Лесные трансформации (XV-XXI вв.): Монография

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

И. Р. Шегельман

ЛЕСНЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ (XV-XXI вв.)

Петрозаводск Издательство ПетрГУ 2008

ББК 65.34 УДК 338,45:630 Ш 383 Рецензенты: А. В. Питухин, декан лесоинженерного факультета ПетрГУ, доктор технических науки, профессор, заслуженный деятель наук Республики Карелия Патякин В. И. – зав. кафедрой СПбГЛТА, докт. техн. наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ Ш 383

Шегельман, И. Р. Лесные трансформации (XV-XXI вв.)/ И. Р. Шегельман. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2008. – 240 с.

ISBN 978-5-8021-0933-5 Особенности трансформаций в лесной отрасли с XV века по настоящее время приведены во взаимосвязи с изменениями политической и экономической ситуации в России. Экскурс в древние времена, в дореволюционные и послереволюционные годы, довоенные и послевоенные годы, доперестроечные и послеперестроечные годы в работе завершается настоящим временем и перспективами развития отрасли. Наряду с лесозаготовками приведены необходимые сведения о трансформациях в лесной промышленности и в лесном хозяйстве страны в целом. Рассмотрены особенности государственного влияния на лесопромышленный комплекс при административно-хозяйственной системе и в настоящее время при становлении в стране рыночных отношений. Показано также влияние глобализации на отраслевые трансформации и на современную роль лесозаготовок в лесном комплексе страны.

ББК 65.9(2Р)09 УДК 338(470) ISBN 978-5-8021-0933-5

© Шегельман И. Р., 2008

3 СОДЕРЖАНИЕ 1. 2. 3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13.

Введение…………………………………………………….. У истоков промышленного лесопользования (1400-1700 гг.)…………………………………………......... Первые шаги становления системы управления лесами (1701-1800 гг.)………………………………………………. Формирование лесопромышленников (1801-1900 гг.)………………………………………………. Лесопользование в предреволюционные годы (1901-1917 гг.)………………………………………………. Лесопользование в послереволюционные годы (топливный кризис, НЭП, военный коммунизм) (1917-1930 гг.)………………………………………………. Лесопользование в предвоенные годы (1931-1941 гг.)………………………………………………. Лесопользование в годы войны (1941-1945 гг.)………………………………………………. Становление отечественной лесной индустрии (1946-1960 гг.)………………………………………………. Машинизация лесозаготовок (1961-1970 гг.)………………………………………………. Лесопользование в доперестроечные годы (1971-1984 гг.)………………………………………………. Лесная отрасль в период перестройки (1985-1990 гг.).……………………………………………… Становление рыночных отношений (1991-2000 гг.)….…………………………………………… В ожидании перемен (2001-2008 гг.).……………………………………………… 13.1. Лесное хозяйство и лесное законодательство… 13.2. Взаимодействие власти, бизнеса и общества… 13.3. Лесопромышленный комплекс ………………….. 13.4. Интеграция в лесопромышленном комплексе….. 13.5. Машинизация лесозаготовок…………………… Заключение………………………………………………….

4 8 12 19 31 38 49 62 72 90 98 110 116 126 127 140 155 182 195 211

4 ВВЕДЕНИЕ Растущее внимание специалистов и общественности к лесным проблемам определено их значением как базиса экономического и социального развития страны и в особенности ее лесопромышленных регионов (Республик Карелии и Коми, Архангельской, Вологодской и др. областей России). Лесной сектор имеет существенное значение для социальноэкономического развития более чем 40 субъектов Российской Федерации, где продукция лесной промышленности составляет от 10 до 50 % общего объема промышленной продукции, а в целом по Федерации этот показатель составляет около 4 % [105]. Продукция лесного комплекса, включающего в себя лесное хозяйство, лесозаготовительную, деревообрабатывающую, целлюлозно-бумажную и лесохимическую промышленность, широко используется во многих отраслях промышленности, а также в строительстве, сельском хозяйстве, полиграфии, торговле, медицине и др. и реализуется на экспорт. Поэтому результативность комплекса зависит от развитости и запросов его потребителей, от выработки наиболее востребованных лесоматериалов, в особенности – лесоматериалов глубокой переработки, от готовности производств комплекса удовлетворять спрос потребителей на конкурентоспособную продукцию, а также от конъюнктуры внешнего и внутреннего рынков. В странах с развитой лесной промышленностью лесной сектор стал одной из основ процветания населения страны, а лесная политика – важной составной частью национального развития. В Канаде, США, Финляндии, Швеции, Германии, Австрии и др. лесной сектор дает существенный вклад в ВВП этих стран [138]. Финляндия при российских поставках в 12 млн. м3 круглого леса экспортирует в Россию лесобумажную продукцию на 3 млрд. дол. и производит в 3 раза больше готовых изделий из леса, чем Россия [146]. Результативность лесопользования в стране низка. В аналитической записке «Эффективность государственного управления лесными ресурсами Российской Федерации в 2004-2006 годах» Счетной палаты РФ отмечается, что в силу низкой степени развития производств по глубокой переработке древесины деятельность лесопромышленного комплекса (ЛПК) не отвечает экономическим интересам государства, как собственника лесного фонда. Доля продукции ЛПК в валовом внутреннем продукте страны соста-

5 вила в 2007 г. 1,3 %, в объеме отгруженной промышленной продукции – 4,7 %, в валютной выручке от экспорта – 3,2 %, на долю России приходилось 2,9 % мировой торговли лесоматериалами. В ЛПК занято 3,2 % от общей численности работающих в промышленности. Занимая первое место в мире по запасам леса, по производству бумаги и картона страна занимает 11-е, уступая даже странам с недостаточными запасами древесины, являясь для них поставщиком дешевого сырья [50]. Проблемы ЛПК страны объясняются многолетним нахождением его в тени нефтяного, газового и энергетического комплексов, недооценкой значимости древесины и леса в целом как возобновимого экологически чистого ресурса, нацеленностью на экспорт необработанной древесины, диспропорциями в системе размещения, заготовки и потребления древесных ресурсов, низким уровнем переработки сырья и крайним несовершенством отечественного лесного законодательства. Сказывается и серьезный ущерб, нанесенный ЛПК в перестроечные процессы разрушением хозяйственно-экономических связей предприятий, отлаженной отраслевой системы управления производством и научнопроизводственной базы, отставанием лесного машиностроения и системы подготовки кадров. Нельзя не учитывать и многолетнее истощение сырьевых баз тех лесопромышленных регионов, где расположены основные потребители древесины в результате экстенсивного лесопользования, низкий уровень освоения расчетной лесосеки, отсутствие современных технологий и высокотехнологичного оборудования. Исторически сложившаяся роль России как поставщика сырья, а также насыщенность рынка в развитых странах затрудняют выход российских производителей на мировой рынок продукции глубокой степени переработки. Расчетная лесосека в 635 млн. м3 в стране используется только на 29,4 % [156]. Около трети экспортируемой лесопродукции составляют круглые лесоматериалы, более четверти – пиломатериалы. В России из 1000 м3 заготовленной древесины производится около 50 т бумаги и картона, в США – 155, в Германии – 420 т. На душу населения в России потребляется в год 37 кг бумаги и картона, что значительно ниже, чем в в США – 329 кг и в Финляндии – 432 кг [132]. Рейтинговое агентство «Эксперт РА» отмечало, что российский ЛПК − одно из самых уязвимых звеньев российской экономики с точки зрения глобальной конкуренции. В отличие от нефтегазовых и металлургических корпораций отечественные лесопромышленные предприятия не являются крупными игроками на мировом рынке и не имеют значимого влияния на ценовую конъюнктуру. На внутреннем рынке их позиции защищены хуже, чем у машиностроителей, энергетиков, пред-

6 приятий пищевой промышленности. Они не могут эффективно использовать такие конкурентные преимущества, как богатая сырьевая база отрасли и быстрое развитие внутреннего рынка продукции из древесины. Инфраструктура лесозаготовок, основа которой заложена до начала 1990-х гг., уже не отвечает современным потребностям, используемые технологии по технико-экономическим показателям уступают технологическим процессам западных конкурентов. Из-за этого у отечественных предприятий значительно более высокие издержки, худшая экология производства и более низкое качество продукции [83]. Валютная выручка российского ЛПК в шесть раз ниже аналогичного показателя Канады (общий объем мирового запаса древесины в этой стране более чем в 1,5 раза ниже российского), неэффективно используются лесные ресурсы, низки показатели глубокой переработки древесины, хотя подавляющее большинство развитых стран ориентированы именно на экспорт лесных товаров глубокой переработки [187]. Ситуацию усугубляет неструктурированный экспорт необработанной древесины, фактически субсидируя развитие производства других стран. Российский круглый лес в сырьевом балансе Китая составляет 17, Японии – 21, Кореи – 16, Финляндии – 22 % и направляется на производство целлюлозно-бумажной продукции в Финляндии и Китае, строительных материалов (клееных конструкций) в Японии и Корее, отделочных материалов (шпон, фанера) в Японии, Китае и Корее [132]. Владея колоссальными лесными ресурсами, страна сохраняет неудовлетворительный уровень отечественного лесного машиностроения, которое не в состоянии обеспечить имеющийся спрос на современную лесопромышленную технику. В результате преобладающее количество технологического оборудования закупается за рубежом [53]. Развитие региональных ЛПК необходимо для успешного формирования бюджетов субъектов Российской Федерации и самой Федерации, для создания новых производств, в т. ч. и для глубокой переработки древесины, вовлечения в промышленную сферу и инфраструктуру ЛПК кадров различного уровня, обеспечения их рабочими местами. Необходимо это для достойного выхода на зарубежный рынок, привлечения инвестиций, в т. ч. и зарубежных, в условиях присоединения России к ВТО, когда требуются государственные меры для создания конкурентоспособных отечественных товаров и продвижения их на экспорт. Развивающаяся в стране рыночная среда обусловила появление не только новых перспектив развития ЛПК и возможностей, но и новых рисков. В связи с этим в последнее время обострился поиск решений по преобразованию отрасли для инновационного развития ЛПК, глубоких

7 и качественных изменений в структуре его предприятий и применения прогрессивных технологий. От правильности принятия решений зависит многое – это и работа сотен тысяч специалистов отрасли, благополучие их семей, формирование бюджета, привлечение инвестиций, укрепление рыночных отношений, создание новых рабочих мест, социальная отдача, стабильность работы предприятий и др. Как отмечено в знаменитой лекции профессора И. Вихрова, адресованной студентам Московского лесотехнического института, «чтобы принести наибольшую пользу отечеству, мало благих намерений или беглого ознакомления с правилами лесоводственной науки. Без изучения прошлого нельзя наметить столбовой дороги и в наше завтра: человеческий опыт питается памятью о содеянных ошибках» [59]. Одно из условий правильности принятия решений – использование накопленной годами информации об особенностях трансформаций лесного комплекса России и, прежде всего, о трансформациях лесного хозяйства и лесозаготовок. От их результативности и взаимосвязей с перерабатывающими подотраслями зависят перспективы становления России в качестве мировой лесной державы. Изучение многолетнего опыта может помочь избежать ошибок в принятии новых решений. Написание настоящей книги началось достаточно давно. В связи с тем, что автор многие годы работал в Карелии, иллюстрация ряда положений в работе выполнена, опираясь на материалы, полученные в этой лесной республике. К началу XXI века сформировалась основная канва, но было понимание сложности ее написания и ощущение того, что работа над ней может никогда не завершиться. Но близкие друзья и коллеги автора, ознакомившись с ней и высказав серьезные замечания и предложения (они учтены в работе), настоятельно рекомендовали вынести ее на суд читателя. Автор хорошо представляет, что справедливы будут замечания о том, что не все в работу удалось включить, что ряд вопросов изложен с различной степенью глубины, ряд позиций покажется оппонентам спорным. Поэтому мы ждем отзывов, замечаний, предложений и пожеланий по устранению недостатков. Все они будут с благодарностью приняты, изучены и учтены нами в дальнейшей работе. Просим направлять их по адресу: 185640, Республика Карелия, Петрозаводск, пр. Ленина, 33, ПетрГУ, Шегельману Илье Романовичу. e-mail: [email protected].

8 1. У ИСТОКОВ ПРОМЫШЛЕННОГО ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЯ (1400-1700 гг.) Общая ситуация в стране. В XV-XVI веках происходит становление российского государства, начатое с завершением татаромонгольского нашествия. В начале XV века князь Василий I, сын Дмитрия Донского, объединившего Московское и Владимирское княжества, продолжая политику отца, купил ярлык на Нижегородское княжество. В 1485 г. Иван III покончил с самостоятельностью Новгорода, присоединил Тверь и вятскую землю и титулировал себя «государем всея Руси». Позднее были присоединены Псков, Рязань, Смоленск, Казанское и Астраханское ханства, башкирские земли, а в XVII веке Левобережная Украина и Сибирь. Формируется монархия с сильной великокняжеской властью. В середине XVI века введены единая монетная система и единая система налогообложения, в сельскохозяйственный оборот вовлекаются новые земли. На базе казенных (правительственных) заводов формируются центры металлургии, металлообработки, судостроения, деревообработки. Войны со Швецией, Польшей и др. за выход к Балтийскому морю шли практически непрерывно. XVII век характерен началом реформ Петра I, формированием армии и созданием военно-морского флота [35]. Россия издревле занимала обширные географические пространства, большая часть которых была представлена неосвоенными лесами. В старину, когда лесов было много, а населения мало, лес, подобно воздуху, считался предметом свободного пользования [139]. Изначально для человека он был истоком, средой обитания, как океан для рыбы [93]. Но уже с древних времен население страны, а позднее экономика и промышленность использовали многочисленные сырьевые и рекреационные ресурсы лесов. Из древесины строили практически все: от простой деревянной изгороди до церквей, царских хором и крепостей (http://www.mukhin.ru/stroysovet/woodhouse). В «Курсе Русской истории» В. А. Ключевский писал: «Лес оказывал русскому человеку разнообразные услуги – хозяйственные, политические и даже нравственные: обстраивал его сосной и дубом, отапливал березой и осиной, освещал его избу березовой лучиной, обувал его липовыми лаптями, обзаводил домашней посудой и мочалом. Долго и на севере, как прежде на юге, он питал народное хозяйство пушным зверем и лесной пчелой. Он служил самым надежным убежищем от внешних врагов, заменял русскому человеку горы и замки».

9 История лесной отрасли началась в древние времена, но именно в 1400-1700-е гг. произошел переход от самозаготовок леса населением страны к организованному правительством лесопользованию, обусловленному строительством городов, созданием горно-металлургических и судостроительных заводов, растущими потребностями в топливе. В те годы заготовка и сплав древесины были преимущественно отхожим промыслом крестьян, занимающихся им после завершения сельскохозяйственных работ (отхожим, т. к. на зиму крестьяне «отходили» от основной работы – сельского хозяйства и со своими лошадьми заготовляли древесину для собственных нужд или становились подрядчиками). Позднее, когда правительство ввиду постоянного роста спроса на древесину стало заготовлять древесину для нужд судостроения и металлургии, лесозаготовки также осуществляли крестьяне. В развивающейся в XV-XVI веках России интенсивно росли потребности в лесных ресурсах и, прежде всего, в древесине для строительства жилья, военных целей, судостроения, металлургии, для использования в качестве топлива при обогреве и готовке пищи. На европейском севере России – крупном лесосырьевом регионе страны в силу установившихся традиций сельское население имело навыки лесозаготовительных и лесосплавных работ [8]. Рост спроса на лесопродукцию обусловил развитие торговли лесоматериалами. Как сообщают историки, уже в XV-XVI веках в городах образовывались лесные пристани и рынки, на которых продавали дрова, луб, дрань, доски, срубы, колоды, колья, столбы, рогожи, лыко и др. С увеличением численности населения страны увеличивалась потребность в деловой древесине и дровах, поставляемых в строящиеся города из всех более удаленных мест. В XVII веке древесиной в Москве и Новгороде уже торговали не только крестьяне, но и крупные купцы. В Киеве продавали выдолбленные колоды – остова суден-однодеревок, сплавлявшихся по Днепру из местностей вблизи Смоленска, Любеча, Чернигова, Вышгорода и др. городов. Из одного дерева изготовляли судна вместительностью 20-40 и более чел. Широкое использование древесины для строительства домов объяснялось ее «великою дешевизною» и скоростью и жилищ и церквей «нередко очень обширных и высоких». Дешевизна позволяла мостить улицы Москвы отесанными или неотесанными бревнами. Деревянные дома при пожарах часто полностью выгорали. Так, в 1547 г. за два дня город выгорел почти полностью. Но после каждого пожара «горожане … строились опять из дерева и опять старым же порядком сгорали дотла». Это обусловило продажу на специальном рынке Скородоме множества

10 разобранных деревянных домов, которые перевозили и устанавливали взамен уничтоженных пожаром или на новых площадках. В середине XVI века правительство организовало заготовку крупных партий леса для строительства городов-крепостей и просто крепостей будущей Казанской губернии и др. (города Свияжск, Чебоксар (Чебоксары), Козьмодемьянск, крепости в Царевом городе на Кокшаге (Царевококшайск), в Цивильске, Ядрине и в др.). При этом предпочитали древесину дубов и сосен, произраставших вблизи от строительства, чем, видимо, и начали многовековой процесс истребления дубовых лесов на территории современных Татарии и Чувашии [35, 195]. Развивалось строительство домов и суден из дерева. Центры деревянного речного судостроения переместились к северо-востоку страны и в XVI столетии по Волге большинство грузов уже перевозили крупные суда-струги. В XVII веке начали строить и морские суда из древесины 350-400летних дубов. Поэтому во второй половине XVII века были расширены государственные заготовки бревен для строительства крупных судов, а судостроение было перенесено с лесосек на верфи – рейды приплава. В 1691 г. Петр I заложил первый русский военный корабль, а к весне 1698 г. были спущены на воду 52 корабля [35]. В XVI веке крупными потребителями лесопродукции в России были горная и металлургическая промышленности, судостроение, домостроение, зарождающийся экспорт, значительные объемы древесины использовали на топливо. В XVII веке из Архангельска экспортировали древесину для судостроения, преимущественно в Англию и Голландию, позднее экспорт лесоматериалов за границу был ограничен для защиты от истощения корабельных лесов. В те годы древесину заготовляли вдоль сплавных рек или вблизи поселений, никакого организованного лесоустройства не было. Лесозаготовки («лесные порубки») вели обычно зимой на любых выбранных лесозаготовителями территориях. При ограниченности технических средств сформировалась примитивная технология, при которой топор был единственным инструментом при валке, обрубке сучьев, разделке деревьев и бревен (пилы начали использовать позднее). Стволы диаметром до 30 см рубили с двух противоположных сторон, а более 30 см – с трех-четырех. Бревна вывозили гужом (лошадьми) и сплавляли молем (россыпью), плотами и в судах. В России, особенно в северных областях, пилы долгое время применяли только на столярных и мелких плотницких работах, считая, что

11 они, разлохмачивая волокна древесины, значительно снижают долговечность постройки. Поэтому большинство деревянных построек было создано без использования пилы. Плотники использовали тес, выделанный топором из двух половин расколотого бревна, или кололи бревна специальным ножом – косарем (его приставляли к торцу бревна, били по нему кувалдой и постепенно продвигали вдоль бревна) [142]. На лесосеках от поваленных деревьев обрубали сучья и топором разделывали их на части (сейчас бревна определенного назначения называют сортиментами). Такой метод заготовки был примитивным прототипом современной сортиментной заготовки. Единственным средством вывозки бревен к месту использования или к сплавным рекам были крестьянские лошади с санями (такую вывозку называли гужевой). Крестьяне-лесорубы жили во временных землянках, отапливаемых открытым очагом без дымохода. Некоторые землянки выполняли в виде бревенчатых срубов, один-два венца которых выступали над землей. В землянке вдоль стен на земляном основании устраивали сплошные нары, в них входили (вползали) чуть ли не на четвереньках и двигались там в полусогнутом состоянии. Для лошадей рядом с землянками строили навесы, закрытые сверху и с боков еловыми ветками [101]. В конце XVII века на валке и разделке деревьев начали в ограниченных количествах применять пилы. Внедрение пил шло медленно, но при переносе производства досок и брусьев с лесосек на лесозаводы их все шире стали применять для поперечной и продольной разделки бревен. Причиной внедрения пил было стремление к экономии древесины, т. к. при пилении из бревна получали до пяти, а при тесе топором – только одну-две доски. Все это обусловило первые шаги по формированию лесопиления в качестве перспективной отрасли, а строительство лесозаводов – как ее основу. В XVII веке на государственном уровне пришло понимание значимости лесозаготовок и лесопиления для жизнедеятельности страны. Древесину все шире применяли в речном и морском судостроении, металлургии, домостроении, в лесоэкспортных операциях и др. Вместе с тем в те годы, да и в последующие столетия лесозаготовки и лесопиление базировались на жесточайшей эксплуатации дешевого неквалифицированного ручного труда крестьян и рабочих.

12 2. ПЕРВЫЕ ШАГИ СТАНОВЛЕНИЯ СИСТЕМЫ УПРАВЛЕНИЯ ЛЕСАМИ (1701-1800 гг.) Общая ситуация в стране. В XVIII веке в России были продолжены Петровские реформы. В 1721 г. Петр I принял на себя титул Всероссийского Императора и отца отечества. Продолжались войны со Швецией, Турцией, Персией, Пруссией, Россия начала господствовать на Балтике, отвоевала Лифляндию, Эстляндию, Ингерманландию и часть Карелии с Выборгом (Финляндия вернулась в Швецию), завоевала прикаспийские провинции Ирана и порты в Западном Закавказье. Развитие промышленности и предпринимательства диктовалось нуждами укрепления государства и ведения войны. За первую четверть XVIII века создали около 100 мануфактур, многие из них, особенно металлургические, построили на казенные деньги, а затем продали купцам на льготных условиях. За казенными мануфактурами пожизненно закрепили ссыльнокаторжных, разрешили покупать и переселять для работы на заводах крестьян. Был принят Таможенный устав, введены высокие пошлины на импорт товаров и освобожден от пошлин ввоз необходимого сырья. Ко второй половине ХVIII века утвердилось сословное деление на дворянство, духовенство, купечество, мещанство и крестьянство. Активизировалось развитие науки, образования (создание Академии наук, открытие Московского университета и др.). Манифест 1775 г. провозгласил свободу предпринимательства – создание предприятий без разрешения правительственных инстанций или регистрации и введение многих привилегий для купечества [35]. В XVIII веке все больше круглого леса, досок, дегтя и др. лесопродукции требовалось для военных целей, металлургии, судостроения, домостроения, отопления жилищ и т. д. Для становления предприятий − переработчиков древесины уже в те годы потребовалось закрепление за ними стабильных лесосырьевых баз. В их число вошли предприятия горнозаводской промышленности, расширяющие потребление дров и древесного угля. В середине XVIII века на Урале уже было более ста металлургических и передельных заводов, за которыми были закреплены примыкающие к ним и доступные для эксплуатации леса, в которых рубки велись «бессистемно и нещадно» [100]. В работе [109] отмечалось, что для рассматриваемого периода было характерно проведение истребительных рубок лесов в густонаселенных районах страны и местах, удобных в лесотранспортном отношении, без

13 соблюдения даже элементарных правил ведения лесного хозяйства при рубках. Служба охраны лесов от пожаров и вредителей не была налажена. На юге и в центральных губерниях России в результате хищнических рубок исчезли огромные площади лесов, а на Севере нещадно вырубали лучшие части сосновых и лиственничных лесов, произраставших вдоль рек Онеги, Северной Двины и ее притоков, Мезени, Печоры и других водных путей. Один из основоположников научного лесоустройства Ф. К. Арнольд писал, что «ни любви, ни благодарности заслужить у общества лес не успел. Большинство относится к нему с каким-то холодным равнодушием, а иные еще хуже – как бы видят одну из задач своей жизни в его уничтожении, и только немногие питают к нему то уважение, на которое он имеет такое полное, неотъемлемое право». Академик И. И. Лепихин также отмечал, что «крестьяне настоящие свои выгоды всегда соединяют с будущим неминуемым вредом. Всякое лучшее дерево без разбору другой от него имеющей пользы употребляют на смолу и тем дерево несчастливее, чем оно здоровее и толще. Каждое дерево, назначенное на смолу, сочат… После срубают сосну и осоченное место употребляют на смолу, а прочее гниет и пропадает» [109]. В Петровские реформы и предшествующие им годы трансформировалось отношение государства к лесным ресурсам страны, приходило понимание того, что они не безграничны, что сырьевая база некоторых губерний уже была недостаточна, например, для судостроения, что с годами истощаются запасы древесины нужных пород. Пришло осознание необходимости государственной регламентации лесопользования, охватывавшего заготовку, потребление и воспроизводство древесины. Все это обусловило на пороге XVIII века принятие Петром I целого ряда решений, например, предписание казанскому воеводе в 1697 г.: «лесов без указу великого государя и без грамот не делать» (не сводить) и распоряжение о концентрации государственных лесопоставок в руках конкретных чиновников. В 1721 г. было разрешено рубить в Новгородской губернии мачтовые деревья длиной до 65 футов для отпуска за границу при условии сдачи адмиралтейству каждого десятого дерева, но мачтовые деревья в этом районе были редки [195]. В период царствования Петра I лесу было придано небывалое до того государственное значение, расширилась передача в собственность заводам лесов (горнозаводских лесов) для промышленного использования, был введен платный отпуск леса, установлены лесные таксы на вырубаемую древесину. Особую ценность приобрели насаждения для заготовки древесных стволов на строительство речных и морских су-

14 дов. Были приняты государственные меры к наведению порядка в использовании лесов [139]. По инициативе Петра I была создана первая дубовая роща близ Таганрога и Линдуловская лиственничная роща под Петербургом, составлены карты с обозначением лесных дач, рек и пристаней, к которым удобно доставлять лес. Тем не менее хозяйственные масштабы лесное дело и лесные культуры приняли в нашей стране только в самом конце XIX века [101]. Двести лесных указов и инструкций Петра I послужили основой создания лесного законодательства и лесной службы, организации лесного хозяйства и развития лесной науки. Ряд статей из обервальдмейстерской инструкции вошли в российский Устав Лесной. Описные книги и карты лесов стали прообразами современных таксационных описаний и планов лесонасаждений, межевание лесов положило начало устройству лесных территорий. Петровские корабельные леса в Поволжье, вдоль Двины, Дона до сих пор являются генетическим фондом главных древесных пород России, хранителями полноводности наших рек [93]. Уже при жизни Петра I в России пришли к выводу, что нужны специалисты, владеющие лесным искусством, в тот период их называли «лесными знателями». Любопытно, что первые три «лесных знателя», приглашенные в Россию по сенатскому указу 1727 г., − М. Зелгер, Ф. Мерцгунмер и Ф. Габриель Фокель по контракту должны были подготовить по 6 учеников-россиян [158]. Петр I в начале XVIII века, создавая отечественный флот, объявил леса, годные для кораблестроения, собственностью государства, их владельцы потеряли право на его рубку в своих лесных дачах. Указом 1703 г. он велел описать все леса, находящиеся на расстоянии от больших рек (Волга, Днепр, Дон) до 50 верст (53 км) и от малых рек (Воронеж, Десна, Хопер и пр.) – до 20 верст (21 км). На этих полосах было запрещено рубить дуб, клен, ильм, вяз, карагач, лиственницу и сосну толщиной 12 вершков и более. В 1719 г. в этих заповедных лесах появилась регулярная лесная стража. Лесом и лесной стражей управляла Адмиралтейств-коллегия, назначавшая для надзора за заповедными лесами обер-вальдмейстеров (главных лесничих) и их помощников (унтер-вальдмейстеров). За каждым вальдмейстером закрепляли заповедные леса вдоль конкретной реки. В 1726 г. Екатерина I вместо вальдмейстеров передала присмотр за заповедными лесами воеводам. Однако, поскольку воровство в этих лесах приобрело угрожающие размеры, Анна Иоанновна восстановила в 1731 г. вальдмейстерскую службу, которая существовала до 1782 г. В лесную охрану входили лесные надзиратели, назначаемые из крестьян

15 казенных поселений и отставных солдат. Организация Лесного департамента положила начало подготовке профессиональных кадров лесной охраны в России. Тогда же была введена должность пожарного старосты, избираемого на 3 года из «поселян трезвых и доброго поведения» и оплачиваемого из государственной казны [139]. Наряду с положительными примерами развития лесопользования в XVIII веке имели место и хищническое отношение к лесам и бесконтрольность государства при организации лесопользования и заготовке древесины. Не случайно в своей работе «О рублении, поправлении и заведении лесов» в 1776-1777 гг. Андрей Тимофеевич Болотов писал: «не разбирая нимало обстоятельств и свойств своих лесов, следуют только древнему обыкновению, рубят дрова и лес тогда, когда им понадобятся, там, где им взглянется, и столько, сколько им надобно, а о том нимало не пекутся, может ли сим образом вырубаемый или, паче сказать, опустошаемый лес их долгое время довольствовать» [10]. Имела место и недальновидность ряда государственных решений. Например, Екатерина II в 1795 г. полагала, что леса Сибири неистощимы и предоставила населению право бесплатно пользоваться лесом и раскорчевывать его для землепашества. Неограниченная рубка в сочетании с лесными пожарами привела к истощению лесов вблизи городов и крупных сел Тобольской, Томской, Енисейской и Иркутской губерний, где к 30-м гг. XIX в. стал ощущаться недостаток доступного леса. В окрестностях Тюмени, Омска и Томска строевой лес был вырублен в радиусе 30-40 км. Комиссия Министерства государственных имуществ в 1840-х гг. отметила, что леса, состоящие в общем пользовании жителей, истребляются непрестанными порубками на домашние надобности, для расчистки пашен и на заводские потребности [139]. Возможно, понимая эти факты, правнук Петра Великого Павел I 26.05.1798 г. учредил при Адмиралтейской коллегии особый департамент для лесной части (Лесной департамент) [86]. В XVIII веке крупные города (Петербург, Нижний Новгород, Саратов, Астрахань, Москва, Рига, Кременчуг, Екатеринослав, Херсон, Архангельск и Царицын) стали промышленными центрами, потребляющими большие объемы древесины. Несмотря на строгие указы о строительстве каменных строений, и после крупных пожаров древесина оставалась основой домостроения. В Петербурге и вблизи него были построены крупные лесопильные заводы, среди которых выделялся казенный завод Морского министерства в Кронштадте. Лес северных губерний тогда экспортировали в основном из Архангельска и Онеги главным образом в Англию [195].

16 Развитие предпринимательства после Манифеста 1775 г., когда предприятия начали создавать без разрешения государственных органов или регистрации, а также увеличение объемов продаж древесины из частновладельческих дач и рост их доходности привели к появлению крупных лесопромышленников, специализирующихся на организации лесозаготовок, сплаве и торговле лесом, который помещики продавали им на корню. Это в дальнейшем способствовало формированию и развитию в России лесной промышленности. Активизировались строительство лесопильных заводов (тогда их называли пильными мельницами) и переход к выработке пиломатериалов на лесопильных заводах взамен вытесывания досок и заготовок (теснин) топорами. Производители, переходя на механическое лесопиление, экономили древесные и трудовые ресурсы, а потребители предпочитали доски механической, а не ручной распиловки, поскольку последние не имели равной толщины по длине и требовали дополнительной обработки. Трансформации в области лесопиления произошли в этот период благодаря государственному влиянию и созданию преференций для его развития. В 1721 г. Петр I принял решение «об отводе всяких чинов людям по малым рекам, которые впали в Неву реку и в Ладожское озеро и в других местах Санкт-Петербургской провинции под строение пильных мельниц земель, где кто обыщет». К каждой мельнице предписывалось отмежевать до 814 десятин земли, в т. ч. под селение 10 семей мастеровых людей (по 6 десятин на семью). Владельцам мельниц предоставляли льготы, разрешая покупать крестьян, освобождая от платы за казенный лес и др. Торгующим в московских лесных рядах запретили привозить и продавать рубленые доски и тес, потребовав привозить бревна для распиловки на пильную мельницу, построенную на Москвереке. Это дало серьезный толчок строительству лесозаводов [195]. Приближенные Петра I, получившие права на постройку пильных мельниц в районе сплавных путей к Петербургу, обязались перед Бергколлегией построить мельницы за срок не более 3 лет. На этой основе адмиралтейство предоставило право беспошлинной рубки казенного леса в течение 5 лет и обещало, что когда они «умножат заводы пильных досок», запретить полностью производство топорных досок [195]. Сенат для стимулирования лесопиления и внедрения пил взамен топоров Указами 1719, 1722 и 1749 гг. потребовал изготовлять доски для судостроения «пильные, а не топорные» и строить пильные мельницы, а там, где их нельзя строить, вести ручную распиловку. Согласно указу Сената 1760 г. «топорный тес» был запрещен [195].

17 Названные решения явились базисом для обеспечения крупных потребителей древесины закрепленными за ними сырьевыми ресурсами, в рамках одной интегрированной структуры осуществлялись валка, обрезка сучьев, раскряжевка с получением круглых лесоматериалов, их транспортировка и последующее производство пилопродукции. Так, в 1725 г. на Охте была построена ветряная мельница, распиливавшая 700 бревен в год, другая ветряная 3-рамная мельница Невского монастыря распиливала в год 600 бревен. В 1742 г. водяной 4-рамный завод был на Черной речке в 5 верстах от Шлиссельбурга, а у Невских порогов – крупный водяной 8-рамный завод, распиливавший около 3000 бревен в год. Наряду с предприятиями Санкт-Петербурга и рядом с ним в первой половине XVIII столетия шло строительство пильных мельниц в Олонецкой и Новгородской губерниях. В результате началось развитие заводского лесопиления, производство досок было перенесено с лесосек на лесозаводы и велось с использованием дешевой энергии ветра и воды. Все это и концентрация значительных объемов древесного сырья снизили трудовые и денежные затраты и потери древесины при обработке. Лесопильные заводы начали превращаться в важнейших потребителей деловой древесины. В тот период они размещались в непосредственной близости от мест рубок леса, с которых древесину вывозили гужом или сплавляли. По железным дорогам в те годы перевозили незначительное количество пиловочных бревен. В 30-х гг. XVIII века произошло некоторое ослабление ограничений лесоэкспорта, а в 50-х − резкое усиление запретительного законодательства. В 1723 г. Сенат определил: «Для отпуску за море леса рубить позволить и отпускать кроме заповедного от осьми до десяти кораблей в год, дабы за неименением довольного числа товаров, приходящие корабли без грузу не отходили». Отмена ограничений оживила лесопиление и строительство новых крупных предприятий. Так, 02.03.1709 г. Петр I поручил олонецкому коменданту построить водяную мельницу на Олонецкой верфи. Житель Олонецкого уезда Григорий Тишин получил в 1724 г. указ Мануфактур-коллегии на достройку мельницы на р. Свири и постройку мельницы на р. Сегеже. В 1742 г. его завод (4- рамный) в 80 верстах от Олонца распиливал около 8000 бревен длиной в 3 сажени1, толщиной 12-15 дюймов и работал 10 месяцев в году. В это время в олонецких лесах были мельница на р. Видлице в 30 верстах от Олонца, на р. Тукколе в 30 верстах от Олонца, на Свири в 1

Сажень – древнерусская мера длины, приравненная сейчас к 2 метрам.

18 52 верстах от Олонца, на р. Линде, притоке Сязи. Наиболее крупным был 8-рамный завод Кизелли, который с 1746 г. возглавлялся Яковом Немпе. Были также построены 2-рамный завод Королькова и 4-рамные заводы Григорьева и Овчинникова [195]. В XVIII веке в России наряду с лесопилением появился еще один серьезный потребитель древесины − бумажная отрасль. В 1709 г. в Красном Селе Петр I выбрал место для бумажной мельницы, к строительству которой приступили в 1714 г. Уже в начале существования Красносельская мельница вырабатывала ежегодно 5000 стоп бумаги – от гербовой до технической, около трех четвертей продукции – писчая бумага. Вначале значительная часть продукции в виде полуфабриката поступала для окончательной обработки на Петербургскую мельницу, которая часто простаивала, и в 1727 г. она была ликвидирована, а рабочие (около 120 чел.) переведены в Красное Село. Красносельская мануфактура стала по производству бумаги одним из ведущих предприятий. В 1753 г. она была отдана в аренду графу Сиверсу, ему была дана монополия – государственные предприятия Петербурга обязаны были покупать бумагу только в Красном Селе и сдавать туда на переработку сырье – старую бумагу, отходы канатного и парусного производства, тряпье и пр. С 1768 по 1785 год мануфактура монопольно выпускала бумагу для ассигнаций. В то время на ней работало 120 чел. В 1786 г. князем Я. А. Козловским была основана Троицкая бумажная фабрика [176]. К началу XIX века в России при государственной поддержке была сформирована лесопильная отрасль и начато формирование бумажной отрасли, что в дальнейшем и обусловило использование круглых лесоматериалов в качестве сырья для целлюлозно-бумажных производств. В XVIII веке были сделаны первые шаги в становлении системы управления лесами с целью организации длительной и бесперебойной работы металлургических казенных заводов и крупных судостроительных верфей, развития домостроения; осуществлено закрепление лесосырьевых баз за крупными потребителями древесины (горно-металлургическими заводами, судоверфями, лесозаводами и др.). Были созданы условия для появления крупных лесопромышленников и купцов, занимающихся заготовкой, сплавом, поставками и торговлей лесом. Расширилось внедрение пил в лесопилении, а затем и на валке-раскряжевке деревьев. Произошли изменения в выборе мест и способов производства пиломатериалов для удовлетворения растущих потребностей промышленности и населения страны в досках, брусьях, заготовках, а также для снижения потерь древесины при ее обработке. Деревообработку с лесосек перенесли на специализированные предприятия.

19 3. ФОРМИРОВАНИЕ ЛЕСОПРОМЫШЛЕННИКОВ (1801-1900 ГГ.) Общая ситуация в стране. В начале XIX века к России были присоединены Грузия, основная часть Азербайджана, Молдавия, устье Дуная, Черноморское побережье Кавказа от Анапы до Батума. Договором с Японией за Россией были закреплены Курильские острова, Сахалин был объявлен неделимой территорией, договорами с Китаем за Россией были закреплены территории по левому берегу Амура и Уссурийский край. В 1885 г. завершилось присоединение к России и Средней Азии. По всей стране основывались новые поселения и города. Был ограничен произвол помещиков по отношению к крестьянам, которые Манифестом 1861 года, подписанным Александром II, стали свободными, могли заключать сделки, приобретать имущество, открывать торговые и промышленные заведения и т. д. В 1864 г. была проведена судебная реформа, установлена бессословность суда, независимость его от административной власти, равенство всех сословий перед законом. В 1874 г. была введена всеобщая воинская повинность для мужского населения, достигшего 20-летнего возраста, без различия сословий. В 1897 году население России составило 126,4 млн. чел. (71,1 % из них – крестьяне). В конце века начался промышленный подъем, развивались металлургия, водный и железнодорожный транспорт2, деревянное строительство, появились угольная, нефтедобывающая, химическая, машиностроительная отрасли. Наметился переход к машинному производству, формируются пролетариат и буржуазия [35]. В начале ХIХ века были сформулированы принципы государственного управления лесами, обусловившие Высочайшее утверждение 11.11.1802 г. «Устава о лесах», направленного на решение трех задач [168]: 1) «На каком основании постановить сию столь важную в Государстве часть в надлежащий порядок в рассуждении управления лесами, прочного их сбережения и употребления, как на казенные, так и частные нужды, с хозяйственной бережливостью»; 2) «Какие принять 2 Первые русские паровозы были построены в 1834 и в 1835 годах Ефимом Алексеевичем Черепановым, бывшим крепостным заводчиков Демидовых, работавшим на Нижнетагильских заводах, получившим за изобретательство в 1936 г. вольную. Была проложена и железная дорога между медным рудником и Выйским заводом. Первая пассажирская железная дорога в России была построена в 1937 г. между Петербургом и Павловском, а двухколейная железная дорога Петербург − Москва начала действовать в 1851 г.

20 меры к отвращению во многих губерниях уже претерпеваемого, а в других приближающегося недостатка в лесах, не только для продовольствия жителей, но и в рассуждении нужд казенных и благосостояния флота»; 3) «От излишних лесов, где они изобилуют в чрезвычайном количестве, какую составить прибыль казне без отягощения народа и без потери в пользу Государства». В 1817 г. проектом «Устава о корабельных лесах» Правлениям округов этих лесов поручалась забота о состоянии корабельных рощ и об обеспечении постоянства лесопользования в них [168]. Положение «О новом устройстве лесной части» было утверждено 19.06.1826 г., после чего и начинается собственно лесное хозяйство, образуются лесничества с закрепленной площадью леса. В 1837 г. Лесной департамент вошел в состав Министерства государственных имуществ, в 1839 г. он получает военное устройство, образуется «Корпус лесничих», губернский лесничий приравнивается к должности командира полка [86]. Развитию лесоэксплуатации способствовала растущая потребность горных заводов, угледобычи, металлургии, лесопиления, домостроения, судостроения в деловой и дровяной древесине. Крепнущая экономика России обусловила развитие лесоэксплуатации, экспорта дубовых и сосновых бревен, дегтя, смолы, луба. В середине 1890-х гг. лес занимал второе место в российском экспорте после хлеба, впереди шерсти и льна. В связи с развитием топливоемких отраслей промышленности резко возрос спрос на дрова. С ростом продукции черной металлургии в 4,0-4,5 раза за 50 лет заготовки дров для углежжения увеличились в 2,5-3,0 раза, возросли и заготовки дров для медеплавильных производств. Заготовляли также древесину для смолокурения, лесопиления, экспорта, для продажи населению. Ежегодно в лесу заготовляли не менее 35 млн. куб. саженей древесины, из них почти половина − продукция лесной промышленности, остальное – крестьянские самозаготовки [35]. А. И. Писаренко и В. В. Страхов акцентируют внимание на том, что в великороссийских губерниях частновладельческие леса вырубали без ограничения, бессистемно в самых обжитых районах, не имевших избытка леса, без содействия естественному лесовозобновлению. Появление на внутреннем рынке значительных объемов древесины из этих лесов сократило традиционный отпуск леса для строительства и переработки из казенных лесов, что привлекло к накоплению избыточных запасов перестойного леса [139]. Бессистемные лесозаготовки интенсивно велись в благоприятных для сплава районах наиболее населенной части европейской России.

21 В большинстве губерний резко снизилась возможность заготовки ценных экземпляров корабельного леса, а сырьевая база дровяного и строевого леса оставалась огромной. Строевой лес интенсивно заготовляли в Прибалтике, Новгородской губернии, вблизи Москвы. Лесозаготовки увеличивались даже в значительно обезлесенных местностях. Прикрепленные к казенным и частным горнометаллургическим заводам для обеспечения топливом и лесными материалами горнозаводские леса находились в ведении Горного департамента, их продажа шла вместе с прикрепленными к ним горнозаводскими лесами. В 1890-х гг. был начат отвод лесных наделов горнозаводским крестьянам. Это сократило площадь горнозаводских лесов и частично ликвидировало обязательства по отпуску леса для нужд местного населения. В 1891-1892 гг. началось строительство Транссибирской железной дороги (одновременно из двух городов: из Челябинска − на восток и из Владивостока − на запад), вызвавшее устойчивое увеличение потребления древесины для изготовления шпал, строительства бытовок, создания транспортной инфраструктуры. Спрос на древесину удовлетворялся из прилегающих к дороге лесов. Появление магистрали вызвало значительный приток населения в Сибирь, в основном крестьян из густонаселенных и обезлесенных центральных и южных регионов европейской части России. Переселенцам нужен был лес на строительство и отопление, что также увеличило спрос на лесоматериалы в Сибири [139]. С начала 1880-х гг. начинает быстро развиваться эксплуатация лесов севера. Число лесопильных заводов с 1895 по 1909 г. в беломорских портах почти удвоилось, их производительность увеличилась в три раза, развилось лесное хозяйство севера. В 1912 г. отпуск из лесов Архангельской и Вологодской губерний составлял всего 0,08-0,10 м с 1 га при среднем приросте 0,65 м3. До 1880 г. для отпуска использовалась лишь сосна, затем начинается заготовка и ели, ранее считавшейся чуть ли не сорной породой, имеющей вспомогательное значение для роста сосны, лучшие сортименты которой находились в смешанных с елью древостоях. Лиственницу до Первой мировой войны почти не заготовляли вследствие сложности сплава из-за ее высокой плотности, лиственные породы не использовались вовсе [87]. До 1840-1850 гг. заготовляли лишь бревна толщиной 31-49 см в верхнем отрубе, бревна толщиной 31-33 см составляли всего 10 % от общего количества. Спросом пользовались только крупные бревна. В течение полутора столетий отпускной размер устойчиво держался на одной, высшей для севера, ступени.

22 Первые лесные таксы, появившиеся в период правления Павла I, учитывали породу, размеры бревен (длину, толщину) и расстояние вывозки к транспортным путям или местам потребления древесины. В 1810 г. согласно новому порядку лес бесплатно отпускался для артиллерии, для обозов в полки, для строения и починки крепостей и казенных зданий, за деньги – для казенных мануфактур и прочих хозяйственных заведений (артиллерийскому ведомству разрешалась приисковая рубка), на устройство мостов, дорог, гатей – за попенную плату, которая взыскивалась с тех, кто содержал эти дороги (если дороги содержали крестьяне, то лес отпускался бесплатно), по таксам – на общественные и частные надобности. Экспорт при Павле I был запрещен изза боязни истощения лесов. Его сын, император Александр I, разрешил экспорт валежника в смежных с Пруссией дачах. Деловой лес за границу продавался в исключительных случаях по разрешению правительства, под контролем лесных органов. На частные лесопильные заводы до Александра I лес отпускали не только с учетом сохранения леса, но и в целях «изгнания из употребления» ручной пилы. В 1860 г. лес отпускали с торгов. Для судостроения лес отпускался по сметам, за него бралась не попенная плата, а пошлина, зависящая от размера судна. Для строительства морских судов можно было выбирать любой из назначенных к продаже лесных участков. На добывание поташа, смолы, дегтя, угля и поделку разных изделий отпускались валежник, корни, пни, сухостой, а также дровяной и строевой лес, не годный для адмиралтейства [139]. С развитием лесной промышленности лесозаготовками охватывали все новые территории, к 70-м годам XIX века они широко велись вдоль сплавных рек (Северная Двина, Онега). С истощением запасов крупномерного леса отпускной диаметр быстро снижался. Если в 1860-1870 гг. он был не менее 31 см (бревна толщиной 29 см еще не заготовляли), то с 1880-1890 гг. 29-сантиметровые бревна заготовляли уже в неограниченном количестве. В 1894 г. заготовляются и бревна толщиной 27 см, но в количестве, не превышающем 1 %. К этому времени лесозаготовки уже велись вблизи второстепенных и третьестепенных притоков основных сплавных артерий. Бревна очень больших размеров в этот период заготовляли неохотно, их заготовка обходилась дорого, и самыми ценными считались бревна толщиной 31-36 см [87]. Возложив на казенные заводы владение и потребление леса, правительство, озабоченное истощением лесов, потребовало от их администрации экономить лесные ресурсы (прежде администрацию заводов, получавших лес бесплатно, а рабочую силу для его заготовки – дешево, мало интересовала экономия древесины).

23 Поэтому владельцы истощенных уже в начале века лесов вблизи казенных заводов стали предпринимать меры к снижению потерь заготовляемой древесины, уменьшению затрат на гужевой перевозке древесины и угля, возросших при удалении лесосек от заводов, а соответственно к получению большего количества древесины и угля с близлежащих лесов (платили премии за выжиг угля сверх нормы, штрафовали за их невыполнение, совершенствовали процессы углежжения). Для резкого снижения отходов при рубке потребовалась замена топоров пилами. Спор о том, какой инструмент лучше применять на валке леса – пилу или топор, в те годы был не однозначный, лесопромышленники не были заинтересованы заменять дешевую рабочую силу и не стремились облегчить тяжелый труд лесорубов, даже применение двуручных пил встречало возражения. Например, Пермская палата государственных имуществ писала, что «...Употребление пил на лесозаготовках оказалось на опыте вовсе неудобным, ибо для нового инструмента необходимо два работника, имеющих хорошую силу, а они могут приготовить за день не больше, как один человек топором по той причине, что сырое дерево можно скорее перерубить, нежели распилить» [56]. Однако в XIX веке лесная промышленность уже прошла серьезный этап своего формирования, обострилась и проблема регламентации лесопользования. В конце 30-х гг. XIX века Министерство государственных имуществ обсудило вопрос о запрещении заготовки дров из казенных дач топорами и переходе на ручные пилы. При рубке дрова вырубали топорами, получая конические концы на бревнах («лес рубят – щепки летят») с образованием отходов на 25 % больше, чем при пилении. При опытах на Урале экономия рабочего времени при замене топора на пилу в одинаковых условиях составила 27,5 % для соснового и 25,0 % для березового леса [195]. Все это ускорило внедрение пил на заготовках дров для горных заводов, крестьяне же продолжали заготовлять лес топорами. На лесопильных заводах, куда переносилась обработка древесины, применялись ручные пилы и пильные мельницы (водяные или ветряные), значительно реже – механизмы, приводимыми в движение животными. В первой половине XIX века резко растущий спрос на доски не удовлетворялся продукцией машинной распиловки, несмотря на то, что число пильных мельниц возросло, а в отдельных местностях их заменили паровые лесопильные заводы. Поэтому на рынок поступал и значительный объем досок ручной распиловки, выпиливаемых на лесоскладах поставщиков, на строительных площадках потребителей, а порой и

24 на площадках владельцев паровых лесозаводов. Ручную распиловку вели и там, где в безветренную погоду во время навигации нельзя было использовать ветряные мельницы (подробный обзор состояния лесопиления в названный период дан в работе [195]). Пильные ветряные мельницы строили в приморских районах, где можно было в течение года длительное время использовать силу ветра (в Архангельской губернии − 8 месяцев в году). Водяные мельницы первыми построили горные заводы, располагавшие готовыми плотинами и обслуживающим персоналом. Образцом для строительства при казенных горных заводах была Екатеринбургская мельница, распиливающая в течение года 1152 пятисаженных бревна толщиной в отрубе от 6 до 8 вершков. Адмиралтейство, вырабатывающее пиломатериалы для судостроения, строило ветряные и водяные мельницы вблизи Архангельска, водяные – в других районах. Вблизи ведения лесозаготовок сооружали небольшие лесозаводы, вблизи верфей – более мощные. Самый крупный – Ижорский лесозавод – не уступал по оснащению голландским заводам и мог распилить более 100 тыс. крупных бревен в год. Крупными зонами лесопиления были бассейны рек Западной Двины и Невы (с озерами) и меньших рек, впадающих в заливы Балтийского моря [195]. Технический прогресс обусловил переход от водяных двигателей к паровым. В первой четверти XIX века паровые лесозаводы были построены в Петербурге и Архангельске, позднее и в других городах. Владелец парового завода в Петербурге, крупный испано-французский инженер генерал Бетанкур, положивший начало строительству нового типа лесозаводов, доказал целесообразность их постройки и работы без привозного топлива – отопления древесными отходами. Интересно, что техника для завода Бетанкура была не импортной, а заказана на заводе Берда, который оборудовал в столице еще два 4-рамных лесозавода по две паровые машины в каждом (на взморье у истока Фонтанки в 1822 г., на Неве в 1825 г.). На первом заводе в 1829 г. работало 53 человека, на втором – 34. В 40-х гг. XIX века Адмиралтейство имело в столице паровые заводы на Охтенской верфи, на островке нового Адмиралтейства и в Кронштадте. В 60-х гг. вблизи города функционировали крупные предприятия Беляева и Русанова [195]. В 1820 г. строительство первого парового завода в Архангельске положило начало регулярному экспорту досок с завода и развитию лесной промышленности в бассейне Северной Двины. Его владелец – купец первой гильдии Егор Классен получил для экспорта привилегию на рубку ежегодно в течение 12 лет до 30000 деревьев из казенных лесов.

25 В 30-х гг. владельцем завода был Вильгельм Брандт, способствовавший развитию лесопиления вблизи Архангельска и на Онеге и сплава к Петербургу. Имея в Архангельске две корабельные верфи и канатную фабрику, будучи бургомистром городского магистрата, нидерландским и ганноверским консулом при Архангельском порту и располагая средствами и связями для крупных лесоэкспортных операций, он резко увеличил производственную мощность Архангельского лесозавода и построил несколько заводов в губерниях Северо-Запада. С 1850-х гг. до Октябрьской революции лесопиление и лесоэкспорт вела фирма промышленника и купца Абрама дес Фонтейнеса – директора Архангельской конторы государственного коммерческого банка и архангельского городского головы. До постройки лесозавода он вывез из Архангельска с 1838 по 1854 г. 371 тыс. бочек смолы и 600 тыс. бочек пека. Постройка крупного завода дес Фонтейнес утроила мощность маймакских лесозаводов и была осуществлена благодаря расширению лимита лесозаготовок. Паровые лесопильные заводы строили не только на севере, но и в других районах европейской России и на юге страны. Их постройка требовала крупных единовременных затрат, а эксплуатация – значительных оборотных средств и была посильна только состоятельным лесопромышленникам и помещикам. Например, в южной Карелии в 1870-х гг. начали строить лесопильные заводы с паровыми двигателями вместо водяных, преобладавших до 1861 г. Лучшим лесопильным предприятием южной Карелии в XIX веке считался Соломенский лесозавод купца Громова, построенный в 1873-1874 гг., две рамы которого приводились в действие паровым двигателем (25 л. с.), ежегодно распиливая 50-60 тыс. бревен. Лесопромышленники Митрофан и Николай Беляевы построили в 1867-1869 гг. лесопильный завод с тремя пилорамами с паровыми двигателями на окраине с. Сороки (ныне Беломорск). Завод ежегодно распиливал 40 тыс. бревен, пиломатериалы отправлялись преимущественно в Англию. В конце XIX века нововведением явилась замена на заводах керосиновых ламп электрическим освещением. После реформы 1861 г. нормальным считался 12-часовой рабочий день, но эта норма была условной, и во многих отраслях рабочий день был более продолжительным, на лесопильных заводах она составляла 12013 и более часов [7]. Интересно, что уже в 1821 г. обследование олонецких заводов показало, что близлежащие от них территории в значительной мере обезлесены и эксплуатация леса такими же методами и темпами может привести к остановке заводов из-за отсутствия сырья.

26 В 1821 г. министр финансов на государственном совете рекомендовал выделить каждому лесозаводу участок леса, достаточный для долгосрочного пользования; участок разделить на лесосеки, определив год рубки каждой; охрану лесных участков поручить владельцам заводов под надзором лесного начальства; запретить вырубать леса больше, чем предположено годовой лесосекой; разрешить работу в любое время года; пошлины установить исходя из существующих такс, применительно к 8-, 9- и 10-вершковым бревнам3, так как рубка более тонких бревен невыгодна заводчикам. В конце первой четверти XIX века русское правительство начало восстанавливать утерянные позиции в лесном экспорте. Это сдерживали полузапретительные тарифы на ввоз русской древесины в Англию, применение в 1818 г. специального сбора с древесины, сплавляемой по рекам и каналам в России, и лоббирование морским министерством (департаментом корабельных лесов) запрещения вывоза ценных видов древесины. Для облегчения торговли в 1823 г. был отменен сбор со сплавляемой древесины, в дальнейшем финансовое ведомство ограждало экспорт от попыток других ведомств сузить его объем. Но только с отменой полузапретительных пошлин на ввозимый в Англию лес открылась возможность регулярных экспортных операций. Доля лесного экспорта во внешнеторговом балансе страны увеличилась с 3,0-4,2 % в 1840-х гг. до 7,1 % в 1855 г. [195] . В период становления лесного экспорта, как и сейчас, преобладали объемы древесины, которые могли бы быть использованы на внутреннем рынке. Развитие лесозаготовок в лесных массивах Севера, Урала, Сибири, Дальнего Востока было весьма ограничено из-за слабости транспортных сетей и отсутствия на этих территориях в тот период значительного промышленного спроса на древесные ресурсы. Проблемы лесовозных дорог и транспорта леса того времени в своих трудах отразил Д. И. Менделеев, изучавший в 1899 г. горнозаводскую промышленность Урала. Поскольку древесину и все грузы на Урале тогда перевозили гужевой тягой, одной из важнейших задач в деле дальнейшего роста уральской промышленности Д. И. Менделеев считал развитие путей сообщения и замену гужевого транспорта механизированным: «Гужевой провоз медленный по своей природе. Лошадь должна тянуть не иначе, как медленно, чтобы довезти груз до места; «тише едешь – дальше будешь» тут оправдывается, к старинке подходит, как и вся Уральская железная промышленность, еще и теперь идущая на гу3

Один вершок в старорусской системе равен 4,445 см.

27 жевой перевозке почти всего – от руды и топлива до полосового железа и локомобилей. Какая тут быстрота, коли все тянется медленно, коли одно можно поднимать и подвозить только зимой, другое только летом...?» … «надо начинать с дорог (водяных, трактовых и железных), так как их совсем нет». Ученый указывал также, что дороги с механической тягой должны эксплуатироваться круглый год. Говоря о получении ценных продуктов при углежжении и необходимости удешевления подвозки к печам дров, Д. И. Менделеев писал: «Не должно забывать, что подобные ценные устройства могут доставить свои выгоды только при непременном условии правильной организации вырубки леса на долгий период лет, и притом так, чтобы подвозка дров к печам обходилась по возможности дешево и прилагалась ко всем временам года, для чего, по-видимому, наиболее подходят малые грунтовые или канатные переносные паровые дороги или устраиваемые (как у г. Ливчака) на круглых бревнах вместо рельс» [85]. Таким образом, уже в те годы Д. И. Менделеев рекомендовал изменить технологию лесозаготовок, заменить гужевую тягу механической; перейти к круглогодовой заготовке и вывозке леса, строить железные, грунтовые и лежневые дороги. В первой половине XIX века возможности железнодорожного транспорта были ограничены (в 1858 г. общее протяжение железных дорог в стране было всего 1165 км). Поэтому основным видом транспорта древесины на значительные расстояния оставался лесосплав и лесозаготовки вели только вдоль сплавных рек. В начале второй половины века ситуация начала улучшаться, в 1868-1870 гг. протяженность построенных железных дорог составила 5,9 тыс. км и с учетом действовавших ранее 4,7 тыс. км дорог достигла 10,6 тыс. км. В дальнейшем развитие железнодорожного транспорта способствовало значительному увеличению транспортной доступности лесов. Подвижный состав и железнодорожные сети стали крупными потребителями древесины и создали необходимые условия для развития лесозаготовок в удаленных от сплавных путей лесных массивах. Для строительства железной дороги требовался деловой лес, 20 % которого расходовалось на ремонт шпал, переводных брусьев, телеграфных столбов, бревен, стропил, настила и др. В 1896 г. на ремонтные работы верхнего строения путей требовалось 40000 десятин делового леса и не менее 7000 десятин – для строительства новых дорог [195]. Вдоль проходивших через новые лесные массивы железных дорог строили новые города и села, растущее население и промышленность

28 которых увеличивали спрос на деловую и дровяную древесину. В новых массивах развивались лесозаготовки, появлялись новые подрядчики и лесозаготовители, а заготовленную (ранее недоступную) древесину поставляли и в уже развитые промышленные центры страны. Начиная с 90-х гг. XIX века именно железные дороги положили начало проникновению капитала из одних районов лесозаготовок в другие. Например, столичные лесопромышленники создали крупные лесозаводы на севере, а английская фирма Стевени, экспортировавшая лес из Петербурга, построила лесозавод в Архангельске и финансировала лесозаготовки в районе Волги для поставок леса в столицу. В 1890-х гг. по железным дорогам, «оторвавшим» часть грузопотока Днепра, волжский лес вывозили в различные районы страны. Так расширялись транспортные и экономические связи между губерниями европейской России, в которых значимую роль играли лесозаготовки. С учетом растущей потребности развивающейся промышленности и растущего населения страны в древесных ресурсах, в связи с освоением новых лесных массивов и необходимостью защиты уже истощенных ранее лесосырьевых баз было усилено государственное влияние на управление лесами. В 1865 г. было признано необходимым «сосредоточить в Лесном департаменте точные и разносторонние статистические сведения о лесах и лесном хозяйстве всех губерний с целью приведения их в систематический порядок, дабы Министерство государственных имуществ могло руководствоваться ими при проектировании дальнейших мер к улучшению и развитию лесного хозяйства, и занятия по собиранию и разработке тех сведений, согласно особой программе, которая иметь быть составлена Министерством, отнести к обязанности V Отделения Лесного Департамента». В этот период Министерство государственных имуществ, управлявшее лесами, считало централизацию управления лесами в одних руках «надежным ручательством преуспевания лесного хозяйства» [168, с. 147-148]. Первопричинами лесных реформ были гигантский размер территории страны и крайне слабое развитие дорог, функции которых выполняли многочисленные реки России, вдоль которых образовывались новые поселения. Леса вблизи поселений быстро истреблялись, что противоречило стремлению государства иметь вблизи поселений, откуда черпалась рабочая сила, воспроизводимые лесные ресурсы для нужд флота, артиллерии (пушечные лафеты), военного строительства, металлургии и др. стратегических нужд. Для защиты от хищнического истребления лесов было принято Положение о сбережении лесов (1888 г.),

29 направленное на упорядочение лесного хозяйства в частных лесах, и определены единый для всех лесовладельцев порядок лесопользования и режим пользования в защитных лесах. Владельцам не отнесенных к защитным лесов предлагалось составлять планы хозяйства в них и соблюдать правила, определяемые Министерством государственных имуществ. При нарушении правил владельцы лесов обязывались искусственно восстановить вырубки. Для соблюдения требований «Положения о сбережении лесов» были созданы лесоохранительные комитеты [139]. Значимым было развитие в тот период лесопильного, бумажного и картонного производств, которые, как и в настоящее время, могли получить широкое развитие только при укреплении экспорта и спроса на внутреннем рынке. В 1880-х гг. на внутреннем рынке появились крупные лесоторговые центры, где была организована машинная распиловка досок, повсеместно машинная распиловка приходила на смену ручной, в конце XVIII – начале XIX века начали строить картонные фабрики. Необходимо отметить, что в тот период государство принимало серьезные меры, стимулируя строительство писчебумажных фабрик в России. Так, в 1811 г. Александр I запретил пользоваться в Сенате и департаментах заграничной бумагой, в 1830-х гг. был разрешен импорт только высокосортных, дорогих видов бумаг. В 1840 г. созданное на паях в Санкт-Петербурге предприятие английского негоцианта Джона Гобера и известного комиссионера А. И. Варгунина выпустило первый лист писчей бумаги (с этого началась история «Невской писчебумажной фабрики Варгунина», позже − «Бумажной фабрики им. Володарского», Ленинградского производственного объединения «Бумага», ОАО «Фирма Бумага»). К 1861 г. в России уже работало 60 небольших фабрик, а в конце ХIХ в. уже 200 фабрик вырабатывали свыше 100 тыс. т бумаги. В отрасли работало 25 тыс. человек, а доля России в мировом промышленном производстве бумаги составляла 2,6 % [176]. Важно, что уже в XIX веке были осуществлены как государственные, так и рыночные меры для формирования различных форм интегрированных структур. Государство обеспечивало предприятия лесопиления и горнометаллургические заводы, закрепляя за ними необходимые лесосырьевые базы и др., а предприниматели формировали такие структуры. Например, существовало негласное соглашение солеваров Урала о том, чтобы «цены на дрова не возвышать, а рабочих друг от друга не переманивать», которое вошло полностью в «Устав о соли». В 90-х гг. XIX века действовало соглашение владельцев архангельских лесопильных заводов (наряду с неписанными соглашениями архангель-

30 ских и других лесопромышленников) о совместном участии на торгах по продаже казенного леса, об очередности прохождения леса по сплавным путям и по другим вопросам. 90-е гг. XIX века характеризуются организацией многочисленных союзов промышленников отдельных районов для отстаивания общих интересов [195]. Таким образом, модный термин «интегрированная структура» вырос на дореволюционном опыте интеграции лесозаготовителей, сплавщиков, потребителей древесины, купцов. Уже в те времена потребители древесины стремились обеспечить себя гарантированными ресурсами сырья, а самым реальным и надежным путем к этому было закрепление за ними лесосырьевых баз и организация собственных лесозаготовок. Стремление к интеграции было и пониманием уже в те годы неспособности мелких лесопромышленных структур отстаивать и защищать свои интересы, опираться на поддержку государства, добиваться прибыли в условиях жесткой внешней конкурентной среды. Это же понимание было и в СССР при директивной системе планирования с четко сформированной вертикалью: Минлеспром СССР → Всесоюзные объединения (лесопромышленные, например, ВПО «Кареллеспром», лесохимические, например, «Союзхимлес», и др.) → предприятия. Уже в те годы в единую структуру ВПО «Кареллеспром» входили десятки леспромхозов, Сегежский и Кондопожский ЦБК, Медвежьегорский КЭЗ, Карельский НИИ лесной промышленности и др. Как будет показано ниже, сформированный в XIX-XX веках опыт интеграции в лесной отрасли будет разрушен в начале перестройки и восстановлен только позднее такими интегрированными структурами, как ОАО «Илим Палп», ОАО «Инвестлеспром» и др. Лесные трансформации XIX века показывают, что уже тогда была сформирована отечественная система управления лесами, при которой, тем не менее, сохранялась беспощадная эксплуатация доступных лесов. Возросла эффективность лесопромышленного бизнеса, обусловленная спросом развивающейся страны в лесопродукции и дешевизной труда лесозаготовителей и сплавщиков (базирующейся на примитивных технологиях), развитием в XIХ веке лесозаготовок и лесосплава в помещичьих и в казенных лесах, в т. ч. и для поставки в безлесные губернии. Эксплуатировались многочисленные крепостные, закрепленные за горными заводами, Адмиралтейством и др. лесопользователями, а позднее – крестьяне, заготовлявшие лес в качестве отхожего промысла. Развитие сети железных дорог обеспечило освоение ранее недоступных лесных массивов. Появились крупные лесоперерабатывающие и лесотор-

31 говые центры. Расширялись и развивались заводское лесопиление, деревообработка и экспорт лесопродукции. 4. ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЕ В ПРЕДРЕВОЛЮЦИОННЫЕ ГОДЫ (1901-1917 гг.) Общая ситуация в стране. В России в начале XX века шел процесс монополизации: создавались синдикаты и банковские монополии, тресты и концерны, сращивался промышленный и банковский капитал, создан государственно-монополистический капитализм, финансовый капитал сращивался с государственным. В 1900-1903 гг. происходит кризис, в 1906-1907 гг. – оживление, в 1909-1913 гг. – подъем промышленности (среднегодовой прирост промышленной продукции – 8,8 %). В этот же период ухудшилось положение народных масс, страну потрясло поражение в русскояпонской войне, росли крестьянские волнения, забастовки, массовые политические демонстрации, усиливались репрессии. В 1905-1907 гг. произошла революция. В 1906-1916 гг. проводилась Столыпинская реформа, направленная на снятие социальной напряженности в деревне. В 1914 г. была начата Первая мировая война. В 1917 г. к власти пришло Временное правительство, в октябре 1917 года – большевики [35]. Система государственного управления лесным хозяйством дореволюционной России базировалась на лесничествах, ведущих комплекс административных и лесохозяйственных мероприятий в казенных лесах. Через лесоохранительные комитеты они проводили государственную лесную политику по отношению к частным лесам. В стране велась работа по направленности российского лесного законодательства на поддержание лесного фонда в состоянии, гарантирующем снабжение населения лесными ресурсами и получение лесного дохода. В 1913 г. был пересмотрен Лесной устав, утвержденный в 1802 г. [139] Новая редакция Лесного устава, распространенная на всю территорию России, состояла из шести разделов: 1. О сбережении и охранении лесов. 2. О лесах казенных. 3. О государственных лесах, в непосредственном распоряжении Лесного ведомства не состоящих. 4. О лесах частновладельческих. 5. О лесах въезжих, общих и спорных. 6. Об ответственности за нарушение постановлений о лесах. В те годы в российском лесоустройстве за хозяйственную единицу принималась отдельная лесная дача, для которой разрабатывали все мероприятия и решали все вопросы без привязки к административным районам. Способ разработки хозяйственных мероприятий в лесах одной дачи не согласовывался и

32 даже мог противоречить мероприятиям для другой дачи. Лесоустройство сводилось к инвентаризации лесов и отграничению одной дачи от другой [49]. Лесоэксплуатация осуществлялась в форме простейшей выборочной (подневольной) рубки. Выбирались лучшие крупномерные деревья, используя от них в основном только комлевые бревна. Это ухудшало общее состояние леса, при заготовке и вывозке повреждалась часть здоровых деревьев, гнилые деревья оставляли на лесосеке, увеличивая захламленность леса [85]. А. А. Битрих в 1908 г. писал: «Типы, продуцирующие хороший материал, из года в год опустошаются топором лесопромышленника, заваливающего лес вершинами, кряжами и отрубками, не имеющими сбыта, щепой и всякого рода хламом», а А. А. Кирилов сообщал: «Лесопромышленники выбирали самый лучший сосновый лес; еловый же оставляли, охотно соглашаясь даже уплачивать за недоруб этой породы. Лесосеки производят тяжелое впечатление» [107]. Использование мелких сортиментов на внутреннем рынке было незначительным, экспорт балансов и рудстойки из Архангельской губернии начался только в 1903 г. и тоже был незначительным. Попытки наладить сплошные рубки, хотя бы в районах с наилучшими экономическими условиями, не достигли успеха. В силу этого до 1913 г. на севере основной системой рубок являлись выборочные, составлявшие 91 %; сплошнолесосечные рубки составляли не более 9 %, в частности по Архангельской губернии сплошная рубка не превышала 1 % [85]. К 1913 г. казенные леса занимали в России 47 % от общей лесной площади, удельные – 4, частновладельческие – 33, крестьянские – 10, прочие – 6 %. Наибольшая доля государственных лесов была на севере европейской части России (84 %), на остальной ее территории она составляла в среднем 28,5 %. Доля частных и крестьянских лесов была выше в южных районах (до 70 %) [49, 139]. С 1906 г. появился спрос на бревна диаметром 25 см и меньше, к 1912 г. – на бревна диаметром 20-22 см. Для ручной распиловки использовали бревна не менее 6,0–6,5 вершка (около 28 см), а для машинной – не ниже 7 вершков. Экспортеры тесно взаимодействовали с английским рынком и выбирали из самых лучших насаждений только комлевые бревна без пороков. «Лесопромышленный Вестник» в 1914 г. писал: «Экспортеры не могли согласиться рубить лес, суливший 20 % прибыли, пока уцелел лес, могущий дать 30 %, а все что взято и что уцелело, экспортер знал лучше, чем казенный владелец леса. Высокое среднее качество, выдающаяся изысканность тогдашнего ассортимента беломорского экспортного товара была результатом условий добычи

33 довольно редких произведений природы, обращавшихся в международной лесной торговле под высшими марками беломорских досок». Использование крупномерного леса для лесопиления зависело от состава лесосечного фонда, который осваивался преимущественно выборочным способом, и от незначительности спроса на круглые сортименты для других целей. Шпалы в то время заготовляли из бревен диаметром не более 20 см, а потребности в столбах и других длинномерных сортиментах были ограничены. Распиловка более крупных бревен повышала производительность труда и снижала себестоимость продукции [99]. Лесозаготовки в дореволюционный период характеризовались крайне низким выходом деловой древесины, жесточайшей эксплуатацией дешевого труда лесорубов-крестьян, отсутствием механизации (топоры, пилы – на валке, обрубке сучьев, раскряжевке, лошади с санями – на вывозке, багры и крючья – на лесосплаве). Лесозаготовки, как правило, велись в зимний период года. С ростом спроса на древесину менялись и требования к качеству бревен. В период начала лесоэксплуатации в лесах севера бревна согласно высоким требованиям к качеству не должны были иметь пороков. Малейшие пороки приводили к отбраковке бревен, в этом случае, если они и были вывезены, но работа лесорубов не оплачивалась. При таких ограничениях лесорубы строжайшим образом определяли качество деревьев еще до валки; не ограничиваясь осмотром, выстукивали деревья и при малейшем подозрении внутреннего порока оставляли их на корню. При работе они заготовляли только комлевые бревна. Необходимо отметить, что уже в этот период у ученых, специалистов и широкой общественности вызывало беспокойство состояние лесов, находящихся в собственности частных владельцев и крестьянства. Все настойчивее предлагалось выкупать частные леса, в которых ведение хозяйства не отвечало общественным интересам, а крестьянские леса брать под опеку казенных лесничеств. Более радикальные предложения сводились к передаче лесов в государственную собственность, мотивируя это тем, что только государство способно использовать лес в общественных интересах и обеспечить их охрану и защиту. Хотелось бы обратить на этот факт внимание некоторых энтузиастов, требующих ускорить передачу лесов в частную собственность без анализа имеющегося опыта, грамотного обоснования, без учета мнения ученых в области природопользования (вопросы передачи лесов в частную собственность поднимаются и сейчас). Четкую позицию высказал Г. Ф. Морозов: «Лес должен принадлежать только государству и последнее должно быть хозяином в нем. Не только принципиальная сторона, но и уро-

34 ки и факты истории доказали право государства вести лесное хозяйство». «Государственность – это общность интересов; леса, принадлежа государству, принадлежат, тем самым, всем, и только государство может целесообразно распоряжаться им в интересах всенародных» [49]. В. И. Ленин так характеризовал состояние уровня лесной промышленности дореволюционной России: «Лесопромышленность означает самое примитивное состояние техники, эксплуатирующей первобытными способами природные богатства. … Лесопромышленность оставляет почти в полной неприкосновенности весь старый, патриархальный строй жизни, опутывая заброшенных в лесной глуши рабочих худшими видами кабалы, пользуясь их темнотой, беззащитностью и раздробленностью». В своем труде «Развитие капитализма в России» он писал о том, что лесные работы принадлежат к наиболее дурно оплачиваемым; гигиенические условия их отвратительны, и здоровье рабочих подвергается сильнейшему разрушению; положение рабочих, заброшенных в лесную глушь, наиболее беззащитное, и в этой отрасли промышленности царят во всей своей силе кабала, truck system (оплата труда товарами вместо денег) и тому подобные спутники «патриархальных» крестьянских промыслов. Лесозаготовки носили исключительно сезонный характер, вербовка рабочей силы происходила путем заключения лесозаготовительными организациями и предпринимателями подрядных договоров с артелями лесорубов [8]. Лесосплав долгое время был во многих случаях единственным и самым дешевым видом транспортировки древесины. Разветвленная сеть водных магистралей, охватывавшая все лесные районы страны, позволяла сплавом получать древесину из дальних таежных массивов. Способствовало развитию лесосплава и то, что основными путями сообщения, особенно на севере России, были реки и озера, которыми пользовались не только летом, но и зимой, прокладывая санные пути. Так, в Карелии в Повенецком уезде в начале XX века из 402 селений только 149 имели дороги, в Петрозаводском уезде их имели 266 селений из 636. Между деревнями существовал пеший путь по тропам [75]. Государственных органов для надзора за эксплуатацией сплавных путей в тот период не было, права и обязанности лесопромышленников при эксплуатации и устройстве сплавных путей не регламентировались. Лишь в связи с развитием судоходства по рекам Министерство путей сообщения с 1917 г. регламентировало движение плотов [99]. При организации лесосплава крупные лесопромышленники взаимодействовали с подрядчиками, обычно из зажиточных крестьян. Подряд-

35 чики вербовали малоземельную бедноту и крестьян, которые охотно шли на лесные промыслы при неурожае, падеже скота, задолженности по податям. Артели из крестьян обязывались заготовить, вывезти и сплавить определенное количество бревен до пунктов продажи и полностью отвечали за утрату древесины при сплаве, независимо от причин, вызвавших потери ее в пути. Древесину сплавляли за сотни и тысячи километров вручную, используя топоры, багры и пилы. Лесосплав был выгоден для купцов и подрядчиков, что способствовало развитию водного транспорта леса, но не стимулировало его техническое оснащение. Лесосплавные сооружения строили упрощенно, реки захламлялись, их устройством никто не занимался. С развитием потребностей в продукции лесопиления требования к качеству бревен понижались, в последнее десятилетие XIX века уже заготовляли комлевые бревна с незначительными пороками и вершинные бревна. Фабрично-заводским способом в лесопильной, фанерной и развивающейся целлюлозно-бумажной промышленности перерабатывали только треть всей заготовлявшейся в стране деловой древесины. В 1900 г. на 1430 предприятиях механической обработки древесины в России работало около 74 тыс. рабочих, в т. ч. 55 тыс. на лесопильных заводах. Из общего объема заводского производства пиломатериалов (почти 7,7 млн. м3) около 4,5 млн. м3 было экспортировано, на внутренний рынок поступало 3,2 млн. м3 [99]. Большинство лесопильных заводов того времени работали сезонно. Заводы, обеспечиваемые трелюемым из леса сырьем, работали зимой, а летом резко сокращали производство и распускали рабочих на сельскохозяйственные работы. В сплавных районах – наоборот, работа лесозаводов сокращалась зимой. На 48 % лесозаводов сырье вывозили непосредственно из леса, на 52 % – сплавляли [99]. Строительство Олонецкой (Мурманской) железной дороги, связывающей Петербург с Петрозаводском через станцию Званка (ныне – Волховстрой), начатое в 1914 г., активизировало работу небольших государственных и частных лесозаводов, изготовлявших для нее шпалы и другие пиломатериалы [7]. В 1912 г. из 1979 предприятий лесопильно-деревообрабатывающей промышленности, учтенных Министерством торговли и промышленности, 1955 занимались лесопилением и лишь 424 – деревообработкой (паркетное, сундучно-ящичное, столярно-строительное, бондарное и др. производства). На деревообрабатывающих предприятиях было занято лишь 21,3 тыс. рабочих.

36 Широкое развитие имели кустарные деревообрабатывающие промыслы, по численности работающих занимавшие второе место после обработки льна, пеньки и хлопка. Дореволюционная статистика относила к ним производство и обработку пиломатериалов, выработку изделий из коры (в основном добыча мочала и кулеткацкое производство) и из прута, а также изготовление ложек и посуды. По числу рабочих удельный вес в лесопильно-деревообрабатывающей промышленности составлял почти 80 %. В мебельно-столярном производстве кустарями и ремесленниками выпускалось около 90 % продукции (по стоимости). Число кустарей во всех отраслях после отмены крепостного права систематически снижалось по мере развития фабрично-заводской промышленности. Однако в области обработки дерева кустари довольно долго играли ведущую роль [99]. Больше всего кустарей в лесной отрасли было занято на обработке дуба, лыка и бересты, в изготовлении экипажей, выработке бондарных, плетеных, токарных, резных и столярных и столярно-мебельных изделий [49]. Машинная деревообработка была редка даже на крупных предприятиях (в цехах немногочисленных тогда вагонных и машиностроительных заводов, в железнодорожных мастерских, арсеналах, предприятиях по производству мебели, подсобных предприятиях нефтяной, рыбной и др. отраслей). Строгальные, фрезерные, шипорезные и другие станки были иностранного происхождения, преимущественно шведские, английские и немецкие. Отечественная промышленность почти не выпускала деревообрабатывающего оборудования. В кустарных мастерских основными орудиями производства являлись универсальный столярный верстак и ручные инструменты. В деревообрабатывающих цехах крупных предприятий в начале XIX века применяли круглопильные, фуговочные, сверлильные и другие сравнительно простые станки с ручной подачей. Станки с деревянной станиной и с простейшими приспособлениями нередко изготовлялись самими предприятиями. Из общего количества механических двигателей в 75,8 тыс. л. с. предприятий деревообработки в 1908 г. на долю лесопильных и фанерных заводов приходилось 63,2 тыс. л. с., на всю прочую деревообработку – только 12,6 тыс. л. с. В деревообработке работало всего 7584 строгальных, круглопильных, ленточных, токарных и др. станка, а также 2913 станков для выработки клепки, древесной шерсти и др. изделий. Камерная сушка древесины в дореволюционный период времени практически не применялась. В некоторых видах деревообработки использовали древесину многолетней естественной выдержки с последующей досушкой в отапливаемом помещении мастерской «на полатях». Еди-

37 ничные установки искусственной сушки использовали на некоторых вагонных заводах, в военно-обозных и артиллерийских мастерских [99]. Уже в предреволюционные годы лесопромышленники искали диалог с правительством (сейчас такой диалог называют диалогом бизнеса с властью). Они уже тогда понимали необходимость объединения для развития отрасли и получения преференций. Не случайно в известной литературе есть информация о том, что в мае 1914 г. был созван первый Всероссийский съезд представителей лесной промышленности и купечества. В годы войны лесопромышленники ходатайствовали перед правительством об удовлетворении их нужд в области использования железнодорожного транспорта, снижения налогов. В правительственных кругах разрабатывали проекты об организации синдиката лесной промышленности на севере для использования благоприятной послевоенной конъюнктуры на внешнем лесном рынке. В предреволюционные годы система государственного управления лесами существовала, но ее эффективность в целом была низка. Можно отметить выраженную разнополярность мнений в работах, посвященных тому времени, – в одних говорится о достоинствах государственной системы управления лесами в тот период, в других – о бессистемных рубках и истощении лесов. Очевидно, присутствовало и то, и другое – в центре разрабатывались нормативные документы, а на местах отсутствовал должный контроль, царила расточительность по отношению к дешевому ресурсу – древесине, попустительство. В начале XX века Россия занимала видное место в мировой торговле лесом, объем лесного экспорта леса в 1914 г. составлял до 30 % от мирового [99]. В этот период лесные ресурсы были важнейшей составляющей для развития экономики страны. Однако их заготовляли с использованием примитивных технологий на лесозаготовках, с эксплуатацией дешевого труда рабочих и крестьян. В этот период были видны попытки обеспечить государственное влияние на управление процессами лесоэксплуатации, но уже в те годы поднимались вопросы отсутствия действенной стратегии в организации лесопользования. Рынок и частная собственность создавали класс крупных лесопромышленников и купцов, но и приводили к жестокому антропогенному воздействию на расположенные на ограниченных территориях доступные ресурсы древесины. Строительство железных дорог создало условия для освоения новых лесных массивов, но лесозаготовки велись на ограниченных расстояниях от этих дорог. Влияние науки ощущалось в области лесоводства, но практически сказывалось на техническом прогрессе, даже на конечных стадиях лесопотребления использовалась зарубежная техника.

38 5. ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЕ В ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННЫЕ ГОДЫ (топливный кризис, военный коммунизм, НЭП) 1917-1930 гг. Общая ситуация в стране. В феврале 1917 г. власть разделилась между Временным правительством, состоящим из членов прежнего законодательного собрания, и советами рабочих и солдатских депутатов, избранных на заводах и в воинских частях. На Втором Всероссийском съезде советов 25 октября (7 ноября) представители большевиков свергли Временное правительство и провозгласили Россию первой в мире социалистической республикой. После разрушения монархии начались гражданская война, экспроприация и национализация частной собственности, блокада, интервенция. 7 декабря 1917 г. была создана Чрезвычайная комиссия для борьбы с контрреволюцией и саботажем, реализующая неограниченные полномочия – вплоть до расстрела на месте без суда и следствия. В 1918 г. началось формирование жесткой централизованной системы – «военного коммунизма», опирающейся на насилие и обеспечившей выживание создаваемого советского государства в период гражданской войны (напомним, было даже введено репрессирование семей военнослужащих за дезертирство). Военный коммунизм обеспечил передачу собственности в руки государства, трудовые повинности при минимальном вознаграждении (за продуктовые карточки) и конфискацию сельскохозяйственной продукции у крестьян, в 1921 г. возник массовый голод в Поволжье, на Украине и в др. зерновых регионах, от голода умерло до 5 млн. крестьян. К 1920-му г. в стране был глубокий кризис, национальный доход сократился в 2,75 раза по сравнению с 1917 г., резко снизился уровень жизни населения. Сказались и результаты засухи 1921 г. В 1914-1920 гг. были утрачены Финляндия, центральная Польша, западные области Украины и Белоруссии, Литва, Латвия, Эстония, Бессарабия, южная часть Армении и Урянхайский край (в 1921 г. ставший Тувинской Народной Республикой). В 1921 году на X съезде РКП(б) был провозглашен переход к новой экономической политике (НЭПу), разверстка была заменена хлебным налогом, в середине 20-х гг. была введена свободная торговля, разрешены аренда земли, сельское и среднее частное предпринимательство, проведена частичная денационализация предприятий, созда-

39 ны фондовые биржи, разрешена купля-продажа валюты, золота. Либерализация экономики, возврат к рынку при сохранении государственной крупной промышленности, транспорта и внешней торговли привлекли в Россию иностранный капитал (смешанные общества, концессии). В 1922 г. I Съезд Советов принял Декларацию и договор республик об образовании СССР (включившего первоначально РСФСР, Украину, Белоруссию и Закавказскую СФСР, затем Узбекскую, Туркменскую, Такжикскую, Казахскую и Киргизскую ССР, в 1936 г. вместо Закавказской СФСР были образованы в составе СССР Азербайджанская, Армянская и Грузинская ССР). В 1924-1925 гг. большинство западных государств установили с СССР дипломатические отношения. Позднее было начато форсирование индустриализации и коллективизации сельского хозяйства, введены жесткое директивно-командное планирование и репрессии. В 1928 г. свернут НЭП, ликвидирован класс предпринимателей, вытеснен частный капитал, экономика подчинена нуждам оборонных производств. Советская власть обеспечила концентрацию, использование и распределение всех видов ресурсов, включая земли, лесные ресурсы, предприятия, банки, банковские вклады. В этих условиях страна приступила к выполнению первого пятилетнего плана 1928/1929-1932/1933 годов [35]. В ночь с 26 на 27 октября (с 8 на 9 ноября) 1917 г. Второй съезд Советов рабочих и солдатских депутатов издал Декрет о земле, изменив формы собственности на российские леса. Согласно декрету все недра, леса и воды, имеющие общегосударственное значение, перешли в исключительное пользование государства. Декрет отменил помещичью собственность на землю без выкупа и передал помещичьи, удельные, монастырские, церковные земли с постройками в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных советов крестьянских депутатов. В 1918 г. был принят Основной закон о лесах – Декрет о лесах. Его основные положения: всякая собственность на лес в пределах РСФСР отменяется навсегда, леса, принадлежащие частным лицам и обществам, объявляются без всякого выкупа общенародным достоянием РСФСР, заграничная торговля лесом и лесными материалами составляет государственную монополию. В структуре Народного комиссариата земледелия РСФСР (Наркомзема) Лесной департамент был реорганизован в Центральное управление лесами (ЦУЛ). В губерниях были созданы подчиненные ЦУЛу губернские лесные отделы. Лесничества состояли из лесничих, их помощников и младшего лесотехнического пер-

40 сонала. Контроль за исполнением принятых решений осуществлялся через лесных ревизоров [49]. С 1918 по 1929 г. трижды менялся порядок отпуска леса на корню. 12.07.1922 г., был издан Декрет СНК РСФСР «Об установлении цен на древесину», предусматривающий плату за лес на корню [139]. До 1924 г. отпуск леса заготовителям осуществлялся по нарядам Центральной междуведомственной комиссии Наркомзема РСФСР. В октябре 1924 г. вторая сессия ВЦИК XII созыва разрешила проводить соревнования и торги, в результате которых удельный вес попенной платы в цене круглого леса достигал 33 %. В 1929 г. система торгов и соревнований была отменена. В декабре 1929 г. было принято «Положение о советских лесных хозяйствах», по которому все права и обязанности, связанные с лесом, передавались в ведение ВСНХ. Произошло слияние лесного хозяйства и лесной промышленности [96, 139]. После революции 1917 г. в стране назрел топливный кризис, вынудивший советское правительство развивать заготовку древесины и, особенно, дров – тогда важнейшего вида топлива. В 1918 г. дрова составили 51,8 %, в 1919 г. – 88,1, в 1921 г. – 50 % в балансе железнодорожного топлива. В письме ЦК РКП к партийным организациям «На борьбу с топливным кризисом» в 1919 г. В. И. Ленин писал: «... топливный кризис грозит разрушить всю советскую работу: разбегаются от холода и голода рабочие и служащие, останавливаются везущие хлеб поезда, надвигается именно из-за недостатка топлива настоящая катастрофа» и призывал мобилизовать массы на быструю добычу «всяческого топлива, угля, сланца, торфа и так далее, а в первую очередь дров, дров и дров». Для добычи топлива ЦК РКП призвал усилить топливные организации на местах и ввести трудовую повинность [99]. Заготовку и потребление топлива с декабря 1917 г. организовывало входившее в Высший совет народного хозяйства (ВСНХ) «Особое совещание по топливу» – один из органов военного времени, на базе которого позднее были сформированы отдел топлива ВСНХ и топливные главки. С 1918 г. управление лесным хозяйством и лесной промышленностью страны осуществлял Главный комитет лесной политики и деревообрабатывающей промышленности (Главлес) при ВСНХ, реорганизованный в декабре 1918 г. в Главный лесной комитет при ВСНХ (Главлеском). В 1919 г. топливные базы страны (Донбасс – уголь, Кавказ – нефть) были захвачены белогвардейцами. Для выхода из жесточайшего топливного кризиса были введены чрезвычайные меры, вплоть до мобилизации людей и тягловой силы. В Постановлении Совнаркома и Высше-

41 го совета народного хозяйства (ВСНХ) «О заготовке леса» от 03.05.1919 г. предусматривалось немедленное обеспечение Главлескома лесосечным фондом в примыкающей к железным дорогам 10-верстной полосе с примерным запасом 6 млн. м3. Вырубка примыкающих к железным дорогам лесов в те годы была необходима, страна не могла выжить без древесного топлива, однако, как отмечают специалисты лесного хозяйства [49], она имела печальные последствия (снежные заносы, эрозия дорожного полотна и др.). VII Всероссийский Съезд Советов «Об организации топливного дела в РСФСР» в декабре 1919 г. обязал местные Советы ввести жесткие меры для заготовки древесного топлива, включая трудовую повинность в городах и деревнях для вырубки и вывозки дров, поручив центральным и местным органам установить нормы выработки на каждого рубщика и возчика, а всем народным комиссариатам оказывать полное содействие центральным и местным топливным органам в деле заготовки дров. Съезд потребовал до освобождения Кавказа и Украины сосредоточить главное внимание на разработке лесных и торфяных ресурсов страны до полного удовлетворения всех топливных нужд страны. Каждый трудоспособный горожанин должен был заготовить более 100 м3 дров для Петрограда и местных нужд. На крестьянский двор приходилось до 90 дней работы в год по мобилизации для выполнения трудовых повинностей. Уклонение от работ рассматривалось как дезертирство. Стала проводиться идея «милитаризации труда»: рабочие и крестьяне переводились на положение красноармейцев [71]. Железнодорожный транспорт топливом (дровами, торфом) и шпалами снабжали железнодорожные лесные комитеты («желескомы»), заготовляющие также деловую древесину и пиломатериалы. Желескомы имели неограниченные права мобилизации всех средств для обеспечения железных дорог топливом. Гужевым транспортом на лесозаготовках (точнее – на «дроволесозаготовках») дрова вывозили с лесосек на расстояния от 0,5 до 8-10 км. Железнодорожные топливные ветки строили длиной до 25–35 км, в районах со значительным запасом леса древесину вывозили по ним на легких вагонетках с двухребордными колесами. В 1920 г. (период военного коммунизма) вопросами топлива занимался Главтоп, входивший в состав Горного Совета ВСНХ, на местах были образованы губернские и уездные Советы народного хозяйства, в составе которых находились и отделы топлива. В 1921 г. вместо желескомов были созданы службы лесных заготовок, затем топлесотделы.

42 Образование лесопромышленных трестов в 1921-1922 гг. придало отрасли определенные организационные формы, но лесозаготовки организовывали лесозаготовительные конторы, которые набирали сезонных рабочих и обеспечивали лесозаготовки гужевым транспортом [110]. В августе 1921 г. решением правительства для управления лесной промышленностью Северо-Беломорского района был создан первый в стране лесной трест «Северолес», в 1922 г. – трест «Кареллес», на территории, отведенной Мурманской железной дороге, работал «Желлес», построивший Медвежьегорский, Масельгский, Кандалакшский и Майгубский лесопильные заводы. Деятельность «Северолеса» распространялась на Кемский, Повенецкий и Петрозаводский уезды Карелии, Мурманскую губернию и часть Онежского уезда Архангельской губернии. В его распоряжении находилось 14 лесопильных заводов [71]. Но отрасль еще не располагала собственными кадрами рабочих и техникой. Организация работы в лесу осуществлялась лесозаготовительными конторами, набиравшими сезонную рабочую силу и обеспечивавшими лесозаготовки наемным гужевым транспортом [8]. С образованием колхозов механизм мобилизации сезонной рабочей силы на лесозаготовки значительно упростился. Преобразования северной деревни были тесно связаны с выполнением основной хозяйственно-политической задачи края – развитием лесозаготовок, обеспечением этой отрасли организованной рабочей силой – колхозниками. Возникшие в конце 1920-х гг. затруднения с комплектованием работников («постоянного кадра») леспромхозов и сезонников потребовали перехода к организованному набору рабочей силы, прежде всего из числа местного сельского населения. Привлечение крестьян к лесозаготовкам приобрело принудительный характер [8]. В 1922 г. лесозаготовительные районы и лесопильные заводы Карелии были распределены между тремя трестами. Трест «Северолес» заготовлял и сплавлял древесину из лесов архангельско-беломорского бассейна и поставлял ее через беломорские порты на экспорт. Трест «Кареллес» поставлял древесину Мурманской железной дороге, а трест «Севзаплес» – лениградской промышленности. В 1925 г. Карелия заготовила 2,56 млн. м3 (в 1922 г. – 0,88 млн. м3), а ее доля в общем для СССР объеме заготовки составила 9,0 % (в 1923 г. – 3,6 %). Основным потребителем деловой древесины в Карелии были местные лесопильные заводы, направляющие две трети своей продукции на экспорт, благодаря чему Карелия стала одним из основных лесоэкспортных центров СССР. В 1925 г. трест «Кареллес», в который был включен карельский

43 подрайон треста «Северолес», стал одним из крупнейших лесных трестов страны [37]. В крепнувшем советском государстве приходило понимание колоссального значения лесопромышленных регионов для экономики страны, понимание значимости лесного экспорта, указывая на необходимость развития которого В. И. Ленин говорил на VIII Всероссийском съезде Советов: «Одна электрификация непосредственно будет стоить свыше миллиарда рублей золотом. Покрыть нашим золотым фондом мы этого не можем,… а покрыть надо. И здесь нет объекта более удобного для нас экономически, чем леса на дальнем севере, которые мы имеем в невероятном количестве, они там гниют, пропадают, потому что экономически мы не в силах их эксплуатировать. Между тем лес на международном рынке представляет гигантскую ценность» (В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, с. 111). Не случайно, например, Совет труда и обороны 26.04.1921 г. в Постановлении о срочных работах по развитию народного хозяйства Карелии выделил: «усиление вывоза из Карелии леса и дров для увеличения экспортного фонда Республики и снабжения Петрограда топливом», постройку и оборудование «бумажной фабрики, целлюлозной фабрики, деревообрабатывающего завода и центральной электростанции в Кондопоге на р. Суна» [74]. 12.07.1922 г. был издан Декрет СНК РСФСР «Об установлении цен на древесину», предусматривающий плату за лес на корню. В начале 1923 г. было принято постановление «О порядке отпуска леса на корню», согласно которому вводили платный отпуск леса по таксе [139]. Постановление ВЦИК от 26.07.23 г. «О введении в действие Лесного Кодекса» с 01.08.1923 г. характеризовало важный этап в формировании послереволюционного законодательства о лесах. Лесной кодекс ввел понятие «государственный лесной фонд» и разделил его на леса местного значения и леса общегосударственного значения. Кодексом на лесопользователей, в ведение которых были переданы леса местного значения, возлагалась, помимо прочего, «охрана лесов от лесных пожаров, самовольных рубок, неправильной пастьбы скота». Руководство лесным хозяйством страны сохранялось за Управлением лесами в структуре Наркомзема, включающей лесоустроительный, лесокультурные, лесоэксплуатационный и общий отделы. Ведение хозяйства в лесничествах возлагалось на лесничих и их помощников; охрана лесов по объездам и обходам осуществлялась лесной стражей [49]. В то же время началась индустриализация, без которой страна не могла обеспечить суверенитет и улучшение благосостояния населения. Лесное хозяйство страны, призванное создать для индустриализации

44 необходимую базу, именно в эти годы подверглось «реформам»: отрицание рыночного подхода в лесопользовании, удаление квалифицированного лесничего на задний план, размежевание лесного хозяйства и лесной промышленности, отказ от научной базы лесного хозяйства. К сожалению, это произошло в тот период, когда трудами крупных отечественных лесоводов («Учение о лесе» Г. Ф. Морозова и «Лесоустройство» М. М. Орлова) была заложена научная основа для развития отечественной лесной науки и грамотного ведения лесного хозяйства, основанного на планомерном и неистощительном лесопользовании (в 1920 г. умирает Г. Ф. Морозов, в 1932 г. – М. М. Орлов). Научный потенциал России был раздроблен политическими дискуссиями (лесные журналы в этот период призывали лесную общественность к беспощадной критике «буржуазных теорий» Г. Ф. Морозова и М. М. Орлова), развитие лесного хозяйства затормозилось [84]. Директивная система, выдвинувшая на первое место обороноспособность и индустриализацию страны, не позволила закрепить методологию интенсивного лесопользования и привела к экстенсивной эксплуатации лесов. Об общей ситуации того времени по отношению к лесу и порядку пользования им свидетельствует высказывание в 1929 г. одного из руководящих работников лесного хозяйства М. Г. Здорика: «Пока лес нам нужен, мы его будем рубить в размере нашей потребности, невзирая ни на какие теоретические рассуждения. Остановить этот штурм леса мы не можем» [121]. Экстенсивное индустриальное строительство резко увеличило государственное потребление древесины. К тому времени за счет лесных концессий, разрешенных в годы НЭПа и возврата рыночных отношений, возросли объемы экспорта древесины. Экспорт древесины стал эффективным путем получения валюты, необходимой для закупки машин и механизмов, и также способствовал повышению государственного потребления древесины. Многие специалисты отрасли отмечали, что законодательство о лесных концессиях в период НЭПа, сформированное в 1920-е гг. (возникли лесные концессии еще до Октябрьской революции), способствовало развитию лесной промышленности и было отраслевым проявлением концессионной политики России тех лет. Выступая перед активом московской организации РКП(б) 06.12.1920 г., председатель Совнаркома В. И. Ленин остановился на плане сдачи в концессию части северных лесов. Через две недели на VIII Всероссийском съезде советов он высказался о возможности получения от лесных концессий средств на электрификацию. В феврале 1921 г. в статье «Об едином хозяйственном плане» В. И. Ленин писал: «Увеличение загото-

45 вок леса и сплав его за границу могло бы дать ... до полумиллиарда валютных рублей в ближайшее время» [169, 197]. При монополии государства концессии позволяли частным лицам вкладывать крупные капиталы в различные отрасли народного хозяйства, способствуя быстрому восстановлению экономики страны, увеличению числа рабочих мест, образованию новых промышленных центров, привлечению импортной техники, улучшению валютного баланса страны и расширению международных отношений. К середине 1925 г. из 32 млн. руб., вложенных во все концессии, на лесную промышленность приходилась почти половина [169, 197]. Декрет о концессиях Совнаркомом был издан 23.11.1920 г. Лесные концессионные отношения в годы НЭПа регулировали Лесной кодекс РСФСР и «Нормальный договор о лесных концессиях для акционерных обществ с участием в них Республики», утвержденный 21.07.1922 г. Для надзора над действиями концессионера Правительство назначало в концессионное предприятие своего инспектора-контролера и обязывало концессионера отчитываться о делах предприятия. Неправильные действия концессионера влекли за собой наложение штрафов, возмещение им убытков государству и отдельным гражданам, отмену договора и безвозмездный переход концессионных предприятий в пользу государства. В 1924-1925 гг. на «Руссанглолес», «Русснорвеголес» и «Руссголландолес» приходилось около 16 % всех лесозаготовок на Европейском Севере. Смешанные лесные общества экспортировали 25 % от всего северного лесного экспорта России. Однако коммунисты сочли необходимым установить централизованный контроль над экономикой. Во второй половине 1918 г. были национализированы все крупные и средние и большая часть малых предприятий. Чтобы избежать голода в городах, власти реквизировали зерно у крестьян. Расцвел «черный рынок» – продукты питания обменивали на предметы бытового обихода и промышленные товары, которые рабочие получали в качестве платы за обесцененные рубли. Компартия в 1919 г. определила это положение в экономике как «военный коммунизм», который дал возможность большевикам мобилизовать людские и производственные ресурсы и выиграть Гражданскую войну. Переход к военно-коммунистической системе в конце 1920-х гг. предрешил судьбу концессионной политики и действовавших в СССР концессий. Концессионные предприятия стали называть проводниками влияния иностранного капитала, способными, группируя вокруг себя частный капитал и влияя на население, создавать этим некую политическую угрозу. Формировалось мнение, что эта опасность особенно зна-

46 чительна в тех районах, где иностранные концессии могут служить орудием колонизации территорий (в частности японские концессии на Сахалине) и быть очагом шпионажа, опорным пунктом для неприятельских сил при военных столкновениях и пр. С 1928 г. новые концессионные договоры уже не заключали, а к середине 1930-х гг. перестали действовать ранее заключенные договоры [169, 197]. Развитие лесной промышленности, расширение лесопиления с распиловкой бревен толщиной до 14-15 см в верхнем отрубе, постройка целлюлозных фабрик, растущий спрос на рудстройку и дрова и развитие железнодорожной сети привели к резкому увеличению лесоэксплуатации и переходу к сплошным рубкам на значительных площадях северных лесов [85]. 05.03.1920 г. председатель Совета труда и обороны В. И. Ленин подписал декрет «О сплаве дров и лесоматериалов по водным путям республики в сезон 1920 года», положивший начало государственному управлению сплавом в стране. В составе Главлескома ВСНХ СССР были сформированы районные уполномоченные по проведению лесосплава – «райуполсплава», ведущие государственный надзор за сплавом, а в отдельных бассейнах являющиеся и производственными органами по сплаву. Было создано 17 сплавных районов, а в каждом из них – сплавные конторы, рейды и участки, которые принимали лес, заготовленный лесозаготовительными предприятиями, улучшали сплавные пути, сплавляли древесину потребителям. В 1922 г. число райуполсплавов было увеличено до 27 [99]. В период послевоенной разрухи, несмотря на тяжелейшие условия работы, сплавные районы снабжали деловой древесиной и дровами железнодорожный транспорт и промышленность крупных городов. Организация в 1923 г. трестов, которые занимались и лесозаготовками и сплавом, позволила упразднить институт райуполсплавов. Для наблюдения за сплавными работами и решения спорных вопросов между трестами была учреждена должность начальников сплава, назначаемых ВСНХ РСФСР. Серьезные трансформации в лесной отрасли произошли после принятия в 1929 г. Советским правительством Постановления «О состоянии и перспективах развития лесного хозяйства и лесной промышленности». Лесозаготовительные конторы по набору рабочей силы были реорганизованы в леспромхозы, подчиненные трестам на правах самостоятельных предприятий. В Карелии было образовано 18 леспромхозов − 14 в составе треста «Кареллес», 4 подчинились трестам «Севзаплес» и «Желлес», в трест «Комилес» вошли 8 леспромхозов [8].

47 Новые леспромхозы начали разрабатывать перспективные планы освоения закрепленных за ними лесосырьевых баз, своего технического перевооружения, строительства лесовозных дорог, распределения лесосек на зоны летней и зимней вывозки, создания лесных поселков для закрепления постоянных кадров рабочих и др. Одним из важнейших документов в леспромхозах позднее стал разрабатываемый ими План подготовки производства, о чем в настоящее время многие лесозаготовители, к сожалению, забыли. В течение 1930-х гг. вышло несколько законодательных актов, регламентирующих отношения лесозаготовительных предприятий с колхозами и колхозниками. 19.10.1933 г. СНК СССР принял Постановление «О договорах с колхозами и крестьянами-единоличниками для лесозаготовок и сплава». Оно предусматривало заключение между леспромхозами и колхозами двусторонних договоров, в которых указывались место работы, план лесозаготовок, оговаривались вопросы оплаты труда. Обязательства по заготовке и вывозке древесины включались в производственные планы колхоза. Ответственность за выполнение принятых обязательств полностью возлагалась на правление колхоза. Лесозаготовительные предприятия со своей стороны обязывались помогать сельхозартелям в период проведения полевых работ, в ремонте инвентаря и т. д. [9]. В 1930-х гг. произошли новые трансформации в управлении лесопользованием страны. Наркомзем передал все права и обязанности, связанные с лесом, ВСНХ. Для управления лесной промышленностью и лесным хозяйством 03.09.1930 г. было создано Всесоюзное объединение «Союзлеспром». Необходимость развития экспорта лесопродукции – источника валюты для восстановления народного хозяйства и форсирования индустриализации страны в широких масштабах велись концентрированные рубки. Интенсивно росли объемы заготовки хвойных бревен для лесопиления. Леспромхозы создавались на срок деятельности в 20-40 лет. Расширялись лесозаготовки вдоль железнодорожных магистралей и крупных рек. Осуществлялись переход от постоянного к периодическому пользованию и переруб расчетных лесосек [49]. В этот период совершенствование лесозаготовок началось с применения на гужевой вывозке ледяных колейных и бесколейных (со сплошным обледенением) дорог, на дорогах с двумя колеями использовали специальные сани с широким ходом, на бесколейных – обычные крестьянские сани.

48 Первые ледяные дороги были построены зимой 1926/27 г. Центробумтрестом на лесозаготовках для двух бумажных фабрик. Оказалась эффективной ледяная колейная дорога на лесозаготовках для Каменской фабрики (Калининская область) протяжением 3 км для одноконных саней. При поливке водой «зимников» небольшой снеготаялкой на санях с полозьями с шириной хода 0,6 м в Коми АССР нагрузка на воз увеличилась в 2,0-3,5 раза. В начале 1928 г. на лесозаготовках использовалось всего 30 тракторов, вывезших около 20 тыс. м3 леса. С 1929 г. на лесосплаве внедряются машины для сплотки бревен в пучки и в плоские сплоточные единицы [99]. В этот период развивалась углубленная переработка древесины на лесопильно-деревообрабатывающих и целлюлозно-бумажных предприятиях. В 1922 г. в 13 трестах и в 19 губернских организациях было 502 лесопильных завода с 1147 рамами, 5 фанерных заводов, 29 деревообделочных, 10 бондарных, а также ящичные, обозные, катушечные и др. предприятия [99]. Характерной чертой деревообработки того периода был высокий удельный вес экспортной продукции (строганые материалы, тарные комплекты и даже столярные изделия – дверные полотна). В дальнейшем внутреннее потребление изделий деревообработки начало опережать рост экспорта, и его удельный вес постепенно снижался, хотя в абсолютных величинах вплоть до 1931 г. экспорт систематически увеличивался. Для технического перевооружения лесопиления и деревообработки началось создание отечественной станкостроительной базы. Машиностроительный завод «Красный пролетарий» в 1925 г. демонстрировал первую выпущенную им лесопильную раму и мог выпускать до 30 рам. В 20-х гг. XX века в стратегические направления развития экономики страны вошло создание крупных целлюлозно-бумажных предприятий, направленных на глубокую переработку древесных ресурсов, создание новых рабочих мест, выработку конкурентоспособной на мировом рынке лесопродукции, строительство новых городов и поселков, развитие инфраструктуры лесопромышленных регионов страны. Тогда, например, началось строительство сульфат-целлюлозного завода на острове Пусунсаари, позднее ставшего крупным предприятием Карелии ОАО «Целлюлозный завод «"Питкяранта"», которым использовалось местное сырье – отходы от лесопильни Громова, сульфат натрий – побочный продукт медеплавильного производства, чистая ладожская вода, энергия электростанций на реке Уукса, прочный и дешевый местный кирпич и рабочая сила, высвобождающаяся из горноруд-

49 ной промышленности из-за падения цен на медь. Весной 1921 г. завод выпустил первую товарную целлюлозу, ее покупали в Финляндии, Франции, Германии. Пиломатериалы направляли в Англию, Голландию, Францию и Бельгию [70]. В 1929 г. на берегу Онежского озера также было начато строительство Кондопожского целлюлознобумажного комбината (в настоящее время ОАО «Кондопога»). К 1941 г. на предприятии было три бумагоделательных машины и целлюлозный завод. Предвоенный уровень производства газетной бумаги составлял 37,0 тыс. т в год. Жизнь подтвердила правильность выбранного направления, в стране была создана база для развития крупных лесопильных и целлюлознобумажных предприятий, ставших центрами роста экономики регионов, основными потребителями древесины на внутреннем рынке, обусловившими развитие лесозаготовок как гарантию обеспечения их древесным сырьем. В то же время в лесозаготовительной отрасли использовались примитивные технологии, а труд лесозаготовителей оставался тяжелейшим. Сформированная в России к концу 1920-х гг. директивная система была подготовлена к решению задач индустриализации страны. Четкое планирование и использование жестких решений, репрессии, результаты мощной идеологической работы по формированию патриотического энтузиазма, самоотверженный труд руководителей, инженеров, рабочих и крестьян позволяли в сжатые сроки создавать крупнейшие предприятия отрасли и страны – ныне это ОАО «Кондопога», ОАО «Сегежский ЦБК» и многие другие. 6. ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЕ В ПРЕДВОЕННЫЕ ГОДЫ (1931-1941 гг.) Общая ситуация в стране. В предвоенное десятилетие превращение России в передовую и обороноспособную страну велось путем директивно-командного и карательно-репрессивного управления и идеологической работы, ведущейся правящей КПСС. Во второй половине 1930-х гг. было расстреляно без суда и следствия как минимум 500 тыс. чел., почти 5 млн. отправили в лагеря. В Карелии в 1937-1939 гг. были расстреляны секретари обкома партии Г. С. Ровио, П. И. Ирклис, председатели СНК КАССР Э. А. Гюллинг, П. И. Бушуев и др., только за четвертый квартал 1937 и первый квартал 1938 г. в тресте «Южкареллес» были арестованы как враги народа 1000 кадровых рабочих при

50 общей численности 6659 чел. [71]. Были введены всеобщая трудовая повинность, прикрепление рабочих к предприятиям, крестьян – к колхозам. Широко использовался труд заключенных («лагерный сектор экономики»). Система Главного управления исправительно-трудовых лагерей (ГУЛАГ) с 1931 г. начала охватывать территорию страны, удерживая народ в повиновении и страхе. Жесткое администрирование было усилено в годы второй пятилетки, пункты ГУЛАГа использовали для освоения природных ресурсов, строительства крупнейших предприятий, каналов. В Карелии, где возникли одни из первых в стране лагерей – «СЛОН» (Cоловецкий лагерь особого назначения), «Белбалтлаг», «Сороклаг», заключенные к началу 1940-х гг. заготовляли более половины объема древесины, построили Сегежский ЦБК, Беломорско-Балтийский канал, Пиндушскую судоверфь, Повенецкий судоремонтный завод, Сорокский порт, Туломскую, Ондскую и Кумсинскую ГЭС. Объем капитальных работ, выполненных заключенными, страны был равен объему, выполняемому Наркоммашем и Наркомпищепромом. По данным [71], численность заключенных и спецпереселенцев, работавших на БеломороБалтийском канале, составляла около четверти населения всей Карелии. В дополнение к методам социалистического соревнования и ударных бригад развивалось «стахановское движение». Успехи «стахановцев» использовали для увеличения норм выработки продукции. В 1932 г. на основании Постановления ЦИК СССР вместо ВСНХ СССР были образованы наркоматы тяжелой, лесной и легкой промышленности СССР. Третий пятилетний план 1938-1942 гг. предусматривал первоочередное развитие оборонной промышленности, машиностроения, энергетики, металлургии, химической индустрии. Уже в 1940 г. СССР вышел на первое место в мире по выпуску гусеничных тракторов, свыше 40 % мирового выпуска их приходилось на долю СССР [65]. Ценой неимоверных усилий был совершен промышленный рывок, превративший СССР в мощную индустриальную державу. Организационным оформлением лесной промышленности стало образование в январе 1932 г. Народного комиссариата лесной промышленности СССР (получившего функции Главлеспрома ВСНХ), обеспечивающего общее планирование и регулирование отрасли. Отрасль в этот период все еще была не индустриальной, технически отсталой, с преобладанием ручного труда и с широким использованием сезонной рабочей силы. В составе Наркомлеса было создано Главное лесное

51 управление (Главлесупр). В 1936 г. при Совнаркоме СССР было создано Главное управление лесоохраны и лесонасаждений (Главлесоохрана СССР). В 1936 г. Главлесупр Наркомзема СССР был ликвидирован, лесозаготовительные предприятия были переданы Наркомлесу, лесохозяйственные – Главлесоохране [110]. В 30-40-х гг. ХХ века началось совершенствование технологий лесосечных работ с использованием зарубежного опыта, рационализации труда и отечественных отраслевых НИОКР, выполняемых Центральным НИИ механизации и энергетики лесной промышленности – ЦНИИМЭ, Архангельским лесотехническим институтом – АЛТИ, Северным НИИ электрификации лесной промышленности – СевНИИЭЛП и др. [99]. В начале 30-х гг. ХХ века для обучения лесорубов передовым приемам труда в Россию были приглашены опытные зарубежные рабочие и специалисты, в леспромхозы Архангельской области – норвежцы, в Карелию – канадцы и финны. Наибольший вклад в развитие лесозаготовок внесли канадские и финские лесорубы, первая группа которых обосновалась в 1930 г. в Матросском лесопункте, их мастерство затем распространилось далеко за пределы Карелии. В 1932-1940 гг. на валке леса были внедрены лучковые пилы. Лесосечные работы вели сквозные бригады, включающие трех-четырех вальщиков и двух трелевщиков (рабочих, управляющих лошадьми при вывозке леса). Каждый лесоруб бригады выполнял несколько технологических операций, включая окучивание бревен, уборку сучьев и др. Для подтаскивания, складирования и погрузки древесины начали применять гусеничные тракторы мощностью 60–80 л. с. с пэнами или санями, а также лебедки. В начале первой пятилетки для вывозки древесины начали получать автомашины и тракторы и строить узкоколейные лесовозные пути. Тяжелые гусеничные тракторы в небольших объемах вывозили древесину по одноколейным «тракторно-рельсовым дорогам» с лежнями, покрытыми металлическими пластинами. Колея была узкой (0,5 м) и трактор как бы «седлал» путь. Вначале применяли самодельные деревянные вагонетки и гусеничные тракторы «Коммунар», затем – тяжелые гусеничные тракторы «Катерпиллер-60» и тракторы «Сталинец-60» Челябинского тракторного завода. С появлением узкоколейных железных дорог взамен тракторов на вывозке леса появились мотовозы и паровозы [133]. Важнейшая трансформация технологии транспортировки древесины с лесосек, обусловленная расширением применения тракторов, парово-

52 зов, мотовозов, была обеспечена разделением ее на две операции. Первая операция – трелевка бревен к верхним лесоскладам лошадьми с крестьянскими санями с подсанками зимой, на волокушах и передках – летом; вторая операция – вывозка бревен к сплавным рекам или железнодорожным дорогам тракторами и автомобилями. В 1931 г. в Карельской АССР вблизи Петрозаводска началось строительство первой в СССР Вилговской автомобильной лежневой дороги. Такие дороги в дальнейшем получили широкое распространение. В этот период и ученые, и производственники понимали, что без механизации лесосечных работ, без технического оснащения лесозаготовок, опираясь на топоры, двуручные и лучковые пилы, прогресс не возможен. Работы шли по двум путям – изучение зарубежного опыта и проведение отечественных НИОКР. Начиная с 1927 г. в СССР завезли образцы зарубежных моторных пил «Сектор», «Рапид», «Ринко», «Штиль», «Дольмар» и др. Бензопилы имели следующие характеристики: «Ринко»: мощность – 1,1 кВт, масса – 40 кг, «Штиль»: мощность – 1,8 кВт, масса – 32 кг, «Штиль»: мощность – 2,2 кВт, масса – 51 кг, «Дольмар»: мощность – 1,8 кВт, масса – 32 кг. Электропилы были легче, проще при уходе и управлении. Но в леспромхозах тогда еще не было энергетической базы для питания двигателей электропил. В 1931 г. изготовили опытные образцы бензопил «Пионер» и МП-300 и серию электропил «Большевик». В 1932 г. утвердили проекты бензопил ЦНИИМЭ-1 массой 23 кг и ЦНИИМЭ-2 массой 19,7 кг. Первые отечественные электропилы типов ПЭП-1 и ПЭП-3 весом 38–40 кг были созданы в 1932 г. СевНИИЭПом (г. Архангельск). С 1935 г. серийный выпуск бензопил начали на заводе им. Дзержинского в Перми под марками МП-220, МП-220-А, МП-180 и наконец – «Урал». Но вес пил вместо 19,7 кг по проекту достиг 32,6, а в последних моделях 34,2 кг, и Наркомлес СССР отказался их применять [99, 135]. В 1936 г. были разработаны первые образцы пил одиночного управления с консольной пильной шиной (бензомоторная ЦНИИМЭ-3 и электромоторная ЦНИИМЭ-4) и начали серийное производство электропил ПЭП-3, разработанных АЛТИ. АЛТИ изготовил опытные образцы пил ПЭП-2, ПЭП-4 (для подводных работ), ПЭП-5 − безредукторную с поворотными рукоятками и ПЭП-6 – безредукторную лучковую, управляемую двумя людьми. Несмотря на уменьшение веса до 17,5 кг, эти электропилы не получили широкого распространения вследствие трудностей получения в то время тока частотой 240 Гц. В 1941 г. были изготовлены: 100 пил ЦНИИМЭ-3 и 200 – ЦНИИМЭ-4. Выпуск таких крупных для того времени партий впоследствии обеспе-

53 чил механизацию работ на валке и раскряжевке деревьев. Однако напомним, что при механизации работ с использованием таких мотопил с низким уровнем виброизоляции в условиях лесосеки работа вальщиковраскряжевщиков была тяжелейшей, ее профессиональным последствием стала вибрационная болезнь. Для повышения производительности трелевки готовили трелевочные пути, вдоль них предварительно окучивали бревна, работали со сменными оглоблями, выделяли навальщиков и свальщиков, обслуживающих по нескольку лошадей, и т. д. Летом лес вывозили по лежневым дорогам («пластиннолежневым» или «круглолежневым»). Для вывозки на крестьянских телегах деревянные лежни дорог были из пластин с колесоотбойными бортами. Для вывозки на вагонетках их снабжали двухребордными колесами для избежания схода с лежней-бревен [99]. В 1933 г. лошадьми вывезли 96 % древесины (84 – по обычным дорогам, 12 – по ледяным и лежневым), тракторами и автомобилями – 4 % (автомобилями – менее 1 %) от общего объема вывозки. Летом автомобили возили лес по лежневым дорогам, зимой – по снежным и ледяным, применяя санные роспуски и санные прицепы. Много короткомерной древесины возили в кузовах автомобилей. В 1934 г. тракторами вывезли менее 2 % от общего объема вывозки по Наркомлесу СССР. Применяли отечественные тракторы «Коммунар», «Фордзон-Путиловец» и, главным образом, импортные – американские, немецкие и др. [99]. Постановлениями СНК СССР от 27.05.1935 г. «О порядке обеспечения зернофуражом колхозных лошадей, используемых на лесозаготовительных и сплавных работах» и от 03.03.1936 г. «О договорах с колхозами для лесозаготовок и сплава» правлениям колхозов запрещалось до полного выполнения обязательств отзывать колхозников-сезонников, выделенных на лесозаготовки, и противодействовать их зачислению на постоянную работу в леспромхозы. Постановление СНК СССР от 16.02.1937 г. «О взаимоотношениях лесозаготовительных организаций с колхозами» отменило действовавшую в отдельных районах страны систему оплаты работы в лесу трудоднями через колхоз. Механизм мобилизации сельских жителей на лесозаготовки был закреплен введением в 1941 г. платной трудовой и гужевой повинности (трудгужповинность) на предприятиях Наркомлеса СССР [8]. Колхозное крестьянство привлекали к такой повинности в осеннезимний сезон (октябрь-апрель) и для лесосплавных работ в весеннелетний сезон (апрель-сентябрь). Количество дней трудгужповинности на лесозаготовках постепенно росло (в конце 20-х гг. ХХ века – 50-60 дней, во второй половине 40-х гг. – 150 дней, в 50-х гг. – более

54 170 дней. Привлекаемые на эти работы крестьяне занимались ими до одной трети года. Колхозников привлекали на лесозаготовки в качестве «пешей» и «конной» силы с использованием колхозных лошадей. Каждому мобилизованному вручалось персональное извещение с указанием места и срока обязательной работы в лесу, а также установленного ему сезонного задания по заготовке, вывозке, подвозке или погрузке древесины. Для «пеших» рабочих устанавливали 110, а для возчиков с лошадьми – 100 дневных норм. Для набора сезонной рабочей силы командировали представителей лесозаготовительных трестов и леспромхозов, которые заключали договоры с сельскохозяйственными артелями и индивидуальные договоры с колхозниками и единоличниками. К организации направления мобилизованной рабочей силы в лес активно подключались районные советские и партийные органы [8]. За уклонение от трудовой и гужевой повинности и за невыполнение заданий по лесозаготовкам согласно ст. 61 УК РСФСР (М., 1938), как за отказ от выполнения повинностей, общегосударственных заданий или производства работ, имеющих общегосударственное значение, налагался штраф в пределах до 5-кратного размера стоимости наложенного задания, повинности или работ. Во второй раз – лишение свободы или принудительные работы на срок до одного года. За те же действия, совершаемые кулацкими элементами или другими лицами при отягчающих обстоятельствах (сговор группы лиц, оказание активного сопротивления органам власти в проведении повинностей, заданий или работ), лишали свободы на срок до двух лет с конфискацией всего или части имущества, со ссылкой или без таковой. Предварительное следствие по этой категории дел не производилось. Администрация лесозаготовительной организации при установлении факта уклонения от повинности или невыполнения плана лесозаготовок составляла протокол, который направлялся в суд. К уголовной ответственности по соответствующим статьям Уголовного кодекса о должностных преступлениях привлекались руководители колхозов, лесозаготовительных предприятий, виновные «в преступном срыве мероприятий, связанных с проведением трудгужповинности и организацией выхода на лесозаготовки сезонной рабочей и гужевой силы» [88]. Наряду с репрессивными методами мобилизации на лесозаготовки власть прибегала к методам стимулирования через материальную заинтересованность. Так, до 1938 г. работа колхозников, привлекаемых на лесозаготовки, оплачивалась значительно ниже, чем работа лесозаготовителей кадрового состава. Из заработка колхозника-возчика производились отчисления (до 50 %) правлению колхоза на содержание лоша-

55 дей, ремонт саней и сбруи. После выхода Постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 15.11.1938 г. «Об улучшении работы лесозаготовительной промышленности СССР» колхозники-лесозаготовители начали получать заработную плату, прогрессивные и сезонные премии-надбавки наравне с рабочими «постоянного кадра». Одновременно была повышена и материальная заинтересованность колхозов, которым начисляли денежные суммы в размере 10 % от заработной платы всех колхозников, получивших сезонные премии-надбавки. За использование колхозных лошадей выплачивали сумму в размере 100 % от заработка возчика. Такая система оплаты труда на лесозаготовках с некоторыми изменениями действовала до начала 1950-х гг. Увеличению объемов тракторной вывозки способствовало внедрение в 1935 г. одноколейных ледяных дорог, по их ледяной колее перемещался центральный полоз предложенных Я. И. Гинзбургом однополозных саней, воспринимая 90-95 % рейсовой нагрузки. Это снизило удельное сопротивление движению по сравнению с двухполозными санями и увеличило полезную нагрузку тракторных поездов. Вывозка по тракторно-рельсовым и круглолежневым дорогам была незначительной. Летом древесину тракторами по грунтовым дорогам практически не возили. Объемы вывозки древесины росли в основном на конных ледяных дорогах, в 1934 г. по ним было вывезено 3 млн. м3 древесины. Древесину на верхних складах грузили, как правило, вручную. В Карелии работало несколько самодельных автомобильных кранов, называемых карельскими автодериками. Объемы автомобильной вывозки росли медленно из-за преобладания неустроенных грунтовых дорог, недостатка колесных прицепов и автомобильных погрузочных кранов, слабой инфраструктуры (отсутствие телефонной связи с мастерскими участками, острый недостаток запчастей к автомобилям и т. п.). Автомобили применяли малой и средней грузоподъемности (Горьковского и Московского заводов), часто без прицепов. Колесные роспуски были малой грузоподъемности – 2-тонные и 3,5-тонные. Поэтому для обеспечения растущих объемов лесозаготовок к 1935 г. в отрасли был создан собственный обоз численностью до 100 тыс. лошадей, а в зимний период привлекался значительный колхозный обоз. Укрепление колхозов привело к уменьшению отходничества (работы крестьян в зимний период на лесозаготовках) и обусловило ускорение механизации лесозаготовок. В предвоенные годы существенному росту объемов рубок в северных регионах страны способствовало и использование жертв политических репрессий в ГУЛАГе. Благодаря их рабскому труду вырубались

56 труднодоступные ранее леса Севера и Северо-Запада европейской части России [139]. В 1933 г. Постановление ЦИК и СНК СССР «Об условиях труда рабочих и служащих лесной промышленности и лесного хозяйства» потребовало механизации и создания кадров постоянных рабочих в этих отраслях. ЦК ВКП(б) и СНК СССР Постановлением от 19.01.1935 г. потребовали от Наркомлеса ускорить механизацию лесозаготовок [99]. Ситуация с механизацией лесозаготовок стала меняться во второй половине 30-х гг. В 1936-1937 гг. объем вывозки леса по узкоколейным железным дорогам (УЖД) в четыре раза превышал уровень 1933 г. Протяженность УЖД за вторую пятилетку возросла с 500 до 1300 км, дорог широкой колеи – с 200 до 1020 км. Число паровозов на УЖД возросло с 47 в 1932 г. до 140 паровозов в 1938 г., платформ – с 1700 до 4100, паровозов ширококолейных железных дорог в лесной промышленности – с 18 до 56, платформ – с 50 до 520 [99]. Механизации трелевки бревен способствовал выпуск тракторов Челябинского тракторного завода, так называемых "сталинцев” – С-60 и С-80 (в последующем С-100, Т-100, Т-130, Т-170), оснащаемых пэнами. Перед трелевкой бревна предварительно собирали в кучи (окучивали) и иногда грузили на пэны, где их увязывали длинными тросовыми чокерами, затем перешли на цепи. Однако большие затраты ручного труда и конной тяги на сборе бревен ограничили широкое применение этого метода. В ряде леспромхозов бревна зимой трелевали тракторами С-60 с подсанками, но результаты были почти такими же, как на трелевке с пэнами, и этот способ оказался неэффективным. Зимой 1933-1934 гг. на многих предприятиях внедрили трелевку хлыстов тракторами С-60 волоком с использованием цепей и чокеров. Воз собирали путем постепенной прицепки ранее зачокерованных хлыстов к тяговым цепям. Результаты были эффективными, у лучших трактористов Удимского леспромхоза «Севлеса» сменная выработка достигла 120 м3, а в некоторых леспромхозах Урала – 150 м3. Однако при трелевке с цепями много времени тратилось на формирование воза [99]. ЦНИИМЭ внедрил в 1937-1938 гг. в целом ряде леспромхозов «скользящее» оборудование из тягового и собирающего тросов, с помощью которого пачки формировали в отсутствие трактора. В 30-х гг. ХХ века был осуществлен переход от работы «в одиночку» к бригадно-звеньевому методу, позволившему эффективно использовать малоквалифицированных рабочих, а опытных лесорубов переключать на главные операции. Например, в начале 1931 г. в леспромхозах Карелии работало 559 бригад, которые объединяли 3/4 всех лесоза-

57 готовителей, в Коми автономной области – 52 бригады, включавшие около 600 человек. В 1932 г. 56,4 % рабочих были организованы в бригады. На предприятиях треста «Вологдалес» в декабре 1939 г. были созданы 96 бригад, в т. ч. 82 бригады лесорубов, 1 бригада трелевщиков и 7 бригад возчиков. На 01.01.1941 г. в этом тресте уже были сформированы 551 бригада лесорубов в составе 2526 чел. (52 % работавших на заготовке леса) и 346 бригад по подвозке и вывозке древесины в составе 2295 чел. (51 % от общего числа возчиков). Бригадирами и звеньевыми назначались наиболее опытные лесорубы, знакомые с работой в лесу и бригадным методом труда, как из состава мобилизованных колхозников, так и из состава «постоянного кадра». За каждой бригадой закрепляли участок работ и устанавливали месячное производственное задание. В целях пресечения самовольного оттока рабочей силы предписывалось, чтобы колхозники одного колхоза направлялись на один участок. Контролировать работу колхозников должен был член правления колхоза, мобилизованный на лесозаготовки. На него возлагалась «персональная ответственность за недопущение текучести рабочей силы и возчиков с лошадьми и изменение за время сезона персонального состава колхозников...». Сезонники-лесозаготовители, не имевшие опыта работы, осваивали основные навыки непосредственно на производстве. Использовали следующие формы обучения: кружки техминимума, «стахановские» школы (прикрепление к передовику производства определенного количества рабочих, которые в течение 10-15 дней знакомились с приемами «стахановского метода работы»), индивидуальное (прикрепление к опытному специалисту) обучение. На протяжении 40-х-50-х гг. ХХ века бригадно-звеньевой метод был основным на лесозаготовках [8]. В числе мероприятий по индустриализации страны, намеченных в 1939 г. на XVIII съезде ВКП(б), директивами по третьему пятилетнему плану перед отраслью были поставлены задачи покончить с отставанием лесной промышленности, обеспечить значительный рост лесозаготовок в лесоизбыточных районах европейской части СССР и осуществить комплексную механизацию производственных процессов [110]. В предвоенный период машинизация трелевки и вывозки древесины сдерживалась недостатком жидкого топлива для тракторов и автомобилей, трудностью доставки его по бездорожью и общим дефицитом нефтепродуктов в стране. Поэтому ЦК ВКП(б) и СНК СССР Постановлением от 19.01.1935 г. потребовали перевести работающие на лесозаготовках тракторы, автомобили и передвижные электростанции с жидкого

58 топлива на древесное. Вследствие этого были разработаны различные конструкции газогенераторов. В 1936 г. СевНИИЭЛП разработал на базе трактора С-60 первую в СССР передвижную газогенераторную самоходную электростанцию мощностью 50 л. с., питавшую током 8-10 электропил на валке и разделке леса. Затем было организовано крупносерийное производство газогенераторных автомобилей ЗИС-21, ГАЗ-42 и тракторов СГ-65 и ХТЗ-Т2Г. К 1937 г. в лесной промышленности число автомобилей и тракторов с газогенераторными двигателями достигло около 2,5 тыс. Применение газогенераторных машин обусловило механизацию подготовки для них древесного топлива. До этого дрова кололи вручную. Поэтому ЦНИИМЭ спроектировал одноцепные колуны ЦК-1 и ЦК-2 для концентрирующих большие объемы древесины лесоперевалочных баз, дровопильно-кольных станций, топливных складов железных дорог. В 1936-1940 гг. были сконструированы дровопильнокольные станки типа МК.Ц-1, сушилки ЦНИИМЭ-9С и углевыжигательные печи-карбонизаторы. СибНИИЛХЭ разработал ротационный колун для разделки так называемой газочурки. Серийно выпускались чуркозаготовительные станки конструкции Лебедева – Назарова и др. [99] Шпалы вырабатывали обтеской шпальных тюлек с двух или четырех сторон специальными топорами с уширенным лезвием. Первый шпалорезный станок был выпущен Тюменским механическим заводом в 1929 г. и с незначительными изменениями под маркой ЦДТ-4 выпускался и в послевоенные годы. Весьма трудоемки на лесных складах были погрузочно-штабелевочные работы. Для механизации погрузки в 1931-1932 гг. на отдельных предприятиях Карелии, Урала и Дальнего Востока начали применять простейшие краны с деревянными стрелами, называвшиеся тогда дерриками, и элеваторы. Деррики применяли на погрузке в лесу, элеваторы – при погрузке в железнодорожный транспорт. Деррик включал установленную на санях деревянную А-образную мачту с тремя блоками, из которых два неподвижных – на вершине стрелы и у основания мачты и один подвижный – для двукратного полиспаста грузового каната. Деррик приводился в действие ручной, конной или механической тягой. К блоку полиспаста крепились стропы для захвата лесоматериалов пачками или по одному бревну. Конный деррик обслуживался бригадой, обычно состоящей из пяти человек: двое на застройке бревен, двое – на укладке их на подвижной состав и один – погонщик лошадей. Его производительность за восьмичасовую смену составляла 100-120 м3 при

59 выработке на человека 20-24 м3 в смену, что более чем в полтора раза больше, чем при ручной погрузке [99]. Внедрили погрузку лесоматериалов на железнодорожные платформы пакетами. С эстакады, расположенной выше пола платформы, уложенный на нее пакет стаскивали на платформу ручными лебедками. Такая ручная укладка бревен в пакеты требовала больших трудовых затрат. ЦНИИМЭ разработал агрегат для пакетной погрузки, состоящий из погрузочной эстакады, ходовых частей, ручных лебедок и погрузочного элеватора. В 1938 г. на лесозаготовительных предприятиях страны использовали около 700 таких установок, но после применения на железнодорожных перевозках леса полувагонов пакетный способ сохранился лишь на нескольких заводах при погрузке пиломатериалов [99]. Короткомерные сортименты (рудстойку, балансы, дрова и др.) долгое время грузили вручную. С 1936 г. для этого начали использовать ленточные транспортеры, применявшиеся в строительстве, и «дровотаски» – продольные лесотранспортеры. В конце предвоенного периода транспортно-доступные леса, особенно в европейской части России, были сильно истощены и не выполняли почвозащитные и водоохранные функции. Было принято решение восстановить лесные площади и наряду с этим выделить леса для лесозаготовок, в т. ч. для нужд населения. В результате перед началом Великой Отечественной войны из 948 млн. га лесов, приведенных в известность к 1940 г., 79,2 % составляли лесопромышленные леса [139]. Выросла значимость лесозаготовок в лесопромышленных регионах страны. Например, в Карелии в 30-х гг. ХХ века на лесозаготовках было занято 52 % промышленных рабочих, создававших 30 % валовой продукции республики. В 1940 г. лесозаготовительные предприятия Карелии вывезли 9,6 млн. м3 (в 1913 г. – 1,6 млн. м3) [75]. В ходе индустриализации, развернувшейся в 1930-е гг., в Карелии реконструировались лесопильные заводы, развилась новая отрасль – целлюлозно-бумажная. К концу 1930-х гг. Карелия, составляя 0,2 % населения СССР, давала 5 % лесопродукции (15 % лесоэкспорта), 5 % бумаги, 25 % лыж (http://www.gov.karelia.ru/Different/History/history_story.html). Поставленные в этот период во многих постановлениях и директивах задачи механизации лесозаготовок не были выполнены. На валке до 1938 г. использовали двуручные пилы, только с 1939 г. было принято решение полностью перейти на лучковые пилы. К 1940 г. трелевка была механизирована на 5,6 %, валка и погрузка велись вручную, машинизация вывозки составляла 30 % (в 1932 г. – около 2 %). Бензопилы применяли лишь на отдельных предприятиях, их широкое использование на-

60 чалось только в послевоенный период. Но в предвоенные годы в отрасли уже было 2,6 тыс. тракторов, 5,9 тыс. автомобилей, 335 паровозов и мотовозов, появились и железные дороги широкой колеи [49]. Жилищно-бытовые условия в леспромхозах оставались крайне неудовлетворительными. Часто рабочих поселяли в неприспособленные помещения, во временные постройки. Во многих общежитиях не было кроватей, поэтому обычно строили нары. Постельные принадлежности (матрасы, подушки, одеяла, постельное белье) зачастую отсутствовали. В жилых помещениях отмечались скученность, грязь, холод. На многих лесных участках не было бань и оборудованных сушилок в общежитиях. Многие крестьяне-сезонники шли на хитрость и, отправляясь на лесозаготовки, обували плохую обувь, чтобы затем иметь предлог для последующего возвращения домой. Серьезные нарекания рабочие-лесозаготовители предъявляли к организации системы питания и торговли. На отдельных лесоучастках доставка горячей пищи к местам работы лесорубов не организовывалась. Многие столовые были плохо оборудованы. В леспромхозовских магазинах в продаже часто отсутствовали необходимые хозяйственные и галантерейные товары, одежда и обувь, керосин; был ограничен ассортимент продуктов питания, допускались перебои с поставками хлеба [8]. В 1932 г. в связи с ростом объемов лесосплава и необходимостью улучшения сплавных путей в основных бассейнах европейской части СССР были организованы сплавные тресты: Севлесосплав, Ленлесосплав, Горьклесосплав, Камлесосплав и Днепролесосплав, руководимые Управлением лесосплавом Наркомлеса СССР (Союзлесосплавом). В конце 1934 г. Союзлесосплав и его сплавные тресты были ликвидированы, а функции их за исключением организации транзитного сплава по отдельным бассейнам возложены на лесозаготовительные тресты. В составе главных лесозаготовительных управлений были организованы хозрасчетные сплавные конторы на правах отделов Главного управления сплава, которые ведали также отдельными сплавными организациями, находящимися в договорных взаимоотношениях с лесозаготовительными трестами. Для сплотки древесины в плоские сплоточные единицы, начиная с 1932 г., был внедрен ряд сплоточных машин, повысивших производительность сплотки леса. В 30-е гг. ХХ века усилилось внимание к лесопилению и деревообработке, продолжено создание новых и развитие действующих лесопильно-экспортных заводов. Так, в Карелии из состава треста «Кареллес» выделился трест лесопильно-деревообрабатывающей промышлен-

61 ности «Карелдрев». В первой пятилетке в стране было пущено 52 новых лесопильных завода и 5 отдельных лесопильных цехов со 170 лесопильными рамами, годовая проектная мощность – 5 млн. м3 пиломатериалов при средней производительности одной рамы около 30 тыс. м3. В их числе 19 крупных лесозаводов Наркомлеса со 112 лесорамами, в т. ч. действующие и в семидесятых годах заводы в Архангельске, на Печоре, Мезени, Онеге, на Волге, в Тавде и Сибири [99]. Основное оборудование новых лесозаводов было импортным, но уже был начат выпуск отечественной лесопильной рамы РЛБ-75. Развивалась и целлюлозно-бумажная промышленность, например, в 1936 г. Постановлением Совета Народных Комиссаров было принято решение о строительстве Сегежского лесобумкомбината (в настоящее время ОАО «Сегежский ЦБК») для выработки сульфатной целлюлозы, крафт и оберточной бумаги, бумажных мешков, а из отходов основного производства − скипидара, технического спирта, уксусной кислоты, канифольного мыла, другой продукции. Предпосылками для принятия этого постановления было строительство Беломорско-Балтийского канала, которое создало условия для быстрого развития экономики Выгозерского края (огромные запасы древесины и удобные водные пути для ее транспортировки). В 1939 году на новом предприятии была получена первая технологическая целлюлоза и подана на бумагоделательную машину, с которой сняли первый тамбур бумаги. Из нее швеи сшили первые сегежские мешки. В Кондопоге на базе бумажной фабрики и целлюлозного завода был создан Кондопожский целлюлозно-бумажный комбинат (ныне ОАО «Кондопога»). После зимней войны на территорию Карелии отошли бумажная фабрика в Ляскеля, бумажная фабрика и сульфитный завод в Харлу, сульфатно-целлюлозный завод в Питкяранте, катонная фабрика в Суоярви. К началу Великой Отечественной войны лесная промышленность представляла собой самостоятельную отрасль народного хозяйства. Шло создание предприятий, направленных на глубокую переработку древесных ресурсов, создание новых рабочих мест, выработку конкурентоспособных на мировом рынке лесопродукции, строительство новых городов и поселков, развитие инфраструктуры лесопромышленных регионов. В итоге в предвоенные годы была подготовлена стартовая площадка для начала перевооружения отрасли, которую на долгие годы сдвинули война и ее последствия.

62 7. ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЕ В ГОДЫ ВОЙНЫ (1941-1945 гг.) Общая ситуация в стране. Во Второй мировой войне страна понесла колоссальные людские и материальные потери, отразившиеся на промышленности, транспорте, связи и др. отраслях. Но уже в период войны в 1943 г. с началом освобождения захваченных территорий Правительство СССР приняло постановление «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации». Уже к концу 1943 г. в освобожденных районах России было восстановлено и построено 3,6 млн. м2 жилой площади и 266 тыс. домов в сельской местности. Совместные усилия воинов и тружеников тыла обеспечили победу советского народа во Второй мировой войне, за годы которой возросли международный авторитет и роль СССР на мировой арене, ее военное могущество. Роль леса, его незаменимость ярко проявились в годы Великой Отечественной войны. Древесина (круглая, пиленая, привозная или заготовленная на месте) была основным материалом при строительстве оборонительных сооружений, переправ, блиндажей, землянок в три наката. На оккупированной части территории многие, оставшиеся в тылу врага, нашли приют в лесах. Брянские, смоленские, белорусские леса надежно укрыли их и помогли бороться с захватчиками [29]. Леса центральной части европейской России с начала Великой Отечественной войны стали главным источником топлива для страны, отрезанной от основных поставщиков топлива – Донбасса и Подмосковного угольного бассейнов, Каспийской нефти и нефтеперерабатывающих заводов (добыча угля и нефти была восстановлена только после войны). Дрова были нужны промышленности, транспорту, городам и селам и, в первую очередь, Москве и Ленинграду. Госкомитетом обороны СССР 22.12.1942 г. на заготовку дров было мобилизовано сельское и городское население, включая тысячи женщин, девушек, подростков, ранее не державших в руках пил и топоров. Благодаря им за годы войны в Москву было поставлено 60 млн. м3 дров и деловой древесины, в Ленинград – 10 млн. м3. В настоящее время казусом кажется фраза из выступления на заседании Вологодского обкома партии (1939 г.): «Обращает внимание, что очень мало внедрен женский труд в лесное хозяйство... Разве перевелись у нас женщины, о которых говорил Некрасов в своих стихах? Задача – найти этих женщин, научить стахановской работе...». В этом направлении велись активные практические действия.

63 На лесозаготовительных предприятиях Коми АССР женщины составляли в 1939 г. – 27,5 %, в 1941 г. – 34,5 %, в 1945 г. – 76,5 %. До войны на лесозаготовках Карелии численность женщин не превышала 25 % от общего числа работавших, а в 1942 г. возросла до 50-60 %. На предприятиях треста «Вологдалес» среди рабочих численность женщин увеличилась с 49 % в 1943 г. до 61 % в 1945 г. [8]. В Карелии ученица Петра Готчиева Анна Фомина перевыполняла нормы выработки в 2-3 раза. Труженики леса работали без выходных, по 10-12 часов в день, выполняя и перевыполняя задания [71]. В годы войны многие металлургические заводы перешли на использование древесного угля вместо кокса, железные дороги – на дрова, автомобили – на древесное газогенераторное топливо. Много древесины использовали для сооружения землянок, дотов, понтонных переправ, теплушек, изготовления кузовов и автомобильных прицепов, лыж для перемещения и перевозки боевых орудий, восстановления разрушенных зданий, предприятий, тары для боеприпасов, бомб, противогазов, пищевых продуктов, производства авиационной фанеры в самолетостроении, водостойкой фанеры и древесных пластиков для судостроения, аккумуляторного шпона и др. Для нужд обороны и народного хозяйства СССР требовалось много пиломатериалов, шпал, фанеры, тары, различных спецсортиментов. Восстановление разрушенных шахт Донбасса и Подмосковного бассейна требовало много рудстойки. Описывая перечень областей военного применения древесины, проф. М, Е. Ткаченко писал: «При разгроме немецко-фашистских войск под Москвой лыжные отряды сыграли весьма заметную роль, а лыжи для нашей Красной армии изготовляются из уральской березы. Из еловой древесины получают целлюлозу. Целлюлоза же является одним из видов сырья для изготовления взрывчатых веществ. Из еловой древесины вырабатывают нитроглицерин, а из нитроглицерина – динамит. ....Парашюты выделываются не только из настоящего шелка, но и из шелка, изготовленного из еловой древесины. Из материалов целлюлозно-бумажных фабрик вырабатывают гильзы для патронов и вату...Без металла современная война невозможна. Но в настоящее время металл для обороны получают на Урале с помощью древесины. Чтобы выработать одну тонну чугуна, надо затратить 5 м3 березовых дров» [64]. В годы Великой Отечественной войны повсеместно проходили «фронтовые» вахты (смены, декады, месячники), велись борьба за звание «комсомольско-молодежная фронтовая бригада», движение «двухсотников» и «трехсотников» (выполнение за сезон 200-300 дневных

64 норм вместо установленных планом 100-120), соревнование за получение почетного звания «лучший рабочий» и т. д. [8]. В тот период на вывозке леса оставались только газогенераторные автомобили старых выпусков и газогенераторные тракторы СГ-60 и СГ-65, что привело к резкому снижению выработки на машину. В итоге гужевая вывозка достигла 80 %. Начиная с 1942 г. в ряде районов применялась ручная вывозка леса на вагонетках с чугунными и деревянными колесами по круглолежневым и рельсовым (нередко однорельсовым и однолежневым) дорогам на короткие расстояния. В начале войны лесопильная промышленность потеряла треть своих мощностей в оккупированных районах, а нужно было производить пиломатериалы для изготовления оборонных изделий. Производство так называемой «спецукупорки» (деревянной тары для перевозки боеприпасов) было важным оборонным заказом. На ее производство пошло в 1942 г. около 17 % пиломатериалов, а в 1944 г. (несмотря на то, что на фронтах был организован сбор и возврат ящиков) — 38,5 %. Для перевозки «спецукупорки» и пиломатериалов для ее изготовления за годы войны потребовалось около 430 тыс. железнодорожных вагонов. В первые дни войны наркомат получил задание на изготовление деревянных корпусов мин, телеграфных и телефонных шестов, верхних строений мостовых перекрытий, лодок-волокуш, лыж и другой продукции, выполненное с величайшим напряжением и в срок. В 1941 г., например, особенно остро встал вопрос с производством лыж, на зимнюю кампанию 1941/42 г. потребовалось 3 млн. пар, а в Наркомлесе самая крупная фабрика имела годовую мощность 600 тыс. пар. Вторая крупная лыжная фабрика находилась в стадии эвакуации в восточные районы. Чтобы выполнить задание, были привлечены леспромхозы и лесхозы, местная промышленность и даже колхозы. Свою долю – 1 млн. пар лыж — Наркомлес сдал в срок, перевыполнив задание 1941 г. Особое место в производстве спецпродукции заняли предприятия Главспецдревпрома, изготовлявшие для нужд фронта наиболее сложные изделия – аэросани, глиссеры, полуглиссеры, футляры для аккумуляторных батарей и др. За годы войны было изготовлено более 3 тыс. аэросаней и более тысячи глиссеров и полуглиссеров [29]. Фанерная промышленность потеряла в первые месяцы войны около 60 % производственных мощностей, оказавшихся в районах временной оккупации. Тем напряженнее были задачи предприятий в тылу, главными были поставки авиационной фанеры, древеснослоистых пластиков, в т. ч. дельта-древесины для лонжеронов самолетов, шпона для аккумуляторных батарей танков, самолетов, подлодок и др. техники,

65 бакелизированной фанеры для изготовления понтонов и судов, корпусов мин и др. Эти заказы выполняли в основном коллективы УстьИжорского, Тавдинского, Тюменского, Муромского, Поволжского и Черниковского фанерных предприятий. Уже в годы войны началась титаническая работа по восстановлению разрушенных хозяйств в районах, освобожденных от оккупантов. В связи с острой потребностью в древесине в числе первых в освобожденных районах начали работать лесозаготовительные предприятия. В северо-западном районе создали новые тресты Смоленсклес, Новгородлес, Великолуклес и др. В Донбасс шел лес из Карелии, Прибалтики. Древесину из бассейна реки Вычегды в районы Центра и Юга доставляли по построенной в годы войны Северо-Печорской железной дороге. В 1943 г. в освобожденных районах РСФСР было восстановлено 17, а на Украине 11 фабрично-заводских предприятий отрасли. Восстанавливались предприятия Белоруссии, Ленинграда. Особое внимание уделялось восстановлению домостроительных предприятий – Мозырского, Речицкого, Гомельского, Парфинского и др. [29]. В 1944 г. возобновили выпуск пиломатериалов заводы Наркоматов леса БССР, УССР, Карельской АССР, прибалтийских республик. Однако разрушения были столь значительны, что довоенных мощностей наши отрасли достигли много позднее. Вместе со всем народом героически трудились во имя Победы и советские ученые. Сложные задачи, поставленные войной, нужно было решать быстро и безошибочно. Немало таких задач поставила война и перед тружениками лесной науки. В творческом содружестве ученых и инженеров производства была создана двуручная цепная электропила ВАКОПП. Название пилы было образовано из начальных букв фамилий ее авторов: Г. А. Вильке, Н. В. Александров, В. В. Куосман, А. И. Осипов, П. П. Пациора, А. К. Плюснин. Основные параметры пилы ВАКОПП: длина шины 50 см, мощность 1,3-1,6 кВт, частота тока 50 Гц, напряжение 220 В, общий вес 20-24 кг. К концу войны ее изготовляли до 40 тыс. шт. в год. С появлением на лесосеке электрифицированного инструмента возникла необходимость в передвижных электростанциях (ПЭС), обеспечивающих устойчивое электроснабжение. Для этого была разработана газогенераторная ПЭС-12-50 мощностью 12 кВт. Позднее были созданы более мощные ПЭС-60 и ПЭС-100. Электропилы ВАКОПП и передвижные электростанции положили начало массовой электрификации лесосечных работ. С учетом опыта освоения пил ВАКОПП были созданы электропилы повышенной частоты. Их разработчикам – сотрудникам ЦНИИМЭ А. И. Осипову,

66 К. И. Вороницыну и А. К. Морееву, доценту МЛТИ П. П. Пациоре, механику АЛТИ Н. Ф. Харламову, электропильщикам Н. Н. Кривцову и А. П. Готчиеву были присвоены звания лауреатов Государственной премии СССР [134]. Еще не кончилась война, а ЛТА им. С. М. Кирова и ЦНИИМЭ совместно с Кировским заводом в Ленинграде и Гипролесмашем начали создавать специальную машину – рождался газогенераторный трактор КТ-12, который работал на твердом древесном топливе. За его разработку и внедрение С. Ф. Орлову (ЛТА), А. В. Фролову (Гипролесмаш) и Ж. Я. Котику (Кировский завод) была присуждена Государственная премия СССР [134]. Наиболее заметно последствия Великой Отечественной войны сказались на лесах Волгоградской и Ростовской областей, Ставропольского и Краснодарского края, Центрально-Черноземного района. Но уже в 1944 г. при Главлесоохране была создана Государственная инспекция лесов, контролирующая ведение лесного хозяйства на всей территории страны, была восстановлена деятельность Московского лесотехнического института, Ленинградской лесотехнической академии, Воронежского и Брянского лесохозяйственных институтов. Рассмотрим, как в годы войны трансформировалась деятельность лесной отрасли Карелии, где было оккупировано две трети территории. Неокупированная часть представляла менее развитую в экономическом плане территорию республики. В годы войны из 46 лесозаготовительных и лесосплавных предприятий Наркомлеса Карелии 40 прекратили деятельность [110]. В 1942 г. на лесозаготовках 70 % работающих были женщины. По заданию Государственного Комитета Обороны Карелия обеспечивала дровами – единственным видом топлива в тот период – Кировскую железную дорогу, по которой снабжались войска Карельского фронта. Карельский лес направляли на изготовление тысяч лыж для фронта, автоматных лож, корпусов и ящиков для мин и артиллерийских снарядов [75]. Уже в 1944 г. началось восстановление лесозаготовительной отрасли. Распоряжением СНК СССР был разрешен ввоз в порядке реэвакуации 2500 семей бывших кадровых рабочих Наркомлеса КФ АССР, Постановлением ЦК КП(Б) и СНК КФ ССР был разрешен набор постоянных рабочих на лесозаготовки и лесосплав из числа мобилизованных. В ноябре 1944 г. начали работать Пайский, Пяжиевосельгский, Деревянский, Шуйско-Виданский, Кондопожский, Ведлозерский, Пряжинский, Петровский и Ладвинский леспромхозы. В начале 1945 г. в лесозаготовительные предприятия в соответствии с решениями XI Пленума ЦК

67 КП(б) КФССР было направлено 100 членов и кандидатов в члены ВКП(б) и 200 комсомольцев [88]. Рассмотрим и трансформации в этот период в лесном комплексе Коми АССР. В связи с мобилизацией на фронт значительного количества работников леса многие важнейшие участки остались без лесозаготовителей. Большое значение в решении этой проблемы имели законодательные и распорядительные акты центральных и местных органов власти страны, включая, Указы Президиума Верховного Совета СССР от 26.06.1941 г. «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время» и от 13.02.1942 г. «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и строительстве»; приказ Народного комиссариата внутренних дел Союза ССР от 08.12.1941 г. «О мероприятиях для повышения производительности труда заключенных», постановление бюро обкома ВКП(б) и Совнаркома Коми АССР от 19.07.1941 г. «О подготовке трудовых резервов в ремесленных училищах в 1941 г.», Постановление Совнаркома Коми АССР от 28.11.1941 г. «О размещении и использовании эвакуированного населения из прифронтовой полосы» и др. Согласно этим директивным указаниям на предприятиях лесной промышленности Коми АССР вводились сверхурочные работы (1-3 часа), отменялись очередные и дополнительные отпуска. Значительное количество новых рабочих рук получали промышленные предприятия и сплавные организации за счет мобилизованных жителей республики. В 1942 г. в лес было направлено около 10 тыс. чел., из них более 9,8 тыс. – из сельской местности. За этот же год на сплаве работали 6,5 тыс. чел., из них 1,5 тыс. чел. – жители города Сыктывкара. В последующие годы число мобилизованных на сезонные работы лесной промышленности практически сохранялось (в 1944 г. в лесную промышленность было мобилизовано 12714 чел. местных жителей) в значительной мере за счет нарушений существующего законодательства о мобилизации граждан на промышленное производство и капитальное строительство [190]. В докладной записке Госплана Коми АССР в ЦК ВКП(б) и Совета народных комиссаров СССР «Об обеспечении народного хозяйства Коми АССР материально-техническими ресурсами и рабочей силой» (середина 1944 г.) отмечалось, что «мобилизация сезонников за последние годы проходила с прямым нарушением закона о мобилизации – выводили в лес 14-летних подростков, стариков старше 55 лет, женщин старше 50 лет и домашних хозяек с малолетними детьми и личным домашним скотом».

68 Состав лесозаготовительных предприятий Коми АССР пополнило трудоспособное эвакуированное население Карелии, Мурманской, Ленинградской и других областей страны общей численностью 3,5 тыс. чел. Они были размещены в основном в сельских районах Коми АССР. В некоторых леспромхозах республики эвакуированные составляли чуть ли не половину всех рабочих и служащих предприятий, например, в Локчимском леспромхозе треста «Комилес». Важным источником пополнения состава работников лесного комплекса Коми АССР явилась молодежь – выпускники школ ФЗО и ремесленных училищ. Всего на предприятия Наркомлеса СССР, функционировавшие на территории Коми АССР, в 1941-1945 гг. было направлено свыше 2,1 тыс. молодых специалистов. Формы комплектования рабочих коллективов лесозаготовительных предприятий Коми АССР в годы Великой Отечественной войны практически не отличались от довоенного периода. В состав работающих лесного комплекса республики перед войной «влились» более 3 тыс. граждан, депортированных из Литвы, Молдавской ССР и западных областей Белоруссии. Из некоторых районов Карело-Финской ССР в августе-сентябре 1941 г. в Коми АССР было направлено около 1,2 тыс. немецких семей спецпереселенцев, а также часть репрессированных немцев и финнов из Ленинградской области и более 18 тыс. советских граждан немецкой национальности. В основном эти люди были направлены в спецпоселки и заготовляли лес практически во всех районах республики. На начало 1942 г. в Коми АССР насчитывалось около 50 тыс. спецпереселенцев и ссыльных, абсолютное большинство которых работали в ЛПК республики. (В это число не входили польские граждане, в основном мужчины. Они с конца 1941 г. уходили добровольцами в польские армии Андерса и Берлинга, которые начали формироваться на территории СССР после заключения советско-польского договора от 30.07.1941 г. о взаимной помощи в войне против фашистской Германии) [190]. В последующие годы (вплоть до 1944 г.) крупных пополнений состава работников лесного комплекса Коми АССР не было, а с 1944 г. начался новый этап депортации народов из многих регионов СССР. С этого времени в республику стали поступать большие группы населения из Украины, Прибалтики, Молдавии и Белоруссии, а также немцырепатрианты и «власовцы» (так называли всех бывших советских военнопленных, направленных на спецпоселение и ссылку). Общая численность спецпереселенцев и ссыльных на территории Коми АССР составляла в конце войны около 30 тыс. чел. (эту цифру косвенно подтвер-

69 ждают сведения наркома внутренних дел Коми АССР Л. Буянова в докладной записке на имя Л. Берия: «В исправительно-трудовых лагерях НКВД СССР, расположенных на территории Коми АССР, содержатся более 20 тыс. спецпоселенцев и 8 тыс. бывших заключенных, закрепленных за лагерями (задержанных по директиве НКВД СССР и Прокуратуры СССР № 00185 от 29 апреля 1942 г.). Кроме этого, закреплены за лагерями, как предприятиями оборонного значения 10 тыс. чел.» и среди них новые переселенцы – это члены ОУН и УПА (организации украинских националистов и украинской политической армии – 3172 чел., более 1,5 тыс. человек новой «волны» выселенцев – немцев и др. Как и в прежние годы, основная часть высланных в республику была размещена в спецпоселках и работала на предприятиях ЛПК (примерно 5 тыс. чел. – сведения на начало 1945 г.) [190]. Таким образом, формы комплектования рабочих коллективов лесной промышленности Коми АССР не отличались разнообразием. Важнейшая задача – закрепить эти кадры на производстве – решалась неудовлетворительно. В связи с призывом в Красную Армию большого количества рабочих и служащих лесных поселков республики (в т. ч. и бывших «кулаков») численность постоянных кадров значительно снизилась – более чем на четверть (сведения за 1941-1945 гг.). По сравнению с другими годами (с 1 января по 1 июля 1944 г.) численность постоянных кадров на лесозаготовительных предприятиях Коми АССР сократились на 8 тыс. чел. (63 %). На ее резкое снижение повлияла также реэвакуация польских граждан (весной 1944 г. практически все польские граждане были вывезены из Коми АССР в южные районы страны). Именно поэтому потребность лесных предприятий республики в кадрах удовлетворялась в значительной мере за счет сезонных работников – местных колхозников, которые направлялись как мобилизованная рабочая сила. В конце войны привлечь дополнительную рабочую силу из состава сельского населения республики представлялось уже невозможным, так как это мешало развитию колхозного производства. Численность сезонных работников на лесозаготовительных работах в Коми АССР постепенно снижалась и на 01.01.1946 г. на предприятиях Наркомлеса СССР работало всего 8,2 тыс. чел. против 8,9 тыс. чел. в 1941 г. [190]. Особое место в составе работающих в лесном комплексе Коми АССР в годы войны занимали заключенные, спецпереселенцы и ссыльные. Численность людей подневольного труда постоянно менялась в ту или иную сторону (на основании специальных решений Государственного Комитета Обороны (ГКО) и Указов Президиума Верховного Сове-

70 та СССР значительные группы заключенных и спецпереселенцев подпадали под досрочное освобождение с дальнейшим призывом их в ряды Красной Армии). Особенностью лагерных подразделений ГУЛАГа Коми АССР явилось то, что все они для собственных нужд занимались лесозаготовительными работами. Объемы вывозки древесины предприятиями этой системы превышали объемы заготовки леса специализированных организаций (тоже союзного подчинения) республики. С ростом численности работающих в этой отрасли увеличивались объемы заготавливаемой древесины и, наоборот, наблюдалось уменьшение занятых в лесных поселках и лагерях – снижение объемов вывозки леса в республике. Влияние на производственные процессы таких факторов, как механизация труда, изменения в его организации, слабо прослеживалось на итогах деятельности трудовых коллективов. За 1941-1945 гг. материально-техническая база лесного комплекса Коми АССР ухудшилась. Значительное количество лесовозных автомашин и лошадей было отправлено на фронт (в 1942 г. по сравнению с 1941 г. примерно на треть уменьшилось число автомобилей). Из-за отсутствия запасных частей и механизмов значительная часть техники не использовалась. Наполовину сократился объем вывозки древесины тракторным парком и автомашинами, а в целом доля механизированной вывозки в общем объеме сократилась примерно в два раза. Механизированный транспорт основных лесозаготовительных трестов Коми АССР за 1944-1945 гг. работал еще в худших условиях. В 1946 г. объем древесины, вывезенной механизированным транспортом основных лесозаготовительных организаций республики, составил всего 609 тыс. м3 (16 % от общего объема вывозки). О механизации других видов работ в данной отрасли хозяйства Коми АССР не приходится говорить. Вот как об этом сообщается в материалах, выявленных в Национальном архиве Республики Коми: «механизация таких трудоемких процессов, как рубка, погрузка, разгрузка не проводится совсем» [190]. В организации лесосечных работ, особенно в спецпереселенческих поселках, имелось много недостатков. Бригадная организация труда была распространена слабо, в основном рабочие-спецпереселенцы трудились отдельными звеньями. Среди сезонников – местных колхозников бригадные формы труда были организованы лучше. Многие коллективы достигали высоких результатов, активно участвовали в различных акциях, направленных на интенсификацию производственных процессов: в проведении фронтовых месячников, декад, смен, принимали участие во всесоюзном социалистическом соревновании предпри-

71 ятий лесной, деревообрабатывающей и лесохимической промышленности и других мероприятиях. Вместе с тем имеющийся в Коми АССР потенциал (экономический, социальный) использовался недостаточно, вследствие чего производственные задания по выпуску лесопродукции предприятия Наркомлеса СССР за 1942-1945 гг. не выполняли. Неритмично работал также лесозаготовительный лагерь – Устьвымлаг. За годы войны он дал стране 4298 тыс. м3 древесины. Наихудшие результаты были получены предприятиями этого лагеря в 1942 г. и 1945 г. (производственные планы этих лет были выполнены только на 87,6 и 81,8 % соответственно). Деревообрабатывающая промышленность республики за 1941-1945 гг. делала первые шаги в своем развитии, но все же за годы войны доля лесопильно-деревообрабатывающего производства в структуре лесного комплекса Коми АССР возросла с 15 % в 1940 г. до 28 % в 1945 г. Труженики лесного комплекса Коми АССР в 1941-1945 гг. внесли значительный вклад в общую победу над фашистской Германией, дав стране около 22 млн. м3 древесины, 2 млн. м3 пиломатериалов, 2,5 млн. шпал, свыше 164 тыс. пар лыж и др. продукции военного и потребительского характера. Несмотря на невероятные трудности, социальноэкономический потенциал отрасли удалось сохранить, что явилось основой для последующего его развития в послевоенные годы [190]. Нужно было воевать, восстанавливать и одновременно с этим наращивать объемы производства. Для решения этих задач необходимо было пополнить предприятия новыми кадрами специалистов и руководителей. В годы войны с этой целью создавались специальные курсовые базы, где проходили ускоренное обучение и повышали свою квалификацию работники промышленности. Поэтому удалось в сравнительно короткие сроки достичь и перекрыть довоенные объемы производства. Однако нельзя забывать, что сами по себе эти объемы даже по основным видам изделий в победном 1945 г. были невелики. К показателям 1940 г. по вывозке древесины они составили 68 % (в том числе деловой 56 %), по производству пиломатериалов – около 42 %, фанеры – 26 %, спичек – 20 %, мебели – 10 % и т. д. [29]. Война, естественно, нанесла колоссальный удар по лесной отрасли страны. Но именно в этот период лесная промышленность внесла значимый вклад в обеспечение обороноспособности страны и функционирование ее тыла. Страна воевала, побеждала и готовилась к мирной жизни, готовила она и лесную отрасль, как и многие другие отрасли промышленности, к развитию и к скачку индустриализации, который произошел с 1946 по 1960 гг.

72 8. СТАНОВЛЕНИЕ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ЛЕСНОЙ ИНДУСТРИИ (1946-1960 гг.) Общая ситуация в стране. Основными целями четвертого пятилетнего плана (1946–1950 гг.) были восстановление районов, опустошенных войной, и достижение довоенного уровня промышленного и сельскохозяйственного производства (во время войны были разрушены 32 тыс. промышленных предприятий, сотни городов и более 100 тыс. колхозов и совхозов). Основное внимание уделялось развитию тяжелого машиностроения, металлургии, топливно-энергетического комплекса. Директивное управление опиралось на энтузиазм населения, возможности управления переброской людей на приоритетные направления, строительство новых заводов, лесозаготовки, сооружение гидростанций и др., на функционирование ГУЛАГа. В 1953-1964 гг. были сделаны первые шаги в либерализации советской системы. После XX съезда КПСС (1956 г.) страна находилась на подъеме. Миллионы политических заключенных возвратились из лагерей ГУЛАГа и были реабилитированы. Усилилось внимание к производству товаров народного потребления и жилищному строительству. Увеличивался объем сельскохозяйственного производства; росли зарплаты, снижались обязательные поставки и налоги. Осваивались гидроэлектрические, нефтяные и газовые ресурсы Сибири: там возникали крупные научные и промышленные центры. Во второй половине 60-х годов возросло понимание роли научно-технического прогресса, рос авторитет науки, создавались разработки мирового уровня. В 1960 г. производство тракторов в СССР превзошло производство тракторов в США или трех вместе взятых европейских стран – Англии, Франции и ФРГ [65]. К 1948 г. объем промышленного производства превзошел уровень 1940 г., а в 1950 г. был восстановлен довоенный объем сельскохозяйственного производства. В 1957 г. было введено территориальное управление, отраслевые министерства заменили свыше 100 Советов народного хозяйства (совнархозов) [35]. Послевоенное развитие лесной отрасли не может рассматриваться в отрыве от развития истощенной кровопролитной войной страны, ставшей в ней победителем и занявшей при всплеске народного энтузиазма роль крупной мировой державы. В послевоенные годы долго ощущались последствия войны, людские, кадровые и промышленные потери. Преодолевая послевоенные трудности, страна восстанавливала все, раз-

73 рушенное войной, воссоздавала отрасли экономики и интенсивно готовилась к мощному развитию промышленности. В эти годы развитие лесной промышленности было направлено на ускоренное преобразование ее из отсталой сезонной в технически оснащенную отрасль, создание и развитие нижних лесоскладов, превратившихся в крупные энергонасышенные подразделения лесозаготовительных предприятий, вокруг которых строились лесные поселки. Повышение производительности труда на лесозаготовках было обеспечено закреплением за лесозаготовительными предприятиями постоянных рабочих взамен временных сезонных, подготовкой кадров, действием системы распространения передового опыта, развитием социалистического соревнования, освоением новых технологий (валка деревьев без помощников, сокращение расстояния трелевки, переход на вывозку леса в хлыстах и деревьях, перенос целого ряда операций с лесосеки на нижний лесосклад, внедрение пакетной погрузки хлыстов и деревьев), результатами НИОКР и внедрением новых форм организации труда, включая создание малых комплексных бригад, машинизацию и механизацию целого ряда операций. На валке деревьев электрои бензиномоторные пилы заменили двуручные и лучковые ручные пилы, на трелевке лошадей заменили тракторы и лебедки. Позднее внедрили специальные лесопогрузчики, развивалась сеть УЖД и автодорог, на вывозке появились полноприводные автомобили. В 1947 г. на базе Наркомлеса СССР было создано Министерство лесной промышленности СССР (Минлеспром СССР), на базе Главлесоохраны – Министерство лесного хозяйства РСФСР, которое в 1953 г. было упразднено, и систему лесного хозяйства передали Министерству сельского хозяйства, в котором было организовано Главное управление лесного хозяйства и полезащитного лесоразведения [84]. Однако из-за жестко сформулированных планов лесозаготовок по обеспечению древесиной народного хозяйства из лесохозяйственных требований принимались только связанные с охраной лесов от пожаров. Требования по лесовосстановлению практически не соблюдались [96]. Этот факт слабо отражен в литературе того времени, посвященной достижениям предприятий. А ведь именно в те годы началось истощение многих лесных территорий, создание лесозаготовительных предприятий со сроком действия 20-30 лет, формирование менталитета у переселенцев, что они не хозяева на земле, а предприятие скоро переедет на новое место. Отсюда и многолетняя привычка к баракам вместо попыток строить личное благоустроенное жилье, многолетнее преобладание малоквалифицированного труда, который не стимулировал по-

74 вышение образовательного уровня. Это реалии времени, когда страна, стремясь к индустриальному скачку, возвращалась к мирной жизни и находила свои пути развития. В восстановительный период острой была проблема формирования постоянных кадров лесных рабочих, т. к. на лесозаготовки широко привлекались временные сезонные рабочие, прежде всего местное крестьянское население, мобилизуемое в порядке платной трудовой повинности. Например, на лесозаготовки Карелии привлекали колхозников – порой несколько тысяч человек из Белоруссии, Ленинградской, Калининской и др. областей РСФСР. Такое отвлечение многих трудоспособных колхозников и колхозного гужевого транспорта (иногда до 40 % поголовья рабочих лошадей) препятствовало становлению еще не окрепших колхозов и своевременному проведению весенних полевых и др. работ [57]. Для обеспечения лесозаготовок постоянными кадрами вербовали рабочих. Предприятия заключали с ними индивидуальные трудовые договоры, а Министерство трудовых резервов в соответствии с Постановлением Совета Министров СССР от 21.05.1947 г. «О порядке проведения организованного набора рабочих» обеспечивало их бесплатный проезд с семьями к новому месту жительства и оказывало определенную помощь в жилищно-бытовом устройстве. За 1946-1955 гг. на лесозаготовки Севера прибыло около 526 тыс. чел. В первые послевоенные годы на лесозаготовках преобладали сезонные рабочие (30-60 % – колхозники), а в 1956 г. на 56 лесозаготовительных предприятиях Севера работали только постоянные рабочие [110]. Таким изменениям способствовала реализация Постановлений Совета Министров СССР от 08.08.1947 г. «О механизации лесозаготовок, освоении новых лесных районов и создании необходимых условий для закрепления рабочих и инженерно-технических кадров Министерства лесной промышленности СССР» и от 26.04.1949 г. «Об увеличении темпов механизации лесозаготовительных и лесосплавных работ и повышении производительности труда рабочих, занятых в лесной промышленности». Некоторые факторы, обеспечившие развитие региональных ЛПК в тот период, могут быть показаны на примере Карелии. Важным стало Постановление Совета Министров СССР от 08.08.47 г. «О механизации лесозаготовок, освоении новых лесных районов и создании необходимых условий для закрепления рабочих и инженерно-технических кадров Министерства лесной промышленности СССР». Это своего рода программа мер, направленных на превращение в короткие сроки заго-

75 товки и вывозки леса «…в развитую механизированную промышленность с постоянными кадрами рабочих, обеспечивающую значительный рост объема лесозаготовок в освоенных лесах и развитие лесозаготовок древесины в новых лесных районах» [57]. Переселение сыграло значительную роль в обеспечении рабочей силой лесозаготовительной отрасли Европейского Севера, в т. ч. и Карелии, в которую после войны приехало много финнов из Ленинградской и карелов – из Калининской областей. В первом квартале 1948 г. Минлеспром СССР привлек 500 тыс. сезонников и 210 тыс. колхозных лошадей, а в первом квартале 1957 г. только 60 тыс. сезонных рабочих, в т. ч. 12 тыс. возчиков с лошадьми. В 1957 г. доля сезонников в общем комплексе трудовых затрат составила менее 4 %, а на подвозке и вывозке – менее 2 % (в 1943 г. эта доля составила 37-40 %). С 15.04.1957 г. привлечение на лесозаготовки сезонных рабочих и возчиков с лошадьми было полностью прекращено [99]. О внимании Правительства к карельскому лесу свидетельствовало принятое 11.02.1949 г. Постановление «О мероприятиях по восстановлению и развитию лесозаготовок в Карело-Финской ССР», предусматривающее переселение в Карелию 25 тыс. семей. В 1949-1950 гг. на лесозаготовительные предприятия республики прибыло 10944 семьи переселенцев из Белоруссии, Брянской, Кировской, Псковской, Костромской и др. областей. Переселение продолжалось и в 1951-1955 гг. В 1953 г. рабочие-переселенцы составляли около 50 % постоянных кадров лесозаготовителей Карелии, а в Суоярвском, Поросозерском, Лоймольском, Ругозерском, Кировском леспромхозах – до 70 % [57]. Переезд многих переселенцев был вызван не только решениями государства, но и отсутствием работы в ряде населенных районов послевоенной страны. В лесной отрасли приехавшие выполняли весьма тяжелые ручные и малоквалифицированные работы. Непростыми были условия их проживания, труда, культурно-бытового обслуживания, как правило, жилищами на долгие годы становились здания барачного типа. С большим трудом приехавшие вживались в жизнь лесных поселков, а уровень их жизни улучшался медленно. Несмотря на большую текучесть, вызванную трудностями в организации приема и устройства новых рабочих на предприятия, оргнабор обеспечил на протяжении послевоенных лет непрерывный приток рабочей силы в лесную промышленность [57]. Наличие жесткой централизованной системы управления позволяло выявлять слабые стороны в механизме развития отрасли, принимать адекватные меры и осуществлять эффективный контроль. Постановле-

76 ние Совета Министров СССР от 26.04.49 г. «Об увеличении темпов механизации лесозаготовительных и лесосплавных работ и повышении производительности труда рабочих, занятых в лесозаготовительной промышленности» способствовало усилению дисциплины труда и укреплению леспромхозов руководящими и инженерно-техническими кадрами. Функция государственного контроля предусмотрена в Постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 07.10.53 г. «О ликвидации отставания лесозаготовительной промышленности». Для оценки производительности труда был введен натуральный показатель – комплексная выработка в кубометрах на одного списочного рабочего, что обеспечивало учет производительности труда на лесозаготовках. Постановление обязывало улучшить использование машин и механизмов, обеспечить их правильную эксплуатацию и содержание, укрепить ремонтную базу. Привлечению в промышленность Карелии сезонной и постоянной рабочей силы из других районов страны и набору рабочих способствовали Постановления Совета Министров СССР от 21.05.47 г. «О порядке проведения организованного набора рабочих» и от 11.02.49 г. «О мероприятиях по восстановлению и развитию лесозаготовок в КарелоФинской ССР». Согласно последнему, для работы на предприятиях лесной и отчасти целлюлозно-бумажной промышленности предполагалась в течение двух лет переселить на добровольных началах 25 тыс. семей колхозников и другого сельского и городского населения. Для привлечения рабочей силы на лесозаготовки Карелии велась широкая пропагандистская работа, выпускались книги и брошюры, в которых описывались жилищно-бытовые условия на лесозаготовках, список льгот для кадровых лесозаготовителей. В связи с возросшими потребностями в квалифицированных кадрах были приняты меры по расширению и улучшению их подготовки. В соответствии с постановлением ЦК ВКП (б) и СМ СССР от 19.09.46 г. «О мерах по улучшению подготовки трудовых резервов и увеличению количества рабочих, подготавливаемых в ремесленных, железнодорожных училищах и школах ФЗО» расширялась сеть учебных заведений системы трудовых резервов. Одновременно была укреплена учебноматериальная база предприятий, что способствовало развертыванию и улучшению работы различных курсов и школ непосредственно на производстве. К началу 1950-х гг., когда произошли крупные изменения в техническом оснащении лесозаготовительных предприятий, между низкой квалификационной подготовкой рабочих и уровнем механизации отрасли начали складываться противоречия. Важную роль в их

77 преодолении сыграло решение Правительства об открытии курсовых баз в системе Министерства лесной и бумажной промышленности СССР. Следующим мероприятием в этом направлении являлась организация в системе этого министерства лесотехнических школ и лесотехнических училищ, проведенная в соответствии с Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 07.10.53 г. «О ликвидации отставания лесозаготовительной промышленности» [57]. Важную роль в решении вопроса об обеспечении лесозаготовок Карелии инженерно-техническими кадрами сыграло принятое в 1947 г. Постановление ЦК КПСС и СМ СССР «О механизации лесозаготовок, освоении новых лесных районов и создании необходимых условий для закрепления рабочих и инженерно-технических кадров Министерства лесной промышленности». Оно предусматривало комплекс мероприятий по закреплению инженерно-технических работников и руководящих кадров. В стране существенно расширилась и изменилась сеть размещения техникумов, открывались новые вузы и лесоинженерные факультеты. В 1951 г. в соответствии с решением Правительства Карелии был открыт лесоинженерный факультет ПетрГУ, обеспечивший комплексную подготовку кадров для лесной отрасли республики. Важные последствия для системы высшего и среднего специального образования ЛПК Карелии имело Постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 30.08.54 г. «Об улучшении подготовки, распределения и использования специалистов с высшим и средним образованием», которое ориентировало Госплан СССР, все министерства и ведомства, осуществлявшие подготовку специалистов, на определение потребностей в специалистах страны в целом и каждого региона в отдельности. Специализированным научно-исследовательским центром в отрасли уже в те годы был Центральный научно-исследовательский институт механизации и электрификации лесной промышленности (ЦНИИМЭ), созданный в 1931-1032 гг. Крупнейшим высшим лесотехническим учебным заведением, где велись аналогичные исследования, являлась Ленинградская лесотехническая академия, созданная на базе бывшего Лесного института. Этой проблемой занимался и Карело-Финский филиал ЦНИИМЭ, организованный в 1950 г. в соответствии с соответствующим Постановлением правительства, принятым 11.02.49 г. (позднее реорганизованный в КарНИИЛП – в настоящее время – КарНИИЛПК). Характерным был процесс интенсивного обмена опытом между лесотехническими институтами различных регионов страны, часто проводились научно-технические конференции работников лесной промышленности, на которых накопленный опыт обобщался [57].

78 Одним из важнейших условий функционирования ЛПК было развитие сети отраслевых НИИ, укрепление лесных вузов и конструкторских бюро, занимавшихся разработкой новых видов техники и подготовкой квалифицированных кадров. Необычайно росла роль отраслевой науки. В первые послевоенные годы валка-раскряжевка осуществлялась вручную, тогда вальщиков-раскряжевщиков в прессе называли лесорубами-лучкистами. С помощью лучковых пил и топоров они валили деревья, обрубали с них сучья, раскряжевывали стволы на сортименты. Среди них были настоящие таланты, например, в Карелии братья А. П. Готчиев и М. Ф. Готчиев, каждый из которых брал на лесосеку по три лучковых пилы и ежедневно выполнял по 4-5 норм [73]. В послевоенные годы лесозаготовки перемещаются на Восток, в Карелию, на Север и в Сибирь, а леспромхозы Минлеспрома СССР начали превращаться из полукустарных предприятий сезонного действия с ручным трудом и конной вывозкой, низкой производительностью и отсталыми формами организации ручного труда в механизированные и электрифицированные предприятия с постоянными рабочими кадрами. В 1950 г. электропилы стали основным средством производства, в лесах в Карелии, где работало более 2 тыс. электропил (электропила тогда весила 8 кг) и 413 трелевочных тракторов (каждый заменил 10 возчиков с лошадьми), на трелевке использовались и 225 трехбарабанных лебедок в комплексе с передвижными электростанциями [73]. Серьезный скачок в трансформации технологии лесосечных работ был обеспечен в 1948 г., когда в России впервые в мире была апробирована технология заготовки древесины в хлыстах (трелевка поваленных деревьев с кроной, обрубка сучьев на верхнем лесокладе, погрузка пакетов хлыстов на лесовозный автопоезд и вывозка в хлыстах) [130]. Переходу на заготовку леса в хлыстах способствовало стремление уменьшить трудоемкость операций, выполняемых в лесу, и перенести их на нижние лесосклады, а также формирование на базе нижних складов энергонасыщенных производств, повышение качества на них вырабатываемых сортиментов, углубление переработки древесины и, главное, строительство рядом с этими складами рабочих поселков с закрепленными за ними кадрами постоянных рабочих. Переход на трелевку и вывозку леса в хлыстах и, особенно, на трелевку деревьев с кронами и перенесение обрубки сучьев с лесосеки на верхние склады привел к созданию малых комплексных бригад на базе одного трелевочного трактора. Эти бригады пришли на смену независимым функциональным звеньям (вальщик с помощником и тракторист с чокеровщиком) и позволили увязать интересы членов бригады, по-

79 скольку при этом вальщик валил деревья в нужном направлении с учетом удобства чокеровки. При трелевке и вывозке деревьев с кроной в бригаде работали вальщик, трелевщик и чокеровщик, при вывозке хлыстов в бригаду включали 2-3 обрубщиков сучьев. Достоинства новой технологии и ее положительное влияние на организацию лесозаготовок и развитие их социальной инфраструктуры обусловили тот факт, что за сжатый период – около 5 лет – практически вся отрасль была переведена на такую технологию. В Карелии, например, хлыстовую заготовку начали с 1951 г. в Кондопожском леспромхозе. Вывозка хлыстов резко повысила выход деловых сортиментов на нижних лесокладах. В этот же период начала получать распространение «одиночная» валка деревьев одним рабочим-электропильщиком, использующим валочную лопатку, что позволяло ему работать без помощника [57]. Перенос обрубки сучьев с лесосек на верхние лесосклады повысил производительность лесорубов в 4-5 раз за счет того, что они не переходили в сложных условиях лесосеки между поваленными деревьями, а работали на подготовленных площадках. Качественный скачок в машинизации трелевки леса обеспечил обладающий в те годы мировой новизной газогенераторный трелевочный гусеничный трактор КТ-12. Он был снабжен погрузочным щитом для погрузки и размещения концов пачки хлыстов или деревьев и однобарабанной лебедкой со скользящей тросово-чокерной системой. Топливом для него были чурки размерами 50х50 мм, как правило, из березы (высокая теплотворная способность и отсутствие промышленного спроса). Трактор трелевал хлысты (деревья) на расстояние 300-500 м, максимум до 1 км. С 1951 г. выпуск этих машин был перенесен на Минский тракторный завод. Вплоть до 1956 г. трактор КТ-12 был основным трелевочным механизмом на лесозаготовках. Расширение парка газогенераторных тракторов и передвижных электростанций потребовало механизировать заготовку газогенераторного топлива, для чего были созданы пильно-кольные станки. Станки ЦНИИМЭ-1 и ЦНИИМЭ-2 были доработаны и с 1953 г. выпускались под маркой АЦК, их производительность на заготовке чурок из поленьев диаметром 16-25 см составляла 10-16 м3. В 1954 г. начался перевод газогенераторных машин на дизельное топливо и заготовка газогенераторного топлива потеряла актуальность. В конце 50-х гг. ХХ века малые комплексные бригады на базе трелевочного трактора стали основной формой организации труда на лесосечных работах и сохранялась долгие годы. Оплата рабочих бригад ве-

80 лась по результатам конечной операции технологического цикла – штабелевке хлыстов на верхнем лесоскладе или отгрузке на платформы автопоездов со специальных эстакад на верхних лесоскладах (так называемая пачковая погрузка). Специалисты в этот период считали, что использование на погрузке трелевочных тракторов малых бригад отвлекало их от трелевки и сдерживало возможность повышения их производительности, а отсутствие диспетчеризации и оперативной связи долгие годы не позволяло увязывать лесосечные и лесотранспортные работы, приводя к потерям времени рабочих на лесозаготовках. В годы четвертой пятилетки в лесной промышленности было введено 505 тыс. м2 жилой площади, из них 221 по Министерству лесной промышленности КФССР, появилось много лесных поселков (в Карелии – 40). За 1951-1955 гг. в лесной отрасли Карелии было введено 479 м2 жилой площади. Протяженность узкоколейных железных дорог к 1956 г. стала в 11,5 раза больше, чем в 1946 г. [110]. В 1953 г. Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О ликвидации отставаниялесной промышленности» была поставлена задача поднять уровень механизации в многолесных районах к концу пятой пятилетки на заготовке до 100 %, на вывозке – до 90 %. ЦНИИМЭ активизировало механизацию валки-раскряжевки деревьев, электропилы ПЭП-3 с 1946 г. нашли широкое применение в отрасли. Одновременно с пилами в лес поступали передвижные электростанции ПЭС-12-50 с частотой тока 50 Гц и мощностью 12 кВт. Качественный скачок в механизации валки леса произвели электропилы ЦНИИМЭ-К5 с частотой тока 200 Гц, серийное производство которых началось с 1949 г. Вал электродвигателя пилы в минуту развивал 12000 оборотов (вместо 3000), что позволило снизить его вес более чем вдвое, не уменьшив мощности (1,3 кВт). Новые пилы и одиночная валка деревьев позволили резко повысить производительность труда и облегчить условия труда лесорубов. Позднее мощность электропилы увеличили до 1,7 кВт и уменьшили ее вес на 1,5 кг, и пила ЦНИИМЭ-К6 была пущена в серийное производство в 1957 г. Наиболее трудной оказалась проблема механизации удаления сучьев с поваленных деревьев. С 1949 г. развернулись работы по созданию легких электросучкорезок. Была разработана дисковая электросучкорезка ЦНИИМЭ-РЭС-1, принятая в 1953 г. к серийному производству. АЛТИ создал дисковые электросучкорезки «Север», затем совместно с ЦНИИМЭ — «Север-2» и «Север-3». Привод пильного диска в сучкорезках ЦНИИМЭ-РЭС-1 и «Север» был осуществлен через помещен-

81 ный внутри полой штанги передаточный вал. В 1957 г. была поставлена на серию сучкорезка ЦНИИМЭ-РЭС-2, заменившая сучкорезку РЭС-1. Электропилы ЦНИИМЭ-К-5, а с 1958 г. ЦНИИМЭ-К-6 позволяли валить и разделывать на сортименты деревья в диаметре до 1,1 м. Однако использование большого числа передвижных электрических станций с кабельной сетью, перемещаемой по лесосеке, усложняло и удорожало лесосечные работы, до 25 % времени затрачивалось на перемещение кабеля и соединительных муфт с одной лесосеки на другую, что и сдерживало маневренность вальщиков [179]. Переход от электропил к бензопилам снял эти проблемы и позволил рабочему легко перемещаться по лесосеке (понятие «легко» относительно, т. к. перемещаться приходилось с достаточно тяжелой пилой, с бачком с топливом для заправки бензопилы и комплектом пильных цепей). В 1955-1956 гг. началось широкое применение на валке деревьев бензопил «Дружба». С 1957 г. 250 леспромхозов за сжатый период времени перешли на валку и раскряжевку леса только бензопилами «Дружба». Это позволило убрать с лесосек около 10 тыс. передвижных электростанций с дорогостоящей и дефицитной кабельной сетью протяжением до 20 тыс. км, упростить подготовку лесосек, высвободить тысячи электромехаников. Переход на одиночную валку деревьев высвободил с этой операции бывших помощников вальщиков. Использование газогенераторных тракторов КТ-12 требовало частой дозаправки топливом и больших затрат времени на заводку, а их мощность не отвечала стремлениям лесозаготовителей увеличить объемы трелюемых пачек и повысить надежность и энергоемкость тракторов. Именно это и технический прогресс позволили заменить тракторы КТ-12А на дизельные трелевочные тракторы ТДТ-40, выпуск которых был начат на Минском тракторном заводе в 1956 г. Для трелевки в лесных массивах Урала, Сибири и Дальнего Востока требовались более мощные тракторы, чем ТДТ-40. Такой трактор – ТДТ-60 был создан Минским тракторным заводом. Четыре его опытных образца в 1956 году прошли государственные испытания в Вахтанском леспромхозе Горьковской области. Затем Минский завод сосредоточился на производстве колесных сельскохозяйственных тракторов, передав выпуск трактора ТДТ-40 Онежскому тракторному заводу, а ТДТ-60 − Алтайскому. Постановлением Правительства СССР от 30.01.1956 г. Министерству тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР был передан Онежский машиностроительный завод, до этого он находился в ведении Минлеспрома СССР. В 1956 г. был выпущен первый трактор ТДТ-40 с маркой ОТЗ, его серийный выпуск начался в

82 1958 г. и ознаменовал этап развития модификаций трелевочных тракторов ОТЗ и многочисленных лесных машин на их базе. В 1957 году трактор ТДТ-60 поставили на серийное производство на Алтайском тракторном заводе. Тракторы Онежского и Алтайского заводов трелевали хлысты и деревья с кронами, обеспечивая переход на технологию лесозаготовок с вывозкой хлыстов и деревьев с кроной и с переносом трудоемкой операции – обрубки сучьев из лесосек вначале на верхние, а затем на нижние склады. Благодаря механизации и машинизации лесозаготовок уже в 1957 г. комплексная выработка списочного рабочего повысилась на 12,3 %, а за 9 месяцев 1958 г. еще на 11,3 %. Электропилы с передвижными электростанциями заменили бензопилы «Дружба», газогенераторные тракторы КТ-12 – дизельные ТДТ-40 и ТДТ-60, газогенераторные автомобили ЗИС-21 – ЗИЛ-151 и МАЗ-501, ручную погрузку – зародившаяся в лесах Урала и Карелии крупнопакетная тракторная [150]. На трелевке леса на заболоченной местности взамен трелевочных лебедок ТЛ-3 с 1956 г. внедрили лебедки ТЛ-4 и ТЛ-5. Для горных условий внедрили воздушно-трелевочные установки ВТУ-1,5 и затем ВТУ-3. В 1956 г. было организовано серийное производство агрегатных лебедок ТЛ-4 и ТЛ-5 с дизельными двигателями и с электродвигателями для предприятий с централизованным электроснабжением. Эти лебедки объединяли в одном агрегате трелевочную и погрузочную лебедки и электростанцию для питания током электропил на валке леса, сучкорезок и осветительной сети. В последующие годы объемы трелевки леса лебедками были резко уменьшены и тракторы стали основным видом техники на трелевке. В 1956 г. тракторами трелевали более 80 % общего объема заготовленной древесины. За годы пятой пятилетки (1951-1956 гг.) серьезно изменился уровень механизации и машинизации лесозаготовок. Резко увеличилось число кадровых рабочих леспромхозов, десятки тысяч из них получили квалификацию электропильщиков, трактористов, лебедчиков, шоферов, машинистов паровозов, крановщиков, мотористов электростанций, станочников, слесарей, токарей и др. Одним из перспективных направлений того времени считалось создание валочно-трелевочной машины (ВТМ), совмещающей валку с трелевкой деревьев с кроной. В 1955 г. была создана ВТМ на базе гусеничного тягача с двигателем в 95 л. с. ВТМ подъезжала к дереву, предварительно зачокерованному тросом, идущим от лебедки машины. Во время пиления трос натягивали и дерево падало комлевой частью на машину. Собранные 6-8 м3 деревьев с кронами доставляли на погрузочный

83 пункт, где их очищали от сучьев и грузили на сцепы узкоколейной железной дороги. Весь цикл лесосечных работ с ВТМ, включая погрузку, выполняла бригада рабочих из 7 чел. За 4 года (1952-1955 гг.) ВТМ отработали 1786 машино-смен и заготовили 65,5 тыс. м3 древесины (по 36,5 м3 в смену). В дальнейшем работы в этом направлении были прекращены и НИОКР получили направление на создание машин манипуляторного типа. Для вывозки древесины на нижние лесосклады в те годы совершенствовали узкоколейный железнодорожный транспорт. Паровозный парк узкоколейных железных дорог к 1957 г. достиг почти 1600 единиц. ЦНИИМЭ в конце 50-х годов для замены паровозов на лесовозных узкоколейных железных дорогах были разработаны дизельные тепловозы с электрической, гидравлической и механической передачами. Нельзя не отметить, что в отдельных районах недооценка перспектив развития автомобильного транспорта леса и ориентация только на УЖД (например, в Пудожском районе Карелии) сдерживали строительство в них автомобильных дорог. Это, наряду с резким ограничением лесосплава, в последующем на долгие годы ограничило экономическую транспортную доступность многих лесных массивов страны. В 1947 г. вывозка леса автомобилями составляли около 60 % от всего объема машинной вывозки. Доля вывозки леса тракторами к 1950 г. снизилась до 6,8 %. Тракторные ледяные дороги были сезонными и не позволяли вести круглогодовую вывозку хлыстов, но в районах с заболоченными грунтами и при вывозке на сплав они использовались. К концу 50-х гг. ХХ века тракторы на ледяных дорогах стали вытесняться автомобилями, позволяющими значительно увеличить расстояние вывозки [99]. Постановлением Совета Министров СССР и Центрального Комитета КПСС от 7.10.1953 г. «О ликвидации отставания лесозаготовительной промышленности» предусматривалась поставка значительного количества лесозаготовительного оборудования, включая лесовозные автомобили. Минский автомобильный завод с 1956 г. начал серийный выпуск автомобилей МАЗ-501. Для него были разработаны двухосные роспуски 2-Р-15 грузоподъемностью 15 т и санные прицепы. В 1956 г. объем автомобильной вывозки по сравнению с 1952 г. увеличился на 47 %, за счет внедрения автомобилей со всеми ведущими осями с двухосными роспусками большой грузоподъемности. В 1956 г. такие автомобили составили 43 % от всего числа лесовозных автомобилей, а двухосные роспуски – 35 % от общего числа роспусков. Внедре-

84 ние таких автомобилей позволило в конце 1950-х гг. прекратить строительство узкоколейных железных дорог. Важной, но сложной машинизированной операцией лесозаготовок оказалась сортировка хлыстов и сортиментов на верхних и нижних лесоскладах. При подвозке лошадьми бревна сортировали возчики, нагружая на лесосеке воз одним видом сортиментов и разгружая его на верхних складах в конкретные штабели. На верхних и нижних складах сортировку начали производить после внедрения трелевки леса тракторами и лебедками в хлыстах. Долгие годы хлысты и сортименты растаскивали вручную баграми и крючьями. Затем на верхних складах начали устраивать специальные разделочносортировочные площадки, а сортименты сортировали после раскряжевки, часто с использованием вагонеток, двигающихся по рельсам между разделочной эстакадой и подштабельными местами. Трое рабочих с крючьями вручную накатывали бревна на вагонетки, перемещали их и сбрасывали бревна на подштабельные места. Нередко древесину растаскивали лошадьми при помощи подсанок, крючьев или цепей, а также при помощи лебедок. На приречных и мелких прижелезнодорожных складах с грузооборотами до 60-70 тыс. м3 в год для сортировки использовали узкоколейные вагонетки, снабженные зажимами для присоединения к ветвям тягового троса и тормозами. Древесину подвозили автомобилями или по УЖД и разгружали на нижних лесоскладах на разгрузочно-разделочные эстакады. Хлысты растаскивали вручную, а затем − специальными растаскивателями, раскряжевывали на сортименты электропилами, а позднее и специальными раскряжевочными установками. Сортименты баграми (позднее бревносбрасывателями) скатывали на продольные сортировочные транспортеры (бревнотаски) длиной 350–500 м с высотой эстакады 2-3 м и сбрасывали в подштабельные места (карманы-накопители). За счет того, что на нижних лесоскладах использовали несложные, но более удобные, чем на лесосеке, механизмы, за счет более удобных условий работы и концентрации больших объемов древесного сырья для первичной обработки на эти склады были перенесены 25-30 % затрат на лесозаготовках. На нижних складах обеспечивался и более рациональный раскрой хлыстов на сортименты, позволяющий повысить полезный выход древесины и комплексность ее использования. Длинномерные лесоматериалы на нижних складах разделывали на балансы, рудстойку и дровяное коротье круглопильными балансирными станками, появившимися на лесозаготовках в 1931 г. и выпускаемы-

85 ми без существенных изменений. Кстати, за 1946–1951 гг. удельный вес рудничной стойки составлял в среднем 20,1 % в отраслевой продукции, а доля рудничной стойки в железнодорожных перевозках леса достигала 47,8 %. Бурный рост добычи каменного угля, руды и других ископаемых обусловил спрос на рудничную стойку для шахт и рудников. Если по отношению к 1940 г. принять ее выпуск за 100 %, то поставка рудстойки в 1946 г. составила 187 %, в 1948 г. – 205 и в 1951 г. – 225 % [48]. В 1955 г. доля механизированной погрузки на верхних складах составила 59 % и на нижних складах 52 %. В этот период на лесозаготовках работало свыше 2 тыс. агрегатных лебедок Л-19, Л-20, ТЛ-4 и ТЛ-5, которые трелевали и грузили древесину на подвижной состав лесовозных дорог. Постоянно пополнялся парк самоходных паровых узкоколейных лесопогрузочных кранов УЖК-1, почти на каждой лесовозной узкоколейной дороге имелось по нескольку таких кранов. Все автомобильные лесовозные дороги были оснащены кранами общего типа К-31, К-32, К-51 и электрокранами Блейхерт, на многих дорогах успешно работали автокраны «Карельский автодеррик». В 1955 году 1600 тракторов КТ-12 были переоборудованы на упрощенные лесопогрузочные краны. Нижние прирельсовые склады и лесоперевалочные базы были оснащены железнодорожными кранами ПК-6, большегрузными электрокранами Роксверк, автопогрузчиками и др. [224]. В этот период шло укрупнение лесозаготовительных предприятий. Это подтверждается тем, что в 1954 г. в системе Главураллеспрома 78 % леспромхозов имели объем вывозки до 300 тыс. м3 в год и 22 % предприятий – свыше 300 тыс. м3 в год. В 1955 г. комплексная выработка одного списочного рабочего на предприятиях с годовым объемом вывозки до 300 тыс. м3, составила 158 м3 древесины, а в более крупных леспромхозах достигла 235 м [76]. Укрупнялись и нижние лесосклады. К концу 1960-х гг. 20 % нижних прирельсовых складов имели годовой грузооборот до 30 тыс. м:3, 35 % – до 65 тыс. м3, 20 % — до 100 тыс. м3, 16 % – до 150 тыс. м3 и 14 % — свыше 200 тыс. м3. [46] В 1957 г. на многих предприятиях комплексная выработка на списочного рабочего на вывозке составляла 350–400 м3 в год. Подавляющее число леспромхозов полностью отказалось от сезонных рабочих и работало только с постоянными кадрами. В 1957 г. участие сезонников на лесозаготовках не превышало 5–7 % по сумме трудовых затрат [174]. Важную роль в транспортировке древесины занимал лесосплав. На нижних складах, примыкающих к рекам, сброской древесины в воду и первоначальным сплавом, как правило, занимались леспромхозы. Сплавные конторы принимали от них древесину, а также вели молевой

86 и плотовой сплав, сплачивали древесину, формировали плоты, грузили на суда, вели магистральный сплав и сдавали древесину потребителям. Наибольшее распространение в эти годы имел молевой лесосплав, позволяющий использовать мелкие притоки и верхние течения крупных рек без существенных капитальных затрат на их устройство и организацию лесосплава. На лесосплавных и лесоперевалочных работах было ежегодно занято около 180 тыс. чел., а в весенний период – до 250 тыс. чел. Сплотка леса на воде, погрузка леса на суда были механизированы почти на 90 %, а зимняя сплотка, штабелевка и скатка леса в воду – всего на 20–25 %. На оснастке плотов такелажем, сгоне моли и строительстве мелиоративных и гидротехнических сооружений, механизмы применялись очень ограниченно [34]. Возрос объем лесосплава и в Карелии, где в конце 1960-х гг. древесину транспортировали по 179 рекам и 145 озерам. Объем лесосплава в 1956 г. был больше, чем в 1940 г., в 2,5 раза. При впадении реки в озеро бревна собирали в кошели, перетягивали через озеро и вновь распускали в моль для дальнейшего сплава. По Онежскому, Ладожскому и др. озерам бревна транспортировали в плотах и судами, судовые перевозки по Ладожскому и Онежскому озерам в те годы быстро развивались [99]. Возросшие объемы лесосплава вызвали необходимость создания крупных механизированных рейдов на участках рек, выходящих на судоходные магистрали, или в пунктах пересечения рек с железными дорогами. На большинстве рейдов принимали сплавляемый молем лес, удерживали его в запанях, сортировали и формировали плоты. Сплоточно-формировочные рейды создали не только для сплавляемого по рекам молем леса, но и в пунктах примыкания к сплавным путям лесовозных дорог с большими объемами вывозки древесины. На зимних плотбищах бревна сплачивали в пучки, которые отправляли в сплав «вольницей» и в устьях первичных рек перехватывали реевыми бонами или запанями. Рост сплава в плотах вызвал увеличение переработки древесины на крупных сплоточно-формировочных рейдах. Были созданы лесозадерживающие и рейдовые сооружения, обеспечивающие сортировку бревен по сортиментам, длинам и диаметрам, сплотку и формировку плотов, а также сортировочные сетки, ускорители и гасители скоростей течения, сооружения для уменьшения толщины формирующихся в запанях пыжей древесины и др. На водных путях работало свыше 250 лесосплавных контор и рейдов, оснащенных новой техникой и инфраструктурой (благоустроенные поселки со школами, клубами, красными уголками, больницами, амбулаториями, детскими садами и яслями).

87 Появление новых машин и механизмов в 60-е гг. ХХ века способствовало повышению уровня механизации лесозаготовок. Для сравнения приведем уровень механизации в Карелии по операциям [57]: − 1940 г.: валка – 0, трелевка – 0,3, погрузка на верхних складах – 27, вывозка – 23, погрузка в вагоны на нижних лесоскладах – 0,3 %; − 1950 г.: валка – 49, трелевка – 54, погрузка на верхних складах – 75, вывозка – 55, погрузка в вагоны на нижних лесоскладах – 38 %. − 1958 г.: валка – 99, трелевка – 95, погрузка – 98, вывозка – 88, погрузка в вагоны на нижних лесоскладах – 57 %. В конце 50-х гг. ХХ века активизировались НИОКР по механизации и машинизации лесосечных работ. В 1969 г. были приняты к серийному производству безредукторная бензопила «Тайга», бензосучкорезка БС-1 и мобильная сучкорезная установка ЛО-25. Бензопила «Тайга» имела двигатель мощностью 5 л. с. и весила в рабочем состоянии 12 кг. Исключение редуктора позволило увеличить скорость пильной цепи до 15 м/сек – на 50 % по сравнению с редукторной бензопилой МП-5 «Урал». Низкое положение ручек позволяло эффективно использовать ее в гористой местности. Завершилась многолетняя работа по созданию ручной бензосучкорезки БС-1 (мощность 3,2 л. с.; вес в рабочем состоянии 7,8 кг; длина пильной шины 15 см; скорость пильной цепи 13 м/сек). Была внедрена мобильная сучкорезная установка ЛО-25 весом 1700 кг. Она работала с одним или двумя трелевочными тракторами, используемыми для протаскивания деревьев через режущий орган установки. Был принят к промышленному производству колесный трелевочно-транспортный трактор К-703 с технологическим оборудованием для трелевки леса. Готовилась к освоению валочнопакетирующая машина ЛП-2 (прежний индекс Дятел-2) [39]. В этот период лесные ресурсы Карелии превратились в мощную сырьевую базу для целлюлозно-бумажных и лесопильно-деревообрабатывающих предприятий республики. В 1958 г. вывозка древесины в Карелии составила 16,7 млн. м3 (деловой древесины – 13,3 млн. м3). Начали перерабатывать отходы лесопиления в технологическую щепу на Кемском, Беломорском, Ильинском и др. лесозаводах. Уже в 1958 г. в республике 55 тыс. м3 опилок было переработано на спирт и 76 тыс. м3 щепы – в целлюлозу. Предприятия республики производили также гидролизный спирт, сульфатное мыло, таловое масло, канифоль, скипидар, ящичную тару, столярную плиту и др. [57]. Председатель Карельского совнархоза А. В. Кудрявцев отмечал [88], что объем вывозки древесины в республике увеличился с 9,6 млн. м3 в 1955 г. до 12,8 млн. м3 в 1957 г., а в 1958 г. до 13,9 млн. м3, производи-

88 тельность труда за три года увеличилась на 37 %. Комплексная выработка на списочного рабочего составляла в 1955 г. 275 м3, а в 1958 г.– 374 м3 в год. По сравнению с 1955 г. парк лесовозных машин увеличился на 30 %, паровозов − на 45 %, трелевочных тракторов − на 33 %. Газогенераторные тракторы КТ-12 полностью заменили дизельные ТДТ-40. На вывозке преобладали автомобили ЗИЛ-151, МАЗ-200 и МАЗ-501 (свыше 70 % машинного парка), их грузоподъемность была в 1,5–2 раза выше, чем у применявшихся ранее ЗИС-5. В 1955 г. трелевка деревьев с кроной составляла менее 2 % от общего объема механизированной подвозки, в 1958 г. она достигла уже 50 %. Удельный вес вывозки древесины в хлыстах увеличился за 3 года с 31 до 73 %. В 1958 г. 1055 малых комплексных бригад выполняли 95 % общего объема лесозаготовок. Переход вальщиков на одиночную валку позволил высвободить для других работ около 900 чел. За три года введено в строй девять лесозаготовительных предприятий, построено свыше 30 новых рабочих поселков. Количество инженерно-технических работников со средним специальным и высшим образованием увеличилось с 1548 до 2296 чел. Подводя итоги работы лесозаготовительной отрасли, можно отметить, что в послевоенные годы в связи с интенсивным расширением лесозаготовок, необходимостью постепенного перемещения в неосвоенные лесные массивы, в которых не было дорог и др. причинами леспромхозам придавали небольшие по запасам сырьевые базы и проектировали их на срок 20-30 лет[179]. Именно это обусловило выбытие производственных мощностей леспромхозов, исчерпавших свою сырьевую базу. В результате в конце пятидесятых годов лесозаготовки в многолесных районах были расширены и смещены в леса Карелии, Европейского Севера, Урала, Сибири, Дальнего Востока из центральных районов страны. Перенос целого ряда операций по первичной обработке хлыстов и деревьев с кроной на нижний лесосклад (растаскивание хлыстов, раскряжевка, сортировка, а при вывозке деревьев с кроной и обрубкаобрезка сучьев) превратил эти склады в механизированные и энергонасыщенные подразделения лесозаготовительных предприятий. Это, в свою очередь, создало возможность концентрации больших объемов обрабатываемой древесины и обусловило поиск для этих подразделений эффективных технических средств с поточным выполнением операций первичной обработки древесины, механизацию и автоматизацию этих операций. Кроме того, именно развитие нижних складов, расположение многих из них рядом с пунктами отгрузки (железными дорогами

89 широкой колеи, пристанями) обусловило создание рядом с ними благоустроенных лесных поселков с постоянными кадрами рабочих. Объем вывозки древесины за 1957-1960 гг. в Российской Федерации увеличился на 14 млн. м3. Комплексная выработка на одного списочного рабочего в 1960 г. составила 424 м3 против 314 м3 в 1957 г. В 1960 г. 60 % древесины вывозили в хлыстах [15]. Однако к этому времени все еще практически не была решена проблема механизации обрубки сучьев. В то время как процессы заготовки, подвозки, вывозки на 89–96 % выполнялись машинами, обрубка сучьев была механизирована всего на 9 %. Лесосплавные работы были механизированы в целом на 35–40 %. В лесопилении на долю ручных работ даже на крупных лесозаводах в лесопильном потоке приходилось 30–35 % от общего объема работ, 60–70 % – на складах сырья и пиломатериалов и 50–60 % – в деревообрабатывающих цехах [30]. Анализ развития ЛПК за 1946-1955 гг. показывает, что положительные тенденции в этот период обеспечила серьезная государственная поддержка предприятий отрасли, вызванная значением лесных ресурсов как для внутреннего рынка, так и для внешнего в качестве источника получения валюты. Эта поддержка основывалась на жестком, а порой и жесточайшем директивном управлении, позволявшем перебрасывать людские ресурсы по территории страны на лесозаготовки и строительство ЦБК, использовался репрессивный аппарат, включая функционирование ГУЛАГа, осуществлялось оперативное отслеживание результатов работы предприятий отрасли с функционированием системы социалистического соревнования между предприятиями, цехами, бригадами, рабочими. Положительным сдвигам способствовало создание системы многоуровневого лесного образования, подготовки кадров рабочих, среднего звена, инженеров, руководителей предприятий, включая и активную работу по обмену передовым опытом. В целом же за послевоенные годы (1946-1960 гг.) лесозаготовительная отрасль страны совершила качественный скачок в своем развитии, и этот этап с полным правом можно назвать этапом становления отечественной лесной индустрии. В этот же период произошло укрепление научного и образовательного потенциала, недооценка которого в последующие годы привела к утрате позиций лесопромышленной отрасли и отечественного лесного машиностроения и, соответственно, к отставанию в технологическом развитии перед западными странами.

90 9. МАШИНИЗАЦИЯ ЛЕСОЗАГОТОВОК (1961-1970 гг.) Общая ситуация в стране. К началу 1960-х гг. в России был сформирован серьезный индустриальный и научный потенциал. В 1961 г. XXI съезд КПСС провозгласил идею строительства коммунизма (к 1980 г.), предложив к 1970 г. превзойти США по производству продукции на душу населения (передовица девятого номера журнала «Лесная промышленность» за 1961 г. под названием «Коммунизм становится явью» начиналась словами «Нынешнее поколение людей будет жить при коммунизме»). В этот период ставились и такие задачи, как перенос стока северных рек Печоры и Вычегды через Каму в Волгу [191]. 1962 г. стал крушением «хрущевской оттепели». В октябре 1964 г. Н. С. Хрущева отстранили от власти в результате внутрипартийного переворота, новым лидером стал Л. И. Брежнев. Был организован единый Госплан, восстановлены отраслевые министерства, ликвидированы совнархозы. В стране развивалось технократическое движение, шел поиск путей автоматизации управления, изучался опыт зарубежного менеджмента. Период 1964-1984 гг. был назван эпохой «развитого социализма». К 1970 г. СССР превосходил США по уровню производства угля, кокса, тракторов, цемента. СССР обогнал США по объему производства угля, стали и нефти. Месторождения нефти и газа в Западной Сибири позволили увеличить экспорт топлива. Приток технологий и потребительских товаров оплачивался за счет экспорта сырья и золота, к 1976 г. внешний долг СССР достиг 6 млрд. долларов. Затем наступил период застоя. Оккупация Чехословакии в августе 1968 г. свела «на нет» надежды стран Восточной Европы осуществлять свои модели развития. Развитие советской экономики существенно замедлилось, основная масса населения получала небольшие, но гарантированные зарплаты, пенсии и льготы, в стране было бесплатное образование и здравоохранение, практически бесплатное, но весьма дефицитное жилье. С Запада импортировали большое количество зерна и различных потребительских товаров. Экономика была плохо сбалансирована, производства были энергоемкими, хронически отставал аграрный сектор. Начал обесцениваться труд инженеров, что привело к отставанию от Запада в области передовых технологий транспорта, связи, информатизации, электроники и т. д.

91 В этот период была поставлена задача решения вопроса «о взаимоувязке способов рубок и способов восстановления лесов». Членкорреспондент ВАСХНИЛ В. Г. Нестеров писал: «По нашему мнению, лучшее решение вопроса может быть достигнуто, когда в самом способе эксплуатации лесов уже заложены пути его возобновления. Наступила пора отказаться от наивной формы требований лесоводов к лесозаготовителям, и наоборот. Нужно прекратить как независимые действия лесозаготовителей, так и слепой подход к разведению леса без отчетливого представления о целевом назначении тех или иных насаждений. Раздельное решение вопросов лесоэксплуатации и лесовозобновления, несмотря на большой административный аппарат, затрудняло выполнение планов рубок и восстановления лесов. В комплексном хозяйстве нужны единые системы рубок и возобновления, так как это есть два слагаемых единого комплексного лесного хозяйства» [123]. С 1959 по 1966 г. совнархозы объединили лесное хозяйство с лесной промышленностью. Известные специалисты отрасли приводят сведения о том, что в этот период снизились эффективность лесохозяйственных мероприятий, показатели прироста запасов древесины, ввода лесных культур в покрытую лесом площадь и др. [139] В 1959 г., управление лесами было сосредоточено в Главном управлении лесного хозяйства и охраны леса при Совете Министров РСФСР (в остальных республиках бывшего СССР подобные органы существовали с 1957 г.). В этот период существенно выросло значение лесного экспорта как важнейшего источника во внешнеторговом балансе страны. Рост лесного экспорта характеризуется следующими показателями: экспорт балансов: в 1956 г. – 528 тыс. м3, в 1961 г. – 2328 млн. м3; рудстойки: в 1956 г. – 640 тыс. м3, в 1961 г. – 997 тыс. м3, хвойных пиломатериалов: в 1956 г. – 2210 тыс. м3, в 1961 г. – 5204 тыс. м3 и т. д. Однако уже в те годы, как и в настоящее время, специалистами поднимались вопросы о необходимости повышения качества экспортной лесопродукции, ее выработки, хранения, сушки, транспортировки [141]. В генеральной схеме развития лесной промышленности СССР леса были сгруппированы в три зоны [179]: 1 – необжитые леса Сибири и Дальнего Востока, где было сосредоточено 19,2 млрд. м3 древесины – 36 % общих запасов спелых и перестойных насаждений и проживал 1 % населения страны, а объем лесозаготовок составлял всего 2 %. Эти леса были удалены от железнодорожных магистралей и потребителей древесины и не могли быть быстро вовлечены в эксплуатацию;

92 2 – лесодефицитная зона, включающая малолесные районы центра, юга, запада, часть Северо-Запада, Казахстана и районы Средней Азии. В ней проживало 82 % населения страны и было сосредоточено 2,2 млрд. м3, а объем лесозаготовок составлял 23,6 %; 3 – промышленная зона, включающая многолесные районы Севера европейской части СССР, Урала, Сибири, Дальнего Востока, где проживало 17 % населения страны, было сосредоточено 59,5 % всех запасов леса и заготовлялось 74,5 % общего объема лесозаготовок. Развитие лесозаготовок в многолесных районах началось со строительства магистральных железных дорог, проходящих через нетронутые лесные массивы Севера и Сибири к огромным запасам спелого и перестойного леса, а также путем создания в этих районах новых лесозаготовительных предприятий. Первыми стали: магистраль Микунь − Кослан (Коми СССР) длиной 198 км, позволившая осваивать леса с общим запасом 100 млн. м3 в бассейнах рек Вычегды и Мезени; Архангельск − Карпогоры, связавшая архангельские целлюлозно-бумажные комбинаты и лесозаводы с бассейнами рек Пинеги и Мезени с общим запасом 334 млн. м3; Ачинск − Абалагова (Красноярский край) длиной 275 км с ликвидным запасом 263 млн. м3 и возможным объемом заготовок 4,8 млн. м3, дающим выход сплавного леса Ангаро-Енисейского района и готовой продукции лесозаводов Маклаково-Енисейской группы; Ивдель − Обь (Свердловская и Тюменская области) длиной 372 км, к которой примыкали леса с запасом сырья 490 м3, а также железные дороги Тавда − Сотник (Тюменская область), Асино − Белый Яр (Томская область) и ВерхнеПечорская железная дорога, примыкающая к лесам верховья реки Печоры с эксплуатационным запасом 500 млн. м3 [179]. В этот период усилилось внимание к созданию лесозаготовительных предприятий постоянного действия с благоустроенными поселками. Было принято решение проектировать поселки как составную часть леспромхозов и финансировать их строительство с учетом полного набора зданий культурно-бытового назначения, а также специфики размещения поселков в неосвоенных лесных районах вдали от промышленных центров. Поселки необходимо было располагать вблизи от промышленной площадки леспромхоза, чтобы иметь возможность удовлетворять потребности предприятия и поселка (одна котельная, общий водопровод) и сократить переходы рабочих к месту работы и обратно [63]. В начале 60-х гг. основной формой организации труда на лесозаготовках были малые комплексные бригады на базе тракторов ТДТ-40 и ТДТ-60 (по 5-6 чел.) и тракторов С-100 (6-8 чел.). Росли объемы вывоз-

93 ки деревьев в хлыстах и с кроной. Например, в Карелии в этот период уже 97 % древесины трелевали с кроной, а удельный вес крупнопакетной погрузки древесины составил 63 % [144]. Нерешенной проблемой оставалась ручная обрубка сучьев, которой в стране в 1962 г. было занято более 100 тыс. рабочих. В то же время заметно улучшалось оснащение нижних лесоскладов, на которые к концу 1962 г. направили более 500 консольно-козловых и башенных кранов, около 150 полуавтоматических линий, свыше 600 окорочных станков, в основном для окорки рудничной стойки [16]. К середине шестидесятых годов возросла энерговооруженность труда лесозаготовителей, резко уменьшились объемы прямой вывозки леса тракторами, трелевка леса на многих предприятиях была отделена от погрузки, начались машинизация обрезки сучьев и широкое внедрение полуавтоматических линий на раскряжевке хлыстов и автопоездов повышенной грузоподъемности. На территории СССР в конце 50-х – начале 60-х гг. сформировалась база производства лесозаготовительной техники. Онежский тракторный завод выпускал гамму лесных тракторов, базовую для лесных и лесохозяйственных машин в европейской части России. Завод создал трактор ТДТ-40М, мощность которого за счет форсирования и увеличения оборотов двигателя была повышена до 48-50 л. с., был гидрофицирован сброс щита трактора, усовершенствована его ходовая часть. Трактор ТДТ-40М был переходной конструкцией между тракторами ТДТ-40 и ТДТ-55, выпуск которого был начат в середине 60-х гг. В этот же период совместно с Ленинградской ЛТА завод создал несколько образцов валочно-трелевочных машин, включая ВТМ-48, изготовил опытный образец тягача Т-210 высокой проходимости и приступил к созданию трактора-амфибии для механизации работ на первоначальном лесосплаве [128]. В 1962 г. Алтайский тракторный завод начал выпуск трелевочного трактора ТДТ-75, с 1971 г. – трелевочного трактора ТТ-4, а затем ТТ-4М [126]. Завод «Лесмаш» (Йошкар-Ола) выпускал валочно-пакетирующие машины (ВПМ). Первые их модели создавались на базе тракторов ТДТ-55, а затем на базе экскаваторов. Позже ВПМ делали на базе алтайских тракторов ТТ-4. После первой модели ЛП-2 появилась ее модификация, затем модели ЛП-18, ЛП-19, ЛП-49, ВТМ-4. Подобные машины выпускали пермский завод «Коммунар» и Абаканский машиностроительный завод [133].

94 На лесозаготовительных предприятиях работало около 20 тыс. подъемно-транспортных машин, в т. ч. более 5000 погрузчиков (из них около 2500 челюстных), свыше 5400 стреловых кранов, 6890 лебедок, около 1000 консольно-козловых и более 1000 башенных кранов. Из всего цикла этих работ были полностью механизированы подъем, перемещение и опускание пачек лесоматериалов, а набор или формирование пачек, застропка, отцепка стропов производились вручную, их длительность в общем цикле достигала 40 %. На каждые 1000 м3 погружаемой в вагоны или укладываемой в штабель древесины затрачивалось до 40 чел.-дней, причем 75 % трудозатрат приходилось на ручную работу стропальщиков по формированию и подцепке груза к крюку крана. Уровень механизации труда на подъемно-транспортных операциях в 1969 г. составлял: погрузка на верхних складах – 27,6 %, штабелевка – 24,6, погрузка на нижнем складе – 29,6 %. На погрузочно-разгрузочных операциях ручными работами на лесозаготовках было занято более 27 тыс. чел. [180]. Важным вопросом является механизация работ на приречных складах. Уровень механизации погрузочно-разгрузочных работ при штабелевке леса на приречных складах и сброске в воду также был низок. На прирельсовых нижних складах работали козловые кранов средней грузоподъемности ККУ-7,5, ККУ-10, ККС-10 и краны большой грузоподъемности (30 т) – К-305Н, К-30-32, КСК-30-42А и др. На предприятиях Свердлеспрома, Красноярсклеспрома и др. производительность крана ККС-10 с грейфером ВМГ-10М с поворотным устройством достигла на штабелевке 600-620 м3, на погрузке в вагоны – 420 м3 в смену [180]. В эти годы были почти полностью механизированы валка, трелевка, вывозка и погрузка леса на верхних складах. За 1950-1958 гг. уровень механизации валки возрос с 38,1 до 94,7 %, трелевки – с 29 до 86,7 % , погрузки на верхних складах – с 14,9 до 77,9 %, вывозки – с 56,7 до 91 %, объем вывозки древесины по предприятиям Минлеспрома СССР увеличился с 104,3 до 205,4 млн. м3 (98 %). Парк тракторов вырос более чем в три раза, лесовозных автомобилей – в 1,6 раза, количество бензопил достигло 55,2 тыс. шт. В период интенсивной механизации лесозаготовок выработка на списочный трелевочный трактор в год возросла с 3120 (1950 г.) до 4542 м3 (1960 г.) – на 45,6 %, а выработка на лесовозный автомобиль более чем в два раза. Однако уровень механизации обрубки сучьев, сортировки и штабелевки был крайне низким (на обрубке сучьев всего 6 %). В результате общий процент механизированного труда в отрасли остался невысоким. Удельный вес ручных работ в общих трудозатратах в 1969 г. составлял: на лесосеке – 49,6 %, на

95 транспорте – 23,7 %, на нижнескладских работах – 44,3 %, на подготовительно-вспомогательных – 36,2 % [28]. При вывозке древесины по узкоколейным железным дорогам в тот период решалась задача перевода паровозов на жидкое топливо, обусловленная тем, что стоимость дровяного топлива составляла 35-45 % себестоимости паровозо-смены [196]. В 1963 г. почти две трети заготовленной в РСФСР древесины транспортировалось к пунктам потребления и перевалки на железную дорогу по густо разветвленной сети больших и малых рек. На лесосплаве все еще было занято колоссальное количество людей – в среднем 160 тыс. чел., а в весенний период – до 240-250 тыс. чел. [106]. Однако все больше росло значение сухопутного транспорта леса и приходило понимание необходимости сокращения молевого сплава. Уже в те годы, несмотря на сравнительно небольшое расстояние вывозки леса, отмечалось, что одной из основных причин, сдерживающих работу отрасли и рост производительности труда на лесозаготовках, являлась крайне слабая оснащенность лесной промышленности лесовозными дорогами круглогодового действия [28]. Около 60 % древесины вывозили по грунтовым и грунтоволежневым дорогам. В первом квартале вывозили свыше одной трети годового объема древесины, а во втором и третьем кварталах – не более одной пятой общего объема. Нехватка лесовозных магистральных дорог круглогодового действия и усов ставила выполнение плана по вывозке леса в зависимость от погодных условий. По нормативам того времени ежегодно должно было строиться 7-8 тыс. км магистральных путей (в т. ч. 3 тыс. км зимних) и около 40 тыс. км временных дорогусов (из них 15 тыс. км зимних). Строительство грунтовых и деревянно-лежневых дорог ранее оправдывалось использованием автомобилей небольшой грузоподъемности и отсутствием в лесной отрасли дорожно-строительной техники для строительства более совершенных дорог. Однако эти дороги имели серьезные недостатки, прежде всего – невозможность круглогодичного использования. Простои автопарка из-за бездорожья доходили в среднем до 80 дней в году. Очень трудоемкие и дорогие в строительстве деревянно-лежневые покрытия под воздействием автопоездов разрушались за 3-5 лет, на строительство одного километра таких дорог расходовалось 350-800 м3 деловой древесины, а на ежегодный ремонт, начиная с первого года эксплуатации, еще до 100 м3. В итоге ежегодный расход на строительство и содержание таких дорог составлял в целом по стране 2 млн. м3

96 деловой древесины в год. Срок службы автомобилей на таких дорогах был в два раза меньше, чем на дорогах с улучшенным покрытием [36]. Немаловажно и то, что на строительство и содержание деревяннолежневых дорог затрачивались колоссальные древесные и финансовые ресурсы, а после разработки очередных лесных участков эти дороги приходили в негодность и разработанный лесной массив вновь становился транспортно недоступным для использования, в том числе и для целей ведения лесного хозяйства. Недостаточное внимание вопросам строительства и содержания лесовозных дорог может быть проиллюстрировано на примере Вологодского леспромхоза, который в 1958 г. построил 311 км дорог, в 1959 г. – 363 км, в 1960 г. – 277 км, в 1961 г. – 256 км [15]. Использование повсеместно только гусеничных трелевочных тракторов с небольшой скоростью движения со средним расстоянием трелевки 300 м обусловило необходимость создания густой сети временных лесовозных дорог-усов. Отсюда была и большая потребность в дорожно-строительной технике и людских ресурсах. Поэтому основными причинами, сдерживающими рост лесозаготовок в стране, являлись низкие темпы и недостаточные объемы строительства дорог. Специалисты хорошо знали, что в этот период зарубежные страны с развитыми лесозаготовками (Финляндия, Швеция, Канада, США и другие) уже перешли на использование колесных тракторов, которые по сей день широко применяются для трелевки сортиментов с лесосеки. Перед отечественными создателями лесной техники в те годы стояли серьезнейшие проблемы, сдерживавшие внедрение многих блестящих идей отраслевой и вузовской науки. Дело в том, что стоимость лесных ресурсов в те годы (к сожалению, и сейчас) остается низкой, крайне низкой была и директивно определяемая стоимость продукции лесозаготовителей – круглого леса. Исходя из этого также низко директивно определяли цену лесных тракторов и машин. В итоге создатели лесной техники были ограничены в использовании не только не имеющихся в те годы в стране высокоэффективных средств управления (гидро-, электро- и пневмоавтоматики), но и не имели доступа к высококачественным сталям, направляемым на оборонные производства, не было доступа и к зарубежным комплектующим. Необходимо отметить, что уже в этот период была подготовлена стартовая площадка для ускоренного рывка в техническом переоснащении отрасли. Однако в дальнейшем стремление всячески удешевлять конструкции лесных машин, наличие планово-директивной системы,

97 при которой машины распределяли централизовано, ограниченные возможности использования при изготовлении машин качественных сталей и гидроаппаратуры, наличие дешевой рабочей силы и др. причины приостановили возможности реализации накопленного научнотехнического потенциала в дальнейшие десятилетия. Этот довод подтверждается низким уровнем использования основного лесозаготовительного оборудования, почти половина находящихся в лесу машин не участвовала в производственном процессе [97]. Все это происходило при наращивании производственных мощностей и понятно, что никаких рыночных отношений в тот период не было. Специалистами отмечалось, что в 1960-е гг. произошло снижение темпов роста производительности труда, что попытки повысить их продолжались за счет создания новых модификаций техники и увеличения ее мощностей, а сеть лесовозных дорог в отрасли оставалась неразвитой (меньше зарубежных в 5 и более раз) [179]. Научно-технический задел ученых и конструкторов ЦНИИМЭ, КарНИИЛПа, Ленинградской ЛТА, Московского института леса, Поволжского и Воронежского ЛТИ, СевНИИЛПа, ВНИИЛМа, ЦНИИлесосплава, НПО «Лесмаш», Гипролесмаша, многих конструкторских организаций так и не смог быть в полной мере реализован. Возможно, этому помешало и сопротивление ряда видных ученых того времени созданию мощных многооперационных машин. Были даже высказывания о том, что при выполнении одной машиной нескольких операций от рабочего потребуется такая быстрота реакции, достичь которой почти невозможно. Этот спор позднее разрешили время и научно-технический прогресс, и агрегатные машины заняли достойное место на лесосечных работах [149]. Именно с этого периода, видимо, и началось отставание от зарубежных фирм, работавших над созданием высокопроизводительных и надежных лесных машин с перспективными системами управления. Необходимо отметить, что эти факты еще раз подтверждают талант отечественных ученых, конструкторов, машиностроителей, умудрявшихся в тех условиях предлагать прогрессивные технические решения и создавать лесную технику из доступных им материальных ресурсов. Однако в нашей стране этот ресурс не был использован, и в дальнейшем мы безнадежно отстали от стремительно завоевывающей рынок скандинавской колесной лесной техники и от внедрения сортиментной технологии, которую в дальнейшем стали называть «скандинавской».

98 10. ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЕ В ДОПЕРЕСТРОЕЧНЫЕ ГОДЫ (1971-1984 гг.) Общая ситуация в стране. Вопросы развития предпринимательства и перехода к частной собственности игнорировались, однако активно развивалась «теневая» экономика, обострились проявления коррупции и разложения партийно-государственного аппарата. Попытки преобразовать экономику в рамках директивной системы, теряющей свои достоинства, не дали результатов. Продолжались экстенсивное развитие экономики и ее милитаризация. Работа третьей части занятых в добывающих и обрабатывающих отраслях была направлена на укрепление оборонного комплекса страны. Страна начинала выживать за счет необработанных природных ресурсов, прежде всего, экспорта нефти. Попытки Ю. В. Андропова, бывшего у власти с конца 1982 г. по февраль 1984 г., директивными указаниями навести дисциплину труда и бороться с коррупцией не дали результатов. После его смерти Генеральным секретарем ЦК КПСС один год был К. У. Черненко. Несмотря на локальные успехи в научно-техническом прогрессе в начале 1980-х гг., к их середине в стране наблюдался застой экономики, слабела трудовая дисциплина. Усилилось отставание от развитых стран темпов экономического роста и уровня жизни, а также научно-технической сферы, особенно в области информационных технологий. Все это не могло не отразиться на состоянии лесного комплекса страны [35]. В 1977 г. были приняты «Основы лесного законодательства Союза ССР и союзных республик», в 1978 г. был принят Лесной кодекс РСФСР [139]. Лесопользование в семидесятых годах характеризовалось разной интенсивностью и территориальным размещением. По уровню эксплуатации леса можно было распределить на зоны высокой, средней и низкой интенсивности лесопользования, а также резервные массивы – особая (четвертая) зона [173]. В зоне высокой интенсивности отпуск древесины был равен расчетной лесосеке или превышал ее. В нее входили ЦентральноЧерноземный, Волго-Вятский, Поволжский и Северо-Кавказский экономические районы, где было сосредоточено 77 % населения России и было всего 9 % лесопокрытой площади. Леса были отнесены к I-II группам с соответствующим режимом лесного хозяйства. Для зоны было характерно слабое развитие лесозаготовок в лесах I группы. Рас-

99 четная лесосека использовалась на 60 %. Преобладание спелых и перестойных насаждений при низких темпах их эксплуатации и повышенные возрасты рубки приводили к большим потерям древесины [173]. В зону средней интенсивности входили основные районы лесозаготовок: Уральский и Северо-Западный, некоторые районы Сибири и Дальнего Востока. Расчетная лесосека использовалась только по деловой древесине. Типичным представителем этой зоны была Карелия, где в недорубах оставалось 2,2 млн. м3, не вывозилось к месту погрузки около 3 млн. м3. В зону низкой интенсивности лесопользования входила большая часть районов Сибири и Дальнего Востока. Леса относились к III группе. Расчетная лесосека использовалась на 50-80 % [137]. Действовавшая в стране система организации управления затрудняла более рациональное разделение труда. Иногда предприятия отрасли в силу низкой специализации включались в систему того или иного главка чисто условно. Не всегда была оправданна и узкая специализация отдельных предприятий по производственным циклам: лесозаготовки, переработка древесины и т. д. Наряду с этим в одном и том же экономическом районе и даже в одном городе нередко параллельно действовало несколько комбинатов и предприятий. Иногда этот параллелизм был вызван конкретными условиями, но чаще всего он существовал по старинке, в силу привычки. В системе Минлеспрома СССР в 1971 г. насчитывалось около двух тысяч предприятий, в которых было занято почти два миллиона работающих. Территориальная разбросанность лесопромышленных предприятий такова, что даже лесопункты отстояли от центральных усадеб на десятки километров, а более крупные структурные единицы осуществляли функции управления за сотни, а то и тысячи километров. Например, подведомственная Красноярсклеспрому лесная территория была равна площади Западной Европы. Структурная многоступенчатость и функциональная раздробленность особенно отрицательно сказывались на оперативном руководстве, на стыках многочисленных звеньев то и дело возникали перебои и несогласованность действий. Управленческая схема, состоящая из комбинатов, трестов и главков, оказалась громоздкой и недостаточно гибкой. В ходе структурного укрупнения в системе Минлеспрома СССР было создано девять территориальных объединений лесозаготовительной промышленности, тринадцать мебельных и ряд лесопильнодеревообрабатывающих объединений. Основные идеи совершенствования структуры органов управления отраслью состояли в следующем. Создается трехзвенная структура управления (предприятие – государ-

100 ственное промышленное хозрасчетное объединение — министерство); основным звеном управления становятся хозрасчетные объединения; намечается укрупнить предприятия, более обоснованно распределить их по подчиненности; внимание министерства концентрируется на решении принципиальных вопросов развития отрасли. Предусмотрены различные виды объединений. Среди них – общесоюзные (или республиканские), охватывающие целое производственное направление или одну из специализированных разновидностей: Фанспичпром, Лесреммаш и др. Другой тип — объединения предприятий целого экономического района, где также соблюдается отраслевой признак (Кировлеспром, Кареллесоэкспорт и др.). Третий тип – объединения, охватывающие предприятия одного профиля на территории нескольких экономических районов: Центромебель, Волгомебель и другие. Территориально-отраслевые объединения создаются с преимущественной специализацией на лесозаготовках, лесопилении и деревообработке и производстве мебели. Как правило, объединения включали предприятия в пределах административных границ (АССР, край или область), однако некоторые состояли из предприятий двух-трех соседних областей [114]. В начале 1970-х гг. была развита материально-техническая база научно-исследовательских институтов, расширены лабораторно-конструкторские и экспериментальные площади ЦНИИМЭ, введены в действие вычислительный центр в Химках, испытательный полигон в Мостовском леспромхозе, закончено строительство экспериментальномеханического цеха в СибНИИЛПе, экспериментальных цехов в Крестецком, Мостовском, Гузерипльском и Предивинском леспромхозах [171]. К концу 1975 г. в отрасли насчитывалось 3744 научных сотрудника, в т. ч. 545 (14,6 %), кандидатов наук и 14 докторов наук. С 1971 по 1975 г. число докторов в отрасли удвоилось, а кандидатов наук увеличилось на 60 %. Из общего количества специалистов, имеющих ученую степень, более 80% работало в отраслевых научно-исследовательских институтах. Лесная и деревообрабатывающая промышленность отставала от других отраслей по насыщенности специалистами высшей квалификации. Наряду с некоторой нехваткой ученых, работающих в лесной промышленности, имела место неравномерность их распределения. Основная часть докторов и кандидатов наук была сосредоточена в институтах, расположенных в центральных районах (Москва, Ленинград, Киев). ЦНИИФ, ВНИИдрев, ЦНИИМЭ, ВНИПИЭИлеспром, УкрНИИМОД, ЦНИИлесосплава были укомплектованы специалистами с ученой степенью на 20 %, а многие отраслевые институты, расположенные в основных лесозаготовительных районах страны (СевНИИП,

101 КарНИИЛП, КомиГипроНИИлеспром), испытывали недостаток в специалистах высшей квалификации [160]. Лесозаготовительные предприятия в 1970-х гг. были оснащены полуавтоматизированными нижними складами, на которые вывозили хлысты и деревья. Эти предприятия заготовляли круглые лесоматериалы, пневый осмол, вырабатывали пиломатериалы, шпалы, строили дороги. В 1977 г. функционировало 888 полуавтоматических раскряжевочных линий ПЛХ-3, ПЛХ-3А. Были построены рабочие поселки. Усилилось внимание к комплексному использованию древесины, были внедрены установки для производства технологической щепы УПЩ-3, УПЩ-6, УПЩ-12 с барабанами сухой окорки, рубительными машинами и сортировками, вырабатывались колотые балансы, дрова использовали на технологические цели, начало формироваться плитное производство. В этот период активизировалось создание технологий для заготовки отходов лесозаготовок. Было закуплено несколько рубильных установок: «Кархула 312В», «Брукс» и др., НИИЦМмашем на базе трактора ТДТ-55 была разработана рубильная установка МРГС-5, ЦНИИМЭ – ЛО-63 на базе трактора ТБ-1. КарНИИЛПом был разработан подборщик-погрузчик лесосечных отходов ЛП-23, ЦНИИМЭ – подборщикпогрузчик ПЛО-1 и автощеповоз ЛТ-7А, Иркутским филиалом ЦНИИМЭ – контейнерный автопоезд ТМ-12 [136]. Заготовкой пневого осмола и живицы в этот период занимались химлесхозы, входившие в состав всесоюзного объединения «Союзхимлес», позднее осмолозаготовками начали заниматься и леспромхозы. КарНИИЛПом была разработана и внедрена не имеющая аналогов в те годы система манипуляторных машин (АКП-1, ЛП-23, Р-402 и др.) для заготовки пневого осмола. К этому времени в больших масштабах были внедрены тросовочокерные тракторы ТДТ-55, используемые малыми комплексными бригадами на трелевке леса с погрузкой. Валка велась, как правило, вальщиком без помощника, деревья трелевали с кроной, сучья обрубали топорами на верхнем лесоскладе. Погрузка велась крупными пакетами. Состав бригад: вальщик, тракторист, чокеровщик, 2-3 сучкоруба. Основная технология лесозаготовок в тот период была хлыстовая с использованием на лесосеках тракторов ТДТ-55 взамен КТ-12 и ТДТ-40, ТТ-4 взамен ТДТ-75, Т-100. Расширилось применение бесчокерного трелевочного трактора ТБ-1, обеспечивающего сбор деревьев манипулятором и трелевку их в полупогруженном положении. Бесчокерные машины ЛП-18 (ЛП-11) на базе трактора ТТ-4 были разработа-

102 ны СибНИИЛПом совместно с Абаканским заводом «Лесреммаша» и Пермским машиностроительным заводом «Коммунар». В начале 1970-х гг. наметился переход к машинной валке леса [170]. Были внедрены валочно-пакетирующие машины ЛП-2, затем машины ЛП-17, ВТМ-4, ЛП-30, ЛП-31, ВПМ ЛП-19 и др. На верхних складах внедряли сучкорезные установки ЛО-25 для пачковой очистки деревьев, сучкорезные машины СМ-2 и ЛО-72 и челюстные погрузчики П-2, П-19, ПЛ-1. Лес вывозили автомобилями ЗИЛ 151, позднее ЗИЛ-157, МАЗ-501, КрАЗ-255Л со всеми ведущими осями и двухосными роспусками высокой грузоподъемности. Это позволило в районах с устойчивыми грунтами строить недорогие упрощенные дороги. Трелевочные тракторы освободили от погрузки на лесовозные автомобили, их заменили челюстные погрузчики, в 1970 г. в леспромхозах их было более 2 тыс., годовой объем погрузки ими превышал 60 млн. м3 [4]. В 1975 г. на предприятиях Минлеспрома уже было около 9 тыс. погрузчиков П-19 и П-2, обслуживающих обычно 3-4 трелевочных трактора. За разработку и широкое внедрение в промышленность высокоэффективной технологии лесозаготовок с отделением трелевки леса от погрузки на базе челюстных лесопогрузчиков перекидного типа лауреатами Государственной премии СССР стали ученые и конструкторы К. И. Вороницын, Ю. М. Федоров, О. А. Стефанов, М. Г. Ермаков, В. А. Давыденко, лесозаготовители Красноярского края Н. А. Усенко, И. А. Скибл, П. А. Кожевников, П. М. Пахомов, машиностроители Е. В. Герцог, В. Д. Ливкин, В. Ф. Полетайкин [184]. Постановление ЦК КПСС «Об опыте работы Томского, Тюменского и Вологодского обкомов КПСС по мобилизации коллективов предприятий на повышение эффективности лесозаготовительного производства», принятое в марте 1974 г., рекомендовало организацию на концентрированных лесосеках укрупненных комплексных бригад, разработку лесосек вахтовым методом с использованием зимнего сезона и создание запасов леса на погрузочных площадках у зимних лесовозных дорог и на нижних лесоскладах. Особое внимание акцентировалось на положительном методе вахтового метода, заимствованного Тюменьлеспромом у нефтяников, где рабочих расселяли в благоустроенных квартирах в городах и крупных поселках. При вахтовом способе укрупненные лесозаготовительные бригады жили и работали в лесу – «на вахте» – 10 дней, а затем выезжали на 3-4 дня в центральный поселок на отдых. Вахтовые поселки создавали обычно для работы в весенне-летний сезон, а там, где расстояние вывозки зимой достигало 80–100 км, они функционировали круглый год.

103 Распространение этого опыта на предприятия объединения «Тюменьлеспром» стало возможным с поступлением на лесосеки челюстных погрузчиков на базе тракторов Т-100 и ТДТ-75. Эта техника позволила отделить погрузку от трелевки и укладывать древесину в запас с начала летнего сезона до установления устойчивого зимнего пути. Вахтовым методом заготовку древесины в летний период у трасс зимних лесовозных дорог вели укрупненные бригады с использованием трелевочных тракторов в 2-3 смены. Метод позволял сохранять укрупненные бригады для круглогодовой работы (до этого приходилось разукомплектовать часть бригад с наступлением весенней распутицы). Летом 1972 г. укрупненные бригады, работающие вахтовым методом по 2–3-сменному режиму, заготовили 2250 тыс. м3 древесины, в т. ч. для вывозки в зимний период 1150 тыс. м3 [226]. Вахтовый метод в отрасли в широких масштабах не прижился, возможно, из-за высказанного рядом специалистов мнения о его опасности из-за длительного отрыва членов семей друг от друга. Но уже в начале XXI века о вахтовом методе стали не только говорить, но и внедрять его в условиях Европейского Севера. Укрупненные бригады в этот период создавали на базе нескольких трелевочных тракторов, в т. ч. одного резервного, с организацией на лесосеках без подроста двух- и трехсменного режима работы. Ряд комплексных бригад использовал следующую технологию работ. Подготовку лесосек вели специальные подготовительные бригады. В дневное время заготовка леса велась так, чтобы на ночное время оставить резерв поваленных деревьев для трелевки с наиболее простых участков лесосек. Валка леса велась бензопилами МП-5 «Урал» с гидроклиньями. Лесосеки разрабатывали методом узких пасек с сохранением подроста, сучья обрубали вручную. Хлысты трелевали на верхние лесосклады днем и ночью (ночью работали только трактористы и чокеровщики) за вершины, комли выравнивали на верхних лесоскладах толкателями трелевочных тракторов или бульдозером. Интересны приводимые в работе [179] показатели роста объемов вывозки леса и комплексной выработки в СССР с 1946 по 1977 г. и комплексной выработки на списочного работника в год, которая в 1950 г. составляла 207,6 м3, а к 1977 г. выросла в 2,7 раза и составила 567,9 м3. Но в ней же отмечается, что если во второй половине 50-х гг. XX века среднегодовой темп прироста комплексной выработки на списочного работника в год составлял более 10 %, то в 60-х гг. он не превышал 3 %, а в 1971-1975 гг. составил всего 2, 4 %. Т. е. ранее достигнутые темпы роста качественных показателей лесозаготовительная

104 промышленность закрепить не смогла. Автор работы [179] объясняет эти факты недостатками действовавших технологических процессов и техники и приводит примеры неудачных попыток внедрения в отрасль машин ЛО-25, ЛП-2, СМ-2 и др. На нижних лесоскладах для разгрузки леса использовали бревносвалы, кабель-краны и краны, разгрузочно-растаскивающие установки типа РРУ-10М. На очистке стволов применяли ручные электросучкорезки типа РЭС-2, бензосучкорезки БС-1 и сучкорезные установки ПСЛ-1 М и ПСЛ-2. На раскряжевке хлыстов применяли электропилы типа ЭПЧ-3, получили распространение и полуавтоматические линии ПЛХ-3 и ПЛХ-3АС, а затем и линии ЛО-15С (ПЛХ-4). Повышению комплексности использования древесины способствовала реализация решения ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 17.07.1969 г. «Об улучшении организации работы лесной и деревообрабатывающей промышленности», потребовавшее от министерств и ведомств организации комплексной переработки дров, лиственной и низкокачественной хвойной древесины, отходов лесозаготовок, лесопиления и деревообработки на плиты, технологическую щепу, колотые и короткомерные балансы, тарные комплекты и др. С 1971 г. заводы Минхиммаша СССР выпускали установки по производству технологической щепы УПЩ-ЗА и УПЩ-6А, отличающиеся от прежних образцов применением рубительной машины с верхним выбросом щепы и размещением всего оборудования по ходу технологического процесса. Основным сырьем для них были топливные дрова всех пород, отходы от раскряжевки древесины, от лесопиления, деревообработки и лесозаготовок. В процессе работы установки УПЩ-ЗА, УПЩ-6А выполняли утилизационные функции и улучшали тем самым санитарное состояние нижних складов [17]. В 1975 г. из объема экономически доступных ресурсов дровяной древесины и отходов лесозаготовок, составляющих 75,3 млн. м3, на технологические цели было израсходовано 42,5 млн. м3, или 56,5 %, а из 14 млн. м3 кусковых отходов лесопиления – 10 млн. м3, или 70,5 %. В 1975 г. предприятия Минлеспрома СССР поставили целлюлознобумажной промышленности 7,56 млн. м3 щепы, в т. ч. из дров и отходов лесозаготовок 3,31 млн. м3, из отходов лесопиления – 4,23 млн. м3. Для строительства новых цехов по выпуску щепы в качестве основного базового оборудования выпускали установки УПЩ-6А и их модификацию – линию ЛТ-8, оснащенную гидравлическими колунами и питателями автоматического действия. Для ускорения строительства была

105 предусмотрена сборность конструкций и применялись деревянные клееные балки и колонны полной заводской готовности [165]. На 01.01.1976 г. в леспромхозах эксплуатировалось около 500 установок по производству щепы, из них 243 УПЩ-ЗА, 110 УПЩ-6А, 12 УШЦ-12 и свыше 80 на базе барабанов БОМП-3 и импортного оборудования. В 1975 г. из дров и отходов лесозаготовок было выработано 3 млн. 327 тыс. м3. В большинстве объединений Минлеспрома СССР, в частности в Архангельсклеспроме, Кареллеспроме, Удмуртлесе и др. производство щепы успешно наращивалось [82]. Для производства щепы на лесозаготовительных и лесопильных предприятиях (помимо указанных выше комплектных и агрегатных установок) широкое применение нашли окорочные станки ОК-66М, ОК-63, ОК-80, рубильные машины МРН-10, МРГ-20, МРН-30, МРГ-40, сортировки щепы СЩ-120, СГЦ-1М. Это оборудование вырабатывало продукцию по ГОСТ 15815-70 «Щепа технологическая». В 1975 г. по сравнению с 1970 г. выработка древесностружечных плит поднялась в 2,2, а древесноволокнистых – в 2,1 раза [165, 184]. В конце 1980-х гг. на лесопильных рамах производили около 90 % пиломатериалов, выпускаемых в СССР, 10 % приходилось на ленточнопильное, круглопильное и фрезернопильное оборудование [201]. Все больше внимания уделялось увеличению мощности лесовозных автомобилей, так как автопоезда большой грузоподъемности с высокими скоростями повышали эффективность вывозки леса, уже работали тягачи МАЗ-509, КрАЗ-255Л мощностью 180–240 л. с., вывозившие пакет хлыстов весом до 25-35 т [192]. К началу 1973 г. в системе Минлеспрома имелось 2850 башенных и козловых кранов грузоподъемностью от 5 до 30 т, 560 кабельных кранов КК-20 грузоподъемностью 20 т, 3060 автомобильных и тракторных стреловых кранов, 4600 лебедок, 630 автопогрузчиков, 8280 челюстных погрузчиков, 500 грейферных механизмов. Объем древесины, погружаемой погрузчиками П-2, П-19, ПЛ-1, ПЛ-1А и др., в 1968 г. составлял 38,8 млн. м3 и возрос до 166,3 млн. м3 в 1972 г. [181]. К 1975 г. отрасль получила около 10 тыс. челюстных погрузчиков П-2, П-19, ПЛ-1, ПЛ-1А, которые позволили почти полностью машинизировать погрузку леса. Однако недостаточно эффективное использование погрузчиков привело к увеличению затрат на их содержание [230]. Широко применяли 5-тонные башенные краны БКСМ-14П и 10-тонные – КБ-572. Краны БКСМ-14П с 1973 г. выпускали в комплекте с грейферами ВМГ-5 и поворотным механизмом П-5. Их использовали на приречных складах, сброске леса в сплав, прирельсовых складах с

106 небольшим грузооборотом, складах сырья лесозаводов, линиях, питающих цеха переработки, и т. д. Башенные краны КБ-572 применяли на прирельсовых складах (штабелевка и погрузка), приречных складах с большим навигационным периодом и лесоперевалочных базах [181]. В этот период специалистами неоднократно отмечались недостатки строящихся дорог, преимущественно упрощенного типа, 18-19 % заготовленной древесины вывозили по грунтовым дорогам, 11-12 % – по дорогам, требующим реконструкции. Содержание и ремонт лесовозных дорог были некачественными. Затраты на транспортировку древесины в леспромхозах с годовым объемом более 300 тыс. м3 достигали 48 % от себестоимости лесопродукции, а капитальные вложения в дороги и подвижной состав за весь период освоения лесосырьевой базы составляли 3/4 общих затрат на промышленное строительство. Росло расстояние вывозки древесины, например, в Тюменской области оно увеличивалось на 3-5 км в год и в 1980 г. составило 45-100 км. В этот период нашли применение двухкомплектные лесовозные автопоезда на базе тягачей КрАЗ-255Л, на которые челюстными погрузчиками грузили по два пакета хлыстов [55]. Среднее расстояние вывозки в объединении «Кареллеспром» в 1967 г. составило 18,5 км, в 1970 г. – 27,6, в 1975 г. – 36,0, в 1977 г. – 35,6 км, в Архангельсклеспроме за этот период возросло с 20,9 до 29,0 км, в Вологдалеспроме – с 23,1 до 35,8 км. Увеличилось строительство снежно-ледяных дорог, срок службы которых был на 10-12 дней больше, чем у снежных. Стали выбывать мощности УЖД, по которым в 1966 г. было вывезено 22,5 %, а в 1977 г. – 13,4 % от общего объема вывозки леса. По Минлеспрому СССР в 1967-1977 гг. выбыло 156 УЖД [179]. Ежегодно строилось 30-40 тыс. км временных лесовозных дорог, из них 11,5 % с деревянно-лежневыми и деревянными сборно-разборными покрытиями, 0,5 − железобетонных сборно-разборных, 36 − хворостяных, 3 − гравийных и 49 % дорог – без покрытий. В 1972 г. 35 % лесовозных дорог имели усовершенствованные покрытия и были пригодны для круглогодовой эксплуатации. Годовая выработка автомобилей на таких дорогах была на 50-60 % выше, чем у работающих на грунтовых дорогах. При этом на 35-40 % уменьшались эксплуатационные затраты на вывозку и почти вдвое увеличивался срок службы автомобилей до капитального ремонта [185]. В 1974 г. почти 50 % древесины вывозили по неустроенным дорогам, на их базе работало 60 % предприятий отрасли. В итоге сроки эксплуатации автомобилей по таким дорогам ограничивались тремя годами и были в 1,5-2,0 раза меньше, чем при работе по улучшенным доро-

107 гам. Вывозка по грунтовым дорогам прекращалась в весеннее-осенние периоды года и в период летних дождей, а лежневые дороги разрушались через 3-5 лет. На строительство 1 км таких дорог затрачивалось до 800 м3 древесины, на ремонт – до 100 м3 на 1 км ежегодно [145]. Большой объем древесины вывозился по зимним дорогам, строительство которых было значительно дешевле летних. Не случайно и в предыдущие годы, и в настоящее время серьезное внимание уделялось вопросам распределения лесосек на зоны зимней и летней вывозки. Однако нестабильность климатических условий очень часто разрушала эти планы, связанные с большим риском при принятии решений. В работах Гипролестранса и ЦНИИМЭ неоднократно отмечалась необходимость широкого строительства лесовозных дорог с усовершенствованными типами покрытий. Однако план строительства лесовозных дорог круглогодового действия за 1966-1969 гг. выполнен только на 3%. Дороги по-прежнему строились низкого качества. Сокращалась поставка в отрасль дорожно-строительной техники. Лесозаготовительные предприятия практически не имели катков, автогрейдеров и др. дорожностроительных машин для строительства дорог [223]. Все это было учтено в Финляндии, Швеции и других лесопромышленных странах, уделивших в эти годы серьезное внимание развитию сети лесовозных дорог. Именно в этот период произошла государственная недооценка необходимости развития сети постоянных лесовозных дорог и произошла переориентация на создание зимних снежно-ледяных и ледяных лесовозных дорог с использованием бесплатных морозов и снега. Все это и сформировало будущее отсутствие развитой системы дорог и привело к сезонности лесозаготовительных работ, ресурсным потерям, связанным с оставлением недорубов и невывезенного леса из-за потери «зимниками» работоспособности, и к снижению экономической доступности лесных ресурсов. В этот период происходили постепенное сокращение молевого сплава (в первую очередь на малых реках) и рост перевозок в судах и в плотах береговой сплотки [14]. Развитие автомобильной вывозки древесины и концентрация лесозаготовок способствовали выбытию из эксплуатации малых лесосплавных рек I и II категорий и увеличению объемов вывозки на средних и больших лесосплавных реках [89]. В 1973 г. было поставлено сплавом 93,6 млн. м3 леса, объем транспортной работы составил 48 млрд. м3/км. За три года сплав был прекращен по 92 рекам. В 1973 г. он велся только по 659 рекам и озерам (в 1965 г. для сплава использовалась 1451 река). Протяженность сплавных

108 путей уменьшилась за этот период с 88,3 до 64,5 тыс. км. Полностью был прекращен сплав леса молем в Горьковской, Челябинской, Омской, Читинской областях, в Бурятской АССР, Иркутской области (в бассейне озера Байкал). Значительно были сокращены объемы молевого сплава в Архангельской, Вологодской, Кировской, Ленинградской, Новгородской, Пермской, Свердловской, Тюменской областях, Карельской, Коми и Удмуртской АССР. Сокращение молевого сплава леса происходило при одновременном росте объемов круглогодовой береговой сплотки. Если для сплава в 1970 г. было сплочено 17,7 млн. м3, то в 1973 г.– 25,7 млн. м3. Расширение масштабов береговой сплотки осуществлялось путем развития ее на затопляемых плотбищах и незатопляемых берегах судоходных и временно судоходных рек, с последующей сброской готовых пучков в воду и формированием из них плотов или погрузкой непосредственно с берега на суда. Благодаря усилиям научно-исследовательских организаций и работников производства (особенно в Коми и Марийской АССР) на вооружение промышленности поступило более 800 единиц сплоточно-транспортных агрегатов, лучшими из которых были В-51 и В-43. На 1974 г. Министерством было установлено задание – поднять затонувшую древесину прошлых лет: объединениям и комбинатам – 1100 тыс. м3, а фабрично-заводским предприятиям – 250 тыс. м3. К началу навигации промышленность имела 167 топлякоподъемных агрегатов [13]. В 1980 г. были очищены от затонувшей древесины и сданы органам государственного надзора 70 водоемов протяженностью 2219 км, по которым молевой сплав прекращен. Всего с 1966 г. был очищен и сдан 641 водоем протяженностью 24,4 тыс. км [200]. За X пятилетку Минлесбумпром СССР поставил водным транспортом 412 млн. м3 древесины. Основными направлениями развития лесосплава того периода были: наращивание объемов береговой сплотки, увеличение сплава в плотах и на судах, сокращение молевого сплава, механизация рейдовых работ, техническое перевооружение лесосплавного флота, совершенствование такелажа, внедрение прогрессивных конструкций плотов. К 1980 г. предприятия Минлесбумпрома СССР имели около 200 сортировочно-сплоточных рейдов. Были сданы в серийное производство новые машины и механизмы: буксировочный катер ЛС-56А, агрегаты для разборки пыжа запаней ЛС-17, колесный сплоточно-транспортный агрегат ЛТ-158 (В-53А) на базе трактора К-703 и др. На предприятиях отрасли эксплуатировалось более 160 тыс. т такелажа (обвязочного материала – стальных канатов, оплотных цепей, проволоки, сплоточных комплектов). Однако уровень использования

109 лесосплавной техники был низок: тракторов – 58 %, лебедок – 45, агрегатов береговой сплотки – 56, земснарядов – 47 %. За пятилетку коэффициент использования агрегатов береговой сплотки снизился на 7,7 %, плавучих кранов – на 4,7, топлякоподъемных агрегатов – на 5,6, буксирных катеров – на 5,1 %. Одной из причин этого являлась централизованная схема распределения техники, когда руководители предприятий при отсутствии конкурентной среды и наличии социалистического соревнования «за количество кубов» стремились «пробить» побольше техники. Сроки освоения новых видов машин и оборудования и реализация предложений по совершенствованию продукции машиностроения затягивались, не удавалось наладить выпуск запасных частей в нужных количествах и заданной номенклатуры. Слабыми были практическая реализация достижений науки, их внедрение в массовое производство [172]. Начали возникать и проблемы с подготовкой кадров для работы на технике, оснащаемой современными гидро- и электросистемами, кадрами для работы на сложных лесных машинах. Например, в работе [93] отмечался низкий уровень подготовки специалистов по гидроприводу. На производстве они, как правило, не могли правильно эксплуатировать гидропривод и устранять возникающие неполадки. В этот период уже начали сказываться несовершенства директивной системы. План стал зачастую догмой, а «красивая» отчетность мешала производству и приводила к авралам. Отсутствие реальной конкуренции (ее заменяли социалистические соревнования) приводило предприятия к стремлению всеми силами «выбивать» и увеличивать количество техники и запасных частей. Большинство руководителей леспромхозов того времени были прекрасными специалистами, хорошо знающими лесные проблемы, умеющими организовать производство, «заставить» коллектив предприятия выполнить план, но хорошо знающими, что результаты их работы оцениваются обкомами и райкомами партии и «некрасивая» отчетность может сказаться на их карьере. Напомним, что в те годы лесозаготовительные предприятия несли на себе колоссальную социальную нагрузку, включая ответственность за круглогодичное обеспечение лесных поселков питанием, светом, одеждой, работу детских садов, школ, бань, ремонт бараков, снабжение жителей поселков и т. д. К сожалению, в тот период, да и в последующие годы ни государство, ни общество не смогли спрогнозировать, как будущие отраслевые изменения скажутся на этих лесных поселках, не прогнозировали и то, что приход на лесосеки прогрессивной техники, прямая вывозка леса потребителям и рыночные отношения резко уменьшат потребность в лесных рабочих.

110 11. ЛЕСНАЯ ОТРАСЛЬ В ПЕРИОД ПЕРЕСТРОЙКИ (1985-1990 гг.) Общая ситуация в стране. Период, названный «перестройкой», сформировался в условиях отсутствия обоснованной стратегии развития страны, повышения благосостояния населения. Попытки реформирования отстающей экономики под лозунгом обновления социализма при прежнем партийно-бюрократическом аппарате, стремящемся сохранить контроль над ситуацией, были не состоятельны. В 1985 г. генеральным секретарем ЦК КПСС стал М. С. Горбачев. Он начал радикальные экономические реформы под лозунгом «перестройки и ускорения». Экономическую ситуацию усугубили авария на Чернобыльской АЭС, утрата Правительством кредита доверия, наивная борьба с пьянством и др. Принятие в 1987 г. законов о государственном предприятии и о кооперации в СССР не дало ощутимых результатов и сдвинуло страну в сторону теневого бизнеса и коррупционных проявлений. Страна оказалась в кризисе, рос бюджетный дефицит, падали объемы производства, усилилась инфляция, резко отстал научно-технический уровень, возникли кризис межнациональных отношений, сепаратистские настроения в республиках, формируются наряду с КПСС другие партии. Не хватало мяса, сливочного масла, колбасы и др. продуктов, началось введение талонов на мясо, молоко, чай, сахар и др., ухудшился уровень жизни населения. Все это разрушило годами сформированный уклад жизни. В конце 1990-х гг. произошли массовые митинги с требованиями демонтировать или заменить советскую систему. ЛПК страны отставал от развитых лесопромышленных стран. На 1000 м3 заготавливаемой древесины приходилось в 2,6 раза меньше лесобумажной продукции, чем в США, и в 2,0-2,5 раза меньше, чем в Канаде, Швеции, Финляндии. В ЛПК затраты живого труда на единицу продукции в денежном выражении были в 1,6 раза выше, а фондоемкость продукции была в 1,2 раза ниже, чем в целом по народному хозяйству. Производства ЛПК отставали в темпах оснащения высокопроизводительной техникой, внедрения прогрессивных технологий [66]. В работе [113] отмечалось, что в 1988 г. к убыточной и низкорентабельной (рентабельность от 0,1 до 10,0 %) относилась продукция всех отраслей лесопромышленного производства. Низкорентабельными были лесозаготовительная и лесопильно-деревообрабатывающие отрасли. Высоко- и среднерентабельной (соответственно рентабельность

111 20,1-35,0 % и свыше 35,0 %) была в основном продукция целлюлознобумажной, мебельной и деревообрабатывающей промышленности. К низкорентабельной продукции в 1988 г. относились круглые лесоматериалы, шпалы, пиломатериалы хвойных пород и др. Приведенные показатели рентабельности были вызваны, в значительной мере, необъективной централизованной системой ценообразования. В то же время совершенно справедливо в числе причин низкой рентабельности лесозаготовительного производства в тот период называли: истощение сырьевых баз, разрозненность лесных участков, уменьшение запаса древесины на 1 га и уменьшение среднего объема хлыстов, понижение выхода деловой древесины, увеличение в структуре лесного фонда лиственных пород, увеличение среднего расстояния вывозки, нехватку дорог круглогодичного действия, несовершенство системы ценообразования, устаревшую систему планирования – госзаказ и централизованное материально-техническое снабжение и др. В числе основных причин снижения рентабельности лесозаготовок были рост затрат в связи с продвижением лесозаготовок в неосвоенные леса Севера, Сибири, Дальнего Востока и низкие оптовые цены на продукцию лесозаготовок. Установленные цены не были приспособлены к рыночным условиям и не отражали реальную региональную рыночную стоимость с учетом конкретных рынков сбыта лесопродукции. В стране сохранялась четырехзвенная структура управления лесной отраслью: союзный комитет − республиканский комитет (министерство) – областное управление лесного хозяйства – лесхоз (лесничество). Главным органом управления лесами стало Министерство лесного хозяйства РСФСР в подчинении Гослесхоза СССР, который в 1988 г. был реорганизован в Государственный комитет СССР по лесу (Госкомлес СССР). На него возложили задачи усиления государственного контроля за правильным использованием и воспроизводством лесных ресурсов и обеспечение научно-технического прогресса в лесном хозяйстве. В систему Госкомлеса СССР входили также система лесоустройства и сеть научно-исследовательских институтов, выполнявших разработки в области лесного хозяйства, мониторинг за состоянием лесов и их деградацией в результате антропогенно-техногенных воздействий. В 1988 г. было принято решение о создании большого количества «комплексных лесных предприятий» (в начале 1990-х гг. их было 168) в многолесных районах с передачей им лесного фонда [139]. В 1989 г. объем машинной заготовки составил: на валке леса – 38,7 %, на трелевке – 42,3 %, на обрезке сучьев – 58, 4 %, на раскряжев-

112 ке – 43,6 %. Численность рабочих, занятых ручным трудом, с 1985 г. по 1989 г. сократилась на 25,2 тыс. чел. [109]. В связи с истощением лесосырьевых баз, тяготеющих к магистральным железным дорогам и сплавным рекам, объем вывозки древесины автомобилями существенно возрос, а объем вывозки по УЖД и прямой вывозки тракторами значительно снизился. В 1985 г. вывозка автомобилями превысила 84 % от общего объема вывозки [178]. 25.09.1987 г. Советом Министров РСФСР за № 384 было принято Постановление «О прекращении молевого сплава на реках и других водоемах РСФСР». Предприятия Минлесбумпрома СССР для охраны водных объектов от засорения и сокращения молевого лесосплава начали выводить из эксплуатации мелкую речную сеть и очищать лесосплавные водоемы, где был прекращен молевой сплав, от затонувшей и аварийной древесины. Наметившаяся в середине 1960-х гг. тенденция сокращения объемов молевого лесосплава с выходом названного постановления усилилась. В 1898 г. пуск древесины в молевой сплав составил 24 млн. м3 – на 70 % меньше, чем в 1970 г. Уменьшение объемов молевого сплава сопровождалось увеличением объемов зимней сплотки и буксировки плотов и ростом объемов перевозки древесины в хлыстах. Сокращение молевого лесосплава происходило значительно интенсивнее, чем рост буксировки плотов и перевозки древесины на судах, что вызвало в целом снижение объемов водного транспорта древесины [164]. В итоге отказ от молевого лесосплава в тот период привел соответственно к снижению объемов лесозаготовок. Это было в значительное мере вызвано тем, что многие предприятия были спроектированы и построены с учетом получения сырья по водным путям. Неподготовленность предприятий к выполнению постановления создала для них достаточно серьезные проблемы, что дало дополнительный толчок развитию сухопутного транспорта леса. Увеличению объемов вывозки леса автопоездами на базе автомобилей ЗИЛ-157, КамАЗ-4310, КаМАЗ-5320, УРАЛ-43204, МАЗ-509, МАЗ-5434, КрАЗ-255Л1, КрАЗ-6437 и др. способствовало создание и внедрение автомобилей со всеми ведущими осями и двухосных роспусков большой грузоподъемности, использование летних дорог с покрытием из местных дорожно-строительных материалов и недорогих зимних дорог. Среднее расстояние вывозки с 1970 по 1985 г. возросло с 31,4 км до 49,8 км, коэффициент сменности на вывозке за этот период вырос с 1,44 до 1,70. В конце 1980-х гг. 70 % усов были грунтовыми, зависящими от погодных условий, 25 % – лежневыми и грунтоволежневыми, практически одноразового пользования, 3 % − с использо-

113 ванием лесосечных отходов и около 2 % из сборно-разборных щитовых покрытий. Именно в этот период приостановилось серьезное развитие транспортной сети для освоения лесных ресурсов, и многие из них стали переходить в состав экономически недоступных. К этому периоду страна имела определенные успехи в развитии лесопиления и целлюлозно-бумажной промышленности. Так, к 1987 г. по производству целлюлозы и волокнистых полуфабрикатов СССР вышел на третье место в мире (после США и Канады), а по выпуску бумаги и картона – на четвертое место (после США, Канады и Японии). Тем не менее доля СССР в мировом производстве целлюлозно-бумажной продукции и удельный вес отрасли в структуре промышленного производства страны были меньше, чем в дореволюционный период [176]. В конце 1990-х гг. в отрасли выпускались валочно-пакетирующие машины ЛП-19А, валочно-трелевочные машины ЛП-49, ЛП-17, ВМ-4А, трелевочные машины ЛП-18Г, ТБ-1, ЛТ-154, ЛТ-171, самоходные сучкорезные машины ЛП-30Г и ЛП-33А. К серийному производству готовились модернизированные машины ЛП-19Б, ЛП-58, ЛП-17А и вновь создаваемые машины: валочно-пакетирующие ЛП-54, ЛП-60 «Абакан», валочно-трелевочная МЛ-65, валочно-сучкорезно-трелевочные МЛ-45, МЛ-55. В качестве базовых тракторов использовались гусеничные и колесные тракторы ТТ-4М, ТБ-1М, ЛХТ-100Б, Т-151К (Т-150К), К-703М и др. В новых конструкциях повышались энергонасыщенность, надежность, производительность и эргономичность [109]. Перечень перечисленных выше модернизаций машин показывает, что в этот период велась преимущественно модернизация разработанной в предыдущие десятилетия техники: ЛП-19А взамен ЛП-19, ВМ-4А взамен ВТМ-4, ЛП-18Г взамен ЛП-18, ЛП-30Г и ЛП-33А взамен ЛП-30 и ЛП 33, ЛП-17А взамен ЛП-17, ТБ-1М взамен ТБ-1. Сформировалось лесное машиностроение по производству валочных, валочно-пакетирующих, валочно-трелевочных, сучкорезных и других машин. Была сформирована и развитая сеть отраслевых институтов, взаимодействующих с машиностроительными заводами, выпускающими созданную ими технику. Наряду с НИИ блестящие специалисты были сосредоточены в крупных конструкторских бюро и лабораториях, например, СКБ «ОТЗ», НИИЦмаш. Этими специалистами осуществлялись достаточно прогрессивные изобретения и технические решения. Положительно оценивая вклад многих талантливых ученых, конструкторов и технологов в создание модернизированной техники, нельзя не отметить, что их потенциал не был реализован из-за недостатков действовавшей в те годы планово-распределительной системы, наду-

114 манных методов ценообразования, недооценки лесной отрасли в целом, невнимания к вопросам энергомичности, экологичности лесной техники и созданию современных систем управления лесными машинами. Недооценивались и перспективы развития промежуточных рубок леса, которые в основном декларировались, а вся отрасль была нацелена на сплошные рубки леса. Отсюда и недооценка перспектив перехода на сортиментные методы заготовки леса и несплошные рубки леса и недооценка применения валочно-сучкорезно-расряжевочных машин и сортиментовозов, получивших впоследствии зарубежные наименования «харвестер» и «форвардер» (первопроходцами в этих направлениях машинизации в те годы стали Ленинградская ЛТА и КарНИИЛП) [40]. Сейчас уже кажется странным, что в то время, несмотря на передовой опыт зарубежных стран и результаты исследований КарНИИЛПКа и Ленинградской лесотехнической академии, среди специалистов формировалось мнение, что «в обозримом будущем лесозаготовки в стране будут вестись в основном с вывозкой хлыстов и сортиментов», а сортиментная заготовка найдет применение только на несплошных рубках леса [66]. В работе [122] также высказано мнение, что «основным технологическим процессом на лесозаготовках на ближайшую перспективу остается заготовка и вывозка хлыстов на нижние склады для первичной переработки и на склады потребителей. Наряду с этим будет увеличиваться объем технологии с вывозкой деревьев, обеспечивающей более полное использование древесной биомассы. Продолжится внедрение нового процесса – производства щепы на лесосеке». В 1980-х гг. велись работы по созданию колесных лесопромышленных тракторов. Онежский тракторный завод и ЦНИИМЭ пытались создать базовый колесный трактор класса тяги 4 тс и мощностью 147 кВт. Кировским тракторным заводом совместно с отраслевыми НИИ прорабатывались вопросы проектирования лесозаготовительных машины на базе модернизированного трактора К-703М класса тяги 5 тс. Ленинградская лесотехническая академия вела работы совместно с НПО «Силава», Липецким, Минским и Владимирским тракторным заводами, а также с Харьковским заводом тракторных самоходных машин по созданию для лесной отрасли модификаций сельскохозяйственных тракторов Т-25А, Т-30, Т-40АМ, МТЗ-80, используя новые компоновочнокинематические схемы. КарНИИЛП для несплошных рубок леса создавал комплект манипуляторных машин на базе трактора МТЗ-80, снабжаемого активным прицепным модулем: сортиментовоз ЛТ-189, процессор ЛТ-123, бесчокерную трелевочную машину ЛТ-190 и т. д. Бесчокерная трелевочная ма-

115 шина ЛТ-157 на базе трактора Т-157 выпускалась Харьковским тракторным заводом с 1975 по 1984 г. С 1985 г. вместо этого трактора выпускался трактор ЛТ-171, разработанный Кавказским филиалом ЦНИИМЭ, ЦНИИМЭ и ВПКИлесмашем [2, 61]. Идеи создания высокоэффективных колесных лесопромышленных тракторов и машин на их базе не были реализованы в связи с отсутствием необходимых комплектующих и агрегатов, лесных высокопрочных шин, манипуляторов, качественных гидроаппаратуры, гидротрансмиссий, цепей противоскольжения, спецстекла. Это происходило в период, когда за рубежом уже работали тракторы Тимберджек 360, Катерпиллер 518, Джон-Дир 540А, Валмет 838, Локомо 910 и др., оснащенные эффективными манипуляторами фирм Логлифт, Форестери и др. В итоге всего вышесказанного началось и впоследствии все более усиливалось отставание отечественного лесного машиностроения от зарубежного. Свидетельством этого стало то, что зарубежные фирмы в этот период предложили рынку разнообразные лесные машины: фирмы США и Канады – валочно-пакетирующие, валочно-трелевочные машины, трелевочные тракторы, передвижные раскряжевочные машины; Швеции и Финляндии – преимущественно харвестеры и форвардеры (харвестер Макери 34Т, харвестеры Локомо 919/750, АФМ 45 Лако и АФМ 60 Лако, Норкар 350Х, а также валочно-пакетирующую машину К625FB, валочно-трелевочную К2FF, ВТМ Валмет 880КК и др.). В этот же период финскими фирмами было предложено совместное производство лесной техники и созданы образцы машин ВТМ Валмет ТТ-4М и ВТМ ТБ-1 Форестери 685-Ф-55 и др. Идеи российских ученых и предложения зарубежных фирм по созданию на территории России техники совместного производства в те годы не были реализованы. Именно это не дало возможности обеспечить выпуск современной лесной техники, основанной на последовательном импортозамещении, усилилось отставание отечественного лесного машиностроения, особенно в области гидро- и электроуправления, эргономичности, производительности, надежности. Это нанесло в дальнейшем непоправимый удар по Онежскому и Алтайскому тракторным заводам в послеперестроечные годы, когда лесозаготовители стали отдавать предпочтение зарубежной технике для лесосечных работ, создаваемой ведущими агрессивную маркетинговую политику зарубежными фирмами, преимущественно скандинавских стран.

116 12. СТАНОВЛЕНИЕ РЫНОЧНЫХ ОТНОШЕНИЙ (1991-2000 гг.) Общая ситуация в стране. В сентябре 1991 г. Литва, Латвия и Эстония вышли из СССР. 08.12.1991 г. руководители РСФСР, Украины и Белоруссии в Беловежской Пуще объявили, что СССР перестал существовать, и согласились сформировать Содружество Независимых Государств (СНГ). 21.12.1991 г. в Алма-Ате руководители 11 республик подписали протокол об образовании этого содружества. 25.12.1991 г. президент СССР М. С. Горбачев ушел в отставку, на следующий день СССР был распущен. В конце ХХ века шло становление суверенного российского государства, начавшееся конфликтами законодательного и исполнительного органов власти. Был разрушен уклад жизни, основанный на принципах плановой экономики и идеологического контроля существования страны и ее граждан. Переход в новую экономическую систему шел путем разрушения всего отработанного годами и без достойной экономической платформы. Создавался новый, тогда еще мало понятный рыночный уклад. Началось отставание отечественной науки, высококвалифицированные ученые и инженеры стали выезжать за рубеж. Кризис 1998 г. был вызван решением правительства в одностороннем порядке прекратить выплату доходов и выкуп по Государственным краткосрочным обязательствам, приостановить погашение задолженности перед ведущими банками запада, заморозить банковские счета, девальвировать рубль. Начались паралич банковской системы, массовый отток иностранных инвестиций, спад производства, рост инфляции, падение жизненного уровня населения. «Шоковая терапия» разрушила консолидацию, общество расслоилось на очень бедных и богатых, обнищала значительная часть населения, снизилась его социальная поддержка. В этой ситуации происходил переход лесной промышленности и лесного хозяйства России к рыночным отношениям. В 1993 г. были приняты «Основы лесного законодательства Российской Федерации» (слова «Советский Союз» заменяли слова «Российская Федерация»), пришли и новые понятия − «аренда лесов» и «лесные торги». В 1997 г. вступил в действие новый Лесной кодекс РФ [139]. Госкомлес СССР Указом Президента России 01.02.1992 г. был ликвидирован в связи с распадом СССР, лесное хозяйство было передано в ведение Министерства лесного хозяйства РСФСР, которое затем было

117 преобразовано в Комитет по лесу (в составе Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды – МПР). На базе этого Комитета, выделенного из состава МПР, была создана Федеральная служба лесного хозяйства России (Рослесхоз). В 2000 г. указом Президента РФ была утверждена новая структура федеральных органов исполнительной власти, Рослесхоз был упразднен, его полномочия передали МПР РФ. Специалисты констатируют – за много веков государственное управление лесным хозяйством страны претерпело множество реорганизаций и всего несколько принципиальных реформ, с 1917 по 1992 гг. лесное ведомство было реорганизовано 20 раз и трижды упразднено [139]. Такая чехарда всегда оправдывалась заботой о лесной промышленности и лесном хозяйстве, под каждое необоснованное решение подводилась идеологическая база. Но никто не пытался ответить на вопрос, а помогает ли эта суетливость стать России мировой лесной державой, а не оставаться сырьевым придатком Запада, то резко перерубая расчетную лесосеку, то осваивая менее 70 % от ее объема и уступая развитым лесопромышленным странам по всем показателям эффективности лесопользования. Менялись руководители и названия ведомств, но суть оставалась прежней, страна теряла возможности использования достоинств плановой директивной экономики, а ее руководители не смогли обеспечить грамотный переход к рыночной экономике. Был разрушен научный потенциал ЛПК, из 31 научно-проектной организации, функционирующей в 1990 г. в системе Минлеспрома СССР, к концу ХХ века осталось порядка 10, утративших, как правило, экспериментальные базы, заводы, конструкторские бюро, полигоны, с низким уровнем финансирования. Это не позволяет им серьезно влиять на ЛПК и его переход к иновационно-инвестиционныму развитию. В итоге большая доля отечественных лесоматериалов уступает по качеству зарубежным и производится по устаревшим технологиям со значительными производственными издержками, а зачастую и с негативным влиянием на экологическую обстановку. Поэтому велика доля закупаемой импортной техники [105]. В качестве примера могут быть приведены зарубежные бензопилы, форвардеры и харвестеры, производители которых уже в конце XX века выиграли конкуренцию у отечественных машиностроителей. В начале 1990-х гг. были разрушены хозяйственные связи и инновационный потенциал отрасли при одновременном резком росте цен на материалы, энергоносители, транспортные услуги, падении платежеспособного спроса на внутреннем рынке на лесоматериалы, недоступности кредитных ресурсов, недостатке оборотных средств на создание

118 сезонных запасов на воспроизводство, а также инвестиций на техническое поддержание и обновление основных фондов. Из-за либерализации экспорта стали снижаться цены при экспорте российских лесоматериалов. В итоге в начале 90-х гг. XX века российский ЛПК оказался в глубоком структурно-экономическом кризисе, последствия которого не преодолены и до сегодняшнего дня. Особенно остро кризисные явления проявились в 1996-1998 гг. После обрушения курса рубля, последовавшего после дефолта в августе 1998 г., только к концу года многие предприятия отрасли использовали положительное влияние дефолта на реализацию экспортной продукции и приостановили спад экономических показателей. Экспортная выручка стала важнейшим фактором стабилизации финансового положения предприятий отрасли. В период плановой экономики в Советском Союзе централизованно формировали баланс производства и потребления древесины и потоки лесных грузов. За счет этого обеспечивали нуждающиеся в этих грузах территории, исключали встречные потоки лесных грузов, планировали своевременность их отгрузки, подвижной состав. Функционировала четкая система учета поставок и потребления лесопродукции в регионах. По единой системе формировались рынки и портфели заказов и осуществлялась специализация всех лесоэкспортных предприятий при непосредственном участии внешнеторговой организации «Экспортлес». Лесоэкспортные предприятия работали по системе кооперации на основе специализации их на выработку пилопродукции определенных размеров. Жестко определенные три-четыре предприятия обслуживали два-три рынка, другие предприятия обслуживали другие рынки, т. к. одно предприятие не в состоянии обеспечить потребность даже одного рынка (до 70 сортосечений). В рассматриваемый период ситуация в корне изменилась. Департаментом лесопромышленного комплекса Минпромнауки РФ и ГНЦлеспромом в 2002 г. отмечалось, что в России сложилась парадоксальная ситуация в лесном экспорте, когда со стороны России лесным экспортом занимаются тысячи фирм, а со стороны импортеров – всего несколько покупателей. Недостаточная квалифицированность российских экспортеров лесоматериалов, слабое знание ими рынка приводят к взаимной конкуренции, а зачастую и к антидемпинговым разбирательствам импортеров, что снижает валютную выручку от экспорта. В целях исключения этих факторов Минпромнауки РФ и ГНЦлеспромом предложено ввести профессиональную аттестацию лесоэкспортеров, установить индикативные цены на экспортную лесопродукцию, ввести регистрацию экспортных контрактов. При этом экспортная политика, та-

119 моженные пошлины могли стимулировать рост объемов производства, обеспечивающих внутренний рынок, и увеличение экспорта [80]. Как отмечалось в работах [19, 20] и др., при проведении приватизации в отрасли имели место серьезные просчеты в организации управления этими процессами. После распада СССР и приватизации лесопромышленных предприятий большинство из них разделилось на мелкие лесозаготовительные и лесоперерабатывающие фирмы различных видов собственности. Одновременно начал происходить передел участков лесного фонда, нередко с криминальным уклоном. Лесопромышленная отрасль стала неуправляемой, появился «дикий» рынок лесопродукции, нарушились снабженческо-сбытовые связи. За период перехода России к рыночным отношениям в корне изменилась структура ЛПК, многие предприятия в результате приватизации акционировались, стали самостоятельными в принятии плановых и управленческих решений в рыночных условиях по реализации лесопродукции, выбору партнеров (потребителей лесоматериалов, поставщиков техники, запасных частей, горюче-смазочных материалов и т. п.). На рынке лесоматериалов значительно увеличилось количество посреднических структур, мелких лесозаготовительных предприятий, а также небольших коммерческих фирм, занимающихся как обеспечением предприятий машинами, оборудованием, запасными частями, горюче-смазочными материалами, так и торговлей лесоматериалами. Рассмотрение лесопромышленных предприятий как объектов управления показало, что в этот период многие из них функционировали неэффективно. Причем причины этого лежат как во внешней среде, так и во внутренней среде – в стратегии и тактике деятельности административно-управленческих аппаратов предприятий. Отрасль начала испытывать дефицит квалифицированных кадров специалистов, владеющих знаниями и умениями в области правовых, экономических, хозяйственных и организационных механизмов, понимающих факторы и условия современного рынка, умеющих вписываться в производственно-предпринимательскую среду, организовывать и поддерживать предпринимательские связи, принимать решения, руководить предприятиями и достойно защищать свой бизнес, знающих возможности приложения современных математических методов и информационных технологий к решению производственных задач. В отрасли произошли негативные сдвиги в объемах и структуре рынка лесопродукции, существенно изменившие спрос и предложения на товары и услуги. Была разрушена ранее работоспособная система организации и управления производственной, торговой и сбытовой дея-

120 тельностью ЛПК, выявилось значительное физическое и моральное старение части активов предприятий. Переход к рыночной экономике региональных ЛПК осуществлялся крайне болезненно, значительная часть предприятий была оснащена устаревшим оборудованием, сохранялась сырьевая направленность экспорта. Снижение объемов производства основных видов лесоматериалов за 1990-1998 гг. по северному району составило: 38,3 % – вывозка древесины, 37,0 % – выпуск пиломатериалов, 2,3 % – древесностружечных плит, 19,0 % – древесноволокнистых плит, 46,4 % – целлюлозы и 37,9 % – бумаги и картона. Валютная выручка от реализации лесной продукции в 1998 г. составила 3 млрд. дол. США, импорт лесной продукции в Россию за тот же период времени достиг приблизительно 2 млрд. дол. США, в основном за счет импорта мебели. Для сравнения: выручка в Финляндии от лесного экспорта в 1998 г. равнялась 12 млрд. дол. США [23]. При разрушении старых и формировании новых хозяйственных структур в начале 90-х гг. ХХ века появились серьезные проблемы. Например, Усть-Илимский ЛПК в 1992 г. при приватизации распался на 34 самостоятельных акционерных общества (ранее работавших в едином технологическом потоке – от лесозаготовок до выпуска конечной продукции − целлюлозы, древесных плит, пиломатериалов). Каждое предприятие стало проводить в ущерб смежникам нескоординированную финансовую и промышленную политику. Так, древесноподготовительный завод Усть-Илимского ЛПК, производивший технологическую щепу для целлюлозного и плитного производств, выделившись в частное ЗАО «Ксилема», стал диктовать низкие цены на древесину, поступающую из леспромхозов, и высокие цены на поставляемую щепу. В итоге начались перебои с обеспечением древесным сырьем основного производства, а леспромхозы начали искать новых потребителей. Лишь благодаря тому, что в большинстве предприятий сохранились государственные пакеты акций, начался тяжелый и длительный процесс восстановления связей и управляемости, и на базе бывшего комплекса были созданы «Усть-Илимский лесопромышленный концерн» и лесопромышленная холдинговая компания «Усть-Илимский ЛПК» [105]. В отрасли были разрушены существовавшие ранее производственные, технологические и кооперированные связи между предприятиями, нарушены межотраслевая сбалансированность, система регулирования экспорта лесопромышленной продукции; образовался серьезный дефицит достоверной статистической информации о состоянии зарубежных рынков сбыта, что приводит к несогласованности действий предпри-

121 ятий в проведении ценовой политики (в результате значительная часть экспортной продукции реализуется по демпинговым ценам). В результате необоснованных реформ, не учитывающих особенности региональных ЛПК, возникли и негативные изменения в объемах и структуре товарного рынка лесопродукции, существенно изменившие параметры спроса и предложения на товары и услуги. Структура активов предприятия стала неэффективной в смысле обеспечения оптимизации цен на товары и услуги. Была разрушена действовавшая ранее работоспособная система организации и управления производственной, торговой и сбытовой деятельностью ЛПК; произошло значительное физическое и моральное старение части активов предприятий. Вследствие происшедших к концу ХХ века реформ финансы лесопромышленных предприятий также претерпели существенные изменения, источники формирования капитала стали децентрализованными и наметилась тенденция снижения величины капитала, эффективности его использования (его оборачиваемости и рентабельности). В сложившейся экономической обстановке финансы предприятия стали неспособны выполнять воспроизводственную функцию, в итоге три четверти предприятий ЛПК оказались в финансовом кризисе. В результате в отрасли сложилась кризисная ситуация, как на внешнем, так и на внутреннем рынке, сложность которой усугубляют: − потеря предприятиями ЛПК возможности получения долгосрочных и среднесрочных финансовых ресурсов и их низкая платежеспособность; − нерациональная структура грузопотоков, которая, в свою очередь, связана с нерациональным расположением лесоперерабатывающих предприятий по территориям ЛПК; − несбалансированная структура поставок и потребления круглых лесоматериалов, усложняющаяся усилением борьбы за лесные ресурсы; − отсутствие единой ценовой политики, приводящее к низкому уровню цен на отечественную лесопродукцию; − сохранение высокого уровня объемов вывоза лесопродукции в круглом виде за пределы региональных ЛПК; − отсутствие сбыта низкосортной и лиственной древесины. Кризис инвестиционной деятельности не обеспечивал возобновление и поддержку состояния основных фондов ЛПК, что в свою очередь снизило его производственный потенциал. В то же время налицо остра потребность в большом объеме инвестиций для технического перевооружения производства, строительства лесовозных автодорог и уско-

122 ренного освоения прогрессивных малоотходных и природощадящих технологических процессов; Уровень освоения расчетной лесосеки лесозаготовительными предприятиями региональных ЛПК не позволяет обеспечить древесным сырьем в требуемых объемах местных товаропроизводителей – деревообрабатывающих и деревоперерабатывающих предприятий (лесопильных предприятий, ЦБК и др.). В результате этого, а также из-за недостатка государственного влияния и различия интересов лесозаготовителей и потребителей древесины региональные ЛПК в значительной мере дезынтегрированы. Имеет место усиление конкуренции с российскими и зарубежными товаропроизводителями; На работу предприятий ЛПК, как и в настоящее время, серьезное влияние оказывала сезонность лесозаготовок, в результате чего до 40 % объема лесозаготовок приходилось на 1 квартал зимнего периода. Как следствие этого, например, предприятия Пудожского района Карелии зимой не могли оперативно реализовать свою продукцию, что приводило к замораживанию оборотных средств. При сложившейся системе уровень цен диктовался, прежде всего, потребителями лесопродукции. Производители лесопродукции широко разбросаны по территории региона, работают разрозненно, большинство из них не в состоянии проводить эффективную маркетинговую работу, не только формировать, но и изучать рынок, прогнозировать колебания в ценообразовании и т. п. Значительную часть их поставок контролировали различные посреднические фирмы. В 1992 г. доля убыточных предприятий в ЛПК была ниже, чем в целом по промышленности, электроэнергетике, топливной и ряде других отраслей, а к 1995 г. доля убыточных предприятий отрасли составила более 38 % от их общего числа. Высокие темпы роста доли убыточных предприятий в ЛПК вызваны непродуманными трансформациями в экономике, крайней нехваткой оборотных средств и интенсивным ростом цен на транспортные услуги и энергоносители [105]. Оживление производства в декабре 1998 г. было закреплено в 1999 г., когда индекс промышленного производства в отрасли к 1998 г. составил 117,8 %. Был увеличен выпуск деловой древесины на 10,2 %, древесностружечных плит – на 25,7 %, древесноволокнистых плит – на 25,1 %, фанеры клееной – на 20,4 %, целлюлозы товарной – на 26,9 %, бумаги – на 20,2 %, картона – на 35,7 %. В 31 регионе увеличен объем производства лесобумажной продукции. Впервые за три года предприятия получили положительный сальдированный финансовый результат, который составил в 1999 г. 17,9 млрд. руб. В 1999 г. доля экспорта в

123 общем объеме товарной продукции составила около 60 % и отрасль окончательно стала экспортоориентированной [105]. Однако рост производства в ЛПК в этот период происходил, как правило, на базе ранее созданных производственных мощностей без достаточных инвестиций для их реконструкции и обновления. Поэтому спрос на лесопромышленное оборудование, возросший в 1999 г. по мере исчерпания эффекта «дефолта» значительно упал. В результате предприятия перестали инвестировать средства в техническое перевооружение производства. За 1990-2000 гг. заготовки древесины в России уменьшились более чем в 4 раза, за тот же период заготовка древесины в целом в мире увеличилась на 17 % [86]. Производство лесобумажной продукции в 2000 г. составило 188,9 млрд. руб., или 146,8 % к уровню предыдущего года, рост физического объема производства составил 113,4 % по отношению к 1999 г. Основной причиной замедления восстановления объемов производства стало влияние внешних факторов, не способствовавших поддержанию высоких темпов развития производства. Негативное влияние оказало замедление темпов развития экономики страны, что снизило востребованность внутреннего рынка в лесопродукции. Валютная выручка, полученная от торговли лесобумажной продукцией, за 2000 г. возросла на 21,2 % к прошлому году и составила 4,0 млрд. долларов США. Снижение уровня основных экономических и финансовых показателей лесопромышленного комплекса не ограничилось 2000 годом, а продолжилось и в последующие годы [105]. По данным НИПИЭИлеспром, экономический кризис в период проведения рыночных реформ коснулся и целлюлозно-бумажной промышленности. С 1990 по 1995 г. производство целлюлозы по варке сократилось на 44,2 %, бумаги – 47,1 % и картона – 57,8 %. Это снижение практически коснулось всех основных предприятий разных регионов Российской Федерации. Поддерживали свои позиции на внутреннем и внешнем рынках предприятия Северо-Западного и Сибирского региона. Однако имел место вывод отдельных мощностей по производству целлюлозы, бумаги и картона на Архангельском ЦБК (сульфитное производство) ОАО «Волга», Соломбальском ЦБК, ОАО «Кондопога» и др., а также вывод из эксплуатации Амурского и Астраханского целлюлозно-картонных комбинатов и предприятий Сахалинской области [105]. Наиболее заметный рост производства целлюлозно-бумажной продукции начался с 1998 г., что стимулировалось общим оживлением оте-

124 чественной экономики, увеличением внутреннего спроса, а также благоприятной конъюнктурой мирового рынка. Понимание изложенного привело к тому, что в целях формирования в ЛПК рыночной инфраструктуры, сохранения технологических и производственных связей, осуществления предприятиями технологически замкнутого цикла производства, единой инвестиционной и научнотехнической политики и в соответствии с Постановлением Правительства Российской Федерации от 23.12.1993 г. № 1311 «Об учреждении лесопромышленных холдинговых компаний» уже к 2000 г. в ЛПК было создано 47 лесопромышленных холдинговых компаний [105]. Как предсказывали специалисты МГУЛа [198], названные структуры и группы завершают передел собственности и «... через 2-3 года в ЛПК России будет тот новый "экономический порядок", который сегодня выстраивается частным капиталом». Особенность отрасли в том, что при интеграции имеется возможность создания структур, охватывающих технологические комплексы от заготовки лесопродукции до переработки, реализации продукции глубокой переработки древесины и лесовосстановления. Не случайно в «финансово-промышленных группах все более вызревает понимание необходимости контроля со стороны всей цепочки производственной деятельности от сырья и до конечной продукции» [92]. Во многих работах рассматриваемого периода было показано, что важным направлением является увеличение производственных мощностей сортиментной заготовки леса. Такая технология повышает экономичность и экологичность лесосечных работ, более чем в 2 раза повышает производительность труда. Ряд проблем ЛПК конца ХХ века может быть показан на примере Карелии. С изъятием лесосырьевых баз и приватизацией ЛПХ лесовозные дороги остались без хозяина. Произошло катастрофическое снижение объемов строительства автомобильных дорог. Прекратилось перспективное планирование рубок и развития дорог. Строительство временных дорог ведется под минимум текущей потребности. В 1997 г. только 8 предприятий Карелии ввели 67 км новых лесовозных веток, в 1998 г. 6 предприятий – 51,4 км. Это в 6-7 раз ниже темпов строительства в 1980-х гг. и бывшего норматива Минлеспрома СССР, предусматривающего строительство 85 км дорог на 1 млн. м3 вывозки. В 1999 г. с оздоровлением финансового состояния предприятий и принятыми организационными мерами удалось несколько поправить положение, обновить технику, вовлечь оборотные средства в строительство и содержание дорог.

125 При общей потребности лесозаготовительной отрасли Республики Карелия в ежегодном строительстве и реконструкции лесных дорог постоянного действия 800 км, в 1999 г. введено всего 167 км. Важнейшим направлением переработки круглых лесоматериалов в Карелии остается лесопиление, ранее потреблявшее треть круглых лесоматериалов. Лесозаводы Карелии поставляли на экспорт более 1 млн. м3 пиломатериалов в год и обеспечивали значительную часть валютной выручки республики. В число других направлений деревообработки входили производство домов, лыж, мебели, фанеры. В деревообработке темпы снижения производства за период 1990-1998 гг. были значительнее, чем в других отраслях ЛПК, производство пиломатериалов снизилось почти в 4 раза, резко снизились объемы выработки клееной фанеры. В 1997 г. мощность лесопильных предприятий использовалась только на 25 %. В 1998 г. в Карелии функционировало 230 предприятий, занимающихся деревообработкой (только 31 % крупных и средних). Выпуск пиломатериалов рассредоточен по многим предприятиям и цехам. По данным Госкомстата Карелии, в 1998 г. насчитывалось 100 лесопильных предприятий и цехов, из которых 12 крупные и средние, выпускающие примерно 80 % пиломатериалов в республике. Несмотря на изложенные проблемы, учитывая наличие значительных ресурсов древесного сырья и тенденции выхода из кризиса и развитие ориентированных на экспорт производств, Россия имеет значительный потенциал не только для восстановления позиций на внутреннем и мировом лесных рынков, но и для увеличения доли лесного экспорта. В конце ХХ века в ЛПК России функционировало более 18 тыс. предприятий, в т. ч. около 3 тыс. крупных и средних. Из крупных и средних предприятий 96 % было приватизировано, доля государства (от 10 до 60 %) имелась в 500 акционерных обществах. Практически полностью были приватизированы предприятия мебельной, фанерной, лесопильной, целлюлозно-бумажной отраслей промышленности и около 90 % лесозаготовительных предприятий. В 2000 г. около 62 % объема товарной продукции ЛПК поставлялось на экспорт, валютная выручка увеличилась по сравнению с 1999 г. на 19,3 % (80 % роста обеспечено за счет целлюлозно-бумажной продукции). Около трети валютной выручки ЛПК было получено от продаж круглого леса [105]. Как видно из вышеизложенного, в период становления рыночных отношений лесная отрасль перенесла все те же явления, что и вся страна. Однако она оказалась в тени нефтяной и газовой отраслей и пути решения ее проблем в конце ХХ века декларировались, но стратегических государственных мер для их разрешения не предпринималось.

126 13. В ОЖИДАНИИ ПЕРЕМЕН (2001-2008 гг.) Общая ситуация в стране. Текущее десятилетие XXI века характерно тем, что значительная часть жителей страны поддерживает необходимость становления сильного российского государства и обеспечения территориальной целостности страны. В стране идет поиск путей преодоления социально-экономического кризиса и создания эффективной экономики, повышения уровня жизни населения. В промышленности идут активные интеграционные процессы, во многие отрасли приходит иностранный капитал, что является свидетельством заинтересованности зарубежных компаний в российском рынке. Россия начинает вписываться в процессы глобализации мировой экономики. Формируется класс успешных предпринимателей, появляются современные менеджеры, консультанты, растет значение образования. Экономика набирала запас прочности, но ее основа обусловлена, прежде всего, благоприятной конъюнктурой на мировом нефтяном рынке. Начаты реформы в пенсионной системе, в жилищнокоммунальной сфере, на железнодорожном транспорте, в энергетике, телекоммуникациях, идут попытки реструктуризации естественных монополий. Частный капитал доминирует в экономике страны. Доля частного сектора в производстве валового внутреннего продукта достигла примерно 80 %. В то же время по доле привлекаемых инвестиций Россия отстает от других стран, сильны проявления теневой экономики и коррупции, несовершенно законодательство, серьезно отстает отечественная наука, бизнес не стал социально ответственным. Все еще недостаточно эффективен прогноз и анализ результативности принимаемых решений и их последствий с точки зрения экономических, социальных, демографических и др. рисков. Последствия законотворчества порой лихорадят целые отрасли промышленности (что повлияло, например, на лесную промышленность и лесное хозяйство при спешной трансформации Лесного кодекса РФ, при введении пошлин на экспорт лиственной древесины, которая не имеет внутреннего сбыта в стране). Начиная с 2008 г. на состоянии экономики сказывается мировой кризис, включая сжатие платежеспособного спроса, вымывание оборотных средств предприятий, усложнение доступа к кредитным средствам и др.

127 13.1. Лесное хозяйство и лесное законодательство Состояние лесного хозяйства России было подробно рассмотрено на заседании Правительства РФ 24.05.2007 г., где были представлены материалы, характер ресурсов, состояние отрасли. По запасам древесины в 2007 г. Россия занимала первое место в мире. Общий запас древесины составляет 82 млрд. м3, в том числе спелых и перестойных насаждений – 44 млрд. м3. На долю ценных хвойных пород приходится более 70 % от общего запаса. Расчетная лесосека составляет 531 млн. м3, годичный прирост древесины в лесах России – 970 млн. м3. Расчетная лесосека в 2006 г. составила 531450 тыс. м3, в т. ч. по хвойному хозяйству – 295623 тыс. м3 (по сравнению с 2005 г. выше на 4960 тыс. м3, а по хвойному – ниже на 30 тыс. м3). Общий накопленный запас древесины составляет более 1/5 от мирового и ежегодно прирастает почти на 1 млрд. м3. Как отмечено А. Писаренко и В. Страховым, по этим причинам на нашу страну возложена глобальная ответственность – участвовать в сохранении лесов мира, не говоря уже о бореальных лесах, 2/3 которых произрастает на территории России. Россия обладает гигантской площадью суши, на которой по географическим природным причинам произрастают леса. Но это по преимуществу бореальные леса, то есть низкопродуктивные и медленно растущие. 70 % площади лесов России недоступны для коммерческого использования по транспортным и экологическим причинам (горные леса, леса на вечной мерзлоте) [138]. Лесосырьевые ресурсы России позволяют обеспечивать не только текущие и перспективные внутренние потребности в древесине и продуктах ее переработки, но и значительно расширить экспорт лесоматериалов в зарубежные страны. Однако использование расчетной лесосеки в последние годы не превышало 22-24 %. Характерной особенностью размещения лесосырьевых ресурсов России является резкий территориальный дисбаланс структуры производства и потребления древесного сырья, характерен дисбаланс концентрации на территории страны деревопотребляющих предприятий и распределения объемов заготовок и потребления по субъектам Федерации. Запас древесины спелых лесов Европейско-Уральской части России составляет 18 % от общего запаса спелых лесов страны, а заготавливается в этой части свыше 60 % от общего объема заготовок. Площадь участков лесного фонда, предоставленных в аренду для заготовки древесины, составила в 2006 г. 114,1 млн. га, для побочного

128 лесопользования − 2,0 млн. га, для нужд охотничьего хозяйства − 38,1 млн. га, для культурно-оздоровительных, туристических и спортивных целей − 26,3 тыс. га, для заготовки живицы − 88,3 тыс. га. В 2006 г. лесопользование осуществлялось по двум формам его организации − арендной и краткосрочному лесопользованию. Краткосрочное пользование осуществлялось через лесные аукционы и по решениям территориальных органов федерального агентства лесного хозяйства или органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации для удовлетворения потребностей в лесных ресурсах бюджетных организаций, сельхозорганизаций и населения. В 2006 г. в России заготовлено 161,9 млн. м3 леса, в т. ч. при рубках главного пользования – 114,4 млн. м3 древесины (21,5 % от размера расчетной лесосеки). Общий объем древесины, заготовленной в 2006 г. на арендованных участках, составил 86,5 млн. м3 при установленном размере ежегодного отпуска − 140,3 млн. м3 (61,4 %). По результатам лесных аукционов в 2006 г. реализовано 25,1 млн. м3 древесины, что превысило объем 2005 г. на 5,3 млн. м3. Мероприятия по уходу за лесами проведены в 2006 г. на площади 1,1 млн. га, уход за молодняками − на 414,6 тыс. га. При рубках промежуточного пользования заготовили 23,9 млн. м3 ликвидной древесины. В 2006 г. лесовосстановительные работы проведены на площади 821,2 тыс. га (посадка и посев леса – на 172,6 тыс. га, меры содействия естественному возобновлению леса – на 648,6 тыс. га). Введено в категорию хозяйственно ценных насаждений 1106 тыс. га молодняков, в том числе за счет лесных культур − 207,9 тыс. га. По сравнению с 2005 г. общий объем лесовосстановления увеличен на 8,3 %. В 2006 г. сплошными рубками главного пользования и сплошными санитарными рубками пройдено 670,7 тыс. га. В целях формирования постоянной лесосеменной базы в 2006 г. за счет средств целевого финансирования заложено 224,4 га селекционных объектов, в том числе 155,7 га лесосеменных плантаций, 32,9 га архивов клонов и маточных плантаций плюсовых деревьев, 35,8 га испытательных культур. Таким образом, Россия обладает колоссальными лесными ресурсами, которые в настоящее время недоиспользуются. Именно поэтому в начале ХХI века на всех уровнях (государство – общество – ученые – бизнес) пришло понимание того, что результативность отечественного лесного законодательства страны низка. По показателям прироста на гектаре, отдачи с 1 га лесной площади, созданию добавленной стоимости, комплексности использования древесного сы-

129 рья, доле в экспорте лесопродукции и др. Россия отстает от развитых лесопромышленных стран. Одной из основных причин этого явления, помимо доставшихся в наследство проявлений отсталой экономики и влияния перестроечных процессов, является несовершенство нормативных актов, регламентирующих лесопользование в России. При этом была определена необходимость модернизации не только Лесного кодекса РФ, но и множества других нормативных документов. Накопились сотни подзаконных актов, которые также не давали возможностей эффективно осваивать лес, в частности, Правила рубок леса, рубок ухода и лесовосстановления. Острейшая полемика по этим проблемам развернулась на страницах газет и журналов, в Государственной думе РФ, на многочисленных семинарах, форумах, конференциях. Шла разработка новой редакции Лесного кодекса РФ. Однако вскоре количество предлагаемых проектов нового Лесного кодекса быстро перешло пределы разумного, достигнув за год десяти, а затем и превысив эту цифру. Первые проекты Лесного кодекса РФ полностью ущемляли полномочия субъектов РФ в области лесных отношений и были способны разрушить с трудом воссоздаваемые производственно-хозяйственные связи предприятий и лесное хозяйство и лесную промышленность в целом. Сложно доказывалось то, что в лесопользовании надо дать регионам действенные права, что многое можно решить в регионах грамотнее и оперативнее. Были предложения передать лесные ресурсы в частную собственность. Возникли острейшие споры о принципах политики и стратегии выбора рационального соотношения форм собственности на леса и лесные земли, не покрытые лесом. Сторонники частной собственности считали, что следует устранить ограничения на куплю-продажу участков лесного фонда. За право получения леса в собственность или в аренду на длительный срок борются крупнейшие корпорации мира. Противники передачи лесных ресурсов в частную собственность считают, что это приведет к несправедливому перераспределению национального богатства в интересах меньшинства, дифференциации доходов членов общества. Поэтому целесообразно рассмотреть зарубежный опыт и мнения по данному вопросу специалистов. В развитых странах соотношения форм собственности на леса различны. Проблему рационального пользования ресурсами леса можно решить построением эффективного механизма управления. Этот механизм включает систему законодательных актов, организационной

130 структуры, экономических рычагов и формируется под воздействием соотношения и развития форм собственности на леса [6]. Выделяют три типа управления. Первый тип сформирован при преобладании государственной собственностью на леса (в Канаде). Второй – при примерно одинаковом соотношении лесных площадей, находящихся в государственной и частной собственности. Третий – образуется при преобладании частной собственности на леса (в Финляндии) [6]. Принципиальная позиция была высказана проф. А. Н. Обливиным – успешное повышение продуктивности древостоев в странах со значительной долей частных лесов (Финляндия, Швеция, Япония) произошло благодаря, в первую очередь, государственным субсидиям и мерам государственного регулирования, а не инвестициям их владельцев [127]. У России есть горький опыт приватизации лесов в дореволюционный период, когда их тотальная вырубка привела к потере 30 % лесного покрова европейской части страны [68]. Как отмечает И. В. Шутов, процесс вхождения лесного хозяйства в рыночную экономику не может рассматриваться как аргумент для передела государственной лесной собственности [227]. В историческом экскурсе академика РАСХН Н. А. Моисеева отмечено, что состояние частных и крестьянских лесов задолго до революции беспокоило ученых и специалистов, общественность, формируя мнение о необходимости активного вмешательства государства в управление частными лесами, вплоть до выкупа и передачи их в государственную собственность. Такое отношение к собственности на лесные земли обосновал и Г.Ф. Морозов в 1917 г. «Не только принципиальная сторона, но и уроки и факты истории доказали право государства вести лесное хозяйство». Подводя итог, Н. А. Моисеев задает вопрос «Стоит ли еще раз "наступать на грабли"?» [120]. На пленарных слушаниях в Госдуме России на тему «Земельные отношения и оценка природных ресурсов России» 19.01.1999 г. отмечалось, что ряд специалистов пытается убедить, что только частная собственность создает условия для рационального использования земли, что лишь благодаря этому западные фермеры добились высоких результатов по сравнению с нашими колхозами и совхозами. Однако не форма владения является тормозом, а недопустимо низкая эффективность хозяйствования на земле и нерациональное природопользование [143]. Однозначно по рассматриваемому вопросу высказывается П. М. Коловагин: «… для сохранения государства общество обязано быть истинным владельцем всей его территории, ее земельных, водных и прочих природных ресурсов, включая полезные икопаемые, воздушное

131 пространство и ландшафтно-рекреационные зоны.»… «Народу России должно принадлежать его конституционное право верховного собственника территориальных и природных ресурсов страны, как правовое отражение его естественного исторического права» [78]. Далеко не все развитые лесопромышленные страны, как бытует мнение, отказались от государственной собственности на леса, например в Канаде – преобладающая часть лесов принадлежит государству. В то же время в Финляндии почти 90 % собственности приходится на частных собственников леса и на государство. Это свидетельствует о грамотной политике лесопользования и разумном соотношении цен на круглый лес в зарубежных странах с развитой лесной промышленностью. Включение лесов и лесных земель в гражданский оборот пополнит бюджет за счет приватизации части лесных ресурсов и поможет решению финансовых проблем. Однако эта приватизация означает передачу прав на получение лесного дохода новым собственникам, что, как показывает опыт, может обойтись государству потерями, превышающими выручку от продажи лесных земель и лесов. Проблему обострила Г. Д. Титова, считая, что ни о какой продаже земли не может быть и речи, когда труд учителей, врачей, инженеров, рабочих, военных постоянно обесценивается за счет снижения курса рубля. Чтобы остаться страной, с которой в мире считаются, нужна строжайшая экономия во всем, что еще принадлежит обществу. Для этого нет иных путей, как вернуться в сфере природопользования к оптимизационным планам и балансовым расчетам, испытанным и действенным инструментам государственного регулирования. Нужны упорядочивающие и регламентирующие действия государства [186]. Государственный советник РФ, главный инспектор Счетной палаты РФ С. Пилиев считает, что лесное хозяйство должно находиться в государственной собственности; для лесной промышленности подходят смешанные формы – государственная с поощрением арендных отношений, в т. ч. концессий, и частная, включая участие иностранного капитала; предприятия деревообрабатывающей и целлюлозно-бумажной промышленности могут находиться в смешанной или частной собственности (возможно участие иностранного капитала) [137]. Постоянно возрастающая экономическая и экологическая роль лесов как важнейшего компонента биосферы и постоянного источника рентных платежей свидетельствует о целесообразности сохранения в нашей стране государственной собственности на леса и лесные земли.

132 Государство, осуществляя законодательную функцию и определяя правовой режим государственной собственности, наилучшим образом обеспечит эффективную правовую защиту лесов. Являясь носителем политической власти, оно может распоряжаться лесами и землями лесного фонда как гражданско-правовыми средствами, так и административными актами. Только государство как собственник лесов, пользующийся правом на получение лесной ренты, в состоянии гарантировать финансирование расходов на охрану и воспроизводство лесных ресурсов из средств государственного бюджета. Именно государство, принимающее на себя международные обязательства в области охраны, использования и воспроизводства лесов, сохранения биологического разнообразия, предотвращения глобальных изменений климата и природной среды, может обеспечить их неукоснительное выполнение [68]. Профессор Калифорнийского университета М. Гэфрин считает, что аргументы о том, что общественная собственность на землю несовместима с рыночной экономикой, западные экономисты и банкиры пытаются навязать России, пролагая дорогу «чужакам» к контролю над национальными ресурсами. По его мнению, свободный рынок и общественная земля совместимы в рыночной экономике, свободный рынок и общественная земля не могут существовать друг без друга [47]. Рассматривая вопросы собственности на леса и лесные земли, профессор А. Н. Обливин считает, что в сегодняшних условиях нужно сохранить законодательно утвержденную Лесным кодексом РФ в качестве доминирующей федеральную государственную собственность на леса и лесные земли, не покрытые лесом, но более четко разграничить полномочия между субъектами РФ. Пренебрежительное отношение к государственному регулированию в России обернулось резким спадом заготовки древесины, лесопиления, целлюлозно-бумажной промышленности, и, как следствие, страна по лесному сектору откатилась к уровню этих производств в 30-х годах. Особенно пагубно это отразилось на лесах как государственном имуществе [127]. Н. А. Моисеев также доказывает необходимость закрепления федеральной собственности на леса. В условиях экономического кризиса многие субъекты Федерации не имеют средств для организации охраны лесов от пожаров, не говоря уже о полном использовании ресурсного потенциала. Необходима тесная кооперация между субъектами Федерации многолесных регионов (поставщиков) и субъектами Федерации малолесных регионов (потребителей), что потребует координирующей роли федеративного государства как собственника лесов в целях ускорения развития национальной экономики и извлечения большего дохо-

133 да от лесов. Сохранение лесов и организация устойчивого управления ими в условиях, когда большая часть их недоступна, но открыта для нанесения им серьезного ущерба (пожары, вредители, браконьеры, использующие и воздушные, и водные средства транспорта), практически нереальны без активной и действенной заботы самого федерального государства. Многие субъекты Федерации еще долгое время не смогут обеспечить даже надлежащую охрану лесов и их защиту [119]. Острая полемика дала определенные результаты, и лесной фонд страны согласно вступившей в действие с 01.01.2007 г. новой редакции Лесного кодекса РФ, который принципиально изменил систему лесных отношений, остался в государственной собственности. Появление новой редакции Лесного кодекса РФ произошло не случайно. Публикации о необходимости совершенствования лесного законодательства страны появлялись и в предыдущие годы, становясь более злободневными по мере ухода от административной системы управления и формирования в стране рыночных отношений. Обобщая изложенное, можно сделать вывод о том, что традиционная для России государственная собственность на леса и лесные земли, не покрытые лесом, имеет значительные достоинства, а требования по кардинальным изменениям форм собственности на эти виды ресурсов требуют серьезного обоснования и могут быть реализованы только после того, как будут введены обоснованные размеры природной ренты. В то же время пришло понимание того, что арендные отношения в лесном секторе должны быть основополагающими. Оформление этих отношений позволяет лесопользователям наконец-то получить возможность перспективного планирования производственного процесса, своевременного проведения подготовительных работ и, благодаря этому, добиваться снижения себестоимости продукции и оздоровления финансово-экономических показателей предприятия в целом. Долгосрочная аренда − это перспективный способ передачи лесного фонда лесопользователю. От того, кому он будет передан, в значительной мере будет зависеть эффективность лесопользования. Основные новации Лесного кодекса РФ: децентрализация системы управления лесами; расширение перечня разрешенных видов использования лесов; ответственность лесного бизнеса за ведение лесного хозяйства; снятие необоснованных ограничений на лесопользование и создание лесной инфраструктуры; обеспечение доступа к лесным ресурсам на основе инвестиционных соглашений, связанных с осуществлением крупных проектов по глубокой переработке древесины в увязке с развитием лесной инфраструктуры.

134 Полномочия по организации использования, охране и воспроизводству лесов переданы субъектам РФ (за исключением субъектов РФ, предусмотренных ч. 2 ст. 83 Лесного кодекса РФ). За федеральным центром сохранены функции нормативного правового регулирования лесных отношений, контроля и надзора за исполнением органами государственной власти субъектов РФ переданных полномочий. Предусматривается обязательность регионального лесного планирования, включающего вопросы заготовки и переработки ресурса (лесной план субъекта РФ), расширяется перечень разрешенных видов использования лесов. Арендаторы согласно Лесному кодексу РФ могут создавать на землях лесного фонда объекты лесной и лесоперерабатывающей инфраструктуры: строить лесные дороги и лесные склады, объекты лесопиления, деревообработки, биоэнергетики. На лесных участках допускается строительство объектов, не связанных с лесопользованием, но необходимых для развития территорий, в том числе для разработки месторождений полезных ископаемых, прокладки трубопроводного транспорта, линий электропередач, сооружений энергетики и рекреации. Конкурсные процедуры предоставления лесных участков в аренду заменены на аукционы, а разрешительный порядок лесопользования заменен на заявительный (подача лесной декларации). Использование лесного участка, переданного в аренду, осуществляется на основе проекта освоения лесов. Арендатор получает право проведения на арендованном участке всех видов лесопользования, предусмотренных договором аренды, и всех видов рубок, на него возлагается ответственность за охрану, защиту и воспроизводство лесов. Установлены новая структура территориально-пространственного деления земель лесного фонда и классификация лесов по целевому назначению. Для своевременного выявления и прогнозирования развития негативных процессов, влияющих на леса, оценки эффективности мероприятий по охране, защите и воспроизводству лесов вводится институт государственной инвентаризации лесов. На базе ФГУП «Рослесинфорг» и федеральных государственных унитарных лесоустроительных предприятий созданы ФГУП «Российский центр инвентаризации и оценки состояния лесов» и его филиалы. Важным этапом трансформации в лесной отрасли является изменение системы регионального лесоуправления и, соответственно, формирование структур управления в субъектах Российской Федерации, уполномоченных в области лесных отношений. В рамках трансформаций государственной системы управления лесами в соответствии с Положением о Федеральном агентстве лесного

135 хозяйства, утвержденным постановлением Правительства РФ от 06.06.2004 г. № 283, и во исполнение приказа МПР России от 08.02.2007 г. № 23 и приказа Рослесхоза от 14.02.2007 г. № 58 образованы территориальные органы Рослесхоза межрегионального уровня – департаменты лесного хозяйства по федеральным округам: Центральному, Северо-Западному, Южному, Приволжскому, Уральскому, Сибирскому и Дальневосточному. К середине 2007 г. уполномоченные органы в сфере лесных отношений были образованы в 82 субъектах Федерации, в т. ч. органы исполнительной власти по управлению лесным хозяйством – в 53, органы исполнительной власти по управлению лесным комплексом – в 6, органы исполнительной власти по природопользованию (природным ресурсам) и охране окружающей среды, на которые возложены полномочия по управлению лесным хозяйством, – в 18, прочие органы исполнительной власти, в которых созданы соответствующие структурные подразделения, – в 5 субъектах Федерации. В соответствии с принципами административной реформы передача осуществления полномочий Российской Федерации органам государственной власти субъектов Федерации осуществлена с одновременной передачей федеральных государственных учреждений (лесхозов) и имущества федеральных государственных учреждений. Организация управления лесами в настоящее время регулируется следующими нормативными правовыми актами Правительства РФ: «О внесении изменений в Положение о Федеральной службе по надзору в сфере природопользования, утвержденное постановлением Правительства РФ от 30.07.2004 г. № 400»; «Об утверждении Положения о ведении государственного лесного реестра»; «Об утверждении Порядка осуществления государственной инвентаризации лесов» и др. К полномочиям Рослесхоза были отнесены те, которые представляют собой реализацию государственной политики, оказание государственных услуг и управление государственным имуществом в сфере лесных отношений. В частности, лесное семеноводство, лесопатологический мониторинг, инвентаризация лесов, которые согласно Лесному кодексу РФ осуществляются только на федеральном уровне, а также выполнение тех полномочий РФ, которые передаются органам исполнительной власти субъектов РФ, на территории тех субъектов РФ, которые определены на основании части 2 статьи 83 Лесного кодекса РФ. К полномочиям Росприроднадзора были отнесены те, которые должен осуществлять федеральный орган исполнительной власти, наделенный полномочиями по контролю и надзору в сфере природопользо-

136 вания, а также осуществляющий государственное управление в сфере особо охраняемых природных территорий федерального значения. Предусмотрено, что Росприроднадзор осуществляет государственный лесной контроль и надзор на территории тех субъектов Федерации, которым в соответствии с частью 2 статьи 83 Лесного кодекса РФ не передаются полномочия Федерации в сфере лесных отношений. Росприроднадзор осуществляет функции по организации использования, охраны, защиты и воспроизводства лесов на участках особо охраняемых территорий федерального значения. Также были уточнены полномочия Росприроднадзора при осуществлении экологической экспертизы, так как Федеральным законом от 06.12.2006 г. № 2001-ФЗ «О введении в действие Лесного кодекса РФ» были внесены изменения в Федеральный закон от 23.11.1995 г. № 174-ФЗ «Об экологической экспертизе». Функции по осуществлению контроля и надзора за исполнением органами государственной власти субъектов Федерации переданных полномочий с правом направления предписаний об устранении выявленных нарушений, а также о привлечении к ответственности должностных лиц, исполняющих обязанности по осуществлению переданных полномочий, предложено распределить между Рослесхозом и Росприроднадзором с учетом сфер их ведения. Так, контроль и надзор за исполнением субъектами Федерации полномочий по государственному лесному контролю и надзору отнесен к Росприроднадзору, а по осуществлению остальных переданных полномочий − к Рослесхозу. Вопросы организации системы лесного планирования и проектирования регламентируют следующие нормативные правовые акты Правительства РФ: «О составе и порядке подготовки лесного плана субъекта РФ»; «О порядке проведения лесоустройства». Постановление «О составе и порядке подготовки лесного плана субъекта РФ» предусматривает обязательный состав сведений, включаемых в Лесной план, детально перечислены виды информации о состоянии лесов, их фактическом и планируемом использовании, охране, защите, воспроизводстве, экономической эффективности реализации мероприятий лесного планирования. Министерством природных ресурсов РФ утверждена типовая форма Лесного плана, что обеспечивает единообразие процедуры разработки лесных планов органами государственной власти субъектов РФ. В дополнение к нормативным правовым актам Правительства РФ вопросы лесного планирования и проектирования регламентируют также ведомственные нормативные правовые акты: «Об утверждении По-

137 рядка исчисления расчетной лесосеки»; «Об утверждении Состава лесохозяйственных регламентов, порядка их разработки, сроков их действия порядка внесения в них изменений»; «Об утверждении Состава и порядка разработки проекта освоения лесов»; «Об утверждении Порядка государственной (муниципальной) экспертизы проекта освоения лесов». Вопросы, касающиеся установления и разграничения прав использования лесов, регламентируются следующими нормативными правовыми актами Правительства РФ: «Об утверждении Порядка подготовки и заключения договора аренды лесного участка и формы примерного договора аренды лесного участка»; «Об утверждении Порядка подготовки и заключения договора купли-продажи лесных насаждений, а также формы примерного договора купли-продажи». Вопросы, касающиеся организации использования лесов, регламентируются ведомственными нормативными правовыми актами: «Об утверждении Формы лесной декларации, порядка ее заполнения и подачи»; «Об утверждении Правил использования лесов для строительства, реконструкции и эксплуатации линий электропередачи, линий связи, дорог, трубопроводов и других линейных объектов»; «Об утверждении Порядка использования лесов для осуществления работ по геологическому изучению недр, для разработки месторождений полезных ископаемых»; «Об утверждении Правил использования лесов для выращивания лесных плодовых, ягодных, декоративных растений, а также лекарственных растений»; «Об утверждении Правил заготовки живицы»; «Об утверждении Правил заготовки и сбора недревесных лесных ресурсов»; «Об утверждении Правил заготовки пищевых лесных ресурсов и сбора лекарственных растений»; «Об утверждении Правил использования лесов для осуществления рекреационной деятельности»; «Об утверждении Правил использования лесов для переработки древесины и иных лесных ресурсов»; «Об утверждении Правил использования лесов для осуществления научно-исследовательской деятельности и образовательной деятельности»; «Об утверждении Правил использования лесов для ведения сельского хозяйства»; «Об утверждении Правил заготовки древесины» и др. Форма лесной декларации и порядок ее заполнения и подачи при доработке унифицированы для различных видов использования лесов с учетом того, что согласно Лесному кодексу РФ данный документ является всего лишь заявлением о соответствии использования лесов проекту освоения лесов. Установлено лишь две формы приложений к декларации: одна из их

138 для заготовки древесины и живицы, другая − для всех остальных видов использования лесов. Первая из форм по составу сведений построена по аналогии с лесорубочным билетом, вторая − с лесным билетом. В обеих формах предусмотрена информация о местах и объемах работ по созданию лесной, лесоперерабатывающей инфраструктуры, строительству, реконструкции и эксплуатации объектов, не связанных с созданием лесной инфраструктуры, об объемах и местах проведения рекультивации земель, рубок лесных насаждений, не связанных с заготовкой древесины. Арендатор при подаче декларации заполняет только ту форму приложения, которая соответствует разрешенному виду использования лесов. Вопросы, связанные с организацией охраны, защиты и воспроизводства лесов, регламентируют следующие нормативные правовые акты Правительства Российской Федерации: «Об утверждении Правил санитарной безопасности в лесах»; «Об утверждении Порядка организации и осуществления авиационной охраны и защиты лесов»; «Об утверждении Правил пожарной безопасности в лесах»; «Об особенностях размещения заказа на выполнение работ по охране, защите и воспроизводству лесов». В 2007 г. осуществлялось лесорастительное районирование лесов России; формирование границ ценных лесов и особо запретных участков лесов; установление границ новых лесничеств и лесопарков; разработка и утверждение лесных планов, лесохозяйственных регламентов лесничеств, проектов освоения лесов. Необходимо отметить, что, несмотря на отмеченные выше новациии Лесного кодекса РФ, его введение создало и целый ряд серьезных проблем, дискутируемых в СМИ специалистами отрасли. Одна из основных – отсутствие этапности в сроках введения этой редакции, лихорадящих как органы управления регионов, так и лесопромышленные предприятия. Не случайно уже в 2008 г. были приняты поправки в Лесной кодекс РФ. Недостатки имеют многие нормативные документы. Особое внимание специалистов уделено несовершенству Правил заготовки древесины, Правил рубок ухода, Правил лесововосстановления и др. Очевидно, что эти документы необходимо доработать, предусмотреть разработку региональных правил заготовки древесины и Правил лесововосстановления и решить при этом важнейшую лесоводственную задачу – обеспечить организацию лесопользования с минимальным ущербом окружающей среде, в первую очередь, не допустить эрозию

139 почвы, заболачивание вырубок и обеспечить успешное лесовосстановление, основываясь на специфических естественно-географических факторах (условиях) субъектов Федерации и биологических особенностях главных пород в регионах [117]. При разработке нормативов в области лесовосстановления за основу необходимо принять сформулированное русским ученым-лесоводом Г. Ф. Морозовым положение: «Рубка леса и его восстановление – суть синонимы». Для его реализации необходимо увязать способы рубок и способы лесовосстановления. Неразрывность процесса рубки и восстановления леса должна быть реализована с учетом различных лесорастительных и почвенно-грунтовых условий. Необходимо расставить приоритеты в части искусственного лесовосстановления с учетом целевых хозяйственно-ценных пород. Например, в Карелии по лесоводственным и экономическим соображениям предпочтительно содействие естественному лесовозобновлению – сохранению жизнеспособного подроста и тонкомера главных пород и оставлению обсеменителей (семенных деревьев и куртин) [117]. При определении приоритетов в области рубок ухода также должны быть учтены региональная специфика формирования древостоев, фактор слабой транспортной освоенности территории лесного фонда и ограниченный спрос на мелкотоварную древесину при ориентации на максимальный запас древесины и выход целевых сортиментов к возрасту главной рубки [117]. Немаловажным является и использование результативного зарубежного опыта регламентирования лесопользования, например, в Карелии – опыта скандинавских стран. В целом перед лесопромышленными регионами страны стоят актуальные задачи: отлаживание региональной структуры управления лесным хозяйством и лесной промышленностью, способной повысить экономическую и экологическую эффективность освоения и использования лесного фонда эффективно функционирующей в условиях реформированной системы лесного хозяйства России; обеспечение слаженной работы всех звеньев лесного хозяйства и лесной промышленности региона, повышение их «управляемости» в государственных интересах и с использованием государственных рычагов влияния; повышение доступности лесных ресурсов, снятие необоснованных ограничений по их освоению и использованию; повышение качества лесов и увеличение воспроизводства лесных ресурсов; повышение эффективности защиты лесов от пожаров, вредителей, болезней и др.; минимизация негативных явлений при осуществлении мероприятий реформы системы управления лесным хозяйством и лесной промышленностью республики.

140 Новая институциональная и функциональная структура государственного управления лесным хозяйством и лесной промышленностью регионов должна быть направлена на максимальную экономическую и экологическую эффективность от освоения и использования лесных ресурсов, обеспечение выполнения лесохозяйственных работ на высоком качественном и техническом уровне, увязку интересов государства, как собственника лесного фонда, и предприятий лесной отрасли промышленности, а также обеспечение процесса функционирования территориальной сети лесохозяйственных подразделений, реализующих государственные функции в рамках полномочий и во взаимосвязи с деятельностью существующих и потенциальных лесопользователей. 13.2. Взаимодействие власти, бизнеса и общества В последние годы в России и за рубежом усилено внимание к проблемам взаимодействия в области лесопользования власти, бизнеса и общества. Эта проблема возникла не сегодня и обусловлена тем, что, с одной стороны, государство и предпринимательские структуры и общественность заинтересованы в существенном повышении экономической эффективности лесопользования для бюджетоформирования, необходимого для выполнения государством социальных и многих других функций, для благополучия населения, для формирования предпринимательской прибыли, обеспечения стабильности функционирования производительных сил страны. С другой стороны, и государство и общество обеспокоены обеспечением экологической безопасности лесопользования. Это вызвано усилением антропогенно-техногенного влияния на природу вследствие многолетних ошибочных решений, негативного влияния на природную среду человека, техники, промышленных объектов, прямо или косвенно приводящего к ее ухудшению. Большинство предприятий ЛПК далеки от «экологического» совершенства: проблемы нелегальных рубок, выбросы в воздух и водоемы вредных веществ остро стоят перед ними. Абсолютный уровень загрязнения окружающей среды целлюлозно-бумажными комбинатами пока еще высок, но практически все они уже прошли или планируют пройти сертификацию соответствия требованиям стандарта ISO 14000 и системы лесоуправления, а также разрабатывают планы сокращения объемов загрязнения и последовательно их реализуют. Значительная часть российских лесных товаров экспортируется в Западную Европу на рынки, которые принято называть «экологически чувствительными», где идеи рационального природопользования все больше влияют на поведение

141 массового покупателя. На европейском рынке спрос на экологически сертифицированные лесные товары оценивается на уровне 30 %. Ожидается, что через несколько лет он может достичь 50 %. Поэтому наличие экологической сертификации все больше становится условием доступа лесных товаров на цивилизованные внешние рынки [177]. В настоящее время все больше представителей общественности, обеспокоенные последствиями лесопромышленной деятельности (нелегальные рубки, криминализация торговли лесоматериалами, утрата биоразнообразия, глобальное обезлесение, разрушение экологически ценных лесных массивов, пренебрежение правами коренных народов и др.), считают, что надежной защитой от этих проявлений может служить добровольная сертификация лесоуправления и лесопользования. Международный переговорный процесс по лесам на глобальном уровне возглавляет Лесной форум ООН, преемник бывшего Международного форума по лесам (2000-2003 гг.) и Межправительственной группы по лесам (1997-2000 гг.) при Комиссии ООН по устойчивому развитию, на европейском уровне – еще и на Министерскую Конференцию сохранения лесов Европы (MCPFE), а вопросы лесной политики стран – производителей тропической древесины и стран потребителей тропической древесины замыкаются на Международную организацию тропической древесины. Международными организациями определен принцип лесопользования: «Устойчивое управление лесами и лесным хозяйством без разрушения лесных экосистем (экосистемный принцип ведения лесного хозяйства)». Т. е. в стратегическое планирование развития лесного хозяйства и всего лесного сектора должны быть включены задачи: сохранения биологического разнообразия, исключения фрагментации лесов при лесопользовании, полной утилизации отходов лесопиления, деревопереработки и всех отходов, связанных с полным циклом лесовыращивания, лесозаготовки и деревопереработки, противодействие незаконным лесозаготовкам, учет интересов местного населения и коренных народов в развитии лесопользования и деревопереработки, участие всех заинтересованных групп населения в принятии решений по развитию лесного хозяйства, лесопользования и лесного сектора в целом, поскольку при экосистемном принципе ведения лесного хозяйства полный цикл трансформации лесных экосистем измеряется столетиями. В большинстве развитых лесопромышленных стран мира разработаны и реализуются документы, отображающие национальную лесную политику (США, Канада, Швеция, Германия, Финляндия, Австрия, Норвегия и др.) [138].

142 Эксперты отмечают, что в настоящее время мировая общественность требует обеспечение бережного отношения к лесам и устойчивого лесоуправления, не допускающего нарушения окружающей экосистемы. Это в первую очередь объясняется тем, что многие предприятия лесопромышленного комплекса ориентированы на рынки Европы и др., которые являются экологически чувствительным. Наиболее действенным в этом направлении является формирование государством лесной политики и лесного законодательства, направленных на экономически эффективное и экологически безопасное лесопользование, опирающегося на многолетние исследования отечественных ученых и зарубежный опыт, прежде всего Финляндии, Швеции, Канады. Эти аспекты чрезвычайно важны для лесопромышленных регионов страны, например, в Карелии ЛПК является основой экономики и от результативности его функционирования зависит экономическая безопасность республики. Особенность Северо-Западного федерального округа РФ позволяет считать этот экономический риск характерным в целом для отраслей ЛПК СЗФО, для развития которых необходим учет как общеотраслевых, так и региональных условий, возможностей и рисков. На его территории в СССР при четкой системе планирования были созданы крупнейшие целлюлозно-бумажные предприятия страны (в Карелии – Кондопожский, Сегежский и целлюлозный завод в Питкяранте, В Архангельской области – Архангельский, Соломбальский и Котласский ЦБК, в Ленинградской – Светогорский и т. д.). Эти предприятия ЦБП – крупнейшие структуры, где производится глубокая переработка древесины и формируется основная масса добавленной стоимости лесопромышленного комплекса. Все эти предприятия формировались годами и являются градообразующими. В то же время эти предприятия ЦБП, а также многочисленные лесопильнодеревообрабатывающие предприятия СЗФО испытывают острейшую потребность в древесном сырье, превращающуюся в «ресурсный голод». Причем они конкурируют между собой за лесные ресурсы из смежных регионов СЗФО, где древесного сырья не хватает для обеспечения действующих градообразующих предприятий. Очевидно, что для СЗФО с учетом специфики округа характерна потребность в модернизации действующих предприятий ЦБК и сложность обеспечения их древесным сырьем. Строительство в СЗФО новых предприятий ЦБК (за исключением ЦБК по переработке лиственной древесины) может ухудшить баланс производства и потребления древесного сырья. Собственники существующих ЦБК готовы инвестировать в их развитие серьезные инвестиции, но отсутствие централизованного плани-

143 рования в области развития целлюлозно-бумажной промышленности, а также проблемы лесообеспечения сдерживают возможности резкого улучшения инвестиционного климата в СЗФО в данной отрасли промышленности. Это приводит к ухудшению финансового состояния предприятий и снижает объемы поступления средств в бюджеты всех уровней Проблему усугубляет то, что ряд положений Лесного кодекса РФ и подзаконных нормативных актов не соответствуют рыночным отношениям. При реализации этих несовершенных документов по Республике Карелия (крае озер и рек) может произойти уменьшение расчетной лесосеки в пределах 2,1-2,2 млн. м3, или на 24-25 %. Доля ЛПК в производстве промышленной продукции Карелии устойчиво превышает 40 % (ЦБП – более 25, лесозаготовки – около 10, деревообработка – более 6 %). Положительна отраслевая динамика. Доля лесозаготовок сократилась до 24 %. Доля ЦБП более 60 %, деревообработки – около 15 %. В 2007 году в ЛПК Карелии был существенный прирост инвестиций: лесозаготовки – почти в два раза, деревообработка – в четыре, ЦБП – более чем в полтора раза. Структура инвестиций: в ЦБП собственные средства – 70-90 %; в деревообработке привлеченные средства – 60-70 %. У лесозаготовителей привлеченные средства уже превысили 80 %, большая часть из них – заемные средства крупных инорегиональные российских инвесторов. Производство практически всех видов товарной продукции ЛПК в целом сохраняет положительную динамику. Отмечая положительные моменты, необходимо констатировать наличие серьезнейших вызовов, обусловленных лесодефицитностью СЗФО. Развитие инвестиционных проектов в ЛПК СЗФО сдерживается, прежде всего, дефицитом сырья для перерабатывающих предприятий. Проблема обострилась в настоящее время, когда регионы СЗФО за ограниченный период времени, как субъекты Федерации, приняли широкий спектр полномочий в области лесного хозяйства, ранее осуществляемых федеральным центром. При этом, передавая полномочия, Федеральный центр сохранил за собой полномочия, которые сдерживают возможности их реализации. В частности на всю страну распространены единые правила лесозаготовок, рубок ухода и лесовосстановления, которые не только несовершенны, но и совершенно не учитывают особенности региональных природно-производственных условий лесопользования. Очевидно, что в полномочия следовало включить и возможность корректировки этих правил. Эти негативные факторы особенно наглядны при сравнении с

144 пограничной к Карелии Финляндией, ежегодно заготовляющей более 60 млн. куб. м и использующей такие методы и правила лесозаготовок и лесовосстановления, которые позволяют ей быть одной из наиболее развитых лесопромышленных стран мира. Развитие лесного сектора экономики СЗФО требует качественных изменений процесса лесопользования. Опыт соседней Финляндии показывает, что продуктивность лесов в Карелии в аналогичных условиях может быть повышена более чем в 2 раза. Очевидно, что, передавая полномочия и контролируя их выполнение, следует создать условия для эффективной самостоятельной работы, результаты которой нужно контролировать. Важнейшим из этих условий является предоставление субъектам Федерации возможности корректировать названные правила. Вызывающая ситуация с нарастающим дефицитом сырья в значительной мере может быть разрешена путем оперативного пересмотра и корректировки ряда нормативных актов в области лесопользования в части их нацеленности на повышение экономической эффективности лесопользования, пересмотр процента выборки по рубкам ухода за лесом и вовлечение в эксплуатацию защитных лесов согласно нормативам выборки, применяемым в Финляндии. Необходим трансфер наиболее эффективных методов и технологий лесозаготовок и лесовосстановления путем предоставления субъектам Федерации возможностей вносить корректировки в правила лесозаготовок и лесовосстановления, учитывающие особенности региональных природно-производственных условий лесопользования. При определении категорий защитных лесов в Лесном и Водном кодексах РФ необходим учет гидрогеографических особенностей регионов. Представляется целесообразным разработка Положения об инновационных проектах в области лесопользования для удовлетворения нужд крупных ЦБК в сырье. При решении этих вопросов расчетная лесосека в Республике 3 Карелия к 2015 г. может быть доведена до 15 млн. м (в 2007 г. – 3 8,2 млн. м ). Необходимо отметить, что субъекты Федерации по отдельности не могут решить всех проблем ЛПК. Лесопромышленники страны разобщены, у них нет консолидирующего органа, что сдерживает превращение России с ее колоссальными лесными ресурсами в развитую лесопромышленную державу. Необходимо учесть и то, что в мире активно развивается движение FLEG − аббревиатура английских слов (Forest Law Enforcement and,

145 Governance), в сумме своей обозначающих политическую инициативу ряда стран по укреплению процессов правоприменения и управления лесным сектором. FLEG – это реакция Европейского союза на глобальную проблему нелегальных рубок и связанную с ней торговлю такими лесоматериалами. Нелегальные рубки и связанная с ними торговля такими лесоматериалами наносят огромный ущерб окружающей среде в развивающихся странах и приводят к обнищанию сельских общин, жизнь которых зависит от леса. В связи с нелегальными рубками правительства в развивающихся странах ежегодно теряют примерно 10-15 миллиардов евро недополученного дохода. План действия FLEG предлагает меры по развитию потенциала развивающихся стран и стран с переходной экономикой в области контроля нелегальных рубок, способствуя этим снижению торговли незаконными лесоматериалами между этими странами и ЕС [101]. Основанием для формулирования и инициирования движения FLEG стал значительный рост коррупции и криминала, связанного с проникновением в мировую лесную торговлю нелегитимной древесины. На UNFF-4 (Женева, май, 2004) российская делегация предложила провести в 2005 г. в России ENA FLEG – процесс «Правоприменение и управление в лесном секторе Европы и Северной Азии». В мае 2004 г. на IV сессии Лесного форума ООН представителями России была озвучена инициатива организации процесса ENA FLEG. В этот процесс предполагается вовлечь страны Европы («от севера до юга и от востока до запада»), Россию, Турцию, кавказские и среднеазиатские страны СНГ, Китай, Японию, Корею. Это является ярким свидетельством того, что ведущие импортеры древесины и продукции из нее (бумаги, картона, писчебумажной продукции и др.) стремятся законодательно обезопасить себя от продукции сомнительного происхождения, легитимность которой не подтверждена. Это процесс, направленный на мобилизацию международных усилий правительств стран производителей, потребителей и доноров по активизации борьбы с нелегальными лесозаготовками, а также торговлей полученной нелегальной продукцией и связанной с этим коррупцией. Международный координационный комитет конференции министров ENA FLEG) состоит из представителей правительств Болгарии, Великобритании, Германии, Казахстана, Канады, России, Польши, США, Турции, Финляндии, Японии, а также Всемирного банка и Еврокомиссии. МКК осознает необходимость информированного участия в этом процессе широкого круга заинтересованных сторон и представителей

146 гражданского общества, в том числе в подготовительной встрече (http://www.forest.ru/rus/workshops/fleg). Однако в настоящее время уровень сертификации российской лесопродукции весьма низок, и большинство западных экспертов не могут установить источники происхождения почти половины нашей древесины, импортируемой в Евросоюз. Не случайно в обращении Государственной думы в Правительство РФ, принятом Постановлением № 2320-IV ГД от 21.10.2005 г., отмечается, что незаконные рубки в России приобрели огромные масштабы и стали общенациональной проблемой. Особенно большие их объемы наблюдаются вдоль границ с Финляндией и Китаем, и основная часть незаконно вырубленного леса экспортируется в сопредельные страны в виде необработанной древесины. Это объясняется тем, что незаконно заготовленная древесина, как правило, экспортируется, причем преимущественно в виде круглых лесоматериалов. В связи с изложенным Госдума Федерального собрания РФ предложила [52]: − законодательное урегулирование вопроса о наделении отдельными государственными полномочиями саморегулируемых организаций, лесозаготовителей и лесоперевозчиков; − пересмотр правил рубок в целях исключения технически и экологически необоснованных требований, предъявляемых к лесопользователям; − усиление контроля за соблюдением порядка отвода лесосек и освидетельствования мест рубок; − своевременное покрытие в полном объеме за счет средств федерального бюджета всех расходов, связанных с осуществлением ими деятельности по управлению лесным фондом; − разработка и обязательное использование при перевозках древесины специальной товарно-транспортной накладной, в которой должны указываться реквизиты документов, устанавливающих право на заготовку транспортируемой древесины; − освобождение от обложения таможенными пошлинами ввозимого на территорию РФ деревоперерабатывающего оборудования, лесосечной и лесовозной техники, аналоги которой не производятся в России; применение иных мер тарифно-таможенного регулирования, включая введение квот на экспорт отдельных видов круглых лесоматериалов (в частности фанерных бревен), используемых за пределами России для производства имеющей спрос на внешнем рынке продукции, которая может производиться на мощностях российской деревоперерабатывающей промышленности;

147 − расширение сферы применения дистанционного мониторинга (слежения) за состоянием лесного фонда и лесозаготовками на основе интерпретации данных дешифрирования космических снимков и аэрофотоснимков; − разработка предназначенного для применения как при поставках, осуществляемых на территории России, так и при поставках на экспорт единого стандарта измерения объема круглых лесоматериалов; − разработка для всех видов экспортируемых лесоматериалов стандартов, которые обеспечивали бы возможность отнесения каждой единицы товара только к одному виду лесоматериалов; − внесение изменений в Товарную номенклатуру внешнеэкономической деятельности РФ, исключающих объединение под одним кодом экспортируемых лесоматериалов, различных по своему качеству и назначению; − организация подготовки квалифицированных специалистов по лесному товароведению для работы в органах таможенного контроля; − содействие добровольной лесной сертификации; − разработка и внесение в Государственную думу проекта федерального закона, предусматривающего внесение изменений в Таможенный кодекс РФ, которые обязывали бы экспортеров указывать при таможенном декларировании места заготовки экспортируемой древесины; − создание межведомственной базы данных о местах, об объемах лесозаготовок и экспорта древесины, а также о лесозаготовителях, лесоперевозчиках и лесоэкспортерах, которая должна формироваться Федеральным агентством лесного хозяйства, МВД РФ, Минэкономразвития и торговли РФ, Федеральной службой по надзору в сфере природопользования, Федеральной налоговой службой и Федеральной таможенной службой. По мнению Рослесхоза, сертификация не только откроет для российской лесной продукции путь на международные рынки, но и позволит хотя бы частично решить проблему нелегальных рубок. Ущерб от нелегального лесопользования в России в настоящее время, по данным Рослесхоза, составляет 5,5 млрд. руб. в год при общем доходе от лесной деятельности в размере 6 млрд. руб. за 2004 г. (http://www.rwt.ru/news). Все названные проблемы возникли не случайно. По данным Всемирного банка, правительства развивающихся стран теряют ежегодно от нелегальных рубок 10-15 млрд. евро в виде упущенного дохода, что перекрывает ежегодную помощь в 6,5 млрд. евро, выделяемую Евро-

148 пейской комиссией на цели развития [199]. Ущерб, наносимый нелегальными лесозаготовками природе, обществу, экономике, по-прежнему чрезвычайно велик. По оценкам экспертов, в среднем в мире до 20-30 % древесины твердолиственных пород имеет т. н. «сомнительное происхождение», в некоторых регионах мира наблюдается настоящий разгул «экологического криминала». Причинами называют бедность, коррупцию, слабость государств в исполнении законодательства [101, 199]. Для лесного бизнеса использование нелегальной древесины вызывает все больше и больше негативных последствий. Для компаний это нанесение ущерба их репутации и приобретение имиджа «плохих», неучтенные доходы, понижение мировых цен на 7-16 %, ложная «двойная» бухгалтерия, отсутствие открытости, опасность быть подвергнутым штрафным санкциям и т. д. Показателем важности проблемы является то, что ею озаботился банковский бизнес. Решение банков о кредитовании и инвестициях должно основываться на всесторонней оценке компаний, и сейчас целый ряд крупных банков разрабатывает политику т. н. «зеленых инвестиций», отдавая предпочтение экологически ответственным компаниям [42]. Одним из перспективных путей решения проблемы является создание системы лесной сертификации, сопряженное с определенными трудностями, вызванными, прежде всего, сложностью объекта сертификации, которым фактически являются результаты лесопользования для конкретных участков лесного фонда [42]. Объекты добровольной лесной сертификации: − система лесоуправления в зоне действия предприятия или органа лесного хозяйства, или определенных участков лесного фонда; − цепи поставок древесного сырья (лесопродукции) «от производителя до потребителя» (включая сквозные технологии на всем этапе цепочки, организацию работ и др.).Цели и задачи добровольной лесной сертификации: − формирование у специалистов лесного комплекса (лесохозяйственников, лесопромышленников, потребителей древесины, торговых фирм и др.) менталитета, направленного на экологически безопасное, экономически эффективное и социально ответственное отношение к лесопользованию и лесоуправлению; − укрепление лесного потенциала страны, повышение инвестиционной привлекательности лесных ресурсов России и производимых из них видов лесопродукции, расширение рынков их сбыта, завоевание новых сегментов рынка путем внедрения и реализации на территории России

149 отвечающих международному уровню эффективных методов сбалансированного лесопользования и лесоуправления; − устранение барьеров для интеграции лесопромышленного комплекса России и его предприятий в ВТО; − юридическое подтверждение соблюдения международных требований устойчивого управления лесами и лесопользованием, предоставление потребителям лесопродукции информации о том, что эта продукция произведена в результате устойчивого управления лесами и лесопользованием с соблюдением экономических, социальных и экологических норм; − организация системного мониторинга и контроля за деятельностью предприятий лесного комплекса и ее эффективностью; − обеспечение увеличения экспорта отечественной лесной продукции на экологически чувствительные рынки Европы и мира по более высокой цене, поддержка российских лесопромышленников на международных рынках лесных товаров, завоевание ими конкурентных преимуществ и международного признания (имиджа) путем выдачи им международных сертификатов; − получение прав на маркировку конечной продукции предприятия логотипом авторитетных фирм-аудиторов, увеличение цены сертифицированной готовой продукции и получение дополнительной прибыли за счет расширения рынков сбыта и объемов продаж. Сертификат на процесс лесоуправления выдается хозяйствующему субъекту, осуществляющему ведение лесного хозяйства и регулирование лесопользования. Сертификат на цепочку «от заготовителя до потребителя» выдается каждому предприятию (от лесозаготовителя до продавца готовой продукции), подтвердившему соблюдение требований стандарта. Наличие сертификата на цепочку «от заготовителя до потребителя» дает право предприятию сопровождать свою продукцию торговой маркой (логотипом FSС). Специалисты России, анализируя развитие лесной сертификации за рубежом, отмечают, что в зарубежных странах нет единого мнения по вопросу применения различных систем лесной сертификации. Лидирующие позиции в мире занимают система Лесного попечительского совета (Forest Stewardship Council – FSC), Паневропейская сертификационная схема (Еuгореаn Forest Certification Scheme – РЕFС), а также Инициатива устойчивого лесопользования (Sustainable Forestry Initiative – SFI), Канадская система – СSА (Canadian Association of Standards), Американская система (American Тrее Farm System – АТFS) и др.

150 По системам SFI, CSA, АТFS леса сертифицированы только в Северной Америке, по системе РЕFС – только в Европе, а по системе FSС не только в этих регионах, но и в большинстве лесных стран мира. Существует также целый ряд национальных систем лесной сертификации. В России зарегистрировано Некоммерческое партнерство «Национальный совет по добровольной лесной сертификации в России». Работа Совета основана на том, что специфика лесного российского комплекса требует неординарного подхода к разработке национальной системы лесной сертификации. Устойчивое управление в лесном секторе экономики страны предполагает соответствие принципам экологической, экономической и социальной устойчивости деятельности всех отраслей лесного комплекса, включая лесное хозяйство, лесозаготовительную и лесоперерабатывающую отрасли промышленности. Отрасли лесного комплекса находятся в тесной взаимосвязи, осуществляя единый производственный цикл от выращивания леса и ухода за ним до выпуска конечной продукции лесопереработки [69]. Первый опыт проведения лесной сертификации в России по системе FSC осуществлен в Косихинском лесхозе Алтайского Края. Первый сертификат FSC сроком на 5 лет был выдан в 1999 году на Алтае. Сейчас с каждым годом количество предприятий, прошедших сертификацию, увеличивается [161, 199]. Из крупных компаний на путь FSС-сертификации встали компания «Илим-Палп», ГК «Титан», ОАО «Волга», Архангельский ЦБК, Сегежский ЦБК, крупные лесопильные и деревообрабатывающие комбинаты (Онежский ЛДК, Соломбальский ЛДК, Лесосибирский ЛДК, Новоенисейский ЛХК, ОАО «Терней Лес») и др. [27]. В 2005 г. в Федеральном агентстве лесного хозяйства (Рослесхоз) руководители двух Национальных советов по лесной сертификации А. Исаев и Н. Еремеев подписали Соглашение о намерениях создать координационный центр, который будет представлять Россию в Паневропейском лесном сертификационном совете (PEFC), сообщили АБН (www.abnews.ru). Договоренность о единой организации, которая будет выполнять представительские функции за рубежом, должна ускорить процесс сертификации в России и признание российских национальных стандартов на международном уровне. На сегодняшний день в России сертифицировано менее 1 % лесного фонда. Для сравнения: в Швеции, Германии, Финляндии, Австрии сертифицировано уже 100 % лесных площадей, в Польше – более половины. К этому же показателю стремятся прибалтийские страны [27].

151 Национальным Советом по добровольной лесной сертификации в России, учрежденным по инициативе Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров, разработана, прошла производственную апробацию и государственную регистрацию национальная Система добровольной лесной сертификации. Она передана в Паннациональный Совет (PEFC) для международной экспертизы и признания. Однако международному признанию Системы и ее внедрению в России препятствует ряд проблем и главная из них – отсутствие в стране национального органа по аккредитации органов по добровольной сертификации [26]. Масштабы незаконных рубок в России в XXI веке согласно статистике ежегодно составляют 700-740 тыс. м3. Экспертные оценки этих рубок с учетом теневого оборота значительно выше – 10-12 % от общего объема заготовки. Для контроля за такими рубками реализуется Программа мер по предотвращению незаконных заготовок и оборота древесины в РФ, соглашения о межведомственном взаимодействии, создание при администрациях субъектов РФ межведомственных комиссий и мобильных патрульных групп, проведение комплексных проверок совместно с МВД России, ФТС России, ФСБ России. Важным направлением в числе поиска путей взаимодействия власти, общества и бизнеса является повышение значимости использования лесных ресурсов в качестве источника возобновляемого экологически чистого топлива. Немаловажно и то, что ископаемые источники энергии (каменный уголь, нефть и др.) являются невозобновляемыми, их ресурсы истощаются и, по мнению ряда специалистов, их цена в России со временем будет приближаться к мировым ценам. Все это, а также понимание того, что Россия подписала Киотский протокол, обуславливает необходимость подготовки к интенсивному вовлечению в энергетику альтернативных, возобновляемых источников энергии. Мировые тенденции в целом, и в частности опыт Европы, показывают, что при развитии энергетики, согласно Киотскому протоколу и соответствующим решениям ЕС, наряду с газом и атомной энергетикой биотопливо из числа потенциальных топливно-энергетических ресурсов уже стало реально используемым ресурсом. В ЕС первым шагом в развитии общей стратегии использования возобновляемых энергетических ресурсов была Зеленая книга. Стратегия была сосредоточена на том, чтобы к 2010 г. доля возобновляемых источников энергии достигла 12 %, то есть доля должна быть вдвое выше, чем в отправной точке (1995 г.). Для достижения этой цели все страны ЕС должны выработать собственные стратегии. Следует отметить, что в

152 отправной точке был существенный вклад больших гидроэлектростанций. Потенциал для строительства новых крупномасштабных гидроэлектростанций в Европе ограничен. Тем больше должно быть расширено использование других возобновляемых источников энергии. Довольно быстро был сделан следующий шаг – в конце 1997 г. было издано сообщение Комиссии под названием «Энергия будущего: возобновляемые источники энергии – единая стратегия и программа. Белая Книга», в которой отмечалось, что ресурсы возобновляемой энергии в странах ЕС доступны в изобилии, их использование экономически оправдано, но они все еще используются слабо. В 1995 г. страны ЕС почти на 50 % зависели от импорта энергии. Если не принять никаких мер по более широкому использованию местных ресурсов, зависимость ЕС от импорта энергии к 2020 г. достигнет уже 70 %. Так как возобновляемые ресурсы в каждой стране местные, их развертывание уменьшило бы зависимость от импорта энергии и увеличило надежность снабжения. Кроме того, использование возобновляемых энергоресурсов даст работу местным мелким и средним предприятиям, способствуя, таким образом, развитию региона [166]. Для преференций в использование биотоплива страны – члены ЕС согласно Директиве 200З/96/ЕС приняли с 01.01.2004 г. новое правило налогообложения. Согласно этой Директиве, налогообложение энергетической продукции в пределах ЕС было реструктурировано расширением спецификации облагаемых акцизом энергоносителей, от жидких топлив до твердых, природного газа и электроэнергии. При этом уголь и кокс облагаются налогом, другие твердые топлива, включая древесину и торф, не облагаются. Новые возможности для расширения использования биотоплив появляются благодаря новой системе торговли квотами на выбросы парниковых газов в Европейском союзе (Директива 200З/87/ЕС) [166]. В настоящее время Европейская комиссия инициировала подготовку плана использования биомассы. Поскольку до 2010 г. осталось мало времени, в оставшиеся годы предполагается применять силовые методы и напряженную программу по использованию биомассы в трех сферах – производстве электроэнергии, теплоснабжении (и охлаждении) и на транспорте. В ЕС используются различные меры, стимулирующие использование биомассы. Выбор мер зависит от страны и от особенностей технической инфраструктуры, природных ресурсов, индустриальных традиций, а также от географического положения, климатических условий и политической воли.

153 Главные рычаги можно классифицировать следующим образом: регулирование, основанное на рыночном механизме; освобождение от налогов; субсидии и гранты; специальные схемы финансирования. Рыночное регулирование используется только для стимулирования выработки электроэнергии на базе возобновляемых источников, что позволяет стимулировать использование биомассы. Это означает или налогообложение только фоссильных топлив, или освобождение от налогов биотоплив при дифференцированном налогообложении всех топлив. Используется также комбинация этих двух вариантов (например, в Австрии, Швеции, Германии, Финляндии). В некоторых случаях инвестиции в биотоплива освобождаются от налогов (подоходный налог или налог с оборота). Субсидии и гранты используются для стимуляции перехода от фоссильных топлив к биологической массе. Используют и «мягкие» ссуды (с низким процентом или беспроцентные) [166]. В Финляндии биомасса дает почти пятую часть (19,6 %), в Швеции – 16,1 % от полного потребления энергии. В Латвии доля биомассы самая высокая (30,3%). Финляндия, имеющая в 7,5 раза меньшие запасы леса, чем СЗФО, вырабатывает в 7 раз больше энергии из древесины, чем Северо-Запад России [54]. По данным Интерпрессы [112], Швеция первой из европейских стран Запада намерена осуществить кардинальные меры в энергетической сфере – в течение 15 лет полностью отказаться от нефти, не строя новых атомных электростанций, не дожидаясь, когда нехватка нефти в мире приведет к новому скачку цен. Министр экономики Швеции М. Салин сформулировала задачу ликвидации зависимости от нефти к 2020 г., чтобы отопление любых зданий велось без топлива, полученного из нефти, и чтобы уменьшить зависимость от колебания цен на нефть, которые с 1996 г. возросли в три раза. В Швеции уже в 2003 г. на базе возобновляемых источников производилось 26 % всей энергии и только 32 % из нефти (в 1970 г. – 70 %). В ЕС эта цифра пока составляет только 6 %. В Швеции на правительственном уровне поощряется использование биомассы. Налоги стали все более и более сосредоточиваться на защите окружающей среды. Топлива обложены налогами на энергию, СО2 и серу. Например, налог на СО2 основан на содержании углерода в топливе и находится в диапазоне 95-126 евро на тонну СО2. Биотоплива не облагаются налогами, только торф имеет налог на серу. Министерство энергетики США с 1978 г. реализует программу выращивания специальных древесных пород с коротким оборотом рубки, обеспечивающих получение топливной биомассы. Средняя продуктивность культур должна гарантировать урожай не менее 5-6 т на га в год.

154 В то же самое время приводятся более «скромные» цифры для стран с умеренным климатом. Некоторые специалисты полагают, что в развивающихся странах с учетом роста народонаселения и сохранения сложившегося расхода древесного топлива на душу населения следует создавать энергетические лесные плантации площадью не менее 50 млн. га. Для стран ЕЭС плантации с оборотом рубки до 15 лет могут быть созданы на площади около 15 млн. га в связи с сокращением сельскохозяйственных угодий [38]. Британское правительство намерено к 2012 г. вырабатывать 10 % энергии из возобновляемых ресурсов. Энергостанции Голландии, Бельгии, Дании готовы потреблять значительные ресурсы биотоплива. Датская компания IЕСD Timber на Северо-Западе России имеет четыре офиса по поставке в Данию сырья для производства биотоплива, осуществляя закупку дров, в основном осиновых, в России, и заинтересована по поручению крупнейшей в Дании энергетической компании Energi Е2 в надежном поставщике других видов биотоплива, в частности, пеллет (на мощностях Energi Е2 сжигается ежегодно порядка 300 тыс. т древесных гранул). Технология сжигания позволяет использовать сырье с примесью коры и других золообразующих включений. Еще одна датская компания – VE Gruppen – один из крупнейших игроков на рынке биотоплива Дании владеет современным складским комплексом для биотоплива на 20 тыс. т древесных гранул, где осуществляются приемка груза и его расфасовка в различную тару. VE Gruppen поставляет свою продукцию оптовым покупателям, которые в свою очередь продают ее населению. Здесь используют только опилки, стружку, щепу, наличие коры или торфа недопустимо [11]. Развивающаяся биоэнергетика Европы готова потребить огромное количество биотоплива. Развитие в России производства и использование энергии биотоплива не только путь к переводу котельных коммунально-жилищного хозяйства на использование местных энергетических ресурсов, но и возможность поставки излишков этих региональных ресурсов на международный рынок, а также возможность привлечения инвесторов к их производству. По мнению Департамента постоянного развития Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (FAO), при цене нефти около 70 дол. за баррель биотопливо становится более конкурентоспособным, и через 15-20 лет возобновляемые виды горючего позволят удовлетворять около 25 % мировой потребности в энергоносителях [58]. Разработка и реализация мероприятий для ускорения освоения и использования региональных ресурсов биотоплива и повышения на этой

155 основе эффективности и надежности обеспечения теплом населения и объектов социальной сферы, повышения эффективности жилищнокоммунального хозяйства в целом требуют активного участия органов исполнительной и законодательной властей, общества и бизнеса, например, на принципах государственно-частного партнерства. 13.3. Лесопромышленный комплекс С учетом общей классификации отраслей промышленности [147], отрасли и подотрасли региональных ЛПК относятся к группе отраслей, тяготеющих к источникам сырья. Экономический и промышленный потенциал ЛПК тесно связан с природно-экономическими, производственными, географическими и другими условиями произрастания лесосырьевых (прежде всего, древесных) ресурсов. Предприятия ЛПК характеризуются высокой трудоемкостью производства, большой долей затрат на содержание оборудования и заработную плату. Продукция одних предприятий ЛПК может выступать одновременно как сырье для других предприятий и производств ЛПК и самих предприятий, а также как конечная продукция – товар. Лесозаготовки и лесоводство в Общероссийском классификаторе видов экономической деятельности объединены в раздел «лесное хозяйство и предоставление услуг в этой области»; а лесообрабатывающие и лесоперерабатывающие производства – в подразделы «обработка древесины и изделий из дерева», «целлюлозно-бумажное производство; издательская и полиграфическая деятельность» и «прочие производства». Древесина характеризуется очень низкой концентрацией по площади, условно оцениваемой покрытием занятой площади слоем толщиной немногим более 1 см. Низкая концентрация обуславливает значительные перевозки от мест заготовки к местам переработки и потребления. Технологические процессы в отрасли выполняют разнотипными машинами и оборудованием с различным функциональным назначением, заготовку древесного сырья осуществляют на площадях с варьирующимися в широких пределах вероятностными природнопроизводственными показателями внешней среды, форму и размеры предмета труда можно менять в различных узловых пунктах транспортной сети (на лесосеках, верхнем, нижнем лесоскладах, биржах целлюлозно-бумажного предприятия и др.). В природе древесные ресурсы рассредоточены и их концентрация возрастает с удалением узлового пункта от места заготовки. Технологические процессы ЛПК влияют на

156 возобновляемость леса, обладающего противоэрозионными, водорегулирующими и другими свойствами, вызывающими необходимость неистощительного освоения ресурсов, лесозаготовки должны осуществляться не только после достижения древесиной полной спелости, но и в процессе формирования древостоя за счет рубок промежуточного пользования. В последние годы обострилась необходимость повышения экономической и экологической отдачи от лесов и земель лесного фонда как важнейшей компоненты биосферы и постоянного источника платежей за лесные ресурсы страны. Одним из путей выполнения этой задачи является установление научно обоснованной платы за пользование лесными ресурсами, в т. ч. в форме арендной платы при долгосрочном лесопользовании и в форме лесных податей при краткосрочном лесопользовании. «Методика государственной кадастровой оценки земель лесного фонда Российской Федерации» утверждена Приказом Росземкадастра 17.10.2002 г. № П/336 в соответствии с Постановлением Правительства РФ от 25.08.1999 г. № 945 «О государственной кадастровой оценке земель» и в соответствии с Правилами проведения государственной кадастровой оценки земель, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 08.04.2000 № 316 «Об утверждении Правил проведения государственной кадастровой оценки земель». Данной методикой при определении кадастровой стоимости лесных земель в расчет принимается один вид лесопользования – заготовка древесины. Однако ее формулировки не позволяют однозначно определить источник первичной информации, что не дает возможности осуществить расчет размеров рентного платежа. «Методика экономической оценки лесов» утвержденная Приказом Федеральной службы лесного хозяйства России от 10.03.2000 г. № 43, определяет методы кадастровой оценки участков лесного фонда с учетом представлений о лесе как о совокупности лесной растительности, земли, животного мира и других компонентов окружающей природной среды, имеющей важное экологическое, экономическое и социальное значение. Она определяет общие подходы и устанавливает поправочные коэффициенты доходности и расходов на лесовосстановление в зависимости от оборотов рубки, а также поправочные коэффициенты, учитывающие расстояние вывозки, однако не учитывает инфляционные процессы, оказывающие значительное влияние как на расходную, так и на доходную составляющую. Методикой не учтено, что при передаче лесов в долгосрочное пользование лесопользователь, как правило, берет

157 на себя большую часть расходов на лесохозяйственные, противопожарные и лесовосстановительные работы, а это снижает доходность арендуемого участка лесного фонда. Данная методика предполагает осуществлять расчет доходов государственного бюджета на основании ставок лесных податей. В результате строительства крупных лесоперерабатывающих предприятий (ЦБК) рынок лесопродукции разделен на конкретные сектора. Поэтому ценовые параметры должны анализироваться с учетом «Временных методических рекомендаций по выявлению монопольных цен» (утверждены Госкомитетом РФ по антимонопольной политике и поддержке новых экономических структур 21.04.1994 г. № ВБ/2053) и Закона РФ «О специальных защитных, антидемпинговых и компенсационных мерах при импорте товаров». Предложенный в этих рекомендациях механизм должен применяться для анализа цен и осуществляться по каждому району в зоне действия перерабатывающих предприятий. «Минимальные ставки платы за древесину, отпускаемую на корню», утвержденные Постановлением Правительства РФ 19.02.2001 г. № 127, определяют базовую величину минимальных ставок, дифференцированных по лесохозяйственным факторам, соответствующим методическим указаниям, однако ставки рассчитаны без учета важнейшего параметра – товарности древесины. В 2002-2006 гг. ставки корректировались только величиной поправочного коэффициента, который утверждается Законом о бюджете РФ. На 2006 г. поправочный коэффициент составляет 1,6 (приказ от 14.09.2005 г. № 255 «О ставках лесных податей за древесину, отпускаемую на корню» в ред. приказов Рослесхоза от 27.10.2005 № 288 и от 13.02.2006 № 35). Дифференциация ставок учитывает расстояние вывозки до пунктов отгрузки потребителю, однако в документе содержится также пункт, который предусматривает при вывозке более 50 % продукции лесозаготовок непосредственно потребителям введение ставки с учетом расстояний до этих пунктов. Следует отметить, что методика таких расчетов данным документом не определена. Установленная величина должна учитывать в целом экономическую доступность лесфонда. На практике все расстояния по регионам утверждаются в ходе лесоустройства (не более чем один раз в 10 лет). В условиях рыночной экономики такая система является недостаточно гибкой. Перечень документов, регламентирующих деятельность лесопользователя и рентабельность производства, отражен в письме Государственной налоговой службы РФ от 04.03.1996 г. № НП-6-04/155 «О Рекомендациях по порядку проведения документальных проверок владель-

158 цев лесного фонда и лесопользователей по правильности исчисления и своевременности внесения в бюджет лесных податей», а также в инструкции Госналогслужбы РФ от 19.04.1994 № 25 (ред. от 08.05.1996 г.) «О порядке и сроках внесения платы за древесину, отпускаемую на корню» (зарегистрирована в Минюсте РФ 13.05.1994 г., № 561). Cледует отметить, что внесение изменений в действующее законодательство значительно опережает внесение изменений в методические и инструктивные материалы. Изменения законодательства порой вносят дестабилизацию в управление лесными ресурсами, увеличивают расходы лесопользователя и в итоге снижают налогооблагаемую базу субъекта РФ без соответствующей компенсации из федерального бюджета. При установлении региональных дифференцированных ставок платежей за лесные ресурсы целесообразно построить системный анализ деятельности лесозаготовительных предприятий, который должен учитывать все положения Налогового кодекса РФ, бюджетного законодательства, а также быть достаточно гибким, чтобы учесть все текущие изменения законодательства и регламентирующих документов на всех трех уровнях. Обобщая работы многих ученых и специалистов, анализирующие порядок формирования лесных податей в современной России, основные недостатки существующей системы платежей за лесные ресурсы можно свести к следующим: 1. Установленные единые для лесотаксового района минимальные ставки за отпускаемую на корню древесину ставят лесопромышленные предприятия в неравные условия, поскольку не в полной мере учитывают различия в транспортной доступности отдельных лесных массивов. 2. Ставки не учитывают условия рынка лесоматериалов по лесотаксовым районам, как-то: сложившееся соотношение цен на отдельные виды лесоматериалов, возможности экспорта древесины и использования части дровяной древесины в качестве технологического сырья, условия поставки и др. 3. Арендная плата устанавливается на основе средней ставки лесных податей, что требует предварительного массового отвода лесосек, а это, как показывает практика, является непосильным для лесхозов из-за трудоемкости работ. При компактных же отводах больших площадей усиливается субъективный фактор, а лесопромышленные предприятия лишаются возможности производственного маневра при изменении погодных и сезонных условий.

159 4. Не установлен верхний предел платы за лесные ресурсы. В то же время предусматривается поступление части конкретных лесных податей и арендной платы в виде превышения над минимальными ставками лесхозам для использования на нужды лесного хозяйства. 5. Не предусмотрена ответственность за использование расчетной лесосеки, а следовательно, и за уровень поступления платежей. Неэффективная система взимания лесных платежей приводит к тому, что лесной доход государства ничтожно мал. Решение проблемы, таким образом, кажется очевидным – нужно поднять долю лесных платежей в структуре рыночных цен на древесину до принятой во всем мире величины, и это автоматически приведет к повышению лесного дохода государства до необходимой величины. Однако нельзя переносить чужой опыт на нашу экономику, не учитывая ее особенностей. Дело в том, что в литературе, посвященной данному вопросу, ссылки делаются на страны, чье лесное хозяйство функционирует с высокой степенью эффективности, предприятия лесозаготовительной отрасли работают с большой прибылью, что обеспечивается, прежде всего, высокими технологиями и сложившимся рынком. Повысив долю платежей государству с 5 до 30-50 %, мы окажемся в ситуации, когда подавляющее большинство российских лесозаготовителей будут работать далеко ниже уровня рентабельности. Таким образом, Россия находится в такой ситуации, когда, с одной стороны, при существующих ставках лесных платежей государство явно недополучает значительную часть своего дохода, а с другой стороны, их повышение может стать последними ударом для многих лесозаготовительных предприятий, которые и так работают на грани нулевой или даже с отрицательной рентабельностью. Каков же выход из данной, казалось бы, тупиковой ситуации? Ответ довольно прост: нужно брать много с тех предприятий, которые способны платить много, и мало с тех, которые не способны платить много. Для того, чтобы это стало возможным, необходим переход с затратной системы образования платежей на рентную. Размер лесной подати должен зависеть не только от величины затрат, необходимых для заготовки и вывозки леса в данном регионе, но в большей степени от того, какую сверхприбыль извлекает предприятие из своей деятельности. То есть государство должно получать доход, который оно должно получать согласно классической теории политэкономии, а именно – ренту. За годы рыночных преобразований плата за лес на корню оставалась на таком низком уровне, что ренту, присваиваемую лесопромыш-

160 ленниками, стало уже привычным считать частью предпринимательской прибыли, а не частью лесного дохода. Это обстоятельство является привлекательным фактором для стремления новых фирм в лесной сектор экономики, которые нацелены на поиск и получение ренты в виде сверхприбыли. Именно такие предприятия и должны стать основой, обеспечивающей лесной доход государства. Необходимость перехода на рентную систему лесных платежей уже признана большинством специалистов, что доказывается большим количеством публикаций на данную тему. На несовершенство затратного подхода указывает Рослесхоз: «Система установления платежей за древесину, отпускаемую на корню, сегодня базируется на методических рекомендациях, не отражающих рыночные интересы субъектов лесных отношений. Несовершенство системы платежей оборачивается прямой потерей миллионов рублей лесного дохода, заниженные ставки нарушают принципы конкуренции среди товаропроизводителей, лишают их правильной рыночной ориентации. Это положение устраивает лесопромышленные компании, так как существующий уровень платы позволяет им получить сверхдоходы на продукции глубокой переработки. Низкий уровень платы за древесину на корню не обеспечивает даже простого воспроизводства ресурса. Для примера, удельный вес попенной платы в рыночной цене лесоматериалов не превышает 5 %, хотя мировой опыт показывает, что она должна составлять не менее 30 %. В результате формируется отношение к древесине как к бросовому сырью. Как видим, существующая система платежей не срабатывает. Нужны новые подходы. Поэтому перед службой стоит задача повышения доходности лесопользования за счет совершенствования системы платежей, исходя из рентных принципов» [152]. Итак, как же нужно рассчитывать лесные платежи, чтобы они от затратной схемы перешли к рентному принципу? Математическая модель такого расчета разработана давно и успешно применяется в зарубежных странах. Рентный платеж должен равняться среднерыночной цене данного вида древесины за минусом нормальных издержек производства в данном районе и нормальной предпринимательской прибыли. Под нормальными издержками подразумеваются научно обоснованные максимальные издержки при рациональном ведении лесозаготовительного хозяйства в данном конкретном регионе плюс затраты на транспортировку леса. Нормальной прибылью является такая прибыль, которая сможет обеспечить инвестиции, необходимые для успешного развития лесозаготовительного предприятия. Нормальные издержки

161 плюс научно обоснованная прибыль образуют нормативную цену производства. В условиях эффективного хозяйствования реальная прибыль предприятия, продающего свою продукцию по среднерыночным ценам, значительно превышает научно обоснованную. Таким образом, возникает дифференциальная рента, обусловленная различиями в природно-климатических условиях, транспортной доступности лесных ресурсов и т. п. Так как в рыночных условиях средние цены на природные ресурсы формируются по замыкающим затратам, то предприятия, способные минимизировать свои затраты, будут получать дополнительно дифференциальную ренту. Таким образом, государство будет по праву собственника изымать сверхприбыль наиболее успешных предприятий, что должно значительно увеличить размеры лесного дохода. В то же время такая система не ударит по низкорентабельным предприятиям, работающим в наихудших природных условиях, так как в условиях формирования цен по замыкающим затратам они также будут иметь свою прибыль, платя при этом небольшую или даже нулевую ренту государству. Если предприятие является малорентабельным за счет неэффективного хозяйствования, а не из-за наихудших условий, то его индивидуальная цена производства будет превышать нормативную, и рента, которую предприятие будет вынуждено платить, окажется для него непосильной. Ему придется уйти с рынка, освободив место для более эффективных хозяйственников. Такая система является более справедливой и позволит значительно увеличить поступления в бюджеты разных уровней за счет лесных податей. Одним из важнейших условий эффективного функционирования системы рентных платежей является правильный и научно обоснованный расчет нормальных издержек для каждого конкретного предприятия. Нормальные издержки зависят от системы факторов, таких как среднее расстояние вывозки древесины до нижнего лесосклада, средний объем хлыста, средние затраты на заготовку 1 м3 древесины в условиях конкретного региона, породы заготавливаемой древесины и виды сортиментов, удельная доля данного вида древесины и сортимента в общем объеме заготовок предприятия и т. п. Не менее сложными являются расчеты среднерыночных цен на древесину. В условиях нестабильности современных рынков устанавливаемые для расчета лесных податей средние цены должны постоянно пересматриваться, что требует их регулярного мониторинга. Необходимо учитывать и экспортную ориентированность регионов, географи-

162 чески близких к границе (таких как Республика Карелия), предприятия которых получают дополнительную прибыль за счет поставок древесины за границу. При этом для правильного расчета требуется знать долю древесины, поставляемую зарубежным покупателям. Одна из основных проблем отрасли долгое время заключалась в том, что значительная часть заготовленной древесины экспортируется в круглом виде. Одновременно в Россию с каждым годом увеличивается поток лесобумажной продукции из стран, ресурс которых составляет десятые доли процента по сравнению с Российской Федерацией. Этим наносится огромный экономический, социальный и экологический вред стране. Фактически лесной комплекс остается незадействованным потенциалом российской экономики. По мнению специалистов ВНИИ МВД России, только экспорт продукции отрасли вполне мог бы достигать 20-30 млрд. долларов в год. Эта проблема решается в России повышением таможенных пошлин в 2007-2008 гг. По данным НИПИЭИлеспрома, на большей части страны в лесопромышленной сфере действуют рыночные отношения: более 98 % предприятий приватизированы, на внутреннем рынке действуют свободные цены на все виды лесоматериалов, либерализована внешнеэкономическая деятельность. 1999-2001 гг. характеризовались оживлением производства и значительным улучшением финансового положения предприятий. Большое влияние на экономику ЛПК стали оказывать формируемые крупные интегрированные структуры. Это активизировало инвестиционную деятельность. Получение дополнительной прибыли предприятиями позволило увеличить долю собственных средств в структуре инвестиций до 80-85 %. Основным источником стала прибыль предприятий от 43,4 % в 1999 г. до 54,9 % в 2000 г. Высокая доходность лесного бизнеса в отмеченные годы существенно повысила инвестиционную привлекательность лесопромышленных предприятий. Это привело к тому, что в источниках инвестиций в последние два года наблюдается снижение собственных средств предприятий, в 2002 г. – 61,0 %, в 2003 г. – 56,2 % , в 2004 г. – 48,5 %. К 2001 г. удельный вес кредитов банков в составе привлеченных средств по сравнению с 1999 г. вырос с 5,0 до 31,1 %. Это свидетельствует о том, что лесопромышленные предприятия начинают активно работать на рынке кредитных ресурсов. Оценка специалистами отрасли инвестиционных процессов, протекающих в ЛПК России, показывает, что они пока не имеют цельной стратегической направленности. А сам объем инвестиций в ЛПК оста-

163 ется на довольно низком уровне. Отсутствует четкая стратегия развития ЛПК, основные проблемы решаются на региональном уровне. На долю комплекса в 2004 г. приходилось 4,3 % общего выпуска промышленной продукции по стране, 8 % численности работающих, 3,9 % валютной выручки, 2,3 % в стоимости основных производственных фондов. По данным НИПИЭИлеспрома, в 2004 г. объем вывозки древесины к уровню 1990 г. все еще составлял 36,6 %; выработки пиломатериалов – 29; древесностружечных плит – 65; древесноволокнистых плит – 75; целлюлозы по варке – 79; бумаги и картона – 82 %. Объемы вывозки древесины в 2004 г. уменьшились с 304 млн. м3 в 1990 г. до 111 млн. м3 (в 1988 г. – начало перестроечного периода в России вывозка древесины составляла 354 млн. м3) [23]. Многие специалисты отмечают, что в результате резкого сокращения строительства лесовозных дорог снизилась территориальная доступность лесных ресурсов. Свыше 50 % заготовленной древесины вывозится в зимний сезон года [159]. Даже в Карелии, сравнительно благополучной по показателю освоения расчетной лесосеки, в лесу остается не освоенной 30-40 % древесины, а во многих субъектах Федерации и все 80 %. Важнейшим фактором устранения этой проблемы является создание необходимых условий для осуществления транспортно-переместительных операций – важнейшей части производственного процесса лесозаготовок, при котором осуществляется перемещение древесины по волокам, усам, веткам и магистралям лесными машинами. Однако в Карелии, как и в целом в России, крайне неудовлетворительно развивается сеть лесовозных дорог, необходимых как для экономики, так и для жизнеобеспечения лесных поселков, развития их инфраструктуры и повышения экономической доступности лесов. Обусловлено это рядом причин: с одной стороны, недостатком дорожностроительной техники, с другой стороны, необходимостью снижения затрат даже на дорожное строительство с целью поддержания рентабельности продукции лесозаготовок. Существующая в Карелии транспортная сеть формировалась в основном применительно к нуждам лесного комплекса в период существования плановой системы народного хозяйства. При этом характер освоения лесов республики определялся малочисленностью населения, сосредоточенного в редких населенных пунктах, и слабой транспортной освоенностью территории ко времени начала интенсивной лесоэксплуатации.

164 В свою очередь, эти факторы потребовали создания специальных поселков лесозаготовителей, преимущественно временного типа, и выделения лесосырьевых баз с расчетом в основном на 20-летний срок существования лесопунктов. Лесные массивы осваивались по мере развития дорожной сети единственно доступным для данной ситуации способом – путем сплошных и условно-сплошных концентрированных рубок. Дороги создавались с целью доставки древесины непосредственно потребителю, к сплавным путям, к местам погрузки на лихтеры, к местам погрузки на железных дорогах широкой колеи. В процессе освоения лесных массивов строились следующие типы дорог: узкоколейные железные дороги с насыпным полотном и на эстакадах (магистрали, ветки и усы); магистральные грунтовые дороги с насыпным полотном; ветки и усы, в основном с грунтовым полотном или на эстакадах (так называемые лежневки); зимние дороги (так называемые зимники), в основном на слабо несущих грунтах. По мере истощения лесосырьевых баз мастерские участки, лесопункты и целые леспромхозы закрывались, большая часть поселков опустела, а их население переводилось в новые поселки на вновь осваиваемых территориях. На территориях с вырубленными лесными массивами приходила в негодность большая часть дорог. Узкоколейки демонтировались, оставшиеся без ремонта лежневые дороги в течение нескольких лет разрушались, на заброшенных грунтовых дорогах выходили из строя мосты. Таким образом, транспортная освоенность территорий с вырубленными лесными массивами через несколько лет после прекращения лесозаготовок возвращалась к тому состоянию, в котором она была до начала лесопромышленного освоения лесов. Такая ситуация была типичная для вновь осваиваемых лесной промышленностью малонаселенных лесных территорий. Сложившаяся система лесопромышленного, а следовательно, и транспортного освоения лесных территорий была нарушена в 1991 г. ликвидацией лесосырьевых баз лесозаготовительных предприятий и введением в 1994 г. закона об аренде лесного фонда и лесных торгов. Если протяженность лесовозных дорог до 1993 г. неуклонно возрастала, с 1993 по 1998 г. в связи с прекращением строительства снизилась в России на 30, в Европейско-Уральской зоне - на 54 тыс. км [159]. По данным М. Д. Гиряева, в связи со значительным наличием нерентабельных, деконцентрированных перестойных и спелых древостоев, прекращением строительства лесных дорог и последствий кризиса ЛПК в большинстве указанных регионов расчетная лесосека по главно-

165 му пользованию в хвойном хозяйстве транспортно доступных лесов и в рентабельных древостоях практически осваивается на 100 % [41]. Для увеличения объемов заготовки леса в Архангельской области на 50 % необходимо увеличить протяженность дорог в 2,5 раза. Инвестиции в строительство дорог с твердым покрытием составят 14-15 дол. США/м3, а с учетом инвестиций в новую технику и технологию заготовки увеличение стоимости поставленного на ЦБП баланса оставит 20-21 дол. США /м3. Увеличение объема поставок балансовой древесины на предприятия ЦБП может быть осуществлено только в случае ускоренного строительства лесовозных дорог до 10-12 км/. тыс. га., в т. ч. дорог с твердым покрытием [111]. Проф. В. И. Сухих считает, что «…лесному хозяйству нужно приблизить ресурсы к транспортным путям и таким образом повысить корневую стоимость. Это можно осуществить, построив за счет государственных субсидий сеть дорог многоцелевого назначения и постоянного пользования. Планирование и строительство таких дорог на территории лесного фонда, поддержание их в надлежащем состоянии должно стать одним из приоритетов как лесоустройства, так и лесного хозяйства. …Это важно для сохранения биоразнообразия и экологических функций леса, а также повышения корневых цен за счет изменения подходов к установлению таксовых зон, при которых пунктом вывоза древесины должно считаться место выхода лесовозной дороги на постоянно действующую трассу общего пользования» [175]. Главным фактором, определяющим экономическую доступность лесного массива, с точки зрения себестоимости лесозаготовок является его отношение к транспортным путям. Лишь запас на 1 га и средний объем хлыста являются существенными чисто «природными факторами». При выборе технологических процессов лесозаготовок и построении оптимального баланса производства и потребления лесопродукции в лесопромышленном регионе следует учитывать, прежде всего, транспортную доступность лесного массива и его удаленность от транспортных путей. Т. е. транспортная составляющая является наиболее важной с точки зрения экономической доступности лесных ресурсов и играет важнейшую роль в формировании себестоимости лесозаготовок. При решении этой задачи решающую роль имеет транспортировка древесного сырья до мест первичной переработки до потребителей. От развития лесотранспортной сети зависит экономическая доступность лесных ресурсов и должна зависеть отпускная (корневая) стоимость древесины [159].

166 Для полного использования лесосырьевых ресурсов требуется создание единой сети лесных (лесовозных, лесохозяйственных) дорог круглогодового действия. Требуется также улучшение (развитие и реконструкция) магистральных автомобильных дорог республиканского и межрайонного значения, которые могли бы обеспечить прямую поставку древесины от лесозаготовителя на предприятия-переработчики. Одна из основных причин снижения объемов заготовки древесины – это сокращение протяженности лесных дорог в местах заготовки древесины, т. к. государство строительством лесных дорог последние 10 лет не занималось, а леспромхозы не могли строить дороги в требуемом объеме из-за отсутствия оборотных средств [111]. Ситуация со строительством лесовозных дорог не дает возможности повысить экономическую доступность лесных ресурсов. Строить их необходимо не просто для экономики, а в целом для жизнеообеспечения лесных поселков. Лесозаготовители, строя дороги, развивают инфраструктуру поселков и повышают экономическую доступность лесов. С учетом изложенного необходимо решить проблему обеспечения экономической доступности лесных ресурсов. На древесину есть спрос и в России, и за рубежом, а мы ее заготавливаем недостаточно потому, что она экономически недоступна. Почему мы не выставляем на аукционы недоступные участки – да потому, что их никто не купит – издержки нужно нести, а заготовка невыгодна. Позиция по проблеме была изложена нами на совещании по проблемам лесного комплекса, проведенном в Карелии 21.07.2003 г. под руководством президента России В. В. Путина и на Координационном совете Министерства природных ресурсов Российской Федерации, проходившем в Сегеже 29-30.07.2003 г. На Координационном совете была предложена разработка Государственной программы повышения экономической доступности лесных ресурсов России, важнейшим элементом которой должна быть подпрограмма развития лесотранспортной сети. Очевидно, что названная программа должна стать составной частью программы «Экономической безопасности лесов России». На региональном уровне соответственно целесообразна разработка соответствующих программ для субъектов Российской Федерации. По мнению ОАО «НИПИЭИлеспром», в условиях отсутствия утвержденных нормативов протяженности дорог, необходимых для организации рационального лесопользования и ведения лесного хозяйства, можно пользоваться исследованиями АрхТУ и СПбГЛТА, согласно которым в зоне лесопромышленной эксплуатации такой норматив составляет в среднем 1 км на 100 га лесной площади, а в зоне интенсивно-

167 го ведения лесного хозяйства − 1,15 км. Нормативная потребность в расчете на 1 млн. м3 вывозки древесины по данным этих исследований в зависимости от запаса на 1 га общей лесной площади составляет 25-30 км. В сравнении с этими данными фактические объемы строительства лесовозных дорог в настоящее время ниже в 5-6 раз [159]. В результате резкого сокращения строительства лесовозных дорог снизилась территориальная доступность перспективных лесных массивов и среднее расстояние вывозки древесины. Что касается ранее построенных дорог, то их содержание ведется, как правило, неудовлетворительно, вследствие чего снижаются эксплуатационные качества дорог и происходит их вывод из интенсивной эксплуатации. Многие ранее построенные дороги бесхозны. Свыше 50 % годового объема заготовленной древесины вывозится в зимнее время года. Не лучше обстоит и с лесохозяйственными дорогами. Для проведения комплекса работ по воспроизводству, защите и охране лесного фонда, лесные массивы должны быть обустроены сетью лесовозных дорог протяженностью 10-12 км на 1000 га лесной площади, которые могли бы обеспечивать движение техники с нормативной загрузкой в любое время года и транспортную доступность лесных ресурсов. На сегодняшний день в расчете на 1000 га приходится в среднем по России около 2,1 км, т. е. меньше норматива более чем в 4,7 раза [159]. При практически неосвоенном в транспортном отношении лесоэксплуатационном фонде лесозаготовительные предприятия оказались в тяжелейшей ситуации, не имея возможности определиться с таким дорогостоящим мероприятием, как строительство лесовозных дорог, которое должно быть рассчитано на длительную перспективу. Положение усугубляется еще и тем, что уже более 10 лет такие дороги практически не строились; выбирался лесной фонд, ранее освоенный в транспортном отношении. По упомянутым выше причинам оказались вне транспортной доступности недорубы, достигшие спелости производные леса, а также нуждающиеся в рубках средневозрастные и приспевающие древостои на ранее пройденных рубками главного пользования территориях, являющиеся существенным источником древесины. Явно недостаточна существующая дорожная сеть и для ведения побочных пользований лесом – заготовки лесных ягод, грибов, лекарственного и технического сырья и др. Ситуация со строительством лесовозных дорог ставит перед кризисом лесной комплекс, являющийся ведущей отраслью народного хозяйства региона.

168 Увеличение объемов строительства новых лесовозных дорог и поддержание в проезжем состоянии существующих силами и средствами лесозаготовительных предприятий весьма проблематично. Лесозаготовительные предприятия находятся в тяжелейшей финансовой ситуации, не имея возможности определиться с таким дорогостоящим мероприятием, как строительство лесовозных дорог, которое должно быть рассчитано на длительную перспективу. Недостаточна дорожная сеть для ведения побочных пользований лесом – заготовки лесных ягод, грибов, лекарственного и технического сырья и др. Обеспеченность лесного фонда дорожной сетью в Карелии примерно в 4 раза меньше требуемого. Поэтому одной из важнейших задач в области развития региональных лесопромышленных комплексов Северо-Запада России является развитие транспортной инфраструктуры комплекса. В 2004 г. на долю России приходилось 3,3 % мирового объема лесозаготовок (в 1988 г. – 10,4 %) и по вывозке древесины Россия стала уступать не только США, но и Канаде, Бразилии, Китаю, Индии, Индонезии. По данным НИПИЭИлеспрома негативные процессы произошли в лесопилении по снижению объемов и по структуре выпускаемой продукции. Уменьшился выпуск пиломатериалов на крупных специализированных лесопильных предприятиях. Загрузка производственных мощностей в прошлом экспортоориентированных лесопильных регионах с большим количеством специализированных предприятий в 2003 г. составила: в Республике Карелия 35,6 %, в Вологодской области – 53,5 %, в Костромской – 53,8 %, в Иркутской – 53,1 %. Одновременно росли объемы производства пиломатериалов на малых предприятиях. Так, если в 2000 г. на малых предприятиях было выработано 1657 тыс. м3 пилопродукции, то в 2003 г. – 2966 тыс. м3., или в 1,8 раза больше. Их доля в общероссийском производстве пиломатериалов выросла с 8,3 % в 2000 г. до 14,7 % в 2003 г. Значительную долю в производстве пиломатериалов начали занимать леспромхозы и лесхозы, организовавшие в этот период собственные цехи лесопиления. Однако мелкие производители, не способные выпускать качественную продукцию, вынуждены ее реализовывать на внешних рынках по демпинговым ценам. Вследствие этого средняя цена российских экспортных материалов в 2004 г. составила 120,5 дол. США, тогда как у ведущих стран – экспортеров этой продукции она составляла: 187,6 – в Австрии, 202,3 – в Финляндии, 169,9 – в Канаде, 227,6 дол. США – в Швеции. Целлюлозно-бумажная промышленность – ведущая в инвестиционной сфере ЛПК. В настоящее время в России насчитывается 143 предприятия целлюлозно-бумажной промышленности, в том числе крупных

169 около 20. Практически все инвестиционные проекты реализуются на действующих предприятиях. Основной характер проектов – модернизация оборудования в производстве целлюлозы, бумаго- и картоноделательных машин, в экологической сфере и т. д. Экспорт лесобумажной продукции до 2006 г. оставался ориентированным на поставки необработанных круглых лесоматериалов и пилопродукции, а импорт, наоборот, – на поставки продукции глубокой механической и химической переработки древесины. Низкие темпы роста лесопромышленного производства приходят в противоречие с более быстрыми темпами роста в других отраслях промышленности. Среди отраслей промышленности лесопромышленный комплекс по выпуску промышленной продукции стабильно в течение ряда лет занимает 8-е место, уступая электроэнергетике, нефтедобывающей промышленности, черной и цветной металлургии, химической и нефтехимической промышленности, машиностроению и металлообработке и пищевой промышленности. Доля лесопромышленного комплекса в структуре производства продукции по основным отраслям производства в период рыночных реформ имела устойчивую тенденцию к снижению. Так, в 1992 г. она в ценах 1999 г. составила 5,9 %, в 1995 г. – 5,1 %, в 2000 г. – 4,8 %, в 2003 г. – 4,5 %, в 2004 г. – 4,3 %. Темпы развития ЛПК низки по сравнению с основными отраслями промышленности. Если в целом в России объем промышленного производства в 2004 г. к уровню 1990 г. составил 70 %, в электроэнергетике – 78 %, в топливной промышленности – 92 %, в черной металлургии – 83 %, в химической и нефтехимической промышленности – 71 %, в машиностроении и металлообработке – 68 %, и в пищевой промышленности – 69 %, то в лесной, деревообрабатывающей и целлюлознобумажной промышленности – 50 % . Экспортные цены на бумагу и картон ниже средних мировых. Это является следствием большой доли в структуре российского экспорта относительно дешевой продукции – бумаги газетной и картона крафтлайнера, при полном отсутствии высокосортных видов бумаги для печати, включая мелованную, упаковочных видов бумаги и картона и современных технических видов этой продукции. В 2005 г. стоимость импорта лесобумажной продукции составила 3,3 млрд. долларов США и по сравнению с 1995 г. выросла в 2,5 раза. Недостаточно высокая эффективность деятельности лесного комплекса во многом определялась состоянием основных фондов и показателями их использования. В отрасли длительное время темпы выбытия основных фондов опережали их ввод. Степень износа машин и обору-

170 дования достигла критического уровня − более 60 %. Большая часть оборудования на лесозаготовках выработала амортизационные сроки. Именно в этот период во многие лесопромышленные регионы пришло понимание того, что они должны, тесно взаимодействуя с федеральным центром, в значительной мере опираться на собственные силы. Например, в Республике Карелия для развития регионального ЛПК Правительством Республики Карелии в 2003-2004 гг. были одобрены положения региональной лесопромышленной политики и стратегии, основанные на анализе республиканских проблем и влиянии внешних факторов на процесс управления лесопромышленным комплексом на данном этапе развития рыночных отношений в ЛПК. Формулирование принципов региональной политики и стратегии в области совершенствования лесопользования и развития ЛПК (составной части ЛПК Российской Федерации) исходило из того, что в регионах недостаточен уровень экономической отдачи от деятельности лесопромышленных предприятий, необходимый для наполнения бюджета РК и для стабилизации работы и развития этих предприятий. Слабо были увязаны экономические, социальные и экологические цели лесохозяйственников, лесопользователей и населения районов и регионов в целом. Непрозрачны действия участников лесных отношений. Не решена была проблема перевода сырьевых потоков с зарубежного на внутренний рынок с целью углубления переработки древесного сырья в регионе. Не обоснованы оптимальный баланс производства и потребления лесоматериалов в регионе; принципы дифференциации платежей за пользование лесными ресурсами – важнейшие рычаги управления лесами. В числе острых проблем ЛПК Карелии были выделены следующие: − слабо осваивается ресурс промежуточного пользования; − износ основных фондов предприятий подошел к критической грани; − расчетная лесосека снижается; − в отраслях ЛПК низок уровень заработной платы; − на долю летнего лесфонда в среднем приходится 40 % от общего объема (по некоторым районам – 20 %); − неудовлетворителен вклад предприятий лесного машиностроения в наполнение республиканского бюджета; − не решена ситуация с низкосортной древесиной и древесиной осины.

171 Для решения сформулированных проблем необходимо было четко определить принципы политики и стратегический план в области лесоуправления и развития ЛПК, которые должны: − базироваться на обоснованном региональном балансе производства и потребления лесоматериалов; − предусматривать рациональную схему управления лесными ресурсами; − обеспечить баланс интересов между максимальными темпами развития и получением доходов собственниками предприятий, обеспечением устойчивого функционирования систем жизнеобеспечения, ростом реальной заработной платы работников, реальных доходов населения; − обеспечить поэтапное установление рыночного баланса цен, считая от цены «франко-склад покупателя» в цепочке: лесовосстановление – лесозаготовка – переработка и сбыт – финансовое обслуживание в условиях изначально противоречивых интересов органов управления, собственников лесопользователей, лесопереработчиков, транспортных и сбытовых структур, кредитных организаций, их работников и населения республики в целом. При этом задача правительства – сбалансировать противоречивые интересы различных ведомств, лесопромышленных структур и населения, обеспечив на этой основе развитие экономики региона и его районов, неистощительное многоцелевое использование лесов и их воспроизводство. Осуществляя государственную лесную политику и стратегию Правительство обязано: − влиять на проведение экономических реформ, предотвращая возникновение региональных рисков и социальных взрывов; − эффективно использовать механизмы управления лесопользованием, обеспечить скоординированную политику крупных предприятий ЛПК, разрабатывать и реализовывать программы развития подотраслей, допускать к лесопользованию только предприятия с положительным балансом и деловым авторитетом; − реализовать стратегию, основанную на программно-целевом подходе, рациональной схеме лесопользования и обоснованном региональном балансе производства и потребления лесоматериалов. Рассмотрим динамику показателей лесозаготовительного производства на примере Республики Карелия, где с 1991 по 1997 г. объем вывозки древесины снизился с 9,1 млн. м3 до 4,5 млн. м3, снизилось и про-

172 изводство деловой древесины. С 1999 по 2003 г. произошел некоторый прирост данных показателей, что во многом связано с повышением цен на рынке необработанной древесины (1999 г. – 147,25 %, 2000 г. – 111,5 %, 2001 г. – 101,7 %, 2002 г. – 104,15 %, 2003 г. – 116,7 %), на что лесной бизнес мгновенно отреагировал, повысив объемы заготовки и производимых сортиментов. Рост производственных показателей постоянно сопровождался увеличением доли экспорта необработанных лесоматериалов. Передача в аренду участков лесного фонда на ограниченный срок не стимулирует основанного на принципах экологической и экономической безопасности освоения лесного фонда. Проще получать доход от экспорта сырья с меньшей добавленной стоимостью, но более высокой скоростью оборота. В результате зачастую применяются схемы сокрытия реальных доходов путем занижения фактических объемов поставок, искусственного занижения отпускных цен, сговора руководства предприятий с иностранными клиентами для получения личной выгоды. Несмотря на благоприятную конъюнктуру рынка, доля лесозаготовительной отрасли в структуре производства ЛПК республики и промышленности после подъема сокращается. Анализ показывает, что рыночные процессы в условиях неэффективного государственного управления лесной промышленностью становятся основной причиной противоречий, возникающих между интересами заготовителей, переработчиков и населения. В связи с недостатком оборотных средств и неразвивающейся производственной базой в отрасли снижается заработная плата производственного персонала, что становится причиной потери квалифицированных кадров. ЛПК сохраняет стабильное ведущее положение в промышленности Республики Карелия. На его долю в 2003 г. приходилось 45,3 % всего объема промышленной продукции. На предприятиях комплекса занято более половины всех работающих в промышленности. На долю этих предприятий приходится 38 % от среднегодовой стоимости основных фондов промышленности республики. Продукция лесопромышленного комплекса занимает значительное место и на российском рынке, в частности, на долю Карелии приходится 20,8 % производства бумаги, почти треть газетной бумаги. Заметим здесь же, что рост производства важнейших видов продукции лесопромышленного комплекса в натуральном выражении за последние годы в полтора-два раза опережает аналогичные показатели в электроэнергетике и черной металлургии, исключение составляет только производство пиломатериалов.

173 Однако, несмотря на рост объемов производства, сальдированный финансовый результат предприятий и организаций ЛПК последние два года остается отрицательным, с тенденцией к возрастанию. Масса прибыли, достигавшая в 1999-2000 гг. 2,5 млрд. руб., сократилась в 2003 г. до 272,1 млн. руб. и лишь в 2004 г. наметился ее рост (593,9 млн. руб.). В долговременной перспективе состояние консолидированного бюджета Республики Карелия определяется финансовым состоянием предприятий лесопромышленного комплекса. При этом получение ими прибыли на уровне 2,6-2,8 млрд. руб. восстановит адекватность натуральных и стоимостных (финансовых) показателей развития ЛПК и станет важнейшей предпосылкой формирования бездефицитного бюджета республики. Достижение таких финансовых результатов не только снизит напряженность в обеспечении финансовыми ресурсами социальной сферы, но и позволит решить многие социальные проблемы лесного комплекса, в частности, проблему поддержания и развития жизнедеятельности лесных поселков. Тем не менее положение в лесопромышленном комплексе вполне регулируемо региональной властью и требует усиления складывающихся в настоящее время подходов. Прежде всего, необходимо отметить относительно устойчивое финансовое положение лесозаготовителей – до 2008 г. они не допускали убытков. Начиная с 2001 г. отмечался рост объемов вывозки древесины – основного вида промышленной продукции подотрасли. Важно, что на долю крупных и средних предприятий приходится 90 % вывозки древесины и лишь десятая часть приходится на малые предприятия и индивидуальных предпринимателей. К сожалению, тенденция сокращения сальдированного результата и прибыли в целом по подотрасли обусловили, по предварительным данным, общую убыточность лесозаготовок в 2004 году. Конечно, сальдированный финансовый результат лесозаготовительных предприятий имеет выраженную тенденцию к понижению, однако она носит, в отличие от ЦБП, плавный характер, что означает умение менеджмента лесозаготовителей реагировать на сокращение внутренних и экспортных цен, неблагоприятные условия структуры и динамики спроса, природно-климатические трудности. Лесозаготовки были и остаются фундаментом ЛПК, как с точки зрения обеспечения сырьем деревообработчиков и бумажников, так и с точки зрения формирования финансовых результатов ЛПК. Как видно из анализа по лесозаготовительным производствам Республики Карелия, ожидания в отношении конкретных действий феде-

174 рального правительства в рамках политики, направленной на увеличение вывозных таможенных пошлин на круглые лесоматериалы и снижение их на продукцию переработки древесины, также стимулируют развитие собственной переработки предприятиями, имеющими в аренде лесной фонд. Усиливается конкуренция – иностранные партнеры начинают размещать лесопильные производства на территории Карелии. Как и в предыдущие годы, на финансовое положение предприятий лесопромышленного комплекса России значительное влияние оказывали экспорт лесобумажной продукции, его объемы, структура и уровень цен. Доля валютной выручки в объеме произведенной продукции в 2004 г. возросла и составила 69 %. Положительные экономические результаты работы ЛПК в 1999-2004 гг. не позволяют говорить о выходе отрасли из глубокого экономического кризиса, в котором она оказалась в ходе проведения рыночных реформ. Неустойчиво финансовое положение большинства лесопромышленных предприятий. Половина всех выпускаемых пиломатериалов в 2000 г. в России была произведена на малых лесопильных предприятиях с объемом производства не более 5 тыс. м3 пиломатериалов в год, что в принципе является производительностью одного фермерского круглопильного станка либо двух ленточнопильных [201]. Более половины технологического оборудования действующих лесопильных заводов выработало свой ресурс и срочно нуждается в модернизации. Несколько современных заводов, построенных в России за последнее десятилетие, не меняют ситуацию в корне. Если в странах с развитым лесопилением техническое перевооружение происходит в среднем через 5-7 лет, то у нас этот процесс затянулся на 25 лет. Одним из острейших вопросов технического перевооружения российского лесопиления является практическое отсутствие современного и надежного отечественного лесопильного оборудования, что вынуждает закупать его за рубежом, к тому же в своем большинстве подержанное. Остро стоит вопрос автоматизации производств, использования устройств оптимизации раскроя и систем управления всем циклом производства пиломатериалов. За последние 10 лет отечественное машиностроение в области производства оборудования для лесопильной отрасли не сделало какой-либо качественный скачок. Небольшой подъем наблюдается лишь в производстве лесопильного оборудования для малого и фермерского лесопиления [201]. Основные проблемы, стоящие перед современным российским лесопилением, это катастрофический износ основных фондов и недостаток инвестиционных вложений в существующие предприятия. Также

175 остро стоит вопрос обеспечения пиловочным сырьем, что вынуждает лесопильные предприятия заниматься несвойственной им заготовкой леса. Несмотря на проблемы, необходимо отметить и позитивные изменения, происходящие в отечественном лесопилении. В первую очередь, это появление крупных вертикально интегрированных структур в лесодобывающей и лесопильной отрасли, а также крупных предприятий с объемом производства около 200 тыс. м3 пиломатериалов в год, с одновременным акцентом на более глубокую переработку. Немаловажным позитивным фактором является появление достаточно большого количества малых лесопильных предприятий [201]. В структуре ЛПК в отличие от стран Европейского союза и Северной Америки нет достаточных мощностей по выработке электро- и тепловой энергии из древесных отходов, переработке их на биотопливо и пеллеты, нет апробированных решений по значительному снижению энергоемкости ЛПК, что не позволяет полностью реализовать потенциал отрасли по обязательствам государства, вытекающим из Киотского протокола. В то же время Европейским Союзом принято решение уже к 2010 г. довести долю возобновляемых энергоносителей в валовом объеме производства энергии до 12 %. В Северной Америке показатель самообеспеченности энергией целлюлозно-бумажной промышленности составляет 65 % а в Европе – 50 %. Проблемы развития ЛПК рассмотрены на совещании, проведенном Президентом России по вопросу развития лесного хозяйства и лесопромышленного комплекса в г. Сыктывкаре 06.04.2006 г. Приоритетным направлением развития лесопромышленного комплекса определено опережающее развитие мощностей по глубокой переработке древесины. По результатам совещания разработаны поручения Президента Российской Федерации от 30.04.2006 г. № Пр-704 и Правительства Российской Федерации от 06.05.2006 г. № МФ-П9-2017. В соответствии с указанными поручениями подготовлен и одобрен Правительством Российской Федерации (поручение от 28.08.2006 г. № МФ-П9-4100) комплекс мер по повышению конкурентоспособности отечественной лесной промышленности, в котором предусматривается: − обеспечение инвестиционной привлекательности лесопромышленного комплекса путем формирования крупных интегрированных структур, разработка механизмов стимулирования инвесторов, участвующих в реализации крупных инвестиционных проектов, мероприятий по развитию отечественного лесного машиностроения для предприятий отрасли; − совершенствование механизмов государственного регулирования

176 в лесопромышленном комплексе. В числе мероприятий намечено обеспечение последовательного снижения ставок вывозных таможенных пошлин на продукцию глубокой переработки древесины и последовательное увеличение ставок вывозных таможенных пошлин на отдельные виды круглых лесоматериалов. До недавнего времени экспортные пошлины на круглый лес составляли всего 6,5 % от таможенной стоимости, что было гораздо ниже, чем в Канаде, США, Бразилии и других странах-экспортерах. Потенциальные иностранные инвесторы пока сохраняют осторожность в отношении значительных инвестиций в Россию, несмотря на быстрый рост внутреннего спроса и высокий экспортный потенциал, поскольку они учитывают отсутствие развитой инфраструктуры, незаконные лесозаготовки и риски, связанные с государственной политикой в данной области [104]. Отсутствие инвестиций не позволяет осуществлять модернизацию действующих производств и тормозит создание новых мощностей по глубокой переработке древесины. В стране еще не созданы условия, стимулирующие приток инвестиций, как это делается в других странах. Так, только благодаря предоставлению правительствами заинтересованных стран различных льгот и преференций Финляндия, например, инвестировала в ЛПК Китая 1,55 млрд. долларов США, в ЛПК Бразилии − 1,12 млрд. долларов. Для сравнения: в ЛПК России за аналогичный период Финляндия инвестировала лишь 0,4 млрд. долларов США [26]. Постановлением Правительства РФ от 30.06.2007 г. № 419 «О приоритетных инвестиционных проектах в области освоения лесов» определяются порядок и меры поддержки реализации инвестиционных проектов. При подготовке этого Постановления был предложен ряд мер по представлению преференции инвесторам. Эти предложения рассмотрены и в основном поддержаны Консультативным советом при Минпромэнерго России. Из всех предложений по предоставлению преференций приоритетному инвестору принято лишь предоставление леса без проведения аукциона и снижение стоимости леса на корню на 50 %. Одновременно действует Постановление Правительства РФ № 395 от 22.06.2007 года, которым определен максимальный объем древесины, подлежащей заготовке лицом (группой лиц) в лесах, расположенных в границах субъекта РФ [26]. В новом Лесном кодексе РФ и реализующих его нормативно-правовых актах отсутствуют указания о компенсации арендаторам лесных участков затрат, связанных с выполнением

177 лесохозяйственных работ, возложенных на арендаторов статьями 53, 55, 62, 64 Лесного кодекса РФ. Создание лесотранспортной инфраструктуры в неосвоенных лесах, сданных в аренду с целью лесопользования, является необходимым условием обеспечения технологического процесса по заготовке и вывозке древесного сырья. Создание лесотранспортной инфраструктуры предусмотрено статьей 13 Лесного кодекса РФ. В Лесном кодексе не прописано, кем и за чьи средства создается лесная инфраструктура. Создание лесотранспортной инфраструктуры является капиталоемким мероприятием, которое не под силу осуществить одному арендатору лесного участка. Для этой цели необходимо взаимодействие бизнессообщества, власти и частных инвесторов. Возможным вариантом финансирования лесотранспортной инфраструктуры является включение лесовозных дорог в перечень автомобильных дорог общего пользования. Основанием для составления указанных перечней может быть включение в схемы территориального планирования и лесные планы субъектов Федерации предложений по формированию сети лесовозных автомобильных дорог региона [26]. Требуется совершенствование таможенно-тарифного регулирования. Новые коды ТН ВЭД (Постановление Правительства РФ от 24.03.2006 г. № 158) для круглых лесоматериалов с разделением бревен на группы крупности (с граничными значениями верхнего диаметра 15 см и 24 см) без учета качественных характеристик древесины создали для лесозаготовителей большие проблемы. В результате лесоэкспортеры вынуждены декларировать один и тот же товар под разными кодами ТН ВЭД. При этом размеры ставок вывозных пошлин на различные подсубпозиции ТН ВЭД для хвойных пород установлены на одинаковом уровне. Это способствует росту экспорта древесины с высокой рыночной стоимостью (например, крупномерного пиловочника) и при этом сокращаются поставки такой древесины на внутренний рынок. Ограничено количество таможенных постов, на которых можно задекларировать товары лесной группы (приказ ФТС России от 29.10.2007 г. № 1327 «О местах декларации отдельных видов товаров»). В результате сокращения таможенных постов значительно увеличилось расстояние перевозки экспортных лесных грузов, увеличилось время прохождения таможенного контроля и оформления документов. Резкий рост цен на дизельное топливо сделал во многих случаях не рентабельными экспортные поставки. Федеральная служба по ветеринарному и фитосанитарному надзору Минсельхоза России ввела требование указывать в заявке на выдачу фитосанитарных сертификатов на экспортные постав-

178 ки лесных грузов номера погруженных вагонов. Это привело к увеличению простоев вагонов на станциях на 5-6 суток в ожидании оформления фитосанитарных сертификатов. Более того, фитосанитарные требования в России жестче, чем требуют покупатели продукции. Проблемой является привлечение фитосанитарных брокеров и постоянный рост стоимости их услуг [26]. В условиях имеющего место экономического подъема, роста доходов работающего населения в России продолжает сохраняться тенденция роста спроса на древесину на внутреннем рынке, и, прежде всего, со стороны целлюлозно-бумажных и лесопильно-деревообрабатывающих предприятий. Наряду с государственным влиянием на процессы переориентации потоков круглой древесины с внешнего на внутренний рынок имеется явная озабоченность лесопромышленных регионов, и прежде всего Европейского Севера России, в решении проблем обеспечения древесным сырьем расположенных на их территориях деревоперерабатывающих предприятий. Фактически эта проблема – проблема сырьевой безопасности регионов, в которых лесная промышленность является бюджетоформирующей. Например, анализ экономики Республики Карелия позволяет выделить две проблемы, имеющие особое значение для лесозаготовок и деревообработки. Во-первых, за годы реформирования в Карелии произошла заметная «миниатюризация» предприятий (особенно на лесозаготовках и в деревообработке). Лесозаготовками занимается более 300 предприятий, деревообработкой – почти 200 (включая малые, совместные и подсобные промышленные производства). «Прозрачная» в финансовом отношении деятельность нескольких десятков лесозаготовительных и деревообрабатывающих предприятий, единиц предприятий ЦБП противоречиво сочетается с функционированием сотен мелких предприятий, работающих на грани лесоводческих, технологических, трудовых и финансовых требований. И минимальный размер, и экономически ограниченные возможности не позволяют решать не только социальные проблемы работников, членов их семей и населения лесных поселков, но и проблемы развития материально-технической и технологической базы производства, увеличения платежей в бюджет. «Раздробленность» деревообрабатывающего производства выступает одной из важнейших причин наличия его сомнительных финансовых результатов, длительной убыточности и низкой бюджетной эффективности. Во-вторых, болезненный вопрос для лесопромышленного комплекса – уровень оплаты труда. Сохраняется и углубляется существенное от-

179 ставание уровня среднемесячной заработной платы промышленнопроизводственного персонала от среднего по промышленности. Максимальное соотношение в 1995 г. – 96 % в целом по ЛПК – в настоящее время приближается к 85 %. Если учесть, что ЦБП имеет более высокий уровень оплаты труда (порядка 120 % к промышленному в целом), то положение становится еще более тревожным. На лесозаготовках уровень оплаты труда составляет около 75 %, в деревообработке – менее 65 %. Лесопильное производство, основа всей деревообработки, имеет уровень оплаты труда менее 60 % от среднего по промышленности. Учитывая масштабы занятости в ЛПК, это выступает не только препятствием дальнейшего роста эффективности производства и наполнения бюджета, но и формирует основы социальной нестабильности многих поселений Карелии. Именно поэтому рыночные структурные изменения доходной части бюджета не должны «уводить в тень» проблемы эффективного функционирования предприятий, прежде всего, лесопромышленного комплекса. Структура региональной экономики, приоритетное значение ЛПК сохраняют роль и значение его предприятий как источников доходов бюджета. Одна из основных проблем отрасли заключается в том, что значительная часть заготовленной древесины экспортируется в круглом виде. Одновременно в Россию с каждым годом увеличивается поток древесной продукции из стран, ресурс которых составляет десятые доли процента по сравнению с Российской Федерацией. Этим наносится огромный экономический, социальный и экологический вред стране. Фактически лесной комплекс остается незадействованным потенциалом российской экономики. По мнению специалистов ВНИИ МВД России, только экспорт продукции отрасли вполне мог бы достигать 20-30 миллиардов долларов в год. Для ускорения передачи потоков сырья с внешнего рынка для развития внутренней переработки древесины, импортозамещения и пересмотра экспортной политики Правительством РФ 5.02.2007 г. принято постановление № 75 «О внесении изменений в постановление Правительства РФ от 23.12.2006 г. № 795 в отношении отдельных видов лесоматериалов необработанных», в котором предусмотрено поэтапное и значительное повышение ставок вывозных таможенных пошлин (в % от таможенной стоимости либо в евро) до 2011 г. Необходимы обоснование и отработка принципов формирования региональных стартовых инвестиционно-инновационных площадок (зон), на базе которых при государственном влиянии и в тесном взаимодейст-

180 вии с бизнесом за счет эффективного освоения и использования лесных ресурсов в ближайшие годы возможен старт для интенсивного прироста добавленной стоимости и прироста налоговых отчислений для формирования бюджета. За последние годы Правительство РФ активизировало структурную перестройку ЛПК, направленную на повышение эффективности освоения и использования лесных ресурсов. Вопросы состояния и развития лесного сектора экономики в течение 2005-2008 гг. неоднократно рассматривались на уровне высшего руководства Российской Федерации. Правительство предпринимает действия, чтобы обеспечить эффективную реализацию утвержденных мер поддержки лесопромышленного комплекса (постановление Правительства России «О приоритетных инвестиционных проектах в области освоения лесов» от 30.06.2007 г. № 419, ряд постановлений Правительства России в сфере таможеннотарифного регулирования, распоряжение Правительства России от 27.06.2007 г. № 1007-р), которая позволит обеспечить импортозамещение наиболее востребованной на внутреннем рынке продукции. В долгосрочной перспективе прогнозируется реконструкция существующих и ввод новых мощностей по выпуску продукции целлюлозно-бумажной промышленности. За счет реконструкции предприятий планируется увеличение мощности по производству целлюлозы на 800 тыс. т, бумаги – на 650 тыс. т, картона – на 500 тыс. т. За счет строительства новых предприятий прогнозируется увеличение мощности по производству целлюлозы – на 3000 тыс. т, бумаги – на 900 тыс. т, картона – на 550 тыс. т. Разработаны крупномасштабные инвестиционные проекты по переработке древесины. Создаются предприятия по выпуску новых высокотехнологичных продуктов: древесноволокнистые плиты средней плотности (MDF), широкоформатная фанера [132]. Сделки с участием российских компаний играют все более важную роль в развитии отрасли, в частности, в 2007 году компания International Paper вложила 650 млн. долларов в совместное предприятие с владельцами Группы Илим, крупнейшей российской компании в отрасли, а уже в 2008 г. финский концерн UPM и российская компания Свеза объявили о совместном проекте по строительству целлюлозно-бумажного комбината в Вологодской области. С развитием законодательной базы в лесной отрасли в России можно ожидать роста количества сделок в будущем [115]. Согласно данным одиннадцатого ежегодного Всемирного обзора лесной, целлюлозно-бумажной и упаковочной промышленности (Global

181 Forest, Paper and Packaging Industry Survey), подготовленного фирмой «Pricewaterhouse Coopers» (PwC), Россия является одной из стран мира с наиболее высокими темпами роста экономики. Спрос на бумажную продукцию стимулируется высоким уровнем внутреннего потребления. Активно развивающийся строительный сектор (новое строительство и ремонт) обеспечивает высокий спрос на лесоматериалы (необходимо отметить риски, связанные с влиянием мирового финансового кризиса на темпы развития строительной индусрии). Россия обладает самыми крупными неиспользованными лесными ресурсами в мире. Однако для остального мира наиболее важным событием в области лесной и целлюлозно-бумажной промышленности стал российский план введения жестких тарифов на экспорт непереработанных лесоматериалов в тот момент, когда страна становится крупнейшим мировым экспортером древесины. До 01.07.2007 г. пошлина составляла 6,5 % (при минимальном уровне 4 евро за 1 м3). В отношении хвойной древесины эти пошлины повышены до 20 и 25 % с 1.07.2007 г. и с 1.04.2008 г. соответственно. С начала 2009 г. планируется их повышение до 80 % (при минимальном уровне 50 евро за 1 м3). В отношении березовой древесины введение пошлины отложено до 2011 г., когда она повысится с нуля до 80 %. Уже осуществленные и предстоящие повышения тарифов беспокоят как соседей России, которые рассчитывали на поставку такой древесины, так и более отдаленные рынки. Причиной появления такой программы повышения экспортных пошлин на древесину является желание России развивать производство лесной продукции с добавленной стоимостью для поставок на внутренние и экспортные рынки. Если такая программа будет полностью реализована, то, вероятнее всего, лесозаготовка в России станет экономически выгодной только в том случае, если древесина будет перерабатываться на месте. Пока еще рано судить о действенности этой тарифной политики в плане решения поставленных задач. Были предприняты определенные шаги в осуществлении инвестиций в переработку древесины, однако, несмотря на обилие заявлений, крупные проекты в области производства целлюлозы еще ждут своего осуществления. Соответственно уровень лесозаготовок в России, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, может снизиться, что потенциально окажет серьезное дестабилизирующее воздействие на международный рынок поставок леса [104]. Развитие потенциала лесов как возобновляемого источника энергии и материалов способно стимулировать предпринимательство по мере расширения спектра использования древесины – от древесных энерго-

182 ресурсов до биотоплива и продукции с высокой добавленной стоимостью в будущем. Появляются дополнительные возможности и в области услуг по защите окружающей среды (или услуг в области экологических систем), предоставляемых при помощи лесных угодий. С течением времени возрастает осознание огромной роли деревьев и лесов в связывании углерода, а также в смягчении последствий глобального изменения климата. Особенно значима роль лесов для стоков углерода, что может стать источником существенного годового дохода [115]. 13.4. Интеграция в лесопромышленном комплексе Внимание к проблемам совершенствования управления в лесопромышленном комплексе в начале XXI века усилилось, что в значительной мере объясняется пониманием необходимости ликвидации кризисных явлений, произошедших в лесном комплексе в результате непродуманных «перестроечных» реформ. Одним из перспективных и признанных в мировом сообществе методов совершенствования управления в бизнесе является создание интегрированных промышленных структур. Лесопромышленное производство в силу своей специфики должно базироваться на комплексном использовании древесного сырья, поэтому имеются все основания для создания новых производственно-финансовых структур корпоративного управления. Не случайно, как показывает опыт, в лесопромышленном комплексе в России и за рубежом все большее развитие начинают получать интеграционные процессы. Крупные корпоративные вертикально-интегрированные структуры (ВИС) промышленно развитых стран в последние годы стали базовыми в глобальной экономической системе. В 200 крупнейших корпорациях сконцентрирована большая часть экономического потенциала мира. Подобные структуры способствуют решению фундаментальных проблем рыночной экономики, обеспечивая [60, 63, 87, 194]: − привлечение капитала под крупные инвестиционные проекты, которые крупная корпорация решает самостоятельно, привлекая средства банков и множества индивидуальных акционеров; − заинтересованность потенциальных инвесторов в помещении своего капитала в корпорацию путем вклада своей доли собственности в акции, на которые можно получать прибыль и которые, при необходимости, впоследствии можно продать; − защищенность владельцев акций корпорации (акционеров), обеспеченная корпоративным законодательством путем ограничения ответ-

183 ственности отдельных акционеров в рамках средств, затраченных ими на приобретение акций; − возможность снижать и перераспределять риски, сглаживать негативные последствия при освоении инвестиционных проектов (инвесторы часто предпочитают разделить средства на диверсифицированные капвложения в различные компании, снизив степень глобального риска, возникающего при вложении средств в одну структуру); − способности крупных корпораций к диверсификации своей деятельности за счет их акций, которые свободно покупаются и продаются, создает благоприятные условия для такой диверсификации. У крупных организаций, высок социальный потенциал, т. к., предоставляя множество рабочих мест, формируя бюджеты различных уровней, владея различными ресурсами, зачастую являясь градо- и субъектообразующими, они могут отстаивать свою позицию в органах власти, лоббировать свои интересы и др. Поэтому сильные организации путем расширения – развития, присоединения, поглощения других фирм – расширения функций стремятся усилить свои политические и экономические позиции (влияние на окружающую среду) [193]. Мировая история и накопленный опыт трансформации интегрированных структур (картелей, трестов, синдикатов, концернов, холдингов, консорциумов, финансово-промышленных групп) свидетельствует, что именно они, наряду с грамотно выстроенным средним и малым бизнесом, являются организационной основой рыночной экономики. В России подобные структуры вписываются в трансформацию экономики от административно-хозяйственной системы к рыночным отношениям. Основные направления интеграции структур в отрасли – увязывание предприятий, входящих в единую технологическую систему, углубление переработки древесины, создание новых видов продукции и завоевание новых сегментов рынка, интеграция по сходству товарных позиций для закрепления позиций на рынке и его расширения. Продукция одних предприятий ЛПК может выступать одновременно как сырье для других предприятий, производств ЛПК и самих предприятий, а также как конечная продукция – товар, например, лесопиление может осуществляться как предприятиями, ведущими лесозаготовки, так и специализированными лесопильными предприятиями. Концепция интеграции только промышленности и промышленности с финансовыми институтами не нова. В СССР в лесном комплексе и ранее существовали крупные интегрированные структуры, такие как всесоюзные и региональные объединения – ВНПО «Бумпром», ВО

184 «Союзхимлес», ВПО «Кареллеспром», «Комилеспром», «Архлеспром» и др. В начале XXI века целесообразность интеграции в отрасли доказывалась многими специалистами отрасли, включая Союз лесопромышленников и лесоэкспортеров России, который считал необходимым «оказывать содействие интеграции лесозаготовительных предприятий с перспективными лесоперерабатывающими производствами в рамках вертикально-интегрированных структур (ВИС). При этом ВИС должны стать крупные экспортоориентированные лесопильно-деревообрабатывающие и целлюлозно-бумажные комбинаты. Путей здесь много – покупка акций, бизнеса, конкурсной массы, слияния, реструктуризации задолженности и т. д.». В то же время необходимо в целях активизации процесса оздоровления лесозаготовительной отрасли создать механизм, стимулирующий доминирующих собственников ВИС к перераспределению прибыли от высокодоходных производств продукции конечного потребления в модернизацию и развитие лесозаготовок путем, например, стимулирующего налогообложения [182, 183]. Как отмечают многие специалисты, именно концентрация собственности (капитала) составляет одну из принципиальных основ формирующейся рыночной экономики и во многом является ее движущей силой или даже необходимой предпосылкой нормального функционирования. Эта посылка особенно относится к транзитивным процессам в условиях общей социально-экономической отсталости страны (например, по душевому показателю ВВП), когда только концентрация собственности создает некую «критическую массу» достаточно крупных капиталов, способных «подпитывать» движение или саморазвитие рыночной системы хозяйства [108]. Основным преимуществом интеграции является действие эффекта масштаба в процессе хозяйственной деятельности крупных производств – результат использования производственных факторов, при котором равное процентное увеличение объема ресурсов приводит к увеличению выпуска продукции на больший процент. Оборотной стороной «эффекта масштаба» вместе с тем выступает потеря гибкости функционирования крупных производственных систем, рост управленческого аппарата. Необходимость координации множества факторов приводит к ситуации, когда издержки такой координации поглощают или превышают экономию от действия эффекта масштаба [194]. Активизация процессов интеграции на современном этапе не случайна, поскольку крупные промышленные и банковские структуры,

185 стремясь усилить стратегическое положение на рынке, используют собственные ресурсы для приобретения других структур. В числе причин создания ВИС ЛПК следующие: − лесные ресурсы, в отличие от полезных ископаемых, нефти и природного газа, возобновляемы и при рациональном хозяйствовании могут служить источником доходов на долгосрочную перспективу; − в условиях растущей конкуренции ЦБК необходимо гарантированное снабжение ресурсами, а лесозаготовительным предприятиям необходим долгосрочный стратегический партнер и инвестор; − для экспортоориентированных предприятий важна диверсификация бизнеса с целью смягчения последствий колебаний цен на различные виды продукции в зависимости от складывающейся конъюнктуры спроса и предложения; − крупные холдинги имеют возможность влиять на ценовую политику, сокращение издержек и снижение себестоимости, большую гибкость в маневрировании материальными и финансовыми ресурсами; − экономическая политика российского Правительства направлена на стимулирование глубокой переработки древесины через увеличение пошлин на вывоз необработанной древесины; − лесная промышленность еще не окончательно структурирована, многие средние и мелкие, а также ряд крупных лесопромышленных предприятий все еще относятся к классу узкоспециализированных; − наличие свободных капиталов в стране и, по-видимому, возвращение вывезенных денег в Россию. Крупные лесопромышленные компании являются «точками роста» всего ЛПК, они способны концентрировать ресурсы для развития всех своих производств, эффективно решать социальные и экологические проблемы в рамках развития своих предприятий. В качестве одного из сценариев развития лесного комплекса России предлагается рассматривать крупные корпорации, прежде всего, с государственным участием в качестве главных агентов правительства в практической реализации государственной лесной и промышленной политики [177]. Отметим особенности, характерные для современных ВИС ЛПК: − многономенклатурность выпускаемой предприятием продукции, что создает проблемы учета и планирования ассортимента и объемов производства, требует тщательного исследования потребительского спроса на продукцию на внутренних и внешних рынках сбыта; − необходимость постоянного совершенствования технологии производства, вызванная динамикой требовательности потребителей к ка-

186 честву продукции, ценами внутреннего и мирового рынка, необходимостью решения экологических проблем; − высокая динамика изменения цен на различные виды лесопродукции на мировом рынке, серьезно влияющая на финансовоэкономическое состояние предприятий ВИС; − высокая фондо- и ресурсоемкость производства, наличие сложных технологических процессов и комплексов машин, наличие развитых специализированных служб и производств (ремонтного, энергетики, транспорта, связи и пр.); − высокая степень изношенности основных фондов, сложности управления производственными процессами, связанные с возникновением аварийных и нештатных ситуаций; − большие объемы выпуска продукции, производственные площади и территориальная удаленность предприятий. Расстояния между цехами и производствами даже в рамках одного предприятия достигают нескольких километров, протяженность железнодорожных путей – сотни километров. Предприятие с лесосырьевой базой располагается на территории района, региона или ряда регионов, поэтому транспортные расходы составляют существенную долю производственных затрат; − зависимость работы предприятия от стабильности внешних поставок сырья, химикатов, материалов, энергии, энергоносителей, железнодорожных вагонов и пр. По ряду причин технологического и экономического характера создание значительных страховых запасов материалов и сырья нецелесообразно, а иногда и невозможно, что в сочетании с неритмичностью поставок приводит к постановке и решению весьма специфических задач управления и планирования производством; − многоуровневый характер задач планирования и управления, необходимость согласования показателей работы взаимосвязанных предприятий и производств, обусловленные различиями в масштабах объектов управления и продолжительности периода планирования, сложной организационной структурой служб и производств. Управление ВИС должно включать в себя подсистемы управления предприятиями, управления производствами, цехами и агрегатами, связанные в последовательные технологические цепочки, в которых присутствуют как вертикальные, так и горизонтальные связи. Перспективы развития ВИС ЛПК зависят от социально-экономической и политической ситуации в России и мире. Важными тенденциями развития отрасли на ближайшие 5-8 лет, по-видимому, будут: − возрастание темпов интеграции отраслевых предприятий;

187 − обострение борьбы за рынки сбыта, лесные ресурсы; − возрастание конкуренции по основным видам продукции ЛПК; − повышение требований к качеству продукции и экологической безопасности производства; − постепенное сокращение вывоза необработанной древесины; − введение новых мощностей по производству продукции ЛПК; − появление «новых игроков» в отрасли, повышение интереса зарубежных компаний не только к ЦБК, но и к лесоперерабатывающим и лесозаготовительным предприятиям; − ускоренное развитие (при поддержке местных и региональных органов власти) региональных интегрированных структур в ЛПК, объединяющих предприятия отрасли всех уровней в пределах одного или нескольких соседних субъектов Федерации, а также транспортные, ремонтные, машиностроительные, энергетические, торговые, консалтинговые, финансовые и др. предприятия; − создание межотраслевых холдингов (ЛПК, нефтегазовая, горнодобывающая, металлургическая промышленности, энергетика и др.); − возрастание потребности в квалифицированных рабочих, инженерно-технических и управленческих кадрах. Интеграция необязательно затронет все крупные и средние предприятия. Ряд предприятий (прежде всего – приграничных) сможет сохранить независимость из-за удобства расположения, производимой продукции, стратегии собственников и т. д. Но свое влияние при этом сыграют и запретительные пошлины на необработанную древесину. Современная ВИС ЛПК представляет собой сложный организационно-экономический, технический и технологический комплекс, предприятия которого могут быть удалены друг от друга на сотни и тысячи километров, а численность персонала варьироваться от нескольких тысяч до нескольких десятков тысяч человек. Создание и функционирование интегрированных предприятий приводит к серьезному усложнению системы управления, увеличению «цепочек управления» и к большей зависимости работы всей системы от работы одной из подсистем. Поэтому в условиях территориальной удаленности предприятий, входящих в ВИС, значительно возрастает необходимость согласованных действий и оперативного принятия решений, повышения эффективности планирования и управления на уровне комплекса и отдельных предприятий. Есть предпосылки для структурирования отрасли в ближайшие 5-8 лет. В связи с этим все большее значение приобретают выработка

188 эффективной маркетинговой политики, стратегии развития и технического перевооружения производства, оценка состояния потребителей продукции и рынков сырья и сбыта, определение условий и форм совместной деятельности с контрагентами, наиболее эффективных форм собственности и управления производством. Управление современным интегрированным комплексом взаимосвязанных предприятий невозможно без экономического анализа, экономико-математического моделирования и информационных технологий, разработки компьютерных систем поддержки принятия решений. Одной из наиболее выраженных тенденций в отрасли является создание вертикально-интегрированных стратегических холдингов, осуществляющих полный цикл лесопромышленного производства – от заготовки до механической и(или) химической переработки древесного сырья с его комплексным использованием, включая расширение видов выпускаемой лесобумажной продукции. Очевидно, что только крупные интегрированные структуры могут привлечь значительные средства для реконструкции и модернизации предприятий с целью повышения качества и объемов производимой продукции, диверсификации производства. Развитие крупных интегрированных структур в лесном комплексе способно воссоздать производственно-хозяйственные связи предприятий лесопромышленного комплекса, осуществить финансовое оздоровление производств, прежде всего лесозаготовительных, с созданием новых перспективных производств, обеспечить развитие капиталоемких производств, техническое перевооружение, приобретение машин и оборудования, аккумулируя накопления и перераспределяя средства в рамках интегрированных лесопромышленных систем. В условиях, когда уровень цен на отечественном рынке лесоматериалов диктуется, прежде всего, их потребителями, холдинговые структуры должны интегрировать интересы разбросанных по территории региона и работающих разрозненно лесопромышленников и на этой основе проводить эффективную маркетинговую работу, формировать и изучать рынок, прогнозировать колебания в ценообразовании, проводить ценовую политику в интересах как группы предприятий, так и региона и т. п. Основными функциями головных компаний интегрированных структур должны быть стратегическое планирование и принятие стратегических решений, отслеживание и реакция на изменения конъюнктуры рынка, выбор направлений использования финансовых ресурсов, организация управления дочерними предприятиями, входящими в

189 группы, помощь им в принятии организационных и кадровых решений, отбор перспективных проектов и решение вопросов привлечения инвестиций в них, модернизация производства и внедрение технологий. Исследования проблем ЛПК Красноярского края [148], показали, что в успешном развитии ЛПК на ближайшую перспективу сыграет роль холдинговый принцип организации отрасли во главе с предприятиями по механической и химической переработке. Положительный опыт работы такого предприятия имеется в Красноярском крае. Как было показано ранее, за последние годы в ЛПК России произошли серьезные структурные изменения, связанные с интеграцией промышленных предприятий, созданием концернов, холдингов и промышленных групп на базе существующих предприятий ЛПК. В связи с тенденциями развития отрасли, включающими создание вертикально и горизонтально-ориентированных структур на базе целлюлозно-бумажных, деревообрабатывающих и лесозаготовительных предприятий, можно ожидать в близкой перспективе дальнейшее укрупнение лесопромышленных предприятий, повышение комплексности переработки ими древесного сырья и выпуска различных видов продукции, которая для одних производств этих предприятий будет являться конечной продукцией, для других – сырьем. В российском ЛПК типичным вариантом создания многоуровневых комплексов являлось формирование вокруг ЦБК группы лесозаготовительных предприятий, снабжающих его сырьевыми ресурсами – «сверху-вниз» по технологической цепочке. С учетом бедственного положения многих леспромхозов, граничащего с банкротством, их поглощение происходило легко путем приобретения контрольного пакета акций. Все чаще используют варианты объединения, включающие: − создание крупными лесозаготовительными предприятиями деревообрабатывающих производств («снизу – вверх»); − приобретение предприятий ЛПК межотраслевыми холдингами и финансово-промышленными группами. Обычно ВИС ЛПК включает в себя: − управляющую компанию; − лесоперерабатывающие и лесозаготовительные предприятия (ЦБК, целлюлозные заводы, бумажные, картонные, полиграфические и мебельные фабрики, производство ДВП и стройматериалов, ЛДК, лесозаводы, леспромхозы); − вспомогательные предприятия или подразделения (транспортные, строительные, сельскохозяйственные, соцкультбыта и др.).

190 Расширением действующих мощностей, выделением эффективных продуктовых линий, реструктуризацией управления и снижением издержек производства активно занимаются многие ВИС «Илим Палп Энтерпрайз», «Инвестлеспром», «Монди Бизнес Пейпа», «Континенталь» и др. Лесопромышленный холдинг «Илим Палп Энтерпрайз» включает Усть-Илимский ЛПК, «Братсккомплексхолдинг» (Братский ЛПК), Котласский ЦБК, Санкт-Петербургский картонно-полиграфический комбинат, АО «Бумажная фабрика «Коммунар», фабрику «Пльзенска Папирна» (Чехия), 28 лесозаготовительных предприятий в Архангельской и Иркутской областях. Группа «Илим» создала совместное предприятие с International Paper для доступа к современным технологиям и опыту лидера мировой ЦБП и получения дополнительных источников финансирования для развития компании. В результате реорганизации образованы три бизнес-единицы: «Илим Восток» (включает предприятия в Иркутской области), «Илим Запад» (предприятия в Северо-Западном регионе) и «Илим Гофроупаковка» (предприятия, выпускающие гофрированный картон), они будут полностью отвечать за производство, продажи и финансовый результат деятельности. Входившие в холдинг Котласский, Братский и Усть-Илимский ЛПК стали филиалами Группы. Бизнес-единица «Илим-Запад» включает филиал группы в Коряжме (Архангельская область), предприятия по лесообеспечению, региональные сервисные предприятия, а также Санкт-Петербургский КПК (Ленинградская область), дистрибьютора продукции комбината «ПетроБорд Трейдинг» и «Альт Папир». В бизнес-единицу «Илим-Восток» входят филиалы группы в Братске и Усть-Илимске, а также региональные сервисные и лесозаготовительные предприятия, расположенные в Иркутской области. Бизнес-единица «Гофроупаковка» включает завод по производству гофротары «Илим Гофропак» и ОАО «Илим-Гофра» – дочернее предприятие группы, которое реализует крупномасштабный проект по созданию новых современных гофропроизводств. В Ленинградской области в г. Коммунар ведется строительство нового гофропроизводства мощностью 140 млн. м2 в год. Централизованные сервисные предприятия оказывают логистические и транспортные услуги, осуществляют закупки и продажу продукции для всех предприятий группы. На предприятиях группы работает более 30 тыс. чел. Группа планирует обновить оборудование для заготовки леса и его вывозки с лесосек, вложить средства в расширение действующих и строительство новых лесовозных дорог. На эти цели планируется 120 млн. долларов, 600 млн. долларов пойдут на модернизацию и рас-

191 ширение производственных мощностей. Наибольший объем инвестиций в ближайшие годы придется на Братский комбинат, где расширится производство целлюлозы и будет построена бумагоделательная машина для производства высококачественной офисной бумаги. Объем выпускаемой товарной продукции в Братске увеличится на 212 тыс. т. В УстьИлимском филиале предполагается нарастить мощности по производству целлюлозы и химико-термомеханической массы [1]. Группа компаний «Титан» включает ОАО «Архангельский ЦБК», ОАО «Архбум», Мурманский тарный комбинат, Киевский картоннобумажный комбинат, Подольский завод гофротары, 2 лесозавода, 20 лесозаготовительных предприятий. Динамично развивается в лесопромышленном комплексе России холдинг «Инвестлеспром» (http://www.investforestindustry.com). В холдинг входят: Сегежский ЦБК в Республике Карелия – лидер по производству мешочной бумаги и бумажных мешков в России, контролирует более 60 % рынка (второе место по производству в Европе), имеет интегрированные предприятия по лесозаготовкам и лесопилению, арендует более 2 млн. га лесных угодий, 70 % продукции поставляет на экспорт; «Сегежа ПэкэджингХолдинг» с производственными площадками в 9 странах Западной и Восточной Европы – совместно с Сегежским ЦБК второй крупнейший производитель мешков в мире; ЦБК «Кама» в Пермском крае – второе после ОАО «Соликамскбумпром» предприятие целлюлозно-бумажной промышленности в крае, более 35 % продукции поставляет на экспорт; Сокольский ЦБК в Вологодской области – крупнейшее предприятие целлюлозно-бумажной промышленности в регионе; ОАО «Карелия ДСП» в Республике Карелия – лидером по производству ДСП европейских стандартов для изготовления офисной мебели; Концерн «Вятка Лес Инвест» объединяет ряд предприятий лесозаготовительного, лесоперерабатывающего и энергетического профиля Кировской области; КДП «Новая Вятка» в Кировской области входит в тройку ведущих российских производителей ДВП, используемых для изготовления деталей отделки мебели и жилых помещений. Перспективные проекты «Инвестлеспрома»: Томский фанерный комбинат – создание мощностей по производству 22 тыс. м3 фанеры в год, первая очередь запущена в 2006 г., общий размер инвестиций – 200 млн. руб.; Вятский фанерный комбинат – 90 тыс. м3 фанеры в год, сметная стоимость строительства 2,8 млрд. руб., пуск – конец 2008 г.; В Сегеже зарегистрировано ООО «Сегежская упаковка». Новая компания возникла, в рамках формирования холдинга «Инвестлеспром» на базе бывшей Продуктовой линии «Бумажные мешки и упаковка» Сегежского ЦБК. Соз-

192 дание нового юридического лица – промежуточный результат, следующим этапом станет интеграция ООО «Сегежская упаковка» в состав дивизиона «Segezha Packaging», действующего в структуре холдинга «Инвестлеспром». 05.08.2008 г. ООО «Майр-Мельнхоф Хольц Леобен» выкупила у ОАО «Монди СЛПК» 85 % акций предприятия ООО «Леспром Сыктывкар» и создало предприятие «Майер-Мельнхоф Хольц Сыктывкар». Группа Монди – международная компания по производству бумаги и упаковки, основанная в Южной Африке в 1967 г. Основная деятельность и интересы группы распространяются на Западную Европу, новые европейские рынки и Южную Африку. Ключевые направления деятельности – производство упаковочной бумаги и упаковочных материалов (включая гофроупаковку, мешки и специальные упаковочные продукты), а также высококачественной бездревесной немелованной бумаги. Группа Монди – вертикально-интегрированная компания, имеет собственные мощности по заготовке и воспроизводству лесных ресурсов, выпуску целлюлозы и картоно-бумажной продукции, переработке упаковочных материалов и также развивает направление специальных упаковок, включая лайнер, экструзионное покрытие и мягкую упаковку. 113 предприятий Монди расположены в 35 странах мира, общая численность сотрудников компании составляет приблизительно 33000 человек. В 2006 г. оборот компании Монди составил 5751 млн. евро. ОАО «Монди Сыктывкарский ЛПК» является российской частью группы Mondi (подразделение Mondi Business Paper). Сыктывкарский комбинат специализируется на выпуске офисной и офсетной бумаги, а также производит газетную бумагу, картон для плоских слоев гофрированного картона. Комбинат обеспечивает более 40 % рынка офисной бумаги в России и СНГ. Контрольный пакет акций предприятия перешел в собственность Neusiedler AG в 2002 г. Чистая прибыль компании в 2007 г. по отношению к 2006 г. выросла в 2,2 раза и составила более 1,5 млрд. руб. (http://www.bumprom.ru/index.php?ids=272&sub_id=13933). По данным сайта Бумпром.ру, в холдинговую компанию «Вологодские лесопромышленники» входят 7 лесозаготовительных предприятий (ООО «Вожега-лес», ЗАО «Онегалеспром», ООО «Андомский ЛПХ», ООО «Металес», ООО «Междуречьелес», ООО «Лежа-лес», ООО «Верховажьелес»), 2 лесоперерабатывающих предприятия (ООО «Онего-мебель», ЗАО «Туровец Тимбэ»), трейдерская компания ЗАО «Австрофор», ООО «Лизинговая компания ″ЦФМ″». На долю компании приходится 18 % заготавливаемого в Вологодской области леса.

193 SFT group – вертикально-интегрированный холдинг гофроупаковочной отрасли, включающий предприятия, обеспечивающие сбор и первичную переработку макулатуры (основное сырье для гофропродукции), производство макулатурных слоев для гофропродукции (тестлайнер и флютинг), производство гофролиста, производство гофротары, развитую сбытовую сеть. В числе предприятий: ООО «СФТ менеджмент» – управляющая компания; ОАО «Каменская бумажно-картонная фабрика», которое производит картон переплетный, тестлайнер, флютинг, гофропродукцию, тетради, ОАО «Целлюлозный завод ″Питкяранта″», которое выпускает сульфатную небеленую хвойную целлюлозу, ЗАО «Алексинская бумажно-картонная фабрика», которое производ 34ит картон гильзовый, коробочный, переплетный полиграфический, ЗАО «Картонтара», которое выпускает картон для плоских слоев гофрокартона, бумагу для гофрирования, ящики из гофрокартона, ООО «ТрансЛизингКом» – лизинговая компания, ООО «ЮВИ-СПб» – макулатурная компания. В SFT group работает около 4000 человек. В качестве основных особенностей формирования структуры ВИС следует отметить появление управляющей (управляющих) компании, инфраструктурных и вспомогательных предприятий, четкое позиционирование управляющей (управляющих) компаний, реструктуризацию управления всеми звеньями технологического цикла от заготовки сырья до доставки продукции потребителю, появление транспортных и энергетических компаний, активное включение банковских и финансовопромышленных структур. Основными функциями управляющей компании становятся стратегическое планирование и управление развитием комплекса, принятие стратегических решений, мониторинг конъюнктуры рынка, выбор направлений использования финансовых ресурсов, организация управления дочерними предприятиями, помощь им в принятии организационных и кадровых решений, отбор перспективных проектов, привлечение инвестиций, модернизация производства, внедрение современных ресурсосберегающих и информационных технологий. Интеграционные структуры в российской экономике, с одной стороны, молоды, с другой – имеют возможность опираться на опыт развития крупных народнохозяйственных комплексов страны. Усилению процессов интеграции способствуют и либерализация внешнеэкономической деятельности, активное внедрение российского бизнеса на международный рынок. Интеграционные процессы имеют выраженную региональную и отраслевую специфику. Специфика характера интеграционных процессов в российской экономике заключается в незавершен-

194 ности процессов горизонтальной интеграции. Ее потенциал в базовых отраслях экономики, в т.ч. в ЛПК, реализован далеко не полностью. Выраженным приоритетом вертикальной интеграции является стремление преодолеть произошедший за последние 15-20 лет разрыв кооперационных связей. Исторически сложившееся территориальное разделение труда и отраслевая структура экономики регионов обусловливают необходимость четких и обоснованных рекомендаций органам государственной власти и управления не только макроэкономического, но и отраслевого и регионального характера. Их специфика заключается и в их динамике – крупные интегрированные структуры создаются энергично, в короткие сроки, интенсивно проникая в различные регионы и отрасли экономики, российский бизнес, активно используя опыт развитых стран, относительно свободен в выборе форм интеграции, переходный характер экономики делает процессы интеграции гибкими и подвижными в экономическом и организационно-правовом отношении. Начало трансформационных процессов сопровождалось не просто объективно необходимой ломкой существовавших ранее отношений, а их дезинтеграцией. Ликвидация вновь воздвигнутых барьеров экономически обусловленных взаимосвязанных отношений, стремление к консолидации и согласованию действий, рыночной оптимизации осуществляемых затрат и прибылей становится требующей преодоления острой проблемой будущего развития ЛПК, сохраняющейся в значительной степени до настоящего времени. Логика развития форм интеграционных процессов выглядит следующим образом: участники интегрированных структур переходят от независимых отношений к зависимым, от рыночных связей к иерархическим, однако развитые формы интеграции характеризуются широкой самостоятельностью участников, как правило, при рыночно ориентированной финансовой зависимости, а структурная субординация «усиливается» (дополняется) рыночными отношениями. Развитие крупных интегрированных саморазвивающихся корпоративных структур рыночного типа в отрасли – прогрессивный путь к восстановлению производственно-хозяйственных связей предприятий, разрушенных в переходной период. Подобным структурам под силу осуществить финансовое оздоровление производств, и прежде всего – лесозаготовительных, расширить спектр производимой продукции и создать новые перспективные производства, обеспечить развитие капиталоемких производств, техническое перевооружение, приобретение машин и оборудования, решение вопросов научного обеспечения на

195 основе накопления и перераспределения средств в рамках единой комплексной лесопромышленной системы. Некоторые ВИС уже выполняют лесовосстановительные и лесо- и пожароохранные функции. Отмечая положительные стороны ВИС в ЛПК, следует акцентировать внимание на необходимости отлаживания системы увязывания интересов ВИС, государства и общества. ВИС должны иметь четко сформулированные долгосрочные стратегии своего развития, отражающие их социальную ответственность, прежде всего, за счет бюджетоформирующей роли, участия в развитии научно-технического прогресса, подготовке кадров и др. 13.5. Машинизация лесозаготовок К началу XXI века в России были полностью утрачены темпы развития лесного машиностроения. В частности, отрасль почти полностью перешла на зарубежные бензопилы (в основном шведского и германского производства), а хлыстовая заготовка леса стала уступать место сортиментной, при которой все шире стали применяться зарубежные харвестеры и форвардеры. В то же время, как будет далее показано, в стране удалось сохранить производство конкурентоспособных лесовозных автопоездов. Для лесозаготовительных предприятий страны в настоящее время весьма актуальна проблема принятия решений при выборе лучших из предлагаемых отечественными и зарубежными фирмами лесосечных машин, оборудования и технологий. Этот выбор осложняется тем, что принятие решений осуществляется при ограниченности оборотных средств, крайней изношенности машинного парка лесозаготовительной техники, а также при недостатке информации о показателях работы предлагаемой техники в сложных природно-производственных условиях лесозаготовительных предприятий. В ряде случаев фирмами, ведущими агрессивную маркетинговую политику, информация о технике предоставляется не в полном объеме и носит рекламный характер. Объективную оценку для грамотного выбора наиболее эффективных комплектов техники и прогнозирования их технико-экономических показателей в различных природно-производственных условиях целесообразно поручать специализированным организациям, в первую очередь научным организациям отрасли. В условиях Северо-Запада России такую оценку ведет КарНИИЛПК. Традиционная для России технология заготовки леса в хлыстах до настоящего времени остается преобладающей в стране, несмотря на то,

196 что начиная с 90-х гг. ХХ века в стране на лесосечных работах наращиваются объемы сортиментной заготовки леса. Производство гусеничных трелевочных тракторов и базовых машин для заготовки леса в хлыстах в СССР традиционно было сосредоточено на двух крупных предприятиях – Онежском и Алтайском тракторных заводах (ОТЗ и АлТЗ). Первый выпускал тракторы и базовые машины для заготовки леса в насаждениях с мелким и средним объемом хлыста в условиях Северо-Запада, Севера и Центра европейской части России, второй – для освоения лесного фонда в Сибири и на Дальнем Востоке, характеризующегося более крупным объемом хлыста и значительным запасом древесины на 1 га. Основными тракторами, выпускаемыми этими заводами и являющимися одновременно и базами для изготовления лесозаготовительных машин различного назначения, были – ТДТ-55А (ОТЗ) и ТТ-4 (АлТЗ). В настоящее время эти тракторы сняты с производства. Взамен этих тракторов ОТЗ выпускает более мощные и совершенные тракторы ТЛТ-100 и их модификации, обладающие повышенными эргономическими качествами, имеющие мощность двигателя 120 л. с., модернизированную ходовую систему и некоторыми другие улучшенные показатели. Модификацией тракторов ОТЗ является трактор ТЛТ-100-06, оснащенный гусеницами шириной 640 мм (у базовой модели 420 мм) и двухступенчатым бортовым редуктором с ведущими колесами большего диаметра. Эти решения позволили увеличить длину и ширину опорной поверхности и значительно повысить проходимость трактора на грунтах с низкой несущей способностью, увеличить его боковую устойчивость. Все это повысило надежность работы тракторов в трудных природно-производственных условиях и сменную производительность до 20-30 %. На базе трактора ТЛТ-100-06 ОТЗ освоено производство машин для бесчокерной трелевки с манипулятором ТБ-1М-15 (Онежец-120). У машины ТБ-1М-15 в отличие от прототипа (ТБ-1), кроме замены базового трактора, вылет манипулятора увеличен с 5 до 8 м, установлены ротатор для поворота захвата и электрогидравлическая пропорциональная система управления. В результате производительность в сравнении с ТБ-1 повысилась на 25-30 %. В 1970-1980 гг. Сыктывкарским машиностроительным заводом на базе тракторов ТБ-1 и ТБ-1М серийно выпускались валочнотрелевочные машины (ВТМ) ЛП-17 и ЛП-17А. Партию ВТМ (ВП-80, ВП-100) с усовершенствованным захватно-срезающим устройством, позволяющим ускорить процесс срезания, повала и укладки дерева в

197 коник машины, изготовил ОТЗ. ВТМ ЛП-17 и ВП-80 обеспечивали сменную производительность 50-60 м3 при среднем объеме хлыста до 0,22-0,30 м3, в 3 раза была повышена комплексная выработка на валкетрелевке-штабелевке деревьев. К сожалению, конструкторские и исследовательские работы были остановлены и выпуск этих машин был прекращен, хотя при объеме хлыста до 0,4 м3 их применение эффективно. Для хлыстовой заготовки в насаждениях с достаточно крупным объемом хлыста были разработаны отечественные валочно-пакетирующие машины (ВПМ) и трелевочные трактора с пачковым захватом. На первом этапе это были ВПМ ЛП-19 и скиддеры на шасси гусеничных тракторов ТДТ-55А, ЛТ-89, а также колесный пачкоподборщик ЛТ-157. В настоящее время отечественные машиностроительные предприятия выпускают ВПМ ЛП-19В, МЛ-119, МЛ-135 и другие модификации ВПМ. ВПМ ЛП-19В и МЛ-119 имеют ЗСУ с цепным пильным устройством, а МЛ-135 – ЗСУ с дисковым срезающим устройством и накопителем, где могут удерживаться до 5-7 деревьев диаметром 20 см. ВПМ МЛ-135 можно рекомендовать к использованию в насаждениях с небольшим объемом хлыстов. На базе гусеничных тракторов ОТЗ нового поколения освоено производство гусеничных скиддеров ЛТ-230, ТБ-1М-30 и ЛТ-137-01. ОТЗ и ЦНИИМЭ разработаны колесные скиддеры ТЛК4-01 и МЛ-30. Первый на базе специальной модели лесного колесного трактора 4×4, второй на базе сельскохозяйственного трактора К-703. При значительном расстоянии трелевки для повышения производительности целесообразно использовать тракторы с манипулятором типа ТБ-1М-15, при этом средний объем трелюемых пачек составит 7-8 м3. При использовании машины для бесчокерной трелевки МЛ-107, разработанной ОАО «Курганмашзавод», объем пачек достигает 14 м3. В последние годы в России расширяется применение зарубежных ВПМ, характерными из них являются ВПМ TJ-850 и скиддер TJ-460. Практика показала, что полностью освоить лесной фонд комплексами машин в составе колесных ВПМ и скиддеров сложно на грунтах с низкой несущей способностью и на крутых склонах, где не обеспечиваются проходимость и устойчивость пачкоподборщиков с колесным движителем. Поэтому на ряде предприятий для освоения труднодоступных участков в комплекс колесных ВПМ + скиддер включают трактор с манипулятором или пачкоподборщик с гусеничным движителем. Необходимо отметить, что зарубежные фирмы успешно конкурируют на отечественном рынке, предлагая не только технику для лесосечных работ, но и ее комплексное сервисное обслуживание и подготовку

198 кадров. Интенсивное расширение применения машин и комплексов машин зарубежного производства в России в определенной мере сдерживают их высокая стоимость и необходимость эксплуатации в 2-3 смены. При хлыстовой заготовке на обрезке сучьев использовали сучкорезные машины ЛП-30 и ЛП-30Г. Ввиду прекращения производства этих машин на обрезке сучьев можно использовать сучкорезные машины ЛП-33А-01 на базе трактора ТЛТ-100, производимые ОАО «Екатеринбургский машиностроительный завод». На некоторых предприятиях в Республике Карелия, например, в ОАО «Муезерский леспромхоз», на этой операции используются харвестерные головки, установленные на экскаваторную базу. Производительность на обрезке сучьев в этом случае в сравнении с ЛП-30 повышается в 1,5-2 раза. В 80-е гг. ХХ века в России КарНИИЛПом была разработана удачная конструкция сучкорезной машины ЛП-51 с непрерывным протаскиванием деревьев. При испытании и опытной эксплуатации их производительность вдвое превышала производительность ЛП-30. ЛП-51 не уступала лучшим современным образцам зарубежных машин такого назначения. Однако в серийное производство была запущена менее совершенная машина ЛП-33. Анализ технико-экономических показателей работы систем машин для заготовки леса в хлыстах показывает, что при односменной работе наименьший уровень приведенных затрат имеет вариант с применением на валке-обрезке сучьев бензопил, на трелевке и штабелевке – тракторов ТЛТ-100-06. Однако в этой системе машин низок уровень механизации работ и комплексная выработка, составляющая 12 м3/чел.-день. В системах машин, в которых на валке используются бензопилы, на трелевке – трактор ТЛТ-100-06, на обрезке сучьев – ЛП-33-01 удельные эксплуатационные затраты выше, чем в указанной выше системе на 16%, приведенные – на 13%, однако комплексная выработка выше практически в 1,5 раза (16,8 м3/чел.-день). При использовании на валке бензопил, на трелевке – ТБ-1М-15, на обрезке сучьев ЛП-33А-01 комплексная выработка составит 25 м3/чел.-день. При расстоянии трелевки до 300 м (среднее расстояние 150 м) наиболее эффективны системы машин, в которых на валке-пакетировании используется ВПМ, на трелевке – трактор ТБ-1М-15 или ТБ-1М-30. Эти системы обеспечивают высокую комплексную выработку на человекодень (до 53 м3), полную машинизацию работ.

199 Полную машинизацию производственного процесса может обеспечить также система машин в составе валочно-трелевочной машины на базе трактора ТБ-1М-15 и сучкорезной машины. В этой системе эксплуатационные и приведенные затраты несколько больше, чем в рассмотренных выше системах, однако при мелком объеме хлыста (до 0,25 м3) она будет более эффективна. Наибольшую производительность из машин отечественного производства на трелевке имеет колесный трактор ТЛК-4-01 (225 м3/смену), в системе машин ВПМ, трактор ТЛК-4-01 и ЛТ-33А-01. В этой системе наибольшая комплексная выработка на человеко-день (57,8 м3), однако уровень эксплуатационных и приведенных расходов выше, чем в системе при использовании на трелевке гусеничного пачкоподборщика ТБ1М-30 или трактора с манипулятором ТБ-1М-15. Предварительные расчеты показывают, что по технико-экономическим показателям трактор ТЛК-4-01 превосходит указанные трактора при расстоянии трелевки 250-300 м и более. В настоящее время на многих предприятиях Архангельской, Вологодской области, Республике Карелия на валке-пакетировании и трелевке используются машины различных зарубежных фирм. Применяются системы машин в составе ВПМ Тj-850, скиддеры (пачкоподборщики) Тj-460 и сучкорезной машины ЛП-33-01. Производительность пачкоподборщика Тj-460 выше, чем ТЛК-4-01 на 9 %, а ВПМ Тj-850 выше ЛП-19Б на 51 %. Высокая производительность ВПМ фирмы Тимберджек определяется наличием накопителя в захвате ЗСУ, что при небольшом объеме хлыста способствует резкому снижению затрат времени на перенос и укладку деревьев в пачки, а также использованию для спиливания деревьев не цепных, а дисковых пил. Выработка на человеко-день по циклу работ валка-трелевка-обрезка сучьев всего на 12,2 % выше, чем в системе машин ЛП-19, ТЛК-4-01, ЛП-33-01. Применение зарубежной техники на заготовке леса в хлыстах при односменной работе неэффективно по сравнению с системами машин на базе отечественной техники, так как приводит к существенному увеличению себестоимости лесопродукции. Следует учесть, что во всех системах машин на обрезке сучьев принята сучкорезно-раскряжевочная машина отечественного производства. При использовании на этой операции зарубежных машин удельные эксплуатационные и приведенные затраты по циклу работ валка деревьев, трелевка, обрезка сучьев, штабелевка возрастут.

200 Расчет технико-экономических показателей работы машин и комплексов машин для заготовки леса в хлыстах произведен для типичных природно-производственных условий (среднее расстояние трелевки 200 м, средний объем хлыста 0,35 м3, вторая категория местности по условиям проходимости). Проведенный анализ показывает, что при среднем объеме хлыста менее 0,3 м3 системы машин, включающие валочно-трелевочную машину на валке-трелевке или бензопилы на валке, а на трелевке трактор с манипулятором, более эффективны, чем системы машин на базе ВПМ. С начала 80-х гг. ХХ века в России наращиваются объемы сортиментной заготовки леса. Если в 1980 г. объем сортиментной заготовки не превышал 2%, то в настоящее время он приближается к 10 %, а в Республике Карелия объемы сортиментной заготовки в 2004 г. достигли 40 %, в 2006 г. – 60 %, в 2007 г. – 70 %. В целом по России объемы сортиментной заготовки не превышают 10 %, а в Карелии за последние 12 лет (с 1994 по 2005 г.) объем сортиментной лесозаготовки вырос в 21 раз. Лидирующее положение Карелии в заготовке леса по сортиментной технологии обусловлено тем, что республика, благодаря ее приграничному положению, одной из первых активно начала использовать скандинавскую технику, на ее территории имеются значительные мощности по переработке древесины, находящиеся от мест заготовок на доступном расстоянии для вывозки леса непосредственно потребителям лесовозными автопоездами. Увеличению объемов сортиментной заготовки и вывозки леса способствовало и то обстоятельство, что значительный объем леса в сортиментах вывозится на экспорт автопоездами зарубежных фирм. Вывозка леса в сортиментах более эффективна, чем в хлыстах, т. к. увеличивает нагрузку на автопоезд, уменьшает среднее расстояние транспортировки, отсутствуют ограничения налагаемые службой контроля за движением, особенно на дорогах общего пользования; исключаются встречные перевозки (например, сначала на нижний склад предприятия в хлыстах, затем потребителям в сортиментах железнодорожным или автомобильным транспортом). Анализ показал, что при сортиментной технологии заготовки леса эффект достигается, в основном, за счет уменьшения погрузочнопереместительных операций, избыточное количество которых производится на нижнем складе. Увеличению объемов сортиментной заготовки способствует и то, что в процессе приватизации и последующей неоднократной смены собственников образовалось большое количество

201 мелких фирм, не имеющих нижних складов и поэтому они могут работать только по сортиментной технологии. КарНИИЛП (предшественник КарНИИЛПКа) одним из первых в СССР на базе трактора МТЗ-80 создал форвардер ЛТ-189 (ЛТ-189А), а затем и более совершенную модель ЛТ-189М. Эти машины изготавливались Петрозаводским РМЗ, а затем Орловским машиностроительным заводом. Было выпущено более 100 таких машин. Лесозаготовителям предлагаются машины зарубежных компаний Logman, Sampo Rosenlew, Gremo, Ponsse, Logset, Rottne, Kobelco, Daewoo, Vo1vo, Hitachi и др. Причем четыре последние компании предлагают харвестеры на базе гусеничных экскаваторов. 70 % из списочного количества форвардеров в РК произведено компанией John Deere Foresty. В последние годы наиболее широко используются колесные харвестеры базового размерного класса весом от 15 до 19 тонн и мощностью двигателя 140 – 160 кВт, в частности, John Deere (Timberjack) 1270D, Ponsse Ergo, Valmet 911. Харвестеры среднего класса весом от 13 до 15 тонн и мощностью двигателя около 120 кВт представлены моделями Ponsse Beaver, Valmet 901, Logman 811Н. Харвестеры малого класса весом от 7 до 13 тонн и мощностью двигателя от 80 до 120 кВт представлены моделями Sampo Rosenlew 1046Х и Logman 801. Харвестеры тяжелого класса на базе экскаватора весом от 19 тонн и мощностью двигателя до 180 кВт представлены моделями Vo1vo EC210BF, Kobelco SK 135 SRL и прочих машин для сортиментной заготовки. В настоящее время в Республике Беларусь РУП «МТЗ» (Республиканское унитарное предприятие «Минский тракторный завод») освоен выпуск харвестеров МЛХ-434 и МЛХ-423, а ОАО «Амкадор» – харвестера «Амкадор 2551» и форвардера «Амкадор 2661» среднего класса. Форвардеры МЛПТ-364, так же как ШЛК-6-04 и ТЛК-6-04, имеют гидромеханическую трансмиссию, TJ-1010В, как и большинство моделей зарубежных форвардеров имеют гидростатическую трансмиссию, а МЛ-131 – механическую. Все типы трансмиссий имеют присущие им достоинства и недостатки. Гидромеханическая и гидростатическая трансмиссии облегчают управление машиной при частых остановках в процессе работы на лесосеке при наборе пачки сортиментов. Однако при движении машины на значительные расстояния элементы гидростатической трансмиссии перегреваются, и она быстро выходит из строя. Поэтому инструкцией

202 по эксплуатации машин с гидростатической трансмиссией категорически запрещено даже машине без груза передвигаться на расстояние более 2,0-2,5 км. То есть теряются преимущества машин с колесным движителем в сравнении с гусеничным в маневренности и скорости передвижения. Форвардеры с механической и гидромеханической трансмиссией не имеют этих ограничений и могут при необходимости доставлять сортименты по усам, находящимся в непроезжем для автопоездов состоянии, к веткам и магистралям, что и применяется при необходимости на практике на многих лесозаготовительных предприятиях. В России при заготовке сортиментов на валке, обрезке сучьев и раскряжевке используются бензопилы зарубежных фирм (в основном «Хускварна» и «Штиль») либо харвестеры. Харвестеры среднего класса предназначены для работы в насаждениях со средним объемом хлыста от 0,25 до 0,4 м3. Харвестеры этого класса нашли наибольшее распространение в Карелии. Харвестеры малого класса Сампо-Розенлев и МТЗ-1221 МЛХ предназначены для работы на рубках главного пользования в низкобонитетных насаждениях со средним объемом хлыста до 0,17 м3 или на рубках промежуточного пользования. На трелевке, сортировке и штабелевке сортиментов в Карелии наибольшее распространение нашли форвардеры Тимберджек 1010В (Джон Дир), Ponsse ELK, Ponsse Wisent. На нескольких предприятиях используются форвардеры ТБ-1М-16 производства ОАО «ОТЗ» на базе гусеничного трактора с колесным полуприцепом. На двух лесозаготовительных предприятиях РК успешно эксплуатируются 4 форвардера MJI-131 Минского тракторного завода. В среднем по всем лесозаготовительным предприятиям Карелии, использующим на заготовке леса харвестеры и форвардеры, сменная производительность форвардера составила 62,7 м3, харвестера 82,1 м3, годовая выработка на списочный форвардер 21,2 тыс. м3, на харвестер 21,3 тыс. м3. Сравнительно низкая годовая выработка на эти машины обусловлена значительным износом большинства машин. ОАО «ЛКХ» Кареллеспром в 2005–2006 гг. приобретено значительное количество машин для сортиментной заготовки. В 2005 г. средняя сменная производительность форвардера составила 61,7 м3, выработка на списочную машину составила 33576 м3, за год каждой машиной отработано 542 смены. Средняя сменная выработка на харвестер – 88,3 м3, на списочную машину 43978 м3, за год каждым харвестером отработано 477 смены. В 2006 г. средняя выработка на машино-смену форвардера составляет 73,1 м3, среднесписочным форвардером отработано 449 смен

203 при годовой выработке 32817 м3. Сменная выработка в среднем на харвестер достигает 90,4 м3, годовая выработка 38020 м3, в год отработано 420,3 смены. Таким образом, имеются значительные резервы повышения производительности харвестеров и форвардеров. Достаточно интенсивное развитие сортиментной технологии лесозаготовок, износ парка харвестеров и форвардеров требует постепенной замены и увеличения количества машин в эксплуатации. Препятствие этому – высокая стоимость машин зарубежного производства. Одним из путей снижения стоимости харвестеров и форвардеров является организация сборки этих машин в России из комплектующих зарубежного производства. С ноября 2005 г. сборку колесных харвестеров среднего класса Harvy 10Н и форвардеров Harvy 10F на территории Карелии на Медвежьегорском заводе осуществляет российская компания «Harvy Foresty». Два комплекса в составе харвестера и форвардера «Harvy Foresty», созданные на базе финской лесозаготовительной техники марки Pinox, работают в Карелии с начала 2006 г. По производительности эти машины практически не уступают наиболее широко применяемым в России зарубежным машинам аналогичного назначения и класса и в то же время имеют стоимость ниже. Более радикальным решением является создание харвестеров и форвардеров на основе отечественных базовых машин, оснащенных зарубежным технологическим оборудованием. Организацию таких работ фирма «Харви Форестер» осуществляет совместно с КарНИИЛПКом. В России и Белоруссии осваивается производство харвестеров на базе колесных тракторов и гусеничных экскаваторов. Ковровский экскаваторный завод на базе экскаватора МЛ-119А выпускает харвестер МЛ-152, снабженный специальным манипулятором и харвестерной головкой «Lako Premio-650». Установка специального манипулятора позволила отказаться от противовеса и обеспечила возможность работы машины в стесненных условиях (например, на волоках) на несплошных рубках. Минский тракторный завод освоил производство харвестера МЛХ-364 на базе специального лесного трактора 6×6. На машине установлены манипулятор с вылетом 10,1 м, харвестерная головка SP551LF. В зависимости от потребностей заказчика может быть установлено облегченное (для проведения рубок промежуточного пользования) или более мощное оборудование. Харвестер оснащен также электрогидравлическим управлением, контрольно-измерительной системой, выполняющей те же функции, что и у зарубежных харвестеров, МЛ-152 и т. д.

204 ОТЗ на шасси колесного трактора 4×4 ТЛК-4-01 установил манипулятор CRANAB HPH12, харвестерную головку SP551LF, контрольноизмерительную систему (бортовой компьютер). Машина изготовлена в одном экземпляре и в течение двух лет после изготовления не апробирована в сложных производственных условиях. ООО «Лестехком» на ВПМ ЛП-19 вместо ЗСУ устанавливает харвестерную головку Lako Premio-650 или 550; машина оснащается контрольно-измерительной системой CAM EШ 5 для программной раскряжевки хлыстов и учета заготовленных сортиментов. При заготовке леса в насаждениях с мелким средним объемом хлыста (до 0,20-0,21 м3) эффективно применение харвестеров малого класса, например Сампо-Розенлев, что связано с их относительно низкой стоимостью и достаточно высокой производительностью в этих условиях. На Севере европейской части России применение машин подобного класса имеет хорошие перспективы, особенно в планирующихся целевых хозяйствах в зоне действия целлюлозно-бумажных комбинатов. В этих хозяйствах с целью повышения объемов заготовки леса и прежде всего балансовой древесины планируется снижение возрастов рубки в той части, что предназначена для заготовки балансов. В этих условиях харвестеры малого класса имеют неоспоримые преимущества. КарНИИЛПКом проведен анализ работы харвестеров малого класса. На сплошных рубках при среднем объеме хлыста 0,17 м3 при работе финского оператора производительность на час чистого времени работы составила 17 м3. При работе российского оператора, не имеющего достаточного стажа работы на харвестере, производительность в первые 2 недели работы составила 11 м3 на час чистого времени работы при среднем объеме хлыста 0,16 м3. Следует отметить, что в тяжелых природно-производственных условиях (участки с низкой несущей способностью грунтов, с сильно пересеченным рельефом и т. д.) полностью освоить лесфонд комплексами машин харвестер-форвардер не представляется возможным. Поэтому целесообразно с этих участков производить подтрелевку деревьев тракторами с тросово-чокерным оборудованием до ближайшей площадки с хорошей несущей способностью грунтов. Здесь харвестер, работая в режиме процессора, производит обрезку сучьев, раскряжевку и частично сортировку сортиментов. После этого форвардер производит сортировку, трелевку и штабелевку сортиментов на погрузочной площадке. Производительность харвестера при работе в этом режиме повышается примерно на 20 %, форвардера – на 50-60 %. По данным КарНИИЛПКа

205 доля площадей, на которых следует применять эту технологию составляет в среднем 10-15%, но в отдельных случаях может быть значительно выше. Чтобы не оставлять недорубов на мастерском участке, на 2 харвестера нужно иметь 1 гусеничный трактор с тросово-чокерным оборудованием, желательно повышенной проходимости, например ТЛТ-100-06. В настоящее время широко применяется комплекс машин для сортиментной заготовки, в котором на валке, обрезке сучьев, раскряжевке используются бензопилы, на трелевке сортиментов – форвардеры. В этих комплексах машин низкая выработка на человеко-день по циклу работ валка деревьев – штабелевка сортиментов, но вполне приемлем уровень эксплуатационных затрат. В насаждениях с мелким объемом хлыста возможно применение легкого харвестера, например, Сампо-Розенлев в комплексе с МЛ-131. В связи со сравнительно низкой стоимостью этого харвестера обеспечивается достаточно низкий уровень эксплуатационных расходов при достаточно высокой производительности. Таким образом, в последние годы обострилась конкуренция между зарубежными и отечественными производителями лесосечных машин. Для выигрыша в конкурентной борьбе применяются как традиционные ценовые методы, так и не ценовые, основанные на предложении потребителям комплекса сервисных услуг по обеспечению запасными частями, обучению операторов машин и обслуживающего персонала, обеспечению учебными пособиями. Однако, проводя агрессивную маркетинговую политику, фирмы не всегда обеспечивают потребителей достоверной информацией о реальных показателях работы машин. В России применяются комплекты техники как для хлыстовой, так и для сортиментной заготовки. При этом в настоящее время объемы хлыстовой заготовки в стране преобладают, но имеются условия и наблюдаются тенденции к существенному наращиванию объемов заготовки леса в сортиментах. Совершенствование машин для заготовки леса в хлыстах за последнее десятилетие замедлилось, уменьшился выпуск многооперационных лесозаготовительных машин (тракторов для бесчокерной трелевки ТБ-1М-15, прекращен выпуск ВТМ и сучкорезных машин на базе тракторов ОАО «ОТЗ»). Не соответствуют потребностям отрасли объемы производства и маркетинговая политика по реализации отечественных колесных и гусеничных лесосечных машин, что приводит к заполнению этой производственной ниши машинами зарубежного производства.

206 Для укрепления в отрасли позиций отечественного лесного машиностроения в России, как в стране с колоссальными лесосырьевыми ресурсами, необходимо интенсифицировать работы по совершенствованию и модернизации базовых машин и технологического оборудования, восстановить производство сучкорезных и валочно-трелевочных машин, увеличить производство тракторов для бесчокерной трелевки с манипулятором. Необходимо также ускорить НИОКР по созданию отечественных конкурентоспособных харвестерных головок, На крупных лесозаготовительных предприятиях заготовка леса в сортиментах производится в основном комплексами машин зарубежного производства: харвестер + форвардер и(или) бензопила + форвардер. Машины зарубежного производства обеспечивают высокую производительность, надежны в работе, но имеют высокую стоимость. Их производители успешно конкурируют на отечественном рынке, обеспечивая комплексное сервисное обслуживание предприятий и подготовку квалифицированных кадров. Подготовку кадров для работы на харвестерах и форвардерах активизировали и отечественные учебные заведения. Ввиду перспектив увеличения сортиментной заготовки и необходимости замены изношенных машин требуется обновление парка лесосечных машин. Представляется перспективным использование на сортиментной заготовке форвардеров и харвестеров российского и белорусского производства с технологическим оборудованием зарубежных фирм. При этом следует предусмотреть НИОКР по ускоренному освоению импортозамещающего отечественного технологического оборудования. Подобные машины в ближайшей перспективе должны достигнуть производительности, близкой к зарубежным аналогам, а по стоимости быть значительно ниже. В сложившейся ситуации ликвидировать отставание в создании и совершенствовании машин и технологического оборудования для лесозаготовок невозможно без государственной поддержки научных и конструкторских работ в области лесного машиностроения (инновационные и инвестиционные программы на конкурентной основе, возможно, с совместным финансированием). При заготовке леса в сортиментах вывозка леса осуществляется как на нижний склад к месту складирования или погрузки в железнодорожный подвижной состав (первый вариант технологического процесса), так и непосредственно потребителям (второй вариант). В первом варианте автопоезда эксплуатируют в основном на магистралях и ветках лесовозных дорог с заездом на лесосеку по усам. Во втором варианте автопоезда используют на дорогах общего пользова-

207 ния и на дорогах лесозаготовительных предприятий. При этом вывозка в зависимости от дорожных и природно-производственных условий, типа и состояния покрытия, рельефа местности, несущей способности грунтов, расстояния транспортировки, технического состояния автопоезда (грузоподъемности, показателя проходимости – коэффициента сцепной массы, колесной формулы) может быть одноступенчатой или двухступенчатой. Коэффициент сцепной массы для обеспечения достаточной устойчивости движения на усах в плохом состоянии должен быть не менее 0,6, на усах в удовлетворительном состоянии 0,5. При меньших значениях этого показателя автопоезда в зависимости от природно-производственных условий либо вообще не могут работать на усах, либо должны эксплуатироваться ограниченный период времени. В первую очередь к таким автопоездам относятся зарубежные автопоезда фирм Сису, Вольво, Скания и др., имеющие колесную формулу 6×2 и 8×2 и коэффициент сцепной массы до 0,2. Поэтому автопоезда на базе зарубежных автомобилей, а также отечественные автопоезда на базе неполноприводных автомобилей могут работать по следующей схеме. В месте примыкания ветки или уса к магистрали прицеп автопоезда отцепляется и по усу на лесосеку автомобиль движется без прицепа, затем автомобиль с использованием манипулятора загружается, доставляет сортименты к месту стоянки прицепа, перегружает их на прицеп, после этого возвращается на лесосеку, загружается и снова возвращается к месту стоянки прицепа, присоединяет его и транспортирует лес к нижнему складу, местам погрузки у железной дороги или непосредственно потребителям. Рассмотренный вариант двухступенчатой вывозки эффективен при транспортировке леса потребителям автопоездами лесозаготовительного предприятия. При вывозке леса автопоездами крупных лесоперерабатывающих предприятий эффективен другой способ двухступенчатой вывозки. С лесосеки на промежуточные склады у магистральных лесовозных дорог круглогодового действия сортименты перевозятся автопоездами среднего класса высокой проходимости с колесной формулой 6×6, например Урал-4320-1912 + ТМЗ-8966-010, на расстояние 20-50 км. С промежуточного склада лес вывозят автопоездами на базе МАЗ-6303, МАЗ-630308, Сису-СМ-300, Сису СН-312 и другими высокоскоростными автопоездами, на базе автомобилей 6х2, 6х4 большой грузоподъемности с высокими скоростными и динамическими качествами. Производительность лесовозных автопоездов зависит от скорости движения с грузом и без груза, времени на погрузку и разгрузку и внут-

208 рисменных простоев. При самопогрузке лесовозных автопоездов манипуляторами, установленными на автопоезде, в сравнении с погрузкой челюстными погрузчиками внутрисменные простои снижаются, так как исключаются простои в ожидании челюстного погрузчика. Поэтому при расстоянии транспортировки до 60 км при самопогрузке коэффициент использования рабочего времени принимается равным 0,95, при погрузке челюстными погрузчиками – 0,9. При больших расстояниях вывозки коэффициент использования рабочего времени увеличивается. Производительность автопоездов определяется для двух вариантов технологического процесса. В первом случае автопоезда работают в основном на магистралях и ветках лесовозных дорог с заездом на лесосеки по усам на расстоянии в среднем 2 км. Во втором (при вывозке леса потребителям) лесовозные автопоезда могут транспортировать лес как непосредственно с лесосек по дорогам лесозаготовительных предприятии, так и по дорогам общего пользования. В первом варианте двухступенчатой вывозки, когда производится отцепка прицепа, возникают затраты времени на перегрузку сортиментов с платформы автомобиля на прицеп и два дополнительных рейса автомобиля по усу, так как на прицепе транспортируется вдвое больше леса, чем на автомобиле. Транспортировка сортиментов потребителям (второй вариант технологического процесса) может осуществляться большегрузными автопоездами на базе автомобилей повышенной проходимости с колесной формулой 6x6 (например, на базе КамАЗ-5328, Урал-Ивеко и др.). Погрузка леса в автопоезда на промежуточном складе целесообразна при транспортировке леса в сортиментах на значительное расстояние большегрузными автопоездами, проходимость которых на усах затруднена. В этом случае с лесосеки на промежуточные склады у магистральных лесовозных дорог круглогодового действия сортименты перевозятся автопоездами среднего класса высокой проходимости (например, Урал-4320-1912 + ТМЗ-8966-010) на расстояние до 20 км. С промежуточного склада транспортировка осуществляется автопоездами на базе МАЗ-6303 или Сису-СМ-300 и др. При небольшом расстоянии до магистральных лесовозных дорог или до веток, состояние которых позволяет обеспечивать эксплуатацию большегрузных автопоездов на базе неполноприводных автомобилей, возможна подвозка сортиментов до промежуточных складов тракторами-сортиментовозами (форвардерами). При расстоянии транспортировки 3 км производительность форвардера снижается в 1,4-1,5 раза, при расстоянии 5 км – в 1,6-1,8 раза. Выбор вариантов транспортировки сортиментов с погрузочной до промежуточной площадки автопоездом

209 на базе автомобиля повышенной проходимости или непосредственно с лесосеки тракторами-сортиментовозами (форвардерами) должен обосновываться технико-экономическими расчетами. При этом следует иметь в виду, что форвардеры производства большинства зарубежных фирм имеющие гидростатическую трансмиссию, на этой операции использовать нельзя. Фирмы-производители этих машин запрещают использовать форвардеры на такой операции во избежание перегрева и выхода из строя гидростатической трансмиссии. Поэтому можно рекомендовать использовать в этом случае на транспортировке тракторы-сортиментовозы (форвардеры) МЛ-131, МЛ-124, имеющие механическую трансмиссию, МЛПТ-364, ШЛК6-04, ТЛК6-04, МЛ-104 с гидромеханической трансмиссией (все эти машины российского и белорусского производства). При транспортировке сортиментов по усам и веткам лесовозных дорог автопоездами на базе автомобилей Урал-4320-1912 в среднем на расстояние 20 км их производительность составит 115 м3 в смену. Соответственно расстояние транспортировки от промежуточных площадок до складов потребителей будет на 20 км меньше, чем с лесосеки. Это следует учитывать при определении технико-экономических показателей работы автопоездов. При работе на дорогах лесозаготовительных предприятий эффективно применение автопоезда на базе МАЗ-63171 или Урал – Ивеко + трехосный прицеп Урал – Ивеко. Они имеют практически одинаковые производительности и близкие показатели по себестоимости вывозки. В типичных условиях (среднее расстояние вывозки 60 км, движение по дорогам с гравийным покрытием) конкурентоспособными являются автопоезда МАЗ-6303-26 + МАЗ-83178-20, КамАЗ-53228 + ТМЗ-8866-016. Однако МАЗ-6303-26 + МАЗ-83178-20 уступает КамАЗ-53228 + ТМЗ-8866-016 по проходимости и поэтому в зимнее время, а также в период избыточного увлажнения преимущества автопоезда на базе КамАЗ-53228 возрастают. Анализ показал, что эффективен и автопоезд на базе автомобиля повышенной проходимости среднего класса Урал-4320-1912. Автопоезд Урал-1912 + ТМЗ-8966-010 имеет равные технико-экономические показатели с автопоездом на базе МАЗ-63171 и Урал – Ивеко при расстоянии транспортировки 40–45 км. При меньших расстояниях транспортировки эффективнее применение автопоезда на базе Урал-4320-1912. Поэтому во втором варианте технологического процесса в качестве транспортного средства для первичной транспортировки (до промежуточного склада) принят автопоезд Урал-4320-1912 + ТМЗ-8966-010.

210 При среднем расстоянии транспортировки 200 км лучшие техникоэкономические показатели имеют автопоезда на базе автомобилей Урал – Ивеко и МАЗ-63171 повышенной проходимости. Приемлем вариант двухступенчатой вывозки с применением на первичной транспортировке (до промежуточного склада) сортиментовоза на базе Урал-4320-1912, на транспортировке от промежуточного склада до потребителя автопоезда МАЗ-63031 + ТМЗ-8966-015. Использование автопоезда-сортиментовоза Сису-300-СКН-6×2 + +Юки-4 неэффективно как в первом, так и во втором варианте при любых расстояниях транспортировки, так как в сравнении с автопоездами на базе автомобилей Урал – Ивеко, МАЗ-63171, МАЗ-63031, МАЗ-6303-26, Урал-4320-1912, в зависимости от условий эксплуатации, удельные эксплуатационные и приведенные затраты выше в 2-2,5 раза. Анализ кадрового обеспечения ЛПК показывает явный недостаток в кадрах высшего звена, необходимость интенсивной подготовки и переподготовки кадров среднего звена (техноруков, мастеров лесозаготовок, механиков, учетчиков древесины и др.) и рабочих (вальщиков, раскряжевщиков, трактористов-операторов и др.). В ближайшей перспективе проблема подготовки кадров рабочих лесозаготовок в связи с техническим и технологическим усложнением техники, появлением современных харвестеров, форвардеров, необходимостью ведения выборочных рубок, требующих специальной подготовки для обеспечения природощадящих, экологически безопасных технологий и т. д., обострится. Лесозаготовительные предприятия зачастую ограничены в возможностях привлечения и изменения структуры рабочей силы. Трудовой потенциал лесных поселков, где традиционно базируются леспромхозы, ограничен, приток новых работников возможен лишь за счет вступающей в трудовую деятельность молодежи, причем численность последней ограничивается как низкой рождаемостью, так и закреплением молодых специалистов после учебы в крупных населенных пунктах. Вариант решения проблемы – обучение молодежи рабочим профессиям на предприятии (возможно, в кооперации с другими предприятиями). Использование трудовых ресурсов тесно связано с организацией оплаты труда, средним заработком работников в целом и отдельных категорий работников, соответствием между темпами роста заработной платы и ростом производительности труда. Увеличение производительности труда создает условия для роста его оплаты, однако, расширенное воспроизводство требует опережающих темпов роста производительности. В противном случае происходят перерасход фонда заработной платы, рост себестоимости продукции и уменьшение прибыли.

211 ЗАКЛЮЧЕНИЕ Колоссальный сырьевой, экономический, социальный и валютный потенциал лесных ресурсов России в начале XXI века используется слабо. В то же время именно в этот период начался поиск путей к резкому изменению сложившейся в отрасли ситуации. Эта ситуация крайне сложная и сформировалась она не сегодня. Особенности трансформаций лесопользования свидетельствуют о тесной взаимосвязи взлетов и падений отрасли с изменениями политической и экономической ситуации в России и в мире. Стратегическое развитие лесопромышленной отрасли не может быть обеспечено без глубоких и качественных изменений в структурах управления лесопользованием, в лесном бизнесе и должно осуществляться на базе серьезных научных исследований с использованием современных экономико-математических методов. Совершенствование структуры и механизмов управления региональных ЛПК могут обеспечить укрепление действующих и создание новых производств, в т. ч. и для глубокой переработки древесины, и на этой основе широкое вовлечение в промышленную сферу и инфраструктуру ЛПК квалифицированных кадров различных уровней, обеспечение их рабочими местами; ускоренный выход на зарубежные рынки, развитие международного сотрудничества; привлечение инвестиций и решение др. проблем современного этапа развития ЛПК России. С учетом изложенного и изменений, происходящих в экономике страны, преобразование системы управления структурой внешнего и внутреннего лесопотребления, несмотря на общие мировые проблемы финансового рынка, можно рассчитывать, что лесная промышленность и лесное хозяйство России находятся на пороге позитивных перемен. Перемен, которых ждут все работники непростых лесных профессий, перемен, при которых Россия должна, наконец, стать развитой мировой лесопромышленной державой, а не сырьевым придатком западных стран. Для этого должно быть дано четкое определение причин явной недооценки роли отрасли в экономике страны, причин, вызвавших усиление в последние десятилетия чехарды как необоснованных решений, так и правильных, но не выполняемых решений. Этому должно помочь осознание причин отраслевых ошибок и неудач, осознание того, что именно лесопромышленный комплекс может и должен быть базисом инновационно-инвестиционного развития ЛПК регионов России, что именно результативность лесозаготовок и лесопотребления определяет лесосырьевую безопасность страны и формиро-

212 вание добавленной стоимости при глубокой переработке лесных ресурсов. Без интенсивного развития лесной отрасли невозможно осуществить успешное формирование бюджетов лесопромышленных регионов страны (Республик Карелия и Коми, Архангельской, Вологодской и др. областей и краев России) и их экономическое и социальное развитие. Именно это определяет необходимость усиления внимания государства, общества и специалистов к проблемам обеспечения успешного функционирования лесной отрасли, ее предприятий в рамках развития экономики страны, необходимости глубоких и качественных изменений в структуре ее предприятий и технологиях, в преобразовании отрасли в целом. Резервами для обеспечения устойчивых потоков древесного сырья являются: полное освоение расчетной лесосеки всего лесопромышленного региона; создание условий для устойчивой и ритмичной работы лесозаготовительных, целлюлозно-бумажных и лесопильных предприятий, позволяющей им стабильно принимать и перерабатывать круглый лес, заготовляемый в области, а также пополнять сырьевые потоки за счет ввозимой из смежных регионов древесины; совершенствование взаимосвязей и взаиморасчетов между заготовителями и потребителями древесного сырья. Особое внимание в настоящее время следует уделить региональным лесопромышленным комплексам, которые следует рассматривать не только с учетом общих проблем отрасли, но и с учетом специфичности структуры их экономики и природно-климатических, территориальных, социальных и демографических особенностей. Развитие региональной экономики, в первую очередь, промышленности и лесопромышленного комплекса региона, предопределяют формирование бюджета, создание новых производств, вовлечение в промышленную сферу и инфраструктуру кадров различного уровня, выход на зарубежный рынок и привлечение инвестиций в условиях присоединения к ВТО. Реализация курса на углубленную переработку древесины, расширяющееся взаимодействие лесозаготовителей с деревообработчиками и бумажниками, становление в ЛПК вертикально-интегрированных структур, сохраняющаяся экспортная ориентация предприятий лесопромышленного комплекса должны быть ориентированы не только на повышение объемов производства, но и на повышении их прибыльности и бюджетной эффективности. Система управления региональными лесными комплексами должна обеспечивать тесное взаимодействие органов управления лесным хо-

213 зяйством и лесной промышленностью, заинтересовывать органы управления лесным хозяйством в повышении производительности труда и снижении себестоимости продукции на лесозаготовках, а лесопользователей – в своевременном и качественном проведении лесовосстановительных работ через конкретные ставки платы за лесные ресурсы. Проблема улучшения функционирования региональных ЛПК и их предприятий является весьма актуальной и для ее разрешения необходимо поставить и решить ряд важнейших научно-технических и организационно-экономических задач, в числе которых: − обоснование рациональных лесопромышленных структур, методов и систем управления в отраслях; − создание баз данных о рынках лесопродукции, поставщиках и потребителях лесопродукции, техники и оборудования, технологических процессах и оборудовании и т. п.; − осуществление мониторинга в региональных ЛПК, отслеживание и анализ эколого-лесоводственных факторов, ресурсных, социальноэкономических, кадровых и научно-технических возможностей, ограничений и рисков; − разработка прогрессивных научно-технических решений, прогноза и мероприятий по устойчивому развитию регионального ЛПК, техническому перевооружения их предприятий; − совершенствование технологий лесозаготовок и разработка региональных правил рубок леса с учетом специфики региона; − разработка мер по повышению качества и продуктивности лесов за счет внедрения технологий и новой техники на рубках промежуточного пользования; − оказание консалтинговых услуг с разработкой среднесрочных программ (бизнес-планов) совершенствования деятельности действующих и создания новых предприятий; − экспертизу при лицензировании лесопромышленной деятельности; − развитие в лесном комплексе малого и среднего бизнеса; − обоснование путей совершенствование лесного законодательства, в том числе и с учетом региональной специфики; − совершенствование потоков лесосырьевых ресурсов; − выбор и обоснование комплексных технологических процессов, увязывающих в единую систему операции от валки леса до поставки древесного сырья потребителю;

214 − разработка программ кадрового и научного обеспечения региональных ЛПК; − разработка и обоснование рациональных способов и мест подготовки древесного сырья к переработке как на щепу, так и на пилопродукцию с учетом специфики лесопромышленного региона; − отработка и экономическая оценка рациональных взаимосвязей предприятий лесопромышленного региона; − обоснование рациональной структуры предприятий и насыщения их системами машин и т. д. Крупные интегрированные лесопромышленные структуры начинают играть все большую роль не только в лесном комплексе, но и в стране в целом, поскольку консолидируют значительные сырьевые и финансовые ресурсы и становятся «локомотивом» развития отрасли. Видимо, именно им и предстоит полностью восстановить нарушенные в перестроечные годы производственно-технологические и финансовые связи, создать альтернативу нерыночным административным структурам. Представляется, что следующий этап развития ВИС – функционирование серьезной ассоциации лесопромышленников, способной лоббировать и отстаивать отраслевые интересы и значимость лесных возобновимых ресурсов на государственном уровне. Перспективы развития ВИС ЛПК в нашей стране, конечно, будут серьезно зависеть от социально-экономической и политической ситуации в России и мире. Наиболее важными тенденциями развития отрасли на ближайшие 5-8 лет, по-видимому, будут следующие [32]: − возрастание темпов интеграции отраслевых предприятий; − обострение борьбы за рынки сбыта, лесные ресурсы; − возрастание конкуренции по основным видам продукции ЛПК; − повышение требований к качеству продукции и экологической безопасности производства; − введение новых мощностей по производству продукции ЛПК; − появление «новых игроков» в отрасли, повышение интереса зарубежных компаний не только к ЦБК, но и к лесоперерабатывающим и лесозаготовительным предприятиям; − ускоренное развитие (при поддержке местных и региональных органов власти) региональных интегрированных структур в ЛПК, объединяющих предприятия отрасли всех уровней в пределах одного или нескольких соседних субъектов Федерации, а также транспортные, ремонтные, машиностроительные, энергетические, торговые, консалтинговые, финансовые и др. предприятия;

215 − создание межотраслевых холдингов (ЛПК, нефтегазовая, горнодобывающая, металлургическая промышленности, энергетика и др.); − возрастание потребности в квалифицированных рабочих, инженерно-технических и управленческих кадрах. 24.05.2007 г. на заседании Кабинета министров главой Правительства было заявлено, что Правительство РФ намерено навести порядок в лесопользовании (http://www.businessweeknews.ru), что Россия располагает колоссальными лесными ресурсами, которые используются не всегда рационально и с должным эффектом, что задача Правительства – навести в отрасли порядок, добиться эффективного лесопользования и решить стратегическую задачу по развитию глубокой переработки древесины. Премьер-министр. подчеркнул, что данные задачи сформулированы Президентом РФ и находятся под его постоянным контролем. Ближайшие годы должны стать переходными, в течение которых необходимо сформировать нормативно-правовую базу, что позволит выполнить основные положения Лесного кодекса РФ, вступившего в действие с 2007 г. Фактически главными в этой работе становятся субъекты Федерации, в чью ответственность вошли и защита леса, и воспроизводство лесных запасов, и охрана, и фактические функции по распоряжению лесными ресурсами, в то время как за федеральным уровнем остается мониторинг. Государство слабо влияет на устранение в отрасли недобросовестной и криминальной конкуренции, особенности которой приведены нами в работе [208]. Очевидно, что бизнес должен стать прозрачным, и на правительственном уровне пора принять серьезные меры к тому, чтобы рынок начал работать, используя создаваемые конкурентные преимущества. На совещании по вопросу развития лесного хозяйства и лесопромышленного комплекса в Сыктывкаре 06.04.2006 г. Председатель Правительства РФ В. В. Путин отметил, что при наличии богатейших лесных ресурсов зависимость от импорта, например, лесобумажной продукции растет с каждым годом. Его объем уже превысил 3 млрд. долларов. В. В. Путин констатировал, что конкурентоспособность отечественного лесопромышленного комплекса может быть достигнута лишь при следующих условиях. Первое – это серьезное правовое обеспечение его развития. Ключевую роль здесь должен сыграть новый Лесной кодекс, который уже вызвал много споров, критики и дискуссий. Второе – стимулирование структурных преобразований в отрасли. В странах с развитым лесным сектором существует высокий уровень интеграции этого бизнеса. В нашей стране преобладают мелкие бизнес-структуры. Разумеется, они тоже нужны, но справиться с задачей перехода от вы-

216 рубки леса к его глубокой переработке они пока не в состоянии. Им нужно помогать и создавать условия для того, чтобы возникали крупные предприятия. Нужно активизировать процессы их интеграции, предложив выгодные экономические условия. И, наконец, третье – это создание благоприятных условий для инвестиций в лесоперерабатывающую промышленность. Все названные темы взаимоувязаны. Упустить хотя бы одну из них – значит не решить проблему в целом [167]. Принят ряд важных мер, одной из которых является Постановления Правительства РФ о поэтапном повышении ставок вывозных таможенных пошлин на круглые лесоматериалы, направленное на стимулирование развития в стране производств по глубокой переработке древесины. В результате вывоз необработанной древесины впервые за последние годы снизился и в 2007 г. составил 49,3 млн. м3 против 51,1 млн. м3 в 2006 г. [72]. Жесткое изменение в тарифно-таможенного регулирования приведет к очередному повышению экспортных пошлин на необработанную древесину, что сделает невыгодным экспорт необработанного круглого леса и будет стимулировать производство на территории России лесопродукции с высокой добавленной стоимостью (это создаст и проблемы, например, со сбытом лиственной древесины, не имеющей спроса в СЗФО). 30.07.2007 г. принято Постановление Правительства РФ № 419 «О приоритетных инвестиционных проектах в области освоения лесов». Объемы капитальных вложений в объекты ЛПК для приоритетных проектов (предприятия по переработке древесины, объекты лесной инфраструктуры и другие) должны составлять не менее 300 млн. руб., по таким проектам арендная плата за лесные ресурсы снижается на 50 %. В регионах России идет разработка Лесных планов, для которых Рослесхозом определил следующие приоритеты: предпочтение должно отдаваться крупным арендаторам, способным работать на больших участках, обеспечивать глубокую переработку древесины и полный комплекс качественных лесохозяйственных работ. При этом малый бизнес не сбрасывается со счетов. Небольшие лесозаготовительные компании могут привлекаться на субподрядные работы различного характера. В аренду лесопользователям должны передаваться крупные, цельные лесные участки. Разработчики должны обеспечить совпадение границ лесничеств и административных территорий, в состав которых они входят. Необходимо отметить, что на заседании Общественного экологического совета 10.06.2008 г. было отмечено, что положения Лесного кодекса создают серьезные бюрократические барьеры для использования

217 лесных ресурсов местным населением, предприятиями малого и среднего бизнеса. Рослесхозу рекомендовано подготовить поправки в Лесной кодекс и подзаконные акты, направленные на устранение административных барьеров, содействие развитию социально и экологически ответственных предприятий малого и среднего лесного бизнеса, включая такие его инновационные формы, как лесное фермерство (http://www.rosleshoz.gov.ru/docs/other/47). Важным решением было создание в декабре 2007 г. Совета по развитию лесного комплекса (до июля 2008 г. – Совета по развитию лесопромышленного комплекса), состав которого был утвержден премьерминистром РФ В. В. Путиным. В составе Совета 34 человека, из которых 9 – специалисты в области лесного хозяйства, лесного образования и лесной промышленности, 6 – губернаторы крупных лесопромышленных регионов, остальные – представители различных федеральных органов власти и банков. В структуре Совета функционируют четыре рабочие группы: по глубокой переработке древесины, по лесному хозяйству и лесопользованию, по нормативно-правовому и таможеннотарифному регулированию, по науке и инновациям. Региональные лесные советы созданы в регионах, например, в Республике Карелия. 12.08.2008 г. на заседании Совета по развитию лесного комплекса рассмотрена Стратегия развития лесного комплекса России до 2020 г. На заседании отмечено, что для достижения целей инновационного сценария Стратегии необходимо устранить системные проблемы, сдерживающих развитие ЛПК: недостаток мощностей по глубокой переработке древесины (к началу 2008 г. в ЛПК достигнут практически предельный уровень загрузки мощностей, который составляет: в производстве фанеры – 91,4 %; древесноволокнистых плит – 84,5 %; товарной целлюлозы – 83 %; бумаги – 86,4 %; картона – 93,5 %); низкая инновационная активность и инвестиционная привлекательность; использование устаревших технологий, машин и оборудования с высокой долей ручного труда и низкой производительностью; высокий износ основных производственных фондов и др. [50]. В связи с этим одной из главных задач, стоящих перед лесопромышленным комплексом, является создание новых мощностей по глубокой механической, химической переработке древесины и производство нового ассортимента конкурентоспособных видов бумаги и картона в соответствии с наилучшими существующими технологиями. В целом по России предусматриваются следующие объемы ввода мощностей по основным видам продукции: по бумаге и картону 8,4 млн. т.; по дре-

218 весным волокнистым полуфабрикатам - 10,7 млн. т.; по листовым древесным материалам - 6,4 млн. м3. В целях содействия приоритетным инвестиционным проектам по освоению лесов и созданию лесоперерабатывающей инфраструктуры предусматривается финансирование в рамках государственно-частного партнерства с привлечением средств Инвестиционного фонда и Банка развития в соответствии с Постановлениями Правительства РФ от 30.06.2007 г. № 419 «О приоритетных инвестиционных проектах в области освоения лесов» и от 01.03.2008 № 134 «Об утверждении Правил формирования и использования бюджетных ассигнований Инвестиционного фонда Российской Федерации». В соответствии со стратегией общий объем инвестиций в лесопромышленный комплекс составит в 2008-2020 гг. 2286 млрд. руб., в т. ч. за счет средств инвесторов – 1588 млрд. руб., средств Инвестиционного фонда и Банка развития – 304 млрд. руб., средств бюджетов субъектов и муниципальных образований – 379 млрд. руб. (в ценах соответствующих лет). При этом прямые государственные вложения предусмотрены только в рамках финансирования НИОКР (до 12 млрд. руб.). 05.02.2007 г. постановлением Правительства РФ № 75 утвержден график вывозных таможенных пошлин на отдельные виды лесоматериалов необработанных. Несмотря на сопротивление отдельных лиц и структур (как внутри России, так и за рубежом), заинтересованных в сохранении и даже увеличении объемов экспорта «кpyгляка», график неукоснительно соблюдается. В результате принятия мер таможеннотарифного регулирования отмечается снижение поставки на экспорт круглого леса (с 51,1 млн. м3 в 2006 г. до 49,4 млн. м3 в 2007 г.), за первое полугодие 2008 г. экспорт необработанной древесины снизился еще на 23,8 % (с 26,1 до 20,3 млн. м3) [50]. 30.06.2007 г. Постановлением Правительства РФ № 419 созданы преференции для реализации приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов. Субъектами Федерации заявлены и прорабатываются более двухсот проектов по механической и химической переработке древесины. На рассмотрение в Министерство представлено 46, из них 28 внесены в перечень приоритетных, оставшиеся проекты проходят рассмотрение, доработку и согласование. Ожидаемые объемы переработки древесины по уже утвержденным проектам составят 29 млн. м3; увеличение рабочих мест – на 13 тыс. чел.; необходимые объемы инвестиций – 177,3 млрд. руб. По плану НИОКР Министерства уже сегодня исполняются и запланированы важнейшие инновационные проекты на общую сумму 590 млн. руб. За прогнозируемый период по

219 инновационному сценарию объем произведенной лесобумажной продукции возрастет в 4,7 раза, налоговые поступления в бюджет увеличатся в 5,7 раза, производительность труда возрастет в 4,9 раза [50]. В качестве главной цели Стратегии в части развития лесного хозяйства рассматривается сохранение устойчивого управления лесами при обеспечении потребностей ЛПК в лесных ресурсах. Эти цели предлагается достигнуть путем совершенствования государственного управления лесами; интенсификации использования и воспроизводства лесов; усиления охраны и защиты лесов; формирования новой экономической политики использования лесов; совершенствования действующего лесного законодательства. Концептуальным является совершенствование государственного управления лесами. Для этого предполагается на федеральном уровне завершить формирование государственной лесной политики России. На федеральном уровне необходимо также сохранить функции по лесному планированию и прогнозированию, развитию рыночных экономических механизмов использования, охраны, защиты и воспроизводства лесов, научному и кадровому обеспечению [156]. Важнейшей задачей является повышение доходности лесопользования через увеличение доли арендованных лесных территорий при ориентации на поддержку лесопользователей, осуществляющих глубокую переработку древесины. На региональном уровне будет определяться успех политики по развитию арендных отношений в лесной отрасли. Важно соблюдение принципа организации аренды на значительных по площади концентрированных лесных участках, а не по методу «лоскутного одеяла», когда выбирают небольшие, но наиболее лакомые куски. Необходимо ориентироваться на приоритетные инвестиционные проекты с комплексным использованием лесных ресурсов, включая мягколиственные леса, низкосортную древесину и отходы [156]. Интенсификации использования лесов должны способствовать предусмотренные Стратегией мероприятия по формированию целевых хозяйств для выращивания сортиментов с определенными параметрами, создание лесных плантаций на основе современных достижений селекции и генетики, а также получение древесины при рубках ухода в молодняках и средневозрастных насаждениях. В качестве механизма решения задачи по расширению сети лесных дорог предлагается строительство магистральных дорог за счет средств федерального бюджета с компенсацией затрат государства через повышение ставок платы за лесные ресурсы. Предполагается также изыскать способы компенсации средств предпринимателям, затраченных ими на строительство лесных дорог. По мнению Рослесхоза, намечаемые объ-

220 емы строительства лесных дорог обеспечат дополнительную заготовку 200 млн. м3 хвойной древесины. Кроме того, развитие сети лесных дорог обеспечивает не только бюджетную эффективность и развитие национального лесопромышленного комплекса, но и решает ряд экологических и социальных вопросов. Значительное (практически в 1,5 раза) возрастание объемов освоения лесных ресурсов потребует обеспечения баланса рубок и воспроизводства лесов. Предлагается обеспечить этот баланс за счет обоснованного соотношения искусственного и естественного лесовосстановления с максимальным использованием естественной способности лесов к восстановлению. Эффективным механизмом здесь должно стать районирование территории лесного фонда по методам лесовосстановления. В регионах с истощенными лесными ресурсами, в основном в Европейско-Уральской части, должны получить развитие выращивание целевых пород, рубки ухода в молодняках и реконструкция малоценных насаждений. Существенное внимание должно уделяться выращиванию посадочного материала с закрытой корневой системой, обеспеченного улучшенными наследственными свойствами за счет внедрения современных технологий селекции, функциональной генетики, клонального микроразмножения и генной инженерии [156]. Несомненно, что, решая эти задачи, нужно учесть, что в настоящее время функции лесовосстановления переданы арендаторам лесных участков. Поэтому необходимо организовать жесткий контроль за использованием посадочного материала с лучшими наследственными свойствами и качеством восстановления вырубленных участков. Важнейшую роль в развитии отрасли должно играть лесное законодательство. Необходимо устранить неразбериху с разработкой лесных нормативных актов. Лесопользователи должны четко знать правила игры на лесном поле, которые не должны лихорадить отрасль и отдельные предприятия. Следует учитывать прогрессивный зарубежный опыт и позиции отечественных специалистов и ученых, подвергающих существующие нормативные акты жесткой критике (см., например [188]). К сожалению, в последнее время недостаточно внимания уделяется вопросам многоуровневой подготовки кадров для лесной отрасли, которой катастрофически не хватает высококвалифицированных молодых инженеров, технологов, механиков, кадров среднего звена, машинистов харвестеров, форвардеров и др. Очевидно, что нужна специальная программа государственной поддержки кадрового обеспечения лесного комплекса страны. Безусловно, нужна и поддержка отраслевой науки, которой в предыдущие годы не уделялось достойного внимания.

221 ЛПК России и регионов нуждаются в усилении государственной поддержки. Для выхода отдельных предприятий и всех региональных ЛПК из кризиса необходимо найти решение важнейшей проблемы формирования устойчивых потоков древесного сырья. Важнейшими взаимосвязанными проблемами региональных лесопромышленных комплексов и всего лесопромышленного комплекса страны являются необходимость формирования устойчивых стабильных потоков древесного сырья, основанных на формировании оптимальной межрегиональной структуры баланса производства и потребления древесины, и появление решений, сделанных без учета негативных экономических и социальных отраслевых последствий. Надежды на то, что введение рыночных отношений позволит решить эти проблемы не оправдались. Предприятия ЦБП, а также многочисленные лесопильнодеревообрабатывающие предприятия испытывают острейшую потребность в древесном сырье, превращающуюся в «ресурсный голод». Причем они конкурируют между собой за лесные ресурсы из смежных регионов, где древесного сырья не хватает для обеспечения действующих градообразующих предприятий. За древесное сырье уже конкурируют не предприятия, а субъекты федерации, в которых целлюлознобумажные и деревообрабатывающие предприятия являются градообразующими. Региональные лесопромышленные комплексы следует рассматривать не только с учетом общих проблем отрасли, но и с учетом специфичности структуры их экономики и природно-климатических, территориальных, социальных и демографических особенностей. Политика формирования потоков лесных грузов России должна основываться на оценке наличия лесопродукции – лесных грузов и ее распределения. Это позволит определить долговременную стратегию региональных органов управления по обеспечению устойчивого развития отраслей ЛПК. Необходимо создать условия для реализации мер по наращиванию объемов производства лесопродукции и повышению ее качества, снижению затрат на производство лесопродукции и на ее поставку от поставщиков к потребителям, изучению (а в дальнейшем и формированию) рынков сбыта лесопродукции, оценке соответствия уровня цен производителей и потребителей лесопродукции с учетом динамики отечественной и мировой конъюнктуры. В настоящей работе после описания отраслевых трансформаций во взаимосвязи с изменениями политической и экономической ситуации в России, изменениями лесного хозяйства и лесопотребления экскурс в

222 историю завершен настоящим временем и перспективами развития отрасли. Последняя глава книги не случайно названа «На пороге перемен». По-видимому, в настоящее время есть предпосылки для преобразования и структурирования отрасли в ближайшие 5 лет. В связи с этим все большее значение приобретает формирование национальной лесной политики и стратегии с комплексом решений по преобразованию России в мировую лесную державу, направленных на глубокие инновационно-инвестиционные преобразования в ЛПК. Они должны обеспечить экономическую и социальную направленность ЛПК на увеличение вклада в формирование бюджетов субъектов России и самой Федерации, создание новых производств, и прежде всего, для глубокой переработки древесины, вовлечение в промышленную сферу и инфраструктуру ЛПК современных кадров различного уровня, обеспечение их рабочими местами, достойный выход на зарубежный рынок, привлечение в отрасль инвестиций, обеспечивающих современный уровень производства и конкурентоспособность лесопродукции. Очевидно, что для этого необходимо усиление государственного влияния на решение проблем лесного комплекса, более эффективное использование при этом механизма государственно-частного партнерства, взаимной увязки интересов государства, общества и бизнеса.

223 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 1. Авраменко М. ЛПК: бизнес по новым правилам: [Электронный ресурс]. Режим доступа к ст.: http://com.sibpress.ru. 2. Александров В. А. Механизация лесосечных работ в России / В. А. Александров. – СПб., 2000. – 286 с. 3. Александров В. А. Модифицированные сельскохозяйственные тракторы для лесозаготовок / В. А. Александров, Н. А. Гуцелюк, С. Ф. Козьмин. – М.: ВНИПИЭИлеспром (Лесоэксплуатация и лесосплав). Вып. 1, 1986. – 24 с. 4. Алябьев В. Перспективы повышения эффективности лесопогрузчиков / В. Алябьев, И. Скиба // Лесная промышленность. – 1970. – № 10. – С. 7. 5. Анисимов Г. М. Основы научных исследований (с основами моделирования) / Г. М. Анисимов, А. М. Кочнев. – СПб: СПбГЛТА, 2006. – 492 с. 6. Антонов А. В. Механизм управления в лесном комплексе (чему учит зарубежный опыт) / А. В. Антонов // Лесная промышленность, – 1997. – № 1. – С. 8-9. 7. Балагуров Я. А. Фабрично-заводские рабочие дореволюционной Карелии / Я. А. Балагуров. – Петрозаводск: Карельское кн. изд-во, 1968. – 216 с. 8. Бензин М. А. Повинности российского крестьянства в 19301960-х годах / М. А. Безнин, Т. М. Димони, Л. В. Изюмова. – Вологда, 2001.– С. 76-97. 9. Биотопливо: Состояние и перспективы использования в теплоэнергетике Республики Карелия / И. Р. Шегельман, К. В. Полежаев, Л. В. Щеголева, П. О. Щукин, – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2006. – 88 с. 10. Болотов А. Т. Избранные труды (классики отечественного лесоводства) / А. Т. Болотов. – М.: 2009. – 296 с. 11. Борисов Ю. Древесная гранула: Россия-Дания – 2004 / Ю. Борисов// Леспроминформ. 2004. – № 3. – С. 8-10. 12. Борисовец Ю. П. Основные направления развития лесосплава в XI пятилетке / Ю. П. Борисовец // Лесоэксплуатация и лесоплав: Экспресс информация, вып. 21. – М.: ВНИПИЭИлеспром, 1981. – 12 с. 13. Борисовец Ю. П. Перед большим лесосплавом / Ю. П. Борисовец, А. М. Шавров // Лесная промышленность. – 1974. – № 3. – С. 2-3. 14. Борисовец Ю. П. Лесосплав 1975-го / Ю. П. Борисовец, А. М. Шавров // Лесная промышленность. – 1975. – № 3. – С. 5.

224 15. Бочко Н. А. Лесная промышленность Российской Федерации в третьем году семилетки / Н. А. Бочко // Лесная промышленность. – 1961. – № 9. – С. 7-9. 16. Бочко Н. А. Резервы роста производительности труда на лесозаготовках / Н. А. Бочко // Лесная промышленность. – 1963. – № 1. С. 3-5. 17. Брик М. И. Новые установки для выработки щепы / М. И. Брик // Лесная промышленность. 1971, № 8. – С. 11. 18. Булатов А. Ф. Трансформации корпоративных структур / А. Ф. Булатов, Шегельман И. Р. – Архангельск: Изд. Дом «Юпитер». – 208 с. 19. Булатов, В. А. Региональные лесопромышленные комплексы: состояние, проблемы, перспективы / А. Ф. Булатов, В. А. Пладов, И. Р. Шегельман. – М.: ИПиИ, 2000. – 64 с. 20. Бурдин Н. А. Лесопромышленный комплекс Российской Федерации в 2003 году: основные итоги и проблемы / Н. А. Бурдин, В. М. Шлыков, В. В. Саханов // Лесной экономический вестник. – 2004. – № 1. – С. 3-10. 21. Бурдин Н. А. Лесопромышленный комплекс Российской Федерации в 2004 году / Н. А. Бурдин, Г. А. Соловьева // Лесной экономический вестник. – 2005. – № 1. – С. 3-10. 22. Бурдин Н. А. Лесопромышленный комплекс Российской Федерации в 2007 году / Н. А. Бурдин, Г. А. Соловьева, Н. М. Качалова // Лесной экономический вестник. – 2008. – № 1. – С. 3-11. 23. Бурдин Н. А. Проблемы реструктуризации и развития лесопромышленного комплекса северного и северо-западного районов Российской Федерации / Н. А. Бурдин // Устойчивое развитие лесного сектора в северной Европе: Заключительный отчет и материалы семинара экспертов. – Йоэнсу: Университет Йоэнсу (Финляндия), 1999. – 143 с. 24. Бурдин Н. А. Проблемы совершенствования структуры лесопромышленного производства / Н. А. Бурдин // Лесной экономический вестник. 2007. № 3. – С. 17-23. 25. Бюджетная эффективность регионального лесопромышленного комплекса: Необходимость новых подходов / И. Р. Шегельман, М. Н. Рудаков, Л. В. Щеголева, А. Ю. Пономарев // Проблемы совершенствования бюджетной политики регионов и муниципалитетов России и стран Северной Европы: Материалы Пятой ежегодной межд. науч.-практ. конф. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2005. Книга 2. – С. 191-203.

225 26. В результате сокращения количества таможенных постов значительно увеличилось расстояние перевозки экспортных лесных грузов: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст. :http://www.wood.ru. 27. В России создадут координационный центр для участия в Панъевропейском лесном сертификационном совете: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.abnews.ru. 28. Вараксин Ф. Д. Главная задача лесозаготовителей / Ф. Д. Вараксин // Лесная промышленность. – 1971. – № 1. – С. 1-3. 29. Вараксин Ф. Д. Лесная промышленность в годы Великой Отечественной войны / Ф. Д. Вараксин, И. А. Шацкий, М. Н. Петровская // Лесная промышленность. – 1975. – № 4. – С. 4-5, № 5. – С. 2-3. 30. Вараксин Ф. Д. По пути технического прогресса / Ф. Д. Вараксин // Лесная промышленность. – 1960. – № 6. – С. 1-2. 31. Водный транспорт леса / А. А. Камусин, Ю. Я. Дмитриев, А. Н. Минаев, М. М. Овчинников, В. И. Патякин и др. – М.: Изд-во МГУЛ, 2000. – 432 с. 32. Воронин А. В. Интегрированные структуры в лесной промышленности / А. В. Воронин, И. Р. Шегельман. – СПб.: СПбГЛТА, 2003. – 160 с. 33. Вывозка леса автопоездами / И. Р. Шегельман, В. И. Скрыпник, А. В. Кузнецов, А. В. Пладов. – СПб: ПРОФИКC, 2008. – 304 с. 34. Выше технический уровень лесосплава // Лесная промышленность. – 1959. – № 3. – С. 1-2. 35. Вяземский Е. Е. История России с древних времен до наших дней / Е. Е. Вяземский, Л. В. Жукова, В. А. Шестаков. – М.: Махаон, 2005. – 464 с. 36. Гаврилов И. И. Автомобиль и дорога / И. И. Гаврилов // Лесная промышленность. – 1963. – № 1. – С. 20-23. 37. Гардин Е. С. Советская Карелия в годы восстановительного периода (1921-1925 гг.) / Е. С. Гардин. – Петрозаводск: Гос. изд-во Карело-Финской ССР, 1955. – 140 с. 38. Гелес И. С. Древесная биомасса и основы экологически приемлемых технологий ее химико-механической переработки/ И. С. Гелес. Петрозаводск, 2001. – 382 с. 39. Гилев Н. К. На старте новая техника / Н. К. Гилев // Лесная промышленность. – 1970. – № 2. – С. 1-2. 40. Гильц Н. Р. Пути машинизации несплошных рубок леса // Н. Р. Гильц, К. К. Демин, И. Р. Шегельман // Лесная промышленность, – 1985. – № 6. – С. 16-17.

226 41. Гиряев М. Д. Лесоводственные и экономические аспекты организации лесопользования / М. Д. Гиряев// Лесное хозяйство. – 2002. – № 2. – С. 2-5. 42. Государственное управление лесным хозяйством / А. П. Петров, Г. Н. Филюшкина, Е. Г. Куликова, В. К. Тепляков. – М.: ВНИИЛМ, 2004. – 264 с. 43. Группа «Илим» − крупнейший международный альянс в российской целлюлозно-бумажной промышленности: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.ilimgroup.ru. 44. ГУЛАГ в Карелии: Сборник документов и материалов. – Петрозаводск, 1992. – С. 3. 45. Гуляев В. И. Гарантии даны, ждем проектов / В. И. Гуляев // Целлюлоза, бумага, картон. – 2001. – № 7-8, – С. 1. 46. Гусарчук Д. М. Автоматизация производственных процессов в леспромхозах / Д. М. Гусарчук // Лесная промышленность. – 1960. – № 11. – С. 1. 47. Гэфрин М. Налогооблагаемый излишек, создаваемый землей: измерение, приумножение, сохранение и сбор / М. Гэфрин // Природные ресурсы – национальное богатство России. – М., 1999. C. 47-60. 48. Дворкин Я. М. Угольной и горнорудной промышленности доброкачественную рудничную стойку/ Я. М. Дворкин // Лесная промышленность. – 1953. – № 2. – С. 6. 49. Двухсотлетие учреждения Лесного департамента. Т. 2 (18981998). – М: ВНИИЦлесресурс, 1998. – 244 с. 50. Дементьев А. В. Стратегия развития лесного комплекса России до 2020 года (лесная промышленность)/ А. В. Дементьев // Лесная газета. –2008. – № 61 (9911). – С. 2. 51. Демин К. А. Техника и технология механизированной заготовки пневого осмола / К. А. Демин, И. Р. Шегельман, В. П. Карасев. – М.: Лесная промышленность, 1988. – 136 c. 52. Депутаты Госдумы потребовали от Фрадкова принять меры по борьбе с незаконными рубками / Лесная газета. – 2005. – № 90. 53. Деятельность лесопромышленного комплекса РФ не отвечает экономическим интересам государства: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.print-forum.ru. 54. Дмитриева Н. П. Биоэнергетика в России и мире / Н. П. Дмитриева// Биоэнергетика: Межд. специализированное издание. – 2006. – № 3. – С. 20-29. 55. Дорофеев А. Г., Дорофеев С. А. Вывозка леса двухкомлектными автопоездами / А. Г. Дорофеев, С. А. Дорофеев // Лесоэксплуатация

227 и лесоплав: Экспресс-информация. Вып. 15. – М.: ВНИПИЭИлеспром, 1980. – 28 с. 56. Другов А. Из истории отечественной техники / А. Другов, Л. Малинов // Лесная промышленность. – 1952. – № 5. – С. 32. 57. Жербин А. С. Промышленные рабочие Карелии (1946-1958 гг.) / А. С. Жербин. – Петрозаводск: Карелия, 1971. – 108 с. 58. Жигунов А. В. Энергетические плантации / А. В. Жигунов// Биоэнергетика: Межд. специализированное издание. – 2006. – № 3. С. 36-37. 59. Жизнь и судьба русского леса: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://lesnayagazeta.forest.ru/about.html. 60. Жилинский С. Э. Предпринимательское право (правовая основа предпринимательской деятельности / С. Э. Жилинский. – М.: Изд-во Норма, 2002. 672 с. 61. Знаменев А. П. Колесные лесопромышленные тракторы и лесозаготовительные машины / А. П. Знаменев, В. А. Тулатов. – М.: ВНИПИЭИлеспром (Лесоэксплуатация и лесосплав). Вып. 13. – 1990. – 31 с. 62. Иванов Б. Ф. Новое в проектировании поселков лесозаготовительных предприятий / Б. Ф. Иванов // Лесная промышленность. – 1963. – № 7. – С. 22-24. 63. Иванов Ю. В. Слияния, поглощения и разделение компаний: стратегия и тактика формирования бизнеса / Ю. В. Иванов. – М.: Альпина Паблишер, 2001. – 244 с. 64. Ивантер В. С. Дыхание войны / В. С. Ивантер // Лесная промышленность. – 1975. – № 5. – С. 6. 65. Из истории отечественного тракторостроения: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://beee.hop.ru/shveller/tr.html. 66. Ильницкий Л. С. Природно-производственные условия и технология лесозаготовок / Л. С. Ильницкий. – М.: ВНИПИЭИлеспром (Лесоэксплуатация и лесосплав). Вып. 10. – 1991. – 44 с. 67. Инвестлеспром: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.investforestindustry.com. 68. Исаев А. С. Актуальные проблемы лесной политики России / А. С. Исаев, Г. Н. Коровин // Лесное хозяйство. – 2001. – № 3. – С. 9-12. 69. История развития устойчивого лесоуправления и лесной сертификации: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.ruslescert.ru 70. История, состояние и развитие химической промышленности Республики Карелия: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.gov.karelia.ru.

228 71. История экономики Карелии / Л. И. Вавулинская, С. Г. Веригин, О. П. Илюха, С. Н. Филимончик. Кн. II. – Петрозаводск, 2005. – 246 с. 72. Итоги работы целлюлозно-бумажной промышленности России в 2007 году: Аналитический отчет: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.bumprom.ru/index.php. 73. Карелия в годы восстановления и дальнейшего развития народного хозяйства (1944-1950 гг.): Документы и материалы. – Петрозаводск: Карелия, 1988. – 150 с. 74. Карелия в период восстановления народного хозяйства. 19211925. – Петрозаводск: Карелия, 1979. – С. 13. 75. Карелы Карельской АССР. – Петрозаводск: Карелия, 1983. – 288 с. 76. Карпов Б. За укрупнение лесозаготовительных предприятий/ Б. Карпов, В. Катаев // Лесная промышленность. – 1954. – № 11. – С. 5. 77. Кныш М. И. Стратегическое управление корпорациями / М. И. Кныш, В. В. Пучков, Ю. П. Тютиков. – СПб.: Культинформпресс, 2002. – 240 с. 78. Коловангин П. М. Собственность на землю в России. История и современность / П. М. Коловангин. – СПб.: Знание; ИВЭСЭП, 2003. – 528 с. 79. Кондратюк А. В. Инвестиционная привлекательность лесопромышленного комплекса России / А. В. Кондратюк, Н. П. Кожемяко // Лесной экономический вестник. – 2007. – № 4. – С. 51-55. 80. Кондратюк В. А. Лесопромышленный комплекс России: вчера, сегодня, завтра… / В. А. Кондратюк // Лесная промышленность. – 2002. – № 1. С. 4-7. 81. Конкурентоспособность российского ЛПК: угрозы и возможности: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.drevesina.com/materials.htm/a5/b215. 82. Коробов В. В. Пути повышения эффективности производства щепы // В. В. Коробов, В. Я. Матюнин // Лесная промышленность. – 1976. – № 7. – С. 8. 83. Корунов М. М. Д. И. Менделеев об эксплуатации лесов Урала / М. М. Корунов // Лесная промышленность. – 1952. – № 12. – С. 27. 84. Краткая история лесного хозяйства России: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.fio-3.vrn.ru/8.html. 85. Краткая история лесоэксплуатации на севере: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.booksite.ru.

229 86. Краткий обзор состояния отечественного ЛПК перед увеличением экспортных пошлин на круглый лес: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.sbo-paper.ru/LPK_2007. 87. Круглова Н. Ю. Хозяйственное право / Н. Ю. Круглова. – М.: Русская Деловая Литература, 1998. – 608 с. 88. Кудрявцев А. В. Вдохновляющие перспективы / А. В. Кудрявцев // Лесная промышленность. – 1959. – № 2. – С. 1. 89. Куколевский Г. А. Перевозка леса в плотах береговой сплотки / Г. А. Куколевский // Лесная промышленность. – 1973. – № 7. – С. 19. 90. Кулагин О. И. Анализ условий, обеспечивших развитие лесопромышленного комплекса Карелии в период с 1946 по 1955 гг. / О. И. Кулагин // Актуальные проблемы лесопромышленных производств: Сб. науч. трудов. – Петрозаводск. 2002. – С. 13-17. 91. Курамшин В. Я. Краткая история лесного хозяйства России: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.rosleshoz.gov.ru. 92. Ларионов И. К. Опыт становления ФПГ в России / И. К. Ларионов // Финансы. – 1997. – № 1. – С. 6-8. 93. Лебедев Н. И. Особенности гидропривода лесных машин / Н. И. Лебедев // Лесная промышленность. – 1973. – № 12. – С. 11-12. 94. Ленин В. И. Полное собр. соч., 5-е изд. Т. 3. – С. 462, 529-530. 95. Лес России: Энциклопедия. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1995. – 447 с. 96. Леса земли вологодской. – Вологда: Легия, 1999. – 296 с. 97. Лесная промышленность в первом полугодии 1961 года / Лесная промышленность. – 1961. – № 8. – С. 2. 98. Лесная промышленность среднего Урала: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.lesprom.spb.ru 99. Лесная промышленность СССР 1917-1957 / Н. Н. Боев, И. И. Волков, В. К. Добровольский, В. А. Гацкевич и др. Т. 1. «Лесоэксплуатация». – М.: Гослесбумиздат, 1957. – 258 с. 100. Лесная сертификация и устойчивое управление лесами: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: SEPP/QCBS-5/ http://www.lescertproekt.ru/news_007.html. 101. Лесной диалог – бизнес и общество против нелегальных лесозаготовок: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.yandex.ru. 102. Лесное хозяйство: Терминологический словарь / Под общ. ред. А. И. Филипчука. – М.: ВНИИЛМ, 2002. – 480 с.

230 103. Лесной кодекс Российской Федерации. Комментарии. – М.: ВНИИЛМ, 2007. – 856 с. 104. Лесную промышленность России ожидает период устойчивого экономического развития: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.bumprom.ru/index.php?ids=272&sub_id=14097. 105. Лесопромышленный комплекс: состояние, проблемы, перспективы / Н. А. Бурдин, В. М. Шлыков, В. А. Егорнов, В. В. Саханов. – М.: МГУЛ, 2000. – 473 с. 106. Лесосплав в 1963 году / Лесная промышленность, – 1963. – № 3. – С. 1-2. 107. Лесоустройство / О. А. Неволин, С. В. Третьяков, С. В. Ердяков, С. В. Торхов. – Архангельск: Правда Севера, 2003. – 583 с. 108. Лисин В. С. Собственность и предпринимательство в переходной экономике современной России / В. С. Лисин. – М.: Высшая школа, 1999. – 399 с. 109. Люманов Р. Машинная валка леса / Р. Люманов. – М.: Лесная промышленность, 1990. – 280 с. 110. Макуров В. Г. Развитие лесной промышленности европейского севера СССР в послевоенный период (1946-1955) / В. Г. Макуров. – Петрозаводск: Карелия, 1979. – 78 с. 111. Малков Ю. А. Не только инвестиции / Ю. А. Малков // Целлюлоза, бумага, картон. – 2004. – № 2. С.8-12; – № 3. – С. 10-14. 112. Марков В. Швеция хочет стать первой страной, которая откажется от нефти // Лесная газета. – 2006. – № 21. 113. Марцинкевич Р. Д. Пути повышения рентабельности продукции на лесозаготовительных предприятиях / Р. Д. Марцинкевич, Д. В. Редкокаша. – М.: ВНИПИЭИлеспром (Лесоэксплуатация и лесосплав). Вып. 13. 1991. – 44 с. 114. Медведев Н. Отрасли – совершенную структуру / Н. Медведев // Лесная промышленность. – 1971. – № 9. – С. 1-2. 115. Международные сделки в лесной, целлюлозно-бумажной и упаковочной промышленности: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.sbo-paper.ru/PWC_BranchingOut_2008/ 116. Мелехов И. С. Лесоведение / И. С. Мелехов. – М.: Лесная промышленность, 1980. – 408 с. 117. Методология разработки и проекты правил (технических регламентов) рубок леса главного пользования, рубок ухода и лесовосстановления в Республике Карелия: Препринт / И. Р. Шегельман, А. Д. Волков, С. М. Синькевич, А. И. Соколов, В. Е. Голубев В. Е. – Петрозаводск, 2005. – 83 с.

231 118. Мильнер Б. З. Теория организаций / Б. З. Мильнер. – М.: Инфра●М, 1998. – 336 с. 119. Моисеев Н. А. Лесные отношения и рентные платежи / Н. А. Моисеев // Природные ресурсы – национальное богатство России. – М., 1999. – C. 94-97. 120. Моисеев Н. А. Лесопромышленный комплекс Российской Федерации в 2003 году: основные итоги и проблемы / Н. А. Моисеев, Н. А. Бурдин // Лесной экономический вестник. – 2004. – № 1(39). – С. 11-16. 121. Моисеев Н. А. Предисловие к избранным трудам М. М. Орлова // Орлов М. М. Лесоуправление / М. М. Орлов. – М.: Лесная промышленность, 2006. – С. 13-38. 122. Немцов В. П. Состояние и перспективы развития технологии и техники лесозаготовок / В. П. Немцов, Д. В. Можаев. – М.: ВНИПИЭИлеспром (Лесоэксплуатация и лесосплав). Вып. 28. 1986. – 36 с. 123. Нестеров В. Г. Научные основы и очередные задачи комплексного лесного хозяйства / В. Г. Нестеров // Лесная промышленность. – 1961. – № 9. – С. 25-27. 124. Новые подходы к оценке бюджетной эффективности лесного сектора Карелии / И. Р. Шегельман И. Р., М. Н. Рудаков, Л. В. Щеголева, А. Ю. Пономарев // Проблемы совершенствования бюджетной политики регионов и муниципалитетов России и стран Северной Европы: Тез. докл. V межд. науч.-практ. конф. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2005. – С. 203-206. 125. О технической политике в области лесозаготовок / К. К. Демин, П. Е. Мощевикин, И. А. Васильев, И. Р. Шегельман // Технические и экологические проблемы лесного комплекса: Сб. науч. трудов. – Петрозаводск, 1998. – С. 8-23. 126. ОАО «Алтайский трактор»: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.avtomash.ru. 127. Обливин А. Н. Основные положения национальной лесной политики России /А. Н. Обливин // Лесное хозяйство. – 2002. – № 1. – С. 7-11. 128. Одлис Б. Н. Онежские тракторостроители – труженикам леса / Б. Н. Одлис // Лесная промышленность. – 1961. – № 7. – С. 6-9. 129. Оптимизация в планировании и управлении предприятиями регионального лесопромышленного комплекса / А. Ф. Булатов, А. В. Воронин, В. А. Кузнецов, В. А. Пладов, И. Р. Шегельман. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2001. – 228 с.

232 130. Орешкин Б. С. Становление лесной промышленности / Б. С. Орешкин // Лесная промышленность: Юбилейный выпуск. – 1996. – С. 25-27. 131. Орлов М. М. Лесоуправление / М. М. Орлов. – М.: Лесная промышленность, 2006. – 480 с. 132. Основные параметры прогноза социально-экономического развития РФ на период до 2020-2030 годов: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.sbo-paper.ru/LPK_2007/files/file0001.doc. 133. От топора до лесного комбайна: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.info-ua.com/equipment. 134. Пациора П. П. В едином строю / П. П. Пациора // Лесная промышленность. – 1975. – № 5. – С. 4. 135. Пациора Д. П. Шаги лесной энергетики / Д. П. Пациора // Лесная промышленность. – 1970. – № 4. – С. 13. 136. Передовой опыт организации труда малыми звеньями на лесосечных работах / Матюнин В. Я., Суханов В. С., Потапова Л. А., Савостина Т. И., Степин А. В. // Лесоэксплуатация и лесоплав: Экспрессинформация. Вып. 23. – М.: ВНИПИЭИлеспром, 1980. – 12 с. 137. Пилиев С. Лесные запасы России: аспект управления / С. Пилиев // Экономист. – 2003. – № 8. – С. 56-58. 138. Писаренко А. И. Без лесной политики нам не отстоять интересов России / А. И. Писаренко, В. В. Страхов // Лесная газета. – 2006. – № 3-5. 139. ПисаренкоА. И. Лесное хозяйство России: От пользования – к управлению / А. И. Писаренко, В. В. Страхов. – М.: Юриспунденция, 2004. – 552 с. 140. Писаренко А. И. Лесное хозяйство в российском государстве: от богатства к скудости / А. И. Писаренко // Лесное хозяйство. – 2002. – №3. – С. 2–8. 141. Полока И. Насущные вопросы экспортного лесопиления / И. Полока, П. Мокрецов, Г. Кокарев // Лесная промышленность. – 1963. – № 7. – С. 25-26. 142. Попов Б. Топоры Древней Руси: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: kuznya.kiev.ua/doc/rusaxe.htm. 143. Природные ресурсы – национальное богатство России. – М., 1999. С. 3-6. 144. Прокудин А. Н. На лесозаготовках Карелии / А. Н. Прокудин // Лесная промышленность. – 1961. – № 7. – С. 3-6.

233 145. Пути повышения эфективности лесозаготовительного производства / Р. В. Юркин, Н. А. Бурдин, В. М. Кожин, М. Б. Нахманович. – М.: Лесная промышленность, 1977. 256 с. 146. Реанимация ЛПК продолжается: открытый диалог с властью: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://drevesina.com/materials.htm/a5/b274/ 147. Региональная экономика / Н. И. Синдяшкин, Е. Н. Синдяшкина, В. А. Рыльский, Е. В. Бельчук, В. А. Лисов и др. / Под ред. М. В. Степанова. – М.: ИНФРА-М; Изд-во Рос. экон. акад, 2000. – 463 с. 148. Репях С. М. Проблемы лесопромышленного комплекса Красноярского края / С. М. Репях, В. А. Лозовой, В. А. Загоскин // Лесная промышленность. – 2002. – № 2. – С. 8-9. 149. Рогозкин А. В. Создать мощные многооперационные машины / А. В. Рогозкин // Лесная промышленность. – 1961. – № 8. – С. 3-4. 150. Роос Л. В. Сегодня и завтра лесозаготовительной промышленности / Л. В. Роос // Лесная промышленность. – 1959. – № 1. – С. 3. 151. Российская лесная газета. – 2005. – № 20(98). 152. Рощупкин В. П. О работе государственной лесной службы / В. П. Рощупкин // Использование и охрана природных ресурсов в России: Ежемесячный бюллетень. – 2002. – № 4. – С. 69-71 153. Рудаков М. Н. Особенности и тенденции интеграции в лесопромышленном комплексе / М. Н. Рудаков, И. Р. Шегельман, А. М. Корниенко // Актуальные проблемы развития лесного комплекса: Материалы межд. науч.-техн. конф. – Вологда, 2007. – С. 23-24. 154. Рудаков М. Н. Республика Карелия: бюджет и реальный сектор экономики /М. Н. Рудаков, И. Р. Шегельман // ЭКО. – 2006. – № 7.– С. 41-57. 155. Румянцев Ю. И. Совершенствование эксплуатации такелажа на лесосплаве / Ю. И. Румянцев // Лесоэксплуатация и лесоплав: Экспрессинформация. – Вып. 11. М.: ВНИПИЭИлеспром, 1980. 12 с. 156. Савинов А. И. Стратегия развития лесного комплекса России до 2020 года (лесное хозяйство) / А. И. Савинов // Лесная газета. – 2008. – № 61 (9911). 157. Cалминен Э. О. Экспорт лесопродукции / Э. О. Cалминен, Ю. А. Бит, А. А. Борозна. – СПб.: ПРОФИ-ИНФОРМ, 2004. – 504 с. 158. Санкт-Петербургская лесотехническая академия: Страницы истории / Отв. ред. В. И. Онегин. – СПб, 2003. – 815 с. 159. Саханов В. В. О нормативах затрат на строительство и содержание лесовозных дорог / В. В. Саханов, Н. Н. Васильева // Лесной экономический вестник. – 2004. – № 2(40). – С. 33-36.

234 160. Семенов Г. А. Научный потенциал отрасли / Г. А. Семенов, Ф. Н. Морозов, И. А. Денисов // Лесная промышленность. – 1976. – № 10. – С. 1. 161. Система сертификации FSC / Леспроминформ. – 2005. – № 3. – С. 12-15. 162. Система устойчивого лесоуправления ОАО «Архангельский ЦБК»: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://forest.ru/rus/sustainable_forestry/certification. 163. Совещание по процессу FLEG состоялось в Рослесхозе: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: www.spindle.ru; http://www.forest.ru/rus/workshops/fleg. 164. Солодухин М. М. Первоначальный плотовой лесосплав / М. М. Солодухин. – М.: ВНИПИЭИлеспром (Лесоэксплуатация и лесосплав). Вып. 3. 1991. – 52 с. 165. Соломонов В. Д. Лучше использовать древесное сырье / В. Д. Соломонов // Лесная промышленность. – 1976. – № 7. – С. 1-3. 166. Справочник потребителя биотоплива / Под ред. В. Вареса. – Таллинн: Изд.-во Таллиннского технического ун-та, 2005. – 183 с. 167. Стенографический отчет о совещании по вопросу развития лесного хозяйства и лесопромышленного комплекса. 06.04.2006. Сыктывкар: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.kremlin.ru/text/appears/2006/04/104298.shtml. 168. Столетие учреждения лесного департамента (1798-1898). – СПб.: Типолитография Ю. Я. Римма. 1898. – 252 с. 169. Страхов В. Лесные концессии в России: история вопроса: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.polit.ru/economy/2006/03/13/lesrynok.html. 170. Ступнев Г. К. Международный смотр лесной техники / Г. К. Ступнев, К. И. Вороницын // Лесная промышленность. – 1973. – № 12. – С. 3-7. 171. Ступнев Г. К. Рубежи лесной науки и эффективность производства / Г. К. Ступнев // Лесная промышленность. – 1974. – № 9. – С. 1-3. 172. Ступнев Г. К. Управление техническим прогрессом отрасли / Г. К. Ступнев // Лесная промышленность. – 1973. – № 11. – С. 3. 173. Сударев В. Г. Пути совершенствования лесопользования / В. Г. Сударев, С. X. Лямеборшаи // Лесная промышленность. – 1972. – № 11. – С. 18. 174. Судницын И. И. Задачи лесной промышленности в 1958 году/ И. И. Судницын // Лесная промышленность. – 1958. – № 1. – С. 1.

235 175. Сухих В. И. О концепции лесоустройства в современной России / В. И. Сухих // Лесное хозяйство. – 2000. – № 2. – С. 31-35. 176. Суходолов А., Зырянов В. История целлюлозно-бумажной промышленности в России и Сибири // ЭКО. – Новосибирск, 1995. 177. Сценарии развития лесного комплекса России до 2015 года: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.rwt.ru. 178. Татаринов В. П. Лесной комплекс: состояние и перспективы развития / В. П. Татаринов. – М.: Лесная промышленность, 1989. – 352 с. 179. Татаринов В. П. Лесозаготовки: Состояние и проблемы повышения эффективности / В. П. Татаринов. – М.: Лесная промышленность, 1979. – 224 с. 180. Таубер Б. А. Комплексная механизация погрузочноразгрузочных и штабелевочных операций / Б. А. Таубер // Лесная промышленность. – 1970. – № 10. – С. . 2-3. 181. Таубер Б. А. Совершенствовать подъемно-транспортные машины для лесозаготовок / Б. А. Таубер // Лесная промышленность. – 1973. – № 10. – С. 5-6. 182. Тацюн М. В. Лесной кодекс Российской Федерации. Проблемы и перспективы / М. В. Тацюн // Лесная промышленность. – 2003. – № 3. – С. 2-5. 183. Тацюн М. В. Эффективная лесная политика – закон стабильной работы отрасли / М. В. Тацюн // Лесная газета. – 2002. – № 8(9243). 184. Тимофеев Н. В. Год, открывающий пятилетку / Н. В. Тимофеев // Лесная промышленность. – 1976. – № 1. 185. Тимофеев Н. Пятилетка, год второй / Н. Тимофеев // Лесная промышленность. – 1972. – № 1. – С. 1-4. 186. Титова Г. Д. Теория ренты на службе национальной безопасности / Г. Д. Титова // Природные ресурсы – национальное богатство России. М., 1999. – C. 153-165. 187. Top 10 крупнейших компаний лесопромышленного комплекса России: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://rating.rbc.ru/article.shtml?2005/09/28/1188522. 188. Торцев Е. Все же хочется верить…/ Е. Торцев // Лесная газета. – 2008. – № 63(9913). 189. Третьяк В. П. Фирма как субъект отраслевого рынка / В. П. Третьяк // Российский экономический журнал. – 2002. – № 2. – С. 95-98.

236 190. Турубанов А. Лесной комплекс Коми АССР / А. Турубанов, Е. Макеева: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.rkomi.ru/kp/txt/09_691.html. 191. Фогель Д. Переброс стока северных рек и задачи лесной промышленности / Д. Фогель, Б. Щигловский // Лесная промышленность. – 1961. – № 7. – С. 1-4. 192. Хлуд В. Я. Совершенствуется лесовозный подвижной состав / В. Я. Хлуд // Лесная промышленность. – 1973. – № 8. – С. 21. 193. Холл Р. Х. Организации: структуры, процессы, результаты Р. Х. Холл. – СПб.: Питер, 2001. – 512 с. 194. Храброва И. А. Корпоративное управление: вопросы интеграции: Аффиллированные лица, организационное проектирование, интеграционная динамика / И. А. Храброва. – М.: Изд. Дом «АЛЬПИНА», 2000. – 198 с. 195. Цейтлин М. А. Очерки развития лесозаготовок и лесопиления в России / М. А. Цейтлин. – М.: 1968. – 296 с. 196. Цехановский А. Перевод паровоза на жидкое топливо / А. Цехановский, В. Сячин // Лесная промышленность. – 1961. – № 8. – С. 18. 197. Через концессию – в частные руки? // Российская лесная газета. – 2005. – № 20(98). 198. Чочаев А. Х. Проблемы совершенствования организационноэкономического механизма управления ЛПК / А. Х. Чочаев, М. А. Жашуев // Лесная промышленность. – 2002. – № 1. С. 10-12. 199. Что значит ФЛЕГ для стран-членов ЕС: Пояснительные записки ФЛЕГ, № 2. Устойчивое лесопользование. – 2004. – № 3. – С. 37-38. 200. Шварц Д. М. Переспективы развития комплексной механизации лесосплавных работ / Д. М. Шварц // Лесоэксплуатация и лесоплав: Экспресс-информация. Вып. 12. – М.: ВНИПИЭИлеспром, 1980. – 10 с. 201. Швец В. Л. Современное производство пиломатериалов в России: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.yandex.ru/yandsearch?stype=www&nl=0&text=%E8%F1%. 202. Шегельман И. Р. Бизнес-словарь лесной промышленности / И. Р. Шегельман. – СПб.: ПРОФИ-ИНФОРМ, 2005. – 512 с. 203. Шегельман И. Р. Бюджетная эффективность лесопромышленного комплекса Карелии: проблемы и перспективы / И. Р. Шегельман, М. Н. Рудаков // Лесной журнал. – 2007. – № 3. 204. Шегельман И. Р. К разработке стратегии развития регионального лесного комплекса: Труды ЛИФа ПетрГУ / И. Р. Шегельман. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2003. – С. 160-163.

237 205. Шегельман И. Р. Комплексный анализ производственнохозяйственной деятельности лесозаготовительных предприятий / И. Р. Шегельман, М. Н. Рудаков, П. Е. Мощевикин. – СПб.: ПРОФИКC, 2006. – 336 с. 206. Шегельман И. Р. Лесная промышленность и лесное хозяйство: Словарь / И. Р. Шегельман. 4-е изд. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ. – 278 с. 207. Шегельман И. Р. Лесной инженер: Введение в специальность / И. Р. Шегельман. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ. 2007. – 152 с. 208. Шегельман И. Р. Недобросовестная и криминальная конкуренция / И. Р. Шегельман, М. Н. Рудаков. – Петрозаводск, Изд-во ПетрГУ, 2007. – 268 c. 209. Шегельман И. Р. Особенности процессов отраслевой интеграции в системе лесной промышленности регионов России/ Регионолизация и глобализация: общественные процессы в России и на Европейском Севере России в XX-XXI веках / И. Р. Шегельман, М. Н. Рудаков, А. М. Корниенко. – Архангельск, 2007. – С. 285-299 c. 210. Шегельман И. Р. Политические и стратегические аспекты выбора форм собственности на леса и лесные земли, не покрытые лесом / И. Р. Шегельман // Инвестиционный климат и предпринимательство в регионах России: Материалы респ. науч.-практ. конф. – Петрозаводск, 2005. – С. 11-16. 211. Шегельман И. Р. Постановка задачи оптимизации перевозок лесных грузов с учетом влияния крупных горно-промышленных предприятий на загруженность транспортной сети / И. Р. Шегельман, Л. В. Щеголева, П. О. Щукин // Известия Санкт-Петербургской лесотехнической академии. Вып. 180. – СПб: Изд-во СПбГЛТА, 2007. – С. 132-139. 212. Шегельман И. Р. Применение ГИС-технологий в изучении климатических и почвенно-грунтовых условий Республики Карелия/ И. Р. Шегельман, Л. В. Щеголева, В. М. Лукашевич // Лесной журнал. – 2007. – № 3. – С. 62-68. 213. Шегельман И. Р. Региональная политика и стратегия в области развития лесопромышленного комплекса / И. Р. Шегельман, Ю. И. Пономарев, В. В. Юрьев // Технологии, машины и производство лесного комплекса будущего: Материалы Межд. науч.-практ. конф. Ч. 2. – Воронеж: ВГЛТА, 2004. – С. 373-375. 214. Шегельман И. Р. Региональная стратегия развития лесопромышленного комплекса / И. Р. Шегельман, Ю. И. Пономарев. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2004. – 156 с.

238 215. Шегельман И. Р. Региональные проблемы лесозаготовительных производств: стратегия и тактика решения // Новые технологии и устойчивое управление в лесах Северной Европы: Материалы межд. конф. – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2002. – С. 19-25. 216. Шегельман И. Р. Резервы экономического и технологического развития регионального лесопромышленного комплекса / И. Р. Шегельман, М. Н. Рудаков, Л. В. Щеголева // Темпы и пропорции социально-экономических процессов в регионах Севера. Лузинские чтения – 2007: Тез. докл. IV межд. науч.-практ. конф. – Апатиты: Изд.-во Кольского научного центра РАН, 2005. – С. 172-173. 217. Шегельман И. Р. Техническое оснащение современных лесозаготовок / И. Р. Шегельман, В. И. Скрыпник, О. Н. Галактионов. – СПб.: ПРОФИ-ИНФОРМ, 2005. – 344 с. 218. Шегельман И. Р. Технология заготовки сортиментов на лесосеке / И. Р. Шегельман, И. А. Васильев, К. К. Демин. – Петрозаводск: Издво ПетрГУ, 1999. – 64 с. 219. Шегельман И. Р. Управление процессами совершенствования лесопользования в регионе / И. Р. Шегельман, Ю. И. Пономарев // Рациональное природопользование, ресурсо- и энергосберегающие технологии и их метрологическое обеспечение: Материалы межд. науч.практ. конф. – Петрозаводск – М.: ФНПУ «ВИМИ», 2004. – С. 190-194. 220. Шегельман И. Р. Формирование баланса производства и потребления древесного сырья в лесопромышленном регионе // И. Р. Шегельман, Л. В. Щеголева, А. Ю. Пономарев / Темпы и пропорции социально-экономических процессов в регионах Севера: Тез. докл. III межд. науч.-практ. конф. Т. 1. – Апатиты: Изд-во Кольского научного центра РАН, 2005. С. 160. 221. Шегельман И. Р. Формирование лесопромышленных корпораций в эпоху глобализации экономики / И. Р. Шегельман, М. Н. Рудаков, А. М. Корниенко // Вестник Поморского университета (серия «Гуманитарные и социальные науки»). – 2006. – № 5. – С. 380-384. 222. Шегельман И. Р. Эффективная организация автомобильного транспорта леса: / И. Р. Шегельман, В. И. Скрыпник, А. В. Кузнецов – Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2007. – 288 c. 223. Шинев И. Наиболее эффективное направление капиталовложений / И. Шинев, С. Починков // Лесная промышленность. – 1970. – № 8. – С. 1. 224. Шире механизировать погрузочные работы / Лесная промышленность. – 1956. – № 7. – С. 1-3.

239 225. Шлямин В. А. Россия в «Северном измерении» / В. А. Шлямин. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2002. – 192 с. 226. Шугар С. С. Вахтовый метод заготовки древесины / С. С. Шугар // Лесная промышленность. – 1974. – № 9. – С. 4-5. 227. Шутов И. В. Правовые аспекты лесов России / Природные ресурсы – национальное богатство России. – М., 1999. – C. 146-148. 228. Энциклопедия лесного хозяйства. – М.: ВНИИЛМ, 1006. Т. 1. – 424 с.; Т. 2. – 416 с. 229. Эффективность механизации лесозаготовок/ В. П. Крайнов, Н. К. Гилев, В. Д. Первухин, А. С. Иванкович, В. И. Лашманов. – М.: Лесная промышленность, 1972. – 232 с. 230. Ягодников Ю. А. Снижать затраты на содержание техники / Ю.А. Ягодников, Н. А. Бурдин, М. Б. Нахманович // Лесная промышленность. – 1975. – № 4. – С. 9–10. 231. FSC-сертификация с учетом особенностей лесов Коми: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.komimodelforest.ru. 232. SFT-group: [Электронный ресурс]. – Режим доступа к ст.: http://www.sftgroup.ru.

Научное издание

Шегельман Илья Романович

ЛЕСНЫЕ ТРАНСФОРМАЦИИ (XV-XXI вв.) Редактор Л. П. Соколова Компьютерный набор и верстка Н. И. Бальчюнене Подписано в печать 21.10.2008. Формат 60х84 1/16. Бумага офсетная. Офсетная печать. 15 уч.-изд. л. Тираж 200 экз. Изд. № 226. Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования ПЕТРОЗАВОДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ Отпечатано в типографии Издательства ПетрГУ 185910, Петрозаводск, пр. Ленина, 33