Безумном, или Взгляд из XII века в VII / МГУ им. М.В. Ломоносова. Филол. фак-т. М.: Издво Моск. ун-та, 1999. 424 с. Прил.: Безумие Суибне: С. 357-422. 262. Мосолкина ТВ. Бристоль - город, порт, ремесленный центр // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 332-334. 263. Мосолкина Т.В. Основные проблемы истории английского города XIV-XV вв. // Новая и новейшая история: Межвуз. сб. Саратов, 1999. Вып. 18. С. 31-40. 264. Оверченко М.В. Английский рыцарский роман XIV века "Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь": Проблемы поэтики: Автореф. дис. ... канд. фи лол. наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. 25 с. 265. Репина Л.П. Английский средневековый город // Город в средневеко вой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового ур банизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М.. 1999. С. 92-106. 266. Репина Л. П. Лондон - столица и мегаполис // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урба низма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 341-348. 267. Рукавицын П.О. Джон Лидчейт: культурная адаптация текста в сред невековой переводческой практике [пер. пол. XV в.] // Проблемы культурной адаптации текста: Тезисы докл. междунар. науч. конф. / Воронеж, гос. ун-т. Воронеж, 1999. С. 93-95.
440
Библиография
268. Святовец О.А. О праве женщины на наследство в трактате Генри Брактона "О законах и обычаях Англии" // Астарта: Культурологиче ские исследования из истории Древнего мира и Средних веков: Проб лемы женственности. СПб., 1999. Вып. 1. С. 313-325. 269. СофроноваЛ.В., Осиновский И.Н., Кузнецов Е.В. Колет [Джон Колет (1467-1519)] и лолларды // Проблемы английской и валлийской исто рии в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 55-62. 270. Шишков A.M. Роберт Гроссетест, метафизика света и неоплатониче ская традиция // Историко-философский ежегодник'97. М., 1999. С. 98-109. 271. Щелокова Н.В. Учение Джона Виклифа о церкви и государстве: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / Нижегор. гос. ун-т им. Н.И. Лобачевско го. Н. Новгород, 1999. 19 с. 272. Шпеер А. Свет и пространство. Спекулятивное обоснование Робертом Гроссетестом "естественной науки" (scientia naturalis) / Пер. Е.А. Фро ловой, А.С. Шишкова // Историко-философский ежегодник'97. М., 1999. С. 75-97. 2) Германия. Австрия.
Венгрия
273. Ястребицкая AJI. "Drang nach Osten" как проблема исторического по знания и тема новой социальной истории // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9. Славяне и немцы: 1000-летнее соседство. С. 5-12. 274. Арнаутова Ю.Е. "Святой! Помоги мне, иначе я потеряю свое дитя ..." (Дети и детские недуги в зеркале средневековых миракул XII - начала XIII в.) // Вестн. УРАО. М., 1999. № 2(8). С. 92-114. 275. Балакин В.Д. Берлин - "средний город" // Город в средневековой ци вилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбаниз ма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 369-372. 276. Балакин В.Д. Фрайберг - город рудокопов // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность го рожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 325-332. 277. Басовская Н. Золотая булла: [Модель государственности в Германии XIV в.] // Знание-сила. 1999. № 1. С. 65-69. 278. Бойцов М.А. Города Германии до конца XV века // Город в средневе ковой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 73-92. 279. Вальков Д.В. Социально-психологический аспект феодальных отно шений в "Песни о Нибелунгах" // Труды науч. конф. студентов и аспи рантов "Ломоносов-99": История / Ред. А.Ю. Андреев и др. М., 1999. С. 155-158. 280. Заборских Т.П. Христианская антропология немецких гуманистов XV - начала XVI века: Автореф. дис. ... кан. филос. наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. 24 с.
Библиография
441
281. Ковалев В.Н. Образ чешского короля Пршемысла Оттакара II в не мецких нарративных источниках XIII-XIV веков // Славяне и их сосе ди. М., 1999. Вып. 9. Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 89-99. 282. Кривушин И.В. Из истории средневековой антропологии (Проблема человека в трактате "Молот ведьм") // Человек в культуре обществ древности, средневековья и Возрождения: Межвуз. сб. науч. тр. / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1999. С. 65-72. 283. Кузнецова A.M. Образ "другого": Образ полабско-балтийских славян в "Славянской хронике" Гельмольда // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9. Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и кон фликты. С. 83-88. 284. Назаренко А.В. Первые контакты Штауфенов с Русью (К истории русско-немецких отношений в 30-е годы XII века) // Восточная Евро па в исторической ретроспективе: К 80-летию В.Т. Пашуто / ИВИ РАН. М., 1999. С. 166-179. 285. Немилое А.Н. Образ города в немецкой гуманистической культуре XV-XVI веков // Город в средневековой цивилизации Западной Евро пы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 161-168. 286. Никулина Т.С. Купец-патриций XIV в. и корпоративный строй ганзей ского Любека // Город в средневековой цивилизации Западной Евро пы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 95-101. 287. Никулина Т.С. Любекские патриции в позднее средневековье // Исто рия и историография зарубежного мира в лицах: Межвуз. сб. науч. ст. / Самар. гос. ун-т. Самара, 1999. Вып. IV. С. 43-60. 288. Панченко Е.В. Схоластический дискурс о магии: [Модели описания магического акта в теол. трактате Я. Шпренгера и Г. Инститориса "Молот ведьм" (I486)] //Точное гуманитарное знание: Традиции, про блемы, методы, результаты: Тез. докл. и сообщ. науч. конф. Москва, 4-6 февр. 1999 г. М., 1999. С. 113-114. 289. Подаляк Н.Г. Юго-восточное направление ганзейской торговли: "гор ный путь" в XIV веке // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9. Славя не и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 105-113. 290. Ронин В.К. Славянское меньшинство в немецких городах XIII-XV ве ков: Статус и самосознание // Город в средневековой цивилизации За падной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 237-243. 291. Фрейденберг ММ. Средневековая Штирия: Славяно-германская среда и европейский кредит // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9. Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 34-46. 292. Хорошкевич АЛ. К истории создания немецко-русских словарей-раз говорников "Томаса Шрове" и "Тенниса Фенне" // Древности Пскова: Археология, история, архитектура: К юбилею И.К. Лабутиной. Псков, 1999. С. 218-230.
442
Библиография
293. Матузова В.И. [Рецензия] // ВИ. 1999. N 3. С. 173-175. Rec. ad op.: Quellen und Studien zur Geschichte des Deutschen Ordens. Bd. 44: Stadt und Orden. Das Verhaltnis des Deutschen Ordens zu den Stadten in Livland, PreuBen und im Deutschen Reich. Marburg, 1993. 309 S.; Bd. 49: Beitrage zur Geschichte des Deutschen Ordens. Marburg, 1993. 189 S. 294. Гжесик Р. (Познань). Происхождение и деятельность патрона Нитранской диоцезии св. Сворада: [К истории польско-венгерских связей XI-XI вв.] // Славяне и их соседи: Межславянские взаимоотношения и связи. Средние века - раннее новое время: Сб. тез. 18 конф. памяти В.Д. Королюка / РАН. Ин-т славяноведения. М„ 1999. С. 32-35. 295. Кланицай Г. Структура повествований о наказании и исцелении. Сопо ставление чудес и maleficia [На примере чудес Св. Маргариты - Мар гариты Венгерской, дочери короля Белы IV, XIII в.] / Пер. с англ. М.Ю. Парамоновой // Одиссей. Человек в истории, 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 118. 3) Испания.
Португалия
296. Варьяш И.И. Мудехары в испанском городе // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т 1: Феномен средневекового урба низма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 221-225. 297. Варьяш О.И. Донос и его социальная роль: Возможность? Необходи мость? Неизбежность? [На материале Португальского законодатель ства конца XIII - первой половины XIV в.] // Культура: Соблазны по нимания: Материалы науч.-теор. семинара (24-27 марта 1999 г.): В 2-х ч. Петрозаводск, 1999. Ч. 2. С. 39-46. 298. Варьяш О.И. Итальянцы в пиренейских городах // Город в средневеко вой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового ур банизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 235-237. 299. Варьяш О.И. Овьедо - город паломников // Город в средневековой ци вилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбаниз ма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 372-374. 300. Варьяш О.И. Пиренейские города в Средние века // Город в средневе ковой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А. А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 117-132. 301. Савенко Г. В. Гражданская община (муниципия) Центральной Испании в XI - начале XIV в. (Ист.-юрид. исслед.): Автореф. дис. ... канд. наук; Юрид. науки / Акад. упр. МВД России. М., 1999. 21 с. 302. Червонов С.Д. Ремесло и ремесленники в городах центральной Ис пании на рубеже XII—XIII веков // Город в средневековой цивилиза ции Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; И В И Р А Н . М., 1999. С. 156-165.
Библиография
443
303. Иванов Ю.Ф. [Рецензия] // ВИ. 1999. № 8. С. 151-153. Рец. на кн.: Пискорский В.К. Вибраш твори та етстолярна спадщина. Кшв: Фонд "В1зрождення", 1997. 352 с. 304. Масиель Саннес Л.К. Об одном средневековом путешествии: Соблаз ны и соблазн ["Странствия и путешествия" кастильского идальго Пе ро Тафура (ок. 1406 - ок. 1480)] // Культура: Соблазны понимания: Материалы науч.-теор. семинара (24—27 марта 1999 г.): в 2-х ч. Петро заводск, 1999. Ч. 2. С. 29-38. 4) Италия 305. Образ человека в зеркале гуманизма: мыслители и педагоги эпохи Возрождения о формировании личности (XIV-XVII вв.) / Сост., вступ. ст. и коммент. Н.В. Ревякиной, О.Ф. Кудрявцева. М.: Изд-во УРАО, 1999. 399 с. 306. Канаев А.Г. Проблема средневекового малого города в современной зарубежной историографии (на примере Северной Италии) // Семья в античности и средние века: Сб. науч. ст. Красноярск, 1999. С. 127-139. 307. Астахова А.В. Трактат "О семье" Леона Баттиста Альберти как ис точник по истории итальянского гуманизма // Актуальные вопросы истории: Сб. науч. работ аспирантов и студентов ист. фак-та СГУ. Са ратов, 1999. Вып. 1. С. 74-83. 308. Белинская Е.М. Дипломатический этикет Венецианской республики в цикле "История святой Урсулы "Витторе Карпаччо [1490-1495 гг.]" // Люди и политика: Межвуз. сб. науч. тр. / Брянск, гос. пед. ун-т им. акад. И.Г. Петровского. Брянск, 1999. Вып. 7. С. 21-26. 309. Брагина Л.М. Диалог городов Италии эпохи Возрождения в решении политико-культурных проблем: Флоренция-Милан // Социокультур ное пространство диалога / РАН. Науч. совет по истории мир. культу ры. М., 1999. С. 101-108. 310. Брагина Л.М. Средневековый город Италии // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урба низма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 42-60. 311. Голованова О.И. Ренессансный идеал личности и образы сильных ми ра сего в медалях Возрождения // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 108-114. 312. Емельянов СЕ. Критика исторического источника Лоренцо Валлой на примере его памфлета о подложности "Константинова дара" // Проблемы древней и средневековой истории: Сб. науч. ст. Иваново, 1999. С. 89-105. 313. Итальянский сборник: От древности до XX века. СПб., 1999. Вып. 3. Из содерж.: Шауб И.Ю. Италия-Скифия (Иконография и семантика одного сюжета): [О мраморном рельефе "Снятие со креста" Бенедетто Антелами (1150-ок. 1225)]. С. 5-9; Романчук А.В. Лица и маски. От ношение к жизни и смерти в итальянской культуре XIV века. С. 10-22; Павлов В.И. Л.-Б. Альберти и изобретение живописной линейной пер спективы. С. 23-34.
444
Библиография
314. Канаев А.Г. Юридический статус семьи в Северной Италии (крестьян ский округ VII-XHI века) // Семья в античности и средние века: Сб. на уч. ст. Красноярск, 1999. С. 73-97. 315. Колосова С. Роль науки в средневековье (по учению Фомы Аквинского) // Феномен науки в XX веке. Н. Новгород, 1999. С. 101-103. 316. Краснова И.А. Брак и семья в городе: Флоренция XIV-XV веков // Го род в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 213-219. 317. Краснова И.А. Деловой человек Флоренции: Занятия, круг общения, общественное сознание // Город в средневековой цивилизации Запад ной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 101-118. 318. Краснова И.А. Идея гражданского единства и власть во Флоренции XIV-XV вв. // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М„ 1999. С. 17-26. 319. Краснова И.А. Коммунальный патриотизм в средневековой Италии (На примере Флоренции) // Древние и средневековые цивилизации и варварский мир: Сб. науч. ст. / Ставроп. гос. ун-т. Ставрополь, 1999. С. 202-210. 320. Кудрявцев О.Ф. Меценатство как политика и как призвание: Козимо Медичи и флорентийская Платоновская академия // Культура Возро ждения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 37—48. 321. Кудрявцев О.Ф. Философия человека как проблема исторической фе номенологии культуры: Христианская патристика и ренессансный гу манизм // Проблемы исторического познания: Материалы междунар. конф. Москва, 19-21 мая 1996 г. / Отв. ред. Г.Н. Севостьянов; ИВИ РАН. М., 1999. С. 225-237. 322. Культура и общество Италии накануне нового времени. М., 1999. 323. Лагутин А.В. II mondo disviato: Италия и Империя в представлении Данте Алигьери // Культура и власть: Сб. науч. тр. / Твер. гос. ун-т. Тверь, 1999. С. 46-53^ 324. Мананчиков Н.П. Дубровник XIII - первой половины XIV века: Проблемы торговли. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1999. 208 с. 325. Ма.хо ОТ. Камера дельи Спози Андреа Мантеньи в мантуанском двор це: Мир реальный и мир идеальный // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 95-98. 326. Медведев И.П. Падение Константинополя в греко-итальянской гума нистической публицистике XV в. // Византия между Западом и Восто ком: Опыт исторической характеристики / Отв. ред. Г.Г. Литаврин. СПб., 1999. С. 293-332. 327. Мингалеева Н.Х. Образ идеального правителя и оценка форм правле ния в творчестве Колюччо Салютати // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 5-16. 328. Погонина О.Г. Ренессансная антропология и "женская тема" в культу ре Возрождения // Исторические чтения: Тез. докл. науч.-практ. конф. / Перм. ун-т. Пермь, 1999. С. 20-21.
Библиография
445
329. Ревякина Н.В. Человек и природа в итальянском гуманизме XV в. // Человек в культуре обществ древности, средневековья и Возрождения: Межвуз. сб. науч. тр. / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1999. С. 72-84. 330. Романчук А.В. Архетип "Триумфа" в социально-политической исто рии и культуре эпохи Треченто // Эпоха средневековья: Проблемы ис тории и культуры: Тез. докл. XVIII Всерос. конф. студентов, аспиран тов и мол. ученых. Санкт-Петербург, 23-27 нояб. 1998 г. / СПбГУ. СПб., 1999. С. 81-83. 331. Селунская НА. Рим и Римская провинция // Город в средневековой ци вилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбаниз ма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 353-360. 332. Талызина А.А. Баллистарии на венецианских галеях Романии // ВВ. М., 1999. Т. 58. С. 60-71. 333. Талызина А.А. Купцы, "люди моря" и нобилитет в Венеции // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 84-95. 334. Таранова Н.Э. Некоторые аспекты восприятия женщины в народной культуре Италии XV в. (По проповедям Бернардино Сиенского) // Эпоха средневековья: Проблемы истории и культуры: Тез. докл. XVIII Всерос. конф. студентов, аспирантов и мол. ученых. Санкт-Пе тербург, 23-27 нояб. 1998 г. / СПбГУ. СПб., 1999. С. 80-81. 335. Таранова Н.Э. Человек в воззрениях св. Франциска Ассизского: Эти ческий аспект // Проблемы древней и средневековой истории: Сб. на уч. ст. Иваново, 1999. С. 69-75. 336. Тарасова М.С. "Этот дворец полный чудес": Резиденция ренессансного нобиля в восприятии современников // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 99-107. 337. Финогентова ЕВ. Гуманистические идеи Антонио Беккаделли в его сочинении "Изречения и деяния неаполитанского короля Альфонса Арагонского" // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Бра гина. М., 1999. С. 27-36. 338. Ченцова ВТ. Венецианские купцы в Романии в XII-XV вв. // Византия между Западом и Востоком: Опыт ист. характеристики / Отв. ред. Г.Г. Литаврин. СПб., 1999. С. 239-261. 339. Чижевская О.В. К проблеме образа Дж. Савонаролы как явления культуры позднего средневековья - раннего нового времени // Эпоха средневековья: Проблемы истории и культуры: Тез. докл. XVIII Все рос. конф. студентов, аспирантов и мол. ученых. Санкт-Петербург, 23-27 нояб. 1998 г. / СПбГУ. СПб., 1999. С. 85-86. 340. Шейнберг Т.Ф. Представления папы Иннокентия III о физической при роде человека // Актуальные вопросы истории: Сб. науч. работ аспи рантов и студентов ист. фак-та СГУ. Саратов, 1999. Вып. I. С. 61-66. 341. Шесгпаков В.П. Моя встреча с Марсилио Фичино // ВФ. 1999. № 7. С. 174-199.
446
Библиография
342. Воскобойников О.С. [Рецензия] // Одиссей. Человек в истории. 1999. Трапеза. М., 1999. С. 319-328. Rec. ad op.: Paravicini Bagliani. II corpo del papa. Torino, 1994. 343. Либман М.Я. (Израиль) Художник и его взаимоотношения с городски ми властями в эпоху Возрождения // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 145-151. 5)
Нидерланды
344. Феркерк КЛ. Средневековые города в Северных Нидерландах / Пер. Д. Г. Федосова. // Город в средневековой цивилизации Западной Евро пы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 106-117. 6) Скандинавские
страны.
Финляндия
345. Исландские саги: В 2 т. / Под общ. ред О.А. Смирницкой. СПб.: Жур нал "Нева", "Летний сад", 1999. 2 т. 346. Хроника Эрика / РГГУ; Рос.-швед, центр; Сост., отв. ред. и ред. пер. А.А. Сванидзе. 2-е изд., испр. и доп. М., 1999. 254 с : схем. 347. Гайнуллин И.И. Изучение исландских саг в России в XVIII-XIX вв. как источника по истории финно-угорских народов // Совершенствование гуманитарного образования в высшей школе / Казан, гос. ун-т им. А.Н. Туполева. Казань, 1999. Вып. 4. С. 148-149. 348. Антонов В.А. Политическое значение риксрода Дании в правление короля Вальдемара Аттердага (1340-1375) // Северная Европа: Проб лемы истории / Отв. ред. О.В. Чернышева. М., 1999. Вып. 3. С. 31—43. 349. Глазырина Г.В. О формировании текста "Саги о Ингваре" // Восточ ная Европа в исторической ретроспективе: К 80-летию В Т . Пашуто / ИВИ РАН. М , 1999. С. 47-55. 350. Джаксон Т.Н. Исландские саги о роли Ладоги и Ладожской волости в осуществлении русско-скандинавских торговых и политических связей // Раннесредневековые древности Северной Руси и ее сосе дей / Ин-т истории материальной культуры РАН. СПб., 1999. С. 20-25. 351. Джаксон Т.Н. О языческой Вулгарии Снорри Стурлуссона // Между народные связи, торговые пути и города Среднего Поволжья IX—XII веков: Материалы Междунар. симпозиума. Казань, 8-10 сент. 1998 г. Казань. 1999. С. 28-35. 352. Казанский В.О. "Книга об исландцах" Ари Мудрого и история Ислан дии IX—XII веков // Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им Петра Ве ликого (Кунсткамера): Отв. ред. А.С. Мыльников. СПб., 1999. С. 370-375. 353. Лихая М.П. Кексгольм 1295 года глазами шведского и древнерусского летописцев // Вуокса: Приозерский краевед, альманах. Приозерск, 1999. Вып. 1. С. 30-35.
Библиография
447
354. Логутенкова Т.Г. Специфика усвоения книжной культуры в средневе ковой Исландии // Скандинавские чтения 1998 года: Этногр. и культ.ист. аспекты / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Ве ликого (Кунсткамера): Отв. ред. А.С. Мыльников. СПб., 1999. С. 376-383. 355. Мельникова Е.А. Скандинавские личные имена в новгородских бере стяных грамотах // Славяноведение. 1999. № 2. С. 10-15. 356. Милютенко Н.И. Эймундова сага и русские источники о смерти Святополка Окаянного // Россия в IX-XX веках: Проблемы истории, исто риографии и источниковедения. М., 1999. С. 276-279. 357. Сванидзе А.А. Копенгаген: Судьба "гавани купцов" // Город в средне вековой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневеково го урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 374-377. 358. Сванидзе А.А. Наемный труд и трудовая этика в ремесленных цехах Швеции: Уставные принципы // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 166-177. 359. Сванидзе А.А. Немецкая купеческая семья в Стокгольме // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 80-84. 360. Сванидзе А.А. Средневековые города Северной Европы // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средне векового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М„ 1999. С. 133-139. 361. Йордан Б. (Копенгаген). "Когда братья пьют вместе...": Положения о цеховых праздниках в средневековых уставах датских ремесленников / Русс, текст автора // Город в средневековой цивилизации Западной Ев ропы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и пре дисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 177-196. 7) Франция 362. Бессмертный ЮЛ. Казус Бертрана де Борна, или "Хотят ли рыцари войны?" // Казус, 1999. Индивидуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М.. 1999. Вып. 2. С. 131-147. 363. Ганжа P.M. Доктрина апелляции у Жана Буридана // Смирновские чтения. Вторая междунар. конф. М., 1999. С. 151-153. 364. Елизарова Е.Ю. Идеальный государь в представлении Кристины Пизанской // Вестн. Сыктывк. ун-та. Сер. 8. Сыктывкар, 1999. Вып. 3. С. 14-22. 365. Зайцева Т.И. Королевские обряды в средневековой Франции: (По ма териалам французской периодики) // Вестн. Томского гос. ун-та. Сер.: Философия, история. Томск, 1999. Вып. 1. С. 47^18. 366. Тогоева О.И. Жизнь и смерть Соломона, еврея из Барселоны [XIV в.) // Казус, 1999. Индивидуальное и уникальное в истории /
448
Библиография
Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 1999. Вып. 2. С. 217-296. 367. Тогоева О.И. "Ремесло воровства" (несколько штрихов к портрету средневекового преступника) // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и деятельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 319-324. 368. Тушина ЕЛ. Монпелье: Город и университетский центр // Город в сре дневековой цивилизации Западной Европы. Т. 2: Жизнь города и дея тельность горожан / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 334-337. 369. Тушина Г.М. Черты гражданского общества в средневековом евро пейском городе [По статутам городов Прованса, ХИ-ХШ вв.] // ВИ. 1999. № 6. С. 125-135. 370. Уваров П.Ю. Города средневековой Франции // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урба низма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 60-73. 371. Уваров П.Ю. Итальянцы во французском городе // Город в средневе ковой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 231-235. 372. Уваров П.Ю. Судьбы Лиможа // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 1: Феномен средневекового урбанизма / Отв. ред. и предисл. А.А. Сванидзе; ИВИ РАН. М., 1999. С. 348-353. 373. Хотко С.Х. Имидж черкеса в книге бургундского путешественника первой половины XV века Бертрандона де ла Броквиера // Этюды по истории и культуре адыгов / Адыг. респ. ин-т. гуманит. исслед. Май коп, 1999. Вып. 2. С. 56-59. 374. Цибулько Г.Ф. Представление о знатности и благородстве как выра жение социального идеала эпохи [XIII в.] // Вестн. всеобщ, истории: Межвуз. сб. / РГПУ им. А.И. Герцена. СПб., 1999. Вып. 2. С. 33-42. 375. Лучицкая СИ. [Рецензия] // Одиссей. Человек в истории, 1999. Трапе за. М., 1999. С. 310-319. Rec. ad op.: Clanchy M.T. Abelard: A medieval life. Oxford, 1997. 376. Браг P. Антропология смирения: [Учение Бернара Клервосского о смирении] / Пер. с фр. О.В. Головой и А.В. Чедиа // ВФ. 1999. № 5. С. 99-113. 377. Винок М. Жанна д'Арк // Франция-память / Пер. с фр. Д. Ханаевой. СПб., 1999. С. 225-295. 378. Ле Гофф Ж. О биографии исторического персонажа (Людовик Свя той) / Пер. с. фр. П.Ш. Габдрахманова и В.Г. Ченцовой // Казус, 1999. Индивидуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертно го и М.А. Бойцова. М., 1999. Вып. 2. С. 101-116. 379. Фавье Ж. Франсуа Вийон. М.: Мол. гвардия, 1999. 414 с. (ЖЗЛ. Сер. биогр; Вып. 765).
Библиография
449
IV. П О З Д Н Е Е СРЕДНЕВЕКОВЬЕ И Р А Н Н Е Е НОВОЕ ВРЕМЯ (XVI-XVII вв.)
а) Общий раздел 380. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Но вое и Новейшее время) / Сост. Н.А. Крашенинникова; МГУ. М.: Зер цало, 1999.592 с. 381. Визгин В.П. Герметический импульс формирования новоевропейской науки: Историографический контекст // Одиссей. Человек в истории. 1998. Личность и общество. Проблемы самоидентификации. М., 1999. С. 162-187. 382. Исторический лексикон "Семнадцатый век". М.: Знание, 1999. 1040 с. [Энциклопедия по отеч. и всемир. истории и культуре, XVII в.]. 383. История внешней политики России: Конец XV-XVII вв.: (От сверже ния ордынского ига до Сев. войны) / А.Н. Сахаров, М.Е. Бычкова, А.В. Виноградов и др.; РАН. ИРИ. М.: Междунар. отн., 1999. 447 с. 384. История культуры стран Западной Европы в эпоху Возрождения: Учебник для вузов / Под ред. Л.М. Брагиной. М.: Высш. шк., 1999. 479 с. Авт.: Л.М. Брагина, О.И. Варьяш, В.М. Володарский, Т.П. Гу сарова, О.В. Дмитриева, С П . Мельников, А.А. Сванидзе, С.К. Цатурова. 385. Левинсон К. А. К проблеме существования чиновничества в раннее но вое время // Русский исторический вестник, 1999. М.: Московский Ли цей, 1999. Т. 2. С. 77-89. 386. Мокеев Г. Москва Златоглавая под взглядом Европы [в записях ино странцев XVI-XVII вв.] // Золотой Рожок: Сб. ст. о древнерусской культуре и искусстве / Отв. ред. Г.Я. Мокеев. М., 1999. Вып. 2. С. 3-13. 387. Потапов А.В. Проблема военного наемничества в трудах гуманистов XVI - первой половины XVII в. // Путь в науку: Сб. науч. работ аспи рантов и студентов ист. фак-та / Под ред. A.M. Селиванова; Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 1999. Вып. 5. С. 149-150. 388. Самсонова Т.Н. Проблема равенства в западноевропейской социаль но-политической мысли XV - первой половины XIX века: Автореф. дис. ... докт. полит, наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. 389. Сиголов К.Е. Влияние характера эпохи на формирование мировоззре ния: (На примере ренессансных социал.-филос. воззрений) / Моск. юрид. ин-т. М., 1999. 44 с. 390. Сизов С.С. Образно-символическая природа ренессансного мышле ния: Автореф. дис.... канд. филос. наук / СПбГУ. СПб., 1999. 19 с. 391. Склярова Е.А. "Старый порядок" как западноевропейский культурноисторический феномен: Автореф. дис.... канд. филос. наук / Рост. гос. пед. ун-т. Ростов н. Д., 1999. 27 с. 392. Скобелкин О.В. Западноевропейцы в русском войске первой полови ны XVII в.: Вопросы контактов России и Запада // Восточная Европа в древности и средневековье: Контакты, зоны контактов и контакт15. Средние века. Вып. 65
450
Библиография
ные зоны: XI Чтения памяти чл.-кор. АН СССР В.Т. Пашуто. Москва, 14-16 апр. 1999 г.: Материалы к конф. / ИВИ РАН. М., 1999. С. 101-105. 393. Соколов М.Н. Вечный Ренессанс: Лекции о морфологии культуры Возрождения. М.: Прогресс-Традиция, 1999. 424 с , 64 с. илл. 394. Хорошкевич АЛ. Иноземное население Москвы 1585 года в "Запи сках" Мартина Груневега // Экономика, управление, демография горо дов Европейской России XV-XVIII веков: Материалы науч. конф. Тверь, 18-21 февр. 1999 г. Тверь, 1999. С. 273-276. 395. Балакин БД. [Рецензия] // ННИ. 1999. № 2. С. 202-203. Рец. на кн.: Россия в первой половине XVI в.: Взгляд из Европы. М.: Информ.-издат. агентство "Русский Мир", 1997. 408 с. 396. Кудрявцев О.Ф. [Рецензия] // ННИ. М„ 1998. № 4. С. 199-201. Рец. на кн.: Культура Западной Европы в эпоху Возрождения. М.: Мосгорархив, 1996.400 с. 397. Земон Дэвис Н. Дамы на обочине: Три женских портрета XVII века / Пер. с англ. Т. Доброницкой. М.: Нов. лит. обозрение, 1999. 400 с. а) Великие географические Европейская колониальная
открытия. экспансия
398. Акимов Ю.Г. Очерки ранней истории Канады [XVI-XVIII вв.]. СПб.: ВИРД, 1999. 336 с. (Труды каф. северо-американских исследований / СПбГУ. Фак-т междунар. отн.; Вып. 2). 399. Пчелин Н.Г. Миссия иезуитского ордена в Китае, 1579-1842: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / РАН. Ин-т востоковедения. С.-Петерб. филиал. СПб., 1999.
б) История отдельных стран 1) Англия.
Шотландия.
Ирландия
400. Англия и Уэльс в период позднего средневековья: Монография / Авт. кол.: О.В. Губанова, Е.В. Кузнецов, Т.Б. Меркулова и др.; Отв. ред. Е.В. Кузнецов. Арзамас, 1999. 178 с. 401. Дмитриева О.В. Британский Левиафан // Знание-сила. 1999. № 4. С. 80-91. 402. Дмитриева О.В. Йоркширский "Расемон" (Провинциальная трагико медия елизаветинских времен) // Казус, 1999. Индивидуальное и уни кальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 1999. Вып. 2. С. 297-321. 403. Дмитриева О.В. "Монументы преданности": Частное строительство и организация королевских визитов в елизаветинской Англии // Культу ра Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 178-186.
Библиография
451
404. Евсеев В.А. Социально-экономическое развитие Лондона в XVI-XVII вв. // Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 86-92. 405. ИвонинаЛ.И. Экспедиция Вильгельма III Оранского в Англию и пози ция Франции // Проблемы английской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 110-116. 406. Коваленко Г.М. Смуты в России глазами английского кондотьера // ВИ. 1999. № 1.С. 149-153. 407. Ковин B.C. Королевские слуги и яковитский двор в Англии, 1603-1625: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / СПбГУ. СПб., 1999. 22 с. 408. Ковин B.C. Раннестюартовский двор: Проблема дефиниции // Пробле мы социально-политической и культурной истории средних веков: Те зисы докл. XVIII Всерос. конф. студентов, аспирантов и мол. ученых. СПб., 1999. С. 46-48. 409. Кулагина М.Г. Рождение и воспитание детей в среде английской ари стократии в XVII-XVIII веках // Вестн. всеобщ, истории: Межвуз. сб. / РГПУ им. А.И. Герцена. СПб., 1999. Вып. 2. С. 64-93. 410. Миронов В.В. Внешняя политика Тюдоров (1485-1603 гг.) в послево енной англо-американской историографии: Автореф. дис.... канд. ист. наук / Омск. гос. ун-т. Томск, 1999. 20 с. 411. Митрофанов В.П. Социально-экономические процессы в Восточной Англии во второй половине XVI - начале XVII в. // Проблемы англий ской и валлийской истории в позднее средневековье. Арзамас, 1999. С. 75-85. 412. Попова М.К. "Век Елизаветы": Королевская власть и печатное сло во // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 172-177. 413. Руяткина Т.М. К вопросу о периодизации английского Возрожде ния // Проблемы древней и средневековой истории: Сб. науч. ст. Ива ново, 1999. С. 106-117. 414. Руяткина Т.М. Проблемы воспитания правителя в английском гума низме второй трети XVI века // Человек в культуре обществ древно сти, средневековья и Возрождения: Межвуз. сб. науч. трудов / Иван. гос. ун-т. Иваново, 1999. С. 84-96. 415. Сапрыкин ДЛ. Научно-образовательный проект Френсиса Бэкона (Основания, структура и культурно-исторический контекст): Авто реф. дис. ... канд. филос. наук / РАН. Ин-т философии. М., 1999. 24 с. 416. Серегина А.Ю. Идея народного договора в елизаветинской Англии: Роберт Парсонс и его "Рассуждение о наследовании английского пре стола" // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ. РАН. М., 1999. № 1. С. 278-294. 417. Серегина А.Ю. Церковь и государство в политической мысли англий ской католической эмиграции конца XVI - первой половины XVII в.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / МГУ. М., 1999. 22 с. 418. Челлини К.Г. Ранняя шотландская Реформация в зеркале театра // Труды науч. конф. студентов и аспирантов "Ломоносов-99": История / Ред. А.Ю. Андреев и др. М., 1999. С. 163-165. 15*
452
Библиография
419. Богатырев С.Н. (Хельсинки). Английские источники о России XVI начала XVII в. // Россия в IX-XX веках: Проблемы истории, историо графии и источниковедения. М., 1999. С. 75-78. 420. Гринблитт С. Формирование "я" в эпоху Ренессанса: От Мора до Шекспира (Главы из книги) / Пер. с англ. Г. Дашевского // НЛО. М., 1999. № 35. С. 34-77. 421. Йейтс Ф. Последние пьесы Шекспира: Новый подход (Главы из кн.) / Пер.с англ. Л. Мотылева // НЛО. М., 1999. № 35. С. 5-33. 2) Германия. Австрия.
Венгрия
422. Иоганн Авентин. Баварская хроника. Введение / Вступ. ст., пер. с нем. и коммент. А.В. Доронина // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 212-220. 423. Багровников Н.А. Эстетические взгляды Альбрехта Дюрера в контек сте гуманистической этики // Проблемы человека в современной нау ке: Межвуз. сб. науч. трудов / Нижегор. коммерч. ин-т. Н. Новгород, 1999. С. 49-86. 424. Водарский Я.Б. Генрих Фик в России (1715-1750) //Славяне и их сосе ди. М., 1999. Вып. 9. Славяне и немцы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 189-199. 425. Володарский В.М. Диалог в немецком городе (два "летучих листка" 1522 г.) // Социокультурное простраство диалога / РАН. Науч. совет по истории мир. культуры. М., 1999. С. 109-116. 426. Володарский В.М. Политическая этика немецких гуманистов // Куль тура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 152-161. 427. Гусарова Т.П. Миклощ Олах - венгерский государственный деятель и гуманист // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 204-211. 428. Гусарова Т.П. От застолья к столу переговоров: Венгерское провин циальное дворянство в середине XVII века в дневнике Ласло Ракоци // Одиссей. Человек в истории. 1999. Трапеза. М., 1999. С. 4 3 ^ 9 . 429. Ефимов Ю. Брауншвейгский свадебный доспех 60-х годов XVI века // СГЭ. СПб., 1999. № 58. С. 64-69. 430. Ивонин Ю.Е. Государство и подданный в политической и юридиче ской мысли Германии конца XVI-XVII вв. // Люди и политика: Меж вуз. сб. науч. трудов / Брян. гос. пед. ун-т им. акад. И.Г. Петровского. Брянск, 1999. Вып. 7. С. 27-52. 431. Ивонин Ю.Е. Идеальное государство в политической концепции не мецкого юриста начала XVII в. Варфоломея Кеккермана // Право: Ис тория, теория, практика: Сб. ст. и материалов / Брян. гос. пед. ун-т. Брянск, 1999. Вып. 3. С. 133-140. 432. Ивонин Ю.Е. Полика Габсбургов в Юго-Восточной Европе в XVIXVIII веках // Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9: Славяне и нем цы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 152— 167.
Библиография
453
433. Лаптева Л.П. Особенности устава и функционирования немецкого ре месленного цеха XVI века в Северной Чехии [Ст. и публ. текста уста ва в рус. пер.] // Славяне и их соседи. М , 1999. Вып. 9. Славяне и нем цы: 1000-летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 227-237. 434. Левинсон К.А. Бюрократия немецкого города XVI-XVII вв.: Историко-социологические и культурно-исторические аспекты: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / ИВИ РАН. М„ 1999. 38 с. 435.Лобанов Н.А. Немецкая периодика XVI-XVII веков: Взгляд на Рос сию II Славяне и их соседи. М., 1999. Вып. 9. Славяне и немцы: 1000летнее соседство: Мирные связи и конфликты. С. 124-144. 436. Логош О.А. Московия в источниках немецких гуманистон первой поло вины XVI в. // Эпоха средневековья: Проблемы истории и культуры: Тез. докл. XVIII Всерос. конф. студентов, аспирантов и мол. ученых. Санкт-Петербург, 23-27 нояб. 1998 г. / СПбГУ. СПб., 1999. С. 66-67. 437. Медведева К.Т. Венский мир и предпосылки создания сословной кон федерации 1608 года // Славяноведение. 1999. № 2. С. 85-91. 438. Семенюк Н.Н. Языковая ситуация и "языковая личность" в эпоху не мецкой Реформации (Лютер и Карлштадт) // Общее и восточное язы кознание: Сб. науч. трудов, посвящ. 70-летию чл.-кор. РАН В.М. Солнцева / РАН. Ин-т языкознания. М., 1999. С. 123-130. 439. Тарнопольская И.О. Политика церкви в европейских полиэтнических монархиях (Габсбургской монархии XVI-XVII вв.. Речи Посполитой XVI-XVII вв., Московского царства XVII в.): Исторические параллели или общее историко-культурное пространство // Русь, Россия и миро вая цивилизация: Материалы Всерос. заоч. науч. конф. / Науч. ред. С.Н. Полторак. СПб., 1999. С. 81-83. 440. Шушарин В. П. Христианские конфессии Трансильванского княжества XVI века // Славяне и их соседи. Вып. 7. Межконфессиональные связи в странах Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в XV-XVII веках. М., 1999. С. 82-120. 441. Котилайне Я. Т. (США). Русская торговля с северогерманскими горо дами через Архангельск в XVII в. //Русский Север и Западная Европа / Сост. и отв. ред. Ю.Н. Беспятых. СПб., 1999. С. 42-63. 3) Испания.
Португалия
442. Багно BE. Кармелитская мистика (Святая Тереса и Сан Хуан де ла Крус) в восприятии русского религиозного Ренессанса // Монастыр ская культура: Восток и Запад / Сост. Е.Г. Водолазкин; РАН. ИРЛ (Пушкинский дом). СПб., 1999. С. 262-270. 443. Ильин A.M. История развития испано-русских политических и литера турных отношений XVI-XIX вв. / Материалы Международной конфе ренции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам "Ломо носов" [1998] /МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. Вып. 3. С. 163-164. 444. Варьяш О.И. [Рецензия] // ННИ. 1999. № 4. С. 209-211. Рец. на кн.: Россия и Испания: Документы и материалы. 1667-1917. М.: Памятни ки ист. мысли, 1997. Т. II: 1800-1917. 344 с.
454
Библиография 4) Италия
445. Бондаренко А. Никколо Макиавелли и его политические взгляды // Культура и общество: От прошлого к будущему: Материалы студ. науч.-практ. конф. (МГУК, 16 апр. 1997 г.). М., 1999. С. 26-27. 446. Брагина Л.М. Особенности исторического познания в Италии в эпоху Высокого Возрождения // Проблемы исторического познания: Мате риалы Междунар. конф. Москва, 19-21 мая 1996 г. / Отв. ред. Г.Н. Севостьянов; ИВИ РАН. М., 1999. С. 215-224. 447. Брагина Л.М. Проблемы власти в творчестве Франческо Гвиччардини // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 55-66. 448. Гращенков В.Н. Фрески Корреджо в Камере ди Сан Паоло в Парме // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 115-129. 449. Дажина В.Д. Портретная иконография Медичи: От республики к мо нархии // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 130-144. 450. Дажина В. Д. Свадебные торжества и театр при дворе Козимо I Меди чи // Вопросы искусствознания. М., 1999. № 1. С. 76-93. 451. Зарецкий Ю.П. Автобиография венецианского раввина и новоевро пейский индивидуализм: Леон Модена и его "Жизнь Иегуды" [XVII B.J // Одиссей. Человек в истории. 1999. Трапеза. М., 1999. С. 215-227. 452. Итальянский сборник: Сб. науч. тр. / Рос. акад. художеств; НИИ тео рии и истории изобраз. искусств. М., 1999. Вып. 1. Из содерж.: Дажи на В.Д. Театрализованные представления при дворе Великих герцогов Тосканских: Свадебные торжества 1579 и 1608 годов. С. 5-38; Ревзина Ю.А. Архитектурный проект в теории Итальянского Возрождения: От Альберти до Скалоцци. С. 77-103; Головин В.П. Италия в воспри ятии русских путешественников второй половины XVII века. С. 104-119. 453. Стам СМ. Загадочный шедевр: "Джоконда" Леонардо да Винчи и культура Возрождения: Учебное пособие. Саратов: Изд-во "Научная книга", 1999.248 с. 454. Стригалев А. Эхо Кампанеллы в России //Диалог истории и искусст ва: [Сб. ст.] / Гос. ин-т искусствознания. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. С. 131-182. 455. Чиколлшш Л.С Концепция "государственного интереса" Джованни Ботеро // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 67-83. 456. Чиколлини Л.С. Противостояние Венеции и папского Рима в начале XVII в. (К проблеме политического диалога) // Социокультурное про странство диалога / РАН. Науч. совет по истории мир. культуры. М., 1999. С. 116-122. 457. Штекли А.Э. Кошмары Города Солнца: Тирания общности или все властие науки? // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Бра гина. М., 1999. С. 84-94.
Библиография
455
458. Юсим М.А. Макиавелли и особенности ренессансных представлений о власти // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 49-54. 459. Берн П. Язык и идентичность в Италии начала Нового времени / Пер. с англ. Е. Островской и Ю. Колармицкого // НЛО. М., 1999. № 36. С. 5-25. 5)
Нидерланды
460. Документы о связях России и Нидерландов в фондах Российского го сударственного архива древних актов: Справочник. Ч. 1. [XVIIXVIII вв.] / Сост.: Т.Б. Соловьева, Д.М. Володихин, Т.А. Лаптева. М.: Мануфактура, 1999. 166 с. 461. Григорьева ИЛ. Новгородская культура XVI-XVIII вв. и традиции ренессансного гуманизма (К вопросу об идеях и произведениях Эразма Роттердамского в России) // Новгородский исторический сборник. СПб., 1999. Вып. 7(17). С. 113-122. 462. Новикова О.Э. Липсий в России первой половины XVIII века // Фило софский век: Альманах. СПб.: С.-Петерб. центр истории идей, 1999. Вып. 10: Философия как судьба. С. 146-160. 463. Новикова О.Э. Неостоицизм, тацитизм и (анти)макиавеллизм в "По литике" Юста Липсия // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 187-196. 464. Новикова О.Э. Этико-политические идеи нидерландского гуманиста Юста Липсия (1547-1606): Автореф. дис. ... канд. ист. наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 1999. 23 с. 6) Скандинавские страны. Финляндия. Прибалтийские народы 465. Бауман ВТ. Неизвестный рукописный документ о кампании Густава II Адольфа в Восточной Пруссии (Карта 1627 г.) // Скандинавские чте ния 1998 года: Этногр. и культурно-ист. аспекты / РАН. Музей антро пологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера); Отв. ред. А.С. Мыльников. СПб., 1999. С. 384-387. 466. Павлов А.В. Источники по истории русско-датских отношений в XVII веке // Проблемы источниковедения и историографии: Сб. науч. тр. / Калиниград. ун-т. Калининград, 1999. С. 21-29. 467. Сванидзе А.А. Повседневная культура Дании в XVI в. // Северная Ев ропа: Проблемы истории. М., 1999. Вып. 3. С. 64-78. 468. Щеглов АД. Олаус Петри: личность на рубеже эпох // Северная Евро па: Проблемы истории. М., 1999. Вып. 3. С. 46-55. 469. Арне Т. Русские колокола в шведских церквах [XVII в.] / Пер. Г.М. Ко валенко // Новгородский исторический сборник. СПб., 1999. Вып. 7(17). С. 293-302. 470. Йордан Б. (Копенгаген). Зарождение государственной системы обра зования в Дании в XVI в. // Вести. УРАО. М., 1999. № 1. С. 91-111.
456
Библиография
471. Лунуквист С. Мирные и военные цели Швеции в Тридцатилетней вой не // Северная Европа: Проблемы истории. М., 1999. Вып. 3. С. 79-91. 7) Франция All. Известия иностранцев о России: Записка о путешествии в Россию Жа на Соважа Диеппского в 1586 году // Булатов В. Русский Север. Кн. 3. Поморье (XVI-XVIII в.). Архангельск, 1999. С. 260-267. 473. Куликова ОД. Варфоломеевская ночь в представлении историков и современников // Путь в науку: Сб. науч. раб. аспирантов и студентов ист. фак-та / Под ред. A.M. Селиванова; Яросл. гос. ун-т. Ярославль, 1999. Вып. 5. С. 151-152. 474. Барановская О.Н. Как завершается ренессансная новеллистика во Франции // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. 1999. № 5. 475. Барановская ОН. Проблемы эволюции жанра новеллистической кни ги в позднеренессансной литературе Франции // Проблемы истории литературы. М., 1999. Вып. 8. С. 3-14. 476. Барановская О.Н. Французская новелла Возрождения на позднем эта пе развития // Проблемы истории литературы. М., 1999. Вып. 7. С. 16-22. 477. Барановская О.Н. Эволюция жанра новеллы во французской литера туре последней трети XVI века: Автореф. дис. ... канд. филол. наук / РАН. ИМЛ им. A.M. Горького. М., 1999. 24 с. 478. Блуменау С.Ф. Правовые отношения вокруг сеньории во Франции Старого порядка // Право, история, теория, практика: Сб. ст. и мате риалов / Брян. гос. пед. ун-т. Брянск, 1999. Вып. 3. С. 141-150. 479. Бобкова М.С. Возвращение к истокам исторического метода: [Трак тат Жана Бодена "Метод доступного познания истории", 1566 г.] // Проблемы исторического познания: Материалы междунар. конф. Мо сква, 19-21 мая 1996 г. / Отв. ред. Г.Н. Севостьянов; ИВИ РАН. М., 1999. С. 274-285. 480. Бобкова М.С. Эпоха религиозных войн во Франции и рождение исто рической науки нового времени [Об историко-социол. методе, разра ботанном Жаном Боденом] //Диалог со временем: Альманах интелле ктуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 1999. С. 184-200. 481. Вихорев А.К. Религиозно-политические памфлеты во Франции вто рой половины XVI века // Вестн. всеобщ, истории: Межвуз. сб. / РГПУ им. А.И. Герцена. СПб., 1999. Вып. 2. С. 24-32. 482. Доронина ЛЛ. Будни и праздники в ренессансных замках Франции XVI века (некоторые наблюдения) // Актуальные вопросы истории: Сб. науч. работ аспирантов и студентов ист. фак-та СГУ. Саратов, 1999. Вып. 1. С. 84-90. 483. Ефимова Е.А. Пьер Бонтам, Марсилио Фичино и погребальная урна для сердца Франциска I // Итальянский сборник. М., 1999. Вып. 1. С. 66-76. 484. Жалменова О.П., Михальненко Е. Религиозные и гражданские войны во Франции XVI в. // Война и общество: Материалы Междунар. науч.-
Библиография
457
практ. конф. преподавателей, аспирантов и студентов, 25 февр. 1999 г. / Тамб. гос. ун-т им. Г.Р. Державина. Тамбов, 1999. С. 59-60. 485. Мироненко А.А. Зарождение идеи абсолютизма в "Мемуарах" Филип па де Коммина // Зеркало истории: Личность в истории: Сб. ст. / Отв. ред. Н.И. Басовская. М., 1999. Вып. 3. С. 37-38. 486. Плешкова СЛ. Генрих IV Французский // ВИ. 1999. № 10. С. 65-81. 487. Стогова А.В. Загадочный Ларошфуко [1613-1680 гг.] // ННИ. 1999. № 3. С. 199-212. 488. Шишкин В.В. Политическая борьба при французском дворе в 30-е го ды XVII века // Вестн. всеобщ, истории: Межвуз. сб. / РГПУ им. А.И. Герцена. СПб., 1999. Вып. 2. С. 8-23. 489. Элъфонд И.Я. Образ Ивана Грозного во французской общественной мысли второй половины XVI в. // Историк и историография: Матери алы науч. конф., посвящ. 90-летию со дня рождения Л.А. Дербова. 5-6 окт. 1999 г., Саратов / Сарат. гос. ун-т. им. Н.Г. Чернышевского. Саратов, 1999. С. 139-142. 490. Элъфонд И.Я. Стокгольмская "Кровавая баня" в изображении фран цузской публицистики второй половины XVI века // Северная Европа: Проблемы истории. М., 1999. Вып. 3. С. 46-55. 491. Элъфонд И.Я. Учение о суверенитете во французской политической мысли второй половины XVI в. // Культура Возрождения и власть / Отв. ред. Л.М. Брагина. М., 1999. С. 162-171. 8) Швейцария 492. Кальвин Жан. Наставление в христианской вере. Т. 3. Кн. 4 / Пер. с франц. и англ. Г.В. Вдовина, А.Д. Бахулева. М.: Изд-во РГГУ, 1999. 639 с. 493. Алексеева М.А. Учение Кальвина // Актуальные проблемы отечест венной и всеобщей истории: Сб. науч. ст. и тез. выступ, на студ. конф. 10 дек. 1998 г. / Ин-т молодежи. М., 1999. Вып. 2. С. 119-121.
Составила ММ. Ощепкова
ЛИТЕРАТУРА ПО ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ И РАННЕГО НОВОГО ВРЕМЕНИ, ВЫШЕДШАЯ В РОСИИВ 2000 ГОДУ* I. С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е И Р А Н Н Е Е НОВОЕ ВРЕМЯ В ЦЕЛОМ
а) Общий раздел 1) Общие
работы
1. Бойцов М.А., Шукуров P.M. История Средних веков: Европа и осталь ной мир: Учеб. для 6-го кл. осн. шк. М.: Рус. слово - PC, 2000. 328 с. 2. Брандт М.Ю. История Средних веков: Учеб. для ср. шк. М., 2000. 3. Девятайкина Н.И. История Средних веков: Учеб. для 6-го кл. общеобраз. шк. М.: ЦГО, 2000. 334 с. 4. История в сослагательном наклонении? [Круглый стол в редакции альманаха "Одиссей" в апр. 1999 г.] // Одиссей. Человек в истории. 2000. М., 2000. Из содерж.: Уваров П.Ю. Вступительное слово. С. 5-9; Хвостова К.В. Современная эпистемологическая парадигма в исторической науке. С. 10-13; Четкое М.А. Историческая сослага тельность, постнеклассическая наука и развивающийся мир. С. 14—20; БородкинЛ.И. История, альтернативность и теория хаоса. С. 21-26; Оболонский А.В. Исторические перекрестки как объект альтернативной истории. С. 27-32; Парамонова М.Ю. История в со слагательном наклонении: повод для беседы или научная проблема? Опыт современной германской историографии. С. 47-^-9; Харитонович Д.Э. Методология и нравственный смысл альтернативной ис тории. С. 50-52; Гуревич А.Я. История культуры: бесчисленные по тери и упущенные возможности. С. 53-57; Дискуссия: Участники М.А. Юсим. А.В. Оболонский, К.В. Хвостова, С. А. Экштут. С. 58—63; Боткин Л.М. Странная тюрьма исторической необходимо сти С. 64—77; Уваров П.Ю. Развилки и игральные кости. Альтерна тивы и случайности. С. 78-85; Гуревич А.Я. Подводя итоги... С. 125-138. 5. История Средних веков: Учеб. для вузов / Под ред. С П . Карпова. М.: Изд-во Моск. Ун-та: ИНФРА-М., 2000. Т. 1: [V-XV вв.]. 2-е изд. 639 с; Т. 2: Раннее новое время. 431 с. 6. Бобкова М.С. [Рецензия] // СВ. М„ 2000. Вып. 61. С. 365-370. Рец. на кн.: Феномены истории: К 70-летию В.Л. Керова. М., 1996. 7. Дингес М. Историческая антропология и социальная история: через тео* Библиография выполнена по научному плану кафедры истории средних веков Ис торического ф-та МГУ им. М.В. Ломоносова и в рамках Всероссийской ассоциации медиевистов и историков раннего Нового времени.
Библиография
459
рию "стиля жизни" к "культурной истории повседневности" / Пер. с нем. К.А. Левинсона // Одиссей. Человек в истории. 2000. История в сослага тельном наклонении? М., 2000. С. 96-124. 2)
Историография
8. Афонюшкина А.В., Винников А.З. Кафедра истории Средних веков и зарубежных славянских народов // Исторический факультет Воронеж ского гос. ун-та. Воронеж, 2000. 9. Бессмертный ЮЛ. Тенденции переосмысления прошлого в современ ной зарубежной историографии // ВИ. 2000. № 9. С. 152-158. 10. Бессмертный ЮЛ. Это странное, странное прошлое // Диалог со вре менем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М , 2000. Вып. 3. С. 34-46. 11. Винокурова М.В. Александр Николаевич Савин (1873-1923). К 125-ле тию со дня рождения // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 314-332. 12. Вольфцун Л.Б. А.Д. Люблинская в Вавилове (По материалам переписки А.Д. и B.C. Люблинских 1941-1942 гг.) // АЕ, 1999 г. М . 2000. С. 151-159. 13. Девятайкина Н.И. Исторические личности как ренессансные типы у Д.С. Мережковского (по новелле "Превращение") // История и филоло гия: Проблемы науч. и образоват. интеграции на рубеже тысячелетий. Ма териалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000). Петрозаводск, 2000. С. 45-51. 14. Добролюбский А.О. и др. Школа "Анналов" - новая историческая нау ка: Учебн. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Звездопад и др., 2000. 188 с. 15. Егоров А.А., Казаров С.С. Алексей Карпович Дживелегов (18751952)// ННИ. 2000. № 1. С. 175-186. 16. Иванов Ю.Ф. И.В. Лучицкий - выдающийся ученый, педагог и общест венный деятель // ВИ. 2000. № 2. С. 150-161.' 17. Институт "Studio Italiano" в Москве / Публ. Н.П. Комоловой и О.С. Сенерцевой // Италия и русская культура. М., 2000. С. 181-192. 18. Казус, 2000: Индивидуальное и уникальное в истории. Вып. 3 / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М.: РГГУ. 2000. 401 с: Из содерж.: Уваров П.Ю. Апокатастасис, или Основной инстинкт историка. С. 15-32; Копосов НЕ. О невозможности микроистории. С. 33-51; Бес смертный ЮЛ. Многоликая история (проблема интеграции микро- и макроподходов). С. 52-61; Боткин Л.М. Заметки о современном исто рическом разуме. С. 62-96; Степанов БЕ. "Всех поименно назвать..." (Слово в дискуссии). С. 97-107; Ястребицкая АЛ. "Приспособление к себе", или "Эффект Бобчинского"? С. 108-117; Уваров П.Ю. О невоз можном и плодотворном. С. 118-124; Фридман П.. Спичел Г. Иное Средневековье в новейшей американской медиевистике. С. 125-164; Бессмертный ЮЛ. Иная история (Вместо послесловия к статье П. Фридмана и Г. Спичел). С. 165-177; Бессмертный ЮЛ.. Бойцов М.А. "Не подводя итогов..." С. 178-184. 19. Каменский А.Б. "Средневековье" и "Новое время": Границы понятий в контексте русской истории // Историк во времени: Третьи Зиминские чтения: Докл. и сообщ. науч. конф. М., 2000. С. 43-61. 20. Керов ВЛ. Живая история: К столетию Сергея Даниловича Сказкина //
460
Библиография
Бюллетень Ассоциации медиевистов и историков раннего Нового вре мени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 12. С. 17-18. 21. Керов ВЛ. Современное звучание теории Макса Вебера и А.И. Неусыхина о протестантизме // Бюллетень Ассоциации медиевистов и исто риков раннего нового времени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 12. С. 19-26. 22. Кудрявцев О.Ф. Лидия Михайловна Брагина - исследователь итальян ского гуманизма // Италия и русская культура. М., 2000. С. 224—227. 23. Лебедева Т.Е. А.П. Рудаков и российская медиевистика начала XX в. // Проблемы социальной истории и культуры средних веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. /С-Петерб. гос. ун-т. СПб., 2000. С. 40-41. 24. Мельников Г.П. Чешский ученый 3 . Калиста и проблемы барокко (к 100-летию со дня рождения) // Славянский альманах. 1999. М., 2000. С. 299-312. 25. Научные труды А.Я. Гуревича // Другие средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 439^161. 26. Осиновский И.Н. И.А. Дворецкая - ученый и педагог // Средневековая Европа: Проблемы идеологии и политики: К 70-летию И.А. Дворецкой: Сб. ст. М., 2000. С. 5-6. 27. Плешкова СЛ. В.Л. Керов: ученый, педагог, гражданин (к 75-летию В.Л. Керова) // Бюллетень Ассоциации медиевистов и историков ран него Нового времени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 12. С. 5-8. 28. Список основных научных трудов В. Л. Керова с 1955 по декабрь 1999 г. Литература о научных трудах В.Л. Керова // Бюллетень Ассоциации медиевистов и историков раннего Нового времени / Отв. ред. С П . Кар пов. М., 2000. № 12. С. 9-17. 29. Польская С.А. "Посвященный король" как объект изучения современ ной зарубежной медиевистики // Историческая наука на пороге третье го тысячелетия: Тез. докл. Всерос. науч. конф. Тюмень, 27-28 апр. 2000 г. Тюмень, 2000. С. 122-123. 30. Попова Т.Н. Из истории историографии: П.М. Бицилли (к 120-летию со дня рождения) // Российские университеты в XV1II-XX веках: Сб. науч. ст. / Воронеж гос. ун-т. Воронеж, 2000. Вып. 5. С. 200-216. 31. Ревякина Н.В., Ромодановская В.А. Межуниверситетский центр науч ных исследований путешествий в Италию (Centra interuniversitario di recerche sul viaggio in Italia) // Россия и Италия: Встреча культур. М., 2000. Вып. 4. С. 333-339. 32. Репина Л.П. "Антиквариат" британской истории сквозь призму россий ской действительности // Россия и Британия: Чтения памяти Н.А. Еро феева. М., 2000. С. 97-103. 33. Репина Л.П. Время, история, память (Ключевые проблемы историогра фии на XIX Конгрессе МКИН) //Диалог со временем: Альманах интел лектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М„ 2000. Вып. 3. С. 5-14. 34. Репина Л.П. Интеллектуальная история сегодня: проблемы и перспек тивы // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 2000. Вып. 2. С. 5-13.
461
Библиография
35. Самодурова З.Г. Член-корреспондент АН СССР Зинаида Владимиров на Удальцова (1918-1987) // ННИ. 2000. № 4. С. 184-194. 36. Список трудов доктора исторических наук, профессора Инессы Алек сандровны Дворецкой // Средневековая Европа. Проблемы идеологии и политики: К 70-летию И.А. Дворецкой: Сб. ст. М., 2000. С. 7-9. 37. Степанов Б.Е. Образ средневековья в работах П.М. Бицилли // Исто рия и филология: Проблемы научной и образовательной интеграции на рубеже тысячелетий: Материалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000). Петрозаводск, 2000. С. 36-44. 38. Стыкалин АС. Памяти Владимира Павловича Шушарина [ 1924— 1999] // ННИ. 2000. № 2. С. 249-250. 39. Токарева Е.С. Итоги работы Института Всеобщей истории РАН в 1999 г. // ННИ. 2000. № 3. С. 110-117. 40. Уколова В.И. О тематике докторских диссертаций по всеобщей исто рии // ННИ. 2000. № 4.С. 89-93. 41. Фролова И.И. К юбилею А.Х. Горфункеля - историка, библиографа, киноведа // Историко-библиографические исследования: Сб. науч. тр. / Рос. нац. б-ка. СПб., 2000. Вып. 8. С. 149-157. 42. Хачатурян Н.А. Неопубликованная рукопись книги А.Л. Пастернака по теории и истории градостроительства: (К вопросу об античном на следии в архитектуре Западной Европы в эпоху средневековья и ранне го нового времени) // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 333-346. 43. Хачатурян Н.А. А.А. Сванидзе - личность, труды, поколение // СВ. М., 2000. Вып. 61 С. 3-26. 44. Печатные труды Аделаиды Анатольевны Сванидзе // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 415-424. 45. Шехорина А.В. Методология истории Л.П. Карсавина: Ответ на вызов времени // Историк во времени: Третьи Зиминские чтения: Докл. и сообщ. науч. конф. М., 2000. С. 187-188. 46. Осипов И.Д. [Рецензия] // ВИ. 2000. № 1. С. 161-162. Рец. на кн.: Пого дин С.Н. "Русская школа" историков: Н.И. Кареев, И.В. Лучицкий, М.М. Ковалевский. СПб.: С.-Петерб. гос техн. ун-т, 1997. 380 с. 3) Социальная, экономическая
и политическая
история
47. Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран (Древ ность и средние века) / Сост. В. А. Томсинов. М.: Зерцало, 2000. 448 с. 48. Бондарев Л.Г. Локальные энергетические кризисы в Европе VII-XVHI вв. // ВМУ. Сер. 5: География. М., 2000. № 5. С. 13-17. 49. Каштанов СМ. О наказании фальсификаторов в средние века и ран нее новое время на Западе и в России // Россия и мировая цивилизация: К 70-летию чл.-кор. РАН А.Н. Сахарова. М., 2000. С. 105-125. 50. Неопубликованные страницы третьего тома "Очерков исторического правоведения" П.Г. Виноградова / Публ., вступ. ст. и коммент. А.В. Антощенко // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 289-313. 51. Разин Е.А. История военного искусства. Т. 2. (VI-XVI вв.). СПб.: ПО ЛИГОН, 2000. 654 с , карт., схем. 52. Томсинов В.А. История государства и права зарубежных стран: Древ-
462
Библиография
ность и Средние века: Учеб.-метод, пособие для семинар, занятий. М.: Зерцало, 2000. 128 с. 53. Успенский Б.А. Царь и император: Помазание на царство и семантика мо нарших титулов. [VIII-нач. XVIII в.] М.: Яз. рус. культуры, 2000. 140 с. 54. Хачатурян В.М. История мировых цивилизаций с древнейших времен до конца XX века: 10-11 кл.: Пособие для общеобраз. учеб. заведений. М.: Дрофа, 2000. 512 с. 55. Тогоева О.И. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 363-365. Рец. на кн.: Право в средневековом мире. М.: ИВИ РАН, 1996. 269 с. 56. Эксле ОТ. Формы социального поведения в средние века: Согласие-до говор-индивид / Пер. с нем. Н.Ф. Ускова // Человек и его близкие на За паде и Востоке Европы (до начала Нового времени) / Под общ. ред. Ю.Л. Бессмертного и О.Г. Эксле. М., 2000. С. 5-27. 4) Религия и церковь 57. Бархатова О.Н. Западноевропейская средневековая христианская кар тина мира: Учеб. пособие для студентов пед. вузов. Благовещенск: Издво Благовещ. гос. пед. ун-та, 2000. 88 с. 58. Саврицкая Е.П. Христианство в образе жизни европейского средневе ковья // Христианство в мировой культуре: Межвуз. сб. науч. тр. Н. Новгород, 2000. С. 258-267. 59. Шишков A.M. Проблема соединения души с телом в античной и средне вековой антропологии // Историко-философский ежегодник'98. М., 2000. С. 59-65. 60. Волосюк О.В. [Рецензия] // ННИ. 2000. № 5. С. 240-242: Рец. на кн.: 1) Beyond the Persecuting Society. Religious Toleration before the Enlighentment. Philadelphia. 1998. 288 p.; 2) Difference and Dissent: Theories of Tolerance in Medieval and Early Modern Europe. Lanham-Boulder: N. Y.; L., 1996. 240 p. 5)
Культура
61. Алалыкина Д.В. Воплощение концепции "Образ мира" в православных и католических храмах Средневековья // К культуре мира - через диа лог религий, диалог цивилизаций: Материалы междунар. науч. конф. 3-5 окт. 2000 г. Омск, 2000. Т. 1. С. 9-12. 62. Горбачева Л.М. Костюм средневекового Запада: От нательной рубахи до королевской мантии. М.: ГИТИС, 2000. 231 с. 63. Гринштейн АЛ. Карнавал и маскарад: Два типа культуры // На грани цах: Зарубежная литература от Средневековья до современности. М., 2000. С. 22-43. 64. Иванников С. Сциентизм и история средневековой философии: Знак беды (против философско-исторической концепции Чарльза Фредери ка Коплстона) // Покров. М., 2000. Вып. 6. С. 89-108. 65. История западноевропейской литературы. Средние века и Возрожде ние: Учеб. для вузов / М.П. Алексеев, В.М. Жирмунский, С.С. Мокульский, А.А. Смирнов: 5-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., Издат. центр "Академия", 2000. 462 с.
Библиография
463
66. Килимник Е.В. Архитектурная классификация замков средневековой Европы (X-XIV вв.): Автореф. дис канд. искусствоведения / Урал. гос. ун-т им. A.M. Горького. М., 2000. 27 с. 67. Уваров П.Ю. История интеллектуалов и интеллектуального труда в средневековой Европе: Спецкурс. М.: ИВИ РАН, 2000. 98 с. 68. Уколова В.И. Город как парадигма средневековой культуры // СВ. М , 2000. Вып. 61. С. 154-168. 69. Философия природы в Античности и в Средние века / Общ. ред., сост., введ. П.П. Гайденко, В.В. Петрова. М : Прогресс-Традиция, 2000. 608 с. 70. Шишков A.M. Метафизика света в средневековой европейской культуре // ВФ. М„ 2000. № 5. С. 88-98. 71. Кормилов СИ. [Рецензия] // ВМУ. Сер. 9: Филология. М., 2000. № 6. С. 132-136. Рец. на кн.: Федотов О.И. История западноевропейской ли тературы средних веков: Учебник-хрестоматия. М., 1999. 160 с. 12. Ле Гофф Ж. Другое средневековье: Время, труд и культура Запада / Пер. с франц. С.В. Чистяковой и Н.В. Шевченко. Екатеринбург: Издво Урал, ун-та, 2000. 328 с. 73. Рихтер М. (Констанц). Устная и письменная культуры Средневековья: Сиамские близнецы? // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.: СПб., 2000. С. 288-296. 74. Татаркевич В. История философии: Античная и средневековая фило софия: Пер. с польск. Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2000. 482 с. 75. Фридмен П. (Йель). Ноево проклятие // Другие Средние века: К 75-ле тию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 318-338. 6) Методика
преподавания
76. Девятайкина Н.И. Новые школьные учебники по истории Средних ве ков и новые задачи вузовских курсов // Университет и гимназия на по роге XXI века. Саратов, 2000. С. 92-94. 77. Карпов СП. Историческое образование: Размышления о путях разви тия // ННИ. 2000. № 2. С. 21-27. 78. Короткова MB. Средневековье в учебниках по истории // ПИШ. М., 2000. № 8. С. 56-59. 79. Практикум по истории Средних веков. Ч. 2: Западная Европа в период развитого средневековья / Под ред. Н.И. Девятайкиной. Н.П. Мананчиковой. Воронеж: Изд-во Воронеж гос. ун-та, 2000. 432 с. 7) Библиография.
Справочники
80. Большая школьная энциклопедия "Руссика". История Средних веков / Под ред. В. Бутромеева. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. 800 с. 81. Книги, изданные Институтом всеобщей истории РАН в 1999 г. // ННИ. 2000. № 3 . С. 117-120. 82. Кулинский А. Н. Немецкие клинки и клейма [XVI-XX вв.]: Справоч ник. СПб.: "Балтика", 2000. 304 с.
464
Библиография
83. Кулинский А.Н. Холодное оружие немецких государств: Справочник. СПб.: Атлант, Балтика, 2000. 416 с. 84. Православная энциклопедия. Т. 1: А-Алексей Студит. М.: Православ. Энцикл. 2000. 751 с. 85. Российская католическая энциклопедия. М., 2000. Т. 1. 86. Средние века и раннее новое время: Указатель литературы, опублико ванной в России в 1996 г. / Сост. М.М. Ощенкова // Бюллетень Ассоци ации медиевистов и историков раннего нового времени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 10/11. С. 7-77. 87. Средние века и раннее новое время: указатель литературы, опублико ванной в России в 1997 г. / Сост. М.М. Ощепкова // Бюллетень Ассоци ации медиевистов и историков раннего Нового времени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 10/11. С 92-165. 88. Дополнения к "Указателю литературы по истории Средних веков и раннего нового времени, опубликованной в России в 1993-1995 гг." (Бюллетень Ассоциации № 6-8) / Сост. М.М. Ощепкова // Бюллетень Ассоциации медиевистов и историков раннего Нового времени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 10/11. С. 78-88. 89. Указатель литературы по истории Средних веков и раннего Нового времени, опубликованной в России в 1998 г. / Сост. М.М. Ощепкова // Бюллетень Ассоциации медиевистов и историков раннего Нового вре мени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 12. С 36-110. 90. Дюпюи Р.Э.,Дюпюи Т.Н. Всемирная история войн. Кн. 2: 1400-1800 гг. СПб.; М.: Полигон-АСТ, 2000. 894 с. 8)
Хроника
91. Зарецкий Ю.П. Вести с полей: [О науч. конф. "Проблемы изучения ис тории Древнего мира и Средних веков" 20-30 окт. 1999 г., Нижегор. гос. ун-т. Ист. фак-т] // Бюллетень Ассоциации медиевистов и историков раннего нового времени / Отв. ред. С. П. Карпов. М., 2000. № 12. С. 27. 92. Мельникова Е.А., Калинина Т.М. Чтения памяти В. Т. Пашуто "Вос точная Европа в древности и средневековье" 1999 и 2000 гг. (Москва, 14-16 апр. 1999 г. и 18-20 апр. 2000 г.) // Вестник РГНФ. М., 2000. № 4. С. 238-248. 93. Скобелкин О.В. XI Чтения памяти В. Т. Пашуто "Восточная Европа в древности и средневековье: Контакты, зоны контактов и контактные зоны [14-16 апр.1999 г., Москва]" // Ист. записки. Воронеж, 2000. Вып. 6. С 274-275.
б) Специальные исторические дисциплины I) Архивоведение.
Археография.
Кодикология.
Палеография
94. Багровников НА. К истолкованию символического содержания гравю ры Любекской Библии "Давид и Вирсавия" // Духовный мир человека: проблемы и перспективы. Н. Новгород, 2000.
Библиография
465
95. Багровников НА. Любекская Библия как памятник книжного дела эпо хи Реформации // Книга: Исследования и материалы. М., 2000. Сб. 78. 96. Багровников Н.А. О двух ксилографиях Эрхарда Альтдорфера в "Апокалипсисе" Любекской Библии // Христианство в истории чело вечества: 3-я Междунар. нижегор ярмарка идей., 28-й акад. симпозиум, 27-30 мая 2000 г. Н. Новгород, 2000. С. 88-90 97. Багровников Н.А. Образы апостолов в ксилографиях Нового Завета Любекской Библии [1534 г.] // Христианство в мировой культуре. Межвуз. сб. науч. тр. Н. Новгород. 2000. С. 164-179. 98. Ганина Н.А. Московский фрагмент поэзии Вольфрама фон Эшенбаха "Виллехальм" // ВМУ. Сер. 9: Филология. М , 2000. № 5. С. 98-117. 99. Долгодрова ТА. Немецкая и нидерландская книга XV века (Пробле мы взаимовлияния и национальные особенности): Автореф. дис. ... канд. ист. наук / Моск. гос. ун-т печати. М., 2000. 32 с. 100. Долгодрова Т.А. Немецкие ксилографические книги в собрании РГБ // Памятники культуры: Новые открытия. 1999. М., 2000. С. 7-11. 101. Малое В.Н. Западноевропейские рукописи в провинции: Казанский сборник [документов, конец XV-XVII в.] // Бюллетень Ассоциации ме диевистов и историков раннего нового времени / Отв. ред. С П . Кар пов. М., 2000. № 10/11. С. 3-4. 102. Малое В.Н. Западноевропейские рукописи в провинциальных храни лищах России // АЕ, 2000 г. М., 2000. С. 340-347. 103. Малое В.Н. Западные рукописи в провинции: Книга ламанчского идальго из Иваново [конец XV в.] // Бюллетень Ассоциации медиеви стов и историков раннего нового времени / Отв. ред. С П . Карпов. М., 2000. № 12. С. 28-29. 104. Нессельштраус ЦТ. Немецкая первопечатная книга: Декорировка и иллюстрации. СПб.: Аксиома; РХГИ, 2000. 277 с. 105. Сквайре Е.Р. Памятники немецкого языка и литературы [XII-XVI вв.] из "Колекции документов Густава Шмидта" в собрании Московского университета // ВМУ. Сер. 9: Филология. М., 2000. № 4. С. 46-69. 106. Срединская Н.Б. Документы рода д'Эсте в собрании Н.П. Лихачева // ВИД: Сб. ст. СПб., 2000. Т. 27. С. 294-302. 107. Фоглер В. Архив аббатства Санкт-Галлен: от раннего средневековья до наших дней / Пер. с нем. Н.Ф. Ускова // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 347-357. 2)
Археология
108. Гайдуков П.Г., Эммерик X. Западноевропейская товарная свинцовая пломба с изображением Святого Вольфганга из Новгорода [Южная Германия, XV-XVII вв.] // Новгород и Новгородская земля: история и археология. Вып. 14. Материалы науч. конф. Новгород, 25-27 янв. 2000 г. / Отв. ред. ВЛ. Янин. Великий Новгород, 2000. С. 213-218. 109. Дрбоглае Д.А. Немецкая берестяная грамота из новгородских раско пок 1993 г. //Труды Кафедры древних языков / МГУ им. М.В. Ломоно сова. Ист. фак-т. М., 2000. С. 116-123 (Труды ист. фак-та МГУ. Вып. 15; Сер Ш. Instrumenta studiorum. 6).
466
Библиография
110. Кирпичников А.Н., Фоняков Д.И. Фундаментальное исследование по военному делу эпохи средневековья [Рецензия] // Археологические ве сти. СПб., 2000. № 7. С. 341-343. Рец. на кн.: Nicolle D. Medieval warfare: Source book. Vol. 1. Warfare in Western Christendom. L., 1995. 320 p.; Vol. 2: Christian Europe and its neighbours. L., 1996. 320 p. 3) Генеалогия. Геральдика. Дипломатика. Нумизматика. Сфрагистика. Эпиграфика. Хронология 111. Гарипзанов И.Х. Каролингское монетное дело и римская имперская традиция. Казань, 2000. 165 с. 112. Каштанов СМ. Документация европейских городов периода поздне го средневековья (IX Междунар. конгресс по дипломатике) // АЕ, 1999 г. М., 2000. С. 66-85. 113. Климанов Л.Г. Казус Франческо де Камилла: Новооткрытый памят ник крымско-генуэзской эпиграфики в свете общественной и полити ческой жизни Генуи первой трети XV в.: (Лапидарная надпись 1426 г. с родовым именем Камилла, неизвестного консула Солдайи) // ВИД: Сб. ст. СПб., 2000. Т. 27. С. 303-330. 114. Латинская эпиграфика: Программа спецкурса / Сост. Е.В. Федорова // Труды Кафедры древних языков / МГУ им. М.В. Ломоносова. Ист. фак-т. М., 2000. С. 312-314 (Труды ист. фак-та МГУ. Вып. 15; Сер. III. Instrumenta studiorum, 6). 115. Медведев М.Ю. "'Зима средневековья" в поздних девизах французских королей // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 202-216. 116. Медведев М.Ю. От немого девиза к аллегории: Метаморфозы жанра // Человек XVI столетия / Под. ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 148-155. 117. Муха М.В. Английские монеты частной чеканки XVI-XVIII вв. в соб рании Эрмитажа // Проблемы социальной истории и культуры сред них веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб., 2000. С. 179-184. I 18. Муха М.В. Геральдика и английские средневековые монеты // Гераль дика в прошлом, настоящем и будущем: Материалы конф. к 20-летию Геральд, семинара при Гос. Эрмитаже. СПб., 2000. С. 47-49. 119. Попов Н.В. Династические браки и "брачная дипломатия" в Цент ральной Европе XV - начала XVII в. // ННИ. 2000. № 2. С. 170-178; № 3. С. 206-220. 120. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докл. XIX Всерос конф. студентов, аспирантов и молодых ученых. СанктПетербург, 22-26 нояб. 1999 г. СПб., 2000. Из содерж.: Паламарнук А.А. Зрительный образ знатности и благородства в трактате Дж. Гвиллима "Обозрение геральдики". С. 26-27; Аникиев М.В. Тема пре столонаследия в "Хрониках" Жана Фруассара. С. 37-38; Ротокля А.Н. Французские монеты времени Филиппа IV Красивого (1285-1314) в со брании Государственного Эрмитажа. С. 72-74; Чижевская О.В. Ретрос пективная медаль с изображением Константина Великого из собрания Государственного Эрмитажа. С. 74—75; Караськова О.В. О семантике
467
Библиография
некоторых воображаемых гербов рыцарей Круглого Стола. С. 76-77; Коршун М.Е. Грамота пожалования герба Гансу Дураку: Особенности интерпретации формуляра. С. 78-79; Яровая Е.А. Геральдика на за кладных плитах из генуэзских колоний XIV-XV вв. С. 79-80. 121. Стукалова Т.Ю. Монеты. Монетное обращение. Монетные союзы // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra mums: Город, общество, государство. М., 2000. С. 101-119. 122. Стукалова Т.Ю. Портреты на европейских монетах с VI века до на ших дней // Проблемы изучения памятников духовной и материальной культуры; Тез. науч. конф. (Москва, 10-12 мая 2000 г.) / Гос. ист,культ. музей-заповедник "Моск. Кремль". С. 58-59. 123. Черных А.П. Геральдика в средневековом городе // Город в средневе ковой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен. Формы общественных связей. М., 2000. С. 214-222. 124. Юсим М.А., Медведев М.Ю. [Рецензия] // СВ. М„ 2000. Вып. 61. С. 385-389. Рец. на кн.: Тенгстрём Л. "Московиты - т е же турки": Рус ские атрибуты в шведской геральдике от Густава Вазы до Столбовского мира. Ювяскюля, 1997. Т. 1-2 [на швед яз.]. 4) Историческая
география.
Топонимика
125. Жуков А.Ю. Проблема границы в русско-шведских дипломатических отношениях 1617-1621 гг. // Гуманитарные исследования в Карелии: Сб. ст. к 70-летию Ин-та языка, литературы и истории. Петрозаводск, 2000. С. 31-36. 126. Карпов СП. От Таны - в Ургенч: Эти трудные дороги Средневеко вья // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 217-224 [По соч. флорентийца Франческо Пеголотти "Практика торговли", сост. между 1310 и 1340 гг.]. 127. Милое Л.В. Ruzzi "Баварского географа" [840-870 гг.] и так называе мые "русичи" // ОИ. М„ 2000. № 1. С. 94-100. 128. Уколова В.И. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 373-377. Рец. на кн.: Мельникова Е.А. Образ мира: Географические представления в Западной и Северной Европе, V-XIV вв. М.: "Янус-К", 1998. 258 с. 129. Палссон Г. (Рейкьявик). Историческая антропология взаимоотноше ний человека и окружающей среды // Другие средние века: К 75-ле тию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 237-252. 5)
Этнология
130. Арнаутова Ю.Е. Вербальная магия в средневековой народной медици не: от diabolica carmina к благословению и молитве // Исследования по зарубежной истории. Смоленск, 2000. С. 107-125. 131. Зиньковская И.В. Славяне и германцы в Юго-Восточной Европе на рубеже римского времени раннего средневековья (проблема этно культурных контактов) // Евразийская степь и лесостепь в эпоху ран него средневековья. Воронеж, 2000 (Археология восточноевропей ской лесостепи. Вып. 14.)
Библиография
468
в) История отдельных стран 1) Англия.
Шотландия.
Ирландия
132. Михальская П.П. Россия в восприятии англичан (IX-XIX вв.) // Проб лемы национальной идентичности в культуре и образовании России и Запада: Материалы науч. конф. (Воронеж-Задонск, 3-6 июля 2000 г.): в 2 т. Воронеж, 2000. Т. 2. С. 80-87. 133. Полякова ЕЮ. Из истории ирландского парламента // Россия и Британия: Чтения памяти Н.А. Ерофеева. М., 2000. Вып. 2. С. 111127. 134. Смирницкий A.M. Лекции по истории английского языка (средний и новый период). М.: Добросвет, 2000. 238 с. 135. Штокмар В.В. История Англии в средние века. 2-е изд., доп. СПб.: Алетейя, 2000. 203 с. 2) Германия. Австрия.
Венгрия
136. Липатов А.В. История литературы-типология-литературные связи (На примере польско-немецких литературных отношений от Средне вековья до Романтизма) // Славяно-германские исследования. М., 2000. Т. 1/2. С. 184-192. 137. Ермаченко И.О. "Политическая лирика" немецкого средневековья и ее социокультурная интерпретация // Человек в истории: Homo pos ticus. Тамбов, 2000. С. 68-88. 138. Петров Е. В. Источники по истории Австрии X-XIV вв. // Историче ская наука на пороге третьего тысячелетия: Тез. докл. Всерос. науч. конф. Тюмень, 27-28 апр. 2000 г. Тюмень, 2000. С. 120-122. 3) Испания.
Португалия
139. Голубецкая Н. Мусульманская Испания: Факторы, обусловившие воз можность социокультурного ситеза // Орел шестого легиона: Тез. докл. науч.-практ. конф. студентов и молодых ученых ист. ф-та УрГУ, 11 мая 2000 г. Екатеринбург, 2000. С. 34-36. 4)
Италия
140. Зонова ТВ. Дипломатия Ватикана в контексте эволюции европейской политической системы. М.: МГИМО (университет); Рос. полит, энци клопедия (РОССПЭН), 2000. 200 с. [Ср. века и раннее новое время С. 9-70]. 141. История литературы Италии. Т. 1: Средние века / Гл. ред. М.Л. Анд реев. М.: ИМЛИ РАН; Наследие, 2000. 590 с. 5)
Нидерланды
142. Керов ВЛ. Из истории Франции и Нидерландов в эпоху средневековья и раннего нового времени (экономика, политика, религия). М.: Изд-во РУДН, 2000. 357 с.
Библиография
469
6) Франция ХАЪ.Дюби Ж. История Франции. Средние века: 987-1460. От Гуго Капета до Жанны д' Арк / Пер. с фр. М : Международ, отн., 2000. 416 с.
II. Р А Н Н Е Е СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (IV-XI вв.)
а) Общий раздел 144. Яковлев В.В. Проблемы и перспективы изучения раннесредневековых знамений в современной зарубежной историографии // Историческая наука на пороге тысячелетия: Тез. докл. Всерос. науч. конф. Тюмень, 27-28 аир. 2000 г. Тюмень, 2000. С. 116-117. 145. Басовская Н.К истокам средневековой культуры // Знание-сила. М., 2000. № 2. С. 90-98. 146. Деревенский Б.Г. Учение об Антихристе в древности и средневековье. СПб.: Алетейя, 2000. 528 с. [Учение об Антихристе в патристике]. 147.Леонова ТА. Социальный мир и культура средневековья (VI-XIV вв.): Учеб. пособие: 3-е изд., стереотип. Уфа: Изд-во "Вост. ун-т", 2000. 112 с. 148. Нессельштраус ЦТ. Искусство раннего Средневековья. СПб.: Азбу ка, 2000. 382 с. 149. Парамонова М.Ю. Культы святых королей в Западной и Центральной Европе // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 267-287. 150. Полунов А.Ю., Старобинская Г.И. Восток, Запад и Русь в эпоху ран него средневековья: По материалам учеб. "Россия и мир в средние ве ка" // ПИШ. М., 2000. № 8. С. 71-80. 151. Яковлев ВВ. Раннесредневековые знамения как знаки Сакрального времени: историко-культурный анализ: Автореф дис. ... канд. культу рологии / Тюмен. гос. ун-т. Тюмень, 2000. 22 с. 152. Усков Н.Ф [Рецензия] //СВ. М„ 2000. Вып. 61. С. 408-411. Рец. на кн.: Osterrieder M. Sonnekreuz und Lebensbaum: Irland, der Schwarzmeer-raum und die Christianisierung der europaischen Mitte. Stuttgart, 1995 368 s. 153. Шмитт Ж.-К. К вопросу о сравнительной истории религиозных обра зов / Пер с франц. Е.И. Лебедевой // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 343-357. 154. Эксле О.Г. (Гёттинген). Проблема возникновения монашества / Пер. с нем. Н.Ф. Ускова // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 358-375. 155. Жизнеописание императрицы Адельгейд, от Одилона, аббата клюнийского/ Пер., ввод. ст. и коммент. В.Д. Балакина // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М , 2000. Вып. 3. С. 309-333. 156. Валафрид Страбон. Садик. Вандальберт Прюмский. О названиях, знаках зодиака, культурах и климатических свойствах двенадцати ме-
470
Библиография
сяцев. Марбод Реннский. Лапидарий / Изд. подгот. Ю.Ф. Шульц; Отв. ред. М.Л. Гаспаров. М.: Наука, 2000. 172 с. (Лит. памятники). 157. Иордан. О происхождении и деяниях гетов (Getica) / Вступ. ст., пер., коммент. Е.Ч. Скржинской. СПб.: Алетейя, 2000. 512 с. (Визант. б-ка. Источники). 158. Исидор Севильский [ок. 570-636]. История готов, вандалов и свевов. / Пер. с лат. A.M. Попова и В.М. Тюленева // Формы исторического со знания от поздней античности до эпохи Возрождения (Исследования и тексты): Сб. науч. тр. / Иван, гос ун-т. Иваново, 2000. С. 203-221. 159. Ориген. О началах: Пер. с лат. СПб.: Амфора, 2000. 382 с. 160. Буданова В.П. О некоторых перспективах исследования Великого пе реселения народов // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 139-153. 161. Васильева М.В. Эпоха фитны [смуты] в трудах андалусских истори ков // Восток. М., 2000. № 6. С. 5-18. 162. Назаренко А.В. Русско-германские связи домонгольского времени (IX - середина XIII в.): Состояние проблемы и перспективы дальней ших исследований // Славяно-германские исследования. М., 2000. Т. 1/2. С. 19-79. 163. Аверинцев С.С. Григорий Турский и "Повесть временных лет", или О несходстве сходного // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 6-12. 164. Ауров О.В. "Innexas capillis ejus manus tenentes..": О знаковой роли бо роды и волос в испанской средневековой правовой символике (Ст. первая)//Дискурс: Коммуникативные стратегии культуры и образова ния. М„ 2000. № 8/9. С. 207-218. 165. Балакин В.Д. Итальянская политика империи Оттонов / Моск. пед. ун-т. М., 2000. 287 с. 166. Балакин В.Д. Немецкое посольство в Кордовский халифат [951 г.] // ВИ. 2000. № 7. С. 150-155. 167. Балакин В.Д. Средневековая Римская империя: идея и реальность // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 2000. Вып. 2. С. 14-35. 168. Белоусов СВ. К вопросу об эволюции древнегерманской дружины // Средневековая Европа: Проблемы идеологии и политики: К 70-летию И.А. Дворецкой. Сб. ст. М., 2000. С. 10-19. 169. Буданова В.П. Варварский мир эпохи Великого переселения народов / ИВИ РАН. М : Наука, 2000. 544 с. 170. Володин Е.В. История готов в изображении Иордана // Историческая мысль и историография на рубеже античности и средневековья: Мате риалы коллоквиума. Иваново, 29-30 марта 2000 г. Иваново, 2000. С. 13-17. 171. Гайденко П.П. Понятие времени в античной и раннесредневековой философии // Историко-философский ежегодник'98. М., 2000. С. 5^t0. \12.Донченко А.И. Неагиографические элементы меровингской ле генды // Средневековая Европа: Проблемы идеологии и политики: К 70-летию И. А. Дворецкой. Сб. ст. М., 2000. С. 20-41.
Библиография
471
173. Дубровский И.В. К hospitalitas V века: Техника гостеприимства в пра ктике социального строительства //Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 166-184. 174. Ерохина Ю.А. Исторические взгляды Августина: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / Казан гос. ун-т им В. И. Ульянова-Ленина. Казань, 2000. 25 с. 175. Ерохина Ю.А. Методы исторического исследования в труде Августи на "De civitate Dei" // Античность: Эпоха и люди. Казань, 2000. С. 108-119. 176. Зобнина А.А. Характеристика варваров в труде Сальвиана Массильского "De gubernatione Dei" [V в.] // Исследования по зарубежной исто рии. Смоленск, 2000. С. 205-211. 177. Золотарев А.Ю. Судебная система у салических франков в VI—VII вв. // Новик: Сб. науч. работ аспирантов и студентов ист. фак та Воронеж, гос. ун-та. Воронеж, 2000. Вып. 3. С. 38-48. 178. Канаев А.Г. Кремона и Кремонская округа в X—XIII веках: Политикоправовые и имущественные отношения: Автореф. дис.... канд. ист. на ук / Краснояр. гос. пед. ун-т. Саратов, 2000. 22 с. 179. Кривушин И.В. "Церковная история" Евсевия и концепция дохристи анской истории // Проблемы социальной истории и культуры средних веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб., 2000. С. 90-100. 180. Малое В.Н. Меровинги // ВИ. 2000. № 6. С. 150-158. 181. Парамонова М.Ю. Образ святого правителя в первых святовацлавских житиях: Политико-теологические идеи латинских легенд в контексте оттоновской агиографии // Славяно-германские исследования. М., 2000. Т. 1/2. С. 80-129. 182. Петрова М.С. Марциан Капелла (просопографический очерк) // Диа лог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л. П. Репиной и В. И. Уколовой; ИВИ РАН. М„ 2000. Вып. 2. С. 110-141. 183. Попова A.M. Герои хроники Исидора Севильского "История готов, вандалов и свевов" // Историческая мысль и историография на рубеже античности и средневековья: Материалы коллоквиума. Иваново, 29-30 марта 2000 г. Иваново, 2000. С. 26-28. 184. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докла дов XIX всерос. конф. студ., аспир. и молод, ученых (Санкт-Петербург, 22-26 нояб. 1999 г.) СПб., 2000. Из содерж.: Сидоров A.M. Формы ре презентации королевской власти у франков в IX в. С. 58-59: Ващева И.Ю. История и время: трансформация значений традиционных по нятий на рубеже эпох [на материале "Церковной истории" Евсевия Кесарийского] С. 63-65; Шляхина О. С. Роль судьи в средневековом испанском обществе в Омейядской Испании IX-XI вв. С. 87-88. 185. Сидоров А.И. Ближний круг франкского короля в первой половине IX века: Поведенческие идеалы и культурная практика (по материалам "Хроники" Нитхарда) // Средневековая Европа: Проблемы идеологии и политики: К 70-летию И.А. Дворецкой. Сб. ст. М., 2000. С. 80-102. 186. Сидоров А.И. Людовик Благочестивый [778-840] // ВИ. 2000. № 1. С. 146-151.
472
Библиография
187. Тимофеев М.А. Григорий Великий и нехристианские верования сред невековой Европы // Средневековая Европа: Проблемы идеологии и политики: К 70-летию И. А. Дворецкой. Сб. ст. М., 2000. С. 42-79. 188. Тюленев В.М. Лактанций: Христианский историк на перекрестке эпох: с прилож. (перевод трактата "Божественные установления"). СПб.: Алетейя, 2000. 320 с. 189. Филиппов И.С. Средиземноморская Франция в раннее средневековье: Проблема становления феодализма. М.: Скрипторий, 2000. 800 с. 190. Федорова ЕЛ. Военные конфликты в изображении Аммиана Марцеллина // Политические конфликты в древности и средневековье: Мате риалы коллоквиума. Иваново, 14-15 нояб. 2000 г. Иваново, 2000. С. 33-40. 191. Фрик О.В. Духовные ценности культуры древнегерманского мира // Вестник Омского отд-ния Академии гуманит. наук. Омск, 2000. № 4. С. 192-204. 192. Циркин Ю.Б. Древняя Испания. М.: РОССПЭН, 2000. 366 с. 193. Бойцов М.А. [Рецензия] // СВ. М , 2000. Вып. 61. С. 395-397. Рец. на кн.: Theganus. Gesta Hludowici imperatoris; Astronomus. Vita Hludowici imperatoris. Hannover: Hahn, 1995. XI. 681 S. 194. Парамонова М. Ю. [Рецензия] // Славяно-германские исследования. M., 2000. Т. 1/2. С. 167-183. Рец. на кн.: Geschichte der Literatur in Osterreich von den Anfangen bis Gegenwart. Bd. 1: Knapp F. P. Die Literatur Friihund Hochmittelalters in den Bistiimern Passau, Salzburg, Brixen und rient von den Anfangen bis zum Jahre 1273. Graz, 1994. 195. Усков Н.Ф. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 377-381. Рец. на кн.: Задворный В.Л. История римских пап. М., 1995-1997. Т. 1-2. 196. Филиппов И.С. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 390-392. Рец. на кн.: Gerbert ГЕигореёп: Actes du colloque d'Aurillac 4-7 juin 1996 / Rassambles par N. Charbonnel et J.-E. Jung. Aurillac, 1997. 361 p. 197. Весшергорд Э. (Орхус). Родство против договора: Германский герои ческий эпос глазами исторического антрополога // Другие Средние ве ка: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 67-78. 198. Краутхаймер Р. Три христианские столицы: Топография и политика / Пер. Л.А. Беляева, A.M. Беляевой. М.: Об-во историков архитектуры, Архив архитектуры, XIII; СПб.: Алетейя, 2000. 192 с. [Рим, Констан тинополь, Милан в IV-VI вв.]. 199. Пиле К. (Франция). Христианизация Северной Галлии // XXI "Крупновские чтения" по археологии Северного Кавказа (Тез. докл. конф.). Кисловодск, 2000. С. 112-113.
б) Северная Европа 200. Англосаксонская хроника / Пер. с древнеангл. Н. Ю. Гвоздецкой // Формы исторического сознания от поздней античности до эпохи Воз рождения (Исследования и тексты): Сб. науч. тр. / Иван. гос. ун-т. Ива ново, 2000. С. 233-241.
Библиография
473
201. Валлийские сказания: Мабиногион: Пер. с англ. М : Арт-Флекс, 2000. 250 с. (Сер.: Кельты). 202. Ненний. История бриттонов / Пер. с лат. Ю.Б. Першиной // Формы ис торического сознания от поздней античности до эпохи Возрождения (Исследования и тексты): Сб. науч. тр. / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2000. С. 222-233. 203. Иоанн Скотт Эриугена. Перифюсеон, или О разделении природы. Кн. II (523 Д-539 А) / Примеч. М. Б. Хомякова // ВФ. М., 2000. № 1. С. 147-160. 204. Глебов А.Г. Споры о подлинности "Жизни Альфреда Великого" в со временной англо-американской историографии // Источниковедение: Поиски и находки. Воронеж, 2000. Вып. 1. 205. Безрогое ВТ. Ирод, Филипп и Иоанн в средневековой ирландской прозаической версии об усекновении головы Иоанна Крестителя // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 27-^6. 206. Бондаренко П. Общая типология экспансии скандинавов в Европе в эпоху викингов (793-1066 гг.) // Орел шестого легиона: Тез. докл. на уч. практ. конф. студ. и молодых ученых ист. фак-та УрГУ. 11 мая 2000 г. Екатеринбург, 2000. С. 32-34. 207. Вишневский А.В. Битва как феномен англосаксонского историческо го сознания (на материале поэтических памятников древнеанглийско го периода) // Формы исторического сознания от поздней античности до эпохи Возрождения (Исследования и тексты): Сб. науч. тр. / Иван. гос. ун-т. Иваново. 2000. С. 89-100. 208. Волков A.M., Волкова З.Н. Беовульф - англосаксонский эпос: Учеб. пособие. М.: Изд-во У РАО, 2000. 103 с. 209. Гвоздецкая Н.Ю. Древнегерманские племенные конфликты в истори ческом сознании англосаксов (На материале эпической поэмы "Бео вульф") // Историческая мысль и историография на рубеже антично сти и средневековья: материалы коллоквиума. Иваново, 29-30 марта 2000 г. Иваново, 2000. С. 28-33. 210. Гвоздецкая Н.Ю. Два взгляда на племенной конфликт фризов и данов в поэтическом творчестве англосаксов // Политические конфликты в древности и средневековье: Материалы коллоквиума. Иваново, 14-15 нояб. 2000 г. Иваново, 2000. С. 48-56. 211. Гвоздецкая Н.Ю. Поэтическое осмысление англосаксонской истории в "Битве при Брунанбурге" [937 г.] // Формы исторического сознания от поздней античности до эпохи Возрождения (Исследования и тек сты): Сб. науч. тр. / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2000. С. 73-88. 212. Глебов А.Г. Англосаксонское судопроизводство и Альфред Великий: Дело о поместье в Фонтхилле // Исторические записки: Науч. труды ист. фак-та ВГУ. Воронеж, 2000. Вып. 5. С. 119-128. 213. Гуревич ЕЛ., Матюшкина И.Г. Поэзия скальдов / Отв. ред. Е. М. Мелетинский. М.: РГГУ, 2000. 751 с. 214. Джаксон Т.Н. Норвежский конунг Олав Трюгвасон - "апостол рус ских"? (Источниковедческие заметки) // Славяноведение. М., 2000. № 4. С. 46-49.
474
Библиография
215. Джаксон Т.Н. Четыре норвежских конунга на Руси: Из истории рус ско-норвежских полит, отношений последней трети X - первой поло вины XI в. М.: Яз. рус. культуры, 2000. 188 с. 216. Зверева В.В. Интерпретация "Естественной истории" Плиния в трудах Беды Достопочтенного // Дискурс: Коммуникативные стратегии куль туры и образования. М., 2000. № 8/9. С. 73-79. 217. Зверева В.В. "Новое Солнце на Западе": Образ Беды Достопочтенно го в средневековых легендах // Казус, 2000: Индивидуальное и уни кальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 2000. Вып. 3. С. 299-318. 218. Калыгин В.П. К реконструкции архаических "гносеологических" представлений кельтов // Colloquia classica et indoeuropeica II: Классиче ская филология и индоевропейское языкознание. СПб., 2000. С. 352-357. 219. Кобрин К.Р. Об одной зарытой и выкопанной голове (Эксгумация в бриттской политической мифологии) // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 178-184. 220. Котвицкая ГА. Эволюция понятия "судьбы" в раннесредневековой Ирландии // Гуманитарное знание. Серия "Преемственность": Ежегод ник. Сб. науч. тр. / Омск. гос. пед. ун-т. Омск, 2000. Вып. 4. С. 181-184. 221. Мельникова Е.А. Христианизация Швеции в свете рунических памят ников // Славянский мир между Римом и Константинополем: Христи анство в странах Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в эпоху раннего средневековья: Сб. тез. XIX конф. памяти В.Д. Королюка. М., 2000. С. 79-85. 222. Михайлов И. Викинги // Новый Акрополь. М., 2000. № 3. С. 6-11. 223. Михайлова Т.А. "Заговор на долгую жизнь" - попытка интерпретации (к образу "дочерей моря") // ВМУ. Сер. 9: Филология. М., 2000. № 2. С. 67-81. 224. Моховикова Н.В. Эльфрик как переводчик библейских текстов на ан глосаксонский язык // Проблемы национальной идентичности в куль туре и образовании России и Запада: Материалы науч. конф. (Воронеж-Задонск, 3-6 июля 2000 г.): В 2 т. Воронеж, 2000. Т. 2. С. 129-137. 225. Мещанская О Л. Картина мира в художественном восприятии англоса ксов и древних русичей // Филол. науки. М., 2000. № 1. С. 31-39. 226. Неелов А.А. "Беовульф": Повторяющаяся неповторимость // Филол. науки. М., 2000. № 4. С. 94-97. 227. Николаева Н.А. Смерть как судьба в древнеирландском языке: Семан тика и этимология // ВМУ. Сер. 9: Филология. М., 2000. № 2. С. 52-66. 228. Никольский СЛ. Женщины и кровная месть (Древняя Русь и Сканди навия) // Сообщения Ростовского музея. Ростов, 2000. Вып. XI. С. 17-26. 229. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докл. XIX Всерос. конф. студ., аспир. и молод, ученых (Санкт-Петербург, 22-26 нояб. 1999 г.) СПб., 2000. Из содерж.: Селицкий А.И. "Британ ский экскурс" Прокопия Кесарийского и англо-саксонские королевст ва в первой половине VI в. С. 53-55; Гладков АЛ. Три замечания по поводу скандинавской колонизации Нормандии. С. 59-61.
Библиография
475
230. Рыбаков В.В. К вопросу о религии, обрядах и церкви в раннесредневековой Швеции: по "Деяниям первосвященников Гамбургской церкви" Адама Бременского // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 129-138. 231. Селицкий А.И. Проблема генезиса королевской власти у англосак сов // Человек. Природа. Общество: Актуальные проблемы: Матери алы 11-й Международной конф. молод, ученых, 27-30 дек. 2000 г. СПб., 2000. С. 317-328. 232. Скворцов АД. К вопросу о ранних рейдах викингов // Историческая наука на пороге третьего тысячелетия: Тез. докл. Всерос. науч. конф. Тюмень, 27-28 апр. 2000 г. Тюмень, 2000. С. 118-119. 233. Смирницкая О.А. Два предания о первых поэтах: Кэдмон и Браги // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 297-317. 234. Успенский Ф.Б. К истории культа мощей в средневековой Скандина вии (Некоторые аспекты канонизации Олава Святого) // Славяно-гер манские исследования. М, 2000. Т. 1/2. С. 541-579. 235. Успенский Ф.Б Славяно-скандинавские контакты периода христиани зации по данным языка: Автореф дис. .. канд. филол. наук / Ин-т сла вяноведения РАН. М., 2000. 24 с. 236. Хомяков М.Б. Иоганн Скотт Эриугена и рождение схоластики (Предисл к публ.) // ВФ. М., 2000. № 1. С. 142-146. 237. Чехонадская Н.Ю. Куда и когда выливать помои? (К вопросу интер претации начального эпизода "Приключений Неры" [Древнеирланд. сага]) //Труды Кафедры древних языков / МГУ им. М.В. Ломоносова. Ист. фак-т. М., 2000. С. 109-115 (Труды ист. фак-та МГУ. Вып. 15; Сер III. Instrumenta studiorum, 6). 238. Шабанов О.А. Святой Патрик, епископ и просветитель Ирландии. Тверь: Фонд возрождения православ. культуры. Миссия, 2000. 71 с. 239. Широкова Н.С. Культура кельтов и нордическая традиция антично сти. СПб.: Евразия, 2000. 351 с. 240. Джохенс Дж. (Балтимор). Внебрачные связи и социальные классы в мире саг //Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб.. 2000. С. 113-142. 241. Леру Ф. Друиды / Пер с фр. С О . Цветковой. СПб.: Евразия, 2000. 288 с.
III. К Л А С С И Ч Е С К О Е СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (XI-XV вв.)
а) Общий раздел 242. Басовская Н. Осень средневековья // Знание-сила. М.. 2000. № 10. С. 89-96. 243. Боткин Л.М. Европейский человек наедине с собой: Очерки о куль турно-исторических основаниях и пределах личного самосозерцания: Августин, Абеляр, Элоиза, Петрарка, Лоренцо Великолепный, Макь явелли. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т., 2000. 1005 с.
476
Библиография
244. Богодарова НА. Собор в средневековом городе// Город в средневеко вой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 193-201. 245. Бойцов М.А. Как горожане встречали своего сеньора // Город в сред невековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, об щество, государство. М., 2000. С. 65-78. 246. Варьяш О.И. Городское право и право в городе как фактор единения // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 232-254. 247. Габдрахманов П.Ш. Средневековый зависимый в кругу своих предков и потомков // Человек и его близкие на Западе и Востоке Европы (до начала нового времени) / Под общ. ред. Ю. Л. Бессмертного и О. Г. Эксле. М , 2000. С. 42-63. 248. Гутнова Е.В. Город, бюргерство и феодальная монархия // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Го род, общество, государство. М., 2000. С. 8-29. 249. Гутнова Е.В. Города и сословные собрания // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, го сударство. М„ 2000. С. 29^45. 250. Иванов И.С. Париж и Болонья: Некоторые вопросы истории возник новения западноевропейских университетов // Новик: Сб. науч. работ аспирантов и студентов ист. фак-та Воронеж, гос. ун-та. Воронеж, 2000. Вып. 3. С. 49-55. 251. Керов ВЛ. Братья свободного духа: [еретические движения в Европе в XIII-XV вв.] // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной ис тории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М , 2000. Вып. 3. С. 163-174. 252. Крылова Ю.П. Игры и развлечения горожан // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 319-336. 253. Лычагин А.В. Нищенствующие ордена и образование в средние века // Проблемы всеобщей истории: Междунар. сб. науч. и науч.-метод, тру дов. Армавир, 2000. Вып. 6. С. 43-49. 254. Малето Е.И. Западный мир глазами русских путешественников XV века // Россия и мир глазами друг друга: Из истории взаимовоспри ятия / ИРИ РАН. М., 2000. Вып. 1.С. 6-17. 255. Тузов В.В. Системный подход в исследовании средневекового города как субъекта труда // Проблемы развития человека и общества: Сб. науч. тр. / С.-Петерб. гос. инж.-эконом, академия. СПб., 2000. С. 40-51. 256. Тушина Г.М. Городская власть и горожане в зеркале статутов XIIXIII веков // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 40-49. 257. Уваров П.Ю. Община горожан: Структура и конфликты // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. %-А0.
Библиография
477
258. Уваров П.Ю. Социальное единство и социальный контроль внутри го родских стен // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен. Формы общественных связей. М., 2000. С. 166-192. 259. Харитонович Д Э. Горожанин и время // Город в средневековой циви лизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Фор мы общественных связей. М., 2000. С. 272-276. 260. Человек в мире чувств: Очерки по истории частной жизни в Европе и некоторых странах Азии до начала нового времени / Отв. ред. Ю.Л. Бессмертный. М.: РГГУ, 2000. 582 с. Из содерж.: Гл. 3. МЛ. А6рамсон. Алессандра Строцци и ее семья (Флоренция XV век) С. 29-69; Гл. 4. П.Ш. Габдрахманов. "Что в имени тебе моем?... "Семья и имя во Фландрии ХП-ХШ веков С. 70-84; Гл. 8. А.В. Стогова. Дружба и дру зья в представлениях французов XVII века (по сочинениям Ларош-Фуко). С. 192-220; Гл. 10. ЮЛ. Бессмертный. Скорбь о близких в ХП-ХШ веках (по материалам англо-французской литературы). С. 243-261; Гл. 11. О.И. Тогоева. В ожидании смерти: Молчание и речь преступников в зале суда (Франция, XIV век). С. 262-302; Гл. 12. М.А. Бойцов. Герцог, его слуга и смерть (Австрия, XV век). С. 303-338; Гл. 14. Н.Ф. Усков. Обращение в монашество в мыслях и чувствах монаха XI века (К проблеме личности Отлоха Санкт-Эммерамского) С. 389-434; Гл. 15. П.Ю. Уваров. Десять странных парижан (XVI век). С. 435-470; Гл. 19. ЮЛ. Бессмертный. О мире чувств и вну треннем мире человека прошлого С. 571-576. 261. Шевеленко А.Я. Коммуникация в городе и между городами // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Го род, общество, государство. М., 2000. С. 84—101. 262. Воскобойников О.С. Двуликий город: [Рецензия] // Ex libris НГ. 2000. 20 янв. (№ 2) С. 5. Рец. на кн.: Город в средневековой цивилизация За падной Европы / Под. ред. А.А. Сванидзе. М.: Наука, 1999. Т. 1-2. 263. Воскобойников О.С. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 412^114. Рец. на кн.: Frugoni A. e Ch. Storia di un giomo in una citta medievale. Roma; Bari, 1997. 264. Бульст Н. Почитание святых во время чумы: Социальные и религиоз ные последствия эпидемии чумы в позднее средневековье / Пер. с нем. Н.Ф. Сокольской // Одиссей. Человек в истории 2000. История в сосла гательном наклонении? М., 2000. С. 152-185. 265. Вандермеш П.А. История европейского университета: Преподавате ли / Публ. подгот. О. Попов // AM. 2000. № 7. С. 42-47; № 8. С. 45-50; № 9. С. 46-52. 266. Кин М. Рыцарство / Пер. с англ. И.А. Тогоевой М.: Науч. мир, 2000. 520 с. / ) Крестовые
походы. Государства крестоносцев
на Востоке
267. Антонов В.А. Города и крестовые походы в прибалтийские земли // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 217-229.
Библиография
478
268. Близнюк СВ. Город и горожане в государствах крестоносцев на Вос токе // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 195-217. 269. Близнюк СВ. Города и крестовые походы // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, го сударство. М., 2000. С. 190-195. 270. Близнюк СВ. Цена королевских войн на Кипре в XIV-XV вв. // ВВ. М., 2000. Т. 59(84). С. 86-95. 271. Горохов Ф. Внутриполитическая борьба в Иерусалимском королевст ве в период Третьего крестового похода (1188-1192 гг.) // Орел шесто го легиона: Тез. докл. науч.-практ. конф. студентов и молодых ученых ист. фак-та УрГУ, 11 мая 2000 г. Екатеринбург, 2000. С. 39-40. 272. Жаворонков П.И. Никейская империя и французское рыцарство (Ансо де Кайо и Ансо де Туей) // ВВ. М., 2000. Т. 59(84). С. 79-85. 273. Лучицкая СИ. Мусульмане и христиане в Святой земле (Частная жизнь западноевропейских рыцарей сквозь призму взаимных предста влений мусульман и христиан) // Человек и его близкие на Западе и Востоке Европы (до начала нового времени) / Под общ. ред. Ю.Л. Бес смертного и О.Г. Эксле. М., 2000. С. 103-122. 274.Лучицкая СИ. Мусульманские идолы: (Восприятие крестоносцами мусульманского культа) // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича / Сост. И.В. Дубровский, С. В. Оболенская, М.Ю. Парамонова. М.; СПб., 2000. С. 219-236. 275. Успенский Ф.И. История крестовых походов. СПб.: Евразия, 2000. 378 с. 276. Констебл Дж. (Принстон). К периодизации историографии кресто вых походов // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича / Сост. И.В. Дубровский, С В . Оболенская, М.Ю. Парамонова. М.; СПб., 2000. С. 198-209.
6) История отдельных стран. 7) Англия.
Шотландия,
Ирландия
211. Генрих Гентский. Кводлибет 11 Пер. с лат. и примеч. А. Аполлонова // Философско-культурологический журнал / МГУ им. М.В. Ломо носова. Филос. фак-т. М., 2000. № 1/2. С. 121-133. 278. Ирландские сказания / Пер. с англ., сост., предисл. Л. Володарской. М.: Арт-Флекс, 2000. 301 с. (Сер.: Кельты). 279. Аполлонов А. Генрих Гентский и вопрос о вечности мира // Философско-культорологический журнал / МГУ им. М.В. Ломоносова. Филос. фак-т. М., 2000. № 1/2. С. 113-120. 280. Бегиашвили Ф.Н. Формирование национальной судебной системы Ан глии в Нормандский период (1066-1166): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук / Ставроп. гос. ун-т. Ставрополь, 2000. 23 с. 281. Волкова Е.С. Образ валлийского солдата в средневековой Европе // Четвертая Нижегородская сессия молодых ученых. Гуманит. науки. Те зисы докладов. Дзержинск, 3-6 окт. 1999 г. Н. Новгород, 2000. С. 71-73.
Библиография
479
282. Волкова ЕС. Проблема взаимоотношений между местным собществом исконного Уэльса и английской короной при Ричарде II // VII чте ния памяти профессора Н.П. Соколова: Тез. докл. Н. Новгород, 2000. С. 75-77. 283. Вышенская Ю.П. Антропоним как маркер социальной роли в структу ре "куртуазного универсума" // Проблемы взаимодействия языка и культуры: Межвузовский сборник науч.-метод, ст. / Отв. ред. С.Ф. Мацевич. Псков, 2000. С. 18-26. 284. Гимон Т.В. Периодичность пополнения летописи: англосаксонское и древнерусское летописание // Восточная Европа в древности и средне вековье: Историческая память и формы ее воплощения: XII чтения па мяти чл.-корр. АН СССР В.Т. Пашуто (Москва, 18-20 апр. 2000 г.): Материалы конференции. М., 2000. С. 76-82. 285. Горелов М.М. Норманнская и английская колониальная экспансия в Ирландии и город // Город в средневековой цивилизации Западной Ев ропы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 282-291. 286. Земляницин В.А. Положение горожанки в XIV-XV веках (на примере Англии) // Гендерная история: pro et contra: Межвуз. сб. дискус. мате риалов и программ. СПб., 2000. С. 101-104. 287. Кобрин К.Р. Этнополитические советы средневекового травелога (Текст и контекст первой и второй версий "Описания Уэльса" Гераль да Камбрийского) // История и филология: Проблемы научной и обра зовательной интеграции на рубеже тысячелетий: Материалы межд. конф. (2-5 февр. 2000 г.) Петрозаводск, 2000. С. 30-36. 288. Козик ОМ. Загадка Девы Мид в поэме Уильяма Ленгленда: проблема "правильного" в Англии XIV века // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 2000. Вып. 2. С. 142-160. 289. Куква Е. Институционализация английской компании-купцов-авантю ристов в XIII—XVII вв.: (По материалам документов компании) // АЬ ovo. Майкоп, 2000. № 1. С. 48-52. 290. Лошкарева М.Е. Овайн Гвинетский. Политика первого принца Уэль ского (XII в.) // Четвертая Нижегородская сессия молодых ученых. Ту манит. науки. Тез. докл. Дзержинск, 3^i окт. 1999 г. Н. Новгород, 2000. С. 110-112. 291. Лычагин А.В. Средневековые английские университеты и епископы в ХШ-первой половине XV вв. // Христианству - 2000 лет: Тез. регион. науч.-практ. конф. Армавир, 2000. С. 17-19. 292. Майорова НО. Парламент и городская повседневность в "парламент ских свитках" первой половины XV века // Город в средневековой ци вилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен. Формы общественных связей. М., 2000. С. 294—299. 293. Майорова Н. О. Парламент как центр общественной жизни Англии первой половины XV века: Автореф. дис. ...канд. ист. наук / ИВИ РАН. М., 2000. 23 с. 294. Мосолкина Т.В. Английские горожане и церковь в XIV-XV вв. // Го род в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек
480
Библиография
внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 130-136. 295. Мосолкина Т.В. Английский город в политических событиях Англии XIV-XV вв. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 273—281. 296. Мосолкина Т.В. Повседневная жизнь английского средневекового го рода. Бристоль XIV-XV вв. // Город в средневековой цивилизации За падной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общест венных связей. М., 2000. С. 288-294. 297. Пономарева Н.А. Джентри и аристократия в земельных сделках "вой ны Роз" // Англия, Франция, Германия и мусульманский Восток / Брянский гос. пед. ун-т им. И.Г. Петровского. Брянск, 2000. С. 5-16 (Межвуз. сб. науч. тр. Вып 8.). 298. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докл. XIX Всерос. конф. студентов, аспирантов и молод, ученых. СПб., 22-26 нояб. 1999 г. СПб., 2000. Из содерж.: Громов А.Н. Проблемы формирования англо-испанского союза 1489 г. С. 19-21; Игнать ев СВ. Франко-шотландский альянс в 1415-1424 гг. С. 21-23; Румян цев А.Г. Завещания как источник по истории английской социаль ной элиты нач. XV века. С. 24—26; Родионов Е.А. Валлийцы по "Описанию Уэльса" Гиральда Камбрийского (ок. 1146-1223). С. 61-62. 299. Святовец О.А. Генрих Брактон и трактат "О законах и обычаях Анг лии" (Из истории политической мысли XIII века): Автореф. дис. ... канд. ист. наук / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб., 2000. 23 с. 300. Суприянович А.Г. Когда мать - не женщина: "Откровения божествен ной любви" Юлии из Нориджа (1342 - после 1416) // Диалог со време нем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 2000. Вып. 3. С. 149-162. 301. Чернова Л.Н. О самосознании купеческой элиты Лондона XIV-XV вв. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 312-318. 302. Ярошевич И.Б. [Рецензия] // Гуманитарное знание. Серия "Преемст венность": Ежегодник. Вып. 4. Сб. науч. трудов / Омский гос. пед. унт. Омск, 2000. С. 184-187. Рец. на ст.: Stone B. Arthur in medieval romance. Christian King or swashbuckling hero? The immense popularity of king Arthur in medieval romance gawe considerable scome for a range of images // History today. L., 1987. Vol. 37. P. 32-38. 303. Перну Р. Ричард Львиное Сердце / Пер. с фр. М., Мол. гвардия, 2000. 229 с. (ЖЗЛ. Сер. биогр.) 304. Россер Дж. Братства и социальное взаимодействие в средневеко вых английских городах / Пер. с англ. Д.Г. Федосова // Город в сре дневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 204-213.
481
Библиография 2) Германия. Австрия.
Венгрия
305. Мейстер Экхарт. Духовные проповеди и рассуждения / Пер. с нем. М.В. Сабашникова; коммент. Р. В. Светлова. СПб.: Азбука, 2000. 216 с. 306. Погребение императора Фридриха III в 1493 году / Публ., пер., вступ. ст. и коммент. М.А. Бойцова // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 254-288. 307. Арнаутова Ю.Е. "Святой! Помоги мне, иначе я потеряю свое дитя...": Дети и детские недуги в зеркале средневековых миракул XII—XIII вв. // Социальная история. Ежегодник, 2000. М., 2000. С. 285-306. 308. Балакин В.Д. Швабский союз городов: 1376-1389 // Город в средневе ковой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, обще ство, государство. М., 2000. С. 150-158. 309. Гуревич Р.В. Христианская традиция и исторические предпосылки развития немецкой мистики XIII в. // Исследования по зарубежной ис тории. Смоленск, 2000. С. 255-262. 310. Игошина Т.Ю. Двор верховного магистра немецкого ордена в Пруссии в конце XIV - нач. XV в.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. Ист. фак-т. М., 2000. 22 с. 311. Игошина Т.Ю. Отношения немецкого ордена с Польшей и Литвой в конце XIV - начале XV вв.: Уточнение мелочей политической исто рии // "Ломоносов": Материалы междунар. конф. студентов и аспиран тов по фундаментальным наукам / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2000. С. 303-304. 312. Келлер О. Открытый для исследований Codex Picturatus Oldenburgensis XIII в. // Исследования по зарубежной истории. Смоленск, 2000. С. 133-146. 313. Левинсон К.А. Палач в средневековом германском городе: Чиновник, ремесленник, знахарь // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 223-231. 314. Мажу га В.И. Древнейшие грамоты епископов и князей Священной Римской империи в собрании Санкт-Петербургского филиала Инсти тута российской истории // ВИД: Сб. ст. СПб., 2000. № 27. С. 273-293. 315. Негуляева Т.М. Зарождение правосознания и чувства личности у не мецких бюргеров в ХП-ХШ вв. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы обще ственных связей. М., 2000. С. 254-260. 316. Немировский ЕЛ. Изобретение Иоганна Гутенберга: Из истории кни гопечатания. Техн. аспекты: К 600-летию со дня рождения Иоганна Гутенберга. М.: Наука, 2000. 659 с. 317. Петров Е.В. Княжеская власть и церковь в австрийском герцогстве в XII-XIV вв. // Проблемы истории России и зарубежных стран. Нижне вартовск, 2000. Вып. 1. С. 134-151. 318. Подаляк Н.Г. Ганза // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 125-150. 319. Подаляк Н.Г. Ремесленники в ратах вендской Ганзы в ХШ-XV вв. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек 16. Средние века. Вып. 65
482
Библиография
внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 68-73. 320. Подаляк Н.Г. "Соборная распря" в Ростоке: 1487-1491 // Город в сре дневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри го родских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 120-130. 321. Позднее ММ. Родольф Агрикола, эрудит и текстолог // Древний мир и мы: Классическое наследие в Европе и России: Альманах. СПб., 2000. Вып. 2. С. 71-90. 322. Реутин М.Ю. Блаженный Генрих Сузо и его "Апология" Майстера Экхарта // ВФ. М., 2000. № 7. С. 105-114. Прилож.: Генрих Сузо. Кни жица Истины / Пер. с средневерхненем. яз. и примеч. М.Ю. Реутина. С. 114-131. 323. Реутин М.Ю. Карнавал и комическая культура средневековой Герма нии: Механизм возникновения и заката // Город в средневековой циви лизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Фор мы общественных связей. М., 2000. С. 337-347. 324. Солодкова Л.Н. Борьба горожан Кельна с архиепископами и рожде ние городских свобод XI—XIII вв. // Город в средневековой цивилиза ции Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 86—100. 325. Чавчанидзе ДЛ. Саморефлексия эпохи в отражении немецкой курту азной поэзии // На границах: Зарубеж. литература от средневековья до современности. М., 2000. С. 5-21. 326. Ястребицкая АЛ. Fryckerren и Frycker/Verleger в немецком книгопеча тании XV-XVI вв.: Предприниматели и предпринимательское поведе ние // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 421-438. 327. Двухименная Д.В. [Рецензия] // СВ. М„ 2000. Вып. 61. С. 401-403. Рец. на кн.: Schmolinsky S. Der Apocalypsenkommentar des Alexander Minorita: Zur friihen Rezeption Joachims von Fiore in Deutschland. Hannover. 1991. 128 S. 328. Динцельбахер П. (Зальцбург). Основные тенденции религиозного раз вития Германии в эпоху высокого средневековья // Другие Средние ве ка: К 75-летию А.Я. Гуревича. М., СПб. 2000. С. 143-165. 329. Штауб М. Утрата ближних: к пересмотру понятия гуманизм (на при мере Южной Германии) / Пер. с фр. О.С. Воскобойникова // Человек и его близкие на Западе и Востоке Европы (до начала Нового време ни) / Под общ. ред. Ю.Л. Бессмертного и О.Г. Эксле. М., 2000. С. 141-149. 3) Испания. Португалия 330. Из записок Перо Тафура: (фрагмент из соч. П. Тафура "Странствия и путешествия одного кастильского идальго") / Публ. Л. Масиель Санчес // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Че ловек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 362-373.
Библиография
483
ЪЪ\.Ауров О.В. Город и рыцарство в кастильской Эстремадуре в ХШ-сер. XIV вв. (по данным фуэро и актов городов Сепульведа и Куэльяр): Автореф. дис.... канд. ист. наук / С.-Петерб. ун-т. М., 2000. 26 с. 332. Варьяш И.И. Мусульманское население христианских государств на Пиренейском полуострове (XIII-XV вв.): Программа спецкурса: для гос. вузов / ИВИ РАН. Казанский гос. ун-т. М.., 2000. 20 с. 333. Варьяш И.И., Варьяш О.И. Праздники средневековой Испании и го род // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Че ловек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 347-353. 334. Варьяш О.И. Города "дороги франков" // Город в средневековой циви лизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, госу дарство. М., 2000. С. 184-190. 335. Варьяш О.И. Лиссабон: Пиренейский город глазами современника // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 305-312. 336. Варьяш О.И. Реконкиста и пиренейский город // Город в средневеко вой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общест во, государство. М, 2000. С. 231-245. 337. Варьяш О.И. Язык средневекового права (на примере нотариального права XIII-XIV вв.) // История и филология. Проблемы научной и об разовательной интеграции на рубеже тысячелетий: Материалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000 г.) Петрозаводск, 2000. С. 125-129. 338. Ведюшкин В.А. Испанские эрмандады // Город в средневековой циви лизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, госу дарство. М., 2000. С. 158-166. 339. Воронина Е.Н. Иудейские общины Кастилии и Арагона: проблема со существования // Четвертая Нижегородская сессия молодых ученых. Гуманит. науки: Тез. докл. Дзержинск, 3-4 окт. 1999 г. Н. Новгород, 2000. С. 74-76. 340. Хазанов A.M. Неизвестное о Васко да Гаме // ВИ. 2000. № 8. С. 110-118. 341. Шилова-Варьяш И.И. Смысловая нагрузка местоимений в актовом материале (Арагон, XIV век) // История и филология. Проблемы на учной и образовательной интеграции на рубеже тысячелетий: Мате риалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000 г.) Петрозаводск, 2000. С. 130-136. 4) Италия 342. Эней Сильвий Пикколомини. Богемская история (Сер. XV века) // Формы исторического сознания от поздней античности до эпохи Воз рождения (Исследования и тексты): Сб. науч. трудов / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2000. С. 242-253. 343. Брагина Л.М. Интерес к Савонароле в отечественной историогра фии // Россия и Италия: Встреча культур. М., 2000. Вып. 4. С. 310-322. 344. Пашкин Н. Флорентийская уния в свете отечественной и зарубежной историографии // Орел шестого легиона: Тез. докл. науч.-практ. конф. 16*
484
Библиография
студентов и молодых ученых ист. ф-та УрГУ, 11 мая 2000 г. Екатерин бург, 2000. С. 52. 345. Андреев МЛ. Семиотика "Новой жизни" (Данте) // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 13-18. 346. Астахова А.В. Четыре книги "О семье" Леона Батиста Альберти и их место в развитии итальянского ренессансного гуманизма: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. СПб., 2000. 347. Бабаев Д.Е. "Вооруженные сообщества" в Болонье XIII века // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 201-204. 348. Барабанов О.Н. Барталомео Боско - итальянский городской юрист конца XIV-XV вв. // Город в средневековой цивилизации Западной Ев ропы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных свя зей. М.,2000. С. 260-271. 349. Брагина Л.М. Самосознание флорентийцев по сочинениям гуманистов XV века // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 299-306. 350. Воскобойников О.С. Греческий элемент в культуре Сицилийского ко ролевства при Фридрихе II (1220-1250) // Кафедра византийской и но вогреческой филологии / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2000. № 1. С. 61-75. 351. Воскобойников О.С. Итальянские города между империей и папством: 1150-1250 гг. // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 167-184. 352. Головин В.П. Цены на произведения искусства в Италии XV века и благосостояние художников // Итальянский сборник. М., 2000. Вып. 2. С. 59-68. 353. Данилова И.Е. Итальянский город XV века: Реальность, миф, образ / РГГУ; Ин-т. высш. гуманит. исслед. М., 2000. 253 с. 354. Дантовские чтения. 1998. М.: Наука, 2000. 208 с. Содерж.: Пильщи ков И.А. Из истории русско-итальянских литературных связей (Ба тюшков, Петрарка, Данте). С. 8-32; Акимова М.В. Переводить Данте in rima terza... ужасно: История текста катенинских переводов "Inferno". С. 33-70; Илюшин Е.А. Данте в судьбах и поэзии декабризма. С. 71-77; Долженков П.Н. Мотивы и образы "Божественной Комедии" Данте в произведениях Чехова. С. 89-103; Тахо-Годи Е.А. "Дантовская тема" в работах A.M. Евлахова. С. 104—123; Евлахов A.M. Трактат Данте "De vulgari eloquio": Очерк из истории романской филологии. С. 124-132; Македонская Е.И. Данте по-русски. С. 133-152; Мохов А.Б. "Вернуть ся к вашим берегам спешите". С. 153-172; Сидорин Ю.Ф. Мертвый в мире живых. С. 187-205; Новикова Е.В. Хроника. С. 206-207. 355. Девятайкина Н.И. Круг интересов горожан по свидетельству Петрар ки // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Че ловек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 277-287. 356. Девятайкина Н.И. Петрарка о власти и политической жизни итальян ских городов // Город в средневековой цивилизации Западной Европы.
Библиография
485
Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 73-79. 357. Егорова Т.Е. Трактат Марсилия Падуанского "Защитник мира" // Культурология: дайджест / РАН. ИНИОН. Центр гуманит. научн.-информ. исслед. Отд. культурологии. М., 2000. № 3(15). С. 235-248. 358. Зарецкий Ю.П. Автобиографии пополанов: Флорентийцы XIV-XV ве ков о себе // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 306-312. 359. Зарецкий Ю.П. Ренессансная автобиография и самосознание лично сти: Эней Сильвио Пикколомини (Пий II). Н. Новгород: Изд-во Нижегор. гос. ун-та. 2000. 154 с. 360. Зонова О.В. Первая встреча двух культур (последняя четверть XV -первая четверть XVI в., Россия и Италия) // Россия и Италия: Встреча культур. М., 2000. Вып. 4. С. 13-27. 361. Казбекова Е.В., Юсим М.А. Средневековый город-государство // Го род в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 45-50. 362. Карпов СП. Высшие официалы генуэзской Каффы перед судом и на ветом // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 136-141. 363. Карпов СП. Латинская Романия. СПб.: Алетейя, 2000. 253 с. (Визант. б-ка. Исследования). 364. Колотова О. Защита венецианских торговых судов и колониальных владений от пиратов (на примере Эгеиды XIII-XV вв.) // Орел шесто го легиона: Тез. докл. науч.-практ. конф. студентов и молодых ученых ист. ф-та УрГУ, 11 мая 2000 г. Екатеринбург. 2000. С. 41^*3. 365. Краснова И.А. Пополаны и гранды во Флоренции //Город в средневе ковой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 100-110. 366. Краснова И.А. Представления о свободе у флорентийских горожан // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М , 2000. С. 79-83. 367. Краснова И.А. Принцип выборности во Флоренции XIV-XV вв. // Го род в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 57-67. 368. Курышева М.А. Семьи византийских чиновников в норманнской Ита лии // Кафедра византийской и новогреческой филологии / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2000. № 1. С. 34-^5. 369. Мананчикова Н.П. Структура власти в Дубровнике XIV-XV веков: От комунны к республике // Город в средневековой цивилизации Запад ной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы обществен ных связей. М., 2000. С. 50-57. 370. Подъяпольский С.С. Итальянские мастера в России XV-XVI вв. //Рос сия и Италия: Встреча культур. М., 2000. Вып. 4. С. 28-53.
486
Библиография
371. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докл. XIX Всерос. конф. студентов, аспирантов и мол. учёных. Санкт-Пе тербург, 22-26 нояб. 1999 г. / С.-Петерб. ун-т. СПб., 2000. Из содерж.: Герасева Н.Б. Комментарий к "Комедии" Данте итальянского гумани ста Кристофоро Ландино и его место в культуре Возрождения. С. 32-33; Романчук А.В. Роль итальянских гуманистов-советчиков в составлении иконографических программ в XIV в. С. 34-35; Потехина И.П. Поджо Браччолини в папской канцелярии в 1403-1415 гг. С. 35-36; Потехина И.П. Административно-финансовая система св. Престола накануне Великой схизмы. С. 70-71. 372. Ревякина Н.В. Колюччо Салютати в споре об античности и современ ности // Проблемы социальной истории и культуры средних веков и раннего нового времени: Межвуз. сборник / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб. 2000. С. 137-150. 373. Ревякина Н.В. Человек в гуманизме итальянского Возрождения / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2000. 323 с. 374. Рогачевская Е.Б. Западный мир в "Хождении на Флорентийский со бор" // Герменевтика древнерусской литературы / ИМЛИ РАН, Обще ство исследователей Древней Руси. М., 2000. Сб. 10. С. 252-261. 375. Самарина М.С. Письмо Франциска Ассизского Антонию Падуанскому - мистика и рационализм францисканства // Итальянский сб. СПб., 2000. № 4. С. 19-26 [По поводу устава ордена францисканцев, 1224 г.] 376. Селунская НА. Горожанин Лукки перед выбором: конфликт церков ных объединений в городе ХШ в. // Город в средневековой цивилиза ции Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 112-120. 377. Селунская Н.А., Сергеев С.К. "Светлейшая" - Венеция // Город в сре дневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 292-299. 378. Сонина Т.В. Раннее Возрождение во Флоренции // ПИШ. 2000. № 3. С. 2-11. 379. Степанова Л.Г. Итальянская лингвистическая мысль XIV-XVI вв.: От Данте до позднего Возрождения. СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. 504 с. 380. Шевлякова Д.А. Лоренцо Великолепный. Поиск идеального // Дидак тический сборник кафедры итальянского языка / МГУ им. М.В. Ломо носова. Фак-т иностр. яз. М., 2000. С. 83-103. 381. Юсим М.Ю. Ломбардская лига // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, государство. М., 2000. С. 120-125. 382. Воскобойников О.С. [Рецензия] // СВ. М, 2000. Вып. 61. С. 381-384. Рец. на кн.: Paravicini Bagliani A. La vita quotidiana alia corte dei Papi nel Ducento. Roma; Bari: Editori Laterza. 1996. 383. Воскобойников О.С. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 404-406. Рец. на кн.: Die Konstitutionen Friedrichs II. fiir das Konigreich Sizilien / Hrsg. von W. Stumer. Hannover. 1996. (MGH. Constitutiones et acta publica imperatorum et rerum. T. 2: Supplementum). 525 s. 384. Воскобойников О.С. [Рецензия] // СВ. М, 2000. Вып. 61. С. 407^08. Рец. на кн.: Colendo iustitiam et iura condendo ... Federico II legislatore del
Библиография
487
regno di Sicilia nell Europa del ducento: Per una storia comparata delle codificationi europea / A cura di A. Romano. Roma, 1997. 385. Баракки М. Отзвуки итальянской литературы в Московии XVI столе тия. Сопоставление "Слова" Максима Грека с мотивами и художест венными приемами "Божественной комедии": пер. с ит. / Россия и Ита лия. Встреча культур. М., 2000. Вып. 4. 386. Гаспаров МЛ. "Эцеринида" (1315 г.) Альбертино Муссато // Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича. М.; СПб., 2000. С. 79-97. 387. Жильсон Э. Избранное. Т. 1: Томизм: Введение в философию св. Фо мы Аквинского: Пер. / Сост. Р.А. Гальцева. М.: ЦГНИИ ИНИОН РАН, Культурная инициатива; СПб.: Унив. кн., 2000. 496 с. 388. Хюльзен-Эш А., фон. Primus inter pares - primi inter pares. Ученые в сво ем кругу и среди себе равных // Человек и его близкие на Западе и Во стоке Европы (до начала нового времени) / Под общ. ред. Ю.Л. Бес смертного и О.Г. Эксле. М., 2000. С. 150-174. 5) Нидерланды 389. Керов В Л. Восстание в Приморской Фландрии в 1323-1328 гг. и бит ва при Касселе (К вопросу о социальном составе его участников) // Проблемы социальной истории и культуры Средних веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб., 2000. С. 109-129. 390. Логутова М.Г. Истоки и организационные формы "Нового благочес тия" // СВ. М„ 2000. Вып. 61. С. 225-253. 6) Скандинавские страны. Финляндия. Прибалтийские народы 391. Джаксон Т.Н. Исландские королевские саги о Восточной Европе (се редина XI - середина XIII в.): Тексты, пер., коммент. М.: НИЦ "Ладомир", 2000. 366 с. 392. Исландские саги / Пер. с древнеисл., общ. ред., коммент. А.В. Циммерлинга. М.: Языки русской культуры, 2000. 648 с. 393. Александренков Г.Э. Самоуправление на Готланде в XIII-XIV вв. (По данным Гуталага) // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 64-78. 394. Антонов В.А. Юнкер Отто Кристоферсен и его борьба за корону Да нии (1333-1334) // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 99-112. 395. Брызгалов В.В. Европейский Север: Русско-скандинавские взаимоот ношения (XIII—XVI вв.) // Защитники отечества. Архангельск, 2000. С. 18-24. 396. Другие Средние века: К 75-летию А.Я. Гуревича / Сост. И.В. Дубров ский, СВ. Оболенская, М.Ю. Парамонова. М.; СПб., 2000. Из содерж.: Багге С. (Берген). Королевские саги: Исландское своеобразие или об щеевропейская культура? С. 19-35; Байн ДжЛ. (Лос-Анжелес). На ложницы и дочери в Исландии Х1П века: Вальгерд Йонсдоттир и Сольвейг, Вигдис Гисльсдоттир и Турид. С. 36-50; Гуревич Е.А. "Прядь о Стуве". С. 98-112: Джаксон Т.Н., Подосинов А.В. Норвегия глазами древних скандинавов: к вопросу о специфике древнесканди-
488
Библиография
навской ориентации по странам света. С. 113-132; Леннрот Л. (Гетеборг). Креститель и святой: Два короля Олава в представлении Одда Сноррасона. С. 210-218; Палссон X. (Эдинбург). Одиническое в "Саге о Гисли". С. 253-267; Прядь о Тидранди и Торхалле / Пер. с древнеисл. и коммент. А.В. Циммерлинга. С. 339-342. 397. Калашникова Н.С. Право и правосудие в шведском городе XIII века // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 79-98. 398. Никонов А. Могила Одина (Остров Оденсхольм. Балтийское море) // Знание - сила. М., 2000. № 12. С. 84-88. 399. Сванидзе А.А. От крепости крестоносцев к городу: Выборг // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Го род, общество, государство. М., 2000. С. 229-231. 400. Сванидзе А.А. Стокгольм: Рождение столицы // Город в средневеко вой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общест во, государство. М., 2000. С. 313-327. 401. Сванидзе А.А. Стратегия удержания власти: К вопросу о "демокра тии" в средневековом городе [На примере шведского города XV в.] // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 80-86. 402. Староладожский сборник. СПб.; Старая Ладога, 2000. Вып. 3. Из со держ.: Пиотровский Д.Д. Об убийстве Сигурда. С. 14—16; Панкрато ва М.В. "Божий суд" и первые христианские проповедники в Исландии (XIII в.). С. 17-25. 403. Фоменкова А.В. Недвижимая собственность в западных гетских зем лях (согласно старшей редакции Вестгеталага) // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 47-63. 404. Чекалов И.И. Мифологический аспект скандинавской истории у Саксона Грамматика: Двойники Одина // История и филология: Пробле мы научной и образовательной интеграции на рубеже тысячелетий: материалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000 г.). Петрозаводск, 2000. С. 24-29. 7) Франция 405. Гуго Сен-Викторский. Наставление к обучению. Об искусстве чте ния / Пер. и предисл. В.П. Гайденко // Историко-философский ежегод ник, 1998. М., 2000. С. 81-92. 406. Молине Ж.. "Великий риторик". "Плач о кончине госпожи Марии Бур гундской": Стихи. Отрывки из хроник / Предисл., сост., пер., коммент. B.C. Елистратовой. М.: Ин-т рус. яз. РАН; Рус. словари, 2000. 71 с. 407. Предания кельтов Бретани / Под общ. ред. А. Платова. М., 2000. 320 с. (Легенды, предания и сказки народов Европы). 408. Аполлонов А. "Латинский авероизм" - миф или реальность. Запозда лый ответ В.В. Бибихину // Философско-культурологический журнал / МГУ им. М.В. Ломоносова Филос. фак-т. М., 2000. № 3. С. 5-15. 409. Бессмертный ЮЛ. Риторика рыцарской скорби по данным англо французской литературы ХП-ХШ вв. // Человек и его близкие на За-
Библиография
489
паде и Востоке Европы (до начала нового времени) / Под общ. ред. Ю.Л. Бессмертного и О.Г. Эксле. М., 2000. С. 64-83. 410. Гогешвили А.А. Старофранцузский героический эпос и "Слово о пол ку Игореве" // Герменевтика древнерусской литературы / ИМЛИ РАН. Общество исследователей Древней Руси. М., 2000. Сб. 10. С. 115-134. 411. Елизарова Е.Ю. Социально-политические взгляды Кристины Пизанской (1364-1430): Автореф. дис. ... канд. ист. наук / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб., 2000. 14 с. 412. Керов В Л. Из истории Франции и Нидерландов в эпоху средневековья и раннего нового времени (Экономика, политика, религия). М.: Изд-во РУДН, 2000. 358 с. 413. Кириллова Е.Н. Некоторые особенности анализа номинальных дан ных // Новые информационные ресурсы и технологии в исторических исследованиях и образовании: Сб. тез. докл. и сообщ. Всерос. конф. Подмосковье, "Боровое", 6-9 апр. 2000. М., 2000. С. 77-78 [Анализ "Книги ремесел" (Париж, ХШ в.) и ремесленных уставов Реймса XVI-XVII вв.]. 414. Кириллова Е.Н. Ремесленные уставы средневековой Франции и мето дика их количественного анализа: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / МГУ им. М.В. Ломоносова. М., 2000. 20 с. 415. Крылов П.В. Гуситы и Жанна д'Арк // Проблемы социальной истории и культуры средних веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. / С.-ПбГУ. СПб., 2000. С. 129-137. 416. Крылов П.В. Мужской костюм Жанны д'Арк: Неслыханная дерзость или вынужденный шаг? // Одиссей. Человек в истории. 2000. История в сослагательном наклонении? М., 2000. С. 186-193. 417. Малинин Ю.П. Общественно-политическая мысль позднесредневековой Франции XIV-XV вв. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. 232 с. 418. Малинин Ю.П. Религиозно-этическая мысль в позднесредневековой Франции // Проблемы социальной истории и культуры средних веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. / СПбГУ. СПб., 2000. С. 150-158. 419. Мироненко А.А. Идея королевской власти в общественнори мысли Франции XV-XVII вв.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / РГГУ. М., 2000. 27 с. 420. Михальненкова Л.Ю. Краткий обзор источников по истории внешней политики Филиппа IV Красивого // Исследования по зарубежной исто рии. Смоленск, 2000. С. 126-132. 421. Романова О.П. Средневековый французский миракль: Проблемы жанра: Автореф. дис ... канд. искусствоведения / С.-Петерб. гос. акад. театр, искусства. СПб., 2000. 22 с. 422. Тогоева О.И. Брошенная любовница, старая сводня, секретарь суда и его уголовный регистр (интерпретация текста или интерпретация ин терпретации) // Казус, 2000. Индивидуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 2000. Вып. 3. С. 237-263. 423. Тогоева О.И. Казнь в средневековом городе: зрелище и судебный ри туал // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Че17. Средние века. Вып. 65
490
424. 425. 426.
427. 428. 429.
Библиография ловек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 353-361. Тогоева О.И. О казусах и судебных прецедентах // Казус, 2000. Инди видуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 2000. Вып. 3. С. 264-267. Тогоева О.И. "Уголовный регистр Шатле": Традиции и возможности изучения // Казус, 2000. Индивидуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертного и М.А. Бойцова. М., 2000. Вып. 3. С. 189-198. Уваров П.Ю. Парижский университет: Европейский универсализм, ме стные интересы и идея представительства // Город в средневековой ци вилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, госу дарство. М., 2000. С. 51-65. Цатурова С.К. Города в Столетней войне // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 4: Extra muros: Город, общество, го сударство. М., 2000. С. 246-273. Чекалов К.А. Алхимия в творчестве Ф. Бероальда де Вервиля (1556-1626) // Культурология: Дайджест / Гл. ред. и сост. И.Л. Глин ская; РАН. ИНИОН. М., 2000. № 3(15). С. 112-127. Ювалова Е.П. Сложение готики во Франции. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. 303 с.
430. Перлов A.M. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 397-401. Рец. на кн.: Gack-Scheiding Chr. Johannes de Muris. Epistola super reformatione antiqui kalendarii: Ein Beitrag zur Kalenderreform im 14. Jahrhundert. Hannover, 1995. (MGH. Schriften und Texte, 11). 164 S. 431. Филиппов И.С. [Рецензия] // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 392-395. Рец. на кн.: Larguier G. Le Drap et le grain en Languedoc: Narbonne et Narbonnais. 1300-1789. Perpignan. 1996. T. 1-3. 1366 p. 432. Товар К. Прослывшие ведьмами: Четыре женщины, осужденные прево Парижа в 1390-1391 годы / Пер. с фр. О.И. Тогоевой // Казус, 2000. Индивидуальное и уникальное в истории / Под ред. Ю.Л. Бессмертно го и М.А. Бойцова. М., 2000. Вып. 3. С. 221-236. 433. Дюби Ж. Трехчастная модель или представления средневекового обще ства о себе самом: Пер. с фр. М.: Языки русской культуры, 2000. 320 с.
III. П О З Д Н Е Е С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е И Р А Н Н Е Е Н О В О Е ВРЕМЯ (XVI-XVIII вв.)
а) Общий раздел 434. Гордон П. Дневник. 1635-1659 / Пер., ст. и примеч.Д.Г. Федосова. М.: Наука, 2000. 278 с. 435. Круглое А.Н. Фехтование в Западной Европе и Японии: Духовные и философские основы XVI-XVII вв. М.: НИПКЦ Восход-А., 2000. 239 с.
Библиография
491
436. Моисеева Т.М. Петровская Кунтскамера в контексте западноевропей ских музеев XVI-XVIII вв. // 285 лет петербургской Кунтскамере: Ма териалы итоговой научной конференции МАЭ РАН, посвящ. 285-ле тию Кунтскамеры / Отв. ред. Ч.М. Таксами. СПб., 2000. С. 24-34. 437. Морозова Л.Е. Иностранцы об изменениях в образе жизни русских людей (конец XV-XVI век) // Россия и мир глазами друг друга: Из ис тории взаимовосприятия: Вып. 1 / ИРИ РАН. М., 2000. С. \i-A0. 438. Найдыш В.М. Психологический портрет "ведьмы" и ее образы в куль туре Ренессанса: (О причинах демономании эпохи Возрождения) // Вестн. РУДН. Философия. М., 2000. № 1. С. 105-120. 439. Осиновский И.Н. Ренессансный гуманизм и Реформация (Некоторые теоретико-методологические аспекты и проблемы) // Исследования по зарубежной истории. Смоленск, 2000. С. 263-267. 440. Русских Л.В. Взаимодействие культуры и экономики в работах мысли телей эпохи Возрождения // Проблемы культуры и искусства: Тез. выступл. на Всерос. конф. аспирантов. 20 апр. 2000 г. СПб., 2000. С. 69-73. 441. Скобелкин О.В. Переходы западноевропейцев из войск Владислава на русскую сторону в 1618 году // Исторические записки. Воронеж, 2000. Вып. 5. С. 17-26. 442. Скобелкин О.В. Письма служилых иноземцев эпохи Смуты // Источ никоведение: Поиски и находки. Воронеж, 2000. Вып. 1. 443. Хорошкевич АЛ. "Дружба" и "ссора" в бытовом общении русского и иностранного купечества XVI - первой половины XVII в. // Россия и мировая цивилизация: К 70-летию чл.-кор. РАН А.Н. Сахарова. М , 2000. С. 141-151. 444. Дзуцева Н. [Рецензия] // Знамя. 2000. № 1. С. 224-226. Рец. на кн.: Земон Дэвис Н. Дамы на обочине: Три женских портрета XVII века: Пер. с англ. М.: НЛО, 1999. 400 с. 445. Елманова Н.С. [Рецензия] // СВ. М , 2000. Вып. 61. С. 358-362. Рец. на кн.: Культура Западной Европы в эпоху Возрождения / Под общ. ред. Л.М. Брагиной. М., 1996. 396 с. 446. Рогожин Н.М. [Рецензия] // ВИ. 2000. № 6. С. 169-171. Рец. на кн.: Ис торический лексикон. М.: Знание, 1997. Т. 7: XVII век. 800 с; Т. 8: XVIII век. 800 с. 447. Рубинштейн Е.Б. Размышляя над книгой о становлении историзма [Рецензия] // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной исто рии / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М , 2000. Вып. 2. С. 273-284. Рец. на кн.: Барг М.А. От Макиавелли до Юма: Становление историзма. М., 1998. 448. Арендт X. Vita activa, или О деятельной жизни / Пер. с нем. и англ. В.В. Бибихина; под ред. Д.М. Носова. СПб.: Алетейя, 2000. 437 с. 449. Дилътей В. Воззрение на мир и исследование человека со времен Воз рождения и Реформации / Пер. с нем. М.И. Левиной; отв. ред. Л.Т. Мильская. М., 2000.464 с. 450. История мира: Т. 3: От 1492 г. до 1789 г.: Африка - Америка - Евро па - Дальний Восток - Океания / Пер. с фр.; науч. рук., предисл. Ж. Делюмо. М., 2000. 576 с. 17*
492
Библио графия 1) Великие географические Европейская колониальная
открытия. экспансия
451. Дубровская Д.В. Миссия иезуитов в Китае: Маттео Риччи и другие, 1552-1775 гг. М., 2000. 256 с. 452. Константинова Н.С. Путешествие в прошлое: Навигационная ошиб ка или секретная миссия [Экспедиция Кабрала к берегам Нового Све та, 1500 г.] // Лат. Америка. М., 2000. № 5. С. 4-13. 453. Лыкова Е.Ю. А. де Ремесаль и Т. Гейдж о деятельности доминиканцев в Гватемале на рубеже XVI-XVII вв. // ННИ: Межвуз. сб. научных тру дов. Саратов, 2000. Вып. 19. С. 3-16. 454. Прокопенко С.А. Испанская эмиграция в Америку в эпоху Габсбургов (XVI-XVII вв.) // Лат. Америка. М., 2000. № 8. С. 109-116. 455. Хазанов A.M. Тайна Васко да Гамы. М.: Ин-т востоковедения РАН, 2000. 152 с.
б) История отдельных стран I) Англия.
Шотландия.
Ирландия
456. Ерохин В.Н. Методологические подходы к изучению пуританского движения в Англии в XVI - начале XVII веков в англо-американской историографии второй пол. XX века // Проблемы истории России и за рубежных стран. Нижневартовск, 2000. Вып. 1. С. 152-169. 457. Кондратьев СВ. Предреволюционная Англия в постревизионистской историографии // Проблемы социальной истории и культуры сред них веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. / СПбГУ. СПб., 2000. С. 62-70. 458. Воронкова Г.В. Мотивация военной службы англичан на Востоке в XVII веке // Homo belli - "человек войны" в микроистории и истории повседневности: Россия и Европа XVIII-XX веков: Материалы Рос. на уч. конф., 19-20 апр. 2000 г. Н. Новгород, 2000. С. 226-229. 459. Гилилов И. Игра об Уильяме Шекспире продолжается, или Слова, слова, слова...: Очерк дискуссии вокруг книги о Великом Барде. М.: МО, 2000. 64 с. 460. Гусева М.А. Финансы (доходы и расходы) Беверли (вторая половина XV - первая половина XVII) // Молодая наука - 2000: Сборник науч. статей аспирантов и студентов Иван. гос. ун-та. Иваново, 2000. С. 296-302. 461. Дмитриева О.В. "Англия - это я": Бюрократические ипостаси лорда Уильяма Берли // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина, ИВИ РАН. М., 2000. С. 9-20. 462. Евсеев В.А. Повседневная жизнь английских горожан в эпоху ранних Тюдоров (рабочий день и досуг на примере Ковентри) // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 212-220. 463. Евсеев В.А. Социальное развитие и политические конфликты в анг лийских городах в эпоху Тюдоров (на примере Йорка и Беверли) // По-
Библиография
493
литические конфликты в древности и средневековье: Материалы кол локвиума (Иваново, 14-15 нояб. 2000 г.). Иваново, 2000. С. 56-64. 464. Ивонин Ю.Е. Реформация Генриха VIII и внешняя политика Англии // Исследования по зарубежной истории. Смоленск, 2000. С. 5-104. 465. Ивонин Ю.Е., Матвеева Е.И. Англичане XVII века о запорожском ка зачестве // Проблемы славяноведения: Сборник научных статей и ма териалов / Брянск, гос. пед. ун-т им. акад. И.Г. Петровского; Центр славяноведения. Брянск, 2000. С. 25-34. 466. Кокунова Ю.В. Концептульная модель "судьбы" в сознании и языке средневекового английского общества (на материале творчества У. Шекспира) // Проблемы сознания: Материалы Республиканской конференции. Иваново, 2000. 467. Кофанова ЕС. Музыкальное образование елизаветинской Англии в зеркале трактата Томаса Морли "Простое и доступное введение в пра ктическую музыку" // Сборник материалов науч.-практ. конф. "Музы кальное образование в контексте культуры" М., 2000. 468. Кофанова Е.С. Трактат Томаса Морли "Простое и доступное введение в практическую музыку": Вопросы теории и практики: Автореф.дис. ... канд. искусствоведения / Моск. гос. консерватория им. П.И. Чайков ского. М., 2000. 29 с. 469. Макаров B.C. Религиозно-философские аспекты в творчестве Джона Донна: Автореф. дис. ... канд. филол. наук / МГУ им. М.В. Ломоносо ва. М., 2000. 24 с. 470. Микулин Н.Б. Комментарии к назначению российского посланника в Англию Григория Ивановича Микулина и его пребывание в Лондоне в 1600-1601 гг. // ВИД: Сб. ст. СПб., 2000. № 27. С. 32-38. 471. Митрофанов В.П. Крестьяне и государство в Англии второй полови ны XVI - первой трети XVII веков: Монография. Н. Новгород: Изд-во Нижегор. гос. ун-та им. Н.И. Лобачевского; Пенза: Изд-во Пенз. технол. ин-та, 2000. 283 с. 472. Митрофанов В.П. Участие английских крестьян в военных смотрах графств (вторая половина XVI - первая треть XVII в.) // VII чтения па мяти проф. Н.П. Соколова: Тез. докл. / Нижегородский гос. ун-т. Н. Новгород, 2000. С. 94-97. 473. Митрофанов В.П., Захарова ИИ. Проблема пауперизма в Англии XVI века // Исторические записки / Пенз. гос. пед. ун-т. Пенза, 2000. Вып. 4. С. 40-48. 474. Павлова Т. Конфессиональные особенности квакерского движения в XVII веке // Европейский альманах. 1999. История. Традиции. Культу ра. М., 2000. С. 34-48. 475. Попова М.К. Авантюристы в елизаветинской Англии: жизнь и лите ратура // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина. ИВИ РАН. М., 2000. С. 123-134. 476. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докл. XIX Всерос. конф. студентов, аспирантов и молод, ученых, Санкт-Пе тербург, 22-26 нояб. 1999 г. СПб., 2000. Из содерж.: Эцина Е.И. Безу мие или мистификация: письма леди Арабеллы Стюарт [1575-1615] как орудие политической интриги. С. 27-29; Буланакова МЛ. Жен-
494
Библиография
ское общество и патриархальные традиции в сочинениях Марга рет Кавендиш, герцогини Ньюкасл (середина XVII в.). С. 29-30. 477. Прокофьева Н.Е. Флетчер о национальном характере русских в XVI в. // Бренное и вечное: Проблемы функционирования и развития культуры. Всерос. науч. конф., 24-26 окт. 2000 г.: Тез. докл. и выступ лений / Новгород, гос. ун-т. им. Ярослава Мудрого: Великий Новго род, 2000. Вып. 3. С. 96. 478. Репина Л.П. Северные восстания 1536 и 1569 гг. в Англии: Опыт срав нительного изучения // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 169-177. 479. Серегина А.Ю. Английский "макиавеллист": Стефан Гарднер и его трактат "Рассуждения о завоевании Британии англами и норманна ми" // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина, ИВИ РАН. М., 2000. С. 51-65. 480. Серегина А.Ю. Проблема происхождения власти и государства в анг лийской католической мысли на рубеже XVI-XVII веков // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репи ной и В.И. Уколовой. М., 2000. Вып. 2. С. 210-213. 481. Стогова А.В. Превратности дружбы, или Наставления для юной леди XVII столетия: [О соч. Джорджа Галифакса "Новогодний подарок для леди, или совет дочери"] // Социальная история. Ежегодник, 2000. М., 2000. С. 247-267. 482. Фелоров СЕ. О некоторых особенностях представлений об аристо кратии в Англии раннего нового времени // Проблемы социальной ис тории и культуры Средних веков и раннего нового времени: Межвуз. сб. / СПбГУ. СПб., 2000. С. 160-179. 483. Кондратьев СВ. [Рецензия] // ВИ. 2000. № 11/12. С. 159-160. Рец. на кн.: Дмитриева О.В. Елизавета I: Семь портретов королевы. М.: ЯнусК, 1998. 248 с. 484. Челлини К.Г. [Рецензия] // ННИ. 2000. № 2. С. 243-244. Рец. на кн.: Reformation to Revolution Politics and Religion in Early Modern England. L.; N.Y.: Routledge, 1995. 279 p. 485. Дьюкас П. (Великобритания). Семейство Лесли в шведский период (1630-1635) Тридцатилетней войны / Пер. А.В. Юрасовского // Россия и мировая цивилизация: К 70-летию чл.-кор. РАН А.Н. Сахарова. М., 2000. С. 152-167. 2) Германия. Австрия. Венгрия 486. АветисоваЛ.Н. Речевой ритуал в народной книге о Тиле Уленшпиге ле [1515 г.] // История и филология: Проблемы научной и образова тельной интеграции на рубеже тысячелетий: Материалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000 г.) Петрозаводск, 2000. С. 146-151. 487. Бессуднова МБ. К вопросу о личности магистра Ливонского ордена Волтера фон Плеттенберга // Исторические записки. Воронеж, 2000. Вып. 5. С. 128-144. 488. Бойцов М.А. Частное и публичное в жизни и смерти немецких аристо кратов позднего средневековья // Человек и его близкие на Западе и
Библиография
495
Востоке Европы (до начала нового времени) / Под общ. ред. Ю.Л. Бес смертного и О.Г. Эксле. М., 2000. С. 123-140. 489. Голяндин А. Был ли Лютер мятежником? // Знание - сила. М., 2000. № 1.С. 72-81. 490. Гончар В.И. Император Максимилиан Габсбург: Фигура ренессансного государя // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 21-28. 491. Гусарова Т.П. Путь наверх: Судьба венгерского дворянина в XVI в. // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М, 2000. С. 93-107. 492. Ивонин Ю.Е. От религиозной конфронтации к терпимости (Эволюция конфессиональной политики германских территориальных государств в XVI-XVIII вв.) // Исследования по зарубежной истории. Смоленск, 2000. С. 273-315. 493. Ивонин Ю.Е. Фердинанд III Габсбург и территориальные княжества Германии в последние годы Тридцатилетней войны // Англия, Фран ция, Германия и мусульманский Восток / Брянск, гос. пед. ун-т. им. акад. И.Г. Петровского. Брянск, 2000. С. 17-25. (Межвуз. сб. науч. тру дов; Вып. 8). 494. Левинсон К.А. Различия в словоупотреблении в зависимости от жанра текста: Прошения и нормативные источники (Германия, XVI-XVII ве ка) // История и филология: Проблемы научной и образовательной интеграции на рубеже тысячелетий: Материалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000 г.) Петрозаводск, 2000. С. 136-145. 495. Левинсон К.А. Чиновники в городах Южной Германии XVI-XVTI вв.: Опыт исторической антропологии бюрократии. М.: ИВИ РАН, 2000. 287 с. 496. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докл. XIX Всерос. конф. студентов, аспирантов и молод, ученых. СПб., 22-26 нояб. 1999. СПб., 2000. Из содерж.: Дубровская А.А. Венский двор Фердинанда II: Религиозный аспект придворной жизни. С. 81-82; Рогачевский А Л. К. истории правового регулирования в области меди цины и здравоохранения в Кенигсберге (XIII—XVII вв.). С. 84-86. 497. Прозоровская Б. Мартин Лютер: Его жизнь и реформаторская дея тельность. СПб.: Фонд "Лютеранское наследие", 2000. 176 с. 498. Рандин А.В. Чешская и немецкая Реформация: (Некоторые аспекты взаимодействия) // Славяно-германские исследования. М., 2000. Т. 1/2. С. 130-166. 499. Скобелкин О.В. Поступление немцев на русскую военную службу в 1-й трети XVII века // Германия и Россия: События, образы, люди. Во ронеж, 2000. Вып. 3. 500. Фрик О.В. Германское язычество и Реформация // Лютеране в Сиби ри: Сб. науч. ст. Омск, 2000. С. 89-93. 501. Хорошкевич АЛ. Судебник 1497 г. в переводе и редакции Сигизмунда Герберштейна // Судебник 1497 г. в контексте истории российского и зарубежного права XI-XIX вв.: Сб. ст. М., 2000. С. 121-136. 502. Шуишрин Д.В. Две Реформации: Очерки по истории Германии и Рос сии. М.: Дом интеллект, кн., 2000. 277 с.
496
Библиография
503. Брендлер Г. Мартин Лютер: Теология и революция: Пер. с нем. М.; СПб.: Университетская книга, 2000. 368 с. 504. Гобри И. Лютер / Пер. с фр. Е.В. Головиной; вступ. ст. А.П. Левандовского. М.: Мол. гвардия; Палимпсест, 2000. 513 с. (ЖЗЛ). 505. Котляров Р.Н. (Украина). Филипп Меланхтон и реформы системы образования в Германии // История и филология: Проблемы научной и образовательной интеграции на рубеже тысячелетий: Материалы междунар. конф. (2-5 февр. 2000 г.). Петрозаводск, 2000. С. 321-327. 3) Испания.
Португалия
506. Багно В.Е. Безумие перед богом или мистический блуд (Святая Тереса [Авильская] в России) // Начало века: Из истории международных связей русской литкратуры. СПб., 2000. С. 29-42. 507. Балашов Н.И. Сервантес и Авельянеда ("Антисервантес"): Возмож ность уравновешенного подхода к контрреформационной Испании // ИАН. Серия лит. яз. М., 2000. Т. 59. № 4. С. 3-26. 508. Бергер ЕЕ. Мигель Сервет: Образ мыслей, модель поведения // Чело век XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 66-71. 509. Зарецкий Ю.П., Брандт Г.А. Читая Тересу Авильскую: Монахиня и исповедник ("Книга жизни". Гл. 5. 3-6) // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 185-201. 510. Красноглазое А.Б. Алжирский плен Мигеля де Сервантеса // Ученые записки / Соц.-гуманит. ин-т. М., 2000. С. 19^48. 511. Красноглазое А.Б. Великий испанец: Мигель де Сервантес Сааведра (жизнь и творчество). М.: Диалог-МГУ, 2000. 232 с. 512. Соловьева Е.И. К вопросу о творчестве Пабло де Сан Леокадио и его влиянии на валенсийскую живопись конца XV - начала XVI в. // Тру ды Гос. Эрмитажа. СПб., 2000. Т. XXIX: Западноевропейское искусст во. Вып. 8. С. 19-32. 513. Шайтанов И. [Рецензия] // ВЛ. 2000. № 2. С. 341-349. Рец.на кн.: /7нскунова СИ. Дон Кихот и жанры испанской прозы XVI-XVII веков. М.: Изд-воМГУ, 1998.316 с. 4) Италия 514. Бутовченко Ю.А. Представлении "Каландрии" кардинала Биббиены в Урбино в 1513 году // Проблемы изучения памятников духовной и материальной культуры: Тез. докл. науч. конф. (Москва, 10-12 мая 2000 г.) / Гос. ист. -культ, музей-заповедник "Московский Кремль". М., 2000. С. 59-61. 515. Михайлов С.А. Кризис сознания эпохи Возрождения и методология Дж. Бруно // Социально-экономическое развитие Чувашии: Теория и практика. Чебоксары, 2000. С. 40-43. 516. Муромцева О.В. Никколо Макиавелли о государстве // ПИШ. М., 2000. № 8. С. 10-14.
497
Библиография
517. Третьякова М.В. Франческо Соранцо - венецианский патриций XVI века // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 35-47. 518. Цыганова Л.А. Итальянские архитекторы в России (конец XV - пер вая треть XVI вв.) // Италия и русская культура. М., 2000. С. 10-22. 519. Чиколини Л.С. Антон Франческо Дони и его "Числа" // Человек XVI столетия / Под ред. А. А. Сванидзе и В. А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 137-147. 520. Шевлякова Д.А. Культура и природа в поэзии Лоренцо Медичи: Автореф. дис. ... канд. филол. наук / ИМЛИ им. A.M. Горького, РАН. М., 2000. 36 с. 521. Юсим М.А. "Мудрость царева" у Ивана Пересветова и ренессансная доблесть государя: Идеальный государь и чужая вера // Россия и Ита лия: Встреча культур. М., 2000. Вып. 4. С. 53-69. 522. Брагина Л.М. Новое исследование о восприятие идей Макиавелли в России [Рецензия] // Россия и Италия: Встреча культур. М., 2000. Вып. 4. С. 353-355. Рец. на кн.: Юсим М.А. Макиавелли в России: Мо раль и политика на протяжении пяти столетий. М.: ИВИ РАН, 1998. 293 с. 523. Петров М.Т. Российское лицо Макиавелли [Рецензия] // Италия и рус ская культура. М., 2000. С. 250-254. Рец. на кн.: Юсим М.А. Макиавел ли в России: Мораль и политика на протяжении пяти столетий. М.: ИВИ РАН, 1998. 293 с. 524. Гинзбург К. Сыр и черви: Картина мира одного мельника, жившего в XVI в. / Пер. с итал.М.Л. Андреева, ММ. Архангельской; Вступ. ст. О.Ф. Кудрявцева. М.: Рос. полит, энциклопедия (РОССПЭН), 2000. 272 с. 5)
Нидерланды
525. Эразм Роттердамский. Цицеронианец / Вступ. ст., пер. и коммент. Г.В. Лим //Труды кафедры древних языков / МГУ им. М.В. Ломоносо ва. Ист. фак-т. М., 2000. С. 256-275. (Труды ист. фак-та МГУ. Вып. 15; Сер. III. Insrumenta studiorum, 6). 6) Скандинавские
страны.
Финляндия
526. Губин А. Швеция и прусская независимость: Хроника XVII века // За пад России. Калиниград, 2000. № 2. С. 13-25. 527. Сванидзе А.А. Датчане в XVI веке // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 159-176. 528. Щеглов А.Д. Бюргерская редукция церковных земель в Швеции: К во просу о роли города и бюргерства в Реформации // СВ. М., 2000. Вып. 61. С. 112-128. 529. Юстен П. Посольство в Московию, 1569-1572 гг. / Пер. с фин. Л.Э. Николаева. СПб.: Рус.-Балт. информ. центр. БЛИЦ, 2000. 215 с.
498
Библиография 7) Франция
530. Воден Жан. Метод доступного познания истории / Пер., вступ. ст., при меч. М.С. Бобковой. М.: Наука, 2000. 412 с. (Памятники ист. мысли). 531. Леруа Луи. О непостоянстве или разнообразии вещей во вселенной [1575 г.] / Пер. с фр. Д.В. Салютовинского // Формы исторического со знания от поздней античности до эпохи Возрождения (Исследования и тексты): Сб. науч. трудов / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2000. С. 253-268. 532. Фенелон Франсуа. Малые исторические сочинения / Пер. с фр. Л.А. Царьковой // Формы исторического сознания от поздней антич ности до эпохи Возрождения (Исследования и тексты): Сб. науч. тру дов / Иван. гос. ун-т. Иваново, 2000. С. 268-277. 533. Уваров П.Ю. Аженская коммуна [1514 г.] в описании В.И. Райцеса // Город в средневековой цивилизации Западной Европы. Т. 3: Человек внутри городских стен: Формы общественных связей. М., 2000. С. 141-165. 534. Бобкова М.С. Жан Воден о предмете истории // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 2000. Вып. 3. С. 192-208. 535. Зверева В.В. "Естественная история" Бюффона // Диалог со време нем: Альманах интеллектуальной истории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М„ 2000. Вып. 3. С. 106-129. 536. Коновалова О.В., Евдокимов П.Г. Нравственные опыты Мише ля Монтеня // Социокультурные исследования. Волгоград, 2000. Вып. 5. С. 155-160. 537. Малое В.Н. Государство и католическая церковь во Франции XVII ве ка // Ист. вестник. М.; Воронеж, 2000. № 1. С. 144-147, 538. Нкодиа О.-С.-Ж. Логические идеи Пьера де ла Раме (1515-1572) // Современная логика: Проблемы теории, истории и применения в нау ке: Материалы VI Общерос. науч. конф. 22-24 июня 2000 г. СПб., 2000. С. 563-564. 539. Нкодиа О.-С.-Ж. Учение Пьера де ла Раме и его влияние на логику и научную методологию нового времени: Автореф. дис. ...канд. филос. наук / СПбГУ. СПб., 2000. 32 с. 540. Новоселов В.Р. Война и дворянство в мемуарах французских капита нов XVI столетия: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / ИВИ РАН. М., 2000. 27 с. 541. Новоселов В.Р. Дворянство, ротюрье и военная карьера во Франции XVI в. // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 177-200. 542. Проблемы истории и культуры средневекового общества: Тез. докл. XIX Всерос. конф. студентов, аспирантов и молод, ученых. СПб., 22-26 нояб. 1999. СПб., 2000. Из содерж.: СамотовинскийД.В. Предста вление о роли человека в истории в культуре Возрождения XVI в. (по трактату Л. Леруа "О непостоянстве и разнообразии вещей во Вселен ной") [1575 г.] С. 39-40; Матюхина А.В. Тема "Arma Christi" в шпалер ном ткачестве Франции и Фландрии конца XV - начала XVI в. С. 40-41.
Библиография
499
543. Симонова Н.В. Некоторые аспекты французской действительности первой половины XVII столетия в творчестве Сирано де Бержерака // Средневековая Европа: Проблемы идеологии и политики: К 70-летию И.А. Дворецкой: Сб. ст. М., 2000. С. 117-128. 544. Стогова А.В. "Без этого дружба не будет истинной": Споры во Фран ции XVII века // Диалог со временем: Альманах интеллектуальной ис тории / Под ред. Л.П. Репиной и В.И. Уколовой; ИВИ РАН. М., 2000. Вып. 3. С. 175-200. 545. Стрыгина Т.В. Высшее аристократическое общество во Франции XVI в.: Представление об идеальном придворном в "Гептамероне" Маргариты Валуа, королевы Наваррской // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 83-89. 546. Трофимова О.В. Католическое возрождение во Франции XVI в. // Антиковедение и медиевистика. Ярославль, 2000. Вып. 2. С. 89-94. 547. Фризен О.Р. Французская литература XVI века как исторический ис точник // Историческая наука на пороге третьего тысячелетия: Тез. докл. Всерос. науч. конф. Тюмень, 27-28 апр. 2000. Тюмень, 2000. С. 130-131. 548. Чечулин П.Н. Образ врага в "Хронике" Франсуа де Ла Ну (к вопросу о морально-этических взглядах авора) // Молодая наука-2000: Сб. на уч. ст. аспирантов и студентов Иван. ГУ. Иваново, 2000. С. 273-277. 549. Шишкин В.В. Маргарита де Валуа и седьмая религиозная война во Франции (апрель-ноябрь 1580 г.) // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 29-34. 550. Эльфонд И.Я. Адмирал Колиньи [1519-1572]: Жизнь и легенда // ВИ. 2000. № 10. С. 141-147. 551. Эльфонд И.Я. Кабинетный ученый и бури гражданских войн (О фран цузском историке XVI в. Этьене Пакье) // Человек XVI столетия / Под ред. А.А. Сванидзе и В.А. Ведюшкина; ИВИ РАН. М., 2000. С. 72-82. 552. Шишкин В.В. [Рецензия] // СВ. М„ 2000. Вып. 61. С. 371-373. Рец. на кн.: Кардинал де Рец. Мемуары / Пер. с фр. Ю.Я. Яхниной. М., 1997. 832 с. (Сер. "Лит. памятники"). 8) Швейцария 553. Кореева Н.П. Свобода, зло и оправдание Бога в кальвинизме // Хри стианство и культура (К 2000-летию христианства): Материалы Междунар. науч.-практ. конф. 15-18 мая 2000 г., Астрахань: в 2-х ч. Астра хань, 2000. Ч. 2. С. 85-89.
Составила ММ. Ощепкова
ДОПОЛНЕНИЯ К "УКАЗАТЕЛЮ ЛИТЕРАТУРЫ ПО ИСТОРИИ СРЕДНИХ ВЕКОВ И РАННЕГО НОВОГО ВРЕМЕНИ, ОПУБЛИКОВАННОЙ В РОССИИ В 1996-1998 гг."* I. С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е И Р А Н Н Е Е Н О В О Е ВРЕМЯ В ЦЕЛОМ
а) Общий раздел 1)
Историография
Х.Лосев Ю.И. Проблема европейского проникновения на Восток в освеще нии российской и зарубежной историографии // Вопросы всеобщей исто рии: Сб. науч. трудов. Рязань, 1997. С. 54-58. 2. Свешников А.В. Историческая концепция Л.П. Карсавина и поиски но вого языка исторической науки: Автореф. дис... канд. ист. наук / Том ский гос. ун-т. Томск, 1997. 21 с. 3. Хряков А.В. Происхождение средневекового города: Развитие отечест венной медиевистики в свете одной проблемы // Исторический ежегод ник, 1997. Омск, 1998. С. 76-83. 2) Социальная,
экономическая
и политическая
история
4. Качановский Ю.В. Феодальное право Западной Европы: Учеб. пособие / Хабар, гос. акад. экономики и права. Юрид. фак-т. Каф. гос.-правовых дисциплин. Хабаровск, 1997. 68 с. 5. Трахтенберг Дж. Дьявол и евреи. Средневековые представления о евре ях и их связь с современным антисемитизмом: Пер. М.; Иерусалим: Гешарим, 1998. 294 с. Рец.: Свинцов В.И. [Рецензия] // Филос. науки. М., 1999. 3/4. С. 168-174. 3)
Культура
6. Аносов Ю.А. Развитие концепции отношений в античной и средневеко вой схоластической философии // Гуманитарные исследования. Уссу рийск. 1998. Вып. 2. С. 23-30. 7. Григорьев Н.В. "Чистосердечный дар": (Христианское миросозерцание в памятниках культуры средневековой Европы) // Мировая художествен ная культура в памятниках. СПб., 1997. С. 47-61. 4) Методика
преподавания
8. Дынников А.Н., Лопатина М.Г. Народная латынь: Учеб. пособие М.: Изд-во МГУ, 1998. 256 с. * Библиография выполнена по научному плану кафедры истории средних веков Ис торического ф-та МГУ им. М.В. Ломоносова и в рамках Всероссийской ассоциации медиевистов и историков раннего Нового времени.
Библиография
501
9. Керов ВЛ. Некоторые проблемы преподавания курса по истории хри стианства на современном этапе // III Академические чтения Междунар. акад. наук высш. школы (МАН ВШ): Мат-лы чтений [Минск]. М, 1997. С. 140-14?.
б) Специальные исторические дисциплины I) Архивоведение.
Археография.
Кодикология.
Палеография
10. Долгодрова ТА. О значении инкунабульных изданий "Путешествия в Святую землю" Бернхарда фон Брейденбаха // Восьмая научная конференция по проблемам книговедения: Тез. докл. М., 1996. С. 153-155. 11. Долгодрова Т.А. Нидерландская ксилографическая Библия бедных из РГБ // Международная научная конференция "Великое посольство путь в Европу: История и перспективы рос.-европ. сотрудничества": Тез. докл. МГУГ, май 1997 г. М., 1997. С. 87-88. 12. Долгодрова Т.А. Плоды райского сада (Кулинарные немецкие книги XVI века) // Гурман. М., 1998. Авг.-сент. (№ 6). С. 70-74. 13. Долгодрова Т.А. 42-строчная Библия Гуттенберга из РГБ как выдаю щийся памятник печати // Книга: Исследования и материалы М., 1996. № 73. С. 125-140. 14. Долгодрова Т.А. Уникальные трофейные экземпляры западноевропей ских книг XV-XVI веков из РГБ // Наше наследие. 1997. № 42. С. 113-119. 15. Котельникова Т.М. Иконографические особенности иллюминованной латинской псалтири XIII в. из собрания рукописей Библиотеки Россий ской Академии наук [предположительно монастырь Санкт-Галлен, Швейцария] // Искусство Христианского мира: Сб. ст. / Православ. Свято-Тихоновский Богосл. ин-т. М., 1996. Вып. 1. С. 20-40. 16. Логутенкова Т.Г. Книжная культура в германоязычных странах ранне го средневековья //Диалог культур. Самара, 1998. 17. Шапошникова С.А. Книга в средневековом обществе Западной Европы V-XIV вв.: Аспект проблемы // Сб. трудов молод, ученых и студентов Волгоградского гос. ун-та. Волгоград, 1997. С. 54—57. 2)
Археология
18. Биллем Баренц на Новой Земле: Коллекция находок с места зимовья гол. мореплавателя Виллема Баренца (1596-1597 гг.): Новая Земля, Ле дяная Гавань. Экспедиция П.В. Боярского, 1992-1995 гт. / РАН, Рос. НИИ культ, и природ, наследия Госкомсевер, Фонд поляр, исслед.; Отв. ред. Е. Дмитриева; вступ. ст. П.В. Боярский. М., 1996. 32, 16 с : илл. 3) Историческая
география.
Топонимика
19. Гусарова Т.П. Атлас истории средних веков: 6-й класс М., Дрофа. 1998.
502
Библиография
в) История отдельных стран 1) Германия. Австрия.
Венгрия
20. Карабанова К.И. Некоторые особенности залогового права средневе ковой Германии и современность // Сб. трудов молод, ученых и студен тов Волгоградского гос. ун-та. Волгоград, 1997. С. 206-208.
II. Р А Н Н Е Е С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е (IV-XI вв.) 1) Кризис и падение Римской империи. Варварские государства на территории Западной, Центральной и Южной Европы 21. Белоусов СБ. Моральный фактор в военном искусстве древних гер манцев // Традиционная культура народов Западной Европы: антич ность и средневековье / Под ред. А.И. Донченко и др. Благовещенск. 1996. С. 43-56. 22. Бутенина Н.Д. У истоков монополии церкви в интеллектуальной жиз ни европейского средневековья // Гуманитарные исследования: Альма нах. Уссурийск, 1998. Вып. 2. С. 135-140. 23. Донченко А.И. Проблема типологии меровингских святых // Вести АмГУ. Сер.: История и философия. Благовещенск, 1997. № 2. С. 32-44. 24. Петрова М.С. Интеллектуальная традиция на рубеже античности и средневековья: Макробий Амвросий Феодосии: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / ИВИ РАН. М., 1998. 25 с. 25. Сергеев В. Монастырь Паннонхальма // Истина и жизнь. М., 1996. № 8. С. 4—11. [Бенедектинский монастырь в Венгрии: К 1000-летию со дня основания]. 26. Сидоров А.И. Эволюция политической организации в германских зем лях после Верденского раздела [IX-X вв.]: Автореф. дис. ... канд. ист. наук/МПГУ. М., 1998. 16 с. 27. Тимофеев М.А. Григорий Великий и иконоборчество в Западной Евро пе в концеУ1 в. // Вопросы всеобщей истории: Сб. науч. трудов / Рязан. гос. пед. ун-т. Рязань, 1997. С. 3-7. 28. Тимофеев М.А. Церковно-миссионерская деятельность папы Григо рия Великого (590-604 гг.): Автореф. дис.... канд. ист. наук. М., 1996. 16 с. 2) Северная
Европа
29. Бондаренко Г.В. Пять священных деревьев Ирландии // Кельты. Поэ зия. Мифология и история. М., 1996. С. 3-8. 30. Зверева В.В. Беда Достопочтенный: Самосознание историка и теолога раннего средневековья: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / ИВИ РАН. М., 1998.31 с. 31. Попов ЯМ. Категория времени в христианстве и мифологии скандина вов // Гуманитарные исследования: Альманах. Уссурийск, 1998. Вып. 2. С. 141-144.
503
Библиография III. К Л А С С И Ч Е С К О Е СРЕДНЕВЕКОВЬЕ (XI-XV вв.)
а) Общий раздел I) Общие
работы
32. Куртеева Т.Н. От зерцал государей до "Государя" Макиавелли: Прави тель позднего средневековья на фоне идей о Правителе // Проблемы культуры и искусства: Всерос. аспир. конф., 25 апр. 1996 г.: Тез. выступл. СПб., 1996. Ч. 1. С. 7-9. 33. Романова О.П. Миракль и средневековое сознание: Становление жан ра // Проблемы культуры и искусства: Всерос. аспир. конф., 25 апр. 1996 г.: Тез. выступл. СПб., 1996. Ч. 2. С. 89-90. 34. Романова О.П. Символ и тип в средневековом миракле // Грани культу ры: Вторая междунар. науч. конф.: Тез. докл. и выступл. СПБ., 1997. С. 222-225. 35. Мейер В.Е. [Рецензия] // Вестн. Удмурт, ун-та. Ижевск, 1998. Спец. вып. С. 22-28. Рец на кн.: Гутнова Е.В. Классовая борьба и общественное сознание крестьянства в средневековой Западной Европе (XI-XV вв.). М.: Наука, 1984. а) Крестовые походы. Государства крестоносцев
на Востоке
36. Карпов СП. Крестовые походы // Очерки истории средних веков и ран него нового времени. Смоленск, 1998. С. 31-35. 37. Керов BJT. Французское дворянство и седьмой крестовый поход // Ре лигия и политика от Античности к эпохе Просвещения. Смоленск, 1997. С. 41-51. 38. Матузова В.И. Тевтонский орден и Швеция // СВ. М., 1997. С. 223-228.
б) История отдельных стран 1) Англия.
Шотландия.
Ирландия
39. Бахитов СБ. Эволюция культа королевской власти в Англии иод вли янием континентальных традиций (теоретико-методологический и ис ториографический аспекты): Автореф. дис. ... канд. ист. наук /Томский гос. ун-т. Томск, 1998. 25 с. 40. Жукова А.В. Роберт Уолпол: Политический компромисс в истории Ан глии первой половины XIII века // Новая и новейшая история. Саратов. 1997. Вып. 16. С. 25-37. 41. Казаков И.В. Генрих VII Тюдор: "Новый" король и его двор // История и историография зарубежного мира в лицах: Межвуз. гос. ун-т. Самара, 1996. Вып. 1.С. 42-52. 42. Майорова Н.О. Палата общин английского Парламента XV века и ее избиратели (социальная характеристика) // Вопросы выборов и избира тельного права, 1998. Калуга, 1998. № 2.
Библиография
504
43. Блок М. Короли-чудотворцы: Очерк представлений о сверхъестествен ном характере королевской власти, распространенных преимуществен но во Франции и Англии: Пер. с фр. М.: Языки рус. культуры. 1998. 712 с. 2) Германия. Австрия.
Венгрия
44. Киреева М.В. Влияние восточно-христианской традиции на богосло вие Мейстера Экхарта // Церковь и время. М., 1998. № 3(6). С. 125-138. 45. Кириченко Е. Великая Ганза // Российское предпринимательство: Ис токи, традиции, современность. М., 1998. С. 50-54. 46. Таценко А.Н. Немецкие студенты-юристы в итальянских университе тах в XV-XVI вв. // СВ. М., 1997. Вып. 60. С. 299-317. 47. Чиркин В.А. Аграрные отношения Средней Германии середины XV середины XVI веков: Автореф. дис.... д-ра ист. наук. Н. Новгород, 1996. 55 с. 48. Чиркин В.А. Общинные угодья в структуре крестьянского землеполь зования Средней Германии XV - первой четверти XVII в. // Вестн. Уд мурт. ун-та. Ижевск, 1998. Спец. вып. С. 150-166. 49. Чиркин В.А. Эволюция имущественной и социальной структуры средненемецкого крестьянства XV - первой половины XVII в. // Вестн. Уд мурт. ун-та. Ижевск, 1998. Спец. вып. С. 166-187. 3) Испания.
Португалия
50. Сапрыкина О.А. Трактат "Честный советник" как памятник ученой прозы Португалии XV в. // Португалистика в Санкт-Петербурге: Мате риалы Междунар. конф., посвящ. 100-летию со дня рождения проф. O.K. Васильевой-Шведе (13-15 сент. 1995 г.) / Отв. ред. Б.Н. Комисса ров. СПб., 1998. С. 79-83. 4)
Италия
51. Криушина В.А. Концепция природы в эстетике итальянского Возрож дения: Автореф. дис.... канд. ист. наук / Рос. гос. пед. ун-т им. А.И. Гер цена. СПб. 1998.21 с. 52. Шептунова И.И. Путешествие на Восток: Дневник писателя // Геогра фия искусства. М., 1998. Вып. 2. С. 55-77. [О соч. "Путешествие во Свя тую Землю" флорентийца Лионардо Фрескобальди (XIV в.)]. 5) Скандинавские
страны. Прибалтийские
народы
53. Сванидзе А.А. Новый интерес к истории горнометаллургического про изводства в Швеции // Средневековый город. Саратов, 1998. Вып. 12. С. 176-181.
Библиография
505
6) Франция 54. Елизарова ЕЮ. Политические идеи Кристины Пизанской // Вестн. С.-Петерб. ун-та Сер. 2. СПб., 1998. Вып. 2(№ 9). С. 21-24. 55. Елизарова Е.Ю. Справедливое государственное управление в представ лении Кристины Пизанской // Историческое и литературное наследие Франции и культурные традиции России от средневековья до наших дней: Тез. докл. СПб., 1998. С. 16-17. 56. Карпачева-Беляева М.Е. Бернар Делисье и его роль в борьбе против инквизиции на юге Франции в начале XIV века // Средневековый город. Саратов, 1997. Вып. 11. С. 186-197. 57. Керов ВЛ. Франция в XI-XV вв.: Короли и подданные. Сословная мо нархия и ее международное значение // Очерки истории средних веков и раннего нового времени. Смоленск, 1998. С. 35-^Ю. 58. Цыбулько Г.Ф. Рыцарская культура в эпоху Филиппа Августа и Людо вика Святого // СВ. М„ 1997. Вып. 60. С. 392-399. 7) Швейцария 59. Некрасов Ю.К. Швабия и Швейцарский союз XIV-XVI вв. // Проблемы эволюции общественного строя и международных отношений в исто рии западноевропейской цивилизации. Вологда, 1997. С. 50-57.
IV. П О З Д Н Е Е С Р Е Д Н Е В Е К О В Ь Е И Р А Н Н Е Е Н О В О Е ВРЕМЯ (XVI-XVII вв.)
а) Общий раздел /) Общие
работы
60. Керов ВЛ. Протестантизм - этика капитализма: Новое звучание ста рой теории // IV Академические чтения МАН ВШ (Кишинев): Тез. докл. М., 1998. С. 86-89. 61. Раков В.М. Европа XVI-XVIII вв.: Становление "единства в разнообра зии": Автореф. дис. ... канд. ист. наук / Перм. гос. ун-т. Пермь, 1998. 24 с. /) Великие географические открытия. Европейская колониальная экспансия 62. Афанасьев ВЛ. К вопросу об историческом значении плавания Бартоломеу Диаша (1487-1488 гг.) // Португалистика в Санкт-Петербурге: Материалы Междунар. конф., посвященной 100-летию со дня рожде ния проф. O.K. Васильевой-Шведе (13-15 сент. 1995 г.) / Отв. ред. Б.Н. Комиссаров. СПб., 1998. С. 120-122.
506
Библиография
б) История отдельных стран 1) Англия.
Шотландия.
Ирландия
63. Краснов И.А. Культ Дианы в английской куртуазной культуре второй половины XVI века // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 2: История, языко знание, литературоведение. 1998. Вып. 2. С. 101-104. 64. Краснов И.А. Этические идеи в Англии второй половины XVI в.: (Кур туазно-рыцарская традиция): Автореф. дис. ... канд. ист. наук / СПбГУ. СПб., 1998. 18 с. 65. Федоров СЕ. Английские монархи и их книги: Из истории королевской библиотеки в XVII в. // СВ. М., 1997. Вып. 60. С. 384-391. 66. Федоров СЕ. Бытовое поведение стюартовскои аристократии: (Аспект гостеприимства) // Кунсткамера. СПб., 1996. Вып. 10. С. 130-145. 2) Германия. Австрия.
Венгрия
67. Мартин Лютер. Диспут о прояснении действенности индульгенций: 95 тезисов / Пер. с лат. А. Рубина; Под ред. Ю. Голубца; предисл. Н. Ба совской; Коммент. А. Рубина и Ю. Рубина. СПб., 1996. 68. Гусарова Т.П. Административный аппарат дворянских комитатов в Венгрии в первой половине XVII в. // Центральная Европа в новое и но вейшее время / РАН. Ин-т славяноведения. М., 1998. 69. Никулина Т.С. Мятежный любекский бургомистр Юрген Вулленвебер [XVI в.] // История и историография зарубежного мира в лицах: Межвуз. сб. науч. ст. / Самар. гос. ун-т. Самара, 1996. Вып. 1. С. 24-41 3) Испания.
Португалия
70. Петухов А.Б. Причины и сущность испанской конкисты в XVI в. // Пя тая Дальневосточная конференция молодых историков. Владивосток, 1998. С. 89-91. 4)
Италия
71. Якушкшш ТВ. Философия в поэзии художника (О восприятии неопла тонизма Микеланджело-поэтом) // Литература в контексте культуры: Межвуз. сб. СПб., 1998. С. 53-64 (Проблемы истории зарубеж. лит.; Вып. 5). 5)
Нидерланды
72. Керов ВЛ. Эразм Роттердамский о проблеме "свободы воли" // Вели кое посольство - путь в Европу: История и перспективы российско-ев ропейского сотрудничества: Тез. междунар. рос.-нидерл. науч. конф. М., 1997.
Библиография
507
6) Скандинавские страны. Финляндия. Прибалтийские народы 73. Щеглов А.Д. Густав Ваза и начало Реформации в Швеции: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / РАН. ИВИ. М., 1998. 32 с. 7) Франция 74. Брагина М.В. Условия заключения брака: типичное и индивидуальное (на основе анализа французской и итальянской литературы позднего средневековья) // Идеи, гипотезы, поиск [Сб. эссе по материалам IV на уч. конф. аспирантов и молодых исследователей МПУ]. Магадан, 1997. Вып. IV. С. 3-6. 75. Сапелкин А.А. Нострадамус и его "Центурии" в историческом контек сте: Автореф. дис. ... канд. ист. наук / РАН: Дальневост. отд-ние. Ин-т истории, археологии и этнографии народов Дал. Востока. Владивосток, 1998. 27 с.
КОРОТКО ОБ АВТОРАХ Алтухова Наталья Ивановна - аспирантка Высшей школы соци альных исследований (Париж) Бергер Елена Евгеньевна - к.и.н., н.с. Отдела западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени Института всеобщей исто рии (ИВИ РАН) Бурин Сергей Николаевич - к.и.н., с.н.с. Отдела североамерикан ских исследований ИВИ РАН Бусыгин Александр Валерьевич - аспирант ИВИ РАН Винокурова Марина Владимировна - д.и.н., с.н.с. Отдела западно европейского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН Девятайкина Нина Ивановна - д.и.н., заведующая кафедрой исто рии Средних веков Саратовского гос. ун-та Запорожец Наталья Ивановна - к.и.н., с.н.с. Института методов обучения АПН РАН Иванова Настасья Владимировна - аспирантка ИВИ РАН Каплан Анатолий Борисович - к.и.н., с.н.с. ИНИОНа Керов Всеволод Львович - д.и.н., профессор РУДН Кузина Анастасия Юрьевна - студентка Ист. ф-та МГУ им. М.В. Ломоносова Лаврова Полина Владимировна - аспирантка МГУ им. М.В. Ломо носова Милъская Лидия Тихоновна - к.и.н., с.н.с. Отдела теоретических проблем исторического процесса ИВИ РАН Петрова Майя Станиславовна - к.и.н., н.с. Центра интеллектуаль ной истории ИВИ РАН Пичугина Ирина Сергеевна - с.н.с. Отдела западноевропейского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН Ревякина Нина Викторовна - д.и.н., профессор Ивановского пед. ун-та Решин Александр Иосифович - независимый исследователь Рыбаков Владимир Владимирович - аспирант ИВИ РАН
Коротко об авторах
509
Сванидзе Аделаида Анатольевна - д.и.н., научный руководитель Отдела западноевропейского Средневековья и раннего Нового време ни ИВИ РАН. Селунская Надежда Андреевна - к.и.н., с.н.с. Центра по сравни тельному изучению древних цивилизаций ИВИ РАН Уайт Стивен Дж. - профессор Университета Эмори (Атланта, США) Уколова Виктория Ивановна - д.и.н., заведующая кафедрой всемирной и отечественной истории МГИМО(У) МИД РОССИИ Хачатурян Нина Александровна - д.и.н., профессор МГУ им. М.В. Ломоносова Цатурова Сусанна Карленовна - к.и.н., с.н.с. Отдела западноевро пейского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН Шкаренков Павел Петрович - к.и.н., доцент, декан Историко-фи лологического ф-та РГГУ Щеглов Андрей Джоленардович - к.и.н., н.с. Отдела западноевро пейского Средневековья и раннего Нового времени ИВИ РАН
СОДЕРЖАНИЕ ПЕРЕОСМЫСЛЯЯ
ФЕОДАЛИЗМ
А.И. Решин Дар и некоторые аспекты проблемы становления феодализма в совре менной медиевистике: 1
3
Стивен Д. Уайт (Атланта, США) Переосмыслить насилие: из двухтысячного года в тысячный Н.А. Селунская Эта банальная банальная сеньория (специфика итальянской историогра фии вопроса)
61
М.В. Винокурова Английский манор XVI - начала XVII в.: новые подходы к старым проб лемам
75
ИНСТРУМЕНТЫ
45
ВЛАСТИ
А.В. Бусыгин Из истории символики королевской власти в средневековой Норвегии (К истолкованию одного сна в "Саге о Сверрире")
ЧЕЛОВЕК В ОЖИДАНИИ КОНЦА
117
ВРЕМЕН
П.В. Лаврова Достигнув пределов света: тема Апокалипсиса в "московских" заметках английских путешественников XVI-XVII вв Е.Е. Бергер "Нехорошо, что монстры живут среди нас" (Амбруаз Паре о причинах врожденных аномалий)
125
147
ОТЕЧЕСТВЕННАЯ МЕДИЕВИСТИКА ВЧЕРА И СЕГОДНЯ Н.И. Девятайкина Заслуженный профессор СГУ СМ. Стам и его кафедра (к 90-летию со дня рожения)
166
Содержание
511
П.П. Шкаренков "Translator temporis". Виктория Ивановна Уколова - человек, ученый, пе дагог 75 лет Аделаиде Анатольевне Сванидзе С.К. Цатурова, Н.И. Алтухова Ассамблея медиевистов в ИВИ РАН: "Глянцевое Средневековье"
204
Л. Т. Мильская Заметки на полях (по поводу статьи А.Я. Гуревича "Историк среди руин: Попытка критического прочтения мемуаров Е.В. Гутновой" // Средние века. 2002. Вып. 63. С. 362-393)
214
CONGRATULATIO
229
174 199
ВСПОМИНАЯ С.Д. С К А З К И Н А : К 30-ЛЕТИЮ СО ДНЯ К О Н Ч И Н Ы ПОДГОТОВКА И ВСТУПЛЕНИЕ И.С. ПИЧУГИНОЙ СМ. Стам Из воспоминаний А.А. Сванидзе Светлый человек в сложные времена В.И. Уколова Встречи с учителем
235 237 248
С.Н. Бурин С.Д. Сказкин, каким я его помню
254
А.Б. Каплан Воспоминания о Сергее Даниловиче Сказкине
259
Н.В. Ревякина Учитель, наставник, друг
262
ВЛ. Керов Учитель с большой буквы НИ. Запорожец О незабываемом Н.А. Хачатурян Оценить и понять
267 275 281 AD FONTES
М.С. Петрова Эйнхард и его святые мертвецы
289
Эйнхард Перенесение мощей и чудеса святых Марцеллина и Петра
295
Содержание
512
А.В. Бусыгин, В.В. Рыбаков Шведские документы XIV-XVI вв. из собрания П.И. Щукина А.Ю. Кузина, А.Д. Щеглов "Шутка об аббатах" ВЕХИ И С Т О Р И И
311 318
СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
А.Д. Щеглов Святая Биргитта
324
Е.Е. Бергер "Черная смерть" Н.В. Иванова 550-летняя годовщина падения Константинополя
335 340
MEMORIA Памяти Ольги Игоревны Варьяш (01.10.1946-16.04.2003)
346
Памяти Георгия Львовича Курбатова (16.05.1929, Ленинград - 6.02.2003, Санкт-Петербург)
350
РЕЦЕНЗИИ И
ОБЗОРЫ
Г.Е. Лебедева, В.А. Якубовский Западноевропейская культура в рукописях и книгах Российской нацио нальной библиотеки / Под ред. Л.И. Киселевой. СПб.: Изд. "Дмитрий Буланин", 2001. 314 с , ил
353
А.Г. Суприянович Репина Л.П. Женщины и мужчины в истории: Новая картина европей ского прошлого. Очерки. Хрестоматия. М.: РОССПЭН, 2002
357
А.Н. Немилое Карсавин Л.П. Основы средневековой религиозности в ХН-ХШ вв. / Подгот. текста, примеч. и послесл. А.К. Клементьева, СЮ. Клементье вой // Карсавин Л.П. Сочинения / Под ред. А.К. Клементьева, СЮ. Кле ментьевой. СПб., 1997. Т. II
361
М.А. Юсим "Коричневый шосс, алое сюрко..." Большая Школьная Энциклопедия. История средних веков. М.: Олма-Пресс, 2000
363
И.С. Филиппов Personal Names Studies of Medieval Europe: Social Identity and Family Structures / Ed. by G.T. Beech, M. Bourin and P. Chareille (Western Michigan University. Medieval Institute Publications. Studies in Medieval Culture, XLIII). Kalamazoo, 2002. XVI, 205 p Исследования личных имен средневековой Европы: социальная идентич ность и семейные структуры / Под ред. Дж.Т. Бича, М. Бурэн и П. Шарейя (Университет Западного Мичигана. Публикации Института Средне-
367
Содержание вековья. Исследования по средневековой культуре, XLIII). Каламазу, 2002. XVI, 205 с И. С. Филиппов Cheyette F.L. Ermengard of Narbonne and the World of the Troubadours. Ithaca; London: Cornell University press, 2001. XV, 474 p
513
367
Шейет Ф.Л. Эрменгарда Нарбоннская и мир трубадуров. Итака; Лондон: Изд-во Корнельского университета, 2001, XV, 474 с
375
И.С. Пичугина Варьяш И.И. Правовое пространство ислама в христианской Испании XIII-XV вв. М.: УРСС, 2001. 188 с
381
А Л. Ястребицкая Лучицкая СИ. Образ Другого: мусульмане в хрониках крестовых похо дов. СПб.: Алетейя, 2001. 398 с
384
М.А. Юсим Риклин А. Никколо Макиавелли. Искусство Властвовать / Пер. с нем. Т.П. Гусаровой. СПб.: Алетейя, 2002 А.А. Котомина, П.Ю. Уваров Книга в культуре Возрождения. М.: Наука, 2002 С. К. Цатурова Варфоломеевская ночь: Событие и споры. Сборник статей / Отв. ред. П.Ю. Уваров. (Серия "История и память"). М.: РГГУ, 2001. 250 с А.Х. Горфункель Шпионские страсти по Джордано Бруно
392 394
400 407
БИБЛИОГРАФИЯ М.М. Ощепкова Литература по истории Средних веков и раннего Нового времени, вышед шая в России в 1999 году М.М. Ощепкова Литература по истории Средних веков и раннего Нового времени, вышед шая в России в 2000 году
417
458
М.М. Ощепкова Дополнения к "Указателю литературы по истории Средних веков и ран него Нового времени, опубликованной в России в 1996-1998 гг."
500
Коротко об авторах
508
CONTENTS RETHINKING FEUDALISM A.I. Res hin Donations and Some Aspects of the Making of Feudalism in Modern Medieval Studies (I)
3
Stephen D. White Atlanta (USA) Rethinking Violence: AD 2000 to AD 1000 (transl. by I.V. Dubrovsky)
45
N.A. Selunskaya This Banal Banal Signoria (as Described by Italian Historians)
61
M.V. Vinokurova The English Manor in the XVIth and Early XVIIth century: New Approaches to Old Problems
75
INSTRUMENTS OF POWER A.V. Busy gin On History of Royal Symbols in Medieval Norway (Interpretation of a Dream in "Saga of Sverrir")
117
MAN AWAITING THE END OF TIME P.V. Lavrova Reaching World's End: Apocalyptic Theme in Accounts of Muscovy by English Travellers, XVIth and XVIIth centuries
125
ЕЕ. Berger "It Is Not Good that Monsters Dwell Among Us" (Ambroise Pare on the Causes of Innate Anomalies)
147
RUSSIAN MEDIEVAL STUDIES YESTERDAY AND TODAY N.I. Deviataykina S.M. Stam, Professor Emeritus of Saratov State University, and His Department (90th Anniversary)
166
P.P. Shkarenkov "Translator Temporis". Viktoria Ukolova as a Person, Scholar and Teacher
174
75th Anniversary of Ada Svanidze
199
Contents
515
S.K. Tsaturova, N.I. Altukhova "Glossy Middle Ages". Assembly of Medievalists at the Russian Academy of Sciences
204
L.T. Milskaya Marginal Notes on the Article "A Historian Among Ruins: Attempt of Critical Reading of E.V. Gutnova's Memoires" by A.Ya. Gurevich
214
CONGRATULATIO
229
REMEMBERING SERGEY SKAZKIN (30th ANNIVERSARY OF HIS DEATH) EDITED AND INTRODUCED BY I.S. PICHUGINA S.M. Stam A Fragment of Memoirs
235
A.A. Svanidze A Serene Man in Difficult Times
237
V.I. Ukolova Meetings with Teacher S.N. Burin S.D. Skazkin as I Recall Him
248 254
A.B. Kaplan Reminiscences of S.D. Skazkin
259
N.V. Reviakina Teacher, Instructor and Friend
262
VI. Kerov Teacher Spelt with a Capital T N.I. Zaporozhets Unforgettable N.A. Khatchaturian To Appreciate and to Comprehend
267 275 281
AD FONTES M.S. Petrova Einhard and His Saintly Deceased
289
Einhard Translation of the Relics and the Miracles of SS. Marcellinus and Peter (Book I). Translated into Russian with Notes by M.S. Petrova 295 A.V. Busygin, V.V. Rybakov Swedish Archival Documents (XlVth to XVIth century) from P.I. Shchukin's Collection 311
516
Contents
A.Yu. Kuzina, AD. Shcheglov "A Jest about the Abbots"
318
LANDMARKS OF MEDIEVAL HISTORY AD. Shcheglov St. Birgitta of Sweden E.E. Berger The Black Death
324 335
N.V. Ivanova 550 Years since the Fall of Constantinople
340
MEMORIA In Memory of Olga Varyash (1.10.1946-16.04.2003)
346
In Memory of Georgy Kurbatov (16.05.1929-6.02.2003)
350
REVIEWS AND ANNOTATIONS G.E. Lebedeva, V.A. Yakubovsky West European Culture in Maniscripts and Books of the Russian National Library /Ed. by A.I. Kiseliova. St. Petersburg, 2001. 313 p., ill
353
A.G. Supriyanovich Repina L.P. Women and Men in History. New Picture of European Past: Collection of Essays and Sources. Moscow, 2002 357 A.N. Nemilov Karsavin L.P. Foundations of Medieval Religiousness, 12th and 13th Centuries. / Preparation of the Text, Notes and Concluding Remarks by A.K. Klementiev // Karsavin L.P. Works. St. Petersburg, 1997. Vol. II 361 M.A. Yusim "Brown chausses and crimson surcot..." Great School Encyclopaedia. History of the Middle Ages. Moscow, 2000
363
I.S. Filippov Personal Names Studies of Medieval Europe: Social Identity and Family Structures / Ed. by G.T. Beech, M. Bourin and P. Chareille (Western Michigan University. Medieval Institute Publications. Studies in Medieval Culture, XLIII). Kalamazoo, 2002. XVI, 205 p 367 I.S. Filippov Cheyette F.L. Ermengard of Narbonne and the World of the Troubadours. Ithaca; London: Cornell University Press, 2001. XV, 474 p 375 I.S. Pichugina Varyash I.I. Islamic Law Space in Christian Spain, 13th to 15th centuries. Moscow, 2001. 188 p 381
Contents
517
A.L. Yastrebitskaya Luchitskaya S.I. Image of the Alien: Moslems in Chronicles of the Crusades. St. Petersburg, 2001. 398 p 384 M.A. Yusim Riklin A. Niccolo Machiavelli. The Art of Government / Transl. by T.P. Goussarova. St. Petersburg, 2002 392 A.A. Kotomina, P.Yu. Uvarov Books in Renaissance Culture. Moscow, 2002 5.^. Tsaturova St. Bartholomew's Eve: The Event and the Debate. Collection of Essays / Ed. by P.Yu. Uvarov. Moscow, 2001. 250 p A.Kh. Gorfunkel Spy's Passions over Giordano Bruno
394
400 407
BIBLIOGRAPHY M.M. Oshchepkova Works on Medieval and Early Modern History Published in Russia in 1999
417
M.M. Oshchepkova Works on Medieval and Early Modern History Published in Russia in 2000
458
M.M. Oshchepkova Supplement to Works on Medieval and Early Modern History Published in Russia in 1996 and 1998
500
Note on the Authors
508
Научное издание
СРЕДНИЕ ВЕКА Выпуск 65 Утверждено к печати Ученым советом Института всеобщей истории Российской академии наук Зав. редакцией HJI. Петрова Редактор В.Н. Токмаков Художественный редактор В.Ю. Яковлев Технический редактор Т.В. Жмелькова Корректоры З.Д. Алексеева, Г.В. Дубовицкая, Т.А. Печко, МД. Шерстенникова Подписано к печати 21.04.2004. Формат 60 х 90 Vi6 Гарнитура "Тайме". Печать офсетная Усл.печ.л. 32,5+0,1 вкл. Усл.кр.-отт. 33,9. Уч.-изд.л. 36,2 Тираж 650 экз. Тип. зак. 3289 Издательство "Наука" 117997, Москва, Профсоюзная ул., 90 E-mail:
[email protected] Internet: www.naukaran.ru Санкт-Петербургская типография "Наука" 199034, Санкт-Петербург, 9-я линия, 12
АДРЕСА КНИГОТОРГОВЫХ ПРЕДПРИЯТИЙ ТОРГОВОЙ ФИРМЫ "АКАДЕМКНИГА" РАН Магазины "Книга-почтой" 121099 Москва, Шубинский пер., 6; 241-02-52 197345 Санкт-Петербург, ул. Петрозаводская, 7Б; (код 812) 235-40-64 Магазины "Академкнига" с указанием "Книга-почтой" 690088 Владивосток. Океанский пр-т. 140 ("Книга-почтой"); (код 4232) 45-27-91
[email protected] 620151 Екатеринбург, ул. Мамина-Сибиряка, 137 ("Книга-почтой"); (код 3432)
[email protected] 664033 Иркутск, ул. Лермонтова, 298 ("Книга-почтой"); (код 3952) 42-96-20 660049 Красноярск, ул. Сурикова, 45; (код 3912) 27-03-90
[email protected] 220012 Минск, проспект Ф. Скорины, 72; (код 10375-17) 232-00-52, 232-46-52 117312 Москва, ул. Вавилова, 55/7; 124-55-00
[email protected] http://akadkniga.nm.ru 117192 Москва, Мичуринский пр-т, 12; 932-74-79 103054 Москва, Цветной бульвар, 21, строение 2; 921-55-96 113105 Москва, Варшавское ш.. 9, Книж. ярмарка на Тульской (5 эт.); 737-03-33, 737-03-77 (доб. 50-10) 630901 Новосибирск, Красный пр-т. 51; (код 3832) 21-15-60
[email protected] 630090 Новосибирск, Морской пр-т, 22 ("Книга-почтой"); (код 3832) 30-09-22
[email protected] 142290 Пущино Московской обл., МКР "В", 1 ("Книга-почтой"); (код 277)3-38-80 443022 Самара, проспект Ленина, 2 ("Книга-почтой"); (код 8462) 37-10-60 191104 Санкт-Петербург, Литейный пр-т, 57; (код 812) 272-36-65
[email protected] 199164 Санкт-Петербург, Таможенный пер., 2; (код 812) 328-32-11 194064 Санкт-Петербург, Тихорецкий пр-т. 4; (код 812) 247-70-39 199034 Санкт-Петербург, Васильевский остров. 9-я линия, 16; (код 812) 323-34-62 634050 Томск, Набережная р. Ушайки. 18; (код 3822) 51-60-36
[email protected] 450059 Уфа. ул. Р. Зорге. 10 ("Книга-почтой"); (код 3472) 24-47-74 450025 Уфа, ул. Коммунистическая. 49; (код 3472) 22-91-85 Коммерческий отдел, г. Москва Телефон 241-03-09 E-mail: akadem.kniga@g 23.ге1сотл-и
[email protected] Склад, телефон 291-58-87 Факс 241-02-77