Установление юридических фактов в гражданском и арбитражном процессе

axl-rose ([email protected])

1

УСТАНОВЛЕНИЕ ЮРИДИЧЕСКИХ ФАКТОВ В ГРАЖДАНСКОМ И АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССЕ Н.А. ЧУДИНОВСКАЯ Научный редактор доктор юридических наук, профессор В.В. ЯРКОВ Сведения об авторе: Чудиновская Наталья Андреевна - кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры гражданского процесса Уральской государственной юридической академии, адвокат Свердловской областной коллегии адвокатов. Предисловие 90-е годы XX века ознаменовались для России началом серьезной судебной реформы, в основу которой были положены политические и экономические преобразования тех лет. Реформирование процессуальных отраслей права произошло не одномоментно и привело к принятию новых процессуальных Кодексов. Новые Гражданский <1> и Арбитражный <2> процессуальные кодексы (далее - ГПК РФ и АПК РФ) базируются на принципах диспозитивности и состязательности. Законодателем была предпринята попытка учесть общепризнанные мировые тенденции по обеспечению доступности судебной защиты, в частности за счет введения различных упрощенных процедур судебного разбирательства. -------------------------------<1> Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. N 138ФЗ // Российская газета. 2002. 20 нояб. (с послед. изм.). <2> Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ // Российская газета. 2002. 27 июля. (с послед. изм.). Определенным изменениям подвергалось и правовое регулирование особого производства. В частности, в новый ГПК РФ были включены такие новые категории дел, как объявление несовершеннолетнего полностью дееспособным (глава 32), принудительная госпитализация гражданина в психиатрический стационар и принудительное психиатрическое освидетельствование (глава 35), восстановление утраченного судебного производства (глава 38). Наряду с этим новый ГПК РФ 2002 г. основан на преемственности опыта прошлых кодификаций: законодатель сохранил те правовые институты, которые уже подтвердили свою эффективность за многолетний период их действия. Среди них институт установления юридических фактов в порядке особого производства. С принятием нового ГПК РФ соответствующее законодательство не было подвергнуто существенным изменениям. Тем не менее мониторинг практики применения судами норм об установлении юридических фактов в порядке особого производства постоянно выявляет определенные недостатки законодательного регулирования, в связи с чем дальнейшее совершенствование некоторых положений законодательства представляется возможным и даже необходимым. Что касается арбитражного процесса, то с принятием нового АПК РФ судопроизводство в арбитражных судах впервые было официально разделено на "классические" виды производства: исковое, особое и производство по делам из публичных правоотношений <1>. В этой отрасли институт установления юридических фактов находится в стадии становления. Его дальнейшее развитие требует создания твердой теоретической и методологической основы для последующей разработки концепции совершенствования законодательства в этой области. -------------------------------<1> Ярков В.В. Новый Арбитражный процессуальный кодекс России и современная процессуальная доктрина (вместо введения) // Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу РФ (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова. М., 2003. С. XI. Помимо этого необходимость и актуальность исследования предопределяет динамика материально-правовых отношений и их правового регулирования. Изменение материальноправового, в частности гражданского, законодательства обусловливает необходимость разработки действенных процессуальных механизмов, обеспечивающих беспрепятственное функционирование новых материальных норм. В ходе судебной реформы значительным изменениям подверглось законодательство о собственности: расширение сферы частной собственности породило серьезное увеличение

2

обращений за судебной защитой данного права. Одним из возможных способов подобной защиты является установление факта владения и пользования недвижимым имуществом в порядке особого производства. Однако действующая редакция процессуальных Кодексов не позволяет четко отграничить данный институт от правил рассмотрения дел о признании права собственности на недвижимое имущество в исковом производстве. В связи с этим необходима детальная проработка проблем, существующих в правоприменительной практике, и определение путей их разрешения. Кроме того, с принятием части третьей Гражданского кодекса РФ <1> принципиально изменилось правовое регулирование наследственных отношений: расширение круга наследников по закону вызвало необходимость разработки механизмов снятия конфликтов между ними. Представляется, что далеко не во всех случаях применение искового порядка является эффективным, поскольку многие вопросы в сфере наследственных правоотношений не связаны с рассмотрением спора о праве, что допускает возможность разрешения возникших проблем, в частности в порядке особого производства. Вместе с тем судебная практика установления факта принятия наследства и других юридических фактов в сфере наследственных правоотношений не всегда последовательна: судами необоснованно привлекаются к участию в деле нотариусы, должное значение не придается истребованию необходимых доказательств. Соответственно, представляется необходимым осветить возникающие в правоприменении проблемы и разработать механизмы их разрешения. -------------------------------<1> Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26 ноября 2001 г. N 146-ФЗ // Российская газета. 2001. 28 нояб. Таким образом, произошедшее изменение юридической и фактической основы материальноправовых отношений обусловливает необходимость адаптации процессуальных правил к новым жизненным реалиям. В связи с этим необходим анализ действующего законодательства и практики его применения, а также переосмысление и дальнейшая разработка некоторых теоретических сторон проблемы. Настоящая монография представляет собой комплексное исследование института установления юридических фактов в порядке особого производства, где рассматривается правовая природа особого производства и его место в системе процессуального права, сопоставляются правила установления юридических фактов в особом производстве гражданского и арбитражного процесса и обосновывается межотраслевой характер данного института. Особое внимание в работе уделено проблемам, возникающим в правоприменительной практике при установлении отдельных юридических фактов. Глава I. ПРОИЗВОДСТВО ПО УСТАНОВЛЕНИЮ ЮРИДИЧЕСКИХ ФАКТОВ В СИСТЕМЕ ГРАЖДАНСКОГО И АРБИТРАЖНОГО ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРАВА § 1. Особое производство в гражданском и арбитражном процессе: сравнительный анализ 1.1. Современные проблемы видов гражданского судопроизводства Термин "виды производства" на сегодняшний день устойчиво вошел не только в научный оборот, но и широко употребляется на практике. Вместе с тем не так давно выделение самостоятельных видов производства вызывало в науке ожесточенные споры. Изначально доктрина гражданского процессуального права не проводила подразделения гражданского судопроизводства на виды, в частности указанную позицию последовательно отстаивал М.А. Гурвич. Автор утверждал, что нет оснований делить судопроизводство на виды, а следует говорить о процессуальных особенностях рассмотрения и разрешения тех или иных категорий дел. Он предлагал предусмотреть в структуре ГПК разделы, регулирующие общие и специальные положения рассмотрения и разрешения дел <1>. -------------------------------<1> Гурвич М.А. Об экономии процессуальных средств в советском гражданском судопроизводстве. Саратов, 1962. С. 189. Принятые Основы гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1961 г. <1> не включили категорию "виды производства". Однако, закрепив правила, общие для всех подведомственных суду дел, Основы предоставили возможность в рамках законодательства Союза ССР и республик устанавливать изъятия из них, обусловленные природой дел, вытекающих из административно-правовых отношений и дел особого производства.

3

-------------------------------<1> Основы гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик (утв. ВС СССР 8 декабря 1961 г.). Исходя из этого, рядом авторов был сделан вывод о том, что в Основах предусмотрено три вида производства <1>. Другие, напротив, отмечали, что "в ст. 2 Основ указаны три категории дел", и это "вовсе не означает, что Основы установили три вида производства" <2>. Отстаивая концепцию видов производств, С.И. Веливис говорит, что в любой научной классификации сочетаются как общие родовые признаки, так и видовые отличия. Наличие указанных родовых признаков не говорит о тождестве классифицируемых явлений. Классификация же производится на основании видовых различий <3>. -------------------------------<1> Веливис С.И. Об оставлении судом гражданских дел без рассмотрения // Вестник Московского университета. Серия "Право". 1969. N 5; Жеруолис И.А. Сущность советского гражданского процесса. Вильнюс, 1966. <2> Бардин П.И. Об Основах гражданского судопроизводства Союза СССР и союзных республик // Советское государство и право. 1962. N 1. <3> Веливис С.И. Об оставлении судом гражданских дел без рассмотрения // Вестник Московского университета. Серия "Право". 1969. N 5. Критикуя изложенную позицию, М.Х. Хутыз обращался к общим правилам логики о соотношении родового понятия и видов: вид определяется всеми признаками рода с добавлением видовых признаков. Между тем, по мнению автора, "так называемые неисковые производства отличаются от искового не добавлением признаков (специфического отличия), а исключением ряда признаков, заменяемых другими". Исходя из этого, автор делает вывод, что гражданское процессуальное законодательство в действительности регулирует не замкнутые виды производств, но категории дел, подчиняющиеся общим правилам судопроизводства, и категории дел, подчиняющиеся общим правилам, за изъятиями, установленными законом <1>. -------------------------------<1> Хутыз М.Х. Общие положения гражданского процесса (историко-правовое исследование). М., 1979. С. 26 - 27. Постепенно большинство теоретиков все же пришли к выводу о необходимости подразделения гражданского судопроизводства на отдельные виды производств. Наиболее остро вопрос о видах производства и характерных чертах каждого из них встал в связи с подготовкой ГПК РСФСР 1964 г. <1>. Действовавшие на тот момент ГПК союзных республик предусматривали исковое производство и особые производства. При этом в неисковые производства были объединены разнохарактерные категории гражданских дел, поскольку в термин "особые производства" вкладывалось единственное значение - "производства, отличные от искового". -------------------------------<1> Гражданский процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 11 июня 1964 г.) // Свод законов РСФСР. Т. 8. С. 175. В связи с этим ряд ученых (А.А. Добровольский и др.) выделяли лишь два самостоятельных вида производства: исковое и особое, полагая, что производство по делам из публичных правоотношений представляет собой разновидность искового производства. Родоначальником выделения трех самостоятельных видов производства выступил М.Г. Авдюков. Анализируя судебную практику, автор отмечал, что "обращение граждан за защитой может быть трех видов: исковое требование, жалоба на действия административных органов и должностных лиц, заявление об установлении обстоятельств, имеющих юридическое значение". Исходя из этого, М.Г. Авдюков предлагал выделять три вида производства по предмету судебного рассмотрения: исковое производство, производство по жалобам на действия административных органов и должностных лиц и производство по заявлениям об установлении обстоятельств, имеющих юридическое значение <1>. -------------------------------<1> Авдюков М.Г. Виды судопроизводств в советском гражданском процессуальном праве // Вестник Московского университета. 1956. N 2. Теоретическое определение понятия "вид производства" впервые было предложено Д.М. Чечотом. Автор определял вид производства как "порядок рассмотрения предусмотренных в законе и соединенных в определенные группы гражданских дел в суде первой инстанции, обусловливаемый материально-правовой природой дел, входящих в группу, и характеризуемый

4

самостоятельными средствами и способами защиты прав и интересов, а также вытекающими из этого особенностями судебной процедуры" <1>. При этом автор выделял три вида производства, условно подразделяя их на исковые и неисковые, понимая под неисковыми производство по делам из административных правоотношений и особое производство <2>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Проблема защиты субъективных прав и интересов в порядке неисковых производств советского гражданского процесса: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Л., 1969. С. 18. <2> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 7. Интересную позицию по рассматриваемой проблеме занимал П.Ф. Елисейкин. Он определял вид производства как "процессуальный порядок рассмотрения отдельной категории дел, в основе которого лежат обусловленные предметом судебной деятельности особые цель и метод выполнения задач по защите субъективных прав и охраняемых законом интересов и который вместе с тем подчинен общим правилам гражданского судопроизводства" <1>. Таким образом, по мнению П.Ф. Елисейкина, в основе выделения видов судебных производств должны лежать цели процессуальных норм и способы их достижения. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 34. В науке были предложены и другие основания подразделения судопроизводства на виды. Так, М.К. Юков полагал, что основным критерием дифференциации видов производств являются "функции норм права" <1>. Не соглашаясь с ним, В.М. Шерстюк писал, что в основе всей системы гражданского процессуального права в целом и в основе подразделения судопроизводства на виды в частности лежит классификация процессуальных правоотношений, а значит, предмет правового регулирования <2>. Указанный подход представляется более логичным, поскольку именно единство предмета обусловливает единство фактического содержания любого структурного подразделения отрасли права. -------------------------------<1> Юков М.К. О критериях выделения институтов в гражданском процессуальном праве // Проблемы действия и совершенствования советского гражданского процессуального законодательства. Свердловск, 1982. С. 54 - 55. <2> Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. С. 14 - 15. Споры в литературе вызывал и вопрос о правовой природе каждого из видов производств. Так, П.Ф. Елисейкин соглашался с Д.М. Чечотом, что все виды производств следует подразделять на исковые и неисковые <1>. При этом автор полагал, что, поскольку правосудие представляет собой разрешение споров о праве, неисковые производства, в ходе которых споры о праве не разрешаются, являются гражданским процессом только по форме, но не по содержанию <2>. С его точки зрения, в порядке особого производства суд осуществляет административноуправленческую функцию: "Особое производство - это по содержанию административная деятельность, а по форме разновидность гражданского процесса как способа осуществления правосудия" <3>. В подтверждение своей позиции автор приводил то обстоятельство, что исковое производство урегулировано процессуальным законодательством как общее для рассмотрения всех гражданских дел. Другие же два вида производства определены законодателем как дополнительные. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 8. <2> Елисейкин П.Ф. Особенности судебного рассмотрения отдельных категорий гражданских дел. Ярославль, 1974. С. 32. <3> Елисейкин П.Ф. Предмет судебной деятельности и компетенция суда в особом производстве по советскому гражданскому процессуальному праву // Ученые записки Дальневосточного государственного университета (юридические науки). Т. 14. 1968. С. 29 - 30. Аналогичного подхода придерживается А.Т. Боннер. Исходя из того, что правосудие - это деятельность суда по рассмотрению и разрешению спора о праве, он полагает, что правосудие осуществляется только по делам искового производства. Рассмотрение большинства дел особого производства не является осуществлением правосудия, ибо в таких случаях суд не рассматривает спор о праве и не применяет норм права <1>. -------------------------------<1> Боннер А.Т. Некоторые проблемы социалистического правосудия // Труды ВЮЗИ. 1971. Т. 17. С. 194.

5

Конструктивная критика изложенного подхода была дана А.А. Мельниковым. Он справедливо отмечал, что рассмотрение дел особого производства в гражданском процессе подчиняется общим правилам гражданской процессуальной формы с незначительными изъятиями, объясняющимися особенностями предмета рассмотрения. Соответственно, нет оснований гражданские дела, рассматриваемые и разрешаемые в соответствии с одними и теми же принципами, делить на относящиеся к правосудию и не относящиеся к нему <1>. -------------------------------<1> Мельников А.А. Правосудие как предмет конституционного регулирования. М., 1972. С. 12. При этом автор не соглашался и с предложенными в литературе определениями самого понятия "вид производства". Среди их основных недостатков он отмечал отсутствие четкого различия между понятиями "вид производства" и "категории дел искового производства". Автор полагал необходимым определить признак, показывающий принципиальное отличие дел, отнесенных к разным видам производства. С его точки зрения, таким признаком могут выступать "особенности материальных правоотношений и обусловленные ими процессуальные особенности судебного рассмотрения этих дел" <1>. С учетом изложенного автором было предложено понимать под видом производства "регулируемый нормами гражданского процессуального права порядок осуществления правосудия по гражданским делам, сходным по своей материальноправовой природе, обусловившей определенные процессуальные особенности их рассмотрения и разрешения". -------------------------------<1> Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 6. Анализ освещенной полемики подтверждает, что большинство представителей науки гражданского процесса советского периода пришли к выводу о необходимости подразделения гражданского судопроизводства на три самостоятельных вида производства: исковое, особое и производство по делам из публичных правоотношений. Дискуссия по вопросу о понятии "вид производства" и количестве данных видов в гражданском процессе вспыхнула вновь в связи с принятием новых ГПК РФ и АПК РФ. При этом, несмотря на то, что арбитражные суды в арбитражном процессе и суды общей юрисдикции в гражданском процессе осуществляют единое гражданское судопроизводство, вопрос о делении судопроизводства на виды разрешается в этих смежных отраслях не одинаково. Применительно к гражданскому процессу Е.И. Носырева верно отмечает отсутствие "единых подходов в определении количества видов судопроизводства. Оно варьируется в различных сочетаниях от трех до семи" <1>. -------------------------------<1> Носырева Е.И. Виды современного гражданского судопроизводства и их классификация // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. С. 88. Интересно, что Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума "О судебном решении" указал на наличие в гражданском процессе лишь трех традиционных видов производств: искового, особого и производства по делам из публичных правоотношений <1>. Таким образом, Пленум Верховного Суда называет в качестве самостоятельных видов производства только те процедуры, в которых может быть вынесено решение суда. Однако в свете действующего законодательства такая позиция представляется достаточно спорной. -------------------------------<1> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" // Российская газета. 2003. 26 дек. Комментируя проект действующего ГПК РФ, Л.Ф. Лесницкая указывала, что к трем видам производств: исковому, особому и по делам, возникающим из публично-правовых отношений, он добавляет приказное производство и производство по исполнению судебных решений <1>. Вместе с тем указанная дифференциация была оценена ею как необоснованная. С точки зрения автора, в новом ГПК РФ необходимо было сохранить три вида производства, известных гражданскому процессуальному законодательству: такое деление судопроизводства отвечает сущности рассматриваемых дел, соответствует Конституции Российской Федерации, новому ГК России <2>. -------------------------------<1> Лесницкая Л.Ф. Совершенствование гражданского процессуального законодательства // Судебная реформа в России: проблемы совершенствования процессуального законодательства: Матер. науч.-практ. конф. Москва, 28 мая 2001 г. М., 2001. С. 79.

6

<2> Лесницкая Л.Ф. Концепции развития российского законодательства. М., 1998. С. 119. Большинство авторов на сегодняшний день выделяют четыре вида производства, добавляя к трем традиционным приказное производство в качестве самостоятельного вида <1>. В обоснование подобного подхода ученые ссылаются на структуру раздела II действующего ГПК РФ, содержащего четыре самостоятельных подраздела: "Приказное производство", "Исковое производство", "Производство по делам, возникающим из публичных правоотношений", и "Особое производство". -------------------------------<1> Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. М., 2003. С. 83 - 89. Другая точка зрения основана на определении количества видов производства в соответствии со ст. 22 ГПК РФ, устанавливающей, что суды рассматривают и разрешают шесть категорий дел: 1) исковые дела; 2) дела приказного производства; 3) дела, возникающие из публичных правоотношений; 4) дела особого производства; 5) дела об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов; 6) дела о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений. Указанной позиции о подразделении гражданского судопроизводства на 6 видов придерживается, в частности, Е.И. Носырева. При этом она предлагает произвести первичную классификацию указанных видов производства на две группы в зависимости от функции суда при рассмотрении данного вида дел. А. Производства, связанные с рассмотрением дела по существу (пп. 1 - 4 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ); Б. Производства, не связанные с рассмотрением дела по существу (пп. 5 - 6 ч. 1 ст. 22 ГПК РФ) <1>. -------------------------------<1> Носырева Е.И. Виды современного гражданского судопроизводства и их классификация // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. С. 96. М.К. Треушников полагает, что новый ГПК РФ предусматривает семь самостоятельных видов производства. К шести вышеуказанным он добавляет производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов <1>. Аналогичной точки зрения придерживается и О.А. Рузакова <2>. -------------------------------<1> Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2006. С. 31 - 32; Треушников М.К. Развитие гражданского процессуального права России // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. С. 88. <2> Постатейный комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РФ / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2003. С. 658. Для внесения ясности в вопрос о классификации гражданского судопроизводства, осуществляемого судами общей юрисдикции в гражданском процессе, на виды представляется необходимым определить сами понятия "гражданское судопроизводство" и "вид производства". В современной процессуальной науке принято понимать под гражданским судопроизводством порядок производства, способ осуществления правосудия по гражданским делам <1>. Соответственно, вид производства логично определить так же, как порядок производства по определенным категориям дел. Таким образом, основными сущностными характеристиками понятия "вид производства" являются: -------------------------------<1> См.: Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2003. С. 25; Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова. М., 2004. С. 4; Гражданский процесс. Учебник / Под ред. Н.М. Коршунова. М., 2005. С. 20 - 21. 1) наличие специфического процессуального порядка рассмотрения дел, то есть урегулированной законом правовой процедуры, определенной последовательности совершения процессуальных действий; 2) наличие специфической категории дел, рассматриваемых и разрешаемых судом с помощью такой процедуры.

7

При наличии указанных критериев в совокупности правовое явление может быть названо самостоятельным видом производства. С учетом изложенного можно сделать следующие выводы: 1. Производство, связанное с исполнением судебных постановлений и постановлений иных органов, не является самостоятельным видом гражданского судопроизводства. Во-первых, нельзя не согласиться с Е.И. Носыревой в том, что производство, связанное с исполнением, не направлено на разрешение какой-либо определенной категории дел, а также ему не свойственно наличие последовательности процессуальных действий <1>, то есть оно не отвечает двум основным критериям выделения видов производства. -------------------------------<1> Носырева Е.И. Виды современного гражданского судопроизводства и их классификация // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. С. 94. Во-вторых, представляется верной отстаиваемая в современной литературе концепция понимания совокупности правил исполнения как самостоятельной отрасли права <1>. Не имея возможности в рамках настоящего исследования подробно осветить указанную проблему и полемику по ней, следует отметить, что самостоятельность отрасли исполнительного права обусловлена, прежде всего, наличием у нее специфического предмета - общественных отношений, складывающихся в процессе исполнения актов различных юрисдикционных органов, метода, сочетающего императивные для должника и диспозитивные для взыскателя начала, а также системы принципов. -------------------------------<1> См.: Панкратова Н.А. К вопросу об исполнительном праве // Теоретические и прикладные проблемы реформы гражданской юрисдикции. Межвузовский сборник научных трудов. Екатеринбург, 1998. С. 193 - 206; Решетникова И.В., Ярков В.В. Гражданское право и гражданский процесс в современной России. Екатеринбург; М., 1999. С. 203 - 226; Исаенкова О.В. Проблемы исполнительного права в гражданской юрисдикции. Саратов, 2002. С. 93 и др. В-третьих, в той части, в которой компетенцией по разрешению отдельных вопросов обладают суды общей юрисдикции, производство, связанное с исполнением, следует понимать как стадию гражданского процесса. В пользу подобной позиции говорит, в частности, тот факт, что исполнение направлено на логическое завершение гражданского процесса по делу, независимо от того, в каком виде производства было вынесено решение суда. Являясь стадией гражданского процесса, исполнительное производство не может одновременно выступать и самостоятельным видом производства. 2. Заочное производство также не образует самостоятельного вида производства, поскольку не имеет ни самостоятельного предмета (по правилам заочного производства могут быть рассмотрены любые исковые дела), ни самостоятельной процедуры рассмотрения дел. Единственной его особенностью является отсутствие в процессе ответчика, надлежащим образом извещенного о времени и месте рассмотрения дела. Таким образом, заочное производство следует понимать как подвид искового производства. 3. Производство по рассмотрению дел об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов, а также производство по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных третейских судов представляют собой два самостоятельных вида производства. Данный вывод основан на следующем. С точки зрения основных логических законов любая классификация должна носить исчерпывающий характер. В противном случае определенная часть классифицируемого понятия выйдет за его рамки. Следовательно, подразделяя гражданское судопроизводство на виды, необходимо исчерпывающим образом определить, какие категории дел к какому виду производства относятся. Утверждая, что процедура рассмотрения дел об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов, дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных третейских судов, а также правила рассмотрения дел в порядке судебного приказа не образуют самостоятельных видов производства, мы неизбежно придем к выводу, что указанные правовые явления находятся за рамками гражданского судопроизводства либо входят в один из традиционных видов производства. Оба этих вывода представляются нам безосновательными. Процедура рассмотрения и разрешения указанных категорий дел, очевидно, не отвечает существенным характеристикам ни одного из традиционных видов производств. Отсутствие бесспорности исключает возможность их отнесения в сферу особого производства. Кроме того, как верно отмечает Р.В. Зайцев, признание и приведение в исполнение иностранного решения представляет собой юридический акт, которым суверенное государство, распространяя действие

8

иностранного решения на собственную территорию, выражает свое отношение к нему как к юридическому факту <1>. Таким образом, производство по делам о признании и приведении в исполнение иностранных решений направлено не на непосредственное установление юридического факта, а на определение правовых последствий юридического факта его вынесения. -------------------------------<1> Зайцев Р.В. Признание и приведение в исполнение в России иностранных судебных актов: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 14. Несоответствие критерию предмета и специфического субъектного состава не позволяет отнести рассматриваемые категории дел в сферу производства по делам из публичных правоотношений. Что касается искового производства, то в литературе высказывается точка зрения о необходимости отнесения к нему данных дел <1>. Представляется, что с такой позицией нельзя согласиться, поскольку при рассмотрении дел об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов и дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных третейских судов не разрешается спор о праве, что является основной характеристикой искового производства. -------------------------------<1> Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003. С. 47. Отсутствуют правовые основания и для вынесения указанных категорий дел за рамки гражданского судопроизводства. Судебная власть в России осуществляется посредством конституционного, уголовного, гражданского и административного судопроизводства. Соответственно, выделение указанных категорий дел за рамки гражданского судопроизводства приведет к необходимости их вынесения за рамки правосудия в целом, что, в свою очередь, позволит утверждать, что государственно-властная деятельность судов не исчерпывается осуществлением правосудия... Подобный вывод, однако, противоречит Конституции России <1>. -------------------------------<1> Конституция Российской Федерации, принята всенародным голосованием 12 дек. 1993 г. // Российская газета. 1993. 25 дек. Кроме того, анализ ст. 409 - 417 ГПК РФ, регулирующих правила рассмотрения дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, а также ст. 418 - 427 ГПК РФ о правилах рассмотрения дел об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на их принудительное исполнение позволяет сделать вывод, что обе совокупности этих норм отвечают критериям подразделения судопроизводства на виды, а именно в них усматривается специфическая категория дел, подлежащих рассмотрению, и особая процедура их разрешения. 4. Рассмотрение дел в форме вынесения судебного приказа также образует самостоятельный вид производства. В литературе высказана точка зрения о необходимости понимания приказного производства как разновидности искового, поскольку характер рассматриваемых дел незначительно отличается от дел искового производства <1>. Подобная позиция представляется необоснованной, так как правила вынесения судебного приказа существенно отличаются от процедуры искового производства. Более того, ст. 122 ГПК РФ прямо закрепляет те требования, по которым возможна выдача судебного приказа. Таким образом, очевидно наличие обоих критериев, определяющих самостоятельность вида производства. -------------------------------<1> Гражданский процесс: Учебник / Под ред. Н.М. Коршунова. М., 2005. С. 35. Кроме того, ряд ученых полагают, что выдача судебного приказа вообще находится за рамками осуществления правосудия <1>. Однако такой подход прямо противоречит действующему ГПК РФ, где приказное производство помещено в разделе "Производство в суде первой инстанции". -------------------------------<1> Громошина Н.А. К вопросу о видах гражданского судопроизводства // Защита прав и законных интересов граждан и организаций: Матер. Междунар. науч.-практ. конф. Сочи, 2002. Ч. 2. С. 26 - 27.

9

Таким образом, с учетом вышеизложенной дискуссии и системы построения действующего ГПК РФ можно говорить о наличии в гражданском процессе шести самостоятельных видов производств: 1) искового производства; 2) особого производства; 3) производства по делам из публичных правоотношений; 4) приказного производства; 5) производства по делам об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов; 6) производства по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных третейских судов. Арбитражное процессуальное право имеет несколько иную структуру. В качестве отдельных разделов АПК РФ выделяет "Исковое производство" (раздел II АПК РФ) и "Производство в арбитражном суде первой инстанции по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений" (раздел III АПК РФ). Что касается особого производства, то этот термин упоминается лишь в отдельных статьях АПК РФ. Так, например, ст. 30 АПК РФ устанавливает, что арбитражные суды рассматривают в порядке особого производства дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение для возникновения, изменения и прекращения прав организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. На первый взгляд может показаться, что раздел IV АПК РФ "Особенности производства в арбитражном суде по отдельным категориям дел" объединяет в себе категории дел, рассматриваемые в порядке особого производства. Однако данный вывод был бы ошибочным. Очевидно, что нельзя отнести к особому производству рассмотрение дел в порядке упрощенного производства. Несмотря на то, что ст. 226 АПК РФ в качестве одного из оснований рассмотрения дела в порядке упрощенного производства называет бесспорный характер требований истца, характерный для дел особого производства, полагаем, что данная формулировка не дает достаточных оснований для понимания упрощенного производства как разновидности особого. Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации разъяснил, что под бесспорным характером требований следует понимать наличие документов, подтверждающих имущественные обязательства истца перед ответчиком и их неисполнение, а также признание ответчиком заявленных требований <1>. В этой связи верной можно считать позицию К.А. Чудиновских, полагающего, что бесспорный характер требований истца отнюдь не всегда означает отсутствие спора о праве <2>. Представляется, что в данном случае бесспорность следует понимать не как принципиальное отсутствие спора о праве, а как пассивную позицию ответчика, фактически не оспаривающего или даже признающего требования истца. -------------------------------<1> Приложение к информационному письму Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13 августа 2004 г. N 82 "О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации" (п. 32) // Вестник ВАС РФ. 2004. N 10. <2> Чудиновских К.А. Рассмотрение дел в порядке упрощенного производства // Комментарий к АПК РФ (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова. М., 2004. С. 501. Кроме того, сама терминология ст. 226 АПК РФ ("истец", "ответчик", "иск") ярко иллюстрирует, что упрощенное производство является разновидностью обычного искового порядка рассмотрения дел, которая, однако, лишена ряда основных элементов искового производства. В литературе справедливо отмечают, что единственным основанием для объединения дел в главу об упрощенном производстве является оценочный критерий, отражающий объем процессуальной деятельности арбитражного суда, который можно определить не вполне правовым понятием "несложность дела". В связи с этим интересной представляется точка зрения, изложенная А.В. Юдиным. Он полагает, что причиной отнесения данной категории дел в раздел IV АПК РФ является отсутствие в арбитражном процессе ряда институтов, известных гражданскому процессу. Анализируя содержание дел, рассматриваемых по упрощенной процедуре, автор отмечает их сходство с институтом судебного приказа (где критерием служит очевидность дела, отсутствие возражений со стороны ответчика) и с категориями дел, подсудных в гражданском процессе мировым судьям (где критерием является незначительная цена иска) <1>. Аналогичной позиции придерживаются С. Женетль и Н. Чугунова. Авторы также отмечают, что упрощенный вид производства в арбитражном процессе в определенной мере схож с приказным производством гражданского процесса, а именно их объединяет общая цель - сокращение сроков рассмотрения дела. Вместе с тем каждое из них является самостоятельным институтом и имеет свои особенности, основанные как на специфике самих рассматриваемых дел, так и на процедуре их рассмотрения <2>. Таким образом, упрощенное производство есть самостоятельный вид

10

гражданского судопроизводства в арбитражном процессе, аналогичный приказному производству в процессе гражданском. -------------------------------<1> Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003. С. 43. <2> Женетль С., Чугунова Н. Некоторые проблемы упрощенного производства // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 12. Правовая принадлежность института рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве) до сих пор вызывает споры среди исследователей. В литературе была изложена точка зрения о принадлежности дел о несостоятельности (банкротстве) к особому производству. Так, например, И.П. Бакланова полагает, что производство по делам о признании лица несостоятельным (банкротом) образует самостоятельный подвид особого производства в арбитражном процессе <1>. Данная позиция вызывает сомнения, поскольку сам законодатель разграничивает эти понятия. В частности, ст. 40 АПК РФ относит к лицам, участвующим в деле, "...заявителей и заинтересованных лиц по делам особого производства, делам о несостоятельности (банкротстве)...". Бесспорно, что дела о несостоятельности обладают определенной правовой индивидуальностью. В них ярко выражен частно-публичный характер, их рассмотрение регулируется помимо АПК РФ специальным законодательством и т.д. Одной из основных отличительных черт данной категории дел является то, что их разрешение складывается из двух самостоятельных стадий: разбирательства дела и процедуры банкротства. Причем, как справедливо отмечают И.Б. Морозова и А.М. Треушников, на второй стадии арбитражный суд выполняет несвойственную ему функцию общего руководства и контроля за ходом процедур банкротства <2>. Эти и другие особенности действительно позволяют назвать производство по делам о банкротстве особым, но, как справедливо отметил А.В. Юдин, не в процессуальном, а в общепринятом смысле, то есть особенным, отличным от искового и от особого производства <3>. Исходя из изложенного, представляется возможным понимать производство по делам о несостоятельности (банкротстве) также как самостоятельный вид гражданского судопроизводства, осуществляемый арбитражными судами. -------------------------------<1> Бакланова И.П. Особое производство в арбитражном процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1999. С. 56. <2> Морозова И.Б., Треушников А.М. Исполнительное производство. М., 1999. С. 44. <3> Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003. С. 40. Что касается норм, регулирующих производство по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, а также производство по делам об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на их принудительное исполнение, то, как уже было отмечено, процедура их рассмотрения представляет собой два самостоятельных вида гражданского судопроизводства как для гражданского, так и для арбитражного процесса. Интересно разрешен в АПК РФ вопрос о правовой природе производства по делам из административных и иных публичных правоотношений. Согласно ст. 29 АПК РФ, рассматривая дела из административных и иных публичных правоотношений, арбитражные суды осуществляют административное судопроизводство. При этом нельзя не согласиться с В.В. Ярковым в том, что в АПК РФ "административное судопроизводство связывается с порядком рассмотрения дел, а не с обязательным существованием обособленных административных судов" <1>. Таким образом, производство по делам из административных и иных публичных правоотношений в арбитражном процессе представляет собой вид административного, а не гражданского судопроизводства. -------------------------------<1> Ярков В.В. Новый Арбитражный процессуальный кодекс России и современная процессуальная доктрина (вместо введения) // Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу РФ (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова. М., 2003. С. XII. С учетом изложенного можно сделать вывод о наличии в арбитражном процессе шести самостоятельных видов гражданского судопроизводства: 1) исковое производство; 2) особое производство (производство по делам об установлении юридических фактов); 3) производство по делам о несостоятельности (банкротстве); 4) упрощенное производство; 5) производство по делам об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов; 6) производство по делам о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений.

11

Кроме того, как уже было отмечено, арбитражные суды осуществляют и административное судопроизводство. 1.2. Правовая природа особого производства По вопросу о сущности особого производства, его правовой природе в науке нет единого мнения. Обобщая полемику по данному вопросу, А.В. Юдин выделил две основные тенденции его разрешения <1>: -------------------------------<1> Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003. С. 67. 1) определение особого производства через сравнение, то есть путем сравнения особого производства с исковым <1>; -------------------------------<1> юридическая процессуальная форма: теория и практика / Под общ. ред. В.М. Горшенева, П.Е. Недбайло. М., 1976. С. 11. 2) определение особого производства через отрицание, то есть через отсутствие определенных признаков, свойственных исковому производству <1>. -------------------------------<1> По данному признаку особое производство было отнесено в литературе к так называемым неисковым производствам. См., например: Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973; Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964 и др. На наш взгляд, при изучении особого производства оба предложенных подхода должны быть применены в совокупности. Кроме того, уяснение сущности особого производства невозможно без рассмотрения его внутренних особенностей, то есть определения правовой природы категорий дел, рассматриваемых и разрешаемых в порядке особого производства. Известно, что принципиальным критерием разграничения искового и особого производств служит наличие спора о праве. Согласно ч. 3 ст. 263 ГПК РФ и ч. 4 ст. 221 АПК РФ, суды общей юрисдикции и арбитражные суды вправе рассматривать дела в порядке особого производства лишь при условии отсутствия спора о праве. Наиболее серьезные разногласия среди ученых в этой связи вызывает вопрос о функциях суда при рассмотрении дел особого производства. Может ли суд в рамках особого производства устанавливать, подтверждать какие-либо субъективные права? Некоторые авторы полагают, что единственной задачей особого производства является установление фактов, имеющих юридическое значение. При этом суд не может и не должен решать каких-либо вопросов о праве. Данная позиция представляется вполне справедливой. Так, П.Ф. Елисейкин полагал, что сущность особого производства заключается в защите юридических интересов путем установления юридических или доказательственных фактов. По его мнению, по делам особого производства суд не разрешает никаких вопросов права <1>. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 8. Соглашался с ним и Д.М. Чечот, утверждая, что интерес заявителя в делах особого производства состоит только в установлении существования определенного юридического факта <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 16. Аналогичной позиции придерживался А.А. Мельников. Автор писал, что в порядке особого производства рассматриваются требования граждан об установлении фактов, от которых зависит возникновение, изменение или прекращение личных или имущественных прав граждан. В порядке этого производства суд не решает непосредственно вопрос о праве <1>. -------------------------------<1> Мельников А.А. Правовое положение личности в советском гражданском процессе. М., 1969. С. 205. Последовательным приверженцем указанного понимания сущности особого производства выступает и Е.Т. Абова, однозначно утверждая, что "особое производство существует для защиты законных интересов, а не прав" <1>. --------------------------------

12

<1> Абова Е.Т. Теоретические проблемы хозяйственного права / Под ред. В.В. Лаптева. М., 1975. С. 318. Таким образом, большинство процессуалистов не оспаривают того, что в рамках особого производства судом разрешаются исключительно вопросы факта. Подобный тезис не вызывает у нас сомнений, поскольку полностью соответствует формулировкам действующих процессуальных Кодексов в части закрепления общих правил рассмотрения дел в порядке особого производства. Вместе с тем анализ норм подраздела IV ГПК РФ "Особое производство", регулирующих правила рассмотрения конкретных категорий дел, вызывает сомнения в обоснованности отнесения некоторых из них к данному виду производства. Основываясь на изложенной позиции, считаем возможным предположить, что некоторое сужение сферы особого производства в гражданском процессе было бы вполне обоснованным. 1. Ряд категорий дел особого производства в действительности должен рассматриваться по правилам искового производства. М.Х. Хутыз справедливо отмечал, что в делах особого производства задача суда состоит в проверке и подтверждении существования или несуществования определенных обстоятельств, наличие которых утверждается заявителем. Выводы же о правах заявителя делают другие компетентные органы. В этой связи автор обращал внимание на то, что рассмотрение ряда категорий дел особого производства не вполне отвечает этой цели. Так, например, в делах об объявлении гражданина умершим деятельность суда не исчерпывается установлением совокупности юридических фактов. Из данной совокупности фактов суд делает вывод о смерти лица и своим решением прекращает его правоспособность <1>. -------------------------------<1> Хутыз М.Х. Общие положения гражданского процесса (историко-правовое исследование). М., 1979. С. 65 - 66. В свете изложенного представляется отчасти обоснованной позиция А.А. Добровольского и С.А. Ивановой, предлагающих проводить рассмотрение дел о признании гражданина безвестно отсутствующим или объявлении его умершим, дел об ограничении дееспособности гражданина, о признании недееспособным в рамках искового производства <1>. -------------------------------<1> См.: Добровольский А.А., Иванова С.А. Основные проблемы исковой формы защиты права. М., 1979. С. 142. Аналогичные выводы актуальны и для дел об ограничении или лишении несовершеннолетнего права самостоятельно распоряжаться своими доходами, поскольку при рассмотрении указанных категорий дел суд фактически разрешает вопрос о наличии или отсутствии у лица совокупности прав и обязанностей, вытекающих из его правового статуса и объема дееспособности. Вместе с тем рассмотрение данных в порядке искового производства также вряд ли возможно, поскольку вызывает затруднения вопрос об определении сторон по данным делам. Так, например, дела о признании гражданина недееспособным возбуждаются в целях защиты его интересов. Соответственно для предполагаемого недееспособного лица характерен статус истца. Участие же ответчика в данной категории дел невозможно. Следует отметить, что действующее законодательство не поддержало предложенную концепцию. ГПК РФ повторил подход ГПК РСФСР и отнес указанные категории дел в сферу особого производства. Более того, законодателем был расширен перечень дел особого производства. В соответствующий подраздел были включены дела об объявлении несовершеннолетнего полностью дееспособным, дела о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар и принудительном психиатрическом освидетельствовании. Вероятно, в основу такого подхода была положена позиция Д.М. Чечота. Он полагал, что в особом производстве помимо юридических фактов устанавливаются события или действия, а также юридическое состояние лица или имущества. Так, например, автор писал, что безвестное отсутствие гражданина представляет собой юридическое состояние лица, а признавая имущество бесхозяйным, суд устанавливает юридическое состояние имущества <1>. -------------------------------<1> Курс советского гражданского процессуального права / Под ред. А.А. Мельникова. М., 1981. С. 173. Указанная позиция нашла свое отражение и в судебной практике. Так, Определением суда первой инстанции было оставлено без рассмотрения заявление о признании гражданина безвестно отсутствующим по мотиву наличия спора о праве. Поскольку целью обращения в суд

13

послужила необходимость снятия гражданина с регистрационного учета по месту жительства и дальнейшая приватизация квартиры, судом был сделан вывод о наличии спора и праве на приватизацию жилого помещения, подлежащего рассмотрению в порядке искового производства. Отменяя указанное Определение, Президиум Свердловского областного суда указал, что по действующему законодательству признание гражданина безвестно отсутствующим возможно только в порядке особого производства. Это обусловлено тем, что данная категория дел имеет специфику, поскольку касается не установления юридического факта, что допускается в исковом производстве в качестве основания иска, а установления правового состояния гражданина, что возможно только в порядке особого производства <1>. -------------------------------<1> Постановление Президиума Свердловского областного суда от 12 декабря 2007 г. по делу N 44-Г-15/2007 // Архив Свердловского областного суда. 2. Ряд категорий дел особого производства должен рассматриваться и разрешаться в рамках производства по делам, возникающим из публичных правоотношений. В частности, некоторые авторы полагают, что правовая природа дел о внесении исправлений или изменений в записи актов гражданского состояния (глава 36 ГПК РФ) и дел о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении (глава 37 ГПК РФ) ближе к делам, возникающим из публичных правоотношений. Так, по мнению И.А. Жеруолиса, обращаясь к нотариусу с определенным требованием, гражданин автоматически вступает с ним в административно-правовые отношения. Соответственно, неправомерный отказ в совершении нотариального действия нарушает права гражданина, вытекающие из этого административного правоотношения. Аналогичная мотивировка приводится ученым в отношении дел об установлении неправильности записей актов гражданского состояния. Исходя из этого, автор считает целесообразным указанные дела изъять из особого производства и отнести их к производству по делам из административных правоотношений <1>. -------------------------------<1> Жеруолис И.А. Сущность советского гражданского процесса. Вильнюс, 1969. С. 200. Не соглашаются с подобными взглядами А.А. Добровольский и С.А. Иванова. В обоснование своих возражений авторы ссылаются на то, что отношения между заявителем и нотариусом либо органом загса носят сугубо процессуальный характер. Ученые указывают, что если по делам из административных правоотношений заявитель обращается в суд за защитой своих субъективных прав, по его мнению, нарушенных административным органом, то при оспаривании действий нотариуса или загса существо дела сводится к проверке правильности выполнения нотариусом или органами загса своих правоохранительных функций. По этим соображениям авторы считают, что "нет никаких оснований относить дела по жалобам на нотариальные действия или на отказ в их совершении и дела по заявлениям об установлении неправильности записей актов гражданского состояния к делам, возникающим из административно-правовых отношений" <1>. -------------------------------<1> Добровольский А.А., Иванова С.А. Основные проблемы исковой формы защиты права. М., 1979. С. 145. Представляется, что предложенная аргументация вполне соответствовала ГПК РСФСР 1964 г. Однако в свете действующего процессуального законодательства подобная позиция утратила убедительность. Действительно, ранее действовавший ГПК РСФСР допускал рассмотрение в рамках производства из административно-правовых отношений споров о праве, сводя суть специфики данного вида производства лишь к сфере возникновения подобного спора. В связи с этим вполне обоснованным было отнесение рассматриваемых категорий дел в сферу особого производства, где рассматривались дела при отсутствии спора о праве. Ныне действующий ГПК РФ в ч. 3 ст. 247 устанавливает, что в рамках производства из публичных правоотношений, как и в рамках особого производства, могут быть рассмотрены лишь те дела, в которых не имеет места спор о праве. Возникновение спора о праве влечет необходимость применения искового порядка рассмотрения дела. В связи с этим полагаем, что рассмотрение дел о совершенных нотариальных действиях и о внесении исправлений в записи актов гражданского состояния должно проводиться в рамках производства из публичных правоотношений. Судам необходимо принимать указанные заявления к производству на основании ч. 3 ст. 245 ГПК РФ, понимая их как "дела по заявлениям об оспаривании решений и действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих". Однако в соответствии с действующим законодательством указанные категории дел подлежат рассмотрению по правилам особого производства, что подтверждается и материалами проанализированной судебной практики <1>.

14

-------------------------------<1> См.: Определение Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 23 августа 2007 г. по делу N 33-6215/2007. 3. Отдельно хотелось бы остановиться на анализе положений главы 38 ГПК РФ о восстановлении утраченного судебного производства. Их отнесение в сферу особого производства не вызывает возражений. Действительно, восстанавливая утраченное судебное производство, суд не устанавливает наличие или отсутствие у лица какого-либо субъективного права, поскольку вопрос о правах и обязанностях лиц, участвующих в деле, уже был ранее разрешен судом при рассмотрении дела в порядке искового, особого производства или производства по делам из публичных правоотношений. Однако анализ норм ст. 313 - 319 ГПК РФ подтверждает, что роль суда при рассмотрении данной категории дел сводится к установлению факта вынесения судебного постановления. При таких обстоятельствах представляется обоснованным включение в перечень ст. 264 ГПК РФ понятия "факт вынесения судебного постановления" и рассмотрение указанной категории по правилам главы 28 ГПК РФ. При этом заявителем должно выступать лицо, которому необходимо восстановление утраченного судебного решения. Все же остальные лица, участвующие в первоначальном рассмотрении дела, должны быть привлечены к участию в деле, рассматриваемом в порядке особого производства, в качестве заинтересованных лиц. Вместе с тем высказывается в литературе и противоположная точка зрения на правовую природу особого производства, в соответствии с которой особое производство есть бесспорная процессуальная форма подтверждения субъективного права. Наиболее последовательно данная концепция особого производства была развита в работах И.А. Жеруолиса. По его мнению, юридические факты и обусловленные ими права представляют собой единое целое и их нельзя разъединить. Исходя из этого, ученый полагал, что основным характерным признаком особого производства является не отсутствие необходимости в установлении какого-либо права, а бесспорная процессуальная форма его установления. По мнению автора, в рамках особого производства суд устанавливает никем не оспариваемое право <1>. -------------------------------<1> Жеруолис И.А. Сущность советского гражданского процесса. Вильнюс, 1969. С. 191. В развитие изложенной позиции М.А. Викут была предпринята попытка по расширению круга дел особого производства. С ее точки зрения, к делам особого производства следует отнести дела о признании брака недействительным, дела о лишении родительских прав и о восстановлении в родительских правах. В обоснование предложенного подхода автор указывает, что дела о признании брака недействительным, по сути, представляют собой дела об установлении факта недействительности брака. Кроме того, для данной категории дел характерно отсутствие истца, поскольку оба супруга занимают процессуальное положение ответчика. По мнению М.А. Викут, данные обстоятельства исключают возможность рассмотрения дел о признании брака недействительным в порядке искового производства <1>. Что касается дел о лишении родительских прав, то в данном случае автор полагает, что "лицо, возбуждающее дело, не просит суд рассмотреть его спор о праве с родителем, нарушающим свои родительские обязанности. Лишение родительских прав представляет собой поражение прав родителей в отношении данного ребенка" <2>. -------------------------------<1> Викут М.А. Процессуальная природа судебных гражданских дел, вытекающих из Основ законодательства Союза СССР и союзных республик о браке и семье. Саратов, 1969. С. 86 - 87. <2> Викут М.А. Проблема правового регулирования процессуального положения и деятельности сторон в советском гражданском судопроизводстве: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Свердловск, 1971. С. 30. Аналогичной точки зрения применительно к делам о лишении родительских прав и о восстановлении в родительских правах придерживался и К.К. Червяков <1>. -------------------------------<1> Червяков К.К. Установление и прекращение родительских прав и обязанностей. М., 1975. С. 102. Справедливая критика предложенного подхода была дана С.А. Ивановой. Не оспаривая того, что в вышеуказанных категориях дел не всегда четко усматривается истец в материальноправовом смысле, она обращает внимание на то, что во всех этих случаях, несомненно, есть спор о праве. Автор верно отмечает, что при рассмотрении данных категорий дел "решение суда является не основанием для будущих выводов о праве, что характерно для дел особого

15

производства, а в решении суда непосредственно разрешается спор о праве, что характерно для дел искового производства" <1>. -------------------------------<1> Добровольский А.А., Иванова С.А. Основные проблемы исковой формы защиты права. М., 1979. С. 157. Исходя из изложенного, полагаем, что с учетом действующего процессуального законодательства особое производство можно определить как производство, регулирующее порядок установления не только юридических фактов, но и юридических состояний, а также контроль за деятельностью органов нотариата и загса в условиях отсутствия спора о субъективном материальном праве. Вместе с тем, как уже было отмечено, на наш взгляд, такое понимание является слишком широким, что и обусловливает необходимость сужения сферы применения особого производства к ряду категорий дел. В силу правовой природы особого производства его применение должно исчерпываться установлением фактов, имеющих юридическое значение. Рассмотрение и разрешение остальных категорий дел, включенных действующим ГПК РФ в подраздел "Особое производство", должно производиться по правилам искового производства или производства по делам из публичных правоотношений. Вместе с тем подобное реформирование структуры ГПК вряд ли целесообразно, поскольку при этом будет нарушена исторически сложившаяся структура процессуального законодательства. Кроме того, рассмотрение соответствующих категорий дел по правилам искового производства приведет к трудностям при определении состава лиц, участвующих в деле, а также увеличению сроков их рассмотрения, усложнению процедуры, что, в свою очередь, затруднит осуществление гражданами права на судебную защиту, предусмотренного ст. 46 Конституции России. В связи с этим представляется необходимым внесение в процессуальные Кодексы лишь тех изменений, которые связаны с перераспределением категорий дел между особым производством и производством из публичных правоотношений. А именно полагаем необходимым исключить из подраздела IV ГПК РФ "Особое производство" главы 36 и 37, посвященные процедуре оспаривания действий или бездействия органов загса и нотариусов (см. Приложение на с. 166), рассмотрение же соответствующих категорий дел производить по правилам главы 25 ГПК РФ "Производство по делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих", для чего необходимо включить в перечень субъектов, действия которых подлежат оспариванию, нотариусов. Представляется, что развитие гражданского процессуального законодательства в этом направлении приведет к единому пониманию особого производства в гражданском и арбитражном процессе как производства по установлению фактов, имеющих юридическое значение, при отсутствии спора о субъективном материальном праве. 1.3. Место особого производства в системе процессуального права В теории гражданского процессуального права давно ведутся дискуссии о его оптимальной структуризации и систематизации. Такое пристальное внимание к системе права не случайно. Как писал С.С. Алексеев, "система органически присуща праву, составляет его объективную качественную обособленность, неотъемлемую закономерность" <1>. -------------------------------<1> Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Вып. I. Свердловск, 1963. С. 209. В современной процессуальной науке систему процессуального права принято понимать как совокупность взаимосвязанных и взаимодействующих институтов и норм права, регулирующих правоотношения в сфере рассмотрения и разрешения гражданских дел <1>. -------------------------------<1> См.: Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2003. С. 22; Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова. М., 2004. С. 13 и др. Институт отрасли права, в свою очередь, традиционно определяют как обособленную группу юридических норм, регулирующих определенный вид правоотношений <1>. При этом, как справедливо отмечает В.М. Шерстюк, "гражданское процессуальное право - это система многоуровневая, иерархическая. Правовые нормы группируются в институты, которые, в свою очередь, формируют правовые подсистемы или подотрасли права" <2>. --------------------------------

16

<1> Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.М. Корельского, В.Д. Перевалова. Екатеринбург, 1996. С. 316. <2> Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. С. 11. Таким образом, целостность системы права отнюдь не исключает возможности и даже необходимости ее дифференциации. Особенно важное значение в этой связи приобретает вопрос о выборе верных оснований для классификации. Большинство авторов справедливо полагают, что главным системообразующим фактором любой отрасли права является предмет ее регулирования. Несмотря на отсутствие единой точки зрения по вопросу о предмете гражданского процессуального права, представляется наиболее верным определение данного термина через процессуальные правоотношения, возникающие между судом и другими участниками процесса в связи с необходимостью судебной защиты субъективных гражданских прав <1>. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Предмет и принципы советского гражданского процессуального права. Ярославль, 1974. С. 24. Бесспорно, что гражданские процессуальные правоотношения очень разнообразны. В науке верно отмечают, что их классификация по какому-либо одному основанию не позволила бы в полной мере выявить все существующие подразделения системы гражданского процессуального права <1>. В связи с этим процессуальные правоотношения принято классифицировать как минимум по двум основным критериям: -------------------------------<1> Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. С. 17. - в зависимости от характера правоотношений - классификация по стадиям гражданского процесса; - в зависимости от объекта правоотношений - классификация по видам производства. Вопрос о стадиях процесса рассмотрения гражданского дела находится за рамками настоящего исследования, в связи с чем остановимся на подразделении системы гражданского процессуального права на виды производства. Как справедливо отмечает Н.А. Чечина, влияние предмета процессуальной деятельности на ее форму, а следовательно, на содержание гражданского процессуального права в первую очередь проявилось при разделении производства на три самостоятельных вида. Отличия в правилах разбирательства дел, относящихся к каждому из трех видов, предопределены и непосредственно зависят от предмета каждого из видов <1>. -------------------------------<1> Чечина Н.А. Основные направления развития науки советского гражданского процессуального права. Л., 1987. С. 54. При этом в науке было предложено понимать каждый из видов производства как самостоятельную "правовую подсистему" <1>. В обоснование предложенной концепции можно привести следующие аргументы. -------------------------------<1> Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. С. 25. Во-первых, каждое из видов производства развивается по определенным стадиям, образующим самостоятельные институты процессуального права: возбуждение дела, его подготовка, рассмотрение по существу и т.д. Во-вторых, каждый из видов производства может быть дифференцирован по категориям дел, правила рассмотрения которых имеют свою специфику и также образуют самостоятельные правовые институты. Таким образом, каждый вид производства, в том числе особое производство, представляет собой совокупность процессуальных институтов, которая может быть названа подотраслью процессуального права или правовой подсистемой. Очевидно, что процессуальные отношения в каждой из этих правовых подсистем имеют как общие черты, так и особенные, характеризующие специфику того или иного вида производства. В связи с этим представляется справедливой критика, неоднократно высказываемая в адрес системы построения процессуального законодательства. В частности, еще применительно к ГПК РСФСР М.Х. Хутыз отмечал, что "как в ГПК республик, так и в Основах нет специального раздела, где были бы в целом сосредоточены общие

17

правила судопроизводства" <1>. Непоследовательность в системе ГПК, на его взгляд, выражается в том, что раздел "Производство в суде первой инстанции" разграничивается на три подраздела: "Исковое производство", "Производство, возникающее из административно-правовых отношений", и "Особое производство". Тем самым создается впечатление, что нормы каждого из трех подразделов полностью регламентируют строго соответствующие им категории дел. В действительности же ни дела из административно-правовых отношений, ни дела особого производства невозможно разрешить без применения правил искового производства" <2>. В связи с этим автор считал целесообразным построить систему гражданского процессуального законодательства следующим образом: -------------------------------<1> Хутыз М.Х. Общие положения гражданского процесса (историко-правовое исследование). М., 1979. С. 24. <2> Там же. С. 24 - 25. "I. Общие правила судопроизводства (исковое производство). II. Изъятия из общих правил судопроизводства: а) изъятия для дел, возникающих из административно-правовых отношений; б) изъятия для дел особого производства" <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 27. Аналогичной точки зрения придерживается и В.М. Шерстюк. Автор полагает необходимым все общее для трех видов производства в каждом из этапов развития процесса в суде первой инстанции выделить и урегулировать общими нормами, которые следует расположить в общей части процессуальных Кодексов, разместив данные нормы по соответствующим разделам. Специфические же черты, характеризующие сущность каждого из трех видов производства, по мнению В.М. Шерстюка, должны быть урегулированы специальными нормами, которые должны быть разбиты по соответствующим институтам и сосредоточены в трех особых подразделах <1>. -------------------------------<1> Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. С. 27. Однако законодатель пошел по иному пути. Принятый в 2002 г. новый ГПК РФ повторил подход ранее действовавшего ГПК РСФСР. Общее значение законодатель придал исковому производству, а два других вида производства регулируются нормами-изъятиями и нормамидополнениями, сосредоточенными в специальных подразделах процессуального Кодекса. Аналогичным образом построена и система арбитражного процессуального законодательства, где правила искового производства выполняют роль общих для искового, административного, особого, упрощенного производства, а также производства по делам о несостоятельности (банкротстве). Что касается особого производства в арбитражном процессе, то содержание главы 27 АПК РФ соответствует классическому пониманию сущности особого производства. В арбитражном процессе законодатель отождествляет понятия "особое производство" и "производство по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение", наделяя их статусом самостоятельного вида судебного производства. Интересно, что правовое регулирование остальных "неклассических" видов производства, то есть производства по делам о признании и исполнении решений иностранных судов, а также производства по делам об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на их принудительное исполнение как в ГПК РФ, так и в АПК РФ закреплено исчерпывающим образом и не содержит ссылки на возможность применения общих правил искового производства. Полагаем, что подобная система построения законодательства не соответствует системе процессуального права. Кроме того, на наш взгляд, не вполне обоснованны и различия в подходе к правовому регулированию различных видов производства. Оптимальной нам представляется структура законодательства, основанная на выделении раздела, содержащего нормы интегрированного регулирования для всех видов производства последовательно по стадиям гражданского процесса. Подобный раздел целесообразно поместить в Общую часть процессуальных Кодексов. В Особенной же части процессуальных Кодексов необходимо разместить разделы, содержащие специальные правила рассмотрения и разрешения дел для каждого из шести современных видов производства. При этом каждый из видов производства необходимо понимать как правовую подсистему, состоящую в совокупности процессуальных институтов, посвященных правовому регулированию рассмотрения и разрешения конкретных категорий дел.

18

§ 2. Установление юридических фактов в особом производстве 2.1. Установление юридических фактов в различных видах производства: общее и особенное Установление юридических фактов характерно для всех видов современного гражданского судопроизводства. Известно, что основную массу гражданских дел, разрешаемых судами, составляют споры о праве гражданском, рассматриваемые в порядке искового производства. Вместе с тем в ходе рассмотрения любого гражданского дела суд сталкивается с необходимостью установления тех или иных юридических фактов, подтверждающих или опровергающих наличие спорных материальных правоотношений. Указанные юридические факты входят в предмет доказывания по делу и имеют значение для последующего разрешения спора о праве. Действующее законодательство не содержит каких-либо ограничений в отношении круга юридических фактов, которые могут быть в него включены. Соответственно, в рамках искового производства в предмет доказывания могут входить любые материальные и процессуальные факты, имеющие значение для правильного рассмотрения и разрешения дела, то есть любые факты, связанные с предметом и основанием иска, а также с возражениями относительно иска. Аналогичное значение имеет установление юридических фактов в рамках производства из публичных правоотношений. Принципиально иной подход характерен для установления юридических фактов в рамках особого производства. Представляется возможным выделить следующие его особенности. 1. Согласно ст. 264 ГПК РФ, в порядке особого производства суды устанавливают не любые юридические факты, а только те, которые имеют значение для возникновения, изменения или прекращения личных или имущественных прав граждан и организаций. Следовательно, применительно к особому производству законодатель разграничивает понятия "юридический факт" и "факт, имеющий юридическое значение". С точки зрения теории права юридическим фактом является конкретное жизненное обстоятельство, с которым нормы права связывают юридические последствия (возникновение, изменение или прекращение правовых отношений) <1>. Соответственно, сам по себе отдельно взятый юридический факт может не повлечь возникновения, изменения или прекращения правоотношений, а лишь послужить элементом юридического состава, необходимого для такого изменения. Что касается особого производства, то в его рамках могут быть установлены не любые юридические факты, а только те, которые непосредственно влекут возникновение, изменение или прекращение личных или имущественных прав граждан или организаций, то есть именно факты, имеющие юридическое значение в узком смысле данного термина. -------------------------------<1> Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2 т. Т. 1. Свердловск, 1972. С. 341. В свете изложенного возникает вопрос о правовых последствиях обращения заявителей в суд с требованиями об установлении фактов, в действительности не имеющих юридического значения в вышеуказанном смысле. Указанная проблема разрешается в литературе неоднозначно. Так, С.А. Иванова, В.М. Жуйков и М.К. Треушников полагают, что в таких случаях необходимо применения п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ. Возможность отказа в приеме заявления авторы обосновывают тем, что указанные "требования носят неправовой характер, то есть... лишены правовой защиты как в судебном, так и в ином порядке" <1>. Аналогичной позиции придерживается и М.С. Шакарян, указывая, что "установив, что устанавливаемый факт не порождает для заявителя тех или иных правовых последствий, судья отказывает в принятии заявления по п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК" <2>. -------------------------------<1> Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.М. Жуйкова, М.К. Треушникова. М., 2007. С. 321 - 322 (автор комментария к статье 134 ГПК РФ - С.А. Иванова). <2> Гражданское процессуальное право: Учебник / Под ред. М.С. Шакарян. М., 2005. С. 355. Однако возможность отказа в приеме таких заявлений вызывает у нас значительные сомнения. Известно, что п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ допускает отказ в приеме заявления в том случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку рассматривается и разрешается в ином судебном порядке. Вероятно, с учетом ст. 118 Конституции РФ под иным судебным порядком следует понимать конституционное, уголовное или административное судопроизводство. Таким образом, очевидно, что "иной судебный порядок" для установления юридических фактов законом не предусмотрен.

19

Соответственно, заявление необходимо принять к производству суда, рассмотреть по существу, в противном случае суд неизбежно нарушит право гражданина на судебную защиту, предусмотренное ст. 46 Конституции России <1>. Кроме того, полагаем, что установить неюридический характер факта возможно лишь в стадии судебного разбирательства, но не при возбуждении дела. Соответственно, если в рамках рассмотрения дела по существу судом будет установлен неюридический характер искомого факта, необходимо отказать заявителю в его установлении. -------------------------------<1> Подобный подход прослеживается в практике Свердловского областного суда. См., например: Постановление Президиума Свердловского областного суда от 13 декабря 2006 г. по делу N 44-Г-224 // Архив Свердловского областного суда. Что касается арбитражного процесса, то АПК РФ вообще не содержит института отказа в принятии заявления. Вместе с тем п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ допускает прекращение производства по делу, если оно не подлежит рассмотрению в арбитражном суде. В силу ст. 218 АПК РФ дела об установлении фактов, не имеющих юридического значения для прав и обязанностей в сфере предпринимательской деятельности, не подлежат рассмотрению в арбитражном суде. Таким образом, в рамках арбитражного процесса заявление об установлении факта, не имеющего юридического значения, необходимо изначально принять к производству. Если же арбитражным судом в ходе рассмотрения дела действительно будет установлен его неюридический характер, производство по делу подлежит прекращению. 2. В рамках особого производства судом могут быть установлены только юридические факты материально-правового характера. Для искового производства и производства по делам из публичных правоотношений характерно установление и процессуальных юридических фактов. Что же касается новых видов производств (главы 45 - 47 ГПК РФ и 30 - 31 АПК РФ), то, как верно отмечает В.В. Ярков, суды общей юрисдикции и арбитражные суды при разрешении заявлений об оспаривании арбитражных решений, о приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений преимущественно исследуют процессуальные юридические факты как основания для разрешения заявлений заинтересованных лиц <1>. -------------------------------<1> Ярков В.В. Познание и доказывание процессуальных юридических фактов // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2002 - 2003. N 2. СПб., 2004. С. 144 - 145. 3. Для установления юридических фактов в порядке особого производства необходима совокупность целого ряда дополнительных условий: 1) у заявителя должна отсутствовать возможность получить или восстановить документы, удостоверяющие искомый факт во внесудебном порядке; 2) законом не должен быть предусмотрен иной порядок установления соответствующих фактов; 3) установление юридических фактов должно отвечать конкретной цели. Анализ указанных условий будет произведен нами позднее. 4. Действующее процессуальное законодательство содержит перечень фактов, подлежащих установлению в рамках особого производства. Несмотря на то, что данный перечень не носит исчерпывающего характера, само его наличие, на наш взгляд, свидетельствует о том, что не любой юридический факт может быть установлен по правилам особого производства. 5. Важно отметить еще одно существенное отличие установления юридических фактов в рамках искового производства и производства из публичных правоотношений, с одной стороны, и особого производства - с другой. Цель особого производства состоит в выявлении и констатации тех или иных обстоятельств, с которыми закон связывает возникновение, изменение, прекращение у заявителя определенных прав и обязанностей. При этом сами права должны осуществляться вне рамок особого производства <1>. Как справедливо отмечает Г.К. Крючков, "задача суда исчерпывается установлением наличия или отсутствия юридического факта". Правовые выводы из установленных фактов делаются уже не судами, а иными органами <2>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 17. <2> Крючков Г.К. Судебное установление юридических фактов. М., 1956. С. 26. Что касается искового производства, то при рассмотрении иска суд должен не только установить наличие или отсутствие тех или иных фактов, имеющих юридическое значение, но и сделать из установленных фактов правовые выводы, то есть непосредственно разрешить гражданско-правовой спор.

20

Таким образом, несмотря на то, что юридические факты устанавливаются в гражданском процессе во всех видах производства, их установление в рамках особого производства имеет значительную специфику. 2.2. Установление юридических фактов в особом производстве гражданского и арбитражного процесса: сходство и дифференциация правил I. Как уже было отмечено, по правилам особого производства в гражданском процессе могут быть установлены "факты, от которых зависит возникновение, изменение, прекращение личных или имущественных прав граждан, организаций" (ч. 1 ст. 264 ГПК РФ). Арбитражное процессуальное законодательство допускает возможность установления в особом производстве "фактов, имеющих юридическое значение для возникновения, изменения или прекращения прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности" (ч. 1 ст. 218 АПК РФ). Очевидно, что данное различие формулировок объясняется общими правилами разграничения подведомственности дел судам общей юрисдикции и арбитражным судам, а именно ее предметным и субъектным критерием. II. Действующие процессуальные Кодексы содержат перечни фактов, которые могут быть установлены по правилам особого производства. Несмотря на наличие видимых различий в данных перечнях, просматривается общность законодательного подхода к их построению. Во-первых, оба этих перечня не имеют исчерпывающего характера, то есть круг фактов, подлежащих установлению, очерчен законодателем лишь примерно и допускает возможность установления и иных фактов при соблюдении прочих необходимых условий. При этом главным критерием, определяющим возможность установления того или иного факта как в гражданском, так и в арбитражном процессе, является его юридический характер, то есть способность повлечь юридические последствия. Во-вторых, можно отметить и некоторую схожесть тех фактов, указание на возможность установления которых прямо содержится в законе. Так, если ГПК РФ говорит о возможности установления факта регистрации рождения... для физического лица (п. 3 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ), то АПК РФ указывает на возможность установления факта государственной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя в определенное время и в определенном месте (п. 2 ч. 2 ст. 218 АПК РФ). Оба Кодекса предусматривают возможность установления факта владения и пользования недвижимым имуществом (п. 6 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ и п. 1 ч. 2 ст. 218 АПК РФ), факта принадлежности правоустанавливающего документа (п. 5 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ и п. 3 ч. 2 ст. 218 АПК РФ). В-третьих, из анализа перечней фактов, подлежащих установлению в рамках особого производства, видно, что не все из них можно именовать юридическими. Применительно к установлению таких фактов, как, например, факт принадлежности правоустанавливающего документа, правильнее было бы говорить об установлении "доказательственного факта", то есть факта, имеющего не юридическое, а доказательственное значение <1>. Изложенный подход представляется верным, поскольку сам по себе факт принадлежности правоустанавливающего документа не влечет возникновения, изменения либо прекращения правоотношений, соответственно не является юридическим фактом в классическом понимании данного термина. Закон связывает наступление юридических последствий не с самим фактом принадлежности правоустанавливающего документа, а с теми обстоятельствами, которые в этом документе зафиксированы. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 16. Несмотря на выявленное сходство в подходах, было бы неверным отрицать, что анализируемые перечни юридических фактов далеко не тождественны по своему содержанию. В частности, очевидно, что гражданское процессуальное законодательство содержит значительно больший перечень юридических фактов, подлежащих установлению в порядке особого производства. Представляется, что это связано с относительной молодостью отрасли арбитражного процессуального права, обусловливающей менее детальное правовое регулирование некоторых вопросов. Вместе с тем полагаем, что объем рассматриваемых перечней не имеет существенного правового значения, поскольку, как уже было отмечено, по правилам особого производства как в гражданском, так и в арбитражном процессе могут быть установлены любые факты, имеющие юридическое значение, независимо от прямого указания на них в законе. III. Системный анализ соответствующих разделов Гражданского процессуального и Арбитражного процессуального кодексов позволяет выявить единство подхода законодателя к

21

определению тех условий, наличие которых в совокупности дает возможность для установления юридических фактов в рамках особого производства. К ним относятся: а) юридический характер устанавливаемого факта (или его доказательственный характер); б) отсутствие спора о субъективном материальном праве; в) отсутствие в законодательстве норм, предусматривающих иной внесудебный порядок установления искомого факта; г) невозможность получения или восстановления соответствующих документов, удостоверяющих юридический факт, во внесудебном порядке; д) наличие конкретной цели установления юридического факта. Вопросы, связанные с юридическим характером устанавливаемых фактов, уже были освещены нами выше. Представляется необходимым перейти к исследованию остальных условий установления юридических фактов. Отсутствие спора о субъективном материальном праве (ч. 3 ст. 263 ГПК РФ, ч. 3 ст. 217 АПК РФ). В литературе преобладает точка зрения, что правовая природа дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение, как в арбитражном, так и в гражданском процессе, прежде всего, характеризуется именно отсутствием какого-либо спора о праве. Тем не менее представляется сомнительным утверждение, что интерес заявителя носит только процессуальный характер, поскольку установление юридического факта необходимо для последующего осуществления материальных прав. Однако, как справедливо отмечал Д.М. Чечот, непосредственно при рассмотрении дела об установлении юридического факта никакое субъективное право действительно не оспаривается и не защищается <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 16. В связи с этим в литературе нередко характеризуют особое производство как "бесспорное" <1>. -------------------------------<1> Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 7. Вместе с тем применение данного термина к особому производству имеет и своих противников, контраргументы которых сводятся к следующему. 1. Поскольку суд устанавливает факты, имевшие место в прошлом, можно говорить о спорности этих фактов <1>. Полагаем, что подобная точка зрения не подкреплена весомыми аргументами. Прошествие определенного промежутка времени, пусть даже значительного по своей продолжительности, отнюдь не исключает наличия неопровержимых доказательств существования искомого факта и отсутствия каких-либо возражений со стороны заинтересованных лиц. -------------------------------<1> Абрамов С.Н. Судебное установление юридических фактов. М., 1948. С. 10. 2. Не бесспорен сам по себе интерес лица, обратившегося в суд, хотя этот интерес и не оспаривается кем-либо конкретно <1>. Данный тезис представляется достаточно обоснованным. В этой связи следует четко определить само понятие "спор" и "спорность". Если мы понимаем под спором наличие спора о субъективном праве, то такой спор в рамках особого производства действительно невозможен, соответственно, особое производство может быть названо бесспорным. Если же понимать спор как определенный конфликт интересов, то полагаем, что он вполне допустим. Так, например, очевидно, что в делах об ограничении дееспособности гражданина, признании гражданина безвестно отсутствующим и т.д. интересы заявителя и лица, которого ограничивают в дееспособности или признают безвестно отсутствующим, не совпадают. Вместе с тем наличие такого конфликта не препятствует рассмотрению дела в порядке особого производства. -------------------------------<1> Зейдер Н.Б. Судебное признание фактов, имеющих юридическое значение // Ученые записки Саратовского юридического института им. Д.И. Курского. Вып. IIж. 1948. С. 131. 3. В делах об установлении юридического факта может иметь место спор о факте. На данной позиции представляется необходимым остановиться подробнее. Установление юридических фактов может быть подведомственно административным органам или судам. Разграничение компетенции между ними во многом предопределяется характером самих юридических фактов. Если установление и регистрация очевидных фактов в большинстве случаев относятся к

22

компетенции административных органов, то судебная форма предусмотрена для установления тех фактов, существование которых не очевидно. Соответственно, на рассмотрение суда могут быть представлены противоречивые доказательства. Задачей суда в подобных ситуациях является, сопоставив представленные доказательства, "устранить спорность искомого факта" и установить его наличие либо отсутствие. <1> Соответственно, говорить о бесспорности особого производства можно лишь при условии понимания под бесспорностью отсутствия спора именно о праве материальном. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 16. Отсюда вытекает еще один не менее интересный вопрос - о соотношении спора о факте и спора о праве. Известно, что возникновение спора о праве при рассмотрении дела об установлении факта, имеющего юридическое значение, влечет во всех случаях оставление заявления об установлении юридического факта без рассмотрения. У заинтересованных лиц сохраняется право разрешить спор в порядке искового производства (ч. 3 ст. 263 ГПК РФ, ч. 4 ст. 221 АПК РФ). Утверждая, что спор о факте тождествен спору о праве, мы неизбежно придем к выводу, что в каждом случае установления спорного юридического факта это невозможно сделать в рамках особого производства. Если же говорить о возможности существования спора о факте в чистом виде, то эта проблема исчезает. По данному вопросу среди процессуалистов сложилось три основные точки зрения: 1. Спор о факте существует при рассмотрении большинства дел в порядке особого производства, поскольку судебная процедура предусмотрена именно для установления неочевидных, спорных юридических фактов; спор о факте не всегда влечет возникновение спора о праве <1>. Сторонники данной позиции аргументируют ее и тем, что именно возможность спора о факте обусловливает участие в деле заинтересованных лиц, обладающих возможностью оспаривать обстоятельства, подтверждения которых требует заявитель <2>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 19. <2> Добровольский А.А., Иванова С.А. Основные проблемы исковой формы защиты права. М., 1979. С. 152. 2. Спор о факте следует понимать не как простое сомнение в его существовании, а как наличие взаимоисключающих утверждений заинтересованных лиц о его наличии или правовом значении; спор о факте и спор о праве неразрывно связаны, за каждым спором о существовании или правовом значении устанавливаемого факта стоит спор о праве; спор о факте не может иметь места в особом производстве <1>. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 29; Морейн И.Б. Основные вопросы теории особого производства в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1951. С. 17 - 18. 3. Возникновение спора о юридическом факте всегда влечет возникновение спора о праве, поскольку установление факта - не самоцель, оно необходимо для реализации прав, неразрывно связанных с данным фактом. Однако возникновение спора о праве влечет оставление заявления без рассмотрения только в том случае, если данный спор подведомствен суду <1>. -------------------------------<1> Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 11 - 13, 16. На наш взгляд, спор о факте не во всех случаях неизбежно влечет возникновение спора о праве. Характеризуя соотношение этих понятий с точки зрения философских категорий необходимости и случайности, А.В. Юдин подчеркивал, что "спор о факте не влечет с необходимостью спора о праве, а спор о праве является случайным, единичным продолжением спора о факте" <1>. Таким образом, критерием разграничения спора о факте и спора о праве может служить однозначность, неизбежность, непосредственность их взаимосвязи. В случае, если установление юридического факта неразрывно связано со спором о праве, соответствующее заявление должно быть оставлено без рассмотрения. Если же спор о праве является одним и возможных следствий спора о факте, которое может возникнуть или не возникнуть в будущем, установление искомого юридического факта возможно в рамках особого производства. -------------------------------<1> Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003. С. 74.

23

Обобщая изложенную дискуссию, можно сделать следующие выводы. 1. Понимание особого производства как бесспорного возможно лишь при условии понимания спора как спора о субъективном материальном праве, но не простого конфликта юридически значимых интересов. 2. Бесспорность означает лишь отсутствие спора о праве, но допускает наличие спора о факте. Отсутствие в законодательстве норм, предусматривающих иной внесудебный порядок установления искомого факта (ст. 265 ГПК РФ, ч. 1 ст. 219 АПК РФ). Данное правило исключает возможность установления по правилам особого производства тех фактов, которые в соответствии с законом должны быть установлены во внесудебном порядке. Так, например, не допускается установление в судебном порядке факта принадлежности удостоверения к ордену или медали гражданина, имя, отчество, фамилия которого не совпадают с указанными в удостоверении. Соответствующие рекомендации были даны Пленумом Верховного Суда СССР в Постановлении от 21 июня 1985 г. N 9 "О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение" <1>. В методологическом плане они сохраняют свою актуальность и в настоящее время, поскольку данные вопросы решаются непосредственно органом, выдавшим документ. -------------------------------<1> Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г. N 9 "О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение" (п. 7) // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по гражданским делам. М., 1999. С. 117. Невозможность получения или восстановления соответствующих документов, удостоверяющих юридический факт, во внесудебном порядке (ст. 265 ГПК РФ, ч. 1 ст. 219 АПК РФ). Под невозможностью получения документов во внесудебном порядке принято понимать как отсутствие установленного законом порядка регистрации факта (например, факта нахождения на иждивении), так и несоблюдение установленного порядка регистрации факта при невозможности его соблюдения (например, регистрации факта принятия наследства по истечении 6-месячного срока со дня смерти наследодателя). Полагаем, что наличие или отсутствие несудебного порядка установления искомых фактов, так же как и возможности получения или восстановления утраченных документов, не может быть установлено судом на стадии возбуждения дела. Указанные вопросы могут быть разрешены только в ходе судебного разбирательства. Соответственно, отсутствие предусмотренных ст. 265 ГПК РФ и ч. 1 ст. 219 АПК РФ условий установления судом или арбитражным судом юридических фактов является специальным основанием для прекращения производства по делу. Подобное понимание положений законодательства согласуется и с нормами ч. 1 ст. 263 ГПК РФ и ч. 1 ст. 217 АПК РФ, устанавливающими, что дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, рассматриваются по общим правилам искового производства с особенностями, установленными соответствующими главами процессуальных Кодексов. Таким образом, если судом общей юрисдикции или арбитражным судом будет установлено, что юридический факт может быть установлен в ином несудебном порядке либо у заявителя имеется возможность восстановления утраченных документов, производство по делу подлежит прекращению. Наличие конкретной цели установления юридического факта (ст. 267 ГПК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 220 АПК РФ). Указанное условие представляется вполне обоснованным, поскольку с его помощью определяется юридический характер того или иного факта. Кроме того, та или иная цель может определять правовое содержание искомого юридического факта, условия его установления, то есть влиять на выбор норм материального права, подлежащих применению, и обусловливать предмет доказывания по делу. Так, например, установление факта нахождения на иждивении в целях получения права на наследство, в целях получения пенсии и в целях получения компенсации причиненного вреда производится судом на основании принципиально разных критериев определения иждивения (более подробно этот вопрос будет рассмотрен в § 2 главы II настоящей монографии). При анализе указанного условия возникает вопрос о правовых последствиях отсутствия в заявлении указания на цель установления искомого юридического факта. Действующие процессуальные Кодексы не содержат прямого ответа на поставленный вопрос. На наш взгляд, в подобном случае заявление должно быть оставлено без движения на основании норм ст. 136 ГПК РФ или ст. 128 АПК РФ. Известно, что производство по делам об установлении юридических фактов должно производиться по общим правилам искового производства с особенностями, установленными соответствующими главами ГПК и АПК РФ. В частности, ст. 267 ГПК и ст. 220 АПК

24

содержат специальные требования к заявлению об установлении юридического факта. Указанные требования призваны дополнить общие правила о содержании заявления, закрепленные ст. 131 ГПК и ст. 125 АПК РФ. Соответственно, последствия нарушения указанных требований должны быть аналогичными последствиям несоблюдения общих правил о нарушении норм о содержании заявления. В науке процессуального права неоднократно поднимался вопрос о том, что понимать под целью установления юридических фактов. В подавляющем большинстве случаев установление юридического факта в судебном порядке служит необходимым условием реализации конкретного субъективного права. В подобных ситуациях определение цели обращения в суд не представляет сложности. Однако возможны случаи, когда установление определенного юридического факта не преследует какой-либо конкретной цели непосредственно в момент обращения в суд. Так, например, с заявлением об установлении факта родственных отношений, факта регистрации брака, факта усыновления и др. нередко обращаются граждане, единственной целью которых в момент обращения в суд является четкое определение своего правового положения в тех или иных материальных правоотношениях. В связи с этим Р.Ф. Каллистратова полагает, что само обращение к суду с просьбой об установлении юридического факта свидетельствует о наличии определенного правового интереса у заявителя. Поэтому даже при отсутствии конкретной цели заявление должно быть рассмотрено по существу <1>. В качестве аргумента, обосновывающего данный вывод, автор ссылается, в частности, на то, что факт родственных отношений и другие аналогичные факты значительно легче доказать и установить непосредственно после утраты соответствующих документов, а не по прошествии значительного промежутка времени, когда у заявителя появится в этом необходимость, то есть конкретная цель <2>. Более верным представляется мнение, высказанное по данному вопросу П.Ф. Елисейкиным. Частично соглашаясь с Р.Ф. Каллистратовой, он уточняет, что юридическое значение факта обусловливается его связью не только с каким-либо субъективным правом, но и с правовым положением лица в отдельных правоотношениях. Следовательно, в качестве цели установления факта может быть как осуществление конкретного субъективного права, так и определение правового положения лица: важно лишь, чтобы между устанавливаемым фактом, с одной стороны, и субъективным правом или охраняемым законом интересом - с другой, существовала связь, в силу которой сам факт приобретает юридическое значение <3>. -------------------------------<1> Каллистратова Р.Ф. Дела об установлении фактов, от которых зависит возникновение, изменение или прекращение прав граждан или юридических лиц // Научный комментарий судебной практики по гражданским делам за 1962 г. М., 1963. С. 160. <2> Каллистратова Р.Ф. Дела об установлении фактов, от которых зависит возникновение, изменение или прекращение прав граждан или юридических лиц // Научный комментарий судебной практики по гражданским делам за 1962 г. М., 1963. С. 161. <3> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 14. В связи с этим представляется более удачной формулировка действующего АПК РФ, закрепляющая, что в заявлении должно содержаться обоснование необходимости установления юридического факта, тогда как ГПК РФ говорит именно о необходимости указания цели его установления. IV. Как известно, дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, возбуждаются на основании заявлений заинтересованных лиц. Требования, предъявляемые ГПК РФ и АПК РФ к заявлению об установлении юридического факта, также аналогичны. Во-первых, оно должно соответствовать определенным требованиям, предъявляемым к исковому заявлению. Так, согласно ч. 1 ст. 220 АПК РФ, заявление об установлении фактов, имеющих юридическое значение, должно соответствовать требованиям ч. 1, пп. 1, 2, 10 ч. 2 ст. 125 АПК РФ. Действующий ГПК РФ прямо не содержит аналогичного правила. Однако с учетом ч. 1 ст. 263 ГПК РФ представляется возможным сделать вывод о необходимости соответствия содержания заявления об установлении юридического факта ряду общих требований ст. 131 ГПК РФ, а именно ч. 1, пп. 1, 2, 8 ч. 2 ст. 131 ГПК РФ. Во-вторых, согласно прямому указанию ст. 267 ГПК РФ и ст. 220 АПК РФ в заявлении должны быть приведены доказательства, подтверждающие невозможность получения или восстановления соответствующих документов во внесудебном порядке. В-третьих, в заявлении должно быть указано, для какой цели необходимо установить данный факт (ст. 267 ГПК РФ). При этом, как уже было отмечено, Арбитражный процессуальный кодекс содержит более удачную формулировку и говорит об "обосновании необходимости установления данного факта" (п. 3 ч. 1 ст. 220 АПК РФ).

25

Кроме того пп. 1 - 2 ч. 1 ст. 220 АПК дополнительно требуют от заявителя сформулировать искомый факт и указать нормы закона, связывающие наступление юридических последствий в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности с данным фактом. Представляется, что отсутствие соответствующих требований в ГПК РФ продиктовано стремлением обеспечить доступность судебной защиты для граждан, не обладающих должными юридическими знаниями. V. Дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение, имеют исключительную территориальную подсудность. Как в гражданском, так и в арбитражном процессе соответствующее заявление должно быть подано в суд по месту нахождения или жительства заявителя. Исключение составляют заявления об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом, которые подаются в суд по месту нахождения такого имущества (ст. 266 ГПК РФ, ч. 2 ст. 219 АПК РФ). VI. К числу лиц, участвующих в деле, традиционно относят заявителя и заинтересованных лиц. Очевидно, что в качестве заявителя выступает лицо, которому установление юридического факта необходимо для реализации своего субъективного права, для защиты своего субъективного интереса. В случае, если заявитель выступает не в своих, а в чужих интересах, в установлении искомого факта необходимо отказывать, поскольку действующее процессуальное законодательство не допускает замену ненадлежащего истца. Эту же норму необходимо распространять и на замену заявителя в делах особого производства. Что касается заинтересованных лиц, то, в отличие от заявителя, они не возбуждают процесс, а вступают в начатое дело по своей инициативе, по инициативе заявителя или суда. Их заинтересованность может быть как связана с их личными или имущественными правами, так и вытекать из их компетенции как органов управления. Критерием определения заинтересованных лиц обычно служит цель установления искомого факта и те правовые последствия, которые он влечет. Как отмечала Р.Ф. Каллистратова, к числу заинтересованных лиц можно отнести следующих: а) лица, взаимоотношения которых с заявителем зависят от установления искомого факта (например, другие наследники и т.д.); б) организации, в которых заявитель имеет намерение использовать решение суда (органы социального обеспечения и др.); в) организации, которые по закону могли удостоверить искомый факт, но по каким-либо причинам не сделали этого <1>. -------------------------------<1> Каллистратова Р.Ф. Научно-практический комментарий к ГПК РСФСР / Под ред. Р.Ф. Каллистратовой, В.К. Пучинского. М., 1965. С. 285. Последняя группа заинтересованных лиц вызывает серьезные сомнения. Так, например, было бы неверным привлекать к участию в деле об установлении факта принятия наследства нотариуса, который отказал в выдаче свидетельства о праве на наследство в связи с пропуском установленного законом 6-месячного срока обращения с соответствующим заявлением. Материально-правовая заинтересованность нотариуса в установлении или неустановлении факта принятия наследства отсутствует. Его действия не оспариваются, для него не возникает никаких юридических последствий. Решение суда об установлении искомого факта служит однозначным основанием для выдачи необходимого свидетельства в силу закона. В отличие от второй группы органов, которые при удовлетворении требований заявителя будут обязаны разрешить вопрос о его социальном обеспечении и т.д., на нотариуса не возлагается каких-либо материальноправовых обязанностей. В связи с этим полагаем, что судам целесообразно ограничиваться истребованием от нотариуса необходимой информации о наследственном деле. Аналогичная аргументация может быть приведена в отношении необходимости участия органов загса по делам об установлении факта регистрации рождения, смерти, брака или расторжения брака. Таким образом, обязательным условием для участия в деле является наличие материальной или процессуальной заинтересованности в его исходе. VII. Подготовка дела к судебному разбирательству по данной категории дел носит несколько усеченный характер. В частности, ей несвойственно решение такой задачи, как примирение сторон. Кроме того, на стадии подготовки невозможно совершение некоторых процессуальных действий, в том числе процессуальных действий по обеспечению иска. В остальном цели и задачи подготовки дела, действия суда на этой стадии процесса полностью соответствуют закрепленным в главах 14 ГПК РФ и АПК РФ. В частности, суду надлежит разъяснить лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, разрешить вопрос о необходимости привлечения к делу заинтересованных лиц, уточнить фактические обстоятельства дела, а именно окончательно убедиться в юридическом характере устанавливаемого факта и невозможности его установления

26

во внесудебном порядке, выяснить цели установления юридического факта и т.д. Указанные положения прямо закреплены в ст. 221 АПК РФ и вытекают из системного анализа ст. 263 ГПК РФ и главы 14 ГПК РФ. В случае необходимости по данной категории дел допускается проведение предварительного судебного заседания. Однако цели его проведения также имеют усеченный характер по сравнению с закрепленными в ч. 1 ст. 152 ГПК РФ. В частности, в связи с отсутствием в особом производстве сторон невозможно проведение предварительного судебного заседания для процессуального закрепления такого распорядительного действия (ст. 39 ГПК РФ), как заключение мирового соглашения. Вместе с тем представляется возможным отказ заявителя от установления искомого юридического факта в предварительном судебном заседании. Полагаем, что такой отказ повлечет правовые последствия, аналогичные отказу истца от иска. Также невозможно проведение предварительного судебного заседания в целях исследования вопроса о пропуске сроков обращения в суд, поскольку таковые законом не предусмотрены. Таким образом, проведение предварительного судебного заседания возможно в целях определения юридически значимых обстоятельств и достаточности доказательств, а также совершения иных процессуальных действий, характерных для стадии подготовки. Следует отметить, что такое понимание целей предварительного судебного заседания полностью соответствует ст. 136 АПК РФ. VIII. Судебное разбирательство по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, проводится по общим правилам искового производства с некоторыми особенностями, обусловленными спецификой рассматриваемых дел, то есть протекает в гражданской или арбитражной процессуальной форме. Среди наиболее значительных особенностей судебного разбирательства можно назвать усеченное действие принципа состязательности. Поскольку дела особого производства характеризуются отсутствием сторон с противоположными интересами, отсутствием спора о праве, состязание как таковое несовместимы с правовой природой данного вида производства. Суд выслушивает заявителя и исследует представленные им доказательства, а также выслушивает мнение заинтересованных лиц относительно просьбы заявителя. Однако, как уже было отмечено, отсутствие спора о праве не всегда означает бесспорность устанавливаемого факта. Соответственно, в случае, если искомый факт оспаривается заинтересованными лицами, они вправе представить суду определенные доказательства в обоснование своих возражений. При такой ситуации определенные грани принципа состязательности, законодательно закрепленные в ст. 9 АПК РФ и ст. 12 ГПК РФ, имеют место и в делах об установлении фактов, имеющих юридическое значение. Можно выделить и некоторые особенности доказывания по рассматриваемым делам особого производства. В числе доказательств по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, важное место занимают свидетельские показания. Это объясняется самой природой этих дел: в большинстве случаев они возбуждаются в связи с необходимостью восстановления утраченных документов либо в связи с необходимостью установления обстоятельств, которые документами не удостоверяются. Однако судам не следует забывать, что свидетельские показания - лишь одно из средств доказывания, которое должно быть проверено в том числе при помощи других доказательств. При этом при исследовании письменных доказательств необходимо уделять внимание не только содержанию, но и форме документов. Более подробно особенности доказывания будут исследованы нами во второй главе применительно к каждому юридическому факту, подлежащему установлению, в отдельности. Споры в литературе вызывает вопрос о необходимости проведения прений по данной категории дел. Так, А.А. Мельников полагал, что "отсутствие сторон с противоположными юридическим интересами в судебном разбирательстве исключает такую процедуру, как прения сторон" <1>. П.Ф. Елисейкин, напротив, указывал, что судебные прения имеют целью выявление окончательных требований заинтересованных лиц. Поэтому судебные прения должны иметь место и в делах особого производства с тем отличием, что здесь не стороны, а заявитель и заинтересованные лица подводят итоги рассмотрения дела <2>. Аналогичной позиции придерживался и В.Д. Кайгородов <3>. -------------------------------<1> Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 113. <2> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 70 - 71. <3> Кайгородов В.Д. Процессуальные особенности судебного рассмотрения дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение. Свердловск, 1987. С. 54. По общему правилу судебное разбирательство заканчивается вынесением решения. Однако возможно прекращение дела производством или оставлением заявления без рассмотрения.

27

Специальное основание для оставления без рассмотрения заявления об установлении юридического факта предусмотрено ч. 4 ст. 221 АПК РФ: в случае, если в ходе судебного разбирательства по делу об установлении факта, имеющего юридическое значение, выяснится, что возник спор о праве, арбитражный суд оставляет заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, без рассмотрения, о чем выносит определение. Аналогичная норма содержится в ч. 3 ст. 263 ГПК РФ. Однако если Арбитражный процессуальный кодекс РФ включил соответствующее правило и в общий перечень оснований для оставления заявления без рассмотрения, предусмотренный ст. 148 АПК РФ, то в ГПК РФ соответствующее основание в перечне ст. 222 по неясным причинам отсутствует. Следует отметить, что окончание судебного разбирательства без вынесения судебного решения возможно и по общим основаниям, предусмотренным процессуальными Кодексами для искового производства. Однако указанные нормы необходимо применять с учетом специфики правовой природы дел особого производства. В частности, под "несоблюдением претензионного порядка урегулирования спора" (абз. 1 ст. 222 ГПК РФ) следует понимать отсутствие доказательств невозможности установления искомого факта в административном порядке. Кроме того, неподведомственность дел об установлении юридических фактов третейским судам исключает оставление заявления без рассмотрения на основании абз. 5 ст. 222 ГПК РФ. Что касается прекращения производства по делу, то представляется невозможным применение к рассматриваемой категории дел абз. 4 ст. 220 ГПК РФ - прекращение производства по делу ввиду утверждения судом мирового соглашения, а также абз. 5 ст. 220 ГПК РФ - наличие решения третейского суда. Вместе с тем представляется возможным прекращение производства по делу на основании абз. 3 ст. 220 ГПК РФ - в связи с отказом истца от иска, то есть отказом заявителя от установления искомого юридического факта. Аналогичные выводы справедливы и для особенностей применения ст. 148, 150 АПК РФ к делам об установлении юридических фактов в арбитражном процессе. IX. Правовая природа решений, принимаемых по делам об установлении юридического факта, долгое время вызывала споры в литературе. До принятия ГПК РСФСР 1964 г. судебное разбирательство по данной категории дел заканчивалось вынесением определения, а не решения. Причины подобного изменения в законодательстве толкуются исследователями различно. Так, А.А. Мельников полагает, что стремление законодателя к унификации процедуры судебного разбирательства обусловило необходимость унификации и принимаемых судебных постановлений <1>. А.В. Юдин объясняет такое изменение не "унификацией процедуры судебного разбирательства", а "упорядочением видов гражданского судопроизводства и их новым пониманием" <2>. Однако более вескими представляются аргументы, связанные с требованиями к тому итоговому акту, который выносится по делам об установлении юридических фактов. Этот акт должен быть законным, обоснованным, полным и безусловным, то есть должен отвечать требованиям, предъявляемым к судебному решению. Вероятно, именно это единство требований и повлекло изменения в законодательном подходе. -------------------------------<1> Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 116. <2> Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003. С. 148. Вместе с тем правовая природа судебных решений по делам особого производства имеет особенности. В отличие от дел, в которых разрешается спор о праве, решение только констатирует юридический факт, но не решает вопроса о правоотношениях заинтересованных лиц. Поэтому, как верно отмечал Д.М. Чечот, решение в делах особого производства хотя и завершает их рассмотрение, но не разрешает до конца вопрос о правоотношениях заявителя или других заинтересованных лиц. Решение данного вопроса происходит за пределами особого производства <1>. -------------------------------<1> Курс советского гражданского процессуального права / Под ред. А.А. Мельникова. Т. II. М., 1981. С. 194. Интересно, что соответствующие главы действующего ГПК РФ содержат ряд норм, закрепляющих специфические особенности решений суда по отдельным категориям дел особого производства. В связи с этим в литературе высказывается точка зрения о необходимости внесения в главу 27 ГПК РФ "Общие положения" особого производства статьи, закрепляющей особенности принятия, содержания и исполнения решения по делам особого производства <1>. Представляется, что внесение подобных изменений не вполне обоснованно, поскольку эти вопросы регулируются самостоятельными статьями и их перемещение в главу 27 приведет к дублированию уже существующих в Кодексе положений. --------------------------------

28

<1> Мокроусова Л.М. К вопросу о специальных нормах принятия решений по делам, возникающим из публичных правоотношений, и делам особого производства // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 6. X. Спорным в теории остается вопрос о законной силе решений по делам особого производства, и в частности по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение. По мнению одних исследователей, указанные решения вообще не вступают в законную силу <1>. Другие полагают, что подобные решения хотя и вступают в законную силу, но не обладают всеми ее свойствами, а именно им не присущи преюдициальность, исключительность и исполнимость <2>. -------------------------------<1> Рапопорт И. Судебное установление фактов // Социалистическая законность. 1946. N 1 2. <2> Чечина Н.А. Законная сила судебного решения в науке советского гражданскопроцессуального права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1949. С. 19. Интересной представляется позиция В.П. Воложанина. Автор полагает, что решениям по делам об установлении юридических фактов присущи все свойства законной силы, однако признаки исключительности и исполнимости носят в них более узкий характер, чем в решениях по делам искового производства <1>. -------------------------------<1> Гражданский процесс: Учебник / Под ред. В.В. Яркова. М., 1999. С. 380. Впрочем, по вопросу о составе свойств законной силы решения суда в литературе также нет единой точки зрения. В процессуальной науке не оспаривается наличие у законной силы решений такого элемента, как обязательность. Что касается неопровержимости, исключительности и преюдициальности, то большинство авторов соглашаются, что все они являются проявлением законной силы решения суда. Однако если ряд ученых рассматривают эти свойства как явления самостоятельные, то другие полагают, что преюдициальность есть проявление исключительности <1>. -------------------------------<1> Гурвич М.А. Общеобязательность и законная сила судебного решения // Труды ВЮЗИ. Т. XVII. 1971. С. 181. Крайне спорным является вопрос о значении исполнимости. Так, М.Г. Авдюков и Д.И. Полумордвинов придерживаются точки зрения, что исполнимость представляет собой самостоятельное и существенное последствие законной силы <1>. Интересной эволюции подверглись взгляды Н.А. Чечиной по данному вопросу. Если в более ранних работах автор говорила о том, что "исполнимость не всегда является обязательным элементом законной силы судебного решения, ибо не все решения могут быть исполнимы, хотя все они вступают в законную силу" <2>, то позднее ее взгляды несколько изменились. Н.А. Чечина пришла к выводу, что исполнимость следует понимать не как самостоятельное свойство законной силы, а как "проявление общеобязательности решения" <3>. -------------------------------<1> Авдюков М.Г. Судебное решение. М., 1959. С. 139; Полумордвинов Л.И. Законная сила судебного решения. Тбилиси, 1964. С. 28. <2> Чечина Н.А. Законная сила судебного решения в науке советского гражданского процессуального права. Л., 1949. С. 17. <3> Чечина Н.А. Норма права и судебное решение. Л., 1961. С. 57. Основные аргументы вынесения исполнимости за рамки законной силы решения суда сводятся к следующим. Во-первых, исполнимость не может быть проявлением законной силы, поскольку по законам логики следствие не может наступать раньше причины. Если же понимать исполнимость именно как последствие законной силы, то получается, что по тем решениям, которые подлежат обязательному или факультативному немедленному исполнению, последствие в форме исполнимости наступает раньше причины - законной силы решения <1>. -------------------------------<1> Гурвич М.А. Общеобязательность и законная сила судебного решения // Труды ВЮЗИ. Т. XVII. 1971. С. 179.

29

Во-вторых, исполнимость не является проявлением законной силы, ибо это свойство присуще только решениям по искам о присуждении как актам принудительной реализации правовых норм <1>. Остальные решения принудительному исполнению не подлежат, несмотря на то, что в законную силу вступают. -------------------------------<1> Масленникова Н.И. Законная сила судебного решения в советском гражданском процессуальном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1975. С. 71. Представляется, что подобное ограничение признака исполнимости обусловлено лишь различием в понимании самого термина "исполнимость". Если понимать под исполнимостью только возможность принудительного исполнений решения, то вполне обоснованным представляется вывод о самостоятельности данного правового явления, отсутствии его непосредственной связи с законной силой решения суда. При условии понимания исполнимости как возможности реализации судебного решения данное свойство вполне может быть истолковано именно как одно из проявлений законной силы решения суда. Применительно к решениям об установлении юридических фактов следует отметить, что, на наш взгляд, им в полной мере свойственны все свойства законной силы. Решения об установлении юридических фактов, бесспорно, обладают обязательностью и неопровержимостью. Присуща им и преюдициальность, поскольку ч. 2 ст. 61 ГПК РФ и ч. 2 ст. 69 АПК РФ не содержат каких-либо ограничений в отношении преюдициальности подобных фактов: установленные в особом производстве юридические факты не подлежат повторному доказыванию при последующем разрешении спора о праве в порядке искового производства. Что касается исключительности, то, как справедливо отмечает А.В. Юдин, возможность оспаривания решений по делам об установлении юридических фактов в исковом порядке отнюдь не умаляет их исключительности, поскольку исключительность подразумевает невозможность обращения в суд с тождественным заявлением, а подача иска подразумевает нетождественность предъявляемого требования. Аналогичного подхода придерживается автор и применительно к признаку исполнимости: если понимать под исполнимостью не только возможность принудительного исполнения решения, но и правомерное исполнение решения, то свойство исполнимости, бесспорно, присуще решениям по данной категории дел <1>. Справедливым представляется и мнение Л.М. Мокроусовой, полагающей, что свойство исполнимости не может сводиться к исполнению решения как самоцели. С ее точки зрения, на практике самым важным составляющим исполнимости является наделение решения суда как процессуального документа достаточными и безусловными, формальными и содержательными реквизитами для того, чтобы лицо или орган, которым адресовано решение, не только были обязаны его исполнить, но и имели такую возможность. Исходя из данного понимания исполнимости, автор делает вывод о том, что решения об установлении фактов, имеющих юридическое значение, в полной мере обладают данным свойством <2>. -------------------------------<1> Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003. С. 150 - 152. <2> Мокроусова Л.М. К вопросу о специальных нормах принятия решений по делам, возникающим из публичных правоотношений, и делам особого производства // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 6. XI. Решение по делам об установлении юридических фактов является при необходимости основанием для регистрации данного факта соответствующими органами, но не заменяет документы, выдаваемые этими органами (ст. 268 ГПК РФ, ч. 3 ст. 222 АПК РФ). Таким образом, представляется возможным говорить о реализации решений по делам об установлении юридических фактов, понимая под реализацией следующие действия: а) регистрация установленного факта, если он подлежит регистрации; б) совершение уполномоченными органами определенных действий, связанных с установленным фактом, в том числе выдача необходимых документов и свидетельств <1>. -------------------------------<1> Там же. С. 15 - 16. Таким образом, очевидно, что законодательному подходу к институту установления фактов, имеющих юридическое значение в порядке особого производства в арбитражном и гражданском процессе, несмотря на незначительные различия, свойственно единство правового регулирования. 2.3. Межотраслевой характер института установления юридических фактов

30

В современной процессуальной науке выделяют три основных вида институтов гражданского процессуального права: 1) отраслевые институты гражданского процессуального права; 2) межотраслевые процессуальные институты; 3) комплексные общеправовые институты. До сих пор этот вопрос о правовой природе института установления фактов, имеющих юридическое значение, не был предметом самостоятельного научного исследования. Очевидно, что к отраслевым институтам гражданского процессуального права должны быть отнесены те из них, которые содержат только нормы гражданского процессуального права и не имеют аналогов в других процессуальных отраслях. В литературе была высказана точка зрения, подвергающая сомнению существование институтов процессуального права в чистом виде. Одним из весомых аргументов, приводимых в обоснование подобной позиции, служит наличие процессуальных особенностей рассмотрения каждой категории дел. Так, Р.Е. Гукасян писал, что, "поскольку форма деятельности предопределяется и устанавливается системой процессуальных норм гражданского процессуального права, то опосредованно через деятельность на процессуальную форму и, соответственно, на процессуальное право воздействуют отрасли материального права" <1>. Отсюда напрашивается вывод, что все институты процессуального права носят комплексный материально-процессуальный характер. -------------------------------<1> Гукасян Р.Е. Влияние материальных правоотношений на форму процесса в исковом производстве // Вопросы теории и практики гражданского процесса. Саратов, 1976. С. 31 - 32. Полагаем, что такой подход имеет смысл лишь при условии крайне широкого понимания термина "институт процессуального права". Если же трактовать это понятие в более узком, общепринятом его смысле, то представляется очевидным, что такие институты процессуального права, как "сроки", "судебные расходы", имеют чисто процессуальную природу. Вместе с тем успешное поступательное развитие отрасли арбитражного процессуального права привело к тому, что сегодня по правилам гражданского судопроизводства ведется не только гражданский, но и арбитражный процесс. Более того, известно, что ч. 2 ст. 118 Конституции РФ устанавливает, что судебная власть в России осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Арбитражное судопроизводство как таковое Основным Законом Российской Федерации не предусмотрено. В развитие этого положения рядом авторов был сделан вывод о том, что арбитражное процессуальное право вообще не обладает отраслевой самостоятельностью и является частью гражданского процессуального права <1>. К сожалению, в рамках данного исследования возможность подробно осветить дискуссию о месте арбитражного процессуального права в системе российского права в целом отсутствует. При этом очевидно, что, рассматривая дела, как суды общей юрисдикции, так и арбитражные суды осуществляют гражданское судопроизводство, которое не может не быть единым. Соответственно, вся система арбитражного процессуального права во многом схожа с системой гражданского процессуального права: указанные отрасли имеют целый ряд аналогичных институтов, содержащих аналогичные нормы. -------------------------------<1> См.: Гражданский процесс / Под ред. В.А. Мусина, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота. М., 1998. Изложенное действительно дает повод усомниться в существовании в современной российской правовой системе отраслевых институтов гражданского или арбитражного процесса в чистом виде. Кроме того, необходимо иметь в виду, что целый ряд институтов характерен для всех отраслей процессуального права в целом, то есть как гражданского и арбитражного, так и уголовного процессуального права. Что касается межотраслевых институтов и комплексных общеправовых институтов, то представляется возможным утверждать, что основа для развития науки в данном направлении была заложена С.С. Алексеевым. Ученый определял правовой институт как "законодательно обособленный комплекс юридических норм..." <1>, "юридически однородное правовое образование, входящее в состав строго определенной отрасли" <2>. Вместе с тем, по его же образному выражению, "деление права на отрасли вовсе не означает, что между ними существует "китайская стена", которая разделила бы отрасли на совершенно изолированные друг от друга сферы" <3>. В связи с этим С.С. Алексеев вводит понятие так называемого смешанного института, определяя его как "институт данной отрасли, который включает элементы иного метода правового регулирования" <4>. В качестве примера смешанных институтов автор приводит гражданскоправовые институты, связанные с железнодорожной перевозкой грузов, почтовым обслуживанием, обязательным страхованием и т.д., где перевозчик, страхователь, с одной стороны, выступают в

31

качестве юридического лица, а с другой - выполняют властные, контролирующие функции органа государственного управления <5>. -------------------------------<1> Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2 т. Т. 1. Свердловск, 1972. С. 141. <2> Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2 т. Т. 1. Свердловск, 1972. С. 341. <3> Там же. <4> Там же. <5> Там же. С. 142. Таким образом, выделение в структуре права смешанных институтов подготовило почву для более широкого понимания термина "правовой институт" и формирования таких понятий, как "межотраслевой" и "комплексный общеправовой" институт. Наличие межотраслевых институтов впервые было обосновано в науке процессуального права Ю.К. Осиповым на примере подведомственности. Исследуя данный институт, автор поставил перед собой задачу ответить на следующие вопросы: 1) относятся ли нормы, регулирующие подведомственность, к области процессуального или же материального права; 2) является ли совокупность названных норм правовым институтом; 3) если она является таковым, можно ли ее рассматривать в качестве межотраслевого института? <1>. -------------------------------<1> Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел. Свердловск, 1973. С. 53. В ходе исследования Ю.К. Осипов пришел к выводу, что, несмотря на сочетание в правовом регулировании подведомственности норм материального и процессуального права, последняя не образует самостоятельную отрасль права, а остается институтом права процессуального. Однако в силу того, что нормы о подведомственности присущи одновременно нескольким отраслям процессуального права, автор расценивает подведомственность как институт межотраслевой. Несколько позднее указанный подход к правовым институтам получил развитие на уровне теории государства и права в работах С.В. Полениной. Изучая интеграционные процессы как в масштабах всего права, так и в масштабах его отдельных отраслей, она делает вывод, что межотраслевые институты возникают на стыке так называемых смежных отраслей, то есть отраслей, обладающих известной общностью круга регулируемых ими отношений <1>. Основываясь на данном критерии, автор классифицирует все межотраслевые институты на "функциональные" - те, которые возникают на стыке смежных неоднородных отраслей права, и "пограничные" - образующиеся на стыке смежных однородных отраслей права <2>. -------------------------------<1> Поленина С.В. Комплексные правовые институты и становление новых отраслей права // Правоведение. 1975. N 3. <2> Там же. С. 75. Интересно, что С.В. Поленина рассматривает в качестве смежных определенные отрасли материального права, имеющие сходство в предмете регулирования. Развивая изложенную позицию, представляется возможным сделать аналогичный вывод и применительно к отраслям процессуального права. Соответственно, институт установления юридических фактов можно рассматривать в качестве межотраслевого хотя бы потому, что он присущ нескольким смежным отраслям права, а именно гражданскому процессуальному и арбитражному процессуальному праву. Наиболее полно проблема межотраслевых институтов была исследована И.В. Решетниковой применительно к доказательственному праву. В результате исследования высказанных в литературе взглядов И.В. Решетникова приходит к выводу, что наличие сходства в правовом регулировании определенных институтов во всех отраслях процессуального права уже не вызывает сомнений. Однако, отмечая указанное сходство, некоторые авторы (А.С. Козлов, Р.С. Белкин) лишь предлагают изучать эти институты в сравнительном плане, не допуская возможности существования межотраслевых институтов. В связи с этим И.В. Решетникова говорит о необходимости четко установить, "где граница перехода от простого сходства к межотраслевому институту" <1>. Представляется обоснованным, что для придания тому или иному институту статуса межотраслевого необходимо не столько наличие

32

одноименных институтов в различных отраслях права, сколько существование прочных внешних и внутренних связей между этими институтами <2>. -------------------------------<1> Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. М., 2000. С. 31 - 32. <2> Там же. Возвращаясь к институту установления юридических фактов, можно отметить наличие очевидного внешнего сходства в его правовом регулировании в гражданском и арбитражном процессуальном праве: осуществляя гражданское судопроизводство, суды общей юрисдикции и арбитражные суды устанавливают в особом производстве схожие юридические факты на основании практически тождественных процессуальных правил. Однородность правовой регламентации этого института в процессуальных отраслях уже была подробно освещена нами выше и, на наш взгляд, позволяет понимать институт установления юридических фактов как особый юридический режим для гражданского и арбитражного процесса и говорить о межотраслевом характере рассматриваемого института. Кроме того, как уже было отмечено, межотраслевой характер института установления юридических фактов вытекает не только из конкретной общности правил рассмотрения данной категории дел в гражданском и арбитражном процессе, но и из абстрактного единства гражданской и арбитражной процессуальной формы. Однако анализ материального права позволяет отметить, что нормы об установлении юридических фактов содержатся и в его отраслях. Во-первых, именно нормы материального права закрепляют те факты, которые могут быть установлены в порядке особого производства. Гражданский и Арбитражный процессуальные кодексы, в свою очередь, лишь регулируют процедуру их установления. Во-вторых, в ряде случаев материально-правовые нормы предоставляют возможность установления юридических фактов различным административным органам. Так, например, действующее законодательство связывает целый ряд юридических последствий с фактом нахождения на иждивении. В частности, в качестве его юридических последствий выступают право на наследование (ст. 1148, 1149 ГК РФ), право на получение пенсии. Факт нахождения на иждивении может устанавливаться как в судебном, так и в административном порядке. В случае если установление факта нахождения на иждивении необходимо, например, для назначения трудовой пенсии по случаю потери кормильца (ст. 9 Федерального закона от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" <1>), то он устанавливается территориальным органом Пенсионного фонда Российской Федерации по месту жительства лица, имеющего право на пенсию, на основании справок жилищных органов или органов местного самоуправления, справок о доходах всех членов семьи и иных документов, содержащих требуемые сведения (Постановление Министерства труда и социального развития Российской Федерации N 17 и Пенсионного фонда Российской Федерации от 27 февраля 2002 г. N 19пб "Об утверждении Правил обращения за пенсией, назначения пенсии и перерасчета размера пенсии, перехода с одной пенсии на другую..." <2>; Постановление Министерства труда и социального развития Российской Федерации N 16 и Пенсионного фонда Российской Федерации N 19па от 27 февраля 2002 г. "Об утверждении Перечня документов, необходимых для установления трудовой пенсии и пенсии по государственному пенсионному обеспечению..." <3>). Лишь в случае отсутствия соответствующих документов факт нахождения на иждивении будет устанавливаться в судебном порядке. -------------------------------<1> Федеральный закон от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" // Российская газета. 2001. 20 дек. <2> Постановление Министерства труда и социального развития Российской Федерации N 17 и Пенсионного фонда Российской Федерации N 19пб от 27 февраля 2002 г. "Об утверждении Правил обращения за пенсией, назначения пенсии и перерасчета размера пенсии, перехода с одной пенсии на другую в соответствии с Федеральными законами "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" // Российская газета. 2002. 5 июня. <3> Постановление Министерства труда и социального развития Российской Федерации N 16 и Пенсионного фонда Российской Федерации N 19па от 27 февраля 2002 г. "Об утверждении Перечня документов, необходимых для установления трудовой пенсии и пенсии по государственному пенсионному обеспечению в соответствии с Федеральными законами "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" // Российская газета. 2002. 5 июня.

33

Ряд норм об установлении юридических фактов присутствует и в трудовом праве. Так, например, работодатель устанавливает факт несчастного случая на производстве (ст. 227 - 231 ТК РФ <1>), факт причинения материального ущерба действиями работника (ст. 246, 247 ТК РФ). -------------------------------<1> Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ // Российская газета. 2001. 31 дек. В соответствии с Основами законодательства Российской Федерации о нотариате <1> достаточно широкими полномочиями по установлению юридических фактов обладают нотариусы. В частности, при выдаче свидетельства о праве на наследство по закону нотариус устанавливает факт родственных отношений. Установление данных фактов подведомственно суду также лишь при отсутствии соответствующих документов, подтверждающих родственные отношения. Нотариусам также подведомственны дела об установлении таких специфических фактов, как факт нахождения гражданина в живых и факт нахождения гражданина в определенном месте (пп. 7, 8 ст. 35 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате). Кроме того, нотариусам подведомственны дела об установлении факта принятия наследства в случае пропуска 6месячного срока обращения с соответствующим заявлением при условии согласия остальных наследников, принявших наследство (ст. 1155 ГК РФ, ст. 71 Основ законодательства о нотариате). -------------------------------<1> Основы законодательства Российской Федерации о нотариате (утв. ВС РФ 11 февраля 1993 г. N 4462-1) // Российская газета. 1993. 13 марта. Полномочиями по установлению юридических фактов обладают и органы загса, устанавливающие, в частности, факты рождения и смерти лица и т.д. Таким образом, в административном, гражданском, трудовом и некоторых других отраслях права материального содержится целый ряд норм, регулирующих порядок установления юридических фактов административными органами. Более того, как уже было отмечено, действующее процессуальное законодательство допускает их установление в судебном порядке лишь при условии невозможности применения административного порядка. Следовательно, по общему правилу установление юридических фактов относится именно к компетенции административных органов. Однако в случае отсутствия такой возможности соответствующие полномочия передаются суду, который в данном случае занимается не вполне свойственной ему деятельностью: не выполняет свою обычную роль арбитра, а играет роль устанавливающего, констатирующего органа. Таким образом, наличие в отраслях материального права норм, регулирующих установление юридических фактов, создает предпосылки для понимания института установления юридических фактов как межотраслевого материально-процессуального. Комплексными общеправовыми институтами в литературе принято называть те, которые содержат в себе нормы не одной, а нескольких отраслей права. Так, например, называя доказательственное право комплексным общеправовым институтом, И.В. Решетникова обосновывает это тем, что общие нормы данного института носят процессуальный характер и содержатся в общих частях ГПК РФ, АПК РФ и УПК РФ. Специальные же нормы содержатся не только в Особенных частях процессуальных Кодексов, но и в отраслях материального права. Такой "конгломерат норм из разных отраслей права", по ее мнению, свидетельствует о комплексном характере доказательственного права и позволяет называть его комплексным правовым институтом <1>. -------------------------------<1> Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. М., 2000. С. 18 - 19, 21 - 23. На вопрос о наличии данных черт в правовом регулировании института установления юридических фактов сложно дать однозначный ответ, хотя для ряда других институтов особого производства данный вывод может быть сделан без каких-либо сомнений. Очевиден комплексный общеправовой характер такого института особого производства как рассмотрение дел о признании гражданина безвестно отсутствующим или объявлении гражданина умершим, поскольку действия суда при разрешении данной категории дел подчиняются не только нормам главы 30 ГПК РФ, но и правилам ст. 42 - 46 ГК РФ. Аналогичные выводы распространяются на такие институты особого производства, как рассмотрение дел об ограничении дееспособности гражданина и признание его недееспособным (глава 31 ГПК РФ), объявление несовершеннолетнего полностью дееспособным (глава 32 ГПК РФ) и др. Указанные черты присущи и некоторым видам устанавливаемых в порядке особого производства юридических фактов. Вряд ли можно установить факт родственных отношений вне зависимости от норм семейного законодательства, закрепляющих само понятие данного термина

34

ст. 2 СК РФ. Невозможно установление факта принятия наследства и места открытия наследства в отрыве от норм ст. 1115, 1155 ГК РФ. Вместе с тем применение подобного широкого подхода может привести к преждевременным выводам о комплексном характере и многих других процессуальных институтов, поскольку разрешение любого гражданского дела происходит с применением и на основе норм права материального. В связи с этим интересным представляется подход к пониманию комплексных правовых институтов, предложенный И.Г. Медведевым. Исследуя вопрос о месте доказательственного права в российской и французской правовых системах, автор приходит к выводу, что при разрешении вопроса о правовой природе правил о доказательствах следует исходить из функций этих норм. Если нормы влияют не только на технологию, процедуру доказывания, но и устанавливают последствия событий, существенные характеристики самого материального правоотношения, то можно полагать, что это материальноправовые нормы. Таким образом, И.Г. Медведев предлагает при определении природы нормы права исходить не из ее места в системе права и тем более в системе законодательства, а учитывать ее правовое действие на правоотношение. Применительно к нормам о доказательствах автор делает вывод о том, что последствия норм о доказательствах, расположенных в нормах материального права (например, правило о последствиях несоблюдения простой письменной формы сделки), могут одновременно возникать и в сфере доказательственной деятельности, и в нормальных условиях гражданского оборота <1>. -------------------------------<1> Медведев И.Г. Письменные доказательства в гражданском процессе России и Франции: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. С. 28 - 35. Применяя данные положения при исследовании норм об установлении юридических фактов, можно сделать вывод о том, что большинство норм материального права действительно имеют двойной эффект. С одной стороны, они влияют на материальные правоотношения, устанавливая правовые последствия установления того или иного факта. С другой стороны, эти нормы во многом регулируют саму процедуру установления данных фактов, в частности определяют подведомственность дел об установлении юридических фактов, круг заинтересованных лиц, предмет доказывания по делу. Следовательно, институт установления юридических фактов можно назвать комплексным общеправовым институтом. Обобщая изложенное, можно сделать следующие выводы: 1. Совокупность материальных и процессуальных норм, регулирующих установление юридических фактов судами и иными юрисдикционными органами, представляет собой самостоятельный правовой институт, поскольку отвечает двум общепринятым критериям самостоятельности правовых институтов <1>: -------------------------------<1> См.: Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Вып. I. Свердловск, 1963. С. 214; Якушев В.С. О понятии правового института // Правоведение. 1970. N 6. 1.1. Характеризуется наличием специфической системы норм, находящихся между собой в неразрывной системной связи. 1.2. Регулирует конкретный вид правоотношений - отношений по установлению фактов, имеющих юридическое значение. Кроме того, самостоятельность рассматриваемого института подтверждается и определенной спецификой иных его элементов, в частности метода и основных принципов правового регулирования. Полагаем, что индивидуальность метода регулирования проявляется в сочетании императивного и диспозитивного регулирования, что обусловлено наличием норм рассматриваемого института как в отраслях процессуального права, которым свойственная диспозитивность, так и в административном праве, отличающемся императивным методом регулирования. Что касается принципов правового регулирования института установления юридических фактов, то для них также характерны определенные особенности. Во-первых, в правовом регулировании данного института преобладают межотраслевые принципы, а именно принцип непосредственности, сочетания устности и письменности судебного разбирательства и др. Вовторых, многие принципы гражданского и арбитражного процессуального права проявляются в правовом регулировании рассматриваемого института в усеченном виде. В частности, ограничено действие принципов диспозитивности и состязательности, процессуального равенства и равноправия сторон.

35

2. Институт установления фактов, имеющих юридическое значение, - это комплексный общеправовой институт, существующий, с одной стороны, на стыке смежных процессуальных отраслей права, а с другой - на стыке права процессуального и материального; институт, сочетающий в себе нормы сугубо процессуальные и нормы, обладающие правовым воздействием на материальные правоотношения. Представляется, что такое понимание института установления фактов, имеющих юридическое значение, приведет к совершенствованию гражданского и арбитражного процессуального права, поскольку даст возможность для применения аналогии права, а в дальнейшем подготовит почву для окончательной унификации законодательства в этой области. Глава II. ПРОИЗВОДСТВО ПО УСТАНОВЛЕНИЮ ФАКТОВ, ИМЕЮЩИХ ЮРИДИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ, В ГРАЖДАНСКОМ ПРОЦЕССЕ В рамках данной главы рассматриваются те особенности, которые характерны для конкретных видов юридических фактов, устанавливаемых в порядке особого производства судами общей юрисдикции, то есть в гражданском процессе. Известно, что ч. 2 ст. 264 ГПК РФ содержит открытый перечень юридических фактов, которые могут быть установлены судом в рамках особого производства. Остановимся на каждом из них в отдельности. § 1. Установление факта родственных отношений Дела об установлении факта родственных отношений, как и большинство дел особого производства, могут быть подведомственны как административным органам, так и судам общей юрисдикции. Критерием разграничения подведомственности в данном случае выступает спорность либо бесспорность права. При наличии у заявителя документов, безусловно подтверждающих родственные отношения, установление юридического факта будет произведено компетентным административным органом: отделением Пенсионного фонда при реализации права на пенсию в связи со смертью кормильца; нотариусом при получении наследства и т.д. Если же необходимые документы у заявителя отсутствуют, а также у него нет возможности их получения или восстановления, дело становится подведомственным суду. Говоря о субъектном составе данной категории дел, следует отметить, что действующее законодательство не содержит единого определения понятия "родственные отношения". Вместе с тем родство, бесспорно, занимает одно из главных мест в системе юридических фактов, поскольку оно является основанием возникновения большей части семейных правоотношений и, более того, нормы гражданского, трудового, жилищного и даже уголовного права связывают с ним определенные юридические последствия. Словари русского языка определяют родство как "кровную связь между людьми" <1>, "связь между людьми, основанную на происхождении одного лица от другого или разных лиц от общего предка, а также на брачных семейных отношениях" <2>. -------------------------------<1> Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. М., 1989. <2> Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1987. Что касается нормативно-правовых определений, то поскольку для большинства правоотношений значение имеет близкая степень родства, то наиболее часто они сопряжены с понятием "члены семьи", но не "родственники". Так, ст. 2 СК РФ <1> устанавливает, что членами семьи являются супруги, родители и дети (усыновители, усыновленные). -------------------------------<1> Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. N 223-ФЗ // Российская газета. 1996. 27 янв. Статья 281 ГПК РФ устанавливает, что членами семьи гражданина являются его близкие родственники, то есть родители, дети, братья и сестры. Жилищное законодательство основывается на более широком понимании термина "член семьи". Так, ст. 69 ЖК РФ <1> изначально закрепляет, что членами семьи нанимателя жилого помещения, безусловно, являются проживающие совместно с ним супруг, дети и родители. Однако в силу специфики жилищных правоотношений членами семьи также могут быть признаны и другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы, а в исключительных случаях и иные лица при условии ведения общего хозяйства. --------------------------------

36

<1> Жилищный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. N 188-ФЗ // Российская газета. 2005. 12 янв. Таким образом, в российском праве по общему правилу под членами семьи принято понимать супругов, детей и родителей. Что касается родственников, то, несмотря на отсутствие прямого легального определения данного понятия, основные его критерии все же закреплены законодательно. Изначально термин "родственники" упоминается в Конституции РФ, ст. 51 которой устанавливает своего рода свидетельский иммунитет: "Никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом". Во исполнение данной основополагающей нормы ст. 5 Уголовно-процессуального кодекса РФ <1> расшифровывает понятия "родственники" и "близкие родственники". Так, близкие родственники - это супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки. Родственники - все иные лица, за исключением близких родственников, состоящие в родстве. -------------------------------<1> Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ // Российская газета. 2001. 22 дек. Исходя из этого, в юридической науке под родством обычно понимают кровную связь лиц по прямой восходящей или нисходящей линии, происходящих одно от другого или от общего предка. Такое понимание родства основано на факте происхождения, то есть факте биологического порядка. Вместе с тем в литературе высказывается точка зрения, что отношения родителей и детей могут создаваться без общности крови, например при усыновлении. Критикуя изложенный подход, В.И. Данилин и С.И. Реутов полагают, что порождаемую усыновлением связь нельзя расценивать как родство, поскольку в его основе не лежит биологическая (кровная) связь лиц. Законодательство лишь приравнивает правовые отношения, возникающие вследствие усыновления, к отношениям родства, но не отождествляет их <1>. Соглашаясь с выдвинутыми аргументами, полагаем, что установление факта родственных отношений между усыновителями и усыновленными возможно в порядке п. 10 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ, то есть как иного факта, имеющего юридическое значение. -------------------------------<1> Данилин В.И., Реутов С.И. Юридические факты в советском семейном праве. Свердловск, 1989. С. 118. Отсутствие легального определения понятий семьи, родства привело к распространению тезиса В.С. Толстого, полагавшего, что "едва ли не в каждой из отраслей права термин "семья" имеет свое особое значение, которое отвечает потребностям регулирования данной области общественных отношений" <1>. Изложенная точка зрения, вероятно, основана на том, что в различных отраслях законодательства состав семьи, круг родственников действительно определяются по-разному. Однако вряд ли данный факт означает наличие самостоятельного понятия семьи в различных отраслях права. Е.М. Ворожейкин справедливо отмечал, что "не может быть несколько определений понятия семьи в праве для разных отраслей, а оно должно быть единым" <2>. Присоединяясь к нему, Р.П. Мананкова добавляла, что "единым это понятие должно быть не только в праве, но и во всех остальных науках, предметом изучения которых является семья" <3>. -------------------------------<1> Толстой В.С. Понятие семьи в советском праве // Советская юстиция. 1969. N 19. <2> Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения // Советское семейное право. М., 1974. С. 33. <3> Мананкова Р.П. Правовой статус членов семьи по советскому законодательству. Томск, 1991. С. 37. Предложенный подход представляется более последовательным. Изучение судебной практики позволяет отметить наличие целого ряда ошибок, вытекающих из необоснованного признания или непризнания гражданина членом семьи, родственником, и в связи с этим признания или непризнания за ним определенных прав и обязанностей. Это приводит к выводу о необходимости закрепления в действующем законодательстве единого юридического понятия семьи и родства. Наличие такого понятия, однако, не исключает наличия определенных несоответствий в перечнях членов семьи и родственников, существующих в действующих кодексах, поскольку данные различия с необходимостью вытекают из специфики регулируемых правоотношений.

37

Исходя из изложенного, можно сделать вывод о том, что особенности установления факта родственных отношений находятся в непосредственной зависимости от цели установления искомого факта: круг лиц, факт родственных отношений которых может быть установлен, зависит от того, в какой отрасли права данное родство влечет юридические последствия. 1. Установление факта родственных отношений для реализации права на представление содержания. В указанном контексте необходимость установления факта родственных отношений может возникнуть в двух основных случаях: в целях получения алиментов, т.е. прижизненного содержания, а также в случаях получения содержания в связи со смертью кормильца. При установлении факта родственных отношений для получения алиментов необходимо, чтобы заявитель и заинтересованное лицо находились в степени родства, допускаемой действующим семейным законодательством (ст. 80, 85, 87, 89, 90, 93 - 97 Семейного кодекса РФ). Необходимо также отметить, что в большинстве случаев искомый юридический факт устанавливается в рамках искового производства при разрешении искового требования об уплате алиментов. Что касается установления факта родственных отношений в рамках пенсионного законодательства, то в этой связи интересной представляется точка зрения, изложенная Е.И. Астраханом. Автор, отмечая, что терминология пенсионного законодательства не вполне четко выражена (в одних нормах идет речь о назначении пенсий семьям, в других - членам семей), пришел к выводу, что семья представляет собой самостоятельный субъект права на пенсию по случаю потери кормильца. Среди его основных аргументов приводится тот факт, что на всех членов семьи назначается одна общая пенсия <1>. Данная позиция представляется не вполне обоснованной, поскольку пенсия, получаемая семьей, представляет собой лишь совокупность пенсий тех членов этой семьи, которые имеют право на ее получение. Кроме того, как справедливо отмечает Р.П. Мананкова, каждый из членов семьи может потребовать выплаты пенсии ему отдельно <2>. -------------------------------<1> Астрахан Е.И. Некоторые вопросы пенсионного правотворчества по советскому трудовому праву // Ученые записки ВИЮН. 1962. Вып. 14. С. 156 - 157. <2> Мананкова Р.П. Правовой статус членов семьи по советскому законодательству. Томск, 1991. С. 109. Вне зависимости от изложенной дискуссии правом на получение пенсии в связи со смертью кормильца по действующему пенсионному законодательству обладают нетрудоспособные члены семьи умершего, состоявшие на его иждивении <1>. Соответственно, для наличия права на пенсионное обеспечение наибольшую актуальность имеет установление факта нахождения на иждивении, а не факта родственных отношений как таковых. -------------------------------<1> Федеральный закон от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" // Российская газета. 2001. 20 дек. 2. Установление факта родственных отношений в целях получения наследства. Данная цель установления факта родственных отношений наиболее часто на практике вызывает необходимость его установления. Нельзя не отметить, что за последнее десятилетие круг родственников, имеющих право на наследство, значительно расширился, что привело к учащению случаев обращения в суд для установления факта родственных отношений. Согласно ст. 1142 - 1145 ГК РФ, правом на наследство по закону обладают: а) супруг, дети, родители; б) братья, сестры, бабушки, дедушки; в) дяди и тети; г) прадедушки, прабабушки; д) двоюродные внучки, внуки, бабушки, дедушки; е) двоюродные правнуки, правнучки, племянники, племянницы, дяди, тети; ж) пасынки, падчерицы, отчим, мачеха. Таким образом, очевидно, что на сегодняшний день правом на получение наследства обладают родственники вплоть до пятой степени родства. Поскольку закон связывает наступление правовых последствий со столь отдаленными степенями родства, то необходимость установления факта родственных отношений в судебном порядке приобретает особую актуальность. Если для подтверждения первой степени родства достаточно представления свидетельства о рождении или о браке, то для более дальних родственников количество необходимых документов увеличивается пропорционально удаленности степени родства. Соответствующие документы у заявителей часто отсутствуют, что и порождает необходимость обращения в суд.

38

Следует помнить, что заявителем по данной категории дел может выступать только лицо, не исключенное из состава наследников в силу закона. Так, не могут требовать установления факта родственных отношений в целях получения наследства: родители, лишенные родительских прав; лица, которые своими незаконными действиями способствовали призванию их к наследованию, и др. 3. Установление факта родственных отношений в рамках жилищных правоотношений. Анализ действующего ЖК РФ позволяет сделать вывод, что для жилищного права наибольшее значение имеет не факт родственных отношений, а правовой статус члена семьи. В силу того, что ст. 69 ЖК РФ закрепляет равенство прав нанимателя и членов его семьи в пользовании занимаемым жилым посещением, наибольшее значение в судебной практике приобретает установление правового статуса члена семьи нанимателя. Вместе с тем поскольку данный юридический факт является необходимым элементом правового состава, обусловливающего возникновение права на жилье, то установление его в порядке особого производства не представляется возможным, поскольку неминуемо связано со спором о праве на жилье. В качестве заинтересованных лиц по данной категории дел независимо от цели установления факта должны привлекаться другие родственники, а в зависимости от цели финансовые органы либо органы, которым предстоит совершить определенные юридические действия после установления факта родственных отношений. Спорным в литературе является вопрос о том, возможно ли установление факта родственных отношений лишь в том случае, если заявителем указана строго определенная цель его установления (например, право на получение наследства, право на получение пенсии по случаю потери кормильца и т.д.), или же данный факт может быть установлен, несмотря на отсутствие такой цели. Верной представляется точка зрения, основанная на более широком понимании цели установления юридического факта. Как справедливо отмечал П.Ф. Елисейкин, при наличии неопределенности в правовом положении заинтересованному лицу неизвестно, может ли оно воспользоваться определенными правами. Соответственно, установление юридического факта может быть необходимо не для реализации конкретной цели, а для определения правового положения в целом, что не должно препятствовать рассмотрению данного дела в порядке особого производства. Важно лишь, чтобы устанавливаемый факт имел связь с определенным субъективным правом, в силу которой он приобретает юридическое значение <1>. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 14. Вероятно, возможность указания конкретной цели установления данного факта определенным образом зависит от степени родства. Как справедливо отмечают в литературе, состояние родства может быть как связанным, так и не иметь непосредственной связи с правоотношениями сторон. Более отдаленные степени родства обычно порождают меньшее количество правоотношений. А некоторые и вообще не порождают таковых, но могут впоследствии иметь определенное правовое значение, например учитываться при назначении опекуна, усыновлении и т.д. <1>. -------------------------------<1> Антокольская М.В. Семейное право: учебник для вузов. М., 2002. С. 88. В предмет доказывания по данной категории дел входит наличие кровной связи между заявителем и умершим. В ходе судебного разбирательства суду должны быть представлены следующие необходимые доказательства: 1. Доказательства, подтверждающие факт родственных отношений. К их числу относятся различные письменные документы: свидетельства органов загса, личная переписка и т.д. Однако могут быть использованы в качестве таковых и объяснения заявителя и заинтересованных лиц, свидетельские показания. Особенно внимательно к исследованию и оценке данной группы доказательств следует отнестись в том случае, если заинтересованные лица факт родственных отношений оспаривают. У них надлежит выяснить, что им известно об обстоятельствах дела, а также предложить им представить доказательства в обоснование своих возражений. Кроме того, необходимо установить, что оспаривание искомого юридического факта не связано со спором о праве. В противном случае заявление подлежит оставлению без рассмотрения. 2. Доказательства невозможности получения либо восстановления документов, подтверждающих факт родственных отношений. Например, суду может быть представлена справка органов загса о несохранении архивных данных и др.

39

В случае удовлетворения требований заявителя резолютивная часть решения суда должна содержать четкое указание на то, родство каких именно лиц установлено и какова степень их родства. Реализация решения суда не требует совершения каких-либо самостоятельных действий. Решение используется заявителем непосредственно для подтверждения факта родственных отношений в компетентных государственных и иных административных органах. § 2. Установление факта нахождения на иждивении Сам по себе факт нахождения на иждивении не подлежит какой-либо регистрации, что порождает необходимость его специального установления. В большинстве случаев дела об установлении фактов иждивения подведомственны суду. Несмотря на то, что нахождение на иждивении может подтверждаться органами социального обеспечения, районной администрацией по месту жительства заявителя, нередко соответствующие органы не располагают достаточной информацией, что влечет необходимость обращения в суд. Известно, что ст. 267 ГПК РФ в качестве обязательного условия обращения в суд с заявлением об установлении юридического факта в порядке особого производства предусматривает необходимость указания конкретной цели, для которой заявителю необходимо установить искомый факт. Следует отметить, что применительно к делам об установлении факта нахождения на иждивении данное правило приобретает особенно важное значение. Это обусловлено тем, что понятие иждивения как факта, имеющего юридическое значение, в каждой из отраслей российского законодательства имеет свои принципиальные особенности. Соответственно, именно цель установления данного факта во многом определяет предмет доказывания и круг необходимых доказательств, а также влияет на круг заинтересованных лиц, привлекаемых к участию в деле. Анализ судебной практики показывает, что установление факта нахождения на иждивении может отвечать одной из трех целей. Это может быть необходимо для получения наследства, для назначения пенсии в связи со смертью кормильца либо для возмещения вреда в связи со смертью кормильца. Остановимся на критериях определения иждивения в каждой из этих ситуаций. I. Установление факта нахождения на иждивении в целях получения права на наследство. Критерии иждивения, определяющие данный юридический факт применительно к наследственным правоотношениям, закреплены действующим гражданским законодательством. В рамках действующего ГК РФ факт нахождения на иждивении может являться основанием для следующих видов наследственных правоотношений: 1. Факт нахождения на иждивении наследодателя граждан, относящихся к наследникам по закону, влечет призвание их к наследованию наравне с наследниками той очереди, которая призывается к наследованию, независимо от того, относятся ли они к наследникам этой очереди. Согласно правилам ч. 1 ст. 1148 ГК РФ, при установлении факта нахождения на иждивении в отношении граждан, входящих в круг наследников по закону, в предмет доказывания будут входить следующие обстоятельства: а) иждивенец должен быть нетрудоспособным ко дню смерти наследодателя; б) иждивенец должен находиться на иждивении наследодателя не менее года до дня его смерти. Родственные отношения и факт совместного проживания в данном случае значения не имеют. Важно, чтобы материальная помощь наследодателя была единственным или основным источником средств к существованию наследника. Также необходимо, чтобы оказываемая помощь носила не эпизодический, а регулярный характер. 2. Факт нахождения на иждивении наследодателя граждан, не входящих в круг наследников по закону, также влечет призвание их к наследованию наравне с наследниками той очереди, которая призывается к наследованию. Однако для определения иждивения закон добавляет дополнительный критерий. Помимо двух вышеуказанных критериев, суду необходимо установить факт совместного проживания наследодателя и иждивенца (ч. 2 ст. 1148 ГК РФ). Таким образом, при установлении факта нахождения на иждивении наследодателя гражданина, не относящегося к наследникам по закону, в предмет доказывания по делу будут входить следующие обстоятельства: а) факт нетрудоспособности заявителя ко дню открытия наследства; б) факт нахождения заявителя на иждивении наследодателя не менее года до дня его смерти; в) факт проживания заявителя совместно с наследодателем. 3. Кроме того, согласно ст. 1149 ГК РФ, нетрудоспособные иждивенцы наследодателя наследуют независимо от содержания завещания не менее половины доли, которая причиталась бы каждому из них при наследовании по закону (обязательная доля). При этом критерии

40

установления факта иждивения определяются соответственно ч. 1 и 2 ст. 1148 в зависимости от того, относится ли иждивенец к кругу наследников по закону. Законодательство не дает однозначного ответа на вопрос о сроке нахождения на иждивении, не оговаривая, является ли обязательным условием иждивения нахождение на содержании наследодателя в течение года, непосредственно предшествовавшего его смерти, либо этот период может иметь место за определенное время до его смерти. Также вызывает вопросы возможность нахождения на иждивении не в течение года подряд, а в том случае, если этот срок исчислялся частями, например два раза по полгода. Представляется, что поскольку действующее законодательство не содержит прямых ограничений на этот счет, указанные детали не должны влиять на решение вопроса о нахождении лица на иждивении умершего. II. Установление факта нахождения на иждивении в целях получения трудовой пенсии по случаю потери кормильца. При установлении факта нахождения на иждивении для назначения пенсии необходимо учитывать, что право на пенсию в связи со смертью кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умершего, состоявшие на его иждивении <1>. То есть срок нахождения на иждивении (в отличие от наследственных правоотношений) и факт совместного проживания в данном случае правового значения не имеют. -------------------------------<1> Федеральный закон от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" // Российская газета. 2001. 20 дек. Критерием определения иждивения служит нетрудоспособность. Кроме того, иждивенец должен быть членом семьи умершего. Ряд вопросов возникает при определении термина "член семьи" применительно к данным правоотношениям. Если в соответствии со ст. 2 СК РФ членами семьи признаются супруги, родители и дети, то действующее жилищное законодательство (ст. 69 ЖК РФ) допускает возможность признания членами семьи и других родственников, нетрудоспособных иждивенцев в случае, если они проживают совместно с нанимателем и ведут с ним общее хозяйство. Более того, в исключительных случаях в судебном порядке членами семьи могут быть признаны и другие родственники. Представляется, что для установления факта нахождения на иждивении в целях назначения пенсии более приемлемо широкое понимание термина "член семьи", вытекающее из норм ЖК РФ. Узкое его толкование, основанное на семейном законодательстве, повлечет неминуемое ущемление прав граждан, находившихся на иждивении умершего, но не являвшихся его супругом, ребенком или родителем. Принципиальное значение имеет также характер и размер предоставляемого содержания. Так, п. 3 ст. 9 ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" прямо устанавливает, что члены семьи умершего признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании либо получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию. Исключение составляют несовершеннолетние дети, иждивение которых презюмируется и специальных доказательств не требует. Следует отметить, что наличие у предполагаемого иждивенца самостоятельных доходов само по себе не исключает установления факта нахождения на иждивении. В данном случае суду необходимо установить, какой источник средств к существованию являлся для заявителя постоянным и основным. III. Установление факта нахождения на иждивении в целях возмещения вреда. При установлении факта нахождения на иждивении для возмещения вреда значение имеет уже только сам факт иждивения, вне зависимости от наличия родственных отношений между иждивенцем и кормильцем, а также срока нахождения на иждивении <1>. -------------------------------<1> Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" // Российская газета. 1998. 12 авг. Круг заинтересованных лиц, привлекаемых к участию в деле, как уже было отмечено, также зависит от цели установления юридического факта. При получении наследства в качестве заинтересованных лиц должны быть привлечены наследники умершего, а при их отсутствии государство в лице местных подразделений Инспекции Федеральной налоговой службы. При оформлении пенсии к числу заинтересованных лиц относятся лица, имеющие право на получение пенсии по случаю потери кормильца, а также органы социального обеспечения. Наиболее часто в качестве доказательств факта нахождения на иждивении в судебном заседании исследуются решения суда о взыскании алиментов, квитанции денежных переводов, частная переписка и т.д. В случае если в рамках рассмотрения дела возникнет спор о праве, заявление об установлении факта нахождения на иждивении должно быть оставлено без рассмотрения.

41

Одновременно заявителю должна быть разъяснена возможность обращения в суд с иском о признании права на наследство либо о признании права на получении пенсии в связи со смертью кормильца. Резолютивная часть решения суда должна содержать полные данные как иждивенца, так и умершего лица, предоставлявшего содержание, а также указание на период иждивения. Реализация указанного решения производится заявителем путем его представления в компетентный орган в зависимости от цели установления факта нахождения на иждивении в целях подтверждения установленного судом факта и дальнейшего оформления права на наследство, на пенсию и т.д. При этом представляется, что, поскольку критерии определения иждивения дифференцированы в различных отраслях права, решение об установлении факта нахождения на иждивении может быть использовано заявителем исключительно в тех целях, которые были заявлены им в ходе судебного разбирательства. Вместе с тем резолютивная часть решения суда не содержит сведений о цели установления юридического факта. В связи с этим представляется необходимым рекомендовать компетентным органам внимательно изучать описательномотивировочную часть решения с целью разрешения вопроса о возможности использовать предъявленное решение для подтверждения факта нахождения на иждивении в каждом конкретном случае. § 3. Установление факта регистрации рождения, усыновления (удочерения), брака, расторжения брака, смерти Регистрация актов гражданского состояния производится в РФ специальными органами записи актов гражданского состояния. Регистрация акта гражданского состояния заключается в том, что сведения об этом акте вносятся в книгу регистрации актов гражданского состояния. Все составленные органами загса книги записи актов гражданского состояния подлежат обязательному хранению в архиве соответствующего отдела органа загса, причем действующим законодательством не предусмотрен какой-либо предельный срок их хранения. Однако по истечении 75 лет соответствующие книги регистрации актов гражданского состояния передаются на хранение в государственный архив. Вместе с тем на практике приходится часто сталкиваться с проблемой утраты соответствующих записей и необходимостью их восстановления. В соответствии с п. 1 ст. 74 Федерального закона от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ "Об актах гражданского состояния" <1> восстановление утраченных записей производится органами загса на основании вступившего в законную силу решения суда. При этом п. 2 ст. 74 ФЗ N 143-ФЗ устанавливает, что основанием для обращения в суд с заявлением об установлении факта государственной регистрации акта гражданского состояния является сообщение органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, в компетенцию которого входит организация деятельности по государственной регистрации актов гражданского состояния и на территории которого была произведена государственная регистрация акта гражданского состояния, об отсутствии первичной или восстановленной записи акта гражданского состояния. Согласно п. 3 ст. 74 ФЗ N 143-ФЗ, запись акта гражданского состояния может быть восстановлена по поступлении в орган записи актов гражданского состояния вступившего в законную силу решения суда об установлении факта государственной регистрации акта гражданского состояния. -------------------------------<1> Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ "Об актах гражданского состояния" // Российская газета. 1997. 20 нояб. Существенной особенностью данной категории дел является то, что при их рассмотрении суды устанавливают не сами факты рождения, усыновления и т.д., а именно факты их государственной регистрации органами загса, то есть суд устанавливает не непосредственно юридический, но доказательственный факт. В связи с этим особенно важно неукоснительное соблюдение положений ст. 265, 267 ГПК РФ, возлагающей на заявителя обязанность по представлению письменных доказательств невозможности восстановления утраченных документов - соответствующей справки загса о невозможности выдачи дубликата свидетельства ввиду утраты архивов. Вместе с тем возможна ситуация, когда архив сохранился, однако сведения о государственной регистрации акта гражданского состояния в нем отсутствуют. Д.М. Чечот отмечал, что справка загса об отсутствии самой записи при наличии актовых книг является основанием для отказа в приеме заявления об установления юридического факта <1>. Представляется, что в свете действующего законодательства подобный отказ невозможен. Заявление должно быть принято к производству, однако в установлении искомого факта заявителю необходимо отказать. --------------------------------

42

<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 83. Таким образом, по общему правилу регистрация актов гражданского состояния производится административными органами. В случае же утраты соответствующей записи акта гражданского состояния в отношении дел об их восстановлении установлена исключительная судебная подведомственность. Субъектом обращения в суд по данной категории дел выступают те лица, запись о том или ином акте гражданского состояния которых утрачена. Исключение составляют дела об установлении факта регистрации смерти, где в качестве заявителя выступают родственники умершего. В качестве заинтересованного лица к участию в деле суды в большинстве случаев привлекают соответствующий территориальный орган загса. Вероятно, подобный подход основан на том, что при удовлетворении требований заявителя именно на органы загса будет возложена обязанность по последующему восстановлению утраченной записи. Вместе с тем в рамках главы первой автором уже была доказана неправомерность указанной позиции судов, поскольку регистрирующие органы не обладают материально-правовой заинтересованностью в исходе дела. Таким образом, полагаем, что статусом заинтересованного лица должны обладать субъекты соответствующих материально-правовых отношений: супруг или бывший супруг заявителя по делам об установлении факта регистрации брака или регистрации расторжения брака; родители, братья и сестры по делам об установлении факта регистрации рождения; усыновители по делам об установлении факта регистрации усыновления. По общему правилу при обращении в суд заявителю необходимо указать цель установления искомого факта. Применительно к делам об установлении фактов регистрации актов гражданского состояния это правило имеет определенные особенности. В литературе отмечают, что факты регистрации рождения, усыновления, смерти могут быть установлены судом безотносительно к целям, преследуемым установлением этих фактов, так как их установление само по себе имеет юридический интерес заявителя <1>. Представляется, что здесь также возможно проведение некоторой аналогии с широким понимании цели установления юридического факта, предложенным П.Ф. Елисейкиным. Следовательно, указание конкретной цели установления искомого факта не должно являться обязательным условием установления искомого факта. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 83. В предмет доказывания по данной категории дел входят следующие обстоятельства: 1. Непосредственно сам факт регистрации того или иного акта гражданского состояния. В его подтверждение суду могут быть представлены какие-либо документы, содержащие указание на устанавливаемый факт (например, сохранившиеся копии свидетельств органов загса, заполненные когда-либо анкеты с указанием реквизитов свидетельства о браке, копии решения суда о расторжении брака, на основании которого была произведена соответствующая запись, и др.). Кроме того, в подтверждение заявленных требований заявитель может дать собственные объяснения, сослаться на свидетельские показания. 2. Факт отсутствия первичной или восстановленной архивной записи о регистрации акта гражданского состояния в связи с утратой архива. Как уже было отмечено, данный факт должен быть подтвержден соответствующей справкой органов загса. Указанный документ относится к необходимым доказательствам. При его отсутствии производство по делу должно быть прекращено на основании специальной нормы ст. 265 ГПК РФ. В ходе судебного разбирательства суду надлежит принять все возможные меры к установлению не только самого факта регистрации акта гражданского состояния, но и конкретного места и времени его регистрации. Резолютивная часть решения суда должна точно соответствовать формулировке п. 3 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ, например: "Установить факт регистрации брака между Ивановым Иваном Ивановичем и Ивановой (добрачная фамилия Петрова) Марией Александровной в г. Екатеринбурге в январе 1945 г.". Недопустимо в резолютивной части указание на то, что "Иванов и Иванова состоят в зарегистрированном браке" и т.д. В противном случае органы загса не будут иметь возможности исполнить решение суда и восстановить утраченную запись. Следует отметить, что решение суда об установлении факта регистрации акта гражданского состояния само по себе не заменяет документы, выдаваемые органами загса. Как уже было отмечено, на основании вынесенного решения органы загса восстанавливают утраченную запись акта гражданского состояния, после чего заинтересованному лицу может быть выдано соответствующее свидетельство. На практике возникает необходимость отграничения факта регистрации актов гражданского состояния от факта родственных отношений.

43

Так, С. обратился в Железнодорожный районный суд г. Екатеринбурга с заявлением об установлении факта регистрации его рождения. Целью установления данного факта являлось принятие наследства от матери. Судом было отказано в установлении искомого юридического факта. Определением Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда решение по делу отменено по процессуальным основаниям. При этом коллегия справедливо рекомендовала суду первой инстанции при повторном рассмотрении дела разъяснить заявителю право на подачу заявления об установлении родственных отношений, так как именно это непосредственно порождает для него юридические последствия - право на наследство <1>. -------------------------------<1> Дело N 2-1274 // Архив Железнодорожного районного суда г. Екатеринбурга за 2005 г. Представляется, что критерием разграничения в данном случае должны служить юридический характер факта и цель его установления, правовая связь устанавливаемого факта с желаемыми заявителем последствиями. Производство по делам об установлении факта регистрации акта гражданского состояния часто граничит с рассмотрением дел о внесении исправлений или изменений в записи актов гражданского состояния. При разграничении данных дел необходимо исходить из того, соответствовала ли действительности первоначальная запись акта гражданского состояния. Так, если заявитель ссылается на то, что в свидетельстве о рождении неверно указана дата его рождения, оснований для установления факта рождения нет. В данном случае заявителю необходимо разъяснить необходимость обращения в загс с просьбой о внесении изменений в актовую запись о его рождении. В случае отказа он может оспаривать подобный отказ в суд в порядке главы 36 ГПК РФ также в рамках особого производства. При рассмотрении дел об установлении факта регистрации брака следует помнить, что данный факт влечет юридические последствия лишь в том случае, если зарегистрированный брак не был расторгнут. Соответственно, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что брак был расторгнут, в установлении факта регистрации такого брака необходимо отказать. Что касается установления факта регистрации расторжения брака, то в судебной практике данная категория дел встречается редко. Полагаем, что установление подобного факта возможно в двух случаях: - для браков, расторгнутых непосредственно в органах загса; - для браков, расторгнутых судом до введения в действие СК РФ. Так, если брак был расторгнут до 1 марта 1996 г., то согласно ст. 40 КоБС РСФСР брак считался прекращенным только с момента регистрации расторжения брака в органах загса, но не с момента вынесения судебного решения. Соответственно, наступление правовых последствий связывалось именно с регистрацией расторжения брака. Вместе с тем по действующему семейному законодательству (п. 1 ст. 25 СК РФ) брак считается расторгнутым с момента вступления в законную силу решения суда о расторжении брака, независимо от регистрации данного решения в органах загса. Таким образом, в удовлетворении заявления об установлении факта регистрации расторжения брака, расторгнутого судом после 1 марта 1996 г., необходимо отказать в связи с неюридическим характером искомого факта. При установлении факта регистрации усыновления важное значение приобретает дата усыновления. В период действия Кодекса законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве (принятого ВЦИК 16 сентября 1918 г. и действовавшего до принятия Постановления ВЦИК, СНК РСФСР от 19 ноября 1926 г. "О введении в действие Кодекса законов о браке, семье и опеке") регистрация усыновления не производилась. § 4. Установление факта признания отцовства В соответствии с п. 1 ст. 48 СК РФ происхождение ребенка от матери (материнство) устанавливается на основании доказательств, подтверждающих рождение ребенка матерью в медицинском учреждении, а в случае рождения ребенка вне медицинского учреждения - на основании медицинских документов, свидетельских показаний и иных документов. Органы загса делают запись о матери в книге актов гражданского состояния по ее заявлению. Что касается происхождения ребенка от отца (отцовства), способ его установления зависит от различных обстоятельств. Анализ семейного законодательства позволяет сделать вывод, что разрешение данного вопроса может быть подведомственно как органам загса, так и судам. Очевидно, что критерием разграничения подведомственности служит спорность либо бесспорность права. Подведомственность органам загса установлена для дел об установлении отцовства в следующих случаях. 1. Установление отцовства на основании записи о браке.

44

Если ребенок родился от лиц, состоящих в браке между собой, а также в течение 300 дней с момента расторжения брака, признания брака недействительным или смерти супруга, отцом ребенка признается супруг (бывший супруг) матери, если не доказано иное. В данном случае отцовство удостоверяется в органах загса на основании записи о браке. 2. Установление отцовства на основании совместного заявления родителей либо на основании заявления отца. Если лицо не состояло в браке с матерью ребенка, то для установления отцовства необходимо, чтобы отец и мать ребенка обратились в органы загса с совместным заявлением об установлении отцовства. В случае, если мать ребенка умерла, признана недееспособной, лишена родительских прав или ее место нахождения неизвестно, для установления отцовства необходимо заявление отца ребенка и согласие органов опеки и попечительства. К исключительной компетенции суда общей юрисдикции дела об установлении отцовства будут относиться в следующих случаях. 1. В соответствии со ст. 49 СК РФ в случае рождения ребенка у родителей, не состоящих в браке между собой, и при отсутствии совместного заявления родителей или заявления отца ребенка отцовство устанавливается в судебном порядке по заявлению: а) одного из родителей; б) опекуна (попечителя); в) лица, на иждивении которого находится ребенок; г) самого ребенка по достижении совершеннолетия. 2. В соответствии с п. 1 ч. 3 ст. 48 СК РФ суд также вправе установить отцовство по заявлению лица, не состоящего в браке с матерью ребенка, в случаях, когда мать ребенка умерла, признана недееспособной, лишена родительских прав либо ее место нахождения неизвестно, если орган опеки и попечительства не дал согласия на установление отцовства этого лица в административном порядке только на основании его заявления. Указанные категории дел рассматриваются судом в рамках искового производства. 3. Системный анализ семейного и гражданско-процессуального законодательства позволяет сделать вывод, что к исключительной судебной подведомственности относятся дела, связанные с оспариванием отцовства, то есть исключение или изменение записи об отце ребенка возможно только на основании решения суда, независимо от согласия или несогласия сторон. Дела об оспаривании отцовства также рассматриваются в порядке искового производства, несмотря на то, что фактически в их основе не всегда лежит спор о праве. 4. Кроме того, в соответствии со ст. 50 СК РФ суд вправе установить факт признания отцовства в случае смерти лица, которое признавало себя отцом ребенка, но не состояло в браке с его матерью. Корреспондирующая с материальным правом норма присутствует и в действующем ГПК РФ. Так, согласно п. 4 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ, суд в порядке особого производства устанавливает факт признания отцовства. 5. По общему правилу в исковом порядке отцовство может быть установлено только в отношении живого лица. Затруднения возникают в том случае, если потенциальный отец ребенка в период рассмотрения дела умер, однако заявитель не располагает данными о том, что он когдалибо признавал себя отцом ребенка. Полагаем, что в данном случае возникает "необходимость в изменении вида производства" <1>: возможно установление факта отцовства в рамках п. 10 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ, то есть в рамках "других имеющих юридическое значение фактов". -------------------------------<1> Кострова Н.М. Теория и практика взаимодействия гражданского процессуального и семейного права. Ростов, 1988. С. 65. Установление данных юридических фактов имеет следующие особенности. Установление факта отцовства Статья 49 СК РФ определяет круг лиц, обладающих правом на возбуждение дела об установлении отцовства. К ним относятся мать ребенка, опекун или попечитель ребенка, лицо, на иждивении которого находится ребенок, а также сам ребенок по достижению им совершеннолетия. Полагаем, что именно эти субъекты будут обладать и правом на подачу заявления об установлении факта отцовства в особом производстве. При этом в качестве заинтересованных лиц должны быть привлечены близкие родственники умершего отца ребенка, поскольку установление искомого факта может повлечь возникновение взаимных прав и обязанностей между ними и ребенком. В частности, их правоотношения могут затрагивать сферу алиментных обязательств, наследственных правоотношений и др. Интересна позиция К.К. Червякова, который полагает, что по делам об установлении отцовства в особом производстве не следует требовать от заявителя ссылки на какую-либо специальную цель возбуждения дела, поскольку по делам данной категории всегда имеется

45

общая цель установления факта - внесение сведений об отце в актовую запись о рождении ребенка <1>. -------------------------------<1> Червяков К.К. Указ. соч. С. 17. Критикуя изложенную позицию, А.К. Кац и В.М. Кошкин строят свои аргументы на том, что отсутствие четко сформулированной цели лишает суд возможности привлечь в процесс всех заинтересованных по делу лиц. Так, в соответствии с указанной общей целью к участию в деле привлекаются только родственники умершего, интерес которых часто носит формальный характер. В зависимости же от конкретной цели в качестве заинтересованных лиц могут быть привлечены его наследники (при установлении факта отцовства в целях получения обязательной доли в наследственном имуществе) либо органы социального обеспечения (при установлении факта отцовства для оформления пенсии в связи со смертью кормильца) <1>. Указанная позиция нашла свое отражение и в судебной практике <2>. -------------------------------<1> Кац А.К., Кошкин В.М. Особенности рассмотрения судами дел, возникающих из брачносемейных отношений. Свердловск, 1982. С. 55. <2> См.: Определение Президиума Свердловского областного суда от 2 апреля 2003 г. по делу N 44-г-87 // Архив Свердловского областного суда. Не оспаривая предложенные тезисы, полагаем необходимым отметить, что в случае отсутствия у лица какой-либо конкретной цели установления искомого факта на момент обращения в суд в качестве таковой может быть указано и внесение сведений об отце в актовую запись о рождении ребенка. Конкретные правовые последствия могут возникнуть по прошествии определенного времени в связи с наступлением определенных юридических фактов. Соответственно, полагаем, что отсутствие конкретной цели не может послужить препятствием для установления факта отцовства, поскольку подобный подход будет ограничивать право лица на судебную защиту, гарантированное ст. 46 Конституции РФ. Как уже было отмечено, установление этого юридического факта представляет собой установление отцовства, но в отношении умершего лица. Соответственно, в предмет доказывания по данной категории дел входят все те обстоятельства, которые подлежали бы установлению при рассмотрении дела в исковом производстве. В этой связи необходимо учитывать разъяснения, данные Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении N 9 от 25 октября 1996 г. <1>. Верховный Суд РФ обратил внимание на то, что обстоятельства для установления отцовства в судебном порядке, предусмотренные ст. 49 СК РФ, существенно отличаются от тех, которые предусматривались ст. 48 Кодекса о браке и семье РСФСР. -------------------------------<1> Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 октября 1996 г. N 9 "О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов" // Российская газета. 1996. 5 нояб. Учитывая порядок введения в действие и порядок применения ст. 49 СК РФ, установленный п. 1 ст. 168 и п. 1 ст. 169 СК РФ, суд, решая вопрос о том, какой нормой следует руководствоваться при рассмотрении дела об установлении отцовства (ст. 49 СК РФ или ст. 48 КоБС РСФСР), должен исходить из даты рождения ребенка. Так, в отношении детей, родившихся после введения в действие Семейного кодекса РФ (т.е. 1 марта 1996 г. и после этой даты), суд, исходя из ст. 49 СК РФ, принимает во внимание любые доказательства, с достоверностью подтверждающие происхождение ребенка от конкретного лица. К таким доказательствам относятся любые фактические данные, установленные с использованием средств доказывания, перечисленных в ст. 49 ГПК РСФСР (ст. 55 действующего ГПК РФ). В отношении детей, родившихся до введения в действие Семейного кодекса РФ, т.е. до 1 марта 1996 г., суд, решая вопрос об отцовстве, должен руководствоваться п. 2 ст. 48 КоБС РСФСР, принимая во внимание: а) совместное проживание и ведение общего хозяйства матерью ребенка и ответчиком до рождения ребенка; б) совместное воспитание либо содержание ими ребенка; в) доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства. Таким образом, предмет доказывания по делам об установлении факта отцовства непосредственно зависит от даты рождения ребенка. В литературе отмечают, что, несмотря на принципиальное сходство дел об установлении отцовства и факта отцовства, при рассмотрении последних не могут быть исследованы такие

46

существенные доказательства, как объяснения ответчика и заключение судебно-медицинской экспертизы, когда объектом экспертизы является предполагаемый отец ребенка. Вместе с тем подобный подход противоречит ч. 1 ст. 55 ГПК РФ, допускающей использование любых средств доказывания. Судебной практике также известны некоторые случаи подтверждения факта отцовства биологической экспертизой. В частности, проведении экспертизы возможно, если родственники умершего согласны на его эксгумацию <1>. Кроме того, ученые говорят о некоторой ограниченности состязательности при рассмотрении данных дел, как и любых других дел особого производства, что обусловлено отсутствием ответчика. В связи с этим авторы полагают, что суд должен не ограничиваться представленными участниками процесса сведениями, а лично принимать участие в истребовании дополнительных доказательств <2>. -------------------------------<1> Архив Ревдинского городского суда за 2007 г. <2> Кац А.К., Кошкин В.М. Особенности рассмотрения судами дел, возникающих из брачносемейных отношений. Свердловск, 1982. С. 54. Резолютивная часть решения суда по делам об установлении факта отцовства должна содержать полные данные (фамилию, имя, отчество и дату рождения) как ребенка, так и лица, отцовство которого установлено. Решение суда об установлении факта отцовства влечет правовые последствия, тождественные решению об установлении отцовства в исковом производстве, - в запись о рождении ребенка вносятся новые сведения об отце. Установление факта признания отцовства Круг заявителей по делам об установлении факта признания отцовства действующим законодательством не предусмотрен. Полагаем, что для регулирования этого вопроса может быть применена по аналогии ст. 49 СК РФ, закрепляющая круг лиц, имеющих право на обращение в суд с иском об установлении отцовства. Соответственно, правом на обращение в суд будут обладать мать ребенка, его опекун или попечитель, лицо, на иждивении которого находится ребенок, а также сам ребенок по достижении им 18-летнего возраста. Так же, как и в исковом производстве, при установлении искомого факта в отношении ребенка, достигшего совершеннолетия, его согласие на установление отцовства является обязательным. Как и по делам об установлении факта отцовства, в качестве заинтересованных лиц должны быть привлечены близкие родственники предполагаемого отца ребенка. Интересно, что условия установления данного юридического факта и предмет доказывания по делу также непосредственно зависят от даты рождения ребенка. Установление факта признания отцовства в отношении детей, родившихся после 1 октября 1968 г. Поскольку с принятием Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье <1> гражданам, не состоявшим в браке между собой, было предоставлено право добровольно признавать отцовство через органы загса, в судебной практике и юридической литературе возникли споры о возможности установления факта отцовства в отношении детей, родившихся после введения в действие указанных Основ, в судебном порядке. Некоторое время суды придерживались практики, согласно которой заявление об установлении факта признания отцовства могло быть принято к производству только в случае смерти предполагаемого отца ребенка до введения в действие указанных Основ <2>. Теоретические сторонники подобного подхода обосновывали свою позицию тем, что если бы гражданин действительно признавал себя отцом ребенка, то при жизни он бы обратился в загс с соответствующим заявлением. Отсутствие подобного обращения, по их мнению, неопровержимо свидетельствует о непризнании отцовства и исключает возможность судебного установления факта признания отцовства <3>. Представляется, что данная позиция должна быть подвергнута критике. -------------------------------<1> Основы законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье, утвержденные Законом СССР от 27 июня 1968 г. // Ведомости ВС СССР. 1968. N 27. Ст. 241. <2> Обзор законодательства и судебной практики за IV квартал 1968 г. М., 1969. <3> Матерова М.Н. Дела об установлении отцовства и факта признания отцовства // Советская юстиция. 1969. N 12. Во-первых, ст. 3 Закона СССР от 27 июня 1968 г. "Об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье" <1> не содержит какого-либо указания на дату смерти предполагаемого отца ребенка как на необходимое условие установления факта признания отцовства. Во-вторых, Основы не оговаривают предельного срока для добровольного признания отцовства в органах загса. Следовательно, как справедливо отмечают А.К. Кац и В.М.

47

Кошкин, отцовство может быть признано в любое время, а если этому помешала смерть отца ребенка, определен судебный порядок установления факта признания отцовства <2>. Окончательно ясность по этому вопросу возникла с принятием Постановления Пленума ВС СССР от 4 декабря 1969 г., п. 7 которого разъяснил, что суд не вправе отказать в принятии заявления об установлении факта признания отцовства лицом, умершим после введения в действие Основ <3>. -------------------------------<1> СПС "КонсультантПлюс". <2> Кац А.К., Кошкин В.М. Особенности рассмотрения судами дел, возникающих из брачносемейных отношений. Свердловск, 1982. С. 58. <3> Постановление Пленума ВС СССР от 4 декабря 1969 г. // Бюллетень ВС СССР. 1970. Длительное время судебная практика придерживалась точки зрения о том, что нахождение на иждивении умершего является обязательным элементом фактического состава, необходимого для установления факта признания отцовства и после введения в действие Основ. Вместе с тем ст. 48 КоБС РСФСР предусматривала в качестве равнозначных обстоятельств, влекущих установление отцовства, как нахождение на иждивении (совместное воспитание и содержание ребенка), так и "доказательства, с достоверностью подтверждающие признание ответчиком отцовства". Пленум ВС РФ в Постановлении N 9 от 25 октября 1996 г. также разъясняет, что нахождение на иждивении предполагаемого отца к моменту его смерти либо ранее необходимо лишь в отношении детей, родившихся до 1 октября 1968 г. В связи с этим представляется, что при установлении отцовства в отношении лиц, родившихся после введения в действие Основ, необходимо исходить лишь из доказательств, подтверждающих признание отцовства. Спорным в практике является вопрос о том, должен ли суд при рассмотрении заявления об установлении факта признания отцовства учитывать данные, свидетельствующие о происхождении ребенка от конкретного лица. Представляется верной позиция тех авторов, которые утверждают, что в случае когда суд достоверно установит, что умерший заблуждался или умышленно признавал себя отцом чужого ребенка, в удовлетворении заявления должно быть отказано. В противном случае решение суда будет противоречить общему понятию отцовства, вытекающему из смысла семейного законодательства <1>. -------------------------------<1> Кац А.К., Кошкин В.М. Особенности рассмотрения судами дел, возникающих из брачносемейных отношений. Свердловск, 1982. С. 59. В целях установления того, действительно ли умерший признавал себя отцом ребенка, в судебном заседании могут быть исследованы различные доказательства. Наиболее часто признание отцовства подтверждается письменными доказательствами (личная переписка умершего; автобиографии, анкеты, где указано наличие детей, и др.) либо свидетельскими показаниями. Представляется, что последние должны носить конкретный характер: свидетели должны пояснить, где, когда и при каких обстоятельствах умерший признавал себя отцом ребенка. Решение суда должно содержать фамилию, имя, отчество и дату рождения ребенка и лица, факт признания отцовства которым установлен судом. В последующем реализация вынесенного решения производится органами загса путем внесения соответствующих сведений в запись о рождении ребенка. Установление факта признания отцовства в отношении детей, родившихся до 1 октября 1968 г. В рассматриваемой ситуации установление искомого факта будет подчиняться правилам, установленным ст. 3 Закона об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик о браке и семье, а также ст. 9 Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 17 октября 1969 г. <1>. -------------------------------<1> Постановление Пленума ВС РФ от 25 октября 1996 г. N 9 "О применении судами Семейного кодекса РФ при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов" (п. 4) // Российская газета. 1996. 5 нояб. А именно ч. 1 ст. 3 Закона устанавливает, что в отношении детей, родившихся до 1 октября 1968 г. от лиц, которые не состояли между собой в браке, отцовство может быть установлено в добровольном порядке по совместному заявлению матери ребенка и лица, признающего себя отцом ребенка (то есть норме о добровольном признании отцовства было придано свойство обратной силы). В случае смерти лица, на иждивении которого находился ребенок и которое признавало себя отцом ребенка, факт признания им отцовства может быть установлен в судебном порядке. Таким образом, необходимыми элементами фактического состава по делам данной категории являются:

48

а) рождение ребенка до 1 октября 1968 г.; б) смерть фактического отца; в) нахождение ребенка на иждивении фактического отца; г) признание умершим своего отцовства. Наибольшие затруднения в судебной практике вызывает вопрос о том, что следует понимать под иждивением в контексте данных правоотношений. В литературе была высказана точка зрения о том, что к вопросу об иждивении следует подходить с позиций цели заявителя, обосновывающей необходимость установления факта признания отцовства. Если это необходимо для получения наследства, нужно применять правила об иждивении, предусмотренные ГК РФ, а если в целях получения пенсии - правила пенсионного законодательства. Данный подход представляется не вполне обоснованным. Из разъяснений п. 4 Постановления Пленума ВС РФ N 9 от 25 октября 1996 г. видно, что для установления факта признания отцовства достаточно, чтобы ребенок находился на иждивении умершего в течение какого-либо времени при его жизни. Такое понимание иждивения не характерно ни для гражданского, ни для пенсионного законодательства. В связи с этим полагаем, что понятие иждивения при установлении факта признания отцовства имеет специфическое содержание: под иждивением понимается нахождение на содержании умершего в течение определенного периода при его жизни. При этом не имеет существенного значения период нахождения на иждивении, размер предоставляемого содержания. Прямыми доказательствами факта нахождения на иждивении могут служить: а) решение суда о взыскании с умершего алиментов на содержание ребенка (при этом факт уклонения от их уплаты не имеет правового значения); б) совместное проживание фактического отца с матерью ребенка, поскольку презюмируется, что с момента рождения ребенок находится на иждивении у обоих родителей, и др. В остальном правила установления факта признания отцовства для детей, родившихся до 1 октября 1968 г., аналогичны правилам, охарактеризованным нами применительно к детям, родившимся после указанной даты. § 5. Установление факта принадлежности правоустанавливающих документов Согласно п. 5 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ, суду предоставлено право устанавливать в порядке особого производства факт принадлежности правоустанавливающих документов лицу, фамилия, имя, отчество которого, указанные в документе, не совпадают с именем, отчеством или фамилией этого лица, указанными в паспорте или свидетельстве о рождении. Необходимость установления данного факта в большинстве случаев бывает вызвана наличием описок в правоустанавливающих документах. Кроме того, с необходимостью установления факта принадлежности правоустанавливающих документов часто сталкиваются лица нерусских национальностей, фамилия, имя, отчество которых часто указываются в документах в разнообразных русских транскрипциях. Интересно, что процессуальное законодательство разрешает установление факта принадлежности не любых документов. Так, не допускается установление в порядке п. 5 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ факта принадлежности воинских документов, паспорта, а также свидетельств, выдаваемых органами загса. Невозможность установления факта принадлежности паспорта объективно обоснована следующим. Во-первых, как справедливо отмечал А.А. Мельников, паспорт относится к категории личных, а не правоустанавливающих документов <1>. Кроме того, закон предоставляет возможность установления принадлежности документов в том случае, если в них искажены данные по сравнению именно с паспортом, что также исключает возможность установления факта принадлежности самого паспорта. -------------------------------<1> Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 56. Что касается воинских документов, то вопрос о толковании данного термина всегда вызывал споры как в науке, так и на практике. Представляется верной точка зрения, основанная на том, что суд не вправе устанавливать факт принадлежности личных воинских документов: удостоверения личности офицера и генерала, служебной книжки рядового, военного билета, поскольку данные документы сами по себе никакого права не устанавливают. Что же касается таких документов, как справка о ранении, о пропаже без вести на фронте, о пребывании в партизанском отряде, то препятствия для установления факта их принадлежности в порядке особого производства отсутствуют <1>. Данные документы не относятся к категории личных и являются правоустанавливающими. Кроме того, закон предусматривает административный порядок лишь

49

для установления самих фактов ранения, пребывания в партизанском отряде, но не административного установления факта принадлежности документов, удостоверяющих подобные факты. -------------------------------<1> См.: Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 56; Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 94; Комментарий к ГПК РФ / Под ред. В.В. Яркова. М., 2003. С. 470. Невозможность установления факта принадлежности лицу свидетельств, выдаваемых органами загса, объясняется следующим. Данные документы, несомненно, являются правоустанавливающими. Вместе с тем законом предусмотрен специальный порядок устранения неправильностей, имеющихся в соответствующих свидетельствах, а именно согласно ст. 69 Федерального закона "Об актах гражданского состояния" органы загса вносят изменения и исправления в записи актов гражданского состояния при отсутствии спора между заинтересованными лицами. При этом ст. 70 Закона в качестве одного из оснований для внесения исправлений предусматривает соответствующее заключение органов загса о том, что в записи акта гражданского состояния указаны неправильные или неполные сведения, допущены орфографические ошибки. Заявление о внесении исправлений должно быть подано в органы загса по месту жительства заявителя либо по месту совершения соответствующей записи с приложением свидетельства, подлежащего обмену, а также документов, подтверждающих наличие оснований для внесения исправлений. В случае отказа органов загса внести соответствующие исправления заявитель имеет право на судебную защиту. Однако это право должно быть реализовано им не в порядке производства по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение, а в соответствии со специальными правилами главы 36 ГПК РФ, отдельно регулирующей вопросы, связанные с рассмотрением дел о внесении изменений или исправлений в записи актов гражданского состояния. Следует отметить, что исправление записи акта гражданского состояния в порядке особого производства возможно лишь при отсутствии спора о праве. В противном случае заинтересованное лицо вправе предъявить в суд иск об оспаривании неверной записи. В судебной практике часто возникают вопросы, связанные с определением термина "правоустанавливающие документы" применительно к ст. 264 ГПК РФ. Так, например, Чкаловским районным судом г. Екатеринбурга был установлен факт принадлежности завещания гражданину, фамилия которого в завещании была указана неверно <1>. Полагаем, что подобное решение суда необоснованно, поскольку завещание по своей сути не является правоустанавливающим документом. Завещание дает лицу право лишь обратиться за принятием наследства, но не подтверждает непосредственно его право на наследство. Правоустанавливающим документом в рамках наследственных правоотношений является свидетельство о праве на наследство, а не само завещание. Полагаем, что в данном случае суду необходимо было отказать заявителю в установлении искомого факта в порядке особого производства и разъяснить ему право на обращении в суд с иском о признании права собственности на наследственное имущество. -------------------------------<1> Архив Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга за 2006 г. Подведомственность дел об установлении факта принадлежности правоустанавливающих документов зависит от возможности у заявителя установить искомый факт в административном порядке. Не допускается установление факта принадлежности таких документов, для которых законом предусмотрен административный порядок установления данного факта. Так, например, суд не вправе устанавливать факт принадлежности гражданину удостоверения к ордену или медали гражданина, фамилия, имя, отчество которого не совпадают с указанными в удостоверении, поскольку данный вопрос разрешается органами, выдавшими удостоверение. Кроме того, в литературе высказана точка зрения о том, что указанные документы носят личный, а не правоустанавливающий характер, что также исключает возможность установления факта их принадлежности в порядке особого производства <1>. -------------------------------<1> Научно-практический комментарий к ГПК РФ / Под ред. В.М. Жуйкова, В.К. Пучинского, М.К. Треушникова. М., 2003. Далее необходимо иметь в виду, что принадлежность правоустанавливающих документов может быть установлена и арбитражным судом. В этом случае разграничение подведомственности следует производить по субъектному критерию - принадлежность документов физическим лицам устанавливается судом общей юрисдикции, а юридическим лицам и индивидуальным предпринимателям - арбитражным судом. Кроме того, значение имеет сфера использования документа, содержащего описки: для отнесения дела к подведомственности

50

арбитражного суда необходимо, чтобы документ использовался в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. Инициировать судебное разбирательство по вопросу о принадлежности правоустанавливающих документов может то физическое лицо, в фамилии, имени или отчестве которого содержатся описки. Что касается круга заинтересованных лиц, полагаем, что необходимость привлечения к участию в деле органов, выдавших документ, отсутствует, поскольку данные органы не обладают материальной заинтересованностью в исходе дела. Предмет доказывания по данной категории дел состоит в выявлении ошибок в написании фамилии, имени, отчества заинтересованного лица по сравнению с паспортом или свидетельством о рождении. Эти обстоятельства проверяются путем установления того, существовал ли в действительности зафиксированный в правоустанавливающем документе факт. Кроме того, в предмет доказывания, безусловно, входит факт того, что исправления в правоустанавливающий документ не могут быть внесены во внесудебном порядке. При этом Д.М. Чечот обращал внимание на то, что суды не должны принимать к своему производству заявления об установлении факта принадлежности правоустанавливающего документа в том случае, если у заявителя имеются другие документы, достоверно подтверждающие соответствующий факт <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 95. Вместе с тем судебной практике известны подобные случаи, Так, например, Чкаловским районным судом г. Екатеринбурга был установлен факт принадлежности заявительнице договора приватизации квартиры, в котором была указана добрачная фамилия заявительницы, в целях продажи спорной квартиры. При этом в материалах дела имелась копия свидетельства о регистрации заявительницей брака с указанием на перемену фамилии. Документы, подтверждающие отказ Федеральной регистрационной службы зарегистрировать договор куплипродажи квартиры, суду представлены не были <1>. Полагаем, что подобное решение не является законным. С учетом действующего законодательства в рассмотренной ситуации необходимо прекращение производства по делу в порядке ст. 265 ГПК РФ. -------------------------------<1> Дело N 2-452/06 // Архив Чкаловского районного суда за 2006 г. Спорным является вопрос о необходимости установления в судебном заседании конкретной цели установления искомого факта. Представляется, что по данной категории дел подобную цель следует понимать расширительно, в соответствии с подходом, обоснованным П.Ф. Елисейкиным <1>. Установление данного факта может быть необходимо не для реализации конкретной цели, а для определения правового положения в целом. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 14. К числу распространенных ошибок судебной практики относится установление факта тождества лиц, по-разному именуемых в различных документах. Невозможность установления факта тождества лиц объясняется тем, что лиц, носящих одинаковые фамилию, имя, отчество, может оказаться много. Соответственно, установление тождества лиц может быть ошибочно распространено на других граждан, которые к этому тождеству отношения не имеют, то есть резолютивная часть решения по делам об установлении юридического факта не может быть сформулирована как, например, "А.А. Иванов и А.А. Ивонов действительно одно и то же лицо". Суды обладают правом именно устанавливать факт принадлежности правоустанавливающего документа. Соответственно, резолютивная часть решения суда должна содержать указание на отличительные признаки правоустанавливающего документа (его наименование, номер, дата и место выдачи, на чье имя выдан и т.д.), а также фамилию, имя и отчество лица (по паспорту или свидетельству о рождении), которому в действительности принадлежит данный документ. Следует отметить, что установление факта принадлежности правоустанавливающих документов относится к категории дел об установлении фактов доказательственных, а не юридических. Речь идет не о подтверждении факта, зафиксированного в документе, а об устранении препятствий в использовании данного документа, вызванных имеющейся в нем ошибкой <1>. Соответственно, решение суда будет использоваться заявителем вместе с правоустанавливающим документом и не повлечет необходимости какого-либо специального документального подтверждения установленного судом факта. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 118.

51

§ 6. Установление факта владения и пользования недвижимым имуществом Прежде чем говорить об особенностях установления данного юридического факта, представляется необходимым определить его основные составляющие: владение и пользование. Несмотря на многовековую историю исследования институтов владения, пользования и распоряжения имуществом, этот вопрос до настоящего времени вызывает дискуссии в науке. Владение. Основы для исследования проблемы владения были заложены в юриспруденции Древнего Рима. Римская традиция понимала юридическое владение как неразрывное единство двух составляющих: фактического, реального господства лица над вещью и субъективного намерения владеть вещью как своей собственной <1>. На основе этого в науке сложилось две основные концепции владения. -------------------------------<1> Хвостов В.М. Система римского права. СПб., 1998. С. 271 - 283. Так, дореволюционное российское гражданское право рассматривало владение исключительно как юридический факт. Именно такой подход был предложен В.Г. Кукольником <1> - родоначальником конструкции триады полномочий собственника (владение, пользование, распоряжение) в российской цивилистике, а впоследствии поддержан и другими учеными <2>. -------------------------------<1> Кукольник В.Г. Российское гражданское частное право. Ч. 2. СПб., 1815. С. 155. <2> Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 1. СПб., 1896. С. 150. Принципиально иной подход был обоснован Р. фон Иерингом <1>, предложившим понимать владение не как юридический факт, а как правоотношение. Он полагал необходимым отдать приоритет не факту обладания, а оценке третьими лицами отношения владельца к вещи. -------------------------------<1> Иеринг Р. Об основании защиты владения. М., 1883. С. 139. На сегодняшний день вопрос о юридической природе владения не нашел однозначного разрешения. Многие словари до сих пор определяют владение лишь как "фактическое обладание вещью" <1>, "удержание ее в своей власти" <2>. -------------------------------<1> Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. М., 1989. <2> Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1987. Однако большинство цивилистов все же признают владение субъективным правом, соглашаясь при этом, что право владения может возникнуть лишь при наличии одновременно двух его составляющих: объективной (фактическое владение) и субъективной (добросовестное отношение лица к вещи) <1>. При этом, как отмечают в литературе, фактическое обладание следует понимать не как непосредственное обладание вещью, а как "хозяйственное господство над вещью, которое вовсе не требует, чтобы собственник находился с ней в непосредственном соприкосновении" <2>. Кроме того, интересная позиция высказана Е.А. Сухановым. Автор полагает, что обязательным признаком владения как одного из правомочий собственника является законность такого владения. Исходя из этого, он определяет владение как "основанную на законе (т.е. юридически обеспеченную) возможность иметь у себя данное имущество, содержать его в своем хозяйстве" <3>. -------------------------------<1> Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. СПб., 2004. С. 29. <2> Гражданское право: Учебник: В 2 т. Ч. 1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1996. С. 326. <3> Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2004. С. 485. Обобщая освещенную дискуссию, представляется обоснованным определить владение как основанное на законе фактическое господство и контроль над вещью, соединенное с добросовестным отношением лица к вещи как к принадлежащей ему. Соответственно, при установлении факта владения суду необходимо установить наличие следующей совокупности юридических фактов: а) факт физического обладания вещью; б) наличие контроля за этой вещью; в) добросовестность отношения лица к обладаемой вещи;

52

г) наличие законных оснований владения. Пользование традиционно определяют как основанную на законе возможность эксплуатации, хозяйственного или иного использования имущества путем извлечения из него полезных свойств, его потребления <1>. Трактовка данного термина значительных споров в науке никогда не вызывала. -------------------------------<1> Гражданское право: Учебник: В 2 т. Т. I / Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2004. С. 485. Что касается распоряжения, то оно также является одним из основных правомочий, составляющих триаду правомочий собственника, однако поскольку данное понятие не имеет отношения к особому производству, мы не будем останавливаться на нем подробно. Необходимость установления факта владения и пользования недвижимым имуществом возникает при рассмотрении целого ряда категорий дел. Данные вопросы неизбежно входят в предмет доказывания по искам о признании права собственности, поскольку составляют содержание спорного права. Однако установление данного факта возможно и в рамках особого производства. Интересно, что редакция п. 6 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ претерпела значительные изменения. Ранее действовавший ГПК РСФСР 1964 г. допускал установление в порядке особого производства "факта владения строением на праве собственности". Подобная формулировка закона вызывала трудности в разграничении дел особого производства и исков о признании права собственности. Разъясняя порядок применения данной нормы, Верховный Суд СССР в Постановлении N 9 от 21 июня 1985 г. <1> указывал, что факт владения строением на праве собственности может быть установлен судом, лишь если у заявителя был правоустанавливающий документ о принадлежности ему строения, но он утрачен, а восстановить его невозможно. При этом установление факта возможно лишь при условии, что право собственности на строение никем не оспаривается, однако существует необходимость его документального подтверждения. Указанное Постановление на сегодняшний день не подлежит непосредственному применению, однако имеет методологическое значение для определения критериев возможности установления рассматриваемого юридического факта. -------------------------------<1> Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г. N 9 "О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение" // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по гражданским делам. М., 1999. Действующий ГПК РФ говорит о возможности установления факта "владения и пользования недвижимым имуществом". Данная формулировка представляется более логичной. Во-первых, законодателем предпринята попытка отграничить указанную категорию дел от споров о праве собственности. Во-вторых, расширена сфера применения рассматриваемой нормы: заявителям предоставлена возможность устанавливать факт владения и пользования не только в отношении строений, но и применительно к любым объектам недвижимого имущества. Согласно действующему ГК РФ (часть первая) и Федеральному закону "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" <1>, право собственности на недвижимое имущество подлежит государственной регистрации. Более того, указанный Закон предусматривает ведение Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество, информация из которого может быть получена в любой момент. В связи с этим в литературе была высказана точка зрения о том, что установление рассматриваемого юридического факта для недвижимого имущества, приобретенного после введения в действие данного Закона, не может применяться на практике. Однако указанная категория дел сохраняет свою актуальность для недвижимого имущества, право собственности на которое возникло у лица до введения в действие ФЗ N 122-ФЗ <2>. -------------------------------<1> Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" // Российская газета. 1997. 30 июля. <2> Карлова Н.В., Михеева Л.Ю. Приобретательная давность и правила ее применения. М., 2002. С. 15. Изложенная позиция не является единственной в литературе. Вероятно, в основе разногласий лежит различное понимание термина "правоустанавливающий документ". Как уже было отмечено, установление факта владения и пользования недвижимостью возможно лишь в том случае, если у лица имелись правоустанавливающие документы на имущество, но были утрачены. Данный тезис на сегодняшний день никем не оспаривается.

53

Вместе с тем в науке распространена точка зрения, согласно которой под правоустанавливающими документами принято понимать те документы, которые подтверждают принадлежность лицу недвижимого имущества на праве собственности, а не регистрацию данного права. Так, еще Г.К. Крючков отмечал, что при наличии у заявителя документов, устанавливающих право собственности на недвижимое имущество, вопрос его принадлежности разрешается в административном порядке при регистрации права. Однако когда соответствующие документы были утрачены либо по каким-либо причинам вызывают сомнение у регистрирующего органа, вопрос о принадлежности имущества разрешается судом <1>. -------------------------------<1> Крючков Г.К. Судебное установление юридических фактов. М., 1956. С. 67. Аналогичной позиции придерживался и Д.М. Чечот, который полагал, что факт владения строением может быть установлен, если регистрирующие органы отказываются установить этот факт в административном порядке в связи с недостаточностью доказательств и если права заявителя на строение никто не оспаривает <1>. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 100. Применяя предложенный подход к действующему процессуальному законодательству, можно сделать вывод, что факт владения и пользования недвижимым имуществом может быть установлен судом независимо от времени возникновения права на имущество. Важно лишь, чтобы у заявителя были утрачены первичные правоустанавливающие документы. Впоследствии же установление данного факта может служить основанием для регистрации права собственности. Представляется, что подобное утверждение было бы преждевременным. Согласно ст. 131 ГК РФ, права на недвижимое имущество подлежат обязательной государственной регистрации и возникают с момента такой регистрации. Соответственно, при установлении факта владения и пользования имуществом, право на которое не было зарегистрировано в установленном порядке, суды невольно будут подтверждать наличие самого права, что недопустимо в рамках особого производства. Так, А.А. Мельников писал, что "владение строением - это производное от права собственности на строение. Рассматривая дела о владении строением, суд, по существу, решает вопрос о праве собственности" <1>. П.Ф. Елисейкин справедливо отмечал, что "судебное установление факта возможно лишь при том непременном условии, что сам факт принадлежности строения данному лицу был в свое время зарегистрирован, но затем документы, подтверждающие регистрацию, были утеряны и восстановить их невозможно" <2>. Исходя из этого, автор полагал, что "устанавливая факт владения строением, суд подтверждает факт регистрации строения, то есть устанавливает факт, имеющий доказательственное значение" <3>. В связи с этим П.Ф. Елисейкин полагал более правильным называть такие дела "делами об установлении факта регистрации строения" <4>. -------------------------------<1> Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. С. 62. <2> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 126. <3> Там же. <4> Там же. Вероятно, говоря о невозможности установления искомого факта в отношении имущества, право собственности на которое возникло после создания Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество, исследователи обосновывают это тем, что правоустанавливающим документом на недвижимое имущество является все же свидетельство о государственной регистрации права. В случае утраты такого свидетельства необходимость судебного установления юридического факта владения действительно не возникает, поскольку на основании данных Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество лицом всегда может быть получен дубликат свидетельства. Таким образом, установление факта владения и пользования недвижимым имуществом, право на которое возникло у заявителя после введения в действие ФЗ N 122-ФЗ, действительно утратило актуальность. Итак, для установления судом факта владения и пользования недвижимым имуществом на сегодняшний день необходима совокупность следующих условий: 1) имущество относится к категории недвижимого (как уже было отмечено, действующий ГПК РФ несколько расширил сферу применения исследуемой нормы, закрепив возможность

54

установления факта владения и пользования "недвижимым имуществом", в то время как ГПК РСФСР 1964 г. говорил только о "строениях"); 2) у заявителя был документ, подтверждающий право на имущество, но он утрачен; 3) отсутствует спор о праве на недвижимое имущество; 4) соответствующие государственные органы отказали в повторной выдаче правоустанавливающего документа либо восстановить его невозможно. Только при одновременном соблюдении названных условий дело может быть подведомственно суду общей юрисдикции. В случае же, если правоустанавливающие документы у заявителя изначально отсутствовали либо существует возможность их восстановления, получения дубликатов, производство по делу подлежит прекращению на основании ст. 265 ГПК РФ. При этом следует помнить, что дела об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом могут быть также подведомственны и арбитражным судам. В данном случае разграничение подведомственности должно производиться по субъектному критерию: суды общей юрисдикции рассматривают соответствующую категорию дел, если заявителем является физическое лицо, а также в зависимости от последствий установления искомого факта. Действующий ГПК РФ предусматривает исключительную территориальную подсудность данной категории дел. В отличие от остальных дел особого производства, рассматриваемых по месту жительства заявителя, дела об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом в силу прямого указания ст. 266 ГПК РФ рассматриваются по месту нахождения недвижимого имущества. Вероятно, указанное правило основано на положениях ч. 1 ст. 30 ГПК, согласно которой иски о правах на недвижимое имущество предъявляются по месту нахождения данного имущества. Как уже было отмечено, заявителем по данной категории дел может выступать физическое лицо, которому принадлежит недвижимое имущество, правоустанавливающие документы на которое утрачены. В качестве заинтересованных лиц могут выступать любые граждане и организации, имеющие отношение к имуществу, в том числе его предыдущие правообладатели. В случае отсутствия таковых в качестве заинтересованного лица к участию в деле необходимо привлечь соответствующий государственный орган, осуществляющий управление муниципальной или федеральной собственностью. Кроме того, в качестве заинтересованного лица также может выступать и компетентный регистрирующий орган. В предмет доказывания по данной категории дел входят следующие обстоятельства: а) физическое обладание лица вещью; б) отсутствие у него необходимых правоустанавливающих документов; в) отсутствие возможности их восстановления; г) наличие у заявителя законных оснований для владения имуществом и т.д. Кроме того, при установлении искомого юридического факта суд должен исходить из освещенного выше понимания институтов владения и пользования, а именно при установлении владения не ограничиваться исследованием обстоятельств, подтверждающих лишь физическое господство лица над вещью, но принимать меры к установлению добросовестности владения. В связи с изложенным представляется необходимым особо остановиться на отграничении факта владения и пользования недвижимым имуществом от нормы ст. 234 ГК РФ, закрепляющей правила приобретения права собственности на основании приобретательной давности. Согласно ч. 1 ст. 234 ГК РФ, лицо - гражданин или юридическое лицо, не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение 15 лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность). При этом ст. 6 ФЗ N 122-ФЗ устанавливает, что право собственности на недвижимое имущество, приобретаемое в силу приобретательной давности, подлежит государственной регистрации после установления факта приобретательной давности в предусмотренном Законом порядке. Соответственно, установление факта приобретательной давности является непосредственным основанием для возникновения права собственности. В связи с этим представляется, что установление искомого факта в порядке особого производства невозможно, поскольку в данном случае имеет место спор о праве собственности <1>. Полагаем, что установление данного факта должно производиться судом в рамках искового производства при рассмотрении исков о признании права собственности на недвижимое имущество. -------------------------------<1> См., например: Постановление ФАС Московского округа от 25 октября 2007 г. N КГА40/10834-04. Решение суда об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом не должно разрешать вопросы о наличии у заявителя права собственности на спорное имущество.

55

Вместе с тем на практике возникают серьезные сложности в отграничении рассматриваемой категории дел особого производства от споров о праве собственности. Представляется возможным предложить следующий путь разрешения возникающих сложностей. Как уже было отмечено, возможность установления рассматриваемого факта на сегодняшний день сохраняется лишь для имущества, право собственности на которое возникло у заявителя до введения в действие ФЗ N 122-ФЗ, было зарегистрировано в установленном порядке, однако подтверждающие документы у заявителя утрачены. В связи с этим представляется целесообразным развитие концепции, предложенной П.Ф. Елисейкиным: необходимо говорить не о факте владения как таковом, а о "факте регистрации права на недвижимое имущество" <1>. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 126. Исходя из изложенного, полагаем необходимым изложить текст п. 6 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ в следующей редакции: "6) факта регистрации права на недвижимое имущество в определенное время и в определенном месте". Что касается остальных вопросов, связанных с правами на недвижимое имущество, они подлежат рассмотрению в рамках искового производства. Полагаем, что подобные изменения в законодательстве приведут к положительным результатам. Во-первых, это позволит существенно снизить количество судебных ошибок, связанных с тем, что в порядке особого производства фактически разрешаются вопрос о наличии у заявителя права собственности на спорное имущество. Во-вторых, будут исключены предпосылки для злоупотребления правом со стороны недобросовестных заявителей, пытающихся получить право собственности при помощи процедуры особого производства. В-третьих, рассмотрение вопросов владения в рамках исков о признании права собственности исключит проблемы с последующей регистрацией установленного права, поскольку возможность регистрации права собственности на основании решения суда об установлении факта владения вызывает обоснованные сомнения. Кроме того, подобный способ защиты гражданских прав - подача иска о признании права собственности в наибольшей степени соответствует интересам всех участников гражданского оборота. При рассмотрении дела в порядке искового производства все заинтересованные лица обладают возможностью заявления самостоятельных требований на спорное имущество, что, на наш взгляд, приведет к укреплению стабильности правоотношений в сфере собственности на недвижимое имущество. Что касается рассмотрения дел об установлении факта регистрации права на недвижимое имущество, то при их рассмотрении суду будет необходимо установить, где, когда и кем было зарегистрировано право собственности на соответствующее имущество. При удовлетворении требований заявителя подобное решение будет являться достаточным доказательством наличия у заявителя права собственности на спорное имущество, а при необходимости - основанием для регистрации права собственности в соответствии ст. 6, 17 ФЗ N 122-ФЗ. § 7. Установление факта несчастного случая По смыслу действующего трудового законодательства несчастными случаями признаются те, которые произошли с работником при исполнении им трудовых обязанностей и работы по заданию администрации или работодателя - физического лица. Статья 227 Трудового кодекса РФ <1> расшифровывает понятие несчастного случая на производстве, устанавливая, что расследованию и учету подлежат те несчастные случаи, которые произошли: -------------------------------<1> Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ // Российская газета. 2001. 31 дек. 1. На территории работодателя либо в ином месте выполнения работы в течение рабочего времени, а также времени установленных перерывов и времени, необходимого для приведения в порядок орудий производства и т.д., или при выполнении работы за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени, в выходные и нерабочие праздничные дни. 2. При следовании к месту работы или с работы на транспорте, предоставленном работодателем, либо на личном транспорте в случае его использования в служебных целях по распоряжению работодателя или по соглашению сторон.

56

3. При следовании к месту служебной командировки и обратно, во время служебных поездок на транспорте, при следовании по распоряжению работодателя к месту работы, в том числе пешком. 4. При следовании на транспортном средстве в качестве сменщика в период междусменного отдыха. 5. При работе вахтовым методом во время междусменного отдыха. 6. При осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями либо совершаемых в интересах работодателя, в том числе направленных на предотвращение катастрофы, аварии или иных чрезвычайных обстоятельств либо в работах по ликвидации их последствий. Определяя подведомственность данной категории дел, важно помнить, что по общему правилу расследование и учет несчастных случаев на производстве производятся в административном порядке. Так, в соответствии со ст. 229 Трудового кодекса РФ обязанность по расследованию и учету несчастных случаев возлагается на работодателя, а именно работодатель обязан незамедлительно создать комиссию для расследования несчастного случая, в состав которой должны входить как представители работодателя, в том числе специалист по охране труда, так и представители профсоюзного или иного уполномоченного представительного органа работников. Ст. 229.1 - 229.3 ТК РФ устанавливают порядок и сроки проведения расследования. Правила ст. 230 ТК РФ устанавливают, что по каждому факту несчастного случая оформляется акт о несчастном случае на производстве, при этом при групповом несчастном случае на каждого пострадавшего акт составляется отдельно. Однако если по каким-либо причинам соответствующий акт своевременно составлен не был либо был утрачен после составления, а восстановить его невозможно, заинтересованные лица имеют возможность установить факт несчастного случая в судебном порядке в рамках особого производства. Заявителем по данной категории дел может выступать работник, с которым произошел несчастный случай. При этом работниками признаются не только непосредственно лица, работающие по трудовому договору, но и: - студенты, проходящие производственную практику в организациях; - лица, осужденные к лишению свободы и привлекаемые к труду администрацией мест заключения; - другие лица, участвующие в производственной деятельности организации. Кроме того, с подобным заявлением могут обратиться и иждивенцы работника, погибшего в результате несчастного случая, которым установление искомого факта будет необходимо для получения социального обеспечения. В качестве заинтересованных лиц к участию в деле должны быть привлечены администрация предприятия, на котором произошел несчастный случай, а также органы пенсионного и социального обеспечения. Необходимость их участия в деле обусловлена наличием у них материально-правовой заинтересованность: в компетенции данных органов находится вопрос о предоставлении заявителю социального обеспечения в случае удовлетворения его требований. В большинстве случаев установление факта несчастного случая необходимо заявителю для получения пенсии или назначения пособия по социальному страхованию, поскольку ст. 8 Федерального закона "Об основах обязательного социального страхования" <1> предусматривает пособие в связи с получением трудового увечья в качестве одного из видов страхового обеспечения по обязательному социальному страхованию. Однако, как видно из текста Закона, право на пенсию или пособия порождает не непосредственно факт несчастного случая, но наступление трудового увечья. При этом, как справедливо отмечал Е.И. Астрахан, не следует путать понятия "несчастный случай" и "трудовое увечье", поскольку трудовое увечье - это последствие несчастного случая, но не сам несчастный случай <2>. -------------------------------<1> Федеральный закон от 16 июля 1999 г. N 165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования" // Российская газета. 1999. 21 июля. <2> Астрахан Е.И. Трудовое увечье и иждивенство. М., 1967. С. 18. Соответственно, в предмет доказывания по делам данной категории всегда входит не только сам факт несчастного случая, но и его следствие - наступившее трудовое увечье. Если же судом будет установлено отсутствие такого увечья либо если оно не находится в причинной связи с имевшим место несчастным случае, суд должен отказать в установлении факта несчастного случая как не имеющего юридического значения <1>. При этом в компетенцию суда не входят вопросы о степени и характере повреждений, о наступлении инвалидности в результате несчастного случая. --------------------------------

57

<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 106 - 107. В обоснование заявленных требований суду могут быть представлены любые виды доказательств. Так, заявитель может ссылаться на медицинские документы, подтверждающие наличие повреждений и момент их возникновения, свидетельские показания и т.д. Как уже было отмечено, в большинстве случаев установление факта несчастного случая необходимо гражданину для получения пенсии или социального пособия. Вместе с тем судебной практике известны и иные цели установления данного факта. Так, Определением Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 1 ноября 2005 г. было отменено Определение Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга об отказе в принятии заявления об установлении факта несчастного случая. Отказывая в принятии заявления в порядке ст. 134 ГПК РФ, суд первой инстанции посчитал, что искомый юридический факт не влечет юридических последствий. Заявитель указывал, что установление факта несчастного случая необходимо ему для восстановления пропущенных сроков исковой давности. В 1990 г. с ним произошел несчастный случай на производстве, в результате чего он потерял память. Когда в 2002 г. память восстановилась и он смог вернуться домой, то в его квартире были зарегистрированы посторонние люди, а также были нарушены другие его права. Однако удовлетворение исковых требований о выселении и прочих невозможно в связи с пропуском сроков исковой давности. Судебная коллегия указала, что подобный отказ не основан на законе, поскольку п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ следует понимать в системной связи со ст. 264 - 265 ГПК РФ, которые не предполагают отказ в принятии заявления об установлении юридического факта, если заявитель считает, что его установление влечет юридические последствия. В противном случае при разрешении вопроса о принятии заявления к рассмотрению суд фактически разрешит сам вопрос, поставленный в заявлении, в то время как на стадии возбуждения дела могут разрешаться только вопросы процедурного характера <1>. -------------------------------<1> Архив Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга за 2005 г. Решение суда об установлении факта несчастного случая должно содержать указание на фамилию, имя, отчество потерпевшего, время и место несчастного случая, а также на его связь с производством. В этом случае решение суда может заменить собой акт о несчастном случае и послужить основанием для назначения пособия по социальному страхованию. На практике часто возникает необходимость отграничения рассматриваемой категории дел от смежных институтов, также связанных с имевшим место на производстве несчастным случаем. Так, нередко компетентные органы отказывают в приеме акта о несчастном случае, необоснованно ссылаясь на сомнения в его достоверности. Полагаем, что в этой ситуации основания для установления факта несчастного случая отсутствуют. Заявителю необходимо воспользоваться процедурой оспаривания действий государственного органа в рамках производства из публичных правоотношений по правилам главы 25 ГПК РФ. Кроме того, представляется верной позиция Р.Ф. Каллистратовой, которая полагает, что суд может принять заявление об установлении факта несчастного случая не только в том случае, если акт вообще не составлялся либо впоследствии был утрачен, но и "если при составлении акта в него вкралась ошибка или неточность, лишающая его доказательственной силы, а исправить ее соответствующий орган не может" <1>. Вместе с тем отказ работодателя от составления акта не является основанием для установления факта несчастного случая в порядке особого производства. В данном случае работнику необходимо обратиться в суд с жалобой в государственную инспекцию труда либо искать судебной защиты в рамках общеискового производства. -------------------------------<1> Каллистратова Р.Ф. Научный комментарий судебной практики по гражданским делам за 1962 г. С. 162. § 8. Установление факта смерти в определенное время и при определенных обстоятельствах По общему правилу в отношении установления факта смерти закреплена подведомственность административным органам, а именно факт смерти регистрируется органами загса на основании соответствующих документов, подтверждающих событие смерти. Однако возможны случаи, когда заявителю известно время и место смерти гражданина, однако подтверждающие документы у него отсутствуют, в связи с чем органы загса лишены возможности произвести регистрацию смерти. В этом случае установление факта смерти будет относиться к подведомственности судов общей юрисдикции.

58

Круг заявителей по данной категории дел прямо не установлен законом. Полагаем, что возможностью обращения в суд обладают родственники умершего, а при их отсутствии - иные заинтересованные лица, которым достоверно известно о наступлении факта смерти гражданина. В качестве заинтересованных лиц к участию в деле должны быть привлечены другие родственники умершего. Представляется необоснованной практика привлечения к участию в деле органов загса, поскольку они не обладают материальной заинтересованностью в исходе дела. Что касается целей установления данного факта, то они могут лежать в сфере наследственных, жилищных, семейных и иных правоотношений. Вместе с тем представляется, что при рассмотрении данной категории дел суды не должны обязательно требовать от заявителей указания на конкретную цель установления факта смерти. Очевидно, что данный юридический факт влечет целый ряд юридических последствий, поскольку он подтверждает прекращение правосубъектности умершего. Так, установление факта смерти будет одновременно являться основанием для прекращения брачных отношений умершего, снятия его с регистрационного учета по месту жительства, прекращения права на получение пенсионного обеспечения, открытия наследства и т.д. На практике данную категорию дел очень важно отличать от двух смежных с ней категорий дел особого производства: 1) дел об объявлении гражданина умершим (глава 30 ГПК РФ); 2) дел об установлении факта регистрации смерти (п. 3 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ). Прежде всего, указанные категории дел различны по предмету доказывания. Установление факта смерти производится судом в тех случаях, когда время и место смерти известны, однако данный факт не был зарегистрирован, а документы, подтверждающие это событие, утрачены, в связи с чем органы загса лишены возможности произвести регистрацию факта смерти. Соответственно, в предмет доказывания, прежде всего, будет входить само событие смерти, те обстоятельства, при которых она произошла. Представляемые суду доказательства (свидетельские показания и др.) должны неоспоримо подтверждать конкретное время и место смерти. Кроме того, доказыванию подлежит тот факт, что событие смерти не было своевременно зарегистрировано и не может быть зарегистрировано в административном порядке в связи с отсутствием соответствующих документов. При рассмотрении дел об установлении факта регистрации смерти, анализ которых уже был произведен нами выше, в предмет доказывания, напротив, в первую очередь входит наличие регистрации события смерти. Как справедливо отмечал П.Ф. Елисейкин, конечной целью суда по делам данной категории является выяснение того, была ли зарегистрирована смерть гражданина в органах загса. Сама же смерть гражданина в таких случаях может служить лишь одним из доказательств факта ее регистрации <1>. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 114. Принципиально другие обстоятельства образуют предмет доказывания по делам об объявлении гражданина умершим. При рассмотрении данной категории дел суд исходит не из факта смерти, а лишь из его предположения. В силу прямого указания ст. 45 ГК РФ в предмет доказывания по делам об объявлении гражданина умершим входит не факт его смерти, а факт отсутствия сведений о месте его пребывания в месте его жительства в течение пяти лет либо в течение шести месяцев, если гражданин пропал без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основание предполагать его гибель от определенного несчастного случая. Интересно также, что решение суда об объявлении гражданина умершим впоследствии может быть отменено судом, его вынесшим, в связи с явкой "умершего" гражданина Решение суда должно не только содержать указание на само событие смерти и данные (фамилия, имя, отчество, дата рождения) умершего гражданина, в его резолютивной части также должно быть четко установлено конкретное время и место смерти. После вступления решения в законную силу выписка из него направляется в органы загса. Однако если по делам об установлении факта смерти и делам об объявлении гражданина умершим такое решение будет служить основанием для регистрации факта смерти, то решение по делам об установлении факта смерти будет служить основанием лишь для восстановления утраченной записи акта гражданского состояния. § 9. Установление факта принятия наследства и места открытия наследства Статья 35 Конституции РФ гарантирует каждому право наследования. При этом под наследованием принято понимать переход имущества одного физического лица (наследодателя) в случае его смерти к другим лицам (наследникам) в порядке,

59

предусмотренном действующим законодательством. Право получения наследства как по закону, так и по завещанию установлено разделом V Гражданского кодекса РФ. Однако, несмотря на стабильность институтов наследственного права, на практике часто возникают различные споры о наследстве и другие вопросы, требующие судебного разрешения. Большинство дел в сфере наследственных правоотношений имеет исковой характер и связано со спорами между различными наследниками. Интересной в этой связи представляется точка зрения Т. Саломатовой, которая предложила сформулировать самостоятельное понятие "наследственный иск". Под наследственным иском она понимает "предъявленное в суд для рассмотрения и разрешения в определенном процессуальном порядке требование наследника, вытекающее из спора о правах и вещах, входящих в наследственную массу, и основанное на фактах, связанных с переходом имущества в порядке наследования к лицу, ошибочно или по каким-либо другим причинам считающему себя наследником". Основываясь на этом понимании термина "наследственный иск", автор предлагает классифицировать подобные иски на четыре самостоятельные группы: 1. Споры между наследниками по закону: споры о признании наследниками, о разделе имущества, о выделе доли, о лишении наследственных прав, о восстановлении срока на принятие наследства и другие. 2. Споры между наследниками по закону и по завещанию, возникающие при оспаривании завещания полностью или в части. 3. Споры между наследниками по завещанию или по разным завещаниям. 4. Споры между наследниками и государством. Отмечая, что государство, в свою очередь, также является наследником, Т. Саломатова все же приходит к выводу о необходимости выделения данных споров в отдельную группу в связи со значительными процессуальными особенностями, характерными для рассмотрения и разрешения дел с участием государства <1>. -------------------------------<1> Саломатова Т. Виды исков о наследстве // Российская юстиция. 2001. N 7. Однако помимо значительного количества споров, возникающих в сфере наследственных правоотношений, нередко приходится сталкиваться с ситуациями, не связанными с наличием спора о праве, но требующими судебного разрешения. Известно, что ст. 1153 Гражданского кодекса РФ предусматривает два самостоятельных способа принятия наследства: 1) путем подачи нотариусу по месту открытия наследства заявления о принятии наследства либо заявления о выдаче свидетельства о праве на наследство (ч. 1 ст. 1153); 2) путем совершения действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства (ч. 2 ст. 1153). Закон содержит примерный перечень таких действий, в частности признается, что наследник принял наследство, если он: а) вступил во владение или управление наследственным имуществом; б) принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; в) произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; г) оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитающиеся наследодателю денежные средства. Очевидно, что в данном пункте перечислены лишь отдельные, наиболее распространенные действия, совершение которых свидетельствует о фактическом принятии наследником наследства. Какого-либо исчерпывающего перечня таких действий привести невозможно. В нотариальной практике доказывание факта своевременности вступления во владение либо пользования имуществом наследодателя производится разнообразными способами. Так, Т.И. Зайцева и П.В. Крашенинников в "Настольной книге нотариуса" предлагают следующий примерный перечень доказательств, свидетельствующих о фактическом принятии наследства: 1) справка жилищно-эксплуатационной организации (либо местной администрации или жилищно-строительного кооператива) о том, что наследник проживал совместно с наследодателем на момент его смерти; о фактическом принятии наследства будет свидетельствовать и то обстоятельство, что наследник проживал в наследуемом доме (квартире), хотя бы и сам наследодатель при этом проживал в другом месте; 2) справка указанных органов о том, что до истечения 6 месяцев со дня открытия наследства наследником было взято какое-либо имущество наследодателя. Количество взятых вещей и их ценность юридического значения при этом не имеют; 3) справка налоговой инспекции об оплате конкретным наследником налогов на недвижимое имущество, принадлежавшее наследодателю, или квитанция об уплате налогов от имени наследника; 4) наличие у наследника сберегательной книжки наследодателя при условии, что нотариус будет располагать данными о получении ее наследником до истечения установленного законом

60

срока для принятия наследства (получение конкретным наследником денежной суммы на похороны наследодателя; наличие акта описи нотариуса, производившего принятие мер к охране наследственного имущества и передавшего сберегательную книжку на хранение наследнику; акты жилищно-коммунальных органов, администрации, комиссии по организации похорон аналогичного содержания; документы о пересылке кем-либо наследнику этой книжки по почте и т.п.); 5) справка местной администрации о том, что наследник осуществлял уход за наследуемым домом (квартирой), производил в нем ремонт; 6) справка местной администрации о том, что наследник производил посадку каких-либо насаждений на земельном участке, принадлежавшем наследодателю по праву собственности; 7) нотариально удостоверенный договор, согласно которому наследник после открытия наследства оплатил долги наследодателя, и т.п. <1>. -------------------------------<1> Настольная книга нотариуса. Т. II / Б.М. Гонгало, Т.И. Зайцева, П.В. Крашенинников, Е.Ю. Юшкова, В.В. Ярков. М., 2004. На практике фактическое вступление наследника во владение или управление наследственным имуществом является самым распространенным способом принятия наследства. Однако чтобы принятие наследства было действительным и влекло соответствующие правовые последствия, необходимо соблюдение ряда условий. Во-первых, поскольку по своей правовой природе принятие наследства представляет собой одностороннюю гражданско-правовую сделку, оно требует от наследника дееспособности. За недееспособных граждан наследство принимают их законные представители. Ограниченно дееспособные граждане могут принять наследство самостоятельно, но с согласия своих законных представителей. Во-вторых, принятие наследства должно быть актом сознательным и свободным, совершенным без чьего-либо влияния, угроз и т.д. В-третьих, принятие наследства должно быть совершено без каких-либо условий и оговорок. Так, например, не допускается принятие наследства под условием выделения наследнику каких-либо определенных предметов в счет его доли. Как уже было отмечено, фактическое принятие наследства должно быть подтверждено соответствующими документами. Однако нередко у наследников отсутствуют письменные доказательства, свидетельствующие о фактическом принятии наследства. Так, например, факт его принятия часто может быть подтвержден только свидетельскими показаниями. В этом случае и возникает необходимость обращения в суд с заявлением об установлении факта принятия наследства. Таким образом, дело об установлении факта принятия наследства будет подведомственно суду при соблюдении следующих условий: 1) заявитель относится к числу наследников умершего; 2) фактически наследство было принято заявителем в течение 6 месяцев со дня смерти наследодателя; 3) заявитель своевременно не обратился к нотариусу с заявлением о принятии наследства; 4) у заявителя отсутствуют доказательства, неоспоримо подтверждающие факт принятия наследства; 5) нотариус отказал заявителю в выдаче свидетельства о праве на наследство. При этом следует помнить, что, согласно п. 2 ст. 1155 ГК РФ, нотариус вправе выдать свидетельство о праве на наследство также лицу, обратившемуся с соответствующим заявлением по истечении 6-месячного срока, установленного для принятия наследства, при условии согласия на это всех остальных наследников, принявших наследство. Таким образом, нотариусам также предоставлены полномочия по установлению факта принятия наследства при условии, если наследник фактически своевременно принял наследство, но не обратился к нотариусу с необходимым заявлением. Разграничение подведомственности в данном случае должно производиться на основе спорности или бесспорности права, то есть подведомственность непосредственно зависит от согласия остальных наследников. В науке процессуального права давно существует дискуссия о том, в каком именно порядке может защитить свои интересы заявитель в случае, если нотариальный орган отказывает ему в выдаче свидетельства о праве на наследство по мотиву недостаточности доказательств, подтверждающих факт принятия наследства, несмотря на их представление. В этой связи Д.М. Чечот полагал, что заявитель вправе либо обратиться в суд с жалобой на действия нотариуса либо с заявлением об установлении факта принятия наследства. Выбор способа защиты должен зависеть от объективных обстоятельств дела. Если наследник представил в нотариальный орган соответствующие документы о принятии наследства, однако нотариус не доверяет представленным документам и не выдает свидетельство о праве на наследство, наследник может обжаловать действия нотариуса. Если же наследник не может представить необходимых документов, а располагает лишь свидетельскими показаниями, он может просить суд об

61

установлении факта принятия наследства <1>. Аналогичной позиции придерживался и П.Ф. Елисейкин. Последний полагал, что при установлении судом наличия у заявителя необходимых документов ему должно быть отказано в принятии заявления об установлении факта принятия наследства в связи с наличием у него возможности установления искомого факта в административном (нотариальном) порядке <2>. С точки зрения действующего законодательства в принятии подобного заявления не может быть отказано. Если же судом будет установлено наличие возможности установления искомого факта во внесудебном порядке, производство по делу должно быть прекращено на основании ст. 265 ГПК РФ. Одновременно заявителю целесообразно разъяснить возможность оспаривания в суд отказа в совершении нотариального действия в порядке главы 37 ГПК РФ. -------------------------------<1> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 106. <2> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 117. При обращении к истории подведомственности данной категории дел судам становится ясно, что на законодательном уровне этот вопрос впервые был разрешен в ГПК РСФСР 1964 г. До этого момента вопрос о подведомственности данных дел судам оставался дискуссионным. В науке неоднократно высказывалась точка зрения о необходимости введения соответствующих норм в процессуальное законодательство <1>. Кроме того, в 1960 г. Пленум Верховного Суда СССР, подводя итоги обобщения судебной практики по гражданским делам, отметил, что судебное установление подобных фактов, когда нет возможности подтвердить их документами, не противоречит закону и соответствует тем общим принципам, которые изложены в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 7 мая 1954 г. <2>. Изложенное послужило основанием для окончательного закрепления судебной подведомственности данной категории дел в п. 9 ст. 247 ГПК РСФСР. Аналогично решен этот вопрос и в действующем ГПК РФ (п. 9 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ). -------------------------------<1> Степанова А. Не ограничивать права на судебную защиту // Социалистическая законность. 1959. N 1; Сергеева Н. Еще раз о судебном установлении некоторых юридических фактов // Социалистическая законность. 1959. N 5; Панюгин В. Судебная практика по делам об установлении юридических фактов // Социалистическая законность. 1960. N 2. С. 37. <2> Бюллетень Верховного Суда СССР. 1960. N 4. С. 41. Итак, для рассмотрения дел об установлении факта принятия наследства характерны следующие процессуальные особенности. В качестве заявителей по данной категории могут выступать граждане, относящиеся к числу наследников умершего (по закону или по завещанию), фактически принявшие наследство. Заявление об установлении факта принятия наследства должно содержать следующие данные: а) обстоятельства фактического принятия наследства: какое именно имущество, в какое время и каким способом было принято наследником; - причины невозможности установления искомого факта в нотариальном порядке отсутствие необходимых письменных доказательств; б) цель установления данного факта - получение свидетельства о праве на наследство; в) в резолютивной части заявления должен быть четко сформулирован искомый юридический факт, а именно кем и после чьей смерти было фактически принято наследство. Особенное значение для установления факта принятия наследства приобретает стадия подготовки к судебному разбирательству. В целях правильного рассмотрения дела представляется необходимым на стадии подготовки истребовать ряд письменных доказательств, поскольку сам заявитель получить их возможности не имеет. В частности, суду необходимо запросить у нотариуса по месту открытия наследства следующие сведения: 1. Заведено ли наследственное дело после смерти гражданина. 2. Каков состав наследственного имущества. 3. Кем в течение шести месяцев после смерти гражданина поданы заявления о принятии наследства либо отказе от наследства. 4. Поступили ли заявления от других лиц, которые не рассматривались нотариусом в качестве наследников. 5. Имеются ли сведения о других лицах, призываемых к наследованию. 6. Какие действия были совершены нотариусом. Все эти обстоятельства входят в предмет доказывания по делу. Неполучение указанной информации может привести к тому, что по правилам особого производства будут установлены

62

юридические факты, установление которых в действительности связано со спором о праве на наследственное имущество. Однако представляется, что в силу принципа состязательности совершение указанных процессуальных действий возможно только на основании соответствующего ходатайства заявителя. Кроме того, нужно подробно исследовать вопрос о необходимости привлечения к участию в деле всех заинтересованных лиц. В большинстве случаев ими выступают другие наследники, призванные к наследованию, т.е. наследники той же очереди либо наследники последующей очереди, если к наследникам предыдущей очереди относится только заявитель. В случае их отсутствия в качестве заинтересованного лица к участию в деле должна быть привлечена инспекция Федеральной налоговой службы по месту жительства умершего. На практике нередко встречаются случаи привлечения к участию в деле в качестве заинтересованного лица нотариуса, отказавшего в выдаче свидетельства о праве на наследство. Полагаем, что подобный подход не является верным. Материально-правовая заинтересованность в исходе дела у нотариуса отсутствует. Судом рассматривается вопрос не о законности либо незаконности действий нотариуса, а о фактическом принятии наследства. В связи с этим полагаем, что для рассмотрения дела достаточно получить у нотариуса вышеуказанную информацию. В случае необходимости он может быть допрошен в суде в качестве свидетеля. Неверное определение состава заинтересованных лиц на практике влечет необходимость пересмотра вынесенных судебных решений. Так, Постановлением Президиума Свердловского областного суда от 31 августа 2005 г. в порядке надзора было отменено решение Орджоникидзевского районного суда г. Екатеринбурга об установлении факта принятия наследства. В качестве оснований для отмены Президиум указал два момента. Во-первых, решение суда было вынесено с нарушением п. 4 ч. 1 ст. 150 ГПК РФ - не был определен круг лиц, участвующих в деле, а именно в качестве заинтересованного лица должна была быть привлечена Ж., которая на момент рассмотрения дела обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства. Кроме того, судом необоснованно было проигнорировано наличие в рассматриваемом деле спора о праве. Свидетельством его существования является тот факт, что к моменту рассмотрения дела в производстве Орджоникидзевского суда уже находился иск о разделе наследственного имущества <1>. -------------------------------<1> Дело N 44-г-211 // Архив Свердловского областного суда за 2005 г. Вместе с тем факт наличия нескольких наследников у умершего, выразивших волю на принятие наследства, не всегда безусловно свидетельствует о наличии спора о праве на наследство. В этой связи интересной представляется позиция, высказанная Свердловским областным судом при рассмотрении частной жалобы на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга, вынесенное по заявлению Н. Последний обратился в суд с заявлением об установлении факта принятия наследства. Он был призван к наследованию на основании завещания. Судом заявление было оставлено без рассмотрения в связи с наличием спора о праве. Доказательством его наличия суд посчитал тот факт, что к моменту рассмотрения дела в нотариальную контору с заявлением о принятии наследства обратилась сестра умершего К. Судебная коллегия обоснованно сочла данный вывод преждевременным. К. должна была быть привлечена к участию в деле для выяснения ее позиции. Заявителю была завещана лишь квартира умершей, но не все наследственное имущество. В материалах дела отсутствуют сведения о том, что К. возражает против принятия заявителем наследства в виде квартиры. Сам факт ее обращения в нотариальную контору не может однозначно свидетельствовать о наличии спора о праве, поскольку у наследодателя может быть и иное имущество, входящее в наследственную массу, которое не было завещано заявителю. По этим основанием определение суда было отменено, дело направлено на новое рассмотрение <1>. -------------------------------<1> Архив Кировского районного суда г. Екатеринбурга за 2005 г. Как уже было отмечено, по действующему гражданскому законодательству принятие наследства в части не допускается. Вместе с тем в ходе судебного разбирательства судам следует выяснять, во владение каким конкретно имуществом вступил заявитель и совершены ли эти действия в течение 6 месяцев после смерти наследодателя. Необходимость совершения указанных действий вытекает из разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, содержащихся в п. 12 Постановления N 2 от 23 апреля 1991 г. <1>. Исходя из данных разъяснений, под фактическим вступлением в права наследства следует понимать любые действия наследника по управлению, распоряжению и пользованию этим имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии или

63

уплату налогов, страховых взносов, других платежей и т.п. Указанные действия должны быть совершены в течение шести месяцев после смерти наследодателя. -------------------------------<1> Постановление Пленума Верховного Суда РФ "О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании". При рассмотрении дел об установлении факта принятия наследства необходимо обратить особое внимание на то, что закон не предусматривает установления юридических фактов в отношении умершего лица, то есть лица, не обладающего гражданской процессуальной правоспособностью и дееспособностью. Часто в судебной практике встречаются случаи обращения граждан в суд с заявлениями об установлении юридического факта принятия наследства умершим (при его жизни). В принятии подобных заявлений к производству должно быть отказано по следующим основаниям. Во-первых, согласно ст. 4 ГПК РФ, суд возбуждает гражданское дело по заявлению лица, обратившегося за защитой своих прав, свобод и законных интересов, а в случаях, предусмотренных законом, - в защиту прав и законных интересов другого лица. Круг лиц, которые могут быть инициаторами возбуждения гражданского дела в защиту других лиц, исчерпывающим образом определен в ст. 45 - 46 ГПК РФ. К их числу наследники умершего не относятся. Во-вторых, наследодатель ввиду своей смерти не обладает гражданской процессуальной правоспособностью и дееспособностью, соответственно, он также не может являться участником процесса и суд не может сделать вывод о его правах и обязанностях. Таким образом, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ, подобные заявления не подлежат рассмотрению и разрешению в порядке гражданского производства, поскольку поданы в защиту прав и интересов другого лица гражданином, которому федеральным законом такое право не предоставлено. Суды должны отказывать в их принятии уже на стадии возбуждения гражданского дела. В случае ошибочного принятия заявления производство по делу должно быть прекращено. По результатам рассмотрения дела судом может быть вынесено решение об установлении факта принятия наследства либо об отказе в установлении данного юридического факта. В случае удовлетворения заявления решение суда само по себе не устанавливает право собственности наследника на принятое им наследственное имущество. Оно лишь является основанием для выдачи наследнику свидетельства о праве на наследственное имущество в установленном законом порядке. В случае если в состав наследства входит недвижимое имущество, то впоследствии право собственности на него подлежит государственной регистрации в соответствии с общими правилами. Если же судом в ходе рассмотрения дела будет установлено наличие спора о праве, то вместо решения суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения (статья 263 ГПК РФ) и разъясняет заявителю возможность рассмотрения дела по общим правилам искового производства. Помимо дел об установлении факта принятия наследства, в рамках особого производства нередко возникает необходимость установления места открытия наследства. Согласно ст. 1115 Гражданского кодекса РФ местом открытия наследства является последнее место жительства наследодателя. Само понятие "место жительства" раскрывается в ст. 20 Кодекса, устанавливающей, что под местом жительства гражданина следует понимать место его постоянного или преимущественного проживания. При этом местом жительства несовершеннолетних до 14 лет и недееспособных граждан признается место жительства их законных представителей. Некоторые сложности могут возникать при определении места открытия наследства после смерти заключенных, отбывающих наказание в местах лишения свободы, военнослужащих срочной службы, студентов, находящихся вне места своего постоянного жительства. Полагаем, что в подобных ситуациях местом открытия наследства все же следует считать именно место их постоянного проживания до заключения, призыва на службу, или поступления в учебное заведение. В подтверждение изложенной позиции можно привести ст. 71 ЖК РФ, устанавливающую, что временное отсутствие нанимателя или членов его семьи не влечет для них изменения прав и обязанностей по договору социального найма. В случае, если последнее место жительства наследодателя неизвестно или находится за пределами России, местом открытия наследства признается место нахождения его имущества на территории России, а в случае если наследственное имущество находится в разных местах место нахождения наиболее ценной его части. В качестве подтверждения факта места открытия наследства, т.е. места последнего постоянного жительства наследодателя, нотариусом может быть принят один из следующих документов: а) справка жилищно-эксплуатационной организации о регистрации гражданина по месту его жительства; б) справка органа местного самоуправления аналогичного содержания;

64

в) справка с места работы умершего о месте его жительства; г) справка адресного бюро о регистрации гражданина по месту его жительства; д) справка жилищного либо жилищно-строительного кооператива; е) выписка из домовой книги; ж) справка рай(гор)военкомата о том, где проживал гражданин до призыва на воинскую службу; з) справка органа социальной защиты населения о том, по какому адресу доставлялась пенсия наследодателю; и) решение суда об установлении факта места открытия наследства. В случае отсутствия у наследника необходимых письменных доказательств место открытия наследства может быть подтверждено свидетельскими показаниями. Поскольку нотариальная практика исключает возможность использования свидетельских показаний в качестве доказательств, в данном случае возникает необходимость установления места открытия наследства в судебном порядке. Решение суда об установлении факта места открытия наследства будет являться письменным доказательством места его открытия. В литературе справедливо отмечают, что наследственные дела оформляются по месту нахождения наследственного имущества лишь при условии, что место жительства наследодателя действительно неизвестно. В случаях когда место жительства наследодателя известно наследникам (а возможно, и самому нотариусу), но они просто не могут по каким-либо причинам подтвердить его документально, им следует рекомендовать в суде установить факт места открытия наследства <1>. -------------------------------<1> Настольная книга нотариуса. Т. II / Б.М. Гонгало, Т.И. Зайцева, П.В. Крашенинников, Е.Ю. Юшкова, В.В. Ярков. М., 2004. Если же документы, подтверждающие место открытия наследства, были представлены нотариусу, но по каким-либо причинам были оценены им критически, наследникам следует оспаривать действия нотариуса в порядке главы 37 ГПК РФ. § 10. Особенности установления некоторых других имеющих юридическое значение фактов Как уже было отмечено, перечень юридических фактов, которые могут быть установлены судом в порядке особого производства, не является исчерпывающим. Судебной практике известны, в частности, дела об установлении в порядке п. 10 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ следующих юридических фактов: 1) факт состояния в фактических брачных отношениях, возникших до 8 июля 1944 г.; 2) факт фактического расторжения брака в соответствии с ранее действовавшим законодательством; 3) факт фактического усыновления по ранее действовавшему законодательству; 4) факт отцовства (п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 9 от 25 октября 1996 г.) <1>; -------------------------------<1> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 г. N 9 "О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов" // Российская газета. 1996. 5 нояб. 5) факт проживания граждан на оккупированной немецкими войсками в период Великой Отечественной войны территории; 6) факт нахождения в немецких концентрационных лагерях в определенный период и в определенном месте; 7) факт применения политических репрессий в отношении определенного лица; 8) факт участия в работах по ликвидации последствий ядерной катастрофы на Чернобыльской АЭС; 9) факт проживания на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению в результате катастрофы на производственном объединении "Маяк"; 10) факт выплаты заработной платы в определенном размере. Наиболее часто в порядке п. 10 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ на сегодняшний день устанавливаются факт состояния в фактических брачных отношениях и факт применения к гражданину политических репрессий. Особенности рассмотрения дел об установлении факта состояния в фактических брачных отношениях.

65

При рассмотрении заявлений об установлении данного факта необходимо помнить, что установление юридического факта подведомственно суду только в том случае, если искомый факт порождает для заявителя юридические последствия. Фактические брачные отношения порождают юридические последствия при наличии совокупности следующих условий: 1) фактические брачные отношения возникли до издания Указа Президиума Верховного Совета СССР от 8 июля 1944 г. <1>, поскольку только в этом случае фактические брачные отношения приравниваются законом к зарегистрированным бракам; -------------------------------<1> Указ Президиума ВС СССР от 8 июля 1944 г. "Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, усилении охраны материнства и детства, об установлении высшей степени отличия - звания "Мать-героиня" и учреждении ордена "Материнская слава" и медали "Медаль материнства" // Ведомости ВС СССР. 1994. N 37. 2) один из супругов на момент рассмотрения дела скончался, поскольку в противном случае лица, состоящие в фактическом браке (согласно п. 19 вышеуказанного Указа), могут зарегистрировать его в органах загса; 3) фактические брачные отношения не были прекращены до смерти одного из фактических супругов, в том числе и после 8 июня 1944 г.; 4) ни один из фактических супругов не состоял в другом зарегистрированном браке, что вытекает из принципа единобрачия. Однако, как справедливо отмечают в литературе, не препятствует установлению фактических брачных отношений вступление в зарегистрированный брак одного из фактических супругов после смерти другого <1>. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 95. Соответственно, все эти обстоятельства входят в предмет доказывания по делу. Судебная практика неоднозначно толковала возможность установления фактических брачных отношений в отношении лиц, умерших после издания Указа. Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 16 ноября 1951 г. <1> было закреплено, что фактические брачные отношения могут быть установлены лишь в тех случаях, когда супруги не могли после издания Указа оформить в органах загса свои брачные отношения по независящим от них причинам <2>. В литературе было высказано мнение о необоснованности подобных ограничений, поскольку их последовательное применение привело бы к нарушению прав граждан на судебную защиту <3>, кроме того, сам Указ подобного условия не содержит <4>. Современная судебная практика сочла подобную точку зрения обоснованной и отказалась от подобных ограничений. -------------------------------<1> См.: Каллистратова Р.Ф. Установление юридических фактов судом в порядке особого производства. М., 1958. С. 38. <2> Судебная практика Верховного Суда СССР. 1952. N 4. <3> Каллистратова Р.Ф. Установление юридических фактов судом в порядке особого производства. М., 1958. С. 42. <4> Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. С. 93. Поскольку, в соответствии с вышеназванным Указом, факт состояния в фактических брачных отношениях после 8 июня 1944 г. никаких юридических последствий не порождает, суд устанавливать его не вправе. Согласно разъяснениям Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г. N 9 "О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение", в принятии подобных заявлений необходимо отказывать. Учитывая действующее законодательство, судам необходимо принимать заявление к производству. Если же в ходе судебного разбирательства будет установлен неюридический характер факта, в удовлетворении заявленных требований необходимо отказать. Дискуссии в литературе вызывал вопрос о том, кто может обратиться в суд с заявлением об установлении факта состояния в фактических брачных отношениях. Так, по мнению Л.И. Газиянца, с таким заявлением может обратиться только один из фактических супругов. Остальные же заинтересованные лица могут защитить свои права лишь путем предъявления иска <1>. Обоснованная критика изложенной позиции была дана П.Ф. Елисейкиным. Он отмечал, что для предъявления иска необходим спор о праве, которого в данном случае может и не быть. Развивая изложенную концепцию, автор сделал интересный вывод о том, что фактические брачные отношения могут быть установлены и после смерти обоих супругов <2>. --------------------------------

66

<1> Белык А.Н., Газиянц Л.И. Запись актов гражданского состояния. С. 96 - 97. <2> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 97. В качестве заинтересованных лиц по данной категории дел могут выступать близкие родственники умершего, органы социального обеспечения и другие лица в зависимости от цели обращения в суд. Нередко установление фактических брачных отношений влечет необходимость внесения изменений в записи о рождении детей, родившихся от этих лиц. В связи с этим П.Ф. Елисейкин рекомендовал судам на стадии подготовки дела требовать от заявителя свидетельства о рождении детей <1>. -------------------------------<1> Там же. В качестве необходимых доказательств суду должны быть представлены свидетельство о смерти одного из супругов, а также справка органов загса, что ни один из супругов не состоял в ином зарегистрированном браке. В подтверждение самого факта состояния в фактических брачных отношениях могут быть представлены любые письменные доказательства (в том числе личная переписка), а также свидетельские показания. Решение суда об установлении фактических брачных отношений не должно содержать размытых формулировок. В его резолютивной части должно быть четко указано, какие лица и в какой период состояли в фактических брачных отношениях. Недопустимо включение в резолютивную часть формулировок, подобных следующей: "Суд постановил, что Иванова и Иванов являются мужем и женой" и т.д. Впоследствии решение суда об установлении факта состояния в фактических брачных отношениях является бесспорным основанием для их последующей регистрации в органах загса. Согласно примечанию к ст. 2 Кодекса законов о браке и семье РСФСР 1926 г., к зарегистрированным бракам приравниваются браки, заключенные по религиозным обрядам, если они были заключены до 20 декабря 1917 г. в местностях, занятых неприятелем, до образования органов загса. В связи с этим можно говорить о возможности установления в судебном порядке факта заключения брака по религиозным обрядам. Однако рассмотрение указанной категории дел должно производиться по правилам рассмотрения дел об установлении факта регистрации брака, а не факта состояния в фактических брачных отношениях. Данный вывод основан на том, что в предмет доказывания по данным категориям дел входит соответствующий акт - регистрация брака или соблюдение религиозного обряда, в то время как по делам об установлении фактических брачных отношений доказыванию подлежат сами эти отношения, а не подтверждающие их акты. Особенности рассмотрения дел об установлении факта применения политических репрессий. Рассмотрение указанной категории дел стало возможным с принятием Закона РФ от 18 октября 1991 г. "О реабилитации жертв политических репрессий" <1>. -------------------------------<1> Закон РФ от 18 октября 1991 г. N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. N 44. Ст. 1428. Согласно ст. 1 Закона РФ N 1761-1, политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, религиозным или иным признакам, осуществляющееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти, должностными лицами и общественными организациями или их органами, наделявшимися административными полномочиями. Статья 1.1 Закона РФ N 1761-1 устанавливает, что помимо лиц, непосредственно подвергшихся политическим репрессиям, к ним приравниваются: 1) дети, находившиеся вместе с репрессированными в местах лишения свободы, ссылке, высылке, на спецпоселении; 2) дети, оставшиеся в несовершеннолетнем возрасте без попечения родителей или одного из них, необоснованно репрессированных по политическим мотивам. Статья 3 Закона РФ N 1761-1 устанавливает исчерпывающий перечень лиц, подлежащих реабилитации. Соответственно, обращение за установлением факта применения политических

67

репрессий в порядке особого производства возможно только в отношении граждан, относящихся к категориям, перечисленным в ст. 3, а именно: 1) осужденные за государственные и иные преступления; 2) подвергнутые уголовным репрессиям; 3) подвергнутые в административном порядке ссылке, высылке, направлению на спецпоселение, привлечению к принудительному труду в условиях ограничения свободы; 4) необоснованно помещенные в психиатрические учреждения на принудительное лечение; 5) необоснованно привлеченные к уголовной ответственности, если дело прекращено по нереабилитирующим основаниям; 6) признанные социально опасными по политическим мотивам и подвергнутые лишению свободы, ссылке, высылке без предъявления обвинения в совершении конкретного преступления. По общему правилу Законом предусмотрен административный порядок реабилитации репрессированных. Так, согласно ст. 6 Закона, заявления о реабилитации подаются в органы внутренних дел в отношении лиц, подвергнутых ссылке, высылке и т.д. в административном порядке, и в органы прокуратуры - в отношении всех остальных категорий репрессированных. Компетентные органы составляют заключение и выдают справку о реабилитации или сообщают об отказе в выдаче такой справки. Решение об отказе в выдаче справки может быть оспорено в судебном порядке. Однако следует отметить, что административный порядок реабилитации возможен лишь в том случае, если у заинтересованного лица имеются на руках конкретные письменные доказательства, подтверждающие факт применения политических репрессий. В случае если такие документы отсутствуют либо являются лишь косвенными доказательствами факта применения политических репрессий, возникает необходимость обращения в суд. В этой связи можно привести интересный пример из практики Свердловского областного суда. В. обратилась в Октябрьский районный суд г. Екатеринбурга с заявлением об установлении факта применения политических репрессий в отношении ее родителей в целях получения соответствующих льгот. У заявителя отсутствовали письменные доказательства факта применения репрессий, в обоснование своих требований она ссылалась лишь на свидетельские показания. Суд отказал ей в установлении искомого факта в связи с отсутствие достаточных доказательств. Отменяя решение суда первой инстанции, Судебная коллегия Свердловского областного суда указала, что при отсутствии документальных сведений факт применения политических репрессий может быть установлен на основании свидетельских показаний. При этом суду необходимо оказать заявителю содействие в истребовании необходимых документов <1>. -------------------------------<1> Архив Октябрьского районного суда г. Екатеринбурга за 2005 г. Заявителями по данной категории дел могут выступать как сами репрессированные, так и их родственники. Важно лишь, чтобы установление факта применения политических репрессий имело для них юридическое значение. При этом представляется, что в качестве юридических последствий установления искомого факта может выступать не только право на получение соответствующих льгот и компенсаций, предусмотренных ст. 12 - 16 Закона, но и другие обстоятельства, имеющие юридическое значение. В качестве заинтересованных лиц по данной категории дел обычно привлекаются соответствующие органы социальной защиты, в компетенцию которых входит выплата соответствующих компенсаций. Как уже было отмечено, в качестве доказательств могут использоваться не только письменные документы, но и свидетельские показания. Решение суда должно содержать полные данные репрессированного лица, а также указание на характер, время и место примененных политических репрессий. Какой-либо последующей регистрации факта применения репрессий не требуется. Решение может использоваться заявителем в соответствующих органах непосредственно в целях подтверждения факта применения репрессий. Особый интерес на сегодняшний день вызывает возможность установления в рамках п. 10 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ факта несоответствия действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина или юридического лица. Согласно п. 6 ст. 152 ГК РФ, если невозможно установить, кем были распространены порочащие сведения, лицо, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться в суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 <1> разъяснено, что рассмотрение подобных заявлений должно производиться по правилам особого производства. Следовательно, представляется бесспорной возможность установления подобных

68

фактов с применением положений главы 28 ГПК РФ, регулирующих процедуру установления фактов, имеющих юридическое значение. -------------------------------<1> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" // Российская газета. 2005. 15 марта. Вместе с тем некоторые авторы полагают, что данный вывод непосредственно не следует из текста указанного Постановления. Так, А.М. Эрделевский пишет, что "Верховный Суд не уточнил, к какой именно категории дел следует относить рассмотрение такого заявления, поскольку от этого могут зависеть правила рассмотрения дела" <1>. С его точки зрения, "нельзя с полной уверенностью предположить, что Верховный Суд РФ имел в виду рассмотрение упомянутого заявления в порядке установления фактов, имеющих юридическое значение (поскольку согласно п. 1 ст. 264 ГПК задачей суда по таким делам является установление наличия в действительности того факта, от которого зависит возникновение, изменение или прекращение прав граждан или организаций, а не признание отсутствия в действительности того факта, о котором идет речь в порочащем сообщении)". Полагаем, что подобная критика не вполне обоснованна. На наш взгляд, факт несоответствия действительности распространенных порочащих сведений имеет непосредственное значение для права лица на доброе имя, которое включает в себя права на честь, достоинство и деловую репутацию. Соответственно, установление искомого факта является основанием для изменения указанного личного права гражданина. -------------------------------<1> Эрделевский А.М. О новых судебных подходах к защите неимущественных благ. При разграничении подведомственности дел об установлении факта несоответствия действительности распространенных порочащих сведений следует помнить, что согласно п. 5 ч. 1 ст. 33 АПК РФ дела о защите деловой репутации в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности относятся к исключительной подведомственности арбитражного суда. Следовательно, суды общей юрисдикции вправе рассматривать дела лишь в отношении тех сведений, которые касаются чести и достоинства гражданина и не относятся к деловой репутации как граждан, так и юридических лиц в сфере предпринимательской деятельности гражданина. Заявителем по данной категории дел, очевидно, является лицо, в отношении которого распространены порочащие сведения. Что касается заинтересованных лиц, то возможность их участия в деле представляется сомнительной, поскольку согласно разъяснениям п. 2 Постановления Пленума искомый факт может быть установлен только в том случае, если распространителя сведений установить невозможно (сведения распространены путем рассылки анонимных писем, через Интернет и т.д.). Какие-либо другие лица материально-правовой заинтересованностью в исходе дела в большинстве случаев не обладают. Соответственно, допустимо рассмотрение дела с участием только заявителя без привлечения заинтересованных лиц. Представляется, что целью установления искомого факта является восстановление доброго имени заявителя. Какая-либо ее конкретизация в заявления вряд ли необходима. В предмет доказывания по данной категории дел входит как факт распространения сведений и их порочащий характер, так и несоответствие распространенных сведений действительности. Распространением сведений применительно к делам особого производства является распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи или анонимное сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. При этом сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением при условии, что эти не стали известны третьим лицам. В случае, если распространитель сведений может быть установлен, заявление должно быть оставлено без рассмотрения по мотиву наличия спора о праве. Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина. При этом если в порядке искового производства действует презумпция несоответствия действительности порочащих сведений <1>, то при рассмотрении дела в порядке особого

69

производства обязанность по доказыванию всех обстоятельств, в том числе недействительности распространенных сведений, возлагается на заявителя. -------------------------------<1> См.: ст. 43 Закона РФ от 27 декабря 1991 г. N 2124-1 "О средствах массовой информации" // Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. N 7. Ст. 300. В решении суда должно быть четко указано, какие сведения не соответствуют действительности. В частности, решение должно содержать указание на характер порочащих сведений, время и место их распространения. Отличительной особенностью рассматриваемой категории дел от исков о защите чести и достоинства является то, что установление искомого факта в порядке особого производства необходимо заявителю само по себе. Впоследствии решение может быть использовано им путем его непосредственного предъявления третьим лицам. Право на компенсацию морального вреда на основании такого решения реализовано быть не может. Вместе с тем по делам искового производства тождественный факт также входит в предмет доказывания по делу. Однако установлением данного факта функция суда не исчерпывается: в рамках рассмотрения дела необходимо также разрешить вопрос о восстановлении нарушенного права истца, в том числе путем опровержения распространенных сведений, возмещения убытков и компенсации морального вреда. Если после вынесения решения об установлении искомого факта будет установлено лицо, распространившие порочащие сведения, дело о возмещении убытков и компенсации морального вреда подлежит рассмотрению в порядке общеискового производства. При этом решение, вынесенное ранее в порядке особого производства, не будет иметь преюдициального значения, поскольку не будут соблюдены субъективные пределы преюдиции, предусмотренные ч. 2 ст. 61 ГПК РФ. Как уже было отмечено, конкретизация положений о возможности установления факта несоответствия действительности распространенных порочащих сведений была дана лишь в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 г. Вероятно, в связи с небольшой продолжительностью прошедшего времени в проанализированной автором практике случаи обращения в суд с подобными заявления не были выявлены. Глава III. ПРОИЗВОДСТВО ПО УСТАНОВЛЕНИЮ ФАКТОВ, ИМЕЮЩИХ ЮРИДИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ, В АРБИТРАЖНОМ ПРОЦЕССЕ Как уже было отмечено, институт установления фактов, имеющих юридическое значение, имеет место не только в гражданском, но и в арбитражном процессе. Согласно ч. 2 ст. 218 АПК РФ, арбитражному суду подведомственны дела об установлении следующих видов юридических фактов: 1) факта владения и пользования недвижимым имуществом как своим собственным; 2) факта государственной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя; 3) факта принадлежности правоустанавливающего документа. Следует отметить, что данный перечень, как и перечень юридических фактов, подлежащих установлению в рамках гражданского процесса, не является исчерпывающим, то есть арбитражный суд может устанавливать и другие юридические факты при условии, что они порождают последствия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Остановимся на вышеперечисленных фактах подробнее. § 1. Установление факта владения и пользования недвижимым имуществом как своим собственным Установление факта владения и пользования недвижимым имуществом, как уже было отмечено, может быть подведомственно трем видам органов: Федеральной регистрационной службе, суду общей юрисдикции и арбитражному суду. Для отнесения подобного дела к сфере ведения арбитражного суда необходима совокупность следующих условий: 1) у заявителя должны отсутствовать необходимые документы, подтверждающие право собственности на недвижимое имущество, а также возможность восстановления указанных документов, поскольку в случае их наличия дело будет подведомственно органам регистрационной службы; 2) владение или пользование имуществом должно осуществляться юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем, в противном случае дело будет относиться к подведомственности суда общей юрисдикции;

70

3) установление искомого факта должно порождать последствия в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. На данном тезисе представляется необходимым остановиться подробнее. Очевидно, что при обращении в арбитражный суд с требованием об установлении юридического факта заявителю необходимо сослаться на конкретные нормы материального права, связывающие изменение каких-либо правоотношений с установлением требуемого юридического факта. Более того, указанные юридические последствия должны наступить именно в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности, под которой традиционно понимается деятельность, осуществляемая на свой риск и направленная на систематическое извлечение прибыли. В противном случае дело не будет подведомственно арбитражному суду. Так, Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа оставлено без изменения Определение Арбитражного суда г. Москвы от 26 ноября 2002 г. Указанным Определением суд первой инстанции прекратил производство по делу в связи со следующим. Заявитель обратился в арбитражный суд с заявлением об установлении факта наличия строений. Вместе с тем заявителем не были указаны нормы закона, предусматривающие, что указанный им факт порождает последствия в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. В силу ст. 27 АПК РФ в судебном порядке могут быть установлены лишь те факты и обстоятельства, которые являются юридическими; само по себе никакое обстоятельство не может вызывать юридических последствий, если за таким обстоятельством право не признает свойства производить юридические последствия. В связи с тем что заявитель обратился в суд с просьбой установить факт, не имеющий юридического значения, обжалуемое Определение, которым прекращено производство по делу, соответствует требованиям закона <1>. -------------------------------<1> Постановление ФАС Московского округа от 5 февраля 2003 г. по делу N КГ-А40/9037-02. Таким образом, арбитражный суд верно установил, что неюридический характер факта является основанием для применения п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, предусматривающей возможность прекращений производства по делу, если оно не подлежит рассмотрению в арбитражном суде. Согласно ч. 1 ст. 34 АПК РФ, установление факта владения недвижимым имуществом, как и всех остальных юридических фактов, производится по первой инстанции арбитражными судами субъектов РФ. С точки зрения территориальной подсудности указанная категория дел подлежит рассмотрению в арбитражном суде по месту нахождения недвижимого имущества (ч. 5 ст. 38 АПК РФ). Анализ практики арбитражных судов показывает, что в качестве цели установления факта владения недвижимым имуществом заявители часто указывают на необходимость государственной регистрации прав на данное имущество. Подобный подход представляется не всегда верным. Как уже было отмечено, с принятием действующего Гражданского кодекса РФ, ФЗ N 122-ФЗ возникновение права собственности на недвижимое имущество непосредственно обусловлено его государственной регистрацией. Следовательно, если решение об установлении факта владения имуществом, право на которое возникло после введения в действие Закона, может служить основанием для регистрации права собственности на имущество, данное решение, по сути, устанавливает наличие у лица непосредственно права собственности на спорное имущество, что недопустимо в рамках особого производства. Так, Постановлением ФАС Уральского округа было отменено решение Арбитражного суда Челябинской области по следующим основаниям. Заявитель обратился в арбитражный суд с требованием об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом сооружениями, перечисленными в "Уточнении в акт оценки стоимости зданий и сооружений". В обоснование своих требований заявитель указал, что в период приватизации предприятия сооружения, указанные в "Уточнении в акт...", относились к временным техническим конструкциям и были приватизированы в составе основных средств без оформления пообъектного перечня. Данное обстоятельство препятствует государственной регистрации спорных сооружений как объектов недвижимости и их последующему выкупу. Решением суда первой инстанции требования заявителя были удовлетворены. Отменяя указанное решение, Федеральный арбитражный суд справедливо пояснил, что "судом первой и апелляционной инстанции не было установлено, может ли установление факта владения и пользования сооружениями... выступать самостоятельным основанием для государственной регистрации права на недвижимое имущество". Кроме того, не был исследован вопрос отсутствия спора о праве <1>. Таким образом, отсутствие государственной регистрации права на недвижимое имущество при условии, что это право возникло после введения в действие Закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", однозначно свидетельствует о наличии спора о праве собственности между заявителем и заинтересованными лицами. (Более подробно этот вопрос был

71

исследован в главе II.) В этом случае заявление об установления юридического факта должно быть оставлено без рассмотрения на основании п. 3 ст. 148 АПК РФ. -------------------------------<1> Постановление ФАС Уральского округа от 19 июля 2006 г. N Ф09-6195/06-С3 по делу N А76-49953/05-4-1276/14. Эта позиция нашла свое отражение и в рекомендациях, данных Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. В информационном письме N 76 от 17 февраля 2004 г. <1> Высший Арбитражный Суд разъяснил, что в порядке особого производства не может быть рассмотрено заявление об установлении какого-либо права. Соответственно, при рассмотрении заявлений об установлении юридических фактов необходимо проверять, чтобы данное заявление не вытекало из спора о праве и было направлено именно на установление наличия или отсутствия какого-либо права, а не юридического факта. В противном случае подобное заявление следует оставить без рассмотрения. -------------------------------<1> Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 17 февраля 2004 г. N 76 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение". Практика ФАС Уральского округа полностью приняла предложенный подход <1>. -------------------------------<1> См.: Постановления ФАС Уральского округа от 12 октября 2005 г. по делу N Ф09-3321/05С3; от 27 октября 2005 г. по делу N Ф09-3524/05-С3; от 3 ноября 2005 г. по делу N Ф09-3596/05-С3 и др.. Если же право на недвижимое имущество возникло у заявителя до введения в действие Закона, то есть до 21 июля 1997 г., то необходимость государственной регистрации вполне может выступать в качестве цели установления искомого факта. Так, Постановлением от 16 апреля 2003 г. по делу N Ф09-791/03-ГК оставлено без изменения Определение апелляционной инстанции Арбитражного суда Челябинской области. Предметом рассмотрения послужило заявление ОАО "Златоустовский металлургический комбинат" об установлении факта перехода права собственности на нежилое здание на основании договора купли-продажи. В качестве основания для обращения в суд заявителем было указано отсутствие возможности зарегистрировать право собственности на здание. Определением Арбитражного суда Челябинской области от 12 ноября 2002 г. производство по делу было прекращено. Однако суд апелляционной инстанции установил, что прекращение производства по делу влечет нарушение права на судебную защиту, и удовлетворил заявленное требование. Указанные доводы арбитражного суда не вызывают сомнений, поскольку в ряде случаев закон напрямую связывает наступление определенных юридических последствий с фактом владения недвижимым имуществом. Например, установление этого юридического факта обязательно для приобретения права собственности на имущество в порядке ст. 234 ГК РФ, то есть на основании правил приобретательной давности. Следовательно, отказ в судебной защите при условии невозможности установления искомого факта во внесудебном порядке исключит для заявителя возможность реализации прав, предоставленных ему законом, и приведет к нарушению ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, предусматривающей возможность ограничения прав гражданина только на основании федерального закона и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Аналогичная позиция отражена в ряде Постановлений ФАС Уральского округа <1>. -------------------------------<1> См.: Постановления ФАС Уральского округа от 16 апреля 2003 г. по делу N Ф09-792/03ГК; от 22 апреля 2003 г. по делу N Ф09-863/03-ГК. Следует отметить, что в практике арбитражных судов постоянно встречаются обращения заявителей с требованием об установления юридического факта, в то время как в действительности имеет место спор о праве. Вероятно, выбор подобного способа судебной защиты обусловлен в том числе экономическими соображениями. Согласно ст. 333.21 Налогового кодекса РФ <1>, государственная пошлина за рассмотрение дела о признании права собственности исчисляется в процентном соотношении в зависимости от стоимости спорного имущества. В то же время пошлина за рассмотрение заявления в порядке особого производства составляет 1000,00 рублей. Таким образом, подменяя требование об установлении права собственности заявлением об установлении факта владения, заявители стремятся снизить свои расходы по оплате судебных расходов.

72

-------------------------------<1> Налоговый кодекс РФ (часть вторая) от 5 августа 2000 г. N 117-ФЗ // СЗ РФ. 2000. N 32. Ст. 3340. Еще недавно в практике нередко встречались случаи обращения в суд заявителей, которые с помощью процедуры особого производства пытались узаконить свои права на самовольные постройки. Так, например, в Арбитражный суд Челябинской области поступило заявление об установлении факта владения объектом недвижимого имущества - зданием комплекса автоуслуг. В обоснование заявленных требований суду был представлен договор о временном использовании земли, а также строительная документация. Оставляя поступившее заявление без рассмотрения, суд первой инстанции указал, что спорное здание возведено без необходимых разрешений и обладает всеми признаками самовольной постройки. Соответственно, фактически заявитель обратился не с требованием об установлении факта, а с требованием о признании права, которое не подлежит рассмотрению в порядке особого производства. Право собственности на самовольную постройку должно быть признано в порядке, установленном ч. 3 ст. 222 ГК РФ. ФАС Уральского округа решение суда было оставлено без изменения <1>. -------------------------------<1> Постановление ФАС Уральского округа от 19 июля 2006 г. N Ф09-6195/06-С3 по делу N А76-49953/05-4-1276/14. Следует отметить, что после 30 июня 2006 г. законодательство в этой области подверглось значительным изменениям. Так, новая редакция вышеуказанной ст. 222 ГК РФ допускает узаконение самовольной постройки не только на основании решения суда, но и "в ином установленном законом порядке". Подобный иной административный порядок действительно предусмотрен действующим законодательством. Так, согласно новой редакции ФЗ N 122-ФЗ, для регистрации права на самовольную постройку достаточно лишь представить документы, подтверждающие права на земельный участок, и технический паспорт БТИ, содержащий описание строения. Лишь в некоторых случаях требуется дополнительное представление кадастрового плана земельного участка. Полагаем, что подобное упрощение процедуры узаконения самовольных построек приведет к уменьшению безосновательных обращений в суд с заявлениями об установлении факта владения недвижимым имуществом при наличии спора о праве на данное имущество. Как уже было отмечено, субъектами обращения в суд могут выступать только индивидуальные предприниматели и юридические лица, что прямо предусмотрено п. 1 ч. 2 ст. 218 АПК РФ и согласуется с общими правилами подведомственности дел арбитражным судам. В качестве заинтересованных лиц к участию в деле в большинстве случаев привлекаются предыдущие правообладатели спорного имущества. В случае их отсутствия в качестве заинтересованных лиц целесообразно привлекать собственников федерального или муниципального имущества. К числу необходимых доказательств по делу относятся, прежде всего, те, которые непосредственно подтверждают искомый факт. Вместе с тем суду должны быть представлены и доказательства, подтверждающие невозможность восстановления утраченных документов. На соблюдение данного требования необходимо обращать особое внимание, поскольку его игнорирование влечет невозможность установления искомого факта. Учитывая, что наиболее часто необходимость установления фактов, имеющих юридическое значение, связана именно с отсутствием у заявителя правоустанавливающих или иных документов, в заявлении должны быть аргументированы конкретные причины невозможности получения или восстановления данных документов без обращения в суд. Так, Постановлением ФАС Уральского округа было оставлено без изменения решение суда первой инстанции о частичном удовлетворении требований заявителя в связи со следующим. Организация обратилась в арбитражный суд с заявлением об установлении юридического факта владения на праве собственности недвижимым имуществом двух подъездных железнодорожных путей. Требования заявителя были удовлетворены лишь в части одного из путей, поскольку в отношении второго заявителем не были представлены доказательства невозможности восстановления документов (утраченного договора купли-продажи), подтверждающих юридический факт <1>. Подобная практика арбитражных судов представляется верной, поскольку несоблюдение предусмотренных ч. 1 ст. 219 АПК условий возможности установления юридического факта исключает возможность судебной защиты для заявителя. Об этом, в частности, свидетельствует ч. 3 ст. 221 АПК, предписывающая арбитражным судам в ходе судебного разбирательства проверять соблюдение условий возможности судебного установления юридического факта. --------------------------------

73

<1> Постановление ФАС Уральского округа от 20 августа 2003 г. по делу N Ф09-2233/03-ГК. Решение суда должно четко соответствовать формулировке ст. 218 АПК РФ и не должно разрешать вопросов наличия или отсутствия у заявителя права собственности. В судебной практике встречаются случаи, когда в мотивировочную часть решения суда включается специальное указание на то, что "признание судом искомого факта не является основанием для регистрации права собственности на недвижимое имущество" <1>. Подобная практика представляется вполне обоснованной. Согласно ч. 3 ст. 222 АПК РФ, решение арбитражного суда об установлении юридического факта является основанием для регистрации этого факта. Однако данная норма предусматривает возможность регистрации именно установленного факта, но не права собственности. -------------------------------<1> См.: Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 10 сентября 2007 г. N Ф045029/2007(36643-А45-36) по делу N А45-3116/07-47/84. В рамках главы II нами было дано обоснование внесения изменений в текст действующего ГПК РФ в части формулировки рассматриваемого юридического факта. Полагаем, что предложенная аргументация справедлива и для арбитражного процесса. Формулирование требований об установлении искомого юридического факта в соответствии с действующим АПК РФ - "установить факт владения и пользования недвижимым имуществом" неминуемо влечет фактическое рассмотрение судом спора о праве собственности на данное имущество, что недопустимо в рамках особого производства. Исходя из изложенного, полагаем необходимым внести соответствующие изменения и в Арбитражный процессуальный кодекс РФ, изложив п. 1 ч. 2 ст. 218 АПК РФ в следующей редакции: "1) факт регистрации права собственности на недвижимое имущество юридического лица или индивидуального предпринимателя в определенное время и в определенном месте". § 2. Установление факта государственной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя в определенное время и в определенном месте Основные вопросы регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей на сегодняшний день регулируются Федеральным законом "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" <1>. -------------------------------<1> Федеральный закон от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" // Российская газета. 2001. 10 авг. До недавнего времени регистрация всех юридических лиц и индивидуальных предпринимателей производилась районными инспекциями Федеральной налоговой службы по месту нахождения регистрируемого лица. С внесением в законодательство изменений полномочия по регистрации некоммерческих юридических лиц были переданы органам Федеральной регистрационной службы. Согласно ч. 1 ст. 4 ФЗ N 129-ФЗ, в Российской Федерации ведутся государственные реестры, содержащие соответственно сведения о создании, реорганизации и ликвидации юридических лиц, приобретении физическими лицами статуса индивидуального предпринимателя, прекращении физическими лицами деятельности в качестве индивидуальных предпринимателей, иные сведения о юридических лицах, об индивидуальных предпринимателях и соответствующие документы. Кроме того, ст. 11 ФЗ N 129-ФЗ устанавливает, что основанием для внесения в реестр соответствующих сведений является принятие регистрирующим органом решения о государственной регистрации. На основании указанного решения заявителю выдается документ, подтверждающий факт внесения записи в реестр, - свидетельство о государственной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя. Таким образом, по общему правилу факт регистрации подтверждается соответствующим свидетельством. В случае его утери заинтересованное лицо может обратиться в регистрирующий орган за получением дубликата. Кроме того, на основании п. 2 ст. 6 ФЗ N 129-ФЗ при необходимости заявителю может быть выдана выписка из Единого государственного реестра юридических лиц. Соответственно, необходимость обращения в суд возникает у заявителя только в том случае, если необходимые сведения по каким-либо причинам в реестре отсутствуют. Следует отметить, что если регистрация юридического лица была произведена до введения в действие вышеуказанного Закона, данное обстоятельство само по себе не может являться безусловным

74

основанием для обращения в суд, поскольку согласно ст. 26 ФЗ N 129-ФЗ регистрационные дела обо всех ранее зарегистрированных юридических лицах подлежат передаче в регистрирующий орган. Таким образом, установление факта регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя будет подведомственно арбитражному суду в двух следующих случаях: 1) в реестре сведения о регистрации не сохранились (сбой в компьютерной программе, утрата архива, чрезвычайные ситуации: пожар, наводнение и т.д.); 2) сведения о регистрации юридического лица, зарегистрированного до введения в действие Закона, по каким-либо причинам не были переданы в регистрирующий орган. Обратиться за судебной защитой с подобным заявлением могут юридическое лицо или индивидуальный предприниматель, сведения о регистрации которых отсутствуют в реестре. Возникает вопрос о составе заинтересованных лиц по данной категории дел. Представляется необоснованным привлечение к участию в деле в качестве заинтересованного лица регистрирующего органа, поскольку он не обладает материально-правовой заинтересованностью в исходе дела. Статусом заинтересованных лиц могут обладать учредители юридического лица, а также его контрагенты при условии, что они обладают арбитражно-процессуальной правосубъектностью. Согласно п. 3 ч. 1 ст. 220 АПК РФ, заявление об установлении любого юридического факта должно содержать обоснование необходимости установления искомого факта, то есть цель его установления. Вероятно, в рамках данной категории дел цель установления юридического факта целесообразно понимать в соответствии с концепцией П.Ф. Елисейкина. Как уже было отмечено ранее, автор полагал, что юридическое значение факта может быть обусловлено не только его связью с каким-либо субъективным правом, но и с правовым положением лица в отдельных правоотношениях. Следовательно, в качестве цели установления факта может выступать как осуществление конкретного субъективного права, так и определение правового положения лица в целом <1>. Применительно к делам об установлении факта регистрации данное положение приобретает особенное значение, поскольку от установления данного факта непосредственно зависит правовой статус юридического лица или индивидуального предпринимателя, объем его потенциальных прав и обязанностей. -------------------------------<1> Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. С. 14. В обоснование заявленных требований заявитель должен представить суду следующие письменные доказательства: а) справку регистрирующего органа об отсутствии в реестре соответствующих сведений; б) документы, непосредственно подтверждающие факт регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя в определенное время и в определенном месте. В качестве таких документов могут выступать сами свидетельства о регистрации. При их отсутствии доказательственное значение могут также иметь справки различных внебюджетных фондов, а также органов статистики о постановке на учет, банковские документы, подтверждающие факт открытия расчетного счета, контракты с указанием реквизитов свидетельства о регистрации и т.д. В случае удовлетворения требований заявителя резолютивная часть решения суда должна содержать указания на факт государственной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя, а именно в решении должно быть указано: а) наименование регистрирующего органа, который произвел регистрацию; б) полное наименование зарегистрированного юридического лица в соответствии с учредительными документами или фамилия, имя, отчество и дата рождения индивидуального предпринимателя в соответствии с паспортом или свидетельством о рождении; в) место и время государственной регистрации. В последующем вынесение решения об установлении факта государственной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя является безусловным основанием для внесения соответствующих сведений в Единый государственный реестр. Следует отметить, что АПК до 2002 г. не содержал нормы, допускающей установление подобного юридического факта. Вероятно, ее появление в действующем АПК РФ произошло на основании аналогии с п. 3 ч. 2 ст. 264 ГПК РФ, допускающей установление факта регистрации рождения, усыновления, брака, регистрации брака, расторжения брака или смерти гражданина. Однако если соответствующие дела в рамках ГПК РФ достаточно часто становятся предметом судебного рассмотрения, то практике арбитражных судов на сегодняшний день неизвестны факты обращения заявителей в арбитражный суд с подобными требованиями <1>. Вероятно, это обусловлено тем, что особое производство в арбитражном процессе находится в стадии становления. Со временем соответствующая судебная практика будет наработана. --------------------------------

75

<1> В справочных правовых системах "КонсультантПлюс", "Гарант", "Кодекс" данные о рассмотрении арбитражными судами указанной категории дел отсутствуют. Интересно также, что действующая редакция АПК РФ говорит о возможности установления самого факта изначальной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя. Вместе с тем известно, что любое изменение статуса юридического лица: его реорганизация, ликвидация и даже внесение изменений в учредительные документы, также подлежит государственной регистрации. В связи с этим возникают случаи необходимости судебного установления подобных фактов. Так, предприятие обратилось в арбитражный суд с заявлением об установление факта надлежащей государственной регистрации изменений, внесенных в его учредительные документы решением общего собрания участников. Заявленные требования основаны на том, что общим собранием участников общества было принято решение об увеличении уставного капитала общества путем внесения дополнительных имущественных вкладов. Одновременно было принято решение о внесении изменений в учредительные документы. Однако фактически изменения были внесены только в устав общества. В связи с этим возникла необходимость судебного установления факта внесения изменений и в учредительный договор общества. Оставляя поданное заявление без рассмотрения, суд указал, что фактически заявитель просит признать за ним право собственности на имущество, внесенное в уставный капитал в качестве дополнительных вкладов, что свидетельствует о наличии спора о праве. ФАС Уральского округа оставил Определение без изменения, однако разъяснил, что установление факта регистрации изменений в учредительные документы в целом отвечает правилам особого производства, если только эти требования не связаны со спором о праве, который имел место при рассмотрении данного дела <1>. -------------------------------<1> Постановление ФАС Уральского округа от 15 ноября 2005 г. N Ф09-98/05-С5. Вероятно, на сегодняшний день установление соответствующих юридических фактов должно производиться в рамках п. 4 ч. 2 ст. 218 АПК РФ, то есть как иных фактов, порождающих юридические последствия в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. В дальнейшем же полагаем целесообразным непосредственно включить соответствующую категорию дел в перечень ст. 218 АПК РФ путем внесения следующих изменений в п. 2 ч. 2 ст. 218 АПК РФ: "Факта государственной регистрации создания юридического лица, его реорганизации или ликвидации, а также факта государственной регистрации изменений в учредительные документы юридического лица в определенное время и в определенном месте; факта государственной регистрации приобретения или прекращения физическим лицом статуса индивидуального предпринимателя в определенное время и в определенном месте". § 3. Установление факта принадлежности правоустанавливающего документа Аналогичная категория дел предусмотрена и ГПК РФ. Критериями разграничения подведомственности между судами общей юрисдикции и арбитражными судами служат два момента. Во-первых, документ, факт принадлежности которого устанавливается, должен действовать в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. Во-вторых, данный документ должен принадлежать юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю. АПК РФ непосредственно не предусматривает каких-либо исключений из перечня документов, принадлежность которых может быть установлена. Вместе с тем представляется, что в действительности такие исключения вытекают из системного толкования процессуального законодательства. Так, например, очевидно, что для юридических лиц не может быть установлен факт принадлежности самих учредительных документов, поскольку данные документы вряд ли являются правоустанавливающими. Кроме того, внесение изменений в учредительные документы юридического лица относится к исключительной компетенции общего собрания его участников. Соответственно, описки в них могут быть устранены путем созыва общего собрания и утверждения новой редакции соответствующих документов. Вызывает обоснованные сомнения и возможность установления факта принадлежности свидетельств о регистрации состояний юридического лица: его создания, реорганизации, ликвидации и т.д. Согласно ст. 18 ФЗ N 129-ФЗ, допускается внесение изменений в реестр на основании соответствующего заявления с приложением необходимых документов. Таким образом, искомый юридический факт может быть установлен в административном порядке, что, согласно ч. 1 ст. 219 АПК РФ, исключает подведомственность дела арбитражному суду. В случае же если в регистрации подобных изменений регистрирующим органом будет отказано, заявитель,

76

безусловно, имеет право на судебную защиту. Однако представляется, что в этой ситуации необходимо не устанавливать юридический факт в порядке особого производства, а оспаривать неправомерное решение государственного органа в порядке производства из административных и иных публичных правоотношений, регулируемого главой 24 АПК РФ. Таким образом, при рассмотрении указанной категории дел арбитражному суду необходимо обращать особое внимание на отсутствие у заявителя иной возможности установления искомого факта. К числу документов, принадлежность которых может быть установлена в порядке ст. 218 АПК РФ, можно отнести: свидетельства о регистрации во внебюджетных фондах в качестве страхователей; документы, подтверждающие факт того, что заявителем был выигран определенный тендер, и др. Заявителем по данной категории дел может выступать юридическое лицо или индивидуальный предприниматель, в документах которых содержатся ошибки. В качестве заинтересованного лица должно быть привлечено лицо, выдавшее правоустанавливающий документ. К числу необходимых доказательств по данной категории дел относятся паспорт или свидетельство о рождении индивидуального предпринимателя либо учредительные документы юридического лица. Кроме того, в качестве доказательств принадлежности документов, содержащих описки, суду могут быть представлены любые документы, исходя из которых имеется возможность установить, что спорные документы действительно принадлежат заявителю. Наиболее часто в качестве таких документов представляются свидетельства о регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя. В случае удовлетворения требований заявителя формулировка резолютивной части решения суда должна точно соответствовать закону. В решении должно быть указано, какой именно документ (с указанием его индивидуальных признаков, в том числе серии и номера при их наличии) какому юридическому лицу или индивидуальному предпринимателю в действительности принадлежит. Недопустимо наличие в резолютивной части решения, например, указаний на то, что "юридическое лицо, указанное в Уставе и в свидетельстве о регистрации в Управлении Пенсионного фонда РФ, в действительности одно и то же лицо" и т.д. Как уже было отмечено применительно к особенностям рассмотрения аналогичной категории дел в гражданском процессе, реализация решения суда заключается исключительно в его непосредственном использовании наравне с самим правоустанавливающим документом. Какойлибо специальной регистрации установленного факта не требуется. Интересно, что действующий АПК РФ непосредственно не предусматривает возможности установления факта принадлежности правоустанавливающих документов, в которых содержатся описки в основном государственном регистрационном номере юридического лица или индивидуального предпринимателя, идентификационном номере налогоплательщика и других кодах по сравнению с теми, которые указаны в свидетельстве о регистрации. Представляется, что подобные дела могут быть подведомственны арбитражным судам в порядке п. 4 ч. 2 ст. 218 АПК РФ - как "другие факты, порождающие юридические последствия в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности". § 4. Установление других фактов, порождающих юридические последствия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности Как уже было отмечено, перечень ст. 218 АПК РФ является открытым и допускает установление в порядке особого производства любых юридических фактов при условии, что их установление повлечет возникновение, изменение или прекращение правоотношений в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. На соблюдение указанного условия следует обращать особое внимание, поскольку в случае, если искомый факт не порождает последствий в сфере предпринимательской деятельности, рассмотрение дела не будет подведомственно арбитражному суду, что повлечет прекращение производства по делу в порядке п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ. Так, например, было прекращено производство по заявлению Администрации Оренбургской области об установлении факта оплаты поставленных товаров. Прекращая производство по делу, арбитражный суд указал, что сам факт оплаты товаров не влечет каких-либо юридических последствий, что исключает подведомственность дела арбитражному суду. Постановлением Федерального арбитражного суда Уральского округа такая позиция была признана обоснованной и определение о прекращении производства по делу было оставлено без изменения <1>. -------------------------------<1> Постановление ФАС Уральского округа от 22 ноября 2005 г. по делу N Ф09-3852/05-С6.

77

Приведенный пример подтверждает, что, установив неподведомственность дела, арбитражный суд не входил в рассмотрение вопроса о том, каким способом защиты следует воспользоваться заявителю. Подобный подход вполне соответствует действующему АПК РФ, поскольку п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК РФ, в отличие от ГПК РФ, не предусматривает в качестве дополнительного условия возможности прекращения производства по делу ввиду неподведомственности - наличия иного судебного порядка разрешения заявления. Наиболее распространены на практике случаи обращения с требованием об установлении факта владения имуществом на праве хозяйственного ведения. Юридический характер данного факта непосредственно вытекает из ст. 294 ГК РФ, предоставляющей государственным или муниципальным предприятиям право распоряжаться имуществом, принадлежащим им на праве хозяйственного ведения. Соответственно, необходимость установления данного факта связывается с возможностью его распоряжения. При этом представляется возможным установление факта нахождения имущества на праве хозяйственного ведения не только в целях совершения конкретной сделки по его отчуждению, но и в целях определения правового статуса имущества для возможности последующего распоряжения данным имуществом. Заявителями по данной категории дел могут выступать только государственные или муниципальные предприятия, правовое положение которых определяется Федеральным законом "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" <1>. Другие субъекты гражданского оборота по общему правилу не могут обладать правом хозяйственного ведения. В соответствии с разъяснениями Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ соответствующие требования хозяйственных товариществ и обществ не подлежат удовлетворению <2>. В то же время и законодательство, и практика его применения и толкования допускают все же возможность нахождения государственного имущества во владении иных, кроме государственных или муниципальных предприятий, юридических лиц на титуле хозяйственного ведения. -------------------------------<1> Федеральный закон от 14 ноября 2002 г. N 161-ФЗ "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" // Российская газета. 2002. 3 дек. <2> Постановление Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" // Вестник ВАС РФ. 1998. N 10. Так, Постановлением Конституционного Суда РФ от 22 ноября 2000 г. N 14-П "По делу о проверке конституционности части третьей статьи 5 Федерального закона "О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации" признана соответствующей Конституции норма, допускающая передачу федеральной государственной собственности во владение средствам массовой информации на титуле хозяйственного ведения <1>. Таким образом, в исключительных случаях, прямо предусмотренных законом, в качестве заявителей могут выступать и другие субъекты. -------------------------------<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 22 ноября 2000 г. N 14-П "По делу о проверке конституционности части третьей статьи 5 Федерального закона "О государственной поддержке средств массовой информации и книгоиздания Российской Федерации" // Российская газета. 2000. 5 дек. В качестве заинтересованных лиц судом во всех случаях должен привлекаться собственник имущества. Так, государственное предприятие обратилось в Арбитражный суд Удмуртской Республики с заявлением об установлении факта владения недвижимым имуществом на праве хозяйственного ведения. В обоснование своих требований заявитель указал, что в отношении его возбуждена процедура банкротства. В рамках конкурсного производства была сформирована конкурсная масса, в состав которой было включено спорное здание. Вместе с тем спорное здание не было закреплено за ним в установленном законом порядке, что препятствует процедуре конкурсного производства. Суд первой инстанции удовлетворил заявленное требование. Решение суда мотивировано тем, что спорное имущество находилось в федеральной собственности, что подтверждено выпиской из реестра федерального имущества. Одновременно спорное имущество находилось на балансе заявителя, о чем свидетельствовал реестр переданных основных средств. На основании изложенного и учитывая отсутствие спора о праве, суд счел возможным установить факт владения имуществом на праве хозяйственного ведения. Впоследствии указанное решение было отменено Федеральным арбитражным судом Уральского округа по процессуальным основаниям: к участию в деле не было привлечено заинтересованное лицо - собственник муниципального имущества. Дело было направлено на новое рассмотрение <1>. --------------------------------

78

<1> Постановление ФАС Уральского округа от 10 июня 2003 г. по делу N Ф09-1446/03-ГК. Кроме того, в зависимости от цели установления юридического факта представляется возможным привлечение к участию в деле стороны по готовящейся сделке. В предмет доказывания по данной категории дел входит, прежде всего, наличие права федеральной или муниципальной собственности на спорное имущество. Согласно п. 1 ст. 299 ГК РФ, право хозяйственного ведения возникает с момента передачи имущества. Соответственно, доказыванию подлежит факт передачи. Также суду должны быть представлены доказательства несоблюдения и невозможности соблюдения установленного порядка закрепления имущества на праве хозяйственного ведения, то есть доказательства невозможности установления искомого факта во внесудебном порядке. Судебное решение должно содержать указание не только на факт хозяйственного ведения определенным имуществом. Необходимо также указать данные о собственнике данного имущества, поскольку согласно ч. 2 ст. 295 ГК РФ отчуждение такого имущества допускается только с его согласия. Анализ норм главы 19 ГК РФ позволяет сделать вывод и о возможности установления юридического факта оперативного управления имуществом. Однако в проанализированной автором судебной практике случаи установления данного факта не выявлены. При рассмотрении заявлений об установлении юридических фактов арбитражным судам следует помнить, что установление соответствующих фактов возможно лишь при соблюдении всех общих правил подведомственности дел арбитражным судам в порядке главы 27 АПК РФ: а) отсутствие спора о праве; б) наличие последствий установления искомого юридического факта в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности; в) отсутствие у заявителя возможности установить искомый факт в ином внесудебном порядке. Несоблюдение одного из вышеперечисленных условий влечет невозможность установления искомого факта. Так, например, Арбитражным судом Свердловской области было отказано в установлении факта отсутствия у здания правового статуса общежития <1>. В обоснование заявленных требований было указано, что спорное здание заинвентаризировано как здание общежития. Вместе с тем оно не включено в Единый реестр общежитий на территории г. Екатеринбурга и включено в план приватизации заявителя как нежилое здание производственного назначения. Необходимость обращения в суд была вызвана невозможностью получить технический паспорт БТИ на спорное здание для регистрации права собственности. Отказывая в удовлетворении заявления, Арбитражный суд верно указал, что заявителем не были представлены доказательства невозможности получения документов, удостоверяющих статус спорного здания. Федеральным арбитражным судом Уральского округа указанное решение суда оставлено без изменения. -------------------------------<1> Постановление ФАС Уральского округа от 3 апреля 2006 г. N Ф09-2191/06-С3 по делу N А60-19005/05-С11. Еще один интересный пример касается возможности установления факта совершения сделки в особом производстве арбитражного процесса. Так, Арбитражным судом Челябинской области было оставлено без рассмотрения заявление об установлении факта совершения сделки - соглашения об отступном. Указанное Определение суд мотивировал тем, что при установлении факта совершения сделки суд неизбежно наложит на стороны, участвующие в сделке, права и обязанности, возложение которых без согласия сторон требует разрешения спора о праве и не может быть предметом рассмотрения в делах особого производства. Федеральным арбитражным судом Уральского округа указанное решение суда оставлено без изменения <1>. -------------------------------<1> Постановление ФАС Уральского округа от 12 мая 2006 г. N Ф09-3590/06-С3 по делу N А76-33852/05. Аналогичное обоснование может быть дано и в отношении невозможности установления в порядке особого производства факта погашения задолженности <1>, поскольку разрешение данного вопроса также неразрывно связано со спором о праве. -------------------------------<1> См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 23 октября 2007 г. N 9267/07 по делу N А066285/2006-6.

79

Не подлежат установлению в порядке особого производства и какие-либо процессуальные юридические факты. Так, в Арбитражный суд Республики Башкортостан обратился заявитель, который требовал установить юридический факт подведомственности спора между ним и банком о взыскании задолженности по договору, в том числе связанного с договором поручительства, арбитражному суду. Судом первой инстанции производство по делу было прекращено ввиду неподведомственности. Пересматривая указанное Определение в рамках кассационного производства, Федеральный арбитражный суд Уральского округа указал, что у суда действительно не имелось оснований оценивать заявленное требование как требование об установлении фактов, имеющих юридическое значение. Фактически заявителем оспаривается правомерность применения норм процессуального права о подведомственности спора. Данное обстоятельство не может быть предметом самостоятельного судебного разбирательства, поскольку связано с процессуальными действиями стороны по защите своих прав. Сам факт подведомственности дела не влечет для заявителя юридических последствий. Ввиду изложенного Определение о прекращении производства по делу было признано законным и обоснованным и оставлено без изменения <1>. -------------------------------<1> Постановление ФАС Уральского округа от 16 октября 2006 г. N Ф09-9102/06-С4 по делу N А07-4438/06-Г-ГЛШ. Таким образом, анализ практики арбитражных судов показал, что случаи установления фактов, имеющих юридическое значение, встречаются на сегодняшний день нечасто. В основном заявления оставляются судами без рассмотрения по мотиву наличия спора о праве. Вероятно, это обусловлено тем, что арбитражное процессуальное право - отрасль сравнительно молодая. Еще недавно нормы об установлении фактов, имеющих юридическое значение, содержались лишь в ряде разрозненных статей АПК РФ 1995 г. (например, ч. 3 ст. 22, ст. 27) и Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 31 октября 1996 г. N 13 "О применении АПК РФ при рассмотрении дел в суде первой инстанции" <1>. -------------------------------<1> Постановление Пленума ВАС РФ от 31 октября 1996 г. N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции" // Вестник ВАС РФ. 1997. N 1. Действующий АПК РФ 2002 г. впервые четко выделил третий вид производства в арбитражном суде - особое производство, в рамках которого арбитражные суды уполномочены устанавливать факты, имеющие юридическое значение. Вероятно, развитие отрасли арбитражного процессуального права будет продолжаться и приведет к расширению сферы применения правил особого производства и увеличению числа случаев установления искомых фактов. Заключение Проведенное исследование позволило сделать следующие выводы. 1. Содержание особого производства для гражданского и арбитражного процесса не совпадает. В гражданском процессе особое производство представляет собой развитую подсистему отрасли права, включающую ряд разнообразных институтов, в том числе институт установления фактов, имеющих юридическое значение. Что касается арбитражного процесса, то эта отрасль права понимает под особым производством исключительно дела об установлении юридических фактов. На основе анализа законодательства и существующей научной дискуссии автор пришел к выводу, что раздел IV АПК РФ "Особенности производства в арбитражном суде по отдельным категориям дел" отнюдь не объединяет категории дел особого производства. Каждая из этих категорий представляет собой самостоятельный институт арбитражного процессуального права, поскольку не отвечает основным характерным чертам особого производства, в частности им не свойственно отсутствие спора о праве и спорящих сторон. 2. Сравнительный анализ правил рассмотрения дел об установлении юридических фактов в гражданском и арбитражном процессе позволяет сделать вывод об их тождественности. Выявленные различия имеют несущественное значение и обусловлены лишь характером самих устанавливаемых фактов. Так, во многом похожи те факты, указание на возможность установления которых содержится в процессуальных Кодексах. Аналогичны требования к форме и содержанию заявления об установлении юридического факта. Совпадают условия, наличие совокупности которых дает возможность установления юридического факта, и т.д. Подобное единство правового регулирования создает предпосылки для понимания института установления

80

юридических фактов как особого юридического режима для гражданского и арбитражного процесса, как межотраслевого процессуального института. Дальнейший анализ лишь подтверждает выдвинутый тезис. В науке процессуального права не оспаривается, что при рассмотрении и разрешении дел как суды общей юрисдикции, так и арбитражные суды осуществляют гражданское судопроизводство; арбитражное судопроизводство как таковое Конституцией России не предусмотрено. Таким образом, единство гражданского судопроизводства также однозначно свидетельствует о межотраслевом характере институтов арбитражного и гражданского процессуального права. 3. Применение при анализе института установления юридических фактов подхода, предложенного И.В. Решетниковой и в дальнейшем разработанного И.Г. Медведевым, позволило сделать вывод о комплексном общеправовом характере исследуемого института. Так, в ходе исследования было установлено, что нормы об установлении юридических фактов пронизывают ткань отраслей материального права. Более того, большинство этих норм материального права имеют двойной эффект: они одновременно регулируют саму процедуру установления юридических фактов (то есть имеют процессуальные черты) и влекут определенные материально-правовые последствия (что говорит об их материальном характере). Таким образом, подобное сочетание сугубо процессуальных норм и норм, определенным образом воздействующих на материальные правоотношения, свидетельствует о комплексном общеправовом характере института установления юридических фактов. 4. Анализ института установления юридических фактов позволил сделать вывод о его самостоятельности. Подобное утверждение основано на том, что данный правовой институт отвечает двум общепринятым критериям самостоятельности правовых институтов: - характеризуется наличием специфической системы норм, находящихся между собой в неразрывной системной связи; - регулирует конкретный вид правоотношений - отношений по установлению фактов, имеющих юридическое значение. Кроме того, самостоятельность рассматриваемого института подтверждается и определенной спецификой иных его элементов, в частности метода и основных принципов правового регулирования. 5. В ходе исследования было выявлено, что установление юридических фактов характерно для всех видов гражданского судопроизводства, что прежде всего обусловлено его единством. Вместе с тем в рамках искового производства и производства по делам из публичных правоотношений установление юридических фактов является не самоцелью. Данные факты лишь входят в предмет доказывания по делу. Что касается новых видов производств (главы 45 - 47 ГПК РФ и главы 30 - 31 АПК РФ), то суды общей юрисдикции и арбитражные суды при разрешении заявлений об оспаривании арбитражных решений, о приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений преимущественно исследуют процессуальные юридические факты как основания для разрешения заявлений заинтересованных лиц. В особом производстве установление материально-правового юридического факта может быть необходимо заявителю само по себе. Именно этим обусловлены специфические требования, предъявляемые законодателями к тем условиям, наличие совокупности которых делает возможным установление юридического факта в особом производстве: наличие у заявителя определенной цели, отсутствие спора о праве и др. 6. На основе анализа существующей в науке дискуссии по вопросу о бесспорности особого производства в работе сделан вывод о том, что понимание особого производства как бесспорного возможно лишь при наличии ряда предварительных оговорок. Во-первых, полагаем, что бесспорность следует понимать лишь как отсутствие спора о субъективном материальном праве, но не отсутствие спора о существовании искомого факта. Что же касается спорности самого факта, то, на наш взгляд, она вполне допустима в делах особого производства. Во-вторых, в этой связи следует четко определить само понятие "спор" и "спорность". Если мы понимаем под спором наличие спора о субъективном праве, то такой спор в рамках особого производства действительно невозможен, соответственно, особое производство может быть названо бесспорным. Если же понимать спор как определенный конфликт интересов, то полагаем, что он характерен для многих дел особого производства, в частности дел об ограничении дееспособности гражданина и т.д. 7. Анализ судебной практики арбитражных судов и судов общей юрисдикции по делам об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом позволил выявить определенное несовершенство законодательного регулирования в этой области. Рассматривая заявления об установлении факта владения и пользования недвижимым имуществом, суды нередко фактически делают вывод о наличии или отсутствии у заявителя права собственности на спорное имущество, что недопустимо в рамках особого производства. Полагаем, что назревшая проблема вызвана следующим.

81

Согласно действующему Гражданскому кодексу (часть первая) и Федеральному закону "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", право собственности на недвижимое имущество подлежит государственной регистрации. При этом Закон предусматривает ведение Единого открытого государственного реестра недвижимого имущества, информация из которого может быть получена в любой момент. Исходя из изложенного, возможность установления факта владения и пользования недвижимым имуществом для недвижимого имущества, приобретенного после введения в действие Закона "О государственной регистрации...", вызывает обоснованные сомнения. Однако указанная категория дел сохраняет свою актуальность для недвижимого имущества, право собственности на которое возникло у лица до введения в действие Закона. По данному вопросу в литературе не выработана единая позиция, что обусловило необходимость дальнейшей разработки проблемы. Корень противоречий, на наш взгляд, лежит в различном понимании термина "правоустанавливающий документ". Если понимать под правоустанавливающими документами те, которые подтверждают принадлежность лицу недвижимого имущества на праве собственности, а не регистрацию данного права, то можно говорить о возможности установления факта владения недвижимым имуществом независимо от даты его приобретения. Важно лишь, чтобы у заявителя были утрачены первичные правоустанавливающие документы. Впоследствии же установление данного факта может служить основанием для регистрации права собственности. Однако представляется, что подобное утверждение было бы преждевременным. Согласно ст. 131 ГК РФ, права на недвижимое имущество подлежат обязательной государственной регистрации и возникают с момента такой регистрации. Соответственно, при установлении факта владения и пользования имуществом, право на которое не было зарегистрировано в установленном порядке, суды невольно будут подтверждать наличие самого права, что недопустимо в рамках особого производства. В этой связи полагаем, что правоустанавливающим документом на недвижимое имущество является все же свидетельство о государственной регистрации права. В случае утраты такого свидетельства необходимость судебного установления юридического факта владения действительно не возникает, поскольку на основании данных Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество лицом всегда может быть получен дубликат свидетельства. Таким образом, установление факта владения и пользования недвижимым имуществом, право на которое возникло у заявителя после введения в действие ФЗ "О государственной регистрации...", действительно утратило актуальность; возможность установления рассматриваемого факта на сегодняшний день сохраняется лишь для имущества, право собственности на которое возникло у заявителя до введения в действие Закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", было зарегистрировано в установленном порядке, однако подтверждающие документы у заявителя утрачены. В связи с этим представляется целесообразным говорить не о факте владения как таковом, а о факте регистрации права на недвижимое имущество в определенное время и в определенном месте. Что касается остальных вопросов, связанных с правами на недвижимое имущество, они подлежат рассмотрению в рамках искового производства. 8. Анализ действующей редакции п. 2 ч. 2 ст. 218 АПК РФ показал, что Арбитражный процессуальный кодекс говорит лишь о возможности установления только самого факта изначальной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя. Вместе с тем известно, что любое изменение статуса юридического лица: его реорганизация, ликвидация и даже внесение изменений в учредительные документы, также подлежит государственной регистрации. Вероятно, установление соответствующих юридических фактов также подведомственно арбитражному суду, но должно производиться в рамках п. 4 ч. 2 ст. 218 АПК РФ, то есть как иных фактов, порождающих юридические последствия в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности. В дальнейшем же полагаем целесообразным непосредственно включить соответствующую категорию дел в перечень ст. 218 АПК РФ. Приложение РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН О ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ В ГРАЖДАНСКИЙ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ <1>

82

-------------------------------<1> Авторский проект. Статья 1 Внести в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ (Собрание законодательства Российской Федерации от 18 ноября 2002 г. N 46. Ст. 4532) следующие изменения: 1) признать утратившими силу и исключить из подраздела IV "Особое производство": - главу 36 "Рассмотрение дел о внесении исправлений или изменений в записи актов гражданского состояния"; - главу 37 "Рассмотрение заявлений о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении"; 2) пункт 6 части 2 статьи 264 изложить в следующей редакции: "Факта регистрации права на недвижимое имущество в определенное время и в определенном месте"; 3) дополнить статью 254 примечанием: "Правила главы 25 применяются также при рассмотрении дел об оспаривании решений, действий (бездействия) нотариусов". Статья 2 Внести в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ (Собрание законодательства Российской Федерации от 29 июля 2002 г. N 30. Ст. 3012) следующие изменения: 1) изложить пункт 1 части 2 статьи 218 в следующей редакции: "Факта регистрации права на недвижимое имущество юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем в определенное время и в определенном месте"; 2) изложить пункт 2 части 2 статьи 218 в следующей редакции: "Факта государственной регистрации создания юридического лица, его реорганизации или ликвидации, а также факта государственной регистрации изменений в учредительные документы юридического лица в определенное время и в определенном месте; факта государственной регистрации приобретения или прекращения физическим лицом статуса индивидуального предпринимателя в определенное время и в определенном месте". Статья 3 Настоящий Федеральный закон вступает в силу со дня его официального опубликования. Президент Российской Федерации Библиография I. Нормативные правовые акты 1. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. // Российская газета. 1993. 25 дек. 2. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24 июля 2002 г. N 95-ФЗ // Российская газета. 2002. 27 июля. 3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ // Российская газета. 1994. 8 дек. 4. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья) от 26 ноября 2001 г. N 146-ФЗ // Российская газета. 2001. 28 нояб. 5. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. N 138ФЗ // Российская газета. 2002. 20 нояб. 6. Жилищный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 2004 г. N 188-ФЗ // Российская газета. 2005. 12 янв. 7. Налоговый кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 5 августа 2000 г. N 117-ФЗ // СЗ РФ. 2000. N 32. Ст. 3340. 8. Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. N 223-ФЗ // Российская газета. 1996. 27 янв. 9. Трудовой кодекс Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ // Российская газета. 2001. 31 дек.

83

10. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ // Российская газета. 2001. 22 дек. 11. Гражданский процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 11 июня 1964 г.) // Свод законов РСФСР. Т. 8. 12. Кодекс о браке и семье РСФСР (утв. ВС РСФСР 30 июля 1969 г.) // Ведомости ВС РСФСР. 1969. N 32. Ст. 1397. 13. Основы гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик (утв. ВС СССР 8 декабря 1961 г.). 14. Основы законодательства Российской Федерации о нотариате (утв. ВС РФ 11 февраля 1993 г. N 4462-1) // Российская газета. 1993. 13 марта. 15. Закон РФ от 18 октября 1991 г. N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. N 44. Ст. 1428. 16. Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" // Российская газета. 1997. 30 июля. 17. Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. N 143-ФЗ "Об актах гражданского состояния" // Российская газета. 1997. 20 нояб. 18. Федеральный закон от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" // Российская газета. 1998. 12 авг. 19. Федеральный закон от 16 июля 1999 г. N 165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования" // Российская газета. 1999. 21 июля. 20. Федеральный закон от 8 августа 2001 г. N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" // Российская газета. 2001. 10 авг. 21. Федеральный закон от 17 декабря 2001 г. N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" // Российская газета. 2001. 20 дек. 22. Постановление Министерства труда и социального развития РФ N 16 и Пенсионного фонда РФ N 19па от 27 февраля 2002 г. "Об утверждении Перечня документов, необходимых для установления трудовой пенсии и пенсии по государственному пенсионному обеспечению в соответствии с Федеральными законами "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" // Российская газета. 2002. 5 июня. 23. Постановление Министерства труда и социального развития РФ N 17 и Пенсионного фонда РФ от 27 февраля 2002 г. N 19пб "Об утверждении Правил обращения за пенсией, назначения пенсии и перерасчета размера пенсии, перехода с одной пенсии на другую в соответствии с Федеральными законами "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации" // Российская газета. 2002. 5 июня. II. Судебная практика 1. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 4 декабря 1969 г. // Бюллетень ВС СССР. 1970. 2. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 21 июня 1985 г. N 9 "О судебной практике по делам об установлении фактов, имеющих юридическое значение" // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по гражданским делам. М., 1999. 3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25 октября 1996 г. N 9 "О применении судами Семейного кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел об установлении отцовства и о взыскании алиментов" // Российская газета. 1996. 5 нояб. 4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении" // Российская газета. 2003. 26 дек. 5. Постановление Пленума ВАС РФ от 31 октября 1996 г. N 13 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в суде первой инстанции" // Вестник ВАС РФ. 1997. N 1. 6. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 17 февраля 2004 г. N 76 "Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение". 7. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13 августа 2004 г. N 82 "О некоторых вопросах применения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации". 8. Статистические показатели о работе арбитражных судов за 2006 г. // Вестник ВАС РФ. 2007. N 4. 9. Постановление Президиума ВАС РФ от 23 октября 2007 г. N 9267/07 по делу N А066285/2006-6.

84

10. Постановление ФАС Московского округа от 5 февраля 2003 г. N КГ-А40/9037-02. 11. Постановление ФАС Уральского округа от 10 июня 2003 г. по делу N Ф09-1446/03-ГК. 12. Постановление ФАС Уральского округа от 20 августа 2003 г. по делу N Ф09-2233/03-ГК. 13. Постановление ФАС Уральского округа от 12 октября 2005 г.. 14. Постановление ФАС Уральского округа от 27 октября 2005 г.. 15. Постановление ФАС Уральского округа от 22 ноября 2005 г. по делу N Ф09-3852/05-С6. 16. Постановление ФАС Уральского округа от 3 ноября 2005 г.. 17. Постановление ФАС Уральского округа от 15 ноября 2005 г. по делу N Ф09-98/05-С5. 18. Постановление ФАС Уральского округа от 12 мая 2006 г. N Ф09-3590/06-С3 по делу N А76-33852/05. 19. Постановление ФАС Уральского округа от 3 апреля 2006 г. N Ф09-2191/06-С3 по делу N А60-19005/05-С11. 20. Постановление ФАС Уральского округа от 19 июля 2006 г. N Ф09-6195/06-С3 по делу N А76-49953/05-4-1276/14. 21. Постановление ФАС Уральского округа от 16 октября 2006 г. N Ф09-9102/06-С4 по делу N А07-4438/06-Г-ГЛШ. 22. Постановление ФАС Московского округа от 9 августа 2007 г.. 23. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 10 сентября 2007 г. N Ф045029/2007(36643-А45-36) по делу N А45-3116/07-47/84. Также в работе использована судебная практика, полученная в архивах районных судов общей юрисдикции г. Екатеринбурга, архиве Свердловского областного суда. III. Литература 1. Абова Е.Т. Теоретические проблемы хозяйственного права / Под ред. В.В. Лаптева. М., 1975. 2. Абрамов С.Н. Судебное установление юридических фактов. М., 1948. 3. Абушенко Д.Б. Судебное усмотрение в гражданском и арбитражном процессе. М., 2002. 4. Авдюков М.Г. Виды судопроизводств в советском гражданском процессуальном праве // Вестник Московского университета. 1956. N 2. 5. Авдюков М.Г. Судебное решение. М., 1959. 6. Алексеев С.С. Общая теория социалистического права. Вып. I. Свердловск, 1963. 7. Алексеев С.С. Проблемы теории права: Курс лекций: В 2 т. Т. I. Свердловск, 1972. 8. Антокольская М.В. Семейное право: Учебник для вузов. М., 2002. 9. Астрахан Е.И. Некоторые вопросы пенсионного правотворчества по советскому трудовому праву // Ученые записки ВЮИН. 1962. Выпуск 14С. 10. Астрахан Е.И. Трудовое увечье и иждивенство. М., 1967. 11. Бакланова И.П. Особое производство в арбитражном процессе: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 1999. 12. Барак А. Судебное усмотрение. М., 1999. 13. Бардин П.И. Об Основах гражданского судопроизводства Союза СССР и союзных республик // Советское государство и право. 1962. N 1. 14. Боннер А.Т. Некоторые проблемы социалистического правосудия. Труды ВЮЗИ. 1971. Т. 17. 15. Боннер А.Т. Правосудие как вид государственной деятельности. М., 1980. 16. Боннер А.Т. Применение нормативных актов в гражданском процессе. М., 1980. 17. Ванеева Л.А. Реализация конституционного права граждан СССР на судебную защиту в гражданском судопроизводстве. Владивосток, 1988. 18. Васьковский Е.В. Будущее российской адвокатуры. М., 2000. 19. Веливис С.И. Об оставлении судом гражданских дел без рассмотрения // Вестник Московского университета. Серия "Право". 1969. 20. Викут М.А. Процессуальная природа судебных гражданских дел, вытекающих из Основ законодательства Союза СССР и союзных республик о браке и семье. Саратов, 1969. 21. Викут М.А. Проблема правового регулирования процессуального положения и деятельности сторон в советском гражданском судопроизводстве: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Свердловск, 1971. 22. Викут М.А. Стороны - основные лица искового производства. Саратов, 1968. 23. Ворожейкин Е.М. Семейные правоотношения // Советское семейное право. М., 1974. 24. Гражданское право: Учебник для вузов / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. Ч. 1. М., 1996. 25. Гражданское право: В 2 т. Т. I: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. М., 2004. 26. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. проф. В.В. Яркова. М., 1999. 27. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. проф. В.В. Яркова. М., 2004.

85

28. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2003. 29. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2006. 30. Гражданский процесс: Учебник / Под ред. Н.М. Коршунова. М., 2005. 31. Гражданское процессуальное право России / Под ред. проф. М.С. Шакарян. М., 2002. 32. Гребенцов А.М. Развитие хозяйственной юрисдикции в России. М., 2002. 33. Громошина Н.А. К вопросу о видах гражданского судопроизводства // Защита прав и законных интересов граждан и организаций: Матер. Междунар. науч.-практ. конф. Сочи, 2002. Ч. 2. 34. Гукасян Р.Е. Влияние материальных правоотношений на форму процесса в исковом производстве. Вопросы теории и практики гражданского процесса. Саратов, 1976. 35. Гурвич М.А. Судебное решение. Теоретические проблемы. М., 1976. 36. Гурвич М.А. Общеобязательность и законная сила судебного решения // Труды ВЮЗИ. Т. XVII. 1971. 37. Гурвич М.А. Об экономии процессуальных средств в советском гражданском судопроизводстве. Саратов, 1962. 38. Данилин В.И., Реутов С.И. Юридические факты в советском семейном праве. Свердловск, 1989. 39. Добровольский А.А., Иванова С.А. Основные проблемы исковой формы защиты права. М., 1979. 40. Елисейкин П.Ф. Особенности судебного рассмотрения отдельных категорий гражданских дел. Ярославль, 1974. 41. Елисейкин П.Ф. Предмет и принципы советского гражданского процессуального права. Ярославль, 1974. 42. Елисейкин П.Ф. Предмет судебной деятельности и компетенция суда в особом производстве по советскому гражданскому процессуальному праву // Ученые записки Дальневосточного государственного университета (юридические науки). Т. 14. 1968. 43. Елисейкин П.Ф. Судебное установление фактов, имеющих юридическое значение. М., 1973. 44. Женетль С., Чугунова Н. Некоторые проблемы упрощенного производства // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 12. 45. Жеруолис И.А. Сущность советского гражданского процесса. Вильнюс, 1969. 46. Жуйков В.М. Проблемы гражданского процессуального права. М., 2001. 47. Жуйков В.М. Судебная защита прав граждан и юридических лиц. М., 1997. 48. Завадская Л.Н. Реализация судебных решений. М., 1982. 49. Загайнова С.К. Судебный прецедент: проблемы правоприменения. М., 2002. 50. Зайцев Р.В. Признание и приведение в исполнение в России иностранных судебных актов: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. 51. Звягинцева Л.М., Плюхина М.А., Решетникова И.В. Доказывание в судебной практике по гражданским делам. М., 1999. 52. Зейдер Н.Б. Судебное признание фактов, имеющих юридическое значение // Ученые записки Саратовского юридического института им. Д.И. Курского. Вып. IIж. 1948. 53. Исаенкова О.В. Проблемы исполнительного права в гражданской юрисдикции. Саратов, 2002. 54. Иеринг Р. Об основании защиты владения. М., 1883. 55. Кайгородов В.Д. Процессуальные особенности судебного рассмотрения дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение. Свердловск, 1987. 56. Каллистратова Р.Ф. Дела об установлении фактов, от которых зависит возникновение, изменение или прекращение прав граждан или юридических лиц. Научный комментарий судебной практики по гражданским делам за 1962 год. М., 1963. 57. Каллистратова Р.Ф. Научно-практический комментарий к ГПК РСФСР. 58. Каллистратова Р.Ф. Установление юридических фактов судом в порядке особого производства. М., 1958. 59. Карлова Н.В., Михеева Л.Ю. Приобретательная давность и правила ее применения. М., 2002. 60. Кац А.К., Кошкин В.М. Особенности рассмотрения судами дел, возникающих из брачносемейных отношений. Свердловск, 1982. 61. Клеандров М.И. Статус граждан, участвующих в осуществлении правосудия. М., 1999. 62. Клеандров М.И. Очерки российского судоустройства: Проблемы настоящего и будущее. Новосибирск, 1998. 63. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РФ / Под ред. В.В. Яркова. М., 2003. 64. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РФ / Под ред. В.М. Жуйкова, М.К. Треушникова. М., 2007.

86

65. Комментарий к постановлениям Пленума Верховного Суда РФ по гражданским делам / Под ред. В.М. Жуйкова. М., 1999. 66. Комиссаров К.И. Задачи судебного надзора в сфере гражданского судопроизводства. Свердловск, 1971. 67. Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве. СПб., 2004. 68. Кострова Н.М. Теория и практика взаимодействия гражданского процессуального и семейного права. Ростов, 1988. 69. Крашенинников Е.А. Предмет иска и предмет доказывания в гражданском процессе // Теория и практика установления истины в правоприменительной деятельности: Сборник научных трудов. Иркутск, 1985. 70. Крючков Г.К. Судебное установление юридических фактов. М., 1956. 71. Кукольник В.Г. Российское гражданское частное право. Ч. 2. СПб., 1815. 72. Курс советского гражданского процессуального права / Под ред. А.А. Мельникова. М., 1981. 73. Курылев С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии. Минск, 1969. 74. Лесницкая Л.Ф. Концепции развития российского законодательства. М., 1998. 75. Лесницкая Л.Ф. Совершенствование гражданского процессуального законодательства // Судебная реформа в России: проблемы совершенствования процессуального законодательства: Матер. науч.-практ. конф. Москва, 28 мая 2001 г. М., 2001. 76. Мананкова Р.П. Правовой статус членов семьи по советскому законодательству. Томск, 1991. 77. Масленникова Н.И. Законная сила судебного решения в советском гражданском процессуальном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1975. 78. Матерова М.Н. Дела об установлении отцовства и факта признания отцовства // Советская юстиция. 1969. N 12. 79. Медведев И.Г. Письменные доказательства в гражданском процессе России и Франции: Дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2003. 80. Мельников А.А. Особое производство в советском гражданском процессе. М., 1964. 81. Мельников А.А. Правовое положение личности в советском гражданском процессе. М., 1969. 82. Мельников А.А. Правосудие как предмет конституционного регулирования. М., 1972. 83. Мокроусова Л.М. К вопросу о специальных нормах принятия решений по делам, возникающим из публичных правоотношений, и делам особого производства // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. N 6. 84. Морейн И.Б. Основные вопросы теории особого производства в советском гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1951. 85. Морозова И.Б., Треушников А.М. Исполнительное производство. М., 1999. 86. Настольная книга нотариуса. Т. II / Б.М. Гонгало, Т.И. Зайцева, П.В. Крашенинников, Е.Ю. Юшкова, В.В. Ярков. М., 2004. 87. Научно-практический комментарий к ГПК РФ / Под ред. В.М. Жуйкова, В.К. Пучинского, М.К. Треушникова. М., 2003. 88. Носырева Е.И. Виды современного гражданского судопроизводства и их классификация // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. 89. Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1987. 90. Осипов Ю.К. Подведомственность юридических дел. Свердловск, 1973. 91. Осокина Г.Л. Иск (теория и практика). М., 2000. 92. Осокина Г.Л. Право на защиту в исковом судопроизводстве. Томск, 1990. 93. Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. М., 2003. 94. Панкратова Н.А. К вопросу об исполнительном праве // Теоретические и прикладные проблемы реформы гражданской юрисдикции. Межвузовский сборник научных трудов. Екатеринбург, 1998. 95. Панюгин В. Судебная практика по делам об установлении юридических фактов // Социалистическая законность. 1960. N 2. 96. Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 1. СПб., 1896. 97. Поленина С.В. Комплексные правовые институты и становление новых отраслей права // Правоведение. 1975. N 3. 98. Постатейный комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РФ / Под ред. П.В. Крашенинникова. М., 2003. 99. Пучинский В.К. Понятие, предмет, источники советского процессуального права. М., 1966. 100. Пучинский В.К. Подготовка дел к судебному разбирательству. М., 1962. 101. Рапопорт И. Судебное установление фактов // Социалистическая законность. 1946. N 1 2.

87

102. Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. М., 2000. 103. Решетникова И.В., Ярков В.В. Гражданское право и гражданский процесс в современной России. Екатеринбург; М., 1999. 104. Саломатова Т. Виды исков о наследстве // Российская юстиция. 2001. N 7. 105. Семенов В.М. Специфические отраслевые принципы советского гражданского процессуального права // Сборник ученых трудов. Вып. 3. Свердловск, 1964. 106. Сергеева Н. Еще раз о судебном установлении некоторых юридических фактов // Социалистическая законность. 1959. N 5. 107. Советский энциклопедический словарь / Под ред. А.М. Прохорова. М., 1989. 108. Степанова А. Не ограничивать права на судебную защиту // Социалистическая законность. 1959. N 1. 109. Судебная практика Верховного Суда СССР. 1952. N 4. 110. Судебная практика как источник права. М., 2000. 111. Теория государства и права: Учебник / Под ред. В.М. Корельского, В.Д. Перевалова. Екатеринбург, 1996. 112. Теория юридического процесса / Под ред. В.М. Горшенева. Харьков, 1985. 113. Толстой В.С. Понятие семьи в советском праве // Советская юстиция. 1969. N 19. 114. Треушников М.К. Доказательства и доказывание в советском гражданском процессе. М., 1982. 115. Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 1997. 116. Треушников М.К. Развитие гражданского процессуального права России // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве России / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2004. 117. Трубников П.Я. Судебное разбирательство гражданских дел отдельных категорий. М., 1996. 118. Халатов С.А. Представительство в гражданском и арбитражном процессе. М., 2002. 119. Хвостов В.М. Система римского права. СПб., 1998. 120. Хутыз М.Х. Общие положения гражданского процесса: Историко-правовое следование. М., 1979. 121. Цихотский А.В. Теоретические проблемы эффективности правосудия по гражданским делам. Новосибирск, 1997. 122. Червяков К.К. Установление и прекращение родительских прав и обязанностей. М., 1975. 123. Черемин М.А. Приказное производство в российском гражданском процессе. М., 2001. 124. Черных И.И. Заочное производство в гражданском процессе. М., 2000. 125. Чечина Н.А. Законная сила судебного решения в науке советского гражданского процессуального права: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Л., 1949. 126. Чечина Н.А. Законная сила судебного решения в науке советского гражданскопроцессуального права. ЛГУ, 1949. 127. Чечина Н.А. Норма права и судебное решение. ЛГУ, 1961. 128. Чечина Н.А. Основные направления развития науки гражданского процессуального права. Л., 1987. 129. Чечот Д.М. Неисковые производства. М., 1973. 130. Чечот Д.М. Проблема защиты субъективных прав и интересов в порядке неисковых производств советского гражданского процесса: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Л., 1969. 131. Чудиновских К.А. Рассмотрение дел в порядке упрощенного производства // Комментарий к АПК РФ (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова. М., 2004. 132. Шакарян М.С. Участие третьих лиц в советском гражданском процессе. М., 1990. 133. Шакарян М.С. Вопросы науки советского гражданского процессуального права // Труды ВЮЗИ. Т. 38. М., 1975. 134. Шакарян М.С., Сергун А.К. К вопросу о теории так называемой юридической процессуальной формы // Проблемы соотношения материального и процессуального права. М., 1980. 135. Шварц М.З. Систематизация арбитражного процессуального законодательства (проблемы теории и практики применения): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2004. 136. Шерстюк В.М. Система советского гражданского процессуального права (вопросы теории). М., 1989. 137. Щеглов В.Н. Гражданское процессуальное правоотношение. М., 1966. 138. Энгельман И.Е. Курс русского гражданского судопроизводства. Юрьев, 1912. 139. Юдельсон К.С. Проблема доказывания в советском гражданском процессе. М., 1951. 140. Юдин А.В. Особое производство в арбитражном процессе. Самара, 2003.

88

141. Юридическая процессуальная форма: теория и практика / Под общ. ред. В.М. Горшенева, П.Е. Недбайло. М., 1976. 142. Якушев В.С. О понятии правового института // Правоведение. 1970. N 6. 143. Ярков В.В. Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права: Дис. ... д-ра юрид. наук. Екатеринбург, 1992. 144. Ярков В.В. Познание и доказывание процессуальных юридических фактов // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2002 - 2003. N 2. СПб., 2004. 145. Ярков В.В. Новый Арбитражный процессуальный кодекс России и современная процессуальная доктрина (вместо введения) // Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу РФ (постатейный) / Под ред. В.В. Яркова. М., 2003.

89

ОГЛАВЛЕНИЕ Предисловие Глава I. Производство по установлению юридических фактов в системе гражданского и арбитражного процессуального права § 1. Особое производство в гражданском и арбитражном процессе: сравнительный анализ 1.1. Современные проблемы видов гражданского судопроизводства 1.2. Правовая природа особого производства 1.3. Место особого производства в системе процессуального права § 2. Установление юридических фактов в особом производстве 2.1. Установление юридических фактов в различных видах производства: общее и особенное 2.2. Установление юридических фактов в особом производстве гражданского и арбитражного процесса: сходство и дифференциация правил 2.3. Межотраслевой характер института установления юридических фактов Глава II. Производство по установлению фактов, имеющих юридическое значение, в гражданском процессе § 1. Установление факта родственных отношений § 2. Установление факта нахождения на иждивении § 3. Установление факта регистрации рождения, усыновления (удочерения), брака, расторжения брака, смерти § 4. Установление факта признания отцовства Установление факта отцовства Установление факта признания отцовства § 5. Установление факта принадлежности правоустанавливающих документов § 6. Установление факта владения и пользования недвижимым имуществом § 7. Установление факта несчастного случая § 8. Установление факта смерти в определенное время и при определенных обстоятельствах § 9. Установление факта принятия наследства и места открытия наследства § 10. Особенности установления некоторых других имеющих юридическое значение фактов Особенности рассмотрения дел об установлении факта состояния в фактических брачных отношениях Особенности рассмотрения дел об установлении факта применения политических репрессий Глава III. Производство по установлению фактов, имеющих юридическое значение, в арбитражном процессе § 1. Установление факта владения и пользования недвижимым имуществом как своим собственным § 2. Установление факта государственной регистрации юридического лица или индивидуального предпринимателя в определенное время и в определенном месте § 3. Установление факта принадлежности правоустанавливающего документа § 4. Установление других фактов, порождающих юридические последствия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности Заключение Приложение. Федеральный закон "О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации и Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" (авторский проект) Статья 1 Статья 2 Статья 3 Библиография I. Нормативные правовые акты II. Судебная практика III. Литература

90