Минтимер Шаймиев: последний президент Татарстана

И р е кM y р т а з и н

Минтимер Шаймиев: последний президент Татарстана

И р е к

Муртазин

Минтимер Шаймиев: последний президент Татарстана (Книга 1)

О МИНТИМЕРЕ И НЕ ТОЛЬКО О НЕМ Ознакомившись с книгой Ирека Муртазина, я подумал, что прочитать ее будет полезно всем, кто интересуется новейшей историей Татарстана и процессами, происходящими в республике в настоящее время. Это живой рассказ не только талантливого, хорошо информированного журналиста, но и человека, который побывал во власти и знает ее кухню. Это не только впечатления о президенте Республики Татарстан Минтимере Шариповиче Шаймиеве и многих людях из его окружения, но и достаточно объективный анализ различных сторон жизни республики — от экономики до религии. Автор дает весьма точный анализ молодежной среды и молодежных умонастроений, с душевной болью пишет о миграции из республики талантливых людей и в связи с этим о «лилипутизации» фактов, неизвестных или мало известных широкому кругу простых людей, как факты, приведенные, например, в главе «ТАИФизация Татарстана». То, что написано в книге, — это и свидетельство личных переживаний ее автора, у которого слепое очарование личностью Шаймиева постепенно, по мере узнавания человека, трансформировалось сначала в более сдержанное, но все еще позитивное отношение, а затем в несогласие и неприятие того, что и как делает первое должностное лицо республики и критику его некоторых личных качеств. «Планка моих ожиданий, — пишет автор, — видимо, оказалась завышенной. Шаймиев представлялся мне солнцем, а оказался фонариком».

Ирек Муртазин весьма самокритичен, объясняя свою позицию, что помогает понять и замысел его книги. В этом плане ключевое значение имеет его признание: «Сегодня, когда мое разочарование Минтимером Шаймиевым умиротворилось, наступил душевный дискомфорт от сознания, что мне никогда не избавиться от клейма соучастника обожествления Шаймиева. И душу свербит желание высказаться. Высказаться именно о том, что считаю необходимым, и высказаться именно так. I

как считаю необходимым. Не в поисках понимания, не в надежде на сочувствие и прощение за то, что три года возглавляя пресс-центр президента Татарстана, фактически я и сам был ретушером реальности. А просто потому, что не хочется дер. жать в себе то, что свербит и не дает покоя». Тут, как говорит-

ся, лучше поздно, чем никогда. Но, думаю, что Ирека Муртазина оправдывает то, что он так и остался «чужим среди своих», и он объясняет, почему;

«потому что так и не научился снимать бюрократическую ренту со своей должности. Потому что не переставал поражаться главном ветствию официальных зарплат и барскому образу жизни высокопоставленных чиновников».

Опыт автора книги — это один опыт. Мой опыт другой: у меня никогда не было разочарования в МинтимереШар нивал и расцениваю его как обычного нормального человека со своими достоинствами и недостатками, естественно, человека не без организаторских способностей, игравшего по правилам системы, в которую он был интегрирован и волею судеб оказавшегося у кормила власти, накопившего большой опыт политического маневрирования и компромиссов. Приведенные в книге Муртазина факты убеждают в правоте такой позиции. Я считаю неправомерным сравнивать любого российского регионального лидера с великими государственными деятелями нашей планеты. Не тот масштаб! Но согласен с ного деятеля выкристаллизовывается после его ухода с политической сцены. И эта оценка, как справедливо отмечает автор, совершенно не зависит от количества людей, смотрящих на этого деятеля «восторженно горящими глазами, когда

он при власти. Потомки судят о политиках не по прижизненным дифирамбам. Количество высокопарных слов в отношении власть предержащего Суд Истории в расчет не берет».

Думаю, беда любого политического деятеля состоит в том, что после прихода к власти около него возникает окружение, которое обволакивает своего хозяина густом честью, взращиваеткультвеликой и незаменимой личности. Вош ei ситуация, про которую честные люди м о т ' сказать: к\лы есть НЕТ личности. Одна из сторон мудрости руководителя •I

5

заключается в том, чтобы не принимать (если не запретить) дифирамбы подчиненных всерьез и видеть корыстные цели преследуемые льстецами и подхалимами, этой нечисти, которая ворует, надеясь на снисхождение начальника. Это люди без совести да и небольшого ума, готовые пойти по указанию хозяина на любую подлость ради остатков с барского стола. Но после ухода его с должности начинают вымещать на нем всю обиду за собственное унижение, иногда оправдывая свое былое подобострастие тем, что они якобы многого не знали о своем хозяине. Это о таких подлецах говорит Муртазин, когда пишет: «Прочитав эту книгу, завтра эти люди лишатся возможности предварять свои «разоблачения» словами о том, что они молчали, потому что ничего не знали». Эта книга не только про Шаймиева, но он сквозная фигура размышлений автора. Он рассказывает о том, как его герой оказался на вершине региональной власти. «Можно ли говорить о том, — задается вопросом автор, — что Шаймиев всю жизнь прожил без страха и упрека?» и сам же отвечает. «Увы, он типичный представитель номенклатуры, вылупившийся из коммунистической скорлупы, а потому всегда опасавшийся совершать нестандартные поступки, все время оглядывавшийся на вышестоящее начальство. Не вождь, одним словом. Лидером Татарстана Минтимер Шарипович стал по должности, а не в силу объективных причин, обусловленных врожденным инстинктом власти, осознанием предначертанности своей исторической миссии. Лидерство по призванию никогда не было доминантой его характера». Не со всем сказанным здесь можно согласиться. В нашей системе, что в советской, что в теперешней российской, людей, пошедших в политику, без инстинкта власти, без стремления к ней, не бывает. В России жажда власти связана не только с обеспечением комфортного существования самого политика, его семьи и других родственников и близких друзей, не только с правом распределять то, что тебе лично не принадлежит, но и с обогащением на многие годы вперед, особенно в условиях приватизации государственного имущества. Но дело не только в этом. Опыт некоторых губернаторов и их заместителей, потерявших свои посты севших на скамью подсудимых и потерявших все награбле

что «единственным гарантом неприкосновенности экономической собственности в подобной малоцивилизованной системе власть. Потому что власть и собственность в Татарстане не могут существовать в отрыве друг от друга. Они как сиамские близнецы». В книге говорится о многих положительных чертах Президента Республики Татарстан, и это тоже свидетельствует об объективности автора, его взвешенном подходе к оценке лич-

ности Шаймиева. Как признается сам Муртазин, «в принципе в моей памяти Минтимер Шарипович остался хорошим человеком, жизнелюбивым и чадолюбивым, чутким мужем, заботливым отцом, сентиментальным дедом, неплохим собеседником, способным, если не уходить в дебри, поддержать разговор хоть об исчезнувшей Атлантиде, хоть о репертуаре авангардного театра, умевшем к месту, а иногда и не очень, пошутить. Но Шаймиев-президент стал заложников обстоятельств, заложником своего, в общем-то, ординарного характера и заурядного

интеллекта». Чтобы так судить о человеке, его нужно хорошо знать. Поверим автору, близко общавшемуся с Президентом в течение трех лет. Из содержания книги можно сделать вывод, что главное обвинение автора в адрес Президента Татарстана состоит в создании системы «бюрократического абсолютизма». По его мнению, «абсолютная бесконтрольность и вседозволенность татарстанского чиновничества привела публике системы управления, наглухо загерметизированной от общества. Система, в которой карьерные чиновники, демонстрируя потрясающий цинизм и полное забвение приличий, жиреют, как жиреют амбарные крысы, обжираясь дармовым зерном. Обжираясь в панике, что завтра еда может закончиться». Как полагает автор книги, «Шаймиев и сам стал примером такой поведенческой модели, в которой доминирует правовой нигилизм».

И еще одна авторская характеристика созданной в Татарстане системы: «Лицемерие и двойные стандарты» стали превосходной почвой для зарождения в республике касты неприкасаемых, убежденных, что они хозяева жизни, что им абсолютно безнаказанно можно ВСЕ, будто они купили всю республику. С потрохами>.

1рудно не согласиться с предлагаемой в книге характернI и кои абсолютной власти. Напомним и шестое изречение (»

лорда

Актона - «всякая власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно», Муртазин продолжает: «Обладатель бесконтрольной власти, бесцеремонно распоряжаясь судьбами сотен тысяч людей, материальными и духовными благами, не только упивается чинопочитанием, угодничеством и потоками лести из уст окружающего чиновничества и челяди, но и практически не способен избежать соблазна использовать свои безграничные полномочия в корыстных целях, для персонального обогащения». Это правда, но правда и то, что крайне опасных для общества и человека последствий абсолютной власти значительно больше перечисленных. В вину руководству республики автор книги ставит также отсутствие продуманной, четкой концепции развития республики. Все то, что предлагалось вместо этого, можно было бы назвать мифотворчеством, а говоря проще — туфтой. Мне кажется, была одна хорошая идея, высказаннаяМинт ственному Совету Республики Татарстан — идея превращения Татарстана в регион европейского уровня, но она осталась концептуально не проработанной, не говоря уже о реальном воплощении.

В книге Ирека Муртазина затрагивается большое число других проблем. И было бы неправильно критиковать автора за то, что он не сказал, например, о формировании и эволюции политических институтов республики. В то же время не все, что сказано в книге, можно принять, не со всем можно согласиться. Все-таки остается непонятным, почему Минтимер вопрос о переходе от президентской к парламентской республике в Татарстане практически не поднимается. Если автор имел в виду, что не будет такого президента, как Шаймиев, то это не очевидно. Абсолютного слепка, наверное, не будет. Но по менталитету, отношению к нуждам народа, способу принятия решений, проводимой политике. — почему пег? Возможно, Татарстан не избежит даже «регионального престолонаследии», когда нынешний президент республики : р< icT свою власть сыну. Почему пет? Кто сказал, что по закону сын президента не имеет права претендовать на ю. нк иск II отп Ведь он ыкои же гражданин Российской Фс сРл ШИ К и I БУДУЩИЕ претенденты и соогиекчвепно ВИРА , с 1С I , , . п. » иконных основаниях го, ЧТО U-UHH ipynu ЩМЛ •ч I

ли можно исключать, что вариант «престолонаследия» вообще не рассматривается в кулуарах власти. Многие затронутые автором книги проблемы настолько сложны и обширны, что имеют общефедеральный характер. Решение их выходит за пределы возможностей одной республики, поэтому обвинять в нерешенности этих проблем одного президента Республики Татарстан было бы, по меньшей мере, несправедливо. В то же время я не согласен с утверждением, что Минтимер Шарипович не стремился стать президентом республики на третий срок, если запрещающая третий срок статья была изъята из Конституции РТ заблаговременно. Не считаю обоснованными страхи автора перед угрозой «серьезных напастей», «если люди из окружения Шаймиева начнут раскачивать ситуацию». Спешу успокоить автора: руки коротки. Не те времена, не тот федеральный центр. Однако все это личные впечатления от прочитанного, отнюдь не претендующие на истину в последней инстанции. Закончить же хочу тем, с чего начал: всем, кто хочет лучше знать Татарстан, его насущные проблемы и тревоги, возможные пути решения стоящих перед республикой проблем, почему не удается превратить Татарстан в регион высокого качества жизни населения, что представляет собой татарстанская политическая элита и ее несменяемый лидер рекомендую прочесть книгу Ирека Муртазина «Минтимер Шаймиев: последний Президент Татарстана». Не пожалеете!

Мидхат Фарукшин, доктор философских наук, профессор заведующий кафедрой политологии Казанского государственного университета

К

ПОКАЯНИЕ Политики тоже люди. И великие и бездарные. И умные и глупые И вменяемые и безумные. И искренние и лицемерные. У них тоже было и детство, и отрочество, и юность и зрелость. Как и простых смертных, их с детства учили распознавать добро и зло, черное и белое, уродство и красоту, любовь и ненависть. Кто-то оказался хорошим учеником, кто-то посредственным, а кто-то и вовсе неучем. Политики, как и все мы, умеют смеяться, радоваться, огорчаться, злиться, плакать, ненавидеть, любить. Как и каждого из нас, их кто-то любит, кто-то ненавидит, ктото к ним безразличен. В общем, по-разному относятся. И это нормально. Сколько людей — столько и образов конкретного политика. История знает примеры восторженного отношения граждан к своему правителю, основанному на истреблении властвующих политических оппонентов, чтобы не с кем было сравнивать, чтобы в атмосфере всеобщей серости или мрака правитель казался лучезарным солнцем — единственным, неповторимым и незаменимым. Но есть и примеры непринудительной идеализации политика, его безграничной и искренней популярности. Франклин Делано Рузвельт, который вывел Соединенные Штаты из «великой депрессии» и вырвал нацию из голода и нищеты, двенадцать лет возглавлял США. Л е г е н д а р н ы й генерал Ш а р л ь де Голь, избавивший французов от пораженческих комплексов, был востребован во власть через десять лет после отставки с военной службы, а въехав в Е л и с е й с к и й дворец, одиннадцать лет не покидал его. Юзе» Пилсудский, в е р н у в ш и й полякам государственность, гесять лет возглавлял республику. Мустафа Кемаль-паша Атапор» , о с н о в а 1сль современной Гурции, трижды переизбирался президентом на сно Гю,шых выборах* Н о л и , н е с о м н е н н о , в е л и к и е и р а ш п е л и - скорей и с | !ЮЧ НИИ и п р ж и ш. В б о паши 1С I не же демократически , пос\ мрсти о б р а з ы п о п п и кои в с о ш а н и и ф а ж д а и H M C I O I I и л и смviмыс о ч е р т а н и я , п о т о м \ ч ю поди м о т CCOL I ш т ! в с п о м и н а т ь ил ю ш к о й ш и го осоиаиии И н и х

странах полмилей прекрасно освоили непреложную истину, идеальная власть - это власть, которую население не замечает И в современном цивилизованном постиндустриальном мине тактически независимо от того, кто победит на вт Iборах жизнь большинства людей почти не меняется, оставаясь степенно-размеренной и относительно благополучной. ^ У нас все по-другому. От того, кто находится во власти, зависит слишком многое. Потому что у нас власть делает человека похожим на Бога. Или на Дьявола. И Минтимер Шарипович Шаймиев не стал исключением. Он, конечно не Дориан Грей, позарившийся на вечную молодость. Но может нью-Фауст, продавший душу дьяволу за политическое бессмертие? «Мой личный Шаймиев» — ни пастырь, ни мессия, ни окаменевший идол, ни эдакое бесполое манекенообразное существо с застывшим лицом, не выражающим никаких эмоций. Для меня он живой человек со своими достоинствами и недостатками. Было время, когда я относился к нему, как юный тинэйджер относится к эстрадному кумиру — безапелляционновосторженно. В начале 90-х я жил в Вологде, о событиях, происходящих в Татарстане, мог судить только по предельно скупым сообщениям федеральных газет и телекомпаний. В Казани бывал наездами, в отпусках или в командировках. Внешне город почти не менялся — те же разбитые дороги, те же трущобы, те же переполненные автобусы да троллейбусы. Но вокруг, как мне казалось, витал пьянящий воздух свободы, а у людей горели глаза от предвкушения разительных перемен, которые вот-вот должны наступить. Как я мог не восторгаться своей Родиной и ее лидером? Если куда более искушенные, более образованные, более опытные люди нередко оказывались под гипнозом всеобщего восторга и очарования. Анри Барбюс в 1935 году представил миру книгу «Сталин», в которой отчеканил формулу, подхваченную миллионами советских людей: «Сталин - это Ленин сегодня». Как чудовищно должен был заблуждаться выпускник Сор онны, человек топкого ума и трепетного сердца чтобы написать о Сталине: «Во весь свой рост он возвышается нал Европой и А шей, над прошедшим и будущим»! К)

Как мог обольститься русской революцией Анатоль Франс, считавшийся язвительным скептиком, потому что именно он еще в 1914 году в романе «Восстание ангелов» убедительно доказал, что революции не преображают мир а лишь меняют фигуры на троне? Невероятно, но в 1922 году автор «Восстания ангелов» призвал всех своих поклонников почтительно склонить головы перед большевистской Россией, потому что «впервые в истории человечества Рос-

сия попыталась учредить народную власть, действующую в интересах народа». Чем кроме как «сном разума» можно объяснить тот факт, что гениальный немецкий писатель, мудрейший мыслитель Лион Фейхтвангер, досконально разобравшийся в природе нацизма, разложивший по полочкам ее истоки, в своей книге «Москва 1937» написал, что одобряет все процессы, происходящие в СССР, что Сталин «не в состоянии что-либо противопоставить народной любви, поэтому повсеместно красуются его портреты и бюсты»? Как мог быть очарован вождем всех народов Ромен Роллан, который в 1935 году написал: «Я видел Сталина, который поразил меня своей простотой, чуткостью и широтой своего понимания»? А Арагон, а Уэллс, а Цвейг, а Драйзер, а Мальро, а Сартр, а многие другие талантливые писатели Запада? Как эти знатоки человеческих душ могли поверить Сталину и всячески поддерживать его стремление построить новый мир? О том, сколько «песен было сложено» об Иосифе Виссарионовиче отечественными творцами и говорить не приходиться. Но легко быть мудрым с высоты сегодняшнего дня, когда страна уже давно пережила акт коллективного прозрения. А тогда время было такое. Лежали почти все. Кто не лежал, тот сидел. Или получал пулю в затылок. Чтобы другим бьпо неповадно. Чтобы было страшно быть искренним и честным. Про Леонида Ильича Брежнева песен почти не было, но гр\ юные и боеные подвиги генерального секретаря высоко и многократно оценены мыслимыми и немыслимыми награ ими. При жизни Брежнев, я учился па irroром » рс тиковом) училиша. Многие тогда мпрпчпта ш: Что г и pi. П ICT? Что будет?» Мой арукИгорь Курочкин К

о

г

д

а

у

м

е

!!

р

ска юл как отрезал: «Пиво будет. Или не будет Или будет, по геплос Так оно и вышло. Чего-чего, а пива меньше не СТ

^Кажется, еще Фридрих Энгельс сформировал парадокс о том что в любом триумфе вызревают семена поражений. То как относятся к политику после его ухода с политической сцены, совершенно не зависит от количества людей, смотрящих на него восторженно горящими глазами, когда он при власти. Потомки судят о политиках не по прижизненным дифирамбам. Количество высокопарных слов в отношении власть предержащего Суд Истории в расчет не берет. Истина банальная. Но банальность не делает ее не актуальной. Как актуально и то, что в тоталитарном или авторитарном обществе прижизненных честных и отстранено-объективных жизнеописателей правителей много не бывает. Куда больше полотеров коридоров власти. Был среди них и я, когда вернулся в Казань. *

*

*

О том, что вернусь, знал всегда. Не знал когда. Вернулся 2 мая 1995 года. А окончательное решение о возвращении принял в конце 1994 года, когда в Вологду приезжал заместитель председателя партии «Яблоко», председатель комитета Государственной Думы России по международным делам, экс-посол России в США Владимир Лукин, ныне уполномоченный по правам человека. Это сегодня его встречают самые высокопоставленные чиновники и лезут из кожи вон, чтобы продемонстрировать Лукину, что в регионе нет никаких проблем с правами человека. А в 1994ом на вологодском вокзале Владимира Петровича встретили лишь несколько партийных активистов. Поезд МоскваВологда прибыл рано утром, до первого «официального» мероприятия оставалось более двух часов, и мы поехали ко мне домой. Говорили не только о Вологде и партии, по и о Татарстане. Конечно, можно было сразу «десантироваться» в Казнь собкором «Вестей». По мои московские друзья но1 И 7 а л и , что будет куда лучше, если я приеду и Казань, самоеюительпо устроюсь па работу и какую-ппСп и> мое I?

тную телекомпанию или газету, «примелькаюсь», и назначение собкором будет выглядеть как назначение казанского журналиста, а не пришлого «вологодского» варяга.

5 мая 1995 года я вышел на работу в газету «Молодежь Татарстана». Корреспондентом. Через неделю стал редактором отдела. Еще через неделю — заместителем главного редактора. В середине лета на ГТРК «Татарстан» начала выходить моя авторская программа «Остановка», осенью «пошли» сюжеты в программе «Телевизионное обозрение недели». А 21 декабря 1995 года Олег Попцов, в то время председатель ВГТРК, подписал приказ о назначении меня заведующим корпунктом, собкором программы «Вести» в Казани. Это было время прорыва информационной блокады Татарстана. Прорыва, в котором довелось принять участие и мне. Благоприятствовала увеличению количества материалов и о республике, и о Минтимере Шаймиеве в программах «Вести» и «Время» нарождавшаяся конкуренция между ОРТ и РТР. Договорившись о скоординированных действиях с собкором программы «Время» Эдуардом Хайруллиным, мы отчаянно «проталкивали» в эфир свои сюжеты. Происходило это так. Я звонил в Москву, предлагая ту или иную тему. Дежурные редакторы «Вестей» как правило, воротили нос, мол, кому интересны ваши местечковые новости. Тогда я выкладывал убойный аргумент, стараясь придать голосу спокойное безразличие: — А ОРТ снимает. — Точно снимает? — оживлялись в Москве. — Абсолютно. — Это меняет дело. Ты тогда тоже снимай. В таком же духе Эдуард разговаривал с редакторами программы «Время», с той лишь разницей, что он педалировал на то, что «Вести» снимают. Кстати, мы с Хайруллиным не блефовали. Дело в том, что мы с ним все равно снимали события, происходящие в Казани и республике. Для архива. К тому же, к весне 1997 года мне удалось организовать студию телевизионных программ Хоррияг», а еще раньте па П РК «Татарстан» начала выходить моя авторская программа « Точка опоры- И по ному пи один отснятый материал не пропадал. П

Так пли иначе, правдами и неправдами вместе с опера, тором Маратом Шайхутдиновым в иные месяцы нам уд а , валось готовить по 20—25 сюжетов для программы «Вести». Добрая треть из них была или с участием или с комментариями президента республики. Я все лучше и лучше узнавал Минтимера Шариповича открывая его для себя с совершенно неожиданных сторон. Эти «открытия» отразились и на моем восприятии Шаймиева. Слепое очарование трансформировалась в более сдер~ жанное, но все еще позитивное отношение.

В 1997 году известный казанский журналист Леонид Толчинский написал о Шаймиеве: «Ему предстоит стать в экономике татарстанским Аденауэром, Дэн Сяопином и Рузвельтом одновременно. У него это получится. За ним пойдут. Его воспримут» {«КРИС», 17.01.1997). Тогда в 1997 году я был солидарен с Толчинским. Совершенно искренне. Разочарование пришло позже. И, как река в половодье не сразу становится могучим потоком, способным смести мосты и плотины, а начинается с крохотных проталин, так и мое разочарование родилось не сразу. Оно взрастало постепенно, исподволь, а окончательно сформировалось уже когда, поработав пресс-секретарем Шаймиева, — сходив в разведку во власть, — я снова вернулся в журналистику. Планка моих ожиданий, видимо, оказалась завышенной. Шаймиев представлялся мне солнцем, а оказался всего лишь фонариком. К тому же с подсевшими батарейками. Тога отца нации, идейного гуру, как Махатма Ганди в Индии или Дэн Сяопина в Китае, Минтимеру Шаймиеву пришлась не по размеру. Не тот масштаб личности оказался. Но это не помешало ближайшему окружению Шаймиева взрастить в отношении него культ великой незлменимо-сти. Этот культ сослужил президенту плохую службу. Незаменимость вообще опасное качество. И не только щя пот-гика Если в коллективе есть хотя бы один незаменимый сотрудник - ж ) несчастье коллектива. Неровен час. приболеет человек, захандрит, впадет в iciipeccnio не раоога BeIанеп А незаменимый про шденг но паже W i~ciu л о трагедия Граге шя не только peonvo.шкп '"> и шоп* Шаймиева. 1> шжайшее окр\ кение ciapaivJi'

м

НО приучало Минтимера Шариповича к мысли, что мир концентрическими кругами расходится от его рабочего стола в Кремле. И тем самым лишило возможности своевременно уйти. Уйти не на пенсию, а в историю. Уйти до того, как время, словно лакмусовая бумага, начнет все отчетливее высвечивать его слабые места, его недостатки и фобии.

Ахиллесовои пятой ближайшего окружения президента оказалась сама мысль о возможном уходе Шаймиева с поста формального руководителя республики. Эта мысль вызывает у них такие же ощущения, какие испытывает наркоман в состоянии абстиненции, или ломки. Потому что у них нет уверенности в сохранении легитимности своей собственности, после того как их визави покинет Кремль. В республике так и не создана система юридического, а главное, общественного признания собственности. Мысль тривиальная, но бесспорная, описанная еще Карлом Марксом и Адамом Смитом: право частной собственности возникает, а главное священно и неприкосновенно, только тогда, когда с этим согласно общество. А если есть хоть толика сомнений в том, что происхождение твоей собственности не то что юридически, а хотя бы морально небезупречно, сохраняется система, в которой сегодня ты владелец заводов, фабрик, пароходов, а завтра — никто и звать тебя никак. Единственная гарантия неприкосновенности экономической собственности в подобной малоцивилизованной системе - власть. Потому что власть и собственность в Татарстане не могут существовать в отрыве друг от друга. Они как сиамские близнецы. Поэтому-то окружение и вынуждает Шаймиева отчаянно цепляться за президентское кресло. И тут уже не до таких пережитков, как сохранение приличий. Президентское окружение не воспринимает того, что монопо тизация политики, также как и монополизация >кономики, ни к чему хорошему не приводит. Монополи ищия экономики ведеi к подавлению конкуренции, что в свою очерс ь истребляет могинацию работать |учше, с потреои1е /ями пересI нот считался, качество про, 1} т и н , нпщ ов, u i n iici пены, Перушисси с ното 1ка, не формируются вР п/г.пе конкуренции, a раст\т но совершенно не >ко !!(

ИЧ

КИМ

1КОН !М IX

Монополизация политики так же неэффективна и б е с перспективна. Потому что отсутствие политической конкуренции приводит к заболачиванию политического П 0 Л я Власть назойливо бахвалится, что добилась позитивных р е ' 5учьтатов, подняло пенсии, зарплаты, пособия. А лю Дям сравнить-то не с чем. Они никогда не узнают, что бы быЛо если бы власть была другой, возможно, менее алчной и коррумпированной. Власть не устает повторять, что критиковать легко, чт0 пока «они» критикуют, мы жилы рвем, работаем на процветание республики, на благополучие граждан. Но ведь

это нормальное явление в любом цивилизованном мире Власть что-то делает, оппозиция критикует. Власть может

прислушаться к оппонентам, а может обидеться и ворчать, обвиняя оппозицию в критиканстве. Оппозицию конечно, можно не замечать, по-страусиному спрятав голову в песок. Но это меняет лишь восприятие реальности а не саму реальность. Прятки с реальностью дело не благодарное. Реальность рано или поздно все равно найдет, доберется, схватит за горло бульдожьей хваткой. И хорошо, если только посмеется. А может и проклятья напустить. Шаймиев слишком долго находился во власти, и у него было предостаточно времени, чтобы насовершать ошибки, которые со временем вполне могут быть названы и преступлениями. Систему управления республикой, которую создали Шаймиев и его ближайшее окружение, сегодня недолюбливают и богатые, и бедные (хотя многие и не персонифицируют чиновничий беспредел именно с Минтимером Шариповичем, традиционно считая, что это «бояре» никудышные) Бедные недовольны властью именно потому, что бедны, что с трудом сводят концы с концами, что вынуждены затягивать пояса до самого позвоночника. Ну а те, у кого сегодня все тип-топ, опасаются, что их положение может ухудшить ся со сменой власти. К этой-то они притерлись, приспособились, нашли подходы, а что будет при новом р\ковотителе республики? Не станет ли хуже? Люден дела, пе входящих в орбиту окружения властвующих и добивающихся всего именно своим трудом, своей настойчивостью и кро ног iHBocTMo, система приучает думать, что от в iacni по л ми, I о и,ко очередных подвохов да капер*. К»

д ведь вопросы действительно очень серьезные Изме ^ться ли вектор развития Татарстана, если приемником Шаймиева будет человек не из клана Шаймиева? Не станет ли хуже? Не грозит ли нам «драка элит,? Не грозит ли яозвР а Ш е Н и е В п Р ° ш л ° е ? и ' пожалуй, ключевой вопрос птвет на который способен вобрать в себя и ответы на многие в о п р о с ы , связанные с будущим Татарстана: не пошатнется ли, не рухнет ли наша хваленая татарстанская стаб и л ь н о с т ь , не погрузится ли республика в пучину дестаб и л и з а ц и и ? Да, нам угрожают серьезные напасти! Но только в том случае, если люди из окружения Шаймиева получив по рукам за слишком вольное обращение с достоянием в с е х жителей республики, начнут раскачивать ситуацию. К тому же все разговоры о стабильности, об инвестиционной привлекательности республики, о повышении благосостояния и уровня жизни граждан не выдерживают не то что серьезной аргументированной критики, со статистическими выкладками, с цифрами и фактами, а даже банальных доводов на уровне кухонных разговоров. О какой экономической стабильности можно говорить, если цены на все растут, как на дрожжах? Нет и в помине и политической стабильности, базирующейся на гармонично развитых общественных институтах. Стабилен только Шаймиев в телевизоре и на страницах газет. В цивилизованных же странах стабильность экономическая базируется на стабильности общественного порядка, стабильности законов и правоприменительной практики. А наша стабильность, увы, имеет привкус стагнации. Говоря о стабильности, нельзя забывать, что любое общество стабильно только тогда, когда система управления в ней максимально обезличена, когда не чиновник определяет порядок принятия управленческих решений, то есть правила игры, а устоявшиеся правила диктуют модель поведения чиновника. Любого уровня, ит столоначальника в домоуправлении (ныне управляющей компании), до п р е з и д е н т республики. Может Га rape i ли к-v B;cfan.c4 in кой стабильностью? Увы. При смене хоп> по"> решающего руководи 1сля любого уровня люди ыиои и пале л .ой жду., в какую сторопх пач.к • «юная мем.« A w

смена ко шипа казанскою К|х м о. щ * IX

гтпкляется чуть ли не падением Тунгусского метеорита, и втасть методично приучает население, что по-иному и быть не может. Сколько красивых и помпезных слов было сказано, когда поовожали в Хабаровск Камиля Исхакова, мэра Казани, назначенного полпредом Президента России в Дальневосточном федеральном округе. Проводили. В должности градоначальника Исхакова заменил Ильсур Метшин. Начал резво За полгода камня на камне не оставил. Все поменял. И персоны в кабинетах. И методы работы. И бизнес-фаворитов. Есть сильные подозрения, что революционные преобразования, проведенные Метшиным, были затеяны не Ильсуром Раисовичем, а в окружении Шаймиева. Чтобы все — вся республика, все чиновничество, каждый житель — увидели, что если смена первого лица столицы республики вызвала такие потрясения, то чем чреваты проводы на пенсию Минтимера Шариповича, можно только догадываться. С содроганием.

А что касается возврата в прошлое, так мы уже и так стремительно катимся именно туда. Почти добрались. Уже очень многие в республике прекрасно понимают, что под палящими лучами панегириков Шаймиев забрежневел. Что вернулось время, когда во всех кабинетах висели портреты старцев из политбюро ЦК КПСС. «Back in USSR!» («Назад в СССР!») — это наша сегодняшняя действительность, ежедневно напоминающая о себе. Еще в 2000 году «Вечерняя Казань» подметила и написала, что единственный кабинет в кремле, правительстве и госсовете, в котором нет портрета Шаймиева - это кабинет пресс-секретаря президента. Я тогда отшутился: «Образ Минтимера Шариповича у меня не на стене и не на рабочем столе, а в сердце». С того времени портреты Шаймиева в чиновничьих кабинетах стали еще больших размеров. Вернулись подобострастные интонации и умиляющий лексикон. Удивительно, почему в школах до сих пор не появился спецкурс «шаймиевоведепие»? В республике наступил «бюрократический абсолютизм». Определение, введенное Львом Троцким, как нельзя лучше хараюери зует политически» строи Татарстана. И не меньше других это понимает ближайшее окружение Шаймиева. Поделает вид, что не понимает. Как в моучиie.il,ной сказке, и которой королевская свита долго приIX

творялась, что видит своего визави в р о с к о ш н ы х нарядах. Притворству свиты некоторое время потворствовала и челядь. Д о тех пор пока не н а ш е л с я н а и в н ы й мальчик, с детской непосредственностью воскликнувший, что корольто — голый.

Сегодня, когда мое разочарование Минтимером Шаймиевым умиротворилось, наступил душевный дискомфорт от осознания, что мне никогда не избавиться от клейма соучастника обожествления Шаймиева. И душу свербит непреодолимое желание высказаться. Высказаться именно о том, что считаю необходимым, и высказаться именно так, как считаю необходимым. Не в поисках понимания, не в надежде на сочувствие и прошение за то, что три года возглавляя пресс-центр президента Татарстана, фактически я и сам был ретушером реальности. А просто потому, что не хочется держать в себе то, что свербит и не дает покоя. Возможно, это покаяние. Возможно, несвоевременное. Но хочется уже сегодня хотя бы попытаться осмыслить, что же это такое «эпоха Шаймиева», и эпоха ли это вообще? Может, это всего лишь отрезок времени длиною почти в два десятилетия, который уже лет через 20—30, если не раньше, никто и вспоминать-то не будет? Ни добрым словом, ни недобрым? В июне 1917 года Александр Блок в письме жене написал: «Вижу много будущего, хотя и погружен в работу

над прошлым». Мне тоже, погружаясь в недавнее прошлое, хочется заглянуть в будущее. Впрочем, не надо быть провидцем, чтобы понимать, что рано или поздно уходит любой политик. Уйдет и Шаймиев. Сколько бы ни говорили о его незаменимости, он покинет свой пост и у республики будет новый руководитель. А что ждет Минтимера Шариповича? На Суде Истории? Не знаю. Но думаю об этом. И Шаймиев думает. Весной 1999 года корреспондент журнала «Итоги» Галина Ковальская написала: «Спросила почти наугад, задумывается ли он о том, что напишут через сто лет в учебниках истории о первом президенте Татарстана — зацепила за живое. У Шаймиева даже голос дрогнул».

Но от ответа Минтимер Шарипович пе ушел, не отшу • тился: «Я был бы неискренним, если бы сказал, что об этом не задумываюсь. Конечно, задумываюсь. Живешь темщи19

ми делами, некогда вроде бы думать об истории. Но ин0г~ п о я в л я ю т с я книги националистов, ярых националистов, и в них все, что мы делаем, преподносится совершенно пр е . воатно И так обидно представить, что по этим книгам 0 с ут судить. Не потому что, вот, про меня плохо, а потому, что это будет очень несправедливо» («Итоги», 25.05. /099).

Итоги» появились в газетных киосках за месяц до того, как я возглавил президентский пресс-центр. А уже работая рядом с Шаймиевым, ежедневно встречаясь с ним, общаясь, сопровождая во всех поездках, начал ловить себя

на мысли, что в интервью «Итогам» Минтимер Шарипович фактически проговорился о главной своей фобии - 0 страхе осуждения не только потомками, но и современниками.

Не знаю, как сегодня, через восемь лет после той, как выясняется знаковой, статьи, ответил бы Шаймиев на тот же вопрос. Но если об этом спросят меня, скажу: для Минтимера Шариповича самый гуманный вариант развития процесса на Суде Истории — забвение. Потому что иногда приходят такие времена, что отошедших от дел политиков начинают стыдиться даже собственные внуки. Дай бог, чтобы Минтимер Шарипович избежал этой участи. Прекрасно понимаю, что писать подобное сегодня — дело неблагодарное. Обязательно последуют окрики, что исказил, преувеличил, преуменьшил, не учел, не заметил, не уловил сути исторического момента. Назовут юродивым. Это в российских традициях. Но, как любил приговаривать сам Минтимер Шарипович, «переживем и это». Но хочу предупредить сразу, эта книга не о закулисье политического театра Татарстана, не о нравах политических гримерок, оркестровой ямы и костюмерной. Эта книга о тех углах зала и политической сцены, которые вроде бы и находятся на виду, но никогда не попадают под свет рамп. А если кто рассчитывал найти «клубничку», полоскание на публике грязного белья, какие-то подробности псключи1сльпо частной жизни Шаймиева, то будет разочарован. )го не мои тайны, и не мне их разглашать. По большому счету, ла книга в кнцпту Мппгимера Шариповича, попы тка огради и, em от иилчпща шака юн oi ' I И тс [скамер, которые, не сомневаюсь, набросятся па 20

него, и, поднимая яростный лай, будут спешить укусить п ооольнсе.

когда опустится занавес, погаснет свет и Шаймиев сойдет с политической сцены. Прочитав книгу согодиЯ , завтра эти люди лишатся возможности предварять свои «разоблачения» словами о том, что они молчали, потому что ничего не знали. 1

П Р Е З И Д Е Н Т А М И НЕ Р О Ж Д А Ю Т С Я

Татарстан обрел президента 12 июня 1991 года. Решение о проведении выборов было принято вынужденно и спонтанно. Оно не было закономерным итогом развития событий в республике. Это Ельцину — решительному и харизматичному — в рамках должности председателя Верховного Совета Российской Федерации было тесно. Бориса Николаевича тяготила необходимость согласовывать свои решения со всем депутатским корпусом. Российского лидера и утомляла, и раздражала процедура многочасовых прений и многократных голосований, как по сути принимаемых документов, так и по формулировкам. Ельцин не боялся единоличной ответственности и стремился к ней, решительно лишая себя возможности политического маневра, сжигая мосты, даже не допуская мысли о возможном отступлении. С таким лидером Россия была обречена стать президентской республикой. В отличие от Татарстана, который вполне мог остаться республикой с парламентской формой правления. Минтимер Шаймиев в должности председателя Верховного Совета чувствовал себя вполне комфортно. Он никогда не был публичным политиком, на высокие должности его всегда назначали. Его коммуникативные навыки сформировались еще в те застойные годы, когда от руководителя и не требовались лидерские качества, а куда больше ценились исполнительность, умение не перечить и смотреть преданно, снизу вверх на вышестоящего руководите ля. Шаймиева вполне устраивали коллегиальные решения во 1 шемого им Верховного Совета ) ю давало возможность Р* 'еличь с депутатами и ответственность. Он не бы i готов к юм\ тюбы В Ш Ь лично на себя всю по шог\ O I B C K I B C H ги . 1 пек к'лспшя принимаемых решении )го можно IX

объяснить только одним - В начале 90-х Шаимиев еще Н е пеоил необратимость процессов, происходящих в общ е . стве И был готов вернуться к прежней системе неукоснительного выполнения указаний Москвы. При одном единственном условии - сохранение собственного статуса в республиканской политической иерархии. Пс же М и н т и м е р Шаймиев с трудом скрываемой ностальгией будет в с п о м и н а т ь в р е м е н а , к о г д а м о ж н о б ы л о ни о чем не думать. «В те годы, по сути дела, у секретаря обкома никакой власти не было - все регулировалось из центра, абсолютно все. Ты должен был твердо, неукоснительно вы-

полнять волю партии. И все. Ты ее исполняешь - исполняй, не исполняешь — выкладывай партбилет на стол - уходи с 1боты» («Республика Татарстана», 28.07.2000). Шаймиев партбилета не выкладывал и с работы не уходил. Волю партии выполнял твердо и неукоснительно. В существовавшую политическую систему он был и н к о р п о р и р о в а н еще в молодости. Ему не довелось принимать р е ш е н и я и совершать поступки, за которые м о ж н о подвергнуть остракизму. Но, оказавшись на самой вершине татарстанского политического Олимпа в с л и ш к о м неспокойное, перестроечное время, Шаймиев неожиданно столкнулся с необходимостью принимать именно такие р е ш е н и я и совершать именно такие поступки.

Но Минтимер Шарипович, видимо, все еще надеялся, что преобразования общества ограничатся косметическими мерами. В начале 1990 года он продолжал бороться «за стратегическую линию партии на обновление» и говорил, что «в настоящее время возникает необходимость дальнейшего сплочения подлинных сторонников КПСС, усиления идейной борьбы с ее противниками. И наша задача - всеми идеологическими средствами активно защищать ленинское идейное наследие от разного рода фальсификаций и нападок, творчески развивая его с учетом задач революционной перестройки» («Советская Татария», 28.03.1990). События развивались стремительно. Всего через полгода ситуация изменилась настолько, что было уже не до защиты ленинского идейного наследия. Оставаться верным приверженцем идеалов марксизма-ленинизма стало опасно. Удержаться па вершине власти с Лениным в сер me era 1 о проблема гич но. - >

Татарстан уже принял декларацию о суверенитете, провозгласив себя союзной республикой Но «союзность» Татарстана за пределами республики мало кто воспринял всерьез. 25 ноября 1990 года в докладе на первом съезде комитета «Суверенитет» председатель координационного совета этой общественной организации Амир Махмуд назвал три неотложных первоочередных задачи Татарстана: постоянно действующий законотворческий орган, принятие уже до конца 1990 года Конституции РТ и введение президентского правления. Но Шаймиев не торопился. Его, видимо, пугала неизвестность. Еще бы. Годом раньше даже повышение статуса Татарстана до союзного казалось Минтимеру Шариповичу чересчур смелым шагом, граничащим с авантюризмом. 7 декабря 1989 года, выступая на пленуме Татарского обкома КПСС, он заявил: «Конечно, идея повышения статуса автономных республик, на первый взгляд, выглядит привлекательной. Вроде бы все просто: получили статус и одним махом решили все проблемы, разрубив «гордиев узел» сталинского наследия в национальной политике.. Нам сегодня в полной мере надо использовать все те возможности, которые заложены в автономной республике» («Советская Татария», 8.12.1989). Лишь к осени 1990 года бороться за повышения статуса республики стало уже не страшно, потому как эти действия санкционировала Москва, лично Михаил ] орбачев. •

*

•

16 января 1991 года IV съезд народных депутатов СССР принял решение о проведении референдума о сохранении СССР. 17 марта 1991 года референдум состоялся. На избирательные участки пришли 148,6 миллионов советских граждан. Mi них 113,5 миллионов или 76,4% от участвовавших в референдуме, проголосовали за «сохранение Союза Советских Социалистических Республик, как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой бу \у i в полной мере гарантированы права и свободы человека любой национальности < В Гптарстапе и i 2532.W и юирагси имеющих право ю юса, в референдуме прпни ю учас ти» 19 1768че.!опск(77,Г< ). Ъ сохранение ( V C P проголо 2*

совало 1708193 чеповека (87,5%), против - 211516 избираТС 1 н\сс icinie проголосовало за сохранение СССР, но Р у . к'пволство Татарстана ко времени проведения референдума уже начало принимать решения, приближающие кончину

лепжавы Да, политическая система Советского Союза была обсечена Но шанс сохранить экономическии союз, несомненно был В этом был убежден и Минтимер Шаймиев: «Союз мог быть сохранен, правда, без Прибалтийских республик. Судьба Латвии, Литвы и Эстонии была предрешена. Получил огласку пакт Молотова-Риббентропа. Весь мир понял, что эти государства потеряли свою независимость в результате сговора, и многие страны негласно поддержали выход этих республик из состава СССР. Но остальная часть государства могла жить и дальше» («Республика Татарстан», 21.08.2001). Но, увы, распад принял необратимый характер, когда начался процесс разрушения экономических связей между предприятиями. И в этом деле наша республика не плелась в арьергарде. Мне довелось убедиться в этом в феврале 1991 года. В начале 90-х я работал помощником народного депутата СССР, первого заместителя председателя российского комитета по обороне и безопасности Владимира Лопатина. 1991 год выдался богатым на командировки. Дважды мы прилетали в Татарстан. В феврале я сопровождал Владимира Николаевича как народного депутата С С С Р от Вологодской области, выполнявшего наказ избирателей. Воспроизвожу дословно записи из дневника: «1 февраля 1991 года. В Вологодской области сложилось катастрофическое положение с кормами. Отсутствие зернофуража продолжает наносить сокрушительные удары по животноводству. В 1990 году в хозяйствах области пало 10043 головы крупного рогатого скота, 40668 свиней, 2072 Овцы. Большая часть животных пала от заболеваний органов пищеварения и нарушения обмена веществ, иными словами от недоедания. Только в декабре 1990 года из плановы. 12 тысяч тонн фуражной пшеницы Татария недопоставила в Вологодскую область 4,1 тысячи тонн. В январе у плановых 10 тысяч тонн к 24 января поступило шшь пп Т жс (ipcmi " 1 - т ™>v Вологодская тычешь поставит г 1 шпарит 79 тысяч тонн мета иопрокчта, ?5 IX

IX

тысяч тонн сортопроката, 158 тысяч штук подшипников, щпалы, пиломатериалы, удобрения. Прилетели в Казань. Сегодня пятница. День сегодняшний и выходные peiuwiu посвятить выяснению обстановки, чтобы идти к руководству республики, зная реальную ситуацию. Встретились с директоратом ряда предприятий Татарии. Поговорит. — План поставок древесины для выработки фанеры Вологодская область в 1990году выполнила полностью. На 1991 год ожидаем поставок 26 тысяч кубометров древесины,— цестно признался один из руководителей объединение «Татмебелъ». — А если Вологодская область приостановит отгрузку? — Это будет катастрофа. Руководство завода «Серп и молот» оказалось менее эмоционально: — На предприятие в 1990 году поступило 440 тонн проката. Столько же металла необходимо заводу и в 1991 году. Если Череповецкий металлургический комбинат не даст нам металла, будем искать выход, но такая постановка вопроса крайне нежелательна. Суббота, 2 февраля 1991 года. Для выяснения реального положения с зернофуражом отправились в поездку по районам Татарии. Камско-Устьинскии район. Председатель райсовета, первый секретарь РК КПСС Миндиль Шамсутдинов с ходу заявил: — Зерна нет. Урожай зерновых и зернобобовых был очень плохим: всего лишь 12 центнеров с гектара собрали. Лопатин промолчал и не стал говорить, что прежде, чем встретиться с секретарем райкома, мы познакомились со сводками Камско-Устьинского района, опубликованными в газете «Красное знамя». По этим данным средняя урожайность в районе составила 17,5 центнеров с гектара. Буинский район. Председатель райсовета Шамиль Шагалиев не стал скрывать правду: — В ппом году был хороший урожай — 24 центнера с гектара. Есть хозяйства, которые могли бы поставить фураж на бартерной основе. Воскресенье, 3 (февраля 1991 года. Ц/юж жановский район. Председатель райсовета, первый секретарь РК КПСС Апсаф Рак иное шяат :

Rce излишки изъяли. Урожай был хорошим, но из-за дож. дейшсмогш брат полностью. Ничем помочь не можем. Из неофициальных встреч и бесед с хозяйственными руКо. водителями и депутатами местных советов выяснили, что сЫ-оаж в хозяйствах есть, но руководители районов не спешат раскрывать закрома в ожидании более выгодных предюжений. Л Понедельник, 4 февраля 1991 года. Утро Председатель Президиума Верховного Совета Тат а р и и народный депутат СССР Минтимер Шаймиев ощ встречи со своим коллегой по парламенту, народным депута-

том СССР Владимиром Лопатиным уклонился, поручив встретиться с ним председателю Совета Министров республики Мухаммату Сабирову. 12 часов дня. Мухаммат Галлямович встретил Лопатина неприветливо: — Зачем вы приехали ?Депутат не должен быть «толкачом». Пусть приезжает председатель облисполкома, заключим договор. А пока зерна нет. — Может быть, сначала выслушаете меня ? — Какой может быть разговор без заключения договора ? О том, что мы недопоставили фуражное зерно в Вологодскую область, я и так знаю. Но ведь и область не выполнила свои обязательства по поставкам. — Договор, несомненно, нужен. Но очевидно, что вначале необходимо выполнить прошлогодние обязательства, ликвидировать задолженность по поставкам фуража. А если мы чего-то недопоставили, я готов подключиться. — Мне необходимо время, чтобы экономисты подготовили справку о недопоставках из Вологодской области. — Хорошо, подождем, пусть подготовят. 17 часов 30 минут. Лопатин созвонился с председателем Вологодского облисполкома Алексеем Титовым и узнал, что 1 февраля на заседании областной продовольственной комиссии принято решение о приостановке отгрузки продукции на некоторые предприятия Татарии. 18 часов 30минут. Вторая встреча с председателем Совмина 1 атарии. О недопоставках из Вологодской об. тети ни (лова. Ье се да переносится на утро Вторник, 5 февраля 1991 года. Испщчу, назначенную на 10часов утра, Саои/нш отмсти,

побеседовать с Лопатиным своему заместителю ' прерию Васильеву. Васильев был немногословен: — К Вологодской области претензий у нас нет, но и зерна , иас тоже нет. Неудовлетворенный результатом разговора с Васильевым, Лопатин буквально ворвался в кабинет Сабирова. — Мы не можем решать проблемы вашей области за счет ущемления интересов жителей республики, — заявил Мухаммат Галлямович. — Но народ у нас один — российский, — парировал Лопатин. — Никому нельзя его делить на наших и ненаших. 14 часов 30минут. Владимир Лопатин добился встречи с Минтимером Шаймиевым. Беседа длилась около часа. Договорились, что 6 февраля татарское республиканское объединение хлебопродуктов приступит к отгрузке первых 3 тысяч тонн фуражного зерна в счет покрытия недопоставок. 11 февраля 1991 года. Шаймиев сдержал свое слово. Первые вагоны с татарстанским зерном прибыли в Вологодскую область. Прав был Аль Капоне, добрым словом можно добиться многого, очень многого, если за пазухой кольт. Хватило бы Лопатину убедительности и красноречия в разговоре с Шаймиевым, если бы не было «кольта» — вполне реальной угрозы прекращения поставок в Татарию металла, подшипников, пиломатериалов, удобрений? Экономический обозреватель газеты «Русский Север» Александр Пиралов на этот вопрос ответил по-своему. Пир алое перехватил меня в коридоре редакции, куда я принес материал о поездке Лопатина в Татарию. Перехватил и завел в свой прокуренный кабинет. И обрушил на меня информацию, доказывающую, что Вологодской области куда выгоднее ввозить зерно — и не фуражное, а первоклассное — из Канады. Разгорелась дискуссия. — Да, там зерно дороже, плюс перевозка — морем до Мурманска, оттуда эшелонами в Вологду. Но ведь и метал, и nr. и подшипники, и удобрения на Западе стоят совсем других денег, нежели здесь. Гак что надо плюнуть на капризную I атаршо и налаживать контакты с Западом. 1 Шаймиев пусть сидит на своем icpne, пока оно не сгниет. А при чем тут Шаймиев'! не соглашаюсь с Пщнио ым Там же поди, ниши советские поди I ели прекратить оручив

1

IX

Rn тродской области, то десятки предприятий то причем?^ ^ ^ н £ п р и ч е ж Н о ч т 0 делать если liQc «нагибают»? Почему мы должны вести себя как безропопи иые бананы »Надо хотя бы объяснить Шаймиеву, что мы то^е можем достойно ответить. А еще лучше не объяснять, Q показать на вариант «ответа Чемберлену» -заключил ПцРаЮ

Показывать», к счастью, не пришлось. Минтимер Шаймиев и так понял, что если на срыв поставок фуражного зерна Вологодская область прекратит поставки металла, подшипников, удобрений, леса, то еще не известно кто больше пострадает - Татарстан или Вологодская область. Интересно, как поступала в те годы республика по отношению к тем регионам Советского Союза, которые не могли ответить «симметрично»? А ведь люди, голосуя на референдуме за сохранение СССР, голосовали не в последнюю очередь за сохранение страны как единого экономического пространства. Не сохранили. И именно Татарстан одним из первых начал открещиваться от того, что связывало республику с советским прошлым. Но если Прибалтика, сбрасывая с себя идеологические оковы, всеми силами пыталась сохранить экономические связи, то Татарстан, наоборот, поспешил освободиться всего лишь от экономических обязательств. Коммунистическая идеология Минтимеру Шариповичу в то время совершенно не мешала. Перечитывая дневниковые записи февраля 1991 года, ловлю себя на мысли, что нечто подобное в истории России уже было. И тоже в феврале. Сегодня для многих объективных историков уже очевидно, что февральская революция 1917 года произошла не только из-за «царского гнета» и 'прогнившего режима». Главной причиной радикализации политической ситуации стал бунт голодного Петрографа. А сам голод фактически был организован. Тем, что на Урале остановили лиелопы с продовольствием тля Центральной I оссии. Специально остановили и кп палп па ипасные пути.

2Н

IX

В день всесоюзного референдума о сохранении СССР состоялся и всероссийский референдум о введении поста Президента России. 69,9% участников голосования поддержали это решение. Это в России в целом. Татарстан в референдуме не участвовал. 5 марта, меньше чем за две недели до референдума, Президиум Верховного Совета Татарстана прислушался к мнению бюро обкома К П С С и принял решение не проводить в республике референдум о введении поста Президента России. Эдвард Уокер, профессор Калифорнийского университета в Беркли (США) объяснил это решение тем, что «Казань хотела продемонстрировать, что законодательство РСФСР не распространяется на ее территорию. Накануне референдума Татарский Верховный Совет ввел дополнение в свою Конституцию, объявив Татарстан суверенным государством и подчеркнув верховенство татарских законов на территории Татарстана как над законами РСФСР, так и над законами СССР в случае, если они будут противоречить законодательству Татарстана» («Панорама-форум», №18, 1998). Демарш шаймиевского Татарстана не помешал ельцинской России форсировать события и, не откладывая в долгий я щ и к н а п о л н е н и е реальным содержанием решения, принятого на референдуме, уже на 12 и ю н я назначить выборы Президента России. Д л я Ш а й м и е в а ситуация стала щекотливой. О т н о ш е н и я с Горбачевым были вполне б л а г о п р и я т н ы м и , но п е р с п е к т и в а п о д п и с а н и я нового союзного договора наравне со всеми становилась все призрачней. С о ю з н ы е р е с п у б л и к и не с п е ш и л и раскрыть свои объятия автономиям. Н о Горбачев был союзником, с н и м был н а л а ж е н хоть к а к о й - т о диалог. Отношения же с Е л ь ц и н ы м с к л а д ы в а л и с ь з н а ч и т е л ь н о сложнее. В то же время М и н т и м е р Ш а й м и е в прекрасно понимал, что открытая к о н ф р о н т а ц и я с р о с с и й с к и м лидером могла привести к непредсказуемым последствиям. И угрозу представляла не М о с к в а , а о б щ е с т в е н н ы е настроения в самой республике. Борис Николаевич в Татарстане был очень популярен. И м е н н о он в гла м\\ многих жителей республики был буревестником перемен, че ювеком, буквально заставившим Татарстан принять декларацию о

суверенитете. И окружение Шаймиева придумало «комгь ромисс«.

Верховный Совет Татарстана учредил песпублики и внес изменения в Конститу. Х ^ ы б ^ э ш ч е п ы незамедлительно, на 12 ик^я. ТО что а процедуру выдвижения кандидатов, сбор подпигрй нстпечи с избирателями отводился всего месяц, конец, но выглядело глумлением над здравым смыслом, предполатавшим что никаких выборов не будет и все ограничится имитаций всенародного голосования. Но совмещение выборов позволило татарстанской правящей элите сохранить лицо. И перед своим населением, и перед Москвой.

Агитационно-пропагандистская машина Татарстана заработала на всю катушку. Для внутреннего пользования раскручивалась идея, что власть пошла навстречу чаяниям большинства населения и у республики будет свой президент еще один символ подлинной суверенности. На «экспорт» была предложена версия, что, несмотря на то, что суверенная республика решила воздержаться от участия в выборах президента «соседнего государства», для всех желающих будет предоставлена возможность принять участие в голосовании. Много позже, вспоминая 12 июня 1991 года, Минтимер Шаймиев скажет: «Выборы проходили на одних и тех же участках в одно и то же время. Но люди не брали российский бюллетень, и Президента Ельцина в Татарстане не избрали — за него было отдано всего 12 процентов голосов» («Республика Татарстан», 11.12.2003). Слукавил Минтимер Шарипович! Люди «не брали российский бюллетень» потому что взять его было непросто. Знаю об этом не понаслышке. 12 июня 1991 года я был в командировке в Бугульме. Вместе с Лопатиным. Но если в феврале он приезжал в республику как народный депутат СССР, то в июне у Владимира Николаевича была несколько иная миссия. У Бориса Ельцина в то время пе было дефицита информации о политической атмосфере Татарстана. 11о это бы ш нтерпретации и оценки людей, находящихся в гуще со бытий, а потому пе лишенные налета субьекгпвп ша. Ви JHMO, у российскою лидера возникла необходимость и и псе ко. 1ьк*о OTC'I раненном взгляде, в я ляде человека со сто И)

роны. Поэтому-то он и направил Лопатина в республику в качестве своего спецпредставителя. Мы добрались до Бугульмы, когда голосование уже началось. Зашли на первый п о п а в ш и й с я избирательный участок. Люди выбирают президента Татарстана. О том, что одновременно проходят выборы и Президента России, нет и намека. На столах членов избирательной комиссии лежат с т о п о ч к и с бюллетенями, в которых одна единственная фамилия. Бюллетеней с ф а м и л и я м и шести претендентов на должность Президента России не видно. Л о п а т и н подходит к председателю к о м и с с и и , представляется, п о к а з ы в а я у д о с т о в е р е н и е н а р о д н о г о депутата СССР:

— Вы можете объяснить, почему комиссия не выполняет решения Верховного Совета Татарии о предоставлении всем желающим возможности принять участие в выборах Президента России? Напоминание о решении парламента республики срабатывает. Председатель комиссии багровеет и, ничего не говоря, куда-то уходит. Возвращается минут через пять. Уже в более приподнятом настроении, видимо, кому-то позвонил и получил исчерпывающие инструкции: — Всем, кто захочет принять участие в выборах Президента России, такая возможность будет предоставлена. — Почему «будет»? Почему сейчас нет такой возможности? Вы российские бюллетени получили? — не унимается Лопатин. — Получил. — И где они? — У меня в сейфе. — Почему в сейфе? — А никто не спрашивает. — Но ведь бюллетень по выборам президента Татарин тоже никто не спрашивает, его вы и без просьбы выдаете. — Но ведь это бюллетени Татарстана, — удивляется председатель комиссии. — В выборах российского президента республика официально не участвует, поэтому должна быть просьба избирателя. Препирательства продолжаются минут десять. В конце кониов председатель комиссии снова уходит и возвращается с небольшой стопкой б к ш к ч е п е й по выборам росспйс 51

кого п р е з и д е н т а . Но не раздает их членам комиссии, а тавляет на своем столе На следующем избирательном участке история повтори ется И на третьем. И на четвертом. И па пятом. То и д СЛо вспыхивают конфликты, люди требуют бюллетени по вьь борам Президента России, порою отказываясь от Татарстан, ского бюллетеня. Где-то к обеду ситуация начинает меняться Российские бюллетени уже на столах. Но получить их попрежнему не просто. — Вы можете объяснить, почему комиссия не выполняет решения Верховного Совета Татарии о предоставлении всем желающим возможности принять участие в выборах Президента России? - обращается Лопатин к председателю комиссии на очередном избирательном участке. — Мы выполняем! — радостно чеканит председатель комиссии, демонстрируя пачку каких-то бумаг. — Вот заявления людей. Всем, кто обращается с письменным заявлением о предоставлении ему возможности принять участие в выборах Президента России, такая возможность предоставляется.

— А почему бы вам не потребовать еще и справку участкового о том, что у избирателя нет приводов в милицию? И справку из ветлечебницы, что все домашние животные избирателя прошли прививку от бешенства? — встреваю я в разговор. Председатель комиссии не улавливает моей иронии и начинает объяснять, что таких инструкций у него не было. — А вы проявите инициативу, — я уже начинаю куражиться. - Вы ведь, видимо, считаете, что нормальные, здравомыслящие люди не могут принимать участия в российских выборах. Значит, их или бешеная собака покусала, или они не в ладах с милицией. Председатель комиссии начинает понимать, что его подначивают и обижается: - Ну зачем вы так, мы же люди подневольные. Как нам сказали, так мы и делаем И^это в Бугульме! В городе, где большинство пасе ic"ия русские! В городе, где меньше чем через го i буае с о ш н а инициативная группа о проведении городского ре ферендума о выходе из состава Татарстана' С) том, как н прениях была «предоставлена возможность* принять уча о

В выборах Президента России, можно только догадыI иаться.

Кстати, в той же Бугульме выборы президента 1атаро стана фактически не состоялись. За Минтимера Шаймиева проголосовало только 47% бугульминцев, пришедших на I избирательные участки. А в Елабуге и Нижнекамске боль[ шинство горожан вообще проигнорировало выборы прези[ента республики. В целом по республике за Минтимера ' Шаймиева тогда проголосовал всего 1131091 татарстанец. ' Это 44,7% от 2529000 избирателей, имевших право голоса. Итоги скорей удручающие, чем триумфальные. Тем более, если сравнивать с другими выборами, прошедшими в тот же день. Анатолий Собчак на альтернативных выборах мэра Санкт-Петербурга в первом же туре набрал 66,1% голосов избирателей. В Москве Гавриил Попов стал градоначальником столицы, также в первом туре набрав 66,3% голосов в борьбе с пятью соперниками. Да и Борису Ельцину не понадобился второй тур, несмотря на то, что ему так же противостояли пятеро соперников. История не терпит сослагательного наклонения, но если бы первые выборы президента Татарстана были альтернативными, то результат, однозначно, был бы совсем другим. Справедливости ради надо сказать, что Минтимер Шаймиев, скорей всего, все равно бы выиграл. Не в первом туре, так во втором. Мобилизационные возможности правящей номенклатуры были не соизмеримы с возможностями других потенциальных кандидатов. Но ближайшее окружение Минтимера Шариповича, похоже, сомневалось в его безоговорочной победе. Потому и подстраховалось, не допустив к выборам других участников. Так и выбрал Татарстан себе президента. И не выбран Президента России. Но Минтимер Шаймиев рискует стать и последним президентом. У него был выбор: остаться первым избранным президентом республики или стать первым в новейшей истории Татарстана назначенным руководи гелем. Он выбрал второе. И сам, абсолютно добровольно отрекся от уготованного ему места в пантеоне истории, дос рочно сложив с себя полномочия всенародно избранного президента. Конечно, у республики и сегодня про. ic бы есть Руководитель, формально по-прежнему называемый про 'и ieirroM. 11о то и,ко пазмпасммН. И не иотом\ ч то про »н IX

нонсенс. Фактичес п т ч е н и е гдавного татарстанского чиновника - ,, (1 кое ' " Исторического пути, в процессе которое 5Же . Г и в ^ л о в о к р у ж и т е л ь н ы й кульбит, р е с п у б л и к а , ^ совершив тотальной зависимости от центра, как Татарского обкома КПСС БО ВР ™ Д Моегаа и только после согласования с генеральньтТсекрегарем, это решение «легитимизировалось» „а ПЛеHv\fe обкома партии. ^И я республики, и для России в целом, это, y B b , пкя далось единственно возможным способом сохранения целостности России. Минтимер Шаймиев, которого называли неформальным лидером «губернаторского профсоюза» оказался далеко не последней скрипкои в оркестре, пытавшемся сыграть траурный марш по российскому федерализму. Именно с Татарстана начался «парад суверенитетов», апогеем которого стало то, что 31 марта 1992 года Фе еративный договор о разграничении полномочий между субъектами Федерации и центром не подписали только Минтимер Шаймиев и последовавший его примеру Джохар Дудаев. ДСИТ

АИПППИШЫН МОСКВОЙ.

*

34

*

*

Если вдуматься, в развязывании чеченской войны есть вина и Шаймиева. Фактически руководство нашей республики поступило как тот трусоватый комиссар, который истошным криком «За Родину!» поднимает солдат в атаку. А когда бойцы встают в полный рост и под шквальным огнем идут на супостата, комиссар прячется на дне окопа. И выжидает, чем дело обернется. Татарстан, провозгласив суверенитет, напугав своей р е ш и т е л ь н о с т ь ю федеральный центр, похоже, и сам испугался, вжал голову в плечи. А вот Чечня, провозгласившая те же цели, остановиться уже не смогла. <Брюс Аллин из группы «Монитор » Гарвардскою лниверситета, сравнивая примеры Чечни и Татарстана, говорит. В случае Чечни президент Дудаев поставил целью полное политическое отделение от Москвы, с самого начала нола1аясь на жсчремистские националистические силы в

поддержку своей позиции. В ходе 1993—1994 годов Москва была готова подписать с Дудаевым договор, подобный договору с Татарстаном, что позволило бы ему сохранить пост президента, чеченскую конституцию и широкомасштабную автономию. Однако переговоры с Дудаевым были с самого начала затруднены тем фактом, что он постоянно настаивал на равной по статусу встрече с Президентом Ельциным. Таким образом, напряженность между двумя сторонами постепенно нарастала, пока не взорвалась огромным кровопролитием 1994 года» (Равилъ Бухараев, «Президент Минтимер Шаймиев и модель Татарстана»). А ведь события в Грозном развивались по «казанскому» сценарию. Один в один. Воодушевленный примером «старшего брата» 27 ноября 1990 года Верховный Совет ЧеченоИнгушетии под руководством Доку Завгаева принял декларацию о суверенитете. Как и Татарстан, кавказская республика провозгласила себя суверенным государством, и по примеру Минтимера Шаймиева заявила о намерении подписать союзный договор только на равноправной основе с другими субъектами Союза. Потом у Чечни, как и у Татарстана, появился свои президент. Пожалуй, единственное, в чем Джохар Дудаев не последовал примеру Минтимера Шаймиева — не поддержал ГКЧП. А договор о разграничении полномочий Грозный стремился подписать с не меньшим энтузиазмом, чем Казань. Но это-то и насторожило Москву. Весной 1997 года «Вести» направили меня в очередную командировку в Грозный, во время которой мне довелось несколько раз встретиться с Мовлади Удуговым, в то время вицепремьером Чечни. 20 февраля я записал в своем дневнике: «Сегодня пришлось остаться ночевать в Назрани и поселиться в единственной в Ингушетии, но, тем не менее, вполне приличной гостинице «Леса». Только что поужинали, и появилось время написать о событиях последних дней. Обычно мы работаем в таком режиме: с раннего утра и часов до двух снимаем, потом выезжаем в Па {рань, потому что перегнать видеоматериалы в Москву можно только т Ингушетии. По дороге я пишу текст, который наговариваю У we в аппаратной видеоперегона, перед самым сеансом (<> / ш с Ik стями Монтируют сюжет уже в MiH'Kee. а мы < о вращаемся в Грошый. Вернуться обя штельно надо mm м /о. И

— что после заката солнца по Чечне разъезжают только бан*к ы Или самоубийцы, которых могут обстрелять и диты, и военные, и все кому не лень. _ Сь одня пришлось изменить привычныи распорядок. А/0. скво затребовала комментарий Мовлади Удугова по итогам ита в Грозный секретаря Совета Безопасности России Ивана Рыбкина. Иван Петрович и прилетел, не афишируя свою поездку и улетел так же. Вчера почти весь рабочий день <караулили» его около президентской резиденции Масхадова} но так и не дождались, пришлось перегонять «Вестям» ре[ зервный сюжет о пенсионерах МВД России, отснятый еще несколько дней назад. Вернувшись в Москву, Рыбкин не стал прятаться от прессы и рассказал журналистам об итогах своей поездки. «Вести» решили, что было бы неплохо заполучить и «взгляд из Чечни» о визите секретаря совбеза. Записали интервью с Мовлади Удуговым, но тут же выехать в Назрань не удалось, вице-премьер предложил пообедать, пришлось остаться. Но, видимо, зря. Обычно вполне политкорректный Удугов сегодня был чересчур агрессивным, договорился до того, что назвал Татарстан чуть ли не главным виновником чеченской воины: — Когда в феврале 1994 года Россия и Татарстан подписали договор о разграничении полномочий, нам дали ясно понять, что аналогичного договора с Чечней не будет. Хотя наш проект договора практически ничем не отличался от татарстанского. Но Ельцин испугался, что по примеру Шаймиева< все регионы России потребуют разграничения полномочий. И именно в татарстанским варианте. А это означало превращение Ельцина из Президента России в президента Кремля. Что Татарстан «оставил» Москве? Космос да оборону. Ну и кои-какую мелочевку. Все остальное «забрал» себе. Ельцин серьезно испугался, что регионы могут отнять у него реальную власть, превратив в царствующую, но не правящую «королеву Англии». И Чечня стала разменной монетой. На а примере решили продемонстрировать всей России участь тех регионов, кто вздумает торговаться с Москвой за расширс те своих полномочий. Войны никто не хотел. Не мы, не Uikш икто не планирова i широкомасштабных оосвых д(и твии, замышлялась «пока ю тельная порка». Но Чечня про я f ш строптивость и не ш\оте ш подспин шть шдницу п »

1С»

московскую тетку. Так что война началась не зимой /994, а но полгода раньше — 15 февраля, в тот самый день, когда Ельцин и Шаймиев подписали договор о разграничении полномочий между Татарстаном и Россией. Не подписать этот документ Ельцин не мог, Шаймиев выкрутил ему руки, запугивая эскалацией общественных настроений. Мол, или договор, и ш я снимаю с себя всякую ответственность, когда национал-патриоты обострят ситуацию в республики. Лучше бы Ельцин Шаймиева «выпорол». И не было бы никакой войны». Прав оказался Мовлади Удугов. Но понимание этого пришло намного позже. И сегодня все знают, чем обернулись суверенитеты Татарстана и Чечни, последовавшей примеру нашей республики. Дудаева уничтожили, а Шаймиева наградили полным комплектом орденов «За заслуги перед Отечеством». Похоже, что наград Минтимер Шарипович удостоился именно за то, что «суверенитет» республики оказался «бумажным» — всего лишь бурной имитацией. А высокопарное словоблудие понадобилось для прикрытия правды о том, что суверенитет Татарстана обернулся «суверенитетом» ее руководства. Абсолютная бесконтрольность и вседозволенность татарстанского чиновничества привели к формированию в республике системы управления, наглухо загерметизированной от общества. Системы, в которой карьерные чиновники, демонстрируя потрясающий цинизм и полное забвение приличий, жиреют, как жиреют амбарные крысы, обжираясь дармовым зерном. Обжираясь в панике, что завтра еда может закончиться. Но наступает завтра, а зерна меньше не становится. Крысы снова наедаются до отвала. Чиновничество превратилось в политическую силу, забывшую, что оно должно обслуживать нанявших их налогоплательщиков, а не только диктовать населению свою волю, зачастую сумасбродную и труднообъяснимую с точки зрения здравого смысла. Время показало, что руководство республики ока залась неспособным к демократической трансформации. Не растопив айсберг авторитаризма, задушив развитие граж цшскою общества, шаймиевский Та тарстан ока шлея совершенно 'ссномошным в диалоге с путинской Москвой, стрсмиic/iuio нарастившей политические мускулы. ( ушествениосократилисьи объемы текущих за 1ач прм 1 пл й номенклатуры. Уже пет необходимости генерировать \1

и ien и при1!) мывать цели. Можем довольствоваться и И цт.-тлекр'альными обносками с чужого плеча. Пристроившись в кильватер Москвы, руководство республики озадм проблемами, обсуждая и IX чено куда более приземленными с:. . ГТ/ЛППШ1РР ПГ.ГППП111ЛТ1. \;г>Т'Ч принимая меры, как бы половчее выполнить установки Москвы. Половчее - значит побольше выторговать у Москвы денег Ставить новые задачи просто нет смысла, потому как и старые выполняются из рук вон плохо. Реальные результаты все чаще подменяются оголтелой пропагандой. Откройте официальные газеты, посмотрите новостные программы всюду доминирует «журналистика ожидания». На западе информационные С М И редко говорят и пишут о планах и грядущих свершениях. Разве что в ток-шоу могут поразмышлять о том, что когда-то что-то произойдет, или не произойдет. Или в аналитических программах. У нас же это норма новостной журналистики. Говорить о сегодняшних событиях — мелко, скучно и не оптимистично. Размах не тот. То ли дело — завтра. Или в более далеком будущем. Когда инвесторы завалят инвестициями, построят заводы, откроют рабочие места.

Типичный пример — строительство метро. Сколько снято сюжетов, сколько отписано строк о «буднях великой стройки». Полистайте старые газеты времен строительства КамАЗа. Если сравнить информационное сопровождение комсомольской стройки в Набережных Челнах с казанским метростроем, то по всему выходит, что в Казани развернулась куда более грандиозная, более судьбоносная стройка, а в Набережных Челнах - чуть ли не в бирюльки играли. Возлагать большие надежды на далекое и недалекое будущее — дело, конечно, стоящее, но жить-то по-человечески людям хочется уже сейчас. Тем более что огромная армия чиновничества уже сегодня живет не вместе со всем народом в настоящем, она давно переместилась в то самое счастливое будущее, которое населению только обстают. Качественное изменение уровня жизни всех гагарстаннеп еще: только декларируется как первоочередная за 1ача niacin. Ь перспективе. А для самой власти - это уже сею шмшняя реальность, она уже живет I» женортном"варианте Оно и прави. п,|к). | ir прожигать же жи ли, пусть даже в Ьороиых

Матюшах, когда в мире есть множество мест, где и климат к о мфортпее, да и народ, которому вечно чего-то не хватает, каждодневно не напоминает о себе. ' Но времена меняются. Настроениям татарстанского чи-

новничества при путинской России — не позавидуешь. Они стали похожими на настроения дворянства, когда на российский престол взошел император Павел I. После эпохи жесткого петровского правления в России правил балом «просвещенный либерализм», вылившийся в расширение свобод, полномочий, привилегий дворянства. В России два века назад, как и в современном Татарстане, элита — вальяжная и сытая, казавшаяся себе большой и умной, только-только свыклась с мыслью, что они и сами минимонархи, что их положение незыблемо, что больше никто и никогда не осмелиться «таскать их за бороды». Но на престол взошел Павел I и показал «кто в доме хозяин», существенно сократив дворянские вольности, вернув в том числе и телесные наказания для нерадивых представителей элитного сословия. А что сделал Владимир Путин? Многочисленные аресты коррумпированных чиновников — чем не «телесные наказания» для новых «дворян»? А вертикаль власти, а назначение губернаторов — это ли не «ограничение вольностей»? По большому счету, Путин ограничил суверенитет не Татарстана, не населения, а всего лишь суверенитет Шаймиева и его окружения, выстроивших систему, при которой они получили полную и абсолютную свободу, не ограниченную ни моральными табу, ни административными запретами, ни общественным контролем, пи чем. Когда одни стали свободны настолько, что могут спокойно переходить улицу даже на красный свет светофора. Когда большинство и на зеленый стоит. А вот лидерство и авторитет Шаймиева среди руководителей российских регионов оказались чересчур преувеличенными. После того как Минтимер Шарнпович задолго до окончания своих полномочий сходил па поклон к Президенту России и был «перевыбран» на новый срок, другие губернаторы вроде бы должны были последовать примеру неформальною лидера губернаторской) корпуса», побежать Сфсмглав в Кремль, выстроиться и очередь в приемной Путина. Не побежали. 11е выстроились. Даже чере \ \о\, нос к* нмо как Шаймиев фактически уни пне и.по выпроси i \ V)

Ппе зидента России продления своей прописки в казанском кремле окончательно похоронив иллюзии татарстанской с у в е р е н н о с т и , 41 губернатор из 88 не прошли процедуру е н а з н а ч е н и я . Они предпочли доработать в роли всенаро но избранных лидеров регионов И что удивительно, окружении Путина, ни в регионах относиться к ним нь стали ни лучше, ни хуже. Н о уважения прибавилось, потому что люди увидели, что власть для них не самоцель, они не цепляются за нее, не домогаются у Путина переназначения.

И как бы ни назывался следующий руководитель республики, ему придется приложить немало усилий, чтобы вернуть Татарстану право иметь своего всенародно избранного президента, чтобы доказать, что республика, и в первую очередь ее высшее руководство, вполне может обойтись без кнута унитаризма. Что Татарстан вполне может не имитировать демократические процедуры и институты гражданского общества, как это было все последние годы, а реально руководствоваться нормами и принципами, по которым давно живет цивилизованный мир. Сегодня уже для многих стало очевидным, что в ближайшей перспективе второго президента у Татарстана не будет. Абсолютно точно. Если и будет, то будет новый президент. А ведь в начале 90-х даже самые ортодоксальные противники перемен едва ли могли предположить, что рост самосознания татарстанцев превратится в пар и уйдет в гудок. Ну а для тех, чьи души в те годы в унисон Виктору Цою пели «Перемен! Перемен требуют наши сердца», сегодняшний Татарстан — это кладбище несбывшихся надежд. Хотя никаких объективных предпосылок для такого развития событий вроде бы и не было. Но это только на первый взгляд. Беспристрастный анализ минувших полутора десятилетий приводит к неутешительному выводу, что руководство Татарстана было обречено снова нацепить на себя вериги лидеров автономии. И хотя формально Татарстан по-прежнему республика со своей конституцией, со своим президентом, с парламентом, с набившими оскомину бесконечными разговорами об особом статусе и необходимости принятия договора о разграничении полномочий, фактически же республика мало чем выделяется в шеренге других российских регионов. А сегодняшние полномочия и возIX

ci к и ости РТ кардинально ничем не отличаются от полном о ч и й и возможностей ТАССР. Речь идет в целом о Татарс т а н е . Возможности правящей номенклатуры ТАССР дейс т в и т е л ь н о были куда скромнее.

В 1990 году секретари Татарского обкома КПСС Аркаий Родыгин и Ахмет Булатов получили партвыговоры и лишились своих постов «за нарушение партийной этики при решении жилищных вопросов». Это секретари-то обкома! Партийная каста! Не какие нибудь инструктора захудалых райкомов КПСС! А что сегодня? Какая этика? Что это такое? Рефлексы типа мук совести сегодняшнему чиновничеству глубоко чужды. Прокуратура нет-нет да и заикается о возбуждении уголовных дел в отношении глав администраций да прочего чиновничьего люда, но пока на этом все, как правило, и заканчивается. Проворовавшиеся чиновники умудряются даже должности свои сохранить. А чего другого можно ждать, когда в республике вроде бы и провозгласили «диктатуру закона», но складывается впечатление, что власть живет по какому-то неписаному пиратскому уставу. Впрочем, у флибустьеров и тех были правила приличий, за нарушение которых можно было оказаться вздернутым на мачте или скормленным акулам. *

*

*

Изгнание с партийного Олимпа Аркадия Родыгина и Ахмета Булатова стало одним из знаковых звеньев в цепи событий, которые и привели к тому, что 12 июня 1991 года президентом Татарстана был избран Минтимер Шаймиев. Первое же звено этой цепи - неожиданный карьерный взлет первого секретаря Татарского обкома К П С С Гумера Исмагиловича Усманова. июня 1988 года открылась XIX Всесоюзная партконференция. В ходе форума лидер татарстапских коммунистов подверг жест кои критике Бориса Ельцина: «Когда я прот ив Ельцина выступал на XIX партконференции, я знал, что телал. В эго время Ельцин направо и налево раздавал интервью иностранным корреспондентам. Он же прошв своей страны выступал! Это правилось западной прессе. Я оора»и 'ся к нему с трибуны партконференции: (I

_ У в а ж а е м ы й Борис Николаевич, вы издеваетесь Н а д с т р а н о й к о т о р а я вырастила вас, над замечательными люд*, м и о б и ж а е т е их, доходите до того, что называете их неполн о ц е н н ы м и , пьяницами, лентяями» (Венера Якупова, -100 иСторий о суверенитете»). Это в ы с т у п л е н и е заметил Михаил Горбачев. Через г о д 19 с е н т я б р я 1989 года Гумера Усманова избрали секретарем

ЦК КПСС. Усманов в Москву не рвался. Если бы не настойчивость Горбачева, то первым президентом Т а т а р с т а н а в п о л н е мог стать Гумер Исмагилович Усманов. Но его нес в о е в р е м е н н о «сосватали» в Москву. «Пленум ЦК уже подходил к концу, когда Генеральный секретарь партии Михаил Горбачев сказал: — Переходим к кадровым вопросам. Вносится предложение избрать секретарем ЦК товарища Усманова. Гумер Исмагилович, сидевший в первых рядах зала, начал растерянно оглядываться: о ком идет речь'. Он же утром был у генсека, и тот даже не намекнул о секретарстве! А Горбачев: — Гумер, а что ты смотришь по сторонам? Это ты! Давай выходи! Вышел Усманов на трибуну и молчит. Растерялся. Наконец собрался с мыслями и обратился к собравшимся: — Уважаемые члены ЦК партии! Вместе с вами из уст Михаила Сергеевича я впервые слышу это предложение. Я бы очень просил вас меня не избирать. У меня есть свои аргументы. Но сейчас 11 часов вечера, все устали. Если вас интересует, я изложу свои аргументы. А сейчас я очень прошу — не избирайте меня! Все. В зале — гробовая тишина. Слегка растерялся и Горбачев. — Он лукавит, говоря, что это предложение слышит впервые, — после паузы начинает Горбачев. — Ему и раньше делали предложения. Как, Гумер? — Михаил Сергеевич, но не секретарем же ЦК! Нре tia1али пост министра, работать в аппарате Совмина... Ну вот! А говоришь, что не было! А сколько гы в I а (арии работаешь? — Первым секретарем семь лег. ~ А Председателем Совета Министров? — Около семнадцати. IX

Зал загудел: «У-у!»

Горбачев сразу и взял быка за рога: - Товарищи! Мы хотим его опыт использовать по меж национальным вопросам. Это очень крупная, всемвамизвестная республика. Там очень хорошие кадры. Предлагаю ПР

°^М^аил Сергеевич, — обратился с трибуны к генсеку Усманов. — Я не знаю такого случая, когда бы насильно кого-то избирали секретарем ЦК! Такого прецедента не было! А зал хохочет. Голосует. Все — за. Ни оддого — против. — Вот видишь, Гумер, — говорит Горбачев, — как миленький будешь работать. Даже Ельцин за тебя проголосовал!» (Венера Якупова, «100 историй о суверенитете»). А 23 сентября 1989 года состоялся Пленум Татарского обкома КПСС. Преемником Усманова должен был стать Ахметзян Галимзянович Булатов, занимавший должность секретаря обкома. Именно его кандидатура была согласована с Москвой. Но время-то было уже перестроечное, безальтернативные партийные выборы не соответствовали бы духу времени и директивам ЦК КПСС. Имитацию альтернативности поручили первому секретарю Альметьевского горкома КПСС Ринату Галееву (тому самому, который в 1990 году возглавил «Татнефть»). Но в день Пленума неожиданно для многих — и в первую очередь для тех, кто сидел в президиуме, — среди кандидатов на высшую республиканскую партдолжность оказался и предсовмина Минтимер Шаймиев. Еще большей неожиданностью стал самоотвод Галеева и его призыв голосовать за Шаймиева. Усманову, Булатову и другим непосвященным ничего не оставалось, как сделать вид, что все идет по сценарию, согласованному с ними. Реальным же автором сценария и режиссером представления был Халяф Низамов, занимавший должность руководителя орготдела Совета министров республики. Ни шмов понимал, что Ахметзян Галимзянович Булатов, возглавив агарскии обком, непременно задвинет в небытие Шаймиева, а вместе с ним и сто, Низамова. Слишком серимыми были разногласия Шаймиева и Бу инова. \ с с л п own, > шее у Шаймиева- го претензий к 1>\латв\ н е о ы ю н не 101 быI*I> По должности Секретарь обкома в иерархии 10 "Рамени был куда С><> iee весомой и в шяте плюй фигу IX

ПОЙ не кепи п р е д с о в м и и а . И Булатов не упускал случая рази ' p a x м годы работы Шаймиева. Что это б ы л о _ п п т и й п а я п р и н ц и п и а л ь н о с т ь или же самодурство наияпьника то о т н о ш е н и ю к нижестоящему, судить не мне Sec-;

"в

пух

но опасения Халяфа Мухаметовича о грядущих чистках не л и ш е н ы оснований. И он начал действовать. Быстрой решительно. Времени на раскачку не было. б

ы

л

и

Всех членов обкома партии — около ста двадцати человек __ Низамов знал, как свои пять пальцев. Должность у него была такая — в сферу его профессиональных обязанностей входила не только селекционная работа по подбору и расстановке кадров, но и курирование силовых структур, под колпаком которых было всё и вся. Понятно, что информация о подноготной и партэлиты, и руководителей рангом пониже была сугубо «для служебного пользования», а то и вовсе секретной. Но Халяф Мухаметович и был одним из тех людей, у кого был доступ к сокровенным «личным делам» с грифом «ДСП» или «Секретно». Зная членов обкома партии, Низамов условно разделил их на «своих», «не своих» и «болото». «Свои» просто получили установку на правильную линию поведения на заседании Пленума. «Болото» было подвергнуто скрупулезной обработке. От «не своих» затея тщательно скрывалась. Это сегодня из любой точки республики можно добраться в Казань, выехав с рассветом. В те времена и дороги были похуже, и скоростных персональных лимузинов не было даже у членов обкома. На любое совещание участники приезжали накануне. Съехавшись на Пленум, участники партийного форума разместились в гостиницах «Татарстан» и «Казань». В ночь накануне исторического голосования директор ресторана «Казань» Джаудат Минахметов (позже он был назначен главой администрации Высокогорского района, а затем возглавил Фонд газификации республики) заготовил продуктовые наборы, с которыми к членам обкома и пошли «ходоки» — люди из ближнего круга Халяфа Ннзамова. В гостиничных номерах «за рюмками чая» фактически и была предрешена и судьба Минтимера Шаймиева, и векюр развития Татарстана па долгие годы. Кстати, сам Шаймиев участия в «снецоперации» не принимал, полностью сверившись Халяфу Мухамеговичу. И в случае cam бы m говор» раскрылся преждевременно, он осгатся бы всторо IX

I

Впрочем зная, как Булатов относился к Шаймиеву ней-^алитёта едЕ а ли помогла бы ему удержаться в

- ^ и = В Г ч т о произошло. Шаймиев не Д ^ а л лпять власть, у него и в мыслях не было действовать жес! 5J) р е ш и т е л ь н о , прагматично. За него это сделал Низамов И с точки зрения человека, получившего шанс привести к ысшей республиканской власти своего человека, он все < -лал абсолютно правильно и шанса своего не упустил. аймиев возглавил обком партии, потом Верховный Совет, затем стал президентом, а Низамов долгие годы остав а л с я серым кардиналом Татарстана, без ведома которого в р е с п у б л и к е не решался ни один серьезный вопрос. Практически безграничное влияние Халяфа Низамова, по-видимому было обусловлено еще и тем, что он уже тогда знал о Шаймиеве то, о чем многие даже не догадываются и сегодня. Нет, речь не о «чемоданах с компроматом», а о личностных качествах Минтимера Шариповича. О характере, темпераменте, стиле мышления и принятия управленческих решений. *

*

*

Весной 2006 года ушел из жизни Аркадий Андреевич Родыгин, который в год избрания Шаймиева первым секретарем Татарского обкома К П С С был секретарем обкома. Незадолго до его смерти я встречался с Родыгиным. Он поделился своей версией истории назначения Минтимера Шаймиева председателем Совета Министров ТАССР. По мнению Родыгина, Гумер Усманов посадил Шаймиева в это кресло именно потому, что считал Минтимера Шариповича человеком не амбициозным, не обладавшим ярко выраженными лидерскими качествами, не хари зматнмным. косноязычным и уже перешагнувшим пре ie i своей проФ ссиоиальной компетентности. Л должность пре ICOBMH 1 >ib и давала пропуск в президиумы и па трибуны i 'и всенародных праздников, по бы ia ч и с т технической ' министра всех министров м и м о не ж гл i lenepnpoiw ""ч оригила п.ных и ien и выработки нос гам ы р ш ы \ ре ре п\ "> Iиь бы 1 с гимстмснный н е т р нрннятни \

решений — кабинет первого секретаря обкома. Да и их над0 было согласовывать с Москвой. От всех остальных требо вал ас ь исполнительность. И Шаймиев был неплохим соЛтом п а р т и и : немногословным, искусно д е м о н с т р и р у й щим свою преданность л е н и н с к о м у курсу и лояльность в ы ш е с т о я щ е м у начальству, в о б щ е м , т и п и ч н ы м карьер, ным ч и н о в н и к о м , взращенным Системой и преданно служившим Системе.

Можно ли говорить о том, что Шаймиев всю жизнь прожил без страха и упрека? Увы, он типичный представитель номенклатуры, вылупившийся из советской коммунистической скорлупы, а потому всегда опасавшийся совершать нестандартные поступки, все время оглядывавшийся на вышестоящее начальство. Не вождь, о; ним словом. Лидером Татарстана Минтимер Шарипович стал по должности, а не в силу объективных причин обусловленных врожденным инстинктом власти, осознанием предначертанности своей исторической миссии. Лидерство по призванию никогда не было доминантой его характера. Основы мировоззрения Шаймиева формировались, шлифовались, дополнялись и закреплялись по лекалам «кодекса строителя коммунизма». Он не сопротивлялся, а всеми силами старался соответствовать духу времени, эволюционируя вместе со всей страной, не опережая время, а подстраиваясь под меняющуюся систему Детство и отрочество прошли при Сталине, в атмосфере всеобщего преклонения перед мудростью вождя и панического страха оказаться неугодным системе. Хрущевская оттепель пришлась на студенческие годы, и можно сказать обошла стороной Минтимера Шариповича, не сделала его вольнодумцем. Ф о р м и р о в а н и е Шаймиева как руководителя состоялось уже при Брежневе. Успешно встроившись в систему, он не стоял в очередях за вареной колбасой и дефицитом, не травил анекдоты про Хр>шева и Брежнева, не задумывался о пороках советского строя. Шаймиев всю жизнь просто плыл но течению. 11 \ ; п я ф Низамов все это прекрасно понимал. \ понимая, сформн ровал шкую структуру, как аппарат президента, i laiuiof • [ачеи Kompom стала мифологизация верховной рссп\ тканс» он иск ш Для Нпзамовабы ю очень важно чго01 и»

в неординарность татарстанского руководителя, граничащую с гениальностью, поверили не только жители республ и к и , но прежде всего сам Минтимер Шаймиев. И м е н н о этой стратегической цели было подчинено все. От презид е н т с к о г о штандарта над резиденцией до четко выверенных ритуалов приема посетителей, оборота документов, публичных мероприятий, выездов Шаймиева по городам и весям республики.

Президентские поездки — мероприятия абсолютно бесполезные как с точки зрения получения реальной информации о состоянии дел в управляемой вотчине, так и с точки зрения функционирования механизмов управления. Но эти поездки стали одним из каркасных элементов мифологизации верховной власти, придания ей видимости сакральности. В поездках не было экспромтов. Все, до самой последней мелочи, скрупулезно выверялось и готовилось. Начиная с маршрута следования президентского кортежа, заканчивая отрепетирован! 1ыми речами и «неожиданными» репликами из толпы. Любому президентскому выезду «в народ» предшествовал масштабный десант из чиновников орготдела, службы протокола, офицеров службы безопасности президента — всего человек тридцать. Район или город аврально наводил глянец. Понятно же, что, как и во всей России, в республике две беды — дураки да дороги. Излечить всех районных идиотов к приезду Шаймиева в принципе невозможно, а вот подлатать дороги, хотя бы на маршруте движения президентского кортежа — вполне реально. Пусть даже ценой неимоверных усилий всего района. Ажиотаж вокруг предстоящего визита доводил до полуобморочного состояния сотни, если не тысячи людей. И уже сам приезд Шаймиева, а тем более прилет на вертолете, представился не иначе, как сошествием с Олимпа полубога-пол>человека. Нервное напряжение накануне визита президента зашкаливало за пределы разумного. Не выдерживали даже не слабые. Однажды ил общем собрании гр\ дового ко i icKimu Нижпекамскнефтехима», па которое приехал Шаймиев, произошло ЧП: на глазах у всего шла Ильсхр Мегшип. си 1ецший в президиуме, упал в обморок,. Оказалось. ч'ш М( >лоюи м >р накануне несколько лисп шиком не спал. IX

nmrnn руководил генеральной уборкой города, лично п Р о , веоял^готовность отобранных «объектов, к демонстрации высокому гостю Вот и не выдержал.

Система мифологизации власти, созданная Низамовым пяботала без сбоев. Но в последние годы, в дни, когда Шаймиев никуда не выезжает, аппарат президента выглядит « к о л л е к т и в н ы м Брежневым» - не очень расторопным, маюзаметным техническим секретариатом Шаймиева. В такую а м о р ф н у ю структуру аппарат президента преврати/, Эгзам Губайдуллин, пришедший на смену Низамову в 199 году.

Летом 1999-го, когда я возглавил президентский прессцентр аппарат еще работал по инерции алгоритма, заданного Низамовым, и в кремле не возбранялось проводить мозговые штурмы и генерировать хоть какие-то идеи. Но при их реализации уже начали происходить сбои. Проходя бесконечную процедуру согласований, некоторые идеи трансформировались до неузнаваемости и зачастую приводили к диаметрально противоположному результату, нежели задумывалось. Но даже уже принятое решение могло быть скорректировано или отменено, если оно противоречило чьим-то интересам. И если, конечно, была возможность поплакаться в жилетку Шаймиеву. Минтимер Шарипович человек сентиментальный и как все сентиментальные люди легко внушаем. А что в итоге? В итоге — отвратительное качество принимаемых решений. Потому что единственный человек, формально имеющий право последнего слова в границах Татарстана, реализует это право непонятно по каким критериям, опираясь непонятно на какие исходные данные и советы. Так, к примеру, получилось с агентством «Татмедна» Зта структура задумывалась для обеспечения взаимодействия журналистов с министерствами и ведомствами. Это в первую очередь. Во вторую, как небольшой мобильный методологический центр для сбора оперативной информации аналиш ситуации, ирошозирования реакции на ге и ш мни Р шсния власти, выработки рекомендаций и гепсрнроиа »и I информационных поводом для освещения работы u ыс '['их институтов в процессе ра мосударстн кчшя СМИ \ Ш луч иге получилось как ncci ia !S

U i i . h ном

IX

и моя персональная вина. Потому что не удалось оградить идею от радикальных корректив Эгзама Губайдуллина и Зили Валеевой, занимавшей в то время должность министра печати.

В начале 2000 года я передал президенту служебную записку, в которой в первом же абзаце сослался на самого Минтимера Шариповича, еще в 1998 году в ежегодном послании говорившего о необходимости кардинальной реорганизации системы информационного сопровождения деятельности власти. Вот я и предложил создать структуру, которая «будет нести персональную ответственность за информационное обеспечение деятельности органов государственной власти республики Татарстан». К служебной записке приложил пакет документов — проекты президент-ских указов, правительственных постановлений, положений и инструкций, регламентирующих работу и штатное расписание этой структуры. И, естественно, более развернутую пояснительную записку, в которой писал, что реализация моих предложений будет способствовать «более полному и четкому взаимодействию власти и общества, положит конец информационной чехарде, исходящей нередко от самих властных структур. В информационной работе органов исполнительной власти почти напрочь отсутствует столь важное звено, как служба мониторинга общественного мнения, которая могла бы загодя фиксировать наиболее проб-лемные для населения и власти ситуации, готовить предложения для необходимых на данный момент информационных акций и фиксировать результаты и эффективность проводимых работ. Информационная война, разразившаяся в федеральных средствах массовой информации, продемонстрировала, что органы государственной власти Республики Татарстан оказались неподготовленными к разворачиванию хорошо продуманной информационной кампании с целью дезавуалирования информационных выпадов против нашей республики. Информационная разобщенность в действиях накануне сголь серьезных общественных событий не может сослужи ib положительную службу органам исполнительной власги. Учи1ывая это, в настоящее время необхо шмы же I репные меры но координации информационного обслуживания населения и власги •.

30 января ^000 года Минтимер Шарипович наложил щ моюсг .ебную записку резолюцию: «II юшу пос< ветоватьгя как быть окончательно? В прошлогоднем 11ослании През и д е н т ; былс высказано такое пожелание. Ничего не сдела-

но» Резолюция Шаймиева была адресована нескольким чиовникам аппарата президента и правительства, но поработали с пакетом документов только Эгзам I убаидуллип и Зштя Валеева, ставшие крестными родителями монстра «Татмедиа». Вдвойне досадно, что в документы, регламентирующие работу - Татмедиа», перекочевали и многие положения. которые я разрабатывал для структуры, так же похожей на нынешнее «Татмедиа», как Дюймовочка похожа на Бабу Ягу, а государственная (да и не только) пресса так и осталась выстроенной по ранжиру и напуганной, как солдаты-новобранцы. «Татмедиа» же, удерживая государственные СМИ на поводке госфинансирования, а не государственные — на милостыне госзаказов, учит журналистов писать и говорить или о том, что должно быть, или о том, что будет. Мол, про то, что есть на самом деле люди и так знают.

Благодаря деятельности «Татмедиа» в республиканской информационной журналистике окончательно законсервировалась система доминирования людей, руководствующихся принципом «меньше знаешь — лучше спишь». Это же очень комфортно. Можно делать вид, что вообще ничего не знаешь, чтобы даже не просыпаться и работать в состоянии спячки. А аналитическая журналистика и вовсе покинула СМИ, подконтрольные «Татмедиа». Можно сказать «ушла из жизни», как уходят одинокие и никому не нужные люди. История создания «Татмедиа» — это, конечно же, частный случай. Но как даже капля воды - это все равно вода, а не подсолнечное масло, так и процесс рождения «Татмеиа» - это пример византийской природы принятия общереспубликанских управленческих решений. Свидетельство чрезмерной централизации власти в Татарстане. Республиканской, когда речь идет о всей республике, районной - в f ределах отдельного районного поместья, где безгранично, а го и беспредельно правит глава районной а шишка р шии. Кон 41 ю, нельзя ми нить во всем одного Шаймиева Как ,bJH »и»»итьдрс»1шу Ы К), 4IOOIM капнем го п,ко по .0

51

рельсам и при этом пе очень быстро. В принципе, в моей п а м я т и Минтимер Шарипович остался хорошим человеком, жизнелюбивым и чадолюбивым, чутким мужем, заботливым отцом, сентиментальным дедом, неплохим собеседником, способным, если не уходить в дебри, поддержать разговор хоть об исчезнувшей Атлантиде, хоть о репертуаре авангардного театра, умевшим к месту, а иногда и не очень, пошутить. Н о Ш а й м и е в - п р е з и д е н т стал заложником обстоятельств, з а л о ж н и к о м своего, в общемто, ординарного характера и заурядного интеллекта. К а честв, которые даже комплиментарные исследователи биографии и характера президента вынуждены признать не

очень «оригинальными»: «Жизненные ценности Шаймиева, надо сразу отметить, не слишком оригинальны. В этом отношении он мало чем отличается от многих тысяч самых обычных людей, не достигших никаких постов, высот и званий, то есть рядовых граждан; от тех, кого раньше при коммунистах было принято называть честными тружениками. Он настолько похож в ценностном плане на них, что поначалу даже появляется мысль: как мог такой обычный, добропорядочный, правильный человек стать президентом? В нем же нет ничего не-обычного!» (Рамиль Мингазов, Ильгам Киямов, «Президент Шаймиев: социалъно-психологический портрет»), *

*

*

Мне не раз доводилось играть с Минтимером Шариповичем в шахматы. Стиль его игры — неторопливым, основательный, без комбинационных изысков. Он редко начинал партию с хода королевской пешкой, позволяющего быстро развить фигуры и получить позиционное преимущество. Шаймиев предпочитал не форсировать события, дожидаясь ошибок противника. Если я играл с ним в «его» игру, то шансов выиграть у меня было очень мало: он Зрал измором. Но стоило обострить ситуацию, сыграть пестанлармю, комбинационно, Шаймиев начинал нервничать. Терялся и, как правило, проигрывал О и и и кнзпм такой, сверхосторожный. )га черта шаймиевскою харлыера наш \а ( нр сине и в nanei иричеекпх м.перначах о первом npt ш

Рафаэль Мустафин и Анас Хасанов в книгс ^ П е р в ы й п р е з в д е н т Татарстана Минтимер Шаймиев, П И «по с^шду характера Шаймиев не революционер, а tooee оа умный консерватор. Он не стремится к переменам ради еремен. Держится за старое, пока оно жизнеспособно може п р и н о с и т ь пользу». Рамиль Мингазов и И л ь г а м Киямов в к н и г е «Президент Шаймиев: социально-психолог и ч е с к и й портрет» пошли еще дальше: «создается, например ощущение, что когда развитие политических событий приобретает труднопредсказуемый характер, он на короткое время ^затаивается», ничем не проявляет себя». Все верно, ленто республики.

за и с к л ю ч е н и е м крохотного пустячка: «затаивание» — это не « о щ у щ е н и е » , а самая настоящая реальность, синоним р а с т е р я н н о с т и , неспособности принять адекватное решение быстро и качественно. И как это ни парадоксально, предрасположенность Шаймиева к «затаиванию» оказалась благом для республики в первый срок его президентства. Затягивая принятие решений, маневрируя между различными общественно-политическими силами, ему удалось сохранить баланс противоборствующих сил и если и не быть, то хотя бы слыть выразителем надежд и чаяний диаметрально противоположных групп интересов, быть для них тем, за кого его принимают просто в силу того, что он не делал лишних шагов, а плыл по течению общественно-политической жизни. Вспомните, какое это было бурное время! Если раскол российского общества проходил по линии коммунист — антикоммунист, то в Татарстане, как и в большинстве автономий, подобный раскол хоть и имел место, но не был доминирующим. Куда серьезней была нагнетавшаяся угроза раскола по национальному признаку. И в Шаймиеве, не делавшем резких движений, многие видели человека, который максимально соответствовал их представлению о том, каким должен быть руководитель Татарстана. Речь не о лидерах радикальных политических партий и движений, раикализм которых, похоже, искусственно поддерживался правящей элитой, а о населении и умеренных иолитобразованиях. Для консервативной части населения Шаймиев бы i своим в силу занимаемой должности и Партбилета в кармане .для Умеренных татарских шовинистов ч< ювском. обсс S2

лечившим принятие декларации о суверенитете и оставлявшем надежды на полную независимость республики. Русс к о я з ы ч н о е же население увидело в нем человека, спосо > ного не допустить национальную резню, о возможности эторой после трагических событий в Сумгаите и Тбилиси г о в о р и л и с самых высоких трибун, к примеру, на сентябрьском 1989 года Пленуме ЦК К П С С О партийно-хозяйственной номенклатуре того времени и говорить не приходится. Эти люди, напуганные ветром перемен, казавшимся тайфуном, готовы были упасть в ноги любому идолу, кто гарантировал хоть какую-то стабильность их положения.

Ну а для тех, кто придерживался либеральных взглядов и задыхался в несвободе и бесперспективности, Шаймиев был «своим парнем» хотя бы потому, что, как и Ельцин, повел «решительную борьбу» с партпривилегиями, что вылилось, к примеру, в отставку Родыгина с Булатовым. Хотя нельзя исключить версии, что Шаймиев просто воспользовался случаем свести счеты с несимпатичными ему людьми и принес секретарей обкома в жертву толпе, сбив пламя пожара неконтролируемых многотысячных демократических казанских митингов февраля 1990 года, требовавших отставки всего обкома КПСС. Это предположение очень правдоподобно хотя бы потому, что справка о квартирных злоупотреблениях партийных секретарей была подготовлена в самом обкоме партии. Документу «приделали ноги» и он оказался у народного депутата СССР, главного редактора «Вечерней Казани» Андрея Гаврилова, передавшего справку организаторам митинга. Когда 18 февраля 1990 года модельщик объединения «Свияга», член Вахитовского райкома К П С С Вакиф Фахрутдинов зачитал документ на митинге, судьба Родыгина и Булатова была предрешена. Первый секретарь обкома К П С С Минтимер Шаймиев не мог не знать об этой справке. А если знал, то «утечка» зтого документа выглядит верхом лицемерия, потомх что через несколько лет неожиданно всплыли нелицеприятные Для первою президента факты абсолютно каких же квартирных «партривилегпй», «имевших место быть» на момент составления документа, ставшего поводом л IM ОСВОбож к ним от до I ж постен Булатова и Ра п.нтша.

R сентябре 2000 года известный казанский журналист Ю о и й Николаев напишет: «злые языки до сих пор не унИМЗ.ЮТС} ВС оминая историю еще той поры, когда Минтимео Шаймиев был первым секретарем обкома КПСС. ТогДа Р дик Цаймиев, вчерашний выпускник Казанского инжен е о н о - с т р о и т е л ь н о г о института, за месяц получил двухкомнатную квартиру в престижном районе вместо обычной сем ь и , к о т о р о й жилище предназначалось в порядке очереди»

{«Новые Известия», 20.09.2000). В 2004 году член международной организации репортеров-расследователей (IRE) Александр Постнов расскажет о

подробностях этой истории: «В доме на улице Кул Гали (это и теперь окраина Казани) жил с женой и бабушкой жены младший сын Радик. Вот бабушка и подала в ноябре 1988 года в Вахитовский райисполком заявление с «просьбой обменять ее квартиру для приближения к месту работы внучки»... Райисполком просьбу удовлетворил, квартиру бабушке жены Шаймиева-младшего поменял, выделив ей жилплощадь в доме на престижной до сих пор улице Вишневского. Правда, выяснилось, что эта жилплощадь предназначалась монтеру антенного цеха объединения «Таттелерадиобыттехника» Фариду Ибатуллину, жителю одного из ветхих домов на улице Касаткина, и его семье. На самом деле в квартиру на улице Вишневского въехал Радик Шаймиев с семьей. Фарид же Ибатуллин с семьей поехал на улицу Кул Гали, в квартиру Радика Шаймиева» («Политический журнал», №27, 2004). «Квартирная шалость» Минтимера Шарииовича стала известна намного позже, а тогда в начале 90-х его репутация казалась кристально-безупречной. Сохраняя нейтралитет, или, если использовать более современную терминологию, равноудалеиность от всех, не фокусируя внимание ни на ком, Шаймиев в первый президентский срок мало кого и разочаровывал. Но если очистить факты от домыслов и пропагандистских интерпретаций, то предстает такая картина заслуги Минтимера Шариповича, мягко говоря, преувеличены.

5-4

ДИКТАТУРА

СЕРОСТИ

В Кукморском районе республики, на высоком берегу Вятки стоит деревня со смешным названием Плаксиха. Но в деревне этой живут не нытики-плаксы, а очень даже работящие люди, привыкшие больше рассчитывать на самих себя, нежели на милость власти и природы. Живет в Плаксихе и рыбак по имени Виктор. Его вся округа знает. Виктор не любит чиновников и всевозможных «дармоедов-контролеров». Он искренне костерит на чем свет стоит тех, кто только и ждет, когда он выплывет на Вятку, забросит удочки и хоть что-нибудь да выловит. Не успеет Виктор-рыбак снять с крючка очередную рыбешку, как тут как тут, будто снег на голову, какой-нибудь проверяющий. Будто сидел, притаившись в камышах, выжидая чужой поклевки. Виктор называет их речными пираньями, действующими по принципу: был бы рыбак, а нарушение найдется. Виктор откупается рыбой. Проверяющие всем табуном его не преследуют, по очереди караулят, словно сговорившись, что в понедельник у одного р ы б н ы й день, во вторник — у другого, в среду — у третьего.

А вот Минтимера Шариповича Виктор уважает. Он с Шаймиевым лично знаком. Бывший глава администрации района Наиль Шакиров привозил президента на экзотическое развлечение — настоящую рыбалку. И невдомек Виктору, что «речные пираньи» — это продукт той самой системы власти, которую выстроили Шаймиев и его окружение. В голове Виктора-рыбака не укладывается, что именно татарстанская модель «демократии» стала основой бюрократического беспредела, благодаря которой республика влезла в колею коррупции и вседозволенности. Колею, в которой богатеют только богатые, а бедные становятся еще беднее. Сегодня очевидно, что правящая номенклатура Татарстана фактически провозгласила себя наднациональной элитой, новой расой господ, живущей совершенно в другой системе координат, моральных ценное геи, правовых норм и повя занной друг с другом вертикалью коррупции. Вертикалью, в рамках которой работает некая конвенция, согласно ко т р о и нижестоящий чиновник реал и iver свои коррупционные пак юнпости в 1рапицм\ своего поместья, V . c>

НС покушаясь на сферу влияния ни вышестоящего, ни сопр( к тьного чиновника. Более того, нижестоящее чиновничество получает индульгенцию на свою коррумпированность в обмен на безграничную поддержку корыстолюбцев рангом повыше. В этой системе друг от друга зависят уже все. Не только те же главы администраций от Минтимера Шариповича, но и сам Шаймиев от глав администраций. \

Подобная конструкция системы управления республикой, может, уже и не устраивает президента, но он бессилен ее изменить. Конечно, у него достаточно властных рычагов, чтобы свернуть в бараний рог каждого в отдельности чиновника, но ему уже не под силу изменить систему в целом, он не может лишить одномоментно все чиновничество возможности проявлять свою жуликоватость. Потому как Шаймиев и сам стал примером такой поведенческой модели, в которой доминирует правовой нигилизм. Поэтому-то и не знает, с какого боку подступиться, к примеру, к той же коррупции. Слова о диктатуре закона уже набили оскомину. Но коррупция как цвела пышным цветом, так и цветет. Возможно, среди татарстанского чиновничества и остались люди кристально честные и абсолютно законопослушные. Но, как известно, если девяносто девять килограммов повидла перемешать хотя бы с килограммом дерьма, получится центнер дерьма. Главная причина такого удручающего положения заключается в том, что власть не хочет признавать основополагающий принцип правового государства — принцип необратимости наказания за нарушение правовых норм. Всегда. Независимо от должности. А Татарстан пытается управлять коррупционной погодой при помощи термометра имитации. Не принимая в расчет, что имитация и реальность похожи друг на друга как чистокровный жеребец похож на допотопную табуретку. Можно, конечно, удивленно вскинуть брови: «А что? У табуретки тоже четыре ножки. Как и у лошади». Единственная цель антикоррупционной деятельности в Татарстане — демонстрация Москве, что сегодня Казань пе страдает отсутствием флюгеризма. Ветры, доносящиеся из федерального центра, улавливает более чем чу гко. И задачи, которые ставит Президент России, в Татарстане «выIX

полняются» с не меньшим рвением, чем задачи, в свое время оглашаемые Политбюро ЦК КПСС Именно проде

монстр!фовать. И не более. ^„^гтпя Конечно, можно сбить градус недовольства о о щ а ^ а , можно наоборот, если есть необходимость, чтобы люди выпустили пар, приставить грелку и поднять температуру разговоров о коррупции, посадив пару-тройку чиновников пятого-шестого-седьмого эшелона за копеечные взятки. Можно, как это сделал Глеб Жеглов, подложить ныо-Кирпичу пачку меченых денег. Все равно ведь берут. Только все изощреннее и изощреннее, поймать за руку неимоверно трудно, почти невозможно. Но это показное рвение в борьбе с коррупцией не имеет никакого отношения к реальному искоренению этой напасти. Более того, уже можно смело начинать охоту на борцов с коррупцией. Потому, что, как гласит замечательная казахская пословица, «если долго бороться, борец начинает пахнуть потом своего противника». А татарстанская правящая номенклатура так «яростно» борется с коррупцией, что от нее за версту несет этим самым коррупционным смрадом. Потому что бороться с коррупцией и мздоимством, то есть с нарушителями законодательства — это еще не значит соблюдать эти самые законы. Кампании по искоренению чего бы то ни было у нас традиционно рано или поздно заканчиваются, а явление остается. А реальная борьба с коррупцией означала бы борьбу власти с самим с собой. Истребление «своих». А «своих» в республике не сдают (если, конечно, они «не лезут в политику»). Потому что когда сдают «своих», они становятся не просто чужими, а чужими в квадрате. Своих они знают как облупленных, и это именно тот случай, когда один битый стоит дюжины небитых. Татарстанское чиновничество на всех этажах власти прекрасно знает эту железобетонп\ ю статью «аппаратной конституции» и не сомневается, что даже за самые большие прегрешения максимум, что п \ ждет — я о 1ро1ательно-заботливое перемещение в другое руководящее кресло. Как произошло с Вагизом Мингазовым, знаменитым ВАМ И Ном, имя которого стало в реснубшке нарицательным ( ко и.ко бы ю ра попоров о *амкс, построенном В \ М И ( 1>м HI ни I\ \ в с х жите ic И Арсь а 1>с J совести, бе J страха.

. н я какие средства? Только i [екому спр а . ° " Г ш Х и е Г ч т о л и с про ит? Едва л и . Для М и н г а з о в а т е з й д е н т стал эдаким кардиналом Ришелье, который, помнится выписывал охранные грамоты на произвол, д п р о к у р а т у р а делает вид, что ничего не видит и даже „ е п ы т а е т с я погрозить президенту хотя бы пальчиком за М а нию величия. Когда обстановка в Арском районе накалилась и народ забу| тил закипел, в к а з а н с к о м кремле п о н я л и , что если не принять экстренные меры, то может и к р ы ш к у сорвать, вместе с к р ы ш е й , л ю д и могут взяться за т о п о р ы да вилы. И меры приняли. Мингазова п е р е с а д и л и руководить республиканской м о л о ч н о й п р о м ы ш л е н н о с т ь ю . Н о он и в Казани не одумался, чудить п р о д о л ж и л . Н а ч а л возводить очередной замок на виду у всего города на берегу Казанки. Природоохранная прокуратура робко заикнулась, что строительство не совсем з а к о н н о , н о ее б ы с т р о приструнили и ЧТ

поставили на место. «Гражданский иск «в защиту государственных и общественных интересов», поданный прокурором Советского района Ринатом Давлетшиным еще в феврале 2005 года, Советский райсуд рассмотрел 20 мая и вынес решение о сносе дома, построенного Вагизом Мингазовым на 6epeiy Казанки. Свою позицию прокурор обосновал тем, что здание возведено с нарушением требований федерального закона «Об экологической экспертизе», который запрещает любое строительство в водоохранной зоне без предварительного получения положительного решения государственной экологической экспертизы. И поскольку такого заключения Мингазов не получал, в соответствии с Гражданским кодексом РФ дом должен быть снесен. Вагиз Мингазов опротестовал майское решение Советского райсуда на том основании, что оно было вынесено в его отсутствие. 21 октября судья Советского райсуда Эльмира Садыкова вынесла решение о том, что все, что было построено ответчиком в Троицком лесу на берегу Казанки, сооружено на вполне законных основаниях. Следовательно, иск прокурора, радеющего о государственных и общественных интересах, удовлетворению не подлежит» («Вьчспняя Кашш>// II. 2005). НАМИНовскип дворец стоял и стоит И, вп цшо, оу iei , ь ( м> рг>ным монументом Iысячам и IWOIM.IM юмрок SX

которые за сущие гроши горбатятся на фермах. Поднимая чуть свет, чтобы подоить полуголодных буренок.

Но откуда такое трогательно-отеческое отношение

Минтимера Шариповича к Вагизу Василовичу? Не только же потому, что Миигазов — видный член «Единой России»? И не потому, что своего младшего сына в честь президента назвал Минтимером? Злые языки поговаривают, что долготерпимость Шаймиева уходит своими корнями в те годы, когда он еще был молодым премьер-министром ТАССР, а Миигазов, будучи таким же молодым первым секретарем райкома КПСС, отличился организацией досуга «высокого казанского гостя». Говорят, в те времена, в лесах, воспетых Габдуллой Тукаем, была знатная охота. А охота, понятное дело, такое занятие, что чуть ли не важнейшим качеством участников этого экстремального вида отдыха становится умение молчать. Вон Ричард Чейни, вице-президент США, в уикенд отправился па охотничьи угодья Техаса, а оказался в щекотливой ситуации. Намеревался пострелять куропаток, а попал в арри Уиттингтона, своего старинного друга, адвоката и миллионера. Бедолага, первым подстреливший дичь, отправился за трофеем и скрылся в густой траве. Но до поверженной куропатки так и не добрался. Потому что, вскинув ружье, за дело взялся Ричард Чейни, находившийся всего в тридцати метрах от своего друга. Выстрел оказался точным, Чейни попал Уиттингтону в грудь и лицо. Хорошо хоть картечью, а не дробью, не то, как пить дать, покалечил бы, а то и вовсе убил. Но если бы люди, организовавшие охоту Ричарда Чейни, умели держать язык за зубами так же, как и Вагиз Мингазов, глядишь, и не попал бы вицепрезидент США в эпицентр охотничьего скандала, не стал бы объектом едких насмешек и карикатур. Даже если бы уложил Гарри Уиттингтона наповал. *

*

*

12 июли 1999 года М и п ш м с р Шаймиев no.uinca, i указ о • значении меня руководителем просо-центра ирези ienm Татарстана 1ли тех, i го ша i меня, а тем ооюе. если не и I юй переход с во п,ны\ А урна шегекпч \ кчнш па чи У)

новничью должность стал ^ ^ ^ ^ ^ ^ ^ ( N ОМУ это решение далось не легко \ абота собственного копреспс ндента нро Ф аммы «Вести» мне нравилась, не было и мысли менять ее К тому времени дома хранились д Ва Хрустальных пера. - награды, как журналисту, признанному лучшим в республике. Кремлевская должность не г >елыдала И не было ни одного аргумента «за», чтобы занять ее сплошные «против». И в зарплате я существенно терял и главное - в возможности максимально самостоятельно распоряжаться свои временем. И поэтому дважды в 1997-ом и 1998-ом годах, когда мне уже предлагали возглавить президентский пресс-центр, я отказывался. А вот в 1999-ом отказаться не смог.

Время было неспокойное, непонятное и смутное. То и дело вспыхивали разговоры о тяжелой болезни и уходе с политической сцены Бориса Ельцина. Политологи не скупились на прогнозы о грядущей серьезной «драке» за его политическое наследство. Для Татарстана впереди засверкало зарево новых взаимоотношений с Москвой. Минтимер Шаймиев заволновался, занервничал, засуетился. Он прекрасно понимал, что неформально-личностные обязательства Бориса Ельцина при новом президенте России могут быть кардинально пересмотрены. Высшему руководству республики было необходимо сделать ставку в очень серьезной игре. Но как ее сделать, не зная однозначного ответа на вопросы: Кто кого? Чья возьмет? Кого поддержать? Кому заранее засвидетельствовать свою лояльность? К кому примкнуть? К премьеру Примакову и московскому мэру Лужкову или к «семье» Ельцина? Шаймиев лавировал долго, осторожничал, выжидал. Но в конце-концов слился с тандемом Лужков-Примаков, в то время наиболее популярными в народе претендентами на должность Президента России. Тем самым Минтимер Шаймиев дистанцировался, а фактически отрекся от Бориса Ельцина. Накануне этих событий в казанском кремле всерьез задумались об информационном сопровождении деяте н>пости президента. И в первую очередь об органн зации контрпропагандистских мер против прогнозируемых информационных итак на республику федеральных СМИ. >ш ожи»иия были вполне обоснованными. И политической агмос Ы)

фере уже витал запах большой грозы Уже началась откровенная травля Лужкова. ВГТРК в то время практиковала командировки региональных собкоров для работы в Москве. Почти весь июнь 1999 года я отработал в московской редакции «Вестей». Была у меня и «своя» тема: освещение деятельности Сергея Кириенко, который громогласно заявил о том, что будет оппонировать Юрию Лужкову на выборах мэра Москвы, намечавшихся в декабре, одновременно с выборами депутатов российской Госдумы. Сюжеты о Сергее Владиленовиче шли почти ежедневно. Естественно, информационно-нейтральные, но все же с преобладанием позитивных оттенков. Юрия Лужкова «Вести» вроде не замечали, но, а если и замечали, то только со знаком «минус». Экс-премьер объявил тогда об открытии для москвичей, недовольных городскими властями, круглосуточной горячей линии «Московская альтернатива»: «Мы будем публично рассказывать, что такое московская власть и как она угрожает будущему самой Москвы, москвичей, всей России» («Коммерсант-Власть», 21.06.1999). «Московская альтернатива» заработала на всю катушку, дня не проходило без новых «разоблачений» градоначальника «засидевшегося» в должности. Пролужсковские С М И наносили ответные залпы, называя Кириенко «электоральным девственником», «соплежуем», «нахаленком». Лужковская система контрпропаганды была выстроена грамотно, выпады Кириенко не принесли разрушительных потерь репутации московского мэра. Это уже позже, когда за дело взялся «телекиллер» Сергей Доренко, рейтинг и Лужкова, и блока «Отечество—Вся Россия» зашатался. К тому времени в окружении Минтимера Шариповича поняли, что республика абсолютно не готова к адекватным ответам в случае, если федеральные С М И обрушатся на Шаймиева и Татарстан так же неистово и бесцеремонно, как на Юрия Лужкова. И было принято решение приступить к сооружению «оборонительных редутов». Когда я вернулся из Москвы в Казань, меня пригласили в кремль и выложили аргументы, устоять против которых было трудно. «Bpai у ворот, Родима в опаснос ти!», *1:сли 1ебс небезразличен Га i аре тан, твое место — рядом с Шаймиевым, на 1в релмем крае обороны от нападок фе icpa п>Ы

„ n m п е н т р а Конечно, формулировки были не столь вы с , копарныш!, но смысл сказанного был и м е н н о таким. С в 0 и

шчные интересы пришлось забыть. Но почти три года проработав руководителем прессцентра президента, я так и остался «чужим среди своих, П О Т О М У что так и не научился снимать бюрократическую пенту со своей должности. Потому что не переставал поражаться главному парадоксу татарстанскои власти - чудовищному несоответствию официальных зарплат и барскому о б р а з у жизни высокопоставленных чиновников. В аппарате президента считалось само собой разумеющимся, что должность - это не только к о р м и л о власти, а, как скаламбурил еще Владимир М а я к о в с к и й , «место кормления». То есть удостоверение с гербовой печатью и личным автографом Минтимера Шаймиева должно автоматически избавить и тебя, и детей, и внуков твоих от всех материальных проблем. А если не избавляет, если у тебя нет прия т е л е й - б и з н е с м е н о в , взявших тебя «на содержание», если не умеешь «решать вопросы», получая за это серьезное вознаграждение, то ты п о л н ы й идиот, к о т о р ы й не смог

воспользоваться синекурой. А возможности у чиновничества, действительно, безграничные. Даже у тех, кто не занимается распределением бюджетных средств, не говоря уж о чиновниках, сидящих рядом с бюджетным пирогом. Помню, в конце 2001 года со мной созвонился и договорился о встрече один московский журналист. Приехав в Казань и оказавшись в моем кабинете, он сразу перешел к делу, достав из кейса письмо, адресованное Минтимеру Шаймиеву. Это было предложение издать спецвыпуск журнала «Огонек», посвященный Татарстану: — Мне нужна положительная резолюция Шаймиева на этом письме и содействие при общении с руководителями крупных татарстанских предприятий, которые оплатят проект. Ваша доля — десять процентов от стоимости проекта, 2S тысяч долларов )то было далеко не первое подобное предложение. По пи каж 1ый месяц кто-то приходил в пресс-цсптр с нредю. '41 нем отIшарить» и Шаймиева, и Гагаре ran -нафеде\> i и in м уровне по не бе т о м е щпо, а он м ш в п\6 шка пии <ппгй и иш :рвыо. выпуска тематических при I O A C I U I I I ui

к популярным изданиям, подготовку рекламных буклетов и даже книг. «За содействие» мне предлагали «агентское вознаграждение» — 10—15 процентов от суммы заказа. При этом речь шла о деньгах «в конверте». Но я был категорическим противником проплаченных публикаций и неизменно отказывался «содействовать». Но визитеры оказывались людьми настырными и нередко все же находили доступ к Шаймиеву. Неискушенный в аппаратных интригах, я никогда не ставил перед собой цель монополизировать «информационное сопровождение» деятельности президента, поэтому этим много кто занимался.

Как-то известная московская журналистка Марина Калашникова подготовила большое интервью с Минтимером Шаймиевым для «Независимой газеты». Проходит какое-то время, мне звонит Марина: — Ирек, возникли проблемы с публикацией интервью, редакция хочет поставить его в приложение, посвященное Татарстану. Кому-то в республике пришла мысль показать свою работу, а заодно и заработать «агентские». Договориться с руководством «Независимой газеты» о выпуске спецприложения, посвященного Татарстану, труда не составило. А в редакции посчитали, что если татарстанцы такие лохи, что готовы платить за то, что и так было бы опубликовано, зачем тратить бесплатные газетные площади, когда можно разместить интервью с Шаймиевым на одной из проплаченных полос. Так и сделали. А у татарстанских чиновников, занимающихся «информационным сопровождением» появился еще один довод сетовать в кулуарах на то, что невозможно без денег опубликовать в московских СМИ что-либо позитивное о республике. Хотя именно Татарстан приложил немало усилий и потратил астрономические суммы денег, чтобы миф о продажности московских журналистов перестал быть мифом. Положа руку на сердце, Moiy ска ш ъ , что я такими ieлами не занимался. Вот и ви зитера, предложившего и ? ии ь спецвыпуск «Огонька», выпроводил, чем очень\дивил. Но, уходя, он пообещал, ч ю найдем более сговорчивого чинов пика, который убедит Шаймиева в необходимое!и pea ш*аиии проект. й1

Ушлый москвич не

обманул. Кого-то нашел. «Накану,

не т р е т ь е г о съезда Всемирного конгресса татар увидел свет специальный выпуск журнала «Огонек», посвященный Тата стану. Глянцевое чудо с портретом президента Шайм и е в а на п е р в о й полосе и елейно-макулатурным содержанием (на р у с с к о м и английском языках) преподнесли в качестве п о д а р к а делегатам и гостям конгресса. По неофициальным источникам, обошелся «подарок» в 250 тысяч долларов. Можно было бы объяснить щедрость республики, если бы журнал о Татарстане разошелся по всей России. Как пояснило корреспонденту «ВК» одно высокопоставленное лицо в правительстве РТ, отсутствие интереса центральных СМИ к регионам заставляет руководство регионов размещать публикации в заказном порядке. Но, увы, это не тот случай — рядовой подписчик «Огонька» из какого-нибудь Урюпинска не узнает об особенностях жизни в Татарстане. Номер-то специальный. По неофициальным данным, тиражом всего в 5 тысяч экземпляров. Официально спонсором татарстанского «Огонька» выступил ТАИФ. Во всяком случае, именно он оплачивал счета. Неофициально — финансировали «подарок» крупные предприятия республики: Татнефть, Казаньоргсинтез, Нижнекамскнефтехим, КамАЗ.... Осведомленные источники утверждают, по 30 тысяч долларов вытрясли с них за сомнительное удовольствие прочитать о себе рекламный проспект с мизерным тиражом. («Вечерняя Казань», 25.09.2002). За три года работы в кремле один раз я все же воспользовался «доступом к телу» президента в своих личных интересах. Проработав руководителем пресс-центра полтора года, 24 января 2001-го, написал президенту служебную записку с просьбой «рассмотреть возможность предоставления мне квартиры или долгосрочной ссуды на покупку квартиры». Шаймиев поручил решение вопроса управляющему делами президента, но поручение было проигнорировано. Пока работал в кремле, свой меркантильный жилищный вопрос ч так и не решил, оставаясь «лицом без определенного места жительства». А квартиру мне «дал» градоначальник Казани Камиль Исхаков, выписавший ордер уже па следующий чснь после моего назначения на должность ирецседагс !я 1 П'К Татарстан Ы

Эти два эпизода кремлевских будней — издание спецвыпуска «Огонька» и мои квартирные мытарства вроде бы никак не связаны друг с другом. Но это только на первый взгляд. На самом-то деле, это звенья одной цепи. Татарстанекая властная система сконструирована именно так, чтобы чиновник непременно влез в колею беззакония. И катился по ней, набивая карманы вполне осязаемыми дивидендами со своей должности. Чтобы мог построить фешенебельный коттедж, раскатывать по городу на роскошном автомобиле, отдыхать на лучших курортах мира. А получение официальных привилегий, той же квартиры по ордеру — это всего лишь процедура для отвода глаз. Но если ты не подтвердишь системе, что ты «свой», такой же «замазанный», как все вокруг, то система будет злорадствовать и вставлять палки в колеса, игнорируя даже поручения президента.

Когда я слышу байки о том, что какой-то карьерный чиновник, ни дня не проработавший в бизнесе, построил особняк, купил лимузин или проводит отпуска на лучших курортах мира и объясняет свое сверхблагополучие, например, банковской ссудой или коммерческими успехами супруги, у меня нет ни малейшего сомнения в истинной природе происхождения денег. «Банковская ссуда» или «бизнес супруги» — это всего лишь легенды для прокурора. Потому что жить на чиновничью зарплату, и при этом жить с размахом, ни в чем себе не отказывая, да и еще выплачивая ссуду, невозможно. Лично я все три года работы в кремле «проедал» те накопления, которые сделал, работая собкором «Вестей» и возглавляя рекламное агентство «РиМ», которое сам же и создал еще в Вологде. А про бизнес чиновничьих жен лучше вообще не вспоминать. Возможно, и бывают исключения, но, как правило, фирма, зарегистрированная прекрасной половиной чиновничьей четы - это банальный посредник между высокопоставленным мужем бизнес-леди и «заинтересованными лицами». Хватит пальцев рук, чтобы пересчитать абсолютно честных и порядочных тнтарстанеких чиновников. А их ан типодов - хоть пруд пруди. Разница только в аппети тах. С) щи. обеспечив безбедную жизнь и себе, и детям, и внукам, oci i на вливаются и начинаю! задумываться о pea н»пон рп юге для людей. Вторые, которых в системе вдлсш, со пап (>5

НОЙ Шаймиевым, увы, большинство - остановиться H t " в с е х а п а ю т , хапают, хапают. Мне рассказали о б очном т а т а р с т а н с к о м министре, который ломал голову И а д тем, КУДЭ бы вложить, где разместить несколько десятков миллионов долларов. Вообще поразительно, что татарстанская власть ре Ш и . лась признать, что коррупция в республике расцвела буй-

ным цветом. Это похоже на приступ мазохизма унтер-офи_ церской вдовы, высекшей саму себя. По большому счету

сам факт разработки «Стратегии антикоррупционной по' литикн Республики Татарстан» — это признание неэффек~ тивности хваленой татарстанской вертикали власти. Потому что не понятно, как при «хорошо налаженной системе под-

бора кадров» на «взяткоемких» должностях могут оказаться не чистые на руку чиновники? Очень даже могут! Дело в том, что наличие «темных пятен» в биографии и откровенная жуликоватость еще никому в республике не помешали занять номенклатурные должности, и уж тем более возглавить район или министерство. Даже, наоборот, наличие компромата — чуть ли не обязательное условие карьерного роста. Это для чиновника — своеобразный знак качества, гарантия, что человек будет верно служить и не осмелится перечить. А если нет компромата, то вроде бы и доверять ему нельзя. Потому что в случае чего избавиться от чиновника с незапятнанной репутацией, заткнуть ему рот будет очень трудно. Разве что в результате «трагического стечения обстоятельств» - случайного вываливания из окна, автомобильной аварии или беспредела озверевшего хулиганья, которое в темном подъезде куском водопроводной трубы проломило бедолаге голову. Вспоминается одно примечательное уголовное дело. В конце 2001 года правоохранительные органы республики разоблачили группу авантюристов, которые обзванивали глав администраций районов и предлагали по очень выгодной цене сельскохозяйственную технику. Но за наличные. Многие на наживку клюнули. Да и как не клюнуть, если подписан, договоры предлагал не кто-нибудь, а человек, прел сбавлявшийся «сыном» Шаймиева. Правоохранительными органами бы ю дока кию, что как минимум пап, глав администраций переда чи афе.рнсгам '«•шли (самая крупная сумма, фигурировавшая в ю 1С м>

500 т ы с я ч рублей). Мошенников разоблачили и осудили. Но li голову пе пришла мысль «дожать дело и поинп кому " т е р е с о в а т ь с я : откуда у глав администраций оказались *заг ачки>, превышающие их официальную зарплату за несколько тет работы (доподлинно известно, что из районных касс н и к т о из жертв мошенников денег не брал). А следователи были убеждены, что обманутых чиновников намного больно они не стали писать заявлений, именно опасаясь в о п р о с о в о природе происхождения денег. *

*

*

В 1970 году американский экономист Джордж Акерлоф опубликовал монографию «Рынок «лимонов»: неопределенность качества и рыночный механизм», в которой описал «развитие» информационно закрытого рынка. Акерлоф использовал термин «лимоны», как в США называют плохие автомобили, для характеристики любых товаров отвратительного качества. Ученый пришел к выводу, что замкнутость рынка, ее загерметизированность, исключение возможности сравнить «товар» с аналогичным «товаром», отсутствие выбора и возможности потребителей влиять на качество «товара» приводят к еще большому ухудшению его качества. Исследования американского ученого вполне применимы и к рынку управленческих кадров. В Татарстане стремительная деградация управленцев началась где-то на стыке двух тысячелетии, когда «теория лимонов» наложилась на мультипликационный эффект. Не отличающееся безупречностью ближайшее окружение Минтимера Шаймиева пачало вытеснять не только с должностей, но и из республики профессионалов, умеющих работать и добиваться результатов, способных и отстаивать свои идеи и претворять их в жизнь. «Освободившиеся» вакансии стали заполнять люди угодные, прежде всего своей безропотностью и умением смотреть снизу вверх. В таких же «беспо шоночных» мимик • рировали и га костенел и и старые кадры, *а пятнадцать- ша iпагьле! вросшие в свои руководящие кресла и покрывшиеся мхом. В свою очередь, н п люди ючио га кос же. Окр\ ке ние п ю in in и с *Г>с Сработал му и.тип шкациоппый ,н|н|>ею ul

С веохзакрытость и закономерное вырождение управление ских кадров привели к повсеместной диктатуре серости, тотшьной коррупции, стремительному распространению приписок и - не целевому использованию бюджетных средств,, ак тактично стали называть откровенное разворовывание казны.

А Минтимер Шаймиев, по большому счету, перестал быть гарантом даже конституции Татарстана, не говоря о других нормативно-правовых документах. Какое гарантирование чего бы то ни было можно ждать от человека, который, положа руку на Основной Закон, уже четырежды приносил клятву верности и народу и этому документу, но несметное количество раз с легкостью шел на перелицовку конституции, подгоняя ее под конкретные ситуации? Правила пользования лифтами да троллейбусами и то стабильнее. А это как раз и есть вопрос нравственности власти, о которой так любит рассуждать Минтимер Шарипович, не уставая повторять, что «лицемерие и двойные стандарты рождают недовольство в душах людей». Сама жизнь постоянно побрасывает доказательства того, что этот речевой штамп Шаймиева именно «речевой штамп» и не более, просто слова, не наполненные реальным содержанием. Во все времена настоящий лидер — не то что республики, но даже футбольной команды, или школьного класса — представляет собой такую поведенческую модель, принимает такие решения и совершает такие действия, которые побуждают окружающих подрожать лидеру. Сакраментальное «Делай как я!» было и остается важнейшим способом управления, программирующим и окружающих и всех людей, так или иначе зависящих от решений и поступков лидера, жить и работать так, как живет и работает он. А какой пример для подражания подает Шаймиев тем же главам районных администраций, министрам, чиновникам рангом поменьше, да и всему населению? Идеолог циничности и подлости власти Макиавелли - пигмей по сравнению с теми, кто сегодня управляет Татарстаном. 'Лицемерие и двойные стандарты» стали превосхо шоп почвой для зарождения в республике касты неприкасаемых. ж ионных, что они хозяева жизни, что им абсолютно •em и 1 пню можно ВС I , бу по они купили всю peciiyt» пи С пофох.ши I in Г»ы еще и нлс« ICIIIBI пе было! Кою (>К

рое периодически преподносит сюрпризы. Как в Рыбной Слободе, например, жители которой осенью 2005 года на муниципальных выборах сотворили политическую сенсацию: глава администрации района Равиль Хайруллин проиграл выборы фермеру Евгению Лылову.

В Рыбной Слободе недовольство селян своей жизнью не ограничилось традиционной фигой в кармане, а приняло крайнюю форму протестного голосования против той системы жизнеустройства Татарстана, где между властью и народом не осталось никаких механизмов взаимодействия и практически исчезли каналы для выражения недовольства. В городах люди хоть изредка, но выходят на митинги да пикеты. Акции протеста относительно немногочисленны, из чего власть делает вывод, что люди потому и не выходят на улицу, что слишком довольны своей жизнью. А ведь это тревожный сигнал. Полное отсутствие реакции общества на откровенное пренебрежение интересами людей — это симптом деградации общества. По большому счету это все равно, что отсутствие болевых рецепторов у человека, который сует руку в кипяток и не чувствует боли. И с удивлением наблюдает, как начинает пузыриться, а потом «слезает» кожа с кисти, обнажая жилы и кости... Республиканская власть так же недоумевала, почему это жители Рыбной Слободы ополчились на главу администрации района и его команду? По докладам и отчетам, подаваемым в Казань, по тому, как дружно голосовал район за «партию власти» на выборах в 2003 и 2004 годах, причин для недовольства не было, «руки» кипятка не чувствовали. Локальные «недоразумения» в республике, конечно, и раньше происходили. На противоположном берегу Камы, в Чистопольском районе другой Хайруллин, только Абрек, но в то время тоже глава администрации района, еще 19 декабря 1999 года проиграл выборы Алмазу Камалову. Проиграл так же, как и его коллега в Рыбной Слободе, несмотря на ю, ч го был обречен на победу, потому что на пего работала вся мощь пресловутою административного ресурса. Чисгопольпы созрели для «буша» на шесть icr раньше Но можно, что па жите ieii района <«глотвормо» по ICHCIHO • I см рал свобод.! л , рас иол шпшен oi хорошо и тестнон ь1)

всему советскому диссидентству чистопольской тюрьмы, камеры которой помнят многих политзаключенных, называвшихся на западе «узниками совести». Из Алмаза Камаова который в 1995—1999 годах был вполне лояльным 1епутатом республиканского Госсовета, власть тоже слепила диссидента, не признав его победы над главой администрации района! Хотя и признала поражение Хайруллина, который из кресла руководителя района пересел в другое руководящее кресло — замминистра строительства и ЖКХ. 10 января 2000 года на работу в Казань Абрека Хайруллина благословил лично Минтимер Шаймиев. Эта поездка в Чистопольский и Новошешминский районы республики в памяти вполне могла остаться лишь в общих чертах, но дневник сохранил и подробности.

«В семь утра позвонил руководитель аппарата президента Эгзам Губайдуллин: — Вы когда вылетаете? — спросил Эгзам Саматович. — В девять. — Заедь в кремль. Надо передать Минтимеру Шариповичу один документ. Просьба показалась странной. По установившейся традиции в дни, когда шеф куда-то вылетает, все необходимые документы прямо в аэропорт или на вертолетную площадку в Боровом Матюшино ему привозят сотрудники службы безопасности, забирающие из приемной шефа зеленую папку с золотым тиснением «Президент Татарстана». В эту папку помощники собирают все утренние оперативные сводки и документы, поступившие в кремль уже после того, как накануне Минтимер Шарипович уехал с работы, но не настолько срочные, чтобы отправлять курьера ночью. Когда я приехал в кремль и вошел в кабинет Губайду.иина, он протянул мне файловую папку с каким-то документом: — Прочитай. Это оказалось справка о ситуации в Чистопольском районе. Впрочем, о самой ситуации, как и о выборах. бы ю всего несколько строк, остальной текст был посвящен Imiuy Камалову. 8 января «оппозиционер» написал заявление, в котором потребовал проведения выборов главы администрации Чистопольского района. Дальше следовала характеристикс. самого Ками.-юаа. Сп юшной негатив. Упор бьи сделан па спя '/шгуранта документа е криминальным миром. 70

Мое недоумение по поводу просьбы заехать в кремль мгноьенно улетучилось. Губайдуллин хотел, чтобы я прочитал справку, прежде чем она попадет к Шаймиеву. Руководитель аппарата был прекрасно осведомлен о том, что я знаю Камаюва еще с тех времен, когда учился в школе, о будучи студентом мединститута, в летние каникулы приезжал в Дрожжановкий район «на шабашку». — Что скажешь? — спросил Губайдуллин, когда я прочитал справку. — А что говорить? Понятно, что Алмаз — не ангел. Тольno какое это имеет отношение и к выборам, и к Чистополю ? Это же очевидно, что люди голосовали не за Камалова, на его месте мог оказаться кто угодно. Люди голосовали против Хайруллина. И лучше бы разобраться с тем, почему они голосовали против главы администрации района — Ты только президенту этого не говори— перебил меня Губайдуллин. — Не обещаю. В вертолете передал справку Минтимеру Шариповичу. Он пробежал ее и, как мне показалось, брезгливо вернул: — Отдай Губайдуллину, пусть сам читает. В зале совещаний администрации Чистополя собрались депутаты, директора заводов, главврачи больниц, директора школ, председатели колхозов, в общем, весь цвет города и района. Минтимер Шарипович похвалил Хайруллина: — За 17лет работы на посту руководителя Чистополя Абрек Хафизович очень много сделал для Чистополя и района. Построено много дорог, жилья, старинный город благоустраивается. Чистопольцы могут гордиться тем, что в город пришли высокие технологии, здесь стали готовиться высококвалифицированные кадры инженеров, которые могут стать мощнейшим фундаментом дальнейшего поступательного развития. Но в ходе декабрьских выборов в чистопольском административно-территориальном округе, где ба.иотировался Хайруллин, были применены грязные технологии. II люди, к сожалению, проголосовали за кандидата, который ничего еще не сделал, но зато раздал много красивых обещаний. Но настоящий политик и в неудачах должен находить рациональное iepuo. Ваш г шва администрации обрати и*я ко мне С аяв ICHUCM об отставке, объяснив свое решение нсобходи мостыо единения города и района. И он прав, деиствитс WHO, 71

надо иолыас внимания уделять селу. Я принял отставку и подписал ука отныне Абрек Хафизович будет работать пер вым вместите, ем министра строительства и жилищноК( ммунального хозяйства. А перед районом стоит огромная задача, необходимо заставить работать наше главное богатство — зелию. Эта задача на ваших плодородных черноземных почвах актуальна, пожалуй, как нигде в других районах. Поймав» свой уровень внесения удобрений, который сегодня раза в два ниже, чем в менее плодородных северных районах республики, здесь есть возможность выращивать гарантированные урожаи в 25-30 центнеров хлеба с гектара. Высказавшись о перспективах агрокомплекса Чистопольского района, Минтимер Шарипович представил собравшимся нового главу— Вячеслава Михайловича Козлова,которого перебросили сюда из соседнего Новошешминского района, где он возглавлял райадминистрацию: — Много факторов сыграло в пользу этой кандидатуры. Это и особый менталитет людей, характерный для Чистопольского и Новошешминского районов, которые раньше были одним районом. Немаловажно и то, что Вячеслав Михайлович— русский человек. С учетом большинства русского населения Чистопольского района — это немаловажный фактор. Это грамотность, перспективность, требовательность и умение ладить с людьми. Были кандидаты и в вашем районе, но, проведя многочисленные консультации, мы все сошлись на кандидатуре Вячеслава Михайловича. Мною подписан указ о назначении его исполняющим обязанности главы администрации города Чистополя и Чистопольского района. Но чтобы стать главой без приставки НО, ему еще придется получить доверие избирателей, проити через повторные выборы. Надеюсь, второй раз на грабли вы не наступите». Не наступили. Козлова выбрали депутатом, и он т\т же стал главой администрации без «приставки НО». А Камалов еще долго искал правду. Его можно было понять. Человек выиграл выборы, набрав в первом же туре около шестидесяти процентов голосов. Казанскому кремлю результат не понравился. Избирком пересчитал бюллетени и в строгом соответствии с известным постулатом «неважно как голосуют, важно, кто считает» объявил новые нифры. «Оказалось», что не 60%, а лишь 4Srt и Жирате лей предпочли Камалова. Ситуация измени iaci. Появи 72

ч1сь

в о з м о ж н о с т ь «дожать» население во втором туре,

положенном по избирательному законодательству Н о и о втором туре люди не стали голосовать за главу администрации района. Снова большинство проголосовало за Камалова. Выиграть-то выборы он выиграл, но депутатского мандата так и не получил, хотя долго пытался дока-

iTb свою правоту. «Суд в Республике Татарстан столь же ^зависим, как и окружная избирательная комиссия, поисках справедливости упрямый Камалов испытал на себе ю непредвзятость суверенной судебной иерархии: окружная комиссия, Центризбирком Татарстана, городской суд Чистополя, Верховный республиканский суд и его президиум, местная прокуратура... Единственным, кто заступился за конституционные права Камалова, стал Верховный суд России. 14 июня коллегия Верховного суда Российской Федерации рассмотрела итоги чистопольского голосования по российским законам. Выяснилось, что депутатом Госсовета Татарстана в полном соответствии с народным волеизъявлением стал Алмаз Камалов. Огорошенный решением Москвы председатель Центральной избирательной комиссии Татарстана Анатолий Фомин сгоряча пообещал решение Верховного суда беспрекословно выполнить. Потом, чуть поостыв, татарстанские чиновники из местного ЦИКа и избирательной комиссии № 62 Чистопольского района дело привычно заволокитили. Решение Верховного суда было прочно забыто. В ответ на все запросы председатель Татарстанского ЦИКа Фомин отсылал жалобщика в окружную избирательную комиссию, председатель окружной комиссии Якимов ссылался на неисполнительность главного чистопольского судебного пристава Антипова. Тот, в свою очередь, говорил о том, что, по мнению главы администрации Козлова, никаких решений без указания председателя Госсовета Мухаметшина принимать нельзя. Прокурор Чистопольского района Спиридонов решение Верховного суда суверенно проигнорировал. Круг замкнулся. Ведь исполнение решения Верховного суда стало бы для Козлова автоматическим увольнением. О решение Верховного суда России попросту вымерли ноги ( Новая газета», 02 10.2000 Упоре г но п л а с т , не признававшей победы Камалова, т с объяснимо В городе несанкционированного» icn\ 73

п т а или лаже двух-трех, еще можно признать и вытерпеть Решения то все равно принимает послушпо-контролиру^ , парламентское большинство. Село совсем другое дело. Лай слабинку один раз, на следующих выборах хлопот ц е об -решься люди могут выйти из под тотального контроля 0 iy-то и необходимо было показать деревенским жить я их место, напугать, ужаснуть, лишить надежды. Чтобы и ругим было неповадно. Была и другая, не менее важная задача — встряхнуть собственные ряды и показать, что своих власть в обиду не дает. Москва тогда была слабой, Путин еще только приступил к возвращению суверенно-беспредельных регионов в единое правовое пространство России, а власть казанская все еще казалась себе непогрешимой, всесильной и всемогущей.

Прошло шесть лет. «Чистопольский» урок «демократии» по модели Татарстана подзабылся. Да и люди изменились. Постепенно начали учиться верить, что в случае чего Москва одернет местную чиновничью братию, поддержит. Поэтому в Рыбной Слободе и решились на демарш. Но уникальность района все же не в том, что фермер нокаутировал главу администрации. Сенсациеи стало то, что на выборах с треском провалился не только «главарь», как в кулуарах называют друг друга главы администраций районов. В райцентре, разбитом на десять округов, не нашел поддержки односельчан и не получил мандата ни один ставленник власти, ни один из десяти кандидатов, к слову, выдвинутых партией «Единая Россия». Даже в том единственном округе, где оппозиционеры не выдвинули своего кандидата, представитель власти в гордом одиночестве умудрился проиграть кандидату «против всех». А ведь этот результат удивительный только на первый взгляд. При более пристальном изучении ситуации - вполне закономерный I айон доведен до нищеты. И такое положение дел не только в 'ыбной Слободе. Просто там нашлись люди, которым осточерте ю смотреть, как местная «аульная аристократия велет район к пропасти. И они смогли объединиться. И н* сломались, когда их стали запугивай,. Да если бы только I'M ыи. О т о ю из оппозиционных-» кап HI М Т О В В депутаты Р\ 1 и гьмаиова даже с работы \во пин И с какой рабо <>1 >ы апсо потно независимой от прихшт.й рано* ' I

ных властей! С должности помощника федерального судьи Рыбно-Слободского районного суда! Выносящего приговоры, между прочим, «именем Российской Федерации». В самый разгар предвыборной кампании Гильманова вызвал судья и настоятельно порекомендовал снять свою кандидатуру. Рустам Ибрагимович отказался. Кара последовала незамедлительно — его уволили с работы с формулировкой, не предусмотренной ни КЗОТом, ни здравым смыслом — «за неисполнение указаний председателя суда». Бывший помощник судьи, в то время все еще кандидат в депутаты, обратился в квалификационную коллегию Верховного суда РТ. Ответ пришел иезуитский: обращайтесь в районный суд.

А когда Гильманов победил на выборах, судья попросил его вернуться на работу. Новоиспеченный депутат так и сделал. Но ровно на один день. И тут же уволился по собственному желанию. А на первой же сессии райсовета его избрали заместителем председателя представительского органа муниципального образования Рыбная Слобода. На других кандидатов тоже давили, но не так беспредельно, потому как все они, кроме Лылова — пенсионеры. Ну а сам предводитель бузотеров Евгений Лылов — человек от власти реально независимый, бывший капитан милиции, и чуть ли не единственный сохранившийся в районе фермер. Фермер, у которого в собственности да в аренде 15 тысяч гектаров земли, своя техника, мельница, пекарня, пасека, магазины. Евгений Владимирович потому и пошел в депутаты, потому и собрал вокруг себя людей, что устал не только смотреть на бестолковость власти, но и натерпелся от попыток этой самой власти привести его «к общему знаменателю». Потому что всего, чего достиг Лылов, чего добился, он добился не благодаря, а вопреки районной власти. Сразу после муниципальных выборов мне довелось побывать в Рыбной Слободе. Самого Евгения Лылова, возглавившею район пе по решению казанското кремля, а по ноле избирашлей, застать на месте не удалось. Но ношакоми, 1ся с его помощником — Фердинандом Самитовым, так # победившим па выборах в своем окрме. Фердинанд \ \ р м пович, и роком но образованию, всю жизнь проработал •и с ic нос к липе гргпшдпать гетпере д выходом па пен 7S

сию возглавлял колхоз «Новая жизнь» Съездили мы и в «Новую жизнь Там, где когда-то была процветающая ф е р м а - апуетение, отличная декорация для фильма ужасов 0 последствиях нападения марсиан.

— И так везде, — сокрушался Фердинанд Самитов. Есть два-три хозяйства в районе, «маяки», куда возят казанское начальство пыль в глаза пускать. Остальные — На боку. Разве хороший глава допустил бы такого 9 Расшибся бы, а не допустил. Пусть бы хозяйства были не богатыми, но хотя бы середнячками. Чтобы работа на селе была. В районе вся налоговая база под корень пущена Крупные организации — сельхозтехника, сельхозхимия, спиртзавод — все стоят. Нищета. От 60 до 70 процентов трудоспособного населения — безработные. Население района сокращается со скоростью 500 человек в год, а у нас всего-то 29 тысяч жителей. Так что не думай, что у нас здесь эйфория от победы. От хорошей жизни власть не меняют. Работать будет очень тяжело. Мы прекрасно понимаем, что через полгодагод с нас же и спросят: вы хотели власти — вы ее получили, а где результат? И сверху начнут спрашивать, и снизу — те, кто выбирал. — С чего планируете начать работу? — спросил я. — С ревизии! С ревизии всего поголовья скота в районе, всего земельного фонда: сколько вспахано, сколько заброшено. олагаться на нынешние данные не приходится. Сплошные приписки. Поголовье — дутое, продуктивность — дутая, урожайность — дутая. И что самое поразительное: сами эти приписки делают, знают, что обманывают, а потом верить начинают. Искренне верить, радоваться, гордиться даже. Осенью глава поздравил людей через газету, мол, молодцы, район 35 центнеров зерна с гектара взял. Ну ладно, когда в Казань цифры отправляют, а тут в районной газете. Люди же знают реальную ситуацию, сами этот хлеб убирали. Не больше 18 центнеров вышло. Да и как бозьше? Сельхозкооперативы — нищие, удобрений в пять раз меньше положенного вносят, средств пет. Земля у нас не больно Закамье, не чернозем... А на выборах эта дурная привычка верить в то, во что очень хочется верить, т у ю шутку сыграла Расска вывали, что пиша а хмнниСтраиии района до самою копна был уверен, что поое inr I окружение юпцгывалось что положение тревожное но гоКу

)рили то, что начальству слышать было приятно, чтобы -нев на свою голову не навлечь. Вот так вот и доприписьтвались. Итоги выборов в Рыбной Слободе для р е с п у б л и к а н с к о й

стали ушатом холодной воды. Стали искать причины отражения Равиля Хайруллина — ставленника Минтимера Шаймиева. И нашли. Неожиданно выяснилось, что РыбноС л о б о д с к о й район — один из самых отсталых в республике. 21 марта 2006 года на сессии райсовета республиканские чиновники не скупились на черные краски. Вице-премьер республики — министр сельского хозяйства и продовольствия Марат Ахметов признался, что отдача от обширных земельных угодий района вдвое ниже, чем в целом по республике, а затраты на производство сельхозпродукции в 2005 году составили около 320 миллионов рублей, тогда как выручили всего 270 миллионов рублей. То есть, если бы весь район вообще ничего не делал, то сэкономил бы 50 миллионов рублей. Министр строительства, архитектуры и ЖКХ Марат Хуснуллин в пух и прах разнес состояние жилищно-коммунального хозяйства района, и подытожил: «Активной работы нет, есть лишь некоторые подвижки» («Татаринформ», 22.03.2006), В общем, никудышным руководителем оказался Равиль Хайруллин, развалил район, довел до ручки. А вот на страницах моего дневника сохранились совершенно другие оценки. И Рыбной Слободы в целом, и персонально руководителя района. «23 февраля 2000 года. Были в Рыбной Слободе. Традиционно перерезали кучу ленточек. Шеф открыл отремонтированный Дом культуры, новое здание райфилиала «Ак Барс Банка», офис казначейства. Район семимильными шагами топает в светлое будущее, цветет и благоухает. Это было видно невооруженным глазом по улицам, по которым возили президента. Об этом говорили и на сессии райсовета. «Главарь* района Равиль Хайруллин доложил, что во всех отраслях и в первую очередь в АПК «наметился существенный сдвиг в 1учшую сторону». Аж на 17 процентов больше доятся коровы, во всяком случае, молока местные колхозы pea шзовали и\и нно на /> процентов больше, чем в прошлом году. «На /С>( килограммов повысилась продуктивность коров». Урожайность, увы, до пур uimcKux рекордов не дотягивает, в среднем власти

77

14 центнеров с гектара, но уже появились хозяйства, которые выдают на круг за 40 центнеров с гектара. Минтимер Шарипович тоже выступил. Как обычно в последнее время нача i с грядущих выборов президента России, объяснит, почему Татарстан будет горой за Путина. Но потом перешел к успехам республики. Похвалил Равиля Гарифулловича, сказал, что старается глава, все для людей делает. Район радует тем, что развивается поступательно. Щеф сказал, что на этот год сельхозпроизводителям республики поставлена задача получить 27-30 центнеров зерна с гектара. Хайруллин, как пионер, ответил, что задача будет выполнена». Через пять месяцев президент снова посетил район: «24 июля 2000 года. Проехали по Лаишевскому и РыбноСлободскому районам. Увиденным и услышанным Минтимер Шарипович остался доволен. В Рыбной Слободе уборка идет третий день. В СХК «Кама» уродилась славная озимая рожь. До 40 центнеров с гектара. В СХК «Русский Ашняк» чуть поменьше, но тоже неплохо— 35 центнеров с гектара. Хайруллин пообещал, что район справится с заданием». С 2000 года уже столько воды утекло, может с тех пор ситуация круто изменилась? Хайруллин заматерел, успокоился, перестал работать и район пошел под откос? Отнюдь. Полистал официальную прессу. Только несколько цитат из статьи Владимира Белоскова, опубликованного в газете «Республике Татарстан» 13 февраля 2003 года: «Недавно на глаза попал доклад главы администрации района Р. Хайруллина на сессии районного Совета «О прогнозе экономического и социального развития района на 2003 год». Цифры, представленные в нем, свидетельствуют о росте в прошлом году как сельскохозяйственного, так и промышленного производства, о последовательном решении социальных проблем положительная тенденция и в сельском хозяйстве, и в промышленности района налицо». Так что по всему выходит, что правы местные оппозиционеры, взявшие власть в свои руки: «положительные тенденции» района — не более чем миф, основанный па приписках И ran аре ганская власть впала в панику, что пример Рыбной С юбоды может ока ш ься japaштсльпым, что один, из основных ресурсов М ш п п м е р а Шаймиева в талон 1 с 7К

Москвой — способность обеспечить любой необходимый результат на любых выборах — перестанет иметь под собой реальную почву. Волнения казанского кремля вполне обоснованны. Потому что ситуация сложившаяся накануне муниципальных выборов 2005 года в Рыбной Слободе — не уникальна. Вся республика находиться под гнетом диктатуры серости, а сами «диктаторы» очень похожи на алчных обезьян, внезапно обретших свободу. Наподобие той, которую я видел еще в 1977 году и запомнил на всю жизнь. *

*

*

Мне было тринадцать лет, когда моему отцу, Минзакию Шириаздановичу, в то время управляющему Дрожжановским районным объединением «Сельхозтехника», выделили семейную путевку в санаторий в Гаграх, когда единственный раз, сколько помню, отец был в отпуске летом. Мы не ограничили себя лежанием на пляже и заплывами в море, а объездили все окрестные достопримечательности, в том числе и сухумский обезьяний питомник. Именно в тот день, когда мы посетили царство приматов, одна из обезьян сбежала из вольера. Я уже не помню, кто конкретно вырвался на свободу — горилла, гамадрил, анубис или макака. Да это и пе важно. Зато хорошо помню, как ее поймали. На кувшин с зерном, который привязали к дереву. Обезьянка, почуяв запах лакомства, подкралась к кувшину, сунула в него лапу и захватила зерно, а вот вытащить уже сомкнутую конечность не смогла. Сотрудники питомника подошли к ней, не таясь, в полный рост, но обезьяна так и не смогла выпустить зерно. Она не понимала, или не хотела понимать, что из-за зерна ее снова поместят в клетку. Хватательный рефлекс оказался важнее свободы. Наше чиновничество тоже пе может разжать кулачки. Только «кувшины» у всех разные. Кто «держит» колхозы, кто магазины, рестораны да гостиницы, кто шюды да фабрики, а кто и целые промышленные отрасли. А когда голова больше думает о том, как бы побольше *ахватптьп неунуеппь •зерна», всеоспшьные мысли вытесняются. Знает ш об л о Мишимгр Шаймиев? Конечно, шает. Неразубеж 1ч

дался в >том. Приведу только одну дневниковую запись первую посте назначения меня руководителем президентского пресс-центра:

, 15 ию 14 1999 года. С утра вылетели в Дрожжановский район. Президентский вертолет приземлился близ деревни Старые Чукалы. Там сегодня открыли школу. У школьников каникулы в самом разгаре, но, тем не менее, наряженные в шко гьные формы, многие из них пришли на открытие школы Перерезали ленточку, произнесли речи, положенные по случаю, пошли смотреть классы. На втором этаже Минтимер Ц[а1 рипович подошел к окну: — Джаудат, а это что там у тебя ? — обратился Шаймиев к главе администрации района Джаудату Гафурову, показывая рукой на какую-то новостройку в соседнем селе, до которого было меньше километра. — Это школа. Хотим и на нее деньги попросить, чтоб достроить. — А нельзя было вместо двух школ одну построить?! — Можно было, но как-то не подумали. — Вот вечно у вас так. Почему-то я один должен обо всем думать. Потом был обед, во время которого Шаймиев ругал Тафурова и нахваливал моего отца: — Как Закий отсюда уехал, вы, Джаудат, вообще думать перестали, а все что здесь построено, это все Закий построил. Шаймиев знает моего отца еще со времен учебы в сельхозинституте, знает, что отец переехал в Казань еще в 1985, в тот самый год, когда я окончил военное училище и получил назначение в приграничный полк в Ленинградском военном округе. Минтимер Шарипович прекрасно знает, как застраивался район, когда здесь работал отец. Поэтому ничего удивительного, что он «отпесочил» Гафурова за то, что тот «перестал думать». В республике глав администраций районов, «переставших думать» — хоть пруд пруди. И как следствие - тотальная коррумпированность и губительная для республики неэффективность системы управления, ее чудовищный примитивизм и катастрофически низкий ишеллекгуа шный по к лишал. 80

«ТРУС П Р И Т В О Р И Л С Я Х Р А Б Р Ы М НА В О Й Н Е » Повышение статуса республики волновало не одно г о коление татарстанских политиков. Еще в начале мая УУ года Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Народных Комиссаров совместным постановлением образовали правительствен ную комиссию для проработки вопроса об образовании 1 атарской республики и определения ее границ. Но предложения татарских комиссаров были проигнорированы, и 27 мая 1920 года был издан декрет В Ц И К и С Н К об образовании ТАССР в составе Российской Федерации. Очередная, и снова неудачная, попытка повышения статуса ТАССР была предпринята в 1936 году, когда принималась сталинская Конституция. В 1977-ом этот вопрос поднимал и Фикрят Табеев. Тоже безуспешно. И есть сильное подозрение, что Табеева отправили послом в Афганистан именно потому, что он стал слишком сильным и неординарным руководителем, имевшим прямые выходы на Леонида Ильича Брежнева. Брежневское окружение вполне обоснованно опасалось, что «настырный татарин» может убедить престарелого и периодически неадекватного генерального секретаря принять решение о повышении статуса Татарской А С С Р . Как в свое время Табеев убедил Брежнева в принятии решений о строительстве нефтехимического комплекса и города Нижнекамска, или того же КамАЗа. Вопрос придания Татарстану союзного статуса поднимал и Гумер Усманов. «19 сентября 1989 года. В Москве идет пленум ЦК КПСС по национальному вопросу. На трибуне — первый секретарь Татарского обкома партии Гумер Усманов. Он подводит итоги обсуждения тезисов ЦК КПСС, ранее опубликованных в печати. С самой высокой трибуны Усманов говорит о необходимости повышения статуса Татарии: — Как известно, в результате деформации ленинской национальной поли гики народы оказались п неравном положении. Одни получили статус союзной республики, фугие — автономной, а некоторые лишены и тою и ipyroro. Се>Шя >ю обстоятельство вызывает обоснованную критику, порой и болезненную реакцию людей. Реальность такова, I

что многие автономные республики по своему экономическому н а у ч н о - т е х н и ч е с к о м у , духовному потенциалу, числец. пости населения и другим параметрам не уступают некоторым союзным, а иногда и превышая их, имеют намного меньше в о з м о ж н о с т е й для своего дальнейшего развития. — Как отреагировал зал на мое выступление? — вспоминает Усманов. - Хорошо отреагировал. Только один московский корреспондент назвал меня в своем журнале националистом. Н о Ц К дало ответ этому изданию, подчеркнув, что в выступлении Усманова нет ни национализма, ни сепаратизма. Вопрос поставлен совершенно правильно. (Венера

Якупова, «100 историй о суверенитете»). Реальным предвестником воплощения идеи повышения статуса нашей республики и принятия декларации о суверенитете стал... Андрей Дмитриевич Сахаров. Хорошо помню его выступление на первом съезде народных депутатов СССР о необходимости предоставления равных политических, экономических и юридических прав всем национально-территориальным образованиям. Именно Сахаров своим выступлением фактически заставил ЦК КПСС всерьез заняться национальным вопросом и даже провести Пленум, посвященный именно этому вопросу. 12 июня 1990 года свой суверенитет провозгласила Россия. О необходимости принятия такой же декларации Татарией заговорили многие. Но только не Шаймиев, потому как даже в начале 1990 года суверенитет республики для Шаймиева не был приоритетным вопросом. Выдвигаясь в апреле 90-го на должность председателя Верховного Совета АССР, в своей программной речи он акцентировал внимание на необходимости передачи реальной власти Советам, ускорении политических и экономических реформ, в общем, пересказал тезисы словоохотливого Михаила Горбачева. Это для создателя и руководителя ТОЦ Марата Мулюкова, шаймиевского оппонента на должность спикера парламента, главнейшей задачей было повышение статуса ТАССР. А Шаймиев начал осторожно «бороться» за повышение статуса республики только гогда, когда, по всей видимости, получил па >го прямое указание Москвы. «Из секретных нанок ЦК появился на еве г гак называемый план автоиомшации. Для тою чтобы ослабить Россию и *ден?

мократического» Ельцина, предлагалось поднять статус автономий в составе РСФСР до статуса союзных республик. Верховный Совет СССР принял соответствующий закон 26 апреля 1990 г. — механизм «автономизации» был запущен. В результате его реализации карта РСФСР оказалась бы похожей на кусок сыра с огромными дырами — Россия потеряла бы 51% территории со всеми стратегическими ресурсами и почти 20 млн. населения» («Аргументы недели», 7:/2.2006). Руководство республики приступило к реализации спущенного сверху плана, но исполнителем оказалось не очень расторопным, и внешне принятие декларации выглядело как «вынужденный» шаг, когда тянуть дальше было уже просто неприлично. Даже близкие к шаймиевскому окружению исследователи не могли не заметить, что Татарстан пошел на повышение статуса под серьезным давлением не населения, не радикал-националов, а именно внешних сил. Правда, не зная закулисных маневров горбачевского центра, роль «буксира» в принятии декларации о суверенитете была приписана первому Президенту России: «Этому акту способствовал не кто иной, как Борис Ельцин, который в то время умело воспользовался положением Татарстана и других национальных республик в своей политической борьбе с Михаилом Горбачевым. Именно Ельцин, приехав в Татарстан 5 августа 1990 года, произнес небезызвестные слова, побуждая Татарстан «взять весь суверенитет, какой он только сможет проглотить». Борис Ельцин пошел еще дальше, сказав: «Мы будем приветствовать любую независимость, какую Татарская АССР изберет для себя Я хочу сказать: если хотите управлять собой сами, то приступайте». (Равиль Бухараев, «Президент Минтимер Шаймиев и модель Татарстана»). Взять-то суверенитет взяли, но осознания необратимости происходящих в стране общественно-политических процессов в шаймиевском окружении, по-видимому, все еще не было. На всякий случай оставили пути отхода В строгом соответствии с установками сою т о г о центра. Несмотря на ю что декларация называлась «О государственном суверенитете», 10 СС11 НО сути, Ж) >ы I документ о попом госу! ipen. ином о б р а ю в а п п п , и л е ш п ч п ы и ICM ICK ырлциям » м >ры< II Mapria | ( )90 и> л приняла 1итиа, 30 м а р ы ч*

4 мая - Латвия, но по второй части названия 1еклар iii.ги О суверенитете Татарской Советской^Социалистической Республики», - и по содержанию это был Ястпиия

Ю к\

мент тишь о повышении статуса республики до союзного. Ш |ймиев в тс годы действовал в стиле, блестяще описанном замечательным поэтом-фронтовиком Константином Ваншеикииым в стихотворении «Трус притворился храбрым

на войне». Трус притворился храбрым на войне, Поскольку трусам спуску пе давали. Он, бледный, в бой катился на броне, Он вяло балагурил на привале. Его всего крутило и трясло, Когда мы попадали под бомбежку, Но страх скрывал он тщательно и зло И своего добился понемножку. Как в те годы «бомбили» Татарстан! Как «трясли» республику после окончательного развала СССР, когда ельцинская Россия поняла, что дальнейшее заигрывание с лидерами регионов может привести и к распаду России. «Боевые действия», конечно, носили виртуальный характер. Армейских подразделений в Татарстан не перебрасывали. Резервистов под ружье не ставили. Республику обстреливали с экранов телевизоров, с газетных полос, с политических трибун. Но тем не менее первый президентский срок Минтимера Шаймиева стал «золотым веком» Татарстана. Именно в те годы в полной мере нашел блистательное подтверждение закон диалектики о том, что непременное условие развития - борьба противоположностей. Политизация общества достигла апогея, этой самой борьбы противоположностей среди лидеров общественного мнения было хоть отбавляй. В результате и Конституцию приняли, и референдум о статусе республики провели, и всемирный конгресс татар организовали, и договор о разграничении полномочий подписали, добившись преференций, о которых и не мечтали. А в 1994 году, когда в ходе визита Минтимера Шарнповича в США, в степах Гарвардского университета был озвучен термин «модель Татарстана», Шаймиеву был выN4

дан карт-бланш моральной поддержки татарстанских политических реформ, становления самоуправления граждан, содействия формированию институтов гражданского общества, преобразования социалистических командно-административных методов управления экономикой на методы рыночные, свободные от бюрократического диктата. Но есть сильные подозрения, что Соединенные Штаты, провозглашая Минтимера Шариповича «лидером-реформатором», признавая особый путь Татарстана в модернизации экономики и политических институтов, преследовали не только декларируемую цель — поддержать республику морально. Возможно, что заокеанские аналитики возомнили себя жрецами Апофиса — древнегреческого бога тьмы и хаоса — и рассчитывали, что политическое усиление Татарстана приведет к нагнетанию в республике центробежных сил, что пример окажется заразительным, будет подхвачен другими регионами, что в свою очередь ускорит распад России. Расчет не оправдался. В первую очередь потому, что в новейшей истории идея отделения Татарстана от России не была доминирующей в сознании татарстанцев. Хотя руководство республики всегда и держало в рукаве крапленую карту национального сепаратизма, периодически предъявляя ее Москве. Ну а что касается карт-бланша на реформы, то время показало, что в полной мере он был использован лишь в сфере перераспределения собственности. Когда нагнетаемая сверху, из казанского кремля суверенная эйфория улетучилась, пришло понимание, что договор о разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий был необходим властной элите Татарстана как символ существования внешней угрозы, мешавшей республике стать процветающим регионом. Сама процедура подготовки договора была своеобразной национальной идеей, позволяющей руководству республики консолидировать население Мол, вот подпишем договор, тогда и заживем! Подписали. Не зажили. Оказалось, что большинству та rape ганцев юговор не больно-то и нужен. Многое ли ил того, что pecriyoшка по договору могла сделать, сделано? Не очень. Чуть ш не единственным приложением к юговору, реализованным сполна, оказалось coi чашспис о собственности 1м к>

своего не упустили! Только не все татарстанцы, а небольшая группа людей, в чьи руки эта самая собственность перекочевала. Не случайно после окончания срока действия приложений к договору, чтобы хоть как-то оправдаться перед населением, что этот документ был подписан не зря, власть стала р ь я н о добиваться подписания нового. Только для чего*> Почему правящая номенклатура так цеплялась за договор? Ведь что бы ни было написано в этом документе, это уже не имеет никакого значения. К пятнадцатилетию пребывания Шаймиева в должности президента республики стало уже привычным делом, что Минтимер Шарипович говорит свое решительное «да» практически всем инициативам Москвы, а его окружение энергично создает видимость причастности к решениям, принимаемым в первопрестольной.

А все дело в том, что добровольный и полный отказ от договоренностей, достигнутых с Борисом Ельциным, грозил для Минтимера Шаймиева не только потерей политического лица, это было бы равносильно политическому харакири. Потому что именно договор о разграничении полномочий между Москвой и Казанью преподносился и в Татарстане, и за его пределами как краеугольный камень политики татарстанской власти, главный смысл политической жизни самого Шаймиева. Хотя биться за этот документ его вынудили обстоятельства, когда в августе 1991 года он принял решение вопреки своему характеру. Уже упоминавшиеся Рамиль Миигазов и Ильгам Киямов приписали Шаймиеву такую черту характера, как решительность: «Часто приходиться слышать об осторожности Минтимера Шариповича. Говорят, например, о том, что стиль принятия им решений — гибкий, со склонностью к осторожности. Каким бы сложным и непредсказуемым ни было развитие событий, Минтимер Шарипович будет действовать. Его активная, деятельная натура не позволяет ему пассивно реагировать на происходящее вокруг. Да, он выбирает не самые рискованные ходы, но сидеть сложа руки - не в его характере» («Президент Шаймиев: еоциа 1ыю-пси.\аюгичеекий портрет»). Авторы книги для подтверждения re зиса об активности Шаймиева могли бы описать его ново дение в дни гшгуачжскот переворота. Но не сдсла ш >гого. 8f)

Да и как напишешь в восторженных топах о событиях, расторопность во время которых едва не стоила Шаймиеву политической карьеры?

О том, что президент Татарстана п о д д е р ж а л ГКЧП, Я узнал от Владимира Лопатина. Утром 19 августа я п р и е х а л из Вологды в Москву, вечером собирался выехать в Казань. Но, увидев, что Москва заполонена военными, поехал в Белый Дом. Да так там и остался. В первый же день путча, ближе к вечеру Лопатин и сказал мне, что Минтимер Шаймиев, вместе с другими руководителями автономных республик побывал у Геннадия Янаева, вице-президента СССР, на которого в связи с «болезнью» Михаила Горбачева ГКЧП возложил президентские обязанности. Лидеры автономий после аудиенции у «президента» скоропостижно разъехались по своим вотчинам выполнять указания ГКЧП. — Этого и стоило ожидать, — вздохнул Лопатин. — Минтимер Шарипович еще утром звонил Геннадию Эдуардовичу (Бурбулису — в то время Госсекретарю России — прим. автора), и прекрасно знал, что готовится обращение Бориса Николаевича о неконституционности ГКЧП. А на вопрос: поддержит ли он Ельцина, Шаймиев от ответа уклонился. Мол, надо посмотреть, что вы там подготовите. Так приехал бы, посмотрел. Нет, не приехал. Поехал кЯнаеву. Я слушал и молчал, чувствуя, что от стыда багровеют мои уши. Будто это не Шаймиев, а именно я, трясясь от страха, что не успею, что другие опередят, ринулся к Янаеву, чтобы продемонстрировать свою лояльность, заверить о своей безграничной преданности «делу партии». Вспомнилось, как в июне, возвращаясь из Бугульмы в Москву, я защищал Шаймиева, высказав предположение, что он, возможно, даже не подозревал о той вакханалии, которая творилась на избирательных участках с бюллетенями по выборам Президента России. А Лопагип продолжал: — fie понимает Мингимер Шарипович, что ГКЧП л о откаг назад. Даже не на годы, а на десятилетия. И не буле! у Татарии пи союзного договора, пи суверенитета, ни президента. Поддержка ГКЧП - н о фактически по шып и 6i юго порочный 01каз oi прпти кшпй па самое т я г е ш носи» К7

Официальная информация об отношении Минтимера Шаймиев к ГКЧП появилась только на следующий ден ь , 20 августа. В 20.37 РИА «Новости» распространило сообще-

ние: «20 августа в выступлении на заседании президентское го совета Татарской ССР президент ТССР Минтимер Шаймиев поддержал государственный комитет по чрезвычайному положению. Он заявил, что распоряжения комитета должны выполняться на территории республики. В официально распространенном обращении президента Татарстана к народу республики нет упоминания о ГКЧП, но говорится о необходимости соблюдать спокойствие и активно трудиться. Президент ТССР грозит нарушителям порядка чрезвычайными мерами. 20 августа в Казани состоялся митинг протеста против антиконституционного переворота и в поддержку Ельцина. Его участники были разогнаны отрядами спецназа. Фактически в республике уже введена цензура — директор издательства рескома КПСС с 19 августа снимает с полос независимой газеты «Вечерняя Казань» материалы о позиции руководства России по отношению к ГКЧП». Сегодня-то уже ни для кого не секрет, что Минтимер Шаймиев 19 августа 1991 года приехал в Москву, чтобы встретиться с Борисом Ельциным и обсудить с ним формат участия Татарстана в подписании союзного договора. Но, узнав о ГКЧП, встречаться с Ельциным не стал, ограничившись звонком Геннадию Бурбулису, одному из ближайших соратников российского Президента. «Шаймиев, то ли потому, что был убежден, что Ельцин и его демократы представляли большое препятствие для автономии Татарстана, то ли потому, что был уверен, что путчисты победят, принял сторону путчистов и совершил самую серьезную ошибку своего президентства. Он вылетел в Москву и встретился с одним из лидеров путчистов Геннадием Янаевым, а затем, вернувшись в Казань, выступил с обращением по радио, в котором фактически поддержал путчистов и заявил, что указы Ельцина и правительства РСФСР lie имеют юридической силы в Татарстане. В центральном парке Казани была разогнана антипутчистская демонстрация из 600 человек, некоторые из демонстрантов были арестованы» ( (Щх)Уокер, * Панорама-форум •>. Nv IS, 199S). 1) августа па самом деле в полной мере прояви юсь ка ч тво Минтимера Шариповнча, диаметрально протнвоно кк

ложное решительности. В ключевой момент новейшей истории Шаймиев впал в оцепенение. А нерешительность в сочетании с инстинктом самосохранения во власти заставили его принять к исполнению указания Янаева. Через много лет Минтимер Шаймиев расскажет: «Когда в Москву при-

был, там уже танки. Созвонился с коллегами — руководителями автономий. Все ведь приехали. Договорились собраться в Кремле, где сейчас 4-ый подъезд, там Верховный Совет был. Пошли к председателю Лукьянову, это уже около одиннадцати. Его нет. Мы — к Нишанову, председателю палаты национальностей, — и его на месте нет. Пока думали, как быть, подъехал Лукьянов. Сам, говорит, не знаю, что в стране творится, — только что из Костромы. Давайте, мол, с Павловым, премьер-министром свяжемся, он точно в Москве. Попробовал, а ему отвечают: Павлов только под вечер будет — отдыхает. Нашли, наконец, Янаева. В кабинете у него Стародубцев, Бакланов, Тизяков. Сам выглядит неважно, невыспавшийся что ли, хотя трезвый вроде бы. Объясняет нам так устало, что Горбачев заболел, а пока власть у него. Спиридонов, руководитель Коми, говорит: если заболел президент, почему медицинского бюллетеня нет? Янаев соглашается: мы и сами думаем, в какой форме это сделать. Вы, говорит, давайте конкретные вопросы. Ну сказал ктото, что идет уборка, осенний сев на носу, а аккумуляторов не хватает. Янаев оживился: вы обращение ГКЧП изучите, там, где про сельское хозяйство. Знаете что, говорит, все проблемы порешаем, вы езжайте по домам, сохраняйте спокойствие и ждите наших указаний. Что ж, поехали, а там уже указаний полным полно, причем прямо противоположных: одни — от Ельцина, другие — от ГКЧП» («Известия», 28.05.2003). Указания Президента России были проигнорированы. Опрометчиво, как оказалось. Но для Шаймиева-то это стало ясно уже после пропала переворота, освобождения Горбачева из форосского затворничества и ареста ГКЧПисгов. Состояние, в котором находился Минтимер Шарипович в первые дни после путча, видимо, граничило с паникой. Рассчитывать на I орбачева уже не приходилось, п о - г о Шаймиев попил куда раньше самого Михаила Сергеевича. 1а и отношение I орбачева к Шаймиеву не MOI MO не и вменить кч

ся после того как президент Татарстана пусть робко, но фактически поддержал путчистов. На снисходительность триумфатора - Бориса Ельцина - Шаймиев тем более не надеялся. Сам-то он в подобной ситуации поступил бы так, чтобы больше никому не повадно было сомневаться в его непогрешимости.

В 1998-ом году, когда большая группа депутатов не согласилась с мнением Минтимера Шариповича, что Госсовет Татарстана должен возглавить Фарид Мухаметшин и проголосовала за Рафгата Алтынбаева, выводы были сделаны мгновенно. Десятки глав администраций и министров незамедлительно лишились своих должностей. Впрочем, эти отставки были предрешены еще до того, как произошел «депутатский бунт». События мая 1998 года только форсировали политическую зачистку, проведение которой было неизбежно при той конфигурации власти, которая к тому времени выстроилась в республике. Но летом и осенью 1998 года кадровые перестановки выглядели именно как избавление от людей, осмелившихся иметь свое мнение. В негласной иерархии грехов республиканского чиновничества умение думать самостоятельно, а тем более думать не так, как думает ближайшее окружение президента — куда более серьезный недостаток, нежели профнепригодность или даже коррумпированность и казнокрадство. Но до событий 1998 года было еще целых семь лет, а тогда в конце августа 1991-го Шаймиев понял, что просчитался. Что ему оставалось? Только оправдываться. На внеочередной VI сессии Верховного Совета, по воспоминаниям очевидцев, Минтимер Шарипович выглядел нашкодившим ребенком, пытающимся убедить родителей, что набедокурил не он, а какой-то барабашка. «Президент Шаймиев на этой сессии был как бы в роли подследственного. Депутат Мансуров сурово спросил его: «Получали ли вы во время путча циркуляры ЦК КПСС и ваши действия на них?». Зал недовольно зардел, но президент поддержал депутата: «Он правильно задает вопрос. 11очему? 11отому что я являюсь членом ЦК КПСС. Не получали мы никаких циркуляров. Я как член ЦК, никакого циркуляра не получал. Это и плохо. Как член ЦК, я ни в какой форме, действительно был информирован» («Респуо шка Татарстан: новейшая th • тория ) чо

А как же встреча с членами Политбюро ЦК КПСС? С Янаевым, Стародубцевым, Баклановым, Тизяковым Как же поручение Янаева ехать домой, и ждать указаний? А запоздалое — через двенадцать лет — откровение, что в Ка-

зани «уже указаний полным, полно, причем прямо противоположных: одни — от Ельцина, другие — от ГКЧП»? Кому верить? Шаймиеву августа 1991-го, молодому президенту, едва вступившему в должность, или Шаймиеву мая 2003 года, уже заматеревшему главе республики? Думаю, что в 2003 году. Минтимер Шарипович был откровеннее. А на сессии Верховного Совета 29 августа 1991 года, мягко говоря, говорил неправду. В надежде на понимание и поддержку. Ради сохранения власти он даже отрекся от коммунистического прошлого, заявив о своем решении выйти из состава ЦК КПСС. Отчаянно-смелое решение! Только запоздалое. Потому как еще 22 июля Президент России Борис Ельцин издал указ «О департизации» — предписание всем партийным комитетам (всех без исключения партий) прекратить свое существование на предприятиях и в учреждениях. А через месяц, 23 августа, уже после провала планов ГКЧП, из-под пера российского Президента вышел указ о полном приостановлении деятельности К П С С на территории России.

Но на сессии Верховного Совета Минтимер Шаймиев добился снисхождения. Депутаты ни только не стали включать в повестку дня вопрос о недоверии президенту, но даже не приняли предложение о проведении депутатского расследования о поддержке ГКЧП президентом и президиумом Верховного Совета. За проведение расследования проголосовало всего 40 депутатов, против — 106, воздержались — 28. Поддержка ручного парламентского большинства еще ничего не значила. Авторитет Бориса Ельцина в дни после провала путча был заоблачным. Именно в эти дни в полной мере проявилась его харизматичность. Он был энергичен и ярок, от него исходило что-то бунтарское и искреннее. Он был сверхпопулярен и в России в целом, и в Татарстане. ш ш н мог задвинуть Шаймиева в политическое пебыше без малейшего риска, что республика встанет на дыбы. Шаймиев л о прекрасно понимал и стал добиваться встречи с ним, чтобы пасть ниц и покаяться. 11 добился. Ельцин прмч\

нял Шаймиева и простил — сильные люди, как правило, великодушны, зла не держат. Л вот Шаймиев, пережив почти физические страдания после унижения коленопреклонением, понял, что только по/держка населения может гарантировать ему невозможность рецидива подобной унизительной ситуации. Если не поддержка, то хотя бы ее видимость, ем более что к тому времени на защиту Минтимера Шариповича поднялись национал-патриоты. Пламенная национал-оппозиционерка. народный депутат Фаузия Байрамова заявила, что «открылись истинные лица многих политических деятелей: кто на самом деле демократ, а кто до мозга костей консерватор. Пора очистить нашу республику от этих консерваторов. Но надо это сделать своими руками. И с Шаймиевым мы сами разберемся. Он недальновидный политик и, может быть, вообще не политик. Но он хороший хозяйственник. Вот и надо использовать его в этом направлении» («Ве-

черняя Казань», 14.09.1991). Наивный романтизм! Но Байрамову понять можно, она, видимо, искренне верила в то, что говорила. Откуда ей было знать, что куда более искушенное в политических играх шаймиевское окружение будет действовать так, что уже очень скоро не останется никаких сомнений: кто кого и в каком направлении использовал. *

*

*

Властителям суверенного Татарстана срочно требовалась идеологическая легитимизация. И наступило время открытого заигрывания с лидерами националистов и окончательного приручения ТОЦ, который в нужные моменты мог обострить ситуацию, продемонстрировав Москве мифическую взрывоопасность «Татарстана без Шаймиева». Справедливости ради надо сказать, что московские политики гоже не деликатничали. Чего стоит один только I V лан Хасбулатов, сменивший Бориса Ельцина на посту Пре iседателя Верховного Совета РСФСР: «Вскоре после пр'ча он *аявил репортерам, что Шаймиев «должен быть приведен в Москву в желе т о й клетке» и угрожал «взять Казань во второй раз». Россия ничего не получает от Гагарсшна. 42

Вонючая татарская химическая промышленность ничего никому не дает. Нефть республики утекает из России». Далее он обрушился на руководство Татарстана: «У Вас нет сегодня подлинных руководителей... Вами правят люди, которые хотят сохранить свои посты». Татары, продолжал он, «строят феодальное княжество. Вы ведь выглядите как средневековые обструкционисты, не так ли»? ( Эдвард Уокер, «Панорама-форум», №18; 1998). Политическая обстановка накалялась. И это было на руку Минтимеру Шаймиеву и его окружению, которые получили возможность безжалостно эксплуатировать «татарстан-скую модель» толерантности. Н о в конечном итоге реальные действия власти, громадная пропасть между словами и делами, наоборот, привели к возникновению локальных очагов межнационального и межрелигиозного трения, очагов ваххабизма и экстремизма. И то, что эти очаги не разрослись, не охватили всю республику, не заполыхали всепожирающим пожаром национал-экстремизма — это «вина» многовековых традиций, результат не враждебного сосуществования многих и многих поколений татарстанцев самых разных национальностей. Но это не мешало власти чуть л и не главным достижением «эпохи Шаймиева» считать сохранение мира и стабильности. Председатель Госсовета Фарид Мухаметшин убежден, что «при всем драматизме нам удалось сохранить главное — мир и спокойствие в нашем общем доме — Татарстане, в конкретных домах и квартирах» («Республика Татарстан: новейшая история»). Гордится «миром и согласием» и Минтимер Ш а й м и е в : «один из главных предметов гордости нашего Президента — национальное согласие в Татарстане. Он с удовлетворением отмечает, что за те годы, что он находится у власти, удалось «объединить граждан вокруг общих ценностей и обеспечить политическую, национальную и межконфессиональную стабильность». В данном случае мы хотим обратить внимание читателя не столько на то, что ему этого действительно удалось добиться, сколько на ю , что именно л о дост ижение он сам считает важнейшим среди всех остальных. liro удовлетворенность нетрудно понять, если мы вспомним, сколько социальных конфликтов па межэтнической и религиозном почве вошикло ул нос лет н е голы не голько па территории бывшего СССР (ИауI

горный Карабах, Грузия, Молдова (Приднестровье), ф е р , гана Чечня и др.), н о и в о в с е м м и Р е ( Б л и ж н и и Восток, Югославия, Квебек (Канада) и д р . ) , а г атарстану удалось их избежать (Рам иль Мингазов, Ильгам Киямов, <1 резидент

портрет»). Чего греха таить, я и сам приложил руку к формированию образа Шаймиева-миротворца, когда, будучи собкором программы «Вести», а затем и пресс-секретарем президента, не раз повторял штамп о том, что «стабильное сосуществование многонационального народа Татарстана, бесконфликтное уживание представителей различных конфессий заслуживает всестороннего изучения и обобщения». Не оправдываюсь, но не могу не сказать о том, что мои, как выясняется, ошибочные взгляды тех лет формировались на основе сравнения Татарстана с Азербайджаном, Арменией, Нагорным Карабахом, Абхазией, Чечней. В конце восьмидесятых, еще офицером, мне довелось вдоль и поперек объездить тогда еще союзные закавказские республики. Не в уютных рейсовых автобусах, а на броне военной техники да на бортах армейских «Ми-17». Потом были уже журналистские командировки в Чечню. На фоне огромного горя тысяч и тысяч людей, лишившихся близких и крова на Кавказе, «мусульманский» Татарстан действительно был оазисом благополучия. И лично мне понадобилась определенная временная отстраненность, чтобы понять, что сравнение нашей республики с Кавказом не совсем корректно. Хотя бы потому, что мирное сосуществование народов на территории, как Татарстана, так и России в целом измеряется уже не одной сотней лет. Ведь даже после завоевания Казани Иваном Грозным еще почти два века татары продолжали свободно говорить на своем языке и свободно исповедовать ислам. О межнациональной терпимости народов России говорит даже то, что одним из организаторов народного ополчения против польско-литовских и шведских интервентов, завершившемся в 1612 году изгнанием захватчиков из московского Кремля, бы i татарин .ириша Минибаев, земский староста Нижнего Новгорода, более известный как Кузьма Минин, сподвижник воеводы Дмиiрия 11ожарского. \ \ и в русском фольклоре практически пет истории, i и larapu зыли бы преде гаидепы «чодеими Уго уже во времена Шаймиев:

социально-психологический

9.1

династии Романовых было придумано татаро-монгольское иго. Придворные летописцы тех времен просто проигнорировали то, что именно на время «ига» пришелся расцвет русского религиозно-церковного искусства, что за время «ига» не было разрушено ни одного православного собора. Что, в конце-концов, Русь потому и пошла на союз с веротерпимой Золотой Ордой, что серьезно опасалась экспансии немцев и шведов, за которыми стояла католическая церковь, которая в то время была крайне агрессивной и не терпящей иноверцев.

Настоящий геноцид и татарского народа, и ислама, несомненно, начался во времена правления Петра I. Особенно после того, как Россия в 1721 году была объявлена империей. Но от Петра I всем перепало. Именно при императоре-реформаторе усилились крепостнические порядки и резко возросли государственные налоги и повинности, был взят курс на тотальную христианизацию населения и усилились гонения на все нехристианские религии (а не только на ислам). И естественно, что митрополит Казанской Епархии Тихон, бывший по совместительству и советником Петра I по миграционным делам, проявлял особое рвение в деле насильственной христианизации волжских народов. После кончины Петра I гонения на нехристиан пошли на спад. Но окончательно переломить ситуацию и покончить с межконфессиональными трениями удалось лишь Екатерине Великой. 17 июня 1773 года императрица подписала Указ «О терпимости всех исповедании и о запрещении архиереям вступать в дела, касающиеся иноверных исповедей». По существу именно этот документ, провозгласивший терпимое отношение друг к другу ислама и православия, татар и русских и стал фундаментом мирного сос\ шествования пародов нашей республики, сохранившимся до сегодняшнего дня. Кстати, именно благодаря Екатерине Великой было образовано Центральное Духовное \ правление мусульман, работающее и по сей день. Если бы Российская империя ставила перед собой и \лчу извести пиарский язык, татарскую культуру, выжечь кнленым железом таз фскин дух, то у профессора Казане кото университета Карла Фукса едва ли появилась во шож носи написан, в своей книге «Казанские ттары в сгагисЧS

тическом и э т н о г р а ф и ч е с к о м отношениях» изданном в I H 4 4 п т та! ие лроки: «Всякому заезжему без сомнения странным п о к а ж е т с я найти в казанских татарах, говоря вообще, наоод б< нее о б р а з о в а н н ы й , нежели некоторые, даже европейские Татарин, не умеющий читать и писать, презираетс * своими земляками и как гражданин не пользуется уважением». Конечно, из истории не вычеркнуть красный больше вистский террор против ислама, начало которому после освобождения Казани от белочехов положил прилюдный расстрел имама Сенной мечети Ибрагима Апаная. Но большевистская власть с религиозными деятелями вообще не церемонились. Н и с имамами, н и с раввинами, ни с попами. Всем досталось.

Так что если кому и должно быть обязано население республики за мир и согласие между народами и религиями, то императрице Екатерине, заложившей фундамент именно таких отношений между жителями нашей многонациональной республики. А никак не нынешней власти. Или кто скажет, что во времена, когда республикой руководили Фикрят Табеев, Рашит Мусин или Гумер Усманов, татары и русские, чуваши и марийцы, удмурты и украинцы выходили на кулачные бои и бились друг с другом до полусмерти стенка на стенку? Не было такого! Пятая графа паспорта мало кого интересовала. Во всяком случае, на бытовом уровне. Мононациональных группировок не было ни в трудовых коллективах, ни в учебных заведениях, ни в среде партийно-хозяйственной номенклатуры. Даже в преступном мире. Прогремевший на весь Советский Союз «казанский феномен» молодежных группировок («моталок») по составу тоже был интернационален. Только хоронили жертв криминальных разборок на разных кладбищах: кого — на Арском, кого — на СтароТатарском. В вузах национальность студентов тоже мало кого волновала. В те времена и слово-то такое никто не знал «толерантность», по сама толерантность была, что называется, в полном объеме. И никому в голову не могла нрпй ти мысль благодарить за это власть пли кого-то персонально мьдссят лег мы жили в «плавильном кот те» интирнаин она 1изма, к середине 80-х никто уже внимания не oopi %

шал на смешанные браки, настолько это было привычным явлением, что воспринималась как будничная норма. К примеру, в 1993 году 42% всех браков в республике было заключено между молодоженами разных национальностей. Разве было бы это возможным, если бы в Татарстане существовали какие-то межнациональные противоречия? В республике не было никакого неприятия людей других национальностей. Ни идеологического характера, ни расистского.

Конечно, в республике были, есть и будут люди, придерживающиеся радикал-националистических взглядов. А где их нет? Но из единичных проявлений этих людей не стоит делать общенациональных обобщений. А лучше вспомнить зоопарк. К примеру, казанский. В нем есть медведи, львы, тигры, обезьяны и прочая живность. Но никому не приходит в голову мысль говорить о том, что Казань — город обезьян, медведей, тигров, львов и прочей живности. Тогда почему же, когда какие-то немногочисленные недоумки периодически кричат, что Татарстан — для татар, когда изредка раздаются чьи-то зоологические попискивания об отделении Татарстана от России, очень многие в России думают, что в Татарстане сильны националистические настроения, что очень многие татарстанцы настроены на отделение от России? И только благодаря титаническим усилиям Шаймиева удается сохранить межнациональный мир, согласие и стабильность? Фактически Шаймиев «подарил» населению республики то, что у него и так было. С таким же успехом окружение Шаймиева может говорить, что «благодаря самоотверженной деятельности Минтимера Шариповича всем жителям республики —и русским и татарам, и чувашам, и марийцам — абсолютно всем светит солнце». Правды в это фразе ровно столько, сколько и в утверждении, что «в Татарстане удалось сохранить мир». Не было бы в Татарстане и в помине никакого национализма, если бы он не взращивался искусственно. Условии, конечно, оказались не очень благодатными, по и па камнях расту! деревья. Гем более если власт ь скрунч не шо \ юбряс! почву, и отарате н.по поливает всходы, совершенно не J (умываясь, что можем взрастить самые мерзкие настрое пия юо юптчсской ненависти к инородцам. *>7

Любое проявление национализма - это болезненная Р е . якния на нищету- Человеку состоятельному некогда, Д а и ^ надобности обращать внимания на национальность своих партнеров или соседей по коттеджу или элитной ^ я п т и п е А вот тот, кто с трудом сводит концы с концами, S ппочь поискать виновника своего неприглядного сущ е . к о в а н и я Популистский треп о межнациональном мире и бесконечные разговоры о дружбе провоцируют поиск «козИ Р П О В Т Х

ла отпущения» именно среди инородцев. Известный специ. ялист в области национальных отношении Эмиль Паин

убежден что «рост национализма обусловлен, прежде всего массовым разочарованием в реформах и неуверенностью в будущем («АиФ», №51, 2006). Когда власть нещадно эксплуатирует тему национализма, это приводит к маргинали-

зации и общества в целом, и людей, оседлавших эту тему. Поэтому-то и удивительно слышать, когда по поводу и без повода говорят об особой национальной политике современного Татарстана и о примере мирного сосуществования конфессий. И уж совсем неприлично звучат дифирамбы в адрес Минтимера Шаймиева, которому приписывается сотворение мира и согласия на земле Татарстана. Мол, тяжело сегодня живется, но «лишь бы войны не было». Как в Чечне. Можно подумать, что до Шаймиева Татарстан был эдаким халифатом, находящимся в состоянии перманентной войны с Византией. И территория республики была прибежищем благочестивых халифов, которые после смерти пророка Мухаммеда завоевывали византийские провинции, распространяя истинную, на их взгляд, веру на огромной части мира от Инда до Пиренеев. А потом пришел мессия, и на земле воцарились мир и спокойствие. Реальность же такова, что сохранить межнациональный мир и межконфессиональное согласие в республике удалось не благодаря, а вопреки многим шагам власти, руководившей республикой на стыке тысячелетий. 98

*

*

*

Ни для кого не секрет, что во ^рождение н а ц и о н а л ь н о г о самосознания и подъем националы ю-осиободнгельных уважении в союзных республиках были инициированы панно

нальными элитами этих регионов, напуганных андроповскими «узбекским» и прочими уголовными делами и горбачевскими реформами. Закулисная поддержка националистических лидеров и публичная имитация борьбы с ними способствовали выторговыванию у Михаила Горбачева максимальной самостоятельности, что в конечном итоге форсировало усиление центробежных тенденций. Идеологи этих процессов вряд ли предполагали, что циничная эксплуатация комплекса национальной неполноценности в союзных республиках примет необратимый характер и приведет к распаду СССР.

Рост национального самосознания в Татарстане стал калькой с аналогичных событий в Закавказье. Локомотивом этих процессов выступил Татарский общественный центр, учредительный съезд которого прошел 17—18 февраля 1989 года. Любовь Агеева писала: «Тот факт, что учредительный съезд проходил в новом здании театра имени Галиаскара Камала, был прекрасно организован, может быть объяснен только тем, что у ТОЦ все-таки были высокие покровители, которые на съезде остались в тени. Конечно, не исключено, что среди партийных функционеров, возможно, самого высокого уровня, были идейные единомышленники организаторов ТОЦ. Но местная власть не могла поддержать новое движение открыто... Пройдет немного времени, и ТОЦ станет надежным союзником руководства республики в трудном диалоге с Москвой» («Республика Татарстан: новейшая история»). Станет. Только не союзником, а тараном. Искусственно возрождая комплекс национальной неполноценности татар, подыгрывая радикально-романтическим порывам лидеров ТОЦ, играя на чувствах людей, удалось создать в республике ощущение предгрозовой атмосферы, так необходимой власти. Многотысячные митинги националов (в организации которых власть принимала самое активное участие, выделяя автобусы, свозя людей из районов), требования радикалов полного отделения республики от России, эскалация сепаратистских настроений стали хорошим подспорьем для политического торга с Москвой. А пока папнонал-радикалы поднимали кшшш, Шаймиев таскал каштаны из мифического мсжнациопа п.пого нож ip I

F r r b такой п р о п а г а н д и с т с к и й прием, называемый кошмаривание Это когда целенаправленно распростри нясггся лави] а негативной информация о последствиях того

Л и иного решения. Не важно, насколько воображаемы, таясьI соответствует действительности. Важно, чтобы пол и т и ч е с к и х оппонентов бросало то в жар, то в холод 0 т одной мысли о таких перспективах. Татарстану в полной мепе удалось «закошмарить» Бориса Ельцина и его ближайшее окружение перспективами непризнания суверенитета республики и неподписания с нею персонального договора.

Исподтишка подпевая тоцевскому хору про то, как «темные силы нас злобно гнетут», власть использовала взрыв национального самосознания в первую очередь для расширения своих полномочий. И это трагедия, а не вина тысяч людей, что их обманули. Потому что многие из них приезжали на тоцовские митинги, совершенно искренне заблуждаясь, что участвуют в благородном деле раскрепощения своего народа, а не только потому, что их отправляли в Казань председатели колхозов, в свою очередь получавших разнарядки глав администраций районов. Не вина этих людей, что суверенитет республики фактически стал лицензией на создание общества чиновничьего беспредела, произошедшего под прикрытием красивых слов о возрождении национального самосознания, о сохранении национальной культуры и языка. *

*

*

Летом 1988 года в Вильнюсе я был шокирован телетрансляцией футбольного матча между киевским «Динамо» и местным «Жальгирисом». Трансляция велась на литовском языке! И это в республике, где литовцев в то время было меньше 30%. С таким отношением к своему родному языку литовский язык, похоже, был, есть и будет. А татарский язык может и исчезнуть. И тревожные опасения Гаяза Исхаки, изложенные им в книге «Исчезновение через 200 лег» через описание жизни и трагической гное ш полеводами обрушившегося минарета последнею гатаринз планеты — Ди ан|>ара, могут ока ип.ся слишком онтимне100

Не через 200 лет, а намного раньше татарским я $ык может кануть в лету. Осенью 2002 года десятки тысяч поклонников хоккейного клуба "Ак Барс» лишились телетрансляций игры любимой команды. Передвижная телевизионная станция (ПТС), при помощи которой организовывались трансляии, была изъята у ГТРК «Татарстан» и передана телерадиокомпании «Новый век» (ТНВ). Но к тому времени ТНВ еще не успел создать сеть устойчивого приема сигнала. Не только во многих районах республики, но даже в Казани не во всех домах могли смотреть «картинку» ТНВ. В то время я возглавлял ГТРК «Татарстан» и обратился к руководству ТНВ с предложением «распараллелить картинку», то есть передавать изображение с ПТС одновременно в аппаратные студии и ТНВ, и ГТРК. А чтобы не дублировать друг друга, предложил трансляцию на ГТРК вести на татарском языке. Парадоксально, но московское руководство ВГТРК, в состав которого готовилась войти ГТРК «Татарстан», мою идею поддержало. И даже выразило готовность предоставить дополнительное время в сетке вещания российского телевидения, если мы не будем укладываться в рамки региональных «окон». Но найти понимания в Казани не удалось. Н В от моего предложения категорически отказалась. Председатель Госсовета Фарид Мухаметшин, в то время еще и президент хоккейного клуба «Ак Барс», к которому я обратился с просьбой помочь убедить руководство ТНВ, пообещать-то пообещал, но так ничего и не сделал. Почему «Новый век» не пошел на компромисс? Менеджеры рекламной службы новорожденной телекомпании, повидимому, подсчитали, что на ГТРК — с отлаженной системой распространения телесигнала — даже при трансляции на татарском языке зрителей будет намного больше. А зрители — это не просто люди у экранов телевизоров, зто рейтинг, это доля целевой аудитории, л о т е самые критерии, по которым потенциальные рекламодатели принимают решение, где размещать свои ролики, ком\ нести свои [епыи. И !,еныи немалые. А о какой поддержке татарскою 'мыка моя [ и ни речь, когда па копу юный! Hv га ню, можно сказать, что спорт— >то всею нннь enopi Mucin ю m m как ооасдмннкн \ к Ьарса- в псрв\то ТИЧНЫМИ.

101

очередь в с е л ь с к и х районах лишились трансляции игр своей иобимой команды, произошло куда более циничное игц 0 , рирование интересов зрителей-татар Первое решение, которое я принял, возглавив ГТР^ <• Т а т а р с т а н v , — предоставил возможность всем жителям р е с п у б л и к и в 20.00 смотреть программу российского теЛе~ ви, ения «Вести», которая до этого перекрывалась местны, м и п р о г р а м м а м и . В 19.30 начинался большой информац и . онный блок — выпуск новостей на татарском языке, всле^ за ним в эфир выходили новости на русском. Журналисты ГТРК подтрунивали друг над другом, мол, новости на ру с . ском надо начинать словами: «Только что были новости на татарском языке, для тех, кто не понял, повторяем на русском».

Было принято элементарное решение — сдвинули на полчаса выпуск местных новостей, а в образовавшийся временной интервал «встали» «Вести». Это решение поддержал и председатель ВГТРК Олег Добродеев. Более того, когда летом 2002 года начали прикидывать, как будет работать ГТРК «Татарстан» в 2003 году, удалось договориться с Москвой, что выпуск новостей на татарском языке останется в сетке вещания ГТРК. На том же самом месте, перед общероссийскими «Вестями». И новости на татарском языке до сих пор могли бы выходить на канале «Россия». Но когда началось вещание НВ, все эти договоренности полетели коту под хвост. Все журналисты татарской редакции перешли на ТНВ. А в условиях урезанного финансирования возможности готовить выпуски новостей на татарском языке у ГТРК уже не было. Но была возможность «запараллелить» татарские новости двух телекомпаний. Руководство ТНВ это предложение приняло в штыки. Мои хождения по «большим» кабинетам тоже ничего не дали. Даже обращение к Минтимеру Шаймиеву не помогло. ГТРК «Татарстан», а вместе с телекомпанией тысячи и тысячи зрителей республики лишились новостей на татарском языке. Более подробно к «Новому веку», к истории создания и финансирования телекомпании я еще вернусь в г iane Т А >изаиия атарсгана», сейчас хочу рассказать го п.ко об одном эпизоде. Когда было принято решение о создании национальною вешателя, я пытался убедить Минтимера Шнрипови1 I, что U телекомпания юлжпа стать татаро К)?

я з ^ о м язьГ1аИМИ

В С Т а 1

~ - выпусками новостей

'1Жипов^ МинтиПР а д В Карло ^ В а р а х . Вполне сстествеьпю ч т о Т т Т . ь ° ~ р м и л 0ТПУСК 2 £ поселились в отеле «Ульрика °( в ^ £ ° " рвение которого е Щ е в 1994 г о д ^ п ^ выделило 81 миллион чешских крон - около т Р е Х М ™ долларов а на приведение отеля в божеский вид было потрачено еще 8 миллионов долларов). В ежедневноГраспо рядке президента была и многокилометровая протулка в Славковском лесу, что раскинулся в Доуповских горах на нижних склонах которого, там, где сливаются реки Тепла и Огрже, собственно, и был выстроен город Карлсбад в России более известный как Карловы Вары. После одной из таких прогулок в моем дневнике появилась запись: «24 апреля 2001 года, Чехия, Карловы Вары. Удалось поговорить с Минтимером Шариповичем «о личном». Раньше все как-то не получалось вывести разговор на эту тему, а начинать, что называется «в лоб», не хотелось. А сегодня и погода была превосходной, и у шефа настроение — под стать погоде, и как-то само-собой получилось, что поговорили и о моих планах на будущее. В середине прогулки, когда между деревьями уже «проявилась» беседка, у которой мы ежедневно делаем небольшой npueaji, как бы невзначай, напомнил: — Сегодня день рождения Ильсура Метшина. — Сколько ему исполнилось? -32. Шеф остановился и попросил Джавдата соединить его с Метшиным (Джавдат Салихов в то время возглавлял службу безопасности, а чуть позже был назначен управляющим делами президента — прим. автора/ Салихов набрал Нижнекамск и, убедившись, что у телефона Метшин, протянул трубку президенту. Дай тебе бог здоровья, Ильсур. Все остальное у тебя есть. Немногословно поздравив нижнекамского мэра, шеф верт телефонную трубку Джавдату и ни к кому не оираща{ сь, прои шее: — 32. Какой хороший во ipacm! Рще все впереди. И кик ра $ в 12министром ста i ЮЗ 0

„ о в

-Ля собкором < Вестей»,— несколько бесцеремонно вкаинияся я в воспоминания Минтимера Шариповича. - И хочу снова вернуться на корпункт. * - недоуменно

посмотрел

на меня

президент.

1

Когда Ол ним договорился, что он возобновит работу казанского кор. пункта и возьмет меня собкором РТР по J атарстану. Поделился с президентом своими планами, а он, вдруг, спр0~ CWL

_ почему бы тебе не возглавить Г РК «'. Ътарстан»? Илъшату Аминову сейчас нелегко . Неожиданное, надо сказать, предложение. Сейчас ГТРК

возглавляет Аминов, он же директорствует на новорожденной телекомпании «Новый век». Но ТНВ— пока одно название, с расторопностью Нльшата оно еще не скоро заработает. К тому же Аминов вряд ли справится с новой телекомпанией. Убежден, что руководить ею должен татарин не только по паспорту, но и по духу. Прервав затянувшееся молчание, выложил Минтимер Шариповичу свои соображения. На одном дыхании: — Конечно, Аминову трудно. Но на переходный период дру гих вариантов нет. Надо, чтобы обеими компаниями руководил один человек. Основательно подготовившись под прикрытием ГТРК, «Новый век» должен буквально ошеломить зрителеи новыми проектами. — Ты так думаешь ? — Если Илъшату сейчас оставить только «Новый век тут же включится фактор ожидания: Когда ? Когда он начнет? А начать быстро и хорошо вряд ли получится. Надо будет выбирать: или быстро, или хорошо. К тому времени, когда компания заработает, люди уже перегорят и перестанут ждать. Пока ГТРК «Татарстан» не войдет в состав медиа-холдинга ВГТРК, по-моему, лучше, если и ГТРК, и «Новый век» будет возглавлять один человек. Ну, а потом, лг думаю, что Ильшат Юнусович сможет руководить TUB. потому что, на мои взгляд, ТНВ должна стать по шостыо татарок зычной телекомпанией. Урусскоязычного зрителя р^ публики юлее чем широкий выбор телеканалов. 1 вот пит. ры обделены. Не то что па федера тных. но даже на ил " пых городских и районных те юкаиа ш\практически нг•»• п грамм на татарском я зыке. НИ

— Но у нас же два государственных языка, мы не можем игнорировать русскоязычного зрителя, — не согласился Шаи — Но, говоря о равенстве двух языков, необходимо брать в расчет эфирное время не только телекомпании, финансируемых из бюджета. Надо учитывать все телеэфирное пространство республики, — настаивал я на своем».

Время показало, что мои аргументы о языковой конц е п ц и и ТН В были проигнорированы. Хотя с «единоначалием» двух телекомпаний на переходный период Минтимер Шаймиев согласился.

Перипетии вокруг создания телеканала «Новый век», определения его языкового стержня, выпусков новостей на татарском языке и трансляций хоккейных матчей осенью 2002 года — это, конечно, небольшие, но очень показательные штрихи, характеризующие реальное отношение правящей элиты к вопросам сохранения национальной культуры и языка. Ельцинское «берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить» эти люди восприняли всего лишь как уникальную возможность «тащить, сколько сможешь утащить». Конечно, благодаря особой экономической политике Татарстана в республику не пустили олигархов, не дали за бесценок прибрать собственность варягам. Между собой поделили. А когда шел грандиозный исторический процесс конвертации власти в собственность и шальные деньги, тут уж было не до таких «мелочей», как сохранение и развитие национальной культуры и языка предков. Им это не было нужно. В отличии от сотен тысяч татар, живущих по всему миру. *

*

*

Осенью 1999 года Минтимер Шаймиев посетил Финшндию. Программа визита была чрезвычайно насыщенной. h o и встречи с президентом Финляндии Марттн Ахтисаари, и со спикером финского парламента Риштой Уосукайнеп. И семинар по вопросам торгово- жоиомического сотру шичесзва Нпарсыиа и Финляндии, в работе которого прини ш участие полторы сотни финских бизнесменов п руково ште 1сй предприятий кип пересованных в на мжпl()S

вании контактов с татарстанскнмн предприятиями И церемония подписания контрактов как на поставку в Финлящ н 0 )ОД укции ОАО «Нижнекамскнефтехим» на общую с мму 40 миллионов долларов, так и на использование финских терминалов для хранения и транзита в Европу i редукции нефтехимического комбината. Но лично на меня самое большое впечатление произвели не официальные мероприятия, а встреча с татарами, живущими в Финляндии.

«14 октября 1999 года. Хельсинки. Побывали в гостях у татарской общины. На встречу с Минтимером Шаймиевым приехали татары со всей Финляндии. Конечно, приехали не все, они бы и не уместились, в зале и так яблоку негде было упасть. Всего же в этой стране проживает около девятисот татар — потомков наших земляков, приехавших в Скандинавию в конце прошлого и начале нынешнего веков. Несмотря на то, что финские татары родились и выросли да 1еко от родины своих предков, они хорошо говорят потатарски, знают культуру, обычаи своей исторической родины, поют татарские песни. Когда с ними беседуешь, надо следить за тем, чтобы в речи не было «вкраплений» на русском языке. В Казани об этом даже не задумываешься, редко кто говорит на татарском, избегая русских слов. А с финскими татарами такое не проходит, потому как они совершенно не знают русского. Зато татарский — в совершенстве, сразу видно, что он для них родной. И роднее, нежели для многих татар, живущих в Татарстане. Председатель татарской общины господин Окан Дахер сказал, что любовь к родному языку, верность исламу, веруй молитвы им передали деды. Татарское кладбище в Хельсинки одно из самых ухоженных. Это дань уважения к предкам, которые еще 74 года назад, в 1925 году официально основали общество «Исламия». Для финских татар разговаривать в семье на родном языке обычное явление. В здании общины, выстроенном в самом центре Хельсинки, работает детский сад, дети каждую неделю посещают уроки родного языка и религии. Летом дети вые жают в центр учебы и отдыха, где говорят ннпько ш татарском я зыке». V финских татар, десятилетиями живущих в ус юанях

я ыкоиой изоляции, не было ничего — ни суверенитета, ни говора о разграничении полномочий, ни нефтедолларов,

ичего. Но было неистребимое желание в национальной сам о и д е н т и ф и к а ц и и , в сохранении татарской самобытности. ни не искали врагов, не обвиняли кого-то в своих проблемах, не культивировали в себе комплекс национальной н е п о л н о ц е н н о с т и , а просто жили, ни на мгновение не забывая язык и культуру предков. д в Татарстане с первых дней провозглашения суверенитета не смолкала истерия о том, как гнобят, преследуют угнетают, обижают и обирают татар. Эти разговоры поднадоели уже и самим татарам. В свое время известный татарский публицист, прозаик, поэт Зельфат Хаким в своей нашумевшей статье «Диагноз: хроническая несвобода» попробовал образумить земляков: «Теперь ответьте на вопрос: воспитывает ли наша литература, искусство и сегодняшний уклад жизни чувство собственного достоинства в подрастающем поколении татар? Нет! ... Тут есть и ответ, почему в театрах, концертных залах, на национальных мероприятиях нет молодежи... Юность биологически тянется к свету, ей нужен простор и поэтому она не вмещается в залы, где звучит меланхолия, тоска по деревне и однотипные песенки о «сандугач» («соловьях»), про «сагындым» («соскучился») и т.д., молодым наплевать на то, кто виноват в сегодняшней действительности татар, им скучно слушать постоянные жалобы на судьбу и проклятия в адрес русских. Молодежь тянется к сильным, уверенным, обладающим потенцией на будущее... Молодым не интересна татарская культура, в ней они чувствуют душевный дискомфорт» («Идель», № 1-2, 1996). Зельфат в своем искреннем душевном порыве не учел того, что «постоянные жалобы на судьбу и проклятия в адрес русских» очень выгодны власти. Такая позиция позволяет, поймав население в ловушку «национального интереса», списывать на московские «имперские амбиции» не только все нерешенные проблемы, по и свои просчеты, в то же время приписывая все достижения иск п о ч т е паю себе.

107

*

*

*

Власть- хорошо усвоившая принцип «разделяй и властвуй» постоянно подкидывает обществу «кости>«, чтобы оно и «кость грызло, и друг друга покусывало. Вспоми Нсло вакханалию вокруг памятника Петру I О том, что На берегах Невы задумали подарить Казани именно это ваяние, во властных коридорах знали давно. И прекрасно понимали, какой сыр-бор может разгореться из-за неодно начного отношения в республике к персоне императора Понимали, по не сделали ничего, чтобы предотвратить нездоровые настроения, никак не способствующие сплочению населения. Наоборот, дождались, когда двухметровый бюст привезут в Казань. Дождались, когда сторонники и противники установления памятника Петру I начнут высказываться публично. А то, что в дискуссию включились и государственные СМИ — лишнее подтверждение того, что все это брожение происходило если и не с благословения, то, как минимум, не без ведома кукловодов и коридоров власти. Об этом же говорит и то, что к обсуждению вопроса «нужен ли Казани памятник Петру I» подключилась и «тяжелая артиллерия», свое мнение высказал государственный советник при президенте РТ по политическим вопросам Рафэль Хакимов: «у меня ноль симпатий к этому царю. И зачем нам этот памятник? ...Я думаю, памятника Петру I в Казани все-таки не будет» («Восточный Экспресс», 28.07.2005). Когда ситуация накалилась чуть ли не до точки кипения, власть снисходительно решила заменить Петра I на Льва Гумилева. На постаменте памятника была выбита провокационная надпись: «Единственному русскому, защищавшему татар». Есть в арсенале власти и более изощренные методы работы. Летом 2005 года Фандас Сафиуллин поделился своими воспоминаниями о событиях августа 2002 года. Фандас Шакирович, в то время депутат Государствен поп думы России, был избран делегатом III Всемирного конгресса татар 30 августа, когда Конгресс уже завершил свою работу, состоялась встреча делегатов форума с Президентом России Владимиром Пугиным. Сафпуллнп па эту встречу не попал П о т м у как пи oi к о ю не скрыва i, что попытается мод108

109

нять вопросы перехода татарского языка на латинскую графику и открытия национального университета. А вот Нурмухамета Хусаинова, директора школы из башкирского города Белебей, волновал другой вопрос: «Легко ли быть татарином в Башкирии?» И он попал на встречу, даже не будучи делегатом конгресса. И получил возможность выступить. Посвященные знают, что на подобные мероприятия случайные люди не попадают, и уж тем более не получают в руки микрофон. Все выступления согласовываются. Неделегат конгресса мог оказаться на встрече с Путиным только с благословения если не президента республики, то хотя бы руководителя его аппарата. А «добро» на выступление мог дать только Шаймиев. Путина вопрос директора белебеевской школы не смутил. Известный казанский журналист и общественный деятель Римзиль Валеев через полгода вспоминал: «Владимир

Путин ловким движением опытного дзюдоиста среагировал на заявление одного из ораторов о том, что быть татарином в Башкортостане нелегко: «А русским в Татарстане? А чеченцам в Москве? Или мордве, украинцам в российских регионах?» От такого разворота темы лично у меня зависла челюсть и до сих пор продолжает висеть» («Татарстан», №2,2003). Ну а что удивляться-то? К чему ходить с отвисшей челюстью? К чему недоумевать? Владимир Путин среагировал вполне адекватно вопросу, в том духе что «не надо будить лихо, пока оно тихо». Но, увы, дело было сделано, вопрос озвучен, растиражирован СМИ, а попытка переложить проблему с одной больной головы на другую, тоже не очень здоровую, принесла такой результат, что отношения между дружественными башкирами и татарами явно не стали лучше. И власть вроде бы оказалась ни при чем. Как всегда. Но на самом деле тормошение лиха не прошло бесследно. Сегодня и в Татарстане, и тем более за пределами республики, существует устойчивый стереотип, чго Шаймиев провел татаризацию управленческих кадров. Действительно, в годы правления республикой Минтимера Шарпповича [ о ти чеспю кгтар па руководи ни ix долж1 юсгя \ суп ice т е ш ю 1 "«рос ю и но видно, ч ю назмняск'н невооруженным взгтч

дом Но причины татаризации управленческих кадров не в

том что при рекрутировании во властные структуры аппарат пре дадента, как и сам Шаймиев отдают предпочтение представителям титульной нации. Все дело в клановой системе подбора кадров, которая, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Потому что при рассмотрении кандидатуры на любую должность главный критерий отбора — не профессиональные качества, не компетентность претендента, а рекомендации человека, уже вписавшегося в систему. Рекомендующий как бы берет на себя обязательства, что его протеже - «брат по духу» и будет преданно служить прежде всего системе. Ну а свое ближайшее окружение Шаймиев, естествен-

но, формировал сам. «Минтимер Шарипович явно симпатизирует людям, которых знает давно. По-видимому, он более терпимо относится даже к тем их недостаткам, которые в других людях вызывают у него категорическое неприятие, и, по-видимому, это проявляется не только в общении, но и в работе. Он склонен оказывать им поддержку. Во всяком случае, в его кадровой политике наблюдаются отдельные случаи, когда те или иные посты и должности доверяются людям, казалось бы, ничем не примечательным. Между тем, эти люди давно ему известны. Есть также основания предполагать, что, даже достигнув самого высокого в республике положения, он продолжает с уважением и даже с трепетом помнить тех, кто когда-то, на разных этапах жизни и профессиональной деятельности, оказывал поддержку ему самому» (Рамиль Мингазов, Ильгсим Киямов. «Президент Шаймиев: социально-психологическии портрет»). А то, что в этом окружении преобладают татары, легко объяснимо. Детство Минтимера Шариповича прошло в татарской деревне, учился он в сельхозинституте, в котором преобладали выходцы из села, в основном татары, до самого назначения министром мелиорации работал в районах с преимущественно татарским населением. Словом, все эти годы е/о окружали в основном татары. После того как Шаймиев получил назначение в Казани, его к Р м общения, конечно, расширился. Но но по работе. Л вот лю ieii. с кем ОН сблизился если не до дружеских, го хотя бы ю при ''г* (ьских онюшепий, больше не стало. 11 в нервмо очереiu I К)

j-за того, что Минтимер Шарипович в те годы стеснялся своего уровня знания русского языка. Он сильно комплексовал, что не может свободно выразить свои мысли на русском языке, потому и сторонился новых знакомств с русскими. Поэтому и получилось, что ближайшее окружение Минтимера Шаймиева в основном татарское. Исключение составляет разве что Геннадий Захаров, руководитель татарстанского отделения «Сбербанка», с которым Шаймиев сдружился еще в молодости.

Но, несмотря на то, что в ближайшем окружении Шаймиева явный татарский перекос, в Татарстане национальность и не помогает и не мешает карьерному росту. Главный двигатель продвижения по служебной лестнице, повторюсь, — это рекомендации людей из пресловутого шаймиевского окружения. И только. Более того, национальность не спасает от опалы. Как не спасла профессора с мировым именем Мидхата Фарукшина, или писателя Рината Мухамадеева, или экс-министра МФД Искандера Галимова, или экс-мэра Набережных Челнов Рафгата Алтынбаева. И примеров, когда представитель титульной нации оказался в немилости, можно привести бесчисленное количество.

ОГОСУДАРСТВЛЕНИЕ РЕЛИГИИ Правящая элита Татарстана убедила себя, что власть — это «наместник Бога на земле». Оставалось убедить в этом жителей республики. Но в условиях нарастающего размежевания общества это оказалось непростым делом. Люди утратили былое благоговейное отношение к тем, кто ими управляет, а некоторые «беспредельщики» раскрепостились настолько, что начали понимать, что власть — это всего лишь люди, нанятые на работу. Притом работу временну ю. Процесс «очищения мозгов», начавшийся с провозглашением перестройки, после августа 1991 года принял лавинообразный характер. Власть быстро поняла, чго с \ м ным пародом хлопот не оберешься. Ситуацию надо было срочно брать под контроль. Чтобы люди ничем не обременяли мо и и, чтобы трепетно относились к власти только потому, что она власть. По как добиться ного? Во времена 111

Сталина червоточинки корыстных чувств подавлялись на корню или паническим страхом, или раболепным восторгом При Хрущеве и Брежневе страна была опутана паутиной так называемых сдерживающих центров контроля не покла ая рук работали парткомы, месткомы, профкомы Государственная пропагандистская машина целенаправленно и довольно эффективно воздействовала на лю1ей буквально насаждая морально-нравственные ценнос т и . ' С развалом С С С Р рухнула и система реального влияния на воспитание людей и система сдерживания проявлений их низменных качеств. Зато расцвела буйным цветом корысть. Общество сразила эпидемия культа богатства, культа денег. Примерами для подражания стали нравственно убогие люди.

Измельчали моральные авторитеты. Не осталось таких людей, чтобы были и умом, и честью, и совестью общества. Исчезли нравственные маяками, по которым сверяют поступки. Ну и в самом деле, зачем честно работать, когда, работая честно, максимум на что заработаешь — это на хлеб с молоком? Зачем любить Родину, когда куда престижнее оттяпать от этой самой Родины кусок пожирнее да свалить с нахапанным куда подальше? В непролазных буреломах цинизма и лжи перестали функционировать и такие рычаги влияния на общественное сознание, как страх лишиться чего-то важного: благ или возможностей, страх быть вызванным на ковер к начальнику, страх наказания. Потребовались новые позитивные регуляторы стимулирования достижения тех или иных целей и новая система мотивации беспрекословного подчинения решениям власти. И в этом деле ТОЦ оказался плохим союзником. Власть окончательно дистанцировалась от этой организации. Чего стоило одно отмежевание от идеи Волжско-Уральской республики. Минтимер Шаймиев в эфире «Эха Москвы» договорился до того, что приписал эту идею нацистской Германии: «Эта идеология даже не из недр российских. В Татарстане такую идеологию всерьез никогда никто не высказывал, но если вы знаете историю, такая идеология даже была составной частью послевоенного обустройства в случае победы фашистами в Великой Отечественной войне* ( Эхо Москвы», 30.03.2005). 112

113

Понятно, что территориальное переустройство современной России — это утопия. В то время, когда цивилизованный мир объединяется, о разбегании по национальным квартирам не может быть и речи. Но это не значит, что можно мазать черными красками историю своего народа. Тем более, что Шаймиев прекрасно знает, что идея Волжско-Уральской республики родилась не в гитлеровской Германии, а была сформулирована Гаязом Исхаки в его работе «Идель-Урал». И еще совсем недавно Минтимер Шарипович причислял Исхаки к выдающимся политикам XX века («Восточный Экспресс», 29.08.2003). 30 июля 1999 года я записал в своем дневнике: «Сегодня были на Чистополъщине. В деревне Яуширма, где родился Гаяз Исхаки, состоялось торжественное открытие историко-мемориального и этнографического комплекса в честь нашего знаменитого земляка. Когда митинг окончился, осмотрели музей-усадьбу, где воссоздана атмосфера тех дней, когда здесь жил Исхаки, побывали на роднике, воду которого пил и Исхаки. Президент удивил: оказывается, он основательно ознакомился с работами Исхаки. И когда успел ? А я, к своему стыду, только и знаю, что был такой великии татарин Гаяз Исхаки. Надо будет восполнить пробел в образовании». Через неделю в моем дневнике появилась еще одна запись: «Обещанное надо выполнять. Почитал. Узнал, что работы Исхаки не были трудами мыслителя-теоретика, а активно использовались. Разработанная им концепция общего татаро-башкирского государства была провозглашена еще в 1917году Национальным собранием (Милли меджлисом), работавшим в Казани. И 23 марта 1918 года советское правительство было вынуждено объявить об образовании ТатароБашкирской Советской республики. Правда, реального наполнения это решение не получило. Летом 1918 года территория провозглашенной, но так и не сформированной респуб шки была занята войсками Колчака и белочехов. Ну а когда Красная Армия восстановила протекторат большевиков, об идее Iатаро-Башкирской республики предпоч ш забыть». Многие и забыли Напрочь. Но не все. Для кого же ГОЦ книга Исхаки < Идель-Урал» стала настольной. Асепаратпзм пои организации, базирующийся именно на гр\ iax Псха ки, лол1 ис годы был пугалом для федералов, когда Крем п,

казанский очень успешно убеждал Кремль красный, что у тоневцев в Татарстане очень много приверженцев А когда у Москвы удалось взять все возможное и невозможное, добиться невиданных преференций, ТОЦ стал Не н>жен. Он оказался там, где и должен был оказаться - На обочине политических процессов. У власти появился другой фаворит - религия, а точнее - религиозные деятели. И это в традициях фаворитизма в любые времена и при любых правителях - преувеличивать достоинства и преуменьшать недостатки обласканного власть предержащим. Имамы и священники, рекрутированные послужить властной груп~ пировке, не стали исключением. Одно то, что на машинах руководителей Казанской Епархии и ДУМ РТ появились так называемые «номера-вездеходы» серии ОАА, говорит о том, что власть причислила пассажиров этих автомобилей к членам правящей касты.

Дневниковая запись: «27 августа 1999 года. Состоялось открытие отреставрированного здания ДУМ РТ. На торжественной церемонии Минтимер Шарипович не скупился на дифирамбы в адрес новоселов: — Ислам всегда воспринимался татарским народом как часть его богатой культуры и истории, его национальной особенностью. Поэтому и национальное возрождение татар носило на первых порах религиозный оттенок. Пора признать это как положительное явление. Как и огромную заслугу ислама в том, что национально-культурные процессы в республике идут в цивилизованных рамках». Почему же появилась необходимость превозносить религию, отождествляя ее с религиозными деятелями? Не потому ли, что в Священном Писании предельно прямолинейно сказано: «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога... Посему противящийся власти противится Божью установлению...»? И ислам тоже проповедует, что «всякая власть — от Всевышнего». Даже та, которая угнетает, потому как ниспослана людям в наказание за грехи. Религия оказалась удобным политическим инструментом маргинализации населения, привития покорности и властепочитапия. И христианство и ислам приучают людей жить будущим, а не настоящим, приучают терпеть, сжав зубы, земные неурядицы, ради вечного неземного блаженства после смерш. 114

Но фактическое огосударствление религии принесло не только те плоды, которые прогнозировались властью, не считавшейся с тем, что вера должна быть дана свыше, а не спущена сверху. И дело не только в том, что среди настоятелей храмов и имамов мечетей оказалось немало людей, которым в приличном обществе и руки-то не подают. А подав, тут же пересчитывают пальцы, чтобы убедиться, все ли на месте.

Результатом непродуманного вмешательства власти в религиозные дела, в вопросы возрождения ислама и христианства стало то, что в наше непростое перестроечное время, когда как никогда необходима духовная опора, когда люди, потянувшись к вере, почувствовав внутреннюю потребность в молитвах и исполнении религиозных обрядов, неожиданно стали сторониться церквей и мечетей. Более тысячи мечетей построено в республике за перестроечное время. Но много ли в мечетях людей? Сегодня уже есть деревни, где помпезно открытые мечети даже на пятничные намазы не открываются, потому что верующие предпочитают молиться дома. И это несмотря на то, что имамы мечетей не устают повторять, что «пророк Мухаммед говорил, что если ты совершишь молитву один, то воздаяние пред Всевышним одно, а если коллективно — то воздаяние в 27 раз больше». Люди на подсознательном уровне чувствуют лицемерие многих имамов и согласны даже на то, чтобы их молитвы были в 27 раз менее эффективны. 22 августа 1989 года на центральном казанском стадионе состоялся грандиозный праздник, посвященный 1100летию принятия ислама Волжской Булгарией. В тот год это день отмечался чуть ли не как государственный праздник. А потом годовщину принятия ислама официальная Казань стала игнорировать, делая вид, что эта дата не заслуживает внимания. И все только потому, что празднования сместились в Булгар, куда съезжаются мусульмане со всего Поволжья. А вдохновителем и организатором праздничных молитв в столице Древней Булгарпп стал «неправильный - муфгий, председатель НДУМ РФ Галгат-ха фат Гаджуллип, который xoib и родился и вырос в Какиш, и в св<>с время был первым имам-хатыбом Казанской собор ной мечети но в 19X0 году уехал в Уф\ и тля Казани lis

ст л .члжим А свои, прирученные доморощенные х^вные лидеры остались как бы в стороне булгарских пр а ,. пнованпй Вро; е бы, какая разница, кто проводит празд. ник кто организует молитву? Но это с позиции простого верующего. А для власти это принципиальный вопрос, потому что она рассматривает религию именно как политический инструмент влияния на сознание людей. Власти плевать на обряды, главное, чтобы молитвы были «(выстроены» правильно, чтобы между строк обращения к Всевышнему присутствовали и оды действующей власти. Но искренне верующие люди очень остро чувствуют неискренность, возможно, на э м о ц и о н а л ь н о м уровне, нежели осознанно, потому и стали сторониться «официальной» религии, предпочитая оставаться со Всевышним наедине, молясь на домашнем коврике.

А функционеры от ислама, будто специально, чтобы отторгнуть от себя верующих, периодически «подбрасывают» доказательства того, что религия для них не промысел Божий, а просто промысел. Чего стоит одна только история со строительством соборной мечети «Сююмбике» в Набережных Челнах. 23 августа 1992 года было принято решение о возведении этой мечети. Тогдашний мэр города Рафгат Алтынбаев подписал постановление о выделении пяти гектаров земли. Время было тяжелое, город еле сводил концы с концами, но тем не менее начали собирать средства на строительство. А потом Алтынбаев попал в опалу и был вынужден покинуть не только город, но и республику. Когда стремительно взлетели цены на нефть и на Набережные Челны посыпался золотой дождь из республиканского бюджета, город постепенно расправил плечи, встал на ноги, а верующие снова заговорили о необходимости приступить к строительству мечети «Сююмбике». Но не тутто было. Оказалось, что землю, выделенную Алтынбаевым, религиозные функционеры уже перепродали коммерсантам под строительство супермаркета. Поднялась шумиха, верующие обратились с заявлением, что «эта земля вакуфная и ни в коем случае не подлежит продаже, по канонам'ислама ЯВЛЯеТСЯ « а т с т в о м » (ИЛ «Мус.шм-прса . Договор купли-продажи участка, выделенного иод стро,ьс,мо 1 'абережпочел11иIICKOI'I соборной мечеги, есге

ственно, никто не отменил. Когда на одной чаще весов абстрактные чувства верующих, а на другой — вполне реальный коммерческий интерес, люди, безразличные к религии, всегда выбирают второе. *

*

*

Сам Минтимер Шарипович в Бога не верит. Воспитанный на коммунистических идеалах, он остался атеистом. И честно признался в этом в программе Владимира Познера «Мы», выходившей в эфир в начале 90-х годов. Отвечая на вопрос телеведущего об отношении к религии, Шаймиев так и сказал: «Нет, в бога я не верю»... Владимиру Познеру, пытавшемуся услышать что-то положительное о религии, стало стыдно за президента и за свою «глупую» передачу и он неуклюже попытался подытожить передачу мыслью о том, что «религия и язык играют консолидирующую роль в жизни любого народа» (Лйдар Халим, «Убить империю»). Пройдет всего несколько лет и Минтимер Шарипович уже не будет столь категорично открещиваться от Всевышнего, «вспомнив», что он вырос во вполне веротерпимой атмосфере: «У нас в семье была некоторая противоречивость в плане религии. Со стороны матери все родственники были глубоко верующие. Младший брат моей мамы был муллой в своей деревне. Он не скрывал своих религиозных убеждений. По линии отца до революции его родня была тоже привержена исламу, но так получилось, что мой отец начал очень рано работать председателем колхоза. Тогда, конечно, от них требовали вступления в партию... Отец, конечно, не показывал, что он глубоко верующий человек. Наверное, скрывал. Ну, а мы каким образом оказывались под влиянием ислама? В правилах добропорядочности и семейного воспитания» (Ровиль Бухараев, «Президент Минтимер Шаймиев и модель Татарстана»). А руководители Духовного управления мусульман начнут выискивать признаки пабожпосш Шаймиева. И весьма преуспеют. Первый заместитель председателя ДУМ ГЧ Валиулла-хазрат Якупов даже подготовит К И Ш А «Минтимер Шаймиев и исламское возрождение и Татарстане», в кого рои выдвинем ге шс, что «желание кого бы го ни было нре I117

ставить его неким атеистом либо кондовым приверженцем ^ п к с и с т к о й идеологии совершенно некорректно». Потому о Т п «членство в К П С С в советское время зачастую не означало в ы р а ж е н и я человеческих индивидуальных взглядов Э т о б ы л о в н е ш н и м условием карьерного роста, творческой сам о р е а л и з а ц и и . Были, конечно, идеологизированные коммун и с т ы , атеисты, но Шаймиев никогда к этому разряду „ е принадлежал. П о его признанию, врядах К П С С он оказался н е о ж и д а н н о . . . этот приход в К П С С происходил отнюдь

не по внутренним побуждениям, а исключительно из-за внешних обстоятельств, связанных с производственной необходимостью».

Свое предположение, что Минтимер Шарипович чтил ислам всю свою жизнь, даже в те времена, когда ради карьеры был вынужден приспосабливаться к системе и тщательно скрывать свою набожность, Валиулла-хазрат докажет наглядно. «В разных своих интервью Шаймиев сообщает о своей жизни такие частности, которые свидетельствуют о его приобщенности к мусульманской культуре. Например, такие слова в ответ на вопросы анкеты «Новой газеты»: ...«Нелюбимая одежда — шляпа». Это так естественно для мусульман, т.к. в шляпе нельзя выполнять саджу — земной поклон, поэтому ее татары всегда недолюбливают и даже запрещают носить». Карикатурный аргумент. Допустим, что в советское время действительно была необходимость носить шляпу, чтобы скрыть свою приверженность исламу. Сейчас-то что мешает Минтимеру Шариповичу отказаться от того «антимусульманского» головного убора? Или такое «доказательство» набожности Шаймиева, приведенное Якуповым: «Шаймиев на всю жизнь сохранил добрую память о своих учителях, особенно о первой учительнице Хадиче апе Ахмадуллиной. Такое уважительное отношение к наставнику, учителю так свойственно нашей культуре, это, по сути, требование исламского образа жизни». Можно подумать, что у христиан, иудеев или буддистов принято учителей таскать за волосы. На самом деле личное отношение Мшнимера Шариповича к религии со времен по шеровскоп программы, конечно, изменилось, но пе радикал!,по. Он пе ста i те. штьсм и кровени тми о юм, как долгие годы подпольно изучал lis

«Коран», не начал под прицелом телекамер изображать совершение намаза (молитвы), не стал по секрету рассказывать журналистам, что держит уразу (постится). Атеизм, если он искренен, тоже заслуживает уважения. Мне же запомнилось довольно ироничное отношение Шаймиев к тем, кто еще недавно на партсобраниях клеймил «опиум для народа», а сегодня замаливает грехи в церквах да мечетях, не пропуская ни одного религиозного праздника. Как-то мы приехали в Тюлячинский район в месяц Рамазан. Шеф президентской службы протокола Динар Исмагилов потребовал от главы администрации района убрать традиционный чак-чак и церемонию встречи президента жителями района провести более сдержанно. На людях все прошло чинно-степенно, к полуденному намазу официальная программа поездки завершилась — Шаймиев перерезал все ленточки, произнес все речи, выслушал всех, кто должен был что-то сказать. Верующие люди потянулись в мечеть, Шаймиев со свитой — на обед. Любое застолье в поездках неизменно сопровождалось тостами. «За здоровье президента», «За процветание Татарстана», «За урожай»... Очередь произнести тост дошла до Рустама Калимуллина, в то время возглавлявшего «Татпотребсоюз», а до перевода в Казань руководившего Тюлячинским районом. Калимуллин встал, произнес тост, сел. От взгляда Шаймиева не ускользнуло то, что тостующий не стал пить, а поставил рюмку. — Ты что не пьешь, Рустам? — нахмурил брови президент. — Так ведь ураза, Минтимер Шарипович... — Неужели у тебя уже столько грехов, что пора поститься? — удивился Шаймиев, но настаивать, чтобы Калимуллин опрокинул рюмку, не стал. Зная подобное отношение Шаймиева и к религии и к соблюдению религиозных обрядов, убежден, что суета вокруг возведения мечети Кул Шариф, восстановления Благовещенского собора, возвращения списка Казанской иконы Божиеи Матери были имиджмейкерскими акциями, чистейшей воды промоушепом, нежели искренними i\шенпыми порывами власти ft целом п Шаймиева в част иск ги. 11(>

Мечеть k>rr Шариф для Минтимера Шаймиева в первук»очередь архитектурное сооружение и лишь потом М пьтовое творение, место совершения религиозных обрЯхов Минтимер Шарипович ни па один день не выпускал из поля зрения JTO строительство. Он сам выбрал место для Сооружения, сам утвердил проект, неделя не проходила бе* того, чтобы по дороге на работу или с работы президент не заезжал на стройку. Он щепетильно следил за тем, как реализуется его замысел, давал указания строителям, выбирал отделочные материалы, цветовую гамму витражей, орнамент паркета. Шаймиев частенько забирался на высшую точку мечети, настолько высоко, насколько можно было забраться, и восторженно рассматривал раскинувшуюся внизу Казань. Об архитектурных достоинствах мечети Кул Шариф едва ли что можно добавить к оценке Льва Жаржевского, написавшего, что «Кремль стал гарниром к возведенной здесь мечети Кул Шариф: место, выбранное для мечети, явно свидетельствует о существовании идеи взятия исторического реванша градостроительными средствами» («Вечерняя Казань», 5.08.2005). Куда интереснее другие нюансы процессов, происходивших в республике, в эпицентре которых оказалась «главная» мечеть Татарстана. Отвечая на вопрос иностранных журналистов, почему мечеть в казанском Кремле получила имя человека, воевавшего с Москвой, Минтимер Шаймиев уверенно произнес. «Легендарный имам был поэтом и просветителем. Он не воевал с Москвой, а защищал свободу в ту пору независимого Казанского ханства» («АиФ», № 26, 2005). На самой же церемонии открытия мечети 24 июня 2005 года Лаймиев более подробно остановился на личности Кул Шарифа: «История Казани бережно хранит память выдающегося общественного и религиозного деятеля, имама мечети Казанского кремля Кул Шарифа. Поэт, воин, мыслитель, сеид Кул Шариф погиб, обороняя город вместе со своими учениками, дервишами и суфиями. В одной из работ он написал: «Я не тот, который, повернувшись спиной, уйдете ноля битвы». Он так и погиб, как писал, он не повернулся спиной, а стоял до конца» ( 7'атар-информ27.06.2005). И )iо правда. Имам Кул Шариф »а суверенитет своей Родины ж лея до последнего вздоха и погиб в рукопаш 1 !()

ном бою. Не то что хан Едигер Махмут. который осенью 1552 года вроде бы тоже сражался _,а Казань, но в конце к о н ц о в оказался в плену, принял христианство под именем Симеона, женился на дочери знатного сановника Андрея Кутузова Марии и дожил до глубокой старости. Едигер вспоминается, когда узнаешь мнение Шаймиева о том, что, открывая мечеть Кул Шариф, мы, оказывает-

ся. «снова связываем духовную нить истории нашего народа, разорванную много веков назад. Восстанавливается историческая справедливость». Ни больше, ни меньше! Но думаю, что если узы преемственности как-то и связывают Минтимера Шаймиева с теми, кто правил умами и сердцами обитателей Казани в 1552 году, то уж никак не с Кул Шарифом.

На той же пресс-конференции после церемонии открытия мечети, отвечая на вопрос одного из иностранных журналистов, как власти Татарстана борются с радикальными экстремистскими течениями или организациями в республике, Минтимер Шаймиев заявил, что «в Татарстане таковых, к счастью, нет. Но могли бы быть, если бы не политика взаимоуважительного, добрососедского существования представителей разных народов и конфессий и социальная стабильность, которую неизменно проводит руководство республики. Экстремистские организации были ликвидированы в самом зачатке. Я сказал в свое время и остаюсь при своем мнении: ссылаться на то, что религия отделена от государства, и сидеть, сложа руки — неправильно. Религия отделена от государства, но не от общества, а общество — это мы» (« Татар-информ», 27.06.2005). Все правильно сказал Минтимер Шарипович, «политика взаимоуважительного, добрососедского существования представителей разных народов и конфессий» делают свое дело, экстремистские организации в Татарстане не приживаются. Это реальность жизнеустройства нашей республики, население которого на генетическом уровне отторгает религиозный экстремизм и разделение по релншозном\ принципу, не воспринимает воинственные течении ислама исгороншся проповедников л их течений. Но кроме реальности есть еще и «реальность». «Реальность», цслспанрап леипо создаваемая государственно иропагапднсткой машиной laiapcrana и подхваченная федеральными СМИ. IV 121

альность* о серьезной предрасположенности республики к ваххабизации. (Реальность» очень выгодна власти. Она позволяет руководству республики иметь еще одну крапленую карту в [.налоге * с Москвой. В одном рукаве — о мощных националистических настроениях, царящих в республике, и v [ерживаемых в цивилизованных рамках исключительно благодаря мудрости Минтимера Шаймиева, во втором рукаве о возможной стремительной ваххабизации Татарстана, которая, естественно, тоже удерживается в узде исключительно благодаря политике руководства республики. Но тоже может выйти из под контроля и принять самые чудовищные формы исламского религиозного экстремизма. В июле 2005-го в медиа-центре «Известий» в Москве мне довелось присутствовать на «круглом столе» «Религиозное возрождение в России, терроризм и права человека». Открывая форум, Владимир Колесников, в то время заместитель генерального прокурора России, выразил озабоченность тем, что «терроризм расползается по России». В подкрепление своей мысли он привел пример Татарстана, где в 2004 году было возбуждено шесть уголовных дел, так или иначе связанных с проявлениями экстремизма. — Но дел будет еще больше, и география экстремистской деятельности будет расширяться — таковы тенденции. «Дуга нестабильности» от Таиланда до Балкан, озвученная Збигневом Бжезинским еще в 1973 году, сегодня, к сожалению, уже реальность, — констатировал Колесников. Конечно, экстремистских дел будет больше. Дай силовикам волю, они такое нароют, что со стороны будет казаться, что тот же Татарстан — прибежище исламских экстремистов, где в каждом доме живут потенциальные террористы-смертники. Много ли надо ума, чтобы бандиту, который в перерывах между разбоями, грабежами да убийствами ходит в мечеть, наклеить ярмо ваххабитаэкстремиста? А потом вместе со всеми удивляемся, что в Дуге нестабильности» зарезервировано место и Татарстану. 13 Mapie 2005 года первый заместитель министра нпугреппих дел республики Ренат Тимерзяпов гак охаракте ризовал оперативную обстановку: «Из всех действующих на территории республики представителей тоталитарных I?1

сект и экстремистских организаций наиболее распространенной и открыто действующей оказалась только сеть отделений исламской партии Хизб-ут-Тахрир. Остальные — ваххаббиты, члены джамаатов — работают скрытно, с элементами жесткой конспирации в условиях подполья. Что не мешает им вести очень серьезные приготовления к совершению терактов — все это существует не в теории, а суровая практика. Созданы и действуют боевые группы', организации финансовой подпитки террора, доказано наличие у боевых групп серьезных запасов оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, изготовление поясов смертников, идут боевые тактические подготовки. Все это доказано в ходе следствия, к сожалению. И также, к сожалению, вынужден констатировать, что большинство из задержанных — молодые люди. Есть среди них несовершеннолетние. И это нас серьезно озадачивает» («Независимая газета», 22.03.2005). Но то, о чем силовики Татарстана заговорили в 2005-м, Фарид Салман, имам казанской мечети Булгар, предупреждал еще в 1999 году. Уже тогда он бил тревогу, высказывая опасения относительно проникновения идей ваххабизма в татарскую мусульманскую среду. Он написал письмо Минтимеру Шаймиеву о том, что в ряде мечетей республики «упорно идет насаждение ваххабистских идей по разработанной схеме, широко распространяется ваххабитская литература». Фарид Салман предупреждал о сращивании националистических организаций с ваххабитами, то есть о наложении национального экстремизма на религиозный. Об этом же, но уже с трибуны Госсовета республики и в многочисленных обращениях к министру внутренних дел, республиканскому прокурору и руководителю аппарата президента говорил и депутат, юрист Фанавиль Шайморданов: «Из многочисленных обращений моих избирателей-мусульман явствует, что в республике умышленно насаждается ваххабизм. Прилагаю сотни письменных обращений мусульман, обеспокоенных этой проблемой. Они сообщают, что ваххабиты читают молитвы, нарушая их порядок, что противоречит порядку чтения намаза мусульманами-суннитами, иионяюг Hi мече гей имамов-суннитов. В республике создан муфтият, борющийся с классическим исламом, ко12 3

торый наши предки исповедуют более тысячи лет* (, //PJQ Оисшшя < азето . 30.11.2004) п у м _ т Наличие проблемы признали и лидеры ДУМ РТ: «Ид еи

ваххабизма популярны в Татарстане среди молодежи... __

говорил в 1999 году вице-муфтий РТ Валиулла-хазрат Яку.

нов — к сожалению, мы пожинаем и плоды постперестроечного романтизма, когда все, связанное с религией, воспринималось с восторгом» («АиФ- Регион»,№40,1999). Но признание проблемы — это еще не ее решение, д решать проблему, видимо, никто и не собирался. Власть быстро сообразила, что покончить раз и навсегда с зачатками ваххабизма - не выгодно. Куда целесообразнее иметь «контролируемых» ваххабитов, чтобы периодически разоблачать их, инициировать уголовные дела и «предъявлять,, супостатов как Москве, так и населению республики. Это позволяет поддерживать миф о непрекращающихся попытках проникновения в Татарстан эмиссаров воинственного ислама, которых население ждет с распростертыми объятиями, готово, неразумное, встретить хлебом-солью и принять как родных. Принять и встать в полный рост под знамена исламской революции. И не происходит это, якобы, только благодаря титаническим усилиям власти, которая отчаянно удерживает пробку кувшина, в котором заперт термоядерный идеологический джин с зеленой повязкой на голове и в тюбетейке. Мол, стоит Минтимеру Шаймиеву хоть на миг отпустить рычаги управления республикой, хотя бы даже для того, чтобы передать власть приемнику, как этот джин может взорвать Татарстан. Разве можно своими собственными руками раз и навсегда уничтожить на корню почву, столь благодатную для формирования такого удобного мифа? И как можно мириться с человеком, покусившимся на то, чтобы лишить этот миф подпитки. Фарид Салман, первым заговоривший о том, что официальные лидеры исламского духовенства потворствуют проникновению в татаретанские мечети ваххабитских настроений, фактически бы i вытворен из Казани. Он возглавил советуллемов 1Ц> М одновременно став муфтием Хашы-Мапспйского автономного oKpyia. И до сих нор переживает *а Гагарстап лаже не подозревая, чiо лидеры ДУМ РТ, возможно, по ю ч и но Iь »ук)Iси по*, роннтсльсмюм ка ииского крем < 12«1

что делают именно то, и только то, что выгодно и иеоб ходпмо власти

В начале 2006 года, когда разгорелся скандал, вызванный публикацией в европейской прессе карикатур на пророка Мухаммеда, Минтимер Шаймиев заявил: «зачастую на проблемы межнационального и межконфессионального характера в России начинают обращать внимание только после того, как где-то происходят какие-либо нежелательные эксцессы» («Интерфакс» 1502.2006). В Татарстане власть не ждет, а зачастую сама становится если не соучастником, то потворником организации этих самых «нежелательных эксцессов». Как произошло, к примеру, в Лениногорске. В октябре 2004 года в Лениногорске состоялась торжественная церемония, открывая которую глава администрации города Исхак Садриев заявил, что сегодня мы собрались, чтобы заложить первый камень возведения новой мечети. Новостройка закипела прямо рядом со старой мечетью, в виде пристроя к ней. Автор проекта, имам-хатыб мечети Равиль-хазрат Шакиров предусмотрел здесь не только молельный зал, но и библиотеку, медпункт, гостиную, залы для совершения обрядов имянаречения и никаха. Финансирование строительства велось за счет пожертвовании «Татнефти» и населения. Расщедрился и кабинет министров Татарстана, выделив на богоугодное дело 15 миллионов рублей и оказавшийся основным спонсором. Понятно, что в официальном постановлении правительства не могло быть и речи, что деньги выделяются на возведение мечети. Реальные намерения закамуфлировали, записав, что средства направляются на «реконструкцию национально-культурного центра Лениногорска». Эта фальшь правительственного постановления оказалась миной замедленного действия, ставшей в последующем детонатором большого скандала. Светские власти города, по-видимому, решили, что раз основное бремя финансирования строительства мечети принял на себя республиканский бюджет, го есть власть, значит, н а самая власть в лице городской дмипистрапии может относиться и к мечети и к мукгасимту (мусульманскому приходу), как к одному из своих от юв I»

1

Не а ю п о ю состоявшегося 23 июня 2006 го ia o i K p b i I Ч! ч« ги мус\ Н>мане ю р о ia с ш у м ICIIHCM \ им ш, Ч Ю

I

распоряжением главы администрации Лениногорска им назначен предводитель, указанный в штатном расписании как [иректор НКЦ. А поскольку никакого НКЦ в Лениногорске нет, а есть мечеть, получается, что фактически Сад, рнев назначил директора мечети. Ни мусульмане, ни имамхатыб мечети с решением градоначальника не согласились Началось противостояние. Власть вроде бы отступила. Пос.,i открытия мечети, директора НКЦ - молодую женщину, заменили на пожилую, потом и вовсе поменяли на специалиста, прошедшего обучение в Саудовской Аравии. Но ключей от мечети мусульманам так и не передали. Более того, в старой мечети отключили отопление и свет, закрыли туалет.

Противостояние продолжалось недолго и закончилось отставкой Равиль-хазрата Шакирова. Исхак Садриев, заручившись поддержкой ДУМ РТ, лично провел собрание мусульман Лениногорска, на котором был избран новый имам-хатыб то ли мечети, то ли НКЦ. Примечательно, что на это собрание, прошедшее в лениногосрком ДК, в добровольно-принудительном порядке нагнали людей, которые и в мечети-то отродясь не были. Роль «мусульман» выполнили рабочие ряда городских предприятий. На этом же собрании был избран и новый имам-хатыб мечети — Малик-хазрат Ибрагимов. Главной причиной изгнания из мечети Шакиров считает свою несговорчивость, а точнее то, что он отказался подписывать сметы на строительные работы, присланные из администрации города. Шакиров подсчитал, что средства, якобы потраченных на строительство мечети, сильно завышены и предположил, что его подписью пытаются прикрыть аферу по хищению денег. За принципиальность и поплатился. В истории с лениногорской мечетью интересно и то, кем заменили несговорчивого имама-муктасиба. ДУМ РТ, обласканный и всячески поддерживаемый руководством республики, направил в город хорошо «проверенного» человека, прошедшего испытание на лояльность в том числе и участием в продаже пяти гектаров земли, выделенных под строительство мечети «Слоюмбика» в Набережных Челнах. Общественный совет имамов Татарстана, организованный еще одним строптивым представи те ICM пховепства 120

имам-хатыбом Закабаиной мечети Казани Исхак-хазратом Лутфуллииым, осенью 2006 года распространил обращение к руководству республики, в котором рассказал и о других неприглядных страницах биографии Малик-хазрата Ибрагимова. Широкую огласку получила информация, что Ибрагимов, прошедший обучение в Медине (Саудовская Аравия), в религиозной среде известен крайне радикальными взглядами. Более того, как говорится в обращении «был назначен Амируль-Мукминнном — главой всех ваххабитов России». К тому же в свое время Малик-хазрат Ибрагимов возглавлял медресе «Йолдыз», название которого прогремело на всю Россию, как кузница ваххабитских кадров, когда выяснилось, что именно там прошел обучение Денис Сайтаков, причастный к взрывам домов в Москве 8 и 13 сентября 1999 года. Тогда же осенью 1999 года вся Россия узнала о том, чему и как обучали в медресе. Казанский журналист Дмитрий Михайлин в те неспокойные дни написал: «мне в руки попала кассета — одна из тех, которые используются в качестве учебного пособия в медресе «Йолдыз» и ряде других подобных учебных заведений страны. На экране — труп 1516-летнего чеченского паренька. Звучит примерно следующий текст: «У этого парня было только 2 пути — или победить неверных, или умереть на пути Аллаха. Он умер, но прежде чем умереть, он убил многих неверных. Поэтому Аллах возьмет его в рай». Далее — леденящие душу картины: чеченцы отрезают уши, вспарывают животы, насилуют пленных российских солдат. «Так должны поступать настоящие мусульмане», — звучит с экрана» («Российская газета», 28.09. 1999). Руководители ДУМ РТ, видимо, постарались быстрее забыть эту историю, но Общественный совет имамов Татарстана ничего не запамятовал. И в своем обращении потребовал от президента республики вмешаться в конфликт, вразумить ДУМ РТ, чтобы тот вернул в лениногорскую мечеть Равиль-хазрата Шакирова и отозвал Малик-хазрата Ибрагимова. Но обращение было проигнорировано. Власть показала, что ей куда сподручнее иметь дело с «контролируемыми» приверженцами ваххабизма, нежели со сторонниками традиционного ислама, преклоняющимися го п»ко перед Всевышним. I >7

*

*

*

Еще в 1999 году спецслужбам была хорошо известна схема проникновения ваххабизма па территорию российскирегионов. Первый этап — внедрение в общество путем обуч е н и я молодежи, оказание гуманитарной помощи, строите, [ьство мечетей, медресе и других культовых зданий Втоой >тап- подбор и увеличение численности и сторонников мусульманских общин. Третий этап — внедрение «ваххабизированных» мусульман на посты руководителей мечетей и медресе. Четвертый этап — после создания сильной финансовой и кадровой базы ваххабиты заявляют о себе как о политическом движении. Пятый этап — организация массовых беспорядков и захват власти.

К 2006 году в деле ваххабизации Дагестан оказался в середине пятого этапа. Депутат Государственной думы от этой республики, заместитель председателя Комитета по обороне Мамма Маммаев в ходе «круглого стола» в «Известиях» главной причиной обострения ситуации в своей родной республике назвал то, что «религия слишком близко допущена к власти, к политике». А потенциальная база экстремизма, по мнению депутата, — социальная среда. Семена экстремизма в Дагестане уже дали всходы. На Каспии редкая неделя обходится без проявлений терроризма, прикрывающегося исламом. А вот на Волге исламские экстремисты приживаются плохо. И в первую очередь потому, что вопреки действиям властей, фактически потворствующим насаждению ваххабизма, верующее население республики отторгает воинственный ислам, и, как я уже говорил, обходит стороной радикализированные мечети, предпочитая молиться дома. Конечно, политико-экономическая ситуация в Татарстане куда более благополучная, нежели в том же Дагестане, но тоже далеко не идеальная. Межнационального раскола у нас нет: что русский, что татарин, что «друг степей калмык» — одинаково находятся под гнетом помепклатурно-бюрократическои системы. А вот раскол между социальными группами постепенно прекращается в пропасть

PS

«БЕЛЫЙ ПАРОХОД» В том, что сын президента Радик Шаймиев входит в сотню богатейших людей России, нет ничего плохого. Просто замечательно, что занимаются бизнесом и богатеют родственники и друзья татарстанских чиновников — как высших, так и тех, что помельче. Отвратительно то, что возможности других татарстанцев — без родственников и влиятельных покровителей — сильно ограничены. А общество неравных возможностей — это более чем благоприятная почва для рекрутирования под ваххабитские знамена или в криминальные группировки все новых и новых «пехотинцев» — детей и внуков тех, кто не смог адаптироваться к современным реалиям. Конечно, это не уникальная «специфика» Татарстана, а общероссийская проблема. Не только молодежь, но и все общество находится в состоянии «ценностного вакуума». Старшее поколение «отверженных» в массе своей впало в анемию, у него нет ни сил, ни желания сопротивляться маргинализации и обыдлению. Но дети и внуки нередко уже не хотят мириться с наследственной нищетой и беспросветностью, не хотят безропотно принимать как должное, что у тысяч и тысяч юношей нет возможности получить образование, найти интересную и достойно оплачиваемую работу, открыть свое дело. Тем более что перед глазами сотни примеров прожигания жизни отпрысками власть предержащих и нуворишей. «Золотой молодежи», рассекающей по городским улицам на роскошных автомобилях, просаживающих огромные деньги в дорогих ресторанах и презирающих тех, чья жизнь не удалась только потому, что их угораздило родиться не «в тех» семьях. Лет двадцатьтридцать назад подобное трудно было представить. И не только потому, что отцы да деды могли поплатиться партийными и хозяйственными карьерами за проделки своих отпрысков. Сама система не приветствовала бравирование достижениями родителей. В подростковой и молодежной среде больше ценилось не то, кто твои отец или мама, а кто гы сам. Весной 1983 года, заканчивая второй курс Казанского танкового училища, я познакомился и подружи 1ся с 1 н леи Фроловой г)то была умная, симпатичная, общительная 124

девушка. Внешне ничем не выделялась среди своих сверстниц — ни высокомерного взгляда, ни умопомрачительных нарядов, ни сережек да колец с бриллиантами. Училась ь обычной школе, куда ездила на трамвае. Ну разве что, когда на выпускном вечере Лиля попала под дождь и простудилась, ее положили в «обкомовскую» больницу. Только тогда я и узнал, что ее дедушка — Салих Галимханович Батыев, один из высших руководителей республики. Председатель Президиума Верховного Совета ТАССР. Батыев 23 года возглавлял Верховный Совет, и в тот самый год, когда мы познакомились с Лилией, вышел на пенсию. А внучка даже на служебную дачу деда в Боровое Матюшино ездила на рейсовом автобусе. Осенью 1983 года мне довелось побывать на этих, так называемых «обкомовских дачах». Ничего сверхъестественного я там не увидел. Предельно скромные, я бы даже сказал, аскетичные домики. Именно такие, какими их описал экс-премьер министр Татарстана Мухаммат Сабиров в своей книге «Три поры»: «Служебная дача — это одноэтажный, бревенчатый, крытый шифером дом. Он разделен на две равные части, каждая из которых представляет собой распространенный в нашем регионе тип деревенского дома, называемого пятистенком. Наша половина состояла из деревянной лестницы, дощатых сеней, коридорчика, кухоньки, зального, если можно так назвать, помещения, спальни площадью 8 кв.м. и кабинета площадью 6 кв.м. По назначению это была летняя дача. Для того, чтобы посмотреть телевизор, всей семьей размещались на полу». Сегодня этих дач в Боровом Матюшино нет и в помине. Снесли их. А вместо них возвели роскошные дворцы, которые только в декларациях о доходах нынешних высших чиновников Татарстана все еще числятся дачами, но уже приватизированными. А дети и внуки хозяев и эти\, и сотен других особняков, воздвигнутых в суверенном Татарстане и обнесенных высоченными заборами, едва ли знают, сколько стоит билет на трамваи или автобус, потому что в подарок к 18-летию вместе с правами получают и ключи от иномарок. Их жизнь па виду у всех. 11\ машины, наряды, украшения, вечеринки демонстрируются со страниц глянцевых журналов и в гламурных те icnpoip.iMмах. I 30

А каково видеть все это тем, чьи родители не так «круты»? В юном возрасте чувство социального неравенства, отсутствие возможности для самореализации воспринимаются особенно болезненно. Не оправдываю, но и не удивляюсь тому, что молодежь криминализируется. Подростковая преступность растет чудовищными темпами. В 2005 году малолетками было совершено 3583 преступления. Это 10% от всех «дел», возбужденных в 2005 году в республике и по которым Уголовный Кодекс предусматривает конкретные наказания («Известия Татарстана», 28.4.2006). Снова начал возрождаться «казанский феномен», впервые прогремевший на весь Советский Союз в конце семидесятых. Подростки снова сбиваются в воинственные молодежные группировки. Снова стали «входить в моду» драки стенку на стенку и «силовое контролирование» двора, улицы, микрорайона. Это их форма самоутверждения, форма борьбы против общества разных возможностей, когда, как они считают, это самое общество лишило их других вариантов самореализации. В криминальных группировках к подросткам относятся «по-человечески», демонстрируя уважение и востребованность. А это самое главное. То, чего многим не только юным, но даже вполне зрелым людям не хватает в жизни — чувствовать себя нужным. Поведенческая поляризация молодежи — это, повторюсь, отличительная черта сегодняшнего времени. Советская система давала возможность получить качественное образование и достойный статус независимо от того, кто твои родители. Более того, в тех же вузах существовали квоты для детей колхозников и рабочих. Сегодня воспринимается как исторический анекдот путешествие из татарской деревни Азеево, что в Рязанской области, в Казань семнадцатилетнего юноши, который только перед дальней дорогой сменил лапти на ботинки. А на обувь да брюки деньги собирали всем селом. Но ведь это было. Именно так добрался в Казань и поступил на историко-филологический факультет университета Фикрят Ахметжаиович Табеев, который в 32 года возглавил Татарский обком КПСС, а через девять лет, в 1%9-м, назначил 32-летнего Минтимера Шаймиева министром мелиорации и водного хозяйства 1 -ЧССР Да и сам Шаймиев поступил в Казанский сельскохо шЙствснный институт, чудом получив проходную оценку I ч

(а сочинение Минтимер Шарипович любил вспоминать 0 том как он не рассчитывая па то, что сможет сдать экзамен' чара нее написал несколько вариантов сочинений и в ы у ч и л их наизусть. Юному Шаймиеву повезло - «домашняя заготовка» сработала. Среди предложенных тем оказалась и заранее вызубренная — «образ русской женщины в произведениях Некрасова». Несмотря на то, что абитуриент Шаймиев сделал семь грамматических ошибок, экзаменационная комиссия поставила ему «тройку». И этого хватило чтобы стать студентом. Сегодня не то что вызубрив, но даже превосходно разбираясь в материале, сдать экзамены и поступить в вуз без поддержки — фантасмагория. Задолго до вступительных экзаменов родители начинают искать подходы к преподавателям, а попросту искать людей, через которых можно дать взятку. Конкурсы в вузы давно превратились в конкурсы статусных положений родителей или толщины их кошельков. А Минтимер Шарипович этого или не знает, или делает вид, что не знает. Его выступление на одном из московских заседаний, посвященных реформе образования, вызывает умиление: «Не лишим ли мы возможности поступать в вузы сельских ребятишек?».

А много ли сегодня деревенских парней и девушек становятся студентами? Кто-нибудь ведет такую статистику? Кто-нибудь интересуется, много ли сыновей да дочерей трактористов, пастухов, доярок учится в том же КГУ? На юрфаке? Или истфаке, который Табеев окончил? Сегодня если в том же Актаныше и родится гений, у него может не найтись денег, чтобы доехать до Казани. А если вундеркинд и доберется до города, то может оказаться, что «все места проданы». *

*

*

31 мая 2000 года в моем дневнике появилась запись о состоявшемся накануне Совете безопасности республики: Кроме членов Совбеза па заседание, посвященное газаьЖ) наркомафии, в Крешь пригласит и глав администрации доа и районов Чтобы тож е проник шсь важностью Проникнуться и шдуматы / есть о чем. В проииом 132

республике от передозировки отдали богу душу 180 человек, при этом большинство покойных — молодежь «комсомольскогог*— до 30лет— возраста. Асгат Сафаров, не только как член Совбеза и министр МВД> но еще и как председатель «Межведомственной комиссии по противодействию злоупотреблению наркотическими средствами и их незаконному обороту» выступил с докладом. Констатировал, что наркопреступность в республике растет не по дням, а по часам, более стремительными темпами, чем в целом по России. Привел удручающие цифры: в 1999 году если в целом по России рост наркопреступности составил около 14%, то в Татарстане «рванул» в полтора раза,даже чуть больше— на 58%. Сафаров объяснил вертикальный взлет показателей тем, что мы активизировали борьбу с наркомафией, стали больше раскрывать и фиксировать наркопреступления, потому и прибавили в статистике. В 1999 году наша доблестная милиция изъяла 237 килограммов наркотиков (в том числе 95 килограмма марихуаны и 11 килограммов героина), разоблачила и привлекла к ответственности 2882 человека, входящих в 259 наркобанд, или, как назвал их министр, «преступных наркогруппировок». Президент заметил, что Татарстан — не Америка, где полиция «добилась жесткого контроля наркооборота», мы еще не скоро достигнем такого же положения дел. Объяснять, почему «не скоро», Минтимер Шарипович не стал. Договорились, что в ближайшее время будут созданы республиканский фонд противодействия злоупотреблению наркотическими средствами и их незаконному обороту и центр профилактики наркотизации населения. А с 1 сентября в школах введут ставки психологов и социальных педагогов. Министерству здравоохранения поручили организовать детские и подростковые наркологические службы. Давно пора. По данным социологов каждый третий старшек шссник и каждая четвертая старшеклассница знают, что такое наркотики не понаслышке, а испытали нирвану наркоопьяненич на себе. И еще несколько цифр из доклада Легата Сафарова. В 1990 году в Татарстане было зарегистрировано всего 92 прс туп 1ения, свчшнныхс незаконным оборотом наркотиков, в 1999 году - 3843» m

П е р е ч и т ы в а ю запись и задаюсь вопросом: почему за годы с у в е р е н и з а ц и и Татарстана наркотики стали столь популяр-

ны среди молодежи? И не только в городах. Наркомания уже и в села проникла. Объяснить количественный рост наркотизации только усилением борьбы с наркомафией и улучшением раскрываемости было бы слишком наивно. Не все так просто. Если бы дело было только в расторопности милиции! Сохранись озвученные в докладе Сафарова темпы разоблачения наркопреступников, взятые в 1999 году, то к 2006 году в местах не столь отдаленных оказалось бы уже более полутора тысяч группировок (около 15 тысяч наркопрестуников) и распространять наркоотраву уже, видимо, было бы некому. Но, увы, этого не произошло. Наркомафия оказалась вроде дракона: отрубаешь одну голову, вырастают две, а то и три новые — спрос рождает предложение. И борьбе с этим злом не видно конца и края. Более того, к распространению наркоотравы подключаются и наркооборотни, люди, которые получают зарплату именно за борьбу с незаконным оборотом наркотиков. В ноябре 2006 года Советский районный суд Казани приговорил к пяти с половиной годам лишения свободы Вячеслава Галеева за попытку сбыть 150 грамм героина и около трех килограммов марихуаны. Оперативники, захватившие наркодилера с поличным, были шокированы, узнав в преступнике своего коллегу, капитана милиции, хозяина легендарного спаниеля Тедди, чемпиона России по поиску и обнаружению наркотиков. Галеев получил по заслугам, никакого оправдания его нравственному падению быть не может. Но хочется понять его мотивацию. Почему капитан милиции пошел на измену присяге? Почему из непримиримого борца с нарконапастью деградировал в своего антипода? Возможно, именно потому, что однажды Галеева осенила мысль, что его работа на самом деле никому не нужна, что он и его коллеги не выкорчевывают наркоманию, а фактически имитируют борьбу, уничтожая только перезревшие «плоды» и не добираясь до корневища. Имитируют, устраивая показательные аресты распространите ieii и сжигая иарко-отраву на гла *ах приглашенных журпаiистов. Но, как правило, довольствуются мелкой сошкой, очень ре 1ко подбираясь к крупным парко-курьерам, и еще реже перекрывая каналы поступления в республпк\ наркотиков 13*1

Наркополицейские прекрасно осведомлены, что Татарстан — всего лишь перевалочная база транзита наркотиков из Афганистана в Европу. В республике оседает сравнительно незначительная часть опасного груза. А международные преступные синдикаты, организующие поставки зелья в европейские страны, очень скрупулезно просчитывают маршруты движения наркокараванов. И если где-то силовикам удается перехватить несколько крупных партий наркотиков подряд, транзит по этой территории, как правило, сворачивается, как неперспективный, связанный с чрезвычайно высоким риском потери товара. Наши же борцы с наркомафией чуть ли не ежемесячно рапортуют о разоблачении курьеров и перехвате очередной партии наркотиков. А доверчивые репортеры восторженно рассказывают зрителям о перекрытии очередного канала поставки наркотиков. Даже не подозревая, что в картотеке наркобаронов Татарстан, по всей видимости, числится перспективной и относительно безопасной территорией, потому что разоблаченных наркокурьеров несопоставимо меньше тех, кому удалось проскочить. Как ни чудовищно и цинично может показаться на первый взгляд, но наркотизация, как и алкоголизация населения, и прежде всего молодежи, выгодны власти. Чем больше молодых людей пристрастится к наркотикам, пиву, водке, тем меньше потенциальных бузотеров — современных «народовольцев», способных к выплескиванию протестных эмоций и оппозиционных чувств. Сегодня и ситуация в обществе, и настроения в молодежной среде очень напоминают времена, предшествовавшие тем годам российской истории, когда появилась «Народная воля». Отмена крепостного права первоначально расширила возможности низших слоев общества, дала определенный толчок развитию наиболее одаренных крестьян, но с другой стороны способствовала не только еще большей изоляции «высшего общества», элиты и их отпрысков, но и к ухудшению положения и крестьян, н рабочих. Все это способствовало радикализации и объе шнению наиболее «продвинутой» части молодежи из самых рл шых социальных слоев. Родоначальница» политического терроризма Вера iacy|ич бы !л из вполне благополучной ме 1кономастной ворчи 124

ской семьи. Училась в Родионовском институте благородных девиц в Казани. А 24 января 1878 года именно она стреляла в петербургского градоначальника Федора Трепова. Дворянкой была и родившаяся в Мамадышском уезде Казанской губернии Вера Фигнер, одна из руководителей Народной воли», которая после разгрома организации двадцать лет провела в одиночном заточении в Шлиссельбургской крепости. А Андрей Желябов, в 1881 году казненный как организатор убийства императора Александра II, с медалью окончивший гимназию, учившийся на юрфаке Новосибирского университета и отчисленный за организацию студенческих выступлений, был сыном крепостного крестьянина. В своей речи на судебном процессе по делу «цареубийц», Желябов сказал: «Моя личная задача, цель моей жизни было служить общему бла1у. Долгое время я работал для этой цели путем мирным и только затем был вынужден перейти к насилию». Переход к насилию и породил «народовольцев», взявших на вооружение революционный террор и долгие годы сеявших ужас на власть предержащих. В наше время перестроечные процессы первоначально тоже привели к расширению границ возможностей молодежи. Во всю мощь заработал «открытый» русско-американским социологом Питиримом Сорокиным «социальный лифт», который вознес на высшие этажи и политики, и бизнеса самых разных людей. Но время головокружительных карьер быстро закончилось, все места не только на самом верху, но и на дальних подступах к вершинам оказались занятыми. И по мнению той же молодежи далеко не лучшими представителями общества. Потому что очень мало примеров социального взлета, достигнутого благодаря блестящему образованию, таланту, недюжей работоспособности, прилежанию и усердию. Но зато не счесть диаметрально противоположных экземпляров человечества, достигших определенных вершин, как в политике, так и в бизнесе, благодаря протекции родственников и полному игнорированию правил приличия, к а к о м у «хождению по трупам», нередко в буквальном смысле слова по трупам. А ведь высвобожденная перестройкой молодежная >нср1ия не испарилась, не исчезла, не атрофировалась \л пена пь

добностыо. Эта энергия обострила зрение и слух молодых людей. Они не могут не видеть, что существующее общ ственное устройство суверенного Татарстана не нуждается в них. Их таланты и способности все менее востребованы, а возможности для самореализации стремительно сужаются. Ощущение общественной ненужности внутренне подтачивает и не может не беспокоить. Потому что среди них немало идеалистов, которые, как бедолага Чацкий или отверженный Печорин, может, и хотели бы служить Родине, но их не понимают и не воспринимают их устремлений, отмахиваясь от них.

Молодежь выталкивается в другую жизнь. К тем же наркотикам, в сектантские религиозные группы, в криминал. Но есть и другая молодежь, пока не очень многочисленная, молодежь, которая, задумываясь о несправедливости мироустройства, становится более радикальной и непримиримой. И ради торжества идей справедливости готова не разговоры разговаривать, а бузу бузить и совершать сумасбродные, но реальные поступки. Казанская девушка Лира Гуськова вместе с другими непонятыми и отверженными парнями и девушками пошла на захват чиновничьих кабинетов. Конечно, это произошло в Москве, но и в Татарстане растут последователи Лиры. Нескольких из них задержали во время митинга протеста 10 апреля 2005 года. Всего лишь за выступление в защиту Гуськовой. Знает ли об этом власть? Конечно, знает. Но знает ли о том, почему молодежь выбирает для себя бунтарскую стезю? Бессмысленную и беспощадную? Даже не хочет знать. 25 декабря 2005 года, выступая на республиканской межведомственной конференции по вопросам профилактики правонарушений, министр М ВД Татарстана Асгат Сафаров вспомнил Лиру Гуськову. «Закончив с золотой медалью школу для одаренных детей, девочка уехала в Москву, где была зачислена без экзаменов в самый престижный ВУЗ страны — Московский государственный университет. Казалось бы, учись и учись, вся жизнь впереди. Но девушка пошла совсем по ф>гому пути, вступила в организацию Лимонова и привлечена к ответственности но обвинению в терроризме ш участие в шхваге приемной Администрации Президента России 14 декабря прошлого года. Но суд переквалифицировал ее действии на участие в массовых беспорядках. I

17

Сегодняшние уроки многих зарубежных стран — Франции, Германии, Бельгии, Австралии показывают: как только г о с у д а р с т в о отдаляется от проблем, связанных с молодежью, они мгновенно начинают обостряться. Это в период перестройки мы надеялись, что «рынок» сам все «разрулит», но сегодня очевидно, что это не так. Молодежью надо заниматься особо, притом — постоянно. Снижение идеологической составляющей в воспитании неизбежно приводит к утрате нравственных ориентиров».

Все правильно сказал министр. За исключением одного. К «утрате нравственных ориентиров» приводит не «снижение идеологической составляющей», а отсутствие этих самих ориентиров. Не на кого ориентироваться, потому что между словами власть предержащих, произносимых публично, и реальным образом жизни как их самих, так и их приближенных — гигантская пропасть. Такие парни и девушки как Лира Гуськова уже не аномалия. Они романтичны и не ностальгируют по социалистическому прошлому. Они талантливы. Они раскрепощены. Они свободны. И способны на многое. А потому готовы на действия ради реальных перемен. В нефтяной столице республики — Альметьевске — они даже газету издают. «Крамола» называется. В лучших традициях самиздата — найти авторов и издателей газеты практически невозможно, но ее экземпляры ходят по рукам уже не только среди альметьевской молодежи. Мне эту газету показали в одном из казанских студенческих общежитий. Молодые люди, потенциально активные, способные бузить и колобродить, куда сильнее раздражают и пугают власть, нежели те, кто слаб и никогда не осмелится на легальное выражение своего несогласия с миром взрослых. Поэтому-то власть только делает вид, что сильно озабочена наркотизацией молодежи и их «эмиграцией» в преступные группировки. С такими «эмигрантами» всегда можно договориться». С позиции силы власти, силы закона. И главное, у власти всегда будет «алиби», что она не имеет никакого отношения к деградации наиболее пассивной части молодежи, наоборот, всеми силами пытается > 1ержать их от ск пывапия на дно, борется, не покла щя рук, и с пар команией, и с преступностью. Только «алиби* >то шито 1 ' ними нитками. 11ок>му что погружение м о ю 1сжи во нп\ i I ч<

р е н т о ю эмиграцию пороков — это прямое следствие нечестного отношения к ним взрослых, прежде всего тех, кто у власти. *

*

*

В июне 2000 года в Казани прошел V Всероссийский фестиваль средств массовой информации «Вся Россия-2000», среди почетных гостей которого был и Чингиз Айтматов. Его повесть «Белый пароход» я впервые прочитал в классе третьем-четвертом. Мне не было еще и десяти лет и, честно говоря, я ничего не понял. Лет через пять, в самый разгар брежневского безвременья, перечитал повесть и неожиданно поймал себя на мысли, что «Белый пароход» — это noвесть-подсказка тем, кто не знает, как жить, если не можешь жить в мире взрослых, когда выворачивает наизнанку, испепеляет нутро «сознание собственной беспомощности». Помните? Мальчик-сирота, живущий в богом забытом кордоне и воспитываемый дедом Момуном? Беспросветная жизнь и трясина безнадежности. И крохотная надежда, что, в конце концов, все будет хорошо. Потому что есть вера в Рогатую матерь-олениху, трогательную сказку, рассказанную дедом, и мечта когда-нибудь доплыть до Иссык-Куля, увидеть пароход и воскликнуть: «Здравствуй, белый пароход, это я»! Людям всегда надо во что-то верить. Или кому-то. И о чем-то мечтать! Особенно детям. Иначе жизнь — не жизнь, а существование. Финал повести трагичен. Дед по приказу местного барчука Орозкула убивает олениху, уничтожая сказку, в которую отчаянно верил внук. И поняв, как когда-то в Елабуге озарило Марину Цветаеву, что «жизнь — это место,

где жить нельзя»,

айтматовс-

кий мальчик уплывает навстречу белому пароходу. Незадолго до фестиваля прессы, уже зная о приезде в Казань Айтматова, я снова перечитал повесть. А когда представилась возможность, спросил: Чингиз Торекулович, вам пе кажется, что «Белый пароход» — это в какой-то степени инструкция о том, что делать, если пе можешь мириться с окружающим миром. Писатель —просто!! и ве шкпп п р и с т ; ш ь н о посмотрел п 1 меня и Hciромко прои шее I зч

Это слишком серьезный вопрос, чтобы говорить об этом наспех. А поговорить не наспех не удалось... Нынешнее поколение юныхтатарстанцев с пеленок приучают к мысли, что Рогатая матерь-олениха убита еще до их рождения и надо жить, смирившись с тем, что тебя окр\ кает.

А что делать тем, кто не хочет мириться? Что противопоставить безнадеге духовного вакуума? Эмиграцию? Каждый выбирает свой «Белый пароход». Или вполне реальную, уезжая из республики. Или совсем уж страшную «эмиграцию» — и от себя, и от взрослых, и от жизни. Или внутреннюю — в наркоманию, в религиозные секты, в преступность. *

*

*

В сентябре 2000 года состоялся визит Владимира Путина в Японию. Президента России сопровождали и руководители регионов — Минтимер Шаймиев, Муртаза Рахимов, Игорь Фархутдинов, Виктор Ишаев. О том, что Минтимер Шарипович включен в состав официальной российской делегации, мне стало известно еще в июне, когда Владимир Путин приезжал в Казань на сабантуй. Когда гости разъехались и послепраздничная умиротворенная расслабленность сменилась размереннорутинной текучей работой, я зашел к руководителю службы безопасности, помощнику президента Джавдату Салихову: — Что будем делать? Неужели Минтимер Шарипович отправится один практически к черту на кулички? (Это близкий к смыслу перевод моих слов, поскольку разговор происходил на татарском языке и дословно перевести сказанное проблематично. На самом деле я сказал: «Минтимер Шарипович джахан тишегена бер узе китемэ инде?»). — Есть предложения? — заинтересовался Салихов. — Есть, — сказал я и изложил план действии. Салихову он поправился. И мы его реализовали. Я связался с пресс-секретарем Президента России Vie к сее 1 I ромовым. И гогом лого разговора стало включение п журналистский пул па российско-японскую ветре,ч> на ные МО

шем уровне и съемочной бригады ГТРК «Татарстан» в составе корреспондента И река Муртазина и оператора Рафика Галеева. А Салихова «записали» в рабочую группу официальной делегации как офицера Федеральной Службы охраны (Джавдат действовал через руководителя С лужбы Безопасности Президента России). Когда 3 сентября 2000 года в токийском аэропорту «Ханэда» приземлился авиалайнер Президента России, среди встречающих была и татарстанская «микроделегация».

5 сентября 2000 года, после того как во дворце «Акасака» были подписаны итоговые документы российско-японских переговоров на высшем уровне и прошла совместная пресс-конференция Президента России Владимира Путина и премьер-министра Японии Иосиро Мори, официальная часть программы визита главы российского государства в Японию была исчерпана. Но в этот день визита, как и в предыдущий, кроме официальных мероприятий у Путина была еще и неофициальная программа. Встречи с лидерами демократической и либерально-демократической партий, экономических организаций, посещение Дворца спортивных единоборств «Кодокан». Минтимер Шаймиев в этих мероприятиях не участвовал. У него была своя программа. В основном — встречи с руководителями японских компаний. В том числе и с президентом корпорации «Fujitsu» Наоюки Акикуса. В этой встрече принял участие и Виктор Дьячков, директор казанского предприятия ISL КПО-ВС, специально прилетевший в Токио (51 % акций казанского предприятия принадлежит британской фирме ISL, которая в свою очередь является дочерним предприятием «Fujitsu»). Как принято говорить в официальных отчетах «состоялся конструктивный диалог по широкому кругу вопросов, в ходе которого стороны нашли полное взаимопонимание и договорились о расширении и углублении конструктивного взаимовыгодного сотрудничества». Глава «Fujitsu» высказал намерение «завалить заказами» на производство компьютерных программ казанское предприятие. Господин Акикуса так и сказал: — Виктор, никого не отпускай, всех загрузим работой. )то был ответ па слова Дьчкова о гом, что в Казани очень мною 1 рлмотных высокопрофессиональных прогрлм

142

мистов, но, к сожалению, нередко они уезжают из города в поисках интересной работы и более высоких заработков. Минтимер Шаймиев вернулся в Москву на путинском авиалайнере. Журналисты летели на родину рейсовым самолетом. С нами возвращался и Виктор Дьячков. Разговорились. — Что предпримешь, чтобы предотвратить «утечку мозгов»? Повысишь зарплаты? — поинтересовался я. — Если бы дело было только в зарплатах, — тяжело вздохнул Виктор Васильевич.— У меня сейчас у программистов вполне приличные заработки. Но компьютерщики люди совершенно другого мышления. Более четкого. И совершенно отвязанные, в хорошем смысле этого слова. Они свободные и не заарканенные. Раньше, когда трудовая миграция еще только зарождалась, люди ехали на Запад за деньгами. Сейчас едут за лучшими условиями жизни, за комфортом и безопасностью. А создание таких условий в Казани — это, увы, за пределами моих возможностей.

Что правда, то правда. Создание комфортной среды обитания — это как раз то, о чем во всем мире в первую очередь болит голова власть предержащих. А в этом мы безнадежно отстаем. Казань пугает небезопасностью, бытовой неустроенностью и нестабильностью (это когда не знаешь, будет утром горячая вода или никакой не будет, погнутся автомобильные диски на какой-нибудь дорожной яме или не погнутся, доедет лифт до шестого этажа, или застрянет между третьим и четвертым). Справедливости ради надо сказать, что уровень зарплат квалифицированных специалистов в нашей республике вполне сопоставим с уровнем зарплат на Западе. Но для интеллектуальных самородков деньги — это не более чем свобода передвижения. Только материальное вознаграждение их уже не устраивает, им подавай и моральное удовлетворение, которое недостижимо в принципе, если пет перспектив самосовершенствования и развития. А с этим в Казани большие проблемы, потому что особо одаренные специалисты очень быстро упираются в карьерный и профессиональный потолок, который у нас неприлично ни юк И не имея серьелюй мотивации остаться в Ка кшп, они >лп 1ываюг к воим Пслым пароходам».

Казань все еще продолжает «надувать щеки , стремясь завлечь в республику преуспевающие фирмы и предприятия, убеждая их открыть у нас филиал или представительство. Это один из стержней политики власти. Но стержень какой-то убого-корявый. Компании из тех сфер, в которых работают и паши доморощенные предприятия, мы все еще пытаемся не пускать к себе. Боимся, что «свои» не выдержат конкуренции, обанкротятся, пойдут по миру. Но это полбеды. Пришлые опасны еще и тем, что могут и не захотеть играть по суверенным татарстанским правилам, не захотят признавать установившейся у нас первичности решений власти и вторичности всего остального — законов, традиций цивилизованного мира, здравого смысла. Тот же «Красный Восток», проданный иностранцам, не захотел же платить оброк на ликвидацию ветхого жилья. И новым владельцам завода плевать на истеричный выпад Шаймиева, посоветовавшего «убираться из республики» тем, кто не хочет «добровольно» пополнять фонд ликвидации ветхого жилья. И телекоммуникационная компания «Телесет», которой владеют киприоты, тоже отказывается вести бизнес по суверенным татарстанским правилам. Цивилизованный мир уже давно не «охотится» на предприятия, а завлекает к себе людей. Образованных и креативных, то есть способных мыслить и «производить» идеи. Мир стремится превратить свои города в центры креативного производства. У нас обратный процесс. Интеллект не в цене. Нет понимания, что интеллектуальные и творческие самородки — это богатство покруче нефтяных скважин. Нет осознания, что в современном постуидустриальном мире «мотор» развития общества, ее прогресса и роста благосостояния людей — это креативная экономика и креативные профессионалы. И не в последнюю очередь — профессионалы творческие. Питерский режиссер Эдгар Бартенев, снявший фильмы «Грядки» (1999), «Вальс» (2001), «Одя» (2003), получившей сггси-приз па Каннском фестивале, на самом де ie никои lie Эдгар, и пе Бартенев, а Ильдар Замалеев, который уехал из Казани в Санкт-Петербург, потому что понял, •но па берегах Волги и Казанки он никогда не сможет са мо| :али ювап :я. Тесно и душно в Ка laiin ока ui юсь и Ч\ г IП

пан Хаматовой. -Российский Паворотти» Ренат Ибрагимов поет в Татарстане, только приезжая в республику в гости. Он уехал из Казани, потому что так и не смог «организовать свой театр песни, театр-студию, закупить специальную аппаратуру. То, что я пытался сделать в Казани и не смог, думаю претворить в жизнь здесь. Я сегодня в Москве свободно работаю над осуществлением своих творческих замыслов» (Ягсуф Шафиков, «Семнадцать интервью в конце

века->). А сколько журналистов, достигнув потолка профессионального роста, пробили его и уехали из республики! Гузель Фазуллина, Шамиль Идиатуллин, Артем Карапетян, Андрей Кобяков, Юрий Шилоносов, Андрей Николаев^ Юлия Солнечная (Санникова), Олег Климов, Рафик Галеев, Сергей Литовец, Наталья Бородина, Мария Штейн, Лилия Гильдеева, Максим Шарафутдинов, Дмитрий Нестеров О бизнесменах, промышленниках, политиках, покинувших республику, лучше вообще не вспоминать. Имя им легион. Как-то незаметно Татарстан превратился в Россию осени 1922 года, когда из Петрограда отплывали пароходы, под завязку груженные людьми, которым советская власть даровала жизнь, но запретила приближаться к границам советской, и видимо, потому свободной России. С этих петроградских пароходов началась история первой волны эмиграции, когда Россию покинули люди, «неизлечимо отравленные буржуазной идеологией» и абсолютно безнадежные с точки зрения нарождающейся советской власти. Татарстан тоже мог бы начать писать историю «шаймиевской» эмиграции. Наша республика тоже становится свободной. Свободной от людей не лишенных таланта, энергичных, думающих и этим самым представляющим угрозу безграничной власти клана Шаймиева. Только и остается гордиться, что Татарстан стал «кузницеи кадров» для России. Вместо того чтобы задуматься, почему этим самым кадрам негде развернуться в республике Почему к нам на ПМЖ (постоянное место жительства) не едут люди, которыми мы могли бы гордиться? Прославленная гимнастка Алина Кабаева согласи ысь выступать на соревнованиях иод флагом Татарстана. Пон я т о , что «купили» имя спортсменки. Но переедет ш ас ill

вушка в Казань? Увы. А можно назвать имя хоть одного легионера «Ак Барса», <УНИКСа> или «Рубина», который, приехав в Казань, настолько был очарован городом, что решил остаться здесь навсегда, купил дом, перевез семью, детей, родителей? Ссылаться на климатические условия и суровую зиму глупо. В той же Финляндии из-за близости моря, повышенной влажности даже двадцатиградусные морозы пробирают похлеще нашей 40-градусной стужи, но миграция в страну Суоми — процесс непрекращающийся. К нам, конечно, тоже едут. Из совсем уж катастрофически неблагополучных регионов. И государственный советник при президенте РТ Рафаль Хакимов подметил абсолютно верно: «С сегодняшними переселенцами определенные проблемы существуют, рабочая сила идет довольно неквалифицированная. Она, конечно, годится на стройках, но, задумываясь о будущем, скажу: Татарстан нуждается в более профессиональных кадрах в любой области» («Восточный экспресс», 10.8.2006). Слова, конечно, правильные. Но квалифицированные кадры только словами не заманишь. Своих-то удержать не можем, все уплывающих и уплывающих к «Белым пароходам».

ПЕРИФЕРИЯ ЦИВИЛИЗАЦИИ Трагедия Татарстана в том, что Минтимер Шаймиев, как формальный лидер региона так и не сформировал четкую концепцию развития республики. «Повышение благосостояния граждан», «республика европейского уровня жизни», «регион европейских стандартов», а тем более его неутомимое «мы можем» — это не концепции, а идеологические лозунги. Нечто эфемерное и практически недостижимое, как мираж, как коммунизм, когда «от каждого — по способности, каждому — по потребности». Особенно болезненно эта неопределенность отра шлась на столице республики. Нет, речь не о многострадальном fenepajibiiOM плане Казани, принятие которого неоправданно затянулось. По большому счету по документ гактн ческого характера. Гак же как и принятая бо ice расторопно ( гратегия рл жития юрода до ?()1 5 года. Пи С rpaivi пя. ни 124

существовавшие проекты Генплана не дали ответа на вопо о месте и роли Казани в современном постиндустриальном мире. Пере тем же Нижнекамском такой вопрос никогда не стоял Он изначально строился как «среда обитания» рабочих градообразующих предприятий - «Нижнекамскнефтех! via» и «Нижнекамскшины» И в ближайшей перспективе г ороду не надо думать об изменении концепции развития. Ключевым источником благополучия горожан была и останется нефтехимическая промышленность, стабильная работа которого - основа и функционирования всего городского хозяйства, и изменения стандартов потребления горожан. И задача власти - улучшать условия жизни людей, расширять сферу досуга и услуг, чтобы было чем занять свободное от работы время, чтобы сделать условия жизни более комфортными.

В Нижнекамск никогда не будет паломничества туристов (ну разве что совсем «повернутые» на индустриальной экзотике индивидуумы захотят познать запах нефтехимии). Но в то же время Нижнекамск вполне самодостаточный город. Продукция градообразующих предприятий востребована на мировом рынке, где в строгом соответствии с законами постиндустриального общества Нижнекамск, как экономический субъект, нашел и удерживает свою нишу. Правда, слишком высокой ценой. Ценой превращения города в «экологическое гетто». И похоже, что власти Нижнекамска смирились с тем, что существенного улучшения экологической ситуации в ближайшей перспективе не предвидится. Поэтому-то и предпочитают жить не в городе, а подальше от градообразующих предприятий, в коттеджах, выстроенных в лесопарковой зоне. Поэтому-то на десятилетие затянули строительство станции очистки воды. Подумаешь, что горожане пьют воду, в которой и купаться-то небезвредно. Куда проще заниматься внешними признаками благополучия - обустроить дворы, облагородить места отдыха, проводить грандиозные общегородские праздники. Это и менее затратно и менее хлопотно, да и результат виден сразу. Конечно, этим гоже необходимо заниматься, по чго можег быгь более важным и более первоочередным, нежели здоровье горожан? В Цивилизованном мире? 14 г>

Казань — не Нижнекамск Мобили рационная модель развития города для столицы республики неприемлема А модель развития города постиндустриального общества, увы, не просматривается. Похожие на заклинания слова о том, что Казань — «третья столица России», «авиационная столица России» и тому подобное — превратились в пропагандистские штампы, хотя и имели под собой реальную почву. Но и в некогда передовой авиационной промышленности мы уже в одном ряду, если не за спинами Воронежа или Ульяновска. И о нашей столичности можно говорить, только если никогда не выезжать из Казани. В развитии городской инфраструктуры мы отстали не только от Москвы и Санкт-Петербурга, но даже от Екатеринбурга и Уфы, Самары и Нижнего Новгорода.

А вот место и роль республики определены самим ходом развития мировых процессов глобализации. И место это должно быть не очень симпатично для сознания Минтимера Шаймиева, потому что усилиями власти, а значит и его — президентскими — стараниями, за последние пятнадцать лет ' атарстан оказался периферийной республикой с «догоняющей» экономикой. Мы не поспеваем за технологической эволюцией, мы безнадежно отстали от процессов обновления промышленной культуры, мы не можем себе позволить реализовывать только самые высокотехнологичные, а потому и самые выгодные и прибыльные способы применения человеческого труда. Отдельные самородки в том же технопарке «Идея» или единичные предприятия вроде зеленодольского «ПОЗИСа», чистопольского «Востока» или Казанского вертолетного завода, развивавшиеся во многом не благодаря, а вопреки экономической политике руководства республики, только подчеркивают интеллектуальную беспомощность власти, прикрытую разнузданноп пропагандой подконтрольных СМИ. Власть только и повторяет как заклинание: «Мы можем! Булдырабыз! Мы можем!». А в результате пресловутой стабильности, мало чем отличающейся от застоя, в условиях стремительной интеграции мировых товарных и финансовых рынков, свободного движения капиталов и полей, в условиях безудержного техническою прогресса, жономнка республики ока залась абсолютна зависима п по щппепа интересам транснациональных корпорации, л in которых I \7

приоритетнее всего снижение производственных издержек и вынос на периферию цивилизованного мира экологически вредных производств.

Структура экспорта продукции татарстанских предприятий более чем красноречиво говорит о месте и роли нашей республики в мировой системе разделения труда. Что мы поставляем в Германию, во Францию, в Великобританию? Нефть, нефтепродукты, полимеры, этилен, синтетический каучук! То есть или сырье, или продукцию первичной переработки этого самого сырья. Как и десять, и двадцать, и тридцать лет назад. Только объемы поставок в основном возросли. А вот поставки за рубеж высокотехнологичной продукции, производство которых было налажено еще до - эпохи Шаймиева» - вертолетов и кораблей, приборов и оборудования, автомобилей и автомобильных шин — или значительно сократилось, или вообще сошло на нет (кинои фотопленки, например, или мебели и музыкальных инструментов).

Почему это произошло? Потому что те, кто нами управляет, прозевали исторический момент, когда было жизненно необходимо встать на путь перехода от индустриального общества к постиндустриальному. И не просто встать, а пойти по нему, не затягивая переходный период. И ведь никто не мешал наполнить политический суверенитет реальным экономическим содержанием. До самого 2000 года не мешал. А когда Россию возглавил Владимир Путин, он тихо-мирно, расточая комплименты в адрес Минтимера Шаймиева, вернул все обратно. «Не суверенные» российские регионы, мол, ничуть не отстали в своем развитии, а то и обогнали суверенный Татарстан. Заболтали мы свой суверенитет, заговорили, затерли до дыр. В отличие от той же Прибалтики. •

*

•

В августе 2002 года теплоход «Любовь Орлова» загрузил в свои каюты гагаре ганских депутатов, ученых, ж\рпали-стов и отправился в плавание по «Велпком\ волжскому нуги». Во время путешествия га таре танцы нередко чуь твовали себя ко |умбами первопроходцами, koi la гепI4S

лоход пришвартовался в Латвии, депутат республиканского парламента Марат Галеев был несказанно удивлен тем. что бюджет этого небольшого прибалтийского государства с населением чуть больше миллиона человек превышает 3 миллиарда долларов — в полтора раза больше татарстанского. Это при том, что до перестройки объем промышленной продукции, выпускаемой в Татарстане, превышал объем продукции, выдаваемой на-гора всей Прибалтикой. (К слову, бюджет Литвы на 2007 год составил 22,2 миллиарда литов (6,5 миллиарда евро) — в четыре раза больше татарстанского): А ведь и в Латвии (как и в Литве) оборонных предприятий было ничуть ни меньше, чем в ТАССР, ВПК там тоже стал головной болью власти. Но латыши доказали, что при разумной государственной политике первые признаки выздоровления экономики можно увидеть уже через год-два. К тому же руководство этого государства прекрасно осознавало, что нельзя переходить переход слишком долго. Или машина собьет, или идущие следом пешеходы затопчут. Латвия поняла, что мобилизационная система управления — вчерашний день, не стимулирующая развитие, а лишь позволяющая решать тактические задачи. И это понимание стало для них основополагающей базой экономических преобразований.

Переход от тоталитарной экономики к экономике рыночной не только в Латвии, но во всей Прибалтике сопровождался освоением новых сфер приложения сил «человеческого капитала», новых возможностей для самореализации талантов, новых бизнесов, новых видов деятельности. Это естественный процесс для любого общества, ориентированного на либеральные ценности: предоставить людям возможность осваивать новые востребованные профессии. (Хотя, конечно, и в Латвии есть свои проблемы. В той же национальной политике. Вопрос с правами русскоязычного населения не замечать нельзя. Но почему-то, «ущемленное» русскоязычное население не спешит эмигрировать на историческую Родину, а если и уезжает, то уезжает на Запад. Не потому ли, что даже у «ущемленных» в правах жителей Латвии уровень жизни куда выше, нежели у нас, обладающих всеми гражданскими правами суверенного 1лтарстана?) 14()

Татарстан — не Латвия. И тем более не цивилизованная Европа, где уже давно приоритетом является развитие не производства, а человеческого потенциала. У нас свой путь развития. Мы никак не можем избавиться от родимых пятен социализма — синдрома неэффективной посткоммунистической и постсоветской модели управления общественными процессами в целом и экономикой в частности. Прежде всего, от чрезмерного вмешательства власти в деловую активность граждан и предприятий. От бюрократического произвола, ведущего к паразитической эксплуатации бизнеса чиновниками. От отсутствия гражданского, демократического контроля над властными институтами.

Конечно, после возвращения Татарстана в единое правовое, политическое и экономическое поле России, мы сильно рванули вперед. Особенно в Казани. И в первую очередь в сфере формирования стандартов жизни. Одних торгово-развлекательных комплексов за первые пять лет нового века построено больше, чем за предыдущее десятилетие, когда мы были почти полностью суверенными и абсолютно самостоятельными. Сегодня столица республики стремится ориентироваться на западный стиль жизни. Но проблема в том, что только двенадцати процентам казанцев этот стиль по карману. Для остальных 88% жителей города эти самые европейские стандарты — непозволительная роскошь. Но власть не устает повторять, что уровень жизни татарстанцев неизменно растет. И ссылается на официальные статистические данные, в которых принято не замечать, что благосостояние людей растет неравномерно по разным социальным группам, увеличивая до катастрофического разрыв между самыми обеспеченными и теми, кто еле сводит концы с концами. В результате происходят статистическо-экономические казусы, подобно тому, который произошел с казанским торговым центром IKEA. В марте 2005 года, когда исполнился год со дня открытия в Казани торгового центра всемирно известной сети, местные газеты злорадствовали, что «шведы переоценили казанских покупателей». Мол, рассчитывали па годовой товарооборот в 45 миллионов евро, а наторговали то п»ко на 17 миллионов. И jто при том, что м а ш и н посетило 1.3 миллиона человек. Чуть ли не в полтора pa ia больше расчет ISO

ного Почему же ожидания шведов не оправдались9 Может, ело в том, что аналитики компании, вырабатывая решение об открытии в Казани магазина, оперировали, скажем так, не совсем достоверными статистическими данными об уровне жизни, реальных доходах и покупательной способности казанцев? Или в столице республики просто еще не сформировался средний класс, которому были бы по карману товары, предлагаемые IKEA? И в тоже время для очень малочисленной категории сверхбогатых казанцев IKEA не представляет интереса, потому как им подавай пусть и куда более дорогие, но эксклюзивные товары. Делить казанцев в статистических отчетах на богатых и нищих власти не хочется. Куда приятнее оперировать «средней температурой по больнице», когда температура окоченевших клиентов патологоанатомов суммируется с температурами тех, кто отчаянно борется за жизнь, находясь в палате реанимации, а в среднем получается вполне пристойные 36,6 градусов. А учитывать такие общепризнанные мировой статистикой критерии оценки благосостояния людей, как коэффициент фондов, индекс Джинни или кривую Лоренца — это и вовсе слишком сложно. И не очень радужно. В странах ЕС доходы десяти процентов наиболее обеспеченных людей всего в 6-8 раз превышают доходы десяти процентов наименее обеспеченных. У нас этот самый пресловутый коэффициент фондов превышает число 25 и продолжает расти. Если мы декларируем приверженность европейским стандартам, то почему бы не прислушаться к академику Дмитрию Львову и не пересмотреть методологию оценки уровня жизни населения? Дмитрий Семенович разделил население на пять так называемых квинтильных групп, по 20% в каждой группе. Первая группа — самые бедные, можно сказать нищие, с доходами около или даже ниже прожиточного минимума. Вторая группа — просто бедные... Последняя группа — сверхбогатые. Исследования академика Львова показали, что за последние 15 лет доходы первой группы населения - сверхбедных— сократились в два раза. Доходы второй группы - просто бедных — уменьшились в полтора раза. В третьей группе, у середнячков, имеющих постоянную работу, чго-то покупающих кроме еды и товаров первой необходимости. 151

реальные доходы тоже сократились, в среднем на треть. Четвертая группа, более-менее обеспеченные люди, имеющие квартиры, машины, дачи, позволяющие себе отдых за границей, ничего не потеряли, но и не приобрели. А вот доходы пятой группы — сверхобогатых — выросли в разы. И продолжают расти. Причем стабильно. Настолько стабильно, что стати гическая эквилибристика, выдавая только «среднюю температуру по больнице», позволяет власти не замечать реального ухудшения материального положения большинства населения.

Если бы статистические службы хотя бы даже не в публичных, общедоступных отчетах, а в закрытых для большинства населения документах давали возможность власть предержащим отслеживать динамику изменения материального благополучия населения не в среднем по республике, а именно по квинтильным группам, то, возможно, что власть и насторожилась бы. Потому что бедность сама по себе не страшна. Если, конечно, у бедного есть возможность вырваться из заколдованного круга нищеты в течение нескольких лет. Чудовищно то, что бедность у нас в принципе непреодолима. У человека, честно работающего или в бюджетной сфере, или даже в сфере производства, нет абсолютно никаких перспектив разбогатеть или хотя бы достичь приличного уровня достатка. Но такая информация власти не нужна. *

*

*

Хорошая память, способность запоминать огромный факторологический материал не только помогли Минтимеру Шаймиеву написать сочинение и поступить в сельхозинститут, но и позволяют неплохо выглядеть в любых аудиториях, демонстрируя наличие особого «шаймиевского мнения» по самым различным вопросам. Но если подвергнуть серьезному анализу публичные выступления Шаймиева, то напрашиваются обескураживающие выводы. Речь не о газетно-журпальных интервью президента. Написанный текст, прежде чем попасть в типографию, как правило, подвергается серьезной обработке журналистов, пресс-службы да и самою Шаймиева. Ьывают, конечно. 152

исключения. Известный репортер-приколист Андрей Колесников из «Коммерсанта», не испытывающий особого пиетета к нашему президенту, опубликовал репортаж об участии Президента России Владимира Путина в казанском Сабантуе, в котором взял да и воспроизвел речь Минтимера Шариповича прямо с диктофонной пленки: «Ваш при-

езд в наш народ она отзовется добрые пожелания вашей деятельности, направленная на улучшение условий населения». Спецкор «Коммерсанта» был обескуражен: «Я его не

узнал. Вчера на совещании про ураган этот человек виртуозно излагал свои мысли хорошим русским языком, а тут, перед своим народом, он вдруг словно нарочно забыл его» («Коммерсант», 27.06.2000). Напрасно удивлялся московский журналист. «Вчера» Шаймиев основательно подготовился к совещанию, изучил и многое запомнил из справок, подготовленных помощниками, профильными службами аппарата президента и правительства, а «сегодня», на празднике в Березовой роще, президент Татарстана выступил экспромтом. Об общечеловеческих ценностях, о нравственности и морали Шаймиев может говорить без подготовки. И говорить правильно. Но если проанализировать речи Минтимера Шариповича, касающиеся экономических вопросов, то возникает ощущение, что порой он... не понимает смысла произнесенного. «Экономические» речевые штампы президента кочуют из выступления в выступление, из одного интервью в другое, повторяясь на совещаниях и пресс-конференциях. Слова произносятся четко, вроде бы уверенно, создавая впечатление убежденности Шаймиева в произнесенном. Но это впечатление обманчиво. На пресс-конференции, посвященной подведению итогов 2005 года, Минтимер Шарипович заявил, что в Татарстане «инфляция меньше, чем в целом в России». Местные телекомпании и газеты, естественно, растиражировали это достижение республики. Недели через полторы уже на каком-то совещании Шаймиев снова повторил мысль о суверенной татарстанской инфляции. И никто пе подсказал президенту, что инфляция — это опережающий рост количества денег по сравнению с общей массой произведенных товаров и услу1. Не можег в Ульяновске быть одна инфляция, в Воркуте — другая, а в Казани третья. 1 lorn

тому что ни Ульяновск, ни Воркута, ни Казань своих денег не печатают, поскольку находятся в едином рублевом пространстве России. И уровень инфляции зависит исключительно от воли тех, кто пытается сбить рост цен регулированием интенсивности работы печатных станков монетного двора. Тема инфляции — одна из ключевых еще в одном тезисе Шаймиева, повторяющемся почти полтора десятилетия. Объясняя причину отказа республики от гайдаровской «шоковой терапии», Минтимер Шарипович неизменно гово-

рил: «Как можно было продавать государственную собственность, когда годичная инфляция превышала 1000%? Мы сказали, что еще не пришло время избавляться от государственной собственности. Мы объяснили народу, что снимем мораторий, когда нам удастся снизить инфляцию. Так и произошло». Эта мысль преподносилась Шаймиевым как аксиома не требующая ни пояснений, ни доказательств. А ведь если вникнуть в смысл этих слов, то из них следует, что Минтимер Шарипович просто не понял сути гайдаровских реформ, восприняв приватизацию как банальную распродажу государственной собственности. Пустые прилавки магазинов и талоны на все и вся не связывались в сознании Шаймиева с кризисом плановой системы экономики. Он не понимал, что советская система управления, основанная на тотальном контроле производства и распределения товаров и благ, уже не работала, ситуация была безнадежной. Кстати, и Борис Ельцин не понимал реформаторов. По признанию Анатолия Чубайса, «Гайдар и его команда» были для Бориса Николаевича ментально чужими. Вот Коржаков был в доску свой, а Гайдар — чужой. Но Ельцин доверился Егору Тимуровичу, поскольку или понимал или догадывался, что на Россию надвигается экономический хаос и надо хоть что-то делать. Главной же задачей приватизации была не продажа госсобственности, а смена неэффективных собственников предприятий в лице государства па собственников эффективных — в лице частных лиц. И как проговорился экономист Виталий Наидшуль, придумавший ваучеры, эти ценные бума! и можно было вообще не раздавать людям, а раскидать с борта самолета. Ваучеры все равно оказались бы в 154

руках тех людей, в чьих руках они в конце концов и оказались. Шаймиев смысла и сути приватизации, по-видимому, не понял, но республика-то уже была провозглашена суверенной и не могла позволить себе слепо идти в кильватере российских преобразований. Оставить все как есть ' атарстан тоже не мог. Суверенитет суверенитетом, но первичность экономики никто не отменял, голыми лозунгами людей не накормишь. Начали искать свой путь. Правительство республики в то время не было однородным. Консервативное крыло, олицетворяемое Мухамматом Сабировым, возглавлявшим кабинет министров, по-видимому, было сторонником «косыгинской» концепции реформирования экономики. Реформаторское крыло под предводительством вице-премьеров Фарита Газизуллина и Равиля Муратова настаивало на более радикальных переменах. В принципе, обе концепции при определенных условиях были вполне жизнеспособными. Но только при условии реализации одной из них. Член Политбюро ЦК КПСС Алексей Николаевич Косыгин еще в конце шестидесятых годов разработал программу реформирования советской экономики, рассчитанную на несколько десятков лет. План предусматривал постепенное разгосударствление экономики. Внедрение частного капитала планировалось начать со сферы обслуживания и торговли. Постепенно реформы должны были дойти и до промышленных предприятий. Косыгин предполагал ввести запрет на вмешательство партийных органов в хозяйственную деятельность организаций всех уровней. Под государственным контролем должны были остаться только ВПК, топливно-энергетический комплекс, авиа- и машиностроение. Но планам Косыгина не суждено было сбыться. В 1973 году резко подскочила стоимость нефти на мировых рынках. Дышавшая на ладан советская экономика получила мощную инъекцию нефтедолларов, и Советский Союз не только продолжил политику накачивания деньгами ВПК, но и резко увеличил импорт продуктов и ширпотреба. В результате Брежнев наложил вето па реформы Косьпина. Но эту концепцию не забыл Мухаммаг Сабиров, считавший Косыгина одним из самых прогрессивных 155

руководителей СССР времен брежневского застоя. Мухаммат Галлямович до сих пор убежден, что разгосударствление татарстанского ТЭК — это ошибка. Идеи же Газизуллина и Муратова в полной мере нашли отражение в Программе социально-экономического проресса, окрещенной журналистами «Жизнь после нефти». Эта программа действительно никак не завязывалась на нефтяную конъюнктуру, но в конечном итоге этой самой конъюнктурой и была похоронена. Как и «косыгинская» реформа, программа «Жизнь после нефти» фактически утонула в манне нефтедолларов после стремительного роста цен на нефть в конце века минувшего. *

*

*

В Саудовской Аравии, там, где сегодня раскинулась самая страшная на Земле пустыня Руб-Эль-Хали, что в переводе с арабского означает «Пустая четверть мира», в доисторические времена располагался земной рай Эдем, утопавший в зелени. Именно там зародилась человеческая цивилизация. Именно оттуда пошло заселение Земли. На месте самой знойной, самой губительной для всего живого пустыни, когда-то были болотистые джунгли, в которых обитали огромные стада диких зверей. Жизнь требовала минимальных интеллектуальных усилий. И это стало проклятьем, превратившим райский уголок планеты в безжизненную саванну. Потому что люди охотились на зверей, варварски сжигая джунгли и сгоняя животных в ловушки. А проклятием Татарстана стала нефть. Потому что ставка на «черное золото» напрочь отбивает желание делать чтото высокотехнологичное, производить уникальную продукцию, изобретать технологии. Борьба за самостоятельность республики, по большому счету, вылилась не в борьбу за гражданские права населения, не за раскрепощение татарстанцев, не за расширение возможностей для раскрытия интеллектуального потенциала людей, а в борьбу за нефть. Именно возможность самостоятельно и бесконтрольно распоряжаться доходами от нефти стала ключевым требованием татарстанской элигы в годы борьбы за договор о разграничении полномочий.

В 1992 году республика получила возможность реализовать на мировом рынке пять миллионов тонн нефти Реализовать самостоятельно, а не через «Союзнефтеэкспорт», как это было раньше. В 1993 и 1994 годах квота была увеличена до восьми миллионов тонн. Именно в эти годы республика и подсела на «нефтяную иглу». На запад шло «черное золото», оттуда — продовольствие и медикаменты, сигареты и алкоголь, ширпотреб и автомобили. То есть все то, что в принципе мы могли бы производить и сами. Именно в начале 90-х в угаре суверенизации Татарстан решил обзавестись собственным танкерным флотом. Чтобы не зависеть от «имперского» нефтепровода. «Принятый в

1993 году проект предусматривал строительство на Зеленодольском судостроительном заводе им. Горького двух танкеров с дальнейшим увеличением количества судов до 4-12 единиц в год. Однако по ряду причин (невысокое качество высокосернистой татарстанской нефти, финансово-экономический кризис 1998 года, урегулирование вопроса допуска Татарстана к экспортной трубе) проект не состоялся, и в апреле 2000 года Правительством РТ была признана нецелесообразность дальнейших работ в этом направлении» («Под покровительством Меркурия», коллектив авторов, под общей редакцией Хафиза Салихова). Зато было признанно целесообразным наращивать объемы добычи нефти. Вопреки урокам истории мировой экономики, урокам «голландской болезни», «открытой» еще в 60-е годы прошлого года, когда была вычислена прямая зависимость между ростом доходов в добывающих отраслях и стагнацией перерабатывающей промышленности. В последние же годы «болезнь» была только более тщательно изучена. Американский социолог Терри Линн Карл отметил, что «ни в одной стране третьего мира не выявлено ни одного случая, чтобы добыча нефти оказала в долгосрочной перспективе положительное влияние на экономику страны». Министр финансов Нигерии Недади Усман говорит без обиняков: «Мы обленились из-за нефти. Молодежь привыкла к коррупции» («Знание-сила», Ml, 2005). Ректор Академии народного хозяйства при Правительстве РФ Владимир May так же убежден, что ресурсное богатство не стимулирует прогресс: «В XX веке ни одна страна, богатая природнознергетическими ресурсами, не совершила серьезного рыв1S7

ка. Исключение — Норвегия, но она получила это богатство уже одной из наиболее развитых стран мира. Сырьевые секто а предъявляют более низкие требования к квалификации рабочей силы. Такое «смещение» ценностей приводит к тому что образованная элита престает быть привлекательной ДЛЯ общества» («АиФ», №50, 2006).

А у нас ко времени суверенизации республики и несметных богатств-то уже не было. Варварская добыча нефти в советские годы, когда, к примеру, в 1975 году из месторождений на территории республики выкачали 130 миллионов тонн черного золота, истощила недра, не только серьезно ухудшив экологическую ситуацию нефтедобывающих районов, но и многократно осложнив сам процесс добычи нефти.

Но эти факторы не заставили Шаймиева и его ближайшее окружение задуматься и изменить приоритеты. Интеллектуального потенциала татарстанской элиты хватило только на то, чтобы выстроить в республике нефтеориентированную модель экономики. Модель, при которой внутренний спрос поддерживается доходами от экспорта нефти и продуктов ее первичной переработки. Модель, при которой с рынка вытесняются товары отечественного производства. Модель, при которой сферы промышленности и бизнеса, требующие «приложения мозгов», остаются в зачаточном состоянии, потому что куда проще жить на сырьевую ренту. Модель, при которой львиную долю валового регионального продукта (ВРП) составляет нефть и продукты ее первичной, экологически небезвредной переработки. По подсчетам бывшего советника Президента России Андрея Илларионова только благодаря ценам на нефть и металл рост российского ВВП должен был быть не меньше 9,5 уо в год. Это в России. Что тогда говорить о Татарстане, где нефтяная и нефтехимическая составляющая экономики намного выше, нежели в целом по России у нефтянки и металлургии вместе взятых? Получается, что стоит вычесть из объема ВРП республики нефтяную составляющую, ситуация будет не столь радужная, как рисует нам официальная статистика и лично Минтимер Шаймиев, который уже несколько лет подряд в конце года бодро оповещает татарстанцев о неуклонном приросте ВРП? Взлет цен па нефть в конце 90-х стал ахиллесовой пяLSS

той т а т а р с т а н е к о й J K O H O M H K H . Именно благодаря нефти в р е с п у б л и к е б ы л построен < африканский- политический реж и м _ со слабыми политическими институтами, запредельным уровнем коррупции, клаповостыо и патернализмом. Это, пожалуй, не вина Минтимера Шариповича, это его трагедия. Если бы у республики не было нефти, власть была бы вынуждена искать более современную и сбалансированную модель устройства органов управления, стимулирующую развитие частной инициативы, создающую условия для самореализации людей. Как в Европе. Впрочем, и в Европе есть страна, у которой запасов нефти ничуть ни меньше, чем в Татарстане, но руководство этого государства и не думает ощетинить нефтекачалками свою территорию. Это Дания, которая, несмотря на огромные разведанные запасы, добывает нефти ровно столько, сколько необходимо для вггутреннего потребления. И не на баррель больше. Датчане не экспортируют нефть, им и без сырья есть что поставлять на мировои рынок. В первую очередь продукцию, в которой очень высока, просто огромна интеллектуальная составляющая. Может последовать возражение, что Дания — это Европа, это совершенно другой менталитет людей, формировавшийся столетиями, и эта страна не может быть для нас ориентиром, потому что там живут совершенно «другие люди». Пусть будет так. Другой пример. Малайзия. Страна, по-прежнему экспортирующая нефть, но руководство которой своевременно сделало ставку на экспорт товаров высокой переработки. Сейчас такие товары составляют 80% от всего экспорта Малайзии. А самую большую долю поставок за рубеж занимает электронное оборудование. Страна стремительно прошла путь от госкапитализма до либерализации при очень высоком уровне госинвестиций. От заваливания деньгами отдельных отраслей экономики Малайзия очень быстро отказалась, поняв, что отдача от .такой поддержки производителей малоэффективна. Ставка была сделана на модернизацию инфраструктуры и образование, в первую очередь подготовку квалифицированных ка цюв рабочих специальностей. Мы могли бы поучиться у Малайзии реформированию экономики Но позаимствовали только «национальную идею», при ном иска пш се до псужаваемостн. \У)

В 200^ году Минтимер Шаймиев провозгласил «национальную идею- Татярстлня: «Мы можем!»- По-татарски это в о о б щ е одно слово: «Булдырабыз!» И эго не просто мечта. На одной мечте, на одном желании национальную идею не п о с т р о и ш ь . Когда мы говорим, что «можем!» — у пас есть все о с н о в а н и я так заявлять» («Нацыона 1ы, №1, 2005).

«Программное > интервью журналу «Националь» перепечатали и местные издания. Но >тим не ограничились. Материалы о том, ч го «мы можем» и «булдырабыз» заполонили газеты. Прогосударствепные телеканалы подготовили видеоролики, в которых известные в республике люди, как попугаи затараторили «мы можем», «булдырабыз», «мы можем», «булдырабыз». Естественно, что никто пе вспомнил, что «Мы можем!» как национальная идея родилась в Малайзии. Что именно под этим лозунгом премьер-мппистр Мохатхир Мохаммад, долгие годы возглавлявший государство, превратил некогда неблагополучную и бедную страну региона в «азиатского дракона», которую даже экономический кризис 1997 года потрепал меньше всех в Азии. В апреле 1997-го, за несколько месяцев до этого кризиса, мне довелось побывать в Малайзии в составе татарстанской делегации. Пораженный великолепием Куала-Лумпур малазийской столицы, под впечатлением встреч Минтимера Шаймиева па самом высоком уровне (в том числе и с Мохатхиром Мохаммадом), во время перелета домой я разговорился с Николаем Васильевичем Лемаевым — легендарным человеком, 23 года возглавлявшим «Нижнекамскнефтехим», первостроителем Нижнекамска, пять лет руководившим Миинефтехимпромом СССР, Героем Социалистического Труда. — Почему бы и нам пе вооружиться идеей «Мы можем!»? Мы что, хуже малазийцев, которые только в 57-ом освободились от протектората Великобритании и образовали свое государство? — спросил я. Николай Васильевич хитро прищурился и рассказал бородатый анекдот про тигра, па клетке которого висела табличка с падгшеыо, что в рационе хищника ежедневно 10 килограммов мяса. «Неужели он столько может съесть»0 удивляются посетители. «Съесть-то он съест — ошарашивает смотритель. Но кто же ему даст?!* 1Ы)

— Дело в том — пояснил Лемаев, что Малайзия была отсталой, малообразованной страной. Большинство населения занималось сельским хозяйством, единицы умели читать и писать. И людям нужна была идея, чтобы поверить в свои силы, чтобы раскрыть свои возможности. А мы другие. Мы образованные. Амбициозные. Но у пас страна другая, где все приходиться делать не благодаря, а вопреки. Сколько я стоптал ботинок в московских кабинетах, пока Нижнекамск строил, сколько стен непонимания пришлось сломать. Думаешь, с тех времен что-нибудь изменилось? — Как же не изменилось? — не согласился я. — Страна другая. Демократия — на дворе. А у нас — суверенитет.

— Разговоры стали другими, — осадил меня Николай Васильевич — А система ничуть не изменилась Прав был Николай Васильевич Лемаев! Но дело не только в системе. Малайзийская идея «Мы можем!» родилась только в 1980 году, когда, возглавив правительство страны, Мохатхир начал проводить политику импортозамещения. Основное внимание премьер-реформатор уделил производству товаров длительного пользования, промежуточных и инвестиционных товаров для внутреннего рынка. Страна уже пережила НЭП (новую экономическую политику), начатую в 1971 году, когда государство повсеместно вмешивалось в экономику, решая проблему искоренения бедности и социальной реструктуризации. Без этого невозможно было преодолеть дефекты рынка в распределении доходов и необходимости их перераспределения. Именно в период усиления регулирующей роли государства произошло быстрое развитие государственного сектора в новых отраслях. В тот же период до 1980 года произошел переход к стратегии экспортоориентированного развития, была разработана система льгот для инвесторов и экспортеров, созданы свободные торговые зоны. А главный упор был сделан на развитие экспорта текстильной промышленности и электроники. Именно с этого момента темпы экономического развития Малайзии стали расти как на дрожжах, среднегодовые темпы роста ее ВВП в 1971 — 1980 годы составили 8%. Лозуш «Мы можем!», провозглашенный Мохагхиром, был призван разбудить амбиции малазийцев, вставить их поверить в свои силы и в первую очередь ошачал го, что 124

мы сами можем производить не только для внутреннего рынка но и экспортировать товары, которые пока еще зав о з и м . ' М о х а т х и р Мохаммад начал дерегулирование экономики главной задачей которой было снижение доли государственного сектора и уменьшение роли государства в экономике. С 2005 года, каждый раз, услышав «мы можем», вспоминаю Николая Васильевича Лемаева. Последние годы жизни он работал советником президента Татарстана. 24 декабря 2000 года его не стало. Если бы он был жив, то, возможно, и Минтимеру Шариповичу рассказал бы анекдот про тигра, и смог бы найти слова, чтобы убедить что «мы можем» в устах президента республики звучит и комично и трагично одновременно. На самом деле, много ли в республике найдется людей, готовых идентифицировать себя с шаймиевским «мы»? Если кто и может, то это в первую очередь армия чиновничества, снимающая административную ренту со своих должностей. А еще нувориши, пригретые властью. В обществе, пронизанном коррупцией настолько, что власть уже не может делать вид, что ее нет и вынуждена имитировать борьбу с нею, лозунги наподобиие «Мы можем!» не претендуют на национальную идею, а в лучшем случае становятся девизом сверхблагополучных людей, приближенных к власти. В худшем вызывают усмешку, напоминая сакраментальное высказывание Марка

Твена: «Мы» говорят только беременные женщины и больные селитером». А говорить «мы можем» в том смысле, что мы и сами можем производить те товары, которые сегодня импортируем, увы, не приходиться. Подсев на нефтяную иглу, мы сдали позиции во многих других отраслях экономики. Мы не в состоянии конкурировать уже не только с западными производителями, н о даже с предприятиями российских регионов, где никогда не было нефти. •

*

•

Нефтедолларовое изобилие обрушилось на респ>блик\ в последние годы XX века. «Мы можем!» вошло в лексикон шаймиевского окружения еще позже. А наполнение татарстанского суверенитета «экономическим содержанием* флк162

тически началось в 1992 году, когда Россия приступила к разгосударствлению экономики, к приватизации. Татарстан пошел своим путем. Шаймиев не был антагонистом прежней системы, он был ее частью, поэтому остался центристом, равноудалившись и от премьер-министра Муххамата Сабирова, предлагавшего «косыгинскую» модель реформ, и от Фарида Газизуллина с Равилем Муратовым, предлагавшим сделать ставку на «Жизнь после нефти». Получилось так: зайдет к президенту Сабиров, убедит в чем-то, начинают что-то делать по-сабировски. Зайдет Газизуллин или Муратов — что-то делается уже совершенно по-другому. А в итоге получилось то, что получилось — ни два, ни полтора. Ведь не то что заниматься экономикой, нельзя даже играть в футбол или в шахматы, на ходу меняя правила или без каких-либо правил вообще. В результате шараханий из стороны в сторону татарстанская модель мягкого вхождения в рынок вылилась в экономическую алхимию, гремучую смесь мифов и самообмана. Суверенитет республики должен был обеспечить создание основ рынка и демократии. А что получилось на деле? Призрак суверенитета бродил по волжским берегам, по камским берегам бродил, бродил по берегам Казанки, да и исчез. Как-то незаметно исчез, можно сказать, что по-английски. Даже не попрощавшись. Не суверенитет у нас получился, а какой-то СУВЕНИРитет. Под дымовой завесой изощрённой демагогии, красивых слов об особом пути, о недопустимости обвального обнищания населения, об адресной социальной поддержке, в Татарстане сформировался режим с преобладанием распределительных и административных отношений. Фактически Шаймиев законсервировал уже нежизнеспособную систему, продлив на нефтедолларовых инъекциях жизнь тяжело больной экономики. В сегодняшней политико-экономической системе Татарстана власть делает вид, что обеспокоена созданием новых рабочих мест, изображает стремление к обеспечению равных возможностей для развития предпринимательства, доступа к кредитным ресурсам, аренде помещений, *емлп, сырья для открытия своего дела и улучшения материл и>ною положения. А на самом деле, стратегическая линия n iacin - сохранение доминирующею положения чиновников К>3

Именно чиновничество распределяет все и вся, включая возможности для развития бизнеса. И думает только о том, чтобы задавить, зажать, подмять, чтобы все ходили строем и пикнуть не смели И многие, очень многие не пикают. За перестроечные годы из людей так и не вытравлен патологический страх перед властью, заставляющий жить, руководствуясь принципами - не высовываться, вести себя предельно скромно, ни на миг не забывая о чувстве вины. Людей приучают чувствовать себя виноватыми уже только потому, что они родились и живут. И им остается только уповать на милость власть предержащих и надеяться, что пронесет, потому как грань между правыми и виноватыми у нас настолько размыта, что ее практически нет. Так удобно власти. И в ее традициях — развращение народа. Прекрасно понимая, что грешниками управлять куда сподручнее, власть повязала всех круговой порукой всеобщего и тотального закононепослушания. Соблюдать все правила и писанные и не писанные, установленные властью, не способны даже ангелы. А когда грешны абсолютно все, карающая десница опускается прежде всего на тех, на кого укажет власть. Иного и за куда большие прегрешения могут миловать, а с кого-то и за мелочевку три шкуры содрать готовы.

Хорошо известно, что не проходящий страх и ожидание бедствий куда страшнее самой страшной беды. Таков феномен «великого ужаса». Фобии, культивируемые властью — не изобретение наших дней, а хорошо известный прием управления населением. Вспомните ту же охоту на ведьм во времена инквизиции. Не беда, что реальных ведьм вроде бы и не было, их все равно находили и устраивали публичные сжигания. А сеяние страха прослыть ведьмой позволяло держать общество в ежовых рукавицах. Минтимер Шаймиев любит повторять, что «без сильных регионов не построишь сильной России». Но при этом совершенно не хочет признавать того, что давно усвоил весь цивилизованный мир: сильные регионы невозможны без сильных личностей. Шаймиевский Татарстан в полной мере сохранил родимые пятна социалистической системы в виде отсутствия класса собственников, независимых от государства, в виде личной несвободы подавляющего большинства населения, в виде повсеместного приоритета го164

. г

„кчнеиимх интерес. <ж , м д ,/ми конкретных грпжщт.

И|1КМ)

и

Д О.ож тествлепии .»сул..,х п,.,,,,!, ( ( 'cpccifcMH . п а й м и т ж о , о клана. 1 | с р „ ы с с креь , и обкома KIIC С , будь к> Iпвсс.» Муси, или Уем "ни м о,ли ссбепснноли-п. руководетткж.т.си приппи^ми домика XIV, любившею повторять t mo, С(а! с )С 1Ком

(

п о

сударстно- лоя) *

*

*

Егор Гайдар как-то при шалей, что понимание mm -но советская J K O I ю м и к а обречена на гибель, пришло к нему в 198Н году, когда он получил доступ к секретным статьям государственною бюджета С С С Р на следующий юл. По добпые чувства испьпал и и, когда в 2001 году на мседапии Совета бе ^опасности Татарстана познакомился с данными о динамике р а ш и ж я республики. Цифры были сверстаны в таблицу, в которой экономические Показатели по рспличпым отраслям были дапы в процентах к 1990 году. Данные были удручающими, невольно сеющими сомнение в правильное!и гатарстанекого курса «мягкого вхождения в рынок». Вошли-то Mill, может, и мя!Ко, по явно не гуда

Прямо как в песне JBni6opa: «уж рельсы кончились, а стан-

ции все нет». Падение прои шодства хоть и не было обвальным, как в целом по России, но к 1995 году, когда экономика России уже начала выправляться, мы все еще продолжали падать. Элекгрол iepi е гика в 1995-м произвела лишь 74% продукции от уровня 1990 года, черпая металлургия — 17,1%, машиностроение и металлообработка — 45%. 11латпые услуги населению упали до 18,3% от уровня 1990 iода Легкая промышленность, достигшая к 1995 году 42% от уровня 1990-го, к 2000 ['оду скатилась до 29,9%. Уменьшались и инвестиции в основной к а п ш а л , которые в Ш Ь юду составили 31,7%, а к 2000-му и вовсе упали до 2 М С окрлшснис производства строительных м а г е р ш ш о и к Умедлилось и после ю ю , как заработалап^ггммма ликвидации ветхою жи г,я: 67% и 1995-м, 58,4% - в 2000 м 165

Даже обласканный властью агропромышленный комплекс держался только до 1997 года, когда сельскохозяйственной продукции было произведено на 110,3% к уровню 1990 года, а в 2000-ом уровень производства сельхозпродукции упал до 81,3%. Хотя у меня есть серьезные подозрения, что основным средством повышения урожайности стали перо да бумага. Приписки в сельском хозяйстве стали тотальными. Главы администрации районов выкручивают руки председателям колхозов, вынуждая их показывать такую урожайность, чтобы цифры глаз радовали. Об открытии школы в Дрожжановском районе в июле 1999 года я уже говорил. А после возвращения из той поездки, во время которой Минтимер Шаймиев побывал еще в Буинском, Апастовском и Кайбицком районах республики, я записал в дневнике:

«16 июля 1999 года. Вернулись из двухдневной поездки по районам. Было много встреч. В каждом районе на каком-то, видимо, образцово-показательном поле, где «хлеба по пояс», нас ждали председатели колхозов. Минтимер Шарипович не уставая повторять: — Вы теперь хозяева жизни. Чем больше вырастите урожай, тем лучше будете жить. Рассчитайтесь по товарному кредиту, а остальное зерно— ваше. Можете продать, а можете придержать до лучших времен... Лично я не стал бы торопиться продавать. В Дрожжановском районе встреча с председателями колхозов прошла недалеко от трассы Ульяновск— Нижний Новгород. Среди руководителей хозяйств оказалось немало моих знакомых. Один из них, отойдя в сторону, недовольно пробурчав: — Ага, держи карман шире. Даст глава района что-то оставить, все подчистую выгребет. Впору, как кулакам, зерно в лесах прятать. — Что возмущаешься-то? Минтимер Шарипович чтото не то сказал ?— удивился я. • Он-то все по делу говорит. Но его бы устами да мед пить... — Что ты этим хочешь сказать? — А что говорить, все равно не поймешь...» Действительно, я не понял причину бурчания своего знакомого, с которым познакомился еще в школьные готы. 166

на какой-то районной олимпиаде. Не понял и того, почему он не захотел мне ничего объяснять. В то время я, как и многие татарстанцы, еще находился под гипнозом работы пропагандистской машины Татарстана, частью которой я и сам тогда стал. Отрезвление наступило позже. А вместе с отрезвлением пришло и понимание глубинной сути многих процессов, происходящих в республике. Тогда же, работая руководителем шаймиевского пресс-центра, каждый год в январе-феврале я недоумевал: куда исчезает зерно, если при осенних рекордных урожаях уже к середине зимы в хозяйствах не остается фуража, чтобы кормить скотину? Признаться, грешил на предколхозов, считая, что, сдав зерно по товарному кредиту, оставшееся они не продавали через колхозную кассу, не хранили в зернохранилищах, а реализовывали «налево», за наличный расчет, набивая личные карманы, обрекая голодные стада на неминуемое сокращение, а попросту — вымирание. А руководство республики сокращению поголовья скота находило весьма экзотическое объяснение.

«25 августа 1999 года. Открыли новый молокозавод «Эдельвейс—М», способный перерабатывать до 300 тонн молока в сутки. Молодец Айрат Хайруллин. В здание, возведенное еще в 1892 году, вдохнул новую жизнь— завез самое современное оборудование немецких, шведских и голландских фирм и открыл завод по производству молока, сливок, сметаны, творога, йогурта. Минтимер Шарипович доволен. На митинге по поводу открытия завода, он сказал: — Переработка, если ею заниматься грамотно, всегда выгодна, и во всем мире уважающие себя хозяева занимаются этим... Сегодня в республике нет прироста числа коров только потому, что некуда вовремя и ритмично сбывать молоко».

Святая простота. Какой прирост? В 1999 году не о приросте надо было говорить, а искать причины сокращения поголовья. Но задумываться об этом, видимо, не хотелось. Потому что куда проще не замечать проблему, объясняя негативные тенденции молочной промышленности отсутствием перерабатывающих мощностей. Потому что правда была чудовищной. Дойные стада пускались под нож, потому что коров печем было кормить. Зерно в зернохранилищах ^заканчивалось» потому, что его 167

там или никогда и не было, или было намного меньше, не ^ели значилось в сводках. К тому, что сдается по товарному кредиту, особо не припишешь, а вот зерно, остающееся в хозяйствах, уже давно никем не контролируется. И зачастую оно существует только на бумаге. А рекордные урожаи Татарстана, расположенного, как известно, в зоне рискованного земледелия, — это не более чем миф. Знает ли об этом Минтимер Шаймиев? Не может не знать. Потому что все выпускники сельскохозяйственного института прослушивают лекции и сдают зачеты и экзамены по спецкурсу «Переработка и хранение зерна». Преподаватели разъясняют студентам, что выращенное зерно должно пройти через элеватор, где его обрабатывают, просушивают и готовят или к хранению или к переработке — производству муки.

Однажды, когда я работал в кремле, мне попал в руки документ, подготовленный Шаймиеву министерством сельского хозяйства и продовольствия Татарстана. Это была сводка о количестве зерна, поступившего на элеваторы. Но в документе была еще одна графа, на которую я тогда не обратил внимания. Графа о мощности, то есть о максимальном количестве зерна, которое может обработать элеватор. Много позже, когда мне объяснили технологию переработки и хранения зерна, я разыскал в своем архиве эту справку и пересчитал суммарную мощность татарстанских элеваторов. И очень удивился полученной цифре. По всему выходило, что максимальное количество зерна, которое могут переработать и хранить элеваторы республики - чуть больше двух миллионов тонн. Что же это поучается? Что в Татарстане никогда не выращивалось зерна больше двух миллионов тонн? А все рекордные урожаи — откровенная липа? *

*

*

Один из самых известных американских журналистов Питер Ариетт дважды становился лауреатом высшей ж\рпалистскои награды США - Пулнтцеровской премии. Своей первой награды Арнегг удостоился УЛ серию репортажей из Вьетнама. Публикации журналиста и других «военкоров 1ЬХ

всколыхнули американское общество, породив мощное антивоенное движение, которое в конечном итоге заставило политическое руководство США свернуть боевые действия

в Юго-Восточной Азии. В одном из репортажей Арнетт описал разговор с офицером, стоявшим на пепелище вьетнамской деревни, только что сожженной американцами. — Что же вы наделали? — спросил журналист. — Чтобы спасти эту деревню от коммунистов, мы были вынуждены ее уничтожить... — бодро ответил вояка. Этот диалог постоянно приходил мне в голову осенью 2005 года, когда по заданию «Вечерней Казани» вместе с журналистом Рустамом Вафиным мы объездили сельские районы республики. Только перед глазами и в мыслях была не вьетнамская деревня, а наша татарстанская: «Спасая деревню от вымирания, власть не заметила, как уничтожила ее». Эти слова назойливо преследовали, упорно лезли в голову, когда мы ехали мимо невспаханных, поросших бурьяном полей, ходили по руинам заброшенных ферм, месили непролазную грязь на деревенских улицах... В Муслюмовском районе познакомились с Радиком Гимаевым. Радик Губаевич — «Заслуженный работник сельского хозяйства Татарстана», кавалер «Почетной грамоты президента республики». 15 лет возглавлял колхоз, потом уехал в Елабугу, куда его пригласили начальником сельхозуправления района. Проработав в Елабуге пять лет, в июне 2006 года вернулся в Муслюмово начальником сельхозуправления. Но уже в сентябре его уволили. Кто-то нашептал главе администрации, что Гимаев метит в его кресло. Тот поверил. Да и как не поверить, если с первого дня работы новый начальник райсельхозуправления начал дерзить, пытаться представить в отчетах реальную картину и в животноводстве, и в зерноводстве. Но где же это видано, чтобы вполне благополучный район (по сводкам, подающимся в минсельхоз), в одночасье превратился в плетущегося в хвосте (если начать сообщать в Казань реальные данные). Так не бывает. Надо продолжать идти вперед, даже если впереди пропасть. Урожай в районе в . том году собрали неважный, юрновых — максимум центнеров 17-18 с гектара, по по отчетам - 35, - возмущался Гимаев . — Товарный кредит, конечно, погасили, но для п о ю пришлось из кочхозов вьн IB1)

рести чуть ли не все зерно подчистую, как во времена продразверстки. Амбары пустые, чем зимой кормить скотину одному Аллаху известно. Впрочем, кормить-то особенно и некого, поголовье, которое числится па бумагах, наделе п разы меньше. На будущий год урожайность будет еще меньше. Такое ощущение, что этот год — последний, когда ещ е хоть что-то пытались сделать. Из почти восьмидесяти тысяч гектаров пашни, после уборки зерновых распахали максимум процентов 10-15 зяби... Это же значит, что к весне земля будет покрыта коркой, таящий снег будет стекать п овраги, а не пропитает почву. Да и распахать по весне такую землю будет очень проблематично.

Гимаев был убежден, что все дело в главе администрации района. — Глава командует всем, но ни за что не отвечает. Если в район нагрянет серьезная проверка и выявит приписки глава останется в стороне, отвечать будут председатели колхозов да начальник сельхозуправления. — Да не нагрянет никто. Кого обманывает район? Себя да и только. Казани важно, чтобы товарный кредит был погашен и чтобы по отчетам была приличная урожайность. Разговор с Гимаевым не получился. Пьггался убедить его, что приписки — это бич всей республики, но куда там. Даже ссылки на профессионалов не помогли. Рассказал, как профессор, доктор сельскохозяйственных наук Михаил Павлович Сергеев открыл мне глаза, поделившись своими расчетами. Татарстан — зона рискованного земледелия, максимальный урожай, который способна дать наша земля — центнеров 25-30. И это при соблюдении всех технологических условий, при качественной и своевременной обработке удобрениями, при благоприятных погодных условиях. А все наши аграрные рекорды — это чистейшей воды блеф. При этом, как подсказали мне в Рыбно-Слободском районе, рапортами об астрономических урожаях так увлеклись, что, похоже, и сами стали в них верить. Когда весной 2005 года министр сельского хозяйства республики Марат Ахметов начал драть три шкуры за приписки, казалось, что с фиктивными урожаями в республике будет покопчено. Но дальше разговоров дело, видимо, не пошло. Глав администраций районов в какой-то мерс можно попять. Не оправдан,, а именно попять мотивацию н\ на170

ClbipilOll, ИСИСКОрОИИМОЙ люОип ь ж в н л н о р п с ш ю L пока агедями \ р о ж а ш и к HI. В мгроиромьпилешюсти республики сохрани mci> плановая административно командная с и с ю мл Mipaii'iniiiM N рож.нпккчь \ гиерждгкчся в ка ммском крем лс II не отчитаться и м е н н о юмн ц и ф р а м и , которые спуе каются сверчу, р а в н о с и л и ю ш ш л с ш п о о(> увольнении по собственному желанию Читаю uiennnu • 5 августа года Ссмдпн в кремле

прошс 1 партхо закипи совещание с г швами администраций и руководите /•/ми агропромыш icnnoeo комтекса. Гсма уборка урожая. Минтимер Шарипович бы. i не в духе. /( ю в том, что мина /ьхоз, нро,-но труп пока tame ш, ( основу расчетов по шжиI урожайность, которую и/яви ш швы администраций районов. — Вот иксь-то мы и увидст, кто есть кто, мрачно прои тсс прс шдент, о знакомившись с цифра ми, и поясни. /, что, ссылаясь па шеулу, ряд районов попыта шсь шпипипь виды на урожай. Видимо,рассчитывая на то,что им поверят и «спишут» товарный кредит Всех переплюнул ( армановский район, шеф которого \н вар Дашков представил справку, что на каждом гектаре сармановского чернозема вырос ю всего dec инь центнеров н'рна 1 то ( то время, когда в соседних районах цитируется урожай выше па пять-воссмь центнеров. — Можете пока зывать урожайность хоть пять центнеров с гектара, по государственный ресурс с ос пшвляет 900J50 тонн хлеба, и все без иск иочения должны рассчитаты / по товарному кредиту. Урожш'шость— j/no вопрос нравственный,— сурово подвел итоги совещания прс шдент». Вот гик по! Урожайность— вопрос не технологий, не плодородия юмли, пе погодных условии, а именно нравственности. А с нравственностью у глав администрации районов проблем пет. Они какой угодно урожай «нарпсукн > Вынуждены «рисован,» Куда деваться го, когда « к о т рольные ппфры» уемпдвлпвдеглпчно Минтимер Шарппо вич? А по уже не дневниковые гамегкн, а расшифровка и ПИСИ, сделанной X сентября WOO года на т к о м ice пдргчон ак'шве, и сохранившей*. я на диктофоппой кассете Минтимер Шаймиев (обращаясь к г швам адмшшетра Ции районов) Мы очень не хоте т возвращаться к <и>пр<ч\ 171

погашения товарного кредита и выполнения тех обязательств, которые были согласованы с каждым из вас. Но некоторое влияние, всеобщее влияние на всех погода оказала в ходе созревания и в ходе уборки хлебов. Поэтому мы, посмотрев всю работу, что сделано, и что еще предстоит сд лать, пошли на некоторые коррективы, хотя с трудом Но при этом незыблемым оставили отношение к товарному кре диту. Это долг, мы его не можем менять, не можем прощать, так не бывает Посмотрели и пришли к окончательно му выводу и окончательным цифрам, которые я сейчас зачитаю. Со вторника я уезжаю отдыхать, никто уже не будет дотрагиваться до этих цифр. Лгрыз. Уточненное задание 20 тысяч тонн, в том числе 5 тысяч тонн пшеницы. Я буду называть общую цифру уточненного задания и в том числе по пшенице. Азнакай — 48 и 24; Аксубай — 30 и 12; Актаныш —38 и 20, хороший хлеб в Актаныше, работают организовано; Алексеевск — 38, 20; Алькеево — 28, 7; Альметьевск — 30, 14; Апастово — 21, 10; Арск - 39, 8; Атня — 12,4; Бавлы — 16, 8; Балтаси — 17, 6; Бугульма — 22, 9; Буинск, они уже сделали, 50, 25. Они уже больше сдали. Верхний Услон — 15, 7; Высокая Гора - 20, 4; Дрожжаное - 27, 9; Елабуга -18, 5; Заинек уже сделал даже больше - 26, 11; Зеленый Дол - 15, 5; Кайбицы — 17, 7; Камское устье — 18, 6; Кукмор - 23, 8; Лаишево — 16, 5; Лениногорск ~23, II ; Мамадыш - 26, 7; 172

Менделеевек — 10, 3; Мензелинск — 15, 8; Муслюмово — 32, 20; Нижнекамск — 16, 7; Новошешминск — 32, 15; Нурлат уже сделал больше, 60, 32; Пестрецы — 21, 6; Рыбная Слобода — 24, 6; Сабы -18, 5; Сарманово — 37, 18; Снасск — 35, 14; Тетюши —27,12; Тукаевский —27, 12; Тюлячи — 16, 5; Черемшан —27, 12; Чистополь — 40, 23; Ютаза —10, 5. Вполне приемлемые цифры, которые уже не подлежат обсуждению. Мы учли все. Это меньше на 200 тысяч тонн, чем первоначально было определено. Есть вопросы? Нет. Сейчас уже ничего не может повлиять на урожай, нужно только убрать. Скоро снег, пора кончать сеять рожь. Пшеницу, может быть, еще до воскресенья можно сеять, но рожь пора кончать сеять. На этом завершим. Всего доброго». Контрольные цифры, естественно, были «выполнены». А то, что для выполнения этих цифр пришлось выгрести подчистую все, что выросло на полях, не оставив зачастую даже на семена — это уже проблема сельхозпредприятий. На этой же диктофонной пленке сохранилась и запись голоса Марата Ахметова, министра сельского хозяйства и продовольствия Татарстана, который сетует: «множество наших проблем оттого, что нет у нас у товаропроизводителей настоящей мотивации к производительному труду. Раз нет пока у нас реальной реформы собственности, и мы ведем пока относительную консервативную форму хозяйствования, почти единственной мотивациеи к труду является достойная оплата труда. В корне нам надо ее менять, она у нас непростительно низкая, в 4раза ниже, чем в промыт и иное ти, вызывающая отвращение, а не спишу 1». 173

А откуда в деревне взяться мотивации с той системой и в з а и м о о т н о ш е н и я власти и крестьянства, которая у Стаи вилась в республике? Люди в массе своей так и не сталС р е а л ь н ы м и собственниками земли. О т н я в у селян возмо* ность самостоятельно работать на земле, отдав на отк^ < аульной аристократии» распределение абсолютно всех Ре сурсов - кредитов, удобрений, техники, ГСМ - дер ев% оказалось в заложниках власти, беспомощной и не способ ной даже выжить самостоятельно. Крестьянское бесправие не только не было вытравлено за перестроечные годы, 0ц0 усугубилось, стало непреодолимым в принципе. Потому чт0 те, кто не смирился с хомутом, уже давно сбросили с себя это ярмо и подались в город. Остались преимущественно те кому непосильно сделать шаг в неизвестность, прежде всего из-за возраста. Как землякам Минтимера Шариповичав Актанышском районе, о котором 12 июля 2005 года он ска-

зал: «Перспективы у района весьма неплохие. Сегодня у Актанышского района нет долгов, он сохранил свои богатые традиции, на основе которых необходимо развиваться дальше, тем более в республике для этого создаются все условия» («Татаринформ» 12.07.2005). Через четыре месяца после этой поездки Шаймиева на Родину в Актанышском районе побывал и я. Поговорив с местными жителями, побродив по сельским улицам, заглянув в райповские магазины да на фермы, поймал себя на мысли, что «все условия, созданные в республике», до некоторых деревень района или не дошли или обошли стороной. Но если для меня это стало открытием, то, к примеру, жители деревни Усы с этим то ли живут, то ли выживают. Хотя по статистическим отчетам СП К «Усы», в которую входят деревни Усы и Качкиново, в недалеком прошлом было вполне крепким, стремительно прогрессирующим хозяйством. Зарплата колхозников неуклонно росла. Если в 1998-ом за год каждому крестьянину в среднем было выплачено 4 тысячи рублей, то в 2003-ем уже 15 тысяч. Росло и производство сельскохозяйственной продукции, зерна в первую очередь. Если в 1998 году здесь собрали зерновых всего 18 центнеров с гектара, то в 2001 - уже 37 центнеровВ 2002 - 42, в 2003 - 41. Если в 1999 было произведено 016 центнеров зерна, то уже в 2002 - 54 999 центнера. В 2003-ем чуть поменьше - 45 300. Но есть сильные нодо.фс 174

кия, что цифры л и липовые, Ну, па самом деле, если амбары ломятся от зерна, то с чего бы это из года в год С ПК

«Усы» сокращало поголовье скота? Если в 1998-ом в хозяйстве было 124 свиноматки, то к 2003-ему пе осталось ни одной. Из 334 овец в 1997-ом к 2003-му осталось 102. Поголовье коров тоже сократилось. А удои молока упали с 2653 литров на одну корову в 1998-ом до 1818 литров в 2002-ом. В 2005 году СП К «Усы» и вовсе обанкротилось. Поэтому-то и приходится оперировать цифрами, последние из которых датируются 2003 годом. Более свежая информация, похоже, засекречена. Как несколькими годами раньше была засекречена информация о геморрагической лихорадке, сразившей соседний с Усами поселок Кирова. Что же это за мор прошелся по СП К «Усы», что сельскохозяйственное предприятие, процветающее по отчетам, неожиданно разорилось, а на этих же землях было образовано ООО «Иман»? «Иман» в переводе с татарского значит «вера». Но местные жители уже никому не верят и говорят, что ООО надо бы переименовать в «имансыз» (без стыда и совести)... В самом деле, как можно верить той же официальной статистике, по которой средняя зарплата по Актанышскому району в первом полугодии 2005 года составила 2029 рублей 40 копеек? А крестьянам ООО «Иман» в 2005 году зарплату выдавали два раза — перед сабантуем и перед Днем республики. Кому 50 рублей, кому 100, передовикам - 250-300. Но что удивительно, вслух о своих проблемах говорили только пенсионеры. Но и то представляться не желали. Мол, ты приехал и уехал, а нам тут доживать свои дни. Говори не говори, а чуть что — придется идти на поклон к «аульным аристократам» — председателю сельсовета или директору ООО «Иман». Они могут и дать лошадь огород вскопать, а могут и не дать. Да и на кладбище могут хорошее место выделить, а могут и не очень. Что касается вспашки огородов, то в этом вопросе в Усах установились вполне рыночные отношения. От 400 до 00 рублей вынь да положь. И ведь выкладывают. А к\ ia денешься? Картошку-то сажать надо. Хотя уверенности, что •надо» почти пе осталось. Разве что для себя. И только для себя. Хотя раньше, буквально несколько лет назад, успновцы выращивали картошку и па продажу. В 2005 го i\ на 175

личных подворьях тоже вырастили неплохой урожай кцп тошки но куда его девать не знали. Готовы были отдать ^ 2 оубля Ю копеек за килограмм, лишь бы приехали, забт ли вывезли, потому что самим везти на городской рыНок не на чем.

К А Р Ф А Г Е Н НА В О Л Г Е Агромиф — не единственный миф, рожденный в н шей республике. В чем-в чем, а в мифотворчестве мы преус пели. Граф Потемкин, хитроумный строитель декоратИв^ ных деревень, получивших нарицательное имя — отдыхает Новейшая история Татарстана — это пестрое полотно, сотканное из мифов и реальности. Правда и домыслы в республике переплелись настолько тесно, что уже и не отличишь, где правда, где полуправда, а где вымысел. Стало обыденным делом считать заслугой исключительно Шаймиева не только политическую стабильность, мир и согласие, но и такие социально-экономические программы, как газификация села и ликвидация ветхого жилья. И уже никто не вспоминает, что эти программы разрабатывались и начали реализовываться задолго до «эпохи Шаймиева». О газификации республики начали задумываться еще в послевоенные годы. Когда в 1943 году началась промышленная добыча нефти, попутный газ просто сжигался в факелах скважин. Были годы, когда, выкачивая из недр до 100 миллионов тонн нефти, «грели небо», сжигая до 10 миллиардов кубометров газа. Стране нужна была нефть, думать об эффективности добычи никто не заставлял, сотни, если не тысячи газовых факелов считались вполне допустимыми издержками нефтедобычи. Свой попутный газ республика не использовала, а в магистральных газопроводах, пересекающих р е с п у б л и к у с востока на запад, не были предусмотрены отводы. Татария раз поднимала вопрос и о более рачительном использовании попутного газа, и о врезках в магистральные газопр0* воды, но дело с мертвой точки не двигалось. Вплотную к решению проблемы подошли в ссрсдшк иосьмидеся гых годов прошлого века, когда и пристут и разработке Программы полной газификации сел:ь -U'Ml 176

идеи был дан после республиканского партийно-хозяйственного актива, в работе которого приняли участие представители ЦК КПСС и Совета Министров СССР Мухаммат Сабиров, в то время заместитель председателя Совета министров ТАССР, выступил с обстоятельным докладом, в котором подробно изложил программу. В ней предусматривалось форсирование проектно-изыскательных работ по строительству отводов от магистральных газопроводов к крупным потребителям голубого топлива. Эту работу предполагалось поручить «Востокмонтажгазу». Заказчиками должны были выступить предприятия «Таттрансгаз» Мин Газпрома СССР и объединение «Татгаз». В реализации программы должны были быть задействованы практически все строительные организации республики — как гиганты индустрии «Татнефтестрой», «Камгэсэнергострой», «Главстрой», так и менее крупные предприятия. Переходы через Волгу и Каму должно было осуществить специализированное управление подводно-технических работ (СУПТР-4) Миннефтегазстроя СССР. Секретари райкомов и горкомов КПСС получили директивные указания о приоритетности работ по газификации. Им была поставлена задача принять «как родных» специалистов строительных подразделений, задействованных в реализации программы: обеспечить жильем, питанием, рабочими для выполнения вспомогательных работ. После благословения ЦК КПСС и Совмина СССР программе была дана зеленая улица. С финансированием проекта тоже не должно было быть проблем. Конечно, в то время все решала Москва, которая распределяла все ресурсы. Но при наличии качественно подготовленной документации и убедительном обосновании необходимости именно заявленного количества финансов, техники, стройматериалов, чиновники Госплана не решились бы вставлять палки в программу, поддержанную на самом высоком уровне и находящуюся на контроле ЦК. Для экспертов Госплана СССР главным и чуть ли не единственным условием выделения средств и ресурсов были гарантии их освоения своевременно и в полном объеме. А вот с этим-то случилась промашка. Совет министров ТАССР, возглавляемый Минтимером Шаймиевым, не смог 1ак организован свою работу, чтобы представить Москве реализации

177

убедительные аргументы своей способности освоить сред, ства и ресурсы. Программа пошла ни шатко ни валко а накануне развала СССР и вовсе застопорилась и была о Т . ложена в долгий ящик, откуда Шаймиев ее и извлек, № став президентом и объявив «президентской».

Датой возрождения программы газификации села можно считать 5 августа 1995 года. Именно в этот день тогдашний премьер-министр РТ Фарид Мухаметшин и глава Рдо «Газпром» Рем Вяхирев подписали соглашение о газификации городов и сел. Документ предусматривал, что программу реализует «Татгрансгаз» — татарстанское дочернее пред. приятие «Газпрома», а республика расплатится своей собственностью путем передачи в доверительное управление «Таттрансгазу» предприятия «Татстройгазификация», находящегося в республиканской собственности. Но уже через полгода, в начале 1996-го, постановлением кабмина республики «Татстройгазификацию» фактически ликвидировали, не передав в доверительное управление, а просто присоединив к «Таттрансгазу». Так в республике родился газовый монополист, контролирующий не только 3600 километров магистральных газопроводов, 8000 километров разводящих газопроводов, проходящих через территорию Татарстана, но и местную сеть по доставке голубого топлива до конечного потребителя. Первоначально Госкомимущество РТ оценило «Татстройгазификацию» в 536 миллиардов 415 миллионов неденоминированных рублей. Потом поняли, что продешевили и произвели переоценку. Стоимость татарстанского предприятия возросла до одного триллиона 200 миллиардов рублей. Кстати, если бы приватизация в Татарстане началась своевременно, то шесть тысяч работников «Татстройгазификации» могли бы стать собственниками акций в среднем на 200 тысяч рублей на брата в сегодняшних ценах. Еще бы и дивиденды имели ежегодно. Но вопрос акционирования предприятия как раз и решался в 1995-м, когда и были подготовлены все документы. Вместо акционирования получилось присоединение (несмотря на запрет законодательства того времени на проведение каких-либо реорганизаций предприятий, вступивших в процедуру а к ц и о н и р о в а ния), а весь персонал татарстанского предприя гпя остался у разбитого корыта. Фактически именно 6000 р а б о т н и к о в 178

179

. Татстройгазификании» надо благодарить ^а реализацию программы газификации села, за которую Татарстан рассчитался собственностью, которая могла бы принадлежать работникам именно этого предприятия. Но подвести газ к селам — это только половина дела. Не менее трудоемкой была задача проложить трубы по деревенским улицам и завести газ в дома. Для выполнения работ по подводу газопроводов к домам был создан внебюджетный Фонд газификации. Подключиться же к газопроводам селяне должны были за свой счет.

В Фонд газификации скидывались всем миром. Бюджет — «живыми» деньгами. Крупные, бюджетообразующие предприятия республики, как правило, — своей продукцией. И фонд фактически работал, как предельно закрытый торговый дом. А непрозрачность — превосходная почва для злоупотреблений. Сегодня считается, что села республики газифицированы на 100%. Но, увы, это фикция. Осенью 2005 года я путешествовал по сельским районам. И лично убедился, что в некоторых деревнях газ был подведен лишь к одной-двум улицам. На торжественную церемонию завершения газификации села Лубяны Кукморского района приезжал премьер-министр республики Рустам Минниханов. К слову, в этом селе несколько лет прожил его отец — Нургали-абый, выпускник Лубянского лесхоза-техникума. Выступив на митинге по поводу завершения газификации Лубян, посетив отцовский альма-матер, Минниханов уехал в Казань. И, видимо, до сих пор не знает, что его, мягко говоря, обманули. Потому что стопроцентная газификация Лубян к лету 2006 года существовала только на бумаге и, могу предположить, в смете финансовых расходов Фонда газификации На самом деле из почти двух тысяч жителей села возмож ность пользоваться газом имели меньше половины. А те жители деревни, к чьим домам трубы так и не проложили, заполучили одну большую головную боль. Раньше у них не было никаких проблем с обеспечением газом в бал попах \ после «окончания» газификации баллоны заправлять перестали. Куда только ни обращались лубянцы с просьбой помочь решить зту проблему А им в ответ шли геиеши при близителыю гакого содержания: «Не морочьте го юву. ваше се ю полностью IA шфннироиано, и проб ICMI.I с ба I юплми

быть IK может, потому что пе может быть никогда потомУ как баллоны нам п р о с т не нужны». Гак и жили мпоГц лубянцы ооi газа пи по трубам он пе приходил ц и баллонах. И они не были одинокими в сноси бе н а ши и•• жизни. Такая же ситуация к лету 2006 года была, к примеру в деренне Большие Бирюли Высокогорского района, кого рая по отчетам была полностью газифицирована в аир Р 2 0 0 5 года. А на деле га i был проведен только в дома сельс" ких чиновников.

Осенняя 2005 года поездка по районам позволила мне сделать еще одно «открытие». В деревнях все больше и боль ше людей, которым газ пе по карману. Трубы и по улицам проложены, и в дома заведены, по все больше и больше отводов к домам обрезано и заглушено за долги. Хорошо если в доме живет хотя бы один бюджетник или пенсионер: пенсии приносят вовремя, зарплаты тоже почти пе задерживают. А если нет? Если эго семья возраста вполне трудоспособного, по уже не молодого, чтобы плюнуть на все и уехать куда-нибудь в поисках лучшей жизни? Чем им платить за газ, если зарплату им платят три-четыре раза в год? А деньгами и того реже — на Сабантуй да па День республики? Минтимер Шаймиев часто вспоминал, что в годы его детства деревенские печи нередко топили кизяком (для тех, кто не знает, — это сушеный навоз). Но знает ли президент, что в стопроцентно газифицированной республике кизяк снова вернулся в деревню? *

*

*

«Президентская» Программа ликвидации ветхого жилья — такой же «гость из прошлого», как и газификация села, очередное подтверждение, что вдохновение Шаймиев явно черпает из прошлого. Еще 17 апреля 1986 года Пленум ЦК КПСС принял постановление «Об основных направлениях ускорения решения жилищной проблемы в стране», которым предусматривалось построить 2,2 миллиарда квадратных метров жилья и не только покончить с барачным и ветхим жильем, по и довести среднюю по стране оСхчисI ко

ченность жильем с 14,6 до 22,5 квадратного метра на человека. Москва тогда предписала провести большую подготовительную работу в части жителей бараков и ветхого жилья, а именно: установить чуть ли не поименно их количество. Кроме того, исполняя задание ЦК, наша республика форсировала разработки глиняных карьеров для производства кирпича. В Казани, Альметьевске, Набережных Челнах, Нижнекамске были созданы новые домостроительные комбинаты.

Финансирование программы и обеспечение ресурсами осуществлялось централизованно через Госснаб СССР Вениамин Эммануилович Дымшиц, руководивший этой могущественной организацией в те годы, весьма благосклонно относился к Татарии. Республика практически ни в чем не знала отказа. Переселение из бараков и развалюх в благоустроенные квартиры шло нарастающими темпами. Новоселами в ТАССР становилось ничуть не меньше людей, чем в суверенном Татарстане. И когда сегодня кто-то пытается говорить о том, что во времена СССР даже строительство клозетов приходилось согласовывать с Москвой, это не более чем попытка навести тень на плетень. Да, согласовывать приходилось. Но после 17 апреля 1986 года Москва не запрещала, а наоборот, требовала наращивания объемов жилищного строительства. И это указание Казань выполняла исправно. В 1990 году объем ввода жилых домов достиг такого уровня, что даже к 2000 году, когда республикан-ская программа ликвидации трущоб уже вовсю развернулась, было построено домов, общая площадь жилья в которых составляла лишь 85% от уровня десятилетней давности. Но в конце восьмидесятых власть не выпячивала свои заслуги в социальной сфере, не культивировала в людях «чувство бесконечной благодарности» за такие «мелочи», как кардинальное изменение условий жизни. После развала СССР Минтимер Шаймиев фактически только перехватил знамя социального строительства, поднятое еще Михаилом Горбачевым, переименовав программу в «президент-скук» Чисто татарстанским ноу-хау можно назвать разве что 1ермин грушобы», запущенный и обиход журналистами Вечерней Казани». IKI

Наступило другое время, рассчитывать на централиз ванное московское финансирование не приходилось Бь необходимо внутри республики искать средства дл* ° чтобы довести благое дело до логического завершения

Мне не раз довелось быть участником совещаний п реализации программы ликвидации трущоб, которые пп ° водил президент. Минтимер Шарипович внимательно слу шал других. Вице-премьер Татарстана Равиль Муратов i руководитель Государственного внебюджетного жилищного фонда Талгат Абдуллин отстаивали позицию использования государственных капвложений как своеобразного «ключа зажигания» для запуска рыночных механизмов. О настаивали на том, чтобы в жилищном фонде аккумулировались средства от продажи на коммерческих аукционах земли, высвобожденной после сноса трущоб. Кроме того фонд предполагал часть жилья реализовывать по коммерческим ценам тем, кто не подпадал под программу, но мог себе позволить не получить, а купить квартиру. Ну и самое главное: предлагалось сделать упор на малоэтажном строительстве, которое, как ни странно, дешевле высотного. К примеру, значительно сокращаются расходы по обеспечению водой и теплом — не надо тратить энергоресурсы, чтобы подать ту же воду на девятый этаж. На Западе в многоэтажках живут только эмигранты и малообеспеченные горожане. *

*

*

В апреле 1996 года мне довелось побывать в Гамбурге. Больше всего в этом портовом городе, расположенном недалеко от устья Эльбы, меня поразил ни Реепербан - знаменитый злачный квартал, и не Фишмаркт — крупнейший в Европе рыбный рынок, а застройка города. По численности населения Гамбург лишь в два раза превосходит Казань, а вот по территории - почти в двадцать. Потому что гамбуржцы - и бизнесмены, и рыбаки, и докеры — предпочитают жить и живут в малоэтажных домах. И пето, ъко I амбуржцы Позже такую же модель жилищного строительства я видел и в Праге, и в Берлине, и в странах Скаид ^ I к,ни и Н е I оворя про ( 111 А. «Одг ю > гаж» ivio Америку - с пи IS2

середине 1930-х объездили и вопреки заданию, не с осуждением, а с симпатией описали Ильф и Петров К примеру, типичный город одноэтажной Америки — Джэксонвилла, что в штате Флорида. В нем, как и в Казани, живут около миллиона человек. Но живут не в каменных джунглях, а в аккуратненьких домиках, окруженных цветами и подстриженными газонами. И без заборов! Что у них, земли больше? Концепция малоэтажного строительства Муратова—Абдуллина, а самое главное, предложенный ими механизм пополнения жилищного фонда оказались не востребованными. Несмотря на то, что уже через год-полтора после начала своей работы внебюджетный жилищный фонд мог бы перейти на полную самовосполняемость.

Этот путь решения проблемы ликвидации трущоб показался Шаймиеву слишком сложным. Куда проще и понятнее оказалась альтернативная «концепция» — обложить предприятия всех форм собственности «ветхой данью». Так и сделали. А тем, кто пытался назвать вещи своими именами, что сборы в жилищный фонд — это не что иное, как незаконное налогообложение, вправляли мозги лаконичными шаймиевскими словами, которые смело можно вносить в «золотую коллекцию» классики волюнтаризма: «Кто не хочет платить, уезжайте из Татарстана». Реализация программы ликвидации ветхого жилья по «модели Татарстана» выявила в ней огромные коррупционные бреши. Сегодня уже очевидно, что поручение Москвы, сформированное решением Пленума ЦК КПСС от 17 апреля 1986 года, о выяснении точного количества жителей республики, нуждающихся в переселении из ветхого жилья, Советом Министров ТАССР, возглавляемым Минтимером Шаймиевым, выполнено не было. Количество квартир в трущобах подсчитали более-менее точно. А вот сколько в каждой из них прописано жильцов, не было известно даже тогда, когда уже начали заселяться новостройки. Более того, количествотрущобников... увеличивалось. И главным образом за счет того, что люди правдами и неправдами продолжали прописываться в домах, в которых реально и не жили, и жить не собирались. Но ордера па квартиры в новостройках получали. И нередко даже быстрее тех, кто всю жи шь прожил в трущобах. Если пройтись по домам на 183

улицах Глушко, Вагапова, Сахарова, построенных в хо реализации программы ликвидации ветхого жилья, выпи^ совывается поразительная картина: чуть ли не треть квап~ тир в этих домах занимают квартиранты. А где же обитают те, кто получал ордера? Не на улице ли? Нет, не на улице Просто наиболее предприимчивые люди воспользовались оплошностью власти, не знавшей реальной ситуации с количеством трущобников. Распределение квартир, построенных жилищным фондом, было отдано на откуп чиновникам города, предоставляя им широчайшие возможности для злоупотреблений Среди трущобников были хорошо известны таксы решения таких вопросов как получение квартиры не у черта на куличках в Азино, а в более престижном Савиново, не на девятом этаже, а на втором-третьем.

Улучшение благосостояния отдельных чиновников, основанном на распределении готовых квартир, было все же мелочью, уделом мелких рыбешек коррупционного моря. А коррупционные акулы плавали в темных водах распределе| ния земли, высвобожденной после сноса трущоб. Плачевность ситуации даже до Минтимера Шаймиева дошла, хотя обычно от него пытаются скрыть информацию, которая может расстроить президента. 2 ноября 2005 года в резиденции президента прошло совещание, на котором должны были утвердить проект и место возведения театра кукол. Шаймиеву показали макет с привязкой проекта к местности — уголок за зданием пенсионного фонда, на пересечении улицы Некрасова и Кочетова переулка. Президенту не понравилось, что театр кукол будет окружен зданиями, которые явно не впишутся в архитектурный ансамбль. Он гневно отчитал заместителя главного архитектора Казани, который представлял проект: «Что за здание? Все, можешь ничего не говорить. Значит, продано! Продали и пропили. А ты тут сказки рассказываешь. Если это правда, что тут вообще обсуждать-то? (бросая указку и засовывая руки в карманы). Не надоело вам продавать?! Вам не надоело? Нет, скажите мне?!» («Московский Комсомолец в 'атарстане», 9.11. 2005). После подобных публичных обвинении или чиновники должны были подать в суд на Шаймиева за клевету, или 184

прокурор должен был возбудить уголовное дело. Но ни того, ни другого не последовало.

Подводить полномасштабные итоги реализации программы ликвидации ветхого жилья еще, наверное, рано, но некоторые выводы уже можно делать. «Татарстанская модель» ликвидации трущоб не могла не сказаться и на экономическом развитии республики. Средства, принудительно отчисляемые предприятиями во внебюджетный фонд, притормозили и рост платежеспособности населения, потому что хозяйствующие субъекты выкраивали средства на «ветхую дань» в том числе и за счет уменьшения фонда заработной платы. Форсирование строительства жилья и отставание в формировании инфраструктуры, когда в новых микрорайонах «забывали» возводить необходимое количество школ, детских садов, поликлиник, привело к появлению в Казани «нового гетто». А само переселение людей из центра на окраину сильно напоминало «социальный апартеид». Ну а самая неприглядная сторона «президентской» антитрущобной компании — это то, что под шумок сноса трущоб уничтожена Старая Казань, ликвидированы не только лачуги, но и дома, формировавшие самобытный облик города, хранившие ее историю и культуру. *

*

*

В конце 2001 года состоялся визит Минтимера Шаймиева в Германию. 26 ноября в аэропорту Дюссельдорфа нас встретил Рудольф Кренинг — владелец и руководитель фирмы «Минеральойл—Роштофф—Хандель», старинный друг республики, стоявший у истоков таких татарстанско-немецких предприятий, как «Татойлгаз» и «Петрокам», которые начали работать в республике еще в начале 90-х годов прошлого века. Именно Кренинг взял па себя все организационные вопросы нашего пребывания в Германии. А поскольку штаб-квартира фирмы «Минеральойл—Роштофф—Хандель* находится в Мюльхайме, естественно, что мы остановились в л о м чудном городке с населением око ю 200 гысяч человек IKS

28 ноября Рудольф Кренинг пригласил Минтимера Шариповича и всю нашу делегацию на ужин в старинный замок «Хутенпот». Поздно вечером, возвращаясь в He6oj ь шую уютную гостиницу «Ной», неожиданно свернули с маршрута и заехали то ли в лес, то ли в густой парк. Оказалось, что сын Рудольфа Кренинга — Франк — решил по казать свой дом, который он в то время обустраивал. Только подъехав почти вплотную, мы увидели между огромными деревьями, обступавшими со всех сторон, старинный особняк, словно перенесенный из сказок Андерсена. А внутри не было даже намека на то, что отделочные работы идут в старинном здании — самые современные материалы, самые совершенные технологии. Франк Кренинг посетовал дескать, стройка пошла бы куда быстрее, если бы он решил воздвигнуть дом с нуля, купив пустующий участок земли где-нибудь на окраине. А так постоянно приходится думать о сохранении исторического облика дома, которому уже за триста лет. Даже перекрытия между этажами нельзя установить, просто продолбив в стенах отверстия и вставив балки, — надо придумывать какие-то инженерные решения, чтобы не уничтожить ни миллиметра старинной несущей стены.

— А нельзя снести дом, а потом восстановить, чтобы снаружи он был точной копией старого? — удивился я. — Как это? — не понял вопроса Франк. — Мало ли что в жизни бывает. У нас в Казани такое постоянно происходит: то горят старинные дома, то какието супостаты их разбирают. По ночам, а то и средь бела дня. Никто не хочет возиться с рухлядью. — Но это же история города! — удивился теперь уже Франк и продолжил, возможно, даже несколько высокопарно: — Разрушать то, что принадлежит тебе только по купчей, а на самом деле собственность даже не города, а его истории, это же варварство! Этот эпизод поездки, не имеющий никакого отношения к основной цели визита Минтимера Шаймиева в Германию — переговорам с руководством концерна BASF о создании на базе «Нижнекамскнефтехнма» совместного предприятия но производству полисгирольных материалов по немецким технологиям, шюмпился мне бо плие всего Буквально вре млея в память. «Дом Франка» стал I ш MCI 4 I so

нарицательным именем, символом трогательного отношения горожан к истории своего города, своеобразной лакмусовой бумагой, проявившей поразительную разницу между цивилизованным отношением к сохранению духа города и отношением нецивилизованным, варварским, присущим людям пришлым, эдаким социальным лимитчикам, ненавидящим все, что их окружает, только потому, что город, в котором они живут, так и не стал для них родным. А тот, кто по-настоящему любит город, в котором живет, не ведет себя как слон в посудной лавке. *

*

*

Сегодня разве что специалисты по Древнему Риму могут назвать имена военачальников, командовавших римскими легионерами при оккупации Карфагена. А вот имя неистового сенатора Марка Порция Катона, не устававшего повторять «Carthaginem esse delendam!» — «Карфаген должен быть разрушен!», — знают даже старшеклассники. В конце концов, в 146 году до нашей эры процветающий город-государство был разрушен до основания. А сенатор Катон по праву считается идеологом этого варварства. Но если Карфаген, перед своим упадком уже несколько столетий считавшийся одним из самых миролюбивых государств Средиземноморья, уничтожили пришлые римляне, то современную Казань разрушили свои, доморощенные легионеры. Слишком стремительно и беспощадно менялся облик города. И возможно, что уже через два-три десятилетия на уроках истории школьникам будут рассказывать о том, что на стыке двух тысячелетий Казань лишилась самобытности, Старый Город сначала превратился в руины, а потом на его месте выросли архитектурные убожества, ничем не отличающиеся от строений в тысячах других городов... Услышат ли наши внуки нечто подобное? Не хотелось бы. Но факты не прибавляют оптимизма. Удивляюсь, почему до сих пор никому в голов\ пс пришла мысль швести Красную книгу исчезающей Казани. Книгу-кладбишс уникальных строений, в которых \же ппкогia не будет оживать псюрия юрода, которые уже никогда не IS7

позволят казанцам ощутить соприкосновение с прошлым которые уже никогда не будут завлекать туристов. Исчезли провиантские магазины постройки второй половины XVIII — первой половины XIX века, которые находились в процессе реставрации, но были снесены чуть ли не за одну ночь из-за того, что заслоняли величественный вид мечети Кул Шариф. Исчез дом А.В. Геркен (Баумана, 8) — одноэтажное здание, построенное во второй половине XIX века. Практически исчез — осталась только одна стена — дом Фукса, где останавливался Пушкин.

Снесен дом, где жил поэт В. Хлебников (Калинина 59). Исчезли здание Лебедевских казарм второй половины XIX в. и здание богадельни, построенной в 1786 году. Исчез дом Н.Ф. Андреянова (Баумана, 10), возведенный в середине XIX века. Разрушены «Сибирские номера» на углу Чернышевского и Баумана. Исчезли целые улицы. Щапова, Некрасова, Федосеевская, Тельмана... где романтики от архитектуры лелеяли мечту создать музей деревянного зодчества. Только за последнее десятилетие на страницах этой книги можно было бы разместить названия более трехсот могил — памятников истории и культуры, безвозвратно исчезнувших с лица города. На всех этих домах красовались таблички «Памятник истории и культуры, охраняемый государством». Но государство не смогло или не захотело сохранить то, что охраняло. В июле 2006 года, в дни проведения в Казани международного проектного семинара «Архдесант 2006», когда в столице республики собрались архитекторы из Италии, Израиля, Германии, Японии, Дина Саттарова, редактор журнала «Дизайн и новая архитектура», сокрушалась: «Стыдно за то, как мы обращаемся с нашим историческим наследием, с уникальными деревянными постройками, которые сейчас в Казани на 90% уничтожены» («Татар-информ», 19.072006). Возмущалась и председатель общественного фонда «Казанское наследие» Фарида Забнрова, которая в марте 2006 года на круглом столе «Облик Казани: сохранение наследия и национального своеобразия» заявила: *СиIXK

гуация гмсячелсгия Ка ими была щкова, что надо было быстренько снести и шстроип. основные машсчрали буквально с лис ia. И рсзулынте мм имеем наскоро спроектированные и встроенные объекты. Рассуждать о поиске национального своеобразия даже не приходиться. На Ьулаке, на у л и ц е Бутлерова получилась совокупность рафошеннмх обьектов, не связанных между собой. Ьолмпе всего пострадала Суконная слобода, под yiposo — ОтаротатарскИя слобода. В припяшн решении присутствовали и продолжают присутствовать полный волюнтари IM И игнорирование органов охраны памятников». («Заезда Поволжья/6.3.206) Почему же Старая Казань превратилась и руииы? Только ли потому, что торопились преобразить город к 1000летию? Не только. За три года работы рядом с Мингимсром Шариновичсм пе припомню пи одного случая, чтобы он «устроил порку», поручил найти и наказать виновных за разрушенный или сгоревший памятник истории и архитектуры. Конечно, президент не давал указаний поджигать и разбирать строения, представлявшие архитектурную и историческую ценность. Но его требования ускорить темпы ликвидации трущоб и возведения новостроек для грущобпиков с высоты сегодняшнего дня выглядят индульгенцией на варварство. Когда рубя! лес, на щепки внимания не обращают. И чем быстрее работает топор дровосека, чем необузданнее молодецкая удаль, тем крупнее щепки. 12 июля 1999-го Минтимер Шаймиев подписал указ о назначении меня руководи 1елем своего пресс-центра, а уже 14 июля состоялось первое большое мероприятие с участием президента, информационным обеспечением которого занимался я. Это было совещание по вопросам реконструкции кварталов центральной части Казани, которое прошло в городском Главном управлении архитек уры и фадос троит ел ьства. В тот день о закрытой для прессы части совещания я записал в своем дневнике: «Президент устроил разнос за отставание в реализации программы ликвидации ветхого ж и и,я. Три года реализации программы упор дела ICH на строительстве новых домов, чтобы освободить центр от тругцобников. Переселено уже 10242 семьи, в том чис w и t Ва.хиmoechocoрайона— 720/ Всех ихрашести ш в tSVновых мно о тш жкак, в основном в Л шно Людей высе ш ш, фронт ра 1X9

бот готов, а еще и конь не валялся. Главный архитекто города Асхат Гилязетдинов доложил, что с реконструкци центра возникли проблемы из-за того, что до сих пор не го тов окончательный план реконструкции и застройки цент ра. В первую очередь не решен вопрос подготовки инженер ной инфраструктуры. Это отпугивает потенциальных ин весторов. Настораживает их и то, что в центральной час ти города из всех ветхих жилых домов 232— памятники архитектуры, которые подлежат реставрации, а 661— со хранению и реконструкции. А реставрация и реконструкция — дело хлопотное, коммерчески малопривлекательное. О том, что определены «территории делового и коммер ческого функционального использования вдоль основных тра портных и пешеходных улиц», «новые территории парков вдо акватории озера Нижний Кабан и реки Казанка», Гилязетди нов говорил более уверенно. И снова—разговор об инвесторах, которые не больно-то торопятся вкладываться в центр Казани. В конце концов решили: да и шут с ними, с инвесторами. Сами с усами. Решили, что строительство и реконструкцию центра профинансирует Фонд ликвидации ветхого жилья. Потом город продаст построенное и вернет деньги фонду». Только спустя годы, только воспоминания о «доме Франка» привели к пониманию, что совещание, состоявшееся 14 июля 1999 года, было очень странным. Вроде бы оно было посвящено в первую очередь реконструкции центра города, но о реконструкции и реставрации памятников архитектуры говорил только Асхат Гилязетдинов. Остальные делали упор на возведении в центре новостроек. И в результате мы получили город без лица — без прошлого и со смутным будущим. *

*

*

Накануне празднования 1000-летия Казани в чиновничьем лексиконе с подачи Минтимера Шаймиева появился термин «гостевые улицы». Это те самые улицы, по которым в дни миллениума возили дорогих гостей, поражая и\ великолепием новоделов, роскошью отделки, качеством ас фалы а на маршруте движения. Но если е с т ь «гостевые у ш 1()()

цы», то, естественно, есгь и их антиподы — улицы, где гостям нечего делать, потому как нечего показывать и не чем гордиться. Именно па этих улицах живет большинство казанцев. Никто не спорит, что хороший хозяин, когда ждет гостей, наводит в доме порядок. Всей семьей. И во всем доме. А вот хозяин нерадивый поступает иначе вычищает прихожую и гостиную. До спальной, детской, кухни, а тем более до балкона да антресолей руки у пего не доходят. Там сохраняется такой бедлам, что «мама, не горюй». Ратуша, Татнефть-арена, Баскет-холл, конно-спортивный комплекс, метро... Это все сооружения парадного фасада Казани, ее «прихожая» и «гостиная». А в «спальной» унылые многоэтажки, окрещенные острословами «многоярусными бараками», пыльные улицы, разбитые тротуары и дороги, дворы-автостоянки, школы да больницы с потрескавшимися потолками, па ремонт которых вечно не хватает денег.

Показательно-плакатный фасад Казани всегда был в зоне повышенного внимания Минтимера Шаймиева. И не только потому, что в бюджете республиканской столицы никогда не нашлось бы средств на возведение того же метро или нового ипподрома. Похоже, что где-то на подсознательном уровне Минтимер Шарипович... ревновал к Фикряту Ахметзяиовичу ^абееву, его репутации руководителя — основоположника новых городов. Ведь именно благодаря Табееву на карте республики появились города Набережные Челны и Нижнекамск. Именно Табеев убедил Леонида Ильича Брежнева построить «Нижнекамск! юфтехим» и КамАЗ. А вместе с гигантами индустрии выросли и новые города. Но вот что интересно, добившись принятия постановлении Политбюро, Табеев непосредственно при их реализации в полной мере реализовывал управленческие принципы распределения зон ответственности и делегирования полномочий подчиненным. В поле, где сейчас раскинулся Нижнекамск, па месте возведения первой девятиэтажки он, конечно, забил колышек с табличкой «здесь будет город заложен», но архитекторам указаний не давал и строителями не командовал. A BOI у Минтимера Шаймиева с делегированием по I номочий явно были большие проблемы. И Казань с и о т а \ч\

испытал?! на себе мелочную опеку и вмешательство npeHl леиг?! и градостроительную политику. Дело пе ограничит, чек ь принятием решений о возведении того или иною оГу^ га. Для казанского кремля были булничпым делом гак ца зываемые «рабочие выставки». Когда Шаймиев приезжал i работу, в фойе президентской резиденции его уже ждали макеты будущих новостроек, планшеты с зскизами, а то и образцы отделочных материалов. Все по несколько мариаи. тов. И Шаймиев выбирал. И делал зто с явным удоволь. ствием — ему правилась такая работа.

Появление в центре города архитектурно-гротескного шедевра «Тугап авылым» («Родная деревня») — это вооб ше отдельная песня, вступительные аккорды которой про звучали во время визита президента в Нижнекамск. После традиционных перерезаний ленточек новостроек, посещений промышленных объектов, встреч с людьми, тогдашний градоначальник Нижнекамска Ильсур Метшии запел президента на обед в только что открывшийся ресторан «Арба», стилизованный под деревенскую старину. «Деревенский» ресторан настолько понравился Шаймиеву, что ему захотелось, чтобы нечто подобное появилось и в Казани. Вот и появился в Суконной слободе «Туган авылым» который, судя по названию, вроде бы должен быть центром притяжения всех, кто ностальгирует по своим сельским корням, а стал банальным местом праздного времяпрепровождения — с бильярдной, с кафе-баром, с боулингклубом, с модным бутиком. Бывало, что в процесс облагораживания внешнего вида «гостевой улицы» Минтимер Шарипович вмешивался и более решительно. Хорошо известна история о том, как президент боролся с павильоном, который был выстроен напротив «Детского мира». Сомневаюсь, что это сооружение возникло вообще без каких-либо разрешительных документов. Не то место и не тот объем вложений, чтобы ставить павильон вообще без согласований. Но когда стало ясно, что строение не нравится не только горожанам, но и президента раздражает, вдруг выяснилось, что и документов у павильона вроде бы никаких нет, да и хозяин у нею непонятно кго. В о тем, когда Шаймиев уже в третий или четвертый раз гневно высказался по поводу павильона, его убрали. И 192

исчезновение торговой точки было таким же неожиданным, как и его появление. В отличие от «павильона преткновения» история внесения корректив в проект здания республиканской ГАИ известна меньше. Только очень наблюдательные горожане обратили внимание, что, когда в мае 2001 года началось возведение здания и еще только-только подняли первые этажи, его фасад выступал чуть ли не до самой дороги. А это, между прочим, не просто одна из «гостевых улиц», это трасса, по которой Минтимер Шарипович каждый день проезжает. Утром и вечером. По дороге на работу и с работы. Не знаю, почему он раньше не обращал внимания на новостройку, а вот 31 декабря 2001 года заметил. И тут же созвал совещание. Пришли мэр города Камиль Исхаков, шеф республиканской ГАИ Рифкат Минниханов, строители. — Что же вы вытворяете? — сразу взял быка за рога Минтимер Шаймиев. — Неужели не видите, что здание будет «давить» на площадь перед ВИКО? Давайте вместе подумаем, что можно сделать, чтобы исправить ситуацию. Думали не долго. Решили, что выхода нет — надо сносить часть уже построенных стен. Исхаков попытался не согласиться: — Минтимер Шарипович, надо будет весь проект пересматривать. Это приведет и к уменьшению полезной площади здания, и к удорожанию стройки... — Можно ничего не сносить, — встрял я в разговор. — Надо под зданием быстрее метро прокопать, и оно само рухнет. Исхаков нахмурил брови. Шаймиев тоже. И поспешил закончить дискуссию: — Будем считать, что ты, Ирек, пошутил. И не очень удачно, — и тут же примирительно пригласил в президентскую гостиную, где был накрыт стол: — Давайте отметим приближающийся Новый год. Сразу после новогодних выходных часть здания ГАИ, выступающего к дороге, начали сносить, «утопив» новостройку подальше от трассы. И мы получили, то что получили. Здание, которое по замыслу архитектора должно бы Ю напоминать океанический лайнер, потеряло свою «изюминку», обретя какой-то не 'завершенный, убогий вид, превращались из лайнера» в тупоносый танкер» 1<Н

П тачным фасад Калами, одним из главных соавто1Х)г.

которого можно по праву считать Минтимера Шаймиева „то гпрп, которые будуз висеть на ногах не только у Иь, пешпего поколения казанцев, но и у наших потомков. Ыи метро, ни новый ипподром, ни даже Тагпефть-арепа с Бас кет холлом еще долго не смогут не то что прибыль приносить, не то что окупать вложенные затраты, но даже обеспечить свое текущее содержание. Такие объекты в условиях пашен экономической реальности, когда доходы людей оставляют желать лучшего, могут существовать только в режиме постоянной финансовой подпитки. А значит, эТи объекты еще долго будут отвлекать ресурсы от облагораживания, приведения в достойное состояние «негостевых \тиц». Республиканская власть не хочет понимать очевидного: совершенно не важно, что представляет собой Татарстан автономную республику или суверенную. Не важно, что думает о республике сама власть. Важно только то, как живут люди. В какие квартиры возвращаются после работы, что едят на завтрак и ужин. Какую воду пьют, в каких условиях и за какую зарплату работают, где и как отдыхают. Лучше или хуже живут. Уверенней в завтрашнем дне или нет. Важно только это. И здесь имидж действительно ничто, а жажда все. Жажда уверенности в будущем, жажда безопасности и благополучия. А ничего этого, увы, нет. Людям плохо. Как замечательно сказал Андрей Битов: «страна не освобождена, а расконвонрованна. Именно конвой оказался на свободе» («Новая газета», 27.04.2006). Шаймиев любит повторять, что Казань превратилась в город европейских стандартов. Конечно, он говорит правду. Но не всю. «Правящий кооператив» республики действительно уже интегрировался в этот самый Запад и живет по ее стандартам. И при этом делает все, чтобы большинство населения продолжало жить по советским лека иш. Оно и понятно. Если дать пароду возможность заимствования .западного образа жизни в полном объеме, го людей можеги не устроить власть. Потому что жналнып образ жн и in - )10 пс юлькодва десятка сортов колбасы в магашпач, хорошие дороги да превосходные условия жпзпп. Западный оо144

жизни - это, прежле всего, подконтрольность ai ас ти с енню. И поэтом*. там г , ^ ж. Ь, р с м я ^ H V H H O C мнение. *** ** на

paJ

г I

рястлиммак грибы после юждя гипершрипц куя турно-ра зв.текателы [ые центры спортивные соо-гжения даинистративные зя шия. пор « ающие роек >шъто и школепнем отделки — это конечно, не западный еппь ни, а всего тишь его имитация. Как иронично п о ^ т и i

Андреи Кончаловскии: как обычно бывает v мешанина во дворянстве - одежда-то заморская, а белье несвежее... Конечно, можно иметь все атрибуты западной жизни - дорогие машины, роскошную мебель, редчайшую живопись и самую модную одежду. Но это не изменит сути человеческих взаимоотношений, из которых и состоит жизнь и которые ни за какие деньги не купишь в магазине, отношения между супругами, начальником и подчиненным, родителями и детьми • (*Аргументы неде.ш>, 77.08.2006).

ТАТАРСТАНСКИЕ НЬЮ-ВАСЮКИ Моя шутка о хгетро во врехгя обсуждения внесения корректив во внешний вид нового здания Г АИ в предновогодний вечер 31 декабря 2001 года действительно была неуместной. К тохгл времени все уже знати, как трепетно Минтнмер Шарипович относится к казанской подзе\гке. 2" августа 1999 года я записал в дневнике: < Президент побываг на производственной базе <• Казметростроя >. образованной двхмя годами раньше на мощностях бывшего JCK КАПО имени Горбунова. Показаш оборудование, завезенное аж из Франции. Продемонстрировали тоннель будущего метропоштена. В натуральную величину. Петй погонный метр. Все остальное представши на эскизах и макетах. Шаимиев ск тался доволен: * Моя уверенность в том. что метро в Казани б) iem возросла вдвое. После завершения строительства У >ста через Кат все силы перебросим сюда л

Еше одна дневниковая запись, сделанная -2 мая г а: Начат копать метро. Сегодня юпустши тонне еnpw одна кии ком,икс, который на ваш трагически- i < — - С оюмбин • Почему трагически. да к тому же ио , и< Потому » * 0 по легенде- до стар.кпш нг и

положила на с сои руки, прыгнув с. башни, которая скго<)Пп ц сит ее имя. Как бы mi а подземная царица «С/оюмбике» °е накопала погибету городу. По в голове у шефа таких парш/л" 1 и нет. Он дово icn. Много шутил. О транспортной проГщ, ме Ка они, например, ска юл, что «если хочешь у тать, пи думают горожане, надо выйти в час пик на остановщ* Но тут же всех подбодрил. Мол, скоро мытарства каниш > закончатся, и ш хотя бы существенно облегчатся. Иехако* и подбадривать не требовалось. М)р сиял, будто был его рождения. Камиль Ц]амильевич вспомнил круглую дату, Ja'' вив, что именно сегодня исполнилось ровно /ООО дней, /,-а. установили ротонду на месте, где будет возведена первцн станция метрополитена, а под ротонду заложили капсулу с обращением первого президента к нашим потомкам. Президент шандарахнул об «Сююмбике» бутылку шампанского. А за мгновение до этого снова пошутил над Исхако вым: «Камиль Шамильевич поздно ложится, рано встает, когда он теперь будет спать — не знаю, но то его дело, может вообще забыть, что такое сон, нам нужно метро». Пока шло строительство первой очереди казанской по земки, Шаймиев часто бывал на этой стройке. И пе всегда с журналистами. Но неизменно к его приезду готовились планшеты с эскизами будущих станций. И именно Минтимер Шарипович принимал последнее решение, как будет выглядеть та или иная станция. О строительстве метро я писал и раньше, по, каюсь, всякий раз обходил стороной вопрос: кому же пришло в голову реанимировать подзабытый проект и нарыть под Казанью вечную головную боль для города? Когда Камиля Исхакова рекрутировали наполня ть повой реальностью предсказание Михайло Ломоносова о том, что «Богатство России будет прирастать Сибирью», стало очевидно, что эксмзр причасген к строительству метро только как скрупулезный исполнитель. В противном случае, после его отьезда в Хабаровск, именно на Камиля Шамильевича навешали бы всех собак, обвинив его в недальновидности и заморозив подземные работы. По Казань продолжает тужиться, дока зывая, ч то городу жизненно необходимо продолжение строительснза метрополитена. I lonymo принимаются самые «бсурдные решения, вроде изменения маршрутной схемы городской.) транспорта, с привязкой ее к интересам пол 124

IAMKii — Л И Ш Ь бы загнать людей r £ „ поливаться именно ;,^11^™BKdUnСегодпя уже очевидно, что метпп , транспортные проблемы К а ^ ^ ^ ^ ^ тинпость подземки тоже не вызываст с о м п ё ^ й Т с м ^ с ? I i e c , оно упорно продолжает строиться. Почему' Как- То в разговоре с одним из руководителей среднего звена^Каз мстростроя» я услышал такую версию: «Метро - эго ог ромные деньги. А там, где большие деньги, у тех, через чьи руки они проходят, всегда есть возможность «себя не обидеть». Гем более, что наши лоббисты подобрали ключик к московским распорядителям финансов. Ключик — это те Же деньги. В виде откатов, которые шли с каждого московского транша. Счет шел на десятки миллионов долларов». Принять на веру столь серьезное обвинение, как бы правдоподобно оно ни выглядело в устах моего собеседника, я, естественно, не мог. Но представить доказательства он не захотел. Можешь, мол, не верить, а доказательства пусть ищет прокурор. Метрополитен пробил в бюджете города такую брешь, латать которую придется не один год, если не десятилетие. И столько же придется наверстывать упущенное из-за того, что деньги, потраченные па строительство метро, можно было использовать более разумно. «Сююмбике» и ее подруги — тоннелепроходческие комплексы с трогательными женскими именами — поработали на славу. Накопали и продолжают накапывать целый ворох проблем. Именно после начала строительства подземки и перекрытия — полного или частичного — Профсоюзной, Свердлова, Даурской казанцы узнали, что автомобильные пробки бывают не только в часы пик, но и средь бела дня. Именно с началом строительства метро практически прекратилось финансирование ремонта казанских дорог, и они стали такими, что хуже некуда. Mi лодос

ЛИСЬ

' j ww. —

--•,

,,

л we, доставляющие удовольствие воспоминания. Как воспоминания о пряниках, которые были недоступной мечи н его де.стве, а потому и в старости остались любимым лакомством Видимо, в какой- о момент своего про « и м и 147

|

ММ|1УМ11 „ п р г м . . и и к - . n

(11

ГМ....М.. I.n,.mif.| "Од:,,1п , t , nil Гххчыт >п прями. 1И...-Н Ml .р.» ' I , , l u 1(1

М.П.ПШГЫ. I.»M Ч1.»\ ЮН» НМфЧИШ II llltl ll.lltlIKH п Ч л м

,.1111 IIP ЧНИЧМЫЮ! 1И II! \ ||(* II. iiporiiiiiiMKoii I I ром К 'II. I II.» I » IIIH I (,,,, М( |М

,,,,,

(м.1'11» ИГМ.1ЧО 11N Ч.ЧПО I 1»1 И.МП 1.11111Ч|(Н.

м

''

,„.„lkHOlU к IM.IH.Ш UМ MIОIМ про 1.:мк* II'III III nprnrh|H V|>I1.I'II1« 11. S I|, ||М plM I|1(M|1| ,„, И Kilo l»l.|lln 41.1 M |>VI OU OIH ,,, И mi I» i impiiiHi 1.11мn 111»i11nnin.iMn It Ipcnucii ( nhpn(, M l | МЧ1 ОИЫЧ.1П. Kl'l '1.1 какую ЛИИО Mbit III. llUl I .1 U.IH.,,, (||j () *, mi III,I III' ПОЛЬ IVЮИПШСЯ унижением •111 I 1.1 HI,,, , HCli > I \ Ml.ll 'II. III* 1.1МСЧЛ 'III I lo Г lolllio re I ( .1М1.1,- , прим iiiri'in iii.iiiit>м\ Mill MY cooOmei им, ы к n o Mii,:ni||', 111 >1 ЮОрГ I • 1ЧО П1Ч OMOl II. II l>Hl V К M.I HOI I. 11.1 самом |l|.li \poitlie, ПоЛ\ЧЛЯ III.UK МЛ рслчи WIllllo ( lpoiiu;nu;iiu> M,., pniuviiriciia tV\i посгоргл поспрпмял п Фнцря| I I U V I I \\ ,, iмире 1 *>l>/ годи on ronopiui <*11окя строительстио Meipo„ К a i.iini поп рог философский. ( «uri 110, Кл mm. не пистоль ко н>ж |.ичсн и мом нпде ip.inciiopi л. И бы ни срсдггиа nvriiui на улучшение работы юродском» ipancuopiл. Ниц, МО, KIO ГО СМИ I л п : КОГДЛ НССИЛрОДНО обьмНЛНКН О 6()J||V IIIOII Про и КС — MCipOCipOC, у ЛЮДСП IIOIlMlliaCICU H.UljK), lino. Я Ом пс стал т р а п , и 1лкне ишио lopiu.ie т р ы . Meipo еще jici IS н кл ниш не будет. А го п 20. II не нлдо сю! Мус м. хорошие шггобусм, троллейбусы, грлмппп ходит» (< Исчерним Ки'юш*" / 04 ) По мнение lao 'Mi.i ю м окали!ось не услышанным \ KOI Да ШНусТПЛН llcpiiyiO ОЧСр VII. ПОД Ц-МКН И CC >(|)(|)1Чч111И носIь ока I.MI.K I. намного ниже о кпллсмоп, начался поиск шик>n;i|!,i\, суносглюп, п о ш.чмшпшх палки и колесо |нч и\'0 in Kin к к о ю npoi peri а Нельмой», ее i ce i пенни, ока \л лась Моек па, м о ко еще Не скажешь ке noi орячплиа, отнимись, не нул ем юроду Meiponoiinieii 11|»още пергиг t i n cipc.ir п мл лр\1п.\ 11 lo п 0ыл<> еленлмо Мппшмером Шлимпепым «Огьрьпмм текстом нужно скл ыгь, чтосоот ношение финансировании 80";'. регион, 20". федерал, пып Сю;икс Г, I опори г: < И продолжаю плд нами шдеиитыя. | метро не ниш было cipoirn.*. Какой регион може| ui сн 1 (онк Iпенныч е р е л с т iiocipoini. MCipo? It старых mpoM4 улочки уткне, пропускная сиос.оГшос гьне оссиределыпш » л к н мои 4 niy;iiiiiii метро не с т р о т ь ? ( грипп рл шпилем"-

экономика прогрессирует. И наша задача сделать так что бы транспортная инфраструктура развивалась опере^юшимй темпами» экспресс, 2 9 ^ 2 0 0 6 ^ ^ 7 " спорит. Только зачем считать, что транспортная инфраструктура - это исключительно метрополитен? Да и к ч е т т кавить, припоминая «узкие улочки» Казани, которые в года правления Шаймиева так разворотили, что от них остались одни воспоминания. Пока шло строительство первой очереди метро, Камиль Исхаков предусмотрительно дистанцировался от нее не упуская возможности при каждом удобном случае подчеркнуть, что он всего лишь исполнитель замысла. Видимо, все же понимая, что сегодняшней Казани подземка не больно-то и нужна, градоначальник неуклюже пытался отвести роль идейного вдохновителя метростроя и от Минтимера Шариповича. Мол, мечтой о метро грезило не одно поколение руководителей города и республики. И это правда. Впервые о казанском метро заговорили в 1977 году, когда в столице Татарской АССР родился Ирек Мустафин мальчишка, названный миллионным жителем города. В 1983-м была завершена разработка комплексной транспортной схемы Казани, предусматривавшей и строительство подземки. В 1986-м московский институт «МетроГИПРО-транс» закончил разработку технико-экономического обоснования проектирования и строительства первой линии метро. Подчеркну, не проекта, а лишь обоснования необходимости разработки проекта. В 1987 году Москва утвердила этот документ. Но уже в 1989-м Совет Министров СССР закрытым постановлением прекратил финансирование и проектных работ, и тем более строительства метрополитенов во всем Советском Союзе. Казань этому решению подчинилась, но саму мысль о метро не похоронила. Летом 1996 года Россия снова выбирала Президента. Люди уже успели разочароваться в Борисе Ельцине и его переизбрание на второй срок было проблематичным. Начался торг с руководителями регионов. Казань в обмен на голоса избирателей много чего попросила. В том числе и включения строительства казанской подземки в Федеральную программу на 1997 год. Сделка состоялась. Ельцин получи i гонка татарслапскпх избирателей, Казань - решение о napmeiпом финансировании строительства метропотшепа.

В феврале 2005 года на петербургском заводе «Ваго, маш» состоялась торжественная церемония передачи Пеп вого электропоезда для казанского метро Камиль Исхак^ общаясь с журналистами, признался: «Мы, как говоривзапрыгнули в последний вагон отходящего поезда, когда ' 1996 году получили вместе с Уфой правительственное п Ь становление о строительстве метрополитена» («Извести^ 1.03.2005).

Запрыгнуть-то запрыгнули, но, похоже, не посмот рели, куда этот состав «отходит». Оказалось, что он н бирает ход явно не в ту сторону, куда нам надо. Количе ство потенциальных пассажиров казанского метро Hew лонно сокращается. Ежегодно городской автомобильный парк увеличивается на 5 тысяч единиц. А того, кто о/ нажды сел за руль автомобиля, трудно убедить пользоваться метрополитеном. В Нью-Йорке даже мэр города Джулиани ездил на работу на метро, призывая горожа разгрузить улицы, последовав его примеру. Но существенного увеличения подземного пассажиропотока не произошло. Основными пассажирами метро так и остались только те, кто не может себе позволить другой транспорт, и полчища туристов, которые, в принципе, и обеспечивают безубыточность нью-йоркской подземки. Также как и парижского метро, где редко встретишь парижанина. Или каирского. Казань — не Каир. И не только по туристической привлекательности. Население египетской столицы растет как на дрожжах. Если в конце семидесятых там, как и в Казани, проживало около миллиона человек, то уже в самое ближайшее время количество каирцев перешагнет десятимиллионную отметку. У нас же говорить о каком-то существенном приросте населения не приходится. «По сравнению с другими городами-миллионерами, численность населения Казани увеличивалась в 80-е годы намного медленнее, его прирост (за десять лет— прим. автора) составил 10% против 29% по стране» («История Татарстана XXвек, 19111995»). По переписи 2002 года в Казани было 1.105.000 жителей. Увеличение на сто тысяч человек по сравнению с 1977 годом произошло в основном за счет миграции и расширения границ города. Только за один день — 1 октября 1998 года — население Ка запи увеличилось сра $у более чем 200

на десять тысяч человек за гинт

• U чесягкоп " Р И - р о я н ^ п ^ л к о ~

Г,/°н7в С пГ

сревень м о в п

лсдиие годы пошел процесс у м е н Ы 1 т „ : ; осР и У Н Я ць?республики. .3 200 4 голу ;к азГГ, а „гппг.Ь ПИИГЬ8Xноворожденных 1ЮНППП^ГТ0.„„ умерших пришлось ЛИШЬ Сокращение количества потенциальных пассажиров метрополитена не мешало .шастям давать оптимистические прогнозы Летом 2004 года тогдашний заместитель г авы администрации Казани Мансур Хафизов заявил, что «первая

линия метро снизит нагрузку на общественный транспорт на («Коммерсант», 8.07.2004). Откуда, с какого потолка взялась эта цифра? Если бы Минтимер Шаймиев принимая решение о строительстве подземки, перед началом работ съездил, например, в Нижний Новгород, то и его мнение и, естественно, мнение казанского чиновничества о перспективах казанского метро могло измениться кардинально. И не пришлось бы наступать на грабли, об которые другие уже успели набить шишки. 18 января 197 ' года «Труд» поведал своим читателям, что в орьком (так назывался Нижний Новгород) в скором времени появится метро, которое раз и навсегда решит все транспортные проблемы волжского города. Но, увы. Открытое в 1985 году нижегородское метро сегодня обеспечивает л и ш ь 12% городских перевозок. Это около 200 тысяч пассажиров в день. П р и том, что нижегородское метро — это две л и н и и о б щ е й протяженностью 17 километров, 13 станций и 24 четырехвагонных состава. Первая очередь казанского метро в два раза короче. У нас всего одна линия в 5 станций и л и ш ь десять составов. А предполагаемый ежедневный пассажиропоток специалисты «оценивали» в те же 200 тысяч. Откуда д о л ж н о было взяться такое количество пассажиров? Похоже, что спрогнозировать реальный пассажиропоток в Казани н и к т о даже не пытался. А ведь это чуть ли не главная и н ф о р м а ц и я для проектирования метро. В Свердловске (ныне Екатеринбург) об этом знали еще 30 лет назад. В 1973 году в городе появились десятки молодых людей - в о с н о в н о м студентов - с блокнотами и карандашами в руках Шла «перепись»: насколько заполнены салоны а в ю бусов, трамваев, троллейбусов, на каких остановках дольше вы ходит людей, где и сколько пассажиров садится, скяи201

тивается ли на остановках народ. Одновременно с к лексным изучением пассажиропотоков специалисты V ТИСИЗа выверяли геофизическую карту города. БыЛп • бурено огромное количество скважин, каждая глуби несколько десятков метров. Подземный Свердл О В с ^° й & изучен досконально. В результате проектировщики и 6bIj ' Ли на на "амр I п..руках i-'j--"" общую - оценку геологических условий ^

rrr^mpuutrv ълъгмгтъи ГГАЬТ" ^^Ме. ченных маршрутах подземных магистралей: о твердости по род уровне грунтовых вод и так далее. Получили они и информацию о плане застройки города, о расположений различных инженерных коммуникаций — как действую щих так и давно отработавших. И только после этого сел за чертежи, по которым без каких-либо отклонений от вержденного проекта и было построено свердловское метро В 1991 году. Последнее в СССР. У нас же сотворили невозможное: запрягли телегу впереди лошади. Начали строить, едва получив «добро» Москвы. Похоже, что на руках у метростроевцев был не проект а всего лишь эскизные наброски. Планы корректировались на ходу. К примеру, планировали проложить ветку метро под улицей Баумана, но скоропостижно увели ее под Профсоюзную. На казанском Арбате оказалось слишком много «проблемных» зданий, требующих укрепления фундамента. На Профсоюзной, конечно, тоже надо бы укреплять фундаменты строений, но там, видимо, почти нет сооружений, представляющих историческую ценность. Метро уже работает, вибрация свое дело делает. Не провалится ли Профсоюзная улица в тартарары? Что-то подозрительно долго не реконструируется кинотеатр «Спутник». Владелец здания — фирма ТАИФ — планировал переоборудовать его под видеостудию, но свернул работы после того, как изменился маршрут пролегания метро. Уже который год «Спутник» фактически используется как рекламная тумба. Огромные билборды надежно прикрывают от казанцев и гостей города грезы о суперсовременной видеостудии. В ТАИФе не дураки работают, информированы куда больше рядовых казанцев. Чего ждут-то? А как обьяснить перенос станции «Кремлевская»? А передислокацию депо из Ометьево к танковому училищу'- А споры о том, как «переправлять» метро через Казанку ' над рекой или под дном? А переделки станций? 202

о серьезных геофизических исследованиях и говорить не приходится. Когда метростроители наткнулись на двухсотлетнюю выгребную яму на улице Свердлова, главный „нженер управления по строительству метрополитена Сергей Глухих признался: «Результаты исследований, проведенных до начала работ трестом «КазТИСИЗ >, при проходке подтвердились полностью. Но у этого треста нет специального оборудования, позволяющего установить локальные изменения в структуре грунта, а у питерцев оно есть Мы планируем с ними договориться» («Вечерняя Казань», 22. U0.2UUZ). А нельзя оыло договориться до начала строительства? Надо было дождаться, когда из всех щелей попрет вода и образуется огромный котлован? Кстати, уже после того как произошло ЧП на улице Свердлова, метростроевцы отыскали карту канализационных сооружений, датированную 1884 годом, и срочно перенесли с нее информацию на свои планшеты. Но думать о тщательно разработанном проекте не было времени. Надо было осваивать деньги: сперва тоненький финансовый ручеек, а потом — и бурный денежный поток. Шеф «Казметростроя» Марат Рахимов в августе 2004 года с гордостью говорил: «Наверное, даже в мире не найдется примера, когда на строительстве одной линии метрополитена работало бы одновременно восемь тоннелепроходческих комплексов!.. Сегодня мы за день срабатываем на 20 миллионов» («Республика Татарстан», 12.08.2004). Это действительно очень много. Тем более, что за весь 1997 год на строительство метро было выделено всего 22 миллиона рублей, в 1998-м — 28 миллионов, в 1999-м — 70 миллионов... А дальше счет пошел па сотни миллионов. Всего же, по словам экс-мэра Казани Камиля Исхакова, на строительство первой очереди подземки было израсходовано 17 миллиардов рублей. На эти деньги можно было построить 3 — 4 моста через Казанку (стоимостью 1,5 миллиарда рублей каждый), пяток автомобильных развязок и заасфальтировать весь город ничуть не хуже «гостевого» Оренбургского тракта. А уж если так хотелось, чтобы в Казани обязательно было метро (из соображений престижа, например), го можно было ограничиться так называемым легким метро. Но время ни ш га в Японию, о которой я уже рассказывал, была организована жскурсия по Токио. Прокатили пас и по мо 203

дороге. Это такое же метро, только не под " Г а ^ городом, над автомобильными магистру И^ получилось И что интересно - такое метро в р а з а дешевле! чем, ссли бы пришлось копать подзем^ ноое-тьсовой

К п а с и в о

ТОН

Когда поездка закончилась, я спросил: — Минтимер Шарипович, может, нам в Казани то надо было такую же дорогу построить, а не вгрызаться Пчземлю? Шаймиев промолчал. Мне показалось, что это быЛ01, самое молчание, о котором говорят, что оно знак согласи' Но менять что-либо в плане строительства казанского метрополитена было уже поздно. Вместе с н а м на наземном токийском метро катался и президент Башкортостана Муртаза Рахимов. И выводы, похоже, сделал. Башкиры вообще с началом строительств метрополитена не стали торопиться. «Запрыгнув в последний вагон отходящего поезда» вместе с Казанью, Уфан форсировала события, а решила снова все пересчитать, посмотреть старый, поросший мхом проект, снова взвесить все «за» и «против». Считали, пересчитывали долго. Почтс, восемь лет. И в апреле 2005-го объявили, что отказываются от строительства метро. Первый заместитель мэра Уфы Рамиль Халимов объяснил принятое решение тем, что «проект строительства подземного скоростного транспорта в столице республики на сегодняшний день не является экономически целесообразным... Не стоит строить метро в качестве

аттракциона для приезжих» («Коммерсант», 6. 04.2005). Уф нацелилась решить транспортные проблемы города «значительно меньшими средствами», сосредоточив усилия на улучшении качества дорог и строительстве новых автомобильных магистралей. *

*

*

Еще один татарстанский миф — миф о благоприятном инвестиционном климате, о том, что инвесторы стоят F очереди, стремясь вложить деньги в республику. По статистическим данным, мы действительно стабильно находимся в первой пятерке российских регионов по объемам 204

Единственным провальным г о т . , for а Татарстан неожиданно с к а т а в ™ ' 2 ? з а Л С Я 1999™Д, российских республик, краев и областей n n L 6 М С С Т О с р е д и Р 6МаМ ИНВес Т ,ШИЙ. Но у меня есть серьезные основании считэть мнвестиционных рейтингов Татапстаня ^ . '"о у ЖС П р и р о д а П «схождения, что и у а с т р о н о м т м к " ™ Р° S рекордов. Просто Т а т а р с т а Г „ а ^ с Т п п , К ° Х О З Я Й С Т В е Н -

гшемое за действительное, в и р т у о ^ 1 " Р е П № о с и т ъ ж е -

*разяувая «мыльные п у з ы р и > 7 о ^ е « Л И Р У Я Ц И ф р а м и Один из таких «пузырей» — Елабужг™* ный завод, который долгие годы u ^ S ^ ^ м Г о т М енем и н в е с т и ц и о н н о й политики Татарстана весторов отбоя нет, а м ы выбираем лучших из лучших

7 декабря 1995 года было подписано трехстороннее соглашение между правительствами России, Татарстана и компанией general Motors о создании «Корпорации ЕлАЗ-ДМ» В соответствии с договором планировалось, что на Елабужском автомобильном заводе будут созданы производственные мощности для выпуска 50000 автомобш ей в гоц. 19 декабря 1996 года СМИ не только России, но и многие западные телекомпании, газеты и информационные агентства оповестили своих читателей и зрителей о том, что в Елабуге налажена сборка автомобилей «Шевроле Блейзер». Повышенный интерес прессы к елабужскому первенцу был обусловлен тем, что в торжественной церемонии запуска «производства» принял участии тогдашний премьерминистр России Виктор Черномырдин. Ну а Виктор Степанович и полсотни журналистов со всего мира приехали на открытие завода, потому что к тому времени Татарстан уже весь мир убедил, что ЕлАЗ обеспечит экономический прорыв, став локомотивом реформ не только республики, но и всей России. Хотя среди журналистов ходили разговоры, что Виктор Степанович прилетел в Елабугу не только для того чтобы прокатиться на «Шевроле» с номером 00001. Мол, была и другая цель. Репортер одного из московских ж е л т ы х таблоидов все донимал меня разговорами о том, что ему «глубоко плевать па бразильский угиль», и что он приехал <<поохот11Тьс • «а Чер, юмырдиг«а.. .а охоте». Падкий до жаре. 1ых матчлалов репортер (л куда-то проведал, что в окрестностях fr^yni дая высокой) I ост I будет орган и юваниа охота па медведя. Мол, 20е!

охотник Черномырдин пе устоял перед Пригл такого же страстного охотника Шаимива „ о б р ^

страстный

Г

и

вдвоем по лесу, пострелять. Но поскольку в елабужских > косолапые остались только па картинах Шишкина, ХОди/й па что зверя, прервав его безмятежную спячку ,7 шлось завозить аж из марийских лесов. ' Ри Охота эта, похоже, действительно состоялась, потому k и в городе было слишком много разговоров про охоту и, ороги в окрестные леса были перекрыты усиленными м" лицейскими кордонами. Меры предосторожности оказал^ совершенно не лишними. Тайну охоты, если она состояла^ удалось сохранить - журналисты желтой прессы уехали и Елабуги без трофеев. Не то что в Ярославской области Гд губернатору Лисицыну не удалось предотвратить утечки ин формации. В феврале 1997 года многие издания смаковали подробности охоты Черномырдина, когда он застрелил медведицу и двух медвежат. И оправдания Виктора Степановича, что «медведи — это медведи» и что медвежата были «не крохотными», звучали откровенно неуклюже. Но это произошло позже. До ярославского «охотничьего скандала» оставалось целых три месяца. А в Елабуге охоте предшествовала фото и видео-сессии Виктора Степановича за рулем «Шевроле Блейзера», на бампере которой было написано «ПРЕМЬЕРА». Анатолий Чубайс, тоже приехавший в Елабугу, по этому поводу пошутил, что последнюю букву стоило поменять па «У». Черномырдин, ставший первым «официальным» водителем первого елабужского «Блейзера» оценил машину поднятым большим пальцем. А на словах сказал: — Скоро все мы будем гордиться гигантом автомобилестроения, который здесь вырастет. Кто-то из журналистов крикнул, что машина дороговата. Премьер-министр не растерялся, и тут же увязал довольно высокую по российским меркам цену машины с грядущим экономическим ростом: — Будет рост, будет зарплата, будут покупатели. Главное — со стороны российского правительства не б у д е т задержки с финансированием этого проекта — запланированные 120 миллиардов рублей будут вложены в 1997 голу А порг-фолие «Шевроле Блейзер» и п р е м ь е р - м и н и с т р России* получилось на загляденье. Да и в целом ипфорМ'1* г о в о р ы ,

200

ш10н»юе ым.

сопровождение елабужского проекта было отмен

Дифирамбы лились рекой. Вот J

lIcajl

^ Г в ™ "

ев о .елабркском автомобильном прорыве в кЗе<Ще~зидент Минтимер Шаимиев и модель Тат рета,,^Инвестиции в проект «Шевроле Блейзер» составили 206 миллионов долларов США. Весь этот проект может служить успешным примером международного сотрудничества направленного на реструктуризацию предприятий советской эпохи, которые, казалось бы, обречены на гибель с приходом рыночной экономики. В этом отношении руководство Татарстана продемонстрировало на уровне СНГ и на мировом уровне не только свои качества стабильной и доброжелательно настроенной к инвесторам республики, но и реальное понимание рынка». Возможно, что Равиль Бухараев искренне верил в то, что писал.' ем более, что был пример Бразилии, откуда и были доставлены «комплектующие» для отверточной сборки в Татарстане заокеанских джипов. По мнению экспертов, родина Пеле в начале 90-х была одной из самых динамично развивающихся стран. Только General Motors обеспечил работой более тысячи крупных поставщиков, развернувших производство комплектующих в цехах простаивающ!тх оборонных предприятий. Завод в провинциальном Сан-Хосе дос Кампос наладил производство около 500 тысяч машин в год и продавал их не только в Латинской Америке, но даже в Кувейте, Саудовской Аравии, ЮАР и на Мадагаскаре. Вслед за General Motors в Бразилию потянулись не только автомобильные гиганты «Фольксваген», «Фиат», «Тойота», но и «Кодак», «Филипс», «Джонсон и Джонсон». Средняя зарплата бразильцев поднялась до вполне пристойных 400 долларов в месяц, а у рабочих автомобильных заводов и вовсе до тысячи долларов. Но в Татарстане проект не пошел. Автомобиль, разработанный еще в 70-х и п р е д л о ж е н н ы й нам, оказался и дороговатым, и морально устаревшим. Рустаму Минниханову «Шевроле Блейзер» сразу не понравился. В то время министр финансов Татарстана за пределами республики Ьы i больше известен как неоднократный чемпион России по автогонкам. И неудивительно, что, приехав на ЬлА^ за несколько дней до визита Виктора Черномырдина, Минi ханов не удержался от собла ша провести тест-драив машп207

ны Посадив на пассажирские места глав администр^ пайонов - Бяабужского Ильдара Ишкова и М а м а д ь ^ го Эгзама Губайдуллина, Минниханов завел «Шевп^ Б гейзер» и выехал за проходную завода. Проездив с По У са вернулся, вышел из машины и небрежно бросил кл^ чи опешившему Равшпо Зарипову, гендиректору ЕлАЗа f^ байдуллин, а особенно Ишков (все-таки завод расподаг ется на территории района, которым он тогда руководи i вышли из машины мрачными. Что им говорил Минних нов, неизвестно, а вот Зарипову Рустам Нургалиевич ск зал, как гвоздь вколотил: — Х.-.ня твоя машина, не будет у нее покупателей. Представителям General Motors, стоявшим рядом, ник то не решился перевести слова министра. Но они, видим и так знали, что «Шевроле Блейзер» далеко не идеален К тому времени бразильский завод уже обновлял модельный ряд, сворачивая производство именно этих машин из-за большого количества брака и судебных исков. А в Елабугу отгружались автомобили, застоявшиеся на складах в Сан Хосе дос Кампос. Позже стало очевидным, что американцы так и не вложили деньги в полномасштабное производство в Татарстане. На проект были «инвестированы» исключительно республиканские бюджетные средства — около ста миллионов рублей ежегодно, не считая налоговых льгот. А «отверточная сборка», заключавшаяся в дооснащении машин фарами да бамперами, зеркалами да прочей автобижутерией, а главное — в прикручивании таблички «Сделано в России», стала очень похожа на аферу по уходу от таможенных пошлин. 4 августа 1999 года было провозглашено создание предвыборного блока «Отечество — Вся Россия». Но в этот же день произошло еще одно знаковое событие: Минтимер Шаймиев встретился с вице-президентом General Motors Дэвидом Херманом. Об итогах этой встречи я записал в своем дневнике: «Настроение у шефа неважное. Когда летели в Казань, даже в шахматы не играли. Хотя решение об обье инении «Отечества» и «Всей России» должно было, как минимум на несколько дней, обеспечить А/интимеру Шарипович)' приподнятое расположение духа. Херман все испорти i пить дать Херман. 208

()Же, что зря я уговорил президента провести жспсс-конференцию в аэропорту. Хотя, конечно, создас п1) ресс~ «Отечество Вся Россия» требует информацион0С thH),KPyniKU и в Татарстане, и лишних вопросов, выходяс ной Р° с Ш К 1 1 этого события, в зале прилета никто не задащи* 30 шеф неожиданно сам проговорился о встрече с ХермавОЛ, оворившись, вынужден был идти дальше, рассказом- А м ц,по у проекта «ЕлA3—Дженерал Моторс» больi j главная из них— в том, что республика до зсипь о т ' ш ие про } рмила кредиты на закупку оборудования для ш 0( Ю кассового выпуска «Блейзеров».

••г

-

•

y^ujiujuuuu ППО( не Реализации проекта

выполняет именно республика. Он так и сказал, что ю нам нам ненеобходимо более 100 миллионов долларов кредитных что мы ищем более приемлемые„ и 'выгодные~ /Wll/иил, условш IПока А HJtlU еще не нашли. А в конце своей речи о встрече с Херманом президент сказал: «Если Татарстан не найдет выгодного инвестора, то придется и дальше ограничиваться отверточной сборкой. На сегодняшний день около тысячи «Шевроле Блейзер» не реализованы. Взаимопонимание на встрече с господином Херманом у меня, конечно, было полное, но нам слишком дорого обходятся кредиты, тем более еще не отработан механизм обслуживания ранее взятых».

Перечитываю свои записи и невольно задаюсь вопросом: а при чем тут инвестиционная привлекательность Татарстана, если мы тот же елабужский проект запустили на свои бюджетные и кредитные ресурсы? И не пора ли вести речь об «инвестиционной отвлекательности»? 25 апреля 2001 года вице-президент концерна General Motors Дэвид Херман провел брифинг, на котором объявил, что американская компания приостанавливает «производство автомобилей «Шевроле Блейзер» в Елабуге как минимум, до конца текущего года». Оказалось, что не до конца года, а навсегда. Решение американцев было вполне прогнозируемым, потому что, еще только приступая к реализации проекта в Елабуге, Дэвид Мазур, один из руководителей бразильского подразделения автомобильного концерна, заранее предупредил: «Если окажется, что елабужский проект для нас убыточен, General Motors придется попытать счастья, например, в Восточной Европе. Мы все же коммерческая компания, а не Армия Спасения...».

Но не успев объявить о сворачивании елабужского п екта в'том же 2001 году General Motors создал с о в м е с Г предприятие с тольяттинским «АвтоВАЗом», которое? ботает и сегодня. И вполне успешно. Получается, Ч Т о о марская область — это уже Европа, пусть и восточная? ч помешало американцам продолжить сотрудничество с веренным Татарстаном? Почему о н и не захотели обнов? модельный ряд, сменить менеджмент, учесть ошибки? п 1 чему предпочли не иметь дело с республикой?

По всей видимости, менеджеры General Motors прежл чем ударить по рукам с руководством Татарстана и разве' нугь в Елабуге «отверточную сборку», хорошо подготовь лись. Досконально изучили предысторию попыток тата станских властей реанимировать «ЕлАЗ» и уяснили чт экономическая целесообразность - далеко не главный кри терий, когда имеешь дело с «хитрыми татарами». В трансконтинентальных западных корпорациях вели колепно работают структуры, занимающиеся сбором информации, необходимой для принятия решений. Американцы, видимо, узнали детали конфиденциальных переговоров елабужан с потенциальными партнерами, которых действительно было не мало. А узнав, политкорректные американцы не стали скупиться на комплименты по повод} «модели Татарстана», но, по всей видимости, и не собирались мириться с чрезмерным государственным вмешательством в дела бизнеса, и изначально отнеслись к проекту исключительно как к возможности продажи по очень хитрой схеме партии из трех тысяч машин. Потому и не вкладывали деньги в «ЕлАЗ». А просто подыграли ушлым коммерсантам с берегов Камы и стоявшим за ними руководителям республики, решившим облапошить российскую таможню. Какой же исходной информацией обладали американцы, прежде чем пойти на контакт с Татарстаном? Совершенно очевидно, что в американском досье по истории вопроса были данные о том, что еще в 1992 году премьер-министр Татарстана Мухаммат Сабиров привез в Москву предложение о реализации на базе ЕлАЗа проекта народного автомобиля СНГ, мол, дайте полтора миллиардов рублей кредитов, чтобы достроить завод. Получите 25 акций предприятия, 50% — оставим себе, еще 2Ь с разда210

ДИМ странам СНГ Но на дворе стоял 1992 год, политическая температура республики была запредельной Москва восприняла проект без особого восторга, по всей видимосхЯ , решив, что не стоит торопиться иметь дело с регионом, который, накачав свой суверенитет экономическими мышнами, не сегодня-завтра может вообще объявить себя абсолютно автономным, самостоятельным государством Проект «народного автомобиля СНГ» не пошел Татарстан продолжил поиск компаньонов. 1993 год прошел в переговорах о производстве на ЕлАЗе легковых автомобилей особо малого класса на базе совместного проекта итальянского «Фиата» и российского ВАЗа. И снова переговоры кончились ничем. В октябре 1993 года Борис Березовский, возглавлявший ЛогоВАЗ, и Александр Волошин, будущий руководитель ельцинской администрации, а в то время директор фирмы «Эста Corp.», провозгласили о проекте «АВВА». «Эста Соф.», ставшая генеральным дистрибутором «АВВА» и торговавшая облигациями предприятия, аккумулировала просто астрономические суммы на запуск завода по производству массового автомобиля. Об этом знают многие. Но мало кому известно, что Борис Березовский приезжал и в Елабугу, решительно настроенный запустить завод «АВВА» именно на берегах Камы. В Елабуге-то Березовскому все понравилось, а вот с Минтимером Шаймиевым ни о чем конкретном договориться не удалось. Переговоры зашли в тупик. Провалились и планы промышленной сборки в Елабуге автомобилей «ДЭУ». Хотя основатель и руководитель «ДЭУ» Ким У Чун очень хотел запустить сборку «Нексий», «Эсперу» и «Матизов» именно в Елабуге. Знаю об этом от членов татарстанской делегации, побывавших в Сеуле. Там, в Южной Корее, все рабочие моменты были решены положительно, осталось договориться только о том, как делить прибыль. А это был вопрос, выходящий за рамки полномочий делегации, его мог решить только Шаймиев. Но сторговаться с Минтимером Шариповичем корейцам пе удалось. «Д^У» отправилось в Узбекистан, где Ислам Каримов $а 24 часа, даже без поездки в Корею, уладил все вопросы. И 19 июля 19% года СП «УзДЭУавто» выпусти ю первый автомобиль. За первые пять лет работы \ зоем. 211

кий завод собрал около 250 тысяч машин, почти

?РеТь которых была экспортирована в Россию. Узбеке ^ КИе

ксии», приобретенные россиянами в конце 90 х

10 сяч долларов, до сих пор ездят, а вот елабужские ^ PbI> 1 С Я Ч долла в e 1 \fп^ Р ° >™ Раритет. На динамичнпТ ^; И

те «УзДЭУавто» не отразилось а н к Вр о тНс т вО ; Л / Сдаже Л бО компании и арест Ким У Чуна, обвиненного в махинац^ с отчетностью корейского автогиганта. Завод, возведений «с нуля», как работал, так и работает в городе Асаке Анд! жанской области Узбекистана. А мог бы работать в Елабуг* В 1996 году, записывая интервью для программы «вес ти» (РТР), я спросил Александра Шохина, в то время вице премьера российского правительства: почему ДЭУ не пус тили в республику? Шохин ответил, что экономическая целесообразность проекта вызвала сомнения. Но когда я опустил микрофон и казалось, что запись интервью окончена, но камера по оплошности оператора продолжала работать, вице-премьер неожиданно произнес: — Вы бы лучше Минтимера Шариповича спросили, почему он зарубил корейцев...

На это «почему?» ответила «Новая газета»: «Представители «Дэу» долго и настойчиво пытались найти общий язык с татарским руководством, но в итоге предпочли построить с нуля завод в Узбекистане, где, в отличие от Татарстана, по сведениям от одного из высокопоставленных сотрудников компании, не пытались пропихнуть родственников «в долю» («Новая газета», 18.12.2000). После таких обвинений предъявляются иски о защите чести и достоинства. Но никаких судебных разбирательств не последовало. Татарстан согласился, что именно так все и было? Зная все перипетии переговоров по реанимации «ЕлАЗа», служба экономической разведки General Motors вполне обоснованно могла придти к выводу, что Татарстан чрезвычайно заинтересован в том, чтобы сгладить конфуз с корейским концерном и очень торопится доказать, что не ошибся, отказавшись сотрудничать с «ДЭУ». А раз так, то зачем предлагать республике новейшие разработки, можно подсунуть и отживающий свой век автомобиль.

212

*

*

*

казанское метро - д Ва Г Т П Т ™ ^ политики правящей н о м е н к л а т у р ы К ^ н Т ^ ^ б ^ ™ К0гда Россию охватил автомоби1™й иномарки, произведенные на российский w i E K T ЕЛАЗ

И

О Ч е р е д И

сяцы, остается только кусать локти, что Елабуга так и не стала россииским Детройтом - столицей отечественного автомобилестроения. А могла бы. У нас был шанс запуста™ завод по сборке легковых автомобилей намного раньше дпу гих. Но то ли некомпетентность власти, то ли корысть то ли и то и другое одновременно вытеснили республику и в этой сфере экономики на обочину процесса, загнав в пелетон догоняющих. И догоняющих уже не запад, а более расторопные, и, возможно, менее коррумпированные российские регионы. Казанское метро тоже не прибавило темпа в развитии столицы республики. Это вкладывание денег даже не в сегодняшний, а во вчерашний день. С таким же сомнительным экономическим успехом можно было организовать регулярные полеты дирижаблей из Азино в центр. И как это ни прискорбно, метро, как нарост на дереве, будет вытягивать из города живительные соки долгие-долгие годы. Лучше бы проект «казанское метро» не реализовался, а елабужский автозавод заработал. Это именно тот случай, когда математический закон, гарантирующий, что «от перемены мест слагаемых сумма не меняется», не сработал. Сумма еще как поменялась бы! Но, увы, у «математиков» в окружении Шаймиева в годы разработки и реализации этих проектов (в одном случае «успешного», в другом - отвратительного) была куда более актуальная для них проблема.

ВИЗАНТИЙСКИЕ ИГРЫ У Шаймиева шел второй срок. Он не плапирсшл мечеть коны игунию республики и идти на ^ ' н ^роки уж гогда задумывался о приемнике. Убежден в ^ ^ иремепи М и н т и м е р Шарипович уже к. Ночи Тельное i ь и непогрешимость, и, видимо. 213

214

вил себя на р о л ь т а т а р с т а н е к о г о Дэн С я о п и н а , чтоб,, 11 п о к и н у в казанский кремль, еще долго считаться е г Г м а л ь н ы м лидером республики, поддерживая миф что даже после формальной отставки без его ведома в У п у б л и к е ничего не будет делаться — и снег не повал^ 11 д о ж д ь не прольется, что с его советами из-за ку Л И с считаются и всегда будут считаться. Пропагандистская шина Татарстана прикладывала колоссальные усилия ч^ бы сформировать в общественном сознании образ мудп и справедливого Шаймиева. Порой применяя весьма сом " тельную аргументацию. ^ К примеру, болезненное отношение Минтимера Ш риповича к любым проявлениям несправедливости объ нялось историей с несостоявшимся арестом отца ШаймгГ ва. Эта легенда кочевала из статьи в статью, из интервью интервью, из книги в книгу, обрастая все новыми и новц ми подробностями. «Я хотел стать прокурором. И вот почему. В 1949 году моего отца чуть не посадили в тюрьму. Год был голодный, и во время весеннего сева люди стали пухнуть от голода. Ведь весна — самое тяжелое время: старые запасы кончились, а до нового урожая ой как далеко не продержаться. А как вести сев на колхозных полях, если люди еле ноги таскают? Вот отец и распорядился выдать на общественное питание два центнера семенного проса. Тут же кто-то написал донос. А за «разбазаривание» колхозного добра давали по 10 лет. Одним словом, прокурор района завел дело. Отца до глубокой осени таскали в прокуратуру, не обращая внимания на то, что спасенные люди успешно справились с севом. И выручило его только то, что осенью был получен неплохой по тем временам урожай зерновых. За отца переживали все — и семья, и село. Мне было тогда 12 лет, и я все думал: неужели прокурор не понимает, что отец старался не для себя, а для людей? Вот тогда, под влиянием этих переживаний, у меня и возникла мечта стать справедливым прокурором. Я тогда твердо усвоил, что выше всего на свете справедливость и забота о людях» («Республика Татарстан», 5.08.1999) Не верю я в эту легенду. Не стыкуется она с атмосферой и нравами того времени. Ягсуф Шафиков а своей кшп«< Семнадцать интервью в конце века» тоже описал пегор о том, как отец Минтимера Шариповича спас от голо Н

односельчан Но туг »

буквально чепе н .

иен, вспомнил и историю своем е м, „• ' м

°

'

...его фронтовика, председателя колхоза в нашей м ^ ^ б Ы В мале,1ьк деревне, забрали где-то в конце септябпя ™ Его отправили в Колымские края на д ^ Т™*™' раздал колхозникам но 200 грамм к о л х о з н о з нГ?Г яодень-палочку, не спросив разрешения натрупочему-то райотдела НКВД, Р " ИЯ Р а И К 0 М а паР™и "

Есть и документы, подтвержтающие что 1а «nvf ривапие двух центнеров проса, тем бо 1Се семенною , ш бы эта история произошла в действительности ник^ибГ. не стал волокитить дело до осени, ждать уборки упож я 1 такую нерасторопность прокурора самого бы отправили „а нары. Тем более что речь шла о сыне раскулаченного к 11ка (Минтимер Шарипович часто вспоминал, что его е был вполне зажиточным крестьянином, имел в хозяйстве лошадей и в свое время попал под раскулачивание). Дело в том, что еще 4 июня 1947 года был принят Указ Президиума Верховного Совета «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества»,

которым было предусмотрено от семи до десяти лет лишения свободы с конфискацией имущества за любую мелкую кражу. Указ не дифференцировал ответственность в зависимости от способа совершения преступления. То есть кража, грабеж, разбой, мошенничество, злоупотребление должностным положением (раздача того же семенного проса) назывались одним словом - хищение. И именно тогда, летом 1947 началась яростная компания по реализации Указа от 4 июня. Если кого-то «приглашали» в прокуратуру даже по ложному доносу, то в лучшем случае домой человек возвращался только после 1953 года, когда умер Сталин. Мне несколько раз довелось слышать эту историю о несостоявшемся аресте отца от самого Минтимера Шариповича. И всякий раз, делясь с журналистами в о с п о м и н а н и я ми, президент делал характерное движение - двигал назад плечо, как бы оттягивая воротничок рубашки от шеи это «фирменное» движение Шаймиева - р е ф л е к т о р н о е па подсознательном уровне - неконтролируемая п р и в т к а ко торая проявляется очень часто. К ней п р и в ы к л и , а ^ е _ обращают внимания не только те, с кем общается с Шаи 215

миевым, но и люди, которые видят президента pecriyfu только на экранах телевизоров. А вот профессионал^ физиогномисты могут рассказать, что любой челове' Hl дывает назад плечо, к а к бы оттягивая ворот рубашки ' Уи да подозревает, что его могут уличить во лжи. ' K-t Физиогномисты не могут не обратить внимание и то, как здоровается Шаймиев. Почти каждый день сл\ новостей показывают «протокольные» репортажи о ппГ дентских «рабочих встречах», которые начинаются ол?" типно - с приветствия и фотографирования. И люди ющие читать «язык жестов», к примеру, уже по рукопод т и ю могут легко определить лидера, человека доминир\ щего. К а к здоровается настоящий лидер? О н идет навстре гостю и заранее, за несколько шагов, начинает подг ИМа ладонь вдоль корпуса п о ч т и до уровня плеча, а затем о т ! кает ее сверху вниз в ладонь своего гостя. Именно такздо ровался Борис Ельцин. И м е н н о так не здоровается Mi мер Ш а й м и е в . Д л я р у к о п о ж а т и я о н протягивает свою донь, к а к б ы с н и з у вверх. О б этом и тогда в 1998-ом мало к т о задумывался, и сегодня мало к т о обращает на это внимания.

*

*

*

М и н т и м е р Ш а й м и е в готовился у й т и после второго президентского срока. У й т и т а к , к а к у ш е л Борис Ельцин, оставив п р и е м н и к а . Д л я реализации этого плана требовался человек не только б е с к о н е ч н о п р е д а н н ы й лично Шаймиеву, н о и абсолютно у п р а в л я е м ы й не столько самим Шаймиевым, с к о л ь к о его б л и ж а й ш и м окружением. Наиболее б л а г о п р и я т н ы й для Татарстана алгоритм дейс т в и й Ш а й м и е в а был о п и с а н еще в декабре 1996 года журналистом Рашидом Ахметовым: «Президент РТ достаточно умен, чтобы не профукать все, как Горбачев, и подготовить

надежного приемника на случай непредвиденных обстоятельств, которые государственный муж обязан предвидеть. Необходимо не загонять честолюбие граждан в подполье, делая вид, что в природе его не существует, а использовать его энергию в созидательных целях» («КРИС», 6.12.19де Н о , у в ы , с о б ы т и я начали разворачиваться совершенно 216

долгому сценарию, предполагавшем^ „ пуошке системы управления гетТХ У ° ТаНОБЛение в Ресджонатаном Свифтом: Гуливер может г т т ° П и сваенлниокйа еще £ 1ЬКО в том случае, если вокруг о ™ m ™м 1 И ПОД ^гласным лозунгом обновлениГпрезилеиГ^ начался процесс ^ ш ^ и у г ^ ^ ^ ^ ^ К О М а н д ы ~ вытеснен и е с политического поля акселеоат™™ хотя бы относительно еамостоя ™ всех Но «лиЛипутизация» привела к тому что пялом г пь» миевым почти не осталось людей, к о г ^ " ^ , дать. Президентское окружение просто н е п о д у Х о о том, что на зачищенной политической лужайке моЧ^вырасти не цветы, а сорняк. Когда только и остается, глядя на разросшиеся густые заросли репейника, делать вид что это благоухающие розы да гладиолусы. Именно в период второго президентского срока Шаймиева Татарстан покинули такие далеко не рядовые фигуры политического ландшафта республики 90-х, как Фарид Газизуллин, Василий Лихачев, Искандер Галимов, Рафгат Алтынбаев, Ринат Мухамадиев. Они были искренне преданными членами «команды Шаймиева». Верили ему, и каждый на своем месте работал на укрепление авторитета власти в целом и Минтимера Шаймиева персонально. Но оказались излишне самостоятельными, не вписывающимися в новую конфигурацию властной системы, а потому не очень удобными для президента и его ближайшего окружения. ы Именно в период второго президентского срока Шаймиева, в 1998 году произошла самая масштабная кадровая зачистка. Бытует мнение, что закат карьеры «серого кардинала» Халяфа Низамова был обусловлен провалившимся «заговором» мая 1998 года, когда большая дегтутатов парламента не захотела безропотно проголосовать за принятое без них решение переместить Фарида жиости премьер-министра в кресло с ™ к е Р ^ а ^ \ Х л е самом деле подобная интерпретация тех событии не более чем запряг шие телеги впереди лошади. Рафгата г р у п п а

Не согласованное с Шаймиевым выдаиже!

Алтынбасва па должность п р е д а т е л я ^ P J Сонета Гатарстапа, было, наоборот, ионьпкон t 217

^

тить п р о ц е с с политической зачистки, таймер обратновремени которого уже был - апущен. К тому В р е >

с ч е т а

набрались сил, заиграли мускулами новые > пые кардиналы». Молодые, амбиционные, решител Ьи ^ леозкие. Прежде всего, это сын президента - Р а д и к ПОДРОСЛИ,

тимерович, и Асгат Сафаров, некогда отобранный

и

по-

ставленный к президенту тем же Низамовым. Вначале п мощником, а чуть позже возглавившим и новообразован ную службы безопасности президента. Не выпуская Ни и миг из своего поля зрения Минтимера Шаймиева, они По степенно монополизировали и «доступ к уху» своего ви3а ви.

Но в погожие маиские дни 1998 года Шаймиев сип оказался в прострации, не зная, что предпринять. Как! августе 1991-го. Президент, по-видимому, до конца сомневался, что удастся не допустить избрания Алтынбаева спикером парламента. Иначе не стал бы предлагать мэру Набережных Челнов должность премьер-министра. Но Алтьшбаев отказался. Отказался, прекрасно понимая, что, приняв это заманчивое карьерное предложение, он ускорит номенютатурно-бюрократический террор, развязав руки политическим опричникам. А по прошествии какого-то времени «похоронят» и его самого, убрав с должности, обвинив в «развале работы и профнепригодности». Пока Минтимер Шаймиев переживал и нервничал, Асгат Сафаров действовал. Именно он сыграл ключевую роль в том, что парламентское «восстание» провалилось. К тому времени служба безопасности президента уже разрослась, окрепла, превратившись в грозную структуру, состоявшую не только из личных телохранителей президента, которых татарстанцы привыкли видеть за спиной Шаймиева во время его выездов «в народ» и с экранов телевизоров. Эта атлетически сложенные парни с цепкими взглядами - только вершина айсберга. Не случайно одна из казанских газет в 1997 году написала, что «самая лучшая «крыша» для бизнеса - это служба безопасности президента». И это было правдой, потому что наряду с превосходным материальнотехническим оснащением и отменно вооруженное лучшими образцами отечественного и западного стрелкового оружия ближнего боя, СБ выделялось и кадрами. «Охран ть Шаймиева» были рекрутированы лучшие офицеры М ^ 218

219

осыпаясь и Ш Т Ш С милиции), обеспечившие пе личную Ос ^опасность прсчидета, „о и со, н пие ьИ> ,$СТШ1С пую агеп урну,о сеть, опутавшую вск> е с п Х п.ку Именно и , агстура» раскрыла - м и ж о р п С ! Именно С афаров и c m люди пропели копгробрабогку и к „ цмесли раскол и стан «пгоноршикон» Думаю, что основным м с т д о м убеждения -бутопши К 0 П . стал банальный шантаж И республике к |4>му времени уже ионприлась гакам полигика, в которой пет места с е т и ментальным отношениям. Голько расчет. Трезвый и сугубо прспмашчыыы. И праг матизм диктовал свои правила игры ситуация критическая и в л и х условиях приемлемы абсол ю т н о любые методы и средства. А глав администраций районов и директором крупных предприятий, составлявших костяк Госсовет гого созыва, грудпо было заподозрить в приверженности библейским заповедям. Кристальная праведность и бе зупречная законопослушность — л о пе про них. Многим из них место если и tie на парах, то, как минимум, в монастырях — грехи замаливать. >ю раньше чиновник, получая свои 120 р. в мссян, опасался выставлять папока з свои «левые» доходы. Сегодня такие же, словно вынырнувшие из прошлого, чиновники пе стесняются рассекать по улицам юродов и весей на роскошных иномарках, строи ть умопомрачительные дома-дворцы и носить часы стоимостью в свою официальную зарплату за несколько лет. А потому и компромата на них — чемоданы. Парадоксально, но чем внушительнее чемодан, ICM удобнее чиновник, потому как управляемее. В мае 1998, по всей видимости, если и не ко всем, то ко многим депутатам была применена угроза вытряхнуть на нрокурорскии стол содержимое сокровенного чемодана. И Jто сработало. Перспектива сменить цивильный костюм па арестантскую робу мало кому показалась привлекательной — < затвор» провалился. А потом прои зошла и «зачистка». И зачистил и v пе самых худших, а именно тех, па кого или вовсе пе нашлось компромата или он ока зался недостаточно серьезным, чтобы держать человека «на крючке». Сафаров знал, что делал. Скорей всего именно он рассматривался Шаймиевым в качестве кандидата впрнемш ки N 1 Ислухоб пом говорить было не принято, по тпчио я, принимая предложение во плавитьпре шдептекпп нресс(3 вч!и*ук>

<

центр, своей основной задачей в этой должности В и . именно информационное обеспечение операции ' прИеМн ^ Да и перейти с вольных журналистских хлебов на ничью должность я согласился только тогда, когда JН я попросил об этом Асгат Ахметович, который к тому Вп р мени уже возглавлял МВД республики. ^ Тотальная зачистка политического поля респубдИк 1998 году неожиданно привела не только к расколу ЭлиЪ ты, но и к консолидации той части населения, которую не устраивал воцарившийся авторитаризм, тормозяц/^ развитие Татарстана. Конечно, и при жестких, если Не сказать жестоких режимах, экономика может расти как на дрожжах. Чили, Сингапур, Тайвань, Южная Корея Китай - страны, которые даже с большой натяжкой нельзя причислить к регионам «разгула демократии». Там и в помине не было ни независимых партий, ни свободной прессы, ни правозащитников. Не было даже зачатков гражданского общества. Но там были сильные лидеры, не допустившие расцвета коррупции. Тот же Аугусто Пиночет безжалостно и жестко задавил любое инакомыслие. Но при этом диктатор укротил не только пресловутую «антигосударственную пятую колонну», но и чиновничество, и структуры государственного принуждения контролирующие органы, полицию, суды. Предпринятые меры развязали ему руки для проведения в Чили чрезвычайно непопулярных в обществе мер по закреплению свобод для предпринимательства. За пятнадцать лет диктатуры в Чили были проведены радикальнейшие капиталистические реформы и страна вернулось к демократическому пути развития. А у нас за те же пятнадцать лет усиление властной номенклатуры привело к тотальной коррумпированности чиновничества. В условиях неурегулированности многих политических и экономических вопросов, наличия огромных черных дыр в законодательстве и отсутствия четких правил игры, чиновничество любую правовую норму могло толковать по своему усмотрению. Слишком многое в республике стало зависеть или от близости к чиновникам, или от толщины конверта с «благодарностью» за решение тех или иных вопросов. А в сочетании с дистрофией институтов гражданского общества это привело к ослабле220

НИЮ способности

Казани соирагиштя-п™ д а ш , е и и ю

' ' ,, Слишком много сил Уу ш л Гн на ябоТ

«врагами».

°

Мос-

Р ьб У с внутренними

Шаймиева с п о л и т ^ е с к о Г с Г ы п ^ и Г к ™ ^ о м „ПМ-Р при П П М относительно птноситепшп демократических ^ выборах _ »иму, даже побе что цув них одерживал не «назначенный» приемник. ближ/й ш его окружения Шаймиева стало о ч е в и д н ы м , ™ М и т ! мера Шариповича нельзя отпускать копаться та огорода да воспитывать внуков: вползание в геронтократию не пугало, куда более страшные последствия мерещились в случае передачи верховной республиканской власти кому-то не из ближнего круга Шаймиева. Пришлось убеждать и общество, и самого Минтимера Шариповича в его незаменимости и менять конституцию Татарстана. Но к тому времени на смену ельцинской вольнице уже пришла путинская жесткость. И для того чтобы Москва согласилась на третий срок Шаймиева, уже самому Минтимеру Шариповичу пришлось начать сдавать позиции Татарстана. Но это уже другая история. В которой главную роль играет уже не Минтимер Шарипович Шаймиев. Можно вспомнить историю древнего мира. Рамул Августул, конечно же, не виновен в гибели Римской Империи. Это был уже объективный итог исторического развития мира. Последним императором Рима Рамула Августула назначил Рок. Шаймиева первым президентом Татарстана избрал народ. Пос ледним президентом Татарстана он назначил себя сам.

ТАИФИЗАЦИЯ ТАТАРСТАНА Во время второго президентского срока Минтимера Шаймиева началась и конвертация его властных полномочий в экономические дивиденды — материальные и финансовые активы - для его ближайшего окружения, ^тот процесс был предопределен конфигурацией властной системы, установившейся к тому времени в респуЬлике атарстан оказался обреченным пройти путь, описаж ьп тегс В 1887 году известным английским историком лордом(Джоном Актоном, утверждавшим, что «всякая власть рлзврл 221

шает, а абсолютная власть развращает абсолютно». Об

теть бесконтрольной власти, бесцеремонно распоря-^н< с\ зьбами сотен тысяч людей, материальными и ту\ 0в " -ъ благами, не только упивается чинопочитанием, yn-днц ством и потоками лести из уст окружающего чиновник ства и челяди, но и практически не способен избежать,'! б азна испотьзовать свои безграничные полномочия рыстных целях, хтя персонального обогащения. Если бы Татарстан быт монархией, а Минтимер щ миев — главой монархического рода, убежденного в божственном происхождении своей власти и не сомневаюш гося в том, что статус его незыблем, что и дети его ^ внуки, и правнуки будут править Татарстаном, он, конечно, мог бы проповедовать византийские традиции осу . дая личное обогащение и воспринимая материальное богатство как зло. Но и Татарстан — не монархия, и Минтимер Шарипович — атеист, которому ничто человеческое ни чуждо. И поэтому он не может не думать о том времени, когда оставит пост президента и станет пенсионером. Пусть не обычным. пусть персональным, но пенсионером. Возможно, что апеллируя именно к этим перспективам, ближайшее окружение и подтолкнуло Минтимера Шариповича к решению превратить зарегистрированную в августе 1995 года компанию "АИФ в основного потребителя отеческого протекционизма верховной республиканской власти. Тогда-то в отношении этой компании и была взята на вооружение мысль, озвученная еще в 1953 году руководителем автомобильной Kopnopaiimi«General Motors» Чарльзом Эрвином. Лозунг «Что хорошо для «General Motors», то хорошо и для Америки» в Татарстане, естественно, был интерпретирован с учетом местной специфики: «Что хорошо для ТАИФа, то хорошо и для Татарстана». Первоначально создание ТАИФа, скорей всего, не преследовало цель сконцентрировать в руках ближайшего окружения президента наиболее лакомые куски татарстанской зкопомики. Так далеко Минтимер Шарипович не заглядывал. Далеко смотрел Радик Миптнмерович, младшим сын президента, превосхо т о усвоивший ту часть наследия Карла Маркса, в которой мыслитель разложил мироустройство по Полочкам «базиса» и «надстройки», цока кшпер222

алчность экономики, капиталов Дденег,л ^ енег и % остального. вторичность всеК моменту официальной регистрации ТАИФа и ы * ев_млпдшии не был новичком в бизнесе. Он у ж ? H K K Z T Николой Копровицей е Щ е в

через которую на Запад ежегодно перегоняется до 2 млн тонн нефти. Нефть покупается в России на 20%-30%Z' Шевле и с учетом всех налоговых льгот, которыми населений республики было облагодетельствовано федеральным Цент! ром, плавно утекает куда-то в Австрию, где фирма собственно, и зарегистрирована. Разница между низкой «себестоимостью» и мировой ценой оседает на заграничных счетах. Кстати, отец Николы — большой друг Минтимера Шариповича, а само название «НИРА» происходит от первых букв имен учредителей Николы и Радика» («Новая газета» 18.12.2000).

О предприятии «НИРА-Экспорт» мало что было известно до тех самых пор, пока оно не выступило одним из учредителей компании Public Stoke Corporation «Tatar-American Investment and Finance» (Открытое акционерное общество «Татаро-американские инвестиции и финансы»). Еще одним учредителем ТАИФа стала американская компания «NKS Trading ink». Мне не раз приходилось слышать версию, что «NKS Trading ink», владеющая 36,6 % акций ТАИФа, на самом деле, была учреждена Радиком Минтимеровичем и «инвестировала» в Татарстан нефтяные деньги самой республики, перекаченные на Запад через «НИРАЭкспорт». Однако раздобыть документов о подлинных хозяевах «NKS Trading ink» пока никому не удалось. Хотя даже без этих документов нет никаких сомнений, что ключевую роль в создании инвестиционно-финансовой компании сыграл именно Радик Шаймиев. Тем не менее, Шаимиев-младший не возглавил ТАИФ, а занял скромную должность главного советника директора но эта предусмотрительность, увы, не оградила компаншо от подозрений в коррупционном сращивании личных интересов Jруководства Гатарстана и р 1у к о в о д с т в а ТАИФа,т / МKOIда /J I 1/И I 1.1 1 V»| / - • П fTk \/ сам :ам чсрг могу сломи г, если надумаетпредпринять п о п ш м где начинаются и заканчиваются интересы Рсобраться, Ч г е н е р а л ь н о г о

223

Татарстана, а где интересы частной компании, к<>Мг рус мой сыном пре «идента республики Почва для подобных подозрений сверхблагодатная . родившись, ТАИФ широко зашагал, уверенно. Д а ж : Ме чур Чего стоит только история возведения культурно-д[ * гового центра «Пирамида»! 17 октября 1996 года ф ' Мухаметшин, в то время премьер-министр республики Пг писал правительственное постановление № 881 о мещ,

по строительству культурно-досугового центра молоДе** г. Казани», которым «в целях создания условий для paiBl. тия и воспитания подрастающего поколения» обязал «Т нефть» выделить ТАИФу один миллион тонн нефти. Kp0Sl того, этим же постановлением правительства ТАИф освобожден от уплаты ряда платежей в местные бюджеты

Позже был определен и механизм взаимоотношении ТАИФа с «Татнефтью». И снова эксклюзивным постанов

лением правительства Татарстана. «Документ за номером 464 от 19 августа 1998 годя без затей именуется так: «О порядке взаиморасчетов между АО «Татнефть» и АО «ТАИФ». Правительство республики обязывало АО «Татнефть» поставлять АО «ТАИФ» сырую нефть уже ежемесячно, и за нее фирма расплачивалась векселями местного банка «Ак Барс» на сумму 300 рублей за тонну. Чтобы окончательно не пустить «Татнефть» по миру, правительство доплачивало из бюджета за каждую тонну сырой нефти по 50 рублей» («Политическим журнал», 05.07.2004). Так и была построена «Пирамида». Фактически на деньги республики. При сверхблагоприятных условиях. Никаких тебе проблем с землеотводом Никаких тендеров. Возможно, кто-то построил бы подобный объект и без нефтедолларовой манны, которым правительство одарило ТАИФ. И построил бы с не меньшим размахом. И не за пять лет, аза год-полтора. Но построили так, как построили. И никто уже и не вспоминал, что «Пирамида» в правительственных постановлениях называлась «культурно-досуговым центром молодежи Казани». Церемония открытия «Пирамиды», состоявшаяся в коние декабря 2002 года, стала настоящей одой ТАИФу. Одой частному инвестору, пе пожалевшего своих денег, заработанных кровыо и потом, и самоотвржеппо потративши их ради казанской молодежи. Разумеется, никто и не заик224

пулся о гом, чго "I In pa мида» оспш к-. ., w . ', ,о КОМНПНИИ 1 А И Ф — • > мае 11 юи собет hei п юА HOI с реконструкцией гостиницы «К п-ШШ ^ыгая» технология .частых т п к е ^ Г п ™ Т х г , п с с предпосылки ддм лого были. Но шся почему-"о ш п Г л а с ь . Сегодня уже трудно доской, ш.по но с с г а п о , 1 н ~ и к у событии и взаимодействия власти и менеджеров ТАИ~ ф а , по именно зга компания как-то умудрилась стать Заказчиком коптракта па воссгаповлепие памятника архигсктуры. Не подрядчиком, а именно заказчиком то естi посредником между финансовыми средствами и нспосрел* ственпыми исполнителями. По всей видимости пообещала, что или сама станет инвестором, то есть вложит собственные средства, или «найдетденьги». 19 декабря 1997 года ТАИФ заключил договор с французской компанией «БУИГ» о том, что именно зто предприятие проведет реконструкцию гостиницы. Но дальше договора дело пе сдвинулось. ТАИФ так и пе дождался пи правительственного постановления об очередном выделении нефти, пи бюджетных денег. В 2001 году ТАИФ сложил с себя обязанности заказчика по реконструкции гостиницы «Казань». Возможно, что ТАИФ решил пе «возиться с рухлядыо» и не «мелочиться», а сосредоточить усилия па другом, куда более привлекательном проекте. Потому что именно в тот самый период, когда вроде бы должна была и начаться и завершиться реконструкция гостиницы «Казань», было принято решение построить в республике нефтеперерабатывающий завод. *

*

*

Решение о строительстве НПЗ было несколько странным. Во-первых, потому, что нефтеперерабатывающее производство ~ j кол о I ически очень небезопасное, как правило, превращающее место дислокации мощностей по производству бен шиа и ближаишис окрестности в зону, мало" р и т д п у ю для жи ши

Во вторых, в 11 и вил и юваином мире, умеющем счшан •••-ИМ и, давно усвоили, чю прибыли oi IIIП KOI напча-

кал Куда доходнее сырая нефть и непосредственная P e a j ] запия бенз! на. В тех же С Ш А последний н е ф т е п е р е р а б ^ вающий завод был построен еще в 19 4 -ом году С Т е х ^ Америка только модернизируют старые заводы. С то,/° гыпои нефти в С Ш А научились вырабатывать 600 литп ИТ б е н з и н а , в то время как в России - л и ш ь 400... ^ь И в-третьих, у республики никогда не было проблем

переработкой нефти. В свое время специально для татарСТаи( ского «черного золота» в Башкирии был возведен нефтеПе рерабатывающий завод. Построили и автономный нефТег р вод, чтобы тяжелая высокосернистая нефть не перемешивалась с сибирским углеводородным сырьем в нефтепРоВо де «Дружба». С суверенизацией Татарстана башкирские нефтеперерабатывающие предприятия начали испытывать серьезные проблемы с сырьем, в первую очередь именно изза того, что Татарстан стал предпочитать других покупателей нефти. Разговоры о татаро-башкирскои дружбе братских народов оказались всего лишь разговорами. 22 июля 2000 года в Казань прилетал премьер-министр Башкирии Рафаэль Байдавлетов. О его визите я записал в дневнике: «Главная цель приезда башкирского премьер-министра — договориться об увеличении поставок татарстанской нефти на нефтеперерабатывающие предприятия братской республики. 250 тысяч тонн нефти, ежемесячно постав ляемых в Уфу из Татарстана, оказывается, маловато. Байдавлетов добивается того, чтобы эта цифра возросла хотя бы до 500 тысяч тонн. Положение башкирских нефтеперерабатывающих заводов, видимо, действительно непростое, е Уфа согласна даже на то, чтобы татарстанские нефтяники стали собственниками и принимали участие в управлении предприятиями нефтехимической отрасли Башкирии. Именно о готовности уступить львиные доли в активах эти. предприятий нашим нефтяникам говорил Рафаэль Байдавлетов во время встречи с Минтимером Шаймиевым». Но, увы, договориться не удалось. Более того, позже атарстан не упускал случая, чтобы осложнить жизнь башкирским нефтехимическим предприятиям. Иногда эти «противоречия» становились публичными Как это произошло 2006 году, когда Федеральная антимонопольная сл> * оштрафовала на 71 миллион рублей «Ыижпекамскпсф11 хим. за завышение тарифов па перекачку тшенн по мш 226

сГр;МЫЮМ>

Трубопроводу с IVJKlwrr СТСРДППМ.К V. П. скамск Лра и орс о , ^ 2(Ю> -о, вскоре „ос ic го,о, как | А И Ф , 1Я , , Ц ) д ^ HOIUIHIIO УНСЛПЧНЛ С ГОПМОС 11» прокачки 1ПШ S) , с 1300 руо.чеи U гонцу прокаченного сырья Конечныi „о гребнтедь иплепа, с терднтамакское М О Каус.ик оор " гмлось и ФД( I осени Ьыло Проведено расследование п нос ледова ш ш т р а ф н ы е санкции и отношении *11пжпек 1 м к „ефтечпма» за нарушение антимонопольного закоподан- i ста. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что гактн ку «выкручивания рук» ГДИФ перподнчеекп использут п и огношеннн вполне «дружес! венных» предприятии Г.сдп вообще уместно использовать термин "Дружественность» применительно к к о м п а н и и , которая предпочнтае! «дру жпп>» исключительно с гемп, с кем «дружить» п жопомпMCCKiI и политически целесообра яю. Несной 20()(> т д а в СМИ просочилась 1пн|к)рмацпя о гом, что ОДО «Нижнекамск шипа» зыла вынуждена чугь лп не остановить производство из за ю г о , что существенно сократи ш с ы ю с г а в к п ка учука с «Инжискамскнефтсхима». По утверждению заместителя генерального д и р е к т о р ! «11ижнскамскшмны»' 11река Ха(|)ПЗова «дефицит сырья привел к недовыполнению двухмесячной производственной программы нреднриишя в объеме 111 тысяч автопокрышек. Менеджер не смог сказать, какой ущерб нанесен предприятию в результате недопоставок сырья. По его словам, «это означает, что завод не работал 3,5

дня» («Коммерсант- Волга», 11.0.12000). >гн события произошли позже. Д женапепя ГДПФа на пнжпекамскип нефтехимический комплекс началась IS ню. ы 1997 юда. Именно в л ог день Кабинет Министров 14 при пял постановление № 657 «О создании ДО «Иижнекамскин нефтеперерабатывающий завод». Греши пупкг посгаповлс пня четко определил: «ДО «Татнефть» па период с трон гель ства 1111$ обеспечить поставку нефти в обьеме 6 миллионов тонн в год*. Д нянин пункI ностановлсипя копкрггиЗирова I, •по нефть необходимо посшипяп» ГЛИФу кото 1Х1И ю л ь к о .О п.ко начала работать, еще ничем ач». не про явила п о к о ю р о п и республике спи' мачо кто ш а г и ц Н,.д х „ u v e a 1'ШГОЛЛ КМ ГI п р п п я д е ш о одно по, .а I *

Iюште!nie № 509, которым внес изменение в пятый nVl постановления № 657. Объем нефти, поставляемый ТДИс? Р был увеличен до 7 миллионов тонн У. Мог ia ли «Татнефть » сама реализовать нефть и вложи выручку, что в возведение «Пирамиды», что в строит» ? Ь ство НПЗ? Безусловно, могла. Но «предпочла» уступить Г миссию ТА И Фу. Подобные схемы реализации нефти принято называт трансфертными. На российском рынке они не уникальн^ «Организованная группа, которой руководил... преследова ла цель завладеть правом на стратегическое и оперативно управление предприятием... Они обеспечили реализацию про! изводимой предприятием продукции подконтрольным им по. средникам не по рыночной, а по заниженной цене. Посред. ники в свою очередь перепродавали продукцию потребителям по рыночной цене. Разницу обратили в свою пользу, чем принесли ущерб другим акционерам, которые лишились права на дивиденды от чистой прибыли» («Новая газета»

26.04.2005). Вообще то, эта цитата не имеет никакого отношения к ТАИФу. Это отрывок из выступления государственного обвинителя Дмитрия Шохина по делу ЮКОСа. А ТАИФ может превратиться в ЮКОС разве что если в названии компании сделать четыре ошибки. *

*

*

За несколько месяцев до президентских выборов 2001 года, когда в российских СМИ стали появляться нелицеприятные публикации о деятельности группы компаний ТАИФ, мы сидели с Радиком Шаймиевым в его кабинете директора ООО «Н ИРА-Экспорт» в неприметном доме на улице Лесгафта, расположенном за зданием, а точнее, «во дворе» Вахитовского районного суда Казани. В доме, на входной двери которого не было даже вывески, указывающей, что именно здесь находится «мозговой центр» компании. считающейся одной из самых Татарстане. — Это последние выборы, когда действительно падоше* велить мозгами. В 2006-ом все будет по-другому, нео*'1 данно произпес Шаймиев-младтпй. п

р

е

у

с

п

е

в

а

ю

щ

и

х

в

229

- Как по-другому? - удивился я — Все решат деньги, - сказал ~ Развивать тему он не с т а л ™ о ж е М ^ РаДИК " суокдение контрмер, н е о б х о д и м ы х ^ д е з а ^ в я Т " ° б " /енниозных, как мне казалось, публикТций^^ИФе Т статьи в федеральных СМИ я искренне с ч и т к е ™ иш рокомасштабной компании, замешанной на передеошва" н и и фактов и откровенной дезинформации. И наппавлеи" ной естественно, на дискредитацию Минтимера Шаймиева. В то время при любом упоминании ТАИФа в моей пя м я ти всплывало одно знаковое для меня совещание на котором высшее руководство этой компании выглядело ас кетами-альтруистами, готовыми на самопожертвования чуть ли не на полный отказ от личных амбиций ради интересов республики. В полном соответствии с несколько высокопарными словами, выведенными на главной странице интернет-сайта компании: «Быть в первых рядах предприятий, обеспечивающих прогресс Татарстана и России — это и есть миссия ТАИФ». Совещание это состоялось 30 октября 1999 года и было посвящено «реконструкции и модернизации Нижнекамского нефтехимического комплекса», а проще говоря, форсированию строительства нефтеперерабатывающего завода, решение о возведении которого было принято еще в 1997 году. Тогда же, в 1997-ом было создано и ОАО с уставным капиталом 10 миллионов рублей. 63% акции достались «Татнефти», 25% - «Нижнекамскнефтехиму», 7,5% — ТАИФу... «Проект готов давно, но неопределенность с финансированием отодвигает сроки его реализации. В недельный срок предстоит четко определиться, кто за что будет отвечать. Заинтересованные стороны, в том числе АО «Нижнекамскнефтехим» «ТАИФ», «Татнефтехиминвестхолдинг» еще раз подтвердили свое желание участвовать в строительстве НПЗ, но приоритет все-таки будет отдан «Татнефти». - Кто сколько профинансирует, такую долю собственности и будет имегь Эго решать акционерам, - под ку нул Президент.

irT п i m n P k T П е-

Сегодня < Нижпекамскпефтехим» нложил оиструн I И1 15 МИЛЛИОНОМ Citibank под гарашип 1 ximbank ol USA па покуй

девания. Около 25 м и л л и о н о в долларов нефтехимики h тратит и на проектные и другие работы по НПЗ. П л а ц И г Л ся что еще примерно 40 м и л л и о н о в долларов Д о о к о 1 , пня строительства Н П З внесет «Татнефть» («Время цЛУ ги», 2. У 1999). ' Ч

Официальное сообщение для прессы несколько рас, лилось с тем, о чем говорили на совещании, прощ е д ш ,° за закрытыми дверями. З а п и с ы в а я в дпевпик впечатлен'41 об этом осеннем субботнем дне, проведенном в Ниж/ 4 камске, я не скупился па восторженные интонации: «з' заседаний «Нижнекамскнефтехима» был обвешан схемащ таблицами. Агьберт Шигабутдинов - гендиректор ТАЦф - нарисовал радужную картину, из которой следовало, на республику обрушится манна небесная, доходы потекут бюджет рекой - успевай вычерпывать. Пока продажны журналюги катят бочку на ТАИФ, компания уже договор лась с зарубежным акционером, что доля государства в тавном капитале ТАИФа будет увеличена с 51% до 86,3% это значит, что, перерабатывая семь миллионов тонн неф и реализуя продукцию переработки, компания обеспечит го дарству ежегодный доход в 18 млрд. 423 млн. 569 тыс. py( лей. Из них налоги в бюджет и внебюджетные фонды РТ составят около 7млрд. рублей, налоги в бюджет РФ— око 3млрд. рублей, а чистая прибыль республики в виде дивиден дов от владения 86,3% акций ТАИФа составит 8 миллиардов 528 миллионов 308 тысяч рублей». огда, в октябре 1999 года я недоумевал, почему нельзя рассказать журналистам, а значит, и всему населению республики о намечавшемся перераспределении в пользу государства уставного капитала ТАИФа и о перспективах резкого увеличения поступлений в бюджеты всех уровней в результате деятельности компании только на одном - Нижнекамском — направлении? Почему эту информацию Минтимер Шарипович решил засекретить? Это много позже мне стало ясно, что показной альтруизм, продемонстрированный «таифовцами» на совещании в Нижнекамске, оказался всего лишь дымовой завесой, которая была необходим^ чтобы если не всей республике, то хотя бы промышлеппо му генералитету как-то объяснить беспредельный прог^ ииопизм, ока нлваемый ТА И Ф у высшим руководством № Тарстаиа. по

(Нч.чаюшш П^Гчн*|.| ; , с ,, ожт ' °Д"М "'V'^

o.m о.цо Iic МО. МП ссое пото.т V, , ,.Ь нормами приличия, ПО.ОМХ ч.о До 111 ,Vim

а1МСПрon.

„Ч-...О....МО b'M> Г п с с ш о е к п и л п и I n n

. ,;0K .Отечество Ней России- омппм ;,о Р о,о оыч Мппгимср m i ™ , СЬИЬНММ

1Ч1НМ.1ППСМ

С М

| |.

()дцц

П и

;

'

M,OCy

ПСЯп,и

С ' с р 1 CMI / ( о р с 1 1 к о

-

Л

саЦ

репсгвовавшпп па ()| I ч е т сопл! К гому ж£ , с „ месяца, как «I manual limes» опубликовала с.а.ыо „ Z „лютую емсг па танмоотпотеппм IAI|ф м „ руководств-, республики. «Правительство центральной российской реенуоЛИКИ Га rape гаи прежде, чем а России случился прошлогодний финансовый крах, косвенным образом заняло $230 мил лионов у иностранных банков, систематически используя «Тлгнефгь», региональную нефтяную компанию. Но татарское правительство, находящееся в состоянии дефолта ао собственному внешнему заимствованию, оставило компанию с невыплаченным внешним долгом, достигвшм $900 миллионов», — иишуг журналисты одной in самых влиятельных деловых газет мира «Financial Times» Джон Горнхилл н Клей Харрпс. В 1998 ГОД\ v Гатпефть» также гарантировала $50-MIIJIJIIIоппое заимствование, предоставленное Socitc CJenerale нефтегоргонеш компапппТЛИФ, консультируемо!! Радиком Шаймиевым «Татнефть» с тс\ пор должна вернуть $19 мпл1НОПОВ фра и ну ic ком у банку — поскольку ТАИФ пе сумел вернуть кредит полностью («Деловое Поволжье». 6. К). ~19Щ. На публикацию «Financial Times», перепечатанную многими российскими СМИ, Минтимер Шарипович огреаI нрова I очень бо ie шеппо: «Что же касается Радика Шаймиева, о котором упоминается в статье, - он, деныв «ельпо, в течение одного года был £ ров « Гашефги» но просьбе компании АИФ, к пор. я лается части акций «Татнефти». С ыи был Нвнвен владельцем как очень подгоговленнин ме1!сджер н^ _ «Ф « е й команды во главе с коп>"Ремьером и министром экономики I ) » Г)Ь1 Р'мо т у шее сменил п р е м ь е р - м и н и с т р М н н н н х л п о в , УМ

сделать более прозрачными финансовые потоки комПаИНи И это удалось. — Как вы будете реагировать на эту публикацию?

— Я жду публичных извинений. Если это не случИТс кратчайший срок, то подам в суд» (< Деловое Поволжье», 6.10.1999). Это была практически первая и единственна на Мое, п а м я т и резкая реакция Минтимера Шаймиева на газетну! публикацию. Извинения от «Financial Times» так и не п
* Я« «МПИ.И1. прина V,ежат .NICS , лкали при )-чреж.ченниТАИФч н £ l n l к мкипри U IUJCMI 0 0 .НИРА-Экспорт» К) v ' ' n ' "1ч Х ° , ьш.ООО Транспорт» от в ^ „„ТХИФа. И ООО «В\ [кан- ' S t ' ^ " я , 1 Н о м 14 4 п * иноке ^ПОЛУЧИМШш 1Q с ЛКШ1Й компании. Поучается, что государство выш о ег9*учредителей Т\11Фа. А куда <лшти • г о с м а Г т Е ~ пакеты ^шдп предприятий, которые в свое время бьпи пТре таны ТАИФу Дело в том, что в 1995 годл Госкомимущества Р .в счет оплаты государственной доли в уставном капитале * IА11Фа» (М) t +1 акция) передало компании акции целого ряда ключевых предприятий Татарстана -«Каэанъоргеинтеза» (4,6^). .Татнефти» (5%), .Нижнекамскнефтехима» (ЮМ. «Алнаса» (10%), «Нижнеклчскишны* (3.2Г ). Химзавода им. им. Карпова (15%), Алъметьевского трубного завода (1.6 ч), Казанской ГТС {\,5сс) Вернул ли Т\ПФ государств) эти акции? Или их выкупили новые учредители Т \ И Ф а ? А ести выкупили, то по какой цене0 Рыночной? Или остаточной? И что это за таинственные предприятия — «Вулкан» и «Транспорт»? *

*

*

Развитие событий вокруг Нижнекамского НПЗ вьп шдит верхом цинизма и со стороны ТАИФа. и со стороны ближайшего окружения Минтимера Шаймиева, сюеспечи • вавшего политическое .прикрытие- деятельности кошапш. могущество которой росло не по дням, а по чаи ' АВТработатабезотказно. Получку ^атнефгн^ьфможфть и перерабатывая ее на арендованной установке, _ __ ставил продукт переработки п Р ^ ^ Г ^ о о своем> арендо шгелю - ^ Н п ж н е к а м с и М т м ш ^ ^ Та [ -' и «концессионеры» гак, что к-и»ui 1 0 ца\как «Млечим» ока >.а 1сч перед своим арендаторе

В шелкйх. Позже генеральный директор ГАИф?» л Шигабутдинои добродушно признается: «К тому пре^ Пг Нижпекамскнефтехим задолжал нам 380 миллионов д<> DOB за прямогопный бсизии и фактически вернул 180 онов, I редав в собственное ь ГЛИФу ЭЛЮУ-ЛВГ>>

публика Татарстан», 25.01.2005). Произошло это в год начала третьего президент срока Минтимера Шаймиева, в 2001 году. Една п о л ^ ' установку ЭЛОУ-АВТ в собственность, ТАИФ.... Пер "И1> ее в аренду Нижнекамскому НПЗ. А в 2003-ем снова п менил тактику «выкручивания рук», заявив о намерен^ вернуть установку обратно. На НПЗ ахнули. Как же так ^ установки завод не сможет работать, ЭЛОУ-АВТ — ключе° вая составляющая всего НПЗ. Впервые в истории республики конфликт между саму ми влиятельными персонами Татарстана вырвался нару^ ТАИФ обратился в Арбитражиый суд РТ с иском о возврате установки первичной переработки нефти ЭЛОУ-АВТ. Су иск удовлетворил. Неизвестно чем бы закончилось обжалование судебного вердикта в вышестоящей инстанции но выносить сор из татарстанской избы оппоненты ТАИФа не решились. В начале 2004 года решение Арбитражного суда РТ вступило в законную силу. И потребовалось вмешательство Минтимера Шаймиева, чтобы убедить «таифовцев» проявить «благородство» и отложить изъятие установки. А 9 июня 2005 года Совет безопасности Татарстана принял решение передать ТАИФу весь Нижнекамский НПЗ. Завод, на строительство которого только «Татнефть» «наскребла» 12 миллиардов рублей. Фактически республиканский совбез принял решение о передаче стратегического нефтеперерабатывающего завода частной компании, контролируемой сыном президента! И кого-то еще удивляет растущая популярность Сталина. Чему удивляться-то? Один отказ Иосифа Виссарионовича обменять плененного сына на генерала вермахта, выглядит эталоном служения Родине, самоотречения от всего, даже от собственного сына, ради Отечества. Кстати, в решение Совета безопасности, «подарившем* ТАИФу Нижпекамский НПЗ, в очередной раз прояви шсь осторожность Минтимера Шариповича, его стремление ри* делить со своим окружением ответственность $а решение. 234

отноше-

и^° С Т ЬК0ЛЛек ^ дема" ™в м

но гни на Суде Истории, что это н е он соратников принял решение озолотить -зидентскую семыо. Надо ли говорить, что ТАИФ не стяп 2009 г0да. п Уже в 2005 году выкупил y ^ Z z Z T ™ уставном капитале НПЗ, став п о л ш п р а в н ^ Т ? ДОЛЮ в КОМ завода. Не удивлюсь, если к о Ж Ж в ы я с ^ ' что ТАИФ придумал хитроумную схему НИКОМ НПЗ, так и не рассчитавшись за акции Как это ппп" Р изошло с телекомпанией «Новый век» ' * -к -к История создания телекомпании «Новый век» мне известна досконально, в подробностях и деталях. И потому, что все произошло, что называется, у меня на глазах. Й потому, что телевидение для меня абсолютно прозрачная сфера, которой я занимался профессионально и скрупулезно изучил технологию производства и распространения телепрограмм, формирования эфирной политики, организации финансово-хозяйственной деятельности, то есть зарабатывания и расходования денег. И поэтому могу сказать, что роль ТАИФа в рождении и развитии телекомпании «Новый век» весьма неприглядна. ОАО «Телерадиокомпания «Новый век» было создано постановлением правительства Татарстана № 108 от 9 апреля 2001 года. Уставной капитал компании определили в размере 100 тысяч рублей. Об этом генеральный директор ТНВ Ильшат Аминов сообщил в интервью газете «Респуолика Татарстан» (8.09.2001). В том же интервью Аминов поделится планами на будущее: «В дальнейшем планируется провести две эмиссии, в ходе которых определятся акционеры, но государству в нем будет принадлежать 51/г акций». Первая эмиссия началась в мае 2002 года not е iu Дарственной регистрации выпуска ценных бушгОАи^ п . А уже 3 нюня постановлением пршштельст р сп йлпки К Ю8 в госу.юретценную собсгвеппосп. бы к ы к > а , к акции I IIM. 15 счет оплаты акпнп l a r a p t i a n IS

г вижимость, технику и оборудование на общую суММу ло 160 миллионов рублей, изъятое из оперативного УПп лепия ГТРК Татарстан», и чуть больше трех миллион рублей живыми» деньгами.Остав1ииеся49^прОцент0п ний должен был приобрести частный инвестор, внеся тавпой капитал ТНВ около полутора сотен миллионов п лей. И вроде бы и приобрел, во всяком случае, было 0&ьЯ лено, что акционером ТНВ стало предприятие, входя111е '^ группу компаний ТАИФ. Но эти 49% акций телекомпан И фактически так и не были оплачены. И Летом 2002 года, когда я работал председателем ГТрк «Татарстан», несмотря па то, что все имущество ГТРК у было передано ТНВ, у нового хозяина телекомплекса^ было денег на его содержание — оплату коммунальных w луг, электроэнергии, вневедомственной охраны. По прос б руководства новой телерадиокомпании все текущие затрд6 ты по содержанию имущества ТНВ оплачивала ГТРК (я лично подписывал платежные поручения). 25 августа 2002 года ТНВ начал полноценное вешание предварительно приняв на работу около шестисот человек и практически полностью укомплектовав штатное расписание. Но у новой телекомпании возникли серьезные проблемы с фондом заработной платы. Зарплату своим сотрудникам ТНВ стало платить только после того, как по постановлению правительства Татарстана ( № 521 от 5.09.2002) были «перераспределены ассигнования республиканского бюджета», а попросту изъяты у ГТРК и переданы ТНВ около 30 миллионов рублей. Республика на ТН В денег не жалела. Еще до начала пробного вещания (30 августа 2001 года) только на создание системы распространения сигнала телекомпании было израсходовано 163 миллиона рублей («Вечерняя Казань» 8.08.2001). Не пересохла река бюджетных вливаний и после того, как ТАИФ стал акционером ТНВ и вроде бы уже должен был взять на себя как минимум 49% всех расходов, в том числе и по расширению зоны вещания телекомпании. Но ТАИФ даже не думал раскошеливаться. Об этом красноречиво говорят документы. К примеру, Постановление коллегии Министерства связи РТ № 4 / 1 < 0 развитии республиканского телевидения и радиовещания», приняв июля 2003 года: «Заслушав и обсудив информацию замес230

тйтеля

министра связи РТ Якимова В.Н., коллегия отмечает, что в развитии процесса информатизации республики важное значение имеет государственное телевидение и радио Татарстана как эффективный инструмент государственной политики, повышения духовного и культурного уровня населения, дальнейшего развития межнациональных отношений народов Республики Татарстан. В настоящее время в республике создана и функционирует широкая сеть распространения телерадиопрограмм ТРК «Новый Век» с использованием искусственного спутника земли (ИСЗ). Построено 78 телевизионных и 17 радиовещательных станций. Для обеспечения качественного приема программ «ТНВ» в городах республики построены и реконструированы сети телевизионного приема на 591 тыс. абонентов... В 2003 году запланировано построить 44 телевизионных ретранслятора на территории 23 районов республики, на что из средств республиканского бюджета выделено 50 млн. рублей». А в резолютивной части постановления был определен целый комплекс мероприятий, направленных на увеличение количества потенциальных зрителей частной телекомпании как в республике, так и за ее пределами: «Принимая во внимание вышеизложенное, коллегия ПОСТАНОВЛЯЕТ: 5. Отделу инвестиционной политики (Рожкин B.C.) в срок до 01.09.2003 г. проработать с Министерством экономики и промышленности Республики Татарстан вопрос о внесении в проект Закона РТ «О бюджете Республики Татарстан на 2004 год» статьи расходов на развитие государственного телевидения и радиовещания для сельского населения Республики Татарстан. 6.2. Совместно с ОАО «Телерадиокомпания «ТНВ» (Аминов И.Ю) проработать вопрос организации вещания телерадиопрограмм «ТНВ» на территориях компактного проживания татарского населения в регионах Российской Федерации. 7. Отделу КРЭСТ (Головин Е.М.) совместно с администрациями городов и районов республики и операторами сетей телеприема организовать работу по улучшению качества приема телевизионного канала «ТНВ». 237

10. Операторам сетей телеприема совместно с адми трациями городов и районов до 15.08.2003 г. обеспечит?^ т о в н о с т ь сетей телеприема для трансляции программ «ТНъ* 12. Принять к сведению информацию начальника е • ториального управления транспорта и дорожного хозЯИоРИ> Министерства транспорта и дорожного хозяйства р у 51®» Набережные Челны Галиуллина Р.Г. о выделении адми, г трацией города 5 млн. рублей на реконструкцию и pi 3 сетей коллективного приема телевидения и заверщ е н и Тие бот по приему программ «ТНВ» в срок до 15.08.2003 г

13. Операторам Республики Татарстан, осуществляли, деятельность по трансляции программ телевидения по коллективного приема, оформить в срок до 01.10.2003 г у4 тановленным порядком лицензии на предоставление уСм связи. 14. Принять к сведению информацию генерального дл ректора ОАО «Телерадиокомпания «ТНВ» Аминова И.ф разработке до конца 2003 г. механизма взаимодействия ° районными телерадиокомпаниями по вопросу организации местного вещания». Напомню, что речь в постановлении коллегии министерства связи РТ шла о телекомпании, в которой львиная доля акции уже принадлежала частной компании. А ТАИф стал акционером ТН В под разговоры о необходимости сокращения бюджетных расходов на содержание телекомпании и под дифирамбы «патриотам республики», выразившим готовность потратить огромные деньги на благородное дело «повышения духовного и культурного уровня населения, дальнейшего развития межнациональных отношений народов Республики Татарстан» (цитирую постановление коллегии Минсвязи РТ). Кроме косвенных вливаний в ТНВ республика не скупилась и на непосредственное финансирование телекомпании В 2003 году из бюджета республики на содержание ТНВ было выделено около 120 миллионов рублен. В 2004 - приблизительно столько же. В 2005 - ни меньше. Сама телекомпания па рекламном рынке даже по самым скромным прикидкам должна была заработать по менее 50 миллионов рублей ежегодно. Учитывая, что ТНВ не только по лучу, по и по структуре почти идентична ГГ РК « Пгтнрстап» обр;ипа нача. та 2002 юла, могу ска кггь, что на функцнонпроваши' ;»г

г Тнв

было вполне достаточно около полутораста миллионов рублей в год. То есть денег, выделяемых бюджетом республики и зарабатываемых компанией самостоятельно А куда ж е делись деньги акционера, владеющего 49% пакетом акцИ й телерадиокомпании? Деньги ТАИФа? Их не было' Много позже выяснилось, что ТАИФ, при попустительстве и руководства телекомпании и представителей государства в совете директоров акционерного общества, просел «блестящую» финансовую операцию, циничности которой позавидовал бы и Остап Бендер. 9 и 10 января 2003 года на счет ТНВ поступило около 160 миллионов рублей от соучредителя - предприятия, «входящего в группу компаний ТАИФ». Но в эти же дни, 9 и 10 января, руководство ТНВ вернуло ТА И Фу деньги — все 160 миллионов рублей — и приобрело векселя ТАИФа. Вообще-то сама природа вексельных бумаг подразумевает, что продавец векселей берет, а покупатель дает взаймы деньги. Прежде всего, свободные деньги. А какие свободные деньги могли быть у только что образованной телекомпании? Тем более, что на финансирование телекомпании регулярно выделялись десятки миллионов рублей из бюджета республики? Регулярная бюджетная подпитка ТНВ говорит только о том, что в отношении телекомпании ТАИФ использовал хорошо известную в России схему приватизации доходов и «огосударствления» расходов. А как красиво все начиналось! Сколько высокопарных слов было произнесено при рождении телекомпании! 29 августа 2002 года, через четыре дня после начала полноценного вещания ТНВ, выступая на третьем Всемирном конгрессе татар, Минтимер Шаймиев благословил телекомпанию на великие свершения: «На нее возлагается задача исторической важности. «Новый век» должен учитывать интересы не только населения республики, но и всего татарского народа, объединить всех татар в едином информационном пространстве». Увы, «поручение» президента пе было выполнено. Через три года даже руководители телекомпании были вынуждены признать, что «Новый век» так и пе смог встать на ноги. Заместитель гендиректора ГНВ Миляуша Айгуганова печально констатировала: «За три года канал гак и не смог наити свою нишу на медиарынке» («Татар-информ» 2У)

14 04.2* > V М о ж н о подумать, что эта цель серь

И},

п е . о . ала ш а й м и е в с к о е окружение. Задача была сове Ри1ен лом >й, кз да более прагматичной. И она зыла выполн^ По I дымовой завесой красивых слов Минтимера Щайьш вз об интересах «населения республики» и «всего татарС(! ' го народа» ТАИФ банально захватил очередной ку С о к сл дарственной собственности.

Если бы Минтимер Шаймиев и руководство ТАИф реально ставили перед собой цель создать современную ко/ курентоспособную телекомпанию, алгоритм их действий' самого первого дня зарождения НВ был бы соверщен другим. Хотя бы такой, какой был реализован при создаЬ нии и развитии Санкт-Петербургского ОАО 'ТелераД1 компания «Петербург-5 канал». В 1998 году при создании питерской телекомпании у тавной капитал ОАО был определен в размере 100 миллионов долларов. 51% акций достались государству (38% ^ городу и 13% — области). 49% акций выкупили три банка Государство оплатило свои акции, передав компании недвижимость, технику и оборудование упраздненного ГТРК «Петербург-5 канал». Телевизионные комплексы по веет СССР строились по единому проекту, санкт-петербургский мало чем отличается от казанского. Но комплекс на берегах Невы, вместе с техникой и оборудованием был оценен в 51 миллион долларов, а такой же на берегах Казанки — лишь в 5,5 (160 миллионов рублей). Это говорит о том, что при выкупе акций ТНВ, а фактически — при передаче собственности, находившейся в оперативном управлении ГТРК «Татарстан», государственные активы были сильно занижены. Достаточно сказать, что огромный телевизионный комплекс, состоящий из двух добротных трехэтажных зданий обшей площадью около 2,5 тысячи квадратных метров был оценен всего в 17,5 миллиона рублей. Реальная рыночная оценка телекомплекса могла составить несколько сот миллионов рублей. Три двухэтажных здания радиокомплекса (общая площадь около трех тысяч квадратных метров) были оценены в 6 миллионов рублей. И такая ситуация по всем позициям - будь то недвижимость, автотранспорт, телевизионное оборудование, загори т а я база отдыха. Впрочем, Т А И Ф все равно не стал тратить деньги ни на выкуп своей доли аь пин, пи на гекущее со держание и" 240

д е к о м п а н и и , «посадив» ТНВ под бюджетную капельницу В то в р е м я как на содержание ОАО «Телерадиокомпания « П е т е р б у р г - 5 канал» с 1 9 9 8 года государство не тратит ни копейки, все затраты взяли на себя инвесторы. И эта телекомпания уже стала федеральной, в то время как ТНВ влачит жалкое существование. Для ТАИФа «Новый век» так и не стал средством инвестирования денег в дело государственной важности. Похоже, что телекомпания изначально рассматривалась «таифовцами» всего лишь как очередной кусок собственности, который можно и нужно прибрать к рукам. Без особых хлопот. Да что говорить об интересах всей республики, если даже интересы коллектива телекомпании были ущемлены. При образовании телекомпании вместе с оборудованием, техникой, помещениями ей была передана и база отдыха «Голубой Экран», представляющая собой два десятка щитовых домиков, раскинувшихся в тени вековых сосен на берегу Волги в Зеленом Бору. Именно там каждое лето вместе с семьями отдыхали многие сотрудники ГТРК «Татарстан». В 2002 году, когда база уже формально принадлежала «Новому веку», я убедил Илыната Аминова не лишать людей возможности летнего отдыха. Это не требовало никаких финансовых затрат, даже наоборот, мы с главным бухгалтером ГТРК Ильдаром Хаяровым долго ломали голову: как оприходовать деньги, собранные профсоюзным комитетом ГТРК за путевки. Деньги небольшие — 1500-2000 рублей за аренду каждого домика, но все равно деньги. Так ничего и не придумали. Базы-то на балансе государственной телекомпании уже не было. В конце концов, решили, что деньги останутся у профкома, чтобы он самостоятельно рассчитался за электричество, вывоз отходов, охрану. Лето 2002 года оказалось последним летом, когда у телевизионщиков была возможность недорогого семейного летнего отдыха. С тех пор уже который год база пустует. Председатель профкома ГТРК «Татарстан» Юрий Гвоздь высказал предположение, что новые хозяева «Голубого экрана», видимо, хотят, чтобы телевизионщики быстрей забыли о базе отдыха. А потом ее можно будет очень выгодно перепродать. За десятки миллионов р у б л е й . А досталось все это хозяйство -Новому веку», естественно, за копейки, по остаточной стоимости. 22 вполне приличных домика были оцс-

241

йены государством всего в 10 ООО (десять тысяч) р у б Стоит ли удивляться, что осенью 2006 года ТДИф И! могласно объявил о грядущей продаже телекоммуникационных активов, в том числе и телекомпании. Мож Но сомневаться, что имущество, переданное Татарстаном^ уставной фонд телекомпании при ее образовании, «таиф^ В цы оценили не в смехотворные 160 миллионов рублей ^ во вполне приличную, рыночную сумму. '^ *

*

*

В республике упорно насаждается миф о незаурЯДНЬ1 способностях менеджеров ТАИФа. Если верить всему, Чт* говорят и пишут о компании СМИ, подконтрольные казанскому кремлю, можно подумать, что ТАИФ собрав под свое крыло финансовых, коммерческих, маркетинговых, инженерных и прочих гениев... «Высоко оценил деятельность группы компаний ТАИФ премьер-министр Pf Рустам Минниханов на сегодняшнем годовом собрании акционеров. «Мы видим, как растет капитализация тех компаний, где ТАИФ является собственником, какие методы корпоративного управления включаются в эту работу («Интертат», 27.06.2005). А между тем набор методов и средств, используемых ТАИ Фом в работе, особой оригинальностью не отличается. Чем бы ни занимался ТАИФ, какой сферой бизнеса ни заинтересовался, фундамент успешности компании — беспредельный протекционизм власти, переходящий границы приличия. «Там, где пахнет большими деньгами, обязательно присутствует ТАИФ. Когда республика полтора года назад начала тотально проверять валютные запасы своих нефтехимических гигантов, то ТАИФу с его нефтедолларами удалось счастливо избежать ревизорского взгляда. ТАИФ в последние три года наплодил массу дочерних и зависимых структур, не известив об этом борцов со всяческими монополиями. А еще дважды приобретал акции предприятий, также не согласовав свои действия с территориальным управлением. Хотя по федеральному закону о конкуренции был обязан сделать эго. Увы, это не единичный случай, когда президентскому сынку попеняли на непочтение к законам. 1>ыл повод упрскнЛ1* 242

руководителя ТАИФа, что он не законопослушен, когда ™ пая назад возник скандал с государственным пакетом ак ций «Татинкома-Т». 7:> процентов пенных бумаг этого со" тового оператора едва не оылн скоропалительно компании Радика Шаймиева, М И Н У Я положенный за аукцион. Однако сделка, которую ТАИ Фу навязло тя" гарстанекоеС правительство, пи.,>чила получила широкую й тарстански широкою огласку опаску и и «повалилась ( Вечерняя Казань, 24.03 2004) 2004, провалилась-. Казань*,24.03 '•

по "

Сктадьгвается впечатление. ч т о высшее татарстпиское чиновничество v ТАИФа на побегушках. Иначе просто f " возможно объяснить решения, принимаемые на самом ьыс тем республиканском у ровне. И передача ТАИФ' Нижне камского НПЗ или телекомпании * Новый век. — не уникальны. Подобных решении в новейшей истории Татарстана было множество.

13 февраля 2006 года Министерство земельных и имущественных отношений Татарстана принято Распоряжение 246-р "О реорганизации ОАО «Радйотелесет». «Как сообщили в минземимутцестве РТ, оказавшееся в трудном финансовом положении акционерное общество будет присоединено к ОАО «Телерадиокомпания ТВТ>. («Вечерняя Казаны, 22.02.2006). А между тем утверждение о «трудном финансовом положении ОАО «Радиотелесет», мягко говоря, не соответствовало действительности. В мае 2006 гола коллектив предприятия предпринял попытку побороться с алчностью ТАИФа и его покладистыми покровителями, разослав во все инстанции письма: «ОАО «Радиотелесет» не является убыточным предприятием. В этом легко можно убедиться, посмотрев баланс предприятия. О том, что предприятие далеко не убыточное, а совсем наоборот, было недавно озвучено на коллегии по итогам работы за 2005 год в Министерстве информатизации и связи РТ. Так, например, валовой Доход предприятия за 2005 год составил около 127 миллионов рублей, чистая прибыль около 11 миллионов рублейТемп роста заработной платы за 2005 год составил 118 г. что позволило предприятию выйти на второе место но средней заработной плате в отрасли».

244

в письме была названа главная причина «реор ГаНи ции» вполне успешного предприятия и предсказаны следствия этого решения: «компания успешно развивав и имеет собственные сети кабельного телевидения в де^ 4 городах республики, в то время как ТВТ имеет свои оЯТи только в трех городах. Таким образом, республикансГИ чиновники одним росчерком пера не только ликвидируй успешно развивающееся предприятие, но и фактически гоняют граждан республики в угол, лишив их права выб?* услуги, предоставляемой двумя операторами кабельно^ телевидения: ОАО «Радиотелесет» свой «социальный» ПГ° кет программ (из 10 программ), предлагает своим абонен там за 25 рублей. Для сравнения, ТВТ продает свой «ба3п вый» пакет из 33 программ за 150 рублей. Теперь же все граждан республики подведут под один уровень достатка* так как абонентская плата за пользование услугами кабельного телевидения будет единой для всех, не будет ни. какой конкуренции среди операторов и никакого выбора v потребителей услуг».

Коллектив ОАО «Радиотелесет» так и не был услышан Их письма оказались «письмами в никуда». Но и в оценках и в прогнозах авторы письма не ошиблись. «Реорганизация» действительно оказалась операцией по избавлению от конкурента, фактической монополизации рынка и бесхлопотному прибиранию к рукам экономически чересчур выгодных активов. И все это при поддержке татарстанского чиновничества. Впрочем, по-другому, похоже, ТАИФ работать не умеет. Лично я не знаю ни одного примера успешного бизнеса этой компании, основанного исключительно на грамотных управленческих решениях, а не на протекционизме власти. Даже когда речь идет об осваивании совершенно нового бизнеса, где вообще нет никаких конкурентов, ТАИФ, как немощный инвалид, не может обойтись без костылей поддержки чиновничества. *

*

*

1 декабря 1999 года в кремле состоялась встреча Минтимера Шаймиева с директором по бизнесу шведской компа244

1

\ Еще в прошлом году ТАИФ включил I ставке 25 миллионов долларов , ком в респ^ику системы подб стандарта GSM Месяц назад су контракт на постав I рамочный миллиона долларов. Минтимер Шарипович оценил совместную работа ТЛИ I фа и «Эрикссон» как рывок республики в области связи Пп.~ зидент поручил министру связи Ринату Залялову курировать совместную таифо-эрикссонскую программу по всеобшей телефонизации Татарстана. И добавил:

— За успех проекта спросим с

Так и развивался проект внедрения в республику мобильной связи в тепличных условиях отсутствия конкуренции и протекционизма власти. Но стоило придти в Татарстан другим операторам мобильной связи, как у ТАИФа начались проблемы. А если быть точным, то проблемы начались у татарстан цев. В начале 2002 года в республике приступили к работе компании мобильной связи ВымпелКом-Регион, СМАРТС и МегаФон. 5 февраля 2002 года ТАИФ-Телком заблокировал для новых татарстанских операторов возможность соединения со своими абонентами. Разгорелся скандал. «ТАИФТелком намерен таким образом дискредитировать своих конкурентов в глазах клиентов. У абонентов новых операторов гораздо больше звонков «наружу», чем у нарастившего базу (в тепличных условиях монополии на стандарт GSM) ТАИФТелкома. И в этой ситуации они должны испытывать куда большие неудобства, нежели абоненты ТАИФ-Телкома. По сути, компания работает по принципу: пусть пострадают мои клиенты, но клиенты моих конкурентов пострадают больше. Эту неофициальную версию, не пытаясь даже завуалировать, подтвердил вчера и генеральный директор ТАИФа Альберт Шигабутдинов. Он прямо заявил, что абоненты «не смогут получить качественных услуг у новых операторов и будут вынуждены вернуться в ТАИФ-Телком». По его словам, это будет эффект бумеранга. В иных краях подобный эффект обычно достигается за счет низких т а р и ф о в гибких планов и новых услуг» ('Вечерняя КаЗаны>, 19.02.2005). 245

А закончилась телефонная история тем, что ТАИф выдержал конкуренции и был вынужден уйти с рынка бильной связи. В апреле 2003 года дочернее таифовское ОАПи « ТА И Ф - Телком» было продано компании МТС. *

*

*

Кто нибудь может гарантировать, что при аккумуЛИрг. вании в руках ТАИФа контрольных пакетов акций стра^ гических предприятий Татарстана не применялись схемы идентичные тем, что были использованы при «прихватизации» акций телекомпании «Новый век» или ОАО «Радиотелесет»? И что «Нижнекамскнефтехим», «Казаньоргсинтез», Нижнекмский НПЗ, «Татнефтепродукт», акции еще десятка-другого предприятий оказались у ТАИФа в интересах республики, в интересах «всего многонационального населения Татарстана»? А не только потому, что президентская «семья» кинулась наверстывать упущенное в годы дикой приватизации, когда Шаймиев «не пустил в республику варягов», не дал «за бесценок скупить акции в условиях галопирующей инфляции»? Теперь-то уже и мне, и многим в республике понятно, для кого все было сохранено, сбережено. А понимая это, рассматривая и оценивая деятельность, решения и поступки Минтимера Шаймиева через призму интересов компании, контролируемой его сыном, многое становится куда понятнее и, увы, банальнее. Не оказалось в истории Татарстана никакой «эпохи Шаймиева», а было всего лишь безвременье «большого хапка». время сколачивания многоштллиардных капиталов ближайшим окружением Шаймиева. А Минтимер Шарипович всего лишь осуществил политическое прикрытие разгулу алчности, собственноручно замуровав дверь в Пантеон Истории.

Казань, март-декабрь 200Ь год

240

Содержание

и1ГГнмОн [() М (п,ни)ш

и мс тш.ко <> ,

,<>«,«> профМе(смсорау МиОхащц3
()t|JCy;i.4Pf.TlilCIIMt рели Г ИИ Ьслый мм . рохол Периферии ИИКИЛИ inn М П К»р|фги еп на По и с (лтрсг.'тскис и,.10 I;C ' IOKM Ни 11,11 ШПСКИС m ры

ГЛИФи {ш . ии I«пароли i

HI

12") 14' 17Г, m 213 221

Научно-популярное

издание

Mypmiuuii Ирек Мишакиевич

МИНТЕМИР ШАЙМИЕВ: ПОСЛЕДНИЙ ПРЕЗИДЕНТ ТАТАРСТАНА Книга 1 Издание в авторской редакции

Подписано и печать 9.07.2007. Ф о р м я г 6 0 x 9 0 / 1 6 . Печлп. офсетная. Пумаш офсетная. Усл. п л . 13,5. Т и р а ж 2200 :>кт. Wnc.r» № Ш .

Отпечатано с ориi*i11ниI-максгл и ООО ЧсОокгарскаи ппюграфми N.' 1* 428019, | ЧеПоксары. нр И Ямжлеиа, I ^

II 1(1 ГМ II . ирнмЛлктmilk «Mi»fii4(iii:»« HvTiifHnt Та raj \ fro ucCTpoa (lOAirniu, i ew ч J mm| • i • i я i i 11 ДОМЫСЛЫ В Г* U< I I 1С И к h II К ПО 'I . -I • че м не отличишь. 1'i^c • p, . 1 О S*. I ip.l ГЛ . -I. .1 T U Ш.| ..Ы I .MS. op OlXV-Hi U1I.I II HI • l.l .11 U! ,1 . nou n !>[. c] .1 s I Ы. XOKYMi.'HTbi. В книге miкчi < VUVO ьно IlllWJXVIIblS флКГОВ. Hi"i лестных т 1 .vii мало u чк-стных ти(1|х>кому кр\1"\ простых людей Р Ю же время наШРорые ховольно хорошо п.» постные Оибытыя и факты и втор рас* магрпггаег под совершенно н еож ида н н ылл ра курсом. Во второй части книги автор продолжает анализировать Ирек Минзакиевич Муртазин «эпох) Шаймиева» и приходит i родился 5 апреля 19<И? _ выводу, что именно Поеле окончания ЪХ»анс1ого /атарстанский авторитаризм Высшего танкового командного привел к яргцлинйлилации училища сл\|»и«'4 Вооруженных общества, сращиванию власти и преступных сообществ. Автор должностях. Капитан запаса. представляет свои версии В 1995 году окончил Московскую Государственную причин и последствий юридическую академию. с. 1МоуЬинства генерального Работал в газетах «Русский директора КА1 Ю Виталия Север», «Губернские вести», Копылопа, убийсгуа главного «Молодежь Татарстана», венеролога республики Ренета собственным корреспондентом Ахмадеева, загадочных и очень программы «Вести» (РТР) в •своевременных* смертей жсКазани и Минске . прокурора Татарстана С июня по ноябрь 2002 года Сайфихана Нафеева, ж с руководил Государственной дспутата Государственной Думы телерадиокомпанией Р<хсии Салимханя Ахметханова, «Татарстан». В 1999-2002 годах jkc-депутата Государственного возглавлял пресс-центр Сената Татарстана Алмаза президента Татарстана. С апреля Качалова, преуспевающего 2005 — эксперт Международного 6и .несмена Лена]* Ричапова, института гумапитарно4iUAi>nn то исче шовенпя :>ксполитических исследоиюнни. мипи.тра Рашндл Axynoiai. Автор книг «Пепел Афгана» И л.пше Игорей части книги (1993), «Последний роман тик» • Mm гммер ШяЙМП'.-и последний (2003), «Смерть up»- I : \ГН I I I I .ipiTiina»' телемяинпи»(2005). «Ос Ч*>" Татарстан» (2006).

I. Mli р>ч I • I. ZU iN I поду.