Борис Гройс Под подозрением
Борис Гройс
ПОД ПОДОЗР'ЕНИЕМ Феноменология медиа
nеревод Андрея Фоменко
Персвод с немецкого: Андрс:-й Фоменко На)''Чный рсдакrор: Виt\ГОр Мизи:шо ХудожниК; Иrорь Ссверцев
Компьютерная верстка: Г.Шш1а Мухина
Лерсвод ютги О<_)щесrвлен при фин:rnсовой nоддерж~<е
Инсппуrа имени rt:тe
Die Goethe-Institut gcforden
OЬcrsctzung des
Buchcs Vr'Urde vom
Изда~ю nри 1юддсржке Фонда содейсmии современиому искуссrву
Марата П:льмана
Фонд содсйств.ия совремеиному искусству Марата Iельмана Москва,.
119180
МалаJ~ Потшка,
7/7-5 +7 495 238 4040 +7 495 238 2783 + 7 495 238 6554
[email protected] ISBN 5-901116-14-3
Cl Carl Hanscr Verlag Minchcn-Wien, 2000 Cl Вoris Grol". 2000 Q Издатс:лЬС"ПЮ •ХудожссrвенныА журнал•,
2006
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
7
ЧАСТЬ 1: СУ&МЕДИАЛЬНОЕ ПРОСТРАНСТВО Субмедиальный субъект и nоток знаков Истина медиального и чрезвычайное nоложение Медиа-онтологическое nодозрение и философское
23 25 39
сомнение
49 57 71 79 91
Феноменология медиальной откровенности Взгляд другого Медиум становится сообщением Экстрем~ьная ситуация и истина медиального
ЧАСТЬ 11: ЭКОНОМИКА ПОДОЗРЕНИЯ Марсель Мосс: Символический обмен, или Цивилизация под водой
103 105
КлодЛеви~Строс: Мэна, или Плавающее означающее Жорж Батай: Потлач с Солнцем Жзк Деррида: Недостающее время и его nризраки
119 129 143 Жан-Франсуа Лиотар: "Русские горки" возвышенного 163 Время знаков 177 Подозрение есть медиум 189 ПРИМЕЧАНИЯ
197
Работа над этой книгой была nродиктована желаннем отве пnъ на
воnрос,
какая
сила
высгупас..-т в качестве
носителя
архива наше~ культуры и сообщает ему rю(..--тоянство,
-
воnрос, не дав2вший мне покоя с тех пор, как я написал книгу "О новом" 1 . Поэтому мне кажется нс.."Обходимым разъ.ясни·rь nричины,
которые
псрноначально
приБСТ~и
меня
к
этому
вопросу. В кни•-е "О новом" я оnисал "культурную экономику"': обмен, nроисходящий между архивом культурных ценностей
и nрофанным пpocтpalic.."'''JIOM вне этого архива. В архиве собираются и хранятся вещи, которые важны, релевантны, ценны для определенной культуры,
- uce
nрочие, ненажные,
нерелс::в.анrnые, нецсннь•е вещи остаются н nрофаннам про
странстве вне архива. Одttако архив культуры постоянно
изменяется: что-то включается в не•·о из проф:шttОJ'О nро сrранства, но и что-то исключается из архивных
более не рс::лен:а.нrnое. В книге .. 0 новом" я попьlТ'J.JlСЯ ответить на
вопрос,
какими
критериями
руководствуется
культура,
коrда она признает цсннОС'ТЪ какой-либо вещи из сферы про
фаиного и отводит ей месго в с-ноем архиве. А главное: почему архив не остается идентичным самому себе? Почему в архив постоянно поступает что-1·о новое?
Обычный ответ на этот вопрос хорошо извес-rен: важным явпяется то, что важно для жизни, дl1Я истории, для человече
сгва,
-
Э1'О важное должно быть принято в архив, ведь задача
последнею заключается в том. чтобы репрезентировать жизнь вне архивного пространства. Конечно, взгляды на то, что важно для жизни и для людей, значительно расходятся
-
отчею реnрезентация в архиве кажс..-гся в nервую очередь
nредметом политики репрезентации в рам~<ах борьбы за репрезентацию. И действительно, существует маюжество раз
ных мнений на тот счет, что же должен реnрезентировать
7
архив
-
н
кто ~·пра8!1Яет архивом и определяет его состав.
-
Кажется, это прежде всего нощюс власrи
иолрос влаС'..It-юй
позиции, позволяющей решать, что важно, релевантно и
достоАtю архивации, а что неважно, нерелеваитно и должно
оставаться за пределами архива. Воnросы о распределении властных позиций в архиве, а таюке о зависящих от этого распределения
актах
включения
в архив
и
исключения
из
него вызывают бурные днекуссии -как и любые воnросы, рас цениваемые как потrrические, т.с. такие, по поводу которых
каждый не только может, но и должен иметь СВ<>С мнение. В этих дискуссиях каждый принимает то или иное за суще ственное и считает, чrо приня-rос в качеС113С существенноt"О
его оппонентом на самом деле нссуществснно. Если же кажс..""Т ся, что неg.ществеиное все же берет верх над существенным, значит
-
гласит общее мнение.
-
в игру встуnили тайные
интриги, властные махинации, а главным образом деньrи
-
много, много денеt~
Наблюдая весь этот сnектакль, мы исnытываем неизбежное удиилсние, когда замечаем наконец, что дс-факто архив nро должает nополняться
-
причем к всеобщему удовлетворению.
Кажется. что станомение архива следует nри этом лоrnке, которой в итоге подчиняются вес участники этого nроцесса.
И если кто-то возлагает слишком мноrо надежд на свою масr ную nозицию относительно архива и начинает действовать
волреки этоА логике, то он эту позицию довольно 6ЫС1'J'О теряет. Абсолютной власти по опюшеtшю к архиву не суще
ствует
-
в конечном счете всегда побеждает имманентная
логика становления архива. Архив собирает все, что еще не
было собрано. Поэтому реальность не является чем-то nср вичным, Ч'fО должно быть репрезентировано во вторичном пространстве архива; скорее реальность вторична по отноше
нию к архиву: она есть все то. что ОСТ'J.Лось вне архива. Таким
образом, li книге "О новом" было с'1Юрмулировано nредполо жение, что де-факrо в архиве собирается людей в '"реальности" важно,
-
-
tic то, что важно для
ведь никто не знает, Ч'fО же Д11Я них
а то, что важно дrtя самоt"О архива,
Исторически новое, актуальное, живое и реальное могут быть диаа·ностированы не иначе как пуrем соnостамения с
"мертвым", архивным, старым. И это значи1·, Ч'fО функция архива состоит не только и rом, чтобы отображать, рспрезен-
8
Под nодозрением
rnровать исrорию
-
закрспляn. в 1-н::тории воспоминания о
том, как все было "в действительности". Скорt-е архив яwiЯется предnосылкой дпя существования такой вещи, как ш.:тория, ведь только nри условии, что архив уже qщеС"I'В)'(."Т, можt·т
бьrrь произведено соnосrJмение нового со старым, щхщуци
руюшее историю как таковую. Арх~ш
-
это машина nроизвод
ства воспомин.-ниR, машина, создающая исrорию из материа
ла незаархивиронанной реальности. И этот производеrвсн ный nроцесс имеет свои законы, tЮ1-орые должны nринимать
ся во внимание всеми его )'ЧаС"Пшк:1ми. &ли, к примеру, рели
mозная ортодоiСсия "в жизни" ведет борьбу с срt·тичесiСим учением вnлоть до его ;rнич·rожения, она выну·,.((,Цсна воспро
извести это учение в собсrвстюм архиве, чrобы иметь воз можность рассказать историю своего соб<.."'Т'Кенноt-о J:Юзни кновенн:я и развития.
Таким образом, культурный архив находится в состоянии внуrреннС:J"'О конфликта, который и продуцируе1· его динами ку. С одной стороны, архив стремится к пошютt-: он должен собирать и репрезентировать все, что находится за его преде
лами. Но, с другой стороны, вещам Б архиве <.умдена лринци
пиально иная учаС'JЪ, нежели профанным вещам вне архива: архивные вещи р:ксм;п-ринаются как ценные н достойные
сохранения
-
невзирая на разр;'ШСШiе, бренность, недолго
вечносrь профанных вещей. Между вещамивархине и веща
ми вне архива сущсствуt:т, 4'."Ледовательно, глубокое различие, сразу же подрывающее всякую прс....-ензию на реnрезентаrnв
ность,
-
различие в ценности, в судьбе.
L\
отношении к про
JШJому, к исчезновению и смерти. Если мы будем щ:ходить из тоrо, что картины, собираемые Б музее, должны репрезенти ровать мир вне му:зея, то очень скоро з.-м{.""П-tМ, что картины
Э111, наnро111в, имс11но потому находятся в музее, что, по все
общему мнению, они выгодно отличаtО'ГСЯ от других вещей этого мира
-
шх~коль~· они особенно хорошо нарисованы
особенно хорошими художниками, или особенно хорошо
обрамлены, или С'J'ОЯ1" особенно дорого. ПОЭ1"0му вся музейная система направлена на то, чтобы nредотвратить )тр.-ту этих картин_ Но шпсrо не пытается в рсальtЮ{.'Т~t предотвратить
уrрату вещей, изображсш1ых на этих карпшах. Мы заботимся о сохранности карrnны, на каторой юображена, к пример;·.
корова,
-
и при этом никого не интереq•ет судьба самой этой
коровы_ И или
:::)1'0
значит, что архив не н со(."'Т'ОЯНИИ изобрази~ъ
репре:1с:ttnчюва1ъ оnределяющее К
реальности.
т.е. t"C бренн<кть. Даже искусство, которх пытается инсцени ровать свою бренность в музейном nроt..1р;шстве, подлежи-г документащш, архиваi,ИI-t и сохранению.
КонеЧНО, l"JX.WBaHИC ПОЛНОТЫ ПрИН)"Ж,i-\_а<..'Т арХИВ ПОСТОЯН· но зашtматься понска~щ реального, т. е_ бренного. ;:нсrуально
l'О и незначитсльноп)_ Эти 1юиски: определяются rлавным образом критерием qюр.малыюю отличия: собирается в nер
вую О'lередь то, что на формальном уrювне кажется нелохо· жим на Н), что уже собрано. и тем самым удосrовсряе1· свою ;'подлиннОС'1Ъ". Однако для (:оздания нового не дОСТ'JТОчно
формалыюrо отличия. Дnя :1рхива новизна реальной вещи заключается не ·rолько в ее инородносn-1, но. 11рсжде все•u, в ее
способ•юсni хсrгя бы ненродолжю'СЛъное время репрсзсiПИ ровать сферу нрофанно.-о з:1 пределами архива
-
и тем самым
С()()ТЩ.'ТСТВОнатh требова•шю nолtю1ЪI. Реа11ыюс1ъ рспрезен П1ру<.."ТСЯ не архивом н целом, а только новым в архинс
-
в силу
тою. что это новое некоторое время удерживает ауру бренно С1"Jt, указынаюацу10 на <.:удьбу нсеrо реально qщer'O. Благодаря этой ауре кажется. что ноное способно репре-.зсimtроиать брсНI-1)10 pt'a.llbHOC"IЪ 8 ЦеЛОМ -
ДО ТОI'О MOMeli1'""J, КОГДа СроК
его регис...1-р;щии в оtрхиве и слишком :}амепtое постоянство не
лишают достоверносni nервоначальную ауру бреннос-ти и тем самым не Р'J.зрушают ее.
Првмср дюшанооских рсди-мэйдов хоропю изве<."ТСН: их
убедительность з:1ключал;кь в 1·ом, что, будучи немноrочи сленными, они, тем не менее, внодwш в искуссrво мир окру
жающей нас повседненносги. до того момента
m-
искусС1'ВЗ
ускользавший_ Так н пролетариат у Маркса именно потому смо•· стать рспрезенr.штом истинной челонечности, что прежде он усколь..'l;lЛ от внимания кулЬ1урных архивов. И
точно ,..J.K же несколько сновнден ий, присш·шшихся несколь
кнм невротикам, были ошtсшы Фрейдом как манифr:ст:щия скрытой реальности бе(,:сознателыюго_ Примеров можно найти ('Колько ~тодно. И отсюда ('ЛСд}'е"I", что ценнсх:ть новой вещи, новоr'О знака. нооой картины, нового текста в архиве
е(..'"'JЪ функция его нецснности в профанной реальности. Чем
более нецснной и бренной- чем более профанной- явля:ется исщь в pc;tльHCX..1"Jt, тем выше ее способн(Х"ТЬ penpc-зeнrnpo-
1О
Под подоэреNИем
8 нуrри архива щ:ценность мира как такового - и тем 661JьwyiO рспрсзент-.п>tвную цcltн<X..Ih нриобрсr.к-т :~га нро в:rrь
ф2нна.я вещь в архиж:. С..озданис новоi'О осущесmляется, сле довательно. путем комбинации сt:юрмального щ:·сходства и nрофанtiой неценН<JС'r·н. Форм;VJьное несходСТiю nозноляет отличиrъ отобраннук) н новую щ1я архива осщt> <д др~тих
всшей, уже собранных и ставших до,..~,·оянием арюша. А nро фаиная неценность nозноляет не а.-личать эту вещь от дру1·их
npoфatiHЫX вещей- благодаря чему она nриобр(..!.Н...'Т <...~J':l'l)'C рспреэе.rrанта всей реальности. Однахо противоречие, образующее э·го ценное11юс отно111ение, не является диалектичесю-t:м, nо<жоль!С}' не nриводит к
сиптезу, т. е. к 1-акой вещ•t, которая был;~ бы одновременно абсолЮТtfО важна и абсолюпю неважна, ;~бсолютно вечна и
абсолютно временна. Скорее это протиtюречие образу(.."'Г рамЮt дпя кутпурной экономики нового, пребыоающсй •~ посrоянном СГ'Jномении. Нов.-я вещь в архш~ tюва еще
11
nотому, что 'Г)Хбование полноты обномяется и тем самым утверждается заноtю. В какой-то момен1· новая вещь- н силу
своей неценноепt, своей незначитсльшх1и- получает шанс рс:презснтирооать внутри архива цсл1>1й бесконечный, нецен
н:ый мир nрофанноrо. ОJ·сюда блеск, харнзма, привлскатеJJь ностъ нового
-
это бле<.·к самой бeci
на некоторое время нов;tя вещь делает вмимой бсскощ:ч ность мира ВН)"'ри конеч1юrо пространства
архива. Од11:~ко
право на такую репрезенrJцию бесконечного должно бь11ъ завоевано в жсt,·окой борьбе неценноrо за мсс..~·о н архиве.
Нам эта борьба известна прежде псе•-о как исrория сооре~tсн& ноrо искусства,
r де
вы ~t rрываст пrr.
кто
радикальнее
лишает художествсtпюе nроизведение внешних
всех
nризнаков
значимости и релеванnttх.~11 и тем. с;~мым сообщает ему нан
большую репрезентаrnБII}'lО ценнОСIЪ. Но аналогичные меха низмы инновации рабоr.1ют но всех сферах современной культуры.
Персживанис бссконечносш воз1шtеает в узкой :юне, обра зуtощсйся в резульr.п"С репрезентации внекультурною про странства внуrри культурных архивов. Ясно, что архивы как
таковые консчttы. И внекулmурш1ое пространс..~'ВО реальщх..~ги
хоть и велико, но тоже не бесконечно. Однакоэтими фа'К'r.1ми часто nренебрегают; счJt1-ается, что дост·.1точно вырваться за
11
конечные рамки архивов, институций, высокой культуры,
библиотек и музеев, чтобы наконец открыть бесконечный
npoc1·op жизни.
Но "реальная жизнь" и есть место конечного,
лреходящего, смертного
-
и riотому, в q.щности, неважного и
нсинтересною. Любой краткий визит н самый захудалый музей в мире в тысячу раз интереснес всего того, что мы можем увидеть в течение всей жизни в так называемой реаль
шх:ти. Переживанис бесконечносги може1, возниКН)ТЬ у нас
только внуrрн архива высокой культуры, как у rётевскоrо Фау ста, ко-rорый, как известно, исnытал такое переживание н
биб,'lиотеке, чтобы потом утратить его в реальной жизни.
Эффект бесконечнОС'nt nредставляет собой насквозь искус ственный эффект, ВОЗЮtЮIЮЩИЙ В результате репреЗС:IIТаЦИИ внешнего во в~тренt1см. Ни внешнее, ни внуrренtlсе сами по
себе не бесконечны. Только благодаря репрезентации ннс~ шнего во внутреннем рождастся мечта о бесконечности- и только ЭТ'J. мечта дейстРитсльно бесконечна. Одtlако новая вещь в архиве
tlc
вечно излучает этот блеск
бесконечности. Со временем эта вещь начинает казаться совершенно иной- важtюй, ценной, но при этом конечной. Тогда наступает время для новоr'О нового, для нового наделе
ния статусом архивной ценносrn новой неценной вещи. На этом я хотел бы завершить описание механизма культурной инновации, которое я проделал в книге .. о новом". Сказанно-
1'"0 здесь доста·ючно, чтобы п роя с нить смысл вопроса, не оста влявшего меня с момента завершения этой книги. Как легко
убеди·rься,
экономика
новоrо
предполагает
надежное,
постоянное различие между архивом ценной куль-rуры и вне
культурным, nрофанным просrранством. Это ра311ичие дол жно сохраняться для того, чтобы обеспечить развитие эконо мики кулнrурной инновации, а значит- для того, чтобы это различие могло смещаться, деконструироваться, становиться
неразличимым. Культурная экономика, подобно всякой эко номике, для своих операций F"I)IЖдается nрежде всего во вре
мени. В случае культурной экономики это время ссrь время архива: покуда обеспечивается надежность архива, мoryr осу ществляться
и
кулы)•рtlые
инновации.
Но
где
гарантия
постоянства архива? Откуда берс..тся время архива? как куль турная экономика запасается временем, необходимым Д1UI ее
функционирования? За всеми этими вопросами встает, по
сути, один-единственный воnрос, который касается врс
мс:нн6й стаби.n:ьности архива. Какоиы силы, обеспечивающие существование и сохранносгь архива,- и что может rаранти-
вать это сущесrвование в течение долгого времени? Стало
rьrrь. арХИВ ОКЭ:ЗЫВ3СТСЯ ПОД ф}"НдамеНТЗЛЬНЬIМ ПОДОЗрением 8 неt~адежности, необсспеченности его быПIЯ? И это nодозре ние будt:r преодолено, по-видимому, лишь в том случае, если
мы выясним свойства медиума, выС"I)'nающеrо в качестве
J{OCtri'CJUI архива. Следовательно, воnрос должен <..~t'":lви·rься сл·едующим образом: что выстуnает как носите..'lь архив.а
-
и
на протяжении какого времени? Воnрос этот отнюдь не обусловлен исключительно контек сrом моих собственных исследований. Как и в случае нового. это на
первый взгляд весьма аК1у·альный
политический
вопрос. Согласно общепринятому мнению, носителем архи вов в конечном сче1-е является общество, оно ж:е 11ринимает решение о продолжительности их существовавия. Время архивов ставится в зависимость от денеr·, труда и технических
ноу-хау, которые nоставляются общесmом дпя инвестиций на поддержание архивов. При этом современный социолоrnче
СJGIЙ дискурс кажется не особенно дружелюбным по 011юше нню к архиву. Со всех сторон раздаются прнзывы распро
щаться с кпадбищами куль1wных архивов и взамен nepeйn~ наконец к коммуникации здесь и сейчас. Сегодня всё должно
быть текучим, nостоянно менять форму. терять всякую иден тичность, сгановиться неразличимым, мультимедийным и интерактивным. Поэтому nревыше всего ценится тот, кто
уыеет быстрее и радиJGUJьнее всех дсцентрироваться и расrво ряться, ведь подобная практика имеет значение одновремен но и рыночной ценнОС11f, и социальной криrnки. Конечно, можно протестовать против эпtХ аК'f)rальных настроений из
ностальгических соображений. И, кто зн;к-т, может быть,
когда-нибудь такие протесты
l'aiOI{e
приобретут эффектив
ность. Дл.я теории нового подобная социальная перемена не
играет позитивной или неrативной роли, ведь эr.t теория С'1реЧится помимо прочего описать смену инте:ллектуалыюй J.tоды- и потому не можсr зависе'I'Ь от какой-либо оnределен
Ной моды. И, следовательно, мода надецентрацию и расrворе ние таюке должна приветствоваться и описываться н рамках теории новоrо. nоскольку и эта мода архивируется как нечто
в-....,е
13
новое
-
и притом оnять же блаt·одаря стремлению к бесконеч
ности жизни.
которая, однако, МОЖl"Т
оозникн;"'ъ только
в
архиве.
Но erpac-rь к новому. nодобно всякой челоосческой crpaf.--.·н. Jlсстабильна. Возltикнув, она может nолучить удовлетиореннс:;
через иннов;щию в архине. Но она не можt."Т выступать носи телем архива как IШC"flt'IJ'ЦИИ. На 3ападе nоиятие культурьt t· начала
XIX
века :и до •-tаших дней де-факто ·юждестоснно
nонятию романтизма. Как известно, романтизм 11риписывап человеку
неискоренимое,
изначd.Льнu
nрисущее
человече
ской на1)рс влечение к бесконечности- сrраС1ъ, которую не
способно ~"''ОJшть ничто конечное. Это врожденное влечение К бeCIIOJICЧHOMy И
n ре/К"ТаВЛЯС'ГСЯ
культурных архивов
-
В КО!-К"ЧНОМ счете HOClпeJICM
которые заключают в себе ценности.
берущие начало в с-rр:tсти к высокому и предлагаюш,ие альтср щtтиву прозаичсской, будничной 1с~ ориентированной на
куплю-продажу жнзt-ш. Однако HHCIWI)1ЩИ не MOI]T базиро ваться непосрсдствешю на <.,--rрастях -а тем более иметь их в качестве гарантии своего ПО<.':ТОЯНС1"Б:t. А кроме то1-о, таки<..· nщtятия, как страt~rь. жажда, влечение, .можно легко заме11ить поня1·исм спроса- и тем самым внисать в рыночную экоtю
мику. Но сели основой культурных архивов должен служи1·ь
спрос на бесконечность,
ro мы
можем }ЖС теnерь спокойно с
ними распрощаться. Современному человеку менее
BCCI"'O
11риq.ща страсть к бесконечносrи. К;tк правило, он доволь ствуt"Тся конечным. И nропtв э-roro ловольстн;t бессильны моральные арr)'менты. Бессмысленно призывать общество и государство к сохранению и nоддержанию культурных архи
вов, если <Уrсутстнуt..-т спрос на б(:сконечность. Все прочие культуриые требования, которые мы С'ГЗВНМ перед архином. гораздо лучше удовлетноряются текучей, коммуницирующей здесь и сейчас и про<.1Ир-Jющейся за пределами архивов мас
совой кульчрой. Так. вполне лсrnтимные требования культур ной репрезентации меttьшинств и непрерывного социd.Лыю rо r1риg.'1'(.'ТВИЯ определенных иС'I'Орнчсских воспоминаний адресуются в первую очередь таким масс-меди а, как телевиде ние, кшюинлус.-трия или реклама и, в принwше, выполняются
ими с максимальной эффею'Ивностью. Впрочем, как раз от идеологий и социальных движений. критически настроенных по отношению к рынку, не следует
14
ГJод nодоорениеt.t
1"Ь особой пользы Д.'IЯ архшюв. Х:!рактерно, что сеl'одня
~JitiO nрогрессив1ыя кри1·ическая теория рынка уж~: ш: ~'~ . К2е1' ero, как прежде, за то, что он мыслит ···олько конеч
;:"~t! временными отрезками и игнорирует б<.тко1 ICЧIJЫC "в:нуrрt:нние,. ценности. Напротив, даже краткосрочное эко
но!~~~ИЧеское rтл:аliИ(ЮВание, 11еобходнмое ,для функциониро~ рания рынка, Э1'а критика СЧl-tтает вес еще слишком о•п·ими
стичным. Нынешняя критическ;tя теория берет в качестве
арf1"'1ента не изобилие нременн. а его нехватку - и те.м самым выступает во имя нестабилыюсти, TCК)''ЧCC'J'Ji, бескон трольности и неуловимости. Время шiтерпретируется nри этом как конечное собьп·ие, у'l'рожающес всякому пл:ншро ванию, всякой экономической
рыночной cмt.i'C. Конечному, 1ю
р;щiюн;tлмюсти,
JKC еще
всякой
непрерывному вре
мени индусrриалыюго 11роизводства и рынка соt~рr..·мсJшая
крt~тическая теория
nротивопоставляе,· на,.н-ЮI'О более
радикальную, катастрофичеt"I\1'Ю, :нюкаJlнптическую нехв;п ку времени
-
и следующее отсюда мессианско<.· требокавне
немедлснного и всеобъемлющего потребл~:ния. Ясно, что для архивов такое понимание L\рсмени оказывается особен но неблаrоприятным. Однако возникает вопрос, в какой мере кзкое-.1шбо конкрет
ное общество вообще может интернретироваться как послед ний носитель архивов. Н н одно общество, какую бы nOJJil-11·ш~· оно ни проводило, не в состоянии, к примеру. 11редотвратить
разрушение архивных ценностей в резуль'Г"Jте природных
катастроф или войн. В 1·о же время вещи из архивов моt)'Т nережить те общества, в лоне которых ошt бt>JJш щюизведены: скажем, археология даст возмоЖIЮСIЪ созерцать художс
сrвенные nроизвсдсвия, сохраненные природой, ~t не обще
ством. Следователыю, оопрос о последнем IIO(И1'Clle архива не так прост, как это может показаТЬt:я на первый взгляд- и
тем самым время архива также оказt>Jвается веопрсдслсш1ым.
д1Ui Платона божсствсшtый архив вечных идей быr1 нетлен
ным. Нетленени д.r1я христиан архив Божественнш1 памяти, в КОТором хранятся БОСnоминания о засл)'l
Imкают учения о нетленных архивах. Так, фрейдавекий IIСИ хоанализ описывает бессознательное как медиум неразру11ш моrо архива: все забытое и вытесненное этот ;фхив лишь еще
15
глубже и надежнее ншкывает в бессоз11атсльное. Язык описы вается <...lру:~<'~)'Р;tлистскими теориями также к;tк встленнмf• архин, поскольку, COI'ЩlCJIO этим теориям, я:зык предшествуеr
любой речевой активности, нключая все ак-1Ъ1 прскращенш1 речи. Вопрос о постояtJсгве архива янляt:тся, следова1'СЛьно." первую очередь вопросом о медиальном носителе этого архн
ва.
Or
того, является ли этот носитель Богом. природой, бес
сознательным, языком или Интернетом, з;шисит и опредс..'1(~ tшс постояне1·на архива.
Однако носитель арю-ша консти1)·•·ивным образом скрыт позади не1·о- и поэтому нс.::доступен для неnосредсrвенного
наблюдения. Под медиальными 11осителями архива часго понимаются
технические
средсrна
регистрации
даtшых.
такие как бумаг-а, кинопленка или компьютер. Но эти техниче ские t'редсгва в спою очередь ян.r1яются вещами в архиве, за которыми опять же стоят определенные производсrвеtшые
отношения, Эllектросети и экономические процсссы. А ч·ю
скрыва<."Тся nозади этих сетей и нрощ:-ссов? Ответы сr.шовят
с.я все более ш.'Определенными: история, природа, субстанция, разум, желание, ход вещей, случай, субъект. О1едовате.пьно, позади знаковой nоверхности архива предполаrае-rся суще
ствование темного, субмедиапьноrо Прос1'Ра11сrва, где нисхо дящие иерархии знаковых носитслей }'Ходя·r в вспроница
емые •·лубины. Это темное, субмедиальное пространство
образу·ет Другое архива, своего рода другое др)тое
-
наряду с
нрофанным пр<х:~rранством за nределами архива, о котором
IIUJa речь
в контексrе экономики нового.
На первый взгляд знаконые носители архив;t с топографиче ской ·rочки зрения н;tходятся ВНУI'РИ архивного npocrpaнcrвa
-как кнш·и в библиотеке, холсты в художесrвенной r-.tлcpcl~ или
видеоапnаратура
и
компьютеры
в
видсоинсталляцш1.
Однако это вnечатление обманчиво. Не книги являются частью архива, а теl'\СТЫ; не холсrы, а картины; не видсоаппа·
ратура, а днижущиеся образы. Знаковые носители архива не прш1адлежат к архиву, так как они скрыты nОЗ2ДИ медиальной знаковой поверхносnt, которую они премаr-.нот вниманию зрителя. Иначе говоря, носитель архива не ямяется частыо архива имешю потому, что он несеt· его знаки, не будучи
np11
Э1'0М одним нз них. Наряду с проф;mиым пространС"ТВОМ
НОСJ1ТСЛЬ архина образует внешнее архива. Таким образо~~о1.
16
Под nодозрением
хив имеет не одну, а две раЗllичные нвешние сферы. С одной
ар роны это сфера нрофанных, незаархивировзнных звакон
cro0'1'fiOW~HJfe между архиuом и этой nрофанной сферой олре
-епя("]'ООIСУЛьтурной экономикой нового, вкращс опж:анной
:Ыwе. л с другой стороны, это носитель архива - сложная нq>aPXWI знаковых носителей, несущих архивные зн:tки н:t
разных уровиях.
·
между этими двумя пнешними пространствами существует,
конечно, фундамен'ТаЛьное различие. Профанное простран (1110 просrирается
прямо nеред •·лазами зрителя, так что вещи
изЖI{ЗНИ могут ПОС"''ОЯННО сопоставляться с архивными веща
..
ми. напротив, знаковые носители о<.т ются С1<ры1ъrми за теми
зка1<3МИ, которые Ottи несут. Носитель архива консппуrив
ным образом избегает взгляда зрителя. Зритель видит только 111 едиальные знаковые повсрхшх."'Ти архица - о медиальном носителе позади них он может только догадываться. Поэтому оmошение зрителя к субмедиальному простраtк"Тву носи~е леА является по своей суrи отношением nодозрения
-
отно
шс:нием заведомо nараноидальным. Отсюда у зрителя
возникает
и
проrрессирует
желание,
капр3вленное на выяснеttие ТОt'О, ч-rо скрывается "в своей истине .. позади медиальной знаковой поверхнОС111,
-
медиа
теоретическое, онтологическое, метафизическое желание. Вопрос о медиальном носителе являе-rся, в сущности, лишь
новой формулировкой С1"арою онтологического вопроса о субстанции, сущности или субъекте, которые предположи тельно скрываются позади картины мира. Теория медиа, nоскольку она должна nоставить вопрос о медиальном носи
теле, есть поэтому не что иное, как продолжение онтолоmи в
условиях нового взгляда
tta
мир. Классическая онтология
сnрашивает, что скрывается за природными феноменами.
Медиа-онтолоПIЯ сnрашивает, что скрывается за медиальны ми знаками
-
в СИ'IJ'd.ЦИИ, когда эти знаки, как и их медиаль
ные носители, являются не "сстСС1"11енными", а "'искуссrвенны
ми". Конечно, моЖtю сttроснть, какой смысл в том, ч1-обы сnраошвать об ИСI<'\'сственных носителях знаков в этом
медиа-онтологическом модусе, коль скоро нам и так уже известно, как эти носители изготовлены. каковы их техниче
ские характерисrики и как они функц~онируют. Аналогич ный арiуМент приводится, коt·да говорят, что современный
17
нюненh развития естественных наук дслаt"Т излишней ТJXIJHt· ционную онтологическую nос:-г.шовку воnроса: мы и так уже
знаем, как ны1·лядит природа "изну'Три"'. И клж·сическое Оliто логическое,
и
медиа-он'ТОJюrическое
спрашивание,
таюнt
образом, заменяется научно-техническим исследованием.
Однако этот сциентистский арrумент основывается на смс ШСIIИИ двух различных внешних сфер архива: профаннот пространства вне архива и субмедиальtюrо npocтpaHC'rt!:l,
скрЬП'Оrо за nоверхностью архива. ИскусСтвенно ИЗI"ОТОВЛеll ные знаковые носители, такие как книrn, холсrы, комnьют(;"рм
или видеоапт:~р.-1)'Ра, со всей очевидностью существуют /t,.nя
нас исключительно н nроф;11~ном nросrранстве- тогда ках в nростра~•сrвс субмедиальном мы можем о них лишь доrад.ы ваться. Когда мы видим карпшу в галерее, 1-1ам не виден nрн
этом холст, являюiJtий<."Я се носителем,
-
чтобы унидеть его.
мы до;tжllы перевернуть картину. то есть выйrn за пределы
архива. Если мы зададим воnрос, как ycтpoeliЬI телевизор или компьютер внутри, нам придется ЩI.Я начала выключи1Ъ эти
nриборы и тем самым стереть образы, весителями которых они выстуnаЮ1·. Следовательно, в качестве медштьных носн телей ни холст, ни в•-щеоапn;~ратура нам недоступны. Они
досrупны н.-м лишь в том случае. если функционируют не ~<;н\ медиальные носители, а щ:юсто как. объекты nрофанной вне шней реальности
-
причем в этом случае вновь возникает
воnрос, каковы знаковые носители этих приборов. Такш.t образом, щх:фаннос и субмедиальное пространсгва не совпа дают др;т с другом. Мы можем либо рассматривать сами з11аюf и вещи
-
либо задаваться вопросом об их носителях. Поэтш.tу
простое отождествление nрофанноm и субмедиальноrо про· стр;шсгв, на котором базируется сциеJПИстское и техtlициег ское nонимание медиа, оказывается нспрзвомочным.
Субмедиальное просrранство должно оставаться для н;tе смутным пространС11Юм подозрений, догадок, опасений
-
1ю
таюке неожиданных открытий и неволъных nрозрениiА. Лоза· ди знаковой поверхности nубличных архивов и медиа ~tЬI
неизбежно предполагаем маниnуляции, заговоры и интрипt. Отсюда ясно, какоа-о рода ответ мы ожидаем услышать медиа-оН'ТОJIIоrnческиiА вопрос- ответ этот
lie
11:1
имеет ничс.~1·о
общеr-о с каким бы то ни было научным оnисанием. Скорее мы, как зрители, имеющие дело с медиальной поверхностьl(>.
118
Под nодозрен..еw
еем:ся, что темное, скрытое, субмедиальнос npocrp;~JtcТLю
н~да-»ибудь обнаружит, выдаст себя. Добровольная илн JCO
енная оТI<ровенность субмедиалыюго npocтpaш.-riJ.З ~
8 ~ ждет зритель медиальной nоверхности. Речь идет о вот й истине знаков, которая не является результатом отно
~ знаков к обозначаемым ими объеК'!'"ам: это не ш.-·тин<J.
~ификации, а истина медиальности. Каждый знак означает что-ТО и на что-то указывает. Но одноврсмсшю кажiJ.ЫЙ :так что-то скрывает
-
и не о'I~С}'ТСТВие обозначаемого объе~о.-rа, как
это иногда утверждается, а просто-напросто участок медиаль
ной поверхности, на котором этот зш1к материа;Jыю, меди
ально размещается. Тем самым знак преrраж.дает взгляду доступ к своему медиальному носителю. Медиальная истина знака проявляется поэтомутолько тогда, когда он эдиминиру
ется, устраняется
-
и таким образом открывается возмож
ность рассмотреть свойства носителя. Выяснить медиальную иС111НУ зн2ка значит устранить, ликвидироватп это1· знак
-
ксе
равно что стереть грязь с медиальной поверхности.
медиа-онтологическая постановка вопрос-а всдt"Т к пробелу, к пусrому месту, :интервалу в знаковом оюе. шжрывающем
всю медиальную поверхность,- к ее демаскировке, разобла чению, раскрытию. Иначе говоря, мы, как зрители мсди;шь
ноА поверхности, ожидаем, что мсдиу~t с'1-;н•ет ссюбнtением, носитель станет знаком. Конечно. можно сказать, что никакое ВЬUiвnение сокрытого, никакое медиа-онтологическое утвер
ждение, никакой акт откровенности со сгороны носи1"С11Я не моrут полностью устранить
nервоначальное
подозрение.
Ведь субмедиальное пространсгво исходно опрсдt"ЛЖ.'ТСЯ как пространсrво медиа-онтологического подозрения- nоэтому
очевидно также, что подозрение это невозможно окончател•,
но преодолеть и устранить. Но это еще не означ:к-"Т, что мы
пою.прасну ожидаем события субмедиальной открове•шости.
Эффект откровенности воз1-шка<."Т именио тorm, когда кажет ся, что медиа-онтоло•·ичесtюе nодозрение подтверждается, то есть коrда зритель получает указание на то, что п.-рытос суб
меднальное действительно обладает иными качес.-..,·пами,
нежели м~иальная поверхность. В этом случае у зрителя воз никает впечатление, что он наконец отыскаJ11Iробел на меди алыtой nоверхности :и получил тем самым доступ к внутрен неr.tу устройсrву субмедиального пространства - а его доrа.д-
19
кии С.'"'Грахи подтвердились. Следовательно, проникновение li
субмедиальное пространство только тогда выглядwr дОС1'о. верным, когда оно отражает исходное медиа-онтологическое
подозрение: для nодозрения только его собственнос отраже. ние кажется достаточно убедwrельным. Поэтому задача тео рии медиа не в том, чтобы доказать, что зритель nри этом еще.:
раз ошибается, лишний раз удваивая фигуру подозрения,- ни медиа-онтологическое подозрение само по себе, ни его отра жения в q'бмедиальных глубинах ничего не доказывают и
lie
оnровергают. Здесь скорее возникае1· другой вопрос: nочему, как и при каких условиях возникает эта убеди11СЛьная для зр~1теля проекция медиа-онтологического подозрения? Иначе.: говоря, как возникает эффект от:кровенносrи, медиальной
истины, (само)разоблачения медиального?
Тщательному анализу этого эффекта посвящена б6льшаst часть этой Юiиги. Поэтому здесь мы лишь вкраще охаракте:. ризуем сrратегию этого анализа. Речь идет о поиске знаков,
внушающих зрителю вnечатление аутентичных сообщений, свидетельств медиума -то есть свидете;1ьств самого подозре
ния. Однако, как и в случае инновации, такие знаки лишь относительно недолго могут функционировать в качестве лакун, позволяющих nроникнуть в субмедиальное nростран
ство. Вскоре после этоrо они начинают восприниматься к;~к "обычные" знаки, скорее преrраждающие досrуп к медиально му. 0Jедова1 1ельt-ю, в случае медиальности мы имеем дело с той же экономикой, что и в случае инновации. Более ТОI'О, обе эко
номики во многих отношенинх перспл<--тсны др}т с др;том. В обоих случаях речь идет о создании эффект.а бесконечносш, который сохраняется на протяжении краткого времени
-
но
который nотом может снова возникнуrъ благодаря другим
знакам. Конечно, в случае медиальносrи речь ида не о беско нечносm мнимой реальносrи вне архива, а скорее о смутной, скрытой бесконечности его носителя. Носитель архива отли· чается прежде всего тем, что он, так сказать, делает знаки
архива долговечными. А это значит, что только проникноБС·
нис в q.rбмедиальное пространсrво, то есть только подтвер· ждение подозрения, может да1Ъ зрителю разъяснение относи тельно долrовсчнОС"Лi архива.
Стало быть, носителем архива оказывается подозрение
-
причем то же самое медиа-онтологическое подозрение, КО1'0-
20
nод подозрением
грозит подорвать этот архив. И поскольку медиа-онтола
роееское rюдозрение бесконечно- ведь его невозможно лол
":тью прсодоле'l'ь путем проникновсиня во внутреннее » ~ва -постольку медиум подозрения аткрываеr дт1я архива ~~"~ально бесконечную перелею-иву времени. Западный модернизм часrо описывается как эра подозрения, подорвав
шая все общепринятые ценнОС'Пf, традиции и очевидности or:JC:ГO снова и снова прсдлринимались попытки защитить ЭТИ 1р3дИЦИоиные ценности от подозрения и подвести под
Н:ИХ "пJЮЧНЫЙ фундамеiП". Но эпоха модернизма не случайно явnяе'J'ОI пJОКс: ЭIЮй архивации par excellence. Если модер низм, с одной сrороны, разрушил вес ет3рые фундаменты пОТОМ)' что все они оказались конечными, нестабильными и шаткими.
-
то, с другой стороны, он придал культурным цен
ностям новый, намного более стабильный фундамент
-
само
nодозрение. Подозрение никогда нельзя преодолеть, ликви дироватъ или подорвать, ВCJ'tb оно КОНСП-f'IJ'ТИВJю мя рассмо
трения медиальной поверхности: вес, что показано, автомати чески становится подозрительным,- и подозрение является
носителем медиального, rюскольку оно застав.ляt.1" nредпола гать, что ПОЗ3ДИ всего видимою скрывается нечто невидимое,
нечто такое, что функционирует как медиум этою видимого. Оlедовательно, оно не только разрушает вес прежние фунда меН1'Ы, но и 32м<:няет их новым. Подозрение постоянно осу щесnutЯет персписывание старых знаков на новые медиа отчего оно,
если
}ТОдно,
ямяется
медиумом
всех
-
других
медиа. При этом nереход с одною медиума на другой следует экономике подозрения, которая и должна быть описана в дальнейшем.
сУ&М~ИАЛЬНОЕПРОСТРАНСТВО
субмедиальиый субъект и поток знаков
К2К уже было отмечено выше, субмедиальное пространство
no ci:J.()eй суrи есrь nространство подозрения. Но в этом смы сле оно есть таюке пространстtю субъеК1·ивносrи, поскольку субъеК"''}}ВНОСТЬ
-
не что иное, как чистое, параноидальное и
одновременно неизбежное прсдположс1 ше, что позади видимого скрывается
нечто невидимое. Действительно,
субъективность нельзя увидеть, нельзя узнать- она никогда
не возникает как знак на медиальной повсрхноt."1'И. Субъек тивность
-
это всегда то, что заложено внутри, что скрывает
ся, что остается в тени. Недаром во время вечерней прогулки
мы говорим: видишь того темного, подозрительнОIХ> субъек та на другом конце улицы? Э'rа фраза объясняет сущносrь
субъеК'Пtвности лучше. чем тысячи философских систем. Субъективность
принад.тtежит
темному,
пршщипиально
недостуnному, недосягасмому пространс:.~rну подозрения. И поскольку мс;диа-онтолоr·ическое подозрение, наследующее массическому онтологическому подозрению, предстамяет
собой наиболее радика..'IЬН)'Ю форму подозрения- ведь оно
проецируется в просrранство, конститутивным образом исключающее опытное познание,
-
посто,'lьку субмедиаль
ное пространство оказывается простраt1ство.м субъекnfвно сrи
par exccllcnce.
IЬсподствующий н1>1не философский дискурс отличается, как известно,
резкой
враждебностью по отношению к
субъекту- и оттого расценивж'Тся как критический. Однако субъективность, преодолеваемая при этом,- это субъектив носrь зрителя, рассматривающего медиальную поверхность.
Справедливо указывается, что зритель может видеть только ТО, что ему показывают. Зритель не может сам "представить''
себе вещи -и поэтому зависит от того, что он может \'Видеть.
Неосnорим тот факт, "что вИдение зависит от показы-вания -
~811ьное nространство
25
то, что нt· показ;шо, нельзя и увидеть. Однако возникаt,. воnрос: кто и что nоказывает?
Н;нrрашинаt'ТСЯ отвt"Т: это субмедиальная субъективн<>С:'•·•·
_
именно она показывает. И никэкая деконструкция видящсй
субъсl\fивносги не сnособна затронуть субъективность пок; 1 • зывающ,ую, ШУI'ОМ)'' что Э1~ IIСХ:Лс:дняя не прозрачt1а и очсввд
на, а темна и загадочна. Впрочем, субъективность видяtцс1·о ·r-аюкс м;нщфсх,·нру{,iТЯ только тогда, коrда он н:аnравляеr свой взгляд на себя самого- и rаким образом становится д...·1и
п.-бя c::J.мoro носителем медиальной поверхности. И опять жt:. субъеJо..,'ИвнО<.~rt) ~tанифс<.~гируеr себя в этом случае в nодозре нии, которое зритель направляет на себя самщ·о. Всяк~я
субъективность является только субъективностью другого, которую мы nредпол~насм
скрытой з;1 его nоверхн<>С:'Гью.
Субъекnfвность- это то. что кажется мне подозрительным 11 другом, что вызывает страх, что дает мне nовод для жалоn и
ООВИНСНИЙ, Д..ГIЯ прНWIСЧСШ1Я К ОТОСi"t'"ТВСШJОСТИ И ДЛЯ ЩЮТС· ста -словом, для политики. Только 1:1 1-ом cJtyчae, если за картн Jюй мира предполагается скрытое существование Бога, мы
НаХОДИ~t ВОЗ!>ЮЖIЮСIЪ Д.IIЯ ПОЛИП1ЧССКОЙ ПОЗИЦИ11. Но сс;ш
все происходит абсолютно "'закономерно", то•·да нет никако-
1"0
ш~н 1са для
протеста, возможно лишь научное описан в е.
Недаром прсх"1-раtн..~пю политического постояtJJю сокращает ся с тех пор, как сначала природа, а затем и общество
C'l·amt
прсдмtт.tми научного объяснения. Отношение .-.~онрсмешюrо фи;гюсофского дискурса к скры
той, темной субъективности подозрешtя носит достаточно амбнвалснтJJЫЙ характер. Позиции варьируются от медиа онтологичес:ко•·о атеизма до апюс.-тицизм~• и деизма. Oдmi утвсржда ют, что существует только ме:щ.ал ьиая поверх н ость.
за КО1"Орой, собственно, ничего не скрывается. Подобнос радикалыю а·•·е~1с·пtчсскос утверждение весьма проблема
тично, ведь субъективность, но сути, и с<.~ть это самое "11ичто". Другие авторы намного более осторожны и предло· читают в ttео;tпюстическом духе говорить о "друтом". Этот другой СЛ)·ЖИТ, 1'1 (..)'ЩtJOt,·и, псевдонимом для субмедиалы•о го пространства подозрения
-
речь идt.,- об ускользающе!>l
от осякого рассмотрения "основании" ЗtJ;tковой игры, про
исходящей на мсщыльной поверхности. Это1· медиа-он1"0JJО гический "'друтой" отличается, впрочем, тем, что он абсолют·
26
Под nодозрением
0 беЭОбиден. Он
нросто ускольэает- а в остальном не дела
н tJfi'IC:ГO ПЛОХОГО, равно как И IШЧСГО хороШ(.ТО. Но ЭПt;>.t
ет нар)'ЖИвается, ч·rо медиа-онтологический др~той .- это
О:,рее "'материя", нежели "дух", ведь дух <.·обл.-зня(..1", пре.тлс с
JС3рЗе1" и наrраж,д,ает. Ничего подобного нельзя сказать
~).rом, каким его описывают средствами дско11струкц1-ш.
ЭТОТ другой является ftC субъею·о;о.t какою-либо дейстния. каnравленноrо на зрителя, а всего лишь ускольза'?щим от зрителя материальным оt·нонашtсм- •к:щсстtюм, суtх-га•щи
сй, ~~rtатерией, физисом. которые вдрут приобрели странную эастенчиво<-"ТЬ, не лозваляющую им отныне показываться в
общс:сrве. но тем самым принимается вполне определенная предпо-
сылка оrnосительно свойств субмедиального npocтpaJJcrвa, и ЭТ2 предпосылка приво;щт к МIЮГОЧJ.Клешн.rм ·•·еоре-rиче
скиrd трудностям.
Мы
вынуждены те~tатизировать мате
риальный носитепь, который при этом, однако, 11споз11;ша с:м, который пассивсJJ,
110 в то же время
rюt-,·оянно усколь.за
~ от нас блаJ'Одаря "дифференцш-t" и т .д. и т.п. Следователь
но, мы все время топче:-.1ея где-то вбJшзи от скрытой субъек тивности, не осм<.~иваясь, однако, сдела·•·ь решительный шаг
и предпочитая вместо этого лелеять парадоксальную фигуру непознаваемого, недОС1)11ноrо и одноврсмсн11о с1модни)l!.;у
щегося матери3Льноrо. Если, т;tки.м обр;~зом, субмедиальный
друrой почти 01'0ЖдCC'J'RJIЯC'l"CЯ со скрытой субъективностью и тем самым приобретает способность "вып1ядьшать'' из Вltу треннего простра11ства позади
мсди;~лыюй
нонерхности
или по собсrвенной ноле являться зрителю наnодобие при видения, то этот "др}той" все еще по-дси:стичсски пассивСJ-1:
OJt наблюдает, но ни во что 11с вмешивается. Такой др)'I"ОiЙ ни у кот tiC нызынает страха - отчего и не требуст к себе особого внимания. Язык постсrр)'К11'РаJШст схоrо другого насквозь деполитизирован, он
tle
нозноляет
сформулировать трсбов:.ншс или жалобу. ЧatiO утперждает еt, что мы сегодня живем в эпоху подозрения, что подозре ние в наши дliн обострено, как никогда прежде, ведь 0110
наnравлено против субъективности. Но именно в результате
nодобной десубъективации субъекта подозрсtше ОС'l'анавли вается на полпу•и. Подозрение 1-1с будет радикальным, еспи оно не nредnолагает в другом субъектионости - и тем самым
27
подлинной оnасности. С предположениями относи1·слм 10
темной, опасной субъективности, скрытой в <..-убмсдиаль11ом пространстве, мы сеi"Одня стзлкиваемся в основном в кон.
п::ксте массовой культуры. Это особенно характернодля гоп. ливудекого мейнстрим-кино, где под подозрение поnадают
почти все мыслимые субмедиалы1ыс пространства: в Э'Нt>;; фильмах автомобили, холодильники, комnьютеры :или теле. визары
-
шсльцах
не говоря уже о ~)'.ЖUХ и прочих космических при.
-
излучают целенаправленную и последовательную
энергию разрушения. Современная массовая культура- это прежде
всего
культ~rра
доминирующий
радикального сомнения,
философский
дискурс,
тогда
каJ<
отрицающий
субъективнОС1ъ, напротив, кажется утешительным и успока ивающим. Но, как известно, тайный заговор извлекает
дополнительное преимущество из отрицания самой его воз можности. Поэтому дискурс, направленный против субъеl(
тивности, выглядит как особенно нспроницаемый фрагмент медиальной поверхности, скрывающий за собой особенно серьезную оnасное1ъ.
Если бы субъект и впрямь можно было деконструирова1Ъ,
это означало бы не печальное поражение разума, а бла1110 весть. Аттрактивность постструктуралистского дискурса состоит прежде
этой
всего в том,
Чl"О он
ВЫСГfПает глашатаем
вести, сулящей читателю избавление от тревожных
подозрений. Ведь если субъект существует, значит, нам есrь
чего бояться. Скрытое присутствие субъекта всегда обнару живается через
t.,-pax, через смущение, через неуверснноt-тъ.,
которые мы перед ним испытываем- причем независимо от
того, предполагается ли субъект вне нас или в нас самих.
Таким образом, субъект манифестирует себя не посрсдстном каких-либо специальных знаков, а nосредством смутной угрозы, нэпучаемой равным образом всеми знаками и аспек
тами реальности, посредством предчувствия за знаконой поверхностью темного субмедиального пространства, кото рос мы не можем увидеть
-
и в котором именно nоэтому ~та·
дываем опасность для себя. Только в мире без субъективно сти можно Ч)'ВСТВовать себя комфорт1ю и безопасно. Как сказал Сартр, "ад
-
это другие". Мы ямяемся адом и для н;ас
самих постольку, nоскольку мы на себя СМО11'ИМ. Если бЬI субъект действительно был дсконструирован и растворен
ССfбъСКТiiЫМИ, бессознательными силами бсскоt~счtюй
6С I(()ВОЙ игры, это означало бы спасение из ада. Но в обеща зна этого спасения, которое дает нам деконсrруктивистская
""~ь. трудно поверить насrолько, ч·rобы действительно Jlll:il окоИТЬСЯ· Оно выrлядн·r как очередная уловка скрытою ~1("1"3 _ как знак особо коварного заговора в субмедиальоr.t: rо~раке. ПровозглашсtiИе блатй вести о собственном
:счезtiОВеНИИ позволяет субъекту укрыться наилучшим образом- и стать еще более опасным. Теоре"П'!ческие нача11а дискурса об ynpaздiJCJПtи и исчезно вении субъекта следует искать, как изве"--rно, но французском
11оетструктур:ализме 60 -
70-х I"Одов, зародивше~кя в оnти
мистической атмосфере революции
68-ro
roд;t. Конечно,
бьrло бы крайне несправедливо сводить воедино совершен
tiО раз~:~ых авторов этого направления
-
глубоко свособраз-
11ых и JtДиосинкратических мыслителей, ко1·орых
невоз
можно объявить репрезентаtiТ'dМИ опред.еленной доктрш1ы.
и. тем не менее, под влиянием этихнесходных и бли(..'1'3тель ных умов на интеллектуальной сцене nос1·ененно воцари пось сравнительно однородное умонастроение,
при
кото
ром определенные мнения, высказывания, позиции счита
IОТ'СИ едва ли не самоочевидными. И первое место среди них
занимает убеждение, что субъект исчезает в медиальной иrре знаков, что знаки образуют постоянный и бесконечный поток, не поддающийся ни обзору, н11 контролю. Отсюда спедует также, что субъект, у~rуnающий меди а по своей силе, лишается способно(_"ТИ контролировать и стабилизировать границы между смыслом и не-смыслом. духом и материей,
нетиной и ложью, культурой и nрн:родой, конвенционаJiьно стью и спонтанностью и т.д. И вот эти границы рас•·воряют св
-
и уступают место бесконечной, нсt--rруюурированной,
Пребывающей в постоянном движении, протекающей во времени и простр:анстве массе знаков, которая не помается
никакому сознательному контролю, описанию и учС"'У и тем самым препятствует также любому последовательному
отnравпению власти от лица индивидуального или государ
СТвенного субъекта контроля. Именно в этом заключасrся РадОС"nt:а.я, революционная, оnтимистическая всс1-ь nост
С'I'руктуралисrской мысли: благодаря постоя11ному движсни
.
ю и перемещению своих значений знаки уклоняются о1·
29
созн;пt'льного контроля со стороны власти. Свободен то·г
кто постояв но течет nместе со знака:t.ш
- он избе•·ает, так~1 ~
образом. тобого возможного кшпроля, надзор:1 и дlКI~Н плины.
Субъсl\т понимается постструктуралистами в первую очl~· редь как инсr.нщия контроля, претсt~дующая
tta
П>, чтобhl
быть nрозрачной для себя самой и регулировать отношсщ1 е между
з11:нюм
и
смыслом,
означающим
и
означаемым.
высказыванием и референтом, то есть процесс сиrнифик 01 -
ции. Властные nритязания этой инстанции основывают{.:я, сотасно посгструктур;шис:-тской теории, 11а JЮЖJюй предlю
сылке, будто сигнификация изначально nроизвод~пся са~щм
субъектом, в силу чего значение знака соответствует тому, что субъект сипшфик;щии "думаt.-т" при его употреблении. В соответствии с этой предпосьткой и осуществляется коtl
троль над сигнифик:щией, практикуемый субъектом через козвращение к первu11;~чалыюй ШIТСJщии, то сеть к пt~рвнч
ному смыслообразоваиию: понять знак в этой перспек·г~tвс
-
значJп СПIЮСИТЬ, как ~ервоначально" определялось его З!!;t чение, какой смыс.11 псрвоначалыю ему nридавался. И сели
субъект изначально осуществил акт сш·нификации.
·ro
он
чувствуст себя вправе nересматривать и исправлять дальне{tw ший ход сш·нификацни, коль скоро со временем она удаля ется от своего источника. Именно это nредсrаw•ение о ш:р· ваначальной сиrнификации, осуществленной субъектш.t. к которой н.се•·да MOЖiiO всрн}-ться,. чтобы се перспровсрить,
как известно. и было подвергнуто кри1·ике со стороны как структуралистской, так и постструктуралистской мысли.
С точки зрения классическот t'Труктурализма смысл зн:.нш продуцируется не в результате сознательного акт-J си•·•·шфtl·
кацни, осуществляемого субъектом, а в результате диффе ренций и комбинаций знаков в рамках определенной знаtю· вой системы, изначально данной субЪСК1)' в модусе бессоз
нательного. Причем для струкгп)ализма эта система суще· ствует 1'0ль:ко в нзсrоящем времени: никакое обращение к первоначальному,
р;шсс за;южсшюму, историческому зна
чению не помогает nониманию
1'01'0, что означает знак
здес:ь
и сейчас в отношении к другим знакам. Впрочем, в класснче·
ском структурализме дифференции внутри оnределенной знаковой системы.
30
nо.д подозрением
:1
также различия между отдельными зt1:1·
J'OPI:JIMИ системами вес еще nостижимы для субъекта в силу В()СЙ конечности и обозри.мости.
с но дпя nостструктурализма стру"l\туры. снсr·емы и, соответ стsен1-ю, ЧИСЛО диффСреН11,НЙ СТаНОВЯТСЯ беСКОНеЧНЫМИ - И nOТONY nринципиально не поддают<.·я оJзиательному
кон-
ю со стороны субъекта. Субъект уже потому не в состоя
: 'отрефлексировать
свой язык, что Мt'1"аязык, L\ котором
он :tf}"Ждается для осущестмения ·r·акой рефлексии. r.ноке явnяется языком
-
и
er·o
невозможно однозначно отличить
от изучаемоt·о языка-объе~<.-га. СJtсдоватсльно, rх:нюрящий субъеКТ не способен ни вr:рну1ъся к нc-rot.·y своего языка, ни оnисать, понять, 11роконтролировать знаковые щ-tффс:рен ЦI{И в их настоящем состояшш. Покуд~~ субъект мыслит и rоsорит,
ott остается
в предс:лах языка- и поэтому он тepяt"'1"
CJI в языке, приходит к смыслу знака путем его (само )рефJtек снн всегда слишком поздно, а имешю тоr·да. когда вся знако
вая иrра незаметно перс:.tе<.-пщась, и субъект плывет вместе с потоком знаков, растворяется в нем, теряt'1" 1к·який кон
троль над дифференциями, игр;1 которых ylilleкaeт язык все
дальше и дальше. Т:1ки:м образом, перtюначальнос, конститу mвное свойство знаков состоит в то:м, чтобы скрыва·rъ. )"''':lИ вать от субъект::l дифференции, продуцирующие их смысл. И
чем больше становится фаК''Гическая власть медиа в обще· стве, тем убедительнее выr·ля.дит образ бсссJL1ыюго субъекта,
ун.осимоrо бесконечным потоком з1t;1ков в tючное море сJ..tr кнфикации.
Это плаваtше Б море языка, должно быть, не так уж непри ятно Д11Я субъекта, поскольку речь идет, {.:удя по всему, о теплых водах ласкового Средиземноморья. Наслаждение текстуапьностью сродни nрекрасным отnусю1 ы м tшечатле
- а вслед за НеА и онтологи~еская трсвоt
ниям. Вместе с C\tбъei-.IOM исчезает всяк;~я ,,.1·роза
сrруирующий язык - это дружелюбное море, где не водятся акулы, где можtю не страшиться штормов, где скалы не пре
l'раждают пуrи, а температура воды всегда tюt~юянна. Плава ине в необозри мом море бесконеч 1юt·о - пе peжJt в а н и е, ошt ·
сываемое мистиками всех врс;меи, включая Шопенгауэра и
Ницwе, как экстатическое и возвышенное. Однако никто
сетодни уже не верит в 1'0, ч·ю др}тое языка может быть сум Мировано если tte tюнятием, то хотя бы ощущею-tем, пере-
~~оНое nрос;трвнс-rво
31
живанисм. Постстр)'К1)1>алистс.·кий другой, по•шмаемt.н1
l<.a](
бесконечная шра знаков, д11фференций, симулякрон, кодов
не поддается не только наблюдению и пониманию,
,10 ~ переживанию в качестве возвышенного едшк1ва. Пронзвод. <.,.во и восприятие всех Зt1аков, вкпюч:ая знаки пережш"а•щ 11
оnределяются, 1:акнм образом. бесконечной эвакуациеЙ смысла. исnолнения, присутствия. Возникает вопрос, 11оче.чу говорящий вообще отправляется в nлавание по морю Jtзык~
вместо того чтобы nродолжать спокойно лежать на берс''': сели М(.-жду морем и ocpcruм tteт боJJьше никакой разliщ~ьr. Постструктуралис1·ский.
деконструктивистский
дис"'-1'РС
об;lадает, однако, nропаrандистской интенцией, обыч, 10 упускаемой из виду. Человек не только должен призна·1ъ, чiо все течет, он должен сам начать активно течь и другнх •ю
буждать к тому же
-
ликвидировать границы своего языка,
отказаться от всякой саJ.бильности, пребыва1·ь в нсопреде лешюспt, СТ<11ъ открыты~t к дру1·ому.
При этом в noC'r'C11'YК'I)pallизмe rооорящий должен отказа ться от окончательных решений и всегда оставаться осторож
ным, осмотрительным и моби.r1ьным.
Ero дискурс должен ,.,ви - и при это:-.t Шt в
гаться одновременно на разных уровнях
косм случае не nодцапаться однозначной классификации. К тому же, поскольь.·у каждый дискурс так ил1-1 и11ачс с~м себя деконструиру(.-т, то сСJЬ с самого начала должен бы1ъ I:!Н}"t·рен
не противорt.-чивым, автор избав.ляе1·ся от е1-раха пропш.оре чить самому себе. В сеr·од.няшнем дискурсе инутреннее nроrn воречие не только не ямяется недостатком решающим
преимуществом:
внутренне
-
оно становится
противорсчн пая
форма дискурса есть проявление высочайшей учтивости
автора по отношению к читателю. Это уже не "авторит.~рный" или ''тот~иrdрный" автор, постулирующий определенный тезис, который читателю моЖ(.":Т показаться испОii.ЯТВЬIМ.
странным или даже неnриличным. Скорt."'С аlf!"О~С.Тшет чнта
телю пре.дrюжение,
or которого тот не
может m-казаться. нам
как читателям ОС'1':1С1'СЯ 1-олько согласиться с дискурсО:!\.1, кото
рый сам себе nротиворечит- ведь мы отвсрt-асм либо oдm·t тезис, либо друюй, nротивопоJюжный. Но если текст содер
жит в себе н тезис, и антитезис- или, вернее, дeKOIIC1py1tpyt..-r границу между ними, - то нам <JСГа(."ГСЯ лишь порадоватьСJI подобной }'СJI)'ЖIIивости с c:ro стороны.
32
nод nодозренwем
м самым философия текучего смысла достигжт новой
~ ки экстаза - бесконечного экt.'таза рынка, который СJУЛ~вляст собой заnретное имя ее собственного смысла. nреАназыВ2емыА антиавторитарный дискурс, призв;шиый fа~,u;ить лоток языка от субъекта надзор;1, ВJJacrнor·o кон ~nя и цензуры, на поверку оказь•.вается актуальной рыноч
J~-51 мекеджерской стратеJ'иеи. Океаническое чувство
:Н створения в бесконечном, бессубъектном, необозримом
~ре знаков принадлежит ныне к числу нормативttых м(l[tiOЧJIЫX конвенций - и прекрасно знакомо любому вла рeflbцy акций. Современный ры1юк мt1сний, на котором :ы:ступаюттеоретики со своими 1·екС1-ами, nредставляется не менее фрагментарным, плюралистичным, необозримым и текучим:. Кажцому, кто выступает на этом рынке как npoизвo
дtrreJIЬ или продавец, в качестве обязательного условия необходимо сегодня
демонстрировать
интсллсК1-у·альную
независимость. Только таким образом инсценируются все новые игры со знаковыми дифференциями, которые н
состоянии nоддерживать 11сnрсрывное 1'ечение языка. Ведь WIИ кто-то хочет постоянно иметь собственное, особое мнение, он должеtJ
струировать
-
nостоянно его менять и заново декон
иначе он рискует в ближайший ~юмснт оказа
тьа внеnриятном положении, будучи вынуж:дсн разделить это свое мнение с кем-то другим.
К тому же, требование сформировать собствсшюе, инди видуальное
мнение
изначально
исключаеr·
возможность
согласиться с текстом того или иного ;штора- ведь в про
mвном случае можt."Т возникнуть вnечатление. что читатель
nодчиняется чужим мtiСJJиям: сегодня .мы беремся за KHИfJ' с 'Пiердым намерением чнта1ъ, ни в чем не соглашаясь с авто
ром, ЧТQ бы тот ни наnисал. Поэтому современный автор уже не может рассчитывать на то, чтобы убедить, научить, nро
светить публику свои м и текста м и. Выказать такое
11 ;t мерен и е ОЭн.ачает лишь рассердить читателя, который, подобно cyвe l>eHJfoмy буржуа, хочет иметь свое собственнос мвеиие обо
веем на свете и любое nоучение со стороны автора - 1-акого •е человtка, как и все остальные, - воспринимает как наглоеть и заведомо е1·о отвергает. Ясно сформулированная
идеи Может заинтересова1ъ только ограниченнос меньшин СТво, небольшой сектор юшентуры H
~ l'lрОстр.анство
33
именно тех людей, которые и npeж;J,e придерживалис1, 1'0ro
же мнения, что и автор. Большинство же, напротив, чувеrsу. ет себя оскорбленным этим мнением- 1-UJИ, что ещ,е хуже,
...
оста<..-тся просто равнодушным. Поэтому автор, постанинru 11 ~
перед собой цель убедить когО-1"0 в nравоте своих взглядов, с само1·о начала проиграл.
Валюта, которую платят сегодня автору,- уже не согласие
а отсутствие отпора со стороны читателей. Сеrодня чит.-тел~ прини:мз<:т тск<."Т не nотому, что он с ним согласен, а по-rо~у
что этот текст не наносит ему личной обиды. Философи~ ТСК)'ЧСI'О смысла нейтр:uшзуt,"Т любой возможный отнор, предоставляя
достаточно
пространства
другому
-
~1Ли,
иначе говоря, не вызывая у вероятных читателей ненужной злобы. Сегодня лучшей рекомендацией автору служит нево 3 •
можность
ero определить,
классифицировать, разложить по
полкам поняn1й, а еще лучше-
ero
неже.r1ание J:Юo6HJ.c бЬJть
понятым. Современный автор должен сохранять гибкоеrь и уметь хорошо ориентироваться в rmюралистичном. ра('Ще·
пленном обществе, в котором оrраничивать себя чересчур узкой клиен1)-рой значило бы 11отерnеть финансовый крах. Только неопределенность, расnлывчатость и способность оnерировать
одновременно
на
разных
идеологических
эстетических уровJiЯХ дают автору шанс завоевать
и
макси 6
ма..,Iьное количество nублики по ту сторону всех разделяю щих оnпозиций
иjили посредством дсконе1-рукцни этих
оnпозиций. Вnрочем, бесконечная игра знаков с самого начала включает в себя игру с денежными знаками: там, rде течет бесконечное желание, течет и ~<:апитал. Философия
текучего смысла, по q.ти, вссJ'да была дружелюбна по отно шению к капиталу
-
субверсии подлежало скорее государ
ство с егоукорененными в традиции институтами 2 . Но что означае1· непременное требование плыть вместе с потоком знаков, разрушать границы субъективного контJ.Ю
ля и становн1·ься неопределенным, неуловимым и •·ибкш.t требование, nредъявляемое к человеку господствующим в наши дни дискурсом? Почему сегодня вся слава достается
только тому, по nлывет быстрее всех и не по,пдается одно значному определению? Все это наводит на мысль о нро
грамме прсдельиоrо страха, крайней степени параноJ'Нt, абсолютной мании преследования- ведь только тот, за ке~~
34
Под подо3рением
oCfOЯtltiO ~tаблюдаl"'Т II<:ВИДНМЫЙ субъект, КТО чувствует
n
едование и угрозу, может поСТd.вить своей высшей
n~ скрываться от этого наблюдения, избслать onpe!leлe
uня. ке выдавать свою позицию, постоянно )"•-екать и менять ~еиия о своем местонахождении. Разумеется, это прежде всеГО страХ перед ВОЗМОЖНЫМ рЫНОЧНЫМ крахом ВСДЬ
СJСОЛ:Ь убедительны бы ни были описания те:кучсстJ-t рЫ1tка, вее учасrиики рыночных отношений испытывают t-:..·шшком
глубоКИЙ страх перед скрытой и втайне всем занран.rtяющей
манипуляцией, чтобы идеолоt·ичесюlя критика эффеk.-гивно с ним сnравил ась. только страх
-
а О'I'Нюдь не авантюризм или экстатическая
ра.nость плавания
-
может объяснить нынешнюю манию
114обильносrи. Но этот поверхностный, фоновый страх перед
крахом на рынке предполагает намного более ]'JТ).:бокий, онтологический страх- страх перед субъеК'mм в субмеди VIЬНОМ пространстве, который наблюдае1· за нашими движе н:нями из-за медиальной поверхности. Этот страх постоянно темаmзируется в современной массовой культуре, напри
мер, относительно недавно, в фильме ''Шоу Трумэна"'· Идео логия безграничного, текучего смысла, которая пыта<.-тся
либо изгнать, либо нейтрализовать онтологическое подо эрекисе помощью безобидной фигуры "друюrо", не способ на дать удовпетворительное объяснение тому, почему чело век испытывает необходимость мими:криров;нъ nод поток знаков, пропадая тем самым из виду,- почему, следователь но, он готов не только пассивно признавать теорию потока
ках адекватное описание мира, но и активно претворять се в
свою жизненную nрактику. Желание такого nретворения возникает только тогда,
когда теория
сулит исполнсttие
наwих желаний. Теория текучести привпекает нас обещ;ши ем уnразднить скрытого, наблюдающего, контролирующего
С}'бъекта, представляющего собой потенциальн)'Ю уt·розу д,.'lя нас. Однако медиа-онтолоrnческое подозрение не поддается проиэвольному устранению или исключению: мы чувствуем
на себе чей-то невидимый взгляд даже (и особенно) в том С/Jучае, когда эксnлицитно утверждается, что ва обратной
tтороне медиальной nоверхности нет никакого субъекта. И завс:рения философии текучести, будто не существует tшка коrо скрытого субъекта наблюдения и контроля, который
~ое nространстsо
35
мо•· бы располагаться по 1)' сторшtу официальных, легвт- 11 ,_,. ных, государственных инС'I·итуций контроля, лишены -r;~JOt;;e
и теоретической основательности.
Постструктуралистская философия текучести уделя<..'Т осо. бое внимание проблематике сиrнификации. И это ЗН:!ч~-tт
что она занимается внешней по отношению к архиву сФе~ рой
-
профанным просrранством. Если мы понимаем архн 8
как сумму всех кодированных знаков, включая язык, то сиг.
liификация определяет отношение архива к проф;швой
"действительности" вне архива, которую "означают" ::шаJЩ архива.
Философия
текучес1·и деконструирует
гpatiИLI}'
между архивом и профанным просrранством, с одной ст0 . роны, подчеркивая материальность знаков, а с друr·ой стор 0 .
ны, объявляя знаками все профанные вещи. Поэтому для
философии текучести профанные вещи и знаки арх11ва одновременно и связаны между собой, и отделены дР!Т от
друга благодаря сети дифференций. Таким образом, исчеза ет четкое различие между знаками и вещами- оно теряется
в сети частичных дифференций, что и означает его декон струкцию.
В своей книге "О новом'' я уже пытался nоказать невоз можность предположения, что благодаря системе диффе·
ренций: все вещи заведомо связаны друг с другом. Включе ние в архив нового как раз и означает создание новой связи,
нового сравнения, новой дифференции. Система диффе· ренций может быть установлена
исключительно ВН)'1'РИ
архива. Что же касается профанных вещей, то нам не дано знать, дифференцированы ли они, так как, во-первых, они
бесконечны в числе, а во-вторых, в равной степени бренны. Тот факт, что мы всегда можем брать определенные вещн из внешней реальности и включать их в сеть архива, еще не
означает, что они "всегда уже" являлись частью этой сети.
Скорее между архивом и реальностью, то есть меЖду диф· ференцираванным и недифференцированным, происходит
обмен. Всякий раз, когда граница между архивом и реально стью успешно пересекается в том или ином направлешт.
возникает радостная иллюзия, будто она окончательiiО отменена или деконструирована. Однако такие переходы лишь укрепляют стабильность границы, которая одва и делает их возможными.
36
nо.д гюдозре~ием
1(11< бы ни оценивалось отношение сигнифик:ации между хивом и профанным просrранством реальности, в любом
~ае это не затрагивает медиа-онтологическую проблема-
1'111СУ субмедиальноrо пространства. Медиа-онтологический
8()Ррос заключается не в том, каким образом знаки моrут (и
1110rут
ЛJ.i 1300бще) обозначать на медиальной поверхности
субмедиальное, скрытое просrранство. Вопрос стоит иначе: что скрывается позади знака как материального объекта, как ItЯ'f'Нa грязи, как какой-нибудь мухи, которая сидит на nо1JСРХИОСТИ онтологического сокрытого,
-
при том, что
речь не идет о возможном значении этого знака? Речь идет о темном, скрытом под плотным знаковым слоем простран
стве, таящем для нас, зритслей реального и медиального простРанств, тревожную опасность
-
опасность,
которую
МЬI тщетно пытаемся избежа1ъ, nрибегая к стратегиям теку чести и изменчивости.
ветива медиальноrо и чрезвычайное
11оложение
nотоки
знаков,
перссекающие
медиальную
разУМеется, не могут быть бесконечными
-
поверхность,
и мы не нуждаемся
8 rкпотезе бесконечной, божественной субъе ...'Тивностн, чтобы представить себе скрытого и втайне управляющего
эткми знаковыми потоками субъскrJ в субмедиалыюм про страисrве. Оrдельные rо:впенные
-
-
"естественные'' ШJИ технически изго
медиальные носители допускают, в сущности,
только две операции со знаками: накопление н трансляцию.
ПосредСТВОМ Э1'ИХ двух операций ф)"НКЦIЮ11Ирует ВСЯ МедИ альНая экономика. оперирующая знаками. Оtедоватсльно, знаки не мoryr течь иначе, как при помощи этих операций причеt.t по специально атведенным для
этого
-
мсдиа.r~ьным
каналам от одного накопителя к другому. Накопитсльные воз
можности любых носителей знаков, 1-ак же как возможности 1р2НС.mщии
связывающих
их
:каналов,
остаются
nри
этом
О1])аниченными и конечными. Одно это обстоятельство дела ет совершенно неубедительными разговоры о бесконечных :mаковых потоках.
И действительно, какими должны быть •юсн·•·ели ,'])IЯ беско нечной игры или бесконсчJJоrо nотока ЗtJаков? Ведь знаки Ма'Тq)иальны- это в первую очередь вещи, 11редметы в мире.
Столь же реальны, материальны и конечны знаковые и меди альиьrе носители: книги, холсты, киноленты, компьютеры, М)'Зеи, библиотеки, равно как и камни, живоrnые, люди, обще
сrеа и государства. Все операции медиальной экономики зна ков осуществляются исключительно мt.:жду такими конечны
МИ косителими-и этим исчерпываются иозможности обра щенИJI со знаками. Мы нигде не сталкивасмся с бесконечными
}I[НОЖествами или бесконечными потоками знаков - и по той 'Ч>остой nричине, что нет и не может бьnъ медиальных носи тtпс:А, обпадающих возможн<ХТЯми для накоnления ИJJH тран-
39
СJUЩИИ такого бссКОНеЧНОI'О МНОЖС<.'"'I"Ва. Дискурс О бeCKOIIC'I· 110м море сиrнифнJС2ции и бесконечных знаковых потоках звучит хоть и красипо
-
однако, ввиду консчносrи и обозри
мосrn фаrrически существующих медИVIЫIЫХ носитслей и возможных операций обмена
между ними, совершенно
непраодоподобно. И э·rо означа(.."Т, что мы с полным ос1юванием можем вооб
разить себе конечного субъекта конечной знаковой эконо. ми!Си, который тайком направляет и контролирует ~tто1·
обмен. Заметим, что речь nри этом не идет о процессе сиг нификации. Вероятно, правы те, кто утверждают, что ника
кой конечный- и даже бесконечный- субъект не в состоя нии продуцировать и !Сонтролирооать смысл знаков, кото·
рые акqмулируются и обмениваются в рамках медиальной
экономики. Смысловые
эффекты,
продуцируемые
np•t
таких операциях, и в самом деле непреодолимы и неконтро
лируемы. Но нас интересуст субъект субмсдиальных, мани ••улитивных действий, который оперирует знаками, не счи
таясь с их смыслом, их значениями. их означаемыми. Не следуст nонимать суб'Ь<:кта знаковой экономики как проду цента смысла, силой своей интенции Н3ДеляющеJ-о знаки з1rачениями, стабильность которых должны rарантирова1ъ
ясность и точность
ero
собственного самосознания. Такой
проевещенный субъект знакового произоодства и кон1·роля с полJIЫМ право м деконс.труируется постструктуралистским дискурсом.
Однако конечное1ъ всех знаковых носитслей дает правu мыспить субъекта, который обращается со знаками чисто оnс рационапьно, то есть и отрыве от их смысла, значения и рефе
рента.
Такой
темный,
"'демонический",
субмсдиальный
субъект наnпливаст знаки. выбирает их, копируеt·, обменива ет на другие знаки или персносит их с одного знакового носи
тепJ[ на другой
-
чисто ман.ипулятивно, технически-операци
онально, квазимаши11ально. Все знаки имеют внесмысловую,
асемантическую, чисто формальную и одновременно чиеt·о материальную сторону
-
oбpani)'IO сrорону вr.:икой сиrнифи
К3ции. Соответствующим образом обессмысленные, знаки фунющонируют на опсрациональном уровне наконления и обмена, уже не являющемси уровнем смысла. И именно на этом уровне располагается субъект медиальных операций.
работающ~tй со з11аками как с вещами, не nринимая ио внима ние их возможные значения.
Субмсдиальная дс..-ятельнОС1ъ такого субъекта вовсе не обя зательно напранляется оnределенной иtпенцией
-
даже ес;ш
эта деятельность кажется набшодатслю угрожающей или бла rотворной. Конечно, большая часть постструкl)'ралистских теорий делает вид, что nринимает во внимание этот УfЮвснь чистой материальности знаков н технической опсрациональ
носrи медиа.'lьной экономики. Однако эти теории, как прави ло, тематизируют лишь негативные воздействия материаль
ности знаков на передачу информащш. Они словно аRТОма ТИЧIХКИ исходят из тоrо, что субъект медиальной экономики
-это говорящий, цель которого- nередать некое сообщение, смысл, интенцию, информацию,
-
и nредос:..'ТСрсrают е1-о, что
из-за материальности знаков он может лишиться возможно
сти сохранить идентичнОС"JЪ своей интенц•ш в акте медиаль
ной коммуникации. Следовательно, материальносrь знаков и внс:смыслоиая оnерациональность медиа оцениваются здесь
только в качестве опасност11 дл.я субъекта, в качестве )'ТJХ>зы ,lLIIJI смысловой идентичности его сообщения. Однако мате риальность знаков, наnротив, может рассматриваться и
как
условие для реализаци Jt другой, не ориентированной на пере
дачу смысла, субъективнос:...-и, которая оперирует на маJJиnу тrrивно-оnерациональном уровне и скрывает свои намере
ния (лосrольку, nоскольку она таковыми обладает) в субмеди
альной темноте. Смысловые эффекты, возниl(ающие при этом и:а медиальной поверхности и ТОЛЬI(О косвенно указывающие
н:а скрытую работу манипуляции, не следует nоэтому с необходимостью рассматривать как намеренные рс:чь идет о семантическом
co/J.alerai damage,
-
скорее
но аналогии с
обозначением nодобных эффектов в современном ~ином языке.
Конечно, воображению зрителя мсд,.tальной nоверхности субмс:диальнос nространстно, в котором он угадывает nодоз рительнуютень субъсКТ3 манипуляции, не кажс..-тся абсОЛ1:011iО неnронИJ,аемым. Все знаки мoryr бьпъ nоказаны не иначе как nосредством того или иного медиума: посредством произно
симой речи, тексrа, картины, фильма и т.д. Это nозволяет зри тепю лредполаt·ать, какие медиальные носители скрываются за теми или иными медиальными nоверхнОС1·ями
-
книm,
41
холСТN, 1"С//евизоры, компьютеры и т.д. Эnt первичные носн1"СЛИ,
как
извесrно,
интегрируются:
в
другие,
комrтсксные
медиальные носители, такие как картинные галереи, библио теки, телеканалы или компьютерные сети. Музеи, библиотеки и
компьютерные сети
в свою очередь входят в различнщ~
инсnt1)-циональные, экономические и nолиmчс:ские взаи!>ю
связи, каrорые, опять же, определяют их функционирование,
то СС'l"Ь выбор, накомение. обработку. передачу или обмен знаков. В эту иерархию медиальных носителей включены н отдельные люди, также являющиеся носителями знаков, р:нню
как и более широкие I'J'y'IIПЫ людей- народы, классы, культу ры и тд.,- которые в свою очередь интегрированы в сложнЬiе экономические, ПО..'IИ1'Ическис и
процессы
биологические.
прочие процессы, включая
химические
и
физические
-
поскольку люди, общества и государства, nодобно любым ЕЮСИ1"С//ЯМ знаков. тоже состоят из nротонов, электронов ~t
др~тих элементарных частиц. Медиальные носители образу ют, таким образом, сложные иерархии и структурные связи колоссальное. густо заполненнос субмедиальное просrр;ш ство, которое по причинам струкгурноrо порядка ускользает
от внимания того, кто хочет проследить за движением Зftакон
на медиальной поверхности.
В этом субмедиалыюм просгранстве смыСJI знаков, каtшм он конституируС1'СЯ на медиальной поверхности, играет не
самую важную роль. Т;1к. музейный сотрудник в своей поисе
дневной деятелыtости обращается с ценной картиной одина ковым образом, независимо от того, изображена ли на этой
картине прекрасная дама, корова или абстрактная комбин;~· ция ЦВС1'ОВ и форм ..Щut него важна, прежде всеrо, материаль ная сохранность tеартины, состояние холста, химический состав красок. температура,
влажность, световые условии в
помещении и тл. Точно так же техник забаrnтся об оптималL• ном накоWJснии и персдаче элеК"IрОнных данных, не задавая
себе вОПJЮС, что, собственr-ю, при этом передается и накаruш вается. Потребителями книги могут бьrrь мышь или червь.. которые, будучи nожирателями этой самой книrи, так же без· различны к ее содср-..канию, как и сотрудник библиотеки, чья
задача- беречь книrn от мышей и червей. И легко убедиться. что операциональный уровень обращения со знаками имее-r решающее значс:ние д.ля их судьбы
42
nод nодозрен.1ем
-
6е.дЬ еще прежде обрете-
нМЯ какого бы то ни было смысла знак должен быть медиаль· НО 110каэан. А воnрос показа решается имсн1ю на Э1"0М элемен тарном, техническом уровне чистой операционат•ьнос1·и.
некоторые знаки нообще невозможно пока.'Jать в музее, nото· ,.у чтоони слишком велики- как, наnример, I"Upы, др~тие rта неты или живые слоны,
-
или ПОТОМ)~ что они слишком малы
_как. например, вирусы. Такие вещи могут бь11'Ь nредсrавлены
8 музее только своими изображениями, которые r.tм сохран.я J.)ТСЯ. и выставляются. Стоит нам лишь за.rJ.уматься над тем, как
много вещей по чисто техническим nричинам не может быть nринято в качсС'mС знаков в наши архивы, и мы совсем с дpy
nt:M чувством будем выслушивать протесты по nОLюду JЮ,1ИТИ ческой цензуры и nрочих проявлений с.·оциальной несnраосд11ивости при нриеме в архивы.
nеред лицом
медиа мы всегда сознаем скрытое npиcyr·
ствис субмсдиальноrо nрос.-гранства, но, пока мы заняты рас смотрением медиальной nоверхнос."Ти, Э1"0 nространство нами, так сказать, структурво не просматривас."'lтя. Э'•·о неиз бежно наводит на подозрение, что в тсtш субмедиального пространстБа
находится
таинственный
ма••ипулятор,
nосредством целой машинерии различных медиальных носителей и каналов продуuирующий знаковый слой на медиальной nоверхнос.'"iи, функция которш·о состоит лишь в
том, чтобы в дальнейшем служить мя него прикрытием. Весь спектакль знаков должен
•юэтому персживаться зрителем
как притворство, ;южь, дезориентация
-
причем 11сзакисимо
от значения отдельных знаков, образующих ::rroт знаковый
спой. Сегодня обычно утверждаt.-тся. что речь Ид<."Т о чистой текСJуаJ~ьности и что автор мертв, nоскольку он не в состоя
нии
контролирооа1·ь
бесчислсш1ые
значения,
которые
может приобретать его тскС'r в тотальной и1·ре языка. Но nусть даже книга имс."t-"1" бесконечное количество смысловых уровней- все равно, для издательства эта книга предстамя·
ст собой конечный npoдyl("r, изrотовлсш1ый из некотороi'О коnичества бумаги и типографской краски. И nусть аи1-ор как - зато он жив как nроизводитель материального предмета, иазываемого КtiИГОА, как имею создатель смысла мертв
ЩИй отношение к материи. из которой эта книга сделана, а nрежде всего как маниnулятор, который может так или ККаче медиально nозиционировать свой продухт.
Конечно, если верить господствующему ныне медиа-теоре
ruческому дискурсу, сама по себе медиальная игра знакок. которая nроисходит на медиальной nоверхности, создаст
иллюзию, будто за ней скрывается субмедиальное, "др}Тое'' nространство как rиnотстический источник таинственных
маниnуляций. Теория знакового nотока является резко анти онтологической: она объявляет внутреннее ИJVIюзией, а Ба~~ кие предnоложения о тайных м-аниnуляциях
-
nроекциями
собственных страхов наблюд-ателя. Однако тот факт, ч·го
медиальную игру знаков
нельзя мыслить как бесконечную,
свидстельствует против этой теории и лишает ее арrумен'Гы
убедительности, так как бесконечность знаковой иrры nред~ ставляет собой главное условие достоверности этой теории_
Но еще важнее то, что эта теория яв.:riЯется лишь одной из мно гих других теорий, направленных на оnровержение мсдна онтолоrическоrо nодозрения, которое, однако,
в nринципс
неоnровержимо, так как открывающееся благодаря ему субме диальное
nространство
принципиально
недоступно
для
наблюдателя медиальной поверхности- по крайней мере, в то время, nока он на нее смотрит. Стало быть, в расnоряжении у наблюдателя нет никакого средства дr1Я nреодоления шш
опровержения медиа-онтолоrическоrо подозрения. В то же время он не может просто отбросить, вытеснить или nод~18ить его в себе- ведь оно конститутивно д.'JЯ медиального опыта как такового.
Следовательно, любая серьезная теория меди-а, коль скоро она хочет оправдать свое имя, должна поставить медиа-онто·
логический вопрос о свойсrвах субмедиальноrо простран ства
-
и тем самым noйrn дальше постструктуралистского
теоре111зирования, застрявшего на медиальной поверхности
Но одновременно следуст избегать соблазнов cциetrrncтcкoro дискурса. Поскольку все медиальные носители м.oryr пони маться как предметы в мире, на первый взгляд кажется не только возможным, но даже необходимым научно описать их
как таковые. Подобное впечатление вызывают, nрежде всеrо. такие электронные ttосители, как телевизор или комnьютеР Даже когда предметом изучени.$1 становится человек как носи·
тель знаков, часто угвсрждается, что он может быть адекватно описан и объяснен в рамках исследований головного мозJ'а Jf
других нейрофизиолоmческих н-аук. При этом упускается нз
44
Под nодозрением
8иду, что именно функция медиального носителя как таково го не поддается научному описанию
-
ведь в то время, когда
С()О'J'8еТСТВУЮЩИе приборы научно исследуются, оtш фующи онируют не в качестве медиальных tюсителеА, а исключиТСJJь н:о в качестве предмt..,.ов этого исследова11ия. Мы лишь тогда
можем научно анализировать любые медиальные 1-юсители,
sкп:ючая человека, коrда они не функционируют в качесrвс носителей знаков. Наше знание о том, как медиальttыс носите ли усrроены в то время, когда они бездействуют, позволяет
нам только строить догадки об их внуrреннсм состоянии в то
время. когда они работают. Эти предположения кажутся осо бенно убедительными только потому, что они производят
- в отличие от подозрений, р-.tс цснивасмых обычно как "субъективные".
вnечатление "объе~СГИвных" Однако
медиа-онтологическое
подозрение
вовсе
не
я:В1DIСТОI чисrо ''субъективным", поскольку оно не возникает исiСЛIОЧИТСJJьно в "субъекrивном'' воображении зрителя. С!СО рее медиа-онтологическое подозрение "объективно", так как ононеобходимым образом возникает при взгляде на медиаль ную поверхносrь. Мы как зриТ'еЛи медиа просто не в состоя
НИJI видеть в них что-либо иное, кроме как место скрытой манипуп.иции. Поскольку внутреннее, субмедиальное про сrранство структурно
скрыто
от
нас,
нам
остается
лишь
подозревать, проецировать, предполагать. Мед.иа-онтолоrи ЧесtСИй вопрос
-
как и прежде вопрос онтологический
-
обла
дает собственной "объективностью", котор;!я о1·личается от
об'ьехтиВНОСТИ Н3)'"'ЧНОЙ.
8 СИЛУ ТОГО ЧТО (медиа)ОIIТОЛОJ'ИЧе
СIСОе подозрение нельзя ни доказать, ни опронерrнуть, оно
образуст собственную реальность
-
и. соответственно,
nорождает собственные критерии истины.
Исти112 медиальной онтологии
- Э1'0 не исrnна научного
оnисании, а истина вынужденного или добровольного nриз
t13НИS1, самораскрыmя внутреннего [пространства], неожи данного момента откровенносrn- истина, ожидаемая нами от nодозрительного субъекта, а не от подлежащего описанию
oбъettta. Нас. зрителей, интересует не статисrически опреде
nеннц закономерность, а некое чрезвычайное положение,
ОСобый момент, в который мы получаем доступ к внуrрс11НС му, nотаенному, к тому, что скрывается за медиальной rюверх
ltОСтью. В этот момент знаковый слой в каком-то месте сrано-
45
6ИТСЯ npoзpaЧIIhiM, В IICM обр;~зуется nycтor.t, ИНТСр!WI
-
Н
взmяд зрителя nроникзет но внутреннее, субмсдиальнос про странство, обнаруживающее соою сl\-рытую истину. Эта вп·н
на открывается зрителю rюдобtю ТОМ)~ как открывается чс.'lо вечсская субъективность в те мгновения, когда в результ;пс
добровольной, вынужденной или бессознательной открове1 1. ности человек выдает себя, делает неожиданнос nризнан~1е. Правда, вскоре эта моментальная истина откровенноет-н
исчезает, поскольку nустое место оборачивается новым зн;\
ком и тем самым частью обычного "неоткровенноrо" знако вою слоя, покрывающего субмсдиальное прос1-ранство. Но истина момента о<.Т.К"ТСЯ исrиной- н можно сказать, что осе
искусство, как и многое дl')-тое в нашей ~·льтуре, состоит исключительно из сувениров. напоминающих нам о такнх моментах нсп-tны.
Кто-1·о возразит, что эта мо:о.,ентальная истина nроникнонс
иня во вну1реннес есть чисто субъсктиввая иллюзия, возника ющая всего лишь в "сознании"' зрителя. Но мсдиа-онтологвче ское подозрение
-
э-rо не просто "субъективное ощущениt~". И
то же самое можно сказать и об нспше медиальной от~<ровен ности -ведь она rJ.J<Жe принад..11ежJ1Т к экОИО!>tике подозрения
и nрсдС'Т':lвляст собой одну из фигур
ero
манифестации. Тем
самым истина nроникновения во внутреннее обретает соб
ственную ''объективность", которую Jtельзя 1пt подтвердить, ни onpoвcpitq'ТЬ научными методами. Так, к nримеру, всеоб щее убеждение, что человеческий характер треннее человека
-
-
скрытое вну
наиболее ясно проявляется в экстрем;Jль
ных случаях, на войне, в условиях необычных, необыденных трудностей, консrи'1)7ИВIЮ для нашей культуры. Эrо убе..t\.д.с· ние совершенно ··ненаучно", так как на основании опы·r'а,
приобретаемого в экстремальных условиях, нельзя делать выводы об обычном, нормальном функционировании "чело· веческой f'Jатуры". Однако отказаться от nодобных проникно· вений во внутреннее в эксrремальных условиях культур;~ то:.t..-е не может, ведь они входят в экономику подозрения
-
подо3ре·
ння, с которым :куль1)ра неизбежно относится к человеJ..."У.
С таким же подозрением ~о.·ультура относится ко всем ос~:.шь· ным знаковым носнте11ям. Истина чрезвычайности,. особоГО случая, вызывающая у нас впечатление неожиданного
np01m·
кновения в то, как выгля.шrr вещи внутри, не может быть опро-
46
Под nодоэреtiием
верfНУ1"а
и
подозрение
рс.'lятивирована,
оnределяет
поь.·уда
наше
мсди:1-о1пологическое
tюсприятие
медвальной
поверхнос··п-t. Взt·;•яд 11а мир не может удовлетнориться croй регис-трацией знаков на
el'o
rюверх1 юсти
-
llpo·
скорее он
ОЖИдает, что мир наконец сдслаt.-т ему nризнание. Это ожида
ние КОНС1111)'Ируст внутреннее мира как "субъеК'Люс". Это не означает,
что
мир
в
своем
вt1утрсннсм
действительно
IJВЛЯСТСЯ субъектом; речь идет лишь о том, что мы ск.'lонны подозревать
мир
в
том,
в
чем
можно
nодозревать только
субъекта. Как фи11'Ра зрителя медиа или мира, так и фигура субмедиальноrо
субъекта.
о
котором
здесь
идет
речь,
11 вляются, следовательно, функциями экономики 110дозрсния -и оnределяются исключительно в качс'-'7ВС таких функций.
О том, как функционирует экономика такого "объею-ивноrо" подозрения, nойдет речь далее. Но Сtlачала необходимо более пцателыю нроанализиJХ>вать упрек в "субъе~о.аинной •v•лю
зии". вьщвигаемый обычно щхn•tв мсшы-овтолоrическоrо подозрения, с тем чтобы более точно охарактеризовать его усrройство.
медиа-оитолоrическое подозрение
в фНJiософское сомнение
nодозрение, что nозади видимой и постижимой оnыrnым пуrем повсрХ!юсти мира скрывается нечто такое, что уt~коль
зает от нашего вз•·лящt, нашего опыта и тэит в себе уqюзу для нас. конечно же, не ново. Именно оно оnределяло всю исто рию западной философской мысли. Сущность., субстанция,
Бог, аласrь, материя или быт~1е
-
вот лишь некоторые из имен
тоrо скрытого друrого, существование которого шполоrиче
скос подозрение предполагало во внутреннем мира. По край
ней мере, со времен Платона философия nостоянно стреми лась познать и назвать это скрытое, избавившись тем самым от страха перед ним. Но подозрение именно потому яв.ляется nодозрением:,
что его
топько догадываться
-
пред;ме1· нспознаваем, о
нем
можно
и, таким образом, nодозрение невоз
можно ни подтвердить, ни опровергнуть. По этой причине в
нач3Ле Нового времени философия н лице Декарта пришла к выводу, что
источник
онтологического
подозрения
нужно
искать не .. в мире", а в самом '"'наблюдателе".
Эта и.нтерпретация nодозрения одновременно интерпрети ровапась Декарrом как право созерцателя суверенно упра
втrrь онтолоmческим подозрением в форме субъеК1-ивноrо
111осеолоrического "сомнения". При этом главным nриобре
тением созерцателя оказывается власrь снободно распоря
Ж3Тьоl Временем ПОДОЗреНИЯ. I<артсзиаНСКИЙ философ }1lОЛ НОМОЧен свободно решать. коrда ему начать работу сомнения
-
и когда он может счее1ъ, что достиг достаточной степени
очевидности, чтобы эту работу завершить. Дrrn Декарта онто110ГИЧес:кое nодозрение не обладает силой омадевать душой
зрителя nомимо его ноли и его сознательного согласия. В
~льтате прсвращения онтологического nодозрения в НЛОСОфское, гносеолоmческое сомнение элиминирустся в
С1'рах 3ритепя за его со&.....-вснН)'Ю участь, который и придает
~lnы1oe ПIЮСТранство
49
ОНТОJЮГИЧ.ССКОМ}' ПОДОЗреНИЮ ВСЮ измерения <..-траха сомнсJШС~I
~·праwuпъ над
-
н
Cl'O OCTp
Но без Э'П)r·о
в само:м деле можно .'l<=п.;:о
и, еслн необходимо, nрскращать сп>. Эта 1\.1;)<:'1-ь
11ачалом
и
концом
посткартезианскую,
nодозрения
научную,
решительно отлич;к1
мысль о1· докартезианскоn,
религиозной в своей основе. мысли, одержимой r·ораздо более жестоким подозрением
-
nодозрением, что мысл.ящ<.' 1 -0
как итог сп> мысли ждет либо рай,
.... ибо ад.
Научно мыслящщ1,
зрт-е.'lь сомнсв::к-тся. изучает и, следуя этим ~'1·ем, nрнхо;щт к
оnределенным выводам. Но эти выводы лиwь в том С71'\.'Ч:.е
ямяются "с1'0" выводами, если он сам может решать, коrд~ он
начинает сомневаться и когда заканчивает. Если же nодозре
ние возникает
C'JMo no себе - nодобrю тому страХ}~ который
застигает нас вонреки нашей волr: на те;о.шой улице.
- 1'0r·,u
цеJiНОt..'Ть наших выrюдов невслика. Вмесrо того чтобы ска зать: "Вот я и пришел к ясным научным резульrJтам", мы 8 этом случае можем лишь сказать: "Вот теnерь я немноrо усrю коWJся, нотому что улнца кажется мне не такой уж темной". ОJедонатсльно, воnрос. в какой мере мы можем yпparwrrь
своим сомнением, имеет решающее значение д.n:я любой тео
рии познания
-
и любой теории медиа. В этом смысllе вес еще
по- картезнавеки мыслит
1'01',
кто уже не верит. что его сш.ше
нис может закончиться вмес1-е с ДОСI"ИЖr:нием ясных рсзулы".l
тов, но все еще noлarJeт, что он расnоряжается нача.'lом сом нения, что он может принять решение сомневаться
само сомнение н;к"11fr-ает и охватыnаст
ero.
-
а
liC
что
как охватыs-ает
crpax. Сомнение, охватывающее нас. это уже в е гноссолоrиче· ское сомнение, а скорее параноидапыюс,. неумолимое, онто
ло•·ическое
подозрение,
Субъект этого nодозрения
которое
-
неtюзможно
отключить.
уже не зритель. а скрытое. субмс·
диалыюе nространство, излучающее смутную угрозу сююэь
медиальную поверхность мира. Подозрение, если угодно.
субъективно. но его субъектом является внутрешiее суб~сди
альноr'О nро<.'Транства, liаходящеrося nод подозр<:нне:о.t. Зри тель же - lie субъект nодозрения. а всего лишь cro жертн.э, ero объект. Кьеркегор был нер11ым - и, может быть, едlшстж.~шtЫN - выдающимся философом после Декарта, описавшим сомнс· ние как состояние, которое возникает само по себе, ов... r~адсв;t·
ет человеком против CI'O воли н ввергает е•"О в ''страх н тpe•rei'· Одвако Кьеркегор по-nрежнему стремился coxpamtl'ь з
50
Под ооде~эрением
qc:JIOIJCKOM СВОбоду ВЫбора, nО,Д.t.Щ'lЪСЯ JШ ему COMHCI-IИIO ШIИ "ЭС"fСТИЧески" уклониться от нега: таю-tм образом, ныбир;ш
сомнение и себя к нему приговаривая-nусть задним числом.
_ кьеркеrоровский герой вновь nрисваиваетеl't). С1-ало быть. н кы:ркеrор не nытался nол н остью освободиться сrг кар-•-е:ш:н•
СI(ОЙ в.nасти Над ОН'ЮЛОI'ИЧССКИМ IЮ/,ОЗрением-1. ЕсЛи картезианский созерцатель мож(.-т эффскпшtю ~Тlра11J)JПЪ своим
онтопогичс..-ским
подозрс•tисм.
то,
разумсt"Тся.
ЛИШЬ ИСХОДЯ ИЗ OПJX:,IJ,C..'lCШIOЙ ТСО,'IОП1Чt'СКОЙ ПредnОСЫЛКИ. для Декарта чс;юоск видит только то, что ему nок:азано, J(3.K известно,
к основным
предпосылкам
-
и,
картезиавскоi"t
мысли nринадлежит теологическое убеждение. что мир !юка зьmастся нам не злым демоном, а добрым Бо•·ом, каюрый 11с
хочет нас обмануть. Конечно, Э1)' nредш.к:ьuп.·у нслюя оnро верrнугь. Если ОНТОЛОI'ИЧССКОе ПОДОЗрСI IИС ПpC,'\ПO,'I;H';It'T
существование субъекта е тс,.шом, оnасном, угрожающем nространетес за повсрхнОСJЪю ~шра. то нет ник:~кой необхо димости в том, чтобы этот с~-рытый субъект и сам неnремен но бЬUI 3ЛЫМ, демоническим и те.мным
-
он tшо;ше может
бьrтъ божественным, снетлым и ••rан,.!\И!Вым. Но .мы этого не знаем
-
и поэтому нам Ot'IJc:тcя щщ1ь упои:пъ н:~ открr.шсн
носrь этого субъекта. на его rотовносrь явить н:1м свое ~tстин НQе лицо. Посколы'·1' Декарт nостулируст скрытого субъсю-а o1rrruюrии как правщшого Бога, он лишает онтологическое подозрение остроты и nревращае-r ею в философское. ~·носе
алогическое сомнение. Почnt ися филс>ео
ской эпохи -от KaнrJ н Гегеля до l}•ct·cpnя
-
nNr.w:кh освобо
.циться от этой гиnотезы чуждого нам. скрытого субl•СКТ.I, 11:1 котороrо мы ссылаемся как на источник всего того. что мы видиМ,
-
освободиться ради достижения nолной ясност&i
наших предсrJ.мений и нашеr·о мы1шtения. Но 1юдозрение.
ЧТО вещи внутри себя иные. чс,., они н;• м ка)t..уrся, так и не уда
лось полносrью преодолеть - пуС1Ъ тематизировалось оно прежде всего теми авторами Нового времени, которые бьши доВольно далеки от основноп) течения ака.деl\шческой фило
СОфliИ, такими как Маркс, Фрейд или Ницше.
У Маркса внутреннее социального мира предстает в виде CJ(pьrrы:x экономических сил и отношений, и:зну1-ри де'l·ерми
ttltрующих реальносrь человеческой жизни, но обычно П{Х:k СТающих перед человеческим сознанием в искаженной, "лож-
51
ной", извращенной форме. Дriя Фрейда внуrреинее манифе.
сrnруется как либидинозное бессознательное, скрывающее свои истинные свойства и динами~· за своими внешним 11
симптомами. А дп.я Ницше статус внуrренней реа.т•ы•оети
nриобретает воля к власти,дll.ядостижения своей цели опери: рующая ложью и иллюзиями, которые nолностью занимакл·
поверхность нашеrо сознания. У всех этих авторов онто:юr~-t чсское подозрение играет центральную роль
-
вещи необхо
димым образом nредстают перед созерцателем в ложном виде. Только в немноr-их исключительных случаях- таких, как социальные революции, сновидения невротиков или волевhlе
порывы белокурых бестий,
-
внутреннее мира обнар~ЖИВ<Jеt
себя. в своей истине, задним ЧИС..'IОМ nодтверждая первона. чальное подозрение. Однако никто из этих авторов не ставит
воnрос, nочему их открьrrия вызывают эффект откроБСния_ Вместо 3ТОrо они просто постулируют "истину" своих учений
-следуя nри этом самому обычноМ)~ научному предстаме няю об "истине". Таким образом, истина обнаружения скры того и эффект медиальноrо ОТI<ровени.я, играющие централь ную роль в этих учениях, ими не осознаются- и предст<~мя
ются: юк натуралистическая, научная очевидность. Возникает
вnечатление, будто субмсдиальное щюсrранство столь же "объективно" и в той же мере поддается научному описанию, как и медиальная поверхность.
Правда, позднее онтологическое nодозрение обостряется у Хайдеtтера, который говорит, что бытие, показывающее нам
сущее в его целостности, невозможно nоНЯТh с объективной и научной точки зрения, так как оно всегда скрывается за обра зом сущего в процессе онтологической дифферс:нции. Одна ко хайдеггернанекое бьrrие. как указываетсам философ, Т'JЮКе не может преодолеть свое происхождr:ние от ''физиса". Само
сокрытие бЬIТИJ1 описывается Хайдеггером как квазифизиче· с-кий процесс, вызывающий у наблюдателя лишь иллюзию
того,
trro за поверхностью мира, возможно, скрывается
некнй
субъект. Все мьшmение онтологической дифференции напра мено именно nротив такого онто-тео-лоrnческоrо nодозре
ния. Декарт сделал философское сомнение основой человече·
ской экзистенции
-
''мыслю, следовательно, существую" в
контексrr: картезианской философии означает, по сути, "сом
неваюсь, следовательно, g.щСС1·вую". Хайдеггер объямяе'f
само онтоло•·ическое
подозрение
и
-
как производнос
от
нето-философское сомнение эффектами квазифизичсскоrо ароцесса самосокрьrrия бытия, в которое втянут и человек.
nоскольку он тоже существ~·ет "в мире". Таким образом, само онтологическое подозрение оказыва ется под подозрением
-
под подозрением, что оно есть всего
лиwь эффект квазифизического процссс;.t, прсrгекающеrо "н ()(Уьекте" подозрения. Хайдеггер выстуnает пропш тради
ционной rипО"Гезы, согласно которой созерцатель обладает властью над своим подозрением, и хочет показать, что причи
на nодозрения не в субъективности зрителя, а н самосокрьтш 6ъfnUI. Возникает впечатление, что онтологическое подозре
ние у хайдеrтера окончательно лишается силы: философ уже не обязан задавать вопрос, кто или что скрывается за поверх ностью мира, теперь он может довольствоваться демонстра
цией наивнОС'1'1t самого онтолоmческоrо вопроса
-
и именно
потому, что этот воnрос одновременно оценивается им как
неизбежный и необходимый. Как известно, эта хайделеров
екая стратегия, объявляющая онтологическое подозрение
эффектом самосокрыпtЯ бытия, ок:il.зала значнтсльиос: МJtЯ
ние на лостструкrуралистские теории бесконечного смысло производства. Вопрос о смысле знаков встречается с аргумен том, что движение сиrнификации делает референт в равной сrеnени достуnным и скрытым: в акте означения знак скрыва
ет означаемое посрсдсrвом того же самого акта сиrнифика ции, которым он указывает на это означаемое. А поскольку все референты в свою очередь яВJШются знаками, речь 1-VI.CТ о
самосокрытии nотенциально бесконечной знаковой игры.
Это самосокрьrrис игры зиаков и вызывает у зрителя иллюзию "внуrреннеrо", от которой этот зрwrель, однако, должен осво
бодиться, поняв иллюзорный характер своего подозрения. Но основная проблема деконсrрУJ<Ции онтологического nодозрения состоит не в том, что она вес еще прибеrает к тра диционной риторике nонимания, а в том, что nодозрсиие,
КОТОрое она сrремится nреодолеть, специально подгоняется к
ЭТОй цели и обезвреживается. Квазиматериальный, автомати чески протекающий процесс самосокрытия не вызывает у
зрителя особого страха, чувства угрозы, направленной лично
rtротив него, - и поэтому не дает зрителю никакого шанса flротестовать, жаловаться, обвинять, бороться и примекать к
сr1·ветстве н н ости. Дссубъсктищн \ИЯ он·•·о;юt·и ческого озна "~а
одновременно его дсполип1зацию. Е,r-~,ин<...··твенв:ut rюли 111 а возможная отныне, -это политика JУJЗ.rшчения между 3113:::: ми на медиальной поверхности, в то время к:.к онто:10111 че. ск:tя пОJштик:l, включая nолитИI\с1' мсдиа-онтологичс:скую, СТа·
новится нсмыСJшма. Против самоскрывающейся знакоiЮtt игры невозможно вьщiШН}"''Ь возражения, заявить
нее невозможно подать в суд
-
npol'c<.,·,
ниt<акой субъект не
на
11cce-r за
нее отнетственности. Если постхайдсп-ерианск:ая, nостС'rрук. турал~о-'1(.-,.сt<:.я с..'1ратеrия что-то н преодолсваt."Т, то ра~ще чrо
гносеологическое:, картезианское сомнение. l-lo оно не 11 ошах nреодолеть более глубокое, онто-тео-лш·ичсскос tюдо.
..
зрение, кcrropoe оntосится не к логикс произнодr.,"Ва оtыс ·щ а
к логикс r.:кры1ъrх манипуляций и уrрозы. Otrro:юп!чcci
равно как н заботу о спасении дуnш noc~c смерти -а сто чисто тсоре-пtческое сомнение
lic nrю
в истишюсти того или
иного высказывания о смысле бьrrия. Более
того,
ecm-1
вес
знаки
одинаково
сомнительны,
IЮсколь~:..]' все они равным образом участвуктr в ш·рс самосо
крьmtя, философ получает маСJЪ над ними. Наблюдая за бес конечной игрой знаков, философ с одинаковым правом
может обратить свое coмtietшc на любой знак в любой мoмetrr
-
ко1·да бы и по каким nричинам
ott
ни сче;1
:-rro дм
себя удобttым. Сомнением на счет сомнения можно ynpalliiUIТЬ
без особоr-о труда, поскuль11.у оно сохраняет одинакокую
эффеii."Тивность при любых обсrоятелы..'"l'Нах. Такая стратеmя 1·иб1СОI'О сомнения особенно заметна в академическом дисl\)'р"
се дскшк·труi<ции. К какому бы знаку (а их немало)
011
ни
обращался, жест тсорспtк-.а. по С)"I'И, сводится к тому, ~~тобы заС1Ъ1ТЬ nеред этим знаком в сосrоянии бесконечной расrе
ряннО<..'11t, неуверенности и задумчивости. Тем с:tмым декон
структивистс:кий дис1<урс нее время nлывет nротив течения языка, которое посrоянно nодтал кивает его вперед" к
11 р<.."О,тtО
лСiiИЮ сомнения- к открытию сокрытого. Это риторt~чссt..« движение против течения языка и nOЧТJt скерхчелонечесЮiС усилия, предпринимаемые деконструкцией, чтобhl устоять tU
месте, nрид:нот ей в t'Jtaзax читателя неповторимую и вnoJ1tlC
заслуженную харизму.
54
Под АОАОэре~i!ем
В
1'0 же время бросается в глаза та уrонченн.ut нерсшитсщ.-
8 которой этот дискур<.· з:IСJЪIБ:lСт неред зttаками и
!I()C'fЬ.p:vi особешю популярна в соJJрсмсшюй культурной и :=емiiЧеской среде. _возникает впечатление. что мы И:\оlссм 0 с х.удожсствсtшо•-t инсталляцией, которая переносится с
~на место и одинаково успешно приспос~блнкается к ~ КОНК(Х-"11-tЫМ )'СЛОВИЯМ -
вричем ее эфф<.~КПШН<><..~Jъ
СJIСДСТВИе <.."е неизменности. Это своеt"О рода покой среди
~шсго движсtшя. Как только тсорt·тик негречается со з11;!·
!(ОМ. он впадает в ква:.ткатаяепси~Jсскос С()("l'(_Jяние, связаннос со следующим вопросом: 11с делает ли то, что он 1щдит, скры
тую реальность (или радикально друюе) одноврс.~мс•••ш
АОСJУПНОЙ tt: сокрытой иjи.тш недос-rутнюй и несокрьrrой? Он C'Df['aCТ, 'П'О наивно было бы сдвигаться t· Mt'(.'"l<J, нокуда не
6y"tl.f:f
наАден щхдваритс..'lыtый ответ на этот ВОПJХХ.~- Между
тctll ясtю, чrо Э'l"а предваритслыюс1ъ должна длиться б<х:ко~
'tlecnto долго,
noтO:\oty что дело касаt."ТСЯ tюпроса, окон~•атель
ноrо аrвета на котор1>1й не существует
-
ведь м•:о~ не расnоря
жаеr.tси амосокрытием языка, из•ч"тш определяющего •нхта
нощr этого вопроса. Мы радуемся д~ккурсу деконструкцни. котор:ыА
no
своей "уп1 ксеrда неизменен
-
н в то же время
хажется бесконечно р;•зtю<..Юразным н лсгкомодифицнруе мым. Поскольку этот дис1-.11Х" с ранным успехом при.'lожим ко
всему видимому и CJJhltlшмoмy, его можно в любом месте и
при любой возможнос1и одинаково успешно ИIIO tенщювать. А поскольку он бесконечен, с•·о можно в .тtюбой удобны"t момент нача'IЪ и закончН1ъ.
1[о в то же •~рсмя этот ,'IJICК)pC глу
боко серьезен. Ему чужда фривольность. ЧСllокс:к деконструк ции сидит перед загораЖ1tн:lющей обзор стеной знаков, как
nередСтеной rиача, ждет, надеется и п.пачет. И когда бы МЬI 1ш ПодоПiпи, чтобы :вз•·л.я нуть на него, - 011 сидит в одной и той
~позе. Так деконструктшщс.-rо·t.lЯ мысль застамя<..-т нес знакн течь - но в то время, как вес ост;щыtые знаю-t текут, субъект
деко~tструкции сохраняет неподвижнос.1ь, JJоскольку он
~ начать и закончить CJJOIO рабо1)' декош.•ру1щни в JUОбой точке потока и в любой момент.
Однако эта неподвижtюс1ъ означает также, ч1·о. хотя :ьект деконСiрукции постояшю сомневается даже в С!:\оЮМ эw"кetntи•. подозрсtшс не представляет мя нею сх-•1юй утро
. Ведь как mлько нами ов.ладсв;к•т не сомнение, а nодозре-
~ыюе nространстi!О
55
ние, знаки начинают ясно отличаться друг от друга в заи 11 с 11 •
мости от интенсивности внушасм:оrо ими подозрения. Сом.
нение уравнивает, подозрение BJiOCИ1" иерархию. В СЛ)"--~е подозрения речь идет не о поисках смысла знаков, которым
все они в равной степени обладают и 11е обладают. Лo:Л'Or.rv
подозрение, исходящее из субмедиальноrо пространсгп)а, не распред.еляетс.я равномерно по медиальной nонс:рхнс>С'rи, а концентрируется
на
отдельных
знаках,
которые
выглядЯт
более угрожающе, чем другие. При этом эна:юt не меняют н 11 своей формы, ни своего смысла, они лишь получают нею,10
уrрожающую или тревожную ауру
-
и не благодаря сиrнифJ.i.
кации или диффсрс:нции, а исключительно благодаря их физическому. пространствеино-временному передвижению и размещению на медиальной поверхJЮС1"И, которые О<)'· щсСТRJUI:ютс.я под ноздейсrвис:м субмедиальных мехаиизмов персноса и при которых знаки снова и снова трансnортJ.tру
ются из одного контекста в дР}той.
феноменолоrия медиальной ОТJФОвеИНОСТН
ИСТИНа субмедИ3ЛЬНОГО, внутрсННСГО, ПОТ;1СННОГО МОЖСТ манифестировать себя только в феномене откровенности, приэнания, самообнаружения-как эффект проникновения сi(В()ЗЬ слой знаков, покрывающий медщtльную поверхность.
nоэтому вопрос, как мы фсномсtюлогичсски распознаем откровенность другого, то есть когда и почему мы верим, что
другой эдесь и сейчас откровенен, имеет решающее значение
ДЛJ1 любого исследования проблемы субмедиальной истины. научному описанию nомаются лишь процсссы, протекаю·
щие на медиальной поверхности. Но субмедиальный субъект
-
п~ет не познания, а nодозрения и страха. Как таковой
он должен открывать себя сам, чтобы Ш)дтвердить медиа октопоrич:еское nодозрение- и в то же время преодолеть его.
В момент откровенного признания подтверждаются догадки и опасения зрителя медиа. так I<ак н Э"I'
ВОЗ)(ОЖНость убедиться в справедливости с1юеrо подозрения, согласно которому вещи внугри себя выгтшят иначе, чем они кажутся на поверхностный взгляд. Но. с др)той стороны, nроникновение во внутреннее состояние вещей вызывает у зрителя доверие, то есть чувство, что он Jtаконсц-то знает, как
в действительности выглядят вещи внутри себя.
-
и это
состояние доверия сохраняется до 1'01"0 мо~tента, nока в нем
не проснется nрежнее подозрение, а знак откровенности не
окажется всего лишь одним из многочисленных знаков на
Медlfальной nоверхноспt. Поэтому зритель не может само
вольно уклониться ни от состояния nодозрения, t-Jи 01·
СОСТояния доверия, и равной стеnени nринадлежащих эконо
li(Ике nодозрения. Он не можс:т доверять знаку, который
~ подозрительным, как не может и не исnытывать доверия к знаку, который кажется откровенным и внуша ющим доверие.
57
Однако феноменологическому анализу откровенности. каJ< пра8ИЛО, nрепятствуст мнение, согласно которому откроис:в.
восrъ человека связа1iа с
ero
самоосознанием, с его внутрен
ним отношением к Q.Мому себе. Оrкровенность nо•шмаетс" большей ча<.:тью в контексте прсдъяliЛЯемою к самому себе н к другим требования говориn. то, что "на самом деле" дума ешь. И nоскотiЬК}' одновременво предполагается, что ЧС'ловс:к ~~олжен знать, что он думает, откtюненносrь интерпретирует
ся как этический императив, следонание которому не подда ется внешнему кшлролю
-
ведь невозможно прочесть мы(.·Jщ
другого и таким образом проверить откровенность его <.·лов. Если такое толкованис откроненносrи верно, то, судя по
всему, не может бьrrь никакой феноменологии откровенно сти
-
откровеш-юС1ъ в этом с11учае есть не феномен, а исклю.
чwrельно ЭПtческос ·rрсбование.
Однако благодаря психоанализу нссм известно, что 'IСЛовск., в сущности, не знает, что 01-1 думает. Человек для самого себя также является все1-о лишь медиальной nоверхнсх."1Ъю, скры
вающей за собой темное, субмедиалыюе nростращ.·rво. к
котоrюму он как наблюдатель самого себя не имеет nрнниле rированною дО<.I)·па. Но бьuю бы оnрометчиво делать отсюда вывод, что откровенность нсвозможна, а требование откrю венности
нссостоятельно
-
nсихоаналитик
nо-прежнему
верит в то, что хm·я бы время от времени он получаt."1' доС1)ТJ к внуrреннему миру своего пациснта. Оrкровеннос-ть рсализу
С1'СЯ не •·в др}том"- к;•к
ero
сознательное решение сообщить
наконец правду о сноем внутреннем мире. Скорее откроисн
нос"'ТЬ ecn. феномен, манифестируемый: самим наблюдателем
как вnечатление от неожиданного самораскрыпtя дру1-оrо. У зрlПеЛЯ tЮЗникает вnечатление, будто спала маска - и под ней открылось истинное лицо др)ТОГО. &с извеС'l-ные фнrуры
агрессивного разоблачения друюrо отсылают к этому фено- мену О'Л{ровенности rJ.к же, как и почnrrельное ожидание его
добровольных признавий. И не вызывает сомнения, ч1"0 у :~ри· теля время от времени nоявляется ощущение, что он наконец· то столкнудся с феноменом m'Кровенности
тря ни
lia
-
и может. нссмо·
что, nоверить вынужденным и добр01ю.rн.ным
откровениям и признаниям другого.
Занимаясь феноменолоt-ическим анализом этого <нцущс· ния, следует, однако. вернуться к псрвоначалыюму. пож.:сднсв·
58
Под nодо:ч>ением
tiOMY nредстамснию об откровенности как cooT8e'l'C'I'IШИ r.tС:ЖЩ.' тем, что чслоiJСК думает, и тем, что он говорит. nри этом
8С"f3.СТ решаю1днй Lюnpoc: что такое мышление? Мышление rоворящего
-
это, судя по всему. не что иное, как !:ЮЗникающсс
у зрителя подозрение, что говорящий "думае1·" не то, что гоsо рнт.- или, иными словами, что во вну•·реннсм мире говоря
шего вещи выглядят rю-дру•-ому, чем н:~ медиальной поверх
н:О(.'11-t
ero
речи. Мыслh определяется не иначе как возможное
н:есоответеrвис 1шспшсrо и внутреннего, то есть как скрытое
друrое языка. А это значит, что мысль как таi<оная: пред<..,-амя
ет собой фигуру медиа-онтоло•·ичс<..'ко•·о nодозрения. человек, н <...-у·щнос'Ти.
1tc дум:tст -
ов только говорит. Но дру
mе люди подозревают, что он не только говорит, но и думасr.
то есть. возможно, сам не "верит"' в то, что •·онорит. Реалы юс-rь мыtwJения является реальностью по,r1,озрсния. которое неиз
беЖНО возникае1· у зрителя, наблюдающего за говорящим дру
mм. Crioвo "мысль" изначально ознаtlает опасноС'I'Ь дезин~
формации, обмана, nритворства, ПО<.""ТОянно исходящую от дpyroro. Поэтому искомое "соот•к·тt:твие между тем. что чело вех думае-•·, и тем. что он говорит" является, по сути, бессмы спицей
-
~~ысль
no
определению есть фш)ра водозрения
относительно несоответствия между кненшим и ВII)"ТрСШJИМ.
Qсаза'Тh, что открокенш:х..,ъ речи t."С1Ъ соответствие между мыwпением
и
речью,
означает попы~· установить
мышлением и речью референциальные ОПI(ШJ<:ния
между
-
как
будто мышление и речь <...у'Тh щ;-.J-ависимые др;т от др}та и равно дОС'1)'1шыс зрителю nроцсссы. Язык не обозначает
мысль
- 011 се скрывает.
Но, тем не менее, это утверждение не
01Меняст тот факт, что ОТКJЮвеннОС'Iъ, подобио подозрению,
обладает собс'rкенной рс-'JЛЫtоt~ью. Не только определенные люди, но и определенные тексты, картины юш фильмы кажут
а Зрителю ОТКJЮRеННЫМИ
-
И ОТ Эfi'OI''O НПСЧаТЛ<:НИЯ ОН fiC
МОЖет произtюлыю изб:нщтьс.:я. Лоэrrому попытка опроверг нуть т:акое впечатление общей теоретическоJ1 ССЬUIКОй на
нtnрозрачность су6МСJ1.Иальноi'О нрОС'Il':Ш<.~ва столь же без надежна, как н nоnытка nреодолеть медиа-оН"ГОЛоrnческое
nодозрение сююй аргументации. Вмесt·о 1'0m чтобы nыrJться 1tаАти "объеК1·икнос ПОДТISСрждснис., феномена откровенно
СТИ nибо, напротив, отбJХ>Сить саму его возможность, стоит Сiiросить, при каких условиях этот феномен вообще возник:а-
59
ет. Решающее значение для 1-акоrо фсноменолоr·ич:еского ана лиза DТ'II:ровснности имеет то <:Jб(.-гоятелЬС"Гво, что знаковый слой, рассматриваемый как обычный, типичный, характер ный, "свойственtrый" определенному носителю знаков, неиз бежно восnринимается зрителем как скрывающая этот носи тель неоткровенн()("ГЬ. Мы не верим, что люди, неизменно nовторяющие одно и то же, маннфесrируют при этом скры тый ход своих мыслей,- скорее у нас возникает подозрение,
что они думают иначе. чем говорят. Еще менее сrпqювенными выглядят реnрезентанты политических ИНСТJn'УЦИЙ или куль туры, которые постоянно и с неnрерывностью молитвеннон>
колеса твердят то, что сОС"Гавляет постоянную и общеизвест ную часть их идеi-Л"Ичности. Стольженеоткровенными кажут ся тексrы, картины или фильмы, созданtrые в соответствии со знакомыми конвеJщиями и лишь подтверждающие ожидания,
которые мы и без того адресуем культурным nродуктам такого рода
-
причем также в тех случаях, когда эти тексты, каР'J1iНЫ
и фильмы nоказывают нечто такое, что с референциальной точки зрения ~СЗЖется вполне "'nравдивым". Может статься, что люди, всегда повторяющие одно и то же, и в самом деле в это
верят. Несмотря на это, их речь неизбс:жно будет казаться неоткровснной
-
вероятно, даже им самим, коль скоро они
возъмут за труд себя услышать. А это значит, что откровен ность в нашей куль'lj'ре яВJUiется противоnоложностью не лжи, а автоматизму и рутине.
Оrкровенность не связана с рс:ференцнальностью знака и,
следовательно, с nроблемой "соответствия знака и референ та". Откровенность относится :не к сиmификатинному, а к медиальному статусу знака- к тому, что скрывается за этим
знаком. Квазиавтоматическос nовторение одного и того же вызывает впечатление непрерывно функционирующей про граммы, посгоянно выплевывающей оnределенные фразы и
знаки и не связанной с манифестацией субмедиальноrо субъекта, духа, мышления, личности. Обычное, традиционное, репетиmвнос покрываст субмедиальное пространство напо
добие неnроницаемой пленки нсоткровенности.
Если
на
-
создавая тем самым эффект
медиальной
поверхности
не
наблюдается никакого движения, никакого перемещсния, никакого сбоя, субмедиальный субъект выглядит совершенно спокойным
-
и именно Э'I"ОТ внутренний покой делает субмс-
диапьное пространС'ПIО особенно nодозрительным. Тот, кто говорит и живет машинально, автоматически, без отклоне
ний, по строrnм правилам. вызывает у нас особенно интен сивное подозрение, что внуrри он абсолютно другой, нежели на поверхности,
-
nосtеольку у нас возникаст ощущение, что
он не хочет нам себя показывать. В этом случае наблюдатель неизбежно начинает практиковать агрессивную, провокатив ную стратегию разоблачения, чтобы силой вынудить друтого к признанию
-
и заставить
er·o скинуть
маску и nоказать свое
исnшное лицо. При этом наблюдатель рассчи1ъавает не на
что иное, как на непроизвольный сбой в nрш·рамме, прорыв, движеiшс, ошибll)', неудачу- или, иными словами, появление
другого, чуждого, необычноrо знака среди привычной рути ны. Именно такой знак расценивается как прониюювение во внутреннее другого.
Следовательно, ожидание момента откровенности есть ожидание внезапного появления чеrо-то чуждш·о, необычно rо и незнакомоrо среди узнаваемого и рутинного. ПоскшiЬК}' медиа-онтологическое подозрение, nрежде всеrо, заставляет
опасаться, ч.то субмедиальное пространство внутри ус,роено иначе, ч.ем на поверхности, зри-rель будет восnринимать ](аК откровенные проявления инугреннего только те знаки, кото рые выглядят иначе, чем nризычные знаки поверхности. есть
иначе,
чем
знаки,
подтверждающие
-
то
nерноначальное
подозрение о расхождении между внешним и
ВН)тренним.
Только чужеродные, неожиданные, "всуместные"' знаки мoryr
интерпретироваться зрителем как окно оо внуrреннее субмс: диальноrо Просiранстsа. Только благодаря таким "другим" знакам у зрителя возникаст впеча1·ление: вот наконец-то суб медиальныА другой выдал, разоблачил себя, показал свою вну треннюю сущн<ХТЬ. Только Ч.)Жеродное каж(.."ТСЯ нам откро венным. Постоянство собств.енного, напротив, все1·да выгля
дит лживым, лицемерным, подозрительным. Огкровенность
-
это чужое в контексте своего, результат обмена своих знаков на чужие, который вызывает эффект неожиданного nрони кновення сквозь заслон конвенционального аВ1'0маrnзма,
То, что появление чуждых знаков в знакомом медиальном контексте направляет внимание на
ero
медиальный носитель.
подтверждается повседневным опытом. Если кто-нибудь ска жет, что Земля круглая и имеет определенный диаметр, мы
П0Пh1Т3СМСЯ ВСПОМIШТЬ, 11ра8ИЛ1>1-I~!ЛИ Н:338:3НIЫЯ ИМ цифр;~_ Но если ю·о-то скажет, ч:t"О Земля ю~адратная. наше вним:шне тот
час персме(.."Пfl'СЯ на носителя ~:~ысказыnания. Вряд
mt
мы ста
нем задумываться об исrинности этого высЮlзываш-tя, скоре<: мы сnросим, )..'ТО такой этот человек- может быть, он С)'.\t
И это значит. что в случае явно чужеродного, необычJюп) высказывания мы ставим вопрос не о его рt.-ференцизлhШХ'ТII, а о его мсд.иаrtьности, то сх..~гь о внуrрснних свойстnах зн;~ко
вого носИ'геля, несущего Э'l"О высказывание на своей nоверх ности. Необычное, "безуJошое" высказывание, как правило, кажется нам лоЖJIЫМ- но в то же самое время откровенным, аутен-rнчным, характерным.
Таким образом, обнаруживается фундамt:нl"аЛьная связь между феноменом откровс11ШХ1'И и феноменом ннноРацшt.
Инновация, как ~же аrмсчалось выше. т-.1кже опредсляс..""'тя
11
nервую очередь контскСТQм: об инновацшi можно r·оворюъ исключи1'е!lъно
в
контексте
архио:~,
сохраняющего сrарыс
знаки и тем самым создающего возможность соnос1·авленш·1
1-ювоrо со старым. Однако не вес новые знаки моrут функщю нировать как знаки откровешюсnt. Важнейшая 11редnосылк;•
для того, ч'ГОбы новый знак продуцировал феномен откроисн ности, сос-гонт
в том, что этm·
знак до..rпкен
11редсr.пъ к<~к
результат редукции, обеднения, разжижения традищюнноп) знаковоi"О слоя- ведь только благодаря редукции знака со.mа
ется эффект его мсдщmьной прозрачш:>С'111. Наnротив, инно вация, ВЫС1)'Паюtцая как аккумуляция, обогащение, накоnж:·
ние знакового слоя, нызывает ощущение еще большей несrг кровенносm. Если вспомнить nриведенный выше nримср,
можно сказать, что безумное уrвержденнс насчет форм"' Земли создает впечатление ОТJ{ровенносrи. то1·да как научно досrопсрное ~"Гверждение, за которым стоит большее знаtшс о космических nроцессах, высказаннос нормальным смерт
ным. будет nродуцирова'ТЬ эффект неискренней, лицемерной, самодон011ьной претензии
-
даже несмотря на то, что он;•
може1· оказаться nравильной.
Обмен своего на чужое вызывает эффект откровенност11 толыrо тогда, когда прнмекаются знаюt, которые ассоцииру·
ются с низким, вульгарным, бедным, непрюшекательным илн устрашающим. Если кто-то называет себя свиньей, друrнс:
62
I"IQд. nодо31)Е!нием
думакт "Ври.д ;ш Э'ГО'Г человек
свинья. но 011 оnрсдслс•пю
-
откровенен". Но есл•t кто·то на:Jыи;к-т сс:.'{)я гt:нием, ник-го не считает ею откровенным. Максима.rtьный же эффект откро всннос""Тн но:тикаеt· в том случае, когда nримскаются зн~!h"И
чужие и оnасные. Ведь именно они н:•ибол(.'С радикалыю под тверждают медна-онтологическое nодоарение. Так, знаки военного, революционного, прямого и неумолимого насилия,
а также знаки безумия, ~к<.:таза и безудержного эротического желания кажуrся особенно откровенными, ведь они, по обще му мнению, выяwtяют опасную и жестокую рсапыюсrь, скры
иающуюся за иллюзорным дружслюб•tем rocnoдcmy1oщetx> с-rачrс-кво. В этом смысле О"l"Кровсtшосrь образует оnпози цию
оежливосm::
совершсшю спонтанно
мы
ассоцш-1руем
"вежливость" с обманом, а rруб<Х'"IЪ- с нрямmuй, ауrентично стью и откроос1 п •остью.
Кроме того, кон1"СКС1)'аJiьная обусловленность откроосшю С'П1 исдf.-т к 1-ому, что одни и те же зна10t в "родном", nривы чном, обычном контексте могут функционировать как знаки конвенциональности и рутины
-
а и ••чужом" кшtтс:К<..'Те ка}{
знаки а}-rентичной манифестации ииутреннего. Есш либерал хочет показаn,ся откровсиным, он должен ные1унить в
KPYJ1'
своих друзей-либералов с консериа11-1Вной точкой зрения. &ли же консерватор хочет показатьс.я откровенным, он дол
жен выступить и
KPYJ1' своих дррей-консерваторов
как либе
рм. Если же либера;1 всеi'Да представляет только либераль ную, а консерватор ·rолько консервативную точку зрения, то
;:j'Т{) выгляди1· лицемерно, банально или даже ткщu). Роман1"И
ческий художник, который ведет себя как типичный роман ruк. кажется столь же неискрсшшм, как и ttраr·матичный
предприниматель, стремящийся к увеличению nрибыли. :но
коль скоро nредприниматель обнаруживает свой романтизм,
а художник
-
прагматизм, оба они кажутся ~-ревенными.
Это справедливо таюкс д.riЯ верующнх и атеистов, ученых и
мистиков и т.д. Поnулярные ныне ссылки на
.. културную
идентичность", якобы обуслокленную Э1'Ническим происхож дением, таюке лишь
в том
случае
НJюизводят вnеча'Тлснис
ауrентичных и аm:ровенных, когда предnолагаемый нос•1тсль
этой идеитичносm: доказал свой t.Td1)'C релевантного рсnрс
зентаi-Л':l современной rлобализироианной культуры. Успеш ный интернациональный автор, художник wш 1\"уратор выrля-
дят особенно откровенными и аутентичными, если они nредъявляют знаки своего культурного nроисхождения, КО"Г()..
рые, IСiэалось бы, должны быть погребены под знако&ьам слоем современной культуры. Од11ако тому, кто далек от
модернистского, глобализированного и интернациональноrо контексr.t, следуст как можно меньше показывать свою куль.
турную идентичность н вместо ЭТОI"О присваива1ъ себе зн.аки глобализированной современносrи
-
ведь иначе он предста~
нет как конвенi\ИОнальный и упрямый фундаменталист, не
способный ни к какой чслож:чност~t и нскренносrи. Феномен откJХ>венности воэ1шкает, следовательно, как ком.
бииация кoн1"ei(C1)'3JlbHO детерминщюванной инновации и редукции. Окиом в субмедиальное внутреннее знакового носителя, неq1дсго на своей медиальной поверхности опре деленный знаковый контекст, служат для зрителя такие знакн, которые н данном
контексте
выглядят, во-первых, новыми,
щ:обычными, неожиданными, а во-вторых, бедными, низки ми и вульr.. рными, что бы нод этим ни подразумевалось. Такие
знаки напрэв.пяют тш• вз•·л.я,д. вниз, в r·.rrубину
-
и вызывают,
таким образом, эффект проникнонении во вв:утреннюю суrь
вещей. К примеру. обнаружив посреди прекрасного пейзажа разлаrающийся труп животного, мы неизбежно думаем: вот Т'JК ЖеС1"(Ж0 И Оi1'аЛКИВ3ЮЩе ВЫГЛЯДИТ ЖИЗНЬ В СВоеЙ сущно
сrи. Такая мысльдолжна бы поl(аза·rься странной и безоснова тельной, ведь разлаr.tющийся тр·уп является лишь одним из
многочисленных знаков на знаковой повсрх1iОСП1 nейзажа и
поэтому, с "объективной точки зрения", не может нести бОпь шую информацию о внугреннем пространстве пейзажа, чем нее остальные знаки. Дейстнительно, наука говорит нам, 1.fi'O и л;щдщафr в целом, и сам ·грун в частности состоят всего лишь из элементарных чаf.."Тиц, которые не позноляКУr
J!pODecnt
различие между ЖJtзвью и смертью, прекрасным и отвраrn
телъным. Однако этот аргумент не в силах преодолеть эффеКТ откр::>венности: на эстетической шкале ценностей труп стоит для нас ниже, чем прекрасный, живой пейзаж,- и это низкое
110ложение неизбежно превращает его в аутентичный, откра ненный знаl( ннуrренне1-о. Да и научному объяснению вну~
треннеп:> с помощью 110нития элементарной частицы М.Ы доверяем лишь потому, что это объяснение опя'lъ дает нэld
шанс сказ:пъ: ах, до чего жсстока, нс<.~праисдлива и аморальна
64
Под nодозрением
nрнрода rю своей внутренней
cyrn -
для нее нет никакой р<1з-
1-1ИНЫ между жизнью и смертью, прекрасным и безобразным, обрым н злt>IМ. Единственная nричина, заставляющая наблю
:.пел.я поверить в н:ау~· с ее обы1снением внуrренней суrи nрнроды, сосrоит в том, что объяснение это кажсrся наблюда телю особенно циничным. В остальном же наука есть лишь onpcДeлeшtt>te знаки .языка в ряду мноmх других знаков на
мсди;lll ьной поверх н ости.
как nок::tзынает вышеnриведенный примср, феномен оп<:ро всннОС11t воЗШ'JI(ает не только в связи с человеком: nрирода
тоже сnособна делать признания и выдавать себя знаками откровенности. Не меньшего подозрения заслуживают и искусственно изготовленные медиальные носители
-
и пото
мvонн та-кже сnособны на откровенносrь. Впрочем, массовая
~ЛЬ'J1ра, nостоянно сознающая свою медиальносrь, неизбеж но тематизиру<..-т tеак меди а -онтологическое подозрение, так и
событн.я медиа.пьной откровенности. В rолливудских филь мах искусствснн ыс
tюсители
знаков, 'Г'.liOie
I(ЗК erиneтciOie
мумии, статуи, комnьtоrt:ры, роботы, телевизоры, дома, авто
мобили и даже холодильники, обнаруживают скрьnую в них опасную субъективность
-
3Jioй и коварный разум, стрсмя
щийся не к коммуникации, а к манипулятивному и деструк
mвному действию.
Чаще всеrо субъект сознательной и целенаnравпенной дссrрукции маtшфссmрустс.я в образе: пришельца из темного
субмедиалыюrо, космического щ:юсrрансrва, которое обыч но скрыто за медиальной поверхносгью неба. Так, в цикле о
"'чужих" (особенно в фильмах Ридли Скоnа и Джеймса Кэмс рона) или в ·дне независимости" речь идет о субъектах
чистой агрессии и сrратегичесi(И орrаниэованноrоуничтоже
liИЯ. В отmiчие от симпатичных и настроенных на диалог иноnланетян из фильмов Спилберга или Лукаса, пришельцы СJJедующеrо поколения уже не расположены к дискуссии: они прямо и неnосредственно атакуют своих противников. Слсдо ватель~-tо, они уже не являются субъекrами передачи смысла
или сообщения
- и ~.<ак таковые не nоддаются деконсrрукции. Но онн не являются Т'J.КЖе силами бессубъектной природы J.iJHt бессознательного. которые разру1llают чисто вулканиче
СJ<И, бесцельно И случайНО, наnодобие СТИХИЙНЫХ бедствий li.JIH всnмшск безумия. Пришельцы - зто субъекты целенаnра-
65
меююrо дейсrвия, а не с:убъскты сш·ннфиl\ацин или комм\··
никации. Внешное1ъ nришет.цев выдаст их nроисхождеш1е нз сферы rлубокопJ. ни:~коrо, утробного. Но их д.ействня систематически орг..lнизованы и сrратсntчески осмыслены.
Они преследуют свои жертвы весьма эффск-пtвными снособа ми и демон~-трируют тем самым высокий уровень интеллекта.
Таким образом,дпя пришельцев в начале начал стоит не оюво. а дело. Пришелец воплощаt.-r акт безусловной агрессии. Поэ тому он нредставляет собой совершенный образ медиа-онто логического подозрения -подозрения относительно МОJlЧа
ливой, дискомму'Ннкативной, аrрессивной и опасной манипу ляции. которая из-под. медиальной понерхности смыслопере
дающей коммуникации предопределяет судьбу как Зltаков. так и их зрителей. При этом не иrрае1· особой роли, расположев ли источник радикальной, nрямой агресени по ту сторону
неба или на внуrрснней стороне друтих медиальных понерх носгей. Человек тоже может быть rJкой новерхН<х.."Тью. Т;щ н
t-ениальном фильме
.. Вiade
Rнnner" Ридли Скmта
(JIO
всяком
случае, в его ориt-инапьной версии) или в фильме "Вспомшпъ все" Пола Верхувена rерои не знают ·ючно, какие cyбъet..Tht действуют вttyrpи них. Однако они знают, что это целенаnра
вленно дейсrвующие субъекты
-
а не
np<x..'"'I'O
какие-нибудь
бесцельные, бессубъекntые силы бессознательного желаюtЯ. Пришельцы
-
это ЗliаКИ радикальной откровснносrи, в кото
рой tiaм открывается са:мз сущносrь медиа. Это оющ через JСоторые мы можем з:аrлянуrь внуrрь субмедиальноt'О
Cipaнt."'l"Вa современных мсдиа
-
npo-
чтобы обнаружи-•ъ 'Г'JМ угро
жающую нам, неумолимую опасносrь. И, несмотря на это,
nоивлс1tие пришельцев в кино все еще означает для нас избав ление и уrешение, поскольку субмедиальнос nростраtiСГВО тем самым молниевосно rюдтверждает подозрение, которое
мы н так всегда питали на его счет. Мы исnытываем невольную
радосгь, когда в фильмах Скотrа или Кэмерона ЧJ':)!(ой нако нец nопадает в кадр илн 1-розит уничтожить мир. Точно 1-ак же у Хичкока мы все время напряженно ждем появления 1111-щ - и облегченно вздыхаем лишь тогда. когда они nоказываются на
горизонте. Даже предельно насильственное проявnенне суб мсдиальноrо nространства
предпочтитспьнес для
чем состояние его со:крьrrости
-
но Хичкок очень тонко играл на этом эффс!(Те
66
nод nодоэрен.tем
зрт-еля,
саспснс. Как известно. имен·
-
и поэтому
только изредка давал зрителю шанс испьrrать дОJн·ожданный поJСОй зрелищем прямого насилия.
Спедоиательно, сокрытость субмедиальноr·о nрос-транств
liH 8
косм сл·учае нельзя отождествлять с его ОТС}'1·ствием н
11 евозможностъю
его
исследовать.
Разумеется,
:3ри·rель
может видеть только то, что ему nоказано, то есть ме:диапь
ную поверхность, которая 11реrраждает ему доступ к субмс
днальному nространС1'Ву. Однако человек не только ою· трит на др)'ТИх и на самого себя- другие также смотрят на
него, в силу чего он выступает как субмеди:иJьное простран ство для других. Поэтому зритель способен не только пони мать знаки откровенности, но и производить их. В том, что касается
nодозрительнос-ти
и
откровенности,
о·•·н(шiение
между зрителем медиальной поверхности и субмсдиалы1ым другим симме-rрично. В каче<..1вс видящих мы сосрсдоточс· ны на том, что показывает нам другой. Но в кзчестве показы
В2ЮЩИХ мы аналогичны другим субмедизльным призракам. В медиальном мире любой может играть с любым другим в одну и
11'
же игру видимого соблазна и ·rайной а•·рессии.
ГЛJi.д.И на меня, другие ·гоже видят не что иное, как медиаль
ную поверхность, которую я им предпаrаю. Субмсдиальный другой кажется загадочным и нсдосягаемым, сели он nре вращается в предмет рассмотрения, теоретического иссле
дования. Однако если зритель откажется в какой-то момент от своей чисто теоретическоR ус-rанонки и в свою очередь
перейдет к локазу, 11резентации, демонстрации себя, ему
придется прибспrуть к тем же субмедиальным стратегиям маниnуляции, которые практикуются и др)тими субмеди апьными субъектами, когда они демонстрируют свою меди апьную поверхность. Таким образом, человек ь качестве демонстратора достигает определенной
компе1·енции
в
обращении с субмсдиальным пространсrвом, нсдостушюй ему в качс:сrве зрителя,
-он nолучает эч· компетенцию не
только посредством наблюдения и интерпретации, но и nосредством участия во нееобщей субмедиальной, маниnу·
ЛRТИвной практике. Именно обостренное медиа-онтологи ческое подозрение, согласно которому др}той не только
наблюдается мною, но и сам может наблюда1ъ за мной, уста намивае-r симметрию взглядов и тем самым делает взгляд дpyroro мзнипулируемым.
67
.Субмедиальный
другой
-
это не Бо1~ способный читать в
наших сердцах, вид.еть сквозь иашу медиальную nоверхность и восnринимать нас как зн:~ковые носители, а не nросто как
знаки. Здесь выявляется разница между медиа-онтологиче ским и традиционным теологическим дискурсом. Бог, конеч
но же, не умер, но он может только nодозревать в нас субъек тов мышления или совесrи. Человек не является "чистым духом" и потому непроэрачен дnя е2мого себя и дriЯ всех остальных, включая Бога. Но человек не способен также пре
вр:ати'ТЪСя в ницшеанского, сверхчеловеческого субъекта чистой :агрессии, подобного космическим пришсльцам,
-
утратив тем самым всякий страх перед субмедиальным дру
m:м. Человек обладает способностью и одновременно вынуж
ден показывать, инсценировать и маскировать себя, чтобы защититься от взгляда другого- ведь этот взгляд всегда зол,
оnасен и разрушителен. Конечно, можно спросить об "исrин
ном человеке", который скрывается за всеми Э'ПiМИ инсцени ровками. Однако O"'11ef на этот вопрос ясен: человек только подозрение,
которое таится под
ero
-
это
оболочкой как
особо опасный и угрожающий субъект. Оно в свою очередь Я8JIЯСТСА угрозой для человека, который пытается
nреодолеть направленное
на
него
подозрение
и
усnокоить другого. Цель такой самомаскировки состоит
прежде всего в том, чтобы обезоружить взгляд д.р}ТОГО. Взrляд другого- это всегда nодозрительный, элой взгляд, который
стремится
пробуравить
поверхность
-
мое тело,
-
и
разрушить
мою
медиальную
чтобы обнаружнть во мне субмеди
ального субъекга. Эффект оnсровснности
-
лучшая защип от
такого взгляда. Он отражает подозрение, направпенное на меня,
-
ведь мое инугреннес есть, так сказать, не что иное, как
это обр:ащенное на меня подозрение. Не случайно 'Тради ционные маски обычно представляют собой маски зл:а
-
смерти, mева. угрозы, безобразного, бести2.11ьноrо. Высrав.ляя свое опасное внуrреннее как маску, я эксплицитно подтвер
ждаю направленное на меня nодозрение
-
и тем самым усnо
каиваю элой взгляд другого. В феномене откровенности этот
взгляд встречается с самим собой
-
и, nким образом, хотя бы
на какос-то время нейтрализуется.
Следовательно, эффект откровенносrn может совершенно искусственно создаваться
68
nод r"IОДСЩiенмем
и
стратегически
использоваться
субъектом субмедиальноrо прсхтранства- ч1·о, конечно же,
не означает, что этот эффект просто-нащюсто "симулируст ся" и в "реальности" не сущссrвует. Феномен откровенности еС1Ъ не что иное, как определенное опюшение знака к своему
контекС"')'. Всякий раз, когда это отношение устанамивается,
nодтверждая свою функцию, то есть подозрение зрителя, и тем самым защищая от него,- возникает эффект оnqювенно· сти
-
независимо от того, как этот эффект создается. При
этом продуцирование эффекта откровснносrи осущеСТRЛЯет ся, как было отмечено выше, посрсдсrвом переноса оnреде ленных знаков из одного контекста в другой
-
операции, осу
ществляемой в рамках технических возможностей каждого
знакового носитс:ля. Стратегии же, способствующие возни кновению эффекта откровенности, завися1· в первую очередь от точного анализа того, как функционирует взгляд другого.
ВзrJIИД дpyroro
"Быrnе и ничто" Жан-Поля Сартра впервые на высоком фшю софском уровне исследует взгляд дР)тоrо. В споем блеt-"ТЯщсм
анализе Сартр показыва(.."Т всю tн..-очевиднОСIЪ и недоказуе МОС"IЪ ощущения, будто другой преследует нас своим взt·ля
дом. Наши собственные наблюдения за другим не в состоянии убедить нэ.с, что он t1аблюдает за нами так же, к-.Jк мы за ним. Взгляд друтоrо фсноменолоrич:ески ускольааст от нашего внимания. Мы обнаруживаем
ero
лишь не11рямо, в чувстве
стыда, которое мы исnытываем оттого, что ощущаем, что дру
гой наблюда-ет за нами, -однако мы не н состоянии най·rи "объекrnвнос" nод1-нсрждение этому чувству. Оътд является здесь специфической формой страха
-
страха r1ерсд суждени
см др~'1'0rо о нашей персоне. Этот страх заСТ".lК.nяст нас nрсд
пола•-ать в друrом субъективнОСJъ, то есть сnособность нас видеть и судить о нас. Под взглядом дpyroro мы С1Ъiдимся нашего тела, нашей внешности, нашего пооедения- стыдим ся совокупного образа, в котором мы r1рсдстаем перед миром.
Одного nодозрения, что чужой взrтщ наблюдаt--т за мной,
достаточно, чтобы вызвать этот всеобъемлющий страх5. Но для Сартра ощущеиие, что за нами кто-то наб;Jюдаст, в конечном счете nроноцируется присутсrнисм друтою челове
ка в неnосрсдс-mенной близости от нас. Медиа-онтологиче ское nодозрение концен1-рируется и данном случае на знако
вой nоверхности под названием "человек'': эта поверхнОСtЪ получает однозначно nривилеrированнос значение, тзк как
она кажется более оnасной, чем все ОС"Т:L11ьные повсрхное111. Но уже Мерло-Понти в своем феноменолоrичсском ана.тшэс 1
видения усг.нювил, что это ан-rроnоцентрическое оt·раниче-
ние в высшей стеnени проблсматично: все сущее. которое мы видим, можно заподозри-rь в том, что оно 1'0Же смотрит на
нас. ВИдение мя Мерло-Пон1"И - реципрокна.я операция:
71
нельзя видеть, не б)дучи при этом видимым 6 . Эту идею затем убедительно развил Лакан в своей теории взгляда дpyroro. В
своих "Семинарах" он рассказывает, в частносnt, об одном своем юношеском переживании - рассказ, который вnослед ствии стап знаменитым. Он и один
ero знакомый
ваходились
в морс, на лодке, и оба увидели 1111авающую на поиерхн0С'11{
tla солнце, -
воды банку из-nод сардин, ярко блестевшую
и туr
знакомый Лакана вдруг сказал, что, хотя он видит Э'l)' банку, баНК2
ero видеть не
может. Это случайное замечание, продол
жает Лака н, на~ВеJ~о его на мысль, что банка моа·ла смотреть на
ero
знакомого, ведь только nри r.псом условии имело смысл
уrвсрждение, что она
ero не может увидеть7.
Этой короткой историей Лакан иплюсrрирует центральный тезис своей теории взгляда, согласно которой видимость воз,.. н икает благодаря: свету
-
и потому лоток света можно интер
nретировать как взгляд даже в ОТt.уrствие антрополоа·ически
понимаемого субъс:кта. Взгляд есть функция игры между све том и тьмой. Следо!'ате;аьно, если я освещен, я непременно дотксн испытывать на себе взгляд дpyroro 8. Таким образом, еще до поивnения чеповсчеСJСОй фигуры в качСС'I'Ве возможно
го ''сознатсльноrо'' наблюдателя, я уже nредостаи.гаен взrлв"щу дpyroro, то есть свету, в котором друа-ой может меня увидеть. А поскольку мы не можем постоянно избегать света, мьr не можем полностью избежать и взгляда дpyt-oro, так что мьr не нуждаемся в присуrсrвни другого человека nоблизосm от нас,
чтобы почувствовать, что за нами наблюдают,
-
Д1UI этого
достаточно банки из-под сардин. В этой связи Лакан ссылает
ся на книrу Роже: l<айуа о мимикрии9, в которой тот nы1'aeтc.til показать, что живО'nlые с помощью мимикрии точно так же
показывают себя мир)~ как художники, украшающие себя с помощью своих картиlf. Таким образом, вес знаки мира в рав ной сrеnени становятся подозрительными и оnасными. КаЖ дый знак, который я вижу, способен видеть меня. так как он
отражает свет. И это касается не 'J'OJJькo знаков природы. Если Лакан все еще оnисывает взгляд др)ТОГО как эффект есте ственной игры света и тени и изображае1· человека как 11Я111О в nриродном ландшафте, то Деррида
8 своих
более позднИХ
текстах делает следующий шаг, анализируя медиальный взгляд, I<оторый см
8
тm· момент, коrда
наш собственный взгляд захвачен образом, дс:монстрирУе-
72
nод nодоорением
~thiM нам ме.zща 10. Ключевым лон.ятием этого анализа взгляда ж~диа служит дl1.Я Деррида слоно "призрак"
(Gespensr).
Как
нзнестно, Деррида начинает нtrrснсивно заниматьсл призра
ками в своей книге о Марксе, главным персонажем которой як.ruк"Т(.'я призрак коммунизма, возникающий в начале комму
юк'11-1чсского манифеста 11 . Медиалыtыс, то есrь (jюгоrрафи чссiше и особенно кинематографические образы также хараl\-геризуются Деррида как призраки, nоскольку они МО[)"Г возвраща1ЪСя, двигаться, говорить, СМО'fJХТЬ, не нуждаясь для этого в качестве неnременного условия в живом присутствии
C)'lt,eC1'В, не•ю•-да за печатлсtшых в медиальньtх изображениях. В ж~диа люди wзвращаются уже не как люди, а как призраки
-
но ту сторону своего отсутствия, своей смерти. В этом фено мене
часто
усматривали
великую
nотерю
-
подлинную,
мистическую смерть '-)'бъеК'I"а, сели не убийсrво живого суще пиа. Ямеине nризрак-J окончательно убеждает в смерти чело века. I-LO'ropый н
n (ХУmвном случае, быть может, имел бы
шанс
сохранюъ :>t."Jtзнь в живой памяти других 11юдей или даже вoc
C'FJТh нз мертвых. Фотографические и юшематоrрафичсские призраки изживают прошлую жизньеще радикальнее, чем это
под силу самой смерти. Медиа раrnфицируют смерть
-
они
даже радикальнее ее. Из этого упрека, предъявля:вшеrося
медиа многими тt."Орстиками, по-nрежнему исходит любая
•·:ритика мсдиа 12. Однако Деррида, как и следовало ож11дать, nридерживается противоположной стратегии валоризации
призрака и в особенности
-
взгляда, которым он смотрит на
живых.
Письмо для Деррида -это повторение жизни, возможное
благодаря репетитивности самой жизни, изначально инфи· •щрованной отсутС"ТВисм жиноrо
присутствия
в
(Abwesenheit)
и смертью. Нехватка
кино диагностируется
поt.,.ольку,
llOCtiOJihК}' кино допускает точное tiОВ1'0рение одних и тех же
СЛ011 и жссrов- тогда как жшюе асСОIJ,Иирус..-тся у нас в первую очередь с появлением чеrо-то нового, отклоняющеrося, не
ожlщанноrо. Но дтая Деррида различ•1с между кино и жизнью не с::rоль уж велико: к примеру, в жизни актер тоже многократ
но понторяет свою роль, чтобы се выучить. Готовый фильм nищь •юдхнатывас.-т эстафету повторения, уже во время С"ЪСмок
Фwrьма, ·го есть еще ''при жизни", за.являюще•'О о возможtюй
смеР1-и актера 13. Поэтому для оnисашtя призрака требуется не
73
онпюлоtия
(onlologie),
а некая
(x)aюnQ/Iozuя (Ьanto/ogie)•l4.
Призрак призрачен- а это делает бессмысленным вопрос о
том, 'fi'O онтологичсски скрывается за ним. Таким образом, призрак по своей суrи отрицает онтологический вопрос•s. Пусть призрак смотрит на вопрошающего. Однако он не дает последнему шанса самому за1'11януть инуrрь этоrо призрака.
nоэтому мы стоим перед nризраком как перед законом, явившимся нам из сферы трансцендентного в нас чувство СТЬIДа 1 6.
-
и вызывающим:
Сартровскос описание взгляда др)тоrо приобретает здесь радикальную остроту: мы чувствуем, что призрак спедит за
нами, судит, о нас
и, во..зможно, даже осуждаС'I', однако эту
ситуацию видения уже нельзя истолковать как рсципрокную
-
мы не можем видеть призрак таким же образом, каким он
видит нас. Призрак приходит к нам из прошлого, из царства смерти- прежде всего, как призрак отца,- и потому имеет
•-ене:ало•·ический 11риори1-ет перед всем живым. nоэтому взrляд призрака вызывает у нас не только стыд, но и чувство
неизбежной OТ8C'Т'C"'IlJeннocrn перед отсутствующим
-
ведь с
отсутствующим нельзя вступить в диалог. Наше отношение к призраку соответствует
нашему отношению
асимметрично.
в
поскольку
он
Мы
д.rая
не
нас
состоянии
непроницаем,
к закону: оно
судить зато
о
призраке,
призрак
может
суди1Ъ о нас. Только из этой абсолюпюй ответственности
перед призраком IЮждзется наша свобода- и наша м:ораль17. Так осущесrвляется переход от деконструкции традиционных оснований морали к ее новому обоснованию в безосновном в призрачном: "Лоt·ика призрачноrо
(la logique spectrale)
тически является лоrикой деконструкции.
поямсния привидсt шя
(hantfse),
Otta
фак
ссrь элеменr
в котором дсконструкц.ия:
находит нанболее подходящее д.riЯ нее место- в сердце жи~
го присутствия"'s. Однако этот анализ призрачноrо со всей ясностью демон:~ сrрирует, что Деррида является скорее читателем кни•· Сартра
и Левинаса, нежели :~pt-r1'C11eм фильмов Ридли СкО'ГI'а или Джеймса Кэмерона
-
а тем более гонконгских фильмов о nри~
иидениих_ Дерридианские призраки суrь немые и чecl'liыe репрезеttтанты отцовского закона, которые одним своим
' 0r фр. Ьan/ise: ПОЯ11.1СIШС 11рИ:Зр;lКОВ..
74
Под ПОДО3р.81'М/18М
юпiядом и неnодвижным nрисуrствис:м внушают благогове ние перед законом и чувство ответственносrn. Э'm призраЮf
обладают иммунитетом против любого онтологического
-
н.опрошани.я, nоскольку они лишены "живой души"
они
нодобны текстам, несnособным обсуждать свое содержание с читателями
и
известным
в
качестве таковых
работам Деррща. Живой субъект для Деррида
по
-
прежним
это субъект
зздаваемоi'О воnроса, коммуникации, сиrнификации. Поэто
МУ нриэр:tки не являются живыми субъектами, они
-
всего
лИшь означающие. не сnособные вступить в коммуникацию, но зато воrvющающие мертвый закон, которому nодчиняется 11IО6ая жиная коммуникация.
Действительно, коммуникабельность, как nравило, не осо бенно характерна дl1Я nризраков, хорошо знакомых нам из кино. а таюкс: для всевозможных пришельцс:в и терминаторов,
янившихс.я либо из прошлого, либо из будущего, то есть в .r1юбом случае из царства смерти. В то же время это очень мобiшьныс, аморальные, мстительные, неnослсдовательные, капризные, а главное. опасные призраки- не столько сиrни
фикан1ъt, сколько субъекты медиальной активности. Они не вызывают у своих зрителей стыда
-
и не заставляют их следо
В.1ТЬ закону. Вместо этого они атакуют наблюдателя и уничто
жают
cro. не утруждая себя разъяснением
nричин. Эти молние
носные призраки не оставл.яют времени ШIЯ уt-рызений совс с:..·пi, ин·rерпрет;щий закона и моральных сомнений. Нужtю
IG!K можtю скорее убежать от них
-
или nопытаться их
npor-
Ha1Ъ. Поэтому перед лицом таких опасных духов вnолне уме стен медиа-онтоnоrический воnрос
-
и не о том, как их лучше
rюнять, а о том, как их изгнать, засадить обратно в бутылку, которая сделает их неопасными. Ответ на этот вопрос мы rю11учаем не от теории сигнификации, а от магических л рак
тик, наnравленных на досntЖенис благосклонности приэра кон, нх изгнания, а то и полного подчинения 80ЛС зрителя. По отношению к nризракам люди ДОЛЖ}tЬI быть прежде всего
магамв. Мед;иа-онтолоt-ический воnрос относи~ьно nриз
раков
-
это не воnрос об их сущности, а вопрос об оптималь
ной защите от них. При этом речь идет не об осмысленной коммуникации, а о сосх::временном спасении своей жизни.
В 1юисках знаков откровенности мы руководствуемся не 110знанатсльным интересом, а всrупаем в опасные взаимоот-
75
ношения с другим, сопровоЖдаемые постояtшым страхом и
взаимной подооритсльностью. В Э'Пiх отношениях дело каса ется не столько nресловуrой "tюммунихации .., то естъ того,
что сказано и как это сказанное понимать, сколько безмол вной, но абсолютно реальной опасности, излучаемой субме· диальным npocrpattcrвoм другото по ту сторону всякоn ком
муникации. Коrда t--ерои фильмов о "чужих" спокойно и разумно дискуrируют друг с другом, в любой момент может
случиться, что у одного из собеседников из труди выскочит "чужой" и в следующий момент убьет другого собсседliика. Оlедоватслыю, мы ищс:м в друrом знаки ОТ1<ровенности, дабы предаrвратить потенциальную опасностъ, исходящую изну
три него. И мы nродуцируем знаки откровсннОС'П1, чтобы успокоить другого, добиться его доверия - и тем самым ней трализовать его
nотенциальную
агрессивность,
питаемую
недовернем. Спедоватепьно, эффект оn<ровеннос.-rи с самого
начала вписан в сложный рисунок наступа'J'СЛьных и оборо· нJ.Пе.Льных с1ра:rеt·ий- и имеет стратеrnческое значение. Но
при этом фJрмальное УСТJЮЙСТВО фсномеttа откровенности всс:rда одно и то же: Э't'О поивпение в энахомом
контексте
чужеродных, nрофанных и опасных знаков. Скрытый медиум
становится здесь сообщением, причем под "медиумом", в сущ ности, подраэумевас:тс.я субмедиальное, то есть несущая инфраструКI)'ра, скрытая за знаковым слоем, покрывающим медиальную поверхность.
Стало бьnъ, если ~ь идn· о м~ме живописи, то имеета~ в виду субмеди;;u"Iьное живописи, то есrь материал, нз которо го сделана картина,
-
краски, холст, но тзюке и художник ках
автор этой картины, музейная система, экспозиционный фак тор, художественный рынок
-
все то, что создает, несет н
показывает картину. Конечно, здесь мы можем начать опери ровать сложными
оnределениями
н,
к
примеру,
пони.ма'I'Ь
цвета как чистые <Jюрмы восnрияпtЯ, не имеющие нмчеrо
общсrо с красками как материальной субстанцией, а скорее артикулирующие визуальное поле как таковое, и тем самы:м
вести речь о "медиуме L'вста" нсзависимо от тоrо, что является t"I'O "материа;аьным носителем". Однако такой поnытке onpc·
деления можно противопоставить тот факт, что все цвета "изначально" nредставляют собой эффекты
воздействИЯ
оnределенных электромагниrnых волн на человеческие гла32
76
nод nодозрением
и, таким образом, "изначально" материальны. Подобные дис куссии, ра.зумеn-01, можно вccrn и в связи со всеми nрочими медиа- но в целом они представляiОТСЯ: не слишком плодо
Т1Юрt!ыми. Оtедует просто констатировать, что обычное уnо требление слова "медиум" двусмысленно: обычно им обозна чаются к:ак медиальная nоверхность, 'Г'.tк и субмсдиальнос r1росrранство, носитель этой nоверхности,
-
nричем rраницы
этого пространства, в свою очередь, остаются подвижными,
поскольку в зависимости от идеолоrnчс:ских убеждений зри теля носителем картины объ.я:вля:ета~ холст, художеС"'''Веннаи
~tНC1'1f11'llИЯ, буржуазное общество, божественное вдохнове ние, художестве-нный гений или элементарные часrицы и
моз1'0вые центры. И все же, если мы употрс:бляем слово "меди ум" в оппозиции к слову "знак.., то, как правило, имеем в виду
носитель знаков
-
или, в терминологии данного тсксrа, суб
медиальное nространство позади знаковоrо слоя, поl(рываю щеrо медиальную nоверхность.
МедиУМ становИТСJI сообщением
Для развития теории медJtа решающее значение имела, каt<
1tзвестtю, знаменитая формулз Маршалла МзJUJюэна: '7Ье is the me.ssage". Медиум есть сообщение.. Исntна, С'ф:)р
mediшn
мулиров:ншая в этой фразе, oчeptWta горизонт, в котором по сей дсньдвижt."Т'СЯ медиа-теорr:mческий дискурс. В зтой фразе уmерждается, что медиум, в коrором субъе1сr язык:il. вonлO'IWI
некое высказывзние (будь этот медиум успюR речью, теКС'ТIОМ, живоnисью, фотоrрзфией, фильмом, т-.tнцем и т.д.), одновре
:меtшо и nзраллельно nоследнему образует свое собственнос
высказывание
-
nричем субъект сообщения редко осознзет
это высказывание медиума и никогда не может сознателыю
его контролировать. И это означ:а(:Т, что, высказывая нечто, т.е.
комбинируя определенные знаки в контt:ксте знаковой иrры таким образом, что эта комбинация передаст вкладываемый нами в нее смысл, мы де-фа кто делаем не одно высказывание, а два разных. При этом одно выскаэы.вание содержит то, что мы сознательно хотели высiСОI.За.ть. Это наше высказывание, наше
сообщение
-
"сознательнзя" коммуникативная интснция,
которую мы стремимся передать при nомощи оnределенной
комбинации знаков. Од1~ако одновременно возникает ВТОрt(Х' высказывание, нenoдDJlacnюc нашему сознательному контро лю. - вы сказы ванне медиума.. Это своего рода сообщение за сnиной сообщения- и вне контроля говорящего субъею-а. В
СОО'rвеrствии с этим задача теории медиа заклЮ'-Iается в том,
'il'Обы выяснить, что же, собственно, говорит это второе, н~ nла 1-1ированнос нами высказывание
-
высказывание медиума.
Поияn.ай таким образом nроскт теории медиа очень наnоми
нает nроект nсихоаналИЗ<~.. ПОСJtедний также уmсрждает. что
HaQJa речь как бы р:аа<алота н~. nк что каждое наше высказывание оказывается двойным: оно тр-.шспортирует соо На"Ге.rfь'"tый, заданны.R нами смысл - но в то же время и бессоз-
79
нательный смысл как манифсс.т.1цию нашего Эро11-1чсскоп.>
желания.
llc
случайно Лакан. Де..1ез и мноt·не другие авторы,
вышедшие из nсвхоаналиn1чсской традиции, IIЫТJ.Тшсь ком
бинировать психоанализ с теми или иными формами медиа теории. Под миятtем этих ТСОJХ.-ntков медиальный дискурс nоследних десятилетш1 непрестанно твердит о желании как
поминном носителе мс:диального. Впро,tем. только в рамках такого дискурса кзжется умссntым rооорюъ о бесконечных знаковых потоках
- no ан:11юrни с П()(.."'ТОЯНными
и вездесущи
ми nотоками желания. Что касается nотоков желания как Т'"dКО
вых, то у каждого на этот счет есть собстисн ное мне•ше: кто-то. к примеру, просто слшttком устал, чтобы бесконечно желать. Однако опюсiПСЛьно теорив медиа в любом случае можно уrверждd.ТЬ. что носителем :шаков на медиальной поверхности выстуnает в 11ервую очередь не желание, а такие технические
носители, как книr1t, холсrы. накоnители,
комnьютеры
или
телефонные сети. А эnt носители, как известно, конечны
-
равно как и электричество, благодаря которому функщюниру
ст ныне большая часть носителей знаков и которое произ~
дится о огр-.tюtчешюм кОJ1ичествс. А J'Лавнос, все 1-ехнические
медиа-носители обладаКУГ собственной ма·rериалыюстью и реальностью
-
независимо от челопсческой телесн<Х"''-и, чело
веческого воображения и прежде всеt'О нез.1висимо от чслоие чсскоi'О бессознательного.
Медиум н понимантt Мак.1юэна локализуется вне человека -как ttкст, живоnись или телевидение. С этой точки зрения
послание медиума нельзя ttазиать бсссо:шательным, а потому все еще человеческим высказыванием. Как бы ни nонималась природа человеческого- сообщение самоrо медиума. о кm~ ром говорит Маклюэн, это нечеловсческое, деrуманизирован ное сообщение. Это манифестация звуков, красок, электрото
ка и т. д., то ссrъ самообнаружение медиальных носителей, сохраняющих свое автономное, ~tсчелоьеческос измерение даже тоrда и именно ТOt:r!3, когда они исnользуются людьми в
целях сознательной и челоиечес:кой, слишком человеческой коммуник;щии. Только о рсзупьТ:Iте разрыва со всем чслоиече
ским, вкпючая человеческое бессознательное. теория медиа находи1· nредмет CIК.)('I'O дискурса.
Однако о ишщиированном МаЮJюэном медиа-дискурсе изначалыю
присуrстоовала
тенденция
к
реrумавизации
tо~едиа. Уже nроектпоиимания медиа (•·л:Jвиая книга Мак.люэна
называется
"tJnderstanding Media") означает, что в субмеди:аль
ном пространстве предполагается субъект сигнификации, сообщения, коммуникации, чьи nослания зритель может и должен правильно интерпретировать. Аналогия с nсихоана
лизом здесь и вnрямь налицо. Субмедиаnьный субъект для Маклюэна яи.ляется антроnоморфным субъектом речи, язык которого нужно понять,
-
а не "чужим" субъектом чистою
действия, а•рессии и уrрозы, которого Н)'Ж}IО nобедить или от которого нужно защититься. В силу этого Маклюэн вполне опmмистично интерnретирует опюшение зрителя к субме
диальному субъt:К'I)' как герменевтическое опюшение чтения н nонимания
-
а не как nаранондальное отношение страха,
самозащиты и ответной arpecc-шt. Более того, Маклюэн даже
nривносит в сное nонимание субмедиального субъекта ноты сснтимснтальносnt, nодраздс:лия мсдиа на "горячие" и "'холод ные" и тем самым о:кончательно лренращая их в napnJepoв по диалогу, которых мы н оnределенных обстонтелы:rвах можем
уnрекнуть в tle заслуженной нами холодности, как это обычно
бывает в дружеских или любовных отношениях. Но ярче всего безотчетный оnтимизм маклюэновскоrо nроекта выражается в его- дпя дальнейшего развития тео
рии медиа роковом
-
}"ГВерждении, чrо медиум есть сооб
щение. Это означает, что вес медиа всегда абсолютно откро венны
-
нам
нужно лишь
nравильно
прочесть
и
понять
знаки их откровенности. Это nредnоложение. что мсдиа изнач;шыю откровенны, достойно удивления. Если ему верить. вся!tИс поиски истины, проявлсния, обнаружения
субмедиального другого излишни. Все знаки на медиальной поверхносrи я8/I.Яюmся одновременно откровенными зна
ками субмедиальноrо и nередают его nослания- нет таких знаков, которые скрывают, заслоня101·, сбивают с толку, вво
дят в заблуждение или делают субмедиальное nросrранство не-достуnным.
Маклюэну ненедомо медиа-онтологическое
nодозрение. При этом его изумительная вера в откровен ность медиального имеет свои особые причины, которые
необходимо исследона1Ъ.
Как нообще щюисходит понимание (суб)медиальных сооб щений? Оrвет, который дает на этот ноnрос Маклюэн, относи тельно nрост: путем сравнения различных мсдиа. Сознатель-
81
1ю nсрсп:аnжмос пюбщени~. кm·орое мсдвалыю формулиру ет J"Ооорящий, ~к бы отделяется от сЕЮСй мсдиапьной маю1фсст.щш1- Н C(Y.lBfШB:J(_1'CИ С др}'111МИ ВОЗМОЖНЫМИ формули
ровка!>Ш Э1'ОГО же сообщения
n других
мсдиа. С..ообщающю1
предстает зд.ссь су6ъсктом выбора между ра3Личными мсдиа
как nотенциальными носителями
ero
сообщения. Еспи он
хочет nepcд;rn. какую-то информацию. он выбирает один из имсющJtхся в сп) р:.с1юряжевии медиумов- оставляя nсторо
не ос•·альные. Поскольку nол·учатсль nосл:.нии знает, к:.к выrляд1п nарадигма
n целом, то СL'1ъ какие медиальные опци~•
б1.ши •~ р:.пюряжении ОПiр-J.оителя. он может угадать, К<Jкис
последствия мог бы возымс·•ъ •~ыбор др)ТОI"О медиума w•я - стало бы оно, к при
функционироnашtя :поr 1о сообщения
мер)', более холодным или более горячим. Таким образом. rюлучатель может вычнсл Jtть поел ан и е медиума с nомощью
доволыю nр<х.,·ой формулы: медиализиров~шное сообщс•шс минус вi{J'Jадыоаемое [0111равителем] сообщение равно посл:. нию медиума. Сам М:амюзн в весьма О<.."''рОумной и стиму;ш рующсй манере праК'rnкуе1' свои rерменеВПfческис нсслсдо вания ра3Личных медиз с помощью такого ШJТ(,.-рмедиально1·о
сравнения. Однако
n
осtюке
:fl"OI"'O
ераонительного аналнл
лежит вера в 1'0. ч·rо сознательное сообщение субъекта можно аналитически отделиn. от послання медиума
-
чтобы за-гем
продсмонстрнров~ть, как одно сообщение модифицирует
или даже искажае1· друrое. Но эта вера весьма nроблсматична. И вопрос не в том, правомочна
mt
ЗТ'.I вера в возможность
отделить сообщение медиума 01' индивидуального сообще нии. ВonjiOC скорее о том, откудз она вообще берется. Ответ на этот воnрос может бы1ъ 1'0Лько один: эта вера ямя(.."'П.:я наследием
усвоенным
КJiaccJtчecкoro авангарда, некритически
Маклюэном. Jlrlя
сформнрооавшсгося
IJ
художс(88Сmюrо авангарда.
начале ХХ (..."толетия, хараК1~рен. как
изнсс:.·nю, рсдукциониС"rский метод: он стремится оычесn. из текста
или
из
картины
осе содержательное,
сознательно
заданное, сообщаемое, чтобы о конечном результате выснобо·
дmъ чистую форму медиума, или, к:.к 1-овори1' Маклюэн, соб ственное сообщение медиума. И анализ Маклюэна, и весь поз
днеАший дJiCК)''fX теории медиа nросто немыслимы без уско· ения этой основной авангард•tстской фигуры. Да и сам Маклюэн nрекрасно nомнил об этом наследии
82
Под Подоз1)9НИI!t.!
Jt был далек от
roro,
чтобы скрываТh
er·o.
Мапtчсскзя фо[")м~·ла "мсдJ1У~' ес1ъ
сообщение" фиrурирус.:.·т в тексте МаК!'Iюэна в нри;J,аточr1ш.1 nредпоженшt - а 11мснно в контекете дискуссии о ку611змс. В '1Jndc:rstanding Mcdi:." ( J964) Маклюэн nишет, что "1'6юм pa:JpyiiiИЛ иллюзию трех измереню1 Jt tlсnосрсдственно щ.юдс монсrрнро83Л природу медиума, с помощью
t.:m·oporo
картн
на ..доносит сообщеюtе до человека". Тем са.чым он дdЛ во:1· мо:жность
.. охвата
медиального це1ю1·о". Далее .М;1клюэн
n:ншет: "Эпiм приемом непосре.п.сrnенноrо, ТО'J'Ш1ыюго ох11;па куt>иэм вдруr с<Юбщает, ~•то медиум сt..ъ сообщсние" 19. С1·а.zю
бЫТЬ. не Маклюэн дсласr ра..'l.остное сообщешtе о ('rюбщснии медиума - Э1'0 де11ае-r куби:iм. Но откуда, собстосшю говоря, мai(JIIOЭH знает, что кубизм нередает Ш•tещю сообщение
медиума, а
ttc какос-либо друтое? Как на не11рсрскае~thlй а•rrо
ритет ОН ССЬUJается в этом МС:Х'ТС lla Эрнста rьмбр1tча 20 . С.'1едо82ТС.ЛЬНО, Маклюэн сообщает, ч1·о Гомбрич с<>Общаст, чw медиум есть сообщение. Однако сообщение Го.\tбрича изло жено куда менее вразумительно, чем, к npltмcpy. сообщение
Кпемента fринбсрrа, который во времена м~кпюэ11а. разуме ется, еще не обтщал столь же нсnререк:1емым &в·горитс..'Том, как IЬмбрич. В своей С1':31'Ье "Модершtстск:т ж•tвош1сь" 11 •
выэвавшей в свое nрсмя оживленную дискуссию. Гр1щбсрr ПИС21J в связи с францу::кюtм кубизмом: "Вскоре <.'1-:шо ж·•ю. 'ПО nодлинная и неотьемлемая пrх:д~tстная сфера каж.1.оrо вида искусства ссrь именно то, что заложено
11
с:1мой
C)'IIIJIO-
C"ni 1:1'0 МедИ}'М:3"_ И далее: "011J31ШЧИТСЛЬНЫС }'CJIOI:Ш.И, OII('JCДC· ляющие медиум живописи
-
IL'IOCIOI:и nоnсрхшх•ъ. форма к;1р
тищюrо носителя, качссrво nнrментов..
-
расцсюнШJисt~ ста
рыми масrерами как негативные факторы. ко1'орые следовашJ скрывать. Модернизм рассма·rрив~к-т те же
C1MI>IC
ограшt\IС
кия как позитивные факторы, которые те11ерь открыто прнз
RаЮ1'01 ... Таким образом, Гринберг решительно np1Шitcыкat,·
IС)'бизму открытие медиальноt1·и медиума. эксnлиц1tтную
- короче, обнаружение сообще1-нtя C3J.foro медиума. Можно сказа1Ъ, что ин1'ерnре1'<Щ1t:и ющссичс rеJ.f4ТИ3ацию медиального
СI(Оrо авангарда как Х)'дожсствсшюй страте1'1Ш, нанравш~·н
liоА nрежде всего на вьrяме1шс мсднума. в те годы, KOI':.tl
М3.10U0эн писал свою кишу·, счиrJЛась - по крайней мере в КОНТексте nроrрсссивной художес-rвенной теории
-
общс
nрJ.tзlfанной и_
~ьное пространстзо
83
Для исторического аnанпрда с самого начала кОНС1'И'IУf'ИВ ное значение имело требовани~ устранить из каждого худо
жественного м~диума вес ему чужеродное, дабы выявить спе цифические свойства самою этоrо медиума. Из живоnиси следовало устранить все миме"Пiческос. сюжетное, литератур
ное, чтобы выявить чистую комбинацию форм и цветов; из поэзии следо83ЛО устранИ"ГЬ наррацию и изобразиttпьность, чтобы выявить чистое: звучание языка или ЧИС1)'10 форму тек ста;
из
музыки
следовало устранmъ все:
подражательное
и
мелодически-повествовательное, чтобы сделать слышимым чистый звук. Отказ современного искусства от реферснциаль носги, от мимесиса не был актом индивиду.~.~~ьноrо произвол а,
это был резульпт систематического nоиска истины медиаль ного
-
медиальной откровенности, при которой медиум,
обычно скрытый за з:щанным [субъектом) сообщением, пока зал бы свое истиннос лицо. Впрочем, ЭТО'J' nоиск медиальной откровенности в новаторском искусстве ХХ века продолжает ся
-
в том числе в эпоху мультимедиальности и так называемо·
ro постмодерна. Вместотого чтобы выявлять несущие матери алы традиционных, "ремесл~нных" медиа, таких К2К живо~ nись или скульптур01.,
искуссrво сегодня
занимается скорее
Т3КИМИ медиа, как инсnnуции, рынок или социум. Икгересно, однако, чrо именно в наше: время, когда медиз-теория явно в моде, сущссrвует тенденция отрицания Э'ПfХ основных начал
ИН"I'ерсха к медиальному. Классический авангард постоянно описывается как "преодоленный", XO'ГJI де-фа кто теория меди:а по-прежнему живет верой в огкровенностъ знаков медиаль ного, которая в свое время питала авангард.
Причина Э'J'ОГО вытеснения сосrоит в том, что медиальное сегодня ассоциируется преимущественно с масс-меди:а, в то
время как художественный авангард предСТ3вляется явлением
сл.н:шком ограниченным, чтобы играть серьезкую роль в кон текс.-гс: теории медиа. К тому же художественная nродукция авангарда кажется слишком ремесленной, слишком зависи
мой от традиционных технических средств, что делает ее
нерелеsантной в эпоху кино, телевидения и Интернета. Одна· ко ни СТ'f'nень распространенности медиума, ни уровень
ero
тсхничtХкой иэощренносrn не имеют решающею значения
дт1 проблемы медиальной откровенности. Эта проблема каса· ется лишь отношения между знаковым слоем на медиальной
84
nод ПОДО3реиием
008~рхности
и субмедиальным пространстnом, скрытым
nоз:ади этой поверхности,
-
отношения, в равной степени
зн:~чttмоrо для всех медиа. Поэтому эффект медиальной откровенности, полученныА кубизмом за счет исnользования досгаrочно идиосинкратичес:коrо художественного nриема,
nричем иСJUiючительно в оrношении живоnисного медиума,
,.0 r
бьrrь с таJ<оА уверенностью перенесен Маклюэном на все
другие медиа. При этом Маклюэн унаследовал веру в сообще ние медиума nосредством кубизма, не задавшись, однако. вопросом, при каюtх условиях и при исnольэовзнии каких
ме'ТОдОВ достигается откровенность медиальноrо. Но кубизм не
просто инrсрпрt'Пfровал карmну как ссюбщение медиума -он прямо-таки принудил ее признаться в своей мсдиальности
-
мспо.льзуя для этого методиJСИ, весьма напоминающие 1ради:
ционкые методы пытки: редукцию, фрагментацию, разрезание, КQ.11.1[3ЖИрование. Кубизм делает медиум сообщением. Потому rо ~н. nисавший свою книrу после поямения кубизма, н
моr дума1Ъ. что медиум всегда был сообщением. ТаtсИм образом, Маклюэн одним только жестом провоци руст экспансию основополагающей авангардистской фигу
ры, закпючающейся в выявлении медиального.
Модель
интерпретации. первоначально nредназначенную для леги
тимации радиJ<аЛьных стратегий новаторского искусства, М:ахпюэн nереносит на визуальный мир современных мсдиа в целом- не nодвергая этот мир аналоrnчным nроц~дурам редукции, цеп~налраменноrо разрушения, nринуждения к
оnqювенности. Правда, Маклюэн писал свои тексты nри мерно в то же время, когда художники поn-арта начали nрак
тику медиальной откровенносm по отношению к образно му миру масс-медиа и, в чаС11iос-rи, ~КJJамы. Однако nри чте нии его ТСJ<стов возникаст впечатление, что практнка эта
была иэлишн~А. а медиа всегда oтnpaВJUIJiн свое сообщение, не нуждаЯсь дl1Я этого в специальных художественных стра
тenu.x. Активная, настуnательная художественная практика авангарда сводится Маклюэном к nрактике чисто ннтерпре
тационной, которая кажется: ему достаточной для того,
Ч'tОбы услышать анонимные сообщения масс-мсдна, скры тые за '"субъективными интенциями" и сознательно практи куемоА коммуникацией ИJiДИвидуалъных отправителей этих СОобщений.
~nJ)OcтpiJHCTIIO
85
Отсюда иo:'ltШK
цок. ра:Jрушать субъt:КТJtвную. аукториальную интенцню сообщающего
-
ведь Мак.ТJюэн
tt
его после,дователtt удивв.
тсльньш обра:юм ипюрирукn· тпг факт, что тольt..'О соотщ."f еi"Вующая
ссюбщсннсм. Или. ТОЧIIСС, подобная шпсJщия приnисынастси
cai\.IO!>ty мс:д.иа-теuре1"ИКу,
11рс.."1·ендующему на мет-.шозицию по
отtюшенttю к языку,- тогда как осе прочие сообщения (кроме ~tсдн;J ·тсорt"Ш Чt'"Ского) кл ассифицируклся как ч ш.'"ТО ayктo pшlllьtibiC. инди1:шдуальные, субъектноные. Поэтому в нынс:
шнем словоупотрсблсшш термин
.. медиальное'"
об1>1чно
выс;.,упаt-г как синоним разрушении, rюдрына и в конечном
сче-rе авну;аящш
всякой ауl\'ТОр~tальноn, ющивид)'аJIЬНОй,
суб1..сктнв11ой интснции. д•tхотомия "аукториалы•ая интсt! ци.я
,·c:rsus аноtшмнос
1юсланш~ медиума" оврсдегutет чуть л н
не всю совремешt~ю теорию медиа
-
причем очевидно, како
му из тсрмнн01~ прщщц,лс-..-жит псрвс:н<..780 в этой нсрапноfl
ш1ре. Сообщешtе медиума стало сообщением о 11оражении субъеа..1.1.
Tc!>t
с:.мым сообщение ()том, что медиум
etlh С:.l:х:Ющснис,
поч111 совершенно зar~lliae'l' в общественном сознании вси
~qю индивндуа. 'IЬН)'Ю речь. Желая быть самокритичtюй, тео рия мсдиа вссп) лишь обращает подозрение: н аноюtмн<х..,·и, завиенмости от медиума. провале любоrо субъективно1·о
ссюбщсшtя
npontn себя самой. Так, снова и сноsа
говорится о
том. что для tJхJрмулировки и 1р:шсшщии СЕКХ.:го сообщения медltа-теоретик таюке должен он анализиру<..-т и крипtкуст,
-
пользоваться медна, которые и тем самым
MC,.'IJta
noлpt>IRaiOT
и это CI'O сообщение. Однако 1'ака.я мед•tа-самокритик:t: повы
шает мним)'Ю убсдtпельность теор•ш медиа только в с11лу своей нсизбt.."Жtюй тавтологичносnt. Осtювttая проблема этоИ 1'00рин СОС1'Шt1' не в том, Ч1'0 она 1':на.е зависи·r
(n-
мсдиа. а
скорее в том, что она шхтоянно рискует ~'П)'СТИ1Ъ из вид\' тот
ф;нсr, что бОлt.щая часrь шщивндуальных сообщений, сФОr мулированных в :щоху модсршt:Jма
-
и формулируемых
сей день,- Э1'0 сообщсшtе медиума. Меt'3.110Зиция никогда остается
с:rюна
нез~тятой:
110 t!c
эффеi\'Т медиальной откровенности
11 с•юnа даст шанс се занять. Но теорепtк м~а не обт•
даt...,. исЮtючительным праж)м на нес- мtюntc другие rоtюря·
86
Под подозрением
щt~е. рисующие
wrи
сюtмающис
кино таюкс
в состоянии
занять мст.шозицию, н~'Обход~tмую ДJlЯ персдачи сообщсшtя
медиума. И более тоrо, теория медиа, как )'ЖС аrмеча.rюсь, заВИСИТ ОТ 1"аКИХ раш:."С сфорМуЛИJЮВЗННЫХ худоЖеСТНС:ННI>I· ми средствами позиций, КО1'0рые она усваивает, дабы нсходя J{3 нмх анализировать
НЯЯ медиума
-
Jt
"понимать'" медиум. Однако с<юбщс
даже (и именно) в том случае, коrщt оюi иысrу
nают ЮJК индиви,дуальные сообщения,
-
не noдвcprJютcJI nри
Э'ТОМ доnолнительному nодрыву и упразднению со стороны
м~а. Тотальная картина безграничного движсtшя, распа д:~! и текучести всех сообщешtА обманчива: многие нз сообще ний, а именно сообщения самого медиума, не I.IK-тo JICI'KO JЮД/\:lЮТСЯ ра~рению и првведешtю в текучес состояние.
'R:ория медиа поч7И аwrоматически предпоJiаt-ает, что сдин сrвс:нная цель индиt:Шд)"'JЛьного, аукториалыюго языка состо
ит в том, чтобы nс~дать некий .. 8Н)'t'JХ'нний мир" говорящего субъекта, то ее1ъ
cro
мнения. желания. намерения и ис·п1ны.
Такое сообщение субъеК1-ивного 1\ОЛЖНо nотерпеть неудачу, пОСJСольку оно, так сказать, заглушено. tюдорнано, уnраз.д11сно
собственным, ано1шмным сообщеннем медиума. Но ч1'0, если аукториальная, сознате11ьная, субъектинная ИlfГCIIIJJtя заклю чается именно н том, чтобы выявить сообщение: медиума, еде
пав его своим собсmсtшым? В этом случае сообщение медиу ма по-прежнему остается "субъскпшным"', но уже не в том смысле, что оно nытается "выраз•nъ" ВН)-'1-рt:lший мир гоnоря
щеrо субъек-r-.1. Скорее речь идет о том, чтобы дать выражеюtе
тому субъсК"')', который скрынас..·тся nозали :чсдиалыюй nоверхно<.."ТJt, nредлагаемой взгляду •·онорящс1·о. Субъект такого сообщения еС'Jъ субъект мсдиа-онтолоrическш·о подо
зрения
-
И К3К Т31ЮВОЙ ОН не МОЖ~"Г бЫТI> ДCKOIIC"11J~1IJIOB3H И
упразднен в результате игры знаков на медиалыюй поверхно
сти. Эrn знаt(овая игра
n целом
находится под nодозрением, и
ПОЭ'I'Ому сообщен JtЯ, субъектом которых ямяется это подо
зрение, не мoryr быть ею аннулированы. Какие бы знаковые
дифференции 11и имели место на медиальной nонерхноr...·ти. nодозренве, напр-.tменнос на субмедиа.'lьное прос--транt.1'1Ю,
<>стас:тся идентичным самом'' себе.
Интснция классичесt(ОJ'(> ·авангарда изпачально заключа-
11ась в mм, чтобы дать услыша1ъ сообщение скрытоr'О мсд,иу Ма, вместо того чтобы передавать некое собственное сообще-
87
ннс. Высшая откровенность для художника-авангардиста состояла в том, чтоб~>~ обменять знаки своего внуrреtшсrо
lia
знаки медиума, тем самым наделив голосом скрытого, субме
диалыюrо субъекта. Таким образом, художник превр:~щался в
медиум медиума
-
а сообщение медиума делал своим сообще
нием. Но одновременно он делал свое сообщение ссюбщени с:м медиума. Когда комментаторы кубизма, а вслед за ними и
Макпюэн, уrверждаЮ'I', что в кубистских картинах со всей откровенностью обнаруживает себя сам медиум, нельзя: забы вать при этом, что у этих картин та:юкс есть свои конкретные
авторы. nрс:вращая сообщение медиума в собственное сооб щение, художник-кубист фактически делает собственнос сообщение сообщением медиума. Эффект откроиенноС'fи
изначально вкпючсн в сложную настуnательно-оборони1'С.Ль ную стратегию. предполаt-ающую nосrоянный обмен знаками между художником и медиумом.
Разумеется, в контексте nостJванrардной теории медиа nро
исходит аналогичный обмен знаками- пусrь и в замаскиро ванной форме. Если, например, Макпюэн сообщает своим
читателям о nобеде медиального сообщения над Индllвиду альным, аукториальным, то он таюке подразумевает nод этим
победу своего собственного сообщения над всеми остальны ми. Для медиа-теоретика гул медиа заглушает вес индивиду
алыtые сообщения
-
за исключением его собственного сооб
щения, доносящего этот rул. А это значит, что все остальные
сообщения деконструируются, растворяются, затихают
•t
умирают, но сообщению медиа-теоретика такая участь не гро
зит, ибо оно сеть сообщение, посланное самой смертью- а смерть, в отличие от жизни, бессмертна. Можно сказать, что медиум
-
это смерть, поэтому он и бессмертен. Все голоса
можнодеl(онструировать- кроме голоса того, кто провозгла шает деконструкцию, ведь деконструкция не поддасrся декон
струированию, а дифференция
-
дифференцированию. Вес
"живые" голоса обречены на исчезновение
-
тогда как мер
твое письмо вечно, поскольку к нему непримснимо различе
ние между присуrствием и отсутствием. Но означает ли это. что по ту сторону этого различения оказывается также голос.
пытающиА:ся говорить от имени мертвого письма?
Автор, который стремится не просто инструментально исnользовать,
88
а провозгласить медиальное для
Под подозрением
выражения
чеrо~то своего, особенною, разумеется, рассчи1Ъiвас..-т на то, ..аобьr обезоnасить себя от упразднения посред(."'Гном мс.r:tи а,nьноrо. Тот, ){ТО говорит не от своего имени, а от имени меди
ума, хочет жить вечно
-
или, по крайней мере, rdк же долго,
каtС этот медиум. И в этой точке вырисовывается связь между nOCЛ2tiИ~M медиальноrо и временем сущссrвования знака, на
которую )'К2ЗЫвзлось в введении к этой книге: если медиум
становится знаком, то этот знак благодаря медиальной эконо мике получает в распоряжение все время медиума. Художник аванrардист. а вслед за ним и нынешний теоретик медиа С'I"]Х МЯТСЯ к п<Х."ГОянству- nоэтому они и пытаются ст.пъ медиу
мом медиума. Таким образом, они рассчитывают oбpecnt З3Пас времени, нсдоступный др)ТИм. чисrо "субъективным" yмatot.. И здесь перед нами встает вопрос о возможности такого искnючительноrо случая медиального paмiCIX экономики медиального.
временного запаса
в
Экстремальная ситуация и истина медиального
Итак, знаl(у на медиальной 110иерхнос-•·и СОО1'"ВСТС1'В)'Ю'r две
истиинО<.-:ти
-
рсфсрснциальная Иt-!JШН<.Х.'JЬ и субмедщитьная
истинность. Референциальная истишюсrь носит 11а;rчный характер. Здесь речь идет об истине правила
-
эксперимента,
наблюдения, закона, которые nодтверждают свой истинност ный (.'Тэ:rус благодаря своей повторяемое1·и. Наnротив, истина субмсди;VJыюrо
-
это истин;• исключения, ЭКС1-ремального
случая и особого пути: только в особом. эксrрсм;t.'lыюм случае субмедиальное становится откровенным и приоткрывает свое внутреннее. Если бы знаки откровенности повторялись, то
уже в силу этого они (.-га.гJИ бhl рутиной
-
а значи1·, утратили бы
свою откровенность, свою медиальную иt'Тинн<Х'JЬ. Истина откровенности теряется в повторении
-
в отличие от научной
истины, которая в повторении nодтверждается. Истина субме диv•ьно•"О, •к~на c-gpьrJ'OJ"' субъеК1-а, истина медиа-онтоло гического подозрения сеть истина исключительноrо, экстре мального случая.
Картин "'-убистов, в которых Маклюэн }'ВИде..'! манифеста цию MeJl.ИaJlbHOI'O, не ~Г'J.К уж много- поэтому нельзя сказать,
что они репрезентируют обhlчнос исrюльзоиание живописи как медиума. Большая чаС'IЪ карnш, ИЗВСС11tьtх нам из исто
рии искусства, не похожа на картины кубисrов. Поэтому на первый нз•·ляд кажется С"Jранным утверждение, что именно
кубиt""Тt·кис картины манифестируют медиум живописи. Пра вильнее было бы ожидать, что он выражается в некой типич
ной, СреДНСС1''а1'1tСТИЧеСКОЙ ЮlJУГИНе- а не В крайне НеООЫЧ· ных, идносинкраruчс."СЮfХ кубИ(:~rских произведениях, кото
рые к тому же не пользуются особым успехом у широкой
nублики. И нее же утверждение, согласно которому кубисrская картина является манифесrацисй жююпнсноrо медиума, сnраведливо-
no
той же nричине, по какой мы, к примеру,
~Ы4Gе npoctpaHCТI!O
91
говорим, что на войне npoиli1Uieтcя скрытый характер челове
ка, поскольку она ставит CI"' в особое, искпючительное поло жение, обнаруживающее cro внуrренние качества. Кубнегекая картина, если угодно, таюке nредсr2вляет собой :кар11tну в экстремальной ситуации
-
упрощенную, расчлененную., неуз
наваемую и иеудобочитаемую. Авангард помещает произведение искусства в экстрс:м.аль Ji}'Ю ситуацию, подобно тому как война помещает в эксrре. мальиую сmуацию человека, поэтому мы доверяем авангар
дной картине так же, как доверяем войне
-
то есть даже тогда,
когда эта картина нам не нравится. Клемент Гринберг СЧИТ'.tri, что картины, для тоrо чтобы выявл.ять скрытую исrину своеrо носителя, должны выглядеть как можно более моекостным н.
В наwе время: мало кто разделяет подобную точку зрения. Но и те, кто, наnример, видит в реди-мэйдах Дюшана ключ к пони манию тоrо, JC:aK .. в дейсrвительности" функционирует худо жественная и музейная система, верят ничуrь не меньше в
исключительную, экстремальную ситуацию. Особому случаю доверяет любая: теория, берущаяся обьяснить, как выrЛRДИ"Г скрьrrос: внуrреннее медиального. При этом не столь важно,
какой знак внуrреннеrо Пpc.t:VIaraeт такая теория (и предлага
ет ли вообще), СIСОлько причина, по которой она верит в то, что отхрывает достуn к внуrреннему. nочему именно война
считается особой СИ1)"ацией, позволяющей нам понять чело веческую на'ТУРУ? По какой причине именно кубистская кар
тина интерпретируется Макпюэном как карrnна в экстре мальной ситуации, позволяющая nowrrь медиум живописи? Сnедовательно, главный вопрос таков: nочему мы принимаем
определенный случай за особый случай, позволяющий зрите лю проникнуть во внуrреннее? Речь идет о фс:номенопоrnи исключительности
-
искпючитс:льного случая, исключитель
ной ситуации.
Феномен исключитепьносnt глубоко родствен феномену медиальной откровеннОС'm
-
причем исключитепьный СЛ}'·
чай к:ажс:тся нам таковым только тогда, когда откровенность nредставляется вынужденной, когда она вы глядит как резуль
тат применекия сипы. Мы больше доверяем откровенностн вынужденной, нежели добровольной
-
в последней
мы
невольно подозреваем симуляцию. В фантазме экстремально·
ro
случая, насиnьствс11НОГО проникновения во внутреннее
обttа.руживастся то, ч.то обычно скрывается nод конвенцио
налъt~ым знаковым слоем. Здесь проявляется глубокая связь междУ эстетикой, откровенностью и насилием, которая иrpa
cr ц(1n'J)aJIЬН)'IO роль в модернизме и базируется на экономи ке nодозрения. Мир необходимо вынудить к лризнанию, с тем чтобы
o:t-1
показал
-
художнику
редуцировать,
разрушить,
соос внутреннее
tf~XOДi-tMO сначала
насильно
качество,
устранить внешнее, чтобы выявить Bltyll)Cннee. Эт~ фИiура nроникновения во внуrреннее посредсrвом ttасилы..--тненнОI'О
устраненt1Я внеwнеrо оnределяет исключительнОС"ГЬ войны. искусства и философии. провозглашающих собственную истину, радикально отличающуюся от истины "мирного" и
"ровер:хносnюrо" наблюдсиия. с иы:нешней точки зрения кажется, что 0'1"1
столько кубистов, сколько Малевича и Мондриана, а позднее варнетrа Ньюмана и Эда Рейнхардта
-
художников, осуще
ствивших радикальную редукцию нсеr·о внешнего, мимепtче
схоrо и сюжетного. Но тем самым эти художники завершили
рабоrу по разрушению конвенциональной картинной поверх ности, начатую кубистами. "Черный квадрат'' Малевича
( 191 S)
представляет собой особенно красноречивый пример ради
калыtой анниrиляци•t, )'С!р'Jнения, редукции обычных знаков живописного. То, что остается в итоге,
-
это модель любой кар
-mкы как пковой, медиальный носитель живописи, очищен
ный от всех тех изображений, которые он обычно на себе
несет. Рс:чъ идет о последовате~lьно инсценированном эффек те мrдиальной откровенности: "Черный квадрат" выглядит не просто как карrnна в ряду многих других картин, а как настоя
щее откровение медиального носm"еЛЯ живописи, с потрясаю
щей очевидностью манифестируемого на ф:те обычного раз
нообразия живоnисных форм в результате применении Х)'дож НИJСом насилия над картиной. Kcтarn, замечание, что речь ~идет об инсценировке, ни в коем случае не означает, что
откровение мсдиалыюrо есть неего-навсего "сиm·ляцион11ый
эффект". Восприятие ··подлинного" откровения асеrда предnо
лагает lieюt:e nодмостки, то есть некий контексr, в котором это
ОТIСрозение может манифеС'mронаться.
Не только такие nредСI.Iвители гсом<..-трической абстрак ции, как Малевич и Мондриан, пракrиковали сrратеrию меди-
~08 nространСТIIО
93
альной откршц;нности. Так, /VIЯ Кандинско1·о, изJюжившt·l·о свою позицию в знаменитом трактате "О духовном в нсъ:ус
<........ве"
(1910-1911 ),любая
карпtщt щждставля<...-т собой комби
нацию чисn.rх цоетои и формl·~- Норма.1ьный зр~t1-ель, чьt· внимание сосредоточено на сюж<...·те картины, обычно щ.~ замечаст Э'I'ИХ комбинацюi. Тем не менее, именно эти нс<хо:~ наваемые, базовые элемс~tты определяют воздействие любоlt карrnны на зрителя. Настоящий художник яRЛЯется дl1Я Кан динского медиа-аналитиком, системаrnчески изучающим :-Jти
бессознательные возд.ействия и цсленаправ.лсшю нрименяю щим их н своей практике. Художник-аналитик, опсрирующнй
абстрактными формами и цветами, в состоянии выявитt:. 11х словарь, который другими художниками исnОJIЫ~'еТСЯ бессоз нательно,
несистематически
и
в
замаскироианном
виде:.
чтобы от случая к случаю вызыв:tть у зрителя оnределенныt· эмоции. Таким образом, исключительный случай пронию·ю вения во инугреннее одноиременно сrано1штся срсдt,·вом в
борьбе за маС'1'Ь. Художник-авангардист, обнаруживший вну треннее любой возможной к:1ртины, приобрС"r-ает абсо.тнот ную масть над всем миром изображений
тельно и nоследовательно
ero
-
и может созна
формировать. Таким образом,
исключите.r•ьносгь одной лишь карпшы, демонстрирующей исrnну
медиума,
позволяет
художнику уЩУJ.wtять
ВЗГЛЩ\ОМ
всего человсчсС'Тиа, всей массой обычных зрителей. К~1к известно, представители радикальнОI''О авангарда ваС1·аввали
на своем праве формиjХ>вать визуальный мир современно
сти24. И хотя наследующие им мсдиа-1"Соретики вроде Маклюэна и не nеренимают это требоваJtие и nолной мс:ре. они все же не совсем отказыН3.10ТСЯ от него. Ведь теоретик медиа таюке претендует на то, 'fЮбы упраВЛЯ'IЪ взглядом зри теля- пусть уже не посредством реформирования BИЗ)o"',l.llbHO
ro
мира, а nосредством его реинтерпрет;щии.
В искусС'ТВе авангарда часто видят маниф<.."'С'r·ацию р:щи· кально индивидуа~шстической стратегии '"саморсализ.ацнв'' художника-одиночки, направленной на 1'0, чтобы rовор1лъ
на собственном языке и формулировать соб<."'rненное сооб щение. Однако фшура самореализаrtии явно протиwречнт самосознанию радикального авангарда. Художник-аваш-ар диет пытаС'I·ся передать не сиое послание, а послание мсдну
ма
-
потому-то Маклюэн и усмотрел в искусстве кубизм:!
J.I)DIЦИИР)'Ющий жест для своей теории медиа. Другое дело.
'11'0 ка
и художник-аваю·ардист, и медиа-теоретик nретендуют
npai!O
распоряж<~:rься посланием медиума и nри этом не
ос&нно зздаются нощюсом о правомочиости такого при
...,.занmL ОтвеТ на этот воnрос зависит от нашей готовности
11 }13J{а1'Ь исrину исЮJючсttия
-
и в особенности от нашей
~sности признать некий опрсдслсш-Jый случай к<~.к исключитепьttый.
в то же время каждый исЮJючительный случай о свою очередь находится
под
медиа-онтологическим
подозрением,
з:uспючающемся в том, что речь идет всего лишь о знаке в ряду других таких же знаков, о случае в ряду дР}1'ИХ случаев, не
обещающих непосредственного проникиовения во внуtрен
нее устройство субмедиального nространства. И это подозре ние стопь же неопровержимо. Именно художественная прак ТИJС3 радиJСШiьноrо аваш'ард<~. со всей ясностью nоказывает, что откровенность
медиума
можно
интерпретировать
как
ловкую манипуляцию знаками со сторо11ы художtiика. Ни чер
ный квадрат, ни холст, казалось бы, с хаоntчными пятнами красок. безусловно, не я:вляются неизвесmыми знаками, к
которым зритель впервые получил доступ благодаря исклю чиrеп:ьным случаям, спровоцированным Малевичем или Кан динским. Эффект О"ГКJХ>венносrn возник в этих случаях лишь потому, что уп()11)ебление Э"rnX знаков в контексте художе
СТ'ВСННОЙ высrавки было и свое время новым и неожиданным -причем оно с таким же успехом мoi"Jio указывать на то, что
мы имеем здесь дело с обычным случаем манинуляции знака
ми на медиальной nоверхности, а вовсе не с особым случаем nронюсновени.я по ту сторону этой поверхности.
Но если мсдиа-онтолоrическое подозрение нельзя опро всрmуn., то его нельзя и подтверди1ъ. Даже если зритель рас сматривает произведение радикального аванrJрда как ловкую
маниnуляцию, Э1'О произведение все равно вьшол!t.яет сною
функцию иСЮiючени.я, обеспечивающего проникновенис во Вltуrреннее- а именно в скрытые механизмы художественно
го рынка, предстающеrо как одно большое надувательство.
Как именно расценивает зритель 1'0 внутреннее, которое обнаруживается в авангардном nроизвсдсtши - как манифе стацию духа или как t1адуиательство,- имеет втоJХХ.-:теnенное значение. Важно лишь то, что это nроизведение воспринима-
95
сrся как исключитсльt•ый случай, откровенно манифести рующий внуrреннее
-
даже с..·сли это внутреннее кажсrся прв
этом сnлошным надуваТСЛЬС11ЮМ. Именно такого эффеiо.'"Та ОТI<рОвенноrо надувательства добился Дюшан в своих ред11мэАдах, "об-наружив" nерсмещение знаков и вещей шt ме;.щ.
альной nоверхности как суть художеС1-венноrо метода. Здс:сь художник-аваНI"Э.рдист nредстает не в роли великого терми
натора, элимиttирующеrо все знаки с медиальной поверхно
сти, Ч'I'Обы дать шанс медиуму выявиТhСя самому по себе, а и роли великого маниnулятора, обменивающего конвенц~ю
нальные знаки искуссrва
tta
необычные знаки, чтобы выда11,
эти последние за ауrентичную манифестацию медиума. Но различие между ними не так велико, каl( это часто думают.
Дюшан не менее "духовен", чем Малевич или Кандинский,
даже если субмедиальный дух оказывается у него трикстером. Следовательно,
антим.одернистская
nропаганда,
объя
вля:ющая художника-модерttистэ обманщиком, маниnулято ром и шарлатаном, всего лишь паразИ'Гирует на nроникнове нии во виуrреннее искусства, осущеСТ8.11яемом самим этим
художником. Кстати, художник-модернист приобрел под
линную nопулярность к::нс раз в роли обманщика и манш1у лятора, приписываемой ему ан1·имодернистскими памфле тами,- в роли воплощенного подтверждения медиа-онтоло гического подозрения, согласно которому nод nрикрытнем
медиальной повсрхtюсти оперируют мрачные, оnасные и в
то же время завораживающие духи. Только желанию nрибли зиться к этим духам и приручить их современное ИСК)'СС'r·но
обязано своим общественным успехом. Впрочем, некоторые из модернистов- наnример, Маринс:тги -очень рано нау чились nропагандиС1·ски использовать в своих целях попу
лярный образ совреме1нюго художника как субъекта подоз рительного и оnасного.
Таким образом, nодозрение, что исключение
-
это всс:ю
лишь nроизводмое O'f nравила, не способно ни опронерrнуть. ни подтвердить его исключительный статус. Столь же вереп<.~ вантными nредставляются и любые nоnы11<и обосновать или
оспорить особый С1'а1)'С исключительного случая. Существует не одна, а множество карпш 1()15истов. Какая нз них прсдсr.l вляет собой исключительный случай? Война часто тянС"rся
долrnе rоды и состоит из множества отдельных coбыutit:
96
Под nодозре~ем
из них предсmвляет собой настоящее испытание и тем
~м манифе<.т.lцию внутреннего? &еrда можно спорить об
~f(Люч~ьном статусе исключения. Категории нового, нео ~оrо и чужеродного не всеми понимаются одинаково. ИсК11IОЧительный случай выделяется именно тем, что нет и не ,.ожет бЬIТЬ критерия дru1 его идентификации - ему нельзя датьоп(Хделение и суммировать ero правилам. Исключитсль~
ный случай есть фигура медиа-онтологического подозрения
_ "
nотому nрин3д11сжит исключительно к его экономике.
АУРУ исключителъносrи, медиальной истины, проникновения
во внутрс:ннсе невозможно определить wобъекrивно"', т. е. через опьrnю-постижимое, регулярное, эмnирически и визу
а.пьно установленное отличие исключительного случая от
случая нормального. ИСЮJючитсльный случай является скорее предметом личной веры
-
в конце концов. зритель должен
прннятъ собственное решение, что ему считать проникнове мнем во внуrреннее. Но в то же время исключительный случай не зависит исключительно от решения отдельного зрителя,
ведь мы не всегда чувствуем в себе nотрс:бtюсть к приняrnю
такого решения. Нельзя по с-обсrвснной воле увидеть исклю чекие в том, что не выглядит как исключение, исключение
заставляет
зрителя
решить,
-
само
no себе
открывает ли
оно
доступ ко внуrреннему. При этом статус исключения перено сится со временем с одного случая на другой, с одного знака
на друrой, с одной вещи на другую и с одного человека на дpy
roro- в crporoм соответствии с экономикой медиа-онтологи ческого подозрения.
Новые исключительные случаи nродуцируюкя в результате криmки прежних исключительных случаев с их притязания ми на медиальную истину. Такая кри-mка, как nрзвИJJо,
кр:айltей мере, в своей основе
-
-
по
полlfi'ИЧески мотивирована:
Дliскурс, стремящийся передать сообщение медиума, неизбеж
но Претендует Н3 ЭКСКЛЮЗИВIЮСТЬ - 011 обссцеttиВаtт другие дискурсы как сугубо "индивидуальные" и субъекrивные и зача
сrую ведет себя нетерпимо и даже деспаm:чески. Отсюда жела
НИе разоблачить этот заносчивый искпючwгсльный дискурс, 33Г11ЯНуrь по ry сторону его медиальной nоверхносrи. О:!едова 'rе11ъно, его девалоризация дОС"'Пirаетоt за счет того, что мы
~яем подозрение и указываем нз еще более глубокое, еще ее скрытое, незаметное и труднодоступное субмедиальнос
97
пр<.х::-транство з;~ этим дискурсом. ТаЕ<.. к примср)~ IIC!·txo:~ll:i.'щз показывает, что "со:щание" не ~южет быть нс<.у1rtим медJ1у.мом знаконой повер:ююt-пt, nocKOJII>К)' оно само ••rедt·тамяст
собой пространство "'щюекций", "причину"' которых <.'Ледуст искаn. в шшамике лнбидинозного бсt·сознателыюrо. Однако
8
резу.ТJьтатс т;нюrо "разоблачения .. сознания вводится новhlй:
медиум, "бессознательное", перенимающий
-re функции
носи.
тсля и демонстратора знаков, каюрые раJJьше выполнял _.,tсди.
ум <.~ознания. Бол<.-е тоrо, бсссозна·rельнос как медиащ.вмй носитель соnоставимо с Божествсt1ным созна1!исм, IIOCKO.'Ihl\)' 1-арантирус;т rючrn нсограничеНН)'10 •~ременную сохраншх.1~
нытесненному 1 "'. И даже с.·сли субмедиа.r•ьное Просiранс-пю, как н случае деконструкции. мыслится как абсолютно др}тое, как событие, прсшrгсrвующес возиращению к иt"ТО~~ и.мс.:11но б.ТJаrодаря ЭТОJ\оl)' гар;штируется возиращение нспредвидеН!IО· 1·о,
неопределенноrо
и
неnрозрачноr·о
-
которые
могут
яRilЯться н;1м пракrически бесконечно. Подозрение янляется
медиумом всех
медиа, поскш1ь~·
инсщtрированная Jtм и постоя1шо возоб.-юмяемая "фув;1.:1менrJ.Льная" криrnка архива требуе-г и делаt.-т возможным репродуцирование архива на основе все новых мсдиа
самым обесnечивает архиву постоянство. В основе
- и тс:ч apxJtsa
лежит подозрение, и в конце концов оно служит его Н<ХТIТС·
лсм в 11ерспекпше бесконечноi-о времени, ведь подозрение
бескош::чно. Знаки лншь тогда вызываКУr у нас под;шнный интерес, ко•·да они к;!Ж)'1"СЯ нам подозрительными. По,IJ,озре н~tе порож.дае-г саспенс, выражающийся в постоянном, 11;шря· женном внимании, направлсrшом на nодозрИ~е.Льные знаки.
Та1<им образом, знаки, вызьшаюш,ие ощущение, что за нн"ш скрьшаС'1"СЯ что-то опасное, уrJХ>Жающее и тревожное, nрио
бретают максимальнос nостоянство
-
ведь знаки интересуют
нас прежде всего как моменты подозрсt1ия. Только такие зна!Ш nостоянно изучаются, интерnретируются, сохра11Я101'
ся, TOI'Jta как зна1ш, получающие немедпенное объяснение
••
вызывающие ОЩ}щенис, что за ними ш-tчеr"О не сt.-рывастся,
подлежат скорому забвению н удалению из ар.хива. Лрхнв
нашей культуры пос'ТfЮСН как детективный роман, J(оторт..tй стремнп:я к бесконечному сасnенсу.
Временн:.iя экономика а'рхива ямяется, следовательно, эJ\о·
tюмнкой nодозрс1шя, в которой моменты медиальной откро·
98
Под Г~Uдо.эрен..,ем
l{ti0CТИ имеют функцшо подтttерждсния того, что "внутри
~~~все дейС'ПШТСЛЫiО l!hiГЛЯДИТ ИНаЧе, ЧСМ На :rt1CДИdllbHOЙ поверХНОСТИ· Эти моменты откроосшt<ХIИ играют роль nред
варительных разобл;Iчсшtй, которые- как в криминалыюм ман.е
-
постоянно обновляются, чтобы nоддержимать
~cпetiC обещанием окон,tательного разоблачения. В{·яки~i ~. :когда архив оказыва~ся под 1:1011р0~ом. когда ;~руmй направляет на cro знаки снои недонерчивыи нзrля.11.. когла еrа
sИТСЯ полиrnчески И вощх>е о cro пользе (ил н бссnолсзносrи ), уrрожающий архиву разр}11JСJtисм, ствнем этоrо
критического
и
-
именно тогда под дей
ПJХ>низывающеt'О
нзt'Jtяда
:~а
поверхностью архива обнаруживается более •·л~П:жий уро вень, на котором этот в..-згляд может на некторос ире:мя О<.&а&
н()6ИТЬСЯ, - и однонременно нозник:к-т эффект мед•ылыюй откровенности. Поскольку субмсдиальное пространство позади архива является только подозрением, недоверчивый
взгляд зрителя, nытающийся nроникнуть н субмедJ1алыюе
внуq>еннес, в конечном счете нСJ:-речае·гся с са:r.шм собой- и
отражается, проец~tруясь обратно ••а ссбн. В рсзульr.пс такого отражения происходит открыпtс нового медиума
рода зеркальной
поверхности, отражающей
-
своего
подозрение.
Можно, конечно, сказать, что это не более чe:r.t оатическая НJ11U03Нjl- однако ЭТ"J. иллюзия,
IGI.K
и нес nрочие: моменты эко
номики подозрения, одновременно нсизбсжtы. 1-1собходима и неопровержима. Динамика архива заключается, следователь но, не только в постоянном усвоении нового, но н в столь же
nостоянном переписывашш
ero знаков н
ценно<._-гей н~ новые
мсциа- от Бога до Ин-rерш:•·а. Э'i"CYI' пJХщсп· ~Хnронунироп;~ ния лосредсrвом подозрения и является резервом врс:r.1сни,
обеспечивающим ;~рхиву стабильность. На медиальной поверхности перенос архивных знаков на новые медиальные носители ныраж.ается к npOI\C<X~c: •tитиро
вания. Эф:t>ектоткровсшюс."Т11 возникаст в результате ципtро· вания чужих знаков в "своем" контексте
-
такие знаки. если
они nравильно выбраны, получают бесконсчнук::> ценнос,ъ
IQ.к ВЫразители C'\-UMCДИ;IJibHOГO. СлсдОDаТСЛЬНО, ЭКОIЮМИК;1
nодозрения, вклЮчающая в себя момент откровенности,
одновременно функционирует К"JК экономика цитирования сnособная: при этом опсрщюватъ бесконечными цсшtостямJ·t.
Конечно, уже веоднократно nред.лринимались noпыТIGI опи-
~ьное nространство
99
сания Эtюномики, оперирующей бесконечными ценностям 11 , -экономика ауры, экономика сакрального, экономика маг 11 •
ческих сил, экономика сnасения. Первую послсдовэ:rельну10 nonьrrкy такого рода демонстрирует модель симоолическо 1 "0
обмена, созданная Марселем Моесом для описоtния обмена дарами в так называемых примитивных культурах и подробно
обсуждаемая во второй чacrn Э1'0Й книги. Поня.тие дара, кото. рым, главным образом, занимался Мосс, имеет непосред
С'I'Венное отношение к проблематике медиальной экономикн, ведь аналогия между экономикой дара, описанной Моссом. и экономикой циrnровзиия очевидна.
Процесс цитирования не нарушает усгJновленныс в вашей культуре права других на "их" знаки и поэтому не требу<.;.,. финансового возмещения; различие между цитатой и плапt атом иrрает здесь принципиальную jЮЛЬ, ведь оно одновре
менно маркирует rрзницу между символической и рыночной
экономикой. При определенных и общеизвеС"П-Jых условJ.tЯх каждый, кто размещает знаки на медиальной поверхнОС"Пt, преподносит ЭПf знаки другим как подарок, который может
либо приниматъся, либо не приниматься, либо цитироватьс.я, либо не цитироваться. Конвенции, регулирующие прииятве или неприн.ятие такого дара, а таюкс: долг взаимного циrnро вани.я, во многом зависят от иерархического nоложения а кто·
ра (авторы однОt"О ранга должны взаимно цитировать друг
друга, более известные авторы вnраве не цитироваn. менее извссrных, даже если те их цитируют, и т. д.) и очень наломи·
нают конвенции обмена дарами в примитивных культурах, оnисанные Моссом. И это тоже не должtю нас удивлять, ~ь в
обоих СЛ)'Чаях речь идет о переносе и расnределении (..)r6Me· диальных, скрытых, магических сил
-
по ту сrорону любого
конечного, сообщаемого и воспринимаемого смысла. Интс:rриру.я в медиальную поверхносrь своего текста чужие знаки, за которыми в качестве авторов скрываются другие
моrущесrвенные, субмедиальные субъекты, звтор не делает
ttкст более ''понятным"- он усиливает магическую силу, излу чаемую этим тексrом. Такое цитирование nозволяет подозре вать в нем onaCliOГO субъекта маниnуляций
-
маt:-а, pacno.ТJJ·
гающеrо достаточной силой, чтобы манипулировать знак:1мн других могущественных мaJ'OR и стратегически использовать их в своих целях. Следовательно, внушаемое автором впеч:п-
1 00
nод nодозt~енмем
~с
1140гущесrва намного сильнее в том случае, когда он
рус:т qужис знаки, нежели в том, когда он выступает лишь
11
~называемыми "собственными идеями", которые именно с(Jv•~ ........nuv • ......,.. они являются его собственными. в С\щности .. ·r• .., • ..., . .
ню<ОМ'У не интересны. В то же время известно, что мы не дол-
жны cmtJliКOМ часто цитировать одного и того же автора
-
ин:аt.Jе ци-rnрование постеnенно n01·еряет свою м;нiiческую
силУ" будет казаться раздражающим. Причина этого лос'"ГС ренного ослабления магической силы цитаты СОСТОJП в том, что она со временем теряет свою чужеродность и интеrриру ется
fl
медиальную поверхность текста как
ero нОО'I"Ьемлемая
часть. Чтобы сохранить свое магическое воздействие, цитаты дОJIЖНЬI постоянно обменива1'ЪСЯ- в этом случае они всегда
выrЛJfДjiТ достаточно чужими и свежими. Цитата функциони рует как магический феrnщ сообщающий тексту в целом асрьrгую. субмедиальную силу по ту СТОJЮНV
ero поверхност
ноrо значения.
Воздействие: циr.tты тем более сипьно, если за ней предпо
паrаетс:и не
npocro тот или
иной автор, а Eot~ пр ирода, бессоз
нательное. труд или диффсренция. Это магическис фетиши, :коrорые К3Жд.Ый на свой манер за.клинают могущеС'I'Венное субмедиальное, но nри этом, в соответствии с законами меди-
2ЛЬНОй экономики, должны сменяться в определенном ритме.
Конечно же, для создания таких фетишей нужно использоВ3.ТЬ не nолные блеска цитаты знаменитых авторов, а анонимные цитаты из лишенных авторства сфер повседневного, низмен ного. чужого, вульrарнОI"О, а•·рессивноrо или глупого. Именно
они вызывают эффект медиальной откровенности, то есть
выявления глубоко сокрытого медиального уроння: nосреди знахомоА медиальной поверхн<>С'm,
-
в этом случае: кажется,
что цитаты: разрывают эту поверхность в качестве "чужих" и выnлескивают наружу субмсдиальное инуrреннее. Разумеется,
речь nри этом по-прежнему идет об экономике цитаты как дара, который можно nреподнести, принять и отвепnъ на liero. Как функционирует экономика, оперирующая беско
liечными ценносrями, будет показано в следующей главе.
экономика подозрения
марсель Мосс:
символический обмен, lfЛII Цивилизация под водой
В ~ни с экономикой медиа-онтолоп-tчсского подо эрекия аура медиальной откровенности и долrовсчности аура исключtrrельНОС11f
-
-
неnрерывно переносится с одноrо
ЗН:РС2 на другой. Чтобы понять правила этой экономики, ttсобходимо сначала вспомнить уже существующие теорети ческие nрос::кты, пьrгавшиеся описать экономику по
ну рынка. Это преж,де
RCcro
1)' сторо
экономика сакралыюrо, напоми
нающая медиальную экономику тем, что нла<..-rь сакрального
также прс:дnолагае..--rся "во внуrреннем" м.ещей
-
а не на их
поверхносrи. По правилам такой экономики сакральное, nонимаемое
как скрытая, внуrренняя
мощь,
nерсносится с
одной вещи на дpYJ)lO. В своем знаменитом "Очерке о даре"
(1923/24)
Марсель Мосс впервые ПOIIЫ1
экономику, которая затрагивает ВН}'Iренне...ос вещей
-
и тем
самым трансцсндируст обычную рыночную экономику 26. Мосс начина(.."Т свое эссе суrверждения. что у всех народов и во все времена дар имеет парадоксальную nрироду: несмотря
на то, что подарки
no
определению
-
дело добровольное,
общество лринуж.п;аетсвоих ЧJiенонделать, принимать и отве чать на подарки. Существуют стрш"Ие и извссп1ыс в равной cтenarn всем дарителям и одариваемым
-
пусть эксiVJицитно
и не формулируемые - правила, регулирующие обмен подар ками. Подарок обычно счит.н:J"Ся свидетельством свободной юли, индивидуальной щедрости,
t-')'I)OO
личной симпатии и
nрежде всего общей rm·oннOC'"'fl.t отказаться от той или иной
вещи- за рамками обычного экономического расчета. В этом смыспе маmв решения нскоего человека сделать другому nодарок видится обычно во внутренней на1)ре этого челове
ка, который может быть либо щедрым, либо скупым.
Но, с другой стороны, тот, кто не делает nодарков, бойкоти РУ'ется: обществом и оказынастся в социально невыгодном
105
nоложении. Сдедов~тсльно. от человек~. требуется д;арн1ъ. чтобы заслужить oбщe(..IВCJIItoe nризнание
-
и блаrод;аря
этому nризнанию шtмечь выгоду и избсжать )'lll,cp&J., что под
дается о1шсанию и сугубо экономических катtториях. За и. 'IЛюзией свободной воли обмен дарами скрынае-r nрииужд<.~ ние, вы1·екающсс из экономики, регулируемой не менее стро гими nравилами, чем денежная экономика, чем рынок. ЭJ·а
экономика и обознача<."ТСЯ Моесом как симнолическая. Пр~t этом символическая экономика пршч'ЖДает не ·rолько к .п.арс.:
нию. но равным образом и к прш1ятию nодарка, а таюкс к
cm
отдариианию. Отнерrающий nашрок оскорб.ТJяет дарящего. л не отвечающий на подарок сmвит себя в социально невыгод нос положение. Подарок, ко·t"Орый должен выяиить инщшнд\'·
альные качества человек:~. ,·о есть cro способJюс1ъ или несn~> со6Jю<.."1Ъ к ще,.'1,рости, ок:оывается (tуJ.ктором символической экономики, которому участи ики этой экономики nрипи<.·ы в а ют определенную "внутреннюю це1пюсть".
Мосс считает символический обмен архаической фJрмой экоJюмики, nрсдшеС"l"В)'ющей современной экономике. Но в то же время он исходит JtЗ того, что с появленJtем денег и рынка 1·оваров символическая экономика отнюдь не уrр;~чи
вает свою силу. шх:кольку она намtЮI'О шире рынка. В этом смысле Мосс, н конце ко11цов, не Bl-i.ди·r никакоrо сущссrвсн· ноrо
различия
между так
называемыми
архаическими
н
современными К)'J1Ьтурами. В евроnейской ~·лы)tре Ноною времени значение рынка ОI"Р'dНИчешю, так как он не оnсрир~·
ет "nнутреннимн ценностями". Напротив, оtмволнчсский обмен дарами тотv1ен
-
ного обмена'', поскольК)~
Мосс называС1· его .. сиС"J·емой тоталь
n <:n-личие от нормальной денежной Jt
экономики, nри э-rом обмениваются не только товары. но
"зн~ки инимания, ниры, обряды, военные ycлyn-t, женщины, депt, r.шцы, праздники, ярмарки, на которых рынок СОС'ГJВ..1Я
ет лишь один из элементов, а циркуляция боrаТС1"В
-
лшuь
одно из отношений t"Ораздо более широкого и бол<..""С nостоян·
ноrо доrовора".п. Когда кто-то доброиольно дслаС1' nодарок др}тому и, следо
Jte требуст и не nо.луча<.-т за отданное им эквиналеltТ· IIOI'O "возмещения" в форме оплаты, 110Лучатсль дара чуж,-,,~·· вательно,
ст себя внуrренне обязанным дарителю- и nлатит ему "н11у· трснними", оtмволическнмн ценностями, такими как ув;LЖС·
кие благодарность н чувство дom";l, к
:::с:=~:;::ен~:.'.~~~~~е~:.~~~:~· Ji:;:~~~~~
&oJICC
того, одариваемый обя:Jан сдс.'lать отвеn-tый дар. Он
должен "взять реванш" за tюдарок, i1абы не вызвать презрение: других и у себя самого. ТакJtм обр:tзом, связь посредством
~ра в экономическом см~сле (ЖааыиаtiСЯ еще эффективнее, 'ftM ч:нсrо финансовое оояза1-елы..·тво. R рамках символиче сtWй экономики обмениваются и 1-;Jкщ; "tшуrрснние" ценно СТJI, tclK дружба, любовь и честь. Дt1я Моеса не С)1Цествует Т"J.ко rо бескорыстного, rероическ(н·о J10C"'I)'nк;t, такой жертвы,
такой самозабвенной растраты и такой щедрости, кагорые усКОЛЬЗНУЛИ бы от символической :jкшюмики дара, ведь все они вынуждают общество к символичс:скому возмещению, приносят субъекту этих бескоры<.:mых жестов славу, обще сrвенный вес, почет и тем самым повышают его обществен
нос nоложение и власть. Однако они щ; ст.нюL'IЯТСЯ от этого
менее бескорыстными и щедрыми. Налротш•. именно в рам ках экономики символическоJ1) обме11а эти символические жесты оцениваются как дое1·ойныс: носх:Jtщсшtя и щедрые поступки.
Экономизация бескорьtС1'Ия, щед(Хх:·пt, с·амоложертвования и даже саморазрушения
-
короче, ром;щтнческого как тако
вого- является, безусловно, наJtболсс завораживающей чер
той моесовекой модели симш)лич(.''СJЮГО обмена. Современ ные учения о рынке и рыночных оnюшсниях, nолучившие
распространение по крайней мс:(Х: со 11рсмсн Адама Смита, nред:nопагают вполне онре..r:~;е;tснный человеческий тип, "вну
траtне" определяющвй поведение коltКр(.'ТНЫХ агентов этого рынка. Протагонист рынка - это :~гоистичный, расчетливый н
бесnОщаднЫЙ ИНДИВJtД)')'М, руководС11J)'10ЩИЙСЯ В СВОИХ ДеЙ
tiВНJIХ исключительно кал••К)''ЛЯitией расходов и прибьшей.
Этот "'ntnичсский"' буржу;tзltый индивидуум, которому Ч)'Жды
nредставления о чести н бескорыстии, бьш и ое1·ается
ПОСТОяliной мишенью как романтической кри111ки и иронии, nк и повседневных насмешек. Поэтому романтизм - включая IХ>МаliТИЗм nолитический - ищет антибуржуазную альтсрн;•
tиву в искусстве, в ре;шrшt, а 1-акжс н 1юйне (и даже в первую ~с:рс:дь в войне, ибо она более, чем что-либо иное, требует от е.rtовека бескорысrнщu <.~амоnожсргвовання, преданноспt
107
ИIUJ(Yrъ до смерти и примата чести). чтобы дать человеку Itl:ilнc руi<оводствоваться
внуrренними,
высшими
nринциnам~t
имnеративами, не сводимыми к внешнему, экономическому
и
1i
низменному расчету.
Мосс предnринимает элеrантную nопытку описать имещtо
этот "внутренний и высо~<ий'' романntческий идезл самоо'fда.
ч:и и "подлинного величия" как релеванrnую сферу экш-юм 11 . ки в широком смысле Э"ГОrо слова- как
crporo реrулируемьай
взаимный обмен дар-ами . Таким образом, жесты бсскорыст. ной щедр<Х-'ТИ леrnтимир)"Ю''"СЯ именно в контексте: экономJt.
ческой целесообразности: теперь даже закоренелый сrорсщ
ник капиталистического рынка не может более утвсрж,д,а1ъ, что саморазрушительная жертвенность есть t'IC более чем симптом романntческой мечтательности. Но, с другой старо. ны, всё романтическое радикально деромантизируется н э1ю~
номизируt.-тся . Поэrому моесовекая теория всегда вызыв:и~..а и
вызывает трудносrи у ее иmерпретаторов. Чита'I'Сflь Мосса постоянно сrалкииается с литературной ироиией, источни
ком которой явл:икУГСЯ, однако, сами вещи. Каждое теоретиче ское объяснение :иwiЯется здесь одновременно обоснованием и развенчанием, унижением того, что объясняется. Вnрочем, теория, которая стремится что-то объяснить, сама по себе уже
есть бескорысrный подарок предмету объяснения: благодаря объяснению этот nредмет становится "понятным" и тем самым получаст лс:•-итимныА социальный ста-.ус. Но предмет теории
не может
-
разве
что в исключительном случае
-
достойио ответить на подарок объяснения. И это ''внутренне" оскорбляет
ero. Мы, например, очень хорошо знаем. что мно
гие художники и писатели чувствуют себя оскорбленными и недооцененными именно теми критиками и теоретиками,
которые подарком своих интерnретаций больше :всею спо собствовали их значимос-rи и славе. Мосс постоянно тсма'I"ИЗирует то, что он называет агони· сrическим хараК"Г'tром дара.. Всякий дар есть одновременно
вызов, ar.tкa на честь одариваемОJ'О: атака, которую •чж•-ю
отбить отвеmым даром. Во мноmх местах своего эссе мосс демонстрирует структурную аналогию между дарением u военными действиями: в некоторых кульrурах подарок обыч но бросают в nыль под ноги одариваемому н:шодобне перчат
ки, коrорая служит объявлением войны,- и, однако, речь
1 08
nод подоэренмеw
np•t
grо)о{
идет 0
празднике дарения. Мосс цитируt..-т таюкс извест-
.
немецкую nоговорку "взять реванш за подарок", чтобы
JIYIOСtfИТЪ этот воинственный компонент дарения. Посрсд ~м nодарка дарящий приобретает символический кон -rро.11Ъ :tlaд одариваемым, который чувствует свой долr перед
,цapiOIUIN и спускается поэтому на более низкую социальную crynefiЬ.
В оnределенных обсюятельсrвах целое общество может
0 казатъся: в долгу у одно1""0 челопска, совершившего бескоыС11fУЮ жертву и тем самым получившего значительную
~мвопичес:кую впасть над общес..'"rВОм. Одttако первый обмен
,цар2J>1И, по Моссу,- это обмен дарами с богами, духами и мер '"('ВЪDIИ. nриносимая мною жертна божесrву может показаться бесСМЪIСЛС:ННОЙ тратой Имуще(..."ТНа, НО, ПО суrи, Я ВЬIН)'ЖД3Ю
этим божество сделать ответныn дар. Когда я снова и снова
прикошу жертвы своему богу, я рассчитыпаю, что позднее он поможет мне в трудной ситуации, кm·орую я н момент жертво приношенЮ! еще не моrу предвиде1ъ. Таким образом, симво JIИЧ(С1(2Я экономика не ограничивается человеческим миром.
Эn экономика тотальна еще и в том смысле, что она отяmва
ет в обмен дарами не только живых людеn, но и богов, духов, умерших предков и еще не родившихся потом кон. Возможно,
важнейшей характеристикой этой экономики являt..-тся то, что она, в отличие от рыночной экономики, <..'ТРУК'Г}'РИJЮВана не антропоценч:>ически и охватыиает не только живых, но такж:е
все: призраюt всех времен.
Вnрочем, для Мосса только в контекс,·с симнолнчсской эко номиюt может появиться живая челонеческая индивидуаль ность
-
человек может получить "лицо", выражающее его
"'sнуrренний мир" 28. "Внутренняя" личность человека не дана ему от рождения, а продуцируе-rся как эффс:кт cro символиче
ских действий. Если лолучатель дара не отвечает на него, он теряет тщо. Но nочему nотеря лица может произойти в результате запоздалого О"fдаривания? Очевидно, мы получаем
СВОе лицо только в качесrве дарителей. Оюво "'личность" •вля:ется производным от слова "'личина" (лат. persona); а
JU.IЧ:Юta., persona- это маска, которая первоначально совпада еr с лицом. Обл;щание лицом, личююй, "лерсоной" t1ерюна
чально С11уЖит привилеrnей, наградой. Раньше не все имели ЛИЦо, не все имс:ли лu~tu~•, не все бЫJJи "nepcotJaми" - восна-
109
чальники и жрецы, н:щри.мер, в этом 01-н,ошею-ш нахою1л 11 с~,
яоно н привилегированном nоложсншt" 9 . 11ри :~том офш~ср н мел не свое собспu:нное лицо, а лицо офнцср:l- мaCII."J' ЧC'C"n-t
Лицо было частью унифJрмы. Офицер, совершивший всч·rс; нссовместимос с воинской че(.~tъю, терял ское лицо, ••.итна"11
сною унифJрму. С'J·ало быть. личность, лицо н nepcoнaJJMt(x,ъ обмениваются в рамках символической экономиКit, как в вес дру•·не знаки, что лишает смысла вопрос о с.)гбъеt..-ге этой :щ0 . номики. Обрсс.,·н свою ,'lичносrь каждый 11ротаrонист сJI:\Ню лической экономики можt.-т, лишь nрисвонв знак с дo.!J 1 ·ott предысторией
-
лицо, которое уже долJ"'О(' время нос•мос 1•
дру•·им. И oб,'la.,IJ,a'J'b неnовторимой, нсрсдуцвруемой ltнднк 11 • л,уа;tьноС1Ъю означает, судя по всему, IЮСИ1'Ь хорошо
мую романтичс."<.:l\)'Ю маску
-
:il tак:о
КО1'0рую можно 11еrко nотерять в
результате "эгоистичных" и "меркантнлы•ых"' действий. Однако подобный обмен ндентичносrямв новее не вед(.."l' к И(.'"Ч:е3НОВеНИЮ 1раниц ИНДНКид)'уМа, К ПJiаиучей ИДСНТJ-It~ЖХ.IИ
или к децентрацю-t субъскr.l, о чем так часrо и так
oxm·11o
говорят ссrолня. СубъеКlЪI сим80Jiической :~кономики. обме нивающие знаки своей лич•юсти, остаются в1юлне цснтриро
ианными и далеки от того, чтобы раствориться в бессубъект ности. Эти субмедиальные <.""убъекты nОС"ТОЯнно меняют свои маски. Но они одновременнодостаточно оnределею-1ы
Rкачс
<."1-ве носитслей снмволичсско•'О обмена, блаi'Dдаря тому что они занимают определе1шые места в мелиальной
TOilOI"JY.l-
фии. И прежде всего они оnредеllЯются тем, что симtитвче~
ский обмс1t, как nостоянно подчеркивает Мосс, 11~1сст ооен· ный, то есrь t...-ратеrичесюtй х:1рактер. Этот аrОI!ИС"''"ИЧ.ССКИЙ
KOMIJOHeHT
СИМI!ОЛJ1ЧеСКОГО об.'>tсна
особенно яою обнаружиоаt.-т себя в феномене, котормй Мосс оnределил как потлач, восполь..1овавшнсь JVIЯ этого t-.·арым
индейским словом3°. ПоmлllЧ заключается в вызыиающей. демонстративной и на первый иэt·ляд бесцс.пьной трате
ro
c•soc-
собственного имущества. Если вождь частично илн да;t.-е
no11 ностью
уничтожает свое н мущесrво и и М)-1 цс.'"С"rво пюе1'0
племени, он, по законам символической экономики, зac•·aiiJlЯ·
ет дру1'"Их вождей сдс.пать то же самое, коль скоро он11 xoТJI1' сохранить свое лицо и сиой социальный ран1: Таким обра:ю:оо.t.
чистая, "JiСnродуктнвная'' 'Jl)aтa богатства
r .. юке
nрнобретае1
экономическое значение. В 'J'O же время потлач со 11сей
11 о
Под ПОД(ЩiеНИВМ
()C11>IO
показь1в;к-т, что в осноие снмиОJ~ичесiшй экономн
ясtl ежит аrрсссивное соперничество за оощественное нрнз (01 npe 11 nоэтому в ней есть свои nобедители 11 свои побеж..:1.ен
~ PaзJ.teP жерrвы определяет соцнэлыtый статус жсртвуюдосrаrочно вспомнить некоторые хорошо J1ЗI!сстные Ш nри 1щшения - самопожсртиоn;щис Христа юш ош
1{111 CfO·
~ nринятие Сократом вы11есстюю ему смертною np•t·
:ryr
вора._ чтобы понять, ноtсколько глобальные обязательств:•
воэниЮfуrь вслсдс..,-вис т
хрисrианСТВО. так и традиция снропей(.:кой фиrюс()(tши б;tзи·
pYJCYfCR на этихдвух жертнах и rнх·тоя1шо 11-:Jыкакл к их симLю· личесtсОй власти, чтобы лсгипtмирова1Ъ снос nршшлегиро ванное общественнос положеш1е. После ТШ'<) к:tк Бог в образе Христа принес себя в жертву чслонсчсс..-тnу, хри(-тнанскос
человечество чувс:mус..·т себя обя:3а1шым Т'.!КЖС жертвовать собой Богу
-
или по крайней мt..-рс: rюни1 юна·•ъся ему. Филсх.."Оф·
екая трЭДРЦИЯ тоже в конечном счt..·тс ба:_шрус...-тся на 1Юnl.!l.aчe. Смерть Сократа Прннуж,даt."Т друпtХ фШt()(~()(f><_>Н К МЫШЛСШtЮ, то сеть к усвоению оnрс,.r:~;слснш_)П)
мс..·тощ1,
•юд:tрсшюго н
завещанного им Сократом. Не случайно Ницше. f.""IрС~шншнйся ос•юб<_щJiТЪСЯ от старых долгов во имя ноноm мыiшJеJ-шя, настойчиво пытался рэ.зж:н· ч2'1ЪСИМВОJJИЧССК)'Ю цеiiНСХ"ТЬ как сократовекай жертвЫ,1"аК и
амопожертвоваttия ХриС'ГJ. С помощью "n(:ихолопш" Ницше
x01'CJI доказать, что Сократ как ЧСЛО14СК разума не знал никако·
ro топка
в ЖИЗiiИ, rJк что и смерn-. его нельзя ШIТСрПJх.-тиро·
вать как трагическую и к чему-то обязыиающую. Теми же
"nсихопоmческими'' Мt"ТодамJt он onн(. ЫI!all ХрИ<."Т'.! как чело· века слабохарактерного, для которого само11ожсртнов;щис
было ПроДИК'I'ОDаtЮ ПСJtХОЛОПfЧеСКОЙ неизб<.."ЖIКХ"ТЬЮ - а Щ.' свободным выбором, обязыn;•ющнм дР)тих·' 1 . В то же •~рсмя rрядущий сверхчсловск, согласно Ницше, своей соб<:тж:111юй,
свободно избранной гибелью окончательно опюбодит чело· вечесrво от бремени прошлого и при этом возложит нз него дo.rrr достичь новой витальности.
ОдНаi<о наиболее ин1-ересный воnрос заключается не в том,
"nрав" ли был Ницше со сиоей 11ереоценкой ценностей, а в
tои, насколько точно его мысль следовала лопtке си~нюличе СКОА экономики. Аура скрьrrой внутренней C)'lЦШ)ot.-rJt, аура МС'Jхиальноrо носителя переносится здесь с ~'XOBfl{}(._-,·и и ра:1у-
111
ма на ЖИЗ11ь, на чистую внталы10С1Ъ- причем как результат
новой жертвы, nревосходящей и аннулирующей С'l-арую жер
тву nосредством инсценируемого в текстах Ницше потлача.
За знаками духовности и разума Ницше открывает жизнь как тубокоскрьrrый медиальный носитель- причем именносла бую жизиь, ничеr·о не ведающую о своей несущей функцин. Напротив, в сверхчеловеке жизнь достиrает такой остроть1, ч·т даже
жизни,
смср1ъ
сверхчеловека
СТ",щовится
утвержденнем
rJким обР'азом, жизнь оказывается новым, абсолют
-
ным, бесконечным медиальным носителем, которому одшiа
коuо обязаны вес знаки. несомые им. Не случайно тексты Ницше инпшриронали историчссю1 уникальный tю1wшч художесr~«:нного авангарда, в котором
наибольшую выгоду изапекает тот, кто сnособен на макси мальный отказ: от мимесиса в искусстве, от метафизики в философии, от сюжета в литературе и т. д. Редукционизм н<::то· рическоrо аванrnрда был не чем иным, как пароксизмом пот
лача
-
подобнот тому, который снова и снова заf..'1"амял
индейских вождей без осrатка уничтожать все спое имуще
ство. Однако каждый из этих актов потлача консти1уировал новый и бесконечный носитель искуссrва, который хотя бы
на некоторое время преоращал художника, "открывшего'' этот НОСИ1'е.ЛЬ
-
И ПОСВЯТИВШСI"О И ПОЖертвовавшеГО СВОЮ ЖИЗНЬ
этому откры1·ню,
-
в вож.дя акту.-льной художественной
сцены.
При этом совершенно не релевантен вопрос, действителыю ли жертвующий обладает тем боi'аТСТВОМ, которое он Il)fuИч· но уничтожает. Ницше обвинял христианских аскt.."'1"ОВ и философов-рационалисrов в 1-ом, что в них было CJJШIJKOM мало жизни и, следовательно, им нечего было принесnt в жер тву: если в нас слишком мало жизни, выбор в пользу хрИС1''1I;Ш
ской аскезы или рационалистической морали и в самом деле не кажется такой уж великой жертвой. Дп.я Ницше эrJ жертва
мнима: жертвующий только делает вид, 6уд1"0 он жертвует
-
однако то, чем он, якобы, жертвует, с самоrо tiачала ему не nрю1адлежит. Тот же уnрек часто адресовался художестосttно· му авангарду: дескать, художники-авангJрдисты никогда не обладали мастерством, тр:JJUtционными знаниями и ум<.~н,tя
ми, от которых они якобы отказалнсь. Однако в этом случ;ае мы опять-таки имеем дело с фи.-урой бесконечного nодозре·
ния _ведь подозрение, что жертва симулирована, нельаи ни
доказать. ни оrtроверrнуть. При этом бескощ.-чнос подозре
ние ничуть не мешает ф}1tкциониров:анию символической эJСОНОМИКИ
-
напротив, именно оно приводит ее н дейстние.
Э1'О nодозрение обесценивает С'Г'Jрую жертву. Но се символи ческая ценность персносится в результате на тот медиум, в
I(()ТОрйМ было осуществлено обесценивание <..··тарых цешю сrей,
-
например, на медиум жиз11и, медиум языка или на
м~ nисьма. Подозрение в симуляции не обесценивае-•· с:юtвоnические ценносrи, а скорее персмещает и перераспре
деляетих-давая нач::ию следующему циклу символической
эtюномики подоэрения. СJ•едова'l·ельно, нееобщее 1юдозрснис в симуляции, под кото_р<х; ставятся осе ценности современной
эnoXJt, служит не преnятствием, а двигателем симиолической экономики.
Мосс также понимал свою модель символического обмена к:ак универсальную,
1'0
еС'l'Ь справсд11ивую не только по отно
mс:нию к архаическим обществам, но и по оrnошению к евро пейскому Новому времени, nолагая. Ч1'0 расrочитсльtюс стре
мление к роскоши и демонСiративному потреблению играет важную социальную и экономическую роль в современliОМ
обществе. Действительно, соперничество в вызывающей росkоши не менее характерно для сонременных евроnейских
буржуа, чем для их арханчсt~ю-tх или аристократичесю1х пред шественников,
-
и отдельному человеку сегодня столь же
трудно уклониться от этого соперничсеrва, как и в те далскис
Вf'eмett2. Поскольку человек в современную эпоху обязан не
ТОЛЬХО зарабатывать дены·и, но и расходовать их, потреблять товары и делать подарки, символическая экономика в coвpe
MtнlfyiO эпоху по-nрежнему остасrся 1"0'Г'"JЛыюй - и прсвыша ет тем самым I'J'аницы чистого, ориентированного на при
быль товарообмена. В конце своего тсксrJ Мосс исПОЛЬЗ)'(.'Т свою модель символической экономики еще и затем, чтобы
ОТВетить на актуальные вопросы тогдашней полиrnки. Это
"()е»:де всего вопрос о роли и •·ратщах социальноi'О •'ОС)•дар
С1'11:а в современном обществе.
Эl(ономика дара интерпретируется Моесом как обоснова :ме Необходимости социального государства как механиз Jt~ерераспределения богатств сверху вниз·~!. Для Мосса А: nроизводимый рабочим rовар содержит символиче-
113
ский компонент. Любой товар сеть одноврсмсюю IIOJ\;J\)o)(
того, кТо его npOitЗI'ICЛ, вс.:л.ь любой рабочий инж:стирус;г 8 производС:.'"ТI!О товара не ТОJ1ыю свое время и фи:шчсс~о..;.10 СИЛ}', НО, если }'I"ОДНО, И
CIIOIO
душу, СВОИ чувства,
CBOIO
.ГНtч.
нос1ъ. э·,·а доnолнительная, эмоциональная инвестнцнSI
разумеется, не комnенсируется оrтатой. получаемой ra~ чим на рынке труда; рабочий.
no Моссу, стремится
не то.о1 мсо
к справедливой оплате, но и к символическому nри~щ~нщ 10
nодарка, который он делает обществу. Социальное l'осудар ство
и его
подарки
трудящимся
являются.
слсдоватс:льliо,
ответными дарами, которые в рамках символической ~ко
номики обязано делать общество.
-
а не просто милоСТЬI
ней как результатом свободного выбора общества. Анало гичную роль иrрас:.-т для Мосса социальвый февомс11, кото рый
мы сегодня называем спонсорством. Сноt•сорств.о
ЯВЛЯ(.."ТСЯ результатом nринуждения, а не свободноп) peluemtя, ж:дь дарение, соt·ласно Мосс:.)', яиJIЯе'I'Ся оtмволичсск11м аналогом военных дей(.."'Гвий цией настоящей войны.
Tot·,
-
и, 1-аким образом, субститу
IC1"0 не хочет дари1-ь, /~олжеtt
всс:.-ти настоищую К!lассовую войну- и тем самым и том же
объеме ·rерять свои деньги·В. ПОСJtеднее соображение показывает, что позицию Масса, даже при том, что его модель имеет оnределенные "'rу ...tани
стические" следствия, нельзя назвать антропоцентрической. Так. он сравнивает людей и 11х культуры, включая и их рынки, с глубоководной фауной: человеческие институции для 11сГО
подобны осьминогам и анемонам.Ч. Мы должны nонимать. говорит Мосс, что человеческие массы приводятся в движение
силами. не исходящими от самих людей: "Мы воспршшмаеN людские множества и те движущие силы, которые возниiСJЮТ
в их среде и чувствзх"35. Человеческая цивwшзация д;1я
MOCC;I
иэначально пребывает под водой. И мы обнаруживаем nер вичный факт человеческого существования не в nр<.·'(;ловр'ОI\о!
внутреннем ''океаническом чувстве", а посредством 1шешнеrо наблюдения потоков, постоянно уносящих, отодвm-:~ющих. меняющих всё в человеческом мире. Здесь становится ясно,
'11'0 принципиапьная трудность в обращении с моссоiК·tюй моделью связана с вопrюсом, как следует nонимать природУ лринуждения, заставл.яющеrо каждого человека )'Частнов:IТЬ в обмене всеми знаками и ценностями.
114
Под поодрзренивм
~ нечно. мОЖJ-ю интерnре-rироаать это принуждс•шс 11 духе
0 f{ОЙ экономики как рациональнос - как расчет, позво ~ нам вьажить и nродвинуться rю сон.иальной .'Jеt.,·шще м обществе. в котором мы живем. В 3ТОМ случае nринуж,.~с
вто nоqхдством общеетисиных конвенций, •~ынуждающ•tх име IC симвоnическому обмену, передается через сознательное
к~е1-1Не О"l'дельнОI'О человека, следующеr'О логике этоt·о ре мена. и в тексте Мосса ее1ъ мноrо мест, полнос"ТЬю nодтвер
~ю!Ц}IХ это nонимание пршi)'ЖдСНWI как со:щатсльноrо счста. Однако еще больше 1"'.1КИх мест, которые праmворе
~т этоыr пониманию и в которых принужд.ение к обмену оnисывается 1(3К субмедиальное, океаtшческое движение. nод чмкяющее своей власrn отдельноr·о человека даже (и н nep"~'IO очередь) в том случае, если он на соз•tатсльном уровне: MИ1'Ciil OТIIC'pmyr&
ГОСПОдствующие
КОJIDСНЦНИ
(..-rpc-
СИМКОЛИЧС·
асой ЗIСО!-IОМИКИ: тот, кто не хочет сознательно и добронолыю
участво82тъ в обмене, обменивается по принуждению. Псрвав, актролацентрическая и I)'Манистическая. интсr·
претацив символического обмена особсшю nоnулярна в бопее поздней этнографической ли1-ературе. Снмвшшче схий обмен часто оnисывается nри Э1"Ом как своего рода
.. примитивная"
социальиая идиллия, в которой равным
образом могутучаствовать вес люди со всем своим символи
чеаснм богатством, -как утоnия экономики по 1)' сторону частной собственности, накопления боt-атстп, индивидуа лизма и общественной изолящш человека. Мсж;ду тем неiю торые этноrрафы ставят Э'l)' идиллическую l(арти••У nод сом нс:ние и пытаются доказа1'Ь, что и в архаических обществах
существовала воля к накомению и сбережению. Так, некото рые, и в чacrнocrn сакральные, предметы выводяп·я из снм воnическоrо обмена и сохраняются: как неотчуждаемая соб
С'I'Венность
nлсмени=' 6 .
Это
ограничение
описанного
Моесом принуждения к ТОТ'dЛыюму обмену ввод•п элемент
индивидуапнстической изоляции в мнимый псрвобыrnый Рай архаичесКiоlх культур.i7 _ Однако и rуманистичt."Ская, идил nичеоw. интерпретация моесовекой модели символическо
rо обмеJtа, н ее эмпирическое опровержение (ОТС"Гаиваемое ltO&eйwнм.lf исследонаfшями) в равной стеnени упускают из
~ радикальность символической экоtюмики в описании асса.
115
Символический обмен оrnюдь не сводится для Мосса
системе правил, которым можно следовать - или не 01 ~ вать. Скорее речь идет о принуждении, которое рсал 11 ~
Cipe:
даже без сознательного согласия со стороны дсйсrв)'10Ще
лица и против его эксWJицитной воли. Даже племени,
щсмуся, по крайней мере часmчно, сохранить свое богаТСТво
когда-нибудь позднее придется расста'IЪСЯ с ним в резупь'rа~
войны или возможной катастрофы. Свобода индивидуального решения в отношении символической экономики имеет М. Масса лишь перифсрийное значение3 8 . В этом смысле си".зо. лический обмен в описании Масса весьма напоми~tает левскую диалектику:
абсолютный
Дух
равным
rere.
образом
использует для своеrо собственного, внуrреннеrо, субфе1iо
мснальноrо, субмедиального движения тезис и антитезис, утверждение и отрицание. Тот, кто действует в духе своего вре. мени, вознаграждается. Тот, кто действует не в духе своего вре.
мен и, наказывается. Однако и тот и друrой служат одtюму н тому же Духу. Дар для Месса изначально внуrренне ПIЮТНВО речив
и
парадоксален
-
если
угодно,
диалектичен. Он
ямяется знаком мира, симпаmи и щедрости- и одновремен
но знаком агонистическоrо вызова, провокации, порабоще ния одариваемоi"О, войны. И это означ3ст: кто не признает
экономику дара и ответного дар:а по доброй воле, тот включа·
етс.я в нее через войну и борьбу. Каждый должен когд:а-нибудь
-
самое позднее, в момент своей смерп~
-
потерять нее то, что
он еще не подарил и чем он все еще: дорожит. Каждый вклю чен в тотальную циркуляцию символических благ- с созн:~ тс:лыюй rотовностью или нет. Поскольку моесовекая модель
символического обмена рассматривает дарение, Т'J.К же как военную добычу или наследство, сквозь приэму смерти, т модель дейсrвительно оказывается тотальной.
Дпя Мосса любая человеческая цивилизации изначаJIЫIО находится под водой - или, иначе говоря, под подозрением..
Она не может осгаться в стороне от движений и nотоков этоrо невидимоrо океана- желает ли она пльnъ вмеетt~ с ею п~ ками или нет. Вода, то есrь универсальный медиум всех I«>M· муникаций, - это, разумеется, не абсолюrnый Дух в смысле Iеrеля. Но этот медиум нельзя понимать и как носитель noэ.tt·
тивной, н:аучtюй, механической, "объекmвной" необходиr.t~ сrи. Хотя отдельные протагонисты не могут уnр;н~..1ять целы:
116
nод подозрением
--~aon~~'~ecкoro обмена, разница между благодзрнОСIЪю за сw-Рок и п~рением за скупость в конце концов все же ощу
~ конечно, обмен как таковой осущсСТВJUiется в любом
11f.ll4 :ас.. но щедрый подарок, то есть действие по правилам CJJrlВОJIIIЧССКОГО обмена, придает дарящему блеск, каковой не
сН~ бЫ явиться результатом естественной, механической )l~ходкмОСТИ· Поэтому Мосс пытается определить и назвать 11
, действующую по ту сrорону оппозиции "дух
_
vcrsus мате
а;:j и управляющую символическим обменом. Она должна ~еэаsисимо ar нашей воли пр инуждать нас к обмену символи qесiСИМИ ценtюстями. Но в то же время действие этой силы nозволяет судить. идет ли речь о добровольном отказе или невольной потере.
J(JIOД Леви-Строе: Мана, или Плавающее озвачающее
8 самом
начале своего текста Мосс указывает навранление, котором должны вестись эти поиски. 3десь он формулиру
~ цеt~тральный вопрос своих дальнейших изысканий: "](3К3Я сил:а, заключенная в данной осщи, за<...~гавляет одари
ваемого делать ответный подаро"?".3 9. Мосс дает этой силе ~-tМЯ.МЛна, заимствуя
er·o
из полинезийского языка. Позднее
фиrура..шmа оказалась наиболее ~'Ж.дасмой и ПJЮдУI'--гив ной СредИ всех фигур МОССОБС!{ОИ МЫСЛИ. Он ОПрСДСЛЯ<...I
яана как "магическую, религиозную и духовную сш•у·•-1°, которая, как верят жители Полинезии, nри<..;.:ща nодарку и
способствуеТ тому, чтобы этот подарок когда-нибудь воз враmлся к дарящему. После того как nодарок был пре11одне сен н принят, он некоторое время оказынае·г •ю~ющь и nод держку своему получателю
-
мlllta нодарка ОСJ.lется, если
так можно выразиться, магически позитивной. Но позднее дytua подарка (Х~)') начинает испытывать то<.~ку по своему источнику
-
подарок
стремится
nрочь
от
одаренного,
обратно к дарителю. С это•·о момента подарок приобре·,·ает опасность дпя своего владельца
-
.маиа сrJнонится магиtlе
схи негативной. Значит, наступИJI момент л.ля ответного
дара или дальнейшего передаривания подаренного предме
та. Когда-нибудь подарок - в результате пос1оянно1'0 пере даривания - проходит по кругу и возвращается обратно к своему источнику, при том, ч1'о н сущности нельзя rоворн·rь
0 каком-то определенном источнике, поскольку все •юдар Юi п~янно циркулируют по круговому nути экономики дара · В этом случае двигателем снмво;•ического обмена
~ывается мана, то есть вн:уrреиняя сила, присущая са-
ому nодарку, а не свободная воля отдельных дарJ-1телей,
Х0110рые "выражают" коtшенции определенной нюшлиза I.Uоt, н Не природные закономерности.
119
Понятия мана и
Xt9'•
используемые Моссом, 11роисходя-г itэ
относитслыю замкнуюй nолинезийской культуры, в ycдo 11 11Jix которой подарок в результате его пос"ТОянноrо щ:ре,1~ри~.
ния действительно должен был когда-нибудь верН)'1"ЬСSI к CJ:IO.. ему источнику, то есть npoArn полный крут: Таким обр;~зом, н~ первый взгляд речь ищ...-r об особом экономическом случ 4 е, lie поддающемся обобщению. Поэтому Масса часто ynpcli:aлJi 8 том, что он позаимсгвовал для своей теории понятия арханче
ской культу'J)ы, вместо того чтобы проанализиров~ть нх с определенной научной дистанции. Действительно, Мосс охотно заимствует всевозможные термины и фшуры !>1Ыон1, кажущиеся ему подходя:щими и обладающие той самой .+tана
которая может придать блеск его собствсtпюй теории, - ~ вовлекает эти термины и фиrуры 1'1 процесс дальнейшего передаривания, публикуя свои тексты и предос-rавляя их тем самым мя циnt:рования и дальнейшей циркуляции. Однако нет нужды воспроизводить здесь детальный анализ
и арrум<:ttтацию, к которым прибегает Мосс для обоснонания своей теории..wана
-
или, лучше сказать, своей теорс..-гической
реконструкции полинезийского мифа о.мана. То, что различ ные вещи MOI)'1' nринад.п:ежатьдушам их бывших владельцев н rюэтому
предстамять
опасность для
новых
владел ьцсв,
-
широко известное подозр<:tше, часто темаrnзируемое и .в мас
совой культуре наших дней. "Полтергейст"' Спилберга
-
лишъ
один из многих примеров, который, однако, особетю инте ресен в силу того, что духи мя коммуникации с владельцами
дома, построенного на старом кладбище, используют тс:леви· зор. В то время, когда на экран не транслируется никакая про
грамма и тем самым не образуется медиальная поверхносrь, способная защи1-ить внешнее от внугреннеrо, духи нохоро ненных мертвецов выходят из недр телевизор<~. По всей Ещди~
мости, здесь мы имеем дело с негативной .мана
-
и дcйC'I'ffii·
ttльно, связь вещей и знаков с их бывшими владельцами вое·
принимается, как правило, негаrnвно. Но есть и другие прнм:е
ры - например, фильм Тима Бертона "Вccllcjнice'·, rде П)'ХИ бывших хозяев обнаруживают дружелюбие по отношению к НОВЫМ ВЛ;JД(;ЛЬЦЗМ ДОМа, I'ОТОВНОСТЬ оказать ИМ ПОМОЩЬ -Н одариваЮ1· их позитивной мана.
Однако для теории мана, сформулированной !\·1()(:сом, основное зна'Чение имеет то обстоятельство, Ч1'0 x;lp;н~"fCP
п
исущсrо подарку, со временем непременно меняется.
~~:а "vана подарка вссгд;1 дружслюбttа, но поздвсс ощ1.
CtP ь же необходим111м образом становится негативной (;1011 но тоrд:а, коrда связь между под;~рком и дарителем пере~ JPieН 8 прошnое. Еще не забытая чужесть подарка гарантиру
~роwую.мана: в качестве нового, Ч'у'Жоrо знака в знакомом, ~м"кotf'I'C'Kcre подарок продуцирует эффект проникнонево
8 нуrреннее, что сообщает этому знаку хорошую -'•tана
~ыюй откровенности. Позднее нсизбеЖitая домt-·спtка
~ nодарка ведет не только к )'1-рате nозитивной .мшш. но и к еознюсновению неr-ативной. Можно сказать, что ~ак только зн:аtс нового и чужого становится часrью Зttакомои медиаль ной nоверхности, он одновременно становится предметом ()С()6енно интенсивного подозрения. ЭтоТ феномен известен как цикл моды: тот, кто одевается по
акrуальной моде, каЖе'I'СЯ "круrым" и :атграктивным
-
но
ничто т:пс не подрывает имидж, как мода вчсрашttеrо дня.
напротиа. позавчерашняя мода, сели она rюдчеркнуто "ретро спскrивн:а", вновь обиаруживает позитивную мана и прио бретает новую атrрактивность. Мода, в сущносrи, сеть не что
IOIOC, как определенная форма символического обмена, при куждающая людей nостоянно менять знаки, с тем чтобы они всегда выглядели чужими и не теряли способности указывать на пропасть между внешним и внутренним. А поскольку так называемая культурная крса·rивность в конечном счете нахо дится: поддиJСrатом моды
востью к этому диктату,
-
-
и даже определяется восприимчи
постольку кулt>1ура и н современную
эпоху функционирует как пространство симвшпt.ческоrо обмена.
Одн2ко nонятие .мана в том виде, в к.- ком em употребляет Мосс, критиковалось и отверi'аJIОСЬ большинсrвом авторов,
ero тексты. Наиболее радикальная, глубо кая и одновременно теоретичсски плодотворная критика комментировавших
бы.nа сформулирована Клодом Лени-С'•·росом 42 . В отличие от бопьшинства критикон Леви-Строе стремится не прос:то ОТбросить nонятие .мана. а скорее найти ему более точное ~епение. В понятии .шта, как оно определялось Моссом,
е~:Ж:-<:троса nрежде всего не устраивает ro1· факт, что оно
ltpeдnoлaraeт действие рсзльной, "предметной'', "натурзли С'ntческо""· nycn. и скрьrrой, силы. Леви-Строе предпо;Jаt"Зет,
121
что Мосс использовал понятиемана не просто как кон~
тинный элемент своей теории. но что он и сам втайне liepliJJ ~ реальность "wан.а, и диагностирует в этом традlщнщн1у10 оюибку разума: "Понятие мтю принадлежит не к nop1'1Дtcv
реальносnt, а к порядку мышления, которое, даже обраща,.С'Ъ~
Себе, BCCI'ДOI МЫСJIИТ TOJibKO nредмеt""43. Для Леви-Строса ман.а принадлежит не к порядку рt:а.лм 1 о.
сти, а исключиТСJJьно к порядку знаков. При этом он, подоб.,.о МОС<..у', ИСХО..'~И1' ИЗ предС'Т".lRЛеНИЯ О тотальНОСТИ CИMII0,1 lfчe. - и тотальности сигнификациrt. Д.1.я Леви.
ского порядка
Строса универсум стал сигнификативным одномомен 1110_ Если до Э''J'OJ'O бom·•IIIOJ"' взрыва
(Big Bang)
сигнифик;!ции в
мире вообще не было никаких значений, то после него суще.
ствуют одни только значсния 44 . Вес вещи моменталыю кра1-ились в знаки, в означающие
-
npe.
и с тех пор они находяТся
в ожидании означаемых. Следовательно, мир после болыuоrо взрыва сигнифик;щии прсдлаг.t<::т н;1м бсско11счное количе <.."'ТВО означающих, значения которых мы, однако, не знаем
бесконечное множество означающих без означаемых. Про rрссс мьшmения, по словам Леви-Строе-а, состоит в ''работе по согласованию означаюш,их с означаемыми". то ее1ъ н ПОС'1't· пенном
заполнении
пустых
означающих
определенными
значсшiЯми, опрсдслсшtыми оЗ11ачасмыми.
Но nроцесс мышJiення nротекает весьма медленно н н.сеrда
носит конечный и ограниченный характер- он "происходит
вн:уrри замКН)"ГОЙ и внутрсшtе диффсрснцироваш юй целост·
ности", но он никогда не может заnолнить означаемыми бес
конечное множество nycrыx означающих, ведь любая рабоп МЬIСЛИ осущеСТВЛЯ(.'ТСЯ В KOHCЧIIOM врсмС:tiИ ЖИЗни·f-;_ СnлО быть, всегда остается бесконечный избыток П)'С1ЪIХ означаю
щих, который не может быть заполнен в результате
nporpecC2
мышления. Этот ос-сконечный избыток ПУСТЬIХ означаюЩИХ
означает также бесконечный избы1·ок i1vстых мгновений будущего, которые необходимо nрожить.' дабы все П)'C'Thfe означающие были наполнены смыслом, но которые не м:оrут
быть прожиты, потому что человеческая жизнь конечна. Qle· довательно, базовая сюуJция человека в мире, nоннм;Iе~ом как мир сиrнификации, состоит в том, что человек всеrда
имеет в своем распоряжении слишком много .знаков, которыМ он не может приписаn. никаких значений: "Между те:м н дpyntM
1 22
nо.д nодоэренtИем.
{ОЗЮI
чающим и означаемым.
- Б.I:) всс1·да существуст несо ие, которое под силу ликвидировать только боже
~му разуму и причина K(YГQpOI"' заключ;к-т<.~я в том, что
Cfi'C'~ избыток означающих относительно означаемых, IlM
ы.м:и: его можно зanOJIНJПь"4i:'. Оr<.·юда - "дополнитсль
~ррацион" означающих без означаемых. маркирующий
t1ЬI ннцу между бесконечным Божественным и конечным
:ореческим разумом- и которым челонек веизбсжно должен оперировать.
мана для Леви-Строса <-'<-,ъ не что ш1ос, как имя для этого
излишка пустых, не обладающих ника~<им смы<.-:;юм озвачаю [ЦИХ. мана это "плавающее означающее", репрсзентирую
-
r:цее бесконечный избыток ОЗ11ачающих, к<УГОрый "являt."Тся бременем дпя всякой законченной мысли (но т-.ноке уелокием велкого искусства, поэзии, мифологического и эстетического 11Юрчесrва) Jt КОТОрЫЙ tlayчtiOC ПUЗtlaiШC 8 СОСТОЯitШ1 ЛИШЬ
частично дисциrvшнировать, но не исчерnать"·• 7 . Таким обра эом,..wана представляет собой "символическую нулевую цен НОСТЬ. то есть знак, маркиру10щий нсобходимосiъ дополни·
тельного символического содержания"""н. Пр1--1 этом Леви Строе считает
свою
интерпретацию _,wана
''полностью
соответствующим мыо1и Мосса nерсводом" его концепции н;t .язьос актуальной теории. ОЧевидно решающее значение этой интерпретации поня
тиямана ДЛЯ ПОЗДIIСЙШИХ ПО<.'Т('1руктураЛИ<.'1'СКИХ т<.'Орt"ТИЧС· ских построений. Досrаточно вспомнить, что понятие допол
liителъности играет ключевую роль в "Грамматологии" Дер рида- где оно изнутри направляет весь дисn.·урс дсКО1iС1рук
ции, О rой карьере, какую сделало понятие '"плавающего озна чающего", и говорить нечего. Однако представление о беско нечном избытке означающих без означ;tемых имело такие
теоретические следствия, которые Леви-Строе, скорее всего, не IIIOГ предвидС'IЪ. Даже коне'IНое число означающих, обла
даiО!J.tИХ. согласно Лсвн-Стрсх~у. неким з11ачс•шсм, референ том, означаемым, было со временем освобождено от всякого
3Качения - а именно то1да, когда возник вопрос, можно ли 'УСТановить такое конечное число значений, если игра пустых ОЗНачающих тотальна и бесконечна. Бесконсч11ый избьrrок
~означающих, таким образом, увлек осе конечные знав бесконечное1ъ этой пу<."'''ОТЫ - и освободил все озна-
123
чающие от их означаемых. Прогресс мысли в
с50е~
oUJy
конечности СТJЛ казаться бессмысленным и тщетньам. Поэз~ понимаемая как игра с пустыми знаками -с означающими~ означаемых,- восторжесrвова11а над наукой.
Возника.ет, конечно, воnрос, насколько леви-стросовс~tаJr интерnретация .мана соотвстС1·вует основной интснц 1111
моесовекой модели символического обмена. В любом слу'tас:
ясно одно: мана для Левн-етроса хоть и является бесконеч. ной
ценностью, но ею могут оперировать и
конеч 11 ые
субъекты, так как речь здесь идет уже
tte о скрытой силе, nри~
надлежащей
и
nорядку
реальности
действующей
из-за
спины протагонистов символических актов, а об избы~ nустых знаков, лежащих перед глазами этих протагонистов
как их бесконечное будущее
-
как "проrрссс мышления".
Даже если эта перспектива остается неосуществимой, непе реживасмой, ею моЖJЮ оперировать
-
ее можво обмени
вать, nеремещать, открывать, закрывать. Вопрос только :в
том, вправе ли мы говорить о бесконечности "rтавающих означающих .. в отношении такой перспективы. Дгlя Левн
етроса эти означающие являются "плавающими", потому что они не привязаны к определенным означаемым, оnреде·
ленным значениям. Но это, разумеется, не значит, что озна
чающие фактически, "физически" rтавают наnодобие ось миноговили рыб в воде- хотя на эту мысль и наводит мета·
форика, заимствован11ая Леви-Стросом у Масса. Даже если
не: все означающие прикреплены к означаемым, в любом случае вес означающие мсдиально фиксированы
-
в каче
стве материальных знаков они неизбежно занимают оnредс:· ленное место tla карте медиальной поверхности.
Несмаrря на то что означающие могут бьrrь плавающими в оrnошении своего смысла, они как таковые покоятся- если.
конечно, не псремещаются по оnределенным медиальным
каналам. Если же, с друl'ой стороны, количество озt~ачающих бесконечно, то мы не можем исходить из того, что все ознаЧ2-
ющие отличаются друr от друга, ведь мы не способны контро
лировать бесконечное количество возникающих при этом
дифс:Реренций - вполне возможно, что в бесконечности вес означающие идентичны. Но если нельзя с уверенноСJЪЮ c:tCt· зать, что означающие отличаются друг от дрУJ'3, в силу того
.
что их количество бесконечно, то v нас также нет оснований
124
nод n()ДО3рением
ть. чrо речь при Э'ГUМ вообще идет об означающих, ведь,
~сно основ1юй предпосылке структурализма, означаю соf112 nрсдеJUIЮТСЯ исключительно посредством диффсрсн
mJI~ ~личающих их друг от друга. Слсдов;:m:льно. npeдnoлo
LUIнне. что мы можем rоворить о бесконечном количеt"'Тос -.е ачаюЩИХ - предnоложение, которое в конечном счете
03flнвеnо
от кпассическоrо CJl)}''К'I)'PaJlнзмa к постструкчrр;111Рзму, _ ОК23Ывается весьма проблематичным. Возможно, нам :сдУСТ говорить не столько о бесконечном количестве озна
чаJОIЦИХ. схолько о ш:rrешщальной бесконечности мсдиаль н:ьl)(
nоверхностей,
открытой
"про•·рсН)'
мышления",
nоскольку она позволяет заполнять себя знаками. которые затем мoryr быть связаны с определенными означ;tсмыми. стало быть, бесконечное множсспю nyt~aЪJx означающих,
не имеющих твердых зн.-чений. можно истолковать только при помощи поняrnя
медиума:
поскольку эти
означающие
има:rr лишь медиальное место, а не значение. то их един
сrвенным посланием является сам медиум. iНана, понимаемая
моесом как сила, которая присуща знакам и обменивает их,
может тем самым быть noняrd как медиальность знаков. МС+Р~УМ о:к2зывается, таким образом, бесконечной перспек-rи вой времени, то есть проекцией бесконсчtюю медиа-онтоло rичесхоrо подозрения на медиальную поверхность- а меди
альная экономиЮ~ становится экономикой времени. Буд)щее медиума открывается подозрением, которое он 11ровоцирует
у зритетt. Эта связь между временем знаков и медиа-онтоло :rическим подозрением отнюдь не случайна, rJ.к как субм.еди
апькый носитель может манифесгироваться д.11я зрителя толь ко через постоянство
знаков, которые он несет. Недаром
Леви-Строе счиrJет, ч·ю .м.ан.а как бесковечttый избыток П)'С1'Ь1х означающих, манифестируется прежде всего посред сrвом поэзии. Ведь в формалистической и структуралистской
1'р3ДНЦИи поэзия часто ин1·ерnретируется как манифест<)ция
медиума иэыка - в противоположность обычной коммуника ции, которая ставит на первый план содержание, коммуника
'nlвное сообщение, аукториальt1ую интенцию и тем самым Сkрывает медиальность языка.
3 Однако, nодобtю мноrим другим ученым, Лени-Строс ока ы:вается слишком романтичным, чтобы rоворить о поэзии, СЖ:ажем, в терминах соперничесrва между отдельными поэта-
125
ми 4 9. Дrlя lleГO ОСЯ ПОЭЗИЯ ("1\ОДИТСИ 1\ )"tpa·J'C ЗВ ачсн ИЯ. KO'I"OPaJr как таковая: обладает неизменным маntческим воздсйе11 ще~
- то ссгь .t-Шua. Лсви-Строt1' извсtтн;l JJHI!Ih ошюзнцюt "'H;j\'JQ \'ersus поэзия", которая равнозначна оnпозиции "означаю~~ее с означаемым
\'ersus
свободно пл;шающсс озttачающсс". К
тому же, по Леви-Стросу. для r·онорящеrо поражение
ero
послания неизбежно- амана поэзии как знак такого noraжe. ния МОI)'Ществсi"tна. Таким обр;1зом, Леви-Строе включаt,·с.я
8
бОJtьшую ·•радицию: ВCJIC..r:t. за ним и Поль де Ман ошн.:ы~ет поэзию как непроизвольную утрату значения, собстttс 111 юrо послания, неизбежно п<><.""ГИГ.IЮЩ)'Ю поэт;~, tютому что
ero
послание подвержено неумолимой деконструtщ~сtи, о•·~·,,.0 _ шению"У0 . Поэзия, по-видимому, появляется прсждt~ нсеrо
тогда, когда мы к нсйttс стремимся. При Э'I"ОМ иr1юрируется
тот ф-.аю·. что )~ar.a значения вполне может быть резу.rп.т:пом сознательной поэтической стратегии, l-lапр;ш.лсtшой к;•к раз
на то, чтобы замсJJнть свое послание посланием мсднум:а. Неразличимость между собственным nосланием и шх-лаю1ем медиума, о которой все время говорит де Маи, не есть профее сианальная ttС)'дач:а поэзии
-
напро-t·ив. nоэзии ХХ века
демонстрирует соперничество в j"'paтe значения, н в нем, как
и во всяком соперничестве, есть свои побсдиТt~Ш и свои побежден tiЫC. Работа поэтической мысли как раз и состоит в постоянном
поиске все новых и новых плавающих, бессмысленных оона чающих
-
и nоЭ1· при Э'ТОМ ttи в коем случае не может ссьиtать·
ся на то, что бесконечная игра означающих, которую П<ХI)'ЛИ· рует ПОС'ГС"I]J}rктуралистская теория, собствсшюй снлой опу стошает осе обладающие смыслом знаки н nредоставляет их в распоряжение nоэзии. Скорее это оказывается далеко не про стой задачей- найти означающее, которое выглядит настоль
ко чужеродным, что ему ненозмоЖlю приписа1ъ никакое зна· чение,
-
или, наоборот, которое кажется настолько нр•tвЬI·
чным и повседневным, что уже не обладает никаким 1ж·рдым
значением. СОО1'ВС'I'Сf8Снно, у человека есть по крайней мере два способа в обр-Jщении с по·геtщиально бесконечной мe,•ut·
альной перспектиной пустых означающих. Он можс1· Ulaг за шаrом заnолнять этот медиальный избыток пережнт~>IМИ
мrnовениями и твердыми означаемыми - в этом C!JJ'Чae он делаетвыбор в пользу науки. Или же он можсттсматизщ:юнзть
126
Под n~ниet.t
таковой 11)"ГСМ nоиска пуСJЪIХ, бессмысленных означа
сrО JC21C_ 8 этом случае он ныбнра(.."1" ноээию. И н обоих случаях ~ает в соnсрни,rество с другими протаrош-tсr.Jми сим оtl
ескоrо обмена
- соперничестно, в котором он может
.,oJDI'Iвыиrрать, либо nроиграть.
Л~НО, однако, ЧТО ОПИС111ИС СИМIЮJIИЧСС."КОГО обме11а жecrotcoro соnерничества, а не как всеобщей и.ц.иллии.
1.С3К ее х:араtсТСрно как раз для тех авторов, которые понимали
_:.а1С2КСИJIУ•ОТНосящуюся к 1юрядкуреалыкк.'Ти. И эти антоы ссылались- прямо или косвенно- прежде всего на мос
~I)СК()е оnисание попvшча, который заменяет обмен симво
лич~tСИХ бJJar соперниче'-"Тtюм н их демож-:1-р-J'I'Ив•юм )''ltич
rожеJПtИ. у Мосса пот:шч функционирует как соперничество
мсжцу отдельными актантами символичс.·ской экшюмики, КОТОРЫе приобреrdЮ"Г с.·. пану, 110чет и общественное влияние
бп:агод2РЯ жертвам, приносимым ими. Оlедовательно, речь здс:сь идет о, казалось бы, пзр;щоксальном сопср11ичсегвс в отречении и трате, н 1\01"0ром нын1·рынает тот, кто nотратил
болъШе всех. Однако у более поздних теоретиков поtплача соперничество между атдслы~ыми с.у'6ъскr.1ми в изесетвой сrепени отсrупает на второй ман перед соперничеством с самой ..wана. Поскольку J4Шна понимается К.'1К реальная сила, разрушающая человека даже в том с."Лу•ыс, сели он ничем
tiC
жертвует, это соперннчестно, по сути, состоит в том, чтобы
добровольно жертвовать своими богатствами, которые в любом случае обречены на уничтожение. Действительно,
обмен с бесконечными силами При]ЮДЫ
-
-
будь они духами или силами
может быть организован только в qюрмс потлача.
И в таком потлаче выиrрьшас..-т лишь тот, кому y~GtC"rcя прине сm бесхонечную жер1-ву. Но в этом и заключается основная сложность, о которой еще пойдет речь.
Любое соперtшчество нуждаt-гся в независимом жюри, сnиске участников и рс-.J)•льrJтон, доr"Оноренносrи о крите
Рюtх сравнения, воспоминаниях о прежних рекордах и архи ве, в которо~ Э'П1 воспоминания фиксируются. Соперниче
СТВо в Потреблении равным образом предполагает разви1ъ1й ИltСТИТуr бюрократии и хорошо оргJшt;юв;нщый архив. И в
этом заключается OCIIOBШUI опасвос.'1ъ: даже если бесконечная :tсертва дОСТИЖима, человек может получить взамен тtшь
IСОJtечную цену- заnись в архиве п~блсния. Одтню ЭТ".l
~ llО.D,Оэренм11
127
конечная цен~ лишаt.."1' че;юнека бесконечной цевш.х-пt: еде. лать послание медиума своим посланием и стать ТСJ.1 с:::.мь.
господином медиума. Очевидно, речь идет о бc:crющ:tдJ"IQ._
хитрости .wана, замещающей благосклонную ХИТ()О<.."Jъ р
f§
ма, о которой в свое время I'Оворил Гегель. Образцо!:$ое on~: нне этой и других проблем, связанных с соперничtттnо;t.t 8 потреблении, мы находим в зн;~мснитой книr'"С Жоржа БаТаJt 0 проклятой доле ' 1•
)IC09* Батай: Пот.лач с Солнцем
nервый rоrл.яд, развивая свою "общую экономику", Жорж
~ ttСХодит nримерно из тех же предпосылок, что и Леви-
оба о&ья:в.ляют основной проблемой человеческого
~~вания преодоление бесконечного излишка
-
черес
чур щедрого подарка, который взваливается на человека при
c:ro рождении
и на который он никогда не может ответить.
однако решающее различие состоит в том, что у Батая речь идет не об избытке пустых означающих, а об избы1--ке реаль ной энерrии: на сей раз это не семиотический большой взрыв, а космическое собьm1с рождсtlия Солнца, которое требует от чеповека слишком многого
-
ведь человек, по Баr.аю, nолучает
Н3МНОГО больше солнечной энергии, чем он может израсхо довать. Моссовская .мана теряет здесь свое символическое: измерение: и
интерпретируется
как реальная,
материальная
энерrия Солнца, действующая абсолютно независимо от чеповс:ческой воли
-
дав;m человеку и отнимая у него богат
ства. Солнечная энергия ям.яется дn.я Бата.я опасным, неста
бИllьным, эксмозивным субмедиалъным носителем, на кото
ром базируются знаки на~ей цивилизации, но который им
при этом nостоянно утрожает. И именно тогда, когда этот
носитель уrрож:аст медиальной поверхнОС11f субмедиальным
113рЬ1вом, приводящим к пожарам и потерям, солнечный носи
тель выражает себ.я наиболее ясным образом - и открывает доСТуn в свои недра.
В "Проюurтой доле" Батай пишt.-т: "Исгочник и сущность
li:IШero боr:m:тва даются в солнечном излучении. безвозмез ДIЮ распределяющем сною энергию - свое богатсТво. Солнце
дает, НИкогда ничего не получая: взамен: люди ощущали это
~o.rrro до того, как астрофизика измерила это непрерывное ~чител.ьство"5 2 . Солнце жертвуст излишком энергии, РЫй не может быть полностью усвоен, абсорбирован,
129
утилизироваtt челомеческой цивилизацией. Если 11 сон 1 0"t11
Лсtт-Строса человек пос~•·оянно пытается з;шолшt·п, 11 ~~бьrrulte означающих значениями, то баrJсвt·кий t-epott IthiT;J<:тcя с l( лать nолезным и
зб ыток энср1·ш1,
л.е. использовап. его д.;tя 011 Рсде-
ленных практических целей, то есть таюке з;шог11щть его
n мнению Бат:ая, ему это не удается:'' ... Живой орt--;шнзJ-1 11 сиt'\'а~
опредслсш-tыми значениями, цСJtями, нуждами. И сщя·•ъ же,
ции, обусловленной различными видами взаимод<.'tiств~t~~ энергии на поверхности зсмtюm шара, получаст 1::1 сущноетн
больше энергии, чем необходимо для померж:ишя жизнИ:
избыточную энер1-ию (бoraтc-ruo) можно исполь::ю11:пь Мя роста той или иной сиС'1"Смы (например, оргаюв ...,а); если
сисrема уже не мож<..1· расти или же избыток Эtiергш-t нt~ можеr
быть поглощен д11я ее роста, то эту энергию нужно птерять безо всякой пользы, р:ктрапtть, по собственной воле нли нсr
со славой или, шшротик,- катастрофическим обр;t;юм"Sj_
'
Экспансию экономики, рост иtщусrрии, короче, нссь nро
грссс современности Б:11dй интерпретируt--т как nоnытку
абсорбировать и тем самым смягчить давление Эttсрrетиче ского избытка. Основной темой экоtiОМики является не прео
доление ограниченнос-п-t блаt·, не производство осе новьа благ для удовлетворения человеческих п01-ребнос-r-ей, а борь
ба с избыnсом солнечной энергии. Уже в своем раннем, более
коротком тексте "Понятие траты"5--1 Батай конст:!ntрует. что центральным понятием экономики обычно считается ПОЮI·
тие пользы. Но тем самым принимае1·ся и абсорбируетсялишь оt·раниченная
доля
солнечного дара,
ведь
Чt:"ловечсские
потребности конечны. Другая, ''прокляrJя'' доля сот1ечноrо дара принимается только тогда, коr·да на него отвечают чистым, непроД)'КПf.вным расючением жизнсшюй энсрrnи
nотому что расточительство, в отличие от рационального использования. может быть безграничным и бескоиечt!ЬIМ.
Таким образом, Батай понимает бесцельнос расточвтсль ство, чистое разр)'1UС1ше и саморазрушение как экономJtЧе·
ские действия, к01·орые так же служатусвоению и персрзсnре· делению солнечной энергии, как и обычные. рацнонзльные
зкш-юмические практики: никакая экономика не мо•·ла бЬL
д011rо функционировать, tie впз:дая в кризис персврОt1зв.од· ства, если бы эта сверхnродукция периодически не расходо
валась в потребJtении и роскоши, а также и в результ.пх:: войНЬI
1 30
Г1Од подозрением
юWfИ. Но практика траты ~i рж,·очитслr.с'rва, по fia·•-;aю.
Jfре:О::ервую очередь rtраю·ика _богатых, ti<"Yt'oмy что то:Jr,ко
gro 8 с()С'I'ОЯНt!И расходовать нзnытuк Эllt~ргии н nреданаться OflИкоwи. разумеется, шщивидуальное nо•·;пtтlю вnшше ~ ПОКИМЗТЬСЯ И ЮК ПОЭ"I'ИЧССКИЙ дар. Как ИЗВССJ'IЮ, I1po· поЭТОМ (.poile maudit) зовется 1-о·г, кто обладает боль
r.t
~ром, но вызынзющс р;кходует его. Opиr·ин;•.rthl юс наз ПIН:Ие работЬI Бз1-ая, ~
'"La par[ mauditc''.
со всей очевиднос1ыо
ает на эту фиl)ру щхжлятоrо nоэта. А •юзд11сс. вмесrо
~ цеttтралыюе значеtте для батаевской эко•ю~шки
;обретает вопрос различия меж.пу "внутренним'' боl-а·•· ством н нищетой. Рем;бо, каrорый валяется нышым в канаве или оnускаt~•·ся на
самоедножизни в годы своего nребын;шия в Африке, вызыва ~ у нас уважение,
r .. к
как он зря растрачивае-•· сwй поэтнчс
асий дар, то есть массу солнечной энергии, принО<..'я тем
самым значительную экономJ·IЧССК}'Ю ныюду общесrву. Но если в :канаве валяется какой-нибудь неизвест••ый бродяга, не наделенный особыми 'Г.l11антамн. мы оrnосимся к этому сш~ сем иначе- валяться в канаве просто
110
причш1с нищеты не
считается заслугой. В силу этого единсrвенный ш:шс бедняков
облагородить себя через трату состоит, с точки зрения Ба1-ая. в том, чтобы разжечь революцию
-
11ричсм рс1юлюцию с
цепью физического у11ичтожения всех богатых нмсстс с их богатством. Если же бед.ные и ходе этой революции остаw1яют богатых в живых и сохраняют их боt·атспщ тоrда это викакой
НС благороднЫЙ ПOC"I)'IIOK, а ВСеГО ЛИШЬ ПрНСКОСIШС Ч}'ЖОГО
бor:a't'C'1'Вass_ Классовая борьба, r'Qворит Батай, заКJiючаетс.я н nрироде чеповек-J, во классовая борhба к;~к сувср<.·нный акт
fо(QЖеТ СОСТОЯТЬ ТОЛЬКО В ТОМ, чтобы ПОЛНОСТЫО )'1 ЩЧТUЖIЛЪ rocnoд.
В сипу Э'roro БатаА отвергает тшtично <.:оциалисrнческое liамерение уrилизировать разрушительную энерп1ю нищих масс дnJI nостроения ново1·о утопического nоря,.1,ка, лучше•·о
общества, 8 ксrrором больше невозможно будет расточитель {;(']ю, так К3.R в нем уже не будет MC<.I"a боr~1тым. дltя Б:.пая рево
:ЮЦJц nриемлема только в том случае. если она ямяен·~ :;rм~~ески безрезультаrnым извержение.м разрушJ-tтельнщ• -·-..~ 11.11 -
ПОСЛе ЧСI'О МОЖ<."Т 6Ы1Ъ ВOCCI.lHOI'L'IeH ПрежНШ1
ll.орядок богатсrва. Нару111ение 1-;1бу и порядк;1, no мнению
~ I10Дозренмя
131
Батая, не достигает цели, сели оно наnрамено на нодрьав JtJt изменение господствующего nорядка, ведь в это.м CJI}'Ч 11
нарушение всего лишь утилизируется ради конечнь1х цcJJea ~ qrщносrи, Батай мыслит в традициях W1<1:1'0низма: д'-'Х е·
закоtt, а материя -уклонение от закона, то есrь престуit,1 ен: Царство духа сменяется революцией материи материи сменяется
реставрацией
-
з peвo.rнoi.Uu!
царства духа, которОе
может базироваться на новой, завоеванной в ходе peвo,1 юi.Utlf славе: "... Матс:рию можно оnределить только как Ж!ло2uч'Юе различие, представляющее собой по отношению к э11.У~ мира то же, что npecmyn.rteнue nредставляет собой по on1 aur~. нию к ззкону"5l\ Понятию нелогичного различWl, пони маемо. го Батаем как "осквернение" и искажение идей, nозднее, I<:ак известно, суждено было сделать большую философску.о :карьеру в дискурсе деконструкции. Здесь проясняется гене алогия этого понятия: речь идет о "реальной", "материа.'IЫЮА" и в то же время бесконечной мана, воздействие которой не помается ни диалектическому снятию в новом порядке, Ю1
усмирению посредством ответного дарз. Мтш делает здесь предложение, от кoroporo, как от nредложений сицилийской
мафии в фИJJьме "Крестный отец", нельзя: О'I"Казаться. Дабы ответить на изначальный пода'(ЮК сошtСЧIЮЙ эисрrии,
человек должен встуnить в потлач с Солнцем, нз которого он может выйти только проиrравшим. Источником принужде ния. делать,
принимать и
отдаривать
подарки,
оrшсанноrо
Моссом, является. по Батаю, бессознательное воздействие
силы Солнца, с которой нельзя встуnить в переговоры. Если человек на пот.rшче не отвечает Солнцу ответным даром,
ro
есть своим самопожертвованием, он nротив своей волн рас
ходуется, уничтожается посредством избытка солнечной энергии. Батай пишет: "Как известно, в смерти нет необх:оди· мости. Простейшис формы жизни бессмертны: рож.денмс организма, возникшего путем деления кпетки, ·rеряется во тьме времен"'>7. Чем сложнее живой организм, тем он уязs.и·
мее, тем больше над ним тяготеет власть смерти. P;J.зJ!итtte
жизненных форм постоянно повышзст шансы смерп-1. Иэбьl· ток соонечноА энергии все более усиливает да&"'СШiС, nод
которым живые оргзнизмы формируются т;tким образо!оl, чтобы быть все легче расходуемыми и уничтожаемыми. разгк· тие видов eC"Th возрастание смерти. И не ТОJiько nотому, ЧТО
132
Под подозрением
OIJY'Iaют вес более сложную орr-анизацию и тем самым
~ ~ все более уязвимыми,. но и потому, что они ведут
cratfO tfYIO борьбу: "Поеда11ие одних биологических видов дру
J33ЯМ представляет собой простейшую форму роскоши"58. rtttDIrpecc цивилизации является лишь nрододжением разви nро ВИдОВ, ТО есть ростом смерти В результате роскоши И ~Ч}11'е11ЬСТВа. И цивилизов:шная жизнь намного более уязр
чем любая друrая чисто ор1-аническая жизнь.
8~nосредственной целью цивилизации является, таким азом. война, направленная исключительно на то, чтобы
~I('I'JIBHO израсходов:11ъ избыток космической энергии: "..J(ofдa
после цепого столетия заселения земель и индусrри
~rо покоя бьш д<>C"rnrнyr временный предел развития, две
мировые войны устроили самые грандиозные оргии богатств _н тодей,
-
какие только знала история. Тем не менее, -.-а кие
оргии совпадают с ощутимым nодъемом общего уровня J[ИЗКI{: масса населен И$~ nользуется осе более многочисленны ми кепродукrивными услугами; работы стало меньше, зарма та возросла ....Человек изо всех живых существ более всех сnо собен интенсивно и роскошно потреблять тот избыток энер mи, который давление жизни предосгаВJIЯСТ дrLЯ сгорания, в
СОО'1'ВеТСТВИИ с солнечным истоком ctюero движения"59_ Война- это возвращение человека к Солнцу в акте бес цельного самосожжения. Вата А сожалеет о хар2ктерной для нашей современной цивилизации ''оnале войны в скандаль ной форме". И, разумеется, для Батая нет никакого различия между справедливой и несправсдливой войtюй: напротин,
АЛЯ него война оправдывает любое идеологическое заблуж дение, вследствие которого она затевается. Подобно рево люции, хороша только та война, которая не допускает своей
}"ГИJlизации в мирных целях: отсюда батаевское восхище
ние ацтекским обществом, котоrюе он описал как крайне nарадоксальное. Ацтеки постоянно вели войну, хотя они не
ttремились к территориальным з2хватам и завоеваниям.
Та101м образом, ацтекское военное общество было обще·
СТВом чистой саморастраты, не знавшим иных целей, кроме ВОзвращения солнечной энергии к ее источникf..О. Так мос
СОВсхий символический обмен закрепляется Батаем в энер tе'nlчесхой, квазифизикалистской модели - не лишенной
аналоГJ.!й с теми энергетическими моделями, с помощью
133
которых Ницше или Фрейд I1Ы1"а..'IИСЬ объяснить динамику nСИХИЧССКl·tХ СИЛ.
И1-:tl(, Солнце делает нам nодарок. Но оно этого не знает- и nотому не МОЖ'-'Т tш nризщнъ,
liH оцени·ть наш 011:и:·тный дар.
СJ1едовательно. борьба за nризнание, которая у Мосса служцт дLнп~п<:.IIсм ~;.~~tMЖ).IIИЧCCKOI'O обмена, с самого начала щюиrра~
на для человека. В потлаче с Солнцем мы обрсч<.~ны на nоте рю Jцща. У Ба·•·ая ·rоржествует физикалистскюl. безрадОСПiый,
мехаш1ческий вид символического обмен:•. Но rJким обра зом, IЮ·•шдимо.му, достигается nознание субмедиальноrо. Загадка раз1.щаtы. M01ntя иt·п;tря'--тся. Человек в1ювь ок:•зыва е'l"СЯ и nоложении, которое он не может изменить, а может
тоJIЫЮ •юн:ять и нрння1ъ. Тон Батая ре:юк,драма·rичен и экста·
ТИ'IСН. Однако это не мешаt;"Т нам nочувствов:tть, что nри всей своей риторической избыточности он остается абсолютно тр:щищю11ным. хл:t.'\НО!-.-ронным и нСЩУJiм<пич<..--сi<им мысли
телем. Его цель
-
понять и таким образом обрести покой
11еред лицо.м с.мерти. Общая экономика имеет целью подrото IШ1Ъ Ч<:JIOHC._;•
._
его Смерти, Ч'J'О СОО1'НС1"С1~'С"Г
BIIOJIHC
1-радИ·
ционному 11.дсалу сократовско-rиатоновской философии. да и nуть этой подготовки носит совершенно nлатоновекий
:х;ф;•кгср
-
:по пу1ъ обобщешtя. Не случайно Э'Г'J теория назы
вается общей экономикой (Economie ginirale). БаrJй от.:ровенно сознается, что задача его философствова
•шя закшочас.."тся в том, чтобы заменить чaC1rJ)'IO ···очку зрения
общей, как это и подоба<.."Т хорошему философу.
Or этой
заме·
ны Ба тай ж,дет такого же душевного блага и такого же внуrрен НСI'О СОI"ЛЗСИЯ ( Сl~ШМ СОООЙ. l(aiCИX Ж/l,а!Ш ВСе фИЛОСофЫ всех времен: "В принцнпс, ЧОIСТIЮС ~;.1rщ<.."СТВОDаJшс всегда подвер жено рнсt-·у нехватки ресурсов и изнеможения. Ему nротиво
rюсrанлено (..)'ЩС(..'1'80Ванне oбu~>t.', ресурсы которо1-о избыточ
ны,
:t смср1ъ для которого - бссо1ьклиц;•''<' 1 . Стало бьrrь, есnи
человек страдает, стареет и умирает, он должен радоваться.
что с общимJ.-1 источниками энергии все обстоит благополуч
но. Такое бcc·npcдC.1hfiOC бл;Н-одушие, I(QIICЧIIO, MOЖIIO 1'0Jibl(O привстствовать
-
мы понимаем, что Батзй, в сущносrи, очень
милый человек. Во всяком случае, в центральных nоложснИIХ
eJ'O
философии Батаю ч:уж,да драматическая, аrонистичссюut
борьб;.~ :J:~: признаtщс и rocnoд<..,.LIO, о которой rшюрит в своем тексте Мосс - и о которой другим языком говорили т:аЮКС:
1 34
Под nодозрением
т:.ншс философсюtе учителя Батая, как Лев Шесrов и Алек сJitдр Коже~62 • В своих эксплициrnо формулируемых сон,иально-полити·
ч'~ских имшшкациях общая экономика, равно как и моссов ск:•}l модель символического обмена, r.ноке вполне умеренна. ДJ.жС стремясь оправдать радик-.альную революцию бедных
классов, Батай отдаст безоговорочное предпочтение щедро спt nогатых классов, так как в конечном счете он nредnочита·
ет соLtиал:ьныii мир. Значительная часrь книги
te",
"'La part maudi-
написанной вскоре после Второй мировой войны, посвя
rцен;t выражению блаrодарности американскому правитель
(IНУ в связи с планом Марш3ЛJ1а6 ~. Батай восхищалс.я им как актом щедрого расrоч:ительства, rtоскольку, с точки
зрения
американцев, казалось бы, (.~овсршенно бессмысленно восста навливать Европу после войны. Невозможно отделаться от
впечатления, что Баr.ай воспринима.r• свою кннrу как ctюero рол;• ответный дар европейской мысли великодушной Амери ке. Батай сам описывает Э1). книгу как акт литературной
растраты64_ Он дает понять читателю, Ч1"0 во время р-.або1ЪJ над Ней ОН ИСПЬIТЬ18аJI ОПредСЛСННЫЙ СТЬ1Д И СМ}1UСНИС ВСЯКИЙ раз, коrд;t его спрашивали, о чем она. В сущности, по Батаю, он мог
бы сказать только, что nишет книгу, которая: измени1· осю челомеческую жизt 1ь до самого основания, но сказать это зна
чн·•· выставить себя на посмешище- поэтому Батай и не мог на:и•ать определенную тему. определенное "означаемое" свое
го письма. Таким образом, сама юtиr.J кажется свосrо рода тск (.lооым расrочительством
-
актом писательской щедрости.
Конечно, одновременно Батай, вмеС1--о 1--ою чтобы формули ровать оnрсл.слетюс, субъективное, аукториалы1ос и конеч ное сообщение, передает людям бесконечное сообщение медиума Солнца. На первый 0..1111яд это сообщение кажется
очещ, тревожным, поскольку речь идет о медиуме нспостоян· ном н эксплозивном, который не может обеспечить постоян СТI:Ю и стабильносrь культуры н той стеnени, н какой на это
были способны 'ГJКис мсдиа, как Бог, Дух или Природа (до тех 11ор, пока
o1ta
мыслилась как закономерная и предсказуемзя).
Н~nрсrпш, избыток солнечной энергии ведет к nостоянной ~"tрате куль'l)рных ценностей, теКС'I'Он, 1радиций и ayктopи :t.'Jblthix посланий. Но дзже сели содержание сообщ.сtщя -rре
Rожно, сама возможность передать сообщение медиума имес..-г
весьма успокаивающий эффект I(ТQ
ero псрсдзет. Если мы
-
по крайней мере для того,
занимаем "общую позицию" медку·
ма и отказынаемся от ОI'Раничснной, индивидуальной точки
зрения. мы присваивасм таким образом бесконечную точку
-
зрс:ния
и можем возвыситься разом над всеми чаС1'НЫМИ
культурными уrраrо~ми.
Разрыв, происходящий при nереходе от таких "идеалисти·
ческих" медиа, как Бог или Дух. к "материалистическим" медиа типа Солнца, бессознательного, жизни, компьютера или Интернета, оказывается тем самым не столь •·лубоким, ка:к
часто думают. Даже после ''смерти БогJ'" существ}тет возмож ность получить д0С1)'1l к ннуrрс:ннему и фундамен1'алыюму
-
и таким образом стать глашатаем медиума. Сообщения медку· ма могут при этом ужасать
-
но роль глзшатая остается ней
тральной и относительно надежной. Даже тот, K'I'O С"Г'Jtювится
глашатаем ничто, может быть уверен, что после исчезновения
всего сущего ничто пребудет в вечнОСПf и его нигилистичс· скос сообщение будет вечно исmнным. И если кто-то
crr
имени дифференции провозглашает, что все индивидузльные сообщения никогда не могут сообщить то, что хотели бы, это
деконсгруктивное сообщение дифференции тоже осrаетсв неизменно справедливым. Единственная серьезная опас ность, всякий рзз подсrерегающая сообщение медиума, состо- ит в том, что оно может быть (нсдо)понято как всего-навсего индивидуальное, конечtюс, аукториальное. Особенно опасно, когда сообщение медиума интерпретируется как разумное,
xopowo
сформулированное, очень интересное и тем самым
сводится к собственному сообщению автор.-: в этом случае
оно получает слишком быстрое и однознзчное признание, аннулирующее его
бесконечное значение.
Такого
рода
поспешное и чересчур ОХО'Пfое признание можно истолко
вать как ответный дар получателя сообщения, слишком
быстро освобождающий
ero
от бесконечной обя3Э:нносrи
отдаривать преподнесенный ему дар. Поэтому лишь такое
чересчур великодушное признание со стороны читателей вызывает у Батая 1ревоrу- а вонсене войны, катасчюфы и революции. Ведь только это признание может поставить под
подозрение его статус глашатая Солнца. Только тот, чье сооб щение остается бесконечно непонИ1Ъiм, может чувствовать себя глашатаем бесконечного.
1 36
nод nОДОЗрением
Тот. k."ТО к ХХ с.-олепш с-тремился бьnъ как можно бо11ее
tfепон.ятым, искал себе применение в обласrи соврсмсшюго ио:~.. усстна
-
и прежде всею современной поэзии. Современ
ный rюэт- это последний воин, расходующий себя и друt'ИХ,
чтобы инсценировать свою гибель как праздник. Конечно, легко крнrnковать этот романтический иде:ш поэта, ирони.зи
r:юнать над ним, опровергать его. Можно без особого tруда rюказ:пъ, что сонременная поэзия так же зависит от рынка, как
и вес щ:ючие виды человеческой деятельности в современную эnоху.- и что эта завис•tмОС'Iъ вполне осознается самой поэзи
ей. Попьrгки такой демифолоrизации и деромантиэации пред пршшмались неоднокраrnа; одни из них бhVIи более удачны ми, друпtе - менее6 !>. Однако вес оtш сrрздают одним корен ным недостатком: они не ставят под вопрос романтический
идса.•• поэзии как таковой. Основное у•·керждение подобного
демифолоmзирующеrо дискурс:1, в сущности, закпючается в том, что романтический идеал поэта есть всего лишь идеал
-
и
не может бьnъ реализован в "реальной жизни". Но это утвер ждение абсолютно неин1-ересно н силу своей тзвтолоrnчно СПf: то, что идеал в чистом виде в жизни не встречается, извест
но н так. РомаН'Пfческий идеал не испьrrывает }'1-Церба оттого. что выясняется, что он нереализусм,- напраmв, его нереа.rш·
зуемость только возвышает этот идеал как таковой.
Основная заслуга Батая, которая одновременно сближает епJ с Моссом, сосюит н том, что он экономизируt."Т ром:анти чссюtй идеал поэта именно как идеал и показываеттем самым,
что его формирование само по себе уже есть экономическая операция. Конечно, Ба1·ай должен был вначале рс:формиро
ва'Jъ и расширить пон.ятис экшюмичсскоrо, с тем о.rrобы пози ционировать романтическое понимание поэзии внуrри этой
новой, расширенной экономики. Только к том случае, сели экономика расширена до общей экономики и, следовательно, нскш.шснсируемая уrрата ценности интерпретируется как Лсi-J-Iтимная
экономическая оnерация
наряду с друrими,
романтический идеал nоэта получаt."Т свою экономическую ,•rеrнтимацию. Правда, Батай 11'Т же констаrnрует, что сама экономика при этом становится идеальной экономикой- в
ФОрме идеальноl'О птплач.а: ''Идеалом бьию бы, если бы за
nотлач невозможно было отnлатить•t('>б. Но такой идеальный nтплач недостижим даже вн~три расширенной, символиче-
137
ской экономики, rюскольку, согласно законам моссо:вскоrо
сим нолического обмена, каждая жертва автоматичесКИ~ полу~ чает возмещение в с:Jюрме признания, почести и славы
-
при~
чем жертвующий с самого начала знает об этом возмещ~нии и рассчи1'Ъ1вает на него. В этом смысле потлач всегда является экономическим действием, предnолагающим определ~нный
расчет,. а 01"Нюдь не жертвованием, тратой в чистом видеб7 . Следовательно, романтический идеал, даже если он эконо мизнруется через потла•1, тем не менее остается идеалом,
так как, благодаря славе, с которой неизбежно связан удач ный 1ютлач, никогда не достигает цели: "'Дело в том. что в жертвоnриношении или в tюtМаче, в действии (в исrории) или в созерцании (в мысли) мы ищем всегда имеНIНО эту тень. которую по оnределению мы не о силах уловить н кото~
рую лишь напрасно называем поэзией, глубиной или сокро
всl-tlюстью страсти. Мы с нсобходнмостью оказываемся
обм;нrутhlми, nоскольку стремимся уловить эту тснь".(-.8. Э1у тень и1ш :iтсп- приарак по:i:ши ненозможно пойм;~ть, Г8ОТОму ч1·о nризн:шие, исходящее от других, всегда оnережа
e'l'
его,
заслоняет и изгоняет.
Для Батая одно лишь Солнце nреподносит бескон.ечный подарок. который невозможно отдарить. nопытка отвеrить на
этот бесконе<-:~ный подарок превращает человека в поэ-та или
философа. Прсслоnутос философскос безразличие явля(..'Тся JVJЯ
Rатая
эко•юмичсским
:.ктом
также
в потлаче с
Солнцем: "Под.1пшная роскошь и nmn.мJч нашего времени nрина.ц.JiбКаТ нищем}~ ОС1'аКУI'Ся за 1-ем, кто лежит на эсмле и
всем пренебреrает. Настоящая роскошь 'Требует nолноr'О лре зрения к бог-J.тствам, мрачного безразличия тех, кто ОТЮlзыва ется от труда и nревращает свою жизнь, с одной сторо1-1ы, в до
бссконсчноеm разорительную nышность, а с другой- в без
мол•шос оскорблсвис кролетлиnой лжи богачей»б'J, Таким обраэом. К'.IЖ(.."ТСЯ, что Бат-Jй должен БЫС'Т)'IlаТЬ против НСЯКОI'О рода
Н
аккумуляции,
;~рхива.
ВСе
собранное должно бы·rь растрачено и принесено в :.сертву; если же этой растраты не nроисходит, собранное и наксллс:н IЮС Б СООТВС1'С"Г8ИИ С ЛОПtКОЙ СИМВОJШЧеСIЮГО обмена npM~
брr..-таст смсртслы•ую опас•юсrъ., 11сгаrnвиую .мана. Однако раСiрата и жертва, н сною очередь, должны рсгистрироваТЬСJI
н архивироваться, с тем Ч'rобы, К2К 'l'ш·о требует сам
138
Под nQАQэренмем
БатаА.
0 а.п·l· ~ызывающими, демонстративнJЫми. Будучи сосrязанием, 1 юm.1~.1ч в nервую очеред
..
нуждаета. в архивах мя рсгистра
цш• p;,1c:rp;1чctшoro и nожертвован н ого. Всякому состязанию ti\ЖtШ. культурная памяТJЬ: рекорды
должны фиксироваться:,
,1jбы позд.нее их можно 6 ьт.rю побить.. Без табеля рекордов не'Г шt cnopт
t!CC::L'O
то•·о,
-
ниче1"0 JIЗ
что трсбу<..--т Батай д.nя своего состязания
с
Co;LHIJ.CM.
ПоЭАому дr1я Ба,....tя бесспорно. что потлач требует публич tюсnt. :')К(11Онирон:щия
и рсгистр:;!цин. В своей книге об
общей зконо~шке он <.'"Та.fШТ
oonpoc,
может ли практиковать
пот.лач челонек, н О.'\ИIК)Ч<..""<..-rнс УШ·wчтожающий свои боmт
<.'11~:1 н четырех {.!-енах сн.оеп) до~tа 70. Его ответ отрицателен, ведь t~отлач как Т".J.Коной имее1· мес:rо только в том случае, сош о• н пршкходит на r·лазах у друt·их. Любая растрата боrат {.1"Вd до0лжна быть зрелищем м.я друrих. Жертва доЛЖliа быть 11реnоднсссна взгляду другого, дабы реальность ее )1-шчтоже
шtя была засвидетельствована и зарегистрирована. И дей <.-"ТJштсльно, Батай •rtирок<> пользу~ историческими архива мв. чт"<-,бы пока~}Зть, К'..lК д;.алеко заходили отдельные авторы и целые· ~'Лiii)'PЫ в notn.Jш·ч.~ с С.олнцеи. В :fl'Иx
•ш•х мировые рекорды. до сих пор
-
nостаJщо
никем не II06JJТЫe. При
этоJ.{ Бзтай рассматривае-т и многие jtpyrиe nримеры н ВЫС1~ в.rtист
при это;о..1 разлнчнii>IМ кулшур::ам хорошие или nлохие
оцен:к;;и
в завнеимости
от их дос-rижений в дисциплине
р:.ктр;~lЪI, жертвы и само paзpytiiCfiHJ~J. Не случайно Батай бьи
б~tб.'Н1JO'I't:KaJ)C"M ПО СПСЦИаJIЬНСХ"'Пi. Уже ПОЭТОМ}' 011 ДОЛЖСН был зн;нь: бсс~<онечная тра·r-а только -тогда функциониру(..-т как потлач. когда арх.ииы р~страт ведутся еще прилежнее, чем
арх~ш ы прибылей. Именно в tюm.tlfllee мы не можем уклонить ся от ~кк;·муляции потер ь
IЮ11еч но же, всегда
-
а потомrу и от архивов, которые,
1>IOI)T бьпъ включены в другую, npoфaн
IIYIO ~кономику. Однако Батай рсuитсльно отвергает Э11' неtюл ьно напра1шtнаюпr.уюся возможность
-
а именно по
моральным нричинам, которые нео=ж:иданно ин(>вь oбper.IIOT эн:1чи масть.
В Э'"1-.ом 011-юшении особенно хараЮ"ерно, с какой резкостью
Б:п-;1fl. морально <Х')'Ждае'Т Жана Жене за то, что он публично 1 1Р~п•~а.·•ся
в том, что наriисал свои вtар)'1Itающис табу тсксrы
139
''зла" небе~~ намерения зарабоrJть немного денег и избавить
ся от финансовой Н)'ЖдЫ 71 • БаТ'"Jй rотов даже вычеркнуrь ИМJJ Жене из архивов рекордных трат С1)'11Ления терnит крах, коль
- для Ватая вся поэтика пре CI
она связана с жаждоА
денег. Дriя Батая любой талант вrоричен, если он не "несет, себе взрывной заря:д" 7 2, а действует эгоистично и расчетливо. Такой расчет служит Д11Я него ~'I(азанием на то, чrо автор не
nолучил бесконечного подарка от Солнца, изначалыюrо дара, который является причиной Д11я внуrреннеrо взрыва, расrо
читсльсrва и тем предопределяет нарушение rJбy. Однако "Гакос различение между взрывом и расчетом экоиомически
не обоснованно, поскольку указывает не на демонстративные, экономические действия субъеЮ'Ов, а на их "внуrреннис" интенции, мнения и чувства, понимаемыс не экономичесщ а
сугубо морально. Следовательно, Ба1-ай готов без колебаний nожертвовать логикой своего экономического nроекта и заменить С.."'С неопределеннЬiмИ моральными обвинениями,
лабы воспрепятствовать превращению общей экономики в экономику рынка.
Однако невозможно npeoдOJJe'lъ подозрение, что в случае баt-аевской общей экономики мы в конечном счете имеем де.rю с идеолоmей буржуаэноrо парвеню. 1kдь аристократ изнач.аль но расnолагает даром Jtсключительного происхождения, цен
ной rене-J.Логней, благородной натурой, которую он потом. в
течение снос:й жизни, може'Г растрачиваt-ъ. Парвеню же рас.тра ЧJtвает с одной только целью
-
внушить дР}11iм, что и он от рож·
дения обладае1· солнечным даром - что он тоже: "внуrреЮiе"' аристоt<рапtчен. Ар•tстократ nолучас..-г свой ран•· до какой бы то ни было экономики, до своего рождения
-
уже в мoмctrr зaч:liWL
Парвеню же получае1· свой ранг, как это оnисывает Ба'Гай, толь ко в резу.'lьrатс трат и жс:ртв. Ромаi-ПИчс:скиА nоэт ЯВ11ЯС"ОСЯ :в
З'ТОМ смысле парадигматическим буржуазным парвеню, преодо левающим rраницы и нарушающим табу с целью доказать
nублике, что он родился ВН)"JРИ этих rраниц и табу, - псецд.оари· стократом, всего лишь имm11рующим расrочиrепьносгь, так как
на самом деле у него нс:г J шчего, Ч1О он мог бы
paC"nJ'faTh
РеЧЬ
идет о снособразном 1рюкс: вы приносите О'ГВе'mЫй пода.рсж. чтобы доказап., что получWJи псрвоначальный дар. Вы наруwа
етс границы и С"Г'Jtювитесьа}"l'(:айдером, чужаком, изгоем, чтобЫ задним числом бьпъ причисленным к инса.йдерам.
д.. н с исторической точки зрения чрезмерная щедрость свойственна
в
первую очередь нуворишам, которые всеми
сн. 'lамн пытаются просльnъ аристократами. Нет ничего более
б\VЖ}'азного, чем эта щедрос-ть. Ведь в чем сосгонт буржуаэ
~~х-тъ? В примате собстиснных дсх.'ПtЖений. &ли самоубий С1'ВО. с.мсrлъ, н.ойна, роскошь и расточительство понимаются
J);)T:l('M как СобствеННЫе ДОСТИЖеНИЯ ИНДИВидуума, ТО Mhl имеем здесь дело не с преодолением буржуазности, а с окон
о.Jательной победой идеолоmи буржуазного субъекта, кото рый даже свое у:~•ичтожение понимает как собс1"Венноедости
женис. nоскольку потлач, nодобно любому соревнованию, по сути предС"Гамяет собой зрелище, он всегда открывает воз можность расчетливой имит-,щии и симуляции а)•rенткчноА щедрости. Ими1-ацию потлача невозможно отличить от исntнного, ауrентичноrо 1юmлача. Ауrентичную щедрость
невозможно уберечь от ее имитации. И здесь бессильно мор-JЛьнос требование жертвовать честно, ибо жсрrвующий столь же :мало способен щювести 1-акос моральнос различе
ние. как и внешний наблюдатель. Никто не знает о себе, ода рен он или не-r, мадеет ли он богатством, которое можно расточать, или нет. И поэтому никто не зна(..-т, действительно ли он щедр или 1·олыю имитиру(..-т щедрость.
Это сnраведливо и для про~того поэпш, который сrре мвтся
трансцендировать
рынок,
включая
рынок
художе
ственный, посредством отказа, отречения: и растраты в жесте
радикальноi'Q потлача. Этот жест nубличен и n
-
а сверх того при
носит nочести, признание и вызывает (само- )восхищение.
Не случайно современных художников, ве;школепно инсце нировавших потrшч, nостоянно обвиняли как эстетических nарвеню, которые не обладают никаким даром, которые
"н~-tче•·о не умеют"- наr~ример, "не умеют рисовать"- и, зна чвт, всего лишь инсценируют и имитируют публичное при-
11есение в жертву своих художественных дарований. Ясно, одвако, что в случае художника, утверждающего, что он ~•ико•·да не обладал t1икаким даром, ничем не жертвовал и является u.ccro лишь расчетливым парвеню, вполне можно rоворнть о новом, еще более радикальном и изощренном
nornлaчe. В этом случае художник жертну<."Т вдобавок всеми rючсстями, причитающимвся Щю/IСЛЯmаму поэщу, и демон-
141
сгрируст тем самым новый рекорд в соренновашш трат н
о·rречений. В этом смысле и слова Жене,. утверждавшего, что
его 1рансrрессии были продиктованы нсключнтслыю ком мсрчсс~mми соображениямJ.t, можно rюнимать как оrсдую.. щий шаr· в стратегии rют.лача. Впрочем, ныне ста.'lо rrрнвЬI~
чным, что сам художник обвюtяст себя в коммерческом рас чс:."п.:,
чтобы
дистанцироваты;:я
от трад1-щишпюй
роли
непризнанншо t·ения. Радикальный tlOnt/laч фунtЩионируст здесь как ирония
no nоводу потлача.
дом
С'-Л)'Час никогда
конкретном
11с
Однако зритель в каж мож<..-т с упсрсщюстью
реши1ъ, имеn· JШ он дeJJO с ироничесtшм повышением с:.,...~
вок nom'1-aчa JiЛИ же с "нормальной", коммерческой, "рыноч
ной''
художсствсююй
стратспtсй.
Демонстративный,
театральный характер rютлача делает раз;шчие между
"•tстщшым" tютлачаи и его "имнтаLщсй" прюrщrшtально невозможным.
Медиум солнечной энергии открьикя Батаю через особый ауча(t
мс:диальной о·rкровенности
-
чсрс::1 опыт чистой
тpaThl, которая не можетбыть комnенсирована. поскольку она и:шачально происход1-п не пт нсдос:.т.Inса, а от иэбытка. Этот опыт в rлазах Батая был подтверждением общеi'О ~·Jt!:il)rрно критичсского подозрения, согласно кагорому никакие куль-
1)рные ценносvпt н боmтства не имеКУr r":lрантированноrо
постоянСТ"Я-а н nоэтому обречены на nолную утра1)'. Во в еле· дующий момент сама
·r·pa1·a
rюпадает шщ подозрсtшс
-
а
именно под nодозрешtе в имитации, симулящш, ннсцениров·
ке. Рыночная :iкономиюt гро:шт nоглUfИ"IЪ свмnолнчес:кую экономику жертвы. Ведь там, 1де ведется 6ухrал1-ерия ·rраты,
ОЩ)'ТJtма оnасность скрытой, субмед,иа.льной ~tаннпуляции. Таким образом, возникает вопрос, нельзя ли найти еще более
глубокий, более скрытый. более изначалыrый медиальный уровень, заявляющий о себе через возможность симуляции 'Iраты. Мсдиалыrый анализ такой симуляции обещает увенч.а ться новым момен1·ом медиа.rrьной откровеннск.-ги. nоказы вающим, как возникаст 11сраз;шчимОС1Ъ аутентичного и симу ляпtвноr'О.
Жак Деррида: Недостающее время и
ero
оризраки
Т;н;:ой анализ неразличимости между аутентичным и симуля
тинным в контексте симнолической экономики проделал
Жак Дерр11да в своей книге "'Фальшивая мо11ста". При :nом ttазьщаt.'1'СЯ и медиум, nocpc.IJ,crвoм котороt·о манифестирует
си
э1·а
нсразличимость. Для
Деррида
таким
медиумом
яs.'Jяется событие, причем это не столько событие, nроисхо дящее "во времени", сколько ш.."ТОчник, из которого время
пос..~'Па<..-т к нам. Сш·ласно Дерри.да, мсдJtум собьrrия никогда
••с предоставляет зрителю дс:к..тJ.точно времени, чтобы oтmt· ЧIП1· испнtу от симуляции. Избыток эttсрrии заменяется зщ:сьдефицитом времени -событие времени конечно и поэ тому не может обеспечи1ъ nроцесс различения между исти ной и симуimцией необходимым для :пого (УJ.ЗJшчеиия беско нечным временем.
Вслед ::~а Батаем Деррида ищет идеальный, абсолютный, щ·тинный 1ютлач, исключающий СJТВе'П-IЫА дар. И
n
своих
поисках Деррида I'ОТОВ идти дальше, чем на то отн.ажились
Мосс и Батай. Деррида ищn· такой дар, который избегает демсщстративности, зрелищности, вищt мoc:nt символическо-
11:) обмена. -
дар, который не позколяе1· восnриняп. его со:эва
те:Jьно. Только такой невиднмый, нендснтифицируемый, а вотому и не поддающийся симуляции дар расчистил бы доро-
1)' для потлача. на который нельзя ответить, -
дорогу дmt поэ
тического. Но1":1КОЙ дардолжен также об.лада·rь с1юсобностью
уклоняться от любой экономики, так как nонятис экономики Г1рсщюлагает фJti"'YPY циркуляции, круrонращенЮJ: "цирК)'ЛИ
рующий обмен, циркуляция OOI'a1"C..VfB, nродуктов или товаров, денежное: обращение, nогашение долгов и списание со сче тов,. обратимость nотрсбительсl'\ой и меновой cтmtмocnt" 7 3.
riоэтому, по мнению Деррида, понятис экономшm по-насrоя щсму не разъясняет смысл дара: "Если сущестнуст дар, то
143
данное дара (то,
mo,
что мы даем,
-
в винительном nадеже;
что дается,- в именительном n:щеже; дар какданная вещь
или как акт дарения) не может быть возвращ,ено дающему.~ Дар ие може1· циркулировап.. он не может обмениваться... ЕСJШ фигура oбpaщeltJtЯ КОНСТИ'I'У1'ИВНа ДЛЯ ЭКОНОМИКИ, ТО дар
должен осгаваться вШ!этнамичеасим"74. Признание дара со стороны одариваемого, со стороны его nолучателя аннулиру
е"'' дар как таковой. Но в анпщишщия этого nризнания со сто
роны дающего, сама по себе иитенция дарения равным обра зом аннулируе1· дар; даже в том случае, сош я яв.rUIЮСЪ един
еt"Ненным свидетелем своего дар-.а, зтот дар становится недей
ствительным, nотому что он nолучает комnенсацию в форме моральноr'О самоудовлетворения. "В конечном счете дар как дар не может быть ничем кроме дара: ни для noлyчal'CJUI, ни JVIЯ дарители ••i~. Даже в их бессознательном не дomiO-Io оста 9 1шться никаких вьrrссвенных восrюминаний одаре-в этом
случае '':жономиl<а бессознательного" лшнь замсшtт "эконо- мику осознания"7 6. Нсудивитсльно поэтому, 'IТО Деррида (J1'13Cpгo~cr моесовскую
модель символ и ческого обмена и связанную с ней экономиза· цию дара: '"Можно noйnt еще дальше и замспnъ. что в cronь
монументальном труде, каковым является "Очерк о даре" Марсе-1я Мосса. говорится о чем у-годно, но только не о даре:
здесь идет речь об экономике. обмене и договоре, о повыше
нии ставок. жертве, дарr:•iии и отдарJtвании
-
короче. обо
всем, что зa(."Т'J.в.rtиt"'l· делать дар и одновременно аннулирует
ero''77 . Но •t радикализания моесонекой модели у Батая не удо стаивается nр•tзнания Деррида: "Щедрые взаимные дары, ·грансtрессии с nостоян11ым nовышением С'Г".нюк. словом, вся
эта игра
rta
nеревыrюлнение, участники которой жсрrвуют
своим богатством, вновь образуст роковое ~<руrовращение.
аннулирующее дар" 78 . Конечно, этот д•tаrноз не вов, он лишь 110вторяет то, Ч1'0 Мое с и Вата й сами говорwrи в своих тео риях. Однако возвикаt"Т вопрос, можно ли мыашТhдар иначе
как экономическую операцию в контексте расширенной, символической экономики.
На возможность nоложителыюго ()ТВ.(..'ТЗ на Э'ЮТ воnрос Деррида намекает в самом нач;ше
cooero текста, отмечая осо·
бенность времени как возможного nодарка: •·время, в любом случае, не позRОЛяст ничего увиде1ъ. Все, ч.то мож•ю сказать,
144
Под nодоэрением
это ·т. что оно само есrь элемент невиднмоrо. Оно ук.поняст от всего, что позволяет себя }'Видеть "79• Таким образом,
(JI
открыt~аеl·ся nуть для повторения знаменитых фраз:
..дано
(е:; ,qibl) время и дано ( es giht) бьrгис", которыми так эффектно НI'JXIe'Т Хайдетгер о nоздний период своей философской эво лющпt. Деррида носnроизводит в своем тексте в.ажнсйwие
хuды этой игры: время К2К Т'J.ковос щ; есrь нечто временнОе, бып1с как таковое не есть нечто сущее
-
и nриходит к неиз
бежному выводу, что время является лучшим и по сути един
стрс:нны м подарком: "То единственное, что дано д;;1.вать, зовет
ся gрс.мсш:м·•Ж>_ Недаром подарок часто называют ''nрс:зсн том": время npeдC'rJ.eт nеред 11ами как присутствие
JGJK
(Presence),
настоящее.
Речь иде1· о некос:м пра-nодарке
-
о собьrrnи времени, кото
рос не может быть зареt-истрировано и идентифицированО: з.1бнсtшс: быпUI и врсмешt яеляютс:я, по Хайдеггеру, основны
Dasein. Время par excellence, nоскольку
~ш уоювиями челоьеческого сущссп.юоания,
настоящt:то дано нам как nодарок
~'CJIOiiHteм этого nодарка является ()'1"(1'ТСТВИе воспоминаний об
акгс: дарения. Восnоминание о дарении времени невозможно, так как акт дарения можно всnомнить только в том СЛ}'Чае, если
это·г акт бЬUI со-временен получателю, если nолучатель nри· суr(!В()МЛ nри нем. Однако эдесь само прнqтствие становит ся щ:х:дмстом дарения
-
и nоэтому дар времени уско.ль:Jает от
л ю(юrо носпоминания. С}1цсствует асимметрия между заб~ нисм и па МЯТhЮ. Забвение может то, чего не может память: оно может r1ретвор11ть в забытое то, что нельзя: всnомнить ~1менно
,r1,ap
-
:1
времени. И зта асимметрия позволяет нам ВЫЙ"I"И
из кру1·шюрота экономики. Изначальный дар тождествен
ИЗII~Nал•.но.чу забвению. Так моесовекая модель символиче скою обмена раЗР}1Пается при nомощи хаАдеrгеровского ана щп..,1 времени
-
с nомощью подарка, который не вnисывается в
оборот а.uимных даров, так как он nредш~ХТВус:т nамяти, liеобходнмой дп.я совершения этого oбoJIOI.I. Дар времени, кс:лорый нснозможно вспомнить, делает невозможным отда
ринаю1с. И 1:11'0 же время он оценивается Дерриrоа как предло
СI>~лка любой возможной экономики, включая экономику дdрщ~, ведь тобая экономика осущесrвляется во времени. Тем
<:а~н>1м экономика лишается своей замкнутосn-1 -в основе се
обр;нцсния 11ежJп дар, который nриводит ее в движение, но
145
сам к ней не nринадлежит. В этом смысле анализ времени каж;
дара одновременно означает деконсrрукцию любой возмож. ной экономики: мьшVlснис в чисrо экономических тepMKJ-IaX станоnится нсво:Jможным, ttосколь~· экономике всегда н~o
<..""Т"dt:"l' времени для того, чтобы описзть no.rш ый круг. Поэтому анализ времени как дара у Деррида одновременно ЯRЛJiетсА: альтернативой любым nопьrrкам мыспи1ъ культуру как р:азно иидн<.Х'1ъ экономики. Действительно, такая попытка ~ релевантой лишь в том случае, сели nод.1рок врсмсшt Т'3101Се можно npшiЯTh и на него можно ответить
-
или, др)'t"Ими спо
вами, если С'.lмо время может стать частью экономики.
Насколько читатель находит правнль11мм или ошибочным ана;нtз nрсмсни как д;~ра у Деррида, зависит и первую Очерс:!U. от отношения Э"roro читателя к Хайдеггеру. а это отношение,
разумеется, может быть раз11ы м. Однако уди иитс;пьнес:, нсожн д;шш.."С и поэтому интереснее всего в аргументации ДеррJЩа
то, что сначала он вслед за ХаАдеrтсром уmсрждаст, что время МОЖ(.."Т быть подарком TOJIЬKO нeKDei'O беЗJШЧНОI'О 11отом,
воnреки
своему
первоначалыюму
"Es", 3
}I"'''Берждению,
доРОЛЬJЮ скоро nерсходит к тому, что подарок времени также
може;.· быть отдарен. В конце книги Деррида развивзет своего (Юда экономику времени
-
эксnлиl{итно в этом не сознаваясь.
И эr.& экономика не 1-ак уж существенно отлич:ается от моесов
екой модели символического обмена или от батаевсхой общей экономики, столь решJt1"еЛьно О1rвер1'"Н}"''ЫХ Деррида в
начале книги. Но как человек может отблагодарить то бсзлич· IIOC "F...s", которое одарило СП) иременем? Во второй главе своей дискуссии о даре времени Деррида
nредлагает комментарий к короткой новелле БОД1tера под названием "ФальшиваJI монета". Ее тексrтакоВ:
"В то время как мы отдалялись от табачной лавки, моА друr начал заботливо расоорrnJЮвыозть по карманам разные вИДЬI
монет; мелкие золотые моне1·ы 11ерекочевали в левый кар)13.Н
жилета, мелкие серебряные - в nравый; в левый карман брюtс он опустил бОльшую часть меди и, наконец, в 11равый - <>дtiY двухфранковую монету, которую он прежде подвс:рr сnе циальной пров.ерке.
"'Что за удивительная заботливая м~нера распредспять карманам свои деньги",
146
Под ПОДОЭреtiИеt.l
-
заметил и про себя.
no
·tc:~o• временем МЬI nонс:.~речатш бедняка, трЯ(.")'ЩИJ,ШСЯ рука мн 11ротяпtвавшсrо нам сиою щапку. -я не знаю Ш·IЧСПJ более :'>1\'ЧНТС:IЫЮГО, чем
fiCMOC
Кр;lСНорсчие ЭТИХ }'МОJIЯЮIЦНХ I'Л
11 ~оторt.~х Ч)'ТКИЙ человек, сnособный их nонять. видит столь1ю с.\111рення •• в тоже время t."Только уnрека. Он11аходн1· в них
11 с:•по родственное чувству, прочитьш.1сr.юму и
•·ma:Jax nобитой
cOI):.tКit.
М••жх.-тыня моего другJ была намного знач•псльнее мocii,
••
я сказа.fl ему: "После удовольствия удивить с:1мш·о себя нет большего уловОЛЬС11ШЯ, чем удиви·rь др)того'".
-
"Это был:t
ф:L'IЫШiН
В моем жалком моЗI)', который всеr·доt :iюшмастся тем. что теряется в II}'CТЬIX предположениях (КdКИМ тиr·<х.'"Т'IIЫМ даром
надс.лила меня nрирода!), тотчас же l:ихншкло nредсr.а.нлс:•шс, что такое rюисдсние моего др)'l"а nростителыю. если оно nро
истск:tло нз желания CПJI080LUipoвa1ъ некое собьn·•tе в жизни Э'l'OI'O 0Cдuлarn, бЫТЬ МОЖе1', даже ПредВОСХИТНТh раЗJIИ'IНЫе возможные ПОС11едствия
-
хорошие или плохие.
-
которые
МОЖС"'' IIOWICЧb За СОбоЙ ф-dJIЫIIHBaЯ MOHfТJ В руках ННЩеl'О. Буд(.'Т ли она разменсна на поминныс дснъrн? Или, жд:можно,
о11а ЩШВС.'\СТ его в тюрьму? Может бы1ъ. трактирщик и11и ne~<:~pJ. nотребуют арестова1ъ
c:ro
как фальш•tиuмш•стчнка,
расnрtх.-траняющеr·о фзльщивые деньги? Но с r.1ким же усnе хом фальшивая монета может стаТJ. дl1Я бедного спскулянr.1
ф~liДaMCIITOM CKOporu богатства? И ПIК Я ОТП)'СТИЛ IIОВОДЬЯ СRОей фанrдии, одолжш1 духовные крылья своему др~ту н дела.·• вес мыслимыс выnоды из нсех мыслимых r·иr•оо·еэ.
Ннсзаrшо мой др~т nрерва..ТJ мои раздумья и, подхватив мон сло1~1. сказал: "Да, вы правы; нет болt."'С сладкого удоиШIЬС'1'8ИЯ, че.о,t уюtвюъ человека, давая ему больше. чем он ож•tдает".
Я заглянул ему глубоко в глаза н с ужасом увИJJ.ел, что они СJ~.:тится Н(.'ОСПорнмой Jtскрснностью. И 1)'1' я понял,
'I'I'O
он
хuтс..1 дать милостыню и заодно заключить вы1-одную сдс..ТJку; nодат1. двадцать 1рошеА и вместе с 1'ем nриобрести
-
сердце
Бсн'<~.llр•tберс."Чьза собой рай и, наконец. nредсt-ать благодстс •1ем за,даром. Я был поч'Пf готов nро<..'тить ему жслаиие
npe-
C"I)'fliiOI"O удоDОЛЬС'11ШЯ, На КО'ГОрос Я 70JibKO ЧТО считал СГО СПОС'обным, nоскольку я 11аходил е1ранным, причумивы м то, "''ro 011 111)1·я хотел дОС1"'.Iиить бедняку неnрнятнос"111; но его
147
глупую р:асчетливосrь я ему никоrд::. не nрощу. Если ты дела~ ешь з.по, это непростительно, но сеть некоторая зас.луr..1 в том,
чтобы зн::.ть, ч1·о ты таков.; но худший из всех неискоренимых пороков-совершать 3110
no ГJ1)1IOC11t".
Стратсrnя комме~-тtровании, которой придерживается Дер-.
рида в с:ооеА книге и которая может бьrrъ переск.азз на здесь лишь в очень краткой форме, в целом наnравлена на то, чтобы обосновать гипотезу, согласно которой др)т рассказчика сол
гал, сказан, что он отдал нищему фальшивую монету. Такое предnоложение, с точки зрения Деррида, обосновываСТСII nрежде всего исторически: в те времена ш~tенно в
KPYI)' Бодпс·
ра бытовала ненависть к беднякам и особенно к нищим, кото рые одним своим видом оказыва;Jи моральное: даw1ение на
наблюдателя. Это давление бедности ясно nоказано в описа нии нищего, которое Бодлер включае1· и свою новеллу: взrляд
бед1tяка невыносим и мучителен; он наnоминае1· взгляд соба Юt ~t т. д. БыС"Тамсние бедносrn наnоказ действует Jta наблюД2теля как требование, от которого ему трудно уклониться:
необходимо внутреннее усилие, чтобы отказать нищему. В этой связи Деррида цитирует Малларме, который nризнаетс1
в желании nокощлить бедняков
•t
уничтожить нищих8'. В
этом смысле дар нищему нсльая назва1Ъ настоящим даром.
Дающий ВСеГО ЛИШJ) )'СТ)ГПае'l· ПСИХО.IЮГИЧССIЮМ}' И СОЦИалЬНо му давлению и демонстрирует тем самым не осликодушне. а
внутреннюю слабость. Поскольку нищенство функционмрует как институция, <;уществующ::.я nри социальном и rосуд:ар
ствешюм nоnустительстве, а то и одобрении, мы, давая деньrи
нищему, ПОДЧЮtяемся Э1'0Й •tнС'Л-f"Т)'ЦИИ, КаК Н любой друrоА, поскольку нам rюnросту не хватает сил, чтобы сnравитъеt с ее даилением. Таким образом, ненависть к бедным и особеtпtо
нищим
nрс:дсrавляет собой одну из форм
)[
ненависnt IC
социальны м ИНСТИ'Т)'ЦИИ м вообще. Поэтому эта ненаiВИСТЬ Jt
сопротивление: ·rому принуждснию. которое исходит ел нищих. вnолне соответ<:nЮвали общим аt•тшtнституциональ
ным настроениям в альтерн::.тивных художестnсиных кpyrai Парижа
·roro времс11и.
Так что напрашивается nредnоложение, что др}Т расскаэчt~~
ка просто не хотел признанаться, что да..ТJ нвщему слиШJW!& много денег и таким образом по,цдаJIСЯ институционаnьнО)()'
148
IПод nодооренИ@м
Д;J.МСНИЮ, ПОСIСОЛЬку В его среде такая )'С'I)'ПЧИВОСТЬ МОГЛа
no..r1~'ЧitТЬ негативную оцсн~~ Возможно, говорит Деррида, мы tt!ot(."eM здесь дело не с фальwивой монетой, а с фальшивым ответом; nосле тоrо как рассказч.ик выразил свое удивпение
чрезмерной щещ:юстьюдруга, nоследний, сославшись на лож11ьlй факт, предотвраntЛ упрек, который мог nоследовать за
э·п1м. Конечно, можно (и Деррида охоnю соглашается с этим) отксрrнуrь такое предnоложение как абсолютно неумесnюе,
так как. сrави: вопрос об истинносrn литературного текста, оно nрсrrnворечит всем литературным конвенциям. Однако Бод.Лер, по мнению Деррида, стилизует свою новеллу как рас
с~з о реальном событии. Тhм самым он предnа.rает чИТ".tтс.лю представить другое иС'ТОJiкование истории: может быть, это
был вес-таки фальшивый ответ, а не: фальшивая монета, может бьn-ь, это Бодлер был обманут- а не нищий. Подозрение, которое Деррида формулирует в своем ком· ментарии,
СJаедоватсльно.
касаетс,.
откровенности
друrа,
признающеrося в том, что он дал нищему фальшивую монету:
возможно, в дсАствитсльиости друr "лучше .., чем он о себе
говорит. Деррида радиiШiиэуст обычное nодозрение: дей с.тв•tтельно, очевидное может скрывать за собой ложь, симуЛJt цию, имитацию
-
но ложное и симулируемое также МОI')Т
скрывать нечто подлинное. Очс:вЩLНо, это следующий шаг в медиа..'lьной экономикс подозрения. В моме••т. когда медиум
с:тз•ювитСJI сообщением, сначала возникает эффект аnсро вснности - но затем его сменяет еще болс:с сильное подозре ние в маtаипуляцин. Сначала др}Т рассказчика, соэнаВDJиАся во внутреннем И3'ЬJ1Не, вызывает автоматическое доверие
-
но
вслс:д за этим пробуждаета новое подозрение, соrласно кото·
рому эти ИЗ'Ыiн и фальшивость мoryr скрывать за собой нечто
доброе, и в итоге жet."'r друга интерпретир:уttСJI как щедры А ьдвойне, поскольку он 01'1(23Ываетси не только от своих денег, tю
11
от уваженИJt за свой подарок. Действительно, в рассказе
Р«:чt. идет не о чем ином, как о сообщении медиума - о nод· Jr~iннocrн монеты, о внуrренних качествах металла, несущего tta coucA nоверхности определенный денежный знаl.(, и об ОТ!о;:ровеtщОС1-и друга. Все эти медиальные качссrва образуют
С."'ожщ-ю экономику. Сна чала признание друга относИ"rеЛьно имеет "nодлинной" цс:апюсги. так как за этим знаком. внутри и~о не кроется ничего ••подлинно-
'tOro, что знак на монете не
149
го",
кажется откrюненным. поскольку оно подтнерждает
о•бщ<.-с м<..:л.на-онтологическое подозрение. Но затем это подо зрение радикализуется: читатель предполагает. что признание
др~1";t скрьш.аt."Г за собой тайную маюшуляцию,
-
и потому
11риходит к выводу, что мон<.-та, возможно, подлинна.
Одн;1ко чю-;1тсль ~южет заподозри1·ь др}т;~ рассказчика во
,,.жн только потому, ч11)
t1e
знаt:т, имеет ли он дело<..~ "подлин
ным" mfтсратурным текстом или же с фальшивым, то есть с мчисто литературным вымыслом" или же с р:ктказом "из жизни".
Ht: случайно, у·гверждае1·J1еррида,
Бодлер в своем рас·
сказе гооори·•· о даре воображения, которым якобы обделен друг рассказч•1ка, но, судя по нсе.му, не сам рассказчик. Н. сущ.
ности. речь ндет о под.rш1шо литера1)'РНОй сnособности к нымьtСЛ}~ к сочинительству. Но и дар вы~tысла может оказать
ся фальшш~ым. Художестосшюе дарование. как и любой дру· гой дар, можно симулировать, подделать
-
и именно блаi'Ода~
ря литературным конне1щиям, благодаря лвтер:.пуре как JШCТII'J)"ЦHB. Rсдь литературное произведение понимается в нашей культурс как текст, включеtшый в литера1"}1)НЫЙ кон
тсксr. Оiедовательно, этот текст вовсе не обизатслыю должен 6ы1ъ
.. rю;vпtш1ым'"
nодарком автора читателю. который, в
пюю очеред1>, npeдii()}Ja•--aeт у автора дар воображения. Абсо лютно норма.•tмtый, повседневный, неr•РИ..'1.}1>tанный расСК23
из жизни, не обязанный сноим происхождением дару вообра жения, таiiЖе может ф}11:кционировать как литературный в случае,
ec.rm
он читается сообразно конвенциям литературы
как ивсrитуции. На11риженис между реальноr:гью и конвенцн~
ей, возниюнощt."С для Деррида при чтении любого текста, ст:l нит чнт:tтсля в сложную ситу;щ,ню полной неоllред<:ЛСШIОСТИ, о которую 1Юw1ечс:ны
и друтие элемен'IЪI
истории: мон~
выска:и:о~•~нис друга, сам дру1: Из-за этого читатель не может удосrовсрJпься, СОС"''Оялt:я ли акт дарения на вt:ех эn1х уров
нях
-
rшсьм;~. подаяния, отк:ровеннос'Ти в разговоре. Таким
образо~t. мы имеем дело с т-аким даром, который не поддается
- с 110 ту <торону всякого присуn.,.вия (Presence). всякой
н,п;ентифJ..tкации и 11а который nоэтому нельзя ответить,
даром
очс:tшдtl<хти и всякой возможности отдаривания. И это зна
чит, что не только хайдсiТСрианское
"Es",
1ю и инcти'l)'l\I'UI
литературы может преподнести нам бе{·коне,шый nодарок, на который мы не в состояt-ши отвстиТh,
150
Под rюдоарен~ем
-
она мОЖ(.."Г подарИТЬ
J-JaM
бесконечное время: неразличимости подлинного и cимy
JUITIIIH ЮГО.
согласно Деррида, институция литературы и ее конвенции
пренятстнуют раскрытию
медиального.
Неразличимость
л 11 -rсратурноr-о текста и рассказа из "реальной жизни" noдpы s:tC'f 11. прочие различия между истиной и симуляцией, знаком
"мс:диу,.юм и тл. При этом рассказ Бод.nера исnользуется: Дер
рида иск.rJючительно в качесrве примера подобной неразли чимосr·и
- подобно тому как Маклюэн использовал картины ~t..·убвстов исключительно как пример сообщения медиума. Но
зЮт рассказ, судя ПО всему, Прсдсr3ВЛЯСТ собой
tiC
просто
типнчный пример литера1)rрного текста, а скорее литера1)'Р
ный реди-мэйд, nоскольку этот текст, юtк nишет Деррида,
выгля.аит очень
..естественно"
и не обнаруживает никаких
особых примет литер-J.турности
-
че1"0 нельзя сказать обо
всех литера'I)rрных текстах. Деррида пишет также, что "Фаль шив;•я монета" и другие "аналогичные тексты" остаются для
читателя •·навсегда нсчитаемыми, не поддающимися никакой
дешифровке" 8 Z, что делает такой текст "'предметом бесконеч
ной <.'nскуляции"tв. Однако в этой формулировке содержится н:1.мск на то, что речь идет о весьма специфических текстах, способных не только О1'НЯ1Ъ у читателя реальное время
ЖИ.3tщ, необходимое д11Я их прочтсния, но и дать ему беско нечное, вечное время nодозрения, сомнения, неопределенно
сти, которым мы не располагаем в "реальной жизни",- имен но о таких текстах, которые •·аналогично" тексту Бомера эксwшци1-.ю тсматизируют нераЗJiичимость между литерату
рой н рt-альностью.
Но можно (и нужно) пойти еще дальше: сначала Бодлер соонм рассказом создаст неразличимосrь между искусС'I'ВОМ и
реальностью, а затем Деррида приписывает эту неразличи мос-rь инсnrrуции искусства как таконой. О реди-мэйде, кото
рь.й персносится из профанной сферы реальности в сферу искусства. часто r'Онорят, чrо он выям:яет конвенции искус
С"m;t как институции. Однако прсдлосЬUJка, согласно КОТОJХ>й СО<Jr8е"п."'Т'Вующие конвенции существовали еще до поямения М:<.-тод;~ реди-мэйд.а. и бЫJtи Э1'ИМ методом всего лишь "обнару
Жены", более чем проблем;пична. Ведь реди-мэАд явл.яется nрс:;жде всего нарушением доселе принятых художественных
fо\Оtlие•щий
- только nосле тоr'О, как, благодаря Дюшану,
151
nоявились nервые рсди-мэйды, е1·а..1 обычным опыт пс:реме. щения текстов WJИ предметов нз сферы неискусства в худаже. ственный коНУекст без эксплицитного, зримого нзменс:н~U~их формы. Следовательно, неразлич•1мосrь между ИСК}'ССТВОм 11 жизнью не вытекает из роковой прr:допределенности худаже.
ственной или литературной инСI"И'I)'ц~ш. а намеренно, созна тельно продуцируется определенными авторами- и имекнос целью выявпении медиального.
Спло быть, nуrаница в работе снn-шфикации, о котороА говорит Деррида, есrъ резул ьтзт соз1tатслы юй медиальной
оnерации
-
переноса опрсдСllенного тск(.,-з иа сферы "повсе
дневного,. и "СС'ТС(."ТВСнноrо" rв сферу "литературного" и "кон. венционаJtьноrо". Однако такой перенос nредстаеляет собоА не оnерацию в nоле сиmификащш, а всего лишь nеремс:ще ние на медиальной
поверхности, акrшшзирующес: медиа·
онтолоmческое nодозрение- бесконечное nодозрение всуб медиальной манипуляции. Литература как инсrитуция не про
дуцирует медиалыюй an<:JIOscннocпt сама по себе, :пто onpe· деленные
литературные
и
художественные
произведения
обнаруживают сnособность эксnлицитно тематизировать медиа-онтологическое
nодозрение,
которое
опрс:депяет
оnюшснис зрителя к любой медиальной поверхности. Дар неразличимости дается здесь не безличным ••Es'" и не "литера·
турой" как таковой, а Бодлером как автором текста, способно го функшюнировать в качестве реди-мэйда. Тем самым в
общую медиальную экономику вКJiючается. время бесtюиеч· ноrо сомнения, соответствующее неразличимости реди·
мэйда
- ведь автор рсди-мэйда1 выСJ)rщlющий как прот311'0нисr этой экономики, обнаруживает свою способность npe· nодносить подарок бесконечного времени.
ПроизводСТIЮ литературных текстов и прои:иtедени:А внзу альноrо искусства методом реди-мэАда nредлагает наWJУЧ·
шую возможность выявить истину медиального. Художниtс. который, подобно Дюшаиу, сделавшему это впервые, nepetlocит объект повседневной жизни в Х'\о'дожеС1·венное nростраН·
ство, не измеия.я внешнего вида это~ объекта, демонстр~ тем самым, как медиальные операции, такие как nepeм.ean~ и веренос знаков через границы, размечающие тоnо11'3Ф"10 медиальной nоверхности, nроизводят nуrаницу на уроВНС' сигнификации и категориальных определений. CJicдoвaтeJIIr
152
Под подоэремием
но. метод jХ.r:tи-мэАда ЛредС1-авляет собой особо важный слу ч;Iй ;~.tе:нtальной откровенности, мед.tальной истины, так R3K он с преде.'lыюй наглядностью тематизирует тono'l)aфJtю
>tед 11 ;u1ЫiОЙ поверхности. Конечно, можно задаться вопро сом. что же "означает" реди-мэйд- рсальнех7Ь или Jtскусство, rtpЩIO/(Y щш конвенцию, nовсе:дневнО<..'"ГЬ или иttcrиlyщtю,
однако tюнрос этот, в <1ЩНОСГИ, несущеС'I·вен. Рсдн-мэйд с с;амт·о 11:Iчала демонстрирует, чтоделотут не в "значении", а в р:~эмещенин,
р:1сположсшш,
контекстуализации,
то
есть
нсс••rнифнка1·ивных операцJ.tях, при которых со знаками
обращаются как с "бессмысленными" вещами. Разумеется, именtю 1'<Нше операции nроизводят путаницу н сш"Нифнка цi·Ш - но
m
этоt"О они не становятся неидентифицируемыми,
напротнв, они буi<Вально лежат на nоверхности. &ли рассказ Бодлера служит для Деррида особенно подхо
дящJ.tМ nр•tмсро.м бесконечной сиrтtфикативной nуt-аницы, то прич:ина :~юrо заключается в том, что Деррида говорит об этом рассказе (сnравеwш.во или нет- Э1'0 уже другой нопрос) как о литературном реди-мэйде и тем самым nриnисывает ему
сnособнос,ъ ясно и недвусмыслснно манифесrnровать нераз личимОСIЪ между природой и конвенцией. Вс..'\ь анализ Дер
рида liC может быть с полной уверенностью nеренесен на дру mе пршtэведсния
-
тот факт, что в рассказе Бодлера невоз
можно найти явных признаков '"литсрачrрности", играет в этом аналJiЗС центральную роль. Оlедова"l-ельно, нер-J.зличи м:осrь ОЮlзынаt..-тся здесь авторской
-
а вовсе не "изначаль
ной". Стало бьrrь, дар неразличимости не является исключе ~tием из nравил общей экономики дара
-
нера3Личимость
то:же може-г бьпъ подарена и nрннята в дар. И метод реди
м:эА,ца eL-rь не ч:-rо иное, как Т"dКой подарок ш;различимости.
Вnрочем. в paccJGtзe Бод.r1ера мы находим эксrшици·rное ука за•шс ••а СО<У1"8С'ТСТВ)'Ющую медиальную оnерацию - в эnизо де, nовествующем о том, как друr рассказчика распределил
свов дсньrи в соответствии с качее1·вом их медJtальных носи
Тtnсй (:IQJiaгo или серебро) по разным карманам - nричем
фальшююй монете Otl отвел особое, отдельное место. Такое
О'tlк.:дсвне места и nоследующее nере-мещение и конституи Р)·с..,· nутаницу оtmификации. Однако сосредоточmъ вес вни )431iJtс наноnросе об этой rч-"Таницс оо••ачаетупустюъ из виду, 'f'ro она nроисходит исключительно блаrодаря определенно-
153
М}'~ конечному и идентJtфицируемому ходу в медиальной игре. Ие1uчник сиrнификации усi<ользает от зрителя, чей взгляд
направлен на саму сипtификацию, но этот источник вновь обнаруживается на друrом, чис·ю мед1tальном, несиrnифика тивном, оnер-.щиональном уJЮвне. Утверждение Деррида, Ч'1'0 комментируемый им рассказделает видимой неразличимость между природой н институцисй, идет нсдОСТ3точно далеко.
Ведь этот pacctcJз как раз и иницннруt."Т, консти'I)'Ируст, обра зуст состояшtс нср:.зличнм<х"Ти. Поэтому он обладает ма~ш, аурой мсдиалыюй о·п<ровенное1·н, обещающей читателю nроникнокение в медиальное. Тем самым Бодлер делает пода рок неразличимости, который принимается Деррида. Дерри да отдариВ3ст этот nодарок
-
но лишь часn1чно.
В дсйстнитслыюс.·nt расскжi не вызывает у современного читателя неrюсредственный эффект неразличимости, скорее
он идентнфищtруется как чисто литературный. Причина
этоrо nроста: ЭТОТ' рассказ 11сдостаточно 1юк, чтобы казаrrься иеrорией, взятой прямо из жизшt. Иначе t'Оворя, еош раньше этот рассказ, возможно, обладал .t~ана, то дru1 нынешнеrо
читателя он ею уже не обладает. Он кажется ему цитатой кз истории литературы,
которую читатель вряд ли СП}'1'2е1' со
своей реальной жизнью. Эффект неразличимости заново вызывается здесь посредсrвом интерпретации, предт~аrаемой: Дсррид,а, каrорый рскош;.·tруир)'t'Т, рс_:.nреэс:нпtру<.-т его исто ричесю-lй контекст
-
в ·rем самым, если уrодно, nопрос111
симулирует эффект неразличимости. Благодаря этой ре-nре зснтацшt уtпсдщсrо жизнсmюrо контекста рассказ выглядит
"~tак новы•1"-
•t заново обрег-.1етсвою нер-J.3Личимость. В этом
о1ысле :шесь ре'IЬ идет уже не о "nрежней" неразлнч.имосm: между nрирадой н кулю1рой или между рсэлыtостью и кон венцией, а о совершенно новой нера3ЛJtчимОС'rn между рас
сказом и его жизненным контекстом, текстуально (ре)I<он сrруирусмым
n
комментарии Дсррид.1,
-
следовательно, о
нер-d:31шчимОС1-и между двумя видами текстов: литер-.1турным
и комментирующим. Но, очевидно, чrо этой новой неразли· ч•tмости прсдпн."СТИ)'СТ ноRОС персмещение знаков- а именно
·r:нюе, ко1·орое деж1м· видимой ·rо•ю•·рафию медиальной поверхносm в д~rом месте, а именно на границе, обычно (УТ'дсляюrцсй "nсриичный" литературный текст от "вторично·
ro"
комментврующеi'О тексr.l. Тот факт, чrо именно декоtf-
t""~РУ"""'Тшшстские 1'еКС1ЪI хорошо известен
-
r1родслывают rJ.кoc
псрсмсщенис,
именно за счет него они получают свою
.~ 1 тш. свою ауру медиальной истины, и ОС)ЩОС'IWIЯЮТ свою
п,·т:шнцу в IUiaнc сиnшфик;;щюt. И за счет этого тот. кто осу·
нi~:стtшяf"'· дис}(урс деконе1-рукцшt, no крайней мере H
искусству
комментирования
он
в
состоянии
в
л1ооtЮе время в любом мссrс присвонть любому литературно· ~•У тексту ..11Ш1Ю нсразJшчимОС"Пt. nричем речь идет о чистой симуляции: неразличимО<.."Ть с т-аким же усnехом
поддается
01.\!~·лироваюtю, как н подлинностъ.. Деррида отвечает на JЮ,1ЩЮК неразличижх-ги, полученный им от БоД11ера, тем, что воэвращаст его рассказу нсразличимОС7Ь, некогда им уrрачсн
ную. Но
:mn· отне11iЫЙ
дар нооtт часntчный характер, ведь
Деррида одновременно mрицает, 'IТО это пода(ХЖ Бодлера,
относя неразличимость бомсровскоrо рассказа ~•а счет общего хар
неразл11чимость ннкоим образом не ускользает от СИМ1ЮЛИ· Ч(.."('Кой экономики- она может nроиэводJf'I'ЬСИ, идентифици ровJ.1ъся и обменииаться nодобно любой др~той символиче еtюй ценности. Р:цумсстся, и дисщшлинс нсразличимости rdкжс может
бы1ъ проведено соревнование. В искусстве ХХ века это сорев •юпаюtе инсnирировал Дюшан, а позднее в нем усnешно при няшt учаспtс многие другие худоЖJIНКИ, к-,JЖДый из которых стремился сделать CВCJf: nрои:Jведение как можно менее отли
'Ввtым от "реальнОС111"'. Но и в философии такое соревнова
т rие I!СЛОСЬ задолго до Деррида
-
11а nри мер, Кьеркегором, имя
которо.-с:J Деррида не случай но упоминает именно в том месте Сl:ю<.~й кнш·и, в котором он пишет о фальшивой монете: "Дар МОЖ(.."Т существовать только в nарадо:ксалы•ый момент (в том
ощслс, в каком Кьеркегор говорит о парадоксальном момен те решении,
ко1-орый был
бы
безумием), разрывающнй
r1рсмя"84. Однако Кl.еркеrор со всей яснОС'ТЬю утверждал, что •tсходный дар нсразличимоепt nоддается ясному историче
скому оnределению
-
это дар хрнсntанства.
Радикальная историческая новнзна христиане1·ва СОС'ТОИТ л.:1:~~ Кьеркегор<~ в "'нач'Ральности" образа Христа и, слсдоиа ·rелыю, н ноной неразлнчимости между Богом и человеком.
Экономи«а "одозре"""'
155
Христос не обнаружива(..-т никаких опознаваемых nризнаков
своей божественной природы, I<оторые ясно отличали бы его от "'обычного" человеh:а. Человек в данном случае представля:
с:т собой цитату, nомещенную в сферу божсСТ1'1Снного,
-
подобно тому как позднее Дюшан цитировал повседневные вещи в сфере искуссrв:а. Хрисrианс-пю делае1· человека редИ мэйдом
a\'an( la lcttrc,
персмещая знаки человеческого через
rраницу божс(.lвенноr·о. Тем самым христиансrво преподно сит человечеству nодарок нераЗJiичимости, который прини
мается лосредстоом веры, а также может и должен быть воз
вращенВ5. Акт веры у Кьеркегора прсрыв.аст бесконечное время сомнения, во речь при :nом идет не о "ре-.lllьном"' вре мени, а о времешt, rюлу'Ченном верующим от хрисmанства
как 11одарок. К тому же КЬеркегор nостоянно подчеркивает,
что дар христианства в любом случае можно исторически и.п.снrnфицщ:юв.аТh и отблаi'Одариn. за него. Эта блаrодар н<х,ъ. этот ответный дар осуществляется у КЬеркегора опять
же как вСIОбражаемая реконстр}'Кдия момента, когда хрисrи анстnо быrrо совершенно новым. При этом он nодчеркивает
.. произведен" христианством и поддается исторической датщювке - а вовсе не есть изначаль
rо~кже, чrо Э'I'O'f момент был
нонеуловимый моме11т. Поэтому его полная реконструкция, то сеть возвращение
I<
радикальнон неразличнмости, Ш1Я
Кьерh:еrора, в nринциnе, досmжимо. Он видит цель с:воеrо творчества именно в nопытке воссоздания нсра31шчимости.
ввсдс1шой хриспtанством, но со временем утраченной. Следовательно, исторически даrnрованное начало неразпи
чимости скрывается не само по себе, оно скорее вытссняе'Т'ОI и.шt ипюриру1...-rся. Подарок нераз.пичимОС1'И исе1-да делается
к01·да-·rо ~~ кем-то
-
nричем не загадочным и сокрытым
"Es", а
определенными протагонисгами симеолической экономиiGI,
то сСJЪ тсологамJt, фИ11ософами и художниками, трансnорnt рующими различные знаки поверх границ nривычной меди альной топографии. Вследствие таких медиальных манипуля
ций и nрсподносится подарок бесконечного времени
- IC3JC
бесконечного времени сомнения: относительно значения
этих знаков в их новом качестве. Однаконеразличимость" бccкoiiCЧitOCIЬ ЭТОI'О сомнеюtя не МОI)'Т привести к тotl)',
чтобы вытеснить медиальный жесr, который, собственно, м сделал возможным бесконечное врсм.я сомнения. Сомнение в
156
Под п~ием
отношенни значения знаков всегда ограничено медиальной
поверхностью, но оно nолучает бесконечность своего време нlt от медиа-он1011оrического nодозрения. которое наnравле
ttо 11а внуrреннее, на то, что скрЫ1'0 nозади
мсдиаль11ой
nоверхности. Это подозрение ставит нас nеред воnросом о rrричинс персмещений знаков на медиальной ловерхнОС"Ги. оно
зае1·авляет
нас
nредположить,
что эти
перемещения
янляю1·ся результатом "сознате1rьных'' и потснциалыю опас
ных субмедиальных манипуляций, а не просто "сл1-'-чаются" в
силу якобы изначально присущей знакам "текучести". Это более глубокое подозрение отнюдь не чуждо самой деконС1руктивистс:кой мысли. Так, Деррида в своей книге
..Архивная болезнь" ("Mal d'archive", t 995) задае-r·си нощюсом об .. архонтах", скр:ывающихся внуrрн архива -и от-ювремен но ffГ"йне упранляющих им8<\ Однако в самом начале этой юшги Деррида утверждает, ч1·о архив поражен исходной и
неизлечимой "архивной болезнью", состоящей в том, что он расnолаr<~ет только конечным врсмс•rсм, как это уже диагно
СП1JЮВалось в случае экономики. И это оrраниченное время архива преграждает зрителю доступ к внутреннему архива, к
er·o
носителю. Носитель архива невозмоЖJю "приnомнить"
-
и поэтому он не може-r С"Та'J'Ь знаком 87 • Нехватка времени nре вращает архив в нередуцируемое событие, волрос о "вневре
менном" начале которого лишен смысла. Дано время архива, rю тот, кем оно дано,
-
Э'I'О н конечном счете С.."ЗмО нреми.
Поэтому все знаки архива
-
архива как события
-
также
l!еобходимым образом должиы носитьсобыmйн:ый характер.
Тем самым они сr.шовятся nри~1раками, чье nоявление и исчезновение застает нас врасnлох. А главное то, что знаки,
nодобно nризрака м, мoryr nоямяrься в любом месте медиаль ной nоверхности, ведь nризрак есть не что иное, как означаю щее после смерти означаемою- и поэтому, с nостструктура
пистской точки зрения, означающее, ничем более не ..связан щ:х;". Поскольку Деррид:1 мыслит связь означающ~tх только н !щде их
..идеальной"
связи со значениями, а не в качестве
медиальной, "материальной" связи с их местом на медиаль ной поверхное1·и, он и может описына1Ъ знаки архива как llсnрикаянные призраки. Однако архив является прежде всего
онрсделснным мссгом
-
храннлищем, где знаки нак:аruшва
rотся как материальные объеК1ъr, независнмо от их значения.
157
Архив псрвоначально возниЮlет как эффеJо..-т переноса опреде
ленных знаков в предназначеннос щ1я этого хранилище. Поэ ·rому действительно нсюзмож1ю за.1~иать вопрос об общем начале архив:а и пьrг.пься UОСС"Гd1ЮВИ1'Ь Э1'О нач;ню н намя1.'И
история архива с'-гь иt."1'0рия нереноса знаков в пространство
архив~. ПоЭ1-ому источник архива не может быть не чем иным,
.
как <..)'м мой этих переносов. В данном с. 1)'ЧЗС .. nсроон;•чалыюе происхождение" знаков не играет роли
-
зн:1чим только nере
нос в архив, который, однако,. nсяк•tй раз заново n(Х.Jд)цирует
эффект нсразлич•tмости и ttcдoc~·ntt<x,·и ис:точнJtl<а. И 1-аtеие переносы имеют мс,,-о не только в 11ршшюм ЮlЖДоrофункци ошtрующего архива- они происходят на протяжении всего ею <)ЩеСТВОВ3НИЯ.
Когда Деррида сноt1а нспред,нидсtшом,
Jt
снова
говорит о неожиданном,
непрс::дсказуемом,
то
он
тем
самым,
как
кажется, ·rематизирует новое. Неожиданное наступает здесь
потому, что знаки являются nеред нами наnодобие nризраков,
-
потому, что их nоямснис ••cnpeдcкa:i}'C'MU. Но призр-J.чные
знаки не моrут быть новыми, это лишь старые призраки про- шлого. И непредсказуемость nривидешtя также nоiЛ'Орястся,
nоскольку она необходимым образом вьгrск:н.-т . юs ней мере, ч::к,-ичной
-
-
rю край
независимОС'rи знаков от их значений.
Таi<:Им образом, теория знаков-привиденнй, по 'уrи, демон стрирует нам вечное в.озвращение неожиданного. нсnрс::дви11е•шоrо
Jt
нсnрс:дсказуемоrо
-подтверждая 1·ем самым мне·
ние Ницше, согласно которому мысль, стремящаяся полно
стью освободиться от онтолоrичсскоrо подозрс••ия. обречена на то, чтобы мыслить фИI)'Р}' вечноnJ возиращения
·roro
Жt'
самоrо. Дейе1-вительно новым ямяется только знак. спосОО. ный стать посланием медиума. Однако дискуJХ дскощ:труJ<· ЦИИ ЭКСПЛИЦИТIЮ ОТК<13ЫИа(."Т СМ}' И r.lKOЙ НО:JМОЖНО<.."1'И, 'J"aK что знаку не ое1-ается ничеr'О дpyt'Oro, как снова и снова
являться на медиальной поверхности, осякий раз одинаково неожиданно.
Но знак, nоня1ъ1й ~ак rtризрак, о~азынается, в свою очередь.
не чем иным, как новым сообщением медиума, если этот знаJ{ даст onpcдcлetlttый Q'm(.."Т на медиа-онтологическое nодо31'('
ние- отне'l', кm'Орому мы склонны верить., так как он еще раз
убеждает нас, что субмедиальное пространство архиnа QCI"aefcя :закрытым и нсдоступным дли нас. ДоСlJ'П к <1рхивно/tо(f
158
ПОд nодозрением
~tосителю в qюрме припоминания
-
О'rнюдь не сЮя:iатсльное
услоВJ1С для создания эффекта проникновения по 1)' сторону ;~.tещtальной поисрхнос·ти. И ИC"II"IIO КЬеркегор подверг ради кальной критике w1а1·оновскую фшуру воспоминания. приз рак которой снова возникает в деконсrруК'rиви<."'ТС'кой мысли к.1к ~невозможное воспоминание ... Христианство для Кьерке
t·ора ново как раз потому. что оно не базируется на фигуре носпоминания и в то же время 11с апеллирует к неожиданному.
Обра:i Христ-.1 невозможно вспомнить, так как Христос при шел в мир впервые,
-
но этот обр-JЗ не.rtьзя Т'J.юке назвать не
жиданным, поскольку он представл.яет собой обычный образ "нормального человсl(а". Онтологическое подозрение прео долевается здесь не за счет припоминавин изначального, а за
СЧ(...-r IIре.д'ЫIВЛеНИЯ радиКаJIЬНО HOBOI"O. ЗнаЮt че.rювеческоrо nереносятся в сферу Божественного nрозрачtюс111,
nроttикновсния
во
-
и вызывают эффекr
внутреннее
медиального
посл:шия и дов.срия именно в сш•у отсутствии обычных приз н:ttЮВ всемогущества и исключите..1ьности. Когда мы ищем
сообщение медиума, то с~ знаки медиальной откровснно сrи, мы ищем не восrюминание об изн:ачальном, а Ч}Жое, банальное, бедное, редуцированное и низкое
-
мы хотим
снова ОТI(РЫТЬ это и перенести в архив, чтобы указать тем самым на медиальное:.
Talillм образом, мы r'01'0Bьt признать nрнзрак, оnисываемый
Дсррида, как новый, сугrестивный знак. который может обес печить нам ПJЮJШКJЮвснис в медиальное: и тем самым в судь
бу друтих знаков. Причина 31'01'0 очевидна. Призрак ЯВ11Яется д.ля нас чем-то чужим- и одновременно чем-то бедным, реду· цщюнанным и низким. ведь мы приnыкли смотреть на утрату
жt~зни как на исчезновение, как на редукцию и катастрофу.
Следовательно, когда мы видим, как Маркс или Фрейд благода ря тексту Дерр~ЩЗ становятся прнзраками, мы верим, что наконец-то узнали
со(Х>й эти фш)rры
истину и поняпи. что же
-
nредстаWUJют
а именно, что ошi представляют собой
нe.•tюrne и ужасные означающие с глубоко проблсматичвыми, ~)'Манными и, в сущнос,-и, почти мерrвыми о:ш:ачаемыми. Но
s
конечном счете именно медна-онтологическое подозрение
есть то, что наделяет Э'Пi знаки временем призраков, посколь
"'1' все означающие с самого н:ачала находятся 110д подозрени ем, согласно кО'ГОроМ)' их означаемые всегда уже мертвы.
159
Подозрение де..'lает архив конечным, так как мы не можем
nоверить в "жиоос" сущ,сствоваJшс :~рхива,
-
но то же самое
подозрение rюзвОJIЯе'l' архиву Я8.11Яться бесконечно, н:шодо бие nри видения, так как мы одновременно nодозреваем арх1-1в в том, что за его nоверхностью нет никакой жизни н он
является весго-навсего прнзраком. Таким образом, призраl\ становится сообщеннем мед11ума, которое с бt"Сконечной периодичн<х,ъю .-·овори·r нам, что субмедиальное простран ство- это только конечное событие. Но, разумеется, воnrюс не в том, "'прав" ли Деррида со своей
теорией призрака или не nрав. Скорее возникает вопрос, почему Э'Гd
теория, а
равно н
весь дискурс дсконсrрукции.,
к:JЖ}'ТСЯ такими примека1'е11ьными и убедJt1'е11ьньrми
-
поче
му они обладают такой мана. Ответ nрост: потому что декон ~укция в совершенстве нtlсцсшtруст открооенносrь меди
ального, rюк:азы83Я, как мс::диальное в донеритслыюй манере
nризнает свою неустранимую неот~ровеннОС1Ъ. В той же С'I'С псни.
n
к;нюй зр•tтсль
Jtmt
читатель не могут уклониться от
медиа-он11.1Jюrическоrо подозрения, oнJt не могуr таюкс: укло
ниться и от эффекта медиальной откровенности. если он
эксплипнт1ю себя выявнл. Поскольку наблюдатель медиаль ной rющ:рХШ)(.''ТИ ИЗН:.:&ЧЗЛЫЮ ВORIIeЧCH Б ЭКОНОМВК}' ПОДОЗJ'С
НИЯ, от должен следова·rь всем ее онераци.им. Экономиц которая засrавляет нас nодозревать, одновременно заставляет
нас и верить, нсдь нсрз. ющястся лвшь одной •1з фИI)'Р подо. зрения: только надозрению можно доверять. И eCJJи подозре ние опшмает у нас время
вследствие тоrо, что ставит под
нолрос способ110С11> опрсдслснltых медиальных носителей (будь
1'0
Б01~ 11рирода шш "Ь") 1щделя1ъ нас временем, -то
вместе с тем оно дает нам время, nоскольку nодозрение указы
ва<.-т нам на бесконечную причнну для подозрения, а ::wой причиной ЯКJUiel'Cя, очевидным образом, смерть. Но для того, \lтобы функционировать tв качестве указаний на
более глубокую причину, знаки должны не nросто выглядеть инородными или казаться у<'>Сдительными, они должны пкже
бьrгь действительно новыми, то есть становиться rюсланием медиума
-
подобно прнзраку, который, благодаря днекурсу
деконструкции, <-'Т".l.ll одним и~~ rJких :шаков мед•tального. ведь призрак только тогда вызывает доверие, коrда он я мя("l'ОО
внутри архив::& как новый рсдн-мэйл.. Таrфакт. что nостмодер-
160
Под l'loдooi)E!HИE!t.4
тtстская теория м.едиапьноrо воос;одит к традиции авангарда, поскольку она инсценирует и провозглашает свою аrrуаль
НО(..'"ТЬ посредством модифицированной авангардистской нракrики реди-мэйда, вовсе не скрывается теоретиками пост
модерна. Однако какую трансформацию пpettpncвacr аван гард., коrда его новизна замениета эффе:ктом неожиданности 1юд знаком нехватки времени, особенtю ясно дем:оне1рирует теория возвышенного, которую разработал Жан-Франсуа Jl,ютар для реабилитации авангарда в эnоху nосrм:одерна.
жан-Франсуа Лиотар: "Русские горки" возвышенного
В сJЮСй "Критнt<е сшх;обности суждения" Кант опрс;~сляст IIOЗHЫitiCitНOC следующи.м обра::юм: "Возвышенно то, одна но3_,южJю<.."Ть м ыcJJJtть которое до~<азынаf.-г способность душ1t, пrс:носходящую любой масштаб t.tуве1·в"88 . ('лсдоватс.чьно.
идет речь об избы·1·t<е воображения
-
по сравнешtю с жхi.мож·
1юстью 1'1СрJtфикации nосредством чуnстn. Как Jtзвестно, далее К:шт 11ронодит р:•.з..тшчие между !>Штемапtч(..-ски:м н дшtамиче
СЮIМ возвышенным. Матсм;1тичсское возвышенное ••рс•юсхо
.'\НТ л юбос определение nосред<."ТВ<)М ч •клоnы х понят11 11: "д••я ~1:11'бШП1чt-скоrо определения ветtчины 1-1с <.)1r~сстпуст наи
большего (ltбo ЧJtсла уходят в бесконе\IНОС1Ъ), но д,.ля :~-n:..-ги чсскою оnределения ьетtчины наибольшее q1дестьует. н о Нбl я гонорю: сели оно рассма·t-риrшеn:.я как абсолютная мера,
бо,1ЬШе IЮ'ГОрой (..1:\УЬСКТНВНО (ДЛЯ субъеК'Г'J., ИЫНОС.ЯЩС:I'О су..к ДСII JtC) быть не может, оно содержит о себе идею возвышен но го
11
С(ХJдаст ту растроганность, которую нсспособно создать
~1атсма·п1ческос
определение
величины
посрсдстпо.м
чиссл" 81>. т~жое ЭС"rе-пtчсскос измерение величины у:ша(..·т нозвышсш1ос там, где возникает ощу1цснис, что на1шt чувстuа
уж:с 11е в с<х..,.оя1шн Jtзмсрить бесконечнtх.,ъ "1tдс•1 разума''.
Ес;rи ~1атема1-ическос во:Jвыщсннос остается за нредел:нш наншх чувств, то динамическое: во:J.вьпцсщюс заnредельно
нащему иремсви жизни. Динамическое возвь1шсш•ос даст нам
tX'(HII;;iTb СВОЮ КОнеЧНОСТЬ, orpatiHЧCHHOCТbOTIIYЩC'HHOI"' ШIJ-1 IIJ>C ,\!.CII•t.
В 1\;)ЧСf."ТПС примеров динам в ческого во:Jиышсшюго Ка• rт называет тюн<:тр•t·
rующие нам нашу консчнос-гt..
Jt
бренность. Но nрв этом
1-Ю:ШЫШСННа Не сама ЭТа ~троза, а ИСКЛЮЧJiТСЛЬIЮ иидся" ЭТОЙ
163
угрозы, дающая нам шattc если не пережить собственную
гибоlь, то хотя: бы помыслить, представить себе се н, возмож но, получить от нее эсrетичес:кос удовольствие. Речь идет о возвышенном
самого
нашего
разума,
которое
мы
можем
созерцать перед лицом катастрофы, угрожающей нашей жизни: возвышенное,
no Katr'I'y,
"содержится не в какой-либо
вещи при роды", а "в заложенной в нас способности" бс:э стра
ха судить о вещах, нам угрожающнх90. Для Канта возвышен субъект бесконечноrо разума, поскольку он более мыслит, чем переживает, более представпяет, чем испьпывает на собствен ном опыте
-
и тем самым доказывает свой возвышенный
характер, свое превосходСТ80 над nрир:>дой.
Однако и другом месrс своего текста кант указыв-ает на
ro,
что крестьяне, которые всю свою жизнь nровели в горах. не
видят в них ничего возвышенного и считают .. всех любителей
nокрьпых ледниками гор rлуnцами•>9t. С одной СТОJЮНЫ, Кант пишет. "Одttако
1'0,
что суждение о возвышенном в природе
требует извсС'ПIОй куль-rуры (в большей стеnени, чем сужде ние о прекрасном), не означает, что оно создано культурой и
введено в общество лишь в качестве кониенциональносnt ..."92, Но, с др}Т<>й стороны, Кант добавляет, 'ПО способность пере живать грандиозные природные события как возвышенные обусловлена определенной культурой. Бури, извержения вул· канов или снежные лавины переживаются нами :t<ак возвы
шенные явления потому, что они предстают, с одной СТОJЮНЫ,
как события, непосредственно угрожающие н<~.wему суще ствованию как приJХ>дных существ, с другой же- как абсо лютно конвенциональные ромаН"ГИческие образы, знакомые нам
из искусства и литературы. Возвышенные события
являются, так с:t<азать, реди-мэйдами наоборот, траиспорти· руемыми из искусства в жизнь. По-видимому, именно двойное
кодирование возвышенных образов дает нам возможность одновременно испытывать
crpax и наспаждение.
Однако Жан-Франсуа Лиотар в своем тексте "Авангард t1 возвышенное" предnринимает попы1'ку интерпретации возвышенного не как узнавания нскус(."ТВа в жизни, а скорее
как узнавания жизни в искусстве
-
не К2К знака искусства,
угрожающего жизни, а как знака жизни, уrрожающеrо худо
жесrвенной инсrи1уции93, Лиотар начинает свою интерпре тацию художсстиснноrо авангарда с утверждения, что искус-
164
Под noдo3P81'W188
сrво
-
nодобно любой другой общественной инсmтуции
nредполагает
оnределенную
существования,
продолжительность
определенную
временную
-
своего
перспективу,
nозволяющую этой институции планировать, проектировать
Ji формировать свое будущее. В случае искусства этой задаче СЛ)'Жа'Г школы, nроrраммы, проекты и стили, которые устана-
1111Ивают, каким должно быть будущее Х)'дожсствс::нной инсти1)'1..1ИИ, и которые являются по суrи не чем иным, как сисrс
моА правил, определяющих дальнейшее производсrво искус
стиа. Если мы следуем этим правилам, то должны точно знать, каким должен быть следующий шаг, как должен выглядеть
очередной nродукт. И блаrодарн такому предоnределенному и )11ра8ЛЯсмому продуцированию художественная институ
ЦИJI репродуцирует себя далее в будущее. В соответствии с этим любая инсrитуция, включая художiХ'ТВ(:нную, содержит
и себе нечто машинальное, автоматическое- предполагается, что она может и будет функционировать всегда, если не слу
чается ничего особенного. Это самое "случается" (it
happens),
следовательно, играет у
Лиотара ту же роль, что и "дано время"
(es giЬt Zeit) у Хайдеr·
1-eJ)
"Es". Они просто функци
Оtiируют нее далее и далее. Но нет никакой rapaнrnи, что они будут функttионирова'ГЬ всегда, и может случи'IЪСя, чrо их
время истечет. Инстиrуции стрем.qтся заnолнить будущее, спланировать его, управлятьим-но они депают это не свои
ми силами, а потому что им дли этоrо дтю время. Поэтому мыслить время как событие означает О'I'Каэаться от мани
рующеrо мышления94 и одновременно мыслить ОТ<УJ"СТВИе
(la pn·t·ation)
времени: гипотетическую ситуацию, когда ни
~ышление, ни что-либо иное более не функционируют. Сле довательно, у Лиотара отсутствие времени также играет основную роль, хотя на сей раз она препятствуст не возвра щению изначального- как у Деррида,- а скорее nланирова IIИЮ будущего. При этом
возвышеннос художественного
ав:шгарда понимается Лиотаром как сопротивление тому, чтобы nоддерживать неизменный ход вещей, то есть тому, чтобы создавать художественные произведения по С""Гарым
185
образц.-м и восnроизводить в будущем старые nроекты, школы, течения и щ·юrраммы. Это nонимание авангарда ка:к соn(Х>тивле11ия, к-~к отказа
ar
IЮСНроизведения npouuюro в
будущем игр;к"Т решающую роль в арrумент,щии ЛшУГ'.tра -и
я еще вернусь к нему. Но снач;tла нужно повять. что же Lюзвы шевноt"О в этом соnроnшлении.
В начале своего небольшоrо текстаЛиотар nредпринимает
лоtюлыю про<..'Ч'):lШ-tый экскурс в историю, с тем чтобы оты скать там понимание нознышеннОt"'О, соотве't'С'rвующее худо
жественной npak.'ТHKC авангарда, и nри этом он опирается на тексты Барнетта Ньюмана, в которых тот характеризует свое co&"1·кetJJ-юe ИСI\)'ССТВО как возвышенное. Лиотар настаивает JJ[)ежде
ocetu
на том, что аванrард не имеет в своем распоря
жсшш никакой rюэтики, 1'0 есть никакой системы npaвJ-UJ Д1U[
щхщуннроt\аJшя щ:куссп~а. Вместо этш·о а:канt-ард стремится провзR('СТН
11;1 зрителя
Lmсч;lтлсшtс должно
непосредс."1-JJСннсJС вnечатление- и это оказаться
для
зрителя
шокирующим.
Аванr~•р:t шокирует, оссляс:..-т ра(.."l'Сряншх-ть. выводит из равtrо
вссt!Я. И кажется, что эт:1 нсль в самом лслс f.~()()ТН(.."'l'СТИ}'t.."Т цели
оозвышеш-юго, как она определяется Кантом: зритель не исnытывает неnосредственной угрозы для своей жизни- но терnит шокирующее разочаровашtе в отношении всех своих
l'.)':IЬ'tурных ожиданий. Таким образом, можно счttтать, что по "райней
.\tepe для
особо ~tувствительных натур такой эстети·
ческий шок вtюлне достаточен, чтобы вселить в них настоя· щшiужас. Сrн;доватслыю, :tJJaНI'apд, но мнениюЛиотара, демонстриру· <."Т это самое '\~'Чаt-тся", 1·ак ка.к он tюказыиае1·, что при опрс:
/1.С..ПСIJНЫХ обt::"Тоят-слы;..,"Rах традиционное искусстно можС't псрсстатt. "сд)'Чаться". Тем самым перед щлрясснным зрите лем L~ыяLщяютf.~Я кotн..-чJJOC"Th, собы1·иИшJ<.:ть времени. Канти
;шская "идея разума" состоит в дашюм случае и то:м, чтобы МЫОIИТЬ
худоЖеСТDСШIЫС
nостоянном
продолжении.
ШКОЛЬJ,
Это
ПрОСКТЫ
ожидание
И
МС:.."ТОДЫ
В
подрываетс.в
nосредством внезаnного нарушения традиционной nporpaм~ матнюt, которое маннфсстирустся авангардным nроизведе~
Ешем HCh)'Ccrвa. Для того чтобы зритель в результате этоrо nодрыва мог испытать чувство возвышсшюrо, он должен,
cor.'lacнo Канrу, стремИ1ъся к тому, чтобы художественн2Я
tшституция и впредь функциони(Х>вала по-nрежнему
1 66
nод подозрением
- tcaK
ес.'lи бы nодрыв посредством аванrардноrо nроизведения не имел место. Кант оnределяет, как уже было сказано, возвышен ное как чувство, заключенное "в нас [самих]"- а не в вещах. Следовательно, nроизведения аваНJ":lрда как-гаконые ни в коем
с:I)'Чае не МОI)'Т бьrrь возвышенными, ведь они 1·оже nредста
н.'lяют собой всего лишь ж;щи. Чувсnю воэвыu1tнноrо можсr н.озникнугь только у зрителя такого nроизведения
-
при усло
IШИ, что этот зритель чувствует и мыслит как последов:атель
ньrй аитиавангардист. Если зритель блаrоскпонно настроен по отношению к авангардному движению и nринимает про-
11ЗВСденис аваш":1рда без возражений, то он не исnьrтывае1· шока от нарушения конвенции -только тот,
wro видит в таком
произведении конец или, лучше сказать, смерть искусства, в состоянии
испытать
nри виде этого произведения чувство
возвышенного. Стало быn., авангард может nJЮбуждать чув <..~r·во возвышенного, как его nонимает Лиотар, только в глазах
оюеr·о злейшего вр-.1га, который nредставляет себе искусство rюсле аванmрда таким, каким оно было до его появления,
-
и
только такоi'О ис~·ссrва желает: только в этом случае зритель
J.щжет ОЩ)'I'ИТЬ 1)' у1-роз)~ которую несет авангард для возоб JЮМСiшя художественной традиции, как возвышенную. Оrсюда ясно таюке, почему общеС1'8енный успех аванrарда
не вызывает носторга у Лиотара: дпя него авангард теряет nследс:~Вис этого нанболее компетснтноt"О своего зрителя, то есть своего врага. С сожалением Лиот-.1р отмечает, что со вре менем авангард образует собспsенную традицию
-
нреслову
тую традицию нового. Возникновение этой традиции означа ет д11Я него извращение аутентичного авангарда. Если конец старого понимается только как момент в продуцировании
нового, авангард }Же не может манифесrnровать то, что "(это) случается" или что "дано время". В этом случае конечность всех
проектоь
и
программ уrилизируется
ради
введс11ия
и
обращение новых nроектов и nроrрамм. Нехватка времени,
y1par.t, конечность, смерnюсrь и coбьrrne интеrрируются тем самым в кзnиталисrический рынок искуссrва, который всегда заинтересован в том, чтобы 01'1(аза'ТЪСЯ от староrо и даn. место
новому. Никоrо уже не интересу7f. что .. [это) случается",- вме сrо этого возникает вопрос, что случается нового. Капнтали
стическая инновация усваивает возвышенное
-
и десублнми
руt.'ТСГО. Полемика против уrи.лизации возвышенного nocpr.:д-
Э.:ономика пoдoopeнltlll
167
сrвом художественного рынка напоминает nолемику Батая
против утилизации войн и революций посредством полИТJ.t ки. Никакое искусство не имеет права ЭКС11Л}'3тировать конец
искусства
-
подобно rому, как никакой мир не имеет права
эксnлуа'I'Ировать результаты войны. Но что еще тоrда можно
эксплуатировать? Чувствуется, что Лиотар испытывает значительные интеп лектуальные за1руднения, пытаясь дать адекватный
-
то есть
спасительный для событийности аванl'3рда- ответ на опас ность десублимации аванr2рда посредством капитаJшстиче скоrо рынка. Возможный <>ТБеТ, который он принимзет во внимание, но не исследует систематически, состоит в том,
чтобы интерпретировать сам капитализм как возвышенный:
"Есrь нечто возвышенное в капитали(."'Пfчсской экономикеn95. Ссылаясь на Маркса, Лиотар подчеркивает разрушительную, неrативную, криrnческую и самокритическую природу капи
тализма
-
который в поисках прибыли охопю расстается с
прошлым. В этом смысле капитализм представляет собой исходную модель дпя авангардною искусства. В то же время
отождествпение собьrrия и инновации Лиотар считает 1В конечном счете паrубным 96. Однако ра3Личие между собьпи ем и инновацией носит у него, выражаясь языком канта, мате матический, то есть количественный, а не качественный,
характер. Лиотар уrверждает, в частности, что художествен ный рынок и его агенты, посредники искуссmз, заинтересова ны только в таком искусстве, которое комбинирует элементы
ноного со стзрым. Такое искусство, часто назыеа.смое постмо дсрнистским, для Лиотара недостаточ1ю авангардно. Вместо
сильноrо шока оно nrюдуцирует лишь нсбольшие ра3Личия и
"petil frisson"
инновации. "Однако авангард стзвит своей зада
чей упразднять предnоложения, которые разум
(mind)
имеет
относИ"rеЛьно времени. Чувство возвышенного есть имя этой
fiРаты (oj.tbls pril..'tltion)" 97. Конечно, мноrое можно сказать об этом пассаже, завершаю- щем текст Лиотара. Во-nервых, он призывает авангард оста ваться тем, чем он был всегда, то есть манифестацией собы ПIЯ, нехватки времени, конечности (в чем со З11орадством можно опознать
проrрамму,
предписывающую
искусству
план действиА на будущее). По мнению Лиотара, авангард, понимающий себя как проrрамму и рефлексирующий свою
фрпщию как товар, изделие, не есть подлинный аванг•.фд. так
как он шокирующим образом не соответствует ожиданиям зрителя, настроенного на переживанис возвышенного. А. но
вторых, от зрителя требуется испытывать настоящий шок тоJtько при виде больших и подли•шых различий.
llo
это
стр-анное требование, как сказал бы Кант, смешивает матема1"ИЧССI«>е определение величины с эстетическим о••ределени
ем возвышенного. Вnолне можно представить себе зри1-еля. испытыв-ающе1'0 шок именно от тех произведений, от КО'Ю
рых Лиотар получает только "petil
frisson ...
Можно, к примеру, пред11оложпrь, чrо Лиотар, nодобно тому крестьянину в горах, о кО'rором говорит Кант, просто слиш ком мнОJ'О времени уделял искусству
знает?
-
-
или слишком мало, кто
ЧiОбы испытать настоящий шок. А способность пере
живать возвышенное, как постоянно nодчеркивае-•· Лиотар, заключена исключительно в самом зрителе. Уже один этот факт исключает всякую возможность делать из понятия
нозвышснно•"О какие-либо выводы относительно продуциро нания искусс-rва. Если в точ:носm следовать анализу Лиотара, нридется призна1ъ, что только реакция зрителя на произведе
ние искусства позволяет судить. является ли это произнсдение традиционным или авангардным: если мы переживаем произ ведение искусства как конец всего запланированного и з;щр:r 1-раммированноrо, следовательно, это произведение аванt·ар
дное. Но если мы видим в этом произведении продолжение
того, ч1·о было запланировано и запрограммировано, следова тельно, это произведение не является авангардным. Такая оценка не связана напрямую с внешними, кон1ролируемыми,
тсхничесtаtми качссrвами нроизведения. Иначе говоря, аван
гардной может бьrrь только реакция зрителя
-
а не само
искусство.
Когда же Лиотар изобличае1· аюстмодернистское искусство как искусство малых различий, а неоклассическое и неоро
мантическое искусствототалитарных режимов
1930-
1940-х
годов как искусство абсопютно антиаванrардаюс, ею аргумсн·
тация становИУСЯ особенно шаткой. Можно лсn<О себе nред· ставить зрители, которого глубоко шокирует и ужасает тоrd
ЛИ'Т:lрное искусство- что, по критериям самото же Лиотар-J. делает это искусство ауrентично авангардным. Но, по-види·
мому, бессмысленно прибегать к столь мелочttо-лш·ически:м
169
возражениям, ведъ Лиотар говорит примерно и все ОС'r.Шьные,
-
ro же самое, что
с той лишь разницей, что сеrодня мало
кому верится в способность авангарда избежать капит:шисrи ческоrо рынка. В наше время скорее счИ"mется очевидным, что аРЗнrард и конечном счете nотерпел
крах в результате
столкновс11ия с рынком. Самое нoиaropctroe исtеуссrво на•uих дней с торжеством инеценируст свой мнимый закат, свое
исчезновение в рынке к:~к особенно возвышенное событие. ЛиО'I"ару удалось лишь прояснить предпосылки этого ОЩ)Ще ни:я конца ананr'арда.
Нам уже изве<.."'l'Сн •·лавный арrумент Лиотара.: аваш-ард по своей
cynt ЯВliЯСТСЯ знаком
конца, утраты, нехватки времени
-
знаком, вызывающим у нас, зрителей, шок. Однако эта цель авангарда
-
шок как следствие неожиданной приостановки
функционирующей художественной проrраммы
-
выводится
из более чем проблемаmчной предпосылки. Это тзк называе мая "идея разума", о которой rоворится как в начале, так и в
конце лиотаровскоrо текста. Эта "идея разума" якобы заклю чается в том, что любое событие вьrrекает из некоеrо rиана. Однако при ближайшем рассмотрении представляется, что по
'-отношению к историческому времени всеобщей идее разума соответствует нечто совершенно иное
-
а именно понимание
того, что нее вещи меняются во времени и никогда не функци онируют по намеченному плану. Если и ~tмеется идея разума в ()')'ношении времени, то она 1-а.кова: все ныне существующее
исчезнет, а все планы на будущее nотерпят неизбежный крах. Прсдсr.. менис, согласно которому вещи функционируют так.
как это было зapattcc запланщ:юиано, является, наnротив. сонсршсшю невероятной и
no суrи
авангардной идеей.
дсйстнитслыю, на общсизвсС"ПI)'Ю брсшюсп. всех истори ческих и художссгвснных течений и С'П1Jiсй авангард реагиру ет
поnыткой
устраниться
из
исrорического
времени
и
открыть перед искусством бесконечную виртуальную псрс пективу времени
-
будущее как программу, проект и план.
Именно к этому стремился радикальный авангард: он основы вал школы и провозглашал манифесты, формулируя в них
программы и проекrы, которые, подобно техническим про граммам, должны были возвестить и установить новое, про граммируемое будущее в с<Х>ТВеТСТВии со строгими nравила ми. Конечно, эти nрограммы и nроекrы носили рсдукцио-
170
Под 11Qдоэрениеt.~
нисrский характер
-
и отменяли многое из того, что бьию
nринято прежде. Но дт1 того, чтобы аfюрыулировать ясную и реализуемую проrрамму, всегда нужно сбросить огромный исторический балласт, то еС1Ъ все только случайное, связан
нос со специфшсой времени и места, и сконцентрировап,ся
на существенном. Классический аванГ'Jрд начинает именно с nроектов редуцирования
к сущсствсшюму: rJкие nроеКТЬl
разрабатывают кубизм, супрематизм, Де Стсйл, Баухаус. Художники, упоминаемые в тексте Лиотара, такие как Барнетт
Ньюман, Даниель Бюрен и американские минималисты, также развивали ясную и легко носпроизводимую программатику в традициях классического аиан •-арда.
Следовательно, рсдукционизм аианrарда заiСЛючается не в
том, что он шокирующим образом стремится положить конец художественной традиции, дабы вызвать в душе у эри1'е.ля чувство возвышенного, а в том, что художник-аванrар
дист исходит из того, что все региональные и обусломен ные временем художественные трад1щии в будущем неиз бежно исчезнуr. Авангард стремится спасти то немноrое, что еще можно спасти. Его цепь
-
не крушение традиции, а,
напротив, сnасение от этого неизбежного крушения
-
пусть
с минимальным баt-ажом. Только тот, кто не замеча~:Т, что его исторический дом в оrне, может принять за поджигателя спасателя, пытающеrося снасти то немногое, что еще может
быть спасено. Но именно это заблуждение лежит в основе лиОТ3ровской теории авангарда. Поэтому Лиотара не инте ресуют
конкретные
аван•-ардистские
проrраммы:
его
не
интересует проектирование будущеi'О, за.ключенное в аван гардном произведснии.
Ero
интересует только то, что аван
гард отбрасывает как балласт,
-
то, что СI'Орело, а не то, что
сnасено из огня. И поэтому он не замечает также, что только
в свете авангарда и на -1х>нс ава1trардистской nроr~ммати ки прошлое, в свою очередь, может быть понято как про rрамма и nроект. Только nос.ле появления аваНI-арда про
шлое может быть понято как проскт будущего -благодаря консервативной революции, которая трактует художествен ные СТИllИ прошлого как авангардистскис nрограммы и про
е:кты. Тоталитарное искусство и было не чем иным, как таким переосмыслением пpoUUioгo в духе аванrардистсtеой, фуrу р«стичесtеоА программатики.
171
С11ед;оватс.1Jыю, авангард не nровоз•·лашаtт mбсль, конец.
шок и возиыщсtJнос. Восхищение mбелью хаР".нсrср1ю с:корее д:ая нае1р:>ешtйji11
de si~cle,
nредшествующих лояw•r:нию аван
rарда, тогда как каждая аианг-.tрдщ;тская групnировка выдвигала
собственный nроект, собственную протрамму бущщеrо часrо весьма доrмаntчесюi и
-
н
a•-pea..·•t ин о сq>емиласъ к ее реали
з:щшt. В этом сmюшении nраьильнее бЬ1.11о бы rоворmъ о лри <."}ще:м :tвангарду фундаментализме будущс•ц а не о вере в про
nporpecc nporpecc означает истор•tчсскую тран
•-рссс, которая ему так часrо лриnисыиаС'I'СЯ- Как раз в аиаш-ард не верил, осдь
сфор:мщ~ню, HЗMeiiC!IИC, смену СТИЛеЙ И X)''ДOЖecrж;"IIIIЫX Мето ДОИ оо нре:мс:tш. В:мс.."(..,U этого авангард nытался ныявiПh мини мум того, что отличало к тому времени искуссrво как ИСI<}'ССТВО
(об этом rоворит и Лиm'"dр в своем тексте). В будущем ИСI\)'СС11Ю жтж• ю было nридерживаться этою мнннмума: nporpaммarnкa :lH:JHГdpдa СОС'ТОИТ НМСННО В nОПЬЛ1(е
BCIC>'CC'rR
C8e<.."'rn
К нулю
nporpecc
редукции его исторически изменчивых форм.
Авангард стремился к нулевой степени искусства, чтобы сде л:пъ искусство как инспt'I)'ЦИЮ неnоДWJасrным историческому
Jt:i.мснс•шю и тем самым устойчивым в будущсм98. Эю .можно (.:формули(ЮО.11Ъ и nо-~тому: аванг-.ард стремился DbiЯBИTh медиум, который служил носигелем искусС"r'На вллотъ
до появления самоrо аван1-арда
-
н который, согласно его ОЖИ·
1'tH IИЯ М, будет ВЫПОЛНЯТh 31)' фунКЦJiЮ И Б будущеМ. РадиК:аЛъ Н ый авангард и1 rrсресуют не opиrnнaJtbl-IOC'"IЪ, исключитель ность и особое качССТIЮ тех или иных художесt'Иеltны:х знаков. Скорее он стремится сqх)рмулироВ.1Тh послание медиума и тем самым тема11-tзиrювать художес:rнснный носитель, который
можс..-т 1recnt осе зni разнообразные знаки
-
ttсзависимо от тоrо,
kaK IЮНИМ:l(.."ТСЯ ЭТОТ IIOOrrem.: ICIK IИОСКОС'ТЪ X011cra, как бcccoэ
lblreJlbHDe, как музей1-Jая иш:n-rrуция или как ЧИС1'0е юt-.m)_ Аван гард открывает nеред искусством будущее nyreм эксrmнципюrо ука:J;шия на медиум, сnособный в дапы-Jсйшсм носrи искусство.
дана1.ъ ему время
-
обсспечив::пъ ему времен!Н)о~ nt-рспскrиву.
которая, собс:.~•жнно, и делает IЮЗМожным npoeК"'· или план.
Даже сел •• зrn n
Jt
не: :можс..-т сгать предыетом лережива.нШJ н опыта, так юк она
nревосходит всякос мысmtмое время жизни, она к--с же npиcyr·
сrвует здесь н сейчас как O'l'lq)hiТOC1Ъ времени, как
nepctletm-i83
будущего- как означающие. да11ско не вес из которых мoryr
172
Под nодозрением
иметь означаемые, иди как солнечная энерПUI, не помающаяся
нсчерпывающей )'ПIЛизации. Эга бесконечная перспекmва вре
мени придает произведениям авангарда особьгй блеск ОТКJЮ· ое1 ШОС'111, особую ЦСIШОС'П>, особую харизму
-
или, иначе: ГО В()·
ря •...tШна. Имr..-нно обещание бутщею rюстоянСТВ"J. делает аван
гJрдное произведение а·nvаК'Пtвным,
cool, sexy -
но необяза
теJiьно IЮЗВЫшенным. Это щюизведение не потому К.1Жется зри телю аттраК'Пtвным, что оно mtшает его времени, поскольку
вызывает у него шок, предлагая образ конца, смерти. а naroмy,
что оно пок.1зывает зрителю медиум, который и в будущем может с.лужиn. носителем искуссmа
-
и n:м С"J.Мым даиаn. JtCК}'<>
ству время. В сущносnt, Лиотар описываеr авангард как :n•tрак l(~юн вроде ••русских rорок", от которого у исnуганного зрителя
Т(> •• дело преры:вае-rся дыхание
-
то есть время. Но аван:г.~рд-то
как раз понимает себя: как избавпенис от "русских rорок''
-
как
ВЫХОД ИЗ ПОЛОЖС1ШЯ, В котором цариr чувство Ш..'ЧерпаннОС'Пi,
гибели, конца времен, неизбежное, покуда мы сталкиваемся только с неожиданностями и шоком.
Оtедовательно, пронзве.ценис аванrард.1 только тогда является действиrельно новым, когда оно передаст поаrание нового
медиума и, таким образом, обещает и~-сству новое постоян ство
(Daucr).
Как уже rоворИllосъ выше, картины только тогда
вызывают эффект пронюа-ювения во внугрсш•сс и базовое, то tx."Th
в медиальное медиума, когд.1 они выглядят чужими, ради
кально другими н неожиданными. Р.щмеется, зритель всегда может сказ;;nъ, что ~~t 1С1ртины всего лишь ориrnнаJJьны, 'ПО
01 ш вt'tro лишь формально иные
-
и вовсе не обладают способ
ностью пред.ОС'Т'3ВЛЯТЬ достуn к внуrрсшtсму и обещать новое nостоянство. Здесь юзrткаст тот же вопрос: обшщает ли д;lНное
nроизведсtшс аурой мсдиалы-tОС'111: и.м.ана времени- или нет? Но на этот оопрос не существует окончательного отвс:r-а. Мы имеем здесь дело с экономихой nодоорсt1ИЯ - а любая экономи ка связана с риском. Как бы rш 0'1'ВС'ЧЭЛ зрJ.tТеЛь на этот воnрос в каждом отдельном случае, он подвергается риску. Может ок:аза-
1ЪСЯ, что он не распознал в nроизнеденни ero...t~mШ - либо нао борm·, Ч1'О он nриnисал произвсдсшtю ма?Ш, которой оно не имеет. Но ни в косм случае не может случJ.ПЪСЯ 'ГJК, чтобы 1<1U-ТО добился такой власm:, которая позвалила бы ему решать, какая карrnна имеет .мана, а какая не имеет. Таю.я власть н:J.Д .м.ана Cturtь же невероятна, как и абсоJТк:rrnый коtпраль над всем рын-
173
ком финансов. Иноrда благодаря серии правильных решений
мы можем а:ккумулиJЮвать мно1"0.МШШ
-
но ее никогда не будет
д<ХТЗточно для того, ч-rобы оrрадитъ себя от всякого риска. Решения О'ПIОСИТСЛьно.м.ан.а знаков не следует, однако, отож
дССТВitЯТЬ с историческим изменением или цикnом моды. Наив JЮ
полагать,
ч1'0 одного только
исторического изменения
дСХ.'"Го)ТОчно, чтобы определенный знак приобрел ИЛJt потерял .мана. Так, мь1 nостоянно слышим, что те или иные: извес-ntыс карmны, тексты, теории
-
дело ПJЮШ.тюrо: то, о чем они гово
рят, уже позади, никого больше
ttc
иmqхсует, все Э1'0 уже вче
рашний день. И дейсrвитсльно, если мы живем в более поз днюю эпоху, чем та, в которую были созданы данная картина илJt текст, мы хотя бы уже поэтому чувствуем свое nревосход·
сrво над ними. Но карntна, обладающая ..чана, только в том слу чае может дейсrвительно craTh "вчсраш1шм днем", с::сли поивит ся др~тая карmна, на которую эта мана будет nеренесена в соотвстс-гнии с экономикой подозрения. Однако сколько вре
мени должно nроЙ'111 до nоя:впения такой карrnны? Эrот исто рический nериод чрезвычайно трудно оnрсдС11ИТЬ. т-.uс: как он
сам находится под подозрс~•исм в отсугствии у неrомана. Тц можно утверждать, что образ Хр•tста и сегодня вовсе не является "вчерашним днем''. Первые образцы художественною
аваш'арда
-
-
"Черный квадрат" Малевича или "Писсуар" Дюшана
спустя десятилетия последовавшего за ними худож<.."СГВенно
го производства вес еще 11еюэможно оценить I(ЗК .. вчерашн:ий день". Можно ли назва1Ъ вчерашним днем фигуры JCllaccoвoй и расоной борьбы, науки или бессоэнательноrо? Едва ли. И nри
чина Э1'0й относительной стабильности ззключастся, конечно
же, не в том, что эти образы с•юва и снова янляюто1 нам напо добие nризраков. Скорее они 'j'Юlэывают на субмедиальнос, скрытое, лежащее 1юд nоверхнОС1Ъю можно
ни
окончательно
-
и эти указания невоз
подтвердить,
ни
опровергнуть.
Поскольку невозможно доказать. что ЭПi образы коrда-либо обеспечивали проникновение во внуtреннее, невозможно
таюкс: доказать, что они когда-нибудь nотеряют такую способ ность. Сгlедовательно, экономику подозрения не следуст nол
ностью отождесrвлять с событиями историчеС1«>rо изменеНЮl
Хайдсrтер в свое время rоворил о времени как о собЬП11И прежде нсею с целью ПОС'1"3ВИТЬ nод вопрос бесконечную вре
меннУю персnеК'П'Iву феноменологических исследований,
открьrгую l)'ссерлем. Пщднее в своих докладах о Ницше, соз
данных в годы нацизма. ХайдсJТСр попытался с помощью тех же аргуменmв преодолеть бесконсчносrь Рееобъемлющей
воли к м:аС'Пf. ноооrо человека, сверхчеловека~J9. Еще rюзднее он выстуnал против nоспевоенноrо "гуманизма", вновь указывая на недост.пок времени 100. Действительно, арrумеi:ПЬт, :ше.лли
рующие к недостатку времени, MOI)T бьnъ обращеиы ПJЮТИВ - 1е1к правых, так и левых, !<41К демо
любых проектов будущего
краmчсских, так и 'ГО'fаЛитарных. Поэтому под миянием хай дсiТСрианской филос"Офии- а еще бощ.."С под миянием рецеп ции этой философии у 1-аких авторов, как Деррида ипи Лиотар,
-сегодня с большей охотой говорят о проuиюм, нежели о буду щем. Но при этом остается неясны м, как ХаАдетгер д•tarnocrn pyeт конец определенной эпохи в истории мысли
-
возникает
впечатление, что он пrхх'ТО следует академической традиции, которая оnисывает историческое изменение фИJJософии и делит ее на эпохи и периоды, в начале и конце которых сгоят те
или
иные
"ключевые"
мыслитс1ш.
Но
какие
мыслители
ямяются "ключеВhlми"? По-видимому, те, которые открывают и завершают новые периоды в истории мысли. Круг замыкает
ся 101 . Более nсдrtНие адепты нед<:ХТатка времени ускопьзают из этого круга только благодаря тому. что они вообще не nрини мают никакой периодизации и не уюt.'1ынают ни на к.1кие опре
деленные исторические периоды. а уmерЖд:ают с предельной
широтой, что все проеКТhi обречены на поражение, так как им принципиально не хватает ирсмс1ш. Но, nоскольку
JIOHC11fi)'-
mвнoй особснносrью знаконых носителей яwmется их сокры
'Г()(."'IЪ и неизвесnюс1ъ, nродолжите.льносrь их несущей сnособ- ности невозможно установmъ однозначно. Этот неоnрс:дслсн
ньсй, но потенци:v~ыю бсскОJIСЧIIЫ:Й избыток времени вызыва ет как надежду и ВООд)'ШСмение, так и Ч)'В('I'НО бесконечной
скуки и монотонности, которое хорошо знакомо любому nоi(Лоннику геометрической абсгракции, минима.rшзма или Барнетrа Ньюмана. Радик:алъный аванmрд
-
это оruюдь не
••русские горки", снова и снова rювер•"ающие в шок, не вечное позвр-Ащение неожиданного, это скорее бесконечная nерспек
тива монотонной медиальной скуки, возникающей вслед за тем, как редуi.uч:ювано или пол носiЪК) yc-IJYJ.нcнo нее лишнее,
случайное, историчесJСИ обуслоаnенное и занимательное и рас
чищено место Д11Я с<Юбщения самого по себе медиума.
Время знаков
Итак, мы располагаем не только скудным временем жизни, отпущенным нам Богом, природой, физисом, быrnем или "Es",
но также и бесконечной. пусrь и неопрсдслснной nерспекти вой времени, избытком времени- _нана времени,- предме том постоянного обмена в рам.ках символической, медиаль ной экономики. Поскольку она сама обеспечивает себя време нем, этой экономикс не грозит крах в результате нехватки времени. Медиум этой экономики
-
не ирсмя, а мсдиа-онтоло
rnческое подозрение, которое, так сказать, не-реально и пото
му вечно. Знаки, которые, как на.м кажется, подтверждают это rюдо.."lрение, способны не только получать, но и давать время, nотому что благодаря эффеК1)' медиальной откровенности,
вызываемому ими, они открывают бесконечную перспеК"mиу оремсии
-
понимаемую как скрытый носитель знаков кулЬ1у
ры. Впрочем, такие знаки обладают более продолжительным медиальным временем жи::ши, так как они получают наилуч
шие искусственные носители, условия хранения и наиболь шее расnросrранение. Медиальное распространение изобра
жения также ССJЪ форма его временной устойчивости:. Иэо бр-JЖение, размноженное и распрс>С"Iранешюе миллиош1ым тиражом, nолучает тем самым множеС1'JК) медиальных носи
телей, rарантирующих его сохранность с большей надежно стью, чем единственный. уtшкальный носитель- пусть даже
он сохраняется особенно тщательно. Следовательно, все медиальные оnерации с изображениями и знаками мoryr
быть оnисаны в терминах экономики: времени. Время (Dauer), которое суждено образу в медиальной реальности, есть его
..
r·лавная характерш"ТИка.
Расхожее мнение относительно того, nочему р-азные знаки nолучают разную продолжительность существования
haftigkcit),
(Dauer-
исходит из тоrо, что продолжительность знаков
177
зав.иси-r или. по крайней мере, должна за висеть от релевантно· стн этих знаков дпя ннсмсдиалыюй реальности,
ro
ее1ъ от
сnособности этих знаков свидетсльствов:пъ о важных исто р•tческих факrах. Медиальный архив пони мается, таким обра зом, как историческая память
-
как сумма з<JДокумснтщюван
•tых жх~поминаний о том, что происходwю нне архива, в так
называемой "и<.-торичсской реальности". Это определение знаков ;tрхива как мсднально зафиксированных свидетельств н восrюминашtй, цсннСХТI• ~~долговечность которых связана
с их ф~·нкцней
rtсрсдавать будущим nоколениям индиниду·
-
альную н кошtектикную щtмять,
-
образует горизонт почти
всех дИСl\]'Ссий, касающихся памяти, арх•ша н медна: nри этом
обычtю предметом спора сrанони·rся вопрос, что историче ски важно н релев~нrrно. 06суждае1·ся то, ка.кис: культурные
коды. предрассудки и дисnозиции предопределяют ныбор и оценt~' носномннаний и поэтому должны с-mть предмt..-том
t.:рJ-пического ана11иза. ОtХl''Жд.:Н.-тся . нonJIOC о соотношениях мс,.~ду шщивидуальными и кОJu.lекпtнными воспоминаниями, между носпоминаниями о npeC'Iynнюcax н жертвах, между соз нательными
Ji
травмаmчсскими воспоминаниямв, 1',еi<с:Iуа.ль·
нь1ми и устнЬI.ми снидетсльствамн н т.д. И в каждом из этих случаев,
no C)"'lf
дела, иде1· речь о СО<Уm(."ТСГВИИ медиального,
п:ксrуалы юrо, Jtзобразительноrо свндетелы:..~ живому исто рическому опыч•
poro
-
то сеть о др~том архива, инаковос'lъ кото·
не rюмается документации
и доместикацш1
в рамках
архива. В течение 1юследних Д(..."Сятилстий эти дискуссии об
щ;:тор•1чсской nамяти, о статусе носпоминания, о способе заtшси ш..'ТОричсского оnыта в архвне crJ.Jiи почти нсобозри· мы в своем мtюпюбразин. В ходе эnt:x дИСА1'Ссий, казалось бы, вес, что связано с проблс:маmкой Jtсторической памяти, rюс.,.'IС/tователыю
ставилось
tюд
воnрос
и
под
подозрение.
Однако при этом оставалась незатрону·гой обща.я нормаruв· ная нредrюсылка: nродолжительность, данная знаку, должна
соответствона·•ъ значевию этоrо зttака дl1Я реапьНОС1'И. В соот Ж.."ГСТВИИ с этим знаки как 1-аковыс не имеют собственного времени, оtш
нсеrда
nолучают е1·о извне
-
от рс.альносm,
общества, инсшччий. Привычные медиа-кри'Гичсскис дискуссии базиру101-ся на :ш:vюгичной предnосЬIЛке. Общее мнение, как правило, выра· ж;~емое н этих дискуссиях, можно суммировать н двух словах:
178
Под nодоэрени01.1
:мсдиа лryr. Однако э-rо общее nодозрение в неискренности OЗtta чае1· н nерв~ю очередь не то, что меди а показынают те wш
иные собыn1я в ложно~1 свете- такие обвинения можно без особого труда nроверить
n каждом
m·депьном случае. Скорее
меди;~ обвиняются н том, что они невранильно расnределяют время между мсдиалhliыми знаками. Нам nостоянно твердят.
чm
n мсдиа
n:•жным. По мсдиа
нсваж:ны:м вещам уделяется бо.1ьшс врсмстt, чем
1·on
шнt вной npи\lltнe крwrнки уmсрждают. что
расщ)еделяют
время
между отдельными
тск<..т.lми
ижЮражениями несообразно тому значению, ко'fорое,
и
no
~шению этих критиков. Э'Пf ТCKCThl и изображения имеют в "реальной ... внемедиальной жизни человека. Но в этом-то н
состоит rл:шнос з:tблуж,дснне. Под миянием структурализма смысл зн;tков обычно овреде.'IЯется
ero
местом н оnрсд~1ен-
1ЮЙСИ(..!СМСсш·нификации- а нееrоОТJююсtшсм к·г-Акназы наемой реальнОСП1. Но это спр;tнсд.ливо и для времени знак:t:
знак nолучает спое nрсмя. сnою продогlЖИтельН<Х"ТЬ благодаря
своему MCC"l)' по иременной экономике nодозрения - а не бла годаря своей фунщни свидетельсrва, хранящею II:IМЯТЬ о
рсалhном событии. Знаки в архиве имеют свое собственнос время. Они ПШI)"Чаюr его потому, что они как знаки суrь то, что ош1 есrь,
-
3
не потому, что они наnоминают ищt свиде
...
тельствуют о чем-то ф}'I'ОМ.
З11:~к•t nолучают это свое собстnсшюс. виртуальное, меди альное время, поскольку кажется, Чl'О он н nриоткрывают вну
треннее, С)'бМСДИ:JЛМЮС ПJ'ХХ..,рЗНСТВО- И ТСМ CaMto1YI указыва ЮТ на долrоосчнос,-ь меди.,•ма. Оtедовательно, долп)всчность
знака ссrь щнрада за временную победу в nmwza~te медиаль ной ::tкшiOMHI{ll. Но эr.I nо()СД;~ ча(..-то д<.х..т.tе-t·ся знакам, обла
д.ающнм, казалось б'"· мшшмальной ценносrью
-
знакам,
которые бедны зн;•чс1шем. выразительностью. траднционны
М11 nризнаками качес1m и релевантн~- Всдh как раз такие "бсд11ые духом .. знаки на•tболсс раднка.тlhНО указывают на медиум, вместо того чтобы ука:-sыва·•ъ на не~lто внемедиалы юс.
О1едователыю. только вре~енн.iя. экономика знаков nозволя ет объяснить. почему в мед1.1а так много мусора, так много бес· смыслснной, пустой чепухи. Именно эта чепуха обладает .:tшна бесконечного nрсмснн, поскольку она )'Казываt.'Т на бес конечнОСIЪ пусгых о:шачающих, которые 11своэможно наnол
нить смыслом,
Jt
на бесконечную врсменн)~ пеJХnсктниу
179
медиа.пыюй t-•сq.·щсй способности, н к01·орой невозможно убсд~tться "на оnыте". Когда, к примеру, по телевидению все время nоказывают лринцессу Диану или Монику Левински, это вызывает возмущение, ведь, с нашей точки зрения, медиа
должны уделять внимание более важным вещам. Но под эntМJ.t так называемыми более важными веЩАми nодразумева1.01'01 всего-навсего политические или друrис инс.-mrrуцион:а:лиэи
рованные и потому богатые содержанием знаки, которые ~tак таковые не способны nродемонсrрировать..wана уrрагты смы~ ела. Да и картины голода, смерти и сrрадания, которые,
no
нашему мнению, дОl!ЖНы бы nоказыsать средства массовой информации, дабы "в мире что-то изменилось", носят столь
же институциональный характер, как это убедительно no~ta~ зм Деррида на примере бодлероnекою нищею. Наnроти:в. Дщта и Моника, судя по всему, не нсс:.уr "в себе" никакого ()С(). бого инс..1"И1)'Ционализированноr·о значения- и именно поэ тому они мoryr получиТh в инсmтуционализированном меди
альном контексте функцию "'пустых означающих" и тем самым
-
.мтш бесконечной nсрспсКПtвы времени, обнаружи
ваемой как чие1-ая медиапьнал 11оверхность, как избыток nустых означающих.
Можно привести еще один пример такого пустого означаю
щего: Гитлер. Образ Гитлера не теряет своей привлск:ательно сти ДТIЯ мсдиа, .мтш этого образа <:>еr.1стся незамуrненной спустя десЯТИJif"l'ИЯ после
ero возникновени.я. И
nо-видимому,
эта ."fllнa берет начало в повседневном, приватном, профан ном, нсолредсленном характере фигуры Гитлера. ГИтлер, с его пубтtчными исrсриками, еп> нескончаемыми туманными речами, е1-о комическим~t, аВ'I'О11ародийными манерами н rри масами, его беспорядочным, эклектичным мировоззрением,
кажется чаСIЪю повседневuосп1, чаС"JЪю щ:юфанной социапь
носnt, которая псрсtюсится в инсnrrуциона.лы1ыА контекст как пустое означающее. Этим IИтпер кардинально отличается от глубоко конвенциональной, насквозь инстиrуцион:апtrзи
рованной и даже бюрократизированной фигуры Ст:апина, с
которым его часто сравнивают,
-
отчего Сталин никогда не
смоr nопучи-ть тонсую же медиальную .мана, ка.к и ГИтлер. Ес.11И Сталин выступает в качестве nреемника эстетики конструкm
висrскоrо, планового, манипулятивноrо и оперирующего за ннешшtми декорациями ананг-.1рда, то Гитлер принадnС:ЖИТ к
1 во
Под ПодозреНИеtА
постдадаистекой традиции тотальной теа:rральности, выводя
щей на сцену сам медиум. Э'га театральность npeдcтaiVUieт
собой прообраз столь хар-.1ктерной д.11Я nослевоенного време ни эсrсntки рок-концертов с сопровождающей их исrериче
СJСОй реакцией nублики. Чем более "пустым" каж~-тся рок музыкаm, тем более он "медиален", причем решающую роль здесь играет способносrъ к самопародии, то есть к C'ГJY.l1'er11:и опустошения всех используемых знаков, которые лишаются своего содержания.
Именно "пустые" знаки засrав.пиют нас верить, что перед нами- сам медиум, именно они открыиают П<.."рсд зрителем тысичслспrсс ВИр1у.VIЬНое пространство времени
-
даже сели
это nространство не может быть заполнено никакой "реаль ной" жизнью. Эта бесконечнос,-ь пустых мгновений, которые
не мoryr быть nережиты, соответствует описашюму Левн етросом бесконечному избытку пустых означающих, кото рые невозможно заnолнить смыслом. Она соответствует
таюке бесконечному избытку солнечной энерmи, описанно му Батаем. Конечно, многим такая nycrJ.Я, вир7]'3Льная беско нечность покажется довольно неуюnюй. По сравнению с ней предстаВЛJIЮТСЯ
утешительными теории оrраниченности
и
нехватки времени, получившие широкое распространение в
последниедесяТИJiетия, -сколь бы опасными и субж::рсивны ми они ни пытались казаться. Пустое, бесконечное, вирtуJЛь
нос будущее, время которого rетерогенно реVIьно ,пережи:ва емому времени,
-
это поиС111:нс возвышеннос видение, ужас
ное и завораживающее одновременно. ,-..fтш и медиальная
сила знака тем больше, чем более этот знак деконструирован, опустошен, обесценен, лишен своей ауры. Древнегреческие трагедии вновь СТ"J.Ли аК"туальны только блаrод<~.ря
..эдиnову
комrиексу"', Руссо хочется читать только после его дскон сrрукции у Деррида и Поля де Мана. Любая кри111:ка знака
делает этот знак более аттраК'Пfвным
-
и служит ему наилуч
шей рекламой. Возникает вопрос, каков источник бесконечного избытка иремени, предстающего nеред зрителем как бесконечное
медиальнос будущее знаков. Источник медиального избытка времени -в темном, субмедиальном nростр:шствс nодозре ния. Знаки, появляющиеся "не на споем привычном ме-сте'', указывают на это подозрение и становятся сообщениями
181
медиум;!
-
вызывая тем самым наше донсрис:. И дс:ло не в том,
что эпt знаки обозначакn· то. что С<Х"1-акляет ~tx содержание, их :шачешtе. а в том, что н резу;шгJте своеобра:шшu аК"Г:l I<енозиса, авторедукцJ.ш, самооnустошения эти знаки как бьz
исчезают
-
освобождая тем самым доступ к медиуму. И только
в качестве такого сообщения медиума знак приобретает рсле вантностъ в нашей медиализировашюй кулыуре. Не случайно самые юiТСрссныс авторы эnoxJt модсрниз,.1а отказывались
формулирооа1ъ собственные. индиtщд,уальныс сообщении и вместо этого псрсдаt!.аЛИ сообщения медиума
- сообщения
краСОК. СЛОВ, ЗВУКОВ, ДВJ.IЖСНИЙ, TOHOR. Ддя lleKOТOpЬIX крИТИ КОВ
:i"'-a
эпоха воэвещаn· о себе смертью антора, 11оскольку
сообщение медиума заменяет сообщение человека. Но имен но автор, стремящийся передать сообщетtе медиума, добива ется т:акой степени доверительности в отношениях со своими ЧИI.IТСЛЯМИ ИЛИ ЗрИТСЛЯМИ, О КаКОЙ l\Р}'ТИС- l'C, ЧТО стремятся:
11ере..':\а·rь свое собс1-ненное сообщение.
-
11е МШ)'Т дзжс и меч
тать. Ведь читатель и зритель в своей нооседненной жизни nолL.З)'ЮТСЯ
теми
же
медиа,
которые
•кпш1ьзу·ет
автор д.'UI
с•юсто 11роизнсдения.
Поэтому тei
-
ei"O
собе1·венной I"Л}·бочайшей
его собственного языка. Таквм образом,
тtсатсль nреодолевает обычную дистанцию между автором и чиr.пслсм: теш:рь он не nprx:тo один нз тех коммуницирую-
щвх, каждый из которых хоче-1· нереда·rь свое сообщение, он глашатай медиума. говорящий только то. ч·t'О должны rово
риlъ и осе ()(I.L]JbHЫe просто ради того, чтобы говорить. Гла ша"Г.!й медиума не обращается к ч•патс.IJЮ. он rоnорит нз языковоl'О бессозна·rельного чвrdтсля, nрямо-r.1ки изиугри
самого читателя. Медиум есть нечто еще более 6Jiиз1юе, более интимное для человека, чем все его "собсmенные" J.штснции,
мнения и сознательно сформулированные сообщения: меди ум есть наисобеrиеннейшс...-е чСJJовс:ка. В этом смысле медиаль
ная откровенность лредстаВJUiе'l" собой •·лубочаi~шую сfюрму ОТI(ровенности вообще. В соответствии с этим успешным можно cчиrdTh только того
amupa.
который наJtболсе радlf
к:lllьным образом исключает свое "собс.,·нсннос:"', аукториаль·
ное, субъекшвное сообщение - и ВЫС1]'1Ше-r исключwrельно как rлащатай медиума. Иначе говоря, именно автор, с макси·
182
Под nОАQэрением
малыюй последовательностью иэж•1иающнй соос живое "шlч нос:n•ос J~ачало", имеет больше всеп) шансов бл:ti"'ОПО.'I}'ЧНО пережить "смерть автора".
И дейС'1·вительно. читатель по сравнению с аm·ором всегда имеет nреимущесnю и реальном времени жизни. Текст нсегда ограничен и замкнут и 11ространсrвс и времени
-
поэтому он
по оnределению принадJ•е:~~шт к npoiJJJю,.ty. Когда текст закон
чен, его автор как тшювой мертв
-
nусть даже как чс;юоек он
вес еще жив. У автора завершеннОJ"() 'l"CK(..TJ уже нет будущего.
Будущее nринадлежит читателю. В Э'rом будущем читатель вnраве свободно решать, стоит л в ему nрочеС'lъ 31."01" текст. И если он
en> чиrJст, то текст, вдобавок, еще и
"'понимается" им.
Но тем самым ЧJtтатель окончательно разделывается с авто ром, завершает
ero. отсьmае:г и
npoпmoc и лишает субъекпш
ности. Как верно заметил сартр, бьrrь t.)r&ьективным означаt.-т
имt.'ТЬ будущее. Поэтому субъекntвным кажется только чи1-а ·rель или ~iритель.. тогда к.ак автор представляется мертвым
-
как и любая дру1-ая мертвая вещь, кслорую мож1ю "nонимать"
н "интерпретировать". Из-за этоrо читатель на nервый 183Гляд ВЫСJ)'Пасr
no отношению к автору как судья, решение которо
r·о обжалованию не nодлежит. Однако знаки медиума обн:tруживают свою собственную
бесконечную, виртуальную перс11ею"J1iВУ времени. Их нельзя "nоия1Ъ"
-
с ними можно только согласиться, ·rолько пов.ерюъ
Jtм. Эnl знаки отсылают nрежде всего к медиальной поверхно сти в целом, к общей массе Щ.--сrо нсщючJtтанноrо, неуви.ден ноrо, неnонятого. Тенерь уже чиrАт,с:ль или зритель чувсrнуст
себя конечным, ограниченным и ПО'rерянным 11еред лицом ииртуалыюго, мсдJtальноrо и бесконе\tноrо будущего, потому Ч'ГО Эt"О будущее прсвосходит любое время жизни. Здесь пере· ворачивается обычная экономика отношс1шй между автором и читателем, имеющая место в "'нормальном" времени жи:ши.
Прсвращая ссюбщсние медиума в собственное сообщение, автор nережива(..-т читателя. зрителя, реципиента в медиаль
ном, виртуальном иремени. Так, можно скэ.заn., что Хрш:гос, как. впрочем, и Маркс с Фрейдом, ост-Аются вечно живыми, nоскольку
они
персдают
сообщение
медиума.
которое
необходимым образом зиучнт по-новому осякий раз. когда IcrO-тo хочет сказа·•·ь что-то ;шчщх:. Можно утверждать также,
что любой, кто пишет картину, неизбежно должен одновре-
183
мснно повторить "Черный КБадрат"' Малевича, а любой, кто выс::J'амяст
пр<лfзосдсtiис
искусства,
заодtю
автоматически
высrJвляет реди-мэйдДюwана. Если во времени своей жизни автор отдан на nроизвол читателя, то в медиальном, вирrуаль ном времени читатель отдан на произвол автора.
Мы неизбежно пользуемся этими знаками медиального, когда продуцируем текС'IЪI или карntны
-
н полагасмея на их
медиальное, виртуальнос постолнсrво. При письме мы неиз
бсжно используем опрсдслсt шыс слова, образы, риториче ские фиi)ры, имена и цитаты, которые, как мы знаем, имеют
ttc дпя q."nt еще менее
мана медиальности. Конечно же, мы используем их
тоrо, чтобы нас "nонимали", ведь этJt знаюi rю
поняrnы, чем любые дР}тие. Скорее Э111 слова, имена и цитаты употребляются, как те амуле'IЪI и фетиши, которые, по описа шtям Масса, исnользовались полиtiезнйскими вождями в их симrволической экономике. При :nо.м дело не в сmiошснии к nублике, к возможному читателю. Скорее таюiм сnособом
автор ~к..'шнаст лист бумаги, то есть медиальный носитель тексгJ, с тем чnэбы tiэдслить cro магической силой, чтобы впредь он Э1)' силу хранил -и ч"'·абы благодаря ей он транс порпtровал написанное в бесконечное, пустое, виртуальное
будущее совершенной tt бессмысленной скуки, в КОТОIЮМ более щ.-т мсс:та читателю с его фамильярным намереннем вес: ПОНЯ1Ъ.
Разумеется, в юJ.чесt-ве 11rашат..J.Я медиума аитор nо-прежнему находится под подозрением- как и вся медиальная культура, nредлагающая
зрителю только свою медиальную
повсрх
нос~rь. по:щи которой угады ваt."ТС'Я темное, субмсдиальнос пространство. Основной секрет медиальной культуры состо ит в том, что именно это радикальное подозрение служит
сообщению ме,п.иума лучшей гзранrnей его достоверн()(.'nl, а
следовательно
-
дoлrol!t-чtюcnt. Любая радикализ::щия субl'dе
диальноrо подозрения служи1· ·r-акже его подтверждением:
-
и
это подтверждение вызывает доверие, избежать которого так
же трудно, как первоначального nодозрения. Это неизбежrюе доверие, ивляюrцсеся результатом радикального подозрс:ния,
предопределяет всю динамику симио;шческоА экономики времени. Так, одно то обстоятельство, что произведения аван1':lрда понзчалу казались подозрительными, проблсмаmчны·
ми, сомнв"''еltьными, сделало :-пи произведении истинныМJf,
184
!Под nодоз~и.ем
аутею"J1чнымн сообщениями медиального. Как раз в том слу \lае, ко1да сообщение медиума носит янfю сомнительный, нсдостоверный. "'актопарощtйный" характер. оно вызывает у нас полное доверие, поскольку тем самым ле•·итимируюrся напш догадки, опасения и I'Иnотсзы.
По:л-ому время '-tед11альной экономики не следует смеши в.а:rь со врсмс11ем рыночного события -со временем жизни, которое дей<.11штсльно нам "дано". Рынок предназначен для
живых людей. которые в течение своей жизни продают, поку пают
lt лmреблякл. Но медиальное, ВИр1)';lJiьное время ::таков
превосходнт временнЫе резервы любого живого реципиента - и д.1Же всего \lелоuечеСl-ва и целом. понятого как пуб.лиК3. Коrда нам тnсрдят о том, что автор мертв, так как его текст
фу'Н!ЩJЮШiруt.'Т RHC его ЖИВОГО ПрИС)1'С11ШЯ И ПО Т)' сrорону его аукториап:ьной интснщш, нельзя забывать, что н этом смысле читатель шш зр•tтсль тоже мертвы демонстрироваться
lt
-
ведь знаки могут
то1:ца, I<Оща их не может увидеть ника
кой живой :-сритс.'lь. И действительно, ншс:1кой читаl'Сllь, ника
кой зритель и никакой nmрсбитель не обладают временем жизни, сопОС"Т"авнмым со временем знаков. Конечно, каждая книr.!, к;1Ж.'J;ОС произведение искусства ж.дут своего читателя
или зрителя. Но это еще не означает, ч1'0 они созданы дru1
рынка
-
ДJiя 11уб",ики. состоящей из живущих здесь и теnерь
.rтюдсn. Вnолне можно пpcдt,
машинами. л можно nредстав.1tть себе знаки. которые МОI)'Т быть проч:ит<~.ны од1шм Богом. Оtедовательно. J..tедиальныс знаки определяются не тем, Ч1'0
шш nо!G1зываются определенной rpynпe живых зрителей, а
тем, что шш р:JСполагают потенциально бесконечным избыт· ком времени. бсскОIIСЧI юй, в•t ртуальной перспе1\11iВОЙ време ни. которая деш1е-1· их видимыми абсолютно всем. .Мы знаем, ч:то 11екоторые nроизведения искуссrна персживают породив шш:
Jtx
цшшлнзации- следовательно, они дсмОttетрируются
и спус-1-я века 1юслс смсрпt их "естеС11'1енной" nублики. Каж .1ый медиальный знак ука:Jыиа(..'Т на вир1уальное время nосле окончания жизни всех тех, Ю'О жив и момент
а
no большому с.·ч:сту.
cro появления, -
на время nосле жизни t<ак таконоА. Поэ
тому всевоз"южныс варианn>1 эстетики восприятия шш соци
о;юпш НСJ\1'Сства, и сущн<Х.ти, весьма на ноны. какими бы про-
Эw:сщоо,оока подозрения
185
нищтельными они ни nыr.uшсь казаться. Мы не знаем- и не можем знать в 11ринциnе,-
tcrO,
когда и по К;}Ким gритериям
будет оценивать тексты и картины, создаваемые нами здесь и теnерь. Мы ничего не знаем о возможном зрителе или читате ле, ведь он теряется в виртуальнОС'111 меди:апьноrо подозрения.
Возможно, эпtм зрителем будеt· всего лишь блестящая банка из-под сардин, о которой 1"0ворит Лакан в своем анализе
озrляда др~тоrо. Но и Лака н не берется высказьшаТh м••сние относительно того, ч·rо думает банка из-под сардин, когда видит его.
В последнее время было модно интсрпрстирои;}ть художе сrвс•шое производство знаков в КОIIТСК(.'ТС социоло•·ии нскус
t..-ва и11и культуролоrnи
(Cttltural Studk>s) -
и тем самым рас
сматривать искусство как ч:н.'"'fь . куль-rуры, в контексrе которой
это искусство было с:..'Оздано. Предполагается, что автор рабо· тает ,VJя оnределенного социального окружения в расчете на
nрн:щание е1-о трудов 10 l. РешитсльныА отказ обслуживать
BI(}'C современной nублики и искать у нее 11ризнания, который в свое время демонстрировал исторический авангард, интср
претирус:.."ТСЯ при :~том как особо хитроумная рыночная стра тегия: художник-авангардисr, с этой точки 3рения, нарочно
rшж~tpyet· и оскорбляет nублиК)~ щ)(:кОJiь~· он своевременно понял. 'IТО шок от нового приносит большее признание и
успех на современном художественном рынке, чем соблюде I!ИС сгарых пр-J.вил. Возможно, отчасти это объяснение аван~ 1"':lрдиС'l-ской стратеmи и верно
-
но только отчасти. Скорее
же своим nренебрежснисм Н!(}'С
-
nодозрению, которое усилина<."ТСЯ н эпоху истори~
ческих переломов.
Следоватслыю, стремление шокировать и провоцировать
свою публи~·. то есть свое неnосредственнос окружение,
tte
является неrюсредсrвенной целью хул.ожliика~ав.анrардиС1'2, Т".lК как он считает или по крайнсА мере надеется, что его про
изведение псрс:живr..-т
::rry
публику. Скорее художник-аван:rар
дисr пытается предуt·адать в~·с той публики. которая еще не родилась,
-
ведь он предполагает своих наеt'ОЯ:щих зрите.пя: и
читателя в неопределсщюм, виртуальном, потенциально бес· конечном будущем. ПоЭ1-ому художник-авангардист, как
186
Под ПОДО3fР4!'1ИtеМ
npa·
вило, находит нсгапtвную реакцию своих соврсмс:ншtков на
свою работу хтъ и забавной, но не вnолне релев;tнтной. Позитивная реакция совремещюй пyбmttat трсвожи·r аван~
гард •uраздо бо11ьшс. чем неJ';!Пtвная. ПOJlyч;m nозитивную оценку
реть
ar
своих современников, авангардш.:т рнсl\·ует усr.t
8 буд~щсм. И если эти
надежды на бу~щеr·о :Jрнте-ля осо
бенно интенсивно nерr..~и~ись именно 8 эnоху :щ.1нrарда,
то оnределешюе безразличие в отношении суждения совре !.tснной nyбJшкJt отличает каждого художtшка, работающего со знаковыми носителям в, которые, как ожJt,о'1,астся, Э1)' публи ку псреживут.
Н:i"r:J;(."ЖДЫ на будунJ;се у соврсмевных художников были инсnирированы nрежде всего музейной Сltстемой, которая гарантировала
медиалыrую
сохранность
художесrве•шых
произведений по ту сторону их нenocpeд(."ICHt-юro социал•·
tюго JIOНТf'KC'r.l. Это ооо.щешtе <mюсительного бсзраз.rа·IЧJtя к аК1уJЛыюй nублике. в С)ЩНОСТи, то.щ.ко усшшло<.·•·
n
наше
ВреМЯ ВМt"СТС С ростом 'ГСХlнtЧеСКИХ ЖХ!МОЖIЮСТСЙ хранеНИЯ
и расnространения. К тому же этой nублике не ()('1';1ется ниче го иного, как смотреть на то, что она может увидеть. А что именно она может увидеть, оnределяется прежде I!ССГО воз можнос'Тямн медиального накоrиешtя н транс;tяцни, от кото
рых целиком зав1tсит зритель. КаН1" I"Оt!орит о оозвышеJшом
как об идее бесконечности. возникающей у чс:лонска в резуль1-атс острой угрозы для его жизни
-
например 1'0J7t~. когда он
С1'"J.новится соидетеJJем снежной лавины в
1-ar<
ropax. Но кзк быть с
n •upax и сним~н..-тснежнуюлавину, хотя erot.)'Щ(."CТnooat-шe •юд
фотоаn11:арато.м. который, доnустим.
же одиноко t.1'Шtт
кс:р••к-тся nрв э-щм оnасности? Является л11 ко:шьшJсJtным н это1· фотоаnnарат? По осей видимости. является. щ:дJ) открыиает nсрсnе:ктнву другого,
011
медшVJьноrо, ввртуаJJыюrо
времени nосле смерти, тр-J.нсцеtщирующего любое реальное: кремя жизш-1. Такой же воnрос •юзшtкает в <.::луч
лр}той планете с тем. чтобы засня1ъ соб<.-mенную пtослh н отправить отснятые кал.ры на Зс,.ыю, 1-дс: ошt мoryr бы1ъ ~нспользов.аны". Я уж не говорю о камерах, ,'tе-rящих на землю
nместс: с бомбами наnодобие Jtс-rчиков-каюiК<щзе. чтобы документировать
взрывы.
которые
уничтожат
~tx
caMJtx.
Исключительно научное шш воснно-с-rр:1те1·ичt.-ско<.~ нсnоЛJ,-
187
зование таЮtх образов заслоняет их ЭСТС11-fческое качество
как образов возвышенного. Следовательно, мы имеем здесь дело с архивом, который не создавался в расчете на публику
и тем не менее обнаруживает возвышенное. Вследствие этого глубоко проблематичным nрсдСТ'.li!!JЯется обычное различение между медиальным миром и nриродой. Ведь знаки культуры
-
это тоже всего лишь материальные
объекты. Это означает, что провести эффекmвное раЗJJичс ние между архивными знаками культуры и вещами природы
трудно, сели всюбще возможно. Все вещи культуры
:картины, фильмы или комnьютеры
-
-
ТСК(.")Ъ!,
одновременно являются
вещами nрироды. Но и, наоборот, все природные феtюмены звезды, океаны, горы
-
-
можно интерпретировать каi< архив
ные вещи куль"!J'РЬL К:lх известно, эта фунщия природы
-
слу
жить медиальным носителем для презентан.ии образов при
роды
-
охотно эксnлуатируется чрисrическим бизнесом,
который давно превратил всю эсмлю в выставочный зал. Кроме того, природа сохраняет знаки исторических культур nосле их mбели
-
нет принциnиальной разницы между гео
логией, палеонтолопtсй и археологией. Природа-такой же
культурный архив, как и любой другой. И если nрироде тоже ()Ждено исчезновение, то и это событие будет оrrмечено где
нибудь в Божественном архиве, ведь природа как целое может исчезнуть только в том случае, если Бог существует.
Таким образом, человеку не стоит чересчур тревожиться о сохранности гораздо
культурных
раньше, чем
архиnов,
архивы,
nоскольку он
которые
он
исчезнет
надеется
спасти.
Судьfu. архивов зависит от субмедиапьного nрос1ранства, от которого мы не можем с увереннОС"ТЬю ожидать ни их сохра
нения, ни их пtбсли.
Подозрение есть медиум
Обычно подозрение считается угрозой для традиционных
ценностей
-
для высокого, духовного, блаrоJХ>дноrо, пре
красного, креативного и доброго. Ведь подозрение з:аставля· ст нас предполагать. что за этими
нечто иное
-
ценностями скрывается
возможно, 01'нюдь не благородное и не пре
красное. Критика ценностей, инспирируемая посредством
всеобщего подозрения, неминуемо кажется убедительной и в конечном счете без особых трудщ:х:rс:й достигает успеха и дс!ВаЛоризуст соответствующие ценности. Наnротив., защита
ценностей всегда выглядит неубеди-rе.льной, потому что она
не признает реальносrи подозрения, а "низкие мотивы", которые этз критика nытается обнаружить за высокими иде алами, отвергает как злые домыслы. И деАствительно, мы
имеем эдесь дело со сruюшными домыслами, поскольку ''ПJХ> rрессивная" критика так же не в состоянии заrляяуrь за
поверхность традиции, как и "консервативная" защита цен ностей, nытающаяся сохранить эту поверхность целой и
невредимой. Однако знаки низкого, бедного и редуцирован
ноi·о, J<\оторые лроrрессивная критика, как было показа1ю выше,
интегрирует в
контекст традиции,
автоматичесJС:и
вызывают эффект медиальной откровснносnt, от J<\oтoporo зритель не в состоянии уююниться. Ведь именно они под тверждают медиа-онтологическое подозрение, всецело оnре
деляющее наше отношение к медиальному
-
мы можем толь
ко ощущать н nредnолагать за медиальной поверхностью nространство смутной )'трозы. Все, что nоказывает нам меди· альная по:верхность, автоматичесюt попадает под nодозре
ние. В то же время это nодозрение не ямястся "субъеJС:ТивноА точкой зрения" зрителя, которую можно произвольно изме нить, она JС:Онсти1)Тивна для акта созерцания юtк такового: мы не можем смотреть, не nодозревая.
Однако есл11 критика. прямо юш косвенно апеллиру1ощая к
подозрению, t'ICcrд:t по('-х:жд,аС'l·,
·ro ноэникает воnрос, что же эт-J
победа, со(1С"mСНШ) говоря, означает. Критика функционирует,
по (..упt, как нроникновение, разоблачение, дезавущювание,
pш;t..-pьrnte сокрытого- вnлоть до разоблачения ~маго этоrо сокры1'0t'О как и.rиюзии (в практикс дсКОJIСтрукции). Но жсtа
разоблачения необходимым образом nрслnолаi";К'Т веру в воз· можнСIСIЪ обнаружения, признашtя, <.."амо-р;ккрьrntя. Благода· ря щлrгикс низкое, рс,.'t)'1~Щюнаннос:, бс;дное, Ш)Н(..'СJ,ненное юш вульгарное СТ.IJЮI!ЯТСЯ ~шаком ннутренне1-о, кmupoe наконец
обнаружноа(.,. С(.'бя nосле тшо, как дrutroe время ОL"'l~валось скры'IЪIМ под nовсрхнос'1ЪЮ выооюtх ценнОС"Тей. Kptmtкa, коль скоро она хочет быть эффективной, должна верJtТЬ в возмож
НО<.", доби1ЪСЯ признания медиального. Но тем с;1мым любая крнтш:а 11сизбсжно nкпюч;t(.'ТСЯ и ~~внюю тра,ц,ицию добро· во.ГJыtых илн fiЫIЧ'Ж'JtC:Hньrx при:Jнаюtй
-
и одновременно в
общую :iкшю,.шt..)' подозрения. Любое разоблачение автомати Чt."СКJt образует новую ценносrь. ведь все ценнСХII-1. по своему про1tсхожд.ению
являются
не
чем
JН!ЬIМ,
к:tк
признаниями
сокрьmхо. Философия нс:цtшкае1· у Плnона к:lк разоблачение с:.·офщ:тов и их мнJttмой мудроС"11t. Христианство берет на чало в янпс:ншt Боi'а в ··н ростом" ~1еловеческом облике, которое, таким
образом. ~отменило" требования сrарых боrов. Современное "'Я" опервые появляется у Дсw.tрта. nосле
mro
как бьuш щх.т.J·
I!ЛСНЫ nод с:.~омнс•шс: и "
Jt
нринцнпы. Не менее хорошо известны более поздние
нрн:шания относительно воли к власп-s, бсссоонателыюrо или ВН)'ТрСII•IеЙ С1'р)'КJ1рЫ ЯЗЫка. Таh·им обр:-~зом, ос"Ссмыслс:шю :iащища1Ъ ТfУJ.диционныс: цен II(Х.""Пt от крипtки, поск011ЬК)' Э1'а критика неJiзбежно nродуци рует новые ценносrи, которые при этом до.rrжны рева.лоризо
JЫТh и ИI-Пеrрировать в себя все прежние пснносnt. Ноnыс •~сн· нocnt суть сообщения медиума, ны<..,уnающс;п) как носпrе.ль tк:сх npr..."Жiшx ЦСiiН<Х'1'еЙ и скрывающеt"ОСЯ позади ншt Но медJtум не был бы медиумом, если бы он не мог неспt знаки,
которые он должен нecnt. В силу этого нслL..зя наз~n. удачной н успешной криntку, не способную объяснить. почему то, что она ныяwtяст и Щ)ОНООrлашает как "'низкое'", сnособно и даже
обречено tы то, чтобы нocrn "высокое". Так, Ницше пр•шисыю ст СВСрХЧСЛОI~I\")'
I'CC качссrн.а p;tii,liOIIaJIЫIOI"O, <..""''рЭ.ТСП!Ч(.."СКОГО,
rш~нирующего разума, nоскольку иначе не может бьnъ реа11и~
эована его воля к власrn. По той же причине культурная тради LUtЯ со всеми ее заnрет-.1ми и э.вторитстами восстанавл1tвается у
ФреАда в своих прежних правах как "возвращ<..-ние sытсС11е1 пю го", nосле того к.1к она, к.1залось бы, была rюдорвана тtбиди нооными силами. И у Деррида та же самая культурная тр-.щиция,
после того как она была деконструнрована, щ:юдолжает беаю нечно Я8J1.ЯТЪС.Я как nр•tзрак на медиальной поверхн<Х.'11t
-
и,
сверх ТОI"О, смтрс:гь на нас С1рОГИМ и укоризненным взглядом
'"мертвого.. закона, о1· к<:лорого ж:щюй человек не в силах уюю ниться. Спедовательно, консериапtнная защита ценностей
crr
медиа-онтологического nодоорен ш1 не только ненозможна, но
и совершенно бессмысленна. так как подозрение не только подрывает цс1 пюсnt, которые нужно запщщатъ, но и ВЫ(."1)11ает ИХ HOCИ'I'elleм.
Любое подозрение- Э'J'О одновременно ожидание nризна ния. Подозрение вообще возникает лишь в rом случае, если
обнаружение скрьrrого мыслится возможным и необходимым
-
rtусть даже зто сокрьпос сеть не что иное, как одно большое
ничто. Поэтому доверие, вер-J. и надежда тоже суть фш-уры подозрения, перед которыми мы так же не в сипах усrоять, как
и nеред самим подозрением. Мы заведомо вовлечены в эконо
мику подозрения, которая, сели угодно, представляет собой медиум всех медиа. Все ценнсх:nt не топько стоят под подо зрением, но и базируются на нем ~к на своем медиуме
-
суб
мсл.нальное пространство есть не что иное, как nространство
nодозрения. Поэтому цснноспi, эффективно несомые подо
зрением. имеютдля нас СI'ОЛЬ же.: бсзуслоl'ный аВ'ТОритст, как и само nодозрение. Но для 1'01'0, ч1'0бы rюльэоваться nодлин ным авторитетом, они должны снова и снова получать....wана
медиальной ОТКJХ>всннос-m:, то есть снова и снова подтвер
ждать подо:чх~ние, согласно котором"• субмсднальнос про странство в своих недр-.1х ныпrядит ••радикально" ин
Это означает, что ценноспt должны обладать блеском инако НОС'nf, необычности, 1ЮБJtЗ1 1ы, чтобы приобрести моиа дос:го
верноспf и авторИ1'е1'. Под wш.янием социологии 60-х годов и nрежде всего работ Мишеля Фуко в наши дни эффекrnвными считаются обычные, nовссJщевные, общие нормы. Наnротив, дР}''I'Ое по ту сторону :iТИх 1юр:м мыслится как вытесненное,
191
цснзурированное,
исключсшюс,
к(JТ()рое
может и
должно
nолучить общественнос nризнаюtе только в резу,,ьтате сnе циальных усилий критИJса t..)•льтуры
-
nр1-tчем для этого
необходимо "подорвать'' действующие нормы и цсшюсти. Но в дейсrвитсльности ншrrо не верит в обычную норму, перят
только в исобычное. Это обсrоятелЬС11Ю гораз,до н большей степени осознавалось С1.1рой социологией, именшей дело с
проблематикай сакрального: бош, свяТhiС, пророки и жрецы традиционно вызывали особое доверие
f-:a!C
раз потому, что
они nостоянно демонстрнроваrш свою инородносrь, необыч
ность н даже '"трансгрсссивнос..-ь"'
-
и aгroro BlЧ'1llarш nодо
зрение, что они персдают 01-кровенный образ того, что скры вается позади обычноrо 10 3. В ''традиционных" К)'.IIЬ1)1JaX обыч ное лолучает nризнание лишь в силу того, что оно лепt1'ими
руется чем-то крайне необычным
-
ироде Божее1·венноrо
откровения. И не СЛ)'Чайно снятые и жрецы только тогда поте
ряли свою.ма~ш. ко1·да их '"Р'J.эоблачили"' и стали счиr.пъ обыч ными людьми
-
именно это nодорвало 7радиционный nоря
док обычного. Ведь обычное получаст общественное призна ние только благодаря .м.ана необычноrо, подтверждающей
nодозрение, согласно кО"ГОрому обычное скрывает за собой нечто совершенно друrое
-
и инородное. Как известно, по
npa-
Rилам экономики сакрального убийца верховного жреца, кm'Орому удается при этом некоrорос время останаться без на
Юlзанным, сам ста1-ювится: жрецом •04. Проrрессивная "криrnка идеолоrnи" сеть не: ч1'0 иное, как таке>е убийство более ранних рсnрсзсНТ"J.нтон сакрального
-
отчего и .чат~ nр<..."Жних ценно
стей 1В резульrnте этого убнйсrва лерсходит на
n ро.-ресс~tвноrо
критиJСL Так и наука nолучила своюмана. убив "ст;;)рого Бога"
-
и превэоЙдЯ рслип1ю по части загадочности.
В нопую эnоху экономика подозрения ф)1псционирусr не иначе как в так называемых 1радиционных К}'Льl)rрах.. Защищая
nрава безумия от разумного, норматиiВнОI"О, проrрессивноrо, научного МИJЮВОЗЗренШI, Фуко не обратил вни~1ания на то, что как раз н "нормальном"' массовом сознании наука и ~'Чсныс с.:чи
таютс.я совершенно безумными и получают признание именно в этом качестве. ФиJ)'JY.l безумною ученого, как известно, является постоянным компонентом современной массовоА культуры Недаром Эйнnrгейн превраnt.r~ся в икону соиремен~ ной науки: во-nервых, он во многих опюшениях nерсонифи-
192
По.а. ПОАО3рением
цирует эту привычную фигуру. а во-вторых, считается, 'IТО
имсtшо благодаря Эйнштейну наука заговорила на абсолюпю непоНЯ11-юм, безумном языке. Сонрс:мснн;~я в:~}:-ка смогла окон чательно }~rвершпь свой высокий социальный <•.'Т'"J1)'С фаю-иче ски только после того, как она ста.•ш еще менее nоняnюй. чем
традиwюнные религии. Карnша мира, предлагаемая совре менной наукой, "неnоспсtшма" д.гiЯ "норма.1ъного человека", а
следовательно, безумна
-
и именно поэтому она получает
социа..1ьнос прнзн:шнс. По сравнению с современной ф•1знкой даже R"'pшt бессознательною и другого К
Однако
экономика
подозрения
носит всеобъемлющ•tй
харакгер не только в то~1 смысле. что она ок.1ючаст в себя фигу ры доверия, веры и откровсннос,.н, но и в
1'()!.1, что она
С"Гавит
все сущее под nодоэ.рение. И в самом де:1е, все, что показывает ей, автоматнчесiО-t nопадает под подозрение, согласно которо
му то. что nоказзно. скрывает зз собой что-то другое,
-
nричем
подозрение это нельзя ни доказать, ни оnроверt'Н}'ТЬ.. Но наибо
лее ч•tet'"JJI фор!>iа 1юдозрения, как ~же было сказано, сосrоит в nредположении, что за медиальной поверхносгью скрывается
не просто новый,
ro1ee пrубокий, фундаментальный М~1И)'М, <1 Jt опасный субъект маtтnуляций, который может nред стамять нспосредственную, nycrь Jt скрытую, угрозу для .'IЖИВЫй
набпюдател:я. Поэтому такой субъект до:IЖен вызваn. к себе ;же не экономическое. а ЧJIС"ТО nооипtческос О'ПЮШСIIИе, сос::гоя
щее в том, чтобы выстуnа1Ъ nропtн него, бороться с юtм, обви IIЯТh
cro
и npиRТJCк:lTh к отщ·,у. Пruш11tка nолучает свой шанс
LО.Лько 1'0r·да, когда вызывает у нас подозрение, согласно кото
рому ход вещей объясняется не проего тем. что все nJХ>исходит так. как оно происходит. а тем, что нсс11ш вещами кто-rо оnре
дс..'lеtшым образом маниnулирует JtЗH)'rpи. Разумеется, такое решешtе в пользу НО;1Иmческого также нельзя ни доказать. ни
опrюверГН)ТЬ: нет разумных причин вернn. в тайный и уrшвер сальный всемJtрный за.гоtюр. как нет nричин отрицать его воз
МОЖIIОСIЪ. Но щх;кольку подозреюtе m-носи1-е..'lьно субъекrив НОС11i, В'гайне манипушtрующей вещами изнуrрн. прсдставляе1·
собой высшую и на•tболее радикальную форму меди а -онтоло гического подозрения. то
cro
нельзя
nonJIOC1)'
иrнориров.11Ъ
WIИ nодшtмать на смех. как Э1'О обычно делается.
Э.:ономика по.доэренlriА
193
Сtюрее следует утверждать, что и такое радикальное подо
зрение является неоты:млемой частью всеобщей экономики nодозрения. Во-первых, J(.;l.K nоказывает оnыт многих религий, скрытая субъскntвнОС1"Ь может :восприним:пъся не только как
угроза, но одновременно и как источник оысшсто счастья. Так, эти ре!IИI'ИИ позволяют человеку вступать в диалоr со скрытой <..)fiъективностью и устанавливать с ней непосредственные
отношения, вместо того чтобы доволh(."ТВ()в-атьси лишь созер цанием внешней карпшы мира. Как извеС'I·но, природа этих отношений ч<~.сто носит абсолютно экономический характер: жертва, которую мы приносим богам, свидетельствует о нашей благодаршк...·ти :J:I их помощь
-
или с~жит rиатой за
наши грехи. Но t"OjY.lздo важнее тот факт, что выбор между :~кономикой и политикой сам по себе остается экономиче ской операцией: подозрение, согласно которому "за всем" скрывается субъект политических решений, включено во все общую эктюмику подозрения н поэтому в разные эпохи к-.vкс....,·си более или менее достоверным. ТаЮ1м образом, примат экономики, к которому мы прихо
дим в результате этих размы11mсний, на первый взrл:яд кажет ся абсолютным. И в самом деле: если не только все отношения М<.."Ж,I\У :знаками на медиальной поверхнОС11i носят экономи ческий характер, но н отношення между медиальной поверх
ностью и ее субмедиальным другим моt)'Т быть описаны как экономические. щ_.,.. никаких пределов абсолютному господ
(IПУ экономики. Однако экономическое принуждение функ ционирует иначе, чем, к примеру. принуждснис со стороны
"природы". И расширенная экономика т.акже не обладает сnо собнОС1Ъю оказывать Н<...j'Молимое и неизбежное принужде· нис, которую ей пршшсыиал Батай. Экономическая необхо /\Jt мость дейС1'Н)'е"I' совсем иначе, чем необходимОС1Ъ природ ных законов: экономика не имеет материальный и определя
емый природными з.1конами субсrр·.1т- будь 1"0 физис, nроиз водительные силы или солнечная энергия.
Человеческая культура базируется на обмене. Все кулtьТУР ные операцю1 q-rь операции обмена, и нес кулнтурныс ценно сти помсжат обмену. Очсвндно, это значит, что не существуст никаких "вечных" ценностей, ведь все ценности рано или поз дно обмениваются. Но разве не qществует непрерывное: тече·
ние, становление и желание
194
ПОД ПОДО;)рен..е'"'
-
то, что щ: подлежит обмену?
Когда речь идет о безостановочном течении всех зн:.коо, зна чений и ценностей, то са м о это течение понимается IClк пер· иичный процесс. который как таковой не подлежит обмену.
ДeKOHcrp)'1\11tiШCТCIClJI МЫСЛЬ ОЧеНЬ MHOI""C:>C ПО<."ТаВИЛа ПОД вопрос, но она придержиВЗ<.."ТСЯ веры в необмснивасмое
-
даже если это нсобмениваемое носит имя .. работы диффсрсн ции" или "другого". 1L1 и дР}тие сонременные теории, nровоз глашающ~tе с-.tмоускользающее, само-скрывающеес.я и некон
ТJХ>Лируемое, O<..T.tiQТ('JI пленницами определенной w.щиции,
сrтзанной с поиском нсобмсниваемоru,
-
и лишь подыскива
ют новые имена для такоrо необменинаемого. Но текучее вrюmrc можетбыТh обменено- на само-повторяющссся, авто матизиронашюс и тождественное. Философски обоснован ная гаран"'I"Ия вечного течения Т'dк же мало значит, как гаран
пtя вечной релевантности тех или иных цснносrсй. Экономи ческос
мышление
·rр-.tнсцснднрует традиционную
оппози
цию М(.'Жду тождеством и ра:mичисм, бьmtем и сmновлснием, стабильнос;."ТЬю н изменением, nоскольку оно пок:.зывает, как
эпt поня1ПЯ могут обмениваться. ПJХ>грессирующая экономизация всех жизненных сфер, которую многие сегодня объявляют враждебной
no отноше
нию к культуре, ямяется скорее манифестацией изначально го ЭIЮНОМifЧССКОГО устройства КУЛЫ)'РЫ как 'ТаКОВОЙ. При этом экономи...:а всегда оставляет шанс дл.н индивидуального
решения относительно того, произвести определенный
обмен
или
нет. Экономика нредостамяет возможнос-rь
обмена, но она к нему не прJtнуждает. Тот факт, что все цен ности обмениваемы, еще не означает. что они должны
постоянно обменнва·rься. В этом смыо1е все онерацни куль1)'J"ШОго обмена предnолаrаю1· фttгуру оператора, автора, который находttтся под подозрением, что
Olt
осуществил
оnределенную экономическую операцию, иксУТОрому при
писывается ответс-rненно(.'Тh за нее. Весь мир медиа стоит д.ля нас под подозрением в манипуляцшt. Его знаки необхо димым образом интерпретирую1·с.н н:.ми как улики, указы вающие на скрытое прсс-rупление. Недаром криминальный жанр занимает центральное.: место в современной культуре
-
как в лнтсра1)'ре. так и в кино илtt телевидении. Только такое художосrненнос произведение, которое nо(.--тр<>ено по зако нам кри~>шнальноп> ж:.11ра, имеет сегодня успех.
195
Соврсмс•шая культура
-
это ~''ЛЫ)ра медиа.11ьной "Iрансля
ции. И при этом Д()(")'аточно быС'rро в нашей культуре мщуr
-rранслироваться только форму.'lировки или nодтверждения
nepooro взгляда
nодоэрения, ведь сегодня только nодозрение с
кажется нам досrоверньш и у-бедителы1ым. ИС11tнный герой медиальной ку;•пауры
-
это частный сыщик, занятый постоян
ными nоисt.-..ми новых улик. сnособных nодтверди1Ъ его nодо зрения. Час111ый сыщик есrь символический nредставитель
-
медиальной (УГКровенности
он олицетворяет подозрашс,
которое определяет отношение Э'ГОЙ отtq:ювенносrи к :мс:диа как rо~~ковым. Теоре111к мсдиа rаюке следует примеру часпюrо сыщика. утверждая, что раскрЫ11 самое изощренное и совер
шенное из всех nр<..'"(.'"lутшений
-
пpecтyrVJCII и е без nреступника,
ПреС1)'11.Тtенне языка, :меди а, кода, которые nодрывают и фиьси
ф~tщtруют liаши послания. Однако Т'JI
ero
существование. Изощренное,. то есть мсдиа-1-еоретическое, декоJ I~'К"ГИВJtсt·ское подозрение ес:rъ неего-навсего подозрс:
fШе среди многих др~тих
-
и т.ноке может обмениваться
посредством экономики nодозрения. Поэтому тсорстиg медиа юiкогда
не
раскрывш ~t м
:может
ста1·ь
совершенным
{."Овершенное nресrуплснис:,
чаетttым
-
сыщиком,
и -rеория
медиа
rожс не в с<х..,·ояшш ускОЛЬЗН)'Тh от экономики nодозрения.
Однако то,. ч-rо все решения, приюtмаемые в рамках экономи Юt, имеют экономичс:скую природу. еще не означает, что эnt
решения D обязательном nорядке орие11тированы на экономи· ческий рс::jулы-ат. С таким же успехом можно nриня1Ъ решсttие, наnрав.•1енное nропtв эконом.tческой выгоды, решение,
конечно
же.
осt-ается
-
nричем таgое
экономичссюtм
и даже,
как
бы..1о показащ> выше, может npинecnt значительную ма~а в
рамк:!х си:мжmической экономики. Самая 1рудная и изощрен
' щя аске:за связана с отказом от символических благ. Как извест но, отказ от .tuma
-
особенно трудная задача дпя художtt ика или
философа: nоч1и нию'О не готов nисать тексты или создавать
произiJСдення искус~. которые не рассчитаны на то, чтобы r1ривпеч.ь ч:итате.11сй или зрите;1ей. Но даже решение создать -rnкoe в уrончсшюм смыст1е аскепfЧескос nрс:щзвсдение ОС"''ает·
СЯ ЭКОIЮМИЧССКИМ реШеНJiС~1, И даже ОНО не может ОТ8еСfИ автора СО<йветств~'Ющсrо подозрения.
1 96
Г\од nод.О3Р(!ниеw
01'
1~не /"p(Nic. О ~rюм 11 Б. Гройс. Утопм11 м обt.lен. - М.: Знак. 1993.
~ Тр, ~-Фрiнt;уЭ ЛИQТар прославт~ет .д,виJКеНие капитава, наруwаJОщее табу и ПреодоnеваiОIЦВЕ rрвнмцы, которое невозможно отличить
or
дв.оженt~~~~ .et~aнtlfll.
Cм.:Jsen·Н8n~UO/al'd. OkonomiedesWunsches.- Вtemen: lmpuls, 1984, S. 1431.
з Ре:.;мссер Пlитер Вемс;., 1997. 'SМJn Kienr.egвВ'd. AЬschlleseпoe Urw.i$$ensdЧ!f111Che Nac:h!ichrift, erstм Teil. -
MOnchen: Eugen Oiederlch5. 1957,
s. 1431.
psycnanali&e".- Patis: Sooil, 1973,
р,
!!!iМл-PsttJSanre. Des Seln und dвs Nichts.- ReinЬek: Rowohlt, 1991, S. 4571. е М{IUlice Мerlesu-Ponry. Le YisiЬie et l'in\liSitlle. - PariS: Gallimarcl, 1964. 1 Jвcques Lscsn. te S6minaire. tме 11 "Les Qual.o'e conce()IS londament3\.J:t de 1д
1 L..tcarl, ор, Ci\,, р, 90.
891.
f! ~caiflois. М6<Juse 10 Jвques
DetrkSв.
el compagnle.- P~aris: Gallimard. 1960. р. 1601. Bemard Sl/eglef. Echographies/ de 1а telёvision. Efltretiens filmes.
- P8.rls: Galil6e- IN.A, 1996, р. 13Sf. Дмсr;уосис о каt~rнне, котором смотрит"" Н\IС,
Ct-4.: Жорж~-Юбе~. То. что мы~~. то, "''о C*IOTPIIIY на нас. 1 Пер.
с фр. А. ШecтSJr;oea. - СПб.: наука, 2001. •~ JaQues DerridВ. SI)8Ctlesde М81'1(.- Parls: Galll6e.
1993. р. 22. •:1' по теме •сt.аерт~:о и фoJQrWфttll" см.: Slegtried l
cтpiDICПIQ. СlфЫТОI"О npи:Jpa~toм, то ecn. Clii)ЫJOГO ~. ~ мно411 О"ГМТ у 18f0P08, 8 бo.nloi.Uielil стеnен~t, чем Деррида, укорвнеttнЬl1( в ~ TJ:IIIWI"...И. TIIIC. е оmичие от Деррмда, дnА Фредврw.а ,ДЖЕ1ЙММС011i11 за сnиt!Оt1ммне М&J~ прмзрвков скрыва&JС~t не закон. а оnасна~~ м 8 то же ерем~~ мно гообвщвющаи ВО3МОЖНОСТЬ 808МИро«)/'0 38f080pa, См.: Ffedenc Jвmeson. Тhе Geopolitical Afls1h8t'ics. Cinema an<J Space iп tne Wofld S>ptem. - BloomingiOn вnd lr'l(j· anecюlis: lndia/'lla Un/11. Press.. 1995. lie ~ в конце сеоей реп.rwмки no nаеаду "npи:JQ81(()8 Mspo:~· ..Qерр.!да Дже.-.смоон CНOIIil гоеорит о "КO+!Cni4Pi1TI48!ot0t.t &iAY· щем•: F. ~- 'IМilrx's Purloini!d let'ler" 11 tdChal8l Spмker (ed.J. Gtlost!Y Demar· cattons. А Symposium on JacQu8S Derri<Ja's "Spectres of Мгrх•. - L.ondQn & Nвw '!Ьrk: Verso, 1999, р. 65. А 8 с~Юе!о4 "Медиоnоrим" Роже Дебре пьпаеп:я ОПИСiПЬ субмедн· ~ CИIIIII, liOTQPI>Ie ГIQI.tQI1IIOT anpeдeni!HHЬIM ооначаiОЩИМ oдei:X*aiTI> 8CeМIIIPW'I'O
nобеду: A6gls ~-
Cours de lil rnВdiologie g6n6rale. - PatiS: GalmaiO, 1991. Sdegter. Ec:hographies. р_ 1З7f. Stiegter. Ecnograptlin. р. 1311. 19 МsrShaJI Mct.u/18n. Oie magiSChen Кttn.lle 1 Undet"staпdiпg Media. - Otesden: V~·
17 Oerrlde. 1 В Dmride.
lag oor t
20 Ор. cll .• ~•
n
23
Oement GrвenЬerg.
Мodernistishe М!М111i ( 19601// С. GreenЬerg. Dle E:ssenz der Moderne. Ausgewllte Essays und Кsilikeп. hg. von l<ar1h~пz L.ikte11iпg. - Dresclen: Verlag der Kunst, 1997, S. 2651.
Вn~м • .;ао; Гроинберг, TSIC м Макл10Зf1 ~nмс:ь nод ел~~tем анmо·амери .;ансо;И)С ~"~tХJ~ое·модернистDВ, е особеNнОСТ~~t Т.С. Эllt'!Oтa, nонимавwМil СВ010 I"IОЭЭИD как исследование медмума яз~о~l\3. См.: Phlllp Мsrchвnd. tdarshal Мcluhan. Тhе Мedium and the Messenger. - CamЬr~ge: Тhе МП P!'eS:S, 1998~ Rortlt'rURuЬenftЖJ. Clement GreeпЬerg. А Lite.- New'!Ьf11: SCrit:lner, 1997. 88~ ,(a~ftC,IC'НЙ. О духовном в искусстве// в. канд.инск.мlil. Точка м 111'1HI'IЯ
на n11оскостм.- СПб.: ~. 2001. 24 БорJЮ Гро;lс. Сти/11ЬС1'а1114Н // IS. ГроМе. Утопии
w обмен.- М.: 3НQI(, 1993. ~ Зw~ Фpei\Q. Чеnоеек no иwе..м Маис~ м мооотеистмчес.ая ре.nиrи11{ Пер. с нем.
r;;. До11rоеа.- М.:~. 1993.
~ Мврсель Моос. С>iерк о деРе. Форма"' фуно:цня обwена в архвическм~ обще ствах 11 М. Мосс. Общестеа. 06...ен. ЛИ"'НОСТь. TpyдJ>I по с:оцнвлыооlii антроnо11Оrи.м.- М.: "ВОСТО'4нЭ.йllwтераrур~· РАН, 1996, с:. 86-87.
Примечании
197
: 1 Там же, с. 89. 28 Мapt;e,nr. Мйсс. Об однОЙ Ц10Г0рИИ 'II!IЮ8/i!'le(:O:Qr0 духа: ПОНАТИе 11И'1110СТИ,
nОНRТие ·я· 29 'T88ol ;)1)
•е. с.
11 м.
мосс. Общества. Обме". Ли'-tность. С.
2591.
268t.
Мврсе/IЬ """"· ОооеJЖ о даре, с. 90.
Зl ~ Ннцше. Ан1МхриСТ //Ф. Ницwе. 'Сооtмнениl'!в 2т. Т. nрнмеч. К.А. Саас-.- М.: МЫСIIь. 1990.
2/Coct., ред,
и авt.
:n м.,хепоМосс. О..'"жодаре. с. 216.
33 Твм же. с. 221. Э4 Там-· с. 219. 35
Там же.
Э6 См.: Annete 8. ~. l""'ienaьle Pos.sessiOns. The ParaCIO~< ol Keeping-Whlle-Giv· lng.- 8eftdeyl\.o!IAnoelesiOJiford: Univ. ol Cвlilomia Press, 1992: а тао:е: ~псе Godвl/er.I:Onigme ' 1
du don. -
Paris~
Fayard, 1996.
Ом. дискуссм10: "L'knange. De 1а cМIIte tlla \liOience"// Cril/ique. 596-59'7. - Paris.
1997. р. 6f.
38 Это утвер)!(Деltlме е~о~эывавт крмтм~tу Пьера 5урдье. С~о~~.: Pielre BourФeu. мaroinalia- Some Addllional Notes Of_1 the Glfl // Alat'l D. Schrifi!Ed.). Тhе L.ogic of the Glfl. Towards an Вhic: ol Generos1ty. - Nвw 'rЬrk. t.onc:lon: Routledgв. 1997. р.
2311.
Э!iМЩ;w:e.nr. МОСС. Очеr;ж О даре, С. 86. 40 Там же, с. 96.
за то, '!ТО он с.rмwком f)IU8HИ3111PY8f симвопмческмИ
OC\A.I.m.
42 Ctsude Leи·-strauss. Eil1\eilung in das Werk 1Ю1'1 Marcel Mвt.ISS // М. мauss. SozioiQ-
gle unCI Anlhropologie.- M(lncl'len: Carl HВR!Ief, 1974, Вd. 1. S. 711.
о&З Ор. cil., -44
S. 37.
ltliO .
.а Ор. cil .. S. 38. -111 Ор. cil., S. 39. 47JЬI
.. Ор. oit.,
s. 4(1.
48 Vбедмтепwюе оn~н~ соnерни"'ВСтsа ме:а:ду IIOЭТii*.IИ cw. е: ~ Бп)<м. Стрех ВJIMIIIИМIII /J Х. Бпум. Страх ВfiИI'IНМА. l
!!О Paul tJe мвп. The Rhetoric о1 Flomanlicism. - N~No~'Юrl<.: ColumЬia Unlv. Ptess.. 1984. ~1 Жорж Sвrвй. Про~СЛ!h"аА ДOIIA 1 Пер. С фр. 6. СкуратОIЦI., П. Хм~ о. - М.: 1\oroc, ГНОЭIМС,
2003.
:~о: там же. с. 24. "TIAII :1118, с. 17- 18. ~·Жорж &tтай. ПОМАтие траты 11 JК. Ба тай. Прам111та~ Q.O.ttA. С. ~ 83 - 205. Я Т1м :м. с. 203. и Там же. с. 205. 57 ЖОрж Батвй. Про~СЛ!h"аА доnА. С. 28. se Там -.. с. 29. 50 Там же, с. 33 - 34. ео Там :м, с. 47 - 48. fil Taw же, с:. 36. 02 Лев ШВ(:ТОI особ... но Cтpet.41ИIICII ра:юбnачнть во• ~о ~nос:офии, npиti()C)ЯIO• ~ся, будто она дает ~11ософу выход м3 его 1111Ч!Нод rp.ar&дitи, 'инсценмру~~ дn!ll него мееоэможное бегс:тео во всеобutее. См .. Hlillnpиwep: Лfle Швсrов. Афмны м Иерус:аАмм //Л. Шесtо.. Сочинени-А в 2-х томах.- М.: Н•ука, 1993. т. 1. 83 Жаржб8rай. ПрокmпаА .11.011!11. С. 152- 174. 114· там же. с. 9f.
&S ()с:обео.но уДir'IНЫМИ б~о~JМ<~, dJ( И3&e>CDIQ, IIIICUЭ-И!II8anlo"J81)a бенЬйММНI Ofi "утрате 8YP!ol", IЮТОру!О llpef8pn88iiiOT МСК\'ССТIО 14 ПОЭЭМА В ycll~ рЬ810'-tНОЙ :э.ономикм.
116 Жорж Бвrай. Пpo~tm~T.IPI.QOI/1:11. с.
67 там ;~~;8. с. 641.
116 Там JICB. с.
62.
66.
N Там ;~~;8. с. 69. 70 Там JICB. с. 61.
71
Geofoe-s 8allliN&. Die Lil.et'Вtur und das В(lse. - MOnc:t.en: r..tatthes & Seitt, 1987, S. 153t.
n ж.",...6aJЗilt. ПроКIIIПви доои•. с. 67. 13 Jifcque!S~-
74 Ор. cit.,
7$ Ор. 78 Ор.
S. 17.
Fal~. leil g&Ьen 1. Wihelm Flnk. М(inchen, 1993.$. 16.
Cit., S. 25. cit.o s. 27. 77 Ор. Cit. о S. 37. 78 1Ьid. 7t Ор, Cit. о S. 15. 110 Ор. cot. о S. 43. 11 Ор, cit. S. ПЭf. N Ор. Cit. о S. 19:5. ю Ор. cit .. S. 210 . .. Ор, Cit.o S. 19. 85 Sdniнl ЮerkegtjВrd. ~ilмot)hische Вrncken J1 Sllfen Юel'll.egaaцt. Gesammetl8 Werkв. - Mflnchen: Eugen Dlel:lerlcht. 1960, S. 59f. • Jlk:qu8s Derrm. маt d"Archilra.. - Paris: Gвililee. 1995. р. 13. 87 Ор. oit .. р. 1 53. 0
" ~ К~т. Собрание оочинени111 в •IЮСЬММ тоw~. Т. 5: l(,pt.orикa а:юсобно· С:ТМ суждеН11118. - М.: Чоро.
•там-. 90 Там ж.ео с. 103. 9l Там же, с. 104.
1994, С. 89.
92та~оо~.е. 'iЗ.lea1J-Fцi~UOUirct. Тhе &юlime ar'J(j Тhв
l.ioCard Reader. -
lh8 Av.mt·Garde 11 And,_Вen~ CEd-).
Oxfoкl: Вa$181ac:kwell.
1989. р. 1961, {С...,
Хан-Франсуа ЛмоУаJ:J. 8о38Ыwенное к авангард Ракурс.
94 Ор, 115 Ор. toe Ор. i1J Ор.
-
СПб..
2001' ,..1, 2002. Nt2).
1 Пер.
pycc.и!Oil nерееод:
А. l('t'P(Iaнoвca.:Of'o
11
Cil., р, 197. cll.o р. 209. cil., р. 21 О. Cll., р, 211. 98 См.: Вon's Groy:~~. Strategten tler kunstJeri$Chen Askese 11 Кon.-ad Pau1 Liesmвnn 1Hg. 1. Im Rausoh der Sinne. Кun!it zwi&.cl1en AnlmatlQn und /l$(e$t!. - \/Wen: Zsolnay.
19990 s. 145-170.
90 MtlrМ нeiOegger. Dвr europAische NlhiiiSmus.- S1unoar1. 1967. 100 Мan;n ~- P\alons Lehre von der Welheil mil einem Brief UЬer den "Humвn
ismus•.- Bem: Franke. 1947. SМiS GIO)os. Сьи- den Un;prung des Kunstwerks. Wesen ial. ~s seln 'o'IW(I: Miltln Нelc:tegoers Вeschw6rung '1'1'858nttieh4W Kunst 11 Neue Rundsc:hau, 1080 Нвh 4.- Fr:вnkturta. М., 19970 S. 1107-120. 102 Tal(()fl nод"инение можно мai1im. •КВПDИМЕ!Р. в: PiemJ Вot.нdleu. Les regles de l'ert. - Parls: 1992. 103 PoR кs.iya. 'iеоовек и сакрелыюе // Р. ~- Mllф м 'lelloee«- Чепо.еа.: м С.:· 10 1 См.:
Se..-.
parii!НOe 1 Пер, с фр, С. 38нкм...а. - М.: ОГИ, 2003. с. 163f. 164 Ор. с/1., 172ff.
s.
199
Суб.медма..nы·юе nростраt~стао доn•но остаааться дnя l-la(:. смуrным nростран·
CТ80t;ll nодоэрениА, доrадок. оnасениИ
-
НО
И
таuе
НЕЮ..мд,аННЫХ
ОТКРЫТiоtЙ
неволы-tЫJ( nроэрениА. 11оэади знакОвои noвepxнocn.t nубrlичны){ архи· еов и медиа мы неиэбе:.но nредпо.пВ~гаем маниnу.nяции, эзгоаор~;;~ и иtfТJ)IotГМ'
... Мы.
к.ех эритеnи, имеюUUtе д.еnо с мед.иальной поверхностью. наде
емся. что· темt~ое. скрьпое, субмедиапыное nространство коrда·
нибудь обнаружит, выдаст с.в6я. ДO(ipoвo!llbli&Я ИIIM аынуж.ден:ная откровенность субме$'1апьноrо пространства - ест чего ждет зритель мвдиапЫ10Й поверхности. Речь идет о друrой истиttе .знаков. котоrю.я
не RВ11f!ется: рез.упьтатом отноwения знаков к обозна... аемыt.~~~ ими объесам: ЭiО не исntна сиn.ификации. а. истина медма.пыюсти .
.... . Мед.11В11ы-tая истина знака проt;~вт~ется то.nько тоrда. когда он з.n~-tмм· нируется. vстраняется рассмотреть свойства
- и таким образом опсрывается ВОЗМО*ностъ ero нос!l'lтеnя. Выяснить ме.д.иаnьн\'10 ист~-tну зна~еа значит устJ)(Iнить, дмквидироеать эrот знак - все равно что сте реть грязь с медиап~:~оt~ОМ nоеерхности . .. .СовременизА культура - это культура медиапьной трансnяции . И nри этом достаточно быстро е наwеА культуре моrут ТJранслироsаться
то.nысо форму.nирОвк.м
"""
подтверждения подозрен~оtя, ведь сеrоднА
т011ы:о nодозрение с nepвoro ВЭI"лядакаж.ется кам достоеернwм м убе
дительным. Истинный repoA медма.nьной КVIIII:ir)'PЫ - это частным СЫI..ЦИК, З3НЯТЫЙ ПОСТСАННЫМИ I"'IOIICКS.МИ НОВЫХ ')I'.ПMIC, СnОСобнЬIХ ГIОД~ Т&ердить
ero .nодозрения. Борис ГроИс Из кннrм
•fJQ,Q 1fОАО3Ре.Ншмt •
&ормсJРоАс Родипс'R в 1947 г. в Ленинrраде. Философ, теорепtк м критик соере менного искусства и ку~"fУРЫ. С 1981 r. живет е Германии. Один из наи6о.nее а.етормтетных в Ев,роnе интеРf!ретаторое соеременной рус ской кудьтуры. В иэдате.nьстве ·хж· выwnи
пми" и "Коммент.арии 11: исiСуС:Стsу" (2003~.
ero книги
"Искусство уто
