Темпоральные адвербиалы в английском предложении: языковой процесс выражения смысла

Министерство образования Российской Федерации Восточно-Сибирский государственный технологический университет

УДК 811.111 ББК 81.2 Б 597 Печатается по решению Редакционно-издательского Совета Восточно-Сибирского государственного технологического университета Б579

Ц.Д. БИДАГАЕВА

БИДАГАЕВА Ц.Д. ТЕМПОРАЛЬНЫЕ АДВЕРБИАЛЫ В Б 597 АНГЛИЙСКОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ: ЯЗЫКОВОЙ ПРОЦЕСС ВЫРАЖЕНИЯ СМЫСЛА – Улан-Удэ: Изд-во ВСГТУ, 2004. – 187 с.

ISBN Рецензенты: канд. филол. наук, доцент Л.В.Азаревич канд. филол. наук, доцент Е.П.Баяртуева

ТЕМПОРАЛЬНЫЕ АДВЕРБИАЛЫ В АНГЛИЙСКОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ: ЯЗЫКОВОЙ ПРОЦЕСС ВЫРАЖЕНИЯ СМЫСЛА

Улан-Удэ Издательство Восточно-Сибирского государственного технологического университета 2004

В монографии дано обоснование категории широкой семантики «темпоральной адвербиальности» в английском языке и рассмотрение роли темпоральных адвербиалов в формировании темпоральной семантики предложения. Решаетсмя целый ряд задач, в том числе: установления механизмов взаимодействия темпоральных адвербиалов с глаголом-предикатом матричной пропозиции, определения условий и характера формирования семантической сферы действия адвербиалов, выявления правил композициональности компонентов темпоральной семантики. Тем самым закрываются существующие лакуны и объясняются остававшиеся до сих пор необъясненными явления взаимодействия системных языковых единиц в актуализации сложных темпоральных смыслов. Анализ выполнен на материале современного английского языка. Книга адресована широкому кругу специалистов – лингвистам, философам языка, преподавателям иностранных языков, а также студентам филологических специальностей. Ключевые слова: значение, смысл, композициональность, категория, адвербиал, сфера действия, валентность, референция, пропозиция, ассерция, пресуппозиция, глагол-предикат, механизм взаимодействия, семантика, синтаксис.

ISBN

ББК 81.2 © Бидагаева Ц.Д. 2004 г.

ВВЕДЕНИЕ Для современной лингвистики является характерным то, что внимание исследователей в значительной степени переключилось с вопроса о том, как устроен язык, на проблемы, связанные с функционированием языка. Данная работа посвящена проблеме выражения смысла предложения с темпоральными адвербиалами в ракурсе актуализации темпорального адвербиального смысла в предложении. Объектом настоящего исследования являются темпоральные адвербиалы (ТА) современного английского языка. Под адвербиалами мы понимаем наречия, наречные выражения, (бес)предложные именные сочетания, объединяемые в единую совокупность на основе инвариантной семантической функции1 обозначения обстоятельственных (адвербиальных) отношений. Адвербиалы неоднократно привлекали к себе внимание как отечественных, так и зарубежных лингвистов, изучавших их в разных аспектах и с различных позиций [62; 143; 182; 187; 213; 219; 221; 222; 223; 235]. В традиционных грамматиках в разных ракурсах достаточно полно описаны наречия как главные элементы этой совокупности языковых средств с точки зрения: а) классификационного подхода [47; 143; 16; 2; 221; 187; 235; 222; 223; 198; 199 и др.]; б) функционального аспекта [54; 130; 136; 144; 175; 114; 64; 84; 106; 213 и др.]; в) функциональносемантического описания отдельного разряда или подразряда наречий [48; 49; 50; 56; 60; 109; 123;131; 138; 157 и др.]. Всесторонне изучены наречия времени и вся совокупность неглагольных средств выражения времени [14;36;129; 132;141;161; 162; 203; 204; 226 и др.]. Освещены разные аспекты 1

Семантическая функция (СФ) - это понятие из области семантики, служащее цели употребления языкового средства и извлекаемое как наиболее обобщенный смысл из значений языковых средств, выступающих в высказывании. Этот смысл не сводится к индивидуальным значениям отдельных лингвистических единиц и отражает взаимодействие различных аспектов и уровней языка [28.С. 484; 29.С. 38; 44.С. 180; 142. С. 29; 146.С. 20; 158.С. 9, 21].

2

слов времени: а) различные классификации [45; 53; 82; 141; 154; 186; 198; 199; 213; 219; 223; 226 и др.]; б) их функционирование в предложении и тексте [40; 142; 94; 36; 241; 230; 231; и др.]; в) их референциальные особенности [133; 161; 134;200; 201; 202; 203;204;206; 216; 224; 226 и др.]. Как свидетельствует анализ лингвистической литературы по проблеме наречий, наречных и именных выражений с обстоятельственной функцией, понятие адвербиальности оказалось расчлененным: в поле зрения были то наречия, то наречные выражения, то вся совокупность языковых средств, выражающих обстоятельственную функцию. В результате теряется представление о целостности обстоятельственных отношений, которое их объединяет. Проблему представляет нечеткое употребление таких терминов, как «adverb» и «adverbial», что нередко ведет к смешению разных категорий, стоящих за этими понятиями. Применительно к объекту исследования практически не изученным является выявление лингвистического механизма, осуществляющего динамический характер включения ТА в речь. Очевидным остается тот факт, что, несмотря на давнюю традицию изучения, проблема адвербиалов все еще не относится к числу окончательно решенных. В связи с введением термина «адвербиал», содержание и объем которого различается у разных авторов [142; 139; 170; 21; 219; 222; 213; 241; 198 и др.], наречия, наречные и именные выражения с обстоятельственной функцией как разноуровневые единицы, но выражающие единый смысл, могут рассматриваться, по нашему мнению, в рамках единой целостной системы адвербиальности – внутриязыковой семантически многомерной категории с собственными микросистемами. В свете системной теории языка, представляющей собой единство таких понятий, как «совокупность», «элемент», «структура», «функция» [17. С.10], адвербиалы являются элементами языка, структурноорганизованными и выполняющими коммуникативную функцию при их реализации в речи. Изучение всех элементов такой категории с постановкой вышеназванной проблемы может быть предметом специального исследования. Мы же ограничиваемся

задачей прагматичного характера, сводимой к тому, чтобы рассмотреть одну из подсистем данной категории – темпоральную адвербиальность, в основе которой лежат наборы сходных семантических концептов, объединяемых общностью их семантики. При систематизации темпоральных адвербиальных средств мы исходили из полевого подхода в свете актуальных задач укрупнения лингвистических исследований на семантической (понятийной) основе языковых категорий [1; 25; 26; 27; 28; 29; 30; 31; 45; 46; 55; 68; 102; 103; 104; 111; 129;134; 148; 155;158; 159; 168; 174 и др.]. Однако, считая, что изучение только системно-структурной организации адвербиалов выявляет лишь потенциал средств и функций, мотивированный семантическими особенностями изучаемых слов и относящийся к знанию об языке, но не продвигает исследование за пределы лексической семантики, мы концентрировались на проблеме актуализации темпоральной адвербиальности в предложении Опыт традиционных подходов и развитие новых подходов и методологии когнитивно-ориентированных исследований в языкознании создали предпосылки для более детального взгляда на проблему актуализации темпорального адвербиального смысла в предложении. Теоретическое осмысление результатов многочисленных исследований, посвященных объекту изучения, и анализ фактического материала позволили нам выдвинуть следующую гипотезу. Системное представление языка заставляет нас предположить, что актуализация темпорального адвербиального смысла в предложении происходит не случайным образом, а регулируется определенными законами. Сами проблемы, лежащие в основе механизмов формирования и функционирования языковых единиц, имеют «гипотетический характер, поскольку их решение затрагивает глубинные аспекты языка, речи и речевой деятельности, которые на данном этапе науки далеки от окончательной верификации (…). Если все моменты были бы проверены, доказаны, то отпала бы (….) необходимость строить новые гипотезы, а значит и теории, то есть то, на чем покоится базис науки вообще» [83. С. 63].

3

В этой связи настоящая работа носит интегральный характер: значение адвербиалов исследуется внутри семантики предложения как часть значения предложения. Интегральный подход к изучению языка, объединяющий три измерения языка: семантический, синтаксический и прагматический – дает возможность полнее исследовать язык во всем многообразии его проявлений и функционального назначения [4]. Такой подход приобретает особое значение в свете проявления в языке человеческого фактора. Многие адвербиалы, в частности, наречия, представляют собой эгоцентрические слова – предмет новой лингвистической парадигмы с фокусом внимания к антропоцентрическому подходу к явлениям языка [180; 150; 102; 103; 104; 229 и др.]1 Адвербиалы, являясь конституентами содержательной организации предложения, характеризующейся пропозициональным строением и прагматической природой [155], выполняют специфическую роль в его внутренней организации, которая обусловлена, на первый взгляд, их периферийным местом в структуре предложения. Однако при более глубоком рассмотрении выявляется взаимозависимость адвербиала и глагола-предиката, из значения которого вытекает внутренне присущий ему адвербиальный смысл. Адвербиалы, актуализируясь в контексте высказывания, связаны с глаголомпредикатом матричного предложения не просто механически, а внутренним единством смысла. Изучение актуализации ТА как элементов, эскплицирующих и участвующих в смысловой 1

Смена способа упорядочения известных фактов под нетрадиционным углом зрения помогает раскрыть новые грани известных фактов языка: при таком «подходе эволюция теоретических представлений в лингвистике предстает как переход от семантической парадигмы («философии имени») к синтаксической («философии предиката») и далее к прагматической парадигме («философии эгоцентрических слов») [150; 229]. Следовательно, в характере и направлении настоящей работы отражаются установки современных «когнитивных координат», присущие лингвистике на современном этапе: экспансионизм, антропоцентризм; функционализм и экспланаторность [91.С.145].

организации предложения, по нашему мнению, могло бы расширить представление о способах репрезентации темпорального адвербиального смысла на всех уровнях представления информации (глубинном и поверхностном) и их роли в выражении и понимании смысла предложения. Основным принципом соединения слов в более крупные блоки является механизм взаимодействия составляющих, то есть объединение значений отдельных единиц в более крупные семантические комплексы в результате заполнения семантических валентностей. В качестве инструментария для моделирования процессов семантического взаимодействия ТА с глаголомпредикатом матричной пропозиции для формирования нового значения мы используем принцип композициональности в рамках функционально-когнитивного подхода.1 Основная часть правил действий, выведенных на сегодняшний день, ориентирована на одну конкретную лексему. За исключением единичных работ на материале русского языка, в лингвистической литературе отсутствует комплексное описание факторов, влияющих регулярным образом на формирование нового значения языковых единиц протяженностью более одного слова. Как правило, конечный смысл сложных единиц не равен простой сумме значений составляющих частей [3; 22; 193 и др.]. Попытка рассмотреть проблему взаимодействия глагола-предиката матричной пропозиции с пропозициональными единицами относится к актуальной и перспективной области лингвистических исследований, в которой еще много нерешенных проблем [102; 103;104]. Цель данной работы заключается в попытке комплексного описания актуализации темпоральной адвербиальности в 1

Согласно принципу композициональности значение выражения является функцией значений его составляющих и способа их синтаксического соединения [21; 119]. Встречается другой вариант написания этого термина – «композиционность» [119]. В нашей работе используется первый вариант – «композициональность».

4

современном английском языке в ракурсе композиционной семантики на основе изучения механизмов взаимодействия темпоральных адвербиальных смыслов с глаголом-предикатом матричной пропозиции. Основная цель и предмет исследования определили конкретные задачи: 1) определить содержание и объем понятия «адвербиалы»; 2) определить способы представления темпорального адвербиального смысла на глубинном и поверхностном уровнях языкового процесса; 3) систематизировать темпоральные адвербиальные единицы в рамках семантической категории темпоральной адвербиальности, устроенной по прототипическому принципу; 4) определить лингвистическую модель актуализации темпоральной адвербиальности в предложении; 5) изучить семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов путем выявления набора сходных семантических концептов, отраженных в семантике ТА и мотивирующих их поведение в формировании смысла предложения; 6) рассмотреть механизмы взаимодействия ТА определенных содержательных типов с глаголами-предикатами матричной пропозиции; 7) исследовать формирование семантической сферы действия ТА для выявления общих закономерностей и специфических особенностей выражения смысла предложения с ТА, то есть рассмотреть роль ТА как факультативного модификатора глагола, способного преобразовать глагольное выражение; 8) установить правила композициональности, действующие при семантическом взаимодействии темпоральных адвербиалов с глаголом-предикатом матричной пропозиции. Исходя из поставленных задач комплексного изучения объекта исследования в свете системно-функционального и прагматико-когнитивно ориентированного направления, наше исследование использует функционализм и когнитивную теорию языка как методологию лингвистического исследования. Связь функционализма и когнитивизма проходит в области

представления знаний о мире: смежным общим понятием для обоих подходов является понятие репрезентации определенным образом категоризованной информации о мире.1 Исходя из этого, методологической основой диссертационного исследования являются: 1) диалектико-материалистическое понимание единства мышления и языка; 2) теория функциональной грамматики и когнитивная теория языка; 3) теория пропозиционального устройства смысловой организации предложения, ряд положений теорий референции, семантического синтаксиса и взаимодействия значений сочетающихся слов и принцип композициональности. В работе использованы следующие методы научного познания: наблюдение, синтез, анализ, сравнение, индукция, дедукция, абстрагирование, обобщение. Также использовались специальные лингвистические методы: при систематизации рассматриваемых языковых единиц используется системноструктурный метод; при выявлении семантического и сочетаемостного потенциала языковых единиц – метод анализа словарных дефиниций, методы толкования и компонентного анализа лексического значения языковых единиц, дистрибутивносочетаемостный и трансформационный методы; при рассмотрении смысловой организации предложения широко применяются методы семантического разложения предложения, контекстуального и пропозиционального анализа. Для иллюстрации и объяснения анализируемого языкового материала 1

Обращение к репрезентации информации о мире неизбежно включает в сферу рассмотрения способ обобщения человеческого опыта, реализуемый в данном высказывании в зависимости от ракурса представления ситуации – “эти представления (…) называются концептуализациями“ [128.С.7]. Концептуальный уровень семантического описания адвербиалов, как мы понимаем, представляет собой некий промежуточный уровень между действительностью и смыслом и связан с одним из важнейших процессов познавательной деятельности человека, состоящих в осмыслении поступающей информации и приводящих к образованию концептов, концептуальных структур в мозгу человека [КСКТ, 1996: 93; 140].

5

используются схематический и формализованный способы представления механизмов взаимодействия сочетающихся слов, а также метод верификации, основанный на данных информантов.2 В работе изучаемые языковые средства рассматриваются как элементы семантической категории языка, устроенной по прототипическому принципу со стабильным центром и гибкой периферией. Анализируется языковой процесс выражения смысла предложения в ракурсе актуализации темпорального адвербиального смысла на основе изучения механизмов взаимодействия ТА с глаголами-предикатами матричной пропозиции. Выявлено, что возможное изменение аспектуального класса глагола-предиката, представляющего тип ситуации и формирующего базовую единицу матричной пропозиции, является результатом нестандартных механизмов взаимодействия ТА с глаголом-предикатом при неканоническом заполнении пассивной валентности ТА. Решение практически неизученной, но важной в теоретической лингвистике проблемы экспликации смысла предложения на примере анализа механизмов взаимодействия пропозициональных единиц (ТА с глаголом-предикатом) вносит определенный вклад в развитие теорий, относящихся к спектру фундаментальных проблем семантического синтаксиса и лексики в целом: пропозиционального устройства предложения, значения языковых единиц, взаимодействий, композициональности – то есть в общую проблему формирования производного значения и выражения смысла предложения. Результаты работы могут быть использованы в курсах по общему языкознанию, теоретической грамматике и грамматической и композиционной семантике, теории и практике перевода, научно-исследовательской работе филологов, аспирантов и студентов, при подготовке курсовых и дипломных проектов студентов, в практике преподавания английского языка. 2

Информанты: Mr Gordon Michael Johnson, birthdate 1974, BA (Durham College, Ontario, Canada), TEFL (Lado College, Washington, D.C.); Mr Douglas Keith Agnor, birthdate 1970, BS (Oregon University, USA).

ГЛАВА I ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ АКТУАЛИЗАЦИИ ТЕМПОРАЛЬНОЙ АДВЕРБИАЛЬНОСТИ 1.1. Понятие «адвербиал» в современной лингвистике В связи с проблемой адвербиалов возникает необходимость обратиться к истокам содержательного аспекта этого понятия. Как показывают исследования ряда ученых [139; 164; 165; 166; 192; 193; 237 и др.], истоки смысла адвербиальности следует эксплицировать из особенностей семантики глагола, образующего вербальный узел предложения и отражающего связи с участниками и обстоятельствами (актантами и сирконстантами) выражаемого процесса. На особую сложность семантики глагола обращали внимание как отечественные (Ю.Д.Апресян, И.И.Мещанинов, И.В.Сентенберг, А.А. Уфимцева и др.) [3;4;108;139;164-166], так и зарубежные ученые: в вербоцентрической концепции предложения Л.Теньера [237], в терминах "глубинных падежей" Ч.Филлмора [193;194], "семантических осей" У.Чейфа [184]. В семантике глагола, выражающего динамический, процессуальный «признак», отражается соотнесенность с предметным рядом (денотатом глагола). В состав глагольного денотата входит представление о субстанции (предметах, лицах с их признаками) и процессах с их характеристиками, что мотивирует многокомпонентность семантической структуры глагола и неоднородность компонентов, составляющих его значение [166. С.37; 184. С.97]. Первичное наименование действия «органически» включает информацию о предметном ряде и выражается в вкраплении в значение глагола сем семантического субъекта, семантического объекта и семантического адвербиала. В этом смысле адвербиал является наименованием одного из элементов семантической структуры глагола наряду с компонентами «процессуальности», «семантического субъекта» и «семантического объекта». Существуют разные способы экспликации этих сем из значений

6

глаголов. Под понятием «семантический адвербиал» понимают набор семантических компонентов, конкретизирующих разнообразные пространственные, временные и количественные признаки процесса. В одном глагольном наименовании возможно вкрапление не одного, а двух и более семантических адвербиальных признаков, сопутствующих глагольному действию [166. С.40]. Проблему представляет то, что адвербиальная сема может быть либо вкраплена в структуру значения так называемого «адвербиального глагола», либо семантически развернута в отдельном слове, то есть эксплицирована в синтагматическом распространении [170.С.53]. Адвербиальный признак, представляющий собой признак действия, может быть оформлен на всех уровнях языка в зависимости от силы связи с глаголомпредикатом. Для характеристики отношений между действием и его признаком, влиящих на выбор средства номинации, различают три вида «семантического расстояния», под которым понимают «степень семантической близости между действием и его признаком» [80. С.158]: 1) минимальное расстояние, при котором признак действия выражается адвербиальной семой, входящей в структуру значения «адвербиальных глаголов» [170. С.53] и обусловливающей тесную, внутренне присущую связь; 2) неминимальное расстояние, когда адвербиальная сема как бы «вынута» из глагольного значения и оформлена в отдельном слове – наречии, примыкающем к глаголу; 3) максимальное расстояние, когда адвербиальный признак дистанцирован и выражен более конкретно при помощи субстанциональных сочетаний, так как становится фокусом предложения в силу значимости адвербиального смысла. Расходятся мнения ученых и по поводу однословного наименования глагольного действия по адвербиальному признаку. Некоторые ученые считают такое явление довольно редким [166. С.42]. Другие подходят к этому вопросу с точки зрения как семантических [139], так и синтаксических позиций [126;168;170]. В нашем случае мы, вслед за И.В.Сентенберг, придерживаемся семантической точки зрения, согласно которой

адвербиальность есть явление, характерное для большинства английских глаголов, что подтверждается богатой лексикографической традицией. Семантический адвербиал заложен или имплицитно, или эксплицитно в семасиологическом основании глагола, представляющем собой «выражение процессуального признака семантического субъекта, соотнесенного или значимо не соотнесенного с семантическим объектом, определяемого или значимо не определяемого семантическим адвербиалом» [139. С.13]. Исходя из этого, понятие «адвербиал» является наименованием содержательной единицы языка, выделяемой по различительной адвербиальной семе и являющейся элементом семантической категории. В нашей работе принимаем следующее рабочее определение для данного понятия. «Адвербиал» представляет собой «суперпризнак признака» (категориальный адвербиальный суперпризнак или архисему), под который подводятся субкатегориальные адвербиальные признаки второго уровня (родосемы): локативность, темпоральность, образ действия, интенсивность. Следовательно, семантический адвербиал является факультативной характеристикой процессуального признака с точки зрения места, времени, качества и количества. Выделенные адвербиальные признаки (пространственные, временные, качественные и количественные) находятся в иерархическом отношении с инвариантным адвербиальным признаком (суперпризнаком признака) и составляют категориальное содержание адвербиальности. В целом, адвербиальность в изучаемом языке может рассматриваться как одна из наиболее сложных, многомерных как в плане содержания, так и в плане выражения категорий. Категоризация адвербиальности в языке обусловлена понятийно и системно-структурно. Понятийная обусловленность этого явления заключается в том, что оно представляет собой семантическое пространство и выражает суперкатегориальный признак, являясь в этом плане универсальной категорией, получающей в изучаемом языке различные способы манифестации в грамматике (морфологии и синтаксисе), лексической семантике,

7

используемые для выражения различных вариантов данной СК. Будучи эксплицированными с помощью языковых знаков (наречий, наречных и именных выражений, принадлежащих к разным уровням языка: наречие – слово, представитель лексикограмматического класса, а наречное и именное выражение – образования синтаксического уровня), английские адвербиалы имеют определенную ономасиологическую структуру. При их включении в предложение-высказывание они служат целям его семантико-синтаксической организации, поскольку им свойственны такие параметры, как позиция, сочетаемость и определенная сфера их действия, мотивированные их семантическими особенностями в системе языка. Следовательно, адвербиалы как элементы языковой структуры получают системный статус в языке и выражают обстоятельственные отношения фрагментов реальной действительности как определенную содержательную константу в сознании говорящего – потенцию речетворчества, предоставляющую говорящему четко очерченный набор языковых средств. В настоящей работе конкретная задача была ограничена рассмотрением актуализации одной из подсистем категории адвербиальности – темпоральной адвербиальности в предложении. 1.2. Темпоральная адвербиальность в английском языке Семантическая категоризация языковых явлений в лингвистике отражается в терминах «понятийных» (ПК) и «семантических» категорий (СК), которые трактуются разными лингвистами неоднозначно.1 В русле отечественной 1

О. Есперсен практически отождествляет ПК с логическими категориями [208]. И.И. Мещанинов и А.В.Бондарко [26;29;107] под термином «понятийные категории» понимают «семантические категории», выступающие «выразителями норм сознания в самом языковом строе», соотнося ПК с универсально-понятийным аспектом, а термин «семантические категории» – с языковым аспектом, то есть ПК и СК могут быть тождественными, отражая информацию об объективном мире.

лингвистической традиции, мы разграничиваем эти термины относительно сферы их употребления: СК в отличие от ПК имеют языковую реализацию, то есть воплощены в конкретных языковых средствах (лексических, грамматических и др.), специфических для каждого языка. Вслед за Л.М.Васильевым [37. С.137], под СК мы понимаем «абстрактные содержательные (в основе своей – понятийные) категории языка, выражающиеся средствами явной и скрытой грамматики». Следовательно, понятийные категории (ПК), их типовые сочетания и понятийные поля находятся в отношениях производности с семантическими категориями (СК), функционально-семантическими категориями (ФСК) и семантическими функциями (СФ). Признак темпоральной адвербиальности представлен в виде родосемы в семантической структуре значения всех ТА наряду с категориальным «суперпризнаком признака» (архисемой). Это означает, что содержание категории темпоральной адвербиальности представляет собой синкретическое проявление свойств и особенностей двух онтологических категорий – адвербиальности (суперпризнак признака) и времени (временной признак). Особенности категории времени обусловлены его всеобщим и ненаблюдаемым характером, порожденным восприятием изменений объективного мира в пространстве [110. С.5; ФЭС, 1999:77]. Различают объективное и субъективное время, последнее из которых и рассматривается нами. В отличие от объективного времени, субъективное время основано на осознании времени. Особенности временного указания в языке непосредственно зависят от осмысления человеком природы и специфики универсальной категории времени, в которой отражается многообразие проявления всех действий и событий в жизни человека, представления о времени, принадлежащие разным мирам: физическому, духовному, научному, обыденному и т.д. Формы и свойства физического и философского времени реализуются в языковой модели мира, в которой проявляется не само понятие времени, а его концепция. Отражение временной картины мира языковым сознанием происходит, как известно, при

8

помощи системы концептов и объективируется в языке на базе грамматической и лексико-грамматической семантики. В рамках когнитивной лингвистики время как ПК рассматривается в ракурсе «способа категоризации опыта, данного в ощущениях» [87. С.129]. Время понимают как чисто человеческое порождение, восприятие, осмысление, рефлексию и категоризацию объективной действительности [4; 11;86;105;124]. Природа времени, которое не дано нам как реально существующий денотат действительности, является целиком рефлексивной: «сознание разворачивает или конституирует время» [218. С.524]. Исходя из этого, в современной лингвистике считается, что категоризация времени зависит от взгляда субъекта восприятия на время, способа или ракурса видения им окружающей действительности во временном континууме [81;85;86;87; КСКТ 1996 и др.].1 В соответствии с общими исходными положениями в философии и анализом способов представления идеи времени в языке [11;35;86;133;153 и др.], можно сделать следующий вывод. Концептуализация мыслительного содержания времени проявляется в основных видах представления информации в зависимости от трех способов мысленного указания на «воображаемое» (время) по К.Бюлеру [181. С.80]: 1) при 1

Субъективность ощущения времени отражается в специфической концептуализации мыслительного содержания времени, представляющего собой результат метафорического осмысления восприятия проявлений других форм жизни в рефлексируемом человеком поле пространства и времени [163. С.108]. В языковой картине мира отражаются не только наивные представления о времени, но и более поздние представления о времени в виде точки и отрезка. В основе первых лежит восприятие естественной смены времен дня и сезонов года, отразившееся в циклическом представлении времени, характеризующимся ритмом. Более поздние характерны для линейного восприятия времени и лежат в основе моделей индоевропейского времени, отражая точку присутствия человека в каком-то месте, условно структурирующей линию времени на составные (отрезки) и представляющей собой точку зрения или фокус [11. С.55; 171. С.108].

приближенном рассмотрении разворачивающегося движения во временном континууме время представляется как текущее (течение, процесс в виде заполняющегося интервала); 2) при выдвижении время видится как застывший отрезок (интервал, который может быть как сверхкратким, так и длинным); 3) при фокусированном взгляде издали время репрезентируется как застывшая точка или сверхкраткий интервал; 4) чувство времени, порожденное восприятием естественной смены времен дня и сезонов года, характеризуется циклическим ритмом. Таким образом, в зависимости от восприятия действительности человеком, время репрезентируется в сознании в виде неоднородных способов представления идеи времени (временной схемы): 1) точка (абстрактное, сфокусированное и застывшее время как точка присутствия человека в пространственновременном континууме); 2) неподвижный (статичный) интервал (застывший отрезок, делимый на дискретные единицы); 3) заполняющийся, динамичный интервал (время как поток, течение в виде сквозного движения точки вдоль отрезка); 4) циклический ритм. С этими представлениями связаны разные способы временного указания в языке, выражающиеся в семантике видовременных форм глагола, наименования действия и неглагольных средств обозначения времени (словах времени), включая ТА. В исследовании показано, что в этих языковых средствах идея времени отражается в дискретных, не всегда идентичных представлениях отдельных значений, составляющих частей единого нерасчлененного образа в результате восприятия изменения в мире. Cемантические особенности разных типов ТА мотивированы концептуальным представлением идеи времени в широком смысле как временного интервала, который определяется в математическом исчислении либо как точка в рамках некой величины, либо отрезок, (не)ограниченный с одной или обеих сторон. Отличие разных содержательных типов ТА обусловлено различной комбинацией основных способов представления времени, отражающих идею времени на концептуальном уровне.

9

Исходя из вышеотмеченного, темпоральная адвербиальность может быть представлена в виде противопоставления "внешней" и "внутренней" темпоральной адвербиальности, членение которой соотносится, соответственно, с восприятием и фиксацией внешних временных параметров ситуации, относимых к сфере собственно «темпоральности», и внутренних временных признаков самих событий, подводимых под другие общие временные признаки «количества» и «длительности».1 Используя в качестве исходных существующие классификации наречий времени [132;141;222;223], мы несколько модифицировали их, поскольку ориентировались на задачу описания детерминации адвербиалами фазовой характеристики действия. ТА – локализаторы действия отвечают на вопрос: When? 'когда?' и указывают на соотнесение действия с моментом времени, который может быть представлен на концептуальном уровне на временной оси в виде: а) 'точки': at five o clock, at this/that moment/instant; б) 'фрейма' или интервала: yesterday, X ago, in 1999 и др. Для удобства изложения первые мы называем точечные ТА-локализаторы, вторые – фреймовые ТА локализаторы. ТА – корреляторы указывают на временную соотнесенность анализируемого действия с другим действием: одновременность двух действий в рамках целостного временного периода (simultaneously, at once, while), предшествование (before, 1

При таком подходе к темпоральной адвербиальности мы исходим из положения, выдвигаемого Л.К.Малимон [97. С.17]: основные признаки времени как концептуального понятия могут быть сведены к трем общим: "темпоральности", "количеству" и "длительности". Это дает нам возможность включать в список средств темпоральной адвербиальности, наряду с ТА временной локации событий, адвербильные средства выражения частотности и длительности. В общем, ТА сводятся нами на основе их подобия с центральными членами системы – наречиями времени, рассмотренными, в частности, О.В.Василенко [36], к локализаторам, корреляторам и модификаторам действия.

recently, lately) и следование двух действий (after, afterwards) - или временное соотношение (already, yet, still). ТА – модификаторы характеризуют действие с точки зрения способа его протекания во времени. ТА – модификаторы частотности действия отвечают на вопрос: How many times? 'Сколько раз?' и указывают либо на определенную повторяемость действий по количеству 'крат': once, twice, n-times; либо неопределенную повторяемость (регулярность/нерегулярность) действия: seldom, occasionally, sometimes, often, usually, always и др. ТА – модификаторы разных фаз протекания действия: 1) ТАмодификаторы мгновенности действия указывают на временной момент его начала, середины и/или конца и концептуализируются в виде точки: suddenly, immediately, at once, instantly, instantaneously; 2) ТА – модификаторы срока завершения действия (конечного предела действия) отвечают на вопрос 'до какого времени?' и указывают на временной момент его завершения и концептуализируются в виде отрезка времени, в течение которого оно протекает, и его конечную точку ('линияточка'): in X, within X; 3) ТА – модификаторы серединной фазы развития действия, в значении которых обозначается указание или на продолжительность фазы его развития, или на способ его протекания с точки зрения скорости, темпа, ритма, постепенности: а) ТА – модификаторы длительности действия отвечают на вопрос: How long? 'сколько времени?' – и указывают на временную протяженность действия относительно/безотносительно к его началу и концу, представляя его в развитии, которое развертывается в течение отрезка времени и концептуально представлено либо в виде 'точки' (сверхкраткий момент): for a moment/instant, momentarily, instantly – либо в виде 'линии' (динамичный интервал): long, temporary, from X to/till Y, since X, for X и др.; б) ТА – модификаторы быстроты действия обозначают характеристику действия с точки зрения его скорости, темпа, ритма и отвечают на вопрос: How? 'как?': quickly/quick, slowly/slow, fast, rapidly, gradually, rhythmically, spasmodically.

10

ТА – модификаторы временной оценки обозначают характеристику действия с точки зрения соответствия общепринятому временному стандарту, эталону, норме или точке отсчета: lately, early, beforehand, in advance, completely, in / on time, in the end, eventually, finally и др. Как видно, все ТА модификаторы отвечают на вопрос: How? 'как?' Вся совокупность темпоральных адвербиальных средств рассматривается нами как внутриязыковая СК темпоральной адвербиальности. Выделение данной категории возможно на основе комплексного подхода в рамках функциональнокогнитивной лингвистики.1 Все неглагольные средства выражения временных отношений объединяются в рамках многомерной СК на основе инвариантного семантического признака, указывающего на обстоятельственные временные параметры ситуации. СК темпоральной адвербиальности, являясь основой семантического поля (СП) темпоральной адвербиальности, определяется нами, вслед за А.В.Бондарко, как «двухстороннее (содержательно-формальное) единство, формируемое грамматическими и синтаксическими средствами данного языка вместе с взаимодействующими с ними лексическими, лексикограмматическими и словообразовательными элементами, относящимися к той же семантической зоне» [29. С.40]. Инвариантная семантическая функция (СФ) выражения временных обстоятельственных отношений, лежащая в основе 1

В соответствии с классическим подходом к категоризации явлений и языковых средств, категории определяются на основе бинарных признаков, вследствие чего они имеют четкие границы, а все ее члены равноправны, имея одинаковый статус [5; 57;71;92;127;КСКТ 1996]. Нетрадиционный подход в современном представлении укрупненных категорий в рамках ФСК, прототипических категорий, фреймов основывается на положениях о нежесткости категорий, недискретности и размытости их границ, что отражает наличие переходных явлений между центральными и периферийными единицами [29. С.20; 57. С.273277; 92. С.85-107; 210. С. 5-15,39-48; 211. С.20; 212; 236. С.38-40,59-65, 81-97, КСКТ 1996:43-44].

субкатегории темпоральной адвербиальности, является результатом обобщения нескольких вариантных СФ, которые составляют план содержания этой СК. Такая инвариантная СФ в референциальном плане определяется как интервальная (фреймовая) [35. С.49; 202. С.39]: ТА уточняют, определяют или характеризуют временные параметры описываемой ситуации, зафиксированные наблюдателем в какой-то части пространственно-временного континуума и обозначенные в виде интервала ("фрейма"). Вариантные СФ рассматриваются нами, вслед за И.В.Резник [129], как предназначение ТА определенных содержательных типов выражать указание и характеризацию обстоятельственных временных параметров события в виде: 1) точечной локализации действия – указание на его отнесение к моменту времени, представленному либо как точка (минимальный интервал), либо как неминимальный интервал (СФ ТА – локализаторов действия); 2) соотносительной локализации действия во времени – указание на временную соотнесенность рассматриваемого действия с другим действием (одновременность, предшествование, следование) (СФ ТА корреляторов); 3) объемной локализации действия во времени – выражение величины временного отрезка, на протяжении которого развивается действие: точечной (сверхкраткой) или длительной протяженности действия, выраженного глагольной лексемой (СФ ТА – модификаторов длительности действия); 4) характеризации способа протекания действия во времени посредством фокусирования: а) кратности факта его совершения (СФ ТА – модификаторов частотности совершения действия); б) отдельной его фазы (начальной и/или конечной фазы действия или фазы развития действия) (СФ ТА - модификаторов фазовости действия); г) большой/малой скорости, темпа, ритма протекания действия, выраженного глагольной лексемой (СФ модификаторов быстроты действия); д) соответствия общепринятому временному стандарту или точке отсчета (СФ ТА модификаторов оценки). При анализе выражения смысла предложения с ТА мы ограничились изучением механизмов взаимодействия глаголов-предикатов с

11

ТА, осуществляющими два вида СФ: точечную локализацию действия и характеризацию действия с точки зрения его начального и конечного пределов и его фазы развития (на примере ТА - модификаторов быстроты действия), - поскольку мы ориентировались на задачу описания детерминации ТА фазовой характеристики действия. В плане выражения о наличии категории темпоральной адвербиальности в английском языке можно говорить в силу того, что инвариантная СФ выражения временного «признака признака» передается специализированными словами, формирующими ядро категории. Единое инвариантное содержание темпоральной адвербиальности присуще для всех формальных средств ее выражения на разных уровнях языка, формирующих план выражения категории. План выражения СК темпоральной адвербиальности формируется разноуровневыми обстоятельственными средствами, осуществляющими перечисленные СФ: а) лексико-грамматическими средствами – темпоральными наречиями (now, then, soon, today, tomorrow, yesterday и др.) и темпоральными наречными выражениями (long ago, up to now, so far, again and again, these days и др.); б) морфологическими средствами – наречиями на –ly (presently, suddenly, quickly, immediately и др.); в) лексическими – существительными временной семантики (NPtime) (second, minute, hour, morning, afternoon, evening, day, night, week, fortnight, month, year, decade, century, millenium); г) синтаксическими средствами - предложными и беспредложными именными сочетаниями (at this/that minute / instant / point; at 5 o’clock; at noon / night; last / next NPtime; on / in NPtime) и временными придаточными предложениями (when - / before- / after- / since-/ if-/ as soon as-/ (un)till-clause). При рассмотрении категориального представления темпоральной адвербиальности мы использовали принцип прототипа, одно из центральных понятий прототипического подхода в рамках функционально-когнитивной лингвистики [45;46;79;80;92;107;113; 217 и др.].

Структура СК темпоральной адвербиальности английского языка характеризуется следующими признаками: а) членение в виде: «центр (ядро) – периферия»; б) постепенные переходы между компонентами смежных подкатегорий (в частности, проявляющиеся в частичных пересечениях, например, между элементами подкатегории темпоральной адвербиальности характеризации действия: подкатегорий адвербиальности фазы развития действия, быстроты действия и длительности действия и др.). Структуру данной категории можно представить в виде поля, которое является полицентричным, гетерогенным и представлено ядерными зонами. Ядро структуры характеризуется оптимальной концентрацией признаков, совмещающихся в ядерных (прототипических) единицах. Периферия включает элементы с некомплектным числом признаков. Прототипическим элементом категории темпоральной адвербиальности является наречие времени, как представитель части речи, характеризующийся категориальным значением выражения временного «признака признака», на основе которого слова данной группы выделяются в особый лексикограмматический класс. Характеризуя действие или состояние, наречия времени служат носителями одного из обобщенных предикативных временных признаков, реализующихся в форме знаменательного слова, что свидетельствует о прототипичности употребления наречия времени в функции обстоятельства времени и его порождающем начале для формирования развитой категории. В качестве порождающего начала, следовательно, принимается главное сходство – функциональная составляющая для всех членов категории: «В некоторых случаях члены категории определяются или порождаются ее центральными членами, к которым применяются какие-либо общие правила» [211:35]. Однако выражение временной обстоятельственной функции не является прерогативой только наречий времени, наряду с которыми употребляются и их функциональные заменители. Во-первых, в английском языке имеются два «первичных» (термин О.С.Ахмановой (1966)) или «примарных»

12

наречия [46] now, then, по образу и подобию (значению и форме) которых возникли другие производные и сложные наречия времени [46. С.67]. Мы пользуемся термином «первичные» наречия. Более сложные по морфологическому строению наречия типа today, tomorrow, yesterday представляют собой результат исторического опрощения и переразложения предложных именных конструкций (ср. их соответствия в ранненовоанглийском периоде истории языка: to-dæge, to-nihte, to-morgenne) [113]. Иными словами, часть слов обособилась в словарном составе и заняла свое место среди наречий. Во-вторых, часть слов находится на пути к адвербиализации, представляющем собой процесс, который, как отмечается в литературе [79;80;113;217], еще не завершен ни в одном языке. В ходе этого исторического процесса адвербиальные средства выражения идеи времени, представленные предложными словосочетаниями, приобретают в некоторых случаях более абстрагированный и обобщенный характер, присущий наречиям: in the summer → in summer, in the night → at night [79]. В-третьих, часть обстоятельственных именных словосочетаний с временной семантикой не имеет тенденции перейти в наречия. Иными словами, как по семантическому подобию «первичных» наречий времени в языке возникли производные наречия времени, так и по подобию образования производных наречий времени на ранних этапах их становления в языке в современном английском языке существуют и функционируют сложные образования – темпоральные синтаксические конструкции и придаточные обстоятельственные предложения для выражения более конкретной обстоятельственной функции. На более высоком уровне представления временных отношений в языке появляются более сложные синтаксические конструкции, образованные по функциональному подобию уже имеющихся в языке однословных наречий времени и выполняющие однотипную с ними СФ. Формы выражения внеязыкового содержания признака “второго порядка” на разных уровнях фразообразования развиваются от абстрактного (лексемы наречия) к конкретному

(обстоятельственные словосочетания) и еще более конкретному (обстоятельственные придаточные предложения). Прототип данной категории выделяется нами на основании общепризнанных критериев [24. С.115; 25. С.24]: 1) частотность употребления при выражении определенного категориального значения; 2) максимальная функциональная нагрузка; 3) максимальная концентрация специфических для данной СК признаков; 4) наибольшая специализированность данного языкового средства для реализации СФ. Прототипичным элементом данной СК является темпоральное наречие (ТН) в силу ряда признаков ядерности: 1) ТН имеет обобщенное значение времени, в силу чего передает его наиболее однозначно; 2) ТН является специализированным средством выражения временных обстоятельственных отношений, то есть элементом центральной лексико-грамматической категории для выражения обстоятельственной функции в предложении; 3) ТН является самым экономным и эксплицитным средством выражения временной обстоятельственной функции; 4) в силу обобщенности и абстрагированности значения ТН является самым частотным средством выражения инвариантной СФ. Прототипами категории служат «первичные» наречия времени. Около ядра располагаются производные наречия времени, затем временные наречные выражения. На периферии вблизи от ядра находятся (бес)предложные именные словосочетания в функции обстоятельства времени, а дальняя периферия представлена временными придаточными предложениями. Неядерные элементы группируются вокруг ядра на основании его сходства с ним, которое основывается на нескольких или даже одной общей характеристике – однотипной СФ обозначения временного «признака признака». Ядерную зону этой СК формируют «первичные» наречия времени: now, then, soon, long, often, seldom, still, next, before, after, quick, slow, fast. Околоядерную зону поля образуют производные наречия времени, возникшие по образу и подобию «первичных» наречий: today, yesterday, tomorrow, briefly, permanently, temporarily, rarely, monthly, frequently, afterwards, eventually,

13

subsequently, quickly, incessantly, slowly и др. В отдалении от ядра (ближе к периферии) данной СК находятся временные наречные выражения: at present, up till now, now and then, at last, all of a sudden, again and again и др. Ближнюю периферию образуют (бес)предложные словосочетания временной семантики с обстоятельственной функцией (временные выражения): in X, at X, on X, before X, after X, by X, from X, until X, last/next X, this/that N, every N, n-times, until X и др. (где X = NPtime, Num, NPtime - существительное временной или событийной семантики: in June, in winter, after war, at Christmas; Num - числительное: in 1999, at 3 o’clock). К дальней периферии примыкают временные придаточные предложения (temporal clauses), выполняющие однотипную с наречиями времени СФ, обозначая при этом временные интервалы («фреймы») [35; 202]. Прежде чем перейти к детальному рассмотрению актуализации темпоральной адвербиальности в предложениивысказывании необходимо определить те методологические принципы грамматического описания, на которых основывается наше исследование. 1.3. Актуализация темпоральной адвербиальности в предложении: базовые понятия При изучении роли ТА в смысловой организации предложения возникла необходимость расширить теоретическую базу исследования с целью определения базовой единицы анализа и обратиться к понятиям пропозиции, референции и предикативности, семантических типов (аспектуальных классов) глаголов-предикатов, точки отсчета времени, пресуппозиции и ассерции, валентности, сочетаемости и сферы действия лексических единиц. Говоря об актуализации язковых единиц в речи, следует упомянуть и такие важные для лингвистики понятия, как значение и смысл. В научной литературе эти понятия истолковываются по-разному. Мы следуем широко

распространенной в современном языкознании трактовке, согласно которой смысл есть актуализированное в речи значение языковой единицы. Проблема семантико-синтаксической организации предложения является одной из узловых и дискуссионных проблем в современном языкознании [6;18;73;83;93;184 и др.]. Не вдаваясь в детальное рассмотрение и дискуссию по поводу организации мысли на пути к ее поверхностному оформлению, отметим лишь то, что при установлении отношений между смыслом предложения и его формально-синтаксическим оформлением многие ученые считают, что смысловая и формальная структуры предложения не являются изоморфными. На основании этого, выделяют два уровня: уровень смысла и уровень его синтаксического оформления [6;18] или структура плана языкового содержания (семантический уровень) и структура плана языкового выражения (лексический уровень) [44], или семантический (глубинный) и синтаксический (поверхностный) уровни [21]. В нашей работе используем два последних термина. В отличие от общепринятого подхода к представлению синтаксического уровня, представление содержательной структуры предложения различается у разных авторов. В одних случаях содержательная структура отождествляется со структурой мысли [125], в других направлениях она соотносится только с реальной ситуацией, отражаемой в содержании или в структурной модели синтаксических единиц [18 и др.]. Об этом также свидетельствует терминологический разброс для обозначения представления смысла предложения: "семантическая структура", "семантическое представление", "базовая структура", "внутренняя структура", "глубинная структура". Нами используются термины "семантическая структура" (Сем С) и "синтаксическая структура" (Синт С). Считается, что семантическая структура любого предложения представляет собой «сложное многослойное образование, в котором следует различать, (...): пропозитивный, модальный, тема-рематический и анафорический компоненты» [70. С.13]. В целом такая многослойность может быть сведена к

14

двум слоям информации: внешнеситуационному ("денотативному", "референтному", "когнитивному") и прагматическому ("субъектному", "модальному", "иллокутивному", "коммуникативному" и т.п.). Большинство исследователей под семантической структурой понимают пропозитивную структуру или пропозицию. 1.3.1. Пропозиция Понятие пропозиции является одним из наиболее часто употребляемых терминов современной логики и лингвистики, в развитии которого можно выделить следующие этапы: 1) сначала считали, что это целостное суждение в виде определенной формы мысли, состоящей из модуса утверждения и диктума [6;196]; 2) затем пришли к мнению, что это «объективное» содержание мысли, выделенное от субъективной модальности и относимое к обозначаемому «положению дел» [6;43;73;121;228 и др.]; 3) наконец, этим термином обозначили значение той части любого предложения – семантической структуры, которая может сочетаться с любым «модусом коммуникативной цели» [117;118;192;238 и др.]; 4) с позиций когнитивной лингвистики пропозиция трактуется через ее роль в концептуальных структурах как предельная единица хранения знания: пропозиции придается статус ментальных репрезентаций и они помещаются непосредственно на ментальном уровне [69;94;121;161;162;172;185;189 и др.]. Постлогический этап развития этого понятия связан с осознанием неприемлемости к пропозиции понятия истинности и ложности: «оно применимо только к утверждаемой пропозиции, к пропозиции, высказанной в качестве мнения» [117. С.35; 238]. Постепенно с развитием семантических исследований данное понятие освобождается и от субъективной модальности: то, что выражало сначала утверждение о событии, или положении дел, стало обозначать само событие [6. С.24]. В современной лингвистике объем понятия пропозиции ограничен только той частью предложения, которая выражает неизменное

семантическое ядро, обозначающее действительное положение дел, и соответствует номинативному, или собственно семантическому аспекту предложения.1 В нашей работе понятие пропозиции интерпретируется следующим образом. Предложение описывает и обозначает какую-то внешнюю ситуацию. В коммуникации информация передается и распределяется не предложениями, а тем содержательным ядром, имеющим логическую схему сообщения – пропозициями [118. С.167]. Предназначение пропозиции состоит в номинации определенной ситуации, включающей совокупность сведений об участниках события и амодального набора отношений между ними. Вслед за И.Б.Шатуновским, также считаем, что в состав пропозиции входит не сам мир, являющийся референтом предложения, а концепт, мысленная концептуальная «картина мира». Отсюда следует, что пропозиция есть осмысленная связь концептов: ее обязательным концептом является «идея» комбинации образующих ее концептов, в литературе называемая «связкой» [172. С.41-42]. Являясь единицей концептуального уровня, пропозиция представляет

1

Аналогичные интерпретации понятия «пропозиции» предлагаются Н.Д. Арутюновой [6;12] и Ч.Филлмором [192]. Н.Д.Арутюнова понимает под пропозицией «семантический инвариант», общий для всех членов модальной или коммуникативной парадигм предложений [12. С.401]. Ч.Филлмор трактует «пропозицию» как ядро или базу предложения, создаваемую набором отношений между глаголом и именем и противопоставляемую модальному конституенту предложения: объем понятия пропозиции образуется в результате вычета модальных характеристик предложения. Иными словами, под «пропозицией» он понимает вневременной набор отношений между глаголом и именами, то есть номинацию ситуации: модальный конституент позволяет говорящему актуализировать номинацию, включая ее в коммуникацию [192]. Несколько отличается трактовка этого понятия у У.Чейфа, который обращается к понятию пропозиции или пропозициональной структуры для представления определенных ролей предметов и участников в рамках события [185. С.38-65].

15

собой смысловую структуру иерархически соединенных концептов, в которой базовая пропозициональная функция f состоит в соединении концептов путем указания вневременного набора отношений между участниками события. Соответственно, в реляционную структуру пропозиции входят две основные составляющие: термы (имена), обозначающие обязательных участников ситуации и называемые актантами, и предикаты. Кроме актантов в структуру пропозиции могут входить факультативно термы, обозначающие разные обстоятельства ситуации, традиционно называемые сирконстантами (адъюнктами) [76. С.220]. Как свидетельствует обзор лингвистической литературы, проблема включения ТА в состав пропозиции остается еще до конца неясной. По мнению некоторых ученых, какая-то информация для временной локализации события заложена уже на уровне пропозиции [12;73;146;161;162]. В частности, Н.Д.Арутюнова считает, что обстоятельства места и времени входят в состав простой пропозиции и соотносятся с событийной номинализацией [12.С.451]. В.Кинч предполагает, что грамматические времена появляются в высказывании на основе некой информации, представленной либо эксплицитными темпоральными выражениями, имеющимися уже в базе текста, либо контекстуальной информацией: например, эксплицитные выражения типа now, yesterday, tomorrow, ассоциируются в лексиконе с грамматическими временами, с которыми они употребляются. У.Чейф называет это законом «семантических ограничений», а темпоральные выражения - «терминаторами» или «инициаторами новой семантической зависимости» [183.С.41-69]. Соответствующее референциальное время ТА действует до тех пор, пока в речи не появится другой ТА - «терминатор» или «инициатор» новой семантической зависимости, включающий новый временный план. В нашей работе, вслед за И.М.Богуславским [21], временные обстоятельства ситуации, обозначенные ТА, подводятся под общее понятие актанта и входят в состав пропозиции.

В процессе актуализации темпорального адвербиального смысла важную роль играет выбор говорящим пропозиционной структуры, связанный с актуализацией операций референции и предикации в процессе речепорождения. 1.3.2. Референция, предикативность. Референторы: актанты (темпоральные адвербиалы) и предикаты (аспектуальные классы глаголов) В лингвистической литературе апробированным считается определение сущности референции как способа соотнесения высказывания и его частей с действительным миром, как способа связи языка с миром [117. С.291]. С миром связана и проблема языкового значения. В этой связи референция имеет прямое отношение к номинации, так как оба понятия соотносятся с одним и тем же явлением – отношением имени к обозначаемому объекту. Различие между этими понятиями, по мнению Т.С.Сорокиной, находится в направлении анализа: если в теории номинации оно осуществляется в ономасиологическом плане – от содержания к выражению, то вектор анализа в семасиологическом плане может представить выяснение референциального аспекта с целью исчисления того, на что указывает имя [146. С.22]. Именно недостаточной изученностью этой проблемы объясняется интенсивное развитие теории референции, определившее появление большого числа работ по данной проблеме [8;116;117;118;125;196;214;234 и др.]. 1 Для нас представляется важным непосредственно актуализационный характер механизма референции, состоящий в целеполагающем отношении практического сознания при выборе 1

Основные проблемы референции включают проблемы механизмов и средств актуализации предложения. Хотя референция осуществляется в процессе речевого акта (в высказывании) [234. С.72], ее определяющие параметры принадлежат языку: средства, которыми говорящий соотносит высказывание с действительностью и предъявляет адресату, входят в формальную и смысловую структуру предложения [118. C.3-8].

16

соответствующих речевых действий: «Выбор этих действий можно рассматривать как выбор способов семантической репрезентации исходных замыслов, выбор методов фокусировки смысла на значении» [63. С.19]. Такое понимание референции углубляется Ю.В.Поповым в рамках семантического аспекта речепорождения [125]. В этом смысле референция усматривается не столько в указании на конкретный предмет, сколько в соотнесении смысла с конкретной действительностью под углом зрения актуализации языкового значения при речепорождении. Референция возникает как одна из составляющих языкового процесса наряду с другими взаимообусловливающими и взаимодействующими операциями: теморематизацией, семантизацией, предикацией, импликацией. Соглашаясь с Ю.В.Поповым, считаем что, актуализация смысла посредством его семантизации означает «предъявление» его актуальному сознанию. Включаясь в деятельность, осмысление или актуализация смысла всегда включена и в определенную ситуацию: «этот момент включения и есть референция», то есть актуализация самого отношения сознания к действительности в совокупности его концептуальной (понятийной, обобщенной) и предметной (конкретной) сторон [125. С.67, 71]. Такая взаимообусловленность и связь двух операций может быть показана схематически: «семантизация ↔ референция». Рассматривая средства временных указаний в предложении в качестве референторов временных отношений действительности, мы исходим из широкого понимания референции [116;118;146;166], когда «референциальными считаются все виды отношений языковых знаков и выражений к действительности» [146. С.25].2 Иными словами, референцию можно производить по отношению к объекту, лицу, событию, процессу, месту или определенному признаку, безотносительно 2

В «узком» понимании термин «референция» употребляется относительно высказывания о конкретных индивидуализированных объектах, когда имя или именная группа референтны, если они соотносятся с некоторым объектом или группой объектов, выбранных из данного класса объектов и представленных в сознании говорящих [43. С.105].

различения сигнификативного и денотативного уровней значений языковых единиц (ср.: [6]. Приемлемое решение, на наш взгляд, предлагает Ю.В.Попов, считая проблему достаточно очевидной, поскольку реальные предметы воспринимаются через их признаки: в отражающем ситуацию предложении «все значащие элементы "имеют референцию", или референтны, ибо в их порождении участвовала и операция референции» [125. С.69] (выделено нами – Б.Ц.Д.). Также обоснованным является то, что осмыслению отражаемой действительности подвергаются не только реальные предметы, принадлежащие материальной действительности, но и элементы создаваемой действительности, являющиеся «отражением отражения» (теоретические концепции, мифы, сказки, то есть возможные миры, а также пропущенный через сознание преобразованный реальный мир) [116. С.291; 125. С.69]. Таким образом, учитывая внутренние, потенциальные свойства языковых единиц к так называемой виртуальной референции, мы, вслед за рядом ученых [63;117;125], под референцией понимаем актуализацию отношения сознания к положению дел, характеризующего акт речи при порождении высказывания. Понимание референции как опосредованного способа актуализации смысла предложения в языковом процессе на «глубинном» уровне дает нам возможность рассматривать референцию с точки зрения актуализации соотнесения содержания с временными отношениями и параметрами ситуации. Актуализация механизмов референции осуществляется как на семантическом, так и синтаксическом уровнях языкового процесса, а их раскрытию в предложении помогает наличие в поверхностной структуре так называемых референторов (референциальных маркеров) временных отношений и признаков ситуации. На доязыковом уровне операция референции взаимодействует с операцией семантической предикации – процесса актуализации смысла, представляющего собой «предграмматическую структурную трансформацию», фиксируемую в виде семантической предикационной структуры

17

[125]. Здесь понятие предикации как название операции семантического уровня соотносится с одним из значений понятия предикативности. В этой связи следует уточнить эти два понятия. Не пытаясь привести все существующие точки зрения на предикативность, отметим, что, во-первых, эта проблема относится в лингвистике к числу одной из самых дискутируемых. Во-вторых, многозначность термина «предикативность» обусловлена тремя основными подходами к определению данного явления: а) языкового, ориентированного на собственно языковые факторы: структуру предложения, грамматические значения [39. С.41];1 б) денотативного, ориентированного на объективную действительность и все более последовательно проводимого в отечественных работах как актуализированная соотнесенность содержания предложения к действительности [74;125 и др.];2 в) логического, имеющего ориентацию на логическую структуру мышления [93;122; ЯБЭС 1998:293].3 1

Традиционно предикативность понимается как семантикосинтаксическая категория, обозначающая отнесение содержания высказывания к действительности и выражающаяся в категориях лица, времени и модальности. В таком ракурсе она соотносится с объективной модальностью в отечественной лингвистике [39. С.14] и более широким пониманием модальности, которое принято в западном языкознании и является синонимом модального конституента предложения, включающего в себя вид, время, наклонение, отрицание [145;192;193]. 2 В этом значении предикативность отличает предложение от слова. Именно соединение слов определенного типа и выражаемых ими концептов посредством актуализационного характера предикации формирует предграмматическую (концептуальную) структуру предложения, которая может быть описанием "положения вещей". 3 В такой трактовке предикативность имеет отношение к коммуникативному уровню и связана с актуальным членением предложения. В рамках этого подхода в лингвистике возникли полярные взгляды на проблему глагола-сказуемого как единственного главного члена (ядра) предложения: в частности, в вербоцентрической концепции предложения центр предложения представлен "глагольным узлом", а подлежащему отводится такая же роль, как и дополнению на правах равноправных актантов [237. С.117].

В нашем случае предикативность понимается, вслед за Ю.В.Поповым (Попов 1984: 86), как глобальное свойство предложения, проявляющееся в процессе актуализации смысла предложения посредством операции предикации. Суть ее состоит в конструктивизации смысла согласно коммуникативным задачам, а именно фиксации информации в виде семантической предикационной структуры. Здесь особую роль, на наш взгляд, имеет выбор типа предиката, обусловленный особенностями типа ситуации, сфокусированными в процессе осмысления и соотнесения смысла с фрагментом действительности (семантизации ↔ референции). Выбранный тип предиката становится базовым элементом в структуре пропозиции, поскольку ситуация определяется не объектами, участвующими в ней, а отношением, связывающим их. Особенности предиката обусловлены самой онтологией событий, имеющей место в какойто момент пространственно-временного континуума. В исторической перспективе постановка проблемы типа связи ситуаций, обозначаемых предикатами, с осью времени восходит к Аристотелю [5]. В настоящее время общепризнанной стала классификация английских глаголов З.Вендлера [238], в которой они делятся на четыре класса: 1) состояния (states); 2) непредельные процессы (activities); 3) предельные действия и процессы или завершения (accomplishments); 4) скачки или достижения (achievements). В основу классификации глаголов по семантическому признаку было положено «понятие события» («event-notion»[EN]), которое включает в себя ту часть семантики глагола, несущую такие характеристики значения, как квантифицируемость /неквантифицируемость протяженности действия, наличие/отсутствие процессных фаз в его протекании, наличие/отсутствие временных границ в течение действия – моментов начала и конца действия. Семантические исследования глаголов-предикатов отечественными учеными [30;33;35;118;149 и др.] обусловлены спецификой славянской аспектологии, связанной с семантическими особенностями глаголов русского языка, и направлены на выявление различий разных типов ситуаций, то

18

есть онтологического характера глагольного действия. Несмотря на это, их классификации довольно близки к исходной таксономии З.Вендлера. В работах отечественных лингвистов внимание уделяется, в первую очередь, тем временным характеристикам предикативных выражений, которые помогают определять целые ситуации: «категориальные ситуации» [30], «положения дел» [33;35], «Т-категории» [118]. «Т-категория» (таксономическая категория) понимается и как класс глаголов, и как класс ситуаций. Последователи Вендлера за рубежом, в общем, уточняют, дополняют или перегруппируют списки аспектуальных классов глаголов [191. С.37-132 и др.] или создают новые таксономические классы на основе его классификации [222;223;226;227 и др.]. В нашей работе используется семантическая классификация английских глаголов А.Шопфа, представленная шестью аспектуальными классами глаголов: 1) состояния: постоянные, устойчивые и временные (states); 2) простые (гомогенные) процессы (simple processes); 3) квантифицированные процессы (quantified processes); 4) однократные изменения (punctual changes); 5) глаголы, имеющие фазы изменения, и завершения (предельные действия) (quantified changes and accomplishments); 6) достижения (achievements) [226]. Классификация А.Шопфа осуществлена на основе трех принципов: 1) анализ «понятия события» как единой сущности, то есть совокупности семантических компонентов или признаков («eine Menge von Bedeutungs-elementen oder Merkmalen»); 2) учет фазовой структуры значения глагола («phasenstrukturelle Klassen oder Geschehenskoncepte»); 3) количественный, потенциальный и актуальный признаки и способность к временной локализации глагольного действия [226. С.79]. Достоинством используемой нами классификации является детальный учет семантического потенциала глагольных предикатов, отражающих онтологию естественных событий и мотивирующих их функционирование в речи: в частности, более детальная фазовая структурация их лексического значения, под которой мы понимаем

пропозициональную схему временного соотнесения отдельных стадий ситуации [226. С.89-116, 235-250]. Соответствующий аспектуальный класс глагольного предиката, соотнесенный с базисной структурой типа ситуации, рассматривается нами в качестве одного из референторов, семантическая (референциальная) функция которого состоит в соотнесении значения предиката с временными признаками, внутренне присущими обозначаемой ситуации.1 В зависимости от ракурса видения ситуации наблюдателем, то есть фокусирования им отдельной фазы ситуации или ситуации целиком, происходит соответствующая концептуализация ситуаций, отражающая их в разных типах аспектуальных классов. Базовая роль типа предиката в актуализации референции состоит в том, что он предопределяет наличие дополнительных средств временного соотнесения в виде экспликации или импликации адвербиального смысла. Следы временного соотнесения высказывания с действительностью узнаваемы в средствах обозначения временных отношений (референторах), которые на поверхностном уровне вербализованы аспектуальным классом глагола-предиката, ТА и грамматическими формами вида и времени. Проблему представляет то, как и когда время попадает в предложение, если, согласно данным современной лингвистики [145;192], пропозиция предложения амодальна. В лингвистической литературе высказываются мнения, что грамматическая форма времени попадает в поверхностную структуру при включении пропозиции в речь, в результате чего 1

Под ситуацией, вслед за Е.В.Падучевой, мы понимаем «референт языкового выражения с пропозициональным значением» [117. С.222]. По мнению Е.В.Падучевой, иногда удобнее говорить не о ситуации, а об их концептах, то есть о пропозициях: ситуации и концептуализирующие их пропозиции находятся во взаимнооднозначном соответствии друг с другом (Там же). Ситуация может проявляться в различных стадиях (этапах, моментах), включая начало, основную стадию явления или процесса и конец [156]. Часть ситуации, отличающаяся от других стадий развития ситуации, называется «фазой» [23. С.15; СИС 1990:529].

19

пропозиция локализируется относительно времени сообщения и отношения говорящего [146;161;162;192 и др.]. Здесь имеют в виду "внешнее время" [29. С.41], выраженное грамматической формой глагола, которая попадает в предложение на поверхностном уровне при актуализации пропозиции в речи на основе учета данных соотнесения содержания с типом ситуации и временными обстоятельствами ситуации и выражения отношения действия к временному ориентиру (точке отсчета). В русле актуализации языкового процесса, употребление морфологической формы времени есть актуализация временного соотнесения пропозиции с временным континуумом путем ее размещения на дейктической оси в процессе вербализации конструируемой синтаксической структуры предложения, ср.: Yesterday, also, Mr Blake had the lawyer’s answer (Collins, 407) → YESTERDAY (MR BLAKE HAVE LAWYER’S ANSWER). Далее следует оговорить то, что так называемое "внутреннее время", как характеристика внутренне присущих ситуации временных признаков, не всегда эксплицированных в номинации события, относится к факультативному элементу пропозиционального содержания предложения. Это означает то, что помимо типа события как денотативной ситуации, подведенной под определенный концепт (EN), в структуру пропозиции могут входить факультативно другие содержательные элементы, характеризующие внутренние временные параметры ситуации и обозначенные ТА – модификаторами действия. Темпоральная характеристика, введенная аспектуальным классом глагола-предиката (номинацией глагольного действия) и ТА, нами определяется как пропозициональная темпоральность: I rode slowly home (RD, 1985,103) → PAST (I, RIDE, SLOWLY, HOME). В результате осмысления данной проблемы мы предполагаем, что актуализация механизма референции во временных указаниях действует последовательно и обусловливает выбор способа временного соотнесения на разных этапах

актуализации высказывания. Сначала посредством актуализации семантизации ↔ референции и предикации на семантическом уровне денотативная ситуация подводится, в терминах Т.В.Булыгиной (Булыгина 1997: 132), «под определенный концепт», то есть осуществляется выбор обозначения типа ситуации соответствующим аспектуальным классом глагола. Из значения глагола, в свою очередь, вытекает указание или номинация внутренних временных параметров ситуации, характеризующих протяженность, фазовость, скорость, ритм и частотность действия. Функцию временного соотнесения с внутренними параметрами ситуации, следовательно, выполняют не только аспектуальные классы глаголов, но и ТАмодификаторы, значения которых вытекают из семасиологического основания глагола-предиката матричной пропозиции как внутренне присущие ему адвербиальные смыслы. Затем в результате предикации актуализированного исходного смысла осуществляется ее конструктивная трансформация в процессе фиксации информации в виде определенной семантической предикатно-аргументной структуры пропозиции. Композиция темпорально релевантных смыслов на пропозитивном уровне в результате семантических механизмов взаимодействия глагола-предиката и ТА готовит информацию для включения на поверхностном уровне соответствующей видовременной формы глагола. Наконец, на синтаксическом уровне данные пропозициональной темпоральности соотносятся с определенным временным планом (прошедшим, настоящим, будущим): пропозиция включается в речь, локализуясь относительно отношения говорящего и соответствующей точки отсчета. В исчислении точки отсчета немаловажную роль играют ТА и комбинированное взаимодействие данных пропозициональной темпоральности [161;162;202;226]. В связи с этим возникает необходимость уточнить понятие точки отсчета времени.

20

1.3.3. Понятие точки отсчета времени При определении темпоральной локализации действия на временной оси возникает проблема, связанная с двумя системами координат, каждая из которых имеет свою точку отсчета: абсолютное время с точкой отсчета hic et nunc говорящего и относительное время с какой-то другой точкой отсчета. Впервые возможности перемещения точки отсчета (ориентира) в пространстве и времени были описаны К.Бюлером, согласно которому у человека и его естественного языка есть такие же способы указания (дейксис) в пространстве, которые метафорически переносятся на указание во времени: 1) наглядное указание; 2) мысленное указание (дейксис к воображаемому); 3) анафорическое указание в речи [181. С.80, 121-124; 116. С.25-31]. Противопоставление наглядного дейксиса и дейксиса к воображаемому в «драматическом изложении» и «эпической речи» у К. Бюлера соотносится с другими интерпретациями этого явления в работах других авторов: 1) момент речи (ST) и момент указания/референции, то есть точка отсчета (RT) по Г.Рейхенбаху; 2) план речи (plan de discours) и план повествования (plan de recit) [180] или реальная и мыслимая ситуации общения [142], обсуждаемый или рассказываемый мир [242]; 3) первичный и вторичный дейксис для двух режимов интерпретации эгоцентрических единиц: речевого (дейктического или диалогического) и нарративного [4. С.632; 118. С.290]; 4) «первичный» (ST1) и «вторичный» моменты речи (ST2) [204. С.170]; 5) говорящий и фигура наблюдателя [4. С.632; 118.С.290; 203 и др.] или субъект восприятия [85. С.33-34; 86. С.75; 105. С.25-26; 124. С.38-41,47-48,98]. Не вдаваясь в дискуссию по существу проблемы, здесь только обозначим ключевые моменты, используемые в нашем понимании данного явления. Если точка отсчета времени при наглядном указании, совпадающая с моментом речи (ST), не вызывает никакого сомнения, то при мысленном указании в повествовании возникает проблема поиска точки отсчета, вызвавшая многочисленные дискуссии в научной литературе вследствие некоторой

обобщенности интерпретации этого понятия Г.Рейхенбахом [4. С.631-648; 35. С.379-380; 73. С.146; 85. С.33-47,55,58; 112; 118. С.287,406; 180. С.296; 201. С. 27-35; 203; 204 и др.]. Проблемы, вокруг которых дискутируют ученые, можно свести, вслед за К.Хаманн [200. С.4-6], к следующим: 1) определение RT для временных указаний; 2) интерпретация ее природы: а) статус RT; б) ее протяженность; 3) локация RT и факторы, обеспечивающие ее. При решении первой проблемы особое значение имеет понятие «фигуры наблюдателя», введенное Ю.Д.Апресяном [4. С. 632-639]. Он исходил из того, что точка отсчета пространственного указания не всегда совпадает с говорящим, за исключением ситуаций, «обозначаемых классическими дейктическими словами здесь-там, сюда-туда, этот-тот, вотвон». Автор связывает точку отсчета временного указания с временем говорящего. Е.В.Падучева считает, что «точка отсчета по Г.Рейхенбаху (...) - это временная позиция наблюдателя» [118. 169].1 В работах А.В.Кравченко аналогичная трактовка понятия точки отсчета временного указания находит обоснование с когнитивной точки зрения: «центром координации, или точкой отсчета, различных видов указания (не только временного, но и указания на место и на лицо) является человек как субъект познания окружающей действительности, или субъект восприятия» [86. С.75].

1

Разница между фигурой наблюдателя и говорящего состоит, по мнению Е.В.Падучевой, в том, что фигура наблюдателя эксплицируется из семантики некоторых слов и категорий предложения, а не из контекста речевого акта, как говорящий. При очевидной разнице между этими понятиями, состоящей в референциальном отличии, наблюдатель и говорящий имеют много общего: «оба порождают определенную ориентацию ситуации в пространстве (если говорить о пространственном дейксисе) относительно некоторого субъекта» [118. С.265].

21

В речевом режиме, в рамках канонической речевой ситуации, задаваемой реальным говорящим, точкой отсчета времени служит ST реального говорящего. В неканонической коммуникативной ситуации (ситуация нарратива) нет полноценного говорящего, который может быть заменен или одним из персонажей, выполняющим в этот момент роль представителя автора, или повествователем. В нарративном режиме интерпретации временных форм, в отличие от теории Г.Рейхенбаха, ST не используется в качестве RT. Вместо него принимается иная точка отсчета, совпадающая с моментом наблюдения и представляющая собой настоящее (текущее) время персонажа – наблюдателя. В английском языке время повествования чаще всего выражается глагольной формой простого прошедшего времени Past Indefinite, называемой «прошедшим нарративным» [118. С.293] или «эпическим претеритом» или фабульным временем художественного произведения [111. С.114-115, совпадающим с RT Г. Рейхенбаха. Следовательно, для временной формы глагола Past Indefinite точка отсчета синхронна этому времени, то есть настоящему времени персонажа / повествователя (наблюдателя): ET = RT. Относительно статуса точки отсчета мнения ученых [161;162;201 и др.] сводятся к тому, что точка отсчета (RT) имеет такой же статус семантического концепта, как и время/момент события (ET). Исключение составляют случаи, когда точка отсчета совпадает с моментом речи (RT = ST) и выступает как прагматический концепт [224. С.289]. По поводу протяженности точки отсчета Г.Рейхенбах придерживался ее точечного характера. Однако позже в ряде работ других ученых [66;67;86;118;161;162;201] было показано, что RT, будучи временным моментом, может быть представлена как точка, так и интервал. Наконец, на локацию RT на временной оси влияют разные факторы. Во-первых, важен учет анализа фактического материала: в изолированном предложении, например, не совсем ясно, какая из точек между ET и ST используется в качестве RT. Дейктическая функция грамматической формы времени сводится

только к общей темпоральной ориентации, так как референт этой формы не фиксируется точно в определенной точке временной оси, очерчивая только общий временной план. Во-вторых, точная локация ET и RT обеспечивается имплицитно путем исчисления из информации, обеспечиваемой контекстом, включая прагматические, лингвистические и другие факторы [161;162;200;201;202]. В-третьих, эксплицитное выражение определенной фиксации события на дейктической временной оси может обеспечиваться при необходимости ТА локации в любой форме выражения [35;161;162;200;224 и др.]. В четвертых, информация, характеризующая RT, обеспечивается не только ТА, но и аспектуальным классом глагола (EN) [200;203;204;226 и др.]. В нашем понимании точкой отсчета указания во времени является временная локализация фигуры наблюдателя или субъекта восприятия, имеющая шифтерный характер. Понятие точки отсчета есть способ отражения временной локализации наблюдателя в семантическом пространстве. Все три точки, используемые при определении временного плана, представляют собой семантические концепты. Момент речи (ST) связан также с прагматическими факторами – говорящим и ситуацией общения. Понятие точки отсчета (RT) – это концептуальное понятие, обозначающее некую абстрактную точку, размещение которой устанавливается путем исчисления из информации, предоставляемой ТА, аспектуальным классом глагола и видовременной формой глагола. Фиксация RT относительно двух других точек (ST и ET) дает возможность временной локализации пропозиции в речи. Особое значение имеют функции RT, помогающие понять природу ТА и их роль в выражении категории времени, из которых одной из самых важных является ее участие в темпорализации пропозиции. Из перечисленных факторов, влияющих на размещение RT на временной оси, проблему представляют ТА, не все типы которых характеризуют RT. Референциальные (семантические) функции ТА различаются в зависимости от подразрядов ТА. Определенной референциальной способностью обладают лишь ТА локации, которые указывают,

22

уточняют или характеризуют размещение RT внутри или в пределах некой временной протяженности (интервала или фрейма), прямо не называя ее [203; 224;226].1 Например: I feel kind of depressed tonight (NWW, 293); I refuse to answer any typical Caulfield questions tonight (Salinger, 153); As a matter of fact Miss Mackness telephoned yesterday (…) (Bates, 41). ТА частотности и длительности несут только темпорально релевантную информацию, называемую Д.Харкнесс «темпоральным профилем события» [203. С.71-72]. ТА длительности не имеют ничего общего с RT: они оценивают продолжительность действия, характеризуя ET, ср.: We travel for two days (RD, 1985, 209). Итак, содержательная информация предложения, соотнесенная с временными параметрами ситуации, отражается в пропозициональной структуре предложения. Однако понимается всегда «больше, чем сказано». В этой связи в лингвистике исходят из общепризнанного факта наличия в речевом произведении кроме явного, эксплицитного смысла так называемого «скрытого» смысла. Для объяснения этих явлений чаще всего обращаются, соответственно, к понятиям, заимствованным из логики, «ассерции» и «пресуппозиции» или, в терминах Е.В.Падучевой, «презумпции» [118. С.233]. 1.3.4. Пресуппозиция и ассерция В соответствии с положениями, принятыми в современном языкознании, семантическая структура разноуровневых единиц языка (слова, предложения, текста) характеризуется изоморфностью их содержательных конституентов, образующих совокупность данного или семантической пресуппозиции, и нового, коммуникативно релевантного, ассертивного компонента [153; 189]. 1

О способности ТА-модификаторов срока завершения действия и ускорения срока завершения действия вносить информацию о RT см. в Главе III, IV.

Теория пресуппозиций как предпосылок общения и их роль в понимании смысла высказываний разрабатывается с середины 60-х гг. в многочисленных исследованиях [3; 9;34;35;96;112;190;196;197;228;232;243 и др.]. Анализ этого явления имеет значение не только в теории смыслового устройства предложения, но и в теории нарратива и грамматики дискурса. Вследствие такого многоаспектного применения этого явления само содержание понятия подвергается переосмыслению, что приводит зачастую к терминологической путанице. Рациональное зерно, приемлемое для нашего понимания данного явления, можно вывести из неоднозначных трактовок этого понятия, встречающихся в литературе и представленных в следующих противопоставлениях к эксплицитно выраженному значению компонента смысла предложения: 1) расщепление на две сущности прежде единого понятия лексического значения слова, введенного в лингвистические исследования Ч. Филлмором (цит. по: [3. С.28]): собственно значение языковых единиц, связанное с условиями истинности, и «пресуппозиция», представленная неотрицаемой частью смысла и применимая на первых этапах только к предикатной лексике, будучи выводима из фоновых знаний о ситуативных условиях высказывания [13. С.3140; 35. С.341; 76. С.211, 215; 118. С.234-244; 128. С.5; ЯБЭС 1998:396]; 2) в рамках прагматического подхода – эксплицитные (явные) и имплицитные (скрытые) семантические элементы, не выраженные в речевом акте языковыми средствами согласно коммуникативному намерению говорящего и подлежащие распознаванию адресатом при помощи цепочки умозаключений (пресуппозиции и импликации)1 [27; 96; 220; 234. С.136-140 и 1

Презумптивные части значения предложения сохраняются при отрицании и несколько отличаются от другой разновидности отношения семантического следования – импликации [12. С.31-40; 34. С.341; 76. С.211, 215; 116. С.234-244; 127. С.5; ЯБЭС 1998: 396]. В отличие от импликаций о наличии пресуппозиции в семантической структуре предложения обычно свидетельствует «присутствие в его поверхностной структуре соответствующего языкового средства», называемого «индикатором пресуппозиции» [76. С. 211, 215].

23

др.]; 3) параллельно используемые с исходной логической терминологией в аспекте коммуникативного статуса предложения понятия коммуникативный фокус и коммуникативный фон: коммуникативно релевантное вербализированное содержание высказывания и пресуппозиция как «коммуникативно релевантные элементы в значении высказывания, входящие в семантику предложения» как «фонд общих знаний», «молчаливая предпосылка речевого акта» [9. С.86; 128. С.5]; 4) в когнитивной теории понятия концепт (профиль), соответствующий коммуникативному фокусу (ассерции), и база, соотносимая с презумпцией (коммуникативным фоном) [128. С.5]. Различие между разными трактовками понятий ассерции и пресуппозиции проявляется, в первую очередь, в разном формате языковой единицы, принимаемой в качестве базовой для описания. Общим для всех определений этих понятий является то, что эти явления связывают с особыми механизмами в языке, дающими возможность порождать и понимать имплицитную информацию в речевом произведении, а информацией для определения видов пресуппозиции служат «предваряющие предпосылки/предположения» [96. С. 12, 14; 118. С.234-235; 232. С. 427-429; 243. С.27-29]. Более определенно, применительно к нашей работе, данное понятие трактуется Ю.В. Поповым, который приписывает этому явлению статус «глубинной пропозициональной формы». Эта «форма» подлежит актуализации на основе данных предыдущих операций теморематизации, семантизации, референции и предикации – и получает название импликации, как особого способа актуализации исходного смысла без его буквального фономорфологического выражения [125. С.72-73]. В нашей работе под пресуппозицией мы понимаем часть семантической структуры лексических единиц на её глубинном уровне, лишенной внешней формы в поверхностной структуре, но присутствующей имплицитно в семантической структуре единиц как известная информация и предоставляемой адресату для узнавания путем установления импликативных отношений между вербализованным смыслом и условиями истинности

высказывания. Следовательно, пресуппозиция предопределяет различие между собственной утверждаемой семантикой предложения (ассерцией), вербализованной языковыми единицами, формирующими предложение, и дополнительным смыслом, получаемым им в данном речевом акте.В отличие от импликаций, пресуппозиция относится к тематической части информации. Важными представляются для нас следующие свойства пресуппозиции: 1) пресуппозиции входят в значение наречий, так же как и в содержание слов других классов: глаголов, частиц, союзов, - а также семантических конструкций и грамматических категорий (числа, вида, времени, наклонения); 2) пресуппозиция предложения остается неизменной и истинной под воздействием отрицания и контекста (логических и модальных операторов) [3. С.29; 8. С.34-35; 243. С.26 и др.]; 3) последние данные теории семантического синтаксиса об особом поведении сем, составляющих значение временных наречий, а именно ассерций, пресуппозиций и слабых смыслов [19; 21; 52; 67]. Рассмотрим, например, наречия nowadays и these days, которые трактуются в некоторых словарях как синонимичные (CCELD 7273; OALD 792): значение одного наречия берется в качестве толкования для другого [204. С. 157]. Различие в сфере употребления этих наречий, как мы считаем, является результатом разной презумптивной информации, скрытой в их семантике. Суть проблемы разграничения этих наречий можно представить в свете известного соотношения Ф. де Соссюра «значения» (денотата, экстенсионала) и «значимости» (valeur) [225.С. 144, 146-147]. Под первым понятием понимаем внутреннее содержание каждого слова. Из противопоставления семантики этих наречий эксплицируется их «значимость», то есть их дифференциальные признаки. Последние выявляются из значения наречия nowadays в виде противопоставления ассертивной информации презумптивной. Здесь, как мы понимаем вслед за Ю.В.Поповым, материализованные единицы выражения срабатывают на контрасте «невербализуемым смыслам»: при актуализации содержательной информации в фокус семантической проекции попадают и смыслы,

24

противопоставленные содержательной информации, которая семантизируется как известная. Её экспликация в виде пропозиции могла бы привести к целому «тексту-обрамлению», то есть тексту-приложению вокруг буквально утверждаемого текста, в конечном счете, к избыточности информации. Именно для преодоления таких свойств языка и служит имплицитное кодирование информации в виде пресуппозиций. Приведем пример: Nowadays, of course - she considered nowadays… These poor young things. Some of them have mothers, but never mothers who seemed to be any good-mothers who were quite incapable of protecting their daughters from silly affairs, illegitimate babies, and early and unfortunate marriages (Christie 1, 16). Само значение наречия nowadays, содержащее презумптивный компонент «контраста» положения дел в настоящие дни с прошлой эпохой, подразумевает обширный «текст-обрамление», воспринимаемый читателем как ностальгию героини по «добрым, старым временам», когда мораль, воспитание и поведение молодых людей соответствовали норме. Все это способствует выражению фокусной цели говорящего резкому неприятию и критике тенденций настоящего времени. Наконец, актуализация темпорального адвербиального смысла в предложении заставляет обратиться к реализации потенциальных семантических свойств ТА в синтагматической цепи (речи), посредством заполнения валентности глагола. 1.3.5. Соотношение понятий: валентность, сочетаемость, сфера действия лексических единиц, композициональность Основным способом объединения значений слов в более крупные смысловые единицы, продиктованным сочетательными способностями слов с определенными партнерами, является заполнение валентностей [72;73; 75; 77;78;147;181; 237 и др.]. Не останавливаясь на различных точках зрения в теории валентности, поскольку данный вопрос не является предметом нашего исследования, в работе принимаем, вслед за рядом авторов

[38;75;78 и др.], в качестве исходных следующие определения валентности, сочетаемости и дистрибуции – центральных понятий в рассматриваемой области: валентность – потенциальная способность глагольного предиката открывать в предложении позиции для заполнения семантически согласующимися с ними единицами, «независимо от их формы выражения», характеризующая слово в плане парадигматики; сочетаемость – конкретная реализация валентности слова при их функционировании в речевой цепи, то есть характеристика связей единиц языка в синтагматическом плане; дистрибуция – сумма всех окружений, в которых выступает языковой элемент, то есть сумма всех (различных) позиций (или употреблений) других элементов. Анализ теоретической литературы, посвященной валентным свойствам слов изучаемой категории, позволяет сделать следующие выводы, важные для нашей работы: 1) ТА характеризуются пассивной валентностью, которая наряду с другими проблемами, связанными, особенно с лексической валентностью наречий и адвербиалов, в целом, долгое время оставалась в плане проблемной постановки вопроса [147];1 2) изучение валентности адвербиалов на морфологическом и синтаксическом уровнях привело к одностороннему акцентированию синтактико-грамматического аспекта [62; 130;136 и др.]; 3) проблемы лексической валентности адвербиалов изучались в отечественной лингвистике в плане отношений 1

К классам слов с пассивной валентностью относятся наречия, прилагательные, предлоги, союзы и частицы. Как показывают немногочисленные исследования последних лет, валентности этих слов «таят в себе массу неожиданностей», нарушая все устоявшиеся представления о валентности слов [19;20;21;22;23;52;67]. Слова, заполняющие пассивную валентность лексемы (L) в синтаксической структуре предложения, проявляют следующие свойства: 1) они зависят от L, а не управляют им; 2) связаны с L прямо, а не через какие-то другие слова; 3) образуют синтаксическую группу своего вершинного элемента; 4) выражения, заполняющие разные валентности лексемы L, не имеют точек соприкосновения в какой-то общей части [21].

25

лексико–семантической сочетаемости наречий только отдельных разрядов [10;50;56;144 и др.]; 4) лексико–семантическая избирательность адвербиалов может быть сведена к трем типам взаимоотношений: а) для одних адвербиалов характер значения глагола не является релевантным: в частности, модальные и сентенциональные (пропозитивные) наречия, модицифицирующие все предложение, заполняют валентность целыми пропозициями; б) для локативных дейктических наречий here/there имеет значение широкая категориальная принадлежность глагола; в) временные дейктики now/then более избирательны при выборе предиката [119. С.7]; 5) лексикосемантическая избирательность в сочетательных способностях с глаголами-предикатами основной части английских адвербиалов, включая ТА, практически не подвергалась изучению; 6) не решен до конца вопрос разграничения актантов и сирконстантов2 [119. С.219; 167. С.120-140; 169. С.219]. В связи с введением термина «семантическая валентность» в рамках модели «Смысл⇔Текст» разрабатывается так называемая модель управления как схема соответствия семантических и синтаксических валентностей. Согласно семантической теории синтаксиса различают семантические (реальные) актанты – отображения элементов ситуации (субъект, объект, адресат и т.п.) и синтаксические актанты (члены предложения: подлежащее, дополнение, обстоятельство). Вследствие обобщения понятия актанта и разграничения сферы действия синтаксических и семантических уровней относительно проблемы пассивной валентности было разработано понятие «сферы действия» лексической единицы (СДα) для описания 2

Природа и поведение разных сирконстантов неоднозначна. Так, наряду с действительно факультативными (истинными) сирконстантами (цель, причина), есть участники, выражаемые обстоятельствами, которые являются обязательными параметрами ситуации (пространственная и временная локализация, темпоральная модификация движения с точки зрения скорости, звука), поскольку с семантической точки зрения они ведут себя как актанты (См.: [119. С.8; 169. С.142-143].

валентностных свойств тех классов слов, которые отличны от глагола, носителя активных валентностей [19. С.93]. Типичными единицами, характеризующимися «сферой действия», являются адвербиалы. Под «сферой действия» мы понимаем часть синтаксической структуры, которая представлена словами, конструкциями и интонационными средствами, смысл которых заполняет пассивную семантическую валентность адвербиалов [19. С.19;21. С.44]. Дифференциация семантической и синтаксической сфер действий имеет значение не только по причине наличия в языке их простых соответствий, но и случаев неизоморфизма семантической и синтаксической сфер действия лексемы (СДα сем и СДα синт). Выявление природы неизоморфизма СДαсем и СДαсинт возможно при наличии в предложении информации о некотором участнике Х ситуации, введенной лексемой L, представленной некоторым нестандартным способом, то есть не актуализованной в виде отдельного выражения, занимающего в предложении типовую для данной валентности синтаксическую позицию. Основные типы изоморфизма и неизоморфизма СДαсем и СДαсинт связаны с разными способами заполнения валентности: каноническим и неканоническим. При каноническом заполнении валентности в СДα попадает лексическое значение некоторого слова или совокупности слов целиком, которое предсказуемо управляющим словом. Неканоническое заполнение валентности имеет место тогда, когда управляющее слово заполняет свои валентности нестандартным образом, выходящим вне связи с управляющим словом или за рамки подчинения, согласования. Нестандартное заполнение валентности лексемы может выражаться практически любой значимой единицей языка, в роли которой может выступать: 1) часть лексического значения словоформы; 2) грамматическое значение словоформы; 3) значение синтаксической конструкции; 4) значение коммуникативной единицы; 5) значение референциальной природы; 6) значение речевого акта [21. С.89]. Идея И.М.Богуславского о СД лексических единиц, реализуемая им на материале русского языка, представляется нам перспективной для изучения сферы действия английских ТА в

26

высказывании, в частности, для выявления механизмов взаимодействия ТА с глаголами-предикатами на пропозитивном уровне. Природа механизмов соединения значений слов на данном этапе продолжает оставаться еще недостаточно понятной, для изучения которых можно использовать принцип композициональности. Этот принцип, известный также как принцип Фреге, состоит в том, что смысл языкового выражения есть функция, которая складывается из смыслов его частей и способов их синтаксического соединения [119. С.3-4; 191. С.23 и др.]. В таком узком (логическом) смысле данный принцип широко используется в формальной семантике и предполагает некий изоморфизм между семантикой и синтаксисом. Правомерность применения этого принципа в теории языка вызывает среди лингвистов много дискуссий [3. С.81; 21. С.9-10; 119. С.3-23]. Соглашаясь с И.М.Богуславским [21. С.10], считаем, что скептицизм по поводу применения принципа композициональности в лингвистике связан с неполнотой наших знаний о механизмах объединения значений отдельных единиц в значение целого высказывания. Однако этот принцип достаточно удобен как инструментарий для моделирования многих языковых процессов, происходящих в глубинной структуре, наглядного представления и описания взаимодействия составных частей высказывания. Выведение каких-то общих правил для изменений на стыках слов, предлагаемое Е.В.Падучевой в качестве одной из установок в дальнейших изысканиях в науке о языке, и было бы «обоснованием принципа композициональности в его широком смысле» [119. С.21]. 1.3.6. Составляющие семантического механизма взаимодействия единиц Проблема формирования нового производного значения предложения из взаимодействия содержательных компонентов высказывания достаточно давно стала одной из перспективных тем семантических исследований. Лингвистика располагает к данному моменту общепризнанными сведениями о

существовании особых языковых механизмов соединения значений составляющих частей в более крупные семантические блоки. К их числу относится основной закон семантического сочетания слов, заключающийся в том, что два слова составляют правильное сочетание в том случае, если они обладают, помимо специфических, различающих их сем, одной общей семой, то есть «синтагмемой» или «архисемой» [43. С.368-369]. Многочисленные семантические исследования привели к осознанию того, что правила сложения смыслов не всегда дают простую сумму значений сочетающихся слов, а новые смыслы. Производное значение предложения может быть или больше, или меньше простой суммы значений его составляющих. Модификации значения составляющих комплексных языковых единиц в результате взаимодействия их лексических значений составляют суть концепции неаддитивности сложения значений для некоторой части словосочетаний [3; 43; 93]. Ю.Д.Апресяном выведено два способа соединения значений слов в свободном словосочетании. Они представляют собой два правила композиции смыслов: правило добавления смыслов – идея аддитивности (сложение значений) и правило зачеркивания компонента в толковании слова – идея неаддитивности (отсутствие сложения смыслов) [3.С.81, 84-94]. В связи c этим, Е.В.Падучева предлагает включить в список композиции смыслов еще одну разновидность изменений при взаимодействии слов – «реструктуризацию толкования» значения слова [119. С.20-21]. Таким образом, в качестве составляющих семантического механизма взаимодействия ТА с глаголом-предикатом на пропозитивном уровне мы принимаем правила композициональности: добавление смыслов; зачеркивание компонента в толковании слова; реструктуризация толкования слова под сферой действия ТА. Составление же полного набора правил композиции смыслов может стать возможным только после детального описания формирования нового значения большей части комплексных единиц различной протяженности, что является задачей, требующей детального изучения многими исследователями на протяжении долгих лет.

27

Выводы по первой главе 1. Понятие «адвербиал» является семантическим понятием, выражающим «суперпризнак признака», то есть категориальный адвербиальный «суперпризнак признака» (архисему), к которому восходят субкатегориальные адвербиальные признаки локативности, темпоральности, образа действия и интенсивности (родосемы), выраженные разноуровневыми языковыми единицами – наречиями, наречными выражениями и именными словосочетаниями, объединяемыми в единую совокупность. 2. Темпоральная адвербиальность является субкатегорией в рамках семантической категории адвербиальности, в содержании которой синкретически отражается мыслительное содержание двух онтологических категорий – адвербиальности («суперпризнак признака») и времени. Темпоральная адвербиальность представляет собой многомерную как в плане содержания, так и в плане выражения семантическую категорию языка, устроенную по прототипическому принципу со стабильным центром и гибкой периферией. 3. Концептуализация мыслительного содержания времени зависит от основных способов представления темпорально релевантной информации в соответствии с тремя способами мысленного указания субъекта восприятия на воображаемое (время): а) время как точка; б) время как статичный интервал; в) время как динамичный, заполняющийся интервал; г) время как ритм (циклическое время). В разных содержательных типах ТА проявляется различная комбинация этих временных схем, мотивирующая их поведение при их актуализации в речи. 4. Модель актуализации темпорального адвербиального смысла в предложении представляет собой актуализацию семантических механизмов взаимодействия взаимообусловленных операций двух уровней: семантического (глубинного) уровня, представленного взаимозависимыми операциями семантизации, референции, теморематизации, импликации, предикации, и синтаксического (поверхностного)

уровня (включение пропозиции в речь). На семантическом уровне языкового процесса в качестве базовой единицы анализа нами принимается пропозициональное устройство матричного предложения (пропозиция), в реляционную структуру которой, помимо предиката и обязательных актантов (участников ситуации), факультативо могут входить актанты, обозначающие временные обстоятельства ситуации, представленные ТА. 5. На глубинном уровне посредством актуализации взаимозависимых операций семантизации, референции и предикации исходная информация, сфокусированная на внутренне присущих денотативной ситуации временных признаках, подводится под определенный тип ситуации, который обозначается соответствующим аспектуальным классом глаголапредиката. В значении глагола-предиката могут присутствовать неотъемлемые, внутренне “органические” временные обстоятельственные признаки, либо вкрапленные вместе с другими семантическими признаками в лексическом значении адвербиального глагола, либо оформленные в отдельном слове – наречии, примыкающем к глаголу (ad+verb), либо дистанционно удаленные от него и выраженные адвербиальными именными словосочетаниями (ad+verbial). 6. В качестве точки отсчета временного указания в речевом произведении принимается временная локализация наблюдателя как субъекта восприятия, имеющая шифтерный характер. Понятие точки отсчета обозначает способ отражения временной локализации наблюдателя/субъекта восприятия в семантическом пространстве. 7.Средствами временного соотнесения высказывания с действительностью на соответствующих уровнях актуализации смысла служат референторы: 1) на семантическом уровне – аспектуальный класс глагола-предиката и ТА; 2) на синтаксическом уровне – морфологические временная и видовая формы глагола. 8. При актуализации операции предикации в процессе фиксации информации в виде определенной семантической предикатно-аргументной структуры пропозиции учитываются

28

противопоставленные данные семантического процесса теморематизации и импликации: а) часть данной, или известной информации кодируется как имплицитная (пресуппозиция) и отражает коммуникативный фон, не получая фономорфологического оформления в синтаксической структуре предложения на поверхностном уровне; б) явный смысл или новая, коммуникативно релевантная информация, определяемая как коммуникативный фокус высказывания, узнается по вербальному, ассертивному, воплощению. Имеют значение следующие свойства пресуппозиции: 1) пресуппозиции входят в значение наречий, так же как и в содержание глаголов; 2) пресуппозиция предложения остается неизменной и истинной под воздействием отрицания и контекста (логических и модальных операторов); 3) особое поведение сем, составляющих значение ТА, а именно ассерций, пресуппозиций и разных по силе смыслов, 9. Образование глагольно-адвербиальных словосочетаний в синтагматической цепи является результатом актуализации валентных свойств сочетающихся слов на основе взаимодействия значений ТА и глагола-предиката. ТА входят в состав пропозиции на правах факультативных актантов. ТА характеризуются пассивной валентностью, реализующейся в сфере их действия. 10. В качестве инструментария для моделирования взаимодействия сочетающихся содержательных единиц принимается принцип композициональности, предоставляющий возможность выявления общих правил композиции смыслов: добавления неоднородных смыслов; зачеркивания компонента в толковании слова в виду тавтологической аномалии или несовпадения признаков в толковании слов; реструктуризации толкования значения слова вследствие семантического несогласования сочетающихся слов под сферой действия ТА.

ГЛАВА II МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ТЕМПОРАЛЬНЫХ АДВЕРБИАЛОВ - ТОЧЕЧНЫХ ЛОКАЛИЗАТОРОВ ДЕЙСТВИЯ С ГЛАГОЛАМИ-ПРЕДИКАТАМИ Как упоминалось выше, ТА - локализаторы действия вычленяются на основе выделяемой из значений единиц инвариантной СФ точечного указания на временную локализацию действия на временной оси и отвечают на вопрос: When? 'когда?' Указание на локализацию действия на временной оси осуществляется в виде: а) 'точки': at five o clock, at this/that moment/instant – или б) 'фрейма' или интервала (точки внутри интервала): yesterday, X ago, in 1999 и др. В этой главе рассматриваются механизмы взаимодействия сочетающихся ТА и глагола-предиката на примере ТА-локализаторов действия первой подгруппы –ТА- точечных локализаторов. Выбор точечных ТАлокализаторов действия в качестве составляющих анализа механизма взаимодействия ТА и глаголов обусловлен тем, что их сочетаемость с разными аспектуальными классами глаголов может детерминировать разные фазы действия. Онтологически существуют три возможности фиксировать и оценивать ситуацию - в самом начале (запуск), в протекании (процесс/изменение, или развитие действия) и в конце (результат). На глубинном уровне эти фазовые признаки ситуации представлены в смысловых компонентах начинательности (ti), процессуальности (p) или изменения (m) и предельности (результативности) (tf). Фаза развития действия может рассматриваться в разных ракурсах: а) традиционно как временная протяженность (длительность) действия в течение какого-то момента времени, который воспринимается или как сверхкраткий, или как обычный интервал [116.С.168] и репрезентируется либо в виде точки (минимальный интервал), либо в виде отрезка (неминимальный интервал) [226]; б) как способ протекания фазы развития действия с точки зрения скорости, темпа, ритма.

29

Ограниченность начального и/или конечного предела действия связана с понятием предела, под которым, в самом общем смысле, понимают пространственную или временную границу явления или события (Ожегов 1990: 501). В лингвистике понятие предела реализуется в категории предельности/непредельности, план выражения которой формируется предельными/непредельными глаголами, предельными/непредельными прилагательными и другими лексическими средствами [4. С.44,112]. Предельность /непредельность тесно связана с аспектуальными категориями лимитативности, фазовости, длительности и др. [29; 156; 169]. Данный признак предельности рассматривается нами как тривиальный семантический признак, поскольку он сводим к общему субкатегориальному смысловому компоненту в толкованиях выражающих их языковых средств – указание на ограниченность явления или события временной границей слева и/или справа и неограниченность действия каким-либо пределом, фактически представляющим собой протяженность (длительность) действия. Вслед за С.П.Тиуновой [156], в качестве критерия вычленения субкатегориальной фазовости мы принимаем такие границы фаз, как «реализация действия, достижение предела, истечение срока». Под фазовостью понимаем признак ограниченности действия начальным и конечным пределами действия и/или неограниченности протяженности действия каким-либо пределом, представляющим собой непосредственную фазу развития действия. 2.1. Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов – точечных локализаторов действия Известно, что время измеряется интервалами различной длины. Существует также противоположное мнение, что минимальный временной интервал, представленный в виде точки, тоже является интервалом: «мгновение мы воспринимаем как

очень краткий отрезок времени и легко представляем себе начало, протяжение и конец этого отрезка» [122.С.123]. Точечность восприятия такого мгновенного, краткого временного отрезка создается за счет того, что начало и конец какого-то движения сменяют друг друга настолько мгновенно, что на обыденном житейском уровне такое изменение в мире воспринимается одной точкой и концептуализируется как возможно наименьший, далее неделимый интервал. С формальной точки зрения ТА-точечные локализаторы действия представлены предложными именными словосочетаниями, образованными предлогом at во временном значении и именным словосочетанием временной семантики NPtime Значение предлога at указывает на отношение одновременности с моментом времени, который, в свою очередь, может быть обозначен при помощи: 1) числительного и существительного временной семантики (Num + NPtime, где Num – числительное: 3 o'clock), cр.: At six o'clock a man's figure carrying a lantern crossed the field... (Woolf 1, 93); 2) более обобщенного имени наикратчайшего момента времени (мига, мгновения, точки) moment, instant, minute. Соответственно, точечные адвербиалылокализаторы делятся на две группы: 1) показатели конкретного момента времени (часового времени): at 3 o'clock, at 5 a.m.; и 2) показатели более размытого наикратчайшего момента или мига времени: at the moment, at the instant. Как считает Е.С.Яковлева [179], общим в семантике слов, обозначающих конкретный момент (at 3 o’clock) и более размытый наикратчайший момент или миг времени (at the moment, at the instant), является то, что все они представляют собой атомарную, далее неделимую единицу указания временного континуума. Различие перечисленных слов проявляется в том, что они употребляются для обозначения разных участков временной системы: 1) ТА типа at this hour, at 5 a.m. являются единицами физического (“механического”) времени, являясь объективными показателями точного часового (“квантифицированного”) времени; 2) ТА, указывающие на миг, мгновение, момент времени являются показателями субъективными, не имеющими

30

объективных характеристик протяженности времени и мотивированных соотнесением с типичным моментальным изменением – одним миганием глаза. Такая оппозиция точных (объективных) и неточных (субъективных) единиц времени универсальна и характерна для многих языков (ср. английский и французский эквиваленты русских “мигов” и “мгновений”: instant; instante) [179]. Показатели конкретного точного времени относятся к группе языковых средств, которые указывают на временную локацию действия в виде конкретной фиксации, независимой от другого ориентира (точки отсчета), и причисляются поэтому к независимым ТА [226]. Референциальный временной момент события, указываемый изучаемыми ТА, воспринимается в виде сверхкраткого временного интервала, который представляет собой всегда неделимый, целостный момент времени, и концептуализируется как точка. Наличие одного точечного ТА не всегда предоставляет информацию о конкретном размещении действия во временном континууме. Для временной локализации действия необходимо введение, по крайней мере, еще одного интервала времени большей протяженности, обозначенного фреймовыми ТАлокализаторами. Например: 1. Glennis drove me to the base at 6 a.m. on December 14 (RD, 1985, 233). 2. "I understand", said Inspector Campbell, referring once more to his notes, "that Canon Pennyfather left here about six-thirty on the evening of Thursday the 19th" (Christie 1, 93). Указание часового времени без дополнительного, эксплицитного указания фиксированного времени интуитивно понимается ‘в конкретный момент соответствующего дня, о котором идет речь’, либо в предыдущем контексте должен быть уже введен адвербиал - ‘инициатор соответствующей временной зависимости’. Вся эта информация, известная из предыдущего

контекста, может относиться к презумптивной части содержания предложения.1 Кроме упомянутых ТА-точечных локализаторов, точечность локализации действия может указываться и другими предложными сочетаниями, отражающими специфическим образом максимальную краткость воспринимаемого момента времени: (in the same) flash of time, in a flash, at this unusual hour и др. Эти ТА также отражают субъективный характер концептуализации времени субъектом восприятия, ср.: In the same flash of time a small man in a shiny top had stood stamping in the outer room (SL, 18). Точечный ТА in the same flash of time, обозначающий «в очень короткий отрезок времени, в мгновение», образован из предлога in и именного словосочетания flash of time (flash – вспышка, сверкание). Процесс наречения временного минимального интервала словосочетаниями типа in a flash «в один миг, мгновение ока» наводит на мысль, что в процессе восприятия мира временной континуум воспринимается как фон, на котором мгновенное, однократное действие, процесс или событие выступает яркой фигурой (вспышкой). Молниеносная скорость проявления процесса, события воспринимается как вспышка, яркий и неординарный момент. Для выражения более тонких и конкретных временных параметров ситуации язык предоставляет 1

При линеаризации нескольких показателей временной локализации действия в одном ряду их соположение устанавливается согласно "принципу прагматического приоритета" в грамматике [15; 222] то есть от конкретного, частного к общему. ТА, референциальный момент которого представляет собой интервал времени, больший по протяженности и включающий меньший временной промежуток, располагается после ТА, указывающего на включаемый момент времени, ср.: 1) The final scene, the terrible scene which he believed had mattered more than anything in the whole of his life (it might be an exaggeration - but still, so it did seem now), happened at three o'clock in the afternoon of a very hot day (Woolf 2, 7); 2) I first met John Smith at 2 clock in the afternoon on Thursday in the week of June in 1962 [206.С.15].

31

аналитические предложно-именные сочетания и другие более сложные синтаксические конструкции. Характерная для носителей английского языка точность указания на временной момент при помощи точечного ТА может усиливаться интенсификаторами типа precisely, punctually, exactly, approximately, almost, sharp, dead on the stroke of (twelve) и др. Например: 1. Suddenly she waved her long fingers and asked him to look at the beach. The French were really extraordinary creatures of habit. Dead on the stroke of twelve the beach emptied everyday (MIAR, 58). 2. Wednesday was Captain Barfoot's day. He dressed himself very neatly in blue serge, took his rubber-shood stick - for he was lame and wanted two fingers on the left hand, having served his country – and set out from the house with the flagstaff precisely at four o'clock in the afternoon (Woolf 1, 22). Однако для субъекта восприятия чаще характерна приблизительность оценки времени события, что выражается в поверхностной структуре употреблением аппроксиматоров about, around, just, almost, may be, probably, выражающих неуверенность и некатегоричность говорящего. Например: 1. We got to Alqiers about 9 a.m., Saturday, and just sat there (RD, 1985, 135). 2. I had to keep getting up to look at this man, so we’d know where to get off. So we got back to Percy around two-thirty instead of around dinner – time (Salinger, 29). 3. When we got to Algiers, at 4, maybe 5 p.m., the hijackers got very upset (RD, 1985, 133). Определенность или неопределенность вербализованных представлений о временных отношениях и параметрах ситуации зависит от многих факторов: объема и качества знаний о мире, его объекте, характере отношений между ними, прагматических факторов. Поэтому выражение временных отношений путем указания на время и характер протекания события может представляться в языке как точно, определенно и конкретно, так и, большей частью, неопределенно, размыто, приблизительно. В нарративном дискурсе преобладает относительное и

приблизительное указание временных отношений. Необходимость в точной локализации действия возникает в весьма ограниченных случаях, что подтверждается языковыми фактами, характерными, в частности, для судебных разбирательств и репортажей [162.С.85]. В основном, для языка присуще относительное, неопределенное указание на время совершения действия. Истоки неопределенности, неконкретности, приблизительности лежат в сознании наблюдателя/субъекта восприятия и вербализируются в языке. Анализ фактологического материала подтверждает то, что сочетаемость двух видов точечных показателей (объективных и субъективных) также одинакова. В плане синтагматики они легко сочетаются с точечным понятием глагола-предиката. Остановимся несколько подробнее на семантических особенностях аспектуальных классов глаголов-предикатов согласно А.Шопфу [226]. Состояния (states) – атемпоральные/временные качества и свойства и гомогенные действия, которые могут иметь внутренний временной предел: be tall, be asleep, lie on the floor, own a car и др. Глаголы-предикаты состояния выделяются на основании семантического признака динамичность / статичность. Статическая ситуация, вводимая глаголами-предикатами состояния, характеризуется однородностью и отсутствием какихлибо фаз динамического проявления действий. Данный аспектуальный класс глаголов-предикатов представляет собой самый проблемный класс по двум причинам: 1) употребление глаголов-предикатов состояния как в простой, так и в прогрессивной формах; 2) формальная и семантическая неоднородность глаголов-предикатов, входящих в этот класс. Формально глаголы состояния делятся на: а) предикативные выражения, состоящие из глагола – связки be, seem, feel, look и предикатива (именной части), выраженного либо прилагательным (be tall/hungry и др), либо существительным (be a giant/German и др.); и б) глагольные выражения (know her/the truth, consist of и др.). На основании основного различительного параметра временности/ вневременности (атемпоральности) различают

32

глаголы, указывающие на: а) постоянные (вневременные) свойства и соотношения: be tall, contain drugs, consist of alcohol, own a car и др.; б) устойчивые свойства: love, know, rule и др.; в) как постоянные свойства, так и временные качества (поведение): be friendly / naughty / brave / red in the face и др. Тематически глаголы устойчивого состояния членятся на глаголы: а) знания и умственной деятельности: know, believe, think и др.; б) эмоционального отношения: love, hate, detest и др.; в) потенциального (“генерического”) свойства, обозначающего принадлежность к профессии, народу, классовому сословию: rule (England), raise (cattle), grow (potatoes) и др. Глаголы временного состояния включают глаголы: а) чувственного (сенсорного) восприятия: see, hear, feel.; б) телесных ощущений: hurt, ache, itch, tickle и др.; в) локативной манеры: lie (on the floor), stand (in the corner), lean (against it) и др. Простые процессы (simple processes) – гомогенные действия, состоящие из последовательности однородных квантов процесса, следующих друг за другом во времени безотносительно к внутреннему пределу: run, walk, sing, write и др. А.Шопф различает глаголы простого процесса по семантическому признаку “агентивности/неагентивности” (в терминологии Е.В.Падучевой “контролируемость /неконтролируемость” [118.С.127]: а) агентивные процессы: smoke, dance, breathe, push a cart и др.; и б) неагентивные, включающие погодные явления: snow, hail, rain, drizzle, (the storm) roar и др. Квантифицированные процессы (quantified processes): a) с детерминированным началом и финалом процесса: smile, grin, laugh и др.; б) начально детерминированные глаголы: run, walk, sing и др.; в) однократные процессы (punctual processes or events): knock, tap, snap, nod, hiccup, sneeze, cough, bang, click и др. Однократные изменения (punctual changes): switch on/off the light, look away/up/down, lie/sit down, lean back, begin/start to rain, stop talking. Завершения (предельные процессы)(accomplishments), включающие в структуре значения фазы изменения: а) неквантифицируемые направленные изменения: grow older,

expand, increase, rise и др.; б) направленные изменения с начальным моментом: improve, increase, deteriorate, diminish, become older, accelerate и др.; в) направленные квантифицированные изменения: (the hay) dry и др.; г) завершения (предельные процессы): write (a letter), build (a house), draw (a circle), eat (an apple), smoke (a cigarette), wash (the car), paint (the room). Достижения или скачки (achievements) рассматриваются как особые мгновенные изменения, фиксирующие достижение естественного предела (результата) действия: win (a race), defeat (the army), find (a room), reach (the station), arrive at (the station), discover (virus), (the plane) take off и др. Анализ фактического материала свидетельствует о том, что прототипические случаи употребления точечных ТА относятся к их сочетаниям с глаголами-предикатами, значения которых отражают точечную концептуализацию события или действия: с глаголами-предикатами достижения (56,8 %) и однократного события и изменения (30%). Приведем примеры сочетаний анализируемых ТА с глаголами достижения: 1. I arrived at her appartment for an interview at precisely 3:30 p.m. (RD, 1985, 161). 2. "Mrs Rosentelle?" said Mrs Oliver, glancing down at a card. "I understand she said she could see me if I came here this morning. I don't mind", she added, "having anything done to my hair, but I wanted to consult her about something and I believe a telephone call was made and she said if I came at half past eleven she could spare me a short time" (Christie 2, 128). 3. He sent a note to her by Sally asking her to meet him by the fountain at three (Woolf 2, 71). 4. All around him they were eating, and Herman found himself wondering how people could live like this, stuffing, gorging, shoveling food into their mouths as if they were eating their last meal, as if everything was going to disappear at two o’ clock and they had to cram down everything they could before then, as if they didn’t have a thought, a vision, an ideal, except gluttony (NWW, 26).

33

5. He took up the cards, put them down, circled the beds, walked to the dresser, opened, shut drawers, brushed his hair, moved his hand bit by bit over the mirror to see what of the reflection he could blot out with each move, and felt that at any moment he would die of what was unendurable (Olsen, 115). В сочетаниях с глаголами однократных процессов и изменений точечные локализаторы выражают отношение одновременности между референциальным моментом времени, точкой отсчета (RT) и временем события (ET). Приведем следующие примеры: 1. Richard picked her up in his Singer at four on Sunday (Spark, 240). 2. But the instant he picked it up, the box exploded (RD, 1985, 106). 3. It was at this point that my school of thought and behaviour was started (Saroyan, 6). 4. Duke, at this moment, looked at his watch, still lying in his hand (SL, 11). 5. At this she began to open his correspondence (NWW, 8). Взаимодействующие элементы имеют совместимые признаки «мгновенности», то есть «точечности» способов представлений на референциальном уровне. В частности, особенно отчетливо мгновенность действия проявляется в (2), в котором указывается именно мгновенный момент поднятия коробки, когда она сразу же взрывается. Из фоновых знаний известно, что заминированный объект или взрывное устройство взрывается в тот самый миг, когда до него дотрагиваются неосторожным движением. В (3-5) точечные ТА, сочетаясь с глаголами-предикатами аспектуального однократного изменения, фокусируют лексикализованный точечный начальный момент изменения. Сочетаемость ТА - точечных локализаторов с глаголамипредикатами, значения которых отражают точечные понятия события, возможна в силу закона семантического согласования компонентов сочетающихся значений. Также прототипичны сочетания точечных ТА с глаголами-предикатами квантифицированных процессов. Например:

1. At 9 o’clock she made herself three pancakes with the pancake butter (Christie 1, 75). 2. At one point during dinner, perhaps feeling that ought to contribute to the entertainment, she told a rather flat and slightly bitchy story about a friend (Lessing, 15). 3. “But I don’t”, Mrs Oliver had said at that moment (Christie 3, 19). Непрототипические случаи употребления точечных локализаторов действия относятся к их сочетаниям с глаголамипредикатами, обозначающими временные состояния и процессы. Точечный ТА при комбинации с глаголами-предикатами состояния и простого процесса указывает на точечный момент времени, вокруг которого совершается процесс или длится состояние: в этом случае точка отсчета (RT) включена в интервал, обозначающий время события (ET). Приведем примеры: а) сочетаний точечных ТА с глаголами-предикатами временного состояния: 1. "You saw him later? When?" Miss Marple thought. "Let me see. It was about 3 a.m. (...) (Christie 1, 103). 1. But at the moment she saw them as gay, healthy, good-looking and with all sorts of prospects before them, and she shared their happiness although she knew it was remote from her (NWW, 216). 3. At nine o’ clock she heard a long shrill whistle in the yard (NWW, 265); б) окказиональной сочетаемости объективных и субъективных точечных показателей времени с глаголамипредикатами простого процесса: 1. He said he knew the sort of place I meant where everybody went to bed at eight o’ clock, and you couldn’t get a referee for love or money, and had to walk ten miles to get your baccy (Jerome, 12). 2. He went back to his room, and being the only man who walked at that moment back to his rooms, his footsteps rang out, his figure loomed large (Woolf 1, 43). Таким образом, ТА - точечные локализаторы действия обычно употребляются в прототипических случаях с глаголамипредикатами достижения и однократного процесса и изменения, а также с глаголами-предикатами квантифицированных процессов.

34

Намного реже встречаются случаи употребления этих ТА в сочетании с глаголами-предикатами временного состояния. Окказиональными являются коллокации точечных ТА с глаголами-предикатами простых процессов. 2.2. Семантические механизмы взаимодействия темпоральных адвербиалов – точечных локализаторов действия с глаголами-предикатами Референциальный момент ТА-точечных локализаторов представляет собой наикратчайший интервал – точку. Для взаимодействия семантический компонент точечности в структуре значения адвербиала ищет точечный компонент в семантической структуре глагола-предиката в матричной пропозиции, который предоставляется в структуре значения глаголов-предикатов достижения и моментальных процессов и изменений. Глаголы-предикаты достижения заполняют пассивную валентность ТА-точечных локализаторов действия каноническим способом – под СД адвербиала попадает все значение глагола-предиката достижения1. Фазовая семантическая структура глагола-предиката достижения представлена 1

Понятие внутренней семантической СД лексемы обозначает включение в семантическую СД лексемы только части значения той словоформы, составляющей синтаксическую СД [21.С.90-94]. Внешняя СД лексемы связана с обычным способом взаимодействия лексемы с глаголами и имеет место при каноническом способе заполнения валентности лексемы, «когда пропозиция, внутри которой <лексема> заполняет свои валентности, сформирована непосредственно лексическими единицами и <лексема> взаимодействует с ними, (...), на межмолекулярном уровне (...)». Внутренняя СД лексемы создаётся «нестандартным способом» (неканоническим заполнением валентности лексемы), при котором «пропозиция, внутри которой действует лексема, располагается внутри лексического значения глагола» и взаимодействует как бы на «внутримолекулярном уровне».

лексикализованной результативной точкой моментального достижения цели [tf]. Такие ТА детерминируют конечный предел действия, указывая на точечный момент достижения цели действия. Например: 1. When I got him on the plane, he said he couldn't make it for dinner but that he'd meet me for a drink at ten o'clock at the Wicker Bar, on 54th (Salinger, 145). 2. At half-past seven next morning, in the first dim glimmer of daylight I found him standing by my bedside in his dressing-gown (Doyle, 256). 3. The Canon was scheduled to return on the train arriving at 6.30 from London. At 7 o'clock he had not returned. No doubt the train was late. At 7.30 he still had not returned (Christie 1, 75). Референциальный тип ситуации достижения отражен на концептуальном уровне в виде представления презумптивной процессной фазы и точечной результативной фазы. Референциальный временной момент точечных локализаторов является однотипным с результативной точкой исходной пропозиции. Схематически такое каноническое взаимодействие изображается в следующем виде: •tf

референциальный тип ситуации достижения

tf (•)

референциальный момент ТА – точечных локализаторов

(•) tf Рис. 1

Круглые скобки ( ) обозначают референциальный момент адвербиала, угловые скобки < > показывают время, занимаемое ситуацией достижения. Пунктирная линия подразумевает наличие предшествующей кумулятивной фазы процесса в ситуации достижения. Точка времени tf показывает точечный момент мгновенного достижения конечного предела события.

35

Имплицитная информация о подготовительной фазе начала и развития действия в структуре значения глагола-предиката легко пропускает точечную сему значения данного ТА, то есть адвербиал не действует на пресуппозицию значения глагола. При взаимодействии две точечные семы сочетающихся значений слов согласуются друг с другом, не меняя аспектуальный класс матричной пропозиции. В результате семантического согласования компонентов сочетающихся значений слов действует правило зачеркивания одной из однотипных сем «точечности». Природу взаимодействия такого ТА с глаголомпредикатом достижения можно представить в виде формализованной записи: ‹reach the station› + at 3 = [(ti + p) + tf ] + tf = tf. Рассмотрим прототипическую сочетаемость ТА-точечных локализаторов действия с глаголами-предикатами однократных процессов и изменений: 1. Punctually at seven Ben knocked at the door (WM, 78). 2. It left him, however, vaguely uneasy, and Mrs Straker, waking at one on the morning, found that he was dressing (Doyle, 11). 3. The conference had actually taken place; starting at 10 o'clock this morning (Christie 1, 57). В (1) вся фазовая структура значения глагола моментального действия ‹knock› концептуализируется как точка, поскольку моментальность фазы развития действия может быть развернута за счет фактического совпадения начальной и конечной фаз вследствие мгновенности промежуточной фазы процесса: [ti ≈ tf] или [ti ≈ p ≈ tf]. В результате семантического согласования при взаимодействии ассертивного СК точечности представления однократного процесса или изменения с ТАточечным локализатором один из точечных компонентов зачеркивается: в производной пропозиции базовый аспектуальный класс глагола-предиката не меняется. ТА детерминирует лексикализованную серединную фазу развития однократного процесса. Схематическое представление семантического взаимодействия сочетающихся слов показано на рис. 2:

36 референциальный тип ситуации однократного процесса

ti/tf < > <•>

референциальный момент ti/tf ТА - точечных локализаторов действия

(•)

Рис. 2 Как видно, иконические изображения референциальных моментов времени взаимодействующих значений ТА и глаголовпредикатов однократных процессов и изменений являются абсолютно идентичными: однократное действие происходит ровно в 7 часов, что свидетельствует об отношении одновременности референциальных моментов взаимодействующих слов. Представим формализованную запись семантического взаимодействия ТА-точечных локализаторов действия и глаголов-предикатов однократных процессов в следующем виде: EN‹knock› + at NPtime = [ti ≈ p ≈ tf ] + tf = [ti ≈ tf]. Стандартное взаимодействие наблюдается и в сочетаниях ТА-точечных локализаторов действия с глаголами-предикатами квантифицированных процессов. Рассмотрим примеры (1-2). Если под сферу действия ТА попадает компонент начинательности действия в структуре значения глагола-предиката квантифицированного процесса, то актуализируется значение базового глагола-предиката в матричной пропозиции – начально детерминированный процесс (1). Если адвербиал фокусирует точечный компонент результативности в структуре значения глагола-предиката квантифицированного процесса, то в поверхностной структуре актуализируется значение предельности квантифицированного процесса (2):

1. "He came out of his room wearing his overcoat and went down the stairs at 3 a.m. in the evening?" (Christie 1, 104). 2. Here he got some definite information. Canon Pennyfather, who was well known there, had dined there at seven thirty on the evening of the 19th (Christie 1, 81). Непрототипические случаи сочетаемости ТА-точечных локализаторов действия с глаголами-предикатами простого процесса и временного состояния характеризуются отсутствием семантического согласования компонентов семантических структур взаимодействующих слов, разрешаемого нестандартной сферой действия адвербиала. Рассмотрим примеры сочетаемости точечных показателей локации с глаголами-предикатами простого процесса: 1. He went to Ngong at ten before dinner–time, saying: “Make me different from all other animals; make me popular and wonderfully run after by five this afternoon” (Kipling, 93). 2. She had decided to go to church at eight, not only because she enjoyed the peace and quiet of the Early Communion Service but also because she could go without any fuss and she would be back in time to breakfast with her guests (Stephenson, 74). Значение глагола-предиката простого процесса отражает только процессную фазу ситуации, лишенную начала и конца. Точечный ТА at ten не находит для взаимодействия точечный компонент в семантической структуре глаголапредиката процесса и в результате особого механизма взаимодействия добавляется в начале процесса. Как видно, здесь действует правило добавления смысла. В толковании матричной пропозиции добавляется смысл начинательности, вносимый значением точечных ТА, а все толкование матричной пропозиции простого процесса реструктуризируется за счет механизма изменения аспектуального класса глагола-предиката в глаголпредикат квантифицированного процесса в контексте ТА. Схематическое изображение семантического взаимодействия таких ТА и глаголов-предикатов простого процесса типа можно представить следующим образом (рис. 3):

референциальный тип ситуации простого ti процесса

37 p

tf

• at ten

референциальный момент • ТА- точечных at ten локализаторов Рис. 3

Разбирая аналогичные случаи сочетания точечных адвербиалов с глаголом-предикатом простого процесса, ведущими к двоякому осмыслению, А.Шопф объясняет истоки обсуждаемого переосмысления «схемой инциндента» («Inzindenzschema»): 1. When they saw the policeman, they ran [226.С.95]. К.Хаманн [202.С.67] по этому поводу считает, что глаголы-предикаты простого процесса никак не обладают лингвистическим потенциалом детерминироваться в начальной точке, а источник начинательной детерминации лежит в прагматическом факте жизни: Seeing the policeman caused him to run. В результате, К.Хаманн также не находит лингвистических объяснений для переинтерпретации значения глаголов-предикатов простого процесса в глаголы-предикаты начально детерминированных процессов. Следует отметить, что упомянутые авторы, в целом, не ставили задачу анализа механизмов взаимодействия сочетающихся слов, хотя считали, что обращение к вопросам коллокации адвербиалов может выявить много интересных моментов. При локализации действия при помощи точечного ТА, К.Хаманн выводит два варианта

переосмысления предложения, предложенного А.Шопфом [202.С.67], ср.: 1a. At ten, he started to run (начинательное прочтение процесса). 1б. At ten he was running (середина процесса или указание на момент, вокруг которого происходит процесс). На наш взгляд, анализ разной сферы действия ТА типа at ten с сочетающимся глаголом-предикатом простого процесса объясняет различие в осмыслении анализируемого предложения (1). В случае внутренней сферы действия (внутримолекулярного воздействия) адвербиала at ten в значении глагола-предиката простого процесса не находится точки для взаимодействия с ТА: семантическое столкновение компонента процессуальности и точечного компонента значения ТА заканчивается добавлением нового смысла к значению глагола-предиката простого процесса (1а). Семантическое столкновение разрешается за счет внешней сферы действия ТА. Начинательную интерпретацию значения глаголапредиката простого процесса под влиянием адвербиала at ten можно объяснить следующим образом. В значении глаголапредиката простого процесса run отсутствуют семы «начинательности» и «точечности», так как понятие этого глагола-предиката представляет собой фазу гомогенного процесса. В сочетаниях таких глаголов-предикатов с точечными адвербиалами наблюдается семантическое несогласование ввиду отсутствия в значении глагола-предиката семы для взаимодействия: под сферой действия точечного ТА в толкование значения глагола-предиката простого процесса в матричной пропозиции добавляется сема «начинательности» процесса. В терминах принципа композициональности происходит добавление смысла, а значение глагола-предиката в производной пропозиции переинтерпретируется не как «простой процесс», а «начально детерминированный процесс» (1а). Другой механизм взаимодействия адвербиала с глаголомпредикатом простого процесса возможен в результате внутренней сферы действия (на внутримолекулярном уровне), когда под сферу действия ТА попадает компонент процессуальности, то

есть высвечивается вся ситуация процесса, ведущая к процессуальному значению производной пропозиции (1б). Схематически такой механизм взаимодействия изображен на предыдущей схеме фокусированием адвербиалом процессуальных квантов (р). В (1б) ТА at ten указывает на момент времени, вокруг которого происходит процесс: при взаимодействии значений сочетающихся слов под сферой действия точечного ТА фокусируется точка в середине процесса и матричная пропозиция получает имплицитное процессуальное значение. Процессуальное значение может быть актуализировано в поверхностной структуре также эксплицитно при помощи грамматической формы длительного вида (Сontinuous Aspect), как в следующем предложении, ср.: What on earth could my wife be doing out on the countryroad at three in the morning? (Doyle, 59). Таким образом, можно сделать предварительный вывод. Разные варианты прочтения сочетаний указанного предложения с глаголом-предикатом простого процесса (1а, б) и объяснение возможности изменения аспектуального класса глагола-предиката (простой процесс → квантифицированный процесс) имеют лингвистические (семантические) основания, выявляемые из анализа сферы действия и механизма взаимодействия сочетающихся слов. Теперь обратимся к непрототипическим случаям сочетаемости точечных адвербиалов с глаголами-предикатами временного состояния: а) с глаголами-предикатами зрительного восприятия: 1. “You saw the old idio - you saw the Canon, that is to say, leave as you thought for the airport with his overnight bag, fairly early in the evening. Is that right?” - “Yes. About half-past six, I would say, or quarter to seven” (Christie 1, 103) - глагол временного состояния (восприятия). 2. Franklin watched the house and at about seven o’clock he saw some hens on the grass near the orchard and then he saw a girl (MIAR, 18);

38

б) с глаголами-предикатами ментального (умственного) действия и памяти: 3. “I expressed my regret that the major (my husband) was from home but I mentioned that I expected him at one o’clock, at which hour we took luncheon...”(ASS, 11). 4. “At this moment I want you more than anything in the world”, he said thickly (Ashton, 116-117). 5. And at that moment I remembered where I had heard that querulous, sad, insistent, hungry note in a voice before (voices, as it turned out!)- the note that means that the Scented Black Aloe represents, for that time, all the heart's desire (Lessing, 203). Как свидетельствует анализ фактического материала, глаголы-предикаты временного состояния, включающие предикаты чувственного восприятия, умственной деятельности и памяти: see, hear, want, think, expect, remember – в результате их семантического взаимодействия с точечными ТА также получают в производной пропозиции сему «начинательности». Это объясняет то, что глаголы-предикаты временного состояния матричной пропозиции в сочетании с точечными ТА могут приобрести в производной пропозиции начинательное прочтение, то есть акциональное значение (мгновенное начинательное действие), в результате нестандартного механизма взаимодействия значений сочетающихся слов. В (2) именно точечный адвербиал at about seven o’clock отвечает за начинательное акциональное прочтение значения глагола-предиката временного состояния see. В английском языке значение «начинательности» действия или состояния может добавляться из значения точечного ТА в результате его взаимодействия с глаголом. Такая реструктуризация толкования матричной пропозиции под влиянием СД точечного ТА свидетельствует о том, что тончайшие смысловые оттенки значения в английском языке создаются путем нестандартного семантического взаимодействия элементов. Рассмотрим другой пример, упомянутый несколько раньше, в котором под внутреннюю сферу действия точечного

адвербиала попадает только часть значения глагола-предиката квантифицированного процесса take luncheon, ср.: I expressed my regret that the major (my husband) was away from home but I mentioned that I expected him at one o’ clock, at which hour we took luncheon… (ASS,11) В этом предложении упоминается обеденное время, к началу которого, как ожидает героиня, должен прийти ее муж. ТА - точечный локализатор локализует всю ситуацию точно на временной оси. Но под СД адвербиала at one o'clock вовлекается, в основном, значение пропозиционального событийного существительного luncheon, из фрейма которого высвечивается протяженность времени приема пищи: прагматически мы знаем, что время приема пищи занимает определенную временную протяженность, ограниченную пределами начала и конца. Точечный момент значения ТА at one o'clock взаимодействует с моментом начала события, представленным в пресуппозиции, и фокусируется момент начала обеда. Основная часть временной протяженности события ‹have breakfast› остается в виде фона за пределами референциального сверхкраткого момента, выраженного точечным ТА. Поэтому производная пропозиция может пониматься следующим образом: 1а. (...) but I mentioned that I expected him at one o’ clock, at which hour we started to take luncheon (…) Таким образом, ТА-точечные локализаторы действия, указывающие на временной момент, репрезентируемый на концептуальном уровне в виде минимального интервала, требуют заполнения своей валентности каноническим путем, сочетаясь с глаголами-предикатами достижения и квантифицированных процессов, однократных процессов и изменений. Поскольку концептуализация временного параметра ситуации, указанного точечным ТА и события репрезентируется в точечном виде, то на семантическом уровне семы сочетающихся лексем аналогичны: в силу семантического согласования не происходит изменения толкования значения глагола-предиката достижения или однократных процессов и изменений в матричной пропозиции. Менее частотны, но не вызывают проблемы в анализе сочетания

39

точечных показателей локации действия с глаголами-предикатами квантифицированного процесса. Неканонический способ заполнения пассивной валентности ТА-точечных локализаторов глаголами-предикатами простого процесса и временного состояния осуществляется при помощи специфического механизма взаимодействия значений сочетающихся слов. Под сферой действия точечного ТА матричная пропозиция, представленная глаголом процесса или временного состояния, реструктуризируется за счет добавления точечной семы начинательности, а производная пропозиция переосмысляется как начально детерминированный (квантифицированный) процесс или начальный момент перехода во временное состояние. Здесь действуют правила добавления неоднородного смысла и реструктуризации толкования значения базового глагола в производной пропозиции. Результаты анализа взаимодействия значений анализируемых ТА с глаголами-предикатами на глубинных уровнях семантической структуры предложения представлены в таблице 1.

Таблица 1 Правила композициональности при семантическом взаимодействии ТА - точечных локализаторов действия с глаголами-предикатами Матричная пропозиция глаголапредиката

ТА-точечные локализаторы действия

Производная пропозиция глаголапредиката

Правило композициональности

1

2

3

4

1. Достижение ‹recognize›

at 5 o’clock at this/that

2а. Однократный процесс ‹knock›

2б. Однократное изменение ‹stop›, ‹start›, ‹begin›, 3. Квантифицированный процесс

instant moment point

at 5 o’clock at this/that

instant moment point

at 5 o’clock at this/that

instant moment point

at 5 o’clock at this/that

instant moment point

Достижение (детерминация конечного предела события)

Зачеркивание компонента (семантическое согласование)

Однократный процесс (детерминация фазы моментального процесса)

Зачеркивание компонента (семантическое согласование)

Однократное изменение (детерминация фазы однократного изменения)

Зачеркивание компонента (семантическое согласование)

Квантифицированный процесс (детерминация начального/конечного предела действия)

Зачеркивание компонента (семантическое согласование)

40 4.Простой процесс ‹run›

at 5 o’clock at this/that

5.Временно е состояние (глаголы чувственно го и умственног о восприятия) ‹see›, ‹expect›, ‹know›

instant moment point

at 5 o’clock at this/that

instant moment point

Квантифицированный процесс (детерминация начального предела действия / фазы развития действия) Акциональное значение мгновенного начинательного или предельного действия (детерминация начального/конечного предела события)

Добавление смысла начинательности. Реструктуризация толкования Добавление смысла начинательности. Реструктуризация толкования

Выводы по второй главе 1. Механизм заполнения пассивной валентности английских ТА- точечных локализатора действия мотивируется и объясняется природой концептуального отражения временных параметров ситуации, обозначенных ТА и глаголом-предикатом матричной пропозиции. 2. При совпадении концептуальных представлений значений ТА- точечных локализаторов действия и глаголапредиката матричной пропозиции актуализируется прототипическая сочетаемость слов в результате канонического заполнения пассивной валентности адвербиалов. Прототипическая сочетаемость актуализируется вследствие изоморфизма СДсем и СДсинт, утверждая базовую пропозицию в качестве производной и не меняя аспектуальный класс глаголапредиката в производной пропозиции. Таким способом устроено

соединение смыслов в случае прототипической сочетаемости точечных ТА типа at 3o’clock, at this/that moment с глаголамипредикатами достижений, однократных процессов и изменений и квантифицированных процессов. 3. При несовпадении концептуальных представлений значений сочетающихся слов актуализируется неканоническое заполнение пассивной валентности ТА- точечных локализаторов действия, источником которой является неизоморфизм их СДсем и СДсинт. В “игру” вступают нестандартные механизмы взаимодействия сочетающихся слов, в результате которых меняется толкование значения аспектуального класса глаголапредиката в производной пропозиции: а) под СД точечного адвербиала значение глаголов-предикатов простого процесса имеет двойную интерпретацию: или сохраняется значение процессуальности или добавляется идея начала (начально детерминированный процесс); б) толкование значения глаголовпредикатов временного состояния (чувственного восприятия, умственной деятельности и эмоционального отношения) переинтерпретируется в производной пропозиции как глаголы акционального значения с акцентированным смыслом начала события. 4. За любым сочетанием точечного ТА-локализатора действия и глагола-предиката стоит комплекс разных механизмов взаимодействия сочетающихся значений слов: а) при стандартном механизме взаимодействия действует правило зачеркивания однородного или неоднородного компонента, соответственно, при совпадении или несовпадении смыслов сочетающихся слов; б) при нестандартном механизме взаимодействия действуют другие правила композициональности: добавление неоднородного смысла и реструктуризация толкования значения глаголапредиката под сферой действия ТА при несовпадении значений сочетающихся слов. При реструктуризации толкования значения глагола-предиката матричной пропозиции в производной пропозиции меняется аспектуальный класс глагола-предиката в контексте ТА.

41

ГЛАВА III МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ТЕМПОРАЛЬНЫХ АДВЕРБИАЛОВ – МОДИФИКАТОРОВ СРОКА ЗАВЕРШЕНИЯ ДЕЙСТВИЯ С ГЛАГОЛАМИ-ПРЕДИКАТАМИ 3.1. Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов-модификаторов срока завершения действия Показатели срока завершения действия представлены ТА типа in two years и within a week, которые обозначены нами in X и within X (где Х = NPtime, то есть именное словосочетание временной семантики). В адвербиальном именном сочетании in X предлог in имеет три основных временных значения:1 1) in1 X указывает на временной момент или период, когда происходит действие/событие, помещая его внутри какого-то неминимального временного интервала: in 2001; in April; in the morning; 2) in2 X содержит идею срока завершения события, указывая на границу или правый предел временного неминимального интервала, в конце которого происходит событие: He was dead in a few seconds (CCELD, 732); 3) in3 X содержит сильный смысл протяженности временного интервала и слабый смысл конечной границы этого интервала (срока): He learnt to drive in six months (CCELD, 732). Сравнив словарные толкования значений адвербиала in X, следует отметить двусмысленный характер адвербиала срока завершения in2X, который не всегда фиксируется в словарях: он 1

Из трех временных значений предлога in, предлагаемых словарями (BBCED; CCELD; LDAE; LDCE; OALD; OALDCE; WNWDAE), первое значение, выражающее указание на временную локализацию действия во временном континууме и выраженное фреймовыми ТА – локализаторами действия в рамках неминимального интервала, нами здесь не рассматривается.

не зафиксирован, например, в (OALDCE,364). В нашей работе мы различаем два значения комплетивного ТА in X: 1) in2 X со значением срока завершения события: We have bread, cheese and chocolate in our knapsacks, and so we eat, and agree that if the others don’t reach us in half an hour, we’ll go on without them (RD 1985, 214); 2) in3X, характеризующееся преобладающим смыслом протяженности временного интервала, в конце которого фиксируется завершение события: She died of starvation; she hadn't had more than a couple of cups of coffee in a week (Fitzgerald, 255). При рассмотрении словарных дефиниций предлога within во временном значении также выявляется идея границы, срока времени, к которому завершается событие. Второй смысл протяженности фиксируется только в одном словаре (CCELD, 1678). В (LDAE, 917) отмечен смысл протяженности, но не зафиксирован основной смысл срока завершения действия. Вызывает сомнение пример (1), приведённый в (LDAE, 917) для демонстрации идеи протяженности. На наш взгляд, в (1) актуализируется идея срока действия, тогда как во (2) – идея протяженности временного интервала, ср.: 1.The movie should start within the next 5 minutes (LDAE, 917). 2. Within a month of meeting him I knew I was in love (LDAЕ, 917). ТА within the next 5 minutes в сочетании с глаголом start актуализирует идею конечного срока, а не протяженности интервала, поскольку start относится к глаголам моментальных однократных изменений и поэтому не сочетается с ТА длительности [191.С.163]. Начало фильма локализуется либо по истечении пяти минут, то есть в конце временного интервала протяжённостью в пять минут; либо в любой точке в пределах временного интервала протяженностью в пять минут, но предположительно ближе к крайней границе. СФ этих ТА состоит в указании на разворачивающуюся фазу развития действия и результативную фазу действия (признак конечного предела ситуации). Если ТА in2X, within1X с идеей срока завершения указывают на результативную точку или границу временного интервала, в конце которого происходит

42

событие, то in3X и within2X отличаются от них идеей сквозного движения фокуса (точки) восприятия вдоль протяженности указанного временного интервала. В (Гринбаум, 364) отмечается взаимозаменяемость ТА in2X, within2X и inside X с временным значением, а in3X – длительным адвербиалом during1X. Итак, с семантической точки зрения эти ТА отличаются семантической двусмысленностью: в толкованиях этих адвербиалов наряду с идеей срока завершения действия присутствует и другой смысл - идея протяженности временного интервала, необходимого для завершения действия. Как показывает анализ языкового материала, ТА со значением срока завершения действия указывают на конечный предел действия, а ТА, указывающие на протяженность интервала, ограниченную концом, характеризуют как фазу развития действия, так и его конечный предел. При сравнении разных фаз ситуации на ментальном уровне картина фaзы протекания действия, процесса намного проще, чем картина его результата, так как любой результат явления или события есть всегда следствие предшествующей подготовительной фазы развития ситуации, которая может быть выражена как эксплицитно в ассертивном компоненте, так и имплицитно посредством презумптивной части или импликации, или слабого смысла. Толкования значений рассматриваемых ТА могут быть сформулированы следующим образом: V + in2X ≈ ‘событие V произошло в конце или в какой-то момент, находящийся близко к конечной границе временного отрезка Х’; V + in3X ≈ ‘для того, чтобы завершить что-то, требуется время, равное продолжительностью временному отрезку Х’; V + within1X ≈ ‘событие V произошло в конце или на границе временного отрезка Х’; V + within2X ≈ ‘до того, как событие V достигло своего конечного предела, прошло время, равное протяжённостью временному отрезку Х’.

Следовательно, ТА срока завершения in2X и within1X указывают на локацию события в момент его осуществления в конце или в какой-то момент до истечения временного отрезка Х. Отсчёт времени осуществляется от момента речи (ST) в канонической речевой ситуации или от другой исходной точки (RT) в коммуникативной ситуации нарратива. Идея времени, отраженная в значении ТА in2 X и within1X, может быть представлена в виде точки в конце интервала, протяженность которого отражается как фон в презумптивной части значения адвербиала (лингвистическая пресуппозиция). Такой референциальный момент времени может актуализироваться также специфическими лексическими средствами типа in less than 20 seconds, in the 55 years, in the space of one generation. Эти адвербиалы отличаются от нейтральных ТА срока завершения типа in an hour, во-первых, формально: временной интервал может быть выражен не обязательно типичными существительными временной семантики (second, minute, hour, day, week, month, year, etc.), а другими словосочетаниями, например in the space of one generation. Вовторых, в их значении проявляется признак субъективного, сопереживательного восприятия протекания протяженного действия. Во втором значении ТА срока завершения in3X и within2X с преобладающей идеей протяженности временного интервала, референциальный временной момент представлен как отрезок времени соответствующей протяженности, необходимой для естественного завершения события. Конечная граница интервала указывает на возможный предел или результативную точку, отражающую момент достижения предела действия. Вершинное положение занимает сквозная идея протяженности временного интервала. Время отражается как текущее в виде сквозного движения точки вдоль протяженности интервала времени, обозначенного эксплицитно, и результативной точки в его конце. На глубинном уровне значения ТА in3 X и within2X представлены как протяженный интервал, ограниченный справа. Под фокус восприятия попадает временной интервал Х,

43

протяженность которого ограничена конечной точкой. Оба компонента структуры значения ТА in3 X и within2X обозначены в ассерции, которые вносят в высказывание два нюанса смысла, сильный и слабый, один из которых актуализируется в соответствующем сочетании с глаголом-предикатом. Значения комплетивных ТА in2,3X, within1,2 X также можно рассматривать как одно значение, колеблющееся («осциллирующее») между двумя смыслами: идеей срока и идеей протяженности интервала. В плане синтагматики один из смыслов активизируется или становится так называемой «активной зоной».1 На актуализацию одного из смыслов значения ТА влияет сочетающийся глагол, пропозиция которого предоставляет необходимую сему для взаимодействия с определённым смыслом адвербиала: «Активная зона в семантическом представлении лексемы не существует сама по себе, а возникает в контекстном употреблении, причем в зависимости от контекста активизироваться могут разные аспекты семантики лексемы» [128.С.294]. Как свидетельствует анализ языкового материала, для ТА со значением срока завершения действия in2X характерна сочетаемость с глаголами-предикатами достижения, однократных действий и изменений. Сочетаемость же данных ТА с глаголамипредикатами временных состояний и простых процессов ограничена. Для ТА within1X типична сочетаемость с глаголамипредикатами достижения. Возможна ограниченная встречаемость с глаголами-предикатами временного состояния и простых процессов. Для ТА со значением ограниченной длительности in3X и within2X характерна сочетаемость с глаголами-предикатами завершения, (не)квантифицированных изменений и достижения. 1

Понятие «активной зоны» введено в когнитивной грамматике Р. Лэнгекера для семантического представления слова (См.об этом: [128.С.294]. По смыслу это понятие близко к семантической сфере действия лексемы (СДα сем ) [19;21].

Зафиксирована их менее частотная встречаемость с глаголамипредикатами временных состояний и простых процессов. Избирательная сочетаемость показателей срока завершения действия с соответствующими классами глаголов-предикатов представлена в приведённой ниже таблице (см. табл. 2). Таблица 2 Избирательная сочетаемость ТА срока завершения с глаголами-предикатами

in3X within2X

+

+

+

+

Дос тижения

(Не)квантифицированные изменения

+ +

Фазовые глаголы

Завершения

Процессы

+ +

Аспектуальные изменения

Изменения

Однократные процессы, изменения

T i+ P + T f

+ +

Квантифицированные процесссы

Ti + P

+ +

неагентивный

Агентивный

Простые процессы

Временные

in2X within1X

Устойчивые

ТА срока завершения

Состояния

Постоянные

Аспектуальные классы глаголов

+

+ + +

+

+

+

+

+

Для взаимодействия с глаголами-предикатами превалирующая идея срока завершения в значении ТА in2X и within1X ищет результативную точку осуществления события.

44

Отсюда вполне естественны прототипические случаи употребления in2X и within1X с глаголами-предикатами достижения (соответственно, 60-69% и 50% всех случаев употребления данных ТА). Также прототипичны их комбинации с глаголами квантифицированных и однократных процессов (19 20%). Приведем примеры сочетаемости in2X и within1X c глаголами-предикатами достижения: 1. While the boy went whistling out of the room, with the slightly superior air he had acquired in the last few months since beginning to go out with a girl, she took off the dark blue wool coat which had witnessed first her joy and then her broading perplexity (…) (NWW, 207). 2. Nobody could do anything with her. Ran away with an Irish groom when she was sixteen. They managed to get her back in time - or perhaps not in time (Christie 1, 18). 3. Within five minutes Harry Burdick had arrived puffing into the room (Hailеy, 42). 4. For instance, Couch believed that although we were allowed 30 seconds in the huddle, a quarter - back should get the team out and snap the ball within 19 seconds maximum (RD 1985, 114). 5. Nobody was prepared for the quiet frenzy with which Morrow attacked his job, studying the food business on week ends, with library books, staying on late to do some extra work, and within seven weeks wrenching a promotion and a rise out of his new employer (NWW, 31). В (2) глагол get относится к глаголам “достижения обладания” (possessive achievement), включающим такие глаголыпредикаты как have, get, lose [191.С.68]. В (3) прибытие Гарри Бердика происходит в пределах пяти минут. Временной интервал отсчитывается от точки отсчёта в нарративном режиме. В (4) речь идёт об установках одного из известных тренеров в американском футболе, допускавшем некоторый беспорядок в начале игры на протяжении тридцати секунд, но требовавшем от заднего защитника рывка вперед и гола в пределах девятнадцати секунд c момента начала игры. В (5) коммуникативный фокус высказывания выделяет ту часть

предложения, где выражается удивление членов семьи тем, с каким рвением их сын взялся за работу, добившись продвижения по службе в течение семи недель. Точкой отсчета является момент его устройства на работу. Приведем примеры сочетаемости in2X и within1X с глаголами-предикатами квантифицированных процессов и однократных процессов и изменений: 1. Within a few months, though, she told me... (RD 1985, 90). 2. Alice was not a bit hurt, and she jumped up on to her feet in a moment (Carroll,8). 3. He replaced the receiver and started once more writing down words. In half an hour the telephone rang once more (Christie 3, 131). 4. In a minute you can disengage the autopilot and get feel of the controls (Hailey, 75). 5. In an instant out there slipped a beautiful red-dish-brown creature, thin and little, with the legs of a stoat, a long thin nose, and a pair of the finest red eyes that ever I saw in an animal's head (Doyle, 231). 6. Within a few months Hanna herself rang up, as though by a complete coincidence, for so far as I knew she had not been near her husband for months (Snow 2, 190). К непрототипическим случаям употребления адвербиала срока завершения in2X и within1X относятся их комбинации с глаголами-предикатами а) временного состояния (13,3% и 8%) и б) простого процесса (10%). Например: а) 1.Then this is it. In sixty seconds we’ll know (Hailey, 126). 2. In a week or two she felt more at home with him than she did with her husband after two years (Maugham 2, 34). 3. I knew that within a fortnight I should feel restless again (RD 1991, 57); б) In a few hours, the vessel sailed (RD 1985, 62). Итак, идея времени, выраженная в адвербиале in2X, представляет собой точку в конце интервала: точка репрезентирована в концепте в виде фигуры, в то время как временной отрезок - фон. Референциальному точечному моменту показателя срока для взаимодействия необходим точечный результативный момент в структуре значения глагола-предиката,

45

который предоставляется глаголами-предикатами достижения и квантифицированных процессов и однократных процессов и изменений. Во всех случаях употребления ТА in2X и within1X время представлено не текущим и сквозным, а остановленным в виде точки. В прототипической сочетаемости с глаголами достижения и однократных процессов и изменений результативное, скачкообразное событие воспринимается наблюдателем только в момент достижения конечного предела действия (происшествия) и репрезентируется в сознании человека в виде точки в конце предполагаемого интервала. Сочетания этих ТА с глаголамипредикатами временного состояния и простого процесса, в значении которых не отражаются начальный и результативный моменты, являются непрототипическими: семантическое несогласование разрешается посредством специального механизма взаимодействия лексем, характерного для неканонического заполнения валентности лексемы α.. Если действие или процесс локализуется во временном континууме объёмно, то есть имеет пролонгированный характер, то время его протекания представляется текущим или сквозным вдоль заполняющегося интервала. В языке модель текущего времени объективируется средствами, СФ которых состоит в выражении длительности. Такое представление идеи времени обозначается лексико-семантическими вариантами ТА in3X и within2X. Прототипические случаи употребления ТА in3X со значением протяженности интервала, ограниченного концом, относятся к их сочетаниям с глаголами-предикатами завершения: 1. In less than 20 seconds, an earthquake destroyed seven or severely damaged nearly half of the town’s 2000 homes (RD 1985, 23). 2. In ten seconds the harschness of the episode had melted away (MIAR, 60). 3. Then coach took the team on a coast-to-coast barn-storming tour, playing 17 games in 60 days (RD 1985, 113). Прототипическим употреблением для ТА within2X с сильным смыслом протяженности временного интервала и

слабым компонентом конечной границы интервала (срока) является его сочетание с глаголами-предикатами завершения и квантифицированных и неквантифицированных изменений, в структуре значения которых отражается кроме конечного момента действия также процессуальная фаза. Приведем примеры: 1.The Fiend too had grown white in twenty years (Fitzgerald, 276). 2. But they did not vanish absolutely since I gather that they were sold in small parcels within half an hour of the docking of the Olympia! (MIAR, 43). Возможна непрототипическая встречаемость within2X с глаголами-предикатами простого процесса. Например: Within ten minutes we were walking along the footpath to the laboratories, Irene's face groomed as though and nothing were more impossible than tears or anger, (…) (Snow 2, 35). В некоторых случаях комбинации ТА within2X (с преобладающей идеей протяжённости временного интервала) с глаголами-предикатами достижения событийный момент локализируется не обязательно в конце отрезка, а в любой другой точке временного интервала, но не за пределами этого периода. Для иллюстрации сказанного приведем примеры: 1. Sixteen houses were vandalized within a few weeks (CCELD, 1998, 1678). 2.The Superintendant was still demanding men, and some of his sponsors in Whitehall had become more active; they even began to say that one of the schemes at Barford might give results within two years (Snow 2, 26). На сочетаемость или несочетаемость ТА срока завершения с глаголом соответствующего аспектуального класса влияют следующие факторы: наличие в структурах значения сочетающегося глагола и адвербиала однотипных компонентов для взаимодействия, также позиция и коммуникативный статус этих компонентов в толкованиях глагола и ТА (ассертивный или презумптивный компонент и сильный или слабый смысл).

46

3.2. Семантические механизмы взаимодействия темпоральных адвербиалов-модификаторов срока завершения действия с глаголами-предикатами Анализ сферы действия изучаемых адвербиалов показывает, что прототипичность сочетания ТА срока завершения действия in2X и within1X со значением срока завершения с глаголами достижения и однократного процесса и изменения вызвана изоморфизмом СДсем и СДсинт адвербиалов. Взаимодействующие компоненты в рассматриваемых сочетаниях согласуются семантически: в частности, в фазовой структуре значения глаголов-предикатов достижения есть лексикализованный результативный точечный момент события, который взаимодействует с точечным компонентом в толкованиях in2X и within1X, который отражает идею конечного момента интервала. Например: 1. One wrong or clumsy move might shatter in a second the even tenor of their flight, if it did, who was to say that he could bring the aircraft under control again (Hailеy, 61). 2. She wondered in the passing thought of an instant, what her family at home were doing, how it was possible for her life to be extinguished in a few second’s madness of shrieking metal without those who had borne her feeling even a tremor as they slept peacefully a thousand miles away (Hailеy, 54). 3. She died within about ten minutes of those last words, and I helped her. I helped him. I helped him to hide the body (Christie 2, 154). 4. There are several people on this plane who will die within a few hours if they don’t get to hospital soon (Hailey, 56). Концепты восприятия референциальных моментов значений обоих сочетающихся слов совершенно идентичны – точки в конце предполагаемого интервала. Один из однотипных точечных компонентов зачеркивается из-за тавтологического согласования, в результате чего в производной пропозиции сохраняется смысл глагола-предиката достижения, формирующего матричную пропозицию. Референциальный тип ситуации достижения можно представить из кумулятивной

процессной фазы, которая не утверждается, а только имплицитно подразумевается или известна из прагматического знания о данном фрагменте действительности, и моментальной (точечной) терминативной фазы. На такой тип ситуации идеально накладываются фреймовые ТА - показатели срока завершения in2X и within1X. Идея срока завершения действия адвербиалов типа in a second, in six hours взаимодействует с семантическим компонентом, обозначающим результативную точечную фазу в структуре значения глагола достижения. Схематически такое взаимодействие можно представить в следующем виде: референциальный тип ситуации достижения

tf (•) tf (• •)

( референциальный момент ТА срока завершения in2X и within1X Рис. 4

Рис. 4

Круглые скобки ( ) обозначают референциальный момент адвербиала in2X и within1X, угловые скобки < > - время, занимаемое на временной оси ситуацией достижения. Пунктирная линия подразумевает наличие кумулятивной фазы процесса, вводимой либо в пресуппозиции, либо в импликации. Информация, обозначенная в пресуппозиции, не является препятствием для воздействия точечной семы срока адвербиала на результативную точечную сему в значении глагола достижения, являющуюся в данном случае вершинным компонентом в

47

толковании глагола. Проиллюстрируем сказанное на следующих примерах: 1. I don't suppose she 'll stay very long. If we get rid of her in about an hour, that would be all right, just to think over things a bit, and then Mrs Burton-Cox is coming (Christie 2, 102). 2. Celia is coming along in about half and hour's time (Christie 2, 102). При взаимодействии ТА срока завершения in2X и within1X с глаголами однократных процессов и изменений происходит также стандартное заполнение валентности адвербиала: конечная точечная сема структуры значения ТА взаимодействует с точечной семой, обозначающей мгновенную фазу процесса или изменения. В производной пропозиции актуализируется смысл фазы процесса или изменения. Проиллюстрируем сказанное примерами: 1. In another moment he was lying side by side with her, looking close into her face (MIAR, 66). 2. Within a few hours Hanna herself rang up, (…) (Snow 2, 190). В (1) структура значения глагола однократного изменения в процесс содержит в ассертивной части компоненты, выражающие фазы “мутации или изменения” (m) и особого результативного состояния (tf), а в презумптивной части предполагается “предшествующее состояние” (ti). В структуре значения адвербиала in2X в вершине ассертивной части представлен компонент, обозначающий точечный момент в конце предполагаемого протяженного временного интервала. Референциальные моменты взаимодействующих значений однотипны: один из совпадающих компонентов зачеркивается, актуализируя исходную пропозицию события. Механизм взаимодействия сочетающихся слов также можно представить в виде схемы, изображающей “положение дел” на концептуальном уровне (рис. 5):

референциальный тип ситуации однократного процесса или изменения m

48

tm < •> (

референциальный момент ТА срока завершения in2X

(

<•>) tf

•) tf

Рис.5 Формальную запись взаимодействия лексем можно представить в следующем виде: EN ‹lie side y side› + in2X = [(ti) +m +(tf)] + tf = [(ti) + m + tf] Если значение адвербиала in2X принимать за одно осциллирующее значение с двумя смыслами: сильным смыслом срока и слабым смыслом протяженности интервала, то исходная пропозиция глагола должна предоставлять возможности для одновременной реализации обоих смыслов. Очевидно, что в исходной пропозиции глагола должен быть отражен промежуточный мутационный момент или процессная фаза для взаимодействия со смыслом протяженности интервала времени. Сравните следующий пример с матричной пропозицией, представленной комбинацией глагола однократного изменения и адвербиала срока завершения. Сильный смысл срока в значении адвербиала взаимодействует с результативным компонентом структуры значения глагола, а слабый смысл протяженности интервала Х - с мутационным компонентом в структуре значения глагола: 1. How was it that in the space of half an hour, a normal, everyday, routine flight, carrying a crowd of happy football fans, could change into a nightmare nearly four miles above the earth, something that would shriek across the front pages of a hundred newspapers? (Hailеy, 34).

2. In the 55 years since the introduction of look-and-say, many reading-effectiveness studies have been made (RD 1985, 88). 3. She spent two hours cooking a meal, said over and over again how a woman has to spend all her day cooking a meal that is eaten in five minutes, inquired after my tastes in food, offered second helpings (Lessing, 204). В предложениях (2-3) также отчётливо ощутимы актуализации обеих идей: срока завершения и интервального, длительного характера действия или изменения. ТА in3X с преобладающим смыслом временной протяженности в норме требует заполнения пассивной валентности глаголами завершения и квантифицированных изменений, которые предоставляют для взаимодействия с ТА семантический компонент процесса развития или изменения и конца действия. В результате семантического согласования в производной пропозиции сохраняются смыслы исходных пропозиций, то есть поверхностная и глубинная семантические структуры совпадают. Например: 1. “Did you expect me to go grey in seven years?” (Ashton, 88). 2. A racing driver with a racing car covering incredible distances in incredibly few minutes, and at the other end of the scales an old clergyman jogging along in his old Morris Oxford (Christie 1, 183). 3. “There he is!” cried Mrs Flanders, coming round the rock and covering the whole space of the beach in a few seconds (Woolf 1, 8). При взаимодействии лексем никаких проблем не возникает при встречаемости ТА in3X с глаголами-предикатами завершения, так как два смысла, присутствующие в структуре значения in3X, находят для взаимодействия соответствующие компоненты в структуре значения глагола. Сильный смысл временной протяженности в in3X находит в структуре значения глагола-предиката завершения СК, отражающий кумулятивную процессную фазу, а слабый смысл срока взаимодействует с точечным компонентом, выражающим результативный момент в структуре значения данного события. Приведем еще один пример:

With a French combination of reason and violence Flambean simply said “Murder!” and plunging into the flat, had explored every corner and cupboard of it in five minutes (SL, 25). Имеющийся в значении ТА смысл протяженности интервала актуализируется при взаимодействии с семой процессуальности значения глагола в матричной пропозиции, так как указывает на размещение этой процессуальной фазы на протяжении интервала времени, в течение которого осуществляется исследование всей квартиры. Точечный компонент срока в значении ТА отвечает за смысл доведения до успешного конца этого процесса. Иными словами, при такой комбинации значений взаимодействующих слов слабый смысл в контексте ТА превращается в сильный смысл. В контексте ТА in3X матричная пропозиция, обозначающая ситуацию завершения, актуализируется в производной пропозиции без изменений. Встречаемость ТА within2X с сильным смыслом срока завершения и слабым смыслом предшествующей фазы развития действия на протяжении интервала Х с глаголом-предикатом завершения осуществляется при помощи стандартного механизма взаимодействия сочетающихся слов (канонический способ заполнения валентности данного ТА). По правилу семантического согласования компонент срока завершения в толковании значения ТА взаимодействует с результативным моментом в толковании глагола завершения. Компонент слабого смысла протяженности интервала времени в толковании ТА находит процессную фазу в семантической структуре глагола-предиката завершения и один из совпадающих компонентов зачеркивается. При фокусировании вершинной части толкования глагола-предиката завершения, представленной семантическим компонентом результативности, аспектуальный класс глагола-предиката в производящей пропозиции не меняется. Например: 1. He washed his car within ten minutes (NWW, 91). 2. There was a tale told that for love of Boann - his wife after - he caused within the space of a single night, every raw inch of the island to be covered with little snowdrops. All in a night and it is in the midmonth of June (NWW, 151).

49

В (1) утверждается доведение до успешного конца предельного действия <wash the car>. В (2) включается стандартный механизм взаимодействия сочетающихся слов: компонент результативности и промежуточный компонент процессуальности в матричной пропозиции глагола-предиката завершения взаимодействуют, соответственно, с компонентами значения ТА, обозначающими конечный предел протяженного интервала. Каузативный компонент в пропозиции легко пропускает идею временной протяженности и точечную идею срока. В результате взаимодействия в качестве производной пропозиции сохраняется смысл матричной пропозиции глагола завершения : 2a. In the space of a single night he covered the whole island with little snowdrops (завершение, событийное прочтение).1 В (2b) внутрипропозитивные отношения между ТА within2X и глаголом-предикатом завершения готовят информацию о необходимости актуализации процессуального смысла, так как под фокус восприятия, то есть под сферу действия ТА, попадает сема, обозначающая не конечную фазу значения глагола-предиката завершения, а процессуальную фазу. В этом случае акцентированный процессуальный смысл может быть актуализирован в поверхностной структуре введением длительной видовой формы (Continuous Aspect). Например: 2b. During the space of a single night he was covering the whole island with little snowdrops. Таким образом, рассмотренные случаи стандартного заполнения семантической валентности ТА срока завершения действия in2X и within1X глаголами достижения образуют так называемый канонический способ взаимодействия лексем. Прототипические случаи употребления рассматриваемых ТА1

Имеющиеся в работе трансформации и их интерпретация проверены: Mr Gordon Michael Johnson, birthdate 1974, BA (Durham College, Ontario, Canada), TEFL (Lado College, Washington, D.C.); Mr Agnor Douglas Keith, birthdate 1970, BS (Oregon University, USA).

модификаторов срока завершения с глаголами достижения являются следствием изоморфизма их СДαсем и СДαсинт, которое наблюдается только в случае полного семантического согласования – при комбинациях ТА срока завершения с глаголами достижения и ТА с осциллирующим значением между двумя смыслами с глаголами-предикатами завершения. Однако особый интерес представляют для нас случаи неизоморфизма СДαсем и СДαсинт рассматриваемых адвербиалов, в результате которых включаются специфические, нестандартные механизмы взаимодействия значений сочетающихся слов. Рассмотрим сочетания ТА in3X с глаголами достижения, у которых в фазовой структуре их значения кумулятивная процессная фаза представлена не в ассерции, а в пресуппозиции или импликации. Смысл протяженности интервала в значении ТА in3X не находит для взаимодействия однотипный ассертивный компонент в структуре значения глагола достижения. В результате добавления смысла протяженности интервала, предоставляемого ТА, презумптивная процессная фаза в структуре значения глагола достижения лексикализируется, то есть попадает под коммуникативный фокус и переходит из ранга пресуппозиции в ассерцию. Толкование глагола реструктуризируется: под сферой действия ТА презумптивный компонент, обозначающий предполагаемую фазу процесса, становится ассертивным. Исходный тип матричной пропозиции, представленный глаголом достижения, в производной пропозиции интерпретируется как завершение. Например: 1. What I had to learn I had learned in a week’s time (Miller, 317). 2. I wouldn’t live here if you paid me – and I can’t see Marigold in this environment; she’d go crazy in a week (Stephenson, 79). 3. We shall be landing in a few minutes (Hailey, 118). Смысл протяженности интервала времени, необходимого для завершения действия (срок), получает разную интерпретацию в зависимости от значения сочетающегося глагола. В (1-2) отчетливо проявляется как идея срока, так и идея протяженности интервала времени. В (3) презумптивный компонент предшествующей фазы развития достижения ‹land› становится

50

ассертивным, попав под сферу действия идеи протяженности интервала времени, который обозначен в значении in3X. Момент достижения конечного предела (цели) действия – приземления еще не наступил, а только подразумевается в ближайшей перспективе, то есть ассертивный компонент достижения цели действия матричной пропозиции под СД адвербиала превращается в презумптивный. Под коммуникативным фокусом выделяется информация о том, что самолет идет на снижение, готовясь к посадке. Подготовительная фаза развития процесса, представленная в матричной пропозиции в пресуппозиции, превращается в ассертивный компонент. Сравните следующий пример сочетания ТА срока завершения с глаголом достижения land, когда актуализируется значение исходной пропозиции в результате стандартного механизма взаимодействия под воздействием ТА in2X: I’m going to land in about five minutes (Bates, 7). Если пропозиция отражает множественность событий, произошедших за указанный интервал времени и актуализируемых существительными во множественном числе, то при характеризации пропозиции адвербиалом in3X, в значении которого кроме сильного смысла протяженности временного интервала просматривается слабый смысл конечной границы интервала Х, актуализируются оба смысла адвербиала. ТА in3X указывает на локализацию событий, произошедших за указанный период, в пределах всего интервала в виде точек. В подтверждение вышесказанного приведем следующие примеры: 1. I suddenly realized that these communities had gone through incredibly rapid changes in the space of one generation (RD 1985, 120). 2. In recent months several states have stepped in with actions such as a moratorium on farm repossessions, training farmеrs in finance and law, and loosening rules that govern eligibility for certain financial assistance (RD 1985, 150). 3. When my husband (...) died, I found peace and strength reading the Psalms - the same ones we had read over and over in the hard months of our daughter, Mary’s illness and subsequent death (RD 1991, 9).

4. I forget this guy’s name now, but anyway he told me he saw a plenty in the few months he was there (Miller, 273). В примерах (1-4) под сферу действия ТА in3X попадает информация о множественности событий, произошедших за указанный период времени и выраженных существительными во множественном числе: (1); <step in with actions such as a moratorium on farm repossessions, training farmers and loosening rules> (2); (3), <see a plenty (of guys)> (4). В частности, в (1) говорится о том, что чрезвычайно быстрые изменения в жизни местных общин произошли не сразу, а на протяжении временного пространства жизни одного поколения: события локализируются как точки на протяженности временного интервала длиной, равной средней протяженности жизни одного поколения людей. Во (2) инициативы, выдвинутые некоторыми штатами, также локализуются во временном интервале последних месяцев от точки отсчёта в режиме толкования нарратива в виде точек. Информация о ряде событий, произошедших к какому-то сроку, воспринимается сознанием и отражается как последовательность точек в конце интервала, выражая значение множественности событий, эксплицированное в поверхностной структуре событийными существительными во множественном числе. Предназначение ТА в локализации действия в конце временного интервала позволяет зафиксировать события в виде точек вдоль указанного интервала времени, ср.: in3X Рис. 6 В следующем примере (1) событийное существительное change, употребленное в единственном числе, не несет информации о множественности событий, тогда как во (2) существительное change во множественном числе обозначает множественность событий, произошедших в пределах указанной протяженности времени, ср.:

51

1. Never have I seen such a change as had been brought about in Silas Brown in that short time (Doyle, 30). 2. Auriol sighed. “So many changes in so short a time!” (Ashton, 88). Теперь рассмотрим случаи непрототипических сочетаний рассматриваемых ТА с глаголами, которые могут актуализироваться при заполнении валентности ТА срока завершения in2X и within1X непредельными глаголами. Семантическое несогласование контактирующих значений слов разрешается при помощи добавления смысла или зачёркивания компонента, что ведет к реструктуризации толкования исходной пропозиции. В производной пропозиции происходят акцентные сдвиги в структуре значения аспектуального класса глаголапредиката и меняется смысл производящей пропозиции. Такие механизмы взаимодействия проявляются в сдвиге сферы действия ТА в начало или конец структуры значения глагола-предиката (добавление смысла начинательности или результативности). Сначала рассмотрим взаимодействие ТА срока завершения in2X и within1X с некоторыми глаголами временного состояния. Cитуации состояния, как известно, простираются во времени гомогенно без внутренней начальной и конечной фазы. В исходную пропозицию, обозначающую ситуацию временного состояния, за счет ТА добавляется смысл результативности, представленного как точка, которая обозначает фиксацию момента происшествия действия в конце интервала. В результате такого взаимодействия толкование значения базового аспектуального класса глагола-предиката переинтерпретируется: производная пропозиция представляет собой номинацию не ситуации состояния как в матричной пропозиции, а ситуации достижения, помещаемую в конце интервала Х. Как свидетельствует анализ фактический материал, такой способностью изменения значения аспектуального класса глаголапредиката под воздействием ТА срока завершения характеризуются глаголы временного состояния, представленные глаголами физического восприятия see, hear, smell, taste, feel, percieve и умственной деятельности understand, know, believe, think, regret. Рассмотрим примеры:

1. “Madam will see you in a minute”, the pretty maid said (…) (WM, 78). 2. You think the simple life would be fun but it would be lonely and dull – you would be sick and tired of it in months (Stephenson, 23). 3. In the next few days Irene felt a change (Snow 2, 223). 4. In a few minutes we shall know…” (Christie 1, 188). 5. In one second, Hisako would think that her husband was very stupid, (…). But then in the next second she would think that she was as brilliant as everybody said he was (…) (Vonnegut, 41). 6. If you don’t hear anything within seven days, phone again (OALD, 137). При комбинации глаголов временного состояния с ТА срока завершения в толкование глаголов <see> в (1), (2), (3), (4), (5), (6) добавляется идея моментального достижения, вносимая семантическим компонентом конечного предела временного интервала в значении адвербиала. Ингрессивное значение ТА срока завершения in2X проявляется в том, что он указывает временной отрезок, в конце которого располагается моментальное событие (достижение) <Madam, see, you> в (1) или <we, know> в (4) и т.д. Событие интерпретируется с самого начала развития, поэтому в производной пропозиции глагол-предикат временного состояния приобретает событийное прочтением. Семантический механизм взаимодействия ТА-модификаторов срока завершения in2X с глаголами временного состояния может быть представлен схематически, фокусируя референциальные особенности сочетающихся лексем (рис. 7): референциальный тип ситуации состояния референциальный момент адвербиала срока завершения ( in2X Рис. 7

tf = ti ●) •) tf

in2X

RT

ET (state)

52

В результате взаимодействия ТА in2X и within1X с глаголами-предикатами временного состояния пропозиция типа <we, know> локализуется в конце временного интервала, указанного адвербиалом. Начало события совпадает с точечным компонентом в конце интервала, представленным в структуре значения ТА. Толкование значений глаголов-предикатов временного состояния (чувственного восприятия и умственной деятельности) под СД рассматриваемых ТА реструктуризируется в глаголы-предикаты с событийным значением. Результативная производная пропозиция представляет собой достижение с ингрессивным значением. Интересную картину демонстрирует взаимодействие ТА-модификатора срока завершения within1 X с глаголами-предикатами временного состояния на референциальном уровне, что может быть показано схематически (рис.8): референциальный тип ситуации глагола временного состояния

TA

ET

( референциальный момент ТА

(

<•)>

•) x

срока завершения within1 X

RT

tf Рис. 8

Глаголы-предикаты чувственного восприятия типа feel, hear, выражающие временные состояния, под сферой действия ТА срока завершения within1X приобретают моментальную событийную интерпретацию. За счет добавления значения адвербиала – результативной точки в конце интервала Х – получаем мгновенные события – достижения , , которые размещаются в самом конце временного интервала Х. Рассмотрим следующий пример: Never before I heard of the Scented Black Aloe, and here it was, three times in an hour (Lessing, 203).

В этом высказывании отчетливо видна автономная роль ТА, проявляющаяся в способности заполнять свою пассивную валентность целостной, даже сложной пропозицией. Сочетающийся с адвербиалом глагол дистанционно удален от него и повторяется в осложняющей пропозиции при помощи замены глаголом . Сквозное, протяженное прочтение ТА in3X актуализируется в контекстном употреблении с показателем повторяемости события , представленным кванторным адвербиалом three times. При комбинации ТА срока завершения in2X с глаголамипредикатами простого процесса также происходит специфический механизм взаимодействия значений, заканчивающийся реструктуризацией толкования исходной пропозиции. В зависимости от семантики глагола и превалирования в значении адвербиала либо смысла срока, либо смысла временной протяженности меняется аспектуальный класс глагола простого процесса или в глагол-предикат квантифицированного процесса с детерминированной фазой начала действия (1), или процесса (2), или в глагол-предикат завершения (3): 1. In another moment down went Alice after it, (…) (Carroll, 36). 2. “You mustn’t impose upon the Count’s kindness,” Auriol rebuked him, “and you ‘ll be going home in a day or two” (Ashton 32); In a few months I was sitting at Sunset Place … (Miller, 19). 3. In few hours, the vessel sailed (RD, 1985, 62). Схемы референциальных особенностей исходной пропозиции и трех вариантов актуализируемых производных пропозиций (1, 2 и 3) приведены на рисунке 9: 1. ( <•) референциальный тип 1 2 3 Х ситуации простого процесса 2. • референциальный ( •) 3. момент ТА срока • завершения Рис. 9

53

Поскольку в примере (1) в значениях взаимодействующих слов совпадают смыслы протяженности интервала, один из компонентов, а именно в структуре значения адвербиала in another moment, зачеркивается или уходит из фокуса в фон. Ассертивный компонент результативности в значении адвербиала, воспринимаемый как точка в конце интервала, служит ориентиром для размещения события процесса и отвечает за реструктуризацию толкования значения глагола простого процесса с добавлением значения начительности. Аспектуальный класс глагола в матричной пропозиции изменяется в глагол начально детерминированного процесса. ТА предоставляет информацию о размещении начала простого процесса в конце интервала, обозначенного ТА. Во (2) сфера действия ТА in2X фокусирует все значение глагола-предиката простого процесса, вследствие чего должно актуализироваться значение процессуальности, эксплицируемое введением на поверхностном уровне длительной формы глагольного вида (Continuous Aspect). Третий вариант производной пропозиции (3) на рисунке представляет механизм добавления компонента результативности, неоднородного для структуры значения глагола-предиката простого процесса и предоставляемого значением ТА. Производная пропозиция получает значение глагола-предиката завершения или квантифицированного процесса с детерминированным концом. Результаты проведенного анализа механизмов взаимодействия ТА-модификаторов срока завершения in2,3 X и within1,2 X с глаголами-предикатами в рамках пропозиционального устройства матричного предложения представлены в следующей таблице (см. табл. 3):

Таблица 3 Правила композициональности при семантическом взаимодействии ТА-модификаторов срока завершения с глаголами-предикатами Матричная пропозиция глагола-предиката 1 1. Достижение

2. Однократное изменение в процесс , однократный процесс, изменение <jump>, 3. Квантифицированный процесс

ТА – модификаторы срока завершения 2 in2X (срок) within1X (срок)

Производная пропозиция глаголапредиката 3 Достижение

in2X (срок)

Однократный процесс, изменение

within1X (срок) in2X (срок)

Завершение

4. Однократное изменение в процесс

in2,3X (осциллирующее значение: (протяженность и срок)

Завершение

5. Достижение

in3X (протяженность, ограниченная концом)

Завершение

Правило композиции смыслов 4 Семантическое согласование – зачеркивание компонента (детерминация фазы конца) Семантическое согласование – зачеркивание компонента

Реструктуризация толкования (акцентный сдвиг) Реструктуризация толкования

Реструктуризация толкования

54

1 6. Достижение

7. Завершение <write a letter>

8. Не)квантифицированное изменение

2 in3X (протяженность, ограниченная концом) in3X (протяженность, ограниченная концом) within1X (протяженность, ограниченная концом)

9. Состояние временное (глаголы чувственного восприятия, умственной деятельности и эмоционального отношения)<see>, , , , 10. Простой процесс <sail>, <walk>

in2X (срок)

11. Простой процесс <walk>

in2,3X, within1,2X (осциллирующее значение: (протяженность, ограниченная концом)

3 Достижение (множественность событий)

4 Семантическре согласование – зачеркивание компонента

Завершение

Семантическре согласование – зачеркивание компонента

(Не)квантифицированное изменение

Семантическре согласование – зачеркивание компонента

Достижение

Добавлние смысла и зачеркивание компонента

within1X (срок)

in2X (срок)

Достижение

Добавлние смысла и зачеркивание компонента Завершение Добавлние или смысла квантифициро- Реструктуризаванный ция толкования процесс

Выводы по третьей главе 1. Проведенное исследование еще раз подтверждает, что синтаксис полностью обусловлен и мотивирован семантической организацией предложения и его составляющих. На пропозициональном уровне взаимодействие ТА с глаголамипредикатами заканчивается обработкой и подготовкой информации, необходимой для последующей темпорализации пропозиции при помощи размещения точки отсчета на временной оси и введения не любой, а сугубо конкретной морфологической видо-временной формы глагола на поверхностном уровне. 2. При совпадении концептуальных представлений значений ТА-модификаторов срока завершения и глаголапредиката актуализируется прототипическая сочетаемость слов, как результат канонического способа заполнения пассивной валентности адвербиалов вследствие изоморфизма их семантической и синтаксической сфер действия (СДсем и СДсинт). В производной пропозиции с ТА аспектуальный класс исходного глагола-предиката не меняется. Таким способом устроено соединение смыслов в случае прототипической сочетаемости: а) ТА-модификаторов срока завершения in2X и within1X - с глаголами-предикатами достижений и однократных процессов и изменений; б) ТА in3X и within2 X с осциллирующим значением протяженности временного интервала и его конечного предела (срока) – с глаголами-предикатами завершений и неквантифицированных изменений. 3. При несовпадении концептуальных представлений значений сочетающихся слов актуализируется их непрототипическая сочетаемость за счет нестандартных механизмов взаимодействия значений ТА-модификатора срока завершения действия и глагола-предиката. Источником неканонического заполнения валентности ТА является неизоморфизм их СДсем и СДсинт. Фазовая структурация значения глагола-предиката обусловливает его различные интерпретации при соответствующем сочетании с модификаторами глагола. Нестандартные механизмы взаимодействия значений

55

сочетающихся слов ведут к акцентным сдвигам в толковании значения глагола-предиката в матричной пропозиции, изменяя аспектуальный класс глагола-предиката в производной пропозиции: а) в результате добавления смысла правого предела интервала Х под сферой действия ТА-модификатора срока завершения аспектуальный класс глаголов-предикатов временного состояния меняется на класс глаголов достижения; б) в результате реструктуризации значения глаголовпредикатов достижения за счет акцентного сдвига под сферой действия ТА-модификаторов срока завершения с идеей временной протяженности, ограниченной конечным пределом, толкование глаголов достижения переинтерпретируется в класс глаголов завершения; в) ТА within1X (срок) трансформирует значение глаголовпредикатов временного состояния, простых процессов, соответственно, в глаголы достижения и квантифицированных процессов с детерминированным концом действия или завершения; г) под сферой действия ТА с осциллирующим значением in2,3X и within1,2X толкование значения глагола простого процесса реструктуризируется в глагол завершения или в глагол квантифицированного процесса (с детерминированным началом или концом). 4. Под сферой действия ТА-модификаторов срока завершения могут активизироваться разные аспекты семантики лексемы: как эксплицитные или имплицитные, так и слабые или сильные смыслы. Имплицитные компоненты значения слова при необходимости могут переходить из ранга пресуппозиции в ассерцию, попадая под коммуникативный фокус высказывания. Также меняют активность слабые и сильные смыслы значения слова в зависимости от сочетания с ТА. 5. Представление временных параметров ситуации концептуализируется в виде единого недискретного образа, отражающего восприятие изменений и движений в пространстве и сводимого к набору неоднородных способов представления этого

образа. Последние отражаются в значении соответствующих языковых средств временного указания в языке (аспектуальный класс глагола-предиката, ТА, морфологические видо-временные формы глагола, союзы и предлоги). В семантике этих языковых средств идея времени объективируется более конкретно и расчлененно, обусловливая разный набор правил композиции смыслов в зависимости от стандартных и нестандартных механизмов взаимодействия значений сочетающихся слов, обеспечивающих, в конечном счете, механизм понимания и извлечения информации об однородном нерасчлененном образе или способе представления идеи времени в языке.

56

ГЛАВА IV МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ТЕМПОРАЛЬНЫХ АДВЕРБИАЛОВ – МОДИФИКАТОРОВ БЫСТРОТЫ ДЕЙСТВИЯ С ГЛАГОЛАМИПРЕДИКАТАМИ В английском языке есть небольшая группа синонимичных наречий на –ly типа quickly, fast, rapidly, hastily, slowly и др. В отечественных субклассификациях эти слова традиционно рассматриваются как наречия образа действия, а в зарубежных грамматиках современного английского языка – как модификаторы (характеризаторы) процесса (process modifiers) [223. С.201]. Н.Б.Гвишиани принимает для слов на -ly грамматическую функцию приглагольного определения, то есть качественное наречие на -ly рассматривается как разновидность определения или грамматическая форма, которую прилагательное принимает тогда, когда оно относится не к существительному, а к глаголу или к другому прилагательному [49]. Немногие исследователи включают их в разряд наречий времени [141]. Мы относим данную группу синонимичных наречий к ТАмодификаторам быстроты действия, считая быстроту внутренне присущим, «органическим» временным признаком действий. 4.1. Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов – модификаторов скорости действия По данным словарей (BBCED; BBICDE; BDAEU; CCELD; LDAE; LDCE; OALD; OALDCE; WNWDAE) с семантической точки зрения анализируемые наречия имеют два значения: а) значение скорости действия (quickly1, fast1, rapidly2, hastily, slowly1); б) значение ускорения (интенсификации) завершения действия (quickly 2, fast2, rapidly1, slowly2).

При анализе семантических особенностей ТА модификаторов скорости действия, в первую очередь, возникает вопрос по поводу прототипической ситуации, в которой проявляется идея скорости, то есть для какого базового типа ситуации характерен внутренне присущий признак скорости протекания действия. Идея скорости достаточно очевидна. На обыденном уровне скорость является неотъемлемым признаком любых процессов и включающих изменений. В (CCELD, 1401) предлагается следующая дефиниция существительному speed 'скорость': «The speed of something is 1.1 the rate at which it moves or travels; 1.2. the rate at which it happens or is done». Типичной ситуацией проявления скоростных изменений является любое динамичное проявление признака субстанции: движения, изменения (перемещения) положения объекта в пространстве. Наиболее наглядно признак динамичности функционирования объекта, как известно, характеризует разные процессы, включая не только процессы в узком смысле (З.Вендлера), но и действия, и изменения состояния субстанции. Соглашаясь с И.М.Богуславским [23. С.14], считаем, что прототипической ситуацией, в которой можно говорить о скорости, является ситуация передвижения: «скорость тем больше, чем большее расстояние преодолевается в единицу времени». Однако параметр скорости органически присущ и для других ситуаций, охватывая любой процесс, ведущий к изменению «положения вещей» или состояния в мире. Процесс, как известно, представляет собой последовательность гомогенных квантов действий, сменяющих друг друга через равные промежутки времени [239. С.101]. Если глаголы-предикаты обозначают динамичные действия, состоящие из последовательности повторяющихся квантов, то эти кванты выступают в качестве процессуальных составляющих ситуации процесса. В английском языке показателями большой скорости процессов и изменений являются адвербиалы quickly1/quick1, rapidly2, fast1, hastily, briskly, promptly, speedily, suddenly, а малой скорости – slowly1/slow1, sluggishly и др. Для выявления

57

семантических особенностей изучаемых ТА, объединяемых общей идеей скорости, мы рассмотрели имеющиеся в наличии толковые словари английского языка (BBCED; BBICDE; BDAEU; CCELD; LDAE; LDCE; OALD; OALDCE; WNWDAE). Практически во всех словарях отсутствуют отдельные дефиниции анализируемых наречий, поэтому пришлось ориентироваться по дефинициям тех прилагательных, производными от которых являются наречия быстроты. Качественные наречия quickly и slowly образованы от прилагательных quick и slow, которые, в общем, имеют по два значения: признак скорости и признак интенсификации завершения действия. Проанализировав имеющиеся словарные дефиниции прилагательных, мотивирующих наречия высокой скорости, можно достаточно точно определить те признаки лексем, которые являются общими для всех лексем – это признак высокой скорости передвижения, действия, изменения, события. Из всего синонимического ряда показателей высокой скорости близкими по значению являются ТА quickly1, fast1, rapidly2. Несколько отличается от них ТА hastily. Самый нейтральный адвербиал из синонимического ряда – это ТА quickly1, обозначающий высокую скорость передвижения или выполнения действия. Такими же значениями характеризуются модификаторы высокой скорости fast1 и rapidly2. В значении ТА fast1 есть также, кроме указания на признак высокой скорости, указание на темп какого-либо события. Более сложная модальная рамка ТА hastily обусловливает его некоторое отличие в этом ряду, проявляющееся в выражении неожиданности, поспешности при выполнении действия, которое является реакцией на предыдущее действие. Поэтому ТА quickly1 и slowly1, из значения которых выводится сема скорости движения или изменения, рассматриваются нами в качестве прототипических показателей высокой или низкой скорости передвижения или изменения. Из словарных дефиниций исходных прилагательных с идеей высокой или низкой скорости были выведены толкования значений анализируемых нами ТА:

quickly1 ≈ ‘последовательные кванты фазы процесса или действия, которые следуют друг за другом через меньшие промежутки времени, чем обычно’; slowly1 ≈ ‘последовательные кванты фазы процесса или действия, которые сменяют друг друга через большие промежутки времени, чем ожидается обычно в норме’. Параметр скорости в этих толкованиях проявляется имплицитно исходя из значения слова «фаза»: phase 1. A particular phase is a particular stage in a process, or in the gradual development of something such as a society or person’s life or career (= period) (CCELD,1074). Из толкования значений ТА quickly1 и slowly1 следует их сугубая избирательность. Эти ТА сочетаются с глаголамипредикатами, в значении которых должна отражаться фаза развития процесса. Для канонического заполнения валентности модификаторов скорости используются глаголы-предикаты, в значении которых представлена фаза процесса. К неканоническим случаям заполнения валентности модификаторов скорости относятся их сочетания с глаголами-предикатами любых изменений и событий, в значении которых семантический компонент (СК) процессуальности отсутствует или подразумевается – глаголы состояния и достижения. Ситуации, лишенные развития фаз и характеризующиеся как застывшие, представлены глаголами-предикатами состояния, которые, теоретически, не должны сочетаться с ТА модификаторами скорости: *He is quickly cultural. Анализ фактического материала показывает, что с модификаторами скорости легко сочетаются те глаголыпредикаты, в структуре значения которых представлен семантический компонент (СК) процессуальности, отражающий равномерную последовательность сменяющих друг друга гомогенных квантов процесса. ТА интенсифицирует смену этих квантов. Скорость, воспринимаемая как частота, с которой сменяют друг друга кванты процесса, и является определённым параметром быстроты протекания процесса во времени.

58

Проиллюстрируем сказанное на следующих примерах прототипических сочетаний ТА модификаторов скорости: а) с глаголами-предикатами простого процесса: 1. My own Klausners swam slowly into my kin (EAS, 17). 2. When she finally came, I hardly knew her, walking quick and nervous like her father, looking like her father, thin, and dressed in a shoddy red that yellowed her skin and glared at the pockmarks (Olsen, 3). 3. He turned back with the Inspector while Holmes and I walked slowly across the moor (Doyle, 26). 4. Ronnie turned in and went slowly up the steep avenue which was more like a dry water-course than a road (Stephenson, 40); б) с глаголами-предикатами инициально детерминированного процесса, семантическая структура которых, помимо семы процессуальности, включает сему начинательности, репрезентированную на референциальном уровне в виде временной точки начала действия (ti+ p)1: 1. McWilliams quickly moved the chair to the wall and laughed uncomfortably (WM, 72). 2. McWilliams felt his authority melt away and quickly pushed down the intercom button (WM, 72). 3. Slowly Art took off his hat (WM, 71). 4. Quickly Martin smiled at her and was changing the subject, but she insisted (Snow 2,10). 5. Stephen added more slowly: (...) (Snow 1, 70). 6. «You could never be that», Rudi assured him quickly, (…) (Ashton, 184). 7. But above all tell me quickly what I have to do, (…) (Doyle, 66); в) с глаголами-предикатами однократных процессов:

1

Глаголы речи включаются нами, вслед за Д.Даути [191.С.66], в так называемые «действия» (activities), осуществляемые агентивным субъектом в одном ряду с глаголами cry, smile, walk, run, talk, dance, то есть в класс квантифицированных процессов.

1. Bess stared at her for a moment, then she nodded her head slowly (Christiе 1, 180). 2. She stopped as Elvira shook her head slowly, her pale yellow hair swinging to and fro and a faint enigmatic smile curving up the corners of her mouth (Christie 1, 52); г) с глаголами-предикатами однократных изменений: 1. Art quickly sat up and put his arms around her (WM, 85). 2. Startled, the woman covered Christie’s hand with her own and looked quickly right and left along the alley (MESS, 46). 3. Father looked up quickly (Christiе 1, 136). 4. Slowly, on creaking hinges, the door opened (Chandler, 19). 5. Тhe eyes fix themselves upon the poker; the right hand takes the poker and lifts it; turns it slowly round, (…) (Woolf 1, 46); д) с глаголами-предикатами однократного аспектуального изменения типа begin to rain, start to snow: 1. Then, slowly, inexorably, she began to glide back to where we were standing (Chandler, 116). 2. Without asking, he began to drive fast, down the London Road, away from the suburbs, into the city centre (Snow 1, 63); е) с глаголами-предикатами (не)квантифицированных направленных изменений: 1. As the curtain slowly rose I had the feeling that throughout the ages man had always been mysteriously stilled by this brief moment which preludes the spectacle (Miller, 285). 2. Enter very calmly, Henry, and keep your eyes peeled! And I enter as per instructions on velvet toes, checking my hat and urinating a little as a matter of course, then slowly redescending the stairs and sizing up the taxi girls all diaphanously gowned fresh and alert but probably bored as hell and leg weary (Miller, 104). Все вышеперечисляемые случаи употребления quickly1 и slowly1 относятся к прототипическим – это сочетания ТА модификаторов скорости с глаголами трёх аспектуальных классов: простых, квантифицированных и однократных процессов, однократных и (не)квантифицированных изменений. ТА - модификаторы скорости легче вступают в комбинацию с теми глаголами-предикатами, у которых сильнее выражен

59

процессный или динамичный (особенно физический) компонент. Сочетаемость данных ТА становится проблематичной с глаголами-предикатами, у которых сильнее стативный компонент. Но на самом деле сочетаемостная картина ТА модификаторов скорости выглядит намного сложнее. Для того чтобы вступать в сочетания с глаголами-предикатами, показатели скорости требуют, во-первых, чтобы глагол-предикат содержал в своём толковании процессный компонент или любой компонент движения или изменения в мире (пространстве). Во-вторых, показатели скорости могут иногда легко находить этот компонент, выражающий признак движения или изменения в пространстве и присутствующий в структуре лексического значения определённых классов глаголов-предикатов, занимая разные позиции и обладая разным коммуникативным рангом (ассерция или пресуппозиция, сильный или слабый смысл). ТА способны извлекать этот компонент даже из глубинных уровней представления содержания языковых единиц. В случае недоступности сочетающегося компонента привлекаются специальные механизмы взаимодействия. При сравнении частотности употребления ТАмодификаторов высокой и низкой скорости выявляется намного большая частотность употребления модификаторов низкой скорости. Например: 1. Allan walked slowly to the nearer of the screens. After a second or so he slowly pulled off his armored gloves, threw them to me (Chandler, 46). 2. “There he is!” said Mr Freer, following with his eyes a young man who passed along the Row, riding slowly (James, 21). 3. He hopped slowly to the river to salve his wound in the mud of the bank (RD 1985, 102). 4. Pulling on the rope, we descended slowly till we reached the second floor (Christie 3, 29). Встречаемость ТА slowly1 с глаголами-предикатами процесса является следствием того, что, во-первых, параметр скорости выявляется или фиксируется только при наблюдении какого-то динамичного действия, процесса или изменения,

происходящего в пространственно-временном континууме. Вовторых, большую частотность ТА slowly1 по сравнению с ТА quickly1 при описании типичных ситуаций передвижения можно объяснить, как нам представляется, с позиций нормативности. Как известно, именно это понятие определяет многие закономерности употребления оценочных слов [41.С.134], а ТА - модификаторы скорости обозначают как раз оценку наблюдателем скорости движения или включающего изменения. Исходя из системы ценностей, входящих в позитивную картину мира говорящего/наблюдателя, скорость выше нормы, то есть высокая скорость, признаётся человеком позитивной и желательной, а скорость ниже нормы – негативной, нежелательной. Поэтому, вероятно, наблюдатель, как правило, не всегда фиксирует высокую скорость передвижения, например, автотранспортных средств или любого другого действия, как естественный признак этих фрагментов действительности, конечно, если они не сопряжены с риском и угрозой для самого наблюдателя. Взгляд человека чаще выделяет нечто негативное, а негативное - это всегда ниже нормы. Возможно, по этой причине модификаторы низкой скорости более употребительны по сравнению с модификаторами высокой скорости при характеризации любого процесса. В-третьих, для описания ситуации передвижения, характеризующегося по параметру низкой скорости, чаще употребляется именно ТА slow/slowly1, у которого, по сравнению с модификатором высокой скорости quickly1, имеется намного меньшее число синонимичных средств выражения показателей низкой скорости. Сочетаемостные ограничения модификаторов скорости quickly1 и slowly1 касаются глаголов состояния (особенно постоянных состояний) и достижений, в значении которых отсутствует процессуальный семантический компонент (признак динамичности). Ограничения индивидуального характера, диктуемые параметром ситуации, таким образом, имеют неоднородную природу. Во-первых, они касаются типа ситуации, вследствие чего сужается количество глагольных аспектуальных классов, представляющих типичную ситуацию передвижения. Во-

60

вторых, в результате семантического несогласования значений сочетающихся слов рассматриваемые ТА заполняют свои валентности неканоническим образом. Теперь сравним сочетаемостный потенциал ТА всего синонимического ряда высокой скорости движения: quickly1, fast1, rapidly2. Не удивительно, что прототипические случаи употребления всех синонимов одинаковы, включая их сочетания с глаголами следующих аспектуальных классов: а) простых; б) квантифицированных; в) однократных процессов и изменений. Приведем примеры: а) сочетаний с глаголами-предикатами простых процессов: 1."Am I going too fast for you?" asked Ronnie (Stephenson, 34). 2. She was deadly pale, and breathing fast, glancing furtively towards the bed, as she fastened her mantle, to see if she had disturbed me (Doyle, 58). 3. "Never mind," said Elvira and walked her friend rapidly along the street and round yet another corner to the right. "Come on." (Christie 1, 52); б) сочетаний с глаголами-предикатами квантифицированного процесса (действия), включая глаголы речевой деятельности: 1. Auriol choked and hastily put her handkerchief to her lips (Ashton, 183). 2. And so it happened that an hour or so later I found myself in the corner of a first-class carriage, flying along, en route for Exeter, while Sherlock Holmes, with his sharp, eagerface framed in his ear-flapped travelling cap, dipped rapidly into the bundle of fresh papers which he had procured at Paddington (Doyle, 4). 3. “I know I did”, I said it very fast because I wanted to stop him before he started reading that out loud (Salinger,36). 4. "Oh, not really," Auriol quickly intervened, aware that Rudi's satirical gaze had come back to her (Ashton, 183). 5. "Carlos?" He spoke rapidly half a dozen sentences in a foreign language (Christie 1, 119); в) сочетания с глаголами-предикатами однократных процессов и изменений:

1. “Si,signor”, said the Italian and slid rapidly behind the full folds of rose-coloured velvet (…) (Christie 3, 34). 2. Turning rapidly to the left and then to the right she stopped in the arcade of a shoe shop until Briget, rather breathless, rejoined her (Christie 1, 52). 3. She hastily adjusted her clothes as he moved along the path (MESS, 49). 4. She has great satisfaction in replying that she was going into Devonshire. Edward turned hastily towards her on hearing this, and in a voice of surprise and concern, which required no explanation to her, repeated, (…) (Austen, 23). Вышесказанное свидетельствует о том, что рассматриваемые синонимы - ТА quickly1, fast1 и rapidly2, hastily характеризуются полным совпадением сочетаемости с глаголами процессов и изменений. Теперь рассмотрим отличительные свойства этих синонимов. При наличии общего компонента высокой скорости действия в значениях этих адвербиалов, то есть общего ядра в интенсионале, различие выявляется в сфере импликационала. Отличительными признаками, в частности, для hastily1 являются семы „неожиданности“, „внезапности“, которые представляют собой сильный смысл. Hastily1 отличается от quickly1 модальной рамкой значения, а именно наличием сем „временной ограниченности“, „поспешности“. Hastily1 и rapidly2 имеют также признаки, относящиеся к прагматической имплицитной информации о состоянии субъекта во время действия, представленные в презумптивном компоненте значения. Прототипическое ядро употреблений hastily1 представлено его сочетаниями с глаголами-предикатами квантифицированных процессов, выражающими, в основном, агентивные действия (13). Другие прототипичные случаи употребления hastily1 включают сочетания с глаголами-предикатами, также имеющими сему „мгновенности“, а именно с глаголами однократных изменений (4). Приведем примеры: 1. Poirot explained hastily that Miss Carnaby was still in her post (Christie 3, 118). 2. Hastily she smoothed her hair, (…) (Ashton, 129).

61

3. She dressed herself hastily, (…) (Doyle, 12). 4. At the sound of his feet she glanced hastily over her shoulder, (…) (ASS, 128). Относительно особенностей ТА fast Д.Тейлор обращает внимание на комбинаторные способности этого слова с глаголами, обозначающими и отсутствие движения: «“Fast” usually denotes rapid movement (He ran fast), but the word can denote an absence of movement (Hold fast)» (I.R.Taylor, 1995:120). Следует обратить внимание еще на одну особенность ТА fast. В отличие от других модификаторов высокой скорости любого передвижения и изменения (quickly1, rapidly2), fast употребляется в сочетаниях с глаголами-предикатами передвижения не только в их прямом, физическом значении (1), но и в переносном значении для выражения временных метафор (2 - 5), ср.: 1. The contact ignited them both, she was clinging to him and he was holding her fast (Ashton, 179). 2. She must be fifteen-seventeen - perhaps even more than that. Time went so fast (Christie 1, 67). 3. The resurgence of spring made Auriol restless; the wine of life ran faster in her veins and inevitably she thought constantly of Rudi (Ashton, 127). 4. Further, Stephen had a sense, maddening, tinged with envy, that Lance was keyed up by the double danger - not precisely happy nor excited because his life was running faster, but glad to have it occupied, (…) (Snow 1, 88). 5. Yet to him life was going faster and immersed as he was in the spectacle and thoughts of the evening his step was light (Snow 1, 62). Однако узуальны сочетания fast с глаголами-предикатами временного состояния be asleep (1) и временного состояния локативной манеры (2), ср.: 1. The baby's fast asleep (LDAE, 1997:277). 2. In the other bed by the door Jacob lay asleep, fast asleep, profoundly unconscious (Woolf 1, 12). Ограничения на сочетаемостные способности модификаторов быстроты с глаголами-предикатами постоянного

и устойчивого состояния также являются результатом отсутствия процессного компонента в структуре значения этих глаголовпредикатов (1) и прагматических факторов (2), ср.: 1. *He is fast German; 2. *He quickly/hastily1/rapidly2 grows potatoes. Предикаты be tall, be intelligent, be German относятся к глаголам «постоянного состояния», которые характеризуются отсутствием любых признаков изменений в значении глагола. Генетически присущее для данных глаголов гомогенное, статичное состояние дел в мире, естественно, нельзя характеризовать с точки зрения скорости. Очевидно, что несвойственным также является характеризация по параметру скорости, например, для такой деятельности, как выращивание зерновых, овощей и фруктов, исходя из прагматического знания жизни. Таким образом, самым нейтральным и не отягощённым смыслами, присущими для модальной рамки, пресуппозиций, разных импликаций, является ТА quickly1. В силу нейтральности своего значения ТА quickly1 может характеризовать разные типы передвижения и изменения в мире, употребляясь в прототипичных сочетаниях с глаголами-предикатами, обозначающими простые, квантифицированные процессы и однократные процессы, изменения. Точными синонимами quickly1 служат rapidly2 и fast1, характеризующиеся также совпадением сочетаемости с процессными глаголами. Выявлены отличия лексико-семантической сочетаемости модификатора fast, проявляющиеся в способности употребляться с глаголами передвижения в переносном значении, и модификаторов rapidly2 и hastily, предрасположенных к взаимодействию с глаголами однократных процессов и изменений. Такое заполнение семантической валентности рассматриваемых ТА мотивировано их семантикой и является стандартным, так как сема скорости, присутствующая в ассертивной части содержательного плана, ищет для взаимодействия сему процессуальности в фазовой структуре значения глагола-предиката. Чем более выражен

62

процессный компонент в структуре значения глагола, тем он более доступен для сферы действия модификаторов скорости. Другие окказиональные случаи характеризации глаголовпредикатов по параметру скорости представлены их сочетаниями с показателями скорости briskly, promptly, speedily, hurriedly. Отличительные признаки в их значении обусловлены модальной рамкой преднамеренности и контролируемости. Для иллюстрации вышесказанного приведем примеры: 1. Our stеwardess informed us we would be on the ground "for some time" and promptly departed on business of her own (Mowat, 25). 2. “Meat”, said Spenser promptly, before Baird could put the questions (Hailey, 46). 3. (...) I relate these incidents briefly and hurriedly as they flash through my mind; (...) (Miller, 40). 4. He looked round the foyer quickly, saw it was empty and then swiftly tried to kiss a face that was so blank and heavy that it had the appearance of being drugged with surprise ( Bates, 312). 5. A single leaf tapped hurriedly, persistenly, upon the glass (Woolf 1, 10). 6. The aeroplane turned and raced and swooped exactly where it liked, swiftly, freely, like a skater... (Woolf 2, 24). 7. He walked briskly over to a smaller desk displaying the fascia board of the air charter company, (…) (Hailey, 8). В парадигме синонимов показателей высокой скорости данные ТА являются маргинальными элементами, в значении которых помимо семы скорости присутствуют оценочные и другие семантические компоненты, обусловленные модальной рамкой значения. Появление таких ТА в речи может быть объяснено особенностями авторского стиля и стратегией говорящего.

4.2. Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов - модификаторов ускорения завершения действия Как уже упоминалось выше, значение ускорения завершения действия представлено в лексемах quickly2, rapidly1 и slowly2. Идея ускорения завершения действия была выявлена из словарных дефиниций прилагательных, дериватами которых являются ТА модификаторы быстроты. Из словарных дефиниций прилагательных, мотивирующих анализируемые ТА, выведено и толкование их значений со смыслом ускорения завершения действия: quickly2 ≈ ‘до того, как произошло событие V, прошло меньше времени, чем ожидалось, так как оно произошло без задержки’; rapidly1 ≈ ‘событие произошло в пределах меньшего отрезка времени, потому что скорость действия была высокой’; fast2 ≈ ‘событие произошло так быстро, что осуществилось раньше предполагаемого срока времени или без задержек’; slowly2 ≈ ‘до того как произошло событие V, прошло больше времени, чем обычно или ожидалось’. Значение ускорения (интенсификации) завершения действия, выраженное анализируемыми ТА, означает, что какоето событие произошло не быстро, а к моменту его завершения прошло меньше или больше времени, чем обычно, от соответствующей точки отсчёта. Например: To begin with, that man I had ousted died of a broken heart a few weeks after my arrival. He held out just long enough to break me in and then he croaked. Things happened so fast that I didn't have a chance to feel guilty (Miller, 21). Значение ускорения завершения действия отличается от значения скорости действия тем, что отражаемая ситуация фокусируется в виде временной протяжённости от определенной точки отсчёта, заданной где-то ранее в контексте, а не по

63

признаку высокой скорости процесса или изменения. Иными словами, в значении quickly2 в виде пресуппозиции присутствует имплицитная информация о точке отсчёта, исчисляемой началом момента болезни или несчастного случая (см. вышеприведенные примеры 1-2). Тем не менее, смысл скорости всё же представлен в значении ТА- модификаторов ускорения завершения действия и актуализируется он в виде слабого смысла в зависимости от глагола-предиката, с которым адвербиал сочетается. Для проявления слабого смысла скорости в значениях рассматриваемых ТА в толковании значения глагола-предиката должен содержаться процессный компонент. В некоторых случаях он может подразумеваться из физического компонента в значении предикатного выражения, как, например, в следующих предложениях: 1. At the look of anguish in her eyes, his own filled with foolish tears. He kissed her quickly (ASS, 183). 2. By the way, you'd better take care of yourself. I meant to tell you that the other day, but I didn't think you would act so quickly (Miller, 86). В других случаях сильный смысл ускорения завершения действия является результатом высокой скорости действий, процессов, изменений, ср.: 1. At a time when others were getting themselves comfortable berths I was taking one miserable job after another, and never enough in it to keep body and soul together. Almost as quickly as I was hired I was fired (Miller, 16). 2. If I had been a stickler for etiquette nobody would ever have been hired. I had to learn quickly, and not from the records or from those about me, but from experience (Miller, 22). Часто смысл скорости не активизуется совсем, сохраняясь в виде слабого смысла, а значение ускорения завершения действия выступает тогда в явном виде как сильный смысл. Рассмотрим следующий пример: I thought to myself - you'll find out quickly enough for yourself (Miller, 37).

Речь идёт об «осциллирующем» значении quickly, когда семантика адвербиала колеблется между двумя смыслами: скорости и ускорения срока. Размытость семантики модификаторов быстроты объяснима из естественной внутренней связи между значениями скорости и ускорения срока завершения действия: «Если нечто происходит с большой скоростью, то, вероятно, оно и завершится в короткий срок. И наоборот, если какой-то процесс потребовал для осуществления мало времени, то скорее всего, он и протекал быстро» [23.С.17]. Для реализации смысла ускорения завершения действия анализируемые ТА “ищут“ для взаимодействия результативный момент в структуре значения глагола, сочетаясь с глаголамипредикатами завершения (результата) и достижения (скачки). Анализ фактического материала свидетельствует о том, что ядро прототипических случаев употребления quickly2, rapidly1, slowly2 образовано его сочетаниями с глаголами-предикатами достижения и завершения. Поэтому прототипическими являются комбинации этих ТА с глаголами-предикатами достижения (а) и завершения (б). Например: а) 1. No, from the early morning perch she would take off slowly and majestically, synchronizing her every movement with the pulse of the motor (Miller, 245). 2. No pleasure at all if one has to make up one's mind too quickly (Christie 3, 51). 3. I have my car at the door and I can get you there faster than any taxi (Ashton, 138). 4. I don’t know that I can do much, but if you do get any symptoms they’ll come on fast (Hailеy, 33); б) 1. "This is a nice room". Mrs Ware used it all the time after Mr Ware died. She called it the parlour. It's cosy and you can heat it up quickly with a good fire" (Stephenson, 45). 2. "Forget you in a week!" cried Miss Martineau. "If that's the way of it you'd better get over it as quickly as you can" (Stephenson, 20). 3. Refusing the offer of the car to take her back, for she wanted time to think, Auriol slowly wended her way back to the Edelwiss (Ashton, 159).

64

В частности, в (1) речь идет о том, что гостиную можно быстро обогреть. Жизненный опыт подсказывает, что здесь имеется в виду высокая скорость ряда необходимых физических действий при растопке камина для того, чтобы добиться скорого обогрева комнаты: значение меньшего срока времени, исчиляемого от точки отсчёта (момента начала разжигания камина), является фокусом действий, достигаемым в результате высокой скорости действия. В этом случае скорость действий воспринимается как слабый смысл, а смысл срока - сильный смысл. Прототипические случаи употребления ТА rapidly1 со значением срока завершения действия относятся также к их сочетаниям с глаголами направленного и квантифицированного направленного изменения. Например: 1. Time flew by while she devoted herself to rearing her child and tending her rapidly worsening father (Ashton, 79). 2. In her last year high the business increased so rapidly that Lottie was faced with the choice of staying in school or working full time (SL,156). 3. I heard that Barclay had married Nancy, and that he was rapidly rising in the regimen, but even that did not make me speak (Doyle, 230). В структуре значения глаголов-предикатов неквантифицированного направленного изменения в (1-3) отражается добавочная фаза изменения. СК, обозначающий эту фазу, попадает под сферу действия модификатора быстроты rapidly1. В частности, в (2) под воздействием смысла скорости развитие фазы изменения интенсифицируется, обозначая увеличение объема работы в конторе, вследствие чего героиня оказывается перед выбором либо продолжить учёбу в выпускном классе школы, либо работать полный рабочий день. В (1) наблюдается аналогичный механизм взаимодействия СК результативности в семантической структуре ТА rapidly1 с СК, обозначающим фазу изменения в структуре значения глагола worsen.

Непрототипические случаи употребления модификаторов ускорения завершения действия представлены их сочетаниями с глаголами оценки, ср.: 1. Bruno Baird regarded the stewardess thoughtfully. Behind the calm reassurance of his blue-grey eyes his mind rapidly assessed the situation, weighing with the habit of years one possibility against another (Hailey, 32). 2. He was slowly appraising her and the so dark eyes began to glitter (Ashton, 111). При разложении семантической структуры ТА rapidly1 можно выделить вариантные СК: «признак процесса» (fast rate), «малый срок», «способ протекания действия», «интенсивность», «признак, присущий субъекту во время действия», «признак субъекта в результате действия». Сема «оценки» в значении ТА rapidly1 является вторичным признаком, осознаваемым в процессе оценочной деятельности первичного дескриптивного признака «малого срока». Идея «малого срока» воспринимается со знаком «+». Комбинация оценочного и дескриптивного признаков образует так называемую «амальгаму» номинативного признака [137]. Всё вышесказанное объясняет возможность семантического согласования семы оценки в значениях адвербиалов типа rapidly1 с глаголами оценки типа assess, appraise. Таким образом, модификаторы срока завершения действия quickly2, rapidly1, fast2, slowly2 в своих прототипических употреблениях с глаголами-предикатами завершения и достижения и модификатор срока завершения действия rapidly1 с глаголами-предикатами направленного изменения и (не)квантифицированного направленного изменения трактуют действие, процесс или изменение как событие, фокусируя результативный момент. Время в ситуациях достижения репрезентируется на концептуальном уровне как остановленное, в отличие от текущего и сквозного характера идеи времени в ситуациях, воспринимаемых по процессуальной фазе (процессы, изменения, завершения).

65

4.3. Семантические механизмы взаимодействия темпоральных адвербиалов – модификаторов быстроты действия с глаголами-предикатами Анализ языкового материала свидетельствует о том, что сочетаемость ТА-модификаторов скорости действия с соответствующими глаголами-предикатами зависит от трех основных факторов: 1) наличия в структуре значения глаголапредиката компонента, с которым адвербиал мог бы взаимодействовать; 2) позиции этого компонента в толкованиях значений сочетающихся слов; 3) коммуникативного ранга взаимодействующих компонентов (ассертивный или презумптивный компонент, сильный или слабый смысл). Рассматриваемые адвербиалы обладают как внешней, так и внутренней семантической сферой действия (СД). Как известно, ядро употреблений модификаторов скорости quickly1 и slowly1 образуется их сочетаниями с глаголамипредикатами простого агентивного процесса, список которых значительно увеличивается за счет глаголов, в значении которых содержится процессуальный компонент наряду с СК начинательности. При разложении семантической структуры глаголов простого процесса выявляются только гомогенные кванты процесса, то есть отсутствует фазовая структурация значения. Модификаторы высокой скорости учащают смену последовательности квантов процесса за счёт сокращения интервала между ними, а модификаторы низкой скорости действия увеличивают интервал между ними. Например: 1. As he does each evening, Max Goodman offers grace, thanking God for his bounty, after which everyone eats quickly, the children eyeing the still-warm cake on the kitchen counter (RD, 1991, 137). 2. A crippled old gentelman limps by fast like he wants to get away from me (NWW, 66). 3. People drive much too fast nowadays. Most Dangerous (Christie 1, 170). 4. Joe could crawl faster than me, but his knees were soft and sometimes he was tempted to raise himself on his toes (ASS, 163).

5. He wrote rapidly on a pad at his elbow (Christie 1, 119). 6. Driving slowly away in the car, out of the village, past the George and Crown with its drawn window blinds, she said: (...) (Bates, 295). 7. I saw a man slowly mounting the steps, his hand laid across the balustrade (Miller, 285). Глаголы речи могут быть отнесены к процессам, если принимать произнесение отдельных слов в высказывании за отдельные кванты процесса. Под воздействием показателя высокой скорости сокращаются интервалы между произнесениями отдельных слов, выстраивая их в один непрерывный линейный ряд последовательности квантов физического произнесения слов, чем и характеризуется скорость речи. Приведем примеры: 1. Jeannie looked at her, said quickly: (...) (Olsen, 55). 2. A tinge of bitternes crept into his tone, and she said hastily (Ashton, 55). В значении глаголов-предикатов квантифицированного процесса присутствует компонент, обозначающий фазу процесса между фазой начала и конца действия, который оказывается также легко доступным для показателя скорости рассматриваемых адвербиалов. Начинательность и терминативность, являясь, по сути, крайними границами процесса, не препятствуют ускорению (учащению) или замедлению основных квантов процесса. Например: 1. Another man moved quickly from the side and struck him across the shoulders and neck with something more than the naked hand (WM, 20). 2. She drank the coffee hastily hoping it would clear her head, but it had no effect (Ashton, 113). 3. Auriol hastily put the photograph down (Ashton, 158). 4. In the centre of it was a disc of brilliance, a disc that was intolerably bright until Alan hastily adjusted the controls (Chandler, 48). Сема начинательности, представленная в пресуппозиции, не является препятствием для СД модификаторов скорости, что легко подтверждается сочетаниями с глаголами-предикатами однократных событий и изменений, отражающими в значении

66

имплицитную предфазу, мгновенное изменение и имплицитное результативное состояние. Под СД адвербиалов модификаторов высокой или низкой скорости попадает СК, обозначающий моментальную фазу процесса. Эта фаза представлена одним моментальным квантом процесса, который либо еще больше ускоряется за счет влияния модификатора высокой скорости, либо замедляется, увеличивая или уменьшая временную протяженность процессуальной фазы. Для иллюстрации приведем примеры сочетаний ТА-модификаторов скорости с глаголами однократных процессов: 1. She winked quickly (Woolf 1, 5). 2. Miss Marple nodded her head slowly and gravely (Christie 1, 192). 3. He heard the bathroom open, and quickly closed his eyes (SFS, 85). 4. If you need me quickly just press the bell push by the window (Hailеy, 22). 5. She turned and hopped slowly away from him (ASS, 168). Cтруктура значения события однократных изменений типа switch on/off the light имеет сложную картину, отражающую мгновенный переход из одного состояния в другое состояние мира: [ti+(tm)+tf], где tm-время моментального изменения в мире, выражающееся мгновенной сменой ti на tf или упрощённо сводимая к [ti ≈ tf]. Параметр скорости, введённый ТА quickly1, ускоряет этот момент перехода, сокращая и так моментальную фазу изменения. Сочетаемость ТА-модификаторов скорости с глаголами-предикатами однократных изменений объясняется правилом семантического согласования слов. Приведем примеры: 1. Startled, the woman covered Christie’s hand with her own and looked quickly right and left along the alley (MIAR, 45-46). 2. The little grey kangaroo lifted her head quickly (ASS, 169). 3. She got up quickly, looking pale and frightened (Miller, 152). 4. Archer and Jacob jumped up from behind the round where they had been crouching with the intention of springing upon their mother unexpectedly, and they all began to walk slowly home (Woolf 1, 17). 5. An hour later, lying on the river bank, listening to the sound of turning popular leaves and the chink of the pony's bridle as it grazed in

thick shade, she began slowly to be aware of a strange thing (Bates, 31). Сема скорости взаимодействует только с вершинным элементом толкования значения глагола-предиката однократного процесса или изменения, представляющим признак процессуальности или изменения. Как свидетельствует языковой материал, с модификаторами скорости вступают в комбинацию только те глаголы-предикаты, в значении которых есть только семы начинательности и процесса или изменения, но не результативности. Ср.: 1.*They stopped to dress quickly; 2. *Things slowly stopped to improve. На наш взгляд, явную аномалию таких высказываний можно объяснить тем, что пропозиция ‹they, stop, dress› не может характеризоваться по признаку процессуального параметра, так как обозначается завершенная ситуация, обозначенная фазовым глаголом stop со значением достижения конечного предела: в ситуации отсутствует процессная фаза, предполагаемая имплицитно как предыдущая стадия. При комбинации же модификаторов быстроты с глаголами-предикатами достижения и завершения актуализируется второй смысл ускорения срока завершения действия. Анализ языкового материала в выбранном ракурсе рассмотрения позволяет сделать предположение, что, помимо стандартного взаимодействия со всем значением фазы процесса, глаголы-предикаты простого процесса под СД адвербиалов скорости могут переосмысляться иногда либо как предикаты начально детерминированного процесса, либо как предикаты завершения в зависимости от фокусирования начального или конечного предела ситуации. Рассмотрим следующий пример, который может иметь три интерпретации: I quickly ran down to him but it was too late (EAS, 26): a) I was quickly1 running down to him. б) I quickly1 started to run down to him but it was too late; в) I quickly2 had run down to him but it was too late.

67

В (а) под внутреннюю СД модификатора скорости попадает все значение глагола-предиката простого процесса (фаза развития процесса), интенсифицируя смены квантов процесса. В результате такого стандартного взаимодействия актуализируется процессуальное значение глагола-предиката, оформляемое в поверхностной структуре морфологической формой длительного вида (Continuous Aspect). В (б) начинательное значение в ситуацию привносится как непременный признак даже «чистых» процессов из нашего обыденного знания действительности, которое состоит в том, что у любого процесса, включая наиболее прототипический – передвижение – есть начальный и конечный моменты. Если презумптивный компонент начинательности значения глагола простого процесса попадает под фокус внешней СД quickly1, то он переходит в ранг сильного смысла: толкование значения глагола простого процесса реструктуризируется в глагол начально детерминированного процесса. В (в) вершинная часть значения глагола run down свидетельствует о возможности причисления этого глагола к аспектуальному классу глаголов-предикатов квантифицированного процесса с детерминированным концом. При фокусировании под СД адвербиала места назначения, то есть конечного пункта процесса бега, выраженного заполнением обязательной валентности глагола наречием down, актуализируется второе значение quickly2, выражающее смысл завершения действия. Происходит реструктуризация толкования значения глагола квантифицированного процесса в глагол завершения. Анализ языкового материала также подтверждает то, что значение ТА -модификаторов скорости можно принимать за «осциллирующее» значение между двумя взаимосвязанными и взаимообусловленными смыслами: ‘с высокой скоростью’ и ‘немедленно’, то есть ‘через короткий срок’ или ‘с малой скоростью’ и ‘дольше’, то есть ‘через больший срок’ [4. С.179]. Такой диапазон колебания одного значения адвербиала относится к «неясной, размытой промежуточной области» и состоит в

способности одного смысла значения легко уступать другому под влиянием значения предиката, то есть колебаться («осциллироваться») в сторону одного компонента. Скоростной компонент активизируется при взаимодействии с процессуальным компонентом в значении глаголов непредельных процессов, действий и изменений. Второй слабый смысл срока как бы затушёвывается или зачёркивается, переходя в ранг презумптивного компонента. Сочетание модификатора срока завершения действия с предельным событийным глаголом выставляет в качестве фигуры (сильного смысла) идею срока в значении ТА. Предельные глаголы (завершения и достижения) предоставляют возможность одновременной реализации обоих компонентов. В данном случае смысл срока значения ТА quickly взаимодействует с событийным компонентом значения глагола и становится сильным смыслом значения, а второй, скоростной, изменившийся в слабый смысл, взаимодействует с процессным компонентом. Иными словами, имеет место своеобразная “игра” или “конкуренция” компонентов структуры значения ТА, основанная на особых механизмах взаимодействия ТА c сочетающимися глаголами-предикатами. С одной стороны, скоростной смысл «осциллирующего» значения ТА quickly под воздействием процессуального компонента значения глагола становится сильным смыслом. Слабый смысл значения quickly, обозначающий идею срока, зачёркивается в результате несочетаемости значений слов. В этом случае в производной пропозиции на поверхностном уровне требуется введение длительной формы глагола, ср.: Нe wrote quickly → He was writing quickly. С другой стороны, в случае коллокации с предельными событийными глаголами создаётся возможность для взаимодействия с обоими смыслами. Сильный компонент значения quickly, обозначающий идею срока, сочетается с точечным событийным компонентом значения события, а слабый смысл скоростного параметра значения quickly взаимодействует с процессуальным компонентом, представленным в ассертивной

68

части глаголов завершения или в пресуппозиции значения глаголов-предикатов достижения, cр.: He quickly wrote the letter → He had quickly written the letter. Для актуализации значения срока действия эти ТА должны сочетаться только с предельными глаголами. Не возникает проблемы, когда базисная пропозиция представлена глаголомпредикатом завершения, в семантической структуре которого имеются в ассерции компоненты, обозначающие как результативную фазу, так и процессную фазу. Приведем примеры для иллюстрации механизма взаимодействия двух компонентов в значении ТА-модификаторов ускорения срока завершения действия с глаголами-предикатами завершения: 1. Then the Bi-Coloured-Python-Rock-Snake uncoiled himself very quickly from the rock (Kipling, 79). 2. She hastily disrobed and washed, hung up her dress and took out a skirt and jumper (Ashton, 24). 3. She had not slept well for four or five nights. Under the heat of the fire, exhausted, she went into a deep unconsciousness, coming out of it slowly, two hours later, to dream with cruel vividness, kneeling below a niche in a wall (Bates, 30). В (1) в значении глагола физического действия uncoil за квант процесса принимается, исходя из прагматических знаний мира, одна фаза раскручивания змеи от скалы. Процессный компонент значения предиката попадает под СД слабого смысла – компонента высокой скорости наречия quickly2. Результативный компонент значения предиката взаимодействует по правилу семантического согласования с сильным компонентом значения quickly2, выражающим идею срока. Для достижения конечной цели высвобождения от скалы змее требуется меньше времени, чем обычно, так как ситуация подходит к своему естественному завершению в результате сокращения интервала между фазами (квантами) раскручивания змеи от скалы. Таким образом, с глаголами-предикатами завершения модификаторы ускорения завершения действия демонстрируют комбинированное взаимодействие обоих компонентов смысла.

Глаголы достижения, которые предоставляют для взаимодействия с сильным компонентом срока адвербиалов quickly2, rapidly1, slowly2 результативную точку достижения предела ситуации tf, не имеют лексикализованной подготовительной фазы достижения предела, которая подразумевается только имплицитно. Однако имплицитно присутствующий компонент подготовительной фазы результативной ситуации, находящийся в подчинённом положении, не препятствует сочетанию ассерции с таким смыслом, который противоречит ей самой. Такой имплицитный тип слабых элементов содержания называется «экспозиция» [4.С.236], благодаря чему в толковании глаголов моментального события может активизироваться одновременно как процессуальное, так и результативное значение действия. Подготовительная процессуальная фаза действия, представленная в пресуппозиции, активизуется и тем самым переходит из пресуппозиции в слабый смысл под воздействием слабого смысла скорости значения адвербиалов быстроты. Под сферой действия адвербиалов со значением высокой/низкой скорости толкование значения глагола-предиката достижения реструктуризируется, формируя для производной пропозиции значение глаголапредиката завершения. Презумптивная часть толкования ситуации фокусируется (проявляется явно) под воздействием слабого смысла скорости показателей ускорения завершения действия, а толкование глагола-предиката достижения реструктуризируется в глагол завершения. Приведем примеры изменения аспектуального класса глагола достижения в глагол завершения под сферой действия ТА-модификаторов ускорения завершения действия: 1. The vast tracts of abandoned land eroded by poor farming and lagging practices are slowly returning to life as national parks and wilderness areas for the enjoyment of back packers, rock-climbers, kayakers, nature-watchers (RD, 1985, 125). 2. In fact memory of the previous evening returned only slowly as I chewed all the aspirins and pills I had, took a cold shower and rang for the mess-boy,... (WM, 97).

69

3. Never, Treleaven reflected grimly to himself, had he reached the airport so quickly. In no time, or so it seemed, they had reached Marpole and crossed Oak Bridge to Lulu island (Hailеy, 70). 4. Patients who appeared to be cured came home to their natural surroundings, to a family, a husband, their mothers and fathers, and slowly relapsed, so that very often tragedies or near tragedies occured (Christie 2, 121). 5. Slowly welling from the point of her gold nib, pale blue ink dissolved the full stop; for there her pen stuck, her eyes fixed, and tears slowly filled them (Woolf 1, 5). В (1) весь процесс возрождения к жизни национальных парков и неосвоенных земель получает замедленную интерпретацию по двум причинам. Во-первых, прагматическое знание подразумеваемого подготовительного процесса говорит о том, что возвращение к жизни, то есть к активной эксплуатации таких земель, требует немало времени. Во-вторых, слабый смысл скорости действия высвечивается под внутренней СД модификатора slowly2: компонент низкой скорости адвербиала увеличивает интервалы времени между сменой последующих квантов изменения и, таким способом, отодвигает момент достижения конечного предела ситуации. В результате такого семантического взаимодействия вместо моментального перехода в конечное состояние (достижение) возникает активизиция процессуального компонента, обозначенного в матричной пропозиции в виде предшествующей подготовительной фазы всей ситуации. Таким образом, на уровне внутрипозитивных отношений между адвербиалом и глаголом-предикатом уже готовится информация о процессном характере информации, которая актуализируется на поверхностном синтаксическом уровне темпорализацией пропозиции путем введения морфологической длительной видовой формы глагола Continuous Aspect: return - returning, то есть формы причастия настоящего времени, обозначающего наблюдаемое изменение [87]. Во (2) для возвращения воспоминаний о предыдущем вечере говорящему понадобилось больше времени, чем обычно. Для этого ему пришлось принять аспирин и другие таблетки,

холодный душ и вызвать портье. Смысл долгого срока также актуализируется за счёт присутствия в семантической структуре глагола-предиката return в матричной пропозиции имплицитного компонента процессуальности. Результативный компонент событийного значения глагола-предиката достижения однороден с СК результативности в структуре значения ТА slowly2, вследствие чего один из них зачеркивается. Сильный смысл учащения квантов процесса ТА slowly2 активизирует, проявляя из имплицитного в ассертивный, компонент, обозначающий подготовительную фазу развития действия в пропозиции ‹return›, что, в конечном счете, ведет к реструктуризации толкования значения глагола-предиката достижения в глагол-предикат завершения. Также и в (3) значение глагола-предиката достижения ‹reach› переинтерпретируется в глагол-предикат завершения в результате сложного механизма взаимодействия компонентов сочетающихся лексем: (quickly ‹reach the airport›) и (in no time ‹reach Marpole›, ‹cross Oak Bridge to Lulu island›). Адвербиал in no time является синонимичным quickly2 (RT,1966:109). Однако не со всеми глаголами достижения процессный компонент может быть извлечён из структуры значения глагола под СД модификаторов быстроты. Рассмотрим пример: The stagbeetle dies slowly (it was John who collected the beetles) (Woolf 1, 20). Семантический компонент интенсификации скорости процесса в структуре значения slowly2 не находит в структуре значения глагола die процессный компонент, поэтому он вообще зачёркивается (семантическое несогласование). Оставшийся сильный смысл срока ТА взаимодействует с компонентом результативности в структуре значения глагола-предиката достижения: один из однотипных компонентов результативности зачеркивается из-за совпадения смысла. Ситуация осмысляется следующим образом: смерть жука-«оленя» наступает не сразу после того, как его поймали для коллекции. Как упоминалось выше, ТА-модификаторы ускорения завершения действия способны задавать точку отсчёта для результативного события.

70

Проблематичны в этом отношении глаголы достижения, обозначающие моментальное достижение конечного предела не физического действия, а действия чувственного и умственного восприятия. Исходя из опыта прагматического знания мира, компонент процессуальности может подразумеваться имплицитно только в значениях глаголов-предикатов достижения предела физического действия, ср.: He went, returning quickly with her fur coat (Ashton, 52). Видимо, под СД модификатора ускорения срока завершения действия реструктуризация толкования глаголовпредикатов достижения в глагол-предикат завершения возможна только при взаимодействии с глаголами-предикатами достижения предела физических действий. При взаимодействии с глаголамипредикатами достижения нефизических действий, то есть чувственного восприятия и умственной деятельности, выраженных в матричной пропозиции глаголами-предикатами временного состояния, толкование таких глаголов реструктуризируется и приобретает событийное значение в производной пропозиции (временное состояние → достижение). Таким образом, иногда необходимые семы для взаимодействия могут быть прозрачными для значения скорости. Явление прозрачности границ слова, введённое И.М.Богуславским и И.И.Иомдиным, используется нами при анализе семантического воздействия адвербиала. Иными словами, это явление внутренней сферы действия адвербиалов, которое проявляется в естественном языке по-разному [23. С.20]. «Прозрачность» проявляется в трех ситуациях в зависимости от доступности процессного компонента в значении глагола-предиката для воздействия на него показателем скорости: 1) ситуация прозрачности – процессный компонент в структуре значения глагола-предиката может оказаться легко доступным для значения скорости ТА в силу прозрачности смыслового компонента, представленного эксплицитно в ассертивном компоненте; 2) ситуация полупрозрачности – процессный компонент в структуре значения глагола-предиката, невидимый для значения скорости в нейтральных условиях, может стать

доступным для него под влиянием усилия контекста путем извлечения из глубинных уровней смысла, представленных имплицитно; 3) ситуация непрозрачности – процессный компонент в структуре значения глагола-предиката не доступен для значения скорости адвербиала. Ситуация прозрачности. Свойством прозрачности для модификаторов скорости обладают значения начинательности и результативности, присущие следующим классам глаголовпредикатов: 1) квантифицированным процессам (1); 2) однократным процессам и изменениям (2, 3);1 3) глаголам, имеющим все фазы изменения (начало, процесс или изменение и результат), то есть (не)квантифицрованным изменениям и завершениям (4, 5, 6). Проиллюстрируем вышесказанное примерами: 1. Chief Inspector Davy nodded, refused a taxi and moved slowly away along Pond Street (Christie 1, 109)- квантифицированный процесс: ti+p+tf . 2. He nodded slowly (CCELD, 1998: 1371) – однократный процесс: (ti)+p+(tf). 3. I remarked upon the excessive weight of her to Jim as the creaking tackles of the parbuckle were slowly turning her about her longitudinal axis (Chandler, 19) – однократное изменение: ti = m = tf . 4. Miss Marple wondered as she went down the stairs. She preferred the stairs to the lift first thing in the morning, (…) Her steps grew slower and slower… (Christie 1, 39) – неквантифицированное направленное изменение: m. 5. I heard that Barclay had married Nancy, that he was rapidly rising in the regiment, but even that did not makе me speak (Doyle, 230) – квантифицированное направленное изменение с начальным моментом: ti + m. 1

Презумптивные компоненты начинательности и терминативности не подвергаются воздействию модификаторов скорости, но не препятствуют сдвигу сферы действия ТА к компоненту процессуальности.

71

6. Yet next day, as the train slowly rounded a hill on the way to Olympia, the Greek peasant women were out among the vines; the old Greek men were sitting at the stations, sipping sweet wine (Woolf 1, 133)- завершение: ti+р+tf. Предельные глаголы не допускают характеризации по скорости. Так, в следующих предложениях сочетания ТА модификаторов быстроты с глаголами-предикатами активизируют признак предельности (срока) только под воздействием адвербиалов со значением срока. Приведем примеры: 1. As for Muriel, shе was a strong large-boned woman, fair, with the kind of skin that tans quickly, so that shе always looked very healthy (Lessing,174) – квантифицированное направленное изменение: ti + m + t f. 2. When I woke up to the fact that as far as the scheme of things goes I was less than dirt I really became quite happy. I quickly lost all sense of responsibility (Miller, 311) – достижение: tf. 3. She came in fast, almost out of control, in what was, in effect, a shadow dive (Chandler, 17) – достижение: tf. Кроме значений начинательности и терминативности, прозрачным для параметров скорости является и значение каузативности. Например: 1. She scrambled hastily toward the door – a perilious journey (NWW, 25) - [сделала так, что с трудом поспешно пробралась к двери]. 2. She ran towards the car. He had not locked it and she scrambled hastily into the front seat, calling: (...) (Ashton, 95) – [сделала так, что с трудом поспешно села на переднее место]. 3. Then she became conscious of Hugh's arm about her and hastily extricated herself (Ashton, 84) – [сделала так, что поспешно освободилась из рук Хью]. Ситуация полупрозрачности. Как показывает анализ фактического материала, ТА модификаторы скорости действия ограничены в сочетании с глаголами-предикатами, в значении которых отсутствует процессуальный семантический компонент. Однако есть целый ряд глаголов, в глубинной семантической структуре которых обнаруживается СК процессуальности. Сочетания показателей скорости именно с такими глаголами

относятся к явлению полупрозрачности. Такие сочетания образуют, в основном, непрототипические случаи употребления адвербиалов и включают комбинации модификаторов скорости действия с интерпретационными глаголами. Особый механизм взаимодействия значений сочетающихся слов обнаруживается, когда под СД маркеров скорости попадают интерпретационные глаголы. Например: 1. In hastily forming and giving his opinion of other people, in sacrificing general politeness to the enjoyment of undivided attention where his heart was engaged and in slighting too easily the forms of wordly propriety, he displayed a want of caution which Elinor could not approve, in spite of all that he and Marriane could say in its support (Austen, 47). 2. Bruno Baird regarded the stewardess thoughtfully. Behind the calm reassurance of his blue-grey eyes his mind rapidly assessed the situation, weighing with the habit of years one possibility against another (Hailеy, 32). В значении интерпретационных глаголов типа assess реальное положение вещей описывается в пресуппозиции – «сформировал оценку», которая является процессной и попадает, тем не менее, под СД rapidly. Ассерция включает оценку наблюдателем ситуации, которая состоит в поочередном рассмотрении одного возможного варианта дел за другим. СД адвербиала смещается на вершинную часть ассертивного компонента толкования ситуации: персонаж быстро просматривал, то есть перебирал в голове один вариант за другим. Интерпретационные компоненты значения, являющиеся непрозрачными для идеи быстроты, тем не менее не препятствует сдвигу СД адвербиалов-модификаторов скорости в вершинную ассертивную часть толкования ситуации. Такой механизм взаимодействия значений слов можно назвать сдвигом или смещением сферы действия адвербиала (подобно сдвигу ракурса объектива фотоаппарата). Следующий пример также иллюстрирует особое поведение компонентов в пресуппозиции. Известно, что пресуппозиция является непрозрачной для воздействия

72

адвербиалов и логических операторов. Однако, как показывает языковой материал, презумптивные компоненты могут взаимодействовать с модификаторами скорости, если они представляют собой процессуальные компоненты. Рассмотрим пример: Kristina quickly claimed ownership of this big brother (RD, 1985, 140). Толкование глагола claim можно представить в следующем виде: «Кристина заявила, что претендует на собственность брата». Хотя вводящий пропозицию глагол речи представлен в презумптивной части толкования глагола, он подвергается воздействию слабого смысла скорости ТА quickly, поскольку в его толковании есть процессный компонент. Под СД сильного смысла срока ТА quickly попадает ассертивная вершинная часть толкования и ситуация получает событийное значение: «Героине потребовалось мало времени для удовлетворения своих претензий на собственность брата». Несколько отличается от обычных глагола восприятия see и однократных глаголов (look at, look up/down) глагол look through со значением ‘просматривать, проглядывать’. Толкование этого глагол предполагает, что субъект последовательно перемещает фокус внимания от одной части воспринимаемого объекта к другой, то есть представляет собой комбинацию процесса и восприятия: быстрая смена фаз процесса, после каждой фазы восприятие. Высокая скорость сокращает временной интервал между фазами процесса и восприятия. Поэтому для этого глагола естественным является сочетаемость с показателями ускорения скорости, скоростной компонент которых воздействует на внутримолекулярном уровне только на процессную фазу (физическое передвижение зрачков глаз) ср.: Look through the text quickly. Рассмотрим еще один пример: The room emptied quickly (WM,45). В этом примере толкование ситуации выглядит следующим образом: «everything or everyone that is in it goes out of it» (CCELD,1998:462). С сильным компонентом срока сочетается

результативный момент глагольного значения, благодаря чему производная пропозиция имеет результативное прочтение 'комната опустела'. Слабый компонент скорости в структуре значения адвербиала находит часть в толковании глагола ‘everyone goes out of it’: под СД адвербиала quickly смена квантов процесса ‹go out› ускоряется и меньше времени тратится на успешное завершение квантифицированного процесса. СК скорости в структуре значения quickly взаимодействует с процессуальным СК в структуре значения глагола go out, что ведет к процессуальному прочтению производной пропозиции: находящиеся в комнате, например, люди быстро покидают комнату. Ситуация непрозрачности. Было принято считать, что непрозрачными для воздействия адвербиалов, логических операторов и отрицательной частицы являются значения пресуппозиции и модальных рамок (Апресян 1995а: 33). Как свидетельствуют работы последних лет на материале русского языка и проведенное нами исследование [22; 23; 52; 67], презумптивные компоненты могут взаимодействовать с модификаторами процесса, если они предоставляют для взаимодействия однотипный компонент. Как свидетельствует языковой материал, для адвербиалов имеет значение наличие таких однотипных СК не только в импликационале, но и экстенсионале значения глаголов. Такие случаи сочетаемости ТА и глаголов мы относим к ситуациям непрозрачности, включающим сочетаемость ТА - модификаторов скорости с широкозначными глаголами, выражающими широкий круг типов деятельности (work, do, act, take, get и др.) и глаголами чувственного восприятия. Объяснить сочетаемость этих глаголов с показателями скорости, ссылаясь на семантическую структуру глагола даже на глубинном уровне, невозможно. В частности, глагол work может означать большой список типов деятельности, включая как физические действия (build, repair, write, do и т. д.), так и действия, не связанные напрямую с физическими действиями (teach, cure, guard, sell, advertise и др.). При сочетании ТА - модификаторов скорости с этими глаголами в

73

игру вступает экстенсионал глагола: под сферой действия ТА круг занятий, который может подразумеваться, значительно сужается и ведет к прочтению характеризации фазы развития физического действия. Например: 1. He worked slowly (WM, 35). 2. By the way, you'd better take care of yourself. I meant to tell you that the other day, but I didn't think you would act so quickly (Miller, 86). 3. There were a thousand and one details by which to judge an applicant: I had to take them all in at once, and quickly, because in one short day, even if you are as fast as Jack Robinson, you can only hire so many and no more (Miller, 22). 4. If you do get into the front room quick, says Lennie, you won't have to do the dishes (Olsen,27). Адвербиал сужает множество занятий, которые могут обозначаться глаголом work (1). Здесь действуют не только стандартные правила композициональности, но и специфичные правила. В таких случаях, когда значение результирующего выражения не выводимо по общим правилам соединяющихся слов, принято говорить об идиоматичности такого сочетания. Однако словосочетание типа work slowly/quickly явно не относится к фразеологизированным и является свободным. По нашему мнению, здесь речь идет не о стандартном сложении смыслов, а о действии над экстенсионалом слов. Еще одна ситуация непрозрачности проявляется тогда, когда матричная пропозиция представлена глаголами чувственного восприятия, которые даже в глубинной семантической структуре совершенно лишены процессной (динамичной) фазы. Глаголы целенаправленного и чистого восприятия не обозначают процесс, предполагающий изменение, поэтому нельзя утверждать, что восприятие может происходить быстро или медленно. Внутренняя природа восприятия все же является для человека явно непрозрачной, невидимой для внешнего наблюдения, хотя ученые и пытаются представить внутреннюю природу восприятия. Однако на современном этапе научной мысли она не поддается разложению на какие-то

промежуточные фазы: внутренние процессы переработки информации, воспринимаемой мозгом, фактически являются недоступными для наблюдения в буквальном смысле. Поэтому, видимо, недопустимы сочетания: * He quickly hears (watches). При анализе так называемых глаголов познания, представленных парами из двух лексем (see – look, hear – listen, smell – sniff, feel – touch, taste – lick), Е.В.Елкина выделяет первый глагол из этих пар как глагол физического восприятия, а второй – как глагол, обозначающий запрос об информации и подготовку к ее восприятию [61. С.26-36]. Словари фиксируют, в частности, для глагола see помимо значения состояния (ЛСВ 1) и событийные значения (ЛСВ 2,3), которые позднее закрепились за look. В ракурсе нашего анализа, процессуальное значение глагола see 2 и событийное значение глагола see 3, выражающие, соответственно, действие (процесс) одушевленного агента и результативность целенаправленного использования субъектом способности к восприятию, актуализируются в результате семантического взаимодействия с модификаторами быстроты со значением скорости (1) и срока (2). Проиллюстрируем вышесказанное примерами: 1. Hastily crossing to it, she saw the little figure in its nightdress leaning over the rail, standing on a stool to enable her to do so (Ashton, 18). 2. In everything I quickly saw the opposite, the contradiction, and between the real and the unreal the irony, the paradox (Miller, 9). В (1) фокусируется быстрая смена начального момента восприятия на результативный момент. Объект восприятия введен путем примыкания к глаголу-предикату в виде прямого дополнения, выраженного сочетанием the little figure in its nightdress (…). Акциональное значение глагола-предиката see актуализируетcя в контексте ТА hastily, семантически удаленного от глагола-предиката, но обладающего сферой действия в силу 'неминимальной связи' (свободной связи адвербиала) с глаголом. В контексте ТА происходит изменение аспектуального класса глагола, ведущее к реструктуризации толкования глагола (временное состояние → достижение).

74

Второй глагол из пары see – look, представляющий собой однократное действие, как было показано раньше, легко сочетается с модификаторами скорости, образуя прототипические случаи употребления модификаторов скорости. Например: The boys stopped work and watched "There they are, up on the hill! cried one. “Look, quick, look!” He pointed (ASS, 169). Рассмотрим следующие примеры с глаголами умственной деятельности: 1. They both kept thinking of places as fast as they could, then they'd think of somebody … (Salinger, 137). 2. Auriol thought quickly (Ashton, 123). В контексте ТА происходит изменение аспектуального класса глагола, ведущее к реструктуризации толкования глагола. В (1) в комбинации с модификатором скорости fast1 актуализируется процессуальное значение глагола think, то есть актуализируется событийное значение глагола-предиката умственной деятельности. Происходит изменение аспектуального класса глагола-предиката временного состояния в глагол процесса. Во (2) под воздействием модификатора quickly2 со значением ускорения завершения действия актуализируется предельное значение глагола think (временное состояние → завершение). Правила композицион(аль)ности, выявленные нами при анализе механизмов взаимодействии ТА - модификаторов быстроты действия с глаголами-предикатами матричной пропозиции, представлены в таблице 4.

Таблица 4 Правила композициональности при семантическом взаимодействии ТА- модификаторов быстроты действия с глаголами-предикатами Семантическое согласование Матричная пропозиция 1 1. Простой процесс ‹swim›, ‹walk›, ‹run›

ТА – модификаторы быстроты 2 quickly 1 slowly 1 fast 1 rapidly 2

Производная пропозиция 3 Простой процесс (не меняется)

Правило композициональности 4 Семантическое согласование (интенсификация квантов процесса / изменения)

1 2. Квантифицированный процесс а) ‹run›, ‹move› б) глаголы речи ‹say›, ‹add›

2 quickly 1 fast1 hustily 1 rapidly 2

3 Квантифицированный процесс (не меняется)

4 Семантическое согласование (интенсификация квантов процесса)

3. Однократные процессы, изменения ‹nod›, ‹sit down›, ‹start doing›,‹begin to make›

quickly 1 hustily 1 rapidly 2

Однократные процессы, события, изменения (не меняется)

Семантическое согласование (интенсификация процесса)

75

4. (Не)квантифи -цированное изменение ‹grow older›, ‹rise›, ‹increase›

quickly 1 slowly 1 rapidly 2

(Не)квантифи -цированное изменение

Cогласование (интенсификация изменения)

5.Достижение ‹reach the station›, ‹arrive at the station›, ‹recognize›

quickly 2 slowly 2

Достижение (не меняется)

Семантическое согласование (зачеркивание однородного компонента результативности)

1 6. Завершение ‹write a letter›, ‹build a house›, ‹smoke a cigarette›

2 quickly 2 slowly 2

3 Завершение (не меняется)

4 Семантическое согласование (зачеркивание однородного компонента результативности)

II. Изменения аспектуального класса глагола-предиката под СД ТАмодификаторов быстроты действия 1. Простой процесс ‹rumble›,‹run›

slowly 1 quickly 1

Квантифицированный процесс с детерминированным началом

Добавление смысла

2. Достижение ‹come›, ‹vanish›, ‹get› 3. Временное состояние ‹be asleep› ‹be tired›

fast

Завершение

Реструктуризация толкования

fast

Реструктуризация толкования

4.Достижение ‹reach the airport› ‹return to life›, ‹find›

quickly 2 slowly 2

Квантифицированный переход в состояние (начинательность) Завершение

Исключение: ‹die›

quickly 2 slowly 2

1

2

Достижение (не меняется) 3

Реструктуризация толкования

Прагматические факторы 4

5.Временное состояние а) глаголы чувственного восприятия ‹see›, ‹hear›, ‹feel›

quickly 2 slowly 2

Достижение

Добавление смысла и реструктуризация толкования

б) глаголы умственной деятельности ‹think›, ‹know›

quickly 2 slowly 2

Достижение

Добавление смысла и реструктуризация толкования

в) глаголы психологического состояния ‹worry›, ‹surprise›

quickly 2 slowly 2

Достижение

Добавление смысла и реструктуризация толкования

76

Выводы по четвертой главе 1. Сочетаемость или несочетаемость ТА-модификаторов быстроты действия с глаголами-предикатами определенных аспектуальных классов обусловлена тремя основными факторами: наличием в структурах значений ТА и глагола-предиката семантического компонента, с которым адвербиал может взаимодействовать, позицией (доступностью) этого компонента в толковании глагола для сферы действия ТА и коммуникативным рангом взаимодействующего компонента (коммуникативный фон или коммуникативный фокус, слабый или сильный смысл). 2. Действие стандартного способа заполнения валентности ТА ограничено требованием, чтобы смыслы, как доминирующие в толковании глагола-предиката матричной пропозиции, так и представляющие собой слабые или имплицитные смыслы, были прозрачны для смыслов, составляющих значение самого адвербиала. 3. При заполнении валентности ТА глаголамипредикатами матричной пропозиции действуют следующие правила композиции смыслов: 1) усилительная функция или снятие тавтологической аномалии (зачеркивание однородного компонента); 2) добавление смысла; 3) специфичные особые механизмы взаимодействия: а) зачеркивание слабого смысла в виду несогласования сем; б) реструктуризация толкования значения глагола-предиката в исходной пропозиции; в) включение в семантическую СД адвербиала только той части синтаксической СД, содержащей подходящий признак, посредством сдвига СД лексемы; г) действие над экстенсионалом слов (нестандартное сложение смыслов). 4. Содержательная информация о внутренне присущих признаках наблюдаемого события, отражающих временные параметры быстроты действия и вводимых ТА - модификаторами быстроты действия, включает разные виды семантической информации: наряду с ассерциями, то есть утверждаемыми смыслами, пресуппозицией и импликатурами, существуют разнородные смыслы по силе проявления: сильные и слабые.

5. Внутренняя семантическая СД модификаторов быстроты действия может включать не только ассертивную часть значения подчиняющего предиката, но и имплицитные смыслы (пресуппозиции), которые могут превращаться в эксплицитные слабые смыслы, а ассертивные семы - в эксплицитные слабые смыслы. Вопреки принятому мнению об основных свойствах пресуппозиции и слабых смыслов, они демонстрируют особое поведение под воздействием адвербиалов.

77

ЗАКЛЮЧЕНИЕ Лингвистический анализ актуализации темпорального адвербиального смысла в английском предложении, проведенный на основе изучения механизма взаимодействия составляющих глагольно-адвербиального комплекса, позволяет сделать следующие выводы: 1. Понятие «адвербиал» является семантическим понятием, выражающим «суперпризнак признака», то есть категориальный адвербиальный суперпризнак, к которому восходят субкатегориальные адвербиальные признаки локативности, темпоральности, образа действия и интенсивности, выраженные разноуровневыми языковыми единицами – наречиями, наречными выражениями и именными словосочетаниями. 2. Темпоральная адвербиальность в английском языке является субкатегорией в рамках внутриязыковой семантически многомерной категории адвербиальности, устроенной по прототипическому принципу со стабильным центром и гибкой периферией. 3. Механизм заполнения пассивной валентности ТА мотивируется и объясняется природой концептуального отражения временных параметров ситуации и ситуационного типа фрагмента действительности, которые могут быть представлены как точка, интервал или ритм. В конечном счете, на сочетаемость ТА с глаголом-предикатом влияют три основных фактора: 1) наличие в структурах значений ТА и глагола-предиката семантического компонента, с которым ТА может взаимодействовать; 2) позиция и доступность этого компонента в толковании глагола для сферы действия ТА и 3) его коммуникативный ранг (коммуникативный фон или коммуникативный фокус, слабый или сильный смысл). Фазовая структурация самого значения глагола-предиката обусловливает различные его интерпретации при соответствующем сочетании с модификатором глагола.

4. При актуализации темпорального адвербиального смысла в предложении наряду с другими разновидностями содержательной информации – ассерцией, пресуппозицией, импликатурами, модальной рамкой - имеются и функционируют смыслы, разнородные по силе проявления – слабые и сильные. 5. Действие канонического и неканонического способа заполнения валентности ТА ограничено следующим требованием: смыслы в толковании глагола матричной пропозиции, как доминирующие (ассертивные), так и слабые или имплицитные, должны быть семантически однородны и прозрачны для смыслов, составляющих значение самого адвербиала. 6. СДсем адвербиала может включать не только ассертивную часть значения подчиняющего предиката, но и имплицитные смыслы (пресуппозиции), которые могут превращаться в эксплицитные слабые смыслы, а ассертивные семы – в слабые или имплицитные смыслы. Вопреки принятому мнению об основных свойствах пресуппозиции и слабых смыслов, они демонстрируют особое поведение под воздействием адвербиалов. 7. При формировании смысла предложения в результате взаимодействия ТА с глаголом-предикатом матричной пропозиции наряду со стандартными правилами композициональности – правилом зачеркивания и добавления информации – действуют нестандартные правила: реструктуризация толкования значения глагола-предиката матричной пропозиции в контексте ТА в результате нестандартного сложения смыслов при сдвиге сферы действия ТА или действия над экстенсионалом значения глагола. 8. Нестандартные правила композиции смыслов в результате семантического несогласования сочетающихся слов ведут к модификации значения глагола-предиката матричной пропозиции под сферой действия ТА, то есть к изменению аспектуального класса глагола-предиката. 9. Представление временных отношений и параметров ситуации концептуализируется в виде единого недискретного образа, отражающего восприятие изменений и движений во

78

времени и сводимого к набору неоднородных способов представления этого образа. Последние отражаются в значении соответствующих языковых средств временного указания в языке (аспектуальный класс глагола-предиката, ТА, морфологические видо-временные формы глагола, союзы и предлоги). В семантике этих языковых средств идея времени объективируется более конкретно и расчлененно, обусловливая разный набор правил композиции смыслов в зависимости от стандартных и нестандартных механизмов взаимодействия значений сочетающихся слов, обеспечивающих, в конечном счете, механизм понимания и извлечения информации об однородном нерасчлененном образе или способе представления идеи времени в языке. 10. Проведенный анализ механизмов взаимодействия значений сочетающихся слов позволяет проследить формирование нового значения комплексных единиц в рамках предложения, осуществляющегося по определенным правилам композициональности, которые вполне познаваемы. Проведенное исследование вносит определенный вклад в теорию взаимодействий и выражения смысла предложения и служит доказательством того, что высказывание строится из более мелких частей (исходных пропозиций) путем усложнения производящей пропозиции. Разумеется, наше видение изученной проблемы не претендует на какую-либо полноту рассмотрения вопросов в таком ракурсе, а является только попыткой проникнуть в глубинные механизмы взаимодействия значений слов как бы на «меж-» и «внутримолекулярном» уровнях. Природа механизмов взаимодействия компонентов на глубинных уровнях представления информации продолжает оставаться еще непонятной и требует детального изучения на большом массиве фактического материала в разных языках. Перспективным видится дальнейшее изучение семантического функционирования английских ТА в макроконтексте (СФЕ и тексте-дискурсе) или включая в сферу исследования элементы других подкатегорий темпоральной

адвербиальности и адвербиалы других субкатегорий, объединенных в рамках гиперкатегории адвербиальности.

79

БИБЛИОГРАФИЯ 1. Адмони В.Г. Полевая природа частей речи (на материале числительных) /В.Г.Адмони // Вопросы теории частей речи (на материале языков различных типов). – Л.:1968. – С. 98 – 106. 2. Александрова О.В. Современный английский язык. Морфология и Синтаксис / Modern English Grammar: Morphology and Syntax / О.В. Александрова, Т.А. Комова. –– М.: Филол. фак-т МГУ, 1998. – 208 с. 3. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Лексическая семантика / Ю.Д. Апресян / 2-е изд., испр. и доп. – М.: Школа «Языки русской культуры», Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1995. – Том I. – 472 с. 4. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Интегральное описание языка и системная лексикография / Ю.Д. Апресян – М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. – Том II. – 767 с. 5. Аристотель. Категории / с приложением “Введения” Порфирия к “Категориям” Аристотеля / Аристотель: пер. А.В.Кубицкого, ред., вст. ст. и прим. Г.Ф.Александрова. – М.: Государственное социально-экономическое изд-во, 1939. – 84 с. 6. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл (Логикосемантические проблемы)/ Н.Д. Арутюнова.– М.: «Наука», 1976. – 382 с. 7. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата / Н.Д. Арутюнова // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. – 1981. – Т. 40. - № 4. – С. 356 - 365. 8. Арутюнова Н.Д. Лингвистические проблемы референции / Н.Д. Арутюнова // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: «Радуга», 1982. – Вып. 13. - С. 5 - 40. 9. Арутюнова Н.Д. Истоки, проблемы и категории прагматики. Вступительная статья / Н.Д. Арутюнова, Е.В. Падучева // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: «Прогресс», 1985. - Вып. 16. – С. 3 - 42. 10. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. / Н.Д. Арутюнова – М.: «Наука», 1988. – 341 с.

11. Арутюнова Н.Д. Время: модели и метафоры / Н.Д. Арутюнова //Логический анализ языка: Язык и время / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Т.Е. Янко. – М.: Изд-во «Индрик», 1997. – С. 51 - 61. 12. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н.Д. Арутюнова. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. – 896 с. 13. Аспекты семантических исследований / Под ред. Н.Д. Арутюновой, А.А. Уфимцевой. – М.: Изд-во «Наука», 1980. – 360 с. 14. Бабушко С.Р. Категориальное пространство локативных и темпоральных наречий современного английского языка: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / КГЛУ.– Киев, 1998. – 18 с. 15. Бергельсон М.Б. Прагматический принцип приоритета и его отражение в грамматике языка / А.Е. Бергельсон, А.Е. Кибрик // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. – 1981. – Т. 40. - № 4. – С. 343 355. 16. Блох М.Я. Теоретическая грамматика английского языка: Учебник для студентов филол. фак-тов ун-тов / М.Я. Блох. - М.: «Высшая школа», 1983. – 383 с. 17. Блох М.Я. Теоретические основы грамматики: Учеб. пособие для студентов институтов и фак-тов ин. яз. / М.Я. Блох. – М.: «Высшая школа», 1986. - 160 с. 18. Богданов В.В. Семантико-синтаксическая организация предложения / В.В. Богданов.- Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1977. - 205 с. 19. Богуславский И.М. Исследования по синтаксической семантике: Сферы действия логических слов / И.М. Богуславский. – М.: «Наука», 1985. – 157 с. 20. Богуславский И.М. О некоторых типах семантического взаимодействия между словами со значением «достаточно» и частицами / И.М. Богуславский // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. - М.: «Наука», 1989. – С.197 - 216. 21. Богуславский И.М. Сфера действия лексических единиц / И.М. Богуславский. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.– 464 с.

80

22. Богуславский И.М. Сфера действия начинательности и актуальное членение: втягивание ремы / И.М. Богуславский // Семиотика и информатика: Сб. науч. ст.– М.: «Русские словари», 1998. – Вып. 36. – С. 8 - 18. 23. Богуславский И.М. Семантика быстроты / И.М. Богуславский, Л.Л. Иомдин // Вопросы языкознания. – 1999. - № 6. – С.13 - 30. 24. Болдырев Н.Н. О функциональной категоризации языковых единиц / Н.Н. Болдырев // Категоризация мира: Пространство и время. Материалы научн. конф./ Ред. Е.С. Кубрякова и О.В. Александрова. – М.: «Диалог-МГУ», 1997. – С.114 - 116. 25. Бондарко А.В. К теории поля в грамматике - залог и залоговость / А.В. Бондарко // Вопросы языкознания. - 1972. - № 3. - С. 20 - 25. 26. Бондарко А.В. Теория морфологических категорий / А.В. Бондарко . – Л.: Изд-во «Наука», Ленингр. отд-ние, 1976. – 256 с. 27. Бондарко А.В. Грамматическое значение и смысл / А.В. Бондарко. – Л.: «Наука», 1978. – 176 с. 28. Бондарко А.В. Основы построения функциональной грамматики (на материале русского языка) / А.В. Бондарко // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. – 1981. – Т. 40. - № 6. – С. 483 495. 29. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии / А.В. Бондарко. – Л.: «Наука», Ленингр. отд-ние, 1983. – 205 с. 30. Бондарко А.В. Функциональная грамматика / А.В. Бондарко. – Л.: «Наука», Ленингр. отд-ние, 1984. – 136 с. 31. Бондарко А.В. Временные категории / А.В.Бондарко // Категоризация мира: Пространство и время: Материалы научн. конф./ Ред. Е.С. Кубрякова и О.В. Александрова. – М.: «Диалог – МГУ», 1997. – С.31 - 34. 32. Булыгина Т.В. Грамматические и семантические категории и их связи / Т.В. Булыгина // Аспекты семантических исследований. - М.: «Наука», 1980. – С. 320 - 355. 33. Булыгина Т.В. К построению типологии предикатов в русском языке Т.В. Булыгина // Семантические типы предикатов/ Отв. ред. Селиверстова О.Н. – М.: «Наука», 1982. – С. 7 - 85.

34. Булыгина Т.В. О границах и содержании прагматики / Т.В.Булыгина // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. – 1981. – Т. 40. - № 4. – С. 333 - 342. 35. Булыгина Т.В. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики) / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев – М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. – 576 с. 36. Василенко О.В. Функционирование наречий времени современного английского языка в текстах различных стилей: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / КГЛУ. - Киев, 1998. – 16 с. 37. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика / Л.М. Васильев. – М.: «Высшая школа», 1990. – 176 с. 38. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / В.В. Виноградов. – М.; Л.: «Учпедгиз», 1947. – 784 с. 39. Виноградов В.В. Некоторые задачи изучения синтаксиса простого предложения / В.В. Виноградов // Вопросы языкознания.- 1954.- № 1.- С.3-20. 40. Виноградова Т.А. Синтаксические средства выражения темпоральных отношений в современном английском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИИЯ им. М. Тореза. - М. , 1982. – 23 с. 41. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки / Е.М. Вольф. – М.: «Наука», 1985. – 228 с. 42. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики / В.Г. Гак // Проблемы структурной лингвистики 1971. – М.: «Наука», 1972.С. 367 - 395. 43. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. Морфология / В.Г. Гак. – М.: «Высшая школа», 1986.- 304 с. 44. Гак В.Г. Языковые преобразования / В.Г. Гак.– М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. – 768 с. 45. Галаншина И.К. Функциональный статус наречий в системе частей речи: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.19. / МГПИИЯ им. М.Тореза. - М., 1989. – 24 с. 46. Галаншина И.К. Функциональный статус наречий в системе частей речи: Дис. … канд. филол. наук: 10.02.19. / МГПИИЯ им. М.Тореза.- М.,1989. – 215 с.

81

47. [Ганшина М.А., Василевская Н.М.] Ganshina M.A. English Grammar / M.A. Ganshina, N.M.Vasilevskaya. - Moscow: Foreign Languages Publishing House, 1954.- 548 p. 48. Гвишиани Н.Б. Полифункциональные слова в языке и речи: / Учеб. пособие по курсу англ. яз./ Н.Б. Гвишиани. – М.: Высш. шк., 1979. – 200 с. 49. Гвишиани Н.Б. Слово на – ly как предмет грамматики и фразеологии (на материале современного английского языка): Дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГУ. – М., 1976. – 153 с. 50. Герасимова Л.Я. Усилительные наречия в современном английском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ЛГПИ. - Л.,1970.- 26 с. 51. Глызина В.Е. Временная семантика имени существительного в современном английском языке: Дис. …. канд. филол. наук: 10.02.04. / ИГЭА.– Иркутск, 1999. – 132 с. 52. Григорьева С.А. Механизм установления семантической сферы действия лексемы: Дис. … канд. филол. наук: 10.02.19. / Ин-т рус. яз. РАН. – М., 1999. – 260 с. 53. Гурочкина А.Г. Неглагольные средства выражения временных отношений в истории английского языка / А.Г.Гурочкина // Категоризация мира: пространство и время: Материалы научн. конф. / Ред. Е.С. Кубрякова и О.В. Александрова. – М.: «ДиалогМГУ», 1997. – С. 82 - 86. 54. Гурьева Ю.Ф. Однокоренные парные наречия в английском языке (типа right – rightly, quick – quckly, high – highly): Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИ им. В.И.Ленина. - М., 1970. - 20 с. 55. Даниленко В.П. История русского языкознания: Курс лекций / В.П. Даниленко. – Иркутск: ИГУ, 1998. – 256 с. 56. Дегтярева В.В. Шкала оценки неопределенного количества признака и факторы, определяющие сочетаемость ее операторов (на примере словосочетаний наречий с прилагательными, обозначающими эмоции): Автореф. дис. ... канд. филол. наук: 10.02.04. / Нижегородский гос. лингв. ун-т им. Н.А. Добролюбова. – Нижн. Новгород, 1996. - 26 с.

57. Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце ХХ века / В.З.Демьянков // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей – М.: Рос. гум. ун-т, 1995. – С.239 – 320. 58. Демьянков В.З. О формализации прагматических свойств языка / В.З. Демьянков // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. обзоров / Ред. В.Н. Герасимов. – М.: ИНИОН АН СССР, 1984. – С. 197-222. 59. Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания / В.З. Демьянков // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. – 1981. – Т. 40. - № 4. – С.368 - 377. 60. Дешериева Т.И. Лингвистический аспект категории времени в его отношении к физическому и философскому аспектам / Т.И. Дешериева // Вопросы языкознания. – 1975. - № 2.- С.111 - 117. 61. Елкина Е.В. Глаголы познания в современном английском языке / Е.В. Елкина // Семантический синтаксис современного английского языка / Сб. – Пятигорск: Изд-во ПГПИИЯ, 1976. – С. 26 - 36. 62. Жигадло В.Н. Современный английский язык. Теоретический курс грамматики / В.Н. Жигадло, И.П. Иванова, Л.Л. Иоффик. – М.: Изд-во иностр. лит., 1956. – 229 с. 63. Жоль К.К. Язык как прагматическое сознание (Философский анализ) / К.К. Жоль. – Киев: Выща школа, 1990. – 236 с. 64. Зайцева О.Л. Функции наречий в предложении и тексте: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ПГПИИЯ.Пятигорск, 1988. - 17 с. 65. Засыпкина Г.Б. Функционально – семантическая категория совместности деятельности в современном английском языке: Дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ИГЛУ.– Иркутск, 1999. – 133 с. 66. Зельдович Г.М. Семантика времени: к уточнению метаязыка / Г.М. Зельдович // Филологические науки. – 1995. - № 2.- С. 80 89. 67. Зельдович Г.М. Временные кванторные наречия: Дис. … д-ра филол. наук: 10.02.01. / ХГУ. - Харьков, 1999. – 319 с.

82

68. Иванова И.П. О полевой структуре частей речи в английском языке / И.П. Иванова // Теория языка. Методы его исследования и преподавания. – Л.: Наука, 1981. – С.125 - 129. 69. Караулов Ю.Н. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса / Ю.Н. Караулов, В.В. Петров // Дейк ван Т.А. Язык, познание, коммуникация. – М.: «Прогресс», 1989. – С. 5 - 11. 70. Касевич В.Б. Конструкции с предикатными актантами. Проблемы семантики / В.Б. Касевич, В.С. Храковский // Категории глагола и структура предложения. Конструкции с предикатными актантами.– Л.:Наука, 1983. – С. 5-27. 71. Категоризация мира: пространство и время: Материалы научн. конф. / Ред. Е.С. Кубрякова, О.В. Александрова. - М.: Диалог МГУ, 1997. - 236 с. 72. Кацнельсон С.Д. О грамматической категории / С.Д. Кацнельсон // Вестник Ленингр. гос. ун-та. Серия истории языка и литературы. – 1948. - № 2. – С.132. 73. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление / АН СССР. Ин-т языкознания / С.Д. Кацнельсон. – Л.: «Наука», Ленингр. отд-ние, 1972. – 216 с. 74. Кацнельсон С.Д. Общее и типологическое языкознание / С.Д. Кацнельсон. - Л.: «Наука», 1986. - 298 с. 75. Кибардина С.М. Валентностные свойства немецкого глагола: Учеб. пособие / С.М. Кибардина. – Л., ЛГПИ, 1985. – 110 с. 76. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика / И.М. Кобозева. М.: "Эдиториал УРСС", 2000. - 352 с. 77. Ковалева Л.П. Сочетаемость глаголов движения в тексте как реализация их дистрибуции / Л.П. Ковалева // Проблемы лингвистического анализа текста. – Иркутск, 1980. – С. 61 - 68. 78. Ковалева Л.М. Проблемы структурно-семантического анализа простой глагольной конструкции в современном английском языке / Л.М. Ковалева. – Иркутск: Изд-во ИГУ, 1987. – 221 с. 79. Козлова Л.А. Адвербиальные существительные в современном английском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИ им. В.И. Ленина. - М., 1976. – 20 с.

80. Козлова Л.А. Проблемы функционального сближения частей речи в современном английском языке: Монография / Л.А. Козлова. – Барнаул: Изд-во БГПУ, 1997. - 200 с. 81. Колосова О.Н. Когнитивные основания языковых категорий (на материале современного английского языка): Дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.04. / МГУ, филол. ф-т. - М., 1996. - 325 с. 82. Коновалова В.Г. Развитие неглагольных средств выражения временных отношений в древне- и среднеанглийском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / РГПУ им. А.И.Герцена. – СПб, 1994. – 21 с. 83. Костюшкина Г.М. Лингвистика на пороге XXI века / Г.М.Костюшкина // Современные лингвистические теории: проблемы слова, предложения, текста // Вестник ИГЛУ. Сер. лингвистика. – Иркутск: ИГЛУ, 2000. – Вып. 2. – С.61- 64. 84. Кошель Л.А. Семантика и номинативно-коммуникативные функции дериватов непервой ступени производности (на материале отглагольных наречий английского языка): Автореф. дис… канд. филол. наук: 10.02.04. / ЛГПИ им. А.И.Герцена. – Л., 1990. - 16 с. 85. Кравченко А.В. Вопросы теории указательности: Эгоцентричность. Дейктичность. Индексальность / А.В.Кравченко. – Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1992. – 212 с. 86. Кравченко А.В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации / А.В.Кравченко. – Иркутск: Изд–во Иркут. ун-та, 1996. –59 с. 87. Кравченко А.В. Английский глагол: Новая грамматика для всех/ Учебник/ Под ред.А.В. Кравченко / А.В.Кравченко, Т.Л.Верхотурова, Л.В. Слуднева, Л.В.Ушакова, И.Ю.Кузина. – Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 1997.–275 с. 88. Красухин К.Г. Темпоральный дейксис. Общие заключения / К.Г. Красухин // Человеческий фактор в языке: Коммуникация. Модальность, дейксис. – М.: «Наука», 1992. – С. 236 – 266. 89. Красухин К.Г. Три модели индоевропейского времени на материале лексики и грамматики / К.Г. Красухин // Логический анализ языка. Язык и время / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Т.Е. Янко. – М.: Изд-во «Индрик», 1997. – С. 62 - 77.

83

90. Кубрякова Е.С. Обеспечение речевой деятельности и проблема внутреннего лексикона / Е.С. Кубрякова // Человеческий фактор в языке: Язык и порождение речи. – М.: 1991. – С. 82 - 140. 91. Кубрякова Е.С. Эволюция лингвистических идей во второй половине ХХ века (опыт парадигмального анализа) / Е.С. Кубрякова // Язык и наука конца 20 века: Сб. статей. – М.: Рос. Гуманит. ун-т, 1995. – С. 144 - 238. 92. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е.С. Кубрякова.- М.: Ин-т языкознания РАН, 1997. – 331с. 93. Лаврентьева Н.М. Синтаксические отношения и связи уровня простого предложения / Н.М. Лаврентьева. - Саранск, Изд-во Сарат. ун-та, Саран. филиал,1989. - 152 с. 94. Лаптева Т.И. Неглагольные средства выражения темпоральности в ранненовоанглийском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ЛГПИ им. А.И.Герцена. – Л., 1988. – 17 с. 95. Лебедева Л.Б. Пространственные и временные указания в общереферентных высказываниях / Л.Б. Лебедева // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. – 1984. – Т. 43. - № 4. – С. 303 - 314. 96. Лисоченко Л.В. Высказывание с имплицитной семантикой (Логический, языковой и прагматический аспекты) / Л.В. Лисоченко. – Ростов-на-Дону: Изд- во Рост. ун-та, 1992. – 160 с. 97. Малимон Л.К. Системные и функциональные характеристики имен существительных с темпоральным значением в современном английском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / Киев. гос. лингв. ун-т. – Киев, 1999. – 21 с. 98. Малинович М.В. К проблеме внутрипредложенческих отношений между компонентами матричной и производной пропозиции / М.В. Малинович // Лингвистические парадигмы и лингводидактика: тезисы докладов и сообщений Ш международной научно-практической конференции (16-18 июня 1998). - Иркутск: Изд-во ИГЭА, 1998. - С. 49 - 53. 99. Малинович М.В. Проблемы высказывания с производными структурами / М.В. Малинович // Повышение эффективности познавательной деятельности обучающихся: Материалы 2-й международной научно-методической конференции:

Иностранные языки как средство интеллектуального развития. Иркутск, 1998. - Вып. 2. - С. 49 - 51. 100. Малинович М.В. Семантика высказывания с пропозитивным актантом - дополнением / М.В.Малинович // Язык. Культура. Деятельность. Восток- Запад : Тезисы докладов 2-й международной конференции (24 - 26 августа 1999г.). Филологические аспекты межкультурных коммуникаций. – Набережные Челны, 1999. – Том 2. – С.168 - 173. 101. Малинович М.В. Внутрипропозитивные отношения между главным глаголом, выраженным девербативом и его актуализаторами / М.В. Малинович, А.Ю. Зубарев // Этногерменевтика: некоторые подходы к проблеме. - Серия "Этногерменевтика и этнориторика". Кемерово: Кузбассвузиздат, 1999. - Вып. 4. - С.111 - 120. 102. Малинович Ю.М. Семантика эгоцентрических категорий в концептуальной модели естественного языка / Ю.М. Малинович // Проблемы вербальной коммуникации и представления знаний: Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной 50-летию ИГЛУ. - Иркутск: ИГЛУ, 1998. - С.116 - 120. 103. Малинович Ю.М. Антропный фактор в теории языка и проблема семантики эгоцентрических категорий / Ю.М.Малинович // Этногерменевтика: некоторые подходы к проблеме. - Серия "Этногерменевтика и этнориторика". Кемерово: Кузбассвузиздат, 1999. - Вып. 4. – С.120 - 126. 104. Малинович Ю.М. Семантика эгоцентрических категорий: клятвы в русскоязычной культуре / Ю.М. Малинович // Проблемы структурно-семантической организации текста: Межвуз. сб. научн. тр. – Иркутск: Изд-во ИГЛУ, 1999. – С. 97 - 104. 105. Матиенко А.В. Функциональные особенности индексальных элементов в высказываниях с косвенной речью в современном английском языке: Дис. … канд. филол. наук: 10.02.04 / ИГЛУ. – Иркутск, 1998.- 127 с. 106. Медведева Н.Е. Просодия английского наречия: Дис. …канд. филол. наук: 10.02.04. / МГУ, филол. ф-т. – М., 1996. – 127 с.

84

107. Мещанинов И.И. Понятийные категории в языке / И.И. Мещанинов // Труды Военного института иностранных языков. 1945. - №1. - С. 5-15. 108. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи / И.И. Мещанинов.– Л.: «Наука» Ленингр. отд-ние, 1978. – 388 с. 109. Мирзамухамедова М.Ф. Семантико-синтаксическая характеристика указательных местоимений и местоименных наречий в современном английском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / Одесский гос. ун-т.– М., 1984.- 26 с. 110. Молчанов Ю.Б. Проблема времени в современной науке / Отв. ред. С.Ю. Сачков / Ю.Б. Молчанов. – М.: «Наука», 1990. – 132 с. 111. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса (на материале немецкого языка): Учеб. пособие./ 2-е изд., перераб. и доп. / О.И.Москальская.– М.: «Высшая школа», 1981. – 175 с. 112. Новое в зарубежной лингвистике.– М.: Прогресс, 1985. - Вып. 16. – 502 с. 113. Орловская И.В. Образование наречий от именных слов: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИИЯ. – М., 1971. – 21 с. 114. Павлов В.Г. Семантико-функциональные характеристики современных английских наречий (опыт системного словаря): Автореф. дис…. канд. филол. наук:10.02.04. / Одесский гос. ун-т. – Одесса, 1985. – 16 с. 115. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса (материалы к трасформационной грамматике русского языка) / Е.В.Падучева. М.: «Наука», 1974. - 292 с. 116. Падучева Е.В. Референциальные аспекты семантики предложения / Е.В. Падучева // Известия АН СССР. – Сер. лит. и яз. - 1984. - Том 43.- № 4. - С 291 - 303. 117. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений) / Е.В. Падучева. – М.: Наука, 1985. – 272 с.

118. Падучева Е.В. Семантические исследования (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива) / Е.В. Падучева. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. – 464 с. 119. Падучева Е.В. Принцип композиционности в неформальной семантике / Е.В. Падучева // Вопросы языкознания. – 1999. - № 5. – С. 3 - 23. 120. Падучева Е.В. Дейксис: общетеоретические и прагматические аспекты /Е.В. Падучева, С.А. Крылов // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. обзоров / Ред. коллегия: В.И. Герасимов (отв. ред.), Н.А. Безменова и др. – М.: ИНИОН АН СССР, 1984. – С. 25 - 96. 121. Панкрац Ю.Г. Пропозициональная форма представления знаний / Ю.Г. Панкрац // Язык и структура представления знаний / Сб. научно- аналитических обзоров. / Отв. ред. Ф.М. Березин, Е.С. Кубрякова. – М.: ИНИОН РАН , 1992. – С. 78 - 96. 122. Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении / А.М. Пешковский. – М.: «Учпедгиз», 1938. - 452 с. 123. Подгорная А.Ю. Стилистический аспект функционирования наречия в английском художественном тексте: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИИЯ им. М.Тореза. - М., 1986. - 24 с. 124. Попова М.И. Когнитивная основа пространственной модели временных отношений в современном английском языке: Дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ИГЛУ. – Иркутск, 1997. – 117 с. 125. Попов Ю.В. Текст: структура и семантика: Учебное пособие /Ю.В. Попов, Т.П. Трегубович. - Минск: «Вышэйшая школа», 1984. - 189 с. 126. Почепцов Г.Г. Синтагматика английского глагола / Г.Г. Почепцов. - Киев: «Вища школа», Изд-во при Киев. ун-те. - 111 с. 127. Рахилина Е.В. Когнитивная семантика: История. Персоналии. Идеи. Результаты / Е.В. Рахилина // Семиотика и информатика: Сб. науч. ст. – М.: «Языки русской культуры», «Русские словари», 1998. – Вып. 36. – С. 274 - 323. 128. Рахилина Е.В. О тенденциях в развитии когнитивной семантики / Е.В. Рахилина // Известия АН СССР. – Сер. лит. и яз. - 2000. – Том 59.- №3.- С.3-15.

85

129. Резник И.В. Функционально- семантическое поле темпоральности: Логико-семантическая категория и языковые средства ее выражения: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИИЯ им. М.Тореза.- М., 1988. - 22 с. 130. Рослякова Э.М. Наречие среднеанглийского периода и его грамматическая валентность: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ЛГПИ им. А.И.Герцена. – Л., 1971.- 22 с. 131. Рубинштейн Г.А. Наречные слова при глаголе to be в современном английском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИИЯ им. М. Тореза. – М., 1965. – 21с. 132. Рудометкина М.И. Слова категории времени (на материале английского языка): Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04 / Киевский гос. пед. ин - т. – Киев, 1972. - 24 с. 133. Рябова М.Ю. Временная референция в английском языке (прагмасемантический аспект) / М.Ю. Рябова. – Кемерово: Кузбассвузиздат, 1993. – 165 с. 134. Салькова Д.Л. Синтаксические поля и семантическое моделирование (на базе значений немецких придаточных предложений) / Д.Л. Салькова. – Л.: ЛГУ, 1983.- 128 с. 135. Салькова М.А. Темпоральная репрезентация английского дискурса (на материале структур с придаточным времени): Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГЛУ. - М., 1999. – 29 с. 136. Самаркина Н.К. Адвербиальная валентность английского глагола: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04.– Калинин, 1971. - 20 с. 137. Светличная Н.М. Категориальная природа наречий образа действия и их лексико-грамматические разряды / Н.М. Светличная // Языковые категории в лексикологии и синтаксисе / Под ред. Н.А. Лукьяновой. – Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1991. - С. 60 - 71. 138. Семкина Г.Г. Английские отглагольные наречия в синхронии и диахронии: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ЛГПИ им. А.И.Герцена – Л., 1985. – 13 с. 139. Сентенберг И.В. Динамический аспект лексической семантики английского глагола: Автореф. ... д-ра филол. наук:

10.02.04. / Российский гос. пед. ун-т им. А.И.Герцена. – Л., 1991. 40 с. 140. Серебренникова Е.Ф. Способы представления лица личными местоимениями во французском языке / Е.Ф. Серебренникова. Иркутск: Изд- во Иркут. ун-та, 1997. - 200 с. 141. Сивохина Н.Г. Морфолого-синтаксические средства выражения категории времени и пространства и их стилистическая значимость в тексте (на материале английской и американской художественной литературы ХХ века): Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГПИИЯ им. М. Тореза. – М., 1982.- 25 с. 142. Слюсарева Н.А. Проблемы функциональной морфологии современного английского языка / Н.А. Слюсарева. – М.: Наука, 1986. – 216 с. 143. Смирницкий А.И. Морфология английского языка / А.И. Смирницкий. – М.: Лит - ра на иностр. яз., 1959. - 439 с. 144. Смирнова Н.Г. Семантическая структура сенсорных наречий в современном английском языке: Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ЛГПИ им. А.И.Герцена – Л., 1980.- 25 с. 145. Современный английский язык. Слово и предложение / Под ред. Л.М. Ковалевой. – Иркутск: ИГПИИЯ, 1997. – 409 с. 146. Сорокина Т.С. Функциональная грамматическая синонимия в английском языке / Т.С. Сорокина. – М.: Изд-во МГЛУ «Рема», 1995. – 161 с. 147. Степанова М.Д. Части речи и проблема валентности в современном немецком языке: Учеб. пособие для ин-тов и фак-тов иностр.яз. / М.Д. Степанова, Г. Хельбиг.– М.: «Высшая школа», 1978. – 259 с. 148. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики / Ю.С. Степанов. – М.: Изд-во «Наука», 1975. – 312 с. 149. Степанов Ю.С. В поисках прагматики (Проблема субъекта) / Ю.С. Степанов // Известия АН СССР. – Сер. лит. и яз.–1981.– Т.40. - №4. – С.325-333. 150. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка. Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю.С. Степанов. – М.: «Наука», 1985.- 336 с.

86

151. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю.С. Степанов. - М.: Школа " Языки русской культуры", 1997. - 824 с. 152. Степанов Ю.С. Смена «культурных парадигм» и ее внутренние механизмы / Ю.С. Степанов, С.Г. Проскурин // Философия языка: в границах и вне границ: Междунар. сер. моногр. / Ред. Ю.С. Степанов, П. Серио и др.– Харьков: Око, 1993. – Вып. 1. – С. 13 - 36. 153. Структуры представления знаний в языке/ Сб. научноаналитических обзоров. – М.: ИНИОН РАН, 1994. – 160 с. 154. Тарасова Е.В. Время и темпоральность / Е.В. Тарасова. – Харьков: Изд-во «Основа» при ХГУ, 1992. – 136 с. 155. Тарасова И.П. Смысл предложения - высказывания и коммуникация: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.19. / Ин-т языкознания РАН. - М., 1992. - 44 с. 156. Тиунова С.П. Средства выражения фазовости в современном английском языке / С.П. Тиунова.- Томск: Изд-во Томск. ун та,1990.- 168 с. 157. Туранский И.И. Средства интенсификации высказывания в английском языке / И.И. Туранский.– Куйбышев, 1987. - 173 с. 158. Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис / А.В.Бондарко, М.А.Шелякин, В.С. Храковский, В.П. Недялков. Л.: «Наука», Ленингр. отд-ние, 1987.- 349с. 159. Теория функциональной грамматики: Темпоральность. Модальность / А.В. Бондарко, Е.И. Беляева и др. – Л.: «Наука», 1990. – 262 с. 160. Уварова Н.Р. Прагматические и текстообразующие функции наречий (на материале английских непроизводных наречий): Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / ЛГПИ им. А.И.Герцена. - Л., 1989. – 16 с. 161. Удина Н.Н. Когнитивно–коммуникативные аспекты функциональной грамматической синонимии в английском языке: Дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГЛУ. - М., 1998. – 242 с. 162. Удина Н.Н. Когнитивно–коммуникативные аспекты функциональной грамматической синонимии в английском языке:

Автореф. дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / МГЛУ. – М., 1998. – 29 с. 163. Ускеев С.Ш. Пространство и время как фундаментальные основания функционирования природных процессов и человеческой субъективности/ Под ред. К.А. Никифорова/ С.Ш. Ускеев – Улан-Удэ: Изд-во Центра освоения времени жизненного роста, 1996. – 187 с. 164. Уфимцева А.А. Лексическое значение (принцип семиологического описания лексики) / А.А. Уфимцева. - М.: «Наука», 1986. – 240 с. 165. Уфимцева А.А. Об особенностях семантики глагольных лексем английского языка / А.А.Уфимцева // Теория языка. Англистика. Кельтология. - М.: «Наука», 1976, - С.145 - 151. 166. Уфимцева А.А. Семантика слова / А.А.Уфимцева // Аспекты семантических исследований / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова и А.А. Уфимцева. - М.: «Наука», 1980. - С. 5 - 80. 167. Филипенко М.В. Об адвербиалах с плавающей и фиксированной сферой действия (к вопросу об актантах и не – актантах предиката) / М.В. Филипенко // Семиотика и информатика: Сб. науч. ст. – М.: «Языки русской культуры», «Русские словари», 1998. – Вып. 36. – С. 120 - 140. 168. Филичева Н.И. Синтаксические поля: Пособие по грамматике нем. яз. для ин-тов и фак-тов иностр.яз. / Н.И.Филичева. – М.: «Высшая школа», 1977. – 213 с. 169. Храковский В.С. Понятие сирконстанта и его статус / В.С. Храковский // Семиотика и информатика: Сб. науч. ст. – М.: «Языки русской культуры», «Русские словари», 1998. – Вып. 36. – С. 141 – 153. 170. Цимберг Б.Д. Аспектуальный компонент в семантике английского глагола: Дис. … канд. филол. наук: 10.02.04. / Московский гос. пед. ун-т им. В.И.Ленина. - Орел, 1991.-188 с. 171. Чан Ван Ко. Время и восточная астрология / Чан Ван Ко // Логический анализ языка. Языки и время/ Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Т.Е. Янко. – М.: Изд-во «Индрик», 1997. – С. 107 112.

87

172. Шатуновский И.Б. Семантика предложения и нереферентные слова (значение, коммуникативная перспектива, прагматика) / И.Б. Шатуновский. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. – 400 с. 173. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельностью / Л.В. Щерба. - Л.: «Наука», 1974. - 324 с. 174. Щур Г.С. Теория поля в лингвистике / Г.С. Щур. – М.: «Наука», 1974. – 254 с. 175. Юрченко Г.Е. Обязательная адвербиальная детерминация английских глаголов: Автореф. дис. …канд. филол. наук / 10.02.04. / Горьковский гос. ун-т им. Н.И.Лобачевского. - Горький, 1974. – 21 с. 176. Язык и структуры представления знаний: Сб. науч. аналитических обзоров / Отв. ред. Ф.М. Березин, Е.С. Кубрякова, сост. Л.Г. Лузина. – М.: ИНИОН РАН, 1992. - 164 с. 177. Язык и наука конца 20 века: Сб.статей / Под ред. акад. Ю.С. Степанова. – М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1995. – 432 с. 178. Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. обзоров / Ред.кол.: В.И.Герасимов (отв.ред.) и др. - М.: ИНИОН РАН, 1984. – 222 с. 179. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, и времени и восприятия) / Е.С.Яковлева. – М.: «Гнозис», 1994. – 344 с. 180. [E.Benveniste] Бенвенист Э. Общая лингвистика / Под ред., с вступ. статьей и ком. Ю.С. Степанова / Э. Бенвенист. - М.: «Прогресс», 1974. - 448 с. 181. [K.L.Buhler] Бюлер К. Теория языка. Репрезентативная функция языка / Общ. ред. Т.В. Булыгиной / К. Бюлер : Пер. с нем. - М.: «Прогресс» «Универс», 1993. - 528 с. 182. Buysschauert, J. Criteria for the Classification of English Adverbials / J. Buysschauert. – Brussel : Paleis der Akademien, 1982. – 176 p. 183. Chafe, W.L. Discourse structure and human knowledge / W.L. Chafe // Language Comprehension and the Acquisition of Knowledge / Ed. by R.O.Freedle and J.B. Carrol. – Washington, D.C., 1972. – P. 41 - 69.

184. [W.L. Chafe] Чейф У. Л. Значение и структура языка / У.Л. Чейф: Пер. с английского Г.С. Щура.- М.: «Прогресс», 1975.- 431 с. 185. [W.L.Chafe] Чейф У. Л. Память и вербализация опыта / У.Л. Чейф: Пер. с англ. О.В.Звегинцевой // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: «Радуга», 1983. – Вып 12. – С. 53 - 73. 186. Comrie, В. Tense / B.Comrie. - Cambridge : Cambridge University Press, 1985. - 139 p. 187. Curme, G.O. Parts of Speech and Accidence / G.O. Curme. – Boston: D.C. Heath and Company, 1935. – Vol. II. – 370 p. 188. Curme, G.O. A Grammar of the English Language. Syntax / G.O. Curme. – Boston: D.C. Heath and Company, 1935. – Vol.III. – 616 p. 189. Dijk, T. A. van, Kintsch, W. Strategies of Discourse Comprehension / T.A. van Dijk, W. Kintsch. – N. Y.: Academic Press, 1983. – 418 p. 190. [T.A. van Dijk] Дейк ван Т.А. Стратегии понимания связного текста / Г.А. ван Дейк, В.Кинч // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: «Прогресс», 1988. – Вып. 23. – С. 153 - 211. 191. Dowty, D. R. Word Meaning and Montague Grammar: The semantics of verbs and times in generative semantics and in Montague’s P.T.Q. / D.R. Dowty. – Dordrecht, Holland etc.: Reidel, 1979. – 415 p. 192. [Ch.J.Fillmore] Филлмор Ч. Дело о падеже / Ч. Филлмор: Пер. с англ. // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: «Прогресс», 1981. - Вып. 10. – С.369 - 495. 193. [Ch.J.Fillmore] Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики/ Ч.Филлмор: Пер. с англ. О.В.Звегинцевой// Новое в зарубежной лингвистике. - М.: «Радуга», 1983. - Вып. 12.–С.79 122. 194. [Ch.J.Fillmore] Филлмор Ч. Об организации семантической информации в словаре / Ч.Филлмор : Пер. с англ. Н.Н.Перцовой // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: «Прогресс», 1983. - Вып. 14. – С. 23 - 60.

88

195. [Ch.J.Fillmore] Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания / Ч.Филлмор // Новое в зарубежной лингвистике. - М. – «Прогресс», 1988. - Вып. 23. – С. 52 - 94. 196. [G.Frege] Фреге Г. Смысл и денотат / Г.Фреге // Семиотика и информатика: Сб. научн. ст. – М.: «Языки русской культуры», «Русские словари», 1997. – Вып. 35. – С. 351 - 379. 197. Gazdar, G. Pragmatics. Implicature, Presupposition, and Logical Form / G. Gazdar //Yule, G. Pragmatics/Readings. – Oxford University Press, 1997. - P. 99-100. 198. Givon, T. English Grammar: a Function – Based Introduction / T. Givon. – Amsterdam / Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1993. – Vol. I. – 318 p. 199. Greenbaum, S. The Oxford English Grammar / S. Greenbaum .– N. Y.: Oxford University Press Inc., 1996. – 652 p. 200. Hamann, C. Introduction / C. Hamann // Essays on Tensing in English. Vol. 1: Reference Time, Tense and Adverbs / Ed. by A. Schopf. – Tubingen: Max Neimeyer Verlag, 1987. – P. 3 - 6. 201. Hamann, C. The Awesome Seeds of Reference Time / C. Hamann // Essays on Tensing in English. Vol. 1: Reference Time, Tense and Adverbs / Ed. by A. Schopf. – Tubingen: Max Neimeyer Verlag, 1987. – P. 27 - 70. 202. Hamann, C. English Temporal Clauses in a Reference Frame Model / C. Hamann // Essays on Tensing in English. Vol. 2: Time, Text and Modality / Ed. by A.Schopf. – Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1989. – P. 31-154. 203. Harkness, J. Time Adverbials in English and Reference Time / J. Harkness // Essays on Tensing in English. Vol. 1: Reference Time, Tense and Adverbs / Ed. by A. Schopf. – Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1987. – P. 71 - 110. 204. Harkness, J. Three Present Time Adverbials: Nowadays, These Days and Today / J. Harkness // Essays on Tensing in English. Vol. 2: Time, Text and Modality / Ed. by A.Schopf. – Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1989. – P. 155 - 188. 205. Hewings, M. Advanced Grammar in Use. A Self - Study Reference and Practice Book for Advanced Learners of English / M. Hewings. - Cambridge: Cambridge Univeristy Press, 2000. - 340 p.

206. Hintikka, J. Temporal Discourse and Semantical Games / J. Hintikka // Linguistics and Philosophy. – Vol. 5. – 1982. – № 1. – P. 3 - 22. 207. [K.W. von Humboldt] Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию / В. фон Гумболдт: Пер. с нем. под ред. и с предисл. Г.В.Рамишвили. – М.: «Прогресс», 1984.- 397 с. 208. [O. Jespersen ] Есперсен О. Философия грамматики / О.Есперсен: Пер. с англ. В.В.Пассека и С.П. Сафонова. - М.: Издво иностр. лит-ры, 1958. - 404 с. 209. Lakoff, G. Irregularity in Syntax / G. Lakoff. - N. Y.: Holt, Rinehart and Winston, Inc., 1970. - 207 p. 210. Lakoff, G. Women, Fire, and Dangerous Things. What Categories Reveal about the Mind / G. Lakoff. - Chicago & London : The University of Chicago Press, 1987. - 614 p. 211. [G. Lakoff] Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов / Дж. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: «Прогресс», 1988. – Вып. 23. – С. 12 - 51. 212. [R. W. Langacker] Лангаккер, Р. У. Когнитивная грамматика (научно - аналитический обзор) / Р. У. Лангаккер: Пер. с англ. С.Н. Петрова. - М.: ИНИОН РАН, 1992. - 56 с. 213. Leech, G. A Communicative Grammar of English / G. Leech, J. Svartvik. - London, Longman, 1978. – 324 p. 214. [L. Linsky] Линский Л. Референция и референты / Л. Линский // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: «Радуга», 1982. – Вып. 23. – С. 179 - 202. 215. [J. Lyons] Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику / Дж. Лайонз: Пер. с англ. – М.: «Прогресс», 1978. – 543 с. 216. Matthews, R. Present Perfect Tenses: Towards an Integrated Functional Account / R. Matthews // Essays on Tensing in English. Vol. 1: Reference Time, Tense and Adverbs / Ed. by A. Schopf. – Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1987. – P.111 - 176. 217. [A.Meillet] Мейе А. Введение в сравнительное изучение индоевропейских языков / А.Мейе: Пер. с французского Д.Кудрявского. – М.-Л.: Гос. социально-экономическое издательство, 1938. – 510 с.

89

218. [M. Merleau - Ponty] Мерло-Понти М. Феноменология восприятия / М.Мерло-Понти: Пер. с французского под ред. И.С. Вдовиной, С.Л. Фокина. – СПб.: «Ювента» «Наука», 1999. – 607 с. 219. Nilsen, D.L.F. English Adverbials / D.L.F. Nilsen. – The Hague: Paris: Mouton, 1972. – 199 p. 220. [J.L.Ostin] Остин Дж.Л. Слово как действие / Дж. Л. Остин // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: «Прогресс», 1986. – Вып. 17. – С. 22 - 129. 221. Palmer, H. A Grammar of Spoken English on a Strictly Phonetic Basis / H. Palmer. - Cambridge, W. Heffer and Sons, 1927. - P. 156 175. 222. Quirk, R. A Grammar of Contemporary English / R. Quirk, S.Greenbaum, G. Leech, J. Svartvik . – L.: Longman, 1972. – 1120 p. 223. [R. Quirk] Кверк Р. Грамматика современного английского языка для университетов / Р. Кверк, С. Гринбаум, Дж. Лич, Я. Свартвик. – М.: Высш. шк., 1982. – 391с. 224. Reichenbach, H. Elements of Symbolic Logic / H. Reichenbach. – New York: The MacMillan Co, 1947.- 437 p. 225. [F. de Saussure] Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию / Ф. де Соссюр: Пер. с франц. - М. : Прогресс, 1977. - 696 с. 226. Schopf, A. Das Verzeitungssystem des Englischen und seine Textfunktionen / A. Schopf. – Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1984. – 418 S. 227. Schopf, A. The Past Tense in English / A.Schopf // Essays on Tensing in English. Vol. 1: Reference Time, Tense and Adverbs / Ed. by A. Schopf. - Tubingen: Max Niemeyer Verlag, 1987. – P. 177 220. 228. [G. Searle] Серль Дж. Р. Косвенные речевые акты / Дж.Р. Серль // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: «Прогресс», 1986. – Вып. 17. – С. 195 -222. 229. [P. Seriot] Серио П. В поисках четвертой парадигмы / П.Серио: Пер. с французского Ю.С.Степанова // Философия языка: в границах и вне границ: Междунар. сер. моногр. / Редкол. сер. Ю.С. Степанов (отв. ред.) и др. - Харьков: «Око», 1993. – Вып. 1. – С. 37 - 52.

230. Smith, C.S. The Parameter of Aspect / C.S.Smith. - Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, 1997. - 465 p. 231. [C. S. Smith] Смит К.С. Двухкомпонентная теория вида / К.С.Смит: Пер. с английского В.В. Гуревича // Типология вида: проблемы, поиски, решения / Отв. ред. М.Ю. Черткова. – М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. – С. 404 - 421. 232. [R .C. Stalnaker] Столнейкер Р.С. Прагматика / Р.С. Столнейкер: Пер. с англ. В.В. Туровского // Новое в зарубежной лингвистике. –М.: «Прогресс», 1985. – Вып. 16.– С. 419 - 438. 233. Stalnaker, R.C. Pragmatic Presupposition / Stalnaker R.S. // Yule G. Pragmatics / Readings. - Oxford University Press, 1997. – P. 98 99. 234. [P.F.Strawson] Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах / П.Ф.Стросон // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: «Прогресс», 1986. – Вып. 17.– С. 130 - 150. 235. Sweet, H. A New English Grammar. Logical and Historical. Part II. Syntax / H. Sweet. – London : Oxford University Press, 1958.- 136 p. 236. Taylor, I.R. Linguistic Categorization. Prototypes in Linguistic Theory / Second Edition / I.R.Taylor. - Oxford: Clarendon Press, 1995. - 313 p. 237. [L.Tesniere] Теньер Л. Основы структурного синтаксиса / Л.Теньер: Пер. с французского. – М.: «Прогресс», 1988. – 654 с. 238. Vendler, Z. Verbs and Times / Z.Vendler // Vendler Z. Linguistics in Philosophy. - Ithaca, New York: Cornell University Press, 1967.P.97-121. 239. Vendler, Z. Linguistics in Philosophy / Z.Vendler. – Ithaca, N. Y.: Cornell University Press, 1967. - 203 p. 240. [Z.Vendler] Вендлер З. Факты в языке / З.Вендлер: Пер. с англ. В.А. Плунгяна // Философия, логика, язык. - М.: «Прогресс», 1987. – С. 293-317. 241. Virtanen, T. Discourse functions of adverbial placement in English: clause-initial adverbials of time and place in narratives and procedural place descriptions / T.Virtanen. - Abo: Abo Akademics Forlag, 1992. - 395 p.

90

242. [U.Weinreich] Вейнрейх У. О семантической структуре языка // У.Вейнрейх // Новое в зарубежной лингвистике. - М.: «Радуга», 1983. - Вып. 12. – С. 35 - 73. 243. Yule, G. Pragmatics / G.Yule. - Oxford University Press, 1997.138 p.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ И ЭНЦИКЛОПЕДИЙ И ИХ УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ 1. АРСЛС – Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике/ Под ред. А.Н. Баранова и Д.О. Добровольского. Том 1, 2. – М.: Помовский и партнеры, 1996. – 656 с. 2. Ахманова – Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов/ О.С.Ахманова. – М.: Сов. энциклопедия, 1966. – 607 с. 3. Гринбаум – Гринбаум С., Уиткат Дж. Словарь трудностей английского языка. – М.: Рус. яз., 1990. – 786 с. 4. КСКТ 1996 – Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. – М.: Филол. фак-т МГУ, 1996.– 248 с. 5. Ожегов 1990 – Ожегов С.И. Словарь русского языка: 70000 слов / Под ред. Ю.Ю. Шведовой. – 22-е изд., стер. – М.: Рус. яз., 1990. – 921 с. 6. СИС 1990 – Словарь иностранных слов. - 19-е изд., стер. – М.: Рус. яз., 1990. – 624 с. 7. ФЭС 1999 – Философский энциклопедический словарь. – М.: ИНФРА – М, 1999. – 576 с. 8. ЯБЭС 1998 – Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева – 2-е (репринтное) изд. – М.: Научное изд-во «Большая Российская энциклопедия», 1998. – 685 с. 9. BBCED – ВВС English Dictionary / Ed. in Chief John Sinclair. – London: BBC English Harper Collins Publishers, 1993. – 1371 p. 10. BBICDE – Benson M. The BBI Combinatory Dictionary of English M.Benson, E. Benson, R. Ilson. – M.: «Русский язык», 1990. - 286 p. 11. BDAEU – Collin P.H. Beginner’s Dictionary of American English Usage/ Special Edition / P.H.Collin, M.Lowi, C.Weiland. - М.: «Русский язык», 1991. – 280 с. 12. CCELD – Collins Cobuild English Language Dictionary. – London: Harper Collins Publishers, 1998. – 1704 p.

91

13. LDAE – Longman Dictionary of American English. – Addison Wesley Longman Limited, 1983/1997. – 935 p. 14. LDCE – Longman Dictionary of Contemporary English. – Longman, Harlow and London, 1978. – 1303 p. 15. OALD – Oxford Advanced Learner’s Dictionary / A.S. Hornby. Fifth Edition. Ed. J. Crowther. – Oxford: Oxford University Press, 1998. – 1428 p. 16. OALDCE – Hornby A.C. Oxford Advanced Learner’s Dictionary of Current English / A.S. Hornby with A.P. Cowie. Special Edition for the USSR. – Oxford: Oxford University Press, 1980 / Moscow: Russian Language Publishers. – Volume 1: A- L- 544 p., Volume 2: M- Z. - 528 p. 17. RT – Roget’s Thesaurus of English Words and Phrases / New Edition by R.A. Dutch. – Penguin Books Ltd., 1966.- 712 p. 18. Skeat – Skeat W.W. An Etymological Dictionary of the English Language. / Ed. by the Rev.Walter W. Skeat. New Ed. Revised and Enlarged. – Oxford: Clarendon Press, 1956. – 780 p. 19. WNWDAE – Webster’s New World Dictionary of the American English / Ed. by D.B. Guralnik. Second College Edition. – New York and Cleveland: The World Publishing Company, 1970. – 1692 p.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ПРИМЕРОВ И ИХ УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ 1. Ashton – Ashton E. Dangerous to Know / E.Ashton. - London WIA IDR, Mills & Boon Limited, 1974. - 202 p. 2. Austen – Austen J. Austen J. Sense and Sensibility / J.Austen. Penguin Books: A Penguin / Godfrey Cave Edition, 1994. - 374 p. 3. ASS – Australian Short Stories. - Moscow: Progress Publushers, 1975. - 400 p. 4. Bates – Bates H.E. The Sleepless Moon / H.E.Bates. - Penguin Books. - 318 p. 5. Carroll – Carroll L. Alice's Adventures in Wonderland / L.Carroll. Moscow: Raduga Publishers, 1979. - 235 p. 6. Chandler – Chandler A.B. Rendezvous on a Lost World / A.B.Chandler. - London: Published by Priori Books. - 124 p. 7. Christie 1 – Christie A. At Bertram's Hotel / A.Christie. - London and Glasgow: Fontana / Collins, 1975. - 192 p. 8. Christie 2 – Christie A. Elephants Can Remember / A. Christie. Glasgo: Fontana / Collins, 1975. - 160 p. 9. Christie 3 – Christie A. Selected Stories / A.Christie.- Moscow: Progress Publishers, 1976.- 305 p. 10. Collins – Collins W. The Moonstone / W.Collins. - London: Penguin Books by Cox & Wyman Ltd, 1994. - 464 p. 11. Doyle – Doyle A. Conan. The Memoirs of Sherlock Holmes / A.Conan Doyle. - London, Paris, Leipzig: T. Nelson & Sons. - 384 p. 12. EAS – Eleven American Stories. - Moscow: Mezhdunarodnuye otnosheniya, 1978. - 192 p. 13. Fitzgerald – Fitzgerald F. S. Selected Short Stories / F.S.Fitzgerald.- Moscow Progress Publishers, 1979. - 356 p. 14. Hailey – Hailey A. Flight into Danger / A.Hailey, G.Castle // English Reader for Students.- Moscow: Prosvescheniye, 1981.- 105 p. 15. James – James H. Lady Barberina / H.James. - New York: The Universal Library, Grosset Dunlop. - 248 p. 16. Jerome K. Jerome – Jerome K. Jerome. Three Men in a Boat. To Say Nothing of the Dog / J.K.Jerome. - Moscow: Higher School, 1976. - 160 p.

92

17. Kipling – Kipling R. Just So Stories / R. Kipling. - Moscow: Progress Publishers, 1979. - 254 p. 18. Lawrence – Lawrence D.H. Women in Love / D. H. Lawrence. London: Penguin Books, A Penguin / Godfrey Cave Edition, 1996. 542 p. 19. Lessing – Lessing D. The Story of a Non-Marrying Man and Other Stories / D. Lessing. – London: Penguin Books by Cox and Wyman Ltd, 1975. - 288 p. 20. MIAR – Making It All Right. Modern English Short Stories. Moscow: Progress Publishers, 1978. - 464 p. 21. Maugham 1 – Maugham W. S. Rain and Others Stories / W. S. Maugham. - Moscow: Progress Publishers, 1977. - 407 p. 22. Maugham 2 – Maugham W.S. Stories / W.S.Maugham.Leningrad: Prosvescheniye, 1976.- 160 p. 23. Miller – Miller H. Tropic of Capricorn. / H. Miller.- New York, 1961. -348 p. 24. Mowat – Mowat F. The Siberians / F. Mowat. - Baltimore, Maryland: Penguin Books Inc, 1972. - 360 p. 25. NWW – New World Writing / Fifth Mentor Selection. - N. Y.: Published by the New American Library, 1954. - 344 p. 26. Olsen – Olsen T. Tell Me a Riddle / Tillie Olsen. - N. Y.: New Delta Edition, 1989. - 116 p. 27. RD 1985 – Reader's Digest. -1985. - November. -250 p. 28. RD 1991 – Reader's Digets. - 1991. - July.- 206 p. 29. Salinger – Salinger J. The Catcher in the Rye / J.Salinger. Moscow: Progress Publishers, 1968. - 246 p. 30. Saroyan – Saroyan W. Selected Short Stories / W. Saroyan. Moscow: Progress Publishers, 1975. - 464 p. 31. SFS – Science Fiction English and American Short Stories. Moscow: Progress Publishers, 1979. - 352 p. 32. Snow 1 – Snow C. P. The Malcontents / C. P. Snow. - Bungay, Suffolk: Penguin Books, 1975. - 255 p. 33. Snow 2 – Snow C. P. The New Men / C. P. Snow. - London: Penguin Books by Cox & Wyman Ltd, 1973. - 240 p. 34. Spark – Spark M. The Public Image. Stories / M. Spark.- Moscow: Progress Publishers, 1976, 1976. - 295 p.

35. Stevenson – Stevenson D. E. The House on the Cliff / D. E. Stevenson. - London & Glasgo: Collins Fontana Books, 1970. - 224 p. 36. SL – Still Life. – Moscow: Prosvescheniye, 1975. – 176 p. 37. WM – The Warmest Memory. – Leningrad: Prosvescheniye, 1979. – 128 p. 38. Vonnegut – Vonnegut K. Calapagos / K. Vonnegut. - N. Y.: Delacorte Press / Seymour Lawrence, 1985. - 184 p. 39. Woolf 1– Woolf V. Jacob's Room /V.Woolf.- London: Penguin Books in association with the Hogarth Press, 1965.-167 p. 40. Woolf 2 – Woolf V. Mrs Dalloway / V Woolf. - London: Penguin Books in association with the Hogarth Press, 1964. - 214 p.

93

ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ ……………………………………..………………..…. . . . . . . . . . . . . 3 ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ МОДЕЛИ АКТУАЛИЗАЦИИ ТЕМПОРАЛЬНОЙ АДВЕРБИАЛЬНОСТИ…….11 1.1. Понятие «адвербиал» в современной лингвистике. ……………….……..…11 1.2. Темпоральная адвербиальность в английском языке……………………..… .14 1.3. Актуализация темпоральной адвербиальности в предложении: базовые понятия…………………….……………………. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 26 1.3.1. Пропозиция .. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . ............…….…… 28 1.3.2. Референция, предикативность. Референторы: актанты (темпоральные адвербиалы) и предикаты (аспектуальные классы глаголов. . . . 31 1.3.3. Понятие точки отсчета времени…. . . . . . . . . . . . … . . . . . . . . . . . 40 1.3.4. Пресуппозиция и ассерция.. . . . . . . . . . . . . . … … … … . . . . . . . . 44 1.3.5. Соотношение понятий: валентность, сочетаемость, сфера действия лексических единиц, композициональность …………….…… . . . 48 1.3.6. Составляющие семантического механизма взаимодействия единиц………………………..… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52 Выводы по первой главе…………………………… … . . . . . . … . . . . . . . . . . . . 54 ГЛАВА II. МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ТЕМПОРАЛЬНЫХ АДВЕРБИАЛОВ - ТОЧЕЧНЫХ ЛОКАЛИЗАТОРОВ ДЕЙСТВИЯ С ГЛАГОЛАМИ-ПРЕДИКАТАМИ ..................................…………………... . . . . . 57 2.1. Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов точечных локализаторов действия..…………………. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 58 2.2. Семантические механизмы взаимодействия темпоральных адвербиалов точечных локализаторов действия с глаголами-предикатами…………………. 68 Выводы по второй главе .......………….…........………….… . . . . . . . . . . . . . . . . 80 ГЛАВА III. МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ТЕМПОРАЛЬНЫХ АДВЕРБИАЛОВ - МОДИФИКАТОРОВ СРОКА ЗАВЕРШЕНИЯ ДЕЙСТВИЯ С ГЛАГОЛАМИ-ПРЕДИКАТАМИ ........….......………………….……………. . . . 82 3.1.Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов– модификаторов срока завершения действия…………………...……………… . 82 3.2.Семантические механизмы взаимодействия темпоральных адвербиаловмодификаторов срока завершения действия с глаголами-предикатами……… 92 Выводы по третьей главе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . …… . . 109 ГЛАВА IY. МЕХАНИЗМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ТЕМПОРАЛЬНЫХ АДВЕРБИАЛОВ - МОДИФИКАТОРОВ БЫСТРОТЫ ДЕЙСТВИЯ С ГЛАГОЛАМИ-ПРЕДИКАТАМИ . . . . . . . . … … … … … … … . . . … . . . . . 112 4.1. Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов модификаторов скорости действия…………………………………………… . . 112 4.2. Семантический и сочетаемостный потенциал темпоральных адвербиалов - модификаторов ускорения срока завершения действия… 124 4.3.Семантические механизмы взаимодействия темпоральных адвербиаловмодификаторов быстроты действия с глаголами-предикатами …………….…. 129 Выводы по четвертой главе…………………….. . … … … … . . . . . . . . . . . . . . 151

94 ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………..………………….… . . . . . . . . . . . . . . . . . 153 БИБЛИОГРАФИЯ……………………………………... . . . . . . . . . . . . . . . … . . .157 СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ И ЭНЦИКЛОПЕДИЙ И ИХ УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ……………………………………….…... . . . . . . 180 СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ПРИМЕРОВ И ИХ УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ 182

95 Цыцыгма Димчиковна Бидагаева ТЕМПОРАЛЬНЫЕ АДВЕРБИАЛЫ В АНГЛИЙСКОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ: ЯЗЫКОВОЙ ПРОЦЕСС ВЫРАЖЕНИЯ СМЫСЛА

Редактор Т.А. Стороженко

Подписано в печать 2004 г. Формат 60х84 1/16 Усл. п.л. 10,81, уч.-изд.л. Печать операт., бумага писч. Тираж 100 экз. С. 186. Заказ № Издательство ВСГТУ, г. Улан-Удэ, ул. Ключевская, 40,а