Диалог как основа человеческого существования: Учебно-методическое пособие к спецкурсу ''Психология человеческого существования: от диалога к манипуляции''. Часть I

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ

Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «ЮЖНЫЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Рюмшина Л.И.

УЧЕБНО-МЕТОДИЧЕСКОЕ ПОСОБИЕ к спецкурсу: «Психология человеческого существования: от диалога к манипуляции» (магистратура) «ДИАЛОГ КАК ОСНОВА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ» (ЧАСТЬ I)

Ростов-на-Дону 2007

Учебно-методический комплекс разработан доктором психологических наук, профессором кафедры социальной психологии Рюмшиной Любовью Ивановной

Рецензент

ст. преподаватель Е.В. Белугина

Компьютерный набор и верстка

лаборанта Н.В. Лакосиной

Печатается в соответствии с решением методической комиссии кафедры социальной психологии ЮФУ, протокол № 2 от 8 ноября 2007.

2

Учебно-методическое

пособие

«Диалог

как

условие

человеческого

существования» предназначено для изучения студентами-магистрами спецкурса «Психология человеческого существования: от диалога к манипуляции». Поэтому содержание методического пособия соответствует целям и задачам данного спецкурса. Цели спецкурса. Спецкурс «Психология человеческого существования: от диалога

к

манипуляции»

представляет

собой

самостоятельный

курс,

рекомендуемый для студентов, обучающихся в магистратуре. Основная цель: дать студентам представление о психологии человеческого существования, как новой области психологического знания, ее предмете, основных понятиях и теориях, истории и современном состоянии (в т.ч. числе и в отечественной

психологии),

связи

с

другими

науками,

прикладном

и

практическом ее приложении Задачи спецкурса. 1 Показать

специфику

и

особенности

психологии

человеческого

существования, обратить внимание на причины ее возникновения, ее междисциплинарный характер. 2 Познакомить с современным состоянием психологии человеческого существования. 3 Показать

развитие

идей

о

бытие

и

основах

человеческого

существования в различных науках, в том числе и психологии. Спецкурс формирует у слушателей способность и готовность к: −

пониманию специфики и особенностей психологии человеческого существования как междисциплинарной области психологического знания,

−

осознанию связи психологической науки с другими науками, прежде всего, философией, 3

−

пониманию

значимости

теоретико-методологических

основ

психологических теорий и концепций, −

осмыслению причин возникновения новых идей в психологической науке,

−

пониманию роли психологической науки в развитии общества и культуры.

Процесс

усвоения

материала

студентами

спецкурса

«Психология

человеческого существования: от диалога к манипуляции» во многом связан с полученными ранее знаниями. Данный спецкурс строится с опорой на следующие курсы: философия, социальная психология, психология личности, история психологии, методология психологии, психология общения, психология манипуляции.

В

учебно-методическом

пособии

«Диалог

как

условие

человеческого существования» в связи с этим рассматриваются теоретикометодологические вопросы психологии, приводятся знания различных наук, что может способствовать не только лучшему понимания основ человеческого существования, но и осмыслению многих проблем, поднимаемых различными науками, в том числе и психологическими отраслями (психологией личности, социальной психологией и др.). Учебно-методическое пособие состоит из трех частей. В данной (первой) части рассматривается общение с позиций гуманитарной парадигмы, а также диалог как форма общения. Вторая часть посвящена анализу диалога в трудах отечественных ученых. В третьей части анализируется диалог как условие человеческого существования. В каждой части описаны цели, задачи спецкурса «Психология человеческого существования: от диалога к манипуляции», приводятся единые для всех списки терминов и литературы.

4

Список терминов. Так как спецкурс «Психология человеческого существования: от диалога к манипуляции» опирается на различные области знания, при его изучении студенты в той или иной мере сталкиваются с самыми разнообразными терминами. Наиболее важные и часто встречаемые из них следующие. Бытие – безграничная, постоянно развивающаяся реальность. Оно дается и постигается человеком благодаря ценностям и смыслам. Бытийные

переживания

–

целостные,

недифференцированные,

способствующие осознанию себя, другого, жизни в целом. Диалог – общение двух (или более) равноправных, равносвободных, равноуникальных субъектов, которые раскрывают свою неповторимость в содержании и способе своего взаимодействия. Личностные ценности – устойчивые отношения с миром, обобщенные и переработанные совокупным опытом социальных групп. Личностный рост – сложный, динамичный и часто драматический процесс обретения человеком самого себя, своих потенциальных возможностей и принятия на себя ответственности за это самоосуществление. Общение как бытие – целостное, гармоничное, ценностно-смысловое образование, зависящее от ценностно-смысловых отношений партнеров, но к ним не сводимое. Онтология – раздел философии (от греч. [онто] – сущее, [логос] – учение), т.е. философское учение о Бытие как таковом. Парадигма исследования – совокупность онтологических убеждений, ценностных установок, схем решения типичных задач, принятых научным сообществом

и

обеспечивающих

непрерывность

традиции.

5

определенной

научной

Принципы гуманитарной парадигмы – субъектность, субъективность, понимание, незавершенность (открытость), диалог. Принципы гуманистической психологии – целостности (холизма), позитивности, развития, активности, самодетерминации. Самоактуализация – непрерывная актуализация природных потенций, способностей и талантов; осуществление своего предназначения на земле; более полное знание и принятие собственной сущности и ее гармонизация. Смысл – внутренне мотивированное, индивидуальное значение для субъекта того или иного действия или поступка. Смысловые образования – образования, определяющие главные и относительно постоянные отношения человека к миру, другим людям, к самому себе. Ценности – «консервированные», переживаемые отношения личности с миром, отражающие инвариантные аспекты общечеловеческого опыта. Характеристики личностной зрелости – ответственность, адекватное восприятие действительности, ощущение собственной ценности и уникальности, принятие и уважение себя, творческость, высокая степень личностной автономии. Характеристики «здоровых личностных отношений» (К. Роджерс) – аутентичность коммуникации, взаимная согласованность и реалистичность требований друг к другу, активность, уважение и поддержание стремления к росту и счастью друг друга, признание свободы (своей и другого), отказ от контроля над партнером. Эмпатия

–

бескорыстное

сопереживание

другому

человеку,

способствующее духовному единению людей на основе бытийных первооснов человеческой жизни.

6

ВВЕДЕНИЕ Знакомство студентов с понятием диалога начинается с анализа парадигм исследования. Тем самым не только привлекается внимание к данному понятию, но оно приобретает особый методологический статус, что

соответствует

действительности. При этом отмечается, что парадигма исследования – совокупность онтологических убеждений, ценностных установок, схем решения типичных

задач,

принятых

научным

сообществом

и

обеспечивающих

непрерывность определенной научной традиции. Существуют различные их классификации, но, как правило, психологам приходится лавировать между общенаучными нормами и внутренней сущностью изучаемой реальности, иными словами, между естественнонаучной (экспериментальной) и гуманитарной (экспириентальной) парадигмами. Для понимания роли диалога в делении парадигм студентам предлагается сравнить экспериментальную и гуманитарную парадигму. При этом отмечается, что деление «наук о природе» и «наук о духе» восходит к Миллю. Главное различие этих наук в том, что, во-первых, предмет дан извне, как совокупность единичных фактов, основной познавательной процедурой является объяснение, в науках о духе – предметом являются мотивы, побуждения людей, их понимание достигается через переживание. Неокантианцы видели различие этих наук в том, что в науках о духе познание связано с процедурой отнесения к общезначимым ценностям. Научные системы экспериментальной парадигмы – прагматичны и рациональны, исходят из внутренней согласованности структуры аргументов, в этом смысле закрыты, не допускают фактов других систем. Теория какого-либо явления состоит из ряда положений, каждое из которых устанавливает некоторое отношение между свойствами природы. Если меняется одно из свойств, то 7

следует по меньшей мере определить, что должно измениться в другом свойстве. Если отсутствует одно из свойств, то отсутствует и другое свойство; или если увеличивается значение одного из свойств, то тоже

происходит и с другим

свойством. Так как в отличие от естественнонаучного, объект познания гуманитарного подхода – совокупность субъективных значений действия, определяющими координаторами гуманитарной парадигмы являются наиболее существенные, собственно человеческие, онтологические характеристики. Все остальные аспекты понимаются с позиции того, препятствуют они или способствуют этому. В естественных науках человек идеально создает мир-для-себя, в гуманитарных – себя-в-мире. Поэтому, во-первых, самым важным становится не столько понимание фактов и влияния на них определенных условий и т.д., сколько отношение человека к этим фактам, смысл, который они для него приобретают. Во-вторых,

смещается

акцент

с

выведения

общих

законов

на

поиск

индивидуального, особенного (даже уникального). Это всегда ценностносмысловое освоение и воспроизведение бытия. Поэтому критерием оценки адекватности

и

эффективности

гуманитарного

познания

является

не

соответствие заданным эталонам, а глубина постижения. Наконец, это – признание сложности, противоречивости, неисчерпаемости и постоянной изменчивости человеческого в человеке. В отличие от «научного», гуманитарное знание всегда «неокончательное», всегда открытое и требующее развития. В известном смысле гуманитарное творчество самоцельно, оно дает осуществление мысли – текучей, вопрошающей, неостановимой: здесь стык науки с искусством и литературой. Для лучшего понимания сути гуманитарной парадигмы студентам рекомендуется обратиться к работам по философии и психологии: Бергер, П. Социальное конструирование реальности [Текст] / П. Бергер, Т. Лукман. – М.: Медум, 1995; Шкуратов, В.А. Психика. Культура. История. 8

(Введение в теоретико-методологические основы исторической психологии) [Текст] / В.А. Шкуратов. – Ростов-на-Дону: Издательство Ростовского университета, 1990; Братченко, С.Л. Введение в гуманитарную экспертизу образования [Текст] / С.Л. Братченко. – М.: Смысл, 1999. В той или иной форме все теории гуманитарной парадигмы берут за отправную точку непосредственное взаимодействие и общение с «объектом» гуманитарного исследования, которое, согласно М. Бахтину, становится диалогом. В процессе диалога оказывается возможным подлинное, глубинное понимание фактов, трактовка их значения и постижение их ценностносмысловых оснований. В этом случае, диалог может выступать методическим фундаментом, а основой исследования является доверие. Поэтому большое место в получении знания отводится не только субъективному опыту исследуемого, но и самого исследователя. Гуманитарное исследование напрямую питается из личного опыта исследователя (не только осмысленного, но и эмоциональнообразного). Связи концептуального и личного взаимны: вкладывая себя в научно отчужденный образ человека, гуманитарий и его читатель оформляют свою психологическую целостность в мире, где живут. Доверие посещающим его предположениям, чувствам является значимой составляющей всей процедуры исследования. Таким образом, в основе гуманитарной парадигмы лежат принципы субъектности, субъективности, понимания, незавершенности (открытости) и диалога в том числе. Иными словами, первый раз с понятием «диалог» студенты встречаются при анализе необходимого для каждого ученого теоретикометодологическом самоопределении. Существуют различные гуманитарные концепции

–

герменевтическая,

феноменологическая,

гуманистическая и др.

9

экзистенциальная,

Суть наук о человеке заключается в следующем: если предметы и явления физического мира доступны для восприятия, то внутренний мир человека не дан в прямом восприятии и может быть постигнут только в результате особой «понимающей активности» исследователя. Именно с помощью понимания удается за внешне наблюдаемыми проявления человека «увидеть» субъективные смыслы, ценности, отношения, переживания и другие человеческие феномены. Внимание студентов обращается на то, что в психологии деление парадигм происходило весьма драматично. Развитие естественнонаучной психологии вносило элемент парадоксальности в представление о человеке и сделало неизбежным разделение естествознания и «наук о духе». Крайнее выражение естественнонаучная парадигма нашла в бихевиоризме, согласно которому все, кто затрагивает в своих исследованиях гуманитарные вопросы «рассуждают до научным способом». В противовес, прежде всего бихевиоризму, в середине ХХ столетия официально оформилась гуманистическая психология, которая, внесла заметный вклад в разрушение позитивистской монополии и стала выразительницей гуманитарных воззрений в психологии. Если студенты не слушали до этого спецкурс «Гуманистическая психология», ее анализу уделяется большое внимание. При этом указывается, что гуманистическая психология

изначально претендовала на возрождение

многих идей, выраженных древнееврейскими и греческими философами, европейцами эпохи Возрождения и другими мыслителями, анализирующими сугубо человеческие феномены: любовь, ненависть, ценности, смыслы, самоопределение и самореализацию, свободу и ответственность и т.п. Гуманистическая

психология

продолжила

традиции

Древней

Греции,

определившей личность как основную единицу и высшую ценность жизни, человека как меру всех вещей. Она также органично впитала работы М. Бубера, 10

С. Кьеркегора и других экзистенциалистов (с этим направлением их объединяло общее основание – учение Э. Гуссерля), ассимилировала идеи многих психологов, социальных антропологов. Иными словами, обобщив все, что было ценного в психологии, в том числе и в психоанализе и бихевиоризме – главных ее оппонентов, гуманистическая психология предложила свой «новый взгляд» на природу человека, его развитие и взаимоотношения с другими людьми. Студентам рекомендуется ознакомиться с некоторыми работами, помогающими понять суть этого направления (Крипнер, С. Проблема метода в гуманистической психологии [Текст] / С. Крипнер, Р. Де Кавало // Психологический журнал. – 1993. – №2. – С.113-126; Фейдимен, Дж. Личность и личностный рост [Текст] / Дж. Фейдимен, Р. Фрейгер. – М.: Изд-во Российского открытого университета, 1994. – Вып.4.). В основе исследования, в соответствие с гуманитарной парадигмой, лежит доверие. Оно обнаруживает себя в признании того, что достоверность результата обеспечивается не множественной перепроверкой на большом количестве испытуемых какого-либо параметра и его усреднением, а учетом многообразия жизненного опыта и многогранности внутреннего мира испытуемых. Кроме этого оно обнаруживает себя и в форме взаимоотношений исследователя и исследуемого. Исследуемый индивид не столько испытуемый, сколько партнер психолога, равноправный участник исследования (со-исследователь), эксперт поскольку никто лучше него не знает тот жизненный мир, в котором он живет. В связи с этим сохраняется максимальная активность самого исследуемого человека. Отсутствие четких границ между ролями исследователя и испытуемого позволяет уйти от лабораторности и приблизиться к реальному взаимодействию. В процессе диалога становится возможным глубинное понимание, включающее не только отражение фактов, их адекватную трактовку и объективное значение, но и постижение глубинных структур их детерминирующих. Поэтому 11

индивидуальный опыт, получаемый экспериментатором при взаимодействии с исследуемым, содержит уникальную информацию о личности последнего, поскольку индивидуальность исследуемого субъекта поддается выявлению не измерительными процедурами, а в ситуации со-бытия с нею. Таким образом, завершая анализ роли диалога в разделении парадигм, внимание студентов обращается на наличие общих тенденций мировой и отечественной психологии в гуманитаризации знания, которое всегда ценностносмысловое

освоение

и

воспроизведение

бытия.

Определяющими

его

координаторами являются наиболее существенные, собственно человеческие, онтологические характеристики. 1 ОБЩЕНИЕ С ПОЗИЦИЙ ГУМАНИТАРНОЙ ПАРАДИГМЫ

В дальнейшем студентами понятие «диалог» будет рассматриваться как форма общения. При этом отмечается, что изучить «экзистенциальное измерение» общения невозможно в русле естественнонаучной парадигмы. Более того, признание сложности, противоречивости, неисчерпаемости, изменчивости психических явлений, характерное для гуманитарной парадигмы, соответствует представлению об общении в социальной психологии, где, в связи с этим, нет его однозначного определения. При этом общение с «объектом» исследования (диалог) делает возможным глубинное понимание общения, постижение его ценностно-смысловых оснований. С помощью понимания можно полнее исследовать субъективные смыслы, ценности, отношения, переживания и другие человеческие феномены, сопровождающие общение. Описание позволяет принимать во внимание историческое измерение культуры. Однако внимание студентов обращается на то, что в гуманитарной парадигме полностью объяснить,

раскрыть

закономерности 12

общения

нереально,

учитывая

ограниченность возможностей современной психологии и непостижимость до конца законов человеческого бытия. При этом целесообразно опираться на принципы целостности, открытости, единства становления и бытия человека, позитивности и развития, обусловленного внутренними потенциями личности, самодетерминации (возможной благодаря ценностям и смыслам), активности. Особое внимание студентов обращается на отечественные традиции и развитие гуманитарной парадигмы в отечественной психологии, где всегда уделялось большое внимание изучению общения. «Общение» – одна из центральных категорий советской психологической науки. За ним признавалась роль источника и основы социальной психики, подчеркивалась значимость в развитии личности; группы

и др. и общества в целом, где оно выполняло

«цементирующую» функцию. Анализировалась и его связь с внутренними характеристиками личности. Студентам в связи с этим рекомендуется обратиться к следующим работам: Абульханова-Славская, К.А. Личностный аспект проблемы общения [Текст] / К.А. Абульханова-Славская // Проблема общения в психологии

/ Отв. ред. Б.Ф. Ломов. – М.: Наука, 1981. – С.218-241;

Андреева, Г.М. Социальная психология [Текст] / Г.М. Андреева. – М.: Изд-во МГУ, 1980; Бодалев, А.А. Личность и общение [Текст] / А.А. Бодалев. – М.: Педагогика, 1983; Бодалев, А.А. Психология общения [Текст] / А.А. Бодалев. – М.: Изд-во «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996; Леонтьев, А.А. Психология общения [Текст]: 2-е изд. / А.А. Леонтьев. – М.: Смысл, 1997; Панферов, В.Н. Классификация функций человека как субъекта общения [Текст] / В.Н. Панферов // Психологический журнал. – 1987. – Т.8. – №4. – С. 51-60 и др. При этом студенты должны понимать, что интерес к феномену общения, и не только психологов, но и философов, социологов, культурологов был настолько велик, что рассмотрение проблем общения осложнялось различием 13

трактовок как самого понятия «общение», так и его места в системе близких к нему понятий («взаимодействие», «коммуникация», «общественные отношения» и др.) В психологии это нашло отражение во многих определениях общения, отражающих его сложность и многофункциональность. Общение признавалось и необходимым условием бытия людей, без которого невозможно полноценное формирование не только отдельных психических функций, процессов и свойств человека, но и личности в целом. Поэтому изучение этого сложнейшего психического

феномена

как

системного

образования,

имеющего

многоуровневую структуру и только ему присущие характеристики, являлось актуальным для психологической науки. Поэтому неслучайно, что общению отводилась главное место и в предметном поле социальной психологии, особенно ленинградскими учеными, согласно которым отличие социальной психологии от общей как раз и заключается в том, что ее основу составляют психологические явления, которые возникают лишь в общении и через общение людей друг с другом в их непосредственном контакте. Студентам, уже изучавшим Кузьмин, Е.С.

социальную Семенов

психологию, В.Е.

предлагается

Социальная

вспомнить

психология.

История.

работы: Теория

эмпирического исследования [Текст] / Е.С. Кузьмин, В.Е. Семенов. – Л.: Изд-во ЛГУ, 1979; Бодалев, А.А. Психология общения [Текст] / А.А. Бодалев. – М.: Издво «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996; Панферов, В.Н. Общение как предмет социально-психологических исследований [Текст]: автореф. дисс…докт. психол. наук / В.Н. Панферов. – Л. 1983. Тем не менее, значимость общения рассматривалась отдельно для личности (в возрастной и педагогической психологии), группы (в социальной психологии), а принятие деятельности, как важнейшего методологического принципа, в значительной степени обусловило весь «образ советской социальной психологии», в том числе и общения, которое стало рассматриваться не на 14

онтологическом, а на психологическом уровне существования. Поэтому и в выделяемых учеными функциях общения основное внимание уделяется, прежде всего, функциям, так или иначе способствующим регуляции и координации совместных действий. Студентам

объясняется,

что

это

не

могло

не

отразиться

и

на

многочисленных классификациях видов, типов, уровней и немногих, по сравнению с ними, классификациях форм общения. Под формой общения, например, понималась коммуникативная деятельность на определенном этапе ее развития, характеризующаяся определенными параметрами (Лисина, М.И. Проблемы онтогенеза общения [Текст] / М.И. Лисина. – М.: Педагогика,1986). Б.Д. Парыгин, выделяя в общении в качестве содержания коммуникацию, под формой предлагал понимать практическое поведение людей в совместной деятельности (Парыгин, Б.Д. Основы социально-психологической теории [Текст] / Б.Д. Парыгин. – М.: Мысль, 1971). При этом, как отмечал М.С. Каган, формы общения выделялись, как правило, произвольно или чисто эмпирически. Его призыв осуществить системное исследование, которое выявило бы все существующие формы общения, необходимые и достаточные для полноты осуществления им его социокультурных функций, так и не был услышан советскими психологами. С этой точкой зрения студенты могут ознакомиться в работе: Каган, М.С. Мир общения. Проблема межсубъектных отношений [Текст] / М.С. Каган. – М.: Политиздат, 1988. Внимание

студентов

обращается

на

то,

что

начало

перестройки

общественных отношений в стране лишь слегка изменило существующее положение дел. Анализируя актуальные проблемы социальной психологии, выделялась совокупность фундаментальных идей, разрабатываемых в советской психологии в предшествующие годы, связанные не с общением, а с совместной групповой деятельностью. Она остается по-прежнему приоритетной, хотя есть и 15

существенные изменения в соотношении этих двух фундаментальных категорий советской психологии: теперь анализу подвергается не воздействие совместной деятельности на общение (как и на другие групповые процессы), а, напротив, воздействие общения на совместную деятельность. При этом важным видится интеграция этих двух подходов: необходимость одновременного изучения как воздействия совместной деятельности на общение, так и общения на совместную деятельность. В процессе изучения спецкурса анализируется и современное время, и отмечается, что на сегодняшний день едва ли можно сказать, что общение – разработанная тема. По-прежнему не только остается много «темных пятен», но и нет единого определения общения, а также фундаментального анализа его форм. Студентам предлагается в связи с этим ознакомиться с некоторыми работами, в которых поднимается этот вопрос (Акопов, Г.В. Уровневая структура

общения

[Текст]

/

Г.В.

Акопов

//

Психология

общения:

социокультурный анализ. Материалы международной конференции. – Ростов-наДону: Изд-во Ростовского университета, 2003. – С. 12-13; Свенцицкий, А.Л. История формирования научного социально-психологического знания [Текст] / А.Л. Свенцицкий // Социальная психология в трудах отечественных психологов / Сост. и общая редакция А.Л. Свенцицкого. – СПб.: Питер, 2000. – С. 20-40; Рюмшина, Л.И. Ценностно-смысловой подход к общению [Текст] / Л.И. Рюмшина. – Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 2004). В этих работах отмечается, что вопрос о соотношении деятельности и общения попрежнему неокончательно решен, до сих пор слышатся «отголоски» дискуссии об их взаимосвязи. Хотя конечно в современной социальной психологии накоплено достаточно данных, показывающих роль общения в развитии личности, группы, изучены механизмы воздействия, выделены типы, виды, уровни общения. Но онтологическая (бытийная) роль общения по-прежнему 16

либо просто декларируется, либо не учитывается вообще. Справедливости ради, отмечается, что и в зарубежной науке онтопсихология до сих пор не исследована (А. Маслоу, Р. Мэй, Дж. Бюдженталь, Р. Менегетти и др.). Студентам

предлагается

обсудить

причины

затруднений

изучения

онтологических проблем в отечественной психологии советского периода, и отмечается, что без «онтологии» личности трудно исследовать «онтологию» общения.

Чтобы

«психологическая»

модель

стала

«онтологической»,

необходимо подойти к человеку, как некой целостности, исследование его уникального внутреннего мира, ценностного и нравственного отношения к миру. С другой стороны, «онтология» общения может помочь понять «онтологию» человека. Иными словами, экзистенциальную сущность общения можно изучить лишь при учете совокупности всех его проявлений и компонентов. В данном случае целесообразно обратиться к мысли А.А. Бодалева, что объектом исследования должно выступать само общение как целостный процесс, а не отдельные его участники, причем его необходимо изучать как монообъект, а затем как элемент социальной системы (Бодалев, А.А. Психология общения [Текст] / А.А. Бодалев. – М.: Изд-во «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996). Обобщая все выше сказанное, еще раз подчеркивается, что, несмотря на серьезные

традиции,

заложенные

нравственной

философией,

советская

психология по пути экзистенциального понимания общения пошла. Общение признавалось «цементирующим звеном» совместно выполняемой деятельности и жизни

внутри

«замкнутого»

социалистической

системой

отношений,

пространства. Нравственные отношения признавались одной из разновидностей отношений, и особого внимания им не уделялось. Однако в анализ человеческих отношений включались ценности, а благодаря ряду ученых значимость нравственности для понимания человеческого поведения «сохранялась», и во 17

время общественных изменений стала опять актуальной. Теперь она уже стала связываться не с «психологической моделью» человека, а с его осмыслением жизни. С изменением общественной ситуации, с привлечением внимания ученых к ценностно-смысловой проблематике в отечественную психологию «вернулась» нравственность, основывающаяся на общечеловеческих ценностях. Несмотря на то, что дискуссия о необходимости, возможности и ограничении этой связи попрежнему продолжается, и нравственность больше анализируется в связи с личностными характеристиками, а не отношениями между людьми, вместе с нравственностью в отечественную психология вернулась «душа», а общение – «очеловечилось», наполнилось не только смыслами, но и переживанием их. Все это привело к новому пониманию общения и диалога как его формы. 2 ДИАЛОГ КАК ФОРМА ОБЩЕНИЯ Анализ диалога начинается с философского его понимания. Это при изучении

темы

обосновывается

тем,

что

большинство

исследователей,

изучающий общение, всегда в той или иной мере осознавали роль диалога, как его стержневого фактора (студентам рекомендуется ознакомиться с работами Бодалев, А.А. Психология общения [Текст] / А.А. Бодалев. – М.: Изд-во «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996; Братченко, С.Л. Межличностный диалог и его основные атрибуты [Текст] / С.Л. Братченко

//

Психология

с

человеческим

лицом.

Гуманистическая

перспектива в постсоветской психологии. – М.: Смысл, 1997. – С. 201-223; Братченко, С.Л. Существует ли диалог? [Текст] / С.Л. Братченко // Человек в мире диалога. Тезисы докладов и сообщений. – Л.: Наука, 1990. – С.125-128; Каган, М.С. Общение как ценность и как творчество [Текст] / М.С. Каган, А.М. Эткинд //Вопросы психологии. – 1988. – №4. – С.25-34; Рюмшина, Л.И. 18

Ценностно-смысловой подход к общению [Текст] / Л.И. Рюмшина. – Ростов-наДону: Изд-во Ростовского университета, 2004; Хараш, А.У. Социальнопсихологические

механизмы

коммуникативного

воздействия

[Текст]

/

А.У. Хараш. – М.: Мысль, 1983). Однако очень часто под диалогом понималось любое общение и практически все виды человеческого взаимодействия, что и сделало общение синонимом коммуникативной деятельности, взаимодействия людей и привело к дегуманизированному пониманию этого явления. Поэтому можно сказать, что диалог с полным правом можно назвать «героем любого времени», так как к нему всегда было обращено внимание представителей многих наук: философии, психологии, этики, педагогики, культурологии и т.д. Он присутствует в многочисленных концепциях, которые в той или иной мере затрагивали проблемы «человеческого в человеке» (смысл человеческого существования, ценности, высшие чувства (любовь, ревность, ненависть),

начиная

с

древневосточной

философии,

ряда

философов

Возрождения, французской философии ХУШ века и кончая работами представителей «философии жизни» (описательной психологии, понимающей психологии), герменевтики, экзистенциализма, гуманистической психологии, постмодернизма. Принято считать, что диалог, как вид философствования в беседе, получил распространение благодаря осмыслению записей, которые велись учениками Сократа Платоном и Ксенофонтом. Именно Сократ первым поставил в центр своего рассмотрения не природу саму по себе, а человека и его дела. Исходный пункт сократовского подхода и его цель (призыв Хилона «Познай самого себя»), а также обращение к диалогу, позволили сформулировать новый подход к проблеме понимания человека в мире вещей, свойств и отношений, к рассмотрению диалога как отправной точки в понимании самого человека. Во

19

многом благодаря Платону диалог из внешней сферы «переходит» во внутренний план – диалог с самим собой. В дальнейшем философский диалог, исчезая по форме, сохраняет свою сущность в трактатах поздней античности, выступает в христианской литературе как средство полемики, наставления. При изучении данной темы студентам предлагается несколько подробнее остановиться на предпоследнем периоде изучения диалога (рубеж Х1Х-ХХ веков), во многом предопределившем его современный вид. При этом отмечается, что в разработку и осмысление философии диалога огромный вклад внесла школа А.А. Потебни, где творческий индивид стоял в центре внимания и составлял сущность и основу художественного диалога. Эта школа способствовала успешной разработке таких, актуальных по сей день, проблем,

как

проблемы

герменевтики

и

понимания

художественных

произведений. Роль самой герменевтики, с ее истолкованием смысловых структур, воплощенных или отразившихся в памятниках культуры, текстах, в процедуре межличностного познания, переоценить трудно. Понимание в ходе общения одним человеком личности другого человека определяется как один из тематических разделов герменевтической философии, первичный объект которой составляет именно человек в своей «личностно-индивидуальной и социально-диалогической данности». Герменевтический феномен исконным образом включает в себя разговор и структуру вопроса-ответа (Г. Гадамер). Вопрос

задает

смысловую

направленность

ответам,

течению

диалога.

Герменевтический круг лежит в разных структурах и измерениях. Важнейшим для познания и понимания другого человека является то, что отдельные свойства и поступки личности могут быть правильно поняты только в контексте понимания личности как целостности. Познание идет от целого к части. Это, 20

согласно одному из основоположников герменевтики Ф. Асту – «основной закон всего

понимания

и

узнавания».

Чтобы

предструктура

понимания

не

превращалась в предвзятость, важна и вторая сторона герменевтического круга – возвратное движение познания от детали к целому, и в зависимости от этого изменение образа последнего. Так как познание другого в процессе общения непосредственно зависит от развития внутреннего мира познающего, его нравственного облика, герменевтика смыкается с этикой. Студенты должны уяснить, что приведенные положения герменевтической философии нашли отражение в дальнейших психологических исследованиях. При дальнейшем анализе диалога внимание студентов обращается на работу И. Канта, который ставил в центр внимания отношение «Я» к другому «Я» и искал в человеке такой орган и такие способности, которые были бы ответственны за человеческое общение (Кант, И. Сочинения в 6 т. [Текст] / И. Кант. –– М.: Мысль, 1965. – Т.4, Ч.1.). В центре учения Л. Фейербаха также диалогическое отношение «Я-Ты». Пытаясь спасти учение о человеке от ведущего к разобщению людей культа личностного «Я», он признавал исходной клеточкой бытия микросистему «Я-Ты», подготовив тем самым учение об обществе как продукте общения людей. Он провозгласил незакономерным рассматривать сознание независимо от отношения людей. Нет никакого «Я» до отношения (между двумя людьми). Они первичнее и важнее, чем сам человек, продукт этих отношений. В дальнейшем исследование отношения «Я-Ты» стало центральным в ряде философско-эстетических и социально-психологических учений, прежде всего, в трудах экзистенциалистов. Как известно, первый вариант экзистенциализма возник в начале ХХ века в России и был представлен в работах Н. Бердяева, П. Флоренского, Л. Шестова и других философов, а также в произведениях русских писателей Л.Толстого,

21

Ф. Достоевского,

которого

Ж.-П. Сартр,

один

из

ярких

представителей

экзистенциализма, назвал предтечей этого направления. По мнению многих отечественных ученых, в творчестве русских философов были поставлены проблемы лишь отчасти осмысленные европейской философской

герменевтикой

и

экзистенциализмом

(М.

Хайдеггером,

Г. Гадамером). Впервые был осуществлен глубокий анализ семиотических и герменевтических подходов в философии. Проблемы смысла, истины, знака, понимания, культуры, личности, методологии истолкования были осмыслены в едином комплексе. Для сравнения этой точки зрения с другими студентам предлагается обратиться к работе: Бонецкая, Н.К. Теория диалога у М. Бахтина и П. Флоренского [Текст] / Н.К. Бонецкая // М. Бахтин и философская культура ХХ века (проблемы бахтинологии). Сб. науч. трудов. – СПб.: РГПУ, 1991. – Ч.2. – С. 52-60. Автор считает, что для русской философии категория диалога нетипична. Серьезный интерес к ней, по ее мнению, можно встретить разве что у П. Флоренского и Н. Бердяева 30-х годов, введенного в свою экзистенциальную концепцию под влиянием М. Бубера. Внимание студентов при этом обращается на то, что общение как «обращение» у русских философов не совсем тождественно западному представлению о диалоге. В отличие от западных философов русские мыслители развивали гуманистические идеи, во многом отличающиеся от атеистического и протестантского

западного

гуманизма.

Определяющим

для

русского

экзистенциализма является любовь как сострадание, милосердие, жалость, при которой Другой наделяется безусловной ценностью как творение Бога. Студентам предлагается обратиться, например, к трудам С. Франка (Духовные основы общества (Введение в социальную философию) // Русское зарубежье: Из истории социальной и правовой мысли. – Л.: Просвещение, 1991. – С. 276-314; Философские предпосылки // Вопросы философии. – 1992. – № 3. – С. 114-128; 22

Этика нигилизма // Вехи. Из глубины. – М.: Просвещение, 1991. – С. 171- 172). Предмет его исследований – общение между сознаниями. При этом другое сознание выражается как «Ты», как второе лицо личного местоимения. Это «другое Я», точнее «ты» (Я всегда в единственном числе и неповторимо) должно быть дано не извне, быть объектом, а первичным и исконным образом «изнутри» присуще «мне». Любое общение – не простое скрещивание двух лучей. В самой мимолетной встрече двух партнеров осуществляется определенная циркуляция единой жизни, какое-то общее духовное кровообращение. Другими словами, ни два независимых существа встречаются и становятся друг для друга «Я» и «Ты». Их встреча есть лишь пробуждение некоего исходного единства. Лишь в силу этого они могут стать «Я» и «Ты». Усмотрение в другом человеке «себе подобного» через исконную внутреннюю сопринадлежность двух людей, через интуитивное

восприятие

взаимного

внутреннего

единства

предполагает

взаимное понимание между ними. «Я» никогда не существует без «Ты», искони ищет встречи с ним, а первичное единство с ним конституирует самое существо «Я». С единством «Я» и «Ты» связано безграничное «Мы», которое противостоит «вы» и «они». Но гуманизм С. Франка в том и проявляется, что «Мы» в высшем соединении включает в себя «вы» и «они» (например, «мы» человечество). Тем самым предполагается, что диалог возможен на разных уровнях, в том числе и между сообществами, нациями. Духовное бытие, считает С.Франк,

имеет

два

соотносительных

аспекта:

оно

есть

раздельная

множественность многих индивидуальных сознаний и вместе с тем их нераздельное исконное единство. Равноправие между ними достигается моральными

отношениями.

Из

этого

равноправия

вытекает

формула

справедливости: человек должен отвлечься от личных интересов, симпатий, антипатий; должен относиться ко всем людям одинаково; ценить и уважать их независимо от их близости или удаленности, согласия или не согласия с ним. 23

Для сравнения студентам приводится точка зрения Ж.-П. Сартра (Сартр, Ж.-П. Первичное отношение к другому: любовь, язык, мазохизм [Текст] / Ж.-П. Сартр // Проблемы человека в западной философии. – М.: Мысль,1988. –С. 207-228). Он пишет о свободе, ответственности, чистой, ничего не требующей от другого любви, но любовь, как ценность, есть система такого слияния сознаний, при которой каждое из них должно каким-то образом сохранять свою инаковость. Дальнейший анализ темы посвящен периоду после первой мировой войны. Экзистенциализм распространяется в это время в Германии, в период второй мировой войны – во Франции, в 40-50-х годах ХХ столетия получает распространение в других европейских странах и в 60-х годах в США. Студентам

предлагается

воспользоваться

делением

Л.Я.

Дорфмана

экзистенциальной тематики на два противоположных подхода к исследованиям Я-Другой (с этой точкой зрения студенты могут ознакомиться в работе Дорфман, Л.Я. Экзистенциальные резервы Я [Текст] / Л.Я. Дорфман // I Всероссийская

научно-практическая

конференция

по

экзистенциальной

психологии: Материалы сообщений. – М.: Смысл, 2001. – С.39-48). Один подход, по его мнению, представлен трудами Хайдеггера, Гуссерля. Утверждая человеческое бытие-в-мире как одно и единое, Хайдеггер считал, что, свободно отделяя себя от другого Я, только и можно прийти к самому себе. Для его предшественника Гуссерля «другой» тоже не существовал как именно «Другой», так как «Я» и «Другой» сливаются в едином потоке человеческого сознания. Противоположный

подход,

созвучных

русскому

экзистенциализму,

развивал М. Бубер. Будучи близок как к экзистенциализму, так и к диалектической теологии, центральной идеей своей концепции религиозного экзистенциализма (в отличие от атеистического его варианта), он делает

24

рассмотрение бытия как диалога между Богом и человеком, между человеком и миром. Сфера «между», согласно М. Буберу, возникает с тех пор, как человек стал человеком. Он пишет, что особое видение мира, на котором основано понятие «между» приобретается там, где отношения между человеческими личностями локализованы не внутри индивидов (как это обычно бывает) и не в объемлющем и определяющем их мире всеобщего, но фактически между ними. «Между» – не вспомогательная конструкция, но истинное место и носитель межчеловеческого события» (Бубер, М. Я и Ты [Текст] / М. Бубер. – М.: Высшая школа, 1993). По ту сторону субъективного, но эту сторону объективного, на узкой кромке, где встречаются «Я» и «Ты», лежит область «между». Две

крайности

в

современных

концепциях

человека

–

индивидуалистическая и коллективистическая, утверждал М. Бубер, схватывают сущность человека односторонне. Но есть третий путь, лежащий между ними. Он основан на понимании того, что фундаментальная форма человеческого существования – человек с человеком. Это и называется диалогическим принципом. Тем самым М. Бубер противопоставляет «индивидуализму» (где человек видится лишь в соотнесении с самим собой) или «коллективизму» (где человек

–

лишь

часть

общества)

истинное

третье,

которое

поможет

человеческому роду вновь обрести подлинную личность и учредить истинную общность. Наука о человеке, в связи с этим, может двигаться, во-первых, к обновленному пониманию личности и, во-вторых, к обновленному пониманию общности. Главным предметом этой науки будет не индивидуум и не коллектив, но человек с человеком. Причем «Я» возникает лишь из отношения «Ты», а смысл человеческого существования вновь и вновь порождают взаимность, которая возможна лишь между личностями.

25

М. Бубер приводит и примеры, ограничивающие эту взаимность. Например, нормативные отношения – психотерапевт и пациент. Чтобы восстановить угасший личностный центр, пациент должен все время находиться не только в своей роли, но и на другом полюсе биполярного отношения. Но это едва ли возможно. Тоже может происходить и в процессе воспитания. Воспитатель должен воспринимать ученика во всей его целостности. Но для этого важно, чтобы ученик каждый раз оказывался его партнером. Однако может ли ученик ответить «взаимностью», осуществить такую же духовную работу и оценить совместную ситуацию и за воспитателя? – спрашивает М. Бубер. Прекратится ли в этом случае Я-Ты-связь или примет иной характер (дружбу), все равно, согласно автору, специфическому отношению воспитания, как таковому, полная взаимность не присуща. Лечить и воспитывать может лишь тот, кто живет во встрече и все же обособлен. В целом – отношения, которые имеют целенаправленное воздействие одной стороны на другую, существуют на основе взаимности, которой предписано быть неполной. Внимание студентов обращается на то, что все учение М. Бубера проникнуто диалогическим духом. Вся жизнь человека проходит в диалоге с другими, себе подобными. Одно из главных его открытий – равнозначность, которая может нарушаться и при отношениях «Я-Оно», где «Оно» выполняет функцию объекта, служащего утилитарной цели каким-то образом использовать другого. Идеи общения-встречи есть и у Ф. Эбнера, Я.Л. Морено. Опираясь на диалогическую философию М. Бубера, Л. Бинсвангер разрабатывает теорию Я, также утверждающую первичность человеческих отношений. В отличие от Хайдеггера, в определенной степени игнорировавшего аутентичную

позитивную

возможность

совместного

бытия,

Бинсвангер

подчеркивает роль бытия одного человека в другом как «Я-Ты», «Мы как Я». Отношения Я и Другой, как отдельностей и как существующих совместно в 26

«Мы», подразумевают любящее бытие-одного-с-другим, сочетающее их самости и автономности. Как и М. Бубер, он считает, что динамика «Я-Ты» не всегда возможна и даже не всегда желательна. Например, при ролевом взаимодействии, распределении функций и властных полномочий. Большую роль повседневной, непрекращающейся коммуникации отводит К. Ясперс. В отличие от Хайдеггера, оставляющего человека один на один с бытием, «прислушиванием» к нему, К. Ясперс проповедует «мир диалога» – экзистенциальную коммуникацию близких людей о самых важных для них вопросов, что и является «прорывом к трансценденции». Согласно автору, общение, как отношение, возникшее между людьми, – универсальное условие человеческого бытия. Ставя первоначально проблему «экзистенциальной коммуникации» в личностном плане, позже К. Ясперс переходит к анализу общечеловеческого плана, взаимопонимания, открытости диалога культур, народов. Вниманию студентов предлагается точка зрения Э. Левинаса (с ней можно ознакомиться в работе Левинас, Э. Время и Другой. Гуманизм Другого человека [Текст] / Э. Левинас / Перевод с французского А.В. Парибка. – СПб.: Высшая религиозно-философская школа, 1998). Полемизируя с концепцией Бытие-сДругим Хайдеггера, он считает, что классическая философия, и Бергсон, и Хайдеггер в том числе, обошла стороной свободу, состоящую не в самоотрицании, а в получении поощрения своему бытию в самой другости другого. Они не дооценили другость другого в диалоге. Другой – это не другое Я, он не должен мыслиться мною по аналогии с моим «Я», это истинно Другой. В этом главное возражение и пафос работы Э. Левинаса. В отличие от русских философов, он воспринял и усвоил западную философию Гуссерля и Хайдеггера, которым посвятил первые свои работы, а также труды своих современников философов-экзистенциалистов. Однако студенты должны понимать, что в 27

определенном смысле мысль Э. Левинаса питалась из тех же источников, что и русская философия. Поэтому не случайно, что он на роль Другого ставит в своих зрелых произведениях сироту, вдову, то есть несчастных и гонимых – тех, за кого мы принимаемым ответственность. Щедрость, сострадание, милосердие, все то, что делает человека человеком, не отвергающим Бога, но принимающим его через его ангелов-пришельцев (странников в этом мире), сближает его точку зрения с идеями русских экзистенциалистов. Как и у русских философов, любовь к ближнему, согласно автору, предполагает предпочтение себе другого. Студентам напоминается, что понятие диалога интенсивно развивалось и в других науках (этике, лингвистике, педагогике и др.), что подчеркивает значимость его исследования для человеческого бытия, взаимоотношений внутри сообщества и группы. Но, пожалуй, наибольший вклад в его развитие внес все-таки экзистенциализм, предопределив во многом и изучение диалога в психологической

науке.

экзистенциализму,

тем

Поэтому

более

что

дальнейший его

анализ

распространение

посвящен

способствовало

официальному оформлению гуманистической психологии. По времени распространения и по своему содержанию гуманистическая психология

и

экзистенциализм

близки.

И

если

представители

многих

психологических школ и направлений гордились своей независимостью от философии, то гуманистическая психология выражала вполне определенные философские взгляды на человека и всегда подчеркивала (и подчеркивает) свою тесную связь с экзистенциализмом. Связь эта настолько велика, что иногда можно

встретить

в

литературе

обозначение

ее

как

экзистенциально-

гуманистического направления. Это неслучайно, так как все ученые этой ориентации, хотя и в разной степени, опираются на идеи экзистенциализма. Это философское течение, с его акцентом на проблемах смысла существования, стало одной из составных частей гуманистической психологии. 28

В

то

же

время

студенты

должны

понимать,

что

значимость

экзистенциализма в истории становления гуманистической психологии не стоит переоценивать. Она не является простым дубликатом экзистенциализма, и одно из главных доказательств этому то, что ее теоретические истоки лежат в самой психологической науке: в идеях Вундта, У. Джеймса, В. Штерна и других психологов,

подчеркивающих

индивидуальных

ценностей,

приоритет

субъективного

целостность

личности,

ее

опыта

и

духовность.

Возникновение гуманистической психологии было связано с поиском более жизнеутверждающих методов анализа и изучения личности как целостного образования. Если студенты не изучали до этого спецкурс «Гуманистическая психология», на анализе этого психологическом направление при изучении темы следует остановиться более подробно. При этом студенты должны уяснить следующее.

Гуманистическая

возрождение

тех

человечества,

но

общественных

традиций,

психология которые

периодически

катаклизм,

краха

изначально

всегда

забывались личностных

претендовала

существовали и и

«всплывали» социальных

в в

на

истории период

ценностей,

требующих осмысления своего бытия. Она отражала многие идеи, выраженные древнееврейскими и греческими философами, европейцами эпохи Возрождения и другими мыслителями, анализирующими сугубо человеческие феномены: любовь, ненависть, ценности, смыслы, самоопределение и самореализацию, свободу и ответственность и т.п.. Гуманистическая психология продолжила традиции Древней Греции, определившей личность как основную единицу и высшую ценность жизни, человека как меру всех вещей. Она также органично впитала работы М. Бубера, С. Кьеркегора, ассимилировала идеи многих психологов, социальных антропологов.

29

Обобщив опыт того, что было ценного в психологии (в том числе и в психоанализе и бихевиоризме – главных ее оппонентов, гуманистическая психология предложила свой «новый взгляд» на природу человека, его развитие и взаимоотношения с другими людьми. В его основе лежат следующие принципы: −

принцип целостности (холизма). Личность – целостное образование, не сводимое к своим составляющим. Эта цельность «Я» создает уникальный характер переживаний каждого человека. Поэтому предметом изучения психологии должны стать ценностные ориентации, смыслы, самоотношение, самовосприятие и т.д.;

−

принцип

позитивности.

Природа

человека

добра

и

конструктивна

(К. Роджерс, А. Маслоу), либо в человека есть добро и зло, но он может и должен сделать выбор в сторону первого (Р. Мэй и др.). В связи с этим акцент переносится на изучение здоровых, творческих индивидов (зрелую личность), имеющих проблемы, но и обладающих огромными внутренними ресурсами их решения (мудростью «внутреннего Я»); −

принцип развития призван объяснить наличие этих потенций. Они даются человеку от природы. От природы человек обладает также тенденций к росту, развитию и реализации. Причем развитие не имеет предела, независимо от того, идет ли речь о личности, о межличностных отношениях или общении в целом. Человек обладает огромным творческим потенциалом, но для того, чтобы он был реализован, человек должен быть активен;

−

принцип

активности

также

созвучен

оптимистическому

взгляду

гуманистической психологии на человека. Он – не жертва обстоятельств, ранее приобретенных навыков, переживаний раннего детства. Человек сам творит свою судьбу, он свободен в выборе своей жизни и несет за нее ответственность. 30

Гуманистическая психология отказалась также от насилия и давления на личность. Все, что идет извне и не совпадает с внутренними потребностями личности, блокируется, рано или поздно дает о себе знать в нервных срывах, болезнях, разрыве с близкими. У К. Роджерса это нашло выражение в понятие конгруэтности,

то

есть

степени

соответствия

между

сообщаемым,

испытываемым и наличным для опыта (Роджерс, К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека: Пер. с англ. [Текст] / К.Р. Роджерс / Общ. ред. и предисл. Исениной Е.И. – М.: Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994). В межличностном

общение

насилие,

контроль,

давление

приводят

к

манипуляциям, которым гуманистическая психология противопоставила диалог, основывающийся на доверии, открытости и равноправии. Конечно, общение не лишено конфликтов. Но они должны быть открытыми, не накапливаться, а разрешаться, что и будет способствовать личностному росту партнеров и развитию диалога. Перенеся акцент с фиксации внешнего поведения личности (как это было в бихевиоризме) на зависимость межличностных отношений от «личностной зрелости» партнеров, ученые гуманистической ориентации, тем самым, ввели или вернули в обиход психологии многие понятия, раскрывающие суть общениядиалога:

самоактуализация,

Я-концепция,

эмпатия,

самораскрытие,

транцендирование и другие. Следует отметить, что представление о зрелой личности есть практически во всех психологических теориях. Психоаналитики связывают ее с осознанием бессознательных

аспектов

личности,

бихевиористы

–

с

приобретением

адекватных социальному окружению навыков поведения. Примерно также описывают ее и интеракционисты.

Например,

Т. Шибутани (Шибутани, Т.

Социальная психология [Текст] / Т. Шибутани / Пер. с англ. В.Б. Ольшанского. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1998) связывает «зрелость» личности с социализацией, 31

способностью принимать на себя ответственность и контролировать собственные поступки, вести себя в соответствие с экспектациями, то есть со способностью участвовать в согласованных действиях на основе конвенциальных норм. Но именно благодаря ученым гуманистической психологии (А. Маслоу, Г. Олпорту, Джурарду, К. Роджерсу и др.), понятие зрелой личности стало столь популярно. Для

А.

Маслоу

аналогом

зрелой

личности

выступает

личность

самоактуализирующаяся, для Джурарда – «здоровая личность», а для Роджерса – «полноценно функционирующий человек». Несмотря на различные названия, человек, обладающий личностной зрелостью, может быть охарактеризован, прежде

всего,

действительность,

как:

ответственный,

ощущающий

собственную

адекватно ценность

воспринимающий и

уникальность,

принимающий и уважающий себя, что создает основу для принятия и уважения других, творческий, с высокой степенью личностной автономии. С описанием зрелой личности и ее аналогов студенты могут познакомиться в следующих источниках: Маслоу, А. По направлению к психологии бытия [Текст] /А. Маслоу / Пер. с англ. Рачковой Е. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002; Роджерс, К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека: Пер. с англ. [Текст] / К.Р. Роджерс / Общ. ред. и предисл. Исениной Е.И. – М.: Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994; Фейдимен, Дж. Личность и личностный рост [Текст] / Дж. Фейдимен, Р. Фрейгер.

– М.: Изд-во Российского открытого

университета, 1994. – Вып.4. и др. Студенты, однако, должны понимать, что такая личностная зрелость – идеал, трудно достижимый, к которому человек должен стремиться. При этом А. Маслоу подчеркивал, что изученные им самоактуализирующиеся личности не были совершенны, совершали крупные ошибки. Сильная приверженность к избранной работе и своим ценностям, вытесняли другие чувства и потребности. Своей независимостью они шокировали своих более конформных знакомых. Не 32

лишены они были и проблем обычных людей (тревожности, печали, чувства вины,

внутреннего

конфликта),

могли

испытывать

раздражение,

быть

вздорными, эгоцентричными, даже злыми. Для сравнения студентам рекомендуется обратиться к работе В. Дильтея (Дильтей, В. Описательная психология [Текст] / В. Дильтей. – СПб.: Алетейя, 1996) и убедиться, что это созвучно его мыслям. В. Дильтей писал о противоречиях великих людей, как если бы они были обыкновенными людьми. Например, долготерпение не исключало с их стороны взрыва бурного гнева по какому-либо поводу. У них могли находиться в противоречие «разнузданное воображение и идеальное стремление». Однако «зрелая» личность все-таки отличается от еще «незрелой» внутренней свободой, умением делать жизненный выбор и нести за него ответственность. Но главное отличие «зрелой» от «незрелой» личности – умение жить в настоящем, что предполагает отказ от психологических защит, строгой организации, наложения структуры на опыт. Вместо этого, как указывает К. Роджерс, имеется максимальная адаптация, текущая, изменяющаяся организация «Я» и личности. Можно почти с уверенностью сказать, что это – наиболее существенное качество зрелой личности. Поведение такой личности будет адекватно, адаптивно в каждой новой ситуации и она будет непрерывно находиться в процессе дальнейшей актуализации. Иными словами, каждый акт общения для нее будет представлять ценность и будет способствовать ее дальнейшему развитию. Еще одна важная характеристика зрелой личности – доверие, позитивное отношение к себе и к другим людям. Своеобразно учеными этого направления обосновывается забота о другом человеке, о его развитии. Мы заинтересованы в счастье и развитии партнера, поскольку он наилучшим образом обогащает нашу жизнь, будучи сам зрелой личностью. Заниматься счастьем других – значит заботиться о собственном 33

благополучие. В качестве примера можно привести представления о здоровых межличностных

отношениях

К.

Роджерса,

предполагающего

полное

самораскрытие и открытость в общении. В отличие от других психологов и философов он считает, что ограничение ролью и правилами ее исполнения, препятствующими самораскрытию, преодолимо. В связи с этим межличностные отношения могут

способствовать развитию личности: диалог предполагает

личностную зрелость, по крайне мере одного из партнеров, который в силу этого создает условия, «климат комфортных межличностных отношений», для такого же личностного развития другого партнера. В целом, это и позволяет создать «здоровые личностные отношения», которые заключаются в: аутентичности коммуникации, взаимной согласованности и реалистичности требований друг к другу, активности, уважении и поддержании стремления к росту и счастью друг друга, признании свободы (своей и другого) и отказе от контроля над партнером. Таким образом, диалог, согласно К. Роджерсу – открытая коммуникация свободных и ответственных, независимых, признающих личностную автономию друг друга людей. Условием диалога выступает эмпатия, как сопереживание. Именно

она

позволяет

партнерам

вступать

в

глубокие,

эмоционально

насыщенные отношения, понять другого и быть понятым им. Благодаря эмпатии диалог не рационально познается, а переживается целостной личностью, и сам становится целостным, наполненным смыслом со-бытия, со-причастностью другим людям. К. Роджерс объясняет это тем, что глубинное, внутриличностное у всех общее, и поэтому переживание способствует духовному единению людей на основе бытийных первооснов человеческой жизни. Что касается представлений об общении А. Маслоу, то с ним студенты могут ознакомиться в работе: Маслоу, А. По направлению к психологии бытия [Текст] / А. Маслоу / Пер. с англ. Рачковой Е. – М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. Непреходящими для психологии оказались его учение о творчестве, альтруизме, 34

бытийной любви, как любви к сущности, к «бытию» или «существу» другого. Находясь под впечатлением работ социальных антропологов (Мид, Бенедикт, Самнер), где большая часть человеческого поведения определяется культурными паттернами и предписаниями, он обращается к исследованию синергии. Этот термин первоначально использовался Р. Бенедикт для обозначения степени межличностной кооперации и гармонии в обществе. Но А. Маслоу писал также и о синергии в индивидуумах. Отождествление с другим способствует высокой индивидуальной синергии. Если успех другого является источником подлинного удовлетворения для человека, то помощь предлагается свободно и великодушно. Помогая другим, индивидуум получает и сам удовлетворение. Студенты должны заметить, что А. Маслоу, также как и К. Роджерса, интересует

Я-Ты

коммуникация

между

близкими

людьми

(братьями,

возлюбленными и т.д.), отличающаяся от привычной разновидности субъектобъектного взаимодействия между субъектом и объектом, реципиентом и воспринимаемым объектом, исследователем и объектом исследования, при котором дистанция и отделенность кажутся единственным способом сохранения объективности. Однако студентам объясняется, что различия взглядов на общение стало камнем преткновения между двумя направления в гуманистической психологии: собственно

психологическом,

представленном,

прежде

всего,

трудами

А. Маслоу, К. Роджерса, и экзистенциальным крылом (Р. Мэй, В. Франкл, Дж. Бюдженталь и др.). По мнению Р. Мэя, диалог – наиболее важный критерий, который спасает демоническое в человеке (стремление к самоутверждению, умножению и увековечиванию) от анархии. То, что диалог вообще возможен, что люди всетаки могут понять друг друга, понять позицию другого – сам по себе замечательный момент. Общение предполагает общность сознаний. Это полный 35

смысла

обмен,

который

является

неотъемлемым

аспектом

структуры

человеческого общения. Поэтому утверждение М. Бубера (поддержанное А. Маслоу и особенно К. Роджерсом), что человеческая жизнь – жизнь в диалоге, что люди могут понять себя только в диалоге – действительно предоставляет людям решающую половину истины. Ударение на межличностный консенсус Салливаном демонстрирует центральное значение диалога, причем с точки зрения переживания, а не собственно дискурса. Но основой термина диалог (dialogos)

является слово logos - смысловая структура реальности, которая

определяет способность человека создавать форму и лежит в основе его способности как к языку, так и к диалогу. Человек должен быть способен проникнуться смыслами другого человека, но в то же время сохранять свою собственную смысловую матрицу. Это справедливо ко всем человеческим взаимоотношениям (любви, как высочайшей степени осознания себя как личности и погруженности в другого, дружбе, психотерапевтическому процессу, в том числе). При этом Р. Мэй подчеркивает, что самотрансценденция означает стремление не только к смыслу, который ждет осуществления, но и к другому человеку, которого можно полюбить. Любовь идет далее общения-встречи. С этой точкой зрения студенты могут ознакомиться: Мэй, Р. Любовь и воля [Текст] / Р. Мэй. – М.: Изд-во «Рефл-бук», 1997. Еще более категоричен В. Франкл (Франкл, В. Человек в поисках смысла [Текст]: сборник / В. Франкл / Пер. с англ. и нем. / Общ. ред. Л.Я. Гозмана и Д.А. Леонттьева. – М.: Прогресс, 1990). Апеллируя к понятию общение-встреча, введенном

М.

Бубером,

Ф.

Эбнером

и

др.

как

со-существование,

устанавливаемое только на личностном уровне, он не соглашается с ними, считая, что оно вульгаризируется, скорее механистично, чем гуманистично. Основываясь на понятии «интенциональный референт» феноменологии Брентано и Гуссерля, он пишет, что все объекты, которые «имеются в виду» двумя 36

общающимися друг с другом субъектами, образуют структурированное целое, мир «смысла», который он называет «логосом». Любая психология, которая отбрасывает смыслы, отрезает человека от его «интенциональных референтов», – так сказать, кастрирует себя. Диалог без логоса – в действительности взаимный монолог

(псевдовстреча),

в

котором

при

этом

отсутствует

самотрансцендирующее качество человеческой реальности. Общение-встреча в широком смысле слова позволяет осознать сущностную уникальность партнера – основополагающую характеристику личностного бытия. С ним согласен и Дж. Бюдженталь. Между «Я» и «Другим» существуют отношения, взаимодействия, в том числе в форме диалога. «Я» и «Другой» – взаимное отношение «отделенное-но-реляционное». «Я» относится к «Другому» и соотносится с ним, «Другой» относится к «Я» и соотносится с ним. «Я» проникает в «Другого» и «Другой» проникает в «Я». Таким образом «Я» и «Другой» обособлены и слиты одновременно. Однако, и в частной, и в профессиональной жизни единственными критериями, которые определяют желательность какой-либо коммуникативной активности, являются цель и смысл. С этой интересной точкой зрения студенты могут ознакомиться из работ: Бьюдженталь, Дж. Искусство психотерапевта [Текст] / Дж. Бьюдженталь. – СПб: Питер, 2001 или Братченко, С.Л. Экзистенциальная психология глубинного общения: уроки Джеймса Бюдженталя [Текст] / С.Л. Братченко. – М.: Смысл, 2001. Таким образом, завершая анализ изучения диалога в зарубежной психологии, подчеркивается: уже в середине ХХ столетия в Германии, Франции, Испании, США и в других странах целые философские направления (экзистенциализм в разных его оттенках, персонализм, антропологическая философия), с другой стороны, гуманистическая психология, сделали главным предметом рассмотрение диалог как форму человеческих отношений, открыв в 37

нем нравственные и психологические основы человеческих взаимоотношений. Но диалог оказался столь же популярным, сколь и неуловимым. С.Л. Братченко отмечает, что, несмотря на большое число исследований и публикаций, полноценной теории диалога, пока не создано ни на философском, ни на психологическом уровне. Даже сам термин «диалог» не получил общепринятой трактовки и используется в различных, вплоть до взаимоисключающих, значениях. Особенно это справедливо по отношению к российской психологии. ЛИТЕРАТУРА 1

Бахтин, М.М. К философии поступка [Текст] / М.М. Бахтин // Философия и

социология науки и техники. Ежегодник 1984-1985. – М.: Наука, 1986. – С. 80160. 2

Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества [Текст] / М.М. Бахтин. – М.:

Искусство, 1986. – 445 с. 3

Бергер, П. Социальное конструирование реальности [Текст] / П. Бергер,

Т. Лукман. – М.: Медум, 1995. – 323 с. 4

Бодалев, А.А. Психология общения [Текст] / А.А. Бодалев. – М.: Изд-во

«Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1996. – 256 с. 5

Братусь, Б.С. Нравственная психология возможна [Текст] / Б.С. Братусь //

Психология и этика: опыт построения дискуссии. – Самара: Изд. дом «Бахрах», 1999. – С. 4-10. 6

Братусь, Б.С. Двойное бытие души и возможность Христианской психологии

[Текст] / Б.С. Братусь // Вопросы психологии. – 1998. – № 4. – С.71-79. 7

Братусь, Б.С. К проблеме человека в психологии [Текст] / Б.С. Братусь //

Вопросы психологии. – 1997. – № 5. – С. 3-19.

38

8

Братусь, Б.С. Образ человека в гуманитарной, нравственной и христианской

психологии [Текст] / Б.С. Братусь // Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. – М.: Смысл, 1997. – С. 67-92. 9

Братченко, С.Л. Введение в гуманитарную экспертизу образования [Текст] /

С.Л. Братченко. – М.: Смысл, 1999. – 137 с. 10 Братченко, С.Л. Межличностный диалог и его основные атрибуты [Текст] / С.Л. Братченко // Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. – М.: Смысл, 1997. – С. 201-223. 11 Братченко, С.Л. Существует ли диалог? [Текст] / С.Л. Братченко // Человек в мире диалога. Тезисы докладов и сообщений. – Л.: Наука, 1990. – С.125-128. 12 Братченко, С.Л. Экзистенциальная психология глубинного общения: уроки Джеймса Бюдженталя [Текст] / С.Л. Братченко. – М.: Смысл, 2001. – 197 с. 13 Братченко, С.Л. Многоликость и «вечность» диалога. Мат. IV съезда Российского общества психологов [Текст] / С.Л. Братченко, Л.И. Рюмшина. – Ростов-на-Дону, 2007. 14 Бубер, М. Я и Ты [Текст] / М. Бубер. – М.: Высшая школа, 1993. – 175 с. 15 Бьюдженталь, Дж. Искусство психотерапевта. – СПб: Питер, 2001. – 294 с. 16 Дьяконов, Г.В. Экзистенциально-онтологическая концепция диалога. [Текст] / Г.В. Дьяконов // Психология общения: социокультурный анализ. Материалы конференции. – Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 2003. – С.114-116. 17 Знаков, В.В. Психология субъекта и психология человеческого бытия [Текст] / В.В. Знаков // Субъект, личность и психология человеческого бытия / Под ред. В.В. Знакова, З.И. Рябикиной. – М.: Институт психологии РАН, 2005. – С. 9-45. 18 Каган, М.С. Общение как ценность и как творчество [Текст] / М.С. Каган, А.М. Эткинд // Вопросы психологии. – 1988. – №4. – С.25-34. 39

19 Каган, М.С. Идея диалога в философско-эстетической концепции М. Бахтина: закономерности формирования, духовный контекст и социокультурный смысл [Текст] / М.С. Каган // М. Бахтин и философская культура ХХ века (проблемы бахтинологии). Сб.науч.трудов. – СПб.: Образование, 1991. – Ч.1. – С. 17-31. 20 Каган, М.С. Мир общения. Проблема межсубъектных отношений [Текст] / М.С. Каган. – М.: Политиздат, 1988. – 319 с. 21 Левинас, Э. Время и Другой. Гуманизм Другого человека [Текст] / Э. Левинас Перевод с французского А.В. Парибка. – СПб.: Высшая религиозно-философская школа. 1998. – 265 с. 22 Леонтьев, А.А. Психология общения [Текст]: 2-е изд. / А.А. Леонтьев. – М.: Смысл, 1997. – 365 с. 23 Маслоу, А. По направлению к психологии бытия [Текст] / А. Маслоу / Пер. с англ. Рачковой Е.М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. – 272 с. 24 Менегетти, А. Введение в онтопсихологию. – Пермь: Хортон Лимитед,1992. – 64 с. 25 Мэй, Р. Любовь и воля [Текст] / Р. Мэй. – М.: Изд-во «Рефл-бук», 1997. – 376 с. 26 Орлов, А.Б. Онтопсихология: основные идеи, цели, понятия и методы [Текст] / А.Б. Орлов // Вопросы психологии. – 1994. – № 3. – 150-155. 27 Панферов,

В.Н.

Общение

как

предмет

социально-психологических

исследований [Текст]: Автореф. дисс... докт. психол. наук. – Л. 1983. – 43 с. 28 Рубинштейн,

С.Л.

Бытие

и

сознание.

Человек

и

мир[Текст]

/

С.Л. Рубинштейн. – СПб.: Питер, 2003. – 512 с. 29 Рюмшина, Л.И. Ценностно-смысловой подход к общению [Текст] / Л.И. Рюмшина. – Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 2004. – 176 с.

40

30 Хараш, А.У. Социально-психологические механизмы коммуникативного воздействия [Текст] / А.У. Хараш. – М.: Мысль, 1983. – 199 с. 31 Человек в мире диалога. Тез.докл. и сообщений [Текст]. – Л.: Образование, 1990. – 317 с. 32 Франк,

С.Л.

Духовные

основы

общества

(Введение

в

социальную

философию) [Текст] / С.Л. Франк // Русское зарубежье: Из истории социальной и правовой мысли. – Л.: Просвещение, 1991. – С. 276-314. 33 Франк, С.Л. Философские предпосылки [Текст] / С.Л. Франк // Вопросы философии. – 1992. – № 3. – С. 114-128. 34 Франк, С.Л. Этика нигилизма [Текст] / С.Л. Франк // Вехи. Из глубины. – М.: Просвещение, 1991. – С. 171- 172. 35 Франкл, В. Человек в поисках смысла. Сборник: Пер. с англ. и нем. [Текст] / В. Франкл / Общ. ред. Л.Я. Гозмана и Д.А. Леонттьева. – М.: Прогресс, 1990. – 368 с. ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА 1

Акопов, Г.В. Уровневая структура общения [Текст] / Г.В. Акопов //

Психология общения: социокультурный анализ. Материалы международной конференции. – Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского университета, 2003. – С. 1213. 2

Асмолов, А.Г. Неодеятельностная парадигма в мышлении ХХI века:

деятельность как существование [Текст] / А.Г. Асмолов // Мир психологии. – 2003. – №2. – С. 155-158. 3

Бодалев, А. А. Как становятся великими или выдающимся? [Текст] /

А.А. Бодалев, Л.А. Рудкевич. – М.: Изд-во Института Психотерапии, 2003. – 287 с. 41

4

Мэй, Р. Искусство психологического консультирования [Текст] / Р. Мэй. –М.:

Изд-во «Класс», 1994. – 144 с. 5

Общение и диалог в практике обучения, воспитания и психологической

консультации [Текст], 1987. 6

Сартр, Ж.-П. Первичное отношение к другому: любовь, язык, мазохизм

[Текст] / Ж.-П. Сартр // Проблемы человека в западной философии. – М.: Мысль,1988. – С.207-228. 7

Свенцицкий,

А.Л.

История

формирования

научного

социально-

психологического знания [Текст] / А.Л. Свенцицкий // Социальная психология в трудах отечественных психологов / Сост. и общая редакция А.Л. Свенцицкого. – СПб.: Питер, 2000. – С. 20-40. 8

Фейдимен, Дж. Личность и личностный рост [Текст] / Дж. Фейдимен,

Р. Фрейгер. – М.: Изд-во Российского открытого университета, 1994. –Вып.4. – 68 с. 9

Шкуратов, В.А. Психика. Культура. История. (Введение в теоретико-

методологические основы исторической психологии) [Текст] / В.А. Шкуратов. – Ростов-на-Дону: Издательство Ростовского университета, 1990. – 256 с.

42