Все могло быть иначе. Альтернативы в истории России

Наша история

В.Н. Шевелев

ВСЕ МОГЛО БыIьь

ИНАЧЕ Альтернативы в истории России

Ростов-на-Дону

«Феникс»

2009

УДК

94(470+571) 63.3(2) КТК 031 ББК

Ш37

ШЗ7

Шевелев В.Н. Все могло быть иначе: альтернативы в истории России / В.Н. Шевелев. - Ростов н/Д: Феникс, 2009. - 349 с . - (Наша история).

ISBN 978-5-222-15229-4 Могла ли история России сложиться иначе? В книге по­ вествуется о некоторых «развилках»

на историческом пути

России, ситуациях выбора из нескольких возможных сцена­ риев, когда судьба нашего Отечества могла обрести другую траекторию.

Противостояние Державности и Свободы, спор альтерна­ тив и значимость «исторической случайности», роль истори­ ческих личностей, границы «пространства возможного»,

цена выбора

-

все это подается в историко-публицистичес­

ком контексте. Автор стремится перешагнуть через стерео­ типы исторического сознания, спровоцировать читателя на

размышления, показать, что всякая история

-

это еще и

набор альтернатив, что у России нередко был выбор, воз­ можность хотя бы на время разомкнуть круг чередования реформ и контрреформ, свободы и «казармы», рывков впе­ ред и провалов в прошлое .

Для широкого круга читателей.

ISBN 978-5-222-15229-4

© ©

УДК

Шевелев В.Н.,

Оформление:

94(470+571) ББК 63 .3(2)

2009 000 «Феникс», 2009

вavПЛЕНИЕ. «САА РАСХОА.ЯШИХСЯ ТРОП»: К СЛОВУ ОБ ИСТОРИИ «Н ЕСЛ УЧ И в ш ЕГОСЯ»

Всемирная история есть сумма того, чего можно было бы избежать.

Б. Рассел Мир, который мы переживаем, есть наше дело.

В. Вilндельбанд

Задавать себе вопросы полезно, отвечать на них

-

опасно. Ведь ответы на «судьбоносные» вопросы чреваты последствиями, вплоть до раскола общества.

Давая оценку преобразованиям Петра Великого, наш знаменитый историк В. Ключевский говорил, что это была борьба деспотизма с косностью народа. Петр наде­ ялся «грозою власти вызвать самодеятельность в порабо­

щенном обществе», «водворить в России европейскую науку, народное просвещение как необходимое условие общественной самодеятельности», он пожелал, «чтобы раб, оставаясь рабом, действовал сознательно и свобод­

но». «Совместное действие деспотизма и свободы, про­ свещения и рабства

-

это политическая квадратура кру­

га, загадка, разрешавшаяся у нас со времен Петра два века и доселе H~ разрешенная». Складывается впечатле­ ние, что эти слова написаны совсем недавно, а ведь им уже полтора века.

Вот и выходит, что так и не нашли мы «проклятые от­

веты» на «проклятые вопросы» истории?! Еще А.С. Пушкин предупреждал об опасности быть ленивым и нелюбопытным в отношении собственного

4

Все могло быl'b иначе

прошлого. В последнее время возрос интерес читателей к историческим работам, в которых авторы пытаются с но­

вых, более объективных позиций по возможности по­ нять, осмыслить «неуловимый ход истории». В перелом­ ные моменты развития общества, которые ощущаются как «разрыв времею>, когда рушатся устои прежнего по­

рядка и сложившихся отношений, наверное, всякий об­ разованный человек, вглядываясь в прошлое, стремится

глубже уяснить происходящие перемены, предугадать ход

событий. Это тем более естественно, что в самой исторической науке протекает болезненный и противоречивый процесс

переосмысления многих имевших место фактов и собы­ тий как в далеком, так и в относительно недавнем про­

шлом. Одни историки ощущают это как утрату привыч­

ного пространства проблем и способов их решения. Для других

-

это очищение научно-интеллектуальной мысли

от догм и ограничений. Впрочем, подобное очищение от догм и задекларированная деполитизация исторической науки в последнее время обретают характер новой поли­ тизации.

Долгое время история представлял ась как процесс не­ уклонного восхождения человечества по «лестнице про­

гресса». Кощунством считалось рассматривать какие­

либо вероятностные сценарии истории. Фраза «что было бы, если бы ... » считалась абсолютно неприемлемой для

серьезного ученого. «История не знает сослагательного наклонения» - категоричность этой установки отбивала всякое желание спорить.

Сегодня, рассуждая об альтернативности (сослагатель­ ности, виртуальной истории, ретропрогнозировании), обычно имеют в виду то, что не состоялось, не сбылось. Реальная история как процесс все еще не знает сослага­ тельного наклонения. Хотя с понятием «время» человече­ ство до сих пор не разобралось. Большинство ученых придерживаются мнения, что время линейно и одномер­

но. Впрочем, при этом оговариваются: «Считается одно­ мерным, пока не доказано обратное». Потому что, к при­ меру, поведение элементарных частиц не вписывается в

законы с одномерным временем.

5

8ступ"енне

Изучение альтернативных исторических возможнос­ тей подразумевает ситуацию, когда неосуществившаяся

действительность мыслится как реализация одной из аль­

тернатив (от латинского двух

-

alter -

один или другой из

возможность или необходимость чего-то иного по

отношению к данному), а возможность

-

как свойства

существующей исторической ситуации, обусловливаю­ щие изменение этой ситуации. Именно точки выбора, «исторические развилки», историческая случайность и

момент вероятности определяют значимость проблемы альтернативности исторического развития, ее связь с те­

матикой и разнообразными сюжетами истории. По мнению В. Данилова, история не имеет сослага­ тельного наклонения, если говорить о явлениях и собы­ тиях прошлого, которые состоялись. Однако всегда есть проблема выбора конкретного способа реализации того или иного процесса, траектории, форм, путей, сроков ре­

шения задач, которые возникают перед обществом. Отказ от сослагательного наклонения в этих случаях означает

автоматическое одобрение всего того, что случилось, и только потому, что оно произошло. Между тем история предоставляет людям возможности выбора путей и спо­ собов дальнейшего развития (в пределах объективных ус­

ловий) и поэтому требует от историка анализа и оценки не только состоявшегося варианта, но вариантов не со­

стоявшихся. В противном случае история приобрела бы какой-то мистический характер, а занятия ею утратили

бы смысл [2]. Ныне предметом внимания все чаще становятся «би­ фуркационные точки» истории

-

те ее моменты, когда

происходит выбор из нескольких альтернатив. В «би­ фуркационных точках» происходит изменение хода ис­ торического развития. Оценка исхода вероятностного сценария по разным критериям

-

рост благосостояния,

устойчивость общественной системы, уровень нацио­ нального самосознания

-

позволяет уточнить наши зна­

ния о значении многих исторических событий. Напри­ мер, восстание декабристов может быть оценено и как упущение уникального шанса на создание жизнеспособ­ ного российского конституционализма, и как преступная

б

Все могло бblТЬ иначе

попытка спровоцировать смуту. Какая из этих оценок ближе к истине, можно выяснить только на основе рет­ ропрогнозирования,

рассмотрения

альтернатив.

По словам писателя С. Логинова, «приятно выбрать подходящую эпоху, подправить в ней самую малость, а по­ том с удовольствием лицезреть, как история меняет свое течение,

рушатся прежние государства и воздвигаются

новые, перекраиваются политические карты, гибнут и

возвеличиваются народы. В подобные мгновения чув­ ствуешь себя демиургом, и всякие александры македонс­

кие и чингис-ханы игре»

-

лишь фишки в твоей настольной

[5].

К примеру, одна из недавних работ, посвященных это­ му,

-

«Выбирая свою историю»

-

попытка авторов пред­

ставить довольно длинный временной пласт в виде клю­ чевых точек, когда наша отечественная история могла

пойти разными путями благодаря тому, что разные силы имели в голове разные проекты будущего. Они боролись между собой, и успех одной из сторон не был предопре­

делен. Речь идет о сравнении стратегий реально действо­ вавших персонажей: какое будущее они видели, за что они боролись, что из этого вышло. Именно «многокрасочностЬ» истории обнажает один из важнейших философских «срезов» исторического по­ знания

-

проблему альтернативности истории. Трудно

назвать другую историко-теоретическую концепцию, ко­

торая вызывала бы сегодня такой же напряженный инте­ рес научной общественности, как «история неслучивше­

ГОСЯ» [3]. Согласно известной метафоре, история напоминает «сад расходящихся троп». Многие современные представ­ ления о ходе исторического процесса предполагают не

один, а несколько исходов будущего. История предстает итогом сознательных, целенаправленных усилий, а соци­ альное действие

-

незавершенным процессом со множе­

ством сценариев, реализация которых зависит не только

от выбора, решительности, целеполагания, но и от слу­ чайных исторических обстоятельств. «Разветвление» ис­ торических процессов и

их ускорение ведет к социо-

7

8СТУПАенне

культурному разрыву между прошлым, настоящим и бу­

дущим. А в условиях транзитивных социумов, каковым является Россия, усиливается социальная коллизия меж­ ду осуждением прошлого и неприятием будущего.

В последнее время конструирование разнообразных

схем альтернативной истории России (и не только России) превратилось в особый жанр художественной и научной литературы. Ему отдают дань не только писатели-фантас­ ты, но и ученые-историки. Сказываются возросший об­ щественный интерес к отечественной истории, а также

очевидный эффект разочарования от знакомства с ее ре­ алиями, особенно минувшего ХХ в., ставшего столь дра­ матичным для России. В какой-то мере альтернативная история

-

это наш

«поминальный плач» по утраченным возможностям, не­

желание смириться с неизбежным. Упущенные возмож­ ности не всегда заведомо лучше реально случившегося, но их выявление и анализ позволяют понять и логику

произошедшего, и цену, которой оплачен пройденный

путь. Именно сопоставление сбывшегося и возможного позволяет увидеть «многомерностЬ» таких, казалось бы, всем понятных слов, как «свобода» и «власть», обретаю­ щих в устах различных исторических персонажей да и са­ мих историков несхожие смыслы.

Особенностью нынешней ситуации в восприятии ис­ тории является то, что мы перестаем ощущать ее как не­

что, бывшее в прошлом «на самом деле». Приходит пони­ мание, что история

-

это, прежде всего, субъективный

образ прошлого, который складывается у того или иного

поколения и который меняется с приходом нового поко­ ления, находящего в истории ответы на свои вопросы и

свои проблемы. Вместе с тем есть история как некая реальность, объясняющая человеческие коллективные действия, как

социальная материя, которую мы создаем собственными руками и которая показывает, чего же мы в этой реально­ сти хотим,

как мы живем,

в какую сторону движемся.

И есть история как наука, представляющая собой систе­ матическую, в форме специального института, последо-

8

Все могло быть иначе

вательную попытку рационализировать мотивы челове­

ческих действий в различных политических, социальных,

экономических, культурных обстоятельствах.

Что совершает историк, философ, социолог, занима­ ясь познанием? Удовлетворяет потребность ума в интел­ лектуально-познавательной деятельности? Или открыва­ ет истину, необходимую для мыслительного творчества и жизнеустроения общества?

Вопросы, на которые с ходу не ответишь. Недаром су­ щественной для любого исследования является проблема критериев научности знания: по каким признакам выде­

ляются научные знания из всей сферы знаний, включаю­ щей и их ненаучные формы. Под истинностью знания понимается соответствие его познаваемому предмету

-

всякое знание должно быть знанием предметным, так как не может быть знания «ни О чем». В противном случае, как говорят в околонаучных кругах,

-

«исследуя неизвес­

тное, получишь непонятное».

Однако истинность присуша не только научному зна­ нию. Она может быть свойственна и донаучным, практи­ чески-обыденным знаниям, мнениям, догадкам. В гносе­ ологии различаются «истина» И «знание». Понятие «истина»

подразумевает соответствие знания действи­

тельности, достоверность его содержания безотноситель­ но к познающему субъекту и существующего независимо от него в силу своей объективности. Понятие «знание» выражает форму признания истины, предполагающую наличие тех или иных оснований, в зависимости от дос­

таточности которых имеются различные формы призна­ ния истины: мнение, вера, практически-обыденное зна­ ние, наконец, научное знание.

В истории народов, как и в жизни конкретного челове­ ка, бывают, как известно, периоды длительного, относи­ тельно спокойного поступательного развития в избранном направлении и пункты переломов, исторические пере­

крестки и развилки

-

чаще всего небольшие по длитель­

ности фазы смены вектора движения, периоды кризисов и катастроф, взлетов и падений.

Обострение исторического мышления нередко связа­ но с катастрофическими этапами развития истории. Не-

9

Вступление

даром Н. Бердяев в своей работе «Смысл истории» отме­ чал, что исторические катастрофы и переломы, которые достигали особой остроты в известные моменты всемир­ ной истории, всегда располагали к размышлениям в об­

ласти философии истории, к попыткам. осмыслить исто­ рический процесс, построить ту или иную философию

истории. Момент философско-исторической рефлексии всегда есть следствие завершения того или иного этапа

развития истории, следствие возможности абстрагиро­

ваться, дистанцироваться от него. История философской мысли предоставляет нам достаточное количество приме­

ров, подтверждающих этот вывод.

История

-

наука непростая, ибо ее многочисленные

загадки и тайны напрямую связаны с уникальным стату­

сом человека в мире и свободой его воли. Тайна истории кроется в тайне человеческой личности. Поэтому исто­ рия

-

это причудливое сочетание закономерностей и

случайностей, иррационального и рационального, пере­

плетение Добра и Зла.

Человечество, если, конечно, оно с течением времени не мутирует или не погибнет от взрыва сверхновой звез­ ды, когда-нибудь раскроет тайны возникновения Вселен­ ной, жизни, разума, но тайн прошлого полностью не по­ стигнет никогда,

поскольку с течением

времени это

прошлое все более отдаляется от нас, «теряясь во мгле ве­ ков». Недаром культуролог Б. Парамонов как-то обро­ нил, что «современники всегда лучше видят и понимают

события, чем последующие мемуаристы или историки». Трудности интерпретации противоречивой и быстро меняющейся исторической конкретики столь существен­ ны, что заставляют задуматься о невозможности адекват­

но и полно отразить в существующих объяснительных категориях «конечный смысл» тенденций, социальных и

политических практик или феноменов. Французский ис­ торик А. Курно как-то заметил, что «искусство объяс­ нять, так же как и искусство обсуждать, часто не что иное, как искусство располагать трудности в ином поряд­

ке. Говорят, что смысл некоторых вещей окутан столь глу­ бокой тьмой, что никакими усилиями человеческого

10

Все могло бblТЬ иначе

разума не дано ее рассеять или уменьшить, можно только ее переместить».

В этом смысле всякая историческая концепция неиз­ бежно структурируется как открытая инезавершенная, тем более, что история России содержит великое множе­ ство вопросов, ответ на которые возможен только через

«расположение трудностей в ином порядке».

Историю вершат люди. Они же ее нередко искажают и фальсифицируют. Разобраться в событиях минувших лет и эпох, вникнуть в действия и характеры персонажей ис­ тории

-

означает понять суть исторических процессов,

про исходивших в те времена.

Историк ю. Магаршак справедливо полагает, что во всех странах мира правители старались переписать исто­

рию под себя, поэтому стремились повлиять на историков, писателей и драматургов. Ложь, ставшая канонической, превратилась в часть незыблемой части культуры многих

стран, а также и мировой истории. Россия в этом ряду яв­ ляется, возможно, первой среди равных, но далеко не

единственной. Ибо в российской истории искажено так много, что иногда кажется, что нет ни одного участка ее

длиной в несколько десятков лет, который историческая

наука описывала бы объективно Разумеется, история

-

[4].

это то, что произошло, свер­

шилось, и другого не дано. Ни отменить свершившегося, ни добавить в него ничего нельзя, разве только в фантас­ тических романах. Но почему бы не добавить немного любознательности, игры воображения и ума, и поставить вопрос, «что было бы, если ... ». Если бы, например, князь Владимир выбрал не право­

славие, а католичество, ислам или иудаизм? Ясно, что развитие государства и общества протекало бы иначе. Как развивалась бы Россия, если бы декабристы победи­ ли? Или если бы власть в стране захватил вождь кресть­

янско-казацкого восстания Е. Пугачев? Можно ли пред­ ставить себе Россию без Великого Октября? Что было бы,

1941 г. первым начал военные действия не Гитлер, а Сталин? Как развивались бы события, если бы в борьбе за власть после смерти Сталина верх взял Л. Берия? Или если бы вместо М. Горбачева генсеком был если бы летом

11

8СТУnАенне

избран Г. Романов? Эти и многие другие вопросы инте­ ресны тем, что требуют учета причинно-следственных связей, осмысления культурно-исторического контекста,

исторической случайности, психологических факторов и обстоятельств, в конце концов, субъективного фактора. В своей статье с броским заглавием «То, чего не было,

-

не забывается» В. Рыбаков делает любопытные выводы о значении альтернативной истории. «Альтернативные ис­ тории ценны для нас тем, что они, во-первых, как нельзя

лучше фиксируют уровень исторической грамотности тех или иных групп населения. Во-вторых, они с полной от­ кровенностью демонстрируют характер и эмоциональ­

ную интенсивность отношения этих самых групп к тем или иным реальным и полуреальным или даже вполне

вымышленным историческим событиям. И, наконец, в-третьих, с предельно возможной откровенностью обна­ жают исторические ожидания и фобии этих же самых групп. Ни один другой вид исторического и историогра­

фического творчества на такое не способен» [6]. Сопоставление различных видов знания в идее альтер­ нативности истории позволяет говорить о сложности по­

знания в связи с неопределенностью, более того, вероят­

ностью исторического процесса. Но сослагательность сослагательности рознь. Историк и философ С. Экштут пишет о контрфактическом моделировании в истории и

выделяет пять уровней постижения проблемы:

1)

этот уровень связан с поиском исторической аль­ тернативы в реальном историческом пространстве,

в реальном социальном времени

-

здесь и теперь.

Это касается событий, которые не завершились;

2)

событие совершилось, произошло то, что произош­ ло. Но еще вчерашние непосредственные участни­ ки событий, сохраняющие ощущение непосред­ ственного контакта с выбором того, что стало

событием, моделируют ситуацию: а что было бы, если бы ... (например, смоделируем ситуацию после победы восстания

3)

14 декабря 1825

г.);

сталкиваются мнения историков, которые не были непосредственными свидетелями событий, с мне­

ниями участников событий;

12

Все могло быть иначе

4)

историк, изучивший события, пишет текст, но при этом логика исследования и логика изложения от­

личаются. Историк не застрахован от субъективиз­ ма и может исказить события и придать большее значение тому, что на самом деле не имело такого

звучания; так рождается ирония истории. На этой

стадии моделируется контрфактическое развитие событий, которое становится историографическим фактом;

5)

контрфактическая версия опубликована и стано­ вится достоянием потомков, возможно, на века, на

всю историю

[9].

Добавим к этому, что нереализованные возможности полностью не исчезают, но уходят вглубь, подспудно вли­ яют на историю, а иногда ранее не реализованный вари­ ант развития может снова проявиться через десятки, а то

и сотни лет.

Анализируя проблему выбора исторического пути,

форм, сроков, методов решения тех или иных задач, ко­ торые возникают перед элитой и обществом, историк

оценивает факты и события не только с точки зрения со­ стоявшегося варианта, но и с точки зрения варианта не

реализованного. Исследуя альтернативные варианты раз­ вития, историк сможет лучше разобраться во всем много­ образии идей, интересов, взглядов людей минувших эпох и в результате лучше понять их мироощущение, ощутить

«аромат» времени. Он сумеет увидеть, где историческими деятелями допущена ошибка, выявить ее. Возможно, это позволит в будущем не ошибаться на сходном витке ис­ торического развития. Проанализировав факты, сопоста­ вив тенденции, изучив параллели

-

в общем, системати­

зировав закономерности причинно-следственной связи исторических процессов, можно с большой долей вероят­ ности просчитать, каким образом то или иное решение, тот или иной выбор найдут воплощение в будущем. Какие же факторы приходится учитывать при рас­ смотрении альтернатив в истории?

Роль исторической личности - субъективный фактор. Это - проблема свободы исторического выбора, а следо­ вательно, и ответственности за него. Жизнь человека в

13

8СТУЛАенне

первобытном мире почти целиком была обусловлена природными условиями, и для свободного выбора остава­

лось мало места. По мере развития производства, услож­ нения социальной структуры общества, роста духовной и политической культуры альтернативность в истории не­

уклонно возрастает. Приведем пример, когда, казалось

бы, незначительное обстоятельство оборачивается дале­ ко идущими последствиями. В обстановке острой внут­ рипартийной борьбы, развернувшейся после смерти

в.и. Ленина, таким обстоятельством стали личные каче­ ства членов высшего партийного руководства, в частно­

сти Сталина. Здесь следует искать один из важнейших истоков возвышения Сталина. Такие черты характера

Сталина, как жестокость, мстительность, крайняя подо­ зрительность, нетерпимость, позволили ему, убирая одно­ го соперника за другим, прийти к власти. Но еще один источник победы сталинской альтернативы

-

это бли­

зость психологии Сталина и психологии массы: Сталин для людей того времени стал харизматическим лидером.

Цена выбора - утраченные воз.можности. Выбор все­ гда сопряжен с оценкой. Мы оцениваем, выбирая, потом оцениваем итоги выбора, пытаемся оценить и возможные результаты не осуществившейся альтернативы. Не только историк, но и обычный человек не может не давать оце­ нок тому, что он изучает, с чем сталкивается. Он пережи­ вает, что какие-то исторические события обернулись траги­ чески, радуется прогрессу в развитии общества. А всюду, где есть оценка, есть и представление о возможной альтерна­ тиве.

Выбор между революцией и реформой. К. Маркс назы­ вал революцию локомотивом истории, однако из этого не

следует, что история не предлагает более удачных и менее

болезненных средств достижения цели. Ненасильствен­ ные методы борьбы, т. е. реформы, бывают более резуль­ тативными, чем революции, при этом не требуют такого количества человеческих жертв, экономических и соци­

альных потрясений.

Проблемы нравственности: благодаря чему достигнут результат (цели, средства, методы). Говоря об альтерна­ тивах в истории, мы затрагиваем проблемы нравственно-

14

Все могло быть иначе

сти, вопросы О целях и средствах, о цене прогресса. Так, даже сегодня некоторые склонны оправдать раскресть­ янивание, голод в период коллективизации, ускоренные

темпы индустриализации и репрессии тем, что без этого

наша страна не выстояла бы в годы войны. При таком под­ ходе отвергается естественное предположение: без всего вышеперечисленного войны, возможно, не было бы. Наконец, следует принимать в расчет то обстоятель­ ство, что нереализованные возможности полностью не ис­

чезают, но по инерции продолжают сказываться и в даль­ нейшем. Несомненно, история обладает колоссальной инерционностью, ее сложно «столкнуть»

С одного пути на

другой. В то же время неосторожное действие на верши­ нах исторического выбора приводит к эпохальным траге­ диям, последствия которых история «зализывает» веками.

А ставкой в этой игре, как и тысячелетие назад, остаются множество жизней, свобода и духовные связи людей, со­ отношение культур в их неудержимом соревновании

между Добром и Злом, началом божественным и началом животным.

По мнению нашего известного социолога Б. Дубина, «каждый следующий шаг зависит от того, насколько мы

поняли свои предыдущие шаги. На этом, собственно, стоит история как сила и история как наука. Имеем ли мы дело, по крайней мере, в советской и постсоветской

России с такой историей? Или мы имеем дело с чем-то другим

-

с синдромами прошлого, с призраками прошло­

го, снами о прошлом, мечтами о прошлом в виде будуще­ го, которые не подвергаются рационализации, которые в

этом смысле имеют совсем другие функции, по-другому

живут в обществе и по-другому умирают в нем? Как ра­ ботать с пробелами, как работать с вычеркнутым, как ра­ ботать с теми десятками миллионов людей, их сознани­ ем, идеями, книгами, которые не были написаны или не были в свое время доведены до читателя и, тем не менее,

составляют некую реальность? Как работать с этой очень сложной реальностью культурного, символического, во­

ображаемого порядка?»

[3].

Вызов современности, полагает, в свою очередь, исто­

рик А. Балод, это вызов практического использования

15

Вступленне

истории. Существуют две противоположные точки зре­ ния по этому поводу. Сторонники одной из них утверж­ дают, что история не способна ничему научить. Английс­ кий историк ДЖ. П. Тэйлор пишет: «Единственный урок, который можно извлечь, исследуя прошлое,

-

это бес­

связный и непредсказуемый характер человеческой дея­ тельности: история представляет собой цепь случайнос­

тей и ошибоК». Историки-традиционалисты уверены, что историческая наука должна дистанцироваться от злобо­ дневности. Одержимость современными проблемами не для историка, потому что она снижает научную цен­

ность его работ и, напротив, повышает вероятность того, что он из объективного наблюдателя превратится в рупор интересов одной из противоборствующих политических

сил. Сторонники второй точки зрения убеждены в практи­ ческой значимости науки. История - не отвлеченная дис­ циплина, ее выводы содержат прямые уроки для всех, кто

может и желает учиться. Прошлое и настоящее

-

это не

абстрактные понятия. Гораздо важнее решить конкретные проблемы, стоящие перед обществом

[1].

В историческом прошлом каждый из нас ищет опору и оправдание для настоящего. Недаром психологи сове­ туют: если не можете изменить ситуацию, измените свое

отношение к ней.

Россия

-

это извечное противостояние Власти и Бун­

та, государственного порядка и перманентной революци-

0HHocTи' государственности и свободы, Востока и Запада. Наверное, отсюда постоянное ощущение «ненормально­ СТИ». МЫ вышли из «ненормального» Советского Союза, прошли через «ненормальные» реформы «лихих 90-х» и продолжаем ныне существовать в «ненормальной» стране.

у нас исторически сложилась культура, в основе которой сожаление об упущенных возможностях, а не удовлетворе­

ние уже достигнутым. Культурно-психологический шок, переживаемый при столкновении с изменившейся соци­

альной реальностью, еще более остро манифестирует ощущение утраты привычного пространства ценностей.

Сдвиг произойдет, когда в массовом сознании укоренит­ ся идея успешности.

16

Все могло быть иначе

Сегодня почти каждому из нас не нравится время, в котором мы живем. Кажется, что большего беспредела и бесправия, чем ныне, в российской истории не было.

Но ведь и многие наши предшественники имели похожие суждения на этот счет о своем времени. У Некрасова можно вычитать такие слова: «бывали хуже времена, но

не было подлей». Это сказано им о 60-х гг.

XIX

в., време­

ни начала великих реформ после отмены крепостного права, которые ныне оцениваются как период преобра­ жения России, вступления на путь ускоренной модерни­

зации. Наверное, таков характер нашей повседневной психологии. «Мы томимся В ожидании лучших времен, живем надеждами на грядущие свершения, полагаем, что

нежданно сбудутся наши самые фантастические чаяния, а на деле оказывается, что мы в этих мечтаниях как-то

проглядели свои лучшие дни, они нами уже прожиты и давно остались далеко позади, не внеся ничего суще­

ственного в наше бытие» [7]. Пожалуй, самая примечательная черта нашей обще­ ственной психологии сказывается в том, что в ней одно­

временно уживаются ностальгия по прошлому с верой, что в будущем все как-то образуется и все обратится к лучшему, стоит только подождать. А прошлое хорошо тем, что оно, кажется нам, бессильно причинить вред,

оно не опасно, и мы можем распорядиться им, не боясь

возмездия .. И прошлое нам нужно лишь как оправдатель­ ный вердикт или как обвинительный приговор. Поэт Новалис писал: «Прошлое

-

это тот период вре­

мени, о котором мы думаем, что знаем все, но ничего не

можем в нем изменить. Будущее

-

это тот период време­

ни, о котором мы ничего не знаем, но считаем, что смо­

жем там что-то сделать. Настоящее

-

это прошлое, плав­

но перетекающее в будущее».

Историю всегда создают победители. Она пишется по заказу власти и потому в большей мере ориентируется на

ее нужды. Дореволюционная версия истории создавалась в виде истории царей и их деяний. Так же конструирова­

лась история Советского Союза - как история достиже­ ний коммунистической партии. При этом центральными

17

8СТУПАенне

фигурами на исторической арене были бунтовщики и ре­

волюционеры. Сейчас происходит изменение настроений в обществе, когда «комплекс неполноценностИ», вызван­

ный общей необустроенностью и нарастающим отставани­ ем страны уже не только от Запада, но и от многих госу­ дарств Востока, причудливо переплетается с имперскими амбициями.

История должна быть такая, какой можно гордить­ ся!

-

говорит сегодня власть. При этом как-то забывает­

ся, что главный ресурс развития в современном мире

-

свобода и человеческое достоинство.

«История не меняется - меняется то, что мы хотим в - говорил Вольтер. Каждый оценивает вре­

ней увидеть»,

мя, в котором он живет, по-своему. Недаром после смер­ ти Максима Горького ироничный Карл Радек предложил переименовать тогдашнюю эпоху в «максимально горь­

кую». Как известно, он плохо закончил. И тем не менее - могло ли все быть иначе? Литература

1.

Балод А. Восемь ножей в спину науке, которая на­ зывается «история»/ netslova/ rujbalod/ Данилов в.п. Третья волна / / Вопросы истории. 1988. - М3. Круглый стол по книге «Выбирая свою историю»//

/www.

2. 3.

р о 1 it . r и / а n а 1 у t i krugl_stol_razvilki.html

ww w. 4.

с

s /2 О О 6 /

о

3/1 8/

Магаршак ю. Зеркальное Мы / /Время новостей. ноября 2007. Первый удар: сборник / Уланов А. и др. - М.: Яуза, Эксмо, 2008. Рыбаков в. То, чего не было, - не забывается / / Ок­ тябрь. - 2001. - NQ 11. Солонин Ю.Н, Аркан ю.л. Пути России: замечания, полемика и попытка оценки//Перспективы челове­

NQ 202. - 2

5.

6. 7.

ка в глобализирующемся мире ния В.В.

-

/

Под ред. Парцва­

СПб.: Санкт-Петербургское философс­

кое общество,

2003. -

С.

222-239.

18

Все могло быть иначе

8.

Хуm Л.Р. «История неслучившегося», или Проблема альтернативности исторического развития: историо­

9.

графический аспект / / Гуманитарная мысль Юга России. - 2006. - NQ 1. - С. 62-78. ЭlCшmуm с.А. В поиске исторической альтернативы. М.: Россия молодая, 1994.

ВАРЯГ РЮРИК: МИФ, crАВШИЙ РЕАЛЬНОcrью~

Мифы являются эффективным инстру­ ментом конструирования реа.пьности

А. Цуладзе

Пожалуй, первая развилка, своеобразная «точка би­ фуркации» в отечественной истории

-

это призвание

князя Рюрика. Что было бы, если бы славяне и угро-фин­ ны его не пригласили? Или пригласили кого-то другого? Насколько бы изменилась наша дальнейшая история? Однако эта историческая «развилка» вызывает больше всего вопросов, поскольку очень уж далеко отстоит ('т

нашего времени и мало обеспечена историческими ю;­ точниками, многие из которых, к тому же, вызывают се­

рьезные сомнения в их подлинности и объективности.

«Аиспут» в Акмемии наук Итак, все учебники начинают нашу родную историю с

почти легендарного события. Под

6370 (862)

годом в «По­

вести временных лет» (далее будем ее обозначать как

ПВЛ) сообщается о том, как среди племен новгородских словен, чуди, мери, веси и кривичей, незадолго до того прекративших платить дань варягам «из заморья», нача­

лась усобица. В результате ее участники решили найти себе князя, который бы ими «володел И судил по праву». По их просьбе на Русь пришли три брспа-варяга: Рюрик, Синеус и Трувор. Рюрик начал княжить в Новгороде, Си­

- на Белоозере, а Трувор - в Ладоге. Отсюда все и началось. «Было это в 862 году, - пишет современный неус

20

Все могло быть иначе

историк С. Кравченко.

-

Тогда, ровно за тысячу лет до

отмены крепостного права, славяне попали в первое свое,

добровольное, рабство. Теперь за них думали на чужом языке. Теперь ими владели»

[13].

«Норманнский вопрос», «варяжский вопрос», «нор­ маннская проблема», «норманнская теория», «норманис­

ты», «антинорманисты». Что скрывается за этими поня­

тиями? О чем на протяжении уже двух с половиной столетий ожесточенно спорят историки? Однозначного ответа на эти вопросы нет и быть не может, поскольку все указанные выше понятия относят­

ся не только к области науки, но густо замешаны на по­

литике, эмоциях, ложно понимаемом патриотизме. Воз­ никший в

XVIII

в. в Петербургской Академии наук, куда

были приглашены для работы немцы Готлиб Зигфрид

Байер

(1694-1738),

Герард Фридрих Миллер

Август Людвиг Шлецер

(1735-1809),

(1705-1783)

варяжский вопрос

(норманнская теория) на всех этапах своего существова­ ния оказался связан с острыми политическими и нацио­

н зльными проблемами.

Стоит напомнить читателю, что основателями и первы­ ми членами Петербургской академии наук были иностран­

цы. В том числе и такие известные ученые, как Леонард Эйлер, братья Иоганн и Даниил Бернулли. Немецкий язык был рабочим языком Академии наук. Основали Ака­ демию в 1725 г., а первый русский академик - Михаил Ломоносов - появился только в 1745-м, через двадцать лет. Так выходцы из иных земель создавали российскую науку и российскую Академию. И надо воздать им за это должное. Другое дело, что были среди них и такие, что свысока или высокомерно-снисходительно относились к

«русским аборигенам».

Основоположником норманнской теории считается Байер. За двенадцать лет своего пребывания в России

(с

1726

г.) он написал шесть книг и более трех десятков

статей на разнообразные темы, в том числе по истории

России. Особая судьба выпала на долю его статьи

Varagis»

«<О варягах»), опубликованной в

1735 г.

«De

на латин­

ском языке в «Комментариях Академии науК». Именно на нее уже несколько столетий смотрят как на давшую

21

Варяг Рюрик: миф, ставши;; реаАЬНОСТЬЮ?

жизнь норманнской концепции образования Древнерус­ ского государства. Вместе с тем ИС.следователи в массе

своей также связывают с Байером «главные доказатель­ ства норманнского происхождения варягов», выведен­

ные, как они уточняют, «преимущественно по византий­ ским и скандинавским источникам».

Настоящие страсти в Академии разгорелись в

1749

г.,

кorдадругой историк-немец Миллер должен был выступить

на торжественном заседании с речью «О происхождении народа и имени российского». Речь предварительно рас­

сматривалась комиссией Академии наук. Ее председатель В.К. Тредиаковский, известный поэт и ученый, выска­ зался «за», отметив, однако, что сама «материя спорна».

М.В. Ломоносов резко выступил против главного содер­ жания речи Миллера, сочтя ее «ночи подобной». Почти все члены комиссии согласились с этой оценкой. Речь не только запретили произносить, но даже решили отобрать

у Миллера текст. Тот пожаловался на необъективность, и тогда президент Академии распорядился рассмотреть работу на Генеральном собрании. Рассмотрение длилось

шесть месяцев и закончилось тем, что труд Миллера по­ становили уничтожить. Такие вот «диспуты» имели место в тогдашней Академии наук.

Ломоносов в число врагов Отечества записал и Бай­ ера, поскольку тот посчитал не достоверными свидетель­

ства ПВЛ о пребывании апостола Андрея Первозванного у славян. Услышав такое, наш энциклопедист пришел в полное негодование: «Менее всего можно стерпеть то, что Байер в бредовом состоянии опрокинул основание, на котором Петр Великий установил орден святого Апо­ стола Андрея: он открыто утверждает, что святой Андрей не проповедовал Евангелие в России. Жаль, что в то вре­ мя не было никого, кто мог бы поднести к носу Байера химический порошок для приведения его в чувство».

Известный историк М. Тихомиров появление норман­ нской теории в России в 30-х п. XVIIl в. объяснял тем, что она «выполняла заказ правительства Бирона, по­ скольку... стремилась исторически объяснить и оправдать

засилие иноземных фаворитов при дворе Анны Иванов­ ны», «служила сугубо политическим целям».

22

Все могло быть иначе

А вот взгляд М. Алпатова на возникновение норман­ нской теории: «Тени двух соотечественников Карла ХII

-

-

Рюрика и

витали над теми, на чьих глазах рождался

этот вопрос. Полтавская виктория сокрушила амбиции завоевателей времен Карла ХН, норманнская теория, воз­ водившая русскую государственность к Рюрику, наноси­

ла удар по амбициям русских с исторического фланга. Это был идейный реванш за Полтаву. Покрытый пылью веков древний сказ о варягах обрел новую жизнь, стал острейшим современным сюжетом ... Варяжский вопрос, следовательно, родился не в Киеве в летописные време­

на, а в Петербурге в ХУIII веке. Он возник как антирус­ ское явление и возник не в сфере науки, а в области по­ литики. Человеком, который произвел первый «выстрел»

В этой баталии, был Байер». В науке стало аксиомой, что создатели норманизма

-

это высокомерные, самодовольные немцы, свысока смот­ ревшие на все русское,

«культуртрегеры»,

приехавшие

«в медвежью Россию приобщать ее к европейской культу­ ре». А норманнскую теорию исследователи характеризова­ ли не иначе, как «лженаучная» И «реакционная», «антина­ учная»

и «клеветническая»,

«порочная»

И «политически

спекулятивная», как «враждебная русскому народу».

Вот таким бурным оказалось начало отечественной историографии.

Летописные А.анные Обратимся к летописным данным. Официальное лето­ писание на Руси началось в ХУ в. Этот всеми признанный факт означает лишь одно: мы не имеем надежных источ­ ников по истории России раннего периода. В летописях приказных дьяков никаких упоминаний о «древних руко­

писях» нет. Между тем считается, что первые летописи по

образцу византийских хронографов были созданы в ХI в., а к концу ХУН на смену рукописным творениям пришли печатные книги. За эти шесть столетий были созданы тысячи и тысячи летописных списков, но подавляющее

Варяг Рюрик: миф, ставший реальностью?

их большинство

-

23

это рукописное воспроизводство од­

них и тех же первоисточников. Самыми старыми из со­

хранившихся считаются следующие летописи: Сино­ дальный список Новгородской первой летописи (XIIIXIV вв.), Лаврентьевская (1377 г.), Ипатьевская (ХУ в.), Радзивилловская (ХУ в.) летописи

[8].

Оригинальные летописи названы по именам создате­ лей, издателей или владельцев, а также по месту написа­

ния или первоначального хранения. К примеру, три самые

известные летописи: Лаврентьевская, Ипатьевская и Рад­ зивилловская

-

названы так: первая по имени переписчи­

ка, суздальского монаха Лаврентия; вторая по месту хране­ ния, костромского Ипатьевского монастыря; третья - по имени первого известного владельца, литовского вели­

кокняжеского рода Радзивиллов.

Впрочем, с этим дело также обстоит не просто. Ряд историков подвергает серьезному сомнению подлинность

всех этих трех летописей. К примеру, Радзивилловская летопись относится к ХУ в., однако стала известна лишь

в

1713

г. Недаром Г. Носовский и А. Фоменко полагают,

что все известные нам сегодня списки ПВЛ были напи­ саны в одно и то же время (конец ном и том же месте

XVII-XVIII в.) и в од­ [23]. А вот мнение Б. Рыбакова: «Чья­

то рука изъяла из ПВЛ самые интересные страницы и заменила их новгородской легендой опризвании князей­

варягов»

[8].

Но вернемся к ПВЛ, в которой сообщается: «Изгнаша варяги за море, и не даша им дани, и поча­ ша сами в собе володети, и не бе в них правды, и въста

род на род, и бы ша в них усобице, и воевати почаша сами на ся. И реша сами в себе: «Поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву». И идоша за море къ ва­ рягам, к руси. Сице бо ся зваху тьи варязи русь, яко се друзии зъвутся свие, друзи и же урмане, анъгляне, друзи и

гъте, тако и си. Реша русь, чюдь, словени и кривичи и

вси: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да поидете княжит и володети нами». И изъбрашася

3

бра­

тья с роды своими, пояша по собе всю русь, и придоша;

старший, Рюрик, седе Новегороде, а другий, Синеус, на

Все МОГЛО быть иначе

24

Беле-озере, а третий Изборьсте, Трувор. И от тех варяг прозвася Руская земля». Итак, среди племен новгородских словен, чуди, мери, веси, незадолго до этого прекративших платить дань варя­

гам «из заморья», началась усобица. Закончилась она тем,

что ее участники решили найти себе князя, который бы ими «володел И судил по праву». По их просьбе на Русь пришли три брата-варяга: Рюрик, Трувор и Синеус. Рюрик начал княжить в Новгороде, Синеус вор

-

-

на Белоозере, а Тру­

в Ладоге. Так летописная традиция увязала начало

Руси с призванием варягов. «Историю О призвании варя­

гов проверить невозможно!

-

пишет С. БаЙмухаметов.

-

Ни в европейских, ни в арабских, ни в еврейских источни­

ках нет упоминаний об этом событии. Варяжская страница в «Повести временных лет» подобна стене несокрушимой ни обойти ее и не объехать. Нет больше исторических сви­ детельств!»

[3].

Но откуда пришли и кем были по происхождению эти варяги, давшие якобы начало русской государственнос­

ти? В историографии они успели побывать и шведами, и датчанами, и скандинавами в целом; одни авторы счита­

ли варягов норманнами, другие, наоборот,

-

славянами.

Для древнего летописца происхождение варягов, похо­

же, было очевидно. Он помещал их земли на южно-бал­ тийском побережье вплоть «до земли аглянской», т. е. до

области Ангельн в Гольштейне. Сегодня это северно-гер­ манская земля Мекленбург, население которой в древно­ сти вовсе не было германским. Каким оно было

-

об

этом говорят сохранившиеся по сей день названия насе­

ленных пунктов

-

Варин, Руссов, Рерик и др.

По мере усовершенствования методов обработки ис­ точников удается выявлять новую содержащуюся в них

информацию. Со времени А. Шахматова легенда о при­ звании варягов считается «книжной конструкцией», пло­ дом тенденциозного сочинительства одного из составите­

лей или редакторов ПВЛ. Это мнение в принципе верно: любая письменная фиксация текста есть книжная конст­ рукция, результат осмысления автором исходного матери­

ала в соответствии с некоторыми принципами. Поэтому дошедший до нас текст легенды подлежит рассмотрению

Варяг Рюрик: миф, ставши;; реаАьностьюl

25

с учетом книжного, «ученого» характера ПВЛ как цельно­ го произведения начала ХН в.

[8].

После работ Шахматова, настаивавшего на том, что легенда о призвании варягов

-

позднейшая вставка в ле­

топись, полная домыслов, некоторые исследователи от­

казались видеть в тексте отражение каких бы то ни было реальных фактов. Другие историки с этим не согласны.

М. Покровский полагал, например, что «всего безопас­ нее» придерживаться текста летописи. В результате ле­ генда превратил ась в исторически достоверное известие.

Исследование процессов формирования в

IX-X

вв. так

называемой северной конфедерации племен и русско­ скандинавских отношений позволило ряду историков

(В. Пашуто, В. Янин и др.) предположить существование исторического ядра легенды и признать достоверным

приглашение князей и скандинавское происхождение

династии Рюриковичей. На основе археологических ма­ териалов А. Кирпичников пришел к убеждению об ис­

тинности ладожского варианта легенды (Ипатьевская ле­ топись).

Историки А. Кирпичников, И. Дубов, Г. Лебедев в призвании Рюрика видят продуманную акцию, позволяв­ шую урегулировать отношения в масштабах всей Балти­ ки, а самого Рюрика отождествляют с мелким датским конунгом Рериком Ютландским. В свою очередь, А.Н. Сахаров говорит: «Текст предель­ но ясен: для прекращения раздоров, междоусобиц сопер­ ничавшие политические структуры приглашали нейт­

рального правителя, который бы установил «наряд», Т. е. власть (а не порядок, как почему-то трактуют это поня­ тие), и судил бы по справедливости. Летописец не только рассказал о факте «призвания варягов», которое сегодня историческая наука признает соответствуюшим полити­ ческим реалиям того времени, но и точно определил, кто

такие были варяги Рюрика, откуда они явились, в каком отношении к восточным славянам они находились. Он отмечает, что варяги живут «за морем», что они зовутся

«русь», причем летописец тельный автор

-

-

осведомленный и внима­

подчеркивает их этническое отличие от

шведов, норманнов, англов, готландцев»

[26].

26

Все могло быть иначе

в историографии существуют три подхода к извести­

ям летописи о призвании варягов. Одни исследователи считают их в основе своей исторически достоверными.

Другие

-

полностью отрицают возможность видеть в

этих известиях отражение реальных фактов, полагая, что летописный рассказ есть легенда, сочиненная много поз­

же описываемых в ней событий в пылу идеологических и политических страстей, волновавших древнерусское об­

щество конца ХI

-

начала ХН в. Третьи, наконец, улав­

ливают в «предании О Рюрике» отголоски действитель­ ных происшествий, но отнюдь не тех, что поведаны

летописцем. Кроме того, они говорят и об использовании этого предания в идейно-политической борьбе на грани

XI

и ХН столетий. Австриец Герберштейн, будучи советником посла в

Московском государстве в l-й половине

XVI

в., одним из

первых европейцев ознакомился с русскими летописями

и высказал свое мнение о происхождении варягов и Рю­ рика. Связывая название варягов со славянским прибал­ тийским народом вагров, Герберштейн приходит к выво­ ду, что «русские вызвали своих князей скорее от вагров, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разня­

щимся с ними верою, обычаями и языком». Скандинавы и немцы называли вагров и всех поморских славян вен­

дами. В синхронных источниках отсутствуют сведения о

связи поморских славян с варягами, хотя во 2-й половине Х в. отмечены морские походы вендов на соседей. Ломоносов выводил Рюрика с варягами из прусских земель, опираясь на топонимы и поздние летописи, ко­ торые заместили лексему «варяги»

псевдоэтнонимом

«немцы». Славянское происхождение Рюрика Ломоносов априори принимал как непреложный факт: «варяги И Ру­ рик С родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили

из древних россов и были отнюдь не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною ... имени Русь в Сканди­ навии и на северных берегах Варяжского моря нигде не

слыхано ... И само название пруссы или поруссы показы­ вает, что пруссы жили по руссах или подле руссов».

Варяг Рюрик: миф, ставший реальностью?

27

С. Парамонов (Лесной) в своей работе «Откуда ты, Русь?» подробно обосновывает, что ,варяги, явившиеся на Русь (которая еще так не называлась), были по националь­ ности славянами и приглашены в Новгород потому, что

мужская линия древней славянской династии угасла

[17].

А вот точка зрения А.Н. Сахарова, который полагает, что норманизм яростно и агрессивно отстаивается в ос­

новном небольшой группой филологов, работавших дол­ гие годы со шведскими, норвежскими, немецкими, ис­ ландскими, восточными источниками и сделавших эти

источники по существу наиболее важными свидетель­

ствами по истории древних славян. Слабо разбирающие­ ся в русских источниках, в первую очередь в летописных

текстах, не знающие древнерусского языка, замалчиваю­

щие работы, в которых утверждается славянское проис­ хождение Рюрика и его соратников, они требуют вывес­ ти антинорманизм вообще за рамки науки, приклеивают своим оппонентам, всем, кто покушается на эту монопо­ лию, ярлыки псевдопатриотов, шовинистов и даже стали­

нистов. Российские и зарубежные ученые многократно отмечали широкое доминирование славянского этничес­

кого элемента на обширных пространствах Восточной Европы от южного берега Балтики до Подунавья, Карпат и Балканского полуострова. На этих пространствах срав­ нительно P~HO, намного раньше, чем в Скандинавии, возникли первые государственные образования. Среди них важную цивилизационную роль играли государствен­

ные конгломераты, созданные южнобалтийскими помор­ скими славянами

-

лютичами, ободритами, руянами,

ваграми, ранами, которые имели сложившуюся государ­

ственную, княжескую власть, дружинный строй, высоко­ развитое для того времени хозяйство, стройные религи­ озные представления.

Повсюду в Восточной Европе на этих обширных про­ странствах существовали этнонимы

«русь»,

«РУСИНЫ»,

«рутены», «русы», «руги>~ И другие близкие им, которыми характер изо вались различные славянские племена, пле­

менные конфедерации и славянские государственные об­ разования, часть их была географически связана с юж­ нобалтийским Поморьем. Но этих этнонимов, как и

28

Все могло бblТЬ иначе

этнонима «РУСЬ», не знает Скандинавия. При определе­ нии этнической принадлежности Рюрика и варягов сле­ дует иметь в виду и постоянные миграционные процессы

славянского элемента как из Южной Европы в Поднеп­ ровье, что также отмечено в наших летописях, так и из

Южной Прибалтики на Восток, особенно под натиском - это славянский госу­

немецкой агрессии. Варяги-русь

дарственный анклав на южном берегу Балтики. В Скан­ динавии в то время не было таких государственных обра­ зований, тем более способных существовать более сотни

лет

[26].

Было ли "ризвание варягов? Так было ли призвание варяга Рюрика, столь явно из­ менившее, по мнению некоторых историков, пути даль­

нейшего развития Руси? Судя по всему, вставка о призвании появилась в ПВЛ позднее и служила определенным политическим и идео­

логическим целям. Древнерусская летописная традиция «норманизма» не знала. Кроме сомнительного единствен­ ного места в летописи о призвании Рюрика на княжение, ничего больше нет. К тому же аналогичные предания, свя­ занные с зарождением государственных институтов, есть и у других народов.

Государственность у славян начала складываться за­ долго до IX в., к которому относятся походы норманнов в Восточную Европу. А.Н. Сахаров свидетельствует, что к IX В. относится несколько исторически четких упомина­ ний о наличии на Руси государственных образований. Это нападение русских войск на Византию в начале IX в., посольство Руси в Византию и Франкское государство в гг. Однако наиболее впечатляющим фактом рус­

838-839

ской, восточнославянской государственности стало напа­

дение войска русов-славян в

860

г. на столицу Византии,

заключение договора «мира И любви» между Византией и

Русью, официальное признание тем самым Руси Визан­ тийской империей. Это было за два года до «призвания

Варяг Рюрнк: мнф, ста8ШНЙ ре;м"ност"ю?

29

варягов». Власть Рюрика, его братьев и их «родов» нало­ жилась на уже существующие государственные тенден­

ции и традиции восточнославянских земель

[26].

Возникновение легенды о призвании князей Б. Рыба­

ков связывал с историей Великого Новгорода: «Стремле­ ние новгородцев в XI-XII вв. обособиться от власти ки­ евских князей, широкие торговые связи Новгорода со Скандинавией, использование новгородскими князьями в борьбе с Киевом наемных варяжских отрядов (Влади­ мир и Ярослав в начале их деятельности)

-

все это в со­

четании с тенденцией избирать себе князя и породило в новгородском летописании

XI-XII

вв. вымыслы о при­

звании варяжских князей и затем отождествление варягов

с русью». Впоследствии Сильвестр, оправдывая призвание

Мономаха в Киев, воспользовался новгородской летопи­ сью и внес ее рассказ в отредактированную им Повесть временных лет. Рыбаков полагает, что к тому моменту, ког­

да на Севере славянского мира появились варяги, в Сред­ нем Поднепровье уже сложилась Киевская Русь. «Варяги­ пришельцы не овладевали русскими городами, а ставили

свои укрепленные лагеря рядом с ними»

[25].

Стоит также отметить, что варяги, которых норманис­ ты считают скандинавами и, тем самым, «иноплеменника­ ми»

по отношению к славянам, почему-то не оставили на

Руси никаких следов в языке, обычаях, верованиях, архи­

тектуре, судостроении, быте, ремеслах и т.п. Свейских (скандинавских) слов в русском языке не более десятка. Рюрик упоминается в нескольких славянских средневеко­ вых памятниках литературы и в одном скандинавско- не­

мецком как вождь славян или как связанный узами с Во­ сточными славянскими землями.

Что же в итоге? Можно согласиться с нашим известным историком и. Фрояновым, что сказание о призвании варягов пред­ стает перед нами и в идейном и в конкретно-историчес­

ком плане как сложное и многослойное произведение,

30

Все могло быть иначе

создававшееся на протяжении довольно длительного вре­

мени, заключающее в себе отголоски различных эпох во­

сточнославянской и древнерусской истории. В этом оно родственно памятникам устного народного творчества,

например былинам. Вот почему полностью отрицать причастность Сказания к фольклорной традиции и ут­ верждать сугубо литературное его происхождение нет до­

статочных оснований. Но соотношение в нем фольклор­ ного и литературного

начал должно стать предметом

специального исследования

[27].

Недаром Д. Лихачев в свое время говорил о ПВЛ как о блестящем литературном произведении, в котором исто­ рические сведения или преображены творческим вообра­ жением автора, как, например, легенда о призвании варя­

гов, или подменены вставными фрагментами. Е. Мельникова и В. Петрухин обращают внимание на следующее обстоятельство. Вопрос о происхождении го­ сударства (династии) стоит во главе угла любой ранне­ средневековой «истории народа», т. е. историографичес­ кого сочине;IИЯ, представляющего судьбу какого-либо

народа от его «возникновения» до времени хрониста. Все они в той или иной форме содержат династическую ле­ генду. Получив в наследство вместе с христианскими воз­ зрениями всемирную (библейскую) историю, каждое приобщавшееся к европейской цивилизации общество стремилось определить свое и своего государства место в мировом пространстве и во всемирно-историческом ряду.

Первое достигалось прежде всего путем переработки биб­ лейской легенды о заселении трех частей ойкумены по­

томками Сима (Азия), Хама (Африка) и Иафета (Европа), которая пополнялась наименованиями «новых»

народов.

ПВЛ, как и многие другие европейские историографи­ ческие сочинения, открывается

перечислением земель,

заселенных потомками Ноя. Вторая, собственно историо­

графическая, задача решалась несравненно сложнее. Зак­ ладывая основы национальной историографической тра­

диции, составитель ПВЛ, подобно Григорию Турскому, Бэде Достопочтенному, Снорри Стурлусону, имел перед собой два принципиально различных типа источников:

с одной стороны, Библию и всемирные истории, осно-

Варяг Рюрик: миф, ставший реаАьностью7

31

ванные на ней (Павла Орозия, например, для Запада, Григория Амартола

-

для Руси), с другой

-

местные ис­

торические предания. Народная историческая память воплощалась в мифе и эпосе.

Объединяя оба источника, русский летописец, как и за­ падноевропейский хронист, совершал переход от фолькло­ ра к истории, или, точнее, от эпической истории (квазиис­ тории) к историографии. Этот переход

закономерный

-

этап в развитии исторического сознания и самосознания

народов, отразившийся в большом числе текстов, услов­ но именуемых раннеисторическими описаниями,

и со­

ставляющий суть начального русского летописания.

Включение варяжской легенды в собственно истори­ ческое время подчеркивается и тем, что она помещена

в датированной части летописи (под

862

г.), в отличие

от легенды о Кие, не датированной и при мыкающей к космографическому введению. Таким образом, порубеж­ ным событием, соединяющим миф и историю, в соответ­ ствии с задачами раннеисторического описания, стано­

вится происхождение действительно правившей во

времена хрониста династии, а герой мифоэпической тра­

диции предстает как ее основатель. Обстоятельства же основания династии оказываются звеном, связующим

мифоэпическую и историческую традиции

[20].

Однако даже наличие «исторического ядра,) не означа­ ет, что легенда адекватно передает реальные события, яв­ ляется своего рода документальной записью происходив­ шего.

Известно, что реальные исторические события и трак­ товка исторических собьций государством несколько отличаются в силу идеологических задач, стоящих перед

государством: укрепление государственной власти, обо­ снование существующей политической системы, воспи­

тание подрастающего поколения и т. Д. Советское госу­ дарство создавало собственную официальную идеологию и официальную историю, которая вполне может тракто­ ваться как миф, так как отвечает практическим целям и претендует на собственную интерпретацию окружающей

действительности. «Революционный миф

-

плод вообра­

жения и воли, который имеет те же корни, что и любая

32

Все МОГЛО быть иначе

религия, поддерживающая определенный моральный то­ нус и жизнестойкость масс».

Таким образом, в политическом мифе трансформиро­ валась история в соответствии со значимыми социальны­

ми и политическими задачами. Затем происходит освое­ ние политического мифа культурой определенной эпохи, что приводит К возникновению художественного вопло­

щения мифа, как средства воздействия на общественное сознание. Появляются типические герои, образы реаль­ ных исторических лиц идеализируются, приближаются к некоторому «героическому» типу. В качестве мифологи­

ческих героев в этом случае выступают знаковые фигуры в истории государства, важные для государственной ис­ тории и идеологии.

Вся наша славная и бурная, величественная и драма­ тическая история свидетельствует, что миф опризвании варяга Рюрика превратился в реальность. В обыденном

- это сказка, предание, вымысел. Каждый из нас считает себя рациональным существом и вряд ли согласится с тем, что миф способен определять наши мысли и наше поведение [28]. И все же по большо­ му счету миф многое определяет. Миф, как гармонизиру­ представлении миф

ющее начало, содержащее вечные и неизменные ценнос­

ти, становится некой опорой в зыбком, изменчивом мире. Происходит ремифологизация «призвания Рюрика».

Миф о Рюрике выполнил предначертанную ему исто­ рическую миссию. Князь Рюрик превратился в символ. «Мы - Рюриковичи», - заносчиво говорили бояре, свы­

сока поглядывая на «худородных» дворян. Миф О динас­ тии Рюриковичей определил нашу историю, менталитет, историческое самосознание, политико-правовую направ­

ленность на много столетий.

Литература

1. 2.

Алексеев В.М. Рюрик: миф или действительность? Обзорная критическая статья / / Академия Тринита­ ризма, Эл. NQ 77-6567, публ.ll047, 04.03.2004. Алпатов М. А. Русская историческая мысль и Запад­ ная Европа XII-XVII вв. - М.: Наука, 1973.

зз

Варяг Рюрик: миф, ставшин реаАЬНОСТЬЮ?

-

3.

Баймухамеmов С. Ложь и правда русской истории.

4.

М.: Изд-во Яуза, Изд-во Эксмо,.2005. Валянекий с.и., Калюжный д.в. Другая история Руси. - М.: Вече, 2001.

5.

Войлошников М. Рюрик: легенда получает прописку

// Техника

6.

молодежи. - N!!3. - 1993. Гаврилов Д. Миф о князе Рюрике в свете западно­

славянского происхождения приильменских сла­

вян//www.Kurgan.Кiev.ua/

7.

Гумилев ян. Древняя Русь и Великая степь. М.: Айрис-Пресс, 2002.

-

8.

Гуц А.к. Многовариантная история России. М.: АСТ, ПОЛИГОН, 2000.

-

9.

Данилевский и.Н. Легендарная Русь//Знание сила, 1998. - N!! 11/12. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современ­ ников и потомков (lX-ХН вв.). - М., 1998. Джаксон Т. «Варяжский вопрос»//www.istrodina/

10. 11.

com/jakson/ 12. 13.

Калюжный д., Кеслер Я. Другая история Московско­ го царства. - М.: Вече, 2004. Кравченко С. Кривая империя. Правдивый курс ис­ тории государства Российского. - М.: Яуза, Эксмо,

2007. 14. 15. 16. 17. 18.

Круmицкий Б. А Был ли Рерик? // Техника молоде­ жи. - N!! 3. - 1993. httр://оldш.паrod.ш/iпdех_lа.htm Кузьмин А.Г. «Варяги» и «Русь» на Балтийском море // Вопросы истории. - 1970. - N!! 10. Лаnенков в. Виртуальная Русь (демон реконструк­ ции) / / www.пеtsl0vа.ш/lарепkоv/ Лесной С. Откуда ты, Русь? - Ростов н/Д: Донское слово, 1995. Лещенко в. Ветвящееся время. История, которой не было.

19. 20.

-

М.: АСТ,

2003.

Максимов А. Русь, которая была - 2. Альтернатив­ ная версия истории. - М.: Нюанс, 2006. Мельникова Е.А., Петрухин в.я. Легенда о «призвании варягов» и становление древнерусской историогра­

фии

2.

Зак. 107

// Вопросы

истории.

- 1995. - N!! 2. -

С.

44-57.

34

Все могло быть иначе

21.

Мурашова В. Была ли Древняя Русь частью Великой

22.

Никитин А.Л. Основания русской истории. Мифо­ логемы и факты. - М.: АГРАФ, 2001.

23.

Носовский г.В., Фоменко А. Т. Русь и Рим. Правильно ли

Швеции? j j

http://inkpulp.narod.ru/36.htm.

мы понимаем историю Европы и Азии?

М.,

24.

-

КН.

2. -

1999.

Повесть временных лет. Перевод, статьи и коммен­

тарии д.с.Лихачева j под ред. в.п.АдриановоЙ-Пе­ ретц. - Спб.: Наука, ]999.

25.

Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества

XH-XIH

веков

-

М.: Наука,

1982.

26. Сахаров А. Рюрик и судьбы российской государ­ ственности j j Российская газета. - 2002. - 27 сен­ тября.

27.

Фроянов и.я. Исторические реалии в летописном ска­ зании о призвании варягов

1991. - NQ 6. 28.

С.

jj

Вопросы истории.

3-15.

Цуладзе А. Политическая мифология.

2003.

-

. -

М.: Эксмо,

КАК ЯЗЫЧНИК КНЯЗЬ ВЛААИМИР СТАЛ СВЯТЫМ:

ВЫБОР ВЕРЫ

Вопрос о смысле бытия пронизывает собой всю исто­ рию человеческого сообщества. Люди всегда стремились найти смысл жизни, понять тайну своего существования,

обрести собственное место во Вселенной. В гонке за смыслом жизни одни обращались к искусству, другие к творчеству, третьи

-

к философии, почти все

-

-

к рели­

гии. История культуры свидетельствует, что глубинные стороны жизни человека и общества были исходным ма­ териалом для религиозной интерпретации жизни.

Принятие Русью православия

-

одно из важнейших

исторических событий, определившее на многие века ее культурно-цивилизационную матрицу и духовную жизнь.

Поэтому вопрос о том, могло ли быть иначе, могла ли Русь принять какую-либо иную религию, всегда вызывал самый живой интерес.

Принятие христианства в качестве официальной госу­ дарственной религии Руси именно на рубеже 980-990-х п. не являлось исторически предопределенным, неизбеж­ ным, полагает, к примеру, М. Васильев. Не вызывает со­ мнений и тот факт, что выбор конкретного момента для введения христианства и из Византии был продиктован исключительно благоприятной внешнеполитической

конъюнктурой в о:гношениях Руси с «империей ромеев», которой максимально воспользовался князь Владимир Святославич. Поэтому, считает Васильев, постановка аль­ тернатив вполне правомерна

[5].

В исторической литературе принято рассматривать че­ тыре возможные религиозные альтернативы (ислам,

2*

36

Все могло бblТЬ иначе

иудаизм, христианство западноримского и греко-право­

славного обрядов), среди которых правящие верхи Древ­ ней Руси могли выбирать государственную монотеисти­

ческую религию, которая должна была прийти на смену язычеству.

ПреАание о выборе князя 8ЛаАимира Обращаемся к ПВЛ, где под

986

г. говорится о приходе

к князю Владимиру представителей различных религий.

«Пришли болгары магометанской веры: уверуй в закон наш и поклонись Магомету. Спросил Владимир: какова же вера ваша? Они же ответили: веруем Богу, и учит нас Магомет так: совершать обрезание, не есть свинины, не пить вина, зато по смерти, говорит, можно творить' блуд с

женами. Даст Магомет каждому по

70

красивых жен и

изберет одну из них красивейшую и возложит на нее кра­

соту всех. Здесь же можно невозбранно предаваться блу­ ду. Здесь же кто беден был, тот будет беден и там. И мно­ го другой лжи говорили ... Владимир же слушал их, так как и сам любил блуд и жен. Но вот что было ему не любо: обрезание, воздержание от свиного мяса и питья.

И сказал: Руси есть веселие пить и не можем без того быть. Пришли иноземцы из Рима и обратились к Влади­ миру: земля твоя такая же, как и наша, а вера наша не по­

хожа на твою. Вера наша - свет, кланяемся Богу, сотво­ рившему все, а ваши боги - просто дерево. Заповедь наша: пост по силе, если кто пьет или ест, то все это во

славу Божию. Сказал же Владимир немцам: идите, отку­ да пришли, ибо и отцы наши не приняли этого. Услышав об этом, пришли хазарские евреи и сказали: слышали мы,

что приходили болгары и христиане, уча тебя каждый своей вере. Христиане же веруют в того, кого мы распя­

ли, а мы веруем в единого Бога Авраама, Исаака и Иако­ ва. Наш закон: обрезываться, не есть свинины и заячины, соблюдать закон. Где же земля ваша? Ответили: в Иеру­ салиме ... но разгневался Бог и отдал землю нашу христи­ анам. Сказал Владимир: если бы Бог любил вас и закон

Как язычник князь ВАiJAИМИР СТаА СВЯТЫМ: выбор веры

37

ваш, то не были бы рассеяны по чужим землям, или и нам

того же хотите?

Затем прислали греки к Владимиру философа со следу­ ющими словами: слышали мы, что приходили болгары;

прокляты они, уподобились жителям Содома и Гоморры,

и этих ожидает день погибели,

... ибо,

подмывшись, влива­

ют эту воду в рот, мажут ею по бороде и поминают Маго­

мета, так же и жены творят даже большее. Плюнул Влади­

мир и сказал: нечистое это дело. Сказал философ о латинянах: вера их от нас отличается: служат на облатках,

чего от Бога не было заповедано. Сказал же Владимир: пришли ко мне евреи и сказали, что немцы и греки веру­

ют в того, кого они распяли. Философ сказал: да, как было проповедано пророками, что воплотится Он, будет распят

и воскреснет. Они же не покаялись, и послал Бог на них римлян, которые их разбили. Владимир: зачем же сошел

Бог на землю и принял такое страдание. Философ: скажу тебе по порядку с самого начала. Владимир: рад. послу­

шать. Философ: в первый день сотворил Бог небо и землю, во второй день твердь

-

видимое небо посреди воды ...

Спросил же Владимир: сбыл ось ли все это или только

теперь сбудется? Философ: все это сбыл ось, когда вопло­ тился Бог... Владимир: зачем родился он от жены, крестил­

ся водой и бьm распят. Философ: вот зачем ... рассказал о грехопадении, искуплении, затронул вопрос о вечных му­

чениях. И сказав это, философ показал Владимиру карти­ ну, на котором написано было судилище Господне: напра­ во указал ему на праведных, идущих в рай, налево указал

на грешников, идущих на мучение. Сказал: если хочешь справа с праведниками встать, то крестись. Владимир же желал разузнать о всех верах и сказал: подожду еще не­

много. И одарил философа и отпустил его»

[6].

Итак, летописец повествует, что к Владимиру явились проповедники, каждый из которых рассказывал о своей

религии. Вначале перед ним предстали приверженцы ис­ лама. Они поведали об Аллахе как единственном боге и о Магомете (Мухаммеде) как «венце пророков», убеждали князя принять их веру и поклониться Магомету. Но из все­

го, что бьmо сказано, Владимиру импонировало одно: уза­

коненное многоженство. С неодобрением князь отнесся

38

Все могло быть иначе

к обрезанию, воздержанию от свинины и вина. «Руси есть веселие пить, не можем без того бытЬ», - так сказал Вла­ димир мусульманам.

Затем прибыли миссионеры из Рима, направленные папой. «Земля твоя, посланцев папа,

-

-

говорил Владимиру через своих

такая же, как и наша, а вера наша не

похожа на твою, так как наша вера

-

свет; кланяемся мы

богу, сотворившему небо и землю, звезды, месяц и все, что дышит, а ваши боги

-

просто дерево». Князь спро­

сил: «В чем заповедь ваша?» Папские послы отвечали: «Пост по силе; если кто пьет или ест, то все это во славу божию, как сказал учитель наш Павел». Тогда Владимир молвил: «Идите, откуда пришли, ибо и отцы наши не приняли этого».

Затем перед ним предстали хазарские иудеи: «Слыша­ ли мы, что приходили болгары и христиане, уча тебя каж­

дый своей вере. Христиане же веруют в того, кого мы рас­ пяли, а мы веруем в единого бога Авраама, Исаака и Иакова». Владимир спросил: «Что у вас за закон?» И те

ответили: «Обрезываться, не есть свинины и заячины, хранить субботу». Последовал новый вопрос: «А где зем­ ля ваша?» И когда иудеи сказали, что земля их в Иеруса­ лиме, князь ехидно вставил: «Точно ли она там?» Ему от­ вечали: «Разгневался бог на отцов наших и рассеял нас по различным странам за грехи наши, а землю нашу отдал

христианам». Владимир назидательно произнес: «Как же вы иных учите, а сами отвергнуты богом и рассеяны: если

бы бог любил вас и закон ваш, то не были бы вы рассея­

ны по чужим землям. Или и нам того же хотите?» Наконец, греки прислали к Владимиру «философа», который начал свою речь так: «Слышали мы, что прихо­ дили болгары и учили тебя принять свою веру. Вера же их оскверняет небо и землю, и прокляты они сверх всех лю­ дей, уподобились жителям Содома и Гоморры, на кото­ рых напустил господь горящий камень и затопил их,

и потонули. Так вот и этих ожидает день погибели их, когда придет бог судить народы и погубит всех, творящих

беззакония и скверны. Ибо, подмывшись, вливают эту воду в рот, мажут ею по бороде и поминают Магомета.

Так же и жены их творят ту же скверну и еще даже боль-

Как язычник князь ВА;инмир стаА святым: выбор веры

39

шую». Тут Владимир не выдержал, плюнул на землю, ска­ зав: «Нечисто это дело». «Философ» между тем продол­ жал: «Слышали мы И то, что приходили к вам из Рима проповедывать у вас веру свою. Вера же их немного от нашей отличается: служат на опресноках, т. е. на облат­ ках, о которых бог не заповедал, повелев служить на хле­

бе, и поучал апостолов, взяв хлеб: «Се есть тело мое, ло­ мимое за вас». Так же и чашу взял и сказал: «Сия есть кровь моего нового завета». Те же, которые не творят это­ го,

-

неправильно веруют».

Владимир заметил: «Пришли ко мне иудеи и сказали, что немцы и греки веруют в того,

кого они распялю).

«Философ» возгласил: «Воистину веруем в того! Их же самих пророки предсказывали, что родится бог, а другие,

что распят будет и погребен, но в третий день воскреснет и взойдет на небеса. Они же одних из тех пр ороков изби­

вали, а других истязали. Когда же сбылись ПР9рочества их, когда сошел он на землю, был он распят, воскрес и

поднялся на небеса. Ожидал бог покаяния от них, но не покаялись, и тогда послал на них римлян, и римляне раз­

били их города, а самих рассеяли по иным землям, где и пребывают в рабстве». Князь Владимир поинтересовался:

«Зачем же сошел бог на землю и принял такое страда­ ние?» На что «философ» ответил: «Если хочешь послу­ шать, то скажу тебе по порядку с самого начала, зачем бог сошел на землю».

-

«Рад послушать»,

-

сказал Влади­

мир. «Философ» говорил долго, но живо, увлеченно, и речь его произвела на Владимира большое впечатление.

Так летописец повествует о встречах князя Владимира с представителями различных верований. Но насколько

достоверным является это повествование? Одни историки не находят ничего странного и неверо­ ятного в том, что к Владимиру могли приходить миссио­

неры и предлагать каждый свою веру. Другое дело, что, до­ веряя самому факту, считая его возможным и имевшим место, летописец мог придать этому повествованию фор­ му диалога, которого не было на самом деле. Другие исто­ рики, напротив, считают невероятным, чтобы к Владими­

ру приходили представители различных вер. Некоторые историки полагают, что возможность прихода миссионе-

40

Все могло бblТЬ иначе

ров была, но эта возможность не стала действительнос­

тью. Так, Голубинский сомневается в подлинности речей

действующих лиц. Летописец не мог точно записать пе­ реговоры князя Владимира с представителями той или иной религии, он жил позднее, и подлинного рассказа до

него не могло дойти. Некоторые миссионеры характери­ зуют свои религии с невыгодной, отрицательной сторо­

ны. Неужели магометане приходили за тем, чтобы под­ черкнуть отрицательное в своих религиях. Неужели евреи

могли сказать, что они наказаны собственным Богом? Отсюда Голубинский делает вывод: речи - позднейщий вымысел летописца.

Скорее всего, легенда о «выборе веры» имеет под со­ бой историческую основу - это описание поиска князем Владимиром религии, пригодной для укрепления его личной власти в Формирующемся государстве.

Русь мусульманская Согласно летописи, послы от мусульман говорили: «Ты, князь, мудр И разумен, а закона не ведаещь. Прими закон наш». Владимир отказался.

Между тем, как полагают некоторые историки, Влади­ мир все же предпринял попытку ввести на Руси ислам.

Сведения об этом содержатся у арабского писателя аль Марвази, который жил во второй половине XI - начале ХН в. В книге аль Марвази мы читаем о русах: «И таким образом воспитывались они до тех пор, пока не стали христианами в месяцы трехсотого года. И когда они об­ ратились в христианство, религия притупила их мечи и вера закрыла им двери занятия, и вернулись они к труд­

ной жизни и бедности, и сократились у них средства су­ ществования. Тогда захотели они стать мусульманами, чтобы позволен был им набег и священная война и воз­ вращение К тому, что было ранее. Тогда послали они по­ слов к правителю Хорезма, четырех человек из прибли­ женных их царя, потому что у них независимый царь и

именуется их царь Владимир

-

подобно тому, как царь

Как язычник князь ВЛiJ.4Нмир стал святым: выбор веры

41

тюрков называется хакан, и царь булгар. И пришли по­

слы их в Хорезм и сообщили посщшие их. И обрадовался Хорезм шах решению их обратиться в ислам, и послал к ним обучить их законам ислама. И обратились они в ис­ лам»

[2].

Ряд историков усматривают здесь отражение реальных исторических событий. Вот мнение с. Толстова: «В исла­

ме Владимир мог искать идеологическое оружие для при­ мирения фактически непримиримого, достигшего своей кульминации противоречия двух сфер интересов киевс­ кой аристократии: догмат борьбы за веру и перспективы союза со странами ислама сулили успешное развитие во­

енной экспансии против старого врага

-

Византии; сис­

тема ислама как церкви и религии могла, казалось, со­

действовать и решению внутренних задач, связанных с окончательной консолидацией феодально- крепостничес­ кого строю>.

Зарубежный украинский историк о. Прицак, ссылаясь на аль Марвази, утверждает, что во время княжения в

Новгороде (970-978) заинтересованный в улучшении от­ ношений с Волжской Булгарией Владимир принял ислам в его тюркской версии. То есть, взойдя на Киевский пре­ стол, он уже был мусульманином, и только геополитика подвергла его на христианизацию.

Промусульманский план оказался утопическим и с са­ - так пишет Брайчев­

мого начала обреченным на провал

скиЙ. Ислам не имел корней на Руси; это бьmа вера абсо­ лютно чуждая восточному славянству

-

не только по

своему духу, но и с точки зрения исторических традиций.

Она не могла соперничать ни с христианством, которое в конце Х в. занимало решающие позиции в общественной жизни страны, ни даже с язычеством, которое хоть и пре­

вратилось в архаический пережиток, но на стороне кото­

рого была по крайней мере глубокая традиция. Сторонни­ ков магометанства ни в Киеве, ни в других древнерусских городах не было, если не считать приезжих купцов и дип­ ломатов, не имевших влияния на сознание местной об­ щественности. Поэтому второй религиозный экспери­ мент Владимира оказался еще менее перспективным,

42

Все могло бblТЬ иначе

нежели реформа язычества, и не имел серьезных послед­

ствий

[2].

В.С. Поликарпов рассматривает возможный вариант исторического развития в том случае, если бы Владимир выбрал ислам, что было весьма вероятно, так как еще за сто лет до этого на восточной границе страны утвердился

ислам и Киевская Русь уже испытывала влияние блестя­ щей не столько арабской, сколько персидской культуры.

Русь Х столетия была уже подготовлена к восприятию ис­ лама, который мог предопределить пути развития рус­

ской цивилизации.

Ислам имеет свои особенности, отличающие его от других мировых религий - христианства и буддизма: это

не просто религия, но целостный образ жизни. Суще­ ственно то, что, согласно Корану, власть и законы проис­ ходят от Аллаха. Следовательно, нет основания для оппо­ зиции между религиозным

и светским содержанием

власти. Ислам веротерпим к другим религиям и никого насильно не обращал в свою веру, что пригодилось рус­

ским при освоении обширных территорий Сибири, Даль­ него Востока, Аляски, Кавказа и Средней Азии. По мне­ нию Поликарпова, сложившийся в результате русский халифат сыграл немалую роль в мировой истории, осо­ бенно в истории Запада. Ведь католическому миру при­ шлось умерить свой воинственный пыл в борьбе с му­ сульманской цивилизацией. Прежде всего, испанские

феодалы не смогли осуществить Реконкисту, ибо за их спиной чувствовалась мощь русского халифата, чьи гра­ ницы простирались до Эльбы на западе (отважные рус­ ские мусульмане сразу же пресекли попытки экспансии

германских князей и императоров на западнославянские

земли) и доходили до берегов Балтики на северо-западе.

Не удалось римским папам организовать серию крестовых походов против мусульманского Востока. К тому времени Византийская империя была поделена между арабским и русским халифатом, что усилило их экономический и во­ енный потенциал. Благодаря русскому халифату, пред­ ставлявшему собой мощное централизованное государ­

ство, войска Чингисхана не сумели прорваться за Волгу и

были отброшены назад. В союзе с Оттоманской им пери-

Как язычник князь ВАiJAИМИР стаА СВЯТЫМ: выбор веры

43

ей русский халифат разгромил империю Габсбургов, по­

ложил конец притязаниям Франщщ и Англии на господ­ ство в Европе. русская культура впитала все достижения арабо-мусульманской цивилизации в области науки, ме­

дицины, архитектуры, поэзии и пр. Немаловажен культ

знания, поддерживаемый авторитетом Мухаммеда, что сделало Россию лидером в мире науки и обеспечило ее экономический расцвет и неслыханный взлет культуры и

авторитет в мире

[9].

По-своему рисует виртуальную мусульманскую Русь

А.М. Буровский. Итак, Русь стала частью мусульманского мира. Что из­ менится? В нашей реальности лесостепь и степь невоз­ можно было заселить из-за набегов степняков. Заселение юга началось только после русско-турецких войн XVIII в. В мусульманской виртуальности заселение юга могло на­ чаться гораздо раньше. Тем более, что у мусульман населе­ ние растет всегда быстрее, чем у христиан. Сказываются многоженство и ориентация на многодетную патриар­ хальную семью.

Не будет казачества, а также европеизированного рус­ ского дворянства. И вообще в мусульманской Руси нет никаких сословий. Ведь мусульманский мир не знает же­ сткого сословного деления.

Стань Русь исламской, изменился бы и русский народ. Века воспитания людей в духе покорности судьбе, снятия

личной ответственности за себя и за мир сформировали бы совершенно иной человеческий тип.

Стань Русь мусульманской

-

быть ей очень образо­

ванной страной, где несравненно выше ценятся знания.

Так что, подводит итог Буровский, «мы жили бы в совер­

шенно иной стране. Не лучше и не хуже - а просто в со­ вершенно иной, и притом совершенно незнакомоЙ. Да к тому же были бы другим народом. Более южным, и к тому же с заметно иной системой ценностей и приорите­

тов»

[3].

А. Бушков также полагает, что вероятность принятия

Русью ислама была весьма высокой. При этом он задает­ ся вопросом - какую ветвь ислама предпочла бы Русь: шиизм или суннизм? Русскому менталитету ближе

44

Все могло быть иначе

суннизм. Поэтому Русь скорее всего стала бы суннитс­

кой. В подобной виртуальности христианская Европа вполне могла бы потерпеть поражение под совместным

натиском испанских мавров, Турции и Московского ха­ лифата. В результате христианство превратил ось бы в ре­

лигию ничтожной части европейского населения. Самое главное, в этом варианте будущего мы жили бы, возмож­ но, не в столь технизированном мире, но жизнь наша

была бы гораздо спокойнее

[4].

Русь католическая Это еще один виртуальный сценарий принятия веры. В частности, по мнению С. Алексеева, крещение с Запа­ да рассматривал ось как реальная альтернатива [1]. Тем более, к этому времени уже были некоторые к тому пред­ посылки.

Согласно западноевропейским хроникам, в

959

г. по­

слы Ольги отбыли к германскому императору Оттону, со­ бираясь просить направить на Русь епископа и священ­

ников. Просьбу приняли, и в следующем, 960 г. некий монах Сент-Альбанского монастыря был рукоположен в епископы Руси, но в Киев не смог прибыть, поскольку заболел и умер. В том же году в епископы Руси был рукоположен мо­

нах монастыря Св. Максимина в Трире Адальберт и добрался до Киева. Правда, уже через год ему пришлось покинуть русские пределы. Но в храме святой Софии, построенном в Киеве в ХН в., мозаичное изображение римского папы Климента преспокойно соседствовало с образами Григория Богослова и Иоанна Златоуста

[4].

Буровский полагает, что в нашей реальности Русь не сумела до конца оборониться от монголов, поскольку была недостаточно европейской. Внутри самой Руси были силы, которым азиатский путь развития оказался ближе. В католической виртуальности Русь, принимав­

шая участие в Крестовых походах, к

XIII

в. состояла бы,

скорее всего, из многих княжеств с различными традици-

Как язычннк князь ВЛi14НМНр стал святым: выбор веры

45

ями И политическим строем. Но у нее имелись бы три мощных орудия против монголов.'

1.

Ее жители были бы европейцами еще в большей степени. Более мощная армия, проникнутая рыцар­ ским духом. Плотные каре горожан всех городов.

2. 3.

Механизм крестового похода Помощь остальной Европы.

В католической виртуальности на Руси нет никаких религиозных раздоров и разделов. Нет разделения на За­

падную Русь и Московию. Нет противостояния между Русью и Польшей. В Речи Посполитой Польша играет не ведущую, а второстепенную роль. У католической Рос­ сийской империи есть силы для южной политики, а вот

Сибирь ей нужна гораздо меньше. Вполне возможно, что

русская экспансия остановилась бы на Урале. ДО XIX в. католическая Россия вполне могла бы про­ жить без конституции

-

как Польша, Австрия и Пруссия

в реальности. Но с тем же уважением к личности челове­ ка, с той же уверенностью, что власть всегда имеет некий

ограниченный диапазон. В таком государстве мы бы жили и сейчас.

Католическая Русь

-

это Русь, в которой протопопа

Аввакума посадят в сумасшедший дом, где ему самое ме­

сто. Это Русь, в которой в

1300

г. откроют университет в

Новгороде, в 1350-м - В Пскове [3]. А. Бушков прямо противопоставляет Русь православ­ ную и Русь католическую, полагая, что «в византийском каноне таится некая полумистическая отрава, причиняв­

шая массу бедствий и потрясений странам, имевшим не­ счастье с ним соприкоснуться». Рисуя перспективы раз­ вития Руси и России в составе католического мира,

Буш ков считает, что Русь очень рано оказалась бы актив­ ной участницей войн с мусульманским миром. Задолго до Ивана Грозного Русь стала бы развиваться как неотъемле­

мая часть Европы. В реальности омертвевший византий­ ский канон загнал русское искусство в узкие, сугубо цер­ ковные рамки. В виртуальной католической Руси, вполне

возможно, появились бы наши Микеланджело, Рембран­ дты, Боттичелли и Леонардо

[4].

46

Все могло быть иначе

Русь ИУАейская Летопись утверждает, что князь Владимир отверг иуда­ изм, так как иудеи были богом «расточены» по всему све­

ту. Правда, еще при княгине Ольге Хазарский каганат был одним из самых могущественных государств в этих

местах. Поэтому возможность выбора князем Владими­ ром иудаизма была вполне вероятной.

Иудаизм да

-

-

религия избранных, религия одного наро­

евреев.

Богатая событиями история и культура евреев всегда вызывала особый интерес. Как пишет английский исто­ рик Пол Джонсон, «взгляд евреев стал прообразом мно­ гих великих мечтаний человечества, преисполненных на­

дежд и на Провидение, и на Человека». Евреи были рассеяны по всему миру. Многие из них соблюдали еврейские обычаи лишь по привычке, а опе­ рируя такими понятиями, как Бог, народ, Израиль, со­ всем не стремились осознать их историческую ценность

и значимость. Иудаизм же был для них скорее индивиду­ альным мистицизмом, окруженным романтическим фле­ ром и ностальгической притягательностью, основанным

лишь на соблюдении семейных традиций. В эпоху рассе­ яния идея «ахават моледет»

(любовь к родине) всегда

была туманной и неопределенной, хотя все евреи помни­

ли о Священной земле. Но культурная связь с прошлым, построенная на унас­ ледованных ценностях и укладе жизни, была интуитив­

но-мистической. В течение многих столетий родина яв­ лялась для евреев культурно-историческим источником

вне конкретных географических координат. Ее образ ос­ новывлсяя на обещаниях искупления, данных еврейски­ ми пророками, на еврейской философии и еврейском

мистицизме, на литературе эпохи Гаскалы

-

еврейского

Просвещения. Недаром писатель Элиас Канетти, еврей­ ские предки которого были изгнаны из Испании в

XIV в.,

-

образ

определял евреев через их «массовый» символ

толпы, бредущей через пустыню после исхода из Египта;

Как язычник князь ВЛil4ИМИр стал святым: выбор веры это

-

47

единственный из древних народов, который стран­

ствует так долго.

Маленький пастушеский народ, превратившись в веч­ ного странника, навсегда вошел в мировую культуру че­

рез Библию. Евреи сумели первыми создать логически выстроенную историю. Именно образ Бога в еврейской культуре является ключом к пониманию иудаизма и ев­

рейского мироощущения.

613 заповедей

иудаизма, обеты,

традиции, неукоснительно поддерживаемый образ жиз­ ни

-

все это предохраняло еврейство от распада, ибо оно

существовало среди чуждых народов

[12].

Именно в иудаизм стремились обратить Русь раввины, прибывшие из Хазарского каганата к Владимиру Свято­ славичу.

С хазарами Русь соприкасалась довольно тесно. В

IX вв.

VI 11-

основная территория Хазарского каганата распола­

галась в низовьях Волги и Дона. Владения хазар охваты­ вали также побережье Азовского моря, часть Крыма и Северный Кавказ. С хазарами старалось дружить даже самое сильное государство тогдашнего мира - Византия. Долгое время славянские племена (поляне, северяне, ра­ димичи, вятичи) платили хазарам дань, как и камские болгары, буртасы, черемисы и мордва. В Хазарии были и мусульмане, и христиане, и язычники. Верхушка кагана­ та исповедовала иудаизм.

К середине Х в. могущество Хазарии ослабло. В 954 г. хазарский каган Иосиф, обеспокоенный ростом сил Ки­

евской Руси, лично возглавил поход на Киев. Но взять столицу древнерусского государства ему не удалось. Пока

хазары стояли под деревянными стенами Киева, стали поступать известия о тревожных передвижениях печене­

гов. Одновременно отряды Свенельда, воеводы княгини Ольги, предприняли несколько удачных вылазок, во вре­ мя одной из которых был захвачен в плен придворный

раввин кагана Йегуда. Он знал язык русов. От Йегуды Ольга узнала, как был создан мир, как Бог избрал народ ДЛЯ воплощения в жизнь своих планов, как разгневался

он на иудеев за отступничество, как возвысил хазар. Но

иудеи многое поняли за время гнева Божия. Они научи­ ли своему знанию и богатых греков, и суровых латинян,

48

Все могло быть иначе

и неукротимых арабов. Вскоре Ольга прошла обряд по­ священия в «веру отцов» И приняла имя Сара. Затем наступила эпоха Владимира. К этому времени иудейская Русь уже существовала. Тысячи и тысячи иуде­ ев проживали на территории Древнерусского государства. Довольно крупная колония существовала в Киеве, неда­ ром позднее, в ХН в., одни из городских ворот были из­

вестны как Еврейские ворота. И вот Владимир вводит на Руси иудаизм. Виртуальная альтернатива восторжествовала. К чему бы это привело? А. Буровский посвящает этому сценарию немало стра­ ниц своей книги. Он полагает, что наиболее вероятный и приемлемый вариант развития событий - это образова­ ние на Руси иудео-языческого государства. Без требова­ ния немедленно всех обрезать, без гражданской войны иудаизма с язычеством. Ведь иудаизм вовсе не обязатель­

но должен быть ортодоксальным. Зато у Руси открывает­ ся перспектива, впрочем, довольно смутная, стать пого­

ловно грамотным обществом

[3).

Русь языческая Эта «Перунова альтернатива» представляется наиме­ нее вероятной.

К примеру, историк М. Васильев пишет, что сугубо умозрительно возможно, конечно, предполагать, что на

Руси религиозное развитие могло пойти по пути дальней­ шей монотеизации общегосударственного культа Перуна и создания сравнительно развитой и общественно-полити­

чески действенной религии единобожия. Однако данная гипотеза находится вне «поля исторических возможнос­

тей», представляя собой лишь так называемую формаль­ ную альтернативу, формальную вероятность. Она непри­

емлема уже в силу того, что во многих соседних с Русью странах к тому времени в качестве государственных фун­ кционировали монотеистические религии (христианство, ислам) с многовековой историей, с развитыми догмати­ кой и организационной структурой, с богатым опытом

Как язычник князь вЛil4ИМИр стал святым: выбор веры

49

обслуживания высокоразвитых общественных институ­ ций и сложно стратифицированных социальных отноше­ ний, с накопленным разносторонним опытом взаимодей­

ствия со светскими властями. Это делало обращение к ним наиболее рациональным при выборе монотеистичес­ ких религий, в максимальной степени отвечавших внут­ риполитическим и международным запросам правящих

верхов молодого Древнерусского государства. Для разви­ тия же собственного «русского языческого монотеизма»

не было ни условий, ни времени

[5].

Наверное, Русь могла последовать примеру Великого

княжества Литовского и Русского, где до XIV в. существо­ вало язычество. Но, по определению А.Буровского, язы­ ческая Русь вряд ли могла бы сохранить себя как государ­ ственную

и

даже

как

национальную

целостность.

У языческой Руси нет никакой объединяющей идеи. Уже веку к

xv Русь вполне могла бы прекратить свое суще­

ствование, став дальней провинцией Польши. У язычника нет идеи улучшения мира. Иудей пришел в мир, который Бог дал ему для прокормления. Христианин пришел в мир, который несовершенен по определению.

Этот мир нельзя считать плохим, но он далеко не идеаль­ ный. Христианин видит немало вещей в нем, которые ему можно было устроить лучше. А язычник живет в мире, ко­ торый создан вовсе не для него. Этот мир неизменен. Вся­ кие усилия излишни, всякие сомнения в совершенстве

мира и желание что-то переделать

-

блажь

[3].

Литература

1.

Алексеев св. Владимир Святой. Создатель русской

2.

Брайчевскuй М. Ю. Утверждение христианства на руси / Пер. с укр. Киев: Наукова Думка, 1989 / /

цивилизации.

-

М.: Вече,

2006.

www.bibliotekar.ru/

3.

Буровскuй А. Несбывшаяся Россия. смо,

4.

-

М.: Яуза, Эк­

2007.

Бушков А. Россия, которой не было: загадки, вер­ сии, гипотезы.

-

М.: ОЛМА-ПРЕСС,

1997.

50

Все могло бblТЬ иначе

5.

6. 7.

Васильев М. Русь в 980-е годы: выбор религиозных

альтернатив / / www.archipelag.ru/ Изборник. Сборник произведений литературы Древней Руси / под ред. Д.с. Лихачева. - М. 1969. Кравченко С. Кривая империя. Правдивый курс ис­ тории Государства Российского.

-

М.: Яуза, Эксмо,

2007. 8.

Поликарпов В.с. Если бы ... Исторические версии.

Ростов н/Д: Феникс,

9.

-

1995.

Рыбаков Д. Крещение Руси князем Владимиром как

феномен древнерусской истории

/ / www.pravoslavie.ru/ - Ижевск:

10.

Фроянов И. Начало христианства на Руси. Удмуртский университет, 2003.

11.

Фурман д.Е. Выбор князя Владимира философии. - 1988. - NQ 6. - С. 92.

//

Вопросы

12.

Шевелев В.Н. Двенадцать евреев, которые изменили

13.

мир. - Ростов н/Д: Феникс, 2001. Юрьев В. К вопросу о «выборе вер» на Руси в 980-х гг.

/ / www.tradicija.veles.lv/

ВОUАРЕНИЕ АМИТРИЯ

ИОАННОВИЧА

Творите о себе мифы. Боги начинали именно так! Станислав Ежи Лец

В начале ХУН в. на Русь пришло «великое смущение».

Смута вторглась во все области жизни. Политическая де­ стабилизация, хозяйственно-экономическая разруха, го­ лод, смущение умов и повреждение нравов. По словам одного из книжников, в начале ХУП столетия смутился весь народ: когда люди стали «главами своими глубити­

ся», пролилась «великая кровь» явился на Руси самозванец

-

[1].

Именно тогда об1.­

Лжедмитрий

Кем же был этот загадочный «персонаж»

1. ?

Современники по-разному отвечали для себя на этот вопрос. После свержения Лжедмитрия из Москвы по го­ родам рассылались грамоты, свидетельствующие о том,

что прежний царь был беглым монахом, задумавшим по­ губить православие, однако, несмотря на отказ Марии Нагой подтвердить подлинность «воскресшего» И вновь погибшего сына, несмотря на перенесение мощей цареви­ ча Димитрия из Углича в Москву и его канонизацию, мно­ гие верили не только в спасение законного наследника в

1591

г., но и во вторичное спасение царя в

1606

г.

С именем Лжедмитрия 1 некоторые историки связыва­ ют альтернативу Смутного времени, считая, что эта лич­ ность была хорошим шансом для страны. Энергичный, решительный, самостоятельный, образованный в духе русской средневековой культуры и одновременно при­ коснувшийся к западноевропейской, он вполне мог про­

вести необходимые для общества реформы.

52

Все могло быть иначе

Чего опасался Борис ГОЛУНОВ? В

1598

г. скончался Федор Иоаннович. Прервалась ди­

настия Ивана Калиты. Вскоре царем был избран соро­

касемилетний боярин, шурин покойного Федора, Борис Годунов. 1 сентября 1598 г. он венчался на царство. В цер­ кви громко прозвучали взволновавшие всех присутство­

вавших слова нового царя, обращенные к патриарху

Иову: «Святой отче! Бог мне свидетель, что в царстве моем не будет ни сирого, ни бедного! Отдам и сию пос­ леднюю рубаху народу».

Царствование Годунова началось щедротами и милос­

тями. Служивым людям он приказал выдать двойное жа­ лованье, купцов одарил двумя годами беспошлинной торговли. Закрылись кабаки, где простой люд пропивал все до последнего. Первые два годы его правления при­ несли на Русь много нового. Царь стал приглашать ино­ земных лекарей, умелых ремесленников, ученых. Из чис­ ла детей бояр и дворян отобрали восемнадцать способных юношей и послали в европейские страны обучаться язы­

кам и наукам. Правда, никто из них впоследствии так и не вернулся. Борис также собирался открыть в Московии университеты по образцу европейских.

Но в

1600

г. все неожиданно изменилось. С новой си­

лой вспыхнула былая мнительность Годунова. Начались гонения и опалы. Подобно некогда Ивану Грозному, Бо­ рис повсюду стал видеть заговоры,

покушения на его

жизнь и царский венец. Доносы приобрели невиданный размах. По малейшему подозрению людей тащили в пы­ точную. Да и среди бояр все больше зрело недовольство.

Недоверие к легитимности власти Годунова, обуслов­ ленное отсутствием кровной связи с Рюриковичами или каким-либо княжеским родом, усиливалось новизной мер нового царя. Все это с течением времени стало вос­ приниматься традиционным обществом как разрушение страны и привело к резкому падению авторитета челове­

ка, который мог стать родоначальником новой династии.

Как считают некоторые историки, при более благоприят­ ных условиях Годунов был способен обеспечить стране

53

Воuарение .4митрия Иоанновича

альтернативный путь развития, начать ее модернизацию

на сто лет раньше и более мирно, чем это было при Пет­ ре

1.

Но слишком малым оказался срок его правления, от­

пущенный историей, чтобы можно было говорить о по­ добной альтернативе.

Почему рубежом здесь выделяется

1600

г.? Именно

тогда многим стало ясно, что Борис кого-то ищет, кого­ то смертельно боится. С боярской оппозицией он еще мог справиться. Но вот неведомый враг-призрак, как

быть с этим?

Вскоре распространился слух, что в

1600

г. в Польшу

(Речь Посполиту, именуемую на Руси и Польшей, и Лит­ вой) ушел некий молодой человек, который на самом деле является чудом спасшимся царевичем Дмитрием. Французский наемник Жак Маржерет в дошедших до нас записках определенно утверждает, что доносы, гонения и

пытки берут свое начало из-за распространившихся в на­ роде слухов о живом Дмитрии.

В

1601-1602 гг.

в стране был неурожаЙ. Разразился го­

лод, продолжавшийся три года. Начались волнения, авто­ ритет Бориса Годунова неуклонно падал. Природные ка­ таклизмы и социальные потрясения люди все чаще стали

воспринимать как божье наказание стране, оказавшейся под скипетром «неистинного»

А в

1603

царя.

г. в Польше объявляется царевич Дмитрий.

Кем же бblЛ Лжелмитрий

I?

Самозванец или подлинный царевич Дмитрий вышел на арену истории и навечно остался в ней под именем

Лжедмитрия I? Еще в XVIII в. уже известный нам академик Миллер

усомнился в самозванстве Дмитрия. В

XIX

в. издатель

«Нового времени» А. Суворин свидетельствовал, что Н. Карамзин в l1-м томе «Истории Государства Российс­ кого» называл Дмитрия не самозваным, а истинным ца­ ревичем. Но затем историк отказался от этой позиции и

54

Все могло бblТЬ иначе

переделал свою работу, сделав лжецаревича Гришкой От­ репьевым.

К. Бестужев-Рюмин писал С. Шереметеву: «Теперь Я вижу И считаю вероятным спасение Дмитрия и надеюсь,

что Вы это вполне докажете,). Шереметев готов был оп­ ровергнуть официальную версию правительства и церкви о личности самозванца. Александр

III

не возражал про­

тив публикации такой работы, но при условии, что автор более убедительно подтвердит свою версию фактами. Но

труд так и не вышел в свет

[2].

Такие историки, как Н. Костомаров, Д. Иловайский, С. Платонов, в противовес официальной концепции, ни­ когда не отождествляли Лжедмитрия I с Григорием Отре­ пьевым. Костомаров привел убедительные аргументы в пользу того, что Отрепьев и Лжедмитрий

1-

это два раз­

ных человека:

1)

если бы названный Димитрий был беглый монах Отрепьев, убежавший из Москвы в 1602 г., то никак не мог бы в течение каких-нибудь двух лет усвоить

приемы тогдашнего польского шляхтича. Мы зна­ ем, что царствовавший под именем Димитрия пре­ восходно ездил верхом,

изящно танцевал, метко

стрелял, ловко владел саблей и в совершенстве знал польский язык; даже в русской речи его слышен

был не московский выговор. Наконец, в день свое­ го прибытия в Москву, прикладываясь к образам, он

возбудил внимание своим неумением сделать это с такими приемами, какие были в обычае у природ­ ных москвичей;

2) 3)

названный царь Димитрий привез с собою Григория Отрепьева и показывал его народу; в 3агоровском монастыре (на Волыни) есть книга с собственноручною подписью Григория Отрепьева; подпись эта не имеет ни малейшего сходства с по­

черком названного царя Димитрия [1 О]. Итак, вырисовывается первая альтернатива как пред­ теча Смутного времени

-

воцарение его в Москве.

спасение царевича Дмитрия и

55

Воuарение дмитрия Иоанновича

Альтернатива

1:

спасен .... е Амитрия

в спасение Дмитрия верили (или хотя бы допускали эту возможность) крупный специалист по генеалогии и истории письменности С. Шереметев, профессор Петер­ бургского университета К. Бестужев-Рюмин, другие ис­ торики. Н. Костомаров заметил, что «легче было спасти, чем подделать Димитрия». Серию статей, посвященных

обоснованию версии о спасении Дмитрия, опубликовал А. Суворин.

Авторы, считавшие, что в

1605-1606

П. на русском

престоле сидел подлинный Дмитрий, обращали внима­ ние на то, что молодой царь вел себя очень уверенно для самозванца-авантюриста. Он искренне верил в свое цар­

ственное происхождение. Вот некоторые факты. Василий Шуйский был приговорен судом Боярской думы к смер­ тной казни за заговор против Лжедмитрия. Казалось бы, легкий и желанный случай отделаться от одного из самых

- того, кто своими глазами видел мертвое тело царевича в Угличе. Но Лжедмитрий дарует

опасных свидетелей

ему жизнь и даже прощает его. Он не боялся и разобла­ чений из Польши

-

иначе не пошел бы на риск обостре­

ния отношений с королем Сигизмундом вался

принять

из

рук

посла

111. А он

королевскую

отказы­

гpaMOT~

адресованную великому князю, а не царю всея Руси. Это было не простым театральным жестом

-

в Польше эти

действия были восприняты как недружественный акт и

вызвали возмущение магнатов. И даже во время мятежа, лежа на земле со сломанной ногой после вынужденного

прыжка из окна второго этажа, Лжедмитрий продолжал уверять собравшихся вокруг него стрельцов, что он

конный царь Дмитрий Иванович

-

за­

[9].

В. Кобрин отмечает, что современники единодушно обращали внимание на то, с какой поразительной, напо­ минающей петровскую, смелостью молодой царь нару­

шал сложившийся при московском дворе этикет. Он не вышагивал медленно по дворцу, поддерживаемый под руки приближенными, а стремительно переходил из од-

56

Все могло быть иначе

ной комнаты в другую, так что даже его личные телохра­

нители порой не знали, где его найти. Толпы он не боял­ ся, не раз в сопровождении одного-двух человек он скакал

по московским улицам. Он не спал после обеда, как это всегда делали цари. Царю прилично было быть спокойным

и неторопливым, истовым и важным. Этот же действовал с темпераментом названого отца (без его жестокости). Все крайне непохоже на расчетливого самозванца. Считай Лжедмитрий себя самозванцем, он уж наверняка сумел бы заранее освоить этикет московского двора [9]. При идентификации личности человека, утвердивше­

гося на московском престоле в

1605 г.,

все упирается в со­

бытия 15 мая 1591 г., когда в Угличе при неясных обстоя­ тельствах погиб <<царственный ребеноК». На сегодняшний день существует три версии этого происшествия: несчас­

тный случай; попытка убийства царевича, который счас­ тливо избежал смерти, а вместо него погиб другой маль­ чик; убийство. Каждая из них носила в то или иное время официальный характер: первая - при Федоре Иоаннови­ че и Борисе Годунове, вторая - при Лжедмитрии 1, тре­ тья - при Василии Шуйском и Романовых. Еще К. Валишевским был сформулирован ряд вопро­ сов, либо совсем не разъясненных историками, либо «разрешенных» с поправкой на официальную версию со­

бытий

[4].

Впоследствии ряд историков дополнили их.

Попробуем все это обобщить. 1. Почему в следственном деле по факту гибели царе­ вича Дмитрия нет показаний Марии Нагой - быв­ шей царицы, матери погибшего? Почему нет свиде­ тельства врачей? Почему тело не осматривали, а сразу отнесли в церковь и выставили охрану?

2. 3.

Был ли царевич действительно болен эпилепсией? Почему так подозрительно схожи показания свиде­ телей, в том числе тех, кто лично не видел, как по­

гиб царевич?

4.

Почему так быстро расправились с предполагаемы­ ми убийцами, даже не допросив их?

5.

Чем объяснить поведение царского окольничего Андрея Клешнина, когда он увидел в церкви тело царевича?

57

Воuарение t1митрия Иоанновича

6.

С какими целями приплывала на стругах в Углич казацкая ватага донского атамана Корелы, поки­

нувшая город в день убийства царевича?

7.

При каких обстоятельствах Григорий Отрепьев полу­ чил (да и получал ли?) от инокини Марфы, в миру

Марии Нагой, нательный крестик ее сына?

8.

Чем объясняется несоответствие в возрасте между

тем, кого принято именовать Лжедмитрием

1, и на­ стоящим Григорием Отрепьевым? 9. Почему царь Федор никогда не заказывал заупокой­ ных служб по Дмитрию? Итак, едва о случившемся узнали в Москве, как в Уг­ лич направили комиссию во главе с князем Василием ШуЙским. Судя по протоколам допросов, следствие ве­ лось публично. В. Кобрин подчеркивает, что при таком

публичном ведении следствия фальсификация показа­ ний, давление на свидетелей были затруднены. Пытка ни разу не применялась в ходе расследования.

Итоги работы комиссии отражены в следственном деле, озаглавленном «Обысю>. Однако в нем не хватает важных документов: показаний Марии Нагой, свидетель­ ства о смерти царевича и данных осмотра его тела, хотя

множество судебных дел, сохранившихся с той эпохи,

доказывают: и акт об осмотре тела, и медицинское сви­

детельство были обязательны. В «Обыске» это правило нарушено.

О предвзятости следственного дела свидетельствует весь его ход. Все внимание комиссии направлено было не

на выяснение обстоятельств смерти Дмитрия, а на дока­ зательство того, что волнения в Угличе про изошли в ре­ зультате действий Нагих. Важную группу источников составляют свидетельства иностранцев. Наиболее раннее из них сея лорду Бэрли от

10 июня 1591

-

письмо Д. Гор­

г. В нем сообщалось сле­

дующее: «19-го числа того же месяца случилось величай­

шее несчастье: юный князь 9-ти лет, сын прежнего императора и брат нынешнего, был жестоко и изменни­ чески убит; его горло было перерезано в присутствии его дорогой матери, императрицы; случились еще многие

столь же необыкновенные дела, которые я не осмелюсь

58

Все могло быть иначе

описать не столько потому, что это утомительно, сколько

из-за того, что это неприятно и опасно. После этого про­ изошли мятежи и бесчинства». В письме Горсея интерес­ но упоминание о том, что царевич был убит в присут­ ствии матери. В показаниях Волоховой говорилось, что

Мария Нагая прибежала после того, как он поколол себя ножом. Свидетельство Горсея позволяет понять, почему

Мария прямо называла тех, кто зарезал ее сына. Однако Скрынников решительно отводит сообщение Горсея, считая его основанным на тенденциозной информации Афанасия Нагого. Действительно, в более поздних мему­ Р.

r

арах Горсей красочно описывает, как к нему в Ярославле

прибежал Афанасий Федорович и сообщил: «Царевич Дмитрий мертв, дьяки зарезали его около шести часов; один из слуг признался на пытке, что его послал Борис; царица отравлена и при смерти». Но после этого Горсей пишет: «Город был разбужен караульными, рассказывав­ шими, как был убит царевич Дмитрий».

Побывавший в России при Лжедмитрии

1

наемник

Жак Маржерет сообщал, что Годунов отдал распоряжение убить царевича, но царица его подменила, и тот спасся.

Конрад Буссов писал, что у Дмитрия, как и у его отца, с детства был жестокий нрав. Так, он однажды приказал вылепить из снега фигурки нескольких вельмож и «стал отрубать у одной снежной куклы голову, у другой руку, у третьей ногу, а четвертую даже проткнул насквозь»,

приговаривая при этом: «С этим Я поступлю так-то, ког­ да буду царем, а с этим эдаю>. Первой в ряду стояла фи­ гурка Бориса Годунова. По Буссову, Годунов нанял за деньги двух убийц, которые по его распоряжению сами

были прикончены, как только убили царевича

[6].

Таким образом, обстоятельства гибели царевича Дмит­ рия в Угличе в том виде, как они изложены в «Обыске», да­ леко не в полной мере отражают случившееся. Современни­ ки также отнюдь не единодушны в оценках случившегося.

Не исключено, что царевича спасли и что именно он цар­

ствовал на Москве в

1605-1606 п.

Стоит только задать себе

вопрос, а не спасся ли царевич, полагает, к примеру, В. Коб­ рин, как многие детали получают новое освещение, легко и

удобно вписываются в общую картину.

Воuарение J1.иитрия Иоанновича

Альтернатива

2: uapb

59

Амитрий Иоаннович

Допустим, что заговор 1606 r. не удался и ЛжеДМИТlmй остался жив. Возможно ли это? Вполне. Другое дело, что вряд ли ему удалось бы долго находиться на престоле. Но

в любом случае он бы продолжил свою политику реформ, столь напоминающих будущие преобразования Петра

Великого. Историк А. Максимов приводит любопытный истори­ ческий документ. «Страстный К обычаям иноземным, ветреный царь не думал следовать русским обычаям, же­ лал во всем уподобляться Западу: в одежде и прическе, в походке и в телодвижениях; ел телятину, которая счита­ лась у нас заповедным, грешным яством; не мог терпеть

бани и никогда не ложился спать после обеда (как из­ древле делали все россияне

-

от венценосца до мещани­

на), но любил в сие время гулять: украдкою выходить из дворца, один или сам-друг; бегал из места в место, к ху­ дожникам, золотарям, аптекарям; а царедворцы, не зная,

где царь, везде искали его с беспокойством и спрашива­ ли о нем на улицах, чему дивились москвитяне, дотоле

видав государей только в пышности, окруженных на каж­

дом шагу толпою знатных сановников. Все забавы И. склонности царя казались странными: он любил ездить

верхом на диких, бешеных жеребцах и собственною ру­ кою, в присутствии двора и народа, бить медведей; сам испытывал новые пушки и стрелял из них в цель с ред­

кою меткостью; сам учил воинов, строил, брал приступом земляные крепости, кидался в свалку и терпел, что иног­

да толкали его небрежно, сшибали с ног, давили

-

т. е. хвалился искусством всадника, зверолова, пушкаря,

бойца, забывая достоинство монарха. Он не помнил сего достоинства и в действиях своего нрава вспыльчивого: за малейшую вину, ошибку, неловкость выходил из себя и

бивал палкою знатнейших воинских чиновников» [11]. Как вы думаете, про кого это может быть написано? вопрошает А. Максимов. Про Петра Первого? Нет, про Лжедмитрия. Но списано, безусловно, с истории времен

ба

Все могло быть иначе

Петра. Впрочем, таких вставок-близнецов гуляет в нашей древней истории довольно много. Приведенный отрывок показывает, что наша история правилась и писалась зано­

во даже в

XVIII

в. Кстати, Петр Первый в нашей истории

подается с большим знаком плюс, хотя вел себя похуже

Лжедмитрия. Вот если бы в свое время случился дворцо­ вый переворот и Петр был бы убит, тогда во всех источ­ никах ему припомнили бы все, окрасив его правление

исключительно в черные краски. Что и случилось со свергнутыми и убитыми императорами Петром Третьим,

а также его сыном Павлом

[11].

Планы и деятельность Лжедмитрия, его поведение, нарушавшее чопорные нравы московского двора, не мо­

гут не напомнить другого русского царя вившего столетие спустя. Петр го

признания своего

1 добился

-

Петра

1,

пра­

международно­

императорского титула и стал

первым официальным русским императором, но Лже­ дмитрий за сто лет до него потребовал для русского царя

это звание. Самозванец на троне и законный русский царь проявляли одинаковый интерес к Западу, побывали там, окружали себя чужеземцами, хотели просвещать на­ РОд, поощряли торговлю, заботились об армии, т. е. вели себя не так, как полагалось русским царям. То, что у Лжедмитрия было лишь эскизом, неясным проявлением туманных идей и неосознанных чувств,

было у Петра политикой. Но, принимая во внимание, что

Лжедмитрий оставался на троне менее года, а Петр пра­ вил почти четыре десятилетия, можно сказать, что исто­

рия провела в образе Лжедмитрия репетицию, прежде

чем вывела на сцену Петра Великого

[5].

Аналогий и предвосхищений тех или иных черт пет­ ровского правления в царствование Лжедмитрия более чем достаточно. Так же, как Петр женился на крещенной в католичестве Марте Скавронской (имевшей польские корни), Лжедмитий женился на Марине Мнишек, похо­

же, исключительно по любви. Во всяком случае, какого­ либо иного смысла в этом поступке не было

-

данный

мезальянс с дочерью захолустного польского воеводы не

давал Польше никаких дополнительных рычагов влия­ ния на Россию, равно как и наоборот, а вот проблем со-

61

Воuаренне ..1мнтрня Иоанновнча здавал множество: династических,

ниальных

церковных, церемо­

[7].

«Для нас важна не личность самозванца, а его личина, роль, им сыгранная, - пишет В.КлючевскиЙ. - На пре­ столе московских государей он был небывалым явлени­ ем. Молодой человек, роста ниже среднего, некрасивый, рыжеватый, неловкий, с грустно-задумчивым выражени­ ем лица, он в своей наружности вовсе не отражал своей

духовной природы: богато одаренный, с бойким умом, легко разрешавшим в Боярской думе самые трудные во­ просы, с живым, даже пьшким темпераментом ... Он совер­ шенно изменил чопорный порядок жизни старых москов­ ских государей и их тяжелое, угнетательное отношение к

людям, нарушал заветные обычаи священной московской старины, не спал после обеда, не ходил в баню, со всеми

обращался просто, обходительно, не по-царски»

[8].

В свою очередь, портрет, оставленный иезуитом Ран­ гони, свидетельствует, что молодой претендент произвел

большое впечатление на ватиканского дипломата: «Дмит­ рий имеет вид хорошо воспитанного молодого человека;

он смугл лицом, и очень большое пятно заметно у него на

носу, вровень с правым глазом; его тонкие и белые руки указывают на благородство происхождения; его разговор смел; в его походке и манерах есть, действительно, нечто

величественное». После беседы с «царевичем» папский

нунций добавил подробности: «Дмитрию на вид около

24

лет (по словам претендента, ему было 23 года, царевичу Дмитрию бьш бы 21 год). Он безбород, обладает чрезвы­ чайно живым умом, очень красноречив; у него сдержан­ ные манеры, он склонен к изучению литературы, не­

обыкновенно скромен и скрытен»

[5].

Одиннадцать месяцев царствования Дмитрия (или Лжедмитрия) состоят из двух частей, из планов и реаль­

ной деятельности. Своими планами и мечтами молодой царь делится в письмах к Рангони, в разговорах с духов­ ником и секретарями-иезуитами, которые рассказывают о

них в своих письмах и регистрируют в дневниках.

А если бы ему удалось пробыть на троне лет шесть-семь?! Реформаторские замыслы царя Дмитрия представляют

немалый интерес. Сохранившиеся грамоты свидетель-

62

Все могло быть иначе

ствуют О широких замыслах, о направлениях задуманных

реформ, которые не были реализованы из-за незначи­

тельности времени, отведенного Дмитрию. По оценке А.Н. Сахарова, новый царь показал себя, в отличие от предшествовавших монументальных и державных пор­

фироносцев, человеком совсем иного склада. Весьма об­ разованный по русским понятиям, обладавший живым умом, впитавший в себя элементы польской культуры и быта, отличавшиеся большей свободой и непринужден­ ностью человеческого поведения, новый царь запросто

появлялся на улицах, брал у людей челобитья и быстро, без проволочек решал дела, обедал без старомосковских

полуазиатских пышностей и условностей. Меры, которые он успел принять в качестве царя, поражают своей ре­

форматорской сущностью, конечно, если оценивать их

опять же с позиций того времени. Он разрешил свобод­ ный выезд за границу русским людям, объявил о свободе конфессий в стране, смягчил положение крепостных кре­

стьян и холопов. Он был намерен собрать выборных представителей от уездного дворянства с изложением нужд. При новом царе практически прекратились тяжкие

репрессии. Это было неслыханно и невиданно

[13].

Многие современники передают его взгляды на власть: «У меня два способа удержать царство: один способ быть тираном, а другой

-

-

всех жаловать; лучше жаловать,

а не тиранить». А.Н. Островский в пьесе «Дмитрий Само­

званец и Василий Шуйский» представляет новизну поли­ тической концепции «Дмитрия» В диалоге царя и Басма­

нова. Воевода излагает традиционную точку зрения: «Привыкли мы царевы грозны очи, Как божие всевидя­ щее око, Над головой своей поклонной видеть И выпол­ нять лишь грозные приказы, Грозящие неумолимой ка­ рой. Ты милостью себя навек прославишь, Но без грозы ты царством не управишь». Дмитрий отвечает: «Не диво мне такие речи править! Вы знаете одно лишь средство

-

страх! Везде, во всем вы властвуете страхом; Вы жен сво­ их любить вас приучали Побоями и страхом; ваши дети От страха глаз поднять на вас не смеют; От страха пахарь пашет ваше поле; Идет от страха воин на войну; Ведет его под страхом воевода; Со страхом ваш посол посольство

Воuарение .Амитрия Иоанновича

63

правит; От страха вы молчите в думе царской! Отцы мои и деды, государи, В орде татарской., за широкой Волгой, По ханским ставкам страха набирались, И страхом пра­ вить у татар учились. Другое средство лучше и надеж­ ней

-

щедротами и милостью царить»

[5].

Некоторые историки обвиняют царя в том, что он сде­ лал слищком мало, признавая в то же время, что сопро­

тивление реформам было огромное. Сопротивлялось бо­ ярство, недовольное тем, что Дмитрий приблизил к себе худородных «родственников»

Нагих, тем, что «добрый

царь» стремился облегчить положение холопов, запретил помещикам требовать возвращения крестьян, бежавших в голодные годы. Всем служилым людям было удвоено жа­ лование и строго-настрого запрещено брать взятки. За этим должны были следить специально назначенные контролеры.

По приказу царя началась работа по созданию едино­ го кодекса законов - дьяки составили Сводный судеб­ ник, в основу которого был положен Судебник Ивана IV, включивший закон о праве крестьян уходить от помещи­

ка в Юрьев день. Возможно, Дмитрий думал о его восста­ новлении. Государственный совет, Боярская дума, полу­ чает новое название: Сенат. Он состоит, как и Дума, из четырех разрядов: первый

-

духовенство

-

патриарх, че­

тыре митрополита, шесть архиепископов и два епископа,

второй разряд - 32 боярина, при надлежавших к знатней­ шим фамилиям, третий разряд составили 17 окольничь­ их, а четвертый- 6 дворян. Реформа состояла, во-пер­ вых, во включении во второй разряд и опальных Годунова (княжат), и любимцев нового царя (в том числе Нагих);

во-вторых, в изменении названия. Отброшенное после смерти Дмитрия, оно будет возвращено в государствен­ ную номенклатуру Петром

1.

Вступление Дмитрия на престол вызвало заметное

оживление торговой деятельности в России. Купцы при­ езжают из Польши, из Германии, появляется несколько итальянских купцов. Особый интерес проявляют англи­ чане, хорошо знающие Московию со времен Ивана Гроз­

ного. Костомаров пишет: «Всем было предоставлено сво­ бодно заниматься промыслами и торговлей, всякие

64

Все могло быть иначе

стеснения к выезду из государства,

к въезду в государ­

ство, переездам внутри государства уничтожены. «Я не хочу никого стеснять,

-

говорил Дмитрий,

-

пусть мои

владения будут во всем свободны. Я обогащу свободной

торговлей свое государство. Пусть везде разнесется доб­ рая слава о моем uарствовании и моем государстве». Анг­

личане, посещавшие царство Дмитрия, отмечали, что он сделал свое государство свободным

[10].

Как свидетельствуют даже противники Дмитрия, он планировал введение свободной торговли, свободного въезда в страну и выезда. Мечтал он также о поощрении

образования. В письмах он составлял планы: «Как толь­ ко С Божьей помощью стану царем, сейчас заведу школы, чтобы у меня во всем государстве выучились читать и пи­ сать; заложу университет в Москве, стану посылать рус­ ских в чужие края, а к себе буду приглашать умных и зна­ ющих иностранuев».

Дмитрий быстро завоевал себе славу хорошего и доб­ рого uаря: отменил казни, сделал суд бесплатным, начал

борьбу с лихоимством, охотно раздавал дворянам земли и деньги, пытался даже ограничить холопство (Геллер). По определению современного отечественного историка

А. Оболонского, это была попытка внедрить в общество uенности персоноuентризма в противовес uенностям си­ стемоuентризма, но она провалилась, поскольку оказа­

лась совершенно чуждой уровню тогдашнего обществен­

ного сознания

[12].

Дмитрий находился под сильным впечатлением евро­ пейской культуры и в беседах с европейuами подчеркивал, что намерен направлять русских студентов в европейские

учебные заведения, а также говорил о необходимости за­ вести в Москве учебные заведения европейского образuа.

Он укорял бояр и князей за их невежество, необразован­ ность и нежелание учиться новому.

Иностранные очевидuы отмечали, что вскоре после своего восшествия на трон Дмитрий начал готовиться к

большой войне с Крымом и Турuией, направив удар рус­ ской армии и ее союзников

-

донских казаков на Азов.

Главной базой собиравшейся армии стал Елеu, где созда­ вались большие запасы провианта, фуража и военного

Воuаренне J1мнтрня Иоанновича

65

снаряжения. И. Масса и К. Буссов отмечали, что Дмит­ рий приказал отлить большое количест~о новых артилле­ рийских орудий, а также регулярно проводил артилле­ рийские учения.

А.Н. Сахаров справедливо полагает, что наша историо­ графия, закодированная самим фактом связи Лжедмит­ рия и польской короны, кажется, вовсе не обращала вни­ мание на ряд других впечатляющих фактов феномена Лжедмитрия, о которых, кстати, спокойно и обстоятель­

но повествовал еще с.М. Соловьев. И самым впечатляю­ щим стала повсеместная поддержка <<царевича Дмитрия»

широкими массами ~apoдa. Его воцарение в Москве стало не столько победой польской интриги, сколько триумфом мощного народного движения, перед которым отступили

даже искушенные в политике боярские и дьяческие груп­

пировки. И даже само убийство Лжедмитрия в ходе двор­ цового переворота, инициированного боярством, прохо­ дило на фоне движения в защиту <<царевича»: масса простых людей, бросившаяся в Кремль по призыву набата для спасения «царя Дмитрия» от заговорщиков, бьmа оше­

ломлена известием о расправе над любимым царем [13]. Так рухнула возможность уже на заре ХУН в. пойти иным путем развития, декларированным сверху, - с боль­ шими свободами, терпимостью, даже с известным демо­ кратизмом власти. Российская действительность, которую определяли боярско-дворянско-дьяческие круги при под­ держке закоснелого в своих предрассудках духовенства,

не могла допустить развития этой альтернативы. Сверже­ ние Дмитрия, ликвидация всех прозападных тенденций, постепенное свертывание сословного представительства

в лице земских соборов и начало тяжелой поступи госу­

- все это постепенно вернуло Россию на круги своя. Сама русская жизнь опро­ кинула намечавшиеся политические изменения. Но след

дарственной машины Романовых

их остался в истории, подчеркнув еще раз, что как в са­

мой русской жизни, так и в ее взаимосвязи с европейским миром наряду со складывающимся самодержавием появ­

лялись и иные политические импульсы

[13].

Стоит лишь сожалеть, что из планов Лжедмитрия ни­ чего не вышло. Альтернатива не была реализована. Так же З. Зак. 107

66

Все могло бblТЬ иначе

точно, как и из целого ряда иных интересных вариантов

развития страны, длинным парадом возможностей про­

дефилировавших перед русскими людьми в Смутное вре­ мя. В конечном итоге был избран режим бесцветных Ро­ мановых.

Литература

1.

Антонов Д. «Сын тьмы, сродник погибели»: фено­

мен Лжедмитрия

2.

М.: Вече,

3.

/ / www.intelros.ru/2007/02/28/

Баландин р.к., Миронов с.с. Тайны смутных эпох.

-

2003.

Бунич И. Пятисотлетняя война в России. Война раз­ - Киев: ЛСК;

горается. Нашествие. Оккупация.

СПб.: Облик,

4.

ника.

5. 6. 7. 8. 9. 10. 11. 12. 13.

1997.

Валишевский К. Смутное время. Историческая хро­

-

М.: Лстрель,

2007.

Геллер м.я. История Российской империи: В

3 т. -

М.: МИК, 1997. Зимин А.А. Путь к власти.

- М. Мысль, 1986. К кончине Лжедмитрия 1 / / www.polit.ru Ключевский в.о. Русская история. Полный курс лек­ ций в трех книгах. Книга вторая. - М.: Мысль, 1993. Кобрин В. Кому ты опасен, историк? / / vivovoco.rsl.ru/ Костомаров н.м Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Кн. 1. - М., 1995. - С. 506. Максимов А. Русь, которая была-2. - Ярославль: Нюанс, 2006. Оболонский А. Почему Россия не стала «Западом»? О некоторых перекрестках нашей истории / / Друж­ ба народов. - 1992. - NQ 10. - С. 71-86. Сахаров А.н. Конституционные проекты и цивилиза­ ционные судьбы России / / Отечественная история. 2000. - NQ 5.

14.

Таймасова л. Трагедия в Угличе. Что произошло 15 мая года? - М.: Омега, 2006. Ульяновский В. Смутное время. - М.: Европа, 2006. Цветков с.э. Царевич Дмитрий. Сын Грозного. 1582-1606. - М.: Центрполиграф, 2005.

1591

15. 16.

РЕВОЛЮUИЯ

1826

ГОМ:

ПОЛКОВНИК ПАВЕЛ ПЕСТЕЛЬ И CТAPEU ФЕL\ОР КУЗЬМИЧ

В истории всякой страны есть несколько дат, извест­

ных, пожалуй, всем. В нашей отечественной истории в числе этих дат - 14 декабря 1825 г. В этот день заговор­ щики, члены Северного общества, вывели на Сенатскую площадь в Санкт-Петербурге несколько гвардейских ча­ стей, которые пошли за ними, убежденные, что идут за­ щищать императора Константина, которому они уже ус­ пели присягнуть. Выступление это не было подготовлено и разворачивалось во многом стихийно, что было связа­ но с известием о неожиданной смерти (или «лжесмерти»)

1 и сведениями о том, что заговор раскрыт, все имена известны правительству. Ну, а если бы не внезапная смерть Александра Павловича? Если бы за­ говорщикам удалось лучше подготовиться к выступлению? императора Александра

Альтернатива Историк и философ из Таганрога В. Поликарпов еще в начале 90-х г. ХХ в. рассмотрел сценарий «Восстание де­ кабристов

14 декабря 1825

г. увенчалось успехом», попы­

тавшись представить возможную последовательность и

перспективы развития страны в том случае, если бы за­

мысел декабристов увенчался успехом [12]. Когда собравшиеся на Сенатской площади войска были окружены частями, присягнувшими на верность

З'

68

Все могло быть иначе

новому императору Николаю 1, то восставшие отбили несколько атак конницы. В это время на площадь явился «диктатор восстания» князь С. Трубецкой (в действитель­ ности так и не появившийся) и отдал приказ о наступле­ нии. В результате конница была рассеяна и захвачены орудия, из которых Николай

1 отдал

команду стрелять

картечью по восставшим. В полном соответствии с пла­ ном бьmи заняты Зимний дворец и Петропавловская кре­ пость, арестован император Николай

1и

здесь же на месте

расстрелян, во избежание различного рода последующих

осложнений. Затем на площадь привели членов прави­ тельствующего Сената, председатель которого огласил манифест к русскому народу, подготовленный Северным обществом. Власть в Санкт- Петербурге оказалась в руках декабристов, которые создали свое правительство. Весть о победе восстания направляется членам Южного обще­ ства, которых поддержал черниговский полк во главе с

п. Пестелем, С. Муравьевым-Апостолом и М. Бестужевым­ Рюминым. Нашлись и сочувствующие армейские части, блокировавшие неблагонадежные полки царского прави­ тельства.

Чтобы воплотить в жизнь свои идеалы и цели, декабри­ сты после прихода к власти про водят съезд для объедине­

ния Северного и Южного обществ и принятия решения конституции. На нем решили, что наиболее привлека­ тельной в глазах стотысячного дворянства на нынешнем этапе преобразований российского общества будет кон­ ституция Н. Муравьева. По конституции во главе испол­

нительной власти стоит император. Он «соединяет В особе своей всю исполнительную власть», является верховным начальником «сухопутной И морской силы», назначает <<посланников И министров,

И консулов и представляет

Россию во всех отношениях с иностранными держава­ МИ», имеет право <<останавливать действие законодатель­ ной власти и принуждает ее ко вторичному рассмотре­ нию закона».

Конституция охраняла привилегии господствующего сословия, владеющего основными богатствами страны.

Россия провозглашалась конституционной монархией, организованной на принципах федерализма. Всей полно-

РеВОАЮUНЯ

69

1826 ro.4iJ •••

той законодательной власти обладало Народное вече, со­ стоящее из двух палат: Верховной думы и Палаты предста­ вителей. Территория России разделялась на

13

держав и

две области (Московскую и Донскую), причем каждая дер­ жава посылает в Верховную думу трех граждан. Московс­ кая область

-

двух, Донская

-

одного представителя.

Но, хотя восстание декабристов вспыхнуло под знаме­

нем либерализма, оно способствовало укреплению в Рос­ сии революционной традиции в силу самого насиль­

ственного характера этой акции: таким образом, сама идеология и практика декабристов в зародыше содержа­

ла социалистический тоталитаризм. Логика развития ус­ тановленной нами системы в итоге привела к тому, что на

первый план выдвинулся Пестель, составивший про­ граммный документ «Русская правда». В силу ряда при­ чин (рост числа люмпенов, недовольство крестьян тем, что им не отдали необходимое количество земли, и пр.)

возросла социальная напряженность. Этим воспользо­ вался Пестель, обладавший замашками диктатора, и при поддержке С. Муравьева, других радикально настроен­ ных декабристов он устанавливает республиканский строй в стране. Теперь в качестве конституции принима­ ется «Русская правда» Пестеля, согласно которой Россия становится строго централизованным государством. Зе­ мельный фонд делится на общественную и частную поло­ вины. Освобождаемые крестьяне получают земельные наделы, а в промышленности устанавливается свободная конкуренция.

По Поликарпову, Пестель сыграл роль Робеспьера, со­

здав фактически прообраз тоталитарного государства. В ре­ зультате Россия пережила эпоху террора, затем эволюцио­ нировала от диктатуры к демократическому режиму и стала

высокоразвитой страной уже в конце

XIX столетия [12]. - могло

И все же, прежде всего, возникает вопрос

ли

победить восстание? В последнее время историки почти уверенно отвечают на

него положительно, во всяком случае, утверждают, что «фа­ тальной неизбежности неудачи декабристов в день кабря

1825

14

де­

года не было». А затем следует длинный ряд

«если бы»: если бы они захватили Петропавловскую кре-

70

Все MorAO быть иначе

пость, если бы взяли Зимний дворец, заняли Сенат и дру­ гие правительственные учреждения, если бы арестовали царскую семью. Этот перечень можно легко увеличить: если бы был у восставших сколько-нибудь организован­

ный штабной аппарат, если бы была отлаженная связь между полками, если бы руководители восстания твердо знали, какие части будут на их стороне, если бы такое же внимание уделили не только при влечению войск на свою

сторону и сбору их на площади, но и дальнейшим дей­ ствиям и т. д.

При постановке вопроса о возможности победы декаб­ ристов не учитывается то, что для выполнения всех этих

«если бы» требовались решительность и смелость, высо­ кий уровень организованности и ответственности за по­ рученное дело, а главное

-

на всех этапах восстания нуж­

на бьmа наступательность действий, т. е. необходимо было овладеть искусством восстания. Даже такой сильный шанс, как владение инициативой на первых порах, когда

правительственная сторона ВЫНУЖдена была лишь отве­

чать на действия мятежников, не был использован [1]. Итак, восстание победило. К чему бы это привело? Б. Башилов в своей работе «История русского масон­ ства» исходит из следующих обстоятельств. Декабристы - это фанатики. А каждый русский фана­ тик - это эмбрион невольного политического злодея. Во имя осуществления своей политической идеи русский

политик готов сжечь и других, и себя. Политический фа­ натизм делает из русского революционера человека,

очень часто готового отдать жизнь во имя всеобщего бла­ га, но готового шагать по горло в горячей человеческой

крови к светлому будущему фантастической России, по­ строенной по рецепту его партии.

Если бы восстание декабристов не было подавлено, они, руководимые желанием как можно быстрее достичь

осуществления своих политических фантазий, как и большевики, пролили бы реки русской крови. Для фана­ тика, как и для ребенка, труден только первый шаг. Все, кто становится поперек фанатизму (а фанатизму стано­

вится поперек всегда вся жизнь, все люди), безжалостно сметается со все возрастающей свирепостью. В результа-

РеВОАЮUНЯ

71

ГОМ•••

1826

те разгрома декабристского восстания мы имели только пять трупов и несколько десятков сосланных. А если бы

победили декабристы, а затем бар-декабристов смела бы разбушевавшаяся народная стихия, то мы в

1825

г. имели

бы не пять трупов, а, может быть, и пять миллионов. Не

подави Николай

1 восстания,

мы, несомненно, имели бы

такую репетицию русского кровавого и безжалостного

бунта, во время которой, конечно, не уцелел бы и творец «Бориса Годунова», и «Мертвых душ», И «Войны И мира», все те, кто в эпоху, последовавшую за подавленным вос­

станием декабристов, создали неисчислимые духовные ценности. Если бы декабристы победили, Пестель так же неизбежно победил бы Муравьева-Апостола, как в октяб­

ре

г. Ленин победил Керенского [3]. Но не будем ограничиваться Башиловым. Посмотрим,

1917

что же говорят другие историки? А. Керсновский полагал, что Россия, в случае удачи этого восстания, погрузилась бы «в хаос, перед которым

побледнели бы ужасы пугачевщины ... Волна двадцати пяти миллионов взбунтовавшихся крепостных рабов и миллиона вышедших из повиновения солдат смела бы всех

1825 года постигла бы участь, угото­ ванная «февралистам» 1917 года. Картечь на Сенатской площади отдалила ... эти ужасы почти на столетие» [7]. В свою очередь, В. Суворов пишет: «Декабристы шли и все, и декабристов

к власти, провозгласив цель: отрежем головы царю, цар­

ской семье, купечеству, ДYXOBeHCT~Y. Если они еще до за­ хвата власти объявляли о своем стремлении залить Россию кровью, то уж залили бы ... Да и самим декабристам та же

участь улыбалась. И не могло быть иначе ... Дорвавшись до власти, они бы неизбежно начали резать друг друга. Как резали якобинцы. Как резали большевики. Но в

1825

году

России повезло, нашлись добрые люди, проявили гума­ низм

-

шарахнули по одуревшим декабристам картечью,

и те разбежались. Жаль, что в 1917 году не нашлось добрых людей по Ленину и Троцкому шрапнелью врезать» [14]. Таким образом, в случае успеха декабристов Россию ожидали:

1)

гражданская война;

ние императорской фамилии;

3)

2)

физическое истребле­

усиление полицейского

режима настолько, что можно говорить о «гестапо Павла

72

Все МОГЛО бblТЬ иначе

Пестеля». Некоторые авторы обвиняют Пестеля в склон­ ности к личной диктатуре, радикализме, уповании ис­

ключительно на силовые методы руководства страной и

т. д. Отсюда делается вывод, что он оказал резко негатив­ ное влияние на ход планировавшихся декабристами пре­ образований.

С этим не согласны А.А. и А.Н. Нехамкины, полагаю­ щие, что выступление декабристов способствовало бы

продвижению реформ. Противостояние на Сенатской площади дало пищу для размышлений и Николаю 1. Оно стимулировало подготовку одних и осуществление других

реформ. По его приказу было составлено резюме допросов декабристов: (,Свод показаний членов злоумышленного общества о внутреннем состоянии государства», который император просматривал и находил много полезного для

себя.

6 декабря 1826

г., т. е. почти через год после восста­

ния, создается специальный комитет, приступивший к

разработке плана реформ, выяснению того, что в стране «нынче хорошо, чего оставить нельзя и чем заменить».

Россия не была отброшена в преобразованиях ни на 25, ни на 50 лет назад. Наоборот, под влиянием восстания правительство и император убедились, что без пере мен не обойтись [10]. Что же касается Пестеля, то, по мнению этих авторов, он был неоднозначной исторической фигурой со своеоб­ разным характером. Из-за этого взаимоотношения Пес­ теля с лидерами и рядовыми участниками движения де­

кабристов были достаточно сложными и далекими от

безоблачности на протяжении всей истории тайных об­ ществ. Особенно напряженными эти отношения склады­ вались с руководителями Северного общества. Поэтому шансы Пестеля стать диктатором были малы. Рылеев и Трубецкой приложили бы все усилия, чтобы не допустить Пестеля к важным государственным постам. Однако нельзя полностью исключать и другой вариант: Пестель, несмотря на все препятствия, мог оказаться во главе «вер­

ховной власти». Обычно о его действиях судят прямоли­ нейно. Некоторые считают: чтобы их распознать, (,доста­ точно заглянуть в первоисточники

-

(,Русскую Правду»,

сочиненную Павлом Пестелем в качестве руководства на

РеВОIIЮUНR

1826

73

ГОАа •••

ближайшее будущее». Но такой путь вряд ли уместен. По­ добную поправку на реальные обстоятельства надо делать

и при прогнозировании деятельности Пестеля. Если бы он стал в конце 1825 г. правителем России, то планы реформ, изложенные в «Русской Правде», обязательно должны бьши пройти проверку действительностью [10]. Правда ли, что расстрел нескольких сотен участников восстания на Сенатской площади предотвратил пролитие «моря крови» В будущем? Могли ли в случае успеха декабристов в стране начать­

ся массовые беспорядки, граЖданская война? Вряд ли

-

так считают некоторые историки. Во-пер­

вых, их предотвращению способствовало бы сохранение

монархии как привычной большинству населения, усто­ явшейся формы правления. Этот шаг существенно сни­

жал вероятность граЖданской войны. Действительно, в случае немедленной ликвидации монархии революци­ онными властями ее сторонники под лозунгом «восста­ новим монархию»

могли создать массовую вооруженную

армию и начать борьбу с захватившими власть «родови­ тыми изменниками», «цареубийцами», «выскочками», которые осмелились уничтожить императора и его се­

мью. Однако предполагаемое сохранение монархии ли­ шало противников нового режима внутри страны реаль­

ной основы для борьбы.

Во-вторых, для ГРаЖданской войны в первой полови­ не

XIX в.

отсутствовали социальные причины. Для ее на­

чала необходим ряд предпосылок

-

наличие:

1)

«горюче­

го материала», т. е. больших масс людей, для которых участие в боевых действиях длительное время является

главным профессиональным занятием;

2)

внешних фак­

торов, способствующих распаду или ослаблению пре­ жних государственных структур, проигранные войны, наХОЖдение на территории страны иностранных войск,

распад законного правительства и т. Д.

[10].

Так что миф

о декабристах, желавших утопить страну в крови исклю­ чительно из-за своих низменных качt;ств, несостоятелен.

Весьма благоприятную картину последствий победы

выступления декабристов рисует В. Лещенко. Принята Конституция, в основу которой положен проект Н. Мура-

74

Все могло быть иначе

вьева-Апостола. Введены равенство всех подданных неза­ висимо от происхождения перед законом, выборность и несменяемость судей, гласность судопроизводства и свя­ щенное и неприкосновенное право частной собственно­

сти. Во всех сферах жизни государства происходят глубо­ кие реформы. Группировка радикалов во главе с Пестелем отстране­ на от реальной власти и удалена от большой политики.

В руководстве России выделяется группа прагматически настроенных деятелей -реформаторов. На четыре десятилетия раньше, чем в реальной исто­ рии,

начинается активное развитие капиталистических

отношений. В результате освобождения крестьян возни­ кает широкий рынок труда. Быстро развиваются маши­ ностроение и текстильная промышленность.

Россия становится одним из ведущих игроков на евро­ пейской сцене. Ее могущество настолько велико, что Британии не удается создать антирусскую коалицию. В результате этого Крымская война просто не состоялась.

К 60-м гг. выросло целое поколение людей, не знавшее ни крепостного рабства, ни кнута. Остаются в живых и Пушкин, и Лермонтов.

XIX в.,

когда в реальной истории так

много бьmо упушено и не реализовано, превращается в век

возможностей реализованных

[8].

Павел Пестель

-

Аиктатор

В случае реализованной альтернативы на первый план неизбежно выдвигается личность Павла Пестеля. Что это

был за человек? Любопытно, что Пестель не интересовал Н. Эйдельма­ на, автора известных книг о декабристах - Михаиле Лу­ нине, Сергее Муравьеве-Апостоле, Иване Пущине. Исто­ рик Е. Рудницкая не без оснований объясняет это тем, что Эйдельмана интересовали, прежде всего, личности, в которых доминирует нравственное начало. А планы Пе­

стеля были, по ее словам, «ориентированы на насаждение сверху, без учета воли народа и вопреки естественному

РеВОАЮUНЯ

1826 ГОАа•••

75

ходу вещей, а потому осуществление этих умозрительных

решений было возможно только силой тоталитарного го­ сударства», феномен Пестеля

-

«полный разрыв с либе­

ральными ценностями, которые изначально питали де­

кабризм»

[13].

Интересны характеристики, данные Павлу Пестелю его сослуживцами и соучастниками: все как один отмеча­

ли его замечательный холодный логический ум, непрек­ лонную волю и «смелую, надменную уверенность в своих

суждениях». «В нем ощущалась уверенность в своем пра­ ве господствовать над другими людьми, право исключи­

тельного по своим дарованиям человека». В Пестеле жила наполеоновская уверенность в торжестве собственной идеи, осуществляемой при помощи революционных из­

менений, и многие сравнивали его именно с Бонапартом. Последователь французских Философов-энциклопедис­ тов, Пестель желал облагодетельствовать Россию, жаждал скорейшего исправления русского общества и был готов применить для того насилие над самим обществом, пото­

му что он, как ему казалось, знал, какие требуются изме­ нения и как их следует проводить. Самодержавие раздра­ жало его тем, что он, знающий, как можно замечательно управлять делами, принужден был подчиняться неумело­

му правлению. Он все обдумал. Все логически просчитал. Плодом его усилий стал объемный труд, названный им «Русской правдой», и в этом труде, по мнению исследо­ вателей, содержатся явные признаки социалистических

идей, но социализм Пестеля особенного свойства был необычайно похож на обыкновенный фашизм

- он [17].

Что же предлагал Пестель? Прежде всего, он предложил новый путь развития России. Два вопроса, которые занимали русское обще­ ство весь

XVIII

в., он решает ясно и четко: отвергая все

формы ограничения монархии, он предлагает сделать

Россию республикой; «рабство должно быть решительно уничтожено, и дворянство должно непременно навеки

отречься от гнусного преимущества обладать другими

людьми». Одновременно уничтожаются все сословия:

«... само звание дворянства должно быть уничтожено; чле­ ны оного поступают в общий состав российского граж-

76

Все могло быть иначе

данства». Настаивая на освобождении крестьян, Пестель считал необходимым сохранить общинное землевладе­ ние, которое должно было существовать рядом с частной

собственностью на землю. Нежелание отдать частным хозяевам всю землю связано у Пестеля с его резким осуж­ дением «аристократии богатства», иначе говоря

-

капита­

листических тенденций. «Аристократия богатства» кажет­

ся ему значительно вреднее для народа, чем феодальная аристократия.

Как и все другие утописты, автор «Русской правды» не верит в то, что народ, счастьем которого он так озабочен,

сможет сам понять свою пользу. Поэтому Павел Пестель уделяет особое внимание созданию министерства поли­

ции «<приказ благочиния»), организации системы шпио­ нажа (<<тайный розыск»), цензуре, предлагает учредить корпус жандармов «<внутреннюю стражу») по тысяче че­ ловек на губернию, считая, что «пятидесяти тысяч жан­ дармов будет для всего государства достаточно».

«Северяне» отказались принять пункты программы Пе­ стеля. Предлогом было пугавшее многих декабристов чес­

толюбие полковника. Для этого были основания. Власт­ ный характер Пестеля отмечают все, знавшие его. К тому же он предвидел длительную диктатуру, необходимую для

строительства республики. В ответ на замечание одного из декабристов относительно диктатуры, которая про­

длится несколько месяцев, Пестель резко возразил: «Как, вы считаете возможным изменить всю эту государствен­

ную машину, дать ей другое основание, приучить людей

к новым порядкам в течение нескольких месяцев? Для этого потребуется, по крайней мере, лет десять!»

[9].

Ве­

роятность иметь автора «Русской правды» в качестве диктатора не менее

чем

на десять лет пугала

членов

Северного общества. Но больше всего - и в этом главная причина отказа принять «Русскую правду» «северяна­ ми»

-

пугал экстремизм программы Пестеля. Крайний

характер его взглядов проявился во время допросов вож­

дя Южного общества. Пестель видел в диктатуре Временного революцион­

ного правления и меч против царей, и узду для масс. Он расходился с Сергеем Муравьевым-Апостолом, а также с

РеВОАЮUНЯ

1826

ГО.4а•••

77

«северянами» даже насчет способов при влечения солдат.

Оппоненты Пестеля считали необх;одимым готовить про­ стых солдат, кое-что им открывать и объяснять, сбли­ жаться с ними. Пестель же полагал, что солдаты в нуж­ ный час ПР9СТО исполнят любой приказ, и раз так - не стоит им «голову морочить»; все дело в решимости офи­ церов. Большинство декабристских лидеров сопротивля -

лись такому подходу

[15].

Стареи ФеАОР Кузьмич в альтернативной истории Пестель правил Россией до

1836

г.

-

десять лет, когда сорокатрехлетнего диктатора

отстранили от власти (грызня в высшем руководстве Рос­

сии была неизбежна) и сослали в Сибирь. Сменивший его очередной «вождь» готовился, по примеру Наполеона Бо­ напарта, стать императором, растоптав Республику. Имен­

но в Сибири в

1862

г. и произошла любопытная встреча

двух «бывших». Но вначале о событиях, этому предше­ ствовавших.

В январе

1864 r.

в Сибири, в маленькой келье недале­

ко от Томска, умирал высокий седобородый старик. «Молва носится, что ты, дедушка, никто иной, как Алек­

сандр Благословенный, правда ли это?» - спросил у уми­ рающего купец Хромов. Уже много лет мучила купца эта тайна, которая сейчас, на его глазах, уходила в могилу

вместе с загадочным старцем. «Чудны дела твои, Господи: нет тайны, которая бы не открылась, - вздохнул ста­ рик.

-

Хоть ты знаешь, кто я, но ты меня не величь, схо­

рони просто».

История старца Федора Кузьмича началась осенью

1836 г.,

когда к кузнице на окраине города Красноуфимс­

ка Пермской губернии подъехал верхом на лошади рос­ лый плечистый человек, уже пожилой, одетый в простую крестьянскую одежду,

и

попросил

подковать лошадь.

В разговоре с кузнецом человек рассказал, что он едет «мир, да добрых людей посмотреть». Местная полиция

странника задержала, спросила паспорт. Ответы его

78

Все могло быть иначе

полицию не удовлетворили: зовут Федор Кузьмич, пас­ порта нет, родства не помнит, а странствует потому, что

решил мир посмотреть. За бродяжничество страннику дали двадцать ударов плетьми и по этапу отправили на

поселение в Сибирь

Весной

1837

[2].

г. с партией ссыльных Федор Кузьмич

прибыл в Боroтольскую волость Томской губернии и был

помещен на жительство на Краснореченский винокурен­ 1842 r. пе­

ный завод. Здесь он прожил около пяти лет, а в

реехал в Белоярскую станицу, затем

-

в деревню Зерца­

лы. Он с помощью каторжанина Иванова построил себе небольшую избушку-келью за деревней и жил в ней, пе­ риодически отлучаясь в соседние деревни. Переходя из дома в дом, он учил крестьянских детей грамоте, знако­

мил их со Священным Писанием, историей, географией. Взрослых он удивлял религиозными беседами, рассказа­ ми из отечественной истории, о военных походах и сра­

жениях, причем вдавался в такие подробности, что это вызывало у слушателей недоумение: откуда он мог это

знать? Федор Кузьмич обладал и государственно- правовыми познаниями: он знакомил крестьян с их правами и обязан­ ностями, учил уважать власть. По рассказам современни­

ков, знавших Федора Кузьмича, он обнаруживал прекрас­ ное знание петербургской придворной жизни и этикета, а также событий конца XVIIl - начала XIX столетий, знал всех государственных деятелей и высказывал довольно

верные характеристики их. Он говорил о митрополите Филарете, Аракчееве, Кутузове, Суворове. Но он никогда не упоминал имя убитого императора Павла В

1857

1.

г. старец познакомился с состоятельным куп­

цом с.Ф. Хромовым, который предложил ему пере ехать в Томск, где специально для него выстроил в четырех вер­

стах от города келью. Осенью

1858 г.

старец распростился

с Зерцалами и отправился в Томск. Ставший при жизни

легендой, Федор Кузьмич умер 20 января 1864 г. И хотя многие были убеждены, что это был император Алек­ сандр

1, достоверно

о нем можно утверждать следующее.

Во-первых, таинственный старец был, безусловно, че­ ловек очень образованный, воспитанный, прекрасно ос-

РеВОАЮUНR

1826

79

ГО.4а •••

ведомленный в вопросах государственных, исторических,

особенно, что касается эпохи Александра

1,

знал иност­

ранные языки, прежде носил военный мундир, бывал при дворе, хорошо знал петербургскую жизнь, нравы, обычаи

и привычки высшего общества. Во-вторых, он добро­ вольно принял на себя обет молчания относительно соб­ ственной личности. Он удалился от мира в целях искупления какого-то

тяжкого греха, мучившего его всю жизнь. Не принадлежа к духовному званию, он был очень религиозен. Наруж­ ность, рост, возраст, глухота на одно ухо, манера держать

руки на бедрах или одну за поясом, привычка принимать посторонних стоя и спиной к свету

-

все указывает на

несомненное сходство Федора Кузьмича с Александром

1.

На протяжении многих лет историки, подтверждая официальную дату смерти Александра вергали «досужие домыслы»

1,

решительно от­

О тождестве императора и

сибирского старца. Другие исследователи допускали ре­

альность легенды. Впрочем, гораздо важнее не фактичес­ кое содержание легенды, а то непреходящее моральное

значение, которое имеет этот апокриф о царе, оставив­ шем престол во имя покаяния и искупления греха [9]. Известно, что Л.Н. Толстой под влиянием легенды о старце начал писать «Посмертные записки старца Федо­

ра Кузьмича, умершего

20

января

1864

близ Томска, на заимке купца Хромова»

года в Сибири,

[2].

В. Барятинский, исследователь этой загадки, считает, что император Александр 1 воспользовался своим пребы­ ванием в Таганроге и легким недомоганием, чтобы при­ вести свой план в исполнение. Он скрылся, предоставив хоронить чье-то «чужое тело». В пользу этого Барятинс­ кий приводит следующие доводы:

1.

Во всех документах, относящихся к таганрогской драме, встречаются многочисленные противоречия.

Ни один из документов не содержит таких важней­

ших сведений о кончине императора, как обстоя­ TeльcTBa' при которых наступила смерть, число лиц, присутствовавших при кончине, поведение импе­ ратрицы и т. д.

80

Все могло быть иначе

2.

Исчезновение многих документов, связанных с эти­ ми событиями, в частности, части записок императ­

рицы Елизаветы Алексеевны, освещающих события после

3.

11 ноября. Заведомо подложная подпись доктора Тарасова под протоколом вскрытия тела.

4.

Ряд странных поступков ближайших родственников царя, явно посвященных в тайну.

5.

Распространившиеся сразу после смерти Александ­ ра массовые слухи о том, что «везут чужое тело».

6.

7.

Анализ протокола вскрытия тела, сделанный по просьбе В. Барятинского крупнейшими медиками России. Они единодушно отрицают возможность смерти царя от малярии или брюшного тифа. Поведение самого императора, начиная от его твер­

дого намерения оставить престол до того факта, что он, чья религиозность не вызывает сомнений, даже

не призывал духовника в последние дни болезни, не

исповедовался перед смертью. Священник даже не присутствовал при его кончине! Это совершенно невозможно для Александра, который, если бы он действительно умирал, конечно, потребовал бы к себе духовное лицо. Даже окружавшие его близкие люди - и те, несомненно, послали бы за священни­ ком! А в семье Фельдъегеря Маскова, умершего 3 ноября 1825 г. в Таганроге, долго сохранялось пре­ дание о том, что их дед похоронен в соборе Петро­ павловской крепости вместо императора Александ­ ра 1 [2; 9]. И еще один аргумент. Племянник лейб-хирурга Д. Та­ расова, подписавшего свидетельство о смерти царя Алек­ сандра, профессор И. Тарасов утверждал, что его дядя на­ зывал государя человеком святой жизни, но избегал разговоров о дне кончины любимого царя и почему-то не

заказывал о нем панихид вплоть до 1864 r., после чего стал служить их ежегодно. Что же произошло в 1864 r.? 20 ян­ варя 1864 г. в Томске скончался загадочный старец Федор Кузьмич.

РеВОАЮUНЯ

1826

81

ГОАа •••

В любом случае, кем бы ни был старец Федор Кузь­ мич, он нес крест императора АлеКЩlНдра

1,

искупал его

грех. Наверное, это сумел бы понять Павел Пестель, встретившись со старцем и опознав его.

Литература

1. 2. 3. 4. 5. 6.

Арта.монов Д. Террористы и тираноборцы в России

эпохи декабристов // Звезда. - 2008. - N!! 10. Архангельский А. Александр 1. - М.: Вагриус, 2000. Башилов Б. История русского масонства. - М.: Эн­ циклопедия русской цивилизации, 2003. Бушков А. Россия, которой не было: загадки, вер­ сии, гипотезы. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997. Вершинин Л. Первый год Республики (хроника не­ случившейся кампании). 1996. Карацуба И.В., Куркин И.В., Соколов н.п. Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России: от Рю­

7. 8. 9. 10. 11. 12. 13.

риковичей до олигархов. - М.: КоЛибри, 2005. Керсновский А.А. История русской армии. Т. 2.

Сборник эссе.

14.

-

М.: Голос, 1992. - С. 91. Лещенко В. Ветвящееся время. История, которой не было. - М.: Изд-во АСт, 2003. Мамаев В. Легенда о царе Александре Благословенном и старце Федоре Кузьмиче / / www.rusvera.mrezha.ru/ Неха.мкиu А.А., Нехамкин А.н. Если бы победили де­ кабристы ... // Вестник РАН. - 2006, том 76. - N!! 9.С.805-812. Пестель П. Русская Правда. - М.: Прогресс-Акаде­ мия, 1993. Поликарпов в.с. Если бы ... Исторические гипотезы. Ростов н/Д: Феникс, 1996. Рудницкая Е.л. Феномен Пестеля / / Империя и ли­ бералы. Материалы международной конференции.

-

СПб.: Журнал «Звезда»,

2001. -

С. 190-200. Суворов В. Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию? - М.: АСт, 2002.

82

Все могло быть иначе

15.

Эйдельман Н. (,Революция сверху» в России

16.

и жизнь. - 1988. - NQ 10-12; 1989. - NQ 1-3. Экшmуm с.А. В поиске исторической альтернативы (Александр 1. Его сподвижники. Декабристы). М.: Россия молодая,

//

Наука

1994.

17. Ярхо В. Рейхсфюрер Павел Иванович / / Огонек. -

2003. - NQ 42.

МОГЛА ЛИ РОССИЯ

ИЗБЕЖАТЬ

МОАЕРНИЗАUИИ~

Россия увлекаема роком

-

да свершатся

судьбы ее.

Наполеон Бонапарт (из приказа по армии, июнь

1812 года)

Согласно известному высказыванию Джорджа Санта­ яны «те, кто не помнит прошлого, обречены на его по­

вторение». Эти слова кажутся особенно верными приме­ нительно к России, вновь находящейся на историческом перепутье. Осмысление российского опыта реформ по­ прежнему исключительно актуально.

Исторический путь России

-

это, прежде всего, мо­

дернизация традиционного общества, периодически во­

зобновляемые реформы и преобразования. В то же время именно история показывает нам, особенно на примере стран «запоздалого»

развития, что модернизация

-

это

продвижение вперед, которое может стимулировать ост­

рые общественные противоречия, напряжения и конф­ ликты. На пути модернизации встают различные опасно­ сти и ловушки. Они, как правило, выражаются в расколе общества между модернизаторски настроенными и тра­ диционалистски ориентированными слоями населения.

Все эти диспропорции и противоречия, порожденные ча­ стичной, ограниченной модернизацией, способны затор­

мозить и даже повернуть вспять весь процесс. Поэтому история модернизации знает периодические срывы, за­

стойные периоды и попятные тенденции - в России в конце XIX и в начале хх в., в Японии в 30-40-е п. хх в., в Иране в конце 70-х странах.

-

начале 80-х гг. ХХ в., в других

84

Все могло быТl. иначе

Что же представляла собой модернизация в России, были ли у нее иные варианты и сценарии?

Реформы и реформаторы 8 истории России При рассмотрении исторических альтернатив· модер­ низации первостепенное значение приобретает соотно­ шение исторического контекста и субъектов историчес­ кой деятельности. А в качестве исторических алЬТ6рнатив модернизации следует рассматривать не наши модели

«переделанного» прошлого, а варианты действия, кото­ рые выстраивали в своих намерениях и желаниях истори­ ческие деятели.

Современный историк А. Каменский обращает внима­ ние на то, что когда в конце 80-х

-

начале 90-х гг. ХХ в.

на фоне общего резкого всплеска в нашем обществе ин­ тереса к истории появились публикации, в которых так или иначе затрагивал ась история российских реформ, от­ четливо выявился целый ряд стереотипов. Например, не­ которые авторы с горечью писали о том, что беда всех

российских реформ состоит в том, что они осуществля­ лись властью, «сверху». Но тогда возникает вопрос, могут ли реформы задумываться, разрабатываться и осуществ­

ляться народными массами? Власть при этом, в свою оче­ редь, постоянно упрекали в том, что она на протяжении

всей своей истории посредством реформ саму себя укреп­ лялa. Иначе говоря, вместо того чтобы саму себя разру­ шать, она саму себя укрепляла. Видимо, предполагалось, что Петр

1 или

Александр Н, проводя реформы, должны

были разрушить самодержавие и отречься от престола.

Далее, широко распространенным было представление о том, что все реформы в русской истории не были до­ ведены до конца, то ли потому, что они просто не были доведены до конца, то ли потому, что за ними следовали

контрреформы.

МОГАа АН Россня нзбежать МОАерннзаuнн?

85

Именно на этом основывались реформаторы первой волны, когда в начале 1990-х п. говорили о том, что, дес­ кать, у России впервые появился исторический шанс до­ вести модернизацию до конца. Говорили и об особых свойствах русского народа, его консервативности, при­

вычке к рабству, отсугствии демократических традиций

в одном варианте. В другом варианте

-

-

о его соборнос­

ти, об особом понимании социальной справедливости, особых взаимоотношениях с государством и т. д. Но, при­ няв любую из этих точек зрения, мы опять же должны будем признать, что такова природа русского человека, русского народа, и возвращение либо в советское, либо в постсоветское прошлое для нас, вообще-то, неизбеж­

но

[10]. Реформы в России проводились начиная с Ивана

Грозного. А если копнугь глубже, можно вспомнить и княгиню Ольгу с ее «уроками И погостами». Но рефор­ ма - это, по удачному определению о.л. Лейбовича, «клеточка модернизации», всего лишь один из способов

(технологий) модернизации, наряду с другими [16]. Первая модернизация в России началась только при Петре

1.

К моменту его прихода к власти в стране про­

изошли значительные сдвиги. Возникли первые про­ мышленные предприятия мануфактурного типа, росли кустарные промыслы,

ремесла,

развивалась торговля

сельхозпродуктами. Возрастало общественное и геогра­ фическое разделение труда - основа развивающегося всероссийского рынка. Город отделялся от деревни. Вы­ делялись промысловые и земледельческие районы. Раз­ вивалась внутренняя и внешняя торговля. Получили дальнейшее развитие русская культура и науки. Во второй половине ХУН в. начинает меняться характер государ­ ственного строя на Руси, появляется все больше элемен­ тов абсолютизма. Однако Россия отставала от передовых стран Европы, что представляло опасность для суверенитета страны.

Войско в основном состояло из отсталого дворянского поместного ополчения и стрельцов, плохо вооруженных

и обученных. Неповоротливый государственный аппарат,

86

Все МОГЛО быть иначе

во главе которого стояла боярская аристократия, не отве­

чал потребностям страны. Сохранялся патриархальный образ жизни. Южные границы России оставались не за­ щищенными. Почти каждый год с наступлением весны крымские татары проникали в пределы русских земель,

убивали, грабили, угоняли население и скот. Позднее, с

XVIII

в., государство, осознав военно-техни­

ческое и экономическое превосходство более развитых к тому времени стран Европы, поворачивает огромную стра­ ну в русло «догоняющей модернизации»: внедряет ману­

фактурную промышленность, новую систему вооружен­ ных сил и управления, светскую науку и образование, другие элементы новоевропейской культуры. Однако но­ вые идеи, институты и процессы попали на социокуль­ турную «почву», не подготовленную для их восприятия.

В результате императорский период истории России ха­ рактеризует культурный и психологический «разрыв»

между быстро меняющейся городской культурой и более консервативной культурой деревни. Россия одновремен­ но жила как бы в разных эпохах. Оборотной стороной «догоняющей модернизацию) стал рост социальной на­

пряженности между верхами (дворянством и интеллиген­ циeй) и традиционными низами (главным образом, кре­ стьянством).

Известный советский историк А. Зимин полагал, что расхождение между цивилизациями в ХУIII и XIX вв. было настолько разительным, что «могло создаться впе­ чатление о двух мирах, живущих каждый своею жизнью».

Отличия между этими цивилизациями были порождены разными историческими условиями жизни. Дворянская цивилизация основывалась на подневольном труде кре­

стьян. Недаром с падением крепостного права начался ее закат. Она могла создавать свои шедевры в усадьбах и парках так же, как греческие философы творили за счет рабов, а американские писатели в плантациях, обслужи­

вавшихся неграми. Крестьянская же цивилизация порож­ дена потом и кровью, повседневными заботами о хлебе насущном, о босоногих несчастных ребятишках. Дворян­ ская цивилизация была вскормлена европейскими учени-

87

Могла ли Россия избежать МОАернизаuии?

ями. Она не имела реальных корней в российской дей­ ствительности, была вненациональной. Крестьянская цивилизация

-

плоть от плоти порождение «матери-сы­

рой земли».

Другой наш историк и культуролог, А. Ахиезер, также пишет о разрыве, «социокультурном расколе»

между вер­

хом и низом, охватившем всю страну. Отсюда - высокий уровень дезорганизации общества, неэффективность ре­ шений, поскольку решения в дезорганизованной среде не

могут быть эффективными. А дезорганизация порождает опасность постоянного сползания к катастрофе

[2].

Основным методом осуществления реформ при Петре являлось насилие, а инструментами модернизации оказа­

лись самодержавие и крепостное право. Цель, которую

достиг царь-реформатор,

-

создание жестко централизо­

ванного, милитаризованного государства с унифициро­ ванной системой управления, осуществляющего посто­

янный контроль за каждым подданным, не имеющим личных свобод, а лишь право и обязанность трудиться на

общее благо. При Петре

1 прекратилась культурная изоляция

России.

Но поскольку благотворные последствия деятельности мо­ нарха в этом направлении почувствовала только привиле­

гированная часть общества, в последующие два столетия социокультурный процесс в России имел двойственный характер. Европеизированная элита перенимала западные ценности и идеалы, а основная часть населения продолжа­

ла жить в традиционной патриархальной среде, по-пре­

жнему отгороженная от внешнего мира глухой стеной. Поэтому, хотя в научно-техническом и социально-эконо­

мическом отношении Россия не приблизилась к Западу, но через образованный слой она оказалась европейской в

духовном плане. Наконец, со времен Петра Россия стала

влиятельным участником европейской политики. Эти об­ стоятельства обусловили специфику последующего поли­

тического развития России. Тем не менее величие импе­ рии при Петре

1 было

главной целью, а общество

средством для ее осуществления.

-

лишь

88

Все могло быть иначе

ПослеАСТВИЯ послеАСТВИИ петровских

реформ Последствия петровских реформ в разных сферах были далеко не одинаковы, причем некоторые изъяны этого варианта ранней модернизации воспроизводились

и на более поздних этапах истории. Петр пытался заим­ ствовать технику и технологию в отрыве от тех соци­ альных и экономических институтов, в рамках которых

они действовали в Западной Европе. Неудивительно, что использование зарубежных технологических образцов приводило к результатам, прямо противоположным тем,

которые достигались в других странах. Например, если в Западной Европе развитие мануфактурного производства сопровождалось распадом феодальных структур, то в Рос­ сии насаждение мануфактур «сверху» лишь придало до­

полнительный импульс такому институту феодализма, как крепостное право. Некоторые нововведения были со­ вершенно не подготовлены предшествующим развитием

страны и имели искусственный характер. Так, например, когда Петр

1 учреждал

в Санкт-Петербурге первый уни­

верситет, из-за границы пришлось «выписывать»

не толь­

ко преподавателей, но и студентов.

Уже в петровскую эпоху проявились те негативные ас­ пекты европеизации нашей культуры, которые впослед­

ствии стали ее неизбежным спутником. В рамках одной страны возникло два сосуществующих общества, два на­ рода, обладавшие разными ценностями и идеалами, тяго­ тевшие к разным путям развития и плохо понимающие

друг друга. При этом многие отмечают также внешний, искусственный характер европейских заимствований, их

развращающее действие на души приобщающихся к за­ падной культуре дворян. В. Ключевский так пишет о рус­

ских, направленных Петром на обучение за границу: «Не­ подготовленные и равнодушные, с широко раскрытыми

глазами и ртами, смотрели они на нравы, порядки и об­ становку европейского общежития, не различая див куль­

туры от фокусов и пустяков, не отлагая в своем уме от

89

Могла ли Россия избежать МО.4ернизаuии7

непривычных впечатлений никаких помыслов». А по воз­ вращении домой «с этих проводников культуры легко

свеивались иноземные обычаи и научные впечатления, как налет дорожной пыли, и домой привозилась удивляв­ шая иностранцев смесь заграничных пороков с дурными

родными привычками»

[13].

«Созданный в первой четверти современные историки,

-

XVIII

века,

-

пишут

мощный механизм власти по­

мог мобилизовать силы страны, в кратчайший срок со­ здать современную промышленность, выиграть тяжелей­

шyю войну, заложить основы светского образования, внедрить ряд культурных инноваций и европеизирован­

ный образ жизни»

[11].

Но при всем блеске военных ус­

пехов и технических усовершенствований петровские

реформы ярко обнажают «самоедский» характер госу­ дарственного ответа на европейский вызов: мощное госу­ дарство, высокие налоги, круговая порука; в результате

-

медленное экономическое развитие. Естественным след­ ствием оплаченного огромной ценой рывка стало вновь

нарастающее отставание от уходящей вперед Европы. Но другая, до сих пор привлекательная сторона пет­ ровской реформы

-

подчеркивание культурной общнос­

ти с Европой, резкое усиление влияния европейских со­

циальных стандартов и традиций. Все это делалось также методами грубого государственного насилия. Но резуль­ таты оказались парадоксальными:

государство насиль­

ственно сформировало независимые от государства соци­ альные группы. Это произошло не сразу, но все-таки

довольно быстро, в течение одного-двух поколениЙ. Под европейским влиянием дворянство начинает стремиться

к независимости, выбивает у государства все новые пра­

ва и свободы. Постепенно формируются хотя бы мини­ мально независимые от чиновника ячейки гражданского

общества. Русский аристократ середины

XVIII

в. чувству­

ет себя куда естественнее при французском дворе, чем при османском. Европейское влияние видно и в распро­ страняющемся представлении о гражданских правах (ес­ тественно, в форме прав дворянства), и в крепнущем убеждении в незыблемости частной собственности (так­ же, естественно, в первую очередь дворянской) [6].

90

Все могло быть иначе

«Осовременивание,> России осуществлялось путем ад­

министративного вмешательства. Сущность петровских преобразований в том, что они представляли собой клас­

сический пример радикальных реформ, проведенных госу­ дарством «сверху», без участия и, скорее, при сопротивле­

нии широких слоев общества. Основным инструментом их проведения явил ось законодательное регулирование всех сторон жизни,

направленное на реализацию идеи

государственного блага. Но могло ли быть иначе? Однако, несмотря на высокую цену и жертвенность петровских преобразований, Россия так и не стала евро­ пейской страной. Европеизация затронула лишь вне­

шнюю оболочку российской жизни, но не ее ядро, внут­ ренняя суть российского общества осталась прежней

-

азиатской, феодальной. Достаточно обратиться к тому же В. Ключевскому, чтобы увидеть картину коррупции, во­ ровства в верхах, неприглядных разборок в Сенате. «В последние годы жизни Петр издал ряд указов, проник­ нутых необычным ему настроением. Это ... многослов­ ные, расплывчатые поучения, в которых автор и жалует­

ся на общую служебную распущенность, и скорбит о пренебрежении указов, грозящем государству конечным падением, подобно греческой монархии, и сетует, что ему

не дают покоя частными просьбами, что он не может сре­ ди жестокой войны за всем усмотреть сам,>. К тому же низ

отвечал разбоями на произвол верхов. <<Это была молча­ ливая круговая порука беззакония и неспособности здесь

и безрасчетного отчаяния там,>

[13].

На протяжении последующих полутора столетий Рос­ сия не переживала серьезных периодов реформаторства,

хотя преобразования проводились, и среди них было не­ мало достаточно важных. Однако они принципиально не изменили российского общества и государства. В силу особенностей российской действительности точности развития классовых отношений

-

-

недоста­ движение

вперед было возможно лишь при импульсах со стороны самодержавия. Согласно оценке Е. Гайдара, в основе раз­

вития послепетровской России лежало глобальное проти­ воречие, которое прошло сквозь всю русскую историю

XVIII-XX

вв. и с балластом которого мы входим и в

XXI

91

МОГАа АИ Россия избежать МОАернизаuнн?

век. Выдавая нужду за добродетель, это противоречие на­ звали «особым», «мессианским» путем, в то время как в действительности здесь была то явна'я, то скрытая борьба между двумя путями при не возможности выбрать один из

них. В трещину этого противоречия свалилась царская, затем коммунистическая империя. Над этой трещиной

мы и сегодня строим здание новой России. Копируя во многих, особенно внешних, культурных формах европей­ ский путь, мы не имели главного

-

развитого рынка,

свободного от государственно-бюрократического дикта­ та, свободных отношений частной собственности. Это был какой-то перманентный кризис «западно-восточной

структуры» общества [6]. По существу, Петр и Екатерина представляют собой две

модели российских реформ, полагает историк

А. КаменскиЙ. Оба, в конечном счете, пытались до­ биться эффективности управления. Оба добивались преодоления того, что они считали социально-эконо­

мической, социально-политической отсталостью страны,

осуществляли модернизацию. И Петр, и Екатерина стреми­ лись к реализации определенных идеальных целей, кото­ рые восходили к неким теоретическим западноевропей -

ским положениям того времени. Но условия, в которых они действовали, были различны [10]. Именно это обсто­ ятельство

текст

-

-

различный культурно-исторический кон­

играет важную роль в процессах обновления и

модернизации.

XIX

век

Несмотря на все модернизационные усилия, к

XIX

в.

Россия представляла собой «огромное, необъятное му­ жицкое царство, закрепощенное, безграмотное, но обла­ дающее своей народной культурой, основанной на вере, с

господствующим

дворянским

классом,

ленивым

и малокультурным, нередко утерявшим религиозную веру

и национальный образ, с царем наверху, в отношении

92

Все могло быть иначе

к которому сохранилась религиозная вера, с сильной бюрок­ ратией и очень тонким и хрупким культурным слоем» в начале

XIX

[3].

в. образованные круги России понимали

необходимость проведения реформ, затрагивающих соци­ ально-экономические преобразования в духе экономичес­ кого либерализма, и политических новаций, включая кон­ ституционное оформление народного представительства.

Но эти планы не были реализованы. Их осуществлению помешали как внешние, так и внутренние факторы. Рос­ сия оказалась вовлеченной в качестве влиятельного акто­

ра в европейскую политику, что не позволило ей сосредо­ точиться на внутригосударственных проблемах. Внутри страны сопротивление оказывали консервативно настро­

енная аристократия и правительственная бюрократия,

к которым добавлял ась деятельность радикалов. Идеи ре­ волюционного радикализма, активно проникавшие в то

время на российскую почву, привели совсем не к тем ре­ зультатам, на которые рассчитывали их сторонники.

При Александре

II

власть стремилась, сохраняя поли­

тическую стабильность, осуществлять программу соци­

aльHo-эKoHoMичecKиx реформ, но не под давлением «снизу», а путем целенаправленных и обдуманных дей­ ствий «сверху». Народу было предоставлено столько гражданских прав и свобод, сколько он мог, в меру своей тогдашней политической зрелости, реализовать и усво­

ить. Впервые в истории России начался процесс осво­ бождения общества от всепроникающего бюрократичес­ кого контроля. Экономическая и социально-культурная сферы получали определенную автономию, что на прак­ тике означало реальное движение к гражданскому обще­ ству. Этому же способствовали судебная реформа и уч­ реждение системы местного самоуправления. Реформы эпохи Александра

II

представляли собой наиболее значи­

мую в нашей истории попытку модернизации по либе­

ральной модели, когда реформировались не только тех­ нологии, но и социальные институты.

Во второй половине

XIX

в. характерной чертой рос­

сийского исторического процесса было чередование ре­

форм и контрреформ. Властная элита под влиянием по­ ражения в Крымской войне начала проведение реформ,

Могла ли Россия избежать МО4ернизаuии?

93

но они не были завершены. Опыт российской истории свидетельствует, что власть хронически опаздывала с про­

ведением необходимых преобразований и не желала идти на сколько-нибудь значительные уступки. Российские самодержцы шли на серьезные реформы только под дав­

лением чрезвычайных обстоятельств

-

крупных военных

поражений или мощных народных восстаний. Такой важ­

ный фактор модернизации существующего строя, как ли­ берально-оппозиционное движение, в России действовал очень слабо.

В целом либеральные реформы 1860-1870-х гг. стали одним из переломных событий в отечественной истории, положив начало модернизации всех сфер общественной жизни и со временем существенно изменив социальный,

экономический и культурный облик России. Был сделан важный шаг на пути превращения страны в индустриаль­

но-аграрную. «Только после Великой реформы эрозия

[7]. Либеральные

стала постепенно распространяться на деревню

серд­

цeBиHy традиционного общества»

нова­

ции в области судоустройства, в образовании и культуре,

в развитии органов местного самоуправления способ­ ствовали созданию условий для формирования элементов гражданского общества и развития общественной само­

деятельности. Реформы способствовали активизации хо­ зяйственной жизни и успехам экономики, повлияли на развитие гражданского самосознания, распространение просвещения и, в целом, улучшили качество жизни, при­

близив ее к европейским стандартам. Александр

он правил в

1861

11 сыграл огромную роль в стране, которой 1855-1881 п. Он освободил крепостных в

г., за два года до Декларации об о<;вобождении, под­

писанной в США Авраамом Линкольном, и провел «Ве­ ликие реформы», в результате которых появились суды

присяжных И увеличилась свобода слова. Однако рефор­ мы ускользали от Царя-Освободителя, а его попытки бороться с ретроградами лишь усиливали недовольство

людей, желавших более осмысленных перемен. Его прав­ ление завершил ось трагедией.

В Западной Европе цикл буржуазных революций

XVII-XIX

вв. обеспечил полную смену феодальных

94

Все могло быть иначе

структур и отношений. В России же в ходе реформирова­ ния удержались многочисленные пережитки традицион­

ного общества и элементы феодальных отношений

-

са­

модержавная власть, крупное помещичье землевладение,

средневековая крестьянская община, сословное и нацио­ нальное неравенство, ведущая роль дворянства в полити­

ческой жизни. Но не потому, что преобразования в «об­ ществе социальной молодости» осуществлялись «сверху»,

самодержавной властью. Иного субъекта творчества не было. А потому, что слишком своеобычны были обще­ ство, власть, народ. Большинству крестьян свобода при­ несла невыносимое бремя ответственности. Раньше ба­ рин

-

справедливо, нет ли, решал судьбу крепостного,

а теперь

-

изволь сам. Только ответственный, крепкий

хозяин мог выдержать этот удар. Но в России слишком

велика народная масса, жаждущая только покоя. Или, если доведут, наоборот, бунта, после которого сама же просит верхи успокоить себя. И подставляет спины для кнута.

Вот почему сорок лет спустя после реформы ее не мо­ жет простить бывший крепостной раб? Вспомните чехов­ ский «Вишневый сад».

Фирс. Перед несчастьем то же было: и сова кричала, и самовар гудел бесперечь.

Гаев. Перед каким несчастьем? Фирс. Перед волей. В результате действия левых радикалов перечеркнули всяческую возможность довести до логического заверше­

ния модернизацию. Закрепления итогов реформаторства не произошло.

Историк А. Левандовский одним из первых еще на ис­ ходе советской эпохи заговорил об «отщепенцах», этих «возмутителях спокойствия» второй половины кредо которых

-

XIX

в.,

«не идти на компромиссы, не сотрудни­

чать с властью, не входить в систему обыденных служеб­

ных и бытовых отношений, не преобразовывать суще­ ствующее путем повседневной «рутинной» деятельности,

а бить его насмерть, разрушать беспощадно во имя свет­ лого будущего». Эти идеи десятилетиями внушали обще­ ству «властители дум»

-

Чернышевский, Писарев, за-

95

МОГАа АИ Россия избежать МО.4ернизаuии?

тем

-

Бакунин, Лавров, Ткачев. Не дай бог «отщепенцам»

из исключения превратиться в пра!3ило, стать определя­

ющей силой. «Нечто подобное и произошло в порефор­ менной России, придав ее истории неизъяснимо траги­ ческий характер»,

-

пишет Левандовский

[15].

Убедившись в бесперспективности революции «сни­ зу», часть радикалов обратилась к политическому терро­

ру. Однако убийство Александра

обусловило не только

II

откат реформ, но и усиление позиций консервативных элементов в эпоху Александра 111. С его воцарением в социально-политической сфере возобладал контррефор­ маторский курс, но начатые ранее преобразования инер­ ционно способствовали бурному экономическому росту в стране.

8ХОЖАение в хх век в последние десятилетия

XIX в.

в России развернулась

первая фаза индустриальной революции. В этот период значительно увеличилась численность городского населе­

ния, шел процесс формирования массового среднего класса, других социальных групп,

вызванных к жизни

модернизацией.

Между тем в обществе нарастал разрушительный по­ тенциал, прежде всего, как следствие радикальной ломки устоявшихся социальных отношений и связей, традици­

онного образа жизни в ходе болезненной и противоречи­ вой модернизации. Медленно, но неуклонно общество продвигал ось от патриархальной структуры с ее родовы­

ми пережитками, сословиями и традиционной крестьян­ ской культурой к более современной модели. Избыточное сельское население выталкивалось в город,

пополняя

ряды маргиналов, плохо приспособленных к жизни в но­ вых условиях, лишенных своих культурных корней и ви­

дящих лишь две формы борьбы за социальные блага нарушение закона (преступность) и бунт (революция). Так формировал ось социальное пространство деятельности

96

Все могло быть иначе

«бесов» и «отщепенцев» С их патриархально-патерналис­ тским сознанием и утопическими воззрениями.

Причины, по которым в России в начале ХХ в. доми­ нировал подобный тип сознания, заключались в том, что Россия не знала национальных аналогов тех важнейших социокультурных феноменов, которые сформировали за­

падноевропейскую цивилизацию: ВОЗРОЖдение, Реформа­ ция, Просвещение. В итоге, колоссальная

-

на столетия

-

отсталость в развитии массового образования, в интеллек­ туализации России. Достаточно сопоставить даты учреж­ дения европейских и российских университетов. Уни­

верситет Болоньи основан в ХН в.; Оксфорд - В ХН в.; Сорбонна в ХН! в. Магистры Парижского университета уже в 1255 г. бьши обязаны в своих лекциях комментиро­ вать «Метафизику» Аристотеля. Первый университет в Рос­ сии, как известно, был учреЖден в 1755 г. - это XVПI в. Опоздание в пять веков в осознании потребности для це­ лей развития страны массового образования

-

это целая

историческая эпоха.

В книге В. Ключевского «Сказания иностранцев о Московском государстве» среди двенадцати разделов,

описывающих различные стороны жизни и быта Моско­ вии ХУ-ХУII в., образование не упоминается

-

нет сви­

детельств. Зато есть свидетельства противоположного

свойства. Посол Англии в Москве Дж. Флетчер (ХУI в.) в одном из своих писем отмечает: «Цари не дозволяют под­ данным выезжать из отечества, боясь просвещения, к ко­ ему россияне весьма способны, имея много ума природно­

го». В Московском государстве

XVI

в. на

1000

москвитян

едва один умел читать. Образовательная школа появляет­ ся в России лишь при Екатерине

11.

К концу ее царство­

вания по всей стране было около 316 народных училищ, где получали общее образование более 17 тысяч детей. На принципиальную важность просвещения, творческой мысли для исторического процесса указывал русский ис­ торик XIX в. А. Щапов. По его мнению, «вся история Рос­ сии есть, по сути, процесс искусственного торможения

«умственного развития» общества на «научно-рациональ­ ной основе».

МОГАа АН Россня нзбежать МО.4ерннзаuнн?

97

Массовое невежество и традиционалистские ценности накладывались на издавна существующий социокультур­

ный раскол, превратившийся к началу ХХ в. в системную характеристику общества. В свою очередь, недальновид­ ная политика правящих кругов мало способствовала об­

щественному успокоению. В обществе все более широко распространялись оппозиционные идеи, установки бун­

тарства, подогреваемые «революционной пропагандой»,

нарастала социальная напряженность. Главной движущей

силой социальных революций эпохи Нового времени были не буржуазия или пролетариат, а именно соци­ альные маргиналы.

Основа всякого гражданского правового государ­ ства

-

не рыночная экономика, не демократия, а склон­

ность к честной конкуренции свободных людей. То есть когда более энергичный, более трудолюбивый, более спо­ собный, более образованный и профессионально подго­ товленный человек имеет больше шансов опередить кон­ курентов и заработать больше социальных благ. Ведь социальная конкуренция была и будет всегда, поскольку

все люди разные. Одни рождаются от природы более спо­ собными, с повышенной энергетикой и интеллектуаль­

ными способностями, другие - чего-то из этого лишены, третьи - вообще обделены природой. Затем - сказыва­ ется воспитание в семье, потом

-

в обществе, в школе,

окружающей среде, иначе говоря, в ходе процессов соци­

ализации. Наконец, люди по-разному усваивают знания, по-разному воспринимают один и тот же социальный и культурный опыт и, соответственно, по-разному приме­

няют его в своей жизненно значимой практике. Поэтому для одних смысл жизни в самоутверждении и самореали­ зации, а другие над этим лишь посмеиваются.

Если общество неблагополучно, как это было в России рубежа

XIX-XX вв.

в ходе болезненной и противоречивой

модернизации, то в социальные маргиналы превращает­

ся значительная часть людей, в основном из тех, что пло­

хо приспособлены к жизни в новых, изменившихся соци­

альных условиях. Человек лишь склонен к Добру, но не принадлежит ему. В обществе должны сложиться условия,

когда Добро будет одолевать Зло.

4.

За•. 107

98

Все могло быть иначе

в начале хх в. в России социальные и культурные пе­ ремены стали отражаться и в социально-политической

сфере. Выросла общественная активность различных групп городского населения. Общими для них были стремление к непосредственному участию в политичес­

кой жизни, выдвижение требований, направленных на

институционализацию такого участия. Сначала эти тре­ бования находили место в про граммах первых партий со­ циалистической ориентации (социал-демократы, эсеры), а затем и в деятельности более умеренных либеральных оппозиционных групп.

Однако надеждам на мирное, эволюционное продви­ жение по пути политической модернизации не суждено

было сбыться. Николай

11

и его ближайшее окружение

отвергали возможность ограничения самодержавной вла­

сти. События

1905-1907

гг. были типичным проявлением

революционного кризиса, обусловленного резким отста­ ванием процесса политической модернизации от сдвигов в экономике и социальной структуре.

Таким образом, модернизация развивалась в основном в русле имперской модели, сформировавшейся со времен Петра

1.

Ее отличали: а) выборочное заимствование тех­

нологических, главным образом военно-промышленных, достижений более развитых стран в обмен на вывоз сы­ pья; б) одновременно с этим ужесточение эксплуатации собственного народа добуржуазными, архаическими ме­ тодами; в) растущая централизация и бюрократизация

управления. Модернизация, таким образом, осуществля­ лась узко, избирательно и была глубоко противоречивой, аномальной. При этом модернизационные преобразова­ ния шли главным образом сверху вниз, не имея обратной

связи. Государство и его институты безраздельно домини­ ровали, оказывая репрессивное воздействие на обще­ ственную самостоятельность, на формирование нацио­ нальной культуры и национального самосознания.

На протяжении

XVIII-XX вв.

попытки модернизиро­

вать Россию были едва ли не основным содержанием оте­ чественной истории. Модель проводимых в России ре­ форм порождала парадоксальное сочетание высокой художественной культуры с повседневным бескультурьем

МОГАа АИ Россия избежать МОАернизаuии?

99

и невежеством. Прогресс в реализации смелых техничес­ ких проектов уживался с потрясающе пренебрежитель­ ным отношением к человеческой жизни, полным неува­ жени ем к личности человека.

Эта модель фактически сохранилась и в советский пери­ од, хотя под иными идеологическими лозунгами. «Боль­ шевистский переворот» реально обнажил две объективные тенденции в социально-экономическом и политическом

развитии страны. Первая из них состояла в эволюцион­ ном развитии общества по «нормальному», (<цивилизо­

ванному», эталон но-западному пути модернизации. В ка­ честве ведущей силы, способной направить на такой путь

Россию, могла бы выступить отечественная либеральная буржуазия. Вторая состояла в неизбежности социального взрыва и в дальнейшем развитии, определяющемся уже логикой этого взрыва.

Для России вопрос выбора пути решался конкретной расстановкой политических и классовых сил. В действи­ тельности, либеральная буржуазия, недовольная безраз­ дельным господством царской бюрократии, отсутствием в стране элементарных демократических свобод, жаждав­

шая видеть Россию современным «европеизированным» государством с конституцией и парламентом, оказалась

неспособной к сколько-нибудь серьезному политическо­ му действию.

и. Клямкин полагает, что все российские модерниза­ ции были достаточно успешными в рамках тех целей, ко­

торые перед ними ставились. При этом, говоря о россий­ ских модернизациях, он подразделяет их на две группы.

Первая группа

-

технологические, вторая

-

социально­

политические. Они не совпадали во времени, шли, как правило, асинхронно, хотя иногда и пересекались. Они проводились принципиально не так, как в Европе. «Весь вопрос в том,

насколько их опытом можно воспользо­

ваться сегодня? Дело в том, что очень часто к опыту Пет­ ра, Сталина обращаются как к позитивному: «вот были такие великие прорывы, давайте ими воспользуемся!» За­ бегая вперед, скажу, при всем том, что они бьmи успешны­ ми в рамках тех целей, которые они в свое время ставили,

воспользоваться ими сегодня никакой возможности нет.

4*

100

Все могло быть иначе

Это все принадлежит истории. История поучительна

только в том смысле, что ее нельзя повторить»

[12].

История России демонстрирует нелинейный характер

ее модернизации. Складывается впечатление, что неред­ ко модернизационные процессы в стране были вынуж­ денными, преждевременными, опережали естественные темпы ее развития, осуществлялись раньше, чем страна

созревала для перемен. Каждый раз происходил прогрес­ сивный сдвиг, но половинчатый и частично-локальный

(реформы Петра Великого, преобразования Екатерины

1

и Александра П, реформа Столыпина, сталинская тота­ литарная модернизация, преобразования Хрущева, гор­ бачевская перестройка, реформы Ельцина-Гайдара). В начале ХХ в., не говоря уже о более ранних временах, мы по всем ведущим параметрам

-

отраслевой структуре

экономики, типам собственности, социальному составу, соотношению городского и сельского населения, уровню

образования или гигиены, семейному и демографическо­ му поведению

-

кардинально отличались от своих евро­

пейских соседей. «Это были разные миры». Ныне этого разрыва нет, есть только остаточные различия

[4].

Так что

подобные модернизационные «лоскутно-половинчатые потуги» вряд ли можно принять за полноценные ответы на вызовы истории.

Является ли такой тип развития для нас уже привыч­ ным и создает ли он преграды для модернизации как ра­

ционализации общественной жизни? Каковы другие осо­ бенности российской модернизации, и действительно ли

они и сегодня жестко детерминируют преобладание авто­ ритарных методов модернизации в рамках мобилизаци­ онных моделей развития страны? Иначе говоря, насколь­ ко жестко российская история задает нынешнюю и

будущую модернизацию России?

Альтернативы российской молернизаuии Альтернативы модернизации

-

один из аспектов об­

щесоциального развития. Выявляя и изучая альтернатив-

МОГАа АИ Россия избежать МО.4ернизаuииl

101

ные ситуации в истории модернизации различных стран

и цивилизаций, историк рассматривает и просчитывает

разные варианты исторического процесса. Вместе с тем,

по словам С. Экштута, ремесло историка потеряло бы свою неизъяснимую прелесть, если бы мы всегда находи­ ли ключ от той шкатулки, которая попадает нам в руки.

В истории есть и всегда будет нечто непознаваемое, ка­

кая-то тайна. Мы будем стремиться проникнуть в нее различными нетрадиционными методами, будем частич­

но эти тайны разгадывать, но всегда будут появляться новые тайны

[20].

Что дает применение идеи альтернативности истори­ ческого развития к постулатам модернизационной теории

и исторической практике модернизации? В интеллекту­ альном плане это обогащает и расширяет поле размышле­ ний и интерпретаций историка. В эмоциональном отно­ шении

переживание нереализованных исторических

возможностей является важным элементом исторического

сознания. Наконец, применение идеи альтернативности к теории и опыту модернизации позволяет лучше понять

разнообразные аспекты и сюжеты социальных трансфор­ маций, более адекватно уяснить проблему «человеческо­ го фактора», возможности выбора со стороны историчес­ ких субъектов. Почему в России модернизации не получаются?

-

за­

дается вопросом В. Толстых. Кто-то подсчитал, что их всего было шестнадцать, начиная с Василия ПI, и все они захлебывались, прерывались в начале или на полпути, вызывали смуту или «великие потрясения», а конечный

результат оказывался ничтожным. За исключением, раз­ ве, реформ Петра или модернизации Сталина, достаточ­ но внушительных и результативных, хотя их общий итог, увы, тоже оказался плачевным. Что это

-

роковое стече­

ние обстоятельств, невезение или результат незадачливых

действий реформаторов? А может быть, причина неудач заключена в каком-то изъяне или особенности цивилиза­ ционной парадигмы России, и тогда это следует безбояз­

ненно обозначить, назвать? Модернизация получается в оккупированной Японии, в постфранкистской Испании,

102

Все могло быть иначе

пиночетовском Чили, коммунистическом Китае или во

Вьетнаме, но только не в России

[1].

«Почему не удались в России за три столетия «догоня­ ющего развития», прошедшие со времен Петра Великого, все проводимые «сверху» крупные социальные реформы? В силу чего не дали исторически обнадеживающего ре­ зультата произошедшие в хх веке в России три народные

революции?» - вопрошают Е. Плимак и И. Пантин в своей работе «Драма российских реформ и революций»

[19].

Одну из основных причин неудачи российских ре­

форм эти авторы выводят через сравнительный анализ преобразований на Западе и в России. «Российская теле­ га» и «европейский паровичок»

-

такими определениями

характеризуются темпы буржуазного развития стран Евро­ пы и отечественной империи. Трудно не согласиться с те­ зисом о том, что под приобщением той или иной страны к цивилизации имеется в виду ее буржуазное преобраз~ва­ ние и экономически, и политически. Что же касается Рос­ сии, то здесь нетрудно заметить факт политического кон­

серватизма. Самодержавие, прибегая к тем или иным реформам, всегда преследовало свои цели - укрепление абсолютистской власти и недопущение всякого инако­ мыслия относительно политического переустройства. Но был ли иной сценарий модернизации? Каждый историк, говоря о модернизациях в России, выделит некие их общие черты:

-

все они были запоздалыми, поэтому проводились В ускоренной форме;

-

все осуществлялись через политическое принужде­

ние, с материально-ресурсной и человеческой рас­ точительностью (после реформ Ивана Грозного и

Петра Великого население России уменьшал ось на одну пятую);

-

основной риск ускоренных модернизаций состоял в

том, что все они срывались либо в контрреформу (в форме реакции), либо - в революцию (в облике смуты); при этом движущими силами реакций и ре­ волюций неизменно выступали неконкурентные группы населения;

Могла лн Россня нзбежать МОАерннзаuнн?

-

главным (часто

-

103

единственным) субъектом рос­

сийских модернизаций являлось политическое ру­ ководство страны;

-

в качестве правительственных инструментов модер­

-

социальная база модернизаций неизменно остава­

низаций использовались политические элиты;

лась узкой (петровский придворный экономист По­ сошков писал: «Один царь тянет в гору, а милли­ оны

-

-

под гору»);

все модернизации осуществлялись в мобилизаци­ онном варианте

[1].

Но конструирование этих черт отнюдь не означает, что преобразования могли идти только в определенном, как бы заранее заданном русле.

Взгляд на историю как цепь вероятностных событий, где переход от одного звена к другому происходит в ре­

зультате сознательного или случайного выбора, выделе­ ние в реальной истории событий разной степени вероят­

ности позволяет лучше понять глубину реформ и степень их воздействия на последующее развитие общества.

Оценка благоприятности исхода сценариев по разным критериям позволяет во многом уточнить и даже изме­

нить наши знания о значении многих исторических со­

бытий. Историк И. Павловский, к примеру, ставит вопро­ сы, касающиеся реформ Петра, и вопрошает - а была ли альтернатива? «Нужны ли были реформы Петра 1, собственно, Петр ли изменил путь нашей истории или это уже было сдела­ но до него, единственно ли возможным был путь его ре­

форм или все-таки были иные варианты? Без обсуждения этих вопросов говорить о возможных путях развития нашей

страны в

XVIII

веке безрезультатно. И даже в политике ис­

тория России того времени была не просто болтанием меж­ ду Сциллой самодержавия и Харибдой либерализации. На мой взгляд, приписываемая нашей политической ис­ тории альтернатива

-

пойти наконец западным путем

или продолжать упрямиться и сопротивляться либерали­

зации России

-

слишком уж примитивна. Если говорить

о путях развития страны в послепетровскую эпоху, то в

этом случае выбор, по моему мнению, может стоять

104

Все могло быть иначе

не столько между продолжением имперской политики и

либерализацией страны, сколько между реформами в по­

литике

-

как внутренней, так и внешней»

[18].

Можно назвать, наверное, немало возможных сцена­ риев развития реформ и модернизации в России. Так, в романе «Гравилет «Цесаревич» В. Рыбакова ро­ мановская империя процветает благодаря тому, что Вели­ кие Реформы Александра ман

-

Il

увенчались успехом. Этот ро­

как бы грезы об идеальном обществе, свободном

от политических и социальных конфликтов, существую­ щем в параллельном исторической реальности мире.

Здесь, в Российской империи

1997

г., власть мудра и гу­

манна, насилие почти изжито, и даже коммунисты здесь

-

поскольку в «ирреальности» Рыбакова они давно уже от­ казались от вульгарной идеи обобществления собствен­ ности и поднялись к идее обобществления интересов­

уже не политическая партия, а «конфессия» во главе с «Пат­

риархом коммунистов», идеалистом и мечтателем. Этот мир по сравнению с миром реальным не что иное, как

«рай», О чем прямо и недвусмысленно говорит сам

В. Рыбаков устами одного из персонажей романа. Но всякая альтернатива будет неизбежно наталкивать­ ся на существующие политические, экономические об­ стоятельства и социокультурные особенности общества,

на обширные «пласты традиционализма». Выявление возможных альтернатив модернизации неизбежно при ВО­ ДИТ к выводу, что различные сценарии будут заканчивать­ ся одним и тем же

-

возвратом к той действительности,

которая сложилась в России в ходе реализованной модер­ низации.

К примеру, тот же вариант развития России в порефор­ менный период должен учитывать «феномен радикализ­ ма». Радикалы в России представляли своеобразный слой разночинцев и полуинтеллигенции,

сознание которых

формировалось под влиянием европейских социалисти­ ческих идей. Но, поскольку между этими идеями и дей­ ствительностью пореформенной России существовал раз­ рыв, перенесение их на российскую почву не могло родить

ничего, кроме мифов, которыми и руководствовались тео­ ретики и практики «революционного движения»

[9].

Могла ли Россия избежать МО.4еРННЗдuииl

105

Так, деревня оказалась невосприимчива к абстрактным политическим лозунгам, с подозрением отнеслась к соци­

алистическим агитаторам и предлагаемым ими планам об­

щественного переустройства. Крестьянство в целом сохра­ няло лояльность по отношению к самодержавной власти и связывало с ней свои надежды на справедливое решение вопроса о земле.

Поэтому после резких скачков и, казалось бы, необра­ тимых преобразований очень многое в России вновь воз­ вращается «на круги своя», причем возвращается не толь­

ко то, что действительно необходимо для сохранения ее

своеобразия и самобытности, но и то, что является дале­ ко не самым лучшим в характере народа и правящей эли­ ты, что тормозит ее культурное и социальное развитие­

апатия и приниженность значительной массы населения, бесправие рядового человека перед начальством, несоб­ людение законов и властями и гражданами, самодурство

и насилие власти и т. п. В этой связи А. Ахиезер по праву апеллирует к такому негативу, как мощь традиционализ­

ма, всегда препятствующая полноценной модернизации.

«Верховная власть в России, начиная с Петра

1и

по се­

годняшний день, много раз пыталась осуществить хозяй­

ственно-экономические реформы, но, в конечном счете, ни разу не достигала ожидаемого результата»

[2].

«Куль­

турологические и социокультурные исследования,

верждает он,

-

-

ут­

позволяют понять: глубокий смысл хо­

зяйственно-экономических реформ в России в том, чтобы компенсировать различными способами острую нехватку в массовой культуре ценностей, ориентирован­ ных на хозяйственно-экономическое развитие, на про­

гресс. И причина здесь одна: российское общество в сво­

ей исторической основе традиционно. Наследие давно ушедших времен и сегодня мощно влияет на сознание и

поведение людей»

[2].

Об этом повествует и социолог К. Костюк: «При доста­ точно глубоком усвоении западноевропейских модерниза­ ционных моделей Россия всегда сохраняла нетронутыми базовые структуры традиционного общества, которые и

блокировали ее самостоятельное развитие. Наиболее явно противоречие между современными и традицион-

106

Все могло быть иначе

ными чертами проявилось в тоталитарном советском об­ ществе,

которое, участвуя на равных с современными

демократическими обществами в технической револю­ ции, восстановило при этом самые архаичные основы с элементами сакрализации сознания и восточного деспо­

тизма. Демонтаж этих структур лишь изменил формы всепроникающего противоречия между архаикой и мо­ дерном, проявляющегося в многочисленных контрастах

постсоветской действительности. Переплетение старого и нового, традиций и новаций здесь столь многообразно и сложно, что не позволяет применять стандартные мо­

дернизационные концепции к России» [14]. В таком об­ ществе не было условий и стимулов для равного участия всех в свободной социальной конкуренции на рынке тру­

да и способностей. В традиционном обществе люди, в силу разнообраз­ ных факторов поставленные в условия выживания,

-

из­

за природной скудости места обитания, закоренелости привычного существования вряд ли

станут рваться

к

«лучшей жизни». В таких сообществах вырабатывается уверенность вневозможности перемен, и, пока она гос­

подствует, эти люди будут убеждать себя и других, что пе­ ремены вообще нежелательны, что их обедненный и скромный образ жизни, что та «узкая колея», в которой их жизнь движется, есть идеал, единственно то, что нужно.

Под эти представления как бы подгоняются мораль, пра­ вила поведения, религия, идеология, в целом культура.

В большинстве отечественных и зарубежных работ, вышедших в последнее время и посвященных рассмотре­

нию российской истории, выделяется ряд постоянно дей­

ствующих факторов отечественного исторического про­ цесса в их временной протяженности. К ним относятся, прежде всего, особая пространственная и геополитичес­

кая ситуация, специфический механизм функционирова­ ния социального строя, место государства и его институ­

тов в регулировании общественных отношений, наконец,

острая общественно-политическая и идейная борьба по вопросу о путях развития России. «В России трансформационные процессы развертыва­ лись в русле европейских тенденций,

-

пишет социолог

МОГАа АН Россня нзбежать МОАерннзаuнн?

Н. Лапин,

-

107

но с отставанием, что было связано с более

поздним выходом славянских племен

на историческую

арену. Вместе с тем, геополитическое положение России, специфика становления ее культуры и другие факторы обусловили нарастающее запаздывание модернизацион­ ных процессов, их дискретность, учащение их маятнико­

вого периода»

[17].

Отсутствие на протяжении длительного периода пере­ населенности, дефицита неосвоенных земель, что, несом­ ненно, составляло специфику страны по сравнению с го­

сударствами Западной Европы, формировало достаточно устойчивые стереотипы как экономического, так и соци­

ально-политического характера. У населения не возника­ ло стимулов переходить от традиционных, экстенсивных

форм ведения хозяйства к более эффективным. Данный способ существования и соответствующий ему ментали­

тет отличались большой стабильностью, имели резервы для самовоспроизводства и создавали объективные пред­ посылки для усиления консервативных тенденций соци­ альных процессов.

Еще одна важная особенность российской модерниза­ ции

-

это этатизм, т. е. исключительная роль государства

в инициировании, определении направленности и осу­

ществлении модернизационного процесса, что объясня­ ет многие устойчивые признаки крупных реформ в Рос­ сии. Разумеется, государство играет весьма активную роль в модернизации любого общества, являясь одновре­ менно ее проводником и гарантом. Однако в России го­ сударство, и прежде всего верховная власть, как правило,

являясь доминирующей структурой, гарантом и инициато­

ром, подчиняющим себе все общество и делающая зависи­ мым от себя общественное развитие, настолько жестко контролирует процесс модернизации, что она предстает

как цепь своеобразных «революций сверху», которые не только осуществляются зачастую силовыми методами, но

и по своей природе оказываются неорганичными полити­

ческой и социокультурной специфике России.

108

Все могло быть иначе

«у нас все на особиuу» Многие авторы, анализируя специфику российской модернизации, обращают внимание на такие факторы, как:

(1)

трансконтинентальный размах;

(2)

устойчивость

структуры стратификации общества и олицетворяющих ее социально-институциональных связей;

(3)

стационар­

ность политических структур патримониального государ­

ства, их моноцентрический характер;

(4)

доминирование

патриархально-коллективистских ориентаций обще­ ственного сознания и мотиваций социальной активнос­

ти;

(5)

слабая выраженность секуляристских ценностей в

культуре и мышлении.

Историки, касаясь отличительных черт, определяю­ щих специфику российской модернизации на всем ее протяжении, отмечают следующие:

1)

важная роль пространственно-ресурсного фактора в развитии России, способствующего экстенсивному характеру модернизационных процессов;

2)

решающая роль государства в осуществлении дан­ ных процессов;

3)

отсутствие разделяемой большей частью общества системы ценностей, необходимой для успешного осуществления модернизации;

4)

цикличный характер российских социальных транс­ формаций, смена периодов реформ-контрреформ.

Особенности российской модернизации существенно отличают ее от той модели развития, которая была при­ суща странам «первого эшелона» модернизации. Если же сравнивать российскую модернизацию с подобными про­ цессами в странах Востока и других странах, осуществля­ ющих догоняющее развитие, то между ними наблюдает­ ся определенное сходство. Однако и в этом случае

специфика российской модернизации не вызывает со­ мнений.

Таким образом, всякая модернизация наталкивалась на элементы традиционализма, архаики. Кардинальные изменения, происходящие в процессе реформ, вступали в противоречия с веками устоявшейся нормативной куль-

МОГАа АН Россня избежать МОАернизаuни?

109

турой, порождая конфликты и противоречия, отторжение и торможение нововведений, неприятие широкими мас­

сами модернизационных перемен. Человек оказывался еще менее защищенным базовыми экономическими и социальными условиями жизни для проявления своей

истинной индивидуальности, еще менее свободным для

того, чтобы оставаться просто человеком. Страна не по­ лучала новых источников исторической динамики для прорыва в новое измерение истории.

Альтернативность

-

это проблема свободы историчес­

кого выбора, а следовательно, и ответственности за него. Поэтому при изучении наиболее существенных поворо­ тов в истории России важно учитывать: при всей их зако­ номерности они могли быть во многом случайны хотя бы потому, что обусловливались многими субъективными

- например, приходом к власти людей, от­ крытых для реформ или контрреформ. Сперанский, Александр 1, декабристы, Александр 11, Витте, Столы­ факторами

пин

-

это все были альтернативы.

Вместе с тем не существует никаких непреодолимых национальных особенностей, которые навсегда обрекают русского человека на невежество, воровство, пьянство,

нелюбовь к демократии. Наши особенности

-

не нацио­

нального происхождения, а социального. В сталинском колхозе приходилось воровать, потому что иначе умрешь

с голоду. На советских заводах процветало воровство, по­ тому что государственная собственность в сознании «ра­ ботяг» всегда была «ничейной». И пресловутое русское пьянство

-

это социальный феномен, но никак не куль­

typho-цивилизационныЙ. Люди пили и пьют, потому что не видят социальных перспектив, погрязли в борьбе за выживание. Все это можно изжить в хорошо организо­ ванной рыночной экономике, в условиях гражданского общества, устоявшегося социального и психологического климата, когда есть возможность каждому осуществлять

свободный выбор. Именно к такому мироустройству сей­

час медленно и сложно идет Россия, в трудностях модер­ низации и реформ преодолевая негативное наследие тра­ диционного общества.

11 О

Все могло быть иначе

Выявление модернизационных альтернатив свиде­ тельствует, что всякий проект, помимо экономического и

политического обеспечения, нуждается еще и в социаль­ но-психологической, моральной поддержке населения.

Не только элиты и некоторых особо заинтересованных групп, а всего народа, всей нации. Это верно, что модер­ низации происходят по инициативе и воле «верхов», но

без народного энтузиазма и действий «низов» они обре­ чены на провал. При этом массы должны почувствовать, и не потом, а именно сейчас, что перемены несут им об­ легчение, делают их повседневную жизнь более сносной,

- более надежным и предсказуемым. Своеобразие российского развития в том, что после

а завтрашний день

резких скачков и; казалось бы, необратимых преобразо­

ваний, очень многое в России вновь возвращается «на круги своя», причем возвращается не ,только то, что дей­ ствительно необходимо для сохранения ее своеобразия и самобытности, но и то, что является далеко не самым лучшим в характере народа и правящей элиты, что тормо­ зит ее культурное и социальное развитие

-

социальная

апатия и приниженность значительной массы населения,

бесправие рядового человека перед начальством, несоб­ людение законов и властями и гражданами, авторитаризм и даже насилие власти.

Литература

1.

Алгоритмы российских модернизаций. Клуб «Сво­

2.

бодное слово» j j www.netda.rujslovo Ахиезер А.с. Хозяйственно-экономические рефор­

3.

мы в России: как приблизиться к пониманию их природы? jj Pro et Contra. - 1999. - NQ 3. - С. 41-66. Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма.

4.

г. - М.: Наука, 1990. Вишневский А.г. Историческая эволюция России:

Репринтное воспроизведение издания УМСА­

PRESS, 1955

догоняющее развитие С.

5.

jj Мир

России.

- 2002. - NQ 3.

13-21.

Власть и реформы. От самодержавной к Советской

России.

-

М.: ОЛМА-ПРЕСС Экслибрис,

2006.

МОГАа АИ Россия избежать МОАернизаuии?

6.

Гайдар Е. Государство и эволюция.

-

111

СПб.: Норма,

1997. 7.

Дискин И.Е. Российская модель социальной транс­

9.

формации // Рго et Contra - 1999. - NQ 3. - С. 5-40. Каграманов ю. Прошлое страстно глядится в гряду­ щее // Новый мир. - 2008. - NQ 7. Каменский А. Реформы в России с точки зрения ис­

10.

торика/ /www.polit.ru Карацуба и.В., Курукин и.В., Соколов н.п. Выбирая

8.

свою историю. «Развилки» на пути России от рюри­

ковичей до олигархов.

-

М.: КоЛибри,

2005.

11.

Кац А.С Евреи. Христианство. Россия: От пророков

12.

до генсеков. - М.: АСТ, 2007. Клямкин И. Приказ и закон. Проблема модерниза­

13.

ции в России / / bilingua1.ogi.ru Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лек­

14.

ций в трех книгах. - М.: Мысль, 1993. Костюк к.н. Архаика и модернизм в российской

15.

Лапин н.и. Кризисный социум В контексте социо­

культуре

/ / www.nir.ru/socio/

культурных трансформаций NQ 3. - С. 3-47.

//

Мир России.

- 2000. -

16.

Левандовский А. Конец реформатора

17.

сила. - 1992. - NQ 2. Лейбович о.л. Модернизация в России. К методоло­

//

Знание

гии изучения современной отечественной истории.

-

18.

Пермь: ЗУУНЦ, 1996. Павловский И. А была ли альтернатива НЬ. ru/a/ai/

19.

Плимак Е.г., Пантин и.к. Драма российских ре­

/ / a1ternative.

форм и революций (сравнительно политический

анализ).

20.

-

М.: Весь мир,

2000.

Экштут с.А. Контрфактическое моделирование, развилки и случайности в русской истории и куль­

туре

// 2000. -

Одиссей. Человек в истории. С. 33-36.

-

М.: Наука,

ЛЕНИН И троuкий НА «ОБОЧИНЕ иаории»:

россия, в которой НЕ БЫЛО ОКТЯБРЯ~

Сегодня многие молодые люди едва ли знают о том, что когда-то

7

ноября было «красным днем календаря».

В этот день советские люди не выходили на работу, а со­ бирались на праздничные демонстрации. Утром по ули­ цам городов двигались колонны с красными знаменами,

звучали марши, царило веселье. Из учебников истории мы с детства знали: 7 ноября - день Великой Октябрь­ ской социалистической революции, поворотный пункт в

истории всего человечества. Многие из нас искренне ве­ рили, что «победа Октябрьской революции явилась образ­ цом творческого применения

марксистско-ленинского

учения о революции, о диктатуре пролетариата, о руково­

дящей и направляющей роли Коммунистической партии в революционной борьбе рабочего класса». Этому учили в школе и в университете.

Однако, несмотря на то, что многое осталось в про­ шлом, что суета жизни берет свое, события 1917 г. оказа­ ли слишком большое воздействие на судьбы страны и об­ щества, чтобы окончательно превратиться в «музейную

реликвию». Когда сегодня вспоминают Октябрьскую ре­ волюцию, то,

похоже,

всякая

историческая дистанция

пропадает. И все рассуждения о ней, даже спустя уже по­ чти столетие,

-

это во многом споры о современности.

Философ Н. Бердяев в свое время отмечал: «В револю­ ции происходит суд над злыми силами, но судящие силы сами творят зло».

Каждое значимое историческое событие

-

это всегда

выбор, который открывает нам некие возможности, но

113

Ленин и Троuкин на «обочине истории» .•.

одновременно устраняет другие. Что дал России и чего

лишил ее Октябрьский переворот? Были ли иные вариан­ ты развития событий? Прежде всего, рассмотрим, что же происходило на са­ мом деле.

Как ть! могла себя ОТАать на растерзание

ваНАаламl Когда-то в советских учебниках истории содержалась четкая формула: «Победа Великой Октябрьской социали­ стической революции стала возможной только благодаря тесному союзу рабочего класса России с крестьянством», т.е. проводилась мысль о народном или, по крайней мере,

рабоче-крестьянском характере революции. Для многих

такая трактовка Октябрьской революции до сих пор ос­ тается аксиомой.

Но трактовка эта официально утвердилась только в 1930-е П., после того как стратегическим лозунгом правя­ щей партии стало «построение социализма в одной, от­

дельно взятой стране». Первоначально для вождей боль­ шевиков лозунг «союза рабочего класса с крестьянством» не был актуальным, поскольку, готовя вооруженное вос­

стание, они мечтали не о социализме в одной стране, а о

мировой коммунистической революции. К ней ленинцы стремились с фанатичной одержимостью, используя лю­ бые средства, не гнушаясь и германскими деньгами. Троцкий, будучи главным организатором вооруженно­ го восстания, называл его не революцией, а переворотом:

«Назначив государственный переворот на

25

октября, мы

открыто, на глазах «общества» и его «правительства» го­

товили вооруженную силу для этого переворота». Из его откровений также следует, что планы руководителей большевистской партии не совпадали с настроениями низовых участников восстания. Вопрос о том, кому при­ надлежит приоритет в историческом творчестве

-

мас­

сам или вождям, Троцкий решал не в пользу масс. Он примерял на себя роль «демиурга истории» И отнюдь не

114

Все МОГЛО быть иначе

благоволил к массам. Не отставал от него в этом и Ле­ нин

[14].

Свержение царского самодержавия если и изменило положение в стране, то к худшему. Экономика страны разваливалась: останавливались заводы, подвоз продо­

вольствия не переставал сокращаться, стоимость денег

падала. Война продолжалась. Единственным реальным завоеванием революции была полная свобода слова.

1 сентября 1917 г. Россия провозглашена республикой. 1 на 2 сентября большевики получают большин­ ство в Петроградеком совете. 15 сентября Ленин шлет из В ночь с

своего убежища два письма, в которых настаивает на не­

обходимости брать власть. Брать власть немедленно. Но Каменев, Зиновьев, Сталин занимают гораздо более уме­ ренную позицию, чем Ленин. Они убеждены, что Всерос­

сийский съезд Советов, назначенный на

25

октября, пе­

редаст большевикам власть мирным путем.

23

сентября Петроградекий совет избрал Троцкого

председателем. Когда вновь избранный председатель взо­

шел на помост, разразил~я ураган рукоплесканий. В сво­ ей речи он вспомнил о 1905 г. и выразил надежду, что на этот раз Совет ждет иная судьба. Он дал твердую, торже­ ственную клятву, которой события будущего придадут

мрачный оттенок: «Мы все люди партий, и мы будем ве­ сти свою работу, и не раз нам придется скрестить оружие. Но мы будем руководить работами Петроградского сове­ та в духе права и полной свободы всех фракций и рука

президиума никогда не будет рукой подавления мень­ шинства». От имени нового президиума он впервые при­ звал к новой революции, призвал отправить Керенского в отставку и передать правительственные полномочия

съезду Советов. Он так же резко выступил против мень­ шевиков и эсеров, но без следа враждебности и жажды мести, вполне понятной для вождя еще недавно гонимой

партии

[8]. 1О октября,

Только

на следующий день после создания

Военно-Революционного комитета, состоялось истори­ ческое заседание, на котором присутствовал Ленин, и ру­ ководители партии после серьезных дебатов приняли ре-

Леннн н Троuкнй на «обочнне нсторнн» ...

115

шение в пользу начала восстания десятью голосами про­

тив двух. На этом заседании также было выбрано первое политбюро в составе Ленина, Зиновьева, Каменева,

Троцкого, Сталина, Сокольникова и Бубнова, чтобы осу­ ществлять повседневное партийное руководство восста­

нием. Но на следующий день Зиновьев и Каменев обра­ тились к рядовым членам организации, выступив против

решения ЦК, и позиция партии снова повисла в воздухе.

Как бы то ни было, только что избранное политбюро было не способно осуществлять руководство. Ленин вер­ нулся в Финляндию. Зиновьев и Каменев агитировали против восстания. Сталин полностью погрузился в редак­ торскую работу. Сокольников занимал чуть более осторож­ ную позицию, чем Троцкий. Однако Ленин, все еще не до­ веряя плану Троцкого, убеждал партию взять на себя инициативу в вооруженных действиях. Все члены Полит­ бюро, за исключением тех, кто был принципиально против,

предпочитали, чтобы восстанием руководил Совет

[6]. 150 тысяч Гарнизоном, орг•. -

В то время в столице было расквартировано солдат и в пригородах

-

еще

90 тысяч.

низованной сплоченной силой их уже не ПРИХОДИЛО1;Ь называть, разложение дисциплины красной пропагандой

достигло критической точки. Кроме того, рассчитывали на рабочих активистов и матросов.

12

октября Исполком

Петроградского совета учредил Военно-революционный комитет, который получил всю полноту власти в городе и

губернии. Формально

-

действительно для обороны от

наступающего врага, на самом деле

-

для захвата власти.

Во главе ВРК стал Троцкий. В те же дни по мере подго­ товки восстания определились его ключевые фигуры: за

Троцким общее руководство, Свердлов займется мерами по саботажу и блокированию правительственных прика­

зов, Дзержинский отвечает за почту и телеграф, Андрей Бубнов

16

- за вокзалы. октября на расширенном заседании ЦК Ленин до­

бился окончательного решения о том, чтобы начать вос­ стание до открытия

11

съезда Советов. Подавляющее

большинство опять поддержало его, только Каменев и

Зиновьев полагали, что это

-

излишне. Власть и так пе-

116

Все могло быть иначе

рейдет к большевикам

-

только чуть позже и мирным

путем, на съезде. Стоит ли рисковать? Но дело было сде­ лано.

Временное правительство знало о готовящемся боль­ шевистском перевороте, но в очередной раз совершило

ошибку, издав

24

октября приказ об отправке на фронт

неблагонадежных полков столичного гарнизона и допус­ тив в этот же день юнкерский налет на редакцию больше­

вистской газеты «Рабочий путь».

Власть разваливается. Слухи о готовящемся большеви­ ками заговоре не перестают циркулировать по Петрогра­

ду. Об этом открыто пишет печать. Характерной чертой времени, признаком

полного разложения правитель­

ственного аппарата было не то, что вопрос о вооружен­ ном восстании дебатировался в легальной печати, а то, что власть не придавала этому никакого значения. Керен­

ский заявлял: у нас больше силы, чем нам нужно. Он от­ казывался затребовать в Петроград подкреплений с

фронта. Когда городской чиновник из любопытства по­ з;юнил на квартиру Марии Ульяновой и узнал, что Ленин в Петрограде, никто не попытался арестовать руководи­ теля готовящегося пере ворота [4]. Фактически власть переходит в руки ВРК 21 октября, когда принимается приказ о том, что оружие не выдается

никому без приказа ВРК и в воинские части посылаются комиссары для контролирования приказа. Утром

22

ок­

тября гарнизон по телефону извещается об этом реше­ нии, в котором указывается также, что никакие приказы

не являются действительными без подписи врк. В горо­ де организуются митинги и демонстрации. Троцкий выступа­ ет с пламенной речью в Народном доме на Петроградской

стороне, обещая золотые горы: Советское правительство даст беднякам и тем, кто находится в окопах, все, чем бо­

гата страна. Он вызвал бурные аплодисменты, восхваляя Петроградский совет, взявший на себя тяжелую задачу доведения революции до победного конца, революции, которая даст народу хлеб, землю и мир.

Большинство ЦК РСДРП(б) планировало решить воп­ рос о захвате власти Советами на открывающемся

25

октября

11

Всероссийском съезде Советов. Ленин же

Ленин и Троикий на «обочине истории» ...

117

сознавал, что большевики контролируют лишь Советы промышленных городов, и поэтому на съезде будут в

меньшинстве. В таких условиях эсеро-меньшевистское большинство, поддержанное правыми большевиками, могло воспрепятствовать его планам вооруженного пере­

ворота. В эти октябрьские дни Ленин со своими сторон­ никами развернули бурную деятельность, убеждая совер­ шить переворот до 25 октября, чтобы по
-

одна из легенд советской ис­

ториографии. «Игнорирующий директивы Ленина ЦК партии, - пишет историк ю. Фельштинский, - Петро­ градский Совет, во главе которого стоит межрайонец и очевидный конкурент на место Ленина в революции

Троцкий; собирающийся в октябре

1917 года

Второй Все­

российский съезд Советов: ни один из этих институтов не смотрел на Ленина как на своего вождя и руководителя, ни один из этих элементов Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде не собирался подчиняться его

[13]. 23 октября у Военно- Революционного

воле»

К

комитета был

готов детальный план операции, столь же простой, сколь

и тщательно продуманный. По плану отборные отряды быстро занимали все стратегические пункты столицы.

Связь между штабом повстанцев и гар'низоном работала

безупречно. Отряды стояли наготове в ожидании сигна­ ла. В последний раз оценивая расстановку сил, члены Военно- Революционного комитета были уверены, что им хватит небольшого толчка, чтобы опрокинуть правитель­ ство

-

Совет обладал подавляющим превосходством в

силе. Неясность касалась лишь одного важного пункта

-

Петропавловской крепости на Неве, гарнизон которой, по сообщениям, стоял за Керенского или, во всяком слу­ чае, колебался. Антонов-Овсеенко подготовил план штурма крепости - предполагалось, что это будет един­ ственное важное сражение. Однако Троцкий решил по­ пробовать штурмовать ее словом. 23-го числа, после по­ лудня, в сопровождении командира охраны Совета он въехал на грузовике во вражеский, как считалось, лагерь.

118

Все могло быть иначе

Он обратился к гарнизону крепости и заставил его повто­ рить за собой клятву верности Совету. Ленин продолжает находиться в подполье весь день

24 октября,

когда ВРК начал рассылать своих комиссаров

и небольшие вооруженные отряды для захвата правитель­

ственных зданий. Два невооруженных комиссара прихо­

дят на Центральный телеграф и договариваются, что те­ леграф будет считаться под большевистским контролем.

Отряд Измайловского полка является на Балтийский вокзал и остается там для «охраны порядка». Отряды Красной гвардии занимают некоторые мосты, оставляя другие в руках правительственных войск, если те не со­

глашаются уходить. Никто не хочет стрелять, но посте­ пенно, ползучим путем, в городе меняется власть. И в это

время, около

6 часов вечера 24 октября, Ленин

все еще ни

о чем не подозревает. Он пишет письмо: положение край­ не критическое, промедление смерти подобно, мы не имеем права ждать, мы можем все потерять, необходимо во что бы то ни стало нанести смертельный удар прави­

тельству. В 4-м и 5-м изданиях сочинений Ленина пись­ мо это озаглавлено: письмо членам Центрального коми­ тета. В действительности заголовок этот был добавлен советскими историками, а письмо адресовано в райкомы:

через них хотел Ленин давить на ЦК. Вождь революции

еще вечером 24 октября, вдали от Смольного, не переста­ вал бояться Временного правительства, уже не имевшего власти, не переставал понукать ЦК начать восстание, ко­ торое фактически уже закончилось. Загадка отсутствия Ленина среди руководителей пере­ ворота с

20

по

24

октября усугубляется загадкой поведе­

ния руководителей восстания, не приглашающих весь

день 24 октября Ленина в Смольный, и поведения Лени­ на - ждущего приглашения. 6 ноября 1918 г. в юбилей­ ной статье Сталин писал: «24 октября, вечером Ленин был вызван в Смольный для общего руководства движе­ нием». К тому времени, однако, когда ЦК счел возмож­ ным вызвать вождя «для общего руководства», Ленин не вьщержал и сам отправился - на трамвае - с Выборгс­ кой стороны в Смольный.

119

Ленин и Троикий на «обочине истории» ..•

Вечером

24

октября Ленин в парике отправился в

Смольный. С приходом Ильича на заседание ВРК дело оживилось. Посыпались указания О захвате телеграфа, телефонной станции, вокзалов, электростанции. Утром

25

октября ВРК контролировал Госбанк. Член ВРК Ни­

колай Подвойский вспоминал: «К утру исход восстания

был уже решен. Все ключевые пункты были в руках вос­ ставшего пролетариата. Временное правительство было блокировано в Зимнем дворце, лишено власти, осталось почти без сил»

[8].

Собравшийся на свое первое заседание 11 Всероссий­ ский съезд Советов был поставлен перед фактом свершив­ шегося переворота. Действия большевиков вызвали недо­ вольство правых эсеров и меньшевиков, которые в знак

протеста покинули съезд. Это была ошибка, поскольку, составляя большинство на съезде, они могли сформиро­ вать эсеро-меньшевистское правительство, способное удержать революцию в рамках демократии. В результате же их демарша контроль над съездом оказался в руках ле­ нинцев.

Взятие Зимнего задерживается: у красногвардейцев и солдат, составляющих армию восставших, нет особого желания штурмовать дворец, тем более, что число его за­

щитников тает с каждым часом. Восставшие по одному,

по два проникают в Зимний дворец через незащищенный «черный ход». «Аврора» холостым выстрелом дает сигнал Петропавловской крепости открыть артиллерийский огонь по Зимнему: выпустив около

30 снарядов,

артилле­

ристы ухитряются попасть в цель всего два или три раза.

Защитники Временного правительства вначале брали

проникавших во дворец красногвардейцев в плен. Когда пленных набралось много, они в свою очередь взяли в

плен и разоружили юнкеров. Ворвавшийся во дворец Ан­ тонов-Овсеенко арестовал членов Временного прави­ тельства и отправил телеграмму Ленину: «в

2.04 дня

Зим­

ний взят».

25

октября

1917

г. Троцкому как раз исполнилось

38

лет, и в настроении он пребывал самом приподнятом.

Этот день сулил ему лучший подарок вительство. В

10 часов

-

Временное пра­

утра ВРК издал свою знаменитую

120

Все могло быть иначе

прокламацию «К гражданам России!», где оно объявля­ лось низложенным, а власть

-

перешедшей в руки «про­

летариата».

Антонов-Овсеенко пытается поднять солдат на штурм

Зимнего дворца, но тщетно: они совсем не горят желани­ ем идти под пули. Никакого «приступа», вроде изобра­ женного С. Эйзенштейном в фильме «Октябрь», вообще не было. Во дворец проникли вооруженные солдаты и

рабочие. После долгих поисков они нашли министров в одной из комнат. Те приказали сопротивлявшимся юнке­

рам сложить оружие и картинно расселись за столом. Тут появился с большой и разношерстной вооруженной груп­

пой Антонов-Овсеенко. Он выкрикнул: «Объявляю вам, членам Временного правительства, что вы арестованы!» Заместитель министра-президента Коновалов отвечал: «Члены Временного правительства подчиняются наси­ лию и сдаются, чтобы избежать кровопролития». В целом во время «штурма» Зимнего с обеих сторон погибли шесть человек и еще несколько получили раны. Вообще, эти несколько дней противостояния унесли 10-15 жиз­ ней; ранено было 50-60 человек. А арестованных членов правительства препроводили все в ту же Петропавловс­ кую крепость, где их не без злорадства поджидали арес­ тованные восемь месяцев назад чиновники царские.

Первой задачей, которую ставил перед пролетарской революцией Ленин, было разрушение государства, слом государственной машины, как выражались марксисты.

«Слом» этот начался еще до пере ворота

-

к октябрю

1917

г.

была полностью разрушена армия. Сразу же после Октяб­ ря были ликвидированы суд и вся система правосудия. Их заменяют революционные трибуналы, которые судят на основании «пролетарской совести и революционного самосознания», а также самосуд. Грабежи, разбитые вин­ ные подвалы, убийства, ставшие бытом столицы револю­

ционной России, нашли возмущенного хроникера. М. Горький до закрытия в июле 1918 г. журнала «Новая жизнЬ» не переставал приводить факты, негодовать и ра­ зоблачать «народных комиссаров», которые стремятся по казать свою «преданность народу», не стесняясь «рас­

стрелами, убийствами и арестами несогласных с ними, не

121

Ленин и Троикий на «обочине истории» ...

стесняясь никакой клеветой и ложью на врага». Горький цитирует «матроса Железнякова», который <<переводя свирепые речи своих вождей на простецкий язык челове­

ка массы, сказал, что для благополучия русского народа

можно убить и миллион людей»

[4].

Обратимся к историку и. ДоЙчеру. Тот пишет, что рос­ сийский рабочий класс 1917 r. представляет собой одно из чудес истории. Немногочисленный, молодой, неопыт­ ный, необразованный, он горел политическим энтузиаз­ мом, идеализмом и редким героизмом. Он обладал спо­ собностью мечтать о великом будущем и стоически

умирать в бою. Своим полуграмотным разумом он объял идею республики. На ее строительство он поднялся из глубин своей нищеты. Но рядом с мечтателем и героем жил в русском рабочем раб, ленивый, сквернословящий,

несущий клеймо своего прошлого. Революционные вож­ ди обращались к мечтателю и герою, но раб грубо напо­

минал им о своем существовании. Во время гражданской войны и еще больше после нее Троцкий в своих военных речах неоднократно сетовал на то, что русский комму­ нист и красноармеец скорее пожертвует жизнью ради ре­

волюции, чем начистит ружье или сапоги. В этом пара­ доксе отражался недостаток в русских людях множества тех мелких привычек самодисциплины и культуры,

на

которых социалисты надеялись основать новое общество.

С таким-то человеческим материалом большевики отпра­ вились строить пролетарскую демократию,

где «каждая

кухарка» сможет управлять государством. Возможно, это было самое серьезное противоречие из тех, которые при­

шлось преодолевать революции

[6].

Недаром у этих событий было еще одно следствие: стихийная оргия массового пьянства, которое длилось неделями и однажды чуть не парализовало революцию.

Пьяный разгул оказал определенное влияние на события, подготовившие почву для Брестского мира, ибо за это время большая часть старой русской армии как будто ра­ створилась в пустоте. Тогдашние источники изобилуют описаниями этой странной вакханалии. Самый впечатля­ ющий рассказ о ней находится в мемуарах Антонова-Ов­ сеенко, в то время одного из главных комиссаров армии

122

Все могло быть иначе

и командира Петроградского гарнизона: «Гораздо больше хлопот мне лично доставил самый гарнизон, начавший

совершенно разваливаться. Никогда не виданное бесчин­ ство разлилось в Петрограде. То там, то сям появлялись толпы громил, большей частью солдат, разбивавших вин­

ные склады, а иногда громивших и магазины. Никакие

увещевания не помогали. Особенно остро встал вопрос с погребами Зимнего дворца. К этому времени сохраняв­ ший ранее свою дисциплину Преображенский полк, неся

караул у этих погребов, спился окончательно. Павловс­ кий

-

наша революционная опора

-

также не устоял.

Посылались караулы из смешанных частей - перепива­ лись. Как только наступал вечер, разливалась бешеная вакханалия. Пробовали заливать погреба водой,

-

по­

жарные во время этой работы напивались сами. Только когда за работу с пьяницами взялись гельсингфорсские

моряки, погреба Зимнего были обезврежены. Лишь с большим напряжением удалось преодолеть это пьяное безумие» [6]. Во время пьяного разгула Петроградский гарнизон, сыгравший столь важную роль в Февральской и Октябрь­ ской революциях, окончательно распался и прекратил существование.

Россия на историческом перекрестке Писатели-фантасты, конструируя альтернативы, не­

мало внимания уделяют и Октябрьской революции, став­ шей переломной в судьбах страны. Так, К. Булычев в сво­ ем романе «Штурм Дюльбера» рассказывает о том, как В. Ленин, не дождавшись специально приготовленного для этих целей германскими спецслужбами пломбиро­ ванного вагона, решается ехать в Россию через Германию по фальшивому шведскому паспорту, в результате чего попадает в контрразведку и не успевает вовремя прибыть

в Петроград. Революция лишается своего будущего лиде­ ра. Параллельно с этим в Крыму активизируются монар­

хисты, а адмирал Колчак помогает представителям семьи

Ленин и Троuкин на «обочине истории» •..

123

Романовых бежать на свободу. Страной теперь правит

Мария Федоровна. Русская армия берет Стамбул, и уже июня 1917 г. в Брюсселе подписан мир. Монархисты

8

оказываются тем не менее ничуть не лучше большевиков:

из России точно так же бегут вынужденные эмигранты: А. Керенский, В. Набоков. По версии А. Авраменко, Б. Орлова и А. Кошелева в повести «Смело мы В бой пойдем» Ленин убит в шалаше

в Разливе, Октябрьского пере ворота не состоялось. Одна­ ко итоги Первой мировой для России оказались неутеши­

тельными: Англия и Франция сумели провести дело так, что Россия практически ничего не получила. В романе Н. Иртениной «Белый крест» из-за косми­

ческого катаклизма революция

1917

г. так и не произош­

ла, и после кровавого хаоса история человечества пошла

по другому пути. К середине ХХI в. мир оказался полнос­ тью поделен между тремя государствами

-

православной

Российской империей, Американскими Штатами под вла­ стью оккультных сект и азиатскими буддо-исламскими Соединенными Королевствами. Но оставим пока в стороне причудливые изыскания писателей-фантастов. Что говорят историки? Бьmа ли альтернатива Октябрю? - задается вопросом А. Самоваров. Была! - полагает он. В октябре 1917 г. Ле­ нину не было никакого смысла идти на революцию, если бы он хотел реальной работы на Россию. Ему никто не

мешал делать добро России. Временное правительство и новая власть вообще встретили Ленина, как брата. Все эти Львовы, Керенские и Милюковы относились К реаль­ ным революционерам-подпольщикам с огромным уваже­

нием, и все они принимались в России с радостью. Ни­ кто не мешал Ленину работать вместе с прочими левыми на благо России. Более того, Керенский перед самым крахом делает выбор не в пользу Корнилова, а в пользу Ленина. Россия в тот период страна революционная, страна левых взглядов, реальная власть принадлежит Со­ ветам, в которых большинство у эсеров, меньшевиков,

анархистов и большевиков [11]. По мнению М. Доброго, два исторических шанса были упущены сразу после Октябрьского переворота. Пер-

Все могло бblТЬ иначе

124 вый

-

соглашение между всеми социалистическими

партиями. В конце 17 года большевики были еще совсем не уверены в прочности своей власти и готовы бьmи пой­ ти на это. Но ни правые эсеры, ни меньшевики не хотели партнерства с большевиками. Их не устраивало даже со­ глашение на основе равного представительства. Большую часть мест в правительстве они хотели закрепить за со­

бой, большевикам и левым эсерам дать только пару не­ значительных портфелей. Ленина и Троцкого вообще в правительство ни под каким видом не пускать. Оконча­ тельно шанс на широкую левую коалицию был утрачен после разгона Учредительного собрания.

Второй шанс: сохранение блока «большевики

левые

-

эсеры». Но здесь роковую роль сыграл Брестский мир, из-за которого эти две политические группировки резко

и окончательно разошлись. Если бы условия Брестского

мира были помягче ... Кстати, это было не так уж и невоз­ можно. Большая вина тут лежит на большевиках, кото­ рые, вместо того чтобы вести честные переговоры (если, конечно, эпитет «честный» применим к пере говорам по

предательству союзников) и без лишнего шума искать взаимоустраивающий вариант соглашения с Германией, использовали их как повод для развертывания пропаган­

дистской войны, нацеленной на революцию в Германии. Во имя германской революции и наплевали на нацио­ нальные интересы. Между тем первоначальные требова­

ния немцев были вполне терпимы и обсуждаемы

-

Цар­

ство Польское (которого Россия лишалась при любом раскладе, даже в случае победы) и Курляндия (тут от нем­ цев можно было бы потребовать уступок). В итоге демо­ кратическая альтернатива Октября не состоялась. Одна­ ко это было не результатом заранее спланированного обмана, а следствием давления злой силы обстоятельств, чрезмерных амбиций некоторых политиков (и далеко не

только тех, кто этот переворот затевал), а также полити­ ческих ошибок [5]. Другие историки говорят о продолжении линии Фев­ раля как альтернативе Октября. Историк В. Старцев в своей статье, опубликованной в журнале «Коммунист»

еще в

1988

г. «Октябрь 1917-го: была ли альтернатива?» и

125

Ленин и Троикий на «обочине истории» ...

перепечатанной в

2007

г. журналом «Свободная МЫСЛЬ»,

рассматривает проблему: можно ли было в

1917

г. «избе­

жать» Октябрьской революции или «обойти» ее? Возмож­ ность продолжения развития России по буржуазно-де­ мократическому пути не только существовала, но и была

в сложившихся условиях наиболее вероятной. Ее обеспе­

чивали победа Февральской революции, вооруженное свержение царского строя и существенное преобразование государственного аппарата, значительная поддержка мас­

сами демократического Временного правительства. Со­ здание после апрельского кризиса правительственной

коалиции из представителей Петроградского совета

-

от

руководства партий эсеров, меньшевиков и народных со­ циалистов

-

значительно расширило социальную базу

Временного правительства. Мятеж Корнилова сам по

себе и то, как он был разгромлен, изменили политичес­ кую обстановку в стране. Социальная база Временного правительства и сторонников коалиции, национального

согласия заметно сократилась. Но успешное формирова­ ние Керенским третьего коалиционного правительства, одобрение руководством Демократического совещания идеи коалиции вообще, формирование предпарламента

(Временного совета Российской Республики) вновь не­ сколько увеличили доверие к Временному правительству

Керенского. Поддерживавшие его партии продолжали представлять большинство населения России. Это пока­ зали и результаты выборов в Учредительное собрание. Большевики смогли получить на них только около чет­ верти голосов, а эсеры, меньшевики, народные социали­

сты и прочие

-

свыше

в середине ноября

1917

70 %.

А ведь выборы проходили

Г., через

20 дней

после прихода к

власти большевиков в Петрограде. Так что вполне можно

допустить, что Временное правительство Керенского имело шансы довести страну до Учредительного собра­

ния, если бы не было свергнуто Октябрьским вооружен­ ным восстанием в Петрограде. Итак, теоретически иссле­ дователь проблемы вправе допустить, что альтернатива

Октябрьскому вооруженному восстанию действительно существовала. Однако для ее осуществления в 10 дней, остававшихся до восстания, должно было произойти

126

Все могло быть иначе

слишком много событий, главное

-

таких, какие, как мы

хорошо знаем, на деле не произошли. Случилось же со­ всем другое

[12].

Что было бы, если бы? - задает вопрос С. Новиков. Совершенно точно, германский блок был бы побежден до

1917

г., Россия в числе основных стран - победительниц

диктовала бы условия мира. Был бы контроль над проли­ вами, союзные государства Восточной Европы, неизбеж­ ные аграрные преобразования, бурный рост промышлен­ ности, расцвет наук и культуры. Миллионы людей не погибли бы в Гражданскую, не отдали бы свои труд и та­ лант другим странам, не было бы нацизма и фашизма,

рожденных противостоянием идеологий

[9].

Но все эти альтернативы слишком уж носят неопреде­ ленный характер.

АльтернаТИВbI CMYТbl И «CMYТHble» альтернаТИВbI

Действительно, Россия осенью 1917 г. отнюдь не была обречена на большевистский переворот. Фатальной пред­ определенности победы Ленина и его соратников не было. А вот демократический Февраль в такой стране,

как Россия - 1917, скорее всего, все-таки был обречен. Широкие массы были далеки от демократического созна­ ния. В обществе нарастала смута и не было видимых воз­ можностей ее преодоления.

В исторических трудах приводится немало примеров нарастающего ожесточения

народных масс в условиях

социальной смуты. Подробно об этом говорит тот же

в.о. Ключевский применимо к началу ХУН в. О вступле­ нии общества в эпоху ожесточенного противостояния в

1917 г.

пишет А. Буровский: «в страшную зиму

дов солдаты

-

1917/18 го­

те самые патриархальные крестьянские

парни, одетые в шинели,

-

начнут приколачивать пого­

ны гвоздями к плечам офицеров, топить в сортирах их семьи - матерей с грудными младенцами. В ту же зиму крестьяне будут грабить барские усадьбы и при этом

Ленин и Троuкин на «обочине истории» ..•

127

уничтожать все, связанное в их представлении с барской

жизнью: библиотеки, картины, красивую мебель. Про­ изойдет выплеск ненависти, во сто крат больший, чем нужно для самой успешной революции. В тысячу раз больший, чем оправдано любой, самой жестокой «клас­ совой борьбой». Повстанцы будут сжигать живыми, то­ пить в уборных, насаживать на колья помешиков, их жен и детей, домашних учителей и еще не разбежавшуюся прислугу»

[3].

А вот свидетельства историка В. Булдакова: «Комму­ нистическое мифотворчество стыдливо избегало показа

поведения солдат в

1917

г.: по его канонам в «социалис­

тической» революции, даже свершившейся в разгар вой­

ны, полагалось проявить себя пролетариату в союзе с «беднейшим» крестьянством. После не предусмотренных догмой некоторых историографических прорывов 20-х годов, рассмотрение действий солдатских масс было за­ гнано в схему «партия-армия-революция»,

где воинам

надлежало действовать по указке большевиков, а не ко­ мандования. Всякий расхристанный солдат, плюнувший в

1917

г. в лицо офицеру, имел шанс попасть в ряды «со­

знательных»; пьяное буйство солдатских толп могло быть отнесено к разряду революционного творчества. Дело дошло до предложений считать армейскую среду кузни­ цей «рабоче-крестьянского союза», довершившего торже­

ство стремящейся к миру во всем мире власти. На деле

солдаты могли вести себя либо как профессионалы, либо как социальные изгои» [2]. Так срабатывает традиционалистское «начало» В эпоху

смуты и распада государственности. «В переломные мо­ менты истории все определяет агрессивное начало, мало­ привлекательные носители которого выступают истори­ ческим воплощением того возмездия, которое заслужила

старая система. К

1917 г.

армия представляла собой гиган­

тскую социальную массу: только на фронте солдат и офи­ церов было 9620 тыс. (еще 2715 тыс. составляли лица, ра­

ботавшие на оборону

-

от строителей прифронтовой

полосы до работников Красного Креста), в запасных ча­

стях тыловых военных округов числилось до 1,5 млн. лю­ - цифра, сопоставимая с количе-

дей в военной форме

128

Все могло быть иначе

ством имеющегося здесь промышленного пролетариата.

К этому надо добавить

3 млн русских военнопленных, боль­ 1918 году. Через ар­

шинство которых хлынуло в Россию в

мию с революцией оказалась связана наиболее активная

часть населения. К этой людской массе присоединилась часть военнопленных центральных держав, представители

которых в апреле

1918

года на своем съезде «интернацио­

налистов», подобно большевикам, объявили войну соб­ ственным «империалистическим» правительствам»

[2].

Пытаясь понять природу солдатского бунтарства, В. Бул­ даков полагает, что это связано с осмыслением психоло­

гии превращения «человека землю> (а армия в основном состояла из крестьян) в «человека С ружьем». С какими

чувствами шли крестьяне на войну? Для крестьянина уход в армию означал, что он становился человеком, не­

сущим «государеву службу». Воинский долг психологи­ чески приближал его к власти; всем следовало уважать

самый процесс перехода в это новое качество. Призыв­ ник достаточно долго и демонстративно «гулял» на глазах

у «понимающей» общины. Поэтому в июле

1914

г., когда

последовала спешная мобилизация с запретом спиртно­ го, новобранцы взбунтовались. Однако «озорство» закан­ чивалось, как только рекруты получали обмундирование. И все же статус солдата был унизительным; не случайно многие из них восприняли свободу как возможность «по­

гулять» В городе «как все». Особенно плохо приходилось «инородцам», порой едва понимавшим по-русски. Так в армии «концентрировался социокультурный раскол, ис­

подволь деформировавший патерналистскую пирамиду». Командиров можно было бы уважать за профессиона­ лизм и отвагу. На деле же солдаты часто подмечали у них паническую боязнь высшего начальства, нерешитель­ ность, казнокрадство, пьянство, шкурничество и карь­

еризм. Даже кадровые офицеры, число которых неумоли­ мо таяло, прямо или косвенно развращали солдат своим поведением.

В целом тип взаимоотношений офицеров и солдат в России к 1917 г. можно охарактеризовать как переходныЙ. Известно, что истинный аристократ «не слышит» разго­ воров лакеев между собой. Русский барин-офицер иной

Ленин и Троикий на «обочине истории» ...

129

раз пытался вникать в их существо, интеллигент-марги­

нал пробовал по народнической привычке учить, а в оп­

ределенных обстоятельствах и заискивать перед солдата­ ми. В

1917

г. офицеры демонстрировали все крайности

этого поведения, что их и сгубило. Солдат «демократи­ зирующейся» армии могли бы образумить кастовая спа­

янность и решительность офицеров. Этого-то они и не

увидели. Бывшие крестьяне неплохо воевали, когда ар­ мия наступала и им кое-что перепадало из трофеев. По­

зиционной войны они не любили. Солдаты охотнее шли в атаку, узнав, что у противника полны фляжки спирт­ ным; чтобы поднять воинский дух, достаточно было на­ мекнуть, что впереди винный склад [2]. Еще более обнаженно и жестко пишет о российской смуте начала ХХ в. историк И писатель С. БаЙмухаметов. Что занесло русский народ в революцию? Сейчас-то из­ вестно, что никаких таких особых предпосылок к рево­

люции не было. И даже наоборот: экономика страны на подъеме. Конечно, жизнь рабочих в тогдашней завод­ ской слободке далеко не мед и не сахар. Но все же и не тот беспросветный мрак, какой обычно рисовали ком­ мунистические историографы. Даже в любимом советс­ кими идеологами романе Горького «Мать», если читать его внимательно, жизнь эта выглядит совсем иначе, не­

жели в учебниках. Что же случилось? Как это опреде­ лить? Массовое помрачение разума? Господь в единый

год и час лишил разума стомиллионный народ? Монар­ хическую Россию привели к краху именно дворяне. От­ ветственность за революцию лежит на них, как на правя­

щем классе. Вспомним слащавую формулу отношений помещиков и крепостных: «Вы

-

наши отцы, мы

-

ваши

дети ... » Но если дети в один исторический миг порезали, поубивали, расстреляли отцов, а отцовские усадьбы раз­

грабили, загадили и сожгли, то кто виноват в том? Зна­ чит, такие были отцы?. Смешно считать, что русский му­ жик в Семнадцатом году царскую власть на штыки поднял, потому что проникся идеями Маркса-Энгельса­ Ленина. Нет, мужик нутром почуял, что пришла, нако­ нец, сладкая возможность отомстить за века унижений.

И люто отомстил! В том числе и самому себе

5.

За •. 107

[1].

130

Все могло быть иначе

На исходе горбачевской перестройки у нас были опубли­ кованы «Окаянные дни» И. Бунина, который первым уви­ дел в Ленине «прирожденного преступника», который не остановится ни перед чем и выполнит все затаенные жела­

ния массы. Бунин говорил, что большевики убили чувстви­ тельность. Мы переживаем смерть одного, семи, писал он, допустим, труднее сопереживать смерти семидесяти,

но когда убивается семьдесят тысяч, то человеческое вос­

приятие перестает работать. «Так про народ не писал еще ни один враг револю­ ции,

-

вспоминает с. Баймухаметов свои ощущения

после ее прочтения. - Сколько там ужаса пополам с брезгливостью, физического отвращения и тяжкой нена­ висти ко всем этим солдатам, матросам, «этим зверям»,

«этим каторжным гориллам», мужикам, хамам, которые вдруг стали хозяевами жизни и смерти, ко всему револю­

ционному быдлу»

[1].

А ведь взялись эти прирожденные

преступники, Иван Алексеевич, из крепостных деревень ваших дедов и прадедов. Из крепостного рабства. И страш­ но, и надолго перекурочили всю судьбу России потому, что иначе не могли. Потому что раб

-

не человек. Когда

человек становится рабом, то все человеческое опадает с него сверху, как шелуха, а изнутри, из души, выжигается

дотла. Раб

-

это быдло, т. е. скотина. А раз скотина, то

можно все, ничего не страшно и ничего не стыдно. То

есть вообще нет ничего. Никаких устоев. Говоря нынеш­ ним языком уголовников - полный беспредел. И так росли

и воспитывались дети,

и внуки,

и правнуки,

и

праправнуки. Четыреста лет рабства. Почти двадцать по­ колений, родившихся и выросших В ярме, не знающих в своем воспитании ничего, кроме подлой науки холопско­

го выживания

[1].

Была ли альтернатива революции? При том состоянии властей предержащих, при той по­ литике, которая ими проводилась, при том их презрении

к собственному народу положительной альтернативы

1917-му году не существовало. Фактом была и остается непоследовательная и слабая политика императорской власти

-

внешняя, внутренняя, кадровая, главная причи­

на которой заключалась в преобладании в политической

Ленин и Троuкин на «обочине истории» ...

131

элите того периода антигосударственных, антинацио­

нальных и антинародных сил. СОЧ,етание этих факторов усугубляло ситуацию в стране, провоцировало широкое возмущение и рост радикализма.

А в октябре фактор

-

1917 r. решающую роль сыграл субъективный

то, что во главе пере ворота оказались Ленин и

Троцкий. В итоге группа профессиональных революционе­ ров, заключив временный договор с радикальной чернью, захватила власть над огромной страной и начала ставить

социальные эксперименты над людьми. Выводить новую

породу людей. Ведь большевики никогда не скрывали, что именно выведение новой породы людей и есть их

цель

[11].

Мог ЛИ Троuкий пройти мимо революuии?

21

августа

1940

г. вдали от родины, почти всеми забы­

тый, погиб человек, имя которого в пору его всесилия за­ ставляло трепетать тысячи людей. Троцкий был убит в

разгар работы над литературной биографией Сталина

-

человека, по чьему приказу он был ликвидирован. Имен­ но последний литературный труд Троцкого послужил ос­

нованием для вердикта о смертной казни. Рукопись Троцкого была опасна не пикантными биографическими подробностями; она покушалась на сами устои сталиниз­ ма

[14]. Троцкий более трети жизни провел в эмиграции. Ока­

завшись впервые в Европе в 1902 г., он воспринял это время как «восторженное откровение». Он писал, спорил, ездил, впитывал жизнь, знакомую раньше лишь по кни­

гам и газетным статьям. Ему было только двадцать три года и надо было найти баланс между своим «я» И новой социальной и духовной средой. Троцкий еще молодым

навсегда поверил, что обязательно оставит глубокий след в истории. Он не ошибся, считая, что будет знаменитым, но это и было его жизненной целью: с очень ранних вре­ мен им сохранялись не только черновики статей, речей,

проектов резолюций, но и афиши, пригласительные

5*

132

Все могло быть иначе

билеты, пометки на газетах и календарях, вырезки из пе­ риодических изданий, где просто упоминается его имя.

Уже его поведение в дни первой русской революции убедительно говорило, что на сцене истории появилась

выдающаяся личность. Он оптимистично принял пора­ жение революции, веря, что это лишь подготовка к буду­

щей победе мирового пролетариата. Заточение в тюрьме «Кресты», Петропавловской крепости, в Доме предвари­ тельного заключения он использовал для самообразования,

написания статей и прокламациЙ. Именно в это время в статье «Итоги И перспективы» он впервые в законченном виде излагает свою концепцию перманентной револю­

ции, за которую его всю жизнь будут третировать.

Троцкий в Октябре

1917

г. проявил себя как один из

ведущих руководителей революции. Вся работа по прак­ тической подготовке восстания проходила под непосред­

ственным руководством Председателя Петроградского совета.

Троцкий обладал даром несколькими страстными фра­

зами увлечь сотни, тысячи людей. Никто не учил его ора­ торскому мастерству, в нем, видимо, соединились необ­ ходимые компоненты: высокая эрудиция, неподдельная

личная увлеченность идеей, способность к неординар­

ным суждениям. В его выступлениях было много картин­ ного, театрального, это был способ воздействия на лю­ дей, попытка увлечь их в едином порыве в борьбе за то, что для Троцкого было смыслом жизни. Он был кумиром масс. Ни один руководитель революции не общался с людьми столько, сколько Троцкий. И эта его одержи­ мость, несомненно, имела притягательную силу.

Революция победила во многом благодаря сверхчело­ веческим усилиям ее организаторов. Но, известно, «удач­ ных революций не бывает». Постепенно Россия погру­ зится В хаос, братоубийство и невиданные лишения.

Социализм Ленина и Троцкого опирался на штыки и на­ силие. Многочисленные разногласия, которые сопровож­ дали их на предыдущих этапах деятельности, ушли в про­

шлое. За некоторыми исключениями, например по вопросу о Брестском мире, между двумя вождями было полное взаимопонимание. Роль второго человека в рево-

Ленин и Троикий на «обочине истории»...

133

люции была быстро принята Троцким. Но, при знавая первенство Ленина, Троцкий никогда не делал из него

иконы, выступал против его обожествления. До самой смерти Ленина они были единомышленниками. Взлеты, достижения, просчеты, насилие являлись общими. Ни тот, ни другой не уловили трагизма русской революции.

И тот и другой «пришпоривали» историю.

Троцкий

-

тип верующего фанатика. Он уверовал в

марксизм. Уверовал прочно и на всю жизнь. Никаких со­ мнений и колебаний у него никогда не было. В вере сво­ ей он был тверд, никогда не отказывался от своих идей и

до конца жизни твердо их придерживался. Из людей та­ кого типа выходят Франциски Ассизские, Савонаролы. Не теоретики, не мыслители, а подобные фанатики ока­ зывают гораздо большее влияние на судьбу человечества, чем столпы разума и мудрости.

Так что согласимся, что такой человек, как Лев Троц­ кий, никак не мог пройти мимо революции.

Литература

1.

Баймухаметов С. Ложь и правда русской истории.­

2.

М.: Яуза, Эксмо, 2005. Булдаков в.п. Красная смута. Природа и послед­ ствия революционного насилия.

-

М.: РОССПЭН,

1997. 3.

Буровскuй А.М. Россия, которой не стало.

-

4.

МА-ПРЕСС, 2005. Геллер М., Некрuч А. Утопия у власти.

М.: МИК,

-

М.:ОЛ­

2000. 5. 6.

Добрый М. Октябрьский переворот: несбывшиеся

альтернативы / / www.apn.ru/pubIicanions/2007/11/09/ Дойчер И. Троцкий. Вооруженный пророк. 18791921 гг. Часть 9. / пер. сангл. т.М. ШуликовоЙ. М.: ЗАО Центрполиграф, 2006. - С. 259-330.

7.

Кантор в. Ленин как персонаж культурфилософии

8.

Корнейчук Д. Великий октябрьский фарс. Как Ле­

Элиаса Канетти

//

Слово.

- 2007. - NQ 56.

нин воплощал свою мечту о пролетарской власти иа/

bIog. pk/ kiev.

//

134

9.

Все МОГАО бblТЬ иначе

Новиков с. Случайность неизбежности. Была ли

Россия обречена на Октябрьскую революцию?

//

www.mп.ru

10. 11. 12. 13. 14.

Рыбаков С. 1917 год: эстафета заблуждений. Неком­ плиментарный этюд о вождях, партиях и массах / / Урал. - 2008. - N!! 2. Самоваров А. Владимир Ленин, первый политтехно­

лог / / www.apn.ru/pubIicanions Старцев В. Октябрь 1917-го: была ли альтернатива? // Свободная мысль. - 2007. - NQ 10. - С. 96-107. Фельштинский ю. Вожди в законе. - М.: ТЕРРА­ Книжный клуб, 2008. Шевелев в.н. Двенадцать евреев, которые изменили мир. - Ростов н/Д: Феникс, 2001.

ВЫБОР БАРОНА ВРАНГЕЛЯ

Одни бьются за призрак прошлого, дру­ гие

-

за призрак будущего.

В. Набоков Белая армия, черный барон снова готовят нам царский трон.

Песня былых времен

Эволюция отношения наших историков к барону Врангелю - пример «эластичности» И политизированно­ сти исторического знания. В литературе советского вре­ мени его подавали исключительно в черных тонах, как и

Деникина, Колчака, Корнилова, Юденича, других вож­ дей белого движения. Затем «черный барон» превратился в «демократа И реформатора». Кто-то из историков даже назвал его «российским Шарлем де Голлем». Правда, эк­

спериментальным полем его реформ был всего лишь ма­ ленький Крым, да и времени Врангелю история отпусти­

ла совсем немного

-

с марта по ноябрь

1920 г.

Но и за это

время им была продемонстрирована довольно убеди­ тельная альтернатива социальному эксперименту боль­ шевиков.

Недаром такую широкую известность получил роман Василия Аксенова «Остров Крым» (1979). Согласно аль­

тернативному сценарию писателя, полуостров Крым анг­ лийскими инженерами был отрезан от материка. С 1920 г. белые офицеры обосновались в Крыму с идеей «Возрож­ дения Святой Руси». Врангель правил до 1930 г., когда ок­ репшая новая русская буржуазия отправила его на пен­

сию и установила временную Конституцию со всеми вытекающими демократическими институтами: выбор-

136

Все могло быть иначе

ная Дума, свобода слова и вероисповедания. Под при­ крытием английских кораблей и американских авиабаз Крым развивается как китайский Гонконг: автомобиль­ ная промышленность составляет приличную конкурен­

цию на мировом рынке, русскими газетами зачитывают­

ся по всему миру, процветает туристический бизнес, а беспошлинная торговля обогащает население.

Барон-реформатор Генерал барон Петр Николаевич Врангель родился в

1878

г. в семье потомственных дворян, принадлежавшей

к старинному роду датского происхождения, известному

от начала ХН столетия. Более всего представители семей­ ства выдвинулись на военном поприще: в Дании, Шве­ ции, Германии, Австрии, Голландии, Испании и, впо­ следствии, в России они дали семь фельдмаршалов, более тридцати генералов и семь адмиралов. Юноша окончил реальное училище, затем, в

1901

г.

-

Горный институт.

Воинскую повинность отбывал в Лейб-гвардии Конном полку и ушел в запас корнетом. На Русско-японскую вой­ ну Врангель отправился добровольцем, служил в казачь­

их полках Забайкальского казачьего войска. После войны Врангель остался на военной службе, с 1907 г. служил в Конном полку, окончил Николаевскую академию Гене­ рального штаба и Офицерскую кавалерийскую школу.

Первую мировую войну Врангель встретил команди­ ром эскадрона Конного полка. Окончил войну в июле

1917 г. командующим Сводным конным корпусом в чине генерал-майора. Февральскую революцию Врангель встретил враждебно, и не только из-за монархических

убеждений. Революция несла с собой демократизацию армии, солдатские комитеты, упадок дисциплины и бое­

способности войск, и Врангель, по его словам, боролся с анархией и конфликтовал с солдатскими комитетами.

После Октябрьской революции он не присоединился к начавшемуся на Дону Добровольческому движению, а обосновался с семьей в Ялте. Однако с образованием

137

Выбор барона Врангеля

Добровольческой армии Врангель вступил в ее ряды и за­ нялся преобразованием конницы, командуя сначала диви­ зией, затем армией и, наконец, с 19"19-го

-

Добровольчес­

кой армией, которая тогда составляла часть Вооруженных

сил Юга России. Когда в конце

1919 r.

белые стали терпеть поражения,

обострились отношения между Врангелем и Деникиным

-

двумя военачальниками, по-разному понимавшими перво­

очередные задачи войны. В рапорте от 22 декабря 1919 г. Врангель подверг критике политический курс и страте­ гию генерала Деникина. Врангель считал главными причи­ нами неудач «систематическое пренебрежение основными принципами военного искусства» и «полное неустройство

нашего тыла». По его мнению, вместо уничтожения про­ тивника Деникин стремился отвоевать пространство, распыляя силы и давая красным возможность бить белые армии поодиночке. В рапорте описывалось превращение армии в «торгашей И спекулянтов» и самой войны в сред­

ство наживы, мародерства и грабежа, что усиливало анта­ гонизм с населением. «Армии как боевой силы нет»,

-

отмечал Врангель, предлагая ряд мер для стабилизации

обстановки [2]. Одни из историков пишет, что Врангель был во мно­ гих отношениях выдающейся личностью, начиная со сво­

его роста в

1 метр 93

сантиметра. Голосом владел в совер­

шенстве, придавая ему громовые раскаты, когда выступал

перед войсками, или спокойную убедительность в разго­ воре с частным посетителем. Худощавый, стройный ба­

рон предпочитал носить светло-серую, как бы под цвет глаз, или темную, как бы под цвет волос, черкеску и па­ паху-кубанку, что шло к его величественной фигуре. На знавших Врангеля людей, в том числе и далеких от него по взглядам, генерал обычно производил сильное впечатление. Как они утверждали, Петр Николаевич «по­ стоянно жил какой-то потусторонней жизнью, дышал дыханием носившейся вдалеке цели», пребывая в состоя­ нии «духовного возбуждения с оттенком экстаза», тогда как «Деникин был улиткой в скорлупе», не видел людей

и абсолютно ими не интересовался. «Врангель имел дар и вкус к организационной работе, управлению людьми

138

Все могло быть иначе

и влиянию разумом, волей, искусными ходами виртуоза­

шахматиста для осуществления поставленных им себе политических целей на благо русского дела так, как он

это благо понимал»

[6].

Крым В апреле

1920

г. в Севастополе на Военном совете ге­

нерал-лейтенант Врангель был избран Главнокомандую­

щим Вооруженными силами Юга России. Деникин сдал командование и выехал из России. Чуть позже, в мае Врангель объявил все находившиеся в Крыму войска Рус­ ской Армией, подчеркнув этим преемственность от так же называвшейся регулярной армии Российской империи. В составе Русской Армии было образовано три Армей­ ских корпуса: l-й (бывший Добровольческий) под коман­ дованием генерала А. Кутепова, 2-й (бывший Крым­ ский)

-

генерала Я. Слащева, 3-й

-

генерала П. Писарева.

Кавалерия распределилась в корпус генерала И. Барбови­ ча, бывшего ротмистра, эскадронного командира, полу­ чившего Георгия за то, что

20

апреля

1915

г. «атаковал И

изрубил две роты австрийцев, занимавших очень выгод­

ные позиции», В Донской казачий корпус и Кубанскую

казачью дивизию

[6].

В один из весенних дней

1920 г.

после обедни из кафед­

рального собора в Севастополе к Нахимовской площади двинулся крестный ход во главе с епископом Вениамином. По дороге в него вливались потоки крестных ходов из дру­

гих церквей. По периметру площади выстроились войс­ ка. Толпились группы высших чинов и представители со­ юзнических миссий. Окна, балконы, даже крыши домов были забиты зрителями. Начался торжественный молебен. По его окончании епископ Вениамин огласил указ Правительствующего Сената: «Проникнутая беззаветной любовью к Родине, решимость не знавшего поражений и заслужившего всеобщее доверие генерала Врангеля при­ нять на себя великий подвиг... обязывает всех истинных

139

Выбор барона ВрангеАЯ

сынов сплотиться вокруг него в служении святому делу

спасения родины .... С непоколебимой верой в нового на­ родного ВОЖдя, которому отныне принадлежит вся пол­

нота власти, военной и граЖданской, без всяких ограни­ чений».

В ответном слове Врангель выразил уверенность в успеш­

ном выполнении возложенной на него миссии. «Я верю, что Господь не допустит гибели правого дела, что Он даст мне ум и силы вывести армию из тяжелого положения. Зная безмерную доблесть войск, я непоколебимо верю, что

они помогут выполнить мой долг перед Родиной, и верю, что мы ДОЖдемся светлого дня воскресения России»

20

[5].

мая Врангель обнародовал воззвание:

«Слушайте, русские люди, за что мы боремся.

За поруганную веру и оскорбление ее святыни. За освоБОЖдение русского народа от ига коммунистов, бродяг и каторжников, вконец разоривших Святую Русь. За прекращение меЖдоусобной брани. За то, чтобы крестьянин, приобретая в собственность обрабатываемую им землю, занялся бы мирным тру­ дом.

За то, чтобы истинная свобода и право царили на Руси.

За то, чтобы русский народ сам выбрал себе Хозяина. Помогите мне, русские люди, спасти Родину»

[1].

На чем базировалась вера Врангеля? Вот что он гово­ рил В. Шульгину: «Если уж кончать, то, по крайней мере, без позора. Когда я принял командование, дело было без­ надежно. Но я хотел хоть остановить это позорище, это

безобразие, которое происходило. Уйти, но хоть, по край­ ней мере, с честью. И спасти, наконец, то, что можно. Я добиваюсь, чтобы в Крыму, чтобы хоть на этом клочке сделать жизнь возможной, показать остальной России вот у вас там коммунизм, т. е. голод и чрезвычайка, а здесь идет земельная реформа, вводится волостное зем­

ство, заводится порядок и возможная свобода. Никто тебя не душит, никто тебя не мучает. Отнятые у больше­ виков губернии будут источником нашей силы, а не сла-

140

Все могло быть иначе

бости, как было раньше. Втягивать их надо в борьбу, что­ бы они тоже боролись, чтобы им было, за что бороться».

Судя по всему, Врангель из прежних неудач белого движения вынес уроки. Принципиальной ошибкой сво­ их предшественников он определил «демагогию», на­

правленную на привлечение симпатий населения, но без намерения и при отсутствии какой-либо возможности их практического воплощения. По мнению Врангеля, увлечь массы на борьбу должны были не только намеченные (в «пределах фактически возможного»), но и реализуемые меры, разрешающие «наиболее назревшие вопросы госу­ дарственной жизни».

Врангель добился полного контроля над Крымом. Главным его успехом было никак не дававшееся Деники­

ну обустройство тыла. Достигнуто это было в предельно сжатые сроки решительными мерами

-

урегулировав от­

ношения с различными народностями и призвав на по­

мощь ту общественность, которая желала работать, а не болтать, врангелевское правительство за три недели вы­ работало новые правила земельных отношений ме)IЩУ крестьянами и землевладельцами.

Впоследствии, в эмиграции, некоторые политические деятели, главным образом из кадетов, будут упрекать Врангеля за его борьбу в Крыму, по их мнению, безнадеж­ ную. Но Врангель отвергал эти упреки и говорил, что его

целью было создать в Крыму такую систему, которая по­ казала бы народу, что белые отстаивают его интересы.

Правительство и рефОРМbI Врангель был, пожалуй, единственным из вождей бе­ лого движения, кто,

получив власть, имел программу

действий на ближайшее будущее, причем программу раз­ вернутую, охватывающую чуть ли не все стороны жизни.

Тщательно проанализировав все декларации, программ­ ного рода документы, заявления,

Врангеля с апреля по октябрь

приказы и интервью

1920 г.,

историки А. и В. За­

рубины полагают, что связывающей нитью проходят

141

Выбор барона ВрангеАЯ

через них те же идеи, что были сформулированы в начале правления. Конечно, неизбежным стали коррективы и модификации, но суть, показывающая, что диктатор ос­ тавался верен избранной стратегии, оставалась прежнеЙ. И, наверное, не его, точнее, не только его вина в том, что достичь цели так и не удалось [4]. Что он планировал сделать в Крыму? Наладить рас­ строенный экономический механизм, обеспечить населе­ ние продовольствием, используя естественные богатства

края. Ввести свободную торговлю. Провести земельную реформу. Свою цель он определял так: создание неболь­ шого самостоятельного государства, построенного на ос­

новах, которые бы положительно контрастировали с со­ ветскими порядками.

Исходя из этого, Врангель намечал и первоочередные задачи:

преодоление раскола антибольшевистских сил, их единение в общей борьбе; обеспечение «законности, порядка и возможной свободы»;

формирование эффективной системы власти; возрождение экономической жизни на принципах

свободного предпринимательства;

проведение широкомасштабной аграрной реформы. Для осуществления реформ Врангель не случайно на­ значил своим

помощником по гражданским делам,

сути дела, премьер-министром А. Кривошеина

1921) -

по

(1858-

ближайшего сподвижника Столыпина в проведе­

нии аграрной реформы. Кривошеин считал: трагедия России в том, что к землеустройству не приступ или сразу

после освобождения крестьян. В январе

1920 г.

Кривоше­

ин эвакуировался и в Константинополе встречался с Врангелем. В апреле запрошенный из Парижа письмом Петра Николаевича, он согласился помочь ему в деле гражданского управления Крымом, очевидно, и потому что в рядах Белой армии у него к тому времени уже по­ гибли двое сыновей.

Врангель высоко оценивал Кривошеина: «Человек ис­ ключительной эрудиции, культурности и широкого кру­ гозора, с вполне определенными ясными взглядами, он

142

Все могло быть иначе

умел быть терпимым, обладал редкой способностью уметь стать на точку зрения другого, убедить своего собе­ седника, с исключительным тактом избегая всего того, что могло бы последнего задеть. При надлежа всей своей предыдущей службой к государственным людям старой

школы, он, конечно, не мог быть в числе тех, кто готов был приять революцию, но он ясно сознавал необходи­

мость ее учесть. Он умел примениться к новым условиям работы, требующей необыкновенного импульса и не тер­ пящей шаблона».

Аграрная реформа Основное пополнение своих сил Врангель надеялся получить от крестьянства путем проведения в жизнь аг­

рарной реформы. Были выработаны новые правила зе­ мельных отношений между крестьянами и землевладель­

цами. Принципиальным отличием подхода Врангеля к аграрному вопросу являлось признание происшедшего

с момента начала революционных событий

1917

г. «чер­

ного передела» земли крестьянами и необходимости закрепления ее в их «полную собственность».

25 мая 1920 г. был обнародован «Приказ о земле» и со­ путствующие документы, где говорилось: «Сущность зе­ мельной реформы проста. Она может быть выражена в немногих словах: земля

-

трудящимся на ней хозяевам.

Земли, хотя и без немедленного размежевания, передают­ ся в вечную, наследственную собственность каждого хо­

зяина. Такой порядок землепользования всего более обеспечит хорошее ведение хозяйства. Этим установляет­ ся коренное отличие ныне осуществляемой земельной реформы от всяких опытов коммунистического характе­ ра, столь ненавистных русскому крестьянству».

Главное в этом приказе: земли казенные и частновла­ дельческие передаются в частную собственность кресть­

янам из расчета уплаты ежегодно в течение

25

1/5

среднего урожая с десятины

лет. Тем самым закон закрепил за

143

Выбор барона Врангеля

крестьянами все земли, фактически находившиеся в их

распоряжении, и освободил от власти общины

Вскоре выходит в свет брошюра «Вся земля

[1].

-

народу

в собственность (общедоступное изложение земельного

закона

25

мая

1920 года»>.

Вот выдержка из нее: «Больше­

вики-коммунисты и другие социалисты говорят, что они

отдают землю народу, но, не признавая вовсе права соб­ ственности на землю,

они считают, что земля должна

принадлежать либо казне, либо коммунам, а отдельные хозяева могут землею пользоваться только временно,

с дозволения комиссаров, комбедов и коммун; по их за­ конам и понятиям во всякое время каждого хозяина мож­ но удалить с земли и отдать его землю коммуне или дру­

гому лицу. Новый Земельный Закон тоже отдает землю народу, но не народу вообще, а передает и закрепляет ее за каждым отдельным хозяином и притом в вечную, на­

следственную и нерушимую собственность. Потому в собственность, что только хозяин-собственник, твердо знающий, что земля будет всегда принадлежать ему, не

пожалеет на нее труда, хорошо ее обработает и улучшит, чего не сделает ни арендатор, ни съемщик» [4]. Вскоре уездные посредники с необходимым штатом помощников, землеустроителей и землемеров приступ и­

ли к работе. Но очень скоро выявилось два обстоятель­ ства. Первое

-

всяческое сопротивление проведению ре­

формы оказывали помещики, агитируя против закона, подключая чиновные рычаги для его саботирования, сго­

няя арендаторов со своих земель и т. п. Второе

-

выжи­

дательная позиция крестьянства. Бедняки, вкусив воз­ можности гражданской войны, привыкли действовать по

принципу: все и сразу. Крестьян в целом смущали и срок

25 лет, и выкуп. Многие, благодаря хорошему урожаю 1919 г., имели значительные запасы зерна. Крестьянский

в

рассудок отказывался верить в солидность режима, пред­

почитая дожидаться, чем закончатся военные действия.

Формально колеса механизма крутились. Земельный закон и его разъяснения были опубликованы в газетах,

отпечатаны в виде плакатов. Созданные специально ше­

стинедельные лекторские курсы подготовили

40

человек

144

Все могло быть иначе

лекторов для ведения разъяснительной работы. Но ре­ зультативность оказалась низкой. Да и могло ли быть

иначе? Плакаты, высланные по

500

экземпляров на рай­

он каждого корпуса, стоили по 100 рублей за экземпляр, бесплатных не было. Но и эти платные плакаты оседали в основном в штабах и канцеляриях. Газет на места посту­ пало мало. На всю армию со штабами ежедневно или че­

рез день приходило всего

1,650

экземпляра. Живая лек­

торская пропаганда также была организована на практике из рук вон плохо. Поэтому важнее посмотреть на отноше­ ние к земельным преобразованиям самой крестьянской массы.

Приходится признать, что крестьянство в целом рефор­ му не приняло. Первое, что бросается в глаза при ознаком­ лении с документами,

-

это явное неверие крестьянской

массы в стабильность «очередной власти». Причина эта вне сомнения оказывала свое действие, но все же имеют­

ся и куда более глубокие. Крестьянскую массу мало удов­ летворяло само существо преобразованиЙ. Цель реформы состояла в формировании слоя мелкого крестьянского

собственника. Право собственности должно было быть закреплено специальными купчими крепостями на зем­

лю. Но получить документ крестьяне могли лишь тогда, когда полностью расплатятся с государством за выделен­

ные им участки. Срок же выкупной операции, если по­ мним, растягивался в течение двадцати пяти лет. Кресть­ яне прямо заявляли, что «лучше бы покупать землю, как было раньше».

Не удовлетворял крестьян не только срок, но и размер выкупа. При трехпольной системе ежегодный выкуп в пятую часть урожая с десятины реально превращался в

три десятых, а при достаточно распространенной в Кры­

му залежной системе -

в половину, а то и более урожая.

Но даже если бы подобная ситуация теоретически устро­ ила крестьянина, он все равно не смог бы реализовать

своего векового чаяния на земельную собственность. Крестьянское хозяйство было крайне истощено в резуль­ тате войн. В документах администрации Врангеля, свя­ занных с аграрной реформой, постоянно отмечается се­ рьезное его падение. Боевые же действия продолжались,

Выбор барона ВрангеАЯ

145

далее истощая крестьянское население реквизициями,

гибелью рабочего скота, поломкой. инвентаря, потерей рабочих рук.

Немаловажной причиной видится и недоверие кресть­ янства к самой сущности режима Врангеля. Опыт пре­ жнего общения с белыми отучил крестьян принимать декларации за «чистую монету». Крестьянство заняло вы­ жидательную позицию, внимательно присматриваясь и прислушиваясь не к законам, а к составу,

поведению

и конкретной политике власти. Крестьяне не поверили в «крестьянскую сущность» новой власти и ее курса. До­

биться реального восприятия крестьянством аграрной реформы администрации так и не удалось. А следователь­ но, не удалось получить и прочной социальной базы, по­ лучить широкой поддержки крестьянского населения в

борьбе с Советской властью. В итоге отношение кресть­ янства в решающей степени определило судьбу последне­ го белого режима на «острове Крым».

Земская реформа в начале июля

1920

г. завершила свою работу комис­

сия по рассмотрению законопроекта о волостном зем­

стве. Восстанавливалось упраздненное деникинским пра­ вительством волостное земство. Избирательное право получили землевладельцы, духовенство, оседлые аренда­

торы и служащие. Речь шла, таким образом, о формиро­ вании преимущественно крестьянского самоуправления,

но

-

с оговоркой: председатель волостной управы испол­

няет обязанности волостного старшины и в качестве та­

кового подчиняется уездному начальнику. Что и обеспе­ чивало сохранение бюрократического контроля над земскими учреждениями.

В сентябре положение о волостном земстве было до­ полнено положением об уездном земстве. Согласно ему, уездное земское собрание имело право высказать губер­ натору свои соображения о дальнейшей судьбе губерн­ ского земства. «Если уезды признают необходимым, гу-

146

Все могло быть иначе

бернская организация будет сохранена, но уже как добро­ вольный союз земств, в противном случае она может

быть заменена областной земской организацией или со­

вершенно уничтожена». Это был курс на устранение зем­ ской оппозиции. Создавалось новое крестьянское само­ управление с преобладающим влиянием волостных

старшин, подчиненных администрации. Нарождалась вертикаль: бюрократия

-

крестьянство, не имеющая

промежуточных ступеней.

На председателей волостных земских управ предусмат­ ривалось возложить также административные обязаннос­ ти волостных старшин, в пределах которых они подчиня­

лись уездному начальнику. К тому же постановления волостных земских собраний должны были в семиднев­ ный срок представляться начальнику уезда, который

имел право их приостановки (к примеру, если усмотрит, что постановление «не отвечает общим задачам борьбы за восстановление государственности»).

Но в Крыму все больше нарастал социальный кризис.

Уровень жизни основной части населения опустился ниже прожиточной черты. Рабочие еще имели возможность, несмотря на противодействие властей, добиваться опре­

деленных уступок. Ежемесячно, а то и дважды в месяц, они предъявляли предпринимателям требования о повы­

шении ставок на

50 "и 100%

(причем дело иногда доходи­

ло до прямых драк с представителями администрации).

Армия, посаженная на полуголодный паек, невзирая на грозные приказы главкома, запрещающие самочинные реквизиции, и военно-судные комиссии, вновь начинала

вспоминать прежние добровольческие привычки и зани­ маться самообеспечением за счет крестьянского населе­

ния. Не отставали от нее тыловые чиновники, причем самых высших рангов. Повсеместно процветали корруп­ ция и взяточничество.

147

Выбор барона Врангеля

Экономическая политика Промышленность Крыма за годы гражданской войны пришла в полный упадок. Производство С 1919 г. сокра­

тилось на

них всего

75-85%. 6 с более

В

1920

г. работало

32

предприятия, из

чем сотней рабочих. Пролетариев на­

считывалось немногим более 2,5 тыс. человек. Большин­ ство предприятий работало только на военные нужды. Транспорт почти замер. Практически все экономические проекты управления

экономикой остались нереализованными. Ничего не из­ менило и экономическое совещание, проходившее в кон­

це сентября

-

начале октября, на которое прибыли об­

щественные деятели из Константинополя, Парижа, Белграда и других городов. Совещание приняло решение

«О свободном вывозе валюты и предметов роскоши, но не предметов культурного и домашнего обихода». Одна­ ко любые решения не могли подняться выше благих по­ желаний: торжествовала только выгода. Разрешение на вывоз продукции выдавалось за взятки всем желающим.

Спекуляция, как всегда, шла рука об руку с коррупцией. Свирепствовала инфляция, непрерывно росли цены. Внутренняя торговля также свелась к спекуляции. Об­ мен натурализовался, роль денег стали играть табак, вино, ячмень, шерсть. Приметой времени были фантас­ тические по объему хищения, повальное взяточничество.

Нельзя сказать, что правительство не принимало мер по борьбе со слишком уж разнузданной спекуляцией и взя­

точничеством. Издавались весьма грозные приказы. Но ни один крупный спекулянт или взяточник не угодил на

скамью подсудимых. Получило известность высказыва­ ние А. Кривошеина о том, что со спекуляцией бороться невозможно.

В целом уровень жизни, особенно рабочих, для кото­ рых Врангель создал режим наибольшего благоприят­

ствования, был выше, чем в центре России. Позитивную роль играла правительственная практика торговли хле-

148

Все МОГЛО быть иначе

бом по умеренным ценам. Но промышленные товары были по карману разве что спекулянтам.

Совсем плачевным было положение интеллигенции и честных служащих. Они получали в

3-7

раз меньше рабо­

чих и вынуждены были, чтобы не умереть с голоду, подра­

батывать - как у кого получится. Председатель Тавричес­ кой губернской земской управы В. Оболенский получал, например, в два раза меньше, чем наборщик подведом­ ственной ему типографии. Профессора, инженеры, учи­ теля, чиновники уходили в дворники, чернорабочие, сто­ рожа, грузчики.

Эвакуаuия

25

октября

(7

ноября) Главнокомандующий вводит в

Крыму осадное положение. Исполняющим обязанности таврического губернатора, начальника гражданского уп­ равления и командующим войсками армейского тылово­

го района был назначен генерал М. Скалон. А жизнь в Севастополе, вспоминал Врангель, текла своим чередом. Бойко торговали магазины. Театры и кинематографы были полны.

26

октября усилилось давление красных. Подготовка

кораблей резко ускорилась.

29

октября Правительство

Юга России выпустило официальное сообщение, которое

генерал Слащев оценил как «Спасайся, кто может»: «Вви­ ду объявления эвакуации для желающих офицеров, дру­

гих служащих и их семейств, правительство Юга России считает своим долгом предупредить всех о тех тяжких ис­ пытаниях,

какие ожидают при езжающих из пределов

России. Это заставляет правительство советовать всем тем, кому не угрожает непосредственная опасность от на­

силия врага,

-

остаться в Крыму».

Реввоенсовет Южного фронта направляет телеграмму Главнокомандующему Врангелю, где всем сдавшимся, включая высший комсостав, гарантировалась амнистия.

«Красное командование,

-

так говорит об этом Вран-

Выбор барона Врангеля гель,

-

149

предлагало мне сдачу, гарантируя жизнь и непри­

косновенность всему высшему составу армии и всем по­

ложившим оружие. Я приказал закрыть все радиостанции, за исключением одной, обслуживаемой офицерами». Позиция Ленина тем временем ужесточилась. Если ранее он был не против амнистии, то теперь, узнав о

предложении РВС, телеграфировал: «Только что узнал о Вашем предложении Врангелю сдаться. Крайне удив­ лен непомерной уступчивостью условий. Если противник примет их, то надо реально обеспечить взятие флота и невыпуск ни одного судна; если же противник не примет

этих условий, то, по-моему, нельзя больше повторять их и нужно расправиться беспощадно».

На 1 ноября численность Русской армии составила 41 тыс. штыков и сабель. На ее вооружении было свыше 200 орудий, до 20 бронеавтомобилей, 3 танка, 5 бронепоез­ дов. Войска Южного фронта, которым командовал М. Фрун­ зе, насчитывали 158,7 тыс. штыков, 39,7 тыс. сабель, имея на вооружении 3059 пулеметов, 550 орудий, 57 бронеавто­ мобилей,

23

бронепоезда,

84

самолета. В составе войск

действовали и воинские подразделения Н. Махно.

Окончательный план, утвержденный М. Фрунзе за два дня до операции,

предусматривал

нанесение главного

удара по перекопским укреплениям с обходным манев­

ром через Сиваш и Литовский полуостров, вспомогатель­ ного

-

на чонгарском направлении и Арабатской стрел­

ке. Затем предполагалось расчленить войска белых и разгромить их, не допустив эмиграции. В ночь на 8 нояб­ ря начался переход через Сиваш. Стояли беспримерные для этого времени года 15-градусные морозы, от которых страдали обе стороны сражающихся, однако врангелев­ цам приходилось хуже

-

у них не было теплой одежды.

Транспорт «Рион» привез обмундирование, когда все уже

было решено. Утром, когда часть сил белых была снята с главного направления и переброшена к Литовскому по­ луострову, после четырехчасовой артиллерийской подго­ товки, не давшей ожидаемых результатов, начался штурм

Перекопа. Людей не жалели. В целом потери красных со­ ставили

10 тыс.

человек убитыми и ранеными.

150

Все могло быть иначе

В ночь на

9 ноября дивизия В. Блюхера овладела Ту­ - главным укреплением Перекопа. 11-го

рецким валом

был взят Чонгар. Этот день и стал переломным в ходе

боев. 1О ноября в Симферополе власть взял в свои руки ревком во главе с Васильевым. Ревкомы возникают и в других городах Крыма. 13 ноября части 2-й Конной ар­ мии Ф. Миронова вошли в Симферополь. Командующий вспоминал:

« 13

ноября полуостров Крым в величайшем

молчании принимал красные войска, направлявшиеся

для занятия городов: Евпатории, Севастополя ... Феодо­ сии, Керчи». 14 ноября войска 4-й армии вступили в Фе­ одосию, 16 ноября 3-й конный корпус - в Керчь. Вран­ гелевцы отступали в полном порядке, почти без контакта с противником.

20 октября 1920 г.

генерал Врангель обна­

родует свой последний приказ:

«Русские люди! Оставшаяся одна в борьбе с насильни­ ками, Русская армия ведет неравный бой, защищая пос­ ледний клочок Русской земли, где существует право и правда. В сознании лежащей на мне ответственности, я обязан заблаговременно предвидеть все случайности. По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке в суда в портах Крыма всех, кто разделял с арми­ ей ея крестный путь, семей военнослужащих, чинов гражданского ведомства с их семьями и отдельных лиц,

которым могла бы грозить опасность в случае прихода врага. Армия при кроет посадку, памятуя, что необходи­ мые для ее эвакуации суда также стоят в полной готовно­ сти в портах, согласно установленному расписанию».

Эвакуацию Крыма впоследствии изучали в военных академиях как образец проведения военной операции.

Врангель сдержал слово и вывез всех, кто выразил желание покинуть Крым, причем из иностранцев его армии оказа­

ли помощь только французы. Всего с

11

по

16

ноября по

новому стилю к Константинополю прибыли и сосредото­

чились в Босфоре

126 судов русского военного и торгового 150 тыс. человек, из числа которых свыше 20 тыс. женщин, около 7 тыс. детей и 6 тыс. флота, имевших на борту около больных и раненых.

Выбор барона Врангеля

151

Немалое число колеблющихся осталось, поверив боль­ шевистским посулам амнистии. А зря. После «освобож­ дения» красными Крыма большевики развязали здесь террор, которым заправляли венгр Бела Кун и его любов­

ница Розалия Залкинд (Землячка). С осени 1920 до вес­ ны 1921 г. в Крыму было уничтожено от 80 до 120 тыс. че­ ловек. Сначала уничтожали белых офицеров, затем террор перебросился и на гражданское население - надо было вывести весь «классово-чуждый элемент».

Впрочем, все это будет позже. А сейчас Главнокоман­ дующий барон Врангель объезжал на катере суда. После этого он сказал: «Мы идем на чужбину, идем не как ни­ щие с протянутой рукой, а с высоко поднятой головой,

в сознании выполненного до конца долга». В

нут

14

2 часа 40

ми­

ноября, видя, что погрузились все, Врангель взо­

шел на катер и направился к крейсеру «Генерал Корни­ лов». На 126 судах было вывезено 145 тыс. человек, не считая команд. За исключением погибшего миноносца «Живой», все корабли прибыли в Константинополь. Всего было эвакуировано до

15 тыс. казаков, 12 тыс. 4-5 тыс. солдат регулярных частей, более 30 тыс. офицеров и чиновников тыловых частей, 10 тыс. юнкеров и до 60 тыс. гражданских лиц, в большинстве своем семей офицеров,

офицеров и чиновников. За время боевых действий с

28

октября по

плен

52

16

ноября войска Южного фронта взяли в

тыс. солдат и офицеров.

История почти уже забытой гражданской войны сви­ детельствует, что в России всегда берет верх тот, кто бо­ лее жесток, беспринципен, кто ради достижения своих

целей не брезгует ничем и способен невозмутимо пройти по трупам и пролить реки крови. Это в очередной раз до­ казала и победа красных над белыми, которая, впрочем,

не принесла в России гражданский мир. Противостояние приняло иные формы. Открытые вооруженные столкно­ вения сменились локальными конфликтами, борьбой против инакомыслия, репрессиями, «внутренней эмигра­ цией».

152

Все могло бblТЬ иначе

Почему альтернатива не улалась1 Некоторые историки полагают, что барону Врангелю нужно было только не мешать и «Остров Крым» сам по

себе превратился бы в «русский Гонконг». Однако режим Врангеля по своим основополагающим принципам пост­ роения, по целевой направленности, по сущности своей

политики являлся классическим белым режимом, хотя и с несколько перестроенным и подправленным в соответ­

ствии с реалиями фасадом. Причины его неудачи следует

искать не столько за пределами (слабая помощь Антанты и т.п.), сколько В самом существе белого движения, в его мировоззрении, составе, практической деятельности, со­

ставной частью которых (при всех внешних отличиях и оттенках) являлся и «новый курс» барона Врангеля. По первоначальному замыслу Врангеля и его помощ­ ника по гражданской части Кривошеина, Крым, где обо­ сновалась армия, предполагалось превратить во «вторую

Россию», в которой было бы «устроено человеческое жи­ тье», В своего рода образец, который подаст при мер всей России. Ошибку Деникина Врангель видел в подчинении политики военным планам и намеревался скоординиро­

вать два фактора. Ключом к этому считалась аграрная ре­ форма, наделяющая крестьян землей. Но было слишком

поздно. Крым не мог устоять перед советской Россией, всей своей мощью нависавшей над ним. Подлинное дос­ тижение генерала Врангеля заключается в другом: ему

удалось в относительном порядке вывести армию из об­ реченного Крыма.

Таким образом, Врангель и Кривошеин попытались продемонстрировать модель развития России, альтерна­

тивную политике большевиков. Врангель писал: «Не три­ умфальным шествием из Крыма к Москве можно освобо­ дить Россию, а созданием хотя бы на клочке русской земли такого порядка и таких условий жизни, которые

потянули бы к себе все промыслы и силы стонущего под красным игом народа». Склоняясь к столыпинской моде­ ли социально-политического реформаторства, они глав-

Выбор барона Врангеля

153

ное внимание уделили решению вопроса о земле. Но ре­ форматорам катастрофически не хватало времени и ре­ сурсов.

В итоге

-

альтернатива так и осталась «виртуальной».

Литература

1.

Веллер м., Буровский А. Гражданская история безум­ ной войны.

2.

2. 3. 4.

-

М.: АСт,

2007.

Воспоминания генерала барона П.Н.Врангеля. ч. М.: Терра,

1-

1992.

Врангель п.н. Воспоминания. 1916-1920. - М.: Центр­ полиграф, 2006. Зарубин А.Го, Зарубин в.г. Без победителей. Из исто­ рии гражданской войны в Крыму.

- Симферополь: 1997 j j www.moscow-crimeajhistoryj20vekj 5. Калягин А.В. Гражданская война в России. 19171920. Электронное учебное пособие. 2-е изд. - Са­ мара, 2007 j j media.ssu.samara.rujmaterialsj 6. Черкасов-Георгиевский В. Генерал П.Н.Врангель­ последний рыцарь Российской Империи. - М.: Центр­ полиграф, 2004. 7. Широкорад А. Отвергнутый Врангелем «русский Гонконг» jj НГ-НВО. - 2008. - 25 июля. Таврия,

«НОВЫЙ ЧЕЛОВЕК» В НОВОМ ОБШЕаВЕ: МОГЛО ЛИ БЫТЬ

ИНАЧЕ!

Бунт против существующих порядков

-

основная свя­

зующая нить всякой революции, это расскажет нам лю­

бой политолог. Но для революции важно и другое: долж­ ны быть люди, которые не просто хотят разрушить

существующее, но и знают (или думают, что знают), чем заменить разрушенное, как строить новое общество, с кем.

Октябрьская революция

1917 r.

обещала неограничен­

ные возможности для преобразования мира. Многие ус­ ловности, традиции,

сковывавшие живое творчество,

были отброшены и быстро забыты. Человеческая память коротка. «Борцы за светлое будущее» свято верили, что Россия даст толчок к мировой революции, а со временем будет преобразован весь мир. Все жертвы и лишения, со­ путствовавшие осуществлению «многовековой мечты че­

ловечества», можно было оправдать тем, что режиму да­ рована миссия созидания того, чего никогда еще не было.

Проект нового государственного устройства вырастал у охваченных «революционным нетерпением» большеви­ ков до проекта «нового мира». Как всеобъемлющее поня­ тие, мир охватывает не только внешнюю реальность, но

и внутренний строй мыслей, сознания. Новый мир пред­ полагает изменение нравственных установок, моральных

категорий. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»,

-

эти слова из известной песни стали олицетворением веры

в свою избранность, в свою исключительную миссию в деле преображения мира. И человека.

«Новый человек» в новом 06шестве..•

155

Революuия и «НОВblЙ человек» Каждая революция несет свои идеалы новой жизни, - «но­

правды и справедливости. Один из этих идеалов

вый человею>. Побывавшие в 30-е гг. в СССР писатели «из-за кордона» Андре Жид и Лион Фейхтвангер были единодушны в том, что здесь вырашен особый сорт лю­ дей, во многом отличающихся от западного человека

[11].

Тем самым был реализован грандиозный проект больше­ вистских вождей. Октябрьская революция, как утвержда­ ли советские идеологи, открыла новую эру и была фено­ меном, неизвестным в прошлом. Октябрьский переворот

был совершен с целью осуществления проекта - плана достижения цели. Цель эта может быть достигнута толь­ ко при условии создания нового человека. Они уже зна­ ли, как это сделать: «Пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов ... является методом выработки коммунистического человека из человеческо­ го материала капиталистической эпохи» [3]. Для новых вождей культура оказалась намного более важной сферой деятельности, чем для прежних правителей. «Новая культура» - устойчивое советское словосочета­ ние 1920-х п. Понятие «новая культура» отражает весь спектр ожиданий и надежд, связанных с революцией.

Один из профессиональных революционеров, публицист п. Керженцев, давал следующее определение культуры

новой формации, отражающее весь круг интересующих власть проблем: «Понятие коммунистической культуры включает в себя, строго говоря, все многообразие нового политического, хозяйственного и культурного строя, со­

здаваемого пролетариатом»

[7].

Полем культурного

строительства выступала сама жизнь. Россия становил ась огромной экспериментальной площадкой, на простран­

стве которой должны были происходить глобальные преобразования и изменения. В том и была новизна проектируемой «новой культуры», что она должна была возникнуть «здесь И сейчас».

156

Все могло быть иначе

«Жизнь, даже чисто физиологическая, кий в одной из своих статей,

-

-

писал Троц­

станет коллективно-экс­

периментальной, человеческий род, застывший Ното

sapiens, снова поступит в радикальную переработку и ста­ нет - под собственными пальцами - объектом сложней­ ших методов искусственного отбора и психологической тренировки». Задав свой идеальный облик в виде социо­ культурного проекта, власть стремится получить ответ­

ную реакцию одобрения. Очарованные видениями новой лучшей жизни, массы принимают власть и возвращают

ей затраты почитанием. Это

-

парады, демонстрации,

праздники, когда проявляются все верноподданнические чувства.

Советская культура рушит все элементы старой досо­ ветской культуры и заменяет их новыми. После револю­ ции

появляются

«культурная

политика»,

«культурное

строительство» как способ создания и развития культуры. Строительство как таковое уже подразумевает проект,

план, схему будущего здания. Строительство

-

термин,

который часто употребляется в пространстве советской

культуры, и это происходит не случайно. Особенно это понятие популярно в 20-е ГГ., когда действительно прихо­ дилось строить и создавать новую культуру на пустом ме­

сте, среди разрухи во всех областях жизни. Первый эксперимент по внедрению «новой культуры» был продемонстрирован Пролеткультом

-

«Пролетарской

культурно-образовательной ассоциацией». Ее теоретик А. Богданов искренне верил, что именно пролетариат мо­ жет и способен создать «новую культуру», принципиально отличающуюся от культуры старого общества эпохи цариз­

ма, а также от буржуазной культуры. Именно Пролеткульт попытался разрушить барьеры между искусством и жиз­ нью и тем самым соединить искусство с индустрией.

Что же такое человек? в первой половине ХХ в. в споры философов о соот­ ношении природы и воспитания в формировании челове-

«Новый чеАовек. в новом обшестве.•.

157

ка включились политики и социальные технологи. Имен­ но обе эти позиции лежали в основе глобальных проек­

тов создания нового мира и нового' человека. В нацист­ ской Германии

-

через улучшение видового генофонда,

в Советском Союзе

-

посредством изменения социаль­

ного порядка [10]. История наглядно показала, к каким разрушительным последствиям может привести пренеб­ режение к человеческой природе, чем может обернуться тоталитарное стремление соорудить социальность из бе­

зымянных фишек. Что такое «природа человека»? Под этим обычно под­ разумеваются стойкие, неизменные черты, общие задат­ ки и свойства, выражающие его особенности как живого существа, которые присущи хомо сапиенс во все времена

независимо от биологической эволюции и историческо­ го процесса. Раскрыть эти признаки

-

значит выразить

человеческуюприроД~

Философ п. Гуревич констатирует, что многие мысли­ тели принципиально отказываются искать истоки обще­ ственного миропорядка, нравственных устоев, человечес­

ких потенций в чем-то ином, нежели в самом человеке.

Человек сам по себе не плох и не хорош. Он открыт для самосозидания. Это означает, что его можно соразмерять с самим собой, т. е. с нераскрытым человеческим потен­

циалом

[6].

Какое качество можно считать специфически челове­ ческим? Есть ли вообще в человеке какое-то внутренне устойчивое ядро? Философы отвечают на эти вопросы по-разному. Но большинство полагают, что люди родятся пластичными и в процессе социализации оказываются

предельно разными. Биологически унаследованные за­ датки могут развиваться в самых неожиданных направле­

ниях. Культура накладывает глубокий отпечаток не толь­

ко на поведение человека, но и на его своеобразие. Вот почему многие ученые, указывая на способность челове­ ка изменять самого себя, приходят к выводу, что никакой однажды предназначенной природы человека нет.

В хх в. исторический подход был подкреплен иссле­ дованиями в области культурной антропологии. Когда ученые обратились к изучению так называемых прими-

158

Все могло быть иначе

тивных обществ, выяснилось разительное несоответствие между обычаями, традициями, ценностями различных

культур. Оказалось, что даже способность мыслить, кото­ рая казалась универсальной, существенно зависит от спе­

цифики культуры. Тот или иной социум складывается та­ ким, каким представляется образ человека. В одном обществе люди считаются рациональными, в другом воспринимаются как жертвы страстей, в третьем

олицетворение воли, в четвертом

-

-

-

как

как созданные по об­

разу и подобию Божьему.

Альтернатива Все согласны в главном

-

чуть ли не с первых дней ре­

волюции идет процесс формирования «нового человека». На протяжении минувших десятилетий модель советского человека менялась. В 20-е гг. в ходу была модель револю­ ционера-разрушителя старого мира: железные комиссары,

стальные чекисты. Ей на смену пришел созидатель нового мира

-

строитель утопии, от которого требовалась идей­

ность, но также энергия, инициатива. Сталин провозгла­ сил окончательный идеал

-

винтик: советский· человек

должен чувствовать себя винтиком гигантской машины государства. Внешние различия модели скрывали един­

ство содержания. Целью было и есть создание инстру­ мента для строительства нового мира. Андрей Платонов

еще в 20-е ГГ., предупреждал о начавшемся процессе тво­ рения «государственного жителя». Каждая из моделей со­ ветского человека содержит как основную черту

-

чув­

ство принадлежности к государству, ощущение себя частицей, «винтиком» государственной машины, членом

коллектива

[3].

Возможен ли был иной сценарий роли «человеческого фактора» в России? Не следует считать, что формирование человека

-

вы­

думка большевиков. Ни одна из культур не пускала на «самотек»

этот процесс

-

он всегда организовывался и

направлялся искусственно, чтобы сформированный в ре-

«Новый чеАовек» в новом обшестве...

159

зультате него человек стал «носителем» данной культуры.

Всякая культура нацелена на формирование человека,

способного в своих действиях воплотить накопленный сообществом опыт жизнедеятельности, в этом заключена сущность культуры. Притчи, мифы И песнопения самых опытных и умудренных жизнью людей были квинтэссен­ цией культуры народа, к которым приобщались новые

поколения, проходя в древнейших сообществах обряды инициации. Затем мудрствование превратилось в фило­

софию, которая обсуждала вечные мировоззренческие вопросы человеческой жизни и конечные основания

культуры, что было важно для понимания образа челове­ ка, но не было непосредственно направлено на формиро­ вание человека по этому образу. Каким же мог быть иной вариант формирования «но­ вого человека» в наличном культурном пространстве?

Судя по всему, прежде всего надо было отказаться от идеи насильственного созданuя «нового человека». Человек должен развиваться самостоятельно, саморазвиваться.

Культура несет в себе образ человека, она являет, показы­ вает этот образ человеку. Культура

-

зеркало, в котором

человек себя видит и в котором он себя узнает. Большую роль играет и традиция руки, от отца

-

-

передача образа жизни из рук в

к сыну, от матери

-

к дочери, от масте­

ра - к ученику. За многие века существования каждая из культур выработала совершенные способы формирова­ ния в человеке нужных ей качеств, и эти способы явля­ ются главной ценностью. Всякая крупная революция имеет претензию на созда­

ние нового человека. Вспомним Великую французскую революцию. Создание нового человека есть несоизмери­ мо большее, более радикальное, чем создание нового об­

щества. Новое общество после революции все-таки со­ здается, новый же человек не появляется. В этом трагедия революции, ее роковая неудача. Рабство человека оказы­ вается непобежденным, меняются лишь формы рабства. Это не значит, что революция лишена смысла и что бес­ смысленно делать революцию. Революции имеют смысл

и являются важным моментом в судьбе народов. Револю­ ции - великий опыт, который и обедняет человека, и обо-

160

Все могло быть иначе

гащает его. Какие-то формы рабства в революциях все­ таки уничтожаются. И всегда новым социальным слоям предоставляется возможность исторической активности,

снимаются цепи, сковывавшие энергию. Но рабство че­ ловека в сути своей не уничтожается. Новый человек не есть предмет фабрикации, он не может быть продуктом социальной организации

[2].

Во-вторых, надо было отказаться от опоры на люмпе­ нов. К власти приходили «вчерашние рабы», и М. Горький в «Несвоевременных мыслях» опасался, как бы эта мас­ са, не подготовленная ни в культурном, ни в нравствен­

ном отношении к работе с людьми, не загубила бы рево­ люционных идей. Он был убежден в необходимости культурного воспитания масс, считал, что при всем свое­

образии истории России нужно сохранить ее мирового значения памятники, освоить научный и интеллектуаль­

ный опыт Запада и, прежде всего, научиться хорошо ра­ ботать. Он был убежден, что лишь научившись трудиться с любовью, лишь поняв первостепенное значение труда для развития культуры, народ сможет действительно тво­ рить свою историю.

Он призывает оздоровить болота невежества, потому что на гнилой почве не при вьется новая культура. Горь­ кий предлагает, по его мнению, действенный способ пре­ образований: «Мы относимся к труду, точно он прокля­ тие нашей жизни, потому что не понимаем великого

смысла труда, не можем любить его. Облегчить условия труда, уменьшить его количество, сделать труд легким и

приятным возможно только при помощи науки. Только в

любви к труду мы достигнем великой цели жизни»

[5].

Главная цель революции, по Горькому, нравственная­ превратить в личность вчерашнего раба. А в действитель­

ности, как с горечью констатирует автор «Несвоевремен­ ных мыслей», октябрьский переворот и начавшаяся граж­ данская война не только не несли «в себе признаков духовного возрождения человека», но, напротив, спрово­

цировали «выброс» самых темных, самых низменных «зоологических»

-

-

инстинктов.

Горький пишет о самосудах и погромах, о вывозе за границу культурных ценностей, об аресте честных людей,

1б 1

«Новый чеАовек» в новом обшестве...

виновных только в том, что они мыслят иначе, чем велит

новая власть, о кастовости нового гегемона

-

пролетари­

ата, которая, по мысли писателя, ничуть не лучше касто­

вости дворян. «Атмосфера безнаказанных преступлений», снимающая различия «между звериной психологией мо­

нархии» и психологией «взбунтовавшихсЯ» масс, не спо­

собствует воспитанию гражданина. Горький подвергает критике вождей революции: Лени­

на, Троцкого, Зиновьева, Луначарского и др. Писатель обвиняет их в незнании России и ее народа, в подстрека­ тельстве народных масс на деяния,

низводящие их до

уровня толпы; обвиняет в том, что не смогли предотвра­ тить перерастания революции в пугачевщину, романтиз­

ма революции

-

в одичание, свободы

-

в анархизм, все­

дозволенность, что забыли истину: «идеи не побеждают

приемами физического насилия»

[5].

В-третьих, важна опора на интеллектуальный слой. Ли­ цом всякого общества, творцом и выразителем его дости­ жений, определяющим конкурентоспособность данного общества и его вклад в мировую цивилизацию, является слой, представляющий тех, кто обладает сравнительно

более высоким уровнем информированности и образова­ ния, кто осуществляет функции руководства, духовно­ культурного обслуживания и научно-технологического

развития. Качественные характеристики такого слоя во

многом определяют судьбу страны. Ложные ориентиры и представления в этом отношении чреваты тяжелыми по­

следствиями для страны, ибо для исправления положе­

ния обычно требуются, как минимум, десятилетия.

Блестящий расцвет русской науки и культуры в

XIX

в.

был обеспечен людьми, объективно выдвинутыми теми принципами комплектования и существования элитного

слоя, которые были заложены три столетия назад, тогда как удручающая серость последних десятилетий связана с

целенаправленным

принижением культурного слоя и

фактическим его уничтожением

-

путем формирования

такого его состава, который не способен выполнять свой­ ственные этому слою функции. Социальный слой носителей российской культуры и го­ сударственности был во многом уничтожен вместе с куль-

6.

За •. 107

162

Все могло быть иначе

турой и государственностью исторической России в резуль­

тате большевистского переворота. В течение полуторадеся­ тилетий после установления коммунистического режима

было в основном покончено с его остатками и одновре­ менно шел процесс создания «новой интеллигенции»,

обеспечивший то положение и состояние интеллектуаль­ ного слоя в стране, которое он занимает и в настоящее

время. Такое развитие событий было предопределено как характером российского образованного сословия, так и положениями коммунистической доктрины касательно

идеального общественного устройства и места в нем слоя лиц умственного труда.

И идеология, и практика советского режима как объективно, так и субъективно были направлены на все­ мерное снижение общественного престижа и статуса ин­ теллектуального слоя. Представление об интеллектуалах как о «классово-неполноценных» элементах общества, пресловутой «прослойке» относится К одному из основ­

ных в марксистско-ленинской системе понятий. Уже одно это обстоятельство достаточно ясно характеризова­ ло отношение к образованному слою «сверху». Отноше­ ние же к нему «снизу» закономерно определялось тем,

что он собой представлял по уровню своего благосостоя­ ния и степени отличия от остальной массы населения.

Большевистскую революцию российский образован­ ный слой встретил враждебно. Более того, он был един­ ственным, кто оказал ей сразу же активное вооруженное сопротивление

-

еще в то время, когда крестьянство и

даже казачество оставались пассивными. Большевики, со своей стороны, вполне отдавали себе отчет в том, что их реальными противниками в гражданской войне были не мифические «капиталисты И помещики», а интеллиген­ ция

-

в погонах и без оных». По свидетельству А. Луна­

чарского, «кучку праведников (имеются в виду револю­

ционеры) вся остальная интеллигенции рассматривала как величайших изменников знамени интеллигенции.

Это привело к тому, что русская интеллигенции оказалась на стороне врагов революции и рабочего класса.

В-четвертых, через развитие школы и воспитания сле­ довало дать человеку возможность свободно развиваться,

«Новый чеАовек» в новом обшестве...

163

nрививать ему чувство чести, собственного достоинства. Между тем большевики полагали: человек, который одо­ лел чтение статей Ленина, который родился в обществе, где нет эксплуатации человека человеком, который полу­

чил десятилетнее и даже высшее образование в СССР, при обретет некие особые социалистические качества.

Какое-то образование люди все-таки получили. Но вот с воспитанием детей дело обстояло совершенно неблагопо­ лучно. Тем более, что в условиях тотального страха родите­ ли, желая своим детям только добра, приучали не к честно­ сти и правдивости, а ко лжи во спасение, к двоедушию.

Н. Бердяев отмечал, что революция может начаться вследствие поднявшегося личного достоинства, попранно­

го старой жизнью, вследствие возникшего личного сужде­

ния о жизни. Но в самой стихии революции личное суж­ дение и личная совесть всегда ослаблены и заменены коллективным сознанием и коллективной совестью. В ре­

волюции происходит процесс объективации, отчуждение человеческой природы в объектный мир, в то время как настоящая и радикальная революция должна была бы быть победой над всякой объективацией и переходом в свободную субъективность. Страх вследствие выброшен­ ности существования вовне приводит к военному деле­

нию мира на два лагеря. Враждебный мир оказывается объединенным и универсализированным, в нем нельзя уже

встретить «ты», В нем можно встретить лишь «не-я»

[2].

В-пятых, надо было дать нравственный идеал, отка­ заться от воинствующего атеизма. Но новый мир пред­ полагал изменение нравственных установок, моральных

категорий. Основы морали объявлялись классовыми, за­ висящими от господствующего классового интереса. По­ тому новая мораль призвана была обслуживать интересы пролетариата, становилась пролетарской моралью. Революция подрывала глубинные миросоставляющие

ценности как отжившие останки старого мира. Бесклас­ совое общество коммунистического будущего не будет нуждаться,

как

полагали,

в услугах

внешних правил,

представленных моралью. Мораль отомрет, как и госу­ дарство, в будущем всемирном коммунистическом обще­ стве. Пока же «новая культура» разворачивалась на терри-

6*

164

Все могло быть иначе

тории лишь одной страны

-

России. Новые социальные

условия создавали почву для создания «новой морали».

Такова была альтернатива тому, что имело место в дей­ ствительности.

80плошение соuиального проекта А в действительности власть опирал ась на простолю­ динов, осуществляла политику искусственной люмпени­

зации. Публицист В. Каджая пишет по этому поводу, что к власти пришла чернь, быдло. Не народ, а именно чернь. Народ есть совокупность всех социальных слоев, состав­ ляющих его и находящихся в экологическом равновесии.

В российском обществе чернь составляла подавляющее

- это было, прежде всего, в абсолютной своей массе неграмотное, полунищее крестьянство. Оно большинство

же составляло и основу царской армии в Первой мировой войне. Три года войны высосали все соки из русской де­ ревни. Она не хотела воевать, а ее заставляли. И тогда вооруженный охлос, то бишь армия, повернул винтовки против правительства войны, доверив власть большеви­ кам, которые единственные выступали против бессмыс­

ленной бойни

[8].

Освобождение крестьян от крепостной зависимости вовсе не сделало их равноправными людьми. В глазах вчерашних своих господ они как были скотами, быдлом, так ими и остались. И те, и другие говорили на одном языке

-

русском, исповедовали одну и ту же религию

православие, жили в одной стране

-

-

России, но это были

два совершенно разных народа. Однако если «малый» свысока презирал и всячески третировал «большой на­ род», то «большой» люто ненавидел «малый народ» и только ждал случая, чтобы эту свою ненависть обрушить на него в очередной раз.

Именно об этом пишет в своей повести «Собачье сер­ дце» Михаил Булгаков. В основе произведения

-

экспе­

римент. Все, что происходило вокруг и что именовалось строительством социализма, воспринималось Булгако-

165

«Новый человек» в новом 06шестве•••

вым именно как эксперимент

-

огромный по масштабам

и более чем опасный. К попыткам создания нового со­

вершенного общества революционными, т. е. не исклю­ чающими насилия, методами, к воспитанию теми же ме­

тодами нового, свободного человека он относился крайне

скептично. Для него это было таким вмешательством в естественный ход вещей, последствия которого могли оказаться плачевными, в том числе и для самих «экспе­

риментаторов». Он видел, что в России стремятся создать новый тип человека. Человека, который гордится своим невежеством, низким происхождением, но который по­

лучил от государства огромные права. Именно такой че­ ловек удобен для новой власти, потому что он положит в грязь тех, кто независим, умен, высок духом.

Профессор Преображенский живет уединенно в ком­ фортабельной квартире. Автор любуется культурой его быта, его облика. Гордый и величественный профессор, который так и сыплет афоризмами, светило московской генетики, гениальный хирург,

-

он занимается прибыль­

ными операциями по омоложению стареющих дам и бой­

ких старцев: беспощадна авторская ирония

-

сарказм в

отношении процветающих нэпманов. Но вот профессор задумывает улучшить саму природу, он решается посорев­

новаться с природой и самой Жизнью и создать нового человека, пересадив собаке часть человеческого мозга. Взаимоотношения ученого и уличного пса Шарика, впоследствии

-

Шарикова, составляют сюжетную канву

повести. Основа повествования

-

внутренний монолог

Шарика, вечно голодного, горемычного уличного пса. Он очень не глуп, по-своему оценивает жизнь улицы, быт,

нравы, характеры Москвы времен нэпа с ее многочислен­ ными магазинами, чайными, трактирами на МясницкоЙ. Но вот профессор совершает главное дело своей жизни уникальную операцию-эксперимент:

он

-

пересаживает

псу Шарику человеческий гипофиз «пролетария» голика и тунеядца Клима Чугункина.

-

алко­

И вот в результате операции появляется безобразное, примитивное существо, целиком унаследовавшее «проле­

тарскую» сущность своего «донора». Первые произнесен­

ные им слова

-

ругань, первое отчетливое слово

-

«бур-

lбб

Все могло быть иначе

жую>. Чудовищный гомункулус, человек с собачьим нра­ вом, основой которого бьm люмпен-пролетарий, чувству­ ет себя хозяином жизни: наглый, чванливый, агрессив­

ный. КонФликт между профессором Преображенским, Борменталем и человекообразным существом абсолютно неизбежен. Жизнь профессора и обитателей его кварти­ ры становится сущим адом. Эксперимент окончился пол­ ным крахом. Из «пролетарской черни» невозможно сде­

лать Человека. Для новой власти были неизбежны и гонения на ин­ теллектуалов. Более ста лет интеллигенция ожидала рево­

люцию, стремилась к ней, работала на нее. И чем слабее становилась монархия, тем активнее она действовала. Февральская революция, подарившая свободы, давшая голос «великому немому»

-

народу, показалась сначала

осуществленной мечтой. Но и народ оказался мало схо­ жим с тем иконописным образом, которому полагалось поклоняться, и Временное правительство, оказавшееся в руках интеллигентов, неясно себе представляло, что де­ лать с властью.

Потрясенная тем, что революция оказалась не похо­ жей на сон, который виделся сто лет, русская интеллиген­ ция тем не менее находит силы выступить против наси­

лия. Забастовка служащих государственных учреждений и муниципальных органов в Петрограде, потом в Моск­ ве, распространяется и на другие города. Отказалась при­ знать новую власть профессура высших учебных заведе­ ний. Сопротивление оказывает значительная часть технической интеллигенции

-

ее взгляды выражает,

прежде всего, Всероссийский союз инженеров. Разочарование подавляющего большинства русской интеллигенции революцией не было неожиданностью

для Ленина: вождь партии большевиков, учивший, что только интеллигенция может внести «революционное со­

знание» в рабочий класс, всегда относился к ней недовер­ чиво инедоброжелательно [4].

Начинает формироваться официальная идеология, в основе которой

-

мифология. Мировоззренческая сис­

тема, ставшая основой идеологии, не предназначалась

для того, чтобы отвечать на «вечные» вопросы

-

О «доб-

167

«Новын чеАовек» в новом обшестве...

ре и зле», о жизни и смерти, о смысле жизни. Какой же в

результате подобной большевистской модернизации сформировался человек?

«1935

год, год решительного наступления на партию,

был годом «поворота К человеку». «Человек самый цен­ ный капитал», «кадры решают все»

-

лозунги дня. Это

подлинный «социализм С человеческим лицом». Но это лицо - Сталина. В связи с «поворотом» Сталин «очело­ вечивается». К стандартным эпитетам, сопровождающим его имя: мудрый, гениальный, стальной, железный, при­ бавляются: «дорогой», «родной», «обожаемый», «доб­

рый», «отзывчивый», «великий человеколюбец». Во вре­

мя майского шествия

1935

года демонстранты несли

«тысячи портретов Сталина, и были еще барельефы и статуи вождя, и имя его, повторенное в это утро милли­

оннократно, то было вылито из металла, то написано на нежных и прозрачных газовых тканях, то было обвито хризантемами, розами, астрами». В июле

1935

года Ста­

лин организует в Москве на Красной площади гигантское зрелище

-

физкультурный парад. Образцом служат ги­

гантские зрелища, организуемые в гитлеровской Герма­ нии. Но там

-

военные марши, под которые шагают

штурмовики и эсесовцы. Здесь Это они открывают парад.

5

-

спорт, улыбка, дети.

тысяч пионеров «несут вы­

тканный из живых цветов лозунг: «Привет лучшему дру­ гу пионеров товарищу Сталину». «Спасибо товарищу Ста­ лину за счастливую жизнь»

-

реет лозунг над колонной

пионеров Дзержинского района. А между тем, в

1935

году,

на восемнадцатом году после революции подавляющее

большинство населения страны живет хуже, чем до рево­

люции»

[4].

Дойти до формирования такого человека, правда,

власть смогла только через геноцид 30-х-40-х (сознатель­ ное истребление 'голодом, террором, ссылкой и коллекти­

визацией миллионов граждан СССР, не вписывавшихся в контуры «советского человека») и беспощадное уничто­ жение собственного народа в годы войны на фронтах и в тылу, превращение его в пушечное мясо и промышлен­

ный ресурс (опять-таки предельно материалистический, функциональный подход, сегодня многими воспеваемый

168

Все могло быть иначе

чуть ли не как образец государственного мышления и ис­ точник «нашей мощи»).

Большевики в основу сортировки человеческого мате­ риала брали критерий социального происхождения: рож­ дение в пролетарской семье, от пролетарских родителей,

обеспечивало привилегированное положение в послере­ волюционной социальной иерархии

[3].

Влиятельный в

1920-е гг. философ-марксист А. Дебор ин подводил теоре­ тический базис под программу создания нового типа че­

ловека: «Поскольку социалистические идеи овладевают нашей мыслью, они способны превратиться в чувства».

Социалистические идеи, превращаясь в социалистичес­ кие чувства, переделывают «все человеческое существо со

всей его сложной психикой»

[3].

Начальным этапом обработки «человеческого материа­ ла» была школа. В числе первых актов советского прави­ тельства бьшо уничтожение старой системы образования.

Чтобы построить новую школу, писал В. Лебедев-Полян­ ский, один из руководителей наркомпроса, надо убить старую школу. Радикальность Положения о единой тру­ 1918 г., не усту­ пала радикальности Октябрьского переворота. Ликвиди­

довой школе, закона, принятого в ноябре

ровались все «атрибуты старой школы»: экзамены, уроки,

задания на дом, латынь, ученическая форма. Управление школой передается в руки школьного коллектива, в кото­

рый входят все ученики и все школьные работники учителя до сторожа. Отменяется слово «учитель»

-

-

от

он ста­

новится «школьным работником», шкрабом. Непосред­ ственное руководство осуществляется школьным сове­

том, включающим всех «шкрабов», представителей

учеников (с 12-летнего возраста), трудового населения и отдела народного образования.

Авторы революционных педагогических теорий были убеждены в том, что «новое» И «революционное» нимы,

-

сино­

что революционное тождественно новому и

на­

оборот. В конце 1920-х гг. они обнаруживают, что ошиба­ лись. Государство не собирается отмирать. Оно начинает крепнуть с каждым днем: Сталин не жалеет для этого уси­

лий. Одновременно меняется отношение к школе. В 1930-е п. ей возвращаются все атрибуты «схоластичес-

169

«Новый чеАовек» в новом обшестве...

кой феодальной школы». Все эксперименты в области ме­ тодов и программ обучения объявляются «левацким укло­ ном». Знаком разрыва с политикой строительства «новой школы» была замена на посту наркома просвещения А. Луначарского, занимавшего этот пост с ноября

1917 г.,

партийным деятелем, долгие годы занимавшим долж­

ность начальника Политуправления Красной Армии, А. Бубновым

[3].

Но цель осталась прежнеЙ. Спор о характере школы касался не принципа, но методов, техники обработки че­

ловеческого материала. Основная проблема заключалась в необходимости сочетать воспитание нового человека и его образование. В первые послереволюционные годы революционная школа была необходима, в первую оче­ редь, как инструмент разрыва с прошлым, разрушения

дореволюционных общественных связей. В

1918

г. на

съезде работников народного просвещения было сказано ясно и недвусмысленно: «Мы должны создать из молодо­

го поколения поколение коммунистов. Мы должны из - ибо они подобно воску поддаются влиянию сделать настоящих, хороших коммунистов ... Мы должны изъять детей из-под грубого влияния семьи. Мы должны

детей

их взять на учет,

скажем прямо

-

национализировать.

С первых же дней их жизни они будут находиться под благотворным влиянием коммунистических детских са­

дов и школ. Здесь они воспримут азбуку коммунизма.

Здесь они вырастут настоящими коммунистами»

[3].

Большевистская власть исходила из идеи, что главной

силой исторического развития является классовая борьба, победителем в которой будет пролетариат. Были определе­ ны важнейшие практические принципы «коммунисти­

ческого воспитания»: партийность, партийно-государ­ ственное руководство,

т. п.

классовость,

наступательность и

[11].

В итоге альтернатива не смогла стать реальностью. В сложившихся исторических условиях, когда утверждал­ ся тоталитарный режим, предполагающий полный, то­ тальный контроль над обществом и личностью, иного быть не могло. Конструировалась революционная тота-

170

Все могло быть иначе

литарная идеология, обосновывающая необходимость формирования нового общества и «нового человека». Советский человек не просто должен был служить ре­ жиму, строя коммунизм, он должен был делать это актив­ но. Во всех утопических теориях порочным является именно подход к центральной проблеме

-

к тому, каким

должен быть человек Утопии, «новый человею). По сути, отказ от естественного развития, стремление «вывести

улучшенную породу» человека и становится той миной,

которая взрывает «прекрасный новый мир». Утопия не­ возможна

-

не потому что невозможен справедливый

порядок в обществе, а потому что никакое ускорение раз­ вития

не приводит к радикальным изменениям челове­

ческой природы. Тоталитарные государства-автоматы оказались нежизнеспособными.

Уже после смерти Сталина утопическая идеология дала первую трещину. А брежневский застойный период стал, по сути дела, попыткой незаметно перевести пост­

роенную Лениным - Сталиным коммунистическую уто­ пию в разряд «просто государств». Отсюда и исчезнове­ ние тезиса о построении коммунистического общества в

1980

г., и введение в официальную фразеологию понятия

«развитой социализм», и прочее, прочее. За фасадом уто­ пического

государства

постепенно возникала совер­

шенно другая политическая и экономическая система.

А во второй половине 1980-х и сам фасад дал трещину и, в конце концов, рухнул.

Литература

1.

Баландин Р.к., Миронов СС «I<лубою) вокруг Стали­ на. Заговоры и борьба за власть в 1930-е годы.

-

2.

М.: Вече, 2003. Бердяев н.А. Царство Духа и Царство Кесаря.

-

3.

М.: Республика, 1995. Геллер М. Машина и винтики. История формирова­

4.

ния советского человека. - М.: МИК, 1994. Геллер М., Некрич А. История России: 1917-1995. Утопия у власти. - М.: МИК, 1994.

171

«Новый чеАовек» в новом обшестве••.

5.

6.

Горысий М. Несвоевременные мысли. менник,

1991.

Гуревич п.с. Философия человека. -

М.: Совре­

-

М.: ИФ РАН,

1999-2001.

7.

Каджая В. Охлос на воле июля.

jj

Новое Время.

- 2006.-

NQ 26. - 2

8.

Керженцев п.М. К новой культуре.

-

Петроград,

1921. 9.

Косmю1С к.н. Архаика и модернизм в российской

культуре

10.

j j www.nir.rujsocioj

Многомерный образ человека: на пути к созданию еди­ ной науки о человеке j Под общ. ред. Б. Г. Юдина. М.: Прогресс- Традиция, 2007.

11.

-

СО1Солов А.В. Интеллигенты и интеллектуалы в рос­

сийской истории.

-

СПб.: изд-во СПБГУП,

2007.

МАРШАЛЫ В «ЖЕРНОВАХ иcrОРИИ»

Власть отвратительная, как руки брадобрея.

Осип Мандельштам

11

июня

1937

г. стало известно, что органы НКВД

изобличили подпольную военно-фашистскую организа­ цию, которая действовала в Красной Армии. В нее вхо­ дили герои гражданской войны, высокопоставленные во­

енные

-

маршал М. Тухачевский, командармы l-го ранга

и. Якир, и. Уборевич, командарм 2-го ранга А. Корк, ком­

коры В. Примаков, В. Путна, Б. Фельдман и Р. ЭЙдеман. В тот же день закрытое судебное заседание Специаль­ ного судебного присутствия Верховного Суда Союза ССР, «выражая волю всего советского народа и его Рабоче­ Крестьянской Красной армии, приговорило подлую бан­ ду фашистских шпионов и изменников Родины к рас­ стрелу». Приговор тогда же был приведен в исполнение. Через несколько дней появился приказ наркома обо­ роны маршала К. Ворошилова, который как бы подводил итог этим трагическим событиям: «Мировой фашизм и на этот раз узнает, что его верные агенты гамарники и ту­

хачевские, якиры и уборевичи и прочая предательская падаль, лакейски служившие капитализму, стерты с лица

земли и память о них будет проклята и забыта». Но не прошло и двадцати лет, как все расстрелянные командар­

мы были полностью реабилитированы. Сам Ворошилов

был изгнан из Кремля, а в

1961

г. положил на стол партий­

ный билет. Правда, жизнь ему сохранили, да так вопрос и не ставился, времена террора миновали.

Маршалы в «жерновах истории»

173

Признания маршала Долгое время официальная версия по делу военных

сомнению не подвергалась. Никакого заговора военных не существовало, они были оклеветаны и погибли без­

винно. Первым это озвучил Л. Троцкий, ярый ненавист­ ник сталинского режима. Н. Хрущев, руководствуясь сво­ ими политическими соображениями, подхватил и развил

эту версию. Однако в последние годы, уже после падения СССР, независимые исследователи стали задаваться воп­ росом, еще недавно кощунственным: а, может быть, за­ говор все-таки был?

в

Блестящая карьера Тухачевского внезапно прервалась мая маршал арестован, 25-го доставлен в Мос­

1937 r. 22

кву на Лубянку, а буквально на следующий день Тухачев­ ский уже начинает давать признательные показания.

«Мне были даны очные ставки с Примаковым, Путной

и Фельдманом, которые обвиняют меня как руководите­ ля антисоветского военно-троцкистского заговора. Про­ шу представить мне еще пару показаний других участни­

ков этого заговора, которые также обвиняют меня.

Обязуюсь дать чистосердечные показания без малейшего утаивания чего-либо из своей вины в этом деле, а равно из вины других лиц заговора».

Такие показания были предоставлены. Ознакомив­ шись с ними, Тухачевский пишет: «Признаю наличие ан­

тисоветского заговора и то, что я был во главе его. Обязу­ юсь самостоятельно изложить следствию все, касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного

факта и документа».

27 мая Тухачевский обращается к следователю З. Уша­ кову (Ушамирскому) с полным покаянием. Маршал пи­ шет, что вчера сказал не все: «Так как мои преступления безмерно велики и подлы, поскольку я лично и органи­ зация, которую я возглавлял, занимались вредительством,

диверсией, шпионажем и изменяли Родине, я не мог

встать на путь чистосердечного признания всех фактов».

174

Все могло быть иначе

Сохранились показания Тухачевского, написанные 143 страницах. Показания написаны

собственноручно на

ровным подчерком, со вставками, абзацами, подпункта­

ми и примечаниями. Подследственный излагает такие мельчайшие детали заговора, которые не смог бы приду­ мать ни один самый искушенный следователь.

Тухачевский сам же подвел итог своей деятельности в этих признательных показаниях: «Таким образом, разви­

вая свою платформу от поддержки правых в их борьбе против генеральной линии партии, присоединяя к этому в дальнейшем троцкистские лозунги, в конечном счете антисоветский военно-троцкистский заговор, встал на путь контрреволюционного свержения советской власти, террора, шпионажа, диверсии, вредительства, поражен­

ческой деятельности, реставрации капитализма в СССР». Что это, самооговор или же признание в том, что за­ говор действительно имел место?

~ихаил Тухачевский «Личные качества Тухачевского, его умение «подстра­ иваться»

к высокому начальству и делать свою карьеру,

беспринципность (служил, если надо, и Троцкому, и Ста­ лину; тысячами убивал не только восставших, но и мир­ ных крестьян, терроризируя население)- все это делает

обоснованными его претензии на лавры «Красного Бона­ парта», его способность планировать государственный переворот,

-

пишут Р. Баландин и С. Миронов.

-

Одна­

ко возможности и способности еще не доказывают того, что заговор, в котором он был одним из лидеров, дей­ ствительно существовал, а не был, как полагают некото­ рые историки-публицисты и политики, «организован»

органами НКВД по указанию Сталина» Эти историки правы в одном

-

[1].

многое упирается в

личность самого Тухачевского. В разные годы этого человека называли по-разному. То

«Красным Наполеоном» или «советским Бонапартом», то «врагом народа», то «извергом из бухаринско-троцкистс-

МаРШiJAЫ в «жерновах истории»

175

кой банды», то видным полководцем, безвинно погиб­ шим в эпоху культа личности Сталина, то «красным мар­ шалом», достигшим самых выдаюшихся успехов в борьбе

против Колчака и Деникина, то «кровавым маршалом», отличившимся лишь в войне против крестьян Тамбовши­ ны и ничем не обогатившим военную науку. Его имя об­ росло слоем легенд, домыслов, версий, романтических

историй

[10].

По-прежнему в общественном мнении доминирует миф о том, что «провидец» Тухачевский за много лет до

нападения гитлеровской Германии на Советский Союз предупреждал Сталина об опасности, но тот не внял этим предупреждениям. Итог - известен. В

1995

г. в газете «Новости разведки и контрразведки»

В. Кукушкин писал: «Выбор М.Н. Тухачевского главной

жертвой дискредитации был вполне обоснован. Один из крупнейших советских военачальников и видных воен­ ных теоретиков того времени, он никогда не скрывал

свою обеспокоенность германской УFРОЗОЙ». Аргументы Кукушкин черпает из мемуаров маршала Жукова, где бойкие сочинители «вспоминали И размышляли»: «Еще в 30-е годы М.Н. Тухачевский предупреждал, что наш враг номер один

-

это Германия, что она усиленно готовится

к большой войне и, безусловно, в первую очередь против

Советского Союза». Вот и получается, что предсказания и предупреждения одного маршала (и выдающегося стра­ тега) мы читаем в пересказе другого маршала (не менее выдающегося стратега). Сын небогатого смоленского дворянина, Тухачевский окончил престижное Александровское военное училище

незадолго до Первой мировой войны. Среди учащихся, по воспоминаниям однокурсников, он выделялся праг­

матизмом и неприкрытым желанием сделать карьеру. Та­ кая возможность ему была предоставлена в лейб-гвардии Семеновском полку, куда он был выпущен подпоручиком. В начале войны Тухачевский попал к немцам в плен. Некоторое время находился в заключении в форте Ин­ гольштадт, где обитал в числе других военнопленных

француз Шарль де Голль. Вернувшись в Россию, он дела­ ет ставку на большевиков. В апреле 1918 г. Тухачевский

176

Все могло бblТЬ иначе

вступает в ряды РКП (б). Некоторое время Тухачевский

работает в Военном отделе ВЦИК, где его берет на замет­ ку председатель Реввоенсовета республики Л. Троцкий. В

24 года Тухачевский

возглавляет армии на Восточном и

Южном фронтах, затем командует Кавказским и Запад­ ным фронтами. Последним

1921

-

крайне неудачно. В марте

г. бывший поручик отличился при разгроме восстав­

ших матросов Кронштадта, а уже в мае того же года при­ бывает на Тамбовшину, где подавляет с помошью концла­ герей, массовых расстрелов заложников и химического

оружия восстание крестьян Тамбовской губернии

-

«ан­

тоновшину».

Тамбовское восстание было отлично организовано, на протяжении нескольких месяцев существовала хорошо вооруженная армия,

которая пыталась защитить свои

экономические свободы, абсолютно задавленные боль­ шевиками еще до Тухачевского (этим активно занимались· ОГПУ и продотряды, к тому моменту задушившие всю экономическую ситуацию в стране и, фактически, угро­ бившие крестьянство как класс). Тухачевский действи­ тельно жесточайшим образом выполнял поручение

партии. В воспоминаниях сестры Тухачевского говорит­ ся, что после назначения в Тамбовскую губернию Туха­ чевский пришел домой, был крайне молчаливым и ска­

зал, что его вызывал Ленин, поручивший ему подавить мятежных крестьян. «Теперь крестьян», - сказал Туха­ чевский, заперся у себя в комнате и сутки беспробудно пил. Сестра вспоминает, что таким ни до, ни после она его никогда не видела. Тамбов был последним рубежом, через который Тухачевский, принявший присягу на вер­ ность большевикам, преступил, чтобы дальше уже не со­

мневаться. Он был военным человеком, и, в этом смысле, военный устав иногда был сильнее если не его убеждений, то, во всяком случае, собственного «я».

В тридцать два года Тухачевский становится начальни­ ком Генерального штаба РККА 0925-1928 п.). Он­ один из пяти командармов, которым в

1935

г. было при­

своено звание Маршала Советского Союза. Но на самом деле Тухачевский больше блистал революционной фразе­ ологией, чем военными победами

[3].

Генерал-майор вер-

МаршаllЫ в «жерновах истории»

177

махта К. Шпальке, лично знавший Тухачевского, не без оснований писал о том, что «образ·Тухачевского, столь стремительно взошедшей звезды, этого ренегата из гвар­

дии царской армии, наделяется в английской и француз­ ской прессе чертами, явно напоминающими великого

корсиканца. За доброжелательным по отношению к нему интересом крылось потаенное желание буржуазного мира, что этот ренегат, как и его великий предшествен­ ник, в один прекрасный день покончит с революцией и

ее раздражающими тирадами»

[9].

При Сталине Тухачевский сделал блестящую карьеру.

В свое время Н. Хрущев, вступив в борьбу с «тенью Ста­ лина», объявил Тухачевского гениальным стратегом и ве­ ликим полководцем. Таковым тот никогда не был. Доста­ точно прочитать труды Тухачевского, чтобы увидеть не особенно высокий уровень его военного стратегического

мышления. К примеру, описывая Первую мировую вой­ ну, Тухачевский говорит о «многомиллионных армиях» и фронтах, «протяженностью В сотни тысяч километров». Его многочисленные биографы еще недавно с востор­

гом писали, что Тухачевский лучше всех остальных в стране сумел понять значение техники в грядущей войне.

Будь жив Тухачевский и руководи он Красной Армией, мы бы с минимальными потерями в считанные месяцы завершили разгром гитлеровцев. В действительности дело обстоит иначе. По мысли Тухачевского, надо готовиться к наступательной войне, для которой требуется, как он считал, множество легких танков и тяжелых бомбарди­ ровщиков, а также в большом количестве парашютно-де­ сантные войска; вести активную диверсионную работу и поднимать на партизанскую борьбу рабочий класс вра­

жеского государства

(1).

О стратегических разработках Тухачевского можно су­ дить по обширной докладной записке, над которой он

трудился во время заключения в

1937 г.

Каким предпола­

гал он направление главного удара войск противника и

общий ход будущей войны? «Максимум, на что Гитлер может надеяться,

-

пишет Тухачевский,

-

это на оттор­

жение от СССР отдельных территорий. Естественно, что

самой вожделенной для него территорией является Укра-

178

Все могло быть иначе

ина. Именно сюда ударят основные силы фашистов. А белорусский театр военных действий только в том слу­

чае получает для Германии решающее значение, если Гит­ лер поставит перед собой задачу полного разгрома СССР с походом на Москву. Однако я считаю такую задачу со­ вершенно фантастической». В 1930-е П., уловив дух времени, Тухачевский разра­ батывает стратегию войны «малой кровью на чужой тер­

ритории». При этом у него была собственная политичес­ кая платформа, согласно которой авангардом революции становился не рабочий класс, и даже не коммунистичес­

кая партия, а «пролетарская армия». Тухачевский хотел милитаризировать страну, жестко подчинив все сферы ее жизни интересам армии. Так, еще в

1927

г. он предложил

Сталину создать в следующем году 50-100 тысяч новых танков. Любой думающий человек сразу поймет всю не­ лепость подобного плана. Страна еще даже не приступила толком к индустриализации, а

50

тысяч

-

это количество,

которое произвела советская танковая промышленность за

весь послевоенный период.

Таким же нереальным был план, предложенный Туха­ чевским в

1930

году. Согласно ему, СССР нужно было

срочно произвести на свет

40

тысяч самолетов. Это уже

не единичный факт, это тенденция. Тухачевский вел дело к тому, чтобы перевести всю страну на военные рельсы.

Все народное хозяйство должно было работать на произ­ водство вооружений, а все мужское население призывного

возраста

-

их осваивать. Для чего? Во имя революцион­

ной войны, призванной сокрушить капитализм. Тухачев­ ский ждал революционной войны и готовился к ней,

правда, больше в идеологическом плане. И войска он предлагал готовить именно политически [3].

План переворота Существует немало свидетельств в пользу версии о за­ говоре.

МаршаАЫ в «жерновах истории»

179

Историк А. Шубин считает: «События апреля-июня

1937

года наводят на мысль, что Сталин наносил не пре­

вентивный удар, а парировал внезапно обнаруженную

смертельную опасность»

[13].

Достаточно обоснованные

свидетельства заговора приводят о. Прудникова и А. Кол­

пакиди

[8].

О заговоре Тухачевского говорит в своем сек­

ретном послании чехословацкому президенту э. Бенешу

его посол в Берлине Мастны. Перебежчик Орлов был уверен, что заговор Тухачевского против Сталина имел место.

Согласно справке, составленной в

1937

г. наркомом

Н. Ежовым, фамилия Тухачевского неоднократно упоми­ налась в ходе различных операций, проводимых органа­

ми государственной безопасности. Но еще задолго до 1937 г. было несколько разведдонесений, сообщающих о заговоре Тухачевского. В

1930

г. был арестован по делу

Промпартии бывший царский полковник Н. Какурин,

преподаватель Военной академии имени Фрунзе. Будучи 1921 г. начальником штаба Тамбовской группы войск,

в

он вместе с Тухачевским руководил подавлением кресть янского восстания Антонова. На допросе Какурин рас­ сказал, как Тухачевский обсуждал с ближайшими коман­ дирами планы участия армии в борьбе за власть. Тогда дело удалось замять.

В начале

1937

г. информацию на Тухачевского предос­

тавила дочь генерала царской армии 3айончковского, она же агент НКВД. Ей удалось заручиться доверием немец­

кого журналиста Гербинга, связанного с германской раз­ ведкой. Под большим секретом Гербинг поведал своей русской приятельнице о контактах Тухачевского с развед­

кой вермахта. Информация о существовании в СССР за­

говора поступила также от «А-256»

-

агента советских

спецслужб в Рейхе.

Невозвращенец В. Кривицкий вспоминал, как М. Фри­ новский, заместитель наркома внутренних дел, который

вместе с Н. Ежовым проводил чистку по приказу Стали­ на, говорил ему накануне отъезда за границу: «Это заго­ вор. Мы как раз раскрыли гигантский заговор в армии,

такого заговора история еще никогда не знала»

[14].

180

Все могло быть иначе

По мнению историка В. Лескова, с планом военного пе­ J934 г. Думали устроить его прямо в ходе работы ХУП съезда партии. Но тогда дело сорвалось: сами руководители по­ реворота оппозиция носилась, по крайней мере, с

няли, что благополучный исход сейчас будет сомнителен. Затем переворот планировали на ноябрьские праздники

1936 r.,

на Новый год, на

23

февраля,

8 марта и 1 мая 1937

г.

Надеялись, что поможет сама атмосфера праздника и все­ общего благодушия. Но каждый раз дело срывалось и дату переворота приходилось переносить. Однако в мае

1937

г. отступать и колебаться уже не было возможности:

начались аресты, в том числе взяли Путну и Примакова,

видных руководителей заговора

[6].

Начинать предполагалось с небольших митингов. План переворота предусматривал следующие пункты:

1.

Серия вооруженных конфликтов на границах

-

с целью создать напряженную атмосферу в стране и столице.

2.

Захват Кремля с убийством Сталина, Молотова, Во­

- ведущих политических фигур режима. Захват здания НКВД на Лубянке, с убийством Ежова. Взятие отрядами оппозиции зданий Наркомата обороны и Московского военного округа. Захват городской телефонной станции и всех теле­ графных отделений, чтобы помешать сторонникам Сталина вызвать помощь из соседних городов. рошилова

3. 4. 5.

Занятие своими людьми всех городских вокзалов и жесткий контроль движения [6]. Самая трудная часть плана была связана с захватом Кремля и «ликвидацией» Сталина и его соратников. Опе­ рацию в Кремле брал на себя А. Розенгольц, человек ис­

6.

ключительной храбрости, из числа командиров времен гражданской войны, в течение многих лет

-

глава совет­

ского торгпредства в Берлине, занимавшийся вопросами разведки, бывший также членом РВС СССР, полпредом СССР в Англии и заместителем наркома РКИ. Он дол­ жен был попасть к Сталину на прием под предлогом ра­ зоблачения заговора и совершить покушение на вождя, а его спутники, тщательно выбранные, с большим бое­ вым опытом, должны были стрелять в других, кто нахо-

Маршалы в «жерновах НСТОрНН»

181

дился бы в кабинете. Важно было вывести из игры Ста­ лина, с остальными можно расправиться и позже.

Убийство вождей предполагал ось возложить на «контр­ революционеров», под этим предлогом объявить военное положение, запретить всякого рода собрания и митинги,

оттеснить сторонников Сталина от власти, сформировать новое Политбюро и Правительство - из троцкистов и «правых». Затем думали вызвать в Москву Тухачевского, объявить его на время диктатором, а позже провозгласить президентом.

Все, казалось, предусмотрели: роли распределили, на­ значили ответственных за проведение всех операций,

приготовили машины с автобаз для быстрой переброски людей из одного района в другой, заготовили опытных

агитаторов для выступлений на митингах, в колеблющих­ ся полках и среди народа, отпечатали прокламации. Про­ думали разные запасные варианты. Договорились отно­ сительно пропагандистского обеспечения переворота.

Крестинский позднее говорил: «Придется при такого рода выступлении скрыть истинные цели переворота, об­ ращаться к населению, к армии, к иностранным государ­

ствам. Во-первых, было бы правильно в своих обращени­ ях к населению не говорить о том, что наше выступление направлено к свержению существующего социалистичес­

кого строя, мы будем выступать под личиной советских революционеров: свергнем плохое советское правитель­

ство и возродим хорошее советское правительство. Так мы собирались говорить, но про себя мы рассуждали ина­

че»

[6]. А. Елисеев полагает, что переворот планировалось осу­

ществить 1 мая 1937 г. Об этом же пишут Е. Прудникова и А. Колпакиди [8]. Скорее всего, главное должно было произойти во время военного парада. Наблюдатели отме­ чали, что празднование Первого мая прошло в довольно напряженной обстановке. По свидетельству английского журналиста Ф. Маклина, «члены Политбюро нервно ух­ мылялись, неловко переминались с ноги на ногу, забыв о

параде и о своем высоком положениИ». Все, кроме Ста­ лина, хранившего ледяное спокойствие

[3].

182

Все могло быть иначе

Провал Все, однако, произошло не так, как планировалось. Правительство и Сталин через своих тайных агентов были в курсе всего: знали день выступления, знали план

действий. Больше всего подвели оппозицию ложные «за­ говорщики»

-

Буденный и Шапошников, которые долж­

ны были сыграть при выступлении важную роль. Буден­

ный брал на себя руководство в захвате здания НКВД. «Расплатись со своими мучителями!» - говорили ему за­ говорщики. Но он не собирался работать на них. И он, и Шапошников приняли самое активное участие в раз­ громе заговора и аресте заговорщиков.

Характерно, что все современные авторы, сочувствую­

щие Тухачевскому, старательно обходят праздник 1937 г. Что же тогда произошло?

1

Мая

Незадолго до начала первомайского парада из Спас­ ских ворот вышла группа высших руководителей и на­

правилась к Мавзолею. Среди них находились: Сталин, Молотов, Ежов, Каганович, Калинин, Микоян, Андреев, Хрущев, Маленков, Шкирятов. Они шли К Мавзолею вдоль ряда высших военачальников, с которыми по оче­

реди здоровались за руку. Сталин любезно здоровался со всеми, но, когда подошел к Тухачевскому и тот сам про­ тянул ему руку, Сталин сделал вид, что не заметил и про­ шел мимо с каменным выражением лица. Его примеру последовала свита.

Вальтер Кривицкий

(1899-1941),

видный работник

разведуправления Штаба РККА, соратник Тухачевского, приехал к празднику из-за границы. И он присутствовал на нем как почетный гость. Позже в своей книге он опи­ сал эти события.

«Последний раз я увидел моего старого начальника маршала Тухачевского

1 мая 1937 года на Красной площа­ - один из редких моментов,

ди. Праздник Первого мая

когда Сталин показывается на публике. Предосторожно­ сти, предпринятые ОГПУ в майский праздник

1937

года,

превосходил и все, что было в истории нашей секретной

службы. Я не мог получить своего пропуска до самого ве-

Маршалы в «жерновах истории»

чера

30

183

апреля, пока наконец курьер из ОГПУ не доста­

вил его мне.

Утро майского дня было ярким и' солнечным. Я рано отправился на Красную площадь, и по дороге меня, по крайней мере, десять раз останавливали патрули, кото­

рые проверяли не только мой пропуск, но И документы.

Я подошел к Мавзолею Ленина без пятнадцати десять

-

время, когда начинается празднование. Трибуна была уже

почти заполнена. Весь персонал ОГПУ был мобилизован по этому случаю, их сотрудникам предписывал ось одеть­

ся в гражданскую одежду, чтобы они выглядели как «на­ блюдатели» парада. Они находились здесь с шести часов утра и занимали все свободные ряды. Позади и впереди каждого ряда правительственных служащих и гостей вы­

строились ряды сотрудников И сотрудниц ОГПУ. Таковы были чрезвычайные меры для обеспечения безопасности

Сталина. Несколько минут спустя после того как я расположил­ ся на трибуне, знакомый, стоявший рядом со мной, под­

толкнул меня локтем и прошептал: «Вот идет Тухачевс­ кий».

Маршал шел через площадь. Он был один. Его руки были в карманах. Странно было видеть генерала, профес­ сионального военного, который шел, держа руки в кар­

манах. Можно ли прочесть мысли человека, который не­ принужденно шел в солнечный майский день, зная, что

он обречен? Он на мгновение остановился, оглядел Крас­ ную площадь, наполненную толпами людей, платформа­ ми и знаменами, и проследовал к фасаду Мавзолея Лени­ на

-

традиционному месту,

где

находились генералы

Красной Армии во время майских парадов.

Он был первым из прибывших сюда. Он занял место и продолжал стоять, держа руки в карманах. Несколько минут спустя подошел маршал Егоров. Он не отдал чести маршалу Тухачевскому и не взглянул на него, но занял

место за ним, как если бы он был один. Еще через неко­ торое время подошел заместитель наркома Гамарник. Он также не отдал чести ни одному из командиров, но занял

место в ряду, как будто бы он никого не видит.

184

Все могло быть иначе

Вскоре ряд был заполнен. Я смотрел на этих людей, которых знал как честных и преданных слуг революции и

Советского правительства. Несомненно, они знали о сво­ ей судьбе. Каждый старался не иметь никакого дела с другим. Каждый знал, что он узник, обреченный на смерть, которая отсрочена благодаря милости деспотич­ ного хозяина, и наслаждался тем немногим, что у него

еще оставалось: солнечным днем и свободой, которую толпы людей и иностранные гости и делегаты ошибочно

принимали за истинную свободу»

[6].

По мнению С. Лескова, этот эпизод допускает лишь одно толкование: на переворот,

1 Мая 1937 г.

планировался военный

к которому оппозиция

приготовила свои

силы. Тухачевский должен был лично произвести поку­

шение на Сталина прямо на трибуне Мавзолея. Именно поэтому он и держал руки в карманах, где и лежало по заряженному пистолету со спущенными предохранителя­

ми. Противная сторона все это знала

-

от своих тайных

осведомителей. Ежов и Ворошилов приняли все меры предосторожности. Поэтому покушение сорвалось, выс­ тупление пришлось отменить, так как без предваритель­ ного «устранения» Сталина и Ворошилова шансы на ус­

пех считались ничтожными

[6].

Переворот не удался, однако заговорщики пока оста­

вались на свободе. Слишком сильны были мятежные ге­ нералы. Сталин решил сначала ослабить влияние Туха­ чевского, сместив его с должности заместителя наркома

обороны. Это произошло лучил новое назначение -

мая, когда Тухачевский по­ на пост командующего При­

13

волжским военным округом. Потом пришло время Яки­ ра, которого перевели в Ленинградский военный округ.

Органы арестовывают бывшего начальника ПВО Медве­ дева, Фельдмана, Корка. Все они дают показания на Туха­ чевского и многих других высших военных руководителей.

Одновременно следователи допрашивают Примакова и Путну. Они тоже показывают на Тухачевского. И вот, на­ конец,

22

мая арестовывают Тухачевского,

ра, а 29-го

-

Уборевича.

30

28

мая

-

Яки­

мая из наркомата обороны

увольняют начальника Политуправления РККА Гамарника.

На следующий день он покончил жизнь самоубийством.

185

МаршаАЫ в «жерновах истории»

В. Молотов в 1971 г. говорил писателю Феликсу Чуеву: «Мы И без Бенеша знали о заговоре, нам даже была изве­ стна дата переворота».

Альтернатива в 30-е гг. живые исторические персонажи, участники событий действовали на пересечении исторических аль­

тернатив. Именно от них зависел дальнейший ход собы­ тий. По оценке А. Шубина, тогда власть Сталина висела на волоске. В стране сложилась революционная ситуа­ ция. «Если бы крестьянские восстания нашли своего вождя или вождей, умелых организаторов, если бы город­

ские массы протестовали чуть решительнее» Армия вождя своего нашла. И вот

11

[13]. 1937

июня

г. в

СССР происходит военный переворот. К власти в СССР впервые в его истории приходит военная хунта: Тухачев­ ский, Путна, Уборевич, Гамарник, Корк. На какие силы могли опираться заговорщики? Группа Тухачевского черпала свои силы из следующих подразде­ лений на территории Московского военного округа и са­

мой Москвы: - спецотряды НКВД, созданные Ягодой из оппози­ ционеров, путем всяких хитроумных махинаций, тщательным отбором людей, а также длительным и терпеливым воспитанием;

-

спецчасти в Московском военном округе, охваты­ вавшем огромную территорию (даже и за пределами Московской области).

Состав войск самого округа: три стрелковых корпуса; Московская пролетарская дивизия; прославленные части из состава Первой конной армии: 14-я Майкопская кава­ лерийская дивизия, l-я отдельная'особая Краснознамен­ ная кавалерийская бригада им. Сталина; дивизионы лег­ кой, средней и тяжелой артиллерии; артиллерия резерва

Главного командования (значительная часть ее находилась именно в пределах данного округа); механизированный

корпус

(500

танков,

200

автомашин); две механизирован-

186

Все могло быть иначе

ные бригады; боевая авиация и военно-транспортные ча­ сти; воздушно-десантные войска; войска ПВО (находи­ лись под особым контролем Военного совета округа); сводный железнодорожный полк.

Командовал этой значительной вооруженной силой (до прихода сюда Буденного) командарм первого ранга

И. Белов. При нем состояли: его заместитель Б. Фельд­ ман, член Военного совета Б. Троянкер, начальник По­ литуправления округа Л. Аронштам, начальник штаба округа И. Антонов. Кроме того, почти всюду в войсках и военных учебных заведениях оппозиция имела опреде­ ленное количество приверженцев, главным образом из офицерского и преподавательского, а также руководяще­ го состава.

Важную роль сыграло то, что переворот прикрывали

лозунгом защиты Советской власти, которую будто бы путем восстания и захвата Кремля, с убийством вождей, пытались уничтожить белые, связанные с Западом и ве­ дущие свою «работу» в согласии с ним. Предполагалось, что при подобной хитрой тактике удастся увлечь за собой массу бойцов и командиров, к оппозиции не принадле­

жавших

[6].

Итак, военный заговор увенчался успехом. Как разви­

валась бы дальше страна? Мог ли прийти к власти Троцкий? Подобный сцена­ рий представляется маловероятным. А. Шубин пишет по этому поводу: «В случае прихода к власти коалиции боль­

шевистских вождей Троцкий оказался бы не в центре, а на левом фланге этой коалиции. При всем уважении к Троцкому, товарищи по партии оставили бы себе наибо­ лее важные посты руководителей экономики, вооружен­

ных сил и внешней политики. На долю Троцкого оста­ лось бы какое-то одно направление деятельности или

удел влиятельного диссидента»

[13]. Действительно,

вряд

ли Тухачевский стал делиться полнотой власти с кем бы

то ни было. Более вероятный вариант

-

военная диктатура с пос­

ледующим смягчением режима. Дело в том, что Тухачев­ ский, его сподвижники и союзники из числа высшего

партийного руководства отнюдь не собирались создавать

Маршалы в «жерновах истории»

187

в Советском Союзе демократическую форму правления. Их задача состояла лишь в том, чтобы для сохранения

собственных жизней ликвидировать 'Сталина, его сторон­ ников в Политбюро вроде Молотова и Кагановича, в ЦК, а также самых кровожадных руководителей НКВД, вроде

Ежова. На первых порах новые правители ослабили бы размах террора и выпустили бы из лагерей часть заключенных, прежде всего военных и партийцев, и за счет этого при­ обрели бы определенную популярность в массах. Репрес­ сии прекращаются, часть крестьян выходят из колхозов.

Однако уже вскоре обостряется проблема хлебозаготовок. Новые вожди не видят иного выхода, кроме ужесточения политики коллективизации. Государство вновь начинает брать под свой полный контроль крестьянство. В про­ мышленной сфере государственные предприятия все больше демонстрируют свою нерентабельность.

Начинается закручивание гаек. Разбухает малоэффек­ тивный управленческий аппарат. Однако громадная стра­ на трудно управляема и поэтому начинает оформляться та же командно-административная система с упором на

распределение. Конечно, в обществе уже меньше страха, у людей больше возможностей для реализации своих спо­

собностей и возможностей. Но достаточно ли этого для нормального функционирования общества и системы? Таким образом, диктаторский режим стал бы разви­ ваться дальше в соответствии с объективными законами, определяющими существование подобной формы обще­ ственного устройства.

Одним из таких законов является появление автори­ тарного лидера, без которого диктатура существовать не может, поскольку представляет собой жесткий механизм управления, функционирующий исключительно с помо­

щью системы приказов, отдаваемых сверху вниз. Поэто­ му после победы заговорщиков встал бы вопрос о поис­ ках такого лидера, что неизбежно привело бы к жестокой

борьбе на уничтожение между ними. Вполне возможно, что таким лидером мог стать Тухачевский как руководи­

тель заговора. На роль диктатора он вполне годился, ибо

188

Все МОГЛО быть иначе

обладал беспредельной жестокостью и, как указывает ряд историков, наполеоновскими замашками.

Однако это ненормально, когда военные овладевают политической властью. Постепенно происходит пере­ рождение правящего режима. Вожди видят, что с народом можно справиться только «железной рукой». И Тухачевс­ кий превращается в «нового Сталина».

Военная хунта особое внимание уделяет армии. Стра­ на стремительно и успешно готовится к грядущей войне:

суммируется опыт Испании и Хасана, эффективнее со­ вершенствуются танковые и десантные войска, всеобщая

воинская повинность вводится на два года раньше. По амнистии в СССР возвращаются некоторые белые гене­ ралы и вообще эмигранты.

«Самый молодой советский маршал мечтал создать ве­ личайшую в мире армию, встать во главе ее и испытать на

деле,

-

подчеркивает Б. Соколов.

-

Для этого очень хо­

рошо годился лозунг мировой пролетарской революции и

большевики представлялись ему вполне приемлемыми союзниками. Ради этого он готов был пойти на многое и, в частности, заставить весь народ потуже затянуть пояса и делать пушки вместо масла».

В неизбежной войне с нацистской Германией победа была бы достигнута ценой примерно таких же жертв, как произошло в реальной действительности. Вполне воз­ можно, что карьера Тухачевского завершилась бы тем, что

его бы уничтожила партийная номенклатура. И сегодня одни до сих пор молились бы на него как на создателя «великого И мощного государства», а другие проклинали

как убийцу и сатрапа с маршальскими лампасами.

Альтернатива-2 В

1964 г.

писатель Лев Никулин, называя Тухачевского

и его сподвижников, павших под «сталинским топором»,

писал: «Погибшие полководцы принадлежали к числу лучших высших офицеров Красной Армии. Если бы они

189

Маршалы в «жерновах истории»

остались в живых и не были уничтожены некоторые дру­ гие кадры старшего и среднего звеньев командного соста­

ва, то, безусловно, в годы Великой Отечественной войны можно было достичь победы с меньшими жертвами, да и весь ход войны мог быть иным».

Чем не альтернатива? Красные командармы незамед­ лительно дают отпор зарвавшимся гитлеровским агрессо­

рам

22

июня

1941

г. и в духе доктрины Тухачевского бьют

врага малой кровью на его территории.

Впрочем, об этом читайте в следующей главе.

Литература

1.

Баландин Р.к., Миронов с.с. «Клубок» вокруг Стали­ на. Заговоры и борьба за власть в 1930-е годы. М.: Вече, 2003.

2.

Гуль Р.Б. «Красные маршалы» шилов, Блюхер, Котовский.

3. 4. 5. 6. 7. 8. 9. 10.

-

Тухачевский, Воро­ М.: Молодая гвар­

дия, 1990. Елисеев А. Правда о 1937 годе. Кто развязал «боль­ шой террор»? - М.: Яуза, Эксмо, 2008. 3енысович Н. Маршалы и генсеки. Интриги. Враж­ да. Заговоры. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005. Кантор Ю. Война и мир Михаила Тухачевского. М., 2005. Лесков В.А. Сталин и заговор Тухачевского. М.: Вече, 2003. МартиросянА. Заговор маршалов. - М.: Вече, 2003. Прудникова Е., Колпакиди А. Двойной заговор. Тай­ ны сталинских репрессий.

-

Групп, 2007. Смирнов Г. Очищение армии.

-

М.: ОЛМА Медиа М.: Алгоритм,

Соколов Б.В. Истребленные маршалы.

-

2008.

М.: Русич,

2000. 11. 12.

Суворов В. Очищение. Зачем Сталин обезглавил свою армию? - М.: Аст, 2003. Черушев Н.с. 1937 год: элита Красной Армии на голгофе. - М.: Вече, 2003.

190

13.

Все могло быть иначе

Шубин А. ВОЖДИ и заговорщики: политическая борьба в СССР в

1920-1930-x

годах.

М.: Вече,

-

2004. 14.

Шубин А. мо,2008.

10

мифов Советской страны.

-

М.: Экс­

«КаГАЛ НАС В БОЙ ПОШЛЕТ ТОВАРИШ СТАЛИН ... »

Дамоклов меч экспорта русской револю­ ции висел над Западом, да и Востоком (Ки­ тай, Вьетнам, Корея ... далее везде) всегда, все семь десятилетий после

1917 года.

Политолог и историк М. Капустин

Самая страшная и трагическая страница в отечествен­ ной истории ХХ в.

1941-1945

- события начального этапа войны г. И по-прежнему одна из самых загадочных.

По оценке Б. Соколова, Великая Отечественная война в целом все еще остается «наиболее мифологизированным периодом российской историю>, поскольку из всех собы­ тий советского времени только она избрана в качестве

основы для единения общества и государства

[22].

Нача­

ло войны таит в себе немало тайн, умолчаний и даже от­ кровенной лжи.

Возможно, недалеко время, когда все «белые пятна» - отброшены, как

войны будут заполнены, догмы и мифы

это произошло, к примеру, с «Великим Октябрем» или «Лениным

-

создателем пролетарского государства». Но

пока что перед каЖдЫМ, кто начинает задумываться над

тем, что произошло в 1941 г., встает немало вопросов. Почему страна, дружно распевая: «Если завтра война, если завтра в поход, будь сегодня к походу готов», оказа­

лась к этой войне совершенно не готова? К какой же тогда войне и к какому походу готовилась наша армия? Поража­ ет невероятное, на первый взгляд, поведение главных

действующих лиц. Ужасают масштабы катастрофическо­ го поражения Красной Армии, на день начала войны се­ рьезно превосходившей силы Вермахта. Все это требует

объяснения. Но, как справедливо пишет историк А. Шу-

192

Все могло быть иначе

бин, «каждое объяснение связано с целым веером идео­

логических оценок»

[29].

Какие уж тут могут быть альтер­

нативы. Зачем сыпать соль на все еще не зажившие раны?! Вот и доктор исторических наук А. Репников страстно пишет: «Под маркой «альтернативной истории» сегодня

возможно снять или издать и растиражировать любую «авторскую версию», ничего общего не имеющую с ре­

альными событиями. Впрочем, прилавки европейских магазинов, как я лично убедился, тоже пестрят обложка­

ми книг Резуна и изданий о страшном советском тотали­ таризме. Так постепенно, день за днем, не на поле боя, а в тишине кинозалов и книжных магазинов шаг за ша­

гом искажается история и похищается наша Победа»

[21].

В этих условиях умозрительное конструирование аль­ тернативных сценариев начала войны представляется не

просто интеллектуальной игрой, но обретает серьезное политико-идеологическое звучание на уровне массового

общественного сознания.

Офиuиальная версия начала войны Первым причины «временных неудач» Красной Армии обозначил сам Вождь. В своем известном радиообращении

3 июля 1941

Г., а затем, в более развернутом виде, в докла­

де на торжественном заседании по случаю 24-й годовщи­ ны Октябрьской революции, Сталин назвал три фактора, которые якобы обусловили успехи вермахта: а) немецкая армия была заблаговременно отмобили­ зована и придвинута к рубежам СССР, в то время как сохраняющий строгий нейтралитет Советский Союз жил обычной мирной жизнью; б) наши танки и самолеты лучше немецких, но у нас их пока еще очень мало, гораздо меньше, чем у про­ тивника;

в) за каждый шаг в глубь советской территории вер­ махт заплатил гигантскими невосполнимыми поте-

193

«KorAa нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН••• » рями. При этом Сталин назвал цифру в

4,5

млн уби­

тых и раненых немцев с момента начала войны.

Таким образом, вырисовывался образ страны миролю­ бивой, но с большими потенциальными возможностями. Да, сегодня у нас танков мало

-

завтра будет много, мы

не начинали мобилизацию первыми, но уж теперь мы со­

берем все для фронта и для победы. Германия же не мо­ жет позволить себе каждые полгода терять по шесть мил­ лионов солдат, а значит

-

в самое ближайшее время,

«через полгода, год рухнет под тяжестью своих преступ­

лений». Именно такую перспективу обрисовал Сталин,

7 ноября 1941 г. И, с точки зрения военной пропаганды, он сказал то, что

выступая с трибуны Мавзолея на параде

надо было сказать людям, уходящим в бой

[24].

В своем сенсационном для того времени докладе на ХХ съезде Н. Хрущев, говоря о трагедии начала войны, всю вину возложил на Сталина, вплоть до того, что тот якобы руководил войной по глобусу. То было время «от­ тепели», инициированной «сверху» десталинизации, реа­

билитации репрессированных, кардинального изменения

основ художественного и культурного процесса. Появи­ лись ростки новой исторической науки, освобожденной от догм сталинизма. «Откровения» Хрущева приоткрыва­ ли часть правды о преступлениях Сталина [29]. После смещения Хрущева критика «культа личности» Сталина стала сворачиваться. В последующие годы было утрачено даже то, что достигли после ХХ съезда. Наши историки особенно не задавались «'г.рудными» вопроса­

ми. А в работах А. Самсонова, П. Жилина, Д. Волкогоно­ ва и прочих «грандов» все было разложено по полочкам.

В историографии 70-80-х гг. доминировала точка зрения, что Сталин в канун войны готовился исключительно к обороне, но в полной мере не успел подготовить страну в срок и в результате оказался жертвой внезапной и веро­ ломной германской агрессии.

Окончательно сформировал ась версия, которую в по­ следующие десятилетия «вколачивали»

В массовое созна­

ние: во-первых, мы мирные люди, к войне мы не готови­

лись, наше правительство борол ось за мир во всем мире

и старалось не допустить втягивания СССР в войну;

7.

Зак. 107

194

Все могло быть иначе

во-вторых, «история отпустила нам мало времени», по­

этому мы ничего (танков, пушек, самолетов, даже винто­ вок в нужном количестве) не успели сделать, и наша ар­ мия вступила в войну почти безоружной; в-третьих,

Сталин не разрешил привести армию в состояние какой­ то особой «готовности к войне», и поэтому немецкие бомбы обрушились на «мирно спящие советские аэро­ дромы». Родной коммунистической партии в этой схеме была оставлена только одна роль

новителя всех наших побед

-

организатора и вдох­

[24].

Начальный период войны стал самым мифологизиро­ ванным в отечественной историографии. К примеру, опи­ раясь на наши официальные исторические труды, особен­ но советского периода, невозможно сравнить военную

мощь СССР и Германии накануне войны. Если взять две­ надцатитомную «Историю Второй мировой войны», или

шеститомную «Историю Великой Отечественной войны

Советского Союза», наполненные подтасовками и даже откровенной ложью, или «Провал блицкрига» В. Анфи­ лова, или «Москва

1941»

А. Самсонова, то из них невоз­

можно составить представление ни о численности, ни о

структуре вооруженных сил. Первая попытка подобного

сравнения предпринята в энциклопедии «Великая Отече­ ственная война 1941-1945», изданной в начале 1985 г., но и там содержатся подтасованные данные.

Получается, что из официальных исторических тру­

дов, мемуаров военачальников не ясно, сколько у СССР боевых самолетов, сколько танков, сколько дивизий, сколько в этих дивизиях стрелковых частей, а сколько

артиллерийских. Нет и сопоставления с вермахтом. «Ис­ торики И мемуаристы или не договаривали, утаивали не­

что важное, или подавали вполне правдивую информа­ цию столь бессистемно, что читателю могло показаться, что историки либо не умеют систематизировать, связно излагать факты (а значит, они вообще не ученые), либо

что наши профессора и академики его просто дурачат»,­ пишет С. Беляков

[1].

Впрочем, будем справедливы, большинство читателей тогда об этом и не задумывались. Прекрасно помню: за­ получить ту же энциклопедию «Великая Отечественная

195

«КОГАа нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН••• »

война

1941-1945» было большой удачей, тем более, что, несмотря на тираж в 500 тыс. экземпляров, в книжных магазинах купить ее было практически невозможно и приходилось доставать «по блату,>. И как же можно было подвергать сомнению то, что в ней написано?!

«Новое

время

-

новые песни»

в годы перестройки, когда стали приоткрываться ар­ хивы и начался постепенный процесс пересмотра устояв­

шихся идеологических и военных мифов, историки обра­ тили более пристальное внимание на начальный период войны. Но подлинным толчком к пересмотру оценок ста­ ли книги В. Суворова «Ледокол» и «День «М», несмотря на их неоднозначное восприятие историками и обще­ ственностью.

Тогда же был введен в научный оборот ранее засекреченный документ Генштаба «Соображения по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками». В ходе дискуссии выявились две основные точки зрения.

Одни исследователи считают, что Советский Союз готовил­ ся в 1941 г. к наступательным действиям против Германии. Другие, стремясь опровергнуть это, приводят аргументы в пользу оборонительного характера мероприятий советского руководства накануне вооруженного столкновения с

Гитлером. Концепция Суворова была хорошо обоснована. С его точки зрения, Советский Союз подготовился к войне, но не к оборонительной, а к завоевательной, революционной.

В таком случае все встает на свои места

-

и милитариза­

ция общества в 1930-е г., и лихорадочная подготовка к войне, и создание огромного военного потенциала,

и, главное, трагедия Красной Армии летом-осенью 1941-го. Анализ театра военных действий лета

1941 r.,

проведен­

ный Суворовым, практически не оставляет сомнений: со­ ветские войска выдвигались к границе, к обороне не го­

товились, тем более, что военная доктрина Красной

7*

196

Все могло быть иначе

Армии была наступательной, а сил Красной Армии было достаточно для того, чтобы, по меньшей мере, остановить вермахт или даже разгромить его.

У этой версии немало приверженцев, еще больше кри­ тиков. Многим, особенно старшему поколению, очень трудно с ней согласиться. А по большому счету, это спо­

ры не о догадках Суворова, но о самом Сталине. И прав э. Радзинский, когда пишет: «В своих мягких кавказских сапогах Сталин умело отошел в тень истории, чтобы сей­ час вновь замаячил на горизонте грозный образ. И пав­ шая величайшая Империя ХХ века все чаще вспоминает о своем создателе, и в облике новых мифов возвращается

в страну он

-

Хозяин, Отец и Учитель»

[20].

Смелые и провокационные выводы Суворова подтол­ кнули многих исследователей к более интенсивному и тщательному анализу и изучению событий Второй миро­ вой войны. Результатом стало появление трудов М. Мельтю­ хова, Б. Соколова, М. Солонина, М. Семиряги, В. Данилова, В. Бешанова, В. Дорошенко, И. Павловой, В. Киселева А. Никонова и др., которые склоняются к тому, что имел место факт подготовки Сталина к нападению на Германию. Впрочем, и сегодня можно встретить высказывания,

вроде утвержден·ия И. Пыхалова, что «результаты боевых действий советских вооруженных сил в начальный пери­

од войны нельзя назвать слишком удачными»

[19].

Мно­

гим по-прежнему дороги мифы советской историогра­

фии. Складывается парадоксальная ситуация. С одной стороны, практически все согласны, что вожди коммуни­

стического режима были палачами и безжалостными эк­ сплуататорами собственного народа. Уже мало кто сомне­ вается в том, что Советский Союз осуществлял самую настоящую экспансионистскую политику,

поддерживал

какие угодно режимы, лишь бы укрепить свое влияние в

мире и максимально противостоять Соединенным Шта­ там и мировому империализму, достичь своей главной

цели

-

мировой революции и всемирной Советской рес­

публики. С другой стороны, как только речь заходит о роковом дне

22

июня

1941

г., многие крайне болезненно

реагируют на попытки доказать, что удар Гитлера был на­

правлен на то, чтобы упредить Красную Армию?

«Kor.4iJ нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН ••• »

197

А дело в том, что многие годы мы знали, что война была справедливой, мы спасли от фашизма не только свою страну, но и весь мир, что нападение Германии было вероломным. И вдруг какой-то перебежчик, «предатель»

утверждает, что Советский Союз - агрессор, стремив­ шийся покорить или советизировать всю Европу. К тому же книги Суворова стали выходить в эпоху всеобщих ра­ зоблачений, «переписывания историю>, когда обществен­

ность впервые узнала, что Молотов подписывал с Риббен­ тропом секретный протокол, деливший сферы влияния двух держав, что советские и немецкие танки прошли по­

бедным маршем по покоренному Бресту, а немецкие лет­

чики и танкисты еще в 1920-е гг. учились воевать на со­ ветских полигонах.

«Переписывание истории» вылилось В эпидемию ра­ зоблачений и псевдоразоблачениЙ. Вслед за историками к делу «закрашивания белых пятен» присоединились журналисты и писатели. Переоценка ценностей стала но­ сить тотальный характер. Кажется, в истории войны не было факта, который не подвергся бы переоценке. Мар­ шал Жуков из народного героя превратился в бездарного

военачальника и кровавого самодура, Александр Матро­ сов - в уголовника, 28 панфиловцев - в нечто вроде коллективного поручика Киже, предатель генерал Вла­ сов - в истинного патриота России, а Советский Союз в поджигателя войны. Правда и ложь сплелись на страни­ цах газет и журналов. Поиски исторической правды за­ кончились новой мифологией. Люди были дезориентиро­ ваны, сбиты с толку

[1].

Может быть, пора наконец признать, что Гитлер и Сталин несут равную ответственность в качестве винов­

ников Второй мировой войны. Но мы все еще никак не можем отделить сталинский режим и самого Сталина от народа, преступника от его жертвы. Конечно, на всех участках громадного фронта нашлись воинские подразде­ ления, стоявшие насмерть. Но если сопротивление про­ тивнику оказывали отдельные части, а не какая-то орга­

низованная армия, то и самопожертвование безымянных героев не могло изменить обстановку, не могло остано-

198

Все могло быть иначе

вить продвижение врага в глубь страны, не могло даже спасти бегущие толпы от плена и гибели.

«Советская история переполнена тайными преступле­ ниями власти, но из всех ее тайн особо мрачной и храни­ мой была подготовка военного наступления на Европу в

1941

году,

-

пишет И. Павлова.

-

Эту правду приняла [17]. Спо­

пока небольшая часть российских историков» ры продолжаются.

Что же произошло летом

1941

ГОАа ~

к началу войны СССР имел превосходство в танках почти в четыре раза,

в артиллерии

-

в самолетах

-

почти в три раза,

в два раза. В танковых соединениях Вер­

махта было около половины легких танков, значительно

уступавших нашим по многим показателям. Средние тан­ ки Вермахта имели некоторое превосходство по защи­ щенности над советскими Т-26, Т-35, Т-38 и БТ-7, но в два раза уступали по дальности стрельбы Т-26 и БТ-7, а новым танкам Т -34 и КВ

-

по всем показателям. Одна­

ко наши войска серьезно проигрывали противнику по уровню подготовки.

Война началась 22 июня 1941 г. нападением Германии на СССР. Группировка немецких войск (вместе с союзни­

ками) насчитывала, по разным оценкам, от

151

до

164

дивизий (4 - 4, 7 млн чел.). У нее на вооружении было 42 тыс. орудий и минометов, около 5 тыс. самолетов,

3,9 тыс.

танков. Советские вооруженные силы насчитыва­ 303 дивизии (5,3 млн чел.) Вооруже­ ние - 104 тыс. орудий и минометов, 23,1 танков, 18,5 тыс. самолетов. В пяти приграничных западных округах было 170 дивизий и 2 бригады (около 2,9 млн чел.). Войска первого эшелона составляли 56 дивизий и были рассре­

ли к началу войны

доточены на глубину до

50

км. Войска второго эшелона

находились на расстоянии 50-100 км от границы. Однако в ситуации превосходства над германскими войсками наше военное руководство не сумело грамотно

и эффективно распорядиться своими силами. Противни-

199

«КОГАа нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН ... »

ку удалось создать на направлениях главных ударов зна­

чительное превосходство. У Вермахта было отлично отра­ ботано взаимодействие различных ,видов войск, хорошо

функционировала связь. Успешно применялась тактика

«танковых клиньев». Сказывался и накопленный в ходе военных действий в Западной Европе боевой опыт. Наступление германских войск велось одновременно на трех направлениях. Группы армий «Север» (команду­

ющий Фельдмаршал фон Лееб), «Центр» (фон Бок), «Юг» (фон Рундштедт) наступали в направлении соответствен­ но Ленинграда, Москвы и Киева. Наши войска, особен­ но пограничники, на целом ряде направлений первона­ чально мужественно сопротивлялись, однако героизм

многих рядовых бойцов и командиров не мог заменить четкую и продуманную систему обороны и руководства войсками, которая давала большие сбои.

22 июня 890 наших самолетов (668 на зем­ ле, 222 в воздухе). Германские ВВС потеряли при этом 18 самолетов. К концу дня наши потери составили 1811 са­ молетов, немецкие - 35 сбитых и 100 поврежденных са­ Первый удар немецкой авиации рано утром

привел к уничтожению

молетов. В первый же день войны были выведены из строя узлы и линии связи, уничтожены и захвачены скла­

ды вооружения и боеприпасов, которые были слишком близко пододвинуты к границе. Когда стало достоверно известно, что Гитлер начал полномасштабную войну, Ста­

лин был потрясен. А. Микоян вспоминал: «Когда на рас­ свете 22 июня война все-таки разразилась, мы, члены По­ литбюро ЦК, сразу же собрались в кремлевском кабинете Сталина. Он выглядел очень подавленным, потрясенным»

[29].

Похоже, он понял, что Гитлер его опередил.

Но потрясения Сталина продолжались. «Находясь В полной уверенности, что проводимые с

1917

г. воспита­

тельные мероприятия с русским народом, главным из ко­

торых было постоянно проводимое массовое истребление этого народа, окончательно превратил и его в оболванен­ ную, бессловесную массу, годную только для перемолки

в лагерную, а теперь и окопную пыль, товарищ Сталин был потрясен тем сюрпризом, что ему преподнесла люби­ мая армия»

[2].

С Западного фронта, которым командо-

200

Все могло быть иначе

вал Герой Советского Союза генерал армии Д. Павлов, поступали трагические сообщения, которые иначе, как

катастрофу, расценить было нельзя.

Противник при менял отработанную форму оператив­

- двусторонний танковый охват (2-я тан­ ковая группа Гудериана и 3-я танковая группа Гота) с ного маневра

последующим окружением основной группировки сил

Западного фронта, которые безуспешно пытались отра­

зить наступление противника. Против 2160 танков про­ тивника было задействовано 6400 наших танков. Против 1610 самолетов противника у нас было 4900 самолетов. Против 18900 орудий и минометов противника с нашей стороны имелось 37 800. Однако огромный Западный фронт развалился в считанные дни. Потери войск Западного фронта к концу операции со­

ставили

417729 (безвозвратные - 341012, санитарные76 717). В плену только западнее Минска оказалось око­ ло 329 тыс. военнослужащих, в качестве трофеев против­ нику достались 3332 танка и 1809 артиллерийских орудий. Практически все соединения фронта, дислоцировавшие­ ся западнее Минска, были потеряны со всем своим воо­ ружением. Потери войск фронта по личному составу со­

ставили около

70%

от первоначального состава. Потери

соединений группы армий «Центр» (не считая больных)

к концу операции составили около

400

человек на каж­

дую дивизию и были восполнены за счет личного состава резервных батальонов соединений, т. е. общее число по­

терь составило около 22 тыс. чел. (в том числе около 6 тыс. убитых и пропавших без вести). Потери в танках со­

ставили около

50%.

Потери войск Западного фронта по

личному составу составили около около

77 тыс.

1 млн

человек против

человек в войсках группы армий «Центр»

[3].

июня, спустя всего неделю после начала войны, пал Минск. В начале июля командование Западного фронта во главе с генералом Павловым было арестовано, осужде­

28

но и расстреляно.

Однако стремительное германское наступление про­ должал ось. И красноармейцы вынуждены были погибать или отступать, потому что было мало командиров, спо­

собных взять на себя ответственность и приказать оста-

«КОГ4а нас в бой пошлет товариш Сталин... »

201

новиться И обороняться. В итоге наша армия платила тя­ желую цену за растерянность и некомпетентность выс­

шего военно-политического руководства. Несколько миллионов красноармейцев и офицеров оказались в пле­ ну. Сталин не нашел ничего лучшего, как издать приказ

NQ 270 от 16 августа, согласно которому все попавшие в ок­ ружение и сдавшиеся в плен объявлялись изменниками.

По оценкам германского командования, низкая эф­ фективность действий наших войск объяснялась их пло­ хой профессиональной подготовкой, низкой обученнос­ тью личного состава. В этом главная причина громадных потерь Красной Армии. Очевидно, что считавшиеся дос­ таточными для успешности наступательных действий

тактические плотности, обеспечивающие трехкратное превосходство над противником, были совершенно не­ достаточны при обороне.

Именно низким уровнем подготовки танковых экипа­ жей можно объяснить, например, результаты контрудара

войск Западного фронта под Оршей

5-9 июня двумя

све­

жими механизированными корпусами (5-й и 7-Й). Имея в своем составе около

1500 танков

против

100 германских

и превосходство в артиллерии над врагом, его удалось

только остановить и незначительно потеснить. Потеряв­

шие около 50% танков мехкорпуса пришлось отводить для восстановления боеспособности. Это следствие того, что подавляющее большинство танковых экипажей всту­ пило в войну, не отстреляв ни разу из пушки, так как на

год отпускалось всего

6

снарядов на машину, которые к

тому же принято было расходовать перед итоговой про­

веркой. Аналогичное положение было и в авиации. К на­ чалу войны средний налет на каждого нашего летчика

составил около летчиков

4 часов

против

300-350 часов у

немецких

[3].

В Красной Армии и в Вермахте было различное отно­ шение к людям, прежде всего к простым солдатам. Физи­ ологическое состояние личного состава войск противника, судя по мемуарной литературе и по нашим официальным данным, поддерживалось за счет регламентации продол­

жительности активных боевых действий. Ночью, как пра­ вило, личному составу немецких частей предоставлялась

202

Все могло быть иначе

возможность для отдыха. Марши осуществлялись с ис­ пользованием автомобильного и гужевого транспорта. Немцы хорошо умели устраивать свой быт и материаль­ ное обеспечение в полевых условиях.

Бойцы же Красной Армии по ночам совершали мар­ щи, наскоро занимали и оборудовали новые рубежи обо­

роны, вели тяжелейшие бои, что приводило К физическо­ му истощению командиров и красноармейцев. Так, Ставка

9 июля 1941

г. потребовала от командующих арми­

ями, командиров соединений и частей организации и

широкого применения ночных боев против танковых и моторизованных войск противника, останавливавшихся

на ночь в населенных пунктах или на дорогах. Тем самым ночная атака как эффективное средство при решении ча­ стной тактической задачи была возведена в оперативный

принцип действий войск. Значительное отставание по показателю подвижности наших войск от противника и

так накладывало высокие физические нагрузки на лич­ ный состав при маневрировании в соответствии со скла­

дывающейся обстановкой [3]. При всей внезапности нападения германские войска должны были быть остановлены хотя бы на Днепре. По­ чему же Красная Армия, имея значительное превосход­

ство, особенно в танках, не смогла отсечь и уничтожить вырвавшиеся вперед танковые группы Гота, Гудериана и Клейста, опередившие свою пехоту на два суточных пе­ рехода? Почему уже в сентябре

1941 r.

пришлось телами

необученных ополченцев закрывать бреши разваливающе­ гося фронта? Почему всего через год немецко-фашистс­

кие войска уже были на Кавказе и на Волге? Первым попытался ответить на эти вопросы писатель и. Бунич. В своей книге «(Операция Гроза» он нарисовал картину, как огромный Западный фронт разваливался на глазах. Отчаянное сопротивление отдельных погранзас­ тав, частей и гарнизонов не могло скрыть от командова­

ния совершенно невероятного поведения армии. «(Такого

история войн еще не знала. Полтора миллиона человек перешли к немцам с оружием в руках. Два миллиона че­ ловек сдались в плен, бросив оружие.

500

тысяч человек

были захвачены в плен при различных обстоятельствах.

«КОГАа нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН••• »

Один миллион откровенно дезертировали.

203

800

тысяч че­

ловек были убиты и ранены. Примерно миллион человек

рассеялся по лесам. Оставшиеся в панике откатывались на

восток. Таково бьmо положение на сентябрь 1941 года» [2].

Как и Суворов, Бунич в чем-то тенденциозен. Но при­ веденные им цифры близки имеющимся в официальных

источниках. Вызывает сомнение лишь число наших вои­ нов, перешедших на сторону противника. Хотя известно, что в феврале

1942 г.

во вспомогательных и так называемых

национальных частях Вермахта числилось 1,2 млн бывших советских военнослужащих. Вполне допустимо, что в сентябре

1941

г. их было

1,5 млн человек. Даже

по данным

исследования современных российских военных истори­

ков «Гриф секретности снят», безвозвратные потери За­ падного фронта за первые 17 дней войны составили

341 200

тыс. человек, из которых не менее

60%,

т. е. порядка

тыс. человек, оказалось в плену. Причем эти цифры

вполне совпадают с немецкими сводками, в соответствии

с которыми в ходе сражения в районе Минск Вермахт захватил

288

-

Белосток

тыс. военнопленных.

По материалам Комиссии при Президенте рф по реа­ билитации жертв политических репрессий лишь в тече­

1941 r. число пленных красноармейцев достигло почти двух миллионов человек. Объяснить только воен­ ние лета

ными причинами такую массовую сдачу в плен невоз­

можно, особенно если учесть, что военные действия про­ ходили на советской территории, летом, зачастую в

лесистой местности, где при желании можно было легко укрыться и продолжать борьбу. Очевидно, что значитель­ ная часть советских солдат и офицеров сдавалась добро­ вольно, не желая сражаться за режим и ожидая от немцев

избавления России .от большевистской власти

[1 О].

Впрочем, военные действия на различных участках

фронта разворачивались по-разному. Так, майор фон Кильманзег впоследствии утверждал, что нацистская пресса представила миру совершенно искаженную карти­

ну боевых действий сухопутных войск. О легких победах речи не бьmо. Вне сомнения, сосредоточенные в пригра­ ничных районах советские войска оказались «застигнуты

врасплох», «но отнюдь не собирались сдаваться». Лейте-

204

Все могло быть иначе

нант Гельмут Ритген свидетельствовал, что среди русских «в плен никто не сдавался, поэтому и пленных практи­

чески не было»

[9].

По оценкам историка С. Веревкина, «в течение пер­ вых двух месяцев войны регулярная Красная Армия была

практически полностью разгромлена, а сам Советский Союз оказался на грани полной военной катастрофы». И неизбежен вопрос: «Если мощнейшая современная ре­ гулярная армия, до зубов вооруженная современнейшим оружием, с первых дней войны начинает буквально рас­ падаться, теряя пленными сотни и сотни тысяч, склады­

вающиеся в миллионы человек, что же с ней происходит

на самом деле?»

[4].

Судя по всему, для Сталина Гитлер был действительно слепым орудием или «ледоколом», расчищающим дорогу

в Европу для локомотива «мировой коммунистической революции». СССР был готов к мировой войне, но к вой­ не наступательной. Красная Армия располагала на грани­ це подавляющим численным преимуществом над про­

тивником. Внезапный удар Вермахта отдал в руки немцев огромные ресурсы:

на советских тягачах, на советских

боевых машинах, на советском горючем гитлеровцы вхо­ дили в наши города.

Все сходится к тому, что два тоталитарных режима сталинский и гитлеровский

-

-

не могли не столкнуться в

борьбе за мировое господство.

Но почему это столкновение на первом этапе оказа­ лось для нас столь губительным? Похоже, что действи­ тельно солдаты в массе своей не хотели защищать власть,

поскольку она принесла народу столько бед

-

раскулачи­

вание и расказачивание, десятки миллионов согнанных с

родных мест и загнанных в сибирские леса, Великий го­

лод. Многие из них как бы мстили за насилие и униже­ ние, издевательства и обманутые надежды. К тому же С. Веревкин во многом прав, когда пишет, что война на­ чалась в стране, «армия которой представляла собой ог­ ромную массу запуганных и сбитых с толку безграмот­ ных, аполитичных, люмпенизированных людей. К тому

же еще и плохо обученных военному делу. Руководимую полуграмотными комдивами и комполками, совсем не-

«Ког.4а нас в бой nОШАет товариш СтаАИН••• »

205

давно бывшими всего лишь лейтенантами и старшими

лейтенантами ... Безынициативност.ь и буквальное впада­ ние в ступор советского командования в случае измене­

ния боевой обстановки так и не было изжито им до кон­ ца войны» [4].

АльтернаТИВbI Итак, история

-

1941

ГОАа

это, прежде всего, образ прошлого,

который складывается у того или иного поколения и ко­

торый меняется с приходом нового поколения, находяще­ го в истории ответы на свои вопросы и свои проблемы.

Вспомним слова В. Рыбакова о значении альтернати­ вистики: «Альтернативные истории ценны для нас тем,

что они, во-первых, как нельзя лучше фиксируют уро­

вень исторической грамотности населения. Во-вторых, они демонстрируют характер и эмоциональную интен­ сивность отношения этих самых групп к тем или иным реальным и полуреальным или даже вполне вымышлен­

ным историческим событиям. И, наконец, в-третьих, с предельно возможной откровенностью обнажают исто­

рические ожидания и фобии этих групп. Ни один другой вид исторического и историографического творчества на такое не способен».

Один из самых острых вопросов в истории Великой Отечественной войны: можно ли было избежать трагедии ее начального периода? Судя по всему, здесь вырисовываются три альтернативы: а) Сталин предотвратил войну; б) Сталин стал союзником Гитлера;

в) Сталин решил напасть на Германию и Европу. Именно третий сценарий представляется наиболее ве-

роятным. Недаром его поддерживают все больше совре­ менных независимых историков.

Первым эту гипотезу озвучил Д. Проэктор В 1989 г., когда в своей книге «Фашизм: путь агрессии и гибели» писал: «И здесь мы возвращаемся к вопросу: не готовил

206

Все могло быть иначе

ли Сталин всю эту массу войск не только для обороны, но

и для наступления? Есть много признаков, что да» [18]. В своем «Ледоколе» Суворов рисует альтернативную картину вторжения Красной Армии в Германию. Для это­ го «не надо напрягать воображение

-

достаточно посмот­

реть на группировку советских войск, на неслыханную

концентрацию войск, на аэродромы у самой границы, на десантные корпуса и автострадные танки, на скопление

подводных лодок в приграничных портах и десантных

планеров на передовых аэродромах. Нам достаточно от­ крыть предвоенные советские уставы, учебники советс­

ких военных академий и военных училищ, газеты «Крас­ ная звезда» и «Правда» [26]. Гитлер еще раз перенес начало нападения на Советс­ кий Союз, на сей раз на 22 июля. Однако «6 июля 194] года в

3 часа 30

минут ПО московскому времени десятки

тысяч советских орудий разорвали в клочья тишину, воз­ вестив миру о начале великого освободительного похода

Красной Армию). Германские танковые дивизии еще только перебрасываются. Немецкая авиация застиг.нута

врасплох и несет большие потери [26]. В свою очередь, Б. Соколов описывает наступатель­ ные действия советских войск под командованием Жуко­ ва, успехи которых, впрочем, были недолгими. Танковые группы Гудериана, Гота и Клейста ударили ему во фланг и тыл. А дальше события стали развиваться примерно так же, как они происходили в действительности после напа­

дения вермахта на СССР летом

1941

г.

[23].

Таким обра­

зом, у Соколова альтернатива перерастает в реальность. М. Мельтюхов на анализе имеющихся материалов и

документов пишет: «Скорее всего,

1 июля 1941

года вой­

ска западных округов получили бы приказ ввести в дей­ ствие планы прикрытия, в стране началась бы скрытая

мобилизация, а завершение к

15

июля развертывания на­

меченной группировки Красной Армии на Западном ТВД позволило бы СССР в любой момент после этой даты на­ чать боевые действия против Германии»

[13].

А. Храмчихин полагает, что мы даже чисто юридичес­ ки были обязаны нанести удар по Германии, поскольку в марте 41-го успели подписать договор о дружбе и взаим-

«КОГАа нас в бой пошлет товариш Сталин... »

207

ной помощи с Югославией. Сразу после этого Германия атаковала и оккупировала нашего нового союзника. В этот

момент, в апреле

1941

г., ситуация Для нашего удара была

на редкость благоприятной

[28].

А вот сценарий И. Бунича. «На Северо-Западном

фронте,

-

пишет он,

-

командир танковой дивизии доб­

лестный полковник Черняховский. Вскрыв свой красный конверт, не минуты не колеблясь, бросил свои танки в

наступление на Тильзит, имея целью, захватив его, разви­ вать наступление на Кенигсберг, как и было указано в из­

влеченном из пакета приказе ... На Западном фронте тан­ ковая дивизия 14-го механизированного корпуса под командованием заместителя командира дивизии подпол­

ковника Сергея Медникова одновременно с немецкими танками, но в другом направлении форсировала Буг и начала наступление на Демблин, как и было приказано вскрытым красным пакетом ... На Южном фронте не­ сколько дивизий, уже тайно развернутых в междуречье

между Днестром и Прутом, успели вторгнуться на терри­ торию Румынии, поддержанные ураганным огнем мони­ торов Дунайской флотилии». Бойцы и командиры совет­ ской армии с воодушевлением принимали участие в операции «Гроза», ибо верили, что настал, наконец, час

решительного удара по германскому фашизму, по этой коричневой чуме».

«На Северо-Западном направлении действовали два фронта

-

Северо-Западный и Северный под общим ко­

мандованием генерала армии К. Мерецкова. В полном соответствии с полученным приказом, запустившим в ход

операцию «Грозу», эти фронты на первом этапе захвати­

ли Восточную Пруссию, на втором

-

остатки Финляндии

и Норвегии и после особого распоряжения оккупирова­

ли Швецию. Свою задачу решал и Западный фронт, вой­ ска которого в результате ряда операций захватили Польшу, Чехословакию и вышли на берлинское направ­

ление. Войска Южного фронта сумели ворваться в Румы­ нию, лишив Германию нефтяных промыслов, заняли Венгрию, Австрию и совместно с частями армии И. Тито выбили немцев из Югославии. Затем они заняли Италию и разгромили прежде всего немецко-фашистские войска,

208

Все могло быть иначе

итальянские же воинские части сдались на милость побе­ дителя».

«Вскоре все силы были сконцентрированы на Берли­ не, взятом в кольцо советскими войсками. В это время группа влиятельных немецких генералов устроила заго­

вор, в результате которого были арестованы Гитлер, Ге­ ринг, Геббельс и другие руководители нацистской Герма­ нии. Ускользнуть удалось только Гиммлеру, однако и того случайно застрелил советский военный патруль. При­ шедшие к власти генералы-заговорщики пытались за­

ключить с Советским Союзом перемирие, однако им была предложена безоговорочная капитуляция. Голос рассудка оказался наиболее сильным аргументом при обсуждении этих условий советского военного командования, и бер­ линский гарнизон капитулировал. Арестованные нацис­ тские военные преступники были воздушным путем, под прикрытием нескольких эскадрилий, доставлены в Мос­ кву для допроса и следствия, чтобы предстать затем перед судом за совершенные преступления против собственно­

го народа. После ликвидации вооруженных сил фашист­ ской Герма.нии советские армии вступили во Францию, Данию, Голландию и Испанию. Западная Европа попала под власть Советского Союза, который неимоверно рас­ ширился за счет вступления в него новых советских со­

циалистических республик, возникших на развалинах

буржуазных государств. Следует иметь в виду и то немало­ важное обстоятельство, что под протекторат СССР попа­ ли практически все колонии западноевропейских стран,

находящиеся в Африке, Азии и Южной Америке»

[2].

Но как же дальше разворачиваются события по Буничу? Начинает набирать обороты сталинский террор, благо есть сеть концентрационных лагерей, прекрасно приспо­

собленных для заполнения новыми жертвами. Дело в

том, что начиная с сентября 1940 r. в Советском Союзе развернулось небывалое строительство новых лагерей, несмотря на то, что действующая система ГУЛАГа и без того ежегодно принимала по сталинской разнарядке око­

ло миллиона новых заключенных. В ход пошла также си­ стема немецких концентрационных лагерей, в том чис­

ле Освенцим, Треблинка и др. Прежде всего эти новые

«КОГ.4а нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН••• » «зоны»

209

предназначались для немцев, о чем свидетель­

ствует приказ Сталина от

16 декабря 1944 г.: «В период с 25 декабря 1944-го по 10 января 1945 года мобилизовать и интернировать для работ в СССР всех трудоспособных 17 до 45 лет и женщин от 18

немцев-мужчин в возрасте от

до 30 лет». Однако это относилось не только к немцам, но и к представителям других европейских стран: «Мобили­ зации подлежат как подданные Германии и Венгрии, так и подданные Румынии, Югославии и Чехословакии неза­ висимо от занимаемых должностей и выполняемых обя­ занностей ... Разрешается взять с собой одежду и 15-су­ точный запас продовольствия ... ».

Интернированию подлежали также итальянцы, фран­ цузы, испанцы, голландцы, бельгийцы и др. В жизнь было претворено решение весьма сложной проблемы,

поставленной Сталиным еще в

1940

г., когда это никому

и в голову не приходило.

«А вопрос был очень сложным, - замечает И. Бу­ нич, - куда девать население Германии, Дании, Бельгии,

Голландии, Франции, Италии, Испании, разных там Ру­ мынии, Венгрии и что там еще есть в Европе? Примерно треть предполагалось ликвидировать, треть

-

перевоспи­

тать на месте, а треть перевоспитать в СССР, перевоспи­ тать трудом в Сибири, Заполярье и Северном Казахста­ не». По приказу Сталина арестовываются все крупные ученые и инженеры, в том числе специалист в области

ракетной техники В. фон Браун, известный физик В. Гей­ зенберг, работающий в области атомного оружия, и др. Им предоставлены довольно сносные условия, чтобы они работали над секретными видами оружия. Арестованы и расстреляны почти все известные буржуазные писатели, поэты и иные представители творческой интеллигенции. В живых оставили только тех из них, кто поставил свой талант на службу «вождю всех народов и всех времен»,

восхваляя его в своих произведениях. В результате успеш­ ного проведения операции «Гроза» В руки Советского Союза попала вся Западная Европа с ее трехсотмиллион­ ным населением и огромным промышленным потенциа­

лом. Это подогрело аппетиты Сталина, и он решил про­

должить свою имперскую экспансию

[2].

210

Все могло быть иначе

В свою очередь, А. Храмчихин полагает, что гигантс­ кое количество боевых эпизодов, из которых состояла Вторая мировая, теоретически предполагает бесконечное количество вариантов альтернативного развития собы­

тий. Очевидно, что на общий исход войны подавляющее большинство альтернатив не повлияло бы из-за своей ло­ кальности. Тем не менее в ходе войны, безусловно, было несколько «точек бифуркацию>, т. е. таких моментов, ко­ торые на самом деле давали возможность написать дру­

гой вариант истории. Главная

-

это начало войны. Уже

никто сегодня не спорит с тем, что группировка Красной

Армии на западной границе в июне

1941

г. превосходила

три немецкие группы армий, предназначенные для реа­

лизации «Барбароссы», по танкам почти в пять раз, по

самолетам - в два раза. В танках у нас было и абсолют­ ное качественное превосходство, Т-34 и КВ, коих насчи­ тывалось почти две тысячи, вообще не имели немецких аналогов, да и наши легкие танки почти ни в чем не усту­

пали немецким

T-IIl

и на голову превосходили Т-Н и

«Тигры» и «Пантеры» ведь появились только в

1943

T-I.

г. Бо­

лее того, наша группировка имела чисто наступательную

конфигурацию. Конечно, по уровню подготовки личного состава от рядового до генерала Вермахт в тот период был на голову выше РККА. Тем не менее, даже если бы мы и начали проигрывать, получив удар в правый фланг из Польши и Венгрии, то это происходило бы на чужой территории, а не на своей. Не разрушалась бы экономика, не гибло мирное населе­

ние. Отсутствие боевого опыта в значительной степени было бы компенсировано исключительно благоприятной

стратегической обстановкой. Можно предполагать, что, в конечном счете, наши потери не превысили бы одного

миллиона человек, вместо как минимум

27

млн, причем

война, видимо, была бы закончена не в Берлине, а на бе­

регу Ла-Манша, поскольку Штаты оказывались бы в сто­ роне от войны, а Англия в тот момент не способна была на полноценный десант в Европу. И не в 45-м, а, в худ­ шем случае, в 43-м.

Куда бы после этого пошла история человечества, сей­ час сказать невозможно, но нам явно хуже бы не было.

«КОГАа нас в бой пошлет товариш Сталин••• »

211

Может быть, в конце 80-х антикоммунистические «бар­ хатные революции» происходили бы.не только в Восточ­

ной, но и в Западной Европе. Может быть, мы в итоге пришли бы к тому же, что имеем сегодня. Только без Ха­ тыни, Освенцима, Бухенвальда, блокады Ленинграда, руин Сталинграда и множества других советских городов, да и, скорее всего, без превращенных англичанами и аме­

риканцами в щебенку городов Германии

[28].

По мнению Е. Конюшен ко, о своих истинных планах большевики не кричали на весь мир. Так преступники не кричат на всех углах о своих преступных умыслах. Как и всякая преступная организация, большевизм действовал

тайно, используя ложь и дезинформацию в государствен­

ных масштабах. Документы, изобличающие, может быть, самую важную, самую сокровенную тайну большевизма,

все никак не находятся. Одно из немногих исключений

-

текст речи Сталина на заседании Политбюро ЦК ВКП(б)

19

августа

1939

г., снимающий все вопросы об истинной

роли большевистского государства в развязывании новой

широкомасштабной войны в Европе. Правда, это не офи­ циальный документ, а запись сталинского выступления, сделанная одним из участников этого заседания.

Но тем не менее - реакция на этот сенсационный ма­ териал, опубликованный Т. Бушуевой в 1994 г. в две­ надцатом номере журнала «Новый мир», со стороны рос­ сийского исторического сообщества оказалась весьма

вялой и маловразумительной. Оказывается, не так просто вылезти из шкуры советского историка, занятого не по­

иском истины, а обслуживанием спускаемых сверху оп­

ределенных идейных установок. К тому же у большевиз­ ма в России до сих пор, по-видимому, остаются верные хранители, так сказать, наследники «светлых» идей. А вот

советская литература 30-х ГГ., проникнутая угаром буду­ щей революционно-всемирной войны, проговаривала

почти все до конца [10]. Действительно, в художественной литературе о на­

чальном периоде войны было написано немало. Знаме­ нитый в свое время роман Николая Шпанова «Первый удар», впервые появившийся в 1936 г. и повествующий о грядущей молниеносной победе над агрессивным гер-

212

Все могло бblТЬ иначе

манским фашизмом, вскоре был переиздан не где-ни­ будь, а в воениздатовской «Библиотеке командира». Дру­ гая нашумевшая книга того же жанра, роман Павленко

«На Востоке»

(1936),

в течение трех последующих лет вы­

держала более десяти изданий. Оба автора описывают со­ крушающий удар Красной Армии по врагу.

Реальность альтернативы

1941

ГОла

Режим, установленный большевиками, был нацелен

на «мировую революцию». В рамках этой логики Сталин действовал точно и неотвратимо. Беспощадное подчине­ ние крестьянства; индустрия, возведенная на рабском труде, как вольных, так и зэков; создание гигантской ар­ мии и первоклассного вооружения,

-

и все это с неверо­

ятной скоростью. Важную роль играла репрессивная систе­ ма, исключившая хоть какие-то намеки на сопротивление,

неподчинение и инакомыслие. Советская военная про­ мышленность была нацелена на выпуск главным образом наступательных, а не обронительных вооружений.

В 1930-е гг. становится массовой подготовка парашютис­ тов-десантников, а этот род войск предназначен для на­

ступательных, а не оборонительных операций. В конце

1930-x -

начале

1940-x

П. создаются и усиливаются осо­

бые войска НКВД (мотострелковые дивизии), предназна­ ченные не столько для военных, сколько для репрессивно­

карательных действий с целью <<Освобождения,) Европы от помещиков и капиталистов.

Пропагандистская машина была нацелена на будущую войну. В литературе 1930-х П. не было той противоречи­ вости и недосказанности, которая содержались в выска­

зываниях высших лиц правительства. На главный вопрос, к какой войне готовилось сталинское руководство, она

давала ясный ответ: к войне революционно-классовой, по типу гражданской, во всемирном масштабе. Такие представления о последствиях грядущей войны не были

плодом творческого воображения авторов, но являлись отражением утвердившейся в партии концепции и, кро-

«КОГ.4а нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН... »

213

ме того, взглядов самих художников слова, прекрасно по­ нимавших, в какую эпоху им выпала честь жить и тво­

рить. Писатель В. Киршон, например, в ответ на утверж­ дение одного французского публициста о сходстве того пафоса и энтузиазма, которые переживала советская мо­ лодежь, с пафосом поколений, совершавших великие крестовые походы или завоевывавших мир в войсках На­ полеона, категорично заявлял, что ничего подобного

раньше не было и не могло быть. «Поймите, что все эти завоеватели, о которых вы говорите, меняли границы территории,

-

мы меняем границы истории, точнее

-

мы начинаем настоящую историю человечества».

Активно работало на милитаризацию страны и песен­ ное творчество. По мере приближения войны воинствен­ ный пафос песен повышался. Вся страна распевала песни из фильма «Трактористы», «На границе тучи ходят хмуро» И О танкистах: Броня крепка, и танки наши быстры, И наши люди мужеством полны! В строю стоят советские танкисты, Своей любимой Родины сыны. Гремя огнем, сверкая блеском стали, Пойдут машины в яростный поход, Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин И Первый маршал в бой нас поведет!

Апофеозом военной истерии был фильм «Если завтра война ... », о том, как Красная Армия шутя отбрасывает зарвавшихся агрессоров, посягнувших на священные ру­

бежи. Там была песня, которую также подхватила вся страна:

Если завтра война, если завтра в поход, Если темная сила нагрянет, Как один человек, весь советский народ

За свободную родину встанет! Полетит самолет, застрочит пулемет, Загрохочут железные танки, И линкоры пойдут, и пехота пойдет, И помчатся лихие тачанки! В целом мире нигде нету силы такой,

214

Все могло быть иначе

Чтобы нашу страну сокрушила!

С нами Сталин родной и железной рукой Нас к победе ведет Ворошилов! В 1939-1941 гг. Молотов, Жданов, Щербаков, Мехлис­ ближайшие соратники Сталина - уверенно говорили о «расширении границ социализма» на крыльях будущей

войны.

1

октября

1938

г. на совещании пропагандистов

Москвы и Ленинграда Сталин заявил, что «бывают слу­ чаи, когда большевики сами будут нападать»

19

августа

1939

[13].

г. состоялось секретное заседание По­

литбюро, где Сталин заявил о необходимости подпи­ сания договора с Германией. Позднее, в конце ноября

1939 г.

во французских газетах было опубликовано сообще­

ние агентства «Гавас» С изложением речи Сталина на этом заседании Политбюро. Моментально в газете «Правда» появилось опровержение «О лживом сообщении агент­ ства «Гавас». По этому поводу В. Суворов высказался так: «Агентство «Гавас» раскрыло самые сокровенные намере­ ния Сталина» [26]. Подтверждение подлинности сообще­ ния агентства «Гавас» О речи Сталина можно найти в кни­ ге Уинстона Черчилля «Надвигающаяся буря»: «Вечером

19 августа 1939

г. Сталин объявил Политбюро о своем на­

мерении подписать с Германией пакт».

Начинается психологическая мобилизация на войну. Закрепощение крестьян, осуществленное в ходе насиль­ ственной коллективизации, дополняется закрепощением

рабочих и служащих.

26

июня

1940

г. появляется указ

«О переходе на восьмичасовой рабочий день, семиднев­ ную рабочую неделю и об укреплении трудовой дисцип­

лины».

21

октября опубликован указ «О запрещении само­

вольного перехода инженерно-технических работников,

мастеров, служащих и квалифицированных рабочих на другое место работы». Отныне о свободе, даже если ее от­ дельные островки до этого были в стране, где «жить ста­

ло лучше, жить стало веселее», следовало напрочь забыть.

Вернемся к нашим «вождям», по терминологии Гитле­ ра, к «еврейско-большевистским правителям».

3

июля

1940

г. Молотов заявил: «Вторая мировая вой­

на позволит нам завоевать власть по всей Европе».

«КОГАа нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН ••. »

марта

8

1941

21 5

г. принимается постановление СНК о

скрытой мобилизации.

В мае

1941

г. Генштаб подготовил и представил на рас­

смотрение Сталина «Соображения по плану стратегичес­ кого развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками». Предла­ галось: «Упредить противника в развертывании и атако­

вать ... Стратегической целью действий войск поставить разгром главных сил немецкой армии ... и выход к операции на фронт Остроленка

-

30 дню

Оломоуц ... Для того,

чтобы обеспечить выполнение изложенного выше замыс­ ла, необходимо:

1.

Произвести скрытое отмобилизование войск под

2.

видом учебных сборов офицеров запаса. Под видом выхода в лагеря про извести скрытое со­ средоточение войск ближе к западной границе.

Скрытно сосредоточить авиацию на полевые аэро­

3.

дромы из отдаленных округов и теперь же начать

развертывать авиационный тыл».

Документ разработан и написан от руки черными чер­ нилами генерал-майором Василевским, заместителем на­ чальника Генерального штаба, поправки внесены первым заместителем генерал-лейтенантом Ватутиным. Оставле­ но место для подписей начальника Генштаба Жукова и наркома обороны Тимошенко. Обе подписи отсутствуют, но это совсем не значит, что документ не был доложен

Сталину. По мнению писателя и историка Э. Радзинско­ го, перед нами типичный рукописный черновик (подлин­ ник, скорее всего, был уничтожен во время регулярных

чисток архивов, ибо не должен был сохраниться доку­

мент, свидетельствующий о планах нападения СССР на

[20]. 1941 г.,

Германию)

5

мая

выступая перед выпускниками военных

академий, Сталин прямо сказал: «Дело идет к войне, и про­ тивником будет Германия». Он заявил: «Произошла ко­ ренная перестройка армии и ее резкое увеличение», при­

вел точную цифру треть

-

- 300 дивизий -

и сообщил: «Из них

механизированные». После выступления, уже во

время банкета, Сталин пояснил: «Теперь, когда мы нашу

216

Все могло быть иначе

армию реконструировали, насытили техникой для совре­

менного боя, когда мы стали сильны,

-

теперь надо пе­

рейти от обороны к наступлению. Проводя оборону стра­ ны, мы обязаны действовать наступательным образом».

После этого пропаганда стала более агрессивной, особен­ но внутри Красной Армии. К примеру, проект директивы «О задачах политической пропаганды в Красной Армии на ближайшее время» содержал такую формулировку: «Все формы пропаганды, агитации и воспитания напра­ вить к единой цели: политической, моральной и боевой подготовке личного состава к ведению справедливой, на­

ступательной и всесокрушающей войны» [15]. 14 мая нарком обороны Тимошенко отдал приказ о досрочном выпуске курсантов военных училищ и немед­

ленном направлении их в войска.

15

мая Жуков предста­

вил Сталину проект указа о дополнительном призыве в армию

800

тыс. запасных под видом учебных сборов, от­

неся это мероприятие на конец мая

-

начало июня.

Весной и в начале лета 1941 г. большие массы советс­ ких войск перебрасываются непосредственно к западным границам СССР, что неопровержимо указывает на подго­ товку к нападению, а не к обороне. По всем законам во­ енной стратегии обороняющаяся сторона не должна рас­ полагать большие массы своих войск вблизи своих границ,

поскольку в случае наступления противника и

прорыва обороны эти войска оказываются в окружении,

что и произошло летом 1941 r. Советские штабы, якобы готовившиеся к обороне, не имели даже военных карт сво­ ей территории. Зато имелись русско-немецкие разговор­ ники для эффективных действий на чужой земле. С

1 июня

в Красную Армию под видом учебных сбо­

ров был призван еще почти миллион запасных. Из этого никто не делал особой тайны. Газета «Красная Звезда» отмечала: «В частях Красной Армии развертывается пере­ подготовка призванного рядового и младшего началь­

ствующего состава. В армию вольются целые сотни тысяч

бойцов. Задача кадров Красной Армии состоит в том, чтобы дать возможность им овладеть новой военной тех­ никой в короткий срок».

217

«KorAiJ нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН••• » «Так началась майская «военная тревога» пишет А.Шубин.

-

1941

года,

-

В тугой узел завязались сразу не­

сколько событий - речь Сталина перед офицерами 5 мая, назначение Сталина председателем Совнаркома

6

мая, полет Гесса

реждающего удара 20 мая» [30].

2

10 мая, разработка нового 15 мая, высадка немцев

плана уп­ на Крите

июня секретарь ЦК ВКП(б) А. Щербаков сделал

доклад «О текущих задачах пропаганды», где, повторив

почти слово в слово речь Сталина от 5 мая, добавил: «Красная Армия готова на чужой земле защищать свою землю». Эти слова были встречены аплодисментами. Примерно в то же время М.Калинин выступал перед слушателями Военно-политической академии им. Лени­ на. На вопрос, когда же начнется война с Германией, «всесоюзный староста» воскликнул: «Чем скорее, тем

лучше! Мы все ждем этого и свернем им, наконец, шею!». Вот еще один из фактов. 25 июня 1941 г. 3-е Управле­ ние НКО направило в Главпур спецсообщение, в котором отмечалось, помимо прочего, что «в связи С отходом час­

тей недостает аэродромов, так как аэродромы в основном

строились В юго-западных местах Литовской и Латвий­ ской республик с расчетом наступления» [12]. Наперевес с железом сизым И я на проволоку пойду, И коммунизм опять так близок, Как в девятнадцатом году.

Михаил Кульчицкий

(1939

г.)

Сталин вторгся в Румынию, Эстонию, Латвию, Литву, Финляндию, Польшу. В августе

1941

г., уже после гитле­

ровского вторжения, он нападет на Иран. Так почему бы Сталин не возжелал еще и Германию?! А вслед за тем и Европу. Именно во всем этом видится реальность альтернати­ вы, которая так и не обрела свою реализацию.

218

Все могло быть иначе

«И танки наши быстры ... » Однако вряд ли наступление Красной Армии могло быть столь успешным, как это рисует в своем сценарии

В. Суворов. На это справедливо обратили внимание

М. Мельтюхов и Б. Соколов. Мельтюхов считает, что по­ ход на Берлин не был бы прогулкой, хотя В результате Германия все же была бы разбита. «Разгром Германии и советизация Европы позволяли Москве использовать ее научно-технический потенциал, открывали дорогу к «справедливому социальному переустройству» европейс­

ких колоний в Азии и Африке. Созданный в рамках «Ста­ рого света» социалистический лагерь контролировал бы большую часть ресурсов Земли» [11]. Б. Соколов полагает, что Красная Армия двигал ась бы в два раза медленнее, чем планировалось, а летчики из­

за неопытности сбрасывали бы бомбы в чистом поле.

Едва Жуков углубился на немецкую территорию на

50

километров, как ему уже пришлось вводить в действие

силы второго стратегического эшелона. Во фланг насту­

павшей Красной Армии ударили танковые группы Гота, Гудериана и Клейста [23]. Действительно, рисуя альтернативные сценарии, сле­ дует учитывать опять же уровень подготовки Красной Армии и красноармейцев. Вот, к примеру, приказ нового

наркома обороны С. Тимошенко за NQ 120 от 16.05.1940 г. «Опыт войны на Карело-Финском театре выявил крупнейшие недочеты в боевом обучении и воспитании армии. Воинская дисциплина не стояла на должной вы­ соте ... Войска не были подготовлены ... к позиционной войне, к прорыву УР, К действиям в суровых условиях

зимы и в лесу... Пехота вышла на войну наименее подго­ товленной: не умела вести ближний бой, борьбу в транше­ ях, не умела использовать результаты артиллерийского

огня и обеспечивать свое наступление огнем станковых пулеметов, минометов, батальонной и полковой артилле­ рии ... Артиллерия, танки ... также имели ряд недочетов ... особенно в вопросах взаимодействия с пехотой и обеспе-

«Kor.4iJ нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН••• »

219

чения ее успехов в бою. В боевой подготовке воздушных сил резко выявилось неумение осущ~ствлять взаимодей­ ствие с наземными войсками, неподготовленность к по­

летам в сложных условиях и низкое качество бомбомета­

ния, особенно по узким целям. Подготовка командного состава не отвечала современным боевым требованиям.

Командиры не командовали своими подразделениями ... теряясь в общей массе бойцов ... Наиболее слабым звеном являлись командиры рот, взводов и отделений, не имею­ щие, как правило, необходимой подготовки, командир­

ских навыков и служебного опыта. Старший и высший комсостав слабо организовывал взаимодействие, плохо использовал штабы, неумело ставил задачи артиллерии,

ее танкам и особенно авиации ... Штабы по своей органи­ зации, подбору и подготовке кадров, материально-техни­ ческому оснащению не соответствовали предъявленным

к ним требованиям: они работали неорганизованно, бес­ планово и безынициативно, средства связи использовали

плохо и особенно радио. Информация была плохая. До­ несения запаздывали, составлялись небрежно; не отра­

жали действительного положения на фронте. Иногда в донесениях и докладах имела место прямая ложь ... Коман­ дные пункты организовывались и несли службу плохо. Штабы слабо занимались подготовкой войск к предстоя­ щим действиям. Управление войсками характеризовалось поспешностью, непродуманностью, отсутствием изуче­

ния и анализа обстановки, предвидения последующего

развития событий и подготовки к ним ... Старшие началь­ ники, увлекаясь отдельными эпизодами, упускали управ­

ление частью или соединением в целом. Разведыватель­ ная служба организовывалась и выполнялась крайне неудЬвлетворительно ... не умела брать пленных ... Дис­ циплина в тылу отсутствовала. Порядка на дорогах, осо­ бенно в войсковом тылу, не было. Организация помощи раненым была нетерпимо плохой инесвоевременноЙ ...

Все эти недочеты в подготовке армии к войне явились в основном результатом неправильного воинского воспи­

тания бойца и командира, ориентировавшихея на легкую победу над слабым врагом и неверной системой боевого

220

Все могло быть иначе

обучения, не приучавшей войска к суровым условиям со­ временной войны».

В свою очередь, в докладе германского Генштаба «О политико-моральной устойчивости Советского Союза и о боевой мощи Красной Армии» от 1 января 1941 г., в частности, говорилось: «Вооруженные силы Советско­ го Союза, видимо, должны быть перестроены на новой

основе, особенно с учетом опыта Финской войны. От большевистской мании величия ... Красная Армия возвра­ щается к скрупулезному индивидуальному обучению

офицерского и рядового состава. Значительно строже становится дисциплина (упразднение института комис­

саров; введение офицерских и сержантских званий; гене­ ральская форма одежды; отдание чести). Все эти меры должны обеспечить постепенное совершенствование

Красной Армии во всех областях службы. Не изменится русский народный характер: тяжеловесность, схематизм,

страх перед принятием самостоятельных решений, перед

ответственностью. Командиры всех степеней в ближай­ шее время не будут еще в состоянии оперативно коман­ довать крупными современными соединениями и их эле­

ментами. И ныне и в ближайшем будущем они едва ли смогут проводить крупные наступательные операции, ис­

пользовать благоприятную обстановку для стремитель­ ных ударов, проявлять инициативу в рамках общей постав­ ленной командованием задачи. Войска ... будут сражаться

храбро. Но требованиям современного наступательного боя, особенно в области взаимодействия всех родов войск, солдатская масса не отвечает; одиночному бойцу часто будет не доставать собственной инициативы. В обо­ роне, особенно заблаговременно подготовленной, Крас­ ная Армия окажется выносливой и упорной, сможет дос­

тигнуть хороших результатов. Способность выдерживать поражения и оказывать пассивное сопротивление давле­

нию противника в особой мере свойственна русскому ха­ рактеру. Сила Красной Армии заложена в большом коли­ честве

вооружения,

непритязательности,

закалке

и

храбрости солдата. Естественным союзником армии яв­

ляются просторы страны и бездорожье. Слабость заклю-

221

«Когла нас в бой ПОШАет товариш СтаАИН ••• »

чена в неповоротливости командиров всех степеней, при­ вязанности к схеме, недостаточном для современных ус­

ловий образовании, боязни ответственности и повсемес­ тно ощутимом недостатке организованности»

[27].

Вот еще один документ тех времен. Анализируя при­

чины провальных действий войск Северо-Западного фронта, генерал-майор артиллерии Тихонов

9 июля 1941

г.

сообщал (приводятся выдержки): «Не вдаваясь в перво­ причины отхода войск фронта, необходимо констатиро­ вать наличие в войсках на сегодня следующих недостатков:

1.

Отсутствует должное стремление вырвать инициа­ тиву из рук противника как у общевойсковых на­ чальников, вплоть до командиров корпусов, так и у

бойцов ...

2.

В обороне командиры и бойцы

-

неустойчивы,

особенно теряют присутствие духа под артиллерий­ ским,

минометным

атаке танков

4.

и авиационным огнем и

при

...

Разведка ведется недостаточно, примитивно, не­ брежно ...

6.

Взаимодействие на поле боя между наземными вой­ сками, внутри их и с авиацией поставлено плохо ...

10.

Лехота

-

слабейшее место войск. Наступательный

дух низок .... Часть командного состава, особенно в звене до командира батальона, не проявляет долж­

ного мужества в бою»

[5].

Вряд ли эти недостатки не сказались бы в ходе наступ­

ления на Германию! Конечно же, в армии были разные люди. Но три чет­ верти солдат, воевавших в пехоте, составляли крестьяне,

к сталинской системе относившиеся, мягко говоря, не

очень лояльно, главным образом из-за насильственной коллективизации. Недаром на лекции политических ра­ ботников в ходе обучения красноармейцев отводилось не

меньше времени, чем на умение обращаться с оружием. Людей приходилось держать в «идеологической узде».

222

Все могло быть иначе

ОТРЯА не заметил потери бойuа в итоге Советский Союз в войне победил. Однако за внешним фасадом победных мероприятий скрывалось немало тяжелых ран, язв и пороков, которые сказались и

на последующем развитии страны и общества. Успехи на

фронте достигались не только за счет мужества и героиз­ ма, прежде всего рядовых красноармейцев, но и ценой

огромного числа солдатских жизней. Слова «взять, не считаясь с потерями» зачастую были рефреном отдавае­ мых сверху приказов. Многие утраты оказались невос­

полнимыми. Воистину, это была победа «со слезами на глазах».

До сих пор историки спорят по поводу потерь СССР. Согласно современным данным, уже к началу декабря

1941 г. Красная Армия потеряла 3900 тыс. пленными, 1775 тыс. погибшими, 1970 тыс. чел. пораженными в боях и около 590 тыс. - эвакуированными больными, а все­ го - 8235 тыс. Сталин же в своем известном выступлении 6 ноября 1941 г. утверждал, что за 4 месяца войны советс­ кие войска потеряли 350 тыс. погибшими, 378 тыс. про­ павшими без вести и 1020 тыс. ранеными, что было в 7 раз меньше действительных потерь. Потери же немецких войск за тот же период он опре­

делил в более чем

4,5

млн убитых, раненых и пленных. На

самом деле вся германская сухопутная армия за июнь-ок­

тябрь

1941 г. потеряла убитыми и пропавшими без вести 225,1 тыс. человек, а число раненых и пропавших без ве­ сти - 456 тыс. человек, что в сумме дает потери почти в 7 раз меньше, чем названные Сталиным. Последние официальные данные наших потерь были

обнародованы в докладе тогдашнего Президента СССР

м.с. Горбачева на торжественном собрании, посвящен­ ном 45-летию Победы советского народа в Великой Оте­ чественной войне: война унесла почти

27

млн жизней

советских людей.

Почему же мы понесли такие тяжелые потери? На протяжении всех лет существования советской власти,

несмотря на официальные заявления, что самый ценный

«KorJ1il капитал

-

нас в бой пошлет товариш Сталин... »

223

это люди, человеческая жизнь в СССР мало

что стоила. Еще до войны миллионы людей умерли с го­ лоду во время коллективизации, сотни тысяч сосланы в

лагеря. В годы войны командование часто думало не о том, как выиграть сражение без ненужных жертв, а как

выиграть, не считаясь ни с какими жертвами. Люди бес­ смысленно погибали из-за торопливости, суеты, неком­ петентности многих наших командиров.

Победа Советского Союза в войне не была следствием мудрого руководства войной Сталиным, Государствен­ ным Комитетом обороны и Верховным командованием.

Страна выстояла и победила благодаря мужеству и геро­ изму простых солдат, вопреки просчетам партийно-поли­

тического руководства. Главный груз бремени войны вы­ нес народ, который давно уже привык к лишениям,

к тому, чтобы недоедать, недосыпать, иметь плохое жи­ лье. Поэтому он смог перенести такие невзгоды военных лет, которые, наверное, не перенес бы ни один народ за­ падной культуры.

Именно в войну смогли реализоваться возможности тоталитарной системы

-

сверхцентрализованное управ­

ление, предельное напряжение всех сил, мобилизация на

борьбу огромных природных и людских ресурсов. Побе­ да в войне и разгром фашизма оказали непосредственное

воздействие на социально-психологическую атмосферу в стране. Война вызвала подъем обще патриотических чувств советских людей, проявление героизма, готов­

ность отстаивать свое Отечество против любого внешне­ го врага.

Кровавая трагедия Великой Отечественной войны

«подтолкнула» развитие нашего общества. Довоенная сис­ тема ценностей бьша переосмыслена, интернационализм и революционная романтика уступили место патриотизму

и военной романтике. Советские люди, сражавшиеся и по­ гибавшие, защищая режим, сохранили диктатору власть. «Возможно, величайшим историческим парадоксом стал

тот факт, что свободу для всей Земли отстоял в первую очередь Советский Союз, сам находившийся под властью жесточайшего тоталитарного режима. Победил СССР це­ ной беспрецедентных в истории собственных жертв» [28].

224

Все могло быть иначе

Победа

1945 r.

в ее державной интерпретации не просто

стала оправданием советского режима в прошлом и на бу­ дущее, но и долгое время позволяла властям эксплуатиро­

вать свой антифашизм как антитезу западному капитализ­ му и либерализму. Символика победы долгое время заслоняла и искупала «издержки» режима хронической

мобилизации; она обосновывала необходимость громад­ ной армии, «социалистического лагеря», милитаризиро­ ванной государственной экономики, гонки ракетно­ ядерных вооружений.

Похоже, альтернативы здесь не существовало.

Литература

1.

Беляков С. Автомат в руках ребенка: историческая

правда и мифология войны

2.

торов.

3. 4.

//

Урал.

- 2005. - NQ 5.

Бунич И. Операция «Гроза». Кровавые игры дикта­

-

СПб.: Облик,

1997.

Ваккаус М. Катастрофа в Белоруссии / / НГ - НВО, 2001 - 22 июня. Веревкин С. Катастрофа лета 1941 г. - надежды на­ рода на фоне распада армии / / Великая Отечествен­ ная катастрофа п. 1941 год. Причины трагедии. М.: Яуза, Эксмо, 2007. - С. 82-120.

5. 6.

Гончаров В. От Двинска до Пскова / / Трагедия 1941- го года. Причины катастрофы. - М.: Яуза; Эксмо, 2008. С. 286-373.

Журавлев Н. По законам черной парадигмы

//

www.suvorov.com 7.

Звягинцев ВД. Одиссей покидает Итаку.

-

М.: Экс­

мо,2005.

8.

Каграманов ю. Прошлое страстно глядится в гряду­

9.

щее / / Новый мир. - 2008. - NQ 7. Кершоу Р. 1941 год глазами немцев. Березовые кресты

10.

вместо железных / пер. сангл. А.Уткина. - М.: Яуза­ пресс, 2008. Конюшенко Е.и. Большевизм и Россия. К начерта­ нию российской истории хх века / / www.infoliolib.

info/

225

«КОГАа нас в бой ПОШАет товарнш СтаАНН••• »

11.

Мельmюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. М.,

-

2000.

12. Мельmюхов М. Начальный период войны в документах военной контрразведки (22 июня - 9 июля 1941 г.) / / Трагедия 1941-го года. Причины катастрофы. - М.: Яуза; Эксмо, 2008. С. 5-97. 13. Мельmюхов М. Преддверие Великой Отечественной войны 1939-1942 гг.: становление великой державы / / Правда Виктора Суворова. Переписывая историю Второй мировой. - М.: Яуза, 2007. С. 31-108. 14. Невежин В. Стратегические замыслы Сталина нака­ нуне 22 июня 1941 года (по итогам «(незапланиро­ ванной дискуссии» российских историков / / Правда Виктора Суворова. Переписывая историю Второй мировой.

-

М.: Яуза,

2007. С. 109 - 130. 5 мая 1941 года и аполо­ войны / / Отечественная исто­

15.

Невежин В. Речь Сталина

16.

гия наступательной рия. - 1995. - NQ 2. Никонов А. Бей первым! Главная загадка Второй ми­ ровой. - М.: ЭНАС; СПб.: Питер, 2008. Павлова И. В. Поиски правды о кануне Второй ми­

17.

ровой войны

//

Правда Виктора Суворова. Перепи­

- М.: Яуза, 2007. С.239-287. Проэкmор д.м. Фашизм: путь агрессии и гибели. М., 1989., сывая историю Второй мировой.

18. 19. 20. 21.

Пыхалов И.

1941: миф о разбежавшейся Красной ар­ мии / /Трагедия 1941-го года. Причины катастрофы.­ М.: Яуза; Эксмо, 2008. С. 127-149. Радзинский Э. Сталин. - М.: АСт, 2007. Репников А. «(Мародеры на дорогах истории». О фаль­

сификации истории Великой Отечественной войны

/ / www.otechestvo.org.Ua/ 22.

Соколов Б.,В. Красный колосс. Почему победила

23.

Соколов Б.В. Тайны Второй мировой войны.

24.

М.: Вече, 2000. Солонин М. 22 июня, или Когда началась Великая

Красная Армия?

-

М.: Яуза, Эксмо,

Отечественная война?

8.

Зак. 107

-

2007.

М.: Яуза, Эксмо,

2006.

-

Все могло быть иначе

226

25.

Суворов В. «Военная наука» на советский манер

//

Правда Виктора Суворова. Переписывая историю

26.

Второй мировой. - М.: Яуза, 2007. С. 12-30. Суворов В. Ледокол. Кто начал Вторую мировую

27.

войну? - М.: Новое время, 1992. Фельшmинский ю. Читая книги «Ледокол» И «День­ М» Виктора Суворова

//

Правда Виктора Суворова.

Переписывая историю Второй мировой.

2007.

С.

-

М.: Яуза,

139-154.

28.

Храмчихин А. Вторая мировая: сослагательное на­

29.

Шевелев В.Н н.с.Хрущев.

клонение

//

Знамя.

- 2005. - NQ 5. - Ростов

н/Д: Фениi<с,

1999. 30.

Шубин А. «Клещи» Сталина / / Трагедия 1941- го года. Причины катастрофы. - М.: Яуза; Эксмо, 2008. С.201-285.

ВОСХОЖдЕНИЕ И КРАХ

«РЕФОРМАТОРА»

Происходящий процесс пересмотра истории стал для

многих настоящим откровением. Остаются в прошлом многие политизированные мифы и стереотипы офици­ альной советской историографии. Подвергаются пере­

оценке исторические персонажи. Один из них

-

Лаврен­

тий Павлович Берия. Общественная атмосфера сегодня неправедна и лжи­ ва, полагает С. Кремлев. Значит, если ее творцы говорят о чем-то или о ком-то плохо, то в действительности все

обстоит, скорее всего, наоборот. Если о Берии говорят, что он был интриганом, то логично предположить, что на

самом деле он был человеком благородным. Если угвер­ ждают, что он был карьеристом, то логично предполо­ жить, что в действительности он никогда не искал высо­

ких постов. Если утверждают, что он был сластолюбив, то не будет большим преувеличением думать, что он был скорее аскетом или, во всяком случае, достаточно сдер­

жанным человеком

[7].

А если отрешиться от излишних эмоций и задаться

вопросом: что же собой представлял это человек

-

Лав­

рентий Павлович Берия?

Фигура, сотканная из противоречий Берия вошел в политическую «элиту» В конце 1930-х п. и долгое время был для многих «олимпийцев» чугь ли не

чужаком. Однако его исключительная инФормирован­ ность предопределила более глубокое знание реальной В*

228

Все могло быть иначе

жизни, чем у засидевшихся в своих кремлевских кабине­ тах других соратников Сталина. Берия лучше многих дру­ гих представителей высшей номенклатуры видел несов­ падение пропагандируемой картины успехов страны и

подлинного ее состояния. Но он

-

продукт своей эпохи

и системы.

Да, Берия

-

фигура крайне противоречивая. Но еще

более любопытно то, что почти нет никого, кто отзывал­ ся бы о нем хорошо. Причем по носят почем зря, не при­ водя никаких фактов, одни лишь домыслы и слухи, а то и

откровенная ложь. Почему? Вот оценка современных историков: «Едва ли можно найти в Истории более достоверный факт, нежели темная и мрачная фигура Лаврентия Берии. Троцкий запустил в

обращение сказочки о «посредственности» Сталина, о «гениальном стратеге» Тухачевском, о кровавых распра­

вах Сталина со старыми товарищами и прочая. От мно­ гократных повторений эти выдумки давно уже обрели статус истины, которую якобы «все знают». И все сказан­ ное о Берии тоже обрело статус истины. Послесталинские властители так преуспели в этой лжи, их так трясло от

ненависти к Берии, что невольно возникает мысль: в чем же дело? Ладно бы Берия был тем самым «кровавым чу­ довищем», который извел под корень пресловутую «ле­

нинскую гвардию»

-

но старых большевиков перестреля­

ли еще при Ежове, к которому, кстати, отношение не в пример спокойнее. Пребывание Берии на посту наркома

отмечено как раз отсутствием массовых репрессий. Так в чем же дело?» [6]. Серго Берия написал книгу о своем отце, где утверж­ дает, что в последние годы жизни Сталина у отца были очень плохие отношения с вождем. Берия считал и вне­ шнюю, и внутреннюю политику Сталина глубоко оши­ бочной и предсказывал, что Сталин приведет страну к ка­ тастрофе или втянет ее в опустошительную войну. Он дома ругал Сталина, зная, что все разговоры там прослу­ шиваются и записываются и что его слова тут же будут

доложены Сталину. С. Хрущев, сын Н. Хрущева, в своей книге «Рождение сверхдержавы» рассказывает, как 26 июня 1953 г. отец ут-

ВОСХОЖ4ение и крах «реформатора»

229

ром убеждал в беседе с глазу на глаз А. Микояна в необ­ ходимости ареста Берии. Но Микоян согласия на это не

дал. Хотя это грозило провалом заговора, отступать Хру­ щеву уже было поздно. Вечером, вернувшись домой, он

огорошил семью известием: «Сегодня арестовали Берию. Он оказался врагом народа и иностранным шпионом». Берию только что арестовали, сообщение об этом появи­

лось лишь 10 июля, еще не было ни следствия, ни суда, а Хрущев уже почему-то знал, что Берия враг народа и иностранный шпион.

Видимо, главное в том, что Хрущев знал, в чем заклю­ чается главный смысл плана реформ, выработанного Бе­

риеЙ. Центр власти должен переместиться от Президиу­ ма ЦК в Совет Министров. А значит, Хрущеву отводилась второстепенная роль. Хрущев не мог примириться с та­ кой перспективой как по соображениям личной карьеры,

так и в силу своего понимания роли партии. А главное

-

не ДЛЯ того он десятилетиями маскировался, терпел уни­ жения и насмешки со стороны вождя,

и вот перед ним

забрезжил свет, вырисовалась перспектива стать первым лицом в государстве, чтобы осуществить свои планы раз­

рушения системы, созданной Сталиным. Упустить такой шанс Хрущев не мог и готов был ради достижения этой заветной цели рисковать даже жизнью.

Феномен Берии еще нуждается в специальном иссле­ довании. Он был для отечественных историков долгие годы - вплоть до начала 90-х П. - . запретной фигурой. Репутация злодея, палача, укрепившаяся за ним со вре­ мени ХХ и ХХII съездов, была только укреплена в обще­ ственном сознании времени перестройки знаменитым

фильмом режиссера Тенгиза Абуладзе «Покаяние», где главный отрицательный герой

тоталитаризма

-

-

концентрированное зло

был наделен чертами Берии. Для либе­

ральной интеЛЛИГeJ::IЦИИ Берия был воплощением репрес­ сий, неотъемлемой чертой культа личности.

Так ли это? Конечно, Берия ответствен за преступле­ ния, совершенные властью, однако в той же самой мере,

как и его соратники

-

Маленков, Молотов, Ворошилов,

Хрущев, Булганин, да и расстрелянные в разное время

Ягода, Ежов, Каменев, Бухарин, не говоря уже о Стали-

230

Все могло быть иначе

не. Констатируем очевидное, хотя и нежелательное для нескольких поколений отечественных и иностранных ис­

следователей истории КПСС

-

моральные принципы

Берии были не выше и не ниже, чем у его товарищей по партийному руководству.

Многочисленные проблемы, накапливавшиеся в пос­

левоенный период, требовали решений. Страна не могла содержать армию по нормам военного времени,

иметь

два с половиной миллиона заключенных, тратить деньги на «великие стройки», по-прежнему эксплуатировать

крестьянство, нагнетать конфликты по всему миру, созда­ вать даже из своих недавних союзников новых врагов, как

это случилось с Югославией. Накапливались и рисковали стать взрывоопасными отношения со странами социалис­

тического лагеря. Нестабильность правящего номенкла­ турного слоя, угрозы репрессий ухудшали управляемость

государством. Реформы становились неизбежными .. Имен­ но Берия был первым, кто сознательно решился на их осуществление.

Казнь или убийство?

5 марта 1953 г.

скончался И.В. Сталин. Отныне и стра­

не, и новым «вождям» приходилось жить без Хозяина, который думал за них и решал за них. Никакой особой

борьбы за власть после смерти Сталина не было. Про­ изошло лишь перераспределение функций между различ­ ными партийно-государственными структурами. Предсе­ дателем Совета Министров стал Г. Маленков. Его первым заместителем был назначен Л. Берия, возглавивший объединенные министерства внутренних дел и государ­

ственной безопасности. В Секретариате ЦК КПСС, из­ бранном на мартовском пленуме, первой фигурой стано­ вится Н. Хрущев. Таким образом, у власти оказался триумвират

-

Ма­

ленков, Берия и Хрущев. Газеты немедЛенно начали про­

славлять наследников Сталина. В статье «У гроба Стали­ Ha~ поэт А. Сурков писал: «В почетном карауле у гроба

231

80СХОЖАенне н крах «реформатора»

Сталина члены ЦК КПСС, члены правительства: товари­ щи г. М. Маленков, Л. п. Берия, В. М. Молотов, К. Е. Во­

рошилов, Н. С. Хрущев, Н. А. Булганин, Л. М. Каганович, А. и. Микоян. С чувством горделивого уважения смотрят советские люди на славных соратников великого вождя,

несущих у гроба своего гениального воспитателя траур­ ную вахту. В их верные, закаленные в богатырских трудах руки передал наш родной вождь боевое знамя, знамя

светлых идей Ленина

-

Сталина. Их мужественным сер­

дцам передал он драгоценное чувство ответственности за

судьбу народа, за величественное дело осуществления коммунизма»

.

Новое руководство стремилось укрепить свои пози­ ции, получить поддержку со стороны широких народных

масс. Отсюда

-

заявления о необходимости повысить

уровень жизни, о борьбе с бюрократизмом. Центральное значение приобрели задачи реформирования репрессив­ ной системы, аграрной сферы и внесение корректировок во внешнеполитический курс. Однако среди наследни­ ков, погрязших в сталинских преступлениях, уже вскоре

развернулась ожесточенная борьба за власть. Судя по все­ му, инициатором стал невзрачный Хрущев. Историк М. Антонов не без оснований полагает, что сплоченность и монолитное единство руководства партии

и государства, демонстрировавшиеся при жизни Стали­ на, были мифом. В действительности соратники вождя, стремясь по казать свое рвение, не чурались интриг, вза­

ИМfюго подсиживания и даже доносов друг на друга. Не случайно, вскрыв сейф с документами, стоявший в каби­ нете Сталина, они решили предать их огню, не читая, ибо в противном случае оказались бы в положении героев го­

голевского «Ревизора», слушавших чтение письма Хлес­ такова Тряпичкину. Наверное, Берия имел основания, когда называл Цолитбюро ЦК КПСС «змеиным гнез­ дом». Но это не мешало высшим руководителям партии и государства находиться в дружеских отношениях и об­

разовывать временные союзы, хотя Сталин стремился не допускать каких-то личных, внеслужебных отношений

между людьми его ближайшего окружения

[1].

232

Все могло быть иначе

Официальная версия гласит, что

26

июня

1953

г. на за­

седании Президиума ЦК КПСС Берия был арестован, в декабре того же года состоялся суд, который пригово­

рил его к высшей мере наказания. Приговор был приве­

ден в исполнение тогда же. Однако пока что никто не может достоверно сказать, что же действительно про­

изошло

26

июня

1953

г. Недаром по стране долго ходили

слухи, что на декабрьском суде Берии не было, что он был убит еще при аресте.

Вот воспоминания Серго Берии.

«26

июня

1953

года

отец находился на даче. Я уехал раньше, где-то около восьми, и через час был в Кремле. В четыре часа дня мы должны были доложить отцу о подготовке к проведению

ядерного взрыва... Часов в двенадцать ко мне подходит сотрудник из секретариата Ванникова и приглашает к те­ лефону: звонил дважды Герой Советского Союза Амет Хан, испытывавший самолеты с моим оборудованием. «Серго,

-

кричал он в трубку,

-

я тебе одну страшную

весть сообщу, но держись! Ваш дом окружен войсками, а твой отец, по всей вероятности, убит. Я уже выслал ма­ шину к кремлевским воротам, садись в нее и поезжай на

аэродром. Я готов переправить тебя куда-нибудь, пока еще не поздно!». Я начал звонить в секретариат отца. Те­ лефоны молчали. Наверное, их успели отключить. Не брал никто трубку и на даче, и в квартире. Связь отсут­ ствовала всюду... Тогда я обратился к Ванникову. Выслу­ шав меня, он тоже принялся звонить,

но уже по своим

каналам. В тот день, по предложению отца, было назна­

чено расширенное заседание Президиума цк.

..

Ванни­

ков установил, что заседание отменено и происходит что­

то непонятное ... Борис Львович, чтобы меня одного не схватили, поехал вместе со мной на городскую квартиру,

расположенную на Садовом кольце. Район в самом деле был оцеплен военными, и нас долго не пропускали во

двор, пока Ванников снова не позвонил Хрущеву. Нако­ нец, после его разрешения, нас пропустили, что и под­

тверждало его причастность к происходящему. Стена со стороны комнаты моего отца была выщерблена пулями крупнокалиберных пулеметов, окна разбиты, двери вы­

биты. Пока я все это отчаянно рассматривал, ко мне под-

80СХОЖАенне н крах «реформатора»

233

бежал один из охранников и говорит: «Серго, только что из помещения вынесли кого-то на носилках, накрытых

брезентом».

.

Е. Прудникова в своей книге «Берия. Последний ры­ царь Сталина» довольно убедительно показывает, что личное дело «врага народа» Берии было сфальсифициро­

вано, а в бункере штаба МВО, где содержался арестован­ ный Берия, скорее всего, находился его двойник. Дока­

зательства? Несходство подписей на признательных документах с настоящими подписями Берии. Отсутству­ ют фотографии арестованного анфас и в профиль, как положено в тюрьме, а есть лишь раннее, более «молодое» фото, явно взятое из семейного альбома Берии. Нет даже отпечатков пальцев арестованного. Наконец, есть свиде­ тельства людей, которые просто не узнавали «человека,

похожего на Берию», приговоренного за преступления

перед Родиной к расстрелу

[1 О].

В учебниках истории причиной ареста Берии указыва­ ется предположение, что он готовил государственный пе­

реворот и хотел арестовать других членов Президиума. Но была ли в этом у него необходимость? После смерти Сталина Берия стал фактически теневым главой государ­ ства. Об этом свидетельствуют его многочисленные ини­

циативы, которые, как правило, поддержи вались на Пре­ зидиуме. Ему не было нужды становиться формально единоличным лидером, как не было нужды Сталину в

1934-1941 гг. занимать формальный пост лидера СССР. Им был Молотов, Сталин же был одним из секретарей ЦК, но фактически именно Сталин к 1938 г. стал полно­ властным лидером страны.

Когда читаешь протокол заседания пленума ЦК от

2-

7 июля 1953 г.,

где бывшие соратники клеймили Берию, то бросается в глаза мелочность обвинений, убогость аргу­ ментации обвинителей. Нет ни одного факта, который бы

свидетельствовал о том, что Берия готовил заговор. Только 8 июля, через 14 дней было выписано поста­ новление на арест Берии. В акте расстрела Берии нет подписи врача. Нет акта кремирования тела Берии. Почему Берию держали в бункере, а не в обычных тюрьмах, где оборудованы камеры предварительного заклю-

234

Все могло быть иначе

чения. Маловероятно, что Хрущев и Маленков боялись переворота. Что мешало им перевести Берию в обычную тюрьму? Скорее всего, боязнь свидетелей, которые потом могли сообщить, что это не Берия. В деле Берии нет от­

печатков пальцев человека, сидящего в бункере. Фото­ графия, сделанная в бункере, причем только анфас, там Берия почти не похож, без пенсне и нет фотографии в профиль. Берию даже не повезли в специальное судебное зда­

ние

-

суд состоялся в том же штабе Московского воен­

ного округа в неприспособленной комнате, на втором

этаже, в кабинете главного политработника МВО Прони­ на, который оборудовали под судебный зал, где предсто­ яло заседать специальному судебному присутствию. Зна­

чит, туда привезли и

6

остальных соратников Берии.

Почему нельзя было судить в здании суда? Ведь к тому времени в народе отрицательное мнение о Берии уже сформировалось. Очередная загадка в рамках версии об аресте Берии, которая легко объясняется в рамках версии

об убийстве Берии. Итак, нет ни одного достоверного

факта, что после

26

июня

1953 r.

Берия был жив. Нет и

дела Берии. Видимо, это дело потом уничтожили. ю. Мухин в книге «Убийство Сталина и Берия» про­ вел расследование событий того дня, попросту сопоста­

вив показания, и выявил при этом немало расхождений.

Кто приказал военным арестовать Берию и кто возгла­ вил военных? Г. Жуков, естественно, уверяет, что возглавлял группу военных он, а Москаленко ему дали для количества и чтобы было кому с пистолетом стоять. Москаленко го­ ворит, что группу возглавил он, а Жукова взял с собой для количества и как «свадебного генерала». Это довольно странно для военных, которые немедленно и автомати­

чески определяют, кто из них старший: кто будет давать команды, а кто

-

ИСПОJПfять.

Жуков В первоначальном варианте сообщал, что зада­ ние на арест Берии ему дал Хрущев, но потом, видимо, и Жукову подсказали, что он не имел права покушаться на свободу зампреда Совмина по приказу Секретаря цк. И в окончательной редакции воспоминаний Жуков поме­ нял ориентацию

-

теперь уже команду на арест ему дает

ВОСХОЖ4енне н крах «реформатора»

235

Маленков (глава Правительства СССР) на заседании Президиума Совмина.

А было ли это заседание Президиума ЦК и Совмина, на котором якобы был арестован Берия? С давних времен заседания высших органов страны и партии стенограФи­

руются и протоколируются. Если такое совместное засе­

дание действительно имело место архивах двух ведомств сразу

-

26

июня

1953

г., то в

в ЦК КПСС и Совмина

-

должны сохраниться протоколы этого заседания с реше­

нием об аресте Берии и о возбуждении против него дела. Но ни в одном архиве таких протоколов нет! Более того, решение «Об организации следствия по делу о преступных антинародных и антигосударственных

действиях Берия» принято на· заседании президиума ЦК

только

29

июня.

Альтернатива Историк С. Кремлев задается вопросом: «А что, если бы Лаврентий Берия не только не ушел с главной трибу­ ны державы, но и прочно занял бы ее центр? И занял бы ее на долгие годы».

Действительно, а почему бы нет. Ясно одно, что он был человеком более способным и думающим, чем мно­ гие другие соратники Сталина, недаром тот в последние годы жизни откровенно их высмеивал.

Вся ненависть к Берии выплеснулась на июльском пленуме, где его бывшие соратники, эта «коллективная посредственность», изощрялись в оскорблениях и лжи.

Вот о чем вещал, к примеру, Л. Каганович: «После смерти товарища Сталина этот подлый человек, который при жизни Сталина демонстрировал себя как первого ученика, верного и преданного, начал дискредитировать

Сталина. Он торопился сразу же после смерти Сталина все эти вопросы поднять. И показать, вот, дескать, «мой» новый курс. Это преподносилось как ревизия Сталина. Начал он атаку на партию с атаки на Сталина. На другой день после смерти Сталина, когда тот еще лежал в Колон-

236

Все могло быть иначе

ном зале, он фактически начал готовить пере ворот, начал свергать мертвого Сталина. Он нам говорил: «Сталин не знал, что если бы он меня попробовал ap~CTOBaTЬ, то че­

кисты устроили бы восстание». Он оскорблял, изображал Сталина самыми неприятными, оскорбительными слова­

ми. И все это преподносилось под видом того, что нам нужно жить теперь по-новому. Надо сказать, что кое-чего он добился. Сталин постепенно стал сходить со страниu печати. Та торопливость, кипящая свистопляска, кото­ рую поднял Берия, показали, что это карьерист, авантю­

рист, который хочет, дискредитируя Сталина, подорвать ту основу, на которой мы сидим. Он хотел подорвать ос­ нову учения Маркса - Энгельса - Ленина - Сталина. Берия враждебно относился к заявлениям о том, что Ста­ лин великий продолжатель дела Ленина

-

Маркса

-

Эн­

гельса. Подлеu Берия не раз говорил: ЦК должен зани­ маться только пропагандой и частично кадрами, к этому

он сводил роль ЦК. А для нас, старых большевиков, ЦК

-

это партийное, политическое и экономическое ру­

ководство всей жизнью партии, страны и государства.

Для него главное

-

окрылить, активизировать наuиона­

листов всех мастей, завоевать на свою сторону недоволь­ ные наuионалистические элементы и получить в их лиuе

кадры для борьбы с партией, с советской властью». Неприятие вызывала реформаторская активность Бе­ рии. «Особенно он распоясался,

-

говорил на том же

пленуме Ворошилов, - после смерти товарища Стали­ на ... Он во всем и постоянно первый, он все предлагает, он все предвидит, он все знает, он всегда командует».

Что же предлагал Берия? И что ему удалось осуще­

ствить? Берия, став министром внутренних дел, начал с пере­ смотра политических проuессов послевоенного периода.

Своим первым приказом по МВД новый министр прика­ зал создать следственную группу по пересмотру особо

важных дел. К числу их были отнесены: «дело арестован­ ных врачей» (а не «врачей-вредителей»), «дело арестован­ ных бывших сотрудников МГБ СССР», «дело арестован­ ных бывших работников Главного артиллерийского

управления военного министерства СССР», «дело аресто-

ВОСХОЖ4енне н крах «реформатора»

237

ванных МГБ Грузинской ССР группы местных работни­ ков».

2 апреля

Берия подал в Президиум ЦК КПСС записку

об убийстве С. Михоэлса. Записка свидетельствовала, что все обвинения против Михоэлса были сфальсифицирова­ ны. Подлинными организаторами убийства Михоэлса назывались Сталин, Абакумов, заместитель Абакумова

Огольцов и бывший министр МГБ Белоруссии Цанава. На следующий день, 3 апреля 1953 г., Президиум ЦК КПСС принял резолюцию по докладу МВД СССР по «делу О врачах-вредителях»: «Принять предложение Ми­

нистерства внутренних дел СССС: а) о полной реабили­ тации и освобождении из-под стражи врачей и членов их семей, арестованных по так называемому «делу О врачах­

вредителях», в количестве

37 человек;

б) о привлечении к

уголовной ответственности работников бывшего МГБ

СССР, особо изощрявшихся в фабрикации этого прово­ кационного дела и в грубейших извращениях советских законов».

Состоялась реабилитация военных и руководителей авиационной промышленности, осужденных в 1946 г. по «делу авиаторов». 26 мая 1953 г. Берия направил Мален­ кову сообщение, что МВД не нашло состава преступле­ ний в делах по обвинению бывших наркома авиационной

промышленности А. Шахурина, командующего ВВС Со­ ветской Армии А. Новикова, главного инженера ВВВС

А. Репина, члена Военного Совета ВВС Н. Шиманова, начальника Главного управления заказов ВВВС Н. п. Се­ лезнева, заведующего отделом Управления кадров ЦК ВКП(б) А. Будникова, заведующего отделом Управления

кадров ЦК ВКП(б) г. Гриroрьяна. Берия также предложил внести ряд изменений в суще­

ствовавшую тогда судебную систему. Он выступил с ини­ циативой проведения амнистии в стране. В записке, ад­ ресованной в Президиум ЦК КПСС 26 марта 1953 г., он сообщал, что в стране в тюрьмах, колониях, исправитель­

но-трудовых лагерях находилось

2 526 402 человека, в том - 221 435

числе тех, которых считали особо опасными, человек.

238

Все могло быть иначе

«Значительная часть заключенных, рия,

-

тельно неопасным преступлениям

зов

-

сообщал Бе­

была осуждена на длительные сроки по сравни­

1947

-

на основании ука­

года, устанавливавшим суровые наказания за

кражи государственного и личного имущества, за долж­

ностные преступления (председатели и бригадиры колхо­

зов, инженеры и руководители предприятий), в лагерях находились осужденные за самовольный уход с работы, больные, престарелые люди». Берия внес предложение амнистировать около

срок до

5 лет,

1 млн

человек

-

осужденных на

за должностные преступления, престаре­

лых, женщин, имеющих детей до

10

лет, несовершенно­

летних, тяжело больных и престарелых.

27

марта

1953

г. Президиум Верховного Совета издал

указ «Об амнистии», согласно которому на свободу вы­

5 лет. Не подлежали амнистии те, кто попал за решетку по пе­

шло около одного миллиона осужденных на срок до

чально знаменитой 58-й статье, предполагавшей наличие политического преступления, а также убийцы и бандиты.

4 апреля применять,

Берия подписал приказ, в котором запрещал ось как писалось в этом документе,

«методы допроса»

-

«изуверские

жестокие избиения арестованных,

круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, длительное лишение сна, заключение аре­

стованных в раздетом виде в холодный карцер». В резуль­ тате этих пыток подследственные доводились до мораль­

ной депрессии, а «иногда И до потери человеческого

облика». «Пользуясь таким состоянием арестованных, говорилось в приказе,

-

-

следователи-фальсификаторы

подсовывали им заблаговременно сфабрикованные «при­ знания» об антисоветской и шпионско-террористической деятельности»

[9].

Если бы Берия овладел всей полнотой власти, эта его деятельность, скорее всего, была бы продолжена.

Берия также настоял на прекращении «великих стро­ ек коммунизма», которые, как он считал, истощали эко­

номику и служили лишь завесой усилившейся милитари­

зации страны. По его подсчетам, если бы десятую долю расходов на военные нужды употребить на производство товаров народного потребления, жизненный уровень тру-

80СХОЖАенне н крах «реформатора»

239

ДЯЩИХСЯ можно было поднять в четыре раза. Для чего строить сотни километров каналов, если народ голоден,

разут и раздет?

Берия поручил группе специалистов составить под­

лиHHyю историю СССР и КПСС, десталинизировав ее, оценивая события и деятелей без ярлыков. Например, троцкизм надо рассматривать как идейное течение, а не

как собрание шпионов иностранных государств. Он даже распорядился об издании трудов Бухарина и Троцкого,

а также Столыпина, Витте и ряда других деятелей доре­ волюционной России.

Хрущев обвинял Берию в том, что тот недооценивал - цитировал он Бе­

руководящую роль партии. «Что ЦК?

рию.

-

Пусть Совмин все решает, а ЦК пусть занимается

кадрами и пропагандоЙ». «Меня удивило такое заявле­

ние,

-

говорил участникам Пленума Хрущев.

-

Значит,

Берия исключает руководящую роль партии, ограничива­ ет ее роль работой с кадрами (и то, видимо, на первых порах) и пропагандоЙ. Разве это марксистско-ленинский взгляд на партию? Разве так учили нас Ленин и Сталин относиться к партии? Взгляды Берия на партию ничем не отличаются от взглядов Гитлера». К

1953 r.

больным местом советской внутренней поли­

тики были национальные проблемы в областях, занятых

СССР в 1939-1940 п. В первую очередь это касалось За­ падной Украины и Литвы, где существовало националис­ тическое подполье. С ним вели борьбу, но успехи слишком дорого обходились, поскольку зачастую сопровождались

репрессиями против мирного населения. После вступле­ ния Берии в должность министра внутренних дел он стал отвечать за победу в этой войне с националистическим

подпольем. Но Берия, понимая, что только репрессиями вопрос решить невозможно, предложил другое решение,

неожиданное для традиционного партийного сознания. В качестве первого шага он считал необходимым пере­

дать управление экономикой и культурой союзных респуб­ лик в руки национальных кадров и придать национальным

языкам статус государственного. Далее предполагалось создавать национальные воинские формирования, даже учредить национальные ордена.

240 в мае

Все могло быть иначе

1953

г. Президиум ЦК КПСС на основании ма­

териалов, предоставленных Берией, принимает два по­ становления по национальным вопросам: «О политичес­ ком и хозяйственном состоянии западных областей

Украины» и «О положении в Литовской ССР». Оба они были секретными и доведены только до сведения Прези­ диума ЦК и руководства республик.

«ЦК КПСС отмечает, что политическое положение в западных областях Украины продолжает оставаться не­ удовлетворительным. Слабая работа местных партийных органов, а также недостаточное руководство со стороны

ЦК КП Украины привели к тому, что среди значительной части населения существует недовольство проводимыми

на месте хозяйственными политическими и культурными

мероприятиями. До сих пор не принимаются эффектив­ ные меры по организационно-хозяйственному укрепле­ нию колхозов, которые получают низкие доходы, что в

свою очередь снижает материальное благосостояние кол­ хозников. О недовольстве среди местного населения сви­ детельствуют многочисленные письма жителей западных

областей Украины. Только за три месяца 1953 года воен­ ной цензурой конфисковано около 195 тысяч писем, ад­ ресованных за границу из западных областей Украины, в которых содержатся отрицательные высказывания о

действиях местных органов власти.

Серьезное недовольство населения западных областей Украины вызывают имеющиеся там факты грубого ис­ кривления ленинско-сталинской национальной полити­

ки. В руководящем партийном активе кадры работников из западных украинцев

составляют незначительную

часть, а почти все руководящие посты в партийных и со­ ветских органах заняты работниками, командированны­

ми из восточных областей УССР и из других республик Советского Союза. Так, например, из 311 руководящих работников областных, городских и районных партийных органов западных областей Украины только 18 человек из западноукраинского населения.

Особенно болезненно воспринимается населением За­ падной Украины огульное недоверие к местным кадрам

241

80СХОЖАенне н крах «реформатора»

из числа интеллигенции. Например: из и преподавателей

12

1718

профессоров

высших учебных заведений города

Львова к числу западноукраинской интеллигенции при­ надлежат только 320 человек, в составе директоров этих учебных заведений нет ни одного уроженца Западной Украины, а в числе

25

заместителей директоров только

один является западным украинцем.

Нужно признать ненормальным явлением преподава­ ние подавляющего большинства дисциплин в высших

учебных заведениях Западной Украины на русском язы­

ке. Фактический перевод преподавания в западно-укра­ инских вузах на русский язык широко используют враж­

дебные элементы, называя это мероприятие политикой русификации ...

... цк

КП Украины и обкомы партии до сих пор не

могут понять, что борьбу с националистическим подпо­ льем нельзя вести только путем массовых репрессий и

чекистско-войсковых операций, что бестолковое приме­ нение репрессий лишь вызывает недовольство населения и наносит вред делу борьбы с буржуазными националис­ тами.

С

гг. в западных областях Украины под­ 500 тысяч человек, в том числе арестовано более 134 тысяч человек. Убито более 153 тысяч человек, высланы из пределов УССР бо­ лее 203 тысяч человек. О явной неудовлетворительности

1944

по

1952

верглось разным видам репрессии до

проводимых мер борьбы с буржуазно-националистичес­

ким подпольем говорит тот факт, что около

8000

человек

из молодежи, подлежащей набору в ремесленные учили­

ща и школы ФЗО, перешло на нелегальное положение ... Все это говорит о явном неблагополучии дел в запад­ ных областях Украины».

Эти данные собрал и подготовил Берия и его ведом­ ство.

В принятом постановлении оговаривались серьезные кадровые решения. Предписывалось провести в ближай­

шее время пленумы обкомов и горкомов на Украине и обсудить там постановление. Срок выполнения всего комплекса мер

-

шесть месяцев.

242

Все могло быть иначе

Одновременно было принято и постановление по Лит­ ве. Содержалось в нем примерно то же самое, с той разни­ цей, что ничего не говорилось об экономическом положе­ нии колхозов, зато было уделено внимание католической церкви, в том смысле, что надо не репрессии против ду­

ховенства проводить, а вести агитационную работу. И меры были мягче, без замены руководства республики.

Зато обязали перевести делопроизводство на литовский язык, а в районах с польским населением

-

на польский.

Позднее Берию обвинили в потворстве националисти­ ческим элементам и эти постановления были отменены. А пока что процесс продолжался, и, несмотря на то, что

самое жесткое, «украинское» постановление было кам­ нем в огород Хрущева, чьей вотчиной была Украина, сле­ дующие четыре постановления

-

сначала по Белоруссии

и Латвии, а потом по Эстонии и Молдавии

-

готовил уже

Хрущев. Это потом он от этих инициатив открестился, а тогда выступал с Берией как бы в одной упряжке [10]. В сфере внешней политики Берия предлагал ликвиди­ ровать социалистическую ГДР и осуществить объедине­

ние Германии как миролюбивого демократического бур­ жуазного государства. Мотивировал он это тем, что ГДР, требующая от нас повседневной помощи,

-

это гиря на

ногах советской экономики. К тому же на мировой арене такая Германия служила бы противовесом США и Вели­ кобритании. Против этой инициативы Берии выступил Молотов, поддержанный Хрущевым, которые полагали, что социа­ листическая Восточная Германия будет служить привле­ кательной витриной, демонстрирующей преимущество

«социалистического образа жизни», и своим примером

увлечет пролетариат Западной Европы. Как известно, все получилось с точностью до наобо­ рот. Западная Германия стала витриной для Восточной. Началось массовое бегство восточных немцев на запад. С января 1951 по апрель 1953 г. из ГДР в Западную Герма­ нию бежали

447

тыс. человек. Росло недовольство ухуд­

шающимся уровнем жизни. Положение в ГДР стремитель­

но осложнялось.

27

мая

1953

г. на заседании Президиума

80СХОЖАенне н крах «реформатора»

243

Совмина СССР должен был обсуждаться вопрос о поло­ жении в ГДР.

Накануне этого заседания,

18

мая

1953

г. Берия подал

проект постановления Президиума Совмина «Вопросы ГДР», В котором бьmо записано: - Поручить тт. Маленко­ ву, Берия, Молотову, Хрущеву, Булганину в трехдневный срок выработать, с учетом обмена мнениями, на заседа­

нии Президиума Совета Министров СССР, предложения

о мерах по исправлению неблагополучного политическо­ го и экономического положения, создавшегося в Герман­

ской Демократической Республике, что находит свое вы­ ражение в массовом бегстве немецкого населения в

Западную Германию. При выработке предложений исходить из того, что ос­ новной причиной неблагополучного положения в ГДР является ошибочный в нынешних условиях курс на стро­ ительство социализма, проводимый в ГДР. Отметить при этом, что с советской стороны, как это видно теперь, были даны в свое время неправильные ука­ зания по вопросам развития ГДР в ближайшее время. В предложениях определить политические и экономи­ ческие установки, направленные на то, чтобы:

-

отказаться в настоящее

время от курса на строи­

тельство социализма в ГДР и создания колхозов в деревне;

-

пересмотреть проведенные в последнее время пра­

вительством ГДР мероприятия по вытеснению и ог­ раничению капиталистических элементов в про­

мышленности, в торговле и сельском хозяйстве, имея в виду отменить в основном эти мероприятия;

-

пересмотреть, в сторону сокращения, намеченные

пятилеткой чрезмерно напряженные планы хозяй­ ственного развития.

Эти радикальные предложения, содержавшиеся в про­

екте постановления, фактически отменявшие планы строительства социализма на востоке Германии, внесен­ ные Берией, были согласованы с большинством членов Президиума Совмина

-

проект постановления завизиро­

вали и Маленков, и Булганин, и Хрущев.

244

Все могло быть иначе

Единственным, но решительным противником этого

проекта стал Молотов. Он отредактировал текст, добавив в него принципиальное положение: критике подвергался

не «курс на строительство социализма», а «ускоренный курс», т. е. критиковалось не направление, а скорость.

2

июня

1953

г. было принято распоряжение Совмина

СССР «О мерах по оздоровлению политической обста­ новки в ГДР», В котором указывалось, что «для исправле­ ния создавшегося положения необходимо: ... Признать неправильным в нынешних условиях курс на фОРСИРQва­ ние строительства социализма в ГДР, взятый СЕПг. .. »

16

июня

1953

г. в Восточном Берлине началась массо­

вая забастовка строительных рабочих, переросшая в сти­ хийную демонстрацию. На следующий день забастовками и демонстрациями рабочих были охвачены кроме Берли­

на еще

14

крупных городов в южной и западной частях

ГДР (Росток, Лейпциг, Магдебург). Наряду с экономичес­ кими требованиями были выдвинуты и политические

-

немедленная отставка правительства, проведение единых

(бщегерманских выборов, освобождение политических заключенных. Для подавления восстания были при мене­ ны советские войска.

Берия также считал, что и в других странах Восточной Европы не следует насаждать социализм по советскому

образцу. В частности, он отговорил Сталина проводить в Польше коллективизацию. По его мнению, лучше иметь в Польше не коммунистическое, а лояльное к СССР коа­ лиционное правительство, в которое вошли бы и деятели окопавшегося в Лондоне эмигрантского кабинета мини­

стров. Но Ворошилов, Маленков, Жданов, Молотов и Каганович видели будущую Польшу только социалисти­ ческой, а ее армию пленные офицеры

-

-

рабоче-крестьянской, для которой классовые враги.

Берия также полагал, что разрыв с Тито был ошибкой, и намечал ее исправить. «Пусть югославы строят, что хо­ тят». В отличие от Сталина, рассматривавшего Югославию как важный плацдарм для проникновения в Западную Ев­

ропу, Берия видел цивилизационную несовместимость России и западных славян, давно уже устремленных в сторону Запада.

ВОСХОЖ4ение и крах «реформатора»

245

По мнению Берии, проведение предлагаемой им по­ литики позволило бы надеяться на прекращение «холод­ ной войны», вину за которую он возлагал на Сталина. Более того, в новых условиях СССР мог бы рассчитывать на американскую помощь по плану Маршалла. Берия также считал ошибкой проарабскую позицию

СССР в арабо-израильском конфликте и предлагал сде­ лать ставку на Израиль, что обеспечило бы Советскому Союзу поддержку всей мировой еврейской диаспоры. Он всерьез считал возможной помощь еврейского капитала в

восстановлении разрушенной войной экономики СССР. Сейчас, когда мир столкнулся с разнообразными прояв­ лениями исламского терроризма, жертвами которого ста­

ли и тысячи наших соотечественников, стало очевидным,

что в нашей позиции по ближневосточному вопросу был допущен известный перекос. И вообще в арабском мире не нашлось ни одной страны, в которой идеи социализма

пали бы на благоприятную почву.

Для Берии был характерен прагматизм, то качество, которое достаточно редко встречалось среди советских

политических деятелей. Вот этот прагматизм, когда он мог заявить своим коллегам по разработке ракетно-ядер­ ного оружия, что вот вам дана смета

-

вы укладывайтесь

в эту смету. Прагматизм, когда он прикидывал, а что вы­ годнее для Советского Союза: поддерживать союзников в

Восточной Европе или оставить их, этих союзников, на собственных хлебах, но получить гарантии их политичес­ кой безопасности на будущее. Однако позиции Берии во власти в первой половине

1953

г. были совсем не такими прочными, как это пыта­

лись потом доказать. Прежде всего, у него не было под­

держки в партийном аппарате. Он никак не был связан с собственно аппаратной деятельностью ЦК КПСс. В Со­ вете Министров СССР он был связан с достаточно узким сектором деятельности. При всей огромной важности проблем создания ядерного оружия это был сравнитель­ но узкий сектор экономики и промышленности. Да и его позиции в новом министерстве внутренних дел отнюдь

не были неколебимыми. Напомним, что он перестал быть

246

Все могло быть иначе

наркомом внутренних дел уже в декабре

1945

г. Вновь

министром внутренних дел он стал только в марте

1953

г.

СУАьба «реформатора» После смерти Сталина в руководстве СССР господ­ ствовало не только некоторое облегчение, но одновре­

менно и понимание того, что необходимо приступить к проведению некоторых основных перемен. Эту необхо­ димость понимала, по крайней мере, часть руководства,

к которой принадлежал и Берия. Ряд его инициатив был рано или поздно реализован, но предотвратить его быст­ рый конец эти инициативы не могли, поскольку для «на­

следников Сталина» он был слишком опасен. Его мрачное прошлое и нарастающая активность все больше беспокоили новых вождей. Они начали игру, прежде всего Хрущев, целью которой было избавиться от Берии. Ни идеологические споры, ни возможно различ­ ные мнения на дальнейшее развитие СССР или его внешней политики не были мотивом этой игры, решаю­ щую роль здесь играл страх перед Берией и принадлежа­ щей ему тайной полицией. В основе намерений Берии лежали два замысла

-

во-первых, расширить полномо­

чия правительства и урезать влияние партии, во-вторых,

защитить права национальных меньшинств. Все это ни­ как не устраивало новых «вождей». Хрущеву и его союз­ никам удалось избежать грозящего господства всемогуще­ го министра внутренних дел над партийными органами.

Отсутствуют какие-либо документы, которые могли бы нас убедить о комплексном плане реформ Берии. Пы­ таться на основе некоторых частичных шагов Берии сде­ лать из него реформатора

-

погрешить против истины.

То, что он пытался сделать после смерти Сталина, явля­ ется смесью шагов, которые нейтрализуют некоторые са­ мые страшные преступления из прошлого; частичных

попыток, которые, возможно, могли бы быть направлены на устранение сверхтяжелой нагрузки советской эконо-

ВОСХОЖ4ение и крах «реформатора»

247

мики, попыток слегка изменить расстановку сил при уп­

равлении страной в пользу исполнительных структур.

Берия был хорошо информирован о реальной ситуации

в стране. И всегда был прагматиком. Все это позволило ему подняться над догматизмом, который был присущ его

соратникам. Прагматизм проявился при обсуждении не­ которых внешнеполитических дел, в подходах к внутрипо­

литическим вопросам. Однако он, как и другой прагматик Маленков, не был всерьез заинтересован в глубоких сис­ темных изменениях строя.

Во многом им двигал еще и страх. Берия понимал, что некогда перешел черту, как и другие соратники Сталина.

И боялся, что народ может спросить с него за все содеян­ ное. Впрочем, тогда это было почти невероятно.

Литература

1.

Антонов М.Ф. Капитализму в России не бывать! М.: Эксмо,

2.

3. 4.

-

2005.

Берия С. Мой отец

- Лаврентий Берия. - М., 1994. 3енькович Н. Маршалы и генсеки. Интриги. Враж­ да. Заговоры. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2005. Карпов В. Расстрелянные маршалы. - М.: Вече, 1999.

6.

Кожинов В.В. Россия. Век ХХ-й (1939-1964). Опыт беспристрастного исследования. - М.: ЭКСМО­ Пресс, 2002. Колпакиди А., Прудникова Е. Двойной заговор. -

7.

М., 1999. Кремлев С. Берия. Лучший менеджер ХХ века.

5.

М.: Яуза; Эксмо,

8.

9.

Мухин ю. Убийство Сталина и Берия. - М.: Крымс­ кий мост, Форум, 2005. Лихоя Р. Медленно тающий лед (март 1953 - конец

1957 гг.) / / Международный исторический 2002, NQ 20// histoгy.machaon.ru/ 10.

-

2008.

журнал,

Прудникова Е. А. Берия. Последний рыцарь Стали­ на.

-

М.: ОЛМА Медиа Групп,

2008.

11. Рубин Н. Лаврентий Берия:· миф и реальность. Смоленск,

1998.

248

Все могло быть иначе

12.

Судоnлаmов п.А. Спецоперации: Лубянка и Кремль

13.

1930-1950 годы. - М.: Современник, 1997. Шамбаров В. Антисоветчина, или оборотни в Крем­ ле.

-

М.: Алгоритм,

2008.

МОГЛИ ЛИ АИССИАЕНТЫ

«РАЗБVАИТЬ» ОБШЕСТВО, ИЛИ ЗАЧЕМ ТЕЛЕНОК БО.ААЛСЯ С АVБОМ~

Надобро отвечай добром, а на зло

-

спра-

ведливостью.

Конфуций

Главная ценность и основной ресурс развития в совре­ - это не нефть или наукоемкие технологии,

менном мире

а человеческое достоинство, предоставление свободы вы­

бора и самовыражения. Нt;избывное тяготение к свободе в эпоху партийно-номенклатурного всевластия олицетворя­

ли собой диссиденты. В 1950-1970-е гг. нем алая часть го­ родской интеллигенции, где бы они ни находились­

в редакциях журналов, в НИИ и вузах, в театральных коллективах, среди кинематографистов, писателей, му­

- боролась с власть предержащими за свободу и человеческое достоинство. Власть пыталась эту свобо­ зыкантов,

ду всячески ограничить, интеллигенция стремилась рам­ Kи дозволенного расширить.

Диссиденты (от лат.

dissidens -

несогласный)

-

лица,

несогласные с официальными общественно-политичес­ кими доктринами, принципами политического устрой­

ства, внутренней политикой и идеологией режима. Дис­ сидентство как общественное явление представляло собой спектр общественных организаций и движений, литературных направлений, художественных школ, нако­ нец, просто индивидуальных поступков.

Диссидентство начало обращать на себя внимание после ХХ съезда партии, в условиях «поверхностной»

250

Все могло быть иначе

либерализации режима, когда инакомыслие получило не­ которые возможности для проявления. Оппозиционные настроения были во многом стимулированы докладом

Н. Хрущева «О культе личности Сталина», письмом ЦК КПСС к партийным организациям «Об усилении поли­ тической работы партийных организаций в массах и пре­ сечении вылазок антисоветских, враждебных элементов»

(от

19 декабря 1956 г.)

и аналогичными «закрытыми пись­

мами», которые, в целях осуждения, оперировали много­

численными при мерами проявлений недовольства и не­ приятия существующего строя.

Сегодня о диссидентах нередко говорят с насмешкой, а то и осуждением: какую пользу они принесли, эти горе­

политики? Зачем им надо было разваливать «великую страну»? Стало ли хоть кому-то лучше жить в результате их деятельности?

Конечно, среди диссидентов было немало идеалистов. Для многих главной ценностью являлась свобода слова. Об этом дает представление высказывание Ю. Карякина, одного из известных перестроечных публицистов: «Мы думали семь-восемь лет назад: вот опубликуют «Один день Ивана Денисовича» и «Архипелаг ГУЛАГ» Солжени­ цына, «Окаянные дни» Бунина, «Несвоевременные мыс­ ли» Горького, И мы будем в раю. Но вот все это опубли­ ковали, и еще многое другое. А мы - в аду». Эти слова ярко отражают настроения значительной части образо­ ванных и думающих людей в годы перестройки. И чем же

все это закончилось ?! Всякое общество изобретает соответствующие ему формы проявления и суммирования недовольства. Со­ ветское общество открыло для себя такую специфичес­ кую форму, как диссидентское движение. Диссиденты не ставили вопрос о свержении существующего строя, по­ скольку не принимали насилие, а также понимали,

что

внутренними силами осуществить это невозможно.

Их делом было слово. Они выражали протест против общей ситуации в обществе. Диссидентство стало устой­

чивым и значительным феноменом советской действи­ тельности. Известное единство ему как общественному явлению придавало активное неприятие сложившихся в

251

Могли ли АИССИАенты "разбуАНТЬ» обwество...

стране порядков, стремление к свободе и правам челове­

ка. По определению правозащитника С.Ковалева, «об­ щим было лишь омерзение, внушаемое так называемой «советской действительностью», осознание (или ощуще­

ние) собственной нравственной несовместимости с нею, невозможность прожить жизнь,

этой тупой И недоброй силе»

постоянно покоряясь

[7].

Диссиденты, похоже, чисто опытным путем нашли для

себя наиболее приемлемое идеологическое оформление

-

быть больной совестью советского общества. В этом и за­ ключалась их альтернатива. Говоря об акции в знак проте­ ста против ввода советских войск в Чехословакию

ста

1968

25

авгу­

г., современные историки пишут, что «горстка

людей выбрала и реализовала альтернативу

-

стать сво­

бодными гражданами в несвободной стране. Горстка граждан показала всем остальным, как это делается, и на­

всегда впечатала этот опыт в память нации»

[4].

Формирование интеллектуально­ нравственной оппозиuии в 1957-1958 гг. социальные иллюзии, порожденные разоблачениями «культа личности» на хх съезде и мифом о наступившей либерализации, с одной стороны, трудно­ сти адаптации к новой политической интерпретации не­

давнего прошлого

-

с другой, наложились на оценку об­

ществом противоположных по своей политической

направленности событий. С одной стороны, происходи­ ла откровенная демонстрация

мускулов

-

подавление

советскими войсками народного восстания в Венгрии. С другой - удаление в 1957 г. из политического руковод­ ства ортодоксальных сталинистов - Молотова, Кагано­ вича, Маленкова. Со второй половины 1950-х гг. в разных городах воз­ никали диссидентские подпольные организации, числен­

ностью в пределах десятка человек. В Москве - «Русская национальная партия», или «Народно-демократическая партия России» (1955-1958 ГГ., организатор В. Поленов),

252

Все могло быть иначе

«Российская национально-социалистическая партия»

п., А. Добровольский). В Ленинграде жок под руководством студента В. Трофимова

(1956-1958 1957

- кру­ (1956-

п.) и другие. Деятельность этих организаций была

пресечена КГБ.

В конце

начале

1956 -

1957

г. на историческом фа­

культете МГУ сложилась группа марксистского толка под руководством Л. Краснопевцева. Ее участники пыта­ лись создать новую концепцию истории КПСС и новую

идеологию. Весной

1957

г. они установили связь с

польскими оппозиционерами. Писали исторические за­

метки об СССР как помехе прогресса. Выступали против «сталинского социализма», за создание рабочего самоуп­ равления. В июле

1957

г. распространили листовки с тре­

бованиями суда над сообщниками Сталина, усиления роли Советов, права рабочих на забастовки, отмены 58-й

статьи Уголовного кодекса. В 1956-1957 п. в Ленинграде действовал кружок из числа сотрудников библиотечного института Р. Пимено­ ва, Б. Вайля и др. Его участники устанавливали связи с единомышленниками в Ленинграде, Москве, Курске, пытались координировать их деятельность. Они написа­ ли и распространяли «Послесловие» К докладу Хрущева на ХХ съезде партии. В сентябре

1957

г. пять участников

кружка были осуждены за то, что «создали из студентов библиотечного института нелегальную группу для орга­

низованной борьбы с существующим строем», а факти­ чески

-

за распространение листовки против безальтер­

нативных выборов.

Осенью

1963

г. генерал-майор п. Григоренко, в даль­

нейшем видный участник правозащитного движения,

и несколько его сторонников распространяли в Москве и Владимире листовки от имени «Союза борьбы за возрож­ дение ленинизма», предлагая меры против «нового куль­

та личности». Борющихся пока было очень мало: десят­ ки, от силы сотня. Но власть сама порождала все больше и больше несогласных. Прежде всего, это была «борьба за историю» И за де­ мократизацию общественной жизни.

MorAH АН АНССНАенты «разбуАНТЬ» обшество...

253

Оценки, которые получили события прошлого на ХХ съезде, явно оказались недостаточны для многих думаю­

щих людей. Однако в планы партийно-номенклатурной верхушки вольнодумство никак не входило. Начинаются политические преследования: дело Бродского, дело Си­ нявского и Даниэля, дело Гинзбурга и Галанскова. Все это многими воспринималось как возвращение к сталинизму.

К началу 1960-х гг. зародил ось правозащитное движе­ ние. Его основателем был А. Есенин-Вольпин, сын зна­ менитого поэта. Он высказал простую мысль: в советском государстве, каким бы оно ни было, существуют законы

и существует конституция. Несчастье нашего общества в том, что граждане не верят в закон, не знают законов и поэтому не могут отстаивать свои права, опираясь на за­

коны. Необходимо противопоставить нарушению закон­ ности со стороны государственных и партийных чинов­

ников борьбу за соблюдение советских законов, за соблюдение конституции. Постепенно мысли, высказан­ ные Есениным-Вольпиным, а затем В. Чалидзе, начали приобретать все большую поддержку среди нонконфор­

мистов и либералов и привели в середине 60-х гг. к воз­ никновению правозащитного движения [2]. Становление диссидентства во многом было связано и с самиздатом. Его содержанием стали поэзия Серебряно­

го века; романы и повести М. Булгакова, А. Платонова, В. Гроссмана, В. Шаламова; публицистика и эссе В. Бу­ ковского, А. Марченко, А. Амальрика, Г. Померанца, А. Сахарова, А. Солженицына. Поиски свободы, стремле­ ние к либерализации общества, возрождение чувства инди­ видуальной ответственности за судьбы страны и народа по­ служили истоками начавшегося духовного возрождения.

Немалую группу диссидентов составляли те, кто испо­ ведовал принципы ленинизма. Генерал Григоренко писал: «Куда мы идем, что будет со страной, с делом коммуниз­ ма ... Я начинаю искать ответы на эти вопросы и по ста­ рой привычке обращаюсь за ответом к Ленину». Рабочий А. Марченко вел «раскопки В тех

55 томах,

куда спрятали

подлинного Ленина». Молодой Буковский признавал,

что «извлек много пользы из чтения Ленина».

254

Все могло быть иначе

Власть И АИССИАенты При Леониде Брежневе ведущей тенденцией внутрипо­ литического развития становится усиление роли партий­

ной и государственной бюрократии. Теоретической осно­ вой политической системы был курс на «возрастание руководящей роли КПСС). Бюрократизация партийной вертикали вела к монополии партийного аппарата в ре­ шении всех вопросов, а рядовые коммунисты превраща­

лись в

статистов,

партийной жизни

-

что

проявлялось на всех уровнях

от собраний первичных парторгани­

заций до съездов' партии.

Стал нарастать культ Брежнева. В 1977 г. он совместил пост Генерального секретаря партии с должностью Пред­ седателя Президиума Верховного Совета СССР. В возве­ личивании «вождя» прежде всего были заинтересованы

«кремлевские старцы»

-

члены Политбюро. Они всеми

правдами и Нt~правдами цеплялись за власть, не желая

ничего менять в стране и обществе. Эпоха застоя стала временем расцвета номенклатурных привилегий (госда­ чи, спецобслуживание, персональные автомобили, элит­ ное жилье). В высших сферах процветали протекционизм

и кумовство, взяточничество и коррупция. Ситуация лич­ ной безопасности, которую номенклатура получила в

эпоху застоя, освобождала ее от всех моральных законов и нравственных запретов. Номенклатура со своими пра­ вами, привилегиями, иерархией стала замкнутой и за­

крытой кастой. Отсутствие гласности, бесконтрольность способствовали разложению значительной части партий­ но-государственного аппарата. Развивалась коррупция, происходило срашивание части номенклатуры с крими­ налом.

Быстро менялось общество. Если в 1960-е происходи­ ла сплошная «битва в пути» и немало людей старались жить «не хлебом единым», то в 1970-е человек отгородил­ ся от государства и стал обустраиваться по-своему. Это сопровождалось появлением

«несунов»,

«черного рынка». Появляются «цеховики» вой экономики.

становлением

-

основа тене­

МОГАИ АИ J1ИССИАенты «разБУАИТЬ» обwество...

255

Теневая экономика как бы была «нормальной эконо­ микой», благодаря которой жила страна. Так же, как «са­ миздат» и «тамиздат» были нормальной литературой, ко­ торую можно было читать без риска превратиться в зомби.

1970-e гг. -

это время, когда появилось всеобщее ощу­

щение того, что жизнь имеет двойное измерение. На ра­ боте (собрании, митинге, субботнике) у друзей

-

-

одно, адома или

совсем другое.

За послевоенный период Советский Союз превратился в высоко урбанизированную страну. Возросла численность

городского населения и сократилась доля сельского. Уро­ вень жизни медленно повыщался. Возросла заработная

плата. Продолжались инвестиции в здравоохранение, об­ разование, спорт, отдых. При этом господство обществен­ ной собственности предопределило высокий удельный вес

социальных благ, получаемых населением бесплатно (жи­ лье, образование, медицина). Однако с развитием кризисных явлений ситуация в социальной сфере начала ухудшаться. Рост населения и падение темпов сельскохозяйственного производства

привели к обострению продовольственной проблемы.

Концентрация средств преимущественно в тяжелой про­ мышленности, дорогостоящие военные и космические программы ограничивали возможности решения соци­

альных задач, консервировали низкий уровень жизни со­

ветских людей. К началу 1980-x СССР существенно отста­ вал от передовых стран по потреблению традиционных продуктов и по структуре питания. По уровню потребле­ ния на душу населения СССР занимал в то время 77-е место в мире, по продолжительности жизни

-

35-е. На­

растал дефицит товаров, продуктов, услуг. Неотъемлемой частью жизни простых людей стали постоянные очереди.

Решение экономических проблем на экстенсивной осно­ ве предопределяло слабость социальных программ.

В стране нарастали антиобщественные явления. Все больше распространяются алкоголизм, наркомания, про­

ституция, бродяжничество. Важной приметой времени стала «теневая экономика». Присущие ей социально-эко­ номические отношения находились за рамками правового

256

Все МОГЛО быть иначе

пространства. Одну группу составляли лица, занимающи­ еся частной трудовой деятельностью (надомные портные,

стоматологи, парикмахеры, педагоги-репетиторы и др.) Вторая группа

-

это подпольные «цеховики», организа­

торы нелегальных мелких и средних предприятий, кото­

рые производили дефицитный ширпотреб. Их деятель­ ность носила откровенно криминальный характер и

способствовала росту коррумпированности в обществе.

Постепенно в стране ширилось общественное недо­ вольство. В среде рабочих это проявлялось в основном В пассивных формах

-

пьянстве, прогулах, опозданиях,

низкой производительности труда. В среде творческой интеллигенции набирали силу нонконформистские тече­ ния в литературе, поэзии, живописи, музыке.

В

1978

г. «Краткий политический словарЬ» впервые

включил статью «диссиденты». «Диссиденты, делению словаря

-

-

по опре­

люди, отступающие от учения гос­

подствующей церкви (инакомыслящие»). Империалисти­ ческая пропаганда, объясняет словарь, использует этот термин для обозначения «отдельных отщепенцев, ото­ рвавшихся от социалистического общества, лиц, которые активно выступают против социалистического строя, ста­

новятся на путь антисоветской деятельности, нарушают

законы и, не имея опоры внутри страны, обращаются за поддержкой за границу, к империалистическим подрыв­ ным центрам

-

пропагандистским и разведывательным».

Статья «диссиденты», звучащая как обвинительное заключение, заканчивается приговором, сформулирован­ ным Брежневым: «Наш народ требует, чтобы с такими, с позволения сказать, деятелями обращались как с против­ никами социализма, людьми, идущими против собствен­

ной Родины, пособниками, а то и агентами империализ­ ма. Естественно, что мы принимаем и будем принимать в отношении их меры, предусмотренные законом»

[2].

Начало 70-х п. было кульминацией первого периода диссидентского движения, развивавшегося прежде всего

под лозунгом защиты прав граждан, соблюдения закона.

Смелость диссидентов, предающих широкой гласности факты нарушения законов и репрессий, поражает запад­

ный мир. А. Солженицын «<о том, как теленок бодался с

МОГАН АН АНССНАенты «разБУАНТЬ» обwество...

257

дубом») и А. Сахаров дают пресс-конференцию иност­ ранным журналистам. Американский журналист демон­

стрирует по телевидению выступления В. Буковского, А. Гинзбурга, А. Амальрика и п. Якира, причем Гинзбург присылает пленку с записью своего комментария из ла­

геря. Якир определил новое положение в стране: «При сталинизме всегда был железный занавес, и никто не знал, что здесь творится. Сейчас мы стараемся каждый арест, каждое увольнение с работы предавать гласности,

т. е. информировать людей о том, что происходит в нашей стране».

Открытая деятельность диссидентов рассматривалась как проявление слабости власти и уступки Западу, как цена «разрядки». Западное общественное мнение, пора­ женное смелостью советских диссидентов, выступает в их

защиту: «Сила западной гневной реакции была неожи­ данна для всех и для самого Запада, давно не проявляю­ щего такой массовой настойчивости против страны ком­

мунизма, и тем более для наших властей, от силы этой реакции они просто растерялись»

[2].

Стремясь приглушить усилившуюся с началом участия советских войск в гражданской войне в Афганистане на­ пряженность общественной жизни, власти ужесточили

1979 - начале 1980-х п. были арестованы и сосланы почти все лидеры и

репрессии против диссидентов. В конце

активные участники не только правозащитных, но и оп­ позиционных властям национальных, религиозных орга­

низаций. Сахаров за выступление против войны в Афга­ нистане был лишен правительственных наград и в январе

1980 г.

выслан в город Горький.

Специфическим видом наказания диссидентов было принудительное помещение их в психиатрическую боль­ ницу, что с юридической точки зрения не являлось ре­

прессивной санкцией. К диссидентам применялась и такая мера воздействия как лишение советского гражданства.

С

1966 по 1988 г.

за действия, «порочащие высокое звание

гражданина СССР и наносящие ущерб престижу или го­ сударственной безопасности СССР», были лишены со­ ветского гражданства около 100 человек, среди них­ М. ВослеIlСКИЙ (1976), п. Григоренко (1978), В. Аксенов

9.

Зак.

107

Все могло быть иначе

258

(1980),

В. Войнович

(1986).

Несколько заключенных

(А. Гинзбург, В. Мороз, М. Дымшиц, э. Кузнецов) были обменены на арестованных за границей двух советских

- на оказавшегося в заклю­ чении тогдашнего лидера чилийских коммунистов Луиса разведчиков, а В. Буковский

Корвалана.

Нарастание протеста Уже к началу 70-х п. в диссидентстве обозначились тенденции, различные по идеалам и политической на­ правленности: ленинско-коммунистическое, либераль­ но-демократическое и религиозно-националистическое.

Все они имели активистов, но, в конце концов, каждое из них нашло выразителя своих идей в лице одной наиболее заметной личности. Во всех трех случаях это были люди

исключительных качеств и сильного характера. Три на­ правления бьmи представлены, соответственно, Р. Медведе­ вым, А. Сахаровым и А. Солженицыным

-

людьми несхо­

жими, с коренными различиями в позициях по причине

слишком серьезных расхождений во взглядах. Но все трое оказались вынужденными противостоять мощи государ­

ства. Это было единственное, что их роднило. Но этого единственного хватало, чтобы полемика между ними не перерастала в открытую вражду и не положила конец со­ трудничеству в стане оппозиции.

Именно поэтому, если не по каким-либо другим, вполне понятным политическим причинам, о диссиден­

тстве, особенно за границей, говорили как о явлении еди­

ном и довольно сплоченном. Но единства не- было. В ходе 70-х гг. три выразителя основных направлений и их сто­ ронники нередко спорили друг с другом, их убеждения были несовместимыми. Никто из них не мог согласиться с двумя другими, не отказавшись от того, что составляло

саму основу политической активности каждого. Но даже это обстоятельство не было использовано брежневским правительством, чтобы завязать диалог с тем или иным из трех течений диссидентства. Лишь однажды слабая по-

МогАН АН .4НССН.4енты «разбу.4НТЬ» обшество...

259

пытка такого рода была предпринята главой КГБ Андро­ повым, не без не которого уважения относившемся к

Медведеву, единственному из троих, кто, будучи исклю­ ченным из партии, снятым с работы, все же избежал аре­

ста. Однако и в этом случае речь шла не просто о полити­ ческом выборе, а о поведении толкового полицейского, который создал Медведеву больше проблем, нежели тот мог решить.

Больше сходства было между двумя первыми из упомя­ нутых течений

-

коммунистическим и демократическим.

Имена Сахарова и Медведева стояли рядом в петициях,

написанных на рубеже 60-х и 70-х гг., включая совместное политическое обращение к Брежневу, Косыгину и Подгор­ ному, составившее одну из первых

13

политических плат­

форм диссидентства. Неокоммунистическое движение вытекало непосредственно из антисталинских настроений,

периодически возникающих в советской истории. Его рождение совпало с протестами против «реабилитации»

Сталина. Основным устремлением неокоммунистов было сочетание политической демократии с социализмом, по характеру менее государственным и более близким к ис­

ходным идеям Маркса и Ленина. Именно упор на демо­ кратию как на «основную ценность» сближал это течение и

с Сахаровым, и с «ревизионистскимИ» направлениями ев­ ропейского коммунизма как на Востоке, так и на Западе.

Рой Медведев получил известность как автор первого исторического анализа сталинизма. Ответственным руко­ водителям государства он представил свою книгу как

вклад в антисталинистскую политикуКПСС хрущевско­ го периода. Власти книгу не приняли и запретили, затем она была опубликована за рубежом и получила распрост­

ранение по всему миру. Сам Медведев был сыном старо­ го большевика, погибшего во времена сталинских ре­ прессий 30-х п. Он вступил в КПСС после ХХ съезда партии в 1956 г. и был исключен из нее в конце 60-х. А. Сахаров пришел в политику типичным дЛЯ СССР 60-х гг. путем. Его имени была обеспечена известность даже помимо деятельности в диссидентском движении.

Выходец из интеллигентной семьи, талантливый физик, он в тридцать с небольшим лет становится самым моло-

9"

260

Все могло быть иначе

дым членом Академии наук СССР, сыграв первостепен­ ную роль в разработке и создании водородной бомбы.

Сознавая угрозу, заключавшуюся в новом оружии, Саха­ ров стал думать, как предотвратить нависшую над миром

катастрофу. В

1968 г.

появилась его знамени:гая брошюра,

не опубликованная в СССр, но ставшая известной и по­ лучившая широкий резонанс за рубежом. В демократическом течении проявлялись более ради­ кальные тенденции, появлялись группы, предпочитав­

шие революцию эволюции. Многие из них смотрели на Запад как на модель, при мер для подражания, полагая,

что СССР необходима не конвергенция, а простой и не­ посредственный возврат к капитализму. Для них демо­ кратия представлялась возможной только в этих рамках,

они не разделяли мысли Сахарова о переходе к демокра­

тии через реформу и эволюцию существующего в СССР общества. Отказ властей в этом случае вести диалог с ре­ формистами, применение к ним репрессий способство­ вали развитию наиболее экстремистских тенденций.

В

1973

г. в печати была развязана неистовая кампания

именно против Сахарова. Не выдвигая более радикаль­

ных лозунгов и по-прежнему оставаясь реформистом, Сахаров также ВЫНУЖден был в этот момент просить Запад о более энергичном давлении на советских руководителей. Он начал не просто поддерживать, но подсказывать дей­ ствия тем американским официальным представителям, которые ставили любой, особенно экономический, дого­

вор с СССР в зависимость от предоставления евреям пра­ ва на эмиграцию либо от соблюдения других политичес­ ких условий.

Нараставшее ОТЧУЖдение людей от официальной иде­ ологии, постепенное истощение ресурсов экстенсивного

и мобилизационного развития, распространение новых практик потребления

-

все это ставило на повестку дня

вопросы о том, сколько еще просуществует Советский Союз и что делать с советской внутри- и внешнеполити­ ческой псевдомарксистской доктриной, можно ли ее

трансформировать без революционных потрясений в ка­ кую-нибудь другую идеологию, которая позволила бы

МОГАН АН АНССНАенты «разбуАНТЬ» обшество...

261

построить в СССР более открытое и более способное к дальнейшей модернизации общество.

Первыми поставили эти вопросы А. Амальрик и А. Са­ харов. Амальрик в работе «Просуществует ли Советский

Союз до

1984

года?»

(1969),

используя социологическую

аргументацию, доказывал, что внутренние ресурсы тота­

литарного режима, несмотря на выборочные репрессии, близки к полному исчерпанию.

Сахаров в манифесте

1968 г.

«Размышления о прогрес­

се, мирном сосуществовании и интеллектуальной свобо­ де» высказал мысль о том, что для борьбы с целым рядом глобальных опасностей в ближайшем будущем жизненно необходимо сближение (или, как стали говорить в 1970-е гг., конвергенция) политических практик «коммунистичес­

ких» И «капиталистических» режимов. В СССР дЛЯ обес­ печения возможности такого развития событий нужно в первую очередь «ограничить влияние неосталинистов

на ... политическую жизнь», отказаться от конфронтаци­ онной риторики по отношению к странам Запада и пре­ кратить преследования инакомыслящих.

Пожалуй, самая значительная составляющая дисси­ дентского движения - националистическое течение. Все диссидентские течения приобретали политическое значе­ ние только потому, что, не будучи изолированными, как могло бы показаться, они находили свое продолжение в скрытых убеждениях и в состоянии умов различных групп общества и даже самого власть имущего аппарата.

Но оба течения, о которых говорилось выше, всегда ос­ тавались отражением взглядов небольших групп. По уже упомянутому подсчету,

из диссидентов,

составлявших

приблизительно полмиллиона человек, почти все, за ис­ ключением двух-трех десятков тысяч, так или иначе вхо­ дили в это третье течение.

Националистическое диссидентское течение важно не столько присутствовавшим в нем духом оппозиции ком­ мунистическому руководству, сколько тем, что в русле

этого течения националистические проблемы обсужда­ лись открыто, в официальной среде. Прежде такого не случалось вовсе либо наблюдалось в незначительной мере даже там, где отмечалась повышенная чувствительность

262

Все моrло быть иначе

к трубным звукам национализма. В третьем диссидентском течении сливались воедино различные потоки традиций

националистского толка ский, культурный

-

-

религиозный, славянофиль­

либо просто антикоммунистической

окраски. Но самую благодатную почву для национализма

создал кризис официальной идеологии. В

1961

г. в хру­

щевской программе партии прозвучало обещание, что

через

20 лет

в СССР наступит коммунизм, будет создано

общество благополучия и равенства, к которому рано или поздно придет и весь мир.

Как реакция на это обещание в 1970-е П. появляется убеждение, что коммунизм не наступит никогда ни в

СССР, ни в какой иной стране. Стороннему наблюдате­ лю подобная декларация могла показаться наивной и во­

обще несущеетвенной. Но совсем по-иному это ощуща­ лось в стране, где десятки лет работали, сражались и страдали во имя этого будущего. Ощущалась необходи­ мость заменить устаревшую идеологию новой, чтобы дальше идти вперед.

«Пророком» этого движения был Солженицын. Писа­ тель не сразу открыто заявил о своих убеждениях. В сво­

их автобиографических записках он отмечал, что эти убеждения им долго держались под спудом, чтобы лучше подготовиться к выполнению «миссии», которая, по его

мнению, была ему предназначена. Первоначальная кон­

цепция Солженицына отличается от позднейшей. В 60-х гг. это давало основание самым разным людям считать, что

даже Солженицын, несмотря на свои оппозиционные взгляды, остается неизменно в русле социалистической ориентации, пусть только в «этической», толстовской или религиозной ее плоскости, но все-таки в рамках советс­ кой культуры в самом широком понимании этого слова.

Только позднее, в 70-х ГГ., когда писатель решился сде­ лать достоянием общественности свои политические идеи, обнаружилось, что Солженицын

-

абсолютный и

непримиримый противник всякой социалистической идеи и всего революционного и послереволюционного

опыта своей страны.

Солженицын снискал славу не только своими полити­ ческими идеями и талантом писателя. Его популярности

МОГ"Н "н АНССНАенты «разбуJJ.НТЬ» обwество...

263

немало способствовал незаурядный темперамент борца,

абсолютно убежденного в своей правоте, отличающегося даже некоторым привкусом нетерпимости и фанатизма,

характерным для людей его склада. Этим он завоевал симпатии и среди тех, кто вовсе не разделял его образа

мыслей. Более чем кто-либо другой, Солженицын придал диссидентству характер бескомпромиссной антикомму­

нистической борьбы. Этим он хотел отличаться от других диссидентских течений, даже тех, как было в случае с Са­ харовым и братьями Медведевыми, которые немало по­ могали ему в борьбе с властями.

Солженицын выступал не только врагом большевизма во всех проявлениях последнего, начиная с Ленина и дальше, не делая скидки даже для Хрущева, которому он был обязан освобождением из лагеря и публикацией сво­ ей первой книги. По его мнению, марксизм и коммунизм явились «прежде всего, результатом исторического кри­

зиса, психологического и морального, кризиса всей куль­ туры и всей системы мышления в мире, который начался

в эпоху Возрождения и нашел свое максимальное выра­ жение в просветителях XYIII века». По мысли Солжени­ цына, все беды России начались с «безжалостных ре­ форм» Петра или даже раньше, с попыток модернизации православного культа, предпринятых в ХУН в. патриар­ хом Никоном. 1917 г. с его революцией стал лишь после­ дним и роковым шагом в пропасть.

Солженицын и Сахаров, которых «объединяло то, что оба они были жертвами репрессий», по своим политичес­ ким взглядам являлись антиподами. Солженицын и слы­ шать не хотел ни о какой «конвергенции», поскольку для

него Запад был не моделью для подражания, но приме­ ром, которого следовало избегать. Он считал, что бес­ сильный, эгоистичный и коррумпированный западный

мир не мог быть перспективным. Даже «интеллектуаль­ ная свобода» была для писателя скорее средством, неже­ ли целью; она имела смысл, если только использовалась

для достижения «высшей» цели. Для России он видел выход не в парламентской демократии и не в партиях, для

него предпочтительнее была бы система «вне партий»

или просто «без партий». В течение многих веков Россия

264

Все могло бblТЬ иначе

жила в условиях авторитарного правления, и все было

хорошо. Даже автократы «религиозных столетий» были достойны уважения, поскольку «чувствовали ответствен­

ность перед Богом и перед своей совестью». Высшим принципом должна быть «нация»

-

такой же живой и

сложный организм, как отдельные люди, схожие между

собой по своей «мистической природе», врожденной, не­ искусственной. Солженицын провозглашал себя врагом всякого интернационализма или космополитизма.

Диссидентское движение в СССР завоевало междуна­ 1970 г. Солженицыну была присужде­

родное признание. В

на Нобелевская премия в области литературы, в 1975 г. Сахаров получил Нобелевскую премию мира. В 1987 г. ла­ уреатом Нобелевской премии по литературе стал осуж­

денный в 1964 r. за «злостное тунеядство», а затем в 1972 г. эмигрировавший в СШАдиссидентствующий поэт Иосиф Бродский. Диссиденты и правозащитники избрали и реализова­ ли альтернативу

-

стать свободными гражданами в не­

свободной стране. Десятки сопротивлявшихся в 1960-е гг. превратились в сотни в 1970-е и изменили не только со­ ветскую ментальность, но и жизнь в 1980-е

[4].

Так правозащитное и диссидентское движение созда­ вало предпосылки новой общественной и нравственной

ситуации. Идеи правового государства, самоценности личности; превалирование общечеловеческих ценностей над классовыми или национальными стали

перестройки

-

-

задолго до

основой взглядов диссидентов. Р. Медве­

дев утверждал, что «без этих людей, сохранивших свои

прогрессивные убеждения, не был бы возможен новый

идеологический поворот

1985-1990

годов».

К концу 70-х п. диссидентское движение в СССР в ос­ новном было подавлено. Заместитель председателя КГБ генерал С. Цвигун громогласно заявил, что «маскировав­ шиеся под правозащитников» и «поборников демокра­ тии» антиобщественные элементы ныне разоблачены и

обезврежены». Так закончилась борьба «теленка с дубом». Однако, как показали последующие события, победа над диссидентством оказалась эфемерной. Горбачевская «перестройка» В полной мере выявила его значимость.

265

МОГАН АН АИССНАенты «разБУАНТЬ» обшество...

Оказалось, что открытая борьба нескольких сотен инако­ мыслящих при моральной и материальной поддержке За­ пада против пороков существовавшего режима власти

вызывала сочувствие неизмеримо более широкого круга

сограждан. Противостояние свидетельствовало о суще­ ственных противоречиях в обществе.

Политика гласности и другие перестроечные процес­ сы изменили отношение власти к диссидентам. С полу­ чением свободы эмиграции многие из них выехали из страны, самиздатские издания стали действовать парал­

лельно с государственными. Во второй половине 1980-х в

СССР были освобождены последние отбывавшие наказа­ ние диссиденты. В декабре 1986 г. был возвращен из ссылки Сахаров. В 1989 в СССР впервые публикуется «Архипелаг ГУЛАГ». В августе 1990 г. было возвращено гражданство СССР Солженицыну, Орлову и другим быв­ шим диссидентам. Диссидентство как движение прекра­ тило свое существование.

Диссиденты стремились изменить мозги людей, «раз­ будить» общество, а не свергать режим. Именно в этом они видели альтернативу режиму номенклатуры. Спуск

государственного флага СССР

25

декабря

1991

г., если

смотреть на это событие через призму диссидентства, оз­ начал, что на позиции движения перешли по существу

главные силы бывшего партийного и государственного руководства. Они стали движущей силой номенклатур­ ной революции 1991-1993 п., которая обрушила здание

«нерушимого Союза». Литература

1. 2. 3. 4.

5.

Алексеева Л.М. История инакомыслия в СССР. Геллер М., Некрuч А. История России: 1917-1995. Утопия у власти.- М.: МИК, 1994. Диссиденты о диссидентстве / / Знамя. - 1997. - NQ 9. Карацуба И.В., КУРУКUН и.В., Соколов н.п. Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России от рюри­ ковичей до олигархов. - М.: КоЛибри, 2005. Козлов В. Крамола: инакомыслие в СССР при Хру­ щеве и Брежневе. 1953-1982 годы / / Отечественная история. - 2003. - NQ 4. - С. 93-111.

2бб

6.

Все могло быть иначе

Медведев ж., Медведев Р. Солженицын и Сахаров. Два пророка.

-

М.,

2004.

7.

Соколов А.В. Интеллигенты и интеллектуалы в рос­

8.

Шубин А.В. Диссиденты, неформалы и свобода в

сийской истории. СССР.

-

-

М.: Вече,

СПб.: изд-во СПБГУП,

2008.

2007.

УХОЛ ОТ UЕНЗУРЫ ИЛИ «ЛИТЕРАТУРА

СОПРОТИВЛЕНИЯ»!

«Художественное слово всегда было ост­ рейшим оружием в борьбе за торжество мар­ ксизма-ленинизма, в идеологическом проти­

воборстве двух мировых систем».

Постановление ЦК КПСС по вопросам литературы

(1982).

В советскую эпоху, когда проводился целенаправлен­ ный эксперимент по тотальной политизации культурной

жизни, неизбежно появлялись художники, которые ухо­ дили в «альтернативный мир» И тем самым творили соб­

ственный жизненный сценарий. Так формировалась не­ подцензурная, «другая» литература.

Литературовед С. Волков полагает, что Россия центристская страна,

-

лого­

поэтому на авансцене ее культур­

ной жизни естественно оказались писатели

-

Лев Тол­

стой, Максим Горький, Александр Солженицын. Ни один из этих гигантов не сумел реализовать свою программу полностью, но все трое создали свои персональные поли­

тизированные мифы, и переоценить огромную роль этих мифов в общественной жизни России

-

невозможно

[2].

В советской литературе господствовал официоз. Исто­

рия советской культуры, полагает историк М. Геллер,

-

это история ее национализации, история превращения

всех видов культуры в оружие в руках власти. Почти сра­ зу же после революции партия находит инструмент уп­

равления культурой

постановления ЦК партии. От

-

- в 1922 г. - о молодых писате­ 1984 г., ставящего очередные зада-

первого постановления

лях, до постановления

268

Все могло быть иначе

чи кинематографии, сохраняется основное

-

только

партия знает: что, как, когда.

Постановления

директивы партии базировались на

-

убежденности в знании истины, на цензуре, введенной

через десять дней после Октябрьского переворота, раз­ росшейся на протяжении десятилетий до аппарата гиган­ тских размеров,

контролирующего всякое печатное и

произнесенное слово

-

от романов до наклеек на спи­

чечных коробках. Материальная база постановлений

-

национализация всех орудий производства, которыми

пользуется художник. Второй, встречной линией, было желание деятелей культуры принять партию в соавторы.

Три основных мифа распространяла литература. Пер­

вый

-

Партия (в лице ее вождей)

хозяин. Второй миф

-

-

отец народа, учитель,

Советская власть

-

это русская

власть, революция и коммунистическая партия

ственный итог русской истории. Третий миф

-

-

есте­

хроничес­

кая нищета, вечный дефицит как средство воспитания солдат нового мира

[1].

Тот, кто выбивалея из официального русла, подлежал остракизму. И сами собратья по литературному цеху охот­ но расправлялись с «ослушниками».

Писатель и публицист г. Свирский прослеживает эво­ люцию отношения властей к неугодным художникам.

Сказать в 1922 г.: «Писатель принижен, ограблен в самом главном ... » значило получить отповедь Луначарского, на которую можно было ответить язвительным пассажем в

очередной статье; в 1928 г. на вас обрушились бы вожди РАППа, обвиняя в буржуазности и даже контрреволюци­ онности, назвали бы прихвостнем и внутренним эмиг­ рантом, вы же очередную книжку опубликовали бы в дру­

гом кооперативном издательстве; в

1934

г. вас бы

причислили к подкулачникам и не приняли бы во вновь

образованный Союз писателей; в

1938 г.

Лубянке, требуя назвать сообщников,

вас пытали бы на

-

потом и вас, и

всех ваших единомышленников расстреляли бы как чле­ нов какого-нибудь «Право-левацкого троцкистского цен­

тра», клеветавших на советский строй; в 1949 г. вас бы долго прорабатывали на собраниях, отовсюду исключили бы и назвали безродным космополитом, беспаспортным

269

УХОА от uензуры нлн «лнтература соnротнвлення»?

бродягой, холуем американского империализма; в

1961

1956-

гг. эту же фразу вполне доступно было опубликовать

в «Литературной газете» или уж во всяком случае в «Но­ вом мире», не говоря о безнаказанной возможности про­

изнести ее на любом собрании в Союзе писателей и сойти с трибуны под шумное одобрение зала. Но в 1968 г. это опять страшная крамола: не сажают, но душат. Не убивают, но истребляют

[11].

Власть всегда была полна решимости покончить с наиболее неприятным источником беспокойства

-

пери­

одически появляющимися надеждами на либерализацию

системы. Действовала она в этом направлении весьма на­ пористо и успешно.

Опепель Советская официальная литература последних десяти­ летий своего существования не создала ни одного про из­

ведения, которое могло бы соперничать с «Доктором Живаго» Бориса Пастернака, «Мастером и Маргаритой>} Михаила Булгакова, «В круге первом» Александра Со­

лженицына или «Жизнь И судьба» Василия Гроссмана. Однако все они и многие другие, не менее острые, чест­ ные и талантливые, увидели свет только в годы

пере­

стройки.

В 1950-е г. для многих образованных людей глотком живительного воздуха стала «оттепель». Именно тогда началось столь трудное и противоречивое выздоровление

нашего общества. Это была еще не весна, но уже ее пред­ дверие. Прежде всего, потепление происходило в духов­ ной жизни, литературе, художественной культуре.

После смерти Сталина, пожалуй, именно писатели первыми стали задавать «трудные» вопросы И расставлять нравственные ориентиры.

Уже осенью

1953

г. в «Знамени» появилась статья зна­

менитого тогда Ильи Эренбурга «О работе писателя». Журнал зачитывали до дыр. «Каждое общество знает эпо­

ху своего художественного расцвета,

-

писал Эрен-

270 бург.

Все могло быть иначе

-

Такие периоды называются полуднем. Советское

общество переживает сейчас раннее утро». Статья Влади­

мира Померанцева в журнале «Новый мир» В декабре

1954 г.

«Об искренности в литературе» стала первым пуб­

личным осуждением лжи, пронизавшей все клетки обще­

ства, и первым выражением потребности в искренности и правде.

Призыв к искренности воспринимался думающим чи­ тателем как призыв к борьбе со всем, что мешает духов­ ному и нравственному выпрямлению общества и челове­ ка. «Вдруг поднялись ветры, странные ветры,

Григорий Свирский,

-

-

пишет

впервые потянувшиеся, думаю, из

восставших лагерей, которых вначале давили танками,

а затем начали «расформировывать»

одного

-

...

Лагеря требовали

правды. За всю Россию требовали

-

правды ...

Эти новые и суровые ветры-поветрия задували порой ревнителей сталинской выучки, помогая уцелеть первым

и робким литературным протестам»

[14].

Процесс духовного обновления в обществе начался с обсуждения ответственности «отцов» за отход от идеалов Октябрьской революции, которая тогда стала критерием измерения исторического прошлого страны, равно как и

нравственной позиции отдельной личности. Впервые в истории советской культуры были поставлены вопросы:

Какова роль советской интеллигенции в обществе? Како­ вы ее взаимоотношения с партией? Как следует оцени­

вать прошлое СССР? Попытка ответа на эти вопросы с разных историко­ культурных позиций привела к расколу творческой ин­ теллигенции на традиционалистов, сориентированных на

традиционные ценности советской культуры, и неоаван­ гардистов, придерживающихся антисоциалистической направленности художественного творчества с опорой на

буржуазно-либеральные ценности постмодернизма.

В «антисталинский»

1956

г. критика «сверху» была

подхвачена и усилена нарастающим критическим движе­

нием «снизу». Успела сказать свое слово и литература. Первой привлекла всеобщее внимание «Литературная

Москва». Большой том, в который не вошла и треть под­ готовленного материала, «Литературная Москва», запре-

Ухо.4 ОТ uензуры НАН «Антература СОПРОТНВАення»?

271

щенная после выхода второй книги, стала не только ве­

хой в общественно-литературной жизни. Она была взле­ том литературы, посвященной правде.

Именно тогда, в конце мая в итальянское

1956 r.,

Пастернак передал

издательство рукопись своего

романа

(,Доктор Живаго».

Ростки нового с трудом пробивали себе дорогу. Боль­ шую роль в закреплении идеологии (.оттепелИ»

сыграли

пьесы Виктора Розова, книги Василия Аксенова и Анато­ лия Гладилина, стихи Евгения Евтушенко и Андрея Воз­ несенского.

Однако живые «классики» В. Кочетов, А. Сурков, Н. Гри­ бачев, А. Корнейчук, воинствующие блюстители «идео­

логической чистоты», стояли насмерть. Выступая в июне 1953 г. на партсобрании московских писателей, Алексей Сурков подверг разносу появившиеся в печати статьи

Владимира Померанцева, Федора Абрамова, Марка Щег­ лова,

где прозвучал призыв писать честно и искренне.

(.Их статьи,

-

говорил Сурков,

-

систематическая атака

на многолетний плодотворный творческий опыт советс­

кой литературы, это атака на основополагающие фунда­ ментальные положения метода социалистического реа­ лизма».

Н. Хрущев сформулировал задачу и роль интеллиген­ ции в общественной жизни: отражать возрастающее значе­

ние партии в коммунистическом строительстве и быть ее (.автоматчиками». Контроль за деятельностью художе­ ственной интеллигенции осуществлялся посредством встреч руководителей страны с ведущими деятелями куль­

туры. Сам Н. Хрущев, министр культуры Е. Фурцева, глав­ ный идеолог партии М. Суслов не всегда оказывались в состоянии вынести квалифицированное решение относи­ тельно художественной ценности критикуемых ими про­

изведений. Это приводило к неоправданным выпадам против деятелей культуры. Хрущев резко высказывался по адресу поэта Вознесенского, чьи стихи отличались ус­ ложненной образностью и ритмичностью, кинорежиссе­

ров Марлена Хуциева и Михаила Ромма. В целом «оттепель» оказалась не только кратко времен -

ной, но и поверхностной, поскольку не создала гарантий.

272

Все могло быть иначе

против возврата назад, к сталинской практике. И все же в эти годы был сделан первый и решающий шаг в преодо­ лении сталинизма,

началось возвращение культурного

наследия эмиграции, восстановление культурной преем­

ственности и международного культурного обмена.

СаМИЗАат Еще в последние годы сталинского правления начали появляться тайные рукописи, в основном мемуары и проза.

Впрочем, можно вспомнить, что подпольная литература в России существовала издавна. Первым самиздатовским

произведением по праву может быть названо «Путеше­ ствие из Петербурга в Москву» Александра Радищева с той, однако, разницей, что Радищев имел в своем распо­ ряжении типографию. В первой половине

XIX

в. распро­

странялись в списках некоторые неопубликованные сти­

хи Пушкина, Лермонтова, комедия Грибоедова «Горе от ума», ходило по рукам письмо Белинского к Гоголю.

После прихода в

1917 г.

к власти большевиков подполь­

ная литература продолжает свое существование

-

первым

значительным явлением послереволюционной подпольной

литературы стал сборник «Из глубины» (1918). Затем сле­ дуют стихи Николая Гумилева. Евгений Замятин публи­ кует свой роман «Мы» за границей, многие выдающиеся

русские писатели в 20-х гг. печатают свои книги в Берли­ не. Андрей Платонов, Михаил Булгаков, Анна Ахматова, Осип Мандельштам, Михаил Зощенко долгие годы вы­ нуждены писать «в стол». Широко ходили по рукам неопубликованные стихи Сергея Есенина. Но самиздат как масштабное явление и инструмент альтернативной культуры возникает лишь после смерти

Сталина, или, еще точнее, после хх съезда КПСС, осудив­ шего «культ личности». «Доктор Живаго» Бориса Пастер­ нака

(1957)

открывает собой новую страницу в истории

русской литературы. Он, как первый упавший камень, увлекает за собой целую лавину подпольной литературы.

Процесс нарастает стремительно: если в

1964 r.

самиздатов-

273

Ухо.4 от uензуры НАН «Антература СОnРОТНВАення»?

ская литература насчитывает лишь десяток-другой назва­

ний, то десять лет спустя, в

1974 г.,

из самиздатовской лите­

ратуры можно составить большую библиотеку

[9].

Самиздат начался в 1959 г. с появлением журнала «Синтаксиса» А. Гинзбурга. Это был поэтический жур­ нал

-

в каждом номере стихи десятка поэтов. «Я понял

для пони мания сегодняшнего дня

-

еще не подходят ни

журналистские изыски, ни знакомая нам философия, ну­ жен гораздо более тонкий и точный механизм,

нал Гинзбург через много лет.

-

-

вспоми­

А таким механизмом

именно в это время была поэзия».

С середины 1960-х гг. слово «самиздат» появилось И В официальном лексиконе рапортов служб госбезопасности. Технически самиздатовские книги и журналы пред­ ставляли собой сброшюрованные инесброшюрованные

тексты, выполненные на пишущей машинке (<<Эрика» берет четыре копии ... »,

-

пел Александр Галич). Размно­

жение публикаций было чрезвычайно трудоемким де­

лом

-

отсутствовали технические средства, надо было

соблюдать конспирацию. Важнейшая часть самиздата

-

периодические изда­

ния, неподцензурная мысль в раскованном виде. Как вы­ разился однажды Владимир Буковский, «сам пишешь, сам редактируешь и цензуруешь, сам издаешь, сам рас­ пространяешь, но и сидишь за все это тоже сам».

Основная причина, породившая самиздат,

-

невоз­

можность сказать правду в официальной печати, стрем­ ление коснуться запретных тем, рассказать о выстрадан­

ном опыте, высказать собственные умозаключения, не

совпадающие с официальной и общеобязательной точкой зрения.

Среди всех запретных тем самая волнующая и самая притягательная

-

это тема массового террора, лагерная

тема. Ее раскрытие для всех тогда было связано с именем Солженицына, выраЗl:Iвшего ее с наибольшей силой и наибольшей глубиной проникновения. Повесть «Один день Ивана Денисовича», напечатанная в «Новом мире» по личному разрешению самого Хрущева, занятого в тот момент борьбой со своими противниками на верхах и

проводившего эту борьбу за власть под лозунгом антиста-

274

Все могло быть иначе

линизма, стала одной из немногих разрешенных публи­ каций. Другие авторы, затрагивавшие эту тему, обязатель­

но должны были указывать, что лагеря и террор были

следствием ошибок одного лишь Сталина и что в то вре­ мя как Сталин ошибался, весь народ и партия (среди ла­ герей и застенков НКВД) продолжали неуклонно строить коммунизм, охваченные энтузиазмом и верой в непогре­ шимость марксизма-ленинизма.

Любое упоминание о лагерях сразу же наводило на не­

желательные размышления и неизбежно влекло за собой целый ряд опасных вопросов: как могло случиться, что в

«стране победившего социализма», где впервые была осу­ ществлена не «буржуазная лжедемократия», а подлинная

народная демократия, где были уничтожены эксплуатато­ ры и частная собственность, где власть перешла в руки народа,

-

в концлагерях оказались миллионы ни в чем не

повинных людей, а в следственных тюрьмах применялись

средневековые пытки? Постановка этих вопросов подры­ вала основы всей советской системы как таковой, и по­ этому лагерная тема очень быстро оказалась запретной. Писателям было сказано, что «ошибки» Сталина уже пре­ одолены, что вопрос этот уже исчерпан и возвращаться к

нему больше незачем. А «лагерная тема» благополучно пере кочевала в самиздат.

В начале 1960-х гг. в самиздате стали распространять­ ся «Колымские рассказы» Варлама Шаламова, поэта и писателя, проведшего в лагерях двадцать лет. Это была подлинная энциклопедия лагерной жизни. Если в рома­ нах Солженицына главное внимание сосредоточено на внутренней жизни заключенных, лагерная тема берется

более в ее моральном и философском аспекте, то у Ша­ ламова читатель нашел документальное бытописание ла­ герной жизни, обстоятельный рассказ о том, как жили, страдали и умирали люди в советских лагерях.

Здесь читатель впервые зримо увидел изможденных, одетых в рваное тряпье, грязных, вшивых советских за­

ключенных с кровоточащими цинготными беззубыми деснами, с шелушащейся от пеллагры кожей, с черными отмороженными щеками, копающихся в мусорных кучах

в поисках каких-нибудь съедобных отбросов, постоянно

Ухо.4 от uензуры НАН «Антература СОПРОТНВАення»?

275

избивамых конвоирами, бригадирами, старостами, на­ рядчиками, дневальными и больше всего, конечно, «бла­

тарями»

[4].

При чтении рассказов Шаламова проходят перед глаза­ ми сотни людей: юноши и старики, прославленные ученые и неграмотные крестьяне, рабочие, в свое время делавшие революцию, и украинские или литовские националисты,

боровшиеся с оружием в руках против распространения

этой революции на их земли, солдаты и офицеры, попав­ шие в плен во время войны и затем прямо из немецких

лагерей переправленные в советские; проститутки и ин­ теллигентные изящные женщины, арестованные вместе с мужьями как члены семьи «врага народа»,

-

многоликая,

пестрая толпа несчастных, попавших под колеса желез­

ной машины

-

государства.

Борис Пастернак и Василий Гроссман: пленники сульбы Историческим событием стал роман Бориса Пастерна­ ка «Доктор Живаго», над которым автор работал с конца

1945 г. После долгих десятилетий молчания, когда русская литература фактически прекратила свое существование и сводилась лишь

к скучным,

казенным

иллюстрациям

партийных резолюций, вдруг раздался смелый голос. В од­ ной книге и в одной человеческой жизни оказались со­

вмещены разные и непохожие миры: старая Россия, Москва просторных интеллигентских домов с их хлебо­ сольством, размахом, широтой, крепким здоровым бы­ том, основанным на веками освященных традициях,

-

и нынешняя советская Россия с «жилплощадью», трудо­ выми книжками, очередями в магазинах, проработками на собраниях и резолюциями, подозрительностью и стра­ хом, жизнь с совсем иными масштабами и формами че­ ловеческого общежития

[9].

Логика революции, говорит Пастернак, с ее насилием и нетерпимостью, к сожалению, ведет, как правило, со­

всем не к тому, чего хотели достичь. Подобно тому как

276

Все могло быть иначе

человек не есть лишь физико-химический агрегат, так и жизнь общества человеческого не есть лишь производ­

ственные отношения и борьба классов. Упрощение жиз­ ни, ее примитивизация, стремление переделать ее по за­

ранее составленным схемам ведет лишь к насилию над

жизнью, за что она мстит своим тиранам, обманывая их надежды и приводя их К неожиданным жутким результа­

там. «Переделка жизни! Так могут рассуждать люди, хотя, может быть, и видавшие виды, но ни разу не узнавшие жизни, не почувствовавшие ее духа, души ее. Для них су­ ществование

-

это комок грубого, не облагороженного

их прикосновением материала, нуждающегося в их обра­ ботке. А материалом, веществом, жизнь никогда не быва­ ет. Она сама, если хотите знать, непрерывно себя обнов­ ляющее, вечно себя перерабатывающее начало, она сама вечно себя переделывает и претворяет, она сама куда выше наших с вами тупоумных теорий).

Восторгом перед жизнью, ее тайнами и красотой, ее непостижимой сложностью и гармонией исполнен весь

роман. Это как бы поэтический гимн жизни. «Историю никто не делает, ее не видно, как нельзя увидеть, как тра­

ва растет,

-

говорит нам Живаго.

цари, Робеспьеры

-

-

Войны, революции,

это ее органические возбудители, ее

бродильные дрожжи. Революции производят люди дей­ ственные, односторонние фанатики, гении самоограни­

чения. Они в несколько часов или дней опрокидывают старый порядок. Перевороты длятся недели, много годы, а потом десятилетиями, веками поклоняются духу

ограниченности, приведшей к перевороту... ). И как горь­ кий итог глубоких размыщлений над нашей русской ис­

торией звучат слова доктора Живаго: «Я был настроен очень революционно, а теперь думаю, что насильствен­

ностью ничего не возьмешь. К добру надо привлекать добром)

[9].

Судьба этого «независимого И заведомо неподцензур­

ного» (с. Волков) произведения и самого Пастернака

оказалась трагичной. 23 октября 1958 г. ему присуждена Нобелевская премия, а уже

25

октября «Литературная га­

зета) разразил ась большой редакционной статьей «Про­

вокационная вылазка международной реакции). Советс-

УХОА от uензуры НАН «Антература СОПРОТНВАення»?

277

кая пресса обрушила на писателя поток ругательств, но даже не попыталась провести серьезный анализ романа и

показать, в чем именно Пастернак Неправ. Аргументы сводились к следующему: Пастернак дал «в руки агентов холодной войны литературный материал

антисоветского, антинародного свойства»; «Пастернак В своем романе откровенно ненавидит русский народ», «в нащей социалистической стране, охваченной пафосом

строительства светлого коммунистического общества,

он

-

сорняк»; «роман «Доктор Живаго», вокруг которого

поднята пропагандистская возня, обнаруживает только непомерное самомнение автора при нищете мысли, явля­

ется воплем перепуганного обывателя»; «место Пастерна­ ка на свалке».

Секретарь ЦК ВЛКСМ В. Семичастный, выступая на многолюдном собрании, назвал Пастернака свиньей, на таком же уровне проходили и выступления советских пи­

сателей во время оБСУЖдения романа Пастернака в Союзе советских писателей: «герои этого романа прямо и безза­

стенчиво проповедуют философию предательства»; «ро­ ман является апологией предательства»; «Пастернак окончательно разоблачил себя как враг своего народа и литературы»; «должна быть проведена очистительная ра­

бота, все мы должны понять, на какую грань нас может завести сочувствие к эстетическим ценностям, если это сочувствие идет за счет зачеркивания марксистского под­

хода»; «роман О докторе Живаго

-

плевок в наш народ»;

произнести имя Пастернака - «это то же самое, что не­ приличный звук в обществе». Подобные аргументы про­ тивников, пожалуй, красноречивее любой защиты гово­

рят, на чьей стороне правда [9]. 31 октября состоялось общемосковское собрание пи­ сателей. Открывая его, один из «ВОЖдей» писателей, Сер­ гей Смирнов говорил: «Нам, московской организации, нельзя пройти спо­ койно мимо этого тяжелого факта предательства, которое произошло в нашей среде.

Мы все знаем Б. Пастернака - некоторые лично, не­ которые понаслышке. И я был бы неправ, если бы сказал, что Б. Пастернак

-

это тот поэт, которого знает наш со-

278

Все моrло быть иначе

ветский народ. Нет поэта более далекого от народа, чем Б. Пастернак, поэта более эстетствующего, в творчестве которого так звучало бы сохранившееся в пер возданной

чистоте дореволюционное декадентство. Все поэтическое творчество Пастернака лежало вне настоящих традиций русской поэзии, которая всегда горячо откликалась на все

события в жизни своего народа. Узкий круг читателей был уделом поэта и узкий круг друзей и почитателей, окружавший его в нашей литера­

туре. И этот узкий круг друзей

-

почитателей Пастерна­

ка постепенно создавал ему какой-то ореол, и приобрела весьма широкое хождение в нашей среде легенда о Пас­ тернаке. Легенда о поэте, который является совершенно аполитичным, этаким ребенком, в политике ничего не понимающим, запершимся в своем замке «чистого искус­ ства»

и создающим там свои талантливые про изведения.

Говорили, что это человек глубоко аполитичный, но вполне лояльный с Советской властью, даже пытавший­ ся что-то отразить в своем творчестве из борьбы своего народа, хотя эти попытки

-

это ничтожная часть его

творчества. Наконец, они говорили, что это глубоко по­

рядочный человек, это старый интеллигент с его особой, исключительной порядочностью.

Роман, где вся система образов подобрана так, что все мало-мальски светлое, освещенное интеллектом гибнет, задавленное, растоптанное силами революции, и остают­

ся только люди тупые, низкие, алчные, жестокие. Вся сис­ тема образов этого романа подобрана именно так. Роман, где вся борьба народа в годы революции и гражданской

войны за светлые идеи Октябрьской революции пред­ ставлена только как цепь жестокостей, казней, интриг

вождей. Цепь несправедливостей

-

вот как все это изоб­

ражено. Я был оскорблен не только как советский чело­ век, я был оскорблен и как русский человек, потому что ни одного светлого образа из среды русского народа не преподнес Пастернак в своем романе. Все эти образы страшные, жестокие,

и у читателя остается чувство ос­

корбления национального достоинства».

Не менее важным культурным событием был и роман

Василия Гроссмана «Жизнь И судьба»

(1955-1963).

Когда

Ухо.4 от uензуры НАН «Антература СОПРОТНВАення»?

279

Гроссман писал его, многие еще пытались осмыслить ста­ линизм как самостоятельное явление, особый период,

связанный с личностью Сталина, отрьшая его от предше­ ствовавшего ленинского периода. Интеллигенция осуж­ дала Сталина, но стремилась спасти Ленина, отделяла его от сталинских преступлениЙ.

Ветеран партии из Ленинграда Д. Лазуркина, выступая

в 1961 г. на ХХII съезде партии в поддержку предложения убрать мумию Сталина из Мавзолея, говорила:

-

Я считаю, что нашему прекрасному Владимиру

Ильичу, самому человечному человеку, нельзя быть рядом с тем, кто хотя и имел заслуги в прошлом, до 1934 года, но рядом с Лениным быть не может. Я всегда в сердце ношу Ильича. Вчера я советовалась с Ильичем, будто бы он передо мной как живой стоял и сказал: «Мне непри­

ятно быть рядом со Сталиным, который столько бед при­ нес партию> [16]. Именно против этого обожествления Ленина и высту­ пает Гроссман: последние главы романа посвящены раз­

венчанию вождя. Писатель без обиняков объявляет Лени­ на диктатором, душителем свободы, задушившим всю некоммунистическую прессу, «ликвидировавшим все ре­

волюционные партии, кроме одной, казавшейся ему са­

мой революционной, ликвидировавшим Учредительное Собрание, представительствовавшее от всех классов и партий послереволюционной России». Дело здесь не в

характере Ленина, ненависть и нетерпимость были свой­ ственны в той или иной мере всем революционерам. Но это были не их личные черты, не черты их характера,

а черты, глубоко коренящиеся в самой природе револю­ ционного насилия, черты,

присущие, если можно так

сказать, самой психологии революции.

«Сердца этих людей, заливших землю большой кро­ вью, так много и страстно ненавидевших, были детски беззлобны, это были сердца фанатиков, быть может, бе­ зумцев. Они ненавидели ради любви». Но диалектика не­ нависти-любви, свободы-нетерпимости привела к тому, что то, что казалось главным ство,

ным

-

-

оказалось

-

цель, идеальное обще­

вдруг поглощенным

второстепен­

насильственными средствами, бесчеловечной не-

280

Все могло быть иначе

терпимостью на пути следования к идеалу. «Государство, казавшееся средством, оказалось целью. Люди, создав­ шие это государство, думали, что оно средство осуществ­

ления их идеалов. А оказалось, что их мечты, идеалы

были средством великого грозного государства. Государ­ ство из слуги обратилось в угрюмого самодержца». И ве­ ликие сталинские стройки коммунизма, на которых лег­ ли костьми МНQжество заключенных, оказались нужны не

людям, не народу, а страшному молоху-государству.

Гроссман подходит к главному вопросу: был ли массо­ вый террор необходимым и закономерным следствием советской системы, созданной Лениным, или же он был

«бессмысленным проявлением бесконтрольной и безгра­ ничной власти, которой обладал жестокий человеК». Пи­ сатель отвечает: массовый террор, пролитая кровь были необходимы диктатуре, новому государству, насильствен­ ная противоестественная тоталитарная система могла удержаться только с помощью постоянного подавления недовольства населения, с помощью массового террора и

погашения любого проявления свободы. «Без этой крови государство бы не выжило. Ведь эту кровь пролила несво­ бода, чтобы преодолеть свободу».

Гроссман закончил свой роман в октябре 1960 г. и от­ дал рукопись в журнал «Знамя». Там, на заседании ред­ коллегии, в котором участвовали и руководители Союза писателей, роман отвергли «как вещь политически враж­

дебную», о чем было доложено в ЦК КПСС. Автор был предупрежден, что должен «изъять из обращения экзем­ пляры рукописи своего романа и

принять все меры

к

тому, чтобы рукопись не попала во вражеские руки».

В феврале

1961

г. к нему явились с ордером на обыск и

забрали все остальные экземпляры рукописи, черновики, даже подготовительные материалы

-

все это затем бес­

следно исчезло, видимо, было уничтожено. Гроссман об­ ратился с письмом к Хрущеву, требуя, чтобы ему вернули рукопись: «Эта книга мне так же дорога, как отцу дороги

его честные дети. Отнять у меня книгу

-

это то же, что

отнять у отца его детище ... Нет смысла, нет правды в ны­ нешнем положении,

-

в моей физической свободе, ког­

да книга, которой я отдал жизнь, находится в тюрьме,

-

Ухо.4 от uензуры НАН «Антература СОПРОТНВАення»!

281

ведь я ее написал, ведь я не отрекаюсь от нее». Через не­ сколько месяцев его принял М. Суслов, он подтвердил, что и речи не может быть о возвращении рукописи авто­

ру и публикации романа. Гроссману приклеили ярлыIK «внутренний эмигрант». Его отказывались печатать.

Через несколько лет после смерти Гроссмана поэт С. ЛИПl(ин С помощью писателя В.ВоЙновича и академи­ ка А. Сахарова переправил за рубеж фотопленку хранив­ шейся у него рукописи. «Жизнь И судьба» вышла в

1980 г.

в Лозанне (Швейцария). На родине «Жизнь И судьба» была опубликована в журнале «Октябрь» только в

1988

г.

и тогда же вышла отдельной книгой.

Особенно популярна в самиздате была повесть Гроссма­ на «Все течет», опубликованная в ФРГ в 1970 г., - история советского «лагерника» С 30-летним стажем, размышляю­ щего над вечной исторической проблемой опошления и извращения «духа» при его попытке стать «действием»,

превращения мечтаний о свободе при их реальном осуще­ ствлении

-

в еще больший гнет несвободы, поднимая при

этом вопрос о специфическом характере русского созна­ ния и русской истории.

Этой повестью автор завершал свой эпос о большой войне и о судьбах человеческих в условиях тоталитариз­

ма советского образца. Надо было договорить невыска­ занное. Для этого Гроссману понадобилось сто страниц текста, которые отняли у него целых восемь лет труда

с

1955

до

1963

-

г. Гроссман-писатель сказал немало «за­

прещенных слов». Что касается отношения сталинизма и

ленинизма, то для Гроссмана здесь не было вопроса. Ста­ лин довершил то, что начал Ленин, подняв над Россией «ленинское знамя». Более того, национал-социализм у Гроссмана трактуется как «сиамский близнец» русского коммунизма. Анализ того, что произошло с русским ком­

мунизмом, Гроссман завершает решительным отрицани­

ем возможности коммунизма как такового. Его главный аргумент - несовместимость коммунизма (или сталинс­ кого «казарменного социализма») и свободы. Гроссман не соглашается с Энгельсом, который считал, что свобода­ это осознанная необходимость. Все как раз наоборот: свобода

-

это преодоленная необходимость, это возмож-

282

Все могло быть иначе

ность человека отрицать заданные, навязанные обстоя­

тельства. Свобода у него - это что-то даже большее, чем «права человека»: это синоним жизни. Это кислород, без которого жизнь невозможна. И пока живет человек, он будет нуждаться в этом кислороде, самим своим существо­

ванием сопротивляясь неволе. Он никогда не откажется от свободы, и в этом Гроссман видел исторический приговор коммунизму как утопии, которая нуждалась в насилии.

«Новый мир» Особую роль играл «Новый мир» Александра Твардов­

ского, ставшего с лета

1958 г. его главным редактором. На рубеже 1950-60-х п. журнал превратился в ведущий орган демократического обновления общества.

Но уже с

1956

г. это был журнал, смело публикующий

произведения, где звучало новое и честное слово. В авгу­

сте

1956

г. в журнале «Новый мир» начал публиковаться

роман Владимира Дудинцева «Не хлебом единым». Пер­ воначально он получил высокие оценки в обществен­ ной мысли и критике. Но вскоре в адрес Дудинцева стала

нарастать волна обвинений в безыдейности. В мае 1957 г. в ЦК КПСС состоялась встреча руководителей партии и государства с участниками правления СП СССР. Хрущев подверг резкой критике роман Дудинцева и сборник «Ли­ TpaTypHaя Москва». «Новый мир» стал центром притяжения нонконфор­

мистских литераторов. Один за другим журнал публикует романы и повести, в которых красной нитью проходила

критика советской действительности. «Хрущевский пе­ риод нашей общественной истории,

Владимир Лакшин,

-

-

пишет критик

ознаменован прерванным на пол­

пути порывом к демократии, к отказу от преступлений и

доги сталинщины. «Новый мир» Твардовского был одним из передовых форпостов интеллигенции, поддержавшей Хрущева в его, пусть не всегда последовательных попыт­

ках реформации государственного социализма в сторону демократии»

[8].

Ухо.4 ОТ uензур'" НАН «Антература СОЛРОТНВАення»?

в

1962 г.

283

появился роман Юрия Бондарева «Тишина» о

судьбе ветерана-фронтовика, вступившего в соприкосно­ вение с советской машиной террора. В том же журнале были напечатаны и мемуары Эренбурга, в которых он старался восстановить подлинную историю русской лите­

ратуры. В этих же мемуарах он пытался найти оправдание пройденному пути и действиям самого Сталина. Но, пожалуй, высшим достижением «Нового мира» в

те годы было опубликование в

1962

г. повести Солжени­

цына «Один день Ивана Денисовича». Эта книга об од­ ном дне советского заключенного, написанная бывшим заключенным, стала как бы вехой не только в истории отечественной литературы, но и в истории России. Глав­

ный редактор «Нового мира» Твардовский представил Солженицына читающей России. Выход в свет «Одного дня Ивана Денисовича» вызвал ликование среди нонкон­ формистских слоев общества и взрыв ненависти среди

сталинистов. Затем в «Новом мире» появились рассказы Солженицына «Случай на станции Кречетовка», «Матре­ нин двор», «Для пользы дела». Однако попытки Солже­ ницына опубликовать романы «Раковый корпус» и «В круге первом» натолкнулись на сопротивление номен­ клатуры, мобилизовавшей для борьбы с «неудобным» пи­ сателем всю объединенную мощь партии, государства и

советского мещанства. Оба романа, как и все последую­ щие произведения Солженицына, были опубликованы лишь за рубежом

[4].

В Советском Союзе все они ходили

в самиздате.

Именно журналу «Новый мир» В

1966

г. предложил

свой роман «Дети Арбата» писатель Анатолий Рыбаков. Твардовский высоко оценил его и запланировал публика­

цию на 1967 г., однако цензура этого не допустила и ро­ ман увидел свет только в годы перестройки в 1987 r.

Заморозки С приходом после смещения Хрущева нового полити­ ческого руководства ускорился процесс размежевания

Все могло быть иначе

284

интеллигенции. Важным поворотным событием стал

арест в

1965 r.

писателей Андрея Синявского и Юлия Да­

ниэля по обвинению в антисоветской деятельности.

Эта деятельность сводилась к публикации под псевдони­ мами на Западе нескольких литературных произведений.

В феврале

1966

г. состоялся суд. Это был первый откры­

тый политический процесс после смерти Сталина, и он произвел гнетущее впечатление на многих современни­

ков: писателей судили за литературные произведения,

обвинив их в «агитации или пропаганде, проводимой в целях подрыва или ослабления Советской власти», в «распространении В тех же целях клеветнических из­

мышлений, порочащих советский государственный и об­ щественный строй».

Суд над Синявским и Даниэлем был расправой над свободной литературой: обвиняемые не только писали

без цензуры, но и посылали свои рукописи на Запад, от­ куда они возвращались в форме книг в Советский Союз. Суд был расценен советской интеллигенцией как уг­ роза возвращения к «сталинским временам». Так, писа­ тель Лидия Чуковская распространила открытое письмо Михаилу Шолохову: «Выступая на

XXIII

съезде партии, Вы, Михаил Алек­

сандрович, поднялись на трибуну не как частное лицо, а как «представитель советской литературы». Тем самым Вы дали право каждому литератору, в том числе и мне, произнести свое суждение о тех мыслях, которые были

высказаны Вами будто бы от нашего общего имени. Речь Вашу на съезде воистину можно назвать истори­ ческой.

За все многовековое сущеСТJOвание русской культуры я не могу припомнить другого писателя, который, подоб­

но Вам, публично выразил бы сожаление не о том, что вынесенный судьями приговор слишком суров, а о том,

что он слишком мягок. Но огорчил Вас не один лишь приговор: Вам пришлась не по душе сама судебная про­ цедура, которой были подвергнуты писатели Даниэль и

Синявский. Вы нашли ее слишком педантичной, слиш­ ком строго законной. Вам хотелось бы, чтобы судьи суди­ ли советских граждан, не стесняя себя кодексом, чтобы

285

УХОА от uензуры НАН flАнтература СОПРОТНВАення»?

руководство вались они не законами, а «революционным правосознанием»

.

Этот призыв ошеломил меня, и я имею основание ду­ мать, не одну меня.

Миллионами невинных жизней заплатил наш народ за сталинское попрание закона. Настойчивые попытки воз­ вратиться к законности, к точному соблюдению духа и буквы советского законодательства, успешность этих по­ пыток

-

самое драгоценное завоевание нашей страны,

сделанное ею за последнее десятилетие. И именно это за­ воевание Вы хотите у народа отнять? Правда, в своей речи на съезде Вы поставили перед судьями в качестве образца не то сравнительно недавнее время, когда проис­ ходили массовые нарушения советских законов, а то, бо­ лее далекое, когда и самый закон, самый кодекс еще не родился: «памятные двадцатые годы»

.

... Вот

ваши подлинные слова: «Попадись эти молодчи­ ки с черной совестью в памятные 20-е годы, когда судили, не опираясь на строго разграниченные статьи Уголовного кодекса, а «руководствуясь революционным правосозна­

нием», ох, не ту меру получили бы эти оборотни! А тут, видите ли, еще раССУЖдают о «суровости приговора»

... Ваша

.

позорная речь не будет забыта историей. А ли­

тература сама Вам отомстит за себя, как мстит она всем, кто отступает от налагаемого ею трудного долга. Она при­ говорит Вас к высшей мере наказания, существующей для художника,- к творческому бесплодию. И никакие почести, деньги, отечественные и меЖдународные пре­

мии не отвратят этот приговор от Вашей головы».

В

1970

г. был ликвидирован последний оплот либе­

ральной интеллигенции. С отставкой Твардовского с по­ ста главного редактора «Нового мира» журнал утратил свою роль органа демократических сил. ВЫНУЖденный уход Твардовского из «Нового мира» отразил усиление консервативных тенденций в руководстве культурной жизнью. В последующие годы эти тенденции только уси­ лились.

В 1970-е п. выделились два пласта в художественной культуре

-

официальный инеофициальный, т. е. поддер­

жанная и поощряемая государством культура и не при-

Все могло быть иначе

286

знанная им. И тот, и другой пласты включали как высо­ кохудожественные образцы, так и слабые произведения. В самиздате ходили не только произведения Бродского и Набокова, но и низкопробные детективы. И наоборот, официальная культура не исчерпывалась только произве­ дениями с ярко выраженной идеологической направлен­

ностью. В зоне соприкосновения и -пересечения этих двух культур все больше нарастал взаимообмен. Подлинным альтернативным самосознанием советской культуры за

рубежом стали западная славистика и советология. Аль­ тернативное литературоведение было представлено име­ нами Аксенова и Бродского, история Фельштинского, Некрича, Геллера.

-

Солженицына,

Альтернативный мир поэтов Важную роль в общественной и духовной жизни с се­ редины 1950-х неожиданно стала играть поэзия. Поэти­ ческие чтения впервые стали собирать толпы молодежи.

Правозащитница л. Алексеева напишет: «Увлечение поэзией стало знаменем времени. Стихами болели тогда люди, ни прежде, ни позже поэзией и вооб­ ще литературой особенно не интересовавшиеся. По всей Москве в учреждениях и конторах машинки были загру­ жены до предела: все, кто мог, перепечатывал для себя и для друзей

-

стихи, стихи, стихи. Создалась молодежная

среда, паролем которой было знание стихов Пастернака,

Мандельштама, Гумилева. В

1958

году в Москве был тор­

жественно открыт памятник Владимиру Маяковскому. После завершения официальной церемонии открытия, на котором выступали запланированные поэты,

стали

читать стихи желающие из публики, в основном моло­ дежь. Участники той памятной встречи стали собираться у памятника регулярно, пока чтения не были запрещены.

Запрет действовал какое-то время, но потом чтения во­ зобновились. Встречи у памятника Маяковского в тече­

ние

1958-1961

окраску».

годов все более приобрели политическую

УХО.4 от uензуры НАН «Антература СОПРОТНВАення»?

Среди молодых поэтов

-

287

творцов «альтернативных

миров», меняющих наши представления о мироздании,

возвышалась фигура Иосифа Бродского. В массовом со­ знании это был некий мифологизированный образ: бог, культурный герой, персонаж окололитературных сплетен

и слухов. И как поэт, и как человек Бродский - плод ин­ теллигентского мифотворчества. Все споры вращались не вокруг Бродского-поэта, а вокруг Бродского-мифа. Но сам он всегда ненавидел тех, кто стремился слепить из его

жизни героический миф. Этот «шестидесятник» Серебря­ ного века был активным проповедником частной жизни.

Он и свою Нобелевскую лекцию начал с этого: «Для че­ ловека частного и частность эту всю жизнь какой-либо

общественной роли предпочитавшего ... ». Каждый большой поэт стремится преодолеть тради­ цию, преступая законы времени и пространства. Это пре­ одоление традиции, прежде всего, ощущается в форме­ новое в ритмах, размерах, рифме, метафорах. Но преодо­ леть привычное в поэзии

-

это не только обрести свой

голос, но и найти самого себя как творца. У Бродского высочайший уровень владения словом, но поэт претенду­

ет и на то, чтобы слово владело им. В своей Нобелевской лекции он говорит: «Испытав это ускорение единожды, человек уже не в состоянии отказаться от этого опыта, он впадает в зависимость от этого процесса, как впадают в

зависимость от наркотиков или алкоголя. Человек, нахо­ дящийся в подобной зависимости от языка, я полагаю, и называется поэтом».

Поэзия Бродского

-

это попытка исследовать сред­

ствами языка различные варианты жизни, это пребыва­ ние в параллельных мирах, выстраивание альтернативы.

Ему выпал путь канонизации и адаптации художествен­

но-изобразительных открытий первой половины хх сто­ летия. Но на этой основе он творил собственный мир с его смысловой изощренностью, множеством поворотов

мысли, игрой языка и словесных образов. Бродский со­ здавал мир по образу и подобию своему. Чтобы проник­

нуть в него, надо попытаться отождествить себя с поэтом. В его Вселенной мы ищем смысл жизни. «В чем поэт мо­ жет участвовать, - говорил Бродский, - так это в сооб-

288

Все могло быть иначе

щении людям иного плана восприятия мира, плана, не­

привычного для них»

[17].

Поэт сам активно творил собственную биографию, свою жизненную и поэтическую судьбу. Его талант «про­ растал» сквозь суровую обыденность, а врожденное мас­

терство, казалось, было не в его власти, а во власти той стихии образов, ритмов, слов, музыки, которой он дышал.

Суд и ссылка Бродского были крупным событием в

1960-е гг. В защиту поэта выступили Корней Чуковский, Самуил Маршак, Анна Ахматова, Константин Паустовс­ кий. В Советском Союзе Бродского до второй половины 1980-х практически не публиковали. С его стихами люди знакомились только через самиздат. В глазах властей поэт оставался антисоветчиком и диссидентом.

Бродский рос в ту пору, когда высокая трагедия, на

которую была столь щедра первая половина хх столетия, казалось бы, сменилась сокрушительным безвыходным абсурдом. Приняв абсурд как данность и точку отсчета, он сумел построить на пустоте огромное поэтическое зда­

ние, восстановить непрерывность культуры. На бредовую систему, окружавшую его в юности, он с самого начала

реагировал наиболее достойным образом, а именно

-

ве­

ликолепным презрением. Он твердо знал, что империя культуры и языка есть нечто несравненно более могуще­

ственное, да и более требовательное, чем любые истори­ ческие империи. Поэтому он оказался несовместимым с той империей, в которой ему пришлось родиться. Это кончилось изгнанием

-

что, возможно, не менее трудно

для поэта, чем физическая гибель, но всегда предпочти­ тельнее для его читателя.

Философ в поэзии и поэт в философии, Бродский го­ ворил с читателем о смысле жизни и смерти, о сути ми­ роздания, о величии и низости человека, и разговор этот

строился в расчете на Вечность. Как тут не вспомнить философа Кьеркегора: «Что такое поэт: несчастный чело­ век, носящий в душе тяжкие муки, с устами, так создан­ ными, что крики и стоны, прорываясь через них, звучат как прекрасная музыка».

В середине 1950-х гг. ворвался в мир поэзии Андрей Вознесенский. Уже вскоре стало ясно, что это автор, бро-

УХОА от uензуры НАН «Антература СОЛРОТНВАення»?

289

сающий вызов шаблону, гладкописи, лакировке. Поэт стремился противостоять стандартности, серости, стерео­

типу мышления. Тем самым он нес свою альтернативу. Вознесенский постоянно прибегал к гиперболе, гро­ теску, игровому моменту. Чтобы представить современ­ ность во всей ее сложности, в ее прямых и обратных при­ чинно-следственных связях, поэт разрывает обычный любительский «(снимою>, превращает его в «(негатив» И

тем самым добивается эффекта новизны, необычности всего случившегося на глазах поэта и, следовательно, до­

стоверного по сути своей.

Новые стихи Вознесенского рождались на стыке про­ тивоположностей: душевных, интонационных, поэтичес­

ких, временных. Он осознал этот внутренний перелом, чреватый последствиями, неизвестными самому худож­

нику, и все-таки благословляемый им: «(Мир пиру твоему,

земная благодать, мир праву твоему меня четвертовать». И даже свои стихи Вознесенский подчас читал, как бы ломая слова пополам, в конце

-

-

первые слоги почти на крике,

полушепотом.

Свой альтернативный мир творил и молодой Евгений Евтушенко. В середине 50-х гг. за ним закрепляется зва­ ние наиболее последовательного выразителя умонастро­ ений молодого поколения. Яркое поэтическое дарование, новизна тематики, желание эпатировать слушателей и

читателей были замечены сразу же. Его творчество полу­ чило широкое признание и вместе с тем постоянно вызы­ вало дискуссии и полемику.

Евтушею<о смело брался за решение сложных и ост­ рых проблем своего времени в тот момент, когда о них

наше общество только-только начинало задумываться. Поэт ощущал и выражал носящиеся в воздухе перемены, нередко поражая четкой выявленностью своих симпатий

и антипатий. Читатель постоянно слышал индивидуаль­ ную интонацию автора, его искренность и напористость, ощущал активность позиции.

Полемический вызов, который Евтушенко уже в'на­ чальный период своей поэтической деятельности бросал идеологическим и пропагандистским постулатам стали­

низма, тревожил официальную критику и власти. Ярост10.3ак. 107

290

Все могло бblТЬ иначе

ное неприятие «охранителей» встретила его «Автобиогра­

фия», напечатанная во французском еженедельнике «Эк­

спресс» в

1963 г.

Участники проходившего в то время пле­

нума правления Союза писателей хором обвиняли молодого поэта в идейном ренегатстве, в клевете на со­ ветский строй и советскую литературу.

Широко известны были его акции в поддержку пре­ следуемых талантов,

в защиту достоинства литературы,

свободы творчества, прав человека. Многочисленные те­ леграммы и письма протеста против суда над Синявским и Даниэлем, травли Солженицына, советской оккупации Чехословакии, правозащитные акции заступничества за репрессированных диссидентов - генерала п. Григорен­ ко, писателей А. Марченко, Н. Горбаневскую, з. Крах­

мальникову, Ф. Светова, поддержка Э. Неизвестного, и. Бродского, В. Войновича. Во многом именно это име­

ли в виду председатели КГБ В. Семичастный, заявивший, что Евтушенко «опаснее десятка диссидентов», и Ю. Ан­ дропов, сигнализировавший в Политбюро ЦК КПСС об антисоветском поведении поэта.

Его «Бабий Яр» (1961), «Наследники Сталина» (1962), «Танки идут по Праге» (1968), «Афганский муравей» (1983) - вершинные явления гражданской лирики Евту­ шенко. Стихотворение «Наследники Сталина» не только закономерно венчало «антикультовские»

раздумья моло­

дого Евтушенко, но и перебрасывали мостик в середину

1980-х, которыми датированы стихи, знаменующие пос­ ледний и окончательный расчет со сталинистским про­

шлым: «Похороны Сталина», «Дочь комдива», «Еще не поставленные памятники», «Вдова Бухарина».

Воссоздавая обобщенный портрет молодого современ­ ника, Евтушенко творил собственный портрет, вбираю­ щий духовные реалии как общественной, так и литера­ турной жизни. Ключевые полярные понятия неправды и правды

-

времени, судьбы, искусства

-

становились при

этом опорами гражданской позиции поэта как позиции социально активного действия.

Приход в литературу Беллы Ахмадулиной, Роберта Рождественского, Андрея Вознесенского, Евгения Евту-

Ухо.4 ur uензуры НАН /(Антература СОПРОТНВАення»l

291

шенко позволил критике взглянуть на них, как на единое

поколение, увидеть общность их первоначальных идей­ но-художественных задач, выявить сильные и слабые стороны их позиции.

Они вряд ли были антисоветскими поэтами. Евтушен­ ко вспоминает, что, когда в начале 1950-х п. в студенчес­ кой компании кто-то сказал: «Революция сдохла, и труп ее смердит»,

-

молоденькая Ахмадулина с негодованием

вскричала: «Как тебе не стыдно! Революция не умерла,

Революция больна. Революции надо помочь». Тот же Ев­ тушенко признавался, что, даже уже возненавидев Стали­

на, все еще продолжал идеализировать Ленина, который оставался для него кумиром вплоть на перестройки

[2].

Но эти молодые поэты формировали новый, альтерна­ тивный советской действительности культурный мир, творили новые ценности.

«Братья по разуму»: альтернативное соuиальное проектирование

в начале «оттепели» советские вожди провозгласили лозунг «возврата К ленинским нормам», что подразумева­

ло оживление общественной и духовной жизни, большую открытость другим странам и культурам, умеренное допу­

щение экспериментов в искусстве, дозированную публи­ кацию сведений о сталинском режиме

-

в той мере,

в какой они не подрывали легитимности советского строя в целом.

Образ коммунистического будущего в пропаганде был модернизирован. Достижение коммунизма отныне опи­ сывалось не как оплаченная миллионами жизней победа светлых сил над темными, но как гармоничное, мирное сосуществование разных культур и улучшение человека.

Расширившиеся контакты с другими культурами порож­ дали стремление описать иную реальность, с принципи­ ально иными практиками повседневного существования.

у писателей появилась возможность предлагать к печа-

10·

292

Все могло бblТЬ иначе

ти романы об обществе будущего, в котором будет пре­ одолено отчуждение между людьми и возникнут новые,

невиданные технические и социальные перспективы.

Первым стал роман Ивана Ефремова «Туманность Андро­ меды», открывший новую эпоху в развитии советской

фантастики [7]. В 1957 г. в литературу пришли братья Аркадий и Борис Стругацкие, с именем которых в советской литературе связано «альтернативное социальное проектирование».

Поклонники назвали их «братьями по разуму». Вслед за Ефремовым Стругацкие открывают будущее как про­ странство персонального воображения. По воспомина­

ниям Бориса Стругацкого: «Это время - конец 50-х начало 60-х годов - было замечательно тем, что громад­ ный слой общества обнаружил Будущее». Но восхищение прекрасным миром грядущей комму­ нистической эпохи, который был описан в романе «Туман­ ность Андромеды», вскоре сменилось реакцией отторже­ ния у тех читателей, которые поневоле сопоставляли

образы Ефремова с реалиями хрущевской «оттепели» И коммунально-индустриального быта. Обыденный разум подсказывал советским людям, что идеал коммунисти­

ческого общества в ближайшие десятилетия вряд ли бу­ дет воплощен. Иначе говоря, то, о чем они прочитали в «Туманности Андромеды», они никак не увидят. Зародив­ шийся скептицизм, подкрепленный началом политичес­

кого застоя, послужил почвой для читательского интере­ са к тем произведениям в жанре фантастики, где по сути дела развенчивалась авторская позиция Ефремова. По мере издания книг братьев Стругацких их стремле­ ние к творческому соперничеству с произведениями Еф­ ремова становилось все более отчетливым. В романах Стругацких разворачивалась будничная «серия битв за человека» и самое главное из этих сражений

-

«битва с

мещанством». В первую очередь, атаке Стругацких под­ верглась сама идея неизбежного коммунистического раз­

вития Земли. Сцены «тотальной мобилизации»

-

отправ­

ки мужчин в космос, которые улетали «кто на Венеру, кто

на Марс, а некоторые, с совсем уже отрешенными лица-

Ухо,4 от uензуры НАН «Антература СОПРОТН8Аення»?

293

ми, собирались к другим звездам и даже в центр Галак­

тики» В романе «Понедельник начинается в субботу», вызывали аллюзии с «Туманностью Андромеды» и вос­ принимались как пародия на эстетику подвига во имя человечества,

которая присутствовала в произведениях

Ефремова.

С начала 1960-х п. Стругацкие уже не считали нужным скрывать свой пессимизм. Вспомним подслушанный ге­ роем «Улитки на склоне» Перецом диалог машин-игру­ шек, проникнутый неверием в человека, в его способность самосовершенствоваться в эволюционном развитии, ко­

торое беспрерывно устремляет его к нравственному и

физическому вырождению. В окружении других машин машина-Астролог выносит людям свой беспощадный приговор: «Если они для вас и они мешают вам действо­ вать в соответствии с законами ващей природы, они дол­ жны быть устранены, как устраняется любая помеха.

Если вы для них, но вас не удовлетворяет такое положе­ ние вещей, они также должны быть устранены, как уст­ раняется всякий источник неудовлетворительного поло­

жения вещей». В романе «Улитка на склоне» (1965) обозначилась корневая суть творчества братьев Стругац­ Kиx: глубочайщее разочарование в самом человеке, не желающем измениться внутренне,

преодолеть на пути к

лучщему будущему, прежде всего, себя.

В «Сказке о Тройке»

(1968 -

сокращенный перерабо­

танный вариант; 1989 - первоначальный вариант) юмор уступает место жесткой сатире на бюрократический «ка­ зарменный социализм». Публикация повести имела серь­ езные последствия. Иркутский журнал «Ангара», где уви­

дела свет повесть, перестал существовать, а сама «Сказка О Тройке» долгие годы была доступна лищь в самиздате. Подобная участь ожидала и уже упоминаемую повесть

«Улитка на склоне». Стругацкие пишут повести «Обитаемый остров» (1969), «Малыш» (1971), «Парень из преисподней» (1974). Цен­ зура становится все более жесткой. При подготовке «Обитаемого острова» к публикации в первом собрании сочинений в

1991

г. авторам пришлось восстановить бо-

294

Все МОГЛО быть иначе

лее 900 изменений, внесенных в текст под давлением идеологического контроля. В 1970-е гг. у них практичес­ ки не выходят книжные издания. Повесть «Пикник на обочине»

(1972)

после первой журнальной публикации

восемь лет по различным надуманным причинам не из­

давалась и лишь в

1980

гг. вышла в сборнике «Неназна­

ченные встречи» в изуродованном виде. Тема Зоны

-

территории, на которой после посещения инопланетян происходят странные явления,

и сталкеров

-

смельча­

ков, которые тайком проникают в эту Зону, получила раз­ витие в фильме Андрея Тарковского «Сталкер», снятого В г. по сценарию Стругацких. Около половины работ, написанных «братьями по ра­

1979

зуму» В 1960-е гг., входят в тесно связанные циклы об ис­ тории будущего. Несколько основных персонажей появ­

ляются снова и снова. Основные предпосылки ранних циклов об истории будущего остаются теми же: некий интернациональный мировой коммунизм воцарился на

Земле, звезды и планеты в нашей галактике, наряду и с находящимися за ее пределами активно исследуются и колонизуются.

Ключевая черта, объединяющая все романы братьев Стругацких о будущем, - это идея «прогрессорства». «Прогрессоры» - земные миссионеры, вооруженные земной мудростью и технологиями своего времени и пы­

тающиеся помочь менее развитым обществам других пла­

нет. Все романы, входящие в тесно связанный цикл об истории будущего, рассматривают тему «прогрессор­ ства», и большая их часть по структуре - иносказания: «прогрессорский» сюжет представляет модель, в которой расстояние между более и менее развитыми социально, политически и экологически обществами просто проеци­

руется на межпланетное пространство Впервые образ «прогрессора»

-

[15].

человека, посланного

более развитой цивилизацией в менее развитую для того,

чтобы тайно, с помощью политических заговоров и дру­ гих конспиративных действий, направлять общественные процессы в «правильную сторону» И спасать интеллекту­

алов и просто людей, попадающих в трудное положение,

появляется в романе «Трудно быть богом»

(1963).

УХОА ОТ uензуры НАН «Антература СОЛРОТНВАення»?

295

Здесь остро ставится вопрос: можно ли, используя на­ силие, пусть даже облагороженное высокими помыслами, вывести людей к свободе, заставить их мыслить и гово­ рить на другом языке,

оперировать другими,

не выно­

шенными традицией понятиями? Можно ли перешагнуть

через фазы исторического развития - от средневековья к обществу просвещения? Коммунистическое завтра отда­ лялось за горизонт. Оказалось, что общество невозможно строить по образцам, что в нем есть некий несущий кар­ кас, который будет сопротивляться тем больше, чем боль­

ше оказываемое на него давление. И сегодня новые «про­ грессоры»

стремятся

привести

народы,

не ведающие

свободы, к общим идеалам развития, но так же, как и «прогрессоры прошлого», они все больше приближаются к осознанию тщетности своих усилий.

Более того, война «прогрессоров» против варварства и невежества имеет следствием варваризацию самих <<ци­

вилизаторов»: «Румата вдруг поймал себя на мысли о том, что оскорбительные словечки и небрежные жесты полу­ чаются у него рефлекторно, что он уже не играет высоко­ родного хама, а в значительной степени стал им. Он

представил себя таким на Земле, и ему стало мерзко и стыдно. Почему? Что со мной произошло? Куда исчезло воспитание и взлелеянное с детства уважение и доверие

к себе подобным, к человеку, к замечательному существу, называемому «человек»?».

Так что же делать? Не вмешиваться? Позволить тира­

нам угнетать народ, попирать закон? Или все же вме­ шаться, наказать их, использовав мощь цивилизованного

мира? Увы, Стругацкие тоже не нашли «проклятые отве­

ты» на «проклятые вопросы» истории?! Первоначально роман был задуман как оптимистичес­ ки-авантюрный, но замысел претерпел существенные из­

менения в

1962

г.

-

после того как Хрушев устроил пуб­

личный скандал на художественной выставке в Манеже и выступил с жесткими идеологическими ультиматумами

на своих встречах с деятелями искусства. Б. Стругацкий пишет, что на него и на брата про извело особенно силь­ ное впечатление то,

какую активность тогда проявили

погромщики от искусства, на время ушедшие в тень пос-

296

Все могло бblТЬ иначе

ле смерти Сталина и ХХ съезда КПСс. Роман стал, по

сути, манифестацией конфликта: «Одно стало нам ясно, как говорится, до боли. Не надо иллюзий. Не надо на­ дежд на светлое будущее. Нами управляют жлобы и враги культуры. Они никогда не будут с нами. Они всегда будут против нас. Они никогда не позволят нам говорить то, что мы считаем правильным,

потому что они считают

правильным нечто совсем иное. И если для нас комму­ низм - это мир свободы и творчества, то для них ком­ мунизм - это общество, где население немедленно и с наслаждением исполняет все предписания партии и пра­

.

вительства»

Свое продолжение «прогрессорская» тема получила в откровенно антитоталитарном романе «Обитаемый ост­

ров»

(1967),

который также был сначала задуман как раз­

влекательный и едва ли не пародийный. Но постепенно башни-излучатели, выродки (т. е. интеллигенты на про­ пагандистском сленге описанного в романе), Боевая Гвардия

-

все вставало на свои места и находило свои

прототипы в советской реальности, оказывалось носите­ лем подтекста.

И. Кукулин пишет: «Время «застоя» стало эпохой кризиса позитивных со­ ветских проектов будущего. Нараставшее отчуждение

от официальной идеологии советского населения и в осо­ бенности интеллектуалов, постепенное исчерпание ре­ сурсов экстенсивного и мобилизационного развития, распространение новых практик потребления

-

все это

привело к тому, что выработка проектов будущего прак­ тически целиком переместилась в сферу подпольной или

неофициальной публицистики, а главными в футуроло­ гических обсуждениях стали вопросы о том, сколько еще просуществует Советский Союз и что делать с советской внутри- и внешнеполитической псевдомарксистской

доктриной

-

т. е. можно ли ее трансформировать без ре­

волюционных потрясений в какую-нибудь другую идео­

логию, которая позволила бы построить в СССР более открытое и более способное к дальнейшей модернизации общество»

[7].

Ухо.4 от uензуры или «литература сопротивления»?

Главная тема творчества Стругацких

-

297

тема выбора

-

стала основной для повести «За м,Иллиард лет до конца

света»

(1976),

герои которой поставлены перед жестокой

необходимостью выбирать между возможностью творить

под угрозой смерти либо отказаться от своих убеждений ради спокойной жизни. Тогда же был написан роман «Град обреченный», в котором, по словам Михаила Аму­ сина,

предпринята попытка «построить динамическую

модель идеологизированного сознания, типичного для

самых широких слоев нашего общества, проследить его

судьбу на фоне меняющейся социальной реальности, ис­ следовать различные фазы его «жизненного цикла», и в частности, драматического перехода думающих людей от

позиции фанатичной веры в коммунистические идеалы к условиям идеологического вакуума, характерного для це­ лого поколения».

Романы «Жук в муравейнике» (1979) и «Волны гасят (1985) - подвели окончательный итог развитию утопической темы в творчестве братьев Стругацких. Ни­ ветер»

какой технический прогресс не принесет счастья челове­

честву, если основой его не станет Человек Воспитанный, который сможет избавиться от «внутренней обезьяны»,

-

таков вывод многолетнего исследования возможного бу­ дущего. Тема воспитания стала ключевой для романа

«Отягощенные злом, или Сорок лет спустя» многопланового повествования,

(1988) -

исследующего предназ­

начение и рост сложности задач Учителя на примере двухтысячелетней истории. Усилившееся давление влас­ тей Стругацкие чувствовали тем более остро, что в нача­ ле 1970-х сами они подверглись политическим преследо­

ваниям: роман «Гадкие лебеди», попавший на Запад в «самиздатской» версии, был опубликован в эмигрант­ ском издательстве «Посев». В конце 1972 г. в результате давления со стороны секретаря Московской организации Союза писателей, генерала КГБ в отставке В. Ильина и боязни быть репрессированными братья Стругацкие вы­ нуждены были передать в «Литературную газету» письмо, в котором отказались от романа и осудили его «гангстер­

скую» публикацию.

298

Все могло быть иначе

Чем дальше Стругацкие уходили от идей социального конструирования, тем более критично вглядывались они в то, что должно было сделаться материалом подобного

строительства

-

«природу человека». Романы «Пикник

на обочине», «Сказка о Тройке» наполнены скепсисом.

Путь Стал кера в сказочную зону, где исполняются жела­ ния,

-

это дорога самопознания с печальным исходом.

Вернуть себя в жизнь он может, только при нося в жертву другого человека. Кинорежиссер Тарковский взял идею Стругацких, превратив поход трех людей в зону в путеше­

ствие, в конце которого их ждет встреча с Богом. Это словно метафора человеческой жизни, в конце которой каждого ждет рандеву с вечностью. От веры в человека к социальному и историческому пессимизму, от веры в че­

ловека к более критичному восприятию темных сторон его натуры, от романтики к реализму

-

такую эволюция

прошли Стругацкие, что отчетливо отразилось в их твор­ честве.

«Метрополь»

-

альманах «отверженной

литературы»

«Порнография духа»

-

так в свое время оценили лите­

ратурные критики появление альманаха «МетрополЬ». Ставя целью борьбу с застоем в условиях застоя, альманах намеренно объединил маститых и начинающих литерато­ ров. Именно в этом единении заключалась главная его «подрывная» сила. Составители альманаха так определили свою цель: (<Это будет альманах «отверженной литературы», который издадим здесь». Но, разгромленный властями, он так и не дошел в те годы до отечественного читателя.

Первоначальный замысел литературного альманаха

относится к

1978

г. и принадлежит Василию Аксенову и

Виктору Ерофееву. Эти два писателя пригласили к совме­ стной работе сначала Евгения Попова, затем

-

Андрея

Битова и Фазиля Искандера. Целью этого проекта было издание сборника, в который должны были войти тексты, никогда ранее не публиковавшиеся

-

в силу того, что

УХОА от uензур'" НАН "Антература СОnРОТНВАення»?

299

были «непроходимы» В советской печати по эстетичес­

ким и тематическим критериям. Из.цание этих произведе­ ний, как утверждали авторы альманаха в своих письмах в

официальные инстанции, могло бы расширить картину советской литературы того времени

[13].

Речь шла о сборнике, неоднородном по составу, кото­ рый призван был отразить многогранность неофициаль­ ной культуры 1970-х п. Сами авторы принадлежали к разным литературным течениям и поколениям, их отно­

шения с властью также были различными. В сборнике участвовали авторы, в целом признанные официальными инстанциями, хотя и отклонявшиеся от канонов социа­

листического реализма,

-

такие, как Андрей Вознесен­

ский, Белла Ахмадулина, Фазиль Искандер. Однако боль­ шинство авторов «Метрополя» так или иначе занимали промежуточное положение между официальной советс­

кой литературой и неподцензурноЙ. Среди них были пи­ сатели, не имевшие возможности опубликовать главные свои произведения и печатавшие только сочинения для

детей,

-

Юз Алешковский и Генрих Сапгир; Владимир

Высоцкий, получивший широкое признание читателей и слушателей, много снимавшийся в кино и игравший в театральных спектаклях, но не имевший возможности

издать свои стихи; Семен Липкин, публиковавшийся в основном как переводчик; Фридрих Горенштейн, реали­ зовавшийся только как киносценарист, нонконформист­ ски настроенный историк культуры Леонид Баткин; при­ знанный в 1960-е гг. и официальными писательскими кругами, и нон конформистами, но в 1970-е все более оп­ позиционно настроенный Василий Аксенов. Особую роль в деле «Метрополя» играли Евгений По­

пов и Виктор Ерофеев. Их исключение из СП вызвало резкую реакцию. Василий Аксенов, Инна Лиснянская и Семен Липкин в знак протеста против их исключения вышли из Союза писателей, а Битова, Вознесенского и Ахмадулину, по уверениям Виктора Ерофеева, удержали от этого шага только уговоры друзей «не обнажать левого

фланга литературы». Аксенов, выехавший летом 1~80 г. в США дЛЯ чтения лекций, вскоре после отъезда был ли­ шен советского гражданства.

300

Все могло быть иначе

Авторы альманаха сделали попытку продемонстриро­ вать альтернативные направления в русской словесности, вытесненные из печати доминирующей официальной

культурой. Для этого они пошли на небывалый шаг:

предложили руководству Союза писателей и советским идеологическим инстанциям опубликовать альманах в СССР без предварительной цензуры. Ерофеев, Попов и Аксенов самостоятельно подготовили двенадцать экзем­ пляров альманаха, оговорив, что права на опубликован­

ные тексты и графические работы сохраняются за автора­ ми, и намеревались организовать «вернисаж», чтобы обнародовать свое произведение, которое после этого

можно было бы условно считать опубликованным. Они были уверены, что смогут опубликовать в советской пе­ чати альманах в его первоначальной, не искаженной цен­ зурой редакции после того, как он будет представлен пуб­ лично в машинописном виде.

Это был настоящий вызов советской идеологической машине. Руководство КПСС и СП считали себя обязан­ ными максимально жестко реагировать на эти действия,

свидетельствовавшие о том, что авторы «Метрополя» от­ казались от привычных для литераторов правил игры.

В отличие от многих других авторов неофициальной культуры, участники альманаха действовали открыто и

призывали к участию в проекте своих коллег. Писатели полагали, что в культурной политике страны может на­

ступить «оттепель-2»

-

как в результате политики раз­

рядки середины 1970-х, так и потому, что после ряда громких скандалов с запретами произведений, изгнани­

ем писателей и разгонами художественных выставок, ка­

залось, власти решили дать «задний ход». Было устроено несколько выставок произведений художников андегра­

унда, в

1976

г. в журнале «Дружба народов» была опубли­

кована повесть Юрия Трифонова «Дом на набережной», где описывались сталинские идеологические кампании.

Руководству ЦК КПСС хотелось переложить ответ­ ственность за происходящее не на цензуру или КГБ, а на

руководство Союза писателей и тем самым не привлекать внимание к цензурным инстанциям

-

таким образом,

как, по-видимому, казалось советским чиновникам, уда-

Ухо.4 от uензуры или «литература сопротивления»?

301

лось бы избежать скандала, который мог стать междуна­

родным. Однако организаторами и· режиссерами травли авторов и редакторов альманаха были именно ЦК КПСС и руководство КГБ

-

они-то и определяли политику Со­

юза писателей.

22 января 1979 г.

было созвано расширенное заседание

секретариата, стенограмму которого мы приводим ниже.

В присутствии примерно пятидесяти писателей

руководства МО СП

-

-

членов

это заседание вынесло идеологи­

ческий и организационный «приговор»: альманах был признан политической провокацией, направленной на

поддержку антисоветской деятельности на Западе, а так­ же попыткой узаконить самиздат. Пятерых составителей убеждали отказаться от задуманного, но они не отступи­ ли от своих позиций.

Феликс Кузнецов в своем выступлении говорил о «Метрополе»: «Любые попытки оторвать художников от корневых гу­ манистических традиций русской советской литературы

терпят неизбежный провал и конфуз. Так получилось и с организаторами альманаха «МетрополЬ», пытавшимися под предлогом «заботы» о советской литературе добиться от нас публикации сочинений не только антихудожествен­ ных, но и идейно несостоятельных,

-

в противном же

случае вызвать дежурные сетования буржуазных средств массовой информации о мнимом отсутствии «свободы

слова» в СССР. Альманах этот, где в обилии представле­ ны литературная безвкусица и беспомощность, серятина и

пошлость, с полным единодушием осудили ведущие

наши писатели и критики, по заслугам оценившие этот

сборник как порнографию духа»

[13].

Таким образом, государственный аппарат столкнулся с новыми формами инакомыслия, и советская цензура, ис­ пользовавшая все еще достаточно архаичные методы ра­

боты, оказывал ась неспособной к борьбе против новых культурных явлений: их надо было нейтрализовывать бо­ лее эффективно. Действительно, специфика истории российского государства заключается в том, что оно от

автократической формы правления перешло к тоталита­ ризму, не претерпев тех трансформаций, которым под-

302

Все могло быть иначе

вергались западные демократии в течение более ста лет и

которые в Европе и США сопровождали образование со­ временного (модерного) государства.

Литература

1.

2.

Антология самиздата. Неподцензурная литература в

СССР. 1950-е 1980-е: В 3 т. / под общ. ред. В.В. Игрунова; Составитель: М.Ш. Барбакадзе.­ М.: Международный институт гуманитарно-поли­ тических исследований, 2005. Волков С. История русской культуры ХХ века от Льва Толстого до Александра Солженицына. М.: Эксмо, 2008.

3.

Геллер М. Машина и винтики. История формирова­

4.

ния советского человека. - М.: МИК, 1994. Геллер М., Некрич А. История России: 1917-1995.

5.

Добренко Е. Искусство принадлежать народу. Фор­

Утопия у власти.

-

М.: МИК,

мовка советского читателя

//

1994.

Новый мир.

- 1994. -

NQ 12. 6. 7.

Зудин А.Ю. «Культура имеет значение»: к предысто­ рии российского транзита / / Мир России. - 2002. NQ 3. - С. 122-157. Кукулин И. Альтернативное социальное проектиро­

вание в советском обществе 1960-1970-х годов, или почему в современной России не прижились левые

8. 9. 10.

11.

политические практики // НЛО. - 2007. - NQ 88. Лакшин В. «Новый мир» во времена Хрущева (19611964) // Знамя. - 1989. - NQ 6. Мальцев Ю. Вольная русская литература. 1955-1975. Франкфурт-на-Майне: Посев, 1975. Митрохина К. Самиздат: неподцензурная журнали­ стика в СССР (1945-1989 годы). - Франкфурт-на­

Майне: Посев, 1976. Отгепель. 1953-1956. Страницы русской советской литературы / сост., автор вступ. ст. и «Хроники важ­ нейших событий» с.и. Чупринин. - М.: Московс­ кий рабочий, 1989.

Ухо.4 от uензуры НАН «Антература СОПРОТНВАення»?

12. 13.

303

Переслегuн с. Мир А. и Б. Стругацких и текущая ре­ альность / / Нева. - 2008. - NQ 4. ПОЭТl:'Iка погрома. Дело «Метрополя». Стенограмма расширенного заседания секретариата МО СП

СССР от 22 января 1979 года (подготовка текста, публикация, вступ. ст. и коммент. Марии Заламба­

ни)

14.

//

НЛО.

- 2006. - NQ 82.

СвuрсlCUЙ Г. На лобном месте. Литература нравствен­

ного сопротивления

1946-1986

п.

-

М.: КРУК,

1998. 15.

Хауэлл и. Апокалиптический реализм: Научная

16.

фантастика А. и Б.Стругацких / / fan.lib.ru/ Шевелев в.н. н.с.Хрущев. - Ростов н/Д: Феникс,

17.

Шевелев в.н. Двенадцать евреев, которые изменили

1999. мир.

-

Ростов н/Д: Феникс,

2001.

ВЫМЫСЕЛ ХУАОЖНИКА: КАК КАРТЫ ЛЯГУТ

На грани выдоха и вдоха есть волна, где жизнь, как музыка, слышна, но не видна.

И там поэзия берет свои стихи. И там посмертно искупаются грехи. ЮннаМорuц

Альтернативная история

-

«волна на грани выдоха и

вдоха», некий фрагмент жизни между реальностью и вы­ мыслом

-

в последнее десятилетие сложилась в один из

самых востребованных жанров отечественной художе­ ственной литературы.

Что же делает таким популярным конструирование альтернативной истории в литературе? Наверное, в первую очередь неудовлетворенность нынеш­ ним

положением дел,

в целом современным состоянием

мира. Появляется соблазн изменить настоящее, поменять что-то в прошлом хотя бы при помощи художественного

вымысла. Ведь так заманчиво быть творцом целых жиз­ ненных миров. Большую роль сыграл и начавшийся в пе­ рестроечный период пересмотр истории, когда все боль­ ше внимания стали привлекать поиски «исторической альтернативы», иных путей и возможностей развития на­

шего общества.

Свобода выбора

-

одно из завоеваний цивилизации, пи­

шет историк А. Балод. Человечество вправе выбирать не только будущее, но и прошлое. Вот только необходимо по­ нимать, что существует тонкая грань

-

между правдой и

вымыслом, жизнью и литературой, историей и ложью

[4].

Литературовед С. Соболев по праву полагает, что ис­ следователям еще предстоит изучить феномен возник-

8ымысеА ХУ.40жннка: как карты АЯГУТ

305

новения этого любопытного литературного явления, эк­ сперимента, рожденного на стыке фантастики, истории, литературы, философии, политики. При этом он подчер­ кивает, что ошибочное использование термина «альтер­ нативная история» идет от незнания значения слова «аль­

тернатива». Альтернатива означает незаменяемый выбор только одного варианта из нескольких, при дальнейшей невозможности реализации других вариантов. Альтерна­ тивная история

-

это произведения, в которых рассмат­

риваются вероятностные миры, выросшие из известных

обстоятельств, после какого-то значительного или незна­ чительного события, которое произошло не так, как в нашей реальности, и поэтому альтернативный мир стал

кардинально отличаться от нашего. В про изведении ав­ тор волен использовать известных исторических персо­

нажей, порою

-

в совершенно несвойственном для них

качестве, если это служит ему для решения каких-то оп­

ределенных художественных задач

[24].

с чего все началось~ у нас начало всему положил период горбачевской пере­ стройки. Общество просыпалось. Важно было вернуть ощущение, что история зависит от людей, что в историчес­

ком процесс е существует выбор, который в значительной степени определяется политической волей и энергией тех,

кто участвует в нем. Чтобы поверить в альтернативность будущего, психологически важны были альтернативы в прошлом. Чем сильнее обнаруживало себя стремление уйти от тоталитарного прошлого, тем большей была по­ требность вернуться к истокам, к той точке, с которой движение пошло «не туда».

В годы перестройки сначала в связи с возобновленной

критикой Сталина стали упоминать в качестве альтерна­ тивы имя Н. Бухарина, который вместо Сталина руково­ дил бы страной и мог бы продолжить нэп, более либе­ ральным образом построить социализм, избегая пути насильственной коллективизации, культа личности и

306

Все могло быть иначе

ГУЛАГа. Однако «бухаринская альтернатива» вскоре пе­ рестала представлять интерес. В конце перестроечного

периода резкой критике подвергались не только Сталин и его политика, но и Октябрьская революция, В. Ленин. «Либерального» большевика Бухарина заменил п. Сто­

лыпин: если бы его реформы в начале ХХ в. увенчались успехом, никакой революции в России не произошло бы. Впрочем, истоки этого интереса уходят достаточно

глубоко. Можно вспомнить, что еще в 1882 г. на страни­ цах русского журнала «Исторический вестник» появи­ лись два «военно-прогностических»

очерка известного

писателя, участника русско-турецкой войны В. Крестов­

ского - «Наша будущая война» и «По поводу одного ост­ рова (Гадания о будущем»>. Первый из них весьма про­ зорливо предсказывал перспективы будущей войны на Востоке, а второй доказывал крайнюю необходимость организации русской военно-морской базы ... на острове

Цусима.

Расцвет советской фантастики в 1920-е гг. сопровож­ дался и появлением первых настоящих «альтернативных

историй» В отечественной литературе. В

1928

г. московс­

кое издательство «Круг» выпустило книгу трех уральских писателей В. Гришгорна, И. Келлера и Б. Липатова «Бес­ церемонный Роман», одноименный герой которого от­ правляется в прошлое и помогает Наполеону выиграть битву при Ватерлоо, что, по мысли авторов, на девяносто

лет приближает пролетарскую революцию. Так что пер­ вый роман в жанре альтернативной истории появился,

по-видимому, именно в нашей стране. Но жанр «альтер­ нативной истории» плохо сочетался с марксистскими принципами детерминизма и закономерности историчес­

кого развития и не закрепился.

В романе п. Краснова «За чертополохом» нарисована благостная судьба альтернативной России, сохранившей свою патриархальную монархию за стеной непроходимо­

го чертополоха. В середине 20-х п. в Румынии вышел ро­ ман М. Первухина под названием «Пугачев-победитель». Сюжет ее, как явствует из заглавия, составляло описание победы известного бунтовщика и последовавших за этим бедствий, постигших землю Русскую ... Стоит вспомнить,

8ымысеА ХУАожннка: как карты АЯГУТ

что еще в

1917

307

г. Первухин опубликовал роман «Вторая

жизнь Наполеона», в котором ссыльный император бе­ жит с острова Святой Елены и возрождает свою империю в Африке [17].

МОАелирование альтернативных МОАелей Создание альтернативных моделей истории России вв. стало довольно популярным в последние годы в фантастике. Что было бы, если? ..

XIX-XX

Если бы победили декабристы?

Если бы не убили Александра Второго? Если бы не революция 17-го года?

Если бы не Великая Отечественная война? По словам В. Рыбакова, это вполне объяснимо. Поиск причин и анализ следствий судорожного и криволиней­ ного, во многом даже замкнутого в некий порочный круг

развития нащей страны, в широких кругах людей, кото­ рые еще хоть как-то сохранили привычку к чтению, не

могли не принять подобных форм

[23].

В. Звягинцев полагает, что в истории можно найти сразу несколько точек напряжения, где были перспекти­

вы возникновения альтернативной реальности. В своем романе «Андреевское братство» он называет такие даты и события: ноябрьская революция

1918 г.

в Германии, рево­

люция Мэйдзи в Японии в 1867 г., убийство народоволь­ цами императора Александра 11 в 1881 г., начало русско­ японской войны В 1904 г. В 1990-е п. сформировал ась большая группа отече­ ственных авторов, работающих в этом направлении

-

Кир Булычев, А. Валентинов, В. Звягинцев, А. Лазарчук, В. Рыбаков, В. Свержин и др. Основателем жанра счита­ ется В. Звягинцев. Он уже в 1970-е П. начал писать цикл «Одиссей покидает Итаку», в котором либо белогвардей­ ское правительство на Юге отделилось от революцион­ ной России, либо лидером Советского Союза стал не

Сталин, а Троцкий. Известный писатель Кир Булычев написал «Штурм Дюльбера» из большого цикла «Река

308

Все могло бblТЬ иначе

Хронос». В его альтернативном мире Ленин не ехал в «оп­

ломбированном вагоне» весной 1917 г. и в гражданской войне победил Колчак. Некоторые из писателей попытались в своих произве­ дениях теоретически обосновать альтернативную историю, дать объяснение процессов, способствовавших возникно­

вению «параллельной реальности». Здесь мы сталкиваем­ ся с достаточно большим разбросом мнений и толкова­

ний: от вполне наукообразных и стройных теорий до чисто фантастических гипотез, порой даже с налетом ми­ стики

[20].

Наиболее развернутую аргументацию можно

найти у В. Звягинцева в его цикле «Одиссей покидает Итаку». Писатель неоднократно излагает свое видение альтернативной истории. Особенно подробно это делает­ ся в романе «Андреевское братство».

Изложение теории ведется здесь в виде полемики с трудом профессора Фолсома «Феноменология альтерна­ тивной истории». Этот ученый сделал заключение о принципиальной невозможности параллельных реально­

стей в «нормальном материальном мире»: «Не повторяя впрямую марксистской точки зрения, философ приходит к почти аналогичному выводу

-

мол, каждая «великая»

историческая фигура одновременно является не только катализатором, но и ингибитором происходящих в обще­

стве процессов, а в итоге выходит так, что, с формальной точки зрения, означенная личность как бы и вообще не существует в качестве субъекта истории. Условно говоря,

тот же Наполеон мог бы вообще не родиться на свет, все равно через пятьдесят - сто лет Франция пришла бы к неотличимому аналогу Второй республики, с тем же об­ щественным устройством, уровнем развития экономики

и т. д.». Существование альтернативных миров невозмож­ но, потому что для них во вселенной «просто не хватит

материального субстрата».

Ему возражает один из героев цикла, Андрей Новиков: «Для того, чтобы полноценная альтернативная реаль­ ность вызрела и образовал ась де-факто, требуется сочета­ ние настолько многих условий, что число их достаточно

конечно. Как кристаллов в минералогии. В каждом веке есть возможность для двух-трех, ну четырех развилок. Да

Вымысел ХУАожннка: как карты лягут

309

и то они зачастую потом вновь сливаются. Ну, как объезд на дороге. Или тропинка, чтобы угол срезать. А еще ре­ альности могут друг с другом пересекаться». В таких слу­ чаях образуются так называемые химерические реальнос­ ти, существующие вопреки законам вероятности. «Имеется В прошлом вычисленная точка, где по стечению обстоя­ тельств наложились друг на друга несколько событий, каждое из которых само по себе случайность. И вместо того, чтобы взаимно погаситься, как обычно бывает, они

сработали в одном направлении. Оттуда и пошло, причем дальше

-

по сложной экспоненте».

Как же отличить «настоящий» мир от «альтернативно­

го»? Есть целый ряд признаков, по которым можно по­ нять,

находишься ли ты в мире основном, на главном

пути, либо попал ненароком в «ответвление». Главное, нужно запомнить: чем дальше расходятся колеи исходя­

щих миров, тем больше накапливается в тупиковом мире

несуразностей, нелогичностей, тем ближе он к самораз­ рушению. Вы не найдете отличий в первый месяц, может, даже в первый год раздельного существования, но посте­ пенно начинают нарушаться

причинно-следственные

связи. Альтернативные миры ненастоящие. Происхожде­

ние их непонятно. Возможно, что они создаются челове­ ческим воображением, а населяющие их люди - фанто­ мы. Спустя определенное время такие миры обязательно

исчезают. Однако некоторые из них, «созданные на пере­ лете, подверженные катаклизмам и нелогичным тенден­ циям развития, могут стать опасными основному миру».

Для того И нужна служба охраны времени, чтобы вовре­ мя устранять опасности, грозящие основному временно­ му потоку.

Как правило, автор романа альтернативной истории сознательно меняет ход и результаты исторического про­

цесса. Делается это в разных целях и в зависимости от особенностей мировоззрения писателя, его социально­

политических взглядов и убеждений, литературных при­ страстиЙ. В каждом отдельном случае автор того или ино­

го произведения предлагает свой вариант событий, изменивших ход истории.

310

Все могло быть иначе

Авторы альтернативной истории, за редкими исключе­

ниями, не ставят себе задачей точно следовать историчес­ ким фактам. Наоборот, суть альтернативной истории как раз и заключается в так называемом контрфактическом моделировании (<<что было бы, если бы»). Однако наибо­ лее серьезные мастера жанра никогда не позволяют себе шутить с историей. Их контрфактические модели макси­ мально приближены к реальной истории, отличаясь от

нее лишь незначительными фактами, в конце концов, приводящими к глобальным изменениям будущего.

В середине 1990-х гг., пишут Е. Петухова и И. Черный, появилась специфическая разновидность фантастическо­ го романа

-

«криптоистория», Т. е. тайная, скрытая исто­

рия. Авторы таких произведений как раз и занимаются тем, что предпринимают попытки разгадать загадки исто­

рии, проникнуть за ее кулисы. Наиболее заметными об­ разцами таковой литературы стали романы «Посмотри В глаза чудовищ» И «Гиперборейская чума» А. Лазарчука и М. Успенского, «Бои местного значениЯ» В. Звягинце­ ва (из его цикла «Одиссей покидает Итаку») и девятитом­ ная эпопея А. Валентинова «Око Силы» [20]. Сам термин «криптоистория» был введен Г. Олди для обозначения того направления, в котором работает А. Ва­ лентинов. Понятие было принято писателями-фантастами и читателями. Впрочем, некоторые исследователи фантас­ тики не выделяют «криптоисторию» В качестве самостоя­

тельного типа, говоря о ней лишь как о разновидности

альтернативной истории. Так, Д. Володихин пишет: «Еще

одна 'большая группа фантастических произведений, в которых используется исторический антураж, относит­ ся к так называемой «альтернативной», параллельной или

«криптоистории». Различие незначительное»

[16].

Одна­

ко между альтернативной историей и «криптоисторией» имеется немало различий.

Указать на отличия между историческим романом, ро­ манами альтернативной истории и криптоистории попы­

тался А. Валентинов в статье «Нечто О сущности крипто­ истории, или Незабываемый 1938-Й». Свои теоретические посылки и выкладки он делает, отталкиваясь от образной

формулы: «Чапаев не тонул в реке Урал». «Возможность

Вымысел ХУАожннка: как карты лягут

самого существования криптоистории, тинов,

-

-

311

пишет Вален­

заключается в относительности и неполноте

наших исторических знаний. Историю пишут историки, пользуясь определенными источниками. Источники мо­ гут сознательно солгать (показания штабных, бросивших

раненого Чапаева на берегу Урала и попавших за это в ВЧК), добросовестно ошибаться (уцелевший красноар­ меец от кого-то услыхал и по горячке не уточнил, что сам

того не видел), вообще умалчивать (Чапаева видели на берегу реки

-

а что дальше, Бог весть). Историк может

неумышленно написать неправду, поверив неточному ис­

точнику. Может быть и хуже: историку приходится лгать, ибо так требуют от него некие обстоятельства. Наконец, история может стать мифом, с которым вообще невоз­ можно воевать (как стало невозможно опровергнуть вер­

сию Фурманова и братьев Васильевых)>>

[9].

Пересмотру результатов Первой российской револю­ ции посвящен роман «Из Америки с любовью» В.д. Се­ ребрякова и АА Уланова (2001). Их сюжет развивается в конце 70-х - начале 80-х гг. хх в. в Российской империи, распростершейся от Польши до Филиппин и Аляски. Причем Аляска возвращена совсем недавно в результате молниеносной четырехдневной войны с третьеразрядной

страной

-

США Во главе России

-

император Алек­

сандр IV, и никакой конституции, никаких общечелове­ ческих ценностей, ибо не было никакого «Манифеста 17 октября» в поворотном 1905 г., а был Успенский мани­ фест об отречении Николая II в пользу брата Михаила. Михаилу удалось подавить революцию. Для этого он на­ сытил государственный аппарат военными. Впослед­ ствии ему удалось выиграть Первую мировую войну. В Германии произошла социалистическая революция, а Российская империя расширила свою сферу влияния в Восточной Европе. А террористов и всяческих повстанцев просто истребляют без вмешательства суда присяжных. Третья часть романа В.Д. Звягинцева «Одиссей поки­

дает Итаку»

(1994) -

«Когда нас в бой пошлет товарищ

Сталин», посвящена альтернативному варианту начала

Великой Отечественной войны. Звягинцев подробно описывает, как Красная Армия, получив упреждающую

312

Все могло бblТЬ иначе

информацию из будущего, дает убедительный отпор гит­

леровской агрессии. При этом совершается попытка с по­

мощью вездесущих героев Звягинцева

-

Новикова и Бере­

стина провести «сталинскую отгепелЬ» путем устранения

Берии и управления поведением Сталина. Нарисована впечатляющая картина воздушной битвы над Белостоком с учетом тактических характеристик советских и немец­ ких машин.

Звягинцев пытается ответить на вопрос: могло ли со­

ветское руководство избежать фатальных ошибок

1941

г.

«Есть события, железно детерминированные, которые наступают неуклонно и неизбежно, почти что независи­ мо от желаний и дел людских. Вроде как начала первой мировой или поражения Японии во второй. Здесь все было не так. А скорее

-

как на шахматной доске, когда

чемпион мира делает ход необъяснимо слабый, даже для

любителя очевидно проигрышный, теряет корону, и всем остается только гадать, почему оказался возможным та­

кой грубейший зевок. Так и здесь. До последнего дня со­ хранялась возможность сыграть правильно. В разработ­ ках теоретиков содержались все варианты действий,

позволявших отразить и сокрушить агрессора». В своей реконструкции писатель следует советскому принципу:

«чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим», и завершает изложение в тот момент,

когда

стал ясен провал германского блицкрига. Ему просто не интересно, как будут развиваться после этого события на театре военных действий.

Эта книга воплотила в себе представления о начале войны, закрепившиеся в советском менталитете в 70-80-х гг. ХХ в. Тогда казалось, что достаточно ткнуть Сталина но­ сом в сообщение Р. Зорге, про гнать зловещего Берию, пе­ регруппировать дивизии

и

поднять вовремя

в воздух

авиацию, и все будет как надо. Увы, если бы все было так просто.

В романе «Вариант «Бис» С. Анисимова в

1944

г. Со­

ветский Союз ведет войну на суше и на море как про­ тив гитлеровской Германии, так и против изменивших ему союзников

-

Великобритании и США. В конце кни-

313

8ымысеА ХУ.40жннка: как карты АЯГУТ

ги советские войска входят в Бельгию и Голландию, ок­ купируют Германию до Рейна. В этом романе об альтер­

нативе Великой Отечественной воЙны на первый план выходит не альтернативно-историческая

конструкция

(сценарий развития событий до альтернативного

1944

г.

автор проговаривает скороговоркой), а людские судьбы и

вопрос о соотношении средств и целей. Но вариант исто­ рии, в котором наши войска воюют в 1944 г. на чужой территории, да еще с бывшими союзниками, ставит воп­

рос: а стоит ли это все затраченных человеческих жизней? В романе также показана переоценка ценностей в вою­ ющем обществе. «К сорок четвертому году советские

люди начали себя уважать. Находящийся лицом к лицу со смертью человек уже не особо боялся страшного и суро­ вого сотрудника особого отдела, уже не слишком трепе­ тал перед большим начальством

-

потому что начальство

далеко, а смерть рядом. Фронтовики знали, что они мо­ ГУТ, они уважали врага и знали, что сами сейчас внушают

ему уважение ... Фронтовики, вернувшись после Победы домой, собирались открывать двери начальственных ка­

бинетов ногой. Где вы были, товарищ начальник, когда мы горели в танках, тонули на переправах, загибались от ран в госпиталях?». И все же вывод, который напрашива­

ется после чтения романа, однозначен: если бы мы начали в 1941 г. превентивную войну и смогли бы победоносно ее закончить (еще не факт!), мы бы бьши сейчас иной стра­ ной и иными людьми. Но вряд ли мы бы стали лучше. Другая «болевая точка» нашей драматической исто­ рии, привлекающая внимание писателей, - это Октябрь­ ская революция и гражданская война.

Тот же Звягинцев в своих романах «Бульдоги под ков­ ром», «Разведка боем» и «Вихри Валгаллы» создает аль­ тернативную историческую реальность, в которой при­

оритет принадлежит не РСФСР, а белогвардейской Югороссии. Группа землян, неформальным лидером ко­ торой является Андрей Новиков, получает от иноплане­ тянина Антона океанский лайнер «Валгаллу», нагружен­ ный разнообразной земной и инопланетной техникой, а также тоннель в 1920 г. Осмотревшись в новой эпохе,

314

Все могло быть иначе

друзья набирают из русских офицеров-эмигрантов отряд, который тренируют по программе спецназа второй поло­

вины хх в., и с этим отрядом переигрывают гражданскую войну в пользу русской армии барона Врангеля. Но тут

- мировая «тайная закули­ са», которой поражение большевик.бв экономически и возникает новое препятствие

политически невыгодно. Ударным отрядом «закулисы»

является Англия. Поэтому боевые друзья быстро заклю­ чают с правительством Троцкого почетный мир и пере­ ключаются на нового врага, нанеся поражение англий­ ской эскадре.

Мыслители, ХУАОЖНИКИ, ИСТОРИКИ? Какие же задачи решают авторы, работающие в этом жанре, и какие исторические развилки их привлекают?

-

вопрошает А. Гуларян. Оригинального ответа на вторую часть вопроса не будет: как и все наше общество, писате­

ли-фантасты особое внимание уделяют периодам Вели­

кой Отечественной войны и Октябрьской революции. С первой частью вопроса дело обстоит сложнее, ибо резуль­ таты работы у российских фантастов несколько другие, чем

у их западных коллег. В российских романах вообще нет американского эгоцентризма, который процветает в их

альтернативной литературе и по сей день (Север проиг­

рывает Югу гражданскую войну

-

и никакой промыш­

ленной революции в Европе не происходит), а выводы наших писателей парадоксальные, но очень многое гово­

рящие о русском менталитете [18]. В середине 1980-х гг. в советской фантастике появля­ ются произведения, посвященные проблеме изменения

истории: повесть «Берегись, Наварра!» г. Шаха, опубли­ кованная в журнале «Знание

-

в 1982 Г., повесть (1988). г. Шах ставит

сила»

«Смерть В Дрездене» А. Аникина

проблему этики, и в своем сюжете, описывающем науч­ ный эксперимент по моделированию путешествия во времени, загоняет главного героя в этический тупик: не­

этично вмешиваться в ход исторических событий, но и не

Вымысел ХУАожннка: как карты лягут

315

вмешаться в них, оказывается, тоже неэтично. И вот ге­

рой, в гипносне представляющий себя хрононавтом, кри­ чит «Берегись, Наварра!» на улице Медников, спасая тем

самым Генриха

IV

от ножа Равальяка, а после пытается

водить за нос свое научное начальство, которое тоже в сложном положении: как сказать сотруднику, не травми­

руя его, что ничего на самом деле не было. Вывод в кон­

це рассказа однозначный: «Таким образом, если даже со­ здание машины времени для исследования прошлого принципиально осуществимо, это направление следует

навсегда закрыть, как закрыты ныне любые опыты, угро­

жающие физическому, психическому и моральному здо­ ровью личности» [20]. Затем разговор пошел вокруг альтернативной истории Великой Отечественной войны. Изложению одного из ее вариантов посвящено предисловие С. Переслегина к пер­ вому тому «Миров братьев Стругацких».

Это эссе, озаглавленное «Бриллиантовые дороги», представляет собой самостоятельное литературное про­

изведение. Согласно «Бриллиантовым дорогам», в

1942

г.

в войне побеждает Германия. При этом СССР избегает ужасов холокоста, расчленения и превращения в коло­

нию, так как военная победа вызвала в Рейхе переоценку ценностей и, следовательно, отказ от планов Гитлера в

отношении нашей страны. В этой альтернативной реаль­ ности формируется двухполюсная система мира, в осно­ ве которого лежит противостояние Берлинского пакта и Атлантического союза. А так как прямое военное столк­ новение между ними невозможно (мешает океан), проти­ востояние переносится в Космос, и начинается соревно­

вание за освоение Пространства. После «Пражской

весны»

1968

г. лидерство в Европейском союзе переходит

от Германии к Советскому Союзу, и возникает Евразийс­ кий Коммунистический Союз, который постепенно

включает в себя не только страны бывшего Берлинского пакта, но и Атлантического союза. Таким образом, Пере­ слегин конструирует мир, в котором военная агрессия

сублимируется в космическую экспансию, и, самое глав­

ное, проигрывает западная буржуазно-демократическая система.

316

Все могло быть иначе

Другой автор, А. Лазарчук, в романе «Все способные держать оружие», описал условия возникновения мира,

в котором в

1942

г. побеждает Германия, но Россия избе­

гает геноцида. После того как самолет Гитлера взорвался в воздухе, немецкие генералы переломили ход войны и

оккупировали СССР дО Урала. Сталин, Молотов, Берия и Ворошилов повешены как военные преступники. В Си­ бири было создано независимое государство, выпустив­ шее политзаключенных и ставшее антикоммунистичес­

ким. Новый глава Рейха

-

Герман Геринг

-

разоблачает

теорию Розенберга и предоставляет Европейской России

автономию. Формируется геополитическая система из трех великих держав

-

Рейха, Объединенных Наций и

Великой Японии. Нейтральная Сибирь находится в цент­ ре мира и разделяет непримиримых врагов. Такое положе­ ние сохраняется до

1991 r.,

когда под влиянием центробеж­

ных процессов Рейх начинает разваливаться и сибирские егеря высаживаются в Москве. Происходит воссоединение, и в начале ХХI в. объединенная Россия стоит во главе ми­ рового сообщества.

То есть перед нами как бы зеркальное отображение реальной истории. У нас при победе СССР во Второй мировой войне в конечном итоге от распада Союза выиг­ рала объединенная Германия, а при победе Рейха от его

распада может выиграть объединенная Россия. Все пост­ роения А. Лазарчука и С. Переслегина строятся на основе утверждения, что проигравший живет лучше победителя.

Иной сценарий рисует писатель Ф. Березин в своем двухтомнике «Встречный катаклизм» и «Параллельный

катаклизм»

(2001-2002).

Сталинский СССР начинает

превентивную войну против гитлеровской Германии и побеждает. Но, превратившись в сверхдержаву и блестя­ ще осуществив внешнюю экспансию, Советский Союз застыл в своем духовном развитии на уровне конца трид­

цатых годов. Автор показывает, что тоталитарный режим, утвердивший в период своего формирования определен­ ную систему ценностей, оказывается не в состоянии из­

менить ее в дальнейшем.

8ымысеА ХУАожннка: как карты АЯГУТ

Чем опыт «матери-истории»

317

ueHeH ...

История действительно могла бы пойти иным путем. Александр Македонский мог бы прожить больше и заво­ евать не только Азию, но и Европу, Наполеон мог вооб­ ще не появиться на свет или погибнуть в битве на Ар­

кольском мосту, декабристы могли взять верх в 1825 г., Гитлер - отказаться от попытки напасть на Россию и пойти на соглашение со Сталиным.

По замечанию А. Балода, если исходить из постулата, что миром правят закономерности, эти события не из­

менили бы общий ход истории, и, скорее всего, наши альтернативные современники обитали бы в альтернатив­ ном мире, очень похожем на тот, в котором живем мы с

вами. И пусть пока найдены не все законы истории, это непременно произойдет

-

если не сегодня, то в самом

ближайшем будущем. Потому что история, как и приро­ да, не может устоять перед могуществом человеческого

разума. Во всяком случае, всем нам очень хочется в это верить [4]. Альтернативная история

-

произведения, в которых

рассматриваются вероятностные миры, выросшие из из­

вестных обстоятельств, после какого-то значительного или незначительного события, которое произошло не так, как в нашей реальности, и поэтому альтернативный мир стал кардинально отличаться от нашего мира,

но в

произведении авторы зачастую используют известных

исторических персонажей, порою

-

в совершенно не­

свойственном для них качестве. Читательский интерес вызывают альтернативные версии хорошо узнаваемых

исторических событий.

А интерес к альтернативной истории вытекает из чело­ веческой природы. Вопрос «что было бы, если бы не слу­ чилось то, что случилось?» может задать себе каждый. И по-своему ответить на него. История безальтернатив­ на, однако для человеческой мысли преград не существу­

ет. Альтернативистика помогает отойти от доги и стерео­ типов, ничего не принимать на веру.

318

Все могло бblТЬ иначе

Крестьянская война под руководством Емельяна Пу­ гачева

-

прогрессивное явление! Декабристы положили

начало освободительному движению в России! Октябрь­ ская революция в России была исторической неизбежно­ стью! Мы свято этому верили. Но альтернативная история показывает нам, что многие из этих событий

-

не более

чем конечное звено цепи случайностей и совпадений.

Литература

1.

Арбатов Д. Предисловие / / Звягинцев В. Одиссей покидает Итаку. - М.: ЭКСМО, 1997. - С. 5-9.

2.

Арбитман Р. э. Фантастика и читатель / / Уральский следопыт. - 1986. - NQ 7. - С. 55-57.

3.

Балабуха А. Д. Полет сквозь миражи, или Витязь на

распутье

1997. 4. 5. 6.

Т.

/ / Рыбаков В. Сочинения: 2. - С. 496-510.

В

2 т. -

М.: ТЕРРА,

Балод А. Восемь ножей в спину науке, которая на­ зывается «история» / / www. netslova.rujbalod/ Балод А. Десять парадоксов альтернативно-истори­ ческой литературы / / zhurnal.lib.rujbjbalod/ Балод А. Акунин и криптоистория / / www.proza.ru/

texts/2004/09 /11-108/ 7.

8.

Бережной С. На грани реальности и действительно­ сти / / Лазарчук А. Штурмфогель: Фантастические романы. - СПБ.: Стихия оЗон, Тепа Fantastica,

2000. - С. 374-381. Бережной С. Прекрасный нечестный мир / / Вален­ тинов А., Дяченко М., Дяченко с., Олди г. Л. ру­ беж.

-

СПб.

: Стихия оЗон,

Тепа

Fantastica, 1999. -

С.560-563.

9. 10. 11.

Валентинов А. Нечто о сущности «криптоисториИ», или Незабываемый 1938-й / / Анизотропное шоссе. 1999. - NQ 7. - С. 21-26. Витенберг Б.М. Игры корректировщиков (заметки на полях «альтернативных историй» / / Новое лите­ ратурное обозрение. - 2004. - NQ 66. Владимирский В. История и фантастика // Если. 1996. - NQ 10. - С. 245-249.

Вымысел ХУ.40жнuка: как карты лягут

12.

319

Владuмuрскuй В. Историческое время Андрея Ва­

лентинова / / Валентинов А., Дяченко М., Дяченко С., Олди г. Л. Рубеж. - СПб.: Стихия оЗон, Тепа

Fantastica, 1999. 13.

га».

14. 15. 16. 17.

565-568.

-

М.: Детская литература,

1967.

Войскунскuй Е.л., Лукодьянов И.Б. Очень далекий

Тартесс. - М.: Молодая гвардия, 1968. Войскунскuй Е.л., Лукодьянов и.Б. Ур, сын Шама. М.: Детская литература, 1975. Володuxuнд. Потанцуем? (Об элитарной и массовой фантастике) // Если. - 2000. - NQ 7. - С. 235-245. Гончаров Вл. Между Сциллой и Харибдой (военные альтернативы и альтернативные войны). Вместо послесловия / / Анисимов С. Вариант «БИС». М: АСт,

18.

С.

Войскунскuй Е.л., Лукодьянов И.Б. Экипаж «Мекон­

2003.

Гуларян А.Б. Жанр альтернативной истории как си­

стемный индикатор социального дискомфорта

//

zhurnal.lib.ru/ 19. 20.

Мартьянов А. Творцы апокрифов.

-

М.: АСТ,

1999.

Петухова Е., Черный И. Современный русский ис­

торико-фантастический роман.

-

М.: Мануфакту­

ра,2003.

21. 22. 23. 24.

Невскuй Б. Носик Клеопатры. Альтернативно-исто­

рическая фантастика / / Мир фантастики. - 2004. С.7-11. Невскuй Б. А что, если бы? Альтернативная история как наука // Мир фантастики. - 2004. - С. 12-15. Рыбаков В. То, чего не было - не забывается / / Ок­ тябрь. - 2001. - NQ 11. Соболев С.В. Альтернативная история. Пособие для хронохичхаЙкеров. - Липецк: Крот, 2006.

ЛОГИКА иcrОРИКА: crРЕМЛЕНИЕ МЫСЛИТЬ ИНАЧЕ

Это ведь только кажется, будто историк, признающий все действительное «разумным»,

нейтрален и объективен. Он просто думать не хочет о погибшей альтернативе, несбывших­ ся возможностях, задавленных свободах.

н.я. Эйдельман

В продолжение разговора

-

о том, чем вызвано вни­

мание ученых-исследователей (историков, философов, социологов, политологов) к исторической альтернативи­ стике.

В современной отечественной социальной мысли ме­ няются представления как о содержании исторического развития, так и о логике и методике исторического по­

знания. Линейная модель исторического процесса, обла­ дающая стремлением объяснять любые события через действие общих закономерностей, во многом себя диск­ редитировала, утратив познавательную ценность и, тем самым, спровоцировав новые подходы в истории.

Среди них' -

оживление интереса к идее альтернатив­

ности в истории.

Изучение исторических «развилок» подразумевает си­ туацию, когда не осуществившаяся действительность мыслится как реализация одной из альтернатив, а воз­ можность

-

как свойства существующей исторической

ситуации, обусловливающие изменение этой ситуации.

Подчеркивая роль отдельных личностей или значимость конкретных событий, исследователи тем самым призна­ ют, что события могли бы пойти иначе, «если бы не ... ». История не детерминирована, а многовариантна, хотя воплощается в жизнь только один ее вариант. Непонима-

Логнка нсторнка: стреМАенне МЫСАНТЬ нначе

321

ние многовариантности исторического развития в про­

шлом ведет к непониманию многовариантности будуще­

го в условиях постоянной изменчивости общественной ситуации, что может привести к необратимым ошибкам.

Соuиальные теории и интемектуальная мысль

в последнее время изучение альтернатив прошлого при обретает немалое значение. Чтобы понять, как вы­ жить в быстро меняющихся условиях современного мира,

надо уметь прогнозировать будущее. Для этого следует обратиться к опыту прошлого, рассмотрев его как поли­ вариантный, содержащий исторические альтернативы

процесс. Лишь такое представление о прошлом человече­ ства позволит нам с наибольшей достоверностью загля­

нуть в будущее

[14].

в настоящее время изучение альтернатив прошлого

имеет место в: цистике;

3)

1)

художественной литературе;

2)

публи­

научных статьях и монографиях.

В художественной литературе альтернативистика не­ редко решала идеологические и практические задачи.

Например, популярнейшие в свое время повесть Алек­ сандра Кабакова «Невозвращенец» или роман Эдуарда Тополя «Завтра В России» ставили целью показать сугубо отрицательные последствия прихода к власти в СССР «антиперестроечных»

сил: подавление инакомыслия, по­

литические репрессии, голод, гражданская война. Идея о недопустимости такого хода развития событий из художе­ ственных произведений проникла в массовое сознание и сыграла важную роль в стимулировании сопротивления

населения страны реальной попытке ГКЧП совершить государственный переворот в августе 1991 г. Значительным было воздействие на социальную прак­ тику другого художественного произведения: романа

В. Аксенова «Остров Крым». В нем описывалась вымыш­ ленная писателем «другая» Россия, которая могла воз­ никнуть благодаря тому, что большевикам не удалось в

11. ЗВ•.

107

Все могло быть иначе

322

1920 г. захватить территорию полуострова. Под влиянием этой книги в конце 80 - начале 90-х гг. в Симферополе появилась газета «Остров Крым», а также - одноименное политическое движение.

и. Бестужев-Лада в «Вопросах философии» утверждал:

«Прогнозирование прошлого

-

нужно ли и можно ли?

Как известно, историческая наука исключает сослага­ тельное наклонение «<если бы - то ... »). И это понятно: если ставится задача описать и объяснить какое-то собы­ тие

-

а именно к этому сводится задача любой науки,

-

то всякие чисто умозрительные (виртуальные) конструк­

ции тут неуместны. Однако не менее хорошо известно, что, помимо науки, существует еще целых шесть равно­

порядковых с ней форм общественного сознания, начи­

ная с философии. И в последней без сослагательного на­ клонения никак не обойтись. В самом деле, какие уроки истории можно извлечь из того или иного исторического

события, если оно могло произойти только так, как про­ изошло, а следующее произойдет только так, как про­

изойдет? Иное дело, когда рассматриваются различные варианты

-

тогда, по крайней мере, можно ориентиро­

ваться на лучший. Кстати, и в самой науке иногда возни­ кают аналогичные ситуации. Например, в исследованиях будущего, где в противоположность исследованиям про­ шлого (т.е. истории) приходится иметь дело не с событи­ ями, которые можно описать, но невозможно изменить,

а с проблемами и целями, сообразно которым Gрбытия бу­ дущего можно изменить, но невозможно фиксировать, как

состоявшиеся события прOIШIOГО. Возникает вопрос: нельзя ли инструментарий исследований будущего обратить в прошлое с целью расширить диапазон оценок в филосо­

фии истории, сделать их более обоснованными?» [2]. Возникнув как литературный жанр, альтернативная история привлекла и внимание ученых. Широкую извес­ тность получило эссе философа и историка Арнольда Тойнби о двух вариантах развития истории: как мог бы развиваться мир, если бы великий полководец Александр

Македонский погиб в юности или, напротив, дожил до глубокой старости и успел покорить весь цивилизован­ ный мир, не исключая и далекий Китай

[19].

Можно

Логика историка: стремление МЫСЛИТЬ иначе

323

вспомнить и подготовленный американским историком

Робертом Коули сборник статей под названием «А что, если бы?», в котором рассматривались альтернативные варианты самых разных исторических событий

-

от биб­

лейской истории до эпохи холодной войны.

В отличие от историков-традиционалистов, «альтерна­ тившики» делают потенциальную многовариантность ис­

торических событий основным предметом своих исследо­

ваний. Знания, приобретенные в процессе создания моделей «многовариантного прошлого, вполне могут пригодиться при построении моделей будушего

-

кото­

рого еше не существует, поэтому по определению «мно­

говариантно». Чем не вариант для тренировки ума буду­

ших политиков и хозяев жизни? историк А. Балод

-

задается вопросом

[1].

Является ли альтернативность в осмыслении истори­ ческого прошлого только аналитическим ходом мысли и

имеет отношение лишь к интеллектуальной историчес­

кой мысли, или же она обладает теоретическим смыслом· и особым конкретно-историческим содержанием? Как заметил известный историк А. Гуревич, если мы исходим из положения, что одним из признаков конкрет­

ной исторической закономерности является то, что она

выступает как равнодействуюшая участвуюших в движе­ нии сил, то не следует ли предположить возможность и

различных вариантов исторического развития. Жизнь че­ ловеческих коллективов изобилует вариантами и возмож­

ностями, из коих реализуются лишь немногие. МО?КНО рисовать историю в виде картины последовательных

свершений и достижений. Но можно видеть в ней также серию бесчисленных потерь и упушенных возможностей. Альтернативная история

-

это зачастую история упущен­

ных возможностей, нереализованных целей, и, как любая

другая история, она I-f~еет право на сушествование

[6].

Люди сами творят свою историю. Но понятие «исто­ рия» имеет двойное значение: произошедшее прошлое и

описание этого прошлого. Люди творят и, соответствен­ но, пишут свою историю, но не так, как они этого жела­

ют, они творят и пишут ее при обстоятельствах, выбран-

11*

Все могло быть иначе

324

ных не ими самими, а сложившихся к этому времени, а также унаследованных от прошлого.

Идея исторической альтернативности постепенно об­ ретает познавательную ценность. Работы отечественных

историков и философов доказывают научную продуктив­ ность идеи альтернативности исторического развития.

Значительное количество работ, связанных с этой про­ блематикой, показывает, что она прочно вошла в практи­ ку исторической науки, в целом социогуманитарной мысли.

Прошлое безальтернативно в том смысле, что состоит из событий уже реализовавшихся, происшедших; вариан­

тны лишь трактовки историчеСКI!I случившегося (<<став­ шего»). Изучение свершившегося прошлого и его интер­ претации являются традиционной областью строгих научных исследовательских построений и гипотез. Вмес­ те с тем подход с точки зрения альтернативной истории позволяет существенно расширить данную область, вво­ дя в научные исторические разыскания те ракурсы и сю­ жеты, которые остаются за рамками традиционных ин­

терпретаций. Все это позволяет увидеть такие повороты проблемы, которые ранее оставались вне пределов вни­ мания и обсуждения. «Игнорирование альтернативных

- полагал И. Ковальченко. - Изучение этих ситуаций позволяет более широко и глубоко охарактеризовать ход историчес­ ситуаций обедняет историческую реальность,

кого развития»

[10].

Наш известный историк А. Сахаров подм'ечает, что даже несостоявшаяся альтернатива в истории все равно

легла в ткань сознания народа, в ткань какой-то истори­

ческой данности. История не может руководствоваться условным, сослагательным наклонением, но любая аль­ тернатива является исторической реальностью: пусть она не состоял ась, она все равно вошла в нашу историю.

Можно выделить два основополагающих (и противопо­ ложных) подхода в изучении исторической альтернативно­ сти. В первом случае историк не выходит за пределы «со­ стоявшегося прошлого», он рассматривает действительно

содержавшиеся в прошлом возможности. Существует и другой подход к пониманию альтернативности историчес-

Логика историка: стрем"ение мыс"ить иначе

325

кого развития, связанный с выходом за пределы состояв­

шейся истории и контрфактическим моделированием со­

бытий. В этом случае историк может руководствоваться противоположными целями. Первая цель обращения к несостоявшейся истории

-

доказать, что могло быть

только то, что было. Вторая цель - доказать, что все мог­ ло быть иначе и мог осуществиться вариант, противопо­ ложный «действительному прошлому».

Исторический очерк изучения альтернативистики

В исследовании альтернативности в отечественной ис­ торической науке выделяются три периода. Первый пе­

риод

-

с 1960-хдо середины 1980-х п.: работы А. Гуреви­

ча, и. Ковальченко, п. Волобуева, Б. Могильницкого, Е. Жукова. Главенствующей идеей для темы альтернатив­ ности в их исследованиях было подчинение свободы воли исторической необходимости. Отбор понятий и аргумен­ тов из текстов классиков марксизма был направлен на обоснование этой главной идеи. Первым в отечественной исторической науке непос­ редственно проблему альтернативности поставил Б. Мо­ гильницкий. В статье «Альтернативность исторического развития в ленинской теории народной революции»

(1974)

он отмечал, что исторический процесс инвариан­

тен и альтернативен, а в пространстве действия истори­

ческих законов идет противоборство разнородных тен­ денций-альтернатив, каждая из которых имеет свое

основание в реальной действительности и, следователь­

но, определенные возможности реализации. Позднее проблему разработки альтернативных подходов к истори­ ческому процессу поднял и. Ковальченко. «Изучение ис­ ториком возможностей той или иной действительности

имеет свои особенности,

-

писал он в статье

1986

г.

-

Эта общественная действительность в том виде, как она

совершилась, была инвариантной, т.е. однозначной. Но эта инвариантность часто была результатом одной из

326

Все могло быть иначе

поливариантных, многозначных возможностей, заклю­ ченных в предшествующей этой действительности исто­

рической реальности»

[10].

В годы перестройки наблюдался всплеск интереса к теме альтернативности из-за ее актуальности в связи с

переломными процессами, начавшимися в советском об­ ществе. Ракурс исследований сместился на ранее запрет­

ные для изучения в свете альтернативности фрагменты истории. К теме альтернативности обращались Е. Пли­ мак, и. Клямкин, В. Библер, г. Водолазов, г. Дилиген­ скиЙ.

Первым советским историком, который в изучении проблемы альтернативности истории решился выйти за

рамки марксистской методологии, был М. Гефтер. Глу­ бинные причины возникновения исторических альтерна­ тив он видел в поступках тех, кто показал, что можно

действовать вопреки старым традициям, вопреки сло­

жившимся обстоятельствам. В борьбе за свою индивиду­ альность личность способна вырваться за имеющийся круг альтернатив действия, тем самым сохраняя в обще­

стве потенцию подобных поступков. Согласно Гефтеру,

- это не синонимы. Он понимал альтернативность исторического развития не как выбор между имеющимися тенденциями, а как твор­ противоборство и альтернативность

чество при создании новых возможностей.

В третий, постсоветский период наблюдается рост ин­ тереса к этой теме у философов, культурологов" представи­

телей математических наук. Что же касается отечествен­ ных историков, то для них отныне отпала потребность

доказывать наличие альтернативности в историческом

развитии. Это позволило осмыслить с позиций альтерна­ тивности чуть ли не всю отечественную историю с древ­

нейших времен до новейшего времени с изучением аль­ тернативных ситуаций от становления древнерусской государственности до разрушения советской государ­

ственности в конце хх в. Главным образом, эти ситуации анализировались через призму взаимодействия тенден­

ций консерватизма и модернизации, авторитаризма и ли­

берализма, коллективизма и индивидуализма.

Логика историка: стреМАение МЫСАИТЬ иначе

327

Все больше выходит произведений писателей-Фантас­ тов, где рассматриваются различные сценарии альтерна­

тивной истории. Среди главных недостатков подобных версий исторических событий можно выделить «задан­ ность альтернативы». Обычное научное исследование идет от частного к общему, Т.е. ученый, изучив материалы и ис­

точники, либо подтверждает уже имеюшиеся предположе­ ния, либо приходит к новым выводам и на основе добы­

той инФормации выстраивает концепцию. Авторы же «научно-художественных» исторических альтернатив сна­ чала выстраивают теорию, а затем подгоняют под нее до­

казательства. При этом нередко они в подтверждение своих гипотез искусственно подстраивают одни истори­

ческие факты и намеренно игнорируют другие.

Что же ЗАесь HOBOГO~ После того как появились работы И. Пригожина, по­ священные необратимым процессам в химии и физике, роли случайности и непредсказуемости в структуре мира,

происходит своеобразный переворот в научном мышле­

нии и общенаучной методологии. Идеи Пригожина и его школы состоят в следующем. Подавляющее большинство

систем во Вселенной носит открытый характер, Т.е. сис­ темы обмениваются энергией, веществом и инФормаци­ ей. Это наводит на мысль, что реальность отнюдь не яв­ ляется ареной, на которой господствуют стабильность, порядок и равновесие, что главенствующую роль в окру­

жающем нас мире играют неустойчивость и неравновес­ ность.

Все системы содержат подсистемы, которые, по тер­

минологии Пригожина, непрестанно Флуктуируют (от лат.fluсtuаtiо «колебание» - случайное отклонение физи­ ческих величин от их среднего значения). Иногда определенная Флуктуация или их сочетание могут стать настолько сильными, что существовавшая

прежде система не выдерживает напора флуктуаций и

328

Все могло быть иначе

разрушается. Этот переломный момент обозначается как «точка бифуркации» (от лат.

bifurcatio -

«раздвоение»).

в точке бифуркации принципиально невозможно пред­

сказать, в какое состояние перейдет система. Случай­ ность подталкивает то, что остается от системы, на новый путь развития, а после того, как путь, один из многих воз­

можных, выбран, вновь вступает в силу детерминизм, и так до следующей точки бифуркации. Таким образом, случайность и необходимость выступают не как несовме­ стимые противоположности, а играют одинаково важную

роль в судьбе системы, взаимно дополняя друг друга.

Историки начинают обращать внимание на бифурка­ ционные точки (исторические развилки), некие ключе­ вые моменты истории, когда происходит выбор пути дальнейшего развития из «веера» различных альтернатив.

История предстает как сфера множества постоянно дей­ ствующих флуктуаций, как поле множественных потенци­ альных реальностей, лишь одна из которых реализуется в

точке бифуркации. Соответственно, историк осуществля­ ет поиск и анализ реально существовавших ранее точек

бифуркации. Идеи Пригожина и его школы стали теоретической основой социальной синергетики, исследующей общие закономерности социальной самоорганизации, т. е. взаи­ моотношений социального порядка и социального хаоса.

Недаром, исходя из этих положений, многие историки и политологи говорят о выраженной (<пульсации» истори­

ческого процесса в России, которая воспринимается как чередование «хаоса»

И «порядка», отражая динамику энт­

ропийных и негэнтропийных тенденций в российской истории, смену деструктивных и структурно организую­

щих усилий общественно-государственной системы.

Смысл коллизии «хаос

-

порядок» заключается в том,

что сложившаяся в определенный исторический период

социокультурная целостность воспринимается как избы­ точно сложная и в целях дальнейшего развития требует своего организационного упрощения, воспринимаемого

как идея желанного и необходимого «порядка». Так что альтернативность развития событий в истори­ ческом прошлом является не только аналитическим хо-

Логика историка: стремление МЫСЛИТЬ иначе

329

дом мысли и исторической рефлексией, но и обозначает

особые конкретно-исторические явления. Главной осо­ бенностью изучения проблемы альтернативности являет­ ся ее междисциплинарный характер, требующий синтеза самых различных концепций и методов и глубокой мето­

дологической рефлексии. Вместе с тем, по определению

А. Бочарова, «обращаться к несостоявшейся истории преждевременно и нерационально, если не в полной мере

изучена состоявшаяся история. Изучение альтернативно­ сти исторического развития в пределах состоявшейся ис­

тории означает изучение исторических вероятностей»

[3].

Взгляд на историю как цепь вероятностных событий, где переход от одного звена к другому происходит в ре­

зультате сознательного или случайного выбора, имеет большое значение. Будет получено новое знание о соот­ ношении случайного и закономерного в разных видах

исторической динамики (политической, социально-эко­ номической, культурной). Выделение в реальной истории событий разной степени вероятности позволит лучше по­ нять степень их влияния на исторический процесс. Нако­ нец, оценка благоприятности исходов сценариев по раз­ ным

критериям позволит во многом уточнить и даже

изменить наши знания о значении многих исторических

событий.

'

Б. Невский обратил внимание читателей на то обстоя­ тельство, что резкий всплеск интереса к альтернативис­ тике произошел благодаря американскому экономисту

Роберту Фогелю, когда в

1964 г.

вышла его ставшая скан­

дально известной книга с невзрачным названием «Желез­ ные дороги и экономический рост Америки: очерки по

эконометрической историю>. Дело в том, что в американ­ ской исторической науке традиционно считалось, что

массовое строительство железных дорог в

XIX в.

стало од­

ной из главных причин столь энергичного экономичес­

кого развития страны. Фогель же путем математических расчетов построил так называемую контрфактическую модель

-

гипотетический вариант развития США, при

котором вместо железных дорог основными средствами

передвижения по американским просторам остались бы дилижансы и пароходы. Результат беспристрастных рас-

330

Все могло быть иначе

четов получился парадоксальным

-

реальный вклад же­

лезнодорожного строительства в развитие экономики

оказался ничтожно мал (был равен национальному про­ дукту США за несколько месяцев), а спрос на железные дороги был искусственно спровоцирован сталелитейны­

ми магнатами. Таким образом, работа Фогеля наповал убивала одну из «священных коров» американской исто­ рической науки! И при этом орудием служило не теорети­ ческое умственное жонглирование, а суровый язык цифр.

В

1993

г. за свои исследования ученый был удостоен Но­

белевской премии по экономике.

Хотя выводы Фогеля нашли одобрение далеко не у всех специалистов, главным результатом его работ стало коренное изменение взглядов научного сообщества на

«альтернативу». Отныне ретропрогнозирование стало восприниматься как составная часть вполне серьезного

направления исторической науки

-

«клиометрии» (исто­

рико-математических. исследований). Построение подоб­ ных моделей стало также считаться вполне допустимым, хоть и несколько экзотичным, научным методом и для

других направлений исторической науки.

Советская историография, ведомая принципами мар­ ксизма и партийности, решительно отвергала альтерна­

тивность развития общества. Хотя в советской научно­ популярной литературе подобные исследования изредка

встречались. Например, в книге «Апостол Сергей. По­ весть о Сергее Муравьеве-Апостоле» (1975) известн~го советского историка Н. Эйдельмана был опубликован альтернативный сценарий «Невозможный 1826 год» гипотетическое развитие событий при победе восстания

Черниговского полка. Литература

1.

Балод А. Восемь ножей в спину науке, которая на­ зывается «история» j j www. netslova.rujbalodj

2.

Бестужев-Лада И.В. Ретроальтернативистика в фи­ лософии истории jj Вопросы философии. - 1997.

NQ8. -

С.

112-122.

з. Бочаров А.В. Проблема альтернативности истори­ ческого развития: историографические и методоло-

Логика историка: стреМАение МЫСАИТЬ иначе

331

гические аспекты: Автореферат... к.и.н.

- Томск, С. 3. . Бочаров А.В. Альтернативная история в контексте 2002, -

4.

естественнонаучной парадигмы: версия системного

анализа / / Фигуры истории, или «общие места» ис­ ториографии. Вторые Санкт-Петербургские чтения по теории, методологии и философии истории.

СПб.: Изд-во «Северная звезда»,

5.

2005. -

С.

7-18.

Бушков А.А. Россия, которой не было: загадки, вер­ сии, гипотезы.

6. 7.

- М.: Олма-Пресс, 1997. Гуревич А.Я. Общий закон и конкретная закономер­ ность истории / / Вопросы истории. - 1965. - NQ 8. С. 23~25. Гуц А.к. Многовариантная история России. М.: АСТ, 2000.

8.

Данилов А.г. Альтернативы в истории России: мифы

9.

или реальность (XIV-XIX вв.) - Ростов н/Д: Фе­ никс, 2008. Карацуба и.В., Курукин и.В., Соколов Н.П. Выбирая свою историю. «Развилки» на пути России: от рю­ риковичей до олигархов - М.: КоЛибри, 2005.

10.

Ковальченко И.д. Возможное и действительное и проблемы альтернативности в историческом разви­

тии

//

История СССР.

- 1986. - NQ 4. -

С.

83-104.

11.

Лещенко В. Ветвящееся время. История, которой не

12.

было. - М.: АСт, 2003. Могильнuцкuй Б.г. Альтернативность в истории со­

ветского общества

//

Вопросы истории.

- 1989. -

NQ 10.

13. 14. 15. 16.

Невский Б. А что, если бы? Альтернативная история как наука / / Мир фантастики, 2004. Нехамкин В.А. Альтернативы прошлого в философии истории: теоретико-методологический анализ. Авто­ реферат ...доктора философских наук. - М., 2008. Оболонский А.В. Исторические перекрестки как объект альтернативной истории / / Одиссей. Чело­ век в истории. - М.: Наука, 2000. - С. 27-32. Панmuн В. Исторический путь отечества - случай­ ность или закономерность? / / Свободная мысль. -

1992. - NQ 18.

332

Все могло быть иначе

17.

Переслегин с.Е. Альтернативная история как истин­

18.

жение, которого не было. - М., СПб., 2001. Поликарпов в.с. Если бы ... Исторические гипотезы.­

ная система. Приложение к книге: Макси К. Втор­

19. 20.

Ростов н/Д: Феникс, 1996. Тойнби А. Если бы Александр не умер тогда ... / / Знание - сила. - 1979. - NQ 2. Хут Л.Р. «История неслучившегося», или проблема альтернативности исторического развития: историо­

21.

графический аспект/ /Гуманитарная мысль Юга России, 2006. - NQ 1. - с. 62-78. Шевелев В.Н. Идея альтернативности историческо­ го развития в теориях и практиках модернизации:

22.

к постановке вопроса / / Гуманитарный ежегодник. вып. 6. - Ростов н/Д, 2007. - с. 170-187. Эйдельман Н.Я. Апостол Сергей. Повесть <;> Сергее

23.

Экштут с.А. Контрфактическое моделирование,

Муравьеве-Апостоле:

-

М.: Политиздат,

1975.

развилки и случайности в русской истории и куль­

туре

// 2000. -

24.

Одиссей. Человек в истории.

С.

-

М.: Наука,

33-36.

Юзефович г. Сад расходящихся тропок дельный журнал. - 2002. - NQ 10.

//

Ежене­

ВМЕао ПОСЛЕСЛОВИЯ.

НУЛЕВЫЕ ГОЛЫ: БЕЗ АЛЬТЕРНАТИВ~

Не в первый раз, мечтая о свободе, мы строим новую тюрьму.

М. Волошин Пока ты недоволен жизнью, она проходит. Китайская пословица

Кто-то из читателей, ознакомившихся с книгой, мо­ жет остаться неудовлетворенным. Автор вроде бы соби­ рался раскрыть тайны альтернатив российской истории,

рассказать, «что было бы, если ... », а на самом деле ника­

ких фантазий, никаких интеллектуальных игр. Где обе­

щанная интрига? Книга, которую вы прочли, - всего лишь попытка си­ стематизировать некоторые факты и предложить ряд суж­ дений по затронутым сюжетам. Тем более что перед вами не специальное, а популярное сочинение. Будем исхо­ дить из TOГO~ что прошлое раскрывает сущность настоя­

щего и нас самих. Недаром считается, что только куль­ турное общество способно к самоочищению.

Рисуя альтернативные сценарии, автор отталкивался от определенных критериев,

выдвинутых в свое время

нашим известным социологом И. Бестужевым-Ладой: - Если подходить к ретроальтернативистике не как к пропагандистской игрушке повышенного эмоционально­

го воздействия, а как к действенному инструменту фило­ софии истории, то придется сосредоточить первостепен­ ное внимание на четырех методологических проблемах, решение которых имеет в данном случае приоритетное значение.

334

1.

Все могло быть иначе

Критерий реальности виртуальных сценариев, по­

зволяющий провести рубеж между реально возмож­ ными и явно фантастическими допущениями.

2.

Критерий логичности виртуальных сценариев, по­ зволяющий установить непротиворечивость при­

чинно-следственных связей в их построении.

3.

Критерий сопоставимости виртуальных сценариев между собой и с исторической действительностью, позволяющий сравнивать только сравнимое, сопо­ ставлять только сопоставимое.

4.

Критерий оптимальности виртуальных сценариев, по­ зволяющий извлекать из них уроки на будущее в той же

или исходной области исторического знания

[2].

Но вернемся к прочитанному. Итак, что же мы видим? А то, что почти любое «раз­ ветвление» российской истории рано или поздно вновь

сливается с реальным ходом событий. Почему? Видимо, существует некое закономерное русло, которое «притяги­

вает» к себе любое <<отклонение» после развилки. Поэто­ му и поставлен в заглавии книги знак вопроса.

Все могло быть иначе? Далеко не всегда. Отклоняясь на время от заданного «русла,), российская история неиз­

бежно сворачивала в прежнюю «историческую колею».

Альтернативная историческая судьба России логически не выстраивается.

На российской почве постоянно самовоспроизводилась система авторитаризма, в основе которой

-

«патерналис­

тская матрица», полувоенное устройство социума и госу­

дарственной власти, мобилизационная модель развития.

При этом, увы, ценности свободы и человеческого до­ стоинства всегда оставались на втором плане.

Российская государственность сформировалась в про­ странстве российской цивилизации как устойчивой социо­ культурной общности, исторически сложившейся на

полиэтничной и поликонфессиональной основе. Патер­ налистские традиции общинности, огромные простран­ ства, наличие десятков этносов, отсутствие стабильных экономических рыночных связей и правовых отношений, недостаточное развитие транспортных сетей, психология

удельных правителей и ик сепаратизм

-

все это порожда-

Вместо ПОСilеСilОВНЯ•••

335

ло потребность в сильном централизованном государ­

стве, способном скреплять воедино отличающиеся друг от друга регионы и территории. Именно поэтому госу­

дарству принадлежала ведущая роль в функционирова­ нии российской цивилизации.

Испытывая постоянное «давление» С Запада и Востока, российское государство с самого начала формировал ось как «военно-национальное», когда основной движущей

силой развития была потребность в обороне и безопаснос­ ти, неизбежно сопровождавшаяся усилением политики внутренней централизации и внешней экспансии.

«Вотчинное государство» в России присвоило неогра­ ниченные права по отношению к обществу. В этих усло­ виях работало правило: если сами люди не могут остано­ вить падение уровня и качества жизни, то общество делегирует государству право на проведение радикальных

реформ. При этом предполагался и пересмотр если не всей системы культурных ценностей, то, по крайней

мере, некоторых фундаментальных ее элементов. Начи­ ная с преобразований Петра

1в

России складывается осо­

бый тип «регулярного, всепоглощающего государства», бюрократически «заботливого» ко всем сторонам не толь­

ко общественной, но и частной жизни людей. Действуя в рамках мобилизационного развития, рос­ сийское государство постоянно испытывало «перегрузки» В силу того, что государственная власть во внутренней и внещней политике ставила такие цели и задачи, которые

превосходили потенциальные возможности страны и об­ щества. Решая эти задачи с помощыо насилия, государ­ ственная власть принуждала население мириться с любы­

ми лишениями. Отсюда проистекали деспотические черты этой власти, опиравщейся в основном на силу и «военные»

методы управления.

Для нашего культурного архетипа характерным стал культ власти, преклонение перед ней как воплощением силы и господства. Такая фетишизация государственной власти порождала этатизм, который основывался на том, что российское государство, наделявшееся сверхъесте­

ственными свойствами, воспринималось как главный стержень всей общественной жизни, как «демиург» оте-

336

Все могло быть иначе

чественной истории. Это восприятие складывалось на основе воспроизводства патриархальной идеи отношения человека и власти как отношения детей и родителей, под­ разумевающей «хорошее», «отеческое» И справедливое

правление доброго «хозяина-отца». Наличие сильной эмоциональной доминанты и сла­ бость интеллектуального начала в культуре предопреде­

лили, помимо всего прочего, формирование в России специфического типа правовой культуры. Его основной характеристикой является отчетливый приоритет морали и нравственности как социального регулятора по отно­

шению к праву, что означает, в конечном счете, дефицит правосознания, подмену его деформированным мораль­ ным

сознанием,

этикоцентризм

как принципиальную

черту правовorо менталитета.

По мере формирования имперской субцивилизации в российском менталитете стала складываться новая систе­

ма представлений и ценностных ориентаций. На смену религиозной, преимущественно традиционалистской ментальности, основу которой составляло «служение го­

сударю», пришли новые светские принципы, и главный среди них

-

«служение Отечеству».

Идея добровольного «служения Отечеству» легла в ос­ нову национально-государственной идеологии петровско­

го и послепетровского времени и в различных модифика­ циях просуществовала до конца хх в. Национальным символом, предметом сакрализации, лежащим в основе

всей системы ценностных ориентаций, стало государ­

ство. Петровские реформы, при всех издержках, которые накладывали на них характер эпохи и личность царя, ре­

шили

национальные задачи, создав государственность,

обеспечившую России двухсотлетнее существование в ряду главнейших европейских держав. Все преобразова­ ния и достижения Петровской эпохи доставались чрезвы­ чайно дорого

-

через социальное пере напряжение обще­

ства, насилие, пот, кровь и саму жизнь русских людей.

Деятельность полицейского государства была направ­ лена, во-первых, на издание многочисленных и подроб­ ных законов, регламентов, инструкций, определяющих

все стороны жизни подданных, во-вторых, на наблюде-

337

Вместо ПОСАеСАОВНЯ•••

ние за исполнением этих законов. Такая ситуация не мог­ ла быть создана только с помощью насилия со стороны государственной власти, нужна еще и определенная ду­ ховная солидарность социума и государства, в возникно­

вении которой большую роль играла как национально­ государственная идея, так и российский менталитет.

«Европеизация» страны на всем протяжении проходила под знаком имитационного,

подражательного начала,

а не воспроизводства сущностных институтов Запада: ча­ стные предприятия на деле были государственными фи­ лиалами, так как государство диктовало и размер капита­

ла, и сорт товара, и объем производства, и сбыт.

Исторический путь России определил сохранение как у масс, так и у элиты осознания себя как части целого, подчиняющегося единому нравственному отношению

-

отношению патернализма как элемента культуры, пред­

ставляющего собой специфический исторический опыт, запечатленный в памяти целых социумов и отдельных людей, влияющий на их ориентацию в общественной

жизни и, соответственно, на общественную практику. Каждый тип общественных отношений формирует опре­ деленный круг социальных ролей, который предъявляет­ ся членам данного общества так же принудительно, как родной язык и вся структура социальной семиотики, су­ ществовавшей до рождения индивида или предъявленной

ему как «условия игры». В одних условиях роль эта фа­ тально предопределена, в других человек имеет свободу

выбора в пределах не которого фиксированного набора. Однако, сделав этот первичный выбор, он оказывается в пределах некоторой социально-Фиксированной нормы «правильного поведения».

В России ни реформы, проведенные в

XIX

в., ни со­

ветская власть, ни постсоветские нововведения не суме­

ли отменить закон «исторической колеи». Привержен­ ность народной толщи этому «закону»

приводила и

приводит к тому, что любые важные изменения «спуска­ ются» сверху. И потому они не могут органично воспри­ ниматься, уточняться и вписываться в жизнь.

Кроме того, во второй половине хх в. в СССР не на­ шлось ни одного лидера, способного осуществить пере-

338

Все могло быть иначе

ХОД от тоталитаризма к демократии, от господства госу­

дарственной собственности к рынку. Ни одного деятеля,

которого можно было даже сравнить с Людвигом Эрхар­ дом в Германии или Дэн Сяопином В Китае. Наши руко­ водители не умели и не желали учиться у других, основы­

вались на собственном опыте, на исключительной роли своей страны среди всего человечества, постольку они не смогли сколько-нибудь успешно опереться на опыт дру­

гих стран. Возможно, объяснение всему этому находится в самом человеке, в его ментальности. Российский чело­ век не стремится договориться с властью, поставить ее в

правовое пространство. В нем самом нет этого правовorо принципа, нет признания важности и уникальности сво­

ей личности.

По мнению многих русских мыслителей, русский че­ ловек всегда стремился к абсолютному добру и абсолют­ ному идеалу, что выходит за рамки повседневности и кон­

кретности. Русские всегда искали правду, а не истину. Истина конкретна и рациональна. Правда наполняется глубоким эмоциональным и нравственным смыслом, она отражает отношение человека к действительности, его

ощущение и восприятие жизни. Правда несовместима с

холодным рассудком, а исходит из горячего сердца. От­ сюда чувственно-эмоциональное восприятие самой жиз­

ни и социальных институтов. Власть в российском созна­ нии

-

это неправда, она противоречит жизни, поскольку

основана на рассудке, на законах.

«Альтернативные варианты русской истории суще­ - пишут А. Буш ков И А. Буровский. -

ствуют сейчас!

Каждый вариант прошлого создавал ДЛЯ нас и новый ва­ риант настоящего. Но и каждый вариант настоящего со­ здает другие версии будущего. И один из вариантов буду­ щего делаем мы здесь и сейчас»

[3].

Все это так, и вместе с тем не так. Были семидеся­ тые - застойные. Были восьмидесятые - перестроечные. Бьmи девяностые - либеральные. Ныне - нулевые, т. е. ни­ какие.

Действительно, нынешнюю российскую историю

-

нулевые годы ХХI в. - приходится определить как время без альтернатив. Еще двадцать лет назад, в 1988 г., мало

339

Вместо ПОСАеСАОВНЯ•••

кто верил, что наступят времена свободы

-

однако

жизнь, как учит нас история, непредсказуема и может не

только оправдать, но и превзойти самые смелые ожида­

ния. Народ обрел, наконец, в 1990-е гг. долгожданную сво­ боду слова, информации, печати. И что же? Люди всегда переоценивают значимость тех благ, которых они лише­

ны. Жизнь в эпоху демократии и рыночной экономики стала другой. Говорить и публиковать теперь можно было все

или практически все. Однако это уже не казалось

-

столь важным, потому что и чтение, и разговоры о про­

читанном стали занимать в жизни гораздо меньше време­ ни, чем раньше.

Впрочем, исполнение желаний принесло разочарова­ ние не только тем, кто эти желания уже давно перестал

испытывать. Многие из трудов закордонных ученых, ук­ рытых за железным

занавесом

и дверьми

спецхрана,

к которым, наконец, был получен доступ, не оправдали

массовых ожиданий. Да и отечественные научные свети­ ла, освобожденные новой демократической властью от бремени догм эпохи тоталитаризма, смогли проявить себя лишь на почве ниспровержения того, о чем писали

раньше. Страна слишком долго жила в атмосфере тоталь­ ных запретов и поэтому жаждала тотальных разоблаче­ ний, которые и предоставили ей в изобилии историки­ перестроЙщики. Но критическая публицистика

-

жанр

недолговечный. За разрушением должно последовать со­ зидание - а здесь возможности «интеллектуальной эли­ ты» оказались весьма скромными [1]. В

2007

г. ВЦИОМ провел большое социологическое

исследование на тему, как в России относятся к таким важным ценностям,

как «справедливость»,

«порядок»,

«свобода». Выяснилось, что за последний год ценность понятия «справедливость», которое по традиции относят

к левым убеждениям, в нашем обществе стала более зна­

чима. Приверженность ей увеличилась до

42 %.

А вот

«свобода» в настоящее время привлекательна для чуть

более

10 % населения.

То есть люди действительно не понимают, что их на­

кормила именно свобода, предоставившая человеку ко­

лоссальные возможности во всех сферах жизни. Нужен,

340

Все могло быть иначе

видимо, базовый уровень благополучия, удовлетворенной

потребности в безопасности, чтобы люди начали чуть­ чуть думать о чем-то еще. А пока что у нас свобода

-

сво­

его рода загул, нарушение нравственных табу. Поэтому многие люди и не понимают ее смысла.

Они думают, что свободы достаточно: политическая свобода им вообще не нужна, а свобода потребительско­ го выбора или свобода передвижения

-

это уже есть.

И поэтому им кажется, что теперь важен порядок, кото­ рого, действительно, недостает. Однако люди не сознают, что без политической свободы невозможно решить те проблемы, которые люди имеют в виду под словом «по­ рядок».

Нет порядка ни в обществе, ни в умах. И вот начина­ ется тяга к мрачной фигуре Сталина.

Обозреватель

«New York Post»

Ральф Питерс, анализи­

руя итоги президентских выборов

2008

Г., утверждает, что

российская паранойя безмерна, эта страна смотрит на

всех со злобой и ни к кому не проявляет милосердия. Са­ мым удивительным в этих липовых выборах стало не то, что они были грубо подтасованы, а то, что Путин, Мед­ ведев и компания ничуть не устыдились такой вопиющей

фальсификации. Выборы эти стали путешествием во вре­ мени назад - в эпоху расцвета Советского Союза. Един­ ственный положительный момент в этом голосовании без реального выбора состоит в том, что нынешняя кремлев­

ская шайка ограничилась 70 % подобострастных голосов за Медведева, не решившись на показатели в 95 с лиш­ ним %, как того требовали раньше старцы из советского Политбюро. Граждане России согласны на то, что их го­ нят как баранов. Между тем страна не диверсифицирует свою промышленную базу, не про водит капитальный ре­ монт разваливающейся системы образования, не создает

человеческий потенциал и материальную инфраструкту­ ру, гарантирующую будущее страны вне зависимости от

ее энергоресурсов. Россия остается крайне слаборазвитой страной. Все основополагающие человеческие и граждан­ ские свободы тихо и постепенно сворачиваются под ло­ зунгами идеологии обиженных, которая гласит, что все стремятся нанести России вред, все являются ее скрыты-

Вместо послесловия

.••

341

ми врагами. Возрождается знакомая с коммунистических времен система формальной демокрацш и однопартийного

праМения. Огромное богатство нации переходит в руки власть имущих и их друзей [6]. Оценка жесткая, но, похоже, во многом справедливая. Не пора ли обратить внимание на следующее обстоя­ тельство: весь мировой опыт ХХ в., все многочисленные исследования того, что позволило различным странам

добиться экономического роста, говорят о том, что подъем экономики в значительной степени определяется

неэкономическими факторами. Крупнейшие западные ученые убедительно доказывают, что экономический рост в первую очередь зависит не от экономических факторов, а от коллективно разделяемых правил и ценностей, кото­

рые царят в обществе, от утвердившихся в нем моделей социального взаимодействия. Речь идет о неких глубин­ ных вещах

-

«установках», «коллективной идентичнос­

ти»

-

создающих те загадочные энергетические

И т. П.,

поля, в которых предопределяется в конечном итоге ус­

пех или неуспех конкретного общества.

Иными словами, принципиальное значение для эко­ номического развития имеют вещи, весьма далекие от

экономики. Скажем, является ли в обществе ценностью право собственности или гораздо более важными кажут­

ся гарантии бесплатных социальных благ? Готовы ли люди кооперироваться или радуются, если у удачливого

соседа сгорел дом? Воспринимают они друг друга как по­ стоянных союзников или как вечных врагов? В конечном итоге именно разделяемые обществом ценности опреде­ ляют важнейшие типы экономического поведения.

Они же, эти ценности, закреплены и за ключевыми фор­ мами социального взаимодействия, среди которых проти­ востоят друг другу сотрудничество, дающее не максималь­

ные, но долгосрочные выгоды каждому, и забота лишь о своей индивидуальной выгоде, позволяющая максимально

увеличивать прибыль, но не позволяющая выигрывать в долгосрочном плане. В России, увы, доминирующими по­ прежнему остаются непродуктивные формы поведения и

взаимодействия. Именно поэтому наша удивительно бога­ тая страна является такой удивительно бедной.

342

Все могло быть иначе

Важно понять, что национальная модернизация не мо­ жет быть проведена как чисто экономический проект. Для того чтобы сегодня обеспечить реальное развитие страны

и ее экономики, требуется модернизация общества как та­ кового, необходимо изменение системы ценностей. Толь­ ко тогда удастся выбраться из нашей вечной «историчес­

кой колеи», выстроить «альтернативную судьбу». Парадоксально, но и сегодня Россия

-

все еще крес­

тьянская страна. По-прежнему в общественном сознании господствуют традиционные крестьянские ценности и

нормы поведения. Назовем главные из них. Во-первых, очень узкий круг взаимного доверия. До­ веряют, как правило, только родственникам или близ­ ким людям, а это черта крестьянская. В то же время в урбанистическом обществе круг доверия несравнимо

шире. Во-вторых, низкий уровень самоидентификации, т. е. осознания человеком собственной роли в обществе и ПРИНадЛежности к своей культуре. В-третьих, у нас нет строгого этического кода: любой закон можно нарушить, а власть рассматривается как «лицензия»

на накопление

богатства. Данная особенность мировосприятия также присуща крестьянскому сознанию.

у нас ничего не получится, замечает Мариэтта Чуда­ кова, если мы будем говорить, что не надо ворошить про­

шлое. Ничего не выйдет. Угли и головешки надо воро­ шить, чтоб они прогорели. Нужно все назвать своими именами. Особенно смешно вспоминать разговоры деся­ ти-пятнадцатилетней давности: должно пройти несколь­ ко поколений, и тогда демократия упрочится у нас сама

собой ... Смешно! Кто воспитывает сегодняшних школь­ ников? Они становятся хуже, чем были старшие. Потому главным образом, что родители им

-

или при них друг

другу, что дает еще больший «воспитательный» эффект, объясняют, что «пойми, все

-

-

воры, от нас ничего не за­

висит. В Советском Союзе мы жили хорошо, нам сделали

плохо». О чем говорить? Если мы не проделаем очень се­ рьезных вещей по поводу истории России ХХ в., если мы внятно не подведем ее итоги и это знание не передадим в

школы, в образовательную программу, то наше будущее весьма печально [7].

Вместо послесловия...

Россия сегодня, в

2005-2008

343

ГГ., относительно ста­

бильна, но эта стабильность носит ситуативный харак­ тер

-

сравнительно высокие цены на нефть, усталость

народа от потрясений 1990-х ГГ., жесткая «вертикаль вла­ сти» И политическое господство новой номенклатуры, от­

сутствие политической альтернативы.

Как это ни парадоксально, но подобная стабильность свидетельствует, что Россия идет в будущее, где ее вновь поджидает «прошлое».

Россия прошла процесс «деархаизации», проделала процедуру последовательного «отключения»

механизмов

воспроизводства традиционного социума и в этом смыс­

ле

«осовременилась». Но все это не устоялось. «Инсти­

-

туциональные измерения «Современности» здесь еще по­ чти в зачаточном состоянии». Как и в прежние времена, общество выращивает не гражданина, а подданного. Модернизация, в которой так остро нУЖДались страна и нация в конце хх столетия, чтобы осуществить глав­ ное

-

переход от индустриальной к постиндустриальной

стадии исторического развития в национально обуслов­ ленных формах существования, в полной мере вновь не состоялась. Не состоялся прорыв к новым высоким тех­ нологиям и экономически эффективным практикам, к новым политически стабильным и социально справед­

ливым формам жизни, к более развитой духовности и на основе этого

-

к новому человеку с новым, гуманисти­

чески более искренним самосознанием и чувством соб­ ственного достоинства.

Человек оказался еще менее защищенным базовыми экономическими и социальными условиями жизни для

проявления своей истинной индивидуальности, еще ме­

нее свободным для того, чтобы оставаться просто челове­

ком. Страна не получила новых источников историчес­ кой динамики для прорыва в новое измерение истории.

Мы плохо и выборочно усваиваем исторические уроки, но сказать, что история нас вообще ничему не научила, это все равно, что признать органическую неполноценность

нашего национального сознания. И хотя некоторые дос­ таточно серьезные авторы говорят об отсутствии у рус­

ских потребности в свободе, с этим трудно согласиться.

344

Все моrло быть иначе

История России научила граждан опасаться своего госу­

дарства, со времен Ивана

111

и Ивана Грозного наш чело­

век знает, что от государства ничего хорошего ждать не

стоит. И люди выбирали свободу

-

уходили в Сибирь,

бежали на Дон, откуда «выдачи нет», эмигрировали.

Сегодня человек имеет свободу выбора в каждой точке своей жизни и свободу преодолевать инерцию истории,

в том числе навязанную прошлым опытом. В конце кон­ цов, история не злонамеренна, но она безжалостна к тем, кто не совершенствует свои смыслы, свои культурные про­ граммы в соответствии с изменяющимися условиями.

И опыт показывает, что главная опасность не всегда исхо­ дит от внешнего мира. Она может корениться в самом субъекте. За всю нашу долгую историю мы не заметили собственного распада, нравственной деградации, привед­

шей нас к самой главной форме бедности - бедности на­ ших решений. Мы недостаточно способны искать и нахо­ дить пуги преодоления все более сложных проблем во все усложняющемся мире.

В

1939 г.

Уинстон Черчилль, любитель красного словца,

определил Советский Союз, как «секрет, завернугый в тай­ ну, скрывающую в себе загадку». Подобная характеристи­ ка во многом применима и к нынешней России. Еще одна проблема нынешней российской модерни­ зации

-

отсугствие ее субъектов

-

пассионарных лично­

стей масштаба Петра Великого, Витте или Столыпина, Дэн Сяопина, Ли Куан Ю или Ататюрка. Только великая личность способна осознать гармонию/дисгармонию ми­ роздания, понять и реализовать потребности времени и эпохи. Движимые жаждой познания, энергией творчества и стремлением к самоутверждению, эти люди открывают новые миры в пространстве и времени.

Как и в советское время, сегодня новая номенклатура, сосредоточив в своих руках всю полноту политической и экономической власти, мало заинтересована в реальных

переменах. Политика, которая сегодня реализуется, не

соответствует стратегическим интересам общества. Она может быть достаточно популярной и находить поддерж­

ку в обществе. Но в эпоху «номенклатурной стабильности» проедаются ресурсы и бесцельно растрачивается «истори-

Вместо ПОСАеСАОВНВ•••

345

чес кое время», тогда как другие страны про водят необходи­

мые преобразования, наращивают свою конкурентоспо­ собность, успешно про водят модернизацию.

Судя по всему, история продвигается по каким-то лишь ей известным законам и тропам. Исторический

опыт модернизации в России и мире свидетельствует, что человеческая история

-

это непрерывный процесс разре­

шения одних проблем и создания новых. Мир усложня­

ется ся

-

-

усложняются и проблемы. Мир глобализирует­ глобализируются и феномены, ранее носившие

локальный характер. Люди постоянно ищут способы их разрешения, но при этом создают новые проблемы. Очередная альтернатива в который раз сорвалась. Вот

она, инерция «исторической колеи» России. И все же, с каждым историческим циклом некоторый объем каче­ ственных перемен «входит» В общество. Ни один из «вит­ ков» модернизации не проходит впустую.

И когда-нибудь альтернатива все же будет полностью реализована.

Литература

1. 2. 3. 4. 5. 6. 7.

Балод А. Восемь ножей в спину науке, которая на­

зывается «история» // www. nets!ova.rujba!od/ Бестужев-Лада И.В. Ретроальтернативистика в фи­ лософии истории // Вопросы философии. - 1997. NQ 8. С. 112-122. Бушков А., Буровский А. Россия, которой не было-2. Русская Атлантида. Красноярск: Бонус; М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. Каграманов ю. Прошлое страстно глядится в гряду­

щее. Замечания к будущему учебнику истории

//

Новый мир. - 2008. - NQ 7. Оболонекий А. В истории всегда есть альтернатива

//

Московские новости, 2006, NQ 42. Ральф Литере. Россия выбирает оковы. По пути ба­ нановой республики // «New York Post», 6 марта 2008. Чудакова М. ХХ съезд и ХХ век // www.polit.ru/

!ectures/2006/06/08/chudakova.htm!

СОАЕРЖАНИЕ Вступление. «Сад расходящихся троп»: К слову

об истории «неслучившегося» Варяг Рюрик: миф, ставший

................................. 3 реальностью? ................. 19

«Диспут» в Академии наук............................................. Летописные данные

....................................................... 22

Было ли призвание варягов? Что же в итоге?

19

......................................... 28

............................................................... 29

Как язычник князь Владимир стал СВЯТJ>IМ:

выбор веры

........................................................... 35

Предание о выборе князя Владимира ...........................

36

Русь мусульманская ........................................................

40

Русь католическая

.......................................................... 44

Русь иудейская ................................................................ Русь языческая

................................................................ 48

Воцарение Дмитрия Иоанновича Чего опасался Борис Годунов? Кем же был Лжедмитрий

................................ 51

...................................... 52

I? ........................................... 53

Альтернатива

1:

спасение Дмитрия ...............................

Альтернатива

2:

царь Дмитрий Иоаннович

Революция

1826 года:

55

.................. 59

полковник Павел Пестель

и старец Федор Кузьмич Альтернатива

46

........................................ 67

.................................................................. 67

Павел Пестель

-

диктатор

Старец Федор Кузьмич

............................................ 74

.................................................. 77

347

СО.4ержанне

Могла ли Россия избежать модернизации?

................ 83

Реформы и реформаторы в истории России

........................................................... 84

Последствия последствий петровских реформ

XIX

век

............ 88

............................................................................ 91

Вхождение в хх век

....................................................... 95

Альтернативы российской модернизации

«У нас все на особицу»

................... 100

.................................................. 108

Ленин и Троцкий на «обочине истории»:

Россия, в которой не было Октября?

................... 112

Как ты могла себя отдать на растерзание вандалам? Россия на историческом перекрестке

.......................... 122

Альтернативы смуты и «смутные» альтернативы Мог ли Троцкий пройти мимо революции?

Выбор барона Врангеля Барон-реформатор Крым

. 113

........ 126

................ 131

........................................... 135

........................................................ 136

.............................................................................. 138

Правительство и реформы

Аграрная реформа Земская реформа

......................................................... 142

........................................................... 145

ЭКОНQмическая политика Эвакуация

............................................ 140

............................................. 147

...................................................................... 148

Почему альтернатива не удалась?

................................ 152

«Новый человек» в новом обществе: могло ли быть иначе? .......................................... Революция и «новый человек»

Что же такое человек? Альтернатива

154

..................................... 155

................................................... 156

................................................................. 158

Воплощение социального проекта

.............................. 164

348

Все могло быть иначе

.............................. 172

Маршалы в «жерновах нстории» Признания маршала

..................................................... 173

Михаил Тухачевский

..................................................... 174

План пере ворота ............................................................ Провал

178

............................................................................ 182

Альтернатива

................................................................. 185

Альтернатива-2

.............................................................. 188

«Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин ... »

........... 191

Официальная версия начала войны ............................. «Новое время

-

новые песни»

Что же произошло летом Альтернативы

1941

года

1941

192

..................................... 195 года?

............................ 198

................................................ 205

Реальность альтернативы

1941

года

............................. 212

«И танки наши быстры ... » ............................................ 218 Отряд не заметил потери бойца

................................... 222

Восхождение и крах «реформатора»

......................... 227

Фигура, сотканная из противоречий

Казнь или убийство? Альтернатива

........................... 227

..................................................... 230

................................................................. 235

Судьба «реформатора»

.................................................. 246

Могли ли диссиденты «разбудить» общество, или зачем теленок бодался с дубом? ....................

249

Формирование интеллектуально-нравственной оппозиции ......................................................................

251

Власть и диссиденты

..................................................... 254

Нарастание протеста

..................................................... 258

Уход от цензуры или «литература сопротивления»? .................................................

267

Оттепель ......................................................................... 269

349

СОJ1ержанне

Самиздат

........................................................................ 272

Борис Пастернак и Василий Гроссман: пленники судьбы

«Новый мир»

Заморозки

........................................................... 275

................................................................. 282

..........................................................: ........... 283

Альтернативный мир поэтов

........................................ 286

«Братья по разуму»: альтернативное социальное

проектирование «Метрополь» литературы»

............................................................. 291

- альманах «отверженной ................................................................... 298

Вымысел художника: как карты лягут ...................... С чего все началось?

304

..................................................... 305

Моделирование альтернативных моделей Мыслители, художники, историки?

................... 307

............................ 314

Чем опыт «матер"И-истории» ценен .............................

Лоmка историка: стремление мыслить иначе

Социальные теории и интеллектуальная мысль

......... 321

Исторический очерк изучения альтернативистики Что же здесь нового?

317

........... 320 .... 325

..................................................... 327

Вместо послесловия. Нулевые годы: без альтернатив? .................................................

333

Серия «Наша история»

Шевелев В.Н.

ВСЕ МОГЛО БЫТЬ ИНАЧЕ Альтернативы в истории России

Ответственный редактор И. Жиляков Технический редактор Л. Багрянцева Обложка А. Варmанов Корректоры О. Мuлованова, Т. Краснолуцкая

Сдано в набор

24.11.2008.

Подписано в печать

04.02.2009.

Формат 84 х 108 1/32. Бумага офсетная. Гарнитура NewtonC. Печать офсетная. Усл. печ. л. 18,48. Тираж 3000 экз.

Заказ

000

344082,

NQ 107.

«Феникс»

г. Ростов-на-Дону, пер. Халтуринский,

80

Отпечатано с готовых диапозитивов в ЗАО «Книга»

344019, r.

Ростов-на-Дону, ул. Советская,

57.

Качество печати соответствует преДОСТ8вnеНН ..IМ диапозитивам.

.--._----

.... _--_.--..-...--._ ....

-

Торговый Дом 'l>еникс

}

ПРЕДЛАГАЕТ:

.1 .1 .1

Около

J

100 новых книг каждый месяц 3000 наименований книжной продукции

Более

}

собственного производства Более 1500 наименований обменной книжной продукции от лучших издательств России

ОСУЩЕСТВЛЯЕТ:

.1

Оптовую и розничную торговлю книжной продукцией

.1

Своевременную доставку книг в любую точку страны, за счет uздательства, автотранспортом и ж/д контейнерами

.1 .1 .1

Многоуровневую систему скидок Реальные цены

ГАРАНТИРУЕТ:

t t I I

Надежный доход от реализации книг нашего издательства.

Наш адрес: 344082, Г. Ростов-на-Дону, пер. Халтуринекий, Наш сайm: httр://www.Рhоепiхгоstоv.гu

80

------------------ОТДЕЛ ОПТОВЫХ ПРОДАЖ

344082,

г. Ростов-но-Дону, пер. ХалтУРUНСКUй,80

Контактные телефоны:

(863) 261-89-53, 261-89-54, 261-89-55,261-98-56,261-89-57.

I

Факс 261-89-58. Начальник отдела Родионова Татьяна Александровна e-mаП: [email protected]

Заместитель начальника отдела Мезинов Антон Николаевич e-mаП: [email protected]

------------------МенеАжер по ПРОАажам

МенеАжер по ПРОАажам

на территории Москвы,

Франк Татьяна Викторовна

Центра европейской части России

e-mаП:

и республики Казахстан

Менеджер по продажам

Чермантеева Татьяна Степановна e-mаП:

на территории ближнего

[email protected]

t t t

t

}

и Аадьнего зарубежья e-mаП:

на территории Урала

и Cebepo-ЗапаАа

[email protected]

МенеАжер по ПРОАажам

Хомутецкая Екатерина

Федотова Ирина Петровна

Владимировна

e-mаП:

e-mаП: tогg15З@ааапеt.гu

[email protected]

МенеАжер по ПРОАажам

МенеАжер по ПРОАажам

Еременко Алла Сергеевна

Бескровный Виктор Александрович

e-mail: [email protected]

J )

Ярута Игорь Игоревич

Менеджер по ПРОАажам

I

[email protected]

J )

e-mail: [email protected]

-

J

- - - --

---_

..............

.-..._

.......

и эдатеn ЬСТВО

tl>еникс I Приглашает к сотрудничеству

АВТОРОВ дЛЯ издания:

.1 уче6ников для ПТУ, ссузов и вузов .1 научной и научно-популярной литературы

по МЕДИЦИНЕ и ВЕТЕРИНАРИИ, ЮРИСПРУДЕНЦИИ и ЭКОНОМИКЕ, СОЦИАЛЬНЫМ и ЕСТЕСТВЕННЫМ НАУКАМ

.1

литературы по

• ПРОГРАММИРОВАНИЮ и ВЫЧИСЛИТЕЛЬНОИ ТЕХНИКЕ

.1 ПРИКЛАДНОЙ и ТЕХНИЧЕСКОЙ литературы .1 литературы по СПОРТУ и БОЕВЫМ ИСКУССТВАМ .1 ДЕТСКОЙ и ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ литературы .1 литературы по КУЛИНАРИИ и РУКОДЕЛИЮ

)

Высокие гонорары!!! Все финансовые затраты берем на себя!!! При принятии рукописи в производство выплачиваем гонорар на 10 % выше

J J

любого российского издательства!!!

)

Рукописи не рецензируются и не возвращаются!

)

J

По вопросам издания книг:

Тел.

E-mail: [email protected]

8 (863) 2618950

Наш адрес:

344082,

г. Ростов-на-Дону, пер. Халтуринский, Факс: (863) 261-89-50

80

httр://www.Рhоепiхгоstоv.гuЕ-mаiL:гесLаmаЬооk@jео.гu

------------------Редакцuонно-uздательскuй отдел

Осташов Сергей Александрович (руководитель отдела) Тел.:

(863) 261-89-75 e-mаiL: [email protected] Жиля ков Илья Юрьевич (редактор)

)

I

Тел.:

(863) 261-89-75

I

e-таН:

J J )

)

J )

) ) }

)

(863) 261-89-75 e-таН: [email protected]

}

Багрянцева Людмила Андреевна

J J

(технический редактор) Тел.:

(863) 261-89-75

Сайт издательства Феникс:

~

[email protected]

Алексеева Елена Владимировна (редактор)

Тел.: )

J

J

--- --

http://www.Phoenixrostov.ru

--

--

)