Правовое регулирование реализации свободы совести в Российской Федерации

Министерство образования Российской Федерации Хабаровский государственный технический университет Дальневосточный юридический институт Кафедра государственно-правовых дисциплин На правах рукописи

Симорот Светлана Юрьевна

Правовое регулирование реализации свободы совести в Российской Федерации Специальность 12.00.02 – конституционное право; административное право; государственное управление; муниципальное право

Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук Научный руководитель заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор Лончаков Алексей Пантелеймонович

Хабаровск - 2000

Министерство образования Российской Федерации Хабаровский государственный технический университет

С. Ю. Симорот

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ РЕАЛИЗАЦИИ СВОБОДЫ СОВЕСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Хабаровск Издательство ХГТУ 2001

УДК 347.152:215:23/29.000.34(470+571)(02) ББК Х620.323(2Рос) С37 Рецензенты: кафедра конституционного и административного права ХГАЭП (зав. кафедрой канд. юрид. наук, доц. В. П. Федорин); заслуженный юрист Российской Федерации, зам. нач-ка ДВЮИ МВД по научной работе канд. юрид. наук, доц. А. Н. Бабай Научный редактор заслуженный юрист Российской Федерации, д-р юрид. наук, проф. А. П. Лончаков С37

Симорот С. Ю. Правовое регулирование реализации свободы совести в Российской Федерации. — Хабаровск: Изд-во Хабар. гос. техн. ун-та, 2001. — 211 с. ISBN 5-7389-0139-8 Монография подготовлена на кафедре государственно-правовых дисциплин ДВЮИ ХГТУ. В работе обосновано построение теоретической модели свободы совести, рассмотрены правовая специфика и основные направления государственно-конфессиональных отношений в России, охарактеризована структура нормативно-правового регулирования свободы совести, предложены организационные формы коллективной и индивидуальной реализации данного конституционного права, проанализированы региональное нормотворчество и правоприменительная практика по вопросам свободы совести на примере Хабаровского края, предложен ряд практических рекомендаций по усовершенствованию механизма реализации данной свободы. Всесторонне рассмотрены Федеральный закон 1997 г. «О свободе совести и о религиозных объединениях» и работа различных органов по его реализации. УДК 347.152:215:23/29.000.34(470+571)(02) ББК Х620.323(2Рос)

ISBN 5-7389-0139-8

© Симорот С. Ю., 2001 © Издательство Хабаровского государственного технического университета, 2001

3

Введение Религия

и

право

являются

мощнейшими

регулятивными

системами, взаимодействие которых проявляется в общественной жизни людей весьма рельефно и многопланово. Факты религиозной и правовой жизни часто пересекаются, образуя особую и сложную сферу интересов, вовлекая в нее множество людей. Актуальность

темы

определяется

прежде

всего

ролью

религиозного фактора и прав человека в таких важнейших сферах человеческой жизнедеятельности как политика, экономика, право, образование и культура в целом. Всплеск религиозной активности, появление

в

политизация

России

многих

деятельности

ранее

многих

неизвестных

религиозных

конфессий, объединений,

активизация межрелигиозных контактов обострили интерес к таким реалиям и понятиям как «свобода совести», «светское государство», «светский характер образования», «альтернативная гражданская служба» и т.д. Показателем значимости религиозного фактора в правовой деятельности является рост судебной практики по делам, связанным с деятельностью конфессиональных объединений, с религией. Речь идет прежде всего об уголовных преступлениях по религиозным мотивам (случаи с так называемыми тоталитарными сектами), о спорах по поводу оскорбления религиозных чувств, о взаимных претензиях религиозных объединений. Обобщение этой практики, выявление специфики дел с участием религиозного компонента – проблема, изученная крайне недостаточно. Теоретическая дальнейшего

значимость

исследования

и

практическая

проблем

обусловлены следующими факторами:

данной

необходимость

научной

работы

4

1) плюрализацией религиозной жизни и религиозных ценностей, усугубляющей необходимость постоянно совершенствовать механизм государственно-церковных отношений; 2) признанием идеи свободы совести и вероисповедания, что иногда приводит к непониманию правового содержания элементов данной свободы и злоупотреблению ею; 3) мощным подъемом старых и рождением новых религиозных движений, их международным характером, что побуждает глубоко изучать и творчески применять зарубежный опыт государственноцерковных отношений и реализации свободы совести; 4) ростом преступности, связанной с религией, для борьбы с которой требуется привлечение квалифицированных специалистов «нетрадиционного плана» ― психологов, религиоведов и т.п. 5) недостаточной проработкой и, в ряде случаев, коллизионностью законодательства о свободе совести и вероисповедания. «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью, ― провозглашает статья 2 Конституции РФ. ― Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства»1. В свете данного конституционного установления изучение всех аспектов реализации свободы совести представляется не

только

научно

актуальной,

но

и

важной

социальной,

государственно-значимой задачей. Исследование государственно-церковных отношений в целом и в частности

нормативно-правового

регулирования

механизма

реализации свободы совести, призвано способствовать: во-первых,

освоению,

общецивилизационных

распространению,

принципов

в

отношении

утверждению к

религии

и

свободомыслию, определению их действительного места в системе общечеловеческих ценностей; 1

Конституция Российской Федерации. М., 1998. С. 4.

5

во-вторых, созданию правового государства, претворению в жизнь законодательства о свободе совести, совершенствованию государственно-церковных отношений, укреплению единства действий верующих и неверующих в решении созидательных задач; в-третьих, совершенствованию правоприменительной практики, сокращению

злоупотреблений

профилактике

и

пресечению

свободой

вероисповедания,

правонарушений,

связанных

с

религиозной деятельностью. Известно, что преступность подобного рода стала реальностью, а в отдельные периоды может набирать силу, о чем свидетельствует деятельность таких сект как «Белое братство», «Аум синрике», всевозможных сатанинских групп и т.д.1 Определение оптимальной модели государственно-церковных отношений

в

конкретной

стране

чрезвычайно

важно

и

для

межнациональных, международных связей, поскольку религиозный фактор, будучи широко представленным в практике международного общения, прямо или опосредованно влияет на многие социальные, духовные,

нравственные

формируется

внешняя

установки, политика

под

воздействием

государства.

которых

Государственно-

церковные отношения во многом определяют и возможность, и активность участия в международной деятельности как отдельного верующего

человека,

так

и

религиозных

структур

(церквей,

религиозных движений и партий). Важность этого положения еще раз со всей наглядностью подтвердилась летом 1997 г., когда Государственная Дума 23 июня приняла Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» (далее ФЗ). С резким осуждением этого закона выступили

многие

зарубежные

деятели

–

от

американского

президента до римского папы. Яростные споры и драматизм 1

Подробнее о преступности, связанной с религией, см. Тихонравов Ю. В. Судебное религиоведение. М., 1998. С. 162-199.

6

(президентское

вето,

последующее

обсуждение

и

повторное

рассмотрение), связанные с его принятием, лишь подчеркивают практическую значимость и актуальность исследования проблем государственно-церковных отношений и свободы совести. Говоря о разработанности темы, уместно отметить, что в последние годы (особенно после принятия ФЗ «О свободе совести и о религиозных

объединениях»

1997

г.)

увидело

свет

огромное

количество публикаций, весьма разнообразных по степени научности, идеологической ангажированности и корректности по отношению к религии. Пресса как официальная и церковная, так и не стесненная какими-либо правовыми принципами нередко освещает проблему, выполняя определенный социальный заказ, не вникая в ее суть и содержание. Вместе с тем существует весьма обширная научная традиция изучения теоретических аспектов свободы совести, практических сторон

ее

реализации.

По

данной

проблематике

защищены

докторские и кандидатские диссертации1. В отечественной историографии проблемам свободы совести посвящено значительное количество работ, которые условно можно разграничить

по

трем

направлениям:

классическая

школа,

либеральный подход, радикальная традиция. Авторов,

относящихся

к

первому

направлению,

отличает

фундаментальный подход к исследованию свободы совести. Так, освещение истории формирования взглядов и учений о религиозной свободе, конституирование идей свободы совести в России и международном сообществе нашло отражение в трудах В. В. 1

И ванов В. И. Организационно-правовые проблемы взаимодействия руководителей органов внутренних дел с религиозными организациями в укреплении правопорядка и нравственном воспитании сотрудников: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1992; Королев Г. Н. Правовое регулирование реализации права военнослужащих на свободу вероисповедания: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1994; Ловинюков А. С. Административно-правовая охрана свободы совести: Автореф дис. … д-ра юрид. наук. М., 1994; Лупарев Г. Н. Правовое регулирование деятельности религиозных организаций на территории СНГ (теория и практика): Автореф. … дис. д-ра юрид. наук. М., 1992; и др.

7

Клочкова, М. Г. Кириченко, В. Н. Савельева, М. И. Одинцова, Д. Е. Фурмана и др.1 Работы

этих

авторов

издавались

в

то

время,

когда

воинствующий атеизм был компонентом государственной идеологии. Однако во многих публикациях данного направления практически отсутствует идеологическая и политическая заангажированность. Авторы глубоко, аргументированно и доказательно разрабатывают теоретические проблемы свободы совести, довольно объективно анализируют этапы практической деятельности по ее реализации. Именно в их работах убедительно обосновано положение о том, что свобода

совести

не

сводится

к

свободе

вероисповедания,

а

предусматривает свободу придерживаться и нерелигиозных, светских взглядов, свободу пропагандировать научные, в том числе и атеистические знания. Наряду с общими проблемами свободы совести в работах Ю. А. Розенбаума, Г. Р. Гольста и др. обстоятельно рассматривалась государственно-правовая регламентация деятельности религиозных организаций в Советском Союзе2. Анализу специфики взаимоотношений государственных структур и религиозных организаций в странах, именовавшихся в прошлом странами

«социалистической

демократии»

(Болгария,

Венгрия,

Польша, Румыния, Чехословакия, Югославия), посвящены работы М. Сташевского3. Автор раскрывает своеобразие реализации принципов свободы совести в этих странах, особенности деятельности по 1

Клочков В. В. Закон и религия. От государственной религии в России к свободе совести в СССР. М., 1981; Клочков В. В. Религия, государство, право. М., 1978; Кириченко М. Г. Свобода совести в СССР. М., 1985; Савельев В. Н. Свобода совести: история и теория. М., 1991; Одинцов М. И. Путь длиною в 7 десятилетий: от конфронтации к сотрудничеству (государственно-церковные отношения в истории советского общества) // На пути к свободе совести. М., 1989; Фурман Д. Е. Религия, атеизм, перестройка // На пути к свободе совести. М., 1989. 2 Розенбаум Ю. А. Советское государство и церковь. М., 1985; Гольст Г. Р. Религия и закон. М., 1975. 3 Сташевский М. Социалистическое государство и религиозные объединения: на материалах европейских социалистических стран. М., 1979.

8

отделению церкви от государства и школы от церкви. Деятельность

религиозных

организаций

в

аспекте

хозяйственных, имущественных правоотношений рассматривалась в статьях российских экономистов, например С. Глазьева, А. Глаголева, О. Шведова и др.1 К представителям классической школы можно отнести Г. П. Лупарева, В. Н. Калинина, В. А. Куроедова, которые исследовали концептуальные положения, спорные нормы, правовые пробелы законодательства о свободе совести советского периода, вносили предложения

по

обновлению

нормативной

базы,

касающейся

вопросов реализации данного права, коррекции терминологической сферы2. Рассмотрение свободы совести как элемента правового статуса личности присутствует в работах Ю. А. Дмитриева, Л. Д. Воеводина3. Общей тенденцией для представителей классической историографической школы, на наш взгляд, является традиция определения сути и характеристик понятия «свобода совести» через политико-правовые предписания. Но

универсальный

характер

свободы

совести

обусловил

возможность осмысления ее не только как юридической, но и как философско-этической,

социально-культурной,

мировоззренческой

категории4. 1

Глазьев С. О внесении в Государственную Думу России законопроектов об имущественных правах религиозных организаций // Вопросы экономики. 1994. № 9. С. 96-100; Глаголев А. Возрождение церковного хозяйства в России // Вопросы экономики. 1994. № 9. С. 113-122; Шведов О. Возвращение религиозным объединениям конфискованных земель // Вопросы экономики. 1994. № 9. С. 123-131. 2 Лупарев Г. П. Новое законодательство о свободе совести и религиозных организациях // Глаголев В. С. Христианские организации и духовная жизнь общества (международные аспекты) М., 1991. С. 61-64; Новое мышление и свобода совести: вопросы и ответы / Сост. П. В. Макарцев. М., 1989; Калинин В. Н. Новое законодательство о свободе совести и религиозных организациях. М., 1989; Куроедов В. А. Религия и церковь в советском обществе. М., 1984. 3 Дмитриев Ю. А. Правовое положение человека и гражданина в Российской Федерации. М., 1992; Воеводин Л. Д. Юридический статус личности в России. М., 1997. 4 Тимофеев В. Д. Что такое свобода совести? // О свободе совести / Сост. И. А. Малахова. М., 1987. С. 11-27; Медведева И. Т. Социальные гарантии свободы совести в социалистическом обществе // Там же. С. 27-37; Батуева Л. Л. Свобода совести и отношение к культурному наследию // Там же. С. 38-54; Мчедлов М. П. Свобода совести и духовное возрождение Отечества // Кентавр. 1992. № 7-8. С. 63-73.

9

Попытка рассмотрения свободы совести как совокупности вышеобозначенных граней, как комплексного явления присутствует в трудах В. Н. Савельева и Ф. М. Рудинского. Так, В. Н. Савельевым были обозначены следующие аспекты: 1) гносеологический

аспект,

предполагающий

формирование

отношения личности к религиозному и атеистическому мировоззрению через призму идеалистических и материалистических представлений; 2) экономический аспект, раскрывающий материальные гарантии свободы совести, систему финансового и материального обеспечения деятельности религиозных и атеистических организаций; 3) правовой аспект, изучающий не только законодательство о свободе совести, но и религиозные моменты правосознания и идеологии, правовые гарантии верующих и атеистов, механизм их юридической защищенности; 4) нравственный аспект, исследующий механизм формирования нравственной убежденности личности в правильности выбора между религиозным и материалистическим мировоззрением, нравственном обосновании поступков и действий. Ф. М. Рудинский выделял морально-философский, социальный, политический и правовой компоненты, входящие в состав свободы совести1. Преемственность «классической»

школы

научных

выкладок

проявляется

в

трудах

представителей современных

специалистов в области государственно-церковных отношений И. М. Кислицына, Г. Г. Черемных, А. С. Ловинюкова и др.2 Органическая включенность права на свободу совести в спектр

1

Савельев В. Н. Свобода совести: история и теория. М., 1991; Рудинский Ф. М. Свобода совести в СССР: конституционно-правовой аспект // Вопросы научного атеизма. М., 1981. Вып. 27. С. 26-40. 2 Кислицын И. М. Российский закон о свободе вероисповеданий. Пермь, 1993; Черемных Г. Г. Свобода совести в Российской Федерации. М., 1997; Ловинюков А. С. Административно-правовая охрана свободы совести: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М.,1994.

10

общественных

явлений

отразилась

в

работах

отечественных

религиоведов, посвященных анализу какой-либо одной стороны в отношениях

церкви

и

общества.

Например,

для

выявления

особенностей взаимоотношений церкви и армии были полезны работы Г. А. Суглобова и О. В. Золотарева. Если Г. А. Суглобов акцентирует внимание на разоблачении союза милитаризма и клерикализма в странах Запада, на выявлении реакционной роли духовенства

в

идеологической

обработке

военнослужащих,

то

симпатии О. В. Золотарева на стороне Русской православной церкви (РПЦ) в лице военных пастырей1. Правовая регламентация института военных священников в России, их роль и направления деятельности требуют более глубокого изучения. Обращение к историческому опыту позволит создать действенный механизм реализации вероисповедных прав граждан, проходящих военную службу. Работам

«радикалов»,

носящим,

в

основном,

статейный

характер, свойственен, на наш взгляд, критический подход к новому законодательству

о

свободе

совести.

рассматривается

ими

не

базовый

обеспечивающий

свободу

как

совести,

а

Упомянутый документ, как

закон

в

целом

собрание

неких

противоречащих Конституции и законам норм. В соответствующих разделах монографии согласно логике изложения дается конкретный анализ их взглядов и положений. Печатным органом ученых радикального толка можно назвать начавший недавно выходить журнал «Религия и право», в котором активно сотрудничают специалисты разных профилей – юристы, церковные политики,

деятели, которым

государственные не

безразличны

чиновники, проблемы

философы, верующих

и

свободомыслящих людей России. Среди таковых – А. В. Пчелинцев, 1

Суглобов Г. А. Союз креста и меча (церковь и война). М., 1969; Золотарев О. В. Христолюбивое воинство русское. М., 1994.

11

Л. Левинсон, Е. Смыслова, В. В. Ряховский, П. Н. Дозорцев, Г. Моран, М. О. Шахов, Л. Рагозина и др. В последнее время появилось множество публикаций резко критического,

обличительного

действующего

в

Активизация

России

характера

по

законодательства

деятельности

сторонников

о

адресу свободе

данного

ныне совести.

радикального

направления, по нашему мнению, связана с принятием в 1997 году ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях». Работам этих авторов свойственна некоторая заданность, в силу которой свобода совести рассматривается только через призму интересов той или иной конфессии. При этом интересы других конфессий или, скажем, неверующих вообще не принимаются в расчет. Различные «деструктивных»,

аспекты

возникновения

тоталитарных

сект

и

деятельности

обусловили

появление

литературы однополярной направленности (например, работы А. И. Хвыля-Олинтера, С. А. Лукьянова, А. Дворкина), которая, тем не менее, позволила нам проанализировать специфику и тенденции развития межконфессиональных отношений1. Работы ученых либерального направления (Г. А. Михайлов, А. Б. Агапов, Е. Салыгин, А. Себенцов, А. И. Кудрявцев) представлены статьями,

комментариями

отдельных

положений

современной

нормативно-правовой базы и характеризуются, по нашему мнению, попытками

беспристрастного

и

объективного

подхода

с

аконфессиональных позиций к новому законодательству2.

1

Хвыля-Олинтер А. И., Лукьянов С. А. Опасные тоталитарные формы религиозных сект. М., 1996; Дворкин А. Десять вопросов навязчивому незнакомцу, или пособие для тех, кто не хочет быть завербованным. М., 1995. 2 Салыгин Е. Каким быть государственно-церковным отношениям в России? // Российская юстиция. 1998. № 2. С. 25-27; Салыгин Е. Россия и теократия // Религия и право. 1998. № 3(6). С. 22-23; Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и право. 1998. № 4. С. 19-25; Михайлов Г. А. Особенности религиозной ситуации в России // Религия и право. 1999. № 1. С. 3-5; Себенцов А. Комментарий к Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Текущий архив отдела по связям с партиями, общественно-политическими, религиозными объединениями администрации Хабаровского края; Кудрявцев А. И. О

12

Логика исследования обусловила также необходимость изучения фундаментальных трудов по конституционному, административному праву, другим отраслевым наукам1. Положения и выводы авторов этих работ способствовали в корректировании стратегии и приоритетов регулирования правового механизма обеспечения свободы совести. Так, труды А. П. Лончакова помогли выявить многообразие средств и методов административно-правового регулирования. Теоретические выкладки ученого были использованы применительно к построению административно-правовой парадигмы российских государственноконфессиональных отношений2. С учетом актуальности темы и изученности отдельных ее аспектов в данной работе ставятся следующие взаимосвязанные задачи: 1) Проанализировать

современные

принципы

государственно-

церковных отношений в России, выявив при этом сущностные юридические параметры свободы совести во взаимосвязи с другими конституционными правами, свободами и обязанностями; 2) Охарактеризовать

государственно-правовое

регулирование

индивидуальной формы реализации свободы совести; 3) Выявить, опираясь на действующие нормативные акты, правовой статус религиозных организаций и основные аспекты правового регулирования их деятельности; 4) Раскрыть механизм юридической защиты прав граждан на свободу совести;

деятельности органов юстиции по применению Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Религия и право. 1999. № 1. С. 6-10. 1 Баглай М. В., Габричидзе Б. Н. Конституционное право РФ. М., 1996; Лончаков А. П. Теория юриспруденции РФ. Хабаровск, 1996; Лончаков А. П. Административное правонарушение и его юридическая сущность. Хабаровск, 1996; и др. 2 Лончаков А. П. Административно-правовая организация механизма управления собственностью в сфере экономики. Хабаровск, 1999; и др.

13

5) На

материалах

нормотворческую,

Хабаровского

края

правоприменительную

проанализировать

и

правоохранительную

деятельность по реализации принципов свободы совести. Объектом исследования является изучение свободы совести как универсального, многогранного, комплексного явления; анализ правовой специфики государственно-конфессиональных отношений в Российской Федерации (РФ). Предметом исследования выделяется правовое регулирование механизма

реализации

гражданином

свободы

совести

и

вероисповедания, выраженного как в нормативно-правовой сфере, так и в сфере практического применения данных норм. Методологической основой данной работы является комплекс таких специальных методов исследования как историко-правовой, формально-юридический, сравнительно-правовой, функциональный. В работе использовались также и общенаучные исследовательские методы:

логический,

синхронный,

актуализации,

ретроспективы.

Применительно к теме в основу методологического подхода были положены принципы объективности, рационалистического подхода к деятельности

религиозных

организаций,

оценки

фактов

с

аконфессиональных позиций и др. Применяя данные методы, опираясь на максимально полную совокупность

источников,

автор

считает

возможным

решить

поставленные выше задачи. Источниковую базу монографии составили, прежде всего, различные нормативные акты как федерального уровня, так и законодательство

субъектов

Российской

Федерации,

материалы

текущих архивов местных органов: отдела по связям с партиями, общественно-политическими,

религиозными

объединениями

администрации Хабаровского края, краевого экспертного совета по государственной религиоведческой экспертизе, правоохранительных

14

органов, комиссии по связям с религиозными организациями при администрации Хабаровского края1. Ценным

источником,

практическую

деятельность

являются

инструктивные

позволяющим по

реализации

документы,

реконструировать свободы

методические

совести,

материалы,

проекты нормативных актов и комментарии к законам, многие из которых

опубликованы

в

периодике.

В

монографическом

исследовании использовались также данные социологического опроса студентов хабаровских вузов, позволившие выявить знание ими таких понятий

как

«свобода

совести»,

«альтернативная

гражданская

служба» и др. В особую группу источников можно выделить документы, исходящие из религиозных организаций, – уставы, обращения

во

властные

структуры,

учредительные

документы,

определения Архиерейских Соборов Русской православной церкви и т.п. Различные по жанру и характеру публикации в периодической печати позволяют сформулировать и уточнить положения и о трудностях практической реализации свободы совести, об уровне правовой

культуры

различных

социальных

групп,

о

важности

систематической разъяснительной работы в обеспечении свободы совести. Новизна настоящей работы заключается в следующем: 1) В попытке углубленно рассмотреть понятие «свобода совести» как комплексный, универсальный институт; 2) В теоретическом осмыслении новых принципов государственноцерковных отношений, возникших в связи с принятием ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях»; См. О религиозной деятельности на территории Хабаровского края // Сборник законов Хабаровского края: Официальное издание Хабаровской краевой думы. 1995. № 3. С. 22 – 28; Постановление главы администрации Хабаровского края № 296 от 15.07.97г. «Об утверждении Положения о комиссии администрации Хабаровского края по связям с религиозными организациями» // Сборник нормативных актов администрации Хабаровского края. Хабаровск.1997 1

15

3) В определении, на основе анализа конфессиональной ситуации в Хабаровском крае, специфики регионального законодательства и правоприменительной деятельности властных структур по вопросам свободы совести; 4) В разработке параметров административно-правовой матрицы государственно-конфессиональных отношений в современной России; 5) В определении возможности и необходимости использования достижений религиоведения в юридической практике. Практическая значимость работы состоит в том, что материалы и выводы научного труда могут быть использованы в работе по совершенствованию

государственно-церковных

отношений,

в

практической деятельности по реализации свободы совести. Положения

монографии

помогут

сориентироваться

в

«юридических лабиринтах» российского законодательства о свободе совести, наладить сотрудничество религиоведов, специалистов в области государственно-церковных отношений и чиновников властных структур с правоохранительными органами. Содержание Российской

данной

Федерации,

работы

призвано

молодежи

и

помочь

студентам,

гражданам

верующим

и

свободомыслящим разобраться в понятии «свобода совести», узнать свои права и обязанности, возникающие в связи с реализацией данного конституционного права. С учетом полученных знаний личность сможет, на наш взгляд, противостоять воздействию деструктивных культов и сект. Материалы монографии могут быть использованы в процессе изучения таких вузовских базовых курсов как «Конституционное право Российской Федерации», «Административное право России», «Теория и история

отечественного

государства

и

права»,

«Юридическое

религиоведение», а также спецкурсов «Церковь в истории России», «История

государственно-церковных

отношений

в

России»,

предназначенных для всех интересующихся вопросами религии и права.

16

Апробация

работы.

Основные

положения

исследования

изложены автором в 11 научных публикациях общим объемом 8 п.л. Проблемы, затрагиваемые в работе, освещались в выступлениях: 1) на межвузовской научно-практической конференции «80 лет Вооруженным Силам России: этапы становления и перспективы развития», состоявшейся в Хабаровске в феврале 1998 года; 2) межрегиональной

научно-практической

конференции

«Юридические механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина: региональный аспект», состоявшейся 23 декабря 1998 года при содействии Законодательной думы Хабаровского края, комиссии по правам человека при главе администрации Хабаровского края. Отдельные аспекты затрагиваемых в монографии вопросов отразились

в

сообщении,

подготовленном

к

межрегиональной

практической конференции «Опыт и проблемы регионального и местного правотворчества», проведенной 19 января 1998 года в Академии государственной службы г. Хабаровска. С целью исследования практических аспектов взаимоотношений государственно-властных структур, общественных организаций с представителями религиозных объединений автор принимал участие: 1) в семинаре по проблемам религиозных культов на Дальнем Востоке, проходившем 27 октября 1998 года; 2) семинаре «О роли религиозных объединений в формировании здорового образа жизни без наркотиков», организованном 28 октября 1999 года комиссией по связям с религиозными организациями администрации Хабаровского края, Хабаровским краевым центром психического здоровья, краевой межведомственной комиссией по противодействию злоупотреблению наркотическими средствами и их незаконному обороту;

17

3) научно-методической конференции «Принцип светского характера образования и проблемы его реализации в государственных и муниципальных образовательных учреждениях Хабаровского края», состоявшейся 27 января 1999 года и подготовленной администрацией Хабаровского края, ассоциацией содействия духовному здоровью, вузами Хабаровска.

18

Глава 1. Теоретическая модель свободы совести как универсальное комплексное образование 1.1. Юридический компонент в содержании права на свободу совести и вероисповедания (определение, анализ, специфика) Наиболее концентрированно содержание основ правового статуса личности выражается в основных (конституционных) правах и свободах, важное место среди которых занимает право на свободу совести1. Конфессиональная религиозной

пестрота

активности,

многонациональной повышенный

России,

интерес

к

всплеск вопросу

государственно-церковных отношений делают данную норму особенно значимой. В сфере теоретического осмысления проблем свободы совести дискуссионными остаются вопросы определения содержания понятия, специфики

и

взаимосвязи

с

общественными

отношениями2.

Методологическое освещение проблемы зачастую страдало сужением понятия

свободы

совести,

расплывчатостью

формулировок,

абсолютизацией роли и значения одного (например, правового или идеологического)

аспекта.

В

советской

юридической

литературе

приоритетным направлением являлась политико-правовая традиция, делавшая упор на рассмотрение свободы совести во взаимосвязи с социально-политическими движениями, интересами различных слоев общества, идеологическими принципами3. Выделение из широкого круга проблем свободы совести правового аспекта часто приводило к тому, что само понятие отождествлялось с действующими положениями Конституции СССР, т.е. сущность и специфика 1

понятия

определялись

через

правовые

предписания4.

См. Воеводин Л. Д. Юридический статус личности в России. М., 1997. С.129. См. Савельев В. Н. Свобода совести: история и теория. М., 1991. С. 90. 3 См. Куроедов В. А. Религия и закон. М., 1970; Гольст Р. Г. Религия и закон. М., 1975; Клочков В. В. Религия, государство, право. М., 1978; Клочков В. В. Закон и религия. М., 1982; Кириченко М. Г. Свобода совести в СССР. М., 1985; Розенбаум Ю. А. Советское государство и церковь. М., 1985. 4 См. Савельев В. Н. Указ. соч. С. 92. 2

19

Традиция выделения в качестве первопринципиального критерия юридического аспекта популярна и в настоящее время1. Безусловно, сложный, комплексный характер свободы совести затруднял попытки дать исчерпывающее определение данному институту. Так, предлагалось рассматривать свободу совести в «широком» (через общефилософские и общесоциальные категории) и «узком» (через совокупность демократических прав и свобод) смыслах. В ходе дискуссии «широкий» смысл трансформировался в предложение понимать свободу совести как свободу убеждений в целом, «узкий» же смысл предполагал осмысление ее через отношение к религии и атеизму 2. Некоторыми авторами полностью отождествлялись

столь

разные

по

содержанию

понятия

как

«свобода» и «свобода совести» 3. Всесторонней поддержки, на наш взгляд,

заслуживает

мнение

правоведов

(например,

В.

Н.

Савельева, Ф. М. Рудинского), стоящих на позициях комплексного подхода к изучению понятия «свобода совести» и выделяющих несколько ее аспектов 4. Представляется логичным приближение к пониманию свободы совести

путем

анализа

многочисленных

взаимосвязей

и

взаимозависимостей данного института с другими образованиями. В таком случае теоретическая модель свободы совести предстает как интегративное понятие, включающее в себя совокупность подходов

к

исследованию

феномена

свободы

совести,

систему

параметров и определение критериев данной свободы, а также ее взаимосвязи с другими институтами гражданского общества. В качестве компонентов, определяющих подходы к ее изучению, 1

См. Баглай М. В., Габричидзе Б. Н. Конституционное право РФ. М., 1996; Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право России. М., 1995. 2 См. Савельев В. Н. Указ. соч. С. 92-93. 3 Кириченко М. Г. Свобода совести в СССР. М., 1985. С. 5. 4 Так, Ф. М. Рудинский выделял морально-философский, социальный, политический и правовой аспекты. См. Рудинский Ф. М. Свобода совести в СССР: конституционно-правовой аспект // Вопросы научного атеизма. М., 1981. Вып. 27. С. 26.

20

выделяются юридический, политико-идеологический, социокультурный, материальный, философский, конкретно-исторический. Одной из наиболее разработанных в теоретическом плане и в то же время противоречивых традиций осмысления свободы совести является юридическая. На разных этапах общественного развития правовой аспект наполнялся различным содержанием, что не могло не отразиться на толковании понятия. До сегодняшнего дня дискуссионным остается вопрос о месте права на свободу совести в системе демократических прав и свобод, об определении содержания этого права, формах его реализации. Советские и большинство современных правоведов относят данное правомочие к числу личных прав и свобод1, выделяя в качестве определяющих критериев следующие: 1) Гарантированность индивидуальной свободы, то есть возможность беспрепятственного

выбора

различных

вариантов

поведения

гражданина в сфере нравственных отношений, быта, частной жизни; 2) Способность наилучшему

к

индивидуализации

проявлению

духовных

личности интересов,

гражданина,

к

способностей,

склонностей; 3) Предопределение наиболее существенных аспектов положения личности по отношению к законности и правопорядку2. Выделение индивидуального характера свободы совести в качестве критерия, отличавшего ее от остальных прав и свобод, нередко приводило к автономному рассмотрению данного права3. В юридической и государствоведческой литературе высказывалось мнение, относящее свободу совести к политическим конституционным 1

См. Лепешкин А. И. Курс советского государственного права. Т 1. М., 1961. С. 490; Розенбаум Ю. А. Указ. соч. С. 37; Стрекозов В. Г., Казанчев Ю. Д. Государственное (конституционное) право РФ. М., 1995. С. 127-128; Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право России. М., 1995. С. 202; Баглай М. В., Габричидзе Б. Н. Конституционное право РФ. М., 1996. С. 180-182. 2 См. подробнее Рудинский Ф. М. Указ. соч. С. 29-30. 3 См. подробнее Савельев В. Н. Указ. соч. С. 102.

21

правам, к общественному праву, к конкретному проявлению свободы слова и мысли1. Некоторые авторы предлагали компромиссный вариант, подразумевая под свободой совести одну из важнейших личных и социально-политических свобод граждан2. В связи с наметившейся в 90-е годы традицией расширительного толкования понятия3 высказываются предложения объединить в единый комплексный институт свободу мысли, слова, мнений и убеждений, назвав

полученное

образование

«интеллектуальная

свобода

человека»4, и инкорпорировать его в действующее законодательство путем включения в Конституцию РФ статьи 21(1)5. На наш взгляд, свобода совести – универсальное комплексное образование, не сводимое лишь к одной группе прав личности. Придерживаясь трехчленной классификации прав и свобод личности (права и свободы в сфере личной безопасности и частной жизни, в области государственной и общественно-политической жизни, в области экономической,

социальной

и

культурной

деятельности)6,

представляется возможным включить институт свободы совести в каждый из вышеозначенных блоков. Как

право,

гарантирующее

индивидуальную

свободу,

самоопределение личности, беспрепятственный выбор ею различных вариантов своего поведения и действий по отношению к вопросам религии и атеизма, как право, проявляющее духовные интересы и потребности гражданина, свобода совести включается в блок личных прав человека и гражданина. Как

нормативное

измерение

социокультурной

деятельности

человека, как культурная ценность, детерминированная характером и 1

См. подробнее Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 22. См. Кириченко М. Г. Указ. соч. С. 8. 3 См. Свобода совести и возрождение гуманизма // Коммунист. 1990. № 3. С. 76. 4 Дмитриев Ю. А. Правовое положение человека и гражданина в РФ. М., 1992. С. 28. 5 См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 25. 6 Данную классификацию дает проф. Л. Д. Воеводин в работе «Юридический статус личности в России». М., 1997. С. 184. 2

22

уровнем развития экономического строя, социума в целом, свобода совести предстает как одно из прав личности в области экономической, социальной и культурной деятельности. Конкретизация же в данной группе прав свободы совести проявляется, например, в праве свободно выбирать род деятельности и профессию (п. 1 ст. 37 Конституции РФ), в праве на образование ( в том числе и религиозное) (ст. 43), в праве на участие в культурной жизни (п. 2 ст. 44) и т.д. Представляется возможным право на свободу совести отнести также и к блоку прав в области государственной и общественнополитической жизни, так как оно регулирует наиболее существенные отношения между властью, религиозными объединениями и гражданами в сфере государственно-конфессиональных отношений. Отдельные элементы содержания свободы совести проявляются в праве создания объединений (ст. 30 Конституции РФ), праве на обращение индивидуально и коллективно в государственные органы и органы местного самоуправления (ст. 30), в праве на замену военной службы альтернативной гражданской по религиозным убеждениям (п. 3 ст. 59 Конституции РФ). Итак, свобода совести, благодаря многоаспектности содержания своего понятия, предстает как «мобильное» право, что позволяет рассматривать его включенным в систему и личных прав и свобод, и социально-экономических, и общественно-политических. Анализируя понятие свободы совести, ряд авторов, продолжая марксистско-ленинскую

традицию,

трактует

его

как

право

иметь

религиозные или атеистические убеждения1. Существует

позиция,

определяющая

свободу

совести

как

выражение отношения человека к религии, реализуемое в трех формах: - право верить в Бога, исповедовать какую-либо религию; 1

См. Конституция Российской Федерации: Комментарий / Под ред. Б. Н. Топорнина, Р. Г. Орехова, Ю. М. Батурина. М., 1994. С. 173.

23

- право индифферентно относиться к религии и атеизму; - право быть атеистом, то есть не исповедовать никакой религии и активно отрицать существование Бога1. Довольно широкий круг исследователей определяет понятие свободы совести с позиции гарантированности и соблюдения данного права. Например, В. Н. Савельев трактует свободу совести как обеспечение в обществе демократических прав и свобод, реально гарантирующих личности свободный выбор между религиозным и атеистическим

мировоззрением

и

возможность

проявлять

свои

убеждения в обществе2. Ю. А. Розенбаум понимает под свободой совести разрешенное и гарантированное законами государства право граждан свободно и самостоятельно определять свое отношение к религии, осуществлять вытекающие из этого отношения, действия при условии соблюдения законности и установленного в стране правопорядка3. Современный отечественный автор Г. Г. Черемных определяет свободу совести как комплексный институт, сочетающий в себе элементы личной и публичной свободы, трактуя его как право исповедовать или не исповедовать религию, отправлять или не отправлять религиозные культы, вести религиозную или атеистическую пропаганду4. В юридической литературе встречается характеристика свободы совести как сугубо светского установления, порожденного религиозным плюрализмом и нежеланием государства вмешиваться в религиозные дела граждан5. Существует и противоположная точка зрения, согласно которой для свободы совести характерны религиозные истоки, и никто, в том числе и государство, не вправе определять границы и законные 1

Там же. С. 174. См. Савельев В. Н. Указ.соч. С. 94. 3 Там же. С. 105. 4 Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 31. 5 Тихонравов Ю. В. Судебное религиоведение. М., 1998. С. 93. 2

24

основания данной свободы. «Покорять совесть страхом, – замечает Вине, – покупать ее надеждой на выгоду, сбивать ее с пути ложью – все это одинаково тяжкие оскорбления Того, Кто создал совесть и оставил себе власть над нею. Поместить личность или массы в альтернативу, отказаться от внешних выгод или отречься от совести – это преступление, святотатство»1. Анализируя содержание понятия «свобода совести», следует учитывать субъективизм авторов. Так, в некоторых атеистических работах можно встретить утверждение, что истинная свобода – это свобода от религии, а свобода совести в юридическом смысле – лишь условие достижения этой подлинной свободы2. У большинства сторонников традиционно-юридического подхода к толкованию свободы совести прослеживается сходная в общих чертах ее трактовка. Так, свобода совести предстает как право человека принимать или не принимать религиозные верования, исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними, не подвергаясь преследованиям и дискриминации со стороны государства и общества3. Право принимать

или не принимать религиозные

верования предполагает свободный выбор личностью религиознонравственных императивов, наиболее ей близких. Иметь религиозные или иные убеждения значит располагать, обладать определенным набором ценностей мировоззренческого, этического, нравственного характера. Право исповедовать религию означает гарантированную возможность убеждений 1

следовать трактуется

как

какому-либо способность

учению, сделать

распространение их

доступными,

Там же. См. Фурман Д. Сталин и мы с религиоведческой точки зрения // Осмыслить культ Сталина. М., 1989. С. 412. 3 См. Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Указ. соч. С. 202. 2

25

известными

широкому

кругу

лиц,

используя

проповеди,

речи

и

материально опосредованные объекты (например, литературу, теле-, видеоматериалы, рекламу). Признание права свободно действовать в соответствии с избранными религиозными императивами означает свободу

быть

основывать

членом

новые,

существующих

осуществлять

религиозных

культовые

объединений,

обряды,

издавать

религиозную литературу и т.д. В приведенном определении не акцентировано внимание на пропаганде как углубленном разъяснении каких-либо

идей,

знаний,

учений.

Возможность

осуществлять

пропаганду, на наш взгляд, – это один из важных элементов свободы совести. Довольно

распространенным

является

обозначение

свободы

совести как самостоятельного правового института, представляющего собой систему правовых норм, регламентирующих право каждого гражданина исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, право отправлять религиозные культы и право вести атеистическую пропаганду, а также устанавливающих систему специальных гарантий, обеспечивающих эти права1. Объем и содержание понятия «свобода совести» органически включают в себя свободу вероисповедания, которая трактуется как право человека на выбор религиозного учения, отправление обрядов и культов в соответствии с ним. В субъективном смысле свобода вероисповедания равнозначна свободе

религии,

эти

термины

употребляются

как

идентичные,

определяющие право на существование всех религий и возможность каждой

беспрепятственно

проповедовать

свое

учение2.

Вероисповеданием также может называться религиозное объединение, имеющее свое вероучение, обрядность и организацию. Зачастую 1

См. Гольст Р. Г., Рудинский Ф. М. Свобода совести как правовой институт // Советское государство и право. 1989. № 1. С. 30. 2 См. Баглай М. В., Габричидзе Б. Н. Указ. соч. С. 180.

26

свобода вероисповедания понимается как конституционное обеспечение свободной деятельности всех религиозных объединений, действующих в соответствии с законом1. Теоретико-правовая модель свободы совести включает понимание свободы совести в объективном и субъективном смыслах2. Право на свободу совести в объективном смысле можно охарактеризовать как систему юридических норм, составляющих законодательство о свободе совести определенного исторического периода в конкретной стране. Это нормы, регламентирующие правовое положение каждого элемента в системе «человек - религия - религиозное объединение - государство» и не зависящие от каждого конкретного индивида. Право на свободу совести в субъективном смысле есть конкретные возможности, права, притязания, возникающие на основе и в пределах законодательства правомочия

о

свободе

субъектов,

совести,

вытекающие

то

есть

из

это

конкретные

указанных

актов,

принадлежащие им от рождения и зависящие в известных пределах от их воли и сознания, особенно в процессе использования. Единичное субъективное право на свободу совести – гарантированная законом мера возможного (дозволенного, разрешенного) поведения гражданина в рамках указанной системы (человек – религия – религиозное объединение

–

государство),

очерчивающая

юридические

рамки

индивидуальной свободы личности. Раскрывая содержание и сущность понятия «свобода совести», следует иметь в виду основные элементы данной свободы. Их перечень до сих пор остается открытым, а правовая теория не получила однозначного ответа по поводу их количества и смысловой нагрузки. Так, М. Г. Кириченко усматривал в содержании свободы совести десять 1

См. Конституция Российской Федерации: Комментарий. С. 173-175. Подробнее проблему субъективного и объективного характера конституционных прав и свобод см. Воеводин Л. Д. Указ. соч. С. 152-161; Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М., 1997. С. 246-253. 2

27

элементов: 1. Право граждан исповедовать любую религию; 2. Право не исповедовать и не признавать никакой религии; 3. Право свободно проводить атеистическую пропаганду, не допуская оскорбления религиозных чувств верующих; 4. Равноправие

граждан

независимо

от

их

религиозной

принадлежности; 5. Равенство всех религий перед законом; 6. Свободное отправление религиозных культов, поскольку оно не нарушает

общественного

порядка

и

не

сопровождается

посягательством на личность, честь и достоинство граждан; 7. Недопустимость

административного

принуждения

в

отношении

исповедания или неисповедания; 8. Недопустимость культивирования вражды или ненависти в связи с религиозными верованиями; 9. Невмешательство государства в дела религии и невмешательство церкви и религиозных организаций в дела государства на основе полного отделения церкви от государства; 10. Светский

характер

всей

государственной

системы

народного

образования на основе полного отделения школы от церкви1. На наш взгляд, это толкование свободы совести является расширенным. Оно включает помимо конкретных правомочий базовые принципы свободы совести (например, 4, 5, 10-й элементы). Ф. М. Рудинский, анализируя рассматриваемую свободу, выделял три основные составляющие: 1) Исповедовать любую религию или не исповедовать никакой; 2) Отправлять религиозные культы; 3) Вести атеистическую пропаганду2. 1 2

См. Кириченко М. Г. Указ. соч. С. 11-12. См. Рудинский Ф. М. Свобода совести в СССР. С. 37.

28

Современный отечественный автор А. С. Ловинюков включает в содержание свободы совести следующие элементы: • Право исповедовать любую религию; • Право совершать религиозные обряды; • Право менять религию; • Право не исповедовать никакой религии; • Право пропаганды религии; • Право вести атеистическую пропаганду; • Право на благотворительную деятельность; • Право на религиозное образование; • Равенство перед законом всех граждан независимо от их отношения к религии1. По нашему мнению, юридическое содержание свободы совести состоит из следующих компонентов: 1) Право на определение своего отношения к вопросам свободы совести. Это емкое правомочие включает в свой состав право иметь, выбирать и менять, исповедовать (или не исповедовать) религиозные или

иные

убеждения,

в

том

числе

право

на

внецерковную

религиозность, право на религиозное, научно-материалистическое или иное

мировоззрение,

индифферентное

отношение

к

религии

и

свободомыслию. 2) Право действовать в соответствии со своими убеждениями, включающее возможность распространять, проповедовать какое-либо вероучение, систему взглядов, убеждений, пропагандировать их, а также свободно

отправлять

культы,

совершать

религиозные

обряды

индивидуально или совместно с другими. Однако обеспечиваются данные права постольку, поскольку не нарушают общественного порядка и безопасности, нравственного 1

См. Ловинюков А. С. Свобода совести (анализ, практика, выводы) // Государство и право. 1995. №1. С. 25-36.

29

здоровья граждан, не оскорбляют чувств граждан в связи с их отношением к религии. 3) Право на тайну своих религиозных или иных убеждений. Данное положение отражено в пункте 5 статьи 3 закона РФ «О свободе совести и о религиозных объединениях», который гласит: «Никто не обязан сообщать о своем отношении к религии». Думается, эта норма нуждается в более конкретном разъяснении – кому и куда (в какие инстанции) не обязан сообщать гражданин свое отношение? Не случится ли так, что вера гражданина, занимающего ответственное положение, пойдет вразрез с интересами других граждан, общества в целом? Другими словами, частный, индивидуальный характер свободы совести должен вместе с тем соотноситься с публичными интересами, не противоречить им. 4) Право на нейтральное отношение со стороны государства к законным формам проявления свободы совести. В законе РФ этот элемент свободы совести проявляется в запрете должностным лицам государственной власти, государственных органов, органов

местного

самоуправления

использовать

свое

служебное

положение для формирования того или иного отношения к религии, запрете

сопровождать

деятельность

органов

власти

публичными

религиозными обрядами и церемониями. Данное право подкреплено пунктом 5 статьи 3 закона РФ, который гласит: «Никто не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к религии, к исповеданию или отказу от исповедания религии, к участию или неучастию в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях, в деятельности религиозных объединений, в обучении религии». 5) Право инаковерующих.

на

терпимость

со

стороны

инакомыслящих

и

30

Итак, характеристика юридического компонента свободы совести позволяет представить ее как универсальное образование, обладающее «мобильным» характером в отношении частноправовой и публичноправовой областей. Юридическое содержание понятия права на свободу совести предполагает определение отношения к вопросам веры и неверия, действование в соответствии со своими убеждениями, а также (при условии соблюдения законности и правопорядка) гарантированный нейтралитет государства и терпимость со стороны инакомыслящих и инаковерующих.

1.2. Интегрированный подход к исследованию парадигмы свободы совести Помимо юридического компонента теоретическая модель свободы совести содержит и ряд других, рассмотрение которых представляется целесообразным для более полного изучения данного феномена общественной жизни. Свобода совести как одна из составляющих правовой сферы столь тесным образом связана с политическими и идеологическими гранями общественной надстройки, что, на наш взгляд, ассимилируясь с ними, приобретает ряд свойственных данным сегментам черт и особенностей. Этот факт дает основание для выделения политико-идеологического компонента рассматриваемой свободы. На современном этапе российской государственности политикоидеологический аспект приобрел новое звучание. В стране, не имеющей государственной идеологии, у части общества существует установка, что

ее

роль

может

выполнять

религия

в

том

или

ином

конфессиональном выражении. Поскольку для многих граждан религия стала

формой

протеста

и

ухода

от

неприемлемой

социально-

политической действительности, общество и государство возлагает на

31

религиозные институты большие надежды1. Отчасти они обусловлены особенностями русского сознания, которому всегда были присущи религиозно-догматические тенденции, а идеология и религия являлись равноценными объектами веры2. Политика России последних лет (в аспекте государственноцерковных отношений) строится на попытках поиска объединительной идеи, национально-религиозное звучание которой кажется панацеей. В данной

ситуации

свобода

совести

предстает

как

политический

манифест, как фактор, используемый для достижения политических целей. Прежде чем характеризовать черты и особенности политикоидеологического компонента свободы совести, целесообразно пояснить причины, по которым стало возможным объединение политики и идеологии в одно образование применительно к рассматриваемому праву. Возможность экспансивным,

интеграции

этих

навязчивым

феноменов

обусловлена

характером,

их

способностью

взаимопроникновения и сочетания друг с другом и другими системами общественного

сознания,

активностью,

связью

с

борьбой

и

плюрализмом мнений, поляризационностью. Обозначенные факторы, по нашему

мнению,

позволяют

говорить

о

едином

политико-

идеологическом комплексе, который по отношению к свободе совести предстает

как

состоящая

из

организационной

и

регулятивно-

контрольной сферы система взглядов, идей, умонастроений, целей и действий

граждан,

религиозных

объединений,

государственных

образований и властных структур, в которой выражается отношение данных субъектов к вопросам свободы совести.

1

См. Михайлов Г. А. Особенности религиозной ситуации в России // Религия и право. 1999. № 1. С. 3. О схожих чертах советской идеологии и религии см. Фурман Д. Сталин и мы с религиоведческой точки зрения // Осмыслить культ Сталина. М., 1989. С. 402-426. 2

32

Проявление обусловлено

свободы

совести

как

государственно-властными

политического началами

феномена

общества

и

конкретными регулятивно-контрольными системами, направляющими жизнь,

деятельность,

отношения

людей,

групп,

народов

в

конфессиональной сфере. Данные проявления, в свою очередь, зависят от

исторически

сложившегося

типа

взаимоотношений

церкви

и

государства в конкретном пространстве и времени, от вероисповедной политики

государства,

от

традиций

взаимоотношений

власти

и

гражданского общества, от обычаев страны и характера общественного строя. Политико-идеологический сегмент свободы совести обладает рядом специфических свойств1. Во-первых,

универсальностью,

способностью

воздействовать

практически на все стороны жизни, элементы общества, события, отношения, начиная с государственных масштабов и заканчивая индивидуальными чертами характера гражданина. Во-вторых, инклюзивностью, т.е. возможностью безграничного проникновения в общественное и индивидуальное сознание. В-третьих, атрибутивностью, т.е. способностью сочетаться с неполитическими

общественными

феноменами,

отношениями

и

сферами. В-четвертых, опосредованностью базисными (экономическими) отношениями. Характеризуя политико-идеологический компонент, нельзя обойти следующее его свойство, присущее, в принципе, всем компонентам, – функционирование

в

рамках

определенного

поля

(исторического,

информационного, психологического, технического). Историческое поле есть пространственно-временное измерение 1

Свойства политико-идеологического компонента свободы совести близки к свойствам такого общественного феномена как политика. См. Политология. Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Аверьянов Ю. М. М., 1993. С. 252.

33

свободы

совести,

в

котором

политико-идеологический

компонент

возникает и формируется как проявление интересов, убеждений, господствующих

настроений

определенных

слоев

общества,

как

инструмент для достижения целей. Приведенный в действие властью, политико-идеологический компонент свободы совести отражается в духовной и материальной формах. Они включают восприятие вопросов свободы совести, поведение по отношению к ним, индивидуальное и общественное настроение. Материализуясь

в

культурном

выражении,

рассматриваемый

сегмент предстает как зрелище, ритуал, театр, украшенный атрибутами власти и имеющий в своем составе нередко высших должностных лиц и государственных вопросам

мужей.

свободы

политического

Тональность

совести

устройства

политических

определяется

государства,

в

отношений

зависимости

политического

к от

режима,

особенностей культурно-исторического развития. Информационное

поле

политико-идеологического

компонента

свободы совести образует широкий спектр явлений и действий вероисповедного

плана.

Современные

технические

средства,

информационные центры, источники получения информации, СМИ сделали общедоступным удовлетворение общественных и частных интересов, возникающих по поводу свободы совести. В

качестве

особой

формы

существования

политико-

идеологического компонента свободы совести выступает деятельность, проявляющаяся материальной

в

идеальной

формах.

Первая

(мыслительной, формирует

теоретической)

сознание,

и

мышление,

менталитет носителей данного конституционного права и выражается в искусстве и верующих

творчестве, эмоциональном состоянии и воображении и

свободомыслящих.

Материальную

форму

образует

практика светских деятелей и церковных иерархов по организации,

34

управлению, контрольной деятельности, поиску путей взаимодействия светских и религиозных структур. Обе формы существования свободы совести как политикоидеологического института объективируются, конкретизируются и затем воспринимаются обществом. Восприятие может происходить в виде явлений сознания (мыслей, теорий, убеждений), в институциональной форме (например, институт альтернативной гражданской службы, экспертные советы, комиссии по связям с религиозными организациями и т.д.), в предметной осязаемой форме (например, в документах правового порядка), в зрелищной форме и научных исследованиях. Из вышеизложенного можно сделать вывод о целесообразности выделения политико-идеологического компонента из интегрированного содержания

свободы

совести

и

рассмотрения

его

в

качестве

самостоятельной системы, обладающей определенными свойствами, характеристиками и объективирующейся в материальной и идеальной формах. Выделение социокультурного компонента свободы совести обусловлено

ролью

религиозных

и

антирелигиозных

течений

в

общественной жизни, их культурной ценностью и воздействием на социум, с одной стороны, и влиянием общества на них – с другой. Ныне действующий закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» подтверждает значимость рассматриваемого аспекта свободы совести, акцентируя внимание в преамбуле на особой роли православия в истории России, ее становлении и духовном развитии и перечисляя религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России. Социокультурный рассматривать психологических,

с

компонент

свободы

аксиологических этнических

позиций.

совести

гуманистические),

(включая Так,

можно

в

аксиологическую

подструктуру данного аспекта входят цивилизационные принципы

35

сосуществования приверженцев различных религий и мировоззрений, индивидуальные

системы

ценностей

граждан

и

нравственное

содержание каких-либо вероучений, доктрин, концепций. Принципы гуманистических взаимоотношений с инаковерующими и инакомыслящими,

включающие

в

себя

такие

компоненты

как

терпимость, лояльность, уважение к вере и взглядам других людей, известны еще с античности. Вырабатывались и реализовывались они подчас в жестоких и кровавых коллизиях. Примером тому служат крестовые походы, «священные войны», отлучения от церкви и т.п. По мере исторического развития в общественном сознании утверждалось понимание необходимости религиозной терпимости и свободомыслия, правовой,

социальной

мировоззренческой наполнялась

и

моральной

ориентации.

гуманистическим

защиты

Свобода и

граждан

совести

демократическим

любой

постепенно содержанием,

становясь компонентом общечеловеческих ценностей1. Следует учесть, что воплощение принципов свободы совести на практике всегда сталкивается с особенностями культурных традиций, социально-политического строя, правового и нравственного развития общества, идеологических систем. Именно эти факторы лежали в основе злоключений, постигших нашу страну, в том числе и в вопросах реализации свободы совести. Для разрешения стратегической задачи «освобождения совести от религиозного дурмана» использовались и государственно-административные

преследования,

и

финансовые

рычаги, и идеологические кампании. Причинами антидемократической практики

были

не

только

изъяны

марксистской

теории,

но

и

преступления должностных лиц, уровень культуры в целом, авантюрные тенденции в общественном сознании и психологии2. Желание ускорить процесс «отмирания религии» обусловило 1

См. Мчедлов М. П. Свобода совести и духовное возрождение Отечества // Кентавр. 1992. № 7-8. С. 64-65. 2 Там же. С. 67-68.

36

жестокость, непримиримость по отношению к верующим, которых общественное

мнение

рисовало

как

культурно

ущербных,

«второсортных» людей. Правда, в последнее время маятник общественных симпатий качнулся в иную сторону. Среди все больших категорий населения распространяются

идеализированные

религиозные

представления.

Религия зачастую рассматривается как единственная опора духовной личности,

а

общечеловеческие

ценности

отождествляются

с

религиозными1. Такого рода колебания общества от массового атеизма до тотального уверования объяснимы происходящей переоценкой ценностей, ломкой привычных стереотипов во всех сферах жизни, уровнем развития социальной, психологической, культурной среды. К авторитету церкви обращаются люди в поисках социальных ориентиров,

с

целью

преодолеть

идеологический

вакуум,

не

заполненный на современном этапе какой-либо последовательной светской системой идей и ценностей. Говоря о социокультурном компоненте свободы совести, следует иметь

в

виду

следующее.

Общество

заинтересовано

в

цивилизованности взаимоотношений не только между верующими и неверующими, но и между представителями разных вероисповеданий. Недаром при создании ныне действующего закона РФ «О свободе совести и о религиозных объединениях» законодатели отдельной строкой провозгласили важность содействия достижению взаимного понимания, терпимости и уважения в вопросах свободы совести и вероисповедания. История религиозной жизни планеты знает немало случаев противостояния язычество)

и

религиозных разных

систем

направлений

(например, одной

христианство

религии

и

(католицизм-

протестантизм, православие - униатство), которые разрешались далеко 1

См. Савельев В. Н. Указ.соч. С. 114-115.

37

не демократичными средствами. Среди спектра причин подобных противоборств большую роль играет стремление той или иной разновидности религии укрепить и расширить свои позиции, подавить ересь и обратить людей в собственную «истинную» веру1. Население, втянутое в межцерковные конфликты, заинтересовано в выполнении норм международных соглашений в гуманитарной сфере. Для их реализации нужны усилия со стороны светских и духовных властей, направленные на создание и обеспечение уважительных взаимоотношений представителей разных религий, что не может не оказать благотворного воздействия на социальный климат. Таким

образом,

социокультурный

аспект

свободы

совести

представляет собой социальные притязания человека на определенный набор благ в рассматриваемой нами области, обусловленные уровнем развития общества, социальных сил, культуры в целом и нашедшие юридическое закрепление в законодательстве. В последнее время значительно возрос интерес к материальноэкономическим

граням

свободы

совести.

Экономический

аспект

данного института представляет собой опосредованное через право влияние экономических отношений на различные структуры общества, вовлеченные в процесс реализации рассматриваемой свободы. Экономические законы определяют логику и перспективы развития надстроечных явлений. Так, несмотря на прогрессивность принципов свободы совести в условиях господства командно-административных экономических методов, их практическое обеспечение сталкивалось с трудностями, обусловленными распространением данных методов и на сферу гражданских прав и свобод. Основным юридическим средством реализации экономического компонента

свободы

совести

являются

материальные

гарантии,

нашедшие отражение в Конституции РФ и текущем законодательстве. 1

См. подробнее о межцерковных конфликтах: Мчедлов М. П. Указ соч. С. 69-73.

38

ФЗ включает в себя конкретные статьи, имеющие отношение к материальному аспекту свободы совести. Так, статья 21 содержит перечень

объектов

собственности

религиозных

организаций,

определяет порядок передачи в собственность культовых зданий и сооружений религиозного назначения, правовой статус движимого и недвижимого имущества. Статья 22 определяет законные рамки пользования имуществом, являющимся собственностью государства, граждан и их объединений. Положения следующей статьи наделяют религиозные организации правом осуществлять предпринимательскую деятельность

и

создавать

собственные

предприятия

в

порядке,

устанавливаемом законодательством Российской Федерации. Закон РФ (статья 24) также содержит нормы, регламентирующие трудовые правоотношения в религиозных организациях. Однако закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» не разъясняет оснований осуществления подобной деятельности в организациях

свободомыслящих

и

атеистов,

не

устанавливает

материальные гарантии свободы совести по отношению к этой категории граждан. Вопросы финансового и материального обеспечения их деятельности остаются неурегулированными. Экономический компонент свободы совести проявляется в факте воздействия

базиса

на

религиозную

мораль

и

этику.

Наглядно

демонстрирует это утверждение, например, кальвинистская доктрина. Бог хочет, чтобы все люди трудились, исполняли свой долг в том общественном положении, в которое ему было угодно призвать их. Успех в работе, бизнесе – это свидетельство господней благодати, а мерило успеха (собственность, деньги) есть мерило праведности, добродетели, Протестантская

признак этика,

божественной таким

образом,

избранности отразила

человека.

зарождавшиеся

39

капиталистические отношения1. Воздействие современных экономических стереотипов нередко приводит к отождествлению правил коммерции с христианскими принципами, а религии с товаром, который надо выгодно продать, используя зачастую рекламу, методы бизнеса и предпринимательской деятельности.

В

20-х

годах

ХХ

века

в

Соединенных

Штатах

бестселлером стала книга Б. Бартона «Человек, которого никто не знает», в которой Иисус Христос рассматривался как основатель современного бизнеса, сумевший подобрать себе в помощь 12 заурядных бизнесменов (имеются в виду 12 апостолов) и создать из них организацию. Протестантские проповедники, например, «продают» свой товар – религиозные догмы, пользуясь техникой рекламного дела, создавая для него наиболее привлекательный имидж. «Царство божие – это огромный современный комплекс, целью и задачей которого является производство евангелия любви. Бог, наш отец небесный, является его владельцем и президентом, господь наш Иисус Христос – главным управляющим, а святой дух отвечает за сбыт»2. Еще один пример, когда в прославлении бога используется техника рекламы: «Бог как Форд: его идея всегда лучше», «Бог как «Дженерал электрик»: он освещает наш путь». В итоге не ясно, что рекламируется – бог или какие-то товары?3 Это,

безусловно,

вульгаризированное

представление

экономического содержания свободы совести. Задачей государства является создание таких форм экономической действительности, базисных категорий, при которых материальные гарантии свободы совести равным образом реализовывали и защищали права всех категорий граждан, независимо от их отношения к религии. 1

См. Кизима М. П. Пуританизм и американские мифы // Вопросы научного атеизма. М., 1987. Вып. 36. С. 38-39. 2 Цит. по: Кизима М.П. Указ. соч. С. 54. 3 Там же. С. 55.

40

Говоря о возможности выделения философского компонента, уместно

отметить,

что

некоторыми

авторами

свобода

совести

рассматривалась как сугубо философско-этическая категория1. Рядом исследователей

отождествлялись

столь

различные

по

своему

содержанию понятия как «совесть» и «свобода совести», «свобода » и «свобода

совести»2.

В

юридической

литературе

встречалось

предложение этимологического членения понятия на две составляющих «свобода» и «совесть», отдельного их рассмотрения и последующего синтеза полученных критериев в едином понятии «свобода совести»3. Акцентируя

внимание

на

термине

«свобода»,

некоторые

правоведы рассматривали данное право как реалию, при которой совесть человека свободна от внешних и внутренних форм давления. В этом случае свобода совести включает два компонента: 1) Свободу человека от принуждения к поступкам и высказываниям, противоречащим его убеждениям. 2) Освобождение от самих убеждений, от искажений, вносимых в них заблуждениями4. При

рассмотрении

совести

как

внутреннего

осознания

и

нравственной оценки человеком своих поступков свобода совести понимается как свобода выбора определенного набора нравственных ценностей, необходимых для максимального осознания этой оценки5. Таким образом, при трактовке понятия «совесть» на первый план выдвигаются внутренние убеждения отдельно взятой личности, система индивидуальных нравственных ориентиров. Однако

следует

учесть

и

позицию,

при

которой

совесть

рассматривается как голос общества в человеке, стоящий на страже 1

См. Новиков М. А. Свобода совести как философско-этическая категория // Вопросы научного атеизма. 1981. Вып. 27. С. 76-90. 2 Подробнее см. Кириченко М. Г. Указ. соч. С. 5-8. 3 См. Савельев В. Н. Указ. соч. С. 93. 4 См. Тимофеев В. Д. Что такое свобода совести? // О свободе совести. М., 1987. С. 24. 5 См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 19-21.

41

коллективных морально-этических ценностей: совесть – «это голос народа в тебе, это человечество в тебе, это твое бессмертие». Из приведенного определения вытекает приоритет публичных ценностей в морально-нравственной оценке человеком своих мыслей, действий и поступков. Вышеизложенное позволяет сделать вывод о возможности диалектического сочетания частного и публичного начал в содержании понятия «свобода совести»1. Проблема характеристики понятийного аппарата свободы совести волнует не только философов и юристов, но и теологов, церковных деятелей, богословов. В их трудах можно встретить определение свободы как соотношения совершенной любви между двумя существами - между Богом и человеком, как свободу от предрассудков, страстей, как преданность Всевышнему2. Среди стойких приверженцев религиозных учений бытует и иная позиция. «Немыслимо вести разговор о своих правах перед судом своей совести и перед Богом. Даже возможность жить по своим убеждениям воспринимается верующими не как реализация «конституционного права на свободу совести», а как исполнение принятой на себя в крещении обязанности «стоять в вере и не отрекаться». Это за другим я могу признать право на его, пусть иную, веру. Но, оборачиваясь ко мне, свобода совести говорит: не «можно», а «должно». Человек по природе – служитель, он осознает свою жизнь неполной и несостоявшейся, если не обрел ценности, которую он сам мог бы отдать себе на служение, исполнение своих онтологических обязанностей»3. Итак, охарактеризовать свободу совести с философско-этической точки зрения можно как право личности на свободный выбор внутренних нравственных ориентиров, право мыслить, действовать, оценивать себя 1

Там же. С. 20. См. Батыгин Г. С., Иннокентий. Время благоприятно // В человеческом измерении. М., 1989. С. 405, 432. 3 Права человека: история, теория, практика / Под ред. Назарова Б. Л. М., 1995. С. 181-182. 2

42

и окружающих в соответствии с ними. Методологическое исследование понятия «свобода совести» с философских

позиций

предполагает

обращение

к

его

мировоззренческим началам. На протяжении длительного периода времени многие мировоззренческие вопросы решались исходя из религиозного миропонимания и религиозной морали. Догматы веры лежали в основе представлений о мире, были исходным пунктом развития

и

содержания

естественных

наук,

философии

и

юриспруденции. Однако следует учитывать, что одновременно с возникновением

религиозной

мировоззренческой

ориентации

зародилась и атеистическая. Конкретно-исторический анализ развития представлений о свободе совести выявил проблему выбора личностью своего

отношения

к

религии

и

атеизму

как

двум

полюсам

мировоззрения1. Специфика свободы совести как мировоззренческой категории отражает свободную волю личности, воздействующую и влияющую на выбор ею материалистического (атеистического) или идеалистического (религиозного) миропонимания. На формирование отношения человека к данному вопросу влияют факторы макро- и микроуровня. К макрофакторам представляется возможным отнести конкретно-исторический этап развития цивилизации, ее социально-экономические особенности, специфику государственноцерковных отношений конкретной страны, конфессиональную картину региона, а также идеологическую атмосферу, в которой формировались первые представления личности о мире, ценностях, накапливался опыт миропонимания и миропознания. К микрофакторам, на наш взгляд, относятся мировоззренческая позиция семьи, ближайшего окружения личности, ее статусно-ролевые притязания, а также субъективные особенности 1

индивидуально-психологического

Подробнее см. Савельев В. Н. Указ. соч. С. 93.

плана.

Совокупность

43

рассмотренных факторов оказывает решающее влияние на процесс формирования личностью своего отношения к религии и атеизму, на формирование представлений о свободе совести. Следует

помнить,

что

однополярная

направленность

на

религиозное или атеистическое мировоззрение встречается крайне редко. Мировоззренческий плюрализм в обществе свидетельствует о размытых границах между верующими, неверующими и атеистами. Государственная политика по отношению к религиозному вопросу нередко формирует у гражданина двойной стандарт, амбивалентное мировоззрение, разделенное на сферу внешних легальных проявлений и внутренних личностных убеждений1. Итак, раскрывая понятие «свобода совести» с мировоззренческих позиций

в

позицию

качестве личности

главенствующего, фактора

формирующего

следует

жизненную

признать

свободный

мировоззренческий выбор, осуществление которого происходит в результате

воздействия

на

личность

микро-

и

макрофакторов.

Рассмотренные мировоззренческие проблемы можно обобщить в следующей

трактовке

свободы

совести.

Свобода

совести

–

гарантированный личности свободный мировоззренческий выбор между полюсами

биполярной

системы

идеализм-

(атеизм-религия,

материализм)2. Выделение

конкретно-исторического

компонента

свободы

совести обусловлено тем фактом, что в определенном историческом контексте

объем

и

содержание

данной

свободы

существенно

различались3.

1

О проблеме противопоставления религиозного и научно-атеистического миропонимания см. Савельев В. Н. Указ. соч. С. 94-97. 2 Там же. С. 97. 3 См. Бакаева С. Ю., Лончаков А. П. К вопросу о содержании права на свободу совести // Тезисы докладов межвузовской научно-технической конференции студентов и аспирантов, посвященной 40летию ХГТУ. Хабаровск, 1998. С. 14-16.

44

Представления о религиозной свободе в историческом процессе прошли длительную трансформацию, основными этапами которой были: религиозно-мифологическое официальные

религиозные

свободомыслие

древнего

(определяемая

текущей

сознание доктрины, мира,

первобытного

общества,

мировоззренческие

религиозная

политикой)

идеи

и

веротерпимость

раннего

средневековья,

переходящая в легализованный приоритет церкви в средневековом обществе. Следует отметить, однако, что тоталитаризм христианской идеологии простимулировал и возникновение такой формы оппозиции ортодоксальной доктрине как ереси, которые, в известной степени, способствовали

распространению

идеалов

религиозной

свободы,

антиклерикализма, секуляризма1. Без анализа конкретно-исторической обстановки представляется довольно затруднительным исследование проблем свободы совести в эпоху Возрождения и Реформации. Появление

на

исторической

арене

буржуазии,

вооруженной

лозунгом свободы религиозного мировоззрения, нанесло ощутимый удар теоцентризму, способствовало размыванию церковных канонов, формированию новой системы ценностей, независимых от религиозных регламентаций. Эпоха гуманизма заложила теоретические основы антиклерикализма,

секуляризации,

свободы

вероисповедания,

нашедшие практическое выражение и воплощенные в Реформации2. Конечно, требование свободы религиозной совести нередко служило идеологической

ширмой

требованиям

свободы

практической

деятельности, основанной на частной собственности, и являлось прообразом первых политических и правовых программ буржуазии. По мере утверждения капиталистических форм хозяйствования, закрепления в политике и идеологии буржуазных идеалов менялись 1 2

См. Савельев В. Н. Свобода совести: история и теория. М., 1991. С. 23. Там же. С. 33.

45

толкования свободы совести от ограниченно-конституционных позиций до

либеральных.

Приверженцы

последних

нередко

вкладывали

расширительный смысл в понятие, распространяя данное право и на неверующих, атеистов1. Исторические государственности

особенности также

не

становления

могли

не

сказаться

российской на

понимании

параметров свободы совести. Еще в ХVIII веке передовые российские мыслители особое внимание обращали на правовую сторону проблемы, наполняя содержание понятия свободы совести в большей степени правом на мировоззренческую свободу. Законы Российской Империи провозглашали веротерпимость, которая зачастую выдавалась и за свободу вероисповедания, и за свободу

совести.

подразумевалась

Под

последней

свобода

в

начале

вероисповедания

и

ХХ

века

реже

чаще

право

не

исповедовать никакую религию, вести пропаганду религиозных, научноматериалистических или атеистических взглядов. На деле же в царской России Русская православная церковь (РПЦ) была «первенствующей и господствующей», то есть имела государственный статус. Закон провозглашал императора «верховным защитником и хранителем догматов

господствующей

конфессиональной

сфере

веры».

Государственная

основывалась

на

политика

уваровской

в

триаде

«Православие, Самодержавие, Народность». За

исполнение

наделялась

важнейших

существенными

государственных

политическими,

функций

РПЦ

экономическими

и

правовыми привилегиями. Только ей предоставлялось исключительное право

неограниченной

миссионерской

деятельности.

Однако

ряд

конфессий (ислам, католицизм) имели статус «терпимых», т.е. их приверженцы 1

особым

ограничениям

в

правах

не

подвергались.

Заслуга широкого трактования свободы совести принадлежит французским просветителям, рассматривающим свободу совести в рамках гражданских прав и свобод. Подробнее см. Там же. С. 37.

46

Молокане, штундисты и другие вынуждены были мириться с различными притеснениями и гонениями. В такой ситуации трудно усмотреть даже свободу вероисповедания, не говоря уже о свободе совести. Тем более что вневероисповедное состояние тогда вообще не предусматривалось. Временное правительство, формально отменив национальные, вероисповедные и другие ограничения, не пошло на отделение церкви от государства, не устранило РПЦ от исполнения государственных функций, не заложило необходимые правовые основы для реализации свободы совести. Радикальные изменения всех сфер жизни после Октября 1917 года послужили предпосылкой для возможности перестройки в области государственно-церковных отношений. Декрет Совнаркома от 23 января 1918 года «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» создал соответствующее правовое пространство, заложив правовые гарантии для обеспечения действительной свободы совести. Отделение церкви от государства и школы от церкви, запрет издания законов, ограничивающих свободу совести, отмена праволишений, связанных с вероисповеданием, предоставление верующим культовых зданий – эти революционные гарантии подтвердила Конституция РСФСР 1918 года, в которой к тому же подчеркивалось, что «свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами». В первые годы советской власти создается и функционирует механизм правового регулирования реализации свободы совести. Соответствующие нормы закрепляются в гражданском, уголовном и административном кодексах. При Наркомате юстиции создавались специальные органы, организующие и контролирующие работу местных структур (Межведомственная комиссия, 8-й отдел Наркомата юстиции). С установлением режима личной власти Сталина параметры свободы совести и де-юре, и де-факто сокращаются. С изменением в 1929 году 4-й статьи Конституции РСФСР фактически запрещалась

47

религиозная пропаганда вне зданий культа. Реализация права на свободу совести оказалась у НКВД. К верующим и их организациям допускались администрирование, запреты, необоснованные закрытия зданий. Патриотизм верующих, политическая необходимость выглядеть привлекательно на международной арене побудили Сталина вернуть религиозным организациям некоторые права. Но до конца 1980-х годов у них не было прав юридического лица, возможности открыто заниматься благотворительностью. 90-е годы начались с радикальных изменений во всех

сферах

общественной

жизни,

явились

новым

этапом

государственно-церковных отношений. Перестройка исторического поля России обусловила принципиально иные подходы к вопросам свободы совести, правам верующих. Таким

образом,

конкретно-исторический

компонент

свободы

совести есть обусловленный спецификой исторического процесса, исторического

времени

и

пространства

смысл,

вкладываемый

в

содержание понятия «свобода совести». Подводя итоги, можно выделить следующее. 1. Специфика парадигмы свободы совести обусловлена различными подходами к определению данного феномена. 2. Предложенная автором теоретическая модель свободы совести есть

единое

образование,

включающее

в

себя

направления

исследования данной свободы, систему параметров и определение критериев, взаимосвязи с другими явлениями и институтами общества. 3. Основой

теоретической

модели

свободы

совести

является

совокупность нескольких ее компонентов: • политико-идеологический компонент свободы совести есть состоящая из организационной и контрольно-регулятивной сферы система взглядов,

идей,

умонастроений,

целей

граждан,

религиозных

объединений, государственных образований и властных структур, в

48

которой выражается отношение данных субъектов к вопросам свободы совести; • социокультурный притязания

человека

рассматриваемой общества,

компонент на

области,

социальных

сил,

свободы

совести

определенный обусловленные культуры

в

социальные

–

набор уровнем

целом

и

благ

в

развития нашедшие

юридическое закрепление в законодательстве; • материальный аспект свободы совести – опосредованное правом влияние структуры

экономических

(базисных)

общества,

вовлеченные

отношений в

на

процесс

различные реализации

рассматриваемой свободы; • философский компонент можно охарактеризовать как право личности на свободный мировоззренческий выбор внутренних нравственных ориентиров, право мыслить и действовать, оценивать себя и окружающих в соответствии с ними. Свобода совести в философском аспекте предстает как гарантированная личности альтернатива применительно к полюсам биполярной системы (атеизм – религия, идеализм – материализм); • конкретно-исторический компонент – это обусловленный спецификой исторического процесса, историческим временем и пространством смысл, вкладываемый в содержание понятия «свобода совести».

49

Глава 2. Свобода совести и взаимодействие государственноправовых и религиозных институтов 2.1. Принципы государственно-церковных отношений в России Государство

и

церковь

в

большинстве

случаев

можно

рассматривать как автономные, зачастую самостоятельно, параллельно существующие

структуры

с

особенными

базисно-надстроечными

явлениями. Данное свойство государства и церкви отражено в пословице «Богу - Богово, кесарю - кесарево». Но полная закрытость, на наш взгляд, не свойственна большинству сложных систем, тем более системам общественной направленности, к коим относятся и государство с церковью. Взаимосвязь их друг с другом проявляется трояко. Во-первых, через религию, проводником которой является

церковь

в

лице

своих

служителей

и

воцерковленных

последователей, а носителем – народ как необходимая составляющая любого государства. Во-вторых, через государство, отражаясь в принципах

государственно-церковных

отношений.

Эта

грань

взаимосвязи церкви и государства имеет мобильный характер, так как зависит от политического курса, государственного лидера, уровня цивилизационного развития и множества других факторов. В-третьих, через право, причем данные проявления имеют двоякую форму: через канонические

предписания,

главенствующие

в

теократических

обществах, и через светские законы. Исследовав

принципы

государственно-церковных

отношений,

гарантии реализации права на свободу совести в России, связь данной свободы с конституционными правами и обязанностями граждан, возможно более полно, на наш взгляд, осмыслить взаимозависимости церкви и государства. Базовыми отношений

элементами

являются

комплекса

принципы

и

государственно-церковных

гарантии

свободы

совести

и

50

вероисповедания. Принцип – это основополагающая, основная идея, базовое правило деятельности и поведения; гарантия – специальная система

мер,

выработанная

государством

и

обществом,

обеспечивающая выполнение законов, правильное использование прав и выполнение юридических обязанностей субъектами права1. Применительно к системе государственно-церковных отношений гарантии предстают как система правовых условий, обеспечивающих удовлетворение

конфессиональных

интересов

человека,

функционирующих с целью исполнения обязательств государством и другими субъектами в сфере реализации права личности на свободу совести

и

вероисповедания.

Объектом

гарантий

является

индивидуальная свобода личности в вопросах веры и общественные отношения, связанные с охраной и защитой прав верующих и неверующих в рассматриваемом нами комплексе взаимодействия государства и церкви. Определяющим фактором осуществления гарантий правового и социального порядка являются условия материального, политического, идеологического,

духовного

плана.

Например,

материальными

условиями являются единство экономического пространства, свободное перемещение

товаров,

услуг,

финансовых

средств,

свобода

экономической деятельности, равная защита частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности. Среди политический

условий

политического

плюрализм,

возможность

плана

можно

пользоваться

выделить правами

и

свободами, защищать свои интересы. К

духовным

факторам

представляется

возможным

отнести

систему культурных ценностей, религиозный опыт, общественное сознание русского народа2. Перечисленные условия имеют общий 1

См. Теория государства и права / Под ред. А. М. Васильева. М., 1977. С. 413. Подробнее о гарантиях см. Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М., 1997. С. 276. 2

51

характер и применимы, в принципе, для всех субъектов, вступающих во все

(не

только

государственно-конфессиональные)

виды

правоотношений. Но изложенные выше экономические, политические, духовные предпосылки сами по себе не служат основанием для реализации прав и свобод (в том числе и права на свободу совести). Гарантиями они становятся, только приняв определенную юридическую форму,

путем

организационных

и

процедурных

мероприятий

государства и общества. Прежде

чем

приступить

к

анализу

принципов

и

гарантий,

содержащихся в ныне действующем законодательстве о свободе совести, представляется необходимым определить их содержание, проследить

их

изменение

в

ходе

исторического

развития

и

классифицировать их. Особенности

современных

форм

политико-конфессиональных

отношений обусловлены древними традициями восточного варианта христианства, византийскую модель которого переняла Россия. Принцип «симфонии царства и священства» был воспринят киевскими князьями и церковными иерархами и закреплен в 42-й главе Кормчей книги1. «Образно симфонический союз церкви и государства выражается в виде соотношения души и тела: как человек представляет собой единство духовного и телесного, так и государство должно представлять религиозно-политическую целостность. При симфоническом устройстве государство

реализует

покровительствует

в

политике

православной

вере,

христианскую защищая

мораль, ценности

православного учения и культа, оберегая храмы и монастыри и принадлежащую религиозным общинам собственность, а церковь занимается внутренним преобразованием жизни, осуществляя функции

1

Андреева Л. А. Российские традиции государственно-церковных отношений // Религия и право. 1998. № 3(6). С. 3.

52

богослужения

и

учительства,

наполняя

политику

государства

религиозным смыслом»1. Следующим принципом, вытекающим из того факта, что русская церковь раннего средневековья не имела своего особого политического курса, а лишь поддерживала направления государственной политики, был

принцип

идеологического

обеспечения

ею

деятельности

центральной власти. В ХV – начале ХVI вв. принцип господства религиозного мировоззрения был несколько подорван «ересями». Образовав единое централизованное государство, царская власть начинает активно вмешиваться в церковные дела, ощущая, однако, потребность в «освящении» себя со стороны церкви. С этой целью был учрежден патриарший

престол

на

Руси. Наличие

двух властей

в

одном

государстве привело к противостоянию, расколу, обусловленному попытками патриарха Никона утвердить примат патриаршей власти над царской (патриарх – «солнце», царь – «луна», «священство от Бога, а от священства цари получают помазание на царство»). С поражением Никона

приоритет

государственной

власти

был

окончательно

установлен, а с упразднением патриаршества в 1703 г. симфония царства и священства изжила себя. Основным признаком государственно-церковных отношений при Петре 1 стало полное огосударствление религии, превращение церкви в часть

государственно-административного

положение

которой

определялось

аппарата,

«Духовным

правовое

регламентом»,

а

фактическим главой церкви был обер-прокурор Синода (мирянин). Православие являлось «первенствующей» государственной религией и официальной идеологией. РПЦ исполняла важные государственные функции:

воспитание

и

образование

подрастающего

поколения,

оглашение официальных актов, ведение метрических книг и др. Только 1

Цит. по: Салыгин Е. Россия и теократия // Религия и право. 1998. № 3(6). С. 22.

53

РПЦ имела право неограниченной миссионерской деятельности. В такой ситуации

практически

отсутствовали

гарантии

свободы

вероисповедания, не говоря уже о гарантиях свободы совести. С ХIХ – нач. ХХ вв. система государственно-церковных отношений функционировала,

опираясь

на

законы

Российской

Империи,

православие имело статус государственной религии, но церковь продолжала

оставаться

контролироваться

частью

государственного

аппарата

и

светским лицом. «Церковь находилась как бы в

золотой клетке. С одной стороны, она имела привилегии, с другой – не существовало

документа,

Православной

церкви.

регулирующего

Первенствующее

правовое

положение

православие

оказалось

юридически бесправным и накрепко подчиненным государству»1. В

начале

ХХ

в.

были

предприняты

неудачные

попытки

усовершенствовать законодательство, регулирующее государственноконфессиональные отношения ( например, обнародованный 17 апреля г.

1905

«Манифест

о

веротерпимости»,

правительственные

законопроекты 1906 г.). С падением авторитета царской власти падал авторитет РПЦ, что обусловило определенный духовный вакуум, заполненный впоследствии принципиально иной идеологией нового мира. С победой Февральской 1917 г. революции государственноцерковные

отношения

фактически

не

изменились.

Временное

правительство, несмотря на громогласное заявление, не пошло на отделение церкви от государства, не устранило церковь от исполнения государственных функций, продолжало финансировать религиозные организации и т.п.2 Нужно отметить, что в других странах с приходом буржуазии к политической власти менялись и отношения между государством и 1 2

См. Андреева Л. А. Указ. соч. С. 4. Подробнее см. Клочков В. В. Закон и религия. С. 129-132.

54

церковью. Суть изменений, как правило, сводилась к отделению церкви от государства и школы от церкви, утверждению веротерпимости, секуляризации различных сфер жизни. Октябрьская революция создавала условия для реализации принципов свободы совести. Власть Советов уже в первых своих актах (Декрет о земле, Декларация прав народов России и др.) сделала первые шаги по отделению церкви от государства. Основополагающим законом, определившим принципы отношений церкви и Советского государства, стал декрет СНК РСФСР от 20 января 1918 г. «О свободе совести, церковных и религиозных обществах»1. Этот акт обеспечивал основные гарантии для реализации свободы совести, поскольку провозглашал отделение церкви от государства и школы от церкви; запрещал издавать какие-либо местные законы, ограничивающие свободу совести; отменял праволишения, связанные с отношением к религии, и т.п. Декрет провозглашал обеспечение свободного исполнения религиозных обрядов при условии, что они не нарушают

общественного

порядка,

не

сопровождаются

посягательствами на права граждан. Имущество церковных организаций объявлялось

народным

достоянием.

Но

здания

и

предметы,

предназначенные специально для богослужебных целей, отдавались в бесплатное пользование религиозных обществ. Принципы декрета были закреплены в Конституции РСФСР 1918 г. «В целях обеспечения за трудящимися действительной свободы совести, – отмечалось в 13-й статье Конституции, – церковь отделяется от государства, а свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами»2.

1

См. О свободе совести, церковных и религиозных обществах: Декрет СНК РСФСР // Декреты Советской власти. М., 1957. Т. 1. С. 371-373. В научной литературе этот декрет называется также декретом СНК от 23 января 1918 г. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». 2 Конституция (Основной закон) РСФСР, принятая 5 Всероссийским съездом Советов в заседании от 10 июля 1918 г. // Хрестоматия по истории государства и права России / Сост. Ю. П. Титов. М., 1997. С. 307.

55

Первое послеоктябрьское десятилетие можно охарактеризовать как период последовательной реализации принципов свободы совести. Религиозные объединения, вступив в соответствующие договорные отношения

с

органами

власти,

обретали

правовую

защиту. Им

предоставлялось право свободного ведения религиозной пропаганды, право

занятия

производственной,

культурно-просветительской,

благотворительной деятельностью. С января 1919 г. действовал единогласно принятый СНК РСФСР декрет «Об освобождении от воинской

повинности

по

религиозным

убеждениям».

Данные

нормативные установления и политический курс Советского государства говорят о том, что свобода совести на тот период была реальностью, обеспеченной совокупностью политических, правовых, материальных и иных гарантий. В

конце

1920-х

гг.

началась

деформация

государственно-

церковных отношений. Был введен запрет на религиозную пропаганду вне культовых зданий. Регулирование отношений между государством и религиозными организациями перешло из органов юстиции в органы НКВД, на которые не распространялся прокурорский надзор и контроль со стороны других структур. Постановление ВЦИКа и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях», определяя юридическое положение и права религиозных обществ и верующих, ввело ряд запретов на основные направления деятельности религиозных организаций. Так, им

запрещалось

создавать

кассы

взаимопомощи,

кооперативы,

открывать библиотеки, больницы и т.п. Формирование режима личной власти Сталина и связанные с этим процессом беззакония вызвали свертывание всякого контроля за исполнением законов о свободе

56

совести. При этом нередко допускались администрирование, запреты, необоснованные закрытия культовых зданий1. В 1930-е гг. в сфере государственно-церковных отношений завершился отход от реализованных в 20-е годы принципов свободы совести. Существенно урезались пределы действий данной свободы, да и сам перечень гарантий сократился. Однако патриотические позиции многих верующих в 1941-1945 гг. побудили Сталина вернуть религиозным организациям некоторые права. Конституция

СССР

1977

г.

и

последующие

изменения

в

законодательстве несколько расширили рамки свободы совести, но в условиях

господства

деятельность

административно-командных

религиозных

общин

методов

регламентировалась

многочисленными инструкциями, ограничивающими возможности, к примеру, благотворительной, просветительской и тому подобной деятельности. Развернувшиеся

во

второй

половине

1980-х

гг.

процессы

(демократизация, гласность, рост числа верующих и т.п.) исключали применение

администрирования

государственно-конфессиональной

и

идеологического

сфере.

Социальная

диктата

в

практика

требовала корректировки правового обеспечения свободы совести с учетом таких общепризнанных документов как, например, Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах и др. Осенью 1990 г. были обнародованы закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях»2 и закон РСФСР «О свободе вероисповеданий»3, с момента опубликования которых утрачивали силу

1

См. Бакаев Ю. Н. История государственно-церковных отношений в России. Хабаровск, 1994. С. 5767; Одинцов М. И. Государство и церковь (история взаимоотношений. 1917-1938 гг.). М., 1991. С. 3546. 2 Правда. 1990. 9 октября. 3 Советская Россия. 1990. 10 ноября.

57

принятые ранее законы с их запретами и ограничениями. Начался новый этап государственно-церковных отношений. Закон СССР « О свободе совести и религиозных организациях» и закон РСФСР « О свободе вероисповеданий» содержали следующие принципы, положенные в основу всего последующего законодательства по религиозному вопросу: • Отделение религиозных организаций от государства и равенство их перед законом. • Светский характер государства. • Равенство граждан независимо от их отношения к религии • Светский характер государственной системы образования. • Принцип ответственности за нарушение законодательства о свободе совести и вероисповедания1. Однако данный перечень нельзя считать исчерпывающим. Отдельные аспекты некоторых принципов исходят от направлений политики первых лет советской власти в отношении церкви и верующих, основываясь на положениях декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». В дальнейшем вероисповедная политика государства претерпевала изменения, с нею менялись и принципы, причем как в формальном, так и в содержательном плане. Рассмотрим каждый из принципов отдельно. В союзном законе «О свободе

совести

формулировка государства

и

религиозных

«отделение и

равенство

церкви их

организациях»

(религиозных перед

содержится

организаций)

законом».

Элементами,

раскрывающими суть данного принципа, являются: • Равенство религий и вероисповеданий перед законом; • Недопущение ограничений или преимуществ одной религии (вероисповедания) по отношению к другой; О принципах государственно-церковных отношениях в России подробнее см. Кислицын И. М. Российский закон о свободе вероисповеданий. Пермь, 1993. 1

от

58

• Невмешательство государства в законную деятельность религиозных организаций. Государство не оказывает финансовую поддержку как религиозным организациям, так и атеистическим (таким образом, атеизм перестал быть компонентом государственной идеологии); • Ненаделение

государственными

функциями

религиозных

организаций; • Неучастие религиозных организаций в политической деятельности. В

законе

РСФСР

рассматриваемая

норма

трактовалась

следующим образом: • Невмешательство государства, его органов и должностных лиц в вопросы определения отношения к религии, в законную деятельность религиозных объединений; • Государство не поручает религиозным объединениям выполнение государственных функций; • Невмешательство религиозных объединений в дела государства; • Отделение атеистических организаций от государства, неоказание им материальной и идеологической помощи со стороны государства; • Принцип неучреждения исполнительных и распорядительных органов государственной

власти,

государственных

должностей,

предназначенных решать вопросы, связанные с реализацией права на свободу совести. В

вопросе

определения

содержания

понятия

«равенства

религиозных объединений перед законом» закон РСФСР придерживался тех же положений, что и союзный, введя разве что тезис о нейтральности

государства

по

отношению

к

свободе

совести,

вероисповедания и убеждений, провозгласив, что «государство не становится на сторону какой-либо религии или мировоззрения» ( статья 10 закона).

59

В

дальнейшем

принцип

отделения

церкви

от

государства

органично дополнило положение о светском характере государства, которое отсутствовало и в союзном, и в российском законах 1990 г. и впервые появилось в статье 14 Конституции РФ, подразумевая, что никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или

обязательной.

Положения,

зафиксированные

в

законах,

небесспорны и содержат зачастую внутренние противоречия. Например, принцип

ненаделения

организаций

в

государственными

союзном

законе

функциями

и

религиозных

принцип

неучреждения

государственных органов для решения вопросов вероисповедания противоречат статье 29 закона СССР и статье 12 закона РСФСР. Так, нормами союзного закона учреждался государственный орган по делам религий

информационный,

-

консультативный,

экспертный

центр,

функцией которого было осуществление контактов и координация связей с аналогичными республиканскими органами, создание банка данных о религиозных организациях. В его компетенцию входила организация

экспертного

совета,

включавшего

религиоведов,

представителей религиозных организаций, специалистов по правам человека для проведения религиоведческой экспертизы. Этот орган оказывал

содействие

религиозным

организациям

в

достижении

наделен

Экспертно-

договоренностей с государственными органами. Аналогичными

полномочиями

был

консультативный совет при Комитете Верховного Совета РСФСР по свободе

совести,

милосердию.

вероисповеданиям,

Вхождение

в

данные

благотворительности государственные

и

органы

представителей религиозных организаций, выполнение ими, по сути, государственных функций, участие в «мирских» государственных делах противоречат принципу отделения церкви от государства. Следующим важным принципом является принцип равноправия граждан независимо от их отношения к религии.

60

Законы СССР и РСФСР вкладывали в содержание данного положения следующие смысловые моменты: 1) Равенство граждан СССР перед законом во всех областях гражданской, политической, экономической, социальной и культурной жизни независимо от отношения к религии. (Это положение было полностью

воспроизведено

в

законе

РСФСР

свободе

«О

вероисповеданий»); 2) Указание в официальных документах на отношение человека к религии не допускается, кроме случаев, когда этого пожелает сам гражданин. (Статья 6 закона РСФСР содержит аналогичный запрет, исключая, правда, разрешение указывать свое отношение к религии по желанию гражданина); 3) Установление ограничение

прав,

ответственности а

также

за

за

прямое

предоставление

или

косвенное

привилегий

и

преимуществ в зависимости от отношения к религии. Ответственность предусматривалась за разжигание вражды и ненависти на религиозной почве, оскорбление чувств граждан. (Российский закон уточнил, что ответственность оскорбление

наступает

гражданина

за в

оскорбление связи

с

его

религиозных

чувств,

религиозными

или

атеистическими убеждениями, а также за осквернение почитаемых в данной религии предметов, строений и мест). Из этого принципа логически вытекает проблема соотношения религиозных прав, убеждений, с одной стороны, и гражданских обязанностей – с другой. Союзный закон содержал достаточно категоричную формулировку отсылочного характера: «Никто не может по мотивам своих религиозных убеждений уклоняться от исполнения установленных

законом обязанностей.

Замена исполнения

одной

обязанности на другую по мотивам убеждений допускается лишь в случаях, предусмотренных законом СССР».

61

Статья 7 закона РСФСР, сохранив общую тональность, ввела новеллу и установила, по сути, право на альтернативную службу: «Лицам, которые по своим религиозным убеждениям не могут нести воинскую службу в рядах ВС, предоставляется право на условиях и в порядке, установленном законом, заменить таковую на службу, не связанную с принятием и ношением оружия». Несмотря на очевидную прогрессивность и внимание к проблемам верующих данное право было и

остается

декларативным

вследствие

отсутствия

конкретного

механизма его реализации, системы правовых гарантий процедурного и организационного

порядка.

Следует

подчеркнуть,

что

право

на

альтернативную службу идет вразрез с принципом равенства граждан независимо от отношения к религии, так как если одна категория лиц изза своей веры освобождается от исполнения той или иной гражданской обязанности, а все остальные – нет, то говорить о равенстве перед законом бессмысленно. Принципиальным положением, утвердившимся еще в первые годы советской

власти,

является

установление

светского

характера

образования в государственных учебных заведениях. Светский характер обусловлен как отделением церкви от государства и школы от церкви, так и реализацией свободы совести. Закон СССР подтверждал этот принцип и одновременно гарантировал гражданам доступ к различным видам и уровням светского образования независимо от отношения к религии. Одновременно этот закон диспозитивно определял (п. 2 ст. 6): «Граждане могут обучаться религиозному вероучению и получать религиозное образование на языке по своему выбору индивидуально или совместно с другими». Религиозные организации, действующие в законном порядке, были вправе создавать учебные заведения и группы с целью религиозного просвещения взрослых и детей. К категории основных положений законодательства о свободе совести и вероисповеданий отнесена ответственность за его нарушение.

62

Статья 30 закона СССР гласила: «Должностные лица и граждане, виновные

в

религиозных

нарушении

законодательства

организациях,

несут

о

свободе

ответственность,

совести

и

установленную

законодательством Союза ССР, союзных и автономных республик». В законе «О свободе вероисповеданий» вышеизложенный принцип провозглашен статьей 13. Первый пункт статьи вполне логичен – он устанавливает уголовную, административную и иную ответственность для лиц, виновных в нарушении законодательства о свободе совести, а также недопустимость привлечения к ответственности за убеждения, связанные с отношением к религии. Второй же пункт 13-й статьи, на наш взгляд, имеет инородный, случайный для данной статьи характер. В нем провозглашается законная охрана тайны исповеди и освобождение священнослужителя от допроса и дачи объяснений по обстоятельствам, ставшим известными на исповеди. Исповедь, как одно из христианских таинств, относится к внутренней жизни церкви, в которую государство не вправе вмешиваться исходя из принципа отделения церкви от государства. Положения пункта 2 статьи 13 можно рассматривать, по нашему мнению, как гарантию этого принципа, но никак не включать их в статью об ответственности за нарушение законодательства о свободе совести. Принятая через некоторое время Конституция РФ в качестве важнейших принципов, касающихся свободы совести, провозгласила светский характер государства (статья 14), отделение религиозных объединений от государства, равенство их перед законом, равенство граждан независимо от отношения к религии (статья 19), гарантировала свободу совести и вероисповедания (статья 28),

свободу

деятельности

общественных

объединений

(статья

30),

государственную защиту прав и свобод. Материальные гарантии свободы совести нашли воплощение в статье 8 Основного закона, политические – в статье 13, юридические – в статьях 45 и 29. Федеральный

закон

1997

года

«О

свободе

совести

и

о

религиозных объединениях» закрепил ряд принципиальных аспектов

63

взаимоотношений государства и конфессий, уделив особое внимание организованным формам религиозной деятельности. Некоторые правоведы заговорили о зарождении новой системы государственно-церковных отношений, основанной на идее культурноисторической преимуществ

избирательности, конфессиям

по

состоящей

признаку

их

в

предоставлении

особой

культурной

и

исторической значимости1. Избирательность, по их мнению, проявилась не только в указании на «особую роль» православия, установлении перечня

«уважаемых»

религий,

но

и

в

делении

религиозных

объединений на религиозные организации и группы и предоставлении первым значительных преимуществ, в установлении особых условий, необходимых для получения правоспособности юридического лица. Вторая группа юристов придерживается мнения, что в основе ФЗ лежит межконфессиональная концепция государственного регулирования. Закон, согласно

данной

позиции,

не

предусматривает

режима

особого

благоприятствования в отношении традиционных религий, единственное упоминание о которых содержится только в преамбуле, но не в нормативных предписаниях закона, который подтверждает конституционный принцип равной правовой защиты всех легально действующих конфессиональных объединений. Более того, в нынешних условиях можно говорить о принципе государственного протекционизма по отношению ко всем легитимно созданным и действующим религиозным объединениям2. Данный принцип прослеживается в тенденции оказания государством финансовой, материальной и иной помощи религиозным организациям в реставрации, содержании и охране зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры, в государственном содействии при реализации

религиозными

культурно-просветительских 1

организациями программ.

общественно Государство

значимых регулирует

Подробнее см. Салыгин Е. Каким быть государственно-церковным отношениям в России // Российская юстиция. 1998. № 2. С. 25. 2 См. Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и право. 1998. № 4. С. 19.

64

предоставление налоговых и иных льгот, обеспечивает преподавание общеобразовательных

дисциплин

в

образовательных

учреждениях,

государства

религиозных

созданных религиозными организациями. Таким

образом,

взаимодействие

и

объединений на современном этапе проявляется столь рельефно, что представляется возможным выделить тенденцию взаимодействия церкви и государства

для совместного решения отдельных

вопросов

государственной политики. Конечно, государство не пошло по пути прямого

узаконения

возрождающихся

клерикальных

тенденций,

что

неоднократно предлагалось некоторыми политиками и представителями православного

клира,

и

ни

одной

религии

не

придало

статус

государственной, но установило пределы государственного вмешательства в церковные дела и наоборот. Связующим звеном между государством и церковью должен стать такой существенный компонент механизма реализации права на свободу совести как система органов государственной власти по взаимодействию с религиозными организациями. На первый взгляд кажется, что наличие таковых противоречит принципу отделения церкви от государства. Но церковь не может быть отделена от общества, взаимодействие с которым проявляется повсеместно: от социальной и экономической сфер до установления определенного порядка организации всех ветвей власти, силовых структур и порядка участия в этом религиозных объединений1. В мае 1994 г. была образована Комиссия по вопросам религиозных объединений при Правительстве РФ. Основными направлениями работы Комиссии были: • сбор и обобщение аналитической информации с мест о состоянии и тенденциях развития религиозной ситуации в России;

1

Подробнее о проблеме взаимодействия органов государственной власти и церкви см. Рагозина Л. К вопросу о взаимодействии органов государственной власти с религиозными организациями // Религия и право. 1998. № 3 (6). С. 5-7.

65

• передача имущества культового назначения религиозным объединениям (и все связанные с этим процессом вопросы); • контроль

за

соблюдением

конституционного

принципа

светского

государства и законодательства о свободе совести федеральными органами исполнительной власти; • освещение

средствами

массовой

информации

религиозной

проблематики; • кадровое обеспечение взаимодействия государственных структур и религиозных объединений; • введение в действие новых нормативно-правовых актов, касающихся свободы совести в России. Принятие в 1997 г. ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», связанная с ним напряженность обусловили два новых направления в работе Комиссии: 1) заслушивание субъектов РФ о проблемах введения нового закона на их территории; 2) заслушивание

информации

о

положительных

моментах

взаимодействия религиозных объединений со светскими структурами в области социального служения религиозных объединений1. Представленная на рис. 4 прил. 1 схема2 наглядно показывает систему органов власти, курирующих вопросы свободы совести. Вышеизложенное

послужило

поводом

для

высказываний

ряда

правоведов о фактически узаконенном государственном вмешательстве в образовательную

деятельность

церкви,

в

процесс

построения

иерархической структуры религиозных объединений3. Анализируя нормы закона, некоторые юристы фиксируют определенный отход от принципа равенства граждан независимо от отношения к 1

Там же. Религия и право.1998. № 1-2 (4-5). С.34. 3 Подробнее см. Пчелинцев А. В., Ряховский В. В. Экспертное заключение. Юридическая оценка положений ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», противоречащих Конституции РФ и общепризнанным нормам международного права // Религия и право.1997. № 2-3. С. 10-14. 2

66

религии. По их мнению, части 1 ст. 6, 8, 9 устанавливают некоторую дискриминацию по месту жительства права граждан на участие в религиозном

объединении

(религиозной

группе

или

религиозной

организации). Данное право признается только за гражданами РФ и «иными лицами, которые постоянно и на законных основаниях» проживают на территории РФ. Таким образом, в соответствии с законом целая категория лиц, законно пребывающих на территории РФ, но не имеющих гражданства РФ или вида на жительство в РФ (иностранные студенты,

сотрудники

дипломатических

представительств

и

аккредитованных зарубежных фирм, иностранные граждане и лица без гражданства, работающие в российских организациях по трудовому контракту, беженцы и т.д.), на все время их пребывания на территории РФ ограничиваются в праве на участие в религиозном объединении, а следовательно, и в праве совместного исповедания с единоверцами своей веры. К тому же используемая в этих статьях формулировка «постоянно и на законных основаниях проживающих» не соответствует принятым

в

действующем

законодательстве

понятиям

«место

жительства» и «место пребывания», что на практике может привести к произвольному толкованию и нарушению прав граждан. В соответствии с частью 1 статьи 9 закона право на учреждение религиозной организации признается только за гражданами Российской Федерации. Иностранных граждан и лиц без гражданства, в том числе проживающих на территории Российской Федерации, закон лишает этого права. Между тем статья 28 Конституции РФ гарантирует каждому свободу вероисповедания, включая право исповедовать совместно с другими любую религию и действовать (совместно с другими) в соответствии со своими убеждениями1. Части 2 и 7 статьи 8, по мнению А. В. Пчелинцева и В. В. Ряховского, установили тенденцию территориальной ограниченности 1

См. Пчелинцев А. В., Ряховский В. В. Экспертное заключение… С. 10-14.

67

деятельности

религиозного

объединения.

Если

рассматривать

религиозное объединение как юридическое лицо, то российское гражданское

законодательство

не

ограничений

в

территориальной

определении

устанавливает

каких-либо деятельности

юридического лица. Принцип территориальности находит подтверждение в части 3 статьи 8 и части 1 статьи 9, которые умаляют право граждан на образование религиозного объединения с правами юридического лица возможностью учреждения только «местной религиозной организации». При этом инициаторами создания таковой могут быть только граждане, «постоянно проживающие в одной местности либо в одном городском или сельском поселении на территории одного субъекта РФ». Ограничение права граждан на объединение в одну религиозную организацию только при условии постоянного проживания в одной местности

некоторым

образом

нарушает

конституционное

право

граждан на объединение (ст. 30 Конституции РФ) и совместное исповедание веры (ст. 28 Конституции РФ). Согласно Основному закону государство

гарантирует

равенство

прав

и

свобод

человека

и

участия

в

гражданина независимо от места жительства. Установление

зависимости

между

возможностью

создании религиозной организации и местом жительства противоречит закону «О праве граждан на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации», согласно которому регистрация по месту жительства или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией и законами РФ. Территориальная сфера деятельности фигурирует в части 7 статьи 8 ФЗ, которая гласит, что «органы государственной власти при рассмотрении организаций

вопросов, в

касающихся

обществе,

учитывают

деятельности

религиозных

территориальную

сферу

68

деятельности

религиозной

организации

и

предоставляют

соответствующим религиозным организациям возможность участия в рассмотрении указанных вопросов». Возникает вопрос, не создает ли данное положение определенные привилегии «наиболее авторитетным» организациям при рассмотрении государственными органами вопросов, затрагивающих их деятельность?1 Группа правоведов, производя юридическую экспертизу положений ФЗ, пришла к выводу о намечающемся отходе от принципа равенства религиозных объединений перед законом (ст. 14 Конституции РФ). Новый закон, согласно их позиции, установил дискриминационный порядок регистрации религиозных объединений, узаконив возможность регистрации религиозной организации в качестве юридического лица только по истечении 15-летнего срока своей деятельности или при наличии подтверждения о ее вхождении в структуру централизованной религиозной организации того же вероисповедания. При отсутствии такого

подтверждения

религиозные

организации,

даже

и

зарегистрированные ранее в качестве юридического лица, будут пользоваться правами такового только при условии их ежегодной перерегистрации до истечения указанного 15-летнего срока. В данный период они не вправе издавать, приобретать и распространять религиозную

литературу,

создавать

духовные

образовательные

учреждения и СМИ, осуществлять свою деятельность в больницах, социальных организациях, местах лишения свободы и т.д., т.е. окажутся «пораженными в правах»2. Подводя итоги, можно сделать следующие выводы: 1) На

протяжении

веков

государственно-церковного 1

в

России

синкретизма:

господствовал

принцип

религия

являлась

См. Пчелинцев А. В., Ряховский В. В. Указ. соч. С. 14.

См. Информационное письмо Комитета по подготовке материалов для возбуждения в Конституционном суде РФ процесса о признании ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» противоречащим Конституции РФ // Религия и право. 1997. № 2-3. С. 26.

2

69

существенным

компонентом

государственной

идеологии,

а

православная церковь функционировала как механизм государственного аппарата; 2) Принципы

вероисповедной

политики

Советского

государства

зависели от политического курса, господствующей идеологии, но главенствующим был принцип отделения церкви от государства и школы от церкви; 3) Законы СССР и РСФСР 1990 г., выделив принципы светского характера

государства,

отделения

религиозных

объединений

от

государства и равенство их перед законом, равенство граждан независимо от отношения к религии, светский характер образования, ответственность за нарушения законодательства о свободе совести, обеспечили реальные гарантии реализации их на практике; 4) ФЗ 1997 г. «О свободе совести и о религиозных объединениях», по мнению некоторых правоведов, ввел принцип культурно-исторической избирательности (Г. Г. Черемных), обозначил межконфессиональную концепцию государственного регулирования (А. Б. Агапов), принцип государственного

протекционизма

по

отношению

к

легитимным

религиозным объединениям. В законе отчетливо просматривается тенденция

взаимодействия

церкви

и

государства

для

решения

совместных вопросов государственной политики. Некоторые положения закона послужили основанием для заявлений об отходе от принципа равенства граждан независимо от отношения к религии, равенства религиозных объединений перед законом, о наметившейся тенденции территориальной

ограниченности

деятельности

религиозного

объединения; 5) На современном этапе необходимо урегулировать механизм взаимоотношений религиозных объединений и государства, установить пределы

их

вмешательства

ответственности.

в

дела

друг

друга,

юридической

70

6) Назрела необходимость ввести в действующее законодательство материальные и процессуальные нормы, обеспечивающие реальное равноправие религиозных объединений, нейтралитет государства. 7) Необходимо установить принцип паритета в законодательном регулировании деятельности религиозных организаций и организаций атеистов, свободомыслящих граждан. 8) Представляется целесообразным создание системы государственных органов, занимающихся проблемами свободы совести и обеспечивающих паритетные начала во взаимодействии церкви и государства. Думается,

что

введение

изменений

и

дополнений

в

ФЗ,

обеспечивающих подлинную реализацию конституционных принципов свободы совести, позволит создать систему государственно-церковных отношений,

соответствующую

критериям

цивилизованного

демократического общества.

2.2. Взаимосвязь свободы совести с другими конституционными правами, свободами и обязанностями человека и гражданина Являясь одним из неотъемлемых составляющих правового статуса личности, право на свободу совести тесным образом взаимосвязано с другими

конституционными

правами

и

свободами.

Характер

и

специфика такого соотношения обусловлены не только общими чертами правового положения личности как комплексного государственноправового института, но и «мобильным», пограничным характером самой свободы совести, возможностью ее включения во все группы прав и свобод человека и гражданина. Общими характеристиками конституционных прав и свобод (в том числе

и

права

гарантированность

на со

свободу стороны

совести)

являются

государства,

признание

и

непосредственное

71

действие, неотчуждаемость, равенство в правах и т.д. Конкретизация

соотношения

права

на

свободу

совести

и

вероисповедания с другими правами проявляется в ряде статей Основного закона РФ. Статья 21 устанавливает право на человеческое достоинство, элементом которого, очевидно, можно признать свободу совести. В тесной взаимосвязи с вышеназванным правом находится право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну и т.п., установленное пунктом 1 статьи 23 Конституции РФ. Очевидно, что такой структурный компонент понятия «свободы совести» как тайна вероисповедания

непосредственным

образом

соотносится

с

неприкосновенностью частной жизни человека, его личной тайной. Пункт 2 этой же статьи содержит открытый перечень прав, включенных в право на неприкосновенность частной жизни (например, тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных (подчеркнуто автором) сообщений). Из текста не ясно, распространяются ли перечисленные права на свободу совести и входят ли в понятие «иные сообщения» сведения, сообщенные гражданином на тайной исповеди священнику?1

Конституция

РФ

не

содержит

запрета

на

допрос

священника по обстоятельствам, сообщенным ему в ходе исповеди, но Федеральный

закон

«О

свободе

совести

и

о

религиозных

объединениях» в пункте 7 статьи 3 предусматривает законную охрану этого

таинства

и

запрещает

привлечение

к

ответственности

священнослужителей за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди.2 Тесная логическая взаимообусловленность положений 28-й и 29-й статей Конституции дает основание ряду авторов объединить право на свободу совести, мысли и слова в единый институт «интеллектуальной свободы человека». Действительно, материальная норма свободы 1 2

См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 26. Российская газета. 1997. 1 октября. С. 3.

72

мысли

и

слова

может

рассматриваться

с

позиций

реализации

правомочий исповедовать любую религию, не исповедовать никакой или придерживаться атеистических убеждений. Но свобода совести не отождествима в полной мере со свободой мысли и слова, так как помимо мысленной или словесной формы реализации содержит еще и действенный (!) компонент, включающий правомочие действовать в соответствии

со

своими

убеждениями.

Частью

2

статьи

29

предусмотрены ограничения пропаганды превосходства (в том числе и религиозного). Пункт 3 возвращается к неприкосновенности частной жизни, запрещая принуждение к выражению своих мнений или убеждений. Пункт 4 наделяет граждан РФ правом «искать, получать, передавать и распространять информацию (в том числе религиозного или атеистического характера) любым законным способом». Право на объединение, урегулированное положениями статьи 30 Конституции РФ, позволяет реализовать право граждан на коллективное исповедание какого-либо вероучения. Большое значение в механизме реализации

данного

правомочия

имеет

возможность

граждан

собираться мирно, без оружия и т.д., зафиксированное в статье 31. Конституционное

право

использовать

свои

способности

и

имущество для предпринимательской деятельности (ст. 34 Конституции РФ)

находит

подтверждение

в

статье

23

ФЗ,

которая

гласит:

«Религиозные организации вправе осуществлять предпринимательскую деятельность

и

создавать

собственные

предприятия

в

порядке,

устанавливаемом законодательством РФ»1. Вышерассмотренные нормы перекликаются с пунктами статьи 37 Основного закона РФ, устанавливающими свободу труда. Именно свобода труда (а не всеобщая обязанность трудиться и не право на труд, провозглашенные в прежде действующем законодательстве) позволяет приверженцам той или иной конфессии следовать в 1

Российская газета. 1997. 1 октября. С. 3.

73

реализации

своей

трудовой

деятельности

канонам

вероучения.

Известно, что догматы некоторых религиозных течений запрещают своей пастве трудиться, например, в определенные дни недели, церковные праздники. Наверняка, с целью дополнения данного права законодателем был введен в текст статьи 4 ФЗ пункт 7, содержащий разрешение

государственным

органам

объявлять

религиозные

праздники нерабочими днями на соответствующих территориях. На наш взгляд, данная норма требует тщательнейшей дальнейшей проработки на основе анализа конфессиональной ситуации в конкретном регионе с учетом последствий такого разрешения. Обратимся к соотношению права на свободу совести с правом на образование. С первых лет советской власти основными принципами, отражающими взаимоотношения церкви и школы был принцип полного отделения школы от церкви, монополия государства на все виды обучения и запрет преподавания религии. Законы советской эпохи закон

(например,

организациях») обучения

СССР

содержали

религиозному

образования.

Для

свободе

«О

положение, вероучению

реализации

такой

совести

и

религиозных

фиксирующее

возможность

и

получения

религиозного

возможности

религиозным

организациям разрешалось создавать учебные заведения и группы. Ныне действующее законодательство разрешает религиозным организациям создавать образовательные учреждения ( п. 3 ст. 5 ФЗ), а также предоставляет им возможность обучать детей религии в государственных

и

муниципальных

образовательных

программ.

Такая

учреждениях возможность

вне

рамок

может

быть

реализована при наличии следующих условий: • Просьба родителей или лиц, их заменяющих, об обучении детей религии. • Согласие детей. • Согласование

администрации

образовательного

учреждения

с

74

органами местного самоуправления по вопросам обучения религии вне рамок образовательной программы. Механизм взаимосвязи церкви и школы на современном этапе требует детальной разработки как принципиальных основ, так и конкретных правоотношений. В качестве базовых положений, на наш взгляд,

следует

выделить

принцип

раздельности

светского

и

религиозного образования и принцип светскости образования в системе государственных и муниципальных учебных заведений. Обозначенные принципы

подтверждаются

в

законе

образовании»,

«Об

в

Государственном образовательном стандарте, ФЗ «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» и других документах, регулирующих деятельность учебных заведений. Особое

внимание

к

обеспечению

принципа

светскости

обусловлено, во-первых, возможностью подмены на занятиях знаний о религии как феномене человеческой культуры пропагандой в пользу какой-либо конфессии; во-вторых, проникновением в среду учащейся молодежи под видом популяризаторов новейших научных знаний, педагогических зачастую введением

технологий,

конфликтующих в

учебные

этических с

законом;

курсы

концепций в-третьих,

оккультной,

проповедников, необоснованным

иррационалистической

тематики, что ослабляет научные основы образования. Безусловно, преподавание дисциплин не должно сопровождаться религиозными обрядами. Изучение обрядовой стороны вероучений, равно как и канонической, возможно в кружках, лекториях, клубах по проблемам

религиоведения

либо

в

сугубо

религиозных

образовательных учреждениях, либо частным образом. Что

касается

законодательство исключительное

религиозного предоставляет

право

создания

образования,

то

религиозным учреждений

действующее организациям

профессионального

религиозного образования (духовных образовательных учреждений) с

75

целью подготовки служителей и религиозного персонала (ст. 9 ФЗ). Такие учреждения подлежат регистрации в качестве религиозных организаций

и

получают

государственную

лицензию

на

право

осуществления образовательной деятельности. Совместные формы религиозного и светского образования не наличествуют в России, этот факт лишь подтверждает принцип раздельности религиозного и светского образования1. В настоящее время остро ощущается необходимость создания системы юридических гарантий, реально защищающих свободу совести молодежи. Механизм действительного обеспечения права ребенка на свободу совести нужен, особенно при учете тенденции повышения религиозности, интереса к культовым проблемам среди учащейся молодежи и позиции конфессий, стремящихся приумножить свои ряды путем вовлечения в них детей. Конституционным правом, связанным со свободой совести, является свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания ( п. 1 ст. 44 Конституции РФ). Эти субъективные права могут действовать и как самостоятельные, независимые правомочия, и рассматриваться с позиций обеспечения свободы совести. Федеральный закон, развивая данное конституционное установление, наделяет религиозные организации правом производить, приобретать, экспортировать,

импортировать

и

распространять

религиозную

литературу, печатные, аудио- и видеоматериалы (п. 1 ст. 17 ФЗ). Религиозные организации также пользуются исключительным правом учреждать

организации,

издающие

богослужебную

литературу

и

производящие предметы культового назначения ( п. 2 ст. 17); 1

Подробнее см. Федорин В. П. Правовые аспекты светского характера образования // Принцип светского характера образования и проблемы его реализации в государственных и муниципальных образовательных учреждениях Хабаровского края: Материалы конференции. Хабаровск, 1999. С. 11-17.

76

учреждение средств массовой информации им также дозволяется ( п. 2 ст.

18

ФЗ).

свободомыслия,

Вопросы

подобной

атеистических

деятельности

объединений

организаций

законодателем

не

регламентированы. Синтезирование права на участие в культурной жизни с правом на свободу вероисповедания подтверждает протекционистская политика государства по отношению к религиозным организациям, выразившаяся в пункте 2 статьи 18 ФЗ: «… религиозные организации…имеют право создавать культурно-просветительские организации…». Пункт 3 статьи 18

гласит:

«Государство

оказывает

содействие

и

поддержку

благотворительной деятельности религиозных организаций, а также реализации ими общественно-значимых культурно-просветительских программ и мероприятий». Положения, устанавливающие подобное содействие атеистическим организациям, в законе отсутствуют, хотя свободомыслие и атеизм – это часть научно-материалистического мировоззрения,

которая

исследовательскую,

должна

реализовываться

научно-просветительскую,

через

научно-

образовательную

деятельность, то есть через свободу научного творчества, которая также имеет право на государственную поддержку1. Признаком цивилизованного общества является не только детально разработанная система прав человека и гражданина, но и взаимосвязь ее с гражданскими обязанностями. Именно совокупность прав и обязанностей личности является одной из базовых основ правовой системы. Иногда выполнение гражданских обязанностей противоречит глубоким внутренним убеждениям личности (например, взять в руки оружие, стать солдатом, выполняя конституционную обязанность по защите Отечества, не позволяет молодому человеку религиозная убежденность). С целью разрешения данной проблемы был введен в российскую правовую систему институт альтернативной гражданской 1

См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 30.

77

службы (далее АГС). Право на АГС, установленное пунктом 3 статьи 59 Конституции РФ непосредственно соотносится со свободой совести. В последнее время это соотношение приобрело особую актуальность. (В России в осенний призыв 1998 г. отказались проходить военную службу около 30 тысяч призывников, мотивируя свой отказ религиозными соображениями)1. АГС – такой вид государственной службы, когда закон разрешает призывникам заменять военную службу гражданской вследствие их религиозных работают

либо

пацифистских

правило,

(как

убеждений.

безвозмездно)

Молодые

в

люди

здравоохранении,

коммунальном хозяйстве, социальной сфере, пожарной охране 2. Автор службе»

законопроекта Ю.

деятельность (рабочих

А.

установленном

«Об

Розенбаум

гражданина

местах)

предприятиях,

ФЗ

в

трактует

РФ

на

АГС

и

и

вместо

«трудовую должностях

муниципальных

организациях,

проходит

гражданской

как

определенных

государственных

учреждениях порядке

альтернативной

которую

военной

он

в

службы,

продолжительностью в 1,5 срока действительной военной службы в сухопутных войсках» 3. Практически во всех мировых державах, за исключением стран с профессиональной армией, действует закон об альтернативной службе4. Вопрос о необходимости принятия российского закона об АГС встал

в

связи

с

принятием

в

1990

году

закона

«О

свободе

вероисповеданий», статья 7 которого предоставляла лицам, чьи

1

См. Пчелинцев А. В. На пути к военной реформе: альтернативная гражданская служба // Религия и право. 1998. № 1-2 (4-5). С. 4. 2 См. Пчелинцев А. Свобода совести….и воинский долг // Человек и закон. 1990. № 3. С. 28. 3 Розенбаум Ю. А. Альтернативная гражданская служба (проект Федерального закона) // Государство и право. 1997. № 9. С. 33. 4 См. подробнее об этом Бакаева С. Ю. Право на свободу вероисповедания и воинская служба. Хабаровск: Хабар. гос. техн. ун-т, 1996. 11 с. Деп. в ИНИОН № 52185 от 26.12.96; Бакаева С. Ю. Альтернативная служба: есть опыт и в отечественной истории // Суворовский натиск. 1998. 19 мая.

78

убеждения не позволяли нести воинскую службу, право замещать ее на службу, не связанную с принятием присяги и ношением оружия. Закон РФ «О воинской обязанности и военной службе» от 11 февраля 1993 года предусмотрел право граждан заменять военную службу альтернативной гражданской. Наконец, статья 59 Конституции РФ

четко

установила,

что

в

случае,

если

убеждениям

или

вероисповеданию гражданина противоречит несение военной службы, он имеет право на замену ее альтернативной гражданской службой1. Таким

образом,

появилась

настоятельная

необходимость

в

принятии Федерального закона, который бы установил правовой механизм реализации данной конституционной нормы. Государственная Дума первого созыва приняла 14 декабря 1994 года в первом чтении закон

альтернативной

«Об

концептуальные

положения

и

гражданской

службе»,

но

недочеты

юридической

слабые

проработки

привели к отклонению его 24 мая 1995 года во втором чтении. 8 декабря 1995 года проект был повторно отклонен во втором чтении. В ныне действующей Государственной Думе отсутствует согласованная позиция комитетов

по

основополагающим

принципам

функционирования

института АГС2. Расхождения фактического несению

наличия

военной

компетентны

возникают

в

у

поводу

призывника

службы.

данных

по

убеждений,

Призывные

вопросах;

субъекта

противоречащих

комиссии

привлечение

определения недостаточно

специалистов

по

государственно-церковным отношениям, создание целевых экспертных комиссий потребуют дополнительных расходов бюджетных средств. Разные мнения вызывает вопрос о том, кто будет направлять призывника на альтернативную службу и осуществлять контроль за ее 1

Розенбаум Ю. А. Альтернативная гражданская служба (проект Федерального закона) // Государство и право. 1997. № 9. С. 31. 2 Подробнее о подходах и позициях к рассмотрению законопроекта об АГС см. Розенбаум Ю. А. Указ. соч. С. 31-32; Пчелинцев А. В. На пути к военной реформе: АГС // Религия и право. 1998. № 1-2 (4-5). С. 5.

79

прохождением:

Министерство

исполнительной власти?

обороны

или

гражданские

органы

Наконец, третья проблема заключается в

определении места службы лиц, освобожденных от военной службы: по месту жительства или в других регионах, в гражданских организациях или стройбатах?1 На наш взгляд, проект Федерального закона «Об альтернативной гражданской службе», разработанный в Институте государства и права РАН, нацелен на разрешение вышеперечисленных концептуальных противоречий и спорных проблем, касающихся реализации права верующих на АГС2. Предложенный законопроект наделяет правом предоставления гражданину замены военной службы альтернативной суд, рассматривающий дело в порядке особого производства (ГПК РФ, ч. 3, разд. 2 «Особое производство»). В данном случае разработчики законопроекта, вероятно, исходили из

исторического опыта, который

показывает, что с 1919 по 1936 годы в СССР существовал судебный порядок рассмотрения дел об освобождении от военной службы по религиозным убеждениям. Функцию направления на АГС и контроля за ее

прохождением

нормы

законопроекта

возложили

на

военные

комиссариаты, обязав их работать в тесном взаимодействии с органами исполнительной власти и местного самоуправления. Разработчики предложили

создать

альтернативной

официальный

службы,

перечень

вводимых

только

рабочих на

мест

гражданских

предприятиях, в учреждениях и организациях и только на рабочих местах (должностях). Предлагаемый проект закона не потребует крупных

финансовых

ассигнований

и

существенного

изменения

действующего законодательства, кроме внесения изменений в закон РФ «О воинской обязанности и военной службе» и дополнений в ГПК РФ. 3

1

См. Розенбаум Ю. А. Альтернативная гражданская служба (проект Федерального закона) // Государство и право. 1997. № 9. С. 31-35. 2 Там же. 3 Там же.

80

Пока не разработан действующий механизм права на АГС, многие молодые

верующие

Вооруженных

как

Силах,

законопослушные

выполняя

свой

граждане

долг

и

служат

в

конституционную

обязанность. А реализация свободы совести в воинских частях становится проблемной гранью механизма ее правового обеспечения. При

этом мнения

полярных:

высказываются

самые

негативного

отношения

от

различные,

вплоть

к

до

посещению

священнослужителями воинских частей до предложений форсировать введение института военных священников. ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» в пункте 4 статьи 16 содержит положение, согласно которому «командование воинских частей с учетом требований воинских уставов не препятствует участию военнослужащих в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях»1. Таким образом, условием осуществления своего субъективного разрешение

права

военнослужащим

соответствующего

является начальника

предварительное (командира),

предоставляющее верующему возможность отправлять религиозные обряды. Военнослужащие, как и остальные граждане РФ, которым государство гарантирует свободу вероисповедания, вправе ожидать от него создания некоторых условий для реализации конституционного права,

в

том

числе

и

посредством

определенных

действий

администрации (в данном случае – командования воинских частей), например, предоставлением помещений для совершения обрядов, приглашением священнослужителя. Необходимо урегулировать также и вопросы соответствия реализации права на свободу вероисповедания условиям прохождения военной службы, чтобы не получилось так, что в часть прибыл священник, а верующие в карауле и т.д. Очевидно, что процесс реализации данной свободы нуждается в правовой 1

регламентации

Российская газета. 1997. 1 октября.

со

стороны

военного

законодательства,

81

которое предусматривало бы и время молитв, и посты, и посещение культовых зданий, и религиозные праздники. Итак,

право

на

свободу

совести

и

вероисповедания

–

универсальное правовое образование, взаимодействующее с широким спектром конституционных прав, свобод и обязанностей личности. Расширенная включенность данной свободы в систему конституционных прав и свобод обусловлена особым характером права на свободу совести, ее связью как с интимным, духовным миром человека, так и с материальными, политическими гранями правовой культуры, наличием в данной свободе характеристик как частного, так и публичного права.

2.3. Международный и федеральный уровни правового регулирования свободы совести Говоря о законодательном регулировании свободы совести, следует отграничивать юридическое трактование понятия «закон» от индивидуально-корпоративного.

Последнее,

пожалуй,

в

более

значительной степени влияет на рассматриваемую нами грань духовной культуры – свободу совести. Специфика пользования данной свободой состоит в том, что для человека верующего, например, гораздо более важно не нарушить внутренние духовные законы, диктуемые верой, нежели светскими правовыми актами. Церковное (каноническое) право также представляет особую сферу

законодательного

регулирования

внутренней

жизни

и

деятельности могущественной корпорации – церкви. В дальнейшем более подробно будет рассмотрен блок светского (государственного) правового регулирования свободы совести, который представляет собой внутренне взаимосвязанную, иерархичную совокупность правовых актов и норм, связанных с реализацией

82

механизма правового регулирования данного права в Российской Федерации. Современные исследователи проблем государственно-церковных отношений систему законодательства о свободе совести представляют в следующем виде: 1) Общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры, подписанные Россией. 2) Конституция Российской Федерации. 3) Правовые акты, в которых в том или ином аспекте содержится упоминание о религиозных объединениях. Условно их можно разделить на несколько групп. Первую группу образуют законы, не связанные напрямую с реализацией права граждан на свободу совести деятельностью

религиозных

объединений.

Понятия

и

«религия»,

«религиозное объединение» в этих актах используются с целью указания на равные права и возможности граждан независимо от отношения к религии, предотвращения дискриминации по этому поводу. Во

вторую

группу

входят

правовые

акты,

содержащие

нормы,

ограничивающие вмешательство государства и его институтов в деятельность религиозных объединений и наоборот. 4) Группа

законов,

регламентирующих

соблюдение

и

порядок

реализации прав верующих граждан в организациях и учреждениях, специфические

особенности

которых

связаны

с

некоторыми

праволишениями в сфере гражданских прав и свобод пребывающих в них граждан (военная служба, больницы, места заключения). 5) Нормативные акты, устанавливающие порядок осуществления отдельных

видов

деятельности

религиозных

организаций

(образовательной, благотворительной и т.д.). 6) Законы и правовые установления, регулирующие имущественные и

финансовые

правоотношения

устанавливающие налоговые льготы.

религиозных

организаций,

83

7) Группа законодательных актов, регламентирующих осуществление государственного контроля и надзора за соблюдением законодательства о свободе совести и религиозных организациях и устанавливающих ответственность за его нарушение1. На

наш

многообразие2

взгляд,

нормативных

материалов,

регламентирующих реализацию рассматриваемой нами гражданской свободы,

условно

можно

представить

как

3-уровневую

систему,

состоящую из блоков международных, «законных» и «подзаконных» нормативных актов. Рассмотрим каждый из этих блоков подробнее. Выделение

в

особый

уровень

норм

международного

права

обусловлено тем фактом, что основные права и свободы граждан давно перестали

быть

чисто

внутренним

делом

государства

и

регламентируются серией международных документов. Уже после учреждения Организации Объединенных Наций в 1945 году

совместные

организаций

были

усилия

стран-членов

направлены

на

ООН

и

международных

формулирование

принципа

религиозной свободы как основного права, под которым все странычлены должны были подписаться, признавая связь между соблюдением религиозной свободы и международными отношениями. Признание права человека на свободу религии осуществлялось тогда на широкой экуменистической основе Церквами – Католической, Православной и Протестантской. Всемирный Совет Церквей на Первой ассамблее в Амстердаме почти 50 лет назад провозгласил, что «свобода религии является

существенным

элементом

правильного

международного

правопорядка»3.

1

См. Кудрявцев А. И. О деятельности органов юстиции по применению Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Религия и право. 1999. № 1. С. 6-7. 2 В настоящее время только на федеральном уровне действует более 80 правовых актов, где в том или ином аспекте упоминаются религиозные объединения. 3 Вуд Д. Э. Права человека на свободу религии в исторической и международной перспективе // Религия и право. 1999. № 1. С. 25.

84

Уместно

подчеркнуть,

что

статьи

Конституции

Российской

Федерации не только содержат положения о примате над внутренним законодательством

правил,

установленных

международными

договорами, о включении принципов и норм международного права в российскую правовую систему, но и согласно п. 1 ст. 17 признают и гарантируют права и свободы человека согласно им1. К основным международно-правовым актам, содержащим в тексте и регламентирующим право на свободу совести, относятся: • Всеобщая декларация прав человека (статья 18); • Международный пакт о гражданских и политических правах (статья 18); • Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (статья 9); • Международная

конвенция

о

ликвидации

всех

форм

расовой

дискриминации (статья 5); • Декларация

ООН

о

ликвидации

всех

форм

нетерпимости

и

дискриминации на основе религии и убеждений (статья 2); • Документ Копенгагенского совещания-конференции по человеческому измерению СБСЕ (статья 9); • Итоговые документы Венской и Мадридской встреч представителей государств-участников СБСЕ. Право на свободу совести сформулировано и в ряде региональных международных актов, например Американской декларации прав и обязанностей человека, Американской конвенции о правах человека, Африканской хартии прав человека и народов и т.д.1 Анализируя международные нормы о свободе совести, следует учитывать различные толкования понятия данной свободы. Так, во Всеобщей 1

декларации

прав

человека,

См. Конституция Российской Федерации. М., 1993. С. 9.

Международном

пакте

о

85

гражданских и политических правах это право провозглашается как право на свободу мысли, совести и религии. В статье 2 Всеобщей декларации прав человека прямо говорится, что права и свободы, указанные в ней, принадлежат всякому человеку без

различия

религиозной

принадлежности.

В

18-й

статье

провозглашается, что «всякий имеет право на свободу мышления, совести и религии; это право предполагает свободу менять свою религиозную и вероисповедную принадлежность в учении, практике, богослужении и соблюдении заповедей своей религии поодиночке или вместе с другими людьми, в общественном или частном порядке»2. Аналогичные формулировки содержатся в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, в Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации, в Декларации

ООН

о

ликвидации

всех

форм

нетерпимости

и

дискриминации на основе религии и убеждений и ряде других документов. По поводу последнего документа до сих пор ведутся дебаты среди современных исследователей проблем религиозной терпимости. Суть их состоит в заявлениях о необходимости расширения Декларации и включения в нее таких тезисов как: • равная защита всех религий; • право на апелляцию в суд в случае нарушения религиозных прав; • свобода свидетельствовать о своей религии; • свобода религиозного объединения на местном и общенациональном уровнях; • свобода поддерживать без ограничений отношения со своей общиной на международном уровне.

1

Права человека: Сборник универсальных и региональных международных документов / Сост. Л. Н. Шестаков. М., 1990. C. 88, 91, 174. 2 Вуд Д. Э. Указ. соч. С. 25.

86

В Американской декларации прав и обязанностей человека говорится

о

праве

на

религиозную

свободу

и

отправление

религиозных культов1. Американская конвенция о правах человека содержит аналогичную норму, формулируя данное право как право на свободу совести и религии2. Африканская хартия прав человека и народов гарантирует свободу совести и свободное отправление религиозных обрядов3. Самое широкое определение дано в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и Итоговом документе Венской встречи представителей государств-участников СБСЕ, где применяется термин "свобода мысли, совести, религии и убеждений"4. Содержание свободы мысли, совести и религии применительно к международным документам раскрывается в статье 18 Всеобщей декларации прав человека. Оно включает следующие элементы: • право менять религию или убеждения; • право исповедовать свою религию и убеждения (единолично и сообща с другими); • право исповедовать публично и частным порядком в учении, богослужении и исполнении религиозных и ритуальных обрядов5. По содержанию идентична вышеизложенному и статья 9 (пункт 1) Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод6. Упомянутые

международные

акты

фактически

отражают

сложившийся еще два века назад подход, при котором свобода совести сводилась лишь к свободе выбирать и исповедовать ту или иную религию. 1

Классовые

интересы

буржуазных

законодателей

не

См. Права человека. Основные международные документы: Сборник документов. М., 1989. С. 138. Там же. С.148. 3 Там же. С. 168. 4 Там же. С. 68. 5 См. Международные нормы о правах человека и применение их судами Российской Федерации: Практическое пособие. М., 1996. С. 228. 6 Там же. С. 327. 2

87

совмещались

с

вневероисповедным

состоянием,

которое

и

не

предусматривалось законом. Следуя

логике,

в

содержание

права

на

свободу

совести

необходимо включать и право быть неверующим или атеистом. Однако в обыденном сознании западного обывателя до сих пор распространена настороженность к атеизму, отождествляемому с безнравственностью, распущенностью и т.п. Принадлежность же к той или иной религии рассматривается

как

верность

традиции,

признак

патриотизма,

респектабельности. При разработке международных правовых актов эти моменты не могли не учитываться. С другой стороны, творцы этих документов, очевидно, сознавали, что свобода совести не может быть сведена к свободе вероисповедания. Поэтому в указанных пактах содержатся и такие понятия как "свобода мысли", "свобода исповедовать религию или убеждения". Анализируя их, можно предположить, что "мысли" и "убеждения" могут быть и атеистическими. Так, статья 18 Пакта о гражданских и политических правах несколько расширила содержание рассматриваемой свободы, включая в нее "свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору" (статья 18, пункт 1)1, а также "свободу родителей и законных опекунов обеспечивать религиозное и нравственное воспитание своих детей в соответствии со своими собственными убеждениями" (статья 18, пункт 4)2. Законодательство отдельно взятых стран о свободе совести имеет свои особенности. Так, бывший общесоюзный, а также латвийский и армянский законы закрепили право граждан свободно определять свое отношение к религии. В латвийском и литовском законах закреплялось

1 2

Права человека. Основные международные документы. М., 1989. С. 44. Там же. С. 45.

88

право граждан "выражать свои убеждения, связанные с отношением к религии", а также право "распространять эти убеждения"1. Следует иметь в виду, что в Международном пакте о гражданских и политических

правах

и

других

международных

актах

нет

таких

формулировок. Право распространять всякого рода информацию и идеи содержится в пункте 2 статьи 19 указанного Пакта. В итоговом документе Венской встречи представителей государств-участников СБСЕ

также

говорится

о

праве

религиозных

организаций

распространять религиозные издания и материалы. В законодательстве Литвы свобода совести фигурирует как "отсутствие принуждения говорить, вести себя или действовать против своей совести или убеждений, а также отсутствие обязательных для граждан мировоззрения, убеждений или веры" (статья 1). В статье 2 зафиксированы свободы вероисповедания и неверия и раскрыто их содержание2. Как известно, в юридической литературе остается до сих пор дискуссионным вопрос об элементах свободы совести. Международные правовые акты раскрывают их, исходя из трех составляющих (свободы мысли, свободы совести и свободы религии), основываясь на том, что данное право относится к числу гражданских прав и отражает существенные моменты индивидуальной свободы, нравственной и духовной жизни. Традиционными гарантиями свободы совести и вероисповедания, нашедшими закрепление в международных правовых актах, являются: • равноправие граждан независимо от их отношения к религии; • равенство религий и религиозных объединений перед законом. Ряд авторов добавляет к вышеперечисленным гарантиям еще несколько: 1

Подробнее см. Рудинский Ф. М., Шапиро М. А. Свобода совести и религий: международно-правовые пакты и национальное законодательство // Государство и право. 1992. № 5. С. 13. 2 .Там же. С. 14.

89

• отделение церкви от государства и школы от церкви; • недопустимость принуждения по отношению к свободе иметь или принимать религию и убеждения по своему выбору; • запрет указания в официальных документах отношения гражданина к религии; • тайна исповеди; • законодательство, обеспечивающее претворение в жизнь свободы совести и устанавливающее ответственность за ее нарушение, и государственный контроль за соблюдением этого законодательства. Статья 2 Всеобщей декларации прав человека, статья 18 Пакта о гражданских и политических правах, статья 14 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, статья 2 Декларации ООН о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии и убеждений, положения Итогового документа Венской встречи представителей

государств-участников

СБСЕ

подтверждают

вышеизложенное1. Говоря о гарантиях и методах их обеспечения, следует иметь в виду, что в законах отдельных государств (например, Латвия, Литва и др.) принцип отделения церкви от государства четко не сформулирован, однако говорится, что государственные учреждения и институты являются светскими2. Вместе определяют

с

тем

традиции

специфику

и

конкретно-исторические

государственно-церковных

реалии

отношений

и

параметры свободы совести в той или иной степени. К примеру, тот же латвийский закон о религиозных организациях допускает возможность наделения церковных организаций функциями государства в сфере брачно-семейных отношений. В Армении церковная регистрация актов гражданского состояния признается как действие, имеющее законную 1

См. Права человека. Основные международные документы. М., 1989. С. 44; Права человека: Сборник универсальных и региональных международных документов. М., 1990. С. 91, 113. 2 Подробнее см. Рудинский Ф.М., Шапиро М.А. Указ. соч. С. 15.

90

силу. Армянский закон, декларируя отделение церкви от государства, признает Армянскую апостольскую церковь национальной церковью армянского народа1. Говоря о влиянии международных норм, актов о свободе совести других государств на российские государственно-церковные отношения, следует упомянуть о принятом 27 октября 1998 года Конгрессом США Акте о религиозной свободе. Неоднозначная реакция религиозных и политических кругов на документ была вызвана тем фактом, что американский закон установил конкретные меры политического и экономического характера, которые президент США вправе применять к странам, тем или иным образом нарушающим права граждан в сфере свободы совести. Многие расценили это как попытку вмешательства США во внутренние дела других государств и оказания давления на правящие круги. Ссылаясь Соединенных

на

международные

Штатов

провозгласили,

документы, что

законодатели

«религиозная

свобода

является основным правом всякой личности независимо от расовой принадлежности,

пола,

гражданства,

вероисповедания

и

национальности и никогда не должна произвольно ущемляться ни одним государством». Тем не менее, констатировал Акт, более половины мирового населения живет под властью режимов, которые запрещают или ограничивают свободное исповедание религиозных убеждений. Среди форм нарушения религиозной свободы перечислены: • спонсируемые государством клеветнические кампании; • конфискация имущества; • лишение религиозных общин правового статуса путем введения законов о регистрации;

1

Там же. С. 16.

91

• запрещение

образовательной

деятельности

и

общественного

служения, публикации, распространения и владения литературой и иными материалами религиозного содержания; • жестокие и насильственные формы религиозных преследований. Президентские меры, применяемые по отношению к странам, допускающим нарушения религиозной свободы, перечислены в 4-й главе Акта. Закон установил 15 санкций, среди которых частные и официальные выступления президента США, публичное осуждение, отмена или отсрочка научных и культурных контактов, отмена или отказ от рабочего, официального или государственного визита, отказ в займах и кредитах и запрет на торговлю с государствами, допускающими особо тяжелые нарушения в области религиозной свободы, и др. Помимо этого Акт учредил должность Полномочного посла по вопросам религиозной свободы внутри Госдепартамента США и комиссию по религиозной свободе, наделив их функциями исследования случаев преследования по религиозным мотивам и вопросам свободы совести в разных странах мира. Ежегодно Госсекретарь США при содействии Полномочного посла будет представлять Конгрессу отчет по вопросам религиозной свободы за рубежом, содержание которого и будет определять президентские санкции по отношению к тем или иным странам1. В отношении России, живущей по новому закону о свободе совести,

можно

спрогнозировать

некоторые

неблагоприятные

последствия, которые принесет американский закон. Ведь многим миссиям, активно действующим за рубежом, нормы российского закона создали ограничения, которые, при надлежащей политической подаче, могут быть истолкованы как ущемление вероисповедных прав граждан.

1

Трофимчук Н. А. Поможет ли американский закон предотвратить нарушения религиозной свободы? // Религия и право. 1998. № 4-5 (7-8). С. 33.

92

К тому же, по мнению ряда российских юристов, религиозных деятелей и правозащитников, некоторые положения ФЗ «О свободе совести

и

о

религиозных

объединениях»

не

соответствуют

международно-правовым обязательствам России, что уже является достаточным поводом для применения к РФ санкций президента США. Так, Уполномоченный по правам человека в РФ О. Миронов весной 1999 года направил в Комитет по делам общественных объединений и религиозных

организаций

Государственной

Думы

Федерального

Собрания РФ заключение о проверке соответствия ФЗ международноправовым обязательствам России. В нем О. Миронов обозначил ряд положений, вступающих в противоречие с принципами, установленными международно-правовыми

документами

и,

следовательно,

подлежащими опротестованию при подаче жалоб в Европейский суд по правам человека. Уполномоченный по права человека в России указал на следующие коллизии: 1) Закрепленное законом привилегированное положение отдельных религий вступает в противоречие с международно-правовым принципом равенства всех религий. 2) Наличие в законе норм, ведущих к дискриминации отдельных конфессий на практике. Так,

по

мнению

О.

Миронова,

противоречит

Европейской

конвенции и прецедентам органов Совета Европы разграничение между религиозными объединениями и религиозными группами, проводимое в 6-й и 7-й статьях ФЗ. Дискриминационным является различие между «традиционными» религиозными организациями и организациями, не подтверждающими определенной праволишений

15-летнего

территории.

срока

27-я

своего

статья

«нетрадиционных»

ФЗ

существования содержит

религиозных

на

перечень

организаций.

Противоречащим Европейской конвенции и Международному пакту о

93

гражданских и политических правах можно назвать п. 2 ст. 13 ФЗ, запрещающий

представительству

иностранной

религиозной

организации заниматься культовой и иной деятельностью. 3) Расширенный перечень, по сравнению с нормами Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, законных ограничений права на свободу религии. Да,

лимитирования

свободы

совести

по

соображениям

«национальной безопасности» международные акты не устанавливают1. В них содержатся общие принципы ответственности за посягательство на право свободы совести, определяются пределы его правомерного ограничения, предусматриваются особые гарантии данной свободы для отдельных категорий граждан (религиозных меньшинств, родителей, детей и т.д.). Наиболее часто упоминаемым запрещенным деянием является нетерпимость и дискриминация на основе религии и убеждений. Суть такого деяния Декларация ООН о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии и убеждений определяет как "любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, основанное на религии

или

убеждениях

и

имеющее

целью

или

следствием

уничтожение или умаление признания, пользования или осуществления на основе равенства прав человека и основных свобод" (статья 2)2. Российское

законодательство

признает

неправомерность

ограничения прав или установления каких-либо преимуществ граждан в зависимости от их отношения к религии, возбуждения вражды и ненависти, оскорбления религиозных чувств граждан. И хотя важной гарантией обеспечения свободы совести является недопустимость ее 1

Подробнее см. Миронов О. Заключение о проверке соответствия ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» международно-правовым обязательствам России // Российская газета. 1999. 22 апреля. С. 5. 2 См. СССР и международное сотрудничество в области прав человека. М., 1989. С. 509; Права человека: Сборник универсальных и региональных международных документов. М., 1990. С. 88.

94

ограничения, международные документы устанавливают некоторые условия правомерного ограничения этого права. Так, Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (ст. 9, п. 2) в качестве таковых выделяет предусмотренность этих ограничений законом

и

наложение

ограничений

в

общественного

"интересах

спокойствия, в целях защиты общественного порядка, здоровья и морали или для защиты прав и свобод других". Международный пакт о гражданских

и

воспроизводит

политических эту

формулу.

правах

(ст.

Подобные

18,

п.

3)

положения

фактически содержат

и

региональные документы (например, статья 12, пункт 3 Американской конвенции о правах человека)1. В российском законе "О свободе совести и о религиозных объединениях" (п. 2 ст. 3) оговорена возможность ограничения права на свободу совести и вероисповедания в той мере, "в какой это необходимо в

целях

здоровья,

защиты прав

основ

и

конституционного

законных

интересов

строя,

человека

нравственности, и

гражданина,

обеспечения обороны и безопасности государства"2. Если цели и действия

религиозных

объединений

противоречат

закону,

то

их

создание и деятельность запрещены (ст. 6, п. 4)3. В

силу

общности,

абстрактности

и

универсальности

международно-правовые акты не могут предусмотреть специфику государственно-конфессиональной ситуации отдельно взятой страны. Коллизия, упомянутая Уполномоченным по правам человека, скорее всего была вызвана политической необходимостью поставить заслон тоталитарному, деструктивному воздействию некоторых конфессий на умы россиян. 4) Отсутствие практических гарантий реализации права на свободу совести. Там же. С. 148. Российская газета. 1997. 1 октября. С. 3. 3 Там же. 1

2

95

С данным положением можно согласиться. Множество пробелов в праве

возникает

при

решении

таких

вопросов

как

совершение

религиозных обрядов и церемоний в воинских частях, местах лишения свободы и содержания под стражей. С точки зрения обеспечения гарантий свободы совести является спорной норма статьи 4 (п. 7) Федерального закона РФ "О свободе совести и о религиозных объединениях" от 1 октября 1997 г., которая гласит: "По просьбам религиозных организаций соответствующие органы

государственной

власти

Российской

Федерации

вправе

объявлять религиозные праздники нерабочими (праздничными) днями на соответствующих территориях"1. Соблюдение дней отдыха в соответствии с предписаниями религии является одним из международных стандартов. Но в России десятки вероисповеданий

и

миллионы

людей

являются

атеистами

и

неверующими, для которых, скажем, 7 января (рождество Христово) тоже нерабочий и праздничный день. К тому же в законе говорится только о религиозных организациях. Тем самым право религиозных меньшинств (групп) на праздники ограничивается, что противоречит статье 27 Международного пакта о гражданских и политических правах. Итак, действующее в Российской Федерации законодательство о свободе

совести

в

целом

отвечает

международно-правовым

обязательствам России. Нормы ФЗ, не соответствующие принципам международных документов, на наш взгляд, есть реакция российских властей на особенности государственно-конфессиональной ситуации, сложившейся в России к 1997 году. Некоторый "религиозный уклон", предоставляющий более широкие возможности для религии, чем для атеизма, является следствием того времени, когда воинствующий атеизм был компонентом государственной идеологии.

1

Российская газета. 1997. 1 октября. С. 3.

96

После окончания работы по приведению некоторых положений ФЗ в

соответствие

с

общепризнанными

принципами

и

нормами

международного права и международными договорами России закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" явится необходимой и достаточной правовой основой для дальнейшего совершенствования всей работы по реализации свободы совести. К

«законному»

уровню

регулирования

свободы

совести

в

Российской Федерации относятся конституционные нормы, содержащие понятие свободы совести, устанавливающие гарантии ее реализации и способы защиты. Оговоримся Российской

сразу,

Федерации

анализ выявил

учредительных некоторые

актов

разночтения

субъектов в

части

регламентации свободы совести, несмотря на исключительное право России регулировать гражданские права и свободы. Несмотря на то что ряд республиканских конституций строго следует формулировке Основного закона Российской Федерации, (например, Башкортостан, Бурятия, Коми, Северная Осетия), некоторые учредительные акты (например, Ингушетии) вообще не закрепляют данного права либо закрепляют не в полном объеме (Калмыкия, Саха (Якутия)), а конституции Карелии и Татарстана расширительно толкуют свободу совести, включая в нее право на атеистические убеждения и атеистическую деятельность. Однако в целом можно согласиться с выводом Г. Г. Черемных в том, что учредительные акты субъектов Российской Федерации в части, регламентирующей свободу совести, соответствуют Основному закону Российской Федерации1. В этот же уровень входит система федеральных законов, в первую очередь закон «О свободе совести и о религиозных объединениях», кодифицированные нормативные акты (например, Гражданский кодекс, продолжающий 1

оставаться

правовой

См. подробнее Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 69-71.

регулятивной

основой

97

деятельности религиозных организаций как юридических лиц), законы, содержащие

упоминание

о

рассматриваемой

свободе

либо

освещающие какую-либо сторону индивидуальной или коллективной формы деятельности граждан и религиозных организаций касательно свободы совести. (Например, законы «О некоммерческих организациях», «О частной детективной и охранной деятельности в Российской Федерации», «О рекламе», «О погребении и похоронном деле» и т.д.) Безусловно,

перечисленными

законами

не

исчерпывается

перечень нормативно-правовых актов федерального уровня, так как специфический

«всепроникающий»

характер

свободы

совести

оказывает значительное влияние на большинство сфер общественной жизни. Более

подробно

остановимся

на

характеристике

основного

документа в системе нормативно-правового регулирования свободы совести – Федерального закона 1997 года «О свободе совести и о религиозных объединениях», особый интерес к которому обусловлен его коллизионностью,

драматизмом

и

«детективностью»

принятия.

Настоятельная потребность обновления законодательства о свободе совести в 1997 году была вызвана рядом причин. В их числе: во-первых,

исторически

обусловленные

изменения

в

государственной и религиозной жизни; во-вторых, теоретико-правовые пробелы и спорный характер ряда норм о свободе совести; в-третьих, интересы национальной безопасности и т.д. Ныне действующий ФЗ заменил принятый Верховным Советом РСФСР 25 октября 1990 года закон «О свободе вероисповеданий», просуществовавший с незначительными изменениями семь лет. Закон «О свободе вероисповеданий» в определенной мере способствовал освобождению от наследия тоталитарного прошлого, закрепив в качестве базовых идеи отделения от государства и религиозных, и

98

атеистических объединений, признания религиозных объединений всех уровней юридическими лицами (причем таковыми они не являлись даже в

Российской

Империи),

децентрализации

регистрации

уставов

(положений) религиозных организаций и т.п. Но за прошедший с 1990 года период времени общественная жизнь подверглась существенным изменениям, что послужило причиной необходимости приведения законодательства о свободе совести в соответствие с новыми реалиями. В корне изменилась и религиозная ситуация в стране. За время действия старого закона «О свободе вероисповеданий» количество религиозных организаций, зарегистрировавших свои уставы, возросло более чем в 2 раза и к началу 1997 года достигло почти 15 тысяч1. Вследствие диспозитивности норм старого закона значительно расширилась сфера деятельности религиозных организаций, затронув, помимо

культовой

практики,

благотворительность,

религиозное

образование и просвещение, содействие с армией, органами охраны правопорядка. Хозяйственно-предпринимательская деятельность также заняла заметное место в функционировании религиозных организаций. С начала 90-х годов начинают возрождаться активность и былой авторитет традиционных для России конфессий, прежде всего Русской православной

церкви.

Некоторые

ее

иерархи,

оценив

условия

религиозной свободы и осмыслив исторический опыт Российской Империи и советского периода, выступили с требованиями отразить в законе изменения российского менталитета. Тяга к религии, потребность в ней привели к тому, что многие светские политики, политические партии и движения откликнулись на этот общественный интерес, стали эксплуатировать

1

религиозную

тематику,

заручились

поддержкой

См. Себенцов А. Комментарий к ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Текущий архив отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями управления государственной службы администрации Хабаровского края.

99

верующих и авторитетных религиозных деятелей и организаций, что не могло не отразиться в нормотворческих замыслах и проектах1. Однако адекватного правового закрепления бурные изменения религиозной

жизни

не

получили,

так

как

закон

свободе

«О

вероисповеданий» создавался для республики в составе СССР и не регулировал ряд важных норм, входивших в компетенцию Союза. Требовали альтернативной

детальной

правовой

гражданской

службы,

регламентации регистрация

институт

религиозных

организаций и иностранных миссий, коллективные и индивидуальные формы реализации свободы совести. После принятия в 1993 году Конституции Российской Федерации некоторые положения закона РСФСР вошли с ней в противоречие. Глобальное

изменение

законодательства,

введение

новых

кодифицированных актов привели к правовым коллизиям и обусловили необходимость внесения изменений в закон либо принятия акта, который бы устранил недостатки и усовершенствовал механизм реализации свободы совести в России. Помимо исторически обусловленных сложностей практической реализации в законе «О свободе вероисповеданий» выявились и теоретико-правовые пробелы. Во-первых, предмет закона (по названию) был уже правового содержания свободы совести. Во-вторых, регламентации

закон

РСФСР

деятельности

преимущественно

религиозных

был

организаций,

посвящен то

есть

реализации свободы вероисповедания в коллективной форме. Причем в ряде случаев положения, касающиеся создания, функционирования и прекращения деятельности религиозного объединения, противоречили нормам гражданского законодательства.

1

Там же.

100

В-третьих, закон, освещая преимущественно публично-правовое регулирование свободы совести, не в полной мере соответствовал Конституции РФ, нормы которой предусматривают реализацию данного права как в коллективной, так и в индивидуальной форме. В-четвертых, закон РСФСР практически не раскрывал понятие «иные убеждения», закрепленное в Основном законе РФ, не создавал механизма реализации прав атеистов и свободомыслящих1. Отстранение государства от контроля за ходом религиозных процессов, бурное развитие новых религиозных движений создало серьезные проблемы для безопасности общества и стабильности его важнейших институтов. Россия оказалась полностью открыта для обмена духовными ценностями, что явилось стимулом для духовной агрессии, привело к широкому распространению новых религиозных течений, зачастую деструктивного толка, к вероисповедным коллизиям. Необходимость поставить пределы деятельности псевдорелигиозных и общественно-опасных сект, оградить Россию от пагубного влияния лжеучений была напрямую связана с интересами национальной безопасности, требовавшими скорейшего законодательного разрешения созревших проблем. Таковы основные причины, вызвавшие насущную потребность в новом нормативном акте, регулирующем свободу совести в России. Следует сказать, что до сих пор в научных кругах и на обывательском уровне ведется полемика по поводу целей, которые преследовали создатели нового закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», хроники обсуждения и принятия данного акта. Условно плюрализм позиций можно разделить на несколько групп. Согласно

первой,

специфика

закона продиктована

своеобразным

пониманием властной элитой социально-политических реалий жизни, 1

См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 71.

101

обусловившим отраженный в нормах ФЗ поиск начал консолидации и стабилизации внутригосударственных отношений. Религия, являясь одним

из

главных

носителей

и

трансформаторов

культурно-

исторических ценностей, должна способствовать обретению страной единства и восстановлению общих целей и смысла существования1. Большим

радикализмом

отличается

точка

зрения,

согласно

которой закон, отражая попытку создания новой объединительной национально-религиозной

идеи,

нацеливает

россиян

на

поиск

«внешнего» врага, проводя грань между «своими» конфессиями и «чужими»,

«культурообразующими

и

традиционными»

и

нетрадиционными2. Ряд

исследователей

рассматривает интересов религиозные

закон

как

организаций, традиции,

государственно-церковных точку

пересечения

представляющих интересы

и

отношений

соприкосновения

взаимоисключающие

общественных

групп,

ориентирующихся на различные модели развития России3. Приближается к вышеизложенному мнение некоторых юристов и религиозных лидеров, согласно которому реально заинтересованным в принятии закона лицом была Русская православная церковь. Она, наряду с иными традиционными конфессиями, привыкнув жить в положении идеологической изоляции и духовного господства, оказалась неспособной противостоять нашествию нетрадиционных учений Запада и Востока. Новый закон о свободе совести призван был способствовать укреплению позиций РПЦ (причем, по мнению А. В. Пчелинцева,

1

См. Салыгин Е. Каким быть государственно-церковным отношениям в России? // Российская юстиция. 1998. № 2. С. 26. 2 См. подробнее Российское общество в зеркале закона о свободе совести // Религия и право. 1998. № 4-5 (7-8). С. 3. 3 См. Михайлов Г. А. Особенности религиозной ситуации в России // Религия и право. 1999. № 1. С. 5.

102

«далеко не всему православию, а лишь части, управляемой Московской Патриархией») на «духовно-идеологическом рынке России»1. Существует позиция, что причиной возникновения противоречивых мнений в процессе принятия ФЗ послужило различное истолкование его инноваций, в основе которого лежит диаметрально противоположная оценка роли государства (прежде всего исполнительной власти) в правовой регламентации конфессиональной деятельности. Проводники новой государственной политики в отношении церкви и государства отстаивали

необходимость

усиления

исполнительной

власти

при

создании религиозных объединений и при осуществлении контрольных функций за их деятельностью. Их концепция межконфессионального государственного регулирования и явилась базисным положением закона2. Отдельно стоит выделить версию Е. Салыгина, согласно которой государство пошло по пути «наименьшего сопротивления» и закрепило в законе фактически сложившуюся на данный момент в России модель государственно-церковных отношений. После периода притеснений роль религии в нашей стране возросла. Наиболее ощутимо и динамично пробуждение религиозной активности проявилось в среде традиционных для России конфессий. Постепенно они стали занимать привычные, сформированные столетиями социальные ниши и восстанавливать утраченное влияние в родных культурно-исторических ландшафтах. Вместе с тем новые методы и способы религиозной деятельности, адекватные современности, выработаны не были. Поэтому на практике во взаимодействии духовных и светских властей наметились давние, традиционные отношения, уподобившиеся в отдельных проявлениях (в мусульманстве и буддизме – на уровне регионов, в православии – на 1

Пчелинцев А. В. Совесть и власть. Останется ли Россия в Совете Европы? // Религия и право. 1997. № 1-2. С. 3-4; Дозорцев П. П. Дмитриев Ю. А. Свобода совести на новом этапе правового обеспечения // Юрист. 1998. № 5. С. 41-44. 2 Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и право. 1998. № 4. С. 19.

103

уровне

федерации)

теократическим

образом.

После

непродолжительных и малоэффективных поисков приемлемых моделей взаимоотношений

с

конфессиями

государство

остановилось

на

традиционной модели с учетом некоторых поправок на современное общественное развитие1. Процедура принятия нового закона о свободе совести достойна отдельного исследования2. Рассмотрим структуру, концептуальные положения закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» и обозначим нормы, являющиеся причиной полемики по поводу конституционности закона и соответствия его международно-правовым принципам. Закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» состоит из пяти частей. Документ начинается с преамбулы, выделение которой в качестве самостоятельного звена структурного построения закона обусловлено ее качественным содержанием и смысловой нагрузкой. Содержащиеся во вводной части акта упоминания об «особой» роли православия,

«уважаемых»

религиях

послужили

основанием

для

выводов о том, что преамбулой были заложены основы новых государственно-церковных отношений, базирующихся на принципах дифференциации по конфессиональному признаку и историко-ролевой обусловленности конфессий. Однако преамбула какой-либо юридической силы не имеет, и признание, скажем, «особой роли православия в истории России» скорее дань истрической реальности, чем призыв к каким-либо привилегиям для РПЦ.

1

См. Салыгин Е. Каким быть государственно-церковным отношениям в России? // Российская юстиция. 1998. № 2. С. 26. 2 См. Смыслова Е. В коридорах власти // Религия и право. 1997. № 1. С. 20; Григат А. По свежим следам. Как предали Конституцию // Религия и право. 1997. № 2-3. С. 20-24; Извлечение из стенограммы заседаний. Бюллетень Государственной Думы РФ К 117(259) 19 сентября 1997 года // Религия и право. 1997. № 2-3. С. 15-19.

104

Первая глава закона, состоящая из пяти статей, содержит общие положения, предмет и субъектно-объектный состав, регулируемый законом, определяет круг нормативных актов о свободе совести, раскрывает понятие свободы совести и вероисповедания, религиозного образования, регламентирует правоотношения, возникающие между государственными органами и религиозными организациями. Законодатель определил в качестве задачи закона «О свободе совести

и

о

религиозных

объединениях»

регулирование

правоотношений в области прав человека и гражданина на свободу совести и вероисповедания, а также установление правового положения религиозных объединений. Сравнивая задачи нового закона с целями предшествующих нормативных актов, регулирующих вопросы веры, легко заметить различие. Так, закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» делал упор на

регулирование

общественных

отношений,

возникающих

при

реализации свободы вероисповедания. Закон СССР 1990 года обращал большее внимание на общесоциальный аспект данной свободы, на обеспечение равноправия граждан независимо от отношения к религии (т.е. и верующим, и атеистам). Преемственность задач ныне действующего закона с задачами союзного прослеживается достаточно четко, хотя нормы ФЗ содержат в большей степени юридическую, нежели социальную направленность. Интересной

является

позиция

А.

Б.

Агапова,

согласно

которой

лейтмотив ФЗ заключается в закреплении превентивных полномочий правоохранительных органов. В таком случае основной задачей закона является установление механизма государственной разрешительной политики, воплощенной в полномочиях федеральных министерств и ведомств по регистрации, лицензированию и контролю, призванной предотвратить причинение вреда приверженцам различных конфессий1. 1

См. Агапов А. Б. Указ. соч. С.19.

105

Инновацией религиозных

ФЗ

является

объединений

в

выделение

качестве

правового

положения

самостоятельного

объекта,

регулируемого нормами закона РФ. Характеристике их правового статуса посвящены 2-я и 3-я главы закона. Статьи 2-й главы устанавливают виды религиозных объединений, освещают вопросы их создания, содержания устава, порядок государственной регистрации, основания отказа в ней и ликвидации либо запрета деятельности религиозного

объединения,

характеризуют

правовое

положение

представительств иностранных религиозных организаций. Нормы 3-й главы регламентируют права и условия деятельности религиозных организаций, затрагивая в том числе общие вопросы внутренних установлений, религиозных обрядов и церемоний, благотворительной и культурно-просветительской учреждений

деятельности,

профессионального

освещая

религиозного

создание образования,

международные связи и контакты, а также некоторые гражданскоправовые аспекты деятельности религиозных организаций (в том числе право собственности, предпринимательская деятельность и т.п.). Глава 4 устанавливает пределы осуществления надзора и контроля за исполнением законодательства о свободе совести и вероисповедания, ответственность за его нарушения и содержит заключительные положения. Реакция на новый закон была неоднозначной. Из множества мнений представляется возможным выделить 3 подхода к столь радикальному

обновлению

Сторонников

первого

законодательства

отличает

о

отрицательная

свободе

совести.

направленность,

критичность по отношению к ФЗ 1997 года. Данную группу составляют религиозные лидеры некоторых вероисповеданий, часть верующих различных конфессий, юристы, коллективные образования (например, Институт религии и права), политические деятели в России и за рубежом, международные организации. Мнения «религиозного» блока

106

варьируются от откровенных нападок на нормативный акт 1997 года1 до попыток

критического

анализа

спорных

статей

закона2.

Лидеры

конфессий и представители религиозных меньшинств, не упомянутых в преамбуле

закона,

в

основном

антиконституционного дискриминационных

и

сходятся

в

оценке

содержащего

ограничений3.

закона

как

целый

комплекс

Правозащитники

оперируют

юридическими методами, критикуя огрехи документа путем экспертных оценок положений, противоречащих Конституции РФ и международноправовым обязательствам России. Юристами Института религии и права и Христианским юридическим центром был образован Комитет по подготовке материалов для возбуждения в Конституционном суде РФ процесса о признании ФЗ противоречащим Конституции РФ4. Сторонниками закона (еще в первой его редакции) выступали Патриарх

Московский

и

всея

Руси

Алексий

II,

иерархи

РПЦ,

управляющие епархиями, настоятели монастырей и приходов, миряне, представители

общественных

организаций,

Верховный

муфтий,

Председатель Центрального духовного управления мусульман России и европейских стран СНГ Т. Таджуддин и др. В качестве критики доводов противников закона его сторонники приводят следующие аргументы. Во-первых, православие, буддизм, иудаизм, ислам не получают каких-либо преимуществ относительно других конфессий, а лишь упоминаются в преамбуле в качестве традиционных. Ни одна норма закона не вводит ограничений по вероисповедному признаку. 1

См. Данченков А. Уничтожение свободы совести // Право на свободу. 1999. Апрель. С. 1-3. См. подробнее Шахов М. О. Новый закон с точки зрения старообрядцев // Религия и право. 1998. № 3(6). С. 8-10. 3 См. подробнее Барцевич В. Новый закон с позиций римско-католической церкви // Религия и право. 1998. № 3. С.11-12; Зуев Ю. Мнение верующих – закон репрессивен // Религия и право. 1998. № 3. С. 12-13. 4 Подробнее см. Пчелинцев А. В. Совесть и власть. Останется ли Россия в Совете Европы? // Религия и право. 1997. № 2-3. С. 3-4; Информационное письмо Комитета по подготовке материалов для возбуждения в Конституционном суде РФ процесса о признании ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» противоречащим Конституции РФ // Религия и право. 1997. № 2-3. С. 26; Пчелинцев А. В., Ряховский В. В. Экспертное заключение. Юридическая оценка положений ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», противоречащих Конституции РФ и общепризнанным нормам международного права // Религия и право. 1997. № 2-3. С. 10-14. 2

107

Во-вторых,

дифференциация

существующих

религиозных

объединений по времени создания, численности приверженцев и распространению по территории страны является нормой, часто встречающейся в законодательстве других государств. В-третьих,

четкие

и

жесткие

критерии

для

организаций,

действующих в духовной сфере, просто необходимы в условиях сегодняшней России. В-четвертых, некоторые ограничения прав иностранных граждан есть нормальная функция любого государства, дело внутренней политики страны1. Приверженцы меньшинство)

третьей

настаивают

на

точки

зрения

разумном,

(к

сожалению,

взвешенном

их

подходе

к

исследованию норм принятого документа, делают попытки обосновать необходимость принятия подобного нормативного акта, выявить новые тенденции государственно-конфессиональных отношений в России, проанализировать позитивные моменты, спрогнозировать трудности практической

реализации

свободы

совести

в

России

с

новой

вероисповедной политикой2. Наконец, нормативный материал 3-го «подзаконного» уровня состоит из указов Президента Российской Федерации, утвержденных его указами положений (например, Положение о Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте РФ, утвержденное 2 августа

1995

Федерации

года),

(например,

постановлений постановление

Правительства

Российской

порядке

проведения

«О

государственной религиоведческой экспертизы», утвержденное 3 июня 1998 года), нормативных правовых актов органов исполнительной Подробнее см. Миронов М. Об обращениях в связи с ситуацией, связанной с законом «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Религия и право. 1997. № 2-3. С. 28-29. 2 См. Михайлов Г. А. Особенности религиозной ситуации в России // Религия и право. 1999. № 1. С.3-5; Салыгин Е. Каким быть государственно-церковным отношениям в России? // Российская юстиция. 1998. № 2. С. 25-27; Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и право. 1998. № 4. С. 19-25. 1

108

власти

межотраслевой

и

отраслевой

компетенции

(«Правила

рассмотрения заявлений о государственной регистрации религиозных организаций в органах юстиции Российской Федерации», утвержденные приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 16 февраля 1998 года), нормативных правовых актов органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и т.д. Итак,

нормативно-правовое

представляет

собой

регулирование

внутренне

свободы

взаимосвязанную,

совести

иерархичную

совокупность правовых актов и норм, связанных с реализацией механизма правового регулирования данной свободы в Российской Федерации. Условно законодательство о свободе совести можно обозначить как 3-уровневую систему. К первому уровню относятся международные правовые акты, содержащие основополагающие идеи, принципы религиозной свободы, мысли и убеждений и носящие, в целом, правоустанавливающий и декларативный характер. В

блоке

нормативных

актов

второго,

«законного»

уровня

необходимо выделить ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», причины и процедура принятия которого, подходы к осмыслению ряда положений вызывают бурную полемику среди юристов, верующих, политических и церковных деятелей. Третий,

«подзаконный»

уровень,

представленный

указами

Президента РФ, постановлениями Правительства, правовыми актами органов

исполнительной

компетенции, субъектов

правовыми

РФ,

на

власти актами

современном

межотраслевой органов этапе

и

отраслевой

исполнительной

власти

государственно-церковных

отношений в России приобретает актуальное звучание, так как призван обеспечить совести.

работу

механизма

практической

реализации

свободы

109

Глава 3. Административно-правовые параметры государственноконфессиональных отношений в Российской Федерации 3.1. Государственно-правовое регулирование индивидуальной и коллективной форм реализации свободы совести на современном этапе Свобода

совести

как

право

«пограничного,

мобильного»

характера, соединяющее в себе частноправовое и публично-правовое содержание, реализуется в индивидуальной и коллективной формах. Несмотря на преимущественно коллективное отправление культов индивидуальный подход к решению вопросов свободы совести первичен1. Категории всеохватывающего,

свободы

совести

всепроникающего

как явления,

универсального, воплощаясь

в

мировоззренческих аспектах бытия конкретного человека и общества в целом, сопровождают личность на протяжении всего жизненного пути. Нередко бывает так, что гражданин не может четко, в полном объеме, сформулировать свое отношение к вопросам веры и неверия. Механизм формирования индивидуальных представлений о Боге, культах, религиозной свободе представляет собой длительный, динамичный, порой бесконечный процесс. По сути нахождение человека на каком-либо из этапов этого пути и есть реализация свободы совести в индивидуальной форме. Современные

исследователи

государственно-церковных

отношений, религиоведы делали попытки обозначить основные «вехи» формирования отношения человека к вопросам свободы совести. Устойчивые взгляды и убеждения человека в рассматриваемой сфере формируются, в первую очередь, посредством семейного воспитания несмотря на применение в воспитательном процессе 1

См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 45.

110

коллективных методов воздействия (школа, церковь, СМИ). Родители ребенка (или лица, их заменяющие) определяют первичный набор его мировоззренческих ценностей результате

которого

у

путем индивидуального подхода, в

ребенка

формируются

первоначальные

представления о религии, Боге, происхождении мира, добре и зле. На данном

этапе

коллективного

личность сознания

находится общества

под и

воздействием своих

синтеза

индивидуальных,

субъективных представлений. Несмотря на сформированную систему представлений о вере и неверии на определенном возрастном этапе неизбежен процесс ее критического переосмысления. На этой стадии получаемые знания не воспринимаются слепо «на веру» (что имело место в детском возрасте), а подвергаются анализу, сомнениям. В данной ситуации на механизм формирования ценностей оказывают решающее влияние индивидуально-психологические особенности личности, накопленный жизненный опыт. Следующий этап формирования отношения человека к свободе совести связан с реализацией накопленных знаний и устойчивых представлений на практике. Применительно к свободе совести речь идет об исповедании или неисповедании религии, отправлении или неотправлении религиозных культов и обрядов. Завершающим этапом формирования отношения человека к религии является распространение им религиозных или атеистических взглядов,

то

есть

ведение

религиозной

или

атеистической

пропаганды1. На наш взгляд, индивидуальная форма реализации свободы совести – это опосредованное мировоззренческими установками личности, складывающееся под воздействием внешней среды и внутренних факторов поведение индивида в аспекте определения им 1

См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 45-46.

111

своего

отношения

к

вопросам

религии

и

свободомыслия

и

действования в соответствии с ним, с учетом права на тайну религиозных и иных убеждений, на нейтральное отношение со стороны государства к законным формам проявления свободы совести

и

на

терпимость

со

стороны

инакомыслящих

и

инаковерующих. Механизм реализации свободы совести в индивидуальной форме, как нам кажется, характеризуется двумя процессами: 1) определением своих позиций по отношению к свободе совести, включающим право личности иметь, выбирать, изменять религию и иные убеждения, исповедовать какую-либо религию или учение или не исповедовать никакой, а также индифферентно относиться к вопросам веры и неверия; 2) действованием в соответствии со своими убеждениями, к которому относится право распространять, проповедовать свою систему взглядов, вести пропаганду, свободно отправлять культы, совершать обряды, получать религиозное образование. Очевидно, что на формирование первичных представлений ребенка решающее воздействие оказывают семья, малые социальные общности, в которые входит ребенок. На данном этапе определяют отношение ребенка к вопросам свободы совести родители или лица, их

заменяющие.

Действенная

обрядовая

сторона

вероучения

воспринимается ребенком как театральное действо, смысл которого не осознается в силу возрастных особенностей. Формулировка ст. 28 Конституции РФ очевидно распространяет действие и на детей, не детализируя, однако, данной нормы в отношении

ребенка.

реализации

права

Представляется на

свободу

логичной совести

регламентация в

отраслевом

законодательстве. В недавно принятом Семейном кодексе данные правоотношения регламентируются лишь косвенно. Так, статья 57

112

закрепляет право ребенка выражать свое мнение, которое при достижении им возраста 10 лет обязательно должно учитываться в семье при решении любого вопроса, затрагивающего интересы ребенка.

В

частности,

мнение

ребенка

должно

учитываться

родителями, которые по смыслу статьи 63 имеют преимущественное право

на

воспитание

своих

детей,

включая

право

выбора

образовательного учреждения и формы обучения детей до получения ими основного общего образования. Однако во многих российских нормативно-правовых актах отсутствует указание на механизм юридической ответственности родителей за неучет мнения ребенка. Между тем Декларация ООН «О ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений» 1981 г. и другие международные правовые акты содержат нормы, требующие конкретного анализа. На первый взгляд, ребенок полностью зависит от родителей, которые имеют право

определять

его

образ

жизни,

исходя

из

собственных

представлений (п.1 ст.5 Декларации ООН). Однако упомянутая статья содержит ряд условий, ограничивающих свободу воли родителей: 1) В

вопросе

выбора

религии

и

воспитания

руководящим

принципом являются интересы ребенка; 2) Ребенок «должен воспитываться в духе понимания, терпимости, дружбы между народами и всеобщего братства, уважения к свободе религии и убеждений других людей, а также с полным осознанием того, что его энергия и способности должны быть посвящены служению на благо других людей»; 3) Участники правоотношений при выборе формы религиозного воспитания ребенка должны принимать во внимание выражаемую им волю или любые проявления воли. Декларация взаимоотношений

не между

только родителями

устанавливает и

ребенком

механизм в

вопросах

113

религиозного или атеистического воспитания, но и определяет их взаимоотношения с третьими лицами. Смысл статьи 5 сводится к обозначению

гарантий

получения

ребенком

соответствующего

образования, устанавливая право ребенка на доступ к образованию в области религии в соответствии с желаниями его родителей, запрещая

принуждение

родителей.

к

такому

Руководящим

правоотношений

служит

обучению

вопреки

принципом

приоритет

желаниям

складывающихся

интересов

ребенка.

Дух

международно-правовых актов, несомненно, должен учитываться и российским законодательством1. Необходимо отметить еще одно обстоятельство. Российская Федерация, формально-юридически являясь светским государством, обходит молчанием вопрос религиозной и атеистической свободы в школьном образовании. С одной стороны, государство декларирует светский характер образования, с другой – позволяет обучать детей религии вне рамок программы при наличии определенных условий, обеспечивает

преподавание

общеобразовательных

дисциплин

в

школах, создаваемых религиозными организациями. Таким образом, на практике государство способствует распространению религиозного сознания

среди

молодежи

путем

протекционизма

религиозной

пропаганде, даже не упоминая в ФЗ научно-атеистической формы мировоззрения. С целью выявления начальных правовых и религиоведческих знаний в 1999 году автором был проведен опрос студентов 1-го курса ДВЛТИ, ДВЮИ ХГТУ. Анонимность опроса, на наш взгляд, повысила репрезентативность его результатов. Студентам предлагалось дать ответ на вопросы: «Что такое свобода совести?», «Что Вы знаете об альтернативной гражданской службе?», «В каких странах имеется государственная религия?». 1

См. подробнее Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 46-47.

114

Предполагалось, что определенные знания по этим вопросам первокурсники

получили

исторических

дисциплин,

еще в а

средней

также

школе

курсов

при

изучении

«Граждановедение»,

«Человек и общество» и др. Итоги опроса показали, что средняя школа, по ряду причин, не дает должных знаний в этой области. Так, студенты ДВЛТИ вообще не смогли дать никакого определения свободы совести, что позволяет предположить отсутствие у них представлений о полном перечне и объеме

своих

гражданских

прав

и

свобод,

декларированных

Конституцией. Ряд студентов под свободой совести понимают «свободу

мысли

и

слова»,

«свободу

поступать

по

своему

усмотрению», «уверенность в правоте своих действий», «возможность иметь свою точку зрения» и т.п. Студенты ДВЮИ показали определенный уровень знаний. Очевидно, сказалась подготовка к вступительным экзаменам и профиль института. Из 49 студентов-юристов на вопрос о свободе совести не дали никакого ответа 13 человек. Из 36 ответивших

8

отождествили свободу совести со свободой вероисповедания, т.е. показали хотя и не точное, но приблизительное знание вопроса. Остальные 28 ответов говорят о довольно смутном понимании данной свободы – «у каждого человека должна быть совесть», «каждый человек имеет право заниматься самобичеванием», «быть честным перед собой» и т.п. Весьма расплывчатые представления у первокурсников и об альтернативной

гражданской

службе.

Треть

опрошенных

затруднилась ответить на этот вопрос. Большинство свело АГС к «праву выбора гражданской службы», «службе по собственному желанию», «службе по контракту». Только каждый десятый из ответивших дал приблизительное толкование нормы.

115

На вопрос о государственной религии и странах, в которых она существует, ответило 90 % опрошенных. Большинство студентов к таковым совершенно правильно отнесло государства исламского мира – Турцию, Иран и др. Однако в перечень стран с государственной религией почему-то попали и Россия, и Франция, и США, в которых де-юре церковь отделена от государства. Таким образом, опрос подтвердил недостаточный уровень знаний

в

области

прав

человека

и

государственно-церковных

отношений у современной молодежи. В этой связи важной и неотложной задачей является внесение соответствующих коррективов как в школьные, так и вузовские учебные программы, планы внеучебных занятий, а также развертывание различными средствами активного светского толкования и разъяснения правовых норм и религиоведческих проблем, связанных с реализацией прав человека и гражданина. С этой целью ребенку должен быть открыт доступ к альтернативной

информации

для

реализации

правомочия

определения своего отношения к вопросам веры и неверия. Механизм

реализации

права

на

свободу

совести

в

индивидуальном порядке атрибутивно связан с субъективным правом на информацию, реализация которого должна определяться ФЗ «О праве на информацию».

Данный закон был включен в план

законотворческой деятельности Президентом еще в 1993 г., но не принят до сих пор. Отдельные правореализующие проблемы решены ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации»1. Нормы упомянутого закона закрепляют лишь право на обращение к государственным информационным ресурсам. Что касается иных «субъектов, осуществляющих владение и пользование указанными объектами

1

(т.е.

информационными

ресурсами)

и

См. Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 8. Ст. 609.

реализующих

116

полномочия распоряжения в пределах, установленных законом» (ст. 2), то взаимоотношения с ними данный акт не регламентирует. Религиозные объединения, на первый взгляд, представляют собой открытые для пользователя информационные системы, правда, со специфической основой представляемых сведений. Религиозная информация основана «на вере», объективность ее не подлежит проверке.

Но

пользователь

проверки,

следовательно,

информационных

должен

иметь

возникает

систем,

возможность

необходимость

содержащих

светскую,

такой

создания научно-

материалистическую информацию1. Действенный компонент индивидуальной формы реализации свободы совести включает в себя исповедание или неисповедание религиозных паломничеств,

культов, уход

отправление в

обрядов,

монастырь

и

т.д.

совершение Действующее

законодательство вопросу отправления культов в индивидуальном порядке уделяет очень мало внимания. Кроме упоминания этого права иных указаний на возможность реализации закон не содержит. Очевидно, что данное право требует значительно меньшей правовой

регламентации,

чем

реализация

свободы

совести

в

публичном порядке, поскольку она менее связана с нарушением или ограничением

прав

других

лиц.

Но

право

человека

на

вероисповедание нуждается в специальной юридической защите, так как речь идет об одном из элементов неприкосновенности частной жизни2. К сожалению, в отечественной правовой науке сложилось неоправданно

узкое

представление

о

содержании

права

на

неприкосновенность частной жизни, хотя в последнее время делаются попытки 1 2

усиления

его

См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 49. Там же. С. 50-51.

гарантий.

Так,

УПК

освобождает

117

священнослужителей от ответственности за отказ давать показания по обстоятельствам, ставшим известными из исповеди. Частным детективам

закон

РФ

«О

частной

детективной

и

охранной

деятельности в РФ» запрещает собирать сведения, связанные с религиозными

убеждениями.

Федеральные

законы

запрещают

Федеральной службе безопасности использовать конфиденциальное содействие на контрактной основе священнослужителей, органам внешней

разведки

и

органам,

осуществляющим

оперативно-

розыскную деятельность, принимать участие в зарегистрированных в установленном порядке религиозных организациях с целью оказать влияние на деятельность этих организаций и т.д. УК РФ, КоАП РФ устанавливают ответственность за деяния, нарушающие как коллективное, так и индивидуальное право на свободу вероисповедания. Ранее действующее законодательство наделяло отдельных граждан

правом

беспрепятственно

проводить

богослужения,

религиозные обряды и церемонии в местах, обозначенных в статье 22 закона «О свободе вероисповеданий», определяло возможность граждан получать и приобретать религиозную литературу или предметы культа и пользоваться ими в воинских частях, в лечебных учреждениях, в домах для престарелых и инвалидов, детских домах и интернатах, в местах предварительного заключения и отбывания наказания, включая штрафные изоляторы и помещения камерного типа. Ныне действующее законодательство наделяет таким правом лишь религиозные организации. Таким образом, ФЗ, в отличие от предыдущего, обходит молчанием правомочие граждан действовать в соответствии со своими религиозными убеждениями. ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» не освещает такой аспект индивидуальной формы реализации права на свободу совести как

118

возможность

приобретения

гражданином

духовной

литературы,

предметов культа, религиозной утвари. В законе лишь

подробно

регламентирован порядок публичных богослужений, производства и приобретения предметов религиозного назначения религиозными организациями. Между тем вопрос приобретения и пользования предметами культа не так прост, как кажется на первый взгляд. Индивидуальные опросы

в

различных

регионах

страны

свидетельствуют,

что

положение в этой области вызывает определенное недовольство некоторых

категорий

верующих

католиков,

(мусульман,

протестантов)1. Ныне

действующее

преимущественно вероисповедания

в

законодательство

направлено

на

коллективных

формах.

о

свободе

обеспечение Но

в

совести свободы

современных

условиях необходимо переходить от правовой защиты отдельных социальных групп к защите интересов индивидов. Применительно к рассматриваемой

проблеме

закон

должен

содержать

нормы,

регламентирующие механизм индивидуальной правовой защиты как верующего от неверующего или иноверца, так и неверующего от верующих. К сожалению, механизма защиты прав последних как в индивидуальной, так и в коллективной формах новый закон не содержит. Коллективной формой реализации права граждан на свободу совести, удовлетворяющей их религиозные потребности, является наличие и функционирование религиозных объединений. Деятельность таковых на протяжении нескольких десятилетий регулировалась в нашей стране так называемым «законодательством о

культах»,

идейной

основой

которого

служили

упрощенно-

волюнтаристские представления о возможности скорого отмирания 1

См. Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 51.

119

религии и исчезновения религиозных организаций. Этим были обусловлены неоправданные запреты и ограничения на многие стороны религиозной деятельности, а также некоторое ущемление прав верующих. Принятые в 1990 г. законы СССР «О свободе совести и религиозных организациях» и РСФСР «О свободе вероисповеданий» закрепили более взвешенные и объективные воззрения на религию и религиозные

организации,

отразив

социально-гуманитарную

направленность нового законодательства, ориентированность на международные

стандарты

и

критерии,

сместив

акценты

на

позитивные установления и дозволения1. Нормы ныне действующего ФЗ, по мнению многих правоведов, нарушили организаций

демократический

принцип

равенства

религиозных

между собой, породили дискуссии по поводу их

правового статуса. Проблемы дня сегодняшнего осложнены и тем, что отечественная правовая наука до сих пор не выработала единого подхода к вопросу определения понятия «религиозная организация», к характеристикам его юридического положения. В основу советских концепций о религиозных организациях была положена формулировка В. И. Ленина, согласно которой религиозные организации характеризовались как свободные и независимые от власти союзы граждан-единомышленников2. Данная идея полного отграничения религиозных организаций от власти нашла воплощение в Декрете от 23 января 1918 г., согласно которому религиозные организации

1

толковались как частные общества, не пользующиеся

См. подробнее Лупарев Г. П. Новое советское законодательство о свободе совести и религиозных организациях. М., 1991; Глаголев В. С. Христианские организации и духовная жизнь общества (международные аспекты). М., 1991. 2 Анализ позитивных и негативных моментов данной трактовки см. подробнее Черемных Г. Г. Указ. соч. С. 54.

120

никакими преимуществами и субсидиями ни от государства, ни от его местных автономных и самоуправляющихся установлений1. С конца 20-х гг. понятие и правовое положение религиозных организаций определяло постановление ВЦИКа и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях», где охарактеризовано религиозное

объединение

как

первичная

низовая

организация

верующих, созданная с целью совместного удовлетворения их религиозных потребностей. Религиозное объединение было правовой основой образования любой религиозной организации. Религиозные объединения верующих граждан всех культов регистрировались в виде религиозных обществ или групп верующих. Под религиозным обществом понималось местное объединение верующих граждан, достигших 18-летнего возраста, одного и того же культа, вероисповедания, направления или толка в количестве не менее 20 лиц, объединившихся для совместного удовлетворения своих религиозных потребностей. Группа верующих образовывалась из граждан, которые в силу своей малочисленности не могли создать религиозное общество2. Таким образом, законодательно устанавливалось не только видовое различие между религиозными организациями, но и была сделана попытка выделить ряд формально-юридических признаков: территориальный

уровень

организации,

достижение

соответствующего возраста, установление минимального количества членов. Несмотря на то что религиозные общества не являлись юридическими лицами, законодатель предоставил им ряд прав таковых

в

части

совершения

определенных

действий,

право

собственности на определенное имущество, а также возложил на них

1 2

См. Гольст Р. Г. Религия и закон. М., 1975. С. 23. См. Розенбаум Ю. А. Советское государство и церковь. С. 105.

121

юридические обязанности. Группы верующих не обладали даже такими ограниченными правомочиями юридического лица1. В связи с принятием новых законов в 1990 г. понятия объединение»

«религиозное

и

организация»

«религиозная

подверглись кардинальным изменениям. Религиозное объединение, в соответствии с законом СССР, стало трактоваться как добровольное объединение совершеннолетних граждан, образованное в целях совместного

осуществления

права

вероисповедания, в том числе

граждан

на

свободу

и совместного исповедания и

распространения веры. Законодателем был установлен расширенный перечень

составляющих

религиозные

общества,

религиозные управления

и

организации центры,

(например,

миссионерские

общества (миссии), духовные учебные заведения и объединения, состоящие из религиозных организаций)2. Данные объединения были представлены своими центрами (управлениями), которые располагали свободным от государственного влияния правомочием в вопросах определения своей канонической деятельности и структуры. Статья 17

закона

аналогичное

РСФСР

«О

определение

свободе

вероисповеданий»

понятия

«религиозное

содержала

объединение»,

устанавливая традиционные возрастные ограничения для ее членов и необходимость

государственной

регистрации

для

получения

правоспособности юридического лица. Ныне предыдущим,

действующее большее

законодательство, внимание

по

уделяет

сравнению

с

регулированию

корпоративных прав, определяя правовой статус, права и условия деятельности религиозных объединений. ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» трактует религиозное объединение как добровольное объединение граждан 1

См. Постановление ВЦИКа и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 (п. 10) // Собрание узаконений РСФСР. 1929. № 35. Ст. 353. 2 Правда. 1990. 9 октября.

122

РФ, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории РФ, образованное в целях совместного исповедания и распространения

веры.

Для

признания

религиозного

характера

объединения необходимо наличие следующих признаков: • вероисповедания

(в

виде

определенного

сформулированного

вероучения); • совершения богослужения, религиозных обрядов и церемоний; • обучения

религии

и

религиозного

воспитания

своих

последователей. (Этот признак в советском законодательстве о культах фигурировал в качестве запрещенного законом действия религиозного объединения). Религиозные

объединения

могут

создаваться

в

форме

организационно-правовая

форма

религиозных групп и религиозных организаций. Религиозная религиозного исповедания

группа

–

объединения, и

образованная

распространения

в

веры.

целях

совместного

Правоспособностью

юридического лица религиозные группы не обладают, осуществляя свою

деятельность

без

государственной

регистрации.

Однако

религиозные группы все же подпадают под определенные режимы регистрационных отношений, которые определены как в ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», так и в ФЗ «Об общественных факультативного

объединениях» и

от

19

императивного

мая

1995

режимов

г.

Статус

регистрационных

отношений и их различия обусловлены намерениями лиц, создавших религиозную группу. Если целями таковой являются последующая регистрация и получение статуса религиозной организации, то инициаторы ее образования обязаны уведомить об образовании органы

местного

самоуправления.

Очевидно,

уведомление

муниципальных органов о начале своей деятельности с момента создания

позволит

избежать

в

дальнейшем

необходимости

123

доказывать наличие 15-летнего срока деятельности группы при рассмотрении вопроса о ее регистрации. Факультативный

режим

религиозных

отношений

распространяется на религиозные группы, учредители которых не намерены ходатайствовать в органах юстиции о предоставлении им статуса

юридического

лица1.

Законодатель

определенную количественную численность

не

установил

ни

членов религиозной

группы, ни их возрастной ценз, провозгласив лишь в п. 5 ст. 3 запрет на вовлечение малолетних в религиозные объединения. Наверняка, в дальнейшем

акты

субъектов

РФ

внесут

ясность

и

большую

определенность в данный вопрос. Отличительным признаком религиозной организации как вида религиозного объединения является регистрация ее в качестве юридического лица. Взяв

за

критерий

территориальную

сферу

деятельности,

законодатель выделил местные и централизованные религиозные организации.

Для

членов

местной

организации

установлено

минимальное число участников (10 человек), достигших 18 лет и постоянно проживающих в одной местности либо в одном городском или сельском поселении. Очевидно, некоторое ущемление свободы передвижений и права распространять религиозные взгляды, которое, на наш взгляд, имеет место в данной статье, объяснимо стремлением органов власти, с одной стороны, локализовать религиозные настроения, с другой – облегчить

исполнение

контрольно-надзорных

функций

за

деятельностью религиозных организаций. Обязательным условием отнесения религиозной организации к централизованной является вхождение в нее не менее 3 местных, взаимоотношения которых с центральной организацией определяются 1

Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и право. 1998. № 4. С. 20.

124

уставом. Помимо местных, централизованная организация может быть создана и централизованной организацией же в порядке структуризации

РПЦ

(например,

создает

новые

епархии

для

управления приходами в пределах одного или нескольких субъектов РФ). Пункт 5 статьи 8 устанавливает временной ценз деятельности религиозной

организации

на

территории

России.

Статус

общероссийского религиозного объединения распространяется только на централизованные религиозные организации, которые действуют на территории России на законных основаниях на менее 50 лет к моменту обращения организации в орган юстиции с заявлением о государственной регистрации. Закон не оговаривает, должен ли указанный 50-летний ценз быть непрерывным или определяющим является момент начала деятельности религиозного объединения на территории России (например, первое официальное признание или обращение в государственный орган с целью начала отсчета срока). В российских реалиях это положение требует уточнения, так как многие конфессии возникли и укоренились в России еще до 1917 г.: несколько веков существовали в России католические, англиканские, лютеранские,

меннонитские

объединения,

более

100

лет

–

объединения евангельских христиан-баптистов, адвентистов 7-го дня и т.п. Законом

предусмотрено

подтверждение

учредителями

общероссийского религиозного объединения своей деятельности на законных основаниях в течение всего периода временного ценза. Данное положение обязывает учредителей доказать правомерность деятельности

объединения

на

территории

СССР

на

основе

действовавшего тогда законодательства. Практическая реализация вышеизложенной

нормы

может

привести

к

тому,

что

лишь

ограниченное число легитимно действовавших на территории Союза

125

ССР конфессиональных организаций имеет право ходатайствовать о предоставлении статуса общероссийского религиозного объединения. ФЗ допускает распространение прав юридического лица на местные

и централизованные религиозные организации и без

временного ценза при условии ежегодной (в течение 15 лет) перерегистрации учредителей в территориальных органах юстиции. Организации с подобным регистрационным режимом обладают лишь некоторыми правомочиями юридического лица (например, они не вправе образовывать учреждения профессионального религиозного образования, производить, приобретать, распространять религиозную литературу,

иметь

при

себе

представительство

иностранной

религиозной организации)1. Пункт

8

статьи

8

вводит

новеллу,

согласно

которой

наименование религиозной организации должно содержать сведения о ее вероисповедании. Такого рода требование может трактоваться и как указание принадлежности к определенной централизованной религиозной организации, и как запрет на анонимную деятельность и использование

чужого

наименования.

Введение

данной

нормы

обусловлено, скорее всего, распространенной среди религиозных организаций

практикой

именоваться

образными,

взятыми

из

священных книг названиями, например «Святая гора», «Саран Ин (Любовь долготерпит)», «Слово жизни». Попытки экспертов-религиоведов идентифицировать данные деноминации с конкретной конфессий нередко вызывают возражения и недовольство со стороны верующих. Вопрос о предоставлении такого

рода

организациям

безденоминационного

статуса

или

отнесении их к христианским конфессиям оставлен на усмотрение регистрирующего органа.

1

См. Агапов А. Б. Указ. соч. С. 21.

126

По

сравнению

с

религиозными

группами

религиозные

организации наделены значительными преимуществами. В их числе: право на создание образовательных учреждений и возможность обучать

детей

религии

в

государственных

и

муниципальных

учреждениях (п. 4 ст. 5); возможность получать налоговые и иные льготы,

возможность

создавать

учреждения

профессионального

религиозного образования, очное обучение в которых дает право на отсрочку от призыва на военную службу (пп. 1, 3 ст. 9); возможность создавать при себе представительства иностранных религиозных организаций

(п.

ст.

5

13);

право

производить,

приобретать,

экспортировать и распространять религиозную литературу, предметы религиозного назначения и т.д. Самое главное отличие от групп состоит

в

возможности

правоспособности

получения

юридического

религиозной

лица

путем

данного

права

организацией

государственной

регистрации. Практическая

реализация

столкнулась

с

определенными трудностями. Почти полгода со дня вступления в силу ФЗ органы юстиции не рассматривали заявления о регистрации и перерегистрации религиозных организаций, ссылаясь на отсутствие правил регистрации. 16 февраля юстиции

1998 г. приказом Министерства

были утверждены, а 5 марта 1998 г. за № 1482

зарегистрированы

рассмотрения

«Правила

заявлений

о

государственной регистрации религиозных организаций в органах юстиции Российской Федерации». Согласно

п.

1

ст.

11

ФЗ

государственная

регистрация

осуществляется федеральным органом юстиции и органами юстиции субъектов

РФ

в

порядке,

установленном

гражданским

законодательством и настоящим ФЗ. В соответствии с п. 1 ст. 51 ГК РФ юридическое лицо подлежит государственной регистрации в порядке, определяемом законом о регистрации юридических лиц.

127

Поскольку

таковой

еще

не

принят,

то

единственными

законодательными нормами, регулирующими порядок регистрации религиозных организаций, являются общие положения о юридических лицах ГК РФ и соответствующие статьи ФЗ. Правила рассмотрения заявлений являются ведомственным нормативным актом Министерства юстиции и определяют не порядок регистрации рассмотрения

религиозных заявлений

организаций, о

ней:

а

порядок

только подачи

процедуру документов,

требования к их оформлению, порядок прохождения и т.д. Более того, Правила, являясь ведомственным подзаконным актом, не могут толковать нормы Федерального закона1. Юристами делаются попытки преодолеть возникшие коллизии. Ими признается целесообразность определения в Правилах порядка уведомления органов местного самоуправления о создании и начале деятельности религиозной группы, порядка получения религиозным объединением соответствующего подтверждения. Эти, напрямую не связанные с процедурой рассмотрения заявлений, вопросы тем не менее имеют непосредственное отношение к ней. Неурегулированность проблемы на федеральном уровне может привести

к

произвольному

толкованию

органами

местного

самоуправления положений п. 2 ст. 7 ФЗ. Так, администрация Владивостока потребовала от всех религиозных групп, действующих на территории города и не зарегистрированных в управлении юстиции Приморского края, письменно направить на имя мэра уведомление о своей деятельности с приложением списка членов группы, состава руководства, указанием места и времени проведения ее собраний2.

1

О проблемах, возникающих в связи с нормативной неурегулированностью процедуры регистрации, см. подробнее Ряховский В. Правила приняты, а что изменилось? // Религия и право. 1998. №1–2 (4-5). С. 28-29. 2 Там же.

128

Рассмотрим

основные

положения

рассмотрения

«Правил

заявлений о государственной регистрации религиозных организаций в органах юстиции Российской Федерации». Формально-юридическим основанием

для

регистрации

выступает

качественный

и

количественный состав их участников – не менее 10 граждан РФ, объединенных в религиозную группу, действовавшую не менее 15 лет на данной территории (п. 1 ст. 9). Государственную юстиции

по

организациям,

регистрацию

отношению имеющим

к

осуществляет

Министерство

централизованным

религиозным

местные

религиозные

организации

на

территории двух и более субъектов РФ, религиозным учреждениям и организациям,

образуемым

централизованными

организациями.

Органы юстиции субъектов РФ регистрируют местные религиозные организации и централизованные, состоящие из местных, в пределах одного субъекта РФ. Для

государственной

регистрации

местной

религиозной

организации ее учредители представляют следующие документы: 1) Заявление

о

государственной

регистрации

установленного

образца; 2) Список лиц, создающих религиозную организацию, с указанием гражданства, места жительства, даты рождения; 3) Устав религиозной организации в 2 экземплярах, отвечающий требованиям статьи 10 ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях»; 4) Протокол учредительного собрания, содержащий сведения о дате и месте проведения собрания, количественном и персональном составе его участников и рабочих органов; 5) Документ, подтверждающий существование религиозной группы на данной территории на протяжении не менее 15 лет, выданный органом

местного

самоуправления,

или

подтверждающий

ее

129

вхождение в централизованную религиозную организацию, выданный ее руководящим центром; 6) Сведения об основах вероучения и соответствующей им практики; 7) Документ, подтверждающий юридический адрес создаваемой религиозной организации; 8) В случае если вышестоящий руководящий орган образуемой организации

находится

представляются иностранной

устав

за или

религиозной

пределами иной

РФ,

дополнительно

основополагающий

организации,

который

документ

удостоверен

государственным органом государства нахождения этой организации. Для государственной регистрации централизованных религиозных организаций в регистрирующий орган, помимо вышеперечисленных документов, представляются: • Список учредителей религиозной организации с указанием их наименования,

места

нахождения,

руководящего

органа

и

регистрационных данных; • Нотариально удостоверенные копии устава и свидетельства о государственной регистрации учредителей; • Соответствующее решение правомочного органа учредителя; • Сведения о религиозных организациях, входящих в структуру создаваемой

централизованной

организации,

с

приложением

уставов и копий свидетельств о государственной регистрации не менее чем трех местных религиозных организаций, входящих в ее структуру; Документы

и

иные

материалы

представляются

в

регистрирующий орган на русском языке – государственном языке РФ. Документы, исходящие от организаций и учреждений иностранных государств,

представляются

на

официальном

языке

страны

130

нахождения с их переводом на русский язык, заверенным в установленном порядке. Поступающие

на

государственную

регистрацию

документы

учитываются в установленном порядке и передаются исполнителю. Регистрирующий

орган

должен

удостовериться

в

подлинности

представляемых документов, а в случае необходимости осуществить проверку их достоверности. Согласно

п.

регистрации

8

ст.

11

ФЗ

заявление

религиозной

централизованной, представления

организации,

рассматривается

необходимых

регистрирующий

орган

документов

6

до

религиоведческой

в

для

экспертизы,

В

продлить

срок иных

срок

проведения

порядок

государственной создаваемой

месячный

документов.

вправе

месяцев

о

со

дня

случаях

рассмотрения государственной

проведения

которой

установлен Правительством Российской Федерации1. В случае если регистрирующий орган не имеет возможности самостоятельно уяснить, является ли организация, обратившаяся по поводу регистрации, религиозной, как ее практика связана с практикой других, в том числе и действующих за рубежом, он вправе обратиться за

квалифицированным

состоящей

из

заключением

к

экспертной

специалистов-религиоведов,

комиссии,

представителей

компетентных государственных органов. Хотя экспертизе придан государственный статус, ее заключение не является обязательным для регистрирующего органа. По результатам рассмотрения заявления регистрирующий орган принимает

решение

Зарегистрированной регистрации 1

о

регистрации

организации

установленного

либо

выдается образца,

об

отказе

в

свидетельство

ней. о

присваивается

См. Постановление Правительства от 3 июня 1998 г. № 564 «Порядок проведения государственной религиоведческой экспертизы» // Российская газета. 1998. 16 июня.

131

регистрационный государственный

номер,

с

реестр

которым

она

вносится

юридических

лиц,

в

единый

ведущийся

регистрирующим органом. В соответствии с п. 1 ст. 12 ФЗ религиозной организации может быть отказано в государственной регистрации в следующих случаях: 1) Цели и деятельность религиозной организации противоречат Конституции РФ и законодательству РФ – со ссылкой на конкретные статьи законов. Отказ может основываться не только на документах, но и на фактах, известных регистрирующему органу, которые в случае обжалования отказа подлежат судебному подтверждению. 2) Создаваемая организация не признана в качестве религиозной. Основные признаки религиозного объединения обозначены в п. 1 ст.6. Отсутствие любого из них приводит к признанию нерелигиозного характера организации. 3) Устав и другие представленные документы не соответствуют требованиям законодательства РФ или содержащиеся в них сведения недостоверны. На практике регистрирующий орган сталкивается с фактами сокрытия существенных моментов основ вероучения, форм и методов деятельности религиозной организации, ее отношения к образованию, здоровью и т.п. С целью восполнения информационных пробелов регистрирующий

орган

вправе

обратиться

к

религиоведческой

экспертизе. 4) В едином государственном реестре юридических лиц ранее зарегистрирована организация с тем же наименованием. 5) Учредитель (учредители) неправомочен. Неправомочность учредителей может вытекать из ФЗ (например, не нашлось 10 совершеннолетних граждан РФ для учреждения местной религиозной организации, или организация, не являющаяся

132

централизованной, пытается создать учреждение профессионального религиозного образования), из устава, иных оснований, известных регистрирующему органу. В случае отказа о принятом решении в письменной форме сообщается заявителю с указанием оснований отказа. (Отказ по мотивам нецелесообразности создания религиозной организации не допускается). Отказ в государственной регистрации религиозной организации не является препятствием для повторной подачи документов

при

условии

первоначальный

отказ.

устранения

Неправомерный

оснований, отказ

повлекших

регистрирующего

органа в государственной регистрации, уклонение от нее могут быть обжалованы в суд в порядке, установленном ГПК РФ и законом РФ «О порядке обжалования в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан». На зарегистрированную религиозную организацию законодатель налагает

ряд

обязанностей.

Так,

подлежат

государственной

регистрации изменения и дополнения, вносимые в устав религиозной организации. Согласно п. 9 ст. 8 ФЗ религиозная организация обязана ежегодно информировать

регистрирующий орган о продолжении

своей деятельности с указанием сведений, включаемых в единый государственный реестр юридических лиц. Непредставление таковых в

течение

3

лет

является

основанием

для

обращения

регистрирующего органа в суд с иском о признании религиозной организации прекратившей свою деятельность1. Законодателем определены основания ликвидации религиозной организации и запрета на ее деятельность, опирающиеся на нормы, установленные

гражданским

законодательством

и

другими

законодательными актами РФ. 1

См. Правила рассмотрения заявлений о государственной регистрации религиозных организаций в органах юстиции Российской Федерации // Религия и право.1998. № 1-2 (4-5). С. 18-22.

133

Религиозные организации могут быть ликвидированы: 1) По решению учредителей или органа, уполномоченного на это уставом религиозной организации. Ликвидация

производится

в

соответствии

с

правилами,

установленными ст. 61 и 213 ГК РФ. Она не обязательно связана с нарушением законодательства (например, в случае преобразования структуры централизованной организации, ведущего к ликвидации упраздняемых организаций

учреждений). и

учреждений,

В

отношении

созданных

ими,

централизованных все

вопросы

по

ликвидации решаются на основе соответствующих уставов. Решение о ликвидации местной религиозной организации может принять орган, указанный в ее уставе (общее собрание, совет из числа участников либо внешний орган). 2) По

решению

суда

в

случае

неоднократных

или

грубых

нарушений норм Конституции РФ, ФЗ и иных законов либо в случае систематического

осуществления

деятельности,

противоречащей

целям создания религиозной организации. Установленная данной нормой судебная защита реализации свободы совести соответствует духу международных договоров и вводится в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Законодатель установил перечень оснований для ликвидации (в судебном

порядке)

религиозной

организации,

запрета

ее

деятельности: • Нарушение общественной безопасности и общественного порядка, подрыв безопасности государства. (Указанная норма опирается на тексты международных соглашений и на ст. 281 и 355 УК РФ). • Действия, направленные на насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности РФ. (Положение

134

предусмотрено ст. 13 и 15 Конституции РФ, ст. 278, 279, 280 УК РФ). • Создание вооруженных формирований. (Запрет на их создание содержится в ч. 5 ст. 13 Конституции РФ, ст. 208 УК РФ). • Пропаганда войны, разжигание социальной, расовой, национальной или религиозной розни, человеконенавистничества. (Указанная норма обусловлена ч. 5 ст. 13, ч. 3 ст. 29 Конституции РФ, ст. 282, 345

УК

РФ).

новеллой

Термин

«человеконенавистничество»

российского

законодательства

и

является

нуждается

в

разъяснении. • Принуждение к разрушению семьи. (Обязанность государства по защите семьи предусмотрена п. 3 ст. 16 Всеобщей декларации прав человека и ч. 1 ст. 38 Конституции РФ). • Посягательство на личность, права и свободы граждан. (Близкая по духу и сути норма содержится в ст. 239 УК РФ). • Нанесение установленного в соответствии с законом ущерба нравственности, здоровью граждан, в том числе с использованием в

связи

с

религиозной

деятельностью

наркотических

и

психотропных средств, гипноза, совершением развратных и иных противоправных действий. • Склонение к самоубийству или отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии. • Воспрепятствование получению обязательного образования. • Принуждение членов и последователей религиозного объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им имущества в пользу религиозного объединения. • Воспрепятствование угрозой причинения вреда жизни, здоровью, имуществу, если есть опасность реального ее исполнения или применения

насильственного

воздействия

другими

135

противоправными действиями выходу гражданина из религиозного объединения. (Формулировка опирается на норму ст. 119 УК РФ). • Побуждение граждан к отказу от исполнения установленных законом

гражданских

обязанностей

и

совершению

иных

противоправных действий. Представление о ликвидации может быть предъявлено в суд регистрирующим

органом,

прокуратурой,

самоуправления,

гражданами

и

органами

организациями.

местного

Осуществляя

процедуру ликвидации, регистрирующий орган издает распоряжение об исключении религиозной организации из единого государственного реестра юридических лиц, изымает и приобщает к материалам регистрационного

дела

свидетельство

о

регистрации

и

устав

религиозной организации. Все вышеизложенное позволяет сделать следующие выводы: 1) Индивидуальная атеистических

форма

убеждений

проявления

личности

–

вероисповедных одна

из

или

важнейших

составляющих механизма реализации свободы совести. На процесс формирования отношения к вопросам веры и неверия решающее влияние оказывает комплекс микро- и макрофакторов (подробнее см. главу 1, раздел 1.1 диссертации). 2) Реализация человеком своих убеждений в индивидуальной форме предстает как двусоставная система, состоящая из блока правомочий по определению своего отношения к рассматриваемому праву

и

блока

разрешенных

действий

по

воплощению

этого

отношения. Государственными гарантиями в данном случае, на наш взгляд, должно выступать право на тайну религиозных или иных убеждений, право на нейтральное отношение со стороны государства к законным формам реализации свободы совести, терпимость верующих к атеистам и представителям иных деноминаций, атеистов к верующим, инакомыслящим.

136

3) На законодательном уровне необходимо внести дополнения в нормативные

акты,

касающиеся

права

на

информацию

и

неприкосновенность частной жизни, содержание которых должно обеспечивать

защиту

индивидуальной

свободы

человека,

поддерживать реальный баланс религиозных и антирелигиозных убеждений, соответствовать общепризнанным принципам и нормам международного

права,

а

также

международно-правовым

обязательствам Российской Федерации. 4) Под религиозным объединением понимается добровольное объединение

граждан

в

целях

совместного

исповедания

и

распространения веры, имеющее вероисповедание, совершающее богослужения, религиозные обряды и церемонии и осуществляющее религиозное воспитание и обучение своих последователей. 5) Коллективной формой реализации права граждан на свободу совести является наличие и функционирование религиозных групп и религиозных организаций, различных по своему статусу. 6) На

законодательном

уровне

существует

необходимость

отделить этапы создания и регистрации религиозного объединения. Создание

осуществляется

в

соответствии

с

уставом,

а

государственная регистрация – в соответствии с законом о порядке регистрации юридических лиц. 7) ФЗ «О свободе совести и о

религиозных объединениях»

в

большей мере содержит нормы, образующие механизм реализации гражданами свободы вероисповедания в коллективном порядке. Реализация коллективного права на свободу

совести атеистов и

инакомыслящих недостаточно урегулирована законодательно. 8) В

законе

регулирования

необходимо

более

прекращения

четко

определить

деятельности

механизм

религиозного

объединения, формы ответственности его должностных лиц.

137

3.2. Анализ регионального нормотворчества и правоприменительной практики по вопросам свободы совести (на примере Хабаровского края) Одним

из

важнейших

нормативно-правовых

компонентов,

регулирующих свободу совести, является региональный компонент, включающий в свой состав местное законодательство о свободе совести, культах, миссионерской деятельности, которое отражает особенности

практической

реализации

данного

права,

конфессиональную картину различных регионов страны. Проблемы

государственно-церковных

отношений

общероссийского уровня не могут не затронуть регионы, усугубляясь, помимо прочего, местными коллизиями1. Распад

СССР,

правовой

государственно-конфессиональных

вакуум

в

регулировании

отношений,

конфликты

религиозной среде (в том числе связанные с появлением

в

новых

конфессий и зарубежных сект), отсутствие контроля со стороны государства за данной сферой – эти факты побуждали субъектов РФ принимать правовые акты, регламентирующие новые феномены религиозной

жизни:

деятельность

религиозных

объединений,

иностранных миссий, отдельных пастырей и др. Особенно

резко

возросло

количество

нетрадиционных

религиозных организаций в 1992-1995 гг. Причины этому – общая правовая

неопределенность,

«пробелы»

в

законодательстве,

неоднократные перестройки правовых и административных структур. В

1

этот

период

из

центра

на

места

рассылались

многие

Подробнее о проблеме соотношения регионального и федерального законодательства см. Бакаева С.Ю. Свобода вероисповедания: опыт анализа федерального и регионального законодательства // Социально-экономические проблемы развития Дальнего Востока России в системе АТР. Хабаровск, 1997. С. 66-70; Савельев А. Вопросы свободы совести в региональных нормативных актах // Российская юстиция. 1999. № 10. С. 49-50.

138

непродуманные,

нередко

ошибочные

документы

инструктивного

появились

«Методические

детоксикации»»,

утвержденные

характера. Так,

в

августе

рекомендации заместителем

1994

«Программа министра

года

здравоохранения

и

медицинской

промышленности РФ В. К. Агаповым. В них предписывалось всем руководителям органов и учреждений здравоохранения, включая научно-исследовательские, образовательные,

лечебно-профилактические

пропагандировать

и

использовать

и методы

саентологии и дианетики. Эти рекомендации для указанных лиц являлись руководством к действию почти 2 года. Напомним, что во многих странах учение Хаббарда запрещено. Только 19 июня 1996 года приказом министра здравоохранения А. Д. Царегородцева рекомендации утратили силу1. В ноябре 1994 года Администрация Президента РФ в «порядке информации» направила на места записку «Об обращениях граждан в связи с деятельностью в России нетрадиционных религиозных организаций». В записке отражалась тревога многих граждан и общественных организаций по поводу деструктивного воздействия ряда

зарубежных

сект.

Документ

обобщал

высказываемые

гражданами предложения объявить мораторий на регистрацию и деятельность деструктивных сект, ускорить внесение поправок в существующее законодательство, органам прокуратуры провести расследование соответствия деятельности различных деноминаций действующему законодательству. Сложившаяся ситуация требовала активного вмешательства правоохранительных органов. Прокуратура Хабаровского края в 1

Об отмене «Методических рекомендаций «Программа детоксикации»». Приказ министра здравоохранения и медицинской промышленности // Текущий архив отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями управления государственной службы администрации Хабаровского края.

139

соответствии с планом мероприятий первого полугодия 1995 года провела проверку исполнения законодательства о свободе совести, обеспечения прав и свобод граждан при осуществлении деятельности религиозных объединений в г. Хабаровске, Комсомольске-на-Амуре, Амурске, Бикине, Вяземском и им. Лазо районах. В ходе проверки, как отмечалось в итоговой справке, прокуроры имели «затруднения с получением информации» о количестве религиозных организаций, вероисповедании, численном составе и т.п. Были выявлены конфессиональные объединения, действующие без регистрации; установлены факты нарушений КЗОТа РФ (например, отсутствие

трудовых

договоров

между

церковью

«Грейс»

и

обслуживающим ее персоналом, записей в трудовую книжку о приеме на работу и т.д.); отмечено заключение договоров от имени религиозного объединения, не имеющего статуса юридического лица и др. По Краснофлотскому району, в частности, констатированы как нарушения законодательства

отсутствие трудовых

договоров и

трудовых книжек с обслуживающим приходы персоналом. Кроме того, прокуратура установила нарушение гражданином Кореи Сон Чжун Сиком постановления главы администрации края «О документальном подтверждении своего права на профессиональную религиозную деятельность иностранных граждан». Сон Чжун Сик, фактически являясь стажером ХГТУ, вел религиозную деятельность в качестве пастора церкви «Миссия», в актовом зале ХГТУ организовывал богослужения и т.п. При этом он не имел соответствующей регистрации и каких-либо документов, подтверждающих его право на организацию религиозных служб. По этим фактам прокуратура Краснофлотского

района

возбудила

производство

об

административном правонарушении в отношении гражданина Южной Кореи Сон Чжун Сика, принимала меры по устранению других правонарушений.

(Постановление

прокуратуры

Краснофлотского

140

района

г.

Хабаровска

«О

возбуждении

производства

об

административном правонарушении» от 29 мая 1995 г.) Общие выводы итоговой проверки, подготовленные краевой прокуратурой,

были

правоохранительных

направлены органов

на

усиление

контроля

со

за

стороны

соблюдением

законодательства о свободе совести. Проделанная прокуратурой края работа явилась важным и необходимым этапом в совершенствовании правового механизма реализации свободы совести. Интересным документом, связанным с реализацией свободы совести в регионе, явилось постановление, подписанное 20 июня 1994 года главой администрации Хабаровского края В. И. Ишаевым «О введении временного порядка согласований на проектирование или открытие культовых зданий». В документе отмечалось, что с увеличением

количества

религиозных

организаций

участились

просьбы об отводе участков земли под строительство культовых зданий, а также попытки религиозных активистов самостоятельно приспособить

различные

помещения

для

проведения

в

них

богослужебных собраний. При этом не всегда учитываются специфика и особенности таких сооружений, их историческое и культурное значение, возникающие имущественные отношения. В

постановлении

соответствующих

подчеркивалось,

законов

РФ

«все

что

вопросы,

до

принятия

связанные

с

проектированием или открытием культовых зданий, начиная с отвода участка земли под строительство или приобретения для этих целей строений, помещений в жилых домах подлежат согласованию с администрацией края»1. Таким образом, Хабаровский край и другие регионы оказались перед 1

необходимостью

разработки

актов

«местного значения»,

См. Текущий архив отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями управления государственной службы администрации Хабаровского края.

141

регламентирующих конфессиональные отношения. 28 июня 1995 г. краевая дума приняла закон № 14 «О религиозной деятельности на территории Хабаровского края» (Далее Закон № 14). В настоящее время

данный

закон

утратил

силу,

но

рассмотрение

его

с

исторических и правовых позиций представляется целесообразным1. Необходимость

принятия

Закона

№

усугублялась

14

пограничным положением края, оторванностью его от традиционных духовных

центров,

соседством

с

рядом

стран

Азиатско-

Тихоокеанского региона, в котором просматривается весьма широкий спектр государственно-церковных отношений. Так, в США церковь формально отделена от государства, в Японии синтоизм считается национальной религией, а в Китае до недавнего времени все конфессии действовали в лучшем случае полулегально. Прибытие в Россию зарубежных миссий увеличило пестроту конфессиональной картины. Кроме того, многочисленные миссионеры привносили к нам специфику государственно-церковных отношений своих стран. Но, оказавшись в нашей, они попадали в ситуации правовой

неопределенности,

осуществлялась

вне

всякого

нередко контроля.

их

деятельность

Это

способствовало

нанесению экономического ущерба региону и отдельным гражданам, затрагивало интересы национальной безопасности. Тем более что иностранные

миссии

информационную,

зачастую

имеют

пропагандистскую

солидную базу,

финансовую, позволяющую

обзаводиться прекрасными культовыми зданиями, вояжировать по всей России, оплачивать сотни часов на радио и телевидении. Не секрет, что и спецслужбы считают религиозное прикрытие весьма удобным.

1

См. Бакаева С. Ю. Свобода вероисповедания: опыт анализа федерального и регионального законодательства // Социально-экономические проблемы развития Дальнего Востока в системе АТР. Хабаровск, 1997. С. 66-70.

142

Некоторые зарубежные миссии предпочитают действовать не как конфессиональная, а как благотворительная или просветительская организация. Здесь, вероятно, просматривается стремление оказаться вне соответствующего государственного контроля, так как такого рода организации по объему и содержанию прав, по целям и методам работы существенно отличаются от конфессионального объединения. Учитывая вышеизложенное, Хабаровская краевая дума приняла Закон № 14, основная задача которого сводилась к установлению правового порядка деятельности религиозных организаций, миссий разного толка на территории Хабаровского края1. Статья 1 определила содержание терминов, используемых в документе, придав закону тем самым точность и корректность. Последующие статьи устанавливали порядок, в соответствии с которым религиозное объединение приобретало правоспособность юридического лица, регламентировали правовой режим регистрации уставов религиозных объединений, налагали запрет на деятельность таковых в случае нарушения ими безопасности государства и общественного

порядка,

нанесения

ущерба

физическому

и

психическому здоровью граждан. Закон

содержал

нормы,

согласно

которым

объединение,

вероучение которого неизвестно в крае, не зарегистрированное в Минюсте, может начать свою деятельность только после заключения экспертно-консультативного

совета

Государственной

Думы

или

соответствующего краевого органа. Хабаровский закон включал также положение о том, что «религиозное объединение, находящееся в каноническом или ином подчинении у зарубежной религиозной организации», обязано представить свидетельство (сертификат) о его государственной регистрации в стране нахождения, устав (положение) 1

См. О религиозной деятельности на территории Хабаровского края // Сборник законов Хабаровского края: Официальное издание Хабаровской краевой думы.1995. № 3. С. 22-28.

143

или иной основополагающий документ на русском языке, заверенный в представительстве России и за рубежом. Закон № 14 не обошел и производственно-хозяйственную деятельность религиозных организаций. Не секрет, что некоторые зарубежные конфессии богаты, пользуются финансовой поддержкой различных структур и желали бы заниматься предпринимательской деятельностью в крае. К тому же «религиозная вывеска» дает определенные (например, налоговые) преимущества. При этом могут оказаться затронутыми интересы отечественных производителей и рядовых граждан. Видимо, для предотвращения этого статья 8 Хабаровского закона устанавливала: «Приобретение и использование зданий

и

сооружений,

земельных

морского,

участков,

мощностей,

грузового,

транспорта,

строительных

механизмов

выполнения

нужд

духовного

церкви,

воздушного

и

энергетических автомобильного

возможно центра,

только

для

образовательного

учреждения, монастыря и не предусматривает их использования в предпринимательской деятельности с целью получения прибыли данными образованиями»1. Производственно-хозяйственную

деятельность

с

целью

получения прибыли могли осуществлять образованные церковью самостоятельные предприятия, имеющие статус юридического лица. Десять статей Закона № 14 регулировали миссионерскую деятельность на территории края. Для ее осуществления необходимо было получить разрешение местной администрации, представив ряд документов

(сертификат

регистрации

иностранной

религиозной

организации в стране ее нахождения, заявление с паспортными данными,

краткими

иностранной

сведениями

организации,

о

направившей

изложенной

целью,

миссионера характером

деятельности, программой пребывания; ходатайство религиозной 1

Там же. С. 25.

144

организации, направившей миссионеров и т.п.). Если документы соответствовали

требованиям

и

было

принято

положительное

решение об аккредитации, то комиссия по связям с религиозными организациями выдавала миссионеру свидетельство, на основании которого он мог начать свою деятельность. Разрешение выдавалось на один год, за выдачу взимался денежный сбор в размере двадцатикратной величины минимальной заработной платы (статья 16 Закона № 14). Ряд положений закона сразу же вызвал критику со стороны правоведов и журналистов. Хабаровский закон называли одним из наиболее

жестких

региональных

актов,

узаконивающих

вмешательство местных властей в вопросы осуществления свободы вероисповедания1. В качестве аргумента приводилась 7-я статья, согласно которой религиозное объединение обязано сообщить главе местной

администрации

свой

юридический

адрес

и

список

руководящего состава. В пунктах данной статьи было усмотрено проявление контроля со стороны администрации, что запрещалось статьей 11 закона «О свободе вероисповеданий». Вызывала сомнения по поводу соответствия Конституции статья 5, вводившая систему запретов для религиозных объединений, находящихся в каноническом или ином подчинении у зарубежных религиозных организаций, статьи 9-11, вводившие дополнительную аккредитацию на местном уровне, предписание заранее согласовывать программу своих мероприятий с органом аккредитации, было признано неправовым вычленение объекта

законодательного

регулирования

–

миссионерской

деятельности. Необходимо отметить, что к моменту принятия ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» 1997 г. более чем в двадцати 1

См. Веденеев В. Москва далеко; Кротов Я. Такая недолгая воля… // Московские новости. 1996. № 43. С. 22.

145

субъектах РФ действовали региональные законы, регулирующие «миссионерскую

деятельность»,

вводившие

дополнительную

аккредитацию на местном уровне, что не совсем согласовывалось с Конституцией РФ и законом «О свободе вероисповеданий»1. Местные органы власти мотивировали свои законодательные действия тем, что миссионерская деятельность не урегулирована действующим российским законодательством. На этот аргумент находился контраргумент: «Российский закон 1990 года, устанавливая гарантии религиозной свободы, в их числе охватывает право распространять религиозные взгляды и убеждения в устной, печатной и любой другой форме (статья 15)», что и является миссионерской деятельностью. 4 марта 1996 г. зам. Генпрокурора Давыдов рекомендовал хабаровскому прокурору войти в краевую думу с предложениями о внесении изменений в Закон № 14. Дума по представлению прокуратуры приняла решение о включении в план законотворческой деятельности рассмотрения соответствующих поправок. Но данное решение не было выполнено в связи с признанием акта утратившим силу в результате вступления в действие нового ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях». Данный

ФЗ,

«Правила

рассмотрения

заявлений

о

государственной регистрации религиозных организаций в органах юстиции РФ», «Положение о порядке регистрации, открытии и закрытии иностранных религиозных организаций», «Положение о порядке проведения государственной религиоведческой экспертизы» и другие акты установили новые организационные и правовые режимы взаимодействия государства и церкви на федеральном и соответственно региональном уровнях. 1

Подробнее о проблемах регионального законодательства см. Левинсон Л. Региональное законодательство и религиозная свобода // Религия и право. 1997. № 1. С.4-6.

146

Важную роль в регулировании механизма реализации свободы совести в

этот

период

стали

играть

комиссии

по

связям

с

религиозными организациями, которые первоначально были созданы при Правительстве РФ и Президенте РФ. Хабаровский край оказался в числе первых регионов, где были сформированы подобные структуры. Постановлением губернатора В. И. Ишаева от 15 июля 1997 года утверждено «Положение о комиссии администрации Хабаровского края

по

связям

определялась реализации

с

религиозными

главная законных

задача

организациями»,

этой комиссии

полномочий

главы

–

в

котором

содействовать

администрации

в

обеспечении провозглашенных Конституцией РФ прав граждан на свободу совести1. В задачи комиссии как совещательного, консультативного и информационного

органа

включалось

также

содействие

совершенствованию механизма обеспечения защиты прав граждан на защиту свободы вероисповедания, содействие координации действий по реализации установленных государственно-церковных отношений, по межконфессиональному диалогу и т.п. Для выполнения этих задач комиссия осуществляет сбор, изучение и анализ различной информации, рассматривает обращения граждан, проекты законов, затрагивающих права граждан на свободу вероисповедания, готовит главе администрации края предложения по совершенствованию механизма обеспечения свободы совести. Комиссия имеет право запрашивать и получать от различных властных структур документы и материалы по вопросам свободы совести, заслушивать на своих заседаниях должностных лиц и граждан. Обсуждаемые комиссией вопросы и принятые решения

Постановление главы администрации Хабаровского края № 296 от 15.07.97 г. «Об утверждении Положения о комиссии администрации Хабаровского края по связям с религиозными организациями // Сборник нормативных актов администрации Хабаровского края. Хабаровск, 1997. 1

147

доводятся до сведения общественности через средства массовой информации. Постановлением утверждался состав комиссии из 12 человек: председатель

–

заместитель

главы

администрации

края,

секретарь – главный специалист отдела по связям с партиями, общественно-политическими

и религиозными объединениями

управления государственной службы администрации края. Среди членов комиссии преподаватели вузов, кандидаты наук, врач, редактор газеты «Хабаровские известия» и др. Практически все рассмотренные комиссией вопросы были нацелены на совершенствование механизма обеспечения свободы совести. Так, на первых заседаниях комиссии были обсуждены следующие проблемы: «Об исполнении закона «О религиозной деятельности на территории Хабаровского края» иностранными гражданами, прибывшими по религиозным делам, и о практике выдачи

аккредитационных

свидетельств

зарубежным

миссионерам», «Об обращении граждан в связи с арендой здания ДК завода «Дальдизель» религиозным объединением «Грейс»», «О выдаче

свидетельства

об

аккредитации

миссионеру

церкви

«Кальвари» (США)» и др. По этим и другим вопросам комиссия сформулировала соответствующие рекомендации. По итогам рассмотрения вопроса «молодежь и религия» комиссия рекомендовала краевому комитету образования и науки провести научно-методическую конференцию «О светском характере образования в государственных и муниципальных образовательных

148

учреждениях хабаровского края»1. По ее итогам издан сборник материалов2. В заседаниях комиссий при обсуждении конкретных вопросов участвуют работники прокуратуры, паспортно-визовой службы, представители вузов, прессы, общественных организаций и др. Привлечение комиссии

квалифицированных

обусловливает

специалистов

оперативное

и

к

грамотное

работе решение

вопроса, способствует подготовке конкретных и действенных рекомендаций. Во исполнение постановления Правительства РФ № 565 от 3 июня 1998 г. «О порядке проведения государственной религиоведческой

экспертизы»3

с

учетом

религиозной

ситуации

в

Хабаровском крае 30 июля 1998 г. было подписано главой администрации края В. И. Ишаевым и утверждено постановление №

297

«Об

образовании

государственной

краевого

религиоведческой

экспертного

экспертизе»4.

совета

по

Экспертный

совет был утвержден в составе 9 человек. Председателем совета назначен

начальник

управления

государственной

службы

администрации, секретарем – главный специалист отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями

управления

государственной

службы

администрации края. Весьма показателен состав совета. Среди его членов – доктор психологических

наук;

кандидаты

философских,

педагогических,

исторических наук; доценты, читающие на протяжении многих лет курс 1

Протокол № 3 заседания комиссии по связям с религиозными организациями // Текущий архив отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями управления государственной службы администрации края. 2 Принцип светского характера образования и проблемы его реализации в государственных и муниципальных образовательных учреждениях Хабаровского края: Материалы конференции. Хабаровск, 1999. 3 Российская газета. 1998. 16 июня. 4 См. Сборник нормативных актов администрации Хабаровского края. 1998. № 7. С. 48-49.

149

религиоведения. Квалификация и компетентность совета не вызывают сомнений. Прилагаемое

к

постановлению

№

297

«Положение

об

экспертном совете администрации Хабаровского края по производству религиоведческих экспертиз»1 определило цель учреждения данной структуры

–

управлением

«для

производства

юстиции

экспертиз

администрации

при

края

осуществлении государственной

регистрации религиозных организаций на территории края». В положении

отмечается,

что

такая

экспертиза

проводится

при

регистрации централизованной или местной религиозных организаций в случае возникновения у регистрирующего органа необходимости проведения дополнительного исследования на предмет признания организации в качестве религиозной и проверки достоверности сведений относительно основ ее вероучения и соответствующей им практики. Свои задачи совет решает на основании представленных регистрирующим органом учредительных документов, сведений о вероучении и культе. При этом управление юстиции готовит для совета вопросы для экспертной оценки, при необходимости проводит консультации

с

самоуправления,

представителями общественных

краевой и

власти,

религиозных

местного

организаций.

Отводимый для экспертизы срок – 3 месяца, а при необходимости его продление еще на один месяц – вполне достаточен для скрупулезного анализа и принятия обоснованного заключения. Экспертный совет, согласно Положению, вправе запрашивать от властных,

общественных

информацию, осуществления

и религиозных

привлекать отдельных

в

структур

установленном

работ

ученых

необходимую порядке

и

для

специалистов.

Обоснованным и демократичным является положение, разрешающее 1

Там же. С. 49-50.

150

совету

привлекать

в

качестве

консультантов

представителей

религиозных организаций. Предусматривается также возможность приглашения

на

заседание

экспертного

совета

полномочного

представителя регистрируемого религиозного объединения. Экспертное заключение, содержащее обоснованные выводы в отношении возможности или невозможности признания организации в качестве религиозной, вместе с протоколом заседания совета и копиями материалов, использованных при проведении экспертизы, направляется в управление юстиции администрации края для принятия соответствующего решения. В случае несогласия с решением экспертного совета управление юстиции администрации края вправе обратиться за заключением в экспертный совет Министерства юстиции РФ. И еще весьма важное положение для юридической защиты права граждан на свободу совести: «Религиозная организация, – подчеркивается в краевом документе, – в отношении которой проводилась экспертная оценка представленных ею материалов, при несогласии с заключением краевого

экспертного

материалов

в

совета

Министерство

вправе юстиции

требовать РФ

для

направления производства

экспертизы его экспертным советом или оспорить заключение в суде»1. Такой порядок сокращает сомнения в возможности объективной религиоведческой

экспертизы

и

целесообразности

создания

экспертных советов. В этой связи весьма спорным представляется мнение П. Н. Дозорцева о полной замене этих советов судами общей юрисдикции2.

Во-первых,

судам

при

их

загруженности

будет

чрезвычайно трудно в установленные сроки рассматривать подобные дела. Во-вторых, суд или стороны все равно будут вынуждены 1

Сборник нормативных актов администрации Хабаровского края. 1998. № 7. С. 50. Дозорцев П. Н. Возможна ли объективная религиоведческая экспертиза? // Религия и право. 1998. № 3. С. 26. 2

151

приглашать экспертов, а это может превратиться в громоздкое и дорогостоящее (и по средствам, и по времени) дело. В-третьих, работа экспертного совета, как видно из Положения, не исключает возможности оспорить его решение в суде, и подобное сочетание представляется оптимальным. Кстати, принятие и обнародование развернутого «Положения об экспертном совете администрации Хабаровского края по производству религиоведческих

экспертиз» – факт, на

положительный,

наш

способствующий

взгляд,

весьма

совершенствованию

государственно-церковных отношений, разъяснению и пропаганде принципов

свободы

совести,

защите

права

на

свободу

вероисповедания. Вместе

с

тем

некоторые

аспекты

государственной

религиоведческой экспертизы наводят на ряд размышлений. В религиоведении, в том числе и российском, сохранилось несколько школ, нередко с противоположными взглядами на одни и те же вопросы. Есть религиоведы, не скрывающие своей конфессиональной или идеологической ориентации. Религиоведение ныне пока не относится к точным наукам со строгими и общепринятыми основами. В этих условиях субъективизм, ангажированность членов экспертного совета,

призванных

подходить

к

своему

делу

с

предельной

деликатностью и научной беспристрастностью, могут только принести вред. Полнота экспертной оценки может быть сопряжена с раскрытием ряда сокровенных, интимных сторон вероучения и культовой практики. А тайна вероисповедания, как и тайна исповеди, включается в состав свободы совести. В такой ситуации экспертная оценка оказывается незаконной, поскольку сделана с нарушением принципов свободы совести.

152

Далее, деятельность представителей властных структур и правоохранительных органов вряд ли может считаться свободной от различных религиозных влияний. На функционеров этих структур опосредованно или прямо влияют традиции и личные симпатии к той или иной конфессии. К тому же религиозные организации и их лидеры стремятся «приручить» власть имущих. Решения последних могут зависеть от полноты, строгости и беспристрастности экспертных оценок. Независимость и компетентность состава экспертных советов – необходимые

условия,

сводящие

к

минимуму

возможность

использования решений этих советов для легитимных, но необоснованных отказов в регистрации религиозных объединений, неугодных государству и его чиновникам. В

качестве

практического

примера,

характеризующего

деятельность экспертного совета, можно привести повестку заседания совета от 21.04.99. В ней были обозначены 2 вопроса: 1) О рассмотрении документов, поступивших в экспертный совет из управления юстиции края в отношении организации «Общественный объединенный христианский центр «Осанна»» и о возможности ее регистрации в качестве общественной; 2) О рассмотрении документов, поступивших в совет из управления юстиции края в отношении религиозной организации «Баптисты Ванино»1. Рассмотрев устав «Осанны», экспертный совет отметил, что в соответствии с п. 1 ст. 6 ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» религиозному объединению должны быть присущи следующие признаки: вероисповедание, совершение богослужений, 1

См. Протокол заседания экспертного совета по производству религиоведческих экспертиз от 21 апреля 1999 г. // Текущий архив отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями управления государственной службы администрации Хабаровского края.

153

религиозных обрядов и церемоний, обучение религии и религиозное воспитание своих последователей. Устав данной организации таких целей не предусматривал. Присутствие в символе общественного объединения

«Осанна»

креста,

само

наименование

«Осанна»

(Спасение) свидетельствуют о его христианской доктрине. Данное обстоятельство, а также и то, что основная задача объединения – благотворительность, диссонирует с указанным в уставе правом на проведение митингов, шествий, пикетирований, что в большей степени относится к политической деятельности. Эксперты указали составителям

устава

на

данное

обстоятельство.

Рассмотрев

представленные из управления юстиции документы, совет посчитал возможной регистрацию организации «Общественный объединенный христианский центр «Осанна»» в качестве общественной. Второй вопрос повестки, предложенный на рассмотрение совета, имеет свою предысторию. В октябре 1992 года американский проповедник

Ден

нерасторопность

Поллард,

используя

правоохранительных

пробелы

органов,

в

праве,

некомпетентность

ванинских чиновников, получил в бессрочное пользование земельный участок размером в 1,5 га (!) для строительства молитвенного дома. Постановление

о

передаче

участка

было

подписано

главой

администрации поселка Ванино. Соответствующим органам так и не удалось выяснить, на какие средства строилось культовое здание, почему строение не сдавалось и не оценивалось, почему не платились налоги и т.п. Поллард выехал из России, однако не в связи с многочисленными нарушениями ее законов, а по причине истечения 27 марта 1997 г. срока визы и аккредитации. Кстати, в визе цель поездки в Россию значилась как «коммерческая». Отъезд Полларда из России был расценен за рубежом как возобновление гонений на верующих, на религию и ее служителей. К пропагандистской шумихе подключились и генеральный консул США

154

во Владивостоке, и американский сенатор Гордон Н. Смит, публично выражавший сомнение: не рекомендовать ли администрации США прекратить оказание финансовой помощи России? «Я не хочу, – заявил сенатор, – чтобы средства американских налогоплательщиков расходовались на правительство, которое, похоже, возвращается к прошлому»1. Скандальная эпопея проповедника имела продолжение. Д. Поллард в конце 1998 г. вернулся в Ванино, умудрившись нарушить постановление главы администрации о пребывании иностранцев в крае, обзаведясь документом, свидетельствующим, что его община «Баптисты

Ванино»

вошла

в

(?)

состав

централизованного

объединения «Российский объединенный союз веры евангельской» (пятидесятники). А прибыл он в Хабаровский край как частное лицо, а не как миссионер, по приглашению московской церкви «Еммануил», которая в Хабаровске не зарегистрирована. Опять неувязки и нарушения. Руководствуясь положениями ФЗ, «Баптисты Ванино» приняли решение зарегистрировать себя в качестве местной религиозной организации.

Управление

упомянутой

организации

юстиции на

края

направило

религиоведческую

документы экспертизу.

Экспертный совет, исследуя документы, обнаружил, что на титульном листе, в п. 11 устава, справке об основах вероучения заявители указали

о

своей

баптистам.

В

принадлежности заявлении

на

к

евангельским

регистрацию

христианам-

вероисповедная

принадлежность указана следующим образом – христиане веры евангельской

(пятидесятники).

При

этом

представленное

свидетельство, устав, история и принципы веры централизованного религиозного объединения – Российского объединенного союза ХВЕ – 1

Подробнее см. Новак О. Тихий американец, который потряс мир // Тихоокеанская звезда. 1998. 23 декабря.

155

указывают на принадлежность союза к пятидесятникам. Учитывая неоднозначное

определение

вероисповедной

принадлежности,

основываясь на п. 8 ст. 8 ФЗ, экспертный совет рекомендовал отказать в регистрации религиозной организации «Баптисты Ванино». Одним из последних документов нормативно-правого характера, касающихся свободы совести, явилось вступившее в силу 30 августа 1999 года постановление № 315 главы администрации Хабаровского края, которым утверждались «Правила уведомления о начале деятельности религиозных групп на территории Хабаровского края»1. Эти правила разработаны в целях реализации статей 7 и 9 ФЗ. В них конкретизируются общие положения этих статей, определяется порядок уведомления, перечень представляемых религиозной группой документов

(заявление,

список

лиц,

необходимые

сведения

и

материалы об основах вероучения и соответствующей им практике и др.) Все документы направляются в отдел по связям с партиями, общественно-политическими

и

религиозными

объединениями

управления государственной службы администрации края. Отдел обязан удостовериться в подлинности представленных документов, зарегистрировать в специальном реестре поступившие документы и в месячный срок рассмотреть заявление. В случае необходимости срок рассмотрения может быть продлен до трех месяцев2. О регистрации документов в реестре представителю данной группы направляется письменное уведомление. Религиозная группа не реже одного раза в год информирует отдел о продолжении своей деятельности с уточнением сведений, содержащихся в представленных ранее документах. Непредставление Постановление главы администрации Хабаровского края № 315 от 30.08.99 «О реализации в Хабаровском крае отдельных положений Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Сборник нормативных актов администрации Хабаровского края. 1999. № 8. С. 60. 2 Там же. С. 61. 1

156

указанной информации в течение двух лет является основанием для аннулирования соответствующей записи в реестре. Как видим, данные основания появляются лишь тогда, когда религиозная предписанных

группа

по

правил.

крайней В

мере

целом

дважды

не

выполняет

уведомления...»

«Правила

не

содержат и намека на дискриминацию верующих, ущемление прав и оскорбление

чувств.

Контроль

за

выполнением

данного

постановления возложен на управление государственной службы администрации края1. Государственно-властным взаимодействию региональном

звеном,

религиозных

уровне,

организаций

служит

общественно-политическими

отдел

и

по

способствующим с

государством

связям

религиозными

с

на

партиями,

объединениями

управления государственной службы администрации Хабаровского края. Основными его задачами (в сфере государственно-церковных отношений) являются: • Участие в разработке направлений вероисповедной политики РФ; • Обеспечение соответствия региональных аспектов государственноцерковных отношений общероссийским; • Проведение консультативно-разъяснительной работы по вопросам свободы совести. В соответствии с возложенными задачами отдел выполняет следующие функции: • подготавливает

предложения

о

совершенствовании

государственной вероисповедной политики РФ; • разрабатывает

правовой

и

организационный

механизмы

реализации свободы совести на местном уровне; • разрабатывает и реализует программы обеспечения свободы совести;

157

• подготавливает проекты законодательных и иных правовых актов, касающихся

вопросов

государственно-конфессиональных

отношений,

вероисповедной

политики,

реализации

права

на

свободу совести на региональном уровне; • оказывает

содействие

в

соблюдении

законодательства

религиозным организациям, действующим в Хабаровском крае; • создает

и

совершенствует

систему

мер,

обеспечивающих

соблюдение законодательства о свободе совести в Хабаровском крае; • проводит информационно-разъяснительную и просветительскую работу по состоянию и развитию конфессиональной ситуации в крае, специфике деятельности религиозных организаций; • принимает меры по устранению причин, порождающих ущемление прав граждан в сфере государственно-церковных отношений; • организует проведение научно-исследовательских работ в области реализации права граждан на свободу совести; • изучает и анализирует вероисповедную политику иностранных государств; • содействует реализации мер правовой и социальной защиты граждан в вероисповедной сфере; • организует деятельность экспертного совета по производству религиоведческих экспертиз и участвует в ней. Значимость регулирующих спецификой

работы

подобных

реализацию конфессиональной

специализированных

свободы картины

структур,

совести,

усугубляется

региона.

К

основным

особенностям этой картины относятся следующие: 1) Пестрота и многоликость деноминационной сферы на Дальнем Востоке

1

Там же. С. 62.

обусловлены

пограничным

положением

региона,

158

оторванностью от традиционных духовных центров, активностью американских и корейских миссий; 2) Мотивами миссионерской деятельности выступают не только мотивы

религиозного

расширение

свойства

культурного

поля),

филантропия,

(обращение,

но

и

церковного

прагматизма

(расширение сферы влияния на другие территории). Миссионер неразрывно связан с государственной системой, интересы которой представляет; 3) Дальний

Восток

является

ключевым

районом

Азиатско-

Тихоокеанского региона, пространственный контроль над ним выгоден Западу. Этим объясняется тот факт, что в Хабаровском крае более 76 % от общего числа религиозных объединений составляют различные протестантские объединения; 4) Миссионерская деятельность, осуществляемая под лозунгами религиозного ренессанса, поощряет культурное и национальное возрождение этнических групп. В Хабаровском крае проделана большая работа по сплочению корейской диаспоры. Миссионеры не только обучают граждан корейскому языку, знакомят с искусством и культурой, но и организуют и финансируют поездки в Корею; 5) За

прошедшее

10-летие

произошло

изменение

общей

конфессиональной картины в сторону ощутимого превосходства протестантских конфессий1. Какие же выводы можно сделать из вышесказанного? Специфика дальневосточной религиозной ситуации требует более пристального внимания со стороны властей. Трудности, возникающие в процессе реализации

права на свободу совести, привели к осознанию

необходимости проблемами 1

создания религиозного

специального плана

на

органа,

занимающегося

региональном

уровне,

Подробнее см. Свищев М. П. Миссионерская деятельность в контексте геополитики: Автореф. дис. ... канд. филос. наук. М., 1999. С. 21.

159

осуществляющего

правовой

ликбез

для

местных

чиновников.

Создание экспертного совета – первый шаг в этом направлении. Наконец, в средствах массовой информации целесообразно вести соответствующую разъяснительную работу, что будет способствовать формированию у населения края неприятия к нарушениям законов и принципов свободы совести, от кого бы эти нарушения ни исходили – от местных чиновников или зарубежных миссионеров. 3.3. Юридическая защита прав граждан на свободу совести Последовательная работа по реализации принципов свободы совести предполагает целую систему мер по защите права на эту свободу. Механизм таковых мер должен работать на всех уровнях правоприменительной

практики

независимо

от

количества

приверженцев той или иной конфессии, должности, статуса и отношения к религии крупного чиновника или рядового гражданина. Закон должен защищать принципы свободы совести и связанные с ней права человека и гражданина, а не чьи-то личные пристрастия. Важнейшим и основополагающим компонентом в системе защиты права на свободу совести, как и других прав и свобод, являются конституционные нормы. Согласно Конституции РФ 1993 г. (ст. 2) «признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Впервые Основной закон нашей страны в такой формулировке высказался о правах и свободах человека. Значимость этого положения трудно переоценить, несмотря на упреки в декларативности по адресу Конституции, во многом и справедливые. В защиту свободы совести ориентирована конституционная норма об обладании каждым гражданином РФ всеми правами и свободами

и

несении

равных

обязанностей

(ст.

6).

Однако

Конституция предусматривает исключение из правил о несении

160

равных

обязанностей.

Объявляя

защиту

Отечества

долгом

и

обязанностью гражданина, пункт 3 статьи 59 Конституции говорит о том, что если несение военной службы противоречит убеждениям или вероисповеданию гражданина, то он имеет право на замену ее альтернативной

гражданской

службой

(АГС).

Одновременно

Конституция (п. 3 ст. 29) утверждает: «Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них». Таким

образом,

Конституция

делает

отступление

от

провозглашенного принципа равенства обязанностей. В результате у верующего или пацифиста обязанности по защите Отечества могут быть

отнюдь

правосознание

не

равными

призывника,

обязанностям нравственный

атеиста. уровень

К тому

же

общества,

ситуация в Вооруженных Силах и т.п. вовсе не способствуют рвению молодых людей защищать Отечество. Более того, возможность избежать военной службы посредством ее замены АГС становится не только большим соблазном для призывника, но и распространенным приемом проповеднической деятельности

некоторых

конфессий.

Идентифицировать

же

убеждения, их искренность и глубину вопреки желанию призывника принуждением нельзя (п. 3 ст. 29 Конституции РФ). Аналогичная норма содержится и в Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях» (п. 5 ст. 3): «Никто не обязан сообщать о своем отношении к религии и не может подвергаться принуждению при определении своего отношения к религии, исповеданию или отказу от исповедания религии, к участию или неучастию в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях, в деятельности религиозных объединений, в обучении религии».

161

На практике же получается, что достаточно одного заявления призывника о его желании пройти АГС, чтобы возник явный перекос в равенстве обязанностей по защите Отечества. Отсутствие специального закона об АГС усугубляет правовую неопределенность в этом вопросе и говорит о том, что у государства в исполнении одной из его обязанностей – защите прав и свобод человека и гражданина – имеются определенные проблемы. Конституция РФ гарантирует каждому свободу совести, свободу вероисповедания, «включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними» (ст. 28). Расширение по сравнению с ранее действовавшими Конституциями перечня составляющих

свободы

совести

направлено

также

на

защиту

принципов этой свободы. Вместе с тем можно согласиться с мнением о том, что включение в этот перечень права распространять научноматериалистические,

атеистические

знания

и

убеждения

способствовало бы защите прав неверующих, свободомыслящих и атеистов и, в конечном счете, более последовательной реализации принципов свободы совести, светскости государства. Конституция охраняющих

как

РФ

устанавливает

интересы

ряд

национальной

прямых

запретов,

безопасности,

так

и

принципы свободы совести. Статья 13, признавая идеологическое многообразие

и

равенство

общественных

объединений

перед

законом, запрещает создание и деятельность таких объединений, цели и действия которых направлены, в частности, «на разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни». Статья 19, гарантируя равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, отношения к религии, убеждений и др., запрещает любые формы ограничения прав граждан

162

по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности. Учитывая пестроту национального состава населения России и многоконфессиональность,

законодатель

счел

целесообразным

запретить пропаганду национального, религиозного или языкового превосходства

(п.

2

ст.

29).

Здесь

же

подчеркивается:

«Не

допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть или вражду». Нужно отметить, что аналогичные по сути запреты содержались в одинаковой формулировке и в Конституции СССР 1977 г. (ст. 52), и в Конституции РСФСР 1978 г. (ст. 50): «Возбуждение вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями запрещается». Социальная

и

правоприменительная

практика

подтвердила

своевременность и значимость этого запрета. Весьма положительно, что Конституцией РФ воспроизведены эти нормы. Конституция РФ признает и гарантирует права и свободы человека

согласно

общепризнанным

принципам

и

нормам

международного права. Конституционные установления о свободе совести

в

России

также

соответствуют

международному

законодательству. Рассмотренные выше конституционные нормы, защищающие право на свободу совести, развиты

и наполнены конкретным

содержанием в Федеральном законе «О свободе совести и о религиозных объединениях» (далее ФЗ). Все нормы этого закона, защищающие право на свободу совести, условно можно разделить на три группы. К первой группе относятся нормы, направленные на защиту самих принципов свободы совести. Прежде всего здесь следует выделить положения о том, что законы и иные нормативные акты, принимаемые в РФ и затрагивающие реализацию этого права, а также

163

деятельность религиозных объединений, должны соответствовать данному ФЗ (п. 2 ст. 2). Ничто в законодательстве о свободе совести не должно истолковываться в смысле умаления или ущемления прав человека (п. 3 ст. 2). Подчеркивая равенство граждан РФ перед законом во всех областях жизни независимо от их отношения к религии и религиозной принадлежности (п. 4 ст. 3), ФЗ особым пунктом (п. 3 ст. 3) оговаривает, что «установление преимуществ, ограничений и иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии не допускается». Защищая права и интересы детей, закон (п. 5 ст. 3) запрещает вовлечение малолетних

в религиозные объединения, а

также обучение малолетних религии вопреки их воле и без согласия их родителей или лиц, их заменяющих. Запрещаются

и

преследуются

законом

такие

деяния

как

воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе сопряженное с насилием над личностью, с умышленным оскорблением чувств граждан в связи с их отношением к религии, с пропагандой религиозного превосходства и т.д. (п. 6 ст. 3). Охраняется законом и тайна исповеди. В соответствии с пунктом 7 статьи 3 священник не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди. Вместе с тем в статье 3 ФЗ говорится о возможности ограничения права на свободу совести и вероисповедания, но «только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечения обороны страны и безопасности государства». Эти ограничения направлены на защиту и общенациональных интересов, и прав и свобод отдельного

164

гражданина.

Они,

безусловно,

оправданы

и

не

противоречат

международной правовой практике. Ко второй группе норм, регламентирующих и защищающих свободу

совести

определяющие

и

вероисповедания,

функции

и

государственно-церковных

прерогативы отношений.

относятся

положения,

государства Закон

в

сфере

провозглашает:

«Религиозные объединения отделены от государства и равны перед законом» (п. 1 ст. 4). В соответствии с этими принципами государство не вмешивается в определение гражданином своего отношения к религии, не возлагает на религиозные объединения функций органов государственной власти, не вмешивается в деятельность религиозных объединений, если они не противоречат настоящему ФЗ (п. 2 ст. 4). Государство

регулирует

предоставление

религиозным

организациям налоговых и иных льгот, оказывает им необходимую помощь в реставрации и содержании зданий и объектов, являющихся памятниками истории и культуры (п. 3 ст. 4). Последовательное отделение церкви от государства обусловило положение о том, что «деятельность органов государственной власти и

местного

обрядами

и

самоуправления церемониями»

не (п.

4

сопровождается ст.

4).

публичными

Должностные

лица,

представители органов власти, а также военнослужащие не вправе использовать свое служебное положение для формирования того или иного отношения к религии. Следует констатировать, что с этой нормой не согласуется смакование в средствах массовой информации участия высших должностных лиц, скажем, в православных обрядах. Очевидно, любой государственный деятель также имеет право на свободу совести и вероисповедания, но, подчеркнем, как гражданин, как частное лицо. Участие, к примеру, Президента РФ, а не гражданина Б. Н. Ельцина, в православном богослужении может быть понято мусульманином или

165

буддистом как демонстративная поддержка РПЦ. В любом случае факт такого участия не должен тиражироваться ни в печати, ни на телевидении. Учитывая уровень правовой и нравственной культуры общества в целом, чиновников и журналистов в частности, следует подчеркнуть необходимость разработки и принятия специального регламента поведения должностных лиц в религиозной среде. К

слову,

у

некоторой

части

населения

Татарстана,

Башкортостана и других регионов, исповедующей ислам, проявляется стойкое неприятие нынешней государственной атрибутики России. Так, на гербе РФ многократно воспроизведен крест, а отношение мусульман к кресту общеизвестно. Аналогичные эмоции у них возникают и к предметам, на которых изображен герб: паспорту нового образца, монетам, официальным бланкам и т.д. Отделение

религиозных

объединений

от

государства,

подчеркивается в ФЗ (п. 6 ст. 4), не влечет за собой ограничений прав членов указанных объединений участвовать наравне с другими гражданами в управлении делами государства, в выборах в органы государственной власти и местного самоуправления, в деятельности политических партий, политических движений и других общественных объединений. В третью группу норм, защищающих права на свободу совести, выделяются

установления,

касающиеся

создания

религиозных

объединений, их прав и условий деятельности. Рассмотренный ранее правовой порядок создания религиозных объединений

свидетельствует

об

изначальной

правовой

защищенности и самих объединений, и их членов. Напомним, что регистрация

устава

религиозного

объединения,

признание

его

юридическим лицом, право российской религиозной организации иметь

при

себе

представительство

иностранной

религиозной

организации (п. 5 ст. 13) и т.п. означают создание соответствующего

166

правового поля для религиозного объединения и возникновение у государства определенных обязанностей по защите интересов этого объединения. В этой связи представляется вполне логичной и законной прерогатива государства определять права и условия деятельности религиозных объединений. Некоторые авторы абсолютизируют идею отделения церкви от государства и считают, что оно не вправе определять права и условия деятельности религиозных организаций. При этом спектр данных прав довольно обширен, условно их можно разбить на 4 группы. К первой группе следует отнести права, которыми пользуются религиозные организации в богослужебной деятельности. Это право основывать и содержать культовые здания и сооружения

(п.

1

ст.

ФЗ),

16

беспрепятственно

совершать

богослужения, другие религиозные действия в культовых зданиях и сооружениях, в местах паломничества, на кладбищах, в жилых помещениях, больницах, детских домах и т.д. (п. 2, 3 ст. 16). Обращаясь к командованию воинских частей, ФЗ предписывает, что оно «с учетом требований воинских уставов не препятствует (подчеркнуто

автором

С.

–

С.)

участию

военнослужащих

в

богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях (п. 4 ст. 16)». При

необходимости

публичные

богослужения

и

обряды

осуществляются в порядке, установленном для проведения митингов, шествий и демонстраций (п. 5 ст. 16). Вторую

группу

воспроизводство конституционному религиозное

составляют

религиозной принципу

объединение

права,

обеспечивающие

деятельности.

отделения «создается

церкви и

от

Согласно государства

осуществляет

свою

деятельность в соответствии со своей собственной иерархической и

167

институционной структурой, выбирает, назначает и заменяет свой персонал согласно своим собственным установлениям» (п. 5 ст. 4). Религиозные

объединения

вправе

организовывать

образовательные учреждения (п. 3 ст. 5) . Для подготовки служителей и

религиозного

персонала

религиозные

организации

имеют

исключительное право создавать учреждения профессионального религиозного образования (п. 1 ст. 19). Каждый имеет право на получение

религиозного

образования

по

своему

выбору

индивидуально или совместно с другими (п. 1 ст. 5). При этом государство регулирует предоставление религиозным организациям льгот,

оказывает

помощь

в

обеспечении

преподавания

общеобразовательных дисциплин в образовательных учреждениях, созданных религиозными организациями (п. 3 ст. 4). Закон также предоставляет льготы гражданам, обучающимся на очных отделениях учреждений

профессионального

религиозного

образования.

Они

пользуются правом на отсрочку от призыва на военную службу и имеют иные, предусмотренные законодательством РФ льготы (п. 3 ст. 19). Религиозные организации вправе издавать, приобретать и распространять

религиозную

литературу,

печатные,

аудио-

и

видеоматериалы и иные предметы религиозного назначения. Они пользуются

исключительным

правом

учреждения

организаций,

издающих богослужебную литературу и производящих предметы культового назначения (п. 1, 2 ст. 17). Государство и закон защищают также и право собственности религиозных организаций. Нормы данного права составляют третью группу. Закон содержит обширный перечень объектов, которые могут находиться в собственности религиозных организаций. Это здания, земельные участки, денежные средства, объекты производственного, социального, благотворительного и иного назначения (п. 1 ст. 21).

168

ФЗ предусматривает безвозмездную (подчеркнуто автором – С. С.) передачу в собственность религиозным организациям для использования в функциональных целях культовых зданий и сооружений с относящимися к ним земельными участками и иного имущества

религиозного

назначения,

находящегося

в

государственной или муниципальной собственности (п. 3 ст. 21). Кроме того, религиозные организации могут иметь на правах собственности имущество за границей (п. 4 ст. 21), они вправе использовать для своих нужд земельные участки, здания и имущество, предоставляемые им государственными и иными организациями и гражданами, в соответствии с законодательством РФ

(п.1

ст.

22).

Причем

передача

имущества

культового

назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности,

осуществляется

безвозмездно

(п.

2

ст.

22).

Разумеется, всякая поспешность в такой передаче вряд ли оправдана. Вопрос о передаче Хабаровского планетария под Иннокентьевскую церковь, на наш взгляд, остается открытым. Возможно, лучшим вариантом было бы сохранение планетария и строительство

нового

культового

здания,

если

в

таковом

ощущалась необходимость. Невосполнимый ущерб может вызвать передача национальных шедевров, в том числе и «Троицы» А. Рублева, из музеев со строгим режимом температуры и влажности в собственность религиозной организации. Специальная статья ФЗ (ст. 23) наделяет религиозные организации

правом

осуществлять

предпринимательскую

деятельность и создавать в установленном порядке собственные предприятия. В

особую

организаций

–

четвертую

выделяются

–

права

группу на

прав

религиозных

благотворительную

и

культурно-просветительскую деятельность. До недавнего времени

169

религиозные организации ограничивались в этих правах1. Между тем

во

многих

конфессиях благотворительность и проповедь

вероучения (не отождествлять с культурно-просветительской работой) считаются обязательным для верующего делом. ФЗ гарантирует религиозным организациям право осуществлять благотворительную деятельность

как

благотворительных просветительские

непосредственно, организаций, организации,

так

право

и

путем

учреждения

создавать

образовательные

культурнои

другие

учреждения (п. 1, 2 ст. 18). Более того, в соответствии с ФЗ государство оказывает содействие

и

поддержку

благотворительной

деятельности

религиозных организаций, а также реализации ими общественно значимых культурно-просветительских программ и мероприятий (п. 3 ст. 18). Религиозные организации вправе устанавливать и поддерживать международные связи, в том числе в целях паломничества, участия в собраниях, для получения религиозного образования, а также принимать для этих целей иностранных граждан (п. 12 ст. 20). Вместе с тем ФЗ ограничивает или запрещает религиозным организациям ряд видов деятельности. Это обусловлено, во-первых, принципом отделения церкви от государства, во-вторых, стремлением законодателя исключить цели и действия, противоречащие законам, в-третьих,

необходимостью

обеспечения

прав

и

свобод

всем

категориям граждан независимо от вероисповедной, национальной и иной

принадлежности.

оберегают

1

Не

национальные

секрет,

что

интересы,

некоторые исключают

ограничения возможность

Некорректно, на наш взгляд, говорить о полном запрете на эту деятельность в советский период, так как религиозные организации были постоянными вкладчиками в Фонд Мира, Фонд помощи чернобыльцам и т. д., а религиозные деятели зачастую были активными участниками форумов, конференций и т.п. по проблемам окружающей среды, культуры, борьбы за мир и т.д.

170

политизации религии, сдерживают размах личных амбиций ее деятелей. Так, религиозные объединения, согласно пункту 5 статьи 4, не выполняют функций органов государственной власти и местного самоуправления,

не

участвуют

в

выборах

в

эти

органы,

в

деятельности политических партий и движений, не оказывают им материальную или иную помощь. В целях обеспечения и подлинного равенства прав всех религиозных

объединений

и

принципов

отделения

церкви

от

государства ФЗ (п. 3 ст. 6) запрещает их создание в органах государственной

власти,

учреждениях

и

органах

местного

самоуправления, воинских частях, государственных и муниципальных организациях. Особенности современной правовой и религиозной ситуации, в частности активное проникновение в Россию зарубежных сект, деятельность которых носит тоталитарный, деструктивный характер, вызвали

расширение

в

ФЗ

перечня

оснований

для

запрета

деятельности религиозных организаций или групп, а также их ликвидации в судебном порядке (ст. 14). Среди таких оснований – подрыв безопасности государства, пропаганда войны, создание вооруженных формирований, принуждение к разрушению семьи, склонение к самоубийству или отказу по религиозным мотивам от медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии, и др. Важным средством защиты права на свободу совести служит надзор за исполнением законодательства РФ о свободе совести, свободе

вероисповеданий

осуществляемый зарегистрировавший

и

о

органами религиозную

религиозных прокуратуры организацию,

контроль за соблюдением ею устава (ст. 25).

объединениях, РФ.

Орган,

осуществляет

171

ФЗ предусматривает уголовную, административную и

иную

ответственность за нарушение законодательства (ст. 26). Напомним, что действие уголовного закона распространяется на всю территорию РФ, поэтому субъекты РФ, не говоря уже об органах местного самоуправления, не вправе осуществлять собственное уголовно-правовое регулирование. Это обстоятельство обеспечивает единство правоприменительной практики и придает дополнительную силу нормам, защищающим право на свободу совести. Действующий посягательства

на

Уголовный

кодекс

принципы

свободы

за

(УК) совести

преступные устанавливает

уголовную ответственность. Так, в главе 19 «Преступления против конституционных предусмотрена

прав статьей

и

свобод

148

человека

ответственность

и

гражданина»

за

«незаконное

воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и вероисповеданий». Такое действие может выражаться в незаконном закрытии запрете

культового на

здания,

проведение

срыве

регулярного

религиозного

обряда

богослужения,

и

т.п.

Следует

подчеркнуть, что в этой статье речь идет о воспрепятствовании той религиозной деятельности, которая осуществляется в рамках закона, не

нарушает

общественный

порядок

и

не

сопровождается

посягательствами на права граждан. Положения данной

статьи

направлены прежде всего на предотвращение нарушений закона со стороны представителей властных структур. Преступные деяния, предусмотренные

рассматриваемой

статьей,

наказываются

«штрафом в размере до двухсот минимальных размеров оплаты труда или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до двух месяцев, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев»1.

1

Уголовный кодекс Российской Федерации. М., 1996. С. 71-72.

172

Статья 239 (п. 1) УК РФ запрещает «создание религиозного или общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью либо с побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний, а равно руководство таким объединением»1. Пункт 2 этой статьи предусматривает указанного

ответственность

объединения,

а

за

равно

участие за

в

деятельности

пропаганду

деяний,

предусмотренных частью первой статьи 239. Эта статья непосредственно защищает конституционные права и здоровье граждан. Запрещая создание объединений, деятельность которых сопряжена с насилием над гражданами, с побуждением к отказу от исполнения гражданских обязанностей, закон охраняет установленный порядок создания и деятельности религиозных и общественных объединений, интересы конкретных граждан и страны в целом.

Данная

статья,

кроме

прочего,

призвана

пресекать

противоправную деятельность деструктивных тоталитарных сект. При этом закон предусматривает довольно серьезные санкции: по части 1 – штраф от двухсот до пятисот минимальных размеров оплаты труда либо лишение свободы до трех лет; по части 2 – соответственно от ста до трехсот размеров либо лишение свободы до двух лет2. Более строгие санкции налагаются за «действия, направленные на возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды, унижение

национального

достоинства,

а

равно

за

пропаганду

исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, национальной или расовой принадлежности, если эти деяния совершены публично или с использованием средств массовой информации». Это штраф от

1 2

Там же. С. 120. См. Уголовный кодекс Российской Федерации. С. 120.

173

пятисот до восьмисот минимальных размеров оплаты труда … либо лишение свободы на срок от двух до четырех лет (часть 1 статьи 282). Те же деяния, совершенные с применением насилия лицом с использованием

своего

служебного

положения,

организованной

группой, наказываются лишением свободы на срок от трех до пяти лет1. Строгость санкций этой статьи обусловлена наиболее опасными формами

нарушений

конституционных

запретов

разжигания

социальной, национальной и религиозной розни. Статья 328 УК в пункте 2 устанавливает ответственность за уклонение от прохождения АГС, определяя в качестве наказания штраф в размере от 100 до 200 минимальных размеров оплаты труда, или в размере заработной платы, или иного дохода осужденного за период от одного до двух месяцев, либо обязательные работы на срок от 180 до 240 часов, либо арест на срок от 3 до 6 месяцев2. Административная

ответственность

за

нарушение

законодательства о свободе совести и вероисповедания установлена статьей 193 КоАП РСФСР, которая гласит: «Воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него, а равно совершению религиозных обрядов, не нарушающих действующее законодательство, если такое воспрепятствование не содержит состава уголовного преступления, влечет наложение штрафа на граждан в размере от 3 минимальных размеров оплаты труда, а на должностных лиц – в размере от 8 минимальных размеров оплаты труда»3. Такое воспрепятствование может быть выражено, например, 1

Там же. С. 140. Там же. С. 162. 3 См. Комментарий к Кодексу РСФСР об административных правонарушениях. Изд. 3, перераб., доп. / Под ред. И. И. Веремеенко, Н. Г. Салищевой, М. С. Студеникиной. М., 1999. С. 617. 2

174

в принудительном обучении религиозным дисциплинам в учебном заведении лиц, исповедующих другую религию или не исповедующих никакой; в указании в официальных документах принадлежности к религии; в отказе в праве на замену военной службы АГС; в запрещении совершения по просьбам верующих религиозных обрядов в воинских частях и лечебных учреждениях и т.д. Пункт 2 данной статьи, устанавливающий ответственность за оскорбление

религиозных

убеждений

граждан,

осквернение

почитаемых ими предметов, зданий, памятников, захоронений, знаков и эмблем мировоззренческой символики, содержит двойной объект посягательства – свободу совести и общественную нравственность. Именно в этом акте впервые употреблен термин «мировоззрение», как нельзя лучше раскрывающий содержание многозначного термина «совесть». Данная норма явилась гарантией реализации требования, содержащегося в пункте 6 статьи 3

ФЗ, которое запрещает

проведение

размещение

публичных

мероприятий,

текстов

и

изображений, оскорбляющих религиозные чувства верующих, вблизи объектов религиозного почитания. Санкция второй части статьи также является

определенной,

так

как

предусматривает

в

качестве

административного взыскания штраф в размере до 5 минимальных размеров оплаты труда для граждан, до 10 – для должностных лиц. Подводя итоги, необходимо отметить следующее: 1. Правовыми компонентами механизма мер по защите права на свободу совести являются конституционные нормы и нормы ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», которые: • направлены на защиту самих принципов свободы совести; • определяют

функции

и

прерогативы

государства

в

сфере

государственно-конфессиональных отношений; • касаются создания религиозных организаций, их прав и условий деятельности;

175

2. Судебный и административный компоненты системы защитных мер

по

реализации

свободы

совести

нашли

отражение

в

соответствующих статьях УК, КоАП; 3. Современное законодательство должно более четко определять пределы вмешательства церкви в деятельность государства, и наоборот, в равной мере защищать и государственные органы от действий религиозных организаций и их должностных лиц, связанных с вмешательством в деятельность властных структур, и религиозные организации от действий государства, имеющих целью повлиять на характер учения и внутриуставную легальную деятельность. В этом направлении должно развиваться отечественное административное и уголовное законодательство в части судебно-правового обеспечения реализации гражданином его конституционного права на свободу совести.

176

Заключение На исходе второго тысячелетия реализация прав и свобод человека продолжает оставаться не только научной проблемой, но и актуальной практической задачей. Важным компонентом в решении этой задачи является обеспечение подлинной свободы совести, формирование

цивилизованных

государственно-церковных

отношений. Несомненно, что проблемы свободы совести найдут отражение в мероприятиях по реализации президентских указов о подготовке к встрече третьего тысячелетия и празднованию 2000летия христианства1. Дальнейшая разработка теоретической модели свободы совести как универсального комплексного образования не имеет ничего общего

с

умозрительно-абстрактным

конструированием.

Она

нацелена, прежде всего, на совершенствование государственноцерковных отношений и практики обеспечения неотъемлемых прав человека. Теоретическая модель свободы совести призвана не только адекватно

отражать

существующие

реалии,

но

и

указывать

перспективу развития процесса обеспечения этой свободы. Осмысление теоретической модели института свободы совести как основного элемента механизма реализации прав граждан в сфере государственно-церковных юридического, социокультурного,

отношений

подразумевает

политико-идеологического, конкретно-исторического,

выделение

материального, философского

компонентов. Характеризуемая с позиций комплексного подхода свобода совести предстает как универсальное образование, обладающее 1

Во исполнение этих указов глава администрации Хабаровского края В. И. Ишаев 22 июня 1999 года принял постановление «О подготовке к встрече третьего тысячелетия и празднованию 2000летия христианства в Хабаровском крае». Этим документом образован соответствующий оргкомитет и утверждено положение. Районным и городским органам местного самоуправления рекомендовано оказывать содействие краевому оргкомитету. См. Текущий архив отдела по связям с партиями, общественно-политическими и религиозными объединениями управления государственной службы администрации Хабаровского края.

177

«мобильным» индивидуальную

характером. свободу,

Как

право,

гарантирующее

самоопределение

личности,

беспрепятственный выбор ею различных вариантов поведения и действий по отношению к религии, проявляющее духовные интересы и потребности личности, свобода совести включается в блок личных прав. Как нормативное измерение социокультурной деятельности человека, как культурная ценность, детерминированная характером и уровнем развития экономического строя, социума, свобода совести предстает как одно из прав в области экономической, социальной и культурной деятельности. Данную свободу можно отнести к блоку прав в области государственной и общественно-политической жизни, так как она опосредует наиболее существенные отношения между властью, религиозными объединениями и гражданами в сфере государственноконфессиональных отношений. Возможность включения свободы совести во все блоки прав и свобод личности обусловлена ее пограничным характером между частноправовой и публично-правовой областями. Анализируя правовое наполнение содержания свободы совести, можно выделить правомочия определять свое отношение к вопросам веры и свободомыслия и действовать в соответствии с ними. Непременными условиями реализации данных правомочий являются: 1) Гарантированный нейтралитет государства к легальным формам индивидуальной и коллективной реализации свободы совести. 2) Право на тайну религиозных или иных убеждений. 3) Терпимость со стороны инакомыслящих и инаковерующих. Интегрированный подход к исследованию парадигмы свободы совести является, на наш взгляд, наиболее продуктивным. Он помимо юридического аспекта включает ряд других. Так, свободу совести (в политико-идеологическом плане) можно трактовать как состоящую из

178

организационной и контрольно-регулятивной сферы систему взглядов, идей, умонастроений, целей граждан, религиозных объединений, государственных

образований

и

властных

структур,

в которой

выражается отношение данных субъектов к вопросам свободы совести. Материальный компонент свободы совести – опосредованное правом влияние базисных отношений на различные структуры общества, вовлеченные в процесс реализации рассматриваемой свободы. Социокультурный аспект свободы совести связан с социальными притязаниями

человека

рассматриваемой общества,

на

области,

социальных

определенный

обусловленными

сил,

культуры

в

набор

благ

уровнем

целом

и

в

развития

нашедшими

закрепление в нормативно-правовой сфере. Философский охарактеризовать

компонент как

свободы

право

совести

личности

на

можно свободный

мировоззренческий выбор внутренних нравственных ориентиров, право мыслить, действовать и оценивать себя и окружающих в соответствии с ними. Свобода совести в философском аспекте предстает

как

применительно

гарантированная к

полюсам

личности

биполярной

системы

альтернатива (религия

–

свободомыслие, идеализм – материализм). Целесообразность

выделения

конкретно-исторического

компонента свободы совести обусловлена различным пониманием содержания понятия «свобода совести», которое в свою очередь зависит от специфики исторического процесса, исторического времени и пространства. Характеристика

правового

регулирования

свободы

совести

подразумевает обращение к вопросу взаимодействия государственноправовых институтов с религиозными. Взаимосвязь государства и

179

церкви как общественно направленных систем проявляется трояко: через религию, проводником которой служит церковь, а носителем – народ; через государство, отражаясь в принципах государственноцерковных

отношений;

через

право

–

путем

канонических

установлений и светских законов. Право на свободу совести, являясь универсальным правовым образованием, взаимодействует с широким спектром конституционных прав и свобод. Расширенная включенность данной свободы в систему прав и свобод личности обусловлена ее особым характером, связью как с интимным духовным миром человека, так и с материальными, политическими гранями правовой культуры. Важнейшим механизма

системообразующим

реализации

свободы

компонентом

совести

правового

являются

принципы

государственно-церковных отношений и гарантии их реализации. На протяжении веков в России господствовал принцип государственноцерковного синкретизма, при котором религия и церковь являлись частью государственного аппарата, выполняя идеологический заказ власти. Принципы вероисповедной политики Советского государства зависели от политического курса, господствующей идеологии, но главенствовал принцип отделения церкви от государства и школы от церкви. С начала 90-х гг. в России начался принципиально новый этап государственно-церковных

отношений,

основные

установления

которого нашли воплощение в законах СССР «О свободе совести и религиозных

организациях»

вероисповеданий»

1990

1990 года.

года и РСФСР Данные

«О

свободе

нормативные

акты

провозгласили в качестве принципов светский характер государства, отделение религиозных организаций от государства и равенство их перед законом, равенство граждан независимо от их отношения к

180

религии,

светский

характер

образования,

ответственность

за

нарушение законодательства о свободе совести. На современном этапе нормативно-правовое регулирование свободы

совести

представляет

внутренне

взаимосвязанную,

иерархичную совокупность правовых актов и норм, связанных с реализацией механизма правового регулирования данной свободы в Российской Федерации. Условно законодательство о свободе совести можно представить как 3-уровневую систему. К первому уровню относятся международные правовые акты, содержащие свободы

и

основополагающие носящие,

в

идеи

целом,

и

принципы

религиозной

правоустанавливающий

и

декларативный характер. В блоке нормативных актов второго, «законного» уровня необходимо

выделить

кодифицированные

Основной

нормативные

закон акты,

Российской

Федерации,

законы,

содержащие

упоминание о рассматриваемой свободе либо освещающие какуюлибо сторону индивидуальной или коллективной формы деятельности граждан и религиозных организаций касательно свободы совести. Нормативный

материал

третьего,

«подзаконного»

уровня

состоит из указов Президента Российской Федерации, утвержденных его указами положений, постановлений Правительства Российской Федерации, нормативных правовых актов органов исполнительной власти межотраслевой и отраслевой компетенции, нормативных правовых актов органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации. Данный нормативный уровень на современном этапе государственно-конфессиональных отношений в России приобретает особое значение, так как призван обеспечить работу механизма практической реализации свободы совести. С принятием Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» 1997 года в России начала складываться

181

особая модель правоведы

взаимоотношений государства и церкви. Одни

заговорили

о

принципе

избирательности,

другие

государственного

регулирования,

протекционизма

по

–

о

культурно-исторической

межконфессиональной о

отношению

принципе к

концепции

государственного

легитимно

действующим

религиозным объединениям. На наш взгляд, в законе отчетливо просматривается

тенденция

взаимодействия

церковных

и

государственных структур для совместного решения отдельных вопросов государственной политики. Некоторые положения закона послужили основанием для заявлений об отходе от принципа равенства

граждан,

наметившейся

тенденции

территориальной

ограниченности деятельности религиозного объединения, отходе от принципа

равенства

религиозных

объединений

перед

законом.

Коллизии законодательства в дальнейшем нуждаются в разрешении. Правовой механизм реализации права на свободу совести проявляется в индивидуальной и коллективной формах. Индивидуальная форма реализации свободы совести – это опосредованное

мировоззренческими

установками

личности,

складывающееся под воздействием внешней среды и внутренних факторов поведение индивида в аспекте определения им своего отношения к вопросам религии и свободомыслия и действования в соответствии с ним, с учетом права на тайну религиозных и иных убеждений, на нейтральное отношение со стороны государства к законным формам проявления свободы совести и на терпимость со стороны инакомыслящих и инаковерующих. Механизм реализации свободы совести в индивидуальной форме, на наш взгляд, характеризуется двумя процессами: 1) определением своих позиций по отношению к свободе совести, включающим право личности иметь, выбирать, изменять религию или убеждения, исповедовать какую-либо

182

религию или учение, не исповедовать никакой, а также индифферентно относиться к вопросам веры и неверия; 2) действованием в соответствии со своими убеждениями, к которому относится право распространять, проповедовать свою систему взглядов, вести пропаганду как религиозную, так и светскую, свободно отправлять культы, совершать обряды, получать религиозное образование. Коллективной формой реализации права граждан на свободу совести является наличие и функционирование религиозных групп и организаций, различных по правовому статусу. Законодательное регулирование

функционирования

религиозных

объединений

нуждается в доработке. Так, необходимо отделить этапы создания и регистрации религиозного объединения, более полно урегулировать вопросы реализации коллективного права на свободу совести атеистов и инакомыслящих, четче определить механизм прекращения деятельности религиозного объединения, формы ответственности должностных лиц. Проблемы

общероссийского

масштаба

сказываются

и

в

регионах, усугубляясь местной спецификой. Пестрота и многоликость деноминационной

сферы

на

Дальнем

Востоке

обусловлены

пограничным положением региона, оторванностью от традиционных духовных центров, активностью американских и корейских миссий. Мотивами миссионерской деятельности выступают не только мотивы религиозного

свойства

(обращение,

филантропия,

расширение

культурного поля), но и церковного прагматизма (расширение сферы влияния на другие территории). Дальний

Восток

является

ключевым

районом

Азиатско-

Тихоокеанского региона, пространственный контроль над ним выгоден Западу. Этим объясняется тот факт, что в Хабаровском крае более 76 % от общего числа религиозных объединений составляют

183

различные

протестантские

деятельность,

объединения.

осуществляемая

под

Миссионерская

лозунгами

религиозного

ренессанса, поощряет культурное и национальное возрождение этнических групп. В результате этого за прошедшее 10-летие произошло изменение общей конфессиональной картины в сторону ощутимого превосходства протестантских конфессий1. Специфика дальневосточной религиозной ситуации требует более пристального внимания со стороны властей. Трудности, возникающие в процессе реализации права на свободу совести, приводят к осознанию необходимости создания специального органа, занимающегося проблемами религиозного плана на региональном уровне, осуществляющего правовой ликбез для местных чиновников. Наконец, в средствах массовой информации целесообразно вести соответствующую разъяснительную работу, что будет способствовать формированию у населения края неприятия к нарушениям законов и принципов свободы совести, от кого бы эти нарушения ни исходили – от местных чиновников или зарубежных миссионеров. Неотъемлемым компонентом правового механизма реализации свободы

совести

является

система

мер

по

защите

данного

конституционного права. Главенствующее место в этой системе занимают конституционные нормы и нормы ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», направленные на защиту самих принципов свободы совести, определяющие функции и прерогативы государства в сфере государственно-конфессиональных отношений, касающиеся создания религиозных организаций, их прав и условий деятельности.

В

систему

защиты

входят

судебный

и

административный элементы, отраженные в соответствующих статьях

Подробнее см. Свищев М. П. Миссионерская деятельность в контексте геополитики: Автореф. дис. … канд. филос. наук. М., 1999.

1

184

Уголовного

кодекса,

Гражданского

кодекса,

Кодекса

об

административных правонарушениях. Для более полного правового обеспечения гарантий реализации свободы совести современное законодательство должно более четко определять

пределы

вмешательства

церкви

в

деятельность

государства и наоборот. В равной мере следует защищать как государственные органы от действий религиозных организаций и их должностных лиц, связанных с вмешательством в деятельность властных структур, так и религиозные организации от действий государства, имеющих целью повлиять на характер учения и внутриуставную легальную деятельность. В этом направлении должно развиваться

отечественное

административное

и

уголовное

законодательство в части судебно-правового обеспечения реализации гражданином его конституционного права на свободу совести. Проведенное автором исследование правового регулирования реализации

свободы

совести

в

Российской

Федерации

дало

основание сформулировать ряд выводов и предложений, которые могут быть использованы в практике государственного управления и правоприменительной деятельности. 1) Принципы свободы совести должны быть независимо исторических

зигзагов

основополагающими

в

от

государственно-

церковных отношениях. Всякое отступление от этих принципов, как показывает

и

прошлое,

и

настоящее,

чревато

серьезными

политическими, социальными и нравственными издержками; 2) Политизация религии, как правило, приводит лишь к усилению вражды между представителями различных народов и конфессий. Попытки превратить, скажем, РПЦ или какую-либо другую конфессию в государственную религию не способствует созданию атмосферы гражданского согласия, взаимопонимания как между верующими различных деноминаций, так и между верующими и атеистами;

185

3) Последовательное отделение церкви от государства, помимо прочего, препятствует политизации религии, исключая прямое или скрытое обращение властных структур, различных сил, движений, партий к той или иной церкви за поддержкой в политической борьбе, способствует

обеспечению

фактического

равноправия

всех

конфессий; 4) Опыт

прошлого

и

современная

практика

подтверждают

исключительную роль государственных, правоохранительных структур в

обеспечении

свободы

совести,

светскости

образования,

в

повышении уровня правовой культуры в целом; 5) Реализация

права

на

свободу

совести

предусматривает

создание равных правовых параметров как для верующих, так и для свободомыслящих, атеистов и неверующих; 6) В целях последовательной реализации принципов свободы совести необходимо, на наш взгляд, выработать для руководителей и чиновников

всех

рангов

определенный

этический

и

правовой

регламент общения с религиозными организациями и деятелями. В более тщательной проработке и правовом регулировании нуждается реализация

свободы

совести

в

воинских

подразделениях,

исправительно-трудовых учреждениях1; 7) Повышению

уровня

правового

регулирования

реализации

свободы совести способствовали бы следующие шаги: • во-первых, внесение соответствующих поправок в действующее законодательство, которые исключали бы всякую возможность для администрирования, дискриминации, ущемления прав верующих и неверующих;

См. Бессарабов В. Реализация права на свободу совести в ИТУ // Законность. 1998. № 9. С. 40-45. 1

186

• во-вторых,

более

четкая

координация

действий

различных

комиссий и советов, занимающихся вопросами свободы совести на федеральном и местном уровнях; • в-третьих,

развертывание

перехлестов

систематической,

и умалчиваний

пропаганды

объективной,

принципов

без

свободы

совести; • в-четвертых, реализации

изучение свободы

накопленного совести,

в

регионах

подготовка

опыта и

по

издание

соответствующих работ, основанных на краеведческих материалах.

187

Библиографический список Нормативно-правовые акты 1. Конституция Российской Федерации: Принята 12 декабря 1993 г. М., 1993. - 58 с. 2. Всеобщая декларация прав и свобод человека от 9 декабря 1948 г. // Права человека: Сборник универсальных и региональных международных документов. - М., 1990. - 202 с. 3. О ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений: Декларация ООН от 25 ноября 1981 г. // Права человека: Основные международные документы. - М., 1989. 157 с. 4. Гражданский кодекс Российской Федерации (части первая и вторая) // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1994. - № 32. - Ст. 3301. - 1996. - № 5. - Ст. 410. 5. Уголовный кодекс Российской Федерации. - М., 1996. - 192 с. 6. Семейный кодекс Российской Федерации // Российская газета. 1996. - 27 января. 7. .Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях» от 1 октября 1990 г. // Ведомости съезда народных депутатов СССР и Верховного совета СССР. - 1990.- № 41. - Ст. 813. 8. Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» // ВСНД РСФСР и ВС РСФСР. - 1990. - № 21. - Ст. 240. // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1995. - № 5. - Ст. 346. 9. Федеральный

закон

«Об

органах

Федеральной

службы

безопасности в Российской Федерации» // Российская газета. 1995. - 12 апреля. 10.

Закон Хабаровского края «О религиозной деятельности на

территории Хабаровского края» // Тихоокеанская звезда. 1995.- 19 августа.

188

11.

Федеральный закон РФ «Об общественных объединениях» //

Собрание законодательства Российской Федерации. - 1995. - № 21. - Ст. 1930. 12.

Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» //

Российская газета. - 1995. - 12 ноября. 13.

Федеральный закон РФ «О некоммерческих организациях» //

Российская газета. - 1996. - 24 января. 14.

Федеральный

закон

РФ

«Об

образовании»

//

Собрание

законодательства Российской Федерации. - 1996. - № 3. - Ст. 150. 15.

Федеральный закон РФ «О свободе совести и о религиозных

объединениях» // Российская газета. - 1997.- 1 октября. 16.

Распоряжение Президента РФ от 4 августа 1995 г. «Об

утверждении

Положения

о

Совете

по

взаимодействию

с

религиозными объединениями при Президенте РФ и его составе»

//

Собрание

законодательства

Российской

Федерации. - 1995.- № 32. -Ст. 3294. 17.

Постановление Государственной Думы РФ от 19 января

1996 г. «Об образовании комитетов Государственной Думы» // Собрание законодательства Российской Федерации. - 1996. № 4. - Ст. 258. 18.

Правила

рассмотрения

заявлений

о

государственной

регистрации религиозных организаций в органах юстиции Российской Федерации // Религия и право. - 1998.- № 1-2 (4-5).С. 18-22. 19.

Положение о порядке регистрации, открытия и закрытия в

Российской

Федерации

представительств

иностранных

религиозных организаций // Религия и право. - 1998.- № 1-2 (45).- С. 22-23.

189

20.

Методические рекомендации по осуществлению органами

юстиции

контрольных

функций

в

отношении

религиозных

организаций // Религия и право. - 1998.- №1-2 (2-4). - С. 24-27. 21.

Конституция РСФСР 1918 г. // СУ РСФСР.- 1918.- № 51.- Ст.

582. 22.

Конституция РСФСР 1925 г. // СУ РСФСР.- 1925.- № 30. - Ст.

219. 23.

Конституция СССР.- М., 1937.- 48 с.

24.

Конституция

закон)

(Основной

Союза

Советских

Социалистических Республик: Принята 7 окт. 1977 г. – М., 1978. – 62 с. 25.

Конституция

(Основной

закон)

Российской

Советской

Федеративной Социалистической Республики: Принята 12 апр. 1978 г. – М., 1982. – 46 с. 26.

Конституции республик в составе Российской Федерации:

Сборник документов - М., 1995. 27.

Декрет СНК РСФСР от 31 (18) декабря 1917 г. «О

гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния» // Собрание узаконений. - 1917. - № 11. - Ст. 160. 28.

Декрет СНК РСФСР от 2 февраля (20 января) 1918 г. «Об

отделении церкви от государства и школы от церкви» // Собрание узаконений РСФСР. - 1918 . - Ст. 263. 29.

Декрет СНК РСФСР от 4 января 1919 г. «Об освобождении

от воинской повинности по религиозным убеждениям» // Собрание узаконений РСФСР. - 1919. - № 17. - Ст. 192. 30.

Декрет

СНК

РСФСР

«Об

уклоняющихся

от

воинской

повинности по так называемым религиозным убеждениям» // Революция и церковь. - 1919. - № 6-8.

190

31.

Декрет СНК от 14 декабря 1920 г. «Об освобождении от

воинской

повинности

по

религиозным

убеждениям»

//

Собрание узаконений РСФСР. - 1920. - № 99. - Ст. 527. 32.

Инструкция НКЮ РСФСР от 24 августа 1918 г. «О порядке

проведения

в

жизнь

декрета

«Об

отделении

церкви

от

государства и школы от церкви»» // Известия ВЦИК Советов. 1918 .- № 186. 33.

Постановление ВЦИКа и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 « О

религиозных объединениях» // СУ РСФСР. - 1929. - № 35. - Ст. 353. Научная литература 1. Баглай М. В., Габричидзе Б. Н. Конституционное право Российской Федерации. - М., 1996. - 512 с. 2. Бакаев Ю. Н. История государственно-церковных отношений в России. - Хабаровск, 1994. - 83 с. 3. Воеводин Л. Д. Юридический статус личности в России. - М., 1997.304 с. 4. В человеческом измерении / Под ред. А. Г. Вишневского. - М., 1980. – 480 с. 5. Глаголев В. С. Христианские организации и духовная жизнь общества (международные аспекты). – М., 1991. – 64 с. 6. Гольст Г. Р. Религия и закон. - М., 1975. - 112 с. 7. Дворкин А. 10 вопросов навязчивому незнакомцу, или пособие для тех, кто не хочет быть завербованным. - М., 1995. - 44 с. 8. Дмитриев Ю. А. Правовое положение человека и гражданина в Российской Федерации. М., 1992. С. 9. Золотарев О. В. Христолюбивое воинство русское. - М., 1994. - 110 с.

191

10.

Калинин В. Н. Новое законодательство о свободе совести и

религиозных организациях. М., 1989. – 64 с. 11.

Кириченко М. Г. Свобода совести в СССР. - М., 1985. - 200 с.

12.

Кислицын И. М. Российский закон о свободе вероисповеданий.

Пермь, 1993. - 120 с. 13.

Клочков В. В. Закон и религия. - М., 1982. - 160 с.

14.

Клочков В. В. Религия, государство и право. - М., 1978. - 287 с.

15.

Козлова Е. И., Кутафин О. Е. Конституционное право России. -

М., 1995. - 480 с. 16.

Конституция Российской Федерации: Комментарий / Под ред. Б.

Н. Топорнина, Р. Г. Орехова, Ю. М. Батурина. - М., 1994. - 624 с. 17.

Куроедов В. А. Религия и закон. - М., 1970. - 256 с.

18.

Куроедов В. А. Религия и церковь в советском обществе. –

М.,1984. – 256 с. 19.

Лончаков А. П. Предмет и система курса юриспруденции

Российской Федерации. – Хабаровск, 1998. – 478 с. 20.

Лончаков А. П. Теория юриспруденции Российской Федерации.

Хабаровск, 1996. – 318 с. 21.

Международные нормы о правах человека и применение их

судами Российской Федерации: Практ. пособие. – М., 1996. - 445 с. 22.

Одинцов

М.

И.

Государство

и

церковь

(история

взаимоотношений. 1917-1938 гг.). – М., 1991. - 64 с. 23.

О свободе совести / Сост. И. А. Малахова. - М., 1987. - 88 с.

24.

Осмыслить культ Сталина. - М., 1989. - 656 с.

25.

Права человека: история, теория, практика / Под ред. Б. Л.

Назарова – М., 1995. – 304 с. 26.

Права человека. Основные международные документы: Сборник

документов. – М., 1989. - 157 с.

192

27.

Права

человека:

Сборник

универсальных

и

региональных

международных документов / Сост. Л. Н. Шестаков. – М., 1990. 202 с. 28.

Розенбаум Ю. А. Советское государство и церковь. - М., 1985. -

173 с. 29.

Российские

и

зарубежные

общественные

и

религиозные

объединения: Справочник / Ред. Кол.: Г. Г. Черемных и др. - М., 1993. - 428. 30.

Савельев В. Н. Свобода совести: история и теория. - М., 1991. –

140 с. 31.

СССР

и

международное

сотрудничество

в

области

прав

человека. - М., 1989., - 431 с. 32.

Стрекозов

В.

Г.,

Казанчев

Ю.

Д.

Государственное

(конституционное) право Российской Федерации. - М., 1995. - 510 с. 33.

Суглобов Г. А. Союз креста и меча. - М., 1968. - 144 с.

34.

Теория государства и права / Под ред. Н. И. Матузова, А. В.

Малько. - М., 1997. - 586 с. 35.

Тимофеев В. Д. Что такое свобода совести // О свободе совести.

- М., 1987. - 88 с. 36.

Тихонравов Ю. В. Судебное религиоведение. - М., 1998. - 272 с.

37.

Хвыля-Олинтер А. И., Лукьянов С. А. Опасные тоталитарные

формы религиозных сект. М., 1996. 52 с. 38.

Черемных Г. Г. Свобода совести в Российской Федерации. - М.,

1996. - 184 с.

193

Материалы периодических изданий Агапов А. Б. Церковь и исполнительная власть // Государство и

1.

право. - 1998. - № 4.- С. 19-25. Андреева Л. Н. Российские традиции государственно-церковных

2.

отношений // Религия и право. - 1998. - № 3(6).- С. 3-4. 3. Баренбойм П. Александр Мень: от религии к правовым идеям // Российская юстиция. - 1996.- № 9 .- С. 9-11. 4. Баренбойм

П.

Божественная

природа

судебной

власти

//

Российская юстиция. - 1996.- № 1. - С. 21-23. 5. Баренбойм П. «И судили они народ во всякое время…» // Российская юстиция. - 1997. - № 3. - С. 13-15. 6. Барцевич В. Новый закон с позиции римско-католической церкви // Религия и право. - 1998. - № 3(6). - С. 11-12. 7. Батыгин А. Права верующих в России никто не ущемляет // Российская газета. - 1997. - 26 июля. 8. Бессарабов В. Реализация права на свободу совести в ИТУ // Законность. – 1998. - № 9. – С. 40-45. 9. Ванденко И. Защитники прав верующих бьют тревогу // Правда.1997. - 16 июля. 10.

Варьяс М. Церковное право (исторический очерк) // Российская

юстиция. - 1997. - № 8. - С. 24-25. 11.

Васильева О. Ю. Русская православная церковь и советская

власть в 1917-1927 годах // Вопросы истории. - 1993. - № 8.- С. 4054. 12.

Веденеев В. Москва далеко // Московские новости. – 1996. - №

43. 13.

Вуд Д. Э. Право человека на свободу религии в историчекой и

международной перспективе // Религия и право. – 1999. - № 1. – С. 24-25.

194

14.

Глаголев А. Возрождения церковного хозяйства в России //

Вопросы экономики. – 1994. - № 9. – С. 113-122. 15.

Глазьев С. О внесении в Государственную Думу России

законопроектов

об

имущественных

правах

религиозных

организаций // Вопросы экономики. – 1994. - № 9. – С. 96-100. 16.

Гольст Г. Р., Рудинский Ф. М. Свобода совести как правовой

институт // Советское государство и право. - 1989. - № 1. 17.

Григат А. По свежим следам. Как предали Конституцию //

Религия и право. - 1997. - № 2-3. - С. 20-24. 18.

Гуськов М., Рагозина Л. Новое законодательство о свободе

совести: диалог позиций // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 4-5. 19.

Данченков А. Уничтожение свободы совести // Право на свободу.

– 1999. – Апрель. 20.

Дозорцев П. Н. Возможна ли объективная религиоведческая

экспертиза? // Религия и право. - 1998. - № 3(6) - С. 25-26. 21.

Дозорцев П. Н., Дмитриев Ю. А. Свобода совести на новом этапе

правового обеспечения // Юрист. - 1998. - № 5. - С. 41-44. 22.

Дозорцев П. Н. Конституционно-правовые основы свободы

совести в России // Российская юстиция. – 1999. - № 2. – С. 22-24. 23.

Зуев Ю. Мнение верующих – закон репрессивен // Религия и

право. – 1998. - № 3. – С. 12-13. 24.

Иванян М. Э. Законопроект об альтернативной службе провален

в очередной раз // Религия и право. – 1998. -. № 4-5 (7-8). – С. 2931. 25.

Каленова Г. Сектомафия

// Российская газета. - 1997. - 6

августа. 26.

Кизима М. П. Пуританизм и американские мифы // Вопросы

научного атеизма. – М., 1987. Вып. 36. – С. 32-56.

195

27.

Кротов Я. Такая недолгая воля… // Московские новости. – 1996. -

№ 43. 28.

Крылова Г. А. Далеко от Москвы // Религия и право. - 1997.- № 2-

3. - С. 32-34. 29.

Кудрявцев

А.

И.

О

деятельности

органов

юстиции

по

применению Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Религия и право. – 1999. - № 1. – С. 6-10. 30.

Левинсон Я. Региональное законодательство и религиозная

свобода // Религия и право. - 1997. - № 1. - С. 4-6. 31.

Ловинюков А. С. Свобода совести (анализ, практика, выводы) //

Государство и право. - 1995.- № 1. С. 24-36. 32.

Лопаткин Р. А. Протестантизм в России: истоки и место в

отечественной истории и культуре // Религия и право. – 1998. - № 45 (7-8). – С. 12-14. 33.

Мезенцев С. Д. Есть ли перспективы у христианской демократии

в России? // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 6-8. 34.

Миронов М. Об обращениях в связи с ситуацией, связанной с

законом «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Религия и право. – 1997. - № 2-3. – С. 28-29. 35.

Миронов О. Заключение о проверке соответствия Федерального

закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» международно-правовым обязательствам России // Российская газета. – 1999. – 22 апреля. 36.

Михайлов Г. А. Особенности религиозной ситуации в России //

Религия и право. – 1999. - № 1. – С. 3-5. 37.

Мозговой С. А. Коллизии и противоречия законодательства о

свободе совести и вероисповедания военнослужащих // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). С. 22-24.

196

38.

Моран Г. Религиозный фанатизм // Религия и право. - 1997. - №

2-3. - С. 40-41. 39.

Моран

Г.

Что

такое

религиозная

свобода?

Что

должен

гарантировать закон? // Религия и право. - 1997.- № 1. - С. 14-15. 40.

Мчедлов М. П. Свобода совести и духовное возрождение

Отечества // Кентавр. - 1992. - № 7. - С. 63-73. 41.

Новак

О.

Тихий

американец,

который

потряс

мир

//

Тихоокеанская звезда. - 1998. - 28 декабря. 42.

Новиков М. А. Свобода совести как философско-этическая

категория // Вопросы научного атеизма. – М., 1981. – Вып. 27. – С. 76-90. 43.

Носков Ю. Г. Замечания и комментарии к статье 8 Федерального

закона «О статусе военнослужащих» // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). - С. 25-26. 44.

Омельченко Е. Лицензия на проповедь // Религия и право. –

1998. - № 1-2 (4-5). – С. 29. 45.

Остаев А. Чем чреваты законы о религиях в безбожных

государствах? // Правда. – 1997. - 29 августа – 5 сентября. 46.

Острецов В. Черная «демократия» и белое «черносотенство» //

Правда. – 1997. - 26 сентября – 3 октября. 47.

Погасий А. К. К вопросу о принятии закона о свободе совести в

Татарстане // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). - С. 15-16. 48.

Птицына Т. Перед Богом все равны, а перед законом? //

Юридический вестник. - 1997. - № 17 (171). - С. 8-9. 49.

Пчелинцев А. На пути к военной реформе: Альтернативная

гражданская служба // Религия и право. - 1998. - № 1 - 2 (4-5). - С. 45. 50.

Пчелинцев А. В., Ряховский В. В. Экспертное заключение на

Федеральный объединениях»

закон

«О

(принят

свободе

совести

Государственной

и

о

Думой

религиозных Российской

197

Федерации 23 июня 1997 года) // Религия и право. – 1997. - № 1. – С. 21-23. 51.

Пчелинцев А. В., Ряховский В. В. Экспертное заключение.

Юридическая оценка положений Федерального закона «О свободе совести

и

о

религиозных

объединениях»,

противоречащих

Конституции РФ и общепризнанным нормам международного права // Религия и право. – 1997. - № 2-3. – С. 10-14. 52.

Пчелинцев А. В. Свобода совести … и воинский долг // Человек и

закон. – 1990. - № 3. – С. 26-29. 53.

Пчелинцев А. В. Свобода совести и российские Вооруженные

силы: от слов к делу // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). - С. 21. 54.

Пчелинцев А. Совесть и власть. Останется ли Россия в Совете

Европы? // Религия и право. - 1997. - № 2-3. - С. 3-4. 55.

Пчелинцев

А.,

Чугунов

С.

Уголовная

ответственность

за

преступления против свободы совести и вероисповедания // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 37-39. 56.

Рагозина

Л.

К.

вопросу

о

взаимодействии

органов

государственной власти с религиозными организациями // Религия и право. - 1998.- № 3(6). – С. 5-7. 57.

Розенбаум Ю. А. Альтернативная гражданская служба (проект

Федерального закона) // Государство и право. - 1997. - № 9 .- С. 3135. 58.

Российское общество в зеркале закона о свободе совести //

Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 3. 59.

Рудинский Ф. М. Свобода совести в СССР: конституционно-

правовой аспект // Вопросы научного атеизма.- М., 1981.- Вып. 27.С. 26-40. 60.

Рудинский Ф. М. Свобода совести и законодательство о

религиозных культах в СССР // Глобус. – 1986. - № 31. – С. 32-37.

198

61.

Рудинский Ф. М., Шапиро М. А. Свобода совести и религий:

международно-правовые пакты и национальное законодательство // Государство и право. – 1992. - № 5. – С. 11-21. 62.

Ряховский В. В. О порядке въезда, пребывания и выезда из

Российской Федерации иностранных граждан // Религия и право. – 1999. - № 1. – С. 27. 63.

Ряховский В. В. О порядке регистрации граждан РФ и граждан

государств СНГ по месту пребывания в пределах РФ // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 34-36. 64.

Ряховский В. Правила приняты, а что изменилось? // Религия и

право. - 1998. - № 1-2 (4-5). - С. 28-29. 65.

Ряховский В. В. Свобода совести в странах СНГ: республика

Узбекистан // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 17-18. 66.

Савельев

А.

Вопросы

свободы

совести

в

региональных

нормативных актах // Российская юстиция. – 1999. - № 10. – С. 67.

Салыгин Е. Каким быть государственно-церковным отношениям

в России? // Российская юстиция. - 1998. - № 2. - С. 25-27. 68.

Салыгин Е. Россия и теократия // Религия и право. – 1998. - № 3

(6). – С. 22-23. 69.

Смыслова Е. В коридорах власти // Религия и право. – 1997. - №

1. – С. 20. 70.

Смыслова Е. Европейский суд по правам человека и свобода

вероисповеданий // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 1920. 71.

Смыслова Е. За и против регистрации // Религия и право. - 1997.

- № 1 .- С. 7. 72.

Смыслова

Е.

Юридические

методы

защиты

религиозных

меньшинств в России // Религия и право. - 1997. - № 1. - С. 10-11.

199

73.

Стрекозов В. Г., Королев Г. Н. Свобода вероисповедания и

статус военнослужащих: проблемы и суждения // Государство и право. - 1994. - № 5. - С. 18-24. 74.

Трофимчук Н. И. Поможет ли американский закон предотвратить

нарушения религиозной свободы? // Религия и право. – 1998. - № 45 (7-8). – С. 33. 75.

Шахов М. О. Новый закон с точки зрения старообрядцев //

Религия и право. - 1998. - № 3 (6). - С. 8-10. 76.

Шахов М. О. О возврате церковной собственности // Религия и

право. - 1997. - № 2-3. - С. 36-37. 77.

Шведов

О.

Возвращение

религиозным

объединениям

конфискованных земель // Вопросы экономики. – 1994. - № 9. – С. 123-131. 78.

Юскаев Н. Х. Некоторые проблемы обеспечения равенства прав

военнослужащих – последователей различных религий // Религия и право. – 1998. - № 4-5 (7-8). – С. 27-28. Авторефераты диссертаций 1.

Иванов

В.

взаимодействия

И.

Организационно-правовые

руководителей

органов

проблемы

внутренних

дел

с

религиозными организациями в укреплении правопорядка и нравственном воспитании сотрудников: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1992. – 26 с. 2.

Ипатьева

А.

А.

Миссионерская

деятельность

Русской

православновной церкви на юге Дальнего Востока во второй половине ХIХ – начале ХХ вв.: Автореф. дис. … канд. ист. наук. – Красноярск, 1999. – 22 с. 3.

Королев Г. Н. Правовое регулирование реализации права военнослужащих на свободу вероисповедания: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 1994. – 23 с.

200

4.

Ловинюков А. С. Административно-правовая охрана свободы совести: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1994. – 40 с.

5.

Лупарев

Г.

религиозных

Н.

Правовое

организаций

на

регулирование территории

деятельности

СНГ

(теория

и

практика): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1992. - 42 с. 6.

Свищев

М.

П.

Миссионерская

деятельность

в

контексте

геополитики: Автореф. дис. … канд. филос. наук. – М., 1999. – 23 с.

209

Приложение 2. Регламент поведения должностных лиц органов государственной власти, местного самоуправления и военнослужащих при взаимодействии с религиозными объединениями (Проект) 1. Цели регламента Настоящий

регламент

разработан

с

целью

создания

механизма

практической реализации некоторых положений ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» (в частности п. 4 ст. 4); усовершенствования правоприменительной практики по вопросам свободы совести, деятельности религиозных

объединений;

определения

стратегии

взаимодействия

церковных институтов и светских государственно-властных структур. 2. Задачи регламента Учитывая светский характер государства, политику и инновации в сфере государственно-церковных отношений, развивающуюся на современном этапе тенденцию взаимодействия церкви и государства при решении отдельных вопросов государственной политики, регламент должен служить этико-правовой

основой

цивилизованных

взаимоотношений

органов

государственной власти, местного самоуправления и военнослужащих с религиозными объединениями. 3. Правовые основы взаимодействия с религиозными объединениями Должностные

лица

органов

государственной

власти,

местного

самоуправления, командиры воинских подразделений при осуществлении деятельности, связанной с взаимодействием с религиозными объединениями как при выполнении служебных обязанностей, так и с индивидуальной реализацией свободы совести, должны руководствоваться законодательством о свободе совести, свободе вероисповедания и религиозных объединениях, состоящим из соответствующих норм Конституции Российской Федерации, Гражданского

кодекса

Российской

Федерации,

законов

Российской

Федерации, затрагивающих вопросы свободы совести, в том числе ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», и принимаемых в

210

соответствии

с

ними

иных

нормативных

правовых

актов

Российской Федерации и ее субъектов. 4. Принципы

взаимодействия

должностных

лиц

органов

государственной власти, местного самоуправления и командиров воинских подразделений с религиозными объединениями Взаимодействие указанных лиц с религиозными объединениями в лице их представителей, служителей культа, верующих должно проходить с учетом следующих принципов: 1.

Общеправовые принципы: законность; гуманизм; эффективность правовых норм; демократизм; федерализм.

2.

Общецивилизационные принципы: уважение позиций, взглядов, убеждений, традиций, канонических установлений инаковерующих и инакомыслящих; терпимость по отношению к ним.

3.

Принципы российских государственно-церковных отношений: светский

характер

государства;

отделение

религиозных

объединений от государства и равенство их перед законом; равенство граждан независимо от отношения к религии; светский характер системы государственного образования; ответственность за нарушение законодательства о свободе совести и религиозных объединениях. 5. Направления взаимодействия Взаимодействие может происходить во время исполнения служебных обязанностей (например, работа в Комиссии по вопросам религиозных объединений при Правительстве Российской Федерации, в Совете по взаимодействию с религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации, присутсвие на открытии объектов, освящении культовых зданий и др.) и частным образом в русле коллективной и индивидуальной форм реализации свободы совести. Во

время

исполнении

профессиональных

обязанностей

особенно

недопустимо поведение должностных лиц, сопряженное с насилием над

211

личностью,

умышленным

оскорблением чувств граждан в связи

с их отношением к религии и атеизму, пропагандой религиозного превосходства. В целях недопущения оскорбления религиозных чувств верующих целесообразно развивать сотрудничество органов государственной власти, командиров воинских подразделений, работников правоохранительных органов с специалистами – религиоведами для получения разъяснений по вопросам поведения в местах, отведенных для проведения богослужений (храмах, синагогах, костелах, мечетях и т.д.), обращения с объектами религиозного почитания, внешнего вида. Неоходимо активизировать пропаганду принципов отделения церкви от государства,

осещение

конкретных

правомочий,

направленных

на

реализацию свободы совести, через средства массовой информации. В целях исполнения положений ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» реализация должностными лицами, военнослужащими права на свободу совести в аспекте действования в соответствии со своими убеждениями (например, посещение храма для совершения обрядов, во время церковных праздников и т.д.) должна происходить в нерабочее время, частным образом, без использования служебных транспортных средств. Во время совершения обрядов, религиозных церемоний, присутствия на церковных

праздниках

целесообразно

либо

прекратить

контакты

со

средствами массовой информации, либо уведомить прессу о частном характере посещения с целью недопущения формирования общественного мнения,

представлений

о

приоритетах

и

привилегиях,

оказываемых

властными структурами какой-либо конфессии. Во

время

культурных

и

общественно-политических

массовых

мероприятий с участием духовенства целесообразно приглашать на них служителей всех культов, представленных в данном регионе. 6. Заключительные положения Последовательная реализация свободы совести предполагает строгое соблюдение

должностными

лицами

определенного

этико-правового

212

регламента

поведения

при

взаимодействии

с

религиозными

организациями и служителями культов. Это будет способствовать достижению

гражданского

согласия

и

примирения,

устранению

религиозных и национальных трений, объединению усилий граждан независимо от отношения к религиина решение созидательных задач.

Оглавление Введение

3

Глава 1. Теоретическая модель свободы совести как универсальное комплексное образование

18

1.1.Юридический компонент в содержании права на свободу совести и вероисповедания (определение, анализ, специфика)

18

1.2 Интегрированный подход к исследованию парадигмы свободы совести

30

Глава 2. Свобода совести и взаимодействие государственно-правовых и религиозных институтов

49

2.1. Принципы государственно-церковных отношений в России.

49

2.2. Взаимосвязь свободы совести с конституционными правами, свободами и обязанностями человека и гражданина.

70

2.3. Международный и федеральный уровни правового регулирования свободы совести

81

Глава 3. Административно-правовые параметры государственно-конфессиональных отношений в Российской Федерации

109

3.1. Государственно-правовое регулирование индивидуальной и коллективной форм реализации свободы совести на современном этапе

109

3.2. Анализ регионального нормотворчества и правоприменительной практики по вопросам свободы совести (На примере Хабаровского края)

137

3.3. Юридическая защита прав граждан на свободу совести

159

Заключение

176

Библиографический список

187

Приложение 1.

201

Приложение 2.

209

Научное издание Симорот Светлана Юрьевна

ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ РЕАЛИЗАЦИИ СВОБОДЫ СОВЕСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ Монография

Главный редактор Л. А. Суевалова Редактор Л. С. Бакаева

Лицензия на издательскую деятельность ЛР № 020526 от 23.04.97 Подписано в печать 31.03.01. Формат 60х84 1/16. Бумага писчая. Гарнитура «Ариал». Печать офсетная. Усл.печ.л. 12,6. Уч.-изд.л. 10,6. Тираж 200 экз. Заказ

С 33.

Издательство Хабаровского государственного технического университета. 680035, Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 136 Отдел оперативной полиграфии издательства Хабаровского государственного технического университета. 680035, Хабаровск, ул. Тихоокеанская, 136